Глава 1

Сегодня отчетный день, и Вика старалась еще до закрытия магазина привести все в порядок. Сегодня она была без напарницы: та позвонила ей с утра и еле слышным хриплым голосом просипела:

– Вика, извини, ради бога, меня ангина скрутила, температура почти сорок, справляйся там сегодня без меня. Кока-колы напилась со льдом, идиотка, теперь вот лежу, тихо умираю.

– Ну, что же делать? Без тебя, значит, без тебя, не волнуйся, справлюсь. Народу сейчас мало бывает, ты поправляйся, молока горячего попей с медом. Вечером, правда, тяжело будет одной все посчитать, но я постараюсь.

В свою рабочую тетрадь Вика уже вписала наименования товара, оставалось только проставить общее количество, а потом посчитать итог. Неделя прошла плохо, продано было немного, и это не радовало, так как, помимо зарплаты, продавцы получали процент с продаж. На дворе – конец мая, поэтому людям было не до ювелирных украшений, начался дачный сезон. Вот перед 8 Марта была торговля, это да! Прямо сердце радовалось, глядя на мужчин, которые сметали с прилавков колечки, сережки, цепочки. Получив в апреле зарплату, Вика смогла отложить неплохую сумму, поменяв «деревянные» на зелененькие, приятные на ощупь доллары. Прямо в их магазине был обменный пункт валют, вход к ним расположен рядом с дверью в торговый зал, где работала Вика. Еще там был ломбард, и хозяином всего этого, так сказать, комплекса был ее школьный приятель, Витька Колесов, неизвестно каким путем вдруг в одночасье разбогатевший. Колесов всего два с половиной года назад, как он сам выражается, откинулся с зоны, а немного погодя открыл свою фирму с громким названием «Алмаз», в которую входили ювелирный магазин, обменный пункт валют и ломбард. Магазинчик, правда, был маленьким, но Виктор говорил, что это временно, как только он развернется, сразу же арендует торговый зал побольше. А пока он решил открыть несколько таких маленьких магазинчиков в разных местах. Витька из простого рубахи-парня сделался вдруг снобом с пальчиками веером, но к Вике относился по-прежнему с дружеским расположением и простотой. Он предложил ей пойти к нему в магазин продавцом, положив хорошую зарплату плюс процент с продаж, и еще пообещал в перспективе повышение по служебной лестнице.

– Если будешь хорошо себя вести и держать язык за зубами, то скоро будешь в золоте купаться, – он лукаво подмигнул Вике. – Ты человек свой, проверенный и надежный, так что, думаю, сработаемся.

Насчет купания в золоте он не соврал, так как Вике с утра до вечера приходилось держать в руках множество золотых украшений, показывая изделия покупателям. Вика, конечно, с радостью согласилась на его предложение. До чертиков надоело считать копейки от зарплаты до зарплаты, и если еще из этих копеек удавалось выкроить себе на сапоги или кофточку, то на полмесяца была обеспечена диета, состоящая из кефира с хлебом. В лучшем случае кефир заменялся пельменями, от которых к концу месяца начинались судороги в желудке. Сейчас же вот уже почти в течение двух лет Вика имела возможность купить себе понравившуюся шмотку и при этом не думать, что ей есть на ужин. В холодильнике появилась колбаска, сырок и все, что душа пожелает. Правда, душа желала не так уж много, наверное, потому, что желудок стойко привык к ограничениям и пока еще находился в глубоком обмороке. Вика старалась отложить побольше денег на черный день, и еще у нее была мечта: съездить когда-нибудь в отпуск за границу. Ее бывший муж Дмитрий, с которым она прожила меньше года, был катастрофическим лодырем, зато красивым, как Аполлон. Сначала он не мог устроиться на работу по причине того, что у него не было московской прописки, а когда Вика его прописала к себе в квартиру, Дмитрий долгое время ходил по каким-то фирмам, но, приходя вечером домой, недовольно ворчал:

– Предлагают мизерную зарплату. Я не мальчик на побегушках, чтобы горбатиться за такие деньги.

Наконец муж устроился в какую-то фирму охранником. Он приносил в дом четыре тысячи рублей и считал, что этого вполне достаточно, чтобы содержать себя и жену. Ел он за троих, а поспать любил за пятерых. Работал сутки через трое, мог спокойно устроиться на вторую работу, но даже не помышлял об этом. Цены росли с неимоверной быстротой, и вскоре Вике стало ясно, что при такой пассивности мужа отпуск остается далеко за горами, а уж мечтать о ребенке можно, только когда спишь. А годы подкрадывались с неизбежной последовательностью, поэтому Вика, недолго думая, сложила пожитки Дмитрия в его чемодан и выставила за дверь. Она хоть и неплохо теперь зарабатывала сама, но считала, что мужчина обязан нести в дом деньги, а не сидеть у жены на шее, поэтому сделала это без особого сожаления. С тех пор прошел почти год. Развод они до сих пор не оформили, Вике пока это не мешало, а Дмитрий не хотел этим заниматься в силу своего ленивого характера. Он регулярно ей звонил и жаловался на судьбу, почему-то обвиняя Вику во всех неудачах, сыпавшихся на его голову. Она терпеливо выслушивала его нытье и, не прощаясь, отключалась. Иногда после такого вот звонка она садилась в кресло и задумывалась.

– А может, и вправду я виновата? – говорила она себе.

Ведь если проследить ее жизнь, то получается, что Вика прямо-таки притягивает всякие неприятности к людям, с которыми общается, не считая себя саму. Почему так происходило, она не знала, но факт – вещь упрямая, и из-за этого девушка считала себя невезучей. Дмитрий появился в ее жизни совершенно случайно, можно сказать, свалился как снег на голову. Вика как-то раз решила проехаться по рынкам, чтобы купить себе недорогие туфли, старые уже совершенно развалились. Тогда она только-только начала работать у Виктора, но по привычке старалась экономить, да и долгов было много, и она торопилась побыстрее их отдать. Она приехала на Черкизовский, знала, что цены там самые низкие, и не спеша прохаживалась вдоль прилавков. Вика даже не заметила, как ее сумочку открыли и вытащили кошелек. Она полезла в сумку, чтобы его достать, и вдруг, холодея от ужаса, поняла, что он отсутствует! Растерянно оглянувшись, девушка увидела, как от нее улепетывает со всех ног какой-то парень. Недолго думая, Вика ринулась за воришкой, но практически сразу налетела на кого-то.

– Извините, – пролепетала девушка, не выпуская из поля зрения вора. Она уже хотела бежать дальше, но услышала приятный мужской голос:

– Куда же это мы так торопимся?

– Меня ограбили, – выдохнула Виктория, даже не посмотрев, кому отвечает.

Она вырвалась из сильных рук и побежала за мелькающей в толпе черной макушкой. Народу было много, и девушка немного погодя потеряла парня из виду. Растерянно остановившись, она посмотрела по сторонам, но вор как сквозь землю провалился. Слезы обиды и злости навернулись на глаза.

«Ну что же это такое? Почему я такая невезучая, ведь там вся моя зарплата», – подумала Виктория, и в это время опять услышала все тот же приятный голос:

– Вы не из-за этого плачете? – и перед носом Виктории возник ее кошелек. Девушка подняла обрадованные глаза и увидела своего спасителя. Это был очень симпатичный молодой человек, улыбавшийся Вике лучезарной улыбкой.

– Как же вам это удалось? – пролепетала она, все еще не веря своему счастью.

– Догнал, надавал по шее, отобрал вашу вещь и отпустил. Пацан еще совсем, лет пятнадцать, не больше, вот я и пожалел его, не стал охранникам отдавать, чтобы они его в милицию оттащили.

Так она познакомилась со своим будущим мужем. В тот день он проводил Викторию домой, и она пригласила его на чашку чая. Дмитрий внимательно выслушал грустный рассказ девушки о том, как погибли ее родители и как она теперь живет совершенно одна. Через месяц он сделал ей предложение, а еще через два они расписались.

Вика открыла стеклянную витрину, где поблескивали золотые украшения с бриллиантами. Она решила, что вечером уже никто не будет интересоваться дорогими изделиями, так что их можно записать и посчитать в первую очередь. Девушка невольно залюбовалась изумительным колечком с изумрудом, который был обрамлен маленькими бриллиантиками. Оно только сегодня поступило в продажу. Вика осторожно взяла его в руки и примерила.

«Да, о таком можно только мечтать», – с сожалением подумала она.

В это время охранник Олег встал со стула и направился в ее сторону. Испугавшись, что он увидит колечко у нее на руке, Вика быстро сдернула его с пальца. Украшение тут же выскочило из рук и, со звоном ударившись о кафельный пол, упрыгало под прилавок. Захлопнув крышку витрины и повернув по привычке ключик, который она по инерции сунула в карман, Вика нагнулась, чтобы поднять кольцо. Его нигде не было видно.

«Что за черт?» – подумала девушка и встала на колени, чтобы заглянуть под прилавок. В это время звякнул колокольчик на входной двери, и Вика снизу увидела четыре пары ботинок. Одни из них очень удивили ее. Это была пара из крокодиловой кожи, но поражало не это, а оригинальные застежки в виде маленьких крокодильчиков с зелеными глазками. Вика уже увидела кольцо, оно лежало далеко под прилавком, и ей пришлось лечь на пол, чтобы дотянуться до него. В это время девушка услышала странный возглас, потом приглушенный хлопок и тут же – тяжелый шлепок чего-то упавшего на пол. Когда Вика заглянула в щель между полом и прилавком и увидела, что же это там упало, она оцепенела от ужаса. Прямо перед ней стекленели глаза Олега, охранника. То, что на нее смотрели глаза мертвого человека, она поняла сразу – не раз видела такое в боевиках по телевизору. Чтобы не закричать, Вика засунула в рот кулак и до боли сжала его зубами. Голос, прогремевший в полной тишине, как раскат грома, заставил девушку ужом заползти в узкую щель под прилавком. Как ей это удалось, одному богу известно, и она притаилась, как мышь, которую хотят сожрать.

– А где продавщица-то?

– Хрен ее знает, может, пописать побежала? – засмеялся другой голос.

– Ладно, пошли тогда к этой крысе, он в кабинете должен быть.

– А этого – что, так и оставим здесь лежать? – услышала девушка голос первого.

– Затащите его в подсобку, посмотрите, есть ли там еще кто, да дверь с улицы закройте.

Две пары ног подошли к мертвому Олегу. Схватив тело за руки и за ноги, бандиты поволокли его в подсобку. В голове у Вики моментально сварилась «геркулесовая каша», и мозги практически отключились. В ушах стоял какой-то противный звон, и от этого тошнило.

– Ой, мамочки, ой, мамочки, – беззвучно шептали ее побелевшие губы. – Что же это делается, неужели грабители? И что за «крысу» в кабинете они собираются найти?..

Вика лежала на полу и лихорадочно соображала, как ей выбраться живой и невредимой из этой передряги. Заглянув через щель в торговый зал, она увидела, что никого нет. Тишина стояла гробовая, и только кровавое пятно, растекшееся на полу, свидетельствовало о том, что здесь только что произошло настоящее убийство. Вика тряхнула головой.

– Может быть, я сплю и мне все это приснилось?

Но тошнотворный, приторный запах крови, настойчиво лезущий в нос, говорил о реальности происходящего. Минут десять девушка лежала на полу ни жива ни мертва, потом, сообразив вдруг, что нужно вызвать милицию, Вика тихонько начала выползать из своего укрытия. Наконец, с горем пополам выбравшись оттуда, ободрав и колени, и локти, Вика на карачках проползла некоторое расстояние, показавшееся ей бесконечным, протянула руку к красной кнопке вызова вневедомственной охраны и нажала ее три раза. После этого она тут же с неимоверным проворством проделала путь в обратном направлении и вновь угнездилась в своем укрытии. На глаза попалось колечко, которое так и оставалось лежать на полу. Девушка взяла украшение в руки и поцеловала его.

«Миленькое ты мое, если б не ты, лежала бы я сейчас рядом с Олегом в подсобке», – с горечью подумала она, и слезы сами собой покатились из ее глаз.

В это время в кабинете хозяина магазина Виктора Колесова шел неприятный разговор.

– Ну что, мразь, думал, не найду тебя? Думал, никто не узнает, что это ты Лысого пришил после того, как ему пахан передал, где касса спрятана?

В сознании Виктора тут же всплыли воспоминания. Он на зоне, все спят, и вдруг в тишине он отчетливо слышит голос пахана:

– Эй, Лысый, подойди-ка, на кровать сядь да наклонись поближе. Слушай сюда: помру я скоро, может, сегодня ночью и отойду. Я маляву на волю передал, что отныне ты будешь держателем общаковой кассы. Помнишь дачу мою в Каменском, ту, что конфисковали? Вот там…

Дальше Виктор слышал только обрывки фраз. Лысый почти вплотную склонил голову к пахану, поэтому то, о чем они говорили далее, слышно практически не было, но некоторые слова – банька, фундамент – Виктор все же услышал. Через несколько дней пахан умер, а на следующий день после его смерти на Лысого обрушилась стопа бревен: оборвался трос, держащий эту махину. Только один заключенный видел, как возле бревен мелькнула чья-то тень…

– О какой кассе речь? – заикаясь, пролепетал Виктор. – И вообще, кто вы такие, я вас не знаю!

– Зато мы тебя хорошо знаем, ты дурочку-то не валяй! Неужели не догадался, кто мы такие? Говори, откуда деньги взял, чтоб так развернуться? Это какой же уставной капитал нужно иметь?

– Так наследство я получил, от тетки родной! Она в Израиле проживала, вот померла и все мне завещала.

– И много завещала?

– Дык почти пятьсот тысяч зеленых! Неужто вы думаете, что я от таких денег еще на какую-то кассу позарюсь?

– Ну вот и хорошо, – хищно улыбнулся главный.

– Эй, нотариус, – обратился он к белобрысому парню с совершенно бесцветными ресницами и бровями. – Быстро оформляй завещание. И чтоб все законно было, ясно?

Белобрысый тут же расположился за столом и достал бумаги.

– Здесь все уже давно готово, осталось только подписи поставить.

– Там все указано?

– Ну конечно, Командор, все движимое и недвижимое имущество, включая денежный эквивалент, все законно. Перечисление включим потом.

Командор повернулся к посиневшему Виктору:

– Ну, Буратино ты наш богатенький, хочешь жить – подписывай бумаги.

– Братва, да вы что, по миру меня пустить хотите? Не брал я никакой кассы, крест святой.

– Не богохульствуй, урод, – поморщился Командор.

– Не буду я ничего подписывать! – переходя на визг, заорал Виктор.

– Не бойся и не ори, дурак, это ж в случае твоей безвременной кончины. Вишь, какие времена настали, бизнесменов как куропаток отстреливают, вдруг и с тобой что произойдет? Ты человек одинокий, родни никакой, детками не успел обзавестись, – при этих словах Виктор испуганно вскинул глаза на Командора, но тот продолжал говорить как ни в чем не бывало: – А мы с тобой как-никак корешками являемся, на одних нарах сидели, правда, жаль, в разное время, не довелось нам раньше познакомиться. Значит, я тебе самый что ни на есть родственник! А я, если что, обещаю похороны организовать по высшему разряду, в лакированном гробу тебя похороню, друг мой сердешный, а на памятнике стихи напишу, как я по тебе скорблю, – и Командор радостно загоготал. – Давай, давай, подписывай! Кататься-то понравилось, теперь пришла пора саночки везти, или оглох ты, Витек?

Колесов тупо уставился на документы, которые положил перед ним белобрысый нотариус.

– Слушай, что скажу, Командор, – вдруг стальным голосом проговорил Виктор. – Зря ты так старался: дело в том, что все это имущество – не мое!

– Это как же – не твое?

– А вот так!

– И чье же оно, интересно?

– Все принадлежит по документам совершенно постороннему человеку. Я ведь предвидел данный оборот, слава богу, не дураком родился, поэтому подстраховался. Тот человек даже не подозревает, что является держателем капитала, так уж получилось. А я распоряжаюсь движением денежных средств по доверенности. Вот и выходит, «корешок», что моя смерть тебе ровным счетом ничего не даст! Подлинный документ в надежном месте, тебе до него не добраться, и, если ты предъявишь свои права, он сразу всплывет на поверхность. Не думаю, что тебе захочется иметь дело с волками адвокатуры. А то, что я доверил такое дело «волкам», это я тебе гарантирую. Да и органы могут заинтересоваться новым наследником.

Виктор, самодовольно усмехнувшись, откинулся на спинку кресла: ему нужна была отсрочка, и он уже считал, что добился ее.

– Ты давай подписывай, а там разберемся, что к чему, – приказал Командор.

Виктор, кривя рот, подписал бумаги размашистой росписью и пробормотал:

– Моя подпись – это филькина грамота, она не имеет юридической силы, но, раз ты так хочешь, пожалуйста.

Командор, взяв бумаги в руки, произнес:

– Так, дату подписания сего шедевра мы потом поставим. Думаю, установить личность держателя капитала не составит особого труда, любому волку жрать охота, все в этом мире продается и покупается, если не за большие деньги, то уж за очень большие – точно! А вот твоя смерть, урод, даст мне чувство полного удовлетворения. Долги платить нужно! Неужто не знал, Колесо?

Виктор вздрогнул, когда услышал эту кличку. Так на зоне назвал его Лысый, и на протяжении всех трех лет, пока Виктор отбывал срок, его только так и называли.

– Да и не только в этом дело, – услышал Виктор дальнейшую речь Командора. – Лысый братом моим был, а ты его под бревнами похоронил, как последнюю шестерку, такое не прощается. А деньги твои я его семье передам, пусть хорошо живут и ни в чем себе не отказывают. Ну, не все, конечно, отдам, – засмеялся он, – кое-что и себе за труды оставлю, недаром же я столько времени выжидал, пока ты обнародуешь свои капиталы! Ладно, прощай. Царствия небесного я тебе пожелать не могу, да и перины пуховой не обещаю.

И Командор, подняв пистолет с глушителем, выстрелил в парализованного от страха Виктора три раза: два раза в грудь и один раз – в голову.

– Все, сваливаем, – проговорил белобрысый парень, и все четверо поспешили к выходу.

Вика из своего укрытия видела, как четыре пары ног торопливо шли к входной двери через торговый зал. Вдруг один из налетчиков приостановился и произнес:

– Продавщицу бы найти, вдруг она нас видела?

– Нет времени сейчас, торопиться нужно, потом найдем, куда она денется! А вот это прихватить не помешает! – Раздался звон разбитого стекла, и украшения с бриллиантами перекочевали в карманы бандитов.

Потом звякнул колокольчик на входной двери, и парни растворились в сумерках. Наступила тишина, но девушка, боясь даже дышать, все еще лежала в своем убежище и не решалась оттуда выползти. Буквально через несколько минут у входа раздался визг тормозов, и в зал ввалились рослые парни в камуфляже, с автоматами наперевес. Вся группа на мгновение застыла у порога. Потом громкий голос заорал:

– Кто милицию вызывал? Есть кто живой?

– Есть! – раздался писк из-под прилавка.

– Эй, кто там? А ну, вылезай!

Вика, кряхтя и охая, пыталась пролезть через узкую щель, но ей почему-то это не удавалось.

– Что такое, черт побери? – ворчала девушка. – Надо же, два раза проскользнула, а сейчас вылезти не могу! Видно, меня от переживаний раздуло. Помогите же мне кто-нибудь! – заверещала она, застряв окончательно.

Двое ребят перемахнули через прилавок и, когда увидели Вику в таком положении, не удержавшись, засмеялись.

– Как же ты туда залезла, девонька? – спросил один из них, продолжая улыбаться. Другой, недолго думая, взялся за край прилавка и приподнял его настолько, что Вика смогла наконец освободиться из капкана. Прилавок жалобно поскрипывал и был уже готов сложиться, как карточный домик, но его вовремя водрузили на место.

– Что случилось, гражданочка, это вы нажимали на кнопку тревоги? Вижу, ограбление здесь. – Парень нагнулся над лужей крови и тихо проговорил: – И не только… Что здесь случилось? Рассказывайте!

– Тут бандиты были, они охранника застрелили и пошли к директору в кабинет. А я успела спрятаться, они меня не нашли, или, вернее будет сказать, не искали, а если бы искали, то, конечно, нашли бы и тоже, наверное, убили бы, ведь Олега же, охранника, убили! – Речь Вики была бессвязной, торопливой, она задыхалась.

– Спокойно, дамочка, не волнуйтесь, расскажите все по порядку.

Он обернулся и махнул рукой четверым омоновцам, все еще стоявшим у дверей:

– Проверьте кабинет и подсобку!

Те бросились исполнять приказание, а парень повернулся к Вике, чтобы дослушать ее рассказ.

– Кто эти бандиты? Как они выглядели?

– Откуда же я могу знать, кто они такие? – удивилась Вика. – И как они выглядели, я не видела. Понимаете, у меня упало колечко, я нагнулась, чтобы достать его, а в это время – они! Я только их ботинки и видела. Ну, правда, еще голоса слышала, по крайней мере двоих. Могу точно сказать, что один шепелявил, ну, будто у него зубов не хватает, а второй голос – совершенно обыкновенный.

– Да, это немного, – проворчал парень.

В это время один из парней вышел в зал и сообщил:

– В кабинете – труп директора, а в подсобке – трупы охранника и уборщицы. Все застрелены, вот оружие, – он протянул пистолет с глушителем.

– Положи оружие на место, туда, откуда взял, – распорядился парень, который, как видно, был за старшего. – До приезда оперативников ничего не трогать!

Вика, услыхав, что директор – уже не директор, а труп, закатив глазки, тихонечко начала сползать на пол. Парень подхватил ее уже у самого пола и усадил на стул. Он похлопал девушку по щекам, стараясь привести ее в чувство. Вика с трудом разлепила веки:

– Что со мной?

– В обморок ты решила свалиться, дорогая. Нам еще твоего трупа не хватало! Вот что, девонька… давай-ка я тебя уложу пока где-нибудь. У вас имеется здесь лежачее место?

– Да, в кабинете у директора диван есть…

– Ну, вот и хорошо, пойдем, приляжешь.

Вика машинально поднялась со стула и пошла за парнем, но потом вдруг резко остановилась.

– В чем дело? – удивился тот.

– Так там же… это самое, ну, тело, труп то есть, – заикаясь, пролепетала Вика.

– А, ну да, – почесал парень затылок. – Тебя как зовут-то, бедняжка?

– Виктория, – проблеяла девушка, шмыгая носом.

– Вот что, Виктория, ты пока посиди здесь до приезда оперативной группы, а я посмотрю обстановку, что здесь к чему. Только очень тебя прошу, не падай больше, – и он направился в сторону кабинета директора.

Вика села на краешек стула и положила трясущиеся руки на колени.

– Хорошо, я посижу. Вы дверь закрыли – вдруг эти бандиты опять вернутся? – дрожащим голосом поинтересовалась девушка вслед удаляющемуся парню.

– Ну, это вряд ли: наша машина у самых дверей стоит, так что сюда им соваться – все равно что в петлю лезть, – ответил тот, не убавляя размашистого шага.

Вика осталась сидеть, затравленно озираясь по сторонам. Ей казалось, что ее кто-то внимательно рассматривает сквозь оконное стекло, и даже померещилось, что на нее направлено дуло пистолета. Испугавшись до смерти, девушка сползла со стула на пол и уселась, вытянув ноги, облокотясь спиной о прилавок. Здесь, внизу, ей было гораздо спокойнее.

«Ну вот – дождалась, что рядом со мной теперь уже людей начали убивать, – с горечью думала Вика. – Отчего же я такая несчастливая? Теперь нужно будет новую работу искать, магазин ведь наверняка закроют. Только-только начала привыкать к нормальной жизни – и на тебе, опять облом!»

Раздался стук в дверь, и один из парней поспешил ее открыть. Прибыла оперативная группа.

Виктория вышла из милицейской машины у своего дома и, еле передвигая ноги, побрела к двери подъезда. Поднимаясь в лифте на свой этаж, взглянула на часы: они показывали три часа ночи. Выходя из лифта, Вика оступилась и сломала каблук почти что новой туфли. Она остановилась, ошарашенно глядя на валявшуюся шпильку, и вдруг, зло и непристойно выругавшись, подняла ногу и дернула ею с такой силой, что туфелька отлетела прямо к мусоропроводу. Следом полетела вторая. Девушка подошла к двери и начала рыться в безразмерных карманах новомодной юбки, пытаясь в их недрах отыскать ключ от квартиры. Наконец поймав его где-то возле самого колена, она вытащила то, что искала, и тупо уставилась на свою ладонь. Рядом с ключом лежало колечко – то самое, которое спасло ей жизнь! Все ее тело сначала обдало жаром, а потом оно покрылось холодным, липким потом.

– Мамочка родная, теперь меня примут за воровку, которая воспользовалась ситуацией и решила спереть колечко, – пробормотала девушка и заметалась по лестничной площадке. – И что мне теперь делать? Куда бежать, кому звонить? Может, в милицию, к следователю Стародубцеву, который меня сегодня допрашивал? – и Вика опять взглянула на часы.

«Ну и полоумная же я, – подумала девушка. – Ночь же сейчас! Ладно, я обо всем подумаю завтра».

Эта мысль ее успокоила, и она наконец открыла дверь своей квартиры. Хотя Вика и валилась с ног от усталости, спасительный сон никак не желал накрыть ее своим покрывалом. Когда все-таки удалось провалиться в тревожное забытье, ей приснились ботинки из крокодиловой кожи. Их застежки в виде маленьких крокодильчиков, вдруг ожив, хищно разевали свои пасти, пытаясь укусить Викторию.

Глава 2

Девушку разбудил требовательный треск телефонного звонка.

– Господи, когда же, наконец, я поменяю аппарат? Какой противный звук издает это гениальное изобретение! – пробормотала она.

Наконец Вике все-таки удалось сбросить с себя остатки грез, и она смогла дотянуться до телефонной трубки.

– Алло, кто это? – чуть охрипшим после сна голосом проворчала девушка.

На другом конце провода немного помолчали и отключились. Девушка тупо уставилась на телефон и проворчала:

– Идиоты, разбудили в такую рань, а разговаривать не хотят!

Она повернулась на другой бок и попробовала вновь уснуть, но ей этого не удалось, и девушка, проклиная свою невезучесть, встала с постели. Раздался звонок в дверь, и Виктория, накинув халат, поплелась открывать. На пороге стояла ее соседка Елена, лучезарно улыбаясь.

– Вик, я тебя не разбудила? – спросила она и, не дожидаясь ответа, впорхнула в квартиру. – Слушай, я два дня тому назад на тебе классные брючки видела, так чуть слюной от зависти не захлебнулась! Ты мне их на один вечерок не одолжишь? Я недавно с таким отпадным перцем познакомилась, он меня сегодня в болдинг-клуб пригласил. Сказал, что заедет за мной в институт, а мне, как нарочно, надеть нечего. Нет, шмотья, конечно, навалом, но мне хочется чего-нибудь эдакого, ну, ты сама понимаешь, а твои брючки – это как раз то, что мне нужно. Дашь? – на одном дыхании протараторила Леночка и уставилась на Вику большими глазами.

– Проходи, сейчас принесу, – проворчала Виктория, отступая в глубь прихожей.

– У меня дверь в квартиру открыта, – проговорила Елена, а потом, махнув рукой, засмеялась: – А, хрен с ней, кому она нужна, там и брать-то нечего!

– Пойдем тогда на кухню, кофейку со мной попьешь. Не люблю одна завтракать, – пригласила Вика девушку. Они прошли на кухню, и Виктория включила чайник.

– Слушай, а может, кроме брючек, у тебя и кофточка какая-нибудь прикольная найдется? У нас с тобой вроде размерчик одинаковый, а?

– Это ты точно заметила, – засмеялась Виктория. – Иди сама выбирай, вон, в шкафу все лежит, у меня в спальне, – проговорила Вика и, заглянув в сахарницу, сплюнула: – Черт побери, как всегда, сахар закончился! Попили кофейку, называется.

– Не дергайся, у меня целый мешок стоит. Отец, когда приезжал, деньги мне побоялся в руки давать, поехал в магазин и загрузил мой холодильник продуктами по полной программе, а песка и картошки аж по целому мешку притащил, – махнула Лена рукой и понеслась в спальню, чтобы примерить все, что могло подойти ей для сегодняшнего вечера.

Лена училась в институте, а жила за городом, ездить было далеко, поэтому родители сняли ей здесь однокомнатную квартиру. Первое время они давали девушке деньги на продукты, жилье и дорогу. Но потом, когда отец, приехав однажды без предупреждения, увидел пустой холодильник, где давно повесилась мышь, а паучок свил себе паутинку, деньги давать Елене перестали. С квартирной хозяйкой отец Елены расплачивался сам ежемесячно, продукты дочери покупал тоже сам. А денег оставлял только на самое необходимое. Хотя даже это необходимое – мыло, зубную пасту, шампунь, стиральный порошок и так далее – он тоже старался покупать сам. Мать никогда не приезжала, потому что была не совсем здорова. Виктория прошла в спальню вслед за Леной, держа сахарницу в руках.

– Так ты насыплешь мне немного песка? – спросила она у девушки.

– Иди сама насыпай, я же тебе сказала, что дверь в мою квартиру не закрыта. Толкнешь и попадешь в мое логово. Мешок на кухне стоит, за колонкой, – махнула Лена рукой, натягивая те самые брючки. Вика посмотрела на пыхтящую девушку и улыбнулась.

– Мыло дать?

– Зачем мне мыло? – удивилась Елена.

– Задницу намылить, чтобы проскочить в брюки, – засмеялась Вика и пошла по направлению к выходу.

Она тоже не стала закрывать дверь, а просто, прикрыв ее, спустилась этажом ниже, в квартиру Елены. Девушка прошла на кухню и, найдя мешок, насыпала полную сахарницу. Только она собралась уходить, как зазвонил телефон, стоящий здесь же, на кухне. Вика подняла трубку и услышала мужской голос.

– Алло, Елена? Это отец, – пробасила трубка.

– Здравствуйте, Иван Палыч, это не Лена, это Вика, соседка с верхнего этажа. Леночка сейчас у меня, мы с ней кофе решили попить, а у меня сахарного песка не оказалось. Вот она меня сюда и откомандировала, вы же ей целый мешок купили, – засмеялась девушка.

– А, Виктория, здравствуй, милая. Как там моя себя ведет? В институт хоть ходит, а то от нее всего можно ожидать, – добродушно заговорил мужчина.

– Ходит, конечно, ходит, не волнуйтесь. Мы с ней только что разговаривали, у нее же скоро сессия, говорит, что готовится в поте лица. Она же хорошая студентка. Вроде учится неплохо, насколько мне известно, – проговорила Вика.

– Спасибо хоть на этом, из-за этого и прощаю все ее выкрутасы. Вроде мозгами бог не обидел, учеба ей легко дается, – проворчал Иван Павлович. – Ладно, тогда передай ей, что я звонил. Пусть не балует там, приеду – проверю, – усмехнулся отец Елены и повесил трубку.

Виктория взяла ключи, лежавшие на столе, и, выходя из квартиры, закрыла дверь. Она поднялась к себе и сразу прошла на кухню. Разлив кофе в чашки и нарезав колбасы для бутербродов, Вика крикнула:

– Лена, хватит там задницей перед зеркалом крутить, иди кофе пить, уже все готово!

Не услышав ответа, девушка покачала головой и пошла в сторону спальни.

– Ты что, не слышишь, что я тебя зо… – Вика споткнулась на полуслове и замерла на пороге спальни.

Она нервно сглотнула, уставившись на картину, которая предстала перед ее глазами, а волосы на голове моментально приняли стойку «смирно». Лена лежала поперек неубранной кровати, а по ее левой груди расползалось огромное кровавое пятно. Глаза девушки были широко открыты, в них застыло удивление. Вика стояла и не могла сдвинуться с места. До девушки никак не доходил смысл происшедшего. Потом она, словно сомнамбула, повернулась и прошла в гостиную, где стоял телефон, сняла трубку и набрала 02. Когда на другом конце провода ей ответили, она совершенно бесцветным голосом проговорила:

– Улица генерала Белова, дом… – она продиктовала адрес и продолжила, как автомат: – Здесь убили человека.

– Кто говорит? – задали ей вопрос, но Виктория посмотрела на трубку безразличным взглядом и опустила ее на рычаг.

Она обессиленно плюхнулась в кресло и замерла. В голове было совершенно пусто, а ноги никак не хотели отмирать, сделавшись ватными еще там, на пороге спальни. Когда в дверь позвонили, девушка даже не могла сказать, сколько прошло времени после ее сообщения в милицию. Она сидела в той же позе и с тем же выражением на лице. В дверь позвонили снова, и до Виктории наконец дошло, что нужно пойти открыть. Она встала с кресла и пошла в прихожую, еле передвигая ногами. На пороге стояли два человека в форме, а сзади них маячили парни в камуфляже и с автоматами в руках.

– Это вы звонили в милицию? – строго поинтересовался стоящий впереди капитан. Вика молча кивнула и отступила от двери, пропуская в квартиру представителей власти.

– Что здесь произошло? – опять обратился к девушке капитан.

Вика посмотрела на него ничего не выражающими глазами и, пожав плечами, ответила:

– Не знаю, когда я поднялась с сахаром обратно, она была уже мертва.

– Откуда поднялись? С каким сахаром? И кто это – она? – выдал «очередь» вопросов капитан.

– Она – это Лена с нижнего этажа. Ее кто-то убил, пока я ходила в ее квартиру за сахаром. Сахар у меня закончился, а мы кофе хотели попить. Неужели непонятно? – раздраженно проговорила Виктория и почувствовала, как к горлу начинает подступать противный комок. Она с трудом его проглотила и уставилась на капитана сердитым взглядом. В это время в квартиру вошел еще один человек в штатском, с чемоданчиком в руках, и обратился к капитану:

– Сергей Иванович, куда мне пройти, где тело?

Тот махнул ему в сторону спальни и обратился к Вике:

– Успокойтесь, пожалуйста, девушка, давайте присядем вот сюда, за стол, и поговорим. Расскажите мне все по порядку, пока без всякого протокола. В первую очередь давайте познакомимся. Меня зовут Сергей Иванович. А как ваше имя?

– Виктория, – ответила девушка, и губы у нее задрожали.

Капитан, видя, что сейчас из глаз девушки хлынет водопад, предупредительно поднял руку:

– Ну, ну, Виктория, только слез не нужно, успокойтесь. Садитесь вот сюда и постарайтесь сосредоточиться. Как вы обнаружили, что девушка убита?

Вика сначала очень вяло, а потом все быстрее и быстрее начала рассказывать, как рано утром к ней пришла Лена за брюками и кофточкой, а потом, когда они хотели попить кофе, оказалось, что закончился сахарный песок, ну и так далее. В ходе разговора она вспомнила, что утром ее разбудил телефонный звонок, но говорить с ней не захотели. Потом девушка перескочила на вчерашние события, и в результате до капитана дошло, что убить хотели именно Викторию, а не Елену, но по трагической случайности вместо хозяйки в это время в квартире оказалась именно соседка. Капитан ничего не стал говорить и так уже насмерть перепуганной девушке о своей догадке, а только поинтересовался:

– Вы живете здесь одна?

– Да, мои родители погибли шесть лет назад, а мужа я выгнала. Живу одна, – ответила Вика.

Капитан поднялся со стула и подошел к телефону. Когда ему ответили, он попросил соединить его с майором Стародубцевым. Виктория нахмурила лоб, вспоминая, где она уже слышала эту фамилию. Потом вспомнила, что вчера ее допрашивал человек с такой же фамилией. Капитан что-то говорил в трубку так тихо, что Вика не разобрала ничего, да она и не прислушивалась. Перед ее глазами все еще стояла страшная картина, и она никак не могла отделаться от этого видения.

«За одни сутки – это уже слишком», – подумала девушка и поднялась со стула.

– Вы куда? – обернулся к Вике капитан.

– В ванную комнату, умыться хочу, – прошептала она. Капитан не стал ее задерживать, а только посмотрел вслед девушке сочувственным взглядом. Он опять начал говорить что-то в трубку, а потом, послушав, что ему ответят, раздраженно сказал:

– Ей нельзя оставаться в квартире одной! Если они узнают, что ошиблись и убили совсем не ту девушку, то могут вернуться. Откуда я знаю, что делать? У меня нет людей, чтобы охранять ее, я так понимаю, что у тебя тоже? Не знаю, сейчас попробую спросить. Не переживай, постараюсь, чтобы она ни о чем не догадалась, – сказал капитан и положил трубку.

Когда Виктория вернулась в комнату, мужчина задал ей вопрос:

– Вам есть куда уехать на время из дома?

– А зачем мне уезжать? – не поняла девушка.

– Ну, после того, что случилось, думаю, вам будет не очень приятно находиться здесь одной, – вышел из положения капитан. – Это просто совет с моей стороны, ничего более, – постарался он успокоить девушку, заметив промелькнувший в ее глазах испуг.

– Да, я понимаю. Думаю, что найду, куда уехать, – проговорила Виктория.

Вскоре приехала машина и забрала тело Елены.

«Боже мой, как теперь говорить о несчастье ее родителям?» – с ужасом подумала Вика, и тут ее прорвало. Слезы полились из глаз неудержимым потоком.

Капитан не стал ее успокаивать, подумав: «Пусть выплачется, сразу легче станет».

Он дождался, пока ее истерика закончится, а потом проговорил:

– Вы собирайтесь и поезжайте туда, куда хотели. Оставьте ваши координаты, как только понадобитесь, я с вами свяжусь, вот мой номер телефона, позвоните, как определитесь. Сейчас я должен уйти, извините, служба, – и он направился к двери.

Виктория, оставшись одна, опять села в кресло и задумалась.

– Почему и за что убили Елену? И вообще, почему ее убили у меня в квартире? У меня в квартире, у меня в квартире, – шепотом повторяла Вика, и вдруг девушку буквально подбросило от осенившей ее догадки. – Значит, вывод какой? – прошептала девушка побелевшими губами.

Вывод вдруг сформировался в ее голове, и волосы моментально зашевелились, а меланхолию как корова языком слизала. Ей вдруг очень ясно вспомнились вчерашние события и слова одного из бандитов: «Найдем, куда она денется!»

Вика подскочила с кресла как ужаленная и заметалась по квартире, скидывая с себя домашний халат, хватая чемодан и запихивая в него все, что попадалось под руку. В результате чемодан был до отказа забит летними вещами вперемешку с зимними носками, вязаной шапочкой и бритвой «Жиллетт», которая принадлежала ее парню. Он посещал Вику набегами, как хазарский хан, когда ему удавалось выкроить для нее несколько дней, мотаясь на соревнования между Москвой и другими городами. Девушка терпела эти «наскоки» лишь потому, что у нее не было ни с кем серьезных отношений, да и в постели Сергей был – просто ураган. Одним словом, на безрыбье – и рак рыба. Когда наконец Вике удалось закрыть чемодан, встав на его крышку коленом, она вдруг, словно обессилев, опять плюхнулась в кресло и уставилась пустым взглядом в пространство:

– И что теперь? Куда же мне бежать?

Она сосчитала наличность. В принципе сумма была приличная, но надолго ее не хватит.

– А может, милиции все же удастся быстро поймать тех бандитов? Нет, на это надеяться не стоит, – и Вика, быстро схватив трубку, начала набирать рабочий номер своей подруги Наташи, которая работала в туристическом агентстве «Магазин горящих путевок». Как только на другом конце провода она услышала знакомый голос, то тут же проорала: – Наташка, мне срочно нужна путевка к черту на рога, которая сгорела еще вчера!

– Ты когда-нибудь уймешься, Вика? Шуточки у тебя, как всегда, отмороженные, – проворчала подруга.

– Наташенька, миленькая, мне совсем не до шуток! Отправь меня куда-нибудь подальше, чартерным рейсом, я согласна даже на «кукурузник», который опрыскивает поля цианистым калием от вредителей!

– Ну, ты даешь, подруга! Что случилось-то, объяснить можешь? – спросила Наташа.

– Ой, Наташа, ничего я сейчас не могу. Короче, я еду к тебе, готовь путевку!

Вика подхватила чемодан, чуть не переломившись от его тяжести, и ринулась в прихожую, но когда там она бросила на себя взгляд в зеркало, то обнаружила, что одета лишь в коротенькую ночную рубашечку «а-ля – все на виду».

– О, мой бог, совсем голову потеряла, идиотка, халат сняла, а одеться забыла!

Она быстро скинула с себя неглиже и схватила со стула джинсы и футболку, не заметив, что «верхняя часть» одежды вся в грязных пятнах, так как в свои выходные она мыла в футболке окна во всей квартире. Нацепив ветровку поверх этого прикида, Вика всунула ноги в кроссовки и пулей вылетела из квартиры.

В туристическом агентстве «Магазин горящих путевок» царило оживление. Девчонки получили хорошую зарплату в связи с тем, что перед майскими праздниками продали неимоверное количество путевок. Их «шефиня», молодая женщина тридцати лет, лучезарно улыбалась и благодарила всех за хорошую работу. На маленькой импровизированной кухоньке уже вовсю кипел чайник, а огромный красивый торт занимал чуть ли не половину стола.

Вика влетела в офис, как тайфун, и плюхнулась на стул перед столом, за которым сидела ее подруга Наташа. Та перебирала каталоги и проспекты. Чемодан Вика бросила чуть ли не посередине комнаты.

– Наташка, у меня земля горит под ногами похлеще, чем ваши горящие путевки, – выпалила Вика на одном дыхании.

– Что сей монолог означает? – спокойно спросила подруга.

– Я не могу тебе сейчас всего объяснить, скажу в двух словах… Меня хотят убить, – выдавила Вика.

Наташа округлила глаза до невозможных размеров и прошептала:

– Убить?! За что?!

– Понимаешь, я оказалась свидетельницей убийства и ограбления. Они думают, что я их видела, а я на самом деле видела только крокодильчиков, но они об этом не знают и теперь хотят меня пришить, – невразумительно пробормотала Вика.

– Кто – крокодильчики? И как это – пришить? – осторожно спросила Наташа, с подозрением глядя на подругу.

– Не умничай – бандиты меня хотят пришить! А как – откуда мне знать? Наверное, так же, как натуралист – своих бабочек, – брякнула Вика и уставилась на подругу широко раскрытыми глазами.

Наташа с недоумением смотрела на Викторию, а потом, приподнявшись со стула, протянула руку через стол и потрогала ее лоб.

– И давно это у тебя? – скосив глаза на телефон, тихонько спросила Наташа.

– Что – давно? – не поняла Вика.

– Ну, крокодильчики… бабочки…

– Наташка, сейчас же прекрати принимать меня за сумасшедшую, – взвизгнула девушка. – Я абсолютно здорова! Неужели непонятно, о чем я говорю? Меня хотят убить бандиты, которые уже убили охранника Олега, уборщицу тетю Веру, потом – и директора нашего магазина, а я все это видела! Вернее, не совсем видела, но бандиты об этом не знают. Черт возьми, совсем запуталась, – потерла Вика лоб. – В завершение этого кошмара сегодня утром убили ни в чем не повинную девушку у меня в квартире, подумав, что это я.

– К… к… как – убили директора? – заикаясь, пролепетала Наташа. Она прекрасно знала Виктора Колесова, так же, как и Вика. Когда-то они все вместе учились в одном классе. – Ты что, хочешь сказать, что Витьку Колесова убили?!

– А о чем я тебе толкую вот уже полчаса? – зашипела Вика, отчаянно жестикулируя. – Нет, вы только посмотрите на эту «слишком умную», она меня за сумасшедшую приняла! – возмущенно продолжала шипеть Виктория, раздувая ноздри.

– Какой ужас, как же это – Витю убили, может, помощь какая нужна? – причитала Наталья, хватаясь за сердце и совершенно не обращая внимания на гнев подруги.

– Наташа, очнись, идиотка, – дернув подругу за руку, вызверилась Вика, – помощь нужна мне, ему уже ничего не нужно! Лежит себе спокойненько, ни о чем не думает, а я отдувайся! Еще кольцо это дурацкое, теперь подумают, что я воровка!

– Какое кольцо, Викусь? – заинтересованно спросила Наташа, тут же перестав сокрушаться об убиенном Викторе.

Вика вытащила из сумочки кольцо и показала подруге:

– Случайно прихватила из магазина. Оно, вот это кольцо, можно сказать, и спасло меня от смерти.

– Это как же?

– А вот так – закатилось под прилавок, я и полезла за ним, а тут как раз эти бандиты и ввалились в магазин. Ну, я как лежала на пузе, так и пристыла к полу под прилавком, – прошептала Вика и сокрушенно вздохнула. – А потом, когда уже домой приехала, обнаружила колечко у себя в кармане, видно, машинально его туда сунула, даже и не помню как! Наташ, что же я такая невезучая, а?

– Дура, разве это невезение – из такой передряги живой выбраться? – всплеснула Наташа руками. – Мне даже не верится, что я все это услышала от тебя!

– Какие мои годы, – проворчала девушка и нахмурилась. – Уже приходили по мою душу сегодня утром, а я в это время за сахаром ушла, а когда пришла, то сразу же и наткнулась на труп соседки. Ой, Наташка, как вспомню, меня сразу тошнить начинает, я такой ужас пережила, ты себе даже не представляешь! Вроде все понимаю – и в то же время отказываюсь понимать! Не могу я сейчас вразумительно все объяснить. В общем, так, Наташа: если ты хочешь видеть свою подругу живой и здоровой, отправляй меня куда-нибудь подальше! Ты меня ни о чем не расспрашивай, у меня сейчас в голове настоящий кошмар на улице Вязов, так что все равно объяснить так, чтобы ты все поняла, я не смогу. Потом, когда все успокоится и поймают тех бандитов, тогда я все расскажу тебе подробно.

– Ладно, давай тогда о деле, – согласилась Наталья и посмотрела на подругу встревоженным взглядом. – Смотри, вот путевка на двадцать четыре дня в Сочи, санаторий «Россия». Замечательный комфортабельный отель, море – прямо под задницей, фрукты, музыка, мужчины, в общем, все на высшем уровне. Заезд был два дня назад, но ты не переживай, твой номер забронирован, я туда уже дозвонилась. Можешь ехать поездом, он отправляется сегодня в 18.20, или завтра рано утром самолетом.

– Нет, уж лучше сегодня свалить из родной столицы, – проворчала Вика.

– Кормежка четыре раза в день, процедуры разные, массажи, грязевые ванны и душ «шарко», – неслась дальше Наташа, не слушая, что там бормочет Виктория.

– Слушай, подруга, очень тебя прошу, заткнись, а? Что ты мне расписываешь, будто я – клиентка, которую тебе окрутить нужно? Прибереги свое красноречие для них! Мне все равно, куда ехать, хоть на Чукотку! Оформляй путевку, уже почти три часа дня, так что, пока суд да дело, мне уже к поезду будет пора двигаться. Вот тебе ключи от моей квартиры, съездишь, заберешь Кешку, – заявила Вика.

– Ты что, Вик, сдурела? Мой Тимофей его в одну секунду сожрет! Нет, твоего попугая я к Светке отвезу, у нее своих таких целых шесть штук, еще один не помешает.

– Делай, что хочешь, Наташ, мне уже без разницы. Веришь – внутри будто что-то застыло! Как будто я десятикилограммовую сосульку проглотила и никак оттаять не могу, – сказала Вика с жалким выражением лица.

– Конечно, верю, Викусь. Если бы со мной такое приключилось, я бы, наверное, в соляной столб превратилась. Слушай, у тебя денег-то достаточно, может, одолжить тебе, я как раз сегодня зарплату получила? – спросила Наташа.

– Нет, Наташ, не нужно, у меня деньги есть. А если что – кольцо загоню! В конце концов, я оказалась в таком положении благодаря Витьке, царство ему небесное! Так что, думаю, он на меня не обидится на том свете. Раз уж так вышло, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих, то буду спасаться, как умею.

– Смелая ты все-таки, Виктория, – прошептала Наташа.

– Да какая там смелая, подружка ты моя? Если бы я была смелой, не бежала бы сейчас сломя голову неизвестно куда! Зуб на зуб не попадает от страха за свою синенькую шкуренку! Ай, да что говорить, – махнула Вика рукой и посмотрела на подругу глазами побитой собаки.

– Ничего, вот на югах загоришь, и будет тогда твоя шкура не синенькая, а шоколадненькая, – улыбнулась Наташа, но в глазах ее стоял неподдельный ужас.

– Ладно, Наташ, хватит трепаться, давай сюда путевку, мне отчаливать пора, и чем быстрее, тем лучше! Да, кстати, а билет-то мне на этот поезд будет?

– Ой, – спохватилась Наташа, – хорошо, что напомнила, сейчас позвоню нашим девочкам в кассу, узнаю. Если что, с брони снимут.

Она тут же набрала нужный номер и практически сразу дозвонилась.

– Надо же, не занято, – удивилась девушка. Пообщавшись с кассиршей, она с сияющей улыбкой объявила: – Ну все, Викуся, ни пуха тебе ни пера – отчаливай! Вагон «СВ», место седьмое. Давай, чеши с попутным ветром, отдыхай и ни о чем не думай, – Наташа встала из-за стола и, подхватив чемодан подруги, который так и валялся, загораживая проход, пошла проводить Вику. – У тебя что, кирпичи там? Вик, ты хоть мобильный-то с собой взяла?

– Ну какой еще мобильный? – заворчала девушка. – Я удивляюсь, как свою голову не забыла прихватить!

На глаза ее опять навернулись слезы. Сотовый телефон ей совсем недавно подарил Колесов, торжественно поздравив Вику с днем рождения. Он сказал, что положил на ее счет сто долларов, так что она может говорить, пока они не закончатся, а потом нужно будет опять сделать вклад. В придачу к телефону он вручил ей огромный букет роз и коробку конфет. И вот теперь телефон остался у Виктории дома. Ей еще ни разу не удалось воспользоваться щедрым подарком, просто не появлялось необходимости. Дома имеется телефон, и на работе тоже можно звонить сколько угодно. Сейчас бы мобильник пригодился, но Виктория была настолько перепугана, что просто забыла о его существовании.

Наташа поставила чемодан на пол и бегом вернулась к своему столу. Она открыла верхний ящик и достала оттуда свой маленький аппаратик фирмы «Нокиа». Девушка вернулась к Вике и протянула телефон:

– На, держи. На счету денег достаточно, мой благоверный на Восьмое марта расщедрился, а я им почти не пользовалась. В твоем положении нельзя без связи оставаться! Если вдруг что – сразу звони, да и я буду позванивать.

Вика поцеловала подругу в щеку:

– Спасибо тебе, Натка, мне и вправду с телефоном будет спокойнее.

Девушки вышли на улицу и почти сразу поймали машину, которая через пять минут увозила Вику в сторону вокзала.

Глава 3

– Девушка, разве можно надрывать такое молодое и хрупкое тело? Мой кабриолет довезет ваш чемодан, а если захотите, то и вас тоже до нужного вагона, – изощрялся в остроумии носильщик, толкая впереди себя дребезжащую тележку.

Вика напряженно и упорно, громко сопя, тащила тяжелую ношу, от которой ее тощее бедро наверняка уже превратилось в сплошной синяк. Но она с упрямством осла не желала тратить свои драгоценные копейки на какого-то там носильщика. А тот по-прежнему семенил рядом с ней и делал последние попытки доказать, что она не права.

– Красоту нужно беречь, дорогая! Женщине не положено носить тяжести.

– Послушай, тебе не надоело? Ты же видишь, что я не собираюсь пользоваться твоими услугами. Очень прошу, отвали, не до тебя сейчас, ей-богу, – рявкнула Виктория.

Девушка поставила чемодан на платформу и вытащила из кармана платок, чтобы обтереть лицо, покрывшееся капельками пота от напряжения. Носильщик, наконец поняв, что здесь ему ловить нечего, отстал от девушки и развернул свою тележку в обратном направлении.

– Счастливого пути, красавица! – крикнул он напоследок и задребезжал своим «кабриолетом».

«Это он мне, что ли? – подумала Вика. – Хоть бы раз увидеть в зеркале красавицу. А то каждый раз появляется желание спросить: «Свет мой, зеркальце, скажи – я ль на свете всех страшнее?»

Единственное, что Вике в себе нравилось – глаза. Они были необыкновенно яркими, зелеными, большими, причем обрамляли их довольно сносные ресницы – без проплешин. Вся беда в том, что эти глаза имели постоянно полуголодное выражение, за исключением последних двух лет, которые девушка проработала в магазине. За это время в глазах даже появилось что-то наподобие поволоки. Иногда Вика, глядя на себя в зеркало, испуганно всматривалась в свои глаза.

– Эй, матушка, – обращалась она к своему отражению, – ты смотри, поаккуратней, а то не заметишь, как вместо поволоки глазки жиром заплывут! Будешь тогда как свинья Машка, что в деревне у тетки Нюры обитает!

Добравшись наконец до нужного вагона, Вика стала рыться в карманах джинсов в поисках билета, который она сунула туда только что – у кассы. Молоденькая проводница в униформе, которая, кстати, ей очень шла, настороженно и с недоверием следила за женщиной, которая явно намеревалась сесть в ее вагон. Ее наряд определенно не соответствовал статусу человека, собирающегося ехать в вагоне «СВ». Проводница привыкла видеть у себя в вагоне респектабельных пассажиров в модной одежде, источающих умопомрачительные ароматы дорогого парфюма. Эта же пассажирка, с торчащими в разные стороны клоками волос, небрежно заколотыми на затылке, в футболке в каких-то непонятных разводах и потертых джинсах, явно требующих срочной санобработки, вызывала некоторое недоумение. Ко всем перечисленным «достоинствам» добавлялся допотопный чемодан, в которых обычно торговки мясом возят своих безвременно убиенных животных в виде окороков, вырезки и грудинки. Странная пассажирка явно злилась. Чертыхаясь вполголоса, она наконец нашла свой билет. В руках у нее был носовой платок, и она, пытаясь запихнуть его в карман джинсов, вдруг заорала как оглашенная:

– Мое кольцо! Оно упало вон туда, между вагоном и платформой!

Виктория уже было нацелилась сигануть в это узкое пространство, но тут к вагону подошел сногсшибательный мужчина. Он спокойно протянул свой билет проводнице, а та, в свою очередь, лучезарно улыбаясь, пропела:

– Ваше место номер восемь, желаю вам приятного путешествия, надеюсь, вам у нас понравится.

– «С нами удобно», – проворчала Вика, вспомнив фразу из рекламного ролика, и тут же улеглась на платформу, спуская ноги в проем.

Мужчина ошарашенно глянул на странную даму и произнес:

– Что с вами, вы куда?

– Хочу окончить свою непутевую жизнь под колесами этого супервагона, – проворчала Виктория, глядя вниз и приноравливаясь, как бы ей спрыгнуть так, чтобы не переломать обе ноги. Как нарочно, платформа здесь была неимоверно высокой, а может, ей просто так показалось. Одним словом, девушке было страшно.

– Вы что – ненормальная? – изумленно спросил мужчина.

– Как это вы догадались? – съязвила Вика и посмотрела на мужчину прищуренными глазами.

– Девушка, сделайте же что-нибудь, – обратился он к проводнице.

– А что я могу сделать? – надула та губки. – Не самой же лезть за каким-то кольцом!

– Что за кольцо? – поинтересовался мужчина.

– Раритет моей прапрабабки, – проворчала Вика, – подарок самой императрицы за верную службу на поприще ухаживания за ночными горшками!

– Ах, это вы так шутите? – понял наконец мужчина.

– Ничего я не шучу, дорогое кольцо, с изумрудом и бриллиантами, – говорила Вика, все ниже и ниже сползая с платформы.

– А вдруг поезд тронется, что тогда? – не унимался мужчина, с интересом разглядывая взъерошенную Викторию.

Девушка зло прищурила глаза, а потом решительно сказала:

– А ну-ка, подайте мне руку!

Мужчина подал ей руку, и она вцепилась в нее грязными ладонями, которыми только что обтерла пыльную платформу. Он легко, как пушинку, выдернул ее из проема и поставил на ноги, придерживая за талию. Даже через футболку Вика почувствовала жар его ладоней. И тело ее очень своеобразно отреагировало на это мимолетное прикосновение. Она тут же мысленно приказала заткнуться зову плоти и с издевкой в голосе произнесла:

– Я вижу, вы настоящий джентльмен и не откажете бедной женщине в помощи! Достаньте кольцо сами, и тогда вам не придется считать меня ненормальной.

