Глава 7. Журналист приходит в гости

Неприметное здание, окрашенное в цвет милицейской формы, вполне соответствовало своему колеру, потому что являлось клубом УВД. Двадцать лет назад здесь проходили концерты в честь Дня милиции, подполковники в парадной форме торжественно напутствовали выпускников милицейского училища. Под Новый год столовая клуба украшалась блестящей мишурой и серпантином, и милицейский высший свет поднимал бокалы за счастье в будущем году. Теперь же «начинка» здания полностью изменилась. Бокалы звенели ежедневно, поскольку столовая была переоборудована в ресторан «У ментов», известный на весь город своей великолепной кухней и официантками, щеголявшими в милицейских фуражках. В бывшем помещении кружка домоводства, где некогда жены милиционеров обучались кройке и шитью, ныне располагался магазин косметики, а в бывшем музее милиции обосновалось туристическое агентство. Прежним остался лишь спортивный зал. Он работал даже с большей нагрузкой, часы занятий распределялись между группами шейпинга, аэробики и знаменитой на всю область Боевой Школы – секцией восточных единоборств.

Бум, гух, шлеп, хрясь – спортивный зал встретил Вадьку слитным гулом наносимых и отражаемых ударов. Прокравшись вдоль стены, Вадька робко присел на скамейку. Как раз в этот момент на татами сосредоточенно отплясывали Мурка и Кисонька, отрабатывая новомодное синхронное «ката». Зеркально двигавшиеся близнецы производили завораживающее впечатление. Вот они замерли, отвесили короткий поклон и вопросительно уставились на высокого седоусого мужчину в переднем ряду зрителей.

– Хорошо! – одобрительно крякнул тот. – Вот теперь то, что надо! Если и на чемпионате так выступите, медаль вам обеспечена. – Он хлопнул в ладоши. – На сегодня все, марш по домам!

Церемониально распрощавшись с сэнсэем, группа помчалась в раздевалку. Через пять минут Мурка и Кисонька уже волокли Вадьку к выходу.

– Скорее, перехватим его у дверей, он всегда последним выходит, – торопила друга Мурка.

Троица затаилась у гардероба.

– Имидж вполне соответствующий, – одобрила Кисонька Вадькин вид.

– Ага, клевый прикид, – подтвердила Мурка, оценив его джинсовую рубашку с торчащими из нагрудного кармана разноцветными ручками, зажатый под мышкой громадный блокнот и болтающийся на руке цифровой «Кодак».

– Настоящего профессионального фотика я не нашел, пришлось взять этот, – слегка смущенно пояснил Вадька.

– Ничего, сойдет, – рассеянно успокоила его Мурка, вглядываясь в коридор. – Тихо, вот он!

Мимо них прошагал белобрысый пацан лет тринадцати. Только он скрылся за стеклянной дверью, как сыщики ринулись за ним.

– Ромка, Ромка, постой, – выскочив на улицу, крикнула Мурка в спину спускавшемуся по ступенькам мальчишке. Тот остановился, сестры и Вадька быстро нагнали его.

– Слышь, Ромка, тут один парень из клуба журналистики хочет взять интервью для газеты у кандидатов в команду чемпионата.

– А почему только у меня? – неожиданно подозрительно поинтересовался пацан. – Кандидатов-то десять человек.

– Во-первых, не только у тебя, у нас с Кисонькой тоже. А во-вторых, опоздал он, все уже ушли, только мы задержались, и вот тебя еще увидели, – пояснила Мурка.

– Пожалуйста, мы можем поговорить? – попросил парня Вадька. – Я хотел побеседовать со всеми, но видите, как неудачно получилось, а мне статью завтра сдавать. Давайте посидим в кафе…

Ромка резко замотал головой.

– Не, в кафе я не могу, мне нельзя задерживаться. – Было ясно, что он разрывается между категорическим родительским запретом на опоздания и желанием покрасоваться на страницах газеты. Неожиданно лицо его просветлело, и он предложил: – Пошли ко мне домой, там и поговорим.

– Я бы с удовольствием, а как же девушки? Мне ведь и у них нужно интервью взять. Я хотел, чтобы все рассказывали, тогда выйдет интересная статья, – нерешительно сказал Вадька.

Ромка замялся: вести близнецов к себе домой ему явно не хотелось.

– Нам крайне неловко, получается, что мы напрашиваемся к тебе в гости. Мы ни в коем случае не хотим обременять вас, мальчики, своими особами. Раз уж наше присутствие столь нежелательно, мы, пожалуй, пойдем, – ядовито-любезным тоном заметила Кисонька.

– Мы чужие на этом празднике жизни, – тяжело вздохнув, добавила Мурка, беря сестру под руку. – Ну и жмот ты, Ромочка, всю славу решил себе захапать. Зря я тебя окликнула!

