Город окончательно погрузился в темноту, которая с каждым днем приходила все раньше и раньше. Моросил мелкий противный дождик. Улицы быстро опустели, и лишь редкие машины на большой скорости проносились по слабо освещенным дорогам, спеша наконец добраться до своего пристанища, дабы поскорее избавиться от «общества» слякотной и пасмурной погоды.

Одинокий бегун, прокладывающий себе дорогу в темноте, выглядел в этот вечер своеобразной аномалией. У крайне редко встречавшихся одиноких прохожих он вызывал удивление и в еще большей степени желание как можно скорее добраться до домашнего тепла. Однако несмотря на немилость погоды, Анатолий Семенович все же продолжал упорно и методично шлепать своими кроссовками 43 размера по лужам на асфальте, совершая свою привычную вечернюю пробежку.

Бегать каждый вечер Анатолий Семенович решил еще больше года назад, когда произошедший с ним инсульт стал очередным и в то же время самым ярким цветком в его и без того многочисленном букете болезней. К тому времени Анатолий Семенович и без того уже страдал излишним весом, одышкой, периодически его изводили приступы подагры, опухали ноги. Этот список можно было бы продолжить, но инсульт словно подхлестнул его. Анатолий Семенович понял, что находится на верном пути. Осталось еще получить в свою коллекцию пару инфарктов, а тогда уже в лучшем случае его ожидала инвалидность, а в худшем...

И хотя это был путь нормального инженера, занимающегося сидячей работой, к радостям жизни которого относится курение и регулярное употребление алкоголя, Анатолий Семенович посчитал себя в свои 50 лет еще не готовым вступить на эту тропу. Едва очухавшись от инсульта, он приступил к своему плану «убежать» от нездоровья в прямом смысле слова.

Вот уже третий месяц, начиная с августа, как Анатолий Семенович бросил курить, по возможности соблюдал диету, свел к минимуму потребление алкоголя и ежедневно, невзирая ни на что, бегал по вечерам. Результаты пока еще не впечатляли, но они уже были. Это еще больше вдохновляло начинающего физкультурника, служило ему своеобразным подтверждением собственного мужества.

Вот и сегодня, придя с работы, выпив натощак стакан сока, несмотря на мерзкую погоду, Анатолий Семенович облачился в свой спортивный костюм и, нацепив на ноги кроссовки, а на голову вязаную шапочку, отправился на очередную войну со своим нездоровьем.

Было около девяти вечера, когда он, обогнув небольшой жилой массив, состоящий из трех девятиэтажек, в одной из которых он сам жил, миновал Октябрьское отделение внутренних дел и побежал вдоль длинного, пустынного и малоосвещенного из-за большого количества разбитых фонарей участка вдоль ограды старого Воскресенского кладбища.

Справа от бегуна тянулась чугунная кладбищенская ограда, словно служившая барьером между кромешной темнотой кладбища и слабо освещенной автодорогой. Гнетущая темнота кладбища смущала Анатолия Семеновича меньше, чем трасса, по которой периодически проезжали автомобили и окатывали Анатолия Семеновича снопами брызг. Ему предстояло пробежать триста метров вдоль кладбищенской ограды до того места, где ограда поворачивала в глубину квартала. Эта была ровно половина дистанции, которую он преодолевал ежедневно. Здесь он поворачивал и бежал обратно домой.

Бегун уже преодолел половину кладбищенского участка пути, как вдруг с территории кладбища до него донесся какой-то резкий металлический звук. Анатолий Семенович невольно повернул голову в сторону кладбища и к своему немалому удивлению заметил мелькающий слабенький огонек, светившийся на территории кладбища не так далеко от ограды. Он остановился и прищурился, стараясь разглядеть, что бы это могло быть. Но огонек исчез и Анатолий Семенович продолжил свой путь.

«Показалось», – подумал он про себя.

День Анатолия Семеновича выдался сегодня тяжелым. Приходило много заказчиков, с каждым из которых он вел подробный разговор о возможной предстоящей работе, и к концу дня он почувствовал себя изрядно вымотанным.

Анатолий Семенович тряхнул головой, чтобы окончательно избавиться от ненужных мыслей, и продолжил свой путь вдоль ограды. Вот уже показался ее угол. Анатолий Семенович завернул за него и сделал круг по небольшой площадке перед зданием электролампового завода. Потом, пробежав мимо припаркованного автомобиля, он отправился в обратный путь.

Но как ни старался Анатолий Семенович избавиться от мыслей о непонятном свете в темноте кладбища, ничего поделать с собой он не мог. По мере приближения к тому месту у ограды, где он останавливался несколько минут назад, он все больше и больше думал об этом и все тщательнее вглядывался в темноту кладбища.

И ожидания его не обманули. Он снова заметил мерцание какого-то огонька среди едва различимых контуров кладбищенских деревьев и могильных крестов. Подбежав к тому месту ограды, где огонек был отчетливо виден, Анатолий Семенович снова остановился. Чем дольше он вглядывался в мерцание огонька, тем сильнее где-то в глубине души у него зарождался страх. Он не понимал, из-за чего это происходит, но желание покинуть это место как можно скорее становилось все непреодолимее.

Скорость, которую развил этот толстый мужчина, весивший больше центнера, была рекордной за все то время, пока он занимался бегом. Капли дождя, вырываясь из темноты, кололи мелкими иголками его лицо. Шапочка набухла от воды и съехала на бок, в кроссовках хлюпала вода. Но, невзирая на все это, Анатолий Семенович мчался от того видения, которое вызвало в нем столько неприятных эмоций. Наконец, он достиг места, где почувствовал себя в относительной безопасности. Он остановился у здания милиции.

Минуту-другую он стоял, тяжело дыша и раздумывая над тем, сообщить ли милиционерам об увиденном. Наконец, он решился и, тяжело ступая, отправился к ступенькам крыльца, ведущим в отделение милиции.

Но простым донесением информации до дежурного милиционера эта история для Анатолия Семеновича не закончилась. Уже через пять минут он ехал в милицейском УАЗике, в котором помимо него сидело еще два милиционера: молодой худощавый младший лейтенант и сидевший рядом с Анатолием Семеновичем на заднем сиденье пузатый сержант милиции, человек средних лет.

Как только машина остановилась у того места, о котором рассказал очевидец, все, кроме шофера, вылезли из машины.

– Вы точно уверены, что это здесь? – спросил лейтенант, поднимая воротник своей кожаной куртки и доставая из кармана фонарик.

– Да точно, точно, – сказал Анатолий Семенович. – Вот тут с другой стороны дороги теплотрасса делает компенсационный изгиб. – Он указал на здоровые трубы наружной теплотрассы, проходящие с другой стороны трассы. – А вон там был свет.

Оба милиционера несколько секунд вглядывались в темноту. Наконец старший сержант произнес:

– Сейчас там ничего нет. Бомжи наверно копошатся, кому еще здесь быть? – он поправил автомат на своем плече и добавил:

– Ну их к черту, лейтенант. Поехали отсюда. Скажем, что никого не обнаружили.

Лейтенант задумчиво посмотрел в темноту, потом перевел взгляд на Анатолия Семеновича. Видимо, он был более ретивый служака, а может стеснялся случайного свидетеля, поскольку после некоторых раздумий он произнес:

– Нет, давай слазим посмотрим, мало ли что там случилось.

– Далеко отсюда вы видели огонек? – спросил он свидетеля.

– Метрах в тридцати от ограды, – произнес Анатолий Семенович.

Лейтенант понимающе кивнул и, подойдя к ограде, ловко перемахнул через нее. За ним, чертыхаясь, последовал сержант, которому тяжело было перевалить свое пузо через чугунную ограду.

Оба включили фонарики и стали углубляться вглубь кладбища. Пройдя расстояние, указанное свидетелем, лейтенант оказался на неширокой, усыпанной мелкой галькой дорожке. Вот здесь-то его внимание привлекли еще не размытые дождем, достаточно хорошо видимые следы. Следы были странные.

– Ты видишь их? – спросил лейтенант у своего напарника.

– Угу, – угрюмо пробубнил сержант. – Такое впечатление, что тащили чего-то. Хотя, что здесь можно тащить в такую погоду? Кладбище старое, здесь уже давно никого не хоронят.

– Вот и давай посмотрим, – произнес лейтенант, в котором проснулся охотничий азарт. Освещая себе дорогу фонариками, они пошли по направлению следов и через минуту оказались у старого, довольно большого склепа.

Осветив входную дверь в склеп, оба увидели сбитый и валяющийся на земле висячий замок. Дверь в склеп была слегка приоткрыта. Лейтенант вынул из кобуры пистолет и снял его с предохранителя. Сержант передернул затвор автомата. Открыв дверь склепа, которая поддалась с трудом, оба устремили в глубь склепа лучи своих фонарей.

Однако ничего необычного они в склепе не обнаружили. Во всяком случае, живые люди там отсутствовали. Лейтенант проник в помещение и еще раз тщательно обшарил его лучом фонарика. В склепе было сыро и очень холодно.

Он уже собирался уходить оттуда, как луч света проскользнул по одной из четырех могильных плит. Лейтенант заметил, что плита лежит не очень прямо. Это показалось ему подозрительным и, позвав на помощь сержанта, он, несмотря на пререкания последнего, все же заставил того помочь ему сдвинуть плиту. Как только последняя операция была произведена, они поняли, что не зря старались. Под могильной плитой они обнаружили два трупа.

В этом бы не было ничего удивительного, где ж еще находиться усопшим?.. Но весь фокус состоял в том, что последние захоронения в этом склепе производились много лет назад. Покойники, выражаясь языком сержанта, были весьма «свежими». Кроме этого, позы их в могиле были отнюдь не те, в которых хоронят людей. Попросту говоря, два трупа были выброшены в склеп.

Через час на месте происшествия было уже немало народу. Площадка перед склепом была освещена сильным фонарем, периодически вспыхивали фотовспышки работающего фотографа. Насколько это было возможно в темноте, оперативники облазили кладбище. Прибывший на место происшествия капитан Сергеев еще раз подробно расспрашивал единственного свидетеля Анатолия Семеновича об увиденном и услышанном. Наконец, отправив измученного физкультурника дежурной милицейской машиной домой, Семенов прошел в склеп и, обращаясь к находящимся там лейтенанту и двум экспертам, спросил:

– Ну и что вы можете сказать?

Один из экспертов, пожилой мужчина в очках с толстой роговой оправой произнес:

– Два трупа. Возраст: одному около тридцати, а второму около сорока. Оба наркоманы, это видно по характерным следам уколов на теле. Тот, что постарше, на вид похож на бомжа. Младший с виду более респектабельный.

На жестком лице эксперта появилась усмешка:

– Ну, если так можно выразится, – добавил он. – Следов насильственной смерти я не обнаружил. Это пока все, что я могу вам сказать предварительно. Что касается дальнейшего, надо ждать вскрытия, оно точно определит причины смерти.

– Кто бы мне еще сказал причину, по которой этих двух наркоманов приперли сюда и спрятали? – задумчиво произнес капитан Семенов.

– Может дружки-бомжи решили своих похоронить по-человечески, – предположил лейтенант.

Капитан посмотрел на него и усмехнулся.

– И чтобы не копать могилу, – продолжил он, – решили засунуть сюда, в склеп. Должен тебе сказать, это довольно редкий для них случай. Такое человеколюбие у них не часто встретишь. Обычно они кидают своих дружков там, где те померли.

– Бывают же исключения, – продолжил лейтенант, – ведь и они тоже люди.

Капитан скептически посмотрел на своего молодого коллегу. Видимо, у него были большие сомнения по поводу высказывания последнего. Впрочем, эта ночь располагала к сомнениям и вообще дурному настроению. Холод, дождь, два непонятных трупа каких-то бомжей-наркоманов, которые какие-то идиоты приперли на кладбище непонятно зачем.

– Ладно, – махнул рукой капитан Семенов, – давайте закругляйтесь тут. Отправляйте жмуриков в морг. Здесь выставите охрану. На всякий случай. А с завтрашнего утра расспросите всю местную рать, кто что видел. Может, сторож что подскажет или какие-нибудь местные обитатели. Да, и выясните, что за машина стояла на углу кладбища в такое время. Должны же были этих жмуриков на чем-то привезти.

Указания Семенова были выполнены.

К вечеру следующего дня информация появилась, но была весьма скудной. Сторож, как это водится, ничего не видел и не слышал, так как спал беспробудным сном, приняв изрядную дозу горячительного. Сторож электролампового завода показал, что видел какую-то машину, которая остановилась на площадке перед заводом, рядом с кладбищенской оградой. По виду иномарка, темного цвета. Когда уехала и когда приехала, точно сказать не может. Не разбирался он также и в моделях иностранных автомобилей. Однако, самая интересная и интригующая информация поступила на следующий день от судмедэксперта.

Вскрытие показало, что оба покойника умерли от передозировки наркотиков. Но это было не самое главное. Все дело в том, что химическая формула наркотика, обнаруженного в организме покойников, эксперту была неизвестна.

По своему обыкновению, Ольга проснулась раньше Игоря и, набросив на себя халат, направилась на кухню готовить кофе. Именно к чашке с этим напитком тянулся Игорь, едва поднявшись с постели. Ольга знала об этой привычке Игоря и все время, пока они жили вместе, старалась таким образом угодить ему. Ей нравилось ухаживать за мужчинами, проявляя навыки заботливой хозяйки. Это уже вошло у нее в привычку.

Рано оставшись без матери, она все свое детство и юность прожила с отцом-военным, который так и не смог сойтись с кем-нибудь из женщин после смерти своей супруги. Подсознательно Ольга чувствовала за собой вину, так как подозревала, что именно из-за нее отец не решается устроить свою личную жизнь. Возможно, что еще и из-за этого Ольга быстро освоилась в доме как хозяйка и с малых лет старалась, чтобы к приходу отца домой его всегда ждал вкусный обед.

Привыкшая к тяготам жизни с военным и помотавшаяся с отцом по городам и весям страны, Ольга вполне могла стать хорошей женой какого-нибудь из офицеров. Но жизнь ее сложилась совсем иначе. Когда ей было 17 лет, и она училась на первом курсе института, в Чечне погиб отец. А в 18, жизнь, сыграв с ней злую шутку, закрутила ее в такой опасный водоворот событий, что она сама едва осталась жива.

Но она уцелела... Это произошло не только благодаря удачному стечению обстоятельств, но еще и потому, что с самого детства Оля умела прекрасно стрелять и великолепно владела приемами рукопашного боя. Когда отец-десантник и его друзья обучали ее боевым искусствам, то делали они это, скорее всего, ради хохмы. Этому обучали многих детей, росших в семьях военных, живущих в военном городке, в котором квартировала воздушно-десантная бригада. Но они и не подозревали, как Ольгой может быть использовано умение метко стрелять и жестоко драться. Не могла предполагать этого и Ольга, пока не попала в лапы преступного авторитета. Он-то и заставил сломленную жизнью девушку работать на себя.

«Господи, – прошептала она про себя, – хорошо, что этот кошмар закончился. И мне не надо больше никого убивать».

Вода в турке закипела, и Ольга, засыпав туда порцию молотого кофе, стала внимательно следить за тем, чтобы он не «убежал». Наконец, кофе был готов, и Ольга разлила его по двум чашкам. Бросив два кусочка сахара в чашку, которая предназначалась Игорю, она размешала сахар и, поставив чашки на поднос, направилась с ним в спальню. В этот момент на кухне зазвонил телефон. Ольга быстро поставила поднос на стол, взяла валявшуюся на кухонном столе трубку радиотелефона и активизировала ее.

– Слушаю вас, – сказала она, скосив взгляд на настенные часы, которые показывали 6.50.

– Алло, алло! – в трубке послышалось шумное дыхание. – Мне нужен Игорь Дубровин.

Это был голос молодого человека, видимо, давно уже проснувшегося или не ложившегося спать.

– Простите, – сказала Ольга, – но Игорь еще спит. А кто, собственно, его спрашивает?

– Это Гога, – ответили в трубке.

– Какой Гога? – переспросила Ольга, тщетно силясь вспомнить среди знакомых Игоря человека с таким странным именем.

– Гога Крутиков, он меня прекрасно знает. Мне надо с ним срочно переговорить по очень важному делу.

Мужчина был явно взволнован.

– Как вас зовут? – спросил он порывисто.

– Ольга, – последовал ответ.

– Олечка, – подхватил звонивший, – я вас очень прошу, дайте ему трубочку, это очень важно.

Ольга несколько секунд недоумевала, потом произнесла:

– Подождите минуточку, – и, положив трубку на поднос, где стояли чашки с кофе, отнесла его в спальню.

Поставив поднос на прикроватную тумбочку, Ольга нежно и деликатно потрепала Игоря за плечо. Игорь сначала дернул плечом, потом отнял голову от подушки и в следующий момент рывком сел на кровать. Ольга приветливо улыбнулась ему и сказала:

– Тебе предстоят две вещи: выпить чашку кофе и поговорить по телефону. Что ты будешь делать в первую очередь?

– А кто звонит, Беневич из Америки?

– Нет, это некто Гога. Откуда он звонит, я не спросила, но он очень по тебе соскучился.

– Гога... Крутиков, что ли?

– Кажется так звучит его фамилия, – снова ответила Ольга.

– Ну, если Гога, – ответил Игорь, – то вначале чашка кофе, а Гога подождет.

Игорь взял с подноса чашку с кофе и с удовольствием сделал несколько глотков, после чего с неохотой поднял трубку и сказал:

– Да, слушаю.

– Игорь, – послышался на том конце трубки радостный возглас, – наконец-то. Ты мне очень нужен.

– Это я уже понял, – ответил Игорь. – Время семь часов утра, я только встал.

– Извини, – произнес Крутиков, – но это очень-очень важное дело. Речь, буквально, идет о жизни и смерти.

– О, старик, – протянул Игорь, отпив еще глоток, – тогда ты не по адресу. Я работаю в туристической фирме, а не в бюро ритуальных услуг.

– Вот именно ты мне и нужен, – сказал Гога. – Понимаешь, мне надо срочно уехать из страны... Как можно быстрее, желательно завтра.

– Старик, – снова возразил Игорь, – ты опять не по адресу, я не фокусник. Чтобы оформить документы на выезд, должно пройти время. За один день такие дела не делаются. К тому же ты, наверное, знаешь, что в стране кризис. Рубль упал, у меня за последние два месяца нет ни одного клиента. Ты первый. У тебя денег-то на отъезд хватит? Кстати, куда ты хочешь направить свои стопы?

– Я не знаю... Я еще не думал, но лучше всего в Америку... Или в Африку... Нет, лучше в Америку.

– Гога, у тебя или с географией, или с мозгами творится что-то неладное. Знаешь что, давай-ка лучше подъезжай ко мне в офис, там мы подробно с тобой обо всем и поговорим. Там ты и расскажешь, кто эта стерва, от которой ты собираешься сбежать на край света. Поговорим с тобой о жизни за чашкой кофе. Мы ведь года три не виделись...

– Ну, хорошо, хорошо, – быстро согласился Гога. – Когда ты будешь на работе?

– Я подъезжаю обычно к девяти. Адрес ты, наверное, знаешь?

– Знаю. Хорошо, я там буду, – сказал Гога и быстро повесил трубку.

Игорь тоже бросил трубку на кровать и допил остатки своего кофе.

– Кто этот Гога? – спросила Ольга, которая все это время внимательно слушала разговор, потягивая кофе из своей чашки.

– Георгий Крутиков, друг детства.

– Учились, наверное, тоже вместе? – спросила Ольга.

– Нет, я в университете, а он в химико-технологическом институте. Иногда встречались на студенческих вечерах. После учебы я его не видел. Он работал химиком в каком-то научном институте.

– А что он от тебя хочет?

– Хочет стать моим клиентом, – сказал Игорь.

– Нормальные клиенты в семь утра не звонят, – ответила Ольга.

– Гога всегда был несколько ненормальным, – усмехнулся Игорь. – Но сейчас его что-то сильно прижало, – задумчиво сказал он. – Ладно, не будем забивать себе этим голову. Пойдем завтракать.

Все утро прошло в привычных хлопотах. Пока Игорь умывался и брился, Ольга быстро приготовила яичницу с беконом и помидорами и еще раз сделала кофе. Позавтракав, Ольга направилась приводить себя в «порядок», засев перед трюмо. Игорь же, дожидаясь ее, перебирал кое-какие рабочие документы. Наконец, когда оба были готовы к выходу, они отправились на стоянку автомобиля недалеко от дома.

Выведя свой темно-синий БМВ третей модели со стоянки, Игорь с Ольгой прямиком направились в офис. Все их туристическое бюро занимало две комнаты на втором этаже в административном девятиэтажном корпусе на улице Лесной. Они арендовали это помещение почти год, и все это время дела фирмы шли вполне удачно.

Однако, в стране разразился очередной кризис, серьезным образом сказавшийся на работе туристического агентства. Клиентов практически не стало, и Игорь даже вынужден был сократить или отправить в неоплаченный отпуск всех трех своих сотрудников. Теперь работали только он и Ольга.

Когда они поднялись на второй этаж, где располагался их офис, перед дверью 210 уже расхаживал невысокий, худенький черноволосый человечек с тонким длинным носом, с горящими маленькими глазками-пуговками. Одет он был в длинный незастегнутый плащ. Сложив руки за спиной, он мял в них свою кепку и при этом нервно расхаживал по коридору.

Игорь посмотрел на часы. Было только половина девятого, но Георгий Крутиков, видимо, отирался здесь уже достаточно давно. Едва заметив Игоря и Ольгу, Крутиков быстрым шагом направился им навстречу и интенсивно пожал руку Игорю, при этом поздоровавшись с Ольгой.

– Гога, я же сказал, мы работаем с девяти.

– Ничего, ничего, – заверил Крутиков, – я бы подождал.

Игорь открыл дверь офиса, и они все вместе вошли в помещение. Дубровин еще не успел раздеться и повесить плащ в шкаф, как Крутиков уже заговорил.

– Послушай, Игорь, я все обдумал и решил, что лучше всего ехать в Америку.

– Ну что ж, хорошее решение, – сказал Игорь, усаживаясь за свой стол.

Крутиков тут же подсел к нему поближе.

– Только вот непонятно, что ты хочешь от меня?.. Сделать турпутевку на десять дней или на месяц, это я могу, но сдается мне, что тебе нужно что-то другое.

– Да, – сказал Крутиков, – мне нужно уехать из этой страны как можно быстрее, здесь мне находиться просто опасно. Я не хочу посвящать тебя во все дела. Но здесь я попал в одну нехорошую историю... Ну, в общем... Короче, я стал нежелательным свидетелем. Я знаю, что если я не исчезну, то меня в скором времени уберут.

Игорь внимательно слушал запинающуюся речь Гоги, потом он, наконец, произнес:

– Старик, а может тебе обратиться в правоохранительные органы. Ведь нет никакой гарантии, что тебя не найдут и там, в Америке, если это кому-то будет очень нужно.

– Нет-нет, только не это, – затараторил Гога. – Это будет еще хуже.

Игорю все меньше и меньше нравилась эта история, но однако отказать он Гоге не мог и, после некоторых раздумий, сказал:

– Единственное, что я могу для тебя сделать, это следующее – гостевая виза сроком на два года, билет до Филадельфии и телефон моего тамошнего бизнес-партнера, который поможет тебе устроиться на первых порах в Америке. От тебя мне нужны документы и три тысячи долларов. Игорь секунду поколебался, затем сказал:

– Хорошо – две двести. Я с тебя ничего не возьму, но есть люди, которые помогают мне оформлять документы в Москве, просто так они работать не будут.

Крутиков как-то быстро смутился и пожух.

– Дело в том, – медленно проговорил он, – что у меня сейчас нет таких денег.

– Слушай, Гога, – возмутился Игорь, – я не бюро социальной помощи, я не могу тебя отправлять в Америку за свой счет, да еще во время финансового кризиса.

Но жалкий вид приятеля смутил Игоря.

– Ладно, – сказал он, – сколько у тебя есть?

– Полторы тысячи я наберу, – с готовностью ответил Гога.

– Хорошо, – сказал Игорь, – давай тысячу долларов, остальные оставишь себе на карманные расходы. Устроишься на работу в Штатах, отдашь потом долг моему партнеру по бизнесу.

– Спасибо, Игорь, – Гога вскочил, перевесился через стул и стал активно трясти руку Игоря. – Я всегда знал, что ты нормальный парень.

– Ладно, хватит, – Игорь отнял у Гоги свою руку, – иди, пока я не передумал. Документы оформишь у Ольги.

Гога вскочил и пошел в соседнюю комнату, где находилась Ольга.

– Да, и еще, – остановил его Игорь у выхода, – оставь свой телефон или адрес, по которому тебя можно будет найти. Когда все будет готово, я тебе позвоню.

Крутиков остановился у входа и, рассеянно посмотрев на Игоря, произнес:

– Понимаешь, старик, с этим проблемы. Я не знаю, где я буду завтра. Дома, как ты понимаешь, я не живу. Но ты не волнуйся, я сам буду звонить.

Он улыбнулся и вышел в соседнее помещение. Когда Крутиков ушел из офиса, Ольга зашла в кабинет к Игорю и спросила:

– Ты что, собираешься отправить его в Америку за наш счет?

– Нет, я просто дал ему в долг, – сказал Игорь. – Парень действительно попал в какую-то беду.

– В какую именно? – спросила тут же Ольга.

– Не знаю, я не стал даже спрашивать, это его проблемы. Чем мог, я помог.

– Это все, что я хотела от тебя услышать. Я очень боюсь, как бы мы опять не влезли в какую-нибудь историю, – сказала Ольга.

– Из-за Крутикова-то?! – возмущенно сказал Игорь – Да стану я в это ввязываться! Да и что там могло произойти у такого человека, как Гога Крутиков?.. Ну, задолжал кому-нибудь пару тысяч баксов. А может бабы алиментами достали. Он по части женщин всегда охоч был. И вообще, я не хочу даже выяснять, что там у него случилось. Меня это не касается.

Ольга несколько секунд внимательно смотрела на Игоря, словно внутренне убеждаясь в искренности его высказываний. Наконец, решив для себя, что Игорь не лукавит, вышла из комнаты заниматься своими текущими делами.

Было пять часов утра, когда недалеко от девятиэтажного дома на проспекте Строителей у обочины дороги припарковались белые «Жигули» девятой модели. Мужчина, сидевший за рулем, вынул из кармана короткой кожаной куртки пачку крепких французских сигарет «Житан» и не спеша прикурил.

Слегка щурясь от едкого табачного дыма, мужчина вглядывался в припаркованный у одного подъезда девятиэтажки автомобиль «Форд-Скорпио». На его скуластом восточном лице с широкими ноздрями и глубоко посаженными черными глазами отразилось напряженное ожидание. Он бросил взгляд на приборную панель автомобиля, часы показывали без пятнадцати пять. Было темно, никаких пешеходов еще не наблюдалось. За те пять минут, пока мужчина сидел в машине, по дороге проехал лишь один «Жигуленок».

Без пяти пять из подъезда дома, рядом с которым была припаркована иномарка, вышел мужчина в длинном плаще с «дипломатом» в руках. Мужчина подошел к «Форду», поигрывая ключами. Автомобиль пискнул и мигнул фарами, давая понять, что сигнализация отключена. Мужчина открыл дверцу и уселся на водительское место, бросив «дипломат» на заднее сидение. Он вставил ключ в замок зажигания и повернул его. Мотор, несколько секунд порычав, завелся, тихо работая на малых оборотах.

Лицо шофера, сидевшего в «девятке» застыло в напряженном ожидании. Он даже вынул изо рта сигарету, внимательно вглядываясь в «Форд».

В следующую же секунду утреннюю сумеречную тишину потряс оглушительный взрыв. Интуитивно шофер «девятки» схватился руками за уши и пригнулся. От взрыва «девятку» слегка качнуло, несмотря на то, что она была на отдаленном расстоянии. Из «Форда» вырвался огромный столб огня. Словно по команде зазвенели оконные стекла, выбитые в девяти– и пятиэтажке напротив, послышались испуганные крики жильцов.

Но «скуластый» не обращал на это никакого внимания, он напряженно ждал, вглядываясь в подъезд. Через десять секунд после взрыва, когда «Форд» уже вовсю горел, отбрасывая блики пламени на стены девятиэтажного дома, из подъезда вышел еще один мужчина. На нем было серое пальто и меховая шапка. В руке он держал кожаный портфель.

Выйдя из подъезда, он лишь на секунду-другую остановил свой взор на горящем автомобиле и быстрым шагом направился в сторону ожидающей его «девятки». Усевшись в автомобиль рядом с шофером, он коротко скомандовал:

– Поехали, быстро!

«Скуластый» включил передачу и, сорвав автомобиль с места, на большой скорости понесся по пустынной автодороге, удаляясь от места происшествия. Они были уже достаточно далеко от места происшествия, когда навстречу им, мигая световыми сигналами, проехал милицейский «УАЗик».

Наконец, «девятка» притормозила и въехала в подворотню небольшого двухэтажного кирпичного дома на улице Карпухина. Здесь мужчина в меховой шапке нарушил воцарившееся до этого в машине молчание и спросил:

– Ну, что, Казбек, как наши дела?

Шофер усмехнулся и ответил:

– Все отлично, я уверен, он сгорел дотла. Полкило тротила плюс полный бензобак – это полная гарантия.

– Я не об этом, – холодно отпарировал сосед Казбека. – Я имею в виду остальные наши планы.

Казбек перестал улыбаться и сказал:

– Все нормально. Двоих уже замуровали. Всех остальных – по плану.

Секунду-другую мужчина в меховой шапке размышлял, после чего произнес:

– Ладно, избавляйся от машины. Вечером встретимся в условленном месте.

Он вылез из «девятки» и направился пешком к автостоянке, где, предъявив документы, взял стоящую на ней черную «Ауди». В это время Казбек, выведя машину из подворотни, покрутился еще по улочкам старого города и, припарковав машину на одной из них, тщательно протер салон от отпечатков пальцев, после чего покинул машину.

... Подполковник Регионального управления по организованной преступности Мостовой прибыл на место взрыва «Форда» уже к тому моменту, когда пожар погасили. Выйдя из своего личного «Жигуленка», он поздоровался со знакомыми людьми из городского управления милиции, потом подошел к капитану Семенову, с которым был знаком еще по предыдущим делам, и спросил его:

– Ну, что, очередная «заказуха»?

– Похоже на то, – сказал Семенов.

– Кто на сей раз?

– Предполагаем, что это директор пивзавода «Звездный» – Абрамов Александр Петрович.

– Почему это предполагаете? – недовольно спросил Мостовой Семенова.

– Пожар был такой, что от трупа осталась одна головешка.

– А почему вы думаете, что это именно Абрамов? – не унимался Мостовой.

– Во-первых, машина его... была, – Семенов посмотрел на обгорелый остов автомобиля. – Это мы уже установили точно. Во-вторых, и это самое важное, сохранился дипломат с документами. Он был на заднем сидении. Он, конечно, сильно оплавился, но кое-какие документы в нем сохранились: паспорт, водительское удостоверение, кое-какая деловая документация: договора, накладные. Все это могло быть только у него.

– Как произошло убийство? – коротко спросил Мостовой.

– Похоже на то, что убитый, как обычно по утрам, сегодня вышел на работу... Правда, чуть раньше, чем обычно... Он сел в автомобиль, после чего и произошел взрыв. Эксперты предполагают, что взрыв был радиоуправляемым. Видимо, киллер еще с вечера или ночью заложил бомбу и поджидал свою жертву где-нибудь здесь недалеко. Ребята установили, что недалеко от этого места, вон там в районе тех гаражей, – Семенов указал на прилегающие к дому гаражные постройки, – остановились белые «Жигули», предположительно, восьмой или девятой модели. Сразу после взрыва машина уехала. Логично предположить что в ней и находился киллер.

– План «перехвата» задействовали? – спросил Мостовой.

– Да, но пока никаких результатов.

– А кто из свидетелей видел «девятку»?

– Старуха одна, на первом этаже живет. У нее кошка рано утром домой попросилась. Она, обычно, через форточку к ней лазает. Вот она ее около пяти и впускала. Мельком глянула и увидела машину.

– А что она еще видела? – спросил Мостовой.

– Больше ничего, в следующий момент так рвануло, что старушка со своей кошкой от страха от окна отлетела. К тому же у нее стекла повылетали. Когда она через несколько секунд выглянула из окошка, машины уже не было.

К Семенову подошел один из молодых оперативников и, отозвав его в сторонку, что-то ему доложил. Семенов вернулся и сказал полковнику:

– Ребята только что выяснили, что Абрамов вчера вернулся с работы поздно. Один из соседей вчера гулял с собакой в районе одиннадцати, и рассказал, что в это время «Форда» у подъезда еще не было. Значит, он вернулся позже. На работе нам сообщили, что сегодня, рано утром он собирался ехать в командировку в область.

– Значит, убийца знал, что он сегодня выйдет пораньше?

– Возможно, – сказал Семенов. – А может караулил его с ночи.

Мостовой кивнул головой и спросил:

– Квартиру Абрамова осмотрели?

– Осматриваем, – ответил Семенов. – Можете сами взглянуть, если хотите.

Мостовой поежился на холодном октябрьском ветру, бросил взгляд на прикрытый брезентом труп погибшего пивовара и произнес:

– Ну давай, пойдем посмотрим, что там у него. Не исключено, что дело нам в РУОП передадут.

Вместе с Семеновым они поднялись на третий этаж, где жил покойный, и вошли в квартиру, где вовсю уже работали эксперты. Квартира была двухкомнатная, хорошо обставленная, однако, шикарной обстановку назвать было нельзя.

– Похоже, что директор пивзавода жил не слишком шикуя. Ремонт квартиры давно уже не делался, – сказал Мостовой.

– А что ему, он ведь один жил, – сказал Семенов. – Жена и сын погибли в автокатастрофе пятнадцать лет назад. Много ли одному мужику надо. Выбор напитков в баре такой, что любой ресторан позавидует. Девочек тоже есть где принять, – Семенов кивнул на широкую двухспальную кровать, стоявшую в одной из комнат, которая, видимо, служила спальней. – За продуктами, питанием и уборкой в квартире следила домработница, это нам соседи сказали. Мы ее сейчас разыскиваем, ее скоро сюда привезут.

Мостовой походил по квартире и осмотрелся, прошелся на кухню, заглянул в ванную комнату, после чего подошел к одному из инспекторов-криминалистов, работающих в квартире, и спросил:

– Нашли что-нибудь интересное?

– Да вроде нет, – сказал криминалист. – Драгоценностей нет, денег было пятьсот долларов. Обычная квартира холостяка.

– Должен тебе сказать, – обратился Мостовой к Семенову, – что квартира аккуратного холостяка. Покойник, видимо, любил порядок. Поэтому и домработницу держал. Человек рано утром собрался в командировку, постель тщательно застелена, посуда вся вымыта, мусора практически нет, нигде и ничего не разбросано. Мостовой поглядел на пол и сказал:

– И полы до нашего появления были чистые.

– Да уж, – подтвердил Семенов. – Когда у меня жена отъезжает на неделю в деревню, и я остаюсь один дома, после меня потом еще неделю наводят порядок.

– Ну ладно, – махнул рукой Мостовой. – Дело за малым, выяснить, кому не угодил этот чистоплюй-пивовар.

– Да, всего-то, – усмехнулся Семенов. – Может возьметесь за это?

– Еще чего, у нас в РУОПе и так дел хватает. Пока не вижу необходимости, – заявил Мостовой.

Он попрощался с коллегами и поехал к себе в управление.

Весь день Мостовой занимался своими текущими делами: вызывал на допросы свидетелей, ездил на вызов, разбирался с накопившимися бумажками. Об утреннем происшествии он вспомнил только под вечер, и, поразмышляв, он все же решил позвонить Семенову и узнать, появились ли какие-либо новости по взрыву директора пивзавода. Семенов лично взял трубку.

– Ну, что, Константин, – обратился к нему Мостовой, – появилось ли что-нибудь новенькое?

– Уж больно вы там в РУОПе шустрые, – усмехнулся в трубку капитан Семенов. – Ты хочешь, чтобы утром кого-либо грохнули, а к вечеру я тебе убийцу с железной доказухой впридачу нашел?

– Ладно, не ерепенься, – добродушно сказал Мостовой. – Поделись информацией, если доблестный уголовный розыск ее уже раздобыл.

– Доблестный уголовный розыск почти ничего не раздобыл, – ответил капитан Семенов. – Так, по мелочам. Нашли «девятку», на которой смотался киллер.

– Ну-ну, – насторожился Мостовой.

– Да ничего особенного, так, пустышка, «девятка» краденая. Но в угоне не числилась, точнее сказать, не успела туда попасть. Мы ее нашли раньше, чем хозяин к нам обратился с заявлением. Эксперты всю машину облазили. Никаких отпечатков пальцев, кроме хозяина.

– А кто хозяин?

– Работает экспедитором в одной из оптовых контор. Так себе, мелкий коммерсант. Машину купил недавно. Мы его проверили, у него алиби. Всю ночь дома был. Это подтверждают родственники и домочадцы. Машину ставил под окнами. Она у него на сигнализации была. Но, видимо, его давно пасли, поскольку сигнализацию отключили бесшумно. А может просто не услышал, в четыре утра сон особенно крепок.

– Понятно, – произнес Мостовой. – И все же я, на вашем месте, прощупал бы его как следует. Мало ли что.

– Ты нам предлагаешь резиновой дубинкой ему ребра отмассировать?

– Я вам ничего не предлагаю, – сказал Мостовой. – Вы там в уголовке все умники. Я просто говорю, что, на вашем месте, за неимением других версий, до конца проверил бы эту. А уж как – вам самим решать.

– Ладно, учту, – сказал Семенов. – Ну, вообще, судя по всему, здесь работали киллеры-профессионалы. Все рассчитано: угнали машину, прежде чем бросить ее, тщательно протерли отпечатки пальцев, свидетелей почти нет.

– Да, похоже на то, – согласился Мостовой. – Ну, ладно, удачи тебе, Константин Матвеевич. Продолжай служить родине, она тебя не забудет. Говорят, зарплату скоро будут давать.

– Тебе того же, по тому же месту, – буркнул Семенов в ответ.

Мостовой положил трубку, несколько секунд задумчиво смотрел на телефонный аппарат.

«Похоже на то, – подумал он про себя, – что на Семенове будет числиться одним „висяком“ больше. Такие преступления крайне сложно раскрывать».

Двухэтажный кирпичный особняк на окраине города возвышался над бетонным забором, окружавшим его темной громадиной. Свет горел лишь в одной из комнат на первом этаже дома. Здесь была небольшая гостиная, обставленная дорогой мягкой мебелью. У одной из стен находился камин, в котором тихо потрескивали горящие дрова. Если не считать этого мирного потрескивания, в комнате стояла почти идеальная тишина.

В кресле с резными подлокотниками, стоявшем у камина, сидел мужчина. Он был одет в домашний теплый халат. Мужчина, неотрывно глядя на мерцание огня, задумчиво протирал длинными тонкими пальцами лоб. Наконец, заметив, что дрова в камине прогорают, он встал, подбросил в камин еще пару из наколотых поленьев, лежащих небольшой грудой у камина.

Засунув руки в карманы халата, хозяин дома в задумчивости прошелся по комнате. На минуту он остановился перед зеркалом, висящим на стене над каминной доской. Он вгляделся в свое бледное морщинистое лицо, поправил упавший на лоб локон седых волнистых волос. Первое впечатление от лица этого человека говорило в пользу респектабельного пожилого профессора, много повидавшего и пережившего на своем веку. Но со всем этим обликом контрастировал жесткий взгляд его черных глаз. Это был взгляд уверенного в себе, волевого человека, привыкшего самому принимать решения и подчинять себе других. Хозяин внутренне усмехнулся, глядя на себя в зеркало.

«Да, жизнь идет, а мы не молодеем», – процитировал он про себя банальную фразу. Однако, на лице его не отразилось никаких эмоций. Он давно уже научился скрывать свои чувства и мысли. Если он когда-либо и улыбался, то лишь одними губами.

