Предупреждение: имена героев, названия планет, городов и т. д. абсолютно реальны. Любое сходство с вымышленными именами и названиями случайно и ничего не значит.

0

– Финансовая империя Злюхина терпит огромные убытки и очень скоро рухнет, но сам Яков подался в бега, и найти его мы пока не можем, – четко отрапортовал Сбондин, подсовывая начальству накладную на выдачу нового «Молота-1000».

– Вы подключили всю агентуру... полковник? – генерал Бандерский подмахнул бумажку и поднял взгляд на новенькие погоны Федора.

– Так точно! Последний раз следы присутствия Злюхина были обнаружены в пространстве Гундешманской Тирании, на Клоакии. Куда он отправился с этой планеты, нам не известно.

– Так выясните, – строго приказал генерал. – Пока Яков не окажется за решеткой, операция будет считаться неоконченной.

– Я понимаю, но вот уже неделю никаких сведений о Якове не поступало. Он словно растворился.

– Он что, сахар, чтобы растворяться?

– Да уж, Злюхин не сахар, – Сбондин позволил себе мимолетную улыбку. – Приложим все усилия! Если он не провалился в черную дыру – найдем! Очень скоро одним нечистым на руку олигархом в Федерации станет меньше!

– Даже если провалился... – Бандерский покачал головой. – Это дело чести.

– Так точно! Вытащим из любой дыры!

– Вот и хорошо. Выполняйте, – генерал повелительно взмахнул рукой. – От нас еще никто не уходил!

Сбондин покинул кабинет и, войдя в лифт, утер со лба пот. Вытащить из дыры! Образно выражаясь, это, конечно, было делом чести, но если Яков действительно спрятался в какой-нибудь Щекотурии или Дрисландии?

Теоретически это было маловероятно, ведь вернуться оттуда еще никому не удавалось. А значит, сидел он где-то в ином местечке. Но однозначно – за границей. Возвращаться в Земную Федерацию ему было опасно. Здесь его с нетерпением ждали люди Бандерского и Сбондина. В пространстве Цивилизации супермен-гуманоидов ему тоже вряд ли были рады. Оставалась Гундешманская Тирания. А это означало... Это означало, что с Клоакии Злюхин никуда не улетал! А почему? Потому что затевает какую-то авантюру при поддержке «гундосов». Скорее всего, авантюру последнюю и наиболее дерзкую. Средств у Якова осталось как раз на одну серьезную проделку, а по части дерзости безбашенные гундешманцы были, наверное, первыми в населенном космосе. Даже первее пиратов с Куйбы или бастурманцев. Потому что с мозгами у ящеросапиенсов был постоянный и жесткий дефицит.

Полковник нажал кнопку коммуникатора.

– Анализирую, – откликнулся дежурный по аналитическому отделу.

Сбондин поморщился. Эти ученые вечно выпендривались. Почему было не ответить «алло» или «слушаю»? Сохраняя кислую мину, полковник переключил прибор связи на секретную волну и приказал:

– Подготовить данные по агентуре гундешманской разведки и частным шпионским компаниям на Клоакии.

– Какие конкретно данные? – уточнил дежурный.

– Аналитические, – Сбондин дал «отбой».

Вот так! Пусть утрутся и не думают, что самые умные в контрразведке. Весьма довольный собой, полковник покинул лифт на подземном уровне и не спеша направился к бронированным дверям столовой для руководства. С появлением на погонах третьей крупной звездочки он получил доступ даже в этот секретнейший отдел разведцентра. В святая святых службы генерала Антона Бандерского.

1

– Сдалась она тебе, – Карлик Баскетболисто вылез из-под днища своего ДКР. – Муфта насквозь...

Накануне старых приятелей снова свела судьба. В этот раз ее выкрутасы были изощреннее, чем обычно, но ничего особенного. У дальнего косморазведчика Карлито отказала система охлаждения двигателей, а КР-5 Безногого просто развалился от старости. Так они оба и оказались в ремдоках базы «56», лучшей мастерской на всей Луне. Теперь Баскетболисто искал в бескрайних развалах местного склада подходящие детали, а Зигфрид тосковал по сгинувшей в недрах мусоропровода подруге. Карлик на трезвую голову печали друга не разделял, и если еще вчера, в кабаке, порыв Зигфрида всячески поддерживал, то сегодня был настроен более чем скептически.

– Кто сдалась, муфта? – не понял Зигфрид.

– Да не муфта, Аманда, – пояснил приятель. – Выйди за ворота да свистни погромче. Тысяча таких селедок приплывет. Или две.

Он кивком указал на ворота ремонтного ангара.

– Мне две тысячи ни к чему, мне Аманду надо вызволить, – вздохнул Безногий. – И кошку мою...

– Вот ведь, втемяшилась тебе блажь! – Карлик уселся верхом на какую-то балку. – Ты людей-то послушай! Зинка Пропасть с твоей принцессой на Воле три года отсидела. Да и Професор ее по многим делам знает, а уж он-то никогда не присвистывает. Да и тебя самого, говорят, она чуть Злюхину не продала. На что тебе эта авантюристка?

– Я ж тебе объяснял, по моей вине гундешманцы ее в Щекотурию упаковали, вот и переживаю, – сказал Зигфрид со вздохом. – Я, может, и не буду от нее ничего добиваться. Ну, там, взаимности или раскаяния... Но вытащить из дыры обязан. Долг такой мужской, понимаешь? Ну, как Галактику от чужих защищать или алименты платить.

– Понимаю, – Баскетболисто усмехнулся. – Долго такой долг в штанах не удержишь. Ничего, что я каламбурю на такую душещипательную для тебя тему?

– А-а, – Безногий махнул рукой. – И ты туда же... друг называется...

– Ты бы лучше еще водки выпил, – посоветовал Карлик. – Хочешь, угощу? Или на отдых слетай.

– Водки – это всегда успеется, а отдых... Он и так получится. Когда на карантин этот двухдневный, будь он неладен, придет пора вставать. Но мне еще неделю можно в космосе болтаться. Только не на чем, как видишь.

– Так чего же ты ждешь? Чуда? Что мешок с деньгами на голову свалится? Так ты его, один хрен, пропьешь на месте. Вы с Професором сколько у Злюхина увели? Тысяч двести? Ты мог бы себе десять ДКРов купить «ноль шестых», а что в результате? Даже на новый КР-5 не осталось! Непрактичный ты, капитан. Лох, проще говоря.

– Чего это я лох?! – возмутился Зигфрид. – Да на Лохудринске приличной машины не купить ни за какие деньги! Там все или краденые, или с правым штурвалом – импорт с Гундешмана. И моложе семи лет ни одной не найдешь. Одно старье. А на них знаешь какие пошлины?! А еще министр Заколебанов сказал, что с правым штурвалом скоро вообще запретят. Сам видел в новостях. Чтобы, значит, нашему говенному дерьму, вроде КР-5, конкуренции зарубежной не было... Ну и зачем я буду вкладывать свои кровные в товар без будущего?

– А в водку вкладывать правильнее, – язвительно предположил Баскетболисто.

– Надежнее, – подкорректировал Зигфрид. – Хотя, конечно, печень против.

– Напрасно ты упрямишься, – Карлик спрыгнул с балки. – Все равно пока без транспорта. Мог бы и отдохнуть. Дела ведь не уйдут. Мир спасен, все деньги в твое отсутствие никто не захапает – Злюхин-то в бегах. Чего еще делать? Ну, а краля твоя в черной дыре вообще, как в формалине. Там же ни времени, ни пространства. Она даже не стареет. Спасешь ты ее сегодня или завтра – для нее все в один миг произойдет. Вот только что «гундосы» ее в мусорку бросали, а тут уже и ты на белом коне.

– Погоди, а как же эти страшные истории? Ну, про Щекотурию и вечные муки от неудержимого смеха или про Дрисландию и вечный...

– Враки! – Баскетболисто махнул рукой и, подхватив найденную в куче хлама муфту, направился к выходу. – Ничего там нет, кроме мусора. И это ужасно: жить вечно, но по уши в дерьме...

Двери ангара за ним сомкнулись, и Зигфрид удрученно уселся на колесо разобранной до костяка «Фортуны» – старого изыскательского планетохода. Вечные муки полнейшего одиночества! Аманда была распоследней стервой, но даже она не заслуживала такого наказания. Безногий-то надеялся, что она действительно попала в Щекотурию, где ее трясет от беспричинного смеха, или в Истрахию, где... кхм... ну, или в Зомбирь – под присмотр ужасных полумертвых аборигенов. Но та-акую изоляцию Зигфрид даже не мог себе представить!

Больше сомнений не осталось. Капитан решительно встал и одернул комбинезон. Вперед и только вперед!

– Вот только на чем? – озадаченно спросил он сам себя, почесывая в затылке.

Вопрос был без ответа. Ни подходящего крейсера, ни хотя бы исправного «кара» у капитана не было. И взять что-либо подобное в прокате было не на что.

– Это можно обмозговать, – раздалось за спиной.

Безногий обернулся, и на его лицо вернулась кислая мина. Позади во всей красе стоял полковник разведки-контрразведки Федор Сбондин. Собственной персоной. Как только совести хватило?

– Мы в расчете! – Зигфрид прицелился в офицера указательным пальцем. – Я трижды вывел вас на Якова и больше вашей конторе ничего не должен!

– Верно, – признал Федор. – Правда, Злюхина мы пока так и не поймали...

– Это уже ваш промах.

– Тоже верно. А потому я тебя не заставляю. Даже наоборот, предлагаю добровольный контракт.

– Я отказываюсь! – поспешил заявить Безногий.

– Ты не можешь отказаться, поскольку в этом случае я сдам тебя суперманоидам. Они ждут тебя на Супертрахе, да и двух других столицах Цивилизации с большим нетерпением. Очень уж им хочется увидеть злодея, разрушившего Молизей Кемориум, эту главную достопримечательность и крупнейший аукционный центр второй планеты. А еще с тебя не снято федеральное обвинение в угоне крейсера и контрабанде наркотиков. В особо крупных размерах...

– Негодяй ты, Сбондин.

– О-о, нет! – Федор огорченно скривился. – Я контрразведчик. Только и всего. Ну так что, подпишем?

– Новый КР-5 и сто тысяч галкредитов наличными...

– Новый КР-5, и все, – отрезал Федор.

– Заправленный, – уныло добавил Безногий.

– Ладно, – смилостивился полковник. – Задание – окончательно выследить Злюхина и его агентуру. В последний раз Якова Дормидонтовича видели на Клоакии. Видимо, и его и агентуру следует искать среди гундешманцев. Но вот куда Яков зашлет своих шпионов и какое даст им задание, остается только гадать.

– Что тут гадать? – Зигфрид усмехнулся с превосходством эксперта. Получилось неважно, будто он просто пошмыгал носом. – Моими усилиями Яков Дормидонтович потерял почти все состояние. Но это не тот фрукт, который пасует перед неудачами. Он снова полезет на самый верх, но уже не потихоньку, а в полную силу. Связи у него хорошие. Значит, он постарается нажить новый капитал быстро и в полном объеме. Где можно хапнуть максимальный куш? Конечно, на самой богатой планете Вселенной – на главной столице суперманоидов Супертрахбахе. Что нужно украсть, чтобы это принесло максимальную прибыль? Деньги? Одному нужную сумму не унести. Ценные бумаги? Сегодня они в цене, а завтра начнется очередная война с Полным Хираком или с Грустией, и вся их ценность улетучится. Нет, все это несерьезно. Злюхин пойдет ва-банк. Я уверен, он рассчитывает стибрить технологические секреты суперманоидов. По возможности – все.

– Круто, – Сбондин недоверчиво покачал головой.

– А то? – Зигфрид усмехнулся еще раз. Теперь получилось лучше, но пришлось проглотить. – Следите за сводками суперманоидной мегаполиции. Как только они объявят охоту на гундешманских шпионов, знайте – Злюхин рядом. Вам останется только сесть «гундосам» на «хвост» и проследить, куда они понесут украденную информацию.

– Проследим, если нас не опередят суперманоиды, – задумчиво заметил Федор.

– Ну вы уж постарайтесь, – Безногий протянул руку. – Ключ.

– А? – Сбондин рассеянно взглянул на его ладонь. – Какой ключ?

– Он нового КР-5.

– Вот, – Федор протянул в ответ кукиш. – Сначала мы возьмем Злюхина.

– Так нечестно, – обиделся Зигфрид. – Я тебе все рассказал. Что еще сделать? Гундешманского шпиона за хвост поймать?

– Ты ж свой человек на Супертрахбахе, – Сбондин свойски хлопнул капитана по плечу. – У тебя там, я знаю, даже квартирка имеется... Тебе сподручнее будет, чем моим орлам. Они пока там освоятся, к обстановке привыкнут, связи наладят...

– Кому ты заливаешь, полковник? – Зигфрид ответно похлопал Федора по новенькому погону. – А то я не знаю, что у тебя там половина мегаполиции куплена и среди бандитов каждый второй прикормлен!

– Ну, надо, Зигфрид, – совсем размяк полковник. – Надо! Не мне же лично, Родине! Прояви патриотизм, Безногий. Как на Прихамье. Лучше тебя никто ведь не сделает. Я уже три раза убедился.

– Ладно, – капитан призадумался. – Но если что перепадет – все мое!

– Кроме секретной информации, – Сбондин с чувством пожал ему руку, – оружия, техники и денег.

– И что остается? – Зигфрид сплюнул. – КР-5 вперед давай! Сразу на нем полечу, чтобы как с «Безумным» не получилось. И чтобы после безупречного выполнения задания не видеть твою гнусную морду больше ни-ко-гда!

2

Промышленный шпионаж дело чрезвычайно прибыльное. Опасное, трудное, но прибыльное. Настолько, что в сиянии золотых гор и алмазных небес любые трудности и опасности превращаются в жалкие тени. Цель оправдывает все: и риск, и затраченные средства.

Ананиан Борзони, резидент промышленной разведки Гундешмана Запредельного, вжался в вонючую, отполированную мочой стену подворотни и попытался отдышаться. На Супертрахбахе, беспощадно богатой и технологически развитой планете, он работал уже десять лет, но еще ни разу не был так близок к провалу. Ананиан вытянул шею и попытался рассмотреть в темноте узкой улочки своих преследователей. Они шли буквально по пятам, и с каждой минутой кольцо вокруг Борзони сжималось все плотнее. Резидент тоскливо оглянулся. Слева приближались враги – обманутые им, а потому особо безжалостные. Прямо, через пять метров, чернела мрачная сплошная стена какого-то склада. Позади Ананиана смердела заколоченная толстыми досками подворотня, а справа сверкал огнями небогатый жилой квартал. Он состоял главным образом из гостиничных небоскребов и парочки центров досуга. Там любили отдыхать туристы и вольные космические деятели с Земли и прочих человеческих планет. Кроме того, там постоянно проживали некоторые переселенцы с земных колоний, например, беженцы с печально знаменитой Релаксии-13. Гундешманцев в подобных земных анклавах не любили, но иного выхода у Ананиана не было. Где-то чуть позади посредников по его следу шла еще и суперманоидная мегаполиция. Путь к спасению лежал лишь в одном направлении – вправо. Резидент нервно потеребил лежащий в кармане ключ с пластиковой биркой и вспомнил про свои договоренности со связным.

Завтра в двенадцать на транзитном пангалактическом вокзале у пятого вагона экспресса «Супертрахбах – Растленск – Земля – Гундешман З.» резидент должен был отдать связному наиважнейшие для гундешманской промразведки финансовые документы. Так они договорились вначале, но теперь, когда документы оказались в руках резидента, все изменилось, причем не в лучшую сторону. Неприятности наслаивались друг на друга и росли как снежный ком. Началось все с того, что Ананиан нарушил соглашение с посредниками. Это они, отвратительные человекообразные мафиози, должны были выкрасть для него секретные документы из базы данных суперманоидной технологической комиссии. Борзони даже приготовил чемоданчик с наличными кредитами, чтобы выкупить у посредников так необходимые его нанимателю сведения, но ему неожиданно улыбнулась удача. Его личный компьютер нашел код доступа к базе данных, и вопрос решился без малейших финансовых затрат. Теперь пачка из шести заполненных информацией дисков лежала в чемоданчике с деньгами. С деньгами сэкономленными, а значит, по праву принадлежащими только самому Борзони! Не бандитам, не нанимателю, а ему, скромному резиденту промышленной разведки. От такой мысли Ананиану стало тепло и уютно. Он блаженно поджал короткий плоский хвост и смежил третьи веки. Можно было еще чуть расправить расположенные на шее воздушные мешки и поурчать, медленно выпуская из них воздух, но проклятая суперманоидная мода требовала носить неудобные пиджачные пары и галстуки. Самим супермен-гуманоидам и людям это, возможно, не доставляло особых неудобств, но для гундешманцев пиджак и особенно галстук были просто пыткой. А еще у всех этих заносчивых бесхвостых обезьян вызывала пошлые ухмылки выпуклость, которую образовывал хвост, скрытый у гундешманцев сзади в штанах.

Деньги были, пожалуй, единственным приятным нюансом в складывающейся ситуации. Все остальное шло наперекосяк. Во-первых, когда, покончив с перекачкой документов, он влез для комплекта в базу технологической контрразведки, то обнаружил там досье на самого себя. Оказывается, эта служба уже давно следила за всеми контактами Борзони, а мегаполиция прослушивала его переговоры и наблюдала за его жилищем. Это означало, что завтрашняя встреча со связным уже не являлась для полицейских тайной, и на вокзале, скорее всего уже сейчас, засели агенты. Взять резидента и связного в момент передачи секретных документов было самым надежным способом доказать их вину. В этом случае пангалактический суд не станет сомневаться ни секунды и несомненно решит дело в пользу суперманоидов.

Во-вторых, по части настойчивости бандиты из крупнейшей мафиозной группировки Супертрахбаха мегаполицейским ничуть не уступали. Они поклялись достать обманувшего их резидента и получить свою прибыль, а значит, они это сделают. Тут сомнений быть не могло. Если бы дело упиралось в одни только деньги, все можно было решить мирным путем, но на кону стояла еще и бандитская честь. Задача с такими условиями решалась только одним способом. Ананиану предстояло заплатить за свою хитрость своей же голубой кровью.

Борзони вздохнул и, пригибаясь, засеменил в сторону квартала гостиничных небоскребов.

Нет, плюсы, конечно, были и помимо того, что деньги и документы целы, невредимы и лежат в квартирке, о существовании которой не догадывались ни бандиты, ни полицейские. Например, ни те, ни другие не знали, где остановился прибывший на планету связной и как он выглядит. Это давало Борзони реальный шанс убраться с Супертрахбаха еще до того, как преследователи поймут, что он раскрыл их коварные планы. Ананиану следовало встретиться со связным прямо сейчас, заехать на «денежную» явку и, прихватив заветный чемоданчик, отбыть вечерним рейсом куда-нибудь на астероид Злобнинск-66 или на другой перевалочный галактический пункт, где можно смешаться с толпой пассажиров многочисленных экспрессов, отправляющихся во все уголки трех освоенных галактик.

Для этого нужно было всего лишь получить от связного новый паспорт и оторваться от преследования двух вооруженных до зубов местных организаций – мегаполиции и мафии.

