28

В понедельник утром Дебби первым делом принялась звонить в инстанции:

– Алло, доброе утро, как мне позвонить в отдел, где занимаются кафе и другими предприятиями питания? Да, конечно, я подожду, спасибо…

Она отставила трубку от уха и отвернулась к окну в ожидании соединения.

– Да-да, здравствуйте! Мой вопрос может показаться немного странным, но я бы хотела поговорить с кем-нибудь о том, как превратить обычное кафе в кошачье. Да, вы не ослышались, в кошачье кафе. Нет, не кафе для кошек, кафе для людей, с кошками в нем. Да, конечно, я подожду, спасибо…

Дебби раз за разом переключали на другие номера, перекидывали из отдела в отдел, так что в конце концов ее энтузиазм стал сменяться раздражением. Поглядывая на часы, она барабанила пальцами по столу. Ни один из ее собеседников не мог сказать, кто действительно компетентен в этом вопросе. Единственное, в чем каждый был уверен, что этот человек – не он.

– Да-да, здравствуйте, – повторила Дебби, когда ее снова на кого-то переключили. – Я пытаюсь найти кого-то, с кем можно поговорить об открытии кошачьего кафе. Просто хотелось бы узнать, что для этого нужно… Конечно, я понимаю. Ладно, спасибо.

Дебби вырубила, наконец, телефон и покрутила головой, разминая затекшую шею. Я лежала неподалеку, оказывая своим присутствием моральную поддержку.

– Ну, Молли, придется нам писать письмо. Почему пришлось потратить почти час, чтобы это выяснить, мне не очень понятно. Но письмо я напишу. Только не сразу – сначала выпью кофе!

Ближе к вечеру к нам заглянула Джо, поболтать с подругой и поиграть с котятами.

– Ну как, чего-нибудь добилась утром? – спросила она, вынимая Пуговку из коробки, чтобы потискать.

Дебби только головой покачала.

– Почти ничего, не считая того, что в управлении никто и слыхом не слыхивал о кошачьих кафе и даже не понимает, на какой от дел это можно повесить. Также никто не в курсе, какие могут потребоваться документы, какими могут быть санитарные требования, как их урегулировать и нужны ли консультации с зоозащитными организациями… За исключением всех этих мелочей, могу сказать, что все просто отлично!

Джо состроила сочувственную гримасу, уткнулась Пуговке в пушистую спинку и, лукаво выглядывая оттуда, издала губами неприличный звук.

За ужином Дебби сообщила Софи последние новости и высказала предположение, что идею кошачьего кафе от ее реализации отделяет долгий путь. Девочка была страшно раздосадована. Она открыла было рот, чтобы что-то сказать, но Дебби подняла руку.

– Знаю, что ты хочешь сказать, Софи, что не надо сдаваться. Но я и не собираюсь сдаваться, просто хочу предупредить тебя, что все будет непросто и не быстро. Расслабляться тоже не стоит, вряд ли мы сразу получим из управления такой ответ, какой хотим.

У Софи поникли плечи, но она вздохнула и ответила:

– Ты просто молодец, мамуля. Я понимаю, ты делаешь все, что от тебя зависит.

Ночью я проснулась от непривычного звука. Приподняв голову, я насторожилась, пытаясь определить, откуда он доносится. Готовая, если придется, броситься в бой, я крадучись вышла из гостиной и прислушалась. В коридоре в трубах радиатора журчала и булькала вода. Но кроме этого я различала слабое шипение, доносившееся из кафе. Нервно подергивая хвостом, я замерла на верхних ступенях лестницы. Я рисковала получить выговор от Дебби, если она узнает, что я разгуливаю в кафе под покровом ночи, но интуиция упрямо твердила, что там внизу что-то неладно. Я недолго колебалась. В конце концов мысль о спящих за стеной котятах заставила меня решиться: что-то шло не так, и моим долгом было проверить, в чем дело.

Я вспрыгнула на фанерную преграду, неловко, едва не упав, перевалилась через нее и, повалив заграждение, соскочила на ступени. На нижней ступеньке я задержалась, чтобы осмотреть кафе, в котором почти не бывала после рождения котят. Я увидела, что моя любимая подушка лежит на том же самом месте, словно ждет моего возвращения. Я подумала, что это хороший знак: значит, Дебби верит, что я когда-нибудь вернусь в кафе.