А скрывать ему было что. Все последние годы были потрачены им на осуществление его давней мечты. С этой мечтой он жил последние пятнадцать лет. Какой-то период он и не думал, что она сбудется. И пять лет назад дьявол подбросил ему шанс, который он не пожелал упустить. Все эти пять лет он жил и работал только ради этой цели.

За эти пять лет он из обыкновенного советского чиновника, занявшегося бизнесом, превратился, по сути дела, в пахана жестокой бандитской группировки. За эти пять лет он отказался от многого. Чересчур многое переступил в себе. Открыл в себе много такого, о чем раньше даже и не подозревал.

И вот теперь он вышел на финишную прямую. Осталось сделать совсем немного. Все самое главное было уже сделано. Осталось лишь аккуратно выйти из игры и замести следы. Все это было вопросом нескольких дней.

Он подошел к одной из картин, висевших на стене, и снял ее. За картиной находился небольшой сейф, вмонтированный в стену. Вынув из кармана халата ключ, он вставил его в замок сейфа и, набрав на циферблате сейфа условный цифровой код, повернул ключ в замке. Дверца сейфа открылась. Вынув из сейфа небольшой дипломат, он положил его на кровать и раскрыл. В дипломате лежали несколько плотно упакованных пачек американских долларов.

«Сто пятьдесят тысяч баксов. В принципе, одного этого мне бы хватило, чтобы спокойно жить где-нибудь в Калифорнии. Но главное, это не доллары, главное – здесь, в этой папке».

Он достал из дипломата коричневую кожаную папку, в которой находились аккуратно отпечатанные расчеты химических формул.

«Это имеет гораздо большую стоимость». Полистав бумаги, находившиеся в папке, хозяин снова положил ее в дипломат и убрал его в сейф.

В тот момент, когда он захлопнул дверцу сейфа, в комнате раздалось мелодичное трыньканье. Мужчина посмотрел на часы: было восемь вечера. Он быстро водрузил картину на место и, подойдя к вмонтированному в стену аппарату домофона, нажал на кнопку селекторной связи.

– Кто? – спросил он в микрофон.

– Это я, Казбек, – послышалось в ответ.

– Заходи, – сказал хозяин дома и нажал на кнопку, открывающую дверь внешней калитки.

Через минуту постучали во входную дверь. Мужчина вышел в коридор и, открыв ее, пропустил в комнату невысокого черноволосого мужчину в короткой кожаной куртке на меху.

– Проходи в гостиную, – сказал хозяин и закрыл входную дверь.

Когда же он сам проследовал в гостиную, Казбек сидел на корточках у камина и грел руки.

– Ну, как дела? – спросил мужчина в халате, усевшись на свое кресло у камина.

– Что касается утреннего дела, – произнес Казбек, – то все нормально, от тачки я избавился. Он повернулся к собеседнику и, ухмыльнувшись, сказал: – Весь город говорит об убийстве директора пивзавода Абрамова.

– Ничего, – ответил хозяин квартиры. – Поговорят и перестанут, с Абрамовым мы вопрос решили. Как с остальными?

Казбек отвернулся и нахмурился.

– Есть небольшие проблемы, хозяин, – сказал он. На эту секунду в комнате стало тихо, после чего Казбек произнес:

– Менты раскопали двух мертвяков, которых мы отволокли на кладбище.

– Как это случилось? – тут же переспросил хозяин.

– Пока не знаю, – ответил Казбек. – Скорее всего, кто-то заметил ночью свет на кладбище, вызвал ментов.

– Из твоих людей кого-нибудь видели?

– Нет, они уже ушли. Возможно, в темноте неплотно прикрыли крышку склепа, вот менты и нашли их. В любом случае, уверен, что это случайность.

– Ты же знаешь, Казбек, я в случайности не верю, – зло проговорил хозяин.

Казбек молча выслушал своего хозяина, продолжая греть руки у каминного огня.

– Сколько человек осталось в бараке? – спросил хозяин Казбека.

– Еще двое, – ответил Казбек.

– Скажи Брагину, чтобы завтра же никого не было. И еще, – добавил он после небольшой паузы, – на кладбище больше не суйтесь. Там может быть подстава. Пусть отвезут в лес, за город, как это и надо было делать с самого начала.

– Хорошо, – кивнул в знак согласия Казбек.

– И еще, попытайся узнать по нашим ментовским каналам, делали ли вскрытие этим двум жмурикам, и каковы его результаты? Если менты что-то пронюхали, я должен знать об этом.

Казбек еще раз послушно кивнул головой.

– Да, и еще, – хозяин встал, прошелся по комнате, – скажи Брагину, чтобы он свернул всю свою деятельность. В связи с сегодняшними событиями на завод наверняка нагрянут менты и начнут всех трясти. Пусть затаится. В лаборатории не должно быть ничего лишнего.

Казбек повернулся к своему хозяину и сказал:

– А может нам и Брагина вслед за Абрамовым отправить от греха подальше. Ты же знаешь, хозяин, что это за человек. Гнилой он. Любую пакость может выкинуть.

Тот несколько секунд поразмышлял, потом сказал:

– Нет, сейчас нельзя, это вызовет подозрения. Всему свое время.

Казбек молча кивнул и снова отвернулся к огню.

– Этот щенок объявился? – вновь нарушил тишину вопросом хозяин.

– Нет, – угрюмо ответил Казбек. – Второй день уже нет.

– А вот это уже опасно, – задумчиво проговорил хозяин. – Не нравится мне все это. Пацана надо найти как можно скорее. Слишком много ему известно.

– Думаете, он пронюхал о чем-то более важном?

– Все может быть, – ответил хозяин. – Это надо срочно выяснить, а для этого его надо найти. Займись этим лично. Пошли своих ребятишек по всем местам, где он бывал раньше. Пусть прошарят всех его родственников и подруг. Просто так исчезнуть он не мог.

– Если найдем, то что делать с ним?

– Выяснить, что он знает, кому сболтнул, после чего он нам не нужен.

Он секунду-другую помолчал, затем добавил, пристально глядя на Казбека:

– Совсем не нужен.

Тот кивнул головой и сказал:

– Понял, хозяин, все сделаем.

– А теперь иди. Как только появится информация, быстро ко мне. Разумеется, с соблюдением всех мер осторожности.

– Хорошо, – ответил Казбек, быстро поднялся и пошел к выходу.

Закрыв дверь за своим подручным, хозяин еще долго стоял у окна, вслушиваясь в звуки отъезжающей машины, на которой приехал Казбек. Он еще раз обдумывал сказанное Казбеком по поводу Брагина.

«Конечно, Казбек прав, – решил он про себя. И от Брагина можно ждать все, что угодно. Особенно в этой ситуации, когда я, в силу сложившихся обстоятельств, не могу действовать на него непосредственно».

Пять лет назад, отмазывая Брагина от тюрьмы, он уже знал, что этот ученый-химик, с, мягко говоря, нестандартными наклонностями, в обычной жизни принесет ему успех. Брагин был по-своему очень талантливым ученым-химиком, с одной стороны, и законченным извращенцем и садистом, с другой. В жизни у этого человека было две страсти: наука и секс, точнее сказать, он был отъявленным гомосексуалистом. На этом он и засыпался, попав под статью «Совращение малолетних». Хозяин снова уселся в кресло перед камином, в который предварительно подбросил дров.

«В тот момент я потратил немало денег для того, чтобы это дело замяли. И еще больше усилий я потратил на то, чтобы преодолеть отвращение к этому моральному уроду с ученой степенью. Но с тех пор я стал его хозяином и все пять лет держал его в кулаке. Я дал ему возможность трудиться, устроив его в лабораторию при пивзаводе, я дал ему возможность удовлетворять свои иные потребности. Для этой цели существовал барак, с населяющими его людьми. Однако, теперь все это не нужно и Казбек прав. Брагина надо нейтрализовать. Он свою работу сделал, надо лишь выждать время, а потом все аккуратно устроить. Нельзя скомкать и испортить концовку столь тщательно разработанного и много лет осуществляемого плана».

Утром следующего дня, в соответствии с этим планом, он набрал телефонный номер сберкассы 185, находящейся на окраине Заводского района, и представился:

– Алло. Здравствуйте девушка, моя фамилия Ковров Геннадий Николаевич. Я хотел бы завтра снять свой вклад... Да-да, весь, все восемьдесят тысяч. Когда будет удобнее к вам подъехать?

Девушка посоветовалась с начальницей и сообщила, что лучше всего подъехать после трех. Они постараются приготовить деньги. Ковров положил трубку на телефон и подумал: «Осталось всего несколько дней и операция будет завершена. Всего лишь несколько дней...».

В семь вечера, когда уже стемнело, Казбек подъехал к одному из частных домов на окраине города. Несмотря на то, что улица называлась Перспективной, дома, выстроившиеся вдоль нее, сплошь представляли собой старые деревянные развалины. Жили в этих памятниках старины в основном работники станкостроительного завода, располагавшегося недалеко отсюда.

Выйдя из машины, Казбек открыл калитку, вошел в небольшой дворик и, цикнув на привязанного к конуре здоровенного кобеля, кулаком постучал в дверь. Буквально через несколько секунд послышался хриплый голос:

– Кто?

– Это я, Казбек, – последовал ответ.

Дверь отворилась, и на пороге возник здоровенный парень, с всклокоченной рыжей шевелюрой. У него было непримечательное лицо обитателя местных трущоб, в которых он был известен под кличкой Габон. Посторонившись, он пропустил Казбека внутрь помещения. Когда оба оказались в небольшой слабоосвещенной горнице, парень спросил:

– А это правда, что директора пивзавода грохнули?

– Правда, – ответил Казбек.

– За что его и кто его?

– А мне откуда знать, – огрызнулся тот. – Кому-то не угодил. Алкоголь – продукт привлекательный, многие хотят на него лапы наложить. С кем-то что-то не поделил, наверное.

Казбек бросил кепку на старый потрепанный диван, сам же уселся рядом с ней.

– Ты вот что, Брагин здесь?

– Здесь, – ответил Габон и кивнул на пол. – В подполье, бомжей накалывает.

– Вот что, зови его сюда. Дело срочное.

Габон кивнул и ушел в соседнее помещение. Там в центре пола, под ковром, который он отшвырнул ногой, находился лаз в погреб. Он открыл его и стал не спеша спускаться по деревянным ступенькам лестницы, ведущей в подполье. Однако, погреб был достаточно теплый и освещенный лампочкой, подвешенной к потолку.

На деревянном полу лежали четыре топчана, на двух из которых располагались двое мужчин. Обоим еще не было и тридцати, но по внешнему виду им вполне можно было дать и сорок. Воспаленные глаза с глубокими впадинами, неестественно бледное лицо, худые костлявые тела. Оба были наркоманы и, судя по крайней степени болезненности и измождения, наркоманы с большим стажем.

Кроме них в помещении находился еще один человек. Он был невысокого роста, коренастого телосложения, лысый. Оставшиеся по краям лысины волосы были изрядно подернуты сединой. Лицо его было скуластым, морщинистым, с глубокими ложбинками на щеках. На широком носу красовались очки в тонкой золотой оправе. Из-за стекол очков на Габона устремился внимательный взгляд серых глаз.

– Что случилось? – ровным спокойным голосом спросил Брагин, глядя на Габона.

– Казбек пришел, – буркнул тот, косо глянув на шприц, наполненный белой жидкостью, который Брагин держал в руках. – Он тебя зовет.

– Я сейчас занят, – сказал Брагин и повернулся к одному из наркоманов, лежащему на топчане. Через полчаса я освобожусь.

Наркоман, на которого обратил свое внимание Брагин, вылез из-под одеяла и, глядя воспаленным взглядом на стоящих перед собой мужчин, лихорадочным движением закатывал левый рукав рубашки.

– В общем так, – сказал Габон. – Вколи этому и быстро наверх. Потом со своими девочками наиграешься.

Брагин бросил на Габона грозный взгляд и молча наклонился над наркоманом. Через пять минут все трое: Казбек, Габон и Брагин сидели за столом гостиной.

– Сказать, что ситуация хреновая, значит ничего не сказать, – начал Казбек. – С сегодняшнего дня нам всем надо затаиться. Но перед этим надо кое-что подчистить. Ты, – он ткнул пальцем в Брагина, – свернешь свою лавочку в лаборатории.

– А как же мои эксперименты? – возмутился Брагин. – Чем я буду заниматься?

– Я сказал свернешь, значит свернешь, – бросил на него суровый взгляд Казбек. – Иначе ты всех нас подставишь. Менты после смерти Абрамова весь завод прочешут. Мало ли что там они могут у тебя найти. Короче, с завтрашнего дня избавишься от всего лишнего, что может навести хоть на малейшее подозрение. Машину я тебе устрою.

Габон и Брагин молчали.

– Но это не все, надо избавиться и от пациентов.

– Как? – вновь спросил Брагин. – Их же всего двое осталось.

– А надо сделать так, чтобы никого не было. Мы не можем ничем рисковать.

Брагин смотрел на Казбека напряженным и одновременно испуганным взглядом. На лице у него отразилось глубокое разочарование.

– Габон, – обратился Казбек к рыжему верзиле, – проследи за этим. И сегодня же возьмешь ребят и закопаешь их где-нибудь в лесу, за городом. На кладбище больше не суйтесь. Это приказ.

Неожиданно Брагин произнес:

– Ну я же только что их уколол.

– Ну так иди и уколи их еще раз, так, чтобы им навечно хватило, – жестким голосом ответил Казбек.

Брагин сидел, не шевелясь.

– Ты что, не слышал?! – сказал ему Габон. – Быстро иди в погреб.

Брагин еще несколько секунд сидел не шевелясь, затем встал и направился в обиталище к наркоманам.

– Вот что, Габон, – после ухода Брагина сказал Казбек Рыжему, – закончите со жмуриками, займетесь помощником этого педика. Фамилия его Крутиков. Он работал в лаборатории. Два дня, как исчез. Порасспроси Брагина, где его помощник обычно бывает, и я сам схожу к нему домой. Завтра вечером встретимся и обо всем переговорим. Ну, в общем, у меня все. Проследи за педиком. Он на разные фокусы способен.

– Не волнуйся, Казбек, – усмехнулся Габон. – Он их перед расставанием весь вечер, наверно, трахать будет. А потом уколет. Если он не сможет, я сам все сделаю.

– Ну, ладно, будь, – сказал Казбек и, надев кепку, пошел к выходу.

Перед самой дверью он остановился и сказал:

– Да, чуть не забыл, – он полез во внутренний карман и вынул оттуда пачку денег, – здесь твоя месячная плата. Как договаривались, пять штук.

Заведя свои «Жигули» восьмой модели, Казбек направился по адресу, где жил Гога Крутиков. Этот адрес он узнал сегодня и решил немедленно навестить жилище помощника Брагина. Его, как и хозяина, сильно беспокоило внезапное исчезновение молодого ученого. Это был второй после инцидента на кладбище прокол и, пожалуй, самый серьезный. Никто не мог предположить, что мог пронюхать этот пацан, и кому он об этом мог рассказать. Ход событий мог принять необратимый и неконтролируемый характер. Впрочем, в глубине души Казбек надеялся, что все это могли быть домыслы, а на самом деле Гога загулял с какой-нибудь девкой или запил с какими-нибудь своими дружками.

Казбек притормозил на улице Веселовского у пятиэтажного дома под номером 35. Минуту-другую он сидел в машине, курил сигарету и размышлял, каким образом ему действовать, если в квартире кто-нибудь окажется.

«В крайнем случае, – решил он, – представлюсь сотрудником, которого обеспокоенное руководство послало выяснить судьбу Крутикова».

Подойдя к двери Гогиной квартиры, Казбек нажал на кнопку звонка. В квартире было тихо. Он еще раз позвонил, на сей раз более длинно. По-прежнему, за дверью не было никаких признаков присутствия кого-либо. После этого Казбек быстро вынул из кармана связку отмычек и, прислушиваясь, не идет ли кто-нибудь к подъезду, принялся открывать замок. Через три минуты замок щелкнул, и дверь открылась. Казбек неслышно проскользнул внутрь.

Квартира была однокомнатная, и, пройдя в комнату, Казбек включил свет. После беглого осмотра худшие его предположения начали оправдываться. Было видно, что квартиру покидали в спешном порядке, унося с собой самое ценное. Дверцы шкафа были открыты. Рядом с ним валялась вывалившаяся из него одежда. Ящики комода также не были закрыты.

Казбек походил по квартире, позаглядывал в некоторые ящики, не найдя в квартире ни денег, ни каких-нибудь ценностей. Похоже, хозяин забрал их с собой. Документов в квартире также не было. Не нашел Казбек никакой записной книжки, говорящей о круге знакомств Гоги.

Казбек уже собирался уходить, когда его взгляд приковала раскрытая газета, лежащая на письменном столе рядом с телефоном. Он бросил взгляд на страницы, на одной из которых в разделе «Рекламных объявлений» карандашом было подчеркнуто объявление туристического агентства «Атлантик тур». Казбек вынул из внутреннего кармана записную книжку и авторучку и переписал название и телефон туристического агентства. Внутренним чутьем он понял, что след Гоги он отыскал.

У Казбека не вызывало никакого сомнения в том, что парень, пронюхав что-то, испугался и дал деру. С этой целью он и обратил внимание на рекламу агентства. Однако, это была не единственная реклама турфирмы на этом листе.

«Почему он выбрал именно эту? – подумал про себя Казбек. Это надо выяснить, завтра же».

Казбек поднял телефонную трубку и набрал номер.

– Але, Хрящ, это Казбек, – произнес он. – Записывай адрес и телефон турфирмы. Займитесь директором этой конторы. Похоже, что туда обращался наш беглец. Если почувствуете, что руководство темнит, не стесняйтесь, берите их в оборот как следует. Обо всем, что узнаете, немедленно докладывайте мне.

Ставшие уже привычными утренние хлопоты шли своим чередом. Пока Ольга готовила горячий завтрак на кухне, Игорь брился в ванной. Вчера вечером они были в гостях у отца Игоря, который жил один в своей трехкомнатной профессорской квартире. Отец Игоря, профессор Дубровин в свое время даже настаивал, чтобы молодые жили с ним. Но год назад дела Игоря и Ольги на ниве бизнеса шли настолько хорошо, что оба решили купить свою квартиру, и когда она была приобретена, решение переселиться в нее было принято также единогласно обоими. Однако, у отца Игоря они бывали довольно часто, по выходным даже с ночевками. Вчера, поскольку был выходной день, они досиделись до позднего вечера, разговаривая и обсуждая дела друг друга. Отец предложил заночевать у него, но Игорь, сославшись на то, что завтра рабочий день, и он оставил дома кое-какие документы, все же настоял на том, чтобы они с Ольгой направились домой.

На самом деле Игорь давно поймал себя на мысли, что ему тяжело жить в своем «родовом гнезде». Слишком много воспоминаний было связано с этой отцовской квартирой, как хороших, так и плохих. К последним относилась история, произошедшая с Игорем несколько лет назад.

Игорь попал в тяжелое финансовое положение, во многом благодаря тому, что его подставили и предали ближайшие друзья. Тогда бандиты плотно взяли его в оборот, и, воспользовавшись его беззащитностью, требовали самых немыслимых условий, по которым он должен был расплатиться с долгами. Уже потом, много позже, он понял, что это была хорошо спланированная и продуманная операция его конкурентов по бизнесу. Но в тот момент бандиты, в частности, требовали от Игоря и того, чтобы отцовская квартира была продана им за долги по мизерной цене. В это самое тяжелое время Игорь и встретился совершенно случайно с Ольгой. Он до сих пор считал это самым счастливым случаем в своей жизни. Во многом благодаря Ольге, ему удалось разрешить свои проблемы. С тех пор они больше не расставались. Ольга была непростым человеком. В ее судьбе также было много изломов.

Игорь вытер полотенцем остатки пены со своего тщательно выбритого лица, и протер его гелем. В этот момент Ольга с кухни сообщила, что завтрак готов. Игорь направился на кухню и, усевшись за стол, принялся уплетать приготовленный Ольгой завтрак. Несколько секунд они сидели молча. Наконец, Ольга, неожиданно для Игоря спросила:

– А куда подевался твой приятель Гога? Прошло несколько дней, а он не звонит.

– Да, – подтвердил Игорь, – исчез. Так хотел уехать.

– Странно это, – произнесла Ольга.

– Наверное, разрешил свои проблемы и передумал. Появится и заберет документы.

Ольга бросила на Игоря быстрый взгляд и произнесла:

– И все-таки мне кажется, что ты что-то от меня скрываешь. Этот твой приятель совершенно не выглядел человеком, который, как ты говоришь, бежит от алиментов или небольших долгов.

– А как же он выглядел? – спросил Игорь.

– Как человек, которому грозила опасность. Во всяком случае, он был сильно напуган. И весьма счастлив тем обстоятельствам, что ты пошел ему навстречу в его просьбе.

– Да не бери ты в голову, – произнес Игорь. – Это Гогины дела, а не наши. Пусть он сам из них и выкручивается. Мы с тобой давно договорились, что больше в службу спасения не играем. В нашей жизни было достаточно опасностей. Давай больше не будем подвергать себя риску. Мы только-только достигли того, чего хотели, а именно нормальной спокойной жизни. Материально мы обеспечили себя. У нас есть дело.

– Если даже оно прогорит, в конце концов уедем в Америку к твоей матери. Она ведь просила остаться там, когда мы у них гостили, – сказала Ольга.

– Вот именно, – подтвердил Игорь, допивая свой кофе.

Он убрал со стола в раковину посуду и стал ее мыть. Ольга отправилась к своему трюмо. И все же мысль о Гоге не давала покоя Игорю. Он гнал от себя эти размышления, стараясь думать о предстоящих текущих делах.

«Все же странно, – подумал он, когда они с Ольгой уже выходили из квартиры, – свидетелем чего такого мог стать Гога, что, по его мнению, могло стоить ему жизни и от чего он бежал на край света. А может он просто все преувеличивал, такой грешок за ним водился еще с юношеских лет. Крутиков – человек с фантазией. Ну да ладно, – подвел итог размышлений Игорь, когда они садились в свой „БМВ“. В конце концов, чем могу, я ему помогу, а все остальное – не мое дело. Да и неизвестно, объявится ли он вообще. А то может позвонить, попросить переслать ему деньги на счет в банке в одном из южных курортов».

Однако предположения Игоря не оправдались, Крутиков сегодня не объявился. Но в офис их фирмы все же пришел визитер, появление которого напрямую было связано с приятелем Игоря. Визит этого человека стал отправной точкой целого ряда событий, нарушивших привычный уклад жизни Игоря и Ольги.

Было около одиннадцати часов утра. Игорь к этому времени уже успел сделать несколько звонков, в том числе и в Москву, в центральный офис фирмы, решил ряд текущих вопросов по продлению аренды офиса на более короткий, чем было предусмотрено в прежнем договоре, срок, когда к ним в офис вошел худой молодой мужчина невысокого роста. Одет он был в пышный и в то же время засаленный пуховик, сильно укреплявший его худосочную фигуру. На голове у него была вязаная черная шапочка. Ольга оторвалась от компьютера и посмотрела на посетителя. Тот шмыгнул носом, обежал быстрым взглядом помещение и, взглянув на Ольгу, улыбнулся ей, обнаружив при этом отсутствие в верхнем ряду нескольких зубов.

– Я так понимаю, – произнес он гнусавым простуженным голосом, – это офис туристического агентства?

– Да, вы не ошиблись, – сказала Ольга. – Добрый день.

– Ого, – проговорил посетитель. – А могу я видеть Дубровина Игоря Александровича?

Ольга посмотрела на внутреннюю дверь, ведущую в кабинет Игоря и проговорила:

– Директор сейчас занят, может быть я вам могу быть чем-нибудь полезна?

Посетитель еще раз шмыгнул носом, потом гордо его задрал и произнес:

– Я, знаете ли, привык иметь дело только с руководством.

Ольга еще раз с сомнением взглянула на сальные пятна на пуховике пришельца, после чего сказала:

– Подождите минуточку, я сейчас узнаю.

Она вошла в кабинет к Игорю и произнесла:

– Там к тебе посетитель. Кто он, понятия не имею, но хочет беседовать только с тобой.

– Почему именно со мной? – спросил Игорь.

Ольга усмехнулась:

– Говорит, что привык иметь дело с директорами. Хотя, судя по внешнему виду, выше уровня директора городской свалки он еще не поднимался.

Игорь набрал телефонный номер, по которому он уже пытался дозвониться вот уже десять минут, и, услышав короткие гудки, говорящие, что все еще занято, раздраженно бросил трубку на рычаг и произнес:

– Ну и черт с вами, – потом, взглянув на Ольгу, добавил:

– Ладно, зови его.

Ольга вышла из кабинета Игоря, и через минуту там появился посетитель. Он снял вязаную шапочку, обнажив жиденькие светлые волосы.

– Здрасьте, – сказал он.

– Добрый день, – ответил Игорь, жестом указав на кресло рядом со столом.

Тот уселся в кресло и, состроив гримасу приветствия на своем лице, уставился взглядом в Игоря.

– Я вас внимательно слушаю, – произнес Игорь, несколько недоуменно глядя на посетителя. – Если вы по поводу туристической путевки, то могу сразу вас предупредить, что цены у нас по-прежнему измеряются в условных единицах, приравненных к текущему курсу доллара. Хотя должен вам сказать, что мы несколько снизили их, в связи с резким повышением его курса по отношению к рублю.

– Нет-нет, турпутевки меня не интересуют. Во всяком случае, пока, – снова осклабился посетитель. – Может потом, в старости, но до нее еще надо дожить.

После последней фразы посетитель заулыбался еще шире.

– В таком случае, я не понимаю, что вы еще хотите.

– Понимаете, у меня несколько необычное дело, – произнес мужчина. – Я ищу одного человека. Он мне очень нужен.

Игорь насторожился и, не подав виду, произнес:

– Но у меня не сыскное бюро, а туристическое. И вы, наверное, обратились не по адресу.

– Нет-нет, очень даже по адресу, – улыбаясь хитрой улыбкой, проговорил пришелец. – Я ищу некого Георгия Крутикова, вашего приятеля. Я знаю, что он связывался с вами несколько дней назад, а потом и заходил к вам.

– С чего вы взяли? – спросил Игорь.

На лице посетителя снова появилась улыбка, но на сей раз уже глумливая.

– Мне это совершенно точно известно, – проговорил он с ехидством. – Я раскрою перед вами все карты. Буду играть, так сказать, в открытую. Гога Крутиков должен мне деньги. Не очень много, правда, несколько тысяч долларов, но я человек небогатый, и эти деньги мне очень бы сгодились. А Гога возьми, да и исчезни. И даже пошли слухи, что он хочет исчезнуть куда-нибудь подальше, а именно за рубеж. Я, в общем, ничего против этого не имею, но сначала мне надо его увидеть и забрать у него свое. И я очень надеюсь, что вы мне в этом поможете.

Он посмотрел на Игоря уже не улыбаясь, губы плотно сжались, лицо стало жестким.

– Скажите, где его найти, пока еще можно решить дела мирным путем. Потом этим делом уже займутся очень немирные люди. Я думаю, вы понимаете, о чем я говорю.

Игорь задумчиво смотрел на посетителя, лихорадочно пытаясь сообразить, что все это могло означать. Одно было ясно совершенно четко: Гога все же привел к нему за собой бандитов. Но как они вычислили Игоря, ведь Гога был тщательно заинтересован в том, чтобы о его намерении уехать за границу никто не знал.

«Вот идиот, – подумал про себя Игорь, – накачался на свою голову. Черт бы его подрал. Ну, да ладно. Буду действовать, как решил заранее».

– Ну, коль, пошла такая пьянка, – веселым голосом сказал Игорь, – мне, знаете ли, не нужны проблемы, у меня и так их хватает. Гога действительно приходил ко мне несколько дней назад и узнавал, как можно уехать из страны. Я ему объяснил, он меня выслушал. На этом наши контакты с ним прекратились. Разумеется, он ничего не говорил мне о том, что он кому-то должен, и что его кто-то ищет. Так что помочь вам я вряд ли чем могу.

Игорь развел руками и выжидательно посмотрел на своего псевдоклиента.

– Да, и вот еще, – снова встрепенулся он, – когда я назвал стоимость путевки, это его сильно удивило и огорчило. Боюсь, что этих денег, которые он вам должен, у него сейчас нет. Вот, пожалуй, и все, что я могу вам сказать.

На несколько секунд в комнате воцарилась тишина. Посетитель пристально смотрел на Игоря, буквально сверля его взглядом.

– А ты знаешь, – произнес он, поддавшись всем телом в сторону Игоря, – я тебе не верю. Похоже, ты заодно со своим приятелем. Кинуть меня решили.

Игорь спокойно облокотился на спинку кресла и, с улыбкой глядя в лицо своего собеседника, произнес:

– А мне глубоко плевать, веришь ты или не веришь. Мне вообще плевать на ваши с Гогой дела, потому что это ваши с Гогой дела. Я к ним не имею никакого отношения. Сам залетел, сам и выбирайся. Я не буду никому помогать, и никому мешать.

– Похоже ты, сучонок, не понимаешь, с кем говоришь и чем рискуешь. Смотри, как бы у тебя проблем не возникло, которые тебе не по зубам окажутся.

– Да нет, – произнес Игорь, в котором уже закипала ярость, – это ты меня, похоже, не за того принимаешь. Я не так безобиден, как кажусь. А теперь пошел отсюда. Разговор окончен. И не советую тебе больше соваться сюда.

Посетитель посидел еще минуту, потом резко встал, надел свою вязаную шапочку на голову и, улыбнувшись, видимо, ставшей уже привычной для него ехидной улыбкой, сказал:

– Ну ладно, будь здоров, если сможешь, – после чего вышел из кабинета.

Игорь вышел вслед за ним из кабинета для того, чтобы убедиться покинул ли тот офис.

– Кто это? – спросила его Ольга.

– Это своеобразное послесловие к нашему утреннему разговору. Этот хмырь приходил Гогу искать. Утверждает, что тот должен ему деньги. И почему-то уверен, что я действую с Гогой заодно.

– Откуда у него такая уверенность? – спросила Ольга.

– Не знаю, но кое-что они пронюхали. Например то, что мы с Гогой были друзьями. И каким-то образом выяснили, что Гога был здесь.

– Интересно, каким?.. – сказала Ольга, задумчиво глядя на дверь, за которой только что скрылся посетитель. – И что ты ему ответил?

– Я подумал, что глупо скрывать визит Гоги ко мне. Но про то, что я помогаю ему уехать из страны, я не сказал.

Игорь подошел к кофейнику, налил кофе и произнес:

– Мне через час надо отъехать по делам. На всякий случай, будь начеку. Я предупрежу охрану на входе. В случае чего, вызывай подмогу.

– Может съездить за оружием? – улыбаясь, сказала Ольга. – Со стволом мне будет надежнее объясняться с Гогиными кредиторами.

– Не знаю, – произнес Игорь, не обратив внимания на ее иронию. – Не хотелось бы доводить дело до таких крайностей, как оголение ствола и еще, не дай Бог, перестрелки.

– Ладно, не волнуйся, – сказала Ольга. – Езжай по своим делам. Ты же знаешь, что я могу за себя постоять.

– Ты же еще не знаешь, с какими отморозками мы имеем дело, насколько многочисленна их бригада. А я абсолютно уверен, что этот гонец работает не один.

Через час, как Игорь и собирался, он вышел из офиса, и, спустившись, подошел к вахте. В стеклянной будке сидели двое омоновцев в камуфляжной форме и смотрели маленький переносной телевизор.

– Петя, – обратился к одному из них Игорь.

– Слушаю тебя, – повернулся к Игорю омоновец.

– У меня там сегодня были гости нервные, – начал свое объяснение Игорь, – я вроде их отмазал. Но мало ли что, вдруг опять объявятся, а Ольга там одна. Если она тебе посигналит, ты не затягивай с визитом к нам в контору.

– Ладно, понял, – сказал омоновец, – или я, или Сашка подойдем, – кивнул он на напарника.

Игорь, успокоившись, вышел из здания. Он завернул за угол и отправился к припаркованному у обочины автомобилю. В тот момент, когда он вышел на дорогу и подходил к автомобилю, рядом с ним резко притормозил белый «Рафик» с красным крестом на борту. Боковая дверь открылась, и из него выскочили двое мужчин. Один из них окликнул Игоря. Игорь повернулся и с удивлением посмотрел на мужчин в белых халатах.

– Извините, товарищ, – заговорил один из них, – как проехать к улице Первомайской?

Но Игорь не успел и ответить, как один из парней вынул из кармана небольшую вещь, напоминающую пульт от телевизора, и молниеносно приставил ее к груди Игоря. В следующую секунду Игоря ударил мощный электрический разряд. Игорь затрясся, ноги его подкосились, и он стал падать. Мужчины быстро подхватили его под руки и так же оперативно затащили в «Рафик», после чего фургон двинулся и на большой скорости помчался по улице. В «Рафике», кроме санитара, было еще двое мужчин, и Игорь, теряя сознание, увидел лицо своего недавнего собеседника в пуховике и вязаной шапочке. Тот улыбался ему своей ехидной улыбкой.

Когда Игорь очнулся, он обнаружил, что находится в просторном обшарпанном помещении, напоминающем заброшенный склад. Здесь было пустынно и холодно. Из мебели было только несколько стульев, на одном из которых он сидел. Свет исходил от двух настенных светильников. В помещении Игорь был не один. Кроме него, там еще находилось трое мужчин, один из которых был ему уже хорошо знаком, это был его посетитель. Он сидел на стуле напротив Игоря и курил. Двое других стояли сзади Игоря.

– Ну что, турист, – произнес, улыбаясь, сидевший напротив Игоря бандит, – я же тебе говорил, что возникнут проблемы, которые тебе будут не по зубам. Ты меня не послушал. Видимо, себя крутым считаешь. Но у тебя еще есть шанс уйти отсюда целым. Давай по-быстрому выдавай нам своего приятеля, и пойдешь домой.

Игорь потер ладонями виски, чтобы хоть как-то унять головную боль, после чего сказал, обращаясь к сидевшему напротив него:

– Дай закурить.

– Это можно, – сказал бандит, сидевший напротив него и кивнул одному из своих подручных.

Тот нехотя вынул из кармана джинсовой куртки пачку сигарет и, сунув одну из них в рот Игорю, чиркнул перед его лицом зажигалкой, после чего обернулся к своему корешу, сидящему рядом, и произнес:

– Слушай, Хрящ, может ему не закурить, а по башке сначала дать.

– Погоди, погоди, не гони лошадей, – ответил Хрящ, улыбаясь. – Это ведь интеллигент сидит, к нему другой подход нужен. Я их знаешь сколько на своем веку пообламывал.

– Ну, так как, будешь говорить?.. – обратился он к Игорю, – выпуская перед собой колечко дыма. – Давай поподробнее: когда он к тебе заявился, что он от тебя хотел, что рассказал тебе про жизнь свою горемычную.

Сделав несколько затяжек, Игорь произнес:

– Я уже почти все сказал. Он приходил ко мне несколько дней назад. Спросил, как лучше всего уехать в Америку. И я ему объяснил. Сказал, сколько это будет стоить.

– Что он тебе сказал? – быстро спросил Хрящ.

– Да почти ничего.

Хрящ сделал знак своему напарнику и тот со всей силы ударил Игоря кулаком в лицо. Игорь в последний момент слегка уклонился от удара, тот прошел вскользь, но одного этого было достаточно, чтобы он упал на пол, перевернувшись на стуле. После чего бандиты пустили в ход ноги, но быстро прекратили избиения по команде Хряща. Они посадили Игоря обратно на стул.

– Дайте ему еще сигаретку, – скомандовал Хрящ.

Игорь, вытерев кровь из разбитой губы, снова прикурил. После чего сплюнул на пол сгусток соленой крови вперемешку с никотином.

– Надеюсь, ты понял, что мы не шутим, – сказал Хрящ. – Каждый раз, как ты будешь нам лапшу на уши вешать, мы будем проделывать с тобой то же самое, что проделали только что.

– Ладно, – я вам все скажу, – проговорил Игорь.

– Хорошее начало, – вторил ему Хрящ.

– Гога сказал, что залетел по-крупному, сказал, что ему нужно уехать подальше, лучше в Америку. Я ему сказал, сколько это будет стоить. Таких денег у него не было. Я сказал, что ничем не могу ему помочь. После этого он ушел.

– Он рассказывал тебе, что за история, в которую он влип?

– Нет, – ответил Игорь. – Он сказал, что для меня будет лучше, если я об этом знать не буду.

Бандит, стоящий сзади Игоря, ухватил его за горло рукой и стал душить, прижимая его к себе. Руки Игоря не были связаны, и он вцепился в душившую его руку, отжал ее слегка от горла и хриплым голосом прокричал:

– Мать вашу, я вам правду говорю. Ничего он мне не сказал.

Хрящ снова сделал знак своему напарнику, и тот отпустил Игоря. Игорь стал растирать ладонями шею, стараясь восстановить дыхание.

– Врет он все, Хрящ, надо его посильнее в оборот взять.

– Не знаю, не знаю, – задумчиво произнес Хрящ, – может и не врет. Ну да ладно, это мы скоро выясним. Сейчас сюда Красавчик его телку должен привезти, вот мы все доподлинно и узнаем, врет он нам или нет. Мы им устроим перекрестный допрос с пристрастием. Думаю, его телка выложит нам все быстрее, чем этот фофан.

Услышав последнюю фразу, Игорь вскочил и попытался бросится на Хряща, но его тут же схватили: один из бандитов держал его за руки, другой за волосы и горло.

– Сидеть, сука! – прорычал один из них.

Хрящ даже не пошевельнулся. Он как сидел, закинув ногу на ногу, так и продолжал сидеть в такой же позе, словно не заметив порыва Игоря.

– Не вмешивайте ее в это дело, – сквозь зубы прорычал Игорь. – Она вообще ничего не знает.

– Это мы и выясним, – спокойно проговорил Хрящ. – Очень скоро.

Не в силах сдержать охватившую его ярость, Игорь прошипел сквозь зубы:

– Козлы! Если хоть один волосок с ее головы упадет...

Договорить ему не дали. Один из бандитов, державших его, отошел назад и мощным ударом ноги отключил ему сознание. Игорь упал на пол и затих.

... Ольга добила на компьютере остатки текста договора об аренде. Записав файл с договором в память компьютера, она бросила взгляд на часы в компьютере. Игорь отсутствовал уже около часа. Клиентов за все это время не появилось. Была пара звонков от потенциальных клиентов, которые, узнав условия и стоимость туристических поездок за рубеж, клали трубку со словами, что они еще подумают. Ольга встала из-за стола и, подойдя к окну, взяла с подоконника графин с отстоявшейся водой для поливки цветов. Не то, чтобы Ольга всерьез верила в то, что цветы сильно восполняют недостаток кислорода в офисе фирмы, просто они вносили некое разнообразие и уют в сухость, официальность офисного дизайна. Глиняные красные горшки в сочетании с зеленой листвой растений оживляли бело-серо-черные тона офисной мебели и радовали глаз. К тому же Ольге просто нравилось ухаживать за цветами. Ольга стала методически пропитывать влагой из кувшина землю в горшках. Большинство растений стояло на подоконнике.

Она уже почти закончила «обслуживать» растения, стоящие у окна, когда сзади нее раздалось щелканье замка, и дверь открылась. Ольга повернулась и увидела, что в комнату вошел долговязый парень среднего телосложения, одетый в короткую черную кожаную куртку и такого же цвета джинсы. На ногах у него были кроссовки, а на голову он нацепил модную кепку, почти без козырька, с помпончиком в центре. В общем, ничего примечательного во внешности вошедшего не было, за исключением его физиономии. Здесь было во что вглядеться. Большие голубые глаза, в народе называемые «рыбьими», сильно вылезали из орбит. Они вполне гармонировали с крючковатым перебитым носом, который при этом был еще красного цвета. Кроме этого, прямо от уголков узкого как щель рта на щеках начинались рытвины – следствие перенесенной в детстве оспы. Завидев устремившую на него недоуменный взгляд Ольгу, вошедший широко улыбнулся, обнажив ряд крепких широких зубов.

