на главную | войти | регистрация | DMCA | контакты | справка | donate |      

A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я


моя полка | жанры | рекомендуем | рейтинг книг | рейтинг авторов | впечатления | новое | форум | сборники | читалки | авторам | добавить



Глава тринадцатая. ГДЕ АГНЕШКА?

Измученный игрой в пинг-понг, Евгений сразу же заснул. Через несколько часов его разбудили чьи-то громкие голоса.

— Слыханное ли это дело! — кричал Лесничий.

— Уж не забыла ли она чего-нибудь в Швеции? — восклицала Лесничиха.

— Может, заблудилась? — ворчал Чайник.

— Не понимаю, — пробормотал себе под нос Евгений и протёр заспанные глаза. — Что тут происходит?

— Всё из-за тебя! — сердито заворчала Киса, — Агнешка не ночевала дома, потому что ты сбежал от неё в тростники и она пошла тебя искать!

— Кто сказал, что я сбежал от неё? — возмутился Евгений.

— Все говорят! Все! — повторила Киса и шевельнула пышными усами. — Из-за тебя Агнешка до утра будет ходить у озера и наверняка схватит насморк! Все вы, птицы, совершенно безответственные!

— Прошу выбирать выражения! — крикнул Евгений. — Я вовсе не убежал от Агнешки. Я заблудился в тростниках и потом поспешил на помощь Жёлтому.

— Все птицы врут, — сказала Киса.

— Ещё раз прошу вас выбирать выражения! — решительно пискнул Евгений и топнул ногой. — Послушайте! — сказал он, обращаясь ко всем. — Послушайте! Внимание! Я помню место, где мы разминулись с ней, и берусь привести вас туда! Прошу вас, все за мной! — закончил свою речь Евгений и оглядел комнату.

Увы, его никто не слушал.

Лесничиха всё твердила, что Агнешка решила опять ненадолго заглянуть в Швецию, так как, наверно, позабыла там что-то важное. Лесничий удивлялся, а Чайник ворчал.

— Почему меня никто не слушает? — обратился Евгений к Кисе. (Он ненавидел её сейчас, но что было делать?)

— Никто тебя не слушает, потому что никто тебя не понимает, — невежливо ответила Киса. — Ты говоришь на птичьем языке.

— Почему же ты меня отлично понимаешь? Ты-то ведь не птица, а кошка? — спросил Евгений.

— Кошки всегда интересовались птицами гораздо больше, чем люди, — уклончиво ответила Киса.

— Почему? — удивился Евгений.

— Просто потому, что у нас более частые контакты.

— Не сказал бы. Мне люди ближе, чем кошки.

— Наверно, потому, что ты глиняный, — усмехнулась Киса и пожала плечами. — Впрочем, довольно об этом. Лучше скажи, чего же ты хочешь?

— Я хочу, чтобы ты мне помогла. Скажи всем, что я знаю то место, где мы расстались с Агнешкой. Скажи, что я хочу их туда привести. Ну, начинай же!

— Попробую, — ответила Киса и соскочила с печки. Походив по комнате, она вскочила на плечо Лесничихе и что-то шепнула ей на ухо. Лесничиха весело засмеялась, взяла мужа за рукав и повернула его к двери. Через минуту все двинулись в путь.

Впереди шагал Евгений, мужественно преодолевая высокие травы.

За Евгением шла Киса и переводила самое важное из того, что он хотел сказать. За Евгением и Кисой шли Лесничиха с фонарём и Лесничий с палкой. За Лесничихой и Лесничим маршировал Чайник, который был ужасно любопытен и насвистывал военные песни. Одна из них начиналась словами: «Весёлая компания, вперёд…» Над Чайником и надо всей компанией летел рой пчёл и освещал дорогу четырьмя тысячами двумястами семьюдесятью пятью парами глаз.

Здравствуй, Евгений

— Теперь впрраво! А теперрь влево! — лихо командовал Евгений, пока наконец они не оказались на маленьком пляже возле тростников, под которыми вчера он оставил Агнешку греться на солнышке.

Да, несомненно это было то самое место! Пляж был похож на большой кусок сыра. Евгений не мог ошибиться: пчёлы освещали темноту глазами, а Лесничий — фонарём. Видны были также тростник и берег озера. Не видно было только Агнешки!

Евгений подумал, что стоило бы пойти и разузнать что-нибудь у жителей здешних мест. Он вспомнил про Утку-Неудачницу и про её сына по имени Жёлтый.

— Поди сюда, — сказал Евгений Кисе. — У меня тут есть знакомые. Может быть, у них что-нибудь узнаем.

— Интересно, откуда у тебя тут знакомые? Не успел приехать, знакомства заводишь направо и налево, а Агнешку потерял, словно это не девочка, а мышонок! — фыркнула Киса.

