2

К тому времени пошел второй год с моего переезда из Тайгуля в Москву. Я работал в жилконторе за прописку, ненавидел твердую от шпатлевки и краски спецовку, залепленные известью очки, холод подъездов, которые мы ремонтировали. Пять-шесть человек, которые мной распоряжались, ежедневно напоминали про то, что Москва не резиновая, что незаменимых нет, а если мне что-то не нравится, я могу хоть сегодня паковать чемоданы. Соседи в бабушкиной коммуналке воспринимали мое появление как предвестие оккупации: парень молодой, женится, детей нарожает, а ванная в Хлебном переулке, понятное дело, не резиновей Москвы.