– Привет, подруга, – нарушил возникшую тишину радостным возгласом вошедший. Не переставая улыбаться, парень развязной походкой продефилировал по направлению к Ольге и уселся недалеко от нее на один из письменных столов.

– Ну, – проговорил он, – как дела, – обратился он к Ольге так, как будто они расстались два дня назад.

– Добрый день, – протянула Ольга, поставив на окно кувшин и развернувшись к посетителю. – Вы, наверно, по поводу...

– Не-е, загранпоездки меня не интересуют.

Вошедший улыбался, словно для него это был самый счастливый день в его жизни.

– Там, говорят, девки очень дорого стоят, а я до этого дела охоч очень, – его выпученные глаза слегка замаслились.

«Ну и рожа, – подумала про себя Ольга. Спать с таким, да еще при выключенном свете, может только мазохистка или сумасшедшая, что, впрочем, одно и то же».

Вслух же, стараясь быть как можно вежливей и приветливей, она произнесла:

– В таком случае, что же вы хотели. Здесь всего-навсего туристическое агентство. И в вашем пристрастии мы вряд ли сможем помочь. Езжайте с вашими проблемами в какое-нибудь другое место.

У Ольги уже не осталось никаких сомнений, что этот визит из разряда тех, которых так боялся Игорь. Она еще не до конца понимала, что за всем этим стоит конкретно, но в том, что перед ней стоит бандит из той же шайки, что разыскивает Гогу, она была почти уверена.

– Ну вот и поехали в другое место, – чмокнув языком, проговорил парень. – Шампанское для баб я всегда оплачиваю из своего кармана. За все остальное денег не плачу. Ты уж извини, принципы.

Ольга решила больше не играть в кошки-мышки и вызвать бандита на откровенный разговор.

– Слушай, ты, – сказала она, – чудо рыбоглазое, ты здесь в качестве кого? В качестве Казановы или Фредди Крюгера?

– Не понял, – проговорил удивленный бандит.

– Сейчас поясню, – сказала Ольга. – Судя по повадкам и общению с женщинами ты очень похож на деревенского Казанову. А судя по роже, – Ольга окинула долгим взглядом внешность вошедшего, – так вот судя по роже, на Фредди Крюгера, пришедшего пугать маленьких детей.

Похоже, фильмы бандит смотрел и вышеназванные персонажи ему были знакомы. И сравнение с ними, особенно с последним, отнюдь его не радовало. На лице его быстро высохла улыбка, голубые выпученные глаза метнули молнии. Он, сплюнув на темно-серое офисное покрытие, произнес:

– Ну вот что, телка задрыпанная, ты давай тут повежливей будь и без надобностей не нарывайся. Не то я тебя, козу белобрысую, научу хорошим манерам. И не таким брыкливым кобылкам засаживали.

Ольга чувствовала, что теряет остатки терпения и, из последних сил сдержавшись, произнесла:

– Слушай, ты, придурок, давай быстро говори, зачем ты привалил сюда и уматывай, пока я охрану не вызвала.

Красавчик, а это был именно он, ощерился и вальяжным движением расстегнул молнию на своей куртке. Просунув руку за пазуху, он вынул оттуда пистолет с глушителем и, поигрывая им, ухмыляясь посмотрел на Ольгу.

– Только пикни, дура. Вот это – пистолет, а это – глушитель, – с издевкой проговорил он. – Я в тебя из него стрельну, и никто ничего не услышит. Поняла, дура?

Ольга бросила быстрый взгляд на оружие в руках бандита.

«Пистолет „ТТ“, с самодельным глушителем, спусковой крючок на предохранителе», – отметила она про себя.

– Чего ты хочешь? – спросила она спокойным ровным голосом.

Красавчик слегка недоумевал, уж больно спокойной казалась эта среднего роста, ладно скроенная, симпатичная светловолосая девчонка. Взгляд ее голубых глаз был спокоен и даже отстранен. Обычно когда он вынимал в присутствии женщин свою пушку, те реагировали на это почти всегда одинаково. Реакция умещалась в диапазоне от испуганных выкриков до немого ужаса.

«Но эта, видимо, какая-то ненормальная, – подумал про себя Красавчик. Хотя, хрен этих баб разберешь».

– В общем так, – произнес он вслух, – сейчас ты, не рыпаясь, едешь со мной на небольшую увеселительную прогулку.

– Зачем это? – спросила Ольга.

– А затем, что нам с братками покалякать с тобой надо, в уединенном месте. Поскольку хахаль твой, он же директор фирмы, какой-то малоразговорчивый попался, я думаю, в твоем присутствии он будет говорливее. Может и ты нам какую-нибудь информацию подкинешь. Короче, давай собирайся.

– Игорь у вас? – почти бесцветным голосом спросила Ольга.

– У нас, у нас, не волнуйся, – усмехнулся бандит.

Глаза Ольги превратились в две голубые ледышки. От этого ее взгляда Красавчику стало не по себе. Он с некоторым удивлением посмотрел на свою предполагаемую пленницу. В этот момент Ольга решила для себя, что пора действовать, перехватывать инициативу в свои руки. Она улыбнулась Красавчику одними губами и сказала:

– Хорошо, сейчас поедем. Только, пожалуйста, без глупостей. Я вот только цветочки поливать закончу...

Она взяла в руки графин, вылила остатки воды в ближайший цветок и, повернувшись, подошла вплотную к Красавчику. Тот продолжал удивленно смотреть на нее. Но в следующий момент удивления в его взоре прибавилось. Ольга сделала резкий мах ногой и пистолет, вырвавшись из расслабленной кисти Красавчика, отлетел в сторону. Пораженный, тот посмотрел на свою руку, не понимая, как это он вдруг оказался без оружия. Но на этом действия Ольги не закончились. Она сделала еще один шаг к Красавчику и ловким движением руки надвинула тому на глаза его же собственную кепку, после чего со всего маху грохнула графином по голове растерявшегося бандита. Графин разбился, и в руке Ольги осталась одна ручка от него. Ослепленный и оглушенный Красавчик попытался встать, выставив вперед и немного в сторону свои руки. То ли он это делал для того, чтобы ощупать пространство вокруг себя, то ли, чтобы удержать равновесие, но на этом беды его не окончились.

– А теперь кусочек стриптиза, – сказала Ольга и задрала повыше нижний край юбки, обнажив стройные сильные ноги. – Жаль, что ты этого не увидишь, – произнесла она, после чего, взмахнув в прыжке левой ногой, резким движением устремила носок своей правой ноги в живот Красавчика. Это был ее любимый удар ногой, под названием «ножницы», отработанный ею до совершенства в многочисленных тренировках.

Красавчик, издав утробный звук, согнулся пополам и одновременно отлетел в сторону. Приземлился он на пол, рядом со шкафом, при этом ударившись затылком о дверцу последнего. Ольга не спеша поправила юбку, разгладив образовавшиеся складки, после чего подобрала с пола пистолет бандита, сняв его с предохранителя.

Во время приземления кепка упала с головы бандита и он, сидя на полу без движения, смотрел на Ольгу тупым телячьим взглядом. За свою жизнь он бывал в различных передрягах, покруче той, что случилось с ним только что. Но так ловко и быстро его из «игры» никто еще не отключал. Еще в большей степени он был поражен и тем, что все это с ним проделала молоденькая девчонка. Красавчик был просто в шоке. Но и на этом «представление» не окончилось. Ольга привычным движением большого пальца нажала на кнопку и ей на ладонь выпала обойма пистолета. Обойма была полная. Она вставила ее обратно в рукоять «ТТ» и передернула затвор, вогнав патрон в ствол, после чего обратила свой взор на лежащего бандита.

– Слушай, ты, козел вонючий. Сейчас мы с тобой действительно поедем туда, где ты и твои дружки держите Игоря. И если ты, квазимода недоделанный, сделаешь хотя бы одно резкое движение, я пришью тебя на месте, используя, как ты заметил, твой же глушитель. А вот это для того, чтобы ты окончательно понял, с кем ты имеешь дело, – Ольга, почти не целясь, что называется от бедра, задрала дуло пистолета вверх и нажала на спусковой крючок. На шкафу стоял большой глиняный горшок с сухой землей, так как Ольга еще не успела посадить туда растение. Попавшая в него пуля разбила его вдребезги, и на сидящего внизу Красавчика посыпались черепки и комки сухой земли. Он интуитивно втянул голову в плечи, после чего поднял к потолку глаза, словно пытаясь рассмотреть, откуда это могло высыпаться. Манера стрельбы и ее точность произвели на Красавчика глубокое впечатление. Он понял, что перед ним стоит серьезный профессионал, хотя он не мог сообразить, откуда такие навыки могли быть у этой девчонки.

– Ну ты понял, урод? – спросила Ольга.

Тот кивнул головой, сбросив при этом с макушки черепок.

– Тачка у тебя с собой? – спросила Ольга.

Тот снова кивнул головой в ответ.

– В таком случае стряхивай пыль с ушей, – скомандовала Ольга, – и медленно выдвигайся в направлении твоей машины. Пойдешь впереди, в двух-трех шагах от меня, – Ольга подошла к шкафу и достала плащ, который положила себе на руку. Плащ скрыл пистолет из виду. – Я пойду сзади. Если дернешься, пеняй на себя.

Красавчик с трудом встал, мотнул головой, чтобы стряхнуть с нее землю, и, надев кепку, послушно отправился к выходу неуверенной походкой.

Так вдвоем они спустились на первый этаж и, проходя мимо вахты, Ольга радостно подмигнула увидевшим ее охранникам. Те, ничего не подозревая, так же оживленно кивнули ей в ответ. Выйдя на улицу, Красавчик завернул за угол и подошел к красным «Жигулям» пятой модели. Открыв заднюю правую дверь, он по команде Ольги обошел машину и уселся на водительское место. Вслед за ним в машину вошла Ольга, усевшись на сиденье позади Красавчика. Ольга захлопнула на замок водительскую дверь, после чего сказала:

– Давай, гони быстрей, но без фокусов, с соблюдением всех правил.

Красавчик повел машину по проспекту Ленина, после чего свернул на шоссе Энтузиастов, ведущее в Заводской район. Через пятнадцать минут они въехали в Заводской район, и еще через десять остановились у какого-то заброшенного складского помещения, обнесенного кирпичным забором. Однако, ворота, ведущие на территорию склада, были почти новые, металлические. Ворота не были закрыты, и Красавчик, выйдя из машины под бдительным оком Ольги, распахнул их, после чего сел в машину и въехал во двор. Во дворе стояла еще одна машина: белый «Рафик» с красными крестами по бокам.

Когда Ольга и Красавчик вышли из машины, та схватила его за шкирку и, приставив пистолет, спросила:

– Где они?

– На первом этаже, по коридору и направо.

– Если попытаешься их предупредить, ты покойник.

Вдвоем они отправились вглубь коридора и через несколько секунд остановились у металлической двери.

Игорь медленно приходил в себя. Сначала до него донеслись голоса говорящих рядом с ним людей. Потом он медленно открыл тяжелые, плохо слушавшиеся веки и окинул окружающие его окрестности взглядом. Он лежал на бетонном полу, прижавшись к нему щекой. Страшно болела и ныла голова. Игорь вспомнил, что с ним произошло накануне, и как он попал в это старое заброшенное складское помещение. Бандиты, привезшие и избивавшие его, никуда не ушли. Двое из них, Хрящ и еще один рыжий детина, сидели недалеко от него на стульях, курили и о чем-то разговаривали. Еще один стоял у окна. В тот момент, когда Игорь попытался пошевелить суставами, бандит, стоявший у окна, воскликнул:

– Ну вот и Красавчик прибыл, с телкой этого фраера.

– Быстро он ее привез, – сказал Хрящ, затем скомандовал: – давай, Габон, приводите его в чувства.

Оба бандита подошли к Игорю и, схватив его за одежду, встряхнув, посадили на пол. Едва услышав, что бандиты привезли сюда Ольгу, Игорь, к тому времени уже пришедший в себя и забывший о последствиях побоев, приготовился к действиям. Он не мог позволить, чтобы бандиты пытали Ольгу. Надо было сделать все, чтобы помочь ей уйти отсюда. Однако, на первых порах он решил не подавать виду и притворился человеком, находящимся в полубессознательном состоянии. Он опустил подбородок на грудь и уперся руками в колени, словно боясь потерять равновесие.

В дверь постучали. Хрящ, закинув ногу на ногу, сидел на стуле, спиной к двери, скомандовал:

– Габон, иди открой.

Рыжий верзила подошел к двери и, повернув замок, распахнул ее, отступив несколько шагов назад. На пороге появился Красавчик. Габон удивленно взглянул на него и произнес:

– А где же...

В этот момент Ольга, стоящая сзади Красавчика, ударила его рукояткой пистолета по затылку и что есть силы толкнула в объятия Габона. Потерявший равновесие Красавчик со всего маху налетел на своего ничего не ожидавшего «коллегу» и, сбив того с ног, упал на него сверху. Ольга вбежала в помещение и в следующий момент выстрелила в потолок из трофейного «ТТ», с которого она предварительно свернула глушитель. Звук выстрела заставил Хряща вскочить со стула. Развернувшись, он увидел стоящую на пороге Ольгу с пистолетом в руках. От неожиданности он раскрыл рот. Игорь тоже не терял время даром. Изловчившись, он резким махом ноги сшиб с ног стоящего рядом с ним бандита, и когда тот упал, Игорь подскочил к нему и отключил двумя ударами кулака в челюсть. Хрящ интуитивно потянулся рукой к молнии своей куртки, но Ольга крикнула:

– Только шевельнись, скотина, в момент башку продырявлю. Быстро руки на затылок положил.

Игорь обыскал вырубленного от удара бандита и вынул из его кармана нож, который отбросил в угол. После этого он подошел к стоящему с поднятыми руками Хрящу и ловким движением выхватил у того из-за пазухи пистолет Макарова. Положив последний в карман своего плаща, он скомандовал Хрящу:

– Быстро к стене.

Тот медлил с исполнением команды. Игорь что есть силы врезал ему пинка, после чего Хрящ быстро подбежал к стене и уперся в нее, широко расставив ноги. После этого Игорь и Ольга обратили внимание на Габона и Красавчика, лежащих на полу.

– Вы оба, – скомандовала Ольга бандитам, – туда же. Быстро.

Бандиты поднялись и встали рядом с Хрящом.

Наблюдая за тем, как бандиты выстроились, Игорь внутренне усмехнулся. «Похоже, навыки постановки в „стойку“ у этих братков немалые. Сказывается частое общение с ментами».

Он схватил за шкирку лежащего бандита и отволок его к стене. К этому времени Ольга обыскала Габона, но оружия у того не было, если не считать куска тонкой бечевы в кармане. Однако, и ее Ольга, на всякий случай, забрала.

– Ну что, орлы, – обратился к спинам, стоящих у стены бандитов, Игорь. – Привезли девчонку для допроса, но промашка вышла. Не на ту нарвались.

– Что они хотят? – спросила Ольга у Игоря. – За что они тебя били?

– Господа хотят получить информацию, – ответил Игорь. – Но вот просто так, на слово, они не верят. Во всяком случае, пока не изобьют человека или не помучают его. Такая уж у них манера общения с людьми.

– Слушай, мужик, – подал голос Хрящ. – Ты чего дурного о нас не подумай. Мы ведь просто так... Узнать кое-что хотели... Мы тебе зла не желали.

– Ну да, – сказал Игорь, облизывая языком засохшую на губах кровь. А избивали вы меня здесь так, по-дружески.

– Слушай, мужик, – снова заговорил Хрящ, – может как-нибудь договоримся.

– Заткнись, урод, – с ненавистью произнесла Ольга и выставив вперед пистолет, зажатый в обеих руках, тщательно прицелилась. Пуля выбила штукатурку сантиметрах в пяти от ладони Хряща, которой он упирался в стенку.

– Ой, блин, – заорал Хрящ, испугавшись и отдернув руку. Однако он тут же замолчал.

Но тут, неожиданно для всех, скорее всего, испугавшись, что начался расстрел безоружных, активность проявил Красавчик. Он, стоящий ближе всех к двери, что есть силы рванул в ее направлении, пытаясь, видимо, спастись бегством. Реакция Ольги также была мгновенной. Она, вскинув пистолет, снова выстрелила в направлении убегающего, целясь последнему в ноги. В гулкой тишине склада снова рявкнул выстрел и Красавчик, схватившись за правое бедро, дико завопил и упал на пол. Игорь посмотрел на корчившегося от боли Красавчика и спросил:

– Есть еще спринтеры?

Ответом послужило гробовое молчание.

– Возможно, я делаю ошибку, – сказал Игорь после некоторой паузы, – но все же я решил с вами договориться. Или точнее, объяснить таким придуркам как вы в последний раз, что вы не там ищите. Я не имею никакого отношения ни к вашим с Гогой делам, ни к самому Гоге. Я не интересовался и не намерен интересоваться, в каких делах завяз ваш должник или обидчик. Я в глаза не видел его три года и не знаю, где и с кем он работал, какими делами занимался. Меня также не волнует, на кого работаете вы. Ищите его, где хотите, только не в моем офисе. Я не собираюсь лезть в ваши дела. Ко всему тому, что я вам сказал, мне добавить больше нечего. Повторяю, все это я вам в последний раз. Попробуйте еще только сунуться ко мне. Уж будьте уверены, что мы подстрахуемся на случай неожиданностей. Вас потом из-под земли достанут. Сегодня я отпускаю вас только потому, что не хочу увязать в вашем деле настолько, чтобы пойти на мокруху.

Ольга с сомнением посмотрела на Игоря, потом на бандитов, но все же промолчала. В глубине души ей также не хотелось никаких крайностей.

– Стволы ваши, – продолжил Игорь, – мы забираем с собой. Надеюсь, что это единственное, что будет напоминать о вас. Тачку вашу мы также заберем, чтобы добраться до города. Найдете ее в районе площади Космонавтов. Ключи будут в бардачке. А теперь вы пять минут постоите в этой элегантной позе, после чего можете оказать своему приятелю медицинскую помощь. Как я понял по наличию «Рафика» с красными крестами, вы здесь все, как минимум, санитары.

Ольга и Игорь медленно, держа оружие наготове, отошли к выходу и, покинув помещение, уже через две минуты, выезжали на красном «Жигуленке» из ворот, ведущих с территории склада.

– Куда едем? – спросила Ольга Игоря, сидящего за рулем.

– До площади Космонавтов, там возьмем тачку и доедем до офиса, – ответил Игорь.

– Ты уверен в правильности этого решения? – снова спросила Ольга.

– Не уверен, – с легким раздражением ответил Игорь. – Но идти на мокруху я тоже не хочу. Я даже не знаю, из-за чего весь сыр-бор разгорелся.

– Да, было бы интересно узнать, что такого натворил этот Гога, что такая бригада его по всему городу ищет, не считаясь ни с чем. Братки-то все, похоже, бывалые.

– Теперь и мне было бы интересно узнать, за какие Гогины грехи я пострадал, – сказал Игорь.

– В странную мы ситуацию попали, – сказала Ольга. – Не поймешь, что и делать. Действовать – не ясно, за что и против кого, бездействовать – тоже опасно, поскольку, как ни крути, в это дело нас все-таки втянули. Кстати, ты по-прежнему собираешься помогать Гоге уехать из страны?

– Я это уже почти сделал, осталось только получить из Москвы документы и передать их Гоге.

Игорь помолчал, затем снова заговорил:

– К тому же, если я этого не сделаю, они его все равно найдут и убьют.

– А если они узнают об этом, то примутся за нас.

Игорь в ответ лишь промолчал. Он въехал на площадь Космонавтов, которая находилась в центре Заводского района, припарковал машину, и, открыв бардачок, бросил туда ключи от автомобиля. В бардачке он заметил техпаспорт автомобиля и водительское удостоверение. Он изучил их: оба были выписаны на имя Кожевникова Вадима Андреевича. Фотография была ему знакома. Это был Красавчик, правда, на лет пять-семь моложе. Игорь бросил документы обратно в бардачок и закрыл его. Покинув машину, они тут же поймали такси и отправились к своему офису. Их «БМВ» стоял на месте, несмотря на то, что двери его были открыты. Игорь и Ольга внимательно осмотрели машину на предмет всевозможных подстав со стороны бандитов, но ничего подозрительного не обнаружили. Поднявшись в офис, Ольга рассказала о происшедшем в офисе событии. Игорь вынул из стены застрявшую в ней пулю и поднял гильзу. Закончив все дела, оба поехали к отцу, решив, на всякий случай, переночевать сегодня у него.

В тот же вечер Казбек подъехал к особняку своего хозяина. Он только что переговорил со своими подручными и ехал на доклад не в лучшем расположении духа. Ситуация если пока и не пугала, то вызывала серьезные опасения. Попросту говоря, она была совершенно непонятной. Как только хозяин впустил Казбека в дом, тот, по привычке устроившись у горящего камина, сказал, глядя на огонь:

– Не знаю, с чего и начать.

– Начни с самого главного, – сказал Ковров. – Потом сообщишь все детали.

– Я нашел след Гоги, – начал Казбек. – Этот сопляк действительно решил драть когти, видимо, что-то пронюхал. Обратился он к своему дружку, директору туристического агентства. Наши ребята взяли сегодня того в оборот.

– А что, мирно поговорить было нельзя? – спросил Ковров.

– Хрящ поговорил, но тот заперся. Во всяком случае, Хрящу показалось, что этот фраер от него что-то скрывает. А потом, ты же сам дал команду найти во что бы то ни стало. Вот они и отвезли этого директора на склад, чтобы поговорить в более раскованной атмосфере.

Далее Казбек вкратце рассказал хозяину о случившемся с Хрящом и его бригадой происшествии.

Хозяин слушал внимательно, не перебивая и не отводя от говорящего напряженного взгляда. Когда Казбек закончил рассказ, хозяин минуту-другую в задумчивости походил по комнате. Ситуация приняла совершенно непредвиденный оборот, такого развития события он не ожидал, и это его очень насторожило. Он не был самонадеянным человеком, но до сегодняшнего дня ему казалось, что он обдумал почти все возможные варианты развития событий.

«Ну, да ладно, – решил он про себя, – видимо всего не предугадаешь, хотя история эта весьма странная».

Вслух же он спросил Казбека:

– Как ты думаешь, что это были за люди?

– Судя по разговору Хряща, – произнес Казбек, – не простые люди. Я бы даже сказал, профессионалы в своем роде. Я даже не знаю, где молодая девка может так научиться стрелять и драться.

– На кого, по-твоему, они могут работать? – снова в задумчивости задал вопрос хозяин.

В ответ Казбек лишь молча пожал плечами.

– Судя по твоему описанию, к «братве» их отнести нельзя. Эти бы не задумываясь положили бы Хряща и его людей на месте и даже не сомневались бы в необходимости этого. А предварительно открутили бы им яйца, чтобы выяснить, на кого Хрящ работает.

Казбек молча кивнул, соглашаясь с выводами своего босса.

– Но вряд ли это менты, – сделал предположение последний. – В этом случае баба не ехала бы с Красавчиком на свой страх и риск, а вызвала бы подмогу. И тогда омоновцы с шумом и стрельбой взяли бы штурмом этот склад, повязав всех, кто там был. И сейчас Хрящ со своими братками сидел бы в ментуре и давал показания: откуда он знает этого Гогу и какую сумму тот ему должен.

– Не волнуйтесь, – сказал Казбек, – Хрящ человек бывалый, меня бы сливать ментам не стал.

Хозяин одобрительно кивнул и произнес:

– Я не об этом.

Он снова нахмурился и, пройдясь по комнате, вновь остановился у камина и продолжил свои рассуждения:

– Уж не вышли ли снова на наш след люди из серого дома? Пожалуй, они способны на такие «закидоны». Гебисты любят хитроумные комбинации. Подложили тебе в квартире Гоги газетку, обвели телефон фломастером, а в турбюро посадили своего человечка. А ты, возомнив себя Пинкертоном, пошел по ложному следу и вывел на них своих людей.

– Тогда почему они их не повязали? – спросил Казбек.

– Не знаю, – последовал ответ, – не исключено, что они хотят сыграть по-крупному и через Хряща с бригадой выйти на нас с тобой. В ФСБ люди не мелочатся. И если работают, то стараются взять всю организацию, да еще с поличным.

Однако, и последняя версия тоже явно хромала. Хозяин еще раз покрутил в голове все за и против, и так и не пришел к какому-нибудь конкретному выводу.

В какую-то секунду он вдруг почувствовал, что где-то в глубине души у него зарождается легкая паника. Ему показалось, что ситуация выходит из-под его контроля. Проколы следовали один за другим. Что-то подсказывало ему, что необходимо ускорять осуществление задуманного плана, но усилием воли он подавил эти панические рассуждения, сказав себе:

«Не надо суетиться, надо все проверить, чтобы быть уверенным в правильности тех или иных шагов».

– Слушай меня внимательно, – обратился он к Казбеку. – Скажи Хрящу и его ребятам, чтобы затихли на время, рассыпались по знакомым и по съемным хатам. Дома пусть не появляются, не исключено, что они все могли попасть под колпак наружного наблюдения и у дома их будут пасти, это первое. Второе, пусть усилят поиски лаборанта. Чует мое сердце, что от этого сосунка мы может ждать серьезных неприятностей, если его не найдем. И если этот парень с девкой – люди из ФСБ, боюсь, что как бы уже не было поздно. Что же касается их самих, возьмите их под наблюдение, только очень аккуратно. Разбейтесь на группы, пусть одна пасет у дома, другая у офиса. Обо всем подозрительном я должен знать немедленно.

– Понял, хозяин, – ответил Казбек с готовностью. – Все сделаем как надо.

– Да, и еще вот что, – помедлив несколько секунд, произнес хозяин, – будь готов к тому, что все, о чем мы договаривались раньше, придется сделать в более сжатые сроки. Ситуация нас к этому подталкивает. Особый контроль в связи с этим надо установить за Брагиным. Это наше самое слабое звено.

Казбек кивнул, снова выражая готовность к действию.

– А теперь иди, – отпустил его хозяин.

Это продолжалось уже три дня. Три дня прошло с тех пор, как Игорь оказался захваченным бандитами, искавшими Гогу. Все это время Игорь и Ольга соблюдали осторожность. Окна их квартиры были тщательно занавешены. Выходя из нее, они устанавливали секретные маячки, по наличию которых при возвращении могли определить, был ли в их квартире кто-нибудь из посторонних или нет. Третий день подряд Игорь и Ольга, усаживаясь в свой автомобиль, внимательно осматривали его. Так было и сегодня. Осмотрев автомобиль и не найдя никаких сюрпризов, Ольга и Игорь, поехали в свой офис.

В боковом кармане пиджака у Игоря лежал пистолет «Макаров». Ольга с утра положила в свою сумочку свой любимый «ПСМ». Этой марке она отдавала предпочтение давно. Калибр этого пистолета был меньше, чем у того же «ПМ» или «ТТ», но по кучности боя и прицельной дальности стрельбы ни в чем не уступал им, к тому же он был значительно легче по весу.

Ольга прекрасно стреляла из всех видов отечественных пистолетов и даже маленький «ПСМ», предназначенный, скорее, для самообороны, в ее руках становился грозным оружием.

От пистолетов, отнятых у бандитов, пришлось избавиться, мало ли что могло за ними числиться. Поэтому на следующий же день после разборки с бандитами оба ствола были утоплены в реке. «Макаров» и «ПСМ», которые они возили эти три дня с собой, являлись их личным оружием, которое до сих пор хранилось в тайнике, находящемся в гараже.

В свое время Ольга купила этот гараж, но как таковым им практически не пользовалась. В подвале этого гаража, замаскированном легко разбирающейся кирпичной стенкой, находилась ниша, в которой были спрятаны два чемодана.

В одном из них хранилось несколько пистолетов разных систем и автомат Калашникова, полтора килограмма пластида, а также коробки с патронами. Все оружие было тщательно обмотано масляными тряпками, дабы избежать ржавчины при длительном хранении в условиях сырого подвала. Во втором же чемодане находились аппаратура, с помощью которой можно было прослушивать разговоры людей, прибор дистанционной слежки за объектом преследования, миниатюрная видеокамера. Не раз подобная спецтехника выручала Ольгу и Игоря, помогая им выбраться из тяжелых ситуаций, в которые они попадали. Но пока из всего этого арсенала они оба взяли лишь пистолеты и запасные обоймы к ним. Оба не брали оружия в руки уже давно, и в свое время искренне надеялись, что больше им не придется этого делать. Но судьба распорядилась иначе.

«Похоже, в этой стране, – усмехнулся про себя Игорь, – невозможно чувствовать себя спокойным, если твой карман не отягощен внушительной пачкой денег и пистолетом с полной обоймой патронов».

Он припарковал свой «БМВ» на стоянке перед зданием офиса. Вместе они прошли в вестибюль здания и поднялись на второй этаж, где и располагался арендуемый ими, кабинет. Однако, несмотря на то, что Игорь и Ольга продолжали соблюдать все меры предосторожности, ничего подозрительного за истекшие три дня ими замечено не было. Не было никаких визитеров, за исключением одного коммивояжера, продававшего канцтовары, которого Ольга без проблем выставила из офиса. Игорь пару раз выезжал в город по несрочным делам и как ни старался, но не заметил за собой слежки.

Весь сегодняшний день также прошел без каких-либо происшествий, однако к вечеру, когда Игорь и Ольга уже собирались домой, раздался телефонный звонок.

– Игорь, это Гога звонит, – послышалось в телефонной трубке.

– Черт, – неожиданно для себя выругался Игорь, – где тебя носит, придурок? Тут тебя во всю ищут, и нам из-за тебя досталось на орехи. Чуть голову не открутили.

– Что, что случилось? – тревожным голосом спросил Крутиков.

– Да ничего, об этом потом. Твои документы готовы. Нам надо встретиться, чтобы я тебе мог их передать. Обо всем остальном расскажу тебе при личной встрече.

– Хорошо, – сказал Гога.

– Кстати, – сказал Игорь, – тебе, видимо, тоже придется мне кое-что рассказать. Из-за чего вокруг тебя закрутилась такая катавасия? И почему тебя по всему городу ищут бандиты?

– Бандиты, – еле слышно проговорил в трубку Гога. – Я знал, что все этим кончится. Это все Брагин, это он и его дружки.

– Ладно, обо всем по порядку, – сказал Игорь. – Давай подумаем, где нам лучше встретиться. Сюда, ко мне в офис, тебе лучше не ехать.

– Да-да, – сказал Гога, – я предлагаю встретиться у памятника академика Гордеева. Знаешь, недалеко от конечной остановки пятнадцатого троллейбуса?

– Знаю-знаю, – сказал Игорь, вспоминая небольшой скверик в центре города.

– Я буду там в семь часов вечера, – сказал Гога.

– Хорошо, – сказал Игорь, – я подъеду.

Игорь положил трубку и вышел в соседнюю комнату, где сидела Ольга.

– Звонил Гога, – сказал он, – просит встретиться. Подготовь мне все его бумаги.

Ольга вынула из ящика стола небольшой конверт и передала его Игорю.

– Я думаю, мне лучше поехать с тобой, – сказала она.

– Не уверен, – сказал Игорь, поразмышляв . – Если что-нибудь и случится, рисковать лучше одному. Хотя я думаю, что ничего не случится. Я просто отдам ему документы и проясню ситуацию с историей, в которую вляпался Гога.

– В любом случае, я поеду с тобой, посижу в машине.

Игорь подумал, что подъехать к скверу вплотную не удасться. Скорее всего, машину надо будет припарковать на одной из соседних улиц. В этом случае Ольга ничем не рискует.

– Хорошо, – сказал Игорь, – поехали.

Он посмотрел на настенные часы. Они показывали 18.30. Ехать до места встречи было минут десять, но Игорь решил покрутиться по городу, дабы выявить за собой слежку.

На улице уже стемнело. Город включил свою иллюминацию, в которой огни магазинных витрин по яркости спорили со светом уличных фонарей. Однако, улица академика Гордеева, на которой и располагался небольшой скверик, в лучах неонового света не купалась. Магазинов на этой короткой улице практически не было, а света фонарей, освещавших проезжую часть, явно не хватало для скверика, который располагался посередине ее.

Сквер был небольшой, метров пятьдесят-семьдесят в длину. В центре него стоял памятник академику Гордееву. Сквер как бы связывал между собой две оживленные улицы. Прохожих в этот час по скверу наблюдалось мало. Игорь уселся на лавочку и стал внимательно разглядывать всех проходящих по скверику пешеходов.

Ручные часы Игоря показывали 19.15, когда он, наконец, узнал в сутулой фигуре одного из пешеходов своего приятеля. Крутиков суетливо перебежал улицу. Очутившись в сквере, Гога направился к лавочке, на которой сидел Игорь.

«Ну, наконец-то», – подумал Игорь , вставая и идя навстречу Гоге.

– Привет, Игорь, – сказал Гога, пожимая ему руку, и при этом воровато озираясь по сторонам.

– Еще раз здравствуй, – ответил ему Игорь. – Давай сначала о деле. В этом пакете все необходимые тебе документы, в том числе и авиабилет. Через неделю ты должен улететь в Нью-Йорк. А оттуда доберешься до Филадельфии.

Он вынул из кармана записную книжку с авторучкой и написал на листке несколько цифр.

– Это домашний телефон моего тамошнего партнера. Он эмигрант из России. Зовут его Александр Беневич. Телефон запомни, а потом сожги. Не знаю, что с тобой будет дальше, но я не хочу, чтобы у него возникли какие-нибудь проблемы из-за тебя или из-за меня.

Игорь вырвал листок бумаги из блокнота и положил его в конверт, который вручил Крутикову. Тот, даже не взглянув на конверт, лихорадочно схватил руку Игоря и стал ее трясти, находясь в радостном возбуждении.

– Спасибо, Игорь, ты меня просто спас. Я даже не знаю, что бы я делал, если бы не ты. Все деньги я тебе верну с процентами, как только смогу.

– Ладно, кончай слюни лить. Рассказывай, что с тобой произошло после того, как бандиты, разыскивающие тебя, наехали на меня. Я решил поинтересоваться, за что меня чуть не лишили здоровья, а может и жизни.

– Что они сделали с тобой?

– Ничего страшного, к счастью, все обошлось. Но интересно было бы знать, как они вышли на меня, идя по твоему следу.

– Черт, я же говорил, – в сердцах бросил Гога. – Я так и знал, что они меня достанут. Это опасные люди, они не перед чем не остановятся. И я уверен, что на кон поставлены большие деньги.

– Ну, так выкладывай быстрей, – раздраженно проговорил Игорь, увлекая за собой Гогу вдоль дорожки скверика.

– Понимаешь, в чем дело... Последние несколько лет я работал в лаборатории химического анализа и экспертизы на пивзаводе. Нас в лаборатории всего лишь двое: я и мой начальник, некто Брагин. Работа так себе, не пыльная, но платили почему-то неплохо. Директор пивзавода уделял большое внимание нашей лаборатории. С некоторых пор я стал подозревать, что мой шеф занимается, помимо обычной повседневной работы, какими-то странными научными экспериментами. Но ты знаешь, я не очень любопытен и никогда не лез в чужие дела, я и на это-то обратил внимание лишь потому, что Брагин перекладывал на меня всю текущую работу по лаборатории. Впрочем, мне было все равно. Сам Брагин странный человек, я бы даже сказал – ненормальный. Понимаешь, он жить не может без этих экспериментов, он ими занимается постоянно, почти всегда. По-своему, он даже выдающийся человек... Точнее, ученый, наверное, место его не в пивлаборатории. Но понимаешь, у него есть другая странность, – Гога помедлил немножко, потом произнес, – мне кажется, он голубой. Ходили слухи, что из-за этого в свое время его выгнали из научного института и не дали защитить докторскую.

– Слушай, Гога, – снова оборвал речь Крутикова Игорь, – ты можешь без преамбул перейти к сути дела? Не из-за того же тебя преследует Брагин, что ты узнал его сексуальную тайну, или, может быть, ты отверг его как любовника?

– Да прекрати ты, сейчас не до шуток, – возмущенно проговорил Гога. – Суть в том, что я знал, что Брагин занимается какими-то темными делишками. Но кто ими сейчас не занимается. К нему постоянно ходили какие-то люди, с которыми он запирался в своем кабинете и подолгу беседовал. И вот один раз я случайно стал свидетелем одного такого разговора.

– Наконец-то, – произнес Игорь. – Так что же ты услышал?

– Время было достаточно позднее. Я уже ушел из лаборатории, но потом вернулся. Я забыл там зонтик. Я бы не вернулся, но это был не мой зонтик, а зонтик Оксаны. Утром шел дождь, и она дала мне свой зонтик, чтобы я ушел на работу. Я поднялся в лабораторию, она находится на втором этаже административного корпуса пивзавода. Когда я вошел в помещение, входная дверь кабинета Брагина была не закрыта, и я услышал оттуда громкие голоса. Один из них принадлежал Брагину, другой голос также был мне знаком. Он принадлежал человеку, который часто посещал Брагина.

– Он что, тоже голубой? – спросил Игорь.

– Нет, – протянул тот, – на голубого он не похож абсолютно.

– Ну, так о чем они говорили? – снова продолжил разговор Игорь.

– Я слышал лишь отдельные фразы. В тот момент, когда я вошел, Брагин повышенным тоном закричал, что он не будет чего-то этого делать, потому что он не убийца. Тогда этот человек сказал, что Брагин будет делать все, что он ему скажет. И никаких других вариантов быть не может. В противном случае, Брагин должен знать, что с ним будет. Понимаешь, он явно угрожал ему.

– Да уж куда понятнее, – сказал Игорь. – О чем они еще говорили?

– Этот посетитель заявил, что это должно быть сделано завтра же. Тогда Брагин стал конючиться и сказал, что он привык к этим людям и без них не сможет. Они ему стали как родные.

– Что было далее? – спросил Игорь.

– Понимаешь, – замявшись произнес Гога, – я оставил входную дверь открытой. Видимо, сквозняк захлопнул ее за моей спиной до того момента, когда я успел придержать ее. Услышав хлопанье двери, беседующие прекратили разговор и выбежали из кабинета. Брагин тут же спросил меня, что я тут делаю. Я сказал, что пришел за зонтиком, который забыл. Я прошел к своему месту, взял со стола зонт и отправился к выходу. Они не остановили меня, видимо, подумав, что я только что пришел и ничего не слышал, поскольку, когда хлопнула дверь, я стоял возле нее.

– Но из того, о чем говорили эти двое, совершенно не ясно, почему они преследуют тебя.

– Все дело в том, – произнес Гога, – что на следующий день, придя к выводу, что в делах Брагина что-то нечисто, и я могу быть к этому причастен, я решил проникнуть в его кабинет, чего никогда не делал. На следующий день Брагин ушел с работы пораньше и я, воспользовавшись его отлучкой, вскрыл замок. Подобрать ключ было несложно, поскольку замок был не ахти какой. Я обыскал кабинет Брагина. – Гога замолчал на секунду. – Игорь, – произнес он потом, – я нашел то, над чем работал Брагин. И мне стало страшно. Я испугался и сбежал.

– Так скажи же мне, что ты такое нашел? Или ты боишься, что я тоже испугаюсь и сдерну отсюда?..

– Понимаешь, сомнений быть не может. Я провел анализ химической формулы препарата. Никаких сомнений быть не могло. Это...

Игорь вдруг обратил внимание на рев сильно газующего мотоциклетного мотора. Мощь этого рева нарастала стремительно где-то за спиной у Игоря и Крутикова. Игорь повернул голову, чтобы понять, откуда раздаются эти звуки и с удивлением и ужасом увидел мчащийся по скверу мотоцикл с двумя седоками на нем. Лица обоих трудно было разглядеть, так как они были скрыты мотоциклетными шлемами, но что Игорь успел точно разглядеть, так это руку парня, сидящего за водителем мотоцикла. В этой руке было оружие.

Игорь даже успел обратить внимание, что это чешский пистолет-пулемет системы «Скорпион». Мотоцикл ехал прямо на Игоря и Гогу столь стремительно, что Игорь успел только оттолкнуть Гогу на край дорожки, крикнув ему что есть силы:

– Прячься за лавку! – сам же Игорь отпрыгнул в другую сторону.

