Ненависть

Убийство четырёх уважаемых людей – двух кавалеров орденов славы, одного орденоносца и одного Героя Советского Союза.

Это -доказанный факт. Но по слухам – их было значительно больше.

Потрясает другое – немыслимая история о человеческом безумии. И ненависти.

Начиналось всё так.

Из Парижского отеля на бульваре Сен-Мишель выскочил человек и отчаянно крича "Помогите" бросился бежать по улице. Но не далеко – на первом же поворот его сбило такси.

Он долго лежал на мостовой с выпученными глазами, а из из его рта текла кровавая пена.

Прохожие с ужасом отворачивались а он всё пытался ползти куда-то как будто спасаясь от чего-то неведомого, пугающего. Приподнимался на руки и снова падал…

– Пы – гы… хрипел бедняга и лишь немногие могли догадаться что он просит защитить его от кого-то.

Водитель такси вопил что не виноват и начал собирать фамилии свидетелей.

В больнице, пострадавшего внимательно осмотрели… картина была ужасная – колеса автомобиля раздробили ему ребра, которые в свою очередь проткнули желудок и печень.

Шансов выжить – не было

И кажется он чувствовал это…

– Полицию… сюда… скорее – Вдруг зашептал губами.

Полиция уже стояла за дверью. И дежурный комиссар через минуту наклонился к нему – Вы хотели говорить? Или лучше поговорим завтра?

Комиссар знал что до завтра – несчастный не протянет а значит хлопот меньше…

Случайная авария.

К тому же у таксиста – масса свидетелей…

Но умирающий вдруг схватил ослабевающей рукой комиссара за рукав – Наклонитесь… прошу Вас…

Комиссар едва скрывая досаду наклонился к его лицу.

И несчастный стал что-то тихо говорить. Иногда вытирая другой рукой – кровяную струйку стекающую по губам и падающей красными каплями на белоснежную простыню.

Выражение лица комиссара стало меняться – со скучающего, оно стало недоверчивым, а затем на нём появилось выражение крайнего изумления.

– Не может быть! – Отпрянул он от умирающего.

Но тот кто лежал на кровати – не был похож на шутника.

Да и на это – у него уже не было времени.

Чокнутая.

Как мог сотрудник дипломатического корпуса СССР находящийся во Франции – влюбиться в чокнутую?

Впрочем, то что она чокнута, он узнал слишком поздно – когда они уже лежали в постели. В номере гостиницы на улице…

Она, расслабленная после секса – лениво смотрела ему в глаза. Чуть кривя свои красивые губы как будто намекая что ей стало скучно.

– Развратная сучка – подумал дипломат. Но эта мысль ему почему-то понравилось.

– Расскажи что-нибудь про себя. – Попросила любовница затягиваясь сигаретой.

Её звали Ирэн… и она была женой французского чиновника высокого ранга. Это официально.

А не официально – просто молодая сучка, красивая, стройная и развратная.

Почему, такие нравятся мужчинам?

Это – не знает никто.

– Что тебе рассказать? – Спросил дипломат чуть повернув к ней голову. Эта стерва хорошо вымучила его во время секса. Когда хотела быть то снизу, то сверху. Прыгала, извивалась, кричала, заставляя его кончать раз за разом.

Но тело – у неё было отменное.

И груди тоже.

– Ты убивал когда-нибудь? – Вдруг спросила она.

– Что???? – Дипломат лишь пристально посмотрел в ответ – Уж не шпионка ли? Французская, немецкая?

Но зелёные глаза сучки лишь скучающе смотрят на него – в них светится настоящее любопытство.

Не более.

– Она же графиня по происхождению! – Вдруг вспомнил дипломат и улыбнулся – такие всегда были чокнутые.

– Так убивал или нет? – Не унималась графина ведя себя как капризная девочка.

– Да. – Вдруг признался ей.

Зачем он сделал это?

Хотел казаться ещё более интересным – в глазах молодой красавицы?

Увидеть восторг в её глазах?

Или ужас?

Всё может быть… ведь он был молод, так же как и она.

Всего лишь – 26 лет.

И вспоминать его прошлое – действительно интересно.

Ведь за окном сейчас -1925 год, а значит закончилась мировая война, отшумели революции. Оставив после себя огромную кровавую бойню с миллионами трупов по всей земле.

– А многих людей ты убил? – Она ласково положила голову ему на руку.

Знает стерва как понравится.

