9

Он вопросительно посмотрел на меня. У него были кудрявые каштановые волосы, зачесанные назад, круглое лицо, узкий нос и большие голубые глаза. Росту он был этак метр восемьдесят и весил не меньше семидесяти пяти килограммов. Казалось, он не узнает меня. Он мог быть тем, кто исполнял роль Вальдо, а мог и не быть им. Моя встреча с человеком на Риверсайд Вест была слишком непродолжительной, да еще его лицо все время было покрыто пеной и махровым полотенцем, так что признать его было сложновато.

– Вы – Винсент Келли? – спросил я.

– Да. Что вам угодно? – Поговорить, – я втолкнул его в дом.

– Пожалуйста, мистер… – он схватил меня за рукав. Я крепко сжал его запястье, повернул и заломил ему руку за спину. Потом подтолкнул его к открытой двери за нашей спиной и захлопнул входную дверь. Он попытался сопротивляться, но я потянул его руку кверху, и он присмирел.

– Может быть, простого разговора будет достаточно, а может быть, мы перевернем вверх дном весь дом, – предупредил я. – Выбирайте сами, мистер Келли.

– Отпустите мою руку, – взмолился он. – Вы мне ее сломаете.

– Конечно, – я его ударил свободной рукой. Он не был вооружен. Потом я отпустил Келли, и он стукнулся о косяк и затем стал массировать запястье.

– Добрый вечер, – сказал я девушке, стоявшей у камина. Блестящими, полными страха глазами она смотрела на Винсента Келли. Девушка действительно была хорошенькой: чистый овал лица, светлая кожа, изогнутые брови, красивого рисунка губы. Груда рыжих волос обрамляла нежные черты и смягчала профиль. Тонкий шрам на подбородке выделялся на бледной коже, которую, должно быть, осветлили уже после моего приезда. Голубой жакет лежал на ручке кресла. На девушке был белый облегающий свитер.

– Что ему надо, Винси? – прошептала она. Костяшки пальцев руки, которой она опиралась на стул, побледнели. Думаю, она понимала, что именно мне надо. Я сказал: – Садитесь вы оба. Туда, на диван, чтобы я мог следить за вами. Келли колебался. Он посмотрел на девушку. И ни один из них не двинулся, пока я не сказал грубо: – Ну, садитесь живо! Девушка обошла стул и села на самый краешек дивана, одернув юбку и держась очень прямо. Я взял Келли за руку и подтолкнул его. Он крикнул: – Не трогайте меня! Что это значит? Что вам надо? – Располагайтесь. Нам надо поговорить, – повторил я. – Мне кажется, что мы с вами уже встречались.

– Я вас никогда не видел, – заметил он.

– Ну что ж, так сейчас видите. Вы как, сами сядете или вас усадить? – Попробуйте только, – он сжал кулаки. Я схватил его за руку и двинул в зубы. Он вскрикнул, отступил и, стукнувшись о стену рядом с дверью, покачал головой.

– Сядьте, – приказал я и закрыл дверь. Держась рукой за лицо, он посмотрел на меня и сел рядом с девушкой. Она вынула у него платок из кармана и вытерла кровь, бросая на меня свирепые взгляды.

– Негодяй, – процедила она. Я стоял за ними, опираясь на спинку дивана.

– Что ж, начнем. Где деньги? – Какие деньги? – спросила девушка.

– Десять тысяч долларов мисс Форрест.

– Вы с ума сошли, – она повысила голос. – Не понимаю, о чем вы. Я взял из кармана письмо и бросил ей на колени.

– Не разыгрывайте комедии. Вы написали это письмо с целью шантажа. Вы встретились с мисс Форрест перед гостиницей «Адельфи» в девять вечера и отвезли ее на стоянку такси перед вокзалом. Она дала вам деньги.

– Послушайте, – начала девушка. Келли отвесил ей громкую затрещину.

