Олег Александрович Шелонин Виктор Олегович Баженов

Каботажный крейсер. Дилогия

Название: Каботажный крейсер. Дилогия

Автор: Шелонин Олег, Баженов Виктор

Издательство: Самиздат

Страниц: 427

Год: 2013

Формат: fb2

АННОТАЦИЯ

Надвигается КамАЗ, бац! И ты уже в далеком будущем. Призван командовать космическим кораблем, покорять Вселенную под гордым флагом веселого Роджера. И команда под это дело достойная подобралась!

Каботажный крейсер. Корабль призраков

Пролог

Трель телефонного звонка шарахнула по мозгам и начала ввинчиваться в мозг.

– Мм… – Черныш, не открывая глаз, попытался нашарить трубку, но вместо нее рука нашарила женскую грудь. Пришлось открыть глаза.

Рядом на кровати лежала Наташка, такая же бухая, как и он. Только не это! Петр скосил глаза вниз и с облегчением выдохнул. Оба одеты. Значит, ничего не было. И слава богу. У Лехи рука тяжелая. Приголубит – никакая реанимация не спасет. С трудом приподняв голову, Петр осмотрелся. Все правильно. Почти вся труппа здесь. Кто на диване, кто на полу. А Леха где? И Леха тут. Как его под столто занести угораздило? А сколько пустых бутылок!!! Неслабо мы вчера армагеддон встретили. Хорошую разминку перед Новым годом устроили. Первая бутылка шампанского, помнится, выстрелила ровно в полночь, и понеслось! Господи, и какого дьявола он опять пошел в артисты? Был же прекрасный период, когда работал обычным менеджером по продажам. Нет, не обычным – гениальным! Мог эскимосам снег и ими же добытую пушнину продавать. Мечта обратно позвала, блин! Блистать на подмостках сцены захотелось.

За окном светало, телефон надрывался, терзая душу, но его никто не хотел брать. Ясное дело, на хозяина надеются алкаши несчастные! Блин, сегодня же двадцать первое! Вечером еще работать, на сцену выходить. Какая несправедливость работать в пятницу, когда на дворе такое событие: армагеддон! Петр дотянулся через Наташку до тумбочки, сдернул с нее трубку. Жена Лешки даже не проснулась. Дааа… хорошо вчера посидели.

– Але… – тоном умирающего лебедя прошелестел Черныш.

– Петька?

– Ну я.

– Черныш?

– Жорик, не томи, – простонал Петр, – чё надо?

– Богатым будешь, не узнал. Значит, так, быстро ноги в руки и на студию.

– Э, какая студия? Ты что, больной?

– Это ты, судя по голосу, больной. Кастинг на сегодня перенесли. Бегом на «Рамфильм».

– Да они охренели! – Петр от возмущения даже умудрился оторваться от кровати и спустить ноги на пол.

Созданная всего пару месяцев назад в Рамодановске кинокомпания «Рамфильм» запускала в работу сразу три картины, в одной из которых он претендовал на главную роль.

– Можешь сказать им это лично, но, если тебя попрежнему интересует роль капитана Блада, не советую. И рекомендую поторопиться. Кастинг назначен на одиннадцать нольноль.

– Чтоб их приподняло и прихлопнуло!

Черныш бросил трубку и поплелся в ванную, перешагивая через тела павших в борьбе с зеленым змием товарищей. Знал бы заранее, ни капли в рот не взял! Ну какой может быть кастинг с такого жуткого бодуна? А роль эта ему нужна. Он о ней давно мечтал. Это его шанс вырваться на широкий экран, и шанс немаленький. Ведь он буквально создан для этой роли. И по возрасту и по внешности. Да все у него было, как у героя Сабатини: высокий, худощавый, с длинными до плеч угольночерными волосами и плюс ко всему смуглый, как цыган…

Петр сунул голову под умывальник и начал приводить себя в чувство. Холодная вода немножко помогла, но – только физически. Морально не очень. Особенно когда Черныш посмотрел на себя в зеркало. Обычно из его глубины на Петра смотрели спокойные, но в то же время пронизывающие глаза, удивительно синие для такого смуглого лица. В точности как у Сабатини. Но сегодня был не обычный день. Сегодня по календарю майя был армагеддон.

грустно продекламировал Черныш, глядя на свое помятое изображение в зеркале. – Да, сегодня я на пиратааристократа явно не тяну.

Просушив голову полотенцем, Петр причесался, пробрался, стараясь не наступать на тела артистов, в комнату. Сценария у него не было, а потому он сдернул с книжной полки томик Рафаэля Сабатини, на случай, если придется освежать память, и вышел в прихожую. Слуги Мельпомены продолжали спать счастливым пьяным сном. Черныш им даже позавидовал. Муки похмелья у них еще впереди, а у него они в самом разгаре. Холодная вода изпод крана освежила ненадолго. Сердце с трудом толкало по жилам кровь, и каждый такой толчок сопровождался колокольным звоном и тупой болью в чугунной голове. Петр обулся, накинул на себя пальто и, не надевая шапки, чтобы остудить голову, вышел на улицу. Стало чуточку легче. Артист с наслаждением вдохнул морозный воздух. Часок бы другой оклематься… ээх! Петр запрыгнул в свою оранжевую «вольву», глянул на часы. Они показывали 10:43.

– Черт!

Времени оставалось в обрез. Черныш завел мотор и, не давая ему прогреться, надавил на педаль газа. Шипованная резина шаркнула по обледенелому асфальту, машина резко набрала скорость и вылетела со двора на дорогу.

– Твою мать!!!

Петр резко дал по тормозам, но было уже поздно. Машина продолжала скользить по превратившейся в каток дороге прямо под колеса КамАЗа, перепуганный водитель которого тоже со всей силы давил на тормоза. Треск сминаемого кузова легковушки и ослепительнобелый свет – это было последнее, что услышал и увидел Петр Алексеевич Черныш в этой жизни. Армагеддон для него сегодня все же наступил…

1

Бубубу…

Хррр… бубу…

Непонятное бухтение над ухом раздражало.

– Бубу… Какие интересные лингвистические формы. Сколько ж в нем намешано! И арамейские, и англосаксонские, но основные корни… ух какие обороты речи! Это точно от славян.

Веки Петра дрогнули.

– Итор, кончай фигней маяться. Инфу в него гони, времени в обрез!

– Да уже вогнал. Он, кстати, нас уже слышит и все понимает.

Черныш открыл глаза. Он лежал в просторном помещении абсолютно голый и какойто весь противно масленый на некоем подобии мраморного стола. Только этот стол почемуто был теплым и мягким. Рядом стоял парнишка лет семнадцативосемнадцати в странной, постоянно меняющей цвет одежде, азартно стуча пальцами по виртуальной панели голографического дисплея.

«Ну ни фига себе!» – мысленно ахнул Петр. Такие технологии он видел только в фильме Джеймса Кэмерона «Аватар», но в реальной жизни не сталкивался с ними ни разу. Шестеренки в голове артиста завращались с бешеной скоростью. Надвигающийся КамАЗ… испуганные глаза шофера, сидевшего за рулем железного монстра… вспышка света… Больница? Посттравматический эффект? А может, глюки и он уже в психушке?

– Пациент занервничал, – сообщила голограмма, и Черныш готов был поклясться, что голос исходил из браслета на руке парня.

– Почему? – спросил юноша.

– Кажется, его шокировал мой вид, – хихикнула голограмма. – Отключаюсь.

Голограмма свернулась.

– Ну ты это… типа как, в порядке? – спросил парень, восторженно глядя на Петра.

Черныш сел, свесил ноги со стола, и с них на пол начали стекать желтые, тягучие капли. Петр провел пальцами по слипшимся в масленые сосульки черным, курчавым волосам на груди, брезгливо поморщился.

– Помыться бы.

– Дада, конечно, – закивал головой парень, метнулся к белоснежной стене, в которой с трудом угадывалась тонкая щель контура двери, шлепнул по ней ладонью, и она открылась. – Давай сюда. Только побыстрее. Времени в обрез.

Петр прошлепал в душевую, оставляя за собой масляные следы.

– А где здесь краны, душ?

Парень не стал объяснять правила пользования местной душевой, а просто захлопнул за ним дверь и на Черныша со всех сторон хлынули потоки мыльной пены и воды.

– Да чтоб вас! – отплевываясь от пены, завопил Черныш. – Устроили, блин, душ Шарко.

Он был не прав. Это был циркулярный душ, а не душ Шарко, и Петр, как только перестал разевать рот, изрыгая проклятия в пространство, быстро к нему приспособился. Теплые струи приятно щекотали кожу, массируя мышцы. Через минуту пенный поток иссяк, и на Черныша обрушились потоки ледяной воды, смывая пену.