– Девчонки, не обижайтесь, пожалуйста! – словно бы в порыве искреннего раскаяния воскликнул Вадька. – Если втроем никак не получается, давайте я только у вас интервью возьму. Извини, друг, – повернулся он к Ромке. – Девчонок обижать нельзя, ты же сам понимаешь. Так что статья выйдет без информации лично о тебе. А где бы мне вас, девочки, сфотографировать? Редактор велел обязательно сделать снимки!

Такого соблазна Ромкина душа вынести уже не могла. Ловя за хвост ускользающий миг славы, Ромка решительно заявил:

– Пошли все ко мне, авось мамаши нет дома. Давайте, девчонки, я приглашаю!

Вадька украдкой перевел дух. Чуть не сорвалось! Хороши бы они были, если бы Ромкин страх перед неуправляемой мамашей оказался сильнее тщеславия. Вадька наскоро щелкнул сестер и Ромку на фоне клуба, и все четверо направились домой к их первой клиентке.

Лавровы жили неподалеку. Свернув за угол и пройдя два квартала, ребята оказались перед шикарным новым домом. Ромка отпер фигурную решетку, преграждающую вход в крохотный заасфальтированный дворик, и, миновав охранника, завел новых приятелей в подъезд. Лифт поднял их на шестой этаж, и они очутились на лестничной площадке, заставленной цветочными кадками. На площадку выходила всего одна дверь.

Собираясь к Ромке, девчонки готовились к самому худшему, с ужасом представляя, во что может превратить свое жилище Мадама. Но неожиданно для себя они были приятно удивлены. По крайней мере, в большой прихожей не стояло ничего яркого или кричащего. Квартиру отделали в современном стиле: гладкие светлые стены, ковровое покрытие, в углу на постаменте красовался громадный моток колючей проволоки – видимо, образчик авангардной скульптуры.

Впустив гостей, Ромка первым делом заглянул в коридорный шкаф, и троица детективов сразу заметила, как вытянулась его физиономия при виде пустого места в ряду домашних тапочек. Причина его испортившегося настроения разъяснилась тут же.

– Сынулечка, это ты? – послышался из глубины дома воркующий голосок Мадамы.

– Сынулечка? – вскинула брови Кисонька.

Ромка ответил ей мрачным взглядом.

Тем временем Мадама выплыла в коридор. Вадька невольно внутренне сжался, ему пришлось напомнить себе, что их клиентка не имеет ни малейшего понятия об истинных владельцах детективного агентства «Белый гусь». Для нее он – всего лишь обычный мальчишка, приятель сына.

– Гости! – объявила Мадама таким тоном, словно совершила великое открытие. – Давно ты не приводил гостей, маленький. Что ж, надевайте тапочки и проходите. – Было совершенно непонятно, одобряет она их появление или нет.

Ребята чинно проследовали за Ромкой в его комнату и уселись на широком диване. Через пару минут Мадама вкатила столик на колесах, уставленный стаканами, бутылочками коки и пепси, блюдами с разнообразными пирожными и конфетами. Вадька невольно подумал, что даже у Мадамы есть какие-то положительные черты: она не хуже Вадькиной мамы понимает, чего не хватает до полного счастья, когда собирается дружеская компания.

Но в отличие от Вадькиной мамы, выдав детям вкусности, Мадама вовсе не ушла. Наоборот, она уселась и вытащила блокнот, не уступающий в размерах Вадькиному.

– Давайте уладим формальности, и, если все в порядке, можете развлекаться, – вполне добродушно заявила она.

– К-какие формальности? – растерянно спросил Вадька.

– Что должно быть в порядке? – изумились девчонки.

– Мама очень заботится о том, чтобы у меня были только «подходящие» знакомства, поэтому допрашивает каждого, кто ко мне приходит, – горько усмехнулся Ромка.

– Я не допрашиваю, а интересуюсь! Родители отвечают за детей во всем и поэтому должны их полностью контролировать, – наставительно произнесла Мадама. – Когда ты вырастешь и начнешь понимать, что в жизни почем, ты матери «спасибо» скажешь. – И, занеся над чистым листом острый, как шило, карандаш, Мадама глянула на девчонок и рявкнула не хуже тюремного надзирателя: – Фамилия?

– Косинские! – Даже бесстрашная Мурка почувствовала себя слегка напуганной.

Карандаш Мадамы заскрипел по бумаге.

– Имена?

– Мурка и Кисонька!

Мадама подозрительно уставилась на сестер:

– Что за имена такие странные?

– Наши друзья и знакомые зовут нас именно так, – вмешалась Кисонька. – Но, если вам угодно, я – Элла, а моя сестра – Алла.

– Называть следует имена, указанные в свидетельстве о рождении, – неодобрительно заметила Мадама. – А наличие кличек говорит не в вашу пользу, у девочек из хороших семей кличек не бывает. Социальное происхождение?