– Идиотка! – крикнул он. – Он все знает. Кончай придуриваться, послушаем, чего он хочет. – Он повернулся ко мне. – Чего вы добиваетесь? Своей доли? – Иди к черту! – она вскочила с дивана. – Не трогай меня. – Глаза у нее прямо горели от злости; на щеке краснел след от удара. – Я все сделала, как ты велел! – Ну да, – ответил Келли. – А этот парень перед нами – галлюцинация.

– Где деньги? – спросил я.

– А как мы их разделим? – спросил Келли с надеждой. – Ведь работу-то, в конце концов, сделали мы, по пять тысяч на брата, идет? Он был настолько уверен в себе, что я засомневался в верности своих предположений.

– Вы меня не поняли, – процедил я сквозь зубы. – Я пришел не за своей долей, Келли. Я работаю на мисс Форрест. Она хочет, чтобы вы вернули ей деньги, все десять тысяч и другие тоже.

– Какие другие? – вздрогнул он.

– Те двадцать тысяч, которые я вам дал.

– Двадцать тысяч? Какие двадцать тысяч? – Сейчас вы все поймете. В понедельник вечером я дал вам пачку денег в квартире Вальдо на Риверсайд Вест. В ней было ровно двадцать тысяч. Он медленно поднялся и оперся на диван, глядя мне в глаза.

– Послушайте минутку. Все это несколько запутано. Могу я узнать, кто вы? – Меня зовут Крэг, Стив Крэг, и вам это прекрасно известно.

– Но ведь я вас впервые вижу. Впервые, – повторил он. – Не знаю, в чем вы меня обвиняете, но у вас неточные сведения, мистер Крэг. Я обогнул диван, взял его за отвороты пиджака и притянул к себе. Он был ошарашен и не мог сопротивляться.

– Ну, тогда каково ваше алиби? Где вы были в понедельник вечером между шестью и семью часами? Скажете не у Вальдо? – Я был здесь с Берил, – ответил он, – с пяти часов. Мы ждали Вальдо, но этот жулик не явился. Он обманул нас.

– Послушаем, что было дальше, – сказал я.

– Дальше? – Вальдо шантажировал мисс Форрест с помощью тех же фотографий. Я отпустил его.

– Это не шантаж, – вмешалась девушка. – Вы не сможете этого доказать. Она хотела купить снимки и сама назначила цифру.

– Не будем играть словами, – сказал я. – Вальдо держал в руках мисс Форрест, как и вы. Я прекрасно понимаю ваш замысел; потребовать еще денег и дать Вальду подножку. В понедельник вечером, как и было условлено, мисс Форрест послала к Вальдо своего человека с деньгами, чтобы он забрал фотографии. К несчастью для вас, она выбрала меня, а мне ни к чему обвинение в убийстве.

– Убийство? – удивилась Берил. – Какое еще убийство? Я посмотрел на Келли. Он был удивлен не менее.

– Какие талантливые актеры, – вздохнул я. – Вы прекрасно понимаете, о каком убийстве идет речь. Вы убили его и, зная, что кто-то должен прийти за деньгами, сыграли его роль и организовали так, чтобы подозрение в убийстве пало как раз на меня. Келли медленно проговорил: – Вальдо… вы хотите сказать, что Вальдо… умер? – Нет-нет! – Берил вся сжалась и схватилась за каминную доску, чтобы удержаться на ногах. Келли побледнел. Либо они уж очень хорошо играли, либо я заблуждался на их счет. Я сделал еще одну попытку.

– Убрав Вальдо и подставив меня, вы решили подзаработать еще, – продолжил я. – Вы взяли себе один из негативов и использовали его, чтобы выжать из мисс Форрест лишние десять тысяч долларов. Но вы увлеклись, и вот результат. – Я схватил руку Келли и вывернул ее. – А теперь верните тридцать тысяч, господин хороший, и поедем в полицию. Берил бросилась на меня, пытаясь поцарапать. Я отпустил Келли и, схватив девушку, бросил ее на диван. Она покатилась по полу. Келли даже не попытался вмешаться.