– Вот, блин, приколисты!

Однако замерзнуть артист не успел. Водные процедуры закончились и начались воздушные. На сушку горячим воздухом, бившим из дыр душевой со всех сторон, много времени не ушло. Как только раскаленный ветер перестал терзать Петра, дверь распахнулась, а за ней его уже ждал все тот же парнишка, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. В руках он держал комплект одежды и чтото отдаленно напоминающее одноразовые бахилы. Юноша заметно нервничал.

– Одевайся. Быстро. Нам пора валить.

Это Петру не понравилось. Смысла происходящего артист не понимал, где в данный момент находится, не представлял, но глупые вопросы раньше времени предпочитал не задавать. Однако, похоже, это время пришло. Чтоб им тут командовал и помыкал какойто сопляк! Пора мальчика обломать.

– Тебя как зовут?

– Джим.

– Вообщето я никуда не спешу, Джим, – спокойно сказал артист и начал неторопливо одеваться.

Просторные штаны и рубаха с длинными рукавами были размеров на пять больше, но, оказавшись надетыми, тут же усели, подстроившись под тело Черныша. Петр прикусил губу. Похоже, приплыл. У него всетаки глюки. Бахилы тоже были на несколько размеров больше, но, как и одежда, сами подстроились под его ноги, превратившись в элегантные, мягкие туфли на твердой подошве.

– А полегче чего не нашлось? – Петр оправил на себе белоснежную рубашку. – Ну, там майки, как у тебя, или безрукавки какой?

– Специально с длинными рукавами рубаху подбирал, чтоб руки прикрыть. У тебя ж идентификатора нет, – постучал пальцем в свой браслет на запястье парень. – Или ты засыпаться хочешь?

– А чего твоя одежда так мерцает? – полюбопытствовал Петр.

Его собственная одежда была выдержана в строгих бежевых тонах, в отличие от одежды Джима.

– Она из эмпопласта. На температуру и эмоциональный фон реагирует, – нетерпеливо ответил тот.

– А если твои портки в интересном месте на какуюнибудь симпатичную девчонку среагируют?

– Если и ее юбка среагирует, потащу в кусты, – прошипел парень.

– Юбку?

– Девчонку! – Похоже, Джим окончательно потерял терпение, и во взгляде его уже не было восторга. – Для этого такая одежда и нужна. Пошли скорей!

– Кто понял жизнь, тот не торопится. Сначала ты ответишь мне на ряд вопросов. – Петр начал загибать пальцы. – Где я, кто ты такой, куда и почему спешишь, зачем меня за собой тащишь…

– Да чтоб тебя! – взорвался парень. – Сюда скоро чистильщики придут, дубина! Впрочем, не хочешь, не ходи! А я… Итор, сколько времени?

– Восемнадцать часов ноль одна минута, – отрапортовал браслет.

– Опоздали… – побледнел парень. – Они уже здесь.

Откровенный испуг юнца сказал Петру, что дело пахнет керосином. Что такое операции зачистки, он знал не понаслышке. Два года срочной службы в спецназе его многому научили. Тело Черныша привычно напряглось, готовясь к бою, глаза лихорадочно зашарили по помещению в поисках подходящего оружия. Однако, кроме мраморного стола, на котором он лежал совсем недавно, в комнате не было ничего. Петр решительно подошел к нему, поднатужился, приподнял. С виду массивный, на поверку стол оказался не таким уж и тяжелым. Черныш с размаху шарахнул им об стену. Стена выдержала, стол разлетелся вдребезги. Из разбитой столешницы потекла уже знакомая Петру маслянистая жидкость, обильно смачивая как пол, так и обломки электронных плат с рваными пучками проводов, которыми была начинена столешница. К радости Черныша, ножки оказались без электронной начинки, и были вполне пригодны к употреблению в новом качестве. Петр поднял одну из них, крутанул в руке на манер то ли меча, то ли дубины, повернулся к Джиму.

Паренек изумленно смотрел на Черныша широко открытыми глазами. И в них опять светился восторг. Нет, даже не восторг, а обожание. Такое обожание, что артисту даже стало не по себе.

– Чего рот разинул? – рявкнул он на парня, стараясь скрыть смущение. – Вооружайся!

Джим торопливо закивал и тоже поднял с пола ножку.

– Схема здания есть? – отрывисто спросил Петр.

– Ккконечно есть. Итор, схему!

Браслет подморгнул слабой вспышкой призрачного света и развернул пространственную голограмму. Объемная схема здания со всеми переходами и лабиринтами коридоров впечатляла.

– Где мы? – спросил Черныш.

– Здесь, – ответил Итор, высветив две зеленые точки.

– А чистильщиков можешь показать?

– Да без проблем, – беспечно хмыкнул Итор.

На схеме появились красные точки. Их было много. Очень много. Как минимум по десятку на каждом этаже. Двигались точки вроде и не быстро, но действовали целеустремленно, методично прочесывая комнаты и коридоры здания.

– Так, мы на пятом этаже, – начал анализировать ситуацию Черныш. – Лифты здесь работают?

– Нет, – замотал головой Джим. – Их на выходные отключают.

– Плохо. К лестнице не прорвемся. К ним все проходы заблокированы. Пятый этаж… ерунда, если есть хорошая веревка и окно. Но у нас нет ни того ни другого…

– Есть окно! – просиял парень. – А веревка… да она и не нужна! Итор, открой окно!

От браслета отделился тонкий лучик, чиркнул по стене, и в ней появился оконный проем.

– Открой его, – приказал Джим. Лучик прерывисто моргнул. Стеклянная панель плавно поехала в сторону. Пара секун, и она полностью исчезла в стене. – А теперь флаер подгоняй! – воинственно взмахнул импровизированной дубиной парень.

– Прямо к окну? – возмутился идентификатор. – Согласно положению о безопасности…

– Подгоняй, я сказал!

К оконному проему подлетел каплевидный аппарат с открытым верхом.

– Залезаем!

На этот раз уговаривать Петра не пришлось. Один из чистильщиков, судя по объемной схеме, уже приближался к комнате. Черныш взлетел на подоконник и, не раздумывая, запрыгнул в флаер. Следом за ним нырнул в окошко Джим.

– Погнали!

Над флаером замерцало прозрачное энергетическое поле, по которому изредка пробегали оранжевые всполохи. Машина мягко отделилась от стены и начала плавно набирать скорость. В одном из окон проплывающего мимо здания Петр успел заметить странный аппарат, деловито снующий по помещению.

– Это что? – спросил Петр повеселевшего парнишку.

– Чистильщик, – лаконично ответил Джим.

– И что он делает? – нахмурился Черныш.

– Комнаты убирает. Пылесосит, моет…

– Тьфу! Дать бы тебе по кумполу, придурок!

2

Полет на флаере сказал Петру о многом. Испуганный его наездом Джим молча рулил аппаратом, не решаясь не то что вякнуть, но даже глянуть в сторону артиста, а тот мрачно молчал, глядя за окно. Впрочем, энергетический купол, заменяющий стекло, трудно было назвать окном. Проплывающий под днищем флаера величественный город с кучей высоток и гигантских стеклянных куполов скоро оказался позади. Они уже летели над делянками, подозрительно смахивающими на микроскопические дачные участки, на которых копошились люди. И не было им ни конца ни края. Однако минут через десять – пятнадцать лёту началась настоящая зеленая зона, где сверху открылся вид на элитные особняки среди лесных массивов, на берегах озер и рек. Больше всего Петра поразило полное отсутствие наземного транспорта. Дороги были. Аккуратные, ухоженные, но без единой машины, явно рассчитанные только на пешеходов. Зато аппаратов, подобных тому, в котором летели Джим и Петр, было море, от них буквально рябило в глазах. Кроме пассажирских флаеров – разнообразных, но небольших размеров, – по воздуху плыли и огромные грузовые аэробусы, Черныш был далеко не дурак. Рожденный под песню «…до свиданья, наш ласковый Миша» в самый разгар Московской Олимпиады, он успел побывать в трех мирах. Детство пришлось на период перезревшего до откровенной гнили социализма, отрочество на становление дикого, сопровождавшегося бандитскими разборками лихих девяностых капитализма, а юность и окончательное взросление – на эпоху относительно стабильного правления Путина. Стабильного, потому что все, что можно украсть, уже украли, все, что можно поделить, поделили и подворовывали теперь уже поскромному, вдумчиво занимаясь распилом миллионов и миллиардов из государственного бюджета, благо власти на это смотрели сквозь пальцы, находясь и сами «в процессе». Черныш в свои тридцать два года был уже тертый калач и побывал во многих переделках. Спецназовец, гуманитарий и торгаш… Гремучая смесь! К тому же, в отличие от большинства сверстников, он много читал. Причем читал не только классику и заполонившую книжные прилавки детективную макулатуру, но и неплохую фантастику. И то, что он видел сейчас из окна стремительно несущегося в неизвестность флаера, наводило на грустные мысли. Ему представлялось всего три варианта произошедшего, способных объяснить окружающее.