Вика следила за его реакцией. К ее удивлению, мужчина широко улыбнулся, обнажив свои крепкие белые зубы, и не успели они с проводницей и «ох» сказать, как он тут же юркнул между вагоном и платформой.

– Вы же испортите свой костюм! – взвизгнула проводница.

– Какие мелочи, – донеслось откуда-то снизу. – Тут как-никак раритет, подарок самой императрицы, правда, сделан он на Московском ювелирном заводе. Но вещица довольно изящная и действительно дорогая, – эти слова он проговорил, уже стоя на платформе и протягивая Вике кольцо. – Ну вот, вроде бы авторитет настоящего джентльмена не пострадал, а теперь, милые дамы, разрешите мне пройти на свое место согласно купленному билету, – улыбнулся мужчина и прошел в вагон.

– Да, да, пожалуйста, проходите, устраивайтесь, скоро отправление! Как только поезд отойдет от Москвы на некоторое расстояние, я принесу вам чашечку крепкого кофе, если пожелаете, – протараторила проводница вслед уходящему пассажиру.

– А мне чай, если можно. Кофе не пью, от него, говорят, цвет лица портится, – промямлила Вика, уставшая как собака от всех последних событий. На самом деле кофе она очень любила, но после сегодняшнего ужаса, когда они с соседкой Леной собрались было отведать сей изумительный напиток, а после этого Лену убили, Вика клятвенно пообещала самой себе, что больше пить его не будет никогда в жизни.

«Если бы не кофе, может, ничего и не случилось бы», – так думала девушка, хотя в глубине души прекрасно понимала, что было бы еще хуже, только уже для нее самой.

– От чая, между прочим, цвет лица портится тоже, – колко заметила проводница, – хотя…

Было понятно, что этим «хотя» она хотела отметить лишь – а что здесь у вас можно испортить?

По сравнению с ее розовым личиком Викина кожа выглядела бледной, как у только что воскресшего покойника. Проводница наконец взглянула на билет, который ей отдала Вика, и ойкнула.

– В чем дело? – нахмурившись, спросила Виктория.

– Вы едете с тем господином в одном купе, – растерянно пробормотала девушка.

– Этого мне только и не хватало, – вздохнула Вика и, кряхтя, втащила свой чемодан в тамбур вагона.

Когда Вика наконец добралась до своего купе, мужчина стоял в коридоре и курил, выпуская дым в открытое окно. Он с удивлением посмотрел на Вику и проговорил:

– Мы, оказывается, соседи? Странно, мне сказали, что это место забронировано и бронь не снята.

– Я ее штурмом взяла, – надрывно прохрипела девушка. От усилий втащить чемодан в купе лицо ее покраснело и покрылось капельками пота.

– Кого? – не понял ее сосед, легко подхватывая чемодан, от чего Вика, потеряв точку опоры, кубарем влетела в купе и крепко приложилась лбом к столику. Потирая ушибленное место, еле удержавшись на ногах, она спокойно ответила:

– Как кого? Бронь, конечно!

Мужчина посмотрел на нее лукавыми глазами и вдруг заливисто расхохотался.

– Ну, вы и штучка, – весело проговорил он и протянул руку: – Будем знакомы, Александр.

– Виктория, – промямлила девушка. Она посмотрела на свои грязные руки, а когда встретилась в зеркале взглядом со своим отражением, невольно простонала: – О, боже!

На нее смотрело «чучело с кукурузного поля», сверкая зелеными глазищами.

– Где здесь можно умыться, интересно? – проговорила Вика.

– Вот за этой дверью, – ответил Александр, показывая на дверь, которая находилась здесь же, в их купе, – только это будет возможно тогда, когда поезд будет уже в пути.

– Правда, что ли? – с удивлением спросила Вика. – Там что же, есть умывальник?

– Самый что ни на есть настоящий, – улыбаясь, ответил Александр, – причем с горячей водой.

– Да ну? – с недоверием произнесла девушка и заглянула за дверь. – В самом деле есть, и полотенце висит, и мыло лежит, чудеса, – проговорила Виктория и усмехнулась.

– Вы что, впервые едете в «СВ»? – спросил Александр.

– Да, впервые. Я вообще впервые еду в отпуск так далеко. Обычно мои отпускные денечки проходили в Липецкой области, в деревне Хмеленец, у моей родной тетушки. Она несказанно радовалась моему приезду – по причине того, что могла использовать мой молодой организм, тренируя его на прополке ее бесконечных грядок. В течение всего отпускного месяца мне приходилось избавлять овощи от вредных сорняков. Лопата укрепляла мышцы на ногах, чтобы не было целлюлита, а тяпка – мои бицепсы, чтобы я могла дать сдачи любому, кто попытается меня обидеть.

– А вас что, кто-то пытается обидеть? Неужели на такое хрупкое существо кто-то посмеет поднять руку? – спросил Александр.

– Хрупкое? – усмехнулась Вика. – Называйте вещи своими именами – не хрупкое, а тощее. И никакое я не существо!

– Насчет существа я пошутил, не обижайтесь, а вот насчет остального – я говорю совершенно серьезно. Я вижу вас хрупкой и, как мне кажется, очень беззащитной.

– Ну, это вы зря, защитить себя я как раз умею, – взъерошилась Вика.

– Я за вас рад, если так, – улыбнулся Александр, показывая ровный ряд белых зубов.

В это время поезд дернулся, и Вика врезалась в Александра, как в бетонную стену, при этом капитально отдавив ему ногу.

– Простите, – пролепетала она. – Я не виновата.

Вагон снова дернулся, Вика машинально, ища точку опоры, чтобы не упасть, схватилась за рубашку Александра – и тут же услышала треск отрывающихся пуговиц. Она зажала рот рукой. Помимо оторванных пуговиц, на белоснежной ткани четко отпечатались грязные ладони Вики. Правда, после того как мужчина побывал под вагоном поезда, когда лазал за кольцом, она уже не выглядела такой белоснежной, но все равно пятерня Виктории сильно выделялась на ней.

– Я постираю и зашью, – вытаращив испуганные глаза, пролепетала девушка.

– Не стоит беспокоиться, эта рубашка мне давно не нравилась, – проговорил Александр. – Я уберу ее в чемодан именно в таком виде, на память о вас, – хитро посмотрел на Вику мужчина, от чего девушка неожиданно смутилась.

«Что это со мной?» – задала она вопрос самой себе.

Поезд тем временем медленно набирал скорость. Вика раскрыла свой допотопный чемодан и достала белый спортивный костюм, щетку для волос, тапочки, косметичку и средства личной гигиены.

«Скорей бы подальше отъехать, чтобы уже можно было пойти и умыться», – подумала девушка и нетерпеливо посмотрела в окно.

– Интересный у вас чемодан, давно таких не встречал, – сказал Александр, с любопытством рассматривая «раритетную» вещь.

– Да это тетка моя из деревни его притащила, когда приезжала в Москву поросенка продавать, – махнула девушка рукой.

– Кого продавать?

– Ну, мясо, свинину парную. Неужели непонятно? – удивленно приподняв брови, проговорила Виктория.

– А, понятно… – протянул Александр, на самом деле мало что понимая.

Вика фыркнула.

– А вы, значит, в память о том поросенке решили с этим чемоданом в отпуск поехать? – подавляя приступ смеха, спросил Александр.

– Если честно, я так торопилась, что даже и не соображала, куда именно вещи закидываю. Если бы мне в тот момент мешок из-под картошки сунули, я бы даже не заметила, – ответила Вика, продолжая перебирать свои вещи.

– Кто же это вас так торопиться заставил? Вроде в отпуск не спеша собираются? – удивился Александр.

– Это не в моем случае: я узнала, что уезжаю в отпуск, буквально за несколько часов до отправления поезда. У меня даже еще билета не было.

– Странная вы женщина, – улыбнулся спутник и опустил голову.

– Ага, все так считают, я абсолютно непредсказуема, – махнула рукой Вика и вдруг увидела, что Александр беззвучно смеется.

– Что это вы смеетесь? – нахмурилась девушка.

– Я представил вас с мешком за плечами, – продолжая смеяться, ответил Александр.

– А что тут смешного? Эту школу мы тоже проходили, мешки с картошкой только так и перетаскивали с огорода в погреб.

– А вы куда отдыхать едете, если не секрет? – задал вопрос Александр.

– В Сочи, на три ночи, в санаторий «Россия».

– А почему только на три ночи? – удивился он.

– Да нет, это просто поговорка такая, – засмеялась Вика. – Я еду на 24 дня, правда, уже два дня просрочила, да вот еще дорога туда и обратно. Так что получается полных 20 дней.

– Надо же, – удивился Александр, – я тоже в «Россию» еду. Меня, можно сказать, насильно с работы выпихнули, чтобы я подлечил свой остеохондроз.

Вика удивленно посмотрела на мужчину:

– Про вас не скажешь, что вы хондрозник!

– А что здесь удивительного? Приходится много работать с бумагами, поэтому я часто просиживаю по несколько часов за столом в полусогнутом состоянии, отсюда и остеохондроз. А вот вам действительно не помешает лечение, вы… какая-то изможденная.

– Ага, как моя подруга говорит, «ходячий Освенцим». Сейчас-то еще ничего, уже, можно сказать, отъелась, вы бы меня раньше видели!

– Вы что, голодали? – с удивлением спросил Александр.

– Как вам сказать? Зарплата была не ахти какая, а у меня трехкомнатная квартира. Она мне от родителей осталась. Они шесть лет назад погибли, оба сразу. Отец выпил немного и купаться полез, видно, судорогой его свело, тонуть начал. Мать увидела, бросилась его спасать, так вместе и утонули. В деревне это было, мужики их только через час нашли, но, конечно, было уже поздно. Так вот, на оплату этой квартиры уходила почти половина моей зарплаты, плюс свет, телефон… И одеться хоть более-менее прилично хотелось. Вроде молодая еще, не в тряпье же ходить? Ну вот, как купишь какую-нибудь вещь – и сидишь потом на кефире с хлебом. Обычная история для нашего времени. У тетки просить стыдно, она уже немолодая, пора самой ей помогать, а я вдруг приеду попрошайничать. Потом вот Виктор взял к себе на работу, платил хорошо. Целый год я практически на долги работала и все так же во всем себе отказывала, а когда рассчиталась, тогда уже и начала понемногу шиковать. Я только-только человеком себя почувствовала, и на тебе, беда такая… – и Вика обреченно махнула рукой.

– Что за беда? – заинтересованно спросил Александр.

– Убили его вчера бандиты, а теперь и меня ищут, – округлив глаза, прошептала Виктория.

– А вас-то за что? – удивился мужчина.

– Так при мне же все случилось! Ясно, за что, – ответила девушка.

Александр вытаращил на Вику глаза:

– Вы не хотите мне все подробно рассказать?

– Хочу, только не сегодня, а завтра. Я уже с ног валюсь от усталости и вообще от всего пережитого. Ведь сегодня уже приходили ко мне, чтобы убить – и убили! Только не меня, а мою соседку, перепутали нас, одним словом. Ой, не могу я сейчас об этом говорить, так хочется скорее умыться, а потом спать, – сморщилась Виктория, как от зубной боли. Она не понимала, почему вдруг все рассказала этому мужчине.

«Может, синдром случайного попутчика сработал?» – подумала Вика, но где-то в глубине души возникла уверенность, что Александру можно полностью довериться и наконец-то выговориться.

Глава 4

Вика разделась догола, включила теплую воду и, проделывая акробатические трюки, ухитрилась помыть под краном голову. Потом она, поочередно задирая ноги и ставя ступни в раковину, помыла и их. С остальными частями тела было уже проще, и довольная Вика хорошенько растерла тело махровым полотенцем, надела на себя чистое нижнее белье и спортивный костюм. Между прочим, костюм был отличного качества и не дешевый. Его привез Сергей из Америки. Это был, наверное, единственный нужный подарок от него. В основном он дарил ей духи, цветы и всякую дребедень, которая Вике совсем была не нужна. Про себя она всегда думала, что лучше бы он ей денег дал, а она уж сама бы решила, что ей купить. Но сказать об этом Сереже она не могла – не поворачивался язык. Мало того, когда он сообщал, что приедет на пару дней, ей приходилось лихорадочно обзванивать подруг, чтобы «настрелять» мало-мальски приличную сумму денег, а потом сломя голову носиться по магазинам, покупая не очень дорогие, но съедобные продукты. После таких визитов строгий пост был обеспечен Вике уже на целый месяц, так как приходилось отдавать долги. Золото, которое оставалось ей от матери, давно пропало в ломбарде в то время, когда Вика еще работала на прежнем месте. Дмитрий, ее бывший муж, был прожорлив, как крокодил, но зарабатывать деньги категорически не умел или не хотел, кто его знает. Сейчас он живет один, во всяком случае, так он ей сам говорит, но по-прежнему сидит на мизерной зарплате. Надеется, что когда-нибудь за ним приедет «принцесса на белой кобыле» и увезет в страну изобилия для лодырей.

Накинув полотенце на мокрую голову, Вика посмотрела на себя в зеркало.

«Вроде ничего себе, даже щечки порозовели. Наложить крем на лицо или нет? Кожу от мыла стянуло так, что рот принял гримасу «плачущего мима», – размышляла девушка, пристально рассматривая себя в зеркале. – Плевать на все, если я не смажу кожу, то завтра лицо будет выглядеть, как сморщенное яблоко, – махнула Вика рукой и открыла баночку с кремом. Она вдруг поймала себя на мысли, что хочет понравиться Александру. – Что за бред сивой кобылы? – выругалась про себя девушка и постаралась запихнуть свои крамольные мысли подальше, в самые укромные уголки сознания. – Просто мне сейчас необходима чья-то помощь и защита, вот я и тянусь интуитивно к сильному мужчине. Чудеса случаются только в красивых сказках! Он хоть и похож на принца, но я-то, к сожалению, совсем не Золушка», – глубоко вздохнула Виктория и наложила на щеки жирный ночной крем.

Когда она вышла из кабинки, Александра в купе не было. Девушка выглянула в коридор и увидела его. Он стоял у раскрытого окна и курил. На нем уже был спортивный костюм.

– Кран свободен, можете идти умываться, – помахала она ему рукой.

– Спасибо, сейчас приду, – улыбнулся в ответ Александр.

Вика тем временем стянула с головы полотенце и начала расчесывать спутавшиеся пряди.

«Мамочка, ну почему ты не родила меня с шикарной шевелюрой цвета воронова крыла, а наградила этим снопом соломы?» – подумала девушка и дернула себя за волосы.

Александр вошел в купе и сел напротив Вики, пристально наблюдая, как она воюет с непослушными прядями волос.

– На мне, между прочим, узоров нет, – проворчала девушка.

– Вас что, смущает мое присутствие? – улыбаясь, произнес Александр, и в его глазах запрыгали чертики.

– А вы вроде умываться собирались? – с сарказмом заметила Вика.

– В ваших волосах запутался лучик света, – тихо проговорил мужчина, не обращая внимания на ее замечание.

– Это его парализовало от ужаса – куда же он попал? – съязвила девушка.

– Зачем вы так о себе, Виктория? У вас замечательные волосы, изумительные глаза. Я, между прочим, таких зеленых глаз еще не встречал, – покачал головой Александр.

– Здесь вы, наверное, правы, мне мои глаза тоже нравятся, а вот все остальное… – и девушка махнула рукой. – Чего уж греха таить – не модель! Ладно, Александр, идите на водные процедуры, а я пока улягусь. Спать хочу до летального исхода, – и Виктория притворно зевнула, прикрыв ладонью рот. На самом деле после того, как она пополоскалась под струями воды, сон как рукой сняло, но она испугалась поворота разговора.

К чему все это? Зачем он ей говорит – какое там что-то у нее замечательное, в каком-то месте – даже изумительное? Нечего ей голову морочить, не до этого сейчас. Сейчас нужно думать, как остаться после случившихся событий живой и по возможности невредимой!

Александр достал из дорожной сумки полотенце и, перекинув его через плечо, скрылся в туалетной комнате. Вика сняла с себя верхнюю часть спортивного костюма и задумчиво уставилась на нижнюю.

– Оставить или тоже снять?

Во сне она имела такую особенность – сбрасывать с себя одеяло, а потом среди ночи шарить руками по всей постели, чтобы прикрыть закоченевшие части тела. В вагоне было тепло, даже жарко, поэтому она все-таки решила снять штаны и остаться в футболке, которая была достаточно длинной, чтобы хоть немного прикрыть ее худощавые бедра.

«Не будет же он, в конце концов, подсматривать, как я сплю?» – подумала Вика и, юркнув под одеяло, с наслаждением расслабилась.

Мерное постукивание колес успокаивало. Весь ужас недавней трагедии казался нереальным, поезд уносил ее далеко от того места, где все это произошло. Хорошо, что она не полетела самолетом, во всяком случае, времени будет достаточно, чтобы все обдумать и взвесить. И если честно, то самолетов она боялась до колик в животе, хоть и летала всего один раз в жизни – на похороны своего дядьки в Свердловск. Когда ее встретили в аэропорту какие-то дальние родственники, они ужаснулись ее состоянию. Все приняли это за переживания в связи с кончиной любимого дядюшки. И только одна Вика знала, что все ее тело свело судорогой, как только самолет оторвался от земли, и до самого приземления столбняк не проходил. Поэтому она и находилась в полубессознательном ступоре – именно от этого. В обратный путь лететь самолетом она категорически отказалась, нагородив родственникам разного вздора о несуществующей беременности. Тогда Вика, кстати, была еще замужем за Дмитрием. Ее благополучно посадили в поезд, нагрузив продуктами на целый полк солдат и сунув в руки термос с отваром мяты от выдуманного ею «токсикоза».

Плавное покачивание вагона убаюкивало, Вика прикрыла глаза. Она даже не заметила, как уснула. Разбудил ее приятный голосок проводницы.

– Вот ваш кофе, – ворковала она, – а даме я чай принесла, как она и просила. О, она уже спит, так рано?

– Ш…ш… – услышала Вика. – Пусть спит, наверное, у нее был трудный день, – прошептал Александр.

Вика открыла глаза:

– Я не сплю, просто отдыхаю, день действительно был очень напряженный, а про ночь лучше и не вспоминать, поэтому великодушно прошу меня простить за сон в неурочное время, – пробормотала девушка.

– Что вы, что вы, отдыхайте, – засуетилась проводница. – Просто я принесла вам чай, как вы и просили. Если что понадобится, я в служебном купе. Меня, кстати, Лерой зовут, это для удобства общения. Меня, знаете ли, коробит, когда кричат: «Гражданка проводница!»

– Виктория, – в свою очередь, представилась Вика.

– Ну, а я – Александр, – приподнявшись и слегка склонив голову, произнес мужчина.

– Вот и познакомились, – весело прощебетала Лерочка. – Если что понадобится, пожалуйста, не стесняйтесь, я всегда рада помочь. Моего напарника Алексеем зовут, он сейчас в бригадирском вагоне, но скоро появится, тогда и зайдет к вам.

Лера упорхнула с пустым подносом в руках, а Александр подал Вике стакан чая в красивом резном подстаканнике – прямо в постель. Вика смущенно хихикнула.

– Что с вами? – спросил Александр.

– Вы знаете, – продолжая хихикать, как школьница, проговорила девушка, – первый раз в жизни мужчина мне подает чай прямо в постель!

– Когда-нибудь вы встретите мужчину, который будет это делать для вас каждый день, – улыбаясь, проговорил Александр.

– Это не про меня, – покачала Вика головой.

– Ну, почему же? Просто вы, наверное, еще не встретили человека, который полюбил бы вас по-настоящему, – возразил Александр.

– Ха-ха, ну вы и сказали! По-моему, такой человек даже еще и не родился – который мог бы влюбиться в столь бесцветную особу, как я, – засмеялась девушка и смешно сморщила нос.

– Виктория, меня удивляет ваше отношение к себе. Некрасивых женщин не существует. Все дело в том, как эта женщина умеет подать себя, – не сдавал своих позиций попутчик.

– Я что – котлета по-киевски, чтобы себя подавать? – с возмущением фыркнула Виктория.

– Да нет же, вы, наверное, неправильно меня поняли. Просто существует такое понятие: подать себя. Вот, например, модели на подиуме: ведь большинство из них абсолютно, как вы выражаетесь, бесцветны, просто их обучают тому, как уметь себя подать. Их создают, понимаете? – терпеливо начал объяснять Александр.

– А вы, как я вижу, знаток женской красоты, – прищурилась Вика и хитро посмотрела на Александра.

– В некотором роде я имею к этому отношение, – ответил он.

– Вы что, кутюрье? – удивилась девушка.

– Нет, я директор ювелирного завода. Мне часто приходится организовывать выставки наших изделий, и я приглашаю модели для их демонстрации, – спокойно объяснил Александр.

– Теперь понятно, откуда вы так с ходу определили, что мое кольцо – московского завода, – вспомнила девушка о самоотверженном поступке Александра.

– Кстати, из вашего короткого повествования я понял, что вы долгое время бедствовали. Откуда же у вас такое дорогое колечко? Чей-то подарок? – поинтересовался он.

– Да нет, я его сперла из ювелирного магазина, – совершенно спокойно проговорила Виктория и отхлебнула из стакана чай.

– Как это? – не понял Александр.

– А, долгая история, – махнула Вика рукой. – Теперь, черт возьми, и за это отвечать придется!

– И все же расскажите, – потребовал он. – Я вижу, спать вы уже не хотите, так что выкладывайте.

– Что, боитесь с воровкой в одном купе ехать? – подколола его Вика.

Александр напряженно смотрел на девушку.

– Выкладывайте, – требовательно повторил он.

Вика вздохнула и начала свое повествование – с того самого момента, как она открыла стеклянную витрину и примерила колечко на палец…

Глава 5

Когда Вика наконец закончила свой рассказ, она внимательно вгляделась в лицо Александра. Что он думает обо всем этом?

– И что вы теперь намереваетесь делать? – в свою очередь, задал он вопрос.

– Не знаю, может, пока я пробуду в санатории, этих бандитов уже поймают?

– Может быть, может быть, – задумчиво проговорил он. – Если это колечко из вашего магазина, значит, есть договор с нашим заводом. Нужно будет поинтересоваться, что это за договор и что за человек был ваш директор…

– Да парень как парень! Я с ним вместе еще в школе училась, и живем рядом, вернее, жили. Правда, он в тюрьме сидел за хулиганство, два с половиной года тому назад освободился. А вот как из тюрьмы вышел, сразу за дело принялся и уже почти два года владел своим делом. У него, кроме ювелирных магазинов, еще обменный пункт валют был и ломбард, – сказала Вика.

– Да, видно, денег у вашего знакомого навалом, здесь огромные вложения нужны.

– Он говорил, что наследство получил, вот и развернулся. Если честно, я как-то даже и не интересовалась всем этим. Какая мне разница – откуда у человека деньги? Я знаю, что тетка у него в самом деле в Израиле жила, и что она умерла, я тоже точно знаю. Когда телеграмма о ее смерти пришла, Витя еще в тюрьме был, и извещение отдали соседям. А те знали, что мы с Виктором дружим, и отдали телеграмму мне, чтобы я ему переслала, ему тогда еще полгода оставалось до освобождения. Поэтому, когда он мне сказал, что тетка ему наследство оставила, я сразу же поверила. Он предложил мне хорошие условия, и я согласилась, а что, как и почему, меня не волновало.

– Выходит, зря не волновало, нужно всегда знать, на кого работаешь, – возразил Александр.

– Тогда мне показалось, что наконец небеса надо мной сжалились и отсыпали мне немного манны небесной. Разве до любопытства мне было? – удивилась девушка. – И потом, какое это имеет отношение к делу? Ведь Виктора грабители убили, сейчас такое случается сплошь и рядом! А меня хотят убить, потому что думают, что я их видела и являюсь свидетелем! Боятся они, что я их опознаю, а я – честно, никого из них не видела и не имею ни малейшего представления, как они могут выглядеть!

– Вика, а почему вы до магазина работали за такую маленькую зарплату и не искали чего-то более подходящего, вы что, ничего не умеете? – переключился Александр на другую тему, видя, как девушка разволновалась.

– Ну, почему же? У меня и высшее образование есть. Просто я очень болезненно переношу новых людей, новый коллектив.

– Не понимаю…

– Ну, знаете, вот когда дерево или цветок пересаживают из одного места в другое, он либо приживается, либо погибает. Вот мне всегда казалось, что я обязательно погибну.

– А к Виктору, значит, не побоялись пойти?

– Так Виктора я знаю как облупленного, и он являлся хозяином, поэтому мне не было страшно. Я не знаю, как еще это объяснить, но факт – вещь упрямая. Вот, скажем, даже такой пример! У меня трехкомнатная квартира, другая на моем месте уже давным-давно обменяла бы ее на меньшую с доплатой, а не жила бы впроголодь, оплачивая такую огромную площадь. И годы уходят, пора уже ребенка рожать, вон, у моих подруг уже по двое, а у одной даже четверо, она два раза двойняшек родила! И мне уже пора, а я все сижу, как курица на насесте, и боюсь с места сдвинуться. Ну на кой ляд мне такая огромная квартира? Мне все об этом говорят, а я все решиться не могу. Каждый день сама себя подготавливаю к великим делам и переменам, особенно по вечерам. Я, когда спать ложусь, начинаю рассуждать и засыпаю с твердым намерением прямо с завтрашнего дня начать новую жизнь, а утром все мои благие намерения рассыпаются в пух и прах. Вот так и продолжаю жить под дружные упреки моих подруг – что я просто рохля и к тому же непроходимая идиотка. Ладно, Александр, давайте спать ложиться, поздно уже, заболтала я вас до смерти. Мои проблемы – это мои проблемы, мне их и решать, – неожиданно закруглила Вика разговор. Она решительно отвернулась лицом к стене, пробубнила: – Спокойной ночи, – и затихла.

Дверь купе хлопнула, это Александр вышел в коридор.

Когда Вика открыла утром глаза, то увидела, что соседняя постель пуста, а из туалетной комнаты доносится шум воды. Девушка почувствовала, что ее желудок буквально свело от голода, и вспомнила, что не ела уже больше суток. Она поднялась с постели и увидела на столике меню вагона-ресторана.

«Вот это я понимаю – сервис», – подумала Вика и взяла меню в руки, чтобы прочитать, чем же здесь предлагают отравиться.

В это время открылась дверь, и вошел Александр. Он был уже чисто выбрит, влажные волосы – тщательно причесаны. Он замер в дверях и уставился на Вику.

– Вот, смотрю, что можно здесь поесть, а то у меня уже назревает голодный обморок, – проговорила девушка и повернула голову в сторону Александра. Когда она увидела его взгляд, то машинально опустила глаза вниз и, ойкнув, юркнула под одеяло.

«Черт, черт, – про себя ругалась Вика, – еще подумает, что я его специально соблазняю!» – она совсем забыла, что осталась на ночь в одной футболке, которая кокетливо прикрывала ее ягодицы и бедра ровно настолько, чтобы при малейшем движении тут же все это обнажить.

– Что это вы так испугались? – засмеялся Александр. – На пляже тоже прятаться будете?

– Так то на пляже, там все так ходят, – улыбнулась девушка. – А вот, правда, Александр, что за странность такая – на пляже все полуголые, и никто на это внимания не обращает, а в другом месте?.. Вот как, например, сейчас… я ужасно смутилась!

– Просто существуют определенные правила, – ответил Александр. – Если я вдруг приглашу вас на партию в теннис и приду играть во фраке, что вы обо мне подумаете?

– Что вы – оригинал, – засмеялась Вика.

– А другие примут меня за сумасшедшего, уж таковы правила! Мы сами их придумали и, значит, должны теперь их придерживаться.

– Но ведь у любого правила существуют исключения, – возразила Вика.

– Естественно, – спокойно ответил Александр. – Вот такими исключениями и являются нудистские пляжи, клубы сексменьшинств, общества анонимных алкоголиков, клубы самоубийц, ну, и так далее.

– Вы такой умный, все знаете, – восхитилась девушка.

– Не идеализируйте меня, я обычный человек, неглупый, конечно, но вот все знать не дано никому, – улыбнулся он.

В дверь постучали, и тут же материализовался официант. Он вкатил в купе сервировочный столик на колесиках и, поклонившись Александру, пролебезил:

– Ваш заказ, приятного аппетита, – и тут же скрылся за дверью, тихонечко ее прикрыв.

– Я взял на себя смелость заказать завтрак и для вас тоже. Вы не против? – обратился попутчик к Виктории.

– Смеетесь, Александр? Я уже говорила, что страшно голодна, так что смету все, что съедобно, ужасно вам благодарна. Я только умоюсь, – заторопилась Вика, натягивая под одеялом спортивные брюки. Когда ей наконец удалось это сделать, она рывком вскочила с постели и, не удержав равновесия, всем телом плюхнулась на сидящего напротив Александра.

– Ой, – пискнула она, ощутив дурманящий запах дорогого мужского одеколона. Соски на груди тут же приняли «боевую стойку». Вика ужасно смутилась и, пролепетав: – Простите, – опрометью бросилась за дверь туалетной комнаты. Захлопывая дверь, она услышала тихий смех Александра. Вика прижала ладони к горевшим щекам: – Что ж это за напасть такая? Видно, мне на роду написано попадать в дурацкие ситуации и выглядеть полной идиоткой! – пробормотала она.

Ей вдруг ужасно захотелось поселиться в этой маленькой ванной комнатке и не вылезать отсюда до конца поездки. Но, как говорится, голод не тетка, посему Вика быстро привела себя в относительный порядок и вышла к завтраку. Когда взгляд упал на то, что им притащил официант, глаза ее загорелись голодным огнем, и, наплевав на всех и на вся, Вика с упоением принялась сметать все, что попадалось под руку, совершенно забыв о своем недавнем конфузе. Александр молча наблюдал за ней, не спеша отпивая из чашки кофе.

– А вы что же не едите? – промямлила девушка с набитым ртом.

– Я не голоден, – улыбаясь, ответил тот.

– Зря отказываетесь, очень вкусно, ну просто замечательно! – Вика облизала пальцы и тут же увидела перед своим носом руку, которая протягивала салфетку. Она схватила салфетку, обтерла рот и руки. Потом, прищурив глаза, с усмешкой посмотрела на Александра: – Вы напрасно стараетесь так культурно показать мне мою невоспитанность. Я, между прочим, достаточно хорошо воспитана, моя мама занималась этим с утра до вечера, как только я появилась на свет. Она, видите ли, у меня каких-то там дворянских кровей, а моя прапрабабка действительно была фрейлиной императрицы. Это отец мой – простой мужик, работяга из деревни. Я, наверное, в него пошла, терпеть не могу жеманства и оттопыренных мизинчиков, хотя все это умею. Правила этикета вдалбливались в мою бестолковую голову с того момента, как я научилась говорить. Я умею играть на фортепиано, или, как выражалась моя мама, музицировать. Я знаю французский разговорный почти в совершенстве и никогда не перепутаю, каким ножом нужно есть рыбу, а какой ложкой – десерт, даже во сне. Но мне это не очень нравится, я люблю свободу и разума, и тела, вот так, – возбужденно протараторила Вика, а напоследок показала своему попутчику язык.

– Вы напрасно так разгорячились, Виктория, просто я хотел побыть в роли галантного и предупредительного кавалера, вот и все. А вы почему-то мои ухаживания приняли за упрек, – почти натурально удивился Александр, пряча улыбку.

– Ага, заливайте! Я далеко не такая глупая дурочка, как вам кажется, и прекрасно понимаю, когда мне хотят показать – кто я. Только это напрасный труд: я такая, какая есть, и другой быть не собираюсь! Нравится это кому-то или нет, мне наплевать! Я хочу, чтобы люди, окружающие меня, любили и уважали то, что они видят, а не то, что хотят видеть во мне. Я не терплю фальши и придерживаюсь призыва – «будь собой, не дай себе засохнуть», – продолжала «дымиться» Вика.

После этих слов Александр не выдержал и расхохотался.

– Вика, вы прелесть!

Девушка смутилась и отвернулась к окну, делая вид, что ее очень занимает проплывающий мимо вагона пейзаж.

– Вы не были замужем? – вдруг услышала она вопрос.

– Была, почти год, – нехотя ответила Вика.

– А почему вы расстались?

– Да так, по ряду неискоренимых причин.

– Например?

– Ну, во-первых, из-за патологической лени Дмитрия: он почему-то считает, что работать должны лишь мужланы и неучи. А сам сидел охранником в какой-то затрапезной фирме за четыре тысячи рублей в месяц! Во-вторых, он считал, что помощь жене по дому унижает его мужское достоинство. И, наконец, в-третьих, я его просто не любила.

– Зачем же выходили за него? – удивился Александр.

– Родители умерли, мне уже двадцать три года было, а когда двадцать семь стукнуло, я решила, что дальше ждать нельзя. Одной жить непросто, должен быть кто-то рядом, да и детей пора было заводить, вот я и приняла сразу же первое брачное предложение. Теперь я знаю, что поторопилась, но тогда думала совсем иначе. Это потом я поняла, что Дмитрию нужна была совсем не я, а прописка. Но прошлого не воротишь, как говорится, поезд ушел!

– Значит, вам сейчас двадцать восемь лет? Извините за бестактный вопрос, – сказал Александр.

– Двадцать девять, – тяжело вздохнула Вика. – Но знаете, я оптимистка, часто мечтаю о том, как поеду в отпуск за границу и в меня там влюбится миллионер, – мечтательно проговорила девушка и прикрыла глаза.

– Вы любите деньги? – вскинул брови Александр.

– Как можно любить то, чего у тебя нет? – засмеялась Виктория и посмотрела на Александра веселыми глазами.

– Но вы же хотите встретить именно миллионера?

– Это чтобы ни о чем не думать. Мне лично достаточно столько денег, чтобы их на все хватало.

– Понятно, – задумчиво произнес Александр и внимательно посмотрел на девушку. – Я думаю, Виктория, в вашей жизни все еще будет.

– Аминь, – сложив руки, быстро проговорила Вика.

Глава 6

Курортный город Сочи встретил пассажиров поезда душным влажным воздухом. Практически мгновенно сарафан прилип к Викиной почти не существующей груди. Прядки вылезших из-под заколки волос закрутились от влажности в очаровательные колечки. К группе пассажиров тут же подскочили носильщики и, стараясь переорать друг друга, начали предлагать свои услуги. Водители собственных автомобилей приглашали отдыхающих совершить прогулку с ветерком. Александр поставил свою дорожную сумку на тележку носильщика, туда же водрузил Викин чемодан.

– Ну, вот и приехали, – проговорила Вика, озираясь по сторонам и шарахаясь от людей, которые кидались к приезжим чуть ли не под ноги, предлагая свои комфортабельные комнаты, обещая, что море будет плескаться прямо под окном.

– Ну и духота, – пропыхтела девушка, обмахиваясь журналом. Александр, видимо, очень спокойно переносил перепады температуры, поэтому не поддержал реплики Вики. Когда они наконец добрались до площади, то прямо у выхода из вокзала увидели автобус с надписью «Санаторий «Россия». Вика почти бегом побежала к нему, чтобы укрыться от жары.

Буквально через час Вика в изнеможении валялась у себя в номере на огромной кровати и, с наслаждением вытянув ноги, дышала чистым, свежим воздухом, который ощущался здесь благодаря кондиционеру. Оказывается, у нее номер был серии «люкс», где, кроме кондиционера, имелись телевизор, холодильник и подключенный телефон. Окна выходили прямо на море, к номеру примыкала огромная веранда, в которую упирались своими макушками кипарисы, их даже можно было достать рукой.

– Красотища, – прошептала Вика. – Никогда не думала, что можно так здорово жить!

Она вдруг о чем-то вспомнила и, вскочив с кровати, полезла в чемодан. Достала мобильный телефон и набрала рабочий номер Наташи, но там было занято.

«Да, – подумала Вика, – теперь туда ни за что не дозвониться, сезон начался. Ладно, позвоню ей вечером домой».

В дверь номера осторожно постучали.

– Да, войдите! – прокричала Виктория.

Горничная в белоснежном фартучке и накрахмаленном чепчике просочилась в комнату и, смущенно остановившись у порога, пролепетала:

– Мадам отдыхала, я побеспокоила мадам?

– У мадам от жары размягчение мозгов, но она вас внимательно слушает, – проворчала Вика.

– Я принесла вам распорядок дня и расписание ваших процедур.

– Да, очень интересно, и что это за процедуры? – нахмурилась Вика.

– Согласно вашему заболеванию, – удивленно ответила девушка и посмотрела на Вику веселым взглядом.

– А что у мадам болит? – с сарказмом задала вопрос Вика.

Горничная вытаращила глаза:

– Как, вы разве не знаете, что это корпус, где отдыхают и лечатся страдающие остеохондрозом?

– Впервые слышу, но очень рада, что у меня всего лишь остеохондроз, а не паралич всех конечностей, – проворчала Виктория, пристально рассматривая принесенный листок.

– Да вы не волнуйтесь, – заулыбалась горничная и заговорила уже более свободно, удостоверившись, что в этом номере поселилась не какая-нибудь фурия из «новых русских», а обыкновенная женщина, не лишенная чувства юмора. – Здесь семьдесят процентов отдыхающих ни в каких процедурах не нуждаются. Если не хотите, то можете не ходить. Но остеохондроз – это, к сожалению, болезнь века, так что для профилактики, думаю, лечение вам не помешает. Меня зовут Нина, я буду у вас убираться и менять постельные принадлежности. Если что-то понадобится, вон там – кнопка вызова горничной, рядом – вызов администратора, ну, и так далее. В расписании есть все номера внутренних телефонов – ресторан, прачечная, парикмахерская и прочее. В любое время суток вы можете воспользоваться услугами службы отеля. Все, что находится в холодильнике, в вашем распоряжении, это входит в стоимость номера. Прямо отсюда вы можете позвонить в любую часть земного шара, правда, за дополнительную плату. Что еще? Вроде все вам рассказала.

– Скажите, Нина, а где я могу купить купальник, ну и все, что может понадобиться для пляжа? – поинтересовалась Виктория.

– О, мадам, у нас на первом этаже есть великолепный бутик, там вы сможете приобрести все, что душа пожелает, начиная от трусиков и заканчивая норковой шубкой, – ответила девушка, продолжая приветливо улыбаться.

– Послушайте, Ниночка, если вас не затруднит, прекратите величать меня мадам, а то у меня от такого обращения начнут зубы выпадать и волосы седеть! Я еще в душе надеюсь, что меня хоть изредка принимают за мадемуазель. А попросту говоря, Викторией меня зовут, – засмеялась Вика.

– Как пожелаете, ма… ой, – смутилась Нина, – извините меня. Я очень рада, что могу называть вас просто Виктория. Меня, если честно, – перешла на шепот девушка, – тошнит уже от этих «мадам»! Но ничего не поделаешь, служба есть служба, тем более что платят за это прилично. До свидания, Виктория, я к вам еще загляну. Да, совсем забыла, в 14.00 – обед. Вы пойдете в ресторан, или обед вам сюда прислать?

– Нет, Ниночка, сюда не нужно, пойду-ка я в ресторан, хочу немного осмотреться, как говорится, на людей посмотреть и себя показать, – махнула Вика рукой.

– Всего доброго, приятного вам отдыха, – прощебетала Ниночка и выпорхнула за дверь.

«Вот это я понимаю – выучка, – подумала Вика, – небось дрессировку проходят по двадцать четыре часа в сутки!»

Вика прошла к холодильнику, посмотреть, что же там имеется к ее услугам. На полочках в рядок расположились батареи спиртных и прохладительных напитков, внизу лежали фрукты, а в боковом отделении – сушеные морепродукты к пиву.

– Неплохо, неплохо, – промямлила Вика, – жаль, что я не употребляю спиртного, но, если это мной уже оплачено, утащу все с собой, когда буду уезжать!

В дверь опять постучали.

– Войдите! – прокричала девушка и захлопнула холодильник, не забыв прихватить оттуда бутылочку кока-колы.

В номер вошла молоденькая девушка в белом халате.

– Добрый день, я пришла заполнить вашу медицинскую карточку.

– Проходите, присаживайтесь, – вздохнула Вика, а про себя подумала: «Похоже, здесь будет не до пляжа, залечат до смерти».

Когда наконец Вике удалось закрыть дверь за медсестричкой, она тут же впихнула ноги в босоножки и почти бегом вылетела из номера, чтобы, не дай бог, ее кто-нибудь опять не задержал. В бутике, куда она спустилась, было прохладно и довольно уютно. Как только Вика переступила порог данного заведения, к ней тут же подлетели две очаровательные продавщицы с кукольными личиками и начали наперебой щебетать:

– Что угодно, мадам? Чем можем быть полезны? Что вам показать? – и далее в том же духе.

Вика устало посмотрела на лучезарно улыбающиеся мордашки и, кисло улыбнувшись, ответила:

– Все для пляжа.

– О, мадам, для вас есть изумительное бикини, французская фирма, потрясающая модель. На вашей фигуре это будет смотреться великолепно! – затараторила одна из продавщиц.

Виктория посмотрела в сторону зеркала, где отражалась ее фигура в полный рост, и тоскливо подумала: «Да уж, представляю!»

Но все же, к великой радости продавщиц, ответила:

– Покажите.

Одна из девушек упорхнула, а вторая начала показывать Вике пляжные халатики. Девушка выбрала один из них, на ее взгляд, самый симпатичный, и прошла к отделу ювелирных изделий. Когда она посмотрела на витрину и увидела цены, то была крайне удивлена. На точно таких же изделиях, которые она продавала в Москве, здесь стояли цифры чуть ли не в два раза выше.

«Во дают!» – подумала Вика.

– Вам что-то приглянулось? – услышала она приятный голосок продавщицы, которая в мгновение ока подлетела к девушке, как только увидела ее у прилавка.

– Нет, нет, я просто смотрю, – торопливо ответила Виктория.

Продавщица, потеряв к ней всякий интерес, отошла от витрины. Вика еще некоторое время постояла, разглядывая побрякушки, а потом прошла к вешалкам с шубами. Ей очень захотелось вдруг примерить великолепное норковое манто и почувствовать себя хоть на мгновение настоящей светской дамой. Она решительно подошла к шубе и сняла ее с вешалки. Тут же подлетела девушка, с которой она только что выбирала пляжный халатик, и затараторила:

– Вы сделали изумительный выбор, сейчас как раз сезонная распродажа, и на такие изделия у нас скидка пятьдесят процентов. Можно сказать, вам крупно повезло, отдаем почти даром.

Вика облачилась в мягкий мех и спросила:

– И сколько же это «даром» стоит?

– Всего семь тысяч, – тарахтела продавщица.

– Потрясающая модель, и вам очень к лицу, – закатывала глазки вторая девушка.

– Семь тысяч действительно недорого, – пробормотала Вика, но потом вдруг обернулась к девушке и спросила: – Семь тысяч чего?

– Долларов, конечно. Не рублей же? – захихикала та.

– Да, в самом деле «даром», – проворчала Вика.

– А я о чем говорю? – не унималась девушка.

Вика с огромным сожалением поняла, что ей никогда не купить такой вещи, и, еще плотней запахнувшись в шубку, прикрыла глаза.

– Вам очень идет, – услышала она насмешливый шепот у самого уха. Виктория открыла глаза и встретилась в зеркале с лукавым взглядом Александра.

– Ну, еще бы, – не растерялась девушка, – эксклюзивный экземпляр «селедка под шубой», – с сарказмом произнесла она и, скинув с плеч манто прямо на руки продавщице, направилась к выходу.

– А как же бикини? – забеспокоилась та, семеня вслед за Викой.

– Пришлите в номер для примерки, – ответил за Вику Александр. – Пойдемте обедать, – проговорил он, – столы уже сервированы.

– Да, пойдемте, – устало ответила Вика.

После обеда девушка поднялась к себе в номер и тут же услышала трель мобильного телефона.

– Ну, где тебя носит? – услышала она голос Натальи. – Если куда-то уходишь, бери телефон с собой, я уже извелась вся! Как у тебя дела? – затараторила девушка.

– Все о’кей, Наташенька, живу, как английская королева, – обрадованно проговорила Виктория.

– Я за тебя рада. Сегодня вечером позвони мне домой, есть новости, я не могу говорить из офиса. Все, целую, пока! – как пулемет, прострекотала Наталья, и в телефоне раздались короткие гудки.

Вика разочарованно посмотрела на аппарат и положила его на стол.

– Томись теперь до вечера! Что еще за новости собирается мне сообщить Наташка? – проворчала Виктория и пошла к холодильнику – достать что-нибудь прохладительное.

Еще один телефонный звонок, но уже внутреннего телефона заставил Вику подпрыгнуть от неожиданности.

– Оставят наконец меня сегодня в покое или нет? – зло прошипела девушка, но трубку все же взяла.

– Да, слушаю, – рявкнула Виктория в трубку.

– Мадам, вы готовы примерить бикини? – раздался приветливый голосок.

Вика вытаращила глаза, ничего не понимая.

– Какое бикини?

– Простите, это номер 393?

– Он самый.

– Мадам посетила сегодня наш магазин на первом этаже и приказала прислать в номер бикини для примерки, – явно начиная нервничать, затараторили на другом конце провода.

– Ах да, я совсем забыла… тащите.

Купальник в самом деле был неплох, и Вика уже решилась рискнуть появиться в нем перед всем честным народом на пляже, но, когда увидела цену – двести долларов США, – ее желание тут же испарилось, как утренний туман.

– Да я соглашусь лучше нудисткой заделаться, чем выложу такую сумму за две полосочки шелковых тряпочек!

Порывшись в своем бездонном чемодане, Вика выудила на свет божий видавший виды старенький купальник, которому во вторник исполнялось ровно сто лет.

– Подумаешь, – фыркнула девушка, крутясь перед зеркалом в своем выгоревшем наряде. – Мне главное – позагорать было бы в чем, а как я при этом выгляжу, меня совсем не волнует. В конце концов, не одежда красит человека, а он ее, – сама себя успокаивала Виктория.

Надев новенький халатик, который она приобрела сегодня, и нахлобучив пляжную шляпу неимоверных размеров, которая когда-то принадлежала еще ее бабушке, Вика с чувством полного удовлетворения отправилась на пляж. Сейчас уже конец мая, а майский загар считается самым стойким, поэтому девушка решила не упускать возможности заполучить его как можно в большем количестве. Тем более что май в этом году выдался на удивление жарким, даже слишком жарким.

Глава 7

На третий день пребывания на курорте Вика валялась у себя в номере с температурой тридцать девять, вся в волдырях, покрывающих ее спину, грудь и живот. Она искала удобное положение, прижимая ко лбу прохладное мокрое полотенце, и периодически постанывала и поскуливала.

«Что за жизнь бекова! – думала Вика. – Ну почему именно я получаю от жизни все с избытком, только со знаком минус? За какие такие прегрешения мне приходится расплачиваться? Вот, например, сейчас: мало того, что моя жизнь висит на волоске и меня в любую минуту могут отправить на свидание с предками, так я еще и обгорела до самых костей! Не очень-то приятно лежать в гробу с облупленным носом и вспузырившейся шкурой», – думала девушка, тихонечко поскуливая.

А в том, что ее могут найти и убить, Вика почему-то была уверена. В самый первый день приезда вечером она позвонила Наташе домой, как та и просила.

– Викуся, – услышала она шепот подруги, – по-моему, тебя разыскивает милиция.

– С чего ты взяла? Зачем, интересно, я им понадобилась? Мне капитан, который был у меня дома, сам сказал, чтобы я куда-нибудь уехала, – удивленно проговорила Виктория.

– Петька Мухин вчера звонил, какие-то странные вопросы задавал, все пытался с заднего крылечка подкатиться и выяснить – не знаю ли я, где ты можешь находиться? Но меня не проведешь, недаром я уже пять лет – жена такого же мента, как он сам! Ты же мне не сказала – могу я сообщать, где ты сейчас, или не могу, – продолжала возбужденно говорить Наташа.

Петр Мухин был закадычным другом мужа Наташи, они дружили семьями. Почти все праздники они встречали вместе, и очень часто Вика присоединялась к ним, поэтому хорошо знала Петра и его жену, с ней они частенько перезванивались.

– А чего он хотел? – поинтересовалась Виктория.

– Спрашивал, не приезжала ли ты ко мне или, может, звонила? Я сказала, что уже давно с тобой не виделась. Он говорит, что его жена Маринка звонила тебе, но никто не берет трубку уже двое суток. Вроде как волнуются они, не случилось ли чего. Я ему отвечаю – мало ли куда ты могла уехать? А он хитрый, подлец, подкалывает! Натали, говорит, ты же ее лучшая подруга, не могла Вика уехать и ничего тебе не сказать. С кем же она тогда Кешку оставила? Ну, я ему и брякнула, что он сдох!

– Кто сдох? – не поняла Вика.

– Кто, кто, дед Пихто, ну, Кешка, попугай твой, конечно.

– Типун тебе на язык, дура несчастная, – разозлилась Вика, – он у меня уже вовсю трепаться начал, а ты – сдох!

– А что мне оставалось делать, когда Петька меня так настойчиво в тупик загонять принялся? – обиженно заныла Наташа. – Я его, конечно, тоже пыталась разговорить. Мол, Петенька, а что случилось, зачем тебе Вика так срочно понадобилась? На это он промямлил что-то нечленораздельное и повесил трубку. Вик, ты же знаешь, Петька на Петровке работает, это тебе не обычное районное отделение! Значит, дело туда передали, и тебя ищут? Может, конечно, я и ошибаюсь, но мне почему-то так кажется. Ты подписку о невыезде давала?

– А это что еще за зверь? – нахмурилась Вика.

– Ну, подписывала ты документ, где обязуешься до конца следствия никуда из города не выезжать?

– Откуда я знаю, что я там подписывала?! Голова у меня была, как выпотрошенная тыква, давали мне какие-то бумаги, что-то говорили, а вот что – я помню очень смутно. Что-то там с моих слов записано… ну, и тому подобное. Мне было абсолютно все равно, где и что подписывать, лишь бы быстрее от всего избавиться!

– Ну и идиотка же ты, Вика! – охнула Наташа. – А если бы тебе дали подписать, что это ты там всех порешила и вообще являешься «крестной мамой», ты бы тоже все подписала, не глядя и не читая? – продолжала возмущаться девушка.

– Ой, ну что ты меня воспитываешь? Я привыкла людям доверять, не думаю, что наши родные менты так меня могут подставить, – проговорила Виктория и сморщила нос.

– Теперь, подружка, слушай самое главное, – замогильным голосом произнесла Наташа.

– В чем дело? – насторожилась Вика.

– Твоя сменщица Анюта пропала.

– Как пропала?!

– Ее в последний раз видели вечером того дня, когда ты уезжала. Садилась Аня с каким-то парнем в иномарку. И все – с тех пор ее нет нигде, ни дома, ни у подруг, ни у друзей. В общем, как сквозь землю провалилась! Ее мать уже всех на уши поставила. Викуся, вокруг этого дела какие-то страшные вещи творятся, чует мое сердце! Видимо, Витька, царство ему небесное, крепко кому-то насолил или красиво кого-то кинул, раз трупы сыпятся один за другим!

– А что, еще какие-то трупы появились? – с ужасом в голосе задала Вика страшный вопрос.

– Да нет, с чего ты взяла? – запоздало спохватилась Наташа.

– А ну колись, ты что, за дуру меня принимаешь? – заорала Вика.

– Ай, да ладно, – проговорила подруга, – все равно ты узнаешь, просто не хотела портить тебе отдых. Кассиршу валютки, что рядом с вами, убили прямо на следующий день.

Вика вспомнила молоденькую девушку Люду в мини-юбочке, которую тоже допрашивали той ночью, когда все это случилось. Она стояла у двери и курила, когда бандиты выходили из магазина. Правда, видела она только их спины.

– О, господи, – только и смогла простонать Вика.

– Викуся, ты, пожалуйста, сиди в Сочи, как мышка, а я здесь буду защищать твое местонахождение грудью, пока это будет возможно, – и Вика вдруг услышала всхлип.

– Наташка, ты что, плачешь? – забеспокоилась девушка.

– Я боюсь за тебя, – разревелась подруга.

– Не реви, чему быть, того не миновать, а мне цыганка нагадала до восьмидесяти лет мучиться.

– Почему мучиться? – всхлипнула Наташа.

– А разве такую жизнь, как моя, можно назвать иначе? – фыркнула Вика.

– Хватит тебе, Вик, ты, как всегда, в своем репертуаре! Ладно, целую тебя, пока, а то мы уже минут десять, наверное, треплемся. Если еще что-то узнаю, сразу позвоню, – прострекотала Наталья и отключилась.

После этого разговора Вика крепко задумалась.

«При чем же здесь Анюта, моя сменщица? Или она каким-то боком тоже замешана в этом деле? Почему вдруг милиция начала меня разыскивать? Сами же велели уезжать из дома… Ничего не понимаю!»

Мозги у Вики «заклинило», и она, тряхнув головой, решила на время обо всем забыть, а обдумать потом, когда пройдет какое-то время.

И вот сейчас, когда при малейшем движении боль отдавалась во всех уголках обгоревшего тела, когда голова ее раскалывалась от жара, а из пересохшего рта вырывалось пламя, которое Вика пыталась заглушить неимоверным количеством воды, ее вдруг так и подбросило на кровати.

– Табличка!

Когда в тот последний день Вика пришла на работу, она не могла найти табличку со своим именем и фамилией, которая обычно стояла на прилавке. Магазин уже открылся, и она, недолго думая, поставила на это место табличку с именем своей сменщицы, Потаповой Анны, решив, что свою поищет потом. Естественно, потом Вика об этом забыла, и вечером, когда в магазин пришли бандиты, на прилавке так и стояла табличка с фамилией ее сменщицы!

– Мамочки, ее, наверное, тоже убили, – прошептала Виктория и зажала рот рукой. Она схватила телефон и начала лихорадочно нажимать на кнопки. То ли оттого, что она очень волновалась, то ли от высокой температуры, но у нее ничего не получалось, и Вика, чертыхнувшись, бросила аппарат в угол. В это время тихонько отворилась дверь и в проеме показалась голова Александра.

– Можно войти?

– Заходите, Александр, как хорошо, что вы пришли, мне нужно срочно кое-что вам рассказать, – проговорила Виктория, пытаясь приподняться с постели. Ей это не удалось, и она снова плюхнулась на подушку.

Александр прошел в комнату, в руках он нес корзину с фруктами. Не дав девушке и рта раскрыть, Александр начал ее отчитывать:

– Кто же так загорает, посмотрите, что вы с собой сделали?

– Я хотела побыстрее поменять цвет кожи, – проворчала Вика. – Хотела, как лучше, а получилось, как всегда! Теперь вот вообще кожу сбрасываю, линяю.

– Я мацони принес, чтобы облегчить ваши страдания. Давайте намажу обгорелые места, – улыбнулся Александр.

– Что, сами будете мазать? – ехидно спросила Вика.

– Ну, раз здесь больше никого нет, то придется побыть в роли медбрата именно мне, – продолжая улыбаться, проговорил он.

– Если в роли «брата», тогда ладно, – съязвила девушка.

Она легла на живот, а Александр, усевшись на край постели, откинул простыню. От увиденного он даже присвистнул.

– Не свистите, денег не будет, – проворчала Виктория.

– Помолчите хоть немного, – засмеялся Александр.

– Я не умею долго молчать.

– Это я уже заметил, – хмыкнул он и начал тихонечко смазывать спину девушке мацони, от чего ей действительно стало чуть легче.

– Виктория, почему вы меня избегаете? – задал он вдруг вопрос, не останавливая процедуры смазывания обгорелых мест.

– С чего вы взяли? – спросила Вика у своей подушки.

– Не бубните себе под нос, я задал вопрос, отвечайте, – строго потребовал Александр.

– Честно?

– Конечно, честно.

– В тот вечер, когда вы подумали, что я не пришла на ужин… на самом деле я приходила туда, но увидела вас в обществе какой-то расфуфыренной мадам.

– Ну и что? – удивился мужчина.

– Она смотрела на вас так…

– Как?

– Как, как! Как удав на кролика, и невооруженным глазом было видно, что она готова заняться с вами чем угодно прямо там, на столе, среди тарелок и вилок! Ну, я развернулась и ушла, чтобы не мешать. Кто мы с вами, в конце концов, друг другу? Всего лишь случайные попутчики. У вас своя жизнь, у меня своя, – на одном дыхании протараторила Виктория и сердито покосилась на него.