– Брось, Берил, – пробормотал он. – Мне надо подумать.

– Это неспешно, Келли, – вмешался я. – У вас будет время подумать, когда мы приедем в полицию. Не забудьте деньги.

– Не слушай его, Винс, – закричала Берил. – Он блефует. Я не верю, что он работает на Форрест. И не верю в смерть Вальдо. Это ловушка. Он…

– Помолчи, – оборвал ее Келли. – Может, он говорит правду, и Вальдо поэтому не пришел к нам в понедельник вечером.

– Тогда он его и убил, – вопила Берил. – Винс, ты что, не видишь, куда он клонит? – Крэг, – позвал он меня. – Вы уверены, что Вальдо убит? Что-то тут не так. Объясните мне. Клянусь вам, я не убивал Вальдо. Я к нему даже не ходил.

– Как бы то ни было, он мертв, и вы это знаете.

– В газетах ничего не было, – продолжала упираться Берил. – Винс, если бы его убили, мы бы знали из газет.

– Вот-вот, – Винс немного воспрянул. – Как вы это объясните? – А то вы сами не знаете? – спросил я.

– Послушайте, – сказал Келли. – Вальдо должен был прийти к нам после того, как получит деньги; мы договорились уехать из города. Мы все подготовили и ждали его, но он не пришел. Тогда мы решили, что он обманул нас. Я никогда ему не доверял, поэтому и спрятал один негатив. Если вы полагаете, что я убил Вальдо, то вы ошибаетесь. Я был убежден, что он смылся в Мексику.

– Вы признаете себя соучастником шантажа? – Это не было шантажом. Мисс могла и не выкупать фотографии.

– Она была вынуждена это сделать, – сказал я. – Вся эта болтовня не спасет вас, Келли. Если я не найду преступника, меня обвинят, так что вы меня вполне устраиваете.

– Я могу доказать, что не выходил отсюда. Берил была все время со мной после пяти. Мы с места не двинулись.

– Ну, ей-то, конечно, поверят, – саркастически воскликнул я. – После сегодняшних приключений присяжные не поставят под сомнение ни одного ее слова. Чем больше страх Келли рос, тем больше рассеивались мои сомнения. Этот парень не способен был разыграть комедию в доме Вальдо. Тот человек, которого я видел на Риверсайд Вест, был агрессивным и хладнокровным, а Келли слишком уж эмоционален. Я сказал: – Повернитесь. Я хочу посмотреть на ваш затылок.

Он медленно повернулся лицом к стене. Но попробуй узнать по затылку человека, которого видел только раз! Я думал, что тому около сорока, а Келли казался лет на десять моложе. Волосы были почти того же цвета, но и это ничего не значило. Я спросил: – Вы работаете на Хартли Хауленда? Он повернулся ко мне: – Да, для «Тайм Икспоужэ». Я написал для них несколько статей.

– У вас испорченное воображение, – заявил я. – И чрезмерная чувственность. Вы могли бы написать какой-нибудь скабрезный роман и составить себе целое состояние. В области журналистики вы никуда не годитесь. Момент для обсуждения его профессионального достоинства был выбран не самый подходящий, и все же он попытался возразить мне: – Наш тираж – больше трех миллионов. Откуда вы взяли, что мир состоит из пуритан? – Мы теряем время, – заметил я. – Хотел бы дать вам возможность объяснить мне, каким образом вы присоединились к Вальдо в деле шантажа? Если ваш рассказ покажется мне убедительным, возможно я отложу свой визит в полицию. Для меня главное – выяснить, кто убил Вальдо, Если не вы и не я, значит, кто-то третий, и у меня большое желание набить ему морду.

– Почему об этом ни слова в прессе? – снова спросил Келли. – Трудно поверить, что журналисты упустили такой случай.