Вариант первый: он спит, видит дурной сон, но никак не может проснуться. Слабенький вариант, однако Черныш его проверил, ущипнув себя за ляжку. Было больно. На всякий случай артист ущипнул и Джима, резонно рассудив, что если парень не видение, то отреагирует. Парнишка отреагировал. От неожиданности взвизгнул так, невольно дернув руль, что флаер вильнул в сторону. К счастью, автопилот вовремя перехватил управление, не дав им врезаться в летящую навстречу грузовую фуру. Что интересно, придя в себя, Джим и на этот раз смолчал, но поглядывать на Черныша стал с большой опаской и отодвинулся от него в кресле пилота как можно дальше.

Второй вариант совсем грустный: он в дурдоме ловит глюки без шансов на выздоровление. Почему без шансов? Да глюки слишком уж реальные вокруг.

И наконец, третий вариант: он в далеком или не очень далеком будущем. Его какимто чудом в последний момент вытащили изпод колес КамАЗа и переправили сюда. Самый приятный вариант, но и тут есть свое «но». Действия парнишки уж больно подозрительны. Тут тоже есть два варианта: либо он втайне вытащил Петра из прошлого и втихаря умыкнул, либо опять же умыкнул у когото, пытавшегося вытащить Черныша из прошлого. В любом случае это выглядит как похищение.

Ну что ж, пора с этим разобраться и расставить точки над «i».

– Куда летим?

– Ко мне домой.

– И кто меня там ждет?

– Клянусь, – заволновался Джим, – там никого нет. Мама с папой в отпуск улетели. Уже неделю на Гавайях загорают. Там нас не найдут. – Флаер пошел на снижение. – Вон мой дом. Считай, уже прибыли.

– Приятно слышать. Ладно, дома поговорим.

Флаер мягко опустился на бетонированную площадку возле шикарного особняка. Энергетический экран исчез, они выбрались из машины, и Джим провел своего гостя в дом.

– Вот здесь я и живу, – сообщил парнишка, проведя Петра через просторный холл в гостевую комнату. – Располагайся, – кивнул он на кресло и неожиданно чисто подетски радостно подпрыгнул. – У меня получилось! Ты представляешь, получилось! Я ведь до последнего не верил, что получится.

– Рад за тебя, – кивнул Черныш, опускаясь в предложенное кресло. – А чтобы радость была полнее, ты мне сейчас ответишь на ряд вопросов.

– Спрашивай! – с готовностью откликнулся Джим. – Да, самое главное забыл, – парнишка кинулся к стене, нажал на какуюто потаенную кнопку, сунул руку в образовавшееся отверстие и извлек оттуда пузатую бутылку с этикеткой, на которой был нарисован череп со скрещенными под ним костями.

– Решил меня мышьяком угостить? – усмехнулся Петр.

– Не, что ты! Это ром.

Джек откупорил бутылку и по комнате поплыли сивушные ароматы ядреного первача.

– Сам гнал? – хмыкнул Черныш.

– Ага, – гордо ответил парень. – Специально для этой встречи. Вам, пиратам, без него никак. Я точно знаю.

– Ндас… маразм крепчал, чего же боле, что я могу еще сказать, – глубокомысленно изрек Петр. – Я, значит, пират?

– Ну да. Я на пирата аппаратуру настраивал. Правда, она экспериментальная, папа ее только после отпуска собрался испытывать, но ведь получилось! Кстати, пора нам ближе познакомиться. Мое имя ты уже знаешь. А тебя как зовут?

– Петр Алексеевич Черныш, – представился артист.

– Петр Черный… – пробормотал юноша, задумчиво пожевал губами, затем восторженно ухнул и засиял: – Питер Блад! Вот здоровооо…

– У тебя плохо с английским. Blood – означает кровь, а не черный. Но насчет Питера Блада ты недалек от истины.

– Так я всетаки не промахнулся? Ты пират?

– Ну, можно сказать и так, – усмехнулся Петр. – Я всегда считал, что эта роль мне к лицу.

– Ай да я! – восторженно подпрыгнул юноша.

Черныш только крякнул, неопределенно покачав головой.

– И зачем тебе потребовался пират?

– Чтоб научил меня космические корабли на абордаж брать!

– Так тебе нужен космический пират?

– А что, есть и другие? – выпучил глаза Джим.

– Тихо шифером шурша, крыша едет не спеша. С тобой все ясно. Ладно. Подойдем к этому делу с другой стороны. Какой сейчас год?

– Двести тридцать второй.

– До или после нашей эры? Только не вздумай мне сказать, что я оказался в прошлом!

– Не, ты в будущем. А насчет этих самых эр я ничего не знаю. Еще во время Первой Галактической войны сонарианцы уничтожили все наши информационные хранилища и базы. А после Второй последнее добили, но мы им тоже дали! Все звездные системы в радиусе двадцати световых лет от Земли отвоевали.

– А все знания о прошлом накрылись медным тазом? – недоверчиво спросил Черныш.

– Ага. Почти все. Какието обрывки и ошметки по устным преданиям собирали. Такая каша получилась. Версий тьма. Вот теперь решили восстанавливать с помощью новых технологий. Мой папа Институт Времени возглавляет. Между прочим, ты в лаборатории об стену его агрегат разнес.

– Прелестно. Это многое объясняет… – пробормотал Петр. – Так какой сейчас год?

– Двести тридцать второй со дня образования КОФЕ.

– У вас тут очень любят кофе? – хмыкнул Черныш.

– Не все, – тяжко вздохнул Джим. – Я себя чувствую в ней, как в клетке.

– В ней? – насторожился Петр.

– В Коммунистической Федерации.

– Тааак… Знаешь что, мальчик…

– Я не мальчик, – надулся Джек, – мне уже девятнадцать. Я просто моложаво выгляжу.

– Пусть будет так. – Черныш тряхнул головой, затем провел ладонью по своим длинным иссинячерным волосам, поправляя прическу. – Вот что, немальчик. Ты меня вытащил из нашего прошлого…

– Не нашего, – перебил артиста Джим. – Из прошлого другой реальности. С нами соседствует прорва альтернативных вселенных. В наше прошлое вмешиваться нельзя. Папа говорил, что это для будущего опасно.

– «Эффект бабочки», – кивнул Петр и вдруг разозлился: – В ваше прошлое вмешиваться нельзя, а в другие, значит, можно? И плевать на то, что там потом произойдет?

– Ну почему плевать? – обиделся парнишка. – Там…

– Ладно, хватит дурью маяться. Сейчас ты мне расскажешь все об этом мире. Все, что знаешь. Начинай!

То, что поведал Джим Петру, повергло гостя в шок, хотя морально он был к этому уже готов. Как так получилось, что в этом измерении СССР не распался и докатился до коммунизма, одному Господу Богу известно, но это произошло. Коммунизм победил, не только распространил свое влияние на всю Землю, но и захватил изрядный кусок космоса в радиусе двадцати световых лет от материнской планеты. Коммунистический рай после Второй Галактической войны, закончившейся образованием новой федерации, нарекли КОФЕ, которая процветала под мудрым руководством КПСП (Коммунистической Партии Свободных Планет), центральный комитет которой располагался на Земле. Федерация получилась уникальная, потому что такого образования, как КОФЕ, в Галактике больше не нашлось, и в результате она оказалась во враждебном окружении империалистических держав, и соответствующие структуры КГБ (Комитета государственной безопасности) уже третью сотню лет вынуждены прикладывать неимоверные усилия, чтоб удержать границы на замке. Разумеется, коекакая связь с проклятыми буржуинами поддерживается. Дипломатические миссии, торговые представительства, научноисследовательские работы, но все в таких микроскопических дозах, что члены КОФЕ почти ничего не знают о жизни за кордоном. И именно этим объясняется тот факт, что шансов наткнуться на представителей других миров в центральных областях Федерации практически не было. А вот на планетах пограничных районов КОФЕ коегде можно встретить вольных торговцев, шастающих тудасюда через границу, разумеется, с разрешения вездесущего КГБ. Контроль как за ними, так и за местными жителями там строжайший.

