– А я видела фрау Розенбаум, – сообщает Эстер доктору Розенбауму, сидящему на своем обычном месте под деревом в саду. Стоит яркий весенний день, и несколько человек, работающих с рассадой, выпрямляются и на нее смотрят. – Я видела, как она идет по городу. Идет и сама для себя поет. Фрау Коэн в это время в углу сада моет кастрюли. – Ты что здесь делаешь, Эстер? У тебя же сейчас арифметика, – говорит она. Эстер продолжает: – Поет так: Послушай, красавица, ты мне ответь: Вот чт'o, не сгорая, способно гореть, Что, множась, растет без дождя и в мороз, Что плачет без горестных стонов и слез? Доктор Розенбаум садится прямее. Крепко упершись ладонями в землю, смотрит на Эстер. – Эстер, хватит! – говорит фрау Коэн. И Розенбауму: – Она сама не знает, что несет. – Вместе со всеми она сперва идет по городу, но из города они потом выходят и, пройдя через лес, оказываются в горной долине, сплошь уставленной палатками. Все движутся к этим палаткам, пологи которых хлопают на ветру. А дальше фрау Розенбаум поет так: И молвит девчонка, глаза отведя: Могильные камни растут без дождя, Гореть, не сгорая, любви лишь дано, А плакать без слез может сердце одно.{128} Эмоции пробегают по лицу доктора Розенбаума, как облака; Эстер замечает, что он схватил и изо всех сил сжимает ее руку. – Эстер, хватит! – не выдерживает фрау Коэн. – А ты мне это нарисуй, – шепотом просит доктор Розенбаум. Последним своим карандашом Эстер рисует эту сцену, как она ей запомнилась, на внутренней стороне дверец белого гардероба. Рисует широко раскинувшийся дымный город с гаванью по одну сторону и лесом по другую. А за лесом она рисует сотни палаток, от одного склона до другого заполняющих долину. И наконец, она рисует фрау Розенбаум, крошечную фигурку в длинной процессии скитальцев: седые волосы, длинное пальто, открытый в песнопении рот. Через три дня Эстер зовет доктора Розенбаума на чердак. Треща коленными суставами, он забирается в шкаф. Изучает рисунки, освещая их свечой, зажатой в кулаке; приникнув к ним лицом, что-то себе под нос бормочет. Эстер сидит на полу, подложив под себя ладони. Старый доктор сидит в шкафу на корточках спиной к ней, пламя свечи обрисовывает его силуэт. Через минуту она видит, как он длинным пальцем слегка дотрагивается до фигурки жены, стоящей среди толп других дюймового росточка странников. Она думает: а когда умрет последний из них, мы наконец умрем нашей третьей смертью. Выбравшись из гардероба, доктор Розенбаум очень долго смотрит на Эстер. А утром его уже нет.16