Введение
Драматические произведения Гоголя в издании его сочинений в 1842 г. собраны были в четвертом томе. Порядок их был указан самим Гоголем в письмах к Прокоповичу из-за границы от 29 августа (10 сентября) и от 10 (22) октября 1842 г. Сначала шли «Ревизор» и «Женитьба», а затем под общим заголовком — «Драматические отрывки и отдельные сцены (с 1832 по 1837 год)» — следовали одноактные пьесы: «Игроки», «Утро делового человека», «Тяжба», «Лакейская», «Отрывок» и «Театральный разъезд». Мы сохраняем установленный Гоголем порядок.[7]
Помещая перевод комедии Жиро, относительно которого имеются бесспорные свидетельства, подтверждающие участие в нем Гоголя, мы, однако, не сочли нужным включать перевод комедии Мольера «Сганарель, или муж, думающий, что он обманут женою» («Sganarelle ou le Cocu imaginaire»), так как вполне достоверных сведений о редактировании его Гоголем не имеется.[8]
В письме Гоголя к Щепкину от 10 августа 1840 г. (из Венеции) говорится еще о какой-то «Шекспировой пьесе», которую переводили сестры Гоголя при участии каких-то студентов и которую Гоголь обещал «поправить» к бенефису Щепкина. Однако, какая это пьеса, и исполнил ли Гоголь свое обещание, остается неизвестным.
Пьесы, печатающиеся в настоящем томе, представляют собой некоторое единство: все они, в отличие от большой, обобщающей темы «Ревизора», посвящены частным, житейским темам. Окончательная их обработка, за исключением одного «Утра делового человека», законченного в 1836 г., относится к 1841–1842 гг., т. е. ко времени создания «Мертвых душ» и «Шинели», положивших основание «натуральной школе».
Если в «Ревизоре» мы видим гармоническое разновесие между «интригой» и «характерами», то здесь «характеры» преобладают над «интригой». Пьесы распадаются на эпизоды, имеющие целью полнее обрисовать «характеры» и расширить «картину нравов». Это особенно заметно в «Женитьбе». Тут не было места тем соображениям, которые заставили Гоголя выбросить две вполне отделанные сцены из «Ревизора» (Хлестакова с Растаковским и Анны Андреевны с Марьей Антоновной), как «замедляющие течение пьесы»; такие «замедления» составляли основу построения «Женитьбы». Поэтому разговор о Сицилии между женихами, первоначально исключенный Гоголем по конструктивным соображениям, мог быть свободно восстановлен в окончательной редакции 1841–1842 гг., когда уже определилась бытовая установка комедии. Эпизодическое построение «Женитьбы» бросилось в глаза Сосницкому еще в ранней ее редакции 1835 г.; он нашел, что тут «комедии-то и нет», так как «сюжета никакого». То же впоследствии отмечал и Булгарин, определяя «Женитьбу», как «sc`enes `a tiroirs». Интересно, что первоначальный вариант «Женитьбы» («Женихи», 1833 г.) имел еще признаки комедии «интриги»: невеста не хочет упустить ни одного из женихов и теряет их всех — такова была, повидимому, сюжетная схема «Женихов». «Женитьба» по своему объему еще была в глазах Гоголя комедией, но свои одноактные пьесы, в том числе и «Игроки», с их достаточно развернутой внешней «интригой», он причислял к особому разряду «отрывков и отдельных сцен»; в ноябре 1842 года, в письме к Щепкину, назвавшему «Игроки» «комедией», он подчеркивал, что это не «комедия», а «просто комическая сцена». Особенность «Игроков» заключалась, между прочим, в полном отсутствии женских ролей, обязательных для обычного типа комедий, и в том, что «интрига» до самой развязки вообще оставалась здесь скрытой.