Джим, как выяснилось, был самый натуральный раздолбай, и плюс ко всему до кучи – гениальный хакер. Он сумел подломить архивы КГБ и дорвался до засекреченных материалов, в которые были включены все воспоминания участников Второй Галактической войны. Так он узнал о вольном братстве космических пиратов прошлого. Правда, информации там было очень мало, но это только усиливало ореол таинственности, окружавший имена Моргана, Дрейка и Питера Блада. Короче, позвала юнца романтика космических просторов, и ему захотелось вырваться на волю, за пределы КОФЕ, чтобы посмотреть на то, как живут проклятые буржуины, и начать их грабить.

– Зачем? – не выдержав, простонал на этом месте рассказа Петр.

Как оказалось, без этого никак нельзя. Что с ними еще делать, раз они такие бяки? Конечно, грабить! Отбирать у богатых и раздавать неправедно нажитое бедным. Разве не так делают джентльмены удачи? Короче, планы у юнца были наполеоновские, но вот беда: чтобы их осуществить, для начала желательно свалить за кордон. А чтобы это сделать, нужен корабль. Причем не планетарный тихоход, а настоящий межзвездный космический корабль с современным скачковым двигателем, способным вывести его в подпространство. Родная Федерация такой корабль ему не даст. В этом он был уверен. Почему? Ну, это же понятно! Да, здесь коммунизм, но еще малость недоразвитый. Космических кораблей на всех не хватает. Да что там греха таить, их даже на научные экспедиции не хватает. Профессора и аспиранты годами своей очереди ждут. Опять же КГБ… Короче, хрен кто его выпустит так просто за кордон! Положение было безвыходное, но тут сияющий отец поделился с ним радостной новостью: возглавляемый им Институт Времени наконецто склепал первый дубликатор, способный извлекать людей из прошлого и настоящего других параллельных вселенных. Разумеется, только тех людей, которые находились на пороге смерти и для данного измерения и так уже потеряны. Это должно было сохранить структуру времени в неприкосновенности и не допустить катаклизма. Испытывать аппаратуру собирались после возвращения отца из отпуска. За это время его сотрудники должны были довести ее до ума. Джим понял, что это судьба. С помощью этого аппарата он сможет вытащить из прошлого любого специалиста. Ему лично нужен был пират. Дождавшись ближайших выходных, он с утра пораньше пошел на дело. Главное, успеть его закончить до начала уборки. Если чистильщики засекут будущего джентльмена удачи, КГБ в момент возьмет его и папочку за жабры. Но все обошлось. Самый знаменитый пират на свете уже здесь. Остались мелочи: захватить корабль и рвануть в глубокий космос!

– Угу, захватывать, конечно, буду я, – удрученно вздохнул Петр.

– Ага, – жизнерадостно подтвердил Джим. – Вместе со мной. Я тебя для того и вытащил, чтоб ты меня всему научил.

– Чему именно научил? – мрачно спросил Черныш.

– Пиратскому делу. Я ж еще неопытный. А ты уже столько кораблей на абордаж взял! Больше, чем Окорок.

– Окорок?

– Ну, этот, одноногий.

– Сильвер, что ли?

– Во! Точно. Так его по одному преданию и зовут. Но больше Окорок или Ливер. Значит, всетаки Сильвер!

– Дурдом… – Петр покосился на бутылку «рома» в руках юнца.

Ему вдруг дико захотелось выпить, но крутой сивушный дух, исходящий от нее, в один момент отбил охоту. Нет уж, к черту. Еще один армагедец он точно не переживет. Вряд ли в соседних измерениях найдется еще один такой придурок с романтическими бреднями в башке и бутылкой самопального рома в руке.

– А с чего ты взял, что я буду для тебя захватывать корабль, пиратскому делу учить?

– Так… как же… я же тебя спас! – изумился Джим.

– А я тебя об этом просил? – невозмутимо спросил Петр. – А что, если там, в моем мире, мне просто жить надоело и я вышел без скафандра в открытый космос? Так что облом. Не выгорело дело.

– Не выгорело?

– Ну да. Сейчас пойду, свяжусь с соответствующими органами, настучу на тебя, потребую компенсацию за убытки…

– Какие убытки? – мрачно пробурчал парнишка.

– Моральные. Ты помешал мне совершить акт суицида. И материальные. Все награбленные мною богатства остались в другом измерении. Так что за все, мальчик, придется платить тебе и твоему папаше.

– А папаше за что?

– За то, что такого придурка на свет произвел. И заживу я здесь на отсуженные деньги припеваючи!

– Не заживешь, – ехидно хмыкнул Джим.

– Почему?

– У нас здесь нет ни денег, ни судов.

– А кто, в случае чего, решает, кто прав, кто виноват?

– Партком.

– Ну а без денег это как? Иди, куда хочешь, бери, что хочешь?

– В пределах разумного. А пределы этого разумного контролирует федеральная сеть через него, – ткнул пальцем в свой идентификатор Джим. – Кстати, без персонального Итора тебе даже задрипанный флаер не дадут.

– Тьфу! Совсем забыл, что здесь свобода. Да здравствует коммунизм, мать его за ногу! В принципе не страшно. Идентификатор мне, думаю, дадут. Работу поприличней подберу.

– Не подберешь! – еще ехидней возразил Джим.

– Почему?

– Да кто ж тебе работу даст? Ты ведь из прошлого другой реальности, а значит, совсем дикий. Вдруг на людей бросаться начнешь?

Петр задумался. О методах работы КГБ в СССР он был наслышан, и нет никаких гарантий, что здесь эта структура работает иначе. В лучшем случае придется жить тут до конца своих дней под стеклянным колпаком в камере улучшенной планировки, в худшем – его ждет роль подопытной крысы на лабораторном столе местных вивисекторов. Ни тот ни другой расклад Черныша не устраивал.

– А скорее всего, тебе просто не поверят и либо в психушку упекут, – теперь уже пальцы загибал Джим, – либо возьмут в оборот как сонарианского шпиона, незаконно проникшего на территорию КОФЕ для совершения теракта в Институте Времени. Ты же там разнес аппаратуру, над которой папа бился год!

Петр внимательно посмотрел на Джима. Парень стремительно набирал очки, и его дикое предложение уже не казалось Чернышу таким уж странным…

3

– Дай сюда!

– Ты не понимаешь, Блад. Так нельзя!

– Дай сюда, кому говорю, шантажист мелкий!

Петр содрал с руки парня идентификатор и надел его на свое запястье.

– Да что ты делаешь?

– Продовольственную карточку бесплатно приобретаю. Надо же ассимилироваться. Тебе, как местному кадру, другую выдадут. Ну, типа потерял.

– Питер, снимай его!!! – завопил Джим.

– Еще чего.

– Он на мой генотип настроен, и ментально только со мной связь имеет. Понял, ненормальный?! Сюда сейчас со всех сторон слетятся…

Петр вдруг почувствовал, что браслет начал нагреваться.

– У вас все в порядке? – прогрохотал из невидимых динамиков чейто строгий голос.

Черныш поспешил сдернуть браслет с руки и кинул его Джиму.

– Да, все в порядке! – поспешил ответить юноша, возвращая идентификатор на руку. – Дружок мой дурью маялся. Чужой Итор себе на руку нацепил.

– Дети, немедленно прекратите баловаться. Службе ПБ некогда мотаться по ложным вызовам. Еще раз такое повторится, сообщим родителям и выпишем штраф на пятнадцать суток принудительных работ.

Голос в динамиках затих.

– Фууу… – с облегчением выдохнул Джим, – хорошо, что хоть за шутку приняли.

– Действительно все на контроле, – покачал головой Черныш.

– У нас хотя и коммунизм, – кивнул парень, – но к воровству относятся серьезно. Присвоил чужую вещь – тут же попал в психушку.

– Сразу в психушку?

– А куда ж еще? Коммунизм и воровство понятия несовместимые, а значит, вор – он кто?

– Кто?

– Псих, которому требуется срочная промывка мозгов. Видел я одного такого после этой процедуры, – брезгливо сморщившись, передернул плечами Джим. – Короче, не советую.

– Что такое ПБ?

– Служба планетарной безопасности. Занимается охраной потенциально опасных объектов и мелкими правонарушениями.

– Ладно. Я действительно многих местных обычаев не знаю, – сдался Петр, возвращаясь в кресло, – а потому временно передаю инициативу тебе. Итак, корабль. Как мы его захватывать будем? Надеюсь, ты этот вопрос уже продумал?

– Нууу… как тебе сказать, – замялся Джим.

