Книга: Крутой и два баклана



Крутой и два баклана

Максим Шахов

Крутой и два баклана

Глава 1

С наступлением сумерек рабочее предместье промышленного города начинало жить своей особой жизнью. На темных улицах и во дворах обшарпанных блочных пятиэтажек появляться было так же опасно, как на передовой.

Три малолетних ублюдка, как обычно, вышли на охоту. Старшему из них едва исполнилось семнадцать, младшему не было и пятнадцати. Все трое были ростом под метр восемьдесят, и силой бог их не обидел. При себе Бегемот, Лысый и Каля имели нож, газовый пистолет и велосипедную цепь с кожаной петлей на одном конце и увесистой гайкой на другом.

Вечер выдался на редкость неудачным. К половине двенадцатого ублюдки успели долбануть гайкой по голове трех припозднившихся прохожих, но выгребли из их карманов только мелочь. Оба городских завода-гиганта – сталелитейный и трубопрокатный – остановились еще в начале весны, и «клиенты» с деньгами попадались все реже и реже.

– Голяк... – вздохнул Каля, заглянув в очередной пустынный двор.

Бегемот и Лысый поджидали его на тротуаре. На Гвардейской улице тоже не было ни души. Бегемот оглянулся, разочарованно сплюнул и сказал:

– Ладно, сваливаем к телкам. На пару бутылок хватит, а там видно будет.

– А может, тачку бомбануть? – посмотрел во двор Лысый. – Тачка крутая, чего-нибудь нароем.

Во дворе, едва освещенном падающим из окон светом, поблескивал хромом новенький джип.

– Ты че, охренел, урод? – брызнул слюной Бегемот.

– А че такого? – удивился Лысый.

– Ты знаешь, чья это тачка?

– Не-ет...

– Это тачка Пантелея, придурок! У него телка в этом доме живет, он к ней приезжает!

– Пантелея?! – вздрогнул Лысый.

– Его самого.

– Я ж не знал...

С Пантелеем, самым крутым в микрорайоне бандитом, связываться никому не хотелось. Троица дружно развернулась и уже двинулась обратно по Гвардейской, когда с противоположной стороны улицы послышались шаги.

– К кустам! – прошипел Бегемот.

Все трое поспешно отступили в тень. Несмотря на численное преимущество, нападать на свои жертвы ублюдки предпочитали исподтишка. Сперва глушили человека сзади гайкой по голове, а потом добивали ногами. Все это – из-за одной-двух замусоленных сотенных бумажек, завалявшихся в карманах несчастной жертвы.

Прохожий вынырнул из противоположного двора и направился через дорогу прямо к поджидавшим его ублюдкам.

– Молодца, сам прет! – прошептал Каля, перехватывая велосипедную цепь поудобнее. – Ща мы тебя сделаем по кумполу, пассажир...

Тем временем прохожий оказался на более-менее освещенной проезжей части. На вид ему было лет восемнадцать. Чуть выше среднего роста, худощавый, с короткой стрижкой и правильными чертами лица, он брел через улицу с заложенными в карманы джинсов руками и что-то тихонько насвистывал.

– Вот бля, облом, – вдруг сказал Лысый.

– Чего?

– Бабок у него нет, я этого пассажира знаю.

– Кто такой? – зло сплюнул Бегемот.

– Воробей его кликуха, – вздохнул Лысый. – У «Мечты» тусуется с пацанами. В нарды играют.

«Мечтой» называлось расположенное неподалеку кафе. Троица ублюдков жила на противоположном конце микрорайона, и тусовка у них была своя.

– А че я его не знаю? – спросил Бегемот.

– А он переехал сюда недавно. Раньше жил на Соцгородке.

– Так мы его делаем? – спросил Каля.

– Остынь, – снова сплюнул в кусты Бегемот. – Он сам отдаст, если что-то есть. Пошли.

– Так мы его че, метелить не будем? – разочарованно вздохнул Каля.

– Посмотрим, – пожал плечами Бегемот, выходя на дорожку.

Увидев отделившиеся от кустов мрачные фигуры, Воробей слегка замедлил шаг, но останавливаться не стал. По-прежнему держа руки в карманах, он направился к входу во двор.

– Ша, пассажир! Тормози! – развязно бросил Бегемот. – Проверка ксив. Карманы вывернул, живо!

– Ага, – хрипло проговорил Воробей, приближаясь. – Сейчас...

Выворачивать карманы он и не думал, и это буквально взбесило Бегемота.

– Ах ты, сука! – выдохнул он, бросаясь вперед и замахиваясь. – Ща землю жрать бу...

Сказать «...дешь» Бегемот так и не успел. Воробей сделал короткий шаг в сторону, одновременно его правый кулак по дуге обогнул вытянутую руку Бегемота и вонзился в его висок.

Бегемот рухнул как подкошенный, но сбоку с воплем «Мочи!» на Воробья уже бросился Каля. Тяжеленная гайка со свистом рассекла воздух. Уклониться Воробей не успел, но выставил руку и отвел удар в сторону. Гайка едва скользнула по плечу, зато цепь содрала кожу на предплечье от запястья до самого локтя.

Боль была зверской, и в ответный удар левой Воробей вложил всю свою злобу. Челюсти Кали щелкнули, отхватив кончик языка, но боли он не почувствовал. Вырубленный ублюдок еще продолжал оседать на дорожку, когда сзади к Воробью с ножом метнулся Лысый.

На раздумья времени не было. Воробей нагнулся и махнул ногой назад. Удар в спешке получился смазанным. Пятка скользнула по бедру Лысого, развернув его в сторону. Нож блеснул в луче одинокого уличного фонаря, не причинив Воробью никакого вреда.

Противники замерли друг напротив друга. Лысый оскалился, готовясь к новому выпаду.

– Ну? – выдохнул Воробей, делая кошачий шаг вперед.

В его голосе не было и тени испуга. Это здорово поразило Лысого, привыкшего совсем к другим раскладам.

– Не подходи! Не подходи! – надтреснутым голосом вскрикнул он, размахивая ножом. – Попишу!

Несмотря на грозное обещание, в следующий миг Лысый развернулся и рванул наутек, так что только кусты затрещали. Воробей хмыкнул и оглянулся.

Каля по-прежнему лежал без движения. Бегемот пошевелился, приподнялся на боку и вдруг метнул руку к поясу. Едва в его руке что-то тускло блеснуло, Воробей прыгнул в сторону и ребром ступни нанес удар по дуге. На тротуар с глухим стуком отлетел пистолет.

Бегемот попытался вскочить, но получил сокрушительный удар пяткой в лоб. Грохнувшись головой об асфальт, он снова замер. На этот раз Воробей решил не рисковать. Метнувшись к поверженному противнику, он быстро наклонился и нанес короткий добивающий удар в лучших традициях карате.

Каля по-прежнему не шевелился. Лысого и след простыл. Воробей поднял пистолет, повертел его в руках и хмыкнул:

– Газовый...

Сунув трофей в карман, он повернул за угол и скрылся во дворе.

Глава 2

Едва шаги Воробья затихли, Каля быстро поднял голову и тут же поднялся. Выплюнув сгусток крови, он негромко простонал и схватился левой рукой за челюсть.

Надкушенный язык распух до невероятных размеров и с трудом помещался во рту, челюсть едва ворочалась, но в остальном Каля был в полном порядке. Его мнимая неподвижность была не чем иным, как притворством трусливого шакала.

– Эй, Бегемот! – проговорил Каля, склоняясь над дружком. – Вставай, телки разбегутся!

Бегемот был жив, но в сознание приходить пока не собирался. Это навело Калю на очень дельную мысль. Привычно обшарив карманы лежащего, он забрал себе всю вечернюю выручку бригады, не погнушавшись даже мелочью. Под конец Каля вспомнил о золотой цепочке Бегемота и воровато сорвал ее с шеи дружка.

Кале крупно не повезло, потому что как раз в этот момент Бегемот вдруг пришел в себя. Сообразив, что к чему, он схватил Калю за руку и прохрипел:

– Ах ты, падаль! Крысятничать вздумал? Замочу, сука!

Каля испуганно вскочил и вырвал руку.

– Стоять, падла! – начал подниматься Бегемот.

Он был главным в бригаде, и Каля его здорово боялся. С перепугу он сделал то, чем занимался каждый вечер по нескольку раз, – размахнулся цепью и изо всей дури бахнул Бегемота гайкой.

В последний миг Бегемот успел чуть отклонить голову. Удар пришелся аккурат в его распухший левый висок. Бегемот упал и застыл в нелепой позе.

Каля боязливо склонился над дружком и невольно вздрогнул. Оскалившийся Бегемот смотрел куда-то в сторону одинокого фонаря, но уже ничего не видел. Он был мертв.

Поняв это, Каля быстро оглянулся по сторонам. И на Гвардейской, и во дворе по-прежнему не было ни души. Облизнув запекшиеся губы, Каля нашарил на дорожке выпавшую золотую цепочку, сунул ее в карман и рванул через кусты прочь.

Глава 3

Едва Каля скрылся, как в стоящем во дворе джипе коротко вспыхнула зажигалка. Пантелей сегодня действительно приезжал к своей любовнице Людке, но ночевать не остался.

Людка творила чудеса в постели, но при этом была на удивление глупа. Это в общем-то устраивало Пантелея, но вдобавок к своей глупости Людка была еще и на редкость болтлива. Она тараторила без умолку все время, а Пантелею нужно было как следует обдумать подвернувшееся три дня назад дельце.

Как раз этим он и занимался, сидя в темном джипе, когда все началось. По мере развития событий Пантелей окончательно понял, что это как раз то, что ему нужно.

Перекурив, он надел на руку барсетку, закрыл джип и включил сигнализацию. Воробей, уделавший в одиночку троих отморозков, жил в Людкином подъезде на третьем этаже. Это Пантелей определил по зажженному в квартире свету.

Именно такой пацан был нужен Пантелею кровь из носу. Поэтому, прежде чем войти в подъезд, он вытащил из барсетки стеклянную ампулу и швырнул ее к углу дома.

В том, что за углом под кустами лежит труп, Пантелей не сомневался. А в таких случаях менты обязательно пускали по следу собаку. Жидкость, содержавшаяся в разбитой ампуле, могла отбить нюх у всего ментовского питомника.

Воробей теперь был вне опасности, хотя даже не догадывался об этом, как и о многом другом. Пантелей криво ухмыльнулся и поднялся к Людке.

Полчаса спустя он уже знал все, что нужно, о ее новом соседе с третьего этажа. Звали его Андреем, фамилия – Воробьев. Жил он вдвоем с матерью, которая работала где-то сторожихой. Двухкомнатную квартиру в Соцгородке они обменяли на однокомнатную, чтобы получить доплату и рассчитаться с долгами...

С Воробьевых Людка без паузы перескочила на Пименовых – тоже с третьего этажа, но из квартиры напротив. Пименовы Пантелея интересовали меньше всего. Перед тем как сорвать с Людки кружевные трусики и наконец заставить ее замолчать, Пантелей подумал, что с этим Воробьевым ему здорово подфартило.

На ловца и зверь бежит...

Глава 4

Выйдя рано утром из Людкиного подъезда во двор, Пантелей увидел за углом на Гвардейской жиденькую толпу и подошел поближе. Знакомый следователь уголовного розыска писал протокол обкусанной шариковой ручкой.

– Бог в помощь, Петрович! – поздоровался Пантелей. – Опять малолетки кого-то мочканули?

Хмурый, невыспавшийся Петрович оглянулся и подозрительно уставился на Пантелея. Он был года на два младше бандита, но островки невыбритой щетины и запойные мешки под глазами старили капитана милиции лет на десять.

– А ты как тут оказался? – буркнул Петрович.

– Культурно зависаю. Невеста у меня в этом доме живет, – ухмыльнулся Пантелей.

– Ночевал тут, что ли? – все так же подозрительно спросил капитан, переводя взгляд на стоящий во дворе джип.

– Ночевал, а что, нельзя? – пожал плечами Пантелей. – Да расслабься, Петрович! Я такой херней не занимаюсь, ты же знаешь.

– Знаю... – тяжело вздохнул Петрович. – Курить есть?

– Ага, – кивнул Пантелей. – Держи всю пачку. У меня в машине еще полблока есть. А кого мочканули-то?

– Да придурка одного малолетнего, – сплюнул Петрович, затянувшись. – Туда ему и дорога. Я б их сам, как собак бешеных, отстреливал...

– Да, борзеют нынче малолетки, – поддакнул бандит. – В наше время такого не было.

– Ничего не видел? – на всякий случай спросил капитан.

– Не-а, – покачал головой Пантелей.

– Ладно, давай, – тяжело вздохнул Петрович. – Мне этот чертов протокол надо писать.

– Ага, – кивнул Пантелей. – Давай, Петрович...

Вскоре из кустов вынырнула овчарка на поводке. Кинолог подошел к следователю прокуратуры и сказал, что собака взяла след, но потеряла за школой на Гвардейской.

Довольный Пантелей направился к джипу и вскоре выехал со двора с противоположной стороны. Труп увезли через час, когда толпа почти рассеялась.

За ночь в микрорайоне произошло целых три убийства, оперативных сотрудников не хватало, так что поквартирного обхода в близлежащих домах никто не проводил. Из-за этого о трупе на Гвардейской Воробей узнал только в два часа дня от пацанов, когда просидел полдня над учебниками, пообедал остатками вчерашней картошки и отправился к «Мечте».



Глава 5

Кафе «Мечта» располагалось в парке рядом с проспектом Победы. Внутри работали кондиционеры, играла тихая музыка и блестел в полумраке разноцветными искрами кафельный пол. Все это – для крутых клиентов, приезжавших сюда обедать и решать деловые вопросы.

Для клиентов попроще на лето из кафе выставляли пластмассовые столики под грибками. Официантов здесь не было. Каждый сам подходил к окошку и покупал мороженое, бутылку пива или сто грамм дешевой водки. Мамаши кормили детей пломбиром рядом с похмелявшимися забулдыгами. За крайним столиком с утра до вечера тусовались местные пацаны.

Денег у них почти никогда не было, и выручку заведению они приносили небольшую, но на них смотрели сквозь пальцы. Пацаны играли в нарды, лениво переговаривались и поглядывали через плечо на настоящую жизнь, проносившуюся мимо по проспекту на крутых иномарках.

Перспектив в этой жизни у них не было никаких. Для того чтобы устроиться на приличную фирму и зашибать крутые бабки, нужно было закончить институт. А для того чтобы закончить институт, нужны были все те же бабки, которых у их родителей не было. Даже чтобы устроиться простым работягой на завод, начальнику отдела кадров нужно было отстегнуть четыреста баксов.

Все это пацаны прекрасно знали, но все же надеялись, что когда-нибудь и им улыбнется удача. Вместе со всеми надеялся на это и Андрей. Сегодня он был молчаливым, в нарды не играл и отвечал невпопад.

Причиной этому был труп на Гвардейской, о котором рассказали пацаны. Живя в Соцгородке, Андрей четыре года ходил заниматься карате. По большому счету, он умел не так и много, но достаточно, чтобы вырубить трех-четырех неподготовленных противников в несколько секунд.

Полгода назад секция осталась без помещения и развалилась, но до этого тренер на каждой тренировке заставлял их работать в жестком спарринге. В результате Андрей научился отлично чувствовать дистанцию и контролировать силу удара. Именно поэтому он был уверен, что вчера в драке никого не убил.

Однако труп у его дома был реальностью, и от этой реальности у Андрея холодело внизу живота. Через месяц он собирался поступать в Рязанское училище ВДВ. В этом заключался его шанс в жизни. Теперь же из-за трупа все могло полететь кувырком...

Глава 6

Андрей так и не решил, как ему теперь выпутываться, когда от проспекта к кафе подкатил блестящий хромом джип.

– Гляди! Пантелей! – с завистью проговорил кто-то из пацанов.

– Крутая тачка! Мне бы такую! – прицокнул языком второй.

Во всеобщих восторгах Андрей не участвовал, полностью сосредоточенный на своих невеселых мыслях. Тем временем джип мягко остановился, и из машины выбрался Пантелей собственной персоной.

Здоровенная туша бандита весила за центнер. Когда-то Пантелей был боксером, но давно потерял форму и раздался вширь, словно женщина после родов. Коротко стриженный бугристый затылок поблескивал капельками пота. Сломанный нос придавал квадратной физиономии прямо-таки зверское выражение.

Выбравшись из джипа, Пантелей хмуро оглянулся, и пацаны тут же прикусили языки. Бандит захлопнул дверцу и направился к входу в кафе.

Несмотря на напускную хмурость, Пантелей в душе здорово обрадовался, поскольку узнал сидящего за дальним столиком Андрея. Он видел его здесь и раньше, но не обращал особого внимания. Пантелей неплохо рассмотрел парня накануне, когда тот входил в Людкин подъезд, и был уверен, что не ошибся.

«На ловца и зверь бежит», – снова подумал Пантелей, ныряя в кафе. Теперь главное было незаметно выдернуть Андрея для «беседы», поскольку светиться с ним на людях в планы бандита не входило.

Обедать Пантелей расположился в загородке для крутых в гордом одиночестве. Наблюдая за Андреем через маскировочную сетку, он ломал голову над тем, как незаметно для остальных перекинуться с ним парой слов, когда Андрей вдруг поднялся и направился к туалету.

Туалет располагался в кустах за кафе. Андрей неминуемо должен был обогнуть по тропинке загородку. Сообразив это, Пантелей быстро оглянулся на дверь, ведущую в кафе.

В следующий миг он отодвинул стул и на удивление легко для своих ста с лишним кило метнулся к задней части загородки. Едва Андрей завернул за угол, Пантелей негромко свистнул.

– Андрюха! Тормози!

Андрей не вздрогнул от неожиданности, но здорово удивился. Оглянувшись, он рассмотрел за сеткой физиономию Пантелея.

– У меня к тебе базар есть, – быстро проговорил бандит. – Чисто конфиденциальный. Сквер за «Ударником» знаешь?

– Знаю, – кивнул Андрей.

– Подгребай через полчасика. Я подъеду, побакланим. Лады?

– Лады.

– Только никому ни-ни. Понял?

– Понял, – кивнул сбитый с толку Андрей.

– Давай. – Пантелей махнул огромной лапищей и вернулся к столику.

Глава 7

Когда-то давно «Ударник» был летним кинотеатром, а теперь представлял собой заваленные мусором развалины. Захламленный и разросшийся скверик за ним притягивал разве что наркоманов.

Поторчав еще несколько минут у «Мечты», Андрей притворно зевнул и сказал, что сваливает домой. Пацаны кивнули, не обратив на это особого внимания.

По дороге Андрей пытался понять, зачем он вдруг понадобился Пантелею и откуда тот его знает. От этих мыслей у Андрея уже привычно холодело внизу живота, но ничего путного он так и не придумал. В любом случае играть с Пантелеем в прятки было бессмысленно. Андрей с тяжелым сердцем добрался до «Ударника» и стал ждать.

Вскоре из-за полуобвалившихся стен донесся рокот мощного движка. Оглядываясь по сторонам, Пантелей медленно проехал вдоль кинотеатра и притормозил за углом.

– Прыгай! – позвал он Андрея, открыв дверцу.

Андрей опустился на пассажирское сиденье, Пантелей загнал джип в кусты и, убедившись, что поблизости никого нет, заглушил мотор.

– Ну что, давай знакомиться, Андрюха? Пантелей!

– Андрей, – негромко сказал Воробей, пожимая протянутую лапищу бандита.

– Знаешь, кто я?

– Знаю, – кивнул Андрей.

– Тогда ближе к телу! – оскалился в улыбке Пантелей.

Он был лет на десять старше Воробья и изо всех сил старался походить на эдакого доброго дядьку. С его зверской физиономией выглядело это довольно комично, но Андрею было не до смеха. Ерзая на сиденье, он прятал под ногами вспотевшие руки и искоса поглядывал на бандита.

– Короче, Андрюха, я тут навел о тебе кое-какие справки. Пацан ты, судя по всему, правильный, резкий. Поэтому появилась у меня насчет тебя одна мысль.

– Какая?

– Мне такие кадры, как ты, Андрюха, нужны. Хватит тебе ошиваться с голытьбой, пора к настоящему делу прибиваться. Понял?

– Понял, – кивнул Андрей, облегченно вздохнув. – Спасибо, конечно, и все такое, но я... это... наверное, не смогу.

– В смысле? – побарабанил пальцами по рулю Пантелей.

– Я это... В училище собираюсь поступать через месяц.

– В какое училище? В нашу бурсу, что ли, на трубопрокатчика?

– Да нет, в военное. В Рязанское училище ВДВ. Поэтому спасибо тебе, Пантелей, но я лучше пойду. К экзаменам готовиться, – сказал Андрей, поспешно берясь за дверную ручку.

– Сядь! – рявкнул Пантелей, опуская лапищу на его плечо. – Пойдешь, когда я скажу! Понял, пацан?!

– П-понял.

– А если понял, слушай сюда, – продолжил Пантелей, слегка понизив тон. – Дело так у нас с тобой, Андрюха, не пойдет.

– Почему?

– Потому что, если Пантелей кому-то что-то предлагает, отказываться не принято.

– Так я же все объяснил. В училище я поступаю, в военное...

– Училище, Андрюха, дело, конечно, хорошее. Тут закавыка в другом.

– В чем?

– Должок за тобой числится.

– Какой должок?

– Большой, Андрюха, большой, – вздохнул Пантелей. – Убийство на тебе висит, а я тебя отмазал.

– Какое уб-бийство? – хрипло спросил Андрей.

– Вчерашнее, на Гвардейской.

– Я никого не убивал!

– Расскажешь это ментам. В общем, кино, Андрюха, такое. Когда ты вчера этого урода замочил, я подумал, что жалко будет, если такого пацана закроют лет на десять. Поэтому я, Андрюха, и решил тебя отмазать.

– Как?

– Да очень просто, – снова вздохнул Пантелей. – Выловил двух других уродов и провел с ними беседу. Теперь они будут молчать как рыбы.

Пантелей, конечно, блефовал. Никого он не вылавливал. Во-первых, он не собирался светиться, а во-вторых, был уверен, что дружки убитого будут молчать и так. Андрей об этом, естественно, даже не догадывался и испытывал в этот момент к звероподобному Пантелею чувство глубокой благодарности.

– Спасибо, – едва слышно проговорил он, опустив голову.

– Спасибо на хлеб не намажешь, – рассудительно заметил Пантелей, снова входя в образ доброго дядьки. – Пацан ты, Андрюха, правильный, сам все понимаешь. Поэтому давай договоримся с тобой так. Я тебе помог, теперь ты мне поможешь. Это будет по-людски. Согласен?

– Согласен, – вздохнул Андрей.

– Это хорошо. Потому что, если ты откажешься, я не смогу гарантировать, что эти два урода уже сегодня не сдадут тебя ментам. Понял?

– Понял.

– Но это я так, к слову. Ты мне, Андрюха, нравишься, честно тебе говорю. Поэтому провернем с тобой одно дельце, отстегну тебе твою долю, и езжай поступать в свое училище. Поступишь – флаг тебе в руки. А нет – милости просим. Работа для тебя всегда найдется. Договорились?

– Договорились... – помолчав, сказал Андрей. – А что за дело?

– Да дело, Андрюха, простое. Как два пальца обсморкать. Я бы сам управился, но с моими габаритами светиться не с руки, даже в маске. Вычислят без фоторобота. Понимаешь?

– Понимаю. А что за дело-то?

– Мешок нужно свистнуть.

– Мешок?

– Ага. Вернее, даже не мешок, Андрюха, а сумку. Небольшую такую. Инкассаторскую. Из банка.

Глава 8

Акционерный коммерческий банк «Русич» располагался на тихой улочке неподалеку от проспекта Победы. Сравнительно небольшое трехэтажное здание имело форму буквы П.

Оба боковых крыла банка были обращены во двор, обнесенный высоким забором с «колючкой» поверху, так что неогороженным оставался только фасад здания.

С виду банк производил впечатление неприступной крепости, но на деле это оказалось совсем не так. Для того чтобы убедиться в этом, Андрею понадобилось всего полтора часа. Рекогносцировку на местности они с Пантелеем провели на следующий день.

Для начала Пантелей остановил джип во дворе напротив банка. Было около десяти часов утра. Андрей сидел сзади, укрывшись за тонированными стеклами.

– Держи, – повернулся Пантелей.

– Мы что, снимать будем? – растерянно спросил Воробей, взяв протянутую видеокамеру.

– Какой, на хрен, снимать? Вместо бинокля. У нее увеличение такое, что ни одной подзорной трубе не снилось. Включай.

– А как она включается?

– О господи! – вздохнул Пантелей. – Учись, пацан...

Вернув камеру Андрею, он прикурил сигарету и спросил:

– Навел?

– Навел.

– Охранника видишь?

– Нет.

– Сейчас кто-нибудь будет заходить, увидишь.

Андрей припал к окуляру и разглядел на фасаде две камеры наружного наблюдения – одну над крыльцом, вторую – на углу у ворот, расположенных слева.

– А они нас на видео не запишут?

– Нет. На день камеры отключают, – покачал головой Пантелей.

В этот момент к банку подъехал разрисованный фургон. Из него живо выскочил какой-то тип в комбинезоне и кепке. Взбежав на крыльцо, он потянул на себя дверь из тонированного стекла, и Андрей наконец увидел вооруженного охранника, который сидел в загородке сразу за дверью.

– Автомат у него видишь?

– Вижу, – поежился Воробей.

– «Калашников», – выпустил дым под потолок Пантелей. – Калибра 7,62. Серьезная игрушка. Согласен?

– Согласен.

– Это я к тому, Андрюха, чтобы ты понял – сделать все нужно очень быстро и четко. Выход во двор – из левого от нас крыла банка. Чтобы добраться до него, охраннику нужно пересечь холл, добраться до угла, повернуть и добежать до лестницы, которая располагается почти в конце крыла. Можешь прикинуть, сколько ему на это понадобится времени. Я думаю, секунд восемь-десять. В случае чего, за это время ты должен оказаться уже по другую сторону забора. Ясно?

– Да, – тихо сказал Воробей.

Тип в униформе тем временем что-то сказал охраннику и вернулся к машине. Взяв из нее пару больших картонных коробок, он снова вернулся на крыльцо.

Дверь банка открылась изнутри, кто-то принял у типа коробки. За дверью, как и в первый раз, виднелся охранник с короткоствольным «калашниковым» на плече.

– А что это им привезли? – на всякий случай спросил Андрей.

– Что? – удивленно оглянулся Пантелей.

– А что это им привезли в коробках?

– А-а... Жратву, наверное. Там у них, Андрюха, буфет. Чебуреки, пиццы всякие продают с какавой, но нас это не касается. Ты насчет охранника все уяснил?

– Уяснил, – кивнул Андрей, сглатывая набежавшую слюну.

На мизерную зарплату матери жилось им ой как нелегко. Воробей, конечно, при первой возможности пытался подрабатывать, но питались они в основном продуктами с дачи, где мать проводила все свободное время. И Андрей вдруг решил, что, как только получит свою долю, сразу накупит кучу чебуреков с пиццами и хоть раз наестся до отвала.

– А если уяснил, – сказал Пантелей, запуская двигатель, – то поехали дальше...

Глава 9

Следующим номером программы оказалась крыша девятиэтажки. От банка она находилась довольно далеко, но, благодаря многократному увеличению видеокамеры, двор можно было рассмотреть в мельчайших деталях.

Девятиэтажка располагалась позади банка. Из-за этого обращенные во двор крылья здания как бы поменялись местами – левое крыло стало правым, а правое – левым. Первым делом Андрей навел камеру на выход во двор.

Дверь виднелась в нескольких метрах от торца правого крыла и была обращена вовнутрь – к противоположному крылу. Неподалеку от двери, ближе к торцу, над зарешеченным приямком возвышалась мощная вентиляторная установка. Два блестящих короба уходили от нее вверх и торчали над крышей. В торце правого крыла, сразу за углом, стояла большая собачья будка.

Лохматая псина неопределенной породы тоскливо выглядывала из нее во двор и зевала, раскрывая огромную пасть.

– А как же с собакой? – растерянно спросил Воробей.

– Не дрейфь, – ухмыльнулся Пантелей. – Это не собака, а недоразумение.

– Ни фига себе недоразумение. Она же меня сожрет. Или выдаст.

– Да не выдаст она тебя. Лает она только по ночам с голодухи. А ты ей колбасы возьмешь. Сервелата. И все дела. Пока она будет лопать, ты все успеешь. Понял?

– Понял, – вздохнул Андрей, который сам последний раз ел сервелат в позапрошлом году.

Двор был несимметричным. Слева забор проходил в каком-то метре от наружной стенки крыла здания. Справа располагался выезд на улицу. Сбоку от автоматических ворот возвышалась стеклянная будка. В окошке торчал вахтер – старик лет шестидесяти, в униформе, но без оружия.

Двор был не очень большой, аккуратный и безлюдный. В левом, ближнем к девятиэтажке углу стоял гараж на два автомобиля. В правом углу был цветник. Еще одна клумба была разбита с тыльной стороны здания между боковыми крыльями. Кроме этого, по внутреннему периметру забора росли деревья.

Закончив осмотр двора, Андрей навел камеру на банк. В задней части здания окон было немного. Только шесть из них были окнами кабинетов, прикрытые изнутри жалюзи. Длинные окна операционного зала на втором этаже располагались поверху, так что двор из них не просматривался. Лестничные окна были заложены толстыми стеклоблоками, и разглядеть сквозь них двор тоже было невозможно. Правда, на торцах обоих крыльев торчали видеокамеры, но они, по словам Пантелея, днем не работали.

– Ну как, уяснил обстановочку? – спросил бандит.

– Уяснил.

– Тогда ждем, – сказал Пантелей, посмотрев на часы. – Минут через десять начнется.

Глава 10

Без пяти одиннадцать дверь в правом крыле банка наконец открылась. На крыльце появился инкассатор. Одет он был в обычную одежду, только на поясе висела кобура.

Давясь огромным чебуреком, инкассатор сбежал по ступеням с невысокого крыльца, пересек двор, заглянул в приоткрытую дверь гаража и что-то сказал. Лохматая псина тут же выскочила из будки и пристроилась к нему сзади. Виляя хвостом, собака то и дело тыкалась носом в руку инкассатора, а тот на нее покрикивал и отгонял.

Не задерживаясь у гаража, инкассатор повернулся и зашагал обратно к крыльцу в сопровождении собаки. Когда он скрылся за дверью, псина тоскливо зевнула и оглянулась. В этот момент из гаража вышел водитель, и собака направилась к нему. Водитель распахнул ворота, отогнал собаку и вывел из гаража синий микроавтобус с зелеными полосами и мигалкой на крыше.

Вернувшись, он запер ворота и подогнал микроавтобус к крыльцу задним ходом. Расположенная сзади дверь инкассаторского отделения оказалась примерно в трех-четырех метрах от выхода. Подъехать ближе мешали вентиляторная установка и клумба.

Пискнув тормозами, микроавтобус застыл под углом к правому крылу здания.

– Усек, как стоит? – спросил Пантелей.

– Усек.

– Теперь смотри, что будет дальше.

– Ага, – кивнул Андрей, не отрываясь от окуляра.

Водитель ожидал инкассаторов в кабине. Лохматая псина слонялась вокруг микроавтобуса в надежде, что ей все-таки перепадет что-нибудь съедобное.



Надеждам собаки так и не суждено было сбыться. Пару минут спустя на крыльце появились двое инкассаторов. Тот, который выходил раньше, нес увесистый мешок. Второй шел налегке.

Он сбежал по ступеням первым, открыл висящим на поясе ключом дверь инкассаторского отделения и распахнул створку. Инкассатор с мешком обогнул напарника и забрался внутрь. Напарник захлопнул дверцу, пнул путавшуюся под ногами псину и направился в обход микроавтобуса к кабине.

Едва он уселся рядом с водителем, как тот потянулся рукой к какому-то переключателю.

– Усек? – быстро спросил Пантелей.

– Усек.

– Он включил автоматический замок инкассаторского отделения. Теперь дверь можно открыть только изнутри.

Микроавтобус тронулся с места, обогнул по дуге правое крыло банка и притормозил у ворот. Вахтер в стеклянной будке включил привод, металлические ворота тут же поползли в сторону.

– Все, сваливаем, – сказал Пантелей. – По-моему, все ясно. Да, Андрюха?

– Ага. Все, кроме одного. Как я смогу добраться до сумки с деньгами?

– Как два пальца обсморкать. Причем – без единого выстрела. Приедем на место, объясню тебе все в лучшем виде.

Глава 11

Выехав за город, Пантелей повернул к видневшейся вдалеке посадке и через несколько километров затормозил у заброшенного здания с зияющими провалами окон.

– Одноэтажное, – сказал он, – но для тренировки сгодится. Улавливаешь?

Андрей присмотрелся повнимательнее и понял, что имеет в виду Пантелей. Здание тоже имело П-образную форму и размерами ненамного отличалось от банка.

– Жалко, забор колхозники растащили, – вздохнул бандит. – А то был бы полный комплект. Ну да ничего, с забором тоже что-нибудь придумаем. В общем, кино, Андрюха, такое. Я к этому банку давно присматриваюсь. Деньги там проходят разные. Еще когда на трубопрокатном зарплату выдавали, по десять-пятнадцать миллионов в мешках сгружали...

– Рублей?

– Рублей, Андрюха, рублей, – кивнул бандит, прикуривая сигарету. – Пятнадцать миллионов деньги, конечно, серьезные, но возни с ними больно много. Да и взять их без стрельбы невозможно. Когда их привозят в банк из области – и машина, и охрана тоже областная, не чета тем красавцам, которых ты видел. В общем-то, взять эти миллионы тоже можно, но что дальше? Побросать мешки в грузовик и отстреливаться до последнего патрона? У меня крыша пока на месте. И вот чего я, Андрюха, придумал. Раз в две недели банк отвозит в область валюту. На своей машине, со своими инкассаторами. И не мелочовку какую-то, а сотенные купюры. Короче, конвертируют для кого-то бабки, а заодно и отмывают. Но нас это не касается. Для нас главное, что уже в эту пятницу они повезут баксы в область. И все пройдет почти в точности так, как ты сегодня видел...

– Много? – хриплым голосом спросил Воробей.

– Что – много?

– Ну это, баксов много повезут?

– А-а... Да как сказать. Что-то около ста «косух».

– В смысле – тысяч? – сглотнул слюну Андрей.

– Да. Сто тысяч баксов – это, конечно, не «лимон». Но взять эти бабки можно без единого выстрела.

– Как?

– Вопрос в корень. – Пантелей выстрелил окурок за окно. – Значит, кино, Андрюха, такое. Ближайшая пятница – последняя пятница в этом месяце.

– Ну и что?

– А то, что в последнюю пятницу месяца все происходит немного по-другому. С деньгами к машине выходит только один инкассатор. Он стучит по машине и зовет водителя. Водитель вылазит из кабины, идет назад и отпирает дверь инкассаторского отделения своим ключом. Инкассатор с сумкой залезает внутрь. Водитель возвращается в кабину и включает автоматический замок. После этого они ждут второго инкассатора.

– А где он в это время?

– Вот этого я тебе, Андрюха, точно сказать не могу. В последнюю пятницу месяца в банке вроде выдают премиальные. Наверное, этот второй инкассатор получает свои бабки, потому что из области они возвращаются только в конце рабочего дня. Но для нас это, Андрюха, не важно. Для нас важно то, что инкассатор будет один, а водитель пойдет открывать ему дверь. План, Андрюха, такой. Ты перелазишь через забор и ждешь за углом гаража. Когда водитель идет открывать дверь, ты бросаешься к машине и прячешься впереди нее. Инкассатор садится в машину, водила возвращается. Как только он подходит к кабине, ты выскакиваешь и вырубаешь его одним ударом. Потом бросаешься к задней двери, распахиваешь ее, вырубаешь инкассатора, хватаешь сумку и рвешь когти. Вот и все, Андрюха. Бабки у нас, все живы и здоровы. Ты будешь в маске. Узнать тебя никто не сможет. Бабки наверняка застрахованы, так что банк получит свою страховку. Менты тоже особо усердствовать не будут, потому как ни пальбы, ни мокрухи не будет. Короче, Андрюха, тишь да гладь, разве что второго инкассатора погонят с работы за халатность. Как говорится, и овцы сыты, и волки целы. Ну, как тебе план?

– А как я перелезу через забор? Ты же говорил, что «колючка» под током?

– До забора мы еще дойдем. Ты суть уловил?

– Уловил. А сколько... Ну, моя доля будет?