– Да, многих. – И дипломат загадочно вздохнув, закурил сигарету.

Кажется, её зацепило…

– Расскажи о первом? -

Её рука вдруг полезла под одеяло и коснулась его члена…

– Ну расскажи, а?

И дипломат чуть помолчав для важности, стал вспоминать – как из окопа он выстрелил и попал немцу в грудь. Из трёхлинейки. Это было 10 лет назад, в Польше.

– И тяжело тот умирал? – В глазах любовницы появилось что-то странное.

– Ну, сначала согнулся, от боли наверное, потом посмотрел в сторону выстрела, даже кажется заметил меня… затем громко застонал и упал на колени… так и стоял минуту, глядя как кровь льётся по шинели из дымящейся дырки… потом выставил вперёд собой руки как будто желая смягчить встречу с землёй… и всем телом оперся на них… затем медленно повалился на землю. Умирать.

– Он плакал при этом? – Спросила графиня тихо.

Только теперь дипломат заметал как странно смотрят её глаза… как щеки покраснели, как рука застыла на члене под одеялом, перестав его гладить. И вдруг крепко сжалась… как от боли.

Он понял, что рассказ о смерти возбудил её почему-то… И теперь, при каждом новом свидании в гостинице, он рассказывал ей дальше… про смерть которую видел в своей жизни.

Чувствуя как с каждым рассказом – секс между ними становится ярче… всё страстнее… безумнее…

– Ещё! – Просила графиня – Рассказывай ещё!

Они встречались каждую неделю. Теперь они пили шампанское, курили, смотрели в окно. Затем он рассказывал ей – как убивал.

Сначала – в первую мировую, затем – в гражданскую. Даже когда служил в ЧК – он тоже убивал.

Потому что время было такое.

Так надо было…

Она слушала как загипнотизированная. А когда рассказ заканчивался, в ней как будто что-то прорывалось… она неистово сдирала с себя всю одежду оставляя на полу и кидалась на него… как тигрица, царапая от страсти и воя от какого-то странного наслаждения.

Сначала это забавляло его. Но вскоре, он подумал – а она точно нормальная?

Не понимая, как близок он к истине.

Какую жуткую страсть он будит в душе молодой девушки.

Порождая безумные мысли, фантазии, видения, мысли.

И очень скоро – ту, которую он считал развратной сучкой – превратится в настоящего монстра чьи руки будут по локоть в крови, боли и страданиях.

Однажды он рассказал ей про особенный случай, произошедший с ним во время начала гражданкой войны.

Тога, он был простым солдатом,и нёс караул. Мальца лет семи, в оборванных штанишках заметил когда тот уже был на крыше сарая – наверняка хотел украсть зерно. Или хлеб.

И тогда он поднял винтовку.

Графиня вдруг сжала губы. – Это мальчик смотрел тебе в лицо, когда ты выстрелил?

– Да. – Признался дипломат. И каким-то чужим хриплым голосом продолжил – Не только смотрел… он плакал… не надо дядя! Мамочка… мама… забери меня отсюда…

– Но ты все-таки выстрелил? – Глаза графина запылали снова каким-то странным огнём.

– Да.

– И смотрел ему прямо в глаза при этом?

Дипломат почему-то не ответил.

И графина прицелилась ему пальцем в груди… – Я понимаю. Ты такой сильный… ты решал кому жить а кому умереть… ты был богом… Это же такое замечательное чувство!

– Да, это особенное чувство – Согласился дипломат.

Графиня задумалась – Ну, с мальчишкой понятно… он был виноват – хотел украсть. Но убивал ли ты когда-нибудь – совершенно невинного человека? Просто так… ни за что? Какое это чувство?

Дипломат закурил сигарету и задумался.

– Ну, говори. – Рассмеялась графиня и снова пощекотала его под одеялом – Давай!

– Да, – Наконец нехотя признался дипломат. – Один раз… мы вчетвером были в карауле, на одной железнодорожной станции. Голодные замершие, злые. Увидели как с поезда вышел как-то фраер – в дорогом пальто. С красивой женой. Такие счастливые. Смеялся, шутил с ней. Так мы отвели его за вагон и расстреляли.

Чтобы больше не шутил и не смеялся.

– Просто так? – Выдохнула графиня.

– Просто так.

– И какое это чувство… убивать просто так… ни за что?