Резидент затаился в кустах напротив входа в одну из высоченных гостиниц длительного проживания, на языке обосновавшихся в этом квартале землян – «общаг». Связной остановился в одном из подолгу пустующих номеров на семьдесят пятом этаже. Использовать этот номер агентам посоветовал сам наниматель. Он, по происхождению человек, точно знал, что хозяин квартирки не вернется до Нового года. Этим тесным жилищем из пяти неуютных комнат, кухни, ванной и двух сортиров владел знаменитый космический бродяга Зигфрид Безногий. Согласно правилам ЗАГС – Звездной Ассоциации Гражданских Специалистов – он не мог болтаться в космосе дольше трех недель подряд, но проводил положенные двое суток ежемесячного «отпуска» чаще всего на Земле. На Супертрахбахе Зигфрид бывал исключительно под Новый год. С чем связана такая традиция, нанимателю было неведомо. Впрочем, его подручных это и не интересовало. Квартира Безногого была удобна для тайных встреч по всем статьям. Ведь гундешманцы опасались непредсказуемых землян и всегда обходили их анклавы стороной, а потому заподозрить, что шпионы устроят явку в квартире капитана, суперманоиды не могли. А то, что хозяин не в курсе делишек, творившихся в его отсутствие на законной жилплощади, значения для гундешманских резидентов не имело.

Борзони осторожно выглянул из кустов и обнаружил, что прямо на него идут трое вооруженных громил. Сомнений быть не могло – суперманоидные бандиты его настигли, и теперь иного выхода у Ананиана не было – только прорываться с боем в «общагу» и прятаться там, в одной из десяти тысяч квартир. Вернее – не в «одной из», а в 7595-й, в квартире капитана частного земного космофлота З. У. Безногого.

Ананиан достал лучевой разрядник и смело выскочил навстречу громилам.

Суперманоиды такой наглости не ожидали и отреагировали не сразу. Пока они наводили свои чудовищные супериглометы на Борзони, гундешманец успел сделать десяток выстрелов и уложил на траву сразу двоих противников. Третий резво отпрыгнул под прикрытие толстого дерева и выстрелил в ответ. Рой тонких, но летящих с невероятной скоростью иголок поднял у ног Ананиана столб земли и травы, пропахал полуметровую по глубине траншею на десять шагов влево, затем вправо и, наконец, ударил в то место, где секунду назад стоял резидент. Пока оседала земля и ошметки травы, Ананиан успел в три прыжка добраться до порога гостиницы и даже толкнуть тяжелую бронированную дверь, но в этот момент преследователь сориентировался и подло выстрелил Борзони в спину.

Ничего другого от неэтичных бандитов шпион, конечно, не ожидал, но ему все равно стало обидно. Получить смертельное ранение в одном шаге от спасения! Резидент шагнул в вестибюль «общаги» и закрыл бронедверь на массивный замок. Не меньше сотни игл превратили в мелкое сито не только его одежду, но и великолепное тело. Из множества дыр на пол сочилась синеватая кровь, голова кружилась, а в сознании стучала навязчивая мысль – связной и деньги! Деньги и связной! Теперь Борзони мог спастись лишь с помощью своего коллеги и готов был с ним поделиться не только славой лучшего разведчика, добывшего столь ценные документы, но и деньгами.

Израненный гундешманец ввалился в лифт и нажал кнопку с цифрой «75».

– Ходят тут, топчут... – проворчала ему вслед пожилая человеческая самка в синем халате и застиранной косынке. В руках она сжимала длинную ручку молекулярного поломоя. Чудесная уборочная машинка мгновенно слизала все капли крови и комочки принесенной Ананианом земли. – Еще и стенки пачкают... – уборщица недовольно поморщилась и протерла моющей чудо-тряпочкой кнопку вызова лифта.

Когда, взломав дверь, в вестибюль все-таки ворвались суперманоидные бандиты, уборщица уже протерла все стенки, кнопки и домывала пол внутри вернувшегося лифта.

– Куда?! – заорал самый крупный из бандитов. – Куда он поехал?! Эй, тетка! Глухая, что ли?!

– Нет, не глухая, – взяв поломой наперевес, ответила уборщица. – Только я тебе не тетка, «племянничек»! Вот сейчас умою тебя, чтобы остыл и вежливости поднабрался, а после поговорим, кто и куда уехал!

– Эй, ты чего? – Бандит беспомощно замахал руками и отступил. – Теть Шура, это же я, Быков! Борман! Я ж к Люське, с девяносто седьмого, прихожу все время! Не узнаете?

– Ты мне, когда не грубишь, Борман Быков, Люськин жених, а сейчас «бык» и только!

Сопровождавшие Бормана бандиты дружно заржали.

– Ша! – рявкнул «жених». – Все этажи проверим! Колбасевич, вызывай подкрепление! Пусть всей бригадой сюда едут, пока легавые не нагрянули. Не схватим эту ящерицу раньше полицейских – плакали наши денежки!

– Так это вы «гундоса» приложили? – из первой квартиры выглянул изрядно пьяный сантехник гостиницы Петька Чумкин. – Синий весь поехал...

– Ты, мужик, не заметил, куда он нажал? – Быков ухватил Петьку за шиворот и приподнял над полом примерно на метр.

– А мне на что? Поехал и поехал... Не баба же голая, чего за ним наблюдать? – Сантехник громко икнул и скромно потупился. – Извиняйте...

– Да-а... – Бандит разжал пальцы, и Чумкин рухнул на замызганный коврик. – Начнем прямо отсюда. – Он небрежно отодвинул ногой тело икающего сантехника и прошел в его квартиру...

* * *

...Резидент толкнул дверь с номером 7595 и упал прямо в объятия связного.

– Закрой на замок... – Борзони оперся о стену и пополз в ванную. – Такая жажда...

– Ты ранен?! – заперев дверь на все замки, удивился связной. – Почему ты пришел? А как же наша встреча на вокзале?!

– Все меняется, – прохрипел Ананиан, заваливаясь в ванну и включая воду. – О-о... пить...

– Что случилось?! – Связной был крайне растерян. – Тебя раскрыли?

– Раскрыли, Сопливиан, причем не только мегаполицейские, но и посредники.

Сопливиан Носони беспокойно оглянулся на дверь.

– Слушай меня, коллега, – голос Борзони слабел с каждой секундой. – Я раздобыл документы без посредников, и они мне отомстили. Сейчас они где-то внизу, обыскивают квартиры. Шанс у нас пока что есть, но скоро сюда прибудут еще и полицейские. Из документов я выяснил, что они следят за каждым моим шагом. Вот ключ... – он вынул из кармана архаичный железный ключик с прицепленной к нему биркой. – Он от запасной явки. Чемодан с деньгами и документами там... Об этой квартире никто не знает. Адрес на бирке...

– Адрес на бирке, – Сопливиан зачарованно взглянул на ключ. – Но если нас обложили и посредники, и полицейские, как мы выберемся?

– Придумаем что-нибудь, – Ананиан направил струйки душа на голову. – Поищи аптечку, мне надо сделать перевязку...

– Перевязку? – Носони с сомнением взглянул на продырявленный в сотне мест пиджак коллеги.

– Ничего, я немного отлежусь, и мы поедем на запасную явку, – Борзони на секунду отключился, но вода вдруг стала горячей, затем ледяной, пошла толчками, и наконец выключилась вовсе. Ананиан открыл глаза и покачал головой. – Все у этих людей не как у разумных... – Он закашлялся и выплюнул сгустки синей крови. – Вечерним рейсом... на Клоакию или на Злобнинск... шестьдесят... шесть...

Ананиан закатил глаза под вторые веки и захрипел. В унисон ему засипел пустой кран. Связной тяжело вздохнул и закрыл воду.

– Они придут сюда очень скоро, – Носони задумчиво повертел в руках ключ.

– Я... стер все следы... – на последнем издыхании заверил резидент. – Никто не знает, где мы... здесь десять тысяч квартир... и сюда они придут в последнюю очередь, ведь это жилище... жилище... это квартира самого...

– Кого? – Сопливиан наклонился поближе к лицу умирающего.

– Безногого, – вместе со струей синей крови выплюнул Борзони.

– Кошмар, – произнес связной, утирая с лица кровь и слюну коллеги. – Если он вернется...

– Он не вернется до Нового года, – возразил Борзони. – Аптечка там... в кухонном шкафчике...

– Я посмотрю, – Носони вышел из ванной и окинул взглядом испачканные кровью товарища стены, пол и мебель. Тоненькие струйки из игольных ранений забрызгали даже потолок. Если бы Безногий приехал вне графика, гундешманцам могло не поздоровиться. О характере землянина были наслышаны во всех уголках Галактики, а на Гундешмане Запредельном буйный капитан частного флота был объявлен Гостем вне Югославской Конвенции. Это означало, что Зигфрида Безногого там видеть, мягко говоря, не желали. Нелюбовь между гундешманцами и земным капитаном была взаимной, а потому встреча Зигфрида и гуманоидов в его жилище могла закончиться плачевно. Для гуманоидов.

Сопливиан вынул из шкафчика аптечку. Внутри лежал мумифицированный кусок хлеба, флакончик с аспирином и обрывок грязного бинта. Видимо, обычно лечиться Безногому было не от чего. Разве что от головной боли после пьянки.

– О-о-о... – донеслось из ванной.

Носони быстро вернулся и обнаружил, что его боевой товарищ отбыл вечерним экспрессом в лучший мир. Сопливиан провел пальцами по его лицу, закрывая сразу все три пары век, и традиционно чмокнул погибшего в остывающий лоб.

Теперь со всеми взлелеянными Борзони проблемами предстояло разбираться его связному.

Для начала ему следовало выскользнуть из стремительно захлопывающегося капкана. А затем добраться до явочной квартиры, где его ожидала слава успешного разведчика – в виде шести дисков с важнейшей информацией – и богатство – целый чемодан неучтенных в Гундешманской разведке денег от нанимателя.

Носони присел на край ванны и, подбросив на ладони заветный ключик, задумался. Расклад, как говорили земные картежники, был предельно ясен. По следу резидента шли одновременно бандиты и полицейские, но ни те ни другие не знали, что Борзони мертв, не знали, в какую из квартир он зашел, но очень скоро должны были это узнать, поскольку проверить семь тысяч пятьсот девяносто пять квартир для суперманоидов было делом несложным. К тому же следовало учитывать, что в доме жили в основном земляне и обнаружить среди них, возможно, единственного гундешманца могли даже дети.

Сопливиан помотал головой и попытался взглянуть на ситуацию под иным углом. Что знали мегаполицейские? Что встреча назначена на полдень следующего дня. Сейчас в центральном округе Супертрахбаха наступил поздний вечер. Запас времени был вполне приличный. Но это опять же при условии, что полиция не станет искать выпавшего из поля зрения резидента. А искать они скорее всего будут.

Плюс был там же, где и минус. Сопливиан был гундешманцем, но о том, что он связной, суперманоидам известно не было. Мало ли туристов прилетало с далекой планеты в такой прекрасный культурный центр, как Супертрахбах – первую из трех столиц Суперманоидной Цивилизации? И пока резидент не передал ему документы... Носони встрепенулся. Если суперманоиды схватят его с ключом от явки поблизости от тела сопланетника, провала было не избежать и без факта передачи секретных документов.

Можно было просто внаглую спуститься вниз и уйти в темноту, но этот финт мог сработать только в случае с корректными и соблюдающими закон полицейскими. Головорезы-посредники могли запросто обыскать одинокого гундешманца или застрелить его без выяснения, что он забыл в этом здании. Но, даже если бы наглый прорыв удался, найдя труп Борзони, и бандиты, и полицейские были просто обязаны объявить «перехват». Можно ли добраться до вокзала за час? Теоретически – нет, практически – тем более.

Выход оставался один. Дождаться утра и покинуть гостиницу вместе с многотысячной толпой жителей, отправившись якобы на работу. Но как было продержаться, если кольцо сжималось? Сопливиан тяжело вздохнул. Прикинуться случайным туристом? А ключ, а труп?

Спрятать и то и другое? Тело? Нереально. Ключ? Тоже. Его, конечно, можно было засунуть в любую щель, затем тихонько вернуться и спокойно забрать, но в этом случае провал был гарантирован на двести процентов! Суперманоиды были не дураки. Не найдя в гостинице никого, кроме мертвого Борзони, они были вовсе не обязаны верить, что резидент забрел в столь странное местечко случайно. А это означало, что и мафия, и полиция возьмут здание под постоянное наблюдение, и любой гундешманец, входящий в человеческий анклав, будет обречен стать объектом их пристального внимания. Что из этого следовало?

Носони задумчиво пожевал нижнюю губу и вдруг звонко шлепнул себя по лбу. Ну конечно! Ключ следовало спрятать так, чтобы не возвращаться за ним в небоскреб, а спокойно забрать его в другом месте! Например, бросить в мусоропровод и после – найти на свалке... Сопливиан повертел идейку, но с сожалением признал, что она неудачна. На Супертрахбахе не было привычных свалок. Мусор здесь утилизировался прямо в мусоропроводах. Превращался в молекулярную пыль. Связной перевел взгляд на резидента. В общем-то, можно было поступить иначе – разделить тело коллеги на части, отправить их в этот замечательный мусоропровод и, отмыв стены, пол, потолок и ванную, спокойно встретить обыск.

«Здравствуйте, вам кого? Нет, никаких соотечественников не встречал... Никто окровавленный ко мне не приходил... Что здесь делаю? Гощу у друга... Где друг? Скоро должен прилететь... Он капитан космофлота, вы же знаете этих бродяг... Да... ничего, никакого особого беспокойства... Ну что вы! Заходите еще...»

Нет, такую работу за полчаса Сопливиану было не осилить. Даже без расчленения коллеги, если бы, допустим, удалось запихнуть его в мусоропровод целиком или выбросить за окно. Чтобы отмыть все следы, потребовалась бы целая ночь.

Он тоскливо взглянул на ключ и коротко выругался.

Окно... Выбросить в него не тело, а сам ключ? Внизу, отделяя небоскреб от аналогичной башни, протекал глубокий грязный канал, в который нещепетильные земляне сваливали все что ни попадя. Искать в нем маленький ключик представлялось затруднительным. Да и опять же, чтобы его выудить, пришлось бы вернуться пусть не в саму «общагу», но все равно в зону вражеского особого внимания. Спрятаться в другой квартире с ключом? В какой? Заплатить кому-нибудь из людей, чтобы он вынес ключ? Договориться с людьми, да еще ночью, у гундешманца не было ни единого шанса. Да и заплатить прямо сейчас ему было нечем. Командировочные расходы наниматель оплачивал крайне неохотно и денег у связного было в обрез.

Сопливиан был готов просто завыть от отчаяния.

Он никак не мог найти выход из этого смертельного капкана, а по длинному коридору семьдесят пятого этажа уже топали тяжелые шаги и слышался многократный стук в ближайшие к лифтам двери. На стук откликнулись какие-то невнятные возмущенные голоса, послышались выкрики, громкие хлопки и даже, кажется, звон разбитого стекла.

Носони бешено сверкнул глазами и торопливо сунул ключ в карман брюк мертвого коллеги. Морг! Вот то место, откуда можно было беспрепятственно забрать ценную вещицу. Для хранения погибших гундешманцев на Супертрахбахе имелся специальный морг, так что тело Борзони потеряться не могло. Сопливиан похвалил и поругал себя одновременно. Похвалил за сообразительность, поругал за то, что эта идея не пришла ему в голову сразу.

Шаги замерли у двери в квартиру, и Носони выскочил из ванной. Спрятаться в пустой квартире было практически негде. Все убранство пяти комнат составлял огромный шифоньер, широкая кровать и десяток бытовых приборов. Сопливиан бросил взгляд на окно и похолодел. Прыгать без гравишюта с семьдесят пятого этажа ему не улыбалось. Он попытался забраться под кровать, но там оказалось тесно от каких-то подозрительных ящиков. Шкаф тоже отменялся, слишком это было явное укрытие. Оставался один единственный выход – выбраться за окно и повиснуть на карнизе. Безудержно потея от страха, связной отдернул толстую портьеру и взвыл. В многоэтажной башне, стоящей от «общаги» буквально в двадцати метрах, прямо напротив приютившей Сопливиана квартиры, одиноко светилось полуночное окно. А в нем торчали два человеческих силуэта. Мужчина и женщина пристально вглядывались в плотно зашторенное окно квартиры капитана Безногого, и Носони догадывался – почему.

Если верить легендам, по возвращении на грешную твердь капитан Зигфрид тратил энергию, накопленную за долгую космическую вахту, исключительно на водку и женщин. Причем, делал он это с шумными спецэффектами, при незашторенных окнах и включенном свете. Вероятнее всего, парочка в доме напротив принадлежала к категории постоянных зрителей этого театрализованного представления. В том, что, заметив пробивающийся из-под портьер свет, она уселась перед окном в ожидании начала спектакля, не было ничего удивительного.

Сопливиан задернул штору и громко скрипнул зубами. В дверь уже не просто стучали, а ломились. Дольше медлить было нельзя. Носони бросился в кухню и нырнул в недра большой никелированной плиты. Ему оставалось надеяться, что, найдя тело Борзони, преследователи не станут проявлять особого любопытства и слишком тщательно обыскивать квартиру.

А еще, что никому из них не придет в голову воспользоваться жаровочным шкафчиком комбинированной кухонной плиты.

Дверца плиты со щелчком закрылась, и Сопливиан понял, что проблем у него на самом деле три, а не две. Третья заключалась в том, что изнутри металлическая дверца не открывалась.

3

– Нажрался! – взвизгнула вслед Зигфриду дородная тетка из соседней квартиры. – Не было тебя, все как у людей шло... тихо, мирно. Так ведь нет, явился!

– Маша! – Безногий помотал головой и треснул кулаком в еще одну дверь. До его собственной было метров десять длинного коридора, но капитан никак не мог сфокусировать взгляд на цифрах и на всякий случай стучал во все двери подряд. Так он надеялся выявить квартиру, из которой никто не ответит. То есть свою.

– Что, Маша?! – продолжала кричать тетка. – Дальше иди! И так уже половину этажа перебудил! Стекло зачем разбил, хулиган?!

– М-маша... – промычал Зигфрид, не в силах произнести что-либо более сложное.

– Еще три шага сделай! Налево повернись! Вот теперь стучи! Или ключом открой. Твоя это квартира, не сомневайся!

– М-м-маша, – теперь в мычании Зигфрида угадывались нотки искренней благодарности. Он развернулся и, раскрыв объятия, направился к необъятной Маше. – Дай... я... тебя... расс... целую-у...

– Нет! – взвизгнула Маша, резко захлопывая дверь.

– Ну-у, – Зигфрид разочарованно махнул обеими руками и вернулся к своей двери. Несколько раз от души треснув по ее прочной металлопластиковой поверхности, он довольно улыбнулся и прильнул к косяку родного жилища щекой. – До-ма... Эй, открывай!

К кому он обращался, Безногий не знал. Возможно, к домовому или к самому себе.

– Я сейчас охрану позову! – громко пообещал кто-то из соседей.

– Васька, заглохни! – крикнул другой сосед. – Капитан только из космоса, дай ему отдохнуть!

– Пр-ра-льна... – одобрительно рявкнул Безногий. – Отдыхаю... я! Им-мею право!

– Двенадцать ночи! – возмутился какой-то старичок. – Безногий, ты не право, а совесть поимей!

– Чью? – удивился Зигфрид.

– Ключом попробуй, – посоветовал «защитник». – Он у тебя в правом кармане обычно лежит!

– В правом? – капитан залез в правый карман левой рукой и вынул оттуда ключ. – Дейст-ик-итльно...

– Водички выпей, – снова посоветовал доброхот. – Икота пройдет.

– Ик, – Зигфрид сунул ключ в скважину и повертел его сначала влево, затем вправо. – Кто это на все замки закрыл?

Он проделал ту же процедуру, с трудом попав в еще две скважины, и дверь наконец открылась.

– О, ик, – капитан удивленно огляделся. – Свет кто включил? А шторки... задернул? Что тут вообще, ик, творится? Какая собака краску синюю... тут... пролила?!