– Десять процентов, Андрюха. Я думаю, это по-людски...

– Десять тысяч баксов? – хрипло проговорил Андрей, глядя прямо перед собой. – Десять тысяч...

– Что – мало?

– Ты что, какое – мало? Я таких денег в жизни не видел.

– Да, и еще одно, – добавил Пантелей с кривой ухмылкой. – Из этих бабок ты сам отстегнешь долю напарнику.

– Напарнику?

– Да. Тебе, Андрюха, понадобится напарник, который разбирается в технике. Он должен будет угнать машину, проделать для тебя дыру в «колючке» и увезти с бабками от банка. Есть у тебя такой на примете?

– Есть.

– Он справится? «Колючка» под напряжением, ее нужно будет грамотно закоротить и все такое.

– Справится, – кивнул Андрей. – Он справится.

– Кто такой?

– Кореш один. Бывший одноклассник из Соцгородка. Он в технике разбирается будь здоров.

– Машину водит?

– Еще как.

– Согласится?

– За такие бабки кто угодно согласится...

– Ну и лады. Договариваться с ним будешь сам. Насчет его доли и всего остального. Обо мне он не должен знать. Уяснил?

– Уяснил.

– Тогда поехали. Сейчас подгоню задом машину и посмотрим, как ты все это будешь проворачивать...

Глава 12

Тренировка у заброшенного здания МТС продолжалась около двух часов. Только убедившись, что Андрей полностью готов к предстоящему ограблению, Пантелей посмотрел на часы и стал закругляться.

– Все, Андрюха. Значит, газовый пистолет на всякий случай берешь с собой. Если не получится вырубить инкассатора с ходу, один раз в него пальнешь. В закрытом пространстве он сразу поплывет. Но в этом случае поднимется шухер, так что лучше обойтись без стрельбы. И заруби себе на носу – никакой самодеятельности. Водила идет отпирать дверь, ты бросаешься к машине и прячешься под радиаторной решеткой. Выскакиваешь, только когда он возвратится к кабине. Главное, чтобы он тебя не заметил, но и не успел включить автоматический замок. Уяснил?

– Уяснил.

– Тогда поехали, подброшу тебя до Соцгородка.

Договорившись о следующей встрече, Пантелей высадил парня в укромном месте на окраине. Уже через двадцать минут Андрей отыскал в гараже Володьку Усачева.

– Привет, Усач! – сказал он, нырнув в приоткрытые ворота.

– Привет, – удивленно произнес Володька, оглянувшись.

Одетый в потертые джинсы и старую рубаху с закатанными рукавами, он возился с остовом мотоцикла в углу. Крепкий, черноволосый, с огромными мускулистыми руками, Усач здорово смахивал на рабочего паренька из фильмов про революцию.

– Какими судьбами? – спросил он, вытирая грязной тряпкой руку и здороваясь с Андреем.

– Дело у меня к тебе.

– Да? – еще больше удивился Усач.

Когда-то давно они действительно учились в одном классе, но в седьмом Володьку посадили за угон. Мотоциклы и мопеды он угонял и раньше, но в тот раз превзошел самого себя, шутки ради решив покататься на троллейбусе. С тех пор они общались всего несколько раз, хотя и знали все друг о друге, как и все пацаны на Соцгородке.

– Да, Усач, – повторил Андрей, – дело у меня к тебе. Кон-фи-денциальное.

– Бить, что ли, будешь? – подозрительно спросил Усач, отступая к верстаку с лежащим на нем молотком.

– За что? – искренне удивился Андрей.

– А я откуда знаю? Может, свистнул чего-то не то... – все так же подозрительно проговорил Володька. – А как ты меня вообще нашел? Дома, что ли, был? Ирка сказала?

Иркой звали младшую сестру Усача, но Андрей об этом уже не помнил.

– Какая Ирка? – спросил он.

– Сеструха моя.

– А-а... Да нет, Усач, дома я у тебя не был. Я же говорю, дело у меня конфиденциальное. А насчет того, что ты на постой в гараже торчишь, весь Соцгородок знает.

– Да? – спросил Володька, в нерешительности посмотрев на молоток.

– Да, – ухмыльнулся Андрей.

– Так чего тебе от меня надо?

– Дело одно подвернулось, Усач. Как раз по тебе.

– Так бы сразу и сказал, – наконец расслабился Володька. – Что за дело? Бабки платят хорошие?

– Хорошие, Усач.

– Сколько?

– Три штуки баксов.

– Ты не шутишь? Три штуки?

– Ага.

– А ну-ка, рассказывай!..

Глава 13

Отсидев полтора года на «малолетке», Володька Усачев к преступному миру так и не прибился. Все эти блатные «понятия» оказались не по нем.

Покойный папаша Володьки был профессиональным браконьером. Именно от него он унаследовал тягу к движущейся технике и стремление быть сам по себе и ни от кого не зависеть.

Пока отец был жив, в доме не переводились рыба с дичью, а вместе с ними и деньги, но к тому времени, когда Володька вышел из колонии, папашу подстрелили на озере конкуренты.

Времена для семьи наступили тяжелые. О приличной работе без образования и с судимостью нечего было и думать. Тяги к браконьерству Володька не унаследовал. Промышлять угоном мотоциклов и мопедов было опасно и невыгодно. Угонять машины – намного выгоднее, но тут работать нужно было бригадой, а Володька привык быть сам по себе. В результате он занялся сбором металлолома, точнее – цветмета.

Работа была как раз по нему, давала желанную свободу и приносила более-менее стабильный доход. Изредка для души Володька угонял какой-нибудь подвернувшийся мотоцикл и разбирал на запчасти. Именно за этим занятием его и застал Андрей.

– Так что за дело-то? – нетерпеливо проговорил Усач, пододвигая гостю табуретку, сделанную из мотоциклетного сиденья. – Садись, выкладывай!

– Да я лучше постою, – покачал головой Андрей. – Дело, Усач, простое. Как два пальца обсморкать.

– Ага, заливай. Такие бабки за просто так не платят.

– Это как посмотреть. Расскажу, сам увидишь. Только запомни, все, что ты узнаешь, остается между нами. И не дай бог...

– Ты че, Воробей, за фраера меня держишь? Я как-никак срок отмотал, хоть и на «малолетке».

– Я тебя предупредил, – пожал плечами Андрей. – Короче, дело такое. На днях раздолбаи-инкассаторы повезут в область бабки. Мое дело – перелезть через забор в банк, тихо вырубить одного из них и смыться с сумкой. Твое дело – угнать какую-нибудь тачку, проделать для меня дыру в «колючке» на заборе и увезти от банка.

– Ни хрена себе! – присвистнул Усач. – У них же «стволы», а если они тебя подстрелят?

– Все просчитано. В деле, кроме меня, есть еще люди. Очень умные... Но о них тебе знать не положено. И потом, подстрелят-то меня. Смоешься, и все дела. Тебе-то что?

– Как что? Я тогда свои три штуки не получу!

– А, ну это да. Так как тебе дело?

– У меня на «малолетке» кореш один был, – почесал затылок Усач.

– А при чем тут твой кореш?

– При том, что у него поговорка была: «Кошелек возьмешь, в Сочи попадешь. Банк возьмешь, на тот свет попадешь».

– Дурацкая поговорка.

– Не скажи, Воробей, у этого кореша на сберкассе менты двух братанов замочили.

– Усач, ты задолбал своими корешами и поговорками. Короче – да или нет?

– Да, – вздохнул Усач. – Ни в жизнь бы не согласился, но ради тачки...

– Какой еще тачки?

– Да тут сосед по гаражу «Фольксваген-Гольф» продает. Движок после капремонта, титановые диски – не тачка, красава! И просит всего три штуки, считай, задаром отдает. Я как раз думал, где их взять. В общем, ради этой тачки я, Воробей, согласен на все! Когда я получу бабки?

– В пятницу. Как только все провернем.

– Елки-палки! Так я в субботу уже буду на колесах!

– Да. Но для того, чтобы все прошло как надо, ты, Усач, должен научиться коротить провода, потому что «колючка» в банке под напряжением. В общем, сделаем так. Я сейчас съезжу переговорю с одним человеком, и он придумает, как это лучше провернуть...

– Что – провернуть?

– Ну – тренировку. Чтобы ты в пятницу сделал все путем.

– Ты серьезно?

– Конечно, серьезно.

– Воробей, я сдал на приемные пункты километров двадцать проводов. И все они были под напряжением.

– Так то провода, а то «колючка» в банке!

– Ты знаешь, что это такое? – с ухмылкой спросил Усач, открывая небольшую картонную коробку.

– Радиодетали какие-то.

– Не какие-то, а старые микросхемы с содержанием золота. Знаешь, где я их беру?

– Нет. А при чем тут это?

– При том, Воробей, что все эти микросхемы с радиолокационной станции, которая за военным аэродромом. «Колючка» там, промежду прочим, в три ряда, и напряжение такое, что вороны на лету вспыхивают... Короче, расслабься. Проход я тебе в пять секунд организую, с закрытыми глазами. Ты лучше сам тренируйся...

Глава 14

Два часа спустя Андрей снова встретился с Пантелеем.

– Ну как все прошло? – спросил бандит, подобрав его на пустынной остановке.

– В лучшем виде, – ухмыльнулся Воробей и вкратце пересказал свой разговор с Усачем.

– Ты уверен, что он справится? – на всякий случай спросил Пантелей.

– С закрытыми глазами!

– Ну что ж, значит, заметано, – решительно кивнул бандит. – Тогда готовьтесь. Встречаемся с тобой за «Ударником» в пятницу в десять часов утра. Понял?

– Понял.

– Тогда до пятницы. Береги себя, Андрюха, – сказал Пантелей, протягивая на прощанье свою лапищу.

– Пока, Пантелей.

Андрей вылез и захлопнул дверцу. Джип тронулся с места. Заворачивая за угол, Пантелей украдкой посмотрел в боковое зеркало, и его рожу искривила зловещая ухмылка.

Через десять минут он притормозил у обычного таксофона, набрал номер и произнес условную фразу. Встреча произошла два часа спустя в центре на огромной автостоянке у торгового центра.

Разговаривали через открытые окна, не выходя из машин и не поворачивая голов. Собеседник Пантелея приехал на неприметном «Форде». Лет сорока с небольшим, худощавый, в белоснежной сорочке с галстуком, он выглядел достаточно интеллигентно и далеко не так устрашающе, как Пантелей. И только взгляд чуть прищуренных глаз выдавал человека бывалого и перевидевшего на своем веку и не таких, как Пантелей.

Сидящий в «Форде» худощавый мужчина прекрасно знал, что в преступном мире Пантелей мелкая сошка, серьезные люди за ним не стоят и дела его в последнее время идут далеко не так успешно, как думали пацаны у «Мечты».

Точки, которые Пантелей когда-то контролировал, постепенно прибрали к рукам более мощные группировки из центра. В результате Пантелей остался и без доходных мест, и без своих людей, которые переметнулись к победителям.

При всем при этом Пантелей был хитер и по-своему умен. Свои точки «центровым» бандитам он сдал без боя, но именно благодаря этому и был до сих пор жив. Работать теперь ему приходилось практически в одиночку, но брался он только за верные дела, в которых риск был минимальным, и мастерски рубил хвосты. В общем, у Пантелея была надежная репутация, и именно поэтому сидящий в неприметном «Форде» человек обратился к нему.

– Ну? – спросил он, глядя прямо перед собой. – Зачем звал?

– Сказать, что все тип-топ, – ухмыльнулся Пантелей, прикуривая сигарету. – В пятницу все будет в лучшем виде. Готовься. Если что-то вдруг не срастется, я перезвоню в четверг вечером, но чует мое сердце, что дело выгорит.

– Кто? – после короткой паузы уточнил сидящий в «Форде» человек.

– Два пацана. Один местный, один из Соцгородка.

– Ты уверен, что они не напорют «косяков»?

– Они на крючке, – усмехнулся Пантелей. – Все проблемы с ними я решу очень быстро.

– Это понятно. Я имею в виду в банке?

– Два часа тренировались. По секундомеру.

– Ты уверен, что все получится?

– На все сто. Пацана, который будет брать сумку, я видел в деле. Резкий парнишка, все сделает в момент, даже жалко его немного...

– Смотри, Пантелей, чтоб все прошло как надо, без накладок и пальбы. Если вдруг что-то не срастется, жду твоего звонка до половины одиннадцатого в пятницу. В общем, позвонишь в любом случае, чтобы я точно знал – да или нет... Понял?

– Ага. Когда я получу свою долю?

– Как только, так и сразу.

– Не понял!

– В тот же день, как только все уляжется. Я сам тебе сброшу сообщение. Все, я поехал.

Глава 15

Чтобы обговорить последние детали, Андрей встретился с Усачом в центре в четверг вечером.

– Скорее бы завтра, – то и дело повторял Володька.

– Остынь! Ты все возле банка высмотрел? Ничего не перепутаешь?

– Да ничего я не перепутаю! Все будет в лучшем виде! Мне эти бабки знаешь как нужны? Во! У соседа появился еще один покупатель! Я еле уболтал его подождать до завтра! У меня на этот «Фольксваген-Гольф», считай, вся жизнь поставлена!

– В смысле?

– Микросхемы военные с золотом помнишь, которые я тебе в гараже показывал?

– Ну?

– Я их сдаю барыге по триста баксов за килограмм. Барыга везет их в область и сдает там по шесть сотен. А в Саратове они идут уже по полторы штуки. Одолжу триста баксов, скуплю килограмм и за одну поездку заработаю штуку! Понял?

– Понял.

– Если хочешь, давай работать на пару.

– Да нет, спасибо. Я в училище буду поступать, в военное.

– А с бабками своими что сделаешь?

– Сперва накуплю жратвы всякой и хоть раз наемся до отвала. Потом шмотки себе приличные куплю.

– А на остальные?

– Остальные заныкаю и буду матери каждый месяц подкидывать, чтоб кинула работу и сидела дома. Пусть лучше на даче торчит, что-нибудь выращивает. Только не картошку с луком, а цветы. Розы там всякие или хризантемы...

– Хризантемы – это здорово, – вздохнул Усач. – Тебя не колотит?

– Немного. А тебя?

– Тоже. Я все думаю, вдруг что-нибудь сорвется и мой «фолькс» – тю-тю... Давай, Воробей, закатимся куда-нибудь в кафешку, расслабимся.

– У меня четыре рубля, – вздохнул Андрей. – Куда на них закатишься?

– Я угощаю, – подмигнул Усач. – Ради такого дела...

– Что, богатый Буратино?

– Есть немного. Сдал барыге микросхемы. Если что, не пропадать же им? Пошли, Воробей...

Глава 16

Кафе долго искать не пришлось. Располагалось оно в скверике на развилке улиц Карла Маркса и Октябрьской. Точно такие же, как в «Мечте», столики стояли в два ряда под длинным навесом.

– Садись, – кивнул Усач. – Я сейчас...

Володька направился к стойке, Андрей оглянулся по сторонам. Уже стемнело, и под навесом зажглись разноцветные фонари, но народа в кафе было пока немного. Из колонок разносилась негромкая музыка. Свободных столиков было хоть отбавляй, и Андрей направился к одному из них. В ожидании Володьки он откинулся на спинку пластикового стула, опустил голову и снова подумал о том, что предстояло назавтра...

В первый момент, как только Пантелей предложил ему ограбить банк, Андрей испытал настоящий шок. С одной стороны, он был бесконечно благодарен бандиту за то, что тот его «отмазал» от убийства, а с другой, прекрасно понимал, что дело это очень серьезное, чреватое самыми непредсказуемыми последствиями.

Пантелей оказался неплохим психологом. Если бы он попытался надавить на Андрея, все могло бы повернуться совсем по-другому. Пантелей же тонко прочувствовал момент. Игра в доброго дядьку оказалась намного более эффективной, чем грубый нажим.

После рекогносцировки у банка Воробей относился к Пантелею почти с восхищением. Звероподобный, тупой бандит казался ему воплощением бескорыстного благородства и тонкого ума – чем-то вроде помеси Робин Гуда с Шерлоком Холмсом.

Кроме того, Андрей вдруг понял, что такого шанса у него больше не будет. Проклятые банкиры из «Русича» обжирались пиццами с какао, а они с матерью давились дачной картошкой и запивали ее водопроводной водой. Это было несправедливо, и эту несправедливость можно было слегка поправить. От каких-то ста тысяч банкиры не обеднеют. Все останутся живы, да еще и получат страховку.

С этого времени Андрей уже не сомневался, что все правильно. Жизнь к нему всегда была несправедлива. А раз так, то почему бы не украсть немного этой самой справедливости, ухватив подвернувшуюся удачу за хвост?

Через два столика, ближе к входу, кто-то вдруг отодвинул стул, пластиковые ножки резко проскрежетали по асфальту. Андрей недовольно поднял голову да так и замер.

Держась за спинку стула, в нескольких метрах от него стояла девушка. Была она среднего роста, стройная и худощавая, пожалуй, даже слишком. Одета в короткий джинсовый сарафан, открывавший на всеобщее обозрение ее красивые ноги, и блестящий топик. На довольно симпатичном личике с вздернутым носиком особенно выделялись черные брови – по контрасту с коротко стриженными осветленными волосами.

По большому счету, ничего особенного в этой девушке не было, но объяснять это Андрею не имело смысла. То ли освещение сыграло с ним злую шутку, то ли еще что, но запал он на эту девушку моментально и всерьез.

В общем, это была любовь с первого взгляда – со всеми симптомами и клиническими проявлениями. Едва увидев девушку в круге зеленоватого света, Андрей поймал себя на мысли, что уже вроде однажды встречался с ней, сердце в груди вдруг забухало, кровь ударила в голову, лицо непроизвольно приняло идиотское выражение.

Девушка поймала на себе его взгляд, едва заметно улыбнулась и опустилась на стул.

– Варежку закрой! – услышал Андрей насмешливый Володькин голос.

– А? – хрипло выдавил из себя Воробей.

Он по-прежнему смотрел на девушку и, похоже, с трудом соображал, где он и что происходит.

– У тебя челюсть до земли висела, – хмыкнул Усач, присаживаясь. – Знакомая, что ли?

– Кто?

– «Герла», на которую ты таращишься.

– Нет, – покачал головой Андрей, наконец отвернувшись от девушки. – Первый раз вижу.

– Понятно, – кивнул Володька, разливая по пластиковым стаканчикам шампанское. – Пригласить?

– Кого? – испуганно спросил Андрей.

– Ее, конечно. А че тут такого? – пожал плечами Усач. – Это мы мигом...

– Не надо! – вцепившись в руку Володьки, вскрикнул Андрей так, что девушка оглянулась.

Под ее взглядом Воробей буквально растаял, хватка сразу ослабла. Володька застыл в нерешительности, белобрысая снова улыбнулась Андрею и отвернулась. Володька перевел взгляд с нее на Воробья и спросил:

– Так подкатиться к ней или как?

– Не надо, – повторил Андрей. – Не сейчас... Позже... Я должен подготовиться.

– Ты, Воробей, как придурок, честно, – вздохнул Володька. – Пока ты будешь готовиться, ее сто раз снимут... Ладно, дело твое. Давай выпьем, что ли.

– Давай, – рассеянно кивнул Андрей.

Чокнувшись, они пригубили шампанское. Володька поболтал искрящийся напиток в стаканчике и сказал:

– Если завтра все получится, я через пару месяцев свой приемный пункт открою.

– Что? – рассеянно спросил Андрей.

– Говорю, свой приемный пункт открою. Микросхемы дело, конечно, хорошее, но надолго их с такими темпами не хватит. За полгода раскурочат все, что можно, и привет. А цветмет – он и в Африке цветмет...

Не слушая Володьку, Андрей продолжал таращиться на девушку. Она сидела вполоборота, и ее курносый профиль в зеленоватом свете фонаря казался ему самым прекрасным в мире, хотя на самом деле это, конечно, было далеко не так.

Девушка вроде кого-то поджидала, поглядывая на вход. Андрей неотрывно смотрел на нее, а Володька со знанием дела излагал неизвестно кому положение дел на рынке вторсырья.

Тем временем от Октябрьской к кафе подкатила серая «десятка». Дверцы ее распахнулись, и наружу с пьяным гоготом вылезли два типа бандитской наружности. Обоим было лет по двадцать, но габаритами они не поражали. Несмотря на ранний час, парни были уже порядком на взводе.

– Мы сейчас, Боб-ер! – икнул один из них перед тем, как захлопнуть дверцу.

В салоне «десятки» гремела музыка, и ответа сидящего за рулем водителя никто не расслышал. Пиная по дороге стулья, бандиты направились к окошку. Володька на пару секунд прервал свой рассказ, чтобы оглянуться на отвязных посетителей. Андрей не замечал ничего, кроме своей белобрысой.

У стойки бандиты долго не задержались. Дали кому-то по морде, чего-то выпили, побили стаканы и направились обратно, прихватив с собой пару бутылок.

Девушка, видно, решила не рисковать. Не дожидаясь их приближения, она в последний раз посмотрела на часики, быстро поднялась и поспешно направилась к выходу. Все произошло настолько неожиданно, что Андрей так и застыл с открытым ртом.

– А-а... – растерянно проблеял он.

– Бэ, – оглянулся Володька. – Я же тебя предупреждал.

– Оп-па! – тем временем вскрикнул один из бандитов, заметив девушку. – Гляди, Архип, какая, а? Эй, чу, тормози!

Девушка, не оглядываясь, ускорила шаг и прошмыгнула мимо «десятки» в аллею.

– Не пон-ял! – икнул бандит. – А ну-ка, держи бутылки, Архип, я ей ща объясню, как...

– Спокойно, Воца, – придержал дружка Архип. – Не мечи икру. Пусть валит...

Андрей, уже хотевший было вскочить, опустился на стул, Володька облегченно вздохнул. Бандиты направились к машине, немногочисленные посетители наконец расслабились и вернулись к прерванным разговорам. Андрей потерянно посмотрел на Володьку и залпом осушил свой стаканчик.

Тем временем бандиты подошли к «десятке» и стали усаживаться. Стояла машина недалеко. Именно поэтому Андрей с Володькой и расслышали донесшийся от нее голос Архипа. Перекрикивая магнитофон, он приказал:

– Телку видел, Бобер? Давай за ней! Ща затащим в машину, отшпокаем во все щели и выкинем за городом! Понял, Воца?

– Пон-ял! – радостно икнул Воца, двери захлопнулись, и «десятка» рванула с места.

– Ты куда? – попытался задержать Володька вскочившего Андрея. – Убьют же на хрен, а у нас завтра дело!

– Отстань! – прошипел Андрей, вырывая руку. – Я пошел!

– Ой, дурак! – вздохнул Володька, хватая со стола свой стаканчик. – Плакал мой «фолькс»...

Глава 17

Девушку нагнали в аллее еще до того, как она успела выскочить на Октябрьскую. «Десятка» резко тормознула рядом с ней, из машины выпрыгнули Воца с Архипом.

– А ну, давай в стойло, кобыла!

– Ой! – вскрикнула девушка, отпрянув в сторону.

Дальше все произошло почти как в кино. Откуда-то из кустов с воплем выскочил Андрей и ударом ноги с ходу вырубил Воцу. Щуплый Архип оказался малым тертым. Он не только успел отскочить в сторону, но и выхватил нож.

Едва Андрей метнулся к нему, бандит нанес «выкидухой» короткий удар снизу. Целился он в живот, но Андрей заблокировал выпад левой ногой и тут же нанес два прямых удара в голову руками.

Архип рухнул как подкошенный, девушка сдавленно вскрикнула. Андрей повернулся к ней с идиотской улыбкой, но тут с противоположной стороны «десятки» вдруг вынырнул Бобер. С матерным вскриком он передернул помповое ружье и нацелил его поверх крыши на Воробья.

Момент был аховый. Сделать уже ничего было нельзя, но таким уж выдался этот вечер – точь-в-точь как в кино. Выстрелить Бобер так и не выстрелил, потому что в тот же миг кто-то с треском прыгнул на него сзади из кустов и ударил по голове чем-то тяжелым.

Бобер, выронив ружье, рухнул наземь, а на его месте возник озабоченный Володька. Девушка с опозданием ахнула, прижав руки к груди, Андрей сглотнул слюну и хрипло спросил:

– Ты?

– Я, я, – кивнул Володька. – Не оставаться же из-за тебя, дурака, без колес...

Бобра он бахнул недопитой бутылкой шампанского. От удара пробка едва не вылетела. Володька деловито пристукнул ее ладонью, оглянулся и повернул к Октябрьской.

– Сваливаем! А то сейчас братки очухаются, вызвонят подмогу и сделают из нас три мешка вторсырья! Быстро!

– Ага! – кивнул Андрей, хватая девушку под руку. – Бежим!

Вынырнув из сквера, Володька увидел на остановке троллейбус и крикнул:

– Успеем!

Перескочив через проезжую часть, троица благополучно влетела в заднюю дверь. Володька оглянулся и облегченно вздохнул:

– Вроде порядок.

Троллейбус был почти пуст. Едва они уселись на задних сиденьях, как к ним подошла толстая усатая тетка в переднике.

– Оплачиваем проезд, молодежь!

– Три билета, – сказал Володька, выуживая из кармана десятку. – Только счастливых!

– А у нас все билеты счастливые, – хмуро проговорила тетка, протягивая три талончика и рубль сдачи.

– Щас посмотрим, – сказал Володька, пристраивая бутылку между ног.

Оторвав два верхних билета, он протянул их Андрею.

– Держи. Передай дальше...

Андрей неловко взял талончики и тотчас их выронил. Сидел он дурак-дураком и за это время так и не решился посмотреть на свою соседку. Поспешно наклонившись, он подобрал разлетевшиеся билеты и спросил:

– А что... ну, надо делать?

Девушка уже более-менее пришла в себя и улыбнулась. Взяв один из билетов, она сказала:

– Надо складывать три первые и три последние цифры. Если в сумме получится одинаково, значит, билет счастливый. У меня не сходится...

– У меня тоже, – вздохнул Андрей.

– А у меня сходится! – просиял Володька.

– Правда? – спросила девушка.

– Ага. «Тринадцать» и «тринадцать». Вот, чертова тетка, удружила! Ну что, будем знакомиться, что ли?

– Будем, – улыбнулась девушка.

– Володя, – сказал Усач, толкая Андрея локтем.

– Кхм-м... Андрей. Воробьев. А вас как зовут? – хрипло проговорил Андрей, по-прежнему не решаясь взглянуть на соседку.

– Вика. Виктория, – улыбнулась девушка.

– Очень приятно, – промычал Воробей.

– Мне тоже. Только называйте меня на «ты». Ладно?

– Ладно, – кивнул Андрей, почему-то краснея.

Володька в этом церемонном разговоре не участвовал, давясь на своем сиденье со смеху.

– Я вам так благодарна, мальчики, прямо не знаю как и сказать...

– Да че там, пустяки, – небрежно пожал плечами Андрей.

– Ага, – кивнул Володька. – Если бы он по тебе из помповика шарахнул, были бы тебе пустяки.

– Боже, я так испугалась! – всплеснула руками девушка.

В этот момент троллейбус вдруг остановился, двери с грохотом распахнулись. Все невольно вздрогнули.

– Конечная! – трубным гласом возвестила кондукторша. – Троллейбус дальше не идет! Освобождаем салон, пассажиры!

– Предупреждать надо! – возмутился кто-то на передней площадке.

– А глаза вам на что дадены? На табличке русским языком написано: «До Титова»...

– Вот тетка! – пробурчал Володька, поднимаясь. – Не предупреждает ни фига, еще и билет этот чертов подсунула...

– Да ты не расстраивайся, – поспешила успокоить его Вика. – Билет-то счастливый.

– Это как посмотреть, – бросил Усач. – У меня на «малолетке» один кореш был, так он говорил...

– Ты замучил своими корешами и поговорками, – перебил Андрей. – Давай о чем-нибудь другом, а?

– Давай, – оглянулся по сторонам Володька. – Можно, конечно, закатиться в какую-нибудь кафешку, отметить знакомство, но лучше не стоит. Лучше у Оханки посидеть. Согласны?

– Согласны.

Глава 18

Оханкой называлась протекающая через весь город речка. Собственно, это была не речка, а так, одно название – шесть метров в ширину, полтора в глубину.

Докупив в палатке еще шампанского, троица вскоре приземлилась на нагретых за день плитах под пешеходным переходом через Оханку. Речка никуда не катила свои скудные воды, скорее, стояла тихим болотом.

Спереди и сзади светились разноцветными окнами коробки девятиэтажек. В стороне прогромыхал через мост трамвай. Огромный сноп голубоватых искр вдруг вспыхнул над игрушечным вагоном, на миг осветив набережные. Голубоватые искорки обрушились с моста в Оханку и погасли, словно несбывшиеся надежды.

– Ну что, за знакомство! – проговорил Володька, наполнив стаканчики до краев. – Кстати, я же из кафе шоколад прихватил, где же он? А, вот!

– За вас, мальчики! – сказала Вика. – Спасибо вам, и пусть удача будет с вами!

– Насчет «спасибо» мы уже проехали, – ухмыльнулся Володька. – А вот насчет удачи – это да! Удача нам завтра пригодится! Давай, Воробей!

– А что будет завтра? – спросила Вика.

Андрей больно ткнул Володьку локтем.

– А завтра у нас... экзамены, – нашелся Усач. – У меня в автошколе по вождению, а у него по бегу и прыжкам в ДЮСШ.

– Правда, что ли?

– Правда, – засмеялся Володька, и Андрей снова толкнул его локтем.

– Вы такие несерьезные, – улыбнулась Вика. – И... милые. За вас!

Весело болтая, троица за час с небольшим выпила все шампанское, и Володька стал собираться.

– Ладно, я, наверное, погнал. А то пока доберусь к себе на Соцгородок, рак свистнет. А у меня завтра экзамен. До свидания, Вика.

– До свидания, Володя. Еще раз большое спасибо. Надеюсь, еще увидимся?

– Я тоже надеюсь, – кивнул Володька. – Пока, Воробей. Завтра как договорились?

– Да. – Андрей протянул руку. – Жду.

– Не теряйся, – тихо сказал Володька. – Она, по-моему, на тебя запала... Все, я погнал!

С уходом Усача возникла неловкая пауза. Осмелевший было Андрей вдруг почувствовал, что все слова снова куда-то подевались и он не может выдавить из себя ни единой фразы. Он прекрасно понимал, что это ужасно глупо, но поделать с собой ничего не мог и от этого еще больше терялся.

– Какой милый Володя, да? – для поддержания разговора спросила Вика.

– Ага, – кивнул Андрей. – О-о-очень.

– Уже поздно, а тебе, наверное, завтра рано вставать. Пойдем?

– Пойдем, – обреченно кивнул Андрей, хотя идти ему никуда не хотелось.

Будь его воля, он бы торчал на берегу Оханки до утра. Вика перемену в настроении Андрея истолковала по-своему, во всяком случае, тут же поспешила его успокоить:

– Я тут рядом живу, так что доберемся быстро.

– Да я... это... не спешу особо, – выдавил из себя Андрей.

– А как же завтрашний экзамен?

– А-а, ерунда...

Жила Вика действительно недалеко, в каких-то трех кварталах. По дороге вялотекущий разговор затух окончательно. Несмотря на напутствие Усача, Андрей вел себя по-дурацки и прекрасно это понимал.

– Ну вот мы и пришли, – с сожалением в голосе сказала Вика. – Спасибо...

– Ага, – обреченно вздохнул Андрей. – Пока. И это... в общем, я тебя люблю!

Признание он выпалил скороговоркой, так что Вика в первый момент буквально оцепенела от неожиданности.

– О боже, какой же ты дурачок! – тихо проговорила она после паузы. – Я думала, ты так и уйдешь. Иди я тебя поцелую!

Андрею показалось, что все это происходит не с ним. Мягкие, сладкие после шампанского губы Вики нашли его рот, и он улетел куда-то далеко-далеко... Прийти в себя Андрея заставил негромкий Викин голос:

– Идем ко мне.

– А-а, это... ну, родители...

– Никого нет, – улыбнулась Вика, беря Андрея под руку и поворачиваясь к подъезду. – Родители на неделю в Рязань уехали...

– В Рязань?

– Да. У меня там бабка живет, по матери. Я туда в этом году в институт поступать буду, на экономический. Сегодня на работе последний день отработала, теперь буду готовиться к экзаменам...

Глава 19

Едва войдя в темную квартиру, они снова слились в затяжном поцелуе, а дальше произошло то, что и должно было произойти в этот странный вечер накануне ограбления.

Широкая двухспальная родительская кровать еще не испытывала на своем веку ничего подобного. Они любили друг друга ненасытно и самозабвенно, как будто эта первая в их жизни ночь должна была стать последней.

Они любили друг друга во всех мыслимых позах и с таким азартом, что пружины протестующе гудели, а кровать ерзала ножками по паркетному полу. Разбуженная шумом одинокая соседка снизу поначалу решила, что произошло землетрясение, и едва не выскочила в одной ночнушке на лестницу. Сообразив, что к чему, она еще долго не могла уснуть, поражаясь бешеному ритму и зеленея от зависти.

Вика, конечно, оказалась не девочкой. Андрей тоже был далеко не мальчиком. Любовью он занимался и раньше, благо на Соцгородке податливых «герл» было в избытке. Однако только в эту безумную ночь Андрей наконец понял, что такое настоящая любовь.

Вика с закатившимися в полузабытьи глазами и оскаленными белыми зубками была ненасытна. Она откидывалась на спину, переворачивалась на живот и запрыгивала на него верхом. Она была великолепна, и единственные слова, которые срывались с ее искусанных губ, были: «Еще! Я хочу тебя еще!..»

Грудь у Вики была маленькая, торчком, соски большие и твердые. Животик слегка выпуклый, лобок обрит наголо. Когда Андрею казалось, что он уже ничего не может, Вика тихонько смеялась, порывисто наклонялась и обхватывала своими горячими губами головку его члена. Андрей откидывался на подушку, негромко постанывал и уже через минуту был готов к новым подвигам...

Эта вакханалия любви закончилась только к рассвету, когда они, вконец обессиленные и счастливые, уснули в объятиях друг друга на скомканных простынях. Щербатый месяц вскоре заглянул в приоткрытую балконную дверь и коснулся голов спящих странным красноватым светом, словно предвещая беду...

Глава 20

Владимир Архипов, или Архип, как называли его друзья, был таким же бандитом, как и Пантелей, и начинали они в одно и то же время. Разница между ними состояла только в одном – весил Архип намного меньше Пантелея, но настолько же был его умнее.

В результате с годами Архип прибрал к рукам не только центр, но и добрую половину города, а Пантелей и ему подобные оказались кто не у дел, а кто в сырой земле. Архип давно обзавелся связями во властных структурах, кормил с рук добрую половину городских чиновников и стал преуспевающим бизнесменом, так что называли его теперь чаще не «Архипом», а «Владимиром Степановичем».

Проблем у Архипа в последнее время было всего две – трения с ворами-«законниками» из областного центра и придурок брат. Ивану Семеновичу Архипову недавно стукнуло двадцать два. Невысокий и жилистый, статью он пошел в старшего брата, а вот умом – неизвестно в кого.

Само собой, вокруг Архипа-младшего роем вились прихлебатели и собутыльники, но это было еще полбеды. Главное, что в подпитии Ивана тянуло на подвиги, поскольку он считал, что при таком брате ему все позволено и все сойдет с рук.

Архипу же старшему заминать эти бесконечные истории давно надоело, но родственные чувства заставляли его это делать. Иван был хоть и дурак, но все же родной брат. Несмотря на это, история в сквере на углу Октябрьской и Карла Маркса просто взбесила Архипа.

Примчавшись по звонку, он выслушал сбивчивое блеянье пьяного Ивана, но не поверил ни единому слову. Оттащив в сторону Воцу, Архип надавал дружку брата оплеух и выслушал чистосердечное признание.

– Сука, урод, падаль! – набросился Архип на Ивана с кулаками. – Тебе что, блядей мало, дигем?

В результате Иван схлопотал добавки и оказался под домашним арестом, Воце Архип пообещал переломать ноги, если еще хоть раз увидит с младшим братом, а Бобра с сотрясением отправили в больницу.

Немного отойдя от бешенства, Архип все же приказал своему ближайшему помощнику Сеченому найти тех, кто «отоварил» Ивана, и наказать – но по-тихому и без крайностей. На придурка Ивана ему в данном случае было наплевать, просто речь шла и о его, Архипа, авторитете.

К тому времени, когда Сеченый взялся за дело, большинство посетителей кафе уже разбежалось, а те, что остались, толком никого не рассмотрели. Иван же с Воцей были в дупель пьяными, а Бобер после удара по башке вообще не помнил, как он оказался в сквере.