– Понятно, рассчитывал, что план составлю я, – догадался Черныш. – Тогда слушай, юнга. – Джим сразу засиял. Раз его назвали юнгой, значит, прославленный пират готов идти на дело и уже взял его в свою команду. – С голыми руками пираты на абордаж не идут. У тебя есть оружие?

– Дааа… – расплылся парень, – четыре бластера. Два мне, два тебе. – Джим метнулся к стене, и из той же дыры, откуда недавно вытаскивал самопальный ром, извлек головоломные конструкции, отдаленно напоминающие пистолеты. Только дула этих пистолетов были закручены винтом.

– Откуда взял? – удивился Петр, вертя в руках бластер. Он был уверен, что свободное ношение оружия в зоне Федерации запрещено.

– Сам собрал, – гордо сказал Джим.

– Где?

– В папиной лаборатории по чертежам.

– У папы есть такие чертежи?

– У папы нет. У меня есть. Помнишь, я тебе говорил, что файлы КГБ взломал?

– Ну?

– Вот там, в одном из разделов базы данных я и нашел инструкцию по изготовлению и сборке бластера в рубрике «сделай сам» старинного журнала «Юный техник».

– Охренеть… и он работает?

– Ага. Специально в Беловежскую пущу на испытания вылетал, чтоб никто ничего не заметил. Такую дырищу в земле сделал, закачаешься! Оттуда теперь родник бьет.

– Ладно. С оружием вопрос решили, – кивнул Черныш. Разумеется, он не собирался в угоду этому малолетнему маньяку мочить всех подряд, с боем пробиваясь на корабль. Из Федерации надо мотать – это понятно, но желательно бескровно, элегантно, без потерь в личном составе и прочих человеческих жертв. – Где корабль будем брать?

– На космодроме.

– Угу. Тогда так. Брать корабль будем по стандартному сценарию.

– По стандартному – это как?

– Ну, я влетаю. Один бластер в правой руке, другой бластер в левой руке, и расстреливаю на хрен весь экипаж вместе с пассажирами. Потом заходишь ты. В одной руке ведерко с водой, в другой руке тряпочка.

– Зззачем тряпочка? – отстучал зубами резко спавший с лица Джим.

– А чем ты с пульта управления мозги будешь стирать? Они, знаешь ли, липкие. Не, без тряпочки никак. Да, трупы убирать тоже тебе придется. Головы отдельно, кишки отдельно…

Он своего добился. Позеленевший Джим вылетел из гостевой комнаты, и откудато из глубины особняка до Черныша донеслись очень характерные звуки. Юнгу выворачивало наизнанку.

– Спекся. Все, пацан, – усмехнулся Петр, – детство кончилось. Я тебя научу пиратствовать, зараза!

В гостевую комнату Джим вернулся немного посвежевший, но его все равно слегка штормило.

– А без мозгов никак нельзя? – слабым голосом спросил он.

– Мозги всегда нужны, хотя бы для того чтоб ими думать, – многозначительно постучал себя пальцем по лбу Черныш.

– А может, сделаем иначе?

– Как?

– Ты влетаешь, стреляешь в потолок…

– Делаю в нем огромную дыру, и вывожу корабль из строя. Особенно приятно, когда это происходит в космосе. Воздух устремляется наружу, глазки вылезают из орбит…

– Да, не пойдет, – согласился Джим. – А если ты вообще не стреляешь? Просто припугнешь народ и все. Потом мы запираем пассажиров в трюме, экипаж под дулом бластеров…

– Уже лучше, – одобрительно кивнул Черныш. – Начинаешь думать головой. Но все равно не пойдет.

– Почему?

– А вдруг ктото захочет погеройствовать? И не один захочет? Стрелять все равно придется. Опять мозги по стенам.

– И что же делать? – На парня было жалко смотреть.

– Если б не тот КамАЗ, – пробормотал Черныш, – заставил бы тебя восстановить аппаратуру и вернуть меня обратно.

– Какой КамАЗ?

– Не важно. Слушай, я вот не пойму. Между нашими эпохами пропасть. Почему мы друг друга так легко понимаем? Язык что, за это время совсем не изменился?

– Изменялся, конечно. Но Итор в тебя лингву вогнал. У нас вся Галактика на интерлингве говорит, вот мы ее в тебя и внедрили, чтоб общаться легче было.

– Понятно. Отсутствие языкового барьера большой плюс. Ладно. Вернемся к нашим баранам. На космодром легко попасть?

– Если ты служащий или пассажир, то легко.

– А если нет?

– Тогда входной контроль тебя туда не пустит. В твоем же Иторе нет кода разрешения на проход в зону космодрома. Хотя у тебя и Иторато нет.

– Твоими молитвами. – Петр задумчиво посмотрел на бластер. – Говоришь, сам его собрал?

– Ну да.

– А в файлах вашего пентагона случайно нет подробного описания космического лайнера?

– Пентагона?

– КГБ.

– Есть. Итор, покажи. – Браслет юноши развернул объемную голографическую проекцию космического корабля. – Это грузовой корабль. – Изображение сменилось. – Это пассажирский лайнер. Это каботажник. А вот военные пошли. Крейсер, эсминец…

Изображение сменялось одно за другим. Глядя на них, Черныш о чемто напряженно думал.

– Еще вопрос, – прервал он трансляцию достижений космической техники будущего. – Вашему кружку «Умелые ручки» такой вот крейсер слабо́ склепать?

– У нас нет такого кружка, – опешил Джим.

– Я имею в виду тебя, бестолочь!

– Ну… я… это… – Парень задумался. – Если найти пару десятков дроидов с соответствующими сервомеханизмами и подходящий для работы материал, то по этим данным запросто. Я с сервера КГБ все конструкции и технологии скачал… Да где ж столько металла и прочей фигни найдешь?

– Спокойно! Еще вопрос. Куда девают отслужившие свой срок корабли?

– Некоторые в музей космонавтики отправляют, но там их мало. По одному экземпляру каждого вида, а все остальные на утилизацию. Военные корабли на базе утилизации БУ1 в Аргентине, а гражданские суда на БУ2 под Пермью. Ее у нас называют кладбищем погибших кораблей. Там их разбирают, распиливают и отправляют по кускам в переплавку.

– Все ненужное на слом, соберем металлолом, – пробормотал Черныш. – Изумительно. И много там работает народу?

– Итор, вопрос к тебе, – обратился к идентификатору Джим.

– Один человек, – откликнулся Итор.

– Имя, – потребовал уточнения Черныш.

– Некто Гиви Зурабович Трепанидзе.

– Забавные ассоциации мне это имя навевает. Стоп. Всего один? А почему так мало? – поразился Петр.

– А ему больше никто не нужен, – хмыкнул Итор. – Человеческая раса обленилась. За них всё роботы делают. Режут, штампуют, прессуют. Люди давно уже только на кнопки нажимают.

– Да, полный регресс, – согласился артист. – Значит, там работает всего один человек.

– Не считая четырех охранников ПБ, работающих посменно.

– Что входит в их задачу? – насторожился Петр.

– Отгонять любопытную детвору от зоны повышенной опасности. Они работают на флаерах, сканируя пространство вдоль периметра свалки.

– Понял. – Черныш вопросительно посмотрел на Джима. – А ты все понял, юнга?

– Ага, – прошептал восхищенный Джим. – Осталось только найти подходящих дроидов и договориться с Гиви.

– Если мы договоримся с Гиви, – поднял палец вверх артист, – то дроидов искать уже не нужно. Нам их Гиви даст. А с Гиви мы договоримся. И знаешь, почему?

– Почему?

– Потому что за дело берусь я – великий комбинатор. Считай, что Гиви уже наш. Осталось утрясти последний пункт программы.

– Что за пункт?

– Моей легализации, – кивнул артист на Итор Джима. – Не поверю, что человек, склепавший на коленке бластер, не сможет сделать подобную фигню и загнать в нее нужные данные.

– Ну вообщето в файлах КГБ есть инструкции на эту тему, – просиял Джим, – а мастерская у папы просто отличная. В ней все, что надо, для этого дела найдется.

– Мастерская где?

– Их у папы две. Одна в институте, другая здесь.

– Так чего стоишь? Бегом клепать мне личный идентификатор! Завтра с утра нас ждут великие дела. Великий комбинатор Питер Блад со своим юнгой будет ездить по ушам Гиви Зурабовичу Трепанидзе!

