ГЛАВА ВТОРАЯ

Джош окинул взглядом пустую гостиную Оливии и пожалел о том, что в ней не осталось ни одного стула. Войдя в комнату, он почувствовал, что ему просто необходимо сесть.

При виде Оливии, одетой в джинсы и простой зеленый топ, у Джоша подкосились колени. Впервые за четыре года он увидел в Оливии женщину, а не секретаршу. Вместо того чтобы собрать свои светлые волосы в привычный хвост или пучок, она оставила их распущенными.

– Итак, – произнес он, стараясь, чтобы голос его звучал непринужденно, хотя чувствовал, что это у него плохо получается. Впрочем, все это уже не имело значения, потому что он добился того, зачем пришел. Оливия согласилась ему помочь. Неважно, что его голос дрожал, главное, победа была за ним. И чем раньше он отвезет Оливию к себе домой, тем меньше у нее будет шансов передумать.

– Я очень тебе за это признателен, Лив, – сказал он. – Но, поскольку уже поздно, думаю, нам пора ехать.

Оливия обернулась, и он обнаружил, что смотрит в глаза цвета морской волны. Черт, почему же раньше он не замечал, какие удивительные у нее глаза…

– К тебе домой?

– Да. Я помогу тебе устроиться, и, возможно, у нас даже останется время, чтобы ты начала делиться со мной тонкостями своей работы.

– Х-хорошо, – запнулась Оливия, и Джош испугался, что она опять передумает. Но затем она добавила: – Дело в том, что мне сегодня же нужно отсюда уехать вместе со всеми своими вещами.

Его захлестнула волна облегчения. На мгновение Джошу показалось, что ей просто неловко проводить выходные под одной крышей с ним. В конце концов, они оба были взрослыми и одинокими… Да, он намного старше ее, но его внезапно начало тянуть к Оливии. Возможно, она это заметила и испугалась… Или, может, сама начала испытывать то же самое к нему…

Нет. Это всего лишь игра его богатого воображения. Не принимай желаемое за действительное, приказал он себе.

– Все просто. Я помогу тебе погрузить оставшиеся вещи, а затем ты последуешь за мной на своей машине. Кстати, где твоя мебель?

– Я ее продала. Буду жить с матерью и отчимом до тех пор, пока не встану на ноги. А затем куплю новую мебель. Начну новую жизнь.

В ее словах слышалась решимость. Да уж, если Оливия распродала мебель, значит, ее решение было не спонтанным, а окончательным и бесповоротным.

– Покупка новой мебели – отличный способ заявить о своей независимости, – заметил Джош, не обращая внимания на пустоту, неожиданно образовавшуюся у него внутри.

Оливия кивнула, и ее волосы при этом кивке разлетелись по плечам золотистым облаком. Тусклый вечерний свет придавал ее облику загадочности, и Джоша в очередной раз посетила мысль, что он совсем не знает эту женщину. Он не знал, что сказать, и вообще чувствовал себя полным идиотом.

Чтобы не смотреть на Оливию, он переключил внимание на ее вещи.

– Ну что, приступим?

– Давай, – согласилась она, но на этот раз ее голос прозвучал неуверенно.

Словно она пока не определила, как ей к нему относиться.

Джош прекрасно понимал ее чувства. Он всегда знал, что его секретарша была привлекательной женщиной, но только сейчас понял, насколько. Но это никак не влияло на его отношение к ней. Она всегда ему нравилась, просто Джош никогда этого не показывал. Иногда он даже не был с ней дружелюбным. Но всегда был слишком занят. Работать на родственников вообще нелегко. Во-первых, Джош не хотел пользоваться великодушием своего дяди. Во-вторых, не хотел, чтобы его обвиняли в злоупотреблении близким родством с генеральным директором. Поэтому Джош Андерсон был вынужден работать больше остальных.

Даже если из-за этого страдала его личная жизнь.

И вот, стоило ему всего один раз встретиться с Оливией вне офиса и увидеть ее распущенные волосы и упругие ягодицы, обтянутые джинсами, как его привычный жизненный баланс был нарушен…

– Джош?

– А? Ой, прости, – быстро извинился он, надеясь, что она не заметила, как он на нее пялился.

Потому что это было глупо. У него просто разыгрались гормоны. Все его интересы, цели, образ жизни, даже благодарность к человеку, спасшему его от ненавистной работы, не могли отойти на второй план только потому, что Джоша неожиданно начало влечь к бывшей секретарше.

– Скажи мне, какие коробки отнести в первую очередь, и я начну.

– Хорошо, – произнесла она веселым тоном.