– Простое. Тот мужчина даже не понял что его ведут за вагон убивать. По дороге что-то рассказывал смешное жене… а когда всё понял, то у него язык провалился в жопу… лишь молча открывал рот глядя как мы передёргиваем затворы, губы двигаются – а из рота ни слова. Не получается. Лишь смотрел на нас как будто не веря что можно убить его просто так… в когда в вагоне чай ждёт… остывает.

У жены его – тоже недоумение на лице. Застыло прямо с улыбкой А может она просто не так быстро поняла как он… тупая баба.

– За что? – Наконец вдавил из себя мужик.

Первую пулю, всадил мой приятель… и мужика откинуло к стене, затем он плюхнулся в грязь. Прямо в своём дорогом пальто. С меховым воротником.

И тут дамочка его – завизжала со всей силы. Как будто прорвало.

– А -а -а -а!

Затем, упала на колени. И стала кувыркаться в грязи… возле него… чокнулась, что ли?

От её крика, мужик вдруг очнулся… захрипел… и стал колотить ногами разбрасывая грязь во все стороны.

И тогда мы пустили по пуле тоже…

– В неё?

Нет… только в него…

– О Боже! – Вздрогнула графиня – Наверное он снился тебе потом?

– Ага – Кивнул дипломат. – Не раз.

– Вот это да! – Глаза графини снова засияли каким-то странным огнём – И ты чувствовал себя Богом когда убивал его, правда?

– Правда…

– Это же так просто – Задумалась графиня… лишь оружие в руках… и жертва, которая думает что жизнь – зависит от него самого – такого умного образованного, воспитанного. С детства верил наверное что вокруг него – всё зависит от законов, от морали, от веры…

И вдруг – получает пулю в грудь!

На грязном перроне.

Катается в грязи, в крови и слезах, только теперь понимая как он ужасно ошибался… она зависила не от тебя, а от кого-то другого – голодного, холодного, в порванной шинели и грязных сапогах. Держащего винтовку в руках.

В этот момент, понимаешь истинную цену жизни.

Но уже поздно.

Бах!

История эта так понравилась графине, что она просила дипломата рассказывать её снова и снова. Во всех деталях. – Как потом сложилась судьба его друзей? Снился ли им тоже – тот несчастный? Чувствовал ли каждый из них себя – Богом? И хотели бы повторить снова?

– Тот мужик?.. Наверное им не снился! – Смеялся дипломат. Однажды он вдруг представил как при расстреле – с ним стоят не его приятели, а сама графиня. И неприятный озноб пробежал по телу.

Почему – так и не понял. Лишь рассказал ей про это, улыбнулся – Смешно ведь, правда?

Но встретившись с ней взглядом, вдруг отпрянул назад… подсознательно почувствовал опасность… глаза её широко открылись, стали какими-то безумными. Бешеными. В тот же миг он пожалел что сказал ей это

– Лучше не надо, Ирэн… ты же чокнутая слегка…

Хотел перевести всё в шутку. Но было поздно.

Графиня как ужаленная вскочила с дивана.

Даже не попрощавшись ушла с отеля.

– Да ты вправду чокнутая… – Крикнул ей вслед. – Я же пошутил!

Ссора продолжалась две недели.

Наконец она позвонила.

– Простила?.. Слава Богу!.. На старом месте?.. Буду ждать…

Она пришла к нему снова, но была какой-то другой – поникшей… похудевшей мрачной.

– Что такое? – Удивился он разительной перемене в ней.

– Ничего.

Как обычно – она направилась в душ… затем выпили шампанское. Постель уже расстелена.

То, что потом произошло… было как страшный сон…

Он проснулся – со связанными руками и ногами.

– Ты что? – Удивлённо посмотрел на неё – Что делаешь?

Она медленно достала из сумки револьвер и направила ему в лицо.

– Вот и все, милый!

– Что??? – Он не понимал что происходит.

Мелькнула мысль что эта сучка совсем чокнулась – хочет попробовать секс с мазохизмом. Привязанные руки к кровати… плётка… а может револьвер? Для острых ощущений…

– Ты ещё не узнал меня? – Вдруг тихо спросила она его каким-то чужим голосом.

И от этого негромкого вопроса – ему стало по настоящему страшно.

Замотал головой. – Нет.

– А ты вспоминай. – Так же тихо продолжала она.

Он ощутил вдруг что должен сказать ей – хоть что-то, иначе произойдёт непоправимое. Может она действительно чокнулась? Или он видел её когда-то раньше?

Отчаянно стал перебирать в памяти – где мог видеть её?