4

Подготовился к великим делам великий комбинатор основательно. В свой новенький, с иголочки, Итор он с помощью Джима вогнал такие данные, напоследок плюнув на него (не на Джима, разумеется, а на идентификатор для введения генетического кода), что юнга от такой наглости, мягко говоря, офигел. Капитан Блад присвоил себе столько полномочий, что почти все двери коммунистического рая мог теперь открывать пинком ноги. Разумеется, во все двери Петр заходить не собирался. Слишком мало он еще знал об этом мире, и риск вляпаться был слишком велик.

– Джим, а всетаки признайся честно. От чего бежишь?

Флаер несся на всех парах навстречу восходящему солнцу в сторону Перми.

– Почему сразу бегу? – стушевался парень.

– Хорошо, изменим формулировку. Что конкретно тебя тут не устраивает? Изза чего так рвешься за кордон?

– Все не устраивает, – насупился Джим. – То нельзя, это нельзя. Устав компартии наизусть зубрить – вот это можно.

– А без устава никак?

– Без устава никак. Если идеями коммунизма не проникся и в партию не вступил, считай человек второго сорта. Ни одной руководящей должности не доверят.

– Партий много?

– С ума сошел? Одна, конечно. Родная, незабвенная… – сморщился Джим. – Вечные сборы, слеты…

– Какие слеты?

– Сейчас покажу, – усмехнулся Джим. – Сегодня воскресенье, гденибудь да точно слет. А вот и Пермь.

Флаер начал снижение над городом и скоро завис над центральной площадью, на которой проходило какоето мероприятие.

– Нука, нука, – заинтересовался Петр, – опустись пониже.

Флаер опустился ниже, и смысл мероприятия стал ясен. По площади дружно маршировали юные коммунары в красных галстуках.

Пионеры шли стройными рядами, чеканя шаг. К сожалению, эта дорога никуда не вела, так как ходили они по кругу.

– Зона. Ну натуральная зона. Им еще руки за спину для полноты картины, – удрученно вздохнул Черныш. – Бедненькие! За что же вас лишили детства? Джим, я тебя понимаю. Не могу на это зрелище смотреть. Давай отсюда.

Флаер набрал высоту и вновь лег на курс.

– А ты уверен, что за кордоном будет лучше? – не унимался Петр.

– А то! Я слышал, – таинственно понизил голос парень, – там есть такие… эээ… клубы… по интересам.

– Да ты говори, не стесняйся, – хмыкнул артист, – здесь все свои. Какие интересы тебя интересуют?

– Ну… там это… рому сколько хочешь подают и женщины вокруг шеста голые танцуют.

Петр оглушительно расхохотался.

– Как же я сразу не догадался? Что еще тебя может волновать в этом возрасте? А тут наверняка облико морале. Не дай бог, юбка на девчонке выше колен – сразу подвергнут остракизму.

– Не, остракизму не подвергнут, – возразил Джим. – В первичной ячейке на собрании пропесочат и на исправительные работы отправят.

– Те же яйца вид сбоку.

– Слушай, Блад…

– Согласно данным паспорта, я – Петр Алексеевич Черныш! – отчеканил артист. – Прошу не отклоняться от легенды, юнга.

– Ага. А паспорт – это что?

– Вот это, – ткнул пальцем в свой браслет Черныш. – Все, приготовься, на горизонте свалка.

Действительно, прямо по курсу уже виднелась окруженная высоким каменным забором зона БУ2. Зрелище было удручающее. Горы покореженного металла, среди которых возвышались полуразобранные остовы некогда могучих космических громад: грузовых судов и звездных лайнеров.

– Кладбище погибших кораблей. Любопытно…

– Что любопытно? – спросил Джим.

– Место для кладбища выбрано забавно. В моем мире именно здесь находился центр пермской аномальной зоны. Давай вон к тому лайнеру.

Петр к делу подготовился серьезно, накануне долго копался в файлах КГБ, изучая конструкции космических судов, и теперь с ходу определял их по внешнему виду.

– С ума сошел? Надо садиться рядом. Внутрь без разрешения нельзя. Охрана…

– Я сказал: вперед!

Джим судорожно вздохнул и направил флаер прямо к центру свалки. Из окружающего зону утилизации леса тут же вынырнула пара воздушных скутеров и ринулась на перехват.

– Флаер тридцать два семнадцать, – загрохотал из динамиков чейто грозный голос, – немедленно остановитесь! Вы нарушили границы запретной зоны!

– Тормози, – приказал Петр.

Флаер завис в воздухе, и к нему подлетели сторожевые скутеры сотрудников планетарной безопасности.

Черныш нажал на пульте кнопку двусторонней связи.

– Отлично, ребята, – благодушно сказал он. – На пять баллов сработали. Служба контроля на высоте.

Подлетевшие к флаеру охранники недоуменно переглянулись.

– Дальнейшие переговоры предлагаю провести на земле. Джим, приземляйся, – приказал Черныш, кивая на посадочную площадку около глухой стены, окольцевавшей свалку.

Его командный тон подействовал безотказно. Скутеры охранников пристроились в кильватер к флаеру, и все три воздушных судна плавно опустились на площадку. Петр выпрыгнул из кабины, сладко потянулся, разминая члены. К нему подошли охранники. Пара молодых парней лет двадцати пяти, не больше.

– Сергеев Всеволод Игоревич, – вытянулся перед Петром один из них. – Служба охраны объекта БУ2.

– ЖанКлод Легран, – представился другой охранник. – С кем имею честь?

– Генеральный ревизор по безопасности движения наземных и воздушных транспортных средств Петр Алексеевич Черныш, – в ответ представился артист, – а это мой помощник Джим, – кивнул он на выползающего из флаера юнгу.

– О! – вскинул брови Легран. – Рад знакомству, но, извините за возможную бестактность, – француз кивнул на идентификатор Черныша. – Сами понимаете, служба.

– Молодец, – одобрительно кивнул аферист, – все правильно. Без всякого лизоблюдства и чинопочитания. Проверяй.

– Полномочия Петра Алексеевича Черныша подтверждаю, – сообщил Итор охранника.

Самопальный идентификатор артиста выдержал первую проверку. Надо сказать, эти устройства были уникальными. Иторы легко поддерживали ментальную связь со своими хозяевами, и последним даже не требовалось отдавать им приказания вслух. Вот и сейчас, Черныш дал мысленную команду разрешить считку информации, и на Итор охранника поступили данные, подтверждающие личность липового ревизора.

Джим незаметно перевел дух. Его самоделка сработала. Он не подвел своего капитана!

– Отлично, юноша. И ты молодец! – Петр кинул покровительственный взгляд на напарника француза. – Ваш профессионализм и рвение мы не оставим без внимания. Порадовали. Честно говорю: порадовали. Как говорится, граница на замке.

– Спасибо, – просиял Сергеев.

– Если не секрет: вы здесь по служебным надобностям или просто так? – спросил Легран.

– По служебной. Там, – поднял палец вверх Черныш, – есть мнение, что охранные структуры есть смысл передать в мое ведомство, но окончательное решение еще не принято. Вот я на всякий случай и решил сделать круиз по ряду точек и проверить бдительность охраны, прежде чем подставить шею под такой хомут. Только об этом пока ни гугу, – «спохватился» Петр. – Если узнаю, что сболтнули…

– Да за кого вы нас принимаете! – загалдели охранники.

«За лохов», чуть было не сказал Черныш, но вовремя остановился.

– Ладно, ребята. Мне нужно с хозяином этой богадельни приватно потолковать, – кивнул авантюрист на свалку. – Свяжите меня с ним и можете быть свободны.

– Есть! – повоенному вытянулись перед ним охранники и дружно завопили каждый в свой идентификатор. – Начальнику базы утилизации номер два срочно явиться на контрольнопропускной пункт!

– А я, повашему, где нахожусь? – проскрежетал в ответ из Итора чейто недовольный голос. – И ваще, чё разорались?

– Гиви, – поморщился Легран, – кончай хамить. Давай на выход. К тебе посетители.

– А сами их послать не можете? Я кушаю!

– Гиви, мать твою! К тебе начальство…

– Ааа… начальство надо уважать. – В глухой стене открылась дверь, так лихо замаскированная под кирпичную кладку, что Петр ее сразу даже не заметил. – Пущай заходят. По коридору прямо и налево.

Легран чуть не задохнулся от возмущения, но Петр, рассмеявшись, поднял ладонь, давая знак не горячиться.

– Спокойно, юноша. Я сам с ним разберусь. Чувствую, забавный здесь работает начальник.

– Да какой он начальник, – махнул рукой Легран. – Над самим собой да дроидами он начальник. И несознательный к тому же, беспартийный. Но механик классный. Сам здесь все чинит. Еще ни разу план работ по утилизации не завалил.

– Это радует. Ну что ж, ребята, благодарю за службу.

– Спасибо.