Глава 21

Жуткий сон приснился Андрею в это утро. Он стоял на крыше многоэтажки, и ему зачем-то нужно было пройти по тонкому тросу, натянутому над двором.

Бездонная пропасть двора ощерилась прутьями арматуры и осколками железобетонных блоков. Ветер свистел в натянутом, как струна, тросе, и Андрей никак не мог заставить себя сделать первый шаг.

А потом кто-то толкнул его сзади и сказал голосом Пантелея:

– Иди, Андрюха, она тебя ждет. Не бойся, пацан, все будет путем, по-людски...

И только тут Андрей вдруг увидел на противоположной крыше фигурку Вики. Она протягивала к нему руки, и он шагнул вперед. Трос гудел, ветер норовил сбросить его вниз. Он почти дошел, когда сзади послышалось подозрительное повизгивание. Андрей оглянулся и увидел, что Пантелей с кривой ухмылкой пилит трос ножовкой.

– Беги! – крикнул кто-то, и Андрей увидел рядом с Викой Володьку.

Он бросился вперед, но трос уже лопался, и проволочные пряди со свистом рассекали воздух, устремляясь ему вслед. В последний миг он все же успел прыгнуть и уцепиться за парапет.

Под вопли Пантелея они втроем бросились по лестнице вниз, прыгнули в Володькин «Фольксваген-Гольф» и помчались прочь. Уходя от погони, «Фольксваген» застрял на какой-то лесной дороге.

– Надо подтолкнуть! – оглянулся Володька.

Андрей с Викой выскочили из машины, и тут Володька умчался, бросив их одних. Потом, взявшись за руки, они долго бежали через лес, пока не оказались на обрывистом морском берегу. Сзади раздавались звуки приближающейся погони, далеко внизу белела игрушечная яхта. Они крепко взялись за руки, зажмурились и бросились вниз с протяжным криком...

– Что с тобой? – услышал Андрей сквозь сон и почувствовал, как кто-то трясет его за плечо.

Открыв глаза, он увидел над собой лицо Вики – обеспокоенное и самое прекрасное в мире.

– Ничего! – счастливо улыбнулся Воробей.

– Ты так кричал, что я испугалась! – вздохнула Вика, опуская голову на его грудь. – Приснилось что-то?

– Ага, – сказал Андрей, целуя ее в макушку. – Ерунда... Все будет хорошо. Поняла?

– Да, – прошептала Вика.

– Ты... это... на море давно была?

– Года три назад. А почему ты об этом спрашиваешь?

– Секрет, – сказал Андрей, отстраняя Вику и поднимаясь. – Вечером скажу. Ты будешь дома?

– Да, – растерянно кивнула Вика. – Ты что, уже уходишь?

– Да, – сказал Андрей, внезапно нахмурившись. – Мне пора на экзамен.

– Ты точно придешь? – приподнялась на локте Вика.

– Можешь не сомневаться. И это... в общем, купальник готовь...

Глава 22

Едва джип, урча двигателем, повернул за угол «Ударника», навстречу ему шагнул Андрей.

– Привет, Андрюха, – ухмыльнулся Пантелей. – Все нормально?

– Да, – кивнул Воробей, откидываясь на спинку сиденья.

Выглядел он на удивление собранным и абсолютно спокойным. Это здорово поразило даже видавшего виды Пантелея, который сам был как на иголках и практически не спал в эту ночь.

– Точно? – недоверчиво переспросил бандит.

– Да.

– С напарником сегодня виделся?

– Полчаса назад.

– И как он?

– А че ему станется?

– Никаких проблем?

– Нет.

– А ты в порядке? Ничего не забыл?

– Нет. Пистолет при мне, маска тоже. Ты колбасу привез?

– Да, – спохватился Пантелей. – Держи. Уже нарезанная. Просто разорвешь пакет.

– Ага, – кивнул Андрей, пряча колбасу в карман куртки. – Ты еще должен рассказать, где мы встретимся и все остальное.

– Да-да, – кивнул Пантелей. – Значит, кино, Андрюха, такое. Как только ты прыгаешь с сумкой в машину, напарник твой сразу гонит дворами к церкви.

– К той, что на опушке стоит, у пруда?

– К ней самой, Андрюха, она тут одна. По прямой там пять минут езды. Справа в объезд церкви идет неширокая дорога. Сворачиваете туда и доезжаете до задних ворот церкви. Там у них, Андрюха, хозяйственный двор, а у дороги стоят два мусорных контейнера. Сумку с деньгами сбросишь в один из них, понял?

– А эти... ну, попы не заметят?

– Не заметят, Андрюха. Ворота там высокие, вокруг кусты и деревья. В общем, сбросите деньги и поедете дальше. Асфальт у ворот кончается, но грунтовка идет через лес дальше и выходит... знаешь куда?

– К посадке, – сказал Андрей.

– Точно. Вам остается только нырнуть за посадку и бросить машину у того самого здания, где мы с тобой тренировались. По-быстрому сотрете отпечатки и через поле возвратитесь в город. И все дела!

– А где я получу свою долю?

– Здесь, – сказал Пантелей. – На этом самом месте.

– Когда?

– Давай прикинем. В одиннадцать все начнется. Минут через десять вы сбросите сумку в контейнер. Я ее заберу. Потом подъеду в одно место. Туда-сюда... В общем, можно в полтретьего, но мне еще нужно успеть вернуться. Короче, подгребай в три. Лады?

– Лады, – кивнул Андрей. – Ну что, я пошел?

– Подожди, – придержал его Пантелей. – Я знаю, что ты все запомнил, Андрюха, но давай пройдемся еще один раз. Значит, если инкассаторы выйдут во двор вдвоем, все отменяется – ты просто сваливаешь, и все. Это раз. Когда водитель пойдет открывать дверь, ты прячешься перед машиной и обязательно ждешь, пока он вернется к кабине, это два. И если что-то вдруг не срастется, все равно встречаемся здесь в три. Уяснил?

– Уяснил, – кивнул Андрей. – Все будет путем. Я погнал!

– Давай, Андрюха. Я на тебя надеюсь...

Глава 23

Расставшись в половине десятого с Андреем, Володька Усачев направился к многоподъездной девятиэтажке, растянувшейся вдоль проспекта Победы на добрых полквартала. Местные жители называли этот дом «Курской дугой».

Для Володьки название дома никакой роли не играло. Накануне он обследовал несколько домов в округе и остановился на этом по чисто техническим причинам. Во-первых, в последнем подъезде винтовой замок на железной двери машинного отделения открывался до смешного просто, а во-вторых, ход на крышу из него был доступен всем желающим по причине отсутствия люка.

Занимаясь цветметом, Володька бомбанул не один лифт и специфику работы лифтового хозяйства изучил в совершенстве. Одет он был в синюю спецовку, мятую кепку, на боку болталась сумка с инструментами. Войдя в последний подъезд, Володька поднялся на лифте на девятый этаж и вскоре уже стоял у железной двери машинного отделения. Выточенный кустарным способом винтовой замок был не так уж и прост. Фокус заключался в том, что таких замков по всему городу стояло больше сотни. Володька давно разгадал их «секреты» и обзавелся своим личным ключом.

Чтобы проникнуть в машинное отделение, ему понадобилось ровно пятнадцать секунд. Здесь он деловито огляделся и стал ждать. Массивные медные детали заманчиво поблескивали тусклыми боками, но цель у Володьки была совсем другой.

Вскоре лифт пополз вниз, двери открылись на первом этаже. Потом лебедка вздрогнула, кабина стала подниматься. Наблюдая за наматывающимся на шкив тросом, Володька выждал еще немного и вырубил автомат.

Двигатель дернулся и остановился. Из шахты лифта донеслись крики. Володька натянул резиновые перчатки и заклинил магнитный пускатель. Внизу все шло своим чередом: застрявшие стучали ногами в дверь и ругались по переговорному устройству с диспетчершей.

Володька хмыкнул, сунул перчатки в сумку, вышел и закрыл дверь машинного отделения на замок. Выбравшись на крышу, он присел у парапета в ожидании. Аварийная служба лифтового хозяйства в последнее время работала оперативно, и Володька об этом прекрасно знал.

Уже через десять минут к подъезду подкатил «Москвич»-фургончик с надписью «Аварийная лифтов». Пассажирская дверь открылась, из нее выскочил живчик с сумкой под мышкой и исчез в подъезде.

Второй из приехавших, который остался сидеть за рулем, тоже был монтером. И внизу он остался только потому, что подниматься наверх пешком была не его очередь. Обо всех этих тонкостях Усач был прекрасно осведомлен и учел их в своем плане.

Вскоре запыхавшийся живчик начал возиться с винтовым замком машинного отделения. На то, чтобы открыть его, монтеру понадобилось с полминуты. Володька ухмыльнулся и подобрался поближе к люку.

– Твою мать!.. Мать твою!.. – с небольшим промежутком донеслось из машинного отделения.

Еще раз в сердцах выматерившись, монтер спустился на полпролета в подъезд и заорал, высунувшись в окно:

– Серега!

– Чего? – донеслось снизу.

– Давай сюда! Пускатель гавкнулся! Придется подтягивать кабину лебедкой!

Осторожно выглянув из-за парапета, Володька увидел, как второй монтер запер «Москвич» и нырнул в подъезд. К тому времени, когда он поднялся, Усач с сумкой наготове уже сидел у самого люка.

Едва запыхавшийся второй монтер нырнул в машинное отделение, Володька осторожно спустился вниз по короткой лесенке и с грохотом захлопнул железную дверь.

– Не понял! – донесся изнутри удивленный голос. – Сквозняк, что ли?

Ключ лифтер оставил в замке. Володька крутнул его указательным пальцем, и винт с разгона вошел в резьбу.

– Эй, че за дела? – донеслось изнутри.

Лифтер налег на дверь, но было уже поздно. Володька просто затянул винт до отказа, вытащил ключ и, повесив на плечо сумку, начал спускаться на первый этаж.

Внизу в кабине возмущались и стучали в дверь застрявшие пассажиры. Наверху лупили чем-то тяжелым и грязно матерились запертые лифтеры. Все выглядело настолько обыденно и узнаваемо, что заподозрить неладное мог только маньяк.

Маньяки в последнем подъезде «Курской дуги» не проживали. Поэтому Володька спокойно спустился вниз и подошел к «Москвичу». В принципе дверной замок этого чуда техники легко открывался обычными спичками Балабановской экспериментальной фабрики, но для солидности Володька вытащил из кармана универсальный ключ.

– Что, лифт надолго сломался? – спросил вынырнувший из подъезда мужик.

– Да нет, отец. Щас справим, токо за запчастью подскочу, – сказал Володька, не поворачивая головы.

Вскоре «Москвич» отъехал от гудящего от воплей и ударов последнего подъезда «Курской дуги».

Глава 24

Оставив джип в соседнем дворе, Пантелей нырнул в подъезд и выбрался на крышу той самой девятиэтажки, на которой они были вдвоем с Андреем. Посмотрев вниз, Пантелей выматерился.

Время было уже пятнадцать минут одиннадцатого, а возле банка все оставалось по-прежнему. Пантелей потянулся за сигаретой, щелкнул зажигалкой и жадно затянулся. Нервничал он здорово, но, как оказалось, понапрасну.

Через несколько минут внизу показался «Москвич»-«пирожок» с надписью «Аварийная». Недалеко от левого угла двора банка располагался старый продуктовый павильон. От забора до торца павильона было метра три-четыре. Сам павильон не работал уже с полгода, но между ним и забором банка успели протоптать тропинку.

«Москвич» лихо завернул в просвет, проехал немного и остановился. Из него вылез Володька в спецовке и надвинутой на глаза кепке. Открыв дверь фургона, он поспешно натянул между павильоном и забором две веревки, перекрыв проход.

На веревки Володька нацепил предупреждающие таблички, потом вытащил из фургона алюминиевую стремянку, разложил ее и поставил под забором. После этого он бросил в траву моток проводов с инструментами и вернулся к «Москвичу». В это время из-за угла вынырнул Андрей.

Переглянувшись с Володькой, он едва заметно кивнул и прошел мимо. Володька стукнул ногой по колесу, поправил что-то на капоте и полез в кабину «Москвича».

Пантелей облегченно вздохнул, развернулся и посмотрел на часы. Было ровно 10.23.

– Молодца, пацаны! – ухмыльнулся бандит. – Даже жалко будет таких кадров мочить...

Глава 25

Спустившись с крыши, Пантелей нажал кнопку вызова лифта на девятом этаже. Двигатель натужно загудел, кабина поползла наверх. Пантелей нетерпеливо переступил с ноги на ногу. Все шло просто замечательно, и настроение у него было хоть куда. Оставалось только отзвониться.

До девятого этажа кабина не доехала. Было слышно, как двери открылись, потом начали закрываться, лязгнули и открылись снова.

– Эй! – стукнул Пантелей кулаком по двери. – Отпустите лифт!

Из шахты доносились какие-то голоса и стуки, двери продолжали ездить туда-сюда. Пантелей быстро посмотрел на часы и бросился к лестнице. На шестом этаже какая-то мелкопредпринимательская семейка загружала в лифт ящики с напитками и сигаретами.

В другой раз Пантелей обязательно дал бы в дыню папаше-предпринимателю на глазах у отпрысков-помощников, но сейчас скандал был ему ни к чему. Он даже не стал буцать ногой стоящие прямо на проходе ящики, молча протиснувшись вниз.

Выйдя из подъезда, бандит снова посмотрел на часы. Несмотря на небольшую задержку, времени у него было еще вполне достаточно, но Пантелей вдруг занервничал. Слишком удачно все пока складывалось.

Дойдя до оставленного в соседнем дворе джипа, он отключил сигнализацию, забрался внутрь и рванул с места. Сотовый телефон у него был, но звонить следовало только с обычного таксофона. Телефонная карточка лежала у Пантелея наготове – в нагрудном кармане.

Промчавшись дворами, он резко повернул и выматерился. Выезд к проспекту перекрыла здоровенная фура. Проехать к стоянке можно было и вокруг Дома быта, но Пантелей вдруг подумал, что у таксофонов может быть очередь.

Резко подав джип в сторону, он выскочил из машины. На кону стояли пятьдесят штук баксов – бешеные для обнищавшего бандита деньги, и он очень боялся их потерять. Запирая машину, Пантелей увидел, что фура сейчас сдаст назад и перекроет проход. Бросившись вперед, он успел проскочить в узкий просвет до того, как фура прижалась к углу Дома быта. Только здесь Пантелей вспомнил, что не включил сигнализацию, но возвращаться не стал.

Никакой очереди у таксофонов не было. Бандит облегченно вздохнул, нырнул под козырек и вставил карточку в прорезь. Поспешно набрав номер, Пантелей затаил дыхание. Когда трубку наконец сняли, он торопливо проговорил:

– Запишите телеграмму!

– Какую телеграмму? – спросил знакомый Пантелею голос.

– Посылку выслали. Встречайте...

– А куда вы звоните?

– На почту...

– Вы ошиблись номером.

Противные короткие гудки в трубке показались Пантелею райской музыкой. Криво ухмыльнувшись, он вынырнул из-под козырька и потянулся за сигаретой. Уже прикурив, Пантелей вспомнил об оставленной в таксофоне карточке и нехотя вернулся за ней.

Глава 26

Переглянувшись с Воробьем, Володька для порядка стукнул по баллону «Москвича» ногой и поправил на капоте полоску скотча, которым было заклеено слово «лифтов».

Времени было хоть отбавляй, и Усач решил пока развернуть «Москвич», чтобы Воробью было удобнее садиться в машину. Запустив двигатель, Володька врубил передачу и подал машину вперед. В тот же миг справа что-то пыхнуло, и «Москвич» слегка накренился.

– Елки-палки! – сплюнул Володька, ударяя по тормозам.

Выскочив из «Москвича», он обогнул его спереди и выматерился. В правой передней истертой покрышке торчал ржавый гвоздь. Раздумывал Усач недолго. Ни «запаски», ни домкрата в лифтерском фургончике не было. Впрочем, менять колесо Володька все равно бы не стал.

– Вот развалюха! – сказал он и быстрым шагом направился к проспекту Победы.

В отечественных машинах Володька разочаровался окончательно и решил больше с ними не связываться. Через пару минут он приблизился с тыла к бывшему Дому быта. Сейчас там располагалась куча всяких фирм, магазинов и парикмахерских, так что машин в округе стояло хоть отбавляй.

Володька был метрах в ста от Дома быта, когда справа откуда-то из двора выкатил блестящий хромом джип. Джип начал поворачивать, но выезд на проспект к стоянке ему перекрыл сдающий задом трейлер.

Вместо того, чтобы объехать Дом быта с другой стороны, джип резко вильнул влево и тормознул. Из него выскочил здоровенный бугай, закрыл дверцу на замок и, глядя на часы, быстро направился за угол.

– Это ты зря, дядя! – хмыкнул Усач, оглядываясь на ходу.

Бугай скрылся за углом Дома быта, следом медленно поползла задним ходом фура. Времени у Володьки было хоть отбавляй. Замок на двери джипа был не «москвичовский», так что спички Балабановской фабрики тут не помогали. Только для Усача это не имело значения. Вытащив из кармана связку ключей, он смело направился к джипу и вскрыл дверь за пять секунд.

– Сигнализацию включать надо, дядя! – хмыкнул Володька, ныряя внутрь. – Покедова!

Сдав задним ходом, джип рванул вперед и пронесся дворами вдоль проспекта так, что только пыль столбом встала.

– Видала, Ильинишна? – кивнула сидящая у подъезда бабка. – Никакой совести, по двору так и лётають, так и лётають на всем ходу!

– Сталина на их нету! Он бы живо отправил всех ентих «новых» куда надоть!

Глава 27

Жадно затягиваясь, Пантелей в несколько секунд прикончил сигарету и снова посмотрел на часы. В общем было еще рано, но сегодня он решил делать все с запасом.

В противоположном крыле Дома быта располагалось кафе. Пантелей небрежной походкой вошел в него и поздоровался с несколькими знакомыми. По большей части это были такие же безработные бандиты, как и Пантелей, перебивавшиеся с хлеба на воду.

– Садись! – предложили ему.

– Не! – покачал головой Пантелей, направляясь к стойке. – Не могу. К старикам обещал подскочить. Привет, Валюха! Минералка есть?

– Привет! Тебе из холодильника?

– Не. Мне упаковку.

– Ого! – донеслось сзади. – Не обоссышься, Пантелей?

– Ты че, в анонимные алкоголики записался?

– Я ща кого-то запишу, токо в покойники, – беззлобно срезал Пантелей. – Старикам отвезу. Вода в селе – труба. Керосином воняет, пить невозможно, на раз отравишься.

– Это с завода, из отстойников, – сказал кто-то.

– Так ты, Пантелей, че, вроде как в фермеры записался?

– Я те запишусь, – снова оглянулся Пантелей. – Скоко с меня, Валюха?

Рассчитавшись, Пантелей подхватил упаковку с водой, пообещал подъехать попозже и направился к выходу.

Родители Пантелея – простые работяги на пенсии – на лето перебирались в деревню в оставшийся от бабки дом. Деревня эта располагалась в нескольких километрах за тем самым заброшенным зданием МТС.

Теперь появление джипа Пантелея в тех местах было, в случае чего, легко объяснимо...

Глава 28

Промчавшись километра полтора вдоль проспекта, Володька развернулся и тоже дворами, только дальними, вернулся к банку. Джип он спрятал за павильоном, чтобы угнанная тачка не бросалась в глаза.

По дороге Усач сунул руку вниз, чтобы нашарить рычаг и подвинуть вперед сиденье, и совершенно случайно нащупал замотанный в тряпку пистолет с патронами. Слегка сбросив скорость, он развернул находку и присвистнул.

Это был «одноразовый» «ТТ» китайского производства. Из-за крайне низкого качества такие пистолеты выдерживали всего несколько десятков выстрелов, после чего превращались в кусок железа. Именно по этой причине серьезные люди таким оружием не пользовались. При всем при этом убойная сила 7,62-миллиметровых пуль делала китайские «ТТ» излюбленным оружием российских киллеров.

Здраво рассудив, что незадачливый владелец джипа триста раз подумает, прежде чем заявлять ментам об угоне своей тачки с незарегистрированным стволом, Володька успокоился окончательно. «ТТ» он сунул себе за пояс, поскольку папашина тяга к оружию передалась ему по наследству. В подвале гаража на черный день у него был припрятан обрез, но брать его на дело он не решился из-за внушительных размеров.

Теперь же все устроилось само собой. «ТТ» приятно холодил Володькин живот и придавал еще больше уверенности. Выйдя из джипа, Усач направился к углу павильона, осторожно выглянул и увидел, что все в порядке. Таблички с надписями «Не влезай, убьет!» и «Стой! Опасно для жизни!» сделали свое дело. Перегораживавшие проход веревки никто не оборвал и инструменты не стибрил.

Володька в последний раз оглянулся и принялся за дело. Натянув диэлектрические перчатки, он пододвинул стремянку и полез наверх. Концы своих медных изолированных проводов Володька легко и просто закрепил пружинными зажимами-«крокодилами» на высоковольтных проводах «колючки». После этого он просто обрезал зашунтированный участок ограждения между двумя стойками и получил широкий и безопасный проход.

Это, конечно, был высший пилотаж, поскольку первоначально «колючку» предполагалось просто закоротить, чтобы сработала защита. Сейчас же ток продолжал как ни в чем не бывало проходить по цепи, и о том, что ограждение выведено из строя, никто не мог заподозрить даже теоретически.

Работал Володька настолько быстро, что успел почти вовремя, несмотря на заминку с «Москвичом». Когда из-за угла банка вынырнул Андрей, Усач как раз осторожно отгибал в сторону последнюю жилу «колючки».

– Можешь двигать, – негромко сказал Володька.

– Все нормально? – спросил Андрей, подходя к стремянке.

– Ага, – ухмыльнулся Усач. – Машина только сдохла, пришлось новую взять тут недалеко. Стоит за углом, тебя дожидается.

– Хозяева не кинутся? – быстро оглянулся Андрей.

– Не успеют. Лезь давай, я тебя жду...

Глава 29

Выйдя из кафе, Пантелей направился к оставленному за Домом быта джипу. Подъезжать к зданию МТС на машине он не собирался, чтобы не оставлять лишних следов. Засада у Пантелея была продумана до мелочей, как и пути отхода. Времени оставалось достаточно, но осмотреться лишний раз на месте не мешало.

Обогнув стоящую на углу фуру, Пантелей нашарил в кармане ключи и вдруг застыл как вкопанный. Джипа на месте не было. Не веря своим глазам, Пантелей бросился вперед и заглянул во двор.

– Блядь! – рявкнул он, швыряя на землю упаковку с минералкой. – Замочу!

Угон джипа сам по себе был для Пантелея катастрофой, а теперь все обстояло значительно хуже. Именно это и дошло до Пантелея с небольшим опозданием.

– Блядь! – повторил он, в ужасе глядя на часы.

Лишившись одним махом и тачки, и оружия, Пантелей запаниковал. В первый момент он вообще хотел бежать к таксофонам, но все же сообразил, что это глупо.

Времени у него теперь оставалось в обрез. Развернувшись, он бросился обратно, заскочил в кафе и крикнул:

– Лускач! Дай тачку на часок!

– Не понял, на фига тебе две?

– Мою угнали!

– Ты че, в натуре, что ли?

– Да!

– Так ты хочешь в ментовку, че ли, заяву написать?

– Сам найду сук!

– Смотри, если покоцаешь мне тачку, будешь ремонтировать!

– Я тебе новую куплю! – крикнул Пантелей, выбегая из кафе с ключами.

– Во дела! – сказал кто-то в гробовой тишине. – Вообще беспредел! Минералки нельзя зайти купить!

Глава 30

Легко перемахнув через забор, Андрей спрыгнул вниз и замер. Просвет между забором и боковой стенкой гаража составлял каких-то полметра. Гараж был метра на полтора повыше забора, так что ни банк, ни двор от угла не просматривались.

Затаившись в узком проходе, Воробей около минуты прислушивался, пока не убедился, что все спокойно. Пройдя влево, он повернул за угол и двинулся вперед между забором и задней стенкой гаража. Здесь проход был немного пошире.

Продвигался Андрей с максимальными мерами предосторожности и был уверен, что его шагов никто не слышит. Однако это оказалось не совсем так. Секунд через десять из-за угла гаража кто-то выглянул.

От неожиданности Воробей вздрогнул, но тревога оказалась ложной. В просвет заглянула та самая здоровенная псина. Наклонив голову, собака некоторое время рассматривала Андрея, а потом требовательно пролаяла.

– Заткнись, дура! – прошипел он, выхватывая из кармана пакет с колбасой.

Учуяв съестное, псина вильнула хвостом и подошла к Андрею. Сервелат привел собаку в настоящий восторг. Повизгивая, она принялась поглощать аппетитные кружки колбасы из разорванного пакета, а Воробей без помех двинулся дальше.

В ближнем к банку гараже играла музыка и что-то тихонько постукивало. Наверняка там находился водитель, и Андрей остаток пути до угла проделал буквально на цыпочках.

Здесь он присел и вытащил из кармана вязаную шапочку с прорезями для глаз и носа. Нацепив ее, Воробей осторожно выглянул во двор. Возле угла торчало несколько веток с листьями, так что наблюдательный пункт был почти идеальным.

Во дворе никого не было. Андрей устроился поудобнее и принялся ждать. Некоторое время спустя сзади послышались торопливые шаги. Псина в рекордный срок слопала всю колбасу и пришла за добавкой. Облизываясь, она сперва ткнулась в Андрея носом, потом наклонилась к карману.

– Уйди! – отмахнулся Андрей. – Больше нет!

Неизвестно, сколько бы это продолжалось, но тут дверь в правом крыле банка открылась, и на крыльцо вынырнул инкассатор. Воробей подался немного назад, псина, наоборот, выглянула.

Инкассатор был тот же самый, которого Андрей видел через оптику с крыши девятиэтажки. Лет около тридцати, крепкий, но уже с наметившимся брюшком. Лицо нагловатое и откормленное. Как и в прошлый раз, в руке инкассатор держал огромный чебурек. Воробей сообразил, что они, видимо, каждый раз подкреплялись перед поездкой по какой-то негласной традиции.

Псина выскочила во двор и подбежала к крыльцу. Андрей, затаив дыхание, продолжал наблюдать за инкассатором. Сегодня он вел себя как-то иначе, чем в прошлый раз. Первым делом быстро оглянулся по сторонам, но сделал это украдкой. Коротко сплюнув, инкассатор начал спускаться по лестнице и укусил чебурек, но ощущение было такое, что кусок не лезет ему в горло.

В общем, ничего подозрительного во всем этом не было. Воробей сразу понял, что инкассатор просто перебрал вчера лишку и теперь загибается с похмелья. Андрею это было только на руку.

Пройдя через двор, инкассатор заглянул в гараж и крикнул:

– Петруха, подгоняй свою «душегубку»!

– Уже? – донеслось из-за стенки.

– Да. Сейчас идем за деньгами.

– Ага, – ответил за стенкой Петруха. – Уже вывожу.

По дороге к крыльцу инкассатор пытался доесть чебурек, но похмелье, видно, оказалось сильнее. Так и не осилив его, он швырнул огрызок псине:

– На, жри!

Скомканную бумажку инкассатор бросил в урну, руку небрежно отер о штанину. Еще раз затравленно оглянувшись, он открыл дверь и скрылся в банке. Ощущение было такое, что его после вчерашнего здорово мутит.

Псина быстро сожрала остатки чебурека, потом, принюхиваясь, взобралась на крыльцо и сунула морду в урну. Рылась она там долго, потом тоскливо оглянулась и направилась к гаражу.

Когда водитель начал открывать ворота, псина была уже там.

– Отстань! – донесся из-за гаража раздраженный голос Петрухи. – Пошла! Ну!

Приближалось самое главное, и Андрей попытался расслабиться. Он был уверен, что сделает все как надо. Теперь он был не один. В центре, недалеко от набережной Оханки, в уютной двухкомнатной квартирке его ожидала Вика. Воробей любил ее по-настоящему и хотел обязательно свозить на море.

Жизнь всегда была к нему несправедлива. И Андрей решил, что хоть раз устроит себе праздник – если не медовый месяц, то хотя бы медовую неделю с Викой.

Ради этого он готов был на все....

Глава 31

Экипаж вохровской «семерки» состоял из двух человек – сержанта Пантюхина и старшины Евсеева. Двадцатипятилетний Пантюхин сидел за рулем. Евсееву было далеко за тридцать. Щуплый, с невыразительным лицом, он был на полголовы ниже здоровяка-сержанта.

Работа у вохровцев была непыльная – выезжать по команде диспетчера на «сработку» охраняемых объектов. Обычно «сработки» оказывались ложными, вызванными чисто техническими причинами. Иметь дело с преступниками вохровцам приходилось не чаще трех-четырех раз в год. Как правило, это была всякая шушера вроде пьяных малолеток или наркоманов.

Днем «сработок» обычно не было вообще, и дежурство шло давно заведенным чередом. «Семерка» стояла в тихом переулке неподалеку от проспекта Победы, Евсеев похрапывал, откинувшись на спинку сиденья, Пантюхин зевал и поглядывал по сторонам на проходящих женщин.

– Тюльпан-3, ответьте Тюльпану-1, – прошипела рация.

Евсеев порывисто хрюкнул и поднял голову. Пантюхин потянулся к микрофону.

– Тюльпан-3 на связи!

– Езжайте и заберите на вызов монтера!

– Вас понял!

Евсеев зевнул, потер красные глаза и вздохнул, усаживаясь поудобнее. Спать на ходу было невозможно – разбитая «семерка» дребезжала и повизгивала, двигатель рычал, словно тракторный.

У отделения их уже поджидал с обычной женской сумочкой монтер – сорокапятилетняя Варвара Курехина. Монтером Варвара была опытным и человеком компанейским.

– Привет, мальчики! – бросила она, с трудом втискиваясь на заднее сиденье.

При своем метре шестидесяти роста весила Варвара килограмм девяносто с лишним, так что о чисто женской привлекательности в данном случае говорить не приходилось.

– Куда? – вздохнул Пантюхин, который предпочел бы свозить куда-нибудь не мешкообразную Варвару, а воздушную Нюрку Сорокину.

– Улица Третьяковская, 22. Там сразу за банком.

– Да я знаю, – снова вздохнул Пантюхин, включая передачу.

Монтерша Нюрка Сорокина сводила сексуально озабоченного сержанта с ума. Грудь у Нюрки тоже была будь здоров, но талия не в пример Варвариной – осиная. Сорокина давно не давала Пантюхину покоя, но типы, подобные сержанту, ее ничуть не интересовали.

Привыкший к легким победам Пантюхин так и не нашел к Нюрке подхода и болезненно это переживал. Внезапное Варварино вторжение неожиданно навело Пантюхина на мысли о Нюрке, и остаток пути он угрюмо молчал. Сама же Варвара всю дорогу весело болтала с окончательно проснувшимся Евсеевым.

– Вон к тому дому... – смеясь, показала рукой Курехина.

– Да знаю я, – вздохнул Пантюхин, заворачивая.

– Вот здесь. Все, мальчики, я пошла. – Варвара взялась за сумку.

– Ты надолго? – спросил Евсеев.

– Да нет, квартира на сигнализацию не берется. Небось провод где-то оборвали. Секунда дела.

– Тогда мы тебя прямо тут и подождем.

– Ага, – кивнула Варвара. – Я скоро...

Дом 22 по Третьяковской улице был блочной пятиэтажкой. Ничего особенного в нем не было, кроме одного. Стоял этот дом в нескольких метрах от угла банка «Русич» – перпендикулярно павильону и практически на одной линии с забором.

Заворачивая к подъездам, Пантюхин увидел слева натянутую веревку с табличкой, стремянку и какого-то человека в спецовке. Чуть дальше к павильону была протянута еще одна веревка, за ней стоял фургон.

У Пантюхина все это не вызвало абсолютно никаких подозрений, а Евсеев с Варварой вообще не обратили на банк внимания, увлеченные своей беседой.

Высадив Варвару, Пантюхин проехал вдоль дома к первому подъезду и притормозил...

Глава 32

Когда милицейская «семерка» неожиданно вынырнула из-за угла, Володька в первый миг буквально оцепенел. Однако «семерка» тут же повернула к пятиэтажке и высадила у третьего подъезда здоровенную тетку.

Володька украдкой вздохнул и незаметно смахнул с носа каплю пота. «Семерка» проехала дальше, к первому подъезду, и там затормозила.

– Елки-моталки! – прошептал Усач.

Ощущение было такое, что менты в «семерке» наблюдают за ним. К счастью, уже через несколько секунд машина рыкнула двигателем и нырнула за дом к Третьяковке.

Володька окончательно убедился, что появление у банка вохровцев – чистой воды случайность, но в его голове невольно всплыла эта дурацкая поговорка кореша с «малолетки»: «Кошелек возьмешь – в Сочи попадешь. Банк возьмешь – на тот свет попадешь».

Хотя менты появились тут случайно, Усач прекрасно понимал: самое правильное – по-быстрому выдернуть из-за забора Воробья и в темпе смыться. С другой стороны, все пока шло настолько удачно, что отступить в самый последний момент казалось верхом глупости.

Нужно было решаться, причем быстро. Володька оглянулся по сторонам и судорожно вздохнул. При всех «за» и «против» главным для него оставался соседский «Фольксваген-Гольф». Усач прекрасно понимал, что другого такого шанса у него больше не будет, и именно из-за тачки он и решил остаться...

Глава 33

Водитель вывел микроавтобус во двор, запер гараж и подогнал машину задом почти вплотную к вентиляторной установке. Расстояние от крыльца до двери инкассаторского отделения, как и в прошлый раз, составило метра три.

Микроавтобус стоял под углом к крыльцу и почти полностью закрывал его от Андрея. Слева от машины располагалась огромная клумба. Водитель, не выходя из машины, дожидался инкассаторов с работающим двигателем. Так, видимо, было положено по инструкции.

Воробей сидел лицом к углу гаража, так что приходилось вести наблюдение максимально осторожно. Псина на всякий случай немного постояла у водительской дверцы, потом повернулась и затрусила в обход машины.

Обнюхивая асфальт, она нырнула в проход между микроавтобусом и вентилятором и скрылась из виду. Водитель по-прежнему сидел за рулем, откинувшись на спинку. Ощущение было такое, что он смотрит прямо на Андрея.

Из-за этого чертового водителя он вдруг начал заметно нервничать, хотя пока все шло на редкость удачно – в точности так, как задумал Пантелей. Микроавтобус назывался «Ивеко», движок у него работал практически неслышно. Именно поэтому Андрей едва не подпрыгнул, когда откуда-то с крыльца донесся легкий шорох.

Инстинктивно подавшись назад, он с трудом взял себя в руки, осторожно выглянул и глухо выматерился. Оказалось, эта чертова псина уже успела обежать вокруг микроавтобуса и теперь просто возвращалась назад напрямик через клумбу.

Сердце у Воробья выскакивало из груди, руки стали липкими от пота. Однако это были только цветочки. Не отыскав ничего съедобного на клумбе, собака, недолго думая, направилась прямиком к Андрею. Остановившись в метре от угла, она наклонила голову и просительно уставилась на него.

– Уйди, дура! Уйди! – шикнул Воробей, ощущая, как шапочка на его голове становится мокрой от пота.

Чертова псина и не думала уходить. Убедившись, что Андрей не собирается ее угощать, собака подалась вперед и начала тыкаться мордой в карман куртки.

– Уйди! – снова прошипел Андрей, но уже от отчаяния.

О том, чтобы отогнать собаку, не могло быть и речи. Водитель прекрасно видел псину и по ее поведению сразу бы обо всем догадался. С другой стороны, поведение собаки и так было достаточно подозрительным, и теперь все зависело от сообразительности водителя.

Прижавшись к углу гаража, Андрей продолжал шепотом отгонять псину, исподтишка наблюдая за водителем. Нервы его были напряжены до предела. Шапочка на голове и майка под курткой насквозь промокли.

Наконец псина, обнюхав не только злополучный карман, но и всю подкладку куртки, разочарованно подалась назад. Смотревший на нее водитель так ничего и не заподозрил. Андрей облегченно вздохнул, и тут все началось.

Глава 34

Получив деньги в операционном зале, инкассаторы направились по коридору второго этажа к боковой лестнице. Витька Реутов по дороге ныл:

– Вот чертов Пархомов! Опять ведомость на премию в кассу не успел отдать!