– Тот мужчина, на станции… помнишь? – Графиня посмотрела ему прямо в глаза – Вспоминай!

– Нет… – замотал головой дипломат. – Не помню.

– Даже ту женщину что стояла с ним рядом? Помнишь как она ползла к тебе на коленях… умоляла пощадить мужа…

В глазах графини блестело сейчас что-то безумное, страшное. Как будто это были глаза старухи – колючие, потухшие, выплаканные.

– Нет! – Выдавливает из себя дипломат – Этого не может быть!

– Вспомни, в тот день – на ней была одето зелёное пальто, не правда ли? А на её муже – тёмное пальто, а ещё – в руке он держал трость, и хромал на правую ногу. Я правильно говорю?

Она медленно подняла револьвер и приставила ко лбу дипломата.

И он вдруг действительно вспомнил… сжался телом… и каким-то детским голосом залепетал… – Нет… нет…

Потом расплакался… – Не хочу… не надо…

Она нажала на курок – раздался щелчок. – Осечка. – Сказала ровным равнодушным голосом и виновато улыбнулась. – Ничего. Сейчас другой попробуем.

Из под ног дипломата полилась струйка…

– Фу, обоссался – Скривилась графина. И отступила шаг назад. Чтобы не испачкаться.

– Я не хотел тогда… прости… мне приказали… это они сказали – убей его…

– Их уже нету… – Задумчиво произнесла она и отвела дуло револьвера чуть в сторону.

– Как нету? – И любопытство на миг пересилило ужас происходящего в комнате.

– Ты думаешь, где я была эти две недели? – На губах её появилось жалкое подобие улыбки.

Графиня не врала.

Как напишут потом в газетах – несмотря на молодость, она была далеко не дурой. Потеряла мужа во время гражданской войны. Затем уехала во Францию где вышла замуж во второй раз – за высокого чиновника. И вот на одном из официальных приёмов, случайно опознала в одном из гостей – того солдата, что был тогда на перроне и расстреливал её мужа.

История невероятная. Похожая на вымысел.

Но это была правда. Так случилось.

Почему… она не помешалась мозгами – в тот же день?

Не кинулась царапать ему лицо, визжать и кусаться?

Не обратилась в полицию, не написала заявление?

Может потому… что она была графиней.

Со своими правилами, манерами, привычками…

И тогда вместо мести – она вдруг стала его любовницей.

Не прошло пол года как она выяснила фамилии тех кто был рядом с ним в тот день, кто расстреливал её мужа. Так что теперь ей оставалось только одно – посетить Советский Союз.

– Ты угадал… именно там я и была! – Сказала она дипломату.

– Чего? Чего ты хочешь от меня? – Закричал тот пытаясь освободится от верёвок. – Ты ничего не понимаешь… мы все тогда убивали… и если бы я не убивал в гражданскую – то не стал был дипломатом. И не встретил бы тебя…

– Тот дедушка… в трамвае… – Задумчиво сказала графиня глядя куда-то в окно.

– Какой ещё дедушка? – Не понял дипломат.

– Тот что ехал в Смольный, 7 ноября 17 года. Добренький такой… с бородкой… Миллионы людей ещё не знают что если он доедет до него – то будет революция. Люди – ещё живут своей жизнью, рожают детей, покупают коляски, радуются солнцу, любви – а дедушке осталось только 2 остановки. И потом он станет убивать их страшной смертью… сначала, в ходе гражданской войны – умрут миллионы людей. Затем в красный террор – ещё миллионы. В голод и разруху – снова миллионы… В тюрьмах и ссылках – миллионы… в годы репрессий – миллионы… миллионы… миллионы. Они все умрут… только пока не знают об этом. Что огромная серая крыса – уже едет в трамвае и ласково глядит вокруг.

Недолго ей осталось ехать – до Смольного только остановка.

Их смертей – будет дедушке мало… умрут целые поколения… и тех кто ещё не народился и не народится никогда уже. Чего Вы молчите, люди? Кричите! Вопите! Собирайтесь и бегите за трамваем… вытащите наружу эту грязную крысу пока она не доехала… разорвите на части… втоптайте в землю… грызите зубами… пока не поздно! Ей осталась только одна остановка.

Думаете – пронесет? Сможете отсидеться? Спрятаться? Стать счастливыми – тайком, чтобы она не знала… выучить детей, внуков…

Поздно.

Крыса уже приехала к Смольному. Выходит из трамвая.