– Вы что, ревнуете? – спросил Александр: у него чертики в глазах заплясали лезгинку.

– Вот еще, – фыркнула Вика. – С какой стати я должна ревновать постороннего мужчину? И вообще, у нее ноги кривые, – припечатала она напоследок и отвернулась.

Александр не выдержал и от души расхохотался.

– Да, Виктория, с вами не соскучишься! А почему же вы не открыли мне дверь, когда я пришел к вам после ужина? Я, между прочим, хотел пригласить вас в кино!

– Я не слышала, что вы приходили, наверное, в душевой была, – не моргнув глазом соврала девушка.

На самом деле Вика в тот вечер прекрасно слышала и стук в дверь, и голос Александра, но не открыла. Почему-то горечь обиды ударила ей в голову, когда она увидела в ресторанном зале воркующую парочку. Но она ни за что на свете не хотела признаваться даже самой себе – и тем более ему, – что это действительно была жгучая ревность, которую девушка испытала впервые в жизни. Она сама себя успокаивала:

«Что ты себе напридумывала? Посмотри сначала на него, а потом на себя в зеркало и очнись от ужаса! Такие мужчины любят холеных, нежных и ухоженных дамочек. А ты на кого похожа? Чучело огородное! Не нужно вообще с ним встречаться, чтобы не забивать себе голову напрасно», – думала девушка.

Придя к такому выводу, Вика решила сделать все возможное, чтобы поменьше видеть Александра, а еще лучше – не видеть его вообще. Двое суток ей это удавалось, а вот сегодня он приперся сам, да еще с соболезнованиями.

«Не выставлять же человека в самом деле за дверь? Да и своими соображениями мне сейчас необходимо с кем-то поделиться, а кроме него, я здесь никого не знаю», – успокаивала Виктория свое самолюбие.

– Сейчас впитается, и нужно будет намазать грудь и живот, – услышала Вика голос Александра.

– Ну, уж с этими частями тела я как-нибудь сама справлюсь, – поспешно ответила девушка.

– Не волнуйтесь, Виктория, я совершенно не посягаю на ваше целомудрие. Сейчас выпейте вот это, – он растворил в стакане жаропонижающее и дал ей. – Постарайтесь уснуть, а через пару часов я к вам загляну. Как раз будет время обеда, я закажу его сюда, прямо в номер. Заодно пообедаю с вами, если вы, конечно, не против, – сказал Александр и направился к двери.

– Пожалуйста, обедайте, только мне не нужно ничего заказывать, ничего, кроме воды, в горло не полезет, – ответила его спине Вика.

– Там посмотрим, – сказал Александр и, остановившись у самой двери, повернулся к Вике лицом: – Кстати, расскажете мне то, что хотели рассказать, потом, когда поспите. Договорились?

– О’кей, договорились, – проговорила Виктория и вяло улыбнулась.

Александр ушел, а Вика осталась лежать в том же положении, дожидаясь, когда в спину впитается то, чем ее намазали. Она не заметила, как уснула. Вике снились погони, перестрелки и… крокодильчики.

Глава 8

Девушка открыла глаза от того, что почувствовала: в комнате кто-то есть. Этот кто-то сидел в кресле и читал журнал. Увидев, что Вика открыла глаза, Александр улыбнулся.

– Как вы себя чувствуете? – заботливо поинтересовался он.

– Уже лучше, – простонала девушка.

На самом деле ей казалось, что она побывала в аду и черти поджарили ее на своей сковородке со всех сторон. Но ей не хотелось обижать Александра, ведь он так старался, намазывая ее спину и впихивая в нее лекарство.

«Все, – подумала Вика, – теперь буду ходить на пляж исключительно в парандже!»

– Вам не помешает прохладный душ, это даст облегчение, – сказал Александр.

– Если можно, отвернитесь, я встану, – простонала девушка.

– А если нельзя? – засмеялся мужчина.

Вика, ничуть не смутившись, села на постели и завернулась в простыню. Любое прикосновение к коже отдавалось мучительной болью, поэтому ей было не до шуток и не до смущения. Постанывая, она отправилась в ванную комнату. Прохладная вода действительно принесла некоторое облегчение. Вика готова была стоять под этими струями до конца жизни.

«Как же человеку мало нужно, чтобы почувствовать себя абсолютно счастливым! Когда чувствуешь боль, готова все на свете отдать за то, чтобы от нее избавиться, и когда наконец это происходит, жизнь становится удивительной и прекрасной», – думала Вика, наслаждаясь прохладной водой. Из радужного настроения ее вывел осторожный голос Александра:

– Эй, вы там живы?

– Жива, жива, уже выхожу, – проворчала Вика, выныривая из приятного расслабления. Сразу вспомнились все события последних дней перед ее незапланированным бегством и то, что она все обещала рассказать Александру.

«Может быть, он поможет принять какое-нибудь решение?» – подумала она.

Виктория чувствовала, что самой ей со всей этой чехардой не справиться, и если она вздумает предпринять что-то в одиночку, то уж точно наломает дров.

– После душа намажьте кожу мацони, – опять услышала она голос Александра.

– Нет, уж лучше я пока кремом. Только-только смыла с себя этот кисломолочный аромат. Прямо «Шанель», да и только, – проворчала Вика и, завернувшись в простыню, вышла из ванной комнаты. – Вы уж меня простите, бедную паленую кошку, что приходится принимать вас в таком непрезентабельном виде, но надеть сейчас что-то на себя я просто не в состоянии, – извинилась перед ним Виктория.

Она прошлепала босыми ногами к журнальному столику, где уже стоял обед, и осторожно села на краешек кресла. Место, которое располагалось чуть ниже ягодиц, облезло чуть ли не до мяса, поэтому положение сидя причиняло Вике невыносимые страдания. Ей ужасно хотелось на все наплевать, послать к черту законы гостеприимства и опять улечься кверху задницей на постель. Александр, будто почувствовав ее желание, сказал:

– Думаю, что вам удобнее будет в горизонтальном положении. Вы, пожалуйста, не стесняйтесь, ложитесь, а я за вами поухаживаю.

– Что, с ложечки будете меня кормить? – съехидничала девушка.

– Виктория, ответьте мне, пожалуйста, на один вопрос. Вот если бы я оказался в таком же положении, как вы сейчас, вы бы что, оставили меня в беде? – хитро посмотрев на девушку, спросил Александр.

– Что за глупости вы говорите? Конечно, не оставила бы! Но я женщина, у нас сердоболие в крови, а вот слышать это от мужчины немного странно. А если честно – просто я, наверное, не привыкла к тому, чтобы за мной мужчина ухаживал. Мне, знаете ли, в жизни всегда везет, только с другой стороны. Мужчины попадаются исключительно как один страдающие эдиповым комплексом, им нужна не женщина, а нянька и мамочка. Но спорить с вами я не буду, мне действительно очень плохо сейчас, и, с вашего позволения, я прилягу. Кормить меня не нужно, есть не хочу, только пить, – с этими словами Вика, постанывая, залезла на кровать и улеглась на живот.

Александр подкатил журнальный столик прямо к постели и поставил его так, чтобы девушка, разговаривая, не выворачивала себе шеи и видела собеседника.

– Съешьте хотя бы банан или яблоко, – попросил он ее.

– Нет, только воду, – отмахнулась девушка.

– Что вы хотели мне срочно рассказать, Виктория? – спросил Александр, наливая в стакан минеральную воду.

– Я звонила своей подруге в Москву, она, кстати, и отправила меня сюда. И она мне сказала, что пропала Анечка, моя сменщица по работе. Я сначала грешным делом подумала, что Аня как-то замешана в этом деле, но сегодня вспомнила, что в тот день на прилавке стояла карточка с ее фамилией.

– Почему ее, а не ваша?

– Утром я ее искала, но не нашла, вот и поставила Анину, решив, что потом найду свою и поменяю, но, конечно, забыла. Теперь вот мучаюсь от беспокойства – вдруг ее тоже убили? Я еще вам не говорила, что кассиршу из валютки убили! Она, оказывается, тех отморозков видела, стояла и курила в это время у дверей, а они рядом с нашими расположены. Она тогда и внимания-то на них не обратила, мало ли кто из ювелирного магазина выходит? Ее следователь допрашивал, и я слышала, как она говорила, что видела четверых мужчин только со спины и никаких особых примет не заметила. А ее все равно убили, представляете?! Девочка была совсем молоденькая, двадцать один год всего! В общем, трупы падают один за другим, и я уже не знаю, что мне делать! Наташа сказала, что Аня, моя сменщица, как сквозь землю провалилась, нигде ее нет. И если хорошенько подумать, нестыковка какая-то получается. Ведь на следующий день утром убили мою соседку, которая ко мне пришла. До меня только потом дошло, что ее со мной перепутали, поэтому я и рванула из Москвы на всех парусах. Вот я и думаю – а при чем тогда здесь Анна? Ничего не могу понять, запуталась я совсем, Александр, – и Вика вдруг захлюпала носом, а когда Александр осторожно погладил ее по плечу, чтобы успокоить, разразилась неудержимым потоком слез. Сквозь рыдания Вика, заикаясь, опять заговорила: – Я как вспомню глаза мертвого Олега, так верите, холодным потом обливаюсь! Ведь буквально за двадцать минут до этого ужаса его жена звонила, его не стала подзывать, а попросила меня передать мужу, чтобы он забежал в супермаркет за памперсами. У них два месяца назад сынишка родился, Дениской назвали. Вот теперь сиротой остался! Леночка тоже совсем молоденькая девушка, студентка… тетя Вера, уборщица наша… Виктор, который так любил жизнь… про Аню еще неизвестно, может, ее тоже уже в живых нет… а теперь вот и Людочка! Скажите мне, Александр, что вообще у нас в стране происходит?! Почему вот так запросто стали убивать людей и чувствовать себя при этом совершенно спокойно? Ведь невозможно же стало телевизор смотреть, сколько показывают всего! Вы знаете, я вообще-то по сути своей очень мирный человек, и насилие выходит за грани моего понимания. А еще я ужасная трусиха, это же я от страха сюда махнула, даже не думая – куда еду, зачем еду, мне в тот момент все равно было. Дали бы путевку на Марс, улетела бы, даже не поинтересовавшись погодой на чужой планете! Вот такая я непутевая, – тяжело вздохнула Виктория.

Александр сочувственно кивнул.

– Еще и милиция меня зачем-то разыскивает, я же им все рассказала! Что им от меня еще нужно? Наверное, все-таки мне придется возвращаться в Москву, а так не хочется! Я просто до судорог боюсь, что меня эти бандиты найдут! Может, мне попросить, чтобы меня пока в тюрьме подержали, а? – спросила Вика и подняла зареванные глаза на Александра. Встретившись с его насмешливым взглядом, она простонала: – Господи, ну что я горожу…. Что же делать-то, Александр, хоть вы посоветуйте! Я вот думаю – может, зря я сбежала? Ведь если они вместо меня Лену убили, то, наверное, больше не будут меня искать? И зачем, интересно, Анну похитили? Дай бог, чтобы это было не так! Может, я напрасно так испугалась и сбежала? А может, и не напрасно, ведь узнали же они откуда-то мой адрес, может быть, в милиции у них есть свои люди? В общем, голова у меня кругом, ничего не могу понять!

– Да, ну вы и наговорили, – протянул Александр. – Вика, в таком деле, как ваше, не должно быть никаких «если и может быть». Может, вы напрасно убежали и не сообщили об этом в милицию, но теперь об этом говорить уже поздно – что сделано, то сделано. Вот что, я попытаюсь кое-что выяснить через своего друга, что там к чему. Вы мне свои данные напишите, а я ему прямо сейчас и позвоню.

Вика с благодарностью посмотрела на него и еще раз пожалела о том, что она не Золушка, очень удивившись, что в такой серьезный момент может думать о таких глупостях. Рука Александра по-прежнему лежала у нее на плече, и это прикосновение успокаивало. Она почему-то была уверена, что рядом с ним ей нечего бояться, что он обязательно поможет во всем разобраться и вытащит ее из неприятной ситуации. Александр поднялся и направился к двери.

– Вы куда? – испуганно спросила Вика.

– К себе в номер, попытаюсь сейчас дозвониться в Москву.

– У меня есть мобильный аппарат, можете им воспользоваться, – поспешно проговорила Вика.

Мужчина внимательно посмотрел на девушку и, ни слова не говоря, вышел за дверь.

В своем номере он поудобнее устроился в кресле и взял в руки свой мобильный телефон. Набирая номер приятеля, он обдумывал, как бы ему подойти к интересующему его вопросу не слишком напрямую. Константин, конечно, мужик умный, его как воробья на мякине не проведешь, но все же не хотелось, чтобы он подумал, что Александр замешан в каком-то криминале. А судя по вопросам, которые Александр собирается ему задать, Костя именно так и подумает.

– Ладно, решу по ходу разговора, как и что спрашивать.

В кабинете Константина телефон не отвечал. Александр начал уже злиться, но тут вспомнил, что сегодня воскресенье, и, стукнув себя по лбу, начал набирать домашний номер друга. Ответили практически сразу, и когда Константин услышал, кто говорит, он очень обрадовался:

– А, курортник, ну здравствуй, здравствуй! Как тебе там загорается? Как твой хондроз, не хандрит больше? – и, не дав Александру вставить ни одного слова, Костя продолжил: – Небось купаешься не только в море, но и в лучистых глазках прекрасной половины человечества? Ты же у нас знаменитый дамский угодник!

– Кость, ты хоть слово-то дашь мне сказать? – перебил красноречие своего друга Александр.

– Случилось что, Саша? – послышался настороженный голос Константина.

– У меня, слава богу, ничего не случилось, а вот у одного моего клиента случилось. Понимаешь, есть договор о взаимовыгодном сотрудничестве нашего завода с фирмой «Алмаз», так вот: сегодня я совершенно случайно узнаю, что генерального директора этой фирмы недавно убили. Сам понимаешь, начнется следствие, будут проверять все связи, ну, и тому подобное.

– А ты что, в чем-то замешан, чтобы так волноваться по этому поводу?

– Кость, ну как тебе вообще такое могло в голову прийти? Мне, слава богу, и без всяких махинаций денег хватает. Просто не хочу, чтобы в связи с убийством имя завода упоминали и марали. Ведь на каждый роток не накинешь платок, не докажешь, что мы сотрудничали с этой фирмой только как поставщики изделий из драгметаллов, изготовителями которых является наш завод. Сам знаешь, слухи растут как снежный ком, потом доказывай, что ты не верблюд! У меня каждый договор на вес золота – в прямом и в переносном смысле, сам понимаешь: терять клиента сейчас чревато, конкуренция бешеная. Завезли в Москву этой низкопробной арабской дряни и отдают ее по бросовым ценам, а наша качественная продукция пылится на прилавках.

– А от меня-то ты что хочешь? Ведь я этим делом не занимаюсь, его в убойный отдел передали. Завтра, конечно, я попытаюсь выяснить, что там к чему и на какой стадии, а больше я тебе помочь ничем не смогу, – сказал Костя.

– Так, значит, ты об этом убийстве уже знаешь?

– А кто же о нем не знает? Даже по телевидению передавали, так что никакого секрета из этого никто не делает.

– Константин, еще у меня к тебе просьба: узнай, пожалуйста, все про Белоусову Викторию. Кто такая и как она вообще во всем этом замешана? Она в том магазине продавцом работала.

– Так бы сразу и сказал, что личный интерес имеешь, а то начал заливать – конкуренция, договора! То-то я сразу почуял – темнит мой дружок. Ладно, Сашок, завтра все разнюхаю и доложу по всей форме, не переживай, – сказал Костя.

– Спасибо тебе, ты настоящий друг. Личного интереса здесь, конечно, никакого нет, затронуты интересы постороннего человека. Но то, что для меня это важно, скрывать не буду. Я не могу тебе сейчас всего объяснить, сам еще не разобрался, почему я вообще во все это влезаю. Может быть, завтра, когда ты мне сможешь хоть что-то рассказать, я тебе попытаюсь все объяснить. Ну все, друг, до свидания, завтра я тебе вечерком опять позвоню, надеюсь, у тебя уже что-то будет для меня. – Александр положил трубку и, откинувшись на спинку кресла, задумался: «Правильно ли я поступаю?» – но, вспомнив зареванные, необыкновенно зеленые глаза Вики, ее смешной облупленный нос и дрожащие губы, он решил, что все делает правильно.

Вика, оставшись одна, тут же вскочила и опять понеслась в душ, вспоминая, какое облегчение ей принесла прохладная вода. Она была твердо уверена, что теперь на пляж ее не удастся больше заманить никаким калачом, никогда и никому.

– Не жили богато, нечего и начинать, – ворчала девушка. – Загорала себе в Липецкой губернии на огороде, вот и продолжай в том же духе! Вот все утрясется, бандитов поймают, я и отправлюсь к тетушке на откорм. Буду пить парное молоко ведрами, чтобы наконец хоть немного поправиться.

Вика вспомнила холеную даму, которую видела рядом с Александром: ее округлые формы выгодно подчеркивались облегающим нарядом. Вика же всегда носила свободную одежду, чтобы скрыть выпирающие ребра, которые девушка всегда сравнивала со стиральной доской. Футболки она покупала на три размера больше, а бюстгальтеры носила с двойным поролоном.

– Вот еще джинсы придумали бы с подкладками на заднице, тогда был бы полный порядок, хотя бы визуально, – мечтала она.

Правда, Сережа, ее любовник, говорит, что балдеет от тощих баб. Вика подозревала, что таким образом он ее просто успокаивает, но делала вид, что верит. Сам Сергей весит сто двадцать килограммов, поэтому контраст между ним и Викторией получается сногсшибательный. Он спокойно может взять ее под мышку, отнести в комнату и прямо от дверей спальни закинуть на постель, не испытывая при этом никакого напряжения.

Вика еще немного постояла под душем и, почувствовав слабость, наверное, от высокой температуры, решила, что нужно выпить жаропонижающее и еще немного поспать. Жар изнурял и отнимал последние силы, которых и так-то осталось немного. Нервное перенапряжение давало о себе знать. Вылезая из ванны, Вика не удержала равновесия и со всего маху шлепнулась на мокрый пол. При этом она сильно стукнулась головой о край раковины и тут же провалилась в черную бездну.

Очнулась девушка на своей кровати, в комнате царила тишина. Она приподняла голову и с ужасом отметила, что лежит совершенно голая, только прикрытая простыней. В это время она услышала осторожный шорох на веранде и заорала не своим голосом:

– Помогите, убивают!

С веранды выскочил испуганный Александр и, не увидев в комнате никого, кроме Вики, произнес:

– Что с вами, кто вас убивает?

– Я подумала, что на веранде бандиты, – дрожащим от испуга голосом пролепетала девушка. Потом, опомнившись, она закричала на Александра: – А что вы крадетесь, как вор?! Что я должна была подумать?!

– Да не крался я совсем, просто стоял и курил, дожидаясь, когда врач придет, – недоуменно проговорил Александр.

– Какой еще врач? – не поняла Вика.

– Так вы же без сознания были, когда я вас в ванной комнате на полу нашел, вот я и вызвал доктора.

Викино лицо тут же приобрело цвет сочной морковки, когда она поняла, что именно увидел мужчина, застав ее в таком плачевном состоянии. Мало того, ему еще пришлось тащить ее, чтобы уложить на кровать!

«Какой кошмар, какой стыд», – думала Вика, вспоминая свою облезлую задницу, которую только сегодня утром она с ужасом разглядывала в зеркале.

«Господи, если ты есть, сделай так, чтобы он сейчас ушел, иначе я провалюсь от стыда через все этажи», – мысленно молилась девушка.

Но, видимо, господь не услышал ее горячей молитвы, потому что Александр как ни в чем не бывало уселся в кресло напротив кровати, на которой лежала девушка, и задал ей вопрос:

– Что случилось, Виктория, почему вы упали в обморок?

– Глупее вопроса я еще не слышала! Откуда же я могу знать – почему? Наверное, голова закружилась. Помню только, что поскользнулась, а дальше – провал. А вы, между прочим, могли бы так нагло себя не вести, и нечего было меня голую тащить оттуда, это неприлично! – припечатала Виктория и отвернулась.

Александр посмотрел на Вику как на сумасшедшую:

– Я что, должен был оставить вас там лежать?! На полу?!

– Ничего бы со мной не случилось, полежала бы и очухалась, – не хотела сдаваться девушка.

– Вы и в самом деле ненормальная, – зло прошипел Александр и, резко поднявшись с кресла, хлопнул дверью, выйдя из номера. Вика ударила кулаком о постель.

– Ну что же это я за дура такая безмозглая? За что, спрашивается, накинулась на человека? Еще спасибо должна была сказать, что он вообще возится со мной, а не претензии предъявлять! Вот так всегда у меня!

В это время кто-то осторожно постучал в дверь. Вика, думая, что это вернулся Александр, поспешно прокричала:

– Входите, пожалуйста!

С ее уст были уже готовы слететь слова глубокого раскаяния, но рот тут же захлопнулся: она увидела, что в ее номер входит совершенно незнакомый мужчина. Вика, испуганно распахнув глаза, спросила:

– Вы кто?

– Я доктор, уважаемая. А вы, как я понимаю, и есть больная? – улыбнулся эскулап и прошел в ванную комнату помыть руки.

– У меня уже почти ничего не болит, – поспешно пробормотала девушка. – Подумаешь, обгорела малость, зря вас побеспокоили.

– Ну, это мы сейчас выясним, моя хорошая. Разрешите мне посмотреть на вашу «малость», если, конечно, вы ничего не имеете против? – сказал врач, выходя из ванной комнаты и вытирая руки полотенцем. Он присел возле кровати и еще раз спросил: – Разрешите?

– Смотрите, – устало махнула рукой Вика и обнажила обгорелые части тела.

Доктор внимательно осмотрел то, что предстало перед его глазами, и спокойным голосом проговорил:

– Такая малость, милая девушка, может стоить вам пребывания в постели на протяжении всего вашего отпуска! Здесь с отдыхающими очень часто случаются подобные неприятности, но такое лично я вижу впервые. Как же это вам удалось?

– А мне всегда удается то, что не удается другим, – пробормотала Вика. Ей одной был понятен смысл сказанного. Это означало – у меня вечно все не как у людей.

Врач тем временем наклонился к столику и начал что-то писать.

– Я вам выписываю мазь от ожогов, чудодейственное средство, не раз проверено на практике. Если будете соблюдать постельный режим и аккуратно смазывать обгорелые места, то, думаю, через недельку будете здоровы. Не позволяйте держаться высокой температуре, постоянно ее сбивайте, иначе это может привести к рецидиву.

– К какому еще рецидиву? – не поняла Вика.

– Жар в теле может вызвать сильное воспаление кожи на обожженных местах. В дальнейшем это может привести к тому, что ваша кожа будет реагировать на малейшие перепады температуры. Солнце будет вызывать пигментацию, а холод – посинение.

– Только этого мне и не хватает! – пробурчала Вика. – Спасибо вам, доктор, и извините за беспокойство.

– Не за что, уважаемая, это моя работа – следить за здоровьем наших отдыхающих. Завтра я к вам загляну. Вам есть кого послать за лекарством, или мне прислать горничную?

– Пришлите горничную.

– Хорошо, всего доброго, поправляйтесь… Да, вы знаете, когда меня вызывали к вам, почему-то сказали, что вы лежите без сознания. Первое, что пришло мне в голову – у вас был солнечный удар, но, придя сюда, я увидел абсолютно другое. Кто-то пошутил, или вы в самом деле падали в обморок?

– Нет, доктор, думаю, это чья-то неудачная шутка, – улыбнулась Виктория, а про себя подумала: «Не хватало еще, чтобы меня здесь до смерти залечили!»

– Еще раз до свидания. Я отдам рецепт Ниночке, она вскоре принесет вам мазь и жаропонижающее. Я предупрежу обслуживающий персонал, что у вас постельный режим, так что без внимания вас не оставят. Телефончик у вас под рукой, если что-то понадобится, можете спокойно им воспользоваться.

Доктор раскланялся и скрылся за дверью. Девушке показалось, что его кто-то окликнул.

Потянулись бесконечные часы. Вика, привыкшая к подвижному образу жизни, очень не любила лежать в постели, даже когда подхватывала ангину. Чтобы хоть как-то скоротать время, она включила телевизор и сразу же наткнулась на криминальную хронику.

– Вот, черт возьми, как нарочно, попадается то, чего не хотелось бы вообще никогда видеть!

Вика прикрыла глаза и стала сама себя успокаивать:

– У меня все хорошо, у меня все просто замечательно! Бандитов непременно поймают, и моя жизнь вернется в прежнее нормальное русло. Найду себе хорошую работу и буду спокойненько жить. Поменяю наконец квартиру и рожу себе малыша. Воспитаю его суперменом, и тогда будет кому меня защитить!

Дверь еле слышно скрипнула, и Виктория, заметив, как мелькнула знакомая футболка, поспешно прикрыла глаза, притворившись, что досматривает третий сон. Александр заметил ее маневр, но только улыбнулся этой наивной уловке. Он не стал ничего говорить, просто прошел к столику и положил на него лекарство. Потом выключил телевизор и бесшумно скрылся за дверью.

– Ну, почему я такая трусиха? Ведь хотела же извиниться, а как до дела дошло, так опять – как страус, спрятала голову в песок, и никаких проблем! Нет, так я никогда, наверное, замуж не выйду за порядочного мужика, – сокрушалась Виктория, смотря на дверь, за которой только что скрылся Александр. Она вдруг сообразила, о чем думает, и громко расхохоталась: – Ну, подруга, ты даешь! С чего тебе в голову пришла сия бредовая идея, что такой мужчина, как Александр, вдруг захочет на тебе жениться? Ты даже не знаешь, что это за человек! Может, у него трое детей и он до безумия любит свою вторую половину? На вид ему около сорока лет, не может мужчина в таком возрасте быть неженатым!

Глава 9

На следующий день, когда Александр позвонил своему другу, он услышал просто невероятные вещи:

– Похоже, дорогой друг, интересующая тебя особа и организовала убийство своего благодетеля.

– С чего такие бредовые выводы, Константин, ты что, заболел? – изумился Александр.

– Ты, Саня, не кипятись, а послушай, что я тебе расскажу. Все документы оформлены на имя Белоусовой Виктории Николаевны, и можно сказать, что она после смерти своего патрона стала теперь пребогатенькой бабенкой! Ты только послушай, какая хитрая! Выжидала почти два года, пока капитал не преумножится чуть ли не вчетверо, и отправила своего благодетеля к праотцам! Она после происшествия бесследно исчезла, я не удивлюсь, если она сейчас где-нибудь на Канарских островах со своим хахалем, – заявил Костя.

– С каким еще хахалем? – хмыкнул Александр.

– Да это я так, к слову сказал, – поспешил отмазаться Константин. – Ты мне вот что скажи. Почему ты вдруг заинтересовался этой особой? Ты, часом, не в курсе, где она может быть?

– Откуда я могу знать, где она, ты сдурел, что ли? – возмутился Александр.

– Ну, мало ли, ведь ты интересуешься – кто да что? Вот я и подумал…

– Поменьше думай, – проворчал Александр.

– Ты, Саша, если что – поаккуратней, видать, дамочка еще та штучка, обведет вокруг пальца, и не заметишь, – предупредил друга Константин.

– Ладно, Костя, спасибо тебе за информацию. Я потом еще позвоню.

Александр отключил телефон и уставился в пространство.

– Вот, значит, какие мы мудрые, Виктория Николаевна? А по виду и не скажешь – прямо само несчастье ходячее, требующее защиты и сострадания!

Где-то в глубине души Александр не верил, что Вика могла быть такой актрисой, а он и не заметил этого. Она была абсолютно искренна, когда рассказывала о своих злоключениях. Он бы заметил фальшь. Но факт, как говорится, вещь упрямая, и от этого деваться некуда.

«Что же теперь делать? Позвонить и сказать, что разыскиваемая преступница находится здесь, в Сочи? Или лучше сначала поговорить с ней?» – думал Александр, но все же решил остановиться на втором варианте и, решительно поднявшись, направился в номер Виктории.

Вика лежала в постели и читала какую-то книгу. Когда она увидела входящего Александра, он заметил, что ее зеленые глаза блеснули радостным огоньком. В комнате стояла настоящая вонь, пахло чем-то лекарственным.

– Ну и запах, – пробормотал он.

– Да уж, не французские духи, но очень хочется поскорее выздороветь, поэтому покорно выполняю все предписания доктора. Мазь действительно противно воняет, но помогает здорово, у меня уже вторая кожица появилась и жжение прекратилось, – похвалилась Виктория.

– Я рад за вас, – улыбнулся Александр.

– Я за себя тоже рада. Александр, мне хотелось бы извиниться перед вами за вчерашнее. Сама не знаю, как это у меня все время получается? Вроде не хочу обидеть человека, а происходит все наоборот. Честное слово, я даже не знаю, почему вдруг вчера у меня рога выросли? Вернее, знать-то я знаю, просто было ужасно глупо их показывать, простите за каламбур, – торопливо говорила девушка, глядя на Александра виноватыми глазами.

– Можно еще раз, и желательно – по-русски? – хохотнул он.

– Понимаете, я вчера как представила, в каком виде вы меня лицезрели, пока из ванной в комнату тащили, со мной прямо помутнение мозгов приключилось, – откровенно призналась Вика.

– Очень нужно мне было ваши прелести рассматривать! Я когда увидал вас в таком состоянии, страшно перепугался, даже не мог сообразить, что нужно сначала делать – то ли нести вас на постель, то ли звонить врачу.

– Это правда?

– Что правда?

– То, что вы страшно испугались?

– Какое это теперь имеет значение? Хорошо, что с вами сейчас все в порядке, остальное не так уж важно, – махнул он рукой.

– Может быть, для вас это и неважно, а для меня…

Вика тряхнула головой и, завернувшись в простыню, сползла с кровати. Она прошлепала босыми ногами к холодильнику и достала бутылку сухого вина.

– А давайте, Александр, мы с вами выпьем за мое скорейшее выздоровление и завершение той неприятной истории, в которую я угодила! Надеюсь, что мне все-таки удастся выбраться из нее целой и невредимой.

– Кстати, Виктория, а у вашего директора остались какие-нибудь родственники? Ведь в фирму вложено солидное состояние. К кому-то ведь должно все это перейти?

– Вроде не осталось никого, была тетка и та умерла. Женщин у него было навалом, он их как перчатки менял, но связывать свою жизнь с кем-то из них не желал, все время отшучивался, когда я ему говорила, что угомониться пора. Рано мне еще, Викуся, говорил, ярмо на шею вешать.

– А компаньона у него не было? – продолжал осторожничать Александр.

– Вроде бы не было. Он один раз как-то проговорился, что иметь компаньонов в наше время чревато последствиями, что, мол, доверять сейчас нельзя никому – иначе быстро на тот свет отправят. А видите, как получилось? И без этого на тот свет отправили.

– Ну, и кто же теперь все унаследует?

– Понятия не имею, Александр, и, если честно, меня это совсем не интересует! Ходили, правда, слухи, что у него есть внебрачный сын, но я Виктора об этом никогда не спрашивала. Не люблю, знаете ли, к людям в душу лезть. Если так оно и есть, значит, будет кому все унаследовать. Даже хорошо было бы, если так, а то ведь все государству отойдет, обидно даже.

Александр слушал Викторию и внимательно наблюдал за ней.

«По ней совсем не скажешь, что она сейчас темнит», – думал он. Он достаточно пожил на свете, чтобы научиться видеть и чувствовать людей, и сейчас он чувствовал, что Вика говорит абсолютно искренне.

«В чем же здесь загадка?» – напряженно размышлял он. Александр решил, что приложит все свои усилия, но разгадает ее, чего бы ему это ни стоило. А сейчас он повернулся к Вике и, улыбнувшись своей самой очаровательной улыбкой, произнес:

– Давайте действительно выпьем, Виктория, за скорейшее ваше выздоровление и чтобы у вас все было хорошо.

– На закуску только фрукты, больше у меня ничего нет, – предупредила девушка.

– А к сухому вину больше ничего и не нужно.

– Я вообще-то не пью спиртного, поэтому не знаю, что нужно, а чего не нужно. Помнится, мама мне говорила об этом, но я не вникала, поэтому не запомнила. Вы уж простите меня за невежество. Но теперь непременно буду знать, что сухое вино нужно закусывать фруктами, – улыбнулась Вика.

– Необязательно только фруктами, можно, например, еще и конфетами, – смеясь, произнес Александр.

– А соленым огурчиком не годится? – хихикнула девушка.

– Нет, соленым не годится, этот деликатес к водочке подают, – прищелкнул языком Александр и начал открывать бутылку с грузинским вином «Хванчкара».

– Век живи, век учись, – пробормотала Вика. Они чокнулись фужерами и выпили. Девушка выпила до дна и, поморщившись, произнесла: – Кислятина!

– А по-моему, хорошее вино… и очень приятное на вкус, – возразил Александр.

– В самом деле? Ну, тогда мне тоже понравилось, – схитрила девушка и лукаво посмотрела на него.

Александр решил сегодня как можно больше узнать у Вики о ее работодателе, поэтому осторожно повел разговор издалека:

– Вам нравилась ваша работа?

– Вы знаете, нравилась. Сначала я очень боялась, что у меня не получится, но потом все больше начала втягиваться. Все время на виду, общаться приходилось много, особенно перед праздниками. Правда, попадались иногда такие покупатели, что хотелось им нагрубить, но я старалась сдерживать эмоции и терпеливо продолжала объяснять, что к чему. Но главным аргументом для меня, конечно, была хорошая зарплата, может, это и покажется кощунственным, но что есть, то есть.

– В этом нет ничего страшного, материальная заинтересованность всегда стоит на первом месте, – успокоил он ее.

– Не скажите, Александр, вот моя подруга Наташка – она прямо тащится от своего турагентства. Мне кажется, она даже бесплатно работала бы, настолько ей это нравится.

– Ассортимент у вас был хороший?

– Да, очень хороший. Я когда смену сдавала, то остаток составлял сумму с шестью нолями. И ежедневно мы сдавали приличную сумму, несмотря на то что магазинчик был совсем маленьким. Просто он стоял в хорошем месте.

– Как вы думаете, Вика, за что могли убить вашего хозяина? Мне кажется, что версия с ограблением сюда не очень вписывается. Здесь должна быть другая причина.

– Может, вы и правы, Александр. Кто его знает, какими делами он занимался? Ведь он в тюрьме сидел, наверное, с этим и связано? Трудно сказать, возможно, я и ошибаюсь. Я, если честно, сама об этом думала, но ничего так и не придумала. Он, когда на работу меня приглашал, заикнулся – мол, будешь язык за зубами держать, быстро на повышение пойдешь. Но так и не успел посвятить меня в дела, о которых молчать нужно. Ведь я его со школьной скамьи знаю, парень он неплохой, добрый. Правда, после тюрьмы нервный какой-то стал. Он и в тюрьму-то угодил из-за своей доброты. Шел поздно вечером с работы, а тут какие-то хулиганы девушку насилуют, ну, он и опустил обломок водосточной трубы на голову насильнику. Девчонка, недолго думая, сбежала, а тут – милиция. Тот гад, что девушку насиловал, лежит весь в крови, а его дружки на Витьку и наговорили, что, дескать, это он драку затеял. Девчонка та так и пропала, и сколько Виктор ни спорил, доказать так ничего и не смог. Вот так три года и получил. Я ему верю, он никогда не стал бы обманывать и придумывать байку о насилии, но суду этого не докажешь, когда нет главной свидетельницы. Мы тогда здорово переживали за Виктора, даже к следователю ходили, но помочь ему так ничем и не смогли. Он после тюрьмы, конечно, другим стал, но я его помню таким, каким он был до судимости, и воспринимала как прежнего Витьку. Он раньше про себя все время шутил: «Врун, болтун и хохотун». И что уж там в его характере изменилось, а значит, и в жизни тоже, это мне неведомо, не успела я этого узнать. Ко мне он относился по-прежнему заботливо, правда, очень любил побывать в роли наставника и почитать мне мораль: «Ты у нас, Викуська, как не от мира сего, совсем приспосабливаться не умеешь, за тобой глаз да глаз нужен, непутевая ты наша! Уж слишком ты доверчивая, при теперешней жизни так нельзя, сожрут и не подавятся. Знаешь такую поговорку? Простота хуже воровства. Ну ничего, я из тебя человека сделаю, ты только меня слушай и верь мне».

Но видите, как все повернулось? Не успел Виктор из меня человека сделать! Теперь вот с ужасом думаю, что будет со мной, когда я вернусь домой? Без работы осталась, ведь теперь магазин наверняка закроют. Возвратиться на старую работу меня теперь не заставишь, а новую искать…. Очень сложно это для меня, я вам уже рассказывала, страдаю комплексом страха, что не приживусь.

– Но у вас же есть друзья, знакомые, обратитесь к ним, может быть, они что-то предложат, – сказал Александр.

– Да мне Наташа, подруга моя, сколько раз предлагала к ним идти, а я боюсь, что не справлюсь и подведу ее. Ну, не понимаю я ничего в этом туристическом бизнесе, не умею я людей уговаривать! Вот такие дела. Уж как была рада своей новой работе – и на тебе! Как говорится, нет в жизни счастья. Вроде неглупая, с образованием, а вот характер свой переделать не могу, трусиха, одним словом. Что это мы, Александр, все о грустном да о грустном? Давайте о вас поговорим, – засмеялась Виктория.

– А что обо мне говорить, живу, работаю, не женат, детей нет.

– Почему?

– Что – почему?

– Не женаты почему?

– Так уж получилось, сначала – учеба, потом – работа, времени не было семьей обзаводиться.

Вика заметила грусть и даже боль в глазах мужчины и поняла, что он чего-то недоговаривает, но в душу лезть не стала, мудро решив, что если человек не хочет о чем-то говорить, то требовать этого она не имеет права. Наверное, у любого человека имеется свой «скелет в шкафу». Но если уж честно, она до безумия обрадовалась несемейному положению Александра.

Прошло пять дней, и Вика уже почти поправилась. Она уже вечерами выходила на прогулку и подолгу стояла на берегу моря, наблюдая за набегающими на прибрежный песок волнами. Шуршащий звук успокаивал и настраивал на умиротворенный лад. Весь тот ужас, который произошел с Викой десять дней назад, казался нереальным. Наташа периодически звонит и рассказывает новости. Ее, оказывается, тоже вызывали к следователю.

– Знаешь, Вика, странные вопросы мне задавали! Все про тебя расспрашивали, про Виктора, в каких ты с ним отношениях была, не были ли вы близки? Представляешь – вы с Витькой и близки? Я от возмущения чуть со стула там не свалилась. Твердо держусь версии, что знать не знаю и ведать не ведаю, где ты можешь быть. Путевку я аннулировала, так что комар носа не подточит, если что.

– Ты у меня умница, Натусик, я тебя обожаю. Только вот думаю… Может, мне все-таки вернуться в Москву? Я ничего плохого не сделала, если, конечно, не считать колечка. Отдам, объясню, как все получилось, и все дела. Что они мне за это могут сделать? Не посадят же, в конце концов?

– Я тебя тоже люблю, подружка. Но я думаю, что пока тебе не следует приезжать. Отдыхай, пока отдыхается. Ты же знаешь, как наша милиция работает! Пока тех бандитов не поймали, тебе грозит опасность, а значит, тебе нужно прятаться.

– А вдруг они подумают, что бандиты меня уже нашли и тоже убили? – спросила Вика.

– Это их трудности, пусть думают, что хотят. Вот когда поймают преступников, ты и появишься, пусть радуются, – сделала заключение Наташа.

– Ты прелесть, подружка, я тебя обожаю, всегда найдешь способ успокоить, – засмеялась Виктория и чмокнула воздух возле трубки.

С Наташкой Вика дружила с детского сада. Может показаться странным, но они почти никогда не ссорились и знали друг про друга практически все. В общем, прямо как сестры-близняшки. Только если Вика была, как она сама о себе говорит, серой мышкой, то Наташа – наоборот – яркая, непоседливая хохотушка.

Глава 10

Александр присматривался к Вике и все больше убеждался в ее открытом и каком-то бесхитростном характере. Константину он больше не звонил, ему почему-то не очень понравился его вкрадчивый голос, когда они разговаривали последний раз. Да и заострять его внимание на этом деле Александру не хотелось. И так уже тот заинтересовался, почему Александр спрашивает про эту девицу и не знает ли он, где она может быть? Константин хоть и друг ему, но все-таки в первую очередь опер, а уж потом – все остальное. Александр путался в противоречивых чувствах. Полученная информация напрямую доказывает, что Виктория причастна к убийству своего хозяина. Ну а то, что он видит своими глазами, противоречит этим доказательствам.

«Зачем тогда девушка все рассказала мне? Если бы она была в самом деле преступницей, она вела бы себя совсем иначе. Время покажет», – успокаивал сам себя Александр. Но разобраться во всем этом ему почему-то очень хотелось.

Александр тихонько постучал в дверь номера Виктории и, услышав громкое – «войдите», шагнул в комнату. Девушка сидела на диване, скрестив ноги по-турецки, и пыталась расковырять ножом кокосовый орех.

– Вот, купила сегодня на рынке, хочу попробовать, что это за зверь такой лохматый? Стыдно же – на курорте побывать и никакого экзотического фрукта не съесть. Бананами да ананасами вся Москва завалена, а вот таких лохматеньких я не видела.

– Ну почему же, кокосы тоже продают, – ответил Александр.

– Да? Надо же, не встречала. А что это с вами, Александр?

– Что-то не так? – спросил он.

– Хмурое лицо у вас, как будто неприятное известие получили.

– Вы, оказывается, физиономист? – улыбнулся мужчина.

– Да какой из меня физиономист, просто чувствую – что-то не то с вами, и взгляд напряженный. Может, я не права?

– Может, и не правы, – пожал он плечами.

– Александр, мне очень неудобно, но уже столько дней прошло, а вы все молчите. Помните, вы обещали узнать через своего друга, что там, в Москве, происходит? Я, если честно, уже извелась вся. Наташа еще рассказала, что ее следователь вызывал, обо мне расспрашивал. Что они ко мне привязались? Ведь больше того, что я уже рассказала, я рассказать не могу. Мозги прямо опухли! Может, мне и в самом деле вернуться? Пусть защищают, как хотят, охрану ставят или еще как. Я ведь очень детективы люблю, прямо балдею, особенно от Донцовой.

Увидев недоуменный взгляд Александра, девушка поторопилась объяснить:

– Это я к тому говорю, что в детективах, как правило, не могут уберечь главного свидетеля, и его почти всегда убивают. Александр, вы так и не ответили на мой вопрос. Вам что-то удалось выяснить? – Виктория говорила торопливо, сбивчиво и взволнованно, перескакивая с одного на другое.

– Больше того, что уже всем известно, мне узнать не удалось, это не так просто. Дела, связанные с убийствами, как правило, хранятся в строжайшем секрете, так что моему другу ничего не удалось установить дополнительно, – торопливо проговорил Александр и отвел взгляд, сделав вид, что рассматривает пейзаж за окном.

– Очень жаль, – вздохнула Вика. – Если бы я не свалилась со своим «перезагаром» в постель, я бы уже, конечно, приняла какое-нибудь решение. Скорее всего уехала бы обратно в Москву. Как вы думаете, Александр, что мне делать?

– Думаю, что пока нужно на время все выбросить из головы и идти на обед. Вы уже давно не выходили к столу, все время ели в номере, – перевел он разговор на другую тему.

– Просто мне было стыдно высовывать на публику свой облезлый нос. На улице я его прячу за огромными очками, а в ресторане в очках как-то неудобно сидеть, – смущенно проговорила Вика.

– Сейчас ваш нос уже в полном порядке, давайте одевайтесь, я буду ждать вас внизу, – улыбнулся Александр и пошел к двери.

Девушка еще некоторое время посидела в задумчивости, потом начала перебирать вещи, выбирая, в чем ей пойти на обед.

– Да, – вздохнула она, – нищему собраться – только подпоясаться!

Она остановила свой выбор на легких брючках бежевого цвета и розовой футболке.

– В конце концов, здесь курорт, пусть думают, что я пришла на обед прямо с пляжа. Ну, нет у меня нарядов от Юдашкина, что же теперь делать? – проворчала Виктория. Она спустилась в ресторан и увидела, что Александр уже ждет ее. Обед прошел почти в полном молчании, настроение обоих сотрапезников не располагало к беседе. Вика нехотя ковырялась в тарелке с рыбой. Она удивлялась:

– Надо же, совсем не хочется есть…

Сказал бы ей кто-нибудь два года назад, что такое случится, – она бы рассмеялась, потому что в то время чувство голода у нее практически не проходило никогда. Подруги прекрасно знали о ее положении и всячески старались почаще затащить ее к себе в гости, чтобы накормить. Но Виктория в большинстве случаев отказывалась, потому что чувство прирожденной гордости не позволяло ей пользоваться подобными приглашениями. Лучше кефир с черным хлебом, чем сочувственные взгляды. Ведь если разобраться, стыдно быть в таком положении – в ее возрасте, с ее образованием. Вика каждый день решала с утра начать новую жизнь, но утром все откладывалось до следующего утра, а потом до следующего… и так далее. Можно было подумать, что она просто лентяйка, но дело обстояло совсем не так. На своей работе она вкалывала за троих, но платили за это мало. Просто у Вики не хватало твердости в характере, чтобы решиться что-то изменить. Вот Виктор появился – и сразу все решил за нее, и она с легкостью все преодолела, даже не мучилась. А вот сейчас опять все вернулось на круги своя, но Вика чувствовала, что жить по-прежнему она уже не сможет, да и не захочет. Как будто издалека девушка услышала голос Александра:

– Виктория, о чем вы задумались?

– Да так, Александр, путешествие в прошлое.

– Очень интересно, и в каком же веке вы были? – улыбнулся он.

Вика тоже засмеялась и ответила:

– А вы знаете, я с удовольствием отправилась бы сейчас эдак в век тринадцатый, и была бы я там прекрасной принцессой, за которую борются двадцать доблестных рыцарей.

– Вы, оказывается, мечтательница и фантазерка, – удивленно приподнял брови Александр.

– Есть немного, а вообще меня спасает в жизни чувство юмора. Я пытаюсь смотреть на жизнь весело. Правда, если честно, не всегда у меня это получается, но я очень стараюсь. В психологии это называют защитной реакцией.

– Вы что, знакомы с психологией?

– Знакома немного, на уровне институтской программы, но мне очень нравились эти лекции.

– А в каком вы институте учились?

– В Плехановском, факультет экономики.

– Вот это да! Так, значит, вы экономист? – удивленно спросил Александр.

– Вроде того, – пожала Вика плечами.

– Что значит – вроде того? – не понял мужчина.

– Я бухгалтером работала, правда, в очень маленькой фирме, отсюда и зарплата соответственная.

– Но это же хорошая профессия. Удивляюсь, почему вы сидели на маленькой зарплате? Можно было найти очень приличное место.

– Вот приеду в Москву и буду этим заниматься, попробую себя переломить. У меня и опыт работы есть, и стаж уже неплохой. Виктор, между прочим, поэтому и перетащил меня к себе, сказал, что продавцом я временно поработаю, не больше двух лет. Еще месяц до окончания этого срока оставался, а потом он собирался перевести меня главным бухгалтером, – с сожалением произнесла Вика.

– Видно, он вам действительно доверял, раз хотел дать такую должность, – удивился Александр.

– Наверное, доверял, я человек вполне ответственный, думаю, не подвела бы его. Ой, да что теперь об этом вспоминать, только душу травить, – махнула девушка рукой.

– Нет худа без добра, Виктория. Кто знает, в какие махинации он вас втянул бы? Ведь не просто так его убили? Это-то вы понимать должны, – нравоучительно заметил Александр.

– Может, вы и правы. Я как-то об этом даже не задумывалась.

– Занимая такую должность, как главный бухгалтер, нельзя остаться в стороне. Все операции проходили бы через вас, поэтому ответственность вы несли бы наравне с генеральным директором. Он недаром вас подготавливал и говорил – «если будешь держать язык за зубами»… Поверьте мне как опытному человеку. Наверное, даже хорошо, что так все получилось, я имею в виду – для вас, – продолжал объяснять Александр.

– Смерть человека не может быть для кого-то во благо, здесь вы не правы, Александр, – возмутилась Вика.

– Извините, может быть, я просто неправильно выразился, – смутился он.

– Да нет, я понимаю, что именно вы хотели сказать. Просто я знала Виктора так давно, что мне даже в голову не приходило, что он может меня подставить.

– В тюрьме люди меняются, Вика. Откуда вы знаете, что произошло за те три года, которые он отсидел? За деньги не то что друзей предают, но и родных, и очень близких людей.

– Что-то, Александр, у нас с вами очень грустный обед получился. А давайте-ка мы с вами сегодня вечером на танцы сходим, развеемся немного? Я в своем номере скоро совсем уже плесенью покроюсь. Конечно, если у вас нет других планов? – улыбнулась девушка.

– Какие могут быть планы на курорте, Виктория? Непременно сходим на танцы, – ответил Александр, тоже улыбнувшись девушке.

– Ну вот и договорились, я очень люблю танцевать. А сейчас, если позволите, я удалюсь. Хочу по магазинам прошвырнуться, только сначала в номер поднимусь за деньгами, – сказала Виктория и поднялась из-за стола.

– Вы лучше чуть позже идите по магазинам, сейчас солнце коварное, и вам после ваших ожогов это может сильно навредить. Идите часиков в пять, будет в самый раз, – дал дельный совет Александр.

– Хорошо, сделаю, как вы говорите, а сейчас тогда пойду поваляюсь с книжечкой в руках, очень люблю детективы. Вчера как раз два новеньких купила, – сказала Вика и повернулась, чтобы уйти.

– Позвольте я провожу вас, что же это – я один за столом останусь? – тоже встав из-за стола, улыбнулся он.

Вика засмеялась, ей даже в голову не пришло, что она поступает не совсем красиво, бросая человека одного за столом, после обеда. Они поднялись на этаж, где располагался номер Вики, и Александр, проводив ее до дверей, откланялся, предупредив, что в девять вечера зайдет за ней.

Виктория устало опустилась в кресло и взяла в руки дистанционник от телевизора. «Попрыгав» по каналам, она остановилась на новостях. Опять где-то упал самолет, кто-то баллотируется в мэры, где-то совершили террористический акт, и все такое прочее. Вика встала, прошла к журнальному столику и взяла в руки новый детектив.

– «Бассейн с крокодилами», наверное, очень интересно, как и все романы Донцовой. Сейчас приму душ, а потом почитаю.

Девушка сняла брюки и футболку и прямо в нижнем белье вышла на большой балкон. Посмотрела на море и улыбнулась.

– Как же здесь здорово! Жаль, что большая половина путевки уже пролетела. Да, отдыхать – не работать, – с сожалением вздохнула Виктория. В это время зазвонил мобильный телефон, и она обрадованно схватила трубку.

– Наташка, привет, подружка! Как дела? – прокричала Вика, улыбаясь во весь рот. В ответ она услышала тихий всхлип и упавший голос Натальи:

– Привет, Викусь…

– В чем дело? Что-то случилось? – спросила Виктория и нахмурилась.

– Я даже не знаю, как тебе сказать об этом, – заикаясь, проговорила Наташа и опять замолчала.

– Говори, черт тебя побери! Что ты мямлишь, будто жвачкой подавилась? – рявкнула на подругу девушка.

– Вика, тебя обвиняют в убийстве Виктора, – выпалила Наташа и замолчала.

– Что?! Ха-ха-ха! Что ты сказала? Натали, первое апреля давно в прошлом, это не смешно, – весело проговорила Виктория в трубку.

– Я совсем не шучу, – пробубнила подруга.

– Ничего не понимаю! Наташа, объясни мне, что все это значит? Может, я неправильно тебя поняла? Повтори – в чем меня обвиняют?

– Тебя обвиняют в том, что это ты организовала убийство своего босса. Теперь поняла? – четко проговорила Наталья.

– У них что там – план горит по поимке преступников? Все равно, кого сажать, лишь бы посадить? – с возмущением проорала Виктория.

– Вика, мне пришлось сказать, где ты находишься, – виновато сказала Наташа и опять захлюпала носом.

– Что?! Ты хочешь сказать, что с минуты на минуту меня могут прийти арестовать?! – взвилась Вика и заметалась по комнате.

– Да, дело наверняка передадут в местное управление. Викуся, прости меня, ради бога, но у меня не было другого выхода! Я тебе потом объясню, как все получилось, – продолжала ныть Наташа. Виктория гневно посмотрела на телефон и отключилась. Плюхнулась в кресло и задумалась.

– Нет, это, конечно, какая-то ошибка. Разберутся и отпустят. Е-мое, меня что же – арестуют?! И посадят в камеру?! И сколько я там буду сидеть, пока они во всем разберутся и поймают настоящих преступников? А если не поймают? Ой, мама, в голове – геркулесовая каша, – простонала Виктория и посмотрела на свой чемодан. – Бежать… Только вот куда, интересно? Да какая сейчас разница? – махнула Вика рукой, схватила небольшую дорожную сумку, которую недавно купила, и побросала туда только самое необходимое. Нахлобучив на лоб свою безразмерную соломенную шляпу и нацепив очки в пол-лица, Вика вылетела из номера. Нигде не останавливаясь, она помчалась к площади, откуда ходили автобусы до вокзала. Увидев, что автобус выруливает с площади, Вика побежала наперерез и бросилась почти под колеса. Водитель резко затормозил, выскочил из кабины и заорал, размахивая руками:

– Ты что, полоумная? Тебе что, дуре, жить надоело?!

Вика, не слушая гневных речей водителя, оттолкнула его и влезла в салон. Автобус был полупустой, и девушка прошла вглубь. Водитель, вполголоса матерясь и посылая в адрес девушки нелицеприятные характеристики, сел на водительское место и отправил автобус. Через двадцать минут Вика уже стояла на вокзале у касс дальнего следования и со слезами на глазах уговаривала неприступную кассиршу, похожую на дизельный поезд, продать ей билет до Москвы за любые деньги.

– Ну, Анна Ивановна, голубушка, мне очень нужно в Москву, я даже отпуск прервала, – канючила Вика, прочитав имя и отчество на карточке, которая красовалась на могучей груди кассирши.

– Милочка, оставь меня в покое, очень тебя прошу! Нет билетов, честное слово, даже вся бронь снята! Если ты так торопишься, лети самолетом, может, там билеты есть, хотя вряд ли, сегодня спортсменов отправляют. Половина поездом едет, половина самолетом летит, поэтому и дефицит такой с билетами, – громыхала кассирша.

«Ну что же мне делать?» – думала Вика. Потом, приняв решение, она пошла на платформу, где стоял поезд «Сочи – Москва». Она проходила мимо вагонов и напряженно думала, к кому из проводников можно подойти и попросить, чтобы ее взяли в поезд «зайцем». Вдруг у одной из дверей она увидела знакомое лицо – проводницы Лерочки, с которой они ехали из Москвы. Молясь, чтобы девушка узнала ее, Вика бросилась к ней, как утопающий кидается к спасательному кругу.

– Здравствуйте, Лера!

– О, Виктория, добрый день. Вы что, уже уезжаете? Вроде говорили, отпуск у вас почти месяц? – улыбнулась проводница.

– Лерочка, мне приходится прервать свой отпуск, мне очень нужно в Москву, прямо позарез, а билетов в кассе нет, очень вас прошу, помогите, – взмолилась Вика, с надеждой глядя на девушку.

– Чем же я могу вам помочь? – развела девушка руками.

– Может быть, можно как-нибудь без билета, просто за деньги? – спросила Вика, и на ее глаза навернулись слезы.

– Сегодня никак нельзя, начальства полный поезд, спортсменов везем, – покачала проводница головой.

– Что же мне делать? – пролепетала Вика и, не удержавшись, расплакалась.

– Знаете что, сегодня официантку из вагона-ресторана забрали на «Скорой помощи», с аппендицитом. Может, они вас возьмут до Москвы? – задумчиво проговорила Лера.

– Лерочка, миленькая, похлопочите за меня, всю жизнь буду вам благодарна, – поспешно проговорила Виктория и судорожно сжала руки у груди.

