Глава 4. Потайные ходы

Лойз забыла о своей новой внешности и о том, что Рунольд увидел в ней мужчину, пришедшего отобрать у него добычу. У нее в руке был меч, но вопреки обычаю, Рунольд схватил самострел. Но внимание его двоилось между вновь вошедшим и женщиной, которая, несмотря на связанные руки, по сбитым простыням ползла к нему.

Повинуясь скорее инстинкту, чем разуму, Лойз схватила верхнюю одежду, сброшенную Рунольдом, и бросила в него. Тем самым она спасла себе жизнь. Цель была сбита, и стрела дрожала в стене, а не в груди у девушки.

С проклятием Рунольд отшвырнул одежду и устремился к женщине. Но та и не пыталась спастись. Напротив, она стояла неподвижно, со странным спокойствием глядя в лицо Рунольда. Губы ее раздвинулись, и оттуда выскользнул овальный предмет. Он повис на короткой цепочке, которую женщина удерживала в зубах.

Рунольд не двигался. Глаза его, под полузакрытыми веками, не отрывались от раскачивающейся тусклой жемчужины.

Лойз застыла при виде сцены, которая могла произойти только в кошмарном сне. Женщина повернулась, и Рунольд, не отрывая взгляда от камня, двинулся за ней. Женщина протянула к Лойз связанные руки, частично скрыв своим телом Рунольда от девушки.

Глаза Рунольда двигались слева направо и обратно, а когда камень остановился, он тоже застыл. Рот его безвольно раскрылся, на лбу выступили капли пота.

Лойз по–прежнему чувствовала на себе волю, приведшую ее сюда. Она разрезала веревку, грубо стягивающую руки женщины. И эти руки тяжело упали, как будто женщина не владела ими.

Рунольд наконец двинулся. Руки, державшие самострел, начали поворачиваться, словно преодолевая сильное сопротивление. Кожа его блестела от пота, изо рта показались струйки слюны.

Глаза его жили, полные ненависти и усиливающегося ужаса. Руки продолжали поворачиваться, а он не в силах был оторвать взгляда от камня. Плечи его задрожали. Лойз чувствовала, как он борется, отчаянно и бесполезно. Он уже не хотел убивать, он хотел только бежать. Но для лорда–командующего Карстена спасения не было. Ствол самострела уперся в его гордо. Рунольд застонал, негромко, как пойманное животное. Щелкнул курок.

Выпустив фонтан крови, освобожденный от воли, которая привела его к смерти, он упал лицом вперед. Женщина гибко отстранилась, потянув за собой Лойз. Рунольд упал на кровать, голова и плечи его свесились, колени лежали на полу, как будто он молился, руки дергались в агонии.

Впервые женщина взглянула прямо на Лойз. С усилием она пыталась поднести руку ко рту, удерживая стон, а затем снова взяла камень в рот и повелительно указала на отверстие в стене.

Лойз слышала кое–что о магии Эсткарпа, но это были сказки о далеких событиях и от слушателя никогда не требовалась полная вера. Исчезновение флота на рифах в предыдущий вечер описала ей Беатрис, помогая одеваться для венчания. Но Лойз тогда была так поглощена собственными надеждами и страхами, что почти ничего не слышала.

То, что она увидела сейчас, превосходило все ее представления, и она отшатнулась от прикосновения колдуньи, углубившись в путаницу переходов, желая только вывести пленницу и оказаться отделенной от нее безопасными стенами. Женщина шла за ней с готовностью, свидетельствовавшей, что она сохранила немало энергии, вопреки жестокому обращению.

Лойз не хотела задерживаться у тела Рунольда. Она к тому же боялась, что сам Фальк, лишенный любимого развлечения, может ворваться в любую минуту. И все же с большой неохотой она захлопнула потайную дверь. Дрожь пробежала по телу девушки, когда колдунья в темноте схватила ее за руку. Лойз сама взялась за пояс волшебницы и потянула ее за собой.

