Глава 1

Она демонстративно скрестила ноги, явно любуясь ими. «Миссис Адель Блейр», – представилась моя первая клиентка таким тоном, словно ее имя должен знать каждый.

Передо мной сидела брюнетка в сапфирно-голубой обертке со светлым бантом под пышной грудью. Талия у нее была высокой, а грудь величественно выпирала шелк платья, но бант, надо признать, баснословно усиливал эффект. Мне подумалось, что мистер Блейр счастливчик либо напротив – несчастный малый, а может статься, то и другое одновременно.

Темные глаза посетительницы изучали меня, светясь и пульсируя, как лампочки на пульте компьютера. Невольно захотелось показаться в лучшем свете, и я слегка повернул голову, зная выгодные ракурсы своего лица.

– Мистер Бойд, – сказала она низким контральто, – мне посоветовали обратиться к вам в Детективном агентстве Крюгера.

– Да, две недели назад… – начал я, но, вспомнив о новенькой вывеске над дверью, «Сыскное бюро Бойда», решил не объясняться. – Вам дали прекрасный совет.

– Там сказали, что вы были их лучшим детективом. – Миссис Блейр улыбнулась.

– Значит, ваше дело оказалось слишком горячим для Пайла Крюгера. – Я улыбнулся в ответ. – Это единственная причина, по которой он мог отпустить клиента.

– Ошибаетесь, – вымолвила она не очень уверенно.

– Почему бы для начала не поговорить начистоту? – спросил я. – Возможно, позднее вы будете просто вынуждены лгать мне.

– Вы всегда так разговариваете с клиентами, мистер Бойд?

– Не знаю, – признался я. – Вы мой первый клиент.

Она равнодушно пожала плечами, и я проследил, как по ее телу, начиная от банта, прошла зыбь.

– Перейдем к делу. Оно касается моего мужа.

– Развод?

– Вы не занимаетесь делами о разводах?

– Я занимаюсь всем, за что хорошо платят.

Ее губы скривились в усмешке.

– Так мистер Крюгер и сказал. Нет, речь вовсе не о разводе.

Ее ноги магнитом притягивали мой взгляд. Ямочки на коленках и крутой изгиб бедер, туго обтянутый шелком, вызывали волнение. Да, эта женщина способна вскружить голову любому, и Дэнни Бойд, вероятно, не исключение.

– Мой муж – Николас Блейр. Вы, безусловно, слышали о нем.

– Вы так уверены?

Она жеманно поджала губы.

– Это величайший актер наших дней! «Шекспировский театр»! Вы бываете в театре, мистер Бойд?

– С тех пор как закрыли «Бурлеск»^[1] – ни разу. Но верю вам на слово.

– Благодарю. – Она кивнула с холодной улыбкой. – Муж старше меня… Он уже много лет не выступал, но собирается вернуться на сцену.

– И вы хотите, чтобы я помог ему в этом?

Она подалась ближе ко мне.

– У вас не найдется закурить, мистер Бойд?

– Пожалуйста. – Я подвинул пачку через стол.

– Спасибо. – Она прикурила от настольной зажигалки и глубоко затянулась. – Это ужасно, но Николас потерял рассудок!

– Ага, так вы хотите, чтобы я нашел его? И где же он его потерял – в «Астории»?

Она порывисто поднялась, но тотчас села снова.

– Все так скверно… а дальше будет еще хуже, – прошептала миссис Блейр. – Нужно срочно что-то сделать, для его же пользы, мистер Бойд!

– Похоже, вам нужен не я, а психиатр.

Она решительно покачала головой.

– Это невозможно сделать! Но в одном вы правы: больница – единственный выход. Для его же пользы! Бедный Николас!

Я закурил.

– Чем вас не устраивает обычная процедура – медики и прочий джаз?

– Невозможно. – Она устало провела рукой по лбу. – За многие годы у Николаса в театральном мире сложилась репутация чудака, которому все позволено. Но я-то знаю его лучше и вижу, что эксцентричность уже переросла в безумие… Другие ничего не замечают. Конечно, Обри тоже догадался.

– Обри?

– Сын от первого брака, – пояснила она. – Поймите, если Николас поймет, что предстал перед доктором… О! Он великолепный артист, он сыграет роль самого разумного человека в мире.

– Значит, его безумие замечаете только вы и Обри?

– Мы, как самые близкие люди, знаем Николаса лучше других.

– Безусловно. – Я кивнул. – Каким образом вы предполагаете изолировать вашего супруга?

Пожав плечами, она устало вздохнула.

– Не знаю. Затем и пришла к вам. Помогите мне, окажите услугу в столь деликатном вопросе…

– И надолго вы хотите его изолировать?

– Естественно, до полного выздоровления! Боюсь только, мой несчастный Николас неизлечим.

– Мне тоже так кажется, – посочувствовал я. – Ваш муж богат?

– Не сказала бы… – Она испытывала колебания. – Он скопил немного, будучи звездой Бродвея… Имеет некоторый доход от ценных бумаг.

– А его сынишка, Обри, еще в школе учится?

– Что вы! – В ее глазах мелькнула усмешка. – Ему около тридцати.

– Привлекательный парень?

– Почти как вы, мистер Бойд. – На ее лице промелькнуло смущение. – А почему вы спрашиваете?

– Древнейший фокус, – сказал я жестко. – Старик женится на молодой, а его сын жаждет соединиться с мачехой, не потеряв при этом денег отца! Должен заметить, миссис Блейр, вы нашли оригинальное решение. Другие оказываются не способны придумать ничего, кроме убийства!

Она презрительно сжала губы.

– Не говорите чепухи, мистер Бойд! Меня заботит только здоровье мужа.

– В Нью-Йорке достаточно сговорчивых врачей. Не потому ли вы просите меня провернуть это грязное дельце, что считаете недоумком?

Моя клиентка вскочила и устремилась к выходу. Позволив ей дойти до двери, я небрежно произнес:

– Ведь вы не упомянули о самом главном.

Резко остановившись, она медленно повернулась.

– О чем?

– Сколько вы собираетесь заплатить за эту… конфиденциальную услугу?

– Пять тысяч долларов.

– Пять тысяч! – Я рассмеялся. – Рисковать карьерой за такую сумму?!

– Что ж, поищу кого-нибудь другого. – Она взялась за дверную ручку.

– Скажем, двенадцать, – произнес я. – Столкуемся?

Она снова обернулась.

– Двенадцать, – повторил я. – И две тысячи – на расходы.

– Какие?

– Пока не знаю, но думаю, их не избежать.

– Невиданная жадность! – возмутилась посетительница. – Я не могу позволить себе такие расходы! Восемь. И тысяча на расходы.

– Десять и две, – отчеканил я.

– Девять. И полторы – авансом. Это мое последнее слово! – поспешно воскликнула миссис Блейр. – Или соглашайтесь, или…

Подумав пару секунд, я улыбнулся.

– Согласен.

Моя клиентка вернулась к столу и достала из сумочки чековую книжку. Спустя минуту я разглядывал чек на 1500 долларов, выписанный Д. Бойду.

– Теперь мы деловые партнеры, не так ли?

– Конечно. – Я спрятал чек в верхний ящик стола.

– Как вы это сделаете? – резко спросила женщина.

– Что вы имеете в виду?

– Перестаньте паясничать, а то я заберу чек и уйду.

– Интересуетесь, как я позабочусь о бедном Николасе? Еще не придумал. Прежде всего не мешало бы его увидеть.

– Это легко устроить. Завтра он собирается присутствовать в студии на чтении пьесы. Вас можно будет представить, как друга Обри.

– Малыш не станет возражать?

– Конечно, нет! – Она прикусила губу. – Будьте же разумны, мистер Бойд.

– Называйте меня просто Дэнни, – попросил я. – Похоже, мы подружимся.

– Наши отношения чисто деловые, – усмехнулась она. – И очень надеюсь, что недолгие.

– Мои мечты терпят крушение, – с горечью произнес я. – Вкалывал на Крюгера, обзавелся наконец своим офисом, сижу, бездельничаю, и вдруг входит прекрасная дама…

Мы побеседовали еще минут пять, потом Адель поднялась.

– Я захвачу вас отсюда завтра в десять утра, – сказала она. – Обри будет со мной.

– На поводке? – хмыкнул я. Ответа не удостоился. Лишь бедра покачивались то ли презрительно, то ли обещающе – я проводил их взглядом до самой двери.

Едва соблазнительное видение исчезло, я заглянул в стол удостовериться в реальности другого чуда. Как знать, может, с этого чека и начнется процветание «Сыскного бюро Бойда».

Через десять минут у меня появился второй клиент. Он вошел без стука и захлопнул дверь ногой.

Высокий молодой человек отличался хорошим телосложением, тонкими, плотно сжатыми губами и голубыми глазами.

Покуривая, я наблюдал за приближением этих холодных глаз, и в моем взгляде он не нашел симпатии.

– Похоже, вы новичок, мистер Бойд? – спросил вошедший. Его голос был под стать росту.

– Верно, – кивнул я. – Недостаток опыта заменяю энтузиазмом.

– Энтузиазм опасная штука, мистер Бойд.

Я смотрел на незнакомца с нескрываемым восхищением.

– Вы вновь абсолютно правы. Вас, случайно, зовут не Конфуций?

– Бывает, и чувство юмора приносит неприятности, – добавил посетитель без всякого выражения. – Надеюсь, оно не покинет вас после моего визита.

– Было бы жаль.

Он склонился над столом так, что его глаза оказались в шести дюймах от моих.

– Несколько минут назад вы беседовали с актрисой. Чего она хотела?

– С актрисой? – Мое удивление было искренним.

– Адель Ромайн. – Он нетерпеливо кивнул. – Или она представилась как миссис Блейр?

– Надеюсь, вам понравится мой ответ, Конфуций: уберите из моего офиса свой любопытный нос и все прочие части тела, пока я вас не вышвырнул!

– Адель участвует в большой игре, – невозмутимо сказал он. – Слишком большой для такого щенка, как ты, Бойд. Ты сильно пострадаешь, мальчик. Если она уже заплатила – оставь деньги себе и забудь о ней. С претензиями не придет – гарантирую.

– Если вы ее доверенное лицо, ей стоит подумать о замене, – сказал я.

– Вижу, мой долг убедить тебя в серьезности сказанного, – неожиданно мягко произнес клиент.

– Вы и гороскоп мой принесли? – спросил я насмешливо, все еще не принимая его всерьез. И напрасно.

Правая рука незнакомца стремительно вырвалась из кармана, удар пришелся между глаз, и я опрокинулся вместе со стулом. Вокруг заклубился красный туман.

Его пальцы вцепились в ворот моей рубашки, он рывком приподнял меня и снова ударил.

Я лежал на дне темного омута. Где-то на поверхности, в тысяче футов от меня, мерцал свет. Наконец удалось вынырнуть, и я открыл глаза.

На колени я поднимался минуты две, а чтобы встать на ноги, ушло не меньше пяти минут. Конфуций уже покинул кабинет.

Посреди нового ковра красовалось широкое чернильное пятно. Белая кожа кресла и стульев была вспорота ножом. В столе лежал чек, разрезанный на тонкие полоски. Все это навело на мысль, что Конфуций – псих и его тоже необходимо изолировать. И я решил, что при следующей встрече изолирую его максимально надежно – попросту прикончив.

Глава 2

– Что случилось с вашей мебелью? – спросила миссис Блейр.

– Отдал в чистку, – ответил я. – В конце концов, она целый день простояла в кабинете, а вы же знаете, какая нынче мебель. И, кстати, я потерял ваш чек.

– Я выпишу другой, – кивнула она. – Конечно, приостановив платеж по первому. Знакомьтесь, это – Обри.

Он был высокий и плотный. Каштановые волосы вились, ухоженные усы гармонично дополняли ансамбль. Карие глаза разглядывали меня доброжелательно, он улыбнулся, показав ровные зубы, и сказал:

– Как поживаете, мистер Бойд? Адель считает, что вы сможете решить нашу проблему. Поверьте, я заранее благодарен.

– Благодарить надо девять тысяч долларов, – отозвался я.

Послышался резкий звук, словно залаяла собака, и я не сразу сообразил, что это он так смеется. Миссис Блейр посмотрела на часы.

– Мы опаздываем, – быстро сказала она. – Идемте, нам еще нужно придумать историю вашей дружбы.

Обри хмыкнул.

– Может, вы вместе учились в Йельском университете? – сказала Адель. – Где вы учились, мистер Бойд?

– В агентстве Крюгера, – усмехнулся я. – И уж если мы старые друзья, меня зовут Дэнни.

– Ладно, Дэнни, – кивнул Обри. – Прошлый год я отдыхал в Палм-спринг, мы могли познакомиться там?

– Вполне, – согласился я. – Отдыхали – от чего?

– От Нью-Йорка, – он вздохнул. – А в чем дело, старик?

– Не похоже, что вы где-то работаете.

Он засмеялся.

– Я далек от этого, мой друг. Порой немного играю на бирже, чтобы убить время.

– Договорились, – торопливо прервала миссис Блейр. – Палм-спринг, прошлый год. Едем быстрей!

Я потрогал царапину на лбу.

– Давайте не торопиться, – попросил я. – У меня в голове непорядок.

– По-моему, вчера было точно так же. – Адель насмешливо улыбнулась.

– Это даже к лучшему, – пробурчал Обри.

– Ну так поехали, – выдавил я сквозь зубы.

До Ист-Сайда мы добрались за тридцать минут. Студия производила впечатление. Прежде это явно было складом, вполне подходящим для хранения трупов. Воздух внутри был настолько затхлым, что, похоже, эта идея уже кому-то приходила в голову.

Посреди запыленного зала стояли женщина и мужчина. Другая пара сидела на самодельной деревянной скамье и наблюдала за первой. Наши шаги гулко отдавались в пустом помещении.

– Прелестная Офелия, о нимфа… – Мужчина повернул голову и заметил нас. – Кстати, о нимфах, – переключился он, – это моя жена, темноволосая Адель, мой сын и некто пришлый.

– Привет, отец, – улыбнулся Обри. – Знакомься, мой друг Дэнни Бойд. Почитатель твоего таланта и до смерти хочет познакомиться с тобой.

– До смерти? Это хорошо. У нас свободна роль призрака, Дэнни, – сказал Николас Блейр.

– Пригласите же меня, и ваш Гамлет наконец узнает, что такое настоящий призрак! – заявил я, пожимая артисту руку. Он был просто гигантом. Прямой красивый нос, аристократический раздвоенный подбородок. Черные волосы, густые и длинные, еще не знали седины, но лицо уже изрезали морщины, хотя грим хорошо скрывал его возраст.

– Позвольте представить вам остальных, – пробасил он. – Вернон Клайд, наш малость двинутый продюсер.

Лысый мужчина смотрел мрачно. Не вставая со скамьи, он помахал рукой.

– Приветствую.

– Рядом с ним – Лоис Ли, моя мать. – Николас расплылся в улыбке.

– Это у нас такой юмор, – откликнулась актриса. – Я играю королеву-мать. Словом, добро пожаловать в сумасшедший дом, мистер Бойд!

– Спасибо! – Я осторожно посмотрел на королеву. Ей было лет тридцать пять, скорее чуть больше, и пышные формы производили впечатление.

– И, наконец, очаровательная Чарити^[2] Адам! – широким жестом Блейр представил стоящую перед ним девушку.

– О, я всегда считал, что в каждой блондинке проявляется милосердие Евы, – произнес я, любуясь девчонкой.

Чарити хихикнула.

– Продолжаем репетицию, Николас? – спросила она.

– Гости – это отличный предлог отложить дела, – пророкотал актер.

Чарити Адам явно относилась к искусству со всем пылом молодости. Я не спускал с нее глаз. Светлые волосы подстрижены по-итальянски, как это прозвали несколько лет назад, когда это вошло в моду и нуждалось в приличном названии, – то есть грубо обкромсаны, но на ней это смотрелось красиво. Темный облегающий свитер и черные узкие брюки подчеркивали совершенство ее славной фигурки. Мне показалось, что она без лифчика, но ее грудь крепка и не нуждается пока в нем. Широкий пояс с блестками охватывал невероятно тонкую талию. Стройные длинные ноги завершали картину.

– Счастлив с вами познакомиться, – внезапно произнес Николас. – Не подозревал, что у моего сына есть друг.

Обри нервно хихикнул.

– Мы подружились в Палм-спринг, папа. Там я в последний раз проводил отпуск, помнишь?

– Нет, – резко бросил Николас. – Твоя жизнь – сплошной отпуск.

– Не надо сейчас устраивать сцен, Никки! – капризно попросила миссис Блейр. – Не расстраивай наших друзей.

Брови Николаса приподнялись.

– Вас легко расстроить, Дэниел?

– Конечно, – подыграл я. – Нервишки плохие. Даже врач перестал задавать мне вопросы, боясь нервного припадка.

Вернон Клайд поднялся со скамьи.

– Если на сегодня все, почему бы не пойти куда-нибудь выпить? – поинтересовался он.

– Замечательная идея, – подхватил Николас. – В этой студии не выветривается запах смерти. Мне необходим напиток покрепче, чтобы перебить его!

– «С непокрытым лицом лежал он в гробу», – нараспев произнесла Чарити.

Блейр пожал плечами.

– Гамлет подождет в этом склепе до завтра.

Девушка помрачнела.

– Как вы можете так говорить, Николас! Мы должны все время жить этим. Это нужно чувствовать вот здесь! – Она приложила руку к сердцу.

– Дорогая, – Лоис Ли выглядела смущенной, – такой жест способен растревожить мужчину, будьте осторожней!

Николас повернулся ко мне.

– Чарити – поклонница Станиславского, – объяснил он. – Знаете, Дэниел, главное – метод. Бедный Шекспир! Слава богу, он не дожил до того дня, когда его пьесы подвергли методам!

– У меня устали ноги, – с горечью сказал Клайд. – Давайте выпьем где-нибудь поблизости.

– Пойдемте все же к нам, – пригласил Николас.

– Без меня, дорогой. – Лоис Ли покачала головой. – У меня свидание с парикмахером. Я надеюсь на изумительную прическу!

Обри толкнул меня локтем в бок.

– Они восхитительны, правда? – хрипло зашептал он. – Одно слово, актеры. Не знаю чем, но они разительно отличаются от всех прочих, согласны со мной?

Блейры жили в роскошной квартире на Восточной семидесятой улице. Я бы тоже не отказался снять такую, будь у меня достаточно средств.

Хозяин первым делом направился в угол гостиной, к бару. Один Николас готовил коктейли, а дюжина других смотрела на меня со стен: Николас – Лир, Николас – Макбет и так далее. Из всех главных шекспировских героев он не сыграл разве только Клеопатру. Но рано или поздно, сбрив с лица лишние волосы, наверняка сыграет и ее.

Чарити Адам принесла мне джин с тоником.

– Вы актер, Дэнни? – тихо спросила она.

– Нет.

Девушка мгновенно потеряла ко мне всякий интерес и вернулась к бару. В глазах Вернона Клайда появилось загнанное выражение, когда она села с ним рядом.

– Тост! – провозгласил Николас. – За первый успех в жизни, Обри! Он обзавелся другом. Салют! Дэниел Бойд!

Блейр-младший с трудом изобразил на губах улыбку.

– Перестань, отец. Дэнни еще не привык к твоим шуткам.

– Не могу себе отказать, мой мальчик, – сказал Николас. – Надеюсь, все в порядке, Дэниел?

– Не уверен, – ответил я. – У вас очень острые зубы, Никки-бой.

В комнате повисла тишина. Я заметил дрожание рук Обри. Затем Николас расхохотался, и напряжение спало.

Пожалуй, я запросил с Адель за работу слишком много – упрятать Николаса Блейра в психушку будет сущим удовольствием.

– Вы не артист, Дэниел? – спросил оп.

– Нет, я занимаюсь довольно загадочными делами, вы будете очень удивлены, если…

– Что вы думаете о Шекспире? – торопливо обратилась ко мне Адель. – Вам нравятся его пьесы?