Перекатившись по асфальтовой дорожке, он в прыжке нырнул за стоявшую на ее краю лавку, на ходу выхватывая пистолет «ПМ». В этот момент Игорь с ужасом увидел, что рука парня, державшего «Скорпион», легла на плечо водителя, стрелок прицелился и открыл огонь по Гоге. Тот так ничего и не понял из-за стремительности происходящего. В тот момент, когда пули прошили его грудь, он сидел на асфальте, у противоположного от Игоря края пешеходной дорожки, сжимая в руках конверт, переданный Игорем. Одна из пуль прошила конверт насквозь, впившись потом в тело Гоги.

Выпустив очередь в Крутикова, киллер направил свой «Скорпион» в сторону Игоря и открыл огонь по нему. Игорь пригнулся к земле, несколько пуль просвистело над его головой, вышибая из деревянной лавки щепки. Мотоцикл хотя и снизил скорость, но продолжал свое движение по скверу, и когда стрелять сидящему сзади киллеру стало неудобно, водитель прибавил газу, и мотоцикл стал стремительно удаляться от места расстрела.

Игорь выскочил из-за лавки и, прицелившись, выстрелил по колесу мотоцикла. Несмотря на то, что было темно, и мотоцикл был на приличном расстоянии, пуля попала в спицу колеса, мотоцикл вильнул, но, к чести водителя, тот справился с управлением, и стальной конь помчался по аллее дальше. Игорь побежал ему вслед, снова вскинул оружие, но в этот момент мотоцикл с киллерами въезжал на оживленную улицу, и стрелять в этой ситуации было опасно. Можно было зацепить кого-нибудь из прохожих или пассажиров проезжающих автомашин.

«Черт, – подумал про себя Игорь, – Ольга сняла бы водилу одним выстрелом даже в этой ситуации».

Игорь не был, к сожалению, первоклассным стрелком, таким, как Ольга, и рисковать он не мог. Повернувшись, он увидел лежащего на дорожке Гогу и бросился к нему.

– Гога, ты жив? – крикнул он и приставил два пальца к сонной артерии Крутикова. – Пульс был очень слабый. Однако, Гога открыл глаза и, посмотрев на Игоря, произнес:

– Все-таки они меня нашли, я же говорил.

– Гога, – снова прокричал Игорь, – потерпи немного, – он бросил пистолет и вынул из кармана телефон сотовой связи. – Сейчас я вызову скорую.

Гога проглотил подступивший к горлу комок и произнес: – Игорь... Достань этих сволочей, найди их.

Игорь снял плащ, положил его под голову лежащего на асфальте Гоги и вызвал по сотовому телефону скорую помощь.

– Гога, – произнес он, – потерпи, дорогой. Сейчас они приедут. Держись из последних сил.

Однако раны на теле Крутикова были очень серьезны, и Игорь не смог удержаться от вопроса:

– Гога, скажи мне, что ты нашел в лаборатории? О чем ты мне хотел сказать?

– Я.., – тихим хриплым голосом Гога почти прошептал Игорю, – я... я оставил у нее... в портфеле, ты там все найдешь.

– У кого, Гога, у кого я должен искать это портфель? – прокричал Игорь.

Но было уже поздно, глаза Гоги закрылись. Он весь обмяк.

Скорая приехала через 10 минут, однако, милиция приехала еще раньше. Игорь сидел на корточках у тела Гоги Крутикова, когда в аллею скверика с сиреной въехал милицейский УАЗик, сверкая мигалками. Из УАЗика выскочили три милиционера в бронежилетах и, нацелившись на Игоря пистолетами, крикнули:

– Встать, руки за голову.

Игорь устало посмотрел на них и выполнил их приказание. Его тут же опрокинули на капот машины лицом вниз и быстро обыскали.

– Это твоя пушка? – произнес один из милиционеров, подымая с земли «ПМ» Игоря.

– Серега! – крикнул другой, обращаясь к водителю УАЗика. – Быстрее вызывай скорую, здесь раненый.

– Он уже не раненый, – проговорил Игорь, – а убитый. – К тому же скорую я уже вызвал. А у вас еще есть шанс включить план перехвата и задержать убийц. Это двое мотоциклистов. Они только что выскочили на улицу Армейскую и поехали по ней в сторону городского парка.

Старшим прибывшей группы был пожилой капитан, который, внимательно выслушав Игоря, скомандовал:

– Быстро сообщите в дежурку данные. Пусть попробуют, может он не врет.

Однако, время было уже упущено, да и убийцы действовали профессионально. Мотоцикл «Судзуки» был найден очень скоро. Буквально через полчаса патрульно-постовая машина обнаружила брошенный двухколесник в одной из аллей городского парка. Недалеко от него валялись два мотоциклетных шлема. Единственный свидетель, прогуливавшийся в это время по парку с собакой, видел, как в парк въехали двое на мотоцикле и, оставив его на аллее, углубились в глубь парка. Оперативники сделали предположение, что у выхода из парка их ждала автомашина. Владельца мотоцикла установили в тот же вечер. Нашли его поздно ночью, в туалете его квартиры. Он был пристегнут наручниками к сливному бочку. Последний заявил о том, что двое неизвестных напали на него сегодня вечером в подъезде, оглушили и затащили в бессознательном состоянии в квартиру. Очнулся он уже в туалете, где и просидел до прихода милиции. Поскольку его крики о помощи соседи не слышали, а жил этот молодой парень один, приходу милиции он очень обрадовался. Проверка его личности ничего не дала. По милицейским данным, последний не принадлежал ни к какой преступной группировке и никогда не привлекался к судебной ответственности.

Игорь сидел в одном из кабинетов городского управления внутренних дел. Милиционер, ведший его допрос, представился ему как капитан Семенов. Это был невысокого роста мужчина средних лет, сухопарый и слегка угрюмый. Это был уже второй за вечер допрос для Игоря, первый с ним провели в дежурке, когда привезли с места происшествия. Еще по пути в милицию Игорь практически неожиданно для себя решил, что во всем этом деле, связанном с убийством Гоги, он должен разобраться сам. Возможно, это решение было больше эмоциональное. Но хотя эмоции, бушевавшие в Игоре, по своей природе были разные, все они приводили его к одному решению: он должен по-своему разобраться с этими бандитами.

В первую очередь Игорь чувствовал острую душевную боль от того, что он каким-то образом – пока он не знал, каким именно – вывел на Гогу его убийц. Этого он себе никогда не простит. Второе, что не менее волновало Игоря, это чувство досады от того, что он слишком поздно «влез» в это дело. Гоге надо было помогать с самого начала. И совсем не тем способом, которым он ему помогал. Спрятать Гогу означало лишь загнать болезнь внутрь.

Игорь чувствовал свою вину еще и потому, что не сдал бандитов в милицию, когда они были у него в руках, и тем самым подставил Гогу. Все это побудило Игоря принять решение о том, что он сам хочет, и, исходя из имеющейся у него информации, наверное, может расправиться с убийцами. Поэтому, как на допросе в дежурке, так и сейчас, Игорь не стал рассказывать о том, что ему сообщил Гога и что ему самому было известно.

– Как ваша фамилия? – оторвал Игоря от потаенных мыслей следователь.

– Что?.. – переспросил Игорь. – Ах, да, фамилия... Дубровин Игорь Александрович. Послушайте, господин...

– Семенов, – ответил милиционер.

– Господин Семенов, – начал Игорь, – я уже все рассказал в дежурке и мне больше нечего добавить, к сожалению.

– Зато у меня есть что спросить, – ответил тут же капитан. – В частности, вы сказали, что это Крутиков назначил вам встречу в скверике у памятника Гордееву.

– Да, он позвонил и назначил встречу.

– В таком случае, как могло случиться, что киллеры вычислили его? Кто еще, кроме вас, знал об этом разговоре?

– Ольга, – ответил Игорь. – Это моя жена. Мы работаем вместе.

– Она не могла никому сообщить?

– Нет, мы практически сразу же после звонка вышли из офиса и поехали на встречу.

– Ее мы уже допросили, – сказал капитан. – Еще вопрос: где вы достали оружие, пистолет «Макаров», который мы нашли рядом с трупом? Это ваше оружие?

– Нет, – тяжело вздохнув, сказал Игорь, – это оружие Крутикова.

– Но стреляли из него вы. Мы нашли стреляную гильзу.

– Да, – сказал Игорь. – Когда мы с Крутиковым увидели, что на нас готовится нападение, он выхватил пистолет, но выстрелить не успел. Когда же мотоцикл с киллерами проехал, я поднял пистолет с земли и выстрелил в выезжающих, но, к сожалению, промахнулся.

– Должен вам сказать, – усмехнулся Семенов, – вы проявили редкостную прыть. Только что вы лежали под лавкой, обстреливаемый из пистолета-пулемета, и тут же вы выскочили из-под своего укрытия, чтобы добраться до лежащего на асфальте оружия. Да еще успели сделать прицельный выстрел. Кстати, пуля попала в колесо мотоцикла. Может быть из-за этого они так далеко на нем и не уехали.

– Просто я очень хотел их достать, – ровным голосом сказал Игорь. – Но в следующую секунду он не сдержался и с яростью проговорил: – Я и сейчас хочу их достать.

– Тогда почему вы снова не стреляли в седока? – задал вопрос капитан милиции.

– Я боялся убить кого-нибудь шальной пулей. К тому же, оставшись без мотоцикла, они бы далеко не ушли.

– Ну, что ж, возможно, – согласился Семенов. – А почему Крутиков не назначил встречу именно в вашем офисе? Ведь речь шла о простой передаче документов в загранпоездку.

– Не знаю, – сказал Игорь, – он, вообще, всего боялся. Я же говорил, за ним охотились. И эта охота закончилась удачно.

– Какую роль вы в этом играете, и что вам известно об опасности, угрожающей убитому?

– Практически ничего неизвестно, – ответил Игорь. – Он только сказал, что стал свидетелем чего-то такого, из-за чего его могут убить. Чего именно, я не знаю. – Игорь промолчал, потом продолжил: – Могу лишь добавить, что Гога по натуре не преступник, и либо влип куда, либо просто стал случайным свидетелем. Больше к этому мне добавить нечего.

Неожиданно для самого себя капитан что есть силы хлопнул по столу.

– Ну, хватит! Здесь не мальчишки сидят, прекратите мне лапшу на уши вешать.

Игорь непонимающе взглянул на милиционера.

– В чем вы хотите меня убедить? – крикнул Семенов. – В том, что вы, взявшись за дело оформления срочного отъезда Крутикова за рубеж, даже не поинтересовались его причиной?! Не верю!

– Капитан, – холодно ответил Игорь, – по своей натуре я бываю иногда горяч, но не любопытен. Это были дела Гоги. Наверное, я был не прав, что не заинтересовался деталями произошедшего, но тогда я не придал этому значения. Во-вторых, я повторяю, что просто не хотел лезть в чужие дела. Помочь Гоге с отъездом – одно, а разбираться за него с бандитами – совсем другое. Я понятия не имею, по каким причинам Гога не захотел обратиться в ваше учреждение. Видимо, он боялся, что вы его вместе с преступниками под одну гребенку причешете.

– Ложь, – снова заорал Семенов, поднявшись и уперевшись кулаками в стол. – Вы пришли на встречу вооруженным. Вы знали, какая опасность грозит Крутикову.

– Я же сказал, – сказал Игорь, нахмурившись и отвернувшись в сторону, – это не мой пистолет.

– Хватит гнать туфту. В общем, так: или ты сейчас рассказываешь обо всех подробностях этого дела, или я тебя сажаю за участие в убийстве.

– Вы, наверное, смеетесь? – проговорил Игорь. – Какое, к черту, соучастие в убийстве? Я пришел на встречу, имея в конверте документы, которые специально сделал для Гоги. На кой черт мне убивать? И зачем мне, черт возьми, надо было устраивать расстрел в том месте, где был я, да еще самому подставляться под пули? Что вы будете объяснять прокурору, когда арестуете меня?

– Это уж моя проблема. То, что в тебя стреляли, никто не видел. Свидетелей в тот момент в сквере не было. А ты был задержан на месте преступления, при тебе нашли оружие, на котором твои отпечатки пальцев. К тому же ты не скрываешь, что стрелял из него. А это уже основание взять тебя под стражу за незаконное хранение. Короче, мне есть, чем тебя зацепить. А посидишь у нас в камере, все расскажешь.

Игорь, зло сжав челюсти, глядя в упор на Семенова, произнес:

– Я уже все сказал и добавить мне нечего. А обо всем остальном я буду говорить только в присутствии адвоката.

Капитан Семенов хотя и выглядел разгневанным, внутренне все же был удивлен. Он никак не ожидал от этого интеллигентного с виду парня такой твердолобости. Высокий парень в дорогом костюме и модном галстуке, черные волосы которого были уложены в аккуратную короткую стрижку, по виду вполне мог быть каким-нибудь управляющим банка. Лишь серые глаза, смотревшие на Семенова с неким сарказмом и скептицизмом, выдавали в нем человека, много повидавшего на своем веку. Внутренний голос подсказывал Семенову, что это парень не так прост, как кажется при первом взгляде, да и и знает он больше, чем говорит.

В свою очередь, Игорь решил, что капитан решил проявить к нему жесткий вариант допроса, так сказать, с пристрастием. Он уже внутренне готовил себя к тому, что сейчас ему, по-видимому, придется туго, и, скорее всего, всю эту ночь придется провести в каталажке. Он уже начал лихорадочно соображать, как самому себе помочь в этой ситуации, когда дверь в кабинете раскрылась, и вошел высокий широкоплечий мужчина, волосы которого были изрядно подернуты сединой. На вид ему было лет пятьдесят, но это было видно лишь по седине и по жесткому морщинистому лицу с волевым подбородком. На вошедшем был серый костюм и рубашка без галстука. В то же время в действиях мужчины чувствовалась энергия и сила. Он широким уверенным шагом прошел по кабинету Семенова и, взяв свободный стул, уселся рядом со столом.

– Здорово, капитан, – произнес он.

– Здравие желаю, товарищ подполковник, – ответил Семенов. – Какими судьбами?

– Да вот, говорят, у вас стрельба, опять «заказуха». Приехал узнать новости. Со свидетелями пообщаться.

– А что же вы, товарищ Мостовой, не приехали на место происшествия? – напряженно вглядываясь в лицо подполковника, спросил Семенов.

– Не успел, знаешь ли, вы там быстро со всем разобрались, – ответил подполковник, глядя при этом на сидящего Игоря.

– Здорово, Игорек, – сказал он, обращаясь к Дубровину. – Как это тебя угораздило в это дело вляпаться.

– Здравствуйте, Василий Семенович, – ответил Игорь с чуть заметной улыбкой на губах. – Судьба, видимо, у меня такая.

Капитан Семенов несколько секунд смотрел то на подполковника, то на Дубровина, потом с сарказмом в голосе спросил, обращаясь к последнему:

– Это что, твой адвокат? Вы, я смотрю, давно друг друга знаете.

– Ладно, капитан, не задирайся, – ответил Мостовой. – Я еще ничего такого не сказал, чтобы меня в адвокаты записывать.

– Да чует мое сердце, что неспроста ты приперся сюда так поздно. Мог бы и позвонить. Во всяком случае, побеседовать с подозреваемым ты мог бы и утром.

– Насколько я понял, – повернувшись лицом к Семенову, произнес Мостовой, – он не подозреваемый, а свидетель. Из того, что мне доложили в дежурке, на подозреваемого он не тянет.

– Ладно, с этим я сам разберусь, – произнес Семенов враждебным тоном. – Говори, зачем пришел, не тяни.

– Ну, коль ты настаиваешь, то пожалуйста. Дело об убийстве Абрамова мы забираем себе в РУОП. С твоим руководством я уже договорился.

Семенов недобро посмотрел на Мостового. Потом сел на свой стул и повернулся лицом к окну.

– Сам понимаешь, два убийства на пивзаводе, оба заказные. И хотя люди разного калибра, но подозрения очень серьезные, – продолжил Мостовой.

– Да уж, – иронично сказал Семенов, – без мафии не обошлось.

– И свидетеля я забираю с собой.

– Это как водится, – снова поехидничал Семенов, – зачем мне теперь свидетель, к тому же твой знакомый?.. Он тебе как отцу родному все расскажет, даже то, что и не знал.

– Ладно, – Мостовому надоело слушать упреки, и он, бросив взгляд на Игоря, сказал: – Собирайся. Если ты оформил задержание, – обратился он к Семенову, – то отмени.

– Не оформлял я, – буркнул Семенов, глядя в темноту за окном.

Игорь посмотрел на обоих милиционеров, встал, взял со спинки стула свой испачканный плащ и отправился к выходу. Мостовой пошел вслед за ним.

– Василий Семеныч, – окликнул его капитан, – на пару слов можно?

Мостовой остановился и повернулся к Семенову лицом. Игорь молча вышел и закрыл за собой дверь кабинета.

– Ну... слушаю, – спросил Мостовой, засунув руки в карманы брюк.

– Слушай, Семеныч, зачем ты все это делаешь? Уж не для того ли, чтобы свидетеля отмазать.

– Слушай, капитан, ты что, в самом деле считаешь, что я убийцу или даже свидетеля от дела отмазать хочу? Просто этого парня я знаю давно, и в разных ситуациях с ним был. Я знаю, что он не бандит. И если он попал в эту историю, то не по своей воле.

– Я уверен, он скрывает важные улики, которые помогут нам выйти на убийц, – сказал Семенов.

– А вот здесь я полностью согласен с тобой, – сказал Мостовой. – Если он что и знает, но скрывает, то у меня больше шансов выудить из него информацию.

Мостовой вынул руки из кармана и, развернувшись, пошел к выходу. Но снова остановился и, вернувшись к Семенову, сказал:

– Ты не волнуйся, не переживай, работать вместе будем. Одно же дело делаем, – и вышел из кабинета.

Когда Игорь и Мостовой вышли из здания ГУВД, Игорь сразу увидел стоящий недалеко от подъезда темно-синий «БМВ». Ольга несколько раз коротко посигналила. Игорь кивнул ей, после чего вопросительно посмотрел на Мостового.

– Нет, – сказал подполковник. – Ты поедешь на моей «Волге». Есть разговор к тебе. Ольга поедет за нами, встретимся в управлении.

За рулем «Волги» сидел капитан Юрков, неизменный помощник Мостового.

– Здорово, ковбой, – поприветствовал он Игоря, когда тот садился на заднее сидение. – Что, опять вляпался в какую-нибудь переделку?

– Не одним же вам с Семенычем под пулями бегать. Есть и другие любители острых ощущений, – огрызнулся Игорь.

– Только раньше ты со своей огнеметной подругой сам старался свои проблемы решить. А теперь она к нам за помощью обратилась, когда тебя сцапали.

– И правильно сделала, – сказал Игорь. – Мы с ментами не связываемся. А эти придурки вместо того, чтобы киллера по-быстрому поискать, у меня стали душу выворачивать.

Юрков, дождавшись, пока Мостовой, усевшись, захлопнул за собой дверцу, тронул машину с места.

– Если ты думаешь, что мы тебя от Семенова спасли, – сказал Мостовой, – то ты глубоко ошибаешься. – Мы у тебя сами душу вывернем, но правду узнаем. Поэтому можешь начинать прямо сейчас. Мы с Юрковым тебя внимательно слушаем.

– Хорошо, – сказал Игорь, откинувшись на спинку автомобильного сидения. – Тогда слушайте, рассказываю уже в который раз. Георгий Крутиков сам позвонил мне рано утром и перепуганным голосом попросил меня о встрече. Так это все и началось...

Вот уже несколько дней, как заведующий лабораторией пивоваренного завода Петр Эдуардович Брагин не находил себе места. Все события предшествующих дней нарушили спокойный ход его жизни и породили клубок неразрешимых проблем. Как не силился кандидат химических наук Брагин придумать хоть какой-то приемлемый выход из создавшейся ситуации, но все попытки оканчивались неудачей.

Все его беды начались с того самого утра, когда в своей машине был взорван директор пивзавода Абрамов. Последний был единственным на свете человеком, который хорошо понимал Брагина. Вряд ли он одобрял наклонности и пристрастия химика, более того, скорее всего, в душе Абрамов не воспринимал Брагина как человека, но при всем при этом Абрамов был один из немногих, кто помог ему в тяжелые для него минуты жизни и предложил Брагину такую схему жизни, которая полностью устраивала ученого. Брагин знал, что Абрамов делал это, конечно, не из соображения человеколюбия. Во всем этом был весьма корыстный интерес со стороны директора.

Более того, он вовлек самого Брагина в противозаконное дело, но Брагин никогда не был особым моралистом, с его-то голубыми наклонностями, и, видимо, внутренне всегда был готов переступить эту черту. К тому же Абрамов имел огромное влияние на Брагина. И всегда мог убедить последнего в правильности того или иного поступка, к которому он хотел принудить Брагина.

Брагин всегда испытывал проблемы не только из-за своей нестандартной сексуальной ориентации, но и из-за неуемной сексуальной энергии. В совокупности два этих фактора и приводили к многим проблемам, возникающим во взаимоотношениях как с его сексуальными партнерами, так и с остальным окружающим миром. Бешеная сексуальная активность зачастую принимала формы жестоких садистских насилий, что приводило к скандалам и разрывам отношений с партнерами по сексу. Брагин получил дурную репутацию в кругу так называемого голубого общества, которое по своей социальной природе достаточно замкнуто.

Поскольку Брагин никогда особо не скрывал своих сексуальных пристрастий, его не любило и даже презирало начальство, которое постоянно чинило ему препятствия на работе. Ему, талантливому ученому, с трудом удалось защитить кандидатскую, и то после того, как он написал такую же кандидатскую для жены заместителя директора института, в котором он работал. Он был одним из лучших ученых в институте, но ему так и не дали не только лаборатории, но даже и просто нормальной должности. Много лет отдав институту, он так и числился там внештатным научным сотрудником.

Ему было уже 38 лет, когда с ним случилась эта история. И все началось с того мальчишки-наркомана, соблазненного им на дискотеке. Мальчишке было все равно, что с ним будут делать. Он, видимо, давно сидел на игле, и в тот момент находился в состоянии наркотического голода. Наркотик, которым Брагин соблазнил своего случайного партнера, был синтезирован им же самим тайком в лаборатории института. Брагин совершил с ним половой акт у себя дома, когда мальчишка уже находился в наркотическом трансе. За исключением разных мелочей, в конце концов, оба оказались довольны друг другом, и их отношения имели продолжение. Но и здесь Брагину не повезло. На его беду у мальчишки были родители, хотя и не очень заботливые, учитывая дурные наклонности их сына, но очень влиятельные. Каким-то образом отцу мальчугана стали известны слухи о его связи с Брагиным. Вот в этот-то момент, к несчастью для Брагина, в отце семейства и проявились все его отцовские инстинкты. Обвинив Брагина во всех бедах, произошедших с его сыном, он обрушил всю мощь своего авторитета на несчастного химика.

Брагина взяли с поличным на его квартире, чуть ли не в момент совокупления с отпрыском влиятельного человека. Отпрыск в это время как обычно находился под кайфом от наркотиков, а Брагин – от сексуальных эмоций, обуревавших его. В результате, эмоциональный фон, окружавший Брагина, был отнюдь не радостным в течение нескольких последующих месяцев. Ему грозило длительное тюремное заключение. Его научное начальство палец о палец не ударило, чтобы хоть как-то помочь своему сотруднику. А исполнявшие свой служебный долг менты грозились повесить на Брагина все, что только возможно: от совращения малолетних до нанесения тяжких телесных повреждений.

Но в какой-то момент весь негатив ситуации стал вдруг резко уменьшаться. Появились изменения в лучшую сторону. Следователь стал реже вызывать его на допросы. На самих же допросах он перестал на него давить, требовать сознаться в том, чего Брагин не совершал, и ограничивался лишь формальными расспросами. А в один из дней, когда Брагина привели в кабинет следователя, он увидел там незнакомого мужчину в возрасте, солидного и хорошо одетого. Следователь представил его как человека, который хочет с ним, с Брагиным, переговорить, после чего вышел из кабинета. Этот человек и был Абрамов.

Тогда Абрамов и предложил Брагину сделку. Он обещал замять всю историю, не доводить дела до суда. Более того, он обещал взять его на работу к себе на пивзавод, дать ему лабораторию, возможность заниматься наукой. То, что он попросил взамен, показалось Брагину ничтожной малостью, по крайней мере, в тот момент, когда он находился в состоянии полнейшего отчаяния. Тогда бы он согласился и на более худшие условия. Но Абрамов был хороший психолог, он никогда не требовал от людей всего сразу.

Худшие условия Брагин получил потом, но осознал это уже после того, как ужас тюремного кошмара стал отодвигаться от него все дальше и дальше. Не прошло и года, как Брагин осознал, что он находится под жесточайшим контролем волевого, жесткого, уверенного в себе человека, и будет делать все, что тот от него потребует.

Но, к счастью для Брагина, Абрамов требовал от него в основном лишь каторжной работы на ниве науки. Он создал для него все условия, как в лаборатории, так и вне ее. Брагин получил все, что ему нужно, и для достижения успехов в работе, и для удовлетворения своих пристрастий. И хотя он понимал, что по-прежнему находится за чертой закона, и, таким образом, играет в опасные игры. Это было ясно исходя из характера той работы, которую он делал, и из уголовного прошлого лиц, с которыми он, в силу выстроенной схемы работы, был вынужден общаться почти регулярно.

Брагин понимал, что рано или поздно все это может кончиться для него плачевно. Но тогда он не придавал этому такого большого значения. Такая жизнь его в тот момент устраивала полностью, и о будущем думать ему не хотелось.

И вот все это неожиданно кончилось. Наверное, никто не ожидал, что все это может кончиться именно так. Абрамова убили. А вместе с ним он лишился не только кормильца, защитника, но и какой-то опоры в жизни. Наступили времена гнетущей неопределенности и постоянных страхов за свое будущее и даже за свою жизнь. Брагин все эти дни находился в состоянии глубокого уныния и психологической подавленности, что, в свою очередь, усиливало состояние его одиночества и сексуального голода.

В этот вечер душевный кризис Брагина был особенно ощутим. Придя домой с работы пораньше, Брагин весь вечер не находил себе места. Размышления о своем одиночестве и о своей незащищенности вконец измотали его, и он в какой-то момент понял, что больше не может находиться дома один, и вышел на улицу.

Сначала он просто брел по тротуару, сам толком не понимая куда он идет, но чуть позже Брагин сообразил, что он идет в сторону дискотеки, располагавшейся недалеко от его дома. Дискотека находилась в Клубе речников и уже давно имела дурную репутацию. Местные наркоманы могли там частенько приобрести порцию анаши и даже героина.

Публика в ней тусовалась самых разных возрастов и социального положения. Здесь были и молоденькие школьники, и студенты старших курсов, встречались люди и куда более солидных возрастов. Каждый из них пришел за своим: кто-то просто потанцевать, кто-то купить дозу и ширнуться, кто-то просто от нечего делать, чтобы убить время и скрасить одиночество. Эту дискотеку периодически закрывали, но проходило небольшое количество времени, и она открывалась вновь. Именно здесь со знакомства с молодым наркоманом и начались тогда самые серьезные неприятности в жизни Брагина. И именно сюда он шел вновь.

Оплатив на входе в кассе положенную сумму, минуя танцевальный зал, Брагин прошел прямо в бар заведения. Напитки здесь продавали не Бог весть какие, водка официально вообще была запрещена и если продавалась, то с доливанием в пиво или в слабенькое сухое вино. Видимо, от подобных коктейлей многие посетители этого отнюдь не богоугодного заведения сильно дурели и ходили как чумные.

Брагин уселся за стойку бара и бросил высокому долговязому официанту в белой рубашке и узком длинном галстуке:

– Пива, светлого.

Официант молча наполнил тому стакан, не обременяя себя ожиданием, когда пена в нем отстоится, и, взяв с Брагина деньги, ушел в другую сторону стойки бара. Некоторое время Брагин сидел в одиночестве. Периодически он оглядывал помещение бара. Народу в баре было не очень много, в основном молодые люди, сидящие группами, иногда парами. Неожиданно за стойку бара недалеко от Брагина пристроился худенький молодой человек. Его светлые волосы, похоже, принципиально не признавали расчески, они торчали в разные стороны, лицо было бледным, одет он был неброско, в потертые джинсы и в старенькую поношенную ветровку.

«Для нынешнего холодного октября, прямо скажем, не самая теплая одежда», – подумал про себя Брагин, бросив взгляд на своего соседа.

Едва усевшись за стойку, молодой человек подозвал бармена.

– Скажите, – спросил он слегка хрипловатым юношеским голосом, – какое у вас самое дешевое пиво?

От этого вопроса физиономия бармена скривилась, как от легкой зубной боли, и он через губу ответил:

– «Балтика», 10 рублей стакан.

– Ой, как дорого, – запричитал молодой человек, и, посмотрев на Брагина, продолжил: – У них всегда все так дорого, так дорого.

Брагин посмотрел на своего соседа уже заинтересованным взглядом. Молодой человек ответил ему тем же. Их взгляды встретились. Парень улыбнулся Брагину. Последний воспринял это, как сигнал к действию. Он улыбнулся в ответ парню и, повернувшись к бармену, сказал:

– Налейте нам два пива... Я заплачу.

Он повернулся к молодому человеку и сказал:

– Меня зовут Петр. Я, знаете ли, сегодня один, мне скучно. Если хотите, составьте мне компанию.

Брагин помолчал немного, потом добавил:

– За мой счет, разумеется.

Парень заулыбался еще шире и подсел к нему поближе.

– А меня зовут Виталик, – сказал он.

Не прошло и десяти минут, как они уже сидели, оживленно беседуя. Виталик сказал Брагину, что он не так уж часто здесь бывает.

– Так, иногда, чтобы развеяться. Вообще-то, мне здесь не нравится, здесь очень грубые люди. Они меня не понимают. Но вы,.. – он сделал паузу. – Я вижу, вы совсем другой. Вам, наверное, тоже одиноко, и именно поэтому вы пришли сюда.

– Да уж, – хмуро проговорил Брагин и отпил из своего стакана пиво.

Прошло еще полчаса, и пиво, неоднократно заказанное за это время Брагиным и залитое в организмы собеседников, начало давать о себе знать не только хмельком в голове, но и другими, менее приятными ощущениями.

– Вы знаете, – парень доверительно положил руку на плечо Брагину, – я хочу сходить пи-пи. Вы не желаете со мной?

– Пожалуй, – сказал Брагин и поднялся с места.

Сказать, что туалет дискотеки был не репрезентабельным, означало ничего не сказать, но главные его мерзости заключались в двух вещах. Первой было жуткое зловоние. Видимо, пойло, которым накачивали посетителей за немалые при этом деньги не слишком долго задерживалось в организме, зачастую оно отторгалось очень быстро или очень бурно, настолько, что те танцующие, кому случалось плохо, не успевали добегать до соответствующих мест. А поскольку с уборкой здесь было туго, в воздухе витали неповторимые «ароматы», которые вполне могли вызвать приступ удушья у неподготовленного посетителя.

Второй же негативной особенностью этого места являлось то, что ни один писсуар в этом туалете не работал, а все кабинки были постоянно заняты. В некоторых случаях они являлись почти служебными помещениями. Здесь проститутки по-быстренькому обслуживали своих клиентов, наркоманы находили тихую гавань, где можно было более-менее спокойно уколоться.

Но на сей раз и Виталику и Брагину повезло, так как одна из кабин оказалась свободной. Виталик первым зашел туда, но дверь кабинки закрывать не стал. Одно это привело Брагина в состояние легкого возбуждения. Когда же Виталик, расстегнув ширинку, опустил штаны до пола, и Брагин увидел плотно обтянутые плавками ягодицы своего нового знакомого, пересилить себя он уже не смог. Он едва дождался, когда журчание ручейка прекратится, и порывисто шмыгнул в кабину, закрыв за собой дверь.

Виталик повернулся к нему вполоборота и снова улыбнулся. Брагин схватил его за плечи, развернул к себе и страшным движением погладил сначала его спину, потом ягодицы, поцеловав того в шею. Виталик в ответ нежно обнял Брагина. Страсть закипала в нем все сильнее и сильнее, и когда он уже стал снимать с Виталика трусы, тот нежным, но твердым движением остановил его.

– Подожди немножко, – сказал он.

– Почему, почему, в чем дело, – страшно зашептал Брагин.

– Давай не здесь, – ответил Виталик.

– Хорошо, – сказал Брагин. – Давай пойдем ко мне домой, я живу здесь недалеко. Мы проведем замечательный вечер, я дам тебе денег, если ты хочешь. Только пойдем быстрее.

– Да, конечно-конечно, – сказал Виталик, – но мне этого мало, понимаешь?.. Мне нужно еще кое-что. И сегодня же вечером. Ты понимаешь меня?

– Кажется, да, – ответил Брагин. – Ты имеешь в виду это, – и он показал запястьем правой руки на запястье левой.

– Да, ты прав, мне нужно уколоться. У тебя есть что-нибудь?

– Дада, у меня все есть. Не волнуйся.

– Это героин? – снова спросил Виталик.

– Нет, это гораздо лучше, ты увидишь. Это новое. Ты будешь в восторге от этого. А утром, когда проснешься, будешь чувствовать себя обычным человеком, никаких последствий, – объяснил Брагин.

– Ты меня заинтриговал, – уже как-то по-деловому сказал Виталик и, слегка оттолкнув от себя Брагина, быстро натянул на себя штаны.

Они вдвоем вышли из клуба, при этом в дверях Брагин, пропуская вперед себя своего юного приятеля, к своему неудовольствию поймал насмешливый взгляд охранника. На подходе к жилищу Брагина, когда они уже вошли в подъезд, Виталик вдруг развернулся и спросил:

– Слушай, а у тебя телефон дома есть?

– Есть, – недоуменно ответил Брагин. – А зачем он тебе?

– Понимаешь, Петя, я живу один с мамой. А она у меня старенькая, больная. Надо ее предупредить, что меня сегодня не будет. Она всегда волнуется, когда я не ночую дома и требует, чтобы я звонил ей и говорил, где я нахожусь.

– Ну, хорошо, – с неким недоумением в голосе произнес Брагин, внутренне удивляясь и одновременно даже радуясь такой заботливости о старшем поколении.

Они вошли в двухкомнатную квартиру, в которой жил Брагин. Она досталась ему в наследство от умерших давным-давно родителей. Виталик сделал несколько дежурных комплиментов по поводу обстановки в квартире. Старая и дряхлая мебель показалась ему уютной и практичной, а царящий вокруг общий беспорядок он назвал творческим. После этого он тут же подсел к телефону. Взяв трубку, он посмотрел на Брагина и сказал:

– Всего лишь минутку.

– Хорошо-хорошо, – сказал Брагин, – я пока пойду на кухню, приготовлю чай.

– Ты лучше приготовь что-нибудь другое, – ответил Виталик.

– А это уже готово, – ответил Брагин, улыбнувшись, и подошел к шкафу. Он открыл нижний ящик и, покопавшись в белье, вынул оттуда пробирку с прозрачной жидкостью. Пробирка была заполнена наполовину. Брагин потряс ее и сказал:

– Этого тебе на сегодня хватит.

– А что это? – раскрыв рот спросил Виталик.

– Так, мое собственное изобретение, – сказал Брагин.

– А этим не отравишься?

– Нет, конечно, – ответил Брагин, – если хочешь, можем уколоться вместе.

Виталик закрыл рот и, засуетившись, сказал:

– Сейчас, я только позвоню мамочке.

Брагин положил пробирку в карман, пошел на кухню и оттуда ему донеслось:

– Мамусик, это я, Витусик. Как твое драгоценное здоровье?.. У меня все очень хорошо... Да, да, я понял.

Брагин поставил чайник и дождался, когда тот закипит. Заварив две чашки чая, он вернулся в комнату. Виталик к этому времени уже положил телефонную трубку и сидел, развалившись, в кресле. Брагин поставил чашки с чаем на журнальный столик рядом с креслом, и сам подсел к столику. Они выпили чай, почти не разговаривая. Виталик был весь сосредоточен на чаепитии, а Брагин все свое внимание уделял Виталику, пожирая того глазами. Когда, наконец, Виталик поставил чашку на стол, Брагин, к этому времени уже покончивший с чаем, истосковался в ожидании. Он протянул руку к лицу Виталику, нежно провел ладонью по его щеке.

– Раздевайся, – сказал он.

– Сначала дай мне то, что ты обещал, – в ответ сказал Виталик.

– Хорошо, – согласился Брагин. Поднявшись, он достал из аптечки на серванте одноразовый шприц и, распаковав его, воткнул иголку шприца в резиновую пробку пробирки. Наполнив шприц, он повернулся к Виталику.

– Раздевайся, – снова потребовал он.

Виталик стал медленно расстегивать рубашку. Когда он разделся до плавок, Брагин подошел к нему вплотную. Они стояли друг против друга, оба находясь в возбужденном состоянии. Держа в правой руке шприц, левой рукой Брагин нежно гладил своего визави. Напряжение возрастало, и в этот момент, как гром среди ясного неба, в комнате Брагина прозвучал голос:

– Ну, мужики, вы даете...

Время перевалило уже за одиннадцать часов, когда подполковник Мостовой, закончив слушать рассказ Игоря, встал из-за стола и произнес:

– Ничего нового ты мне не сказал. А я, признаться, на это рассчитывал.

Игорь с сожалением на лице развел руками.

– Рад бы помочь, да нечем.

– Да-да, – словно сам с собой разговаривая, проговорил Мостовой. – Значит, чутье меня подводит. Старый, наверное, стал.

– Ну, не скажите, – произнесла Ольга, сидящая рядом с Игорем.

Мостовой улыбнулся ей в знак благодарности, потом вдруг, резко повернувшись к Игорю, произнес:

– А знаешь что, если бы я тебя не знал так давно и не был бы уверен в том, что ты приличный человек, я подумал бы, что ты в этом деле по уши увяз. Слишком уж странно выглядит твое объяснение. Ты говоришь, что не только не ввязывался в это дело, но даже и не собирался, не подозревал, что убитому грозит смертельная опасность. Я допускаю, что это было на первой стадии, как только он к тебе обратился. Однако, на встречу с ним ты пришел с пушкой...

– Я же вам сказал... – начал было Игорь.

– Да ладно-ладно, слышал я, что ты сказал, – махнул рукой подполковник. – Я уверен, что пушка была твоя. Хотя я доказать это не могу. На пистолете нашли отпечатки пальцев Крутикова.

– Ну вот, видите... – обрадованно заявил Игорь.

– Правда, твоих там гораздо больше.

– Так это и естественно, – парировал Игорь, – я же из него последний стрелял.

– Ну да, – снова согласился Мостовой. – Только вот встреча у вас была назначена в семь, а убийство состоялось в половине восьмого. А полчаса вы о бабах, или о финансовом кризисе говорили? Вряд ли для Крутикова это было столь актуально, если он собирался уезжать. Что-то он тебе сказал в это период.

– Во-первых, он опоздал, – сказал Игорь. – Во-вторых, я объяснял ему, к кому ему лучше обратиться в Америке, чтобы помогли ему на первых порах. Вы знаете, у меня там есть деловые партнеры. Кроме того, он повторил то же самое, что рассказывал мне раньше.

– И уж совсем непонятно, – произнес Мостовой, – как киллеры выследили вас. Ты утверждаешь, что хвоста за собой не привел.

– Да, – подтвердил Игорь, – мне так казалось.

– Но вряд ли хвост привел за собой Крутиков. Во всяком случае, его бы убили раньше, если бы обнаружили, не устраивая в центре города пальбу с гонками на мотоцикле, – продолжил свои рассуждения Мостовой. – В таком случае, как же это могло произойти?!

– Это и мне хотелось бы знать, – задумчиво произнес Игорь.

Мостовой бросил на него пристальный взгляд, затем сказал:

– Ну, ладно, на сегодня закончим. Если будет нужно, я тебя вызову. Дай мне номер твоего сотового телефона.