Они направились в комнату Лойз. Оставалось очень мало времени. Если Фальк последует за Рунольдом, если только в комнату случайно зайдет слуга Рунольда, если отец вздумает искать ее… Лойз до рассвета должна быть за пределами Верлейна! И приняв такое решение, она вела волшебницу по темным переходам.

Но, оказавшись на свету, Лойз не могла быть такой черствой, как советовал ей рассудок. Она отыскала мягкую ткань, обмыла и перевязала раны на руках волшебницы. И выбрала из своей одежды все необходимое.

Наконец, волшебница настолько хорошо овладела своими руками, что смогла поднести их ко рту. Камень выскользнул изо рта волшебницы. Она не позволила Лойз коснуться камня, да девушка и не хотела этого.

— Мне на шею, — это были первые ее слова.

Лойз подхватила цепочку и надела ее на шею женщины, как раз под кончики волос, торопливо обрезанных, может быть, по той же причине, что и у нее самой.

— Спасибо, леди Верлейна, — теперь ее голос звучал почти хрипло, — теперь глоток воды.

Лойз поднесла чашку к ее рту.

— Вряд ли нужно благодарить меня, — ответила она, собрав всю храбрость, — похоже, что вы владеете оружием не менее могущественным, чем сталь.

Над краем чашки глаза волшебницы улыбались. Лойз, встретившись с этим взглядом, утратила часть своего страха, но по–прежнему чувствовала себя такой юной, неуклюжей и неуверенной в себе.

— Я не могла использовать это оружие, пока вы не отвлекли внимание моего предполагаемого компаньона по постели, благородного лорда–командующего. Даже ради спасения собственной жизни его нельзя отдавать в чужие руки. Довольно об этом, — она подняла руки, осматривая рубцы на запястьях. Потом оглядела комнату, заметила шаль на полу, груду стриженых волос, седельные сумки.

— Похоже, вы не собирались в свадебное путешествие, миледи герцогиня.

Не тон, а власть, звучавшая в этом голосе, заставила Лойз ответить правдиво:

— Я не герцогиня Карстена, леди. Да, надо мной произнесли должные слова перед лордами Ивьяна, потом воздали мне почести на коленях, — она слабо улыбнулась, вспомнив, каким испытанием это было для Сирика. — Я не выбирала Ивьяна, я согласилась на брак, только чтобы скрыть свое бегство.

— Но вы помогли мне, — волшебница смотрела на Лойз своими большими темными глазами, которые, казалось, прожигали мозг.

— Я не могла поступить иначе! — вспыхнула девушка.

— Что–то заставило меня. Ваше колдовство, леди?

— Возможно, возможно. Я обратилась по–своему ко всем в этих стенах, кто может услышать меня. Похоже, нас объединяет нечто большее, чем общая опасность, леди Верлейна, или, — она открыто улыбнулась, — учитывая изменения вашей внешности, лорд Верлейна.

— Зовите меня Брайантом, наемником со щитом без герба, — выпалила Лойз подготовленное заранее.

— И куда вы направляетесь, Брайант? Наниматься в Карс? Или на север? На севере нужны наемники.

— Эсткарп воюет?

— Скорее, его вынуждают воевать. Но это другой вопрос, — она встала. — Мы сможем обсудить это, когда выберемся за эти стены. Я уверена, вы знаете выход.

Лойз взвалила седельные сумки на плечо, набросила на шлем капюшон плаща. Когда она собиралась погасить свет, волшебница указала на шаль. Сердясь на собственную забывчивость, Лойз собрала пряди волос и бросила их в огонь.

— Хорошо сделано, — заметила волшебница, — не оставляй ничего, что может потянуть тебя назад. Волосы обладают особой властью, — она посмотрела на среднее окно. — Оно выходит на море?

— Да.

— Оставим ложный след, Брайант. Пусть Лойз Верлейнская умрет, скрывая побег.

Несколько мгновений потребовалось на то, чтобы открыть окно и бросить вниз свадебное платье. Волшебница так же велела привязать к каменному подоконнику полоску из простыней.

