22

Две недели прошли незаметно. Кольхаз с головой ушел в работу. Новички постепенно прижились в отделении. Зимлер вновь обрел уверенность и присоединился к Кенигу. Брунер и Дуке сдружились со «старичками».

Кольхаз как-то сел за стол, чтобы написать стихотворение, но нужные слова никак не шли в голову. Он разорвал листок и выбросил в корзину.

Однажды Рэке зашел в комнату отделения и сказал Кольхазу, что он хочет с ним поговорить.

— Вы что-нибудь написали за последние дни? — поинтересовался фельдфебель.

— Написал?.. А когда? Времени на еду едва хватает.

— Вон как? Выходит, вся вина во времени?

— А в чем же еще? Другим его тоже не хватает… Никак не могу отделаться от чувства, что…

— Какого чувства? — спросил фельдфебель.

— Что вы в последнее время совсем перестали мной руководить, пустили, так сказать, на самотек: плыви, мол, как хочешь…

— Раз плывете, значит, хорошо… Лишь бы не боялись. Не держать же мне вас все время на веревке.

— А если меня еще рано спускать с веревки?

— Это еще не значит, что я не наблюдаю за вами. На воде вы держитесь, так что зря вас подстраховывать не следует. А как дела с Зимлером?

— С Зимлером? — переспросил Кольхаз. — А что с ним может быть? Полагаю, что постепенно он притрется.

— Значит, вы заключили с ним мир?

— Мир? Почему?

— Я думаю, что он уже сдружился с ребятами и вы оставили его в покое, так или нет?

— Так.

— А может, он способен на большее? Только, как мне кажется, его нужно подталкивать.

— Возможно, — задумчиво произнес Кольхаз. — Однако вряд ли ему захочется стать примерным…

— Дорогой мой друг, вы недооцениваете людей и, возможно, самого себя тоже. — В голосе Ульфа послышался упрек. — Без приложения соответствующих усилий нельзя ожидать от человека, что он будет работать с максимальной отдачей.

— Вы опять ударились в теорию…

— Зимлер такой же человек, как и мы с вами. Он хочет жить и что-то давать другим…

— Вы так думаете? — сыронизировал Кольхаз. — А может, он желает побольше взять от других, а?

— Вы должны подобрать к нему ключи, только и всего. Ну, я пошел, а вы на досуге подумайте над моими словами.