Лера позвала своего напарника Алексея, чтобы он заменил ее у дверей, и, взяв Вику за руку, потащила ее к вагону-ресторану.

– Давайте бегом, уже скоро отправление, только, ради бога, снимите с себя эту немыслимую клумбу!

– Какую клумбу? – не поняла Виктория.

– Ту, что у вас на голове, – закатила глаза под лоб проводница и хихикнула.

– Это не клумба, а шляпа моей бабушки, она мне говорила, что этот головной убор приносит счастье, – возмутилась Виктория.

– Очень хорошо, Виктория, только пусть эта шляпка осчастливит вас как-нибудь в другой раз. Шеф вагона-ресторана – очень современный молодой парень и любит, чтобы его окружали такие же современные люди. Между прочим, его официантки все бегают между столиками в мини-юбочках. Так что, если вы хотите попасть в Москву пораньше, приготовьтесь оголиться, – выдала важную информацию проводница.

Весь этот разговор происходил на ходу, поэтому Вике также на ходу пришлось сорвать с головы шляпу и запихнуть ее в сумку. Зеркало доставать было уже некогда, и Вика не знала, как же она сейчас выглядит. Лера втащила ее в вагон и, распахнув дверь в купе шефа, выпалила:

– Вот, Ген, это тебе замена вместо Веры.

– Это что? – прищурился парень, уставившись на Викторию.

– Это не что, а кто! Прошу любить и жаловать, моя знакомая, Виктория. Ей срочно нужно в Москву, а билетов нет, и я решила, что тебе она может быть полезна, ну, и ты ей, конечно, – выпалила Лера и уставилась на парня своими голубыми глазами.

Геннадий встал и обошел вокруг Виктории.

– Ну-ка, подними юбку, – попросил он.

– Что поднять? – не поняла Вика.

– Юбку, юбку поднять, хочу на твои ноги посмотреть, – раздраженно проговорил парень и сделал нетерпеливый жест рукой.

– Зачем это? – отступая к дверям, пробормотала девушка.

– Успокойся, ты мне по барабану, мне нужно, чтобы клиенту твои ножки нравились, – сморщился Геннадий.

– Зачем? – не сдавалась Виктория.

– Слушай, ты кого мне привела, она что, дебильная? – зло прошипел шеф, глядя в сторону Лерочки.

Виктория сообразила наконец, что ведет себя как последняя дура, и тут же задрала свою юбку чуть ли не до пупка. Геннадий посмотрел на то, что открылось его взорам, и заулыбался:

– О, это другое дело! Мордашку подмажем, и все будет на мази. Ладно, так и быть, беру, на безрыбье и рак рыба. Зарплаты не жди, как раз отработаешь дорогу, ну, и жрачка дармовая. Согласна?

Вика энергично закивала головой, от радости у нее слова застряли в горле. Шеф улыбался во весь рот, довольный тем, что не придется на протяжении всей поездки выслушивать жалобы клиентов на то, что их медленно обслуживают. Не объяснять же всем и каждому, что вторая официантка внезапно свалилась с приступом? Да и платить не нужно этой случайно залетевшей к нему пташке. Все остались довольны друг другом.

– Ну все, пока, – прочирикала Лерочка, – скоро отправление, я побежала, как время будет, загляну. Главное – не робеть, и все получится, – девушка подмигнула Вике и скрылась за дверью.

– Что я должна делать? – обратилась Вика к шефу.

– Прежде всего привести себя в порядок. Возьми в шкафу форму, на ногах должны быть туфли без каблука, чтобы не переломать конечности во время движения поезда. Сделай макияж, не вызывающий, но красивый. В общем, чтобы все было, как нужно.

– А как нужно-то, объяснить можете? – Вика чуть не плакала от досады, но мозги ее просто категорически отказывались «варить».

– Слушай, ты, часом, не старая дева, а? – прищурился парень.

– Что, очень заметно? – съехидничала Вика. Поезд в это время дернулся, а потом плавно стал отъезжать. Геннадий как-то тоскливо посмотрел на проплывающую платформу, потом – на Вику. По взгляду, брошенному в ее сторону, девушка поняла, что сейчас думает о ней этот парень. Девушка до безумия испугалась, что ее высадят из поезда на первом же полустанке как не оправдавшего доверия элемента.

– Я все сделаю в лучшем виде, – торопливо заговорила Вика, – вот увидите, вы еще будете умолять меня остаться еще на одну поездку.

– Твоими бы устами… – проворчал шеф.

Вика вылетела из купе и остановилась у двери.

– Черт возьми, я забыла спросить, где находится шкаф, в котором можно взять форму официантки! Ладно, пойду поищу сама.

В это время какой-то парень, открыв задом другую дверь, нес в руках поднос, заставленный чистой посудой. Он налетел на Вику и еле удержал груз в руках. На подносе жалобно звякнула посуда, уже готовая свалиться на пол.

– Ты что, не видишь, куда прешь? – заорал парень.

– Я никуда не пру, я просто стою, – разозлилась Вика.

– А какого хрена здесь стоять? Ресторан еще закрыт, поезд только-только тронулся, а ты уже в очереди! – продолжал орать парень.

– Ни в какой я не в очереди, я здесь работаю, – зло выпалила девушка.

– Да ну? – присвистнул парень. – Что-то я тебя в первый раз вижу!

– Я новенькая, вместо заболевшей Веры, – пробубнила Виктория.

– Да? Вот и отлично, на тогда, тащи на кухню, – сказал парень и сунул обалдевшей Вике тяжелый поднос, который она чуть не выронила, как только парень его отпустил, а сам моментально испарился.

– Ой, мамочки, – взвизгнула девушка, так как в это время вагон качнуло из стороны в сторону, и она чуть не свалилась, погребенная под огромной стопкой тарелок.

– В чем дело? – рявкнула голова, высунувшаяся из купе шефа. – Опять ты? – прошипела голова. – Я же сказал – идти переодеваться!

– Я не знаю, где шкафчики, – проблеяла Вика, а потом, вдруг осмелев, заорала: – Что вы на меня все время кричите? Даже не показали – где что находится, не объяснили мои обязанности! Я что, сама все должна знать? Куда, на какую такую кухню нести этот чертов поднос? Мне что, заглядывать во все закоулки? Бросили на произвол судьбы, а теперь еще и претензии предъявляете!

Вика все это выпалила на одном дыхании и замерла в ожидании извержения вулкана. К ее удивлению, шеф вдруг захохотал.

– Ладно, не обижайся, я в самом деле даже не подумал, что тебе нужно все показать, – он закрыл купе на ключ и миролюбиво проговорил: – Пошли, познакомлю тебя с коллективом, а девчонки тебе уж все и покажут. Замотался, как клубок моей бабушки: пока товар получил, пока все посчитал, пока разблюдовку сделал, ведь все же на мне, вот и кручусь, как волчок.

– Какую разблюдовку? – не поняла Вика.

– Что? А, это просто такое выражение, а если по-русски, то меню, – махнул шеф рукой. – Давай-ка поднос. Тяжелый небось? Сейчас Кольке ноги повыдергиваю, чтоб так не шутил, черт конопатый. У тебя паспорт-то есть? – продолжал говорить шеф, принимая из рук Виктории нагруженный посудой поднос.

– А как же? Конечно, есть, – удивилась Вика.

– Ты его запрячь подальше. Если вдруг нагрянет проверка, назовешься Панкратовой Верой Васильевной, а паспорт, мол, забыла, а то меня вмиг кастрируют, если узнают, что я постороннего человека к работе допустил. Своим я сейчас скажу, что тебя тоже Верой зовут, как и нашу заболевшую официантку, чтобы никаких накладок не было. Запомни, для проверяющих ты – Панкратова Вера Васильевна, а для своих просто Вера. Ничего не объясняй – что да почему. Меньше будут знать, крепче будут спать. Смотри, как девчонки работают, и делай так же. Сложного ничего нет: записала заказ, передала на кухню и ждешь, когда все подадут. Относишь на свой столик, и все дела. На кухне получишь чек, там сумма, которую ты должна взять с клиента. Не суетись, но и не медли, клиент не любит долго ждать. Улыбайся, будь вежлива, в общем, чтобы не было жалоб. Все поняла?

– Вроде все, – пробормотала Вика, у которой уже заранее начала кружиться голова от предчувствия катастрофы. Про себя она думала: «Ну какая из меня официантка, когда я и без подноса из угла в угол шарахаюсь при движении поезда, не могу равновесия удержать? Ой, мамочки, что же будет? Но что сделано, то сделано, назад дороги нет, только вперед! Значит, что бы ни случилось, нужно быть на высоте».

Вика тряхнула головой и, расправив плечи, пошла навстречу неизбежному.

Глава 11

Виктория самоотверженно познавала азы халдейского искусства. Геннадий познакомил ее с коллективом, сейчас она сидела перед зеркалом и, как выразилась ее напарница по временной работе Раиса, наводила марафет.

– Ты, главное, свои глазки подчеркни, они у тебя прям как два болота, кого хошь засосут! Такие зеленые, аж не верится, что настоящие. Немного коричневых теней помогут тебе сделать их более выразительными, – учила Вику Рая.

– А они что, совсем у меня не выразительные? – удивленно поинтересовалась Виктория, разглядывая себя в зеркало.

– Не в этом дело, просто у тебя взгляд простоватый, – улыбнулась Рая.

– Это как же понимать – глупый, что ли? – испуганно спросила девушка.

– Ну, вроде того, – хохотнула Раиса.

– Да, вот уж обрадовала! Никогда не замечала, что у меня глупый взгляд, вроде отсутствием интеллекта не страдаю, – пробубнила Вика и начала выбирать косметику.

– Ты не обижайся. Может, я неправильно выразилась? Не знаю, как это тебе объяснить… В общем, давай я тебя сама сейчас накрашу, и ты тогда все поймешь, – миролюбиво сказала Раиса и взяла из рук Вики тени для глаз.

Через пятнадцать минут из зеркала на Вику смотрела наглая зеленоглазая особа. Волосы ей Раиса подняла вверх, опустив по бокам кокетливые локоны, а губы блестели ядовитым ярко-красным цветом.

– С губами перебор, по-моему? – предприняла Вика слабенькую попытку сопротивления данному имиджу.

– В самый раз, ты меня слушай, тогда не пропадешь, – со знанием дела возразила Рая и еще раз поправила прическу на голове у Виктории.

– Хорошо, попробую, – пробубнила новоиспеченная официантка, а про себя подумала: «Может, это даже и хорошо, что меня узнать невозможно, это мне даже на руку».

Эти мысли успокоили ее и даже внесли в душу уверенность, что все будет хорошо. Вика тряхнула головой и улыбнулась самой очаровательной улыбкой, на которую только была способна.

– Ну что ж, пошли приступать к своим обязанностям? – повернувшись к Рае, спросила она.

– Ты слишком-то не суетись: клиент никогда доволен не бывает. Ему то суп пересолен, то отбивная жесткая… На это ты поменьше внимания обращай. Следи, чтобы после них все столовые приборы на месте были. У нас ведь поезд, наш клиент – пассажир, которого ты никогда больше не увидишь, и они этим очень часто пользуются. А с тебя, если проворонишь, из зарплаты вычтут, – учила Вику уму-разуму Раечка.

– Скажи, пожалуйста, Рай, а зачем ваш шеф эти мини-юбки придумал для проезжего клиента? – поинтересовалась Вика.

– Ой, Вера, ты что, глупенькая? Мужики – они и в Африке кобели! Чтоб подольше посидели да побольше выпили. Неужели непонятно?

– А ноги наши здесь при чем? – удивилась девушка.

– Да ты и вправду дурочка! Мужик, он что? Как выпьет, сразу его на подвиги тянет. А тут – ножки длинные да хорошенькие перед глазами мелькают! Начинает шиковать, деньгами швыряться, надеясь эти ножки на ночку в свое купе заполучить. Мол, дорога все спишет, психология, одним словом, – пожала Рая плечами.

– А если и в самом деле приставать начнут? – испуганно спросила Вика.

– Не боись, в поезде охрана. Если сама не захочешь, кто же ему позволит? Клиенту побольше улыбайся, особенно тому, который не комплексный обед заказывает, а выбирает из меню. Предложи коньячку сто граммов для аппетита, а когда щечки заалеют, спроси, не желает ли еще. Ну, ты поняла хоть что-нибудь из того, что я тебе говорила? – посмотрела на Вику сочувственным взглядом Раечка.

– Поняла, конечно, я же не глупая, – вспыхнула девушка.

– Будем надеяться, что это так, – вздохнула Рая, но во взгляде ее сквозила безнадежность. – Ладно, следи за мной, как я работаю, и делай все так же. Если вдруг проблемы какие возникнут, сразу мне говори, помогу на первых порах, а потом и сама пообтешешься.

Вика кивнула головой, в душе до безумия радуясь, что «обтесываться» ей будет совсем не нужно, а уж до Москвы она как-нибудь дотянет необтесанною. Девушки прошли в зал, и Рая начала показывать столики, которые будет обслуживать Вика.

– Ты, главное, не робей, вон гляди, твой первый клиент.

Вика посмотрела на парня, который уселся за столик и взял в руки меню. Когда Вика представила, что сейчас с ним нужно будет разговаривать, что-то ему предлагать, улыбаться, а потом обслуживать, она чуть не грохнулась в обморок.

«Нет, у меня наверняка ничего не получится», – подумала девушка и посмотрела на свои вздрагивающие руки.

– Что это с тобой? – услышала она голос Раисы. – Побледнела, прямо как смерть! Ладно, пока народу нет никого, обслужу его сама, а ты присматривайся, что и как я делаю. Со мной тоже в первый раз чуть инфаркт не случился.

Девушка, виляя бедрами, продефилировала по проходу и, подойдя к парню, лучезарно улыбнулась:

– Добрый день, рады видеть вас в нашем ресторане. Что-то уже выбрали, или вам помочь?

– Короче, давай водочки пару бутылочек, ну, и что там к ней полагается на четверых, сейчас мои дружбаны подвалят, – ответил парень, все еще разглядывая меню.

– Салатик Столичный, икорочка, рыбное ассорти, язычок говяжий, фрукты, ветчинка, на горячее – котлеты по-киевски с гарниром, кофе или чай, вода минеральная и фруктовая, – затараторила Рая без остановки.

– Валяй, тащи все в четырех экземплярах, – махнул парень головой и бросил меню на столик.

Проходя мимо Вики, девушка закатила глазки:

– Вот это, я понимаю, клиент, наверняка чаевые оставит хорошие! Дурочка ты, что не стала его обслуживать, но не обижайся, я теперь тебе его не отдам.

– На здоровье, – буркнула Вика.

– Ладно, давай его вместе работать, заодно и потренируешься, а чаевые пополам. Вера, слышишь, что я говорю, ты что застыла, как памятник?

Вика сначала даже не поняла, что это к ней обращаются, потом вспомнила, что Вера – это она. Вика торопливо ответила:

– Нет-нет, Раечка, забирай его совсем, а я дождусь других клиентов.

– Хозяин – барин, – пожала Рая плечами, – только такие не так уж часто к нам сюда заходят, толстосумы из «СВ» заказ прямо в купе делают.

Вике очень хотелось рявкнуть на неугомонную Раечку, чтобы та отвалила от нее, и желательно до самого конца пути. Она была в «конкретном» шоке и лихорадочно соображала: «Что, если у меня ничего не получится и меня высадят на первом же полустанке? – Вика тряхнула головой: – Да что я, в конце концов, совсем, что ли, безрукая? Все у меня получится, нужно только прекратить паниковать». – Эти мысли немного ее успокоили, и она уже совершенно спокойно пошла к следующему клиенту, который усаживался за ее столик.

Глава 12

Ноги у Вики гудели с непривычки, как высоковольтные провода. Она присела, чтобы немного отдохнуть и выпить стакан чая.

– Девушка, ну сколько можно ждать? Когда же наконец нас обслужат? – услышала она грубый мужской голос.

– Сейчас подойдет официантка, которая обслуживает ваш столик, а мне и своих клиентов хватает, – ответила Рая.

Виктория устало поднялась, поставив на стол так и недопитый чай, и пошла в зал, еле передвигая ногами.

– Что будете заказывать? – обратилась она к ворчавшему только что мужчине. Рядом с ним сидели женщина и мальчик.

– Ну, как же так можно, милочка? Мы целый час ждали, пока освободится столик, а теперь еще и вас приходится ждать!

– Извините, что будете заказывать? – терпеливо спросила Вика.

– А вы не грубите, не грубите, нужно прислушиваться к тому, что старшие говорят, совсем молодежь распоясалась, – возмущенно проговорил мужчина, раздувая неимоверно толстые щеки. Женщина, сидящая рядом, сделала слабую попытку утихомирить вошедшего в раж мужа:

– Котик, ну перестань, девушка же извинилась, давай сделаем заказ.

– А ты не лезь не в свое дело, сиди и помалкивай, когда муж с хамлом разговаривает, – цыкнул мужчина на жену.

– Это кто же здесь, интересно, хамло? Я так понимаю, это вы о себе? – не выдержав такой наглости, зло процедила Вика.

Мужчина выкатил глаза и беззвучно открывал и закрывал рот, пытаясь высказать свое возмущение наглой официантке.

– Да как вы разговариваете? Я пожалуюсь вашему начальству, и вас в два счета выгонят с работы! – взвизгнул он.

– А это на здоровье, – спокойно ответила Вика.

В это время к столику подлетела Рая и, отпихнув девушку, затараторила:

– Не обращайте на нее внимания, уважаемый, она у нас новенькая, не умеет еще отличить порядочного человека. Ты, Верочка, иди, иди, я господ сама обслужу.

Виктория повернулась и пошла допивать свой чай.

«Господи, когда же мы наконец приедем в Москву?» – подумала она и устало плюхнулась на стул.

Остальное время до закрытия ресторана прошло практически без происшествий, не считая небольшого инцидента с одним перебравшим клиентом. Он схватил Викторию за задницу, когда та нагнулась, чтобы поднять упавшую вилку. Девушка, недолго думая, опустила ему на голову поднос, который, на счастье подгулявшего нахала, был почти пустым, не считая двух чашек горячего кофе. Видимо, парень был не в ладах с правоохранительными органами, потому что, как только услышал слово «милиция», в мгновение ока протрезвел и поспешил покинуть ресторан.

Вика сидела, облокотившись о спинку стула. От усталости ей ни о чем не хотелось думать, а подумать как раз было о чем.

В первую очередь нужно решить, куда ей пойти, как только она приедет в Москву. В свою квартиру нельзя по двум причинам. Если милиция узнает, что она приехала, то ее сразу арестуют, а если узнают бандиты – убьют. Но это произойдет, конечно, если они уже в курсе, что в прошлый раз убили не того, кого нужно. Куда же тогда идти? К Наташке тоже нельзя, к Светке… нет, тоже не стоит.

– Ладно, – устало вздохнула Виктория, – я обо всем подумаю завтра. А сейчас – спать и только спать! Все вроде идет нормально, даже справилась с работой официантки, чего никогда бы о себе не подумала, – усмехнулась девушка и поплелась в свое купе, еле переставляя натруженные ноги.

Когда Виктория уже засыпала, она вдруг вспомнила Александра, и горечь обиды поднялась к самому горлу.

– Что же он теперь подумает обо мне? Он же не знает, почему я сбежала! Теперь наверняка до него дойдет эта чудовищная информация! А вдруг он поверит? Ну, берегитесь, бандюги проклятые, я не позволю ломать мою жизнь, как медный грош! Лучше уж мне ее совсем лишиться, но и вам сладко не будет, – зло прошептала девушка.

«Я пока не знаю, что я сделаю, но сделаю обязательно», – и с этими мыслями Вика провалилась в глубокий сон.

Утро наступило буквально через две минуты, так показалось Вике, когда ее разбудили. Глаза категорически отказывались открываться, а все тело ныло так, будто его пропустили через мясорубку.

– Который час? Неужели обязательно так рано вставать? – проворчала Вика и с большим трудом оторвала голову от подушки. Перед ней стоял шеф Геннадий собственной персоной и улыбался.

– Давай, давай, поднимайся, скоро завтракать люди придут! А ты ничего, молодец, справилась вчера, я думал, будет хуже.

К удивлению Вики, он выглядел как огурчик. Чисто выбрит и причесан. Брюки как будто только что из-под утюга, а аромат шел от парня прямо потрясающий.

– И как это вам удается в такую рань выглядеть, как на обложке журнала? – удивленно пробормотала Вика.

Такое сравнение Геннадию явно понравилось, и он уже совсем мягко проговорил:

– Ты не очень торопись, с завтраком и буфетчица справится. Потихоньку просыпайся и приводи себя в порядок. Я у себя буду, если какие вопросы есть, заходи, – и шеф выплыл из купе.

– Что это с ним, с полки, что ли, свалился? – пробормотала Рая. – Давай, правда, вставать потихоньку. Сейчас крепенького кофейку вмажем – и сразу проснемся. Вечером уже в Москве будем, там и отоспимся. Собачья у нас работа, ни днем, ни ночью покоя нет, особенно летом. Иногда вообще без выходных приходится вкалывать, скачешь с рейса на рейс, как блоха по собаке.

– Зачем же ты здесь работаешь, если тебе не нравится? – спросила Вика.

– А куда деваться? За ценами не угнаться даже на самолете, не то что на поезде! Жить-то нужно, да и привыкла я уже на колесах. Веришь, когда неделю провожу дома, уже нервничать начинаю, тянет на поезд. Может, это просто привычка, не знаю, а может, что-то другое.

– Значит, все-таки нравится тебе твоя работа, – сделала заключение Виктория.

– Может быть. Трудно сказать. Ладно, Вера, хватит трепаться, давай вставать, – и Раиса быстро вскочила со своей полки.

День прошел незаметно, и уже к вечеру, когда поезд приближался к Москве, Виктория постучала в дверь купе, где обитал шеф вагона-ресторана.

– Ну, вот и все, Геннадий. Огромное вам спасибо, что выручили меня, не знаю, что бы я без вас делала, – улыбалась девушка, стоя у порога.

– Да и ты, длинноногая, тоже мне здорово помогла, так что, считай, квиты. Если надумаешь на колеса перейти работать, приходи, возьму с радостью, – ответил шеф, тоже улыбаясь Виктории.

– Да какая из меня официантка? Это я, наверное, от испуга все сумела. Очень боялась, что вы меня высадите из поезда и я не доеду до Москвы. Ладно, побежала я, уже скоро поезд остановится, а мне торопиться нужно, до свидания.

Вика покинула поезд и прошла на площадь. Поймала машину и села в салон.

– Куда едем, дамочка? – поинтересовался водитель.

– Домой, – устало проговорила Вика.

– Это понятно, только желательно адресок знать, чтобы доехать, – усмехнулся молодой парень.

– Улица Косимовская.

– Это где ж такая, что-то я не слыхал? – повернулся парень к Виктории.

– Поехали, я дорогу покажу, – махнула девушка рукой.

Когда проехали уже половину пути, Виктория задумалась: «Приеду я сейчас домой, а дальше что? В квартиру мне путь заказан, куда же тогда идти?»

Девушка вытащила из сумки телефон и набрала номер подруги.

– Вика, ты откуда говоришь? – заорала Наташа, как только услышала ее голос.

– Тише, Наташа, не кричи, я через пятнадцать минут подъеду к твоему дому, выйди, пожалуйста, только своему Ивану ничего не говори.

– Да его дома нет, так что, может, прямо ко мне поднимешься?

– Нет, Наташ, нельзя мне, спустись лучше сама.

– Хорошо, хорошо, не волнуйся, сейчас спущусь.

Когда они подъехали, Вика расплатилась с водителем и вышла из машины. Наташкина фигура уже маячила у подъезда. Вика не стала к ней подходить, а махнула рукой и направилась в сторону сквера. Наташа, озираясь, последовала за ней. Как только девушки уселись на лавочке под деревьями, Наташа вдруг уткнулась Вике в плечо и расплакалась.

– Ой, Викуся, что же это происходит, почему тебя обвиняют в смерти Витьки? Это же неправда, а, Викусь?

– А ты как думаешь? – отодвинулась Вика от подруги и с упреком посмотрела на нее. – Или у тебя тоже крыша протекает? Как и у ментов?

– Сбрендила совсем, что ли? – заорала Наталья. – Я уж скорее сама на себя подумаю, чем на тебя!

– Как это так – меня обвиняют в Витькиной смерти? – недоуменно говорила Виктория, качая головой. – Может, и правда пойти в милицию, пусть разбираются и ищут, кого положено!

– Нет, Викочка, нельзя тебе в милицию. Тебя подозревают в том, что это ты организатор преступления, я же тебе говорила! Пока они во всем разберутся, успеешь блохами обрасти в этой тюрьме, – зашептала Наташа, вытаращив на подругу глаза. – Я совершенно случайно подслушала разговор своего Ваньки с его сослуживцем. А потом меня к следователю вызвали и такое сказали… Если вы не хотите говорить, где сейчас находится ваша подруга, значит, вы ее соучастница! Она подозревается в тяжком преступлении, в организации убийства своего шефа Виктора Колесова!

– И ты поверила этой ахинее? – возмутилась Вика, осуждающе глядя на Наташу.

– С ума сошла? Даже ни на секундочку не поверила, – Наташа округлила глаза.

– А почему же ты тогда спросила – правда это или нет? – прищурилась Вика.

– Сама не знаю, от растерянности, наверное, – пробубнила Наталья. – Ты прости меня, что я сообщила, где ты находишься. Даже не представляешь, как я перепугалась! И потом, следователь обещал во всем разобраться, если ты явишься сама, а не будешь скрываться.

– Наташ, мне ночевать негде, домой, я так понимаю, мне идти нельзя, к друзьям тоже. Что делать, ума не приложу! Нужно пока хоть на время залечь где-нибудь, чтобы все хорошенько обдумать и решить, что делать дальше, – перебила Виктория трескотню подруги.

– Слушай, Вик, я тебе сейчас ключи вынесу от дома моей свекрови, она в больнице лежит, а мы к ней только в субботу собираемся. Так что несколько дней можешь хозяйничать. Правда, далековато, туда на электричке нужно ехать.

– Бешеной собаке семь верст не крюк, – проворчала Вика. – Давай, тащи ключи, поеду, все равно у меня выбора нет. Да и подумать хорошенько нужно, я тебе уже сказала.

– О чем, Викусь?

– Как шкуру свою спасти, Наташенька, она хоть и не очень дорогая, но моя собственная, поэтому мне ее жаль! Вот так-то, подружка. Ладно, неси ключи, поздно уже, пока доберусь, совсем ночь будет.

– Я сейчас, – торопливо проговорила Наташа и пулей понеслась к дому.

Виктория сидела на скамеечке в глубокой задумчивости.

«Что же делать, что делать? Как вести себя дальше? Ну, просижу я несколько дней на этой даче, а потом? – Девушка тряхнула головой: – Выкину пока все из головы, высплюсь как следует, а потом и думать буду! Как нарочно, даже совета спросить не у кого! Наташка, конечно, подруга надежная, но не более того, совета у нее спрашивать бесполезно, разревется, как маленькая, вот и все…»

Буквально через десять минут появилась Наташа. Помимо ключей, она принесла Вике полную сумку продуктов.

– Вот, держи, там же ничего нет, холодильник отключен. Правда, картошка есть в погребе да банок всяких навалом – и соленья, и варенье, некоторое время продержишься. Вот здесь подробный адрес, – и она протянула листок с адресом.

– Ладно, Наташ, разберусь, спасибо тебе, – сказала Вика и, поцеловав подругу в щеку, поднялась с лавочки. – Ты Ивану не говори пока, что я была у тебя.

– Нет, Вик, я не скажу, только ты знай: Ванька ни секунды в тебе не сомневается, он уверен, что это ошибка, – проговорила Наташа и посмотрела на подругу глазами, полными слез.

– Спасибо хоть на этом, – горько усмехнулась Виктория, встала со скамейки и побрела к автобусной остановке, на душе было муторно и тоскливо.

«Надо же – дожить до того, чтобы в собственную квартиру нельзя было зайти, идиотизм полнейший», – думала девушка.

В электричке народу было мало, и Виктория, устроившись у окна, мрачно смотрела в темноту. Думать ни о чем не хотелось, единственным желанием было поскорее добраться до места, лечь спать, а утром проснуться и понять, что все это ей приснилось. На платформу она вышла почти в гордом одиночестве, не считая таких же запоздавших пассажиров в количестве четырех человек. Вика поспешила подойти к женщине с кошелками, чтобы спросить, в какой стороне поселок.

– Пойдем, милая, со мной, мне туда же. А ты чья ж будешь, не видала я тебя ни разу? – поинтересовалась женщина.

«Говорить правду или соврать?» – растерялась Вика. Потом подумала, что, если соврет, вызовет подозрение, и сказала правду:

– Я подруга снохи Клавдии Степановны, она сейчас в больнице лежит, а Наташа с Иваном работают, вот и попросили меня съездить посмотреть, как здесь дела.

– А что ж так поздно-то? Лихих людей сейчас много бродит, – покачала головой женщина.

– Вы-то сами тоже поздно идете, не боитесь? – улыбнулась Виктория.

– Я, моя милая, свое уж отбоялась. Кому старуха нужна, что с меня взять? А ты девка молодая, видная, – улыбнулась та в ответ.

– Неужели и у вас так опасно? Вроде Наташа говорила, что спокойно здесь, – удивилась девушка.

– А где сейчас неопасно, дорогая моя? Жизнь вверх тормашками перевернулась! У нас в поселке недавно целый притон наркоманов разогнали. Мы раньше-то, в молодости, про такую страсть и слыхом не слыхивали. А сейчас, как телевизор включишь, глаза на лоб лезут! Ну, вот и пришли, вон дом Клавдии, – показала рукой женщина.

– Спасибо вам большое, – поблагодарила Виктория и направилась к калитке.

– Не на чем, милая, мне с тобой веселей идти было, не заметила, как дошли, спокойной ночи, деточка, – сказала женщина и пошла к своему дому.

– Спокойной ночи… а зовут-то вас как? – крикнула ей вслед девушка.

– Теткой Шурой кличут, – ответила женщина и повернулась к ней.

– А я Виктория, – представилась девушка.

– Ну, вот и познакомились, ты заходи ко мне, я одна живу, через четыре дома, чайку попьем, побалакаем.

– Хорошо, тетя Шура, обязательно зайду, – улыбнулась Вика и помахала женщине рукой.

Она прошла через большой двор и вошла в дом. Ничего не хотелось, даже есть, единственным желанием было лечь спать и хоть на время забыться. Она включила свет и осмотрелась. Дом был чисто прибран, в комнате у окна стояла кровать с горой подушек. Прежде чем раздеться и нырнуть под одеяло, Вика прошла на кухню и включила холодильник, чтобы положить туда продукты, которыми нагрузила ее Наташа. Потом ополоснула лицо и руки и только собралась раздеться, как в дверь постучали.

– Кто там? – испуганно спросила девушка.

– Сосед, дед Алексей, – послышалось из-за двери.

Вика приоткрыла дверь и выглянула. На крыльце стоял крепкий старик и улыбался:

– Я думал, Клавдия вернулась или Иван приехал, гляжу, свет в окнах. А ты кто же будешь?

– Родственница Наташина.

– Ну, извини тогда, мой дом рядом, через забор. Дай, думаю, посмотрю, кто это приехал. Раз свои, тогда ладно. Как там Клавдия себя чувствует, скоро домой-то вернется?

– Не знаю, я только сегодня в Москву приехала – и сразу сюда.

– Ладно, тогда отдыхай. Тебя как величать-то?

– Виктория.

– А я Алексей Васильевич. Если какая помощь понадобится, обращайся. Ты надолго сюда?

– Да нет, не очень, в субботу Иван с Наташей приедут, я потом вместе с ними и вернусь в город.

– Значит, почти неделю пробудешь. Это хорошо, воздух здесь пользительный, тебе такой нужен, а то вона – вся синенькая, прям прозрачная! Ты утречком ко мне зайди, я тебе молочка козьего налью. Ну ладно, отдыхай, – улыбнулся дед и пошел к калитке. Вика облокотилась о косяк двери и подумала: «Надо же, какие здесь люди приветливые, даже странно! Баба Шура на чай пригласила, а этот и вовсе молоком отпаивать собрался. Со мной так разговаривают, словно я их старая знакомая. Хотя что в этом странного? Это люди старой закалки и прежнего воспитания. Вообще-то мне везет на хороших людей. – Она вспомнила бандитов и прошептала: – И на плохих, по-моему, тоже!»

Виктория наконец улеглась в постель и, как это ни странно, тут же провалилась в глубокий сон. Утром она проснулась с ясной и светлой головой. Видимо, действительно загородный воздух настолько целебен, что головную боль как рукой сняло, а она мучила девушку на протяжении долгого времени. Вика потянулась и, улыбнувшись своим мыслям, бодро вскочила с постели. А мысли были весьма обнадеживающими – недаром Менделеев свою таблицу открыл во сне! Вот и ей сейчас пришла на ум хорошая идея. Девушка умылась, привела себя в порядок, позавтракала – между прочим, с аппетитом и отправилась к станции. Доехав до Москвы, Вика в первую очередь отправилась на вещевой рынок. Там она нашла лоток, где продавали парики, и приступила к первому действию своего плана. Она выбрала «каре» жгуче-черного цвета и перешла к косметике. Через пять минут она опустила в свою сумочку ярко-малиновую помаду, крем-пудру цвета крутого загара и перламутровые тени. Следующей покупкой была мини-юбочка и ажурные колготки, тоже под загар. Дополнили новый гардеробчик кофточка с многообещающим вырезом и туфли на супермодной платформе. Теперь перед Викой встала задача – где все это на себя надеть? Недолго размышляя, она отправилась в вокзальный туалет. Пропускать ее не хотели, и Вике пришлось купить железнодорожный билет до следующей станции для того, чтобы оказаться в зале ожидания, а уж потом пройти в туалет. Вышла оттуда совершенно другая девушка, даже приблизительно не напоминавшая Викторию. Для того чтобы выполнить вторую часть плана, ей позарез нужна была машина. Вика набрала номер Наташи и, когда та взяла трубку, в первую очередь спросила:

– Ваньки рядом нет?

– Викуся, привет, нет его, он пока на дежурстве. Как ты там устроилась?

– Нормально устроилась. Наташ, мне нужна машина.

– Вик, ты же знаешь, я не вожу, Ванька мне не доверяет, боится после того, как я иномарке в задницу въехала. Как я могу у него попросить? И правду сказать нельзя, ты же сама просила, чтобы я про тебя не говорила! А потом, если бы даже я ему все и сказала, он тебе свою «ненаглядную десяточку» ни в жисть не доверит. Из тебя же водитель, как из меня балерина!

Вика улыбнулась, представив толстушку Наташку на сцене Большого театра в роли маленького лебедя.

– Ну, предположим, у меня в вождении гораздо больше шансов преуспеть, чем у тебя в балете. Что же тогда мне делать?

– Погоди, Вик, я, кажется, придумала. Светка же себе иномарку отхватила, а «Жигули» еще не продала, они у нее в гараже стоят. Может, у нее попросить? Скажу, что наша машина в ремонте. А тебе на сколько дней она нужна?

– Откуда я знаю, на сколько? Проси пока на неограниченный срок.

– Это проблема, ты же знаешь Светку – замучает потом вопросами да еще Ваньке позвонит, будет инструкции давать, как с ее старушкой обращаться нужно! Вот тогда и будет прикол, нет, нужно что-то другое придумать.

– Думай, подружка, у меня, сама понимаешь, предел передвижения ограничен, а радиус общения вообще отрезан. Так что, кроме тебя, мне помочь некому.

– А может, тебе машину напрокат взять?

– Ты что, сбрендила? Ты знаешь, какие бабки дерут за прокат? И потом, я немного закамуфлировалась, а в паспорте на снимке – совсем другой человек.

– Так можно же на мой паспорт взять!

– Наташ, не суйся хоть ты в это дело! Я тебе через часок позвоню, подумай, где машину взять, а то придется угонять. Представляешь, еще и угон до кучи прибавится? Хотя статью за убийство уже ничем не усугубишь. Наташ, ты не знаешь, у нас смертную казнь отменили?

– Слушай, у тебя что, на нервной почве крыша поехала?! О какой смертной казни ты думаешь, дура несчастная?

– Да это я так шучу, – пробормотала Вика, – извини. Давай, Наташа, думай, через час перезвоню.

Вика пошла к лавочкам, чтобы посидеть и еще раз обдумать план своих действий. По дороге она купила мороженое и с наслаждением принялась за него. Опять почему-то вспомнился Александр, и у Вики на глаза навернулись слезы.

Глава 13

Александр сидел в кабинете следователя и с раздражением отвечал на вопросы. Он прилетел сегодня самолетом, прервав свой отпуск после того, как в его номер пришли представители власти города Сочи.

– Где, когда и при каких обстоятельствах вы познакомились с Белоусовой?

– Мы ехали с ней в одном поезде в Сочи.

– Как вы оказались в одном поезде, да еще и в одном купе?

– Что за глупый вопрос? Мне предоставили билет вместе с путевкой, а уж как девушка попала туда, не имею ни малейшего представления.

– Вам не кажется странным такое совпадение?

– Мне кажется странным, что вы задаете мне подобные вопросы! Я еще раз повторяю, что познакомился с девушкой только в поезде, а до этого даже не имел представления о ее существовании. В конце концов, пригласите ее сюда – как у вас там это называется, на очную ставку, кажется, – и спросите у нее.

– Не волнуйтесь, пригласим, всему свое время. У вашего завода есть договор с фирмой «Алмаз», в которой работала Белоусова?

– Ну и что? У нас договора практически со всеми фирмами, занимающимися продажей ювелирных украшений. Если начнут отстреливать всех директоров этих фирм, я что, должен буду отвечать за это?

– Не нужно утрировать, Александр Павлович, вас никто ни в чем пока не обвиняет.

– Ну, подозревают. Это что, не одно и то же?

– Нет, это не одно и то же. Обвинение предъявляют на основании доказанности вины в том или ином преступлении. Вы же, если верить вашим показаниям, просто оказались в ненужное время и в ненужном месте. А мне придется доказывать либо вашу невиновность, либо вашу вину. Я думаю, вы понимаете – я всего лишь раб Уголовного кодекса. Убит человек, причем не один человек, а сразу четверо. Даже пятеро: на следующий день была убита девушка в квартире Белоусовой. В этот же день Белоусова скоропалительно уезжает, даже не сообщив нам куда. Вам не кажется это странным? Может быть, и девушку у себя в квартире она сама убила? Вдруг та что-то увидела или услышала? В магазине убили всех, кроме Белоусовой. Это странно, вы не находите? С ее слов, она спряталась. Очень хорошо, в это легко поверить, но я повторюсь – она исчезает, испаряется! Хорошо, это опять же можно объяснить страхом за свою жизнь. Но вот ведь какая интересная штука выясняется. Все имущество ее шефа, движимое и недвижимое, оформлено на нее – с одной интересной поправочкой.

– С какой поправочкой? – спросил Александр.

– Вот видите, Александр Павлович, вас тоже это заинтересовало! На воре, как говорится, шапка горит.

– Ничего на мне не горит! – разозлился Александр. – Просто здоровое любопытство.

Следователь как ни в чем не бывало продолжал:

– Дальше, уважаемый Александр Павлович: опять по каким-то странным совпадениям вы едете с Белоусовой в один санаторий. Допустим, это случайно, но вас там часто видели вместе, даже врача вы ей вызывали, когда она вдруг заболела. Не много ли внимания к случайной попутчице?

– Она там, кроме меня, никого не знала, поэтому я и отнесся со вниманием к слабой женщине.

– Так, значит, она вас все-таки знает?

– Не ловите меня на слове, она меня знает точно так же, как и я ее, случайное знакомство! И знаете что? Мне надоело отвечать на ваши глупые вопросы, если можно, я удалюсь.

– Ладно, Александр Павлович, не смею вас больше задерживать, если понадобитесь, мы вызовем.

– Только убедительная просьба – через моего адвоката. У меня, если честно, нет желания больше с вами общаться. Вот его визитная карточка, его вы можете беспокоить в любое время дня и ночи. Он все, что нужно, мне передаст, – раздраженно проговорил Александр.

– Возьмите пропуск, Александр Павлович, и, если не хотите ненужных неприятностей, просьба к вам: не уезжайте никуда из города. Я не применяю к вам меру пресечения, подписку о невыезде, вы же умный человек и, полагаю, не наделаете глупостей. Надеюсь, вы не в обиде на меня? Сами понимаете, служба, – следователь развел руки в стороны, при этом он ехидно улыбался.

Александр дымился от возмущения, сделать он пока ничего не мог, но про себя подумал: «Ну погоди, дружок, встретимся мы еще с тобой на узкой тропинке! Посмотрю, как ты запоешь, когда выяснится, что я вообще непричастен к этой истории».

– Желаю быстрейшего восстановления справедливости и поимки настоящего преступника, – поклонился он следователю.

– Интересное пожелание, Александр Павлович. У вас что, на этот счет есть какие-то сомнения, я имею в виду, что преступница – Белоусова?

– Послушайте, в вашем кабинете слова нельзя сказать, вам везде какой-то подтекст слышится!

– Не обижайтесь, – заулыбался следователь, – работа у нас такая – слышать то, чего не говорят, но хотели бы сказать.

– Это я себя имел в виду – чтобы вы скорей поймали преступников, а меня оставили в покое. Понятно?

– Всего хорошего, Александр Павлович.

– И вам того же, – буркнул Александр и вышел за дверь.

Когда он проходил по коридору, то издали увидел своего друга Константина. Тот поспешно подошел к нему и, сделав до ужаса удивленное лицо, спросил:

– Ты какими судьбами сюда, Саша?

Александр посмотрел на него сквозь прищуренные веки и с наслаждением произнес:

– Да пошел ты на…! – и зашагал дальше, оставив своего приятеля стоять с разинутым ртом.

Уже в машине Александр начал рассуждать:

«Если не провели очную ставку, значит, Виктория пока что на свободе. Где же она, интересно, может быть? То, что не дома, это наверняка. Тогда где? Она говорила, что в Сочи ее отправила подруга Наташа, а работает эта подруга в туристической фирме «Магазин горящих путевок», на Новокузнецкой. Так, очень хорошо, вот сейчас и поеду на Новокузнецкую, и буду искать эту фирму, пока не найду. Вот не было печали, да черти накачали!»

Александр некоторое время ехал спокойно, но потом вдруг почувствовал какой-то дискомфорт. А происходило это от того, что он заметил за собой слежку! За его машиной неотступно следовали белые «Жигули».

– Вот так номер! Они что, действительно считают меня преступником? Ну, это уже слишком!

Александр взял свой мобильный телефон и набрал номер Константина. Без всяких предисловий он прорычал в трубку, как только услышал голос приятеля:

– Тебе это так просто с рук не сойдет, совсем уже сдурели ваши сыскари, слежку ко мне приставили! Они что, и впрямь считают меня преступником? Ты мне был когда-то другом, теперь забудь, что вообще им считался!

– Постой, Саша, не кипятись, я здесь абсолютно ни при чем, честное слово…

– Да пошел ты знаешь куда? Туда, куда я тебя уже сегодня отправил! – и Александр со злостью швырнул трубку на сиденье. Он развернул машину и поехал домой, решив, что с поисками Наташи пока что придется повременить.

Глава 14

Виктория доела мороженое, потом еще немного посидела, почитала журнал, который купила у станции метро, и уже с нетерпением посматривала на часы. Прошло всего сорок минут, а ей показалось – целая вечность. В конце концов она не выдержала и начала звонить Наташе.

– Викуся, я все устроила, – тут же затарахтела подруга Вики, как только услышала ее голос. – Я позвонила Вадиму, он сейчас со сломанной рукой на больничном сидит, так что машина ему еще долго не понадобится. Ты в курсе, это мой тайный воздыхатель, поэтому он даже не спросил, зачем и для чего. Просто сказал, чтобы я приезжала за ключами и документами. Здорово, правда? Как замечательно, что я о нем вспомнила! И еще один аргумент в твою пользу.

– Какой же это? – поинтересовалась Вика.

– А ты вспомни, как его фамилия!

– Ну, Белоусов, и что?

– Вика, ты и правда тупица непроходимая! А твоя-то фамилия какая?

– Ты что, не знаешь моей фамилии? Хочешь сообщить, что у меня полно однофамильцев? Так я об этом и без тебя знаю, – нетерпеливо гаркнула Виктория.

– Ладно, объясняю для тупых вроде тебя. Документы на имя Белоусова, и ты с такой же фамилией, если вдруг тебя гаишники остановят и спросят, почему нет доверенности, скажешь, что ты – жена! У тебя, кстати, права с собой?

– Да с собой, с собой, успокойся, все документы с собой таскаю, хорошо, что додумалась их из квартиры прихватить, когда к тебе бежала сломя голову. Ты, Наташка, молодец, извини, что я сразу не поняла про фамилию. Просто мои мозги категорически отказываются что-либо соображать.

– Это немудрено, поэтому я на тебя и не обижаюсь. Вот только не знаю, что Ваньке сейчас буду говорить. Он знает, что у меня сегодня выходной, спросит, куда это я намылилась, он, кстати, с минуты на минуту должен прийти.

– Скажи, что идешь в магазин.

– Со мной попрется, он не разрешает мне тяжелые сумки таскать, – вздохнула Наташа.

– Ну, придумай что-нибудь. Могут у тебя, в конце концов, свои женские дела быть? – возмущенно проговорила Виктория.

– Ты разве не знаешь, что его по ошибке Иваном назвали, а так – он самый настоящий Отелло? Вика, ты запоминай адрес и поезжай туда сама, а я сейчас еще раз позвоню Вадиму и скажу, что вместо меня машину заберешь ты. Ой, по-моему, это я – полная идиотка, тебе же нельзя! Ладно, ты все равно туда отправляйся, а я скоро тоже подвалю, попробую что-нибудь придумать. Запоминай: улица Профсоюзная, дом… – Наташа продиктовала адрес и понеслась дальше: – Там скверик небольшой есть, сиди на лавочке и жди меня. Ой, дверь открывается, Ванька пришел, все, пока, – и в трубке тут же раздались короткие гудки.

Виктория с тоской посмотрела на телефон и, положив его в сумочку, побрела к метро. До улицы Профсоюзной она добралась без проблем и, найдя скверик, о котором говорила Наташа, уселась на скамейку. Молодые мамаши прогуливались с колясками, а старики, так же как и она, сидели на лавочках. Кто-то читал прессу, кто-то тихо переговаривался, а одна молодая парочка самозабвенно целовалась, не замечая никого вокруг. Виктория достала из сумочки сигареты и, щелкнув зажигалкой, закурила. Тут же к ней подвалил молодой парень развязного вида и попросил сигаретку.

– У меня дамские, – пробубнила девушка, но парень и не думал уходить. Он бесцеремонно плюхнулся рядом с ней на лавочку и нагло уставился на ее ноги.

– Глаза сломаешь, – зло процедила Вика сквозь зубы.

– Не сломаю, они у меня крепкие и не то видали, – заржал парень. – Кого ждешь, не меня случайно? – решил он продолжить знакомство.

– Случайно я жду своего мужа, у которого черный пояс по карате, – усмехнулась девушка и посмотрела на парня веселыми глазами.

– Да ну? Вот напугала так напугала, – принял шутку парень. – Короче, ширнуться не хочешь? У меня здесь хата рядом.

Виктория ошарашенно уставилась на парня и про себя подумала: «Господи, неужели я похожа на наркоманку?» – а парню как можно мягче сказала:

– Нет, молодой человек, вы ошиблись, я не ширяюсь, не пью и не сплю с первыми попавшимися мужчинами. Я частный детектив, и моя внешность – это просто очередной трюк, – и Вика как можно дружелюбнее улыбнулась парню, зная, что наркоманы – люди абсолютно непредсказуемые. Парень посмотрел на нее мутными глазами и, похоже, потерял к ней всякий интерес. Он оглянулся по сторонам и вяло проговорил:

– Тогда ладно, пошел я.

Вика облегченно вздохнула, радуясь, что так легко и быстро отделалась, и нервно посмотрела на часы.

– Ну, где же эта Наташка, не хватало, чтобы еще кто-нибудь привязался! – она достала зеркальце и взглянула на свое отражение. – Да, дорогуша, немудрено, что к тебе подходят такие типы, видок еще тот, – проворчала Виктория и посмотрела по сторонам.

Она увидела подругу еще издали. Та неслась по скверу со скоростью реактивного истребителя и высматривала Вику. Наташа пробежала глазами по жгучей брюнетке, раскрашенной, как индеец на тропе войны, но взгляда на ней даже не остановила и помчалась дальше на всех парусах, когда вдруг услышала:

– Тормози, подруга!

Наташа замерла, словно споткнулась на полном ходу, и медленно повернулась в сторону Вики.

– Викуська, неужели ты? – всплеснула она руками.

– Я, я, не ори, садись рядом, – шикнула на подругу Виктория.

Наташа плюхнулась на лавочку и потрогала парик на голове подруги:

– Ну, ты даешь, ни в жисть бы не узнала, если бы не голос! – Она перевела дыхание и перешла к делу: – Так, вот тебе ключи и документы, а я должна лететь в обратном направлении. Ваньке нагородила, что должна съездить в одну фирму за документами, а потом отвезти их на работу. Хорошо, что ночь у них сегодня была беспокойная. Поспать ему не удалось, пришел и прямо у порога чуть не уснул, пока ботинки снимал, а то бы со мной поперся. Ты же знаешь его, вроде муж он идеальный, говорит, мол, зачем тебе на метро мучиться, отвезу на машине. А на самом деле просто ревнует меня к каждому столбу! Не знаю, как мне его от этого недостатка излечить? Вроде и повода не даю, а все равно. Почему юбка слишком короткая, кофта прозрачная, каблуки высокие? Я вроде и привыкла уже, а все равно раздражает. Никакой свободы в действиях, утомляет это до ужаса! Викуся, я помчалась, ты звони, если что, все, что в моих силах, я сделаю, ты же знаешь. Я тебя очень люблю, подружка, ты уж, пожалуйста, поосторожней. Не задаю тебе лишних вопросов, захочешь, сама потом расскажешь, – протараторила Наталья и, чмокнув Вику в щеку, сорвалась с места. Потом резко повернулась и сказала: – Ой, совсем забыла, вон машина стоит, красная «шестерка».

– Спасибо тебе, Наташ, за все. Не знаю, что бы я без тебя делала? – поблагодарила подругу Виктория и посмотрела на нее признательным взглядом.

– Какие мелочи, Викуся, я ведь поняла, что ты что-то задумала, и очень боюсь за тебя. Если я еще чем-то смогу помочь, ты только скажи, я с радостью, если это в моих силах. Все, побежала я, пока!

Вика еще посидела некоторое время, потом встала со скамейки и пошла к машине. Села за руль и задумалась.

«Сейчас поеду к своему дому и проверю обстановку. Главное сейчас – набраться терпения, а потом… уж как все сложится!»

Вика заехала в «Макдоналдс», накупила всякой всячины для перекуса и покатила в нужном направлении. Ехала она медленно, потому что не садилась за руль уже больше года. Когда умерли ее родители, у нее оставалась видавшая виды «копейка», и некоторое время Вика кое-как на ней передвигалась. Но год назад машина заглохла окончательно и бесповоротно. На ремонт денег не было, а продать ее можно было лишь за три рубля, и то с трудом, поэтому Вика плюнула и оставила ее ржаветь во дворе. Предприимчивые автомобилисты тут же разобрали старушку на запчасти. Вика хоть и водила свою развалюху несколько лет, но толку от этого было не так уж много, потому что за руль она садилась максимум раз в неделю, и то по необходимости. Поэтому водитель из нее был практически никакой. Сейчас, сев за руль более-менее приличного автомобиля, Вика почувствовала себя намного уверенней, чем в своем драндулете. Она без происшествий добралась до пункта назначения и, пристроив машину поодаль от дома, вышла из нее. Она не спеша направилась к своему дому, присматриваясь к машинам, которые стояли рядом. Ее внимание привлек джип с тонированными стеклами, рядом с которым стоял молодой парень и курил. Девушка сначала замерла, а потом, чтобы не заострять на себе внимания, спокойно прошла в подъезд. Она поднялась на тот этаж, где совсем недавно жила студентка Лена, которую убили в Викиной квартире, и позвонила в дверь. Ей открыла хозяйка квартиры, Нина Николаевна, и с подозрением посмотрела на размалеванную куклу.

– Тебе кого? – недружелюбно поинтересовалась женщина.

Вика сначала растерялась, но потом взяла себя в руки и спросила:

– Мне Лену, я ее подруга, вот сегодня только из отпуска приехала, решила навестить.

– А ты разве не знаешь? Померла твоя подруга, – вздохнула Нина Николаевна.

– Как умерла, что вы такое говорите? Когда? – почти натурально удивилась Виктория.

– Да уж две недели прошло, как похоронили горемычную, царство ей небесное, – перекрестилась женщина. – Ты зайди, если не торопишься, я тебе все расскажу, – отступила в глубь прихожей Нина Николаевна, пропуская Вику. Девушка с радостью приняла приглашение и зашла в квартиру.

– Я теперь и не знаю, сдавать кому еще квартиру или не сдавать? – тем временем говорила женщина, проходя на кухню. – Присаживайся, я сейчас чайку организую. Я ведь Леночке сдала квартиру, потому как пенсия у меня маленькая. Я одинокая, помогать некому, вот и решила, что будет неплохая добавка к моим копейкам. К подружке своей перебралась, она тоже одна живет. У нее, правда, сын есть, помогает, а живет отдельно. Она с радостью меня приняла, в нашем возрасте очень муторно в одиночестве. И поговорить-то не с кем, только телевизор и развлекает. Летом еще ничего, во двор выйдешь, там таких, как я, много, вот и сидим, сплетничаем, все развлечение, – усмехнулась Нина Николаевна. – А у подружки хорошо было, мы с ней каждый вечер наговориться не могли, все молодость свою вспоминали. Да, теперь нам только и остались одни воспоминания. От жизни-то уж и ждать нечего.

– Вы вроде и не такая уж старая? – улыбнулась Виктория, желая польстить женщине.

– Куда там, – махнула та рукой, – уже шестьдесят четыре годочка, скоро на тот свет пора. Не молодым помирать надо, а нам, старикам. Вот Леночка, совсем молоденькая девочка, а умерла в таких летах! Разве это справедливо? – опять вздохнула женщина и начала заваривать чай.

– А от чего же умерла Лена? – спросила Виктория, решив направить разговор в нужное русло.

– Убили ее, прямо из нагана и застрелили бедненькую, – зашептала женщина. – Говорят, крови было – прямо ужас! Милиция понаехала с автоматами, кошмар одним словом, – замахала женщина руками.

– Ее прямо здесь, что ли, убили, прямо в этой квартире? – тоже перешла на шепот Вика.

– Ой, что ты, что ты! Не дай бог, чтобы здесь, – обмерла женщина и схватилась за грудь. – Разве я смогла бы после этого здесь жить? Слава богу, что не здесь! Этажом выше, в квартире у соседки, Виктории. Говорят, она скрылась после этого, милиция ее ищет. А на вид такая приличная девушка, приветливая, не наглая, как вся почти нынешняя молодежь. Я прямо и поверить не могу, такие вещи о ней говорят, – задумчиво проговорила женщина.

– И что же про нее говорят? – спросила Вика, и ноздри ее раздулись от возмущения.

– Да разное толкуют, только мне что-то не верится. Я и родителей ее хорошо знала, и ее саму с малых лет. Не может она быть убивицей, я так и милиции сказала! Они по всем соседям здесь ходили. Так-то, девонька. Ты чаек-то пей, не то остынет, вон и печеньице бери, это я с пенсии купила, – засуетилась хозяйка.

– Спасибо большое, что-то не хочется, – промямлила Виктория, пряча от женщины глаза.

Та заметила ее слезы и вздохнула:

– Подружку жалко? Да, Леночка, подружка твоя, – молоденькая девочка совсем была, мне тоже ее жалко. Ты поплачь, поплачь, не держи слез-то, сразу полегчает, я по себе знаю, – сказала Нина Николаевна и погладила Вику по голове. Но девушка постаралась сдержать слезы и засобиралась уходить.

– Пойду я, спасибо вам, что рассказали мне все. Будем надеяться, что преступников поймают и накажут по заслугам, – вздохнула Виктория и направилась к двери.

