5.2. Предикаты пространственной ориентации и проблемы синонимического перефразирования

Вернемся к исходной конструкции Х V Y-ом Prep Z и рассмотрим группу слов, главным образом глаголов, которые могут замещать в ней переменную V. Ряд таких слов уже обсуждался в литературе, см., в частности, работу (Апресян 2008). Рассматриваемые в этой работе глаголы были разбиты на две семантические группы.

Первую группу составляют «глаголы положения в пространстве, в том числе начинательные и каузативные, в их основных значениях. Это слова висеть (головой вниз), лежать (головой к двери), сидеть (боком к сцене), стоять (спиной к окну); ложиться (головой к двери), садиться (боком к сцене), становиться (спиной к окну); класть (головой к двери), сажать (спиной к окну), ставить (спиной к окну). К ним близки глаголы типа высовываться <торчать> (кормой из воды), тоже взятые в основных значениях, и выражение выносить (ногами вперед)» (Апресян 2008, 28–29).

Вторую группу образуют «глаголы пространственной ориентации типа выходить <смотреть> (окнами в сад), обычно в переносных значениях» (там же, с. 29). К этой группе, как мы полагаем, можно присоединить и предикативные сочетания, такие как быть обращенным, быть повернутым, быть ориентированным, быть направленным и ряд других.

Хотя Ю. Д. Апресян относит к глаголам пространственной ориентации только ограниченную группу глаголов, а именно те, которые входят во вторую из выделенных им групп, на наш взгляд, единый смысловой компонент, задающий линейную пространственную ориентацию объектов, имеют все предикаты, которые могут замещать соответствующую <предикатную> переменную V. Это, в частности, если воспользоваться терминами Ю. Д. Апресяна, и глаголы положения в пространстве, пространственной ориентации, и — со сделанной выше оговоркой — глаголы контакта. Иными словами, мы полагаем, что все три группы предикатов можно объединить в одну группу лексем с инвариантным для них значением пространственной ориентации.

Для многих слов, выражающих идею линейной пространственной ориентации, предлагались семантические, синтаксические и даже полные лексикографические описания, причем сказанное относится к единицам не только русского языка, но и некоторых других языков. Так, в некоторых отечественных и зарубежных работах предлагались толкования таких лексических единиц, как верх, низ, перед, зад, правая сторона, левая сторона и ряда других (а также их иноязычных эквивалентов), то есть единиц, служащих обозначениями частей ориентируемых объектов (см. (Проспект АСРЯ 2010)). Например, в книге (Апресян 1995) содержатся толкования синонимичных единиц низ и нижняя часть, причем у каждой из них выделяются два значения. Приведем толкование слова низ в двух его значениях (цитируется по (Апресян 1995 т. 1, 43)):

НИЗ 1 Х-а — ‘та часть Y предмета X, которая при его нормальном положении находится ближе к земле или к точке опоры Х-а, чем все другие его части’.

НИЗ 2 Х-а — ‘та часть Y предмета X, которая в момент наблюдения находится ближе к земле или к точке опоры Х-а, чем все другие его части’.

Первое значение слова низ иллюстрируется сочетанием низ шкафа, а второе — сочетанием низ кубика. При этом смысловое различие между лексемами НИЗ 1 и НИЗ 2 поясняется в цитируемой работе таким образом: «верх (низ) шкафа не перестает быть верхом (низом), независимо от того, как стоит шкаф (он может, в частности, стоять вверх тормашками) и откуда мы на него смотрим. Между тем верх (низ) кубика меняется в зависимости от его положения: верх (низ) кубика — это та его грань, которая в момент наблюдения расположена выше (ниже) всех прочих его граней» (там же).

В той же монографии (Апресян 1995) со ссылкой на работу (Bierwisch 1967) вводится важное различение абсолютной и относительной <пространственной> ориентации объекта <по некоторому линейному измерению> и утверждается, что лексема НИЗ 1 соответствует абсолютной ориентации, а лексема НИЗ 2 — относительной ориентации. Поясним кратко, что имеется в виду под абсолютной и относительной пространственными ориентациями объекта.

Имени, называющему ориентируемый объект (так же, как и самому объекту, то есть его референту), приписывается признак абсолютной <пространственной> ориентации по некоторому линейному измерению (например, по вертикальной шкале), «если пространственная ориентация соответствующего предмета задается исключительно строением последнего» (Апресян 1995, 43). Важно при этом, что для всех абсолютно ориентированных объектов можно указать их нормальное положение (ср. толкование лексемы НИЗ 1), а именно это положение, в котором данный объект Х стандартно находится или в котором он стандартно используется.

Отмечается также, что абсолютно ориентированные объекты могут характеризоваться не своим нормальным положением, а направлением их естественного (нормального) перемещения. В качестве иллюстрации этой мысли приводится толкование лексемы ПЕРЕДНИЙ 1 Y Х-а, а именно это ‘та часть Y предмета X, которая является первой относительно направления нормального перемещения Х-а’. Указанное значение слова передний иллюстрируется примерами передние колеса автомобиля, передние ноги лошади.

Существительному, называющему ориентируемый объект, как и самому объекту, приписывается признак относительной <пространственной> ориентации по определенному линейному измерению, если, процитируем Ю. Д. Апресяна еще раз, «пространственная ориентация соответствующего предмета задается не строением последнего, а его наблюдаемым положением, или перемещением, или положением/перемещением другого предмета, в частности, наблюдателя» (там же, с. 43).