– Сейчас я скажу вам, почему, – ответил я. – Потому что кто-то унес труп Вальдо. Келли застыл с открытым ртом. Наконец он выговорил: – Но кто же мог унести тело? – Вопрос непростой, – признал я. – Но вы, быть может, просветите меня на этот счет. Рассказывайте самую суть. 4 Стив Крэг и звезда в опасности

– Я бы что-нибудь выпил, если вы не против, – сказал он. И вытер платком кровь с лица, потом высморкался. – Что-то нервы пошаливают. Берил сидела на диване. Слушая нас, она немного успокоилась.

– Конечно, давайте. Пусть она приготовит, а вы побудете со мной. Если она что-нибудь выкинет, я вас прикончу. Скажите ей сами.

– Берил, налей нам чего-нибудь, – попросил Келли. – Да смотри, веди себя смирно. Я хочу поговорить с ним, поняла? Нам надо кое-что выяснить.

– Хорошо, – откликнулась девушка. – Говори. И навредишь себе, так и знай. Могу поклясться. – Она встала и, качая бедрами, пошла к бару.

– Что вы хотите узнать? – спросил Келли.

– Расскажите мне о Вальдо, для начала.

– Я знаю его давно, – начал Келли. – Вам известно, чем он занимался. Время от времени он приносил нам кое– какой материал, и Хауленд покупал фотографии. Это были по большей части дамы из высшего света, оказавшиеся в чужих постелях или киноактрисы в нежных объятиях каких-нибудь магнатов. К ним нетрудно было набросать какую-нибудь заметку. Знаете, с кем он общался: с сотрудниками Франкони, к примеру, или девушками, которых можно вызвать по телефону, но только шикарными. Товар для знатных господ, набитых деньгами. Вальдо был… страшным человеком. Он очень любил фотографировать женщин; не то чтобы он был донжуаном: даже и представить его ухаживающим невозможно; но обычно он занимался девушками. Рекламные фотографии, снимки актрисок и обнаженное тело. У него была куча всякой техники: думаю, что где бы он ни был, он снимал. Работая под прикрытием банды, он собрал кое-какие денежки за счет богатеев, которых незаметно щелкал на пленках. Я познакомился с ним, когда он пришел предложить фотографии в нашу газету.

Пока мы сидели на диване, Берил наполнила бокалы и в сердцах с такой силой поставила их перед нами, что часть содержимого выплеснулась. Келли упрекнул ее.

– Уходи, – сказал он. – Прими душ, сделай что-нибудь. Словом, исчезни.

– Не хочу, – сказала она. – Я остаюсь здесь. – Она плюхнулась в кресло перед нами, закурила сигарету и выпила глоток из своего бокала. Ноги были длинными и красивыми.

– За этим он и пришел к вам с фотографиями Крада и Форрест? Для прессы? – В общем, да. Постепенно мы познакомились ближе, и он стал заходить ко мне перед тем, как обращаться к Хауленду. Платил всегда Хауленд, но только если я считал, что мы сумеем сорвать куш.

– Когда он рассказал вам о снимках? – Несколько недель тому назад. После ареста Цезаря Франкони. Во всяком случае, после расследования Сената.

– И, естественно, после шумного успеха Галы Форрест.

– Конечно. Вальдо именно так к нему и подошел: фотографии, по его мнению, вдвое поднялись в цене. – Келли выпил глоток виски. – Тогда, с процессом на носу и после успеха Галы Форрест, Хауленд, по расчетам Вальдо, должен был раскошелиться. Крад, к примеру, будет главным свидетелем на процессе, а он – правая рука Франкони. Ну, а Гала Форрест стала кинозвездой с мировой славой.

– Написать статью на эту тему означало существенно поднять тираж, в связи с чем Хауленд был готов заплатить пятнадцать тысяч долларов, чтобы заполучить фотографии. Так ведь? – спросил я.

– Да, так рассуждал Вальдо, – признал Келли. – Но оказалось, что Хауленд не желает платить за них ни цента.

– Не понимаю, – сказал я. – Гала Форрест объяснила мне, что готова заплатить деньги как раз для того, чтобы снимки не попали в руки Хауленда.