От увиденного в квартире беспорядка Безногий слегка протрезвел. Он долго водил мутным взглядом по сторонам, но икота вынудила его прервать возмущенное созерцание и направиться в ванную. Пить прямо из-под крана, и не кухонного – тот не работал уже год, а починить его было некому, местный сантехник Петька Чумкин никак не мог выйти из запоя, – так вот, пить прямо из-под крана в ванной Безногий считал обязательным для любого любителя приключений. Несмотря, а вернее, вопреки предупреждениям суперманоидной санэпидемслужбы.

То, что Безногий обнаружил в своей ванной, заставило его встрепенуться и наконец прийти в себя. В комнатке было по щиколотку воды, однако лилась она не из крана и не через край ванны, а откуда-то снизу, из хитросплетения ржавых труб. А в самой ванне было сухо и лежал труп гундешманца. Причем, продырявленный из игломета. По части оружия и причиняемых его разновидностями ран Зигфрид был достаточно образован.

– Во как! – удивленно проронил капитан. – Закуска!

Он достал из внутреннего кармана бутылку «Столичной» и, чтобы освежить восприятие, сделал пару глотков прямо из горлышка.

Взбодрившись, он из чистого любопытства перевернул тело на живот, осмотрел, попытался подсчитать количество смертельных отверстий и снова перевернул труп на спину. Похлопав по внутреннему карману дырявого пиджака, Зигфрид обнаружил, что гундешманец вооружен лучевым разрядником. Туристы с такими вещами по городу не ходили, а значит, этот окоченевший гость туристом не был.

Безногий зачем-то попытался усадить тело, но оно снова рухнуло в ванну, отстучав головой о жестяное дно глухую морзянку. Зигфрид снова приложился к бутылке и вдруг заметил, что рядом с головой мертвого чужака лежит какой-то ключик с пластиковой биркой.

– Твой? – Капитан взял вещицу и мельком взглянул на гундешманца, словно тот мог ответить или кивнуть. – Ну-у ты и болтун...

Он рассмеялся над своей изящной шуткой и выглянул из ванной. Теперь происхождение синих пятен на полу, стенах и даже потолке становилось предельно ясным.

– Зиг-фрид! – донесся из общего коридора истошный вопль. – Отзовись! Я забыл, где ты живешь!

Голос показался капитану знакомым, только подзабытым.

– Тут! – крикнул Безногий, уже после сообразив, что принимать гостей, когда в ванной лежит труп, пусть и гундешманский, ему не резон. – Только меня нет дома!

– А-а, – озадачился голос. – А когда ты будешь? Это я, Петька!

– Утром, Петя, или днем...

– Какое утро! – возмутился другой коридорный голос, скрипучий и немного истеричный. – Мне на голову уже целый водопад вылился! Петька, куда?! Назад! В девяносто пятой он живет, дубина! Прямо надо мной!

Этот голос Зигфрид узнал сразу. Общаться со сварливой соседкой Аглаидой Карловной ему приходилось каждый раз по возвращении на Супертрахбах. Старушке очень не нравились устраиваемые капитаном встречи с друзьями и подругами, и она считала своим долгом вмешиваться в их тихие посиделки по несколько раз за ночь.

Безногий бросился к входной двери и едва успел запереть ее перед самым носом у сварливо-сантехнической делегации.

– Безногий, открывай немедленно! Пусть Петр починит кран!

– Я не одет, – заявил капитан, с тоской оглядываясь по сторонам. В общем-то, если не видеть трупа, гундешманская кровь вполне могла сойти за пролитую краску.

– Так, одевайся! – приказала старушенция. – Иначе зальешь весь дом, устанешь расплачиваться за ущерб!

– Аглаида Карловна, у меня женщины, – слабо воспротивился капитан.

– Вот, вот, и на баб денег не останется!

– Пять минут, – уныло пообещал Безногий.

Он был опытным космическим волком. Он не боялся нырять в гиперпространство на отечественных машинах и выходить в космос без страховки. Он мог заткнуть за пояс любого аса, побить любого вышибалу, выпить без закуски океан спирта и после попасть в «яблочко» с первого же выстрела, но вот спорить с напористыми старушками за всю свою насыщенную приключениями жизнь Зигфрид так и не научился.

Ситуация капитану не нравилась. Признаваться соседям, а значит, всему дому и мегаполиции, которую не замедлят вызвать бдительные соседи, что в ванной лежит труп, Безногий не хотел. Слишком уж все выглядело странно и неправдоподобно. О «любви» капитана к гундешманцам было известно всей Галактике, и в то, что Зигфрид непричастен к гибели этого «гундоса», могли поверить разве что его ближайшие друзья. Впрочем, в это не поверили бы даже они. Выбросить тело в мусоропровод Зигфрид не мог – за дверью, на пути к молекулярному конвертеру, стоял заслон из Аглаиды Карловны и Петьки. Выбросить в окно... Безногий распахнул шторы. Неутомимая чета Слизняковых, как всегда, торчала у своего окна, в предвкушении непристойного спектакля. Эти двое земных эмигрантов, весьма озабоченных проблемой интимных взаимоотношений, следили за каждым шорохом тяжелых портьер и «вынос тела» не просмотрели бы точно.

У мегаполицейских на Безногого было много чего. Дебоши, пьяные драки, непристойное поведение, хулиганство, подозрение в разрушении Молизея... Убийство гундешманца, на родной планете которого Зигфрид был объявлен ГовнЮКом, для них наверняка выглядело бы логичным звеном в цепи падения капитана на социальное дно. Кроме того, под кроватью у Безногого хранился целый арсенал запрещенных спецсредств, оружия и боеприпасов, которыми он приторговывал на черном рынке, если преждевременно кончались деньги. Перед тем как вызывать полицейских, Зигфриду следовало избавиться от арсенала, стереть в базах данных мегаполиции собственное досье и совершить пару десятков хороших, с точки зрения суперманоидов, поступков. Но даже это не могло гарантировать, что Безногому не припомнят прошлогодний погром в винном магазине или «парад лифчиков» на фонарных столбах, который он устроил в квартале красных фонарей в году позапрошлом.

Все шло к тому, что выкручиваться Зигфриду придется самостоятельно и нестандартно. В общем-то, он был к этому вполне готов. Капитан допил «Столичную» и забросил бутылку за кровать. В баре над изголовьем стоял еще ящик. Капитан на всякий случай достал оттуда три бутылки и рассовал их по карманам. Ночь, судя по всему, предстояла напряженная, и на трезвую голову преодолевать трудности Безногий не собирался.

Итак, в первую очередь ему следовало успокоить соседей.

Из кухни донесся какой-то глухой стук, словно там случилось локальное землетрясение и несколько бытовых приборов – в частности печку – охватила крупная дрожь. Зигфрид остановился напротив входа в кухню и погрозил никелированной плите пальцем.

– Спокойно, все под контролем, – заверил он сверкающий металлом прибор.

Прежде чем вынуть труп гундешманца из ванной, капитан снял с него изорванный пиджак и штаны. Синяя кровь с них лилась почти потоком, и Зигфрид решил, что лучше их оставить здесь. Засунув одежду чужака в стиральную машину, он попытался взвалить тело на плечо, но тут на глаза ему снова попал ключ с пластиковой биркой.

– Нам чужого не надо! – торжественно заявил Безногий и сунул ключ гундешманцу в просторные трусы.

Едва тело было извлечено из ванны, блестящая вещица бодро звякнула о жестяной край и, булькнув, утонула в луже на кафельном полу.

– Ну, не надо мне этого! – настойчиво повторил Зигфрид. – Будет потом вдова пытать – куда дел ключ от квартиры?! Я хоть и землянин, но не ворюга!

Он поднял ключ и уставился на тело. Положить находку было некуда. На рубашке и галстуке у «гундоса» никаких карманов не наблюдалось, а из трусов – капитан попытался засунуть ключ туда еще раз – он вываливался.

– Что же ты будешь делать?! – запричитал Безногий.

В дверь квартиры громко стучали, и похоже, не только Аглаида Карловна, но и кто-то из соседей, живущих под ней. Еще немного, и вода действительно могла протечь до самого вестибюля.

Зигфрид задумчиво распечатал свежую бутылочку и сделал из нее пару глотков. Оставалось только... Да, других вариантов не было.

Безногий брезгливо поморщился и резким движением засунул ключ вместе с кольцом и биркой чужаку поглубже в пасть.

– Теперь не потеряешь! – торжественно объявил он, обращаясь к безмолвному гуманоиду. – Ну, пошли в шифоньер... тебе там понравится...

* * *

...Чета Слизняковых, затаив дыхание, следила за происходящим в квартире Зигфрида. Кумир что-то делал в ванной.

– Он такой... страстный, – с придыханием заявила Анабелла. – Помнишь, как он привел сразу целый кордебалет! Я никогда так не возбуждалась!

– Да, – завистливо вздохнул Филимон, косясь на пышные формы супруги. – А в прошлом году он гулял с евангелистским хором...

– Ой, смотри! – Анабелла сложила руки на высоко вздымающейся груди. – Он кого-то несет... О-о-о...

Сладострастный стон супруги заставил Филимона отвлечься от приятных воспоминаний о безобразной оргии, устроенной хористами в жилище капитана.

Зигфрид вынес из ванной ни больше, ни меньше – ящерообразного гуманоида! Более того, гундешманец был мертвецки пьян (впрочем, это для гостей Безногого было как раз нормально) и раздет!

– Я его обожаю! – У Анабеллы подкосились колени. – Он добрался уже и до гуманоидов! Какой мужчина!

– Да-а... – задумчиво пробормотал Филимон. – Какой...

Вопреки ожиданиям озабоченных зрителей, капитан миновал кровать и сгрузил бесчувственного гостя прямо в пустой шифоньер.

– Ах, затейник! – воскликнула Анабелла. – Филя, я сгораю от желания!

– Ну-у... – супруг почесал лысину. – Видишь ли, Белочка...

– Идем к нему! Он нам не откажет! Он ведь такой... такой...

– Э-э...

– Не спорь! – рявкнула супруга и, взяв мощной рукой тщедушного Филимона за воротник, развернула к двери. – Марш вперед!

* * *

...Сантехник Чумкин выбрался из-под ванны спустя полчаса. Зигфрид подозревал, что Петька успел там не только потрудиться, но и вздремнуть. Сантехник широко зевал и постоянно косился на зажатую в руке капитана бутылку. Поскольку пригласил его не Безногий, а старушенция, навязываться в собутыльники Чумкин не решался.

– Устранил? – поинтересовался Зигфрид, прислоняясь к шкафу.

– Муфту штуцера заело, – пояснил Петька. – Но я крейцмейселем весь шпиндель срубил и новый навернул...

– Навернул ты точно, – с издевкой заметил Безногий. – Теперь не течет?

– Я же говорю, шпиндель навернул...

– Засохни, – остановил его Зигфрид. – Аглаида Карловна, у вас все?

– Еще сумму ущерба посчитать, – грозно заявила старушка.

– Давайте утром, – предложил Зигфрид.

– Что тут у вас? – раздался из прихожей новый голос. – Добрый вечер... А-а, потоп... А ведь мы тоже пострадали. Живем двумя этажами ниже.

Двое прилично одетых молодых людей, а по некоторым признакам – явно прикидывающихся людьми суперманоидов, прошли в квартиру и заглянули в ванную.

– Что-то я не помню, чтобы подо мной жили такие соседи, – провожая их подозрительным взглядом, заявила старушка. – Вы когда въехали?

– А вот только сегодня, – не растерялся один из вежливых молодых людей. – А что это у вас все синей краской забрызгано? Ремонт?

– Гундешманскую джаз-текилу разлили, – нашелся Безногий. – Пробовали? Тот же абсент, только покрепче.

Вежливый сосед поморщился. Синюю джаз-текилу пили только самые отчаянные космические бродяги. Нормальные люди, а тем более суперманоиды страдали от нее жестоким и многодневным расстройством желудка.

– А пахнет водкой, – с сомнением заметил второй «вежливый».

– Надо же чем-то эту синюю гадость запивать, – Зигфрид пожал плечами и демонстративно отхлебнул из бутылки.

Петька облизнул пересохшие губы и жадно сглотнул слюну.

– А емкость где? – не унимался второй сосед, заглядывая поочередно в прочие комнаты и кухню.

– В окно выкинул, – спокойно ответил Безногий. – А чего это вы ищете? Вы хотели в ванную заглянуть, убедиться, что течь устранена? Ну так и смотрите. Видите, вода уже ушла – у Аглаиды Карловны теперь вся. Труба больше не течет.

– Я штуцер со шпинделя снял, а потом... – начал было Чумкин, но тут Зигфрид сжалился над начинающим бредить от жажды сантехником и позволил ему отхлебнуть из своей бутылки.

– Да, спасибо, мы убедились, – первый «вежливый» взял второго за рукав и повел к двери.

– Ну и вы, гости дорогие, отваливайте, – Безногий подтолкнул к выходу старушку и отнял у Петьки бутылку. – Мне отдыхать пора. Режим.

– Я утром зайду! – пригрозила соседка. – Будем составлять смету на ремонт!

– Вашего фамильного склепа? – пошутил Безногий и сам же посмеялся. Старушка почему-то смеяться не стала. – Утром, Карловна, утром...

Он вытолкнул гостей за дверь и, закрыв, оперся на нее спиной.

– Фу-у, – капитан стер со лба пот и взглянул в окно.

Странно, но четы Слизняковых в нем не было. Нехорошее предчувствие больно кольнуло Зигфрида в левый бок, и он торопливо прикончил едва не допитую Чумкиным «Столичную».

– Зигфрид Устинович! – пропел кто-то за дверью ангельским голоском.

Безногий никогда не слышал голоса Анабеллы, но был почти уверен, что это она.

– Сплю! – заявил он в ответ.

– А мы знаем, – в голосе Слизняковой проявилось томление. – Зигфрид, дорогой, мы украсим ваш вечер! Мы так вас обожаем... так обожаем!

– Проваливайте, – как можно более грубо и грозно ответил капитан. – Сплю я... – С гуманоидом? – лукаво проворковала Анабелла.

– Что?! – Безногий подавился водкой и закашлялся.

Воспользовавшись его временным замешательством, мадам Слизнякова легко толкнула дверь, и Зигфрид повалился на ковер в гостиной. Пятиметровую прихожую в результате мощного «дверного» ускорения он преодолел на бреющем полете.

– О-о, шалун! – Анабелла ворвалась в квартиру, как античный дирижабль. – Спите с открытой дверью?

– Белочка, – последовавший за супругой Филимон поднял с пола остатки покореженного замка, – может быть, Зигфрид Устиныч действительно спал?

– У двери?! – Супруга Слизнякова навалилась мощным бюстом на вскочившего и теперь пятящегося к кровати капитана. – Вы такой страстный...

– Белочка... – снова проблеял Филимон.

– Филя, не утомляй! – бросила через плечо Анабелла. – Приглашай нашего гундешманского друга. Ах, мы так славно повеселимся вчетвером!

– Мадам! – сдавленно прохрипел Безногий. – При всем уважении к вашим достоинствам...

Он наконец вывернулся из объятий мадам Слизняковой и перепрыгнул через кровать.

– Ах, затейник! – восторженно воскликнула Анабелла. – Вы хотите поиграть?!

Она застенчиво потупилась и потянулась к пуговицам блузки.

– Нет, только не это! – заорал Зигфрид и, как игрок в американский футбол, бросился наперехват.

Масса госпожи Слизняковой как минимум вдвое превышала собственный вес капитана, но он взял довольно приличный старт и потому вынес поклонницу в общий коридор всего за одну атаку. Анабелла мягко и глухо плюхнулась на ковровую дорожку под порогом квартиры напротив и, все еще не веря, что ее отвергли, проворковала:

– Вы такой страстный!

– Знаю, – деловито бросил Зигфрид, быстро возвращаясь в жилище.

Вышвырнуть Филимона оказалось гораздо проще. Несчастный Слизняков в полете задел дверной косяк, кувыркнулся и рухнул на супругу.

– Наверное, как-нибудь в следующий раз? – с надеждой крикнула Анабелла.

– Никогда! – заверил ее Безногий и захлопнул дверь.

На этот раз он запер дверь на все оставшиеся замки и подпер стулом.

Устало сев на кровать, он откупорил новую бутылку и, отхлебнув, покачал головой:

– Вот она, популярность... Хоть через окно не лезут, и то ладно.

Мысль об окне вызвала в его мозгу цепочку импульсов, конечным звеном которой стала неплохая идея.

Путь к мусоропроводу был по-прежнему заказан, но теперь в квартире напротив не было Слизняковых, а значит, никто не мешал Зигфриду выбросить злосчастный труп прямо из окна в бездонный, грязный канал, прозванный местными жителями без изысков – «Вонючкой».

Безногий взбодрился еще парой глотков и, отставив бутылку на прикроватную тумбочку, распахнул дверцу шифоньера.

– Ты, «гундос», плавать умеешь? – капитан ухмыльнулся. – А летать? Сейчас научишься и тому, и другому...

Из кухни донесся странный звук, словно там снова началось землетрясение, но теперь, в дополнение к вибрации, кухонная плита издавала тяжелые вздохи.

– Домовых этому после научу, – пообещал Зигфрид, склоняясь над телом. – Первым делом гундешманцы...

В глазах у капитана неожиданно померкло, и он почувствовал, что заваливается вперед. Воспротивиться падению Зигфрид не мог. Тело вдруг перестало его слушаться, а в ушах зазвенели тысячи колокольчиков. Безногий ткнулся лицом в холодный живот мертвого «гундоса» и обмяк.

4

Зигфрид очнулся от настойчивого похлопывания по щекам. Он открыл глаза и уставился прямо перед собой. Теперь перед ним был не шкаф с телом гуманоида, а одна из стен гостиной. Наименее испачканная синей кровью, только почему-то мутная, словно окутанная туманом. Безногий встряхнул головой, чтобы прогнать остатки оцепенения, и почувствовал острую головную боль. Видимо, падение в глубины шифоньера было вызвано сильным ударом по затылку. Ко всему прочему, руки и ноги капитана были привязаны к стулу. К тому самому, которым он подпер дверь. Напротив Безногого стояли двое «вежливых соседей». Теперь они не маскировались под людей, и суперманоидные черты проступали в каждом их движении.

– Зигфрид Безногий? – уточнил первый «сосед».

– Я, – согласился капитан.

– Землянин, – уточнил второй.

– Вот именно, – Зигфрид покосился на шкаф.

Дверцы его были открыты, и труп гундешманца был хорошо виден.

– Зачем вы убили Борзони?

– Чего? – Капитан округлил глаза. – Дайте попить, ребята, а то я ничего не соображаю.

– Это? – первый суперманоид брезгливо поднял за горлышко бутылку. В ней оставалось еще не меньше половины. Точный уровень жидкости мешала рассмотреть этикетка.

– Ага...

«Сосед» перевернул сосуд и выплеснул часть его содержимого Зигфриду на колени.

– Водка, – с отвращением произнес второй. – Омерзительно.

– Это для тебя! – Безногий с тревогой следил за действиями первого «соседа». – А мне так бальзам... Ну куда ты ее льешь?! Совсем совести нет?!

– Зачем вы убили Борзони? – медленно повторил свой вопрос экзекутор.

– Да никого я не убивал! Всю хотя бы не выливай, изверг!

– А как вы объясните наличие его трупа в вашем шкафу?

– Ах, это! Этот «гундос» и есть Борзони? Так я не знаю... Пришел, смотрю – лежит... в наличии.

– То есть вы утверждаете, что не были знакомы с Ананианом Борзони?

– С Ананианом? – Зигфрид скривился. – Нет, с этим не был. Даже в детстве.

– И у вас не была назначена с ним встреча, например, завтра, в полдень?