Шипение доносилось из кухни. Я прокралась мимо прилавка и заглянула в темноту. Шерсть у меня на загривке внезапно встала дыбом: в кухне странно пахло. От неприятного сладковатого запаха в носу у меня защекотало, а голова пошла кругом. Я пошла на звук и наткнулась на бойлер. В нем что-то потрескивало и щелкало, с задней стенки капала вода. На полу у стены растекалась уже целая лужа.

Увидев эту картину, я стремглав бросилась прочь и взлетела по лестнице. Немного отдышавшись в коридоре, где был свежий воздух, я поднялась выше и скользнула в спальню Дебби. Хозяйка крепко спала и даже не шевельнулась, когда я вскочила на одеяло рядом с ней. Я лапой потрепала ее по щеке, но она не проснулась, только поморщилась и, не открывая глаз, махнула рукой, как будто отгоняя муху. Я снова потрогала ее лицо, в этот раз настойчивее. Теперь она приоткрыла глаза, щурясь, посмотрела на меня и прошептала:

– А, это ты, Молли.

Я мяукнула, пытаясь объяснить, что дело срочное.

– Тихо, тихо, девочка моя, – она в полусне погладила меня по спине.

Я снова мяукнула, уже громче, и в третий раз шлепнула ее лапой по щеке.

– Молли, отстань, я сплю, – раздраженно пробормотала Дебби. Закрыв глаза, она повернулась на другой бок и накрыла голову подушкой.

В отчаянии я перепрыгнула на туалетный столик, сплошь заставленный флаконами, баночками с кремами и футлярами старой губной помады. Лапе было некуда ступить между всеми этими ватными дисками и щетками для волос. Какая ирония судьбы! Я несколько недель кряду учила детей прилично вести себя в доме и ругала за беспорядок, а теперь должна была сама нарушить правила хорошего поведения. Мне даже стало немного стыдно, но ничего не попишешь, я должна была это сделать. Я зажмурилась, вдохнула побольше воздуха и стала сбрасывать на пол все, что лежало на столике.

Первый флакон, падая, задел соседние, те, в свою очередь, увлекли за собой какие-то мелкие баночки. Кисточки для макияжа разлетелись из деревянного стакана. Пара секунд – и почти вся косметика раскатилась по туалетному столику и попадала на пол. Дебби отбросила подушку и рывком села в кровати. Волосы закрывали ей пол-лица.

– Молли, что на тебя нашло, чем ты тут грохочешь? – сердито крикнула она.

В ответ я вскочила на кровать и, упершись лапами о ее колени, замяукала так громко и настойчиво, как только могла. Дебби включила ночник и с раздражением уставилась на меня.

– Молли, что за шутки?

Я спрыгнула на пол, подбежала к двери и заскреблась в нее, выразительно оглядываясь на хозяйку. Со вздохом Дебби спустила ноги на пол.

– Ну, Молли… смотри, если окажется, что это ложная тревога…

Я выскочила на лестницу, Дебби медленно плелась за мной, на ходу пытаясь попасть в рукава халата. Добежав до конца коридора, я подождала ее у лестницы, ведущей в кафе. Подойдя ближе, Дебби увидела лежащий на полу фанерный лист.

– Молли, это что такое? Тебе туда нельзя! – строго сказала она. Я пробежала по фанере и занесла лапу над верхней ступенькой, пытаясь дать ей понять, что она должна идти за мной. – Ну, Молли, я же сказала, тебе туда нельзя.

Спотыкаясь в темноте, Дебби, наконец, добралась до лестницы и наклонилась, чтобы подхватить меня на руки. Она уже протянула руку, но вдруг замерла. Выпрямившись, она потянула воздух носом.

– Боже, это газ? – ахнула она, и сон моментально слетел с нее.

Хозяйка сбежала вниз, и я услышала ее голос из кухни:

– Господи, утечка газа! Что же делать?

Спустившись следом за Дебби, я увидела, что вода, натекшая из бойлера, уже переливается через порог. В воздухе висел мерзкий запах, от которого сжималось горло и слезились глаза. Моя хозяйка стояла у бойлера, в ужасе прижимая ладонь ко рту.

– Окна! – воскликнула она, кинулась к окну, выходящему в проулок, и открыла его настежь. Потом распахнула дверь черного хода. Потом открыла окна в зале. И скоро свежий ночной ветер продувал все помещение насквозь. Чтобы усилить поток воздуха, Дебби принялась открывать и закрывать кухонную дверь. Запах газа быстро выветривался, но зловещее шипение не умолкало, и вода продолжала литься на пол.