Уже когда она выходила из квартиры, Нина Николаевна шепотом проговорила:

– Тут гляжу я, машина во дворе маячит чужая, я своих-то всех знаю! Думается мне, что Вику они стерегут, вдруг появится? Я сначала подумала – милиция девку поймать хочет, только непохожи они на милиционеров, уж больно рожи бандитские. Я хотела сначала позвонить в милицию-то, да, грешница, испугалась. Одна ведь живу, прибьют – и не узнает никто, – и женщина посмотрела на Вику испуганными глазами. – Может, ты позвонишь? Человек ты посторонний, никто ничего и не узнает, а мне… боязно!

– Я подумаю, – улыбнулась Виктория и прошла к лифту.

Женщина подождала у дверей, пока девушка войдет в лифт, и, приветливо махнув ей рукой, скрылась за дверью. Вика облокотилась о стенку лифта, ноги были ватными и категорически отказывались слушаться.

– Что же это творится на белом свете? За что мне такое наказание? И вообще, что мне делать? Ну, просижу я до субботы за городом, а дальше что? Нет, нужно что-то делать! Что там сказала Нина Николаевна про чужую машину? Нужно прямо сейчас посмотреть, – и Виктория, расправив плечи и высоко подняв голову, выплыла из подъезда.

Она прошла к своей машине и села за руль. Ехать она пока никуда не собиралась, а просто сидела и сосредоточенно наблюдала за джипом, который привлек ее внимание, когда она сюда приехала. Прошло два часа мучительного ожидания, и Виктория уже изнемогала от жажды, как увидела, что во двор въезжает еще одна машина. Из нее вышли два парня и подошли к джипу. Из него тоже выскочили двое и пересели в только что прибывшую машину, а те, что приехали, залезли в джип.

– Смена караула? – усмехнулась Вика. – Да, девочка, обложили тебя, как медведя в берлоге!

Машина развернулась и поехала в обратном направлении.

– А что же я-то сижу, идиотка несчастная? – подскочила на сиденье Вика и мигом повернула ключ зажигания.

Она до отказа нажала на педаль и поехала за только что скрывшейся за углом машиной. Дальнейшее происходило, как в плохом кино. Девушка, стараясь не отстать от мощной машины, выделывала на дороге такие кренделя, что сама удивлялась, как это до сих пор она еще никого не покалечила. Наконец иномарка затормозила у какого-то дома, и вся команда рысью направилась к подъезду. Вика пристроилась поодаль и стала ждать, что же будет дальше. Прошел час, пошел второй, и девушка уже начала нервничать. Она тихонько выползла из машины и не спеша пошла к подъезду.

– Интересно, что они там делают и почему так долго не выходят? И вообще, почему они так торопились и явно нервничали? Я непременно должна это узнать!

Вика осторожно зашла в подъезд и прислушалась. Обыкновенные звуки жилого дома. Девушка решила, что пройдет по всем этажам пешком, прислушиваясь у каждой двери, чтобы определить, за какой из них находятся эти люди. На деле это оказалось не так уж просто, потому что практически все двери были металлическими. А за ними, как известно, не так уж много слышно. Вика добралась уже до четвертого этажа, как одна из дверей распахнулась и из-за нее послышался голос:

– Все, сваливаем, давайте быстрее. – Вика едва успела спрятаться за колонну мусоропровода и чуть не лишилась чувств. Голос был до обморока знаком!

– Это они, это точно они, – шептали Викины губы. Ноги готовы были вот-вот подкоситься, а волосы под париком в мгновение ока стали мокрыми. Шаги оповестили о том, что вся компания вышла из квартиры, и Вика еще сильнее вжалась в узкое пространство между колонной и стеной.

– Слушай, Крот, а вдруг он не соврал, что второй экземпляр документов отправил на Петровку? – услышала девушка.

– Блеф это все, он что, дурак – сам себе приговор подписывать?

– Он его и так подписал, только…

Дальше разобрать, о чем говорят, было невозможно, потому что они спустились уже до первого этажа. Вика постояла еще минут пять, боясь высунуть нос. Потом она на цыпочках выползла из своего укрытия и так же на цыпочках подошла к двери, из которой только что вышла команда бандитов. А то, что это были именно они, Вика уже не сомневалась. Этот голос она запомнила на всю оставшуюся жизнь, и ей казалось, что на следующую – тоже. Девушка приложила ухо к двери, чтобы хоть что-нибудь услышать. Тишина стояла просто звенящая, Вика еще крепче прижалась к двери ухом и вдруг почувствовала, что куда-то… едет! Оказывается, это стала открываться дверь, и Вика въехала в квартиру вместе с ней. На мгновение она замерла, дрожа от страха как осиновый листок. Потом прикрыла дверь и прижалась к ней спиной, прислушиваясь к звукам квартиры. Откуда-то из ее недр голос Ларисы Долиной очень громко оповещал о погоде в доме, и больше – никаких признаков жизни. Вика все так же на цыпочках пошла во внутрь квартиры и тихонечко проблеяла:

– Эй, есть кто дома? Я из вашего жэка, меня послали узнать, почему у вас задолженность по квартплате. Есть кто живой, что молчите-то? У вас дверь почему-то открыта, эй, хозяева!

В это время Долину сменил Витас и завизжал на всю квартиру, от чего Вика подпрыгнула как ужаленная.

– Ой, мамочки, чтоб тебя заклинило, напугал до смерти, – проворчала девушка, входя в комнату и делая звук телевизора потише. Она огляделась: обстановка в доме была богатой, даже чересчур. Но эта обстановка была сейчас в кошмарном состоянии. Все было перевернуто буквально вверх ногами: здесь явно что-то искали.

– Да, не хило постарались, – проворчала девушка. – Все-таки здесь наконец есть кто-нибудь? Пока такую площадь обойдешь, состаришься!

Вика быстрым шагом начала обходить квартиру и заглядывать во все углы, не обращая внимания на учиненный погром.

Через пять минут, уже сползая по стеночке на пол, чтобы отключиться в глубоком обмороке, она поняла, что лучше бы она сюда вообще не заходила.

Когда Вика очнулась, то сначала даже не могла понять, где она находится. Лежит на лакированном паркете, ноги уперлись в какую-то дверь, из-за которой пробивается полоска света. Она с трудом приподнялась. Ноги предательски дрожали, а зубы отбивали барабанную дробь, знобило по-страшному, голова разламывалась.

– Что это со мной? – пробормотала девушка, но когда наконец осмотрелась, то ответ на этот вопрос ей уже не понадобился. Перед глазами тут же встала не очень приятная картина. В ванне плавает голый мужчина с открытым перекошенным ртом и вылезшими из орбит глазами. В одной руке он зажал фен, а во второй – зеркало. Шнур от фена был включен в розетку. Все выглядит как очевидный несчастный случай, и только Вика знала, что это совсем не так. Мысли в голове тут же лихорадочно заметались, и Вике очень захотелось опять провалиться в небытие. Тряхнув головой, она взяла себя в руки.

– Ну подумаешь труп, тебе что, впервой, что ли? Совсем нет причины для обмороков, уже привыкнуть должна, – самой себе с сарказмом проговорила девушка. – Так, и что мне теперь со всем этим делать? Позвонить в милицию и, не называясь, сообщить о преступлении? Или убраться подобру-поздорову, чтобы меня кто-нибудь здесь не застукал? Мамочка дорогая, что же это такое делается, в какую черную полосу, интересно, меня занесло? Это уже не просто черная полоса в жизни, это самая настоящая задница!

В это время раздался громкий звонок в дверь, и сердце Виктории сделало сначала бешеный скачок в левую пятку, а потом тем же манером подпрыгнуло к горлу. Она почему-то грохнулась на колени и ползком начала искать место, куда бы спрятаться. Ее лоб встретился с твердым препятствием. Подняв глаза, Вика увидела бешеные очи какой-то намалеванной девицы и чуть не заорала от ужаса. Потом сообразила, что это ее же отражение в зеркале, и уже более осмысленно осмотрелась. Увидев перед собой огромный шкаф-купе, Вика тут же заползла в его недра и зарылась в вещах. Звонок в дверь продолжал настойчиво надрываться.

– Неужели не понимают, что никого нет дома? Вернее, есть, но он не в состоянии открыть дверь по очень простой причине. Он теперь труп, а они, как известно, двери открывать не могут!

Вика вдруг захихикала, как ненормальная, потом этот звук перешел в тихий смех. Она уже готова была впасть в безудержную истерику, но резко оборвала себя, больно укусив свою руку.

– Успокойся, истеричка, – приказала она себе.

Звонки в дверь прекратились, и Вика начала потихоньку приходить в себя. Подумав, что самым правильным решением будет убраться отсюда как можно быстрее, девушка потихоньку начала выползать из шкафа. Когда она распихивала вещи, которыми завалила себя, ей на голову упала папка с какими-то бумагами. Вика чертыхнулась и, потирая лоб, уже хотела отбросить ее, как вдруг увидела один из листков, выпавший из папки. Она взяла его в руки, а когда просмотрела, то только и сумела произнести:

– Черт меня побери!

Она сунула папку под мышку и бросилась к двери. Там, соблюдая меры предосторожности, открыла ее и выскользнула на лестничную клетку. Дверь с внешней стороны закрывалась на ключ, поэтому Вике пришлось оставить ее не запертой, а лишь плотно прикрытой. Она, спотыкаясь, бросилась вниз по лестнице и чуть не переломала себе ноги на неимоверно высоких каблуках. Девушка сбавила скорость и уже почти спокойно вышла во двор. Сердце ушло в пятки, потому что на лавочке, как и у каждого дома, сидели вездесущие старушки. Когда Виктория входила в подъезд, их еще не было, а сейчас они так не вовремя выползли! Старухи резко оборвали свой разговор и как одна повернули головы в ее сторону. Вика сделала безразличное лицо, гордо подняла голову и продефилировала мимо «экспресс-радиостанции» с независимым видом.

– Это кто ж такая, из какой фатеры? – услышала Вика голос у себя за спиной.

– А хто их знаить, тута кажный день разныя болтаются, небось опять к Ромке приходила, у него их косой десяток! Видишь, размалевана, как кукла, он только таких и водить, все на одну морду, тьфу, нечисть.

Вика от души поблагодарила незнакомого Ромку, у которого таких, как она, косой десяток, и главное, что все они на одну морду. Она отошла подальше от дома, а потом вернулась, чтобы незаметно сесть в машину. Хорошо, что ее загораживали деревья, поэтому со двора машину практически не было видно. Вика надавила на газ и направилась за город, откуда сегодня приехала на электричке. Ей нужно было прийти в себя от пережитого потрясения и посмотреть, что за документы попали ей в руки. Что они могут ей поведать? Вика решила просмотреть их, когда будет в полной безопасности, на даче у Клавдии Степановны, любимой свекрови ее подружки Наташи. Есть хотелось ужасно, и девушка взяла один из гамбургеров, которыми запаслась еще с утра. Есть это холодным было невозможно, но Вика самоотверженно давилась из принципа – потратила ведь на них черт-те сколько денег!

– Не выбрасывать же, в самом деле? – ворчала девушка. – Но вот чем-то протолкнуть его просто необходимо, иначе точно подавлюсь.

Она остановила машину у киоска и вышла, чтобы купить бутылку воды, а заодно и сигарет. Вика курила не часто и не очень много. Просто сейчас она знала, что это хоть немного успокоит ее нервы. До поселка девушка добралась практически без приключений, если не считать того, что ей пришлось порядком попетлять, прежде чем она нашла нужное направление. Уже на въезде в поселок Вика остановила машину, сняла с себя парик, стерла косметику и надела другую кофточку. В сумке лежали туфли без каблука, и она с наслаждением сунула в них ноги, скинув ходули, на которых ей пришлось пробегать почти целый день. Когда она подъехала к дому, у соседней калитки на лавочке сидел старик сосед, который заходил к ней ночью.

– Здравствуй, дочка. Что же утром не зашла за молоком? Я тебе приготовил литровочку. Мне самому-то это много, а продавать не продаю, так что ты не стесняйся, приходи. Моя коза Манька каждый день по полтора литра дает, я и творожок делаю, и сметану, и даже масло миксером сбиваю, а одному-то много ль нужно? Кабы раньше, а сейчас старый стал, как говорится, рад бы в рай, да грехи не пускают. Много не съешь, желудок вместе со мной состарился и так же высох, как я, старый пень. Ты приходи, порадуй старика, люблю, когда у молодежи аппетит хороший, а то небось на диетах сидишь, вон худющая какая, точно щепка!

– Спасибо большое, Алексей Васильевич, я обязательно зайду, с удовольствием поем сметанки и молочка попью. Ни на каких диетах я не сижу, это у меня конституция такая.

– Ох, горюшки, конституция! В пору моей молодости все девки точно натертые калачи были! Кровь с молоком, одним словом, и ни про какую конституцию тогда и не слыхали, чем сдобней девка, тем привлекательней. А сейчас прямо помешались все на стройности. Вон, моя внучка, когда приезжает на выходные, так чуть ли не на одной морковке сидит, как кролик, больно глядеть на вас, молодых.

Вика улыбнулась на слова старика и прошла в дом. Ей не терпелось заглянуть в документы и подумать обо всем, что случилось. Девушка понимала, что, помимо своих неприятностей, она влипла еще в какую-то грязную историю, и она надеялась, просмотрев документы, понять, в какую именно. В ее голове застряли слова одного из бандитов:

– Слушай, Крот, а вдруг он не соврал, что второй экземпляр документов на Петровку отправил?

Вика подумала – а что, если это и есть те документы, о которых шла речь? Она быстренько переоделась в удобный халат, ополоснула лицо и руки и отправилась к Алексею Васильевичу за молоком. Тот уже поджидал ее у дверей и, увидев, что Вика идет, заулыбался доброй улыбкой.

– Вот и молодец, что пришла, я тебе тут баночку сметанки припас да молочка крыночку. Я молоко всегда в глиняной крынке держу, в погребе, оно так долго не скисает. Скучно как стало без Клавдии, мы с ней по вечерам всегда чаевничаем у телевизора. Еще Александра забегает, тоже одна живет. Вот мы втроем стариковские вечера и коротаем. Ты уж меня прости, старика, дочка, что так много говорю.

– Ну что вы, Алексей Васильевич, мне очень приятно с вами говорить. Мудрого человека всегда полезно послушать. Я только вчера думала о том, какие здесь люди приветливые. Я с тетей Шурой вчера вместе от электрички до поселка шла. Она тоже меня к себе на чай приглашала. Ни вы, ни она меня совсем не знаете, а отнеслись как к давней знакомой. А вдруг я какой-нибудь мошенницей оказалась бы? – улыбнулась Виктория.

– Хорошего человека издалека видать, и плохого тоже, только от него еще и смердит.

– Это как же понимать, Алексей Васильевич?

– Это аллегория такая. Я плохих людей по глазам узнаю, а у тебя глаза телячьи.

– Как – телячьи? – не поняла Вика.

– На мир смотрят широко и доверчиво, – усмехнулся старик.

Вика смутилась от такого сравнения и засмеялась.

– А ты не смейся, девонька, я на свете пожил – дай бог каждому – и знаю, что говорю. Только в твоих глазах еще и грусть затаилась. Беда у тебя какая, иль еще чего?

– Вроде нет, все у меня в порядке, – при этих словах Вика отвела глаза.

– Ты зря, девонька, в себе все держишь, когда беду с другом поделишь, она завсегда вдвое меньше становится. Я хоть и не друг тебе еще, но человек понятливый. Может, сумею разделить твою ношу надвое? Не тушуйся, расскажи, я все понять смогу, даже то, что понять невозможно, – спокойно проговорил старик.

В его голосе было столько доброты и участия, что Виктория не выдержала и расплакалась, как маленькая девочка. Она села на стул и, опустив голову, размазывала слезы по лицу и шмыгала носом. Старик подошел к ней и положил свою жилистую руку на плечо.

– Ну, ты поплачь пока, а потом, если захочешь, расскажешь.

– А вы никому не скажете? – подняла Вика испуганные глаза.

– Расскажи мне все, не держи в себе, вот увидишь, сразу легче станет. Глядишь, и я советом каким помогу. А рассказывать чужие секреты я не привык, в войну в разведке служил, умею язык-то за зубами держать.

Виктория доверчиво посмотрела на старика и вдруг заговорила:

– Я работала продавцом в ювелирном магазине, а хозяином этого магазина был наш с Наташей бывший одноклассник Виктор Колесов…

Глава 15

Александр стоял на балконе своей квартиры и нервно курил. Только что от него уехал Константин. Разговор был долгим и очень неприятным. Друг уверял его, что он здесь абсолютно ни при чем – и по поводу слежки, и всяких там допросов. Да, он сообщил, что Александр интересовался Белоусовой, но не более того.

– Неужели ты не можешь понять, что эта дамочка – очень хитрая преступница, я же просто испугался за тебя! Вдруг она и тебя втянет в какую-нибудь историю? – торопливо доказывал свою правоту Константин.

– В историю втянул меня как раз ты, дорогой друг, – зло говорил Александр, – если бы не ты, они никогда не узнали бы, что я вообще знаком с этой девушкой! Я ведь действительно познакомился с ней только в поезде. Да, она рассказала мне об убийстве, но я уверен, что она говорила правду! Ты подумай сам, если бы она была, как ты говоришь, преступницей, стала бы она мне все рассказывать?

– Да кто их, баб, разберет, у них свой взгляд на вещи, – проворчал Константин.

– Каким бы ни был их взгляд, когда преступник старается скрыться, он не станет кому попало открывать свою душу.

– Может, ты и прав, не знаю, но ведь имеет же место факт, что все документы оформлены на нее!

– Наверняка этот факт имеет какое-то объяснение. Ведь я задавал ей вопросы по поводу – кто теперь все унаследует, сразу же после того, как ты сообщил мне об этом. Костя, я уверяю тебя, она даже не подозревает о наличии каких-то документов.

– Ох, Саша, до чего же ты наивный человек! Неужели тебя не научил тот случай в твоей жизни и ты не понял, что все бабы – стервы и одаренные актрисы от природы?

А говорил Константин о том, что случилось у Александра в его личной жизни три года назад. Как уже известно, Александр был директором ювелирного завода. Ему часто приходилось организовывать показы ювелирных изделий. Для этого приглашаются модели. Вот с такой двадцатилетней моделью и закрутился у Александра роман. Она прикинулась овечкой и делала все для того, чтобы он женился на ней. Александр не торопился, и тогда девушка пошла на хитрость: объявила ему, что она беременна. Как порядочный человек и настоящий мужчина, он, естественно, решил жениться. Да и делал он это не только поэтому – он полюбил беззащитную и такую хрупкую девушку всем сердцем. Когда до свадьбы оставалось совсем немного времени, однажды случилось так, что он пораньше приехал с работы и тихонько вошел в квартиру. Людмила, так звали невесту, в то время уже перебралась жить к нему. Александр тихо открыл дверь и услышал щебет своей ненаглядной: она с кем-то говорила по телефону. Приятный голосочек звенел, как мелодичный колокольчик, и Александр невольно улыбнулся, подумав: «Как же хорошо возвращаться домой и слышать, что кто-то есть в доме, а скоро здесь будет слышен еще и детский смех».

Только он собрался пройти в комнату, как услышал такие слова, что невольно замер в прихожей, словно парализованный.

– Ой, да ты что, Светка, он такой дурак и так влюблен в меня, что даже и не подумает о том, что я его обманываю! Он верит каждому моему слову, исполняет все мои капризы, меня уже тошнит от его муси-пуси, старый идиот…. Конечно, он верит, что я беременна от него…. А что я буду с этим Валеркой делать, у него копейки за душой нет! Прикажешь жрать борщ с магазинными котлетами? На большее он заработать не сможет…. Ну, милая моя, ты и сказанула! Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда! Любовник Валера, конечно, отличный, вот пусть в любовниках и остается, а замуж я лучше за обеспеченного пойду, хоть он и не первой молодости.

– А вот замуж, деточка, тебе придется идти не за обеспеченного идиота, а за своего Валерия, – как гром среди ясного неба прогремел голос Александра.

– Ой, – пискнула Людмила, – ты уже приехал, милый?..

– Вон из моего дома, и чтобы через тридцать секунд здесь тобой даже не пахло, – спокойно проговорил мужчина и посмотрел на свою экс-невесту таким взглядом, что ту словно цунами смыло с дивана. Она унеслась из квартиры со скоростью ракеты и даже не забрала свои вещи. На следующий день Александр попросил своего шофера отвезти ей их.

– В том-то и дело, что как раз тот случай меня многому научил, и теперь я прекрасно умею распознавать – где фальшь, а где правда. Поэтому, наверное, и не женат до сих пор. Я еще раз повторю, Виктория была искренна, – не сдавал своих позиций Александр.

– Слушай, а ты, часом, не влюбился? Что-то ты слишком настойчиво защищаешь ее, – хохотнул Константин.

– Костя, мне уже скоро сороковник стукнет, я не мальчик, чтобы не уметь разбираться в людях. А что касается того, не влюбился ли я, это не твоего ума дело, здесь я ни перед кем отчитываться не намерен, даже перед тобой, моим бывшим другом.

– Ты это серьезно – насчет бывшего?

– А ты что же думаешь, я должен тебя считать по-прежнему другом – после того, как ты мне такую свинью подложил?

– Да ничего я тебе не подкладывал, все делалось только для тебя и ради тебя! Я хотел предостеречь тебя от опрометчивого шага! – воскликнул Константин.

– А я и не шагал никуда, так что зря ты старался. Кстати, Костя, ты не в курсе, о какой это «интересной» поправке в документах говорил следователь?

– О, это действительно очень интересный факт! Мы о нем тоже не сразу узнали, а только после того, как нашли человека, который составлял этот документ. Могу тебе точно сказать: составлен он просто виртуозно, много там всевозможных подтекстов, но если объяснить просто, то выглядит все примерно таким образом. Все дело в том, что Белоусова является держателем капитала временно, до первого заявления Колесова, что он намерен перевести все обратно на себя. А в случае его внезапной смерти все переходит к Колесову-младшему. У Виктора, оказывается, есть пятилетний сын, но живет он не здесь, а с матерью во Франции. Они уехали туда совсем недавно, три месяца назад, и я думаю, что это Виктор организовал их отъезд.

– Он что, женат?

– Нет, официально брак не был оформлен, но сын зарегистрирован на него. Колесов Максим Викторович, и свидетельство о признании отцовства имеется, так что все официально, наши уже проверяли. А посему выходит, что теперь Максим Викторович богатым мальчонкой стал, вернее, его мамаша, ведь опекуном мальчика является она до его совершеннолетия. Но, видно, сей факт был неизвестен Белоусовой, поэтому она так опрометчиво организовала убийство своего благодетеля. Думала поживиться на халяву, а тут – такой облом!

– Ты опять за свое, Константин, – зло проговорил Александр.

– Не кипятись, я только констатирую факты, а они, как известно, вещь упрямая. Или я опять не прав?

– Очень надеюсь, что не прав, – тихо пробормотал Александр. – Послушай, а может, это убийство организовала как раз мамаша богатого ныне мальчика?

– Эта версия тоже проверяется, но я так не думаю. Колесов материально их обеспечил, дом в пригороде Парижа, счет в банке. Она девушка неизбалованная, из деревенских, для нее то, что она имеет сейчас, – предел мечтаний, – ответил Константин.

– Деньги людей портят, и, как известно, Костя, их никогда не бывает много.

– Это, конечно, верно, но, кажется, она даже не подозревает о завещании.

– Откуда это известно? – спросил Александр.

– Так она же на похороны приезжала, сына привозила попрощаться, вот ее тогда и допросили по полной программе.

– Зачем же так травмировать ребенка? Могла бы и не говорить ему, что папа умер, – заметил Александр.

– Она посчитала это правильным. Хозяин – барин, ты же понимаешь.

– Я думаю, даже дураку известно, что после смерти человека прямыми наследниками являются его дети, даже при отсутствии завещания, – проговорил Александр.

– Со слов Зарубиной – это фамилия несостоявшейся жены покойного, – Виктор ей говорил, что он всего лишь исполнительный директор фирмы «Алмаз». Кстати, по документам так оно и есть. Он обещал ей, что в скором времени приедет к ним и тогда они поженятся. А пока пусть они поживут во Франции, а он здесь подзаработает денег, чтобы потом ни о чем не думать. Я, Саша, между прочим, видел ее, поверь, девушка была буквально убита горем. Видно, любила она этого парня сильно.

– Что это с тобой, Костя? Пять минут назад ты убеждал меня в том, что все бабы стервы и актрисы от природы.

– Что ты меня все на слове ловишь, может быть, в конце концов, у меня свое собственное мнение о человеке? – пробормотал Константин, явно смущаясь.

– Неужели я слышу слова своего друга Костика? Я что-то перестаю тебя понимать. У тебя, значит, мнение может быть, а я такого права почему-то лишен – благодаря тебе? Я тоже составил свое собственное мнение о Виктории, и, пока нет доказательств обратного, позволь мне остаться при нем! – заявил Александр.

– Ладно, оставайся с кем хочешь и при чем хочешь. Я твой друг и зла тебе не желаю. Мало того, буду тебе помогать, если ты, конечно, не против, – сказал Костя.

– Что ты имеешь в виду под словом «помогать»? В чем это ты собрался мне помогать, Костя?

Константин растерянно посмотрел на Александра, потом промямлил что-то нечленораздельное и начал собираться домой.

– Пора мне, Саша, пока доеду, поздно уже будет, и моя милая женушка устроит мне небо в алмазах. Очень она не любит, когда я обещаю приехать в одно время, а приезжаю совсем в другое.

Александр пристально смотрел на своего друга. Его разбирал смех от того, как Константин старался разговором о жене сгладить только что происшедший конфуз. Ведь, предлагая свою помощь Александру, он явно показал – все-таки он подозревает друга в связи с Викторией.

Глава 16

Дед Алексей очень внимательно слушал сбивчивый рассказ Виктории, а когда она закончила, долго молчал. Потом поднялся с табурета и вышел из кухни. Вика растерянно посмотрела на сутуловатую фигуру, увидела, что он уходит, и расплакалась еще пуще прежнего.

– Он мне не поверил, – прошептали ее губы, – не поверил!

В это время дед опять вернулся с каким-то свертком в руках.

– Что опять сырость разводишь? Говорят, от этого морщинки появляются. Женскую красоту – ее блюсти надо, это мужику все равно, его каким хошь примут, – проворчал старик.

Вика растерянно открыла рот.

– О чем это вы? При чем здесь какие-то морщины? Вы смеетесь надо мной? – всхлипнула девушка.

– Смеюсь, смеюсь, и тебе бы улыбнуться не помешало, нечего бездельем заниматься. Слыхала поговорку? Москва слезам не верит и правильно делает! Подь сюда, гляди, что я принес.

Дед положил на стол сверток и начал не спеша его разворачивать. Когда наконец перед глазами Вики предстало то, что там было завернуто, ее органы зрения потихоньку стали перемещаться на лоб.

– Ну как, нравится? – спросил, улыбаясь, дед и взял в руки пистолет Макарова. – Именной, с войны еще! Я на фронт-то совсем пацаном убежал, меня три раза с эшелона снимали и домой возвращали, а на четвертый разок я все-таки сумел на передовой оказаться. В разведроте бок о бок со взрослыми мужиками четыре года шагал. Держи, – и дед протянул Вике пистолет. – Для тебя достал: уж года два прошло, как последний раз его вытаскивал. Я как беру его в руки, так сразу перед глазами то время встает. Ничего не скажу, трудное было время, но хорошее. Тогда все понятно было – вот враг, а вот друг, а сейчас все перемешалось. Тогда знали цену жизни человеческой, не то что в нынешнее время, когда могут и за сто рублей убить.

– Зачем это мне? – прошептала Вика, моментально побледнев. – Я и обращаться с ним не умею, никогда в жизни не держала в руках оружия!

– Все в нашей жизни происходит когда-нибудь и в первый раз. А насчет умения не тушуйся, я хоть и не Ворошиловский стрелок, но семерочку из десятки выбиваю. Так что научу в два счета. Правда, пистолет я давно в руках не держал, все больше ружьишком балуюсь, но, думаю, вспомню быстро.

Вика дрожащими руками взяла пистолет. Он оказался тяжелым и холодным.

– Я только в двух руках и смогу его удержать, тяжелый-то какой, – пролепетала Вика. – Алексей Васильевич, а зачем вы его мне хотите отдать? Все равно я никогда не смогу из него выстрелить в человека.

– А в людей, деточка, стрелять и не нужно, стрелять нужно в нелюдей! Я когда слушал тебя – кое-какие выводы сделал. Нельзя тебе незащищенной быть, в крутую кашу ты угодила, но расхлебать, я думаю, любую кашу можно, если, конечно, постараться.

– Если бы еще знать, с какого конца начинать? – вздохнула Вика. – Алексей Васильевич, значит, вы мне поверили? Вы когда ушли из кухни, мне так больно стало, я подумала, вы мои слова за бред приняли…

– Я же уже говорил тебе, девонька, что людей за версту чую и ни разу не ошибался. А насчет дела твоего я так кумекаю. Может, тебе все-таки в милицию сообщить, ну, хотя бы по телефону: так, мол, и так, убили человека, а те, кто убил, ездят на машине с таким-то номером. Может, и арестуют этих бандитов, тогда все и про тебя выяснится?

– Да я уже и сама об этом думала, но что-то меня остановило, сама не знаю почему. У меня такое чувство, что если я в милицию попаду, то уже никогда оттуда не выйду. Я там, в той квартире, папку с документами прихватила, хочу посмотреть их и разобраться. Может, там есть какой-нибудь ответ на мои вопросы? Я ума не приложу, почему меня объявили преступницей? Ведь не просто же так! Кто-то людей убивает, а подозревают меня – это же абсурд! Вот я и хочу выяснить, почему они вдруг сделали такой нелепый вывод. Если объявили, что я разыскиваемая преступница, значит, для этого у них есть какие-то веские аргументы. А вот какие? Я должна узнать, чего бы это мне ни стоило.

– Может, ты и права, только трудно тебе, дочка, одной-то.

– Так разве я одна? Вот вы же поверили мне, помочь решили, вооружили до зубов. Наташа тоже мне верит и помогает, как может, вон – машину мне достала, ключи от дома дала. Нет, Алексей Васильевич, я совсем не одна, – проговорила Виктория, а про себя подумала: «Если бы еще один человек мне поверил, тогда бы я была почти счастлива». – Ну ладно, пойду я, посижу, посмотрю документы, может, разберусь, что там к чему. Можно я пока револьвер у вас оставлю, боюсь, если честно, его в руки брать. Вот когда вы меня научите с ним обращаться, тогда возьму, – натянуто улыбнулась девушка.

– А давай завтра с утречка и начнем обучение, – проговорил дед. – Время не терпит, нужно быстрее. Мало ли что случиться может? Ты теперь вроде как на вулкане живешь, а я уж старый стал, боюсь, защитить тебя не смогу.

– А вы что же, думаете, они и здесь меня найти могут? – испуганно заговорила Вика.

– Ты, Виктория, прям как дите малое! Сама же говорила, что тебя не только милиция ищет, но и бандиты у дома караулят. Дома ты не показываешься, значит, тебя нужно искать у кого-то из знакомых. Наверняка уже узнали все о твоем близком окружении. А это о чем говорит? О том, что у тебя есть близкая подруга Наташа, а у ее свекрови есть дом за городом. Поняла теперь ход моих мыслей? – покачал старик головой.

– Так, значит, они в любой момент могут сюда заявиться?! – пролепетала Вика и зажала рот рукой.

– Молодец, быстро соображаешь, – усмехнулся дед.

– Ой, мамочки, так ведь и милиция меня здесь может найти, – обмерла девушка и посмотрела на старика испуганными глазами.

Дед почесал затылок, а потом сказал:

– Знаешь что, Виктория, давай-ка ты в мою хату перебирайся, если что, я знаю, где тебя спрятать.

Вика заметалась по дому, будто за окном уже увидела «черный воронок» или знакомую иномарку.

– Я сейчас, Алексей Васильевич, я сейчас, – тараторила она, не зная, с чего начинать и куда бежать.

– Да не мельтеши ты так перед глазами, спокойно возьми вещи и приходи. Дом закрой, холодильник выключи, чтоб все было, как и до твоего приезда.

– А машину куда девать?

– Пока во двор загони, а потом мы с тобой вон в той прошлогодней копне для нее гараж соорудим.

– Дедушка, какой вы все-таки умный, – с восхищением проговорила Вика.

– Так какой уж годок землюшку топчу, жизнь – она всему учит, а уж мудрости в первую очередь, – крякнул дед.

Виктория пулей вылетела на крыльцо и понеслась к дому Клавдии Степановны. В первую очередь она завела машину и подъехала к воротам дедова дома. Он уже распахнул их и показывал рукой, куда ее поставить. Виктория въехала во двор и заглушила мотор за копной сена, о которой говорил дед. С улицы ее не было видно, только со стороны огорода, но Вика надеялась, что до завтра все обойдется, а уж завтра они с дедом постараются, чтобы машину не было видно совсем. Девушка вернулась в дом и стала собирать вещи. Выгребла из холодильника все продукты, которыми вчера нагрузила ее Наташа, и пошла в дом Алексея Васильевича. Когда нервы немного успокоились, Виктория приняла предложение деда – отведать творожку со сметанкой его собственного приготовления. Было действительно очень вкусно, наевшись до отвала и запив все это стаканчиком парного козьего молока, Вика уже собралась устроиться на диване, чтобы заняться изучением бумаг. Но в это время взгляд ее пробежался по улице за окном, и волосы тут же встали дыбом. Прямо напротив соседнего дома стояла знакомая иномарка, и парень, открыв окно машины, о чем-то спрашивал маленькую девчушку, которая высунула свой чумазый нос в щель забора. Вика, заикаясь, пролепетала:

– Алексей Васильевич, они меня нашли!

– Что нашли, кого нашли? – не понял дед.

– Бандиты, вон их машина стоит!

Дед глянул в окно и как-то странно крякнул.

– Помяни черта, а он тут как тут, – с досадой в голосе проворчал он. – Иди-ка, девка, вон в ту комнату, а я сейчас на крыльцо выйду, побалакаю с ними.

– Зачем? – испугалась Вика.

Старик строго посмотрел на девушку:

– Ты что же это, никак что дурное подумала?

– Нет, конечно, что за глупости вы говорите? – возмутилась девушка, но в глазах ее читался дикий ужас.

– Тогда нечего ненужные вопросы задавать! – строго прикрикнул старик.

Пока они обменивались этими фразами, машина подъехала к дому Клавдии Степановны. Двое крепких парней вышли из нее и направились к калитке. Дед в это время вышел на крыльцо и, попыхивая трубкой, зычным голосом крикнул:

– А вы кого ищете, молодые люди?

Парни повернулись, и один из них, приветливо улыбаясь, сказал:

– Здорово, отец, знакомую свою ищем, Викой зовут. Ты не видал ее? Она мне этот адрес дала, сказала, что здесь будет.

– Хозяйка уж неделю, как в больнице, а посторонних никого не было, я бы знал, мне Клавдия велела присматривать за домом, – как ни в чем не бывало ответил дед.

– Как же так? – почесал парень затылок. – Где же она может быть?

– А это уж, молодой человек, я так кумекаю, у нее самой спросить надо. Может, ошибся ты адресочком-то?

– Нет, отец, не мог я ошибиться, адрес точный. Может, она попозже приедет? Ты водички не дашь напиться?

– Что ж не дать, воды не жалко, сейчас вынесу.

Пока дед ходил в дом за водой, парни вошли на крыльцо дома Клавдии Степановны и начали дергать дверь и заглядывать в окна. Вика в это время, с гулко стучащим сердцем, присев возле окна за занавеской, наблюдала за бандитами.

– Ой, мамочки, что же будет-то? Неужели они и вправду меня ждать собрались? Что мне делать, что делать?

В это время один из парней показал рукой во двор деда. Вика проследила взглядом за его рукой, и сердце ее на мгновение остановилось. Из-за копны чуть-чуть выглядывал красный уголок багажника машины. Бандиты рысью сбежали с крыльца и бегом влетели во двор деда. Он в это время вышел, неся в руках большую кружку с водой.

– Вот, сынки, отведайте водицы родниковой, в городе такой не попробуешь.

– А чья это машина у тебя, отец, неужели сам водишь?

– Нет, куда мне в таком-то возрасте за руль садиться? Это внучки моей, она у меня знатный автомобилист!

Вика, услышав эту фразу, вскочила на ноги, вдруг приняв какое-то решение.

– Слушай, дед, а ты нам мозги не паришь? Может, у тебя моя «ненаглядная» прячется? Поссорились мы с ней, вот я и приехал с ней мириться, уже неделю не могу ее найти, – сказал один из парней, хмуро глядя на старика и покачиваясь на каблуках ботинок.

– Ты же сказал, что она тебе адресок дала? – с улыбкой спросил дед.

– Адрес этот она мне раньше давала, говорила, что хочет отдохнуть от пыльного города, вот я и подумал, что здесь она.

– Нет, милый, сказал же я уже – никого посторонних не было. Да и Клавдия меня бы предупредила, что будет жить кто-то.

В это время на крыльцо выплыла размалеванная девица со жгуче черными волосами, в мини-юбочке и с сигаретой в руках.

– С кем это ты здесь беседуешь, дедушка, никак гости у нас? – кокетливо поинтересовалась она и стрельнула в сторону парней вызывающим взглядом.

Дед удивленно взглянул на девицу и, нагнув голову, чтобы спрятать улыбку, произнес:

– Да вот, Настенька, ищут здесь какую-то Вику, а я и не ведаю – кто такая?

– Эй, мальчики, а я за Вику не сойду? Тачка у вас крутая, вот бы мне такую, а то таскаюсь на «шестерке», прям как черепаха, а я люблю быструю езду! Вот деда прошу раскошелиться, да никак не уговорю, – развязно улыбнулась девушка.

– Откуда же у меня такой кошелек, внучка, я же не Рокфеллер! – подыграл Вике старик.

– Да шучу, шучу, дедуля, это я так, – засмеялась девушка и обняла деда за плечи.

Бандиты все это время стояли и слушали разговор, потом один из них поманил девицу пальцем:

– Ну-ка, красавица, поди сюда!

– Я тебе что – Жучка, чтоб бегать? Нужно, сам поднимись, – фыркнула Вика и закатила глазки под лоб. Ноги у нее тряслись, как после пробежки на короткую дистанцию, а по спине полз неприятный холодок. Парень поднялся на крыльцо и протянул девушке визитку.

– Если появится моя девушка, позвони по этому номеру.

Девушка повертела визитку в руках и, прищурившись, спросила:

– А что я за это буду иметь?

– Ты, главное, сделай, о чем прошу, а там разберемся, не сомневайся, не обижу, – проговорил парень, странно сверкнув глазами.

– Хорошо, звякну, коль нужда такая есть, мне-то что, – пожала Вика плечами и сморщила носик.

Парни развернулись и вышли за калитку. Один из них еще раз взглянул на окна соседнего дома и что-то сказал второму. Тот качнул головой, они сели в машину и рванули с места так, что пыль взвилась столбом. Дед за все это время не произнес ни слова и, только когда машина скрылась за поворотом, повернул лицо к Вике и беззвучно засмеялся:

– Ну ты, дочка, и артистка, молодец, не ожидал! Пошли в дом, обсудить нужно, что к чему.

Вика прошла в дом и плюхнулась на стул. Она устало стянула с головы парик и вдруг заплакала, подвывая, как маленький щенок:

– Ой, дедушкааа, как же мне страшно, как страшнооо! Я вот только сейчас, ой, мамочкиии, поняла, что очень боюсь смертиии, уййй, я ужасно не хочу умирааать, – и Вика закачалась из стороны в сторону.

– Прекрати сырость разводить, – цыкнул на девушку старик. – Слезами горю не поможешь. Сама не захотела в милицию идти. Что теперь выть-то, как по покойнику? Нужно думать, что дальше делать.

– А ведь они точно хотят меня убить, я почему-то это особенно остро сейчас почувствовала, – подняла Виктория мокрые от слез глаза и посмотрела на старика.

– Не забивай себе голову всякой ерундой, – сердито оборвал ее дед, – на все воля господа, и я уверен, что тебе отпущен век долгий!

– Правда, дедушка? – с надеждой в голосе поинтересовалась девушка.

– Правда, правда, вот сама увидишь, – улыбнулся добрый старик.

Нервы у Виктории были на хрупком пределе, поэтому она решила, что разборку документов отложит на завтра.

– Я прилягу, дедушка, ты не против? – устало проговорила Виктория.

– Иди, иди, милая, а я здесь покумекаю малость, – кивнул старик.

Вика прошла в комнату, которая, как она поняла, предназначалась для сна, и, сняв с себя одежду, юркнула под одеяло. Сон долго не шел, она ворочалась с боку на бок, то и дело посматривая на сверток, который лежал на столе. В свертке был пистолет…

«Неужели мне когда-нибудь придется взять это в руки?» – с ужасом подумала девушка. С этими мыслями она наконец-то провалилась в тревожный сон.

Глава 17

Виктория проснулась оттого, что все ее существо охватило чувство тревоги. Она широко раскрыла глаза и прислушалась. В доме была абсолютная тишина, но что-то ее обеспокоило. Девушка повернула голову к окну, сквозь шторы была видна огромная луна. Тревога не проходила, а все усиливалась. Она осторожно спустила ноги на пол и на цыпочках прошла к двери. Приложив ухо к щели в двери, она прислушалась, но все было тихо.

– Господи, ну что за бред? Так недолго и с ума сойти, если за каждым углом опасность будет мерещиться!

Но тут она совершенно отчетливо услышала скрип половицы. В доме были деревянные полы, и такой скрип она уже слышала, когда сама же ходила вечером по дому. Звук был мимолетным, но девушка не могла ошибиться. Все ее тело моментально покрылось липким потом. Вика поняла, что в доме кто-то есть, причем этот кто-то был посторонним – дед не стал бы крадучись ходить по дому, да еще в темноте. Вдруг она услышала его голос:

– Кто здесь, Виктория, ты, что ль?

– Ну вот ты, дед, и попался, нехорошо людей обманывать! Значит, здесь моя милая? – раздался голос одного из бандитов. В комнате тут же вспыхнул свет. – Так где же она?

Виктория, как во сне, подлетела к столу и схватила пистолет. Она знала, что он заряжен, потому что видела, как старик вставил туда полную обойму с патронами. Руки у девушки тряслись так, что оружие в руках ходило ходуном. В это время один из бандитов продолжал говорить:

– На стекле машины-то что ж техпаспорт оставили? Там и фамилия имеется, Белоусов. Видно, у моей милой родственничек есть, о котором я и не знал.

Вика услышала характерный звук пощечины.

– Ах, ублюдки, вздумали старого человека бить! – от возмущения у девушки помутилось в голове, и она, как была, выскочила из своей комнаты – прямо в ночной рубашке. Перед ее глазами предстала следующая картина: Алексей Васильевич стоял в одном исподнем у своей кровати и вытирал кровь с лица, которая обильно текла из разбитого носа. Он растерянно посмотрел на Вику и тихо произнес:

– У меня с детства нос слабый, как драка, так сразу кровь, видать, капилляры близко расположены…

Бандиты широко раскрытыми глазами смотрели на девушку, стоявшую в дверях. Вика держала в руках пистолет, и дуло его смотрело прямо на них. Стараясь придать голосу мягкие нотки, один из парней проговорил:

– Привет, Вика. Что это ты на безоружных людей пистолет наставила? Мы не собираемся причинить тебе зло, просто наш босс хочет с тобой поговорить, а ты где-то скрываешься.

– Мне нет никакого дела до вашего босса, я его не знаю и знать не хочу! А когда люди тайком пробираются в дом, это говорит как раз о том, что от них можно ожидать только чего-то плохого! А если уж эти люди поднимают руку на пожилого человека, это ясно характеризует их намерения!

Пока Вика говорила эту речь, один из парней с быстротой молнии бросился в ее сторону и схватил за руку, в которой она держала пистолет. Все произошло так быстро, что девушка даже не успела ничего сообразить. Единственное, что она успела, – это вцепиться в оружие мертвой хваткой и завизжать, как поросенок, которого тащат на убой. Парень начал выворачивать ей руку, но Вика вцепилась в него второй рукой и, даже ничего не успев сообразить, нажала на курок. Раздался оглушительный звук, и вслед за этим – пронзительный вой второго бандита, который стоял напротив борющихся в рукопашной схватке парня и девушки. Он тут же повалился на пол и начал по нему кататься, держась двумя руками за простреленное колено. Вика остолбенела, ее лицо сначала покраснело, как помидор, а потом начало стремительно бледнеть, прямо на глазах приобретая синюшный оттенок.

– Ах ты, сука, – услышала она злобное шипение возле своего уха.

Парень схватил ее за обе руки и заломил их Вике за спину, при этом они оказались лицом к лицу.

– Да я тебя сейчас на ремни порежу, шалава, – продолжал шипеть бандит и так сильно крутанул Викины руки, что у той от боли потемнело в глазах. Девушка, недолго думая, вцепилась зубами бандиту прямо в нос. Он заорал как оглашенный, но рук не отпустил, а вывернул их еще круче. От нестерпимой боли Вика еще раз клацнула зубами и… откусила парню кончик носа! Тот тут же отпустил Вику и схватился двумя руками за то, что осталось от его носа. Сначала он, вытаращив глаза, секунды две оторопело смотрел на Вику, а потом так пронзительно завыл, что заложило уши. Девушка почувствовала соленый привкус крови во рту и сплюнула на пол. Когда Вика увидела, что это кусочек живой плоти, она судорожно сглотнула и тут же накрыла завывающего бандита фонтаном съеденного вечером творога со сметаной. Пока двое здоровенных парней издавали оглушительные звуки, напоминающие вой пожарной сирены, старик схватил Вику за руку и потащил к двери.

– Бежим, дочка, пока они в шоке, а то, боюсь, плохо нам будет, когда они очухаются!

Вика, спотыкаясь и оглядываясь, семенила за дедом и, зажав рот рукой, шептала:

– Алексей Васильевич, миленький, скажите, я что – правда, ему нос откусила?!

– Похоже на то, – хохотнул дед, – видала его глаза? По-моему, эти глазки готовы были присоединиться к носу, который лежал на полу!

– А его пришить можно будет? – лепетала девушка.

– Если поторопиться, может, и можно, а ты, девка, и впрямь странная, нашла о чем думать!

Он дотащил ее до машины и, открыв двери, спросил:

– Вести сможешь?

– Не знаю, постараюсь.

– Тогда садись за руль, а я ворота открою, торопиться нужно, поедем сейчас к нашему Семенычу.

– А это кто?

– Участковый наш.

– Я в милицию не пойду, – заартачилась девушка.

– А тебя никто туда и не тащит, я сам пойду, не оставлять же бандитов в своем доме! Только нужно быстрее, пока они не сбежали. Давай, дочка, садись за руль, да пистолет-то положи. Что ты его к груди прижала?

Вика только сейчас заметила, что все еще держит в руках оружие и прижимает его к себе, как мать – любимое дитя. Она тряхнула головой и как будто сбросила с себя мешающие движениям оковы. Вика села за руль и тронула машину с места. Когда она проезжала по двору, от крыльца метнулась тень, и девушка скорее почувствовала, нежели увидела, что по машине что-то ударило. Она не обратила на это внимания и нажала на газ. За воротами к ней подсел старик и показал, куда ехать. Минут через пять, будто рассуждая сам с собой, он проговорил:

– Интересно, ты его оглушила или совсем?..

– Что «совсем» и кого я оглушила? – не поняла Вика.

– Да парень, который без носа, прям под колеса бросился, аль не видала?

– О боже, – простонала Вика, – только этого мне и не хватало для полного счастья!

Через десять минут дед велел остановиться возле одного из домов.

– Тормози, приехали. Ты вот что, дочка, дай-ка мне сюда пистолет, – Вика подала ему оружие.

Старик взял тряпку и как следует его протер. Потом переложил из одной ладони в другую и прошептал:

– Ну вот, теперь на нем только мои отпечатки. Ты вот что, Виктория, поезжай в город, на улицу Автозаводскую. Там мои дочка с внучкой живут, скажешь, что я тебя прислал и сам скоро буду.

Вика посмотрела на свою ночную рубашку, которая была единственной одеждой на данный момент, прикрывающей ее дрожащее тело. Старик понял ее растерянность и проговорил:

– Ничего, у меня девчонки умные, поймут, если ты даже голая к ним заявишься. Не тушуйся, езжай. В дом возвращаться нельзя, сама знаешь, так что, как говорится, чем богаты, тем и рады. Давай, давай, отчаливай, да поосторожней на дороге, смотри, чтоб не остановили, – с этими словами он вышел из машины.

– Алексей Васильевич, – окликнула его Вика, – возьмите ключи от дома тети Клавы, вдруг понадобятся, – и девушка протянула в окошко два ключа.

– Давай, езжай, детка, не задерживайся, – взяв из рук девушки ключи, проговорил дед и пошел к дому участкового, а Вика повернула руль и поехала по направлению к городу.

Дед подошел к воротам и нажал кнопку звонка. Во дворе тут же злобно залаяла овчарка Лайда. Открылось окно, мужской голос поинтересовался:

– Кто здесь?

– Я это, дед Алексей, открой-ка, Семеныч, разговор имеется.

Участковый, ничуть не удивившись гостю, тут же скрылся в окне и направился к двери, на ходу натягивая брюки. Он уже давно привык к ночным визитам кого-нибудь из селян и воспринимал это совершенно спокойно. В основном это были жены и подруги загулявших мужиков, которые по пьяни не прочь были распустить руки и поучить ворчливую половину уму-разуму. Семенычу жалко было баб, тащивших на своих плечах семейный воз, да еще с прицепом в виде мужа-алкоголика. Он, конечно, проводил с буянами воспитательную работу, некоторых даже сажал на пятнадцать суток, но те, отсидев эти сутки на казенных харчах, приходили домой – и все возвращалось на круги своя. Он прошел по двору, цыкнул на собаку и открыл ворота:

– Заходи, Алексей Васильевич. Случилось что?

– Ты вот что, Петр Семенович, заводи-ка свою машину и поехали до моего дома. Там у меня два бандита, один раненный в ногу, а второй с откушенным носом, их надо определить куда надо, ну, и врача вызвать, конечно.

– Это как же – с носом? – удивленно спросил участковый.

– Ты сейчас мне вопросы-то не задавай, а надевай свою фуражку да поехали, по дороге расскажу, – спокойно проговорил дед, как будто приглашал капитана не на место преступления, а на блины.

Семеныч почесал затылок, но спрашивать больше ничего не стал, а направился к дому, чтобы надеть форму, взять оружие и документы. Дед Алексей слыл в поселке человеком серьезным и обстоятельным, тем более он был фронтовиком, поэтому его все уважали и частенько обращались к нему за советом. Раз уж он явился среди ночи к участковому, значит, случилось нечто действительно серьезное. Капитан прошел в дом и в первую очередь позвонил своему помощнику. Ничего не объясняя, он коротко бросил в трубку:

– Через пять минут будь полностью готов, я сейчас за тобой заеду, – и тут же дал отбой.

Глава 18

Виктория очень осторожно вела машину, чтобы, не дай бог, ее не остановила милиция. Девушка, как только отъехала от поселка, тут же пошарила рукой под сиденьем автомобиля и облегченно вздохнула. Ее сумка, в которой лежали документы, деньги и Наташин телефон, была на месте, а это уже кое-что. Во всяком случае, уже не нужно будет возвращаться в поселок специально за этими вещами. Вот только папка с документами, которую Виктории очень хотелось изучить, осталась в доме у деда Алексея. Если в дом приедет милиция, а это, наверное, неизбежно, потому что дед сам сказал, что идет к участковому, то не видать ей уже этой папочки как своих ушей! Обидно, конечно, но не смертельно. Сейчас голова Виктории была забита совсем другими мыслями. Она подъехала к большому дому, еще сталинской застройки, и припарковала машину во дворе, который больше походил на небольшую рощицу. Весь дворик утопал в густой зелени, детская площадка удивляла яркими красками и была хорошо освещена.

«Надо же, – подумала Вика, – я думала, что таких двориков уже не существует и в помине. Оказывается, могут люди любить и уважать свои дома, если захотят».

Вика вспомнила свой разрисованный и вечно темный подъезд, потому что там постоянно бомжи выкручивали лампочки, и грустно вздохнула. Она не имела возможности даже выписать газету или журнал, по той простой причине, что почтовые ящики уже давно висели со сломанными замками, а многие просто были без дверец. Два года назад поставили домофон, но он постоянно ломался, и большую часть времени двери в подъезде стояли нараспашку. Вика подошла к подъезду и набрала на домофоне номер квартиры. Некоторое время спустя там захрипело, сонный голос поинтересовался, кого это черт принес в такую пору. Вика, заикаясь и стуча зубами, пролепетала:

– Откройте, пожалуйста, я от Алексея Васильевича.

Послышался щелчок, и тот же голос проговорил:

– Заходите, поднимайтесь на пятый этаж.

Виктория просочилась в дверь и, шлепая босыми ногами по мраморному полу, направилась к лифту. Клевавшая носом консьержка приоткрыла сонные глаза и удивленно посмотрела на полуголую девицу, которая тихонько кралась на цыпочках, прижимая к груди дамскую сумочку. Потом, решив, что это просто сон, она поудобней устроилась в обшарпанном кресле и, завернувшись в вязаную шаль, сладко засопела. Вика прошмыгнула мимо лифта и рванула на пятый этаж, перепрыгивая через две ступеньки. Остановилась у нужной двери и решила не сразу нажимать на кнопку звонка, чтобы немного отдышаться. Но дверь открылась сама, и девушка лет семнадцати с удивлением уставилась на Викторию:

– Это вы сейчас звонили в домофон?

– Да, это я, – пролепетала Вика, прекрасно понимая смятение девушки, которая смотрела на ее ночную рубашку. – Понимаете, – заторопилась Вика, – меня прислал к вам ваш дедушка, Алексей Васильевич, вышла очень неприятная история, и мне пришлось убегать из его дома прямо вот в таком виде.

– Ну, дедуля, ну, дает, – захохотала внучка, – значит, седина в бороду, а этот самый, с рожками, в другое место? Ох, дедуля, вот порадовал так порадовал! А тебя что же, муж, что ли, с дедом моим застукал? Ха-ха-ха, – продолжала заливаться девушка. – Мам, иди сюда! – крикнула она в глубь квартиры. – А ты что в дверях-то встала, проходи, не стесняйся, мы гостям всегда рады, даже полуночным, – опять обратилась девушка к Вике.

– Вы все неправильно поняли, меня никто у Алексея Васильевича не застукивал, верней, застукал, но это никакой не муж, – лепетала Вика, ошарашенная смелыми внучкиными выводами на свой счет. В это время в прихожую выглянула всклокоченная голова и посмотрела на странную гостью:

– Вы кто?

– Я Виктория, ваш отец прислал меня к вам и велел здесь его дожидаться. Утром он обязательно приедет и все вам объяснит.

– Проходи, Виктория, меня Еленой зовут, а это – моя дочь Настя.

Анастасия в это время показывала, куда пройти Вике, и было видно, как она старается спрятать глаза с прыгающими в них чертенятами и улыбку, которая так и сияла на ее конопатом личике.

– Проходи вот сюда, Вика, здесь дедушкина комната, но он почти никогда в ней не живет, предпочитает свой домик. Если он действительно сегодня заявится, это будет для нас праздник. Он ужасно хороший, и я его безумно люблю. А умный какой, прямо ужас, знает так много, на любой вопрос может ответить, – без остановки тараторила Настенька. – Может, захочешь душ принять? Так он вон там, прямо по коридору.

– Спасибо большое, Настя, я действительно, наверное, сначала в душ пройду, а то ноги все грязные.

– Ну ладно, купайся, а я спать пошла, утром все расскажешь, не буду тебя сейчас тиранить, – опять заулыбалась девушка и пошла в свою комнату, бормоча: – Ну, дед, ну, дает!

Виктория прошла в ванную комнату и, открыв горячую воду, решила, что лучше она полежит в ванне, чем будет стоять под душем. Оказавшись в относительной безопасности, хотя бы на некоторое время, Виктория почувствовала, что силы начинают ее оставлять.