– Никогда не читал, – сознался я.

– Вот он, типичный зритель! – хмыкнул Вернон Клайд.

– Да! – кивнула Адель. – Именно поэтому Лоис Ли играет королеву!

– Сколько горечи, дорогая! – усмехнулся Блейр. – Ты же знаешь, твой опыт в музыкальных комедиях не очень годится для драмы.

– Ты чертовски хорошо знаешь, я не предназначена для музыкальных комедий! – со злостью выкрикнула Адель. – Я хорошая актриса, а ты не даешь мне шанса показать себя!

– Я поступил опрометчиво, женившись на артистке. – Николас печально покачал головой. – Моя первая жена была всего лишь продавщицей и не требовала первых ролей!

– Ты не дал мне и самой незначительной роли, – угрюмо отмахнулась она.

– Я не могу этого сделать, – просто сказал Николас. – Мы достаточно об этом говорили, дорогая. Боюсь, в другой раз ты потребуешь для Обри роль Горацио! – Он рассмеялся с явным удовольствием. Но лицо его сына покрылось красными пятнами.

– Прошу вас, – поднял руку Клайд, – без семейных ссор! С минуты на минуту должен заявиться Лэмб, давайте будем большой дружной семьей без мышьяка в стаканах.

– Волк в овечьей шкуре, – тихо пробормотал Николас. – Когда мы все вместе притворяемся тут перед ним, меня тошнит!

– Все же будь с ним полюбезней, Никки, – попросил Клайд. – Между прочим, мы задолжали ему пятнадцать тысяч! Он в некотором роде наш ангел-хранитель.

– Ангел? С такой-то физиономией? – едко заметил Николас. – Тогда пусть и он будет любезен со мной, если хочет вернуть свои денежки.

– О боже! – безнадежно воскликнул Вернон и пригубил бодрящую смесь.

– Хотите, я буду с ним любезна? – спросила Чарити и покраснела. – Я имею в виду, если это поможет постановке. – Она на секунду прикрыла глаза, затем мечтательно сказала: – Я выйду на сцену в индиго! С багряным по краям!

Николас заметил скуку на моем лице.

– Опять метод, – объяснил он. – Авторские ремарки их не волнуют. Они все видят в своем свете и в своем цвете! Согласитесь, Дэниел, это же безумие!

Чарити обиженно захлопала ресницами.

– Я всего лишь стремлюсь к лучшему!

– Не надо, – вяло произнес Клайд. – И так хорошо, лучше – не надо.

Заметив, что никто не собирается наполнить вновь мой бокал, я сам направился к бару.

– Должно быть, вас шокирует здешняя атмосфера. – Хозяин улыбнулся. – Вы впервые столкнулись с домашней жизнью артистов?

– Ничего страшного. – Я сделал глоток.

– Да что он может знать о жизни! – с пафосом воскликнула Чарити. – Он, человек якобы загадочных занятий!

– Гораздо больше, чем вы предполагаете, – непринужденно сказал я. – Ну ладно, в театре вы можете заставить людей верить вам. Но уберите декорации, свет рампы, и что останется? Да ничего!

– Вы действительно уверены в этом, Дэниел? – пророкотал Николас Блейр.

– Да, я уверен, что вам удается дурачить театральную публику лишь потому, что она желает быть обманутой.

– Чепуха! – прогремел Николас. – Неудивительно, что вы с Обри подружились.

– Вне сцены вы не одурачите никого! – разошелся я. – Полминуты – и любой поймет, что вы не тот, за кого себя выдаете. Никто не поверит, что вы маляр, – вы будете красить стену с такой выразительностью, будто играете Гамлета, и ничего не сможете с этим поделать, Никки-бой.

– Обри, выставь этого типа из моей квартиры! – рыкнул Николас.

Обри притворился, что не слышал.

– Прекрасный ответ, – подзадорил я, – означающий, что вам нечем крыть, Никки, и вы публично это признаете.

– Ничего подобного! – закричал он. Его ноздри раздувались не меньше, чем у меня, когда я смотрел на Чарити Адам. – Будь я проклят, если стану спорить с каким-то кретином, предпочитающим стриптиз Шекспиру!

– Это тоже не ответ, – вставил я. – Держу пари, что вне театра вы не одурачите никого!

– Не будьте идиотом!

– Пари вас не устраивает? Боитесь потерять деньги? Или в чем дело, Никки-бой?

Казалось, сейчас он взорвется, но Блейр сдержался.

– Предлагайте условия, Дэниел! – неожиданно проговорил он. – А уж там посмотрим, актер я или нет.

– Хорошо, делаю конкретное предложение. Вы считаете себя настолько сильным актером, что в реальной жизни сможете удержать специалистов в заблуждении в течение, скажем, пятнадцати минут?

– Конечно!

– Ставлю тысячу, что у вас не получится.

Наступило молчание, вскоре ставшее гнетущим. Его нарушил Вернон Клайд.

– Это заходит слишком далеко…

– Помолчите! – отрезал Николас. – Я принимаю пари.

– Отлично! – Я огляделся вокруг. – Как насчет того, чтобы ваша жена хранила ставки?

– Не возражаю, – нетерпеливо сказал он. – Теперь назовите условия: какая роль, что за специалисты, время и место.

Я сделал вид, что задумался.

– Облегчу задачу и вам и себе, – произнес я немного погодя. – Вам – роль полегче, а мне – специалистов потруднее.

– То есть?

– Вам – роль актера, представляющего, что он действительно Гамлет, а его жена – мать-королева, которая задумала его отравить.

– Вы шутите? – уставился он на меня. – Это же слишком просто!

– Погодите, – усмехнулся я. – Теперь о специалистах. На эту роль я предлагаю психиатра. Согласны?

Вернон Клайд прочистил горло.

– Давайте забудем всю эту чушь и выпьем, – неуверенно сказал он.

– Согласен, почему бы и нет?.. – кивнул я.

– Так-то лучше, – проворчал продюсер. – Когда придет Лэмб…

– Простите, – перебил я. – Надо утрясти маленькую деталь. Если вы не возражаете, Никки-бой, я готов получить свою тысячу.

– Что? – Николас вскипел. – Держи свое пьяное хайло на замке, Вернон, пока тебя не спрашивают! Пари остается в силе, Дэниел!

– Рад за вас, – кивнул я. – Минуту назад решил, что уже струсили.

– А мне показалось, вы говорили, что не читали Шекспира? – Он взглянул на меня изучающе.

– Только басни в школе, про ту самую овечку, за счет которой финансируется ваша постановка.^[3]

Николас залпом допил бокал.

– Психиатр – ваш друг, да? Вы заранее все обговорили, чтобы сообща облапошить старину Блейра?

– Хороший вопрос, – хмыкнул я. – Это требуется обсудить. Вы доверяете своей жене?

– Доверяю все, кроме ролей Шекспира, – коротко ответил он.

– В таком случае, пусть миссис Блейр выберет психиатра, тот назначит время, и только Адель будет знать, куда и к кому мы едем.

– Согласен. – Николас посмотрел на жену. – Ты сможешь организовать это, дорогая?

– Полагаю. – Она пожала плечами. – Это все дикость какая-то, но если вы настаиваете…

– Я хочу заставить Дэниэля уважать мою профессию, – выдавил Блейр сквозь зубы. – Да и тысяча долларов тоже достойна уважения, не так ли, мистер Бойд?

Я кивнул:

– Вы правы как никогда.

Глава 3

Частную клинику в Коннектикуте окружал лес. Территория возле большого двухэтажного здания, окрашенного в пастельные тона, была обнесена высоким забором. Строго приватная лечебница, и можно было надеяться, что заправляет здесь строго приватный психиатр.

Я с весьма озабоченным видом сидел в кабинете доктора Фрезера. На нем не было ни белого халата, ни темных очков. В своем дорогом костюме он мало походил на психиатра, да и пострижен был не хуже меня.

– Чем могу быть полезен, мистер Бойд? – вежливо спросил доктор.

– Видите ли, – замялся я, – дело касается моих друзей… – И я выдал ему историю о бывшем актере, перенесшем сценическое действо в собственную жизнь. Будто у него возникла навязчивая идея, он считает себя Гамлетом, а свою жену – матерью-королевой, решившей его отравить.

Лицо Фрезера оставалось беспристрастным. Тогда я добавил, что пока муж не слишком опасен, но состояние день ото дня ухудшается, чем и поделилась со мной его жена, как со старым другом семьи.

– Так какой помощи вы хотите от меня? – осторожно спросил Фрезер.

– Вы не могли бы посмотреть его, доктор? Если необходимо, пусть он останется здесь на некоторое время, под наблюдением специалистов. Его жена, поймите, находится в постоянной тревоге, а это тоже может кончиться нервным срывом либо еще чем похуже.

– Хорошо, я посмотрю вашего друга, мистер Бойд. Когда вам удобной приехать?

– В любое время. Чем скорее, тем лучше.

– Завтра в одиннадцать вас устроит?

– Отлично.

– Договорились. – Он вежливо кивнул.

Выйдя из клиники, я осознал, что меня что-то тревожит. И только включив мотор, сообразил, в чем причина моего беспокойства, – в лечебнице стояла абсолютная, неестественная тишина. Что же они делают с пациентами, добиваясь подобного порядка?

Вернувшись в офис около трех часов дня, я обнаружил в кабинете Адель Блейр в великом раздражении.

– Я уже час жду вас, – заявила она. – Где вы пропадали?

На ней было другое платье – темно-вишневое, со множеством нашитых на него пуговиц.

– Ездил в Коннектикут.

– Зачем? И что за идиотское пари вы вчера заключили?

– Я встречался с доктором Фрезером. У него в Коннектикуте частная психиатрическая лечебница.

– Вот как? – В ее глазах заблестел интерес.

– Мы договорились, он примет нас завтра в одиннадцать.

Женщина перевела дыхание.

– Вы уверены, Дэнни, что все пройдет без шума?

– Поговорим об этом после того, как вы выпишете чек, – предложил я.

Она открыла сумочку и протянула мне новый чек, взамен изрезанного Конфуцием. Для сохранности я убрал его в сейф.

– Доктор Фрезер, – сказал я, – внушает доверие. Уверен, все будет тихо.

– Что вы ему сказали?

– Вы – мои давнишние друзья, Николас – бывший актер, вообразивший себя Гамлетом, а вас матерью-отравительницей, ситуация в любой момент может выйти из-под контроля.

– Теперь мне понятно ваше вчерашнее поведение. Что же будет дальше, после… – Она замялась. – После окончания представления?

– Это уж зависит от Фрезера, – усмехнулся я, – и от мастерства вашего мужа.

– Хорошо, – кивнула она. – Значит, вы заедете за нами в девять тридцать?

– Именно так. И не забудьте, что в кабинете Фрезера вам надлежит выглядеть несчастной, страдающей супругой.

– Если вы помните, я – актриса! – парировала Адель. – Вы полагаете, его сразу оставят в клинике насовсем?

– Сомневаюсь. Но ваш муж окажется под наблюдением, что для начала неплохо. И на первое время я оплачу содержание Никки в лечебнице – думаю, это серьезно повлияет на мнение доктора, похоже, он испытывает недостаток клиентов. Пожалуй, это даже лучше, чем немедленное признание Николаса сумасшедшим.

– Время покажет, – заметила миссис Блейр. – Надеюсь, вы понимаете, что я расплачусь с вами полностью лишь после того, как буду уверена в благополучном исходе дела?

– Конечно. – Я усмехнулся. – И скажите Никки-бою, что нашли доктора по телефонному справочнику.

– Еще чего-нибудь мне следует знать? – Она посмотрела выжидающе.

– Поцелуйте за меня Обри, – улыбнулся я. – Как вы думаете, этот терьер не перебежит на сторону папаши?

В следующее мгновение она залепила мне пощечину. Бриллиант кольца впился в щеку.

Я взялся за пуговицу роскошного платья и притянул Адель к себе, затем обхватил за плечи и прижался губами к губам. Ее тело обмякло и некоторое время было послушным, но потом напряглось. Она начала молотить кулаками по моей спине. А я тем временем позволил своим рукам соскользнуть на ее талию и затем на округлые бедра. Она отшатнулась.

– Вы… вы… – Адель задыхалась от негодования.

– Если занимаешься грязными делишками, поневоле общаешься с такими же людишками, – сказал я спокойно. – Я грязный человек, миссис. – И дважды хлестнул ладонью по ее лицу.

Она уставилась на меня, раскрыв рот, словно не могла поверить, а через секунду кинулась расквитаться, размахивая руками. Я бесцеремонно оттолкнул ее.

– Возможно, раньше вы не боялись мужчин, дорогая.

– Я… я…

– Наверное, вы хотите сказать, что будете ждать меня завтра в девять тридцать.

– Я убью вас! – прошипела она.

Адель Блейр выбежала из офиса, хлопнув дверью. Впрочем, я крайне изумился бы, поступи она иначе. Такой характер по мне. Я сам грубиян и знаю это, но я привлекательный грубиян.

Десятью минутами позже дверь без стука отворилась, как и накануне, будто смотришь повторный показ по телевидению. Но на этот раз вошли двое – Конфуций и, вероятно, его помощник.

Конфуций аккуратно закрыл дверь и посмотрел на меня.

– Забыли еще что-то искромсать? – удивился я.

– Ты не извлек урока из первой встречи, Бойд, – спокойно ответил он. – Придется проучить тебя всерьез.

Я взглянул на его сообщника. Весил он не менее трехсот пятидесяти фунтов, этакая глыба с гладкими, зализанными назад волосами. Вынув сигару из верхнего кармана, он откусил кончик и выплюнул к моим ногам. Взгляд его голубых глаз обдавал холодом, а вообще этот тип был похож на бульдозер, пуская клубы дыма мне в глаза.

– Херби, – кивнул толстяк в сторону Конфуция, – защищает мои интересы.

– Херби? – Я с интересом оглядел Конфуция. – Неужели мать назвала его так? Мне представляется восхитительная картинка из детства, буквально слышу слова его мамочки: «Херби, сынок, не обижай маленькую девочку, ее крики разбудят всю округу!» Хорошенькое имечко для психопата!

– Иметь с тобой дело доставит мне удовольствие, Бойд, – зловеще заметил Херби.

– Повторяю, – проговорил толстяк, – Херби защищает мои интересы.

– Выходит, Адель Блейр ваш интерес. – Я окинул его взглядом. – Думаю, для нее вы толстоваты.

– Адель действительно интересует меня, – сказал он.

– Очень рад. Продолжайте.

– Меня зовут Лэмб.

– Читал книгу про вас, – ответил я. – А сейчас вы финансируете постановку старины Вилли?

Лэмб махнул рукой в сторону Херби.

– Этот Бойд просто кретин. Я зря теряю время, болтая с ним. Слов он не понимает.

– Я готов поучить его уму-разуму, мистер Лэмб, – ощерился Херби.

Лэмб присмотрелся ко мне и пожал плечами.

– Не знаю, зачем эта ведьма наняла частного сыщика, – сказал он очень тихо. – Да, впрочем, и неважно. Единственно, чего я хочу, чтобы Блейр не думал ни о чем, кроме постановки, – она уже обошлась мне достаточно дорого. Именно поэтому, Бойд, вы не будете работать на миссис Блейр.

– Ремонт мебели оплатите вы или Херби?

– Рисуетесь? – спросил он. – Играете звезду Голливуда? Херби вам сейчас все растолкует, герой дешевого вестерна!

– Вы, недоделанный боров, – тихо начал я, – катитесь к черту вместе со своим Херби. Мне и без вас хватает возможностей пощекотать нервы, когда я в этом нуждаюсь!

– Хорошо, – сказал Лэмб, пожав плечами. Он посмотрел на Херби: – Займись им.

Тот двинулся в мою сторону, доставая руки из карманов.

– На этот раз, Бойд, – мягко сказал он, – тебе достанется более основательно.

Кулак Херби рванулся к моему лицу, я отпрянул в сторону, приседая на правую ногу, а левой вдарил по его почкам. Он рухнул на пол и остался лежать, корчась от боли, но без стона.

Склонившись над ним, я сгреб борта пиджака, рывком поставил противника на колени и проверил кулаком прочность его носа. После этого Херби лежал уж совсем мирно.

– Ну-ну, – прохрипел Лэмб. – Достаточно.

– Черт возьми, – хмыкнул я, – это только начало. Вам придется подождать, пока я не приготовлю хорошую отбивную.

– Оставьте парня! – прохрипел толстяк. – Или я прикончу вас!

На меня смотрело дуло короткоствольного револьвера тридцать восьмого калибра. Я усмехнулся.

– Нашли дурака? Да вы ни за что не будете стрелять здесь!

Выстрел заглушил последнее слово. Пуля прошла в дюйме от моей головы. Медленно оглянувшись, я увидел дыру в стене.

– Хм, однако, вы не шутите. – Мой голос дрогнул.

– Вам лучше уйти отсюда, Бойд, – тихо предложил Лэмб, все еще держа палец на спусковом крючке. – Очнувшегося Херби я сдержать не смогу, даже если захочу.

Не имеет смысла спорить с человеком, когда в его руках столь убийственный аргумент. Я направился к двери.

– Запомните, Бойд, – прищурился толстый, – если вы еще раз встретитесь с Адель, я выхлопочу вам место в морге!

Я хотел было обсудить этот вопрос, но тут Херби заворочался, приходя в себя, и мне показалось самым разумным покинуть кабинет.

Глава 4

– Итак, – сказал Николас, когда автомобиль въехал в открытые ворота, – мне предстоит разыгрывать роль психа в сумасшедшем доме?

– И проиграть тысячу долларов, – заявил я, – не забывайте о главном, Никки-бой.

Блейр пожал плечами.

– Вам когда-нибудь говорили, Дэниел, что вы странный человек?

– Однажды. Одна блондинка на Кони-Айленд. Пусть внешность не обманывает вас, Никки, под этой оболочкой – золотое сердце.

– Четырнадцать каратов, – холодно вставила миссис Блейр.

Я остановил машину перед главным входом лечебницы, мы вышли. Николас с любопытством посмотрел на жену.

– Ты действительно нашла это местечко по телефонному справочнику?

– Конечно, – торопливо бросила она. – Думаешь, я хочу, чтобы ты потерял тысячу долларов, которые, к тому же, придется занимать?

– Верно. – Блейр вздохнул. – Пойдемте. Вы проверили свои часы, мистер Бойд?

– Будьте спокойны.

Я открыл тяжелую дверь. Медсестра вопросительно оглядела нас.

– Миссис и мистер Блейр к доктору Фрезеру, – сказала Адель. – Встреча назначена на одиннадцать часов.

– Вас ждут, – пробормотала девушка, кивнув в сторону кабинета. – Входите.

Первой шла Адель, я замыкал шествие. За дело она взялась быстро, не дав доктору опомниться.

– Я – миссис Блейр, помните, мы вчера говорили по телефону? Это мой муж Николас и наш друг мистер Бойд.

Фрезер поздоровался, пожал руку Николасу, а затем мне.

Он усадил нас перед столом, я закурил и посмотрел на часы – было десять минут двенадцатого. По лицу Николаса пробежала виноватая улыбка, он кивнул и тоже взглянул на часы.

Неожиданно Блейр вскочил на ноги и стал бегать по кабинету, засунув руки в карманы.

– Это часть заговора! – выкрикнул он. – Еще один ваш заговорщик!

– Заговор? – вежливо переспросил доктор.

– Именно! – пробасил артист и подозрительно уставился на жену. – Что теперь скажешь, дорогая королева?

– А-а-а, – мрачно протянул Фрезер, – Гамлет?

– О! Я не сомневался, что вы знаете меня! – воскликнул Николас.

– Я знаю такую пьесу, – ответил психиатр.

– Ерунда! – завопил Блейр. – Жизнь реальна, как никогда, где вы видите тут игру?

– А разве нет? – доктор поднял брови.