— Пошли, пошли! — настаивал Евгений. — Посветишь мне глазами.

Они пошли. Вскоре, проваливаясь по пути в трясину, на которой рос тростниковый лес, они оказались у дверей Утки-Неудачницы. Утка, разумеется, жила в гнезде.

— Хоп, хоп! — позвал Евгений. — Хоп, хоп, Утка-Неудачница, выйди на минутку, у меня к тебе очень важное дело!

Ответа не последовало. Они подождали немного.

— Никого нет, — сказала Киса. — Ты привёл меня к какому-то заброшенному гнезду.

Евгений не успел ответить, как услышал голос Жёлтого.

— Мама, мама! — пропищал Жёлтый. — Мама, проснись! Пришёл Женя, и у него к тебе важное дело.

— Шурум-бурум, — сказала Утка-Неудачница. (На птичьем языке это означает что-то вроде «сейчас встаю».) — Шурум-бурум, — сказала она и высунула клюв из гнезда.

— Добрый день! — поздоровался Евгений.

— Скорее, добрая ночь. В чём дело?

— Дело в том, что я потерял Агнешку и хотел бы спросить у тебя…

Евгений, не успел договорить, потому что Утка-Неудачница заметила Кису, забилась поглубже в гнездо и оттуда что было сил крякнула:

— Все твои вопросы и ответы меня совершенно не касаются! Будишь среди ночи и ещё приводишь кошек! Вот на что ты способен, Фредерик Вредный!

— Я не Фредерик! Я не Фредерик! — плакал Евгений. — Я Женя Колобок, тебе это хорошо известно, я Женя Колобок! — повторял Евгений в отчаянии. Больше всего на свете он обижался, когда перевирали его имя и фамилию. Но он не забыл и про Агнешку. — Послушай, Утка, — сказал он. — Эта кошка всего лишь заменяет мне фонарь. Глазами она освещает ночь, так как Лесничиху и пчёл утруждать было неудобно! А я должен, обязательно должен найти Агнешку. Мы пришли сюда погулять, потом я потерял её и занялся воспитанием Жёлтого, а Агнешка ищет меня, наверно, до сих пор.

— Впредь не будешь воспитывать чужих детей! — вмешалась Киса.

— Вы правы, — сказала Утка-Неудачница Кисе и на всякий случай забилась в гнездо по самый нос (а лучше было бы сказать — по самый клюв). — Что касается Агнешки, милый Евгений, я, кажется, могу тебе помочь. Сколько у неё косичек? Две?

— Да, — радостно пискнул Евгений.

— Она была в красном платочке?

— Да, да! — сказали вместе Евгений и Киса.

— И она, повторяя твоё имя, плакала такими солёными слезами, что одну её слезу я положила на дубовый листок, принесла домой и спрятала в кладовку, чтобы приготовить из неё приправу для супов и соусов?

— Да, да, да! — закричал Евгений. — Это она! Скажи нам, Утка-Неудачница, куда она пошла?

— Пожалуй, нас больше интересует не то, куда она пошла, а где она сейчас, — уточнила Киса.

— Сдаётся мне, — ответила Утка-Неудачница, — что вы должны взять немного вправо, потом чуть-чуть влево и потом прямо. И там найдёте Агнешку.

Евгений и Киса поблагодарили Утку, вернулись к своим и сказали, что надо пойти немного вправо, потом чуть-чуть влево, потом прямо и что там они найдут Агнешку.

И все пошли.

Впереди шагал Евгений, за ним Киса, за ними Лесничий и Лесничиха, за ними Чайник с военной песней, а надо всеми летел рой пчёл с четырьмя тысячами двумястами семьюдесятью пятью парами глаз.

Сначала они повернули направо. Потом — налево. Потом пошли прямо. И что же они увидели?

Они увидели мостки, убегающие далеко в озеро, туда, где плещет серебряная дорожка. Дорожка начинается на луне, а по ночам добирается до самого сердца озера.

Здравствуй, Евгений

На деревянных мостках, словно на кушетке, подложив руку под голову, лежала Агнешка. Видно, она уснула, устав разыскивать Евгения. Она спала крепким сном и только время от времени шевелила губами, что-то бормоча. Евгений отчётливо слышал слова:

— Женя! Где Женя?…

Но Киса ничего подобного не слыхала.

Собственно, всем было не до того. Все стояли словно окаменев и молча вглядывались в То, что, кроме Агнешки, находилось на мостках. Вглядывались, потому что там было Нечто, и было это Нечто Невероятное.