– Сколько же все это будет продолжаться? Что мне делать, может, и вправду в милицию пойти? Пусть делают, что хотят, ведь должна же существовать справедливость на белом свете! Я же абсолютно ни в чем не виновата! Почему меня объявили преступницей? Боже, как я устала! И совета не у кого спросить, вот если бы здесь был Александр, мне кажется, он сумел бы мне помочь, но он, к сожалению, теперь тоже думает, что я бандитка. А может, не думает? Ведь я ему все откровенно рассказала, и мне кажется, он поверил мне тогда. Ой, да что толку сейчас об этом думать, он в Сочи, а я здесь! Жаль, что я не догадалась взять у него номер мобильного, сейчас бы точно позвонила, до того я отчаялась! Вот и старика теперь втравила в эту историю. Я прямо как прокаженная, кто ко мне прикасается, сразу же заражается неприятностями! Интересно, что там сейчас происходит, взяли тех бандитов или нет? – Вика вдруг вспомнила про откушенный нос, и ее тут же замутило. Она никогда в жизни не могла себе представить, что способна на такое варварство!

«Это, наверное, инстинкт самосохранения так сильно во мне развит, раз я такое смогла отмочить?» – с содроганием подумала девушка.

Вика налила в ванну пену и погрузилась в горячую воду, испытывая неземное блаженство. Она только сейчас сообразила, что не мылась, как положено, уже четверо суток, поэтому испытывала сейчас необыкновенный кайф. Она опять подумала – как человеку мало нужно для счастья! Сейчас Вика согласилась бы с удовольствием вернуться на два года назад, когда получала на своей работе копейки и вечно ходила полуголодная, но зато была совершенно спокойна за свою непутевую жизнь. Никто за ней не гонялся и не собирался убить, как сейчас.

«Золотое было время», – с тоской подумала Вика. Она еще некоторое время понежилась в ванне и, почувствовав, что засыпает, рывком встала и включила душ, чтобы смыть пену. Потом она завернулась в огромное полотенце, которое нашла на крючке, и, тихонько ступая, чтобы никого не потревожить, прошла в комнату, которую ей показывала Настя. Постель была уже разобрана, и Вика тут же провалилась в глубокий сон, едва коснувшись щекой подушки.

Глава 19

Участковый уверенно вел свою машину по направлению к дому Алексея Васильевича. Из рассказа старика он понял, что в дом проникли воры и одного из них дед ранил из своего именного пистолета, а второму попросту откусил нос, когда тот попытался его разоружить.

«Ничего себе ветеран! – думал участковый. – А может, заливает дед Алексей? Что-то не верится мне, чтобы старик мог с двумя бандитами справиться! Ладно, как говорится, сориентируюсь на местности. Сейчас приедем, я и увижу, что к чему».

Эта мысль капитана успокоила, и он резко завернул в проулок, чтобы захватить своего помощника, Николая Гусева. Тот уже стоял у своей калитки и ежился от ночной прохлады. Где-то на другом конце поселка заорал первый петух, но, видно, время было еще слишком раннее, поэтому ни из одного курятника ему не ответили, и он разочарованно еще разок негромко пропел и замолк. Николай влез в машину и обеспокоенно спросил:

– Чего случилось-то, Петр Семенович? – потом заметил деда и запоздало приподнял фуражку: – Здрасьте…

– Здорово, коль не шутишь, – спокойно ответил старик.

– Случилось-то чего? – опять повторил Николай свой вопрос.

– Не знаю пока, сейчас на место прибудем, посмотрим, – уклончиво ответил капитан и надавил на газ.

Когда они уже подъезжали к дому деда Алексея, тот проворчал:

– Видать, успели убежать, машины ихней нет на дороге.

– Номер-то хоть запомнил? – спросил участковый.

– А как же? Конечно, запомнил, только сомнение меня берет, что настоящий он, – проворчал старик.

Трое мужчин вышли из машины и прошли в дом. В кухне весь пол был залит кровью и сметаной с творогом, которые Вика, не пожадничав, изобильно вывалила на бандита из недр своего желудка.

– Ну и вонища, – проворчал Николай, зажимая нос.

Участковый прошел к столу, снял фуражку и сел на табурет. Он достал из планшета бланк протокола и вопросительно посмотрел на деда:

– Алексей Васильевич, нужно бы все по форме заполнить. Вы заявление должны написать, так, мол, и так, забрались воры в дом, учинили разбой, ну и тому подобное. Только вот про пистолет писать, я думаю, не стоит, затаскают тогда вас, помяните мое слово.

– Я вот что кумекаю, Петр Семенович, никакого заявления я писать не буду, ни к чему это. Но помочь ты мне, капитан, должен. У одного бандита пулей раздроблена коленка. Здесь без врача не обойтись, я такие ситуации еще с войны помню, опасное ранение, если мер не принять. Значит, обязательно они должны в больницу сейчас поехать. У второго кончик носа откушен. Я гляжу, унес он этот кончик, что-то не видать его на том месте, где лежал. Значит, опять же срочная операция нужна. Как бы сделать так, чтобы во всех больницах врачи предупреждены были?

Участковый почесал затылок:

– Задачка непростая, Алексей Васильевич, если учесть, что заявление вы писать не хотите. Но я думаю, что все же меры принять необходимо. Я поеду сейчас на пост ГИБДД, а Николай здесь с вами останется. Вы уж по возможности ничего не трогайте, мне все равно нужно будет протокол составить, мало ли что.

– А мы с Николаем сейчас в дом Клавдии Степановны пойдем, чтобы вонь эту здесь не нюхать, а свой дом я запру, – ответил дед.

– Ну, вот и ладно, – обрадовался капитан. – Я тогда поехал, нужно оперативно все провернуть. Бандиты небось тоже не дураки, понимают, что их искать будут, торопиться нужно, – и участковый поспешно выбежал из дома. Через минуту дед с Николаем услышали, как взревел мотор его машины и взвизгнули колеса.

– Что ж, Николай, давай запрем дом и пойдем к другому шалашу, и впрямь нет мочи нюхать эти ароматы! Теперь все так провоняет, что за год не выветрить. Ох, грехи наши тяжкие, – пробормотал дед и поплелся к двери.

Николай пошел за ним и, уже выйдя на крыльцо, задал старику вопрос:

– Алексей Васильевич, а на кой ляд им к вам лезть понадобилось? Вроде человек вы небогатый, живете по-простому. Что это они вдруг решили ограбить вас?

– А кто их, бандитов, разберет? Может, наплел кто чего, вот и залезли, а может, и еще что хотели? Они мне не доложили, – уклончиво ответил дед. – Ты, Коля, не суй свой нос, куда не следует, а то откусят ненароком, как я сегодня одному.

– Это почему же не в свое? Я ведь Петру Семеновичу в помощники определен, на юридическом учусь! Может, после в Москву возьмут работать? Мне для практики как раз и нужно носом землю рыть, чтоб в люди выбиться! Я вот еще чего подумал. Как это вы смогли своей вставной челюстью бандиту нос отгрызть? – засмеялся Николай и посмотрел на деда хитрыми глазами.

– А кто это тебе сказал, что она у меня вставная? – возмутился старик.

– Так лет-то вам сколько? – пожал плечами Николай.

– Что же, в мои годы только с вставными зубами люди живут? – засопел старик.

– Нет, наверное. Просто я думал, что у старых людей все старое, а зубы, наоборот, новые, ну, вставные то есть, – растерянно проговорил молодой человек.

– Ты, Коля, меня в старики-то не записывай! Я еще тебе, молодому, сто очков вперед дам и одышки не почувствую! Так что не нужно бахвалиться своими годами. Иной молодой, да нутро все гнилое, а я, слава богу, на здоровье не жалуюсь, – нравоучительно изрек Алексей Васильевич и строго посмотрел на Николая.

– Вы на меня не обижайтесь, Алексей Васильевич. Я ведь не со зла все это говорю, просто и впрямь удивительно. Как вы могли сразу с двумя бандитами справиться? – удивленно спросил парень и сдвинул фуражку на затылок.

– Сам не знаю, как так вышло. Видно, в моменты опасности второе дыхание открывается, вот и справился. Я ведь в разведке служил, видать, не забыл еще организм навыков. Ладно, Коля, много мы что-то балакаем, пошли-ка в дом да поспим маленько, устал я со всей этой каруселью, – сказал старик, чтобы закруглиться с этим разговором.

На самом деле он очень переживал – как там Вика, добралась ли она до его девчонок, как они ее приняли? Ему было совсем не до сна, просто хотелось сейчас побыть одному и как следует подумать. Он прилег на постель и, подложив руки под голову, уставился в потолок. Николай за стенкой придвинул стул к окну и, облокотившись о подоконник, стал смотреть на улицу, вглядываясь в темноту, как будто искал там ответы на мучившие его вопросы. Ему не давала покоя мысль, что старик темнит и что-то скрывает. Почему бандиты влезли именно в его дом? В поселке полно домов, которые уже издали кричат о благополучии хозяев. На некоторых крышах можно видеть спутниковые антенны, а на окнах – кондиционеры.

– Нет, дед Алексей, что-то здесь не так, твоя версия лопается, как мыльный пузырь, под напором фактов, – пробормотал парень.

Николай твердо решил разгадать эту загадку, пусть даже для этого ему придется рискнуть своим драгоценным здоровьем. Он не заметил, как задремал, и ему снилось, что он сидит в собственном кабинете и раздает подчиненным задания налево и направо.

Глава 20

Виктория проснулась от громкого смеха. Это смеялась Настенька, что-то рассказывая своей матери.

– Представляешь, он говорит, что если я не приду на свидание, то он спрыгнет с моста. Вот дурак ненормальный, правда, мам?

Вика тихонько подошла к двери и выглянула в коридор. Голоса доносились из кухни, и она, немного смущаясь своего полуголого вида, пошла в том направлении.

– О, наш ночной мотылек проснулся, – протараторила Настя. – Давай, садись с нами завтракать.

– А Алексей Васильевич еще не приехал? – спросила Вика.

– Не-а, еще не появлялся, но раз обещал, значит, будет как штык, – хитренько улыбнувшись, проговорила девушка. – Ты скажи, пожалуйста, где же это ты подцепила моего деда? Он вроде из поселка никуда не выезжает.

– Ты, Настя, все неправильно понимаешь, я твоего деда нигде не цепляла, я с ним в поселке и познакомилась. Я приехала туда на время, пока Клавдия Степановна, соседка его, в больнице лежит, она мне велела за домом присмотреть. Мы с ее снохой Наташей – лучшие подруги, у меня сейчас отпуск, вот я и решила совместить полезное с приятным. Дай, думаю, отдохну на природе, заодно и за домом присмотрю. Поняла теперь? – терпеливо объясняла Виктория.

– Это, конечно, понятно, только вот непонятно, почему ты чуть ли не голышом оттуда сбежала, да еще к нам, а не к себе домой? – не сдавалась Анастасия. – Ясное дело, муженек тебя застукал с моим дедом, – и девушка опять расхохоталась – заливистым, но совершенно беззлобным смехом.

Вика не выдержала и тоже рассмеялась:

– Ну хорошо, думай, как знаешь, если тебе очень нравится эта версия, пусть будет по-твоему. Если тебе не жалко, ты не могла бы мне что-нибудь одолжить из одежды, а то как-то неудобно в таком виде за стол садиться, – продолжая улыбаться, сказала Вика.

– Нет проблем, ты такая же дохлая, как и я, так что шмотки найдем. Пошли в мою комнату, прибарахлимся, – прострекотала Настенька и вскочила со стула.

– Настя, что у тебя за вульгарные выражения? Где ты их набралась? – подала наконец голос Елена.

– А везде, мам! Ты будто не в России живешь, а в Арабских Эмиратах, где за нецензурщину в общественных местах отрубают голову, – пожимая плечами, объяснила Анастасия.

– Как – отрубают голову? – удивилась женщина.

– Шучу, мам, шучу, просто большие штрафы там за это, вот люди и держат себя в узде. А у нас что? У нас свобода слова, вот поэтому твоя дочь и впитала все это чуть ли не с молоком своей любимой мамочки. У нас даже на телевидении сейчас почти никакой цензуры нет. Включаешь ящик, а там с экрана трехэтажным кроют, – продолжала учить «уму-разуму» свою мать Настенька.

– Это ты, Анастасия, напрасно говоришь, я тоже телевизор смотрю и ничего такого не слышала, – покачала головой Елена.

– Потому что смотришь только «Спокойной ночи, малыши»! – опять захохотала девушка. – Про трехэтажный я, конечно, загнула, но все остальное – правда. Вика, пошли в мою комнату, я тебе пока домашний халат выдам, а после завтрака будем штаны мерить, – и она, схватив Вику за руку, поволокла ее из кухни по направлению к своей комнате. – Ты на мою маму не очень обращай внимания, она у меня до безумия интеллигентная, любит, чтобы все было культурно и правильно.

Вика тут же вспомнила свою мать: ведь она тоже с самого раннего возраста вдалбливала дочери правила хорошего тона. Как же девочка злилась, когда подросла, что дома постоянно нужно было следить за своей речью! Не дай бог, если у Вики вдруг вырывалось какое-нибудь пошленькое словечко – мама тут же хваталась за сердце и совала под язык валидол. Но сейчас Вика была согласна по двадцать четыре часа в сутки зубрить эти правила, лишь бы мама была жива…

– Ты, Настенька, не обижайся на маму за это, ведь она тебе не враг и, конечно, желает добра. Я бы вот сейчас, наверное, так и заглядывала в рот своей матери, да поздно спохватилась. Ценим лишь то, что теряем, – сказала Вика.

– А что такое с твоей матерью? – спросила Настя.

– Умерла она, в один день с отцом они умерли, шесть лет назад.

– Извини, – прошептала девушка.

– Не извиняйся, ты же не знала. А боль моя уже утихла, просто иногда бывает очень тоскливо, и в такой момент мне безумно не хватает матери. Ты свою маму береги, в жизни очень важно иметь человека, который никогда не предаст и не отвернется от тебя, что бы с тобой ни случилось.

– Вик, а с тобой что-нибудь случилось? – спросила Настя и заботливо заглянула в глаза Виктории.

– Много чего случилось за то время, как не стало родителей. Хоть я и взрослая уже была, но все равно я очень остро почувствовала, как мне их не хватает, – Вика вдруг захлюпала носом и готова была уже разреветься, как маленькая девочка.

Настя еще раз заглянула ей в глаза и торопливо затараторила:

– Эй, эй, не реви, если мой дед тебя под свое крылышко взял, значит, все будет хорошо! Он у нас знаешь какой мудрый? В обиду не даст, не смотри, что пожилой уже. Я тебя не спрашиваю ни о чем, если захочешь, сама расскажешь, а пока – вот тебе халатик, одевайся и пойдем завтракать.

Вика натянула халат и поплелась за Настей на кухню, но настроение ее безвозвратно упало. Она села на предложенный стул, а Настенька плюхнулась напротив.

– Что желаете откушать, уважаемая гостья? – широко улыбаясь, заговорила Анастасия, стараясь своим веселым настроением расшевелить погрустневшую Вику. – Ты не стесняйся, чувствуй себя как дома и забудь о неприятностях. Давай, наваливайся на омлет, хочешь, кофе пей, хочешь, чай, в общем, сама распоряжайся, у нас здесь слуг не предусмотрено.

– Спасибо, я только чай выпью, есть что-то не хочется, – пробормотала Вика.

– А вот это ты зря, я, наоборот, стараюсь утром нажраться от пуза, а вечером – только кефир.

– Анастасия, ты опять? – недовольно проворчала Елена.

– Все, все, мамусик-пампусик, больше не буду. Ничего поделать с собой не могу, прямо наказание какое-то, – она повернулась к Вике и, хитро улыбаясь, проговорила: – Видно, я в деда своего уродилась, он иногда любит крепкое словцо вставить.

– По нему не скажешь, – ответила Вика и тоже улыбнулась.

Настя посмотрела на часы и, ахнув, вскочила со стула.

– Елки-моталки, я так на экзамен опоздаю, заболталась с тобой совсем! Вы меня тут с мамочкой распекайте на чем свет стоит, у меня сегодня математика, а я ни в зуб ногой! Шпаргалок, правда, наготовила, но не знаю, помогут ли, все, полетела я! – и девушка опрометью бросилась из кухни. Через пять минут она уже пролетела по коридору по направлению к входной двери, зажимая под мышкой книгу и тетради.

– Все, пока! – крикнула она от двери.

– Ни пуха ни пера! – вслед ей прокричала Вика и услышала Настин ответ – уже с лестничной площадки:

– К черту, к черту, тьфу, тьфу, тьфу.

– Хорошая у вас дочь, веселая, – проговорила Виктория, повернувшись к Елене.

– Да, Настенька – моя единственная радость. Если бы не она, неизвестно, что со мной было бы… Я ведь замужем никогда не была, так уж получается, что все мужчины мимо меня проходят – и не замечают. Внешностью вроде бог не обидел, образование есть, зарабатываю неплохо, а вот в личной жизни не везет. Хорошо, что ума хватило ребенка родить, и то благодаря отцу моему, Алексею Васильевичу. Ведь это он меня отговорил аборт делать. Я тогда студенткой была, сама понимаешь – молодая, неопытная, романтичная. Влюбилась я тогда сильно, мечтала о семейной жизни, а когда сказала своему любимому, что ребенка жду, вот тут все и открылось. Он, оказывается, женат уже был и сына имел! Он так красиво за мной ухаживал, что я совсем голову потеряла. Когда я стала упрекать его в том, что это непорядочно, знаешь, что он мне ответил? «Леночка, дорогая, ты о моем семейном положении меня не спрашивала, а если бы спросила, я бы тебе честно все сказал!» Я тогда поинтересовалась у него: «Что же мне теперь делать?» – На что получила ответ: «Ты женщина совершеннолетняя, знала, на что шла, сама решай, а я тебе помочь ничем не могу. У меня семья, сын растет, и бросать я его не собираюсь»… Ох, что тогда со мной было! Хотела руки на себя наложить, да, спасибо, отец заметил, что со мной что-то не так. Посадил рядом с собой на диван, посмотрел ласково и говорит:

«Я тебя, дочка, с десяти лет один ращу, поэтому сердце у меня не только отцовское, оно уж материнским стало и все чувствует. Вижу, боль тебя какая-то гложет, не держи ее в себе, поделись». Ну, тут, конечно, полились слезы из моих глаз, остановить нельзя, и я все ему и рассказала. Так, мол, и так, влюбилась я, а он женатым оказался. Что ребенка жду и не знаю теперь, что мне делать. А он выслушал меня, по голове погладил и сказал: «Вот радость-то. Может, внука мне родишь? Хотя девка тоже неплохо». Вот так, Вика, Настенькина судьба и решилась. Я когда ее родила, всю свою любовь на нее обрушила, и ничего вроде человечек получился, добрый. До самой смерти буду отца своего благодарить, что поддержал меня тогда и не допустил, чтобы я глупость большую сделала. Я даже и представить сейчас не могу, что бы со мной было, если бы Настеньки у меня не было. Она моя радость, моя надежда и мое утешение, – и Елена, глубоко вздохнув, прошептала: – А моя судьба, мое личное счастье, видно, где-то заблудились, никак не найдут ко мне дороги. Но я не жалуюсь, видно, на роду так написано.

– Да вы что, Елена? Вы такая интересная, молодая, у вас еще все впереди, – поспешила успокоить женщину Вика. – Я, между прочим, тоже одна, хоть и замужем уже побывала. Вот тоже хочу себе ребенка родить, да и жить для него. В наше время – это как раз то, что нужно. Ни тебе носков с трусами, ни разглаживания рубашек. Да и вообще ничего хорошего в замужестве нет, по себе знаю, – сделала заключение Виктория.

– Это ты, Виктория, наверное, просто мужа своего не любила, поэтому и замужество тебе было не в радость. А вот как повстречаешь мужчину своей мечты, тогда все рядом с ним прекрасным покажется, и носки с трусами, и завтраки, и утюг в руках не будет таким тяжелым, – улыбнулась Елена.

Вика посмотрела на женщину и, улыбнувшись в ответ, про себя подумала: «Уже повстречала, и именно такого мужчину, с которым все так и было бы, правда, он об этом пока даже не подозревает» – и девушка, тяжело вздохнув, засунула в рот полную ложку… горчицы.

Когда из ее глаз обильным потоком потекли слезы, она сообразила, что вместо банки с вареньем она опустила ложку совсем в другое место. В это время раздался писк мобильного телефона, и Вика, вытирая обильно лившиеся слезы и сопли, полетела в комнату, где лежала ее сумка, в которой надрывался телефон.

– Алло, кто это? – осторожно поинтересовалась Виктория, как только взяла трубку, при этом она беспрерывно хлюпала и хрюкала.

– Здравствуй, Виктория, это я, Александр.

– Ой, – пискнула девушка. – Откуда у вас этот номер?

– А ты подумай, – усмехнулся мужчина.

Вика сообразила, что он не может определить по телефону, где она находится, и уже смелее спросила:

– А мы что, уже на «ты»?

– Если есть какие-то возражения на этот счет, тогда можно и на «вы», – обиженно проговорил мужчина и замолчал.

– Нет, нет, никаких возражений, я согласна, так намного проще, – быстро заговорила Вика, испугавшись, что опять обидела его.

– Ну, вот и договорились, – довольно произнес Александр и задал следующий вопрос: – Вика, ты ничего не хочешь мне рассказать?

– Еще как хочу, Александр! Вы представляете, меня преступницей объявили, я вообще ничего не могу понять, не знаю, что мне делать, – при этих словах Виктория всхлипнула.

– Мы вроде договорились на «ты», это во-первых, а во-вторых, нам нужно встретиться, чтобы ты смогла все мне рассказать по порядку. Меня, между прочим, тоже вызывали к следователю. Да и отпуск мне пришлось прервать.

– О боже, – простонала Вика. – Это все из-за меня?! – и она опять хрюкнула в трубку. – Тебя что, допрашивали? – испуганно пролепетала девушка.

– А как же, по всей форме, с протоколом и подпиской о невыезде! И все только потому, что я имел счастье ехать с тобой в одном поезде и в один санаторий, – хмыкнул он.

– Скорее несчастье – ехать со мной в одном поезде! Я, если честно, сама по себе – несчастье ходячее, все мои друзья так говорят, и мне к порядочным людям нельзя приближаться, а еще лучше, если нас будет разделять океан! Так что, Александр, не нужно нам встречаться. Не хватало, чтобы еще что-нибудь случилось!

– Не нужно болтать глупости, я не суеверен. Где ты сейчас находишься? – строго спросил Александр.

Вика насторожилась и испуганно спросила:

– А тебе зачем?

– Виктория, ты неподражаема! Ты что же это подумала? – засмеялся он.

– Ничего я не подумала, – буркнула девушка в трубку. – Просто осторожность, она не повредит, а даже совсем наоборот, – проговорила она, хрюкнув в очередной раз.

– Хорошо, Виктория, если вы мне не доверяете, тогда имею честь откланяться, – сухо проговорил Александр, опять перейдя с Викой на «вы». Виктория до безумия испугалась, что он сейчас положит трубку и она уже не сможет с ним связаться, так как не знает его номера телефона, и поспешно закричала:

– Нет, нет, Сашенька, умоляю, не бросай меня хоть ты, иначе мне останется только с Крымского моста прыгнуть! Я, честное слово, не знаю, что мне делать, куда идти! И вообще, почти на моих глазах эти бандиты убили еще одного человека, – все это Вика выпалила на одном дыхании и без остановки.

– Слушай, ты что там, бредишь? – удивленно спросил Александр.

– Я совершенно в своем уме и здравом рассудке! Я знаю номер машины тех бандитов, я видела, как они убили еще одного человека! Правда, не знаю, кто это и почему он был убит. Еще они почти нашли меня, и одному я прострелила коленку, а второму откусила нос…

– Виктория, ты мне, пожалуйста, скажи адрес, по которому я могу тебя разыскать, и мы что-нибудь придумаем, – осторожно и как-то очень уж ласково проговорил Александр.

– Саш, ты что, принял меня за сумасшедшую, да? – спокойно спросила девушка. – Ладно, записывай адрес, если ты решил меня сдать, пусть так и будет! Устала я уже от всего! – и девушка продиктовала адрес, где она сейчас находилась, при этом опять хрюкнув.

– Послушай, Вика, что это за странные звуки, ты что, в свинарнике поселилась? – спросил Александр.

– Нет, это я вместо варенья целую ложку горчицы съела, а тут как раз ты позвонил. Так что я ее до сих пор глотаю, а она обратно лезет, – проворчала девушка и снова хрюкнула.

– Боже мой, и с кем меня угораздило связаться?! Ты и в самом деле несчастье ходячее, – захохотал Александр.

– Ничего смешного, – обиженно промямлила девушка. – Александр, только у меня к тебе просьба. Не нужно, чтобы люди, у которых я сейчас нахожусь, пострадали, они, честное слово, ничего не знают!

– Послушай, Виктория, ты вообще-то за кого меня принимаешь? – зло выпалил Александр. – Неужели у тебя создалось такое нелицеприятное мнение обо мне?

– Ладно, не обижайся, я пока здесь, если сможешь, приезжай поскорее, – и Вика отключила телефон. – Если б ты только знал, Сашенька, какого я мнения о тебе, ты бы, наверное, бежал от меня без оглядки! Потому что я сплю и вижу, как бы заполучить тебя на всю оставшуюся жизнь, – тихо пробормотала девушка.

Глава 21

Дед Алексей поднялся с постели, вытащил из кармана свою трубку и кисет с табаком. Он вышел на крыльцо и, присев на скамейку, стал раскуривать трубку.

«Что-то долго Семеныча нет, не случилось бы чего», – подумал старик.

Почти сразу же вслед за дедом на крыльцо вывалился Николай. Он сладко потянулся, разминая мышцы.

– Ох, и хорошо вздремнул я, – зевая во весь рот, проговорил парень. – А что, Петра Семеновича до сих пор нет?

– Не видишь разве, что нет? – пробормотал дед. – Я уже тоже переживаю, почему он так задержался. В город мне нужно ехать, дочери с внучкой обещал сегодня у них быть, волноваться будут, если я не приеду. Подумают, заболел, сами примчатся, а в дому – такой бедлам! Как я буду объяснять им, что случилось? Сразу уволокут меня отсюда, а мне в городе не шибко нравится жить, особенно летом – духота там, вонь… Слушай, Коля, может, я поеду пока, телефон моих у Семеныча есть, если что, он позвонит? Не хочу я девок своих волновать, – и он уже встал со скамейки.

В это время из-за поворота показалась машина участкового и подрулила прямо к воротам дома. Капитан вышел из машины, снял фуражку, вытер со лба пот:

– Здорово, мужики, вот и я прибыл.

– Что так долго, Петр Семенович? – поинтересовался старик.

– Скоро только мухи плодятся, а здесь дело серьезное. Пока то да се – вот время и прошло, – ответил участковый и, хитро улыбнувшись, спросил: – Не хочешь ничего спросить, Василич?

– Нашли? – охнул старик.

– Нашли, далеко они не уехали, в районной больнице оба! Ворвались туда, начали угрожать, да нянечка там сообразительная и шустрая оказалась. Пока они там с доктором переговоры вели, а потом тот ихними ранами занимался, она в отделение позвонила. Теперь они там лежат под охраной, а еще им врач обоим в задницу магнезию вкатил, чтобы убежать не смогли, ха-ха-ха, – зашелся от хохота участковый, – магнезию-то всегда алкоголикам вкалывают, когда лечат их от пьянки! Они после таких уколов по три дня с постели встать не могут! Вот и эти теперь будут лежать, пока их в город не переправят, в тюремную больницу.

– Слушай, Семеныч, мне тоже в город нужно, если я тебе пока без надобности, я поеду, а вечерком вернусь, – выслушав рассказ участкового без особого энтузиазма, сказал Алексей Васильевич.

– Что за нужда такая, Алексей Васильевич? – осторожно поинтересовался капитан.

– Меня сегодня мои ждут, обещался я им, если не приеду, сами прикатят, а я не хочу, чтобы они дом в таком виде обнаружили.

– Так ты убери все, вот только сейчас быстренько всю картину в протоколе нарисую, и можешь приступать. Вон и Николай тебе поможет. Или, хочешь, бабке Шуре сейчас скажу, вмиг прибежит?

– Да не хочу я, чтобы посторонние все узнали. Тебе-то тоже небось это не нужно? Только лишние разговоры пойдут, что в поселке воры появились, а милиция бездействует, – хитро прищурившись, торопливо проговорил дед. Он лукавил, чтобы любыми путями уехать сегодня в город.

– Это почему же мы бездействуем? – обиженно засопел участковый. – Вон сегодня какую работу пришлось проделать! Не думай, дед, что все так просто, мне через столько преград пришлось перешагнуть, а ты говоришь – бездействуем! Не могу я сегодня тебя никуда отпустить, наверняка начальство теперь пожалует с минуты на минуту, так что придется подождать. Ты же как-никак у нас потерпевший, придется на некоторые вопросы ответить.

– Так я же заявления не писал, – возмутился старик.

– А это теперь никакого значения не имеет. Мне пришлось дать ход делу, и ничего тут не попишешь. Ты обратился ко мне за помощью, я эту помощь обязан был оказать, а для этого нужны основания. Тем более что пришлось во все больницы сообщать о бандитах и их травмах. Это, дед, тебе не хухры-мухры, это уголовное дело! Ты, кстати, не смотрел, может, из дома пропало что?

– Да не успели они ничего взять, я же сразу проснулся, – махнул дед рукой.

– А ты все-таки глянь, мало ли что, – настаивал капитан.

– У меня брать-то нечего, ты что, Семеныч, не знаешь?

– А иконы две твои старинные на месте?

– Да на месте они, на месте, Петр Семенович, отпусти ты меня Христа ради!

– Пошли в дом, протокол буду составлять, – строго рявкнул капитан, как отрезал.

– Вот не было печали, да черти накачали, – проворчал старик, но в дом все же пошел. – И на хрена я к тебе обратился?

– А куда б ты делся-то, Алексей Васильевич? Огнестрельное ранение – это тебе не синяк на заднице! А уж нос откушенный – и вовсе в раздел криминальных анекдотов нужно определить! Ты у нас теперь после таких подвигов долго в героях ходить будешь, ей-богу, – засмеялся участковый.

– Нечего зубоскалить и изгаляться над старым человеком, а то и ты ненароком безносым можешь остаться, – начал злиться дед.

– Не сердись, Алексей Васильевич, я ж без злобы, по-свойски. Чем быстрее мы покончим со всеми формальностями, тем быстрее ты сможешь укатить к своим девчонкам.

– Правда, можно будет уехать, а как же начальство? Ты же говорил, что они обязательно появятся!

– Ну и что, пусть приезжают, я им протокольчик на стол – и будьте любезны! А если честно, понимаешь, Алексей Васильевич, я обязан тебя задержать за применение огнестрельного оружия – даже в целях самообороны. Поэтому я и хочу, чтобы ты здесь остался и никуда не уезжал, до выяснения обстоятельств дела. А если не будет тебя, когда они приедут, то могут подумать, что ты сбежал, и применить меру пресечения – арест! Я ж тебе не враг, сам понимаешь, говорю то, что есть, а уж ты сам решай, что да как. Но нагоняй я за тебя получу, это точно.

– Раз такое дело, придется остаться, – разочарованно пробормотал дед. – Только ты тогда меня до своего дома подбрось и обратно, у тебя ведь телефон городской, позвоню своим, предупрежу, чтоб не ждали сегодня.

– А это всегда пожалуйста, – обрадовался капитан. Ему очень не хотелось обижать старика, ну а получать выговор не хотелось еще больше. Быстро покончив со всеми формальностями, он посадил деда в машину и отвез к себе домой. Тот долго о чем-то разговаривал со своей дочерью, но капитан специально вышел во двор, чтобы не смущать старика своим присутствием, хотя очень было любопытно, о чем он там говорит. Алексей Васильевич вышел из дома участкового довольный, с улыбкой на лице.

– Все в порядке? – поинтересовался капитан.

– Да, все хорошо, спасибо тебе, Семеныч!

– Не на чем, это тебе спасибо, что не заставил меня несправедливо с тобой поступить и под домашний арест взять. Садись в машину, повезу тебя обратно, в твоем доме тебе еще порядок наводить предстоит.

Дед уселся на переднее сиденье и о чем-то задумался. Его мысли были там, в квартире его дочери, которая сказала ему по телефону, что они с Викторией пьют чай и мирно беседуют.

«Вот и ладно, – подумал дед. – Хорошо, что они нашли общий язык, дочь моя – женщина умная, никаких лишних вопросов не стала задавать. Нужно приютить на время девушку – значит, нужно, а зачем, почему – даже не поинтересовалась. Мне теперь надо думать, как из этой истории выкрутиться, чтобы обойтись малой кровью и Викторию отгородить! Не думаю, чтобы кто-то из соседей заметил, что она в моем доме была… а там кто их знает, может, и видели? Посмотрим, о чем в милиции будут спрашивать, если упомянут девушку, скажу, что ее машина забарахлила и она попросила помочь». Эта мысль успокоила, и дед решил больше пока не забивать себе голову этой проблемой. Он сосредоточился на том, с чего начинать уборку в своем доме.

Глава 22

Вика сидела как на иголках, то и дело прислушиваясь к работе лифта за стеной. Ей казалось, что вот-вот раздастся звонок в дверь, но время шло, и наконец она решила, что Александр передумал приезжать.

«В конце концов, почему я вдруг решила, что он сразу после разговора помчится сюда сломя голову? Он обязательно приедет, как только сможет. А я пока чем-нибудь займусь, помогу, например, Елене убраться в квартире», – и Вика с этими благими намерениями направилась в сторону кухни, где слышала звон посуды.

– Леночка, давайте я вам помогу, что нужно сделать? – обратилась она к хозяйке дома.

– Спасибо большое, Виктория, но уже все дела переделаны, так что отдыхайте. Возьмите у Насти в комнате какую-нибудь книгу и почитайте. Отец позвонил, сказал, что сегодня не сможет приехать, так что вам все равно придется задержаться здесь до его приезда.

– А почему он не приедет, не сказал? – забеспокоилась Вика.

– Нет, просто сказал, что так нужно, вот и все, а я не стала ему задавать лишних вопросов, он этого не любит, – спокойно ответила Елена. – Правда, он попросил меня относиться к тебе повнимательнее и не обижать, – засмеялась она. – Интересно, чем ты ему так приглянулась? Может, Анастасия моя права? – в глазах у женщины заплясали смешинки.

– Нет, конечно, нет, – заторопилась оправдаться Вика. – Просто я не могу всего вам рассказать. Вот Алексей Васильевич приедет и сам все расскажет.

Про себя Вика подумала: «Он старик умный, найдет способ выкрутиться, чтобы не напугать своих родственников. А я если начну что-нибудь врать, так обязательно запутаюсь и нагорожу бог знает что!»

– Лена, я, конечно, прошу прощения за такую наглость, но ко мне скоро должен приехать один знакомый, я его пригласила, для меня это очень важно, у нас с ним серьезный разговор.

– Что ж, пригласила, значит, пригласила, мы гостям всегда рады, прощения у меня просить не за что, – улыбнулась Елена своей спокойной улыбкой.

– Спасибо вам, – поблагодарила девушка.

Виктория прошла в комнату, которую занимала Настенька, и начала разглядывать корешки книг в книжном шкафу. Как выяснилось, девушка тоже любила детективный жанр, что привело Викторию в полный восторг: было из чего выбрать. Она отобрала себе пару томов и направилась в комнату, которую гостеприимные хозяева предоставили в ее полное распоряжение. Девушка поудобнее расположилась на постели и открыла книгу. Только-только остросюжетное начало унесло ее в мир криминальных приключений, как в дверь раздался звонок. Виктория буквально подпрыгнула на кровати как ужаленная.

– Ой, мамочки, так и заикой недолго остаться! По-моему, мне пора пить валерьянку, а то скоро буду собственной тени бояться.

Она слышала, как Елена пошла открывать дверь, и замерла, прислушиваясь к голосам. Один из них явно принадлежал мужчине. Через минуту дверь комнаты отворилась, и Елена, заглянув, с улыбкой произнесла:

– Виктория, тут к тебе гость.

Горло у Вики моментально пересохло, и она, вместо того чтобы ответить, еле смогла кивнуть головой. В комнату вошел Александр и, пристально посмотрев на девушку, поздоровался. Вика никак не могла отделаться от ощущения, что язык ее прилип к небу и распух до неимоверных размеров. Вместо приветствия она что-то промычала и вновь кивнула головой. Глаза ее были до того испуганными, что Александр улыбнулся и как можно дружелюбнее произнес:

– Ты что так испугалась? Я тебя не съем, расслабься.

– Ничего я не испугалась, просто… как-то неожиданно… – наконец немного придя в себя, проговорила Вика.

– Что значит – неожиданно? – удивился Александр. – Разве я не с тобой разговаривал по телефону совсем недавно?

– Со мной, – промямлила девушка. – Просто вы не сказали, когда приедете. Я ждала вас только вечером.

– Виктория, по-моему, мы уже договорились, что переходим на «ты». А до вечера я не мог ждать. Очень много вопросов у меня к тебе накопилось. Я надеюсь, ты ответишь на них?

– Попробую, – промямлила девушка, не переставая теребить край покрывала. Она по-прежнему не знала, с чего начать опасный разговор, и очень волновалась по этому поводу. Наконец, глубоко вздохнув, будто собиралась нырнуть на недосягаемую глубину, она выпалила: – Александр, я клянусь тебе всем, что у меня есть дорогого на этой земле, что не причастна к тому, в чем меня обвиняют!

– Я знаю, – спокойно проговорил мужчина, пристально вглядываясь в лицо Виктории, как будто искал какого-то ответа на мучивший его вопрос. – Нам, Виктория, предстоит выяснить кое-что…

– Что именно? – спросила девушка.

– Дело в том, что все, чем владел Виктор, после его смерти теперь принадлежит тебе, – спокойно проговорил Александр, внимательно наблюдая за реакцией Виктории.

– Интересно, это с какого же бодуна тебе пришла такая чушь в голову? – с возмущением выпалила Вика, глаза ее при этом выражали неподдельное удивление.

– В мою голову ничего не приходило, об этом говорят документы, которые были оформлены на твое имя – еще при живом Викторе и с его благословения. И ты не могла об этом не знать, на всех бумагах стоит твоя подпись.

– Этого не может быть, потому что не может быть никогда! – перешла девушка почти на крик. – Я никаких документов не подписывала, бред какой-то! И вообще, зачем мне все это? Пусть ищут каких-нибудь родственников и им все передают! Я-то здесь с какого бока?! – Вдруг глаза девушки расширились от ужаса, и она прошептала: – Саша, я, кажется, кое-что поняла. Меня обвиняют в убийстве, потому что думают, что это из-за барахла, каким он владел?! Да?! Я права? Ответь же мне, наконец, – гаркнула девушка и посмотрела на мужчину воинственным взглядом.

– Ну, не такое уж это барахло. Оно оценивается в семьсот пятьдесят тысяч долларов, – усмехнулся Александр.

– Мне плевать, во сколько оно там оценивается! Неужели и ты думаешь, что я могла это сделать? – запыхтела Вика, раздувая от возмущения ноздри.

– Если бы я так думал, меня бы здесь не было, – зло процедил Александр. – Просто я решил помочь тебе разобраться во всей этой канители. Давай-ка мы с тобой все проанализируем, ты должна вспомнить все день за днем, всю свою работу у Виктора, – уже почти спокойно проговорил Александр.

– Легко сказать – все вспомнить! – фыркнула Виктория. – Я про свой день рождения и то не всегда помню, а тут – почти два года, да еще день за днем!

– Это в твоих интересах, Вика, ты должна, ты просто обязана все вспомнить, – настаивал Александр.

– Да все я понимаю, не думай, что я совсем уж тупоголовая! – выпалила Вика. – Это, конечно, сложно, но возможно, я так думаю. Ну что ж, будем вспоминать, надо – значит, надо. Ты мне только подскажи, что тебя интересует конкретно? Может быть, какое-то событие или еще что-нибудь? Мне так будет легче.

– Например, вспомни, когда ты подписывала какие-нибудь документы? – задал первый вопрос Александр.

– Да я всего два раза это и делала! Первый раз, когда заявление о приеме на работу писала, ну и сразу же трудовое соглашение подписала. А во второй раз – когда подписывала договор о материальной ответственности. Тогда я уже проработала около месяца, и Виктор прямо среди рабочего дня вызвал меня к себе в кабинет. Я еще помню, народу было много, и я все ворчала на него. Что, мол, неужели для этого нельзя обеденного перерыва дождаться?

– А в кабинете у него в это время никого не было? – заинтересованно спросил Александр.

– Да, там сидели еще двое мужчин. Но, если честно, я даже не запомнила, как они выглядели, потому что очень торопилась. Просто подписала документы – и обратно в зал побежала, за прилавок, не хотелось клиентов упускать. Виктор же нам, помимо зарплаты, еще процент с продаж платил. А я тогда в долгах как в шелках сидела, вот и хотела побольше заработать, чтобы побыстрее расплатиться и вздохнуть спокойно.

– Да, по-моему, он все верно рассчитал, – произнес Александр, как бы разговаривая сам с собой.

– Что ты имеешь в виду, Саш?

– Ты хотя бы прочла то, что подписала?

– Я уже сказала – я торопилась! И потом, зачем мне это нужно было читать? Договор, он и есть договор. Я же бухгалтер по специальности и правила очень хорошо знаю, поэтому ничуть не удивилась. Все-таки с такими ценностями работала, что без договора о материальной ответственности никак нельзя, это нарушение. И если бы пришла проверка, то за это по головке бы не погладили. И здесь, видишь ли, абсолютно не играет роли, близкий ты человек или нет.

– Значит, не читала? – повторил свой вопрос Александр.

– Нет, не читала, я ведь уже сказала, – раздраженно ответила Виктория.

– А сколько экземпляров ты подписала? – продолжал допрос мужчина.

– Саш, ты что ко мне привязался как банный лист? Сказала же, торопилась я очень, что мне дали, то и подписала, а сколько там было экземпляров, я не считала!

– Ты и вправду безголовая идиотка, твои подруги верно говорят, – усмехнулся Александр. – И вот теперь из-за своей безголовости – бегай по всей России от правоохранительных органов, пока настоящих преступников не поймают, которых, кстати, считают твоими сообщниками, – припечатал мужчина и откинулся на спинку кресла, скрестив на груди руки.

– Но я же ни в чем не виновата! – возмутилась девушка.

– Еще как виновата, моя милая, еще как виновата! Это же надо – такого дурака свалять, а еще экономист по образованию, – и Александр постучал по своей голове кулаком.

– При чем здесь мое образование? Что же теперь, вообще никому не доверять? С Виктором мы с детства знакомы. Откуда я могла знать, что он меня подставляет? И потом, он же не собирался умирать раньше времени? Не понимаю, зачем ему было нужно – все оформлять на меня? Что-то здесь не стыкуется.

– Это ты так думаешь, а он, видимо, так не думал и подстраховался заранее, – задумчиво сказал мужчина.

– Или я совсем тупая, или у меня от стрессов мозги засохли? Но я ничего не понимаю в этой галиматье! Александр, если тебя не затруднит, объясни, пожалуйста, что все это значит?

– Ладно, Вика, потом все объясню, а сейчас, будь добра, расскажи мне все по порядку с того самого момента, как ты сбежала из Сочи.

Виктория тяжело вздохнула и начала свое повествование:

– Ты проводил меня до дверей номера, мы договорились вечером пойти на танцы, я решила немного почитать, и в это время позвонила Наташка. Я как услышала, что она мне говорит, – ты даже представить себе не можешь, что со мной было! Все, что пришло тогда в мою голову, – это бежать куда глаза глядят, что я незамедлительно и сделала. Но что было потом – уму непостижимо! – и Виктория рассказала Александру все по порядку, начиная со своего дебюта в роли официантки в вагоне-ресторане. Когда дело дошло до откушенного носа, Александр не выдержал и расхохотался. Вика уставилась на него обиженным взглядом и пробубнила:

– Ничего смешного в этом нет, мне, во всяком случае, тогда было совсем не до смеха! Как представлю, до чего ему было больно, у меня аж коленки трястись начинают! Теперь уж точно он меня если найдет, то четвертует непременно. Представляешь, каково́ это – болтаться между молотом и наковальней? Милиция меня ищет, чтобы в тюрьму посадить, а бандиты – чтобы убить. Саша, что же мне делать, у кого искать защиты и правды?

– Пока, Виктория, нужно самой защищаться до тех пор, пока я все не выясню и не найду какой-нибудь способ доказать твою невиновность. Если честно, я все еще не знаю, как это можно сделать, но нужно постараться.

– А я что же, все это время должна сидеть и ждать у моря погоды?

В это время Елена постучала в дверь комнаты и позвала Вику и Александра к столу.

– Пойдем, не будем обижать хозяйку, а то подумает о нас черт-те что, уже два часа сидим в комнате, – быстро заговорила Вика.

– Ну, пойдем, познакомимся поближе. Что ты ей скажешь обо мне, кто я такой, ты еще не придумала? – улыбаясь, проговорил Александр, и в его глазах начали корчить рожицы знакомые чертики.

Вика пристально посмотрела на него и вдруг выпалила:

– А что здесь голову ломать и что-то придумывать? Скажу, что ты мой жених!

– Вот это правильно, меньше будет вопросов, – удивил ее своим ответом Александр. Губы его подрагивали, и было заметно, что он еле сдерживает смех.

– Я, конечно, понимаю, что это выглядит смешно, – надула губы Вика. – Но мне ничего лучшего в голову не пришло. Не скажу же я, что ты мой добровольный адвокат и стараешься спасти мою задницу от тюрьмы, а заодно и от безвременной кончины?

– Виктория, ты неисправима, – засмеялся Александр. – Почему же, интересно, я буду выглядеть смешным в роли твоего жениха?

– Все как раз наоборот, жених ты хоть куда, а вот невеста подкачала, дохлая общипанная курица, – торопливо пробормотала Вика, – и очень тебя прошу, Саш, не начинай читать мне мораль по поводу того, что я не умею себя подавать на подносе, иначе я разревусь от жалости к тебе.

– Забавно, почему это ко мне? – удивился Александр.

– Потому что, если я себя подам в виде цыпленка-табака, ты обязательно подавишься костями, – выпалила Вика.

– Ладно, Виктория, – лукаво улыбнулся Александр. – Я подожду, когда ты будешь готова подать себя в виде десерта.

Вика ошарашенно уставилась своими зелеными глазами на мужчину и, прищурившись, прошипела:

– Если тебе доставляет удовольствие издеваться надо мной, то я тебя больше не задерживаю! Можешь быть свободен от моих проблем, я с ними как-нибудь сама справлюсь!

– Вся беда в том, дорогая, что твои проблемы – это теперь и мои проблемы, к великому моему сожалению. И ты можешь сколько угодно строить из себя героиню, но без меня тебе не справиться. А обижаться на меня глупо с твоей стороны. Что уж такого обидного я тебе сказал? Если не нравится, что я назвал тебя десертом, то искренне прошу прощения, это не со зла. И вообще, меня теперь совсем не удивляет, что ты одинока.

– Что это значит? – спросила девушка.

– А то. Ты же придираешься к каждому слову, тебе ничего нельзя сказать, а отпускать комплименты в твой адрес чревато последствиями.

– Это почему же? – искренне удивилась Вика.

– Потому что ты по непонятной причине комплимент воспринимаешь как оскорбление. Но поверь мне, это очень глупо с твоей стороны. Ты нормальная девушка и вполне заслуживаешь внимания со стороны мужчин. Просто твоя красота – она внутри тебя, и разглядеть ее можно, только заглянув в твои глаза. Правда, не каждый мужчина умеет видеть через глаза.

– А ты умеешь? – прищурилась Виктория.

– Если разглядел тебя, значит, умею.

Девушка ужасно засмущалась, ее лицо приобрело цвет перезревшей свеклы. Потом она словно бы на что-то решилась и, подняв на Александра глаза, полные слез, вдруг выпалила:

– Знаешь, Саш, а я когда тебя впервые увидела, то подумала: вот бы с таким мужчиной пойти в ресторан, все бабы сдохли бы от зависти!

Александр удивленно посмотрел на девушку и вдруг громко расхохотался:

– Вика, ты неповторима и неподражаема!

– На том стоим, – уже улыбаясь, ответила Виктория. – Все, Александр, пойдем на кухню, а то Елена обидится.

Глава 23

Наташа очень переживала и буквально не находила себе места. Ей хотелось скорее позвонить подруге и все рассказать о телефонном звонке. Но, как назло, день был просто сумасшедшим, клиенты шли один за другим, а телефон раскалился от звонков. Сезон отпусков был в самом разгаре, поэтому работы навалилось невпроворот. Сейчас перед ней сидел бритоголовый тип, видимо, из «новых русских», весь обвешанный цепями и с пальчиками веером. Наташа очень не любила заниматься подобными клиентами, они, как правило, были до того капризными, что хотелось завыть на луну, общаясь с ними. Этот был не лучше остальных, если не хуже. Когда наконец клиент вымотал Натальину душу до основания, он вдруг заулыбался и задал напоследок странный вопрос:

– Что вы делаете сегодня вечером? Мне бы хотелось загладить перед вами вину за свою вредность и пригласить вас на ужин.

– Нет, спасибо, но я не могу, вечером обычно меня встречает муж.

– Ревнивый? – простодушно заметил парень.

– Ужасно, – засмеялась Наташа.

– А я все-таки подъеду вечером, вдруг ваш муж на этот раз не приедет и я смогу вас похитить!

– Всего вам доброго, очень приятно было с вами пообщаться, через неделю ждем за путевками, – постаралась как можно быстрее закруглить разговор Наташа.

Она уже давно привыкла к проявлениям внимания со стороны мужской части народонаселения, поэтому уже просто не слушала их.

Парень как-то странно посмотрел на девушку и повернулся к выходу. У двери он еще раз оглянулся и одними губами прошептал:

– До вечера.

Но Наташа уже разговаривала со следующим клиентом и даже не обратила внимания на хищную улыбку «нового русского». Наконец выдалась свободная минутка, и Наташа быстро набрала номер телефона, чтобы поговорить с подругой. Вика почти сразу ответила:

– О, Наташка, привет, моя хорошая! Почему так долго не звонила?

– Викуся, об этом потом, я тебе вот что хочу сказать. Сегодня мне позвонил Александр, ну, тот твой попутчик, о котором ты с таким восторгом мне рассказывала. Он попросил номер телефона, и я дала. Ты не будешь меня ругать за это? Я подумала, что он сможет хоть чем-то тебе помочь.

– Правильно сделала, Наташенька, он уже приезжал ко мне.

– Да ты что, неужели правда?

– Правда, правда, и я думаю, что он в самом деле мне поможет.

– Вот здорово, значит, я не ошиблась, купившись на его приятный голос. А то целый день сижу как на иголках, вся испереживалась, думаю, может, я что-то не то сделала и только навредила тебе. Кстати, как тебе там за городом отдыхается?

– Я уже давно в городе, а оттуда пришлось срочно сваливать. Наташка, ты даже не представляешь, что мне пришлось пережить! Ведь те бандиты нашли меня там!

– Да ты что? – ахнула Наташа.

– Вот тебе и что, если бы не Алексей Васильевич, я вообще не знаю, что бы произошло, – и Виктория рассказала подруге все с самого начала и до того момента, как ей пришлось уехать к родственникам старика. Когда Вика рассказывала про откушенный нос и простреленную коленку, Наташа то испуганно охала, то тихонько хрюкала от смеха.

– Вот такие дела, подружка дорогая, – закончила свой рассказ Вика, – а теперь я здесь, в Москве, запиши номер телефона, по которому сможешь меня найти в ближайшие дни. Ты не пропадай, звони сама, а то к тебе на работу нет возможности пробиться, а тебе домой я звонить не хочу.

– Хорошо, Вик, я буду звонить. Кстати, сегодня мой дежурит, так что, как домой приеду, сразу позвоню. Правда, меня сегодня один амбал на ужин пригласил, но я думаю, что это очередной прикол. Ты же знаешь моего Ванечку, не дай бог, пронюхает, тогда все – сразу отвернет голову, без суда и следствия. Представляешь, он обязательно мне звонит вечером домой, проверяет, вовремя ли я пришла с работы! Ой, ладно, Викуся, совсем с тобой заболталась, а мне еще нужно успеть хоть чайку хлебнуть, а то с самого утра маковой росинки во рту не было. Пока, дорогая, вечером обязательно позвоню, целую тебя, – и Наташа дала отбой.

Вика посмотрела на пищащую трубку и тяжело вздохнула. Ей очень хотелось поделиться со своей лучшей подругой своими переживаниями относительно Александра. То, что она бесповоротно влюбилась, – это Вика поняла сегодня особенно отчетливо. Для нее это не было сюрпризом, но втайне она все-таки надеялась, что все ей только кажется, что пройдет совсем немного времени – и ее чувства остынут, так и не разгоревшись всепоглощающим огнем. Но сегодня Вика поняла, что уже никогда не сможет забыть этого мужчину, что бы ни случилось, даже всемирный потоп или конец света. Она влюблена, и это чувство ей очень нравится! Мысли приходили в голову весьма крамольные, но Вика не пыталась, как прежде, прогнать их, наоборот – старалась развить воображаемые события до самых невероятных сцен.

Глава 24

Рабочий день подошел к концу, и Наташа, напевая веселую мелодию, приводила свой рабочий стол в порядок. Настроение было замечательное, она продала сегодня двенадцать путевок и была в прекрасном расположении духа. Попрощавшись с девчонками, она вышла на улицу и, вдохнув летний вечерний воздух, не спеша пошла в сторону метро. Вдруг прямо рядом с ней притормозила шикарная машина, и в открытое окно Наташа увидела улыбающееся лицо парня, который был у нее сегодня в офисе.

– Добрый вечер, Наташа. Я приехал, чтобы увезти вас поужинать со мной. Я вижу на вашем лице удивление. Вы что же, приняли мое приглашение за шутку?

– Даже не знаю, что вам ответить, – удивленно произнесла девушка. – Я, конечно, очень благодарна вам за приглашение, но дело в том, что дома меня ждут двое детей, и я не могу задерживаться. – Наташа обманывала молодого человека, потому что ее дети отдыхали в это время на море, в детском пансионате. Но в том, что ей нужно вовремя быть дома, она была совершенно искренна. Муж непременно позвонит, чтобы проверить, в какое время она прибыла с работы. По этой причине Наташа как можно дружелюбнее улыбнулась парню и еще раз повторила:

– Я должна быть дома вовремя.

– Очень жаль, Наташенька, – спокойно проговорил парень, – но хотя бы подвезти вас до дома я могу? Думаю, в этом нет ничего предосудительного? Меня, кстати, Михаилом зовут.

Девушка на минуту задумалась, но потом решила – в самом деле, что здесь такого? – и, махнув рукой, села в машину.

Виктория сидела в кресле и смотрела телевизор. Шел какой-то боевик, но девушка не очень вникала в суть сюжета, потому что мысли ее были далеко отсюда. Она еще раз мысленно прокручивала события последних двух недель. Столько всего произошло, что мозги напрочь отказывались все воспринимать адекватно. Раньше Виктории казалось, что криминальные события, о которых ежедневно вещало телевидение, происходят где-то там, далеко-далеко и никогда не смогут затронуть ее более чем скромную жизнь. Но вот – произошло преступление, и в эпицентре оказалась она, Виктория Белоусова, собственной персоной! Ее ищет милиция, чтобы предъявить обвинение в организации убийства. Ее ищут бандиты, чтобы заставить замолчать навсегда. Проще говоря, убить за то, что она в тот злосчастный день, вернее вечер, работала. И, по их мнению, что-то видела. Дальше еще хуже! Она решила сыграть в частного детектива, самостоятельно проследить за бандитами, и наткнулась еще на один труп. Мало того, втянула в это дело ни в чем не повинных людей! Наташка дала ключи от дома, и бандиты приперлись туда. Алексей Васильевич теперь тоже должен страдать ни за что ни про что. Александр, который виноват только в том, что имел несчастье ехать с ней в одном поезде. В общем, бедоносица, одним словом! Дверь квартиры хлопнула, и Вика услышала радостный голосок Настеньки:

– Мамульчик, ты где, почему не встречаешь прямо у дверей свою дочку, умницу-разумницу?

– Бегу, бегу, моя хорошая! Слышу радостные вопли. Неужели пять получила?

