Глава 10
Домой я явился только на следующее утро. Полицейским понадобилось немало времени, чтобы кое-как разобраться с тремя трупами, два из которых были совсем свежими, а третий – с душком.
Карен допрашивали раз десять, да и меня, наверное, не меньше. Чарли и Мартин долго тряслись в истерике, но потом дали весьма толковые показания, причем Чарли все валил на Мартина, а тот – наоборот. Дольше всех держался Ансель, но и он раскололся после трехчасового допроса.
Мне как частному детективу были предъявлены весьма серьезные претензии. Конечно, не сообщив вовремя о трупе, я нарушил закон. Однако на мою защиту бросилась Карен. Ее доводы звучали так: я не позволила мистеру Бойду звонить в полицию, потому что собиралась сделать это сама. Собиралась, но потом передумала, опасаясь, что на меня падет подозрение. Полицейские пробовали возражать, но она отстаивала свою точку зрения с таким жаром, что на нее в конце концов махнули рукой. Нас крепко пожурили, но отпустили на все четыре стороны. Я довез Карен до отеля "Кейти" и там распрощался с ней.
В восемь часов утра я открыл дверь своей квартиры и на цыпочках пробрался в спальню, рассчитывая застать там мирно спящую в моей кровати Нину. Однако вместо нее меня ждала записка, гласившая, что всему есть предел и красивой свободной женщине нет смысла губить себя ради человека, ночами пропадающего неизвестно где. И вообще, частный детектив не годится актеру даже в подметки. Она возвращается к Петеру, который нуждается в ее ласке, а кроме того, обещал занять в своем телесериале.
Мысленно послав ее к черту, я завалился спать и проснулся уже под вечер. Полюбовавшись закатом, я принял душ, перекусил остатками вчерашнего пиршества и выпил немного виски. Настроение было – хуже некуда.
От печальных мыслей меня оторвал звонок в дверь. Это могли быть только полицейские, обнаружившие какое-то несоответствие в протоколе допроса. Заранее готовый отправиться с ними в участок, я распахнул дверь.
Жизнь редко преподносит мне приятные сюрпризы, но это был как раз тот случай. С порога широко улыбалась Карен Ваносса, обремененная огромным пакетом. На ней было надето сильно декольтированное голубое вечернее платье. Даже прическу она успела сделать – подвила свои черные волосы в локоны.
– Я принесла хорошие вести, Дэнни, – сказала она, поблескивая глазами.
– Неужели? – спросил я недоверчиво.
– Убедитесь сами, – она сунула мне листок бумаги.
Это был чек на пять тысяч долларов, выписанный на имя Дэнни Бойда. Я зажмурил глаза, потом снова открыл их – видение не исчезло.
– Фредерик выполнил свое обещание и перевел мне все причитающиеся деньги еще до того, как мы встретились на вилле, – объяснила она. – Об этом мне сообщили сегодня утром его адвокаты.
– Вот не ожидал... Спасибо.
– Не стоит благодарности. Моя жизнь стоит куда дороже. Без вас я погибла бы – или на электрическом стуле, или от рук Лечера.
– Это надо отпраздновать, – сказал я. – Не хотите ли стаканчик?
– Не откажусь... А если честно, то мне жаль Фредерика. Но ведь в том, что он погиб, нет моей вины, правда?
– Полагаю, что нет.
– Завтра я приступаю к бракоразводному процессу. Наконец-то я освобожусь от Чарли. Если бы вы знали, как он отравил мне жизнь.
– Да, он не так прост, как это могло показаться вначале.
– Конечно, момент неподходящий, но нам есть что отпраздновать. Не так ли, мистер Бойд?
– Где и когда состоится этот кутеж? – спросил я.
– Прямо сейчас. Я люблю сочетать пикники с солнечными ваннами, – живо ответила она.
Я удивленно глянул в окно.
– Но на улице ночь... Какие солнечные ванны?
– Это поправимо! – жизнерадостно заявила она. – Вы готовьте выпивку, а я обеспечу остальное. Только тащите все спиртное сюда – не люблю таскаться по пляжу взад и вперед.
Конечно, ее нужно было показать психиатру, но где его сейчас найдешь? Решив не раздражать Карен понапрасну, я отправился на кухню. Свою задачу я выполнил за пару минут: поставил на поднос шейкер, стаканы, вазочку со льдом и все имевшиеся у меня запасы спиртного. Вернувшись в гостиную, я поразился происшедшим там переменам – люстра была погашена, а объемистый пакет превратился в кварцевую лампу, заливавшую середину комнаты призрачным белым светом.
Посреди комнаты, на ковре, возлежала обнаженная брюнетка. Заслышав мои шаги, она повернула голову и недовольно сказала:
– Прошу прощения, но это частный пляж. Здесь не полагается расхаживать в одежде.
Держа поднос на вытянутых руках, я замер на месте, не в силах оторвать взгляд от этого тела, медово-смуглого и божественно прекрасного.
– Прошу прощения, – выдавил я из себя. – Мне были неизвестны правила. Сейчас я приведу себя в соответствие с ними.
– Только побыстрее.
Она перевернулась на спину и задорно улыбнулась мне.
– Все значительные события в своей жизни я предпочитаю отмечать в интимной обстановке, – промурлыкала она. – Тихий пляж, хорошая выпивка, любовь... Как вам нравится такая программа?
– Меня устраивает все, кроме одной детали, – я уже успел скинуть одежду и плюхнулся с ней рядом.
– Какой же? – спросила она подозрительно.
– Меня не устраивает свет этой лампы. После загара у меня всегда облезает кожа. Давай выключим ее. Пить и загорать можно и в темноте...