— Увидев это, — сказала она, — они вряд ли будут искать другие выходы из комнаты.

Они снова прошли через зеркальную дверь и направились вниз, во тьму. Лойз сказала, что нужно придерживаться правильного направления — правой стороны — и спускаться осторожно. Стена под их руками становилась влажной, в воздухе чувствовался запах моря, смешанный с запахом гниения. Вниз, вниз. Скоро стал слышен гул волн. Лойз считала ступени.

— Вот! Этот проход ведет к странному месту.

— Странное место?

— Да, я не люблю здесь задерживаться, но у нас нет выбора. Придется подождать рассвета, иначе нам не выбраться.

Она двинулась вперед, преодолевая сомнения и тревогу. Трижды она проходила этим путем в прошлом и каждый раз ощущала таящуюся во тьме угрозу. И сейчас она пробиралась, таща за пояс волшебницу.

Во тьме волшебница затаила дыхание. И вдруг она шепотом сказала:

— Это Место Власти.

— Это странное место, — упрямо возразила Лойз.

— Мне оно не нравиться, но оно стережет ворота Верлейна.

Хотя было по–прежнему темно, они чувствовали, что проход расширяется. Лойз увидела лучик света — в щель над головой светила звезда.

Но вот показался другой свет, который становился все ярче, словно отдернули какой–то занавес. Пятно света двигалось над поверхностью земли в воздухе — удивительное круглое серое пятнышко. Послышались странные напевные слова, и Лойз поняла, что светился камень волшебницы.

По коже Лойз пробежали мурашки, воздух был словно наполнен энергией. Лойз испытала странное чувство, похожее на голод. Она не могла сказать, чего ей хочется. В прежние посещения этого места она боялась и заставляла себя преодолевать страх, теперь же страх остался позади и ее охватило новое чувство, которое она не сумела бы определить.

Волшебница, видимая в свете, лившемся из камня на ее груди, раскачивалась из стороны в сторону, у нее было восхищенно–напряженное лицо. Поток слов продолжал литься из ее уст — просьбы, защитные заклинания, убеждения — Лойз не могла сказать, что именно. Но девушка знала, что они обе пойманы в сети какой–то энергетической субстанции, исходившей от скалы под ногами, от стен. Проснулось что–то, спавшее столетия.

Почему? Что? Лойз медленно обернулась, вглядываясь в темноту. Что скрывалось за тем слабым светом, что давал камень?

— Мы должны идти! — это властно произнесла волшебница. Ее темные глаза были широко раскрыты, руки неуклюже двинулись к Лойз.

— Я не могу контролировать силы, большие, чем моя собственная! Это древнее место, оно не человеческое и превосходит наши знания. Здесь некогда поклонялись богам. Богам, чьи алтари не воздвигались вот уже много тысяч лет. Просыпаются остатки прежнего могущества! Где выход? Мы должны попытаться уйти, пока это еще возможно.

— Свет вашего камня… — Лойз закрыла глаза, вспоминая, куда идти дальше. — Сюда, — показала она вперед.

Шаг за шагом, волшебница уходила в этом направлении и свет уходил за ней, как и надеялась Лойз. Широкие вырубленные ступени, закругленные временем, возвышались справа от них. Лойз знала, что они ведут к широкой каменной площадке под крышей.

По этой площадке они проползли к дальней стене. В свете камня был виден спуск. Во тьме рискованно было спускаться по лабиринту из скал и глины, но на Лойз подействовала тревога волшебницы.

Спуск оказался трудным, как и опасалась Лойз. Хотя ее спутница не жаловалась, Лойз знала, какие мучения та испытывает, используя при спуске свои опухшие руки. Где могла, девушка помогала ей. И вот они преодолели спуск и лежат на жесткой траве, а вокруг них соленый воздух и сероватое небо, которое говорит о том, что рассвет близок.

— По морю или по земле? — спросила волшебница. — Будем искать лодку на берегу или направимся в холмы?