– Получишь в понедельник, целее будут, – со вздохом ответил Коваль, несший сумку с деньгами.

– Ага, в понедельник! – продолжил Витька. – Мне эти деньги знаешь как нужны?

– Деньги всем нужны, – снова вздохнул Коваль, заворачивая на лестницу.

– Ага, тебе легко... – начал было Витька и вдруг замолчал.

Сверху по лестнице спускался начальник охраны банка Пархомов.

– Иван Степаныч, – спросил Реутов, слегка притормозив. – А что там насчет премии?

Пархомов – высокий, в белоснежной отутюженной сорочке с галстуком – скользнул по Витьке холодным прищуренным взглядом и перевел глаза на Коваля:

– Деньги получили? Все в порядке?

– Да, Иван Степаныч, – быстро проговорил Реутов. – Все в порядке, как всегда. А что насчет...

– Смотрите мне, – перебил Витьку Пархомов. – Чтоб никаких отклонений от маршрута. Сдадите деньги в областном центре, перезвоните! Ясно?

– Ясно, ясно, Иван Степаныч! – закивал Реутов. – А что насчет...

– Премию, – сухо сказал Пархомов, – я тебе выписал. Ведомость в кассе. Вернетесь – получите.

Еще раз окинув Реутова холодным взглядом, начальник охраны свернул на второй этаж, где у него был кабинет.

– Пошли, что ли? – спросил Коваль.

– Пошли, – вздохнул Витька, оглядываясь, и вдруг очень похоже изобразил Пархомова: – «Вернетесь, получите...» Как бы не так? Пока вернемся, кассирша уже триста раз домой смоется. Слышь, Коваль!

– А?

– Я мотнусь, деньги получу, ладно?

– А если Пархомов будет спускаться?

– А ты двигай к машине! – прошептал Витька, бросаясь по лестнице наверх. – Я сейчас!

– А ключ?

– Петруха откроет, не буду же я тебе пояс отдавать! Мне эти деньги знаешь как нужны, позарез!

– Деньги всем нужны... – буркнул Коваль, спускаясь по лестнице вниз.

Глава 35

Дверь в правом крыле банка распахнулась, и на пороге возник тот самый инкассатор. Он был один, и Андрей тут же напрягся.

На этот раз инкассатор не стал задерживаться и сразу сбежал по ступеням, скрывшись за микроавтобусом, но инкассаторскую сумку в его руке Воробей успел заметить и даже неплохо рассмотреть.

Сто тысяч долларов – бешеные, по его понятиям, деньги – занимали до смешного мало места. Сумка была свернута втрое или даже вчетверо, так что размерами соответствовала большой книге или какому-нибудь фотоальбому.

Неизвестно почему, но это показалось Андрею хорошим знаком. Он взволнованно проглотил комок и приготовился к броску. Счет пошел уже на секунды. Оставалось только немного выждать, затем вырубить водителя с инкассатором, прихватить сумку-фотоальбом и перескочить через забор, где его поджидал на тачке Володька.

Пантелей рассчитал все буквально по секундам, и Андрей не сомневался, что теперь все пойдет как по маслу в соответствии с планом. И так оно и пошло, во всяком случае поначалу.

– Эй, Петруччо! – постучал по микроавтобусу инкассатор. – Открывай свою «душегубку»!

Голос инкассатора показался Андрею каким-то хриплым, что, учитывая похмелье, было в общем-то объяснимо. Теперь дело было только за водителем.

Покосившись в боковое зеркало, водитель приоткрыл дверцу и выглянул наружу.

– Какого хрена? А Витек где?

– Поскакал премию получать. Пархомов только что ведомость в кассу отнес, на лестнице встретили...

– Задрал этот Витек! – сплюнул водитель. – Каждый раз одно и то же! А мы что, рыжие? У меня тоже деньги кончились, на «Приму» еле наскреб.

– А я при чем? – бросил инкассатор. – Открой мне «душегубку» и иди получай!

– Ага, получай! – снова сплюнул водитель. – Пархомов застукает, мигом с работы вылетишь! Витек твой тоже когда-нибудь доиграется.

– Да не мой он! – нервно вырвалось у инкассатора. – Ты открываешь или нет?

– Иду, – пробурчал водитель, поворачиваясь, чтобы вытащить из замка зажигания ключ.

Двигатель он оставил работать. Чувствовалось, что ему до чертиков обидно, что хитрозадый Витек сейчас получает премию, а ему, Петрухе, приходится за этого чертового Витька отпирать дверь, а потом еще и давиться дешевой «Примой» до понедельника, когда он сам сможет получить свои деньги.

За время этих бессмысленных препирательств Андрей взмок окончательно и решил, что врежет Петрухе от души – не только чтобы отключить, но и в счет морального ущерба. Петруха наконец выпрыгнул из машины и, размахивая связкой ключей с брелоком, пошел открывать дверь.

Инкассатор подался за микроавтобус, освобождая ему проход. Андрей приготовился. Едва сутулая спина Петрухи исчезла за машиной, он бесшумно стартовал из-за угла и в несколько прыжков достиг микроавтобуса.

Прижавшись спиной к радиаторной решетке, Воробей перевел дух и подался к левой фаре. Самое трудное осталось позади, теперь главное было расслышать шаги водителя и выскочить до того, как он откроет дверцу.

Вырубить Петруху можно было и шарахнув его дверцей, но в этом случае инкассатор мог услышать подозрительный шум и насторожиться.

Андрей замер, стараясь не пропустить ни единого звука. Радиаторная решетка за его спиной легонько подрагивала, мотор негромко урчал, но слышимость была неплохой.

Голоса и звуки отдавались во дворике эхом, так что Воробей прекрасно ориентировался в происходящем. Сперва приглушенно щелкнул замок, потом с легким скрипом открылась дверь, микроавтобус при этом слегка вздрогнул.

– Пожалуйста! – едко проговорил водитель, вытащив ключ. – Милости просим! Больше нечего делать, как бегать вам открывать двери.

– Спасибо, Петруха! – сказал инкассатор, хлопнув водителя по плечу. – Это ж не я. Стребуй с Витька бутылку!

– Ага, с вас стребуешь, – вздохнул Петруха и двинулся обратно.

Было слышно, как он, слегка шаркая ногами, повернул и направился к кабине. Андрей подался к самому крылу, приготовился и внезапно уловил сзади какое-то движение...

Глава 36

Едва шаги инкассаторов затихли, на лестнице вновь возник Пархомов. Прислушавшись, он быстро спустился вниз, в подвал, и вскоре оказался у приямка вентиляторной установки хранилища банка.

Два больших блестящих короба один над другим выходили в приямок сквозь толстый металл и поднимались наверх к установке. Сбоку имелась такая же толстая металлическая дверца, через которую можно было попасть в приямок для обслуживания и ремонта вентилятора.

На дверце имелось целых два датчика, но днем сигнализация отключалась. Вентилятор работал в автоматическом режиме. На стене рядом с дверцей располагался местный пульт управления.

Все эти детали были прекрасно известны Пархомову, как и привычки Витьки Реутова. План был выверен до секунд. Поэтому Пархомов пока не стал ничего делать и прикипел глазами к секундной стрелке часов.

Когда время вышло, он нажал на кнопку пуска вентилятора и тут же открыл дверцу. Она слегка скрипнула, но расслышать это со двора было невозможно из-за воя вентилятора. Точно так же никто не должен был расслышать и звука сброшенной в приямок инкассаторской сумки...

Глава 37

Запрыгнув в «Сеат» Лускача, Пантелей вырулил со стоянки и рванул по проспекту Победы к своему дому. Он был не такой дурак, чтобы хранить оружие в квартире, и столетний «наган» был спрятан в подвале, в тайнике под соседской кладовкой.

Револьвер достался Пантелею когда-то давно по чистой случайности. На предпринимателя, которому он держал «крышу», попытались наехать два залетных отморозка. Разборка получилась короткой и неинтересной. Пантелей со своей тогдашней бригадой забил отморозков до полусмерти, переломав руки и ноги. А из реанимации оклемавшихся придурков этапировали прямиком в родной Брянск, где они кого-то прирезали и из-за этого пустились в бега.

«Наган», отобранный у брянских молодцев, пролежал в земле лет пятьдесят, прежде чем его отыскали «черные копатели». Во время войны какой-то красный командир, наверное, поднял с ним своих бойцов в последнюю атаку, теперь же револьвер должен был сослужить Пантелею совсем другую службу.

Подвал, на счастье, был открыт, так что Пантелею даже не пришлось подниматься к себе за ключами. Нырнув вниз, он первым делом шарахнулся головой о какую-то трубу и выматерился. Затем бандит добрался до соседской кладовки и мигом извлек пакет из тайника.

Выбравшись из подвала, Пантелей бросился к «Сеату» и поспешно вырулил со двора. За город он выехал благополучно и вскоре уже свернул с трассы на разбитую дорогу. Вела она в ту самую деревню, в которой жили родители.

Проехав километра три, бандит свернул в заросший овраг и осторожно направил «Сеат» обратно к городу. Метров через двести машина остановилась. Убедившись, что поблизости никого нет, Пантелей спрятал машину в укромном месте под деревцами и двинулся дальше пешком.

Начинался овраг метрах в трехстах от заброшенного здания МТС. Для того чтобы добежать до него и вернуться обратно к машине, нужны были считанные минуты...

Глава 38

– Заводная бабенка Варвара, да? – спросил Евсеев, оглядываясь в зеркало.

– Ага, – скривился Пантюхин.

Отсидевшая ноги Варвара только-только дотащилась до подъезда и взялась за ручку. Пантюхин уже собирался загнать «семерку» на небольшую стоянку перед домом, но с такими темпами вернуться Курехина должна была не скоро, и сержант сказал:

– Может, смотаемся к ларьку за водой?

– А что, кончилась?

– Почти, – сказал Пантюхин, наклоняясь к торчащей между сиденьями бутылке.

– Поехали, – пожал плечами старшина.

Вырулив на Третьяковскую, «семерка» вскоре притормозила у ларька. Пантюхин вышел, немного поболтал со знакомой продавщицей и вернулся с полуторалитровой пластиковой бутылкой.

– «Нерчинская № 3», – прочитал Евсеев надпись на этикетке.

– Не пробовал? – спросил сержант.

– Нет, – покачал головой старшина.

– Катька говорит, почти как боржоми.

Евсеев открутил пробку, немного подождал, пока выйдет газ, и глотнул минералки. Пантюхин тем временем тронул машину с места.

– Ну как? – спросил он.

– Боржоми лучше, – икнул Евсеев.

– Так она и стоит в пять раз дороже. А ну-ка дай...

Попив по дороге воды, вохровцы примолкли. За многие часы совместных дежурств они наговорились друг с другом до такой степени, что могли практически безошибочно угадать следующую фразу собеседника.

Новых тем, кроме минералки, не было, и разговор заглох сам собой. Пантюхин молча подогнал «семерку» к первому подъезду дома 22, сдал задом на стоянку и заглушил мотор. Евсеев так же молча съехал на сиденье вниз и принялся устраиваться поудобнее.

Пантюхину спать не хотелось. Повернув голову, он посмотрел вдоль дома вправо. Там между забором банка и павильоном по-прежнему слонялся одинокий работяга в спецовке. Сержант вздохнул и повернул голову влево.

Из-за дома как раз вынырнула дамочка лет тридцати. Для Пантюхина она была старовата, но юбка у дамочки была настолько короткой, что сержант невольно прикипел к ней взглядом.

Евсеева женские прелести занимали мало. Со скуки он настроился опять вздремнуть и уже закрыл глаза, когда в его животе тихонько заурчало. Старшина вздохнул, но глаз не открыл.

Минуту спустя в животе Евсеева заурчало снова, на этот раз громче. Пантюхин прыснул. Евсеев открыл один глаз и недовольно посмотрел на сержанта, но тот отвернулся. Старшина вздохнул, чуток повернулся и снова зажмурился.

После этого в его животе пробурчало еще три раза. Пантюхин, склонившись на руль, зашелся в беззвучном хохоте. Старшина недовольно крякнул, открыл глаза и сел нормально.

– Ну и гадость эта твоя «Нерчинская», – проговорил он.

– Что – прижало? – засмеялся Пантюхин в открытую. – Рулить к кустам?

– Да нет, – покачал головой сержант. – Просто урчит, зараза, что тебе в унитазе... Больше ее не покупай!

– Не буду, – ухмыльнулся Пантюхин.

– «Нерчинская», твою мать, – вздохнул старшина.

«Музыкальная» минералка перебила ему сон окончательно, и он стал оглядываться по сторонам. Ничего достойного внимания в округе не происходило, так что Евсеев поневоле пригляделся к углу банка.

– Че это они там? Копать, что ли, собрались?

– Да нет, провода какие-то меняют, – повернул голову сержант.

– Электрики, что ли?

– Наверное.

– Аварийка какая-то странная, я такой что-то не припомню, – вздохнул Евсеев, отворачиваясь.

Пару минут он позевал и почесался, а потом снова взглянул на банк.

– Так они «колючку», что ли, меняют? – спросил он, приглядевшись повнимательнее.

– Наверное, – пожал плечами Пантюхин.

– Странно, на разнарядке ничего такого не говорили.

– А че о ней говорить? «Колючка»-то не наша.

– В общем-то да, – зевнул Евсеев и потянулся к рации.

Зачем он это делает, он и сам не знал. Просто было скучно, и он решил перекинуться парой слов с диспетчерской...

Глава 39

Когда вохровская «семерка» вынырнула из-за дома во второй раз, внутри у Володьки все похолодело. Незаметно наблюдая за машиной, Усач приподнял край спецовки, чтобы можно было с ходу выхватить пистолет.

Теперь пути назад не было, и Володька это прекрасно понимал. На «малолетке» он прошел юридический «ликбез» и знал, что приготовление к преступлению карается по закону точно так же, как и само преступление.

К счастью, Усач понял, что и на этот раз вохровцы приехали не по их с Воробьем души, а за той самой толстой теткой, скрывшейся в третьем подъезде.

Едва вынырнув из-за пятиэтажки, «семерка» притормозила и сдала задом на небольшую стоянку. Лопухи-менты по-прежнему ни о чем не догадывались, но Усачу от этого было не легче.

Вроде бы по делу слоняясь между натянутыми веревками, он лихорадочно соображал, что теперь делать. Паниковать Володька не паниковал, потому что выбор у него был очень простой – либо много-много лет тюрьмы ни за что, либо «Фольксваген-Гольф» и собственный приемный пункт в придачу.

Ради соседской тачки Усач был готов на все, и, что нужно делать, он понял очень быстро. В случае, если у Воробья все пройдет как по маслу, нужно было просто успеть предупредить его, чтобы он сунул инкассаторскую сумку в пакет и снял маску. После этого оставалось только по-быстрому погрузиться в джип и сделать ноги. В том, что они запросто уйдут от «семерки», Володька не сомневался. В крайнем случае, олухов-вохровцев можно было пугнуть из «ТТ» и выиграть время.

Это был первый вариант, но Усач не исключал и второго. Во дворе банка все могло сложиться не так гладко. В этом случае нужно было срочно нырять за забор на помощь Воробью и смываться с деньгами на инкассаторской машине. На этот крайний случай Володька и постирал везде тряпкой свои отпечатки...

Глава 40

Вздрогнув, Андрей мгновенно оглянулся и едва не выматерился от неожиданности. Буквально в полуметре от него торчала огромная лохматая башка чертовой псины. На этот раз собака обогнула микроавтобус не по клумбе, а по асфальту. Андрей же настолько сосредоточился на водителе, что не услышал, как она подкралась к нему сзади.

– Пошла вон! – одними губами прошипел Андрей и снова подался к крылу «Ивеко».

Сердце буквально выпрыгивало из его груди, отдаваясь стуком в ушах, и он испугался, что не услышит приближения водителя. Шаги Петрухи Андрей расслышал довольно неплохо, но тут же снова вздрогнул от неожиданности. Во-первых, водитель почему-то притормозил и вроде как стал разворачиваться, а во-вторых, в тот же миг под стенкой вдруг включилась вентиляторная установка.

Заунывный вой раскручивающегося вентилятора мгновенно заполнил двор, на какое-то время перекрыв все остальные звуки, и Андрей едва не запаниковал. Он уже хотел выскочить из-за передка «Ивеко», когда услышал голос Петрухи.

– Слышь, Коваль, – громко проговорил тот, снова направляясь за микроавтобус. – Бутылки от вас вовек не дождешься, угости хоть сигаретой.

Взопревший Андрей мгновенно подался назад и едва не налетел на псину. От неожиданности собака вздрогнула и в испуге нырнула под микроавтобус.

– Что? – донесся сзади хриплый голос инкассатора, так и не успевшего залезть в «душегубку».

– Закурить, говорю, дай, – повторил Петруха, заворачивая за микроавтобус.

К этому времени вентилятор уже набрал обороты и перестал выть, так что происходивший за машиной разговор Андрей слышал не напрягаясь.

– Задолбал ты, Петруха! – в сердцах бросил инкассатор. – На, держи! Забирай всю пачку!

– Ух ты, «Винстон»! – обрадовался Петруха. – Давно я таких не курил! Не жалко?

– Нет. Для тебя – не жалко! – хлопнул инкассатор водителя по плечу. – Давай!

– Ага! Спаси... – начал Петруха, двигая к кабине, и вдруг хрипло вскрикнул: – Ё!.. Коваль!

Крик у водителя получился совсем негромким. Однако это был именно крик, и инкассатор с тревогой спросил:

– Что?!

На мгновение раньше Андрей повернул голову к гаражу и увидел то же, что и Петруха. Именно поэтому он не стал дожидаться ответа водителя и тотчас же рванул в обход микроавтобуса, только не слева, а справа...

Глава 41

– Тюльпан-1, ответьте Тюльпану-3, – проговорил в рацию Евсеев.

– Тольпан-1 на связи! – прохрипела рация.

– Любаня, это Евсеев. Мы тут Варвару ждем у банка на Третьяковской. У них электрики должны сегодня работать на ограждении забора?

– Не знаю, может, и должны. А что?

– Да аварийка у них какая-то странная, я что-то такой не припомню.

– Подожди, я сейчас перезвоню в банк Баранову.

– Ага, – кивнул Евсеев.

Баранов тоже был вохровцем, только дежурил он пожизненно в этом самом банке. Пока Любаня звонила, Евсеев держал микрофон в руке на колене и думал, какая все-таки гадость эта «Нерчинская № 3». Пантюхин думал о своем – о Нюрке Сорокиной. Именно поэтому крик Любани, донесшийся из рации, застал их врасплох, и оба невольно вздрогнули.

– Тюльпан-3, Тюльпан-3, немедленно ответьте!

– Слушаю! – быстро произнес в микрофон Евсеев.

– Никаких работ на ограждении банка никто не проводит! Что наблюдаете?

– Монтера какого-то... Ходит туда-сюда.

– До выяснения проведите его задержание! Баранов сейчас посмотрит во дворе. Как поняли?

– Вас понял! – выдохнул Евсеев.

Какое-то время они с Пантюхиным смотрели на угол банка. Работяга в спецовке как ни в чем не бывало возился возле стремянки.

– Подъезжать? – спросил Пантюхин.

– Подожди! – оглянулся Евсеев. – Давай оденемся, мало ли что?

Косясь на угол банка, он выскочил из машины и распахнул заднюю дверцу. Каски у них пожизненно лежали под задним стеклом. По случаю же дневного дежурства – тоже сзади, только на сиденье в углу валялись и бронежилеты.

– Держи! – быстро сказал Евсеев, нагибаясь в салон и передавая Пантюхину «броник».

– Ага, – повернулся сержант и вдруг растерянно проговорил: – А куда это он?

– Что?! – оглянулся Евсеев и больно стукнулся головой.

Рабочий в спецовке как раз забрался на стремянку и перелез через забор. Все это он проделал неторопливо, даже с какой-то ленцой, так что у старшины вдруг закралось сомнение:

– Может, чего внутри делают? Похоже, и вправду монтеры, а?

– Может, – пожал плечами Пантюхин.

– Ладно, одевай «броник» быстрее! Сейчас подъедем, посмотрим...

Глава 42

Держась поблизости от забора, Володька незаметно наблюдал за «семеркой» и старался не пропустить ни единого звука, доносящегося из двора. Во дворе все было спокойно. Это означало, что у Воробья все пока складывается по плану.

– Давай, Андрюха. Не подкача... – облизнув пересохшие губы, прошептал Усач и вдруг осекся.

Воробей не подкачал, во дворе по-прежнему было тихо, зато пассажирская дверца «семерки» вдруг отворилась, и щуплый вохровец, косясь на угол банка, полез назад. Выглядел он при этом настолько глупо, что Усач сразу обо всем догадался.

– Елки-моталки! – выдохнул он, подаваясь к стремянке.

Все повисло буквально на волоске. Теперь все решали секунды. Взобравшись наверх, Усач незаметно оглянулся. Поначалу он собирался толкнуть стремянку ногой, но вдруг передумал.

Вохровцы, напяливая бронежилеты, наблюдали за ним от «семерки», но почему-то особо не спешили. Ощущение было такое, что они и сами до конца не уверены, что Володька – преступник, которого нужно задерживать.

Чтобы они подольше оставались в неведении, Усач перелез через забор нарочито медленно и стремянку отталкивать не стал. Он надеялся, что выиграет этим несколько драгоценных секунд, и так оно и случилось.

Нырнув за забор, Усач замер и прислушался. Ни криков, ни топота от пятиэтажки не доносилось.

– Лохи! – выдохнул Володька.

Подавшись вправо, он осторожно выглянул во двор. Воробей сидел перед радиаторной решеткой и поджидал водителя. Тот что-то сказал инкассатору за микроавтобусом и развернулся, чтобы двинуться к кабине.

Усач быстро подался назад и замер. Топота и криков из-за забора по-прежнему не было слышно. Вместо этого от пятиэтажки донесся рокот заведенного двигателя.

Вохровцы явно решили подкатить к банку на машине. Это было на руку Володьке, он быстро обвязал лицо тряпкой и метнулся в обход гаража сзади.

Время у них с Воробьем еще было – всего несколько секунд, но Володька надеялся, что этих секунд хватит на то, чтобы он уже завтра опробовал свой «Фольксваген-Гольф»...

Глава 43

Повернувшись, Андрей увидел, что из-за угла гаража выглядывает Володька и отчаянно тыкает большим пальцем левой руки себе за спину. Жест был достаточно красноречивым сам по себе, но еще красноречивее было другое – нижняя часть Володькиного лица была замотана какой-то тряпкой, в правой руке Усач сжимал огромный пистолет.

Все это означало, что за забором банка произошла какая-то катастрофа и теперь в распоряжении Андрея оставались буквально доли секунды. Володька поневоле отвлек внимание водителя и инкассатора, так что Воробью нужно было только напасть на них сзади, вырубить и забрать сумку.

Все это мгновенно пронеслось в его голове, он тут же бросился в обход машины справа, но успел сделать только два шага. Едва Андрей обогнул передок микроавтобуса и стал заворачивать, как дверь банка распахнулась и в ней возник охранник.

– Грабитель! – петухом вскрикнул за микроавтобусом Петруха, но это было уже не важно.

Охранник в проеме с воплем вскинул автомат, и двор наполнился оглушительным грохотом. Андрей сделал единственное, что ему оставалось, – с разгона плюхнулся на клумбу. Пули свистнули над самой его головой, и он вдруг понял, что это конец.

Как ни странно, но в этот момент Воробей испытывал вовсе не страх, а жуткую досаду на то, что все закончилось так по-дурацки и уже ничего не будет – ни медовой недели с Викой, ни приличных шмоток, ни жратвы...

От отчаяния и бессилия он вцепился руками в стебли, на его глазах выступили слезы. И тут сзади один за другим раздалось три выстрела. Автоматная очередь вдруг захлебнулась, Андрей быстро поднял голову и увидел, что охранник с перекошенным лицом оседает наземь.

Оглянувшись, Андрей мигом вскочил. От угла гаража к микроавтобусу несся Володька. Левый бок Усача был в крови, на бегу он придерживал его рукой и заметно покачивался, но свое дело Усач сделал.

Теперь все снова было в их руках. Не раздумывая, Андрей метнулся к микроавтобусу. Выхватывая пистолет, он услышал звук захлопнувшейся двери. Андрей резко подался к углу, высунулся и вздрогнул от неожиданности.

Услышав хлопок, Андрей решил, что инкассатор спрятался внутри. На самом же деле тот выхватил из машины сумку и хотел вслед за водителем смыться за угол банка, но не успел.

Увидев Андрея с пистолетом, инкассатор быстро повернулся с поднятыми руками и одними губами прошептал:

– Не стреляй!

В следующий миг он швырнул сумку Андрею. Произошло это настолько неожиданно, что Воробей чисто инстинктивно выстрелил. И тут инкассатор наконец схватился за свою кобуру и прыгнул за микроавтобус.

Однако выхватить пистолет он так и не успел, потому что сзади вновь прогремели выстрелы. Усач от водительской кабины всадил в инкассатора две пули подряд, тот дернулся и рухнул у вентиляторной установки.

Андрей судорожно подхватил с земли сумку и крикнул:

– Порядок! Бабки у меня!

– В машину! – прохрипел Усач. – Быстрее...

Глава 44

Пути отхода у Пантелея были предусмотрены, единственная проблема могла возникнуть с оружием. «Наган» когда-то, конечно, был надежным револьвером, но с тех пор прошло почти шестьдесят лет.

«Черные копатели» по возможности привели его в порядок, но револьвер был порядком изъеден ржавчиной и запросто мог дать осечку. На всякий случай Пантелей тщательно протер его носовым платком, пощелкал вхолостую и зарядил барабан по новой. Все вроде работало, и он успокоился окончательно.

В оружии Пантелей разбирался не бог весть как, но даже его познаний хватало, чтобы понимать преимущества револьвера. В барабане «нагана» было семь патронов. Завалить предстояло всего двух человек. В случае возможной осечки револьвер не клинил, как пистолет, и стрельбу можно было мгновенно продолжить. А уж два патрона из семи должны были выстрелить по-любому.

Конечно, любые заминки были нежелательны, но деться безоружным пацанам было попросту некуда. Пантелей перекурил в овраге, добрался до здания МТС и принялся ждать, поглядывая на часы.

Глава 45

Андрей бросился в обход машины к пассажирской двери. Володька тем временем запрыгнул на водительское сиденье и врубил передачу. Едва Воробей оказался в кабине, микроавтобус рванул с места и мимо правого крыла банка устремился к воротам.

Гаражи промелькнули справа, и вдруг Андрей увидел, как из узкого прохода между забором и дальним гаражом высунулся человек в камуфляже. Одет он был в каску и бронежилет, в руках – автомат.

– Спецназ! – растерянно вскрикнул Воробей.

– Не спецназ, а вохровцы! Это они, суки, все наломали! – оскалился Володька.

За время этого секундного разговора микроавтобус успел свернуть за угол и подлететь к воротам. Автоматная очередь прогремела во дворе с большим опозданием.

– Ворота! – крикнул Володька, распахивая дверь и высовываясь с пистолетом назад. – Быстрее!

Андрей уже бежал к будке. Вахтера нигде видно не было, и он с ужасом думал, что не знает, на какую кнопку нажимать. О том, чтобы протаранить ворота микроавтобусом, как в кино, не могло быть и речи. Сделаны они были на совесть, так что вывалить их удалось бы разве что танком.

Взлетев по невысокой лесенке, Андрей распахнул дверь и вздрогнул. Вахтер был в будке, со страху он просто сполз со стула и забился в угол.

– Открывай! – крикнул Воробей, ткнув старика пистолетом. – Быстро!

Вахтер кое-как поднялся на колени и нашарил дрожащей рукой переключатель. Андрей судорожно оглянулся и вновь увидел вохровца. Он уже успел добежать до угла и высунулся наружу.

Автомат в его руках вздрогнул, но чуть раньше за микроавтобусом грохнул Володькин пистолет. Пуля ударила в угол у самой головы вохровца. Тот дернулся и подался назад. Захлебнувшаяся очередь едва зацепила «Ивеко» и ушла вверх.

Пули просвистели над будкой, Воробей бросился вниз. Ворота тем временем вздрогнули и поползли в сторону. Старик в будке тихонько подвывал от страха.

Андрей вскочил и метнулся к пассажирской двери. Вохровец попытался выглянуть из-за угла еще раз, но Усач был начеку и снова встретил его выстрелом. Торопливая очередь вохровца ударила в микроавтобус сзади.

– Вот сука! Колеса пробить хочет! – выдохнул Усач.

Быстро оглянувшись на ворота, он для острастки пальнул в сторону угла в последний раз и швырнул пистолет Андрею:

– Держи!

Микроавтобус с визгом вылетел на улицу. Какая-то «Тойота» едва успела затормозить.

– На хрен! – крикнул Володька, выворачивая руль. – В сторону!

Микроавтобус вильнул и помчался прочь от банка. Где-то вдали подвывала сирена, но погони видно пока не было.

– Возьми у меня в правом кармане патроны, – бросил Володька. – Заряди обойму. Мало ли что...

Глава 46

Времена, когда убийство считалось чем-то из ряда вон выходящим и на его раскрытие бросались огромные силы, давно прошли. В последние годы убийств происходило так много, что их хочешь не хочешь приходилось классифицировать.

Первоочередными считались убийства всяких известных личностей – депутатов, бизнесменов, журналистов, чиновников. Усилия правоохранительных органов концентрировались в основном на них. Убийства рядовых граждан тоже, по мере возможности, расследовались, хотя и без особой «концентрации». И уж совсем не концентрировались правоохранительные органы на убийствах бомжей, алкоголиков и лиц с уголовным прошлым. Бомжей и алкоголиков и так было хоть отбавляй, а насчет преступников бытовало мнение, что чем больше они друг друга «перемочат», тем лучше.

В этой ситуации убийство Бегемота имело все шансы остаться нераскрытым. К тому же проходило оно даже не как убийство, а как «нанесение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть потерпевшего».

Следователь уголовного розыска Петрович в прошлом году едва самолично не засадил убитого за драку, но тут вышла амнистия, и ублюдок остался на свободе. Петрович прекрасно представлял, кем был Бегемот при жизни, и на этот раз, фигурально выражаясь, выпрыгивать из штанов в поисках убийцы не собирался.

С другой стороны, за плохую раскрываемость били по шапке, да и вообще – работа есть работа. Словом, сказать, чтобы Петрович вообще не напрягался по этому делу, было нельзя. В тот же день по горячим следам он самолично побеседовал с родителями Бегемота.

Родители ублюдка были убиты горем, а папаша вдобавок еще и похмельем. Ничего толкового они не сообщили, но Петровичу хотя бы удалось выявить вероятный круг общения Бегемота. Немногочисленные друзья убитого, известные родителям, проходили под кличками, так что Петрович тут же завернул к участковому.

Участковый, по закону подлости, оказался в отгулах да еще и в отъезде, так что на этом следствие временно застопорилось. В пятницу утром участковый появился в городе, хотя на работу еще не вышел. Петрович вызвонил его дома и к одиннадцати часам уже очертил для себя на бумажке круг лиц с нормальными именами, фамилиями и адресами, которых имело смысл опросить по данному делу.

С этой бумажкой Петрович и заглянул к оперативникам, намереваясь услать кого-нибудь на «отработку». Едва он открыл дверь, как сзади на весь коридор разнесся вопль замначальника райотдела подполковника Бобкова:

– Всем с личным оружием вниз к машинам! Быстро!

– А что случилось-то? – удивленно выглянул кто-то в коридор.

– На Третьяковской банк грабят! Пальба на весь квартал! Быстрее, мать вашу так!

Глава 47

Пока Андрей набил восемь патронов в опустевшую обойму «ТТ», Усач успел промчаться метров восемьсот по улице и свернуть во дворы. Люди шарахались от микроавтобуса в стороны и удивленно смотрели вслед.

– Стучит что-то, – озабоченно проговорил Володька.

– Что?

– Стучит что-то на поворотах... Вот – опять, слышал?

– Ага, – прислушался Андрей. – Что-то серьезное?

– Вроде нет. Может, задняя дверь?

– Выскочить закрыть?

– Ладно, хрен с ней, – отмахнулся Усач. – Сматываться надо. Слышишь?

– Слышу, – кивнул Андрей, оглядываясь в боковое зеркало.

Погони по-прежнему видно не было, но вой сирены слышался все явственнее.

– По-дурацки все получилось, – вздохнул Усач. – Вохровцы эти, мать бы их так...

– А откуда они вообще взялись?

– Да хрен их знает. Приехали, кого-то высадили. Я думал, пронесет, а они развернулись и стали прямо напротив. Короче, непруха.

– А пистолет откуда?

– В угнанной тачке был.

– В лифтерской?

– Да нет, в другой. Ладно, едем куда?

– К церкви, куда же еще?

– А может, ну его на хрен, а, Воробей?

– В смысле?

– Бабки у нас, заберем все себе, а?

– Как себе? – удивился Андрей.

– Как-как... Обычно.

– Ты что – дурак?

– Вот именно. Нас с тобой, между прочим, вполне там могли из-за этих бабок положить, понял?

– Ну и что?

– А то! Заберем все бабки себе!

– А дальше что? – хрипло спросил Андрей.

– Смоемся из города. С такими бабками, как в этой сумке, везде новую жизнь можно начать.

– Куда ты смоешься? Ты весь в крови! Тебе врача где-то найти надо! Зацепило сильно?

– Не очень. Кровищи только натекло много и голова кружится. Заживет... Так как насчет денег, а, Воробей?

– Никак! Сделаем, как договорились! Я из города никуда сматываться не собираюсь, я в училище поступать буду. Понял?

– Понял, – кивнул Усач. – Не хочешь сматываться, можно решить по-другому...

– Как – по-другому?!

– Сам знаешь как. Пушка у нас есть. Если ты боишься, давай я. На мне все равно этот чертов охранник висит с инкассатором. Решай, Воробей, такого шанса у нас больше не будет.

– Заткнись! – крикнул Андрей. – Ничего я не боюсь, понял? Просто... В общем, мне этот, то есть эти люди здорово помогли! Чисто по-людски. И я им теперь вроде как должен... В общем, я сделаю все, как обещал.

– Ну и дурак, – сплюнул Усач. – Сто раз еще пожалеешь.

– Не пожалею, понял? Все будет по-честному! – сказал Андрей и отвернулся.

Володька молча вздохнул и сосредоточился на дороге. Микроавтобус стремительно приближался к окраине. Вдали в просветах домов уже проглядывала церковь.

– Не надумал? – спросил Усач немного погодя.

– Нет, – упрямо покачал головой Воробей. – Я так не могу. Это будет не по-людски. И это... в общем, долю поделим поровну. Пять штук мне, пять – тебе.

– Это здорово! – слегка оживился Усач. – Спасибо, Воробей. С пятью штуками я во как развернусь... Но все равно ты дурак. К церкви?

– Да.

Глава 48

В очередной раз взглянув на часы, Пантелей подался к оконному проему и осторожно выглянул. В тот же миг из-за посадки донесся приглушенный звук. Поначалу Пантелей решил, что ему послышалось, но звук быстро нарастал.

Перепутать его с чем-то другим было крайне сложно – это был вой сирены. Бандит вздрогнул и вновь посмотрел на часы. По времени все совпадало, но бандит еще надеялся, что это какая-то случайность. Подвывать на выезде из города вполне могла «неотложка» или машина ГИБДД, спешащая к месту аварии.

Напряженно прислушиваясь, Пантелей высунулся из окна почти наполовину и понял, что никакая это не случайность, а самая настоящая катастрофа. Милицейских машин было несколько. Они явно кого-то преследовали, и происходило все это в районе того самого леска с церковью на опушке, где пацаны должны были сбросить сумку.

– Блядь! – выругался Пантелей, бросаясь назад.

До него вдруг дошло, что ловушка, которую он организовал в здании МТС для пацанов, легко и просто может превратиться в ловушку для него самого. Объяснить ментам, что он здесь делал с «наганом», бандит, возможно, и смог бы, только ему навряд ли поверили бы.

С ужасом прислушиваясь к вою, Пантелей выпрыгнул из окна и бросился к оврагу. День, начавшийся так удачно, превратился в настоящий кошмар, и он даже не представлял, как ему теперь выпутываться из всего этого.

Глава 49

Выскочив на пешеходную дорожку, микроавтобус рванул в объезд пруда к церкви. Пруд был не очень большой, но вытянутый в длину. Вскоре машина скрылась за деревьями, так что рассмотреть ее от окраины было совсем непросто.

Ехали молча. Повязка сползла с лица Усача, и Андрей увидел, что он белый как мел.

– Хреново? – спросил Андрей.