– Встреча? На кой черт мне встречаться с этим ящером, да еще дохлым? Ну дай глотнуть, чего ты зверствуешь?

Суперманоид задумчиво взглянул на бутылку и снова наклонил ее с явным намерением вылить на колени Безногому все, что в ней оставалось.

– Не желаете, значит, помочь следствию, чистосердечно во всем сознаться?

– Не в чем мне сознаваться! – заорал Зигфрид. – Душегубы!

– Нервничаете? Разве честные люди нервничают?

– Да честный я! Трезвый только, потому и нервный...

– Нет, господин связной, вы не честный, – проклятый суперманоид все-таки вылил водку на пол и отбросил бутылку в сторону. – И как только вы согласились? Чем они вас купили? Пообещали цистерну спирта?

– Кто пообещал? Какую цистерну? – Безногий сначала хотел смертельно обидеться за пролитую водку, но слово «спирт» его взбудоражило. – А где так платят?

– В Гундешманской разведке, – спокойно пояснил экзекутор. – Вы же связной промышленной разведки Гундешмана Запредельного?

– Я?!

– Вы.

– «Гундос»?

– Нет, вы человек, но работаете на...

– Я капитан Безногий! Я только на себя работаю! Что вы тут мелете? Какой связной, какой разведки?!

– Гун...

– Сами вы связные! Да я на Гундешмане Гостем вне Югославской Конвенции объявлен! Можете спросить у их посла! Вот придумали! Уроды суперманоидные! Вообще из ума выжили!

– Почему же Борзони пришел именно к вам?

– Да откуда я знаю?! Я же вам говорю – возвращаюсь домой, а он тут лежит. Холодный уже.

– А игломет куда дели? В окно выбросили? Вместе с гундешманской джаз-текилой?

– Какой игломет?

– Из которого вы его убили...

– Да не убивал я его!

– За это мы вас не осуждаем, – успокоил его суперманоид. – Резидент разведки – это не турист, он не охраняется законами. Но это в случае, если вы сумеете доказать, что не являетесь его связным. В противном случае...

– Сознавайся, Безногий, – посоветовал второй «сосед». – Скажи, где документы, и мы тебя просто выдворим с планеты. Никаких отсидок или репрессий. Просто станешь ГовнЮКом еще и на Супертрахбахе. Тебе же не привыкать.

– О! Еще и документы на меня решили повесить! – изумился капитан. – Вы бредите, что ли, ребята? У ме-ня там, в аптечке, аспирин есть, проглотите по паре таблеток, может, очнетесь?

– Где документы, обезьяна?! – Первый суперманоид угрожающе наклонился и больно ткнул Зигфрида пальцем в живот. – Не заставляй нас применять спецсредства!

– Спецсредства? – Безногий выгнул одну бровь. – Ну что ж, догнаться я не против. Выпить не даете, так хотя бы уколоться... Чем у вас обычно потчуют?

– Дай, я ему врежу, – попросил второй.

– Зачем? Он сам все расскажет. Так ведь, Зигги?

– Все, ты покойник, – пообещал Безногий. – Все, кто хоть раз назвал меня «Зигги», лежат в могилах...

– Какой ты грозный! – суперманоид рассмеялся. – Ладно, Пучкин, врежь ему, только не перестарайся...

Второй «сосед» – Пучкин – занял место напротив капитана и от души засветил ему кулаком в лоб. Зигфрид встряхнул головой и взглянул на суперманоида с иронией.

– Это ты врезал или только прицелился?

Пучкин побагровел, словно его вспучило, и ударил еще раз. На этот раз Безногий слегка «потерялся».

– А так? – поинтересовался «сосед».

– Все равно я не понимаю, чего вам надо, – заявил капитан.

– Тогда ты попал, – заверил первый суперманоид, – в котел с неприятностями. Будешь упорствовать – совсем сваришься. Вкрутую.

– Ну не врубаюсь я! – Зигфрид мужественно принял «на лицо» еще пару тумаков и сплюнул кровавую слюну на ботинки экзекутору.

– Где документы?! – в такт ударам приговаривал Пучкин. – Что тебе сказал Борзони? Зачем ты его убил?

– Мы уважаем твое мужество и стойкость, но стоит ли терять здоровье ради вонючего Гундешмана? – нашептывал тем временем его напарник.

– Шли бы вы... – Зигфрид обвел мучителей мутным взором, – в задницу...

Пучкин отвесил ему очередной подзатыльник – на этот раз усилив руку кухонной табуреткой – и Безногий снова провалился в бархатистую мглу...

* * *

...Очнулся Зигфрид от настойчивого похлопывания по щекам. Открывать глаза не хотелось, но пришлось. На этот раз капитан не был привязан к стулу или к чему-то еще, более того, он лежал на своей кровати. Такое начало нового периода бодрствования Безногому понравилось. Он сел на кровати и осмотрелся.

Почему его не привязали, капитан понял сразу. Напротив сидели четверо. А пятый, тот, что шлепал его по щекам, стоял у койки, легко поигрывая сломанной табуреткой. Судя по мордам, это опять были суперманоиды, но гораздо более внушительных пропорций, чем Пучкин и его товарищ, а еще не такие «вежливые».

– Очухался? – насмешливо спросил тип с табуреткой.

Зигфрид взглянул на кровать. По обеим сторонам от него ничком лежали еще двое. Признаков жизни они не подавали, лиц капитан не видел, но, судя по костюмчикам, это были его «вежливые соседи». В затылках у обоих торчали метательные стержни.

«Бандиты... – определил Безногий профессиональную принадлежность новых гостей. – Наглые... Не побоялись даже мегаполицейских завалить. Значит, дело совсем плохо...»

– Агентов вы грохнули? – задал он встречный вопрос.

– А это агенты? – Тип с табуреткой заржал. – А мы думали – коммивояжеры тебе новое средство от тараканов навязывают! Ты, говорят, по части травли всяких насекомых большой мастер.

Он похлопал табуреткой по ладони.

– Нет, они про какие-то документы спрашивали, – Зигфрид решил играть в открытую. – Насели, гады... «Зачем „гундоса“ грохнул, куда документы спрятал...» А я и не пойму ничего... Ну вот они и постарались... Выпить дайте, а?

– Выпей, – суперманоид кивнул. – Знаешь, где стоит?

– Я же дома, – Зигфрид потянулся к шкафчику-бару, опрометчиво подставив коварному типу бок.

Громила дождался, пока Безногий откроет дверцу, и тут же припечатал табурет к области его левой почки. Капитан рухнул на кровать и, хватаясь за бок, застонал.

– Ты очумел?!

– Гады у нас не водятся, – назидательно заявил бандит. – Мы все суперманоиды, понял, обезьяна?

Он снова ударил Зигфрида табуретом, и тот торопливо закивал.

– Теперь говори, космонавт вонючий, где деньги, – громила занес орудие пытки над головой Безногого, и тот понял, что все только начинается.

– Теперь еще и деньги! – обреченно воскликнул он, непроизвольно пиная противника между ног.

Громила выронил табуретку, согнулся, зажав одну руку между ног, и захрипел. Его товарищи тут же вскочили со стульев и кресел, но бандит вытянул в их сторону свободную конечность ладонью вперед.

– Ша! Я сам справлюсь...

– Может, его связать? – предложил один из помощников.

– Нет...

– Ну, смотри...

– Ты чего лягаешься, макака?

– А ты чего табуреткой машешь, человеко-гуманоид?

– Суперманоид, – кряхтя, поправил его громила.

– Ну и я тебе не мартышка...

– Макака...

– И не макака, и не шимпанзе, и вообще не примат...

– О! А кто?!

– Человек!

– А это не примат?

– Это человек, дурья башка! Понимать надо разницу!

Лекция по сравнительной биологии немного успокоила обоих. Громила пришел в себя и уже не так зловеще предложил:

– Слушай, космонавт, лично к тебе у меня претензий нет... Ты просто скажи, где бабки, и мы тебя отпустим...

Бандиты многозначительно захмыкали.

– Отпустим, я сказал, – рыкнул громила, и они притихли.

– Да я бы рад, братки, только откуда мне знать, где ваши деньги? – Зигфрид искренне хлопнул себя по груди. – Честное слово!

– Какое? – удивился суперманоид, поднимая с пола табуретку.

– Честное!

– Да гаси ты его, Борман! – не выдержал один из подручных.

– Завянь, – не оборачиваясь, предложил главарь. – Капитан просто цену себе набивает. Он же крутой космический волк... Так, Зигги?

Безногий поднял на Бормана тяжелый взгляд и медленно похлопал по спине лежащее справа тело агента.

– Вот этот назвал меня «Зигги» ровно за секунду до смерти.

– Ну и что?

– А то, что еще ни один из тех, кто называл меня этой пошлой кличкой, не оставался в живых.

– Сдаюсь! – Борман поднял руки (в одной из них он держал табуретку) и оскалился. – Не убивай меня, о могучий Зигги!

Увернуться от резкого взмаха Безногий не успел. Кухонная утварь со свистом описала дугу и врезалась ему в ухо. Последнее, что он услышал, был донесшийся из кухни звон разбитого стекла, грохот, словно кто-то опрокинул холодильник или кухонную плиту, а затем едва слышный свист. С таким звуком обычно работали лазерные разрядники. Вроде того, что Зигфрид нашел в кармане злополучного Борзони... На этот раз тишина и темнота были не ватными, а звенящими, словно металл в морозном воздухе Ио...

* * *

...– Ху бес, ху бес, хачик? Ху бес, зулико? – бормотание доносилось из ванной.

Зигфрид выплыл из черного моря забытья и приоткрыл один глаз. Этот язык он знал. Тот, кто бормотал в ванной, был гундешманцем. «Где ты, где ты ключик, где ты, покажись», – перевел Безногий. Он открыл второй глаз и повернул голову вправо. Агент Пучкин был по-прежнему мертв и по-прежнему лежал рядом с капитаном на кровати. Зигфрид взглянул влево. Там никаких изменений тоже не произошло.

Капитан приподнял голову. Громила по имени Борман лежал у него между ног. В затылке суперманоида чернела обугленная дыра. Все остальные бандиты валялись там, где их настигли карающие лучи любимого гундешманского оружия – лазерного разрядника.

Тот, кто шарился в ванной, был явно не человеком и не суперманоидом. А значит, встречаться с ним капитану не следовало. Чтобы снова не попасть под горячую руку. Ведь «гундос» там мог оказаться не один. Получать табуретом по голове в третий раз Зигфриду не хотелось.

Безногий, стараясь не шуметь, сполз с кровати. Оказавшись на полу, он снисходительно похлопал по плечу Бормана и, шепнув ему «я тебя предупреждал», достал из-под кровати пару лучевых винтовок и патронташ с запасными энергопакетами. Можно было так и уползти, но неумолимая жажда была сильнее страха. Зигфрид встал, быстро перегрузил из шкафчика-бара в карманы несколько бутылок живительной влаги и только после этого покинул свое заваленное трупами, разгромленное и загаженное жилище. Печально повисшая на одной петле входная дверь жалобно скрипнула ему вслед, и Безногий пообещал ей, что обязательно вернется.

«Но совсем другим! – торжественно закончил он мысленную клятву. – Вот только перегруппирую силы».

Откровенно говоря, перегруппировываться Зигфрид был намерен где-нибудь подальше от проклятого небоскреба, например, в любимом баре «Ночная птиса». Название было немного странным, но поили там приличными напитками, а посиделки стоили довольно дешево. Его владелец и сам был большим любителем выпивки, а потому с Безногим у него образовалась крепкая дружба и даже глубокая душевная связь. Где-то на уровне обмена энергетическими полями или глубже. Он доверял капитану даже такие страшные секреты, как происхождение буквы «с» в слове «птиса» на месте так и напрашивающейся «ц».

«Мой папаша пил ежедневно, – рассказывал бармен каждый раз, когда они с Зигфридом допивались до полуобморока. – Пил много, но никто не мог определить, насколько он пьян. Только моя мать. Она приходила в бар и заставляла его произнести слово „птица“. Если „ц“ ему не удавалась, мать уводила его домой. Вот тогда я и решил, что стану барменом и назову свой бар так, чтобы никто не спотыкался на его названии, в каком бы состоянии ни пытался его произнести!»

Зигфрид выглянул из лифта и понял, что сегодня «Ночная птиса» будет петь кому-то другому. Вестибюль был полон вооруженного народа. Здесь находились и громилы, вроде Бормана, и вежливые, но цепкие агенты. Держались они поодаль друг от друга, но следили за обстановкой бдительно, и проскочить «меж двух огней» было нереально.

Безногий огляделся и вдруг обнаружил, что дверь квартиры напротив лифта приоткрыта. Там, насколько помнил капитан, проживал вечно страждущий Петька Чумкин. В общем-то, лучшего места и помощника для «перегруппировки» было не найти во всей «общаге».

Капитан незаметно нырнул в квартиру сантехника и запер за собой входную дверь.

Петька, как оказалось, не спал, хотя время давно перевалило за полночь.

– Зигфрид?! – Чумкин с опаской взглянул на оружие. – Продавать идешь?

– Нет, отсидеться надо... – Безногий поставил на замызганный кухонный столик бутылку.

– У меня?! – ужаснулся Петька. – Что у тебя с лицом? Дрался?

– Били, – Зигфрид поставил на стол еще один сосуд.

– Супер-дешманцы! – изощренно выругался сантехник. – У меня с закуской туговато...

– Не проблема, – капитан бросил винтовки на стол рядом с бутылками. – Стаканы давай.

После второго стакана в голове у Зигфрида прояснилось. Он снова был в форме и даже обрел неслыханный боевой настрой. Петька тоже немного утолил жажду и смотрел на легендарного капитана с немым восхищением.

– Конец гадам! – решил Безногий громко, хлопая ладонью по столу. – Чумкин, ты со мной?!

– Всегда! – с чувством вымолвил сантехник. – Эх, нам еще бы пару гранат!

– Нельзя в небоскребах взрывать, – возразил Зигфрид. – Рухнуть могут. Мы и так всех уделаем!

– Да! – Петька размашисто кивнул. – Наливай!

– Нет, – капитан сгреб со стола оставшуюся бутылку. – Сначала победим, а после выпьем. За победу.

– За победу! – воодушевился Чумкин. – Только я стрелять не умею.

– Научу, – пообещал Зигфрид. – Пошли!

– Кого? А, ну да, пошли...

Они взяли винтовки и нетвердым шагом направились к двери.

– А их там много? – вдруг очнулся Петька.

– Справимся! Двадцать... или больше...

– Много, – опасливо пробормотал Чумкин. – Может, еще по капельке?

– Да, пожалуй, надо, – решил Безногий.

Они вернулись в кухню и, приняв еще по стакану «эликсира храбрости», снова двинулись воевать злодеев. Когда они выглянули в вестибюль, между двумя группами толпящихся там суперманоидов завязалась какая-то оживленная беседа на повышенных тонах. Зигфрид молча отметил, что врагов стало еще больше, и быстро запихнул нового боевого товарища в раскрытый лифт.

– Чего? Много? – спросил Петька.

– Пусть еще поругаются, бдительность потеряют, – авторитетно заявил Зигфрид. – Мы пока в мою хату заглянем. Там «гундосы» должны быть. На них потренируемся, а после и суперманоидов бить пойдем.

– Точно! – сантехник с чувством рубанул воздух ладонью. – Потренируемся...

Добраться до нужного этажа им удалось не сразу. Лифт неожиданно задергался, замигал многочисленными лампочками и остановился на семьдесят четвертом.

– Опять барахлит, – констатировал Петька, с досадой пнув по никелированной дверце, – электрика уволили, а лифтер на «гундоске» женился и в их квартал переехал.

– На гундешманке?! – ужаснулся Зигфрид. – Как же он с ней... хвост же мешает...

– Ну-у, – Петька озадаченно почесал в затылке. – Не-е, почему мешает? Не мешает, он же сзади...

– Ты что, пробовал?! – Капитан перевел изумленный взгляд на товарища по оружию.

– Кто? Я?! – Чумкин замахал руками. – Нет! Мне рассказывали!

Было видно, что сантехник врет, но Зигфрид не стал муссировать эту щекотливую тему.

– Мало тут суперманоидов живет, так мы же сами их и плодим, – лишь сказал он с разочарованием.

– Ну, они же не сразу получаются, – смущенно пробормотал Петька. – Это же результат третьего поколения... Так в энциклопедии написано. У меня в сортире лежит. Я ее иногда читаю.

Сантехник был чрезвычайно горд собой.

– Вот вы где! – раздалось позади товарищей. – Очень удачно!

Боевые друзья невольно пригнулись и медленно обернулись на голос. Аглаида Карловна схватила их обоих за руки и потащила в свою квартиру.

– Эй, Карловна! – возмутился Зигфрид. – Договаривались же – утром!

– Такое несчастье, Зигфрид, такое несчастье! – запричитала Аглаида Карловна. – Краник прорвало, ну почти как у тебя! Полная ванная! А пару-то полная квартира! Идемте, ребятки... Я потом вам налью.

– Идем, – в один голос согласились воинственные напарники...

...Течь, по заявлению Петьки, оказалась сложной.

– Тут без специального инструмента не обойтись, – он вылез из-под ванны весь в паутине и чешуйках облупившейся краски.

– Так вот! – нашлась старушка. Она ловко поставила на стиральную машинку, стоящую рядом с ванной, бутылку мутноватой жидкости. – Сама гнала.

– Самагнач, значит? – определил марку напитка Петька.

– Самогон, – уточнил более грамотный Зигфрид. – Годится.

– Да-а, – Чумкин хитро покосился на товарища. – Только тут еще и держать надо... Один крутит, другой – держит. Иначе никак.

– Ну, что же делать? – Аглаида вздохнула и поставила рядом с первой еще одну бутылку.

– За работу! – с энтузиазмом воскликнул Петька, прикладываясь к одной из бутылок. – Ого! Крепкий инструмент!

– Работайте, соколики, – старушка прикрыла дверь в ванную и засеменила на кухню. – Я вам закусочки налажу.

– Чего она сделает? – не понял Чумкин, высовываясь из-под ванны.

– Закуски, – пояснил Безногий, – наладит.

– Это как?

– Ну, колбасы настрогает, консервы откроет...

– А-а...

– Что держать-то?

– Держать? А вот эту трубу подержи, чтобы совсем не отвалилась.

– А может, ее тоже починить?

– А потом что делать? Если сразу все починить, то и звать не будут! Эх ты, капитан! Тут тебе не космос, тут соображать надо! Сегодня я ей кран починю, она нальет. Завтра – трубу. Она снова нальет. Послезавтра...

– Я понял.

– Ну, вот!

За работой и приятной беседой они не слышали, что творится в других частях здания. Зато это хорошо слышала Аглаида Карловна. Накрыв нехитрый стол, она прошаркала к входной двери и выглянула в коридор. По всем этажам сновали какие-то мрачные типы с оружием в руках. Они стучались в квартиры и задавали жильцам непонятные, а значит, явно каверзные вопросы.

Старушка прислушалась. Искали «хозяина квартиры 7595». Аглаида прикрыла дверь и задумалась. Чумкин наверняка врал, и напарник для работы ему не требовался, но могло случиться и наоборот. Проходя мимо ванной, она заглянула в щелку и увидела, что Зигфрид действительно держит какую-то трубу. А раз дело обстояло так, как говорил Петька, и без напарника ему было не справиться, то Зигфрид должен был сначала выполнить свою священную миссию в ванной, а уж после идти разбираться с теми, кто его ищет.

В дверь постучали. Не слишком громко, но уверенно и настойчиво. Аглаида Карловна поправила прическу, приосанилась и открыла дверь ровно на пять сантиметров.