Николас ткнул пальцем в сторону Адель.

– Ее спросите! Ее! – заорал он. – Во мне и по сей час звучат слова призрака моего отца: «Моя, казалось, чистая жена…»

Фрезер взял со стола ручку и подвинул бумагу.

– Давайте начнем с начала, – предложил он. – Ваше имя Николас Блейр и…

– Вы оскорбляете меня, – гордо и тихо произнес актер. – Я – Гамлет, принц Датский, и вы отлично это знаете.

– Прекрасно, – согласился психиатр. – А кто же я? Меня вы знаете?

– А как же? Вы – рыбак. – Николас улыбнулся.

– Я доктор Фрезер! – Терпение врача истощилось.

– Так станьте рыбаком. Я так хочу! – Николас играл великолепно.

– Значит, вы Гамлет, и хотите, чтобы я стал рыбаком? – резко спросил доктор. – Тогда кто эта леди?

Николас перевел взгляд на Адель, потом снова на Фрезера.

– Вы, глупец! Это же моя мать-королева! А это, – он указал на меня, – могильщик. Человек без чувств.

Доктор повернулся к миссис Блейр.

– Как давно это с ним?

– Последние два дня, доктор, – упавшим голосом сказала Адель. – Раньше он не был таким, а сейчас… сейчас… то и дело так бывает.

– Вы хотите сказать, ваш муж не отличает времена принца Датского от наших? С телевидением, автомобилями и телефонами?

– Да, это так, – печально кивнула женщина. – Для него всего этого не существует.

В глазах Николаса стояла пустота. Он медленно обошел стол и встал позади доктора, а затем начал ощупывать его голову.

– Увы! – сказал он. – Бедный Йорик!

– Йорик? – Доктор вопросительно посмотрел на Адель.

– Это из сцены на церковном дворе, доктор Фрезер. Могильщики выкапывают череп бывшего придворного шута по имени Йорик, – подсказала она.

Голова психиатра отдернулась от пальцев Николаса.

– Идите на место, сядьте! – жестко приказал он.

Блейр медленно поковылял к стулу.

– Что ж, я трус? – задался он вопросом. – Кому угодно сказать мне дерзость? – Он взглянул на Фрезера и продолжил: – Не желчь в моей печенке голубиной. Позор не злит меня.

– Пожалуйста, сядьте, мистер Блейр! – резко повторил врач.

Проигнорировав его слова, Николас повернулся и медленно стал опять подходить к столу.

– Так на же, самозванец-душегуб! – Он уставился на психиатра, у которого в этот миг отвисла челюсть. – За матерью последуй!

Фрезер выпрямился.

– Садитесь, последний раз прошу!

Николас отвернулся от него.

– Ты скажешь ей: «Не пей вина», – пробормотал он. – Но будет слишком поздно…

Он внезапно подскочил к Фрезеру, лицо искажено безумием, в глазах алчный блеск.

– Предательство! – закричал он. – На выручку, друзья! – Он сунул руку в карман и достал нож.

Николас еще на шаг приблизился к столу, и я увидел, что Фрезер нажимает кнопку вызова санитаров.

– И рапира с ядом! – воскликнул актер, грозно надвигаясь на психиатра. – Так ступай, отравленная сталь, по назначенью!

Фрезер отклонился назад, вжался в спинку стула, палец не отрывался от кнопки, по лицу струился пот.

Дверь распахнулась, вбежали два крепких санитара. Один стал заламывать Николасу руки, второй с силой сжал запястье, артист вскрикнул от боли и выронил нож. В комнате наступила тишина.

Внезапно Николас Блейр захохотал.

– Хорошее представление, Дэниел? – Он смотрел на меня победителем. – Уверен, пятнадцать минут уже прошло, и вы должны мне тысячу долларов.

Я с сожалением взглянул на него и отвернулся.

– Вы что, онемели от потери тысячи долларов? – удивился он.

Фрезер выразительно посмотрел на санитаров.

– Выведите его. Он опасен.

Они зажали Николаса между собой и поволокли к двери.

– Отпустите меня! Будьте вы прокляты! – выкрикивал он. – Я такой же нормальный, как вы все! Это же пари!

– Уведите его! – крикнул доктор.

– Что происходит? Все сошли с ума?! Это была шутка, пари! Возможно, глупая, но… Дэниел, скажите им! – хрипел Блейр.

Я посмотрел на Фрезера и сокрушенно пожал плечами, потом снова закурил. Дверь закрылась, секунд десять мы еще слышали голос Николаса. Оборвался он внезапно. Слишком внезапно.

– Несчастный! – воскликнула Адель дрожащим голосом и приложила к глазам носовой платок.

Доктор Фрезер записал что-то, затем выпрямился:

– Миссис Блейр, боюсь, ваш муж страдает тяжелой формой шизофрении.

– Ему можно помочь, доктор? – с надеждой в голосе спросила актриса.

– Надеюсь. Но потребуется заметное время, – ответил Фрезер. – Для вас это может оказаться ударом, миссис Блейр, но ваш муж действительно опасен, и должен быть изолирован немедленно.

– Нет! – с ужасом воскликнула она.

– Так будет лучше для всех, – сказал психиатр с убеждением в голосе. – Мы сделаем все возможное для его скорейшего выздоровления. Но перед тем как уехать отсюда, вам нужно подписать некоторые бумаги.

Адель рыдала. Я заботливо склонился над ней.

– Все это ужасно, да, но вы не сможете оказать Никки такую помощь, какую способен доктор Фрезер. Вы должны подписать бумаги, дорогая.

– Да, да, вы правы. – Она все еще всхлипывала. – Как это тяжело, как дико!

– Поверьте, миссис Блейр, – сказал Фрезер почти с нежностью в голосе, – как бы ни было это тяжело, но это лучшее, что вы сейчас можете сделать для супруга.

– А на Рождество пришлете ему открытку, – вставил я и, повернувшись к Фрезеру, пояснил: – Думаю, немного юмора не повредит.

– У вас очень тонкое чувство юмора, мистер Бойд, – холодно ответил психиатр. – Очевидно, вы плохо представляете себе, что сейчас происходит с миссис Блейр. И вообще, в силах ли кто-то, не испытав, понять, как бывает сильна любовь жены к мужу?

– Кто-кто, доктор, а я понимаю, – заверил я его.

Глава 5

В четыре часа мы вернулись в квартиру Блейров, и я вошел вслед за Аделью в пустую гостиную.

– Обри нет?

– Сегодня он за городом. – Миссис Блейр рассмеялась. – У него всегда сводит живот в подобных ситуациях. Он вообще весьма тщательно избегает передовой, на случай, если все сорвется.

– Он с друзьями? – спросил я, но махнул рукой. – Меня не касается, не очень сожалею об его отсутствии.

Хозяйка тепло улыбнулась.

– Отпразднуем, Дэнни! – В ее голосе ощущалась нежная дрожь. – Все прошло отлично. Вы гений! Приготовьте нам выпить что-нибудь необычное!

– Я сделаю напиток «Смеющаяся вдова».

– Название многообещающее. Каков состав?

– Три капли горького перца на две части водки и одну джина. После второго бокала перестанете обращать внимание на его вкус, – пообещал я.

– Просто заупокойная по Николасу.

– Как знать, может, и он там веселится в смирительной рубашке?

Она расхохоталась.

– Думаю, это был величайший триумф Никки! Он честно заработал тысячу долларов.

– Я верну долг, когда он выйдет, конечно, если буду к тому времени жив.

Я отправился к бару, Адель куда-то исчезла. Вернулась она, когда я уже приготовил смесь и аккуратно ее перемешивал – «Смеющуюся вдову» не взбалтывают, она может вспылиться, а нежно поглаживают, – и протянула чек на девять тысяч долларов. Я спрятал его в карман.

– Благодарю.

– Это я вас благодарю, – кивнула она, – за быструю и хорошую работу. Буду рекомендовать вас всем своим подругам. Если такого рода фокусы станут регулярными, вы сможете требовать с Фрезера комиссионные!

– Уже думал об этом, – усмехнулся я. – Если дела пойдут действительно хорошо, придется озаботиться тем, чтобы получить медицинскую степень.

– Скажите мне, Бойд, вы в юности воровали пенни у слепых?

– Только десятицентовики. Я негодяй?

– Я вас обожаю! – мечтательно воскликнула она.

– А мне казалось – ненавидите.

– Это было вчера. Сегодня все иначе. И по чудесному совпадению Блейра-младшего тоже нет дома! – Ее глаза уставились на меня. – Неужели вы все еще презираете меня, Дэнни?

– Это было вчера. – Я поднял бокал. – Выпьем за сегодня!

Выпив половину бокала, она посмотрела на меня со слезами на глазах.

– Эту штуку используют при бурении нефтяных скважин?

– Ради этой штуки скважины бурят. Вдовы от нее смеются, а сильные мужчины плачут. Надеюсь, у вас найдется носовой платок?

– Долейте, пожалуйста. А я пока поищу.

Минут через пять она вернулась, переодевшись в черный сатиновый халат с вышитыми малиновыми орхидеями.

– Выпейте, вам станет чрезвычайно весело! – Я подтолкнул к ней бокал. – У вас замечательный халат, он делает вас бесподобно красивой. Так должна выглядеть каждая женщина, но это редко кому удается.

– А ваш профиль, Дэнни-бой, почти так же хорош, как ваша сообразительность.

– Ничего не поделаешь, я чертовски привлекателен! Женщины влюбляются в меня с первого взгляда! А вот с вами этого не произошло, чем вы меня страшно заинтриговали.

Адель одним духом допила бокал, у нее перехватило дыхание.

– Вы ударили меня! – крикнула она, когда вернулся голос. – Я никогда не забуду этого, Дэнни Бойд!

– Никогда не забудете и никогда не простите?

– Вообще, мне это даже понравилось. Неожиданные ощущения.

Адель сама вновь наполнила свой бокал.

– Я скажу вам кое-что, Дэнни. – Она сделала глубокий вдох.

– Поведаете о своей жизни, дорогая? – спросил я. – Ненавижу откровения женщин.

– Нет, насчет теории… теории, будто женщина одевается для того, чтобы понравиться мужчину. Глупости!

– Почему? – Я приподнял брови.

– Это определенно не так! – Она допила третий бокал и продолжила: – Когда женщине действительно нравится мужчина, она делает совершенно противоположное!

– То есть? – спросил я с недоумением.

Одним рывком она развязала пояс, полы халата распахнулись, неторопливое движение плеч – и он упал к ее ногам. Под ним ничего не было, кроме самой Адель.

Она медленно повернулась вокруг своей оси.

– Сто пятнадцать фунтов, – похвасталась актриса, – и ни унции лишней!

Я всегда считал, что шестнадцать лет – худший возраст. Только начнешь понимать, что такое женщина без одежды – и тут же тьма разочарования: они увядают, они толстеют. Жизнь не переполнена девушками с обложек журналов.

Но Адель не вызывала разочарования. Фигура у нее была великолепная, остроконечные груди выдавались вперед, кожа сияла белизной фарфора. Нарушал гармонию треугольный шрам на левом бедре.

– Вы будете только смотреть? Вам этого достаточно?

Я медленно пошел к ней. Воротник душил меня, и потому я резко освободился от рубашки. Адель ждала, опустив руки вдоль бедер.

– Снова собираешься меня ударить? – прошептала она, едва я приблизился.

– Что, у Обри сильная правая рука?

– Оставь его! – отмахнулась она.

– Укус змеи?

– Называй, как хочешь. Может, все-таки обнимешь меня?

– Имею и такие намерения.

Она дернула волосок на моей груди.

– Когда-нибудь ты перестанешь болтать?

Обхватив бедра, я приподнял ее, положил к себе на плечи и понес через комнату. Она впилась в мое плечо. В ответ я шлепнул ее по наиболее подходящему месту. Раздался удовлетворенный визг.

– А как же Обри? Наш мальчик скоро вернется? – полюбопытствовал я.

– Да черт с ним! – отмахнулась Адель. – Он и сам может приготовить себе выпивку!

– Значит, остаюсь только я?

– Ах, и у меня нет выбора! – Она мелодраматично вздохнула. – Ничего, если я буду стонать?

– Конечно. У меня есть затычки для ушей.

В половине седьмого мы вполне респектабельно пили джин с тоником.

– Мне пора идти, – сказал я.

– Зачем? – Адель в шелковой блузке и брюках поднялась с кушетки.

– Дела.

– У тебя свидание? – она повернула ко мне голову. – Ты не Тарзан?

– Это ты – Джейн. А я устал.

– Тогда не спеши, – попросила она. – Скоро вернется Обри, может, принесет нам поесть.

Я обреченно пожал плечами.

– Были бы силы, я все-таки ушел бы домой. Но я растратил всю энергию!

– А некоторые играют в гольф и теннис, плавают, давая выход своей энергии! Смешай мне еще бокал.

– Я устал. Видишь, и мой бокал пуст, а я тоже хочу выпить.

– Лентяй! – забирая бокал, она поцеловала меня. – Безжалостный! – Адель отправилась к бару.

Я только успел закурить, как услышал, что открывается дверной замок.

Увидев меня, Обри заулыбался.

– Привет, Дэнни. Все в порядке?

– Допустим, он скажет «нет», – буркнула миссис Блейр. – Ты снова помчишься за город?

Он оглянулся.

– Привет, Адель, я тебя не заметил. Все в порядке, не так ли? Иначе вас бы здесь не было.

– Ты угадал, – смилостивилась она. – Дэнни провернул изумительное дело. Иди сюда, приготовишь напитки, а я расскажу, как все произошло.

Он послушно двинулся к бару, а я закурил, пока она рассказывала. Выслушав изложение событий, Обри принес мой бокал и энергично потряс руку.

– Мои поздравления, старина! – промурлыкал он. – Первоклассная работа!

– Жаль, что вы не видели.

Он нервно подергал усы.

– Жаль, конечно, но мне нужно было повидать приятеля.

– Ну, не беда! – кивнул я.

Обри приободрился.

– Теперь, когда все кончено, это можно отпраздновать. Выше бокал, Дэнни!

– Погодите, – остановил я, – что – кончено?

Он выглядел, как ребенок, забравшийся ночью в кухню и не нашедший там ничего вкусненького.

– Разве нет? – с трудом выдавил он. – Разве отец не изолирован?

– Это только часть дела, – терпеливо произнес я. – Вы не забыли о Верноне Клайде и Чарити Адам? Они присутствовали при заключении пари, слышали слово «психиатр». Как вы думаете, что они станут делать, узнав об изоляции Николаса Блейра?

Обри резко хохотнул.

– Не стоит беспокоиться! Я об этом уже подумал: мы им просто ничего не скажем. Старик утром вышел из дому, мы его больше не видели – вот и весь разговор! – Он был весьма доволен собой, но я нашел его радость преждевременной.

– Возможно, они не будут беспокоиться день, два, три от силы, а потом позвонят в полицию, в больницы, в морг…

– Ох! – Лицо Обри стало серым.

– Вам следует поступить как-то иначе, – сказал я. – И перестаньте кусать губу!

– Извините, – вздрогнул он, – когда я нервничаю, не замечаю, что делаю.

– Наверное, то же самое он говорит девушкам! – съязвила Адель, но бедный парень ее не слышал.

– Что же делать, что делать, Дэнни? – повторял убитый горем сынок. – Я малость выпил, джин, в голове сумбур…

– Вы должны прямо сказать им, где отец, – заявил я твердо. – Все, что от вас требуется, – правдоподобно рассказать следующее: Никки-бой ночью вообразил себя Гамлетом, с ножом гонялся за женой. Если кто надумает справиться у Фрезера, доктор подтвердит такую версию.

Адель нежно засмеялась.

– Добрый, добрый старина Никки.

Обри тоже улыбнулся.

– Да, я понял, мы так и скажем… Решил, что он Гамлет, чуть не убил Адель, едва удалось ее спасти…

– А поскольку, – подсказал, я, – миссис Блейр незадолго до несчастья беседовала с доктором Фрезером как раз по поводу нашего пари, именно в его лечебницу и увезли вашего бедного папочку. Все.

– Это просто гениально! – Обри источал безмерную благодарность.

– И не улыбайтесь во весь рот, когда будете делиться горем, – добавил я, взглянув на его счастливую физиономию.

– Конечно! – воскликнул он.

– Просто ни на секунду не забывайте, что любите Никки, как…

– Сын? – с улыбкой от уха до уха подсказал Обри.

Глава 6

Окна моей квартиры выходят в парк. Конечно, квартирка могла бы быть и побольше, но когда дама уже в ней, это не имеет особого значения. Естественно, если твой профиль неотразим!

Я сидел в кресле лицом к окну и потягивал коктейль; перед глазами стояло лицо Обри. Как безмятежно и счастливо произнес этот малый «Сын?».

В отношении себя тоже не надо обманываться. Если существуют градации подлости, то за прошедшие двадцать четыре часа я достиг высшей. Вспомнился взгляд Николаса Блейра, когда его выводили из кабинета. Насколько внезапно оборвался его голос! «Уведите его», – приказал Фрезер, и в тот момент фраза меня не задела.

Допивая второй бокал и выкурив еще одну сигарету, я наконец нашел ответ. Нельзя оставлять Николаса в лечебнице. Я заварил кашу, мне и расхлебывать. Адель Блейр выдала девять тысяч, теперь я свободен от обязательств, более она не является моей клиенткой.

Немного погодя пришла другая интересная мысль. Если жена выложила кругленькую сумму, чтобы упрятать мужа в психушку, то сколько может заплатить сам Николас за освобождение?

С этой минуты Николас Блейр стал моем клиентом, даже не подозревая об этом.

Я сразу почувствовал себя лучше, подошел к зеркалу, подмигнул самому себе и сказал: «Так-то, брат! Кое-что мы уже получили, глядишь, и еще перепадет». Парень в зеркале ухмыльнулся: «Ты хоть себе-то не ври! Подошел полюбоваться собой, все остальное тебя мало интересует».

В Коннектикут я добрался поздно вечером. Ворота уже закрыли. Охранник смотрел на машину так, словно меня и не было. Я сказал, что хочу повидать доктора Фрезера, парень остался глух и нем. За пять долларов он все же сходил к главному корпусу и назвал Фрезеру мое имя.

– Ладно, – вернувшись, сообщил охранник, – доктор разрешил впустить вас.

– Передайте ему при случае, – сказал я, въезжая на территорию, – закрытые ворота отпугивают клиентов. Скажем, будь я чокнутым, ни за что не попал бы на прием!

– А вы уверены в своем уме? – удивился охранник. – Может, у вас даже справка имеется?

От неожиданности я не придумал ответа.

Медсестры в холле не было. Я коротко стукнул в дверь кабинета и вошел. Фрезер разговаривал по телефону и даже не взглянул на меня. Я закурил и стал ждать, размышляя, что заставило этого человека заняться психиатрией.

Наконец доктор положил трубку и спросил:

– Что случилось, мистер Бойд?

– Извините за назойливость, – начал я весьма учтиво, – но меня весь день не покидает мысль о Николасе Блейре, я беспокоюсь о нем…

– Вы не одиноки, – врач улыбнулся. – Я тоже беспокоюсь о нем.

– Видите ли, весь целый день думал и пришел к выводу, что Николас просто переутомился. Последнее время он очень много работал. Не этим ли объясняется его поведение?

– Очень интересная мысль, – как-то странно произнес Фрезер. – А что еще вы надумали за этот день?

– Хотел бы увидеть его, поговорить…

– Мне тоже хотелось бы с ним поговорить.

– Что? – Я одеревенел.

– Блейра нет в клинике, – тихо сказал психиатр. – Пару часов назад он нас покинул.

– Вы отпустили Николаса? – с надеждой в голосе воскликнул я.