– Мутит, – поморщился Володька. – Кровищи до фига вытекло.

– Может, перевязать?

– Потом, – покачал головой Усач, и они снова замолчали.

Микроавтобус вынырнул из-за деревьев метрах в ста от стоящей на возвышенности церкви. В это время из дворов к окраине приблизился заунывный вой сирены. Володька быстро посмотрел влево и сказал:

– Вот бля... Ладно, успеем.

Микроавтобус перескочил через бордюр на неширокую подъездную дорогу, которая подходила к церкви с противоположной стороны, и взлетел на пригорок. Огороженная высоким забором церковь стремительно приближалась. До ее угла было уже рукой подать, когда прямо напротив церкви за прудом из двора выскочила вохровская «семерка».

Микроавтобус резко вильнул за угол и рванул в объезд церкви. Володька успел оглянуться в боковое зеркало и увидел, что «семерка» тормознула на противоположной стороне пруда.

– Вот бля! Кажись, заметили! – бросил он, сбрасывая скорость. – Ну, где твои баки?

– Дальше. У ворот.

– Не надумал?

– Нет. Вон они, тормози...

Слева показались высокие металлические ворота, справа – два мусорных контейнера. Володька ударил по тормозам, сзади что-то снова стукнуло. Выпрыгнув из кабины, Андрей оглянулся и увидел, что это болтается простреленная задняя дверца.

Инкассаторскую сумку он уже успел упаковать в потертый полиэтиленовый пакет. Метнувшись к бакам, стоявшим чуть позади, Воробей убедился, что поблизости никого нет, и сунул деньги под какую-то тряпку.

Повернувшись, он с разгона захлопнул заднюю дверцу микроавтобуса и бросился обратно к кабине. Бледный Усач, высунувшись в окно, прислушивался к вою. Сирен было уже несколько. Доносились они не только из-за церкви со стороны пруда, но и откуда-то спереди.

– Что? – спросил Андрей, прыгнув на сиденье.

– Хреново дело! В вохровской «семерке», которая нас засекла, наверняка есть рация. Слышишь, где воют сирены? За леском этим нас точно перехватят.

– Может, проедем еще немного и бросим машину на дороге?

– А из леса как выбираться? Они ж его окружают! Ладно, держись!

Не сворачивая на лесную дорогу, Володька миновал ворота и направил микроавтобус вокруг церкви обратно к пруду. Деревья здесь подступали совсем близко к забору, и Андрею показалось, что они обязательно застрянут.

«Ивеко» пару раз чиркнула боком по соснам, но дальше просвет стал пошире, так что пару минут спустя они выехали к пруду с противоположной стороны церкви. Подъездная дорога, шедшая в обход пруда справа, с горки не просматривалась, но приближающийся по ней вой сирены был слышен уже совсем близко.

Невидимая милицейская машина промчалась внизу, взлетела на пригорок и повернула за церковь.

– Теперь держись! – крикнул Усач.

На этот раз предупреждение оказалось нелишним. Микроавтобус рванул вперед и помчался по крутому склону вниз. Подпрыгивая до потолка и ударяясь головой, Воробей успел подумать, что они обязательно перевернутся.

Каким-то чудом Володька сумел притормозить и вывернуть руль перед самой дорогой. Микроавтобус спрыгнул с бордюра передними колесами, проскрежетал днищем и накренился так, что Андрей налетел на Володьку.

– Держись! – вскрикнул тот, вцепившись в руль.

«Ивеко» ударилась левым передним колесом в противоположный бордюр, снова накренилась, отскочила и наконец остановилась. В наступившей тишине было слышно, как за церковью воет сирена.

Вернее, сирен было несколько, но все они доносились со стороны леса.

– Вроде пронесло! – поморщился Усач, быстро заводя заглохший двигатель.

Глава 50

По дороге к банку на Третьяковской Петрович, как и все, прислушивался к матерным переговорам по рации. Судя по всему, грабителям на инкассаторской машине удалось оторваться от погони и скрыться в лесу у пруда.

В банке царил настоящий кавардак. Одна за другой прибывали все новые опергруппы районных отделов, в том числе на шикарном микроавтобусе прикатила оперативно-следственная группа городского управления.

Народу было хоть отбавляй, но толку от этого не прибавилось. Все понимали, что дело обязательно возьмут на контроль в Москве и расследовать его поручат скорее всего областной прокуратуре.

В этой ситуации все предпочитали не делать резких движений и попросту ожидали приезда начальства. Единственным, кто развил бурную активность, был молодой дежурный следователь городской прокуратуры. Лет ему было около двадцати пяти, мнил он себя, наверное, Шерлоком Холмсом и наверняка надеялся раскрыть это дело по горячим следам.

Петрович потолкался вместе со всеми на крыльце во дворе, более-менее уяснил ситуацию и решил обойти банк по периметру. Вернувшись, он начал искать того самого ретивого следователя прокуратуры.

Фамилия следователя была Станкевич. Высокий, пухлый и румяный, он здорово смахивал на капризного ребенка-переростка. Занят был Станкевич тем, что допрашивал начальника охраны Пархомова в его кабинете на втором этаже. Сквозь приоткрытую дверь доносились голоса – нервный, с угрожающими интонациями следователя и абсолютно спокойный Пархомова.

– Замечательно! – с сарказмом произнес Станкевич. – И где, по-вашему, в настоящее время находится водитель вашей инкассаторской машины?

– Я думаю, что он сейчас находится в машине за рулем.

– И вы об этом так спокойно говорите?

– А как мне об этом говорить?

– То есть вы не исключаете, что ваш сотрудник действовал заодно с преступниками?

– Нет. Я думаю, что преступник или преступники принудили его вести машину под угрозой оружия.

– Интересная у нас получается картина... Один из сотрудников банка исчез вместе с преступниками и деньгами, второй в момент нападения почему-то находился в кассе и получал премию, при этом преступники свободно проникли в банк через ограждение абсолютно никем не замеченные... Как все это могло случиться, а?

– Из-за изъянов в системе безопасности банка, – спокойно ответил Пархомов.

– Вы признаете это?

– Да, признаю.

– И вы понимаете, каковы лично для вас могут быть последствия?

– Никаких. В банке я работаю сравнительно недавно, но свою работу, смею вас заверить, знаю. В этой папке – мои служебные записки на имя управляющего. Всего – что-то около пятидесяти листов. Я давно предлагал оборудовать ограждение сигнализацией, закупить видеомагнитофоны для непрерывной записи со всех камер и много чего еще. Кстати, уволить инкассатора, находившегося в момент ограбления в кассе, я тоже предлагал. Совсем недавно.

– И что же? – немного растерянно спросил следователь.

– Управляющий посчитал все это нецелесообразным. Там есть его резолюции. Можете почитать.

– Так-так, – насупился Станкевич. – Значит, управляющий...

В этот момент из-за плеча Петровича кто-то крикнул, заглянув в кабинет:

– Городской прокурор приехал! Всем вниз!

Глава 51

Промчавшись по подъездной дороге вдоль пруда, Володька повернул микроавтобус к окраине.

– Ты че? – вздрогнул от неожиданности Андрей.

– Спокуха, – проговорил Усач, оглядываясь.

Перед самыми домами он повернул вправо и погнал «Ивеко» по неширокой дороге, уходившей вдоль окраины к дачам. Движение здесь было не слишком оживленным, но достаточно интенсивным, чтобы микроавтобус не бросался в глаза.

Неподалеку от дач Володька снова повернул вправо и рванул грунтовкой через поля к видневшейся вдалеке посадке.

– Пусть думают, что мы смылись к трассе, – ухмыльнулся он.

– А мы куда?

– В лесничество.

– Так оно ж далеко.

– Напрямик – пять километров. Вон там, слева, сейчас увидишь.

– Понятно, – сдался Андрей.

На местности Усач ориентировался намного лучше и его, и ментов. Где-то позади едва слышно подвывала сирена, но было понятно, что погоня безнадежно отстала.

Уже через пять минут микроавтобус нырнул за массив соснового молодняка, а еще через некоторое время приблизился к густому смешанному лесу.

С виду он казался абсолютно непроходимым, но Володька прекрасно знал, что это не так. Отыскав неприметную противопожарную просеку, он осторожно свернул на нее и покосился на Андрея.

– Ты на лесных озерах давно был?

– В позапрошлом году с пацанами ездили купаться... А почему ты спрашиваешь?

– Можно тачку бросить где-нибудь тут, но лучше утопить в озере. Тогда менты ее вообще фиг найдут, а нас – и подавно.

– А если на озерах кто-то есть?

– На Ближнем, может, и есть. А на Дальнем – навряд ли. Я там знаю одно местечко – прямо у берега двенадцатиметровая яма. Папаша там сомов поднимал... Ой, бля! – качнулся Володька.

Микроавтобус вильнул и едва не врезался в дерево.

– Что? – повернулся Андрей.

– Да бок этот чертов... – поморщился Усач, тормознув.

Было видно, что держится он из последних сил. На мертвенно-бледном лице вдруг выступили капли пота, руки на руле заметно дрожали.

– Останови, я тебя перевяжу! – спохватился Воробей.

– Не надо, – упрямо покачал головой Володька. – Все равно минут через пять будем на месте. Тут недалеко. Заодно шмотки от крови отмою...

Он старался говорить бодро, но голос его заметно ослаб.

– Ты точно в порядке? – с беспокойством посмотрел на него Андрей.

– Точно, – сквозь зубы ответил Усач. – Дурак ты все-таки, Воробей, что бабки в мусорку сбросил. Сто раз еще пожалеешь, точно тебе говорю... А здорово мы все-таки это дело провернули, да?

– Да, – кивнул Андрей, продолжая украдкой наблюдать за Усачом.

Болтало Володьку по сторонам здорово, но машину он вел уверенно, и Андрей решил, что все будет в порядке. Усач тем временем продолжал:

– Если б еще не вохровцы эти чертовы, вообще все прошло бы как по маслу. Да?

– Да.

– Ну ничего, главное, что я теперь на колесах буду. Вот отлежусь немного и вас с Викой на своем «Гольфе» прокачу... Если б ты не такой дурак, то, конечно, можно было бы и на «мерсе», но «фолькс» тоже тачка неплохая. Да, Воробей?

– Да, – снова кивнул Андрей.

До Дальнего лесного озера они и впрямь добрались минут за пять. Володька повернул прямо в кусты, ветки зашелестели по бокам микроавтобуса, а потом впереди вдруг показалась вода.

– Приехали! – как-то странно вздохнул Усач, нажимая на тормоз. – Выскочи глянь, если никого нет, я выеду на берег.

– Ага, – кивнул Андрей.

С пистолетом в руке он сиганул в кусты, захлопнул дверцу и выбрался на небольшую полянку на обрывистом берегу. Справа и слева ее окружали густые заросли.

Местечко и впрямь оказалось укромное, так что заметить их можно было только с противоположной стороны озера, но там сплошной стеной стояли камыши.

Почти полностью скрытый кустами микроавтобус негромко урчал двигателем, и Андрей подался к самому обрыву, чтобы послушать, нет ли кого поблизости.

В этот самый момент двигатель как-то странно взревел, и затрещали ветки. Андрей вздрогнул и оглянулся. Выскочивший из кустов микроавтобус ехал прямо на него. Набрать скорость он еще не успел, но расстояние было слишком малым, так что спасла Андрея только отличная реакция.

– Ты че, Усач? – выдохнул он, прыгая в сторону.

Лица Володьки за лобовым стеклом он так и не разглядел, а в следующий миг его ударило бампером по ноге и отшвырнуло вправо.

– Ах ты, с-сука! – крикнул Воробей, падая в кусты. – Ну, я тебе...

Выскочив на берег, микроавтобус сорвался с обрыва передними колесами и начал клониться вперед. В этот миг кусок берега не выдержал его тяжести и обвалился. Земля вздрогнула.

– Твою мать! – выматерился Андрей, хватаясь за кусты.

Взметнув огромные брызги, микроавтобус плюхнулся вниз и стал с бульканьем уходить под воду.

– Эй! – растерянно позвал Воробей. – Ты где? А?

Володьки нигде не было – ни на воде, ни под обрывом. Андрей быстро оглянулся и вскочил. Прихрамывая, он метнулся в кусты и продрался назад, к той самой тропинке, по которой они приехали, но Усача не оказалось и там.

– Твою мать!

Микроавтобус уже практически скрылся под водой, наверху торчала только задняя часть крыши. Рыжая пена, взбитая обрушившимся берегом, бесформенными лохмотьями вздрагивала по бокам.

– Усач, ты где? – позвал Воробей, свешиваясь с обрыва.

В этот миг внизу булькнуло, и банковский микроавтобус ушел под воду окончательно.

– Твою мать, Володька! – Андрей лихорадочно принялся раздеваться. – Ты че, вообще, что ли?..

Глава 52

Городской прокурор привез с собой следователя по особо важным делам горпрокуратуры, которому пока поручалось возглавить расследование. Попросив начальника городского УВД выделить «важняку» лучших людей, прокурор повернулся к Станкевичу:

– Доложите, что удалось установить!

– Эксперты еще продолжают работу, – бодро начал Станкевич. – Но обстоятельства преступления таковы, что я склоняюсь к «внутренней» версии. Все указывает на то, что руководство банка, как минимум, проявило преступную халатность...

– Вы хотите сказать, что к преступлению причастны сотрудники банка?

– Да.

– Кто конкретно?

– Я думаю, нужно в первую очередь отработать исчезнувшего водителя и оставшегося в живых инкассатора. Причастность управляющего под вопросом, но он сегодня в отъезде, и это очень похоже на попытку обеспечить себе алиби.

– Так... – Прокурор в некотором замешательстве оглянулся на «важняка».

Было видно, что Станкевич его здорово поразил. Петровичу же выслушивать галиматью розовощекого недоросля-следователя было тошно. Дело в том, что Пархомов до работы в банке являлся коллегой Петровича по уголовному розыску. Именно поэтому капитан и воспринимал подозрения следователя в отношении Пархомова как покушение на честь собственного мундира.

В какой-то момент он не сдержался и решил слегка сбить со Станкевича спесь.

– Я извиняюсь, но, по-моему, нужно срочно объявить в розыск Пантелеева!

Дело происходило в главном фойе, набитом милицейскими и прокурорскими, так что разглядел городской прокурор Петровича не сразу. А разглядев, удивленно спросил:

– А вы кто такой?

Выглядел Петрович как обычно – невыспавшимся, помятым и совсем невзрачным в своей гражданской одежде.

– Следователь уголовного розыска Сташевский! – отчеканил Петрович, ничуть не смутившись. – За забором, рядом с проходом в «колючке», кроме «Москвича», стоит еще одна брошенная машина с ключами и запасом продуктов. Принадлежит эта машина некоему Пантелееву, хорошо известному в криминальном мире. Очень похоже, что этот самый Пантелеев кого-то поджидал за забором, но его спугнули вохровцы.

– Вы передали ориентировку? – обратился прокурор к Станкевичу.

– Н-нет, – растерянно проговорил тот.

– Почему?

– Я н-не знал об этой машине...

Прокурор едва сдержался, чтобы не выматериться при всем честном народе, Петрович мстительно ухмыльнулся.

– Немедленно займитесь этим Пантелеевым! – повернулся прокурор к «важняку». – Капитан!

– Я! – отозвался Петрович.

– По согласованию с руководством УВД включаю вас в специальную оперативно-следственную группу!

– Есть... – немного растерянно кивнул Петрович.

Глава 53

На берег Андрей выбрался только через час, вконец выбившись из сил и убедившись, что донырнуть до микроавтобуса ему так и не удастся.

К этому времени Воробей окончательно понял, что произошло. Потерявший много крови Володька наверняка отключился. Его ноги, выжимавшие педали тормоза и сцепления, ослабли. Стоявший с включенной передачей микроавтобус сам рванул вперед...

Бессмысленная смерть Усача поразила Андрея до глубины души. Хуже всего было то, что погиб он из-за него. Если бы Воробей прыгнул в воду сразу, то наверняка успел бы вытащить Володьку из кабины. От осознания этого ему самому хотелось утопиться.

Володька оказался настоящим пацаном. Он сделал все как надо и держался до последнего. Андрей же, вместо того чтобы спасти его, решил, что Усач хочет его убить...

Не в силах отвлечься от этих мыслей, Воробей еще долго сидел на берегу, сжимая в отчаянии кулаки и шмыгая носом. Он вспоминал неунывающего Володьку и думал, какая все-таки несправедливая штука жизнь.

Андрей спохватился только тогда, когда промокшая одежда давно высохла и на берег легла тень от кустов.

– Мне же в три к «Ударнику» надо! – вздрогнул он.

Глава 54

С приездом городского прокурора вся милицейско-прокурорская братия собралась внизу, и Пархомова ненадолго оставили в покое. Что произошло во дворе банка, он понимал в тот момент ненамного лучше следователя.

Спустившись вниз, Пархомов поневоле подслушал разговор в фойе и понял, что медлить больше нельзя.

Чтобы свести риск к минимуму, звонить он решил из инкассаторской комнаты. Перепуганный Реутов каждые пять минут бегал в туалет, так что улучить момент для короткого звонка особого труда Пархомову не составило.

Это было все, что он мог предпринять в сложившейся ситуации. Дальше Пархомов добросовестно сотрудничал с новым следователем, пытаясь оказать ему максимальное содействие в расследовании и мотая на ус услышанное.

Банк постепенно пустел. Часам к двум эксперты почти закончили работу, и Пархомов решил, что пора.

– Разрешите? – заглянул он в кабинет, отведенный следователю.

– Да, – кивнул тот.

– Эксперты сворачиваются, впереди выходные, а нам нужно где-то найти подрядчика, чтобы восстановить поврежденное ограждение. Я попробовал перезвонить в пару мест, но везде глухо – пятница...

– Так что вы хотите?

– Мне можно отъехать или есть еще какие-то вопросы?

– Да нет, вопросов к вам больше нет. Если появятся, мы вас вызовем. Езжайте, занимайтесь своим ограждением.

Глава 55

Поначалу, пробираясь в обход дач к городу, Андрей здорово осторожничал, но вскоре убедился, что следы Усач замел мастерски. Если менты где-то и искали их с Володькой, то не в этой стороне. Добравшись до кустарника, росшего по берегам какого-то болотца, Воробей немного осмелел и решил пробираться поближе к дачам. Ступать он по-прежнему старался осторожно и периодически останавливался, чтобы осмотреться.

В одну из таких остановок, высунувшись из кустов, Андрей увидел стоящую неподалеку иномарку. Немного удивившись, он уже хотел нырнуть обратно в кусты и обойти это место стороной, когда дверь отворилась и из машины вдруг показался Пантелей.

Воробей вздрогнул от неожиданности и присел. Появление здесь бандита на незнакомой машине само по себе было странным, но еще более подозрительным было другое.

Пантелей за кем-то наблюдал. Человек приближался к машине со стороны дач, и Андрей вскоре его разглядел. Лет сорока пяти, худощавый, в куртке, под которой виднелась белоснежная сорочка с галстуком.

Вид этого человека настолько не вязался с окружающим пейзажем, что подозрения Воробья еще больше усилились. Пантелей оглянулся и двинулся навстречу этому человеку. Андрей опустился на карачки и пополз вперед...

Глава 56

Добежав до спрятанного в овраге «Сеата», Пантелей не придумал ничего лучшего, как рвануть к родителям в деревню. Обещанных продуктов он не привез, но старики обрадовались и так.

Еще по дороге бандит позвонил Лускачу и сказал, что тачку отдаст чуть позже. Лускач начал материться, но Пантелей заверил его, что машина в порядке, и отключился.

Примерно через час своего пребывания в деревне Пантелей решил, что с алиби у него все в порядке, и начал собираться в город. Это было опасно, но ему нужно было кровь из носу выяснить, что стало с пацанами.

В этот самый момент на мобильник пришло пейджерное сообщение. Бандит прочитал его четыре раза, прежде чем понял, что к чему. Сообщение Пархомова следовало понимать так, что Пантелею нужно срочно где-то залечь и, не высовываясь, ждать, пока с ним свяжется начальник охраны.

Помрачневший бандит наспех попрощался с родителями и укатил по направлению к городу. Недоезжая до окраины, он спрятал машину в посадке и нервно курил до тех пор, пока не пришло новое пейджерное сообщение от Пархомова.

На этот раз оно содержало зашифрованные время и место встречи. Выждав еще немного, Пантелей отправился туда. Место встречи было выбрано удачно. Примерно в километре в стороне города виднелись дачи. Неподалеку располагалось болотце, и кваканье лягушек разносилось в сонной тишине далеко вокруг. В противоположной стороне синела опушка леса. Пантелей убедился, что поблизости нет ни души, и перевел взгляд на циферблат часов.

Пархомов слегка запаздывал.

Глава 57

На встречу с Пантелеем Пархомов слегка припозднился, и на то были веские причины. Был он человеком совсем не богомольным, но в этот день просто не мог не заехать в церковь.

Вместо умиротворения посещение храма господня привело Пархомова в еще большее замешательство, если не сказать бешенство. С трудом взяв себя в руки, он направил «Форд» к небольшой фирме, расположенной за окраиной.

Фирма эта наверняка смогла бы отремонтировать ограждение банка, но по случаю пятницы там уже никого не было. Перекинувшись несколькими фразами со сторожем, чтобы старик его как следует запомнил, Пархомов вывел «Форд» на неширокую дорогу и поехал к дачам.

Поврежденное ограждение банка интересовало в тот момент начальника охраны меньше всего. Главное, теперь он мог в случае чего сказать, что заезжал на свою дачу за инструментами, поскольку подрядчика так и не нашел.

Открыв ворота, Пархомов загнал машину на участок и спустился в подвал небольшого дачного домика. Из инструментов он почему-то выбрал только лопату.

Участок Пархомова располагался на краю дачного поселка. В этом были свои преимущества, по крайней мере одно. Уже пять минут спустя начальник охраны, никем не замеченный, перебрался через забор и направился к расположенному примерно в километре болотцу.

Глава 58

– Привет! – бросил Пантелей. – Что случилось?

– Привет, Пантелей! Где твои пацаны?

– Так это... Их что, менты не покрутили?

– Нет.

– Ф-фух... – с явным облегчением вздохнул бандит.

– Так ты их, значит, не замочил? – с какой-то странной интонацией спросил Пархомов, но обрадованный Пантелей не обратил на это внимания.

– Нет, за ними столько ментов приклеилось, что я сам еле смылся! А потом еще эта тачка... Так че в банке-то случилось, бабки они хоть взяли?

– Взяли, – кивнул Пархомов. – Резвые ребята, как ты и говорил.

– Ну, слава богу! – окончательно успокоился Пантелей и вдруг спросил: – А че ты мне тогда скинул сообщение, чтоб я не высовывался?

– На всякий случай. Мало ли что?

– А-а, ну да. Правильно. Теперь осталось только замочить пацанов, и концы в воду! Когда я получу свои бабки?

– А как ты теперь собираешься их найти? – спросил Пархомов, проигнорировав вопрос насчет денег.

– Кого?

– Пацанов, конечно.

– А че их искать? Сами придут за своей долей к «Ударнику» к трем часам! Давай мои бабки, и я погнал, а то опоздаю!

– Ты уже опоздал, Пантелей! Твои ручные пацаны взяли все бабки себе и смылись!

– Как?

– Очень просто.

– Твою мать... – ошарашенно произнес бандит. – Точно?

– Точно. Денег в баке нет. Я только что оттуда.

– Подожди. Так это... Они, наверное, просто не успели их сбросить! – заметил Пантелей, лихорадочно соображая.

Поразило бандита не столько отсутствие денег в баке, сколько тот факт, что за деньгами Пархомов ездил сам. Раньше Пантелей был уверен, что начальник охраны действует с напарником. Именно этот напарник, по идее, и должен был забрать деньги, как только их сбросят в бак. Теперь же Пантелей вдруг понял, что вполне можно взять все деньги себе.

– Точно! – повторил он, незаметно оглядываясь. – За ними ж менты гнались! Вот они и не успели сбросить бабки! А может, это... Их кто другой взял? А? – забеспокоился бандит.

– Нет, – сухо отрезал Пархомов. – Их оттуда никто не взял.

– Точно?

– Сто процентов.

Ответ здорово озадачил Пантелея. Судя по всему, Пархомов был абсолютно уверен, что никто посторонний денег из бака не брал. А раз так, то у него обязательно должен быть сообщник, наблюдавший все это время за баком.

– Ну, значит, они просто не успели сбросить бабки!

– И что теперь делать? А, Пантелей?

– Как что? Я погнал к «Ударнику», там меня наверняка уже ждет Андрюха с сумкой! Я тебе позвоню!

– Стой, Пантелей! – возразил Пархомов. – Еще один шаг – и ты покойник!

Направившийся было к «Сеату» Пантелей замер и медленно обернулся. Пархомов смотрел на него не мигая. В руке начальника охраны был пистолет с глушителем – крутая «волына», не чета допотопным «ТТ» или «нагану».

– Ты че? – хрипло проговорил Пантелей.

Револьвер торчал у него сзади за поясом, но, во-первых, вряд ли он успел бы его выхватить, а во-вторых, убирать Пархомова, точно не зная, есть у него напарник или нет, было нельзя. По дороге к «Ударнику» Пантелей как раз и собирался обдумать, как Пархомова на этот счет лучше прокачать.

– Мне нужны бабки, Пантелей!

– Так я ж за ними и еду! Ты че, в натуре? Ну, не сбросили пацаны сумку, не успели, так я это дело щас поправлю! Будут тебе твои бабки! Хочешь, поехали вместе.

– А если они не приедут на встречу?

– Как не приедут?

– А зачем им приезжать, Пантелей? Бабки у них.

– Ну ты даешь, Пархомов! Я ж их, падл, из-под земли достану! Куда они денутся? Этот, который Андрюха, живет на Гвардейской, в семьдесят третьем доме, фамилия – Воробьев. Тем более он на крючке, я ж тебе говорил! Думает, что убил одного урода!

– Так он думает или убил? – со странной ухмылкой спросил Пархомов.

– Думает.

– А кто этого урода убил? Ты?

– Нет. Дружбан. Дружбан этого урода и порешил. Я из машины все видел.

– Понятно, – ухмыльнулся Пархомов. – А второй? Он тоже у тебя на крючке?

– Нет, – покачал головой бандит. – Но куда он денется?

– Кто такой? Адрес знаешь?

– Адреса не знаю. Усач кликуха, на Соцгородке живет, старый кореш этого Андрюхи. В два счета вычислю, если что! Ну так че, Пархомов, я погнал к «Ударнику»? Или ты со мной?

– Куда?

– Что – куда?

– Куда ты ехать собрался?

– Ну ты даешь, в натуре! К «Ударнику», за бабками!

– Ты дурак, Пантелей.

– Не понял...

– Ни к какому «Ударнику» эти пацаны не поедут. А если поедут, то только для того, чтобы тебя завалить.

– Ты че, Пархомов, вообще, че ли?

– Это ты, Пантелей, вообще. Эти пацаны сделали тебя, как лоха!

– Не понял... – растерянно проговорил Пантелей, подаваясь к Пархомову.

– Стоять! Тачка твоя где, а, Пантелей?

– Угнали... А ты откуда знаешь?

– О твоей тачке, Пантелей, все знают, потому что в момент ограбления стояла она возле банка и там же ее и бросили. Пацаны эти подставили тебя как лоха!

– Это что, правда?

– Да.

– Ну, суки, я до вас доберусь! Убью, порву, поре... Блядь, там же ствол был!

– Какой ствол?

– Чистый, одноразовый, из которого я их собирался завалить! Выходит, они прохавали фишку?

– Они прохавали все, Пантелей. Теперь им остается только убрать тебя, и концы в воду! Обо мне они знают?

– Нет, – покачал головой бандит.

– Точно?

– Точно. Ну, суки! – прошипел Пантелей. – Я же до них все равно доберусь и порежу на куски. Обещаю, Пархомов, что бабки будут у тебя к вечеру! Так я поехал? Я тебе позвоню...

– Куда ты поехал? – вздохнул Пархомов, поднимая пистолет. – Ты, видно, и вправду дурак, Пантелей!

– Ты че? – вскрикнул бандит. – Я же тебе сказал, все будет как надо! Я достану этих пацанов, клянусь!

– Ты сам пацан, – с презрением бросил Пархомов. – Угораздило же с таким связаться! Эти сопляки оказались в сто крат умнее тебя, понял? Они все просекли и подписали на это дело водилу!

– Что они просекли?

– То, что не просек ты! Никакого ограбления не должно было быть! Это была подстава, Пантелей! И ты на нее купился!

– Как подстава? Не по... – растерянно проговорил Пантелей.

Выглядел он в этот момент настолько глупо, что уже собравшийся выстрелить Пархомов не удержался и с издевкой объяснил:

– Да очень просто, Пантелей. Сумку с деньгами инкассатор должен был сбросить в приямок вентилятора в то время, пока водитель шел к кабине. А перед этим достать из машины «куклу». Как раз эту «куклу» вместо денег пацаны и должны были взять!

– Это правда?

– Конечно, Пантелей! Ты что, думаешь, я такой дурак, чтобы довериться какому-то «быку», выпустить деньги из рук и бросить их в каком-то мусорном баке? А потом еще дать возможность тебе меня шантажировать? Ты, Пантелей, дурак, круглый. Умными оказались пацаны. Они все просекли и подписали на это дело водилу, чтобы тот не дал инкассатору сбросить сумку. И смылись вместе с водилой и обеими сумками. Одну, с «куклой», сбросили в бак, чтобы запутать нас, а вторую, с бабками, прикарманили себе. Понял? Теперь они думают, что грохнут тебя и концы в воду! А ты мне был нужен только для того, чтобы было на кого все это свалить! Но ты, Пантелей, оказался даже глупее, чем я думал. Ты даже не попытался взять эту сумку из бака!

– Ах ты, сука ментовская! – вскрикнул в ярости Пантелей.

Пархомов был начеку и тут же выстрелил два раза подряд. Однако начальнику охраны, рассчитавшему все, на этот раз снова крупно не повезло. Пистолет-то у него был современнее некуда, но калибра 5,45. Огромный Пантелей был здоровым как бык, пережитое унижение удесятерило его силы. Даже с двумя пулями в груди он сумел каким-то чудом выхватить «наган» и выстрелить.

Пролежавший пятьдесят лет в земле револьвер не подвел. 7,62-миллиметровая пуля ударила Пархомова в грудь и отбросила на два метра. Он успел выстрелить еще раз, но промахнулся.

Впрочем, это было уже не важно. Вложивший в свой последний выстрел все силы Пантелей рухнул замертво. Пархомов пережил его совсем ненадолго.

Глава 59

В оперативно-следственной группе Петрович был главным «куда пошлют». Но именно в этой незавидной роли он в первые часы расследования преуспел больше всех.

Естественно, что послали Петровича заниматься Пантелеем, которого он знал. В распоряжение капитана выделили раздолбанный «луноход» и трех дюжих спецназовцев, едва поместившихся на заднем сиденье.

Во всякие дедукции Петрович не верил и работать предпочитал по-простому. Плясать он стал от печки. «Луноход» направился к дому Пантелея, спецназовцы высыпались из него и устремились к подъезду. Петрович такой прыти, естественно, развить не мог и малость задержался.

– За Пантюхой небось приехали!

– Давно пора, только малость запоздали... – услышал за спиной капитан.

Голоса принадлежали сидевшим на лавочке пенсионерам. Петрович, уже собравшийся было нырнуть в подъезд, отпустил дверь и вернулся. Чинно поздоровавшись со стариками, он извлек из кармана потертое удостоверение и представился.

Обходительность Петровича пришлась старикам по душе. В ходе короткого задушевного разговора он выяснил все подробности недавнего поспешного приезда и такого же поспешного отъезда Пантелея. Единственными подробностями, которых он узнать не смог, были марка и номер машины, на которой приезжал бандит.

Петрович тут же передал по рации описание тачки и нырнул в подъезд. Спецназовцы оказались ребятами горячими. К тому времени, когда Петрович поднялся на этаж, они уже вывалили двойную дверь и по-хозяйски топтались в квартире.

Петрович выматерился, оставил одного из бойцов охранять двери до прихода участкового и спустился вниз. На этот раз «луноход» направился прямиком к Дому быта. В кафе Петрович легко и просто выяснил, что раскатывал Пантелей на машине Лускача.

– Поехали, – бросил ему капитан, посмотрев на часы.

– Да ты че, Петрович? Я-то тут при чем? – возмутился Лускач. – Я же просто тачку дал, в натуре!

– Закрой пасть! – рыкнул стоявший у входа спецназовец.

Молнией метнувшись к столу, он одним ударом ноги уложил Лускача на пол и вообще – показал себя во всей красе. В результате к машине бандита пришлось тащить, поскольку сам он временно передвигаться не мог.

По дороге в отделение Лускач оклемался, выплюнул выбитый зуб и стал клясться и божиться, что он, в натуре, ни при чем. По ходу дела Лускач обмолвился и о поездке Пантелея к родителям.

Петрович, уже передавший по рации номер и особые приметы «Сеата», снова схватился за микрофон. Через полчаса «луноход», усиленный группой захвата на микроавтобусе, подъезжал к усадьбе бабки Пантелея.

В ходе молниеносной атаки усадьба пала, отцу Пантелея досталось по лбу. Мать около получаса отпаивали валерьянкой, дом, хозяйственные постройки и окрестности тщательно обыскали.

Времени на все это ушло прилично, а результата не было никакого. Петрович переговорил по рации с начальством и отправился на поиски пантелеевской любовницы.

По дороге в город их застигла гроза, отшумел короткий ливень. Уже на въезде по рации прошло сообщение о двух трупах у болота за дачами, и «луноход» рванул туда.

Глава 60

Услышанное настолько поразило Андрея, что сама кровавая развязка не произвела на него особого впечатления. Держа пистолет наготове, он украдкой приблизился и убедился, что оба – и Пантелей и Пархомов – мертвы.

После этого Воробей направился в обход болотца к городу. В самом начале подслушанного разговора он едва сдержался, чтобы не выскочить и не разрядить в Пантелея всю обойму. В тот момент его переполняла ярость, но он решил дослушать разговор до конца.

Теперь же на смену ярости пришло какое-то странное отупение. Мысли путались в голове, перескакивая с одного на другое, а он все брел и брел, не разбирая дороги.

Очнувшись, Андрей увидел, что описал приличный крюк и снова приближается к дачам. Ни сил, ни желания тащиться в город пешком у него не было, он вышел к остановке, дождался дачного автобуса и вместе с толпой дачников доехал до проспекта Победы.

Тут над городом неожиданно разразилась гроза, на пыльный проспект обрушился настоящий ливень. Воробей втиснулся в толпу под козырек универсама и только тут понял, какого они с Усачом наделали шороху.

– Бандиты вконец распоясались! Средь бела дня захватили банк...

– Десять милиционеров убили...

– Всех постреляли и с тремя миллионами долларов спокойно смылись в соседнюю область...

– Канонада на всю улицу была, я тебе говорю! Как в Чечне... – неслось со всех сторон.

Ливень закончился так же неожиданно, как и начался. Большие капли еще продолжали плюхаться в лужи, но сквозь тучи уже проглянуло солнце. Подняв воротник, Андрей направился домой. Под курткой за поясом торчал «ТТ».

Поначалу он хотел выбросить его в озеро, и так оно, конечно, было бы правильнее. Однако в самый последний момент вдруг передумал. В озере он утопил свой газовый пистолет, а «ТТ» оставил – в память о Володьке.

При воспоминании об Усаче Воробей чуть не плакал. Володькина смерть легла на него тяжким грузом. Если бы он послушался и не стал сбрасывать эту чертову сумку с «куклой», Усач был бы жив. Володька был прав на все сто, а Андрей не послушал его и... убил.

Домой Андрей добрался вконец обессиленным и жалким. В кухне на столе лежала записка от матери и стояла кастрюля с осточертевшей картошкой. С наступлением дачного сезона они почти не виделись и общались посредством таких записок.

Мать отдежурила ночь, заскочила домой, чтобы приготовить поесть, и укатила на дачу, даже не сообразив, что сын не ночевал дома. Она знала, что он мечтает поступить в военное училище, и старалась не мешать ему готовиться к экзаменам.

Андрей попытался поесть, но картошка в горло не лезла. Пройдя в комнату, он тупо посмотрел на сложенные горкой учебники, но понял, что не сможет прочитать ни строчки.

Слишком много на него навалилось – ограбление банка, Володькина смерть, откровения Пантелея, убийство, которого не было, и деньги, которые были, но лежали сейчас на дне озера. И была Вика, которую он любил и обещал отвезти на море, но пока не мог этого сделать...