Келли усмехнулся.

– Хартли Хаулэнд не опубликует ни строчки против банды Франкони: он трусоват, кишка тонка. Он готов печатать скандальные истории о деятелях кино, о политиках, о бизнесменах, но не станет рисковать, выступая против гангстеров. Стоит только порассуждать, и все станет понятно. Тот, кто умеет учитывать, не станет привлекать к суду за диффамацию автора не пришедшейся по вкусу статьи. Его разрубят на куски и бросят в залив. Самое интересное в этом деле – предстоящий суд над Франкони: один из сенаторов настроен очень решительно. Ведь речь идет о полковнике Мэйо, владельце ряда гостиниц. Все остальное не считается. Чтобы ни делал Франкони, как бы ни изворачивались адвокаты, процесс все равно обернется против него. Крад тоже не защищен. Если бы на снимках был кто угодно, только не Крад, Хауленд, может, и купил бы их, хотя бы из-за Галы Форрест; но без подробного рассказа они ничего не стоят. Сочетание Крад – Гала сулило золотые горы, но для Хауленда оно было опасным. Он ни за что на свете не дотронулся бы до снимков, он смертельно боялся, что кто-нибудь может узнать, что Вальдо предложил их ему. Он молниеносно выставил Вальдо из своего кабинета! Он – медуза, наш Хауленд, у него нет хребта. Но я его не осуждаю: сотрудники Франкони чувствительны, как все преступники, и знают, куда обратиться, чтобы разделаться с человеком. Я потер подбородок и обдумал этот новый поворот событий. Ясно, что Галу Форрест терроризировали с помощью фальшивых угроз.

– Вы считаете, что эти фотографии никогда не появились бы на страницах «Тайм Икспоужэ»? – Конечно, нет. Лионель Крад имеет репутацию человека нетерпеливого, а плохая реклама могла бы повредить ему.

– Но в этих фотографиях для него нет ничего компрометирующего, – заметил я. – Они были неприятны Гале Форрест, поскольку ее личность могли связать с организаторами порока.

– Именно поэтому Дэнни Вальдо и взялся за нее. Когда Хауленд отказался от покупки, Вальдо не знал, куда обратиться. Он-то рассчитывал сорвать куш и смотаться: он тоже опасался банды. С тех пор, как полиция начала расследование, банда получила сильный удар: организация встревожилась. Вальдо зарабатывал свои деньги благодаря тому, что общался с людьми Крада. Так вот он оказался на мели. Он осознавал, что рискует, продавая снимки Хауленду: Крад даже не подозревал об их существовании и, увидев их в печати, сильно рассердился бы. Он бы сразу понял, что это дело рук Вальдо, и тогда за его жизнь никто не дал бы и цента. Ему во что бы то ни стало нужны были деньги, поэтому он и решил обратиться к Гале.

– Не поставив ее в известность, что Хауленду они не нужны, – подхватил я. – Это был блеф.

– Да, блеф, но Вальдо добился успеха, – заметил Келли. – Гала не могла рисковать: если бы фотографии появились в печати, ей бы не поздоровалось.

– Таким образом он ввел вас в курс дела, и сколько же он обещал вам? – Он не хотел, – смущенно проговорил Келли. – Я знаю, что поступил нечестно, но уж больно велико было искушение. Вальд собирался попросить у Галы двадцать – двадцать пять тысяч долларов за снимки. Я знал, что Хауленду они не были нужны, и таким образом мог сорвать все дело, открыв Гале, что эти фотографии не представляют для нее никакой опасности. Тогда она бы ничего не заплатила, и Вальдо остался бы на мели. Келли явно ничего не знал о Бернарде Корделле. Ни он, ни Вальдо не подозревали, насколько для нее было важно, чтобы эти карточки, опубликованные или неопубликованные, не попались на глаза Берни. Келли снова вытер себе рот и продолжал: – Я сказал Вальдо, что хочу половину того, что дает Гала, в противном случае я сообщаю ей, что Хауленда можно не опасаться. Я держал его, он был вынужден пообещать, что разделит со мной деньги.