– А ты что, сомневалась во мне, маман? Обижаешь, родительница, я, можно сказать, целую ночь шпаргалки строчила, распихивала их, куда только можно. Неужели после такого титанического труда я согласилась бы на меньший балл? Голодная как волк! Мам, покорми чем-нибудь студентку.

– Иди мой руки, я сейчас на стол накрою, заодно и Вику позову. Здесь, между прочим, к ней такой мужчина приходил, прямо закачаешься! Александром представился, а Вика сказала, что это ее жених.

– Как жених, у нашего деда что – соперник появился? – засмеялась Настя.

– Похоже на то, – в тон дочери улыбнулась Елена. – Ладно, хватит зубоскалить, беги мой руки, сейчас будем есть. Дед звонил, сказал, что сегодня приехать не сможет, дела у него там какие-то срочные. Обещал завтра быть, просил, чтобы мы с Викторией повнимательнее были.

– Ну вот, что я говорила, – затараторила Настенька, – дед этого жениха на дуэль вызовет, как пить дать! Вика, ты где там прячешься? – заорала девушка на всю квартиру. – Выходи к столу, нечего сидеть в одиночестве. Разве ты не слышишь, что я вернулась?

Вика выглянула из комнаты и улыбнулась:

– Как твои дела?

– Отлично, считай, что перед тобой новоиспеченная студентка! А у тебя, я слышала, сегодня гость был? Значит, не совсем ты одинокая в этом городе? А я уж грешным делом подумала, что ты здесь вообще никого не знаешь, поэтому и приютил тебя мой дед. Думала, приезжая ты, бездомная, значит.

– Ну, почему же бездомная? У меня здесь квартира, целых три комнаты на одну меня.

– Значит, скрываешься?

– С чего ты взяла?

– Мозги у меня иногда варят, вот и взяла. Да ты не бойся, я ведь не в упрек тебе это говорю, значит, так надо, я все понимаю, не маленькая уже. А еще я очень детективы люблю, поэтому иногда играю в игру – начинаю серыми клеточками шевелить.

– Эй, криминалисты, хватит болтать, идите за стол, – услышали девушки голос Елены.

– Пошли, потом поболтаем, – зашептала Настя, – матушка очень не любит, когда я начинаю свой нос совать не в свое дело. Но ты меня не принимай за ребенка, я, между прочим, тебе очень даже пригодиться могу, если что! Я очень много могу – узнать там, разнюхать, проследить за кем-нибудь…

– Спасибо, Настенька, но следить ни за кем не нужно, – засмеялась Вика. – Вот приедет твой дед, он обязательно тебе все объяснит.

– Ага, понимаю, сама завраться боишься?

Вика удивилась проницательности девушки, но вида не подала, а взяла Настю под руку и повела ее на кухню.

Глава 25

Наташа спокойно сидела в машине и слушала музыку. Неожиданно ее вдруг охватило беспокойство – ведь Михаил даже не спросил у нее, куда ехать! Девушка посмотрела в сторону водителя, но ничего зловещего не заметила. Парень уверенно вел машину и улыбался одними уголками губ. Наташа взглянула на дорогу и успокоилась – они ехали именно в том направлении, где находился ее дом. Но она все же не утерпела и задала Михаилу вопрос:

– Откуда вы знаете, где я живу?

– А с чего ты вдруг решила, что я это знаю? – все так же улыбался парень.

– Но вы ведь даже не спросили, куда ехать.

– А зачем спрашивать? Я очень даже хорошо знаю, куда ехать.

– Ничего не понимаю, – уже с беспокойством произнесла Наташа.

– Сейчас приедем, и поймешь.

– Что все это значит? – сорвалась на крик девушка.

– А вот орать совсем необязательно, у меня со слухом все в порядке.

– Объясните, наконец, куда вы меня везете, если не знаете, где я живу?

– Я же уже сказал – сейчас приедем, и все узнаешь.

– Немедленно остановите машину!

– Здесь стоянка запрещена, – засмеялся парень.

– Я сейчас выпрыгну на ходу! – опять заорала Наташа.

– А вот это проблема, двери-то заблокированы. Слушай, хватит дергаться, никто ничего плохого тебе не сделает. Ответишь на пару вопросов – и вали на все четыре стороны.

– Вопросы можно было задать и у меня на работе, вы же пробыли сегодня там больше двух часов! Послушайте, Михаил, а вы не можете задать эти вопросы прямо сейчас, в машине? Если я смогу, то, конечно, отвечу на них, и вы отвезете меня домой. Мне действительно очень нужно быть дома, дети сидят голодные, ждут меня, будут очень волноваться.

– Дети твои на югах отдыхают, так что это ты напрасно заливаешь. А муж твой сегодня на дежурстве.

– Он у меня до одури ревнивый, если я вовремя не буду дома, то мало мне не покажется! Не буду же я объяснять, что меня похитили?

– А тебя никто и не похищал, а если ты это слово муженьку своему произнесешь, тогда мы с тобой по-другому разговаривать будем. Да и не поверит он тебе, так что придумывай что-нибудь другое, если не хочешь, чтобы он у тебя ненароком под машину угодил. Или, например, чтобы детки в море утонули.

Наташа похолодела от таких слов, и слезы сами собой полились из ее глаз. Она уже догадалась – ее похитили, чтобы узнать все про Вику.

– Ты что это ревешь, вроде ничего плохого я тебе пока не сделал? – хмыкнул Михаил.

– А что я вам сделала плохого, куда вы меня везете, и вообще, зачем я вам понадобилась?

– Ох, как много вопросов, сказал ведь – сейчас узнаешь! Вот что, я тебе должен глаза завязать, очень прошу не брыкаться – и не вздумай повязку снять.

Михаил остановил машину и вытащил из бардачка широкий бинт.

– Извини, но в целях, так сказать, предосторожности должен воспользоваться бинтом, чтобы было впечатление, что у тебя просто травма глаза. Голову тоже придется забинтовать, уж не взыщи.

– Делайте, что хотите, мне все равно!

– Что-то ты покладистая очень, это мне не нравится. Если вздумаешь орать или еще что-то в этом духе выкинешь, пеняй на себя, я не шучу, – и он начал бинтовать глаза девушки, заодно накручивая бинт и на голову. Когда закончил эту процедуру, довольно крякнул: – Ну вот, теперь все отлично, смотрится отпадно, как будто заботливый муж везет из больницы любимую женушку.

Машина вновь тронулась и ехала еще минут пятнадцать. Когда она остановилась, Михаил открыл дверцу и приторным голосом пролебезил:

– Давай, моя дорогая, осторожненько выходи, а я тебя под ручку поддержу. Вот так, тихонечко, здесь ступенька, не бойся, милая, я рядом! Теперь все будет хорошо, я о тебе позабочусь, нечего в больнице лежать, дома всегда лучше.

Наташе очень хотелось заорать не своим голосом, что ее привезли сюда насильно, что нужно вызвать милицию! Но она безропотно шла, как овца на заклание, и молчала, боясь непредсказуемых последствий, если она решится на такой шаг. Они вошли в подъезд и начали подниматься по лестнице. Девушка поняла, что находится где-то между вторым и третьим этажами, лестницы были неимоверно длинными, поэтому определить более точно этаж Наташа не смогла. А может быть, ей просто показалось, что лестницы бесконечные, из-за ужасного волнения. Михаил открыл дверь своим ключом и, как только они вошли в квартиру, тут же прокричал:

– Принимайте гостей, задание выполнено!

Наташа закрутила головой и попыталась разбинтовать глаза. Ее руку перехватили у запястья:

– Я же тебе сказал, чтоб ты не думала повязку снимать.

– Я решила, что уже можно, раз мы на месте, – прошипела девушка, потирая руку в том месте, где теперь наверняка останется синяк.

– Что можно, а чего нельзя – не твое дело! Уяснила, что говорят?

– Да, уяснила, – пролепетала Наташа, буквально умирая от страха.

Парень взял ее за руку и повел в комнату. На Наташу пахнуло дорогим мужским одеколоном и приятным табаком.

– Вот, доставил, как вы и приказали.

– Присаживайтесь, Наташа, не нужно бояться, вам никто не сделает ничего плохого. Хотите чего-нибудь выпить? – произнес мужчина каким-то приглушенным голосом.

– Хочу, – выпалила Наташа, сама от себя этого не ожидая.

– Миша, налей даме вина. Или вам чего-нибудь покрепче?

– Все равно, – ответила девушка. Когда ей в руку дали стакан, она, не раздумывая, опрокинула его себе в рот. Крепкий напиток обжег горло, и Наташа закашлялась. – Давайте побыстрее закончим с вашими вопросами, и я поеду домой. Мне не хочется ссориться с мужем. Он у меня человек непредсказуемый, тем более что в органах работает.

– То, что он работает в органах, мы прекрасно знаем, Наташенька, так что этот факт, можно сказать, не является неожиданностью. Как видите, это нас не остановило – вы здесь! Но давайте о деле. Наташа, нас интересует ваша подруга, Белоусова Виктория. Скажите, где она сейчас находится, и можете ехать домой. Поверьте, мне не хотелось бы доставлять вам неприятности и тем более причинять боль, вы молодая женщина, у вас дети, муж, в общем, нормальная семья. Вы не должны отвечать за поступки вашей подруги, а она очень нам нужна!

– Зачем вам Вика?

– Я не склонен обсуждать с вами эти проблемы, просто скажите, где она может быть в данное время, вот и все.

– Хорошо, – проговорила Наташа, – я скажу. Я не знаю, какие у нее там с вами дела, пусть сама разбирается. В конце концов, почему я должна из-за нее страдать? Только ради этого совсем было не обязательно тащить меня сюда, могли бы меня спросить об этом еще днем! Вон ваш Михаил – полдня проторчал сегодня возле меня. Напугали до смерти, ради чего, неизвестно!

Наташа хитрила напропалую, она знала, что Виктория уехала из поселка, поэтому решила с чистой совестью «заложить» подругу, рассказав похитителям о ключах от дома ее свекрови. Но этот номер у девушки не прошел.

– Наташа, неужели вы думаете, что мы поверили хоть одному вашему слову? Вы прекрасно знаете, что Виктории уже там нет. И нас очень интересует, где она сейчас.

– Но я не знаю. Я думала, что она там, за городом, честное слово!

– Тогда вам придется здесь остаться до тех пор, пока вы не вспомните точное местонахождение вашей подруги. Вы бы ей позвонили и сказали бы, в какое положение попали из-за нее.

– Но я и правда не знаю, куда звонить! Неужели вы мне не верите?

– Простите великодушно, но не верю. Я вообще человек недоверчивый, тем более по отношению к женщинам. Лживость и хитрость у вас в крови, вы, можно сказать, с этим рождаетесь. Но мы, по-моему, немного отвлеклись. Вы пока минут пятнадцать подумайте, может, вспомните, где сейчас может быть ваша подруга, а потом я приду – и мы возобновим наш разговор.

Скрипнула кожа кресла, и приятный мужской аромат проплыл мимо Наташи. Девушка лихорадочно соображала, что же ей делать. Она прекрасно понимала, что эти люди совсем не шутят, но и выдать подругу она тоже не могла, прекрасно понимая, что это будет равносильно убийству.

Глава 26

Виктория с нетерпением ждала Наташиного звонка и уже начала нервничать. Несколько раз она набирала номер подруги, но трубку никто не брал.

«Что за черт? – думала Вика. – Не может она так задержаться, ведь Ванька ее с потрохами за это сожрет и не подавится!»

Вику так и подмывало позвонить Ивану на службу, но благоразумие сдерживало. Она уже набирала Наташин номер каждые десять минут, но результат был тот же. Когда часы показали одиннадцать часов, Вика не выдержала и позвонила Александру. Он дал ей номер своего мобильного, опасаясь, что его домашний телефон могут прослушивать. Раз установили за ним слежку, то и это могут запросто сделать. Александр не на шутку забеспокоился, когда Вика ему рассказала, что отсутствие Наташи – просто катастрофа, такого быть не может по причине гипертрофированной ревности ее мужа. Потом Вика вспомнила, что Наташа ей рассказала о молодом человеке, который пригласил ее поужинать.

– А может, она и в самом деле согласилась? – с надеждой спросил Александр.

– Нет, Саша, и еще раз – нет! Нужно знать Ивана, чтобы отмести эту мысль напрочь. Я не представляю, что думать и что делать! Ведь Наташка знает, где я нахожусь, я ей дала номер этого телефона! Если бы она все-таки решила пойти в загул, она обязательно мне сообщила бы об этом. А вообще – это исключено. С ней что-то случилось, я чувствую! Саша, что ты молчишь, что делать?

– Я тебя слушаю, а заодно и думаю, что тебе срочно нужно уходить оттуда, где ты сейчас находишься.

– Это почему – уходить?

– Не знаю почему, но знаю, что нужно.

– Но куда же мне идти, не на вокзал же?

– Жди моего звонка, я перезвоню тебе минут через десять, – и он повесил трубку.

Вика в недоумении уставилась на телефон.

– Елки-палки, когда-нибудь закончится эта беготня или нет? Что, черт возьми, происходит со мной, а? Почему я должна ото всех прятаться? Вот сейчас сделаю морду топором – и завалюсь в свою квартиру как ни в чем не бывало! Между прочим, это неплохая мысль. Думаю, что там меня вряд ли будут искать, не думают же они, что я сумасшедшая!

Вика начала метаться по комнате в поисках своих вещей, но потом вспомнила, что приехала сюда почти голая.

– Надо же, совсем память отшибло, так недолго и в психушку загреметь! Поеду-ка я и вправду домой, и будь что будет, надоело все до тошноты! В конце концов, я ни в чем не виновата, вот и пусть милиция это доказывает. Мне есть что им рассказать.

Виктория решительно натянула джинсы и футболку, которые ей дала Настя, схватила свою сумочку и направилась к двери. Потом повернула в сторону кухни и, заглянув туда, обратилась к Елене:

– Леночка, мне нужно срочно уехать, я вам позвоню завтра. Приедет Алексей Васильевич, скажите ему, что я очень ему за все благодарна и, как только все прояснится, я обязательно приеду к нему в гости.

Когда Вика увидела недоуменный взгляд Елены, она не дала ей ничего сказать, быстро опередив женщину:

– Леночка, я очень вас прошу, ни о чем меня сейчас не спрашивайте, я все равно не смогу ничего объяснить! Просто поверьте мне на слово, сейчас так нужно. И еще – что бы вы обо мне ни услышали, знайте, что это неправда!

Вика поспешила к выходу, боясь, что может испугаться и передумать уезжать. Здесь она чувствовала себя спокойно и в безопасности. Она решительно открыла дверь и, обернувшись, увидела Елену. Та стояла, облокотившись о косяк, и задумчиво смотрела вслед девушке. Виктория остановилась и произнесла:

– Если будет звонить Александр, скажите ему, что я… Впрочем, ничего не нужно говорить: просто – уехала, и все.

Девушка решительно открыла дверь и, не дожидаясь лифта, бегом побежала по лестнице вниз. Во дворе она огляделась и пошла к машине. Села за руль и задумалась.

– Что же дальше? – вслух проговорила Вика. Потом как-то лихо взъерошила волосы и проговорила: – А ничего, как решила, так и сделаю! – и нервно завела машину.

Ее вдруг разобрало необъяснимое веселье, она решила поспорить с обстоятельствами и почему-то была уверена, что победа останется за ней. Вика специально гнала машину на скорости, превышающей допустимую. Ей было ужасно интересно – удача сейчас на ее стороне или нет?

«Если остановят, значит, так тому и быть, а если пронесет, значит, я все делаю правильно», – думала девушка, нажимая на педаль газа.

Ее никто не остановил, и Вика благополучно добралась до своего дома. Она вышла из машины, совершенно не соблюдая никаких предосторожностей, и прошла к подъезду. Когда девушка вошла в квартиру, первое, что ей бросилось в глаза, – ужасный беспорядок. Она вспомнила, как в полной панике собиралась: вещи валялись везде, где можно, а в основном там, где нельзя.

– Ну что ж, приступим к уборке. Перво-наперво нужно раскрыть все окна, чтобы проветрить квартиру. За время, пока меня здесь не было, пыль, по-моему, поселилась даже в кране с водой!

Виктория начала носиться по квартире с мокрой тряпкой в руках, одновременно стирая со всех поверхностей пыль, раскладывая вещи на предназначенные для них места и запихивая грязные в стиральную машину. Она распахнула дверцы холодильника и начала выгребать оттуда все, что пришло в негодность. Заодно тут же включила кофеварку и поставила сковороду на плиту, чтобы пожарить яичницу. Когда кофе был сварен, а яичница аппетитно скворчала, Вика уселась за стол и блаженно прикрыла глаза:

– Господи, как же хорошо дома! Никуда я больше отсюда не уйду, пока не кончатся деньги, а потом видно будет, что делать дальше, может, все и образуется.

Свет горел во всех комнатах, но Вика почему-то абсолютно не переживала по этому поводу. Она отдала свою жизнь на волю судьбы и решила, что лично от нее, как ни крути, все равно ничего не зависит, а от судьбы не уйдешь, так что нечего и надрываться. Если суждено ей умереть во цвете лет, значит, так тому и быть, а если нет – то нечего и скрываться.

Глава 27

Пятнадцать минут, которые были отпущены Наташе на обдумывание своего дальнейшего поведения, прошли, и в комнату опять вплыл «ароматный» мужчина. Он сел в кресло и пристально посмотрел на девушку:

– Ну что, Наташа, вы пришли к какому-нибудь решению?

– А что мне решать-то? Ведь я же вам сказала: не знаю, где Вика! Я знаю только одно – что дала ей ключи от дома своей свекрови и она должна быть там, больше ей идти некуда. Вы напрасно меня здесь держите, мой муж всех поднимет на уши, чтобы меня найти, не думаю, что вам это очень нужно.

– Не надо, Наташа, брать меня на испуг, стоит мне пошевелить пальцем, и тебя сразу же найдут, только уже в виде утопленницы где-нибудь на берегу Москвы-реки. Захотелось девушке искупаться вечерком в одиночестве, да она еще и немного выпила перед этим. А вода – стихия жестокая, шутить не любит!

– Хватит мне на психику давить, извините, не знаю, как вас величать, – нервно проговорила Наташа.

– Зовите Семеном Павловичем.

– Не буду врать, что мне очень приятно, – пробубнила девушка себе под нос. – И все же, Семен Павлович, мне действительно ничего не известно о том, куда могла деться Вика из поселка. Ведь, насколько я знаю, ей совершенно некуда больше идти. Я – единственный человек, к кому она обратилась за помощью, больше она просто никому не хочет доверять, она сама мне это сказала. Между прочим, ее разыскивает милиция.

– Мне известно об этом, – спокойно произнес мужчина.

– А вам-то она зачем понадобилась? – спросила Наташа. – Если вы думаете, что она кого-то из вас видела, то вы ошибаетесь.

– Теперь это уже не имеет никакого значения, – все тем же невозмутимым голосом проговорил Семен Павлович.

– Господи, я уже вообще перестаю что-либо понимать! Скажите, наконец, зачем же вам тогда нужна Виктория? Поймите, она мне как сестра, и мне небезразлична ее судьба. Я действительно не знаю, куда она делась, и очень бы хотела сама об этом узнать. Почему ее нет в поселке, что могло такого случиться, что она сбежала оттуда?

– Ну, хватит! – оборвал Наташину речь злой окрик. – Будете сидеть здесь до тех пор, пока не образумитесь. Миша, неси наручники, отведи куда положено и пристегни эту Зою Космодемьянскую к батарее, пусть подумает! А решите, Наташа, что-то рассказать – позовете охрану.

Шаги оповестили девушку о том, что Семен Павлович вышел из комнаты. Девушку рывком подняли со стула и куда-то повели. Она поняла, что они вышли из квартиры, потому что начали подниматься по ступеням куда-то наверх, потом Наташу ввели в помещение и опустили на пол. Затем она почувствовала, как на ее запястье левой руки застегнулись наручники. Рука зафиксировалась в неудобном положении, и она поняла, что ее действительно пристегнули к батарее.

«Да, попала как кур в ощип, – пронеслось в Наташиной голове. – Что делать-то? Сколько, интересно, они меня здесь собираются продержать, и вообще, что со мной сделают? – Наташа вдруг вспомнила своих детей, и слезы полились из ее глаз неудержимым потоком. – Господи, за что я-то страдаю? Может, дать им номер мобильного, пусть сами связываются с Викой и выясняют отношения. От того, что я буду молчать, ничего не изменится, только себе хуже сделаю!»

– Эй, есть здесь кто-нибудь? – крикнула девушка.

Почти мгновенно она услышала голос:

– Чего надо?

– Я дам вам номер Викиного мобильного телефона. Звоните и разбирайтесь с ней сами, а меня будьте добры отпустить! Я и так уже сколько времени у вас проторчала, не знаю, что буду мужу говорить!

– Мне на твоего мужа начхать и растереть, это не мне решать, отпускать тебя или не отпускать. Сейчас босса позову.

Прошло полчаса, но к Наташе никто не шел, она уже начала нервничать, в ее голову полезли мысли, одна страшнее другой.

– Эй, вы что там, совсем про меня забыли? – прокричала девушка, но ответила ей лишь звенящая тишина. Наташа свободной рукой сняла повязку. – Пусть злятся и орут сколько хотят, я не крот, чтобы в темноте сидеть! – Перед Наташиным взором открылась картина – нарочно не придумаешь! Она сидела на грязном полу непонятного помещения. Жилой комнатой это нельзя было назвать ни под каким соусом. Единственной мебелью были кресло и облезлый табурет. Стены оклеены какими-то газетами, видимо, еще дореволюционного выпуска, и куски тех же газет повсюду валялись на полу.

– Господи боже, это куда же я попала, интересно? И где хозяева, притащившие меня сюда? Эй, кто-нибудь, помогите! Куда все подевались? Черт бы вас побрал!

Но ответила девушке опять только тишина.

– Мамочки родные, они же ушли, а меня здесь оставили! Эй, кто-нибудь, помогите!

Как нарочно, Наташе страшно захотелось в туалет.

«Только этого сейчас и не хватало», – подумала девушка. Она прекрасно знала свойства своего организма: как только девушка начинала нервничать или чего-то бояться, ее мочевой пузырь буквально начинало раздувать.

– Помогите! – заорала Наташа во всю мочь своих легких. – Иначе сейчас будет прикол, – уже шепотом добавила девушка. Она увидела недалеко от себя какую-то палку и, с трудом дотянувшись до нее свободной рукой, вцепилась в палку мертвой хваткой. Затем Наташа подняла голову и примерилась – сможет ли она разбить окно этой палкой.

– Если я встану, то, конечно, смогу. Но вот как осуществить это, если рука пристегнута к нижней части трубы? Здесь нужно быть ни больше ни меньше, как йогом! А я в своей жизни физкультурой занималась в последний раз, еще когда училась в школе.

Наташа, кряхтя и охая, сделала попытку подняться, но из этой затеи не получилось ровным счетом ничего, если не считать того, что девушка оказалась в очень занимательной позе. Голова – внизу, а нижняя часть тела – вверху.

– Видел бы сейчас меня мой благоверный, – ворчала Наташа, возвращаясь в исходную позицию. Только теперь она решила не садиться на пол, а встала на колени. Она прицелилась и бросила палку в окно. Звон разбитого стекла прогремел как гром среди ясного неба. Но ситуация не изменилась, вокруг по-прежнему стояла тишина. Наташа ничего не понимала.

– Что происходит, черт побери? Ведь я ничего им не сказала, почему же тогда они испарились?

Девушка безнадежно посмотрела на свою прикованную руку и, неожиданно разозлившись, дернула ею с такой силой, что кусок железа вдруг оторвался от трубы и рука ее оказалась на свободе. Она недоуменно посмотрела на кусок металла и, наконец поняв, что больше ее ничего не удерживает, вскочила на ноги. Наташа нервно огляделась и, недолго думая, опрометью бросилась вниз по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, и вылетела на свет божий со скоростью ракеты. Она заметалась по улице, пытаясь сообразить, в каком районе находится. На глаза ей попался таксофон, и она тут же решила позвонить Вике, чтобы рассказать, что с ней приключилось, и сообщить, что бандиты почему-то уехали, так ничего у нее и не узнав. Мобильник был отключен, и Наташа начала рыться в сумке в поисках записной книжки, в которой был записан телефон, продиктованный накануне Викой. Но, сколько Наташа ни искала, записная книжка бесследно исчезла.

Александр тем временем ходил из угла в угол по своей квартире, не зная, что же предпринять и где теперь искать эту сумасбродку Викторию. У него прямо челюсть отвисла, после того как Елена сообщила ему по телефону, что Вика уехала и не сказала – куда.

– Что за женщина, черт бы ее побрал, – ругался Александр. – Куда, интересно, ее понесло на ночь глядя? – он пытался несколько раз набрать номер мобильного Вики, но ему монотонно сообщали, что абонент недоступен. Наконец, не выдержав напряжения, он пришел к какому-то решению и, вновь взяв в руки телефонную трубку, начал набирать номер Константина.

Глава 28

Виктория спокойно сидела в кресле и смотрела телевизор. Каким-то шестым чувством она вдруг ощутила надвигающуюся опасность. Не то чтобы она явно услышала подкрадывающиеся к ней шаги или что-то в этом роде, совсем нет, но явную угрозу она почувствовала всеми клеточками своего тела. Это ощущение было где-то внутри ее, словно перед грозой, когда воздух наполняется ее предвестниками: гроза еще далеко, но люди уже знают, что она обязательно грянет очень скоро. Вот такое ощущение сейчас и испытывала Виктория. Она напряглась и стала лихорадочно думать, высказывая свои соображения вслух:

– Ничего, Вика, просто это нервное перенапряжение. Если даже за домом следили и видели, как ты приехала, ничего страшного в этом нет. Дверь железная, взломать бандиты ее не смогут, а если это милиция, то очень даже хорошо. Надоело бояться того, чего не знаешь.

В это время зазвонил телефон, и Виктория чуть не грохнулась в обморок от неожиданности.

– Интересно, кто это может звонить? Вдруг Наташа? Нет, Наташка позвонила бы на мобильник. Странно, а почему Александр до сих пор не позвонил? Ведь он обещал перезвонить мне через пятнадцать минут, а я смылась, значит, он должен был перезвонить на мобильный. Или он просто плюнул на меня? Я бы, между прочим, тоже плюнула, если бы со мной так поступили.

Виктория взяла в руки аппарат и хотела набрать номер Александра, но соединения не произошло – приятный голос объявил: «Абонент временно не обслуживается».

– Ну, елки-палки, телефон-то заблокирован, а я звонков жду, идиотка! Такое только со мной происходит, это уж точно.

Виктория начала лихорадочно нажимать на все кнопки подряд – вдруг повезет, но толку из этого, конечно, не получилось.

– Наверное, уже деньги на счету закончились. Немудрено, сколько же можно трепаться? Что делать-то теперь?

В это время раздался звонок в дверь, от которого Вика сначала подпрыгнула как ошпаренная, а потом почувствовала, что по спине ее потекли капельки пота.

– Ой, мамочки, ну вот и допрыгалась, Викочка, за что боролась, на то и напоролась! Что теперь делать? Кто там за дверью, бандиты или наша доблестная милиция?

Девушка как можно тише, на цыпочках и почти не дыша, пошла к двери, надеясь незаметно посмотреть в глазок. Она прислушивалась к каждому шороху за дверью, но там было тихо. Вика приподнялась на носочки и заглянула в глазок, и как раз в эту минуту прямо у нее над ухом прозвенел еще один звонок. Только девушке в этот момент показалось, что это прогремел взрыв, и она, так ничего и не увидев, присела от страха на корточки. Зажала рот рукой, чтобы не закричать, а про себя подумала: «Дура чокнутая, куда тебя понесло? Домой захотелось? Вот теперь и получай домашний уют по полной программе! Интересно, кто там за дверью, друг или враг?»

Как будто услышав ее вопрос, за дверью раздался голос:

– Виктория, открывай, о том, что ты дома, кричат все твои окна, ты бы хоть свет не включала, если хотела поселиться здесь инкогнито!

Вика рывком вскочила на ноги и тут же распахнула дверь. Не соображая, что она делает, кинулась гостю на шею и заревела как белуга.

– Ой, Саша, – а это был именно он, – как ты догадался, что я здесь? Я так перепугалась, так перепугалась, ты даже не представляешь! Как хорошо, что ты приехал, я, если честно, дурака сваляла, что домой вернулась! Но я уже так устала, не знаю, что мне делать.

– По-моему, валять дурака, вернее дурочку, это твое нормальное состояние, – пробормотал Александр, поглаживая Вику по спине. Он наконец оторвал руки девушки от своей шеи и заглянул в ее зареванные глаза: – Слушай, почему ты уехала с Автозаводской, я же сказал, что перезвоню через пятнадцать минут? В чем дело, Виктория, ты что, не доверяешь мне?

– Не говори глупости, – проворчала девушка, шмыгая носом, – просто я подумала, что уже надоела тебе со своими проблемами, вот и решила освободить…

– Господи, ну откуда ты свалилась на мою голову?!

– Вот видишь, я, оказывается, права и уже страшно тебя утомила.

– Заткнись, пожалуйста, очень тебя прошу, – проорал Александр, – иначе меня в ближайшем будущем будут судить за убийство! Правда, у меня будет смягчающее обстоятельство. Я сделаю это в состоянии аффекта, до которого ты меня обязательно доведешь, если скажешь еще хоть слово! А если серьезно, то давай-ка быстренько уедем отсюда, неспокойно я как-то себя чувствую.

– Вот-вот, Саша, у меня тоже буквально за минуту до твоего прихода тревога появилась. Я даже не могу объяснить это состояние, очень странное, ну, как будто предчувствие беды. У меня, знаешь, так уже было, когда мои родители утонули, – я это почувствовала, хотя мне еще никто ничего не сообщал. И сейчас мне не по себе. Как ты думаешь, почему?

– Нечего гадать, отчего да почему. Давай, собирайся – и поехали.

– Мне уже и собирать нечего, часть вещей в Сочи осталась, вторая часть – в поселке. Вот эти джинсы и кофта, которые сейчас на мне, принадлежат Насте. Так что я абсолютная бесприданница!

– Я тебя, между прочим, не замуж зову, так что твое приданое меня не волнует, – смеясь, проговорил Александр.

– Очень жаль, я бы тебе, наверное, не отказала, – вздохнула Вика.

– Это твое «наверное» говорит о том, что ты все-таки сомневаешься?

– А ты что, все же предлагаешь? – парировала Виктория.

– Ладно, девушка, мы обо всем поговорим позже, а сейчас поехали.

– А куда, если не секрет? – наконец поинтересовалась Виктория.

– Не волнуйся, в безопасное место.

– Ладно, вези куда хочешь, с тобой мне спокойней, чем без тебя.

Виктория прошла в комнату, запихнула в пакет сменное нижнее белье, зубную щетку и еще какие-то мелочи. Взяла свою сумочку, проверила, все ли выключено на кухне, и подошла к Александру:

– Ну, вот я и готова, пошли.

Девушка закрыла двери, и они с Александром спустились на первый этаж по лестнице, игнорируя лифт. Недалеко от подъезда стояла машина, и Вика увидела, что в ней кто-то сидит.

– Саша, а кто это в машине? – испуганно спросила девушка.

– Это друг, не волнуйся, мы, кстати, к нему и поедем, у него дом за городом, вот туда и направимся.

Виктория подняла взгляд на свои окна и замерла. В одном из окон горел свет. Вика чертыхнулась.

– Ну, черт побери, придется возвращаться! Как же так получилось, вроде я все комнаты проверила? Саша, подожди, пожалуйста, я сейчас, – и Виктория бегом бросилась в подъезд. Она поднялась на свой этаж и открыла дверь своей квартиры. Первое, что она почувствовала – что здесь кто-то есть. Сердце ухнуло вниз со скоростью реактивного самолета и тут же подскочило к горлу.

«Как такое может быть, ведь мы ушли отсюда буквально две минуты назад? – лихорадочно соображала Вика, – наверное, он поднялся на лифте, мы-то шли пешком!»

В прихожей у стены стояла большая напольная ваза, и девушка, недолго думая, схватила ее в руки. Она была достаточно тяжелой, поэтому Вике пришлось расстаться с мыслью о том, что она сможет применить вазу в качестве оружия. Но все-таки для спокойствия Вика поставила ее рядом с собой и взяла в руки зонтик, после чего спряталась за одеждой, висевшей на вешалке. Немного погодя Вика услышала осторожные шаги. Как только шаги остановились рядом, Вика, недолго думая, обрушила зонтик на голову неизвестному.

– Е-мое, что это? – послышался знакомый голос. Вика выглянула из-за одежды и увидела перед собой скособоченное лицо своего бойфренда – Сергея.

– Это с каких же пор ты вот таким манером гостей встречаешь? – пробормотал приятель, потирая ушибленное место. – Я тебе звонил, звонил, а тебя все нет! Решил так приехать, вдруг, думаю, телефон сломан. Извини, что своим ключом воспользовался, за что, кстати, и получил, – скривился Сергей, продолжая потирать шишку.

Вика как стояла, раскрыв рот, так и продолжала стоять. Потом, наконец обретя дар речи, она произнесла первое, что пришло ей в голову:

– Ты давно приехал?

– Только что вошел, и такая встреча, – проворчал Сережа. – Я так понимаю, ты меня совсем не ждала?

– Нет, Сереженька, признаться, не ждала, ты не обижайся, но мне очень срочно нужно уезжать, я не могу задержаться даже на минутку. Я побежала, а ты дверь тогда закрой и проверь – все ли везде выключено. Ты же знаешь, какая я растрепа, вечно что-нибудь забываю. Ну, все, пока, – протараторила Вика. Чмокнув в губы ошарашенного молодого человека, девушка выпорхнула за дверь. Она пронеслась по лестнице как угорелая и, выскочив во двор, тут же угодила в руки Александра.

– В чем дело, Вика, куда ты убежала?

– Я посмотрела на окна и увидела, что в одном из них горит свет, вот и пошла выключить.

Александр поднял глаза и спросил:

– Ну и как, выключила?

Вика проследила за взглядом Александра и пролепетала:

– Кажется, опять забыла!

Она встретилась взглядом с его злыми глазами и готова была в эту минуту превратиться в невидимку.

– Понимаешь, – затараторила Вика, – я поднимаюсь, а там гости приехали, я, конечно, схватилась за зонтик, и теперь там шишка, а я убежала, но сказала, чтобы свет погасили…

Александр протянул руку и потрогал лоб Виктории. В глазах его читалось недоумение, но в то же время губы подрагивали, словно он готов был вот-вот расхохотаться.

Он схватил Вику за руку и потащил к машине:

– Пошли, по дороге расскажешь, кто там к тебе в гости пожаловал и кто такая «шишка».

– Это никто и никакая, это обыкновенная шишка на голове, которая вскочила в результате удара зонтиком. Неужели так трудно понять? – ворчала Виктория, еле-еле успевая за семимильными шагами Александра. Они сели в машину, и Вика поздоровалась с незнакомым мужчиной. Тот молча кивнул и завел машину. Александр тоже молчал, казалось, он сосредоточил все свое внимание на дороге. Немного погодя он повернулся к Виктории и спросил:

– Так кто же был в квартире, когда ты поднялась? Ты что, раздаешь свои ключи налево и направо?

– Ничего я не раздаю! Просто приехал мой старый знакомый, мы с тобой по лестнице спускались, а он на лифте поднялся. Зашел, а меня нет. А когда я поднялась и увидела, что в квартире кто-то чужой, я за вешалкой спряталась и огрела его зонтиком, вот отсюда и шишка, – Виктория выпалила всю эту информацию на одном дыхании, а когда закончила, облегченно выдохнула, как будто избавилась от непосильной ноши. Александр ничего не сказал, он только напряженно засопел, пристально глядя в окно.

«А что, собственно, я могу сказать? Ну, приехал внезапно друг, ну и что?» – напряженно думал мужчина. Он не мог понять, почему ему настолько неприятно было услышать о том, что у Виктории есть какой-то друг, у которого есть ключи от ее квартиры и который спокойно туда заходит в любое время. Александр тряхнул головой, освобождаясь от неприятных мыслей, и, через силу улыбнувшись, пробормотал:

– Это, конечно, меняет дело. Я надеюсь, ты не стала ему ничего объяснять? Думаю, он не очень обиделся, что тебе пришлось уехать? Потом все объяснишь, и вы помиритесь.

– С чего это ты взял, что мы поссорились? По-моему, он даже ничего толком и не понял, только то, что мне нужно срочно испариться. И вообще, у нас с ним отношения совершенно свободные. Он практически здесь не живет, мотается туда-сюда. А когда приматывает сюда, заскакивает ко мне. Наши отношения скорее можно назвать дружбой, нежели чем-то другим, – заявила Вика.

– Меня абсолютно не интересуют ваши отношения, – проворчал Александр, повернул голову к мужчине, сидевшему за рулем, и сказал: – Послушай, Костя, по-моему, ты едешь совершенно не в том направлении. Насколько мне известно, твоя дача находится в другой стороне.

– Извини, друг, но мне нужно сначала заехать в одно место, – скороговоркой пробормотал Константин, явно волнуясь.

Александр сразу понял, в чем дело, и ледяным голосом процедил:

– Останови машину, Костя!

– Слушай, Саша, зачем тебе сдалась эта дура? Что ты себе неприятности наживаешь из-за нее, тебе это надо? Сейчас отвезем ее, куда нужно, и все дела! Как говорится, баба с воза, кобыле легче.

Виктория слушала этот разговор, широко раскрыв рот. Потом ее зеленые глаза сузились в маленькие щелочки, как у кошки, и, издав боевой клич, девушка вцепилась в волосы Константину. При этом она материлась, как биндюжник, только что вышедший из кабака, где он оставил весь свой заработок. Константин от неожиданности заорал как ненормальный и, вцепившись в руль, пытался выровнять машину, которая вот-вот готова была выкатиться на встречную полосу.

– Ненормальная, отпусти немедленно, мы же разобьемся! – продолжал орать Константин.

– Ничего, все там будем, – шипела Вика, – давно мечтала оказаться в раю, правда, не в компании с таким уродом, как ты! Саша, с кем же ты дружишь, ведь это прямо Иуда, самый настоящий! Да возьми ты руль наконец, ведь в самом деле разобьемся, – завизжала Вика, когда они только чудом не вмазались в самосвал. Константин пытался оторвать ее руки от своего лица, по которому пролегли широкие кровавые полосы от остреньких коготочков.

– Отпусти меня, шалава! Ты знаешь, кто я? Я работник милиции, а это значит, что статья тебе обеспечена за нападение!

– Дудки, я обвиню тебя в попытке изнасилования! Съел, скотина? Саша, останови машину, давай его здесь вышвырнем! Не мешало бы еще штаны с него снять, чтобы голым задом посверкал на проспекте! Запомни, Костя, что я тебе скажу! С друзьями так, как ты, не поступают! Я клянусь, что ни в чем не виновата, и Саша мне поверил. Но вот почему ты не поверил своему другу, с которым знаком столько лет, я понять не могу! – кричала Вика.

– Да верю я тебе, верю, – заговорил Константин, тяжело дыша. – Просто для тебя же лучше, если твоим делом вплотную займется милиция. Что ты, как заяц, от каждого шороха вздрагиваешь? Давно бы сама сдалась, а не бегала и другим людям голову не морочила, – при этих словах он кивнул головой в сторону Александра. – Он, между прочим, по твоей милости под подозрение попал, и только в твоих силах его реабилитировать! А ты наоборот – еще больше его затягиваешь! Не стыдно тебе благородством других людей пользоваться, когда сама по уши в дерьме завязла? Это тебе должно быть стыдно, что втянула честного человека в это болото, а не меня стыдить! Я, между прочим, и хотел поступить, как настоящий друг, и освободить его от такого наказания, как ты!

Виктория вдруг поняла, что Константин абсолютно прав. Она опустила руки и нагнула голову. Слезы покатились из ее глаз крупными горошинами.

Глава 29

Сергей недоуменно вертел в руках ключи и мучительно соображал, что именно произошло и что все это означает? Так ничего и не сообразив, он уже хотел повернуться, чтобы пройти на кухню, как вдруг получил удар по тому же самому месту, где недавно вздулась шишка, резко открывшейся дверью.

– Твою мать! – только и сумел прошипеть он. – Что же это такое, в самом деле? Я что, сегодня назначен грушей для бокса?!

Его толстое лицо покраснело от негодования, а пудовые кулаки сжались так, что захрустели суставы. Он налившимися кровью глазами смотрел на двух молодцов, так бесцеремонно ворвавшихся в квартиру.

– Кто такие, что нужно? – заорал Сергей, все больше закипая яростью. – Почему врываетесь в чужую квартиру?

– А ты кто такой? – услышал Сергей вопрос.

Такая наглость возмутила его до глубины души, и он, пробормотав: «Щас узнаешь!» – обрушил свой свинцовый кулачище на голову одному из наглецов. Второй застыл с раскрытым ртом – и резко закрыл его, громко клацнув зубами, когда получил сокрушительный удар в челюсть. Сергей спокойно посмотрел сверху вниз на распластанные тела и, плюнув себе под ноги, пошел в комнату вызывать милицию.

– Не было печали, черти накачали, – ворчал Сергей. – Приехал погостить, называется! Что здесь происходит? Куда унеслась как ошпаренная эта бестия Вика? Кто такие эти недоделки с бандитскими рожами, и что у них может быть общего с Викторией? Что мне говорить милиции? Да пошли все на хер, сейчас выволоку этих уродов на лестницу, закрою квартиру и уйду! Надеюсь, я их не убил, полежат и очухаются.

Сергей потер ушибленный кулак и прошел в ванную комнату – помыть руки. Посмотрев в зеркало, он увидел, что шишка на лбу уже вздулась и посинела, и это его еще больше разозлило.

– Нет уж, мои дорогие, вам это даром не пройдет! Нужно дождаться, пока они очухаются, и провести допрос с пристрастием, а чтобы особо не рыпались, свяжу-ка я их вот этой веревочкой, – и Сергей оборвал веревку, которая была натянута под потолком вдоль ванной для сушки белья.

Он быстренько привел собственный приговор в исполнение и отволок безвольные и связанные тела в комнату. Уложив их на полу, он уселся в кресло, щелкнул пультом телевизора и уставился в экран, дожидаясь, когда молодцы подадут признаки жизни. Ждать ему пришлось не очень долго: минут через пятнадцать один из них начал шевелиться и, простонав, выплюнул на ковер два окровавленных зуба.

– А вот мусорить в чужой квартире неприлично, – проговорил Сергей.

На него посмотрели ошарашенным взглядом и что-то промычали.

– Слушай, братан, ты кто такой и за что нас так отделал?

– Ну, во-первых, у меня таких братанов отродясь не было, а во-вторых, отделал я вас за вопиющую наглость. Врываетесь в чужую квартиру и еще имеете неосторожность задавать мне вопросы? Если я нахожусь в этой квартире, значит, для этого есть причины. Вам случайно не пришло в голову, что я здесь живу?

– Нет, не пришло, – глупо проговорил парень. – Мы знаем, что здесь живет одна баба, вот она нам и нужна.

– Прошу мою девушку не называть бабой, даже я себе этого не позволяю! И меня очень интересует – зачем это она вам понадобилась?

– Девушка, – фыркнул парень, – да на ней пробу ставить негде! Она одного нашего парня, глазом не моргнув, замочила, а второму нос откусила!

– Это как же – нос? – ошарашенно вытаращил глаза Сергей.

– А вот так, взяла и откусила. Не веришь, можешь у нее спросить.

– Ну и что же – вы теперь ее ищете, чтобы и ей нос откусить? – засмеялся Сергей. – Я знаю Веронику сто лет, значит, другого выхода у нее не было, как только оставить вашего друга с носом, вернее, без носа!

– Смейся, смейся, между прочим, внизу, в машине, еще один наш кореш сидит. Подождет, увидит, что нас долго нет, и поднимется, а у него оружие!

– Ты меня не стращай, я и не таких обламывал. Встречу друга вашего по первому разряду и с оркестром. Или ты сомневаешься? – прищурился Сергей.

Парень с трудом пошевелил челюстью и поморщился.

– Да нет, сомнений нет. Только зачем тебе лишние неприятности? У нас к тебе никаких претензий нет, иди себе спокойно домой. Мы тебя даже преследовать не будем, а этот неприятный инцидент похороним в памяти.

– Зато у меня к вам претензии имеются. Виктория – моя девушка, и я не дам ее в обиду, как бы она перед вами ни провинилась.

В это время начал шевелиться второй. Он открыл глаза и с недоумением посмотрел на веревки, крепко спеленавшие его руки и ноги.

– Что за б….во? – пробормотал он.

– Не хами, не на своей малине отдыхаешь, а в приличном доме, – зло процедил Сергей и одарил парня таким взглядом, что у того аж рот открылся от удивления.

– Ты кто такой? – нагло задал вопрос связанный.

– Я-то? Сергей Иванович Шитов, мастер спорта по классической борьбе, имеющий сто двадцать побед из ста двадцати проведенных боев. Еще я являюсь хозяином данной квартиры, и вы нарушили мой покой, за что я должен получить определенную компенсацию.

– Какую компенсацию и за что? – глупо поинтересовался парень.

– За моральный ущерб, конечно, – спокойно произнес Сергей, – а какую, я еще не придумал.

– Слушай, парень, что тебе нужно? Ведь тебя-то мы не собирались трогать, нам эта сучка нужна, Вика которая.

Сергей поднялся из кресла и аккуратно заехал ногой парню в лоб. Потом нагнулся к нему почти вплотную и сквозь зубы процедил:

– Слушай сюда, ублюдок! Та, которую ты называешь сучкой, является моей девушкой, мало того, она мне еще и друг, а за друзей я и глотку могу перегрызть. Я ясно выражаюсь?

Парень поднял связанные руки к лицу, как бы защищаясь, но сдаваться он не желал. Поэтому злобно заорал:

– Попал ты, фраерок, по полной программе! Я теперь тебя хорошо запомнил, когда-нибудь мы отсюда выйдем, и тогда держись, я обид не прощаю!

– А кто сказал, что вы отсюда выйдете? – спокойно спросил Сергей. – Вот я сейчас вам рты заклею, закрою квартиру и уеду. Вика сюда, я так понимаю, возвращаться пока не собирается, родственников у нее в Москве нет, поэтому сюда вряд ли кто-то приедет в ближайшие полгода. Мысль моя ясна?

– Ничего не выйдет, – нагло проговорил связанный парень. – Наши все знают, где мы, так что не пройдет и двух часов, как здесь будет целая армия пацанов!

– А толку-то? – продолжил развивать свою идею Сергей. – Дверь здесь металлическая, сломать ее сложно. Если только взорвать, а ваши друзья не захотят привлекать этим актом внимание общественности и соответствующих органов. Рты ваши, как я уже сказал, заклею, так что кричать вы не сможете, и вас никто не услышит. Машину вашу я отсюда отгоню куда-нибудь подальше. Приедут ваши друзья, увидят, что тачки нет – значит, вы уехали, и спокойно отвалят. Какой же вывод напрашивается сам собой? А такой, что помирать вам здесь голодной смертью и в собственном дерьме! Как вам такая перспектива – нравится?

– Слушай, что ты от нас хочешь? – болезненно поморщившись, спросил парень.

– Я хочу знать все!

Глава 30

Наташа летела домой как ошпаренная и лихорадочно придумывала, что сказать Ивану.

– Если сказать, что телефон отключили? Он наверняка уже это проверил через МТС. А что, собственно, я думаю, скажу, как есть, ведь он знает, что Викторию ищут! Точно, нужно будет пойти в милицию и все рассказать. Сейчас прибегу домой и позвоню Ивану.

Наташа открыла дверь, и тут же в прихожую выскочил всклокоченный супруг.

– Ну, и где же это мы шляемся в такое время? – сузив глаза в маленькие щелочки, прошипел Иван.

– Я не шляюсь, меня похитили, нужно срочно сообщить об этом, куда положено, – выпалила Наташа, показывая супругу руку, к которой был прицеплен наручник. – Ванечка, они ищут Вику, грозились утопить наших детей в море, если я не скажу, где она!

Иван плюхнулся прямо на тумбочку, стоявшую в прихожей, и, ошарашенно глядя на жену, прохрипел:

– Говори!

Наташа начала ему рассказывать все с того момента, когда к ней на работу пришел клиент по имени Михаил, якобы чтобы заказать путевку. Когда она сказала, что села в машину, Иван вскочил на ноги и заорал так, что задрожали стены:

– Ты что, совсем идиотка – садиться в машину к незнакомому человеку?! Я всегда говорил, что ты легкомысленная женщина! Это ж надо – и это моя жена! Совсем чокнутая?! – проорал Иван и покрутил пальцем у виска.

– Хватит на меня орать! Сам такой! Что дальше было, тебе не интересно? – зло оборвала монолог разбушевавшегося супруга Наташа.

Иван замолчал на полуслове и опять сел на тумбочку. Он не проронил ни слова до самого конца рассказа, а когда Наташа замолчала, посмотрел на нее долгим взглядом и прошептал:

– Наташка, я думал, ты мне доверяешь. Скрыть от меня, что Вика в городе и что ты дала ей ключи от материного дома – это уже слишком!

– Вань, меня Вика просила никому не говорить, даже тебе. Она хочет сначала доказать, что ее напрасно в чем-то обвиняют.

– Интересно, каким образом она собирается это сделать без помощи милиции? Тоже мне, Пинкертон в юбке! Ох уж эти бабы, одна морока с вами, а уж про Вику я вообще молчу, ходячее недоразумение. Ты, кстати, действительно знаешь, где она может быть?

– Да, у меня есть телефон, по которому она ответит.

– Давай, звони, расскажи про твое приключение.

– Ваня, я забыла тебе сказать, что телефон я записала в записной книжке, а книжка пропала.

– Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Теперь понятно, почему бандиты так и ушли, ничего у тебя не узнав. Им твоя книжечка все рассказала! Небось километровыми буквами записала телефончик?

– Не иронизируй, буквы как буквы, просто ясно, что это номер Вики. Слушай, Вань, что же теперь делать-то? Мобильник молчит как партизан на допросе, наверное, на счету денег нет. А куда еще звонить, я не знаю.

– Поехали, покажешь, где тебя держали, нужно будет кое-какую разведку провести. Заодно сейчас к Вике на квартиру заедем, у тебя же ключи есть, посмотрим, что там к чему.

– Что, прямо сейчас, ночь ведь на дворе? – удивилась Наташа.

– Куй железо, пока горячо. Я должен все увидеть своими глазами, прежде чем сообщить, куда нужно.

В это самое время в квартире Елены и Насти раздался телефонный звонок, и приятный мужской голос попросил к трубочке Викторию.

– Вы знаете, а Виктория совсем недавно уехала, – ответила Елена.

– А куда, не сказала?

– Нет, не говорила, она как-то очень внезапно собралась и сказала, что, если ей будут звонить, передать, что она просто уехала.

– Спасибо вам большое, попробую позвонить ей домой, – все так же культурно сказал мужчина и отключился.

Глава 31

Виктория, продолжая размазывать слезы по щекам, сидела в машине, которую уверенно вел теперь уже Александр.

– Что теперь мне делать? – задала девушка вопрос обоим мужчинам. – Я, между прочим, знаю номер машины, на которой бандиты ездят… и они еще одного человека убили.

– Да знаю я все это, – вздохнул Константин. – Вся беда в том, моя дорогая, что убит тот самый человек, который составлял документ о передаче тебе всего имущества Колесова. Мало того, из рассказа Саши я понял, что ты в той квартире была сразу после убийства. Значит, теперь там имеются твои пальчики, а это тоже аргумент не в твою пользу. По версии следователя, только ты была заинтересована в скоропостижной кончине нотариуса. Да и убит он очень оригинальным способом, можно сказать, чисто женским. Поражен током во время водных процедур в ванной. Мало того, убиты еще два свидетеля, которые присутствовали при оформлении документа! Кстати, тоже чисто женским способом. Их отравили, и у каждого из них накануне в гостях была молодая женщина.

– Что за бред вы несете, – взвизгнула Виктория, – никого я не убивала, у меня на это ума не хватит, да и смелости тоже!

– Ну, насчет смелости можно поспорить, – хохотнул Константин, – мне Саша рассказал, как ты кому-то нос отгрызла.

– Это от испуга и от боли, этот бандит так мне руку заломил, что искры из глаз посыпались! Я тогда и не соображала, что делаю, челюсти сами сжались. После, когда поняла, что натворила, чуть в обморок не грохнулась. И вообще, если во всем этом разобраться, то жертва здесь я, не считая, конечно, убитых людей. И почему это Витьке взбрела в голову такая ахинея – записывать все на меня? Какую он цель преследовал, зачем это нужно было? Вы хоть объясните мне, Константин!

– А что здесь объяснять? Видно, чего-то боялся твой дружок, вернее, кого-то. Знал он, что в любую минуту может всего лишиться, вот и подстраховался до поры до времени. У него ведь сын во Франции, и я так думаю, сам Колесов тоже собирался в скором времени туда свалить. Но пока он был здесь, ждал с минуты на минуту, что может все потерять, вернее, ждал, что могут все у него отнять.

– Ну так и перевел бы деньги во Францию! Что же он здесь их держал? – удивленно произнесла Вика.

– В том-то и дело, что фактически денег никаких не было, все было вложено в дело и в недвижимость. Но дело, которое он организовал, сулило большие барыши, причем за короткий срок. Думаю, у него был правильный расчет, только не учел он одного.

– Чего именно? – поинтересовалась Виктория.

– Что его псевдонаследница проявит такое алчное внимание к его денежкам и не замедлит принять срочные меры, а именно – отправить его на тот свет.

– Вы опять за свое! – заорала Вика не своим голосом. – Ни стыда у вас, ни совести, Константин, если вы в самом деле так думаете!

– Это следователь так думает, и убедить его в обратном будет очень непросто. Уж очень много фактов против тебя, девонька, а факт, как известно, вещь упрямая.

– Так пусть арестуют тех бандитов, тогда все и встанет на свои места, ведь это как дважды два!

– Не думай, что все так просто. В управлении не дураки сидят, уже давно все держат под контролем, только вот на тебя никак не могут выйти. Там уверены, что ты связана с ними.

– Я связана с бандитами?! Они что там у вас – все головой больные?

– Не хами, Виктория, там люди умные, не чета некоторым.

– Были бы умными, им даже в голову не могла бы прийти подобная чушь! Это, конечно, все очень плохо, но что же мне делать-то, в конце концов?

– Я тебе уже об этом говорил: иди в милицию.

– Сдаваться, значит?

– Явка с повинной учитывается судом, – быстро проговорил Константин и заглянул Вике в глаза, чтобы понять, шутит она или говорит серьезно.

– В чем мне виниться? – взвилась девушка. – Тоже мне, преступницу нашли!

Она посмотрела на Александра и раздраженно засопела. Тот спокойно вел машину и, казалось, совершенно не обращал внимания на их с Константином разговор.

– Саша, ну, а ты-то что скажешь? Сидишь, молчишь, как будто тебя это совершенно не касается.

– А каким это боком, интересно, меня должно что-то касаться? Ты советуешься с Костей, меня ни о чем не спрашиваешь, зачем мне влезать в вашу дискуссию? А если серьезно, то вы оба дураки, – припечатал Александр.

– Интересно, с чего же это ты к такому выводу пришел? – засопел Константин.

– А с того, друг сердечный. Я, конечно, понимаю, что ты боишься замараться в этом деле, но неужели у тебя совсем нет сыскного азарта и тебе не хочется поймать этих ублюдков и доказать невиновность Виктории? Ведь ниточки какие-никакие у нас есть, значит, можно все раскрутить и подловить их. Неужели ты не понял, Костя, для чего им Вика нужна? Я уверен, что убивать ее, как она думает, никто не собирается – им нужен козел отпущения! Сначала заставят бумаги переадресовать, а потом со спокойной душой отдадут ее правосудию.

– Что-то я не совсем понимаю, о чем ты, Саша?

– Да о том, что, если все сольют на Вику, им уже нечего бояться! Они понимают, что в органах прекрасно знают – не своими руками девушка убила всех участников этой, так сказать, операции, значит, должен быть исполнитель. Что из этого следует? А то, что шестерок в их команде достаточно – и одного из них им не жалко. Как только подставят, сразу же уберут – и концы в воду. Я думаю, что за всем этим стоит очень серьезный человек. Наверняка ручки у него беленькие и незамаранные. Но вот кто это, мне очень хотелось бы узнать. Я, между прочим, позвонил и сообщил адрес, о котором говорила Вика.