Копайте могилы – себе. И своим семьям. Крыса будет веселится.

Дипломат с ужасом смотрел в обезумевшие глаза графини.

– Что ты наделала?

– Там, в СССР – я травила Вас как крыс… всех твоих друзей… они теперь на кладбище. Так что теперь пришла твоя очередь. Но сначала…

Графина размахнулась и со всей силы ударила рукояткой револьвера дипломату в лицо. Осколки зубной эмали полетели по комнате. Кровь хлынула на лицо. И дипломат повалился на пол – Сука! Бешеная сука!

– Это тебе за мальчика, того что просился отпустить к маме.

Наклонилась над ним, она несколько раз еще нанесла удары…

Дипломат захрипел.

– Сколько же Вас крыс развелось – Задумчиво произнесла графиня – Не справляюсь я со всеми. Ну ничего… для тебя, у меня найдётся особенное…

И выйдя в другую комнату она вернулась с ножницами в руке – Снимай штаны гнида.

– А -а-а-а – Заорал дипломат захлёбываясь кровью и извиваясь телом – Лучше сразу убей, сука поганая! Всё равно всех нас не перебьёшь…

– Ты ещё интернационал спой! – Улыбнулась графиня и размахнувшись со всей силы ткнула ножницами ему в ширинку.

Мы-м-м-м – Раздался какой-то животный вой.

По его штанам потекла кровь смешанная с какими-то белыми пузырями.

– Ты не графиня… – Вдруг хриплым голосом выдавил из себя дипломат. – Нет. Ты не графиня…

– Почему? – Вдруг выпрямилась та. Кажется вопрос задел её за живое. – Настоящая графиня, как есть.

– Нет, ты просто быдло… – Продолжал дипломат – Такое же – как и я. И убиваешь – так же. Как мы убивали… Ну и как тебе – чувствовать себя Богом? Признавайся – правда классно? – И он сплюнул кровавую слюну на пол… – Сука.

– Нет. Ты ошибаешься. Я графиня – Задумчиво произнесла та и взяла в руки револьвер снова…

Дипломат заплакал. В комнате появился слабый запах дерьма.

– Фу – произнесла графиня. – Быдло.

И помолчав минуту продолжила – Только ты прав. Графини не опускаются до быдла. Сами себя потом сожрёте… будете визжать, пищать от боли… писать доносы на друг друга… и пожирать, пожирать, пожирать…

Дипломат послушно кивал головой не понимая о чем это она говорит.

Графиня с отвращением посмотрела на него – Только страну жалко… хорошая была страна. Пока Вас, крыс не было…

И положив револьвер в сумочку, вышла из комнаты.

Дипломат извиваясь телом выполз в коридор, и пока она снова не вернулась – покатился вниз по лестница, где наконец смог содрать с себя верёвки и воя от ужаса кинулся к выходу.

Он мчался от проклятой гостиницы подальше, не разбирая дороги. И кровь от разбитого лица заливала глаза. Напрасно он не остановился в тот момент, не вытер лицо… ведь навстречу ему – уже ехало такси.

Совсем по другому – умирала молодая графиня. Понимая что оставшийся свидетель – это смертельный приговор ей, она через пол часа пришла в кафе,села у столика и выпила кофе. Потом подозвала молодого официанта и задала странный вопрос – Вы не знаете, как умирают графини?

Тот изобразил улыбку, ничего не понял. – Нет мадам.

– Тогда я Вам покажу – Сказала она и странно улыбнулась.

Через минуту, в кафе раздался выстрел. Графина пустила себе пулю в висок.

Как писали газеты, в её сумочке нашли предсмертную записку – "Я сама".

Только она, записка – ничего уже не меняла.

Два трупа – были похоронены в разницей в один день, на одном кладбище.

Только хотели ли бы они этого – при жизни… никто уже не узнает.

Фотографии молодой графини – можно увидеть в интернете.

Ее полное имя – Ирэн, Яковлева-Тернер (Iren, Yakovleva-Terner). На момент смерти ей было 26 лет.

Фамилия дипломата (ее любовника) попавшего под машину – Сергеев.

Его друзей участвующих в расстреле ее мужа на перроне – Мальцев, Тушкевич, и некий Степан Николаевич.

Кафе в котором она застрелилось – носило название "Le Lutece".

День в который это случилось – 06.06.1926 года.

Газеты написавшие об этой истории – Ives Gauthier. La Russie a genoux.