45

Микаель взял такси до самого дома в Сольне.

В спешке он достал свою старую спортивную сумку и запихнул в нее длинные кальсоны, шерстяные варежки, две пары джинсов, три пары трусов и несколько нестираных свитеров, и сколько их там у меня? Плевать, пусть Поль пока платит за бензин, и он кинулся к архиву в гостиной и достал отполированную до блеска шкатулку из красного дерева, а потом осторожно вынул из нее полиэтиленовую папку с книгой в черном потертом переплете из кожи. Боже мой, он почувствовал, как у него потекли слезы, наконец что-то происходит, наконец!

Он вышел из квартиры, тщательно запер нижний и верхний замки на входной двери и бросился вниз по лестнице на парковку, где стоял «сааб».

Киоск у Норртуля выглядел обшарпанным. Микаель сидел за рулем и изучал написанное от руки меню. Очень острые блюда. В состав входит китайский водяной орех. Острый перец чили.

Может быть, взять с собой еду? Впрочем, зачем, наверняка по дороге будут закусочные и места для ночлега, куда бы мы ни поехали.

Норртуль, да.

Он оглядел улицу Норра Сташунсгатан, где в обе стороны шел плотный поток машин. Часы показывали без десяти пять.

Потом без пяти пять. Он барабанил пальцами по обтянутым джинсами бедрам.

А вдруг он не придет, а вдруг он просто… Может быть, он просто врал — он ведь производит несколько странное впечатление, все эти реплики о людях, которых надо расстрелять.

По другую сторону киоска остановилось такси. Из задней двери вышел Поль, в кожаной куртке и с большой черной кожаной сумкой в руках. Сначала он посмотрел не в ту сторону, потом увидел Микаеля, подошел к его машине и открыл переднюю дверь.

— Извини. Пробки.

Он кинул сумку на заднее сиденье.

— Ты как?

— Нормально.

Микаель вытащил автомобильный атлас из-под своего сиденья и протянул его Полю.

— Итак, Норртуль, — произнес Микаель, включил поворотник и стал выезжать. — Мне сдается, нам на север. Правильно?

Поль не ответил, а только показал на указатель, где было написано «Уппсала» и «Е4».