Игорь вынул из кармана свою визитку и авторучку. После чего написал с обратной стороны карточки номер своего телефона. Мостовой взял из его рук визитку и сказал:

– Ну, пока. Пропуска отметьте у Юркова, в соседнем кабинете.

Как только Ольга и Игорь вышли из кабинета, Мостовой поднял трубку:

– Селиванов, это Мостовой. Быстро по «коням», на двух машинах, как я и говорил... Темно-синий, да. Обо всем мне сообщайте. В любое время дня и ночи.

Когда Игорь и Ольга вышли из здания РУОПа и, подойдя к своему «БМВ», уселись в него, Ольга спросила:

– Теперь-то ты мне можешь рассказать, что на самом деле произошло?

– Обязательно, – сказал Игорь, – но по пути в одно место.

– Куда именно? – спросила Ольга.

– Это мы еще должны выяснить. Надо найти адрес одного дяденьки. Его фамилия Брагин. Он был начальником лаборатории на пивзаводе, в которой работал и Гога. Он замешан в истории, из-за которой Гогу и пристрелили. Гога стал случайным свидетелем разговора...

Игорь вынул сотовый телефон и сделал по нему несколько звонков. Второй из них – на проходную пивзавода. Взявший телефонную трубку сторож сообщил, что сейчас на заводе никого нет. На вопрос, работает ли Брагин, тот ответил, что работает, но его сейчас тоже нет.

– А как его найти? Есть ли у него домашний телефон? – спросил Игорь.

Сторож посмотрел в распечатке списка, куда были занесены фамилии ответственных лиц, и сказал:

– Да, есть, – и для того, чтобы Игорь поскорее отвязался, сообщил тому телефон.

Игорь сделал еще один звонок и уже знал точный адрес, по которому жил Брагин. Туда он и направил машину. По пути следования Игорь подробно рассказал о том, что было на самом деле в сквере. При этом Ольга отметила про себя, насколько Игорь был потрясен этим событием, хотя он и старался ничего не показывать. Игорь явно считал, что смерть Гоги в значительной степени произошла по его вине. Она также понимала, что Игорь считал своим долгом отомстить бандитам. Об этом же его просил погибший Гога.

Всю дорогу Ольга сама размышляла на эту тему и решила, что отговаривать Игоря бесполезно и бессмысленно: они все равно уже втянуты в это дело. Они были втянуты еще тогда, когда Игоря взяли в заложники люди Хряща. И уже тогда бездействие с их стороны было ошибкой.

«Кончилась наша спокойная жизнь, – с горечью подумала Ольга. – Снова приходится ходить вооруженной, кого-то опасаться. Кого-то преследовать или бегать от погони. Что ж, отлично, – с горечью усмехнулась она, – романтика российской жизни. Жизнь надо прожить так, чтобы было весело... Уехать бы отсюда к черту», – со злостью подумала она в конце своих размышлений.

Машина остановилась на улице Грибоедова рядом с пятиэтажкой сталинского типа. Напротив нее стоял девятиэтажный современный кирпичный дом.

– Нам куда? – спросила Ольга.

– Вон в ту девятиэтажку. Ты лучше посиди в машине, я думаю, я скоро.

– Ну уж нет, – твердо заявила Ольга. – Теперь я пойду с тобой.

Игорь понял, что спорить бесполезно, и молча вылез из машины. Войдя вслед за Игорем в подъезд, поднявшись на пятый этаж на лифте, Ольга шепотом спросила Игоря:

– Ствол оголять?

– Не знаю, – сказал Игорь, – думаю, что пока не надо.

Он подошел к двери номер 35 и тихо прислушался, что там происходит за ней. Никаких звуков до него не донеслось.

– Будешь звонить? – спросила Ольга.

– Нет, – с сомнением покачал головой Игорь. – Лучше застать его врасплох.

Он вынул из кармана отмычки и, выбрав из них самую подходящую, аккуратно вставил ее в замочную скважину. Через несколько секунд замок тихо щелкнул, и дверь открылась. Игорь убрал связку и, осторожно открыв дверь, шагнул в квартиру. Вслед за ним устремилась Ольга, держа руку в кармане сумочки, где лежал пистолет. Игорь миновал уже довольно длинный коридор, когда из дальней комнаты послышались тихие голоса. Он знаком дал понять Ольге, чтобы она осмотрела остальные помещения, а сам устремился в эту комнату. То, что он там увидел, было для него неожиданностью.

В комнате, недалеко от большого дивана стояла парочка: двое мужчин, обнимающихся друг с другом. Один из них был высоким и коренастым, голову его украшала обширная лысина. На вид ему было лет сорок. На нем были брюки, рубашка, а обут он был в домашние тапочки. Мужчина держал в одной руке шприц, а другой обнимал худосочного молодого субъекта, лет двадцати пяти, не более. В отличие от своего более старшего коллеги, на молодом человеке были лишь плавки. Вся его одежда лежала на диване.

– Ну, мужики, вы даете.

Парочка вмиг повернулась к Игорю и удивленно уставилась на него. В этот момент в дверном проеме рядом с Игорем появилась Ольга и тоже с немалым удивлением посмотрела на двух «влюбленных».

– Просто слезы наворачиваются от умиления, – произнес Игорь. – До чего трогательными бывают отношения между мужчинами.

Брагин, пораженный, смотрел на высокого черноволосого человека в длинном сером плаще, стоящего на пороге комнаты, и стройную светловолосую девушку рядом с ним. Он развернулся к ним и спросил:

– Простите, но вы кто?

– Мы? – спросил Игорь. – Ну, во-первых, сторонники традиционного секса, а во-вторых, мы бы хотели с вами поговорить. Брагин, Петр Филлипович, если я не ошибаюсь? – произнес Игорь.

Он, пройдя по комнате, подошел к стулу, на котором висел пиджак Брагина и, быстро обыскав его боковые карманы, вынул из одного из них паспорт.

– Нет, не ошибаюсь, – сказал он сам себе, полистав паспорт, после чего положил его обратно в карман пиджака.

– А это ваш давний партнер? – спросил Игорь, кивнув на пацана.

– Нет, – ответил, опешивший от неожиданности Брагин, – мы только сегодня познакомились.

– Угу, понятно, – произнес Игорь, – в таком случае пошел отсюда быстро.

Игорь кивком головы указал Виталику на дверь.

– Простите, но на каком основании, – начал было возмущаться Брагин, но Игорь резко его оборвал:

– На том основании, педик, что я хочу с тобой поговорить без посторонних.

– Но кто вы, черт возьми?

– Сейчас я тебе все объясню. А пока положи шприц вон на тот столик.

Брагин медлил, с некой опаской глядя на шприц. В глазах Игоря появился нехороший огонек.

– Ты что, не слышал? Брось шприц!

Брагин нажал на поршень шприца, вылил жидкость из него на деревянный пол, после чего бросил пустой шприц на столик. В это время Виталик, с вытаращенными от удивления глазами, похватал свою одежду и шустро выбежал из комнаты, на ходу натягивая рубашку. Одевался он уже на лестничной клетке.

– Итак, что вы хотите? – проговорил Брагин уже более спокойным тоном. – Во-первых, как вы сюда попали?

– Дверь была открытой, вот мы и зашли.

– О чем вы хотите со мной говорить?

– Так, об одном пустячке. Сегодня одного человека убили. А другого чуть не убили.

– Ну и что? Какое отношение к этому имею я?– произнес Брагин.

– Так вот, того, кого убили, звали Георгий Крутиков. Я в тот момент был рядом с ним, и чудом спасся сам. Так вот, после этого у меня есть горячее желание выяснить, из-за чего убили Гогу, и кто именно это сделал.

– С чего вы взяли, что я имею к этому отношение?

– Я в этом абсолютно уверен, – ответил Игорь, – хотя бы по одному тому, что вы разговариваете со мной на эту тему, даже не выяснив кто я такой.

– Э... Я думал.., – Брагин был в некотором замешательстве, оправившись от которого, он тут же произнес: – Я сразу понял, что вы из милиции.

– Ошибаетесь, милейший, мы не из милиции, – ответил Игорь и добавил: – К несчастью для вас.

– Не понял, – переспросил Брагин, – что вы хотите этим сказать?

В следующую секунду Игорь, подскочив к Брагину, схватил того двумя руками за воротник рубашки, и сжав его так, что Брагин стал задыхаться, заорал тому в лицо:

– Я то хочу сказать, педрило лысый, что я, в отличие от них, не буду с тобой разговоров вести и уж тем более не буду уговаривать тебя сказать правду. Я сейчас тебе для начала засуну твои трусы в рот, а в жопу паяльник. Потом я дождусь, пока ты весь от боли побелеешь, и глаза у тебя из орбит полезут, только после того задам тебе два-три вопроса, на которые ты ответишь правду, и если ты хоть в чем-то соврешь, я повторю экзекуцию, и она будет длиться в два раза дольше.

Игорь коротко размахнулся и резко ударил кулаком Брагину в челюсть. Брагин отлетел к дивану и упал рядом с ним на пол, но тут же вскочил и с ужасом глядя на надвигающегося на него Игоря попятился от него, упершись при этом в диван.

– Вы... вы не имеете права, прекратите, – испуганно затараторил он.

– Может, я и не имел права... До сегодняшнего вечера, пока на моих глазах не застрелили моего приятеля, и пока твои бандиты не стали палить по мне из пистолета. И теперь я имею все права поступить с тобой так, как ты того заслуживаешь.

– Это не я. Я не имею к этому никакого отношения. Это совсем другие люди.

– Заткнись, сука, – сказал Игорь. – Гога перед смертью мне все рассказал. Я знаю, что это ты и твой соучастник послали киллеров убить Гогу. Он случайно подслушал ваш разговор, и вы поняли, что он все пронюхал. Как вы выследили нас с ним? Говори быстро.

– Я не знаю, я ничего не знаю. Все, что вы говорите, я слышу в первый раз. Гога не делал мне ничего плохого, чтобы я хотел его смерти.

– В таком случае, кто хотел его смерти? – Игорь снова замахнулся рукой.

– Я не могу сказать, – заскулил Брагин, – они убьют и меня. Я сам боюсь.

– У тебя нет выбора: или они, или я. Но я это сделаю сейчас же.

– Не надо, не надо, – запричитал Брагин. – Я всего лишь ученый. Я ни в чем не виноват. Я никого не убивал. Они просто использовали меня и мои,.. – тут он замялся, – привычки. Но я не посылал к вам киллеров. Я, вообще, ничего об этом не знаю.

– Что за препарат, над которым вы работали в вашей лаборатории?

Брагин бросил быстрый взгляд на валяющийся на журнальном столике шприц, но продолжал молчать. Игорь поймал этот взгляд и понял: именно этот препарат только что был в шприце. Он, не давая Брагину опомниться, снова подскочил к нему и занес руку для удара.

– Говори, быстро! – он снова схватил Брагина за шиворот рубашки.

Но в этот момент народу в квартире Брагина сильно прибавилось. В комнату, где находились Брагин и Ольга с Игорем, вбежало несколько человек в камуфляжной форме с касками на голове, вооруженных пистолетами.

За всеми этими сценами Ольга молча наблюдала, сидя в одном из кресел, стоящих в комнате. Видимо, ни она, ни Игорь не слышали, как открывалась дверь, а, скорее всего, она и не была закрыта, поэтому столь внезапное вторжение не было ими замечено с самого начала. Когда же камуфляжники ворвались в комнату, Игорь и Ольга поняли, что сопротивляться сейчас уже бесполезно.

– Все на пол! Руки за голову! – громко заорал один из вошедших.

Когда эти команды были выполнены, в комнату медленно вошел невысокий худощавый мужчина в черном плаще. Возраст его колебался в районе 45-50 лет, редковатые темные волосы были тщательно зачесаны назад. На своем тощем, с длинным носом, лице мужчина носил усы, тщательно выбритые в тонкую ниточку. Он холодным взглядом оглядел лежащую на полу троицу и произнес:

– Ну, вы молодцы ребята. Но девушку вы зря положили. Такая стройная. Ну, да ладно, – произнес он после некоторой паузы. – Поднимите их и усадите. Мне надо с ними побеседовать.

Через несколько секунд Ольгу вернули в ее кресло, Брагин сел в кресло у окна, Игоря посадили на диван, стоящий у стены. После этого произошла еще одна неожиданность этого вечера: в комнату вальяжно, как к себе домой вошел Виталик.

– Ну, что, все нормально? – спросил он у мужчины в черном плаще.

– Да. Все тихо, – ответил тот.

В этот момент он держал в руках паспорт Игоря, тщательно его листая.

– Ну, что ж, Игорь Александрович, – обратился он к Игорю. – Давайте знакомиться. Я подполковник ФСБ Раскольников.

– Родион? – спросил Игорь.

– Нет, Алексей... Алексей Иванович.

– Уже лучше, – ответил Игорь.

Игорь был крайне раздосадован тем, что ему так и не удалось ничего добиться от Брагина до того, как в комнате появились люди в камуфляже. Поэтому даже в столь напряженной ситуации Игорь не мог скрыть сарказм.

– Вы зря иронизируете, молодой человек. Положение у вас незавидное. Ввалились в чужую квартиру, устроили тут разбой.

– Так вы тоже сюда без стука вошли. И я очень сомневаюсь, что у вас есть санкция прокурора.

– А это что? – вынул из Ольгиной сумочки пистолет ФСБэшник. – Это уж точно – статья за хранение оружия. Ну, скажите пожалуйста, – он посмотрел на Ольгу, – такая милая девушка и носит оружие в сумке.

– Там посмотрите, в сумочке, в соседнем отсеке есть заявление, написанное мной, о том, что сегодня я нашла его в подъезде.

– Ну-ну, – снова произнес Раскольников. – Говорите-говорите... Короче, вооруженное нападение. – Так ты говоришь, Виталик, – обернулся он к сексуальной пассии Брагина, – что они ворвались, выгнали тебя и стали трясти хозяина квартиры?

– Да, но самое главное, что этот козел вылил наркотик из шприца на пол, когда этот появился, – он кивнул на Игоря. – Правда, у него еще была ампула в кармане, – он шагнул к Брагину и произнес: – Ну-ка, папик, встал и поднял руки за голову.

Брагин послушно исполнил его команду, но не удержался от вопроса:

– Виталик, так ты на них работаешь? А я-то думал, что ты... – Думал-думал, – ответил Виталик. – Скажи спасибо, старый хрен, что сегодня рядом с тобой я оказался, а иначе эти тебя замочили бы.

– Классные у вас сотрудники, – снова не удержался Игорь. – Он что, кадровый офицер? А с виду вылитый гомик. Во всяком случае, я бы ни за что не догадался. И какая работа опасная... Вдруг бы вы задержались или вовсе не приехали. Пришлось бы задницу подставлять, в буквальном смысле слова, тому, кого он в разработку взял.

– Вы бы лучше помолчали, – сурово посмотрел на него Раскольников. – К тому же он не кадровый сотрудник.

– А, ну тогда ему можно, – проговорил Игорь.

– Вот черт, – воскликнул Виталик, – у него все штаны мокрые. Она у него разбилась в штанине.

– Да, он тут упал случайно, – сказал Игорь. – Впрочем, – добавил он более серьезно, – это действительно досадное недоразумение. Ампулу надо было сохранить.

– Надо пошарить здесь, – сказал Виталик, – у него, наверняка, есть еще.

– Ничего, отдадим химикам для исследования его штаны. Главное – доказать, что он хранил и распространял наркотики. А он нам потом все расскажет. Но меня сейчас интересуете вы, молодой человек, – Раскольников взглянул на Игоря. – Что вы здесь делали и чьи интересы представляете?

В это время в коридоре послышался какой-то шум и оживленные разговоры.

– Что там случилось? – насторожился Раскольников.

Из коридора в комнату вошел человек в камуфляже и шепнул ему что-то на ухо.

– Да? – удивился он. – Ну вот и ответ.

Он посмотрел на Игоря, и, не отрывая взгляд от последнего, произнес, обращаясь к подчиненному:

– Просите господина Мостового... Все становится гораздо интереснее.

В комнату вошли Мостовой и Юрков.

– Здравие желаю, товарищ Раскольников, – произнес Мостовой, едва окинув взглядом окружающую обстановку.

– Приветствую тебя, Василий Семенович.

Мостовой улыбнулся и пожал руку Раскольникову.

– Какими судьбами тебя занесло в эти места? А что здесь нужно чекистам, призванным бороться с незаконным оборотом наркотиков? – спросил Мостовой.

– Да ты знаешь, – сказал Раскольников, – я здесь по долгу службы. – Он слегка склонил голову и с хитрым прищуром посмотрел на Мостового.

– А я вот здесь расследую убийство, – ответил Мостовой.

– Да что ты? – с деланным удивлением спросил Раскольников.

– Да-да, – в тон ему ответил Мостовой. – Ниточка привела к этому вот Брагину, —он кивнул на химика.

– Ага, – на секунду задумался Раскольников, – и ты послал к нему своих человечков, чтобы они с ним покалякали по душам...

Мостовой посмотрел на Игоря, потом на Ольгу и сказал:

– Ну, в общем, да.

– Сожалею, Василий Семенович, – произнес Дубровин, – но раньше нас сюда прибыл тот юноша-неформал, которого подослал господин Раскольников.

– Понятно, – ответил ему Мостовой. – Не важно, мы все работаем на одно дело. И совместными усилиями добьемся от этого завлаба всего, чего нам надо.

– Да, – согласился с ним Раскольников. – Сейчас мы его отвезем к себе, оформим за незаконное хранение наркотиков.

– Добавьте туда еще совращение малолетних, – снова съязвил Игорь.

Раскольников не обратил на это внимания.

– Откроем дело, – продолжал он, – допросим его по всем статьям.

– Послушай, Алексей Иванович, – прервал фэсбешника Мостовой, – мне он нужен больше. Дело срочное. Два заказных убийства. Оба работали в одной и той же конторе – на пивзаводе. Я уверен, обе эти «заказухи» связаны между собой, и этот тип может пролить свет на данное дело.

– Да чего ты волнуешься, Василий Семенович, – успокоил его Раскольников. – Он у нас никуда не денется. Допросишь его по всей форме завтра с утра. Может, к этому времени мы и сами что-нибудь узнаем.

– Да пойми ты, гэбэшная душа, время не ждет. Двое уже убиты, как бы не появились третий и четвертый.

– Слушай, Семеныч, кончай на меня давить. Я не первый год в органах лямку тяну. Всегда все срочно, всегда все очень важно. Ты мне лучше скажи, что мы будем с этим стволом делать, – он вынул из кармана пистолет, который изъяли у Ольги. – Разрешения на него твои люди не имеют.

– Давай его сюда, – сказал Мостовой. – Мы его оформим как найденный.

– Слушай, Семеныч, – заулыбался Раскольников, – ты так много от меня хочешь. Неплохо было бы и тебе что-нибудь мне взамен дать. Например, информацию о связи этого Брагина с убийствами. Обставили бы все это, как совместно проведенную операцию ФСБ и РУОП.

– Рано еще обставлять что-то. Шкуру неубитого медведя делить бессмысленно, – ответил Мостовой.

– Я никого не убивал, – закричал Брагин, – никого.

– Сиди тихо! – цыкнул на него Раскольников. – Тобой мы потом займемся. Ну что, по рукам? – обратился он уже к Мостовому.

– Ладно, – согласился Мостовой. – Но допрос ты обеспечишь мне сегодня же ночью.

– Ну и ладушки, – сказал Раскольников, – значит, договорились.

В следующую секунду в комнате послышался звон упавших на пол стеклянных осколков. Оконное стекло сзади сидевшего к нему спиной Брагина пошло трещинами в разные стороны. Все трещины брали свое начало от небольшой дырки в центре стекла. Пораженные присутствующие уставились на окно.

В первую секунду никто не обратил внимания на то, как в этот момент голова Брагина слегка дернулась, его глаза расширились, взгляд застыл. В последующие несколько секунд в окне появились еще две дырки, сопровождаемые звоном разбитого стекла. И только тогда собравшиеся поняли, что же произошло.

– Ложись! – закричал громко Мостовой.

Все мгновенно упали на пол или прижались к стенам так, чтобы их не было видно из окна. Лишь Ольга бросилась к выключателю и погасила свет в комнате.

– Откуда стреляют? – послышался голос Раскольникова.

– Из пятиэтажки напротив, больше неоткуда, – ответил один из спецназовцев, который осторожно выглянул в разбитое окно.

– Фролов, Туманов, Левушкин, быстро к пятиэтажке напротив! Перекрыть все подъезды, – скомандовал Раскольников. – Сколько у тебя людей, Василий Семенович?

– Я, Юрков и еще двое. Они в машине.

– Пусть возьмут под контроль прилегающие улицы.

– Юрков, ты слышал? – спросил в темноте Мостовой.

– Да, – ответил тот.

– Вперед и вызывайте подмогу.

На улице неожиданно послышался крик, и через несколько секунд рация в кармане Раскольникова заговорила:

– Товарищ подполковник, у нас раненый. Этот сука стреляет по подъезду и закрыл нас здесь.

– Вылезайте через чью-либо квартиру на втором этаже на другую сторону дома и обходите пятиэтажку.

– Могут не успеть, – произнесла вдруг Ольга. За это время она перебралась к окну и рассматривала крышу дома напротив. – Он на это и рассчитывает. Пока вы будете его обходить, у него появится время.

– Что ты предлагаешь? – спросил ее Мостовой.

– Мне показалось, что он прячется вон за той вытяжной трубой на крыше. Надо открыть по нему огонь, прямо отсюда, из квартиры. Тогда ваши люди под прикрытием смогут перебраться на ту сторону.

– Никуда он не денется, – сказал Раскольников. – Через несколько минут мы оцепим весь квартал, мышь не проскользнет. Кроме этого, введем план перехвата по всему городу.

– Похоже, вы любите охоту, – сказала Ольга. – Вместо того, чтобы запереть зверя в овраге, вы будете оцеплять целый лес.

Раскольников уже не слушал ее, он раздавал команды по рации. Через пять минут Ольга включила свет.

– Зачем?! Выключи немедленно, – скомандовал подполковник ФСБ. – Он еще может быть на крыше.

– Он, конечно, рисковый парень, – произнесла Ольга, – но не идиот. Он же не самоубийца, чтобы до сих пор оставаться на крыше.

– Она права, – сказал Мостовой. – Его надо искать внизу. Боюсь, как бы он не залез в какую-нибудь квартиру и не взял заложника.

В следующий момент все вдруг неожиданно вспомнили о Брагине. Он сидел с широко раскрытыми глазами, откинувшись на спинку кресла, слегка запрокинув голову. Игорь подошел к нему и произнес:

– Да, похоже вам не удастся его допросить. Если только вы не научились разговаривать с духами умерших.

Мостовой слегка наклонил голову Брагина. В затылке у него виднелась большая дыра, из которой текла кровь. Кроме этого, еще две пули, прошив кресло, попали Брагину в спину.

– Неплохой выстрел, – сказал Игорь.

На лицах обоих подполковников отобразилось глубокое уныние.

– Вот, блядский потрох, – наконец, зло выразился Раскольников. – У нас теперь только один шанс избежать крутых неприятностей: поймать киллера.

После этого он активизировал рацию и стал связываться по ней со своими людьми на улице. Все люди, имевшиеся в распоряжении Мостового и Раскольникова, как могли оцепили квартал. К этому времени к ним на помощь уже подъехало несколько патрульно-постовых милицейских групп. Помощь прибывала. Спецназовцы направились прочесывать подъезды дома, из которого велась стрельба. Всего же домов по периметру было четыре: две девятиэтажки, не стыкующиеся между собой и две пятиэтажки, которые были выстроены вплотную буквой Г. Чуть позже, по мере прибытия помощи, началось прочесывание других домов данного квартала.

И Мостовому, и Раскольникову, которые координировали действия всех групп, регулярно докладывали о ходе розыскных действий. Были проверены подъезды, крыши, подвалы, но никого обнаружено не было. В одном из подвалов нашли двух забулдыг. Но оба они были смертельно пьяны и никак не были похожи на скрывающихся киллеров. Но их все равно отвезли в отделение милиции для допроса.

Было уже половина второго ночи. Прошло сорок минут после того, как неизвестный открыл огонь по Брагину, а результатов пока никаких не было. В квартире Брагина к этому времени уже вовсю работали сыщики и эксперты-криминалисты. И чтобы не мешать им, подполковники, а также Игорь и Ольга вышли на улицу. Все четверо закурили. Раскольников спросил:

– Семеныч, ты хоть скажи, что там за убийства? Мы ведь одним делом повязаны. Хотя шею нам будет мылить разное начальство.

– Да уж, – глубоко затягиваясь сигаретой, проговорил Мостовой. – Теперь жди серьезных разгромов. Надо же, под носом двух спецслужб грохнули свидетеля. Допрыгались, дальше некуда.

Он еще раз глубоко затянулся и, выпустив облако дыма, сказал:

– Что касается убийства, то здесь следующая картина: дней десять назад в своей машине был взорван некто Абрамов, директор пивзавода. Делом занялись ребята из городской криминальной милиции. Я лишь узнавал о ходе следствия. Дело не особо примечательное, обыкновенная «заказуха». Заводик, в общем, небольшой, хотя достаточно прибыльный. Абрамов им руководил бессменно больше двадцати лет. Следствие установило, что кредиты завод все возвращал, никаких больших долгов у завода нет. Предприятие работало хорошо.

Одной из наиболее вероятных стала версия о попытке криминальных структур взять завод под свой контроль. Но и здесь выяснилось, что ситуация весьма странная. Ни в каких особых отношениях с бандитами Абрамов замечен не был. Через своих информаторов мы установили, что таковые попытки в свое время были, но все они закончились ничем. Видимо, калибр бандитов был не тот.

Один из информаторов сообщил нам о том, что в криминальной среде ходил слух, будто бы Абрамову покровительствует какой-то авторитет, который остается в тени. Уж не знаю, связано ли это с делом о пивзаводе или нет, но каждый раз подобный наезд заканчивался ничем. Один из авторитетов погиб в автомобильной катастрофе, другой был убит на одной из разборок, вместе с двумя своими подручными. В общем, как-то Абрамову удавалось вести спокойный образ жизни. По самой последней информации, полученной на днях, пивзаводом заинтересовался еще один уголовный авторитет, некто Митрофан. В миру Митрофанов Григорий Платонович. Слух говорит о том, что Митрофан предложил Абрамову ввести себя в акционеры путем продажи ему, Митрофану, одного пакета акций завода. Это случилось прямо перед самой смертью директора.

– Чем эта история закончилась? – заинтересованно спросил Раскольников.

– А чем закончилась, никто не знает. Сделки не было. Абрамова взорвали. На днях Семенов собирался вызвать Митрофана для беседы, поскольку формально против него мы ничего не имеем. Но сегодня, – Мостовой посмотрел на часы, – точнее, вчера вечером, случилось новое убийство. В центре города в сквере у памятника академику Гордееву был убит еще один из сотрудников пивзавода.

– Я слыхал об этом, – сказал Раскольников. – Но кто этот убитый?

– Да в том-то и дело, что мелкая сошка. Сотрудник лаборатории завода. Зачем ради его ликвидации устраивать такую пальбу в городе? Вот тогда мы все и поняли, что здесь дело нечисто и решили поговорить с его шефом, заведующим лабораторией Брагиным. Все дальнейшее тебе известно.

– Да, – в задумчивости проговорил Раскольников, – теперь многое становится понятно.

– Что именно? – не понял Мостовой.

– А то, что несколько месяцев назад к нам стала поступать информация о том, что среди наркоманов города появился какой-то новый наркотик, синтетический по своей природе, но высокоэффективный. Сначала все это выглядело как слухи, бредни наркоманов, но в конце концов мы поняли, что эта информация имеет под собой какое-то реальное основание. И тогда мы стали целенаправленно работать для того, чтобы найти канал, по которым поступает этот наркотик.

Изначально мы работали по двум вариантам: или это наркотик местного производства, или привозной. Мы активизировали наших информаторов во всех научных институтах, в лабораториях которых имелась возможность изготавливать наркотик. Все бесполезно. Мы накрыли ряд поставщиков марихуаны и героина, но они ни слухом ни духом не слыхивали об этом. Наши внештатники пошли в те места скопления молодежи, где эти наркотики распространяются.

И вот, наконец, сегодня один из наших людей вышел на Брагина. По некоторым признакам, пока еще не проверенным, есть основание предполагать, что это, видимо, и был тот самый производитель новой «синтетики», которая гуляет на рынках.

– Не вызывает сомнений, – сказал Мостовой, – что Абрамов, Брагин и этот лаборант Крутиков связаны между собой общим делом, скорее всего, именно производством наркотиков.

– Это не так, – сказал Игорь, – Гога не участвовал в этом деле. Перед смертью он сказал мне, что был случайным свидетелем разговора между Брагиным и еще каким-то мужчиной. Разговор был достаточно откровенный, и из него Гога сделал вывод, к которому сейчас пришли вы. Только я этого вам не сказал, Василий Семенович.

– Так я и знал. Хорошо, что я тебе не поверил и послал за тобой людей. Я знал, что ты от меня что-то утаиваешь.

– Зато, если бы вы тут вдвоем с господином из Службы безопасности фигней не страдали, а арестовали бы этого Брагина и отвезли в тюрьму, то вы бы знали уже фамилию того второго, которого Гога видел беседующим с Брагиным. А теперь все концы в воду.

Оба подполковника со злостью посмотрели на Игоря и отвернулись.

– Умник, блин, – проговорил Мостовой, и оглядевшись тут же произнес:

– А где Гринько на милицейском УАЗике? Он, наверно, твоего раненого сотрудника повез в больницу, – предположил Мостовой, обращаясь к Раскольникову. – Кстати, что у него за ранение?

– К счастью, ничего страшного, – ответил Раскольников, – одна пуля немного зацепила бедро, две попали в бронежилет. Но его я отправил на своей машине.

– А куда же уехал Гринько? Он ведь должен быть здесь у подъезда, – снова переспросил удивленный Мостовой.

Мостовой по рации вызвал на связь своего помощника Юркова и поинтересовался у того, не давал ли Юрков команду Гринько отъехать куда-либо. Юрков ответил, что никаких команд он не давал. Гринько же должен был находиться у подъезда девятиэтажки, где жил Брагин.

– Странно, куда же он подевался? Такой дисциплинированный парень.

– Мне кажется, я знаю где он, – сказала Ольга. Ее взгляд был прикован к люку канализации, крышка которого была сдвинута на землю.

Казбек вышел из особняка хозяина поздно вечером, но поехал не домой. Ему предстояло исполнить ряд важных поручений хозяина и было ясно, что этой ночью спать ему не придется. Возможно также, что и несколько последующих дней ему не придется отдыхать.

После того, как сегодня вечером Казбек доложил хозяину о том, что Крутиков убит, и рассказал о подробностях этого убийства, на лице хозяина отразилось чувство едва сдерживаемого негодования.

– А что, по-тихому его убрать нельзя было? Обязательно устраивать стрельбу в центре города?

– Мы испугались, – ответил Казбек. – Выследили мы его через этого фраера из турбюро, и когда мы их увидели вместе, я понял, что Гога тому все рассказал. Тогда же я и решил, что можно будет сейчас сразу двоих положить. Пусть потом разбираются, на кого мы покушались. Этот парень – фраер солидный. Менты могли подумать, что это на него покушение.

– Почему же вы его на месте не пришили?

– Шустрый оказался. Спрятался за лавку, потом открыл ответную стрельбу.

Ковров понял, что ситуация, сложившаяся после этого убийства, требует немедленных решительных действий.

– Хорошо, – сказал он Казбеку, – пусть будет так. Но теперь мы должны действовать в экстренном порядке. Тебе предстоит поработать в поте лица. Все дела надо свернуть в течение трех дней, не больше. В противном случае они выйдут на наш след, и тогда все может пойти прахом. Надо рубить концы и ты, Казбек, займешься этим немедленно.

Хозяин дал короткие инструкции, после чего вышел в соседнюю комнату. Появился он через минуту, неся спортивную сумку. Он положил ее на стол и раскрыл замок-молнию. Казбек увидел на дне сумки автомат импортного производства.

– Надо все сделать на высоком уровне, – сказал хозяин. – Поэтому и инструменты должны быть высококлассные. Это «Штайр», автоматическая винтовка австрийского производства. Знаком с игрушкой?

– Не волнуйся, хозяин, – усмехнулся Казбек. – Если что, разберемся. Главное – уметь стрелять.

– Это очень дорогая машина и очень надежная, – сказал Ковров. – Прицельная дальность 300 метров. Есть оптический прицел и глушитель, две обоймы патронов. Стреляет одиночными при разовом нажатии курка. Чтобы стрелять очередью, надо нажать курок и не отпускать.

– Хорошо, – сказал Казбек и, закрыв чемодан, взял его в руки.

– Но сегодня он тебе не понадобится, – сказал хозяин.

– Я помню, – ответил Казбек.

– В таком случае иди. Время не ждет.

Уже в машине, отъезжая от особняка хозяина, Казбек подумал, что, возможно, все складывается и к лучшему. Давно пора уже кончать с этими делами. Хозяин все тянул и хотел выйти из игры изящно, чтобы никто ничего не заподозрил. Но судьба распорядилась иначе. Теперь уже не до изящества. Надо срочно рубить концы и прятать их в воду. Тогда они оба получат то, что хотели, гораздо быстрее.

Несмотря на то, что Казбек преданно служил хозяину много лет и был обязан последнему жизнью, в этом деле и у него был свой корыстный интерес. Хозяин пообещал, когда все закончится, кругленькую сумму. Деньги не громадные, но Казбеку вполне бы хватило уехать из города и на новом месте открыть новое дело, например, ресторанчик или какое-нибудь маленькое производство. Например, колбасный цех, а лучше всего – несколько. И чем скорее Казбек сделает нужную хозяину работу, тем быстрее это случится.

Он подъехал в район, где жил Брагин, и, отыскав там автостоянку, припарковал свои «Жигули» восьмой модели. Несмотря на то, что он не собирался этого делать, Казбек решил взять сумку с оружием с собой.

«Так, возьму на всякий случай», – подумал он, вынимая сумку из багажника.

Он заплатил за стоянку и отправился к дому, где жил заведующий лабораторией Брагин. Казбек должен был убить его в этот вечер.

Окна квартиры Брагина были темны. Казбек на всякий случай поднялся и позвонил в дверь, но ему никто не открыл. Он посмотрел на часы. Время было 23.45.

«Где же он шляется?», – подумал про себя Казбек, но решил в подъезде не ждать.

Он вышел на улицу и огляделся.

«Может, лучше взять со стоянки машину и посидеть в ней, дожидаясь, пока этот педик вернется домой», – начал размышлять Казбек, но подумав, решил отказаться от этой идеи. – Незачем светить машину лишний раз, особенно когда идешь на «мокрое дело».

Он снова вернулся в подъезд. Брагин жил на четвертом этаже. Казбек пристроился на лестничной площадке между четвертым и пятым этажами. Он закурил. Прошло минут двадцать, когда лифт на четвертом этаже раскрылся и он услышал голос Брагина.

– Ну, вот мы и приехали, – произнес тот.

– А телефон у тебя есть? – послышался в ответ мужской голос с легкой хрипотцой.

Казбек выглянул из-за угла и увидел, что Брагин не один, а с каким-то молодым человеком. В этот миг у него в голове родился план действия.

«Вот и отлично, – подумал Казбек. – Сделаем все так, будто любовники перебили друг друга. А для этого надо будет подождать, пока парочка расслабится, и тогда я возьму их тепленькими».

Он снова посмотрел на часы и снова закурил, и тут неожиданно на лестничной клетке появились новые действующие лица.

Это были молодые парень и девушка. Парня Казбек узнал сразу. Это был тот директор агентства, который был сегодня в сквере вместе с Гогой.

«Стало быть я был прав, – снова подумал Казбек. – Раз он пришел сюда, значит Гога ему все рассказал. Интересно, что это за люди и на кого они работают?»

Как только Игорь отмычкой открыл дверь, и они с Ольгой проникли в квартиру, Казбек стал лихорадочно соображать, что ему теперь делать, ведь народу в квартире стало слишком много, чтобы так вот запросто всех перебить. Все его планы ломались. Он посмотрел на сумку с автоматической винтовкой, которую держал в руке.

«Ну что ж, – подумал Казбек, – в конце концов, это тоже крайний случай, и им надо воспользоваться».

Он быстро покинул подъезд и, второпях перейдя улицу, прошел в арку пятиэтажки, стоящей напротив. Оказавшись во дворе пятиэтажки, он зашел в ближайший подъезд и, поднявшись по лестнице на последний этаж, через пять минут проник на чердак дома. Выбравшись с чердака на крышу, он раскрыл сумку и вынул оттуда винтовку. Привинтив к дулу глушитель и вставив в винтовку рожок с патронами, он через ее оптический прицел стал рассматривать, что происходит в квартире Брагина.

Сцена, происходившая там, явно имела все черты пристрастного допроса. Парень выколачивал из Брагина информацию, периодически поколачивая его. Брагин что-то объяснял ему, закрываясь руками.

«Вот паскуда, – не удержался Казбек. – Закладывает нас, наверняка».

Он сначала взял прицел на Брагина, но потом передумал, и перевел прицел на парня, который его допрашивал. Тот как раз размахнулся для того, чтобы дать Брагину очередную затрещину, но в этот момент удивленно обернулся.

Удивился также и Казбек, поскольку в комнату ворвалась группа захвата в камуфляже и касках, вооруженная пистолетами. Никто из присутствующих в комнате и не пытался сопротивляться.

Через несколько секунд в комнате появился мужчина в черном плаще. По манере поведения и по внешнему виду, это был явно руководитель камуфляжников. Тут же сразу в комнате появился паренек, которого Брагин привел к себе. Похоже, он и вызвал группу захвата.

– Черт, – вырвалось у Казбека, – что же там происходит?

От нервного напряжения ему страшно захотелось курить. С сигаретой во рту он снова припал к окуляру оптического прицела и посмотрел вниз, на улицу. У подъезда стояли две машины – «Волга» и «Джип». В этот самый момент к подъезду подъехала еще одна машина. Это был милицейский УАЗ. Из него вышли четверо человек и также стремительно вошли в подъезд. Через минуту они появились в квартире Брагина, точнее сказать, один из них, пожилой широкоплечий мужчина. Это Казбек увидел через прицел своей винтовки, когда перевел его снова на окна квартиры. Вновь прибывший поздоровался с начальником спецназовцев, и они о чем-то долго говорили.

Казбек был в полной растерянности. Он не знал, что делать. И тут он неожиданно увидел, что там, в квартире Брагин обратился к говорившим между собой ментам и начал что-то рассказывать им. Те, повернувшись, что-то сказали ему в ответ. Это вывело Казбека из оцепенения.

«Нельзя дать этому педику говорить. Его надо убить во что бы то ни стало. Я должен это сделать, или я подведу хозяина», – пронеслась мысль в голове Казбека.

Он выплюнул сигарету и, поудобнее приложившись к прикладу винтовки, нацелился на Брагина. Момент был очень удобный для стрельбы. Брагин сидел затылком к нему в кресле у окна. Казбек тщательно прицелился и нажал на спусковой крючок. Он увидел, как голова Брагина слегка дернулась.

«Попал», – радостно подумал Казбек, но для верности он выпустил еще две пули в спину Брагина. Пули прошли через спинку кресла.

«А теперь – бежать!», – пронеслось в голове у Казбека, но интуитивно он почувствовал, что этого делать пока не надо. Он, скорее всего, не успеет первым выбежать из подъезда и скрыться. Спецназовцы через минуту уже будут поджидать его у дверей подъезда. Он увидел, как в квартире Брагина погас свет.

«Их надо задержать», – решил он и направил прицел в сторону подъезда. Как он и ожидал, не прошло и минуты – время Казбек считал про себя – как в проеме подъезда появился первый из спецназовцев. Казбек прицелился и дал по нему очередь. Бронежилет спас жертву Казбека от смерти, но одна из пуль все же попала в бедро, и парень в камуфляже, вскрикнув, упал. Его тут же втащили в подъезд его товарищи.