Тяжело вздохнув, Андрей с трудом сообразил, где можно спрятать пистолет, потом переоделся, помылся, написал матери записку и отправился к дому, расположенному неподалеку от Оханки.

Глава 61

Покойного Пархомова Петрович если и не оправдывал, то во всяком случае понимал. Уйти из «уголовки» тому пришлось по здоровью. Пенсия у ментов известно какая, а подвернувшаяся в «Русиче» работа тоже была не сахар.

Акционеры банка, судя по всему, были людьми деловыми. Банк они создавали для того, чтобы выколачивать из него побольше денег, и управляющий, естественно, претворял эту линию в жизнь.

Неудивительно, что всю жизнь тягавший «для дяди» каштаны из огня Пархомов решил хоть раз поработать на себя, чтобы заиметь на старость хоть какой-то капиталец. Пархомову просто не повезло, и это Петровичу было ясно.

В оставленном на даче «Форде» начальника охраны нашли инкассаторскую сумку, но вместо денег в нее успели вложить «куклу». С этого момента преступление можно было считать практически раскрытым, о чем и доложил в область примчавшийся к дачному поселку городской прокурор.

– Василий Захарович! Это снова я! – бодро сообщил он по сотовому. – Да, уже есть результат!.. Быстро? Работаем, вот и быстро. Значит, картина, Василий Захарович, вырисовывается следующая. Наводчиком и организатором выступал сам начальник охраны банка, к сожалению, бывший сотрудник правоохранительных органов. Не исключено, что его сообщником мог быть водитель инкассаторской машины. Непосредственно же организацией занимался местный бандит Пантелеев. Он-то и подобрал исполнителя или исполнителей. И тут, Василий Захарович, начинается самое интересное. Исчезновение машины выглядит очень подозрительно. Я имею в виду, что этот Пантелеев, судя по всему, решил ни с кем не делиться. Поэтому скорее всего он успел убрать непосредственного исполнителя или исполнителей. Водитель инкассаторской машины наверняка мертв в любом случае. Если он был с грабителями заодно, то его убрали, чтобы обрубить хвосты, а если нет – то как нежелательного свидетеля. В общем, судя по всему, Пантелеев собирался с самого начала зацапать себе деньги и смыться от банка с ними, пустив нас по ложному следу. Однако его спугнули, но деньги он все равно прикарманил, убив всех подельников и где-то спрятав инкассаторскую машину. А уже после этого Пантелеев подсунул Пархомову инкассаторскую сумку, но с «куклой». А тот его вызвал на «разборку». Ну они друг друга и порешили... Да, Василий Захарович, все подтверждается показаниями свидетелей. Этот Пантелеев срочно взял у одного товарища машину и обещал взамен купить новую. И в своем доме он в подвал бегал – явно за спрятанным оружием... Да... Теперь осталось только отыскать машину и по трупам установить остальных участников нападения... Да, Василий Захарович, все равно мы эту машину рано или поздно найдем. А вот деньги – это вопрос. Пантелеев успел выгрести их из сумки и куда-то спрятать. Куда – знал только он. А у него теперь не спросишь... Вот такие дела, Василий Захарович, преступление раскрыто по горячим следам, можете так и доложить в Москву!.. Да, спасибо... Да, Василий Захарович, поиски мы, конечно, продолжим, расслабляться не будем, но – сами понимаете... Да. Привет супруге!

Глава 62

Мать Кали работала в домоуправлении бухгалтером. Женщина она была во всех отношениях приятная, но глупая. Каля понял это давным-давно и дома для нее с успехом исполнял роль пай-мальчика. Папаша Кали работал в том же домоуправлении сантехником, из-за чего был постоянно выпимши, так что ему на сына обращать внимание было просто некогда.

В пятницу в конце рабочего дня Калин участковый заглянул по своим делам к себе в кабинет, который располагался в том же полуподвале, что и домоуправление. Там он совершенно случайно и столкнулся с Калиной мамашей.

Та, естественно, не преминула с умным видом сказать пару глупостей, а участковый, чтобы от нее отделаться, сообщил по секрету, что ее Мишей интересовались из уголовного розыска. Калина мамаша охнула и едва не грохнулась в обморок. Участковый же, насладившись произведенным эффектом, добавил, что дело пустяковое, просто следователь хочет на всякий случай опросить всех знакомых убитого в драке на другом конце микрорайона тамошними хулиганами Сахарова, то есть Бегемота.

На этом беседа самым естественным образом закончилась, потому что Калина мамаша поползла по стенке к себе в домоуправление хлебать валерьянку, а довольный собой участковый наконец смог открыть кабинет и заняться своими делами.

Глава 63

– Привет! – прощебетала Вика, прижимаясь к Андрею в прихожей. – Я так тебя ждала, ты даже не представляешь! Ну как твой экзамен?

– Плохо, – буркнул Андрей, глядя в сторону.

– Провалил?

– Почти.

– Ну ничего, еще пересдашь!

– И это... – добавил Воробей. – В общем, с морем пока придется обождать.

– Да? – спросила Вика, как-то странно на него посмотрев.

Только тут Андрей вдруг вспомнил, что ничего конкретного насчет моря утром не сказал, и тяжело вздохнул.

– У тебя что-то случилось? Да? – спросила Вика. – Ты сегодня какой-то не такой.

– Да нет, устал просто.

– Ничего, я тоже устала. Целый день пролежала над учебниками! Проходи, что ты застрял?

Сбросив обувь, Андрей поднял голову и решился посмотреть на Вику. В обтягивающих тонких домашних шортах и маечке выглядела она такой прекрасной, что у него снова перехватило дыхание, как накануне в кафе.

Все мысли, не дававшие ему покоя, вдруг отступили. Он глупо усмехнулся и сказал:

– Ты сегодня прям вообще... Как эта... супермодель.

– Я лучше, дурачок!

– Да, – кивнул Воробей. – Ты лучше. – И вдруг испугался: – Ты со мной на море поедешь?

– Хоть на край света, я же тебя люблю.

– Я тебя тоже люблю. Очень-очень.

– Я знаю. Потому я сегодня такая красивая.

– В смысле?

– Женщины от любви хорошеют. Понял?

– Да, – кивнул Андрей с таким удивленным видом, что Вика невольно засмеялась.

– Идем на кухню. Есть будешь?

– Нет.

– А я голодная как волчица. Целый день не ела, зубрила.

Облик Вики и ее веселая болтовня подействовали на Андрея как бальзам. На кухне он, к своему удивлению, умял целую тарелку какого-то супа, второе и что-то еще.

– Нравится? – как истинная хозяйка, интересовалась Вика.

– Очень, – кивал он с набитым ртом.

После сытной еды они переместились в большую комнату. Здесь на диване перед телевизором они подурачились и поболтали, а потом, не в силах больше ждать ночи, занялись любовью.

Не считая того, что на этот раз действо происходило в другой комнате, все было точно так же, как и накануне. Они любили друг друга неистово, словно два вулкана.

Несчастный диван кряхтел, стонал и дребезжал всеми своими внутренностями. Даже чопорный ведущий в телевизоре, казалось, временами поглядывал на них неодобрительно, поражаясь этой какофонии любви.

Наконец, когда изможденная Вика откинулась на подушку, Андрей посмотрел на нее и вдруг сказал:

– Я тебя так люблю, вообще... И это... мне все время кажется, что я тебя уже где-то видел.

– Я тебя тоже видела.

– Где? – удивился Воробей.

– Во сне, дурачок! – засмеялась Вика, обхватывая его голову руками. – Мне даже кажется, что я ждала тебя всю жизнь!

Глава 64

Отчитавшись перед начальством, городской прокурор приказал бросить все силы на поиски денег и явно довольный укатил. «Важняк» тут же провел короткое совещание с членами опергруппы.

– Картина с деньгами у нас вырисовывается примерно следующая. Около 10.30 сообщник Пантелеева на угнанном «Москвиче»-пикапе подъехал к банку и проделал проход в ограждении. Сам Пантелеев в этот момент находился где-то поблизости. Вероятно, водитель инкассаторской машины вместе с сообщником должны были покинуть банк через забор, прыгнуть в «Москвич» и вскоре пересесть с деньгами в машину Пантелеева. Возможно, план был несколько другим, но это уже не важно. Факт тот, что сообщник вдруг обнаружил, что в пикапе пробито колесо, и дал знать об этом Пантелееву. Тот подогнал джип к банку, спрятал и стал ждать. В этот самый момент появились вохровцы. Пантелеев понял, что незамеченными уйти не удастся, и срочно поменял план. Бросив джип у банка, он примчался в кафе и разыграл комедию с угоном. После этого уже на «Сеате» он приехал домой, что-то взял и помчался куда-то за город к условленному месту встречи. Здесь он убил подельников, завладел деньгами и спрятал микроавтобус. После этого Пантелеев заехал к родителям, где-то спрятал деньги и отвез в другое условленное место «куклу» для Пархомова. Потом они встретились здесь для выяснения отношений. Вопрос – где он мог спрятать деньги?

– Где угодно, – вздохнул Петрович.

– У родителей, – сказал кто-то.

– Непохоже, – покачал головой капитан.

– Вы там все осмотрели?

– Не все, но более-менее. Усадьба большая, чтобы все осмотреть, сутки надо.

– Значит, так, – проговорил «важняк». – Сегодня заканчиваем отработку других намеченных линий. Если это ничего не даст, завтра возьмемся за усадьбу. Если бы не этот чертов дождь, можно было бы попробовать уже сегодня пустить собаку, а так придется все перещупать руками... До утра на усадьбе выставить охрану. Понятно?

– Понятно, – кивнул вместе со всеми Петрович.

В то, что Пантелей спрятал деньги в деревне, верилось ему не очень, но против начальства не попрешь. А еще капитана терзали смутные сомнения насчет того, что Пантелей хотел смыться от банка на своем джипе. По зрелом размышлении, это как-то не совсем укладывалось в голове Петровича, хотя и подтверждалось всеми фактами. В общем-то, большого значения это не имело, и капитан решил, что Пантелей в горячке чего-то недодумал.

После совещания Петрович посетил любовницу бандита Людку, кафе «Мечта» и еще с десяток мест, где мог побывать после ограбления Пантелей. Домой Петрович вернулся поздно, но на след денег так и не напал.

Глава 65

Вечер безумной страсти затянулся до глубокой ночи. Однако силы любовников были серьезно подорваны накануне, и около двух часов многострадальный диван наконец умолк.

Вика, тихонько посапывая, давно спала, а Андрей лежал с открытыми глазами и смотрел в потолок. Он был изможден физически, но спать не мог, потому что картины случившегося днем вдруг нахлынули на него воочию.

Он снова переживал ограбление, погоню и все остальное и только теперь начинал понимать, насколько странным было произошедшее. Все было против них, но они с Усачом все же украли эти деньги, из-за которых погибла целая куча народа. А деньги вдруг оказались на дне озера.

И это была не единственная странность. Воробей не мог понять, как Усача угораздило из множества машин угнать именно джип Пантелея. А от всех этих Володькиных разговоров вообще отдавало мистикой – он словно бы предчувствовал свою смерть и пытался всеми силами ее предотвратить, но так и не смог убедить Андрея не сбрасывать сумку.

Чтобы отвлечься от этой болезненной темы, Воробей начал думать: куда все-таки подевался водитель инкассаторской машины? Когда они на огромной скорости рванули к воротам, водителя во дворе не было – это он вспомнил точно. Испуганная собака выглядывала из будки – это да. А вот водителя не было, и – самое главное – Андрей наконец сообразил, что спрятаться тому было негде, как только в инкассаторском отделении.

Это здорово его поразило. Раньше ему на этого водителя было, в общем-то, наплевать, и он просто думал, что тот смылся за правое крыло банка во время перестрелки. Теперь же Андрей заподозрил, что все совсем не так просто.

Получалось, что водитель успел нырнуть в машину...

– Твою мать! – вырвалось у него.

– Что? – мгновенно проснулась Вика.

– Ничего, ничего, спи, – успокоил ее Воробей.

Вика снова опустила голову ему на грудь и вскоре уснула. Андрей же едва сдерживался, чтобы не вскочить. Он вдруг понял, что никаких денег на дне озера скорее всего нет.

Все произошло иначе, чем думал Андрей. Пархомов сказал, что они взяли обе сумки и одну, с «куклой», сбросили в бак. Из этого следовало, что вторая сумка, с деньгами, лежала в инкассаторском отделении на дне озера, чего проще? Теперь же все выглядело по-другому.

Когда водитель открыл дверь и в первый раз направился к кабине, инкассатор, судя по всему, попытался сбросить деньги в приямок, но не успел. Водитель неожиданно вернулся за сигаретой. Инкассатор впопыхах всучил ему целую пачку, водитель снова было направился к кабине, но тут началась перестрелка.

Водитель с перепугу заскочил в фургон, инкассатор, судя по всему, растерялся, не зная, что ему теперь делать – сбрасывать деньги или убегать с ними. Тут появился Андрей, забрал сумку, машина рванула со двора.

Водитель попытался выскочить из нее у ворот и даже открыл дверь, но тут из-за угла высунулся вохровец и начал палить по машине. Водитель бросился на пол, забился в угол и вдруг увидел инкассаторскую сумку, спрятанную там. О том, что это «кукла», он тогда не знал, и именно поэтому не выпрыгнул из машины в городе. Он наверняка решил зацапать сумку себе и выскочил только в лесу у церкви.

Володька в этот момент прислушивался к вою сирен и не видел, как водитель метнулся в кусты. А перепуганный водитель точно видел, как Андрей сбросил деньги в бак, сообразил, что к чему, и успел подменить сумку...

Это все объясняло. Кроме одного. Водитель должен был спрятать сумку с деньгами и сразу же вернуться в банк. В этом случае он оказался бы вне подозрений, да еще и с деньгами, о которых никто не знал. Но водитель этого почему-то не сделал...

Объяснение было довольно простое. Водителя мог убить вохровец, и теперь Петруха лежал на дне озера в инкассаторской машине. Но тогда проблема была в другом – подменить сумку в баке в этом случае должен был кто-то другой, а сделать это было вроде некому...

Глава 66

– О господи, Мишенька! Где ты был так долго? – всплеснула руками мамаша, когда Каля наконец заявился домой в половине первого ночи.

– Гулял, а че? – удивился он.

– Я так волновалась, сыночек!

– А че волноваться-то? Мы с тел... то есть с девушками культурно отдыхали, музыку слушали и все такое...

– Я тебя прошу, не гуляй по вечерам, лучше пусть твои знакомые девушки приходят к тебе в гости музыку слушать!

– Да че случилось-то?

– Я сегодня нашего участкового встретила, Петра Павловича, то есть Павла Петровича!

– И че? – побледнел Каля.

– Он сказал, что на неделе снова какого-то мальчика убили, Сахарова, что ли. Он вроде был твоим знакомым... Это просто ужас какой-то!

– Ага.

– Ты ведь не знаешь, кто его мог убить?

– Нет.

– Я так и знала. А милиция, вместо того чтобы искать убийц, будет допрашивать тебя и других его знакомых! А хулиганы эти пока убьют еще кого-нибудь... Не ходи, Мишенька, по вечерам, я тебя умоляю!

– Не буду, – хрипло сказал Каля.

Быстро раздевшись и шмыгнув в ванную, он уперся руками в раковину и испуганно уставился на свое отражение в зеркале.

Глава 67

Андрей промучился до самого утра, перебрал еще целую уйму вариантов, но ни один из них не объяснял случившегося. Вернее, объяснений было много, но разгадка все равно скрывалась на дне озера в инкассаторской машине.

Поняв это, он погрузился в тягучий кошмарный сон, а когда проснулся, обнаружил, что Вика куда-то исчезла. Он позвал ее, потом удивленно поднялся и заглянул в спальню, на кухню и даже в ванную. Вики нигде не было.

Не зная, что и думать, Андрей быстро оделся, и тут на входной двери тихо щелкнул замок. Вика на цыпочках вошла в квартиру, осторожно притворила за собой дверь и только сейчас увидела Андрея, высунувшегося из комнаты.

– Ой! – испуганно вздрогнула она. – Ты уже встал? А я думала, что ты еще спишь, и не хотела тебя будить... Привет!

– Привет, – озадаченно произнес Воробей. – А ты... это... где была?

– В магазин ходила. Вот – хлеба купила, молока. Надо же тебя чем-то кормить.

– А-а... – кивнул он. – Я проснулся, тебя нет. Уже черт знает что подумал.

– Дурачок, – сказала Вика, чмокая его в щеку. – Идем на кухню, буду тебя кормить.

За завтраком Вика, как обычно, весело щебетала, украдкой поглядывая на мрачного Андрея.

– Ты какой-то не такой. Вчера... И сегодня. У тебя точно все в порядке? – осторожно спросила она, когда он хмуро отставил чашку.

– Да. Все в порядке, – вздохнул Андрей.

– Может, тебе чем-то нужно помочь?

– Не надо... Я сам справлюсь, – проговорил он, глядя в стол.

Вика вдруг обиделась. С грохотом сгрузив тарелки в раковину, она сказала:

– Не хочешь, не рассказывай!

Ее голосок дрожал, на глазах выступили слезы. Воробей от неожиданности растерялся, потом поднялся и подошел к девушке.

– Ты чего?

– Ничего, – дернула плечиком Вика, сбрасывая его руку.

Опыта в обращении с женщинами у Андрея не было почти никакого, и он растерялся еще больше. Вика с ожесточением терла губкой посуду, а он стоял позади и мучительно соображал, как бы замять этот неожиданный инцидент.

– Ну, Вика, я же тебя... это... люблю.

Пожалуй, придумать что-либо глупее было трудно, но она неожиданно смягчилась.

– Я тебя тоже люблю, дурачок, – шмыгнула носиком Вика. – Я же вижу, что с тобой что-то происходит. Поэтому и волнуюсь. А ты не хочешь ничего рассказывать...

– Я тебе обязательно все расскажу, – обрадовался Андрей. – Немного позже... Хорошо?

– Хорошо, – кивнула она, поворачиваясь к нему. – Может, тебе все-таки нужно помочь? Ты только скажи...

– Нет, – покачал головой Андрей, но взгляд ее заплаканных глаз выражал столько преданности, что он вдруг решился: – В общем... это... у тебя деньги есть?

– Есть немного. Тебе сколько надо?

– Рублей пятьсот.

– Хорошо, – кивнула Вика, вытирая руки. – Если надо больше, я тоже смогу достать, только в понедельник.

– Да нет, больше не надо. Пятьсот хватит.

– И что ты будешь с ними делать? – осторожно поинтересовалась Вика из прихожей, расстегивая сумочку. – Долги раздавать?

– Да нет, какие долги? – вздохнул Андрей. В роли альфонса он чувствовал себя ужасно неловко и никогда бы не решился взять у нее деньги, если бы она сама его к этому не подтолкнула. – Хочу маску купить с трубкой.

– Маску? – как-то странно посмотрела на него Вика.

– Да, – кивнул Андрей. – Для ныряния.

– А зачем она тебе?

– Ну как... мы же на море едем. Ты что, забыла?

– А, ну да, – с улыбкой кивнула Вика, протягивая ему деньги. – Держи, Ихтиандр.

– Спасибо, – произнес Воробей, глядя в сторону. – Ты только не подумай, что я какой-то альфонс. Я тебе их верну. Скоро...

– Какой из тебя альфонс, – улыбнулась Вика, прижимаясь к нему. – Ты так стесняешься, дурачок, а мне для тебя ничего не жалко. Понял?

– Понял, – вздохнул Андрей, комкая деньги в потном кулаке.

Глава 68

– Привет! – сказал Каля, заявившись к Лысому спозаранку в субботу.

– Привет, – зевнул Лысый. – Ты чего в такую рань?

– Старики дома? – понизил голос Каля.

– Не. На дачу укатили.

– Это хорошо.

– Че хорошо-то?

– Что стариков нет. Базар есть, Лысый. Серьезный.

– Ну? – спросил Лысый, когда они прошли на кухню.

– Выпить есть? – облизнул пересохшие губы Каля.

– Самогон батин. Так рано ж еще... Ты че?

– Дела наши хреновые, менты на хвост сели.

– Как? – испугался Лысый.

– Наливай. Щас расскажу.

Лысый дрожащей рукой налил самогона в чашки. Каля тут же схватил свою и залпом выпил.

– Ф-фух! Короче, мамаша моя вчера с участковым базарила.

– Ну?

– Ты этого пассажира помнишь, которого мы в прошлом месяце бахнули, а он в реанимации окочурился?

– Ну?

– В общем, менты как-то докопались, что его цепью бахнули с гайкой на конце.

– Ну и че с того?

– Да все бы ниче, но цепь эту у нас видел этот чертов Воробей.

– Ну? Так он же сам Бегемота замочил!

– Правильно! Все бы ничего, но участковый по секрету сказал мамаше, что менты возле Бегемота что-то нашли и отправили эту фигню в область на экспертизу.

– Какую фигню они нашли?

– Не знаю. Главное, он сказал, что когда придет ответ, то того, кто Бегемота мочканул, в два счета вычислят.

– А че они там нашли, я никак не врублюсь?

– Не знаю. У тебя ничего не пропало из карманов после драки?

– Нет.

– И у меня нет. Значит, что-то выпало у этого Воробья.

– Ну и че? – растерянно спросил Лысый.

Он уже порядком запутался, но именно этого и добивался Каля.

– А то, Лысый, что если менты доберутся до Воробья, то и нам хана!

– Ты имеешь в виду... – едва слышно проблеял Лысый.

– Да, – кивнул Каля. – Если его покрутят за убийство Бегемота, он, само собой, начнет лепить отмазки. Ну, насчет того, что мы сами на него напали, и все такое. Короче, дело наше тухлое. Не сегодня-завтра нас потащат в «уголовку»...

– Так быстро?

– Да нет, сперва нас будут расспрашивать насчет Бегемота, понял?

– Понял, – кивнул Лысый, потянувшись дрожащей рукой к бутылке.

– Вот и прикинь своей башкой, – продолжил Каля. – Если сказать следователю, что Бегемота грохнул Воробей, то его тут же покрутят, а он сразу сдаст нас. А если не сказать, менты его сами покрутят, и он все равно нас сдаст.

– И ч-че т-теперь делать? – спросил Лысый.

Этого вопроса Каля ждал с самого начала разговора. Взяв свою чашку с самогоном, он цокнулся с Лысым, выпил и жестко сказал:

– Этого Воробья нужно мочкануть! Если мы это сделаем, менты не выйдут на нас в жизни! Другого выхода, Лысый, у нас нет...

Глава 69

Андрей полностью экипировался только к одиннадцати часам дня. Он боялся, что одолженных у Вики денег не хватит, но пятисот рублей хватило и на сносную маску с трубкой, и на водонепроницаемый фонарь с запасными батарейками, да еще и на ласты осталось.

Только ласты Воробей покупать не стал, сообразив, что на озере от них проку будет мало. Вместо ласт он купил пятнадцать метров прочной веревки и со всем этим добром поехал домой.

На кухне он нашел привычную картошку с такой же привычной запиской. Андрей перевернул ее и торопливо написал в ответ, что и этой ночью будет ночевать у знакомого, готовясь к экзаменам.

К осточертевшей картошке он опять не притронулся, схватил со стола тепличный огурец и, с хрустом надкусив его, отправился на балкон. Именно здесь лежал завернутый в тряпку и пакет «ТТ», но пришел Андрей не за ним.

Торопливо дожевывая огурец, он тронул ногой лежавшие под стенкой гантели, соображая, какую лучше взять. Опыта в подобных делах у него не было никакого, и в конце концов он решил взять даже не гантелю, а двенадцатикилограммовую гирю.

По дороге к озеру намаялся он с ней – не то слово. Сперва Андрей доехал на знакомом дачном автобусе до конечной, там потихоньку завернул в сторону и вскоре уже пробирался в обход дач к тому самому болотцу, за которым синел лес.

Солнце припекало, для конспирации гиря с замотанной ручкой лежала в сумке, и со стороны казалось, что Воробей просто тащит жутко тяжелую и неудобную ручную кладь. Руки буквально отваливались, проклятая гиря раз за разом била по коленкам. Андрей матерился, пыхтел, но упрямо продвигался вперед.

Место гибели Пантелея и Пархомова он обошел стороной и примерно через полчаса кое-как дотащился до леса. Передохнув, он направился к озерам, заблудился, едва не выколол в кустах себе глаз, но в конце концов оказался на том самом месте, где по его вине погиб накануне Володька.

Глава 70

Спуститься с обрывистого берега в том месте, где упал микроавтобус, оказалось невозможно, так что в воду Андрею пришлось заходить далеко в стороне. Порезав ногу и едва не утопив гирю, он в конце концов отыскал под обрывом толстый корень, на котором можно было стоять по пояс в воде.

Приближалось самое главное, Воробей судорожно вздохнул и решил, что Володьку в кабине пока беспокоить не будет. По всем законам, его следовало вытащить и похоронить по-людски, но сделать это можно было только тогда, когда все немного успокоится.

Надев маску с трубкой, Андрей нащупал ногой привязанную к корню веревку, взял ее в руки и выбрал слабину. Судя по длине, глубина под самым берегом составляла не двенадцать метров, как говорил Володька, а всего около семи-восьми.

Лесные озера питались глубоководными родниками, вода в них была довольно чистой и очень холодной. Уже начавший замерзать Андрей поспешно вытащил гирю, которая в воде казалась намного легче.

Сделав три глубоких вдоха, он набрал в легкие побольше воздуха и оттолкнулся от корня. Гиря тут же потащила его ко дну, голову словно стиснуло металлическим обручем. Вода в глубине оказалась просто ледяной, да еще и шевелилась.

Перехватив висящий на руке фонарик, Воробей включил его, как только гиря коснулась дна. Тусклый луч с трудом прорезал воду, и Андрей невольно вздрогнул. В первый миг ему показалось, что вода кишит какими-то ужасными тварями, и он едва удержался, чтобы не отпустить ручку гири и не рвануться наверх...

На самом деле все оказалось намного прозаичней. Из наклонного дна било множество мелких родников, струйки воды вздымали частички грунта и создавали иллюзию чего-то живого и шевелящегося. Едва успев освоиться на глубине, Андрей почувствовал, что задыхается, отпустил гирю и вынырнул.

Резкие перепады давления давали о себе знать. Голова кружилась, уши закладывало, но Воробей не обращал на это внимания и уже с третьей попытки отыскал в глубине инкассаторский микроавтобус.

Лежал он в каких-то трех метрах от берега на левом боку с уклоном вперед. Болтавшаяся всю дорогу задняя дверца теперь открывалась как бы вверх, и Андрею пришлось с ней помучиться. Поддалась она легко, но держать ее и одновременно поднырнуть внутрь оказалось невозможно – Андрея попросту выталкивало на поверхность.

В конце концов он приспособил в качестве подпорки выломанную палку и прыгнул, стараясь опуститься на дно поближе к микроавтобусу. Отпустив на дне гирю, Андрей, загребая обеими руками, устремился к темному проему.

Уцепившись за дверную ручку, он подался с фонариком внутрь и вздрогнул от неожиданности...

Глава 71

В субботу силы оперативно-следственной группы разделились. Большая часть сотрудников, в том числе и Петрович, отправилась на «субботник» в деревню. Остальные на «колесах» прочесывали местность.

Усадьба пантелеевской бабки подверглась настоящему нашествию. С полста человек с собаками, миноискателями и лопатами обнюхали, обслушали и перекопали огромный участок. Дом перевернули вверх дном, хозяйственные постройки – тоже.

В обед усадьбу лично посетил городской прокурор, направлявшийся с супругой и внучатами на дачу, расположенную поблизости. Осмотрев фронт работ, прокурор велел на всякий случай обследовать хозяйскую корову и укатил.

Глава 72

Водитель Петруха лежал в инкассаторском отделении. Он никуда не выпрыгивал, не подменял никаких сумок и, судя по всему, умер еще тогда, когда микроавтобус стоял у ворот банка.

Осознав это, Андрей подался назад и рванулся к поверхности. Его сердце выскакивало из груди, и, чтобы отдышаться на этот раз, ему даже пришлось сорвать маску.

Все опасения, мучившие его ночью, оказались напрасными. Деньги, из-за которых погибло столько народа, были в его руках. Оставалось только достать их, просушить, и можно было собираться с Викой на море. А уже после возвращения похоронить Володьку...

Это были и его деньги. Андрей жалел только о том, что не сможет поделиться ими с Усачом, оказавшимся настоящим пацаном и верным другом. Проглотив накатившие слезы, он снова нацепил маску, вытащил гирю и нырнул.

Опускаясь на дно, он успел понять, как все произошло на самом деле. Инкассатор оказался прытким малым и действовал очень быстро. Как только Петруха двинулся к кабине в первый раз, он тут же перегнулся в фургон, извлек из тайника сумку с «куклой» и уже хотел метнуться к вентилятору, чтобы сбросить деньги, когда водитель вдруг повернул назад. Времени на раздумья у инкассатора не было, и он впопыхах сунул в фургон сумку с деньгами. Все произошло до смешного просто – без всех этих сложностей, которые Андрей наворотил бессонной ночью...

Оказавшись на дне, он снова подался внутрь фургона. Тщательно обшарил лучом почти всю левую стенку инкассаторского отделения, но сумки так и не увидел.

В общем-то в этом не было ничего страшного. Сумка могла лежать под убитым Петрухой или торчать в тайнике под сиденьем, но Андрей вдруг начал нервничать. Даже не отдышавшись как следует, он нырнул во второй раз и снова не отыскал сумки.

– Твою мать... – промычал Воробей в трубку, вытаскивая гирю.

Сумка наверняка лежала под покойником. Оттащить в сторону окоченевшего Петруху оказалось делом нелегким, но еще хуже было другое – сумки с деньгами не оказалось и под ним.

Андрей в горячке нырял раз за разом, обшарил все щели и закоулки инкассаторского отделения, но с тем же результатом. Забыв об осторожности, он зацепил ногой палку, дверца за ним захлопнулась, и экипаж микроавтобуса едва не пополнился еще одним покойником...

Глава 73

Каля с Лысым здорово боялись Воробья. По сути, они были просто трусливыми шакалами, привыкшими исподтишка нападать на тех, кто послабее. Но тюрьмы они боялись еще больше.

Поэтому, заглушив отцовским самогоном страх, они в конце концов составили план и приступили к его реализации. Прежде всего нужно было раздобыть «ствол».

Обрез был у покойного Бегемота. Лысый вспомнил, что прятал его тот у своей сестры. Сестра Бегемота – законченная алкоголичка двадцати четырех лет – жила в частном доме на окраине с двумя детьми. Ее муж отбывал очередной срок, так что дом превратился в некое подобие притона.

Прихватив побольше самогона из отцовских припасов, Лысый с Калей направились туда – вроде как помянуть Бегемота. Им повезло – время было ранним, и в доме, кроме чумазых детей, оказалось всего три человека – сестра Бегемота, ее подружка и их знакомый.

На Бегемота всем было глубоко наплевать, но вот самогон за упокой его души пришелся похмельной троице как нельзя кстати. Каля с Лысым почти не пили. Когда хозяйка со своими знакомыми захмелела окончательно, они принялись методично обшаривать дом.

Обреза нигде не было. По ходу дела знакомый сестры Бегемота очнулся и полез к Лысому драться. Инцидент кое-как уладили, знакомому налили самогона, он заглотил его и снова уснул. Поиски продолжились. Каля был уже в отчаянии, когда ему наконец повезло.

Обрез нашелся во дворе, в низком покосившемся курятнике. Учитывая, что куры не жили в нем уже давно, место для тайника было почти идеальным. Смахнув с головы паутину, Каля сунул обрез в пакет, позвал Лысого, и они по-быстрому смылись.

Глава 74

В конце концов Андрей совсем выбился из сил и понял, что денег в машине нет. Это было очевидно, только поверить в этот непреложный факт оказалось почти невозможно.

Потому что если это было так, то выходило, что сумка попросту выпала из микроавтобуса где-то по дороге к церкви. Деньги, из-за которых пролилось столько крови, легко и просто, без каких-либо усилий достались какому-то везучему идиоту.

– Не может быть... – скрипнул зубами Андрей. – Этого не может быть.

Мчались они тогда будь здоров. Микроавтобус то и дело кидало из стороны в сторону и подбрасывало. Инкассатор, конечно, положил сумку в фургон впопыхах, но все равно не на виду. То есть, как минимум, он ее сунул в левый задний угол инкассаторского отделения. Где упал убитый Петруха, сказать было сложно, но скорее всего в том же углу, иначе он бы тоже выпал по дороге. Получалась какая-то галиматья – убитый водитель по дороге не выпал, а сумка перепрыгнула через него и выпала...

Вывод, к которому пришел Андрей, был очевиден и напрашивался сам собой. Если сумка не могла выпасть по дороге, то ее из микроавтобуса должен был кто-то взять. А взять ее мог только... Володька!

– Не может быть, – передернул плечами Воробей.

Ныряя к кабине, он чувствовал себя подонком, оскорбляющим память погибшего друга, настоящего пацана. Наверное, именно поэтому в первый раз ему и не хватило воздуха. Затем все прошло как по маслу.

Андрей благополучно добрался до правой дверцы, ухватился за ручку и направил луч фонаря в кабину «Ивеко». Увиденное настолько поразило его, что он тянул до последнего и всплыл только тогда, когда легкие уже готовы были разорваться.

Отдышавшись, Воробей с трудом доплыл до берега, нащупал ногами корень и привалился к обрыву спиной. В общем, можно было сворачиваться и собираться домой, но у Андрея просто не было сил.

Обхватив плечи руками и стуча зубами от холода, он жалко шмыгал носом и смотрел прямо перед собой невидящим взглядом. Сделанное открытие его просто ошарашило.

Кабина микроавтобуса оказалась пустой. Обе дверцы были закрыты, все стекла целы. Володьки Усача там не было и в помине.

Глава 75

Андрей еще не успел до конца осознать произошедшего, когда сверху вдруг донеслись голоса. Вздрогнув, он поднял голову и прислушался.

Говорили двое. Они шли за кустами по той самой неширокой лесной дороге, по которой Андрей с Володькой приехали сюда на микроавтобусе. Голоса приближались, и вскоре Воробей смог разобрать, о чем говорят.

– Так на эту дорогу точно нельзя выехать?

– Дак я ж говорю, товарищ майор, чтоб по ней не ездили, мы у Ближнего озера канаву вырыли окоромя шлагбаума. Чтоб, значит, наверняка.

– Понятно... Стоп!

– Чего?

– Ветка сломана. Надлом свежий, похож на вчерашний... Что за этими кустами?

– Вестимо, берег.

– А ну-ка, посмотрим, – проговорил человек, которого собеседник называл «майором», и начал продираться через кусты к берегу.

Понять, что это милиционер, было несложно, как и то, что обходит он озеро с местным лесником. Это была настоящая катастрофа. Андрей в ужасе подумал о своей одежде и только с опозданием вспомнил, что оставил ее не на патячке над обрывом, а немного в стороне, там, где заходил в воду.

Это слегка приободрило его. Он неслышно соскользнул с корня и погрузился в воду по шею, продолжая прислушиваться к тому, что происходило наверху. Невидимый майор вдруг остановился и снова сказал:

– Вот, еще одна ветка сломана. И тоже наверняка вчера. Да?

– Дак у нас таких веток после вчерашнего ливня наломано тыщи. Вон на Ближнем озере вообще два дерева сломало ветром, – вздохнул лесник.

– Так-то оно так, – проговорил майор, выбираясь на берег. – Но больно место удобное, а?

– Дак вам, милиции, виднее.

– Глубина тут какая?

Андрей уже начал погружаться, когда сверху донесся предупредительный вскрик лесника:

– Осторожно!

– Что? – спросил майор.

– К краю лучше не подходить. Берег подмытый, как пить дать может обвалиться.

– Да? – Майор подался назад.

– Вон корни свежие торчат, видать, вчера во время ливня кусок обрушился. А глубина тут приличная. Только подъехать никак.

– Понятно. – Майор сплюнул в воду. – А с другой стороны на эту дорогу выбраться нельзя?

– Дак она ж вокруг озера идет, как на нее выберешься? Я ж говорю, проехать на нее, конечно, можно, но только по просеке, противопожарной. А она пропахана специально, чтоб, значит, против пожара, я ж показывал. Машину-то вы ищете легковую?

– Да, – сказал майор. – Микроавтобус.

– Во. А легковушка по этой просеке ни в жизнь не проедет, там же канава.

– Ладно. – Майор направился в кусты. – Пошли дальше...