Так вот, вдоль всей кладки, от берега до того места, где лежала Агнешка, стояла очередь. Очередь, состоящая из цапель. Вся семья — сто пятьдесят штук. Ближе всех к пяткам Агнешки стоял глава семейства и его жена. До самого берега на мостках стояли дети Цапли — от самых больших до самых маленьких. А самые маленькие, совсем малюсенькие, хоть и были чуть больше Евгения, но клювы у них были огромные.

— За чем очередь? — спросил удивлённый Евгений самую последнюю Цаплю, но она не сумела ему ответить.

— Папа не сказал за чем, — пискнула маленькая Цапля. — Папа сказал только букву.

— Какую? — спросил Евгений.

— Букву «П».

Удивлённый Евгений подошёл к другим цаплям. Эти были немного побольше, но тоже не знали, зачем они выстроились на мостках.

— Папа сказал нам только одну букву.

— Какую?

— Букву «И», — ответили цапли и продолжали стоять в очереди, протянувшейся до самых пяток Агнешки.

Следующие группы цапель тоже знали очень немного. Третья группа знала букву «Н», четвёртая — букву «Г», пятая — букву «П», шестая группа — букву «О», седьмая — «Н», восьмая — группа самых старших — букву «Г». Евгений, уже погостивший в семье у цапель, сразу понял, что означают эти буквы, если поставить их в ряд. Они означают: ПИНГ-ПОНГ.

Колобок поспешно вернулся к своим.

— Уважаемые коллеги, — шепнул он, — дело плохо. Цапли хотят играть с Агнешкой в пинг-понг.

— Во что-о-о? — удивились все.

— В пинг-понг. Я уже однажды с ними играл, и у меня все кости болят! Цапли будут подбрасывать Агнешку клювами. Переведи! — сказал он Кисе.

Киса перевела, и все сразу забеспокоились. Больше всех забеспокоились пчёлы.

— Пойдём к мосткам и послушаем, о чём там говорят, — посоветовала Киса.

Все тихонько подошли поближе.

— Ты бери её за одну ногу, а я за другую, — говорил в этот момент глава семейства цапель.

— Нет. Лучше возьми её за левую косичку, я — за правую, — отвечала его жена, Цапля.

Но они не успели взять Агнешку ни за ногу, ни за косу.

— Кыш, кыш, чудачьё! — громко крикнул Лесничий и топнул ногой.

— Кыш, кыш! — закричала Лесничиха и замахала клетчатой косынкой так, что все сто сорок восемь маленьких цапель подпрыгнули.

— Кссс, кссс, — зашипела Киса, и зашевелились на голове у маленьких цапель перья.

— Весёлая компания, вперёд! — запищал на мотив походной песни Чайник, и все цапли сорвались с мостков.

— Шурум-бурум! — закричала Утка-Неудачница.

— Бззз… бззз, — важно сказали пчёлы, и вся семья цапель с отцом и матерью во главе позорно улетела прочь.

Они широким полукругом обогнули пчёл и направились к высоким деревьям, на которых были их гнёзда… Агнешка проснулась.

— Женя! Мама! Папа! — смеясь, восклицала она. — Нашли меня! Нашли Евгения! А я так боялась, так боялась! Первый раз я осталась у озера так надолго, почти что на всю ночь!

— Это из-за меня… — шепнул Евгений. — Пожалуйста, извини меня.

— Оставь, Женя, главное, что всё хорошо кончилось, — сказала Лесничиха, а Агнешка взяла Евгения на руки. Она прижала его, погладила и поцеловала в чёрные сияющие глаза.

Левое крылышко у Евгения, то, что поголубей, было слегка оцарапано. Но тут легко мог помочь знакомый Мастер Гончар.

У всех было хорошее настроение.

Все поцеловали Агнешку и стали смотреть на озеро. Светало. Вода на востоке сделалась розовой, как малиновый леденец.

Лесничий погасил фонарь.

На лугу, между красными лепестками диких гвоздик, листками мяты и усами плауна, появились капельки росы. Евгений с удовольствием умыл и крылья и лапы душистой мазурской росой.

— Пора спать, — сказала Лесничиха, и все двинулись знакомой тропинкой к дому.

Впереди шёл теперь Лесничий, за ним Лесничиха с Чайником, за ними счастливая Агнешка и самый счастливый из всех — Женя, а над ними летели пчёлы, напевавшие походную песню «Мы, весёлая компания».

И только Киса шла сама по себе.

Кошка шла своей дорогой.

А все остальные шли домой.


Глава двенадцатая. ВЕСЁЛЫЙ ДЕНЬ ЗАКАНЧИВАЕТСЯ САМОЙ СТРАШНОЙ ИСТОРИЕЙ | Здравствуй, Евгений | ПЕСЕНКА О ПТИЧЬЕЙ ЖИЗНИ