Охранники запрыгнули на свои скутеры и взмыли в небо.

– Джим, за мной! Сейчас мы будем брать за жабры этого барыгу.

– А почему барыгу?

– Эта свалка – золотое дно. И чтоб наш беспартийный на нем не поживился? Не поверю ни за что! Наверняка по бартеру хоть чтото, но имеет, а тут, как чертик из бутылки, я – генеральный ревизор всея Руси… Тьфу! Какой Руси? Целой Земли!!! Короче, теперь не отвертится. А знаешь почему?

– Почему? – трепетно спросил Джим.

– Потому что главное в нашем деле – это презумпция виновности. Смотри, юнга, и учись. Сейчас я нашего клиента буду брать на понт!

5

Брать клиента на понт авантюрист начал еще в коридоре, чтоб морально подготовить начальника свалки космического старья к грядущим неприятностям.

– А ты говоришь: поклеп! Молодой ты еще, Джим, жизни не знаешь. Такими сигналами пренебрегать нельзя, и нам предстоит дотошная проверка, – громогласно вещал Петр, шествуя по коридору. Семенивший рядом Джим ошалело хлопал глазами, пытаясь сообразить, о чем идет речь. – Мало того что беспартийный занимает такой ответственный пост, но он на рабочем месте еще и жрет, и не исключено, что даже нагло пьет. А это означает что?

Черныш толкнул локтем в бок парня, извилины которого откровенно тормозили.

– Что? – вякнул Джим.

– Что этот безответственный гражданин явно находится не на своем месте, скорее всего, ведет антисоциальный образ жизни и наверняка до сих пор не проникнулся светлыми идеями коммунизма. А раз так, значит, здесь процветают коррупция и воровство! Так что за день обернуться не получится. На аудит и инвентаризацию уходит прорва времени, ты уж поверь. Кстати, пора тебе учиться самому выводить на чистую воду врагов народа, так что первым допрос начинаешь ты. – Петр втолкнул в дверь обалдевшего Джима, зашел следом сам и аккуратно закрыл за собой дверь.

Изза письменного стола поднимался обалдевший не хуже Джима квадратный бородатый коротышка с вилкой в одной руке и ножом в другой. На вилку был нанизан солидный кусок хорошо прожаренного мяса. Надо сказать, вилка была таких размеров, что при желании ею можно было и сено в стог сгребать, а нож даже отдаленно не имел ничего общего со столовым серебром. Это был добротный, солидный, кованый тесак, которым можно было и голову комунибудь надвое развалить, и по ходу дела шустро салатик на завтрак настругать.

– Гном… – выпучил глаза Черныш. – Самый натуральный гном.

– А кто такой гно…

Договорить Джим не успел. В воздухе свистнул нож, но Черныш успел отдернуть в сторону напарника и какимто чудом вышел изпод удара сам. Реакция спецназовца не подвела. Джим кубарем покатился по полу. Рукоять глубоко засевшего в двери тесака завибрировала от удара.

– Вот вы и попались, Штирлиц, – ласково улыбнулся Петр, извлекая изпод полы летней куртки бластер. – Ну что, в молчанку будем играть или начнем колоться сразу?

История Гиви Зурабовича, который никаким Зурабовичем не был, а был простым корабельным механиком Гивинианом, оказалась довольно занимательной. Вообщето механиком он был не простым, а что называется – от Бога. За золотые руки капитаны кораблей, на которых служил гном, его разве что на руках не носили… до первой драки. Изза своего вздорного характера коротышка на одном месте долго не задерживался. В последний раз его вышибли с корабля за небольшой конфликт с навигатором на Зентре, даже дьяволом забытой отстойной планете, вращающейся вокруг красного карлика в паре сотен световых лет от Земли. Причем вышибли почти без денег, так как львиная доля его жалованья ушла на лечение этого самого навигатора, которому он умудрился сломать челюсть, нос, руки, ноги и до кучи три ребра. Успокоился, когда больше уже ломать у него стало нечего.

И тут ему повезло. Это он решил так поначалу. На Зентре гном наткнулся на соплеменника. Дарту требовался механик. Причем требовался срочно, позарез. И он посулил баснословные проценты с будущей сделки (типа нас всего двое, так что делиться больше не с кем). Одна беда: наличка кончилась, заправиться нечем, а ценный скоропортящийся груз трогать не хочет. Гиви без колебаний расстался с последними галактическими банкнотами. Они заправили грузовик Дарта, запрыгнули в него и в срочном порядке стартовали. Дарт так спешил, что, отойдя от планеты на положенное по инструкции расстояние, без всякой предварительной подготовки вогнал корабль в подпространство. Из него они вышли уже возле Альтаира, одной из пограничных звезд Коммунистической Федерации, вокруг которой вращалась единственная обитаемая в этой звездной системе планета Либерия – местный форпост коммунизма. И после посадки на Либерию Дарт испарился. Ушел договариваться насчет торговых преференций с местной администрацией и исчез. А потом явились киллеры… Вот тут Гиви действительно повезло. Один из них, как и Дарт, тоже оказался соплеменником с его родной планеты и потому сразу мочить гнома не стали.

Как выяснилось, Дарт имел неосторожность сесть играть в карты с очень серьезными товарищами на Гиадах, проигрался в пух и прах, а когда ему был предъявлен счет, не придумал ничего умнее, как грохнуть кредиторов и удариться в бега. По следу беглеца пустили киллеров, которые чуть не накрыли его на Зентре, но он с помощью так вовремя подвернувшегося Гиви сумелтаки свалить за кордон. В коммунистическом раю, где зверствует КГБ, киллерам делать было нечего, и они покинули Либерию, на прощанье порекомендовав Гиви последовать примеру подставившего его афериста, так как после бегства с Зентры он числится в сообщниках Дарта и охота на него еще не скоро будет закрыта. Итак, киллеры свалили, прихватив с собой в качестве трофея грузовик Дарта, в котором, как выяснилось, вообще не было скоропортящегося груза – он шел порожняком. Вот так Гиви и оказался с пустыми карманами на Либерии в нейтральной зоне. Этой зоной был район космопорта и ряд прилегающих к нему территорий, которые в целях предосторожности были огорожены высокой стеной. Власти Либерии строго следили, чтобы местные жители не пропитались чуждой идеологией проклятых буржуинов. Положение было ужасное. В одном мире он стал изгоем, а в другом…

К счастью, у Гиви ума хватило не просить политического убежища у местных властей. С его точки зрения, это было верхом кретинизма. Гиви, как и Петр, не собирался жить под стеклянным колпаком. Вот раствориться в нем, хотя бы временно, пока страсти не утихнут, другое дело. Выручили гнома его золотые руки. Помог отремонтировать двигательный отсек капитану торгового судна, прибывшего на Либерию с Алиота, и тот расплатился с ним идентификатором, который проиграл ему в кости какойто иммигрант из коммунистического рая. Гиви над ним пыхтел целых три дня. Главная трудность заключалась в том, чтобы стереть старые данные, не испортив аппарат, но ему это удалось. Засунув Итор в магнето планетарных двигателей каботажника торговца, он запустил его вполсилы на прогрев, и комбинация полей движка зачистила все напрочь.

В этом месте рассказа глаза у Джима стали круглые. Такой варварский способ стирания информации ему бы и голову не пришел.

А дальше все было очень просто. Загрузить новые данные в теперь уже его личный, персональный Итор не составило труда. Так население Коммунистической Федерации увеличилось еще на одного «добропорядочного» члена общества – беспартийного механика Гиви Зурабовича, и пока не появился генеральный ревизор Петр Алексеевич Черныш, никому и в голову не приходило, что Трепанидзе никакой не человек, а самый натуральный гном с созвездия Тукана. А как иначе? Раз в Иторе записано, что бородатый коротышка – человек, значит, человек! Как говорится: что записано пером…

– Дааа… без бумажки ты букашка, а с бумажкой человек, – изрек Черныш.

– Как догадался, что я гном? – проурчал Гиви, вгрызаясь в мясо.

Рыбак рыбака видит издалека. Гиви, по какимто только ему одному известным признакам, уже сообразил, что они с Петром одного поля ягодки, а Черныш этого теперь особо и не скрывал. Ревизор оказался липовым, и гнома это обстоятельство очень радовало.

– Думаешь, раз оказался в стране непуганых идиотов, то будешь здесь король? Ты здесь не один такой – усмехнулся Петр, отставляя в сторону бокал. – Коньяк, кстати, прекрасный. Сам делал?

– Кто же еще? Двадцать лет уже тут парюсь. У меня здесь в одном месте бочек тридцать этого пойла прикопано.