– Продолжайте. Келли посмотрел на меня.

– Вот и все, честное слово. Он пообещал мне мою долю, потом вышел на Галу и напугал ее. Но она не сразу согласилась на нужную сумму, и только через некоторое время предложила заплатить на пять тысяч долларов больше, чем якобы был согласен Хауленд. Она думала, что не прогадает. Вальдо принял ее предложение, но она предупредила, что по почте деньги высылать не станет и сама тоже не хочет приезжать. Думаю, она боялась, вот и решила послать за фотографиями посредника. У Вальдо все было готово к отъезду. Мы с Верил тоже собирались покинуть город, но только не с ним вместе. Мы были убеждены, что можем не спешить, потому что выйти на нас было бы непросто. Вальдо рассчитывал уехать в Мексику, мы с Верил думали отправиться на машине, ночью, в Сан-Диего. С десятью тысячами долларов в кармане мы могли бы позволить себе роскошный отпуск.

– Вальдо должен был заехать к вам, чтобы отдать деньги? – Да. Мы ждали его, начиная с восьми. Но, как я уже сказал, он так и не появился, и я решил, что он нас обманул.

– Вы думаете, он был способен на это, зная, что вы в курсе всей истории? – спросил я.

– Думаю, да. Он, может быть, и опасался, что я сообщу Краду и тот это так не оставит, но ради денег он готов был рискнуть. Мексика – большая страна.

– Но вы себя заранее обезопасили, верно? Шестой негатив находился у вас. Как вы его достали? – Во время разговора Вальдо с Галой мы с Верил были у него. Он уже начал готовить конверт, а потом отвлекся, оставил снимки на столе и пошел принести что-нибудь выпить, чтобы отпраздновать удачное завершение дела. Я предложил закончить за него работу и, пока он не смотрел, спрятал один негатив. Я был так близок к этим десяти тысячам долларов, что не хотел остаться с носом, если Вальдо решит одурачить меня. Я оставил себе негатив как последнюю возможность.

– И использовали ее, чтобы выжать еще немножко из мисс Форрест, думая, что Вальдо не захотел с вами делиться? Он не ответил. Верил подала голос: – Ты слишком много говорил, Винс. А что если попросить высказаться теперь мистера Крэга? Как мы можем быть уверены, что он выступает от имени этой ломаки? Может, ему просто нужна часть денег.

– Идите к дьяволу, – завопил я. – Объясняться будете в полиции, тогда и узнаете, работаю я или не работаю на мисс Форрест.

– Но вы ведь не думаете засадить меня? – жалобно спросил Келли. – Я отдам вам деньги, вы – не полицейский. Оставьте нас в покое, Крэг. Я впервые ввязался в подобное дело. Я встал и налил себе еще виски. Везти в полицию Келли и его подружку не было смысла. Теперь я знал, что Келли не был тем человеком, которому я отдал двадцать тысяч долларов. Он был просто-напросто идиотом, который надеялся собрать немного денег и щегольнуть ими перед своей женщиной. Представившийся случай показался ему слишком заманчивым, чтобы упускать его. Я опять пришел к тому же: замешан в преступлении как подозреваемый номер один. Кто-то другой убил Вальдо и взял себе деньги. Кто же? – Еще кто-нибудь, кроме вас, был в курсе планов Вальдо? – спросил я. Келли покачал головой.

– Это невозможно. Он говорил о них со мной только потому, что я знал ситуацию.

– Он не мог рассказать Хартли Хауленду о своем намерении продать фотографии Гале? – Нет. Для чего он стал бы это делать?

– А может быть, Вальдо знал еще кого-нибудь, кого могли бы заинтересовать снимки? Редактора другой газеты, к примеру.

– Сомневаюсь. Хауленд был его первой попыткой, и когда тот отказался, Вальдо понял, что ни одна газета их у него не купит.

