2
Тело человека, которого когда-то давно мама звала Гришей, а друзья — Крестом, лежало в паре шагов от переднего правого колеса маятниковского «БМВ». Сверху лил дождь, постепенно растворяя пролившуюся кровь в лужах, смывая ее с застывшего тела.
Три машины, в которых приехали к гостинице Маятник и его люди, опустели — остался лишь водитель «БМВ», которому пришлось заняться подчисткой территории, а если конкретно — то уборкой тела. Место было неподходящее, время было неподходящее, но другого выхода не было. Сидеть в машине рядом с трупом было еще глупее, оставалось надеяться, что при этом нескончаемом дожде никто ничего не заметит, а если и заметит, то не рискнет вмешаться.
Он вышел из машины, поморщился от неприятного ощущения, которое оставляли пикирующие на кожу мелкие холодные капли, и занялся делом. Настороженно оглядываясь по сторонам, он открыл багажник «БМВ», вытащил оттуда широкую полиэтиленовую пленку, мысленно приложил ее к телу и остался удовлетворен.
Водитель бросил пленку на мокрый асфальт, развернул ее, потом взялся за ноги Креста и потащил тело к пленке. Та смялась, отчего не все тело оказалось уложенным на пленку. Водитель чертыхнулся и снова принялся за дело. Наскоро завернув труп в пленку и подтащив его к заду «БМВ», водитель остановился, чтобы перевести дух, вытереть с лица смешанный поток дождевой воды и пота, в десятый раз оглядеться...
И увидеть нож на асфальте. Там, откуда водитель поволок тело к машине.
Он чертыхнулся, быстро подобрал нож, обернулся и замер.
Труп, завернутый в полиэтиленовую пленку, изменил положение. Он повернулся на бок.
Потом страшноватый сверток дернулся снова. Водитель оцепенело наблюдал за этими конвульсиями, не зная, что ему делать, — в конце концов, он был лишь водителем.
Однако надо было что-то делать, и водитель решил как следует пнуть ворочающийся сверток по голове. Это должно было сработать.
И он уже решительно шагнул вперед, как вдруг пленка разошлась вдоль длинной ровной линии, вдоль линии сделанного изнутри разреза. Находившийся в свертке человек раздвинул пленку руками и сел. Огляделся, увидел рядом водителя и улыбнулся ему бледными губами. Выглядело это так, словно мертвый фараон восстает из саркофага, причем делает это с явно не добрыми намерениями.
Водитель нервно оглянулся по сторонам — теперь ему уже очень хотелось, чтобы какой-нибудь случайный прохожий обратил на него внимание или чтобы какая-нибудь машина подъехала к гостинице, но...
Крест вылез из полиэтилена, и дождь окончательно смыл с него остатки крови, отчего он выглядел теперь свежим и готовым на что угодно. Он посмотрел на водителя, увидел свой нож у того в руке и сказал:
— Даже так?
Водитель понял, что ему либо надо бежать, либо применить этот нож против Креста. Применять нож было страшно, но еще страшнее было повернуться к Кресту спиной.
Поэтому он сделал выпад ножом, а в следующую секунду уже лежал на крышке багажника, с ужасом глядя на закрывающее все небо лицо Креста...
И потом он услышал странный металлический звук — это нож прошел сквозь его тело и соприкоснулся с крышкой багажника.
Крест затолкал тело в багажник, захлопнул крышку и быстро зашагал к входу в гостиницу. Его пошатывало, но в целом шел он быстро и уверенно.
У дверей он наткнулся на Бурого: тот посмотрел на Креста безумными глазами и расхохотался. Крест просто кивнул ему, как старому знакомому. Сейчас ему было не до Бурого.
Крест вошел в гостиницу, а снаружи Бурый, обхватив свое исходящее кровью тело, изумленно и завистливо повторял:
— А вот он не умирает, хр-хр... Эта скотина просто берет и не умирает...
Следом за Крестом в гостиницу вошла какая-то девушка. Бурый хотел ей сказать, что не стоит туда ходить, что там водятся ужасные неумирающие люди, которые режут людей на куски...
Но потом он подумал — а какое мне дело? Никакого мне до нее дела нет.
И вообще — пора менять профессию.