Джош облегченно перевел дух. Не хватало только, чтобы его влекло к Оливии! В данный момент он не хотел, чтобы его вообще влекло к кому-либо, особенно к ней. Оливия Брэди на него работала. Малейшее заигрывание с его стороны могло ее оскорбить, а он не мог этого допустить. Оливия слишком ему нужна. Как прекрасный работник и, возможно, как верный человек. Но не больше.

Джош украдкой взглянул на Оливию, чтобы проверить, так ли он решительно настроен. Да, собранность его не подвела. Очевидно, ему удалось восстановить душевное равновесие. Он должен продолжать относиться к ней только как к своей сотруднице. Так будет лучше для них обоих.

Когда час спустя они вошли в холл дома Джоша, Оливия издала восхищенный возглас. На второй этаж вела мраморная лестница, стены были отделаны светлыми дубовыми панелями, с потолка свисала хрустальная люстра.

– Черт побери, Джош, твой дом просто сказка!

– Спасибо. Мне он тоже нравится, – ответил Джош, взяв у нее жакет.

– Ты сам все это обустроил? – спросила Оливия, заглядывая в уютную комнату с интерьером в американском юго-западном стиле.

Джош включил свет, и она увидела диван, кресла и мягкий ковер в зеленовато-коричневых тонах.

– Мне помогала Джина. Но правда заключается в том, что я знаю, чего хочу, а когда я знаю, чего хочу… – Как-то странно посмотрев на нее, он добавил: – Я обычно это получаю. Впрочем, не всегда, потому что некоторым вещам не суждено быть моими.

По поводу последних слов у Оливии создалось впечатление, будто он имел в виду совсем не мебель. На мгновение она испугалась, что Джош догадался о ее чувствах к нему и таким образом намекал, что между ними ничего не может быть. Но она сразу же отмела эту мысль. Джош целых четыре года не замечал, что она в него влюблена. Наивно надеяться, что это произошло сейчас.

Оливия по-прежнему была исполнена решимости. Да, Джош Андерсон красив и сексуален, но он никогда не полюбит ее так, как она его. Да и ей пора прекратить страдать из-за безответной любви.

Но когда Джош показал ей просторную столовую и яркую веселую кухню, решимости у Оливии поубавилось. Она всю жизнь мечтала о таком доме и прикипела к нему сердцем с первого взгляда. Ей было бы здесь так же комфортно, как и Джошу, а это означало, что у них больше общего, чем могло показаться сначала. Возможно, это даже свидетельствовало о том, что они созданы друг для друга…

Она тут же отказалась от этой мысли. Ее решение было окончательным. Этот мужчина не любил ее. Ей нужно ехать, и она уедет. Мечтая о Джоше Андерсоне, Оливия рискует пропустить слишком много интересного в мире. Но она больше не собиралась это пропускать.

– Лив, тебя кто-то ждет во Флориде?

– Да, моя мать. Боже, совсем забыла. Мне нужно как можно скорее позвонить ей и сообщить, что я задержусь.

Джош улыбнулся.

– Можешь воспользоваться телефоном в моем кабинете, а я пока посмотрю, что можно приготовить на ужин. Если я ничего не найду, то закажу пиццу. Ты предпочитаешь что-нибудь особенное?

– Нет, обычную пиццу с сыром и соусом.

– Ты даже не любишь пепперони? – поинтересовался он.

Оливия поморщилась.

– Не хочу показаться привередливой, но я терпеть не могу пепперони.

Выражение лица Джоша мгновенно изменилось.

– Я тоже.

Они полминуты смотрели в глаза друг другу. Оливию не на шутку обрадовало, что между ней и Джошем обнаружилось еще что-то общее, но он, очевидно, не придал этому значения.

И причина тому одна. Он не любил ее. Она была ему безразлична. Он не видел в ней женщины.

Ей следовало бы помнить об этом!

– Пойду позвоню маме, – сказала Оливия, повернулась и выбежала из комнаты.

В кабинете на столе она обнаружила рядом с многоканальным телефоном и кипу маркетинговых исследований. Очевидно, Джош работал даже дома…

У Оливии защемило сердце. Джошу нужен был кто-то, кто бы заботился о нем, кто наполнил бы его дом теплом и любовью, скрасил бы его одинокие часы. Ей так хотелось быть этим человеком… Но она знала, что зря теряет время. Джош не любит ее. Если бы она действительно была ему нужна, он понял бы это за четыре года.

– Привет, мам, – сказала она, когда ее мать взяла трубку. – Это Оливия.

– О, Лив, слава богу, – послышался взволнованный голос матери. До Оливии вдруг дошло, что раньше только мать называла ее уменьшительным именем. До сегодняшнего вечера. – Ты не позвонила из отеля, и мы начали беспокоиться. Что-то случилось?