– О нет, – с горькой иронией произнес Фрезер. – Инициатива принадлежала исключительно нашему пациенту. Вы с миссис Блейр уехали, он вскоре успокоился, казался совершенно безразличным ко всему. Обычная депрессия после буйного приступа – так мне подумалось. – Психиатр уставился в пол. – Но я ошибся, мистер Бойд. Страшно ошибся. Санитар понес ему ужин, Блейр напал, сломал парню руку, закрыл его в палате и промчался к выходу. У крыльца, к несчастью, стоял автомобиль.

– Вы хотите сказать, какой-то дурак оставил в машине ключи? – выпалил я.

Доктор вздрогнул.

– Автомобиль был мой.

– И Никки удалось уехать? Его не смогли остановить?

– Ворота были открыты… – начал оправдывался врач и вдруг сорвался: – Никогда, ни разу за прошедшие пять лет не происходило ничего подобного! Никогда!

– Как говорят юные девушки, – усмехнулся я, – всегда что-то происходит в первый раз.

Вдруг в глазах психиатра я заметил огонек мести. Он сделал глубокий вдох.

– Позвольте вам сообщить кое-что, мистер Бойд. – Он затянул паузу. – Если ваш друг утром играл – он величайший в мире артист!

– Но…

– Это было не представление. – Фрезер говорил жестко. – Блейр – маньяк, его преследует мания убийства. То же самое я сообщил полиции.

– Полиции?

– Именно. Я обязан информировать власти в случае побега сумасшедшего, – кисло заявил он. – Вы и не представляете, чем это грозит человеку с моим положением. Последний час непрерывно звонят репортеры, я отказываюсь им что-либо сообщать.

– Вижу, мне здесь делать больше нечего. – Я поднялся.

– Что вы собираетесь предпринять?

– Буду искать Николаса.

– Мой совет, мистер Бойд, – максимальная осторожность, когда найдете его.

– Он настолько опасен?

– Да! Особенно для вас и миссис Блейр! Это же вы привезли его сюда и оставили!

Я понуро кивнул. Доктор встал, снял пиджак и повесил на плечики. Затем взялся за материю с обеих сторон от разреза внизу на спине и резким движением разодрал до самого воротника.

– Мне кажется, проще было отдать в чистку.

– Может быть. Видите ли, мистер Бойд, даже у психиатров бывает переутомление. Но вы вроде бы собирались уходить?

– Уже ухожу. – Я направился к двери.

– Мистер Бойд!

Наши глаза встретились. Фрезер через силу улыбнулся.

– Сегодня я не могу навестить моих больных. Не желаю их видеть… – Он замолчал, затем прикусил свой палец и спокойно наблюдал, как капает кровь.

– Вы хотели еще что-то сказать?

– Да. – Фрезер неуверенно кивнул. – Что же именно? Знаете… Нет, простите, мистер Бойд, простите… Происшедшее выбило меня из колеи, вот и все.

Перед дверью квартиры Блейров стоял полицейский.

– Что вам нужно? – подозрительно спросил он, когда я приблизился.

– Повидать миссис Блейр.

– Несколько поздновато для визитов, не находите?

– Я старый друг семьи. Мое имя Бойд, меня примут.

– Оставайтесь на месте, пока я выясню. – Он нажал кнопку звонка.

Слегка приоткрыв дверь, Адель спросила, в чем дело, но, увидев меня, распахнула настежь.

– Дэнни! Весь вечер пытаюсь дозвониться вам!

– Леди, вам знаком этот парень? – спросил полицейский.

– Конечно, – она отмахнулась. – Входи, Дэнни!

– Ну хорошо. – Блюститель порядка ухмыльнулся.

Войдя в квартиру, я отправился прямиком к бару. Адель явно весь вечер пила, полупустая бутылка и бокал поведали мне все без слов.

Она вцепилась в мою руку и мешала готовить коктейль, в глазах метался ужас.

– Вы слышали? Слышали о…

– Я ездил к Фрезеру. Вам рассказать о психе, который заведует психиатрической лечебницей?

Она покачала головой.

– Что же нам сейчас делать?

– Найти Николаса раньше полиции. Единственный вариант. Я не против властей, но не хочу, чтобы вся наша история оказалась предана огласке.

Адель выхватила бокал из моих рук.

– Я боюсь, Дэнни! – Ее ногти впились в мою кожу даже сквозь рукав. – Ты не знаешь Никки! У него жуткий нрав, а после того, что мы сделали…

– Успокойтесь. – Я наконец-то сделал глоток. – Он сюда не придет.

– Он убьет меня, – она вздрогнула. – Я знаю, придет и убьет!

– Не придет, – повторил я. – Под дверью торчит полицейский.

– Хотелось бы верить, – прошептала она. – Ты просто пытаешься меня успокоить.

– Для начала мне хотелось бы успокоиться самому. Сюда Никки-бой не явится, но куда-то он все же пойдет? У него есть друг?

Адель раздраженно хмыкнула.

– Ну, а к Вернону Клайду он может отправиться?

– Не уверена. Хотя…

– Где он живет?

– В шести кварталах отсюда.

Адель дала адрес Клайда. Допив джин с тоником, я воспрял духом. Подумал, стоит ли предупреждать Клайда звонком о своем визите, и решил, что обойдусь без этого.

– Где наш песик Обри?

– Ушел, – быстро сказала ода. – Еще в восемь ушел, а если уже прослышал о Никки, думаю, и не вернется. – Она осушила бокал. – Он же труслив, как…

Мы оба услышали, что входная дверь отворилась. Адель оцепенела от страха, прислушиваясь к шагам. В комнату вошел Обри, и миссис Блейр облегченно вздохнула.

– Привет, Дэнни. Рад снова видеть вас здесь, но что происходит?

– Ваше удивление естественно, но, поверьте, я вернулся не за тем, чтобы обольстить Адель.

– Я этого и не имел в виду. – Он покраснел. – Что здесь делает полиция? Мне пришлось доказывать, кто я такой, чтобы попасть в свою квартиру!

– Несколько часов назад Никки сбежал из клиники, – сообщил я. – Полицейский приставлен охранять Адель, да и вас, надо полагать.

Глаза Обри вылезли на лоб.

– Вы хотите сказать, что отец… – Он рухнул на ближайший стул. – Кошмар!

– Еще бы, – согласился я.

– Как ему удалось? – нервно воскликнул Блейр– младший.

– Сбил с ног санитара, угнал автомобиль Фрезера.

– Какой смысл обсуждать это! – воскликнула Адель. – Дэнни, вы должны найти Никки раньше полицейских ищеек!

– Отличное предложение, – кивнул Обри.

– Нью-Йорк – большой город, не так-то просто найти человека. Но я отправлюсь на поиски и позвоню через пару часов.

– Обязательно найдите его, Дэнни! Я заплачу. Как только вы отыщете отца, я выпишу чек. Скажите, сколько?

– Весьма любезно, Обри. – Я оглядел его сверху донизу. – Десять тысяч.

– Не слишком ли, старина? Адель уже отдала вам десять с половиной за два дня работы…

– Ладно, – я пошел к выходу. – Не хотите – не надо. Мне же легче. И будем надеяться, что старик действительно не заявится.

– О чем это вы? – испуганно спросил Обри.

– А вам невдомек? Сейчас Никки-бой наверняка обдумывает, почему Адель решила от него избавиться.

– Не говорите так! – покраснел Обри. – Мы заплатим, только найдите его!

– Отлично. – Я улыбнулся. – Спешу на поиски.

– Да уж, пожалуйста. Все замечательно, не так ли, Адель?

– О, замолчи! – Она повернулась к нему спиной.

Обри, казалось, вот-вот расплачется.

– Ну, Адель, я всего лишь хочу быть полезным.

– Вы можете что-нибудь сказать о Чарити Адам? Где она живет? – спросил я.

– Нет, – сказала миссис Блейр.

– Никки затаился у кого-то. Иначе бы его уже схватили. О Лэмбе вы что-нибудь знаете? Где он живет?

– В небольшом отеле «Осиденталь» на Восточной сорок девятой улице, – сообщил Обри.

– Так, два места есть. Что-нибудь еще?

– Не знаю. – Адель пожала плечами.

– Минуточку! – воскликнул Обри. – Мы забыли о Лоис!

– При чем тут Лоис Ли? Ты в своем уме? – возмутилась Адель.

– О! Я думал, ты знаешь, дорогая, – ответил Обри. – Они уже несколько недель вместе спят.

Она несколько секунд с ужасом смотрела на него, затем пошла к бару.

– Я был уверен, что она знает, – пробормотал Обри.

– Где можно найти Лоис Ли?

– О, по тому же адресу.

– Вы хотите сказать, она живет с толстяком Лэмбом?

– Нет, у них разные номера. Словом, я пошутил.

– Три места есть, для начала хватит, – сказал я и поднялся. – Если что-то выясню – позвоню. Но для начала осмотрю фортификации.

– Фортификации? Какие фортификации?

– Это же Гамлет, олух! – с негодованием воскликнула Адель. – Лучше бы приготовил мне выпить – разве не видишь, что это необходимо?

– Конечно! Сию секунду!

Глава 7

Я трижды надавил кнопку звонка у квартиры Вернона Клайда. Продюсера не было дома, или по меньшей мере не было для меня. Я уже собрался уходить, когда дверь приоткрылась и на меня уставились два темных глаза. Потом я увидел черный свитер, возможно тот же, что и раньше, но брюки на ней были розовые.

– Привет, Чарити. – Я улыбнулся. – Вы еще помните Дэнни Бойда?

Она всматривалась в меня, не шелохнувшись… Я самодовольно решил, что девушка разглядывает мой профиль.

– Вернон дома? Я хочу поговорить с ним. Это не займет много времени.

– Индиго, – тихо прошептала девушка, и дверь еще чуть-чуть приоткрылась.

– Что? – Я вошел в квартиру. – Что вы сказали?

– Индиго, – повторила она. – Ничего, кроме индиго.

Я вспомнил объяснение, что она все воспринимает в цветах.

– Где Вернон?

– Клак-клак, – сказала она. Затем повторила.

– Что за черт! Вы изобрели новый эсперанто?

Отвернувшись, она начала раскачиваться из стороны в сторону, снова и снова повторяя «клак-клак».

Понаблюдав за нею некоторое время, я схватил ее за руку.

– Послушайте, у меня нет времени. Я хочу видеть Вернона.

Словно бы не замечая меня, она ответила:

– Я машинистка. Я печатаю, и ничего больше. Не думаю, не чувствую, просто делаю свою работу. Клак-клак…

– Ну что ж, мисс Печатная Машинка, – усмехнулся я, – прекратите на минутку свою работу. Мне нужен Вернон Клайд.

Она вздрогнула и вырвала свою руку из моей.

– Никаких вопросов. – Ее голова медленно раскачивалась туда-сюда. – Никаких вопросов, – повторила она, и на какой-то миг ее глаза сфокусировались на мне. – Я помню вас, человек странных занятий.

– Отлично! Скажите же, где найти Клайда?

Ее голова продолжала работать маятником.

– Никаких вопросов, – сказала она безразличным тоном. – Все остальное – пожалуйста. – Посмотрев на меня в упор, Чарити заявила: – Все, что хотите. Чего вы хотите, Дэнни Бойд?

Она рывком сорвала с себя свитер. Моя наблюдательность не подвела – лифчика на ней не было, а грудки оказались восхитительными.

– Все, что хотите, – зачастила девушка. – Вы хотите меня, Дэнни Бойд? Я не буду возражать. Только не задавайте вопросов. Понятно? Все, что угодно, но не задавайте вопросов.

На моем лице случается глупое выражение. Но на этот раз оно было наиглупейшим.

– Извиняюсь, – сказала она, очевидно, истолковав это по-своему, – мне, конечно, надлежит снять с себя все.

Расстегнув брюки, девушка скинула их и осталась в узеньких голубых трусиках. Я прочистил горло.

– Послушайте!..

– Понимаю, – кивнула она. – Мне и это снять? Или вы предпочитаете сами? Как вам нравится, Дэнни Бойд? Все, что пожелаете!

Ничего другого не оставалось, я ударил ее по лицу, чтобы прекратить эту комедию. Она заплакала. Дав ей немного поплакать, я опять спросил:

– Так где же Вернон?

Чарити начало трясти, она пыталась что-то произнести, ее горло спазматически дергалось, не давая выхода звуку. Наконец, с большим усилием овладев своими движениями, она кивнула на спальню.

– Черт возьми! Вы не могли сказать этого сразу?

Качая головой, как маятником, она молчала. До меня стало доходить, что задавать вопросы бессмысленно. Одеться она и не подумала, продолжая раскачиваться из стороны в сторону с отсутствующим взглядом.

Я повернул ручку, дверь легко подалась, и я вошел в спальню. Кошмар в стиле Достоевского был хорошо освещен верхним светом. Я никогда не видел так много крови, даже не подозревал, что ее в человеке столько. Усиливало жуткое зрелище то, что вся комната была выдержана в светлых тонах: потолок цвета слоновой кости, белые стены, пол застелен белыми овечьими шкурами. Даже кровать – из белого дерева, правда, покрыта черными шелковыми простынями и с подушками в наволочках цвета белого вина. Высокие зеркала стояли по сторонам постели так, что лежащий на ней находился как бы в окружении четырех своих двойников.

Кровь была всюду: на стене под открытым окном, на овечьих шкурах, на черных простынях, где и лежало тело Клайда Вернона. Взглянув на труп, я невольно отвернулся. Здесь поработал маньяк. Он кромсал и терзал ножом тело даже после смерти. Я вернулся в гостиную, плотно прикрыв за собой дверь.

Встретившись с моими глазами, Чарити перестала раскачиваться.

– Индиго, – прошептала она. – Все индиго, а я машинистка. Клавиши движутся ритмично туда-сюда, и не надо думать. Клак-клак.

Я вновь ударил ее по щеке, не сильно, только чтобы привести в чувство.

– Расскажите, что здесь произошло?

– Вы спрашиваете о Верноне? – еле слышно шепнула она.

– О ком же еще! Или в этой квартире несколько трупов?

– Не знаю точно, – сказала она медленно, наморщив лоб. – Наверное, час прошел… Эти шестьдесят минут для меня как шестьдесят лет жизни.

– Зачем вы его убили? – безжалостно спросил я.

– Я?! Думаете, это… я? Я убила ею? Нет, нет, неправда, я не делала этого!

– Кто же?

– Не знаю.

Она метнулась в сторону.

– Я убью себя! Вот что я сделаю! Я убью себя, и вы еще пожалеете, да-да, в моей смерти будете виноваты вы!

Приметив в углу бар, которым уже не воспользуется Вернон Клайд, я направился к нему и взял бутылку бренди. Наполнив два бокала, один я протянул Чарити. Она покосилась с опаской.

– Я не пью крепких напитков.

– Это вместо лекарства. Выпейте.

Девушка решилась, и я составил ей компанию. Затем убрал пустые бокалы в бар и закурил сигарету. Лицо девушки оживилось румянцем. Больше того, заметив мой взгляд, она поспешно прикрыла грудь руками.

– Почему я в таком виде? – прошептала она.

– Вы что, совсем не помните, как предлагали себя, только чтобы я не задавал вопросов?

– Что?.. – с недоверием протянула она.

– Хорошо, значит, не помните. Шок, такое бывает, – заметил я. – Достаточно заглянуть в спальню, чтобы понять ваше состояние.

– Будьте добры, отвернитесь, – попросила девушка, – я хочу одеться.

– Почему бы и нет? Пожалуйста. – Впервые в жизни я не стал противиться желанию женщины одеться и пошел к бару.

– У вас есть сигареты? – спросила Чарити через некоторое время. Хотя теперь она была абсолютно одета, щеки смущенно алели. Я раскурил две сигареты и одну протянул ей.

– Спасибо. – Она глубоко затянулась.

– Не хотелось бы еще сильнее волновать вас, дорогая, – сказал я, – но Клайд с каждой минутой становится холоднее.

Чарити сделала вторую, не менее глубокую затяжку, и начала рассказ.

– Вернон ушел в спальню, я сидела здесь, слушала пластинку, которую он только что поставил. Когда она закончилась, а он все еще не возвращался, я позвала его, но ответа не дождалась. Вернон выглядел усталым, и я отправилась в спальню, посмотреть, не уснул ли он с сигаретой в зубах, с ним раньше случалось такое.

– Что дальше?

– Дальше… ничего. – Девушка вздрогнула. – Сплошной ужас. Я думала, что надо позвонить в полицию, но телефон в спальне, а войти туда еще раз… А потом я просто испугалась, что, если позвоню в полицию, там решат, будто убила я.

– Никто не заходил в квартиру, пока Клайд находился в спальне?

– Никто.

– Тогда кто его убил? Тип о трех головах с другой планеты?

– В ту комнату можно попасть по пожарной лестнице. Она проходит рядом с окном, – сказала девушка.

Я вспомнил, что окно там действительно открыто, предположение имело смысл. Если Вернон стоял спиной к окну, нападавший, проникнув с пожарной лестницы, мог оглушить его, Клайд упал на кровать, и убийца набросился на жертву, нанося удар за ударом.

– Пожалуй, я бы выпила еще, – намекнула Чарити.

Я снова наполнил ее бокал бренди и подал ей.

– Спасибо. – Она выпила и взглянула с благодарностью. – Я, кажется, пришла в себя.

– Значит, алкоголя достаточно, больше пить не следует.

– А я готова и продолжить.

– Меня устраивает версия с пожарной лестницей, – сказал я. – Не подскажете, кто бы это мог быть? Да, и давно ли вы здесь?

– Около шести недель.

– Бросьте шутить! – взорвался я. – Похоже, последняя порция бренди была лишней.

– Я не шучу, – возразила Чарити. – Вы спросили, как долго я здесь живу… – Девушка потупилась.

Теперь я уставился на нее.

– И что заставило вас влюбиться в Клайда? – поинтересовался я со злостью. – Его лысая голова или роль, которую он дал?

– Актрисе нужен жизненный опыт, чтобы хорошо изображать жизнь на сцене. Не будь у меня опыта, имеющегося у всех женщин, как бы я могла надеяться сыграть роль?

– Сколько вам лет, милая?

– Девятнадцать.

– Рановато вы занялись приобретением опыта! – заявил я. – Кто еще знает, что вы жили с Верноном Клайдом?

– Никто, насколько мне известно. Мы были осторожны. Я никогда никому не говорила, да и он, уверена, тоже.

– В таких делах нельзя быть уверенным, – возразил я и посоветовал собрать вещи.

– Куда я пойду?

На секунду я прикрыл глаза.

– Родственники у вас есть?

– В Омахе. – Она попыталась улыбнуться. – Не думаю, что там будут мне рады. Я – паршивая овца в семье, блестящий пример того, что случается с непослушными девочками. Они все считают меня проституткой и, уж конечно, не желают принимать меня при подобной роли.

– Что-нибудь придумаем, – сказал я. – Все же соберите свои вещи.

– Вся моя одежда войдет в один чемодан.

– Отлично.

На сборы ушло десять минут. Чарити стояла посреди гостиной с саквояжем в руках, с обмотанной шарфом головой и напоминала школьницу, оставленную судьбой один на один с огромным миром.

К счастью, выходя из дома, мы ни с кем не столкнулись. А когда я отъехал от тротуара, то с облегчением вздохнул.

– Куда вы меня везете?

– В свою квартиру. Потом что-нибудь придумаем. Сейчас три часа утра, не время искать номер в отеле.

– Мистер Бойд, простите, – девушка покраснела, – но я не ищу больше опыта…

– Почему бы вам ни звать меня Дэнни? – предложил я. – В конце концов, мы друзья по несчастью, связаны, так сказать, одним трупом.

Когда мы поднялись в мою квартиру, Чарити оставила чемодан посреди комнаты и подошла к окну.

– Прекрасный вид, – прошептала она.

– Не знал, что приду с вами. А то бы выкрасил стены в индиго, – хмыкнул я. – Может, снимете пальто и присядете?

– Спасибо, я лучше постою.

– Черт побери! – Я начал сердиться. – Возможно, для Клайда вы и были Венерой, но для меня вы просто очередная проблема!