Торчавший по шею в воде Андрей вздохнул и наконец расслабился. Теперь особого значения это не имело, но то, как быстро этот чертов майор унюхал место, где утонул микроавтобус, было просто удивительно.

И подвело его только элементарное незнание особенностей конструкции банковского «Ивеко». Модель была довольно редкой – при сравнительно небольшой длине шасси имело очень высокий просвет по высоте. Благодаря этому микроавтобус легко одолел противопожарную канаву, о которой говорил лесник.

Дождавшись, пока голоса отдалятся, Андрей тихонько проплыл вдоль берега, вылез, оделся, сунул в сумку маску с трубкой и направился в город...

Глава 76

К корове Маньке вызвали ветеринара. Осмотрев животное, он сказал, что никаких долларов в ее желудке нет и быть не может, потому что в противном случае она бы окочурилась еще с вечера.

«Важняк» слегка расстроился, поиски продолжили с удвоенной энергией, титаническая работа затянулась до глубокого вечера, но денег на усадьбе так и не нашли. В общем-то это было и неудивительно. Настоящей загадкой казалось, что к вечеру субботы еще не удалось обнаружить угнанный банковский микроавтобус.

Злополучный пятничный ливень, конечно, смыл следы, но даже ему было не под силу растворить большую машину. А микроавтобус словно растворился.

Глава 77

К Вике Андрей добрался вконец измученный и подавленный. Тело ныло после изнурительных ныряний, но главным было не это. Предательство Володьки буквально подкосило Андрея морально. Мыслей в голове не было никаких, одна пустота.

Что-то невпопад ответив Вике, он упал в кресло и просидел без движения около часа, тупо глядя перед собой. Это настолько напугало Вику, что она не знала что и думать и в конце концов разрыдалась.

– Ну чего ты, не надо, – очнулся Воробей.

Неловко обняв Вику, он начал целовать ее заплаканные щеки. Вначале она закрывалась руками и отталкивала его, а потом вдруг порывисто обняла и сквозь слезы спросила:

– Ты можешь наконец объяснить, что с тобой происходит?

– Да, – вздохнул Андрей.

– Что «да»? – всхлипнула Вика.

– Ты Володьку Усача помнишь?

– Конечно.

– В общем, я думал, что он настоящий друг, – хрипло проговорил Андрей. – А он... оказался предателем...

– У тебя что, из-за него какие-то неприятности?

– Да нет. Просто я от него такого не ожидал.

– Господи, – облегченно вздохнула Вика. – Какой ты все-таки дурачок! А я уже бог знает что подумала.

Утерев слезы, она потащила Андрея за руку на кухню, и снова все повторилось. Викино щебетание и веселый вид постепенно привели Андрея в норму, а потом и вообще заставили позабыть обо всем на свете.

И снова они любили друг друга с еще большим ожесточением, чем накануне. Лишь когда пришла пора спать, мысли о Володькином предательстве неожиданно нахлынули на Андрея.

Вика давно спала, примостившись у него на груди, а он все думал о случившемся и начал в конце концов не то чтобы оправдывать Володьку, но, во всяком случае, понимать.

Получалось, что Усач каким-то образом догадался не только о Пантелее, но и о его коварном замысле. Именно поэтому Володька угнал и бросил у банка джип бандита, а потом долго уговаривал Андрея его убить. И только когда Воробей наотрез отказался, Усач решился на крайние меры...

Непонятным оставалось только одно – почему Володька не рассказал обо всем Андрею прямо. Единственным объяснением этому было то, что Усач мог быть и сам до конца не уверен в своих подозрениях.

Получалось, что у озера Володька незаметно выпрыгнул из машины, направил ее на Андрея, а сам вернулся к церкви за деньгами.

– Не понял! – вслух подумал Андрей, и Вика снова проснулась.

– Спи, спи, – торопливо прошептал он.

Ему вдруг стало ясно, что здесь что-то не сходится. Потому что если бы Володька вернулся за деньгами, то никакой сумки в баке Пархомов не нашел бы. Усач, конечно, мог схитрить и взамен денег подсунуть в сумку свою «куклу», но в этом случае начальник охраны банка наверняка бы заметил подмену.

Андрей снова не спал до глубокой ночи и перебрал множество вариантов. К примеру, Усач мог каким-то образом догадаться о второй сумке и успеть вытащить ее на ходу, пока микроавтобус ехал к обрыву. Или каким-то образом подобрать эту сумку во дворе банка. Ну и так далее.

Однако все это было из области фантастики, и Воробей это прекрасно понимал. Единственным правдоподобным объяснением было то, что Усач побывал у церкви, обнаружил там «куклу» и только после этого все понял, вернулся на озеро и вытащил деньги из микроавтобуса.

Это ставило все на свои места. Вернее, почти все, кроме одного. Андрей был абсолютно уверен, что ни Усач, ни кто другой не нырял к утонувшему микроавтобусу, потому что в этом случае и на берегу, и на дне должны были обязательно остаться следы. А на озере никаких следов не оказалось.

– Что за фигня? – вздохнул Андрей, окончательно зайдя в тупик.

В конце концов он решил снова возвратиться на озеро и искать разгадку там.

Глава 78

Вечером в субботу Архип позвонил Сеченому и велел приехать для срочного разговора.

– Привет! – сказал Сеченый, заходя в бильярдную, где Архип в одиночестве гонял шары.

– Привет! – оглянулся Архип и снова повернулся к столу. – «Седьмой» «свояком» пойдет, как думаешь?

– Ни фига не пойдет, – покачал головой Сеченый.

– А я думаю, пойдет, – задумчиво проговорил Архип, обходя вокруг стола.

– Ты зачем звал? – спросил Сеченый, потянувшись за сигаретой. – Если насчет позавчерашнего, то пока – голяк. В кафешке этой все смотрели в основном на Ивана с Воцей, как они там выделывались. На девку один фраерок обратил внимание, но толку с этого никакого. Говорит, стриженая и осветленная. А они на лето все пообстригались и покрасились. Самое главное, что и она, и пацаны эти – залетные, их там раньше не видели. Я, конечно, понимаю, что ты это дело не хочешь спускать, но... В общем, вся надежда на Бобра.

– Что? – рассеянно оглянулся Архип.

– Я говорю, если Бобер ни фига не вспомнит, то, похоже, фиг мы пацанов этих найдем.

– А-а... Плюнь на это, – сказал Архип.

– В смысле?

– В прямом. Не найдем так не найдем. Уродам этим будет наука. Лучше гляди, как я сейчас «седьмого» «свояком» положу.

Тщательно прицелившись, Архип ударил, шары с грохотом разлетелись, один из них перескочил через борт и покатился по полу. Архип чертыхнулся и швырнул кий на стол. Сеченый наклонился поднять упавший шар и вдруг сказал:

– К непрухе...

– Что?

– К непрухе, говорю. Примета такая есть, – сказал Сеченый, показывая шар с номером «тринадцать».

– Фигня это все, – махнул рукой Архип. – А позвал я тебя вот зачем. Ты насчет банка в курсе?

– Который дурак Пантелей грабанул с отставным ментом? Об этом все в курсе.

– А если в курсе, так собирай всех людей и вперед! – кивнул Архип.

– В смысле?

– Ко мне, Сеченый, только что по телефону обратились акционеры этого банка, очень серьезные люди. Очень. У них все схвачено и на местном, и даже на федеральном уровне. Бабками ворочают такими, что тебе и не снились. И обратились они ко мне только потому, что менты с этим банком обосрались.

– В смысле?

– В прямом. Пантелея с бывшим ментом они вычислили, а вот бабки найти не могут. А люди эти, Сеченый, свои бабки терять не привыкли, хотя банков у них десяток по всей области. Короче, такого шанса у нас больше может и не быть, потому что оказать услугу этим людям все равно что попариться в одной сауне с областным прокурором да еще и трахнуть в придачу его жену. Это я к тому, Сеченый, что бабки эти нужно найти кровь из носу. Брось все остальные дела, поставь под ружье всех, кого можно, и вперед...

Глава 79

Проснувшись утром в воскресенье, Андрей снова обнаружил, что Вики нет. На этот раз он не удивился, быстро оделся и, черкнув по привычке короткую записку, покинул квартиру со своей сумкой.

Убедившись, что автоматический замок на двери защелкнулся, Воробей сбежал вниз и направился к ближайшей остановке. На этот раз добираться до дач ему пришлось с пересадкой, но гири в сумке не было, и уже в начале десятого Андрей углубился в лес.

Помня о давешнем милиционере, пробирался он максимально осторожно, и это себя оправдало. Лесника он увидел издали на берегу Ближнего озера. Тот оказался крепким стариком лет шестидесяти.

Одетый в брюки, майку и фуражку, лесник занимался тем, что распиливал ножовкой сломанное в пятницу дерево. Поначалу Андрей хотел углубиться в лес и обойти старика стороной, но передумал.

Прячась за деревьями, он прошмыгнул к поросшему кустами берегу и двинулся к Дальнему озеру. И почти сразу со стороны города донесся странный гул. Воробей в удивлении замер, потом немного вернулся и осторожно высунулся из кустов.

Вскоре на берег выехал огромный японский джип. Широкая дорога, которая вела через лес к Ближнему озеру, была перекрыта шлагбаумом, но джип его сумел каким-то образом объехать.

Машина явно была знакома леснику. Отложив ножовку, он двинулся навстречу с улыбкой на лице. Три дверцы открылись практически одновременно, и из них высыпала братва. Андрей вздрогнул и присел, лесник тоже слегка растерялся от неожиданности.

– Привет, батя! – бросил один из бандитов, направляясь к нему.

Происходило все метрах в сорока от Андрея, но слышимость над озером была неплохой, и разобрать слова было можно, хотя и с трудом.

– Здравия желаем! – проговорил старик. – Машина-то, поди, Владимира Степаныча али я ошибся?

– Его-его! – оскалился бандит. – Привет он тебе, батя, велел передать!

– А сам-то чего не приехал?

– Работы много. Сказал, управится и обязательно приедет.

– С барышнями, как всегда?

– С барышнями, батя, с барышнями. А пока принимай гостинец. Пеха, тащи бате пузырь, литровый.

– Эт мы благодарствуем, – заметно оживился старик.

– И вот еще чего, батя. Дело у нас к тебе.

– Так-так, – наклонил голову старик.

– Ты тут все время копаешься, посторонних в лесу в последнее время не было?

– Дак это как посмотреть... – Лесник почесал затылок. – Смотря кого считать посторонним. Вчерась под вечер целая компания приезжала.

– Кто? – насторожился бандит.

– Дак это, председатель суда с друзьями, значит. Сетку, конечно, закинули, постреляли по пьянке немного. В общем, как всегда. Оно, конечно, не положено, но ведь оно и начальство, потому что ему можно то, чего другим нельзя. Начальство оно и есть начальство. Хоть председатель суда, хоть ваш Владимир Степаныч...

– Да нет, – почесал бугристый затылок бандит. – Ты, батя, немного не понял, я тебя о другом спрашивал. Ты микроавтобуса случайно в лесу не видел или людей каких, чтоб тайком пробирались?

– А, вот ты о чем... Дак насчет этого микроавтобуса вчерась уже приезжали.

– Кто?

– Из милиции, вестимо. Майор один такой представительный и водитель при нем.

– И что?

– Дак я ж говорю, майор этот такой дотошный оказался, оба озера со мной обошел, все следы энтого микроавтобуса искал.

– Не нашел?

– Дак а чего тут найдешь? Сюда до Ближнего озера проехать еще можно, а дальше – никак.

– Понятно, батя, – вздохнул бандит. – Значит, ни в пятницу, ни вчера в лесу никого подозрительного не было?

– Дак лес-то большой. Может, кто и был, но видеть никого не видел. Ни на машине, ни пешего. Пацаны, правда, на велосипедах купаться приезжали, ну я для порядка их малость пугнул, а больше никого.

– Ладно, батя, тогда мы погнали дальше.

– Дак Владимира Степаныча в гости скоро ждать?

– Скоро, батя, скоро. Вот с этим делом управится и приедет. И вот еще что... Если вдруг чего подозрительное заметишь, не в службу, а в дружбу звякни Архи... то есть Владимиру Степанычу. А он тебя отблагодарит, потому как дело, батя, скажу тебе по секрету, идет об очень больших деньгах. Лады?

– Дак мне разве ж трудно? Ежли что, обязательно позвоню.

– Все, батя, пока. Мы поехали.

– Владимиру Степанычу от меня привет передавайте. Скажите, мол, Иваныч кланяется, в гости ждет....

Глава 80

В воскресенье силы оперативно-следственной группы снова разделились. Накануне кто-то выдвинул версию о том, что микроавтобус где-то в лесопосадке возле трассы загнали в трейлер, как в фильме «Мираж».

Версия выглядела достаточно свежо, и уже отчаявшийся было «важняк» ухватился за нее обеими руками. Подключив ГИБДД, он составил исчерпывающий список всех ведомственных и частных автостоянок и распределил их между мобильными группами.

Петровичу и еще двум десяткам избранных сотрудников была поручена самая ответственная миссия – поиск денег в подвале пантелеевского дома. Обыск этот оказался совсем не таким простым делом, как представлялось поначалу.

Во-первых, подвал просто кишел блохами. Во-вторых, предприимчивые жильцы уже давно застроили и перегородили его кладовками. В-третьих, все эти кладовки вдруг оказались бесхозными, поскольку платить штраф за самовольное строительство никому не хотелось.

Обыск, так толком и не начавшись, зашел в тупик. Вызванный заранее представитель домоуправления ничем помочь не мог и только разводил руками. Нужно было принимать волевое решение, и приехавший «важняк» его принял.

В ход пошла «тяжелая артиллерия» в виде кувалд, монтировок и ломов. Замки вырывали с корнем, стены крушили, от ударов дом то и дело вздрагивал. Внезапно отыскавшихся хозяев кладовок отгоняли от входа в подвал дубинками и собаками.

Несмотря на размах поисков, ни денег в подвале, ни микроавтобуса в трейлере на автостоянке отыскать не удалось, и расстроенный «важняк» назначил на утро понедельника сбор всей группы в полном составе.

Глава 81

Братва погрузилась в свой огромный бандитовоз. Андрей дождался, пока джип скроется за деревьями, и двинулся к Дальнему озеру. По дороге он решил, что появляться здесь больше не стоит, да и куртку, в которой он был в банке, лучше от греха подальше куда-нибудь спрятать.

То, что к поискам, кроме милиции, подключились и бандиты, означало, что теперь неприятностей можно ожидать откуда угодно. При этом практически никаких прямых выходов на Андрея не осталось, так что засыпаться он мог только по своей дурости или жуткому невезению. Воробей это понимал и решил впредь быть предельно осторожным.

Оказавшись на месте, он около десяти минут осматривался и прислушивался и только после этого полез в воду. Веревка с гирей были на месте. Андрей размахнулся, чтобы гиря ушла в воду как можно дальше от берега, и нырнул.

На дне все тоже было по-прежнему. Воробей включил фонарик и приступил к осмотру микроавтобуса. В тот момент он и сам не знал, что ищет, но был уверен, что накануне что-то просмотрел. Так и оказалось.

Нырнув в очередной раз, Воробей двинулся вдоль крыши «Ивеко» к кабине и вдруг увидел торчащую из-под микроавтобуса руку. Вздрогнув от неожиданности, он некоторое время рассматривал ее в луче фонаря, а потом всплыл.

Кисть распухла до невероятных размеров, кончики пальцев были объедены рыбами, и тем не менее Андрей был уверен, что видел руку Володьки. Это здорово его потрясло, но распускать сопли было некогда.

Отдышавшись, Воробей нырнул еще дважды и окончательно убедился, что на дне, придавленный микроавтобусом, действительно лежит Володька Усач – верный друг и настоящий пацан.

Шмыгая носом от холода и внезапно накативших слез, Андрей вылез на берег и вскоре уже выбирался из леса, обходя далеко стороной Ближнее озеро.

С Володькой все было предельно ясно. Он действительно обессилел от потери крови, потерял сознание и упал с автобусом с обрыва. Судя по всему, пришел он в себя только тогда, когда кабину залило почти полностью. Выбрался Володька уже под водой, но наверняка за что-то зацепился одеждой и захлебнулся. Микроавтобус опустился на дно, придавил Усача и прикрыл своей тяжестью дверцу.

Теперь все стало на свои места, кроме одного. Сумка с деньгами исчезла бесследно, хотя из машины ее никто не брал и выпасть по дороге к церкви она тоже не могла.

Глава 82

В воскресенье на поиски денег бандиты бросили все имеющиеся силы. Ради такого дела Архип даже отрядил свой персональный джип с гирокомпасом, тремя видами связи и еще черт знает с чем. Однако, несмотря на все усилия братвы, ни на след микроавтобуса, ни на след исчезнувших денег к вечеру напасть так и не удалось.

– Голяк, – вздохнул Сеченый, выслушав последнее сообщение по телефону.

Архип оглянулся и швырнул на бильярдный стол кий.

– Твою мать! Не могли же они провалиться сквозь землю!

– Не могли, – согласился Сеченый.

– Так, – проговорил Архип. – Тогда вот что. Завтра с утра поиски продолжаем. Соберешь всех и сделаешь накачку, чтоб рыли носом землю. Потом жди меня здесь.

– А ты куда?

– Я завтра с утра в банк. Акционеры собираются провести внеочередное собрание для разбора полетов. Я подъеду пораньше, перетолкую с ними с глазу на глаз, а заодно, может, выясню что-нибудь интересное. Понял?

– Понял, – кивнул Сеченый.

– Тогда разбегаемся. – Архип посмотрел на часы. – Чувствую, денек завтра будет еще тот...

Глава 83

Убивать Воробья Каля с Лысым решили в воскресенье, чтобы обеспечить себе алиби. Накануне вечером оба сказали родителям, что едут на следующий день с ночевкой на рыбалку.

Калина мамаша сперва не на шутку испугалась и успокоилась лишь тогда, когда узнала, что ночевать они будут на даче Лысого, под охраной сторожей с собаками. А родители Лысого даже обрадовались, потому что он пообещал полить огород и вообще управиться по хозяйству.

Дача Лысого располагалась довольно далеко от города, в той же стороне, что и усадьба пантелеевской бабки. Добрались туда Каля с Лысым в пять часов вечера в воскресенье, на автобусе.

По-быстрому полив помидоры с клубникой, они выпили для храбрости и с удочками покинули дачный поселок. Добравшись до пруда, выпили еще немного, спрятали удочки в камышах и напрямик через поля направились к городу.

Как и рассчитал Каля, к окраине они вышли уже в сумерках и никем не замеченные добрались до дома Воробья. Место для засады присмотрели еще днем – в детском домике напротив подъезда. О том, где Андрей живет, узнал Лысый, потусовавшись с утра у «Мечты».

Свет в квартире Воробья горел, в окно было видно, как его мать возится на кухне. Самого Воробья дома, похоже, не было. Утром у «Мечты» Лысый осторожно выведал у знакомого, что в кафе Андрей в последнее время не появляется, потому что готовится к экзаменам.

Глотнув самогона прямо из прихваченной с собой бутылки, Каля с Лысым рассудили, что Андрей просто вышел перед сном прогуляться, и стали ждать. Убивать они его решили в подъезде, как только он войдет. План у них был что надо, так что деваться Воробью было просто некуда.

Ожидание затянулось. Было уже далеко за полночь, практически все окна в окрестных домах погасли, мать Воробья давно легла спать.

– Да где же он? – раз за разом спрашивал протрезвевший Лысый.

– Не ссы, – шептал Каля, сжимая в руках обрез. – Никуда он не денется, придет.

Однако Воробей у своего дома в ночь с воскресенья на понедельник так и не появился.

Глава 84

Людей в оперативно-следственной группе оказалось так много, что в понедельник совещание пришлось проводить в актовом зале городской прокуратуры. Это очень устроило Петровича, потому что ночью он не сомкнул глаз, воюя с кровожадными блохами.

Благополучно проспав большую часть совещания, капитан уяснил две вещи. Во-первых, версия случившегося была всего-навсего одна и прежняя, а во-вторых, следствие окончательно зашло в тупик.

Все понимали, что ограбление организовали вступившие в сговор Пархомов с Пантелеем и они же привлекли соучастников. При этом все остальное было окутано мраком тайны.

Где находится микроавтобус, неизвестно, где деньги, тоже. Непонятным оставалось даже то, сколько было соучастников. Вахтер из будки, вохровцы и две сотрудницы банка, выглянувшие в окна на звуки выстрелов, давали настолько туманные показания, что понять, сколько человек находилось во дворе, было невозможно.

Объяснялось это, конечно, волнением и было в таких ситуациях обычным делом. Поэтому для простоты следствие сочло, что сообщников было двое – тот, который перелез через забор, и водитель инкассаторской машины.

Часа три в актовом зале толкли воду в ступе, но ничего толкового так и не вытолкли. К концу совещания Петрович проснулся окончательно и услышал, что «в сложившейся ситуации необходимо еще раз тщательно отработать все следы».

– О господи... – вздохнул капитан. – Лучше бы я торчал в райотделе.

Глава 85

В ночь с воскресенья на понедельник Андрей не спал вообще. Вечер у них с Викой выдался – хуже не придумаешь. По дороге с озера он заскочил домой, чтобы оставить сумку и написать матери записку. Приехав к Вике, путано объяснил, что Володька Усач оказался не предателем, а настоящим другом, и поэтому на море они теперь скорее всего не поедут.

Больше ничего рассказывать не захотел. Вика обиделась и перестала с ним разговаривать вообще. Между ними словно бы выросла стена. Оба это чувствовали и попытались пробить брешь в этой стене немного позже в постели. Секс удался на славу, но откровенного разговора не получилось и после этого.

Глотая слезы, Вика уснула, а Андрей тупо глядел в потолок и пытался понять, что же все-таки произошло с этой проклятой сумкой.

Около шести часов утра он осторожно поднялся, по-быстрому оделся и, тихонько притворив за собой дверь, покинул квартиру. Сбежав вниз, Андрей бросился к остановке.

Бессонная ночь не прошла даром, и он был почти уверен, что знает, куда подевались деньги. Это казалось невероятным, но сумка могла быть только в одном месте.

Доехав на автобусе до бывшего Дома быта на проспекте Победы, Андрей вышел на остановке и нырнул во дворы. Он едва сдерживался, чтобы не бежать, сердце выскакивало из груди.

Войдя в подъезд знакомой девятиэтажки, Воробей поднялся на крышу и бросился к ограждению. С высоты расположенный в нескольких сотнях метров банк был виден как на ладони. Прикрываясь рукой от солнца, Андрей перегнулся через ограждение и тут же вскрикнул:

– Ё-мое!

То, что он с трудом, но все-таки разглядел, лежало на крыше банка под невысоким кирпичным парапетом как раз в том месте, где вверх поднимались короба вентиляторной установки. Издали контуры едва угадывались, но предмет этот был явно зеленоватого цвета и размером с большой пластиковый пакет. В общем, это могла быть только инкассаторская сумка.

– Так... – Андрей облизнул пересохшие губы.

Не успев еще толком обрадоваться, он вдруг понял, что взять деньги будет так же трудно, как в первый раз. Ограждение забора банка успели восстановить, бдительность наверняка утроили.

Как теперь подступиться к деньгам, Воробей не имел понятия. Нужно было разработать новый план, продумать все детали и только после этого действовать. Но прежде Андрей решил окончательно убедиться, что он все-таки добрался до сумки.

Спустившись вниз, он направился к знакомому павильону. Справа от банка располагался детский сад с двухэтажными корпусами. Именно поэтому Андрей шел к пятиэтажке под номером 22, у которой в пятницу ожидала Варвару вохровская «семерка». Вторая такая же пятиэтажка стояла параллельно на самой Третьяковской улице рядом с банком, но светиться там Воробей не рискнул.

На этот раз взобраться на крышу оказалось сложнее, поскольку в последних подъездах люки были закрыты на замки. Какая-то тетка, выгуливавшая собаку, подозрительно оглянулась на него, когда он вынырнул из третьего подъезда и направился ко второму.

Стараясь ничем не выдать своего волнения, Андрей медленно дошел до двери и потной рукой взялся за ручку. Если вход на крышу окажется закрыт, то придется от греха подальше сваливать, чтобы тетка, чего доброго, не вызвала милицию.

Взлетев наверх, Воробей задрал голову и облегченно вздохнул. Замка на люке не было. В темпе взобравшись по шаткой металлической лесенке, он приподнял люк и вылез на крышу.

Первым делом он тщательно осмотрел двор. Тетка с собакой мирно прогуливалась, значит, милиции пока можно было не опасаться. Несколько секунд спустя Андрей был у торца дома. Осторожно высунув голову, он взглянул на банк и чертыхнулся.

Кирпичный парапет, опоясывающий крышу банка, был невысоким, но сумка лежала как раз под ним, так что увидеть ее с пятиэтажки оказалось невозможно. Еще раз чертыхнувшись, Андрей разочарованно направился к люку и только по дороге сообразил, что это даже к лучшему.

Если бы сумка лежала на виду, ее случайно мог рассмотреть из окна кто-нибудь из жильцов пятиэтажки. А так разглядеть ее можно было разве что в бинокль, и только из девятиэтажки...

Глава 86

В понедельник утром Архип проснулся рано, тщательно побрился и долго выбирал перед завтраком костюм. На предстоящую встречу с акционерами банка он возлагал большие надежды и хотел произвести на них самое благоприятное впечатление. К поиску исчезнувших денег Архип отнесся настолько серьезно, что отправил в распоряжение Сеченого даже своего личного водителя Жорика.

Из-за этого Архипу пришлось впервые за последний год пешком тащиться на стоянку за своим джипом. По дороге он вспомнил об Иване и решил, что будет нелишним привлечь тунеядца к общественно полезному труду. Через пять минут Архип вывел машину со стоянки и поехал к дому брата.

– Привет! – растерянно проговорил Иван, открыв дверь. – Ты?

– Я, я, – кивнул Архип, отстраняя брата и входя.

Рожа у Ивана уже спухла, но выглядел он все равно комически – будто кто-то натолкал ему в нос полкило ваты. Закончив осмотр братца, Архип осмотрел квартиру – на предмет пустой посуды, спрятанных в шкафах «телок» и прочего криминала.

– А че случилось-то? – спросил Иван.

– Смотрю, собираешься ты браться за ум или нет. Вроде собираешься... Короче, так. На сборы тебе пять минут. Чтоб побрился, брюки приличные надел и рубашку с галстуком. И туфли чтоб блестели. Все, жду внизу в машине.

– Так а че случилось-то?

– Ничего, – бросил Архип. – Понедельник сегодня, все нормальные люди начинают трудовую неделю. Забыл, что ли, как это? Так я тебя быстро приучу. Пошоферишь у меня сегодня, я на важную встречу еду, может, придется пропустить по маленькой. А я за руль пьяным не сажусь. Понял?

– Понял, – вздохнул Иван. – А Жорик где?

– А Жорик, Ваня, при деле. У меня все при деле, один ты болтался. Только лафа для тебя кончилась. Если через пять минут не спустишься, пеняй на себя...

Глава 87

Догадка о том, что сумка находится на крыше банка, пришла как-то сама собой. Просто к утру Андрей перебрал все варианты и все понял. А поскольку сумку так и не нашли, то лежать она должна была в каком-то совершенно неожиданном месте.

После этого Воробей вдруг вспомнил странный приглушенный стук, раздавшийся в тот самый момент, когда Петруха окликнул инкассатора и двинулся с полдороги за сигаретами. Теперь все части головоломки встали на свои места окончательно.

Фокус заключался в том, что инкассатор действовал еще быстрее, чем думал Андрей. Едва водитель направился к кабине, он тут же наклонился в фургон, извлек из тайника сумку с «куклой» и успел метнуться к вентилятору, как раз включившемуся в работу. Когда же Петруха окликнул его и стал возвращаться, инкассатору ничего не оставалось делать, как мгновенно швырнуть сумку под вентилятор.

И все бы ничего, но его подвели поспешность и – наверняка – небольшая неисправность вентиляторной установки. Андрей вспомнил, что жестяные короба крепились к патрубкам вентилятора при помощи рукавов из плотной ткани. Сделано это, конечно, было для того, чтобы вибрация вентилятора не передавалась коробам, иначе грохот при работе установки стоял бы ужасающий.

Правда, для Андрея имело значение не это, а совсем другое. Он сообразил, что в одном из этих соединительных рукавов наверняка была дыра, причем приличная. И когда инкассатор в спешке бросил сумку, ее в эту самую дыру и засосало.

Выглядело все почти невероятно, но инкассаторская сумка лежала на крыше, так что сомнений в том, что ее забросило туда через трубу, не осталось.

С сумкой все было ясно, но мысль о том, что кто-то может случайно увидеть ее на крыше в бинокль, засела в голове Андрея и не давала ему покоя. Он понял, что времени на тщательную разработку плана у него нет и деньги нужно брать уже этой ночью.

Возле своего дома он резко повернулся, добежал до остановки и поехал на Соцгородок. У одного его школьного знакомого был бинокль, оставшийся от деда-военного. К счастью, знакомый оказался дома. Андрей буквально ворвался в квартиру, под благовидным предлогом вымолил бинокль на один день и полтора часа спустя вновь вышел из автобуса у Дома быта на проспекте Победы.

Торопливо взобравшись на крышу девятиэтажки, он бросился к ограждению, на ходу вытаскивая из пакета бинокль. Ему настолько не терпелось увидеть деньги, что он едва не убился по дороге. Приложив бинокль к глазам, Воробей наспех навел резкость и невольно вскрикнул.

Сумки на крыше не было. Это настолько поразило его, что он едва не выронил бинокль из рук.

Глава 88

По дороге к банку Иван понял, что лафа для него действительно кончилась. Погруженный в свои мысли Архип только пару раз сказал, куда сворачивать, и все. Остальное время он молчал, как будто Иван был ему не родным братом, а каким-то голимым шоферюгой.

Перед тем как выйти у банка, Архип скользнул взглядом по лобовому стеклу и холодно сказал:

– Там под сиденьем у Жорика тряпка и пшикалка, протрешь, чтоб блестело.

– Чего? – спросил Иван.

– Я сказал, чтоб лобовое стекло блестело, как у кота яйца! Или ты не понял?

– Понял, понял, – закивал Иван. – Че орать-то?

Архип захлопнул дверцу и направился к банку, Иван тяжело вздохнул и шмыгнул распухшим носом. Если бы кто-то из знакомых увидел, что он протирает стекла, то помер бы со смеху. Самому же Ивану было не до смеха.

Можно было, конечно, просто хлопнуть дверцей и уйти, но в этом случае Иван лишился бы не только покровительства брата, но и денег. В общем-то Иван был далеко не робкого десятка, но такая перспектива пугала его по-настоящему.

Делать было нечего, Архип-младший тяжко вздохнул и полез под сиденье. Флакон со средством для очистки стекол и тряпка действительно оказались там, но, прежде чем выйти из машины, Иван на всякий случай осмотрелся, нет ли поблизости кого из знакомых. Банк располагался неподалеку от окраины в незнакомом районе, но своим имиджем рисковать Иван не собирался.

Выскочив из машины, он разбрызгал средство по стеклу, смахнул тряпкой налипших мошек, потом снова побрызгал и протер стекло уже насухо. В темпе управившись с этим, Иван поспешно нырнул в джип и погрузился в невеселые мысли...

Глава 89

– Не может быть, не может быть, – шептал Андрей, до боли вглядываясь в окуляры.

Увиденное настолько поразило его, что он все никак не мог в это поверить. Инкассаторской сумки на крыше не было и в помине. Предметом, который Андрей по ошибке принял за нее, оказался обычный кусок рубероида, отклеившийся на солнце и задранный ветром. Рубероид действительно был странного зеленоватого цвета, но на этом его сходство с сумкой и заканчивалось.

Немного успокоившись, Андрей осмотрел всю крышу и короба сверху донизу. Делал он это скорее от отчаяния, но именно это навело его на мысль о том, что сумка могла зацепиться за что-то и повиснуть внутри вентиляционного короба. Вероятность этого была минимальна, но деться этой чертовой сумке больше некуда.

Как теперь доставать деньги из короба, Воробей не представлял. Именно поэтому он решил для начала убедиться, что они, по крайней мере, там. Проверить это было просто – если в матерчатом рукаве вентилятора есть дыра, значит, деньги застряли в коробе.

С девятиэтажки место соединения не просматривалось, и Андрей поспешно направился к пятиэтажке. Во дворе, на его счастье, никого уже не было. Андрей взобрался на крышу и припал глазами к биноклю.

На этот раз он не вскрикивал, не вздрагивал и не матерился. Им просто овладело тупое отчаянье. Оба рукава в пределах видимости он осмотрел со всей тщательностью, но никаких дыр в них не обнаружил.

Мало того, вентилятор как раз включился в работу, рукава раздулись, и Андрей вдруг понял то, о чем раньше просто не задумывался. Даже если бы в них были дыры, то сумку должно было не засосать в них, а, наоборот, – вытолкнуть.

Отняв бинокль от глаз, Воробей тупо глянул вниз и похолодел. Вдоль забора банка со стороны проспекта Победы шла... Вика! Андрей еще соображал, откуда она тут взялась, а Вика уже повернула на Третьяковскую.

Автостоянка перед банком и часть тротуара просматривались с высоты крыши. Андрей увидел, как Вика двинулась вдоль фасада, повернула к входу и исчезла из виду. Направиться она могла только в банк, но Андрей еще надеялся, что это какая-то случайность.

К примеру, Вика могла отойти в сторонку, чтобы вытряхнуть камешек из туфельки или еще зачем-то. Но одна за другой истекли три минуты, а Вика из-за здания банка так и не появилась. Воробей окончательно убедился, что ее появление в банке никакая не случайность, и это было не единственное открытие.

На стоянке перед банком стоял тот самый огромный джип, который он видел накануне на озерах. Все это было настолько странно, что надвигающуюся опасность Андрей почувствовал просто кожей – еще до того, как смог все обдумать...

Глава 90

Архип застрял в банке надолго. И все это время Иван вынужден был сидеть как баран в джипе, сопеть перебитым носом и тупо сжимать руками руль. Подобного унижения он не переживал уже давно.

Еще на прошлой неделе он мог бы выцепить Воцу, попинать для разрядки ногами первого подвернувшегося лоха, а потом уже окончательно оттянуться в каком-нибудь кабаке. Теперь же, когда Архип «опустил» его до обычного шоферюги, он не только не мог на ком-нибудь сорвать свою злость, но даже боялся выскочить из машины, чтобы элементарно отлить где-нибудь в кустах. Из-за этого Иван бесился еще больше.

В очередной раз хрюкнув, он повернул голову и внезапно замер. По тротуару к банку шла какая-то телка. Была она ничего себе, но дело не в этом. При виде ее в голове Ивана что-то щелкнуло, провернулись какие-то колесики, и он вскрикнул:

– Так это ж та сучка!

Пока он думал, девушка поднялась на крыльцо и, поздоровавшись с охранником, исчезла за тонированной стеклянной дверью.

– Так... – прищурился Иван.

Объект для срывания злобы появился, причем идеальный. Мало того, что именно из-за этой телки он оказался по уши в дерьме, так через нее можно было запросто добраться и до ее знакомых, отметеливших их с Воцей и Бобром.

И все было бы в масть, но Иван вдруг сообразил, что, если он расскажет об этом Архипу, тот не подпустит его ни к этой девке, ни к ее дружкам и на пушечный выстрел.

– Ну нет, – хрюкнул Иван. – Ты мне, сучка, лично ответишь за все, еще и за щеку возьмешь.

Свой сотовый телефон Иван впопыхах забыл, но большой проблемы в этом не было. Джип Архипа был оборудован по последнему слову техники, так что при желании связаться из него можно было даже с американским президентом.

Выхватив из держателя трубку, Иван быстро набрал номер и вскоре услышал сонный голос:

– Алло!

– Воца! Это я!

– А-а, привет, Архип, как твой шнобель?

– Хреново! – хрюкнул Иван. – Я вычислил эту сучку, понял?

– Какую сучку?

– Из-за которой нас отоварили!

– А-а... – без особого энтузиазма протянул Воца.

– Короче, срочняком собирайся и приезжай!

– Куда?

– Дом быта старый в конце проспекта Победы знаешь? За ним банк!

– Кх-кх... – откашлялся Воца. – Ты меня, Архип, извини, но мне твой братан обещал ноги переломать, если я от тебя не отвалю. А если он обещал, то сделает. А мне, сам понимаешь, все лето валяться в гипсе не резон.

– Воца! – брызнул слюной Иван.

– Что?

– Меня из-за этой сучки Архип, если хочешь знать, шоферить при себе заставил!