– Случилось, – сказала Оливия, откинувшись в кресле Джоша и наматывая на палец телефонный шнур. – Поскольку мне еще не нашли замену…

– О боже, ты что, остаешься? – В голосе матери слышалось разочарование. – Лив, дорогая, я думала…

– Это не то, о чем ты думаешь, – поспешно перебила ее Оливия. – Я остаюсь только на выходные. Я должна передать Джошу Андерсону необходимую информацию о своей работе, чтобы он смог обучить новую сотрудницу. Возможно, завтра нам придется отправиться в офис, – сказала она, внезапно поняв, что Джош не разберется в ее файловой системе, если она ему ее не покажет. – Я приеду сразу же, как только смогу.

– Хорошо. Поступай, как считаешь нужным, – ответила ее мать, но Оливию невозможно было обмануть.

– Мама, не волнуйся, я уже выучила свой урок.

– Дело вовсе не в том, что мне не нравится Джош. Когда я познакомилась с ним на том пикнике – помнишь, его устраивала ваша компания? – он показался мне замечательным парнем. Добрым, внимательным, но слишком зацикленным на своей работе. Но, Лив, ты должна вернуться к реальности и начать думать о себе. Не забывай, что случилось со мной.

Оливия подавила тяжелый вздох.

– Да, мама.

– После смерти твоего отца я десять лет ждала, когда на мне женится Грег Рупперт, но так и не дождалась… И две недели спустя, когда я порвала с ним и пришла в чувство, я встретила подходящего мужчину. С ним я не только обрела счастье, но и покой, радость и смысл жизни.

– Я знаю, – ответила Оливия.

– И я искренне верю, что твоя вторая половинка где-то рядом, – продолжила ее мать. – Я это сердцем чувствую. Только мать может чувствовать подобные вещи. Я знаю, что ты скоро встретишь своего Прекрасного принца.

Оливия улыбнулась. Ее мать всегда полагалась на свою интуицию, поэтому вкупе с большим жизненным опытом она редко ошибалась. Если Карен Брэди Франклин говорила, что Оливия скоро найдет свою половинку, значит, так оно и будет.

Оливия лишь пожалела, что Джош Андерсон не станет ее Прекрасным принцем, но тут же подавила это чувство. Она так долго хотела, чтобы он стал ее второй половинкой, что теперь ей было трудно представить на его месте кого-то другого. Очевидно, именно это и беспокоило ее мать. Она боялась, что Оливия не сможет уехать и сжечь за собой все мосты. А если дочь этого не сделает, то упустит свою настоящую судьбу.

Оглядываясь назад, Оливия была вынуждена признать правоту матери. Даже если ее Прекрасный принц действительно где-то рядом, она никогда не встретится с ним, если не перестанет цепляться за несбыточную мечту о Джоше Андерсоне.

– Спасибо, мама, – сказала Оливия. – Я позвоню, когда буду выезжать.

– Хорошо, Лив. Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, мама.

Оливия положила трубку удовлетворенная и успокоенная. Она всегда испытывала это чувство после разговора с матерью. Хотя Карен Брэди Франклин открыто высказывала свое мнение, она никогда не давила на свою дочь. Мудрая женщина, она с сочувствием относилась к проблемам Оливии. Когда ее Лив была еще подростком, мать научила ее любить себя такую, какой та была, и тем помогла избежать сугубо подростковых проблем. Затем помогла дочери сделать правильный выбор профессии.

Она направляла, а не диктовала. Слушала. Давала советы. Позволяла Оливии совершать собственные ошибки, а затем помогала переживать и анализировать их. По мнению Оливии, Карен была идеальной матерью. Оливии хотелось, чтобы у нее сложились такие же отношения и с собственными детьми.

И она сама, и ее мать знали, что, если бы Карен не ждала десять лет Грега Рупперта, у нее могли бы еще быть дети. Еще одна причина воспользоваться советом женщины, пострадавшей из-за мужчины, которому оказалась не нужна.

– Ну что, поговорила с матерью? – спросил Джош, когда Оливия пришла на кухню.

– Да. Ты оказался прав. Она была немного взволнована, но я объяснила ей ситуацию и сказала, что позвоню перед отъездом.

– Родителей всегда нужно держать в курсе, – сказал Джош. – Я заказал пиццу. Ее привезут с минуты на минуту.

Оливия улыбнулась, и он ответил улыбкой. Для Оливии все начало становиться на свои места. Если она будет следовать советам матери, ей удастся с достоинством выйти из сложившейся ситуации.