Она покорно сняла пальто и уселась на первом попавшемся стуле. От выпивки и сигарет отказалась. Тогда я предложил то же самое себе и с удовольствием выпил и закурил.

– В подобных случаях опрашивают всех знакомых убитого, – сообщил я. – Рано или поздно полицейские решат позадавать вопросы и вам. Вы заходили с Верноном Клайдом в его квартиру, найдется кто-нибудь, кто видел вас, и придется отвечать им что-нибудь, девочка.

– Что же мне говорить? Где, например, я жила последние месяцы?

– Здесь. Этого никто не сможет подтвердить, но и опровергнуть тоже.

Я отнес бокал на кухню, где царил бардак, но вполне сносный.

– Кофе на столе, Чарити, – сказал я, вернувшись в комнату. – Мясо в холодильнике, можете пожарить. Остаток ночи вам лучше провести здесь. Утром найдем, если хотите, другое место. Можете идти отдыхать в спальню.

– Спасибо, – осторожно откликнулась девушка, – но мне уже достаточно жизненного опыта.

– А мне уже достаточно общения с вами, – буркнул я. – Однако вы непоследовательны. Не так давно сбросили передо мной всю одежду, а сейчас, похоже, круто изменили намерения.

Впервые она улыбнулась легко и открыто.

– Это ваша ошибка, мистер Бойд. Надо брать тогда, когда предлагают.

– Непременно воспользуюсь вашим советом в следующий раз.

В этот момент мне подумалось, что наверняка предстоит встреча с Херби и толстяком еще до исхода ночи. Для общения с психом Херби не мешает захватить друга. Я пошел в спальню, там, в верхнем ящике бюро, хранился мой самый надежный друг. Даже два. «Магнум» может остановить слона, но его трудновато носить незаметно. Зато «смит-и-вессон» 38-го калибра – как раз то, что надо. Я сунул револьвер в карман брюк.

Чарити не спускала с меня глаз до самой входной двери и в последний момент спросила:

– Куда вы?

– Знаете, как мечтают, но не смеют ответить мужья женам? – Я усмехнулся. – Ухожу. Вернусь к завтраку. Если задержусь – не беспокойся! – Девушка улыбалась. – А вам, Чарити, я скажу больше: до моего прихода не уходите и никому не открывайте. У меня ключ.

– Хорошо, Дэнни! Кажется, вы – не волк. Мне хорошо с вами, и я наконец чувствую себя в безопасности. – Она застенчиво улыбнулась. – В самом деле, мне давно не было так хорошо.

– Вы очаровательны! – Я засмеялся. – Это более эффективный способ защиты, чем применение дзюдо!

– Чтобы не разочароваться, думайте обо мне как о сестре, Дэнни.

– Ни в коем случае, – отметил я твердо. – По крайней море, пока вы не носите лифчик.

– До свидания, Дэнни! – совсем уж нежно почти пропела девушка. – Можно один вопрос? Кто, по-вашему, убил Клайда?

– Понятия не имею. – Я помахал ей рукой. – Пока, Чарити. Пижама в ящике бюро.

Только на лестнице ее вопрос остановил меня. Кто же убил продюсера? И тотчас перед глазами, одна за другой, возникли две картины: спальня Клайда, его искромсанное тело на кровати – и мой кабинет, каким он стал после первого посещения Херби.

Я не спеша пошел к автомобилю. «Смит-и-вессон» приятно холодил бедро.

Глава 8

Половина пятого утра – чертовски неподходящее время для визита к людям, знакомство с которыми ограничено полудюжиной слов. Тем не менее обстоятельства заставили меня нажать кнопку звонка и ждать, как я уже делал у квартиры Вернона. Оставалось уповать только на то, что за этой дверью не поджидает другой труп.

После второго звонка дверь приоткрылась, насколько позволила цепочка.

– Кто там? – спросил женский голос.

– Дэнни Бойд, – отозвался я. – Мы с вами познакомились на репетиции пару дней назад, мисс Ли.

– Да, припоминаю. Что вам нужно в столь ранний час?

– Необходимо поговорить о Николасе Блейре. Разговор не терпит отлагательства.

– Подождите минутку.

Зазвенела цепочка, дверь широко распахнулась.

– Пожалуйста, проходите в гостиную. Я присоединюсь к вам через минуту, – сказала Лоис Ли.

Стоя на мягком ковре, я с интересом огляделся. Большая комната была обставлена со вкусом, стены украшали цветные репродукции.

Спустя две минуты хозяйка стремительно вошла в гостиную, полы халата летели за нею, напоминая крылья планера. Готов был поклясться, более прозрачной ткани, чем та, из которой сшит ее халат, не существует. По крайней мере виден был кружевной лиф ночной сорочки, который, в свою очередь, откровенно демонстрировал все прелести волшебной груди. Если Обри сказал правду, то, надо признать, Никки-бой благоразумнее всех нас.

– Бойд, – актриса прищурилась. – Дэнни Бойд, да, помню. Если не возражаете, я буду называть вас Дэнни. А вы меня – Лоис.

– Не возражаю, – кивнул я.

– Хотите кофе?

– Нет, спасибо. Никак не разберусь, утро сейчас или ночь.

Лоис кивнула и поправила халат.

– Не умею носить эти чертовы вещи как надо. – Она улыбнулась. – Не знаю, почему.

– Вы не созданы для них, – смело ответил я. – Одежда нужна тем, у кого нет таких форм. Но прятать тело, подобное вашему, просто несправедливо по отношению к окружающим.

– О, вы опасный молодой человек! – Хозяйка обворожительно улыбнулась и жестом пригласила сесть на кушетку. Сама она села рядом, тесно прижав свое бедро к моему, вероятно, надумав выяснить, так ли я опасен на деле, как на словах. – Вам удобно? – любезно поинтересовалась актриса.

– Вполне.

– Прекрасно. А теперь скажите, что случилось с Николасом и почему вы явились в такую рань?

– Вы разве ничего не слышали?

– Слышала по радио, – ответила она. – Но не знаю подробностей и схожу с ума. Невозможно представить: его называют опасным маньяком, он почему-то оказался в психушке, сбежал… Бред какой-то. Вы можете что-нибудь объяснить, Дэнни?

– Большей частью да. Хотя полагал, что вы уже в курсе всего.

– Почему?

– Никки-бой… Он ведь здесь?

– С чего вы взяли?

– Мне известно, – усмехнулся я, – что у него есть для этого причины.

Она очень естественно рассмеялась, массивная грудь еще больше натянула кружевной лиф.

– Вы такой деликатный, Дэнни! Интересно, кто вам об этом сказал?

– Его сын.

– Обри? Это лохматое чудовище? Не могу понять, как Никки мог произвести такое на свет! – Она улыбнулась. – Хм, странно, с чего же он взял, мы не давали повода, как будто… Занимался бы лучше своими репетициями, глядишь, лет через десять и сумел сыграть в любительском спектакле.

– О чем вы? Разве Обри актер?

Лоис отрицательно покачала головой.

– С полной уверенностью заявляю – нет! И никогда им не был. Но – сокровенные амбиции. Он ездит на частные репетиции по меньшей мере трижды в неделю и устроил из этого тайну. Я узнала совершенно случайно, моя подруга руководит этими неуклюжими попытками добиться хоть чего-то.

– Вот так новость! – неподдельно удивился я.

– Мы забыли о Никки, – напомнила она. – Скажите же наконец, что привело вас ко мне столь неотложно?

– Я надеялся переговорить с самим Николасом, и он здесь, не так ли?

– Разумеется, нет. Если не верите – осмотрите квартиру.

– Плохо. – Я вздохнул. – Но, надеюсь, рано или поздно он все-таки придет. Ему нужна дружеская поддержка, и, по-моему, единственный человек, кому он может довериться сейчас, – вы.

– Я ему не друг, Дэнни, – мягко возразила актриса. – Я любовница, а это гораздо больше, чем просто друг.

– Вы значительно укрепили мои предположения, – заявил я. – Николас Блейр придет сюда обязательно.

– И что же?

– Не могли бы вы передать, что нам необходимо встретиться как можно быстрее? Скажите, что я сумею помочь ему.

– Так же, как помогли его изолировать? – холодно спросила Лоис.

Я вскочил на ноги.

– Он здесь?

– Я же сказала, нет.

– Тогда откуда вы знаете о моем участии во всей этой истории?

Мисс Ли встала и, глядя мне прямо в глаза, сказала:

– Он был здесь. Уже ушел.

– Вы уверены?

– Еще бы! Да и зачем мне обманывать вас?

– Куда он пошел?

– Думаете, я отвечу вам? Святая наивность! Я и так сглупила, сказав, что Никки приходил. Не рассчитывайте на мою помощь, Дэнни!

– Он отправился к Вернону Клайду, я угадал?

– Странное предположение, молодой человек. – Ее лицо побледнело.

– Значит, он пошел туда?

– Какая разница, куда он пошел?

– Вернон Клайд мертв, – жестко сказал я. – Его тело кромсали ножом и до, и после смерти. Жуткую картину застал я на квартире продюсера, до конца дней она будет преследовать меня!

– Я… не могу… – Лоис покачнулась и упала.

Я мог подхватить ее, но она увлекла бы и меня своей массой, что толку? Когда падает башня, не пытайтесь ее удержать.

Вода могла испортить ковер, а мне лишняя ругань не нужна. Сходив на кухню, я принес из холодильника плашку со льдом. Лоис все еще лежала без чувств. Я наклонился и осторожно засунул несколько кусочков льда ей под лиф.

Уже через секунду она завопила и резко поднялась. И вздохнула с облегчением, когда извлекла последнюю ледышку из теплого убежища. Ее взгляд пылал ненавистью.

– Вы… вы сделали эту гадость?

– Признайте, потрясающий способ привести человека в чувство, – хмыкнул я. – И ковер не пострадал!

– Отвратительно! – брезгливо воскликнула она. – Девушка теряет сознание, а вы первым делом интересуетесь ее грудью!

– Я вел себя как джентльмен, мисс Ли. Это всего лишь лед.

Лоис поднялась на ноги, дошла до кушетки и уселась на ней. Затем начала как-то смешно извиваться и дергаться, очевидно, затаившаяся льдинка не давала покоя. Раздался треск рвущейся ткани, и ночная рубашка разорвалась почти до живота. Она осмотрела себя без тени смущения и с торжествующим возгласом отбросила льдинку в сторону.

– Все же, думаю, вы сделали это с каким-то неприличным намерением. – Лоис уничтожающе посмотрела на меня.

– О! Да вы можете разбогатеть на демонстрациях своих богатств! – воскликнул я, глядя на нее с восторгом.

Она рассмеялась было, но сразу остановилась.

– Что вы говорили о Верноне – это правда?

– Правда.

Девушка удрученно кивнула, затем расправила плечи.

– Это не может быть Никки! Я уверена.

– Возможно, – спокойно согласился я. – Но тот, кто это сделал, устроил все так, чтобы подозрение пало именно на Николаса Блейра.

Лоис задумалась.

– Не пойму, – сказала она наконец, – почему вас так интересует Никки? Или вы все еще работаете на эту ведьму?

Я сел рядом с ней и закурил.

– Наверное, вам это покажется смешным, но у меня есть своя этика, – сказал я. – Я никогда не предаю клиента. Меня наняли, чтобы изолировать мешающего супруга, и я сделал это. Но не могу сказать, что с легким сердцем. Я решил ту проблему, которую мне поручили. С Адель меня больше ничто не связывает, и у нас не было оговорено, что, упрятав Никки в клинику, я не должен попытаться вызволить его оттуда.

– Понимаю. – Мисс Ли кивнула. – Хотя, похоже, чего-то вы недоговариваете.

– Ну, – просто пояснил я, – есть еще небольшая деталь. Жена уплатила девять тысяч за изоляцию мужа, и я предполагал, что пострадавшая сторона готова заплатить больше за свое освобождение.

– Вымогатель! – презрительно бросила Лоис.

– Я бизнесмен. Но не спрашивайте меня, в чем разница.

Актриса смотрела на меня с изумлением.

– Почему вы рассказали все это мне?

– Случилось непредвиденное, – признался я. – Вчера вечером я поехал в Коннектикут переговорить с Никки-боем, но он уже сбежал. Доктор заявил, что его ищут как опасного маньяка. Затем смерть Клайда. Таким образом, на нем теперь висит убийство, и потребуется немалая сумма, чтобы спасти Николаса от виселицы.

– Вы так и не сказали, – заметила она, – почему разоткровенничались со мной?

– О, вы не только очаровательны, Лоис, – сказал я. – Вы достаточно умны. Девушка с вашими данными, имеющая такую квартиру и мебель…

– Может заплатить еще больше, лишь бы спасти возлюбленного? – подхватила она.

– Я надеюсь.

– Уже рассвело. – Лоис вздохнула и посмотрела на зашторенное окно. – Пойду приготовлю кофе.

Меня подбросило на несколько дюймов, когда пружины кушетки освободились от ее тела.

Минут через пять она вернулась, поставила на кофейный столик поднос и налила мне кофе. Под чашкой я обнаружил чек на пять тысяч долларов.

– Вы наняты, Дэнни, – заявила мисс Ли. – Это задаток. Получите столько же, если докажете невиновность Никки или найдете настоящего убийцу. А когда опровергнете диагноз о его сумасшествии, я заплачу еще пять. Вас устраивает?

– Отлично, Лоис! – Я улыбнулся. – Приятно иметь дело с леди.

– Я свое слово сказала. А что можете сказать вы? Как долго ждать добрых вестей?

Допив кофе, я встал.

– Отправляюсь немедленно и постараюсь опередить полицию.

– Мудрое решение. – Ее тон стал вновь игривым. – Во всяком случае, оно избавляет от соблазна.

– Соблазна?

– Добавить ваш скальп к тем, что уже имеются на моем поясе. – Лоис усмехнулась.

– Если я и похож на бледнолицего, мадам, то лишь потому, что давно не был во Флориде!

Она глубоко вздохнула, снова затрещала рвущаяся ткань.

– Думаете, Дэнни, я не смогу?

– Думаю, – я ухмыльнулся, – вам достаточно шевельнуть мизинцем…

С яростным нетерпением задребезжал звонок.

Хозяйка моментально вскочила на ноги.

– С ума можно сойти! – Девушка метнулась к двери. – Никки вернулся!

Сделав всего два шага, она едва не потеряла ночную рубашку, расползшуюся уже донизу. Лоис осмотрела себя и покачала головой.

– Пожалуй, лучше, если откроете вы, Дэнни. Не стоит давать ему лишнего повода для расстройства.

Кивнув, я быстро прошел через маленький холл и отпер дверь.

Херби сделал резкий выпад правой рукой и вонзил палец мне в пупок. Я обратил внимание на состояние его носа, и это доставило мне некоторое удовольствие.

– Отложим на потом, Бойд? Вообще-то, мы пришли не за тобой, – пробормотал Херби.

Глава 9

Лоис запахнулась в халат и, вероятно, считала, что выглядит вполне пристойно. И то правда, ее нельзя было назвать голой. По меньшей мере, нагота слегка задрапирована.

Мои размышления оказались безжалостно прерваны.

– Мне необходимо найти Блейра! – сердито воскликнул Лэмб. – Неужели непонятно? Без него не состоится спектакль!

– Конечно, мистер Лэмб, – поддакнула артистка. – Вполне согласна с вами. Я ведь тоже очень привязана к Никки и к тому же хочу сыграть королеву в его «Гамлете»! Но поверьте, он ушел часов шесть назад и скорее всего не вернется. Мистер Бойд вот тоже разыскивает его с раннего утра и уже собрался уходить, когда вы… – она бросила взгляд на Херби, – прибыли.

– Где, черт возьми, Блейр?

– Повторяю еще раз, – холодно сказала Лоис, – не знаю. Я обеспокоена не меньше вашего.

Толстяк хмыкнул и повернулся ко мне.

– А вы что скажете?

– Если бы я знал, где найти Николаса, не торчал бы здесь до сих пор.

Херби окинул хозяйку взглядом профессионального вивисектора.

– В самом деле? – промурлыкал он.

– Не умничай, Херби! – рявкнул Лэмб. – Ты тоже пока не нашел Блейра!

Молодчик пожал плечами.

– Почему это все шишки на меня? Спрашивайте с того, кто устроил нам лишние хлопоты.

– Да. – Лэмб снова повернул голову в мою сторону. – О нем я тоже не забыл. Бойд, я ведь, кажется, предупреждал, что Адель доставит вам неприятности? Но вы не послушались.

– У меня в этом спектакле своя роль, – возразил я.

– Веселый малый. – Херби ухмыльнулся.

– А что-нибудь пооригинальней? – спросил я. – Например так: «Вы, Бойд, умрете смеясь, от колик»?

– Вы умрете без смеха, Бойд, – мрачно произнес Лэмб. – Я предупреждал: еще раз подойдете к миссис Блейр – окажетесь в морге. Вы, похоже, приняли это за шутку. Но я не шучу такими вещами, Бойд.

У меня пересохло во рту, я вдруг понял: мои дела так плохи, что хуже некуда. Флойд Лэмб глуповат и сам по себе вряд ли страшен, но рядом с ним психопат Херби. В подобной комбинации смерть становится заурядной штукой, вроде жертвоприношения их жуткому кровавому божку. И жертвой для заклания может стать Дэнни Бойд.

«Смит-и-вессон» Херби выгреб из моего кармана, еще когда мы шли от двери в гостиную, чем сильно напугал Лоис.

Лэмб сказал, что убьет меня, и он сделает это. Или Херби. Неважно, кто из них нажмет спусковой крючок. Меня бросило в пот.

Стул под Лэмбом заскрипел.

– Полагаю, мисс Ли сказала нам все, что ей известно, – кивнул он Херби, – и нет нужды оставаться здесь дольше.

– Как скажете, – хмыкнул тот.

– Хорошо. – Флойд поднялся. – Мы уходим. Вставайте, Бойд.

Рубашка прилипла к спине. Они смогут прикончить меня в любой момент, когда мы покинем квартиру. В лифте, в автомашине. Чем быстрее, тем лучше, как сказал этот головорез. Возможно, он воткнет мне нож в ребра, даже не дожидаясь кивка хозяина.

– Погодите! – Я хотел выиграть время.

– Я сказал, мы идем! – рыкнул Лэмб.

Вытащив из кармана чек, только что выписанный Лоис Ли, я протянул его Флойду.

– Посмотрите. Подпись может вас заинтересовать.

Он выхватил чек, пробежал глазами и уставился на хозяйку квартиры.

– За что он получил деньги, мисс Ли?

– Это задаток, – она нервно облизнула губы. – Я заплатила мистеру Бойду, чтобы он нашел Никки. Он получит еще пять тысяч, если найдет настоящего убийцу Клайда, а потом…

– Клайда? – перебил Лэмб. – Что вы болтаете?

– Он мертв, – быстро сказал я. – Думал, вы уже в курсе. Клайда зарезали ножом. – Я посмотрел на Херби, его глаза пылали ненавистью.

– Почему ты ничего не знаешь? – обрушился Флойд на своего помощника.

– Может, об этом знает только тот, кто его прикончил? – язвительно спросил Херби.

– Бойд? – протянул толстяк. – Но зачем ему убивать Вернона?

– За деньги, – лаконично брякнул Херби. – Может быть, ему заплатили? Запихал же он в психушку Блейра!

– А может быть, твоя голова набита кирпичами? – Лэмб фыркнул. – Такое тоже может быть, Херби?

Он снова посмотрел на чек.

– Если я правильно понял, вы наняли Бойда? – Он взглянул на Лоис.

– Да, – кивнула та. – Я доверяю мистеру Бойду. Думаю, у него больше шансов найти Никки, чем у кого бы то ни было, включая и полицию.

– Хитрый дьявол! – Херби скис. – Вы еще тогда сказали, что Бойд – хитрая лиса, не так ли, босс? Дайте же ему медаль!

