08:42

Совещаются чего-то. Чего они там совещаются? Вспомним молодость и заклинание подслушивания.

— Он не сдастся, Феофан.

— Но мы не можем забрать силу, тогда нам придется убить его.

— А если предложить бессмертие?

— Он — идиот. Не купится.

?!

— Можно его вырубить и бросить среди толп нежити.

— Мысль хорошая, Платинеус, но опасная. А вдруг — не оправится и они его победят?

— Хм… а если…

— А ты не лезь в разговоры старших!

— Простите. — Писк.

— Вся надежда на Сириуса. — Со вздохом.

— Но… он же…

— Да. А что делать? Он переубедит даже отъявленного грешника.

— Я не согласен! Это крайние меры! (Я чего-то нервничаю. О ком это они?)

— Ты видишь другой путь? — Пафосно.

— …нет. — Печально.

— Да будет так. — Скорбно.

Все трое резко повернулись ко мне. Рот упорно отказывается улыбаться. В моих глазах даже не подозрение, в них — прямая угроза.

— Мы призовем к тебе анрела, смертный, и ты… согласишься на уча… на судьбу героя.

И не успел я и слова вякнуть, как они исчезли. Все трое. Обидно.

Сел, глотнул молока, погладил кота и стал ждать. В голове сформировался образ громилы с кривой улыбкой, подпиленными зубами и стокилограммовой Библией в руках. Отобьюсь ли?