«А вот теперь надо бежать», – подумал Казбек. Он развернулся, и ему на глаза попались перила лестницы, ведущей вниз во двор по фасаду здания. Он подбежал к ней и сбросил винтовку прямо на газон рядом с домом, потом быстрыми, ловкими движениями спустился вниз по лестнице.

Схватив винтовку с земли, он побежал к подворотне и осторожно выглянул из-за угла на улицу. Ни «Джипа», ни «Волги» уже не было. Скорее всего, они разъехались, чтобы перекрыть соседние улицы. Казбек лихорадочно соображал, что ему делать дальше, и в этот момент его взгляд упал на канализационный люк недалеко от него. Он понял, что под землей его будут искать в последнюю очередь, и подбежал к люку.

Открыв крышку и осторожно держа винтовку за ствол, он спустился вниз по металлическим скобам, торчащим из стены колодца. Когда он почти залез в люк, то аккуратно положил винтовку на одну из скоб и закрыл за собой люк, после чего оказался в кромешной темноте. Он спускался до самого дна, до тех пор, пока его ноги не уперлись в твердое цементное покрытие.

Киллер залез в карман и, вынув оттуда зажигалку «Zippo», зажег огонь. Он стоял на одном из двух узких цементных участков суши, между которыми текла вода. Прямо перед Казбеком находилась зияющая пустота канализационного коридора, высотой не больше восьмидесяти сантиметров. Он, не колеблясь, согнулся и полез в узкий проем коллектора.

В одной руке он держал зажженную зажигалку, которая мерцающим огнем освещала ему путь, а в другой винтовку. Шагая по колено в воде, он в некоторых местах опускался на корточки, чтобы пробраться дальше. Он сам не знал, куда идет, но другого пути у него не было. Так, сгорбившись, он прошел довольно большой участок пути до того места, где узкий тоннель влился в более широкий, идущий перпендикулярно узкому.

Тут Казбек понял, что, скорее всего, это была ливневая канализация, отводящая воды со двора дома, который он только что покинул. В одном месте он смог распрямиться в полный рост и понял, что это был канализационный колодец, люк которого выходил на автодорогу. Казбеку пришла в голову новая мысль.

Он нащупал лестничную скобу, ведущую вверх, и стал подниматься, ловко перехватываясь одной рукой, так как вторая была занята автоматом. Наконец, он уперся головой в чугунный люк. Он напряг мышцы и головой чуть-чуть приподнял его. Прямо перед собой он увидел колеса УАЗика, стоящего на дороге. Люк находился сзади УАЗика. Казбек еще выше приподнял люк и осторожно поглядел по сторонам. Он увидел подъезд, в котором, по всей вероятности, сейчас никого не было.

«Ну что ж, это шанс, – решил про себя Казбек. – Наверное, самый лучший. Надо действовать».

Он с трудом, неимоверными усилиями, одной головой передвинул чугунный люк на асфальт и осторожно вылез из колодца за машиной. Еще раз осторожно оглядевшись по сторонам и убедившись, что никого нет, он подкрался к УАЗику со стороны водителя и, взглянув в него, увидел, что в нем сидит лишь один человек, который внимательно наблюдает за противоположной стороной, держа пистолет наготове. Похоже, ему было поручено контролировать эту улицу.

Действия Казбека были столь стремительными, что водитель даже не успел оглянуться. Казбек подскочил к нему и что есть силы ударил милиционера прикладом винтовки по затылку. Голова милиционера дернулась и он, не произнося не единого слова, уткнулся лицом в пассажирское сиденье. Казбек открыл дверь, перебросил милиционера с водительского сиденья, после чего залез в кабину и, взяв шапку милиционера, одел ее на голову.

Положив винтовку на колени, он завел машину и плавно тронул ее с места, погнав автомобиль по автодороге. Доехав до перекрестка, он увидел стоящий за углом дома «Джип», рядом с которым стояло двое милиционеров. Стараясь не смотреть в их сторону, он повернул в другую и на большой скорости погнал машину подальше от этого места, которое скоро будет оцеплено многочисленными нарядами милиции. Он не ошибся, навстречу ему попались несколько милицейских машин, едущих с включенными мигалками в тот район, который он только что покинул.

По дороге Казбек остановился два раза, прежде чем бросить милицейский УАЗик. Первый раз он заехал на тихую улочку и выбросил из машины начавшего подавать признаки жизни водителя. Второй раз он остановил машину около небольшой свалки у бетонного заводского забора. Сорвав с заднего сиденья автомобиля накидку, он обернул ею оружие и спрятал его под грудой каких-то железяк у забора. Место было пустынное. Напротив через дорогу располагался лишь административный корпус НИИ металлов и сплавов. Казбек решил завтра заехать сюда и забрать винтовку, так как был уверен, что ее здесь не найдут.

Осветив светом карманного фонарика канализационный колодец, Раскольников произнес:

– Вроде, никого.

– Значит, он увез его с собой, – сказала Ольга.

– Кого? – спросил Раскольников.

– Шофера УАЗика Гринько.

– Ты хочешь сказать, – спросил Мостовой, – что он выбрался из канализационного люка, напал на Гринько и скрылся на милицейском УАЗике?

– Во всяком случае, – сказала Ольга, – я бы не удивилась, если бы так и произошло. Когда мы с Игорем подъехали сюда, то этот люк был закрыт.

– Я, кажется, тоже это заметил, – сказал Мостовой.

– Не может быть, черт возьми, не может быть! Неужели и правда ушел? – воскликнул Раскольников.

Раскольникову и Мостовому можно было только посочувствовать, столь глубокое уныние отразилось на их лицах. Рация в руках Мостового заговорила. Информацию слушали все. Дежурный по городу сообщил, что в Заводском районе найден их УАЗик, который стоял пустой недалеко от универмага.

– А шофер? – спросил Мостовой.

– Шофера нет, в том-то и дело. Иначе бы не сообщали, – ответил дежурный.

– Отгоните его к отделению милиции. Мы приедем и заберем, – грустно сказал Мостовой.

Еще через десять минут пришла информация о том, что объявился Гринько. Он сообщил, что был без сознания, очнулся уже на тротуаре. Как все происходило, не помнит. Мостовой не стал слушать объяснения Гринько по рации. Он отключил связь и посмотрел на Раскольникова.

– Ну что, снимаем оцепление, отпускаем людей. Он ушел.

Когда необходимые команды были отданы, Игорь предложил:

– Неплохо было бы подняться на крышу, посмотреть обстановку, может он там какие следы оставил.

Мостовой и Раскольников переглянулись и молча отправились в сторону пятиэтажки. Через десять минут все четверо уже стояли на крыше. Кроме них здесь еще было двое спецназовцев.

– Ну, что нашли? – спросил Раскольников у одного из них.

– Три гильзы. Похоже, что оружие иностранного производства. А также сумку спортивную. В ней он, видимо, и принес оружие.

– Пришлите сюда экспертов, пусть посмотрят, – сказал Мостовой.

Ольга прошлась по крыше и остановилась. У нее в ногах лежала гильза. Ольга присела на корточки и внимательно осмотрела. Калибр патрона был 5,56х45, НАТОвский стандарт. Ольга огляделась вокруг и произнесла:

– Я была права. Судя по месту расположения отстрелянных гильз, он, скорее всего, стрелял из-за этой трубы.

Ольга встала и подошла к кирпичной вентиляционной трубе. Она еще раз внимательно осмотрелась.

– Не трогай тут ничего до прихода экспертов, – сказал Раскольников.

– Здесь больше нечего и трогать, – сказала Ольга. – Кроме одного – я бы обратила их внимание вот на этот окурок. Он почти свежий. Его не гасили ногой, а просто выплюнули. И он еще некоторое время тлел.

Ольга аккуратно взяла краешек окурка и, щелкнув зажигалкой, прочитала название сигареты:

– «Житан». Довольно редкая марка, – сказала Ольга, положив окурок на землю.

– Да и оружие весьма редкое для наших киллеров, – заметил Мостовой. – Снайперская винтовка иностранного производства – довольно дорогая вещь для наших тяжелых дней.

– Судя по всему, действовал профессионал, – сделал предположение Раскольников.

– Не думаю, – произнесла Ольга, – что высокий профессионал. Хороший стрелок – да. Отчаянный парень – да. Быстро соображающий. Но таких ошибок, которые он сделал, профессионал бы не допустил.

– Какие же? – спросил Раскольников, заинтересованным взглядом рассматривая Ольгу.

– Это, наверняка, его окурок, а такие вещи нельзя оставлять. И еще, мне кажется, что обычный наемник вряд ли пошел бы на такой риск. Ликвидировать жертву, когда кругом полно спецназовцев, может только психически ненормальный человек или тот, кто находится в отчаянном положении. Куда спокойнее было бы пришить Брагина где-нибудь в подъезде, спрятавшись между этажами. Если бы вы все сделали, как я вам предлагала, то, я уверена, он бы не ушел. Ваши люди перекрыли бы подъезды раньше, чем он спустился.

– Если бы да кабы. А теперь ищи ветра в поле, – задумчиво произнес Мостовой.

Ольга и Игорь появились в офисе рано утром, поскольку домой они не заезжали. Остаток ночи они провели в управлении по борьбе с организованной преступностью. Мостовому предстояло оформить большое количество бумаг, в коих они фигурировали как свидетели, для чего им самим пришлось написать объяснительные документы. Рано утром все формальности были разрешены и их отпустили. Мостовой остался на работе. Ему предстоял длинный и непростой разговор с начальством. В офис Игорь и Ольга приехали ненадолго. Игорю нужно было взять кое-какие бумаги и сделать звонок в Америку Беневичу. Этим он должен был заняться еще вчера вечером, но, по понятным причинам, не смог. Он взял чашку кофе, приготовленного Ольгой, и отправился к себе в кабинет.

Несколько минут он просто сидел молча, потягивая кофе маленькими глотками. Потом он, наконец, взял трубку и поглядел на дисплей телефона. На дисплее зажглось несколько цифр номера того абонента, который звонил Игорю последним. Игорь нахмурился, телефонный номер показался ему незнакомым. И тут Игорь вспомнил, что последний, с кем он вчера говорил, это Гога Крутиков. Он позвонил ему в офис и назначил встречу. Вчера Игорь не обратил внимания на телефонный номер, видимо посчитав, что Гога звонит ему с телефона-автомата. Но сегодня этот номер его заинтересовал.

Через десять минут он через справочную выяснил адрес, по которому располагался данный телефон. Игорь стал смутно вспоминать, что Гога говорил о какой-то Оксане. По всей видимости, это была его подруга. Игорь вышел из своего кабинета и поделился этой информацией с Ольгой. Порассуждав немного, они пришли к выводу, что было бы неплохо навестить эту девушку.

– Давай не будем терять время. Поехали, – сказал Игорь.

Через пятнадцать минут они были на месте. Игорь остановил машину у девятиэтажного кирпичного дома на улице Боровского. Это был тихий уютный район недалеко от городского парка. Квартира 25 располагалась на третьем этаже. Поднявшись, Игорь посмотрел на часы. Было только половина восьмого утра.

– Рановато для визита, – сказал он.

– Звони, – сказала Ольга. – Мы не визит вежливости наносим.

Игорь позвонил, и, к их с Ольгой удивлению, дверь квартиры открылась очень быстро. На пороге стояла среднего роста рыжеволосая молодая девушка. Ее зеленые глаза смотрели на гостей удивленно и в то же время настороженно.

– Простите, вам кого?

– Извините за визит в столь раннее время. Нам нужна Оксана.

– Оксана – это я, – ответила девушка.

– В таком случае, мы к вам. Я Игорь, а это моя супруга Ольга. Я давний приятель Гоги.

– Гоги, – растерянно произнесла она. И тут же с напряжением в голосе, – с ним что-то случилось? Он ушел с вечера и больше не вернулся, и даже не позвонил. Вы знаете, что с ним произошло?

– Да, – сказал Игорь. – Разрешите нам войти, и мы все объясним.

Оксана, не колеблясь, пропустила гостей в свою однокомнатную квартиру, провела и усадила их.

– Так что с ним случилось?

Игорь несколько секунд поколебался, но все же, набравшись мужества, сообщил Оксане трагическую весть. На удивление Игорю, молодая девушка восприняла эту информацию гораздо более стоически, чем он предполагал. Видимо, в душе она уже подозревала что-то недоброе. Она несколько секунд сидела молча, с каменным выражением лица, после чего тихо произнесла:

– Я знала, что все этим кончится. Я говорила ему, что надо идти в милицию. Но он не хотел, он боялся, что, во-первых, все кругом куплено, а во-вторых, что и его привлекут вместе с теми, от кого он бегал. Скажите, этих бандитов нашли?

– Нет, – ответил Игорь, – их ищут. Я один из тех, кто хочет первым найти их.

– А милиция? – снова спросила Оксана.

– Они тоже ищут. Оксана, вы должны помочь нам, – сказал Игорь. – Если вы что-то знаете, расскажите нам. Гога называл какие-нибудь имена, фамилии, телефоны, которые могли бы пролить свет на личности людей, которые его разыскивали?

– Я ничего не знаю, – почти механически произнесла Оксана. – Он ничего мне не говорил. Он все время боялся чего-то. Расскажите мне, как это случилось? Где его убили?

Игорь терпеливо пересказал ей ход событий вчерашнего вечера.

– Так вы были рядом с ним?

– Да, и меня чуть самого там не убили, – сказал Игорь. – Поэтому у меня к этим типам есть личные счеты. Помогите мне.

– Где он сейчас? – снова спросила Оксана.

– Я думаю, в городском морге. Вы можете его забрать оттуда. И если вам не сложно, позвоните его маме. Я знаю, что она живет в другом городе. Вдвоем вам легче будет перенести горе.

– Да-да, конечно, – машинально согласилась она.

Игорь и Ольга переглянулись. Хозяйка явно находилась в подавленном состоянии, беседовать с ней было тяжело. И все же Игорь решил снова обратиться к ней.

– Оксана, у Гоги остались здесь какие-нибудь вещи, которые могут заинтересовать нас?

Оксана на секунду сосредоточилась, потом махнула рукой в сторону кресла и сказала:

– Вон там, у кресла портфель с его вещами. Может, что-то там вас и заинтересует.

Игорь поднялся и пошел за портфелем. Ольга тоже встала и, положив руку на плечо Оксаны, сказала:

– Я сделаю вам чай.

Пока Ольга занималась приготовлением чая и пыталась разговорами утешить хозяйку квартиры, Игорь раскрыл портфель и стал вынимать оттуда содержимое. Среди вещей Гоги только одна смогла привлечь внимание Игоря. В боковом кармане портфеля он нашел пробирку, в которой находилась прозрачная жидкость. Игорь взял пробирку в руки и несколько секунд смотрел на нее.

«Видимо, это и есть знаменитое изобретение ученого Брагина, – подумал он про себя. – Ничего другого здесь быть не может».

Он огляделся в поисках телефона и увидел его на тумбочке. Подойдя к телефону, он снял трубку и набрал номер.

– Алло, это лаборатория? – спросил Игорь.

– Да, – послышался на том конце провода женский голос. – А что вы хотели?

– Я бы хотел побеседовать с господином Решетовым.

– Геннадий Вадимович, вас к телефону, – позвала того женщина.

Через несколько секунд в трубке послышался мужской голос:

– Да, я вас слушаю.

– Привет Геннадий. Это Дубровин звонит, – представился Игорь.

– Боже мой, сколько лет. Я забыл, когда видел тебя последний раз. Кажется, год назад. Не помню, с кем и где мы пили, но помню, что ты был с женой, такой симпатичной блондинкой, кажется, инструкторшей по аэробике.

– По карате, инструктор по карате, – поправил Игорь. – Но сейчас у тебя есть возможность увидеться со мной снова. Я собираюсь к тебе заехать прямо на работу.

– А почему такая спешность? – спросил Решетов. – Неужто соскучился?

– Не совсем, – уклончиво ответил Игорь. – У меня к тебе есть одна просьба. Ваш НИИ еще работает?

– Как тебе сказать?.. – ответил Решетов. – Больной скорее жив, чем мертв. Хотя, в общем, дела неважнецкие. А что ты хочешь?

– Мне нужно, чтобы ты в срочном порядке провел анализ химического вещества, которое случайно попало мне в руки.

– Ну, что ж... – сказал в ответ Решетов. – Если за соответствующее жидкоконвертируемое вознаграждение, то, думаю, что я найду время между игрой в преферанс и своей очередной научной статьей. Я окажу тебе услугу.

– Хорошо, – сказал Игорь, – скажи мне название спиртного, бутылку которого я должен буду с собой привезти.

– Ты же знаешь, что я люблю водку, – ответил Решетов.

– Тогда жди меня через полчаса.

Игорь положил трубку и спрятал пробирку во внутренний карман пиджака. Он посмотрел на Ольгу, потом на Оксану. Последняя уже более-менее пришла в себя, насколько это было возможно в такой ситуации.

– К сожалению, нам пора, – сказал Игорь. – Мы обязательно заедем к вам еще. Если возникнут какие-нибудь проблемы, позвоните по этому телефону, – он протянул свою визитку.

Они покинули квартиру Оксаны и уже через полчаса подъехали к НИИ микробиологии, в котором заведовал лабораторией доктор химических наук Геннадий Решетов, старый приятель Игоря. Несмотря на то, что Геннадий был намного старше Игоря, они давно находились в приятельских отношениях, познакомившись друг с другом на вечеринке у их общих знакомых. Игорь тогда только что окончил ВУЗ, а Решетов уже был молодым кандидатом наук. И вот в свои неполные тридцать шесть лет он уже стал доктором.

Геннадий спустился в вестибюль, где его ожидали Ольга с Игорем. Галантно поцеловал руку Ольги, поздоровался крепким рукопожатием с Игорем, и, получив от того бутылку «Смирнова», радостно заулыбавшись, произнес:

– Ну, ты даешь! Так и придется мне сегодня отгул брать и идти с вами пьянствовать.

– Гена, ты извини, но пьянство нужно отложить на неопределенное время, – сказал Игорь, как только они оказались в кабинете Решетова.

– Почему это? – удивленно произнес Решетов.

– Время сейчас такое, не до пьянок, – и Игорь рассказал о том, что вчера случилось с Гогой. Так как Решетов и Крутиков были знакомы, Геннадий воспринял эту информацию близко к сердцу.

– Что я должен сделать? – спросил он у Игоря.

Игорь вынул пробирку и передал ее Геннадию.

– Здесь вещество, которое надо срочно исследовать. Скорее всего, это наркотик, из-за которого и убили Гогу. Мог бы ты определить, что это за наркотик, и какова эффективность его действия?

– Я смогу быстро определить, относится ли этот препарат к группе наркотиков, или нет. Но узнать эффективность его действия, это, брат, быстро не делается.

– Хорошо, сделай все, что можешь. Сколько тебе понадобится времени?

– Ну, дай хотя бы час, – ответил Решетов.

– Хорошо, – сказал Игорь, – мы пока с Ольгой пойдем что-нибудь перекусим.

В двух кварталах от НИИ располагалась закусочная «Макдональдс», в которую и заглянули Ольга с Игорем. Заказав себе по бигмаку с телятиной и по чашке кофе, они устроились в дальнем углу, уселись за столик и принялись за еду.

– Ты по-прежнему хочешь сам разобраться в этом деле? – спросила Ольга у Игоря.

Игорь молча кивнул, продолжая жевать свой бутерброд.

– Надеюсь, ты хорошо подумал, – сказала Ольга. – Параллельно этим делом занимаются и менты, и ФСБэшники... Сейчас, после провала с Брагиным они землю будут рыть рогом. Если мы еще раз пересечемся с ними, у нас точно будут серьезные проблемы. К тому же, для расследования у них возможностей гораздо больше, чем у нас.

Игорь прожевал кусок телятины и ответил:

– Пусть роют. Пусть расследуют. У нас есть преимущество перед ними. Они не знают той информации, которой располагаем мы. Но разобраться с убийцами Гоги для меня – дело чести и даже более того. Гога погиб из-за меня.

– Крутиков погиб из-за того, что сунул свой нос не в свое дело.

– Если бы я не навел бандитов на него, он бы спокойно уехал в Америку.

– А ты уверен, что это ты навел? – снова спросила Ольга.

– Больше некому, – ответил он. – Только ума не приложу, как им удалось проследить меня до места встречи, ведь я тщательно проверил во время поездки и знаю, что хвоста не было. К тому же, Мостовой прав в том, что если бы бандиты выследили Гогу раньше, они бы раньше его и пришили.

– Послушай, – сказала Ольга после минутной задумчивости, – давай выйдем из этой игры, пока не поздно. Крутикова не вернешь. Да и что мы теперь можем сделать?.. Мы ведь толком тоже ничего не знаем.

– Мы знаем много, – упрямо заявил Игорь. – Мы знаем, кто исполнители этого дела. Это та же самая бригада, что взяла меня в заложники. Выйдя на них, мы узнаем, кто за ними стоит. А за ними должны стоять солидные люди, поскольку таким дебилам, как Хрящ, Красавчик и Габон, производства наркотиков не потянуть, тем более им не потянуть организацию научных исследований. А уже сейчас ясно, что Брагин синтезировал новый наркотик.

– Если ты знаешь, что в пробирке наркотик, зачем же ты отдал его на исследование Решетову?

– Я хочу знать, что это за наркотик, какова его эффективность. Всякой синтетической наркоты полно, но именно из-за этого наркотика поубивали столько народа. И еще неизвестно, сколько убьют.

– Если ты сольешь ментам информацию о банде Хряща, они быстрее его найдут. Мы же даже не знаем, где его искать. У ментов, наверняка, есть о нем данные.

– А что они им предъявят, кроме своих удостоверений?

– Ну, для начала, наши показания.

– Этого мало, – парировал Игорь. – К тому же, сразу возникнет вопрос, почему мы так поздно об этом сообщили.

– Наверняка, у них на этих орлов есть что-нибудь еще. Разговорят одного-другого, и дело пойдет.

– Пока их будут раскручивать, все, кто за ними стоит, смотаются. Действовать надо решительно и быстро.

Игорь помолчал немного, выпил несколько глотков кофе, и сказал:

– Но ты права в том, что это, действительно, только мое дело. И я не хочу подвергать тебя никакой опасности. Я думаю, тебе лучше будет на время поселиться у моего отца. Ему ты скажешь, что я уехал в командировку.

Ольга бросила на Игоря внимательный взгляд и, помолчав немного, произнесла:

– Сегодня была странная ночь, она многое мне напомнила. Ведь было время, когда я сама лазала по крышам с винтовкой с оптическим прицелом. Поджидала своих жертв на междуэтажных лестничных клетках. Словом, выполняла чей-то заказ. Но теперь с этой жизнью покончено. Пусть менты и бандиты сами разбираются между собой.

– Гога не был бандитом, – снова вставил Игорь.

– В конце концов, это не важно. Для меня важно, что ты решился в этом деле идти до конца, а мы всегда были вместе. И поэтому я и сейчас буду с тобой... до конца, что бы ни случилось. Я просто сказала свое мнение.

Игорь внимательно посмотрел на нее.

– Спасибо, – произнес он после некоторой паузы. – Вместе мы всегда решали наши проблемы. Я уверен, что так будет и впредь.

Он посмотрел на часы: время было уже 13.00.

– Ну что, нам пора. Решетов, наверное, уже ждет.

Решетов, действительно, ждал их в вестибюле своего НИИ. Он размеренным шагом прохаживался по вестибюлю, и, едва заметив появившихся в нем Игоря и Ольгу, сразу направился к ним.

– Ну, выяснил, что это такое? – спросил его Игорь.

– Да, это вещество относится к группе наркотиков. Но это новый наркотик, его химическая формула мне неизвестна. Для того, чтобы ответить, насколько он эффективен, потребуется гораздо более длительный срок.

– Займешься этим? – спросил Игорь.

– Да, я заинтересовался, – ответил Решетов.

– Хорошо, я тебе позвоню, – сказал Игорь. – Только пока держи все это в тайне.

– Договорились, – сказал Решетов. – Кстати, насчет тайны. Ты, когда будешь звонить в следующий раз, старайся о сути дела ничего не говорить по телефону. Конечно, наша контора уже не та, что раньше, но все же телефоны через местную АТС могут прослушиваться. Все-таки институт у нас полувоенный.

– Хорошо, – сказал Игорь и пожав Решетову руку, попрощался с ним.

– Странное дело, институт разваливается, все секреты, небось, продали. А все еще телефоны прослушивают. Это, наверное, только в нашей стране возможно, – произнес Игорь, когда они с Ольгой уже ехали в машине. – Половина сотрудников разбежались кто куда.

– Куда же они разбежались?

– Кто в коммерцию подался, а кто за бугор уехал. Таких сейчас много.

– А что же этот Решетов здесь отирается? Он же доктор наук.

– Он только недавно защитился. К тому же, у него семья, дети. Хотя, может, теперь и он уедет. Там, наверняка, больше платить будут.

– Может быть, и нам пора, – высказала предположение Ольга.

– Возможно, – сказал Игорь задумчиво.

Неожиданно он резко сбавил скорость и притормозил у обочины.

– Что случилось? – спросила у него Ольга.

– Я, кажется, понял, – сказал Игорь, глядя в лобовое стекло.

– Что именно? – спросила Ольга.

– Я понял, как они вычислили нашу с Гогой встречу.

– Ну, тогда рассказывай, – попросила его Ольга.

– Это всего лишь предположение, – ответил Игорь. – Его надо проверить.

Он снова включил передачу и тронул машину с места.

– Так что же навело тебя на мысль? – спросила его Ольга.

– Слова Решетова, – ответил Игорь.

– И куда мы едем?

– На работу, в офис. Надо проверить, исправен ли наш телефон?

Ольга нахмурила брови, поразмышляла минуту-другую и, придя к какому-то выводу, расслаблено откинулась на сиденье автомобиля.

Игорь припарковал машину недалеко от многоэтажки, в которой располагался их офис, и, в отличие от Ольги, которая отправилась в турагентство, отправился на пятый этаж здания, где располагался телефонный узел.

Подойдя к большой металлической двери, на которой висела табличка с надписью «АТС», Игорь постучал туда. Ему никто не открыл. Он постучал еще громче. Через некоторое время дверь открылась, и на пороге появился невысокий коренастый молодой человек. На нем были джинсы и теплый мохеровый свитер.

– Ну чего надо, чего на... – начал он было говорить, но, увидев Игоря, осекся. На его круглом лице отразились чувства удивления и беспокойства. Он явно не ожидал увидеть Игоря у себя.

– Что вы хотели? – спросил парень. – У вас, наверное, что-нибудь с телефоном?

Игорь, все это время молчавший, произнес:

– Да, последнее время с моим телефоном что-то неладное творится.

Он раскрыл дверь и шагнул внутрь помещения, потеснив при этом своего собеседника. Игорь молча закрыл за собой дверь и сказал:

– Последнее время мне не нравится, как работает мой телефон.

Он смотрел прямо в глаза растерявшегося телефониста.

– Если что-то случилось, вы идите в офис, я сейчас все проверю.

– Не надо, – ответил Игорь, – я уже проверил, можно сказать, испытал на своей шкуре.

– Я не... не понимаю о чем вы говорите, – стал заикаться телефонист.

– Сейчас поймешь. Вчера ты подслушал один из моих телефонных разговоров, о чем сообщил своим дружкам, которые поджидали меня и моего товарища там, где мы назначили с ним встречу. В результате всего этого моего товарища убили, а я чудом остался жив.

Маленькие темные глазки телефониста расширились еще больше от удивления и страха, охвативших его.

– Я... я здесь ни при чем, я вообще не понимаю, о чем вы говорите.

– Сейчас точно поймешь, – сказал Игорь. – Я объясню тебе еще популярнее.

Он посмотрел на рабочий стол, где лежали инструменты телефониста, и взял маленькую отвертку.

– Что вы делаете? Зачем вам это? – затараторил телефонист.

Игорь схватил его за грудки и, притянув к себе, приставил к его горлу отвертку.

– Вот здесь находится яремная вена, – Игорь слегка ткнул отверткой в шею телефониста. – Сейчас я тебе ее вспорю, и через десять минут ты труп. Кровь будет хлестать из шеи, как из гейзера. Ты даже позвать на помощь никого не успеешь.

– Вы не сделаете этого, – в ужасе проговорил телефонист.

– Сделаю, еще как сделаю. Ты же вчера подставил меня под верную смерть. Теперь пришла моя очередь поквитаться с тобой.

– Я здесь ни при чем, я понятия не имею... Я даже не знал, что это может случиться.

– Кто, кто нанял тебя, чтобы ты прослушивал мой телефон?

– Я их не знаю, я их никогда не видел, – быстро заговорил телефонист.

Игорь нажал отверткой на шею еще сильнее.

– Правда... правда не знаю! – завопил телефонист. – Он пришел ко мне в первый раз и заплатил пятьсот баксов, чтобы я прослушал ваш телефон. Сказал, даст вдвое больше, если я сообщу о том, что вам позвонил некий Гога или Георгий Крутиков. Он сказал, что этот Крутиков должен ему денег и скрывается от него, а вы его покрываете. Он сказал, что просто хочет отловить его и забрать то, что ему принадлежит по праву. Я даже и не предполагал того, о чем вы мне сказали. Я и предположить не мог того, что они хотят вас убить.

– Кто они такие? – спросил Игорь.

– Я не знаю, – последовал ответ.

Игорь отпустил свитер телефониста и коротким левым боковым ударом в челюсть опрокинул того на спину. При этом телефонист отлетел в сторону, ударившись головой о стеллаж с приборами.

– Ой, как больно, – застонал телефонист, схватившись за голову.

– Сейчас будет еще больнее, – сказал Игорь, подступив поближе к лежащему на полу телефонисту, – если будешь врать дальше.

– Да не вру я! Не вру. Я правда не знал этого парня. Он первый раз тут появился.

– Как он выглядел? – спросил Игорь.

– Невысокий такой. Волосы светлые, жиденькие, в сером пуховике, шапка на голове черная, вязаная. Ну, в общем, выглядел он обычно.

– Ясно, – сказал Игорь. Игорь подумал, что, скорее всего, это был Хрящ. – Как ты им сообщил обо мне?

Тут телефонист заколебался, но, взглянув на отвертку в руке Игоря, все же решился:

– Они дали мне номер телефона, по которому я сообщал им информацию.

– Где он? – спросил Игорь.

Телефонист полез под свитер во внутренний карман и вынул оттуда листочек, на котором были написаны цифры телефона.

– Вот...

Игорь взглянул на цифры и спрятал бумажку в карман. Он уже было собрался уходить, но, остановившись, спросил:

– Как ты это делал?.. Я имею в виду прослушивание. Ты ведь не весь день здесь сидишь.

– У меня есть одно устройство, мое изобретение. С помощью него я записывал ваши разговоры на магнитофон, когда отсутствовал, – ответил парень.

Телефонист указал на магнитофон, стоящий на столе рядом со шкафами АТС. От магнитофона к шкафу с телефонными реле тянулись провода.

– Работает? – спросил Игорь.

– Ага, – сказал телефонист.

Игорь вынул из кармана трубку сотового телефона и набрал номер своего офиса. Трубку в офисе взяла Ольга.

– Добрый день. Туристическое агентство «Атлантик тур», – проговорила она.

Как только она взяла трубку, магнитофон, получив сигнал, тут же включился, и Игорь услышал ее голос через динамик магнитофона. Игорь отключил связь. Пленка в магнитофоне перестала вращаться.

– Послушай, – обратился Игорь к телефонисту, – они с тобой расплатились?

– Нет пока, – произнес телефонист.

– Вот что я тебе скажу, придурок. Тебя бы конечно пришить надо, поскольку ты косвенно виноват в смерти двоих людей, но я все же дам тебе совет, который спасет тебе жизнь: эта банда, которой ты нас с Гогой сдал, замочила не одного Гогу. И теперь, наверняка, будет заметать следы. Им лишние свидетели не нужны. Ты меня понимаешь?

– Ага, понимаю, – испуганно закивал головой телефонист.

– Поэтому, когда они тебе позвонят и назначат стрелку, на которой захотят с тобой расплатиться, ты лучше не ходи, поскольку живым ты с этой стрелки не придешь. А вместо денег получишь пулю в лоб. Этим братанам человека пришить все равно, что сигарету выкурить после долгого воздержания.

Игорь бросил отвертку на стол и повернулся к двери, но едва взявшись за дверную ручку, он снова обернулся к телефонисту и сказал:

– А если ты вдруг, паскуда, решишь меня этой братве в качестве услуги заложить, то знай, что кроме них, тебя еще и я буду разыскивать. И уж будь спокоен – найду.

По выражению лица телефониста Игорь понял, что до того дошли его слова. Игорь открыл дверь и покинул помещение. Едва он вошел в офис, Ольга сразу сообщила, что сейчас кто-то звонил, но разговаривать не стал.

– Это был я, – сказал Игорь и сразу же рассказал ей обо всем, что узнал у телефониста.

– По телефону пока не звони, пользуйся сотовым. С этим козлом телефонным потом разберемся. Сейчас не до него. Да, и вот еще что, – сказал он, вынимая из кармана листок, взятый у телефониста, – надо определить адрес, по которому располагается этот телефон. Посмотри его по компьютеру, у нас ведь есть там телефонный справочник города.

Ольга взяла бумажку с цифрами телефона, уселась за компьютер, в памяти которого хранился весь телефонный справочник города – как частных номеров, так и номеров различных фирм. Ольга открыла файл компьютерной программы с частными телефонами и, набрав цифры в командной строке программы, включила команду поиска. Компьютер, порывшись в своей памяти, выдал результат. Напротив указанного номера были написаны адрес и фамилия владельца.

– Улица Левашова, дом 5, квартира 34. Владелец Кожевников А.И.

– Кожевников,.. – повторил Игорь, напрягая память, – знакомая фамилия, где-то я ее раньше встречал.

– Я тебе скажу, где, – ответила Ольга. – Парень с такой фамилией, кличка его – Красавчик, приходил к нам в офис в твое отсутствие и пытался взять меня в заложницы. Эту фамилию ты прочел в водительских правах, которые находились в бардачке «Жигуленка» этого Красавчика. Его машиной мы воспользовались, чтобы уехать со склада, на который они нас привезли.

Игорь вспомнил и сразу обрадовался.

– Ну, вот мы и вышли на них, – сказал он. – Что ж, пора нам нанести ответный визит нашему знакомому.

Ольга еще раз посмотрела на компьютер и сказала:

– Но, по-моему, у того были другие инициалы.

– Скорее всего, это кто-то из его родственников. Возможно, отец. А он просто использовал его хату.

– У нас нет оружия, – сказала Ольга, – а там могут оказаться вооруженные бандиты.

– У меня в машине в бардачке лежит газовый пистолет, – ответил Игорь. – К тому же, главное наше оружие – это внезапность.

– А телефонист не предупредит их, пока мы будем ехать?

– Не должен, по-моему, я его хорошо припугнул. К тому же, он знает, что бывает с нежелательными свидетелями преступления. А он именно таковым и стал после вчерашнего убийства Гоги. Скорее всего, в ближайшие дни он не будет показываться на работе.

– Ну, что ж, – сказала Ольга, – в таком случае, поехали. Навестим раненого, если он, конечно, в постели.

– Такие в больницу не обращаются. Наверняка, нашли частного врача, который извлек ему пулю из бедра, и сейчас лечит на дому.

Предположение Игоря оказалось справедливым, в чем они убедились в скором времени. Дорога до места назначения заняла не больше двадцати минут.

Улица Левашова находилась в Заводском районе. Дом представлял собой шестиэтажную «сталинку», в одном из подъездов которого на четвертом этаже располагалась квартира 34. Во дворе дома Игорь увидел уже знакомые ему красные «Жигули» пятой модели. Это была машина Красавчика.

Когда они поднялись на этаж, Игорь, не раздумывая, быстро вынул из кармана плаща связку отмычек и выбрал, как ему показалось, самую подходящую. Игорь не ошибся, поскольку через три секунды замок негромко щелкнул, и дверь открылась.

Игорь первым стремительно заскочил в прихожую и оглянулся. Следом за ним, с газовым пистолетом наготове, вошла Ольга. Перед ним расстилался длинный коридор, направо от которого начинался другой, который шел в кухню. Чуть дальше по обе стороны коридора виднелись две двери, ведущие, очевидно, в комнаты.

У порога Игорь заметил стоящую в углу бейсбольную биту. Он тут же взял ее и устремился в кухню. Ни в кухне, ни в ванной никого не было. Ольга проверила одну комнату, которая также была пуста. Однако из самой дальней комнаты вдруг раздался женский вопль. Игорь мгновенно отправился туда, Ольга за ним.

Дверь в комнате была закрыта, но голоса, раздававшиеся оттуда, хорошо были слышны в коридоре. К тому моменту, когда они достигли двери комнаты, из комнаты уже раздавались не женские крики, а методические сопения и постанывания, сопровождаемые сильнейшим скрипом кровати.

– Ну давай же, давай, еще сильней! – послышался уже знакомый Игорю и Ольге голос Красавчика.

Кровать еще сильней заскрипела, после чего послышался женский стон.

– Я же вроде прострелила ему ногу, – шепотом произнесла Ольга, удивленная услышанным.

– Ну и что?.. – ответил Игорь, улыбаясь, – Все остальное у него ведь в порядке.

Он аккуратно ухватился за ручку двери и тихонько приоткрыл ее. Они оба заглянули в комнату. Перед ними открылась следующая картина: на широкой двухспальной кровати вовсю трудились на сексуальном поприще мужчина и женщина. Лица мужчины видно не было, поскольку на нем, спиной к невольным зрителям, восседала женщина. Но, судя по перевязанному бедру, мужчина был ни кто иной, как Красавчик. Он лежал на спине, ухватившись руками за женскую талию. Талия у его партнерши была узкая, а вот спина и особенно зад были весьма широки.

Напарница Красавчика усиленно работала, ее напрягшиеся крепкие ягодицы, словно поршни, ходили вверх-вниз. Она словно нанизывалась на восставшую плоть лежавшего под ней мужчины, который регулировал напряженность работы женщины своими руками, периодически то учащая качки, то замедляя их.

Похоже, женщина трудилась так уже давно. Ее светлые длинные волосы прилипли к потной спине, дыхание участилось, и Красавчику все чаще и чаще приходилось помогать ей своими руками. Наконец, уставшая партнерша сделала неловкое движение и задела повязку на ноге раненого бандита.

– Ой, бля! Ты что, одурела, сука! Корова неуклюжая, – заорал Красавчик.

При этом Ольга и Игорь быстро отпрянули от двери.

– Везет нам в последние сутки на кайфоломы, даже как-то неудобно, – прошептал Игорь.

Ольга усмехнулась.

– Как же он так, с больной ногой-то? Наверное, каждый раз вкалывает обезболивающее, прежде чем пригласить девицу, – предположила она.

– Чего только не сделаешь ради женщины, – произнес Игорь. – Может не будем мешать, подождем?

Ольга насмешливо посмотрела на Игоря:

– А может еще займем соседнюю комнату, там тоже есть диван.

– Ну, если ты не будешь так кричать, как она, – в тон Ольге произнес Игорь.

– Ты же знаешь, все зависит от мужчины, – сказала в ответ Ольга.

В этот момент из комнаты донеслись новые вопли.

– Нет-нет, – заорала женщина, – прошу тебя, Вадик, не надо туда.

– Стой тихо, сука, – рявкнул на нее Красавчик. – Ты меня знаешь, мне лучше не противиться.

– Вадик, не надо, прошу тебя. Прошлый раз мне было очень больно, – громко заскулила девица.

Игорь снова приоткрыл дверь и глянул в образовавшуюся дверную щель. Позиции партнеров сменились. Женщина теперь стояла на четвереньках лицом к двери, и со слезами на глазах переживала, как Красавчик пытается засунуть свой член ей в зад. Неожиданно она громко закричала. В этот момент, Ольга, глянувшая в щель, сказала:

– Ну, уж нет, извращения мы не допустим.

– Ну, подожди, – сказал Игорь, – давай посмотрим.

– Нет, – сказала Ольга, – извини, снегопад, но если женщина просит...

Она сделала несколько шагов назад и с разбегу ударила ногой по двери. Та с грохотом раскрылась, и Игорь с Ольгой быстро заскочили в комнату.