– Заткнись! – взорвался Флойд. – Я уже сказал, мы уходим. Вы с нами, Бойд.

– Как скажете, – с готовностью ответил я. – Особенно если Херби не возражает.

– Хм, на меня, кажется, свалился еще один умник, – пробормотал толстяк.

– Послушайте, Флойд, – быстро перешел я в атаку, – Адель наняла меня, чтобы избавиться от мужа. Вы приказали отступиться. Но дело сделано, ничего не изменишь. А сейчас мисс Ли заплатила, чтобы я отыскал и спас Николаса. Вы, кажется, ничего не теряете, предоставляя мне возможность сделать это. Если же Блейр не будет найден, плакали ваши денежки, как я понимаю.

Херби захохотал.

– В следующий раз он продаст вам поливальную машину!

Я не обратил на него внимания.

– Видите ли, я ищу Блейра, чтобы вытащить его из беды, в которую сам же втянул. Волей-неволей я при этом работаю на вас, Лэмб. Что вы на такое скажете?

– Малый так и напрашивается на медаль, босс!

– Херби! – Лэмб потер лоб. – Верни ему револьвер. Нравится нам это или нет, но он действительно работает на меня!

Херби совсем сник, но не двинулся с места.

– Ты слышал? – прошипел Флойд. – Я не люблю повторять!

Херби достал револьвер из кармана, подержал в ладони и нехотя протянул мне. Как только друг вернулся в мои руки, я моментально перестал потеть.

– Я не останусь в долгу, Бойд! – злобно выдавил из себя Херби. – Но расплачусь чуть позже.

– Конечно. – Я усмехнулся. – Твой нос хорошо чует кредиторов.

– Пойдем! – властно окликнул его Лэмб. – А вам, Бойд, советую поскорее отыскать Николаса Блейра.

– Будет сделано. – Я насмешливо посмотрел ему в глаза.

Херби послушно поплелся за хозяином, но, когда тот вышел в коридор, обернулся и прогнусавил:

– Береги себя, Бойд. Я не хотел бы лишиться радости.

– Постараюсь, малыш. – Я рассмеялся. – А ты позаботься о своих почках!

Как только дверь за ними закрылась, Лоис снова уселась на кушетку.

– Жуткий тип, – сказала она. – Мне было страшно от одного его взгляда. Кто он?

– Кого вы имеете в виду?

– Вы отлично знаете кого! Лэмб – как бык: ревет, но опасен, только если раздразнить. Тот, кого вы называли Херби, – настоящий скорпион.

– Лучше не скажешь, – кивнул я. – Отправляюсь искать Никки-боя.

– На вашем месте я была бы поосторожней с этим типом. – Лоис содрогнулась, наверное, представив себе Херби. – Первый мужчина в жизни, испугавший меня!

– А сколько мужчин напугано вами?

– Трудно сказать. – Она задумалась и неожиданно рассердилась. – Ну идите же, Дэнни!

В половине восьмого я сел в машину и поехал домой, решив, что Николас Блейр может и подождать, пока я немного посплю.

Повернув ключ в замке, я вспомнил о Чарити Адам и тихонько открыл дверь, стараясь не разбудить девушку.

Меня встретил пристальный взгляд моего «магнума», и, надо сказать, это не принесло мне чувства облегчения.

– Входите, Дэниел. Я давно вас жду, – мягко сказал Блейр.

– А я давно ищу вас, Никки-бой, – в тон ответил я и ногой захлопнул за собой дверь.

– Очень рад видеть вас, – заявил артист. – Вы и представить не можете, как я желал встречи с вами с того самого момента, когда санитары выволокли меня из кабинета. «Дэниел, скажите им! – кричал я. – Это была шутка, пари!» Но что сделали вы? Молча отвернулись.

«Магнум» он держал в руке твердо. Его палец лежал на спусковом крючке, не оставляя ни малейшей надежды. Я отчетливо представлял, что произойдет, если он выстрелит, – мне самому доводилось стрелять из этого оружия.

Блейр выглядел неплохо для человека, сбежавшего из психиатрической клиники и дожидавшегося всю ночь моего возвращения. Как и я, он нуждался в бритье и сне, но в остальном, казалось, был в полном порядке. Только приглядевшись, можно было заметить, как подергивается правое веко, и красные окаемки на глазах.

– Почему вы молчите? – спросил Блейр. – Язык отнялся?

– Вас изолировали, – пробормотал я, чтобы сказать хоть что-то. – Но это вполне поправимо.

– Весьма любезно, Дэниел! – Его голос гремел. – Это поправимо, так вы сказали? А как же Адель? Вы же огорчите мою женушку? Она вас наняла, понесла расходы, а? – Его глаза потемнели. – О! Как вы с ней, должно быть, веселились, возвращаясь в Нью-Йорк. Еще бы, это было так смешно: вы изолировали меня с моей же помощью! Наверняка нож, которым я размахивал, вызвал ваш восторг, так ведь, Дэниел?

– Это пришлось кстати, – уныло промямлил я.

– А я думал о том, что вы хохочете надо мной, целый день представлял себе эту картину! Обри тоже наверняка в восторге от папаши-шизофреника. Не сомневаюсь, он смеялся до слез при мысли, что его старик бьется головой в стену сумасшедшего дома!

– Успокойтесь, Николас, – сказал я. – Где Чарити Адам?

– Девочка спит. – Он кивнул в сторону спальни. – Я пришел сюда рано утром, и она мне открыла. Единственное существо, которое было искренне радо меня видеть. Она накормила меня, сварила кофе, мы выкурили по сигарете, и бедняжка отправилась спать, естественно, не зная, что я ждал вас, чтобы убить!

– Естественно, – поддержал я. – Вы видели Вернона Клайда?

– Нет. Я был там, но никто не открыл.

– Он убит этой ночью, – сообщил я. – Если вам интересно, Никки-бой, скажу больше. Объявят, что это сделали вы. Псих сбежал из клиники и в безумном ослеплении зарезал друга. Вы по уши в дерьме, Никки-бой.

– Откуда мне знать, что вы не врете?

– Рано или поздно тело обнаружат. – Я вздохнул, подумав, что могут обнаружить и мое тело. – Чарити была там. Разве она вам ничего не сказала о Верноне?

– Нет. – Он нахмурился.

– Значит, побоялась вашей реакции, – вскользь заметил я. – Не стоило ломать руку санитару, Никки-бой, после этого на вас повесили ярлык жестокого маньяка.

– Что за чепуха, черт возьми! Я никому ничего не ломал! – возмутился Блейр. – Я даже не видел никого, когда выходил. Все двери настежь, так что мой побег оказался до смешного простым!

– Вы хотите сказать, что ушли из клиники беспрепятственно?

– Точно!

– И вас никто не пытался остановить?

– В том-то и дело! – Николас вдруг насторожился. – А что это меняет?

– Возможно, очень многое. – Я на секунду задумался. – Выслушайте, Никки-бой, хотя я понимаю, что вы готовы меня растерзать. Похоже, вам устроили ловушку. Для начала загнали, не без моей помощи, в психушку, затем организовали побег и сообщили властям об опасном шизофренике, одержимом манией убийства. И наконец, в ночь, когда вы разгуливаете по Нью-Йорку, действительно совершается жуткое убийство знакомого вам человека. Вы следите за моей мыслью, Николас? Могу добавить только одно. Я охотно помогу вам выбраться из беды, если вы не возражаете.

– Да я размозжу вам голову! А затем отправлюсь повидаться с женой. – Он нехорошо усмехнулся. – Не знаю, что с ней сделаю, но ручаюсь, она уже не будет такой, какая сейчас, если вообще выживет!

– Отлично! – Я повысил голос. – Значит, вы и вправду маньяк-убийца, и я зря теряю время! – Я уже кричал. – Что же вы? Стреляйте в меня! Разнесите мою башку вдребезги!

Я орал и краем глаза следил за дверью спальни. Неужели сон этой девчонки так крепок?

– Всему свое время, Дэниел, – с издевкой сказал Блейр. – Что вы орете, как истеричка? Мне спешить некуда. Я хочу, чтобы вы малость попотели, мне ведь тоже пришлось попотеть, как вы думаете?

– Благодарю, – буркнул я. – Не желаете ли посчитать капли?

Дверь спальни приоткрылась.

– Ну, что же вы не продолжаете, Дэниел? – спросил он мягко. – Помнится, вы большой охотник до разговоров. Актеры могут дурачить публику только на сцене, не так ли, мой друг? А каково ваше мнение теперь?

Лицо Чарити, появившееся в проеме, стало белее полотна, когда она увидела в руке Николаса револьвер.

– Я в раздумьях, Никки.

– И каковы результаты раздумий?

– Будь у меня в руке камешек, я бросил бы его вам за спину. Вы инстинктивно оглядываетесь, а я прыгаю и обезоруживаю вас. Неплохо?

Чарити сделала глубокий вдох.

– Никки! – закричала истошно девушка.

Блейр подпрыгнул, будто подстреленный, и повернулся к ней лицом. В тот же миг я бросился вперед и всем своим весом налетел на него со спины. Николас, описав в воздухе дугу, ударился о стену и сполз на пол. Осторожно подняв «магнум» и поставив его на предохранитель, я передал револьвер Чарити. Потом склонился над актером и решил, что перестарался. Но, внимательно его осмотрев и ощупав, убедился, что шея не сломана и другие кости целы тоже. Стало немного легче. Я перетащил Николаса в спальню и положил на кровать, связав руки за спиной.

К этому времени девчонка тоже пришла в себя.

– Он очень опасен? – прошептала она.

– Конечно. Спасибо, дорогая, ты спасла мне жизнь. Правда, могла бы сделать это и десятью минутами раньше.

– Если бы вы вернулись пораньше, – надулась она, – его бы здесь не было! А я бы, возможно, не спала!

– Чарити Адам! – начал я со значением. – Не так давно вы утверждали, будто жизненный опыт вам больше не нужен! – Я засмеялся.

– Разве я не имею права изменить свои планы? Или девушкам такое не позволительно?

– Э-э-э, мы обсудим этот вопрос в другой раз, – хмыкнул я. – А вообще-то, есть такая присказка, про здоровый дух и здоровое тело…

– Спасибо, профессор! – хихикнула она. – Эй, куда вы опять?

– Мне нужно повидать одного человека… Вернусь к ланчу.

– Постойте, Дэнни! Неужели вы бросите меня одну? Что я буду делать? Он вот-вот очнется…

– Я запру спальню, дорогая.

– А что, если ему вдруг станет плохо?

– Вызовите врача. Но не позволяйте ему одурачить вас. Поверьте, ради его же безопасности, ему лучше оставаться здесь.

Пока Чарити не придумала новых вопросов, я поспешно закрыл дверь. Ради чего столько разговоров? Не так уж трудно присмотреть за связанным человеком часок-другой. В конце концов, я же не потребовал с нее платы за аренду квартиры!

Глава 10

– Доктор Фрезер занят, мистер Бойд, – сказала медсестра ледяным тоном и поджала уголки губ.

– Чем занят? – усмехнулся я.

Она секунду смотрела мне в глаза, как бы проверяя собственную выдержку, но тут же стала смотреть сквозь меня, что было для нее гораздо проще. Здесь я не могу ничего требовать, и мне дали это понять.

– Как долго он будет занят? – спокойно спросил я.

– Понятия не имею, мистер Бойд.

– Полчаса? Три недели? У него что, неприятности?

– Не смейте мне грубить, мистер Бойд, – назидательно сказала девица. – И пожалуйста, сейчас же перестаньте курить!

Я выбросил сигарету в окно. Всем своим видом она подчеркивала, что не встречала еще человека отвратительнее меня.

Прошло десять минут.

– Доктор все еще занят? – спросил я вежливо.

– Не могу сказать вам ничего нового, мистер Бойд.

– Очень плохо. – Я улыбнулся.

Через десять минут я снова повторил вопрос и получил прежний ответ.

– Вы уверены, что он в самом деле занят? – поинтересовался я. – Или это специально для меня? Ваш док надеется, что я не высижу в приемной больше двух дней?

– Не знаю, мистер Бойд.

– Похоже, зима будет долгой. – Я изобразил зевок. – Может, в картишки пока перекинемся?

– Конечно, нет!

– Жаль. – Я облокотился на стол и уставился ей в глаза.

Медсестра резко отпрянула от меня и чуть не опрокинулась вместе со стулом.

– Знаете, – понизил я голос, – я ведь сам психиатр-любитель.

– Весьма опасное занятие, – заявила мадам.

– Скажите, – заворковал я доверительно, – когда вам доводилось видеть трусы доктора Фрезера – вы краснели?

Она вскочила и убежала в коридор. Вскоре зазвонил телефон, я поднял трубку и ответил. На другом конце провода стояла напряженная тишина. Наконец голос Фрезера спросил:

– Кто это?

– Это Дэнни Бойд, доктор, – утешил я его. – Слышал, вы очень заняты?

– Почему вы отвечаете по служебному телефону? Где медсестра?

– Играет трагедию, рвет на себе волосы.

– Да вы пьяны!

– Ничуть. Просто устал ждать вас. У меня есть к вам дело, оно тоже устало ждать, доктор Фрезер!

– У нас нет общих дел, мистер Бойд! – убийственно заявил он. – Если не оставите нас в покое в течение трех минут, я вызову полицию!

– А не пожалеете, доктор? – осведомился я. – Мне есть что сказать вам, Фрезер. Вам и тому парню со сломанной рукой, вы меня слышите? И если разговор не состоится, в полицию позвоню я. С этого телефона.

– Зайдите ко мне, – выдохнул он. – Могу уделить не более пяти минут.

– При некоторых обстоятельствах это целая жизнь! – Я повесил трубку.

Когда я вошел, доктор Фрезер восседал за своим столом, как монумент.

– Буду весьма благодарен, если вы изложите свое дело в двух словах, – сказал он строго. – У меня очень много дел.

– Постараюсь. – Я усмехнулся. – Видите ли, уважаемый доктор, три часа назад я имел удовольствие побеседовать с Николасом Блейром.

Он чуть не свалился со стула.

– Его задержали? Полиция?

– Нет, – я улыбнулся, – ищейки его не найдут.

– Вы понимаете, что, помогая прятаться безумцу, нарушаете закон?

– А сколько законов нарушили вы, Фрезер?

– Вон отсюда! – прохрипел он.

– Придется вам кое-что напомнить, – спокойно продолжал я. – Николас Блейр был опасным человеком в течение пятнадцати минут. Настолько опасным, что вы посоветовали жене оставить его здесь под присмотром, вызвали санитаров и поставили диагноз – шизофрения.

– И я прав! – воскликнул доктор.

– Тем же вечером, – сказал я невозмутимо. – Блейр ушел из клиники, ушел, но не сбежал, его никто и не пытался остановить! Более того, двери были настежь, у входа автомобиль с ключами. Заметьте, ваш автомобиль, доктор Фрезер.

Закуривая, я наблюдал, как он пытается унять дрожь в пальцах.

– Что вам от меня нужно?

– Правды, Фрезер, ничего другого.

– Вам – нужна правда?..

– Не передергивайте, док, – предупредил я. – Начнем с нашей первой встречи. Мы с вами переговорили, вы назначили аудиенцию на следующее утро, я уехал. Что было дальше?

Внезапно дверь распахнулась, и на пороге застыла медсестра с покрасневшими глазами.

– Доктор! Доктор Фрезер! Меня никто так не оскорблял!

– Убирайся с моих глаз, бесполая мымра! – отчетливо выговаривая каждое слово, прорычал док.

Девица отшатнулась, в глазах застыл смертельный ужас. Я встал и прикрыл перед нею дверь.

– Пять лет мечтал сказать ей это! – возбужденно пробормотал врач.

– Продолжим? – Я посмотрел ему в глаза.

– Да-да, мистер Бойд, – торопливо заговорил он. – Я вижу, вы многое знаете, лучше уж рассказать все. После вас ко мне пришел другой посетитель. Он знал о вашем с Блейром пари.

– И что же?

– Этот человек сказал, что тоже хочет подшутить над Николасом Блейром и нуждается в моей помощи. Меня разозлило то, что вы отняли время из-за ерунды, а предложение этого парня просто взбесило. Я хотел выставить его из кабинета… – Фрезер вымученно улыбнулся.

– Но вам предложили денег, – помог я ему.

– Да. – Фрезер вытер пот со лба. – Парень был очень настойчив, он говорил, что понимает, насколько абсурдна его просьба, но все же намерен добиться моего согласия. Ради удовлетворения своей прихоти он готов был пожертвовать на мою клинику три тысячи долларов.

Я вновь закурил, ожидая продолжения.

– Заметили, какая здесь тишина, мистер Бойд?

– Заметил, – кивнул я. – Тишина у вас просто… стерильная!

Доктор попробовал улыбнуться, но ему явно было не до смеха.

– Вы, наверное, пытались догадаться, почему?

– Ну, – я усмехнулся, – возможно, все ваши пациенты дни и ночи напролет спят под гипнозом.

– У нас нет пациентов, мистер Бойд. Больница стерильно пуста. Я уже сократил штат сотрудников до минимума и все равно с трудом свожу концы с концами. Эти деньги оказались очень важны для меня…

– Итак, вы согласились затянуть розыгрыш за три штуки, – прервал я лирическое отступление. – Что было дальше?

– Вы присутствовали, когда миссис Блейр подписывала бумаги. Я тоже подписал их. Но беда в том, что подписи одного медика недостаточно, чтобы поместить человека в психиатрическую клинику. Эти документы – блеф. Николас Блейр был оставлен здесь противозаконно.

Вы с миссис Блейр уехали, после полудня позвонил тот человек. Казалось, он был доволен развитием событий, но тут же последовала очередная просьба. Я должен был предоставить Блейру возможность бежать. Он дал четкие инструкции, моя машина с ключами в замке была их, с позволения сказать, заключительным аккордом.

Таким образом, я получил три тысячи и беспокоился только об автомобиле, но предполагал, что шутки на этом прекратились.

Однако сам шутник не успокоился. Он снова появился здесь и буквально приказал сообщить властям о побеге сумасшедшего по имени Николас Блейр и при этом подчеркнуть, что сбежавший смертельно опасен.

Сначала я расхохотался, даже подумал, что напоследок он просто разыгрывает меня, но потом увидел его глаза, и… Он подсказывал шаг за шагом и требовал… Мне ничего не оставалось…

– У него были бумаги, подписанные вами, номера банкнот, которые он вручил вам, верно?

Фрезер чуть заметно кивнул.

– Отлично продуманный шантаж. Ваша карьера, ваше будущее – все под угрозой.

Доктор сверлил глазами пол.

– Все так, – вздохнул он обреченно. – Надо сказать, этот славный молодой человек облегчил мне задачу. В полицию он звонил сам, но от моего имени, меня попросил только представить формулировки, соответствующие якобы состоянию Блейра. Появилась история о сломанной руке, ну а далее вы сами знаете…

Спустя некоторое время он позвонил еще раз, заверил, что теперь уж скоро игра закончится и он прекратит охоту. Я поверил и вздохнул облегченно. Но прошло уже восемнадцать часов, как Блейр уехал, и конечно, я больше не видел веселого господина.

– Он назвал свое имя?

– Химмельман… или что-то в этом роде. – Врач горько усмехнулся.

– Вы узнаете его при встрече?

– Думаю, до смерти буду помнить его лицо! – с отчаяньем простонал Фрезер.

– Высокий, толстый, карие глаза, хорошие зубы, нервно подергивает себя за усы? – скороговоркой начал перечислять я, ожидая, что глаза моего собеседника выскочат на лоб от удивления. Он только уныло качал головой.

– Нет, нет, нет. Ничего похожего. Если хотите, я сам опишу вам его, мистер Бойд.

– Хорошо, но только не нужно описание из серии, что у него две руки и две ноги.