– Что? – тут изумилась даже Кисонька.

Мадама мученически подняла глаза к потолку.

– Чем занимаются ваши родители?

– У папы своя фирма.

Мадама на минутку задумалась, постукивая карандашом по губам.

– Косинские, Косинские… Вспомнила: Сергей Николаевич! Металл, косметика, одежда! Вы его дочки?

– Да! – дружно ответили девчонки.

– Полезное знакомство, – вынесла свой вердикт Мадама. – Можете оставаться. – И она переключилась на Вадьку.

– Тихонов, Вадька. Мама – медсестра. – Вадьке пришлось сознаться в страшном грехе своего социально положения.

– Медсестра-а, – разочарованно протянула Мадама. – Так зачем он тебе нужен? – поинтересовалась она у сына.

– Может, мне просто нравится с ним дружить? С ним интересно! – неожиданно попытался взбунтоваться Ромка.

– Не аргумент! – легким мановением руки Мадама отмела такой незначительный довод, как «интересно».

– Вадик – член клуба журналистов, он берет интервью у Ромы как у кандидата в участники чемпионата, – попыталась исправить положение Кисонька.

Мадама снова призадумалась.

– С одной стороны, пресса – это нужно! – рассуждала она вслух. – Реклама, связи… С другой стороны, я не уверена, что могу позволить провести это интервью. Я в журнале читала, что детей надо воспитывать скромными. Боюсь, как бы ты не возгордился от внимания журналистов. К тому же я ведь сказала, что не дам денег на эти ваши сборы, так что ты все равно не поедешь на чемпионат. – Мадама еще подумала, потом кивнула Вадьке: – Можешь оставаться, вдруг и от тебя будет какая-то польза. А ты, – она повернулась к сыну, – ты погоди поддерживать эти знакомства, пока я не проверю все, что они про себя рассказали. За те деньги, которые мой частный детектив с меня дерет, пусть он дополнительно проконтролирует твоих… приятелей. – И она выплыла за дверь.

Вадька надул щеки, стараясь сдержать смех. Мадама собиралась дать им дополнительное поручение – проверить самих себя! Украдкой он глянул на девчонок – те тоже с трудом подавили желание захихикать.

– Ребята, извините, пожалуйста, – взмолился бедный Ромка. На его несчастную физиономию было жалко смотреть. – Честное слово, я думал, матери дома нет, она должна была к парикмахеру пойти.

– Она у тебя всегда такая? – поинтересовалась Кисонька.

– Иногда даже хуже, – вздохнул Ромка. – Сегодня еще ничего, вы ей понравились.

– Да, тебе не позавидуешь! – посочувствовала Мурка. – То-то ты никуда не ходишь, ни с кем не дружишь…

– Я бы хотел, правда, я бы очень хотел, но она ведь мне дыхнуть не дает! – пожаловался Ромка. – Контролирует каждый мой чих, и у всех знакомых обязательно выспрашивает анкетные данные. Конечно, никто больше одного раза к нам домой не приходит.

– Чтобы дружить с кем-то, не обязательно приглашать его домой, можно просто вместе ходить куда-нибудь, – заметила Мурка.

Вадьку ее соболезнующий тон начал раздражать. Не хватало еще, чтобы Мурка организовала тут акцию в защиту затираненного мамашей Ромки! Они пришли сюда работать или где?

– Хватит сопли точить, давайте займемся нашим интервью. – И, игнорируя шокированный взгляд Кисоньки и обиженный Мурки, Вадька вонзил зубы в аппетитное безе.

Некоторое время он старательно записывал совершенно не нужные ему сведения о боевых стилях, особенностях предстоящего чемпионата и его значении для развития отечественного карате. Наконец Вадька решился перейти к действительно интересующему его вопросу.

– Спорт – это, конечно, замечательно, но наших читателей в первую очередь интересует: как боевые искусства могут помочь им в каждодневной жизни? Например, могут ли каратисты защитить себя от вооруженного грабителя? – с апломбом настоящего журналиста спросил Вадька.

– Да на раз! – Вошедший в раж Ромка и не подозревал, что он добровольно лезет в коварно расставленную ловушку. – Нас специально этому учат. Если ко мне кто сунется, ему не поздоровится!

– Извини, Рома, но газета знает все! Мы даже знаем, что тебя недавно похищали и слупили с твоих родителей неслабый выкуп. Объясни нашим читателям, как же ты, такой крутой, в лапы к бандитам попал?

Ромка моментально поскучнел.

– Ну-у, выходит, прокололся. Наш сэнсэй говорит, что никто не застрахован от ошибок. – И Ромка попытался снова свернуть разговор на проблемы чемпионата.

Но Кисонька была настороже и не позволила ему отойти от темы.