– Какой адрес и кому сообщил? – переспросил Константин.

– В управу я позвонил и сказал, что те люди, которые убили нотариуса, обитают по такому-то адресу.

– Откуда у тебя адрес?

– По номеру машины узнал. Правда, не уверен, что этот номер настоящий, но на всякий случай сообщил. И вот теперь мне очень интересно, как отреагировали твои коллеги на мой звонок?

– А ты представился?

– Меня спрашивали – кто, откуда и тому подобное, но я положил трубку. А чтобы не проследили звонок, звонил из автомата.

– Что-то я запутался совсем, даже голова разболелась, – проворчал Константин и потер затылок.

– Кость, у тебя же телефон с собой, позвони на работу, спроси о новостях.

– Кто же мне расскажет – я ведь это дело не веду?

– Неужели в убойном отделе ни с кем не дружишь?

– Почему же? Дружу, конечно, но ты сам должен понимать, что дружба дружбой, а служба службой. Разглашение тайны следствия – это не шутка, грозит судом, так-то, мой милый. Послушай, Саша, у меня одна мысль из головы не выходит. Ведь законным наследником является сын Колесова. Я не понимаю, какой смысл в этой переадресовке и тому подобном, ведь все равно денег этих никто не получит, кроме Колесова-младшего, вернее, его мамочки, потому что до совершеннолетия она является опекуном мальчика.

– Правильно понимаешь, только есть одна маленькая деталь: без подписи Виктории эта бодяга затянется на неопределенное время. При составлении документа подразумевается, что временный наследник в здравом уме и твердом рассудке подписывает его, предварительно ознакомившись с содержанием. Если подписал, значит, согласен по всем пунктам. Что из этого следует? То, что Вика обязательно должна подписать еще один документ, снимающий с нее ответственность за имущество. А до этого времени никто не имеет права вступить во владение.

– А если она вдруг умрет? – спросил Константин.

– Я умирать в ближайшие сто лет не намерена, – фыркнула Виктория.

– Если умрет, то, значит, все пойдет по руслу, предусмотренному законом, – сказал Саша.

– Выходит, бандиты не знают о существовании мальчика? – пробормотал Константин.

– Выходит, так, – пожал плечами Александр, – а убивать Викторию им нет смысла, я тебе уже объяснил: она должна стать козлом отпущения. И если даже они уже и узнали о сыне Колесова, то все равно им нужна Виктория, чтобы сдать ее как организатора убийства. Что будем делать? Советуй, Костя.

– Давай поворачивай, спрячем Викторию у меня на даче, а сами займемся этим делом, – проговорил Константин и, посмотрев в сторону Вики, протянул ладонь: – Мир?

Виктория посмотрела на него, напряженно сопя, но потом все же сменила гнев на милость и протянула свою руку.

…Тем временем Иван развернул бурную деятельность. Он заставил Наташу показать ему дорогу к дому, где ее держали бандиты. Осмотрев место действия, он сделал кое-какие выводы и немедленно принялся за дело.

Виктория уже неделю сидела на даче Константина, изнывая от безделья и мучаясь неизвестностью. Александр приезжал два раза и привозил продукты. На любые попытки Вики вывести его на разговор он либо отмалчивался, либо переводил его на другую тему.

«Интересно, кто же за всем этим стоит? – размышляла девушка. – Константин говорил, что очень умный и хитрый человек. Господи, ну скорее бы уже все закончилось! Как же мне все надоело, сил уже нет сидеть на этой чертовой даче», – ворчала Виктория и, открывая очередной детектив, ложилась на диван, к которому привыкла за эту неделю как к своему собственному. Она совершенно не имела понятия, что происходит в городе, телефона здесь не было, мобильный отключен. Ей очень хотелось позвонить Наташе и узнать хоть какие-нибудь новости, но она не имела на это возможности. Она боялась даже нос высунуть из дома, поэтому ей ничего больше не оставалось, как сидеть и ждать.

Глава 32

В кабинете у следователя Стародубцева Льва Сергеевича стояла напряженная тишина. Прервал ее сам следователь:

– Ну что ж, друзья мои, вот мы и подошли к развязке этого запутанного дела. Осталось сложить кое-какие детали, и картина приобретет реальные очертания. Сейчас доставят главное действующее лицо в этой истории, и можно будет вздохнуть наконец свободно.

В это время открылась дверь и в кабинет ввели Викторию с наручниками на руках. Она застыла у порога и окинула всех присутствующих долгим взглядом.

– Владимир, я что тебе приказал? Никаких наручников и насилия, – сердито посмотрев на молодого парня, сопровождающего девушку, сказал следователь.

– Лев Сергеевич, она же как дикая кошка царапается, ногами дерется, Ваньку Трофимова укусила, – ответил молодой парень в камуфляже и посмотрел на Вику, как на тигра, сбежавшего из клетки.

– Сними сию же минуту, – строго приказал майор.

Вика дико сверкнула глазами.

– Виктория Николаевна, вы уж извините наших добрых молодцев, они не хотели вас обижать, – обратился следователь к девушке, – присаживайтесь, пожалуйста.

Вика бросила злой взгляд на Константина, который сидел здесь же, в кабинете, и осуждающий – на Александра, который тоже присутствовал. Удивленно посмотрев на Сергея, который примостился на стуле у окна, девушка недоуменно пожала плечами, но ничего не сказала по этому поводу. Рядом с Сергеем сидел Алексей Васильевич, а чуть поодаль – притихшая Наташа рядом с мужем Иваном.

– Меня что, арестовали? Покажите ордер! – игнорируя приглашение майора, выкрикнула девушка.

– Успокойтесь, Виктория Николаевна, никто вас не арестовывал. Вас пригласили для беседы, которая подведет окончательную черту в этом деле.

– На беседу так не приглашают! Ворвались в дом как полоумные, с автоматами: «Всем стоять, руки за голову!» А кому всем, когда я там совершенно одна? – кивнув головой в сторону молодого лейтенанта, пробубнила Вика. – Напугали до смерти…

Девушка растирала запястья, с которых только что сняли наручники, и смотрела на всех настороженно. Она прошла к столу и присела на предложенный стул. В это время зазвонил телефон, майор снял трубку.

– Да-да, я жду, – коротко бросил следователь и положил трубку на место. – Ну, что ж, дамы и господа, вроде все собрались. Через пять минут сюда войдет еще один человек, и можно будет начинать.

Все, как по команде, уставились на дверь. Буквально через две минуты она открылась, и вместе с ней открылись рты у некоторых присутствующих. На пороге стоял и вяло улыбался… Дмитрий, бывший муж Виктории!

– Этот-то зачем сюда приперся? – проворчала Вика и недоуменно посмотрела на следователя.

– Познакомьтесь, господа, – проговорил тот, хитро улыбаясь. – Перед вами Дмитрий Белоусов, бывший супруг Виктории Николаевны, он же – Владимир Крошин, он же – Николай Горелов, он же – Иван Лысов.

– А по-настоящему-то как? – поинтересовался Иван и с удивлением посмотрел на Дмитрия.

– Иван Лысов, – ответил следователь, – знаменитая личность в городе Воронеже.

«Дмитрий» непринужденной походкой прошел к стене и сел на стул. Он казался совершенно спокойным, только слегка подрагивающие руки, на которых красовались наручники, выдавали его внутреннее волнение.

– Что это значит? – первой не выдержала Вика.

– А значит это, Виктория Николаевна, что вы замужем за преступником!

– Мы не живем с ним уже почти год, – испуганно прошептала девушка и уставилась на ботинки «Дмитрия». На нее нагло смотрели маленькие крокодильчики, сверкая своими зелеными глазками.

– Это не имеет значения, ваш брак не расторгнут, поэтому вы до сих пор считаетесь его женой.

– Ну и что? – дрожащим голосом спросила девушка, все еще с ужасом глядя на маленьких искусственных рептилий.

– А то, что практически этот факт и привел к тому, что случилось с вами.

– Как это понимать?!

– Не торопитесь, давайте я расскажу все по порядку. Но начну немного издалека.

В семье инженера Лысова росли два мальчика-погодки, на вид совершенно нормальных подростка. Жили они в городе Воронеже, учились в школе и занимались спортом. Когда одному из братьев исполнилось тринадцать, а другому двенадцать, умирает их мать. Отец с горя запивает, и ребята остаются предоставленными сами себе. Очень часто случалось так, что в семье совершенно нечего было есть, и ребята начали потихоньку подворовывать. Сначала все выглядело не так страшно: на рынке сопрут яблоко или апельсин, в магазине самообслуживания, прямо там же, на месте, тайком съедят по булочке или по сырку. Со временем ребята начали матереть, и их кражи становились не такими безобидными. Однажды вечером случилось вот что. Ребята шли домой и увидели у одного из домов пьяного мужчину, который стоял, прислонившись к стене, и слегка покачивался. Один из братьев увидел, как мужчина вытащил из кармана портмоне и перебирал в нем что-то. Он смело подошел к загулявшему мужчине и заглянул в портмоне. Там были деньги, много денег, и сам мужчина выглядел очень приличным. Ну, с каждым случается такое хоть один раз в жизни – не рассчитал свои силы, перебрал малость. Мальчик, недолго думая, схватил руками портмоне и хотел вырвать его у дядьки, но тот оказался упрямым и не захотел расставаться со своими кровными. Он вцепился в портмоне мертвой хваткой и начал кричать. Второй брат, который был постарше, взял камень, который так «вовремя» попался ему под ноги, и со всего маху опустил его на голову несговорчивого мужика. Ребята схватили портмоне и бросились бежать со всех ног прочь от этого места. На их беду, в это время возле окна соседнего дома сидел старичок и видел всю сцену от начала до конца. Тот пьяный мужчина скончался на месте, хоть и вызвал оперативный дедушка «Скорую помощь», но было уже поздно. Камнем ему пробили висок. Ребят нашли очень быстро. Так они попали первый раз в колонию для малолетних преступников. Дальше – больше: как только братья вышли на свободу, они принялись за старое. Они взрослели, и вместе с ними рос их аппетит. Преступления становились более серьезными, а сроки – более продолжительными. Два года назад старший брат погибает на зоне, его придавило бревнами. Младший в это время находился на свободе. Он приехал в Москву на «заработки» и даже успел жениться, правда, по подложным документам. Поэтому он и взял фамилию жены, чтобы получить наконец настоящий паспорт, да и прописка была ему необходима, – следователь посмотрел в сторону «Дмитрия» и добавил: – Но не только в этом дело. Здесь он ловил сразу двух зайцев одновременно, получал не только жену с квартирой и настоящий паспорт, но и наследницу того капитала, к которому давно стремился. В чем здесь дело, я объясню вам позже.

– Ну и скотина! – прошипела Виктория и бросила злой взгляд в сторону своего бывшего мужа.

– Не будем отвлекаться, Виктория Николаевна, потом я предоставлю вам возможность поговорить с ним. Вот тогда и скажете все, что считаете нужным, – обратился майор к Вике, заметив, как девушка с силой сжала свои кулачки. – Идем дальше. Брату сообщили о несчастье и даже сказали, кто это сделал. Один из заключенных видел, как тот человек отцепил крепления, вследствие чего гора бревен поехала и придавила Лысова. Младший брат стойко пережил сообщение и затаился. Он стал выжидать. Когда тот человек вышел на свободу, то немного погодя организовал свою фирму и сразу же развернулся, вложив в нее немалый капитал.

– Колесов Виктор, – прошептала Виктория.

Майор посмотрел в сторону девушки и утвердительно кивнул головой.

– Вы совершенно правы, Виктория Николаевна, это Виктор Колесов, ваш бывший шеф. Это он сидел вместе с Лысовым по кличке Лысый, и это он похоронил его под бревнами. С вашего позволения, я продолжу. «Дмитрий» выжидал, пока Виктор встанет на твердую основу, и дождался. И вот тогда он пришел к нему в кабинет и заставил подписать документы. Заметьте, Колесов даже не узнал «Дмитрия», а ведь он был другом Виктории и не мог не знать ее мужа. Но об этом – чуть позже. Виктор был предусмотрительным человеком и заранее позаботился о том, чтобы не являться владельцем состояния. Он переоформил все на совершенно постороннего человека, не связанного с ним никакими родственными узами, то есть на вас, Виктория Николаевна.

– Зачем?!

– Он предвидел, что рано или поздно его найдут и придется отвечать по всем правилам преступного мира. Наследство от тетки он действительно получил, но оно составляло всего пятьдесят тысяч долларов плюс дом в Израиле. Сами понимаете, что с такими деньгами он никогда не смог бы организовать подобную фирму. Там только уставной капитал превышает двести тысяч долларов! Сейчас его состояние исчисляется в семьсот пятьдесят тысяч долларов. Как мы выяснили потом, он взял чужие деньги. Если выражаться языком, к которому привыкли уголовники, то Колесов прикарманил общаковую кассу. Из-за нее он и похоронил Лысова-старшего под бревнами. Он надеялся вовремя почувствовать опасность и уехать за границу, где уже заранее подготовил для себя пристанище. Незадолго до этого он отправил во Францию своего пятилетнего сына вместе с его матерью. Как он рассудил? Там его адвокаты быстренько все сделают в лучшем виде, к вам бы, Вика, приехали, и вы как миленькая подписали бы документы. Не буду забивать вам голову тем, чего не произошло, а лучше продолжу по существу. «Дмитрий» очень пристально следил за делами Колесова, видел всех продавщиц, которые у него работали, и, узнав, что Виктория не замужем, он начинает действовать. Вроде бы случайно он знакомится с ней на рынке, а впоследствии и женится…

– Так это что же, – взвилась на стуле Вика, – спектакль с кошельком был нарочно подстроен? – и она одарила своего бывшего мужа ненавидящим взглядом.

Тот как ни в чем не бывало усмехнулся и нагло посмотрел девушке в глаза.

– Ты молодец, правильно все поняла. Неужели думаешь, что я из-за большой любви с тобой в загс поперся? Посмотри на меня, а потом – на себя! Я с такими дохлыми бабами сроду дела не имел.

– Ах, ты, урод недоделанный, это кто из нас дохлый? – заорала Вика, но была остановлена строгим окриком майора.

– Виктория Николаевна, прекратите немедленно склоку, потом будете разбираться. Если хотите услышать все, то будьте добры успокоиться. Я продолжаю. «Дмитрий» прекрасно знал, когда шел в магазин со своей командой, что в этот день должна работать его бывшая жена, но, когда ее не оказалось на месте, отправил рано утром к ней человека, который должен был ее застрелить. Никто из его команды не знает о том, что когда-то он был женат на этой девушке. Но он хотел убить Вику не потому, что боялся, что она могла видеть их, а совсем по другой причине. Как я уже говорил, прежде чем прийти к Колесову, он проводит тщательное расследование и прекрасно знает, что все движимое и недвижимое имущество принадлежит не директору фирмы, а обыкновенной продавщице, то есть – жене «Дмитрия». Об этом он, естественно, никому не говорит, а сам заранее радуется: ведь после того, как следом за Колесовым уберут Вику, он будет прямым наследником всего имущества. Ведь они до сих пор считались мужем и женой. А что это значит? Это значит, что не нужно думать о том, как, минуя расследование, предъявить свои права на наследство! Да и квартира у Виктории хорошая, и она тоже будет принадлежать ему, ведь он там прописан по сей день.

– Я ничего не понимаю, – нахмурилась Виктория.

– Что именно вам непонятно? – поинтересовался майор.

– Как же он не побоялся идти в магазин, ведь я бы его сразу узнала?

– А чего бояться-то? – послышался голос Лжедмитрия. – Я не собирался оставлять тебя в живых, это во-первых, а во-вторых, если бы ты меня и увидела, то не узнала бы.

– Это почему же?

– В гриме я был.

– А голос? Я точно твоего голоса не слышала.

– Ты и не могла его слышать, я не разговаривал, когда мы в зале были, – пожал мужчина плечами.

– Это как раз и есть тот момент, о котором я не упомянул, когда говорил, что Виктор не мог не знать мужа Виктории в лицо, но почему-то не узнал Командора, – вклинился в разговор следователь, – все до банальности просто – грим!

– А кто меня похитил? – подала голос Наташа.

– Мои люди, – спокойно ответил преступник.

– Так значит, «Семен Павлович» – это ты?!

– Ага, он самый, – усмехнулся мужчина.

– А голос? Как же ты голос сумел изменить, ведь я же могла узнать тебя? – удивилась Наташа.

– Уметь надо, – продолжая ухмыляться, ответил Лжедмитрий, – во мне умер гениальный актер!

Виктория тут же вспомнила, как ее бывший муж мог рассмешить любую компанию, когда начинал пародировать голоса известных людей, и получалось это у него действительно гениально.

– Да тебе, Дима, или как там тебя по-настоящему, впору в цирке выступать, а ты в преступники подался, – вставил свое слово Иван и зло сверкнул глазами.

– Каждому свое, – буркнул в ответ преступник и закинул ногу на ногу.

– И все же я ничего не понимаю, зачем они убили нотариуса? – прервав разговор между преступником и Иваном с Наташей, обратилась Виктория к следователю.

– Там имелся один документ, который нужно было изъять из завещания. Это была поправка, что в случае смерти Колесова все должно перейти к его сыну. Об этом «Дмитрий» узнал позже и ужасно разозлился. Все шло насмарку, поэтому он решил договориться с нотариусом и послал к нему своих людей. Договор не получился, нотариуса пришлось убить, но документов, к его сожалению, бандиты так и не нашли.

– Они в поселке, – буркнула Виктория, – в доме у Алексея Васильевича. Я эту папку случайно обнаружила, когда в шкафу пряталась.

– Они уже здесь, у меня в кабинете, Алексей Васильевич сам их привез сюда, – ответил следователь и обвел всех присутствующих пристальным взглядом. – Я не сомневаюсь, что всем интересно узнать – как же нам удалось до всего этого докопаться?

– Еще как…. Конечно, интересно…. Продолжайте, пожалуйста, – послышались голоса со всех сторон.

– Когда случилось несчастье в доме у Виктории, где застрелили совершенно ни в чем не повинную девушку, мы этот случай присовокупили к происшествию в магазине. Следователь, приехавший на место преступления, сразу же сообразил, что убить хотели именно Викторию. Он позвонил мне тогда прямо из квартиры девушки. Виктория после этого испарилась в неизвестном направлении, и мы совершенно не знали, где ее искать. К тому времени ко мне в руки попал документ, в котором было ясно отражено, что владелицей капитала является Виктория, и, конечно, в первую очередь мне пришла в голову мысль, что она сама организовала эти убийства. Прошло почти две недели – и вдруг еще один труп! Убит нотариус, составлявший документ, плюс у него оставалась копия этого документа. А за день до этого убили двоих свидетелей, подписавших документ, причем в один день. После этого у меня уже была твердая уверенность в том, что сделала все это Виктория.

– Почему, черт возьми? Я что, настолько похожа на кровожадную убийцу?! – закричала Вика, подскочив на стуле как ужаленная.

– Очень часто бывает так, что господь наделяет закоренелых преступников ангельской внешностью – посмотрите хотя бы на своего бывшего мужа. Красив, не правда ли? Поэтому мы, следователи, не берем в расчет того, похож человек на убийцу или не похож. Для нас существуют преступление, факты, исполнитель и закон. Уж простите меня, Виктория Николаевна, но что греха таить, я был уверен в своей правоте на все сто процентов, и мне не терпелось поскорее поймать вас. Тогда, в магазине, вы показались мне искренне напуганной и растерянной. Но когда факты заговорили против вас, я не переставал удивляться, насколько вы артистичны.

Вика повернулась в сторону бывшего мужа и задала ему вопрос:

– Зачем же Лену, соседку мою, убили, неужели ты не видел, что это не я?

– Меня там не было, уж я бы не перепутал. Я послал к тебе своих людей, научил, что сказать, чтобы ты дверь открыла. Когда они приехали обратно, рассказали, что ничего и говорить не пришлось, дверь была открыта. Они же не знали тебя в лицо! Я сказал, что ты тощая, светленькая, зеленоглазая, вот и перепутали, – спокойно ответил «Дмитрий» и насмешливо посмотрел на свою бывшую супругу.

Викторию передернуло от отвращения, когда она вспомнила, что на протяжении почти целого года ложилась с этим ублюдком в постель. Она подавила свои эмоции и обратилась к Стародубцеву:

– Как же удалось докопаться до истины? Когда вы поняли, что я ни в чем не виновата?

– Ооо, это целый калейдоскоп событий, о которых мне самому не терпится рассказать. Ну, во-первых, ко мне в кабинет пришел Иван Смирнов и притащил с собой насмерть перепуганную жену Наташу, лучшую подругу Виктории. За несколько дней до этого она была здесь на допросе, и ей пришлось рассказать, где же находится Вика. Когда я передал сведения в местное отделение, то есть в Сочи, Вики уже и след простыл. Иван рассказал мне, что приключилось с его женой, а она, в свою очередь, поведала о телефонном разговоре с Викторией и пересказала мне все о том, что случилось в поселке, и я стал размышлять. Первой мыслью, конечно, было то, что Виктория «кинула» своих подельников и скрылась, поэтому они ее и ищут. Но потом явился еще один посетитель и рассказал интересную историю. Он приехал к своей подруге Вике, которая «приласкала» его зонтиком и, ничего не объяснив толком, поспешно убежала. Но тут же в квартиру явились два молодца, и Сергею пришлось разобраться с ними по-своему. Когда он заставил их все ему рассказать, он оставил их там же, в квартире, связанными, а сам поспешил к нам. В дежурной части его отправили ко мне в кабинет, где он и выложил все как было. Мне пришлось из дома приезжать, потому что ночь уже на дворе была. Естественно, я сразу же отправил по адресу, где проживает Виктория, наряд, который благополучно доставил парней в отделение. На допросе те быстренько мне все выложили и о Наташе, и о том, что они нашли в ее записной книжке телефон, и о том, где может скрываться Виктория; о том, что предварительно позвонили туда, но им сказали, что она уехала. Они решили проверить ее квартиру: когда увидели свет в окне, очень обрадовались, но, как выяснилось потом, напрасно. Их там встретил совершенно незнакомый молодой человек, друг Виктории, да еще надавал им по шее, а потом сдал в отделение. Дальше – больше! После того как Наташа рассказала мне о происшествии в поселке, я связался с местной властью и поговорил с тем самым участковым, к которому обратился Алексей Васильевич, – при этих словах майор бросил взгляд в сторону старика и улыбнулся. – Когда я уже собрался ехать в поселок, чтобы выяснить все по поводу откушенного носа и простреленной коленки на месте, Алексей Васильевич приехал сам и привез папку с документами. Он рассказал мне все как на духу, практически повторив рассказ Наташи, только с некоторыми подробностями, о которых девушка не знала, и впервые у меня закралось сомнение. А прав ли я в отношении Виктории? Не откладывая дело в долгий ящик, я вместе с Алексеем Васильевичем отправился в поселок. Был разговор с участковым из поселка и с его помощником тоже. Мне пришлось посетить больницу, где лежали те двое травмированных, и они с испугу мне все рассказали. Конечно, пришлось прибегнуть к некоторым фактам и «задавить» ими преступников, но это уже относится к неразглашению тайны следствия. Все они – и те двое, и другие, которых доставили из квартиры, – в один голос говорили про Командора, который был их так называемым «паханом». Но никто из них ни разу не обмолвился о Виктории как о соучастнице, все в один голос твердили, что ее было приказано убрать. Меня этот факт озадачил, я решил, что непременно должен найти Командора, и тогда все встанет на свои места. Но искать Викторию я тоже не переставал, поэтому все время думал, где она может быть. Наталья мне рассказала, что бывший муж Вики живет в Черемушках на съемной квартире. Я хорошенько подумал и решил нагрянуть в гости к «Дмитрию» без предупреждения, так как подумал, что Вика может прятаться там… – майор сделал хитрое лицо и спросил: – Как вы думаете, что произошло дальше?

Все присутствующие переглянулись, но никто не высказал своего мнения.

– Вы, наверное, уже все поняли, что Лжедмитрий никому из своей команды не говорил, где он обитает, по той простой причине, что прекрасно знал – сколько веревочка ни вейся…. и все его подельники связывались с ним исключительно по мобильной связи. Естественно, со слов четверых бандитов был сделан фоторобот, и вы даже не можете себе представить, каково было мое изумление, когда мне открыл дверь человек, портрет которого я уже буквально начал видеть во сне! Я тут же сориентировался, сделал глупое лицо и спросил, где живут Ивановы, рассчитывая на то, что в любом доме хоть один Иванов да найдется. Хорошо, что я был одет в штатское и рискнул поехать туда один. Я тогда уже понял, что Виктория непричастна к преступлениям, поэтому не хотел ее пугать. Хотел просто с ней поговорить. Когда Лжедмитрий послал меня в соседний подъезд, я сломя голову полетел именно туда, а уже из подъезда позвонил по мобильному телефону в управление и вызвал группу захвата. Сам же занял наблюдательный пост у окна, чтобы в случае чего задержать преступника. Надо отдать должное выдержке этого человека! Когда его арестовывали, он не выказал никакого сопротивления, а спокойно дал застегнуть на своих руках наручники. Вот так все и выяснилось. Вчера Константин признался, что Виктория вот уже неделю прячется у него на даче.

Все сидели притихшие и подавленные. Первой подала голос Виктория:

– Зачем же, интересно, Виктор воспользовался ворованными деньгами и открыл здесь фирму? Если он знал, что рано или поздно его вычислят, то почему не переправил деньги сразу за границу? Вроде дураком он не был.

– Ну, во-первых, он наверняка надеялся, что все надежно похоронено под теми бревнами. А во-вторых, не так-то просто перевести за границу подобную сумму. А вот когда имеешь свою фирму и счет в банке – тогда это намного проще. Он почему-то решил пойти другим путем, переоформил все на вас. Теперь мы не узнаем о его задумках, нам предоставляется возможность лишь предполагать. Думаю, что в ходе следствия мне удастся разгадать эту загадку. А сейчас? Уж что имеем, то и имеем, – развел майор руками. – Главное, что ваша невиновность доказана, Виктория Николаевна, остальное – дело техники.

– Спасибо вам, Лев Сергеевич.

– За что, Виктория Николаевна? Это моя работа, – пожал плечами майор. – Спасибо скажите своим друзьям, с их помощью многое удалось выяснить.

– Да, да, я непременно их поблагодарю, только не в этом кабинете. Можно, я поеду домой? – устало проговорила Вика и посмотрела на следователя глазами, полными слез.

– Конечно, Виктория Николаевна, можете быть свободны. Если вы мне понадобитесь, я вам позвоню или пришлю повестку. Следствие в самом разгаре, оно не скоро закончится, поэтому придется вас еще побеспокоить.

– Хорошо, – кивнула девушка и встала со стула. Она обвела всех присутствующих мрачным взглядом и тихо пошла к двери. Уже почти дойдя до нее, она резко остановилась и полезла в сумочку, вернулась к столу, за которым сидел следователь, и протянула кольцо:

– Вот, возьмите, я совершенно случайно сунула его в карман, когда в магазин пришли бандиты, а потом увезла его с собой в Сочи. Это получилось не нарочно, извините, – тихо проговорила она и снова пошла к выходу.

– Постойте, Виктория Николаевна, нужно же составить протокол, я не могу принять драгоценность просто так.

– Давайте я сразу подпишу, что нужно, а потом вы сами все допишете, что там требуется. Извините, но у меня больше нет сил здесь оставаться.

– Хорошо, Виктория Николаевна.

Когда формальности были закончены, Вика еще раз тихо попрощалась и пошла к двери.

Следователь Стародубцев молча смотрел вслед уходящей девушке и качал головой. В коридоре Викторию догнали Наташа с Иваном.

– Вика, мы тебя отвезем.

– Ладно, – безразлично согласилась девушка.

Когда они уже садились в машину, к ним подошел Александр.

– Виктория, может быть, будет лучше, если ты поедешь на моей машине?

– Зачем? – бесцветным голосом спросила Вика.

– Поговорим.

– О чем?

– Ну, не знаю…

– Вот когда будешь знать, тогда и поговорим, – и Вика, сев в машину, хлопнула дверцей.

Глава 33

Вика долгое время не могла прийти в себя. Она не подходила к телефону и никому не открывала двери. С утра до вечера она лежала на диване, тупо уставившись в телевизор. Однажды утром она услышала какой-то шум у своей двери, нехотя поднялась и прошла в прихожую.

– А я вам говорю, что нужно вскрывать дверь, с ней что-то случилось, – услышала она возбужденный голос своей подруги Наташи.

– На это нужно разрешение участкового, – проговорил мужской голос, – я не имею права ломать дверь просто так!

– Как это – просто так? Она уже несколько дней не отвечает на телефонные звонки. С ней что-то случилось, говорю же вам. Ломайте немедленно!

Виктория нехотя открыла дверь и пробубнила:

– Не нужно ничего ломать, со мной все в порядке.

– Какая же ты негодяйка, Вика, – взвизгнула Наталья и вломилась в квартиру к подруге. – Я тебя сейчас же придушу собственными руками! Кто так делает? Почему ты не подходишь к телефону? Никому не открываешь двери? Что я должна думать? – разревелась Наталья и уткнулась лицом в грудь подруги.

– Ну, я тогда пошел, что ли? – переминаясь с ноги на ногу, проговорил местный слесарь.

– Да, да, идите, вы мне больше не нужны, вот, возьмите за беспокойство, – торопливо проговорила Наташа и сунула мужику пятьдесят рублей.

– Не на чем. Слава богу, что все обошлось, – проворчал тот и скрылся за дверью лифта.

Наташа схватила Викторию за руку и потащила ее в комнату.

– Ты что же это делаешь, подруга? Разве можно так людей пугать? Что я только не передумала, – отчитывала подругу Наталья.

– Ничего я не делаю, просто не хочу никого видеть, – отрешенно пробормотала Вика и опять улеглась на диван.

– Посмотри на себя в зеркало, в кого ты превратилась! Под глазами синяки, на голове гнездо дрозда, – неслась дальше Наташа, не обращая внимания на то, что сказала Виктория.

– Перед кем мне прихорашиваться? И так сойдет…

– Вика, нельзя же так, ведь все уже позади. Что ты, в самом деле? Ну, хочешь, поедем ко мне, поживешь пока у нас с Ванькой, все веселее будет!

– Не хочу я никуда ехать, оставьте меня в покое, – прошептала Вика и отвернулась к стенке.

– Ладно, ты полежи пока, а я сейчас что-нибудь поесть приготовлю, – суетливо проговорила Наталья и понеслась на кухню.

– Я ничего не хочу, – сказала ей вслед Вика, но девушка, уже не слушая ее, распахивала холодильник.

– Мать честная, да у тебя уже здесь тараканы от горя перевешались! Ты что же это, совсем ничего не ешь? – проорала Наталья из кухни. – Так, где у тебя ключи от квартиры? Пойду сейчас в магазин и куплю продукты, – входя в комнату, заявила Наташа.

– Я сказала, что мне ничего не нужно. Неужели непонятно? – раздраженно ответила Вика, не поворачиваясь от стенки.

– Мне лучше знать, что нужно, а чего не нужно, – не терпящим возражений тоном строго сказала Наташа. Она прошла в прихожую и сняла ключи с гвоздика. – Через полчаса вернусь, встань и приведи себя в порядок, – напоследок сказала она и скрылась за дверью.

Вика полежала еще некоторое время, а потом, тяжело вздохнув, поднялась с дивана. Она прошла в ванную комнату и с ужасом уставилась на свое отражение в зеркале.

– Дааа, видок еще тот, в темноте кто встретит, родимчик того хватит, – пробормотала девушка и открыла кран. Она тщательно умылась, почистила зубы и причесалась. Пока она занималась облагораживанием своей внешности, примчалась Наташа с полной сумкой продуктов.

– Ну, вот, совсем другое дело – увидев подругу причесанной, проговорила девушка. – Сейчас сварганим что-нибудь по-быстрому поесть, а потом поедем ко мне. Нечего здесь киснуть в одиночестве, так и до психушки недалеко.

Она по-хозяйски распоряжалась на кухне, не забывая при этом стрекотать, как сорока.

– Анька-то нашлась, сменщица твоя! Представляешь, она, оказывается, с любовником от своей матери сбежала. Ты же знаешь Светлану Ивановну, она кого хочешь в гроб вгонит своими нравоучениями. Я сколько живу с ней в одном доме, столько ее такой и помню. Ладно бы только свою дочь учила, а то всех подряд! Кто-то слишком короткую юбку надел, кто-то слишком часто меняет партнерш – каждого остановит и сделает замечание. Да что я тебе рассказываю, она, по-моему, и тебе успела на мозги накапать, когда ты с Димкой разбежалась. Помнишь, ты еще тогда на Аньку сильно обиделась, что она треплется об этом на каждом углу? Ну вот, эта «правильная» мамаша Аньку и довела до того, что та из дома сбежала. У нее любовник – араб, Анькина мать как узнала, такой вой подняла, караул, мама дорогая! Кричит: ни в жисть не позволю, чтобы моя дочь за черномазого замуж пошла. Мне, говорит, здесь только внуков-арапчат не хватало. А у них любовь, Анька в дом его привела, чтобы с родителями познакомить, так с ее матерью чуть припадок не случился. Даже отец Анькин, Иван Семенович, и то отнесся к этому с пониманием. Может, говорит, это судьба нашей дочери, а ты препятствуешь. Так ему тоже досталось по первое число. Анька поплакала, погоревала, а потом манатки кое-какие взяла в зубы – и деру из дома! Они, оказывается, на съемной квартире жили, сначала расписались, а потом уж и появились перед очами любезной матушки. Вроде она успокоилась сейчас, и то, наверное, потому, что узнала, что он, араб этот, очень богатый человек. А Анька-то, оказывается, беременная уже, вот какие дела творятся в нашем королевстве!

Вика улыбнулась, вспомнив дородную даму, мать Анны, и ее неуемный темпераментный характер.

Когда Виктор взял Вику в свой магазин, он сказал ей, чтобы она сама себе нашла сменщицу, которой полностью могла бы доверять, так как ценности немалые. Вика сначала уговаривала Наташку, но та ни за что не хотела расставаться со своим туристическим агентством и посоветовала взять Анну. Виктория хорошо знала девушку, она была соседкой Наташи, они даже и учились когда-то в одной школе, только Анна была на четыре года моложе подружек. Когда Вика предложила ей эту работу, Аня с радостью согласилась: и от дома не так далеко, и зарплата вроде приличная.

Виктория слушала свою подругу рассеянно, но, когда узнала, что Анна жива, здорова и даже, оказывается, счастлива, облегченно вздохнула.

– Слава богу, хоть здесь все в порядке, – пробормотала девушка.

– Ага, еще в каком порядке, Анькина мать теперь в новой шубе будет щеголять, зимы ждет не дождется. Она ее уже всем соседям показала, зять, говорит, подарил, вот он у меня какой внимательный, а то, что черноватый немного, так это ничего, даже привлекательно. Умора просто с этой Светланой Ивановной!

Наташа шустро накрыла на стол. Меньше чем за час она пожарила куриное филе, сварила картошку и сделала пюре, тут же накрошила овощной салат и поджарила хрустящие хлебцы.

– Давай-ка, дорогая моя, садись за стол и наворачивай. Я тоже немного перекушу, утром только чашку кофе проглотила – и к тебе, – проговорила девушка, подталкивая Вику к столу. Та попробовала сопротивляться, но, когда все же села за стол, вдруг поняла, что она голодна как волк. Наташа наполнила ее тарелку доверху и, не дожидаясь, когда Виктория примется за еду, начала есть сама, аппетитно причмокивая и приговаривая:

– Вкуснятина, отпад, давай, давай, не стесняйся, наваливайся! Я что, зря здесь у плиты пыхтела?

Наташин «ход» был верным: смакуя еду перед Викой, она рассчитывала на то, что этим самым вызовет у нее аппетит, и не ошиблась.

Виктория уже не слушала подругу, она набивала рот куриным мясом, не забывая прихватить и картошку, а вдогонку запихивала салат.

Когда девушки уже наелись до отвала и пили чай, Наташа хитро прищурила глаза и проговорила:

– Между прочим, твой Александр звонит мне каждый день. Все о тебе спрашивает, а я и сказать ничего не могу. Пропала, говорю, в неизвестном направлении.

– Он такой же мой, как и твой, – огрызнулась Виктория.

Наташа, не обращая внимания на слова подруги, неслась дальше:

– Он мне даже предлагал в милицию заявить. А вчера позвонил и спросил у меня адрес твоей тетки.

– Зачем? – удивилась Вика.

– Догадайся с трех раз. Видимо, решил, что ты к ней укатила.

– А адрес-то ее зачем ему понадобился?

– Я так понимаю, он решил туда поехать. Он тоже, как и я, ежедневно сюда названивал и приезжал.

– Врешь! – подскочила на стуле Вика.

– Зачем мне врать? – надула губы Наташа. – Если бы не валяла дурака, а открыла дверь или сняла трубку, сама бы убедилась.

Виктория со скоростью ракеты выскочила из кухни и, схватив свою сумочку, начала лихорадочно рыться в ней.

– Что потеряла? – спросила Наталья, входя в комнату.

– У меня где-то его телефон был, – пропыхтела Вика, продолжая рыться в сумочке, – нужно позвонить и сказать, что со мной все в порядке. Вдруг он и правда поедет к моей тетушке? Она человек пожилой, напугает ее до смерти.

– Бери трубку, звони, я его телефон уже наизусть выучила, – сказала Наташа.

– Зачем? – спросила Вика.

– Затем, отчитывалась ежедневно, что еще ты не появилась.

– Давай, говори номер, – схватив трубку, сказала Вика.

Наташа продиктовала ей цифры, и девушка нервно набрала номер.

– Алло, это Александр?.. Здравствуй, Виктория звонит… Я где? Я дома. А где ты?.. Что? Зачем? Поворачивай назад, я же сказала, что дома… Милости просим, приезжай… Пока.

Виктория положила трубку, посмотрела на подругу и вдруг весело расхохоталась.

– Представляешь, – сквозь смех начала говорить она, – он сейчас на своей машине действительно едет к моей тетке! От Москвы уже в двухстах километрах! Ой, не могу, сейчас скончаюсь, – продолжала смеяться Вика. – Злой, как не знаю кто! Сказал, что через пару часов приедет.

– Что ты смеешься, как ненормальная? Человек, между прочим, переживает за тебя, а тебе все хиханьки! Я бы за таким мужиком на край света побежала, а не смеялась.

– Я бы тоже побежала, – став вдруг серьезной, проговорила Вика, – только он не предлагает… и вряд ли предложит, – вздохнула она.

– А что же он тогда так волнуется из-за тебя? – прищурилась Наталья.

– Кто его знает, наверное, внутреннее благородство, – пожала Вика плечами. – Приедет, удостоверится, что со мной все в порядке, – и успокоится.

– Не будем забегать вперед, вот приедет, тогда и поймешь сразу, чего он хочет, – успокоила подругу Наталья, заметив, как погрустнели у Вики глаза.

Глава 34

Александр приехал через два с половиной часа. Виктория за это время успела как следует привести себя в порядок. Она надела приличный костюм, попробовала справиться с непослушными волосами и изобразить на голове подобие прически. Девушка даже пошла на крайние меры и сделала макияж. Наташа, наблюдая за приготовлениями своей подруги, вдруг страшно заторопилась домой и, поцеловав Вику на прощание, шепнула:

– Не будь дурочкой, куй железо, пока горячо, удачи тебе!

Она выпорхнула за дверь, оставив подругу с открытым ртом.

«По-моему, у меня на лбу написано крупным шрифтом: «влюблена как кошка». Вон, даже Наташка обо всем догадалась, сколько я ни корчила из себя неприступную каменную крепость», – подумала Виктория, провожая подругу взглядом.

Как только Александр шагнул в квартиру, первое, что он спросил у Виктории, было:

– У тебя есть кофе?

– Прежде всего здравствуй, Александр, – сдерживая улыбку, сказала Вика. – Кофе есть, Наташка с утра постаралась загрузить меня продуктами.

– Мы уже здоровались по телефону, быстренько свари мне кофе, иначе я прямо у твоего порога засну, – проговорил мужчина и пошел по направлению к ванной комнате. Он ориентировался в квартире, как в своей собственной. Виктория молча прошла за ним и остановилась, наблюдая, как он моет руки.

– Кофе поставила варить? – не оборачиваясь, спросил Александр. – Еще не помешает пара бутербродов, я проголодался. Выехал рано утром, не успел позавтракать.

Виктория пожала плечами и пошла на кухню. Она включила кофеварку и открыла холодильник. На полке лежали батон сырокопченой колбасы и кусок сыра. Сделав бутерброды, Вика налила в чашку кофе и села напротив Александра. Тот молча ел, не глядя на девушку. Вика тоже молчала, даже не зная, с чего начать разговор. Когда Александр поел и выпил кофе, он начал беседу сам, причем сказал не совсем то, что ожидала услышать Виктория:

– Мне нужен хороший экономист.

– Куда? – опешила Вика.

– Ко мне на предприятие. Или ты забыла, что я директор ювелирного завода?

– Нет, не забыла. Но там же огромный объем работы, я могу не справиться…

– Глаза страшатся, а руки делают. Ну так как, ты согласна? – строго посмотрев на девушку, спросил Александр.

– Я даже не знаю, что ответить, – растерянно пробормотала Вика.

– Да или нет?

– Ты хочешь меня трудоустроить?

– Пытаюсь, – прищурив глаза, проговорил Александр, – но ты, как всегда, почему-то упираешься, будто я приглашаю тебя не на завод экономистом, а черт знает куда и неизвестно в качестве кого.

– Нет, я вовсе не упираюсь, просто это так неожиданно…

– Тебе интереснее сидеть дома и плевать в потолок?

– Не иронизируй, пожалуйста. Я работы вовсе не боюсь и плевать в потолок не собираюсь. Естественно, я собиралась искать себе работу, но совсем не ожидала, что мне ее предложишь именно ты.

– Не бойся, у меня такого не случится. Я имею в виду того, что случилось у твоего предыдущего шефа. Бояться тебе нечего, у нас прекрасный коллектив. Я скажу нашим девушкам, чтобы помогли тебе адаптироваться.

– Хорошо, я согласна, тем более что альтернативы на сегодняшний день у меня нет. Спасибо, что позаботился, я очень тебе благодарна.

Про себя Виктория чертыхалась на чем свет стоит: «Так я и знала, что все это делается просто из благородства! Тоже мне, благодетель нашелся! Если бы не мой комплекс страха перед новым коллективом, послала бы я тебя сейчас куда подальше!»

Вика настолько была занята своими мыслями, что даже не услышала, что ей сказал Александр.

– Эй, проснись, дорогая, – услышала она насмешливый голос.

– А? Что ты сказал? Извини, я задумалась.

– Я спросил: не поужинаешь ли ты со мной сегодня в ресторане? Нужно отметить благополучное разрешение проблемы.

– Я?

– Нет. Я со стенкой разговариваю, – хохотнул Александр.

Виктория, наблюдая, как он смеется, вдруг ужасно разозлилась:

– Что ты смеешься? Это надо мной? Нет, я не пойду с тобой в ресторан!

– Почему?

– Я не умею себя подавать – ни в качестве гарнира, ни тем более в качестве десерта! Боюсь, испорчу твою репутацию, облизывая в ресторане пальцы, вместо того чтобы пользоваться салфеткой, – выпалила Вика на одном дыхании и уставилась на Александра своими огромными глазищами.

– Дырку просверлишь, – продолжал улыбаться мужчина.

– Не думаю, что у меня это получится. Ты же у нас железобетонный!

– Послушай, Виктория, зачем ты сейчас лезешь в бутылку? Тебе очень хочется со мной поссориться? Извини, но у меня совершенно нет для этого настроения. Как только таковое появится, я обязательно тебя извещу, вот тогда и валяй, ссорься на полную катушку. Сейчас мне просто хочется, чтобы ты провела со мной вечер в ресторане. Я не очень многого прошу?

Вика растерялась до невозможности и, прикусив губу, молчала. Она совсем не ожидала, что на ее очередной выпад Александр отреагирует так спокойно. Покраснев от стыда за свое поведение, Вика пролепетала:

– Извини меня, пожалуйста, я сама не знаю, почему так злюсь.

– Извинение принято, – улыбнулся Саша. – А сейчас я хочу отвезти тебя в одно место.

– Куда?

– Увидишь, это сюрприз, – хитро ответил Александр и поднялся со стула. – Давай, собирайся, поехали.

– Я, собственно, готова, только туфли надену.

– Отлично, тогда пошли, – и он направился к двери.

Вика потрусила за ним, сгорая от любопытства – куда же это, интересно, он собрался ее отвезти и что за сюрприз ее ожидает? Когда они ехали в машине, Александр задал Виктории вопрос:

– Я не хочу тебе говорить ничего обидного, но, надеюсь, эта история научила тебя хоть чему-нибудь? Очень хороший рецепт эликсира от глупости.

– Что ты имеешь в виду, Саша? – не поняла Вика.

– Если бы ты не подписала тех документов, даже не взглянув, что там написано, ничего бы этого с тобой не произошло.

– Да, Саша, это было уроком на всю оставшуюся жизнь, – очень быстро согласилась Виктория. – Теперь я буду намного умнее, обещаю.

Александр удивленно посмотрел на девушку и улыбнулся:

– Надо же, оказывается, ты умеешь признавать свои ошибки? Если честно, не ожидал. Привык к тому, что ты, как ежик, выпускаешь все свои иголки, как только тебя начинают критиковать.

– Но не в этом случае, – улыбнулась Вика, – я прекрасно понимаю, что в данный момент ты тысячу раз прав.

– Мне это нравится, – засмеялся мужчина и посмотрел на Вику странным взглядом, от которого у девушки побежали мурашки по спине.

Тридцать минут спустя Александр остановил машину у огромного здания и сказал:

– Приехали.

Он легко выпрыгнул из машины и, обойдя ее, открыл дверцу со стороны Виктории.

– Прошу, – улыбнулся мужчина.

Вика вышла и огляделась. На больших стеклянных дверях она заметила огромную вывеску: «Московский ювелирный завод».

– Ты привез меня познакомиться с новым местом работы? – удивленно спросила девушка.

– Не совсем, но, если захочешь, я проведу с тобой экскурсию по заводу.

– Тогда пошли, это уже становится интересным, – пожала девушка плечами.

В проходной с ними раскланялся охранник.

– Добрый день, Александр Павлович. Вы уже из отпуска? Что так быстро?

– Нет, Володя, я пока в отпуске и сюда приехал инкогнито, никому не говори, что видел меня.

– Как скажете, Александр Павлович, – улыбнулся молодой парень.

Виктория и Александр прошли по огромному фойе и остановились у лифта. Когда тот остановился на третьем этаже, Александр сначала высунул одну лишь голову, а когда увидел, что никого нет, взял Вику за руку и потащил по коридору. Они остановились у двери с надписью «стилист, визажист», и мужчина смело распахнул ее.

– Ой, Александр Павлович, здравствуйте, вы же в отпуске, – встрепенулась молодая девица, стоящая рядом с креслом, где возлежала еще одна девица.

– И что? Я не могу во время отпуска приехать и посмотреть, чем здесь занимаются мои служащие во время работы? – строго проговорил Александр, но в глазах его плескалась улыбка.

– Модели приедут только через два часа, вот мы и решили скоротать ожидание, друг другу массаж сделать, – виновато пролепетала девица и посмотрела на свою подругу. Та уже не лежала, а сидела, прижимая к оголенной груди простыню.

– Ничего, ничего, девочки, я не ругаюсь, – успокоил их директор и показал на Викторию. – Вот, привел к вам девушку, подготовьте ее к показу. Все сделать по высшему разряду, она будет демонстрировать наш новый комплект из бриллиантов.

Вика широко распахнула глаза и недоуменно посмотрела на Александра.

– Шутишь? – выдохнула она.

– Отнюдь нет, – ответил Саша и опять обратился к девушке: – Наденька, постарайся как следует, она должна блистать сегодня, как королева.

– Будет сделано, Александр Павлович, – прощебетала девушка и ослепительно улыбнулась Виктории: – Пройдите в кабинку, разденьтесь и вот сюда, милости прошу, в кресло.

– Совсем?

– Что совсем?

– Раздеваться совсем?

– Вы что, впервые?

– Да, Наденька, она впервые, покажите ей все сами, – влез в разговор Александр и, улыбнувшись, повернулся к двери.

– Ты куда? – выкрикнула Вика, с ужасом разглядывая столик, на котором расположилось такое количество косметики, что просто разбегались глаза.

– Через два часа я за тобой приду, не волнуйся. Спокойно отдавайся в руки Надежде, она классный мастер, – бросил через плечо Александр и скрылся за дверью.

Наденька проводила ошарашенную Вику за ширму и показала на халат, который висел на вешалке.

– Снимайте с себя все, кроме трусиков, конечно, а взамен наденьте вот этот халат. Не волнуйтесь, он одноразового пользования. Видите, будто из салфеток сделан.

Вика подчинилась и сделала все так, как ей сказали. Махнув рукой на свой страх перед неизвестным, она легла в кресло почти спокойно. Когда руки Наденьки запорхали по ее лицу, предварительно очистив его и намазав каким-то кремом, Вика расслабилась. После десятиминутного массажа она почувствовала себя почти счастливой, а по истечении получаса витала в облаках от получаемого удовольствия.

Когда массаж был закончен, к делу приступила другая девушка и начала колдовать с волосами Виктории. Потом опять подошла Наденька и принялась за макияж. Вике очень хотелось взглянуть на себя в зеркало, но девушки не позволяли, хитро при этом улыбаясь. Когда макияж был закончен, Надя пригласила Вику в гардеробную, где ей тщательно подобрали платье.

– Ну, вот и все, – улыбнулась Надежда, – теперь можете взглянуть на себя в зеркало.

Виктория зажмурила глаза и, когда Надя подвела ее к зеркалу, резко их распахнула.

– Ух, ты! – вырвался вздох из груди ошарашенной девушки.

– Ну как? – улыбаясь, поинтересовалась Наденька.

– Здорово, только, по-моему, вырез очень глубокий, – прошептала Вика, разглядывая незнакомку в зеркале.

– Вы что? Вы же будете демонстрировать комплект из бриллиантов, а там колье, шея должна быть оголена. Видите, волосы вам тоже подняли, чтобы как можно лучше было видно вашу шею и уши. Там в комплекте еще серьги и подвески. На руке будет браслет, – стрекотала Наденька, восхищенно разглядывая девушку, которая «получилась» благодаря ее мастерству. – Александр Павлович будет ужасно доволен, вы такая хорошенькая, – довольно произнесла Надя и повернулась к другой девушке: – Правда, Ир?

– Да, хороша получилась, – согласилась Ирина.

Виктория разглядывала себя в зеркало и не могла поверить своим глазам – что там действительно ее собственное отражение.

«Неужели эта привлекательная женщина – я сама? Не может быть! Я не умею быть такой хорошенькой, это из области фантастики. Наверное, я сплю, и мне снится сон».

В это время открылась дверь и на пороге замер Александр. Виктория покраснела и опустила глаза. Ей почему-то стало ужасно неудобно за то, что она так хорошо выглядит. Мужчина подошел к ней вплотную и пальцами легонько приподнял ее подбородок.

– Вот видишь, Виктория, какая ты на самом деле красивая девушка?

– Вижу, – пробубнила та себе под нос и подняла на Александра глаза, которые вдруг защипало. Она начала хлопать ресницами, чтобы не заплакать и не испортить макияж. – Теперь ты будешь учить меня, как следует себя подавать? – сквозь слезы пробормотала она.

– Для этого у нас еще будет достаточно времени, – тихо проговорил мужчина. Немного помолчав, пристально вглядываясь в глаза девушки, Александр произнес: – Вся жизнь…

Эпилог

– Викуська, стой, не крутись как заведенная, – шипела на подругу Наташа, застегивая молнию на ее платье. – Ты такая красивая сегодня, просто супер! Твой Сашка обалдеет, когда увидит.

– Я и должна быть сегодня красивая, как-никак замуж выхожу, можно сказать, впервые, тот раз не в счет.

– Да уж, тот раз не стоит считать замужеством. Хорошо, что так быстро все уладилось с вашим разводом. Да оно и понятно, ведь у вас детей нет, а он под следствием находится. Не знаешь, какой срок им там всем дали?

– Не знаю и знать не хочу. Наташа, очень тебя прошу, не нужно в такой день говорить о том, о чем говорить не хочется. Все получат по заслугам, а я не хочу об этом даже вспоминать, – передернула Виктория плечами.

– Сергей-то не очень на тебя обиделся? – спросила Наталья.

– А за что ему на меня обижаться? Ты же знаешь, мы с ним не столько любовниками были, сколько друзьями. Он все время в разъездах, постоянно на соревнованиях, женитьба в его планы никак не входила, так что все в полном порядке. Он даже рад за меня, можно сказать, благословил, так что все нормально. Хотел даже на свадьбу прийти, да не смог, два дня назад позвонил, сказал, что уезжает. Пожелал мне огромного счастья, деток побольше и отчалил в Югославию.

– Ну вот и ладно, что так все просто разрешилось, он хороший парень, дай бог, чтобы тоже свою судьбу нашел, когда его время придет.

– Дай бог, я за него от души порадуюсь, – весело сказала Виктория. – Где мой букет? Наташа, куда ты дела свадебный букет? – занервничала вдруг невеста и начала разбрасывать вещи, лежавшие на кровати.

– Успокойся, в гостиной твой букет, – и, выглянув за дверь, Наташа крикнула: – Настя, принеси букет невесты!

В комнату впорхнула Настенька, внучка Алексея Васильевича, с букетом в руках.

– Вика, какая же ты красивая! Я, когда замуж буду выходить, тоже себе такое платье закажу, только с фатой.

– В моем возрасте фату надевать неприлично, этот наряд – символ чистоты, а я уже побывала замужем, хоть и неудачно, – улыбнулась Вика.

– Скоро дед приедет и мама, они уже позвонили, – сказала Настя и подбежала к окну. – Ой, машины подъехали! – закричала она и понеслась в другую комнату.

– Вика, ты так нервничаешь, будто не замуж идешь, а на экзамены, – засмеялась Наташа, глядя в округлившиеся глаза невесты.

– Это похлеще экзаменов будет, подруга! Забыла, как сама красными пятнами покрылась, когда Ваньку своего ждала, чтобы в загс ехать?

– Ой, это так давно было, что я и не помню уже ничего, – беспечно махнула Наталья рукой. – Вы куда-нибудь после свадьбы собираетесь?

– Конечно, Саша взял путевки на Ривьеру. Первый раз за границу поеду, так страшно, даже не представляешь!

В это время раздался звонок в дверь, и подруги услышали, как по квартире забегали. В другой комнате шушукались и смеялись гости. Они приготовились ободрать жениха как липку, как можно дороже «продавая» невесту. Вика села на диван, прижимая руки к бьющемуся, как сумасшедшее, сердцу.

– Господи, благослови мой брак! Пусть он будет счастливым, я так люблю этого мужчину и хочу прожить с ним до конца жизни, – шептала девушка, напряженно глядя на дверь.

Через некоторое время дверь открылась и на пороге появился мужчина в черном смокинге. Он подошел к Вике и осторожно взял ее за руку:

– Ты прелестна, любовь моя.

– Спасибо, – прошептала Вика и заглянула в глаза Александра. Губы ее растянулись в счастливой улыбке. Она увидела там… действительно – любовь!

Виктория вспомнила о том, как Саша сказал ей о рецепте эликсира от глупости, и улыбнулась.

– Ты так загадочно улыбаешься. В чем дело, дорогая, ты хочешь мне что-то сказать? – спросил жених.

– Да, я хочу сказать, что очень счастлива, – ответила Вика, а про себя подумала: «Этот эликсир не только от глупости, он еще и приворотное зелье! Если бы со мной не случилось то, что случилось, я никогда бы не встретила свою настоящую любовь и никогда бы не была счастлива. У меня не появилось бы столько новых друзей. Так что здесь можно поспорить», – и она посмотрела на своего жениха хитрым и счастливым взглядом, который очень о многом ему сказал и очень многое пообещал.