– А я-то тут при чем?

– При том, что нас «опустили», как последних козлов, и ты еще теперь обосрался!

– А ты б на моем месте не обосрался?

– Нет!

– И что ты предлагаешь?

– Телка эта только что зашла в банк!

– Ну?

– По-быстрому приезжай, где-нибудь спрячешься, чтоб тебя Архип не заметил, и выследишь, где она живет! А вечером я тебе звякну, встретимся и прикинем, что с ней лучше вытворить!

– А если она успеет уйти? – вздохнул Воца.

– Не успеет, она вроде тут работает, потому что с охранником здоровалась!

– Так расспроси его сам, кто она такая.

– Ты че, Воца, поехал? На фига следы наводить? Мы все сделаем по-чистому, так что ни Архип не догадается, ни кто другой. Понял?

– Понял, – вздохнул Воца. – Только это...

– Да не ссы, я тебе сказал! Разберемся с этой сучкой и разбежимся! А я малость пошоферю у Архипа, он отойдет, и все будет как раньше! Понял?

– Понял, – сказал Воца, но особого энтузиазма в его голосе не чувствовалось.

Глава 91

На крыше пятиэтажки Андрей задерживаться не стал. Выскочив из подъезда, он искоса оглянулся и направился домой.

Дело приняло такой оборот, что речь шла уже не о деньгах, а скорее всего о его жизни. Андрей неожиданно вспомнил, где и когда видел Вику. Видел он ее в двери банка в тот самый первый день, когда Пантелей привез его на рекогносцировку. Именно Вика принимала от типа в комбинезоне картонные ящики с едой. Только была она тогда в такой шапочке вроде кокошника, да и смотрел Андрей не на нее, а на охранника.

Воробей понимал, что не блещет умом, но даже тех извилин, что у него имелись, было вполне достаточно, чтобы понять – их знакомство с Викой накануне ограбления скорее всего было кем-то подстроено. И именно этот «кто-то», по идее, и должен был наложить свои лапы на деньги.

Андрей вспомнил все – странные Викины отлучки по утрам, вроде бы невинные расспросы, внезапный отъезд родителей именно в Рязань и то, что она ни единым словом не обмолвилась об ограблении своего банка. Таким же странным ему казалось и то, что на работу Вика не вышла именно в пятницу, а деньги обещала раздобыть в понедельник. Он вдруг понял, что если у Вики был сообщник в банке, то исчезновение денег легко объяснялось.

А еще он понял, что его снова предали. Подобного коварства Воробей не ожидал. На него много чего свалилось за эти дни, но этот удар оказался настолько сокрушительным, что у Андрея просто опустились руки.

Он понимал, что теперь его должны убить. Трусом Воробей не был, да и после случившегося особого желания жить не испытывал. И он просто решил продать свою жизнь подороже.

Матери дома, как всегда, не было. Из записки на кухонном столе следовало, что она на даче и прямо оттуда поедет в ночь на работу.

Андрей вышел на балкон, вытащил из тайника пистолет, размотал его и тщательно протер. После этого он открыл замок на входной двери, лег с «ТТ» в руке на диван и стал ждать, когда его придут убивать.

Глава 92

Вконец осунувшийся за последние дни Петрович допрашивал любовницу Пантелея Людку Поликарпову. Ввиду дальнейшей бесперспективности следственных действий, почти все машины у группы забрали, так что таскаться Петровичу целый день пришлось пешком.

К Людке он добрел уже вечером. Особого смысла в ее повторном допросе не было, но это был заключительный номер «обязательной» программы, и Петрович мужественно задавал глупые вопросы и выслушивал такие же глупые, но развернутые ответы.

Голова его гудела, ноги ныли, искусанное блохами тело чесалось. Людка терла платком красный нос, для порядка всхлипывала и тараторила без умолку. Примерно каждые три минуты она прерывалась и задавала гостю один вопрос:

– А мне точно не положено пенсии за утрату кормильца? А, товарищ капитан?

– Точно, – вздыхал Петрович.

– А может, можно что-нибудь придумать? – с готовностью выпячивала грудь Людка. – Вы ведь юрист, а? Может, вы мне справку выдадите, что Пантелей меня содержал?

В конце концов Петровичу это надоело и он сказал:

– Гражданка Поликарпова, я, конечно, сочувствую вашему горю и все такое, но давайте не отвлекаться! По поводу утраты кормильца можете обратиться в суд, но там от вас потребуют доказательств.

– Так какие ж еще нужны доказательства? Он же мне как муж был! Вот хоть и в прошлый понедельник – приехал вечером, побыл, в одиннадцать собрался домой, а через полчаса вернулся и говорит: «Жить без тебя не могу! Жена ты мне!» И остался на ночь.

– Когда это было? – насторожился Петрович.

– В прошлый понедельник. А что?

Как раз в ночь с понедельника на вторник и убили Сахарова, то есть Бегемота. Это показалось Петровичу подозрительным, и он спросил:

– А что он говорил, ну, когда уходил?

– Так я уж не помню... Сказал вроде бы, что дело у него важное или встреча...

– Так-так, – оживился Петрович.

Единственным важным делом, которым мог заниматься Пантелей на прошлой неделе, могла быть только подготовка к ограблению банка. С другой стороны, несмотря на путаницу в показаниях, все свидетели сходились в том, что грабитель или грабители во дворе банка выглядели молодо. То есть по возрасту они вполне могли быть ровесниками Бегемота.

Возникшая у капитана версия была следующей: Пантелей выходил в понедельник, чтобы встретиться с исполнителями, встреча происходила где-то поблизости, по ходу возникли осложнения, и одного из исполнителей пришлось убить. Выглядело все, конечно, несколько притянутым за уши, но такие вещи в следственной практике принято проверять.

– От вас можно позвонить? – спросил Петрович.

– Да, конечно, – кивнула Людка. – Так что насчет пенсии, а, товарищ капитан, может, похлопочете?

Глава 93

Андрей с «ТТ» в руке лежал на диване. На улице уже начало темнеть, а убивать его никто не приходил. Ждать ему надоело. Вспомнив о бинокле, он осторожно выбрался на балкон и принялся высматривать своих убийц.

Времени у него было навалом, он осмотрелся со всей тщательностью, но ничего подозрительного не обнаружил. Потом из его подъезда выскочил какой-то всклокоченный тип с папкой, поспешно скрылся за углом, и двор погрузился в темноту окончательно.

Воробей уже хотел отложить бинокль, когда все наконец началось. Во двор из кустов, расположенных у соседней пятиэтажки, скользнули две тени. Они метнулись к деревянному детскому домику, стоящему прямо напротив подъезда, и исчезли то ли за ним, то ли в нем.

В том, что это убийцы, Андрей не сомневался. Его подозрения полностью подтвердились. Теперь можно было просто выскочить с «ТТ» во двор и поставить точку в явно затянувшейся комедии. Он бы так и поступил, но в этот миг в его душе что-то шевельнулось.

Он любил Вику, любил по-настоящему. И прежде чем умереть, хотел в последний раз заглянуть в ее глаза и сказать все, что о ней думает. А смерть могла и подождать.

Решившись, Андрей сразу понял, что надо делать. Первым делом он включил свет в комнате, потом на кухне. Пару раз мелькнув перед окном, бросился к входной двери и выскользнул на лестницу, осторожно закрыв дверь на ключ.

Все остальное было делом техники. По крыше Воробей перебрался в соседний подъезд, выскользнул из него, метнулся за угол и пять минут спустя уже ехал в автобусе. По дороге он думал, что скажет Вике, но слов, способных выразить его чувства, так и не нашел. В конце концов Андрей решил, что просто плюнет Вике под ноги и молча уйдет. Как в кино.

На месте, прежде чем подняться в квартиру, он взглянул на Викины окна. Свет в большой комнате горел, из-за приоткрытой балконной двери доносился крик магнитофона и приглушенный гогот.

Это почти подкосило Андрея. Вика, которую он любил больше всего на свете, веселилась на полную катушку, зная, что его в это время убивают. Некоторое время он сидел в кустах как прибитый. После этого дрожащей рукой переложил пистолет в карман куртки и двинулся в обход дома во двор.

Едва он выглянул из-за угла, как дверь подъезда распахнулась. Из нее вышли двое, и Андрей их тут же узнал. Это были те самые Архип с Воцей. Повернув в противоположную сторону, они двинулись через двор, гогоча и негромко переговариваясь. До Андрея доносились только обрывки фраз:

– Ну как я ее вдул в задницу, а?

– Ага! А она хоть бы пискнула для приличия!

– Извивалась, как уж на сковородке.

– Чумовая телка! Надо будет еще к ней заглянуть...

От услышанного у Андрея потемнело в глазах. Он буквально оцепенел и пришел в себя только минуту спустя. Вику, которая оказалась не только предательницей, но и обычной бандитской подстилкой, он видеть уже не хотел. Но подстроившие все это ублюдки должны были ответить за его поруганную любовь. Оскалившись, Воробей бросился вслед за ними.

Архип с Воцей шагали довольно быстро, и, когда он выскочил на улицу, их там уже не оказалось. Глотая слезы, Андрей в отчаянии оглянулся и вдруг услышал в соседнем дворе писк автомобильной сигнализации. Очертя голову он бросился за дом и увидел, что бандиты как раз садятся в машину.

Все остальное произошло само собой. Выхватив пистолет, Андрей рванулся к машине, стреляя на ходу. От грохота он сразу оглох, но это было не важно. Он видел только двух ублюдков и знал, что они не имеют права жить.

Очнулся Андрей уже у машины. Архип и Воца были мертвы. Один уткнулся в руль на водительском сиденье, второй валялся на земле у распахнутой пассажирской дверцы. Никакой жалости к ним Воробей не испытывал.

Вздохнув, он уже повернулся, чтобы уйти, и тут наткнулся взглядом на пистолет в скрюченной руке Воцы. Андрей не знал, сколько он расстрелял патронов из «ТТ», но много – это точно.

Быстро наклонившись, он забрал пистолет и растворился в темном дворе.

Освещенная изнутри «десятка» здорово смахивала на разбитый аквариум с дохлыми рыбами...

Глава 94

В понедельник днем Каля с Лысым побывали дома и сказали родителям, что будут рыбачить и в эту ночь. Вернувшись на дачу, они протряслись до вечера от страха, но милиция по их души, к счастью, не заявилась.

Оба понимали, что это только вопрос времени, поэтому Воробья нужно убить как можно скорее. С наступлением сумерек они снова направились к городу и вскоре заняли свою позицию в детском домике. На этот раз свет в квартире Воробья не горел.

– А если он вообще смылся из города? – в отчаянии прошептал Лысый.

– Да никуда он не смылся! – зло проговорил Каля, хотя и сам об этом подумывал.

Обстановка в детском домике была нервной. Каля понимал, что если они не убьют Воробья сегодня-завтра, то его, Калю, почти наверняка «закроют» за Бегемота. А сбитый с толку Калей Лысый боялся, что придется отвечать за нападения на прохожих. Животный страх ублюдков буквально пропитал бревенчатые стены домика, смешавшись с тошнотворным запахом кошачьей мочи.

И Каля, и Лысый были близки к отчаянию, когда в квартире неожиданно включился свет. Минуту спустя свет загорелся на кухне, и оба увидели промелькнувшего у окна Воробья.

– Есть! – вскрикнул Каля. – Я же тебе говорил!

– Ага! – захлебнулся от радости Лысый и вдруг испугался: – А если он не выйдет сегодня?

– Выйдет! – сказал Каля. – Обязательно выйдет. Ты же видел, что он дрых. А теперь наверняка куда-то собирается.

Сборы затянулись, причем надолго. Лысый с Калей почти потеряли терпение и сидели в домике как на иголках. У окон Андрей больше не появлялся, хотя свет в квартире по-прежнему горел.

– А если он, это, снова задрых? – не выдержал Лысый.

– Навряд ли... – успел прошептать Каля и вздрогнул от неожиданности.

Дверь подъезда со скрипом распахнулась, и из нее вынырнул Воробей. Не оглядываясь по сторонам, он направился вдоль дома к углу. Свет в квартире почему-то по-прежнему горел, но для Кали с Лысым это было уже не важно.

Для них важно было то, что Воробей ни о чем не догадывался и шел прямо к ним в руки. Теперь оставалось только незаметно подкрасться к нему сзади и убить.

– Пошли! – выдохнул Каля.

В темноте они выскользнули из детского домика и метнулись к углу – точь-в-точь как два трусливых шакала...

Глава 95

Петровичу здорово повезло. В списке знакомых Сахарова, то есть Бегемота, Лысый не числился, зато там фигурировал Каля, он же Антон Калиниченко. От Людки Петрович позвонил участковому. Тот оказался на своем рабочем месте в полуподвале.

Капитан сказал, что нужно срочно проверить фигурантов списка. Участковый, естественно, насторожился и спросил, в чем дело. Петрович прозрачно намекнул. И тут участковый, хотя это его и не красило, начистоту выложил капитану все о своем мимолетном разговоре с Калиной мамашей, в особенности – о ее нервической реакции.

В результате полчаса спустя Петрович с участковым и еще одним его коллегой уже звонили в дверь Калиной квартиры. Обнаружив, что Кали нет дома, Петрович устроил Калиной мамаше настоящий допрос.

Буквально за пять минут он выяснил массу интересных вещей. Во-первых, где их сын был в пятницу днем, родители не знали. Во-вторых, внезапная тяга к рыбалке проснулась у Кали после того, как он узнал, что им интересовался уголовный розыск. Еще интереснее было то, что дача Лысого располагалась в той же стороне, в которой исчез инкассаторский автобус.

Петрович решил, что он на верном пути, и тотчас доложил обо всем «важняку». Сорок минут спустя в квартирах Кали и Лысого уже были устроены засады. Сам же Петрович в одной машине с «важняком» мчался к даче Лысого. Сзади в двух микроавтобусах ехала группа захвата и оперативники.

Кали с Лысым на даче не оказалось, чего, в общем-то, и следовало ожидать. Основные силы группы выдвинулись к прудам, блокировали их и начали прочесывать берега. Кали с Лысым не оказалось и там, но тут по рации пришло экстренное сообщение о перестрелке в одном из дворов поблизости от Оханки.

В перестрелке были убиты младший брат Архипа Иван и еще один мелкий бандит. Прибывший на место эксперт был почти уверен, что найденные на месте гильзы калибра 7,62 идентичны гильзам, обнаруженным во дворе банка.

– Во-первых, они в городе, – глубокомысленно изрек «важняк», повернувшись к Петровичу. – Во-вторых, на них уже вышли бандиты. Мы должны их опередить. По машинам!

Глава 96

Добравшись до остановки, Андрей дождался автобуса, упал на сиденье и привалился лбом к стеклу. Архип с Воцей были мертвы, но их голоса и гогот снова и снова звучали в его голове. Он представлял, как Вика деловито отдавалась сразу двум бандитам, и скрежетал зубами от боли.

Он жаждал мести. Убить второй раз Архипа с Воцей было нельзя, но во дворе Воробья поджидали их дружки. Андрей вдруг понял, что если убьет и их, то завладеет их оружием и сможет убить еще кого-то из бандитов. И еще, и еще, и еще...

Он хотел убить этих тварей как можно больше и решил сделать все как надо. Сперва осторожно осмотрел подходы к двору и сам двор, потом нырнул в последний подъезд и по крыше перебрался в свой. Не заходя в квартиру, он спустился вниз и некоторое время постоял у двери. После этого Андрей быстро вышел из подъезда и повернул за угол.

Успеть выстрелить по нему было невозможно, но заметить его должны были обязательно. За углом Воробей в темпе миновал кусты и наискосок пересек улицу. Направлялся он к школе, поскольку именно там было лучше всего застигнуть преследователей врасплох.

Нырнув в дыру в железобетонном заборе, Андрей метнулся к турникам и спрыгнул в окоп, вырытый для начальной военной подготовки. В «ТТ» остался всего один патрон, поэтому он сжал в руке пистолет Воцы и приготовился.

Вскоре позади послышались едва различимые шаги. Потом из-за забора вынырнул один силуэт, немного спустя – второй.

– Где он? – услышал Андрей приглушенный шепот.

– Наверное, за корпус нырнул.

– Пошли... Быстро! – донеслось уже явственнее, и силуэты двинулись прямо на него.

Прошли они совсем рядом. Он даже ощутил их возбужденное дыхание. Выждав еще секунду, Андрей приподнялся в окопе и негромко позвал:

– Эй, придурки! Я здесь!

Силуэты вздрогнули, и мрак школьного двора разорвал испуганный вскрик:

– Стреляй, Каля!

В следующий миг пистолет в руке Андрея загрохотал. Стрелял он практически в упор, так что промахнуться было невозможно. Спустя мгновение все было кончено, но именно в этот момент Андрей вдруг понял, что здесь что-то не так...

Глава 97

Опередить бандитов не удалось. По дороге в город «важняку» сообщили, что в школе неподалеку от проспекта Победы тоже была перестрелка и там обнаружены еще два трупа. И принадлежат они скорее всего фигурантам розыска.

– Быстрее! – вскрикнул «важняк» и добавил: – Кажется, мы все-таки опоздали...

Сказать на это было нечего, и Петрович промолчал. На школьном стадионе он по привычке осмотрелся, потом спрыгнул в окоп и отыскал то, что стало последним звеном в логической цепи событий.

Были это вовсе не следы Воробья, а присыпанная землей ниша в стенке окопа. Кучка земли была свежевырытой. Петрович позвал «важняка» и продемонстрировал ему свою находку.

– Похоже на тайник, – сказал он.

В общем-то, кучу земли в окопе днем нарыла одна из жительниц близлежащего дома. Земля ей понадобилась для пересадки цветка, и она просто искала чернозем пожирнее. Об этом, естественно, никто не знал, а авторитет Петровича к тому времени был уже непререкаем.

Поэтому «важняк» пожал ему руку и сказал:

– Спасибо, капитан! Вы отлично поработали!

– Не за что, – скромно потупился Петрович.

– Значит, деньги у бандитов, – подвел черту в расследовании «важняк». – Так и доложим прокурору.

Глава 98

Акционеры банка действительно оказались людьми серьезными, тут Архип нисколько не ошибся. У них все было схвачено, и о том, что деньги у бандитов, они узнали практически сразу – от прокурора.

Архип был поистине взбешен смертью Ивана. Однако это были только цветочки, хотя в тот момент он об этом еще не догадывался. Внезапный звонок представителя акционеров банка его здорово удивил.

Акционеры благодарили Архипа за оперативность и выражали глубокие соболезнования по поводу смерти брата. Насчет денег инструкции были простыми. Их следовало без промедления отвезти в милицию и сдать как случайно найденные.

– Не понял, – озадаченно проговорил Архип. – Какие деньги?

– Те самые, Владимир Степанович, в розыске которых вы столь любезно решили оказать нам содействие.

– Так это... Мы никаких денег пока не нашли, – растерялся Архип.

– Кхм-кхм... – откашлялся представитель акционеров. – Если вы, Владимир Степанович, решили, так сказать, лепить горбатого, то с нами эти номера не проходят.

– Да какого горбатого! – не выдержал Архип. – Я же говорю, ищем, делаем все возможное, но пока – голяк!

– Это ваше последнее слово? – вкрадчивым голосом осведомился представитель акционеров.

– Да! – рыкнул Архип. – А какое, в хрена, еще?

– Очень жаль, – послышалось в трубке, и связь прервалась.

– Придурки какие-то! – оглянулся на Сеченого Архип.

Насчет «придурков» он, конечно, погорячился. Акционеры банка были очень серьезными людьми. Очень.

Глава 99

Во вспышках выстрелов Андрей не только увидел обрез в руках Кали, но и узнал и его, и Лысого. Это здорово его поразило. Поверить в то, что эти два придурка имеют отношение к серьезным бандитам, было просто невозможно.

Воробей еще до конца не понял, что это значит, но в его голове вдруг промелькнула странная мысль. Повинуясь ей, он выхватил из кармана носовой платок, протер им «ТТ» и сунул его в руку одного из убитых.

Так толком и не осознав, зачем он это сделал, Андрей развернулся и бросился через темный стадион к проспекту Победы. Уже в автобусе он попытался собрать мысли воедино, но так и не смог этого сделать. Единственное, что он знал наверняка, это что ему все-таки нужно увидеть Вику.

На этот раз музыка в Викиной квартире не орала, но свет в комнате горел. Воробей осторожно обошел дом и увидел, что соседний двор озаряют ядовитые всполохи мигалок. Поспешно нырнув в подъезд, он поднялся на третий этаж и замер у двери.

Из квартиры не доносилось ни звука. Сжимая пистолет в кармане, Андрей судорожно вздохнул и позвонил. Прошло несколько долгих секунд, прежде чем из-за двери донеслись странные шаркающие шаги.

– Кто? – тусклым голосом спросила Вика.

– Я! – хрипло сказал он.

Замок щелкнул, дверь распахнулась. За дверью стояла Вика, но в первый момент Андрей ее не узнал. Она как бы постарела лет на десять. Личико и носик распухли от слез, губы были искусаны, под глазами залегли темные круги. Он еще не успел ничего сообразить, как Вика всхлипнула и бросилась ему на шею:

– О господи, как я за тебя боялась!

– А че за меня бояться? – тупо спросил Андрей, по-прежнему сжимая пистолет в кармане.

– Они нашли меня! Они здесь были! Я боялась, что они выследят тебя и убьют!

– Кто они?

– Ну те, из-за которых мы познакомились! Они как-то нашли меня и... изнасиловали! – навзрыд произнесла Вика.

– Как... изнасиловали?

– По-всякому! В дверь позвонили, я подумала, что это ты, и открыла... А они ворвались, включили на всю музыку и... Уходи! Уходи немедленно! – вдруг оттолкнула его Вика.

– Почему?

– Они ищут тебя! Я не сказала им ни слова, так что они тебя не найдут! Но они могут вернуться, застать тебя и убить!

– Не могут, – покачал головой Андрей.

– Могут! Я тебя умоляю, уходи! У них пистолет!

– Был, – сухо сказал он. – Вот этот.

Вика в испуге посмотрела на пистолет и проговорила:

– Ты что, их встретил?

– Да, – кивнул Андрей. – Теперь они уже никого не убьют, но нам нужно как можно быстрее уходить. Одевайся, их дружки могут заявиться сюда в любую минуту!

– Не заявятся, – возразила она.

– Почему? – насторожился Воробей.

– Потому что когда они меня... – снова всхлипнула Вика. – В общем, у одного из них в кармане зазвонил телефон. А второй сказал, чтобы он не вздумал отвечать и всем завтра говорил, что уезжал из города.

– Точно? – спросил Андрей.

– Да, – кивнула Вика. – Они еще что-то говорили, я уже не помню, но о том, что они меня нашли, никто не знает. Точно.

– Так, – тоскливо вздохнул Воробей.

Необходимость убегать и отстреливаться вроде как отпала, но это было даже хуже, потому что неизбежное объяснение с Викой тяготило его, пожалуй, больше смертельной опасности. Архип с Воцей оказались ни при чем, но слишком много накопилось странностей...

Вика уловила внезапную перемену в его настроении, но истолковала ее по-своему:

– Ты меня презираешь, да?

– Что? – вздрогнул Андрей, поскольку это здорово смахивало на запоздалую попытку чистосердечного признания.

– Ты что, презираешь меня, да? – повтороила она. – Ну, из-за того, что они со мной сделали...

– А-а, дело не в этом.

– А в чем тогда?

– Дело в том, – тяжело вздохнул Андрей, – что я видел тебя сегодня возле банка. И раньше тоже!

По идее, после такого разоблачения Вика должна была пасть на колени и забиться в истерике, вымаливая прощение. Ну, на худой конец, хотя бы вскрикнуть. Во всяком случае, именно так все это представлял себе Воробей.

На самом же деле Вика просто удивленно посмотрела на него и спросила:

– Ну и что?

– Как что? – удивился он. – А-а... это...

Выглядел он настолько глупо, что Вика спросила:

– Да что с тобой опять? При чем тут банк?

– При том, – упрямо проговорил Андрей. – Я хочу знать, зачем ты туда ходила!

– О господи! Да что с тобой? За деньгами, конечно!

– За какими деньгами?

– За расчетными. За зарплатой и выходным пособием. Я же тебе говорила, что рассчиталась с работы, чтобы готовиться к экзаменам.

– Так... – Он покачал головой. – А почему тогда ты мне не сказала, что работала в банке?

– Не знаю, – пожала плечами Вика. – Ты просто не спрашивал. А какое это вообще имеет значение?

– Большое! – Андрей схватил ее за плечи. – А почему ты мне не сказала, что твой банк ограбили?

Словно заправский следователь, он продолжал задавать вопрос за вопросом – насчет родителей, Рязани, утренних отлучек и всего остального. И с каждым последующим ответом все больше убеждался, что его подозрения – полная чушь.

Викина бабка действительно жила в Рязани, и туда же уехали родители. Каждое утро Вика ходила только в магазины, и никуда больше. Об ограблении своего банка она ничего не знала, потому что целыми днями сидела над учебниками. В четверг в кафе она оказалась потому, что договорилась встретиться там с буфетчицей-сменщицей, но она не пришла. Ну, и так далее.

Все было просто. Когда лимит вопросов был исчерпан, Вика в свою очередь подозрительно посмотрела на Андрея и спросила:

– А почему ты обо всем этом спрашивал?

– Потому... – вздохнул он, заключая Вику в объятия, – что я идиот. Полный.

– Так, значит, ты меня не разлюбил после всего этого? – проговорила она, прижимаясь к нему.

– Конечно, нет. Я полюбил тебя еще больше, ведь ты меня не предала!

Глава 100

На то, чтобы организовать «наезд» на Архипа, акционерам банка понадобилось всего-навсего полтора часа. По истечениии этого времени все и началось.

В ночной ресторан, являвшийся логовом бандита, ворвались собровцы. Посетителей мгновенно уложили на пол, надавали пинков, и основное действие переместилось сперва в бильярдную, а потом в личный кабинет Архипа.

В ходе стремительного обыска, записывавшегося на видео, в его столе в присутствии понятых обнаружили пакетик с героином.

– Это ж беспредел! – взвился Архип. – Подбросили, суки!

– Успокойте его, – негромко сказал начальник городского отдела РУБОПа, руководивший налетом.

Дюжий собровец бахнул Архипа в солнечное сплетение, и тот сразу затих. Дождавшись окончания формальностей, начальник горотдела РУБОПа уединился с Архипом и живо обрисовал ему ситуацию.

– Ну что, друг ситный, ты допрыгался. Статья на тебя нашлась. Наркота – дело серьезное. Плохи твои дела.

– Это подстава! – снова взвился бандит. – Наркоту мне подкинули! Я найму адвокатов! Они это дело рассыпят в один день!

– Ты не прав, – улыбнулся начальник горотдела. – Все оформлено на высшем уровне. Видеосъемка, протокол, понятые... При таких доказательствах ты уже, считай, сел. Но даже если твои адвокаты что-то и смогут сделать, к тому времени ты уже будешь человеком конченым.

– Это почему?

– А потому, что уже завтра с утра отправим мы тебя, Архипка, в областной СИЗО. А масть там держат «законники». А они к тебе, насколько мне известно, имеют бо-ольшие претензии. Короче – тебя отпетушат в первый же день, ты и глазом моргнуть не успеешь. Понял, Архип? Так что даже если ты и выйдешь на свободу, то уже в другом качестве... В общем, ты не прав. Это тебе понятно?

– Д-да, – изменившимся голосом проговорил бандит. – П-понятно.

– Вот. Это уже деловой разговор. А не прав ты, Архип, в том, что решил зацапать чужие деньги.

– Какие деньги?!

– Те самые, Архип. Из банка которые.

– Да нет у меня этих денег, падлой буду!

– Ты эти свои замашки блатные оставь для СИЗО, – поморщился начальник горотдела. – Там они тебе очень пригодятся. А у нас разговор деловой. Условия, Архип, очень простые – если до завтрашнего утра твои люди выдадут эти деньги, обвинения с тебя снимутся. А если нет, то к послезавтрашнему утру ты будешь уже «петухом».

– Но...

– Все, Архип, разговор закончен. Эй! Отвезите его к нам, посадите в одиночку, чтоб лучше думалось. Если надумает, дадите телефон позвонить.

– Пошел! – подтолкнул бандита к двери собровец.

Тут Архип окончательно понял, что дело его тухлое.

– Подождите! Подождите! – протянул он скованные браслетами руки к начальнику горотдела РУБОПа. – Я хочу кое-что уточнить! Это по делу!

– Ну? – спросил начальник горотдела, кивком отослав собровца.

– Так, а это... Ну, допустим, бабки я к утру соберу, отдам, а дальше что?

– Выпустим тебя. Мы ж не звери.

– Как – выпустите?

– Для начала под подписку о невыезде. До окончания экспертизы.

– А потом? Вы же говорите, что с такими доказательствами меня точно посадят!

– Правильно, – улыбнулся начальник горотдела. – Если к утру денег не будет, сто процентов посадят.

– А если будут, то все равно посадят, так? Вы ж протокол с видео уже никуда не денете!

– А зачем их девать куда-то, Архип? Если ты отдашь деньги, то в пакетике эксперты обнаружат мел. Все просто, понял?

– Понял, – сглотнул слюну бандит.

– Уведите его!

Глава 101

По понятным причинам никакого секса у Андрея с Викой в эту ночь не было, но им и так было неплохо. Они лежали в темноте, держась за руки, вместе смотрели в потолок и разговаривали.

После всего случившегося им просто необходимо было выговориться, особенно Вике. Было уже далеко за полночь, а она все говорила и говорила, стараясь забыть о пережитом кошмаре. Особого смысла в ее болтовне не было, но, слушая ее и ощущая рядом тепло ее тела, Андрей был по-настоящему счастлив. И только мысль о бесследно исчезнувших деньгах нет-нет и всплывала в его голове, омрачая эту идиллию.

– А ты собак любишь? – неожиданно спросила Вика.

– Что?

– Ты собак любишь?

– А-а... Не очень, – покачал головой Воробей.

– А я так хочу завести собаку, но родители не разрешают. У нас в банке есть песик! Такой милый, но ужасно прожорливый. Знаешь, какая у него кличка?

– Какая?

– Угрюмый. Это потому что он целыми днями ищет, чего бы поесть.

– Смешно.

– У нас в буфете если что-то остается, мы обязательно отдаем ему. Я его вчера тоже кормила. Вынесла ему чебурек. А он такой смешной. Пока я вытирала платком руки, проглотил его и тут же платок у меня сцапал, еле забрала, чуть в будку не уволок.

– Что? – вздрогнул Андрей.

– Говорю, платок у меня выхватил, он же пахнет.

– Стоп! – вскочил он. – Ну да! Он же держал чебурек в правой руке! А потом нес в ней сумку! Точно!

– Ты о чем? – удивленно спросила Вика.

– Вот это дела... – взволнованно проговорил Воробей, не слыша ее.

Он окончательно понял, что на самом деле произошло в банке. Все было так, как он и предполагал, за небольшим исключением. При внезапном возвращении Петрухи инкассатор швырнул деньги не под вентилятор, а под микроавтобус.

Правая рука инкассатора была жирной от чебурека, и сумка к тому времени уже издавала привлекательный для собаки запах. Псина этот запах учуяла и нырнула под машину. И тут вдруг началась стрельба. Собака испугалась, что у нее отберут добычу, схватила сумку и никем не замеченная нырнула в свою конуру...

– А ты сможешь еще раз пойти на работу и покормить эту псину? – быстро спросил Андрей.

– Конечно, – удивленно сказала Вика. – Мне сегодня все равно нужно туда идти, потому что вчера из-за ограбления денег мне так и не выдали. А зачем?

– В общем, нужно будет кое-что взять из будки.

– Что взять? – еще больше удивилась она.

Андрей наконец решился, наклонился к ней и быстро зашептал на ухо. По ходу Вика испуганно вздрогнула и попыталась от него отстраниться, но он крепко сжал ее руку и спросил:

– Ты меня любишь?

– Конечно, но...

– Я тебя тоже люблю! – с горячностью повторил Воробей. – Поэтому ты и должна это сделать – ради нас, ради нашего будущего, потому что другого такого шанса у нас в этой проклятой жизни не будет! И потом – мы заслужили эти деньги, пойми это, они принадлежат нам!..

Глава 102

В одиночке городского отдела РУБОПа Архип прошагал всю ночь, так и не присев на шконку. По дороге в отдел он узнал некоторые подробности и примерно представлял, что же произошло.

Подставил его, хоть и поневоле, придурок Иван. По всему выходило, что они с Воцей напали на след грабителей и решили сами зацапать деньги втайне от Архипа.

Ивана с Воцей грабители убили из того же пистолета, с которым брали банк, но тут в игру включился кто-то третий. Он выследил грабителей, дождался, пока они приведут его к тайнику с деньгами в школе, и убил их. Акционеры же были уверены, что за всем этим стоит Архип.

Это было яснее ясного, но к утру Архип понял еще одну вещь. Он понял, что вычислить этого «третьего» и вернуть свои деньги будет крайне сложно.

Сеченый в это время собирал недостающую «зелень». По тысяче, по две, по десятке и даже по пятерке. Набрать требуемую сумму было нелегко, но Сеченый справился, а уже после обменял мелочь на сотенные купюры.

Ровно в восемь утра к горотделу подкатил огромный японский джип. Сам Сеченый остался в машине, к крыльцу с большим бумажным пакетом направился водитель Архипа Жорик.

Пересчет денег и составление бумаг затянулись, но к обеду Архип был уже на свободе. Вдохнув пьянящего после одиночки воздуха, он сбежал по крыльцу, нырнул в джип и поздоровался с Сеченым и Жориком.

– Куда? – спросил водитель.

– В сауну. К девкам, – распорядился Архип и повернулся к Сеченому: – Насчет того, кто это мог сделать, ничего не нарыли?

– Не, – покачал головой Сеченый. – Даже ума не приложу. Наши все были при деле.

– Деньги, конечно, бешеные, – вздохнул Архип. – Если б знал, кто их зацапал, своими б руками придушил... Ну да хрен с ними, жизнь этих ста штук стоит!

Глава 103

Во вторник около одиннадцати утра Вика вошла в банк и поздоровалась с охранником. В руке она держала увесистый пакет.

– Привет! – сказал охранник. – Каким ветром? Ты же вроде рассчиталась?

– Да вот, в библиотеку собралась, учебники поменять. К экзаменам в институт готовиться надо, а тут деньги расчетные все никак не могу получить. Касса сегодня работает, не знаете?

– Институт дело хорошее, – кивнул охранник. – А насчет кассы точно не знаю. Зинка-кассирша, кажись, прошла, а будет она сегодня выдавать деньги или нет, кто ее знает?

– Пойду искать ее, – улыбнулась Вика.

Касса работала, ревизия закончилась, и деньги Зинка уже выдавала. Получив свои расчетные, Вика заглянула в буфет поболтать со сменщицей, а в конце сходила к будке угостить Угрюмого чебуреком.

– Получила деньги-то? – спросил на выходе охранник.

– Да, – кивнула Вика. – Пойду теперь к экзаменам готовиться.

– Счастливо! – махнул рукой охранник.

– Спасибо, – улыбнулась Вика.

Андрей поджидал ее в одном из дворов поблизости.

– Ну как? – взволнованно спросил он.

– Нормально, – устало вздохнула Вика. – Я не думала, что все окажется так просто. Угрюмый даже ухом не повел, когда я вытаскивала из будки сумку. Обжора!

– А ты у меня молодчина! – поцеловал ее Андрей. – Я тебя люблю!

– Я тебя тоже!

Обменявшись очередным признанием, они крепко взялись за руки и пошли по жизни вдвоем.

Эпилог

Так и закончилась эта история. Андрей с Викой съездили на море. Потом тихо похоронили Володьку Усача и вскоре уехали в Рязань. Поступать в училище ВДВ Андрей раздумал, потому что бегать и стрелять ему как-то разонравилось, так что учатся они теперь в одном институте.

На след того, кто зацапал деньги, бандиты так и не напали. Микроавтобус в озере нашли только спустя полгода. Володьки Усача в нем уже не было, и он по сей день числится пропавшим без вести.

А Петровича повысили в звании и перевели в городской отдел. Иногда по утрам, выходя из квартиры пантелеевской Людки после «юридических консультаций», он вспоминает эту историю и ловит себя на мысли, что в ней как-то слишком много странного.

Но жизнь вообще странная штука.


на главную | моя полка | | Крутой и два баклана |     цвет текста   цвет фона   размер шрифта   сохранить книгу

Текст книги загружен, загружаются изображения



Оцените эту книгу