Грохот от раскрывшейся двери и вбежавшие в комнату люди, мягко говоря, привлекли внимание парочки. Женщина, как стояла в партере, так и осталась, она лишь с удивлением выпучила на вошедших глаза, параллельно сдувая со лба упавшие на него волосы. Из-за широченной задницы партнерши выглянул Красавчик, также удивленный. Но на его лице выражение удивления сменилось на маску ужаса, и он потянулся правой рукой к подушке.

– Не дергайся, – сказала ему Ольга, направляя на него пистолет.

Подошедший к нему Игорь слегка треснул по его руке бейсбольной битой, Красавчик завопил и прижал ушибленную руку к груди. Игорь просунул левую руку под подушку и вынул оттуда пистолет «ТТ». Он положил оружие к себе в карман.

– Привет, Красавчик, давно не виделись, – сказал он, обращаясь к лежащему.

– Что же ты, бесстыдник, – произнесла Ольга, – с молодыми девицами делаешь?! Извращенец ты поганый!

Игорь посмотрел на свисающие тяжелые груди девицы, напоминавшие по форме наполненные водой надувные шарики, на широкие, изъеденные во многих местах целлюлитом, бедра и подумал, что Ольга, видимо из чувства солидарности, завысила оценку этой, скорее всего, проститутки.

Ольга заметила, как Игорь рассматривал девицу и крикнула:

– А ты что тут стоишь, раскорячилась? Иди быстро одевайся.

Девица словно дожидалась этого момента и, как была, с низкого старта, соскочила с кровати, схватила одежду и побежала в соседнюю комнату.

Пришла пора Ольги рассмотреть Красавчика. Она сделала это быстро, а затем произнесла:

– Я думала, что ты только на рожу такой невзрачный.

Красавчика это задело, и он огрызнулся:

– Пошла на хер, дура!

Игорь тут же ткнул концом биты в перевязанную бинтами ногу Красавчика. Комнату огласил дикий вопль.

– Аккуратнее надо, – сказала Ольга, – соседи же сбегутся.

– Не сбегутся, – сказал Игорь, – они будут думать, что он в сексуальном экстазе такие вопли издает.

В этот момент в дверях показалась одетая девица.

– Можно мне идти? – спросила она.

– Он тебе заплатил? – в ответ спросил Игорь.

– Нет, – сказала она, слегка смутившись.

– Ну, так заплати девушке. Она так старалась.

– За что это? – возмутился Красавчик, лицо которого по-прежнему было искажено болезненной гримасой. – Я даже не кончил ни разу.

– Ничего, это мы тебе обеспечим, хотя и своими методами. В любом случае, как ни крути, а кончишь ты плохо.

Игорь снова замахнулся.

– Нет, – закричал Красавчик, – деньги вон там в штанах на стуле.

Игорь положил биту на плечо и кивнул головой девице, чтобы она взяла деньги. Та достала пачку денег из штанов Красавчика и, отсчитав нужную сумму, удалилась из комнаты. Игорь проводил ее до выхода и запер за ней дверь.

Вернувшись в спальню, где лежал Красавчик, уже прикрытый одеялом, Игорь произнес:

– Вот что, придурок, слушай меня внимательно. Няньчиться здесь с тобой мы не будем. У тебя есть только один шанс спасти свою дурацкую жизнь. А именно, отвечать только правду на мои вопросы и в дальнейшем делать все, что мы тебе скажем. Ты понял меня?

– Ну, допустим, – ответил Красавчик.

Игорь снова ткнул концом биты в больную ногу. Красавчик закричал, но Игорь, схватив подушку, закрыл ему лицо. Красавчик стал отчаянно отбиваться, стараясь убрать подушку с лица, после чего Игорь отпустил ее и снова произнес:

– Так ты понял меня или нет?

– Да-да, понял, только не надо меня больше бить по ноге, – простонал Красавчик.

– Вопрос первый: кто стрелял в меня и Гогу в скверике вчера вечером?

– Не я, я не стрелял. Я никуда не выходил. Это были Хрящ и Потап. Они сидели у меня здесь, когда позвонил телефонист. Он прослушивал твои разговоры в офисе. У меня тут в соседях один мотоциклист живет. Вот они у него «Судзуки» и изъяли и на нем покатили на вашу стрелку.

– И про телефониста, и про мотоцикл я знаю, – сказал Игорь. – Кто дал команду найти и убить Гогу?

– Этого я не знаю, – произнес Красавчик, посмотрев на свою больную ногу.

– Врешь, падла, – сказал Игорь. Потом, взглянув на Ольгу, он сказал ей:

– Стреляй ему во вторую ногу, здоровую. Я его предупреждал, чтобы он туфту не гнал, но он так и не понял.

Ольга кивнула и направила дуло своего газового пистолета на здоровую ногу Красавчика.

– Нет-нет, ни в коем случае! Я все расскажу, – взмолился он.

– Хорошо, отложим пока это, – сказал Игорь, обращаясь к Ольге. – Но в следующий раз, если ты нам еще соврешь, – сказал он уже Красавчику, – тебе прострелят ногу и отстрелят яйца. Надеюсь, ты не сомневаешься, что мы сделаем с тобой это? Красавчик в ответ замотал головой. – В таком случае, расскажи, что за работа, которую вы делали на директора пивзавода?

Красавчик, после недолгого раздумья, заговорил:

– Несколько раз мы отбивали его от наездов разных группировок, которые хотели взять завод под свой контроль. Мы были его крышей и он нам платил, и платил хорошо. Казбек часто получал от него хорошие бабки. Знаю еще, что наркотой там занимались, могу кое-что об этом рассказать...

– Сейчас и расскажешь. А этот Казбек, он что, у вас за главного?

– И да, и нет. И хотя он нанял нас, он все же всегда был человеком директора. Но в конкретных делах многое решал он. Я знаю, что он тоже был у сквера, и он дал команду пришить вас обоих на месте. Мне об этом Хрящ сказал потом. В тебя-то Хрящ как раз и промазал.

– В таком случае, зачем Казбеку устранять Гогу и Брагина? И кто из вас устранял Брагина?

– Я точно не знаю... Ребята вчера были у меня. Я даже ничего не слышал о том, что Брагина устранили. Может, это сделал сам Казбек.

– Зачем ему было устранять Брагина и Гогу?

– Не знаю. Наверное, он испугался того, что менты копают на заводе после смерти директора, раскопают и про наркотики.

– А кто взорвал этого Абрамова?

– Да мы и сами понять не можем! Все было тихо и гладко, и тут приезжает Казбек и говорит, что директора взорвали. Он сказал, что мы найдем ту суку, которая все это сделала, и отомстим за директора, а пивзавод все равно будет под нашим контролем. Но про убийство Брагина он тогда ничего не говорил. Речь шла только об этом лаборанте, который, как сказал Казбек, слишком много знал и мог накапать ментам.

– Когда вы начали заниматься наркотиками? И где вы их производили?

– Да какое там производство. Не было никакого производства. Это Абрамов с Брагиным все экспериментировали. Брагин все время бухтел, что он синтезировал супернаркотик. Что он великий ученый. Похоже, директор верил ему, поэтому и держал при себе, да еще заставлял нас на него работать. Казбек говорил, что как только препарат будет готов, мы устроим подпольную фабрику по его производству, и бабки тогда потекут несметные.

– Наркотик распространяли на дискотеках. Кто этим занимался?

– Никто, – ответил Красавчик. – Это было строго запрещено директором. Да мы этого наркотика и в глаза не видели.

– Но, однако, наркотик все же продавали в городе на дискотеках, – сказал Игорь.

– Не знаю, кто это делал. Может сам Брагин и занимался этим. Мы лишь поставляли ему наркоманов.

– Каких наркоманов? – переспросил Игорь.

– Ну тех, на которых он свои эксперименты ставил.

– Ты хочешь сказать, – удивленно спросил Игорь, – что к нему приводили наркоманов, на которых он проверял действие своего препарата?

– Да, только не к нему. Он сам приходил. Наркоманы эти жили у нас в подвале.

Пораженный Игорь уставился на Красавчика.

– Так получается, – после некоторой паузы произнес Игорь, – что вместо подопытных кроликов вы держали у себя живых людей для того, чтобы этот Брагин мог экспериментировать над ними?

– А что? – сказал Красавчик. – Они получали то, что хотели, и были довольны. Где еще можно было получить на халяву наркотик.

– Где эти люди теперь? И сколько их всего было?

– Не знаю, точно не считал. Человек десять, наверное. Многие сами сдохли, а некоторых,.. – он запнулся, – некоторых Казбек приказал ликвидировать после смерти Абрамова.

Пораженный Игорь молчал несколько минут.

– Что за человек этот Казбек? – наконец спросил он.

– Знаю только, что когда-то они с Хрящом вместе сидели. Еще я слыхал, что этот Казбек после отсидки воевал где-то наемником.

– Где вы содержали наркоманов?

– На хате у Габона. У него дом здесь в Заводском районе.

Игорь на секунду задумался, потом произнес:

– У тебя, кроме этого ТТ, еще оружие есть?

– Есть, помповое ружье, – ответил Красавчик.

– Где оно? – спросил Игорь.

– Там, в кладовке, – ответил тот.

Игорь сходил в кладовку и принес оттуда помповое ружье и коробку патронов к нему.

– Собирайся, – сказал он Красавчику, – мы уезжаем.

– Куда? – спросил Красавчик.

– Поедем навестим Габона, – ответил Игорь.

– Я не могу, у меня нога. Я с костылем еле по дому хожу.

– Ничего, – ответил Игорь. – Мы тебе поможем.

Ольга и Игорь подождали, пока Красавчик оденется, затем они все втроем спустились во двор.

– Поедем на твоей машине, – сказал Игорь, обращаясь к Красавчику, – чтобы не спугнуть их.

Он взял у того ключи и, открыв дверь, уселся на водительское место. Ольга и Красавчик расположились на заднем сиденье. Игорь завел машину и обратился к Красавчику:

– Говори адрес.

Через пятнадцать минут машина, покружив по переулкам Заводского района, въехала на улицу, на которой располагался дом Габона. Остановив машину, Игорь вышел из нее, пряча под плащом короткое помповое ружье без приклада. Следом за ним вышли Красавчик и Ольга.

Едва Игорь, открыв калитку, вошел в нее, он тут же заметил, как из дальнего угла на него бросилась огромная псина. Он приготовил ружье и хотел уже стрелять, но увидел, что собачьей цепи не хватает, чтобы пес достал до него. Игорь, осторожно идя вдоль забора, подошел к двери в дом. Следом за ним шли Ольга и Красавчик. Ольга держала пистолет «ТТ», дулом которого она уперлась в спину Красавчика.

Когда все трое оказались на крыльце, Игорь постучал в дверь. Однако никто не открыл. Игорь постучал еще раз – тот же результат. Тогда он вынул из кармана связку отмычек и с помощью одной из них открыл замок.

– Приготовься, – шепотом сказал он Ольге. – Скорее всего, они ждут нас.

Ольга кивнула и подвела к двери Красавчика. Игорь обратил внимание на то, что тот, несмотря на серьезность ситуации, был спокоен, на его лице не отражалось никаких эмоций. Он удивился этому, но медлить было нельзя. Он резко открыл дверь, и Ольга, прикрываясь Красавчиком, как щитом, первая проникла в помещение. Следом за ними, с ружьем наготове, вошел Игорь.

Через пять минут Игорь понял секрет олимпийского хладнокровия Красавчика: во всем доме никого не было. Игорь и Ольга проверили каждый закоулок. В одной из двух комнат, меньшей по размеру, Игорь под половиком обнаружил вход в подвал. Он открыл крышку подвала и с ружьем наизготовку спустился вниз.

Подвал тоже был пуст. В этом Игорь убедился, когда подсветил зажигалкой. На полу лежало несколько матрасов. Рядом валялись какие-то тряпки, старые одеяла. Воздух в подвале был душный, спертый, пахло человеческим потом. Игорь понял, что именно здесь и жили жертвы «научных экспериментов» Брагина. Он погасил зажигалку и поднялся наверх. Красавчик сидел в большой комнате на диване, положив рядом с собой костыль, на который он опирался при ходьбе.

– Похоже, парень, ты изначально знал, что здесь никого нет, иначе на твоей роже не было бы столько спокойствия. Где сейчас хозяин квартиры и вся ваша братия?

– Не знаю, – ответил Красавчик. – Как правило, они бывают здесь, но сегодня они могут быть и в другом месте. У нас есть еще одна база.

– Где она? – спросил Игорь.

– В лагере.

– В каком еще лагере?

– В бывшем пионерском. Осенью там никого нет, даже сторожа.

– Ну что ж, поехали туда. Если ты и в этом случае нас обманешь, то ты в этом лагере останешься до весны, пока тебя не найдут пионеры.

Митрофан вынул из кармана маленькую металлическую коробочку, высыпал из нее на тыльную сторону ладони небольшое количество белого порошка и, уткнувшись носом в образовавшийся белый бугорок, втянул его в себя. Минуту-другую он сидел, откинувшись в кресле, с закрытыми глазами. Потом открыл их и обвел окружающую обстановку слегка потускневшим взглядом. Он сидел в отдельном кабинете небольшого, неприметного с виду, но очень дорогого ресторанчика в центре города под названием «Тройка».

Настроение у Митрофана было препакостное. За весь вечер ему никак не удавалось отвлечься от дурных размышлений и предчувствий. Митрофан не мог отделаться от мысли, что кто-то в городе затеял какую-то нехорошую игру против него, в результате которой он, как последний фраер, не только лишился ста пятидесяти тысяч долларов... Он теперь не мог найти концов, вернуть эти деньги вернуть и наказать «кидал». Однако, Митрофан чувствовал, что за этим стоит нечто большее, чем простое «кидание».

Свои сорок лет Митрофан прожил бурно, успев сделать три ходки на зону. В этом городе он пользовался, с его точки зрения, заслуженным авторитетом в определенных, конечно, кругах. И пусть иногда у него возникали проблемы то с одной группировкой, то с другой, но, как правило, с солидными людьми Митрофан договаривался, а со всякими молодыми отморозками разбирался круто и жестоко. Он заслужил в городе репутацию человека, жестко отстаивающего свои интересы и свою территорию.

Но сейчас было похоже, что господа, «опрокинувшие» его на сто пятьдесят тысяч «зеленых», его не боялись. Ведь они понимали, что он не оставит этого дела просто так, он их будет искать, и когда найдет, то лучшее, на что они могут рассчитывать, это быстрая смерть. Но, однако, они пошли на этот шаг и Митрофан не мог понять, чем же они руководствовались. Значит, они не боялись его.

Митрофан бросил взгляд на скучающую рядом с ним проститутку, которая, развалившись на диване, подтачивала пилкой ногти.

– А вот ты, – сказал он, – ты меня боишься?

Та бросила на Митрофана взгляд. У него было широкое лицо с обвисшими щеками и крупным носом, маленькие, словно, буравчики глаза, почти заплывшие от регулярных пьянок. Большие залысины спереди Митрофан пытался компенсировать, отпустив длинные волосы сзади, которые сейчас спутанными космами лежали на его крутых плечах.

– Нет, не боюсь, – улыбнулась девица.

– Вот и они не боялись, – сказал он.

– Кто «они»? – спросила девица, прекратив обрабатывать свои ногти.

– Не важно, в любом случае, они покойники, – зловеще ответил Митрофан.

Он снова вынул коробочку с кокаином и высыпал себе новую кучку на ладонь.

– Митя, может хватит? Ты не будешь больше нюхать сегодня, правда?

– Усохни, падла, – вялым голосом проговорил Митрофан, и девица замолчала.

Он вдохнул себе в нос кокаин и, снова закрыв глаза, откинулся на спинку кресла.

– Позови Васю, – не открывая глаз, обратился он к проститутке.

Девица встала и, виляя задом, подошла к двери. Открыв ее, она увидела, что у входа сидят три здоровенных парня.

– Вася, – обратилась она к одному из них, который был в черном плаще, – Митрофан зовет.

Парень поднялся и пошел в кабинет.

– Звал? – спросил он Митрофана.

– Васенька, – слабым голосом простонал Митрофан, – готовь тачки, уе..ваем отсюда. Не могу больше, хреново мне здесь.

Парень кивнул и вышел из кабинета. Он прошел по коридору и вышел в большой зал ресторана, где вовсю шумело веселье. Какие-то бизнесмены справляли день рождения своего приятеля. Выйдя на улицу, он сделал знак рукой и два припаркованных недалеко от входа ресторана автомобиля, тихо заурчав моторами, подъехали к входу. Первым подъехал белый «Линкольн», вторым – темно-синий джип «Ниссан».

– Стойте здесь, – скомандовал водителям автомашин Вася, – сейчас домой поедем.

Метрах в пятидесяти от ресторана стоял припаркованный микроавтобус «Рафик», внешне выглядевший, как обычная «Скорая помощь». За рулем «Рафика» сидел Казбек. В салоне также находились Хрящ, Габон и Потап. Все четверо были вооружены. В руках Хряща, Потапа и Габона были автоматы Калашникова, Казбек был вооружен пистолетом «ТТ».

– Черт, скоро этот боров там насытится? – произнес сквозь зубы Хрящ. – Мне не терпится самому накормить его свинцом.

– Потерпи, – усмехнулся Казбек. – В этом деле есть две важные вещи: первая – ждать, и только вторая – метко стрелять.

– Слушай, Казбек, – подал голос Габон, – а ты точно уверен, что это Митрофан поджарил Абрамова в его машине?

– Абсолютно точно, – ответил ему Казбек. – Больше некому. Митрофан давно подкатывался к нашему директору с целью контролировать завод. А за два дня до убийства между ними стрелка состоялась, вот в этом самом ресторане, на которой Митрофан впрямую потребовал от Абрамова, чтобы тот продал ему контрольный пакет акций завода. Абрамов отказался. Тогда Митрофан пообещал ему серьезные проблемы, почти в открытую угрожал. Абрамов сказал, что не боится его, и ушел. Но Митрофан не стал откладывать дело в долгий ящик и свое слово сдержал. Теперь пришло и наше время воздать этому борову по заслугам. Нельзя таких беспредельщиков безнаказанными отпускать.

В этот момент Казбек заметил, как из двери ресторана вышел высокий, крепкий парень в черном кожаном плаще и сделал знак рукой. Две иномарки подкатили к входу и остановились в ожидании.

– Ну вот, кажись, Митрофанушка домой отчалить решил, – протянул Хрящ и передернул затвор автомата.

– Приготовились, – сказал Казбек Потапу и Габону. – Раньше, чем я остановлю машину, не стреляйте.

Хрящ посмотрел на Казбека и увидел, как тот вынимает из сумки импортную винтовку с оптическим прицелом.

– Классная у тебя машина, Казбек. Зачем тебе такая дорогая? «Калашников» не хуже, – Хрящ внимательно разглядывал винтовку.

– Во всем есть своя польза, – философски ответил Казбек. – В важной операции надо использовать все самое лучшее.

Вернувшийся с улицы Вася постучал в дверь кабинета и, открыв ее, сказал:

– Все готово, машины ждут, можно отчаливать.

– Иду, – медленно протянул Митрофан, вставая.

Он постоял у стола, разглядывая несколько вскрытых бутылок, содержимое которых почти не было отпито. Выбрав из них армянский коньяк, он налил себе полстакана и медленно выпил его. Но и на сей раз на душе у Митрофана не полегчало.

– Да, что-то давит меня сегодня, – проговорил он вслух. – Места себе не нахожу, покоя в душе нет.

Он посмотрел на девицу и сказал:

– Поехали со мной, на ночь тебя беру.

Та быстро встала с дивана и накинула на плечи норковое манто.

– Я готова, – сказала она.

Митрофан молча двинулся к входу. Дойдя до двери, он открыл ее и посмотрел на девицу, кивнув ей, чтобы она шла вперед. Та вальяжно продефилировала мимо него. Митрофан, тяжело ступая, понес свое грузное тело следом за ней. В сопровождении охраны он миновал коридор, вышел в большой зал ресторана, затем они прошли в вестибюль и оказались на улице. Во время всего пути, который Митрофан прошел медленным шагом, его снова терзала одна и та же мысль:

«Почему эти суки меня не боялись, когда „кидали“? Ведь почему-то они это сделали».

Выйдя на улицу, он шумно вдохнул в себя холодный октябрьский воздух и подошел к «Линкольну». Задняя дверь его была открыта, и в машине уже сидела проститутка, улыбаясь и глядя на него. Митрофан положил руку на дверцу и оглянулся. В этот момент его взгляд привлек подъезжающий навстречу «Линкольну» белый «Рафик» с красным крестом на боку. В следующую секунду в голове Митрофана пронеслась мысль:

«Вот почему эти суки не боялись. Они меня грохнуть решили».

Митрофан увидел, как из окон «Рафика» высунулись стволы автоматов. Похоже, Митрофан увидел это раньше своих охранников, и, несмотря на свой грузный вес, среагировал на удивление быстро. В тот момент, когда раздались автоматные выстрелы, Митрофан уже упал на землю.

В то время, как Хрящ открыл стрельбу по «Линкольну», за которым прятался Митрофан, Габон и Потап вели стрельбу по охранникам. Митрофан лишь слышал, как тут и там раздавались крики его раненых телохранителей. Он увидел, как Василий выхватил пистолет и, прячась за капотом джипа, открыл ответный огонь по «Рафику». Но сделав не больше трех выстрелов, он тут же упал, сраженный автоматной очередью. Водитель «Линкольна» также был мертв.

Митрофан понял, что через секунду-другую из «Рафика» выскочат люди и начнут добивать раненых. Он посмотрел на входную дверь ресторана, до нее было не больше пяти метров. Митрофан подумал, что у него есть шанс спастись от киллеров в ресторане, если он преодолеет эти пять метров. Он вскочил с земли и, пригибаясь, бросился к дверям ресторана.

Он уже добежал до дверей, когда сзади него раздалась автоматная очередь. Несколько пуль вонзились в его тело. Он закричал от боли и уже в следующую секунду головой уткнулся в дверь ресторана и ввалился в вестибюль. Ни медля ни секунды, он вскочил и бросился в зал.

Казбек выскочил из «Рафика», держа в одной руке пистолет, в другой винтовку. Когда он подбежал к «Линкольну», он увидел, как за Митрофаном захлопнулась входная дверь ресторана. Казбек устремился за ним, но, вбежав в вестибюль, он увидел лишь следы крови на полу. Похоже, Митрофан был ранен, но в вестибюле уже никого не было. Казбек понял, что Митрофан скрылся, и искать его среди переполненного ресторана бесполезно. Он выбежал на улицу и подбежал к «Линкольну». Засунув пистолет за пазуху, он открыл крышку багажника «Линкольна» и бросил туда винтовку. К этому времени Потап и Габон добили всех раненых.

– Все, уходим, – скомандовал Казбек и подбежал к «Рафику».

Через несколько секунд машина сорвалась с места и помчалась на большой скорости к перекрестку. Отъехав на расстояние не больше двух километров от ресторана «Тройка», «Рафик», свернув в тихую улочку, припарковался у тротуара.

– Все, разбегаемся, – сказал Казбек. – Встречаемся сегодня в лагере. Выезжайте сразу туда, а я подъеду позже. Оружие оставьте здесь.

– Казбек, а зачем ты свою винтовку в багажник «Линкольна» засунул? – поинтересовался вдруг Хрящ.

– Так надо было, – коротко ответил тот.

В кабинете Мостового зазвонил телефон. Подполковник отвлекся от написания рапорта и, взяв трубку, произнес:

– Слушаю, Мостовой.

– Василий Семенович, – послышался голос дежурного, – только что сообщили: в ресторане «Тройка» ведется стрельба. Похоже на разборку между бандами. Съездиешь со своими людьми, посмотришь, что там?

– Хорошо, – ответил Мостовой и бросил трубку на рычаг. «Черт возьми, – выругался он про себя, – то одно, то другое. Вот только бандитских войн мне еще и не хватало».

Он открыл ящик стола, вынул оттуда свой табельный «Стечкин», засунул его в подплечечную кобуру. В этот момент в комнату забежал Юрков.

– Василий Семенович, вы слышали, что у «Тройки» перестрелка?

– Да слышал-слышал, – хмуро ответил Мостовой. – Ребят предупреди и поехали.

Когда Мостовой с группой спецназовцев подъехал к ресторану, там уже стояло два милицейских «УАЗика», и начинала образовываться толпа зевак из прохожих. Мостовой вышел из «Волги» и подошел к двум растрелянным машинам. К нему тут же подошел молоденький лейтенант милиции и, представившись, доложил:

– Мы приехали минут пять назад. Но было уже поздно. Скорую не вызывали, она здесь не нужна, все уже трупы.

– Есть свидетели, которые видели, как все это происходило?

– Пока не нашли, – ответил лейтенант.

– Займитесь этим и отгоните зевак подальше. Нечего тут толпиться, тоже мне, цирк нашли.

Лейтенант и милиционеры патрульно-постовой службы бросились исполнять приказ. Мостовой принялся осматривать место происшествия. Лейтенант был прав: раненых не было. Трое охранников лежали на земле, шоферов смерть настигла за рулем. Один из них пытался, видимо, в момент расстрела выбраться из машины, но был убит пулей в затылок и лежал на земле. Второй уткнулся простреленной головой в баранку руля. Один из охранников пытался оказать сопротивление и выхватил пистолет, но и он был убит. В салоне «Линкольна» лежала мертвая девушка.

– Знакомое лицо, – сказал Юрков, указывая на охранника. – Это Вася Бондарь. Охранник Митрофана.

– Я тоже его вспомнил, – сказал Мостовой. – Но где в таком случае Митрофан? Что-то среди покойников я его не нашел.

Мостовой отправился к ресторану и прошел в вестибюль. Там уже толпился народ. Гости ресторана спешно покидали заведение.

– Слушай, Юрков, возьми ребят и быстро всех загони обратно в зал. Пусть милиция перекроет все входы и выходы из ресторана. Объясни людям, что нам нужны свидетельские показания.

В этот момент ему на глаза попались пятна бурой крови на полу вестибюля.

– Смотри, Юрков, а ведь это, кажется, кровь, – сказал Мостовой.

– Да, – согласился Юрков. – Похоже, здесь раненый пробегал.

– Проследи, куда ведут пятна крови. Да, и выгоните всех к черту из вестибюля.

Спецназовцы быстро вытолкали всех гостей из вестибюля, где было уже изрядно натоптано. Неожиданно из коридора, ведущего в какое-то подсобное помещение, выбежала женщина и закричала:

– Там, в женском туалете какой-то мужчина заперся. Это безобразие. Выгоните его оттуда.

– Сейчас попробуем, – сказал Мостовой, и они вместе с Юрковым отправились разбираться.

Войдя в сверкающее белым кафелем просторное помещение туалета, Мостовой застал там двух испуганных, глазеющих на кабинки женщин.

– Где он? – спросил Мостовой.

– Вон там, – обе женщины одновременно указали на самую дальнюю кабинку.

– Митрофан, ты здесь?

В следующую секунду в тишине, нарушаемой только журчанием сливных бачков, раздался резкий звук выстрела.

– Попробуй только подойди. Просто так меня не возьмешь! – раздался громкий вопль вслед за выстрелом. – Давай-давай, подходи, если хочешь пулю получить.

– Уведи женщин, – сказал Мостовой Юркову. – И вызови сюда ребят.

– Митрофан, – снова крикнул Мостовой, – это милиция. Брось пушку и выходи.

– Кто это говорит? – послышалось из дальней кабинки туалета, на двери которой образовалась дыра от пули.

– Это я, подполковник Мостовой. Неужели не узнаешь меня?

В этот момент в помещении появились Юрков и два спецназовца в бронежилетах и с автоматами.

– Ну, что? – спросил Юрков.

– Похоже, обкурился или нанюхался. Заперся в дальней кабине, – ответил Мостовой. – Вы пока поговорите с ним, а я пойду.

Пока Юрков пытался словесно привести Митрофана в чувство, объясняя ему, что это милиция и киллеры уехали, Мостовой, пройдя вдоль кабин, тихо открыл дверь соседней с Митрофаном кабины и, встав ногами на унитаз, перевесился через перегородку. Он увидел странную картину: Митрофан стоял на четвереньках, уперевшись грудью в унитаз. Вся его одежда сзади была пропитана кровью. В руке он держал пистолет. Голова его свесилась, он поднимал ее лишь в тех случаях, когда отвечал Юркову короткими фразами.

Мостовой протянул руку и постучал по затылку Митрофана стволом своего пистолета.

– Митрофан, – сказал он, – это и в самом деле милиция. Брось пушку и выходи из кабины. Киллеры уже уехали.

Митрофан задрал голову и сказал.

– Полкан, это правда ты? А я тебя сразу и не признал. Долго жить будешь.

– Ты, похоже, тоже, – сказал Мостовой, – раз из такой крутой передряги живой выбрался. Давай, бросай пушку и выходи.

Дождавшись, пока Митрофан швырнул пистолет, и он по кафелю выскользнул за пределы кабинки, Мостовой вышел из своей кабинки и открыл дверь временного убежища Митрофана. Юрков и два спецназовца с удивлением наблюдали, как из кабинки на четвереньках выползает уголовный авторитет.

– Он что, ранен? – спросил Юрков у Мостового.

– Да, – ответил тот, – видишь, у него вся задница в крови. Похоже, он ей прикрывался, когда убегал от пуль киллеров.

– Надежная у тебя жопа, Митрофан, – сказал Юрков, – коль от пуль киллеров спасла.

– А ты шути больше, капитан, – произнес Митрофан, задрав голову и снизу вверх глядя на милиционера. – Чтобы тебе самому так перед бабами стоять, чтобы тебе никогда майором не быть...

– Ну, насчет майора – это Бог с ним, а насчет баб – это жестоко, – сказал Юрков.

– Хватит трепаться, – осек его Мостовой. – Ты знаешь людей, которые на вас наехали? – спросил он у Митрофана.

– Нашлись добрые люди, – ответил тот. – Хотят, чтобы я в рай молодым и здоровым попал, а не стариком немощным.

– Тебе, Митрофаша, – снова подал голос Юрков, – с твоей-то биографией не то что в рай попасть сложно, тебя и в аду-то в специальной зоне держать будут. Для лиц, особо опасных.

– Ты видел, кто в тебя стрелял? Ты сможешь их узнать?

Митрофан молчал. В эту секунду он про себя решал, сказать, или не сказать. Он знал одного из нападавших. На первом сиденье, рядом с водителем «Рафика» сидел известный ему Хрящ. Перед Митрофаном стояла следующая дилемма: послать ментов по следам убийц, или самому разобраться с ними по-своему. И в душе Митрофан больше склонялся ко второму варианту.

– Ладно, – прервал затянувшуюся паузу Мостовой. – Берите его под белые ручки и везите в больницу. Выставите там охрану, чтобы его не добили в больничной палате. Потом разберемся.

Два спецназовца подняли с пола Митрофана и поволокли его на выход. Следом отправились Мостовой и Юрков.

На улице к этому времени уже работали эксперты. Прибывшие следователи допрашивали посетителей ресторана. К Мостовому подошел лейтенант милиции и сказал:

– Нашлась свидетельница, которая видела, как происходил расстрел.

– И что она видела?

– Киллеры подъехали на белом «Рафике» «Скорая помощь» и остановились у входа в ресторан. В этот момент Митрофан и его люди рассаживались по машинам.

– «Скорая помощь», говоришь, – задумчиво произнес Мостовой. – Видимо, поэтому их и застали врасплох.

Он повернулся к лейтенанту и спросил:

– Дали наводку патрульно-постовой службе, чтобы разыскивали белый «Рафик» скорой помощи?

– Да, уже дал. Искать, правда, сложно.

В этот момент Мостового позвал Юрков.

– Василий Семенович, посмотрите. – Он стоял у «Линкольна», открыв у машины крышку багажника.

Мостовой глянул внутрь и увидел там лежащую винтовку иностранного производства.

– Ну и что? – спросил он.

– Это «Штайер», австрийская автоматическая винтовка, – сказал Юрков. – Просто я сегодня говорил с экспертами-баллистами. Этого химика Брагина вчера застрелили из винтовки иностранного производства. Среди возможных марок, судя по патронам, называлась и эта.

– Ты знаешь, сколько подобных винтовок может ходить по рукам? – раздраженно спросил Мостовой.

– Таких немного, дорогая вещь. На черном рынке штуки три-четыре зелеными стоит, не меньше.

– Ну, отдай ее на экспертизу, – махнул рукой Мостовой. – Пусть они посмотрят, попытка – не пытка. В конце концов, не так уж часто такую штуковину встретишь на российских просторах.

Через десять минут к Мостовому подошел Юрков и сообщил:

– По рации сообщили, что нашли «Рафик» «Скорая помощь». Стоит здесь недалеко, один-одинешенек. В машине полно стрелянных гильз и три автомата.

– Вот что, Юрков, – сказал Мостовой, – закругляйся тут без меня. А я поеду в управление. Если что, я буду на месте.

Мостовой сел в «Волгу», предварительно убрав с крыши выставленную Юрковым мигалку и поехал в управление. По дороге Мостовой обдумывал одну мысль, не дававшую ему покоя. Он был убежден, что от убийства Абрамова до покушения на Митрофана тянется одна связующая нить. Для Мостового было ясно одно: надо было раскручивать Митрофана.

«Все это дело, – подумал Мостовой, – все больше и больше напоминает разборку между двумя группировками, пытающимися установить свой контроль над предприятием. А присутствие в этой истории химика, распространяющего наркотики, придает этому делу особую пикантность.

Надо раскручивать Митрофана. Он знает гораздо больше, чем говорит. Если убийство Абрамова его рук дело, то сегодняшний наезд выглядит как ответный ход враждующей группировки, контролирующей завод. Остается выяснить, что это за люди. Я уверен, что Митрофан знает это, но почему-то скрывает».

Игорь гнал машину по загородной трассе вдоль берега Волги. Темнота уже обволакивала окружающие окрестности. Деревья по краям дороги едва виднелись в мутных очертаниях. Начал накрапывать небольшой дождь. И Игорь боялся, что он пропустит поворот на Осиновку. По словам Красавчика, сидевшего на заднем сиденье вместе с Ольгой, именно там и находился пионерский лагерь «Зеленая поляна». И именно в этом лагере располагалась одна из баз группировки Хряща, в которой бандиты отсиживались после того, как проворачивали свое очередное дельце.

Неожиданно в свете фар на придорожном столбике высветилась надпись «Осиновка» с указателем-стрелкой. Игорь резко притормозил и, проехав метров тридцать, свернул на проселочную дорогу.

– Далеко отсюда? – спросил Игорь Красавчика.

– Метров сто пятьдесят проедешь, и вдоль дороги протянется забор, а потом ворота. А дорога потом еще дальше уходит, в деревню Осиновка.

Красавчик был точен. Проехав сто пятьдесят метров по щебенчатой дороге, окруженной деревьями, Игорь увидел слева от себя металлический забор. Через тридцать метров показались ворота. Их створки были скручены проволокой, замка не было. Игорь остановил машину и вышел. Раскрыв ворота, он проехал через них на машине и погасил фары.

– Куда теперь? – спросил он Красавчика.

– Теперь по этой дорожке вглубь, а там направо. За административным зданием есть еще один домик, в нем клуб летом был. Вот там мы и обитаем.

Игорь вылез из машины и отправился вглубь пионерского лагеря. Вернулся он через десять минут и, кивнув Ольге, сказал:

– Выйди, надо поговорить.

Ольга кивнула и вылезла из машины. Она несколько минут внимательно слушала Игоря, потом сказала:

– Нет, давай лучше попробуем напасть на них неожиданно.

– Мы и так нападем неожиданно, оба сразу. Но если мы будем действовать по моему плану, то они будут вначале чувствовать себя в безопасности и, может быть, расскажут мне, обреченному на смерть, что-нибудь интересное.

– Ну, хорошо, – сказала Ольга.

Она вынула из-за пазухи пистолет, передернула затвор и сказала Игорю:

– Дай мне минуты три, а потом езжай, – после чего она быстрым шагом пошла в глубь пионерского лагеря. Через несколько секунд ее уже не было видно в темноте.

Игорь сел в машину и, выждав нужное время, поехал к указанному Красавчиком домику. Завернув за административное здание, которое, единственное из всех окружающих было двухэтажным, он остановил «Жигуленок» у одноэтажного длинного здания, на котором было написано: «Клуб». Взяв ружье, он первым вышел из машины и сказал Красавчику:

– Выходи и иди впереди меня.

Он даже не посмотрел на светящиеся окна клуба, хотя знал, что в этот момент к ним прильнули лица бандитов.

Хрящ, Потап и Габон сидели в самой большой комнате пионерского клуба. Мебель здесь была скудная. Кроме стола и двух деревянных лавок, которые они принесли с улицы, практически ничего больше не было. Бандиты сидели за столом, обильно уставленным бутылками водки и закусками. Каждое свое дело они отмечали здесь именно так. Вот и сегодня по пути они остановились у магазина, и, закупив упакованный ящик «Смирновки», консервов, ветчины, колбасы и хлеба, отправились на базу. Бандиты уже изрядно разговелись, выпив две из шести бутылок водки. Неожиданно Хрящ произнес:

– Не нравится мне Казбек в последнее время. Темнит он что-то, а вот что, понять не могу.

– А мне вообще не нравятся последние события, – сказал Габон. – Слишком уж много чего изменилось, и я не уверен, что в лучшую сторону. Как-бы нам все эти перемены боком не вышли.

– Казбек же сказал, что все будет нормально, – подал голос Потап. – До сих пор он нас еще не обманывал.

– Так это раньше, – сказал Хрящ. – Кто знает, что у него теперь на уме? Времена меняются. Люди тоже.

– Нет, – ответил Габон, – я в это не верю. Люди не меняются.

– Тихо, – вдруг неожиданно сказал Потап, – кончай базар разводить. Кто-то едет сюда.

Бандиты выхватили пистолеты и бросились к окнам. На площадке перед клубом остановилась красная «пятерка».

– Так это же Красавчик приехал, – сказал Габон. – Его тачка.

– Его, – подтвердил Хрящ, – но он не один, а с нашим старым знакомым. Вот уж кого не ожидал здесь увидеть.

– Опять Красавчик, паскуда притащил его сюда. Замочу суку, – сквозь зубы прорычал Габон.

– Ничего, – сказал Хрящ, – мы их обоих сейчас пришьем. Встань за дверью, – приказал он Габону, – а мы с Потапом здесь на лавочке сядем.

Игорь, следуя за Красавчиком, медленно ковылявшим впереди, поднялся на крыльцо и, пройдя через маленький тамбур, вошел в большую комнату, где за столом на лавках сидели Хрящ и Потап. Игорь тут же заметил, как из-за двери мелькнула чья-то тень. Краем глаза он увидел Габона, направившего на него свой пистолет. В руке Игоря было ружье, но чтобы не нагнетать ситуацию, он не наставил ружье ни на кого, держа его стволом в пол.

– Ба, кто к нам пожаловал! Старый знакомый, – с деланной радостью поприветствовал его Хрящ. – Я уж не чаял тебя здесь увидеть.

– Конечно, – усмехнулся Игорь. – После того, как ты выпустил в меня в сквере десяток пуль, я сам думал, что тебя уже не увижу. Но вот видишь, судьба распорядилась так, что я стою здесь целым и невредимым.

– Да, – усмехнулся Хрящ, – придется исправлять ошибки. Он достал пистолет и положил его перед собой на стол, передернув затвор. Мы лично против тебя ничего не имеем. Мы люди подневольные, нам команду дали, мы и исполняем.

– Кто дал команду убить моего друга, а заодно и меня? – спросил Игорь.

– Какая разница? – ответил Хрящ, – главное, что заплатили.

– Это сделал Казбек? – снова спросил Игорь.

– Ты и про него знаешь, – сказал Хрящ, перестав улыбаться. – Я смотрю, слишком много ты знаешь.

Хрящ бросил грозный взгляд на Красавчика и сказал:

– Ты, сука, разболтал?

– Хрящ, послушай, – начал было Красавчик, но тот оборвал его:

– Усохни, падла, ты уже второй раз этого фраера на нас наводишь.