Форма «Театрального разъезда» не была совершенной новостью. Подобной формой инсценированной театральной полемики в свое время пользовался М. Н. Загоскин, выступивший на защиту «Липецких вод» Шаховского в «Комедии против комедии» (1816 г.).[9] Однако старая условная форма превратилась у Гоголя в широкую жанровую картину, охватывающую различные слои общества и заключающую в себе целую галлерею характерных персонажей. Предметом «Театрального разъезда» является общий вопрос о комедии и о значении смеха. Гоголь возвращается здесь к обобщенной тематике «Ревизора», которым открывался четвертый том в издании 1842 г. «Театральный разъезд», помещенный в конце тома, служил, таким образом, его идейным завершением.
Первые замыслы Гоголя в области комедии датируются 1833–1834 гг. В это время Гоголь не представлял себе пьесы вне сцены. «Драма живет только на сцене», писал он Погодину 20 февраля 1833 г. Именно в расчете на постановку были им начаты «Владимир 3-й степени» и «Женихи». Обе комедии, в соответствии с существовавшими тогда сценическими требованиями, строились на основе острых сюжетных положений. Этот период, когда Гоголь держался принципов «сюжетности» и «сценичности», завершается «Ревизором».
После «Ревизора» Гоголь временно оставляет драматургию и возвращается к ней только в 1839–1840 гг. Все его позднейшие пьесы (кроме утраченной исторической драмы) относятся к малому жанру, который получил в это время преобладание на сцене. Гоголевские «отрывки» и «сцены» связаны были до известной степени с практикой сборных спектаклей, состоявших из водевилей, двухактных мелодрам и т. д. Так, например, «Женитьба» шла в Петербурге между двухактной французской мелодрамой «Помешанный» и одноактным водевилем «Гусарская стоянка»; в Москве — вместе с «Игроками» и двухактной французской комедией «Подставной и отставной». Пьесы Гоголя представляли собой попытку овладеть драматургией малого жанра, возвести ее в «перл создания», придав ей высокую художественную выразительность и глубокий общественный смысл. Еще в 1836 г. он переделывает начало «Владимира 3 степени» в отдельную сцену («Утро делового человека»), которая и появляется в пушкинском «Современнике». К 1841–1842 гг. относится целая группа пьес, приготовленных Гоголем для первого собрания его сочинений: «Женитьба», «Тяжба», «Лакейская», «Отрывок», «Игроки», «Театральный разъезд». Все это было переделкой или окончанием написанного, начатого или задуманного в 1833–1836 гг.[10]
Все свои «драматические отрывки и отдельные сцены» Гоголь предоставил в распоряжение М. С. Щепкина, послав ему 26 ноября 1842 г. из Рима особое письмо, в качестве документа; о том же он сообщил Прокоповичу и, через посредство Плетнева, директору театров Гедеонову. Еще раньше он отдал ему и И. И. Сосницкому «Женитьбу». Но это сделано было исключительно из дружеских чувств к обоим актерам; в общем же постановкой и сценическим успехом своих пьес, написанных после «Ревизора», Гоголь мало интересовался. На сообщение С. Т. Аксакова о сценической неудаче «Женитьбы» и «Игроков» он отвечал: «Толки о Женитьбе и Игроках совершенно верны, и публика показала здесь чутье» (18 марта 1843 г.).
Гоголь не раз делал попытки создать драму патетического жанра. Первой попыткой такого рода была драма, задуманная в 1832–1833 гг. Один из отрывков (конец акта) представляет собой кровавую мелодраматическую сцену риторически-декламационного стиля. Гораздо значительнее опыты Гоголя в области исторической драмы: «Альфред» 1835 г. и драма из украинской истории, датируемая 1839–1840 гг. И там и тут ставились широкие социально-политические задачи. Альфред являлся вождем народа в его борьбе против феодалов. В украинской драме изображалось крестьянское восстание против польских панов. Как показывают сохранившиеся наброски, Гоголь имел в виду дать здесь яркую картину крепостных отношений, тяжелой барщины и жестоких поборов. Ни одна из этих драм не была доведена до конца.