За ужином Оливия начала посвящать Джоша в детали своей работы, большую часть которой он когда-то выполнял сам, но забыл, поскольку несколько лет не касался этого. Она перечислила ему пункты такого длинного списка, что он начал нервничать. Но когда Оливия описала ему файловую систему в своем компьютере и сказала о копиях всех документов, хранящихся в шкафу в приемной, Джош успокоился. Его охватило чувство восхищения. Прежде он и не осознавал, какую огромную работу проделывала Оливия, и теперь сомневался, что ее смогут заменить даже два человека.

– Ничего себе, – сказал он, откидываясь на спинку стула и бросая на стол салфетку. – Я не смогу все это освоить за выходные.

– Сможешь, – заверила его Оливия. – Пока я разговаривала по телефону с матерью, поняла, что будет намного проще, если мы завтра съездим в офис. Таким образом, я смогу тебе объяснить, что где хранится, показать систему кодировки для разных бакалейных магазинов и систему хранения файлов в своем компьютере.

Джош тяжело вздохнул.

– Пожалуй, это имеет смысл.

– Да, – сказала Оливия и зевнула.

– Прости, Лив. Ты, должно быть, устала, – произнес Джош, вставая. – Я не очень хороший хозяин. У меня редко кто-то остается на ночь, – добавил он, осознавая, что специально намекнул ей на то, что женщины в его доме бывают нечасто.

В действительности Джош вообще их сюда не приводил. Во-первых, он слишком много работал, во-вторых, предпочитал спать один. Он не любил, когда кто-то вторгался в его убежище, однако, не раздумывая пригласил сюда Оливию. И самое удивительное – это не вызывало у него дискомфорта.

Озадаченный этой мыслью, Джош проводил Оливию наверх. Положив ее чемодан на кровать, он тут же покинул комнату, сказав ей, что пошел за свежими простынями.

К счастью, Лив действительно было нужно постельное белье, иначе как бы он объяснил ей причину своего бегства? Чувства, которые у него неожиданно вызвала эта женщина, привели его в смятение. Да, они работали вместе четыре года по восемь часов в день, но редко обсуждали что-то, кроме бизнеса. Они никогда не делились друг с другом самым сокровенным, и все же Джош не испытал неловкости, когда пригласил ее к себе домой.

Оливия нравилась ему намного больше, чем он предполагал, и это должно было означать одно – он ей доверял. Это открытие ошеломило его. Единственным человеком, которому он так доверял, был его дядя Хилтон Мартин. Джош даже к Джине относился более настороженно.

Когда он вошел в комнату, Оливия уже сняла с постели грязное белье. Простыни и наволочки валялись в куче на полу. Одеяло и покрывало лежали на комоде из вишневого дерева. Оливия стояла к нему спиной и смотрела в окно. Ждала его. На Джоша обрушилось множество странных ощущений, но сильнее всего было желание поцеловать ее.

От одной этой мысли у него начало покалывать губы. Сердце бешено заколотилось.

Он прокашлялся.

– Вот простыни.

Оливия обернулась и с улыбкой произнесла:

– Спасибо, можешь идти. Я все сделаю сама.

– Ты уверена? – Джош знал, что, как гостеприимный хозяин, должен остаться и помочь, но здравый смысл подсказывал ему «беги».

Она еще шире улыбнулась.

– Конечно, уверена. Я тысячу раз застилала постель.

Внезапно его охватила глупая непонятная ревность, и он чуть было не спросил «для кого?», но вовремя сдержался. Положив белье на кровать, он принялся разворачивать одну из простыней.

– Джош, не надо, я правда могу все сделать сама, – возразила Оливия.

Она даже засмеялась, словно ей доставляло удовольствие видеть его за таким домашним занятием. Он стиснул зубы.

– Я не развалюсь, если помогу тебе.

– Джош, я хочу застелить постель и принять душ, – сказала она, затем подошла к нему ближе и вырвала простыню у него из рук. – Я могу это сделать за две минуты.

– Думаешь, у меня смена белья займет больше времени?

– Нет, – ответила Оливия и снова рассмеялась.

Несомненно, над его глупостью, потому что он действительно вел себя глупо. Но, какова бы ни была причина, Джош вдруг осознал, что не помнил, когда в последний раз слышал ее смех. И, более того, ему нравился этот звук. Он согревал его душу.

Оливия подняла на него свои удивительного цвета глаза, и он обнаружил, что оба стоят слишком близко друг к другу. Если он слегка наклонит голову, их губы соприкоснутся…

Джош сглотнул.

Две минуты назад ему впервые пришло в голову поцеловать Лив, и сейчас он вдруг осознал, что умрет, если не сделает этого.