Экологическая авиаразведка озера Чад.

----------------------------------------------

Summary: авиаторами-любителями, экологическими активистами «ELF of Africa» по некоммерческому заказу Экологического отделения Шведской Академии выполнена детальная аэрофотосъемка озера Чад, а также выборочные замеры глубин и оценка заболоченности берегов. Скорректирована приближённая модель, согласно которой среднегодовая площадь зеркала Чада уменьшается равномерно на 5 процентов в год. Согласно приведенным данным, темп сокращения озера с 27.000 кв. км. в 1963 году сначала до 2300 кв. км. в 2006-м, а затем до 900 кв. км. в 2024-м (когда произошла стабильная сепарация Чада на несколько бассейнов) теперь существенно изменился. Данные экспедиции свидетельствуют в пользу модели экспертов «International Lake Environment Committee», согласно которой озеро Чад каждые 150 лет не полностью пересыхает, а преобразуется в систему тростниковых болот с ансамблем открытых мелководных бассейнов суммарной среднегодовой площадью около 200 кв. км.

Note: работа номинирована на специальный почетный знак Шведской Академии «Ученым, проводившим исследования в труднодоступных и опасных регионах».

----------------------------------------------

Принц Поэтеоуа Тотакиа громко похлопал в ладоши.

– О-хэй, гло, ты, оказывается, рисковала ради науки!

– Я старалась не рисковать. Вот туземные полудурки со старыми винтовками очень рисковали, да. Но мы не стали их всех убивать. Застрелили только нескольких самых наглых. А остальным мы дали немного денег, и они обещали на нас работать.

– Вы неосмотрительно поступили, заплатив им денег вперед, – заметил Данбар.

– Мы осмотрительно поступили, – возразила Мбиби, – мы пообещали им, что если они сделают эту работу, то мы дадим ещё работу за деньги и построим маркет со всякими товарами, а если они нас обманут, то мы сожжём все деревни. Вообще все. Там сейчас полсотни деревень. А раньше по берегам озера Чад жило много миллионов людей, так написано в «UN Human Development Report 1990». Реально было большое озеро, да.

– Там будет новая база военной гидроавиации? – Спросил принц.

– Там, – ответила мичман-пилот, – будет Лаборатория реактивного движения Конго.

– О-хэй! Реактивное движение Конго, это звучит гордо!

– Прикалываешься, да? – Немного обиженно проворчала она. – Ладно, я рассказываю, слушайте, что было дальше. С озера Чад мы летим домой. Нам забросили горючку и боекомплект на всякий случай, и мы рванули на любимую базу Киву-лэйк. Четыре с половиной часа в воздухе, но на юго-востоке после границы Чада уже наше Конго…

– Гм, – буркнул Данбар, – там перед Конго ещё Центрально-Африканская Республика.

– Уа? – Удивилась Мбиби. – Может когда-то и была такая республика, но теперь там Конго-зулу. Вот. Короче, ночью прилетаем на Киву, сдаем машины, хлебаем кофе со сливками и шоколадом и валимся спать. Бац! Аут! Я засыпаю и думаю: вот я завтра отожрусь ростбифами! Ух! Дальше просыпаюсь в полдень и на горшок, потом в душ, контрастный, для большего аппетита, и тут в душевую заходит конкретно Адэ.

Мичман-пилот сделала многозначительную паузу.

– Адэ, – предположил принц Тотакиа, – это президент Нгакве?

– У! – Она кивнула. – Он заходит и так: «Мбиби, ты в норме?». Я так: «Все бортовые системы работают, босс-президент, лапами на грунте, хоботом к кухне». Он такой: «Знаешь, Мбиби, у вас классный отряд, я выписал вам по две «Золотые мельницы» на хобот. А ты вообще классная! Надо выписать тебе третью мельницу, да! Но есть одно дело». Я так: «Что, прямо сейчас лететь?». Он такой: «У! Ты догадалась! Умная, да!».

– Ясно, – сказал Данбар. – Тебя метнули за болгарским советником на Мадагаскар, и ты решила лететь на той же машине, чтобы не скакать со штурвала на штурвал.

– Во! – Произнесла она. – Своего брата-летчика сразу видно. «Eco-Bat» это не быстрая машина, с Киву до Мадагаскара пять часов, и ещё досюда почти три, но… Ты понял.