– Доброй ночи, – пожелал суперманоид, одетый в точности, как мнимые соседи из нижней квартиры. – Я вас не разбудил?

– Не разбудили, – старушка улыбнулась ровной фарфоровой улыбкой. – Я вообще мало сплю. Возраст, знаете ли...

– Разве у вас есть причины сетовать на возраст? – отвесил он изящный комплимент.

– Ах, юноша, сетовать можно даже на молодость, – Аглаида смущенно зарумянилась. – Все зависит от взгляда на жизнь.

– Если смотреть просто, то и сетовать не на что, – догадался молодой суперманоид. – Вы такая замечательная собеседница... Неужели вам никто не составляет компанию? Я бы, например, не отказался.

– Так в чем же дело? – Старушка открыла дверь пошире. – Входите, скрасьте мое одиночество.

– Извините, – суперманоид окинул взглядом прихожую и видимую часть гостиной, – служба... Но как-нибудь я обязательно загляну.

– Буду рада, – Аглаида снова улыбнулась и захлопнула дверь.

Жить на Супертрахбахе было легко и приятно. Даже мегаполиция здесь была просто воплощением учтивости.

– Карловна! – проревел из ванной Петька. – Инструмент кончается, а мы еще ни разу не закусили!

Аглаида выпала из сусальных мечтаний и больно ударилась о грешную твердь. Вежливые и тактичные суперманоиды были где-то там, снаружи реальности, а внутри ее Аглаиде приходилось довольствоваться общением с вечно пьяными хамами-соотечественниками.

Когда Аглаида Карловна вернулась в гостиную, звуки производимых в ванной работ уже стихли и на смену бряцанью железок пришел молодецкий храп. Уставшие работнички отдыхали от праведных трудов. Старушка заглянула в оккупированное ими помещение и, убедившись, что течь устранена, решила сэкономить хотя бы на закуске. Стараясь не шуметь, она вышла в общий коридор и снова прислушалась. В доме наступила подозрительная тишина. Ни шагов, ни голосов вежливых мегаполицейских слышно не было. Аглаида Карловна выглянула на пожарную лестницу, проверила лифты, но следов присутствия агентов не обнаружилось и там. Немного поразмыслив, она пришла к выводу, что, даже если полиция и ушла из небоскреба, она не могла не оставить пост или, как ее... засаду в потенциально опасной квартире 7595.

Старушка поднялась на этаж выше и осторожно приблизилась к висящей на одной петле двери в жилище Безногого. То, что предстало перед ее взором, не поддавалось никакому описанию. Квартира Зигфрида была приведена в полный упадок. Обои, линолеум, и навесной потолок были сорваны и изрезаны в мелкие кусочки, словно кто-то искал впрессованную в них иголку. Мебель превратилась в щепки, а от бытовых приборов остались только обломки и груды микросхем. Аглаида опасливо прошла по коридорчику и заглянула в одну из комнат. Там картина была ничуть не лучше. Старушка вернулась к входной двери, и тут из кухни донеслось негромкое ругательство на незнакомом языке, а затем грохот и жалобный звон посуды. Видимо, тот, кто устроил все это безобразие, по-прежнему находился в квартире. Старушка бросила прощальный взгляд на лишившееся штор окно и засеменила прочь...

* * *

...Супруги Слизняковы пребывали в состоянии близком к экстазу. После всего, что они увидели через окно, рейтинг Безногого поднялся до запредельных высот. Драки, убийства, суперманоиды, люди, гундешманцы... Но и этого великолепному капитану оказалось мало. Он пригласил к себе еще и старушку! И это глубокой ночью, после всех приключений!

– Я его обожаю! – простонала Анабелла. – Учись, Филимон!

– Конечно, Белочка, – промямлил супруг. – Но я давно предлагал пригласить его соседку Машу, она такая одинокая...

– Машу?! – Анабелла возмущенно заколыхалась. – Разве можно сравнивать ощущения от близости с какой-то там Машей и восторг от обжигающих прикосновений капитана?!

– Ну, тебе, возможно, нет, но мне...

– Даже не думай! – отрезала супруга. – Смотри, опять гундешманец!

В окне напротив мелькнул силуэт мечущегося по квартире чужака.

– Что он еще не испортил? – пробормотал Филимон. – Разве что люстру?

– Ах, какие они выдумщики! – Анабелла томно вздохнула. – Ну, где же капитан?! Неужели он так и бросит это тоскующее по ласке существо наедине с его неутоленной страстью?!

* * *

– Зигфрид! – Аглаида Карловна потрепала Безногого по небритой щеке. – Зигфрид, голубчик, проснись!

– А?! – капитан открыл один глаз и тупо уставился на старушку. – Смерть?

– Соседка, – ответила Аглаида. – У тебя в квартире настоящий погром! И кто-то ходит...

– «Гундосы», – сквозь сон предположил Петька, устраиваясь под ванной поудобнее.

– Порву на паззлы! – пообещал Зигфрид, поднимаясь с сырого кафеля. – Чумкин, подъем!

Первым в разгромленную квартиру ворвался хозяин. Увидев, во что превратилось его жилище, Зигфрид взвыл, словно мотор доисторического болида «Формулы-1» и рванулся к шкафчику-бару. Точнее, к тому, что от него осталось.

– Разбили! – простонал он, выкапывая из груды хлама осколок бутылки. – Все разбили, гундосманоиды проклятые!

– А что это у вас под кроватью? – заинтересовалась старушка. – Вернее – под ее обломками? Ящики какие-то?

– Это вещи...

– Вещи?

– Ну, штаны, носки, белье...

– А почему написано «взрывоопасно»?

– Мало ли что там написано? – Безногий уже едва сдерживался, чтобы не начать громко браниться и топать ногами. – Вы, Аглаида Карловна, идите к себе. Не то здесь сейчас разыграется неприятная сцена...

– Какая еще сцена?

– Допрос с пристрастием, – заявил некто, приставляя к затылкам капитана и Петьки стволы лазерных разрядников. – Бросить оружие!

Товарищи покорно выронили винтовки и подняли руки вверх.

– Ху бес нычка? – не оборачиваясь, спросил Зигфрид.

В переводе с гундешманского это означало: «Где ты прятался?»

– Неважно, – ответил некто. – Где вещи моего дяди?

– Какого дяди? – удивился капитан.

– Того, что лежал в твоей ванной!

– Ах, этого! Ну там, в ванной, наверное, и лежат.

– Нет там ничего!

– Значит, их унесли вместе с самим дядей и еще семью трупами, – Безногий пожал плечами. – Тут час назад знаешь какое побоище было?

– Знаю, – ответил гундешманец. – А еще я знаю, что дядю моего, единственного и любимого, унесли почти голого. Где вещи, горилла?!

– Ставки растут, – капитан усмехнулся. – Суперманоиды называли меня макакой. В стиральной машине его вещи.

– Там я смотрел. Мне не нужен пиджак или штаны. Мне нужен дядин ключ. Где хачик, тьфу... ключик?!

– Какой еще ключик? – Внутри у капитана закипала большая кастрюля с желчью. Он очень не любил, когда ему к затылку приставляли оружие, и потому сдаваться не собирался. Этому «гундосу» предстояло пройти все стадии нервного расстройства. От нетерпеливого подпрыгивания до тихого помешательства.

– Маленький, железный, с пластиковой биркой, – раздраженно пояснил чужак.

– Не было при нем ключика, – уверенно сказал капитан.

– Как не было?! – взорвался гундешманец. – Как не было, когда я сам положил его дяде в... как же это по-русски?!

– В пасть, – подсказал Безногий.

– Да, в пасть, – обрадовался шпион. – Нет, в какую еще пасть?! В карман!

– Зачем? – Зигфрид удивленно обернулся, не обращая внимания на «ствол». – Твой дядя был всеядным? – Мой дядя погиб!

– А ключи ему в карман и в пасть ты зачем засунул?

– Не твое дело, орангутанг! Один был ключ, только в кармане!

– Нет, ты не увиливай! Завалил дядю, надругался над телом, а теперь нас обвиняешь в мародерстве?! Зачем ты засунул ему в глотку железный ключ, ящерица?!

– Какой кошмар! – тихо охнула Аглаида Карловна.

– Вы только посмотрите на этого извращенца! – продолжил наседать на поникшего гундешманца Безногий. – На этого маньяка! Не пожалел родного дядю, чтобы удовлетворить свои низменные инстинкты?! Убил, обобрал до нитки, а потом еще и ключ разводной ему в глотку вставил!

– Разводной?! – гундешманец отшатнулся и опустил оружие. – Нет! Он был маленький, от двери!

– Маленький?! Разводной сантехнический ключ «на тридцать восемь» – это маленький? Петька, это маленький ключик?

– Не-е, – Чумкин почесал за ухом, – это большой. Таким если огреешь – душа вон...

– Да простой он был! – застонал гуманоид. – Жестяночка, с колечком и бирочкой... Малюсенький совсем!

– Такой? – Безногий вынул из кармана ключ от собственной квартиры – тоже с биркой – и словно случайно уронил его на пол.

– Хачик! – радостно воскликнул гундешманец и опрометчиво наклонился за вещицей.

Зигфриду не пришлось отдавать дополнительную команду. Петька ловко вынул из-за пояса ключ гаечный и от души треснул им гуманоида по затылку. Чужак сразу обмяк и растянулся у ног землян.

– Такой, – удовлетворенно повторил за капитаном Чумкин. – «На тридцать восемь»...

– Так ему, зверю, и надо, – поддержала соотечественников Аглаида Карловна. – Надо же! Родного дядю загубил! Пойду вызову мегаполицию...

– Не надо, Карловна, – остановил ее Зигфрид. – У меня получше идея имеется... Вы просто домой ступайте. Поздно уже. А этого «дядеубийцу» мы сами сдадим, кому следует.

– Ладно, – старушка недоверчиво взглянула на капитана, но от дальнейших комментариев воздержалась и ушла.

– Ты чего придумал? – поинтересовался Петька.

– Это потом, – остановил его Безногий. – Сначала скажи мне, как сантехник сантехнику, зачем этому «гундосу» понадобился какой-то ключик?

– Домой попасть не может? – серьезно задумавшись, предположил Чумкин.

– И ради этого стоило переворачивать здесь все вверх дном?

– Водку жалко, – Петька вздохнул. – Наверное, нет. Можно было пойти к управдому и взять дубликат.

– Вот именно! – Зигфрид поднял кверху указательный палец. – А если он не пошел к управдому, значит... Это был ключ не от его квартиры.

– Ну да, от дядиной...

– Нет, дубина! Не от дядиной и не от тетиной! А от той, где есть что-то ценное!

– От сейфа?! – догадался Чумкин.

– От сейфов ключи по-другому выглядят. – Капитан поднял с пола свой ключик. – И бирки к ним не цепляют.

– Почему?

– Потому что на бирках пишут адрес, а у сейфа какой может быть адрес?

– Ну, я не знаю... код, например, – сантехник развел руками.

– Кто же станет прямо к ключу код прикладывать? Зачем? Чтобы ворам приятное сделать? Нет, Петюня, это квартирный ключик. И в квартире этой хранится что-то для «гундосов» особо ценное!

– Спирт?

– Нет, – Зигфрид задумчиво взглянул на потолок. – Спирт они не пьют. Они от него дохнут на месте. После первого же глотка.

– Тогда деньги, – Чумкин толкнул тело поверженного противника ногой. – Надо его привязать, а как очнется, расспросить.

– Деньги? – Безногий вышел из глубокой задумчивости. – Бандюги тоже про какие-то деньги спрашивали...

– Он нам все расскажет! – Петька зловеще похлопал гаечным ключом по ладони.

– Петро, я понял! – Зигфрид хлопнул себя по лбу. – Пакуем гуманоида и ходу!

– Куда?

– В морг, Петя!

– Мы же еще живые! – Чумкин испуганно передернул плечами.

– Это мы, – Безногий схватил товарища за плечо и встряхнул. – Соображай, сантехник! Мы живые, а вот гундешманский «дядя» уже начал портиться, это у них быстро происходит... А значит, его поместили в специальный «гундосовский» морг!

– Это который за мостом, направо? – Петька наконец начал понимать, о чем идет речь. – Но ведь этот вот проверял – в карманах у его дяди никакого ключа не было.

– Не было, – Безногий ухмыльнулся. – Ему не в карманах надо было проверять, а совсем наоборот.

– Это как?

– Все тебе расскажи! – Зигфрид рассмеялся. – Поехали, Петя, там увидишь...

* * *

...Очнувшись, Сопливиан Носони обнаружил, что находится в довольно странном положении. Его руки и ноги были привязаны к спинкам металлической кровати, а вместо одежды его тело оплетала какая-то кожаная сбруя из множества сыромятных ремешков с кольцами и заклепками. Во рту у гуманоида торчал кляп. В приютившей его комнате царил полумрак, горели восковые свечи и пахло чем-то приторным. Чужак помотал головой и попробовал на прочность путы. Привязан он был крепко. Сопливиан прислушался к своим ощущениям. Немного болел затылок, но в целом самочувствие оставалось нормальным.

– Он приходит в себя, – прошептал кто-то из полумрака. – Ах, какой он душка!

Гундешманец сфокусировал взгляд на возвышающейся где-то в ногах горе. При более пристальном рассмотрении выяснилось, что это вовсе не гора, а человеческая самка необъятных пропорций. Она была наряжена в кожаное нижнее белье, высокие сапоги и кепку, а в руках держала длинный хлыст. При каждом движении все ее многокилограммовые телеса колыхались, словно студень.

– Милый, – томно произнесла самка, медленно подползая к Носони по кровати на коленях. – Филя, ко мне...

Она дернула за длинный, уходящий в темноту поводок, и в поле зрения Сопливиана появился тщедушный человечек в ошейнике и широких трусах.

Что должно было произойти дальше, Носони догадывался.

– Е-е-а-о! – попытался жалобно промычать он, но женщина-гора уже взобралась на него верхом, и все остальные слова застряли, словно еще один кляп, прямо в глотке.

– Душка! – восторженно повторила мучительница. – Мы так славно повеселимся втроем!

– Е-е-ги! – прокряхтел Сопливиан.

– Куда бежать, милый? – спросила женщина. – Или тебя так зовут?

– Давай снимем с него намордник, Белочка, – предложил мужчина на поводке.

– Он ему так идет! – разочарованно протянула мучительница.

– Е-е-е-ги! – с еще большим напором промычал Носони.

– Он что-то хочет нам сказать, – настаивал мужчина. – А вдруг он предложит какой-нибудь новый фокус?

– Ах! – женщина изящным жестом сорвала с пленника повязку с шариком-кляпом.

– Деньги! – оплевываясь, крикнул гундешманец. – Много денег! Я дам вам столько денег, что вы сможете открыть целый клуб для сексуально озабоченных извращенцев!

– Кто это извращенцы?! – обиделась женщина.

– Анабеллочка, – вмешался мужчина, – это весьма интересное предложение...

– Взгляни на него, Филимон! – Анабелла нехотя слезла с чужака, и он наконец-то смог нормально вдохнуть. – Ну откуда у него деньги, да еще столько?!

– Миллион кредитов! – пообещал гундешманец.

– О-о? – приятно удивилась Анабелла.

– Прямо сегодня! Наличными!

– Мы согласны! – торопливо заявил Филимон. – Что нужно сделать?

– Для начала отвязать меня от этой проклятой кровати!

– Нет, душка, – Анабелла отстранила супруга. – Деньги вперед!

– Вы поедете со мной, – пообещал гундешманец. – У вас же мое оружие! Чего вы боитесь?

– Хорошо, – согласилась мадам Слизнякова, – но учти, Филимон пять лет прослужил в космической пехоте!

– Да? – Сопливиан с сомнением взглянул на плюгавого Филимона.

– Снайпером, – гордо добавил Слизняков, вынимая из-под брошенной на пол одежды чужака лазерные разрядники. – Далеко не уйдешь.

– Я своих слов не нарушаю, – гордо заявил Носони. – Развязывайте.

Анабелла развязала на гундешманце веревки и с недовольным видом удалилась переодеваться в другую комнату.

– Куда поедем? – торопливо одеваясь, спросил Филимон.

– В морг, – ответил Сопливиан, потирая освобожденные от пут запястья.

– Да, да, – Филимон часто и энергично закивал.

– Что «да, да»? – насторожился чужак.

– Я краем уха услышал, что Зигфрид и Петька тоже туда собирались, – пояснил Слизняков.

– Хаш-бабай! – нецензурно выругался гуманоид. – Надо их опередить!

– А еще эта милая старушка, та, что живет этажом ниже капитана, за ними поехала, – пропела Анабелла, появляясь из соседней комнаты.

– Карга, – буркнул Филимон, – все время что-то вынюхивает... Ей уже успокоиться давно пора, так нет...

– Скорее! – лихорадочно натягивая штаны прямо поверх кожаных аксессуаров, воскликнул Сопливиан. – Мы не должны опоздать!

– В морг еще никто не опаздывал, – философски заметил Филимон, помогая ему натянуть пиджак. – Белочка, ты уже вызвала нашу машину?

– У подъезда, – ревниво наблюдая за мужчинами, буркнула Анабелла. – В морг! Это так... возбуждает!

5

– Внимание всем постам, разыскивается агент гундешманской разведки Зигфрид Безногий, – голос мегаполицейского диспетчера был монотонным и усталым. – Предположительное место нахождения – район семидесятого моста.

– Видели Безногого, – откликнулся в эфире один из постов. – Проехал по мосту и свернул направо. С ним еще один землянин.

– Заложник?

– Скорее всего, нет... Оба пьяные.

– Проследите за машиной.

– Следим. Машина остановилась у гундешманского морга... Объекты прошли в ритуальный зал...

– Всем постам оцепить морг.

Старший ударной бригады суперманоид Колбасевич отключил подслушивающее устройство и обвел мрачным взглядом своих бойцов.

– Слышали? Легавые обложили капитана в морге.

– И что теперь делать? – озадачился один из бандитов.

– Едем туда же.

– Там же полиция.

– Справимся. Пока едем, вызову еще пару бригад...

– Уж настреляемся! – загудели бандиты.

– Ша! – подражая манере безвременно ушедшего Бормана, заявил Колбасевич. – Запомните – Безногий нужен живым!

* * *

...Зигфрид прошел в ритуальный зал и осмотрелся. Два десятка гуманоидных тел на холодных каменных столах были накрыты серенькими простынками. В зале было свежо. При разложении трупы гундешманцев источали всего лишь легкий запах рыбы.

– Слушай, капитан, а это правда, что раньше наши колонисты на Гундешмане этих тварей ели?

– По вкусу они как креветки или кальмары, – Безногий кивнул. – Но это старая история. Мы тогда еще не знали, что они разумные.

– Так ты тоже... ну... ел?

– Я тогда еще не родился.

– А-а...

– Тихо... Слышишь, кто-то там ходит?

– Где?

– Перед парадным.

– Кто там может ходить? Призраки?

– Какие, к черту, призраки?! Служащие, наверное. Давай побыстрее найдем «дядю» да смотаемся.

– Давай, – Чумкин приподнял ближайшую простынку. – Не он.

– Тут тоже, – капитан приподнял другую.

Они быстро проверили все столы и нашли Борзони на самом последнем, рядом с черным ходом.

– Удачно, – решил Безногий. – Выйдем через заднюю дверь.

– Мы его с собой заберем?

– Нам он не нужен, только его ключик, – Зигфрид беспокойно взглянул на двери главного входа. – Идут! Прячься!

Они присели и затаились. В зале зажегся свет, и в помещение ворвались какие-то суперманоиды.

– Обыскать каждый уголок! – приказал один из вошедших.

– Всем стоять на месте! – рявкнул кто-то еще. – Землянин наш!

– Супергероина объелся? – удивился первый голос. – Мегаполиция!

