23

Как-то я все-таки добрался до дома. Меня мутило и трясло, сознание куда-то уплывало. По дороге домой я заехал в «Рамстор» и купил две бутылки виски. Одну из них я, не удержавшись, вылакал прямо за рулем, из-за чего на въезде в Николинский поселок чуть не врезался в дерево. Полный ужас, Феликс…

Едва преступив порог жилища я, ни говоря ни слова Марине, бросился в кабинет. Я сел там и заперся, отключив телефон, чтобы полностью отгородиться от окружающего мира. Общение с кем-нибудь – особенно с артистами или женой – грозило депрессией. Я должен был остаться один. Отдохнуть, собраться с мыслями.

Нет, я твердо решил, что выкину из головы эту Полину. Забуду эту потаскушку, эту мелкую дуру, эту сраную тварь. Сотру ее из памяти, будто ничего не было. Будто я и не ходил тогда в театр, а моя поганая жизнь, как она и шла до этого, так и шла – без всяких изменений.

Я открыл вторую бутылку виски и задумался. Черт, я же жил так на протяжении последних пятидесяти лет. Почему я не могу вернуться к этому ритму снова?

Достав из верхнего ящика кипу бумаг, я хотел занять мозг работой. Иногда это помогает. Лучшее лекарство от рефлексии – дело. Когда есть чем заняться, на депрессию банально не остается времени.

Я с огромным энтузиазмом взялся за этот труд. Я перебрал все документы, которые мне прислали Вова с Сергеем. Я проверил всю отчетность, изучил финансовые схемы, просмотрел шаблоны контрактов со спонсорами и артистами, уточнил некоторые юридические моменты. Подписав десяток особо важных бумаг, я отодвинул их в сторону. Рядом лежало еще столько же – все они тоже ждали моего внимания.

Черт, я отодвинул их в сторону. Как же все-таки скучно. Может поехать в клуб? Или пойти в ресторан? И вообще, почему я занимаюсь такой тупой рутинной работой? Почему эти бумаги не отдать Вове? Может, потому что я ему не доверяю, или они, действительно, моего внимания требуют? Не знаю…

Да, точно – поеду сейчас в клуб, давно там не был. Сниму пару красивых телок, тряхну стариной. Хотя в последнее время туда ходят одни лишь малолетки – скоро мои сексуальные партнерши станут младше девок Ванечки. Нет, разводить тупых лохушек – это слишком никчемно. Хочется реальных ощущений, эпатажа, настоящих эмоций. Хоть бы «Звездопад» поскорее запустить, утру тогда носы этой ссаной эстраде. Черт, а ведь до него еще долго. А эмоций ведь хочется именно сейчас, аж в паху сводит.

Может… позвонить Полине?

Я старался об этом не думать, но знал, что мне без нее дико некомфортно. И только тогда, в тот момент, когда я сидел пьяный и измученный один в кабинете, я начал понимать, как много значит для меня эта девочка. Я ловил себя на мысли, что все как-то неправильно. Я видел ее всего пару раз, еще не до конца ее понял, а меня к ней жутко тянуло. Тянуло страшно, просто нереально; хоть я не готов был себе в этом признаться, но четко это осознавал. Она меня реально взбадривала, придавала мне импульс. Встречи с ней становились для меня настоящим шоком.

А главное – я ее хотел. Хотел на полном серьезе. А ведь Феликс Серебрянников никогда не отказывается от того, чего он хочет?

Глупо все-таки с истерикой получилось. Вел себя как идиот, закомплексованный школьник. Может, все-таки позвонить? Нет, определенно, позвонить. Позвонить и извиниться.

Рука сама тянулась к телефону. Мне жутко не хотелось унижаться. Но как иначе? Мириться с рутиной и плавно приближать себя к пиздецу? Да вот еще – Феликс Абрамович Серебрянников никогда не сдерживает своих желаний!

Немного поразмыслив, я все-таки набрал ее номер.

Длинные гудки… не берет… медлит…

– Алло? – наконец, раздался ее голос. – Это ты, Феликс? Как ты?

Вслушиваясь, я на секунду замер. Тон был необычный.

– Полина… – начал, было, я. – Прости меня, пожалуйста… Нет, серьезно, – я взял другую ноту, – все получилось слишком глупо! Но я не хотел тебя обидеть, видно, действительно, я староват, чтоб понимать эти новомодные тенденции. Давай забудем эту историю и простим друг друга. Я все равно хочу с тобой общаться и мне очень с тобой интересно.

– Ты знаешь, Феликс. – Помедлила она. – На самом деле, я тоже была не совсем права. Я как-то глупо веду себя рядом с тобой. Ладно, – вздохнула она, – завтра поговорим.

– Полина… – Я прямо выдохнул. – Но ты на многое мне открываешь глаза. Может, сходим в Третьяковку?

– Ну, если ты хочешь. – Ее голос напрягся. – Хотя… хотя… – Произнесла она. – Может, лучше нам встретиться… в нормальных условиях?

Я не мог поверить услышанному!

– Например? – просиял я.

– Ну, допустим, в кино сходим. Сейчас идет много чего интересного…

Чудесно! Я был готов скакать на одной ножке от счастья.

И тут я вдруг, неожиданно для себя, спросил:

– Полин, а ты любишь землянику?

– Да, очень… – Непонимающе протянула она. – А к чему ты это?

– Да так… – Улыбнулся я. – Увидишь.

Окончательно уверившись в возможности продолжать наше с ней общение, я отключил трубку и расплылся в улыбке. Все-таки крут я, Феликс, безмерно крут. Так, вдохновение вернулось, можно было еще немножко поработать. Потом надо будет сделать еще один важный звонок…

Еще раз улыбнувшись собственному превосходству, я достал из кипы очередной документ и начал в него вчитываться.