Хрящ снова посмотрел на Игоря и сказал:

– Ну, если тебе интересно, то да, Казбек дал команду вас обоих пришить.

– Где же сейчас этот ваш начальник?

– Любопытный ты больно. Такие долго не живут. Но тебе могу сказать: он уехал по делам, но скоро здесь будет. Только боюсь, что переговорить вам не удасться. Вряд ли ты доживешь до его визита.

– Казбек у вас за старшего? – снова спросил Игорь.

– Еще чего, – огрызнулся Хрящ.

– А на кого же он работает? – спросил Игорь.

Хрящ нахмурился, лицо его стало задумчивым.

– Это я и сам хотел бы узнать, – произнес он, но тут же взглянув на Игоря, сказал:

– Что-то ты разболтался не в меру. Кстати, а чего это ты сегодня один? – усмехнулся Хрящ. – Где твоя боевая подруга?

– Здесь неподалеку, – ответил Игорь и вскинул ружье.

– Но-но, не балуй, – бандиты тут же нацелили свои пистолеты на Игоря. – Брось ружье.

В следующую секунду грянул выстрел. Ольга, подкравшись к окну, взяла на мушку Габона и выстрелила в него прямо через стекло. Тот, получив пулю в голову, рухнул замертво. Внимание Хряща и Потапа было привлечено к окну. Этим воспользовался Игорь, разрядив ружье в стоявшего ближе к нему Потапа. Того, с развороченной от выстрела грудью, отбросило к стене. Хрящ свалился после второго выстрела Ольги. И тут Игорь заметил, что Красавчик тянется к лежащему на столе пистолету Хряща. Раздумывать было некогда, выстрел почти в упор свалил Красавчика на пол.

Несколько секунд Игорь приходил в себя, потом сказал, все еще задыхаясь:

– Это вам за Гогу.

Он осмотрел все четверых: признаков жизни не подавал никто. Он вышел на улицу, где его уже поджидала Ольга. Они сели в машину.

– Куда теперь? – спросила Ольга.

– Теперь мы ждем. Скоро сюда подъедет еще один. Тот, кого звать Казбек.

Игорь завел машину и отогнал ее на соседнюю улочку лагеря. Поставив машину между деревьями, он выключил фары.

– Этого Казбека тоже надо ликвидировать?

– Не думаю, – ответил Игорь с некоторой паузой.

– Почему? – спросила Ольга. – Ведь это он, как я поняла, отдавал команды.

– Нам надо точно узнать, стоит ли за Казбеком кто-то еще. У меня есть серьезные подозрения, что кто-то стоит. Слишком уж солидная организация. Такое не по плечу организовать одному человеку. А этот Казбек, судя по рассказам, не тянет на главаря мафии.

– Так что же ты предлагаешь? – спросила Ольга.

– Для начала посмотреть на него, – сказал Игорь, – а потом проследить за ним.

Они посидели в машине минут двадцать, когда Ольга первой заметила мелькнувший между деревьями свет автомобильных фар. Они вышли из машины и, словно тени, между домов проскользнули к зданию клуба. Там уже затормозили белые «Жигули» восьмой модели, из которых вышел невысокий плотный мужчина, одетый в короткую дубленку с меховым воротником . У него было скуластое лицо, маленький плоский нос, черные, котортко постриженные кучерявые волосы. В руках у мужчины был короткоствольный автомат Калашникова милицейского образца. Мужчина посмотрел на светящиеся окна клуба, закурил и передернув затвор автомата, устремился в глубь помещения.

Казбек шел на встречу со своими подельниками лишь с одной целью: уничтожить их. Это был последний этап плана, продуманного хозяином, после осуществления которого не осталось бы никаких свидетелей той деятельности, которую вел хозяин на пивзаводе. Дальше каждый из них начал бы жить своей жизнью, как они хотели и давно мечтали.

Но картина, открывшаяся перед Казбеком, едва он вошел в большой зал клуба, поразила его до глубины души. Он даже не мог представить, что такое может случиться. Все четверо членов банды Хряща, включая раненого Красавчика, лежали на полу мертвыми. У всех были смертельные огнестрельные ранения. Казбека прошиб пот. Он растер ладонью лицо, словно пытаясь сбросить пелену с глаз.

– Кто это мог сделать, черт возьми, – проговорил он. В следующую секунду, повинуясь какому-то внутреннему импульсу, он, потрясенный, выбежал из помещения. Выплюнув сигарету изо рта, он устремился к своей машине.

«Бежать, бежать подальше от этого места», – вертелась у него в голове одна мысль.

Он завел мотор и, развернув машину, поехал к воротам лагеря. Как только его машина скрылась за поворотом, Игорь вышел из-за угла и, подойдя к крыльцу, поднял с земли окурок. Рассмотрев его на свету, исходящем из окон клуба, он произнес:

– «Житан». Окурок этой марки был найден на крыше дома, недалеко от того места, с которого киллер застрелил Брагина.

– Пойдем быстрей, – сказала Ольга, – мы можем не догнать его на трассе.

Игорь кивнул, и они быстро побежали к машине. Дождь усилился, когда Игорь выруливал из ворот лагеря. Он всерьез боялся, как бы ему не упустить Казбека, и, едва въехав на шоссе, он прижал до пола педаль газа и через несколько минут с облегчением увидел ехавшую впереди него белую «восьмерку».

– Она? – спросил он Ольгу.

– Она, номер тот же. Держись от нее метрах в пятидесяти. При таком дожде ему будет сложно обнаружить хвост.

Но Казбек был настолько возбужден, что и не думал об осторожности. Все его мысли сконцентрировались на одной проблеме: он не знал, что ему сказать хозяину. С одной стороны, то, что должно было быть сделано – сделано, и в конце концов не важно, кто выполнил эту работу за Казбека. С другой стороны, Казбек никак не мог понять, как это могло случиться.

«Неужели это Митрофан? – подумал Казбек. – Ведь он остался жив. Но уж больно быстро он среагировал. Впрочем, от Митрофана этого ожидать можно. Он мстителен и скор на расправу. И если он остался жив, то вполне мог связаться со своей братвой, а те, в свою очередь, каким-то образом выследили Хряща и его ребят. „Нет, – решил Казбек про себя, – я не буду говорить хозяину о том, что случилось. Скажу лишь, что выполнил задание. Бог знает, как он отреагирует на подобную информацию. В конце концов, свидетелей никаких не осталось. Пора заканчивать с этим делом. Я слишком многим рискую. В отличие от хозяина, мое имя может всплыть. Меня могут разыскивать органы. Мне пора сматываться, а для этого мне нужны деньги, которые обещал хозяин после завершения всей операции“.

С подобными мыслями Казбек въехал в город. Поколесив по улицам окраины, он остановился у особняка с каменным забором. Выйдя из машины, он подошел к воротам и позвонил. Через три минуты он уже вошел в дом. Он не заметил, как недалеко от особняка показалась красная «пятерка» с притушенными фарами.

Поспать этой ночью Мостовому не удалось, так как в два часа в его доме раздался звонок и дежурный сообщил, что в пригороде, в одном из пионерских лагерей совершено массовое убийство. Найдены четыре трупа с огнестрельными ранениями.

– Очень похоже на разборку между бандами, – сказал дежурный.

Мостовой выехал на место происшествия, дав команду людям из своего отдела прибыть туда же. В пионерском лагере, куда Мостовой прибыл на своей автомашине, уже толпилось немало народу. Был там и капитан Семенов из ГУВД.

– Опознали кого-нибудь? – спросил Мостовой у Семенова.

– Да, все личности знакомые. Все по сроку имеют: Хрящ, Красавчик, Габон, Потап. Все они входили в одну группировку. За старшего был Хрящ. Но ничего серьезного за ними не числилось. Я бы даже сказал, в последние годы они ушли в тень. Я уж думал, что они занялись каким-нибудь цивилизованным бизнесом. Но судя по тому, чем они закончили, я слишком хорошо о них думал.

– Как их обнаружили? – спросил Мостовой.

– Сторож ходил в деревню. Возвратился поздно вечером. Заглянул на огонек и увидел трупы.

– Что они здесь делали вообще? – спросил Мостовой.

– Сторож говорит, что они здесь часто бывали, как правило, пьянствовали. Народу в лагере по осени никого, вот он и пускал их. Они ему наливали.

– Есть хоть какие-то данные, указывающие на убийц?

– Практически никаких, – ответил Семенов. – Мы знаем, что стреляли двое. Один был внутри, видимо, они знали того, кто вошел. А второй стрелял с улицы через окно.

– Следы людей, протекторов колес автомобилей?..

– Нет ничего, всю ночь дождь проливной льет. Все размыло.

– Да, – простонал Мостовой, – тяжелая выдалась ночь. – Два массовых убийства. Ничего не скажешь, времена наступили...

Он увидел, как на площадку перед клубом, где они стояли с Семеновым, подъехал джип «Шевроле-Блайзер». Из него вышел подполковник ФСБ Раскольников.

– Ну что, Семеныч, есть над чем голову поломать? Опять братва воевать между собой начала?

– Похоже на то, – сказал Мостовой. – Вчера Митрофана из машины скорой помощи какие-то санитары автоматами перекрестили, теперь вот пионеров мертвыми нашли. При всех пушки.

– Да, кстати, – неожиданно сказал Семенов, – о санитарах. В этой «девятке», на которой убитые сюда приехали, нашли два белых халата.

– Да ну, – почти разом произнесли Мостовой и Раскольников. – Ты что, думаешь, здесь есть какая-то связь?

– Чем черт не шутит. Надо сверить отпечатки пальцев этих братков с теми, что нашли в «Рафике». И если они совпадут, то наша версия верна: Митрофан с Хрящом счеты сводит.

– Да, – задумчиво произнес Мостовой, – есть еще одна информация. У Митрофана в багажнике «Линкольна» нашли импортную оптическую винтовку. Юрков высказал предположение, что из этой винтовки Брагина и пришили. Тогда получается, что это дело рук Митрофана.

– Слушай, Семеныч, давай-ка экспертов на ноги поднимем. Пусть тоже поработают, не одним же нам здесь торчать.

К утру следующего дня Мостовой, Раскольников и Семенов уже шли по коридору больницы, в которую с вечера отвезли Митрофана. Шедший рядом с ними врач-хирург говорил о том, в каком состоянии находится Митрофан.

– Больному вчера сделали операцию. Потерял много крови, но состояние удовлетворительное.

– Что у него? – спросил Раскольников.

– Ну, в общем, этому парню повезло. Три пули попали в ягодицу, четвертая в плечо, но жизненно важные узлы на теле не задеты. Желательно все же его не утомлять разговорами.

– Ничего, – сказал Мостовой. – Подобные разговоры предусмотрены его жизненной программой. Он к ним привычен.

Процессия подошла к палате, у которой сидели два милиционера, вооруженных табельными пистолетами. Мостовой огляделся и увидел невдалеке двух развалившихся на стульях парней. Один из них был одет в джинсовую куртку, на втором был спортивный костюм.

– А это что за типы сидят здесь? – спросил Мостовой у одного из дежуривших милиционеров.

– А это наши внештатные работники, так сказать, добровольные дружинники.

– Ну-ну, – проговорил Мостовой и зашел в палату.

За ним последовали остальные.

Митрофан лежал на больничной койке на животе, подперев подбородок подушкой, которую он в, свою очередь, обхватывал руками.

– Как здоровье, Митрофанушка? – произнес Мостовой, двумя руками приоткрыв простыню, закрывавшую тело Митрофана. – Ой-ей-ей, – сочувственно проговорил Мостовой, глядя на залепленный в трех местах пластырем зад Митрофана. – Серьезное у тебя ранение, я бы даже сказал – героическое, – произнес он.

Стоявший рядом Юрков произнес:

– Это, пожалуй, единственное место на теле, где у него нет татуировок. Во всем остальном он почти как передвижной выставочный зал.

Мостовой закрыл Митрофана простыней. Тот задрал свои заплывшие зенки кверху и оглядел присутствующих.

– А, полканы пришли. Чего надо-то?

– Поговорить с тобой пришли, Митрофанушка, о делах твоих скорбных.

– Давай поговорим. Ничего, что я лежу при вас? – сказал Митрофан.

– Ничего, лежи пока, Митрофан. А то боюсь, как бы тебе, несмотря на твой простреленный зад, скоро сесть не пришлось, лет так на десять.

– Никак я в толк не возьму, о чем это ты поешь, – ответил Митрофан.

– Сейчас поясню, – сказал Мостовой. – Вчера, когда я тебя спрашивал, кто в тебя стрелял, ты промолчал. А ведь ты знал, кто это сделал. Ты первый увидел нападавших. Так вот, сегодня мы выяснили, что это были Хрящ и его люди. Ну, а сегодня же ночью их нашли всех перебитыми. Вот я теперь и думаю, Митрофан, уж не свел ли ты с ними счеты по-быстрому?

Митрофан снова задрал глаза кверху, уставившись на Мостового и спросил:

– Так что, Хряща пришил что ли кто-то?

– Пришил-пришил. Все четыре трупа в пионерском лагере нашли.

– Есть справедливость на свете, – проговорил Митрофан. – Никогда бы не поверил, но, оказывается, есть.

– Вопрос в том, кто ее восстанавливал. Уж не твои ли братки?

Митрофан повернул подушку поудобнее и, положив на нее подбородок, сказал:

– Хочешь верь, хочешь не верь, начальник, была бы у меня такая возможность, так рука бы не дрогнула. Но я со вчерашнего дня здесь на койке валяюсь и сделать этого никак не мог.

– Ты-то может и не мог, но вот люди твои...

– Не шей мне это дело, начальник. Говорю тебе, не я.

– Ладно, оставим этот эпизод, – сказал Мостовой. – Знал ли ты когда-нибудь директора пивзавода Абрамова. Говорят, вы с ним не раз переговоры вели в последнее время.

– Врут, – сказал Митрофан, – твои информаторы. Так, встречались пару раз.

– Так вот, после одной из этих встреч Абрамову в машину тротила и подкинули, отправив его на тот свет. А потом и людишек его поубивали. Тех, кто на наркоте завязан был.

– Ну, начальник, ты совсем все туманом опутал. Какая наркота, каких людишек?

– Каких людишек? Ну, например, завлаба его. Говорят, он химик был неплохой. И для Абрамова синтетическую наркоту производил.

– Не знаю я ни о чем таком, – буркнул Митрофан. – Ни к какому химику я отношения не имею.

– А как же ты объяснишь то, что у тебя в багажнике нашли винтовку импортную, из которой этого химика и пришили? Баллистическая экспертиза подтвердила.

– Ты что, начальник, – заговорил Митрофан, снова запрокинув голову наверх, – ты что, меня засадить решил и поэтому всякую лобуду тут несешь? То убийство Абрамова шьешь, то подручных его, то винтовку какую-то в багажнике нашел. Да я отродясь никакое оружие с собой в машине не вожу, у меня для этого охрана есть.

– Подумай, Митрофан, – сказал Раскольников, – сам понимаешь, чистосердечное признание... Уж больно в нехорошую историю ты попал. Что же тогда получается: ты ведешь переговоры с Абрамовым о покупке акций завода, которые ничем не заканчиваются, после чего Абрамов взлетает на воздух, взорванный в машине. Затем твои люди убивают двух его лаборантов, которые, судя по всему, были завязаны на наркотиках. Правда, не очень понятно, почему убивают. Но, может, как раз потому, что они отказались с тобой работать. В ответ бригада Хряща, которая, как теперь выясняется, работала на Абрамова, организует на тебя наезд и чуть не отправляет тебя на тот свет. И если бы не твоя задница, то ты бы сам отправился к праотцам. Но ты в долгу не остаешься и посылаешь киллеров, которые ликвидируют Хряща и его бойцов. В городе война, начальство волнуется. Нам с Василием Семеновичем каждый день по башке стучат. Уже запарились рапорты писать. Как ты прокомментируешь версию, изложенную мной?

Митрофан застонал и уткнулся лицом в подушку.

– Да, – наконец произнес он, отняв от нее лицо. – Подставили, так подставили. Только вот что я вам скажу, начальники: никакого Абрамова я не убивал, и убивать его мне было невыгодно.

– Это почему же?

– А потому, что мы с ним за два дня до его безвременной кончины в ресторане договорились о том, что он продает мне большой пакет акций с завода. И за этот пакет акций я ему под его слово выложил сто пятьдесят тысяч зелененьких в чемоданчике, из рук в руки передал. В тот день, когда его в машине накрыло, он мне подписанные бумаги должен был передать. Поэтому, как ни крути, после того, как я ему деньги отдал, я с него пылинки сдувать должен был, поскольку те, кто взорвали его, у меня деньги украли.

– Чем ты подтвердишь это?

– А тем, что я тоже не лыком шит и во время наших с ним переговоров в ресторане, в отдельном кабинете видеокамеру поставил и записал нашу с ним беседу. При ней он, его помощник Казбек присутствовали, да я со своим телохранителем.

– Где эта кассета? – спросил Раскольников.

– У меня дома в тайнике лежит. Если захотите, найдете ее. Паркет под тумбочкой с телевизором разбирается. Вот в нем она и лежит.

– А этот Казбек, где он? Среди убитых его не было.

– Это я и сам бы хотел знать, – ответил Митрофан.

– Ладно, – задумчиво произнес Мостовой, – поехали, пошарим у него на хате. Потом решим, что с ним делать. Но в любом случае мы тебя за незаконное хранение оружия арестовываем. Нечего было в сортире из пистолета палить, на который у тебя разрешения нет.

Через два часа на квартире у Митрофана в тайнике, помимо упаковки кокаина и пистолета «ТТ», была обнаружена и видеокассета, видеозапись которой полностью подтверждала сказанное Митрофаном.

– Ну, что будем делать? – спросил Раскольников у Мостового. – Запутанная получается история.

– Не знаю, – ответил Мостовой. – Знаю только одно: этого Казбека надо найти. Так получается, что за исключением Митрофана, он второй, кто остался жив и сможет пролить свет на это дело с другой стороны.

– Вот что, Семеныч, я тебе предлагаю. Эта кассета на самом деле стопроцентным доказательством невиновности Митрофана не является. К примеру, на другой день Абрамов мог вернуть деньги и отказаться от сделки. Но она несомненно доказывает, что Митрофан хотел наложить лапу на пивзавод и влезть в число его пайщиков. Может, он хотел поиметь и долю в производстве наркотиков. И только делает вид, что он о них ничего не знал.

Я считаю, что для успокоения нашего начальства это дело надо представить, как криминальную разборку, борьбу за сферу влияния. Доказательство этого у нас на лицо. Другое дело, насколько покатит в суде, но успокоить начальство мы можем. А этого Казбека надо найти, ты прав.

– Ладно, – после некоторого раздумья произнес Мостовой, – может, ты и прав. Начнем дело против Митрофана, а там посмотрим.

Ольга и Игорь ждали в машине больше получаса. По истечении этого времени калитка в заборе открылась, и оттуда вышел Казбек. В руке у него был небольшой чемоданчик. Он прошел к своей машине и, усевшись за руль, завел двигатель.

– Его надо брать, – сказала Ольга.

Игорь посмотрел на окна дома, где горел свет.

– Да, пора, – согласился Игорь и запустил двигатель.

«Восьмерка» Казбека уже тронулась, когда Игорь стартовал следом за ней. Он догнал машину Казбека, когда она, завернув за угол, ехала вдоль кирпичного забора, отделявшего жилые дома от железнодорожной товарной станции. Игорь увеличил скорость до максимума и догнал машину Казбека.

– А теперь держись! – крикнул он Ольге и резко повернул руль влево, преграждая путь машине Казбека.

«Пятерка» ударила «жигуленок» Казбека в бок. Не ожидавший такого нападения Казбек пытался затормозить и выровнять машину на дороге, но у него ничего не получилось и он, не справившись у с управлением, врезался в деревянный забор одного из жилых домов.

Игорь, проехав чуть дальше, затормозил и, выскочив из машины, побежал к «восьмерке». Он достиг ее в тот момент, когда оглушенный от удара о лобовое стекло Казбек вылезал из машины, держа в руке чемоданчик. Игорь схватил его за шиворот куртки и, не давая ему разогнуться, со всей силы ударил его ногой. Носок ботинка пришелся Казбеку в солнечное сплетение и тот, застонав, упал на землю. Но в следующее мгновение вскочил и, сшибив Игоря с ног, бросился убегать в сторону кирпичного забора. Когда он достиг его, то первым делом перекинул через забор дипломат и попытался уцепиться за верхний край ограждения. В этот момент на него бросился Игорь. Он со всего разбега врезался в Казбека как раз в тот момент, когда тот подтягивался на руках, чтобы перелезть через забор. Удар Игоря припечатал Казбека к кирпичной кладке. Тот застонал и стал медленно сползать на землю, держась руками за грудь. Игорь, сцепив руки замком, обрушил их на шею Казбека. Тот уткнулся лицом в землю. Игорь и подоспевшая к нему Ольга скрутили руки Казбека и потащили того к «пятерке».

В следующую секунду ночную тишину потряс взрыв оглушительной силы. Все трое мгновенно оглянулись и увидели за забором красное зарево. Еще большее удивление возникло в их глазах, когда в свете этого зарева они увидели, что в воздух взлетели белые, аккуратно нарезанные под формат денег бумажки. Взрыв был настолько большой силы, что верхняя часть забора была разрушена в том месте, где Казбек пытался перелезть через него. Разлетевшиеся осколки кирпичей только чудом не поранили противоборствующих.

Ольга подняла с земли одну из бумажек и спросила:

– Что это?

– Подозреваю, что в чемодане этого господина вместо денег находились денежные «куклы» и взрывчатка, – ответил ей Игорь.

Пораженный Казбек уставился на бумажку в руках Ольги, потом перевел взгляд на разрушенную стену. В следующий момент он закричал и стал вырваться из крепких объятий Ольги и Игоря.

– Сука! Паскуда! Убью, козла. Предатель. И это за все, что я ему сделал...

Игорь и Ольга затащили Казбека в машину и, связав руки ремнем, бросили его на заднее сидение.

– Поехали быстро в дом, – сказал Игорь, – пока взрывник не уехал.

Но они опоздали. Когда Игорь подъехал к особняку, из которого десять минут назад вышел Казбек, ворота его уже были открыты. Кто-то в срочном порядке покинул свое убежище. Игорь и Ольга проникли в дом и осмотрели его. Весь дом не был жилым, кроме одной комнаты, где была мебель и камин. В стене был вмонтирован сейф, дверца которого была открыта. Но он был уже пуст.

– Ушел, – сказал Игорь, обращаясь к Ольге.

– Нам тоже пора, – сказала она. – Сейчас сюда съедется милиция.

Они покинули дом и, сев в машину, поехали подальше от этого места. Через полчаса они вошли в квартиру, ведя за собой пленника...

Спустя некоторое время, Игорь, после недолгого разговора, положил трубку телефона и, взглянув на Ольгу, сообщил информацию, только что полученную от Мостового.

– Мостовой лишь косвенно подтвердил то, что мы знали заранее.

Он повернулся к окну, возле которого на полу сидел Казбек, пристегнутый к батарее.

– Итак, ты готов принять участие в деле на тех условиях, которые мы тебе предложили?

Тот молча кивнул и отвернулся к окну.

Тогда мы сегодня же выезжаем.

... В баре московской гостиницы «Континенталь» было тихо, играла музыка. Полумрак покрывал большую часть бара. Светло было лишь у стойки, где хлопотал бармен. Ковров сидел в одиночестве за одним из столиков и потягивал заказанный им виски. Весь день он просидел у себя в номере и лишь полчаса назад спустился в бар проветриться. Ковров считал, что он заслужил это. В конце концов надо было расслабиться хоть раз за все эти напряженные дни.

Сегодня днем он сделал последний звонок, а завтра утром уже сядет в поезд и через сутки будет в Вене. Там его ждут. Кто ждет? Представители одной французско-австрийской фармацевтической компании, дела которой последнее время шли не очень удачно. Случайно познакомившись с сотрудником их фирмы в Москве, Ковров вышел на них с предложением о продаже наркотического препарата, синтезированного Брагиным. В качестве пробы он передал представителю фирмы пробирку с препаратом. Менеждеры фирмы были потрясены произведенным от действия этого препарата эффектом и выразили готовность закупить у Коврова ноу-хау. При этом они не особенно вдавались в подробности, не уточняли, откуда именно эта технология появилась в руках Коврова.

Полмиллиона долларов, которые фирма отвалит за это, плюс те суммы, которые Ковров вез с собой, составляли бы немалый капитал, на который он вполне мог бы купить себе небольшой домик где-нибудь в Калифорнии на берегу моря и остаток жизни провести не бедствуя, так, как он и хотел. А для начала он поедет в путешествие, в кругосветный круиз. Он давно мечтал посмотреть мир. И слишком устал от российских реалий. Но теперь с прошлым покончено, все концы обрублены, никаких следов не осталось.

Он отпил большой глоток виски и огляделся по сторонам. И вдруг его охватил ужас, на лбу выступила испарина. В какой-то момент ему показалось, что он увидел в глубине зала в полумраке знакомое лицо.

«Нет, не может быть, – подумал он. – Этого человека не может быть в живых».

Он снова вгляделся в тот конец зала, где увидел знакомого, но там уже никого не было.

«Показалось, – подумал он про себя. – Черт, сдают нервы. Они у меня все же не железные. Ладно, возьму бутылку и пойду к себе в номер».

Он допил остатки виски, подошел к бару и купил там небольшую бутылку «Джонни Уокера». Поднявшись на третий этаж, где располагался его номер, он вдруг увидел в коридоре идущую впереди себя пару молодых людей. Парень был в темном добротном костюме, на девушке были брюки и жакет. Они шли в обнимку по коридору и в каждой свободной руке у них была бутылка шампанского. Оба были явно навеселе и шли по коридору, раскачиваясь из стороны в сторону. Неожиданно они остановились у номера, который снимал Ковров, и парень, убрав руку с талии девушки, произнес:

– Подожди, сейчас я открою наше логово.

Он вынул ключ и стал ковыряться в замке.

– Это не наше логово, придурок, – сказала девушка.

– Как «не наше»? Наше!

– Я тебе говорю, – сказала девушка, – ты ломишься не в свою дверь.

– Я сам сегодня сюда заносил вещи. С кем ты споришь?

– Я не знаю, куда ты заносил наши вещи, но этот номер не наш. Последней тройки в нашем номере не было, – сказала девушка.

Парень посмотрел на брелок и сказал:

– Действительно, у нас 305, а не 303.

– Чем могу быть вам полезен, молодые люди – обратился к ним Ковров, подходя к своей двери.

– Извините нас, – сказала девушка, – мы тут номер перепутали. Я ему говорю, что это не наш номер, а он, что наш. Ну, и чуть не зашли.

– Девушка права, – сказал Ковров. – Этот номер действительно снимаю я. Я ваш сосед.

– А у вас, – молодой человек посмотрел на Коврова, – а у вас, наверное, тоже праздник, – произнес молодой человек, глядя на Коврова.

– Почему вы так решили? – спросил Ковров.

– А у вас, как и у нас, тоже бутылка в руках. Значит, вы собираетесь что-то отмечать.

– Да, действительно, – сказал Ковров, посмотрев на бутылку в своей руке.

– Так, может, мы вместе отпразднуем? У нас с Олечкой свадьба, и мы путешествуем. Папа с мамой видите ли решили проплатить нашу поездку в Америку. Мы тут задержались на пару дней. Что торопиться? Нам там даже поговорить не с кем, кроме моего дядюшки и тетушки.

– Ну что ж, – сказал Ковров, – хорошее дело – колесить по свету. Когда-нибудь и я доберусь до Америки.

Он посмотрел на улыбающихся молодых людей, стоящих перед собой. Оба были хороши собой и веселы. Высокий темноволосый парень, стройная светловолосая девушка.

«А почему бы и нет? – подумал Ковров. – Провести последний вечер в России в компании молодых людей. В конце концов, почему бы и не повеселиться?»

– А вы знаете, я согласен, – сказал Ковров. – И коль вы рвались в мой номер, давайте у меня и посидим.

Он открыл дверь и пригласил молодых людей пройти.

Номер был небольшой, одноместный. Напротив кровати стоял низкий столик, рядом два кресла. На столик и были выставлены бутылки со спиртным. Ковров достал из небольшого шкафчика фужеры и поставил их на стол. Из своей сумки он достал коробку конфет и нарезанную копченую колбасу.

– Ну что ж, – разлил шампанское по фужерам молодой человек, – давайте знакомиться. Меня зовут Игорь. Это моя жена Ольга.

– Ну, а меня зовут, – начал было Ковров, но Игорь перебил его.

– Мы знаем, – сказал он, отпив из фужера шампанское. – Вы – Абрамов Александр Петрович.

При этом имени собеседник Игоря вздрогнул. Он попятился от Игоря и произнес:

– С чего вы взяли? Моя фамилия Ковров.

– Это вы сейчас Ковров, – сказал Игорь, поставив фужер, – но большую часть своей жизни вы прожили под фамилией Абрамов. Последняя должность, которую вы занимали, была директор пивзавода «Звездный». Именно на этом посту вы натворили столько всего, что вам захотелось сменить фамилию, имя и даже биографию и исчезнуть из поля зрения своих знакомых. А многих из них вы отправили на тот свет, чтобы они не болтали лишнего.

Абрамов пытался взять себя в руки. Такого удара он не ожидал. Его разоблачение случилось настолько быстро и неожиданно, что ему с большим трудом удавалось унять нервную дрожь, охватившую все его тело.

– Вы, видимо, из органов, – произнес он. – Я так и знал. Мне казалось, что я обрезал все концы, и вам меня не достать, но вам как-то это удалось.

– Вы ошибаетесь, Александр Петрович, – сказала Ольга, – мы не из органов.

– На кого же вы, в таком случае, работаете? – удивился Абрамов. – И как вы на меня вышли?

– Мы ни на кого не работаем, – ответил Игорь.

– В таком случае, это хорошо, – сказал Абрамов, – значит, мы сможем договориться. Вы не связаны ни с какими присягами и никакой ответственности.

– Мы связаны гораздо больше, – сказал Игорь, – и договориться с нами нельзя. У меня на глазах ваши люди убили моего друга. Убили ни за что. Он не собирался делать вам ничего дурного. Он просто собирался сбежать от вас. Но вы выследили его и убили, при этом чуть не убили меня, таким образом втянув меня в это дело.

– Ах, вот оно что,– проговорил Абрамов, – вы и есть та самая парочка, которая все время путалась у меня под ногами.

Абрамов засунул руки в карманы и прошелся по комнате.

– Так как вы меня нашли?

– Очень просто, – ответил Игорь.– Теперь я знаю много о вас. Вы много времени потратили на то, чтобы убрать, как вы только что сказали, все концы, чтобы никто не мог знать о том, что вы живы, и что в ваших руках находится технология производства новейшего синтетического наркотика, разработанного Брагиным.

Были убиты все наркоманы, которые служили вам подопытными кроликами, на которых вы с Брагиным ставили эксперименты. Ученые всего мира борются за то, чтобы по максимуму адаптировать лекарства, испытываемые на крысах и обезьянах, к человеку. Вы же пошли более простым путем. Вы человека сделали подопытной обезьяной. Видимо, это и служило одной из важных составляющих такого успеха, плюс талант Брагина, выдающегося ученого и законченного извращенца.

Когда в результате пятилетних опытов вы получили продукт, который можно продать за большие деньги на Западе, вы решили начать новую жизнь. Для этого вам надо было покончить со старой.

– Начать с себя – это было гениальное решение, – продолжил Игорь. – Инсценировав свою смерть, вы сразу сняли с себя подозрение за все последующие убийства. Полагаю, что вместо вас сгорел какой-то бомж или наркоман, фамилией которого вы пользовались все это время, после вашей псевдосмерти. Далее перебили всех подопытных наркоманов, потом были убиты Гога и Брагин. Затем вы устроили нападение на банду Митрофана, с помощью своих подручных, Хряща и его товарищей. Затем в ваши планы входила задача перебить бригаду Хряща, и, таким образом, выставить дело, как межкриминальную разборку.

Даже если факты про наркотики и причастность к этому Абрамова всплывут, все будет списано на дела минувших дней. Абрамова нет, бригада Хряща перебита, Митрофана, который уцелел случайно, скорее всего, посадят. Никто так и не узнал до конца, что речь шла не о каком-то банальном наркотике, а о суперэффективном. И со смертью Брагина и Гоги никто об этом бы ничего не узнал.

– Но вы все же нашли меня, – сказал Абрамов. – Как вам это удалось?

– Во всех ваших делах вам помогал верный, как пес, подручный Казбек. Когда-то, пользуясь вашим влиянием и связями, вы спасли этого человека от верной смерти. Он задолжал немалую сумму крупному авторитету в городе. И его уже заказали. Вы случайно узнали об этом и выкупили эти долги, оказали даже еще ряд услуг этому авторитету для того, чтобы он отстал от Казбека. Не могу сказать, чем вы руководствовались в тот момент, но, зная вашу натуру, могу предположить, что это было сделано не из гуманистических соображений, а для того, чтобы иметь при себе верного человека, который поможет осуществить ваши планы.

Абрамов напряженно глядел на лицо Игоря, старясь предугадать, что тот скажет в следующий момент.

– Так вот, Казбек был тем человеком, который знал слишком много и которого вы собирались устранить последним, когда «мавр» сделает свое дело. Здесь-то и случилась осечка.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – проговорил Абрамов.

– Сейчас поймете, – ответил Игорь. – Вы хотели договориться, мы вам сказали, что с нами договориться не удастся. Но мы дадим вам шанс: попробуйте договориться с этим человеком.

Игорь подошел к двери, ведущей в ванную комнату, и открыл ее. В комнату вышел Казбек, скрывавшийся в ванной во время разговора.

– Казбек, – одновременно удивленно и с ужасом проговорил Абрамов, – ты жив?

Глаза Казбека сузились. На его лице играла усмешка.

– Да, хозяин, мне повезло. Меня вытащили из машины раньше, чем вы нажали на кнопку радиовзрывателя. Вы слышали звук взрыва, но я не пострадал... Физически.

– Казбек, – обратился к тому Игорь, – ты обыскал комнату? Где записки Брагина?

– Вон там, – сказал Казбек, указывая на дорожную сумку, – в сумке лежит маленький дипломат. В нем документы и пачки долларов. Берите их и уходите.

– Нет, – вскрикнул Абрамов, – вы не возьмете их.

В следующую секунду он выхватил из кармана пиджака пистолет.

– Всем стоять на месте! Первого, кто дотронется до сумки, я пристрелю. Я не для того потратил столько лет жизни, чтобы сейчас какие-то проходимцы отняли у меня то, что мне принадлежит по праву. Я жил ради этого все последние годы и меня ничто не остановит.

– Я остановлю, – сказал Казбек.

В его руке мелькнул нож. Он замахнулся им в сторону Абрамова, но бросить не успел – тот сумел выстрелить раньше. Казбек покачнулся, ухватившись за грудь. В следующую секунду прозвучал еще выстрел, и Абрамов с простреленной головой упал на ковер. Игорь посмотрел на Ольгу. У той в руках был пистолет. Все это время она прятала его на спине, за поясом брюк.

– Займись ими, – сказал Игорь, а сам бросился к сумке.

В то время пока Игорь доставал из сумки дипломат и проверял проверял наличие в нем папки с документами, Ольга, вытерев отпечатки пальцев со своего пистолета, вложила его в руку Казбека. После чего она вытерла отпечатки пальцев с бутылок шампанского и убрала в шкаф лишний фужер.

– Уходим, – сказала она, когда Игорь захлопнул дипломат с бумагами.

Они вылезли через окно и по карнизу прошли в соседний номер, снятый на имя Казбека. Еще через двадцать минут, когда в номере, где лежали мертвые Абрамов и Казбек собралась толпа, они, воспользовавшись этим, незаметно покинули гостиницу.

Огонь от горевших в камине дубовых поленьев обогревал комнату, в которой находились Игорь, Ольга и Решетов. Погода в эти выходные выдалась неважная. За окном дул сильный ветер, наступили первые заморозки, обычные для конца октября.

– Я и не знал, что у тебя такая классная дача, – проговорил Решетов, улегшийся на раскладушке рядом с камином. – Природа здесь – ну, просто заглядение. Представляю, как здесь летом здорово.

– Это дача отца, – ответил Игорь,– мы, к сожалению, здесь редко бываем все вместе. То у отца проблемы с преподаванием, то я в командировке. За все лето лишь четыре раза приезжали сюда.

– А я бы здесь все время жил. Только на работу в город бы ездил, а вечером – обратно, – высказался Решетов.

Ольга разлила по чашкам кофе и подала их Игорю, сидевшему у камина, и Геннадию. Сама же она устроилась в кресле рядом с камином.

– Я хотел спросить о том препарате, который я передал тебе для анализа и эксперимента, – обратился Игорь к Решетову. – Что ты думаешь по поводу него?

Геннадий сел на раскладушке и, серьезно посмотрев на Игоря, произнес:

– Я знал, что ты об этом спросишь, и хочу тебе сказать, что это потрясающий по своей эффективности препарат. Я провел несколько экспериментов, и результаты их меня потрясли. Это наркотик очень сильного действия, и в то же время он имеет очень мягкие последствия после его применения. Конечно, это предварительные результаты, но даже сейчас можно говорить о научной разработке очень большого значения. Скажи, кто ее автор?

Игорь встал и взял с каминной полки коричневую папку.

– Автора нет в живых. Его убили, как только работа над созданием препарата была завершена, – ответил Игорь.

Он сел на небольшую табуретку у камина.

– Теперь вот что, – продолжил он разговор. – Поверь, что я не хочу извлекать из этих материалов никакой выгоды для себя. Я хочу чтобы эти документы больше не попали в руки людей, которые захотят использовать их в корыстных интересах. Потому что в этом случае все жертвы будут напрасны. Ты единственный специалист в этом деле, которому я могу довериться. Если ты обещаешь мне выполнить эти условия, то я отдам папку с документами тебе. В противном случае я сожгу ее прямо сейчас.

Игорь поднес папку к огню в камине. В глазах Решетова появился испуг, он интуитивно дернулся в сторону папки в руке Игоря.

– Нет, не делай этого! – воскликнул он. – Эти материалы надо сохранить. Подумай о тысячах больных людей, которые получат новое сильнодействующее обезболивающее средство, о том, сколько оперируемых людей с меньшими последствиями перенесут анастезию...

Решетов перевел дыхание и уже более спокойно произнес:

– Я обещаю, что сделаю все, как ты хочешь.

– В таком случае, ты должен запатентовать препарат на имя Брагина – это автор разработки – и официально передать его в Министерство здравоохранения. Мое имя не должно нигде упоминаться. Если у кого-либо возникнут вопросы по поводу того, как у тебя появились эти материалы, скажешь, что получил их от Крутикова на сохранение без каких либо подробных объяснений с его стороны. И только после убийства Гоги ты, якобы, решился опубликовать материалы.

– Хорошо, я сделаю это, – заверил Игоря Решетов.

– И еще, если ты обманешь меня и решишь воспользоваться этой папкой в своих интересах, то знай – я тебя из под земли достану.

Несмотря на угрозу в словах Игоря, Решетов не обиделся, он молча кивнул и сказал:

– Я понимаю тебя, можешь не беспокоится.

После этих слов Игорь вручил Решетову папку с бумагами.

Ольга во время разговора мужчин молчала, задумчиво глядя на огонь в камине. Обхватив свою чашку с кофе обоими ладонями, она мелкими глотками отпивала горячий напиток и размышляла о том, что закончилась очередная история, в которой они с Игорем принимали участие. И на этот раз все закончилось для них благополучно – они уцелели, несмотря на смертельную опасность. Справедливость восстановлена, убийцы наказаны, научный труд Брагина попал в надежные руки. Но главное все же то, что они с Игорем остались живы.

«Интересно, – подумала Ольга, – сколько еще нам будет везти? И стоит ли в дальнейшем испытывать судьбу, влезая в опасные истории ради того, чтобы восстановить справедливость?»

На эти вопросы ответа у Ольги не было.