– Тебя похищали?! – воскликнула она. – Как интересно! Прямо как в романах Стивенсона! Расскажи, пожалуйста! Это было очень страшно? Похитители не сделали тебе ничего плохого? Ты боялся?

– Я уже сто раз обо всем рассказывал: и родителям, и ментам, – снова попробовал отвертеться Ромка, но Кисонька умоляюще сложила ладони:

– Ну расскажи, ну пожалуйста! Никого из наших знакомых еще никогда не похищали. Это так романтично!

Вадька и Мурка моментально сделали жутко заинтересованные лица, и под их вопрошающими взглядами Ромка уже не мог отмалчиваться дальше.

– Ну, вышел я после тренировки вечером, получил сзади по башке, очухался неизвестно где, там и сидел, пока мне снова не дали по башке. Прихожу в себя, смотрю – я на лавочке перед домом. Пошел домой, мать устроила скандал. Все.

– Тебя два раза ударили по голове? – переспросила Мурка. Ей помнилось, что у них в офисе Ромкин отец говорил другое.

Ромка на мгновение смутился.

– Не, это я так, фигурально выразился. Брызнули в лицо чем-то вонючим, я и отрубился. Да разве я один такой! У нас в школе прямо эпидемия похищений, кучу народу сперли. Директриса на ушах стоит, родительский комитет грозится, что всех детей заберут по домам. Дурдом!

– Ромка, да ты что, это же настоящая сенсация! – Вадька изобразил неземной восторг. – Я обязательно должен все выяснить и сделать статью!

– Давай-давай, – насмешливо кивнул Ромка. – Если тебе жить надоело… Стоит нашей директрисе догадаться, что ты статью о похищениях готовишь, и она тебя собственными руками удавит. Она и так из-за этих дел почти разорилась. После второго похищения новую охрану организовала, каких-то суперменов из бывших ментов наняла, бешеные бабки им заплатила. Через всю школу сигнализацию протянули – она от каждого чиха орала, по коридорам ходить стало невозможно! А через три дня все равно еще одного малька уперли!

Сыщики переглянулись.

– Ты очень интересно рассказываешь, – задумчиво процедила Кисонька. – Скажи, а ты с другими похищенными разговаривал?

Ромка пренебрежительно отмахнулся:

– Что с мальков возьмешь? Перепугались так, что, похоже, вообще говорить разучились. Трясутся теперь целыми днями. Как их в школе ни увижу, они всегда держатся кучкой, сидят, молчат и в ужасе по сторонам зыркают. А чего, спрашивается, трястись? Если хотите знать, похищение – самая большая удача в их жизни!

– Как это?

– Так это. Они раньше в своих классах самыми забитыми были, их только ленивый не гонял. А теперь все вокруг них прыгают: «Ах, бедненькие-несчастненькие, жертвы похищения, спаслись чудом! Ах, психическая травма!» Через день вместо уроков к этому, как его, детскому психиатру, ездят. Везуха!

– Но ведь ты тоже спасся чудом! Ты тоже жертва! – воскликнула Мурка.

Ромка смутился.

– Я… да, я, конечно, тоже. Только ничего особо страшного там не было. Обыкновенная комната, только темная. Нечего бояться…

– Ты смелый! – с уважением протянула Мурка и восторженно уставилась на Ромку. Вадька почувствовал неприятное жжение где-то в области желудка. Может, не стоило есть пирожное?

– Дети! – манерно пропела Мадама, появляясь на пороге. – Я ухожу, и вам тоже пора.

– Мама, пожалуйста, пусть ребята еще посидят! – взмолился Ромка.

– В мое отсутствие? Бесконтрольно? Глупости!

Сыщики поднялись. Ромка кинул на них виноватый взгляд, а Мурка в ответ успокаивающе похлопала его по плечу. У Вадьки в животе заворочался противный липкий червячок, и, кажется, дело было вовсе не в пирожном.

Под конвоем Мадамы они дошли до лифта и нажали на кнопку вызова. У Вадьки даже затылок чесался от пристального взгляда застывшей в дверях Ромкиной мамаши. Приход лифта был отмечен дружным облегченным вздохом.

– Девочки, передавайте папе привет. – Мадама тщательно наблюдала, как сыщики входят в кабинку, словно подозревала, что они собираются здесь затаиться и вернуться в ее квартиру. Девчонки дружно кивнули и оскалились в любезных улыбках. Двери лифта медленно сошлись, спасая их от пронзительного взора Мадамы.

– Что скажете? – поинтересовался Вадька.

– Ромка – ничего парень. Не трус, – заявила Мурка.

– Зато его мамочка – кошмарная баба, – фыркнула Кисонька.

– Не о том думаете, – досадливо поморщился Вадька. – Надо в школу идти, поглядеть на этих… перепуганных.