– Ему около тридцати пяти, – сказал психиатр. – Высокий, атлетически сложен. Тонкие, приятные черты лица, ну… – док запнулся, – приятные в смысле формального описания. Его лицо ужасно! Эти бледно-голубые глаза! – Фрезер содрогнулся от воспоминания, но овладел собой и добавил: – На нем дорогой костюм.

– Блестящее описание, Фрезер! – Я вскочил на ноги.

– Погодите-ка, еще одно. Он недавно пострадал в несчастном случае, нос немного поврежден.

– Да, – подтвердил я. – И еще у него побаливают почки, но этого не видно.

Доктор положил руки на стол, пальцы больше не дрожали.

– Что же теперь, мистер Бойд?

– Теперь самое лучшее, док, если вы немедленно отзовете от Блейра собак. Придумайте что угодно, скажите, что произошла страшная ошибка и никакого маньяка-убийцы нет, и побега не было, а главное – Николас Блейр никогда не лечился в вашей клинике, потому что психически абсолютно здоров!

– Попробую… – Фрезер твердо посмотрел мне в глаза. – Даже если мой друг с бледными глазами снова будет угрожать…

Я дружелюбно кивнул.

Доктор снял трубку и начал звонить. Ему потребовался целый час, но полицейские были отозваны. Николас Блейр снова стал вполне нормальным, респектабельным человеком, вольным идти куда хочет и делать что пожелает.

– Спасибо, док. – Я улыбнулся. – Мне пора.

– Мне показалось, вы хотите еще что-то сказать?

– Недолюбливаю снобов, – хмыкнул я. – Но вам предлагаю вернуться к обязанностям доктора.

– Не уверен, что веселый господин позволит мне такую роскошь, – возразил он уныло.

– Пожалуй, док, могу вам гарантировать, что он не станет возражать. Мы с ним в некотором роде приятели и не так давно сердечно беседовали. Уверен, он и на этот раз примет во внимание мои доводы.

Глаза Фрезера ожили.

– Хм, так это вы устроили несчастный случай с его носом?

– Не знаю, насколько сложно найти в этих краях новую медсестру, док, но хочу дать совет. Можно?

– Валяйте!

– Прежде чем нанять женщину на работу, убедитесь, что она полноценная женщина.

Когда я открывал дверцу автомобиля, Фрезер поймал меня за рукав.

– Мистер Бойд! – Его голос срывался. – Не могу поверить! Так я все еще доктор? Я могу продолжать практику?

– Я попросил вас вытащить Блейра из дерьма, и вы решились, хотя смертельно боитесь бледноглазого. Такой поступок чего-нибудь да стоит, док. В следующий раз вы несомненно будете гораздо осмотрительней. – Я забрался в машину и завел мотор. – Но для вашего успокоения могу добавить: вы с самого начала были в руках у профессионалов, так что других вариантов у вас не оставалось!

Лишь на полпути к Нью-Йорку пожалел о своей сентиментальности. Я упустил из внимания три тысячи, полученные доктором Фрезером, а ведь их можно было запросто у него забрать!

Глава 11

Рассказ Фрезера о том, что произошло в действительности, разбудил во мне маленький вулкан. Я получил деньги от Адель за выполненную не мною работу, но это не так уж важно. Обиднее было, что из меня сделали дурака. Я-то ликовал, будто придумал хороший способ изолировать Николаса, а за мной постоянно присматривали, посмеиваясь.

Ловко надули, нечего сказать! И чем больше я об этом думал, тем сильнее ворчал во мне вулкан, грозя извержением.

Где теперь скотина Херби? Док заметил, что я устроил его носу несчастный случай. А он, как говорится, меня самого оставил с носом! Меня, такого славного и умного Дэнни, с большим-пребольшим носом! Лучше уж несчастный случай, чем большой нос! Этого я Херби не прощу!

Дурацкий каламбур подлил масла в огонь, я просто вскипел, и мысль начала работать четко. Лэмб проживает в том же отеле, где Лоис Ли, снимает там пентхаус, а Херби наверняка сидит у толстяка. Хорошо, если они оба на месте, мне есть что сказать и тому и другому.

Оставив машину за полквартала до «Осиденталя», остаток пути я прошел пешком. Револьвер, бьющий по бедру, придавал уверенности.

Кабина лифта открылась, и я очутился как раз напротив апартаментов Лэмба. Взяв в руку «смит-и-вессон», я позвонил.

Открыл Херби и, увидев меня, здорово растерялся.

– Убери это, – просипел он.

Я ткнул стволом револьвера ему в живот, он вскрикнул.

– Назад, любезный, – приказал я. – Мне надо войти.

Он попятился. Не спуская глаз с этого психа, я захлопнул дверь ногой.

Стулья в гостиной были увеличенного размера; как мне показалось, кушетки – тоже.

– Повернись, Херби! – приказал я. Он послушно повернулся, я проверил его карманы. – Сядь на кушетку и веди себя паинькой, иначе устанешь считать лишние дырки в черепе.

Он молчал и напряженно следил за каждым моим движением. В какой-то момент мне даже хотелось, чтобы он бросился, – с каким удовольствием я бы выполнил свое обещание! Но Херби меня этим не порадовал.

– Где Лэмб? – быстро спросил я.

– В спальне, отдыхает.

– Позови его!

Он начал подниматься.

– Сиди! – рявкнул я. – Велено только позвать!

Херби глянул на меня злобным волком, но крикнул:

– Мистер Лэмб! Мистер Лэмб! Вы не могли бы выйти сюда? Вас хочет видеть Бойд!

– Ишь, какой вежливый, – одобрил я. – Только что-то не торопится твой хозяин.

Я краем глаза заметил у дальней стены стол, на котором были разложены часы разных марок.

– Зачем столько часов?

– Это хобби Лэмба, – ответил Херби.

– Должно быть, стоят кучу денег?

– Любые из них не дешевле двухсот долларов. – В его голосе появились горделивые нотки. – Это третья коллекция в Соединенных Штатах!

– Вот как?

Я дал Флойду Лэмбу еще десять секунд и позвал сам.

Ответа не последовало. Но он должен был меня слышать, если жив.

– Говорят, у вас тут одна из лучших коллекций во всех Штатах, это так? – выкрикнул я. Затем, досчитав до трех, выстрелил в самый крупный циферблат. Стекло грохнуло, осколки разлетелись по всему ковру.

– Лэмб! – заорал я. – Теперь ваша коллекция только четвертая в стране! Не выйдете через десять секунд, станет пятой!

В соседней комнате гневно зарычали.

– Не вздумайте брать оружие – тогда буду стрелять без предупреждения и в вас уж точно не промахнусь!

Через несколько секунд в гостиную ввалился Лэмб – рубашка не застегнута, подтяжки болтаются за спиной.

– Рад, что вы сочли возможным уделить мне внимание, – благодушно сказал я. – Садитесь рядом с Херби. У дядюшки Дэнни есть для вас интересная история.

Увидев осколки, Флойд застонал, но молча опустился на кушетку, и она сразу осела дюйма на три.

Сейчас они пытались испепелить меня в четыре глаза. Я усмехнулся и стал рассказывать о том, как наняла меня Адель, о пари, заключенном с Николасом, и о его великолепной игре в кабинете психиатра.

Затем передал рассказ доктора Фрезера в том виде, в каком получил. Рассказал даже о том, как описывал врачу Обри, первым делом заподозрив в шантаже его. А закончил рассказ описанием, которое дал Фрезер, не забыв включить в него и поврежденный нос.

В комнате стояла мертвая тишина.

– Какого черта, Бойд? – прохрипел Лэмб. – Не пойму, куда вы клоните? Этот ваш психопат доктор врет, Херби незачем лезть не в свои дела. Он работает на меня и знает, чего я хочу. А мне нужна постановка, чтобы вернуть деньги, вложенные в нее, и для этого, естественно, нужен Блейр, живой и здоровый Блейр, черт возьми! Херби мой человек, и все, что вы тут наплели, меня не касается!

– Только на ваш взгляд, Флойд, – спокойно парировал я. – Но можно взглянуть и с другой стороны. Откровенно говоря, меня долго водили за нос, но теперь вижу – не меня одного. Херби работает на вас, это точно. А вы способны вообразить, что он одновременно работает еще на кого-то? Или в жизни не бывает подобных случаев, а, толстяк? Одному слуге платят два хозяина, и второй, вероятно, больше…

– Вот уже шесть лет Херби моя правая рука! – воскликнул Флойд Лэмб с пафосом. – Не верю, что он предал меня. – Последние слова прозвучали с оттенком задумчивости.

– Знаете, на что это похоже? – Я усмехнулся. – Вы шесть лет носили в кармане бутылку с кислотой, не пролив ни капли. Но однажды кто-то забрался в ваш карман и вытащил пробку. Бутылка вроде на месте, но уже опасная! А вы и не заметите ничего, пока ногу не сожжете.

– Хватит, Бойд! Зря теряете время! – заорал Лэмб.

– Как угодно. – Я пожал плечами. – Надеюсь, ваша голова может хоть немножко поработать, рассудите сами. Если вы правы, то Херби может убивать людей только по двум причинам: либо по вашему приказу, либо просто в свое удовольствие. Ну а если вы ошиблись, Флойд, и ваш дружок предал вас, что ж, вы начнете присматривать друг за другом, что тоже интересно. При взрыве, как известно, остается живым тот, кто прыгает раньше.

Я отступил к двери.

– Думаю, вы получите огромное удовольствие от компании друг друга. Да, Лэмб, соберите все свое мужество. Вам я советую следить за Херби хотя бы потому, что порой на него находит затмение. В такие минуты у него появляется страстное желание зарезать кого-нибудь, и причина совсем не обязательна. Лишь бы рядом кто-то был!

Подойдя к двери, я достал из кармана нож, который отобрал у Херби, когда пришел.

– Пардон, психопат, чуть не забыл! – Я швырнул нож хозяину, Херби поймал его и сунул за рукав.

Не хочу утверждать, но мне показалось, что Флойд Лэмб слегка отодвинулся от своей, по его признанию, «правой руки».

– Желаю приятно провести время! – Я помахал им рукой. – Кстати, времени у вас не так уж много.

Захлопнув дверь, я убрал «смит-и-вессон» в карман, спустился к машине и поехал на Восточную семидесятую.

Там я двадцать секунд ждал лифт, вошел в кабину и нажал кнопку девятого этажа. Следом заскочил мужчина и протянул руку, чтобы нажать четвертый, но я придержал его за локоть.

– Я очень спешу. Сначала едем на девятый, потом вернетесь, куда вам нужно.

– Отпустите руку! – взорвался он сразу же. – Кто вы такой, чтобы приказывать мне? Да я сейчас так врежу!..

Его руку я отпустил.

– Все же сначала мы поднимемся на девятый этаж, – сказал я и двинул его по физиономии. – В вашем ответе, братец, не нуждаюсь.

Попутчик что-то промычал, но возражать уже не стал.

В квартире Блейра на мой первый звонок не отреагировали. Тогда я утопил кнопку звонка и вдобавок стал барабанить в дверь кулаком. Щелкнул замок.

– Ох! – На пороге стояла Адель. – Я уж подумала, землетрясение или пожар! К чему столько шуму, Бойд?

– Так не заставляйте ждать, если вас раздражает шум, – резко ответил я. – Думаете, у меня не найдется занятия поинтересней, чем стоять под вашей дверью?

– Какая муха тебя укусила, Дэнни?

– Хм, муха, говорите? Ну, кровососов хватает. Да вот и сам я, оказывается, сосунок!

– Позови меня, когда начнешь говорить вразумительнее. – Адель повернулась и сделала шаг к гостиной.

Я дотянулся до воротника ее платья, уцепился и дернул назад. Она все еще пыталась уйти, но платье не отличалось выдержкой хозяйки. Оно затрещало и разорвалось до пояса. Миссис Блейр бросилась в комнату, но непослушное платье остановило ее: сначала оно сползло до колен, а затем и вообще на ноги. Нейлоновое белье, конечно, просвечивало. При этом глаза хозяйки квартиры сказали мне много больше, чем язык.

– Я еще не договорил, дорогая. Зачем же убегать?

– Ты пьян? Или рехнулся? А может, все вместе?

– Ежечасно узнаешь о себе что-то новенькое! – воскликнул я. – Поистине сегодня мой день! К примеру, я вдруг узнал, что изоляция Никки-боя не моя заслуга, мне в этом деле досталась неприметная роль подсадной утки. Всю операцию провернули через молодчика Херби, который работает на такого же негодяя Лэмба! Уж с этим-то вы должно быть знакомы, он финансировал Гамлета.

Адель изобразила недоумение.

– Ты бредишь, Дэнни!

– А я еще не все сказал, между прочим. Толстяку нет смысла загонять Никки-боя в сумасшедший дом. Вывод прост, как теорема Пифагора, – у Херби не один хозяин, а два. Или даже три. Но третья – хозяйка, и это вы, Адель!

– Дэнни! – Ее глаза остекленели от ужаса. Видимо, извержение вулкана уже началось, а я и не заметил.

– Вы что-то хотели сказать, мадам?

– Неужели ты думаешь… Не хочешь же ты сказать… – залопотала она. – Я не… Это бред, Дэнни!

– Да ну? – протянул я. – Вы изменяли мужу с его сыном, совсем недавно – со мной, а я наверняка один из многих. У вас богатейшая практика в этом вопросе, миссис Блейр. Вы могли бы стать консультантом по супружеским изменам!

Она наотмашь ударила меня по лицу. В этот раз перстень уж слишком сильно впечатался в щеку, что мне совершенно не понравилось. Я молча пошел на нее, а она отступала, пока не уперлась в стену.

– Прежде чем заносить руку для удара, – произнес я назидательно, – следует убедиться, что перед вами джентльмен. Ко мне этот титул не относится.

Я наградил ее хорошей пощечиной. Хлопок получился оглушительным, моя собеседница завопила и сползла вниз.

На низеньком столике стояли цветы. Я выбросил их в окно, а содержимое вазы вылил на голову Адель, чтобы прекратить истерику. Она застонала и вскочила на ноги. Волосы повисли грязными сосульками, а одна не замеченная мною роза зацепилась за ухо.

– Не подымайте руку на того, кто сильнее вас, дорогуша, – продолжил я урок. – Не стоит злить сильных, это опасно для здоровья.

– Вы… – В бессильной ярости она не могла найти ответных слов, доплелась до кушетки, села и обхватила голову руками. – Псих! Маньяк! Скотина! Это вас надо засадить в психушку. – Ее прорвало.

– Миссис Блейр, вы уже попробовали перебивать меня. Или наука не пошла впрок?

Она по инерции открывала и закрывала рот еще несколько секунд, но при этом ни звука не произнесла.

– Так-то лучше, милая, – похвалил я. – Ну, так кто же настоящий хозяин Херби? Вы? Обри? Или вы оба?

Она медленно покачала головой.

– Если бы вы только помолчали и послушали! – пробормотала хозяйка. – Заподозрить меня в связи с Обри – это же смешно! – Адель с горечью рассмеялась. – Да для него женщины – это неполноценные люди, у которых не могут расти усы! Полноценны только мужчины вроде вас, Бойд, способные подчинять силой! О, вы хитрец, Дэнни Бойд! Все так придумали и повернули, чтобы вытрясти побольше денег, а теперь ищите виноватых!

– В клинике я узнал вполне достаточно о психологии, – перебил я. – Теперь мне нужна только ваша информация, а не анализ. Вы пока ничего не сказали по существу.

Она посмотрела на часы.

– Через час вернется Обри. Вот и порасспросите его. Если не скажет ничего – избейте. Обработайте его хорошенько, у вас это получится. Может, и развяжете ему язычок. Что-что, а бить вы умеете, – злорадно закончила моя бывшая клиентка.

– Вы, похоже, действительно не очень-то жалуете Обри. – Я посмотрел на Адель с любопытством.

– Он вызывает у меня омерзение. – Женщина передернула плечами. – Вы заметили лишь усы да рот, полный превосходных зубов. Но вы не знаете его глаз! Однажды я проснулась в холодном поту – приснилось, что он уставился на меня! Понимаете? Всего-навсего – лишь глаза, от которых можно сойти с ума!

– Не хотите выпить? – предложил я.

– Еще бы! Но легче не станет. Можно пить сколько угодно – это не спасет от его глаз!

– Приготовить вам коктейль?

– Замолчите! – нервно взвизгнула она. – Вы меня избили, сорвали одежду, свалили на пол, так теперь хотя бы выслушайте!

Логики я не уловил, но пошел к бару и сделал два напитка, уповая на нетленный закон пития: пока женщина пьет, она молчит.

Она выпила и затем действительно заговорила спокойней.

– Вы знаете, куда ездит Обри? Слышали что-нибудь о его тайне? Ведь он не просто так катается туда-сюда. Его отца считают лучшим актером «Шекспировского театра»! И это всегда мешало самоутверждению Обри. Отец вообще насмехается над сыном открыто.

– Опять сплошной анализ.

– Не перебивайте меня! – крикнула Адель. – Я заплатила вам больше девяти тысяч, могли бы послушать хоть из вежливости.

– Придется. У меня нет выбора. – Я ухмыльнулся, вспомнив, как сама она произнесла такую же фразу сутки назад.

– За город Обри ездит на репетиции, – невозмутимо продолжила миссис Блейр. – Он мечтал поразить отца своей драматической постановкой и, думаю, работает как одержимый. Но в театральном мире ничего нельзя утаить, Никки прослышал об этом. Он договорился с Верноном Клайдом и предложил Обри роль в новом спектакле. Тот от радости даже не сообразил, что ему уготовано. Парень решил: настал его звездный час, наконец-то он докажет отцу, что тоже артист. На репетиции Никки и Вернон напились еще до его выхода и конечно, начали смеяться ему в лицо.

Адель надолго замолчала. Я потихоньку переваривал услышанное.

– Пока я не свихнулся, скажите мне еще одну вещь. – Я задумчиво посмотрел на Адель. – Обри может убить?

Ответила она не сразу, но с уверенностью.

– Ищите в другом месте. Обри никогда никого не толкнет под трамвай, хотя, думаю, он не прочь поглазеть, стоя среди улицы, как трамвай кого-нибудь переезжает.

Я допил свой бокал и покосился на часы.

– Ухожу. Мне пора.

– Не дождавшись Обри? – Адель удивленно вскинула брови. – Он вот-вот вернется.

– Вряд ли он добавит что-то к вашему рассказу. А я, может быть, еще успею предупредить очередное убийство.

Глава 12

Я долго жал на кнопку звонка, но никто не подходил. Это могло означать, что в пентхаусе никого нет. Или что не хотят открывать. А возможно, я просто опоздал.

Одно из преимуществ дорогих апартаментов – замечательная звукоизоляция. Я достал «смит-и-вессон» и выстрелил в замок, надеясь, что звук не достигнет внешнего мира. Затем правой ногой ударил со всего маха в дверь, и она распахнулась.

Я медленно вошел в гостиную. Коллекция часов по-прежнему поблескивала на столе. Апартаменты были пусты. Заглянув в кухню, я и там ничего не обнаружил.

Толстяк был в спальне. Он лежал в кровати на боку, лицом к стене. Ему так и не хватило времени застегнуть подтяжки, они свисали до полу, по ним стекала кровь, увеличивая лужу на ковре.

Я думал, увидев мертвого Клайда, что никогда не встречу более жуткой картины. Но ошибся. Можно сказать, я испытывал даже подобие благодарности за то, что Лэмб повернут лицом к стене.

Что ж, здесь мне уже делать нечего. Успеть бы в другое место. Я покинул апартаменты Флойда и вышел на улицу.

Если Адель не соврала, Обри должен быть дома. Мне не пришлось ждать лифт – он уже стоял внизу. Попутчиков тоже не оказалось, в отличие от прошлого раза. Я вошел в кабину, мимоходом подумав, что кого-то лифт поднимает вверх, кого-то несет вниз, в общем, модель судьбы в техническом исполнении.

Через несколько секунд я оказался на девятом этаже. Там ожидал лифта Обри. Похоже, он торопился и шагнул к кабине сразу, как только дверца открылась. Я тоже сделал шаг навстречу ему. Он отступил и поднял голову.

