Стерплю. Покуда в силах.

Пусть я не с

тобой. Стерплю.

К предлогу «без»

приноровлю себя. Слюною брызнет

судьба: «Я здесь!»

Жизнь обезжизнет.

С чем сходно? — с пеной

волны — оставшееся: жест любви,

хотимый столь, в моей воспетый,

твоей крови, —

растает. Из —

за той черты,

как бы ослеплым,

нам нет возврата.

На урну с пеплом,

где я и ты,

не оглянись.

Стань тем, кем надо.

Той девкой, чья

исконна похоть,

той, что себе

наперекор живёт, крича:

Довольно! Вздор

пот, слёзы, сперма…

В запасниках

себя храним, в

запасниках для эфемерно —

невнятных нимф.

Обрящем прах.

Нет, каждой боли

разъят, повержен,

ты знаешь: боль

и есть твой стержень.

Биенье. Голь.

Люблю тебя, и,

утратив, впредь

не потеряю

зато. Отныне

оставь унынья

приманку, клеть

тем, что, раззявив рты,

с петлёй на шее,

в самодовольстве хорошея,

живут, мертвы.

Прости мне злость, скорее

не злость во мне —

растерянность. Плати, не смея

о сходной помышлять цене.

Оставь всё это музам долга

и послушанья. Обесплоть

себя, как ангела. Господь

благословит тебя. Настолько,

насколько ты, несведущ Он.

Во тьме времён

Он не любовь и воздаянье.

Его деянья —

изобретенье гнутых спин

страданья, жеста

униженности за один

глоток блаженства, —

раскаянье, когда, в конце

концов, ты платишь

за каждый вздох виной. В лице

меняясь, плачешь

и хнычешь, Это нимф шитьё

промозглой ниткой

по мозгу. Долг. Его нытьё. Свернись улиткой.

В руины превратившись из

людей, мы — скука.

Любовь — та девка? Значит, жизнь —

ей ровня: сука!