– Софи! – вдруг во весь голос закричала Дебби. Потом прикрыла кухонную дверь и несколько мгновений постояла в нерешительности, сжимая ключ.

– Закрыть дверь или нет, Молли? – в отчаянии спросила она у меня. Я растерянно мяукнула, огорченная тем, что не могу ей подсказать ничего толкового. – Да, ты права, лучше пусть будет открыта. Покараулишь, чтобы никто не вломился, хорошо? Я на минуточку.

Я осталась на посту, а Дебби, перепрыгивая через ступеньки и выкрикивая на ходу имя дочери, побежала наверх.

– Софи! Просыпайся, детка! У нас утечка газа!

Через пару минут Дебби показалась на лестнице, за ней плелась заспанная, растрепанная Софи. Почувствовав запах газа, девочка брезгливо сморщилась.

– Так, а теперь все марш на улицу, – скомандовала Дебби.

– Ты шутишь, мам? Там же холодно. Почему нельзя дома подождать? – заныла Софи.

– Софи! Ты, может, не поняла? У нас утечка газа, он не только ядовитый, но еще и взрывоопасный. Так что нет, дома подождать нельзя, – Дебби за руку подтащила дочь к двери и вытолкала на тротуар.

– Молли, а ты чего ждешь? Ты идешь с нами, – нетерпеливо обернулась ко мне Дебби, но я осталась стоять, недовольно дергая хвостом. – Молли! Пошли!

Дебби теряла терпение. Она попробовала схватить меня на руки, но я извернулась и выскользнула из ее объятий. Освободившись, я бросилась к лестнице.

– Молли, это не шутки! Надо выйти на улицу! – никогда еще Дебби не кричала так, как сейчас, но я не обращала на ее гнев никакого внимания.

– Мам, она не пойдет без котят, – послышался с улицы голос Софи. – Она не хочет оставлять их одних наверху.

Дебби охнула.

– Котята! Ну конечно же!

Не дожидаясь Дебби, я бросилась вверх по лестнице, решив, что перетаскаю детей в безопасное место и без чьей-либо помощи.

– Хорошо, Молли, ты права, только давай быстро, ладно? Софи, стой внизу и не двигайся.

– Шутишь, мам? Я не собираюсь одна торчать здесь среди ночи! К тому же котят пятеро, а рук у тебя две. Вместе мы быстрее управимся.

Софи стояла в дверях кафе, уперев руки в бока, и ее силуэт четко вырисовывался в свете уличного фонаря. Дебби остановилась между нами и, замешкавшись, вцепилась руками в волосы. Я начинала терять терпение, видя такую нерасторопность.

– Ладно, идем вместе, – решилась Дебби, и мы втроем понеслись наверх. – Надо найти переноску!

Задыхаясь – еще бы, взлететь наверх за считаные секунды! – Дебби согнулась пополам.

– Когда все это кончится, начну ходить в тренажерный зал, – прохрипела она, прислоняясь к перилам.

Она рылась в шкафу, раскидывая куртки и башмаки, а мы с Софи ворвались в гостиную. Все котята крепко спали в коробке, не догадываясь о том, какая драма разыгрывается вокруг.

– Нашла! – срывающимся голосом оповестила нас Дебби и, раскрасневшаяся, появилась на пороге гостиной, воздевая переноску над головой в победном жесте. Она в два прыжка пересекла комнату и открыла дверцу клетки:

– Давай, Софи, аккуратно.

Котята недовольно пищали и извивались, но их, одного за другим, уложили в переноску. К этому времени все пятеро проснулись, недоуменно мяукали и карабкались друг другу по головам, не понимая, где оказались. Стараясь быть поближе к детям, я жалась у ног Дебби. Так, вместе, мы неловко проковыляли по коридору и спустились по узкой лестнице.

На улице Дебби поставила клетку на булыжники и вздохнула с облегчением.

– Они, знаешь ли, тяжелее, чем я думала, – объяснила она дочери причину своей одышки. На улице было зябко, и я видела, что ее ноги покрылись гусиной кожей. Дрожа, они с Софи прижались друг другу.

Немного отдышавшись, Дебби достала из кармана халата мобильник и поднесла его к уху.

– Давай же, давай, ответь скорее! – шептала она, подпрыгивая на месте от нетерпения. Вдруг она замерла на месте, и я услышала, как в трубке ей ответил тихий голос. – Алло, Джон? Мне страшно неудобно тревожить вас так поздно. Это Дебби…