– Извините. – Он улыбнулся. – Привет! Я вас сразу и не узнал!

– Да ничего. Как дела?

– Все нормально.

– Опять едете за город?

Он кивнул. Я закурил.

– Иду выпить. Не хотите присоединиться? – пригласил я.

– Извините, Дэнни, у меня нет времени.

– Конечно, – кивнул я. – Тогда в другой раз?

– Пожалуй! – Он облегченно вздохнул и шагнул к лифту.

Но я и не подумал сойти с дороги, ему пришлось снова остановиться. Я стоял и улыбался. На его лице тоже появилось подобие улыбки.

– Ну… я должен, – сказала он, – мне пора.

– Вы считаете, конечно, что репетиция сейчас важнее всего на свете? – мягко спросил я.

– Репетиция? – занервничал он. – О чем вы?

– Не прикидывайтесь, Обри. Я знаю ваш секрет.

– Откуда? – резко спросил он.

– Все знают, – заявил я спокойно. – Почти все, с кем я говорил. Кстати, после розыгрыша Вернона и вашего отца многие надеются, что у вас он есть, старина!

– Есть что?

– Талант, конечно. – Я улыбнулся. – На ту злосчастную репетицию вас пригласили, чтобы подурачиться. Вы не поняли?

– Откуда вам все известно? – раздраженно спросил Обри. – Вы шпионили за мной! – добавил он гневно.

– Полегче, старина. Если вы делаете из мухи слона, это еще не значит, что все должны поступать точно так же. – Я был спокоен. – Что касается вашего отца, даже если у вас и нет таланта, он-то по-прежнему будет для всех великим актером и порядочным человеком.

– Великий актер! – захрипел Блейр-младший. – Да он всего лишь величайший хам! – Он внезапно прервал обличительную речь. – Я должен… мне нужно… Дэнни! – Его тон совершенно изменился. – Мне пришла недурная мысль. Адель дома, почему бы вам не зайти? Ей будет с кем выпить.

– Отличная идея, старина! – Я засмеялся, но с места не сошел.

Он переминался с ноги на ногу, глаза беспокойно бегали, выискивая возможность пробраться к лифту.

– Какое у вас кольцо интересное, – кивнул я на его правую руку. – Не возражаете, если рассмотрю поближе?

– Нет, – выдавил он сквозь зубы и неохотно поднял руку.

На безделушку я почти не взглянул, но его ладонь сжал изо всех сил. Он молчал, только закрыл глаза.

– Вам больно, Обри? – Я наконец пощадил его.

– Нет. Вовсе нет.

– Однако странный вы человек.

– Дэнни, я должен идти. Пропустите, пожалуйста.

Мечтательное выражение на его лице давно уже сменилось тревогой.

– Не будьте букой, вам это не идет, – посоветовал я.

Стиснув зубы, он уставился в потолок.

– Кстати, я принес замечательные новости о вашем отце. Не хотите послушать?

– Что вам нужно от меня, Бойд? – тихо проговорил он.

– Хм. Скверная история, братец. Я и сам не без греха, помог затащить Никки в сумасшедший дом. Но делать из нормального человека маниакального убийцу – это уж слишком, Обри!

Ни один мускул не дрогнул на его лице.

– Впрочем, все в прошлом, – продолжил я бодро. – Николас Блейр возвращается домой, и вы снова заживете дружной семьей!

– Что вы от меня хотите, Бойд? – тише прежнего спросил он.

– Да так, дружески поболтать, только и всего. – Мой взгляд был почти добродушен. – Мне вот интересно, чего хотите вы, Обри? В вашей жизни недостаточно женщин? Или в ваших женщинах недостаточно жизни?

Он угрюмо промолчал.

– Вам нравятся девушки, Обри? – продолжал допытываться я.

Было непонятно, слышит ли он меня вообще. Похоже, в его лохматой голове зародился какой-то план.

Помня слова Адели, я исподволь наблюдал за его глазами. Они в самом деле постоянно менялись.

Сначала в них бесновался страх. Сменился он холодной вежливостью. А под конец Обри определенно не боялся меня, вероятно, придумал какой-то ход. Я ждал.

– Дэнни! – Его губы напряглись в фальшивой улыбке. – Сейчас Адель принимает ванну. Предположим, я даю вам свои ключи от квартиры…

– И что же? – поинтересовался я.

– Вы сможете тихонько войти и застать ее врасплох! – Из-под опущенных ресниц он внимательно следил за моей реакцией.

Я постарался не огорчить Блейра-терьера.

– Вот так идея, старина! – Я хлопнул его по плечу. – Мне это чертовски нравится!

– Ну и прекрасно. – Обри торопливо вложил ключи в мою ладонь. – Не теряйте время, Дэнни, а то пропустите ее выход… – Он многозначительно подмигнул.

– Спасибо, дружище! Как-нибудь уж не пропущу!

Его глаза неосторожно наполнились ликованием. Он шагнул к лифту в полной уверенности, что преграды в виде Дэнни Бойда больше не существует. Мышцы его лица абсолютно расслабились, и оно расплылось в снисходительной улыбке.

– Адель отменно хороша! – промурлыкал он. – Вы изумительно проведете время…

В это мгновение я захватил его руку и рванул его так, что малый оказался вновь перед своей квартирой.

– Вы нарисовали слишком заманчивую картину, – пояснил я свои действия. – Не могу допустить, чтобы вы пропустили подобную сцену из жизни Блейров. Мы с вами вместе захватим врасплох Адель, в ванне или когда она будет выходить.

– Дэнни! – Он отчаянно вырывался, но я держал крепко. – Я не хочу! Я не пойду туда!

– И пропустите все удовольствие? – Я покачал головой. – Это несерьезно, старина. Так было бы нечестно с моей стороны, и не рассчитывайте улизнуть, не получится.

Он обмяк и безвольно опустил руки. Я бесшумно вставил ключ в замок и как можно мягче повернул его.

– Чтоб ты сдох, Бойд! – прошипел Обри, но вошел в квартиру.

Ковер заглушал наши шаги. Как знать, может, мы вправду застанем миссис Блейр выходящей из ванной комнаты? Вот будет спектакль! Не хуже, чем представление в Бурлеске.

Сделав еще несколько шагов, мы нашли Адель, но ее выход из ванной, к сожалению, все-таки пропустили.

Она лежала на спине. Ее обнаженное, охваченное страстью тело, вздрагивало. Быстрые взлеты и падения груди говорили о силе чувств.

Над ней в экстазе склонился Херби. В руке он держал нож и нежно и аккуратно работал им, создавая треугольный порез на правом бедре. Я тут же вспомнил про шрам на левом бедре.

Обри жадно пожирал глазами каждое движение любовника. Мимоходом он взглянул на Адель, и мгновенная судорога ревности исказила черты, но он снова уставился на Херби, потом запыхтел и покрылся испариной.

Я достал на всякий случай револьвер. В любой момент Адель могла открыть глаза или Херби поднял бы вдруг голову. К тому же Обри так раздышался от возбуждения, что его вот-вот станет слышно на улице. Красный, как рак, он сопел громче и громче.

Вероятно, Обри уловил краем глаза движение моей руки, внезапно сопение оборвалось. Я вновь покосился на него. Старина Обри не спускал глаз со «смит-и– вессона», от ужаса у него перехватило дыхание.

Я вспомнил, что нынче мой день, и, судя по всему, настал момент моего выхода.

– Обри! – заговорил я с пафосом. – Вы были правы. Я бы никогда не поверил, если бы вы не привели меня сюда! Как вы и сказали, они давно потеряли человеческий облик!

Херби издал животный крик, вероятно, в подтверждение моих слов. Он схватил затрясшуюся от страха Адель, легко поднял ее и бросил на Обри.

Я увидел на лице Блейра-младшего лютую ненависть и почти услышал его стон, когда Херби рванулся к нему с ножом. Потом увидел, как рука психопата внезапно остановилась – лезвие погрузилось в его жертву до рукоятки. Затем он рывком вытащил нож из тела Обри, и труп тяжело осел. Адель завопила истошно, почувствовав вес мертвеца.

Нож снова сверкнул, угрожая теперь в мою сторону, и я спохватился, вспомнив, что у меня в руке «смит-и– вессон». Я нажал на курок и стрелял до тех пор, пока барабан не опустел.

Пули свалили Херби у стены. Каждый раз, когда они попадали в него, тело подпрыгивало и дергалось. Я видел, что подонок уже мертв, но продолжал стрелять, и у меня были на то причины.

Адель перестала кричать. Ее голова была запрокинута, глаза закрыты, она рывками пыталась освободить ноги, придавленные трупом Обри.

Я рывком снял с нее мертвеца, она застонала.

– Прекрати! – рявкнул я. – Вставай! Быстро!

Казалось, миссис Блейр не способна понимать речь, но она медленно подтянула под себя ноги, встала на четвереньки и кое-как наконец выпрямилась.

– У тебя пять минут, чтобы одеться, – грубо сказал я. – Пять минут, поняла? Успеешь – я еще смогу вывести тебя отсюда, нет – пеняй на себя.

– Пять минут, – сипло прошептала она.

– Собирайся! Быстро!

К ванной она отправилась со скоростью черепахи, но под конец уже чуть не бежала. Я услышал шум воды и пошел к стене, у которой лежал лицом вниз Херби. Ковер испорчен окончательно. Зато лицо Обри казалось умиротворенным. Мертвым он выглядел гораздо лучше, чем живым.

Я вытер рукоятку револьвера носовым платком и присел на корточки. Разжав пальцы Обри, я вложил в них «смит-и-вессон» и снова сжал вокруг рукоятки. Револьвера придется лишиться, но другого варианта нет. На «магнум» у меня лицензия, а это оружие я подобрал два года назад в Сент-Луисе, когда там случилась заваруха и один парень погиб. Никто не знает, что его оружие осталось у меня.

Я выпрямился и еще раз осмотрел комнату. Вроде бы все как надо. Посылая пулю за пулей в психопата Херби, я не просто давал выход своей ненависти. При этом его швыряло по всей комнате, и когда здесь начнут работу эксперты, невозможно будет установить, из какого положения делался каждый выстрел.

Пять минут были на исходе. Адель уже ушла одеваться, я осмотрел ванную внимательно, следов крови нигде не было.

Через несколько секунд миссис Блейр вышла из своей комнаты со свежим слоем косметики на лице, в прямом платье. Выглядела она так, будто потеряла близкого родственника.

– Марш вниз, – резко приказал я. – Напротив входа мой автомобиль, жди меня там.

За ней закрылась дверь, я подошел к телефону, обмотал руку носовым платком и поднял трубку.

– Дайте срочно полицию! Срочно! Может случиться непоправимое!

Меня соединили с дежурным сержантом. Я назвался Обри Блейром, возбужденно выпалил адрес и потребовал немедленного прибытия полиции.

– Сейчас сюда придет убийца и садист! – кричал я в трубку с отчаянием. – Я узнал, что он убил Вернона Клайда, ночью мы пили вместе, и этот тип наболтал лишнего. Его зовут Херби, фамилии не знаю. Живет он, кажется, с Флойдом Лэмбом. Утром я спьяну сказал какую-то глупость, и он, кажется, понял, что проговорился. Только что позвонил и пообещал ко мне прийти. У этого головореза всегда с собой нож, если он достанет его… У меня есть револьвер, я не буду ждать, когда меня… – Я помолчал немного, а потом панически крикнул, что он уже пришел, и повесил трубку.

Затем я выскочил из квартиры, спустился вниз и бросился к машине. Нужно было отъехать от дома хотя бы на квартал, чтобы свернуть куда-нибудь в сторону до появления полицейских машин. Мы уже повернули за угол, когда завыла сирена.

Проехав еще восемь или девять кварталов, я нашел место у тротуара и остановился.

– Выйдешь здесь, Адель, – повернулся я к женщине. – Иди куда хочешь, но в квартире не появляйся до девяти часов вечера. Ты ушла утром, в течение дня домой не возвращалась.

– Поняла, – тихо сказала она.

– Могут спросить, где была весь день. Позаботься об алиби. Постарайся навестить каких-нибудь знакомых, и потом скажешь, что с утра ходила по магазинам, а потом была у тех-то и тех. Их тоже опросят и отстанут от тебя.

– Я сделаю, как ты говоришь. – Она горько вздохнула. – И чем скорее выйду из автомобиля, тем лучше!

– Конечно, – вежливо кивнул я.

Но Адель и не подумала выйти. С дрожью в голосе она начала обвинительную речь.

– О, злодей! Ты все рассчитал заранее! Утром избил меня, а я даже не подозревала, чего ты хочешь! Потом Херби! Он рассказал, как ты ворвался в их пентхаус и поставил его в безвыходное положение. Если бы он не убил Лэмба, тот растерзал бы его на части!

– Сочувствую, – ухмыльнулся я. – Удалось заставить красавчика Херби потрудиться? Толстую свинью Лэмба не так-то легко зарезать!

– Как ты смеешь так надсмехаться!

– Смею, дорогая. – Я посмотрел ей в глаза. – Ты получаешь свое удовольствие от придурков вроде Херби, а я – когда этих подонков убивают.

– Придет и твой черед, Бойд! – прошипела миссис Блейр.

– Освободите машину, мадам. – Я завел мотор.

– Выйду, когда сочту нужным! – фыркнула она.

– Я бью женщин, – пришлось напомнить ей.

Ее затрясло от гнева.

– Ты отобрал у меня Херби! Я любила его, любила! А ты… Я осталась одна! – она всхлипнула.

– И надолго, полагаю. Обри нет, Никки-бой уйдет к Лоис, тебе остаются лишь воспоминания о Херби. – Перегнувшись через нее, я открыл дверцу.

Адель не пошевелилась. Я вытолкал миссис Блейр на тротуар и уехал.

Возможно, мои чувства к ней когда-нибудь изменятся, но в эти минуты я не хотел ее видеть.

Глава 13

– Вы обещали вернуться через три часа! – суровым тоном встретила меня Чарити. – После такого опоздания могли бы вообще не возвращаться!

– Черт возьми! – удивился я. – Эта квартира уже не моя?

– Хоть бы о Николасе подумали! Он, может, умер за это время!

– Никки-бой! – Я кинулся в спальню.

Там на меня смотрели два колодца ненависти. Я нервно хихикнул.

– Никки, вы не поверите, но я забыл о вас!

В мой адрес полетело ругательство. Я поспешно развязал ремни.

– А у меня для вас хорошие новости, – хохотнул я. – Теперь вы свободны!

Блейр растирал руки, морщась от боли.

– Хорошие, говорите? – спокойно переспросил актер. – Прелестно! Я их слушаю весь день. С одиннадцати часов по радио только и твердят, что произошла ужасная ошибка с сумасшедшим Николасом Блейром, который вовсе не маньяк, из клиники не сбегал и даже не псих! Вы представляете, Дэниел?

Я сиял, как начищенная медь. Но Блейр стал чернее тучи.

– Восемь часов лежал тут, – он ткнул рукой в постель, – руки связаны за спиной, а какие-то идиоты твердят, что я свободный человек! Да-да! Свободный!

– Сейчас уж вы точно свободны. – Я все еще хихикал. – И катитесь отсюда, свободный человек, на все четыре стороны! Наверняка у Николаса Блейра есть на примете место получше этого!

Николас хотел что-то ответить, но махнул рукой и убежал. Я закрыл за ним дверь и прошел в гостиную.

– Вы сегодня ели? – спросила Чарити.

– Кажется, один раз. А вы, я вижу, пользовались вилкой?

– И ножом, – отрезала она.

– Нет, дорогая, я не могу есть! Мой желудок не в состоянии видеть никаких ножей!

– Чем вас накормить?

– А что, у меня есть выбор?

– Пшено или овсянка. Мясом я покормила Николаса.

– Хм, калории ему пригодятся. Лоис Ли энергичная дама. – Я расхохотался. – Даже слишком энергичная!

– Так чего вы желаете? – холодно улыбнулась девушка. – Пшено, овсянку или Лоис Ли?

– Мисс Ли вся из протеина. Надо подумать.

– Забудьте о протеине! Так пшено?

– О! Дорогая, не говорите таких слов!

– Тогда – кофе?

– А почему бы нам не поехать куда-нибудь перекусить?

– Изумительно! – Девочка подпрыгнула на месте. – Иду одеваться.

Я вспомнил, что сегодня должны доставить мебель из ремонта, а меня нет на месте. Но ехать в офис совершенно не хотелось, как-нибудь обойдутся без меня. Если Лоис уплатит обещанные десять тысяч, вообще проблем поубавится.

От таких приятных мыслей я совсем расслабился и уснул прямо в кресле. Потом Чарити разбудила меня, мы поехали в ресторан, и всю дорогу я пытался сообразить, почему она так долго переодевалась? На ней был простой мешок из зеленого шелка с дырками для рук.

После обеда я почувствовал себя значительно лучше и был уверен, что четыре порции мартини – это мне как капля слону. Во всем виноват зеленый шелковый мешок, он все время провоцировал меня. К автомобилю я шел позади Чарити, и платье на каждом шагу обтягивало ее бедра. С этого момента я начал питать к нему теплые чувства.

Дома я приготовил «Смеющуюся вдову» и дальнейшее помню не очень отчетливо. Вроде бы на Чарити была ночная рубашка, и мне казалось, что девушку нужно от нее избавить. Я очень старался, ничего не получалось – сон оказался сильнее меня.

Когда проснулся, за окном было светло. Пока я прикидывал, какой сегодня день, вошла Чарити с подносом и поставила его на кровать рядом со мной.

Ночная рубашка на ней была сработана из ничего, что мне тоже понравилось. Мне предлагалось жареное мясо, яйца, кофе и стакан какого-то напитка.

– В нем сто восемьдесят пять различных витаминов! – торжественно заверила девушка.

– Что происходит? Ты готовишь меня к семидневному посту? До субботы?

– Суббота сегодня. – Она улыбнулась. – И к твоему сведению, я разговаривала со своим агентом…

– Откуда он узнал, где ты? – возмутился во мне сыщик.

– Я сама позвонила, – хмыкнула она. – Вчера убили мистера Лэмба… Знаешь, во всех утренних газетах только про это! В этом замешан какой-то жуткий Херби и, оказывается, Обри…

– Милая, газеты я посмотрю потом. Что же сообщил тебе агент?

– Что спектакль, конечно же, отменяется. Но он нашел мне место в турне на четыре месяца. Турне начинается в Филадельфии во вторник. В понедельник уезжаю.

– Чем дальше, тем хуже. – Я скорбно вздохнул.

Она взглянула на меня с затаенным интересом, потом присела на край кровати.

– Может, поедим? Я только один раз ела за все это жуткое время. А потом четырнадцать часов смотрела, как ты дрыхнешь, Дэнни Бойд!

– Но я…

– Помолчи! – Она приложила ладонь к моим губам. – Я закупилась на весь уик-энд, калории, протеин и снова калории! Напитков тоже хватает. Все отлично выспались, таким образом, ничто не мешает провести уик-энд так, чтобы я помнила приятного молодого человека долгих четыре месяца, которые проведу среди стариков на гастролях.

– Согласен. – Я поцеловал ее руку.

– Телефон отключен по вашей просьбе, Дэниел Бойд, – заявила она официальным тоном. – На станции сомневались, что я – мистер Бойд, но я пообещала, что больше мой голос не будет меняться. Ты не возражаешь?

– Конечно, нет!

– Значит, – она счастливо рассмеялась, – у нас не осталось никаких требующих внимания проблем!

– Отлично! Куда же мы отправимся? – Я отбросил простыню и спрыгнул с постели.

Щеки Чарити Адам налились румянцем.

– Дэнни Бойд! – сказала она строго. – Отправляйтесь сейчас же обратно в постель!

1

Театр на Бродвее.

2

Чарити – милосердие (англ.).

3

Лэмб – овечка (англ.).