– Ещё бы! – Данбар улыбнулся, – слушай, а почему болгарский советник не прилетел обычным такси-чартером? Им что, не хватает денег на служебные разъезды?

– Дело не в деньгах, – мичман-пилот понизила голос, – дело или в секретности, или в террористах. Вдруг кто-то торчит у юго-западных Сейшелов? А это по дороге, да!

– Янки там контролируют, – заметил он.

– Ха! Янки хорошие ребята, но не всегда вовремя соображают. Ты про 9/11 знаешь?

– Знаю. Но там мутная история. А здесь они держат ушки на макушке.

– Может, да… – Она с сомнением покачала головой. – …а может, нет.

– О! – Вмешалась Эппл Лек, – Тсветан и Дмитро поговорили.

Оба болгарина, явно довольные результатом беседы, вернулись к компании.

– Извините, – улыбаясь, воскликнул Дмитро Сботов, – мы секретничали.

– Мы догадались, – тоже улыбаясь, ответил Квинт Аптус.

– Кстати, о Болгарии, – сказал Поэтеоуа Тотакиа. – Кто знает про флайку «Laz-14»?

– Флайка это самолет? – уточнил Дмитро.

– Ага. Болгарский турбореактивный military-trainer 1958 года. Но его не построили.

– К сожалению, я плохо знаю историю авиации. Но мне очень приятно, что летчики в странах, расположенных так далеко, интересуются болгарской авиацией. Опять же, к сожалению, после распада Восточного блока в конце прошлого века…

– Да, – принц кивнул, – я проходил эту тему в школе по экоистории. А про «Laz-14» конструкции доктора Лазарова я вспомнил потому, что его звали Тсветан.

– Мой тезка? – Откликнулся Желев, – минутку… Конечно, я читал про него!

– Что за машина этот «Laz-14»? – Спросил Данбар.

– Машина интересная. Ты знаешь «L-29-Delfin» фирмы «Aero Vodochody», Чехия?

– Ясно, что знаю. Машина середины прошлого века, от которой произошла половина современных легких турбо-тренеров ВВС.

– Да! Его проект сделали немного раньше, чем «Laz-14», и в 1959-м «L-29-Delfin» уже прошел летные тесты. А два турбо-тренера ВВС Восточному блоку было не нужно.

Доннар Данбар понимающе кивнул.

– Опоздавшему – кости. А какая машина, по-твоему, была лучше?

– Обе флайки ОК, – сказал принц, – но плюс «Laz-14» был в компактности и лёгкости. Прикинь: пустой вес 7 центнеров против 24 у чешского «Дельфина».

– А проектная документация есть? – Мгновенно отреагировал Данбар.

– Смотря у кого, – Тотакиа хитро улыбнулся.

– Понятно. А где это можно посмотреть?

– Ну… – Принц подвинул к себе ноутбук, – если компания за столом не против…

В этот момент в кармане болгарского 2-го советника запиликал мобайл.

– Извините, – сказал он, встал и отошел к краю платформы, на ходу вынув трубку.

– Шеф-база интересуется результатами его миссии, – предположила Рокки Митиата и повернулась к Желеву, – скажите, политика не слишком сильно вас расстроила?

– Не очень, – ответил биофизик. – Но я снова убедился, что политика – грязное дело.

– Хэй, Доннар, – сказал Тотакиа, поворачивая экран, – посмотри, вот он, «Laz-14».

– Ах, вот он какой! Красивый, чёрт!… Стоп! Это ведь не 3D, это фотографии!

– Ага. А ещё есть видео. Правда, это пока реплика-прототип, но вполне летающая.

– Поэте, ты же говорил, что эта машина не была построена!

– Смотря у кого, – принц снова хитро улыбнулся.

– Ну-ка, ну-ка – произнес Данбар, приглядываясь к ландшафту на фото. – О! Это риф Лихоу! «Jack Sparrow Club», команда Дика Пауэла! Я угадал?

– Да. Можешь выбрать суперприз.

– Уже выбрал. Скажи, для кого он это делает? Кто заказчик?