– Однако, помимо вас и Вальдо еще кто-то знал, что мисс Форрест пошлет своего посредника за фотографиями в понедельник вечером. – Я обратился к Верил. – Не вы ли, кстати сказать, проболтались об этом? – Оставьте меня, – произнесла она холодно. – Я знать ничего не хочу об этой истории, если Вальдо и вправду убит.

– Вы вовлечены в нее, – сказал я. – Сегодня вечером именно вы забрали деньги у мисс Форрест. С самого начала вы были в курсе дела, наравне с Вальдо и Келли, так что теперь уже поздно. Отвечайте на мои вопросы и не крутите.

– Она ничего не говорила, – проворчал Келли. – Я бы знал.

– Это еще неизвестно, – возразил я. – Кто знает, на что способна такая куколка как Верил. Может, она обманывает вас. Вы убеждены, что она отдала вам все десять тысяч полностью? – Я их не пересчитывал, – ответил Келли. – И в этом, думаю, нет необходимости. Как бы это ни было, у меня не было времени. Вот возьмите. Он вынул из внутреннего кармана пачку стодолларовых билетов и протянул мне. Деньги были завернуты раньше в коричневую бумагу, но Верил, видно, сорвала ее, чтобы удостовериться, что внутри действительно деньги. Я взвесил деньги на ладони, потом сунул их в карман. Я допил свое виски и остановился около Верил, глядя Келли в глаза.

– Сейчас я не засажу вас, – сказал я. – Я во что бы то ни стало должен обнаружить, кто убил Вальдо. Он примерно вашего телосложения, с темными волосами, но постарше вас. Когда я пришел, он как раз брился, так что лицо было частью прикрыто пеной. Почти все время, пока я был в квартире, он стоял ко мне спиной. Я отдал ему деньги. Вполне возможно, что труп Вальдо находился уже тогда в спальне. Но вот что главное: кого-то не устраивало, чтобы тело Вальдо было найдено. Таким образом, до того, как преступление обнаружилось, кто-то позаботился о том, чтобы убрать покойника. Вы слышали что-нибудь о Гурано, Голландце? – Как не слышать, – ответил Келли. – Он работает с бандой Сальваторе. – Он помолчал. – Да, теперь вспомнил. Я знал младшего брата Билла Диаманте, Эдди. У него был гимнастический зал на Додж-стрит. У них был еще один брат… не помню, как его звали. Те двое были жуткими, а Эдди – славный парень. В гимнастическом зале я познакомился с Гурано, он частенько там бывал вместе с кем-то из компании Мэтта Киллакре, но Эдди это было не по душе: он не желал участвовать в их делах. При чем тут Гурано? – Не знаю, – сказал я. – Факт остается фактом: Гурано явился ко мне и потребовал, чтобы я на его глазах сжег снимки, которые получил от Вальдо. Ясно, что он действует от чьего-то лица. Из-за недостающего негатива вышла заминка: уходя, Гурано дал мне понять, что кто-то здорово погорит, если снимок не возникнет. Берил приблизилась к Келли и обняла его за плечи.

– Он хочет попугать тебя, – сказала она. – Я отдала негатив и последнюю фотографию мисс Форрест сегодня вечером. Если он не уверен, что мы это сделали, пусть спросит у нее.

– Дело не в этом, – сказал я. – Почему Гурано так интересуется работой Вальдо? Гурано – человек Сальваторе; Крад и Франкони тут ни при чем: Сальваторе занимается азартными играми, а Франкони и компания – девицами.

– Вы ведь знаете, как сотрудничают между собой темные личности, по нынешним временам, – сказал Келли. – Все они одним миром мазаны, вот и помогают друг другу. Когда возникает опасность, они еще охотнее приходят друг другу на выручку. А сейчас дело пахнет порохом, во всяком случае для Франкони, Крада и их людей.