Лойз села.

— Ни то, ни другое, — хрипло ответила она, — мы на пастбище, которое отделяет крепость от моря. В это время года лошадей отпускают свободно пастись. В хижине у ворот есть сбруя, но ее могут охранять.

Волшебница рассмеялась.

— Один стражник? Слишком мало, чтобы остановить двух решительных женщин. Покажите мне эту хижину, и я избавлю ее от охраны.

Они пошли по пастбищу. Лойз знала, что лошади держатся поближе к хижине. Их привлекает соль, которую принесли сюда за два дня до бури. Камень, после выхода из подземелья, перестал светиться и им приходилось осторожно выбирать себе путь.

Над дверью хижины горел свет, и в свете фонаря Лойз увидела лошадей. Тяжелые боевые кони, выращенные, чтобы нести вооруженных воинов в битву, не интересовали ее. Но тут были лошади и меньшего роста, с грубой шерстью, используемые для охоты в холмах. Эти лошади были выносливее и быстрее других рысаков, которых подбирал себе Фальк.

В круге света виднелись как раз два таких коня — как будто они явились по ее тайному зову. Лошади, казалось, беспокоились: они мотали головами, трясли гривами. Лойз положила на землю сумки и негромко свистнула. К ее облегчению, лошади подошли, принюхиваясь друг к другу. Пряди грив спускались им на глаза.

Только бы они оказались послушными под сбруей! Лойз медленно обошла их и приблизилась к хижине. Охраны не было. Неужели охранник покинул свой пост ради пира? Это может стоить ему жизни, если Фальк узнает.

Лойз толкнула дверь, та заскрипела. И вот она вглядывается в помещение, пахнущее лошадьми и промасленной кожей, да еще тем крепким напитком, который гонят из меда и трав. После третьего кубка этого напитка даже Фальк отправляется спать. Нога Лойз задела кувшин, который откатился в сторону. Из его горлышка шел винный запах. Охранник лежал на соломенном матрасе и шумно храпел.

Два седла, два набора сбруи, используемой охотниками и гонцами. И вот Лойз снова в поле, дверь закрылась за ней.

Лошади послушно позволили себя оседлать. И когда женщины направились верхом по дороге — единственному пути из Верлейна, волшебница вторично спросила:

— Куда же вы направляетесь, щит без девиза?

— В горы, — Лойз продумала в подробностях лишь план бегства из Верлейна. Теперь, верхом на лошади, вооруженная, она не могла заглядывать дальше. Свобода, бегство из Верлейна — это казалось такой трудной, такой невозможной задачей, что все силы были направлены на ее решение, и девушка не думала о поездке через неизвестное. — Вы говорите, Эсткарп воюет? — она никогда всерьез не думала о поездке через дикие земли между Верлейном и южными границами Эсткарпа, но с волшебницей в качестве попутчицы, это было бы лучшим выходом.

— Да, Эсткарп воюет, щит без девиза. Но не задумывались ли вы о Карсе, леди? Не хотите ли тайно взглянуть на свое государство, которое вы храбро отвергли?

Лойз, изумленная, дернула поводья, так что лошадь чуть не опустилась на колени.

— Карс?! — повторила она.

Что–то зашевелилось в ее мозгу. Да, она не собиралась становиться леди, герцогиней Ивьяна. Но, с другой стороны, Карс — это центр южных земель и там она сможет найти родственников, если будет нуждаться в помощи. В таком большом городе легко затеряться. А если Фальк вздумает отыскать ее, он не догадается проверить Карс.

— Эсткарп может подождать, — между тем говорила девушке волшебница.

— В этой земле что–то готовиться. И я должна знать, кто готовит это. Карс — ключевой пункт.

Волшебница принуждала Лойз. Она знала это, но не испытывала гнева. Ей показалось, что она наконец нашла давно утраченный конец пути. Если она осмелится идти, эта нить приведет ее туда, куда она всегда стремилась.

— Едем в Карс, — спокойно согласилась она.