Смысловые описания, приведенные Ю. Д. Апресяном, ставят важные и сложные проблемы, которые пока что остаются нерешенными. Это проблемы, (а) касающиеся соотношения трех понятий: части объекта, его абсолютной и относительной ориентации по определенному линейному измерению и линейной пространственной ориентации объекта, (б) связанные с формулировками правил, которые обеспечили бы возможные квазисинонимические перефразировки в предложении (248) Алтарь — это восточная часть церкви и приводимом ранее предложении (232) Церковь ориентирована алтарем на восток, и (в) относящиеся к формулировке контекстных условий нейтрализации тех смысловых различий, которые имеются между парой предложений (248) и (232) и им подобными парами^[130].

На одной из этих проблем мы остановимся подробнее, поскольку она непосредственно связана с рассматриваемой здесь конструкцией линейной пространственной ориентации.

В этой конструкции одно из мест отводится переменной, обозначающей выделенную часть ориентируемого объекта. Однако не у каждого объекта в русском языке существуют обычные, то есть нетерминологические, обозначения частей. В то же время семантически корректное, синтаксически правильное и стилистически удачное предложение, построенное в соответствии с такой конструкцией, возникает только в случае, если выделенная часть Y имеет идиоматичное лексическое обозначение.

Приведем пример объекта, когда у него разумно выделить две части, но ни одна из них не имеет своего собственного идиоматичного, бытового обозначения (хотя у каждой части есть терминологическое имя). Таким объектом является, например, зеркало, основная, или, по Апресяну (Апресян 1995, 40–42), фасадная, часть которого называется либо как сам объект, то есть словом зеркало, либо сложным сочетанием, таким как, например, отражающая/зеркальная поверхность. В первом случае, если мы хотим говорить об ориентации зеркала, мы не можем называть выделенную часть так же, как сам ориентируемый объект, ср. (249) Поставь зеркало другой стороной к стене, чтобы не разбить случайно. Второй случай представлен предложением типа (250) Зеркало ориентировано отражающей поверхностью на запад. В нем обозначена выделенная часть, но это предложение относится скорее к научному языку, чем к бытовому.

В подобных ситуациях для получения правильного и идиоматичного русского предложения на основе конструкции с линейной ориентацией можно иногда поступить следующим образом: оставить переменную Y, «пробегающую» по выделенным частям ориентируемого объекта, обязательно незаполненной. При хорошем выборе значений всех оставшихся переменных конструкции линейной ориентации результирующее предложение окажется вполне нормальным.

Есть еще по меньшей мере одна теоретическая возможность, которая тоже реализуется на практике, хотя и не очень часто. Рассмотрим эту возможность на примере соматического объекта «кисть руки». У него есть две части, расположенные симметрично друг относительно друга. Одна часть имеет однословное и вполне идиоматичное название ладонь, а другая называется с помощью сочетания, близкого к терминологическому обозначению, тыльная сторона ладони.

Казалось бы, для ориентации кисти руки относительно какого-то ориентира нужно было бы использовать нормальное русское слово ладонь, и при прочих равных условиях мы бы получили в этом случае идиоматичное предложение в силу только что сказанного. Однако в ряде случаев бывает удобно использовать понятие части, противоположной выделенной, которая в примере с кистью руки как раз и называется тыльная сторона ладони. Эта неидиоматичная номинация широко используется при описании жестов, в частности при описании мануальных жестов в жестовом словаре. Например, в физическом описании жеста протянуть руку для поцелуя и обязательного указания ориентации кисти протягиваемой руки используется именно эта часть, столь не идиоматично обозначаемая по-русски. Предложение, построенное в соответствии с конструкцией линейной ориентации, выглядит в этом случае так: (251) Она протянула ему руку для поцелуя тыльной стороной ладони вверх. Разумеется, если человек знает, как жест исполняется, он так говорить не будет, а скажет просто (252) Она протянула ему руку для поцелуя.

Если мы хотим отметить, что тело одного человека ориентировано спиной к другому человеку, то одновременно с такой ориентацией определяется и ориентация его груди, то есть части, противоположной спине. Выделенная часть ориентируемого объекта и противоположная ей часть в указанном отношении устроены симметрично; причем, что важно, в языке из двух симметричных ориентаций, которые являются референциально эквивалентными, обычно указывается ориентация той части, которая имеет более идиоматичное обозначение.

В тех же случаях, когда обе — и выделенная, и противоположная ей части соматического объекта Х — имеют общеупотребительные языковые имена, ориентацию объекта можно описывать по-разному. Рассмотрим фразы (253) Он лежал головой на север и (254) Он лежал ногами на юг. Они отражают одну и ту же ситуацию (когда тело лежащего человека имеет обычное положение, то есть он лежит с вытянутыми ногами) и являются референциально эквивалентными. Одна из этих фраз получается из другой заменой имени выделенной части ориентируемого объекта, а именно голова, на имя противоположной ей части — нога и одновременно заменой названия ориентира (север) на название противоположного ориентира (юг).

На основании сказанного выше о параметрах линейной ориентации (напомним, что к ним относятся ориентируемый объект, его выделенная часть, часть, противоположная выделенной, и ориентир) мы можем дать определение линейной ориентации соматического объекта. А именно, линейная ориентация соматического объекта Х его выделенной частью Y относительно ориентира Z — это такой признак ориентируемого объекта Х, который характеризует его выделенную часть Y как находящуюся ближе к ориентиру Z, чем противоположная ей часть того же объекта.

Это определение сравнительно легко обобщается на линейную ориентацию произвольного объекта.