– Именно так, – сказал я. – По-моему, Крада и компанию сейчас здорово трясет. Полиция следит за каждым их шагом, так что им никак нельзя действовать открыто. Знаете, что мне пришло в голову, Келли? – Что? – Насчет фотографий. Крад, наверное, знал, что Вальдо пускает в ход фотографии, и прибег к помощи Сальваторе и его сообщников, чтобы они как-нибудь спасли положение, поскольку он сам и его подчиненные находятся под наблюдением и лишены свободы действий. Келли уставился на меня в недоумении.

– Не понимаю, чем они могли заинтересовать банду Франкони или банду Сальваторе. На снимках только Крад, и скомпрометировать они могут, как вы сами сказали, одну Галу Форрест.

– Что мы знаем с достоверностью? – ответил я. – Они ведь могут и не быть в курсе, сколько фотографий собирался продать Вальдо и кто именно на них изображен. Они просто страхуются, зная, что Вальдо вечно крутился вокруг Крада со своим фотоаппаратом.

– Ну и что? – спросил Келли.

– По-моему, эти люди хотят уничтожить все фотографии, которые Вальдо собирался пустить в продажу после ареста Франкони. Гурано – лишь одно кольцо в цепи, возглавляемой Крадом. Они пытаются спасти то, что еще можно спасти. Если бы труп Вальдо обнаружился, полиция стала бы совать нос в его дела, выяснять, с кем он общался, с кем дружил, и с кем враждовал, стала бы рыться в его бумагах, смотрела бы его пленки и снимки, в том числе и потайные, которые он снимал исподтишка. Вы меня слушаете? Келли кивнул:

– Вы хотите сказать, что труп Дэнни бандиты спрятали, чтобы избежать расследования? А теперь они ищут снимки, которые могли бы повредить Франкони или Краду на процессе? – Что-то в этом роде, – подтвердил я. – Поэтому любой, кто имел дело с Вальдо, подвергается сейчас опасности; эти люди шутить не любят.

– Вы много говорите, да не договариваете, – вмешалась Верил. – При чем тут Винс? – Винс был связан с Дэнни Вальдо, – объяснил я. – Неужели надо ставить все точки над i? Я предоставляю вам возможность сделать доброе дело, Келли. Вы вернули мне деньги мисс Форрест, и, может статься, никаких тяжких последствий это дело для вас иметь не будет, но вы должны сделать мне одолжение. Если вам придет в голову, кто мог убрать Вальдо, сообщите мне. Может быть, вам позвонит кто-нибудь из банды, или вы вдруг вспомните, что обмолвились в присутствии третьих лиц относительно встречи, назначенной в понедельник, позвоните мне: это может помочь найти преступника.

– Что, не сладко вам, мистер Крэг? – съехидничала Верил. – Если станет известно, что Дэнни Вальдо убили между шестью и семью часами в понедельник, нелегко вам будет найти алиби. Как жаль, что труп исчез.

– Да, мне повезло, что смерть Вальдо была не на руку кому-то еще, – согласился я. – Думаю, ребята из банды знают, кто его убил. Если мне не удастся найти убийцу, у меня действительно могут быть неприятности. Но я рассчитываю выяснить, кто это, с вашей помощью. Поэтому я и прошу вас хорошенько подумать. Иначе и вы окажетесь перед обвинением в вымогательстве. – Я нагнулся и поднял письмо, которое продолжало лежать на ковре перед диваном. Убирая его в карман, я сказал: – Если будет что-нибудь новенькое, предупредите меня. – Я достал визитную карточку и положил ее на стол. Верил проводила меня до двери.

– Пока, нувориш, – сказала она мне на прощание, – тебе не удастся засадить нас, и ты это отлично знаешь. Стоя перед дверью, я ответил ей: – Обсуди это с Келли, красотка. Он – мозг в вашей паре. И он хорошо знал Вальдо. Так что может до чего– то додуматься, если раскинет мозгами. Если что-нибудь придумаете, сообщите мне; тогда мы вместе порадуемся. Я сел в «кадиллак»; было начало двенадцатого. Я завел мотор и поехал к Гале.