– А начхать! – нагло ответил второй. – Если не хотите сдохнуть, руки на головы и на выход!

– Ну, вообще уже обнаглели, мафиози недобитые!

– Будешь ругаться – пристрелю, – предупредил второй. – Нас больше, так что – проваливайте!

– Мы представители закона!

– А мы его нарушители, – второй заржал. – Пшли вон!

– Вы все арестованы!

В ответ на это заявление по залу разнесся дружный гогот. Судя по голосам, бандитов было действительно много. Зигфрид несмело выглянул из-за стола.

– Вот он! – увидев капитана, заорал первый голос. – Взять!

– Стоять! – крикнул второй. – Что, неясно?!

– Взять! – уже на пределе громкости заорал первый.

– Огонь, – спокойно приказал второй.

Зигфрид и Петька предусмотрительно распластались на полу и прикрыли головы руками. Крики, стоны, вой иглометов, свист лазерных разрядников и бульканье ручных аннигиляторов слились в безумную какофонию. На головы капитану и сантехнику посыпалась штукатурка и ошметки изорванных иглами тел. Топот маневрирующих по залу стрелков слышался то слева, то справа. Однажды кто-то даже наступил капитану на пятку, а об Чумкина дважды споткнулись.

Постепенно «музыка» пошла на убыль, и Безногий открыл глаза. Где-то между столами мелькнули две последние тени, и в зале наступила тишина. Под высоким потолком горела единственная уцелевшая лампочка, а в воздухе висели клубы пыли. Зигфрид закашлялся, помахал рукой, чтобы отогнать пылевую завесу и удивленно присвистнул.

– Под ноль друг друга побрили!

– Кто?

– Суперманоиды. Смотри, ни тех, ни других не осталось!

– И нас, – невесело буркнул Чумкин, – побрили.

– Ты о чем? – капитан обернулся и обнаружил, что Петька смотрит на пустой стол.

– Дядя! – воскликнул Безногий. – Куда он подевался?!

– Туда, наверное, – сантехник махнул рукой в сторону приоткрытой двери черного хода. – Ушел под шумок.

– Как он мог уйти, что ты несешь?!

– Ну, увели его, значит, – исправился Петька.

– Дьявол! – Зигфрид помотал головой. – Прощай, тайна!

– А может, бог с ней? – Чумкин опасливо оглянулся. – Пошли отсюда, Устиныч, пока новые полицейские не понаехали. Не то все это побоище на нас повесят...

– Поехали, – Безногий огорченно махнул рукой. – У тебя кредиты есть?

– Нет...

– Жалко. Можно было в «Ночную птису» завернуть...

– У меня дома три литра спирта припасено, на черный день...

– Что же ты молчал?! Это же все меняет!

– Так ведь на черный день...

– Ну вот, он и наступил!

– Думаешь?

– Уверен. Тайну мы упустили, в историю вляпались, да еще и не в одну. «Дяди» нет, ключа нет, искать бесполезно... Куда еще чернее? Поехали!

* * *

...Аглаида Карловна осторожно выглянула из-за угла и, низко пригибаясь, перебежала к своей машине. Супруги Слизняковы во главе с гундешманцем подтащили завернутое в тряпку тело к своей машине и забросили его в багажник. Все это было чрезвычайно интересно. Аглаида дождалась, когда машина похитителей трупов отъедет подальше, и забралась в свой старенький экипаж.

– За машиной Слизняковых, – приказала она бортовому компьютеру.

– Анабеллы и Филимона? – уточнил кибермозг.

– На Трахбахе есть другие Слизняковы?

– Есть Фиона и Цезарь, а также Миранда, Лючия, Эдит и Матрена...

– Матрена Слизнякова! – старушка посмаковала сочетание. – Как пошло! Нет, за Анабеллой и Филимоном...

– Дистанция?

– Чтобы не заметили.

– Принято...

* * *

...Банка со спиртом опустеть не успела. Грустные посиделки неудавшихся кладоискателей прервал настойчивый звонок видеофона.

– Кого черти надирают?! – промычал Петька.

– Меня, Петенька, – проскрипела Аглаида Карловна. – Вы там еще не угорели от водки своей?

– Это же не газ, – Чумкин приблизил лицо к экрану. – Чего звоните? Опять трубу прорвало?

– Нет, Петенька, не прорвало. Зигфрид Устиныч у тебя?

– О, как вы меня зауважали! – удивился Безногий, двигаясь к экрану. – С чего это вдруг?

– Так ведь не дома я, Зигфрид, – призналась старушенция. – Сижу в своей машинке напротив одного особняка, наблюдаю, как Слизняковы труп гундешманский в него заносят...

– Вы где?! – встрепенулся Зигфрид. – Адрес!

– Так ведь совсем слепая стала, не разберу никак...

– Аглаида Карловна, чего вы хотите?

– Эх, соколик, чего может хотеть пожилая женщина? Покоя и обеспеченной старости...

– Адрес! Будет вам обеспеченный покой!

– Обещаешь?

– Слово капитана!

– А если обманешь?

– Приму гундешманское гражданство!

– Теперь верю, – старушка довольно улыбнулась. – Набережная Гарри Балды, дом восемь... Зигфрид, а скажи мне наперед, зачем они тело выкрали? Да и нам оно к чему?

– Я обещал вам обеспеченную старость, а не информацию, – отрезал Безногий. – Ждите нас на месте. Если они куда-то двинутся – преследуйте.

– Слушаюсь, мой капитан, – бодро ответила старушенция.

Зигфрид кисло улыбнулся и выключил связь.

– Не все еще потеряно, Чумкин! Все-таки прибыль будет! Не зря у меня все утро левая ладошка чесалась!

– Все утро? А потом?

– А потом я ее помыл...

* * *

...Когда они приехали по адресу, указанному пожилой лазутчицей, в голове у Зигфрида созрел гениальный план. Пользуясь тем, что ночь еще достаточно темна, все трое незаметно подобрались к служебному входу и бесшумно проникли в подвал особняка.

– Разберешься? – Зигфрид кивнул на хитросплетение труб, кабелей и проводов.

– А то! – Пьяный Петька звучно отрыгнул воздух и указал на увенчанный электронным манометром узел, из которого выходили несколько труб. – Вот тут все перекрыть, а вон там – отвинтить...

– И что?

– И все, – Чумкин махнул рукой. – Пересохнет все... в трубах...

– Балбес! Нам надо, чтобы у них холодильник из строя вышел и свет вырубился!

– Так я и говорю... там перекрыть, а тут...

– Ладно, – остановил его Безногий. – Сам справлюсь.

Он вскрыл электрический щиток и начал изучать проводку. Ему требовалось найти провод, отключающий электронные замки и свет в гостиной второго этажа. Через окно он видел, что тело Борзони похитители подняли именно туда. Видимо, в данную минуту они как раз уложили его на стол и готовились произвести вскрытие.

– Вот тут перекрыть, а вот тут... – донеслось бормотание Петьки, но теперь уже из другого угла.

Трубы внезапно загудели, а цифры на манометре заскакали, отсчитывая давление уже не килограммами на квадратный сантиметр, а тоннами на микрон. Система принудительной подачи воды вибрировала, шипела и натужно стонала.

– Петька! – рявкнул Безногий. – Отойди от крана!

– Сейчас, Зигфрид Устиныч, – Чумкин повернул еще какой-то вентиль, и сверху донесся истошный вопль.

Судя по тембру, кричала Анабелла.

– Ошпарилась! Филимон! Закрой этот кипяток! Ой, изо всех труб хлещет! Филя, ну сделай что-нибудь!

– Эвакуируемся! – крикнул в ответ Филимон.

– Дядю! – заверещал гундешманец.

– Ничего с ним не сделается!

– Сварится же!

– А ему уже все равно!

По лестнице прогрохотали торопливые шаги, и голоса зазвучали уже снаружи особняка.

– Надо слесарей вызвать!

– Лучше пожарных!

– Не горит же!

Пока они спорили, кого следует вызывать, Зигфрид и Петька выбрались через подвальное окно с другой стороны особняка и запрокинули головы, рассматривая увитую плющом стену.

– Окно приоткрыто, – констатировал Чумкин. – Только я высоты боюсь...

– Стой здесь, – приказал Безногий. – Будешь ловить.

– Труп?

– Меня! Ему-то что сделается?

– А просто ключ ты достать не сможешь?

– Потрошить придется, – авторитетно заявил капитан. – Я его глубоко запрятал...

– Куда?

– Туда! – Зигфрид фыркнул и полез по выщербленной кирпичной стене.

– Не ошпарься, – предупредил Петька.

– Я на Куйбе в сернистом гейзере купался, – высокомерно бросил Зигфрид. – Мне твой кипяток как парное молоко!

Чумкин с уважением покивал и расставил руки, словно собрался ловить Безногого уже сейчас.

Зигфрид перевалился через подоконник и исчез в клубах пара. Спустя несколько секунд он объявился вновь. Проверив, где стоит Петька, он опять нырнул в горячий туман, и еще через секунду из окна вылетело замотанное в простынку тело. Оно глухо шлепнулось в шаге от Чумкина, и, пока Петька тупо рассматривал едва не прибивший его предмет, Безногий успел спуститься по плющу на землю.

– Хорошо, что лианы эти из фибропласта, не то сорвался бы на фиг, – пробормотал капитан, вытирая с лица конденсат. – Петро, что стоишь?! Бери «гундоса» и ходу!

– Куда? – с трудом взваливая тело на плечо, спросил сантехник.

– К реке! Там прогулочные катамараны должны быть.

– А карга?

– Обойдется!

– Гундешманское гражданство принять решил? – проскрипела из кустов Аглаида.

– О, Карловна! А ты когда успела выбраться? – удивился Петька.

– Да уж успела! – старушка недовольно покачала головой.

– Все равно – к реке, – ничуть не смутившись, приказал Зигфрид. – К машине не пробьемся, там эти ошпаренные бродят. А мы ружья в салоне оставили.

– Говорил я, надо было винтовки с собой взять! – Чумкин вздохнул.

– Ничего ты не говорил, – возразил Безногий. – Давай двигай...

Они пробежали через узкий скверик и торопливо спустились по широкой каменной лестнице прямо к воде. Река Большой Трах была широкой, неторопливой и грязной. Никаких катамаранов на ее берегу не оказалось.

– Ну, и где лодки?! – завопил Петька.

– Умри! – прикрикнул на него Безногий. – Сейчас что-нибудь придумаю.

Он растерянно огляделся, но ничего даже примерно похожего на плавсредство поблизости не обнаружил. Оставалось одно – идти вдоль берега до самого речного порта. Там можно было раздобыть экраноплан или просто укрыться в доках.

Зигфрид уже собирался озвучить свое предложение, как над головами троицы раздался зловещий голос гундешманца.

– Руки вверх!

Первым требование гуманоида выполнил Чумкин. Он сбросил с плеча «дядю» и вытянул конечности к начинающему светлеть небу. Тело Ананиана Борзони звучно плюхнулось в воду и медленно поплыло по течению, с каждой секундой все больше удаляясь от берега.

– Хм, – усмехнулся Зигфрид, оглядываясь на тело. – Не тонет...

– Куда?! – заорал гундешманец. – Назад!

– Вряд ли он тебя послушается, – с издевкой заявил капитан.

– Все в воду! – приказал Сопливиан, направляя на людей оружие. – Достать дядю, иначе я вас продырявлю!

В качестве подтверждения серьезности своей угрозы, он влепил в парапет набережной пару лучевых разрядов.

– Ты не нервничай так, – Безногий поежился. – Выловим тебе дядю...

Он взглянул на спутников и пожал плечами.

Петька тоскливо вздохнул и полез в воду первым. Старушка попыталась сослаться на возраст, но гуманоид был непреклонен. Он прицелился в Аглаиду Карловну из правого разрядника, и она торопливо засеменила к воде. Зигфрид нырнул прямо с парапета.

Догнать уплывающее тело было делом трех бодрых взмахов. Безногий ухватил «дядю» за ногу и подтянул к себе. Однако отбуксировать гуманоида к берегу у него не получилось. Едва он развернулся в сторону темнеющей в сумерках набережной, труп словно бы ожил и сам потянул капитана. Зигфрид удивленно обернулся и обнаружил, что из речного тумана прямо на него наплывает здоровенный катер. На носу судна стояли пятеро суперманоидов в тошнотворно стандартных костюмах. Один из них держал в руках багор, которым и подтягивал тело гундешманца к борту.

– Нет! Отдайте! – потеряв всякую бдительность и пренебрегая конспирацией, взвизгнул с берега Носони. – Это мой дядя!

– Он такой милый! – в унисон ему заверещала Анабелла.

– Хачик! – скрипнула Аглаида Карловна, выбираясь из воды.

– Устиныч, я пас, – пробулькал Петька ниже по течению.

– Выдайте племяннику компенсацию, – приказал кто-то из агентов в штатском.

Не занятые «рыбалкой» суперманоиды достали оружие и открыли по мечущимся на берегу силуэтам беглый огонь.

Зигфрид в последнем отчаянном рывке ухватил тело гуманоида за голову, но мегаполицейский с багром был сильнее. Гундешманский труп выскользнул из рук Безногого и уплыл в цепкие лапы правосудия. Капитан нырнул, проплыл под водой сотню метров и появился уже почти на середине реки. Убедившись, что его не преследуют, он отдышался и неторопливо поплыл к противоположному берегу, нарушая при этом все правила навигации. Когда Зигфрид наконец выполз на песчаный пляж расположенного ниже по течению парка отдыха имени Виле Нина, над Супертрахбахом занялась заря нового дня. Косые лучи красноватого солнца скользнули по воде и осветили усталое лицо капитана. Безногий утер влагу и сплюнул на ладонь. Вместе с тиной и песком из его рта выпал и маленький металлический ключик с пластиковой биркой.

– Бокс нычка симплекс зулишмани, – пробормотал он на гундешманском, – хус зулишмани хачикян...

В переводе это означало: «А ларчик просто открывался, он открывался ключиком...»

Не теряя времени, он протер бирку от тины и провел пальцем по буквам. В слабом свете наступающего утра рассмотреть надпись было трудно, однако Зигфрид справился. «Проспект Героев Эволюции, д. 5, кв. 3876» – гласила надпись. Безногий довольно улыбнулся и, осторожно положив ценную вещицу на плоский камень, принялся отжимать одежду.

Тем временем где-то далеко за мостом раздался мощный взрыв. Капитан невольно взглянул в ту сторону и обнаружил, что грозный катер мегаполицейских объят ревущим синим пламенем. В чем причина речной трагедии, выяснить было несложно. Прямо над катером зависла летающая машина с закрепленными на выносных консолях атомными пушками. Мафия на этой богатой и благополучной планете была тоже благополучной и богатой. Земным бандитам на такие машины было не заработать при всем желании.

– Нет тела, нет дела, – удовлетворенно пробормотал Зигфрид, натягивая влажную одежду. – Спасибо, братки, за помощь. Поаплодировал бы вам, но мне пора по одному адресочку.

Положив заветный ключик в карман, он быстро пересек пляж, сонный парк аттракционов и вышел на оживленную, даже в такой ранний час, улицу. Такси на Супертрахбахе ходили круглосуточно, с интервалом всего в две секунды...

* * *

...– Я такой несчастный! – заявил Сопливиан, устало присаживаясь на опаленный выстрелами парапет. – Теперь у меня нет ни дяди, ни его наследства!

– Бедненький! – Анабелла пошмыгала крупным носом и прижала голову гуманоида к необъятной груди. – Сиротка! Ты еще в сбруе?

– Нет! – Носони испуганно отшатнулся. – Все договоренности остаются в силе!

– Вот и хорошо, – Анабелла улыбнулась.

Сопливиан осторожно отодвинулся от мадам Слизняковой и поднял еще не остывший после перестрелки разрядник.

– Только теперь я сам выберу себе партнера!

– Это кого же? – Анабелла смущенно намотала локон на толстый палец.

– Вот этого... сантехника!

– Ах, как это возбуждает! – сначала пропела Слизнякова, но затем очнулась и возмущенно заморгала. – Как это сантехника?! А как же мы?!

– Я помню адрес на бирке! – заявил Сопливиан. – И, чтобы попасть в дядину квартиру, мне необязательно открывать ее ключом! Дверь можно просто взломать. Но вы, дорогуша, для этого не годитесь. Мне потребуется сильный помощник. Из всей вашей обезьяньей компании годится только этот...

Он ткнул пальцем в грудь трезвеющего, а потому безучастного Петьки.

– Грабеж! – взвизгнула Анабелла.

– Нет, господин гундешманец, ну это действительно как-то... – пробормотал Филимон.

– Ворюга, – скрипнула Аглаида Карловна.

– Всем стоять! И сидеть! Эй, ты, сантехник! Как тебя?

– Петька, – Чумкин перевел на чужака стекленеющий взгляд.

– В машину, Петр!

– Зачем?

– Поедем за дядиным наследством!

– Далеко?

– Не очень, на проспект Героев... – Сопливиан понял, что болтает лишнее, и прикусил язык. – Недалеко! Быстро, алкоголик!

– Ну, ладно, – Петька высморкался на парапет и побрел к экипажу супругов Слизняковых.

– Счастливо оставаться, – Носони ехидно улыбнулся и попятился, держа обманутых компаньонов под прицелом. – Повеселитесь тут пока... втроем!

– Ах, как это... – простонала Анабелла.

Она не закончила фразу, поскольку раздраженный Филимон отвесил ей тяжелый подзатыльник.

– Филя?! – Слизнякова удивленно скривилась. – За что?

– Задолбала, – угрюмо пояснил супруг.

– Я?! – Анабелла возмущенно привстала и врезала Филимону в ответ.

Бывший снайпер космической пехоты глухо стукнулся затылком о парапет и потерял сознание.

– Уходят же, – с осуждением произнесла Аглаида Карловна, – пока вы тут «возбуждаетесь».

– И вам перепадет, – пообещала Слизнякова, – душка моя.

– Ушли, – констатировала старушенция. – Бери своего Филю и марш за мной!

– Куда?

– У меня машина на преследование вашего тарантаса настроена.

– Почему это у вас машина, а у нас – тарантас? – обиделась Анабелла.

– Без разговоров! Иначе здесь и останетесь!

– Да хорошо. – Она сгребла супруга в охапку и двинулась следом за старушкой. – Ах, погоня! Это так...

6

Искать «тайну» Зигфриду не пришлось. Она стояла на тумбочке в виде большого пузатого портфеля. Безногий тщательно запер входную дверь и в ритме танго приблизился к чемоданчику. Станцевав около находки несколько па, он резко нажал на магнитные замки и открыл портфель.

– Так я и знал, – щурясь от удовольствия, пробурчал капитан. – Кредиты...

В его голове сразу же затрещал невидимый калькулятор. Новый костюм, ящик водки, новый корабль – ведь родной «ЗУБ» уже давно пришел в окончательную негодность, вилла на Богемии или на Ривьере...

Зигфрид радостно почесался (купание в Большом Трахе было не лучшим способом помыться). С такими деньгами он мог позволить себе все, что угодно! Безногий вывалил кредиты на кровать и примерно оценил сумму своего нового состояния. На первый взгляд оно исчислялось тремя, тремя с половиной миллионами. «А еще открою гостиницу, ресторан и казино, – решил капитан. – Как раз хватит...»

Он встряхнул портфель. Сверху денег упала пачка каких-то дисков и одинокая бумажка.

– Ага, – сообразил Безногий. – Документы! Тоже деньги!