– Большой Дик, – ответил Тотакиа, – хочет предложить это на азиатско-тихоокеанском рынке турбо-тренеров для ВВС, как альтернативу европейским моделям. Правда, Дик экономически не вполне готов к тому, чтобы самостоятельно довести этот проект…

– Не проблема, – отозвался Данбар, глядя на экран, – я уже вижу судьбу этой птички!

– Вы собрались и здесь применить свой жидкий водород? – Предположил Аптус.

– Нет! – Ответил Данбар. – Не жидкий, а металлический! Диззи поддержит такой flash! Металлический водород вдыхает новую жизнь в красивый забытый проект. Wow!

– Э… – Произнес Желев. – Вы уверены, что надо начинать с такого непростого проекта? Технология получения металлического водорода, о которой мы говорили, существует только на стадии лабораторных исследований. Впереди очень непростой путь.

– Этот путь, – весело откликнулся Данбар, – не станет труднее оттого, что мы начнем ориентироваться на «Laz-14», как на машину-полигон. Проще путь тоже не станет, но станет красивее. Это драйв! Вот мне было бы обидно тестировать такую необычную технологию и такое необычное вещество на примусе или газонокосилке. А вам, док?

– Да, – биофизик кивнул, – бесспорно, самолет это красивее.

– Отлично! – Данбар хлопнул ладонью по столу. – А мы можем рассчитывать на ваше участие в проекте? Без вас, док, нам будет чертовски тяжело.

– Вы знаете… – Желев задумался, – если выбрать этот самолет, как тестовую машину с двигателем на новом типе водородного топлива, то надо пригласить кого-то из наших экспертов по авиа-проектированию. Эта отрасль у нас сейчас не в лучшем виде, но…

– …Никаких но! – Данбар улыбнулся и решительно поднял открытую ладонь. – Можно связаться с кафедрой авиастроения в Техническом университете в Софии и с частной фирмой «Aero-DAR», которая профессионально проектирует и строит авиетки. Я могу ссылаться на ваше пожелание, когда буду говорить с кафедрой университета?

– Да, конечно… Но есть ещё финансовый аспект проекта. Это очень серьёзно.

– Главное, док, это люди. А с финансами мы сейчас как-нибудь решим.

Доннар Данбар ещё раз улыбнулся и, беспечно подбрасывая на ладони миниатюрный коммуникатор, отошел к стойке бара. Сботов тем временем вернулся к столу, тронул Мбиби за плечо и негромко спросил.

– Можно отвлечь тебя на пару минут?

– Никаких проблем, Дмитро. Давай хлопнем по чашечке крепкого кофе у стойки, ха?

– Я угощаю, – сказал он. – Правда, лучшее место только что занял мистер Данбар…

– Фигня, – ответила мичман-пилот и потянула 2-го советника к другому концу стойки.

– …Я бы хотел, – продолжил он, – задать несколько вопросов про твой самолет.

– Задавай, – легко согласилась она, – если это не про секретные элементы, я отвечу.

– Это про раскраску, – сказал Сботов и, повернувшись к бармену, попросил. – Нам два крепких кофе и… Что-нибудь…

– …Сливочное мороженое с шоколадом, – договорила Мбиби. – Так что за вопрос?

– Вопрос такой. Эта раскраска в виде зеленого динозавра с клыками…

– Это не динозавр! Это хищная лягушка-людоед, я её сама придумала!

– Значит, – предположил он. – Это индивидуальный рисунок. Верно?

– Да. Это древний обычай: военный пилот рисует что-то на своей боевой машине.

– Так… А мелкие фигурки сбоку, это что?

– Это уничтоженные цели. Это тоже древний обычай.

– Eba-mrak, – выругался он сквозь зубы.

– Переведи, – тут же отреагировала мичман-пилот.

– Это как fucking nightmare. Проблема в том, что какой-то свинтус снял на видео, как я сажусь в твой самолет на яхтенном причале в Мадзанга, и вывесил в интернет вместе с другим видео, где с этого самолета стреляют по людям, одетым в исламском стиле.

– И что? – Удивилась она. – Это ведь не ты стрелял, нет! Это я стреляла.

– В сложившейся ситуации, – ответил 2-й советник, – для политической интриги будет достаточно того, что я летел в самолете, из которого недавно расстреляли мусульман.

– У… Кто-то раздует из этого большой пузырь?

– Очень большой, – педантично поправил болгарин, – mnogo golyama adski balon.

…