Он порыскал взглядом по квартирке и неожиданно для себя нашел именно то, что ему было нужно. Просторную куртку и школьный рюкзачок. Набив деньгами рюкзак, он повесил его на живот, а сверху надел и застегнул куртку. Теперь он выглядел солидным и толстым. Диски он сунул в карман куртки. Бумажку Зигфрид хотел сначала скомкать и выбросить, но, немного поразмыслив, сунул в карман брюк. Сейчас вчитываться в то, что на ней нацарапано, ему было некогда, но там вполне мог оказаться еще какой-нибудь ценный адресок.

Полностью экипировавшись, Безногий проверил все шкафчики и тумбочки, но больше ничего заслуживающего внимания в квартире не нашел. В ней не оказалось даже спиртного.

– Гундосы, – он разочарованно вздохнул и направился к двери.

– Ломай, Петр! – донеслось из коридора.

Зигфрид остановился и прислушался. За дверью подозрительно копошились какие-то личности.

– Сейчас петли срежу, она сама выпадет...

Голос невидимого Петьки был подозрительно похож на голос Чумкина.

– Убью этого капитана!

Судя по акценту, теперь говорил гундешманец. Причем тот самый, который преследовал Зигфрида все последние пять часов. Сомневаться в том, что подлежащий убиению «капитан» – Безногий, не приходилось. Зигфрид попятился от двери и остановился у окна. У квартиры 3876 в доме 5 по проспекту Героев Эволюции было одно неоспоримое преимущество перед жилищем Безногого в «общаге». Она находилась всего лишь на третьем этаже, а под ее окнами не протекали никакие подозрительные речки-вонючки. Зигфрид быстро сорвал с карниза шторы, собрал в охапку простыни и полотенца, забросил все это в ванну и открыл воду. Когда все принадлежности намокли, он связал их двойными шкотовыми узлами, прикрепил один конец образовавшейся веревки к батарее отопления, а другой выбросил за окно. Длины спасительной матерчатой лестницы хватило вполне. Она заканчивалась почти у самой земли. Сделав по прежнему невскрытой двери «ручкой», капитан выбрался на подоконник и не спеша спустился вниз.

– Когда это ты успел так растолстеть?! – раздался за его спиной недовольный скрип. – Газы не мучают?

– Аглаида Карловна! – Безногий криво улыбнулся, оборачиваясь на звук. – Каким вас ветром задуло? Это же приличный квартал! Вам здесь не место. – Поговори еще! – Старушенция подала знак, и из-за угла появилась чета Слизняковых с винтовками в руках. – Деньги, Зигфрид, или жизнь. Выбирай!

– Анабелла, вы не находите, что этот фаллический символ у вас в руках выглядит очень привлекательно? – спросил Безногий, заглядывая через плечо старушки.

– Молчать! – испуганно скрипнула Аглаида Карловна.

– Да? – Мадам Слизнякова повертела ружье в руках, невольно направляя его на супруга. – Филя, ты не находишь?

– Белочка, направляй в сторону! – испуганно отмахнулся Филимон.

– Нет, вот посмотри, это утолщение...

Супруги Слизняковы Аглаиде Карловне больше были не помощники.

– Ку-ку, – медленно произнес Безногий, наклоняясь к самому лицу старушенции.

– Стой! – понимая, что план срывается, пролепетала Аглаида. – Отдай наши деньги!

– Какие деньги? – Зигфрид легко запрыгнул на подножку пролетающего мимо такси и послал старушке воздушный поцелуй...

* * *

...– Куда прикажете? – спросил киберпилот такси.

– Туда, – Зигфрид оглянулся и, наблюдая за несостоявшимися партнерами-грабителями через заднее стекло, махнул рукой.

– Там целый город, – недовольно заявил таксист.

– Прямо.

– Прямо по монорельсам ездят.

– Ну, куда-нибудь.

– Где-нибудь тоже адреса какие-нибудь должны быть.

– На космовокзал! – наконец родил Безногий.

– Другое дело, – буркнул кибер. – Сорок пять кредитов. Осилите?

– Почему так дорого?! Тут езды максимум на десять!

– В объезд придется двигать. Семидесятый мост закрыт. Там следствие какое-то проводят. Братва, говорят, патрульный катер под мостом взорвала.

Таксисты на Супертрахбахе были не только грубиянами, но еще и ценными источниками информации.

– Ладно, даю пятьдесят.

– Щедро, – в голосе кибертаксиста промелькнули нотки иронии. – Вам на какой экспресс?

– А ближайший какой?

– Сейчас пробью... На Растленск – Землю – Гундешман, отправление в двенадцать ровно. Регистрация за полчаса. Есть и пораньше, но мы не успеем. Объезд.

– Годится.

– Билет сразу приобретете или на вокзале?

– А у тебя какая наценка?

– Пять процентов лишь она. За удобство – не цена!

Сомнительный рекламный лозунг Зигфриду понравился.

– Беру. Суперклассом.

– Остались только купе. Суперкласс есть на трехчасовой.

– А трехчасовой куда идет?

– На Клоакию – Свинодрызск – Гундешман...

– Нет, лучше двенадцатичасовым.

– Люкс-купе на четверых.

– Только не у сортира!

– Середина вагона, – успокоил таксист. – Палец приложите...

Зигфрид ткнул большим пальцем в затертый сенсор.

– С вас двести кредитов.

– Вместе с проездом?

– И страховкой.

Безногий вынул из-за пазухи пачку кредитов и, отслюнив две купюры, сунул их в щель монетоприемника.

– Нехило капусты... – подражая интонациям киношных бандитов, хрипловато заявил кибермозг.

– Сервис у тебя есть? Поделюсь.

– Музыка?

– Танцы! – капитан иронично фыркнул. – Душа у меня горит.

– Двойная наценка, – торопливо предупредил «таксист». – «Пузыревка» – пять кредитов, «Гвардейская» – шесть пятьдесят, «Столичная» – восемь...

– Наливай! «Столичной». Бутылку.

– Закусывать будете?

– Нет!

* * *

...Подходя к вагону, Зигфрид и не подозревал, что, во-первых, этот самый вагон полуденного экспресса имеет злосчастный для гундешманской разведки номер пять, а во-вторых, несвоевременно погибшее в битве за гундешманский морг мегаполицейское начальство так и не отменило приказ схватить резидента Ананиана Борзони в момент передачи им не установленному связному пакета сверхсекретных документов.

Безногий уже занес ногу над подножкой вагона, как вдруг в его бок больно уткнулся ствол лазерного разрядника.

– Стой, горилла! – сквозь зубы приказал связной промразведки Гундешмана Сопливиан Носони. – У тебя есть то, что тебе не принадлежит!

– Вы меня с кем-то перепутали, – заявил Зигфрид, с трудом изображая на лице искреннее изумление. – Я вообще для гундешманцев Гость вне ЮК...

– Кто ты – я знаю, – заверил шпион. – Где мои деньги и документы? Отвечай, или продырявлю тебя насквозь!

– Прямо здесь? – Безногий иронично выгнул бровь. – Тут же кругом полиция... А может быть, и мегаполиция. Схватить шпиона для них будет большой удачей. Я давно тебя раскусил, хвостатый! Деньги, явки, документы... Шпионские игры, так?

– Я турист, – заявил Сопливиан. – Ты больше не сможешь заговорить мне зубы!

– Турист с разрядником? – Зигфрид ухмыльнулся. – Это ты в участке расскажешь. Судебному стенографисту.

– Петр! – зеленея от негодования, позвал Носони. – Обыщи его!

Из-за плеча гундешманца вырулил смущенный Чумкин.

– Продался гуманоидам? – спросил капитан, укоризненно качая головой. – Они же даже не пьют!

– Зато наливают, – Петька отвел глаза. – И денег дают.

– Сколько он тебе заплатил, Иуда?

– Тридцать кредитов, – признался Чумкин. – Но это только аванс!

– Обыскивай, – подтолкнул его чужак. – В правом кармане посмотри для начала, что-то он топорщится...

– Тут диски какие-то, – Петька вынул из кармана Зигфрида пачку из шести дисков и протянул их гундешманцу.

Тот возбужденно схватил ценнейший пакет и радостно хмыкнул. Пока гуманоид радовался, а Петька тупо наблюдал за проявлениями охватившего работодателя восторга, Зигфрид сделал шаг назад и взобрался-таки на подножку экспресса. Когда Сопливиан обнаружил, что ствол его оружия не упирается ни в чей бок, было поздно. Закрываясь, пшикнул гермошлюз космического поезда, а над перроном пронесся сигнал отбытия.

– Стой! – завопил Носони. – Хальт, чилибанга! (Ну погоди, вражина!)

– Во! – Безногий показал сквозь толстое стекло тамбура кукиш. – Урюк! (Простофиля!)

Гундешманский агент хотел было выстрелить, но тут случилось нечто и вовсе невероятное – с точки зрения Безногого, конечно. Откуда ни возьмись, к Сопливиану и Петьке подскочили десять одинаковых суперманоидов – костюмы для всех мегаполицейских шили, видимо, в одном и том же ателье – и «резидент» со «связным» вмиг оказались закованными в магнитные кандалы. Старшина мегаполицейского наряда торжественно отнял у Сопливиана разрядник и секретные документы, продемонстрировал их десятку летающих телекамер разных информационных каналов и кивнул, указывая на машину с зарешеченными окошками.

Чумкина – пособника и связного гундешманской разведки – увели первым. Его полупьяной деградировавшей личностью телеканалы не заинтересовались. А вот холеного Сопливиана камеры рассматривали буквально со всех сторон.

– Шпион Борзони будет препровожден в изолятор предварительного содержания... – торжественно диктовал репортерам старший мегаполисмен, – на астероиде Борматырка Невозвратная.

Лицо Носони исказила гримаса ужаса. Зигфрид догадывался почему. На упомянутом астероиде содержались самые отпетые уголовники, причем исключительно люди. Гундешманцев многие из них никакими братьями по разуму не считали. Среди космических бродяг ходили слухи, что по неписаным борматырским правилам гуманоидов даже разрешалось употреблять в пищу. Исключение уголовники делали только для гундешманских авторитетов. Тут срабатывал принцип цеховой солидарности. Но Сопливиан не был вором в законе или хотя бы рецидивистом. Он был шпионом. А таких на Борматырке Невозвратной не любили. Что ожидало в этом изоляторе шпиона, да еще разряженного в кожаные аксессуары, представить было несложно.

– Я не Борзони! – простонал Сопливиан, едва не падая на колени. – Я не виноват! Этот землянин сам ко мне подошел!

– На астероиде разберутся, – заверил его мегаполицейский и подтолкнул в спину. – Двигай ластами!

Зигфрид покинул тамбур экспресса, испытывая небывалое облегчение. Расчувствовавшись, он даже проронил скупую, но счастливую слезу. Он был богат, свободен и почти нетрезв. Это означало, что короткий, но содержательный отпуск капитану удался. Хотя с точки зрения задания, которое выдал ему на отпуск полковник Сбондин, все обстояло как раз наоборот. Документы вернулись владельцам, шпионы были раскрыты, а значит, до Злюхина наблюдавшая за всем этим фарсом земная контрразведка снова не добралась. Ну что ж, так распорядилась судьба. Спорить с ней было бесполезно. Зигфрид свою роль исполнил честно и до конца.

Размышляя над тем, стоит ли позже вернуться на Супертрахбах, чтобы забрать с космодромной стоянки свой честно отработанный «ЗУБ-3» или сразу купить новый космолет и забыть о первой суперманоидной столице на пару лет, пока не уляжется шумиха, он дошел до своего купе. Продолжая улыбаться приятным мыслям, он распахнул дверь купе и обомлел. Прямо в лицо ему смотрели два винтовочных ствола.

Держали оружие Филимон и Анабелла Слизняковы. Аглаида Карловна сидела чуть поодаль. На ее морщинистом лице сияла улыбка.

– Заходи, соколик, не устраивай сквозняк.

– Какой может быть сквозняк в герметичном экспрессе? – буркнул капитан, проходя в купе.

– Он в космосе герметичный, – пояснила старушенция. – А мы пока на планете. У него еще на втором космовокзале остановочка будет. Это после он в межзвездные дали отправится... а пока...

– А, понимаю, на втором вокзале вы и сойдете?

– Сойдем, сойдем, – закивала Аглаида. – Нам на Растленск не надо, да и на Земле нас никто не ждет.

– На Земле – точно, – Зигфрид ожесточенно помотал головой. – А вот в земле вас заждались... червячки могильные!

– Ты, голуба, не хами, а денежки выкладывай. Все честь по чести. На четверых поделим. Хотя тебе за хитрость и того не полагается.

– Э-эх, – Безногий повозился с карабинчиками, отстегнул рюкзачок и бросил его на столик. – Делите, кровососы!

– Ах, как это... – начала было мадам Слизнякова, но Филимон ее одернул:

– Бела!

– Романтично! – закончила Анабелла.

– Да, но у нас есть это... – Филимон перевел прицел на Аглаиду, – другое предложение... Вы летите дальше, а мы сойдем на втором вокзале. С деньгами. Со всеми сразу.

– Как это со всеми?! – возмутилась старушка. – Нет уж, давайте поделим!

– Милая, – Анабелла вытянула губы, словно собиралась чмокнуть старушку на расстоянии, – заткнитесь! Мы забираем все!

В этот момент экспресс остановился, и его двери характерно пшикнули.

– Будьте счастливы! – Анабелла послала обманутым подельщикам воздушный поцелуй и выпорхнула из купе с грацией снеговой тучи.

Бдительный снайпер-космодесантник Филимон повел стволом винтовки слева направо и предупредил порыв Безногого выразительным цоканьем.

– Сиди, капитан! Я тебя уважаю, ты настоящий мужик... Но и ты меня уважь... Не заставляй грех на душу брать!

– Проваливай! – Зигфрид махнул рукой. – Не в деньгах счастье.

– Это утешение для неудачников! – Филимон победоносно улыбнулся и захлопнул дверь в купе.

Безногий хотел было броситься следом за этой парочкой негодяев, но его остановила Аглаида Карловна.

– Не надо, Зигфрид, – она печально посмотрела в окно, и капитан невольно проследил за ее взглядом.

Винтовки супругам Слизняковым не помогли. Едва они оказались на перроне, их тотчас окружили коротко стриженные плечистые суперманоиды. Разговор у мясистых парней был предельно коротким. Они несколько раз сильно ударили Филимона по лицу, отняли у Анабеллы рюкзачок с наличностью и, зашвырнув винтовки поверженных супругов в кусты, удалились.

– Ах, как это... радует, – подражая манере мадам Слизняковой, пробормотал Зигфрид.

– Вот и все, – Аглаида Карловна закручинилась. – А как забавно начиналось...

– Ни фига себе забавно! – Безногий рассмеялся. – Прихожу домой, а у меня в ванне – труп! Гундешманский!

– Чай будете? – заглядывая в купе, поинтересовался толстый усатый проводник.

– Карловна, может, по рюмашке? – предложил капитан.

– Давай, – Аглаида махнула рукой.

Она была, конечно, препротивнейшей старушенцией, но все-таки человеком, а не суперманоидной трезвенницей или гундешманкой, дохнущей от алкоголя на месте.

– Вот это разговор! – обрадовался Безногий. – А ты не такая уж и карга! Две водки, начальник!

– Бутылки? – уточнил проводник.

– А то?!

– Без закуски, – предположил он.

– Не угадал, – Зигфрид снова рассмеялся. – Мне завтра в космос. Надо дозу снижать. Давай закуски всякой, фруктов, шампанского...

– Ты что, не все деньги отдал? – оживилась Аглаида.

– Вот, – Зигфрид вынул из кармана брюк пачку без двух купюр.

– Бумажка к ней прилипла, – облегченно вздохнув, подсказала старушенция. – Не потеряй.

– Да это не моя... – отмахнулся было Безногий, но тут же спохватился. – Не моя? А-а... вспомнил...

Он расправил листок и внимательно изучил гундешманские каракули.

– Что там? – насторожилась Аглаида.

– Карловна, кажется, я тебя люблю!

– Ой, ну что ты прямо как Анабелла какая-то, – старушка зарделась и смущенно потупила взор.

– Это же номер счета! На предъявителя! В банке «Рио-де-Волга», на Земле! Открыт А. Борзони, других вкладчиков нет! Черт, о нем же никто не знает! А. Борзони и больше никто!

– И много там? – замерла Аглаида.

– Десять... – Тысяч?!

– Миллионов!

– О-о... А-а... я же тебе подсказала, чтобы ты бумажку не выбрасывал... помнишь? Я как бы тоже причастна...

– Карловна! Да о чем речь?! – великодушный Зигфрид обнял старушенцию за плечи. – Я обещал тебе обеспеченную старость? Будет! К черту гундешманское гражданство! К дьяволу Сбондина и его секретные задания! В задницу Злюхина!

– Кого? – не поняла старушка. – Яшу?

– Яшу, – подтвердил Безногий. – Знаешь его?

– Нет... – как-то чересчур поспешно ответила Аглаида.

– На Ривьеру, Карловна! – воодушевленный Зигфрид не обратил на ее подозрительное поведение никакого внимания. – На Ривьеру!

7

– Валя, курочку принесла? – пилот экспресса обернулся на звук раскрывшейся двери и обмер.

Ему в лицо смотрел ствол крупнокалиберного излучателя. Вместо стюардессы с горячим ужином на пороге кабины стоял взлохмаченный и чем-то страшно расстроенный человек. На лице неизвестного играла нервная улыбка, а глаза сверкали, как два сварочных электрода.

– Меняйте курс! – приказал человек. – Иначе я сяду за штурвал сам, но вы этого уже не увидите. Намек ясен?

– Убьете нас? – предположил второй пилот. – А квалификации хватит, чтобы управлять?

– Я же сказал, хватит!

– Вы сказали? Я не слышал. Вы что-то ляпнули про штурвал, а ничего подобного здесь нет, одни сенсоры и тумблеры.

– Молчать! – взвизгнул расстроенный угонщик. – Курс на ближайший мусорный портал!

– Зачем? – удивился первый пилот.

– Затем, – аргументировал приказ угонщик.

– Понятно, – космолетчик кивнул. – Повеситься слабо, решили прыгнуть в черную дыру? Самоубийцы так часто делают. Кто посмелее, даже без скафандра сигает. А вы как намереваетесь, голышом или в костюме?

– Я не собираюсь прыгать! – заорал человек. – На подлете к помойке вы отцепите хвостовые вагоны и сбросите их в Щекотурию! А головная часть состава полетит дальше.

– Не получится, – отрицательно покачал головой второй пилот. – Экспрессы этой модификации не расстыковываются. Только если распилить или взорвать.

– Тогда взорвем! – пообещал угонщик. – Главное, похоронить эту гадину, чтобы и духу ее во Вселенной не осталось!

– Вам кто-то крупно насолил? – догадался первый пилот. – Ну, так вы идите да застрелите эту сволочь, зачем вагоны-то отцеплять?

– Не получится, – человек опустил лучемет и удрученно вздохнул. – К хвосту состава пристыковался корабль, а в нем вооруженный сообщник мерзкой гниды. Могут пальнуть в ответ.

Второй пилот проверил грузовую ведомость и хмыкнул.

– Действительно, буквально пять минут назад нам на «хвост» упал космический разведчик «Молот-1000». Крутая машина, не каждому по карману. Ладно, гражданин, не волнуйтесь, доставим вас на помойку.

– Не меня! – Угонщик снова поднял пистолет. – А этих тварей.

– Что, прямо твари? – обеспокоился первый пилот.

– Люди, но твари, – пояснил взлохмаченный. – Без стыда, совести и понятий.

– Ай, какие негодяи, – посочувствовал угонщику второй космонавт. – Да вы присаживайтесь, вон кресло бортинженера свободно, он в отпуске. Кофе хотите?

– Нет, – человек плюхнулся в свободное кресло.

– Меня Саня зовут, – представился первый пилот, – его Витек. А вас?

– Яков Дормидонтович, – буркнул угонщик.

– Да ну?! – космонавт чуть не подпрыгнул на месте. – Злюхин?!

– Он самый.

– А я-то думаю, откуда мне ваше лицо знакомо?! Самый знаменитый богатей Галактики! Что ж вы, Яков Дормидонтович, экспрессы угоняете, наняли б кого, он бы вам этих тварей и без таких сложностей в Щекотурию упаковал.

– Помолчи, а? – Яков взглянул на космолетчика с невыразимой тоской. – Разорили они меня совсем, гады ползучие. Без штанов оставили, да еще и контрразведкой травят. И вообще, не твое дело!

Он снова вскочил и сунул ствол излучателя космонавту под нос.

– Ну ладно, – пилот примирительно поднял руки. – Я ж просто для поддержания разговора... Это, значит, на «Молоте» нас контрразведка догнала? Плохи дела в таком случае. Они с угонщиками общественного транспорта не церемонятся. Хлоп – и за борт.

– Молчать! – Злюхин взвился и пальнул-таки, но не в пилота, а в пульт управления кораблем.

Из приборной панели повалил дым, а бортовой компьютер запричитал, перечисляя все возникшие неполадки. Получился длинный список.

– Теперь точно на свалку полетим, – пилот укоризненно взглянул на Злюхина. – Нервы вам надо лечить, Яков Дромидарович.

– Дормидонтович! – взвизгнул Яков. – Держи курс на помойку!

– Да вот она уже, прямо перед нами, – космонавт указал на серебристый срез ближайшего к Супертрахбаху мусорного портала. – Только, говорят, отсюда все помойные тоннели в Зомбирь ведут, а вы в Щекотурию хотели. А тут не щекочут, тут живыми мертвецами пугают.

– Неважно, – Злюхин махнул рукой. – Все равно, я слышал, все эти места между собой сообщаются. Подлетай!

Экспресс летел немного боком, и пилоты с этой «иноходью» четырехвагонного космического поезда ничего поделать не могли. В результате произошло то, что и должно было произойти. Так и не расцепив вагоны и не выровняв полет, поезд влетел в портал наперекос, а потому застрял точно посередине трубы мусоропровода. Когда грохот от столкновения стих, а тряска улеглась, первый пилот выключил двигатели и поднялся с кресла.

– Взлетно-посадочную карамельку никто не хочет? Прилетели, Яков Дормидонтович.

– Это... черная дыра? – с опаской поинтересовался Злюхин.

– Это труба мусоропровода, – ответил космонавт. – Дыра дальше, но если присмотреться, отсюда ее видно.

– А скоро мы ее еще и почувствуем, – добавил второй пилот. – Если портал не закроется, вещество дыры может выплеснуться наружу, а потом – резко всосется обратно.

– И что? – Яков побледнел.

– Что, что, – космонавт вынул из специальной ниши скафандр. – Затянет всех, кто окажется поблизости от портала... Ну, вы тут свои дела разводите, а мы пошли.

– Куда это?! – Злюхин на четвереньках отполз вправо и подобрал с пола выпавший из рук излучатель.

– В спасательную шлюпку, – пилот помахал ему рукой. – Счастливо оставаться.

– Постойте! – Яков поднялся на ноги и устремился было за пилотами, но тут экспресс заскрежетал и продвинулся в глубь мусорной трубы еще на несколько метров. Злюхин снова упал, а когда нашел силы подняться, увидел, как закрывается шлюз перехода в спасательную капсулу.

Яков, вне себя от страха и негодования, забарабанил по прочному люку, но ответа не получил. С той стороны шлюза уже была пустота. Шлюпка с пилотами и прочими членами экипажа стартовала в направлении недалекого Супертрахбаха. Злюхин завыл и бросился к межвагонному тамбуру. Рассудок покинул его пока не полностью, и он вполне логично предположил, что шлюпки должны быть во всех вагонах экспресса.

К отправлению капсул из второго и третьего вагонов он опоздал. Оставался лишь последний, но там были враги: ненавистный Зигфрид и его покровители из контрразведки. Ну что ж, значит, так тому и быть! Злюхин стиснул зубы и решительно пнул в дверь последнего вагона.

Дверь не поддалась. Яков пнул сильнее и отбил пятку. Дверь держалась достойно. Злюхин в порыве отчаяния навел на нее лучемет, но тут за его спиной раздался оглушительный вопль.

Бывший олигарх испуганно обернулся и почувствовал, как шевелятся волосы на голове и груди. В дальнем конце вагонного коридора ворочалось и пульсировало черное Нечто. Оно медленно приближалось и тянуло к Якову аспидные щупальца. Злюхин заверещал, как пойманный за уши кролик, и пальнул в черную субстанцию.

В ответ Нечто, словно обидевшись, плюнуло фонтаном мусора, объедков и парой объемистых сгустков своего невероятного вещества, которые, немного не докатившись до Якова, распались миллионами брызг и оставили на ковровой дорожке двух отливающих медью громил. Сначала Злюхин подумал, что это роботы-стюарды из вспомогательного персонала экспресса, но под медными бровями человекоподобных чудовищ зажглись безжизненные красные глаза, и Якову стало совсем нехорошо. Эти истуканы смотрели прямо на него. А еще они медленно, но верно тянули в его сторону огромные клешни.

– Помогите! – завопил Яков Дормидонтович. – Здесь зомби! Они хотят меня задушить!

В этот момент за спиной Злюхина лязгнула дверь тамбура, и его за шиворот втянули в четвертый вагон.

– Ого! – поспешно запирая дверь, произнес Зигфрид Безногий. – Я сначала подумал, у меня уже «глюки» от водки. Откуда взялись эти болваны?

– Я... я не знаю, – Якова била крупная дрожь. – Там что-то черное... Оно колышется и ползет... как огонь, только черный. А эти из него появились. У них такие глаза! Мертвые совсем!

– Огонь, водка и медные трупы, – подытожил Безногий. – Кстати, Яков Дормидонтович, вы что тут делаете?

– Яша? – донеслось из купе.

Спустя секунду оттуда выглянула Аглаида Карловна. Злюхин уставился на старушенцию в полном недоумении. Примерно через минуту в его взгляде промелькнул испуг еще похлеще, чем от вида «медных трупов».

– Глаша? – Он попятился, несмотря на то что Зигфрид по-прежнему крепко держал его за шиворот.

– Злюхин, ты чего? – удивился капитан. – Ты куда?

– Мне надо... – Яков схватился за рукоятку двери тамбура. – Я там... забыл кое-что!

– Там же эти... оловянные мертвецы и огонь... черный, – напомнил Зигфрид.

– Мне надо! – истерически выкрикнул Злюхин и распахнул дверь.

– Карловна, это он от тебя драпает? – удивился Безногий.

– Яша, любимый, вернись, я все прощу! – старушка с нехарактерной для ее возраста прытью бросилась вдогонку за Яковом и в прыжке ловко повалила его на резиновую гармошку тамбура.

– Злюхин, вы арестованы! – добавил сумбура в ситуацию возглас появившегося из грузового отсека Сбондина.

– Нет! – Яков, даже с Аглаидой на спине, быстро уползал навстречу черной субстанции и ее медным подручным. – Лучше в Щекотурию! В Дрисландию! В Зомбирь проклятую!

– Приказываю остановиться! – рявкнул Сбондин и, оттолкнув с пути Зигфрида, тоже бросился в третий вагон.

– Яша, вернись ко мне, не надо в Щекотурию! – вопила Карловна.

– Лучше смерть! – плюясь через левое плечо, ответил Яков. – Женитьба на тебе была моей худшей ошибкой молодости!

– Ну вы вообще, – изумленно глядя на эту мизансцену, заявил Безногий. – Надо же, какой поворот!

Черная субстанция вдруг подалась вперед и выплюнула кучу какого-то хлама, а заодно еще один сгусток, который подкатился к тамбуру гораздо ближе, чем стояли блестящие болваны. Зигфрид насторожился и положил руку на рычаг, в полной готовности захлопнуть дверь при малейшей опасности.

Сгусток распался, и взглядам пассажиров проклятого экспресса предстала... Аманда!

Зигфрид почувствовал, как трепещет и замирает сердце. «Надо завязывать с водкой, – пришла мысль, – вишь, как сердечко шалит...»

Аманда между тем проворно вскочила на ноги и, грозя черному Нечто кулаком, проорала во всю глотку:

– Уроды! Кошку верните! Отдайте мою мурлышку, зомби тухлые! Щекотанцы дристанутые! Отдайте, или я сейчас вернусь!

Черная субстанция пошла крупной рябью, будто морщась от ее воплей. Студенисто подрожав несколько секунд, она конвульсивно дернулась и исторгла еще один черный клубок. Он со страшным воем прокатился совсем уже до двери тамбура и растянулся у ног Зигфрида взлохмаченной мурлышкой. Бездонный взгляд «кошки» горел безумным огнем, а клыки были оскалены до самых десен.

– Киса! – зачарованно шепнул Зигфрид. – Маня! Вы вернулись!

Мурлышка, услышав дрогнувший хозяйский голос, спрятала клыки и взвыла еще громче, но теперь не угрожающе, а радостно. Безногий раскрыл объятия и заключил в них сразу обеих вновь обретенных подруг. Киса тут же заурчала, а мадемуазель Борщ попыталась вырваться, но расчувствовавшийся Зигфрид держал крепче, чем абордажный магнит.

– Амандочка! – следом за Безногим вякнула Аглаида Карловна. – Дочурка!

Безногий заинтересованно перевел влажный от радости взгляд на старушенцию. Та счастливо обняла ляжку Злюхина и повторила:

– Доченька вернулась!

Удивлению капитана уже просто не было пределов, но зато теперь Зигфриду стало понятно почти все. Такое яблочко, несомненно, могло упасть только с такой яблоньки. Когда же Карловна уточнила свои родственные притязания к присутствующим, Безногий окончательно убедился, что генетика – точная наука.

– Яша, это Аманда, наша с тобой дочка!

– Мама? – Аманда кое-как вывернулась из пахнущих шерстью и перегаром объятий и рассмотрела в клубке из трех борющихся на полу тел знакомые детали. – Какого хрена вы тут делаете? И кого это вы сватаете мне в отцы? Этого потрепанного хмыря?

– Доченька, это сам Яков Дормидонтович!

– Не верю! – сдавленно прохрипел Злюхин. – Это подлог!

Он попытался взбрыкнуть ногами, но за них мертвой хваткой держалась Аглаида Карловна.

– Ха! – Аманда торжествующе уставилась на Зигфрида. – Так я дочь миллиардера?!

– Бывшего, – капитан виновато улыбнулся и наконец-то расцепил руки. Подруга тут же выскользнула, а мурлышка осталась висеть, обнимая его лапами за шею.

– К тому же арестованного! – добавил Сбондин.

Он сидел на Злюхине верхом и пристраивал на запястьях Якова наручники.

– А-а, – мадемуазель Борщ разочарованно скривилась и прошла в последний вагон подальше.

То ли от смещения центра тяжести, то ли от неодолимой засасывающей силы черной дыры, экспресс снова содрогнулся и заскрежетал, проваливаясь в трубу все глубже и быстрее. Зигфрид, с висящей на шее мурлышкой, тоже поспешно покинул тамбур, а вот пара «молодоженов» и полковник Сбондин соскользнули по наклонной плоскости к самым ногам медных болванов. Зловещие «трупы» тут же схватили добычу и поволокли к черному Нечто. Безногий бросился было им на выручку, но дверь между вагонами сама собой захлопнулась и открываться больше не желала. Видимо, ее перекосило и заклинило.

Мурлышка, почуяв приближение опасности, предупреждающе зарычала. Капитан обернулся к Аманде и виновато пожал плечами, это было все, что он мог сделать в такой ситуации. Трагичная сцена, по идее, требовала горестной паузы, но дольше медлить было нельзя.

– Маня, ходу! Киса, вперед! – Зигфрид схватил подругу за руку и бросился в хвост состава.

Дверь в грузовой отсек перекосило еще сильнее, чем люк тамбура, но капитан надеялся, что вскрыть эту преграду отважной мурлышке вполне по силам.

– Не убежим! – завопила Аманда.

– Без паники! – Зигфрид дал мохнатой помощнице отмашку: – Киса, ломай!

Мурлышка сорвалась с места и врезалась в бронедверь живым тараном. Капитан поморщился. Так удариться черепом о броню наверняка было неприятно даже для швахианской бойцовой кошки. Дверь из прочнейшей космической стали немного погудела и – о, чудо! – провалилась внутрь грузового отсека. Правда, сверху без чувств рухнула и мурлышка. Безногий подхватил кису на руки, вломился в отсек и запрыгнул внутрь стоящего там новенького сбондинского «Молота». Пока он бережно укладывал героическую кошку на койку в каюте, Аманда тоже забралась в корабль и плюхнулась в кресло бортинженера. Уложив нокаутированную спасительницу, Зигфрид занял свое место за штурвалом, поднял кораблик над погрузочной палубой и, врубив на полную мощность ускорители тормозных двигателей, дал задний ход. «Молот» проломил своей бронированной кормой карго-люк и вылетел в открытый космос.

Буквально в ту же секунду экспресс сложился пополам и ухнул в мусорную трубу. Капитан с сожалением взглянул на картинку стремительно удаляющегося мусорного портала и мысленно простился с коварным Злюхиным, надоедливым Федором и скрипучей Карловной навсегда. Во всяком случае, надолго.

– Мамашу не жалко, – созвучно его мыслям высказалась Аманда, – она с Яковом. Так одиноко, как мне, им не будет. А вот Киса наша, бедняжка, наверное, все мозги себе отшибла...

И она, представьте, вздохнула! Безногий покосился на подругу с уважением. Раз в ней осталось еще что-то человеческое, значит, Зигфрид не напрасно бредил ее спасением.

– Кису мы вылечим, – пообещал капитан. – Меня знаешь сколько раз по голове били? И ничего, выжил. А маманю твою, если захочешь, мы при случае вытащим.

– Черная дыра никого так просто не возвращает, – печально возразила Аманда.

– Ну тебя же вернула.

– Да я там всех так достала, что они только и ждали случая, чтобы меня спровадить! – Девица громко рассмеялась, но тут же, морщась, схватилась за живот. – Все мышцы болят от щекотки этой беспрерывной...

– Расскажи, как там, – попросил Зигфрид.

– Делать больше нечего? – фыркнула Аманда. – Ты же сам сказал, что наследство мне не светит, а значит, надо о заработке подумать.

– Да расслабься, я тебе подкину на первое время.

– Что, разбогател? – мадемуазель Борщ окинула цепким взглядом интерьер корабля. – Это твой, что ли, лимузин?

– Теперь да, – Зигфрид выглядел очень довольным. – Но это не весь капитал. Очень даже не весь.

– Зигфрид, – Аманда нежно поцеловала его в волосатую шею, – я так сильно по тебе скучала! Ты же знаешь, я из-за дурной наследственности вредничала, а на самом-то деле всегда тебя любила. И кошку твою любила! Просто страсть как! Хочешь, сам спроси у нее, когда очнется! Можно я у тебя на первое время остановлюсь? Мне же надо хоть немного прийти в себя после этой ужасной ссылки, принять ванну, переодеться... Ну и побыть с тобой... я об этом так мечтала там, в заточении!

– Какой разговор, – Безногий благодушно улыбнулся. – Я по каталогам один отель на Ривьере присмотрел, вот куплю его тебе, и живи сколько угодно.

– Мне?! – изумилась Аманда. – Весь?

– Да хоть весь, – капитан усмехнулся. – Шучу, конечно.

Аманда увяла.

– Половину. Годится?

Аманда снова расцвела.

– Милый, я твоя навеки!

Зигфрид отлично понимал, что, пообещав подруге половину капитала, заложил мину под фундамент своего только-только строящегося благосостояния, но Аманда была здесь и сейчас, а взрыв гипотетической мины ожидал в будущем.

А далеко в будущее Зигфрид не заглядывал никогда.

* * *

Комплекс отель – казино – ресторан под общим названием «Принцесса Щекотурии» сверкал огнями и великолепием. Количество посетителей этого культурного центра вызывало зависть у всех владельцев подобных заведений не только на курортной планете Ривьера, но даже на Земле.

Владельцы шикарного комплекса, топ-модель и главный менеджер агентства «Элитный эскорт» Аманда Борщ и капитан крупной торговой флотилии Зигфрид Безногий, пользовались невероятным успехом у светских бездельников, профессиональных содержанок и альфонсов. Конечно, каждый по-своему и только когда сидело на цепи их домашнее животное – громадная инопланетная пантера по кличке Киса.

Сегодня гигантская кошка была сыта и благодушна, а ее хозяева давали для своих обожателей очередной прием. С шампанским, закусками и демонстрацией модных коллекций теплого белья от лучших кутюрье Ривьеры. Расположившаяся в хозяйской ложе Аманда отвлеклась от представления и проводила долгим взглядом Зигфрида, бредущего нетвердой походкой в свой суперлюкс. Ему на таких мероприятиях было скучно. На это его деловая партнерша и рассчитывала. Аманда загадочно улыбнулась и повелительным жестом отправила прочь всех набившихся в ложу ухажеров. На смену им тут же явился бдительный управляющий.

– Джеймс, надо бы проводить хозяина до апартаментов...

– Сию минуту, Аманда Яковлевна!

– Только не посылай ему на помощь сразу всех девушек!

– Соллею, Панме и Элеонору...

– Да, – Аманда благодушно улыбнулась. – Этот вечер должен запомниться ему надолго...

– Все будет сделано в лучшем виде!

– Шутка готова?

– Уже ожидает. Муляж получился очень натуральным...

* * *

...Зигфрид ввалился в свой номер, опираясь о плечи сразу трех роскошнейших девиц. Таких красоток, пожалуй, было не сыскать и на Земле.

– Десять тысяч! – пообещал он, впрочем, не совсем ясно, какой из них.

– Сначала – ванна! – прощебетала одна, кажется, Элеонора.

– Повеселимся... вчетвером... – пьяно предложил Зигфрид и глупо хихикнул, будто что-то вспомнив.

Девицы втолкнули его в ванную и, оставшись снаружи, со смехом закрыли дверь.

– Ну, что же вы, наяды мои?! – возмутился Безногий. – А как же – повеселиться вчетв...

Он осекся и тупо уставился в ванну.

– О, блин! – наконец нашлись у капитана подходящие слова. – Впятером.

В белоснежной просторной ванне лежал синий гундешманский труп...

– Ну, нет!

Безногий погрозил телу гуманоида пальцем, неторопливо выбрался через окно на залитую звездным светом лужайку и тихонько свистнул. В темных кустах, там, где к дому примыкал мурлышкин вольер, звякнула порвавшаяся цепь, и спустя секунду вокруг хозяина заплясала черная тень. Зигфрид ласково потрепал верную спутницу по загривку.

– А и пусть она живет, как нравится. Да, Киса? Балы, наряды, общество... А мы будем прилетать. Иногда. На межполетный карантин. Согласна?

Мурлышка кивнула и преданно уставилась на капитана потусторонними очами. Еще бы она не была согласна?! Теперь ей не надо было делить хозяина ни с какими там Амандами: не надо было переедать от ревности и после страдать изжогой, не надо было идти наперекор совести и позволять хозяйке проделки, вроде гундешманского чучела в ванне... Отныне хозяин и верная мурлышка были вместе раз и навсегда. Только они и звезды, и больше никого...

Зигфрид, будто угадав мурлышкины мысли, почесал ее за ухом, и они побрели к частному космодрому, где их ждал абсолютно новый, огромный, сверкающий и безумно дорогой дальний космический разведчик ДКР-600М. Для неисправимых космических бродяг – корабль на все времена...