– И как тебе тут на всем бесплатном живется?

– Лучше не спрашивай. – Гном скорчил страдальческую рожу и выразительно чиркнул себя ребром ладони по горлу. До горла ладонь не достала, помешала борода. – Все приходится делать втихаря, украдкой, озираясь. Знаешь, каких трудов мне стоило добыть виноградного сока первого отжима? Страшно вспоминать! Гномья водка, – кивнул Гиви на коньяк, – здесь всюду под запретом. Да тут вообще все под запретом! Я на базе утилизации потому и обосновался, что место вроде не престижное (хозяин свалки, тьфу!), желающих меня подсидеть и с места турнуть практически нет, и самое главное – жить можно прямо на рабочем месте, что автоматически решало проблему жилья.

– Проблему жилья? – изумился Петр. – Здесь до сих пор существует проблема жилья?

Гном оглушительно расхохотался.

– Откуда ты свалился, ревизор, что таких элементарных вещей не знаешь? Здесь очереди на жилье на несколько парсеков растянулись. Некоторые до пенсии своих квадратных метров ждут. А уж какое счастье, когда дождутся! Целых девять квадратных метров персонального жизненного пространства! Тут ведь купить ничего нельзя, тут можно только получить. Кто задницу начальству сумеет подлизать, в очередь внеочередников пристраивается, а брезгливые и без подлизывания в заднице оказываются. Так до гробовой доски в общагах и ютятся.

– А как же основной признак коммунизма: от каждого по способностям, каждому по потребностям? – изумился Черныш.

– Потребности, согласно постановлению 142го пленума ЦККПФ^[1], должны быть скромные, ибо скромность украшает человека, – пояснил Джим.

– Хоромы твоего папаши о скромности не говорят.

– Ну ты сравнил! Он же директор института! – возмутился Джим. – Если бы ты видел дачу первого секретаря…

– Замолкни, – поднял руку Петр. – Суду все ясно. Послушай, Гиви, – повернулся Черныш к гному, – а не слишком ли ты загостился здесь? Всетаки двадцать лет уже прошло, глубокий космос про тебя забыл давно… Во, блин, даю! Уже стихами говорю. Ну, одним словом, Гиви, не пора ли нам послать куда подальше этот прекрасный бесплатный коммунизм и свалить в родной, прогнивший до тухлятины капитализм?

– Да хоть сейчас! – зарычал гном. – Вот только знать бы как! На выезде гэбэшники лютуют. Тут всовыванием всякой туфты в Итор, – потряс он своим идентификатором, – не обойдешься.

– А самому склепать корабль слабо́? – подначил гнома Джим.

Петр одобрительно взглянул на юнгу.

– Это мне слабо́? – взорвался гном.

Прежде чем Джим нырнул под стол, над головой его просвистел кувшин, расплескивая на лету ароматное пойло, и с грохотом разбился об стену.

– Гиви, ты с ума сошел! – расстроился Черныш. – Такой божественный напиток и об стенку! А тесак на что?

Слова ревизора немножко успокоили коротышку, но он все равно еще кипел.

– Ишь, мне – слабо́! Яйца курицу учат. А ну давай за мной!

Гном решительно поднялся изза стола.

– Куда идем? – поднялся с кресла Петр. – Юнга, вылезай, боцман успокоился.

Изпод стола вылез спавший с лица Джим.

– Боцман? – хмыкнул гном. – А что? Мне нравится. Вообщето я бортмеханик, но боцман – это круто. Стариной запахло. Пиратский стяг, соленый ветер, паруса…

– Какие в космосе паруса? – не удержался Джим.

Гном глянул на него как на больного.

– Мальчик хочет стать космическим пиратом, – пояснил с улыбкой Петр, – а про морских пиратов он ничего не знает.

– Ну да, откуда им. Они тут в Федерации все с головой не дружат.

– Ты хотел нам чтото показать, – напомнил Петр.

– Ага, давай за мной.

Гном решительно двинулся на выход, на ходу отдавая команды через Итор.

– Дроид номер восемнадцать, на КПП.

Дроиды у гнома были вышколены. Как только они вышли с контрольнопропускного пункта, к порогу лихо подкатила громоздкая конструкция, отдаленно напоминающая вездеход с мощным бульдозерным ковшом спереди и парой огромных механических рук по бокам. Дроид услужливо распахнул дверцу, скинул на землю трап, и гном, сердито сопя, начал взбираться по лестнице. Черныш, не раздумывая, полез следом. Последним в кабину забрался Джим.

– Тринадцатая зона, – буркнул Гиви, как только все устроились на сиденьях.

Дроид убрал трап, захлопнул дверь и сорвался с места. Огромная машина несколько минут петляла по узким проходам среди железных гор космического мусора, затем оторвалась от земли на пару метров и полетела.

– Это чтоб следов не оставлять, – пояснил гном, отвечая на недоуменный взгляд Петра. – С воздуха обзор прекрасный. Не хочу давать шанс гэбэшникам мою малютку засветить.

– Малютку? – поднял бровь Черныш.

– Скоро ты ее увидишь. Она в особой зоне.

Особой зоной сектора тринадцать оказалась ничем не примечательная груда покореженного металла, не выше и не ниже других таких же рукотворных металлических холмов. Отличие появилось, когда дроид пошел на снижение к подножию этого холма. Груда металла у основания зашевелилась, приподнялась, открывая проход, и дроид с ходу влетел в туннель, ведущий под уклоном в тридцать градусов кудато вниз. Петр оглянулся. Груда металла сзади опустилась вниз, перекрывая вход в туннель, который сразу погрузился в темноту. Дроид включил фары и прибавил скорость. Центробежная сила вдавила всех в сиденье, и Черныш понял, что туннель начал плавно изгибаться и они уже летят по спирали кудато вниз.

– Однако… а ты даром время не терял, – уважительно присвистнул Петр.

– Спрашиваешь! – гордо хмыкнул гном.

Летающий вездеход затормозил возле массивной стальной двери.

– Прибыли, – сообщил Гиви, вылезая из кабины. – Нола, открывай!

– О! Мой шалун, да ты никак с гостями, – откликнулся чейто бархатистый, с легкой хрипотцой голос. – Я так соскучилась по новым лицам.

– Попробуй только на когонибудь из них глаз положить, – рыкнул гном.

– И что тогда будет? – игриво засмеялась невидимая собеседница.

– Уволю на хрен!

– Гиви, ну какой же ты мужлан!

– Совсем распустилась девка, – удрученно вздохнул гном. – Разбаловал я ее.

Двери распахнулись.

– Ох, и ни…

У Черныша отпала челюсть. У Джима глаза полезли из орбит.

– Как, нравится? – спросил довольный произведенным эффектом гном.

Пораженные гости застыли на пороге подземного ангара, в центре которого стоял на попа огромный космический корабль. По всем признакам, это был типичный грузовой корабль, но габариты его впечатляли. В диаметре не менее ста метров, он возвышался метров на триста в высоту.

– Вот это каботажник! – радостно ухнул Джим.

– Каботажник? – усмехнулся гном. – Нола, покажи себя во всей красе!

– Слушаюсь и повинуюсь, мой господин! – насмешливо откликнулась Нола.

Загрохотали бронированные плиты защитной обшивки корабля, разворачиваясь на девяносто градусов, и корабль ощетинился дулами многочисленных орудий.

– Охренеть! Да это крейсер!! – запрыгал от восторга Джим. – Блад, ты только посмотри: плазменные, ионные, гравитационные пушки. С ума сойти, это настоящий боевой крейсер!!!

– Да еще какой! – ухмыльнулся довольный Гиви. – Нынешние крейсеры точечными ударами бьют. Двигатель там из строя вывести, рубку управления, а этот уж шибанет так шибанет. Первым ударом защиту сносит, второй раз гавкнет, и корабля нет.

– Гиви, снимаю шляпу… – прошептал восхищенный Петр. – И все это ты сделал сам?

– Почти, – смутился гном.

– У тебя есть помощник? – насторожился артист.

– Конечно, есть, – воскликнул Джим. – Нола! Неужто непонятно? Послушай, Гиви, познакомь.

– Юнга, вопрос был задан не тебе, – строго сказал Черныш. – И, кстати, для особо одаренных поясняю: с Нолой ты уже знаком. Это – корабль.

– И этот туда же. – В воздухе перед ними проявилось голографическое изображение симпатичной гномы. – Нет чтоб дать возможность даме с мальчиком позабавиться, атмосферу таинственности создать. Ну никакой романтики! Да с вами в космосе со скуки помрешь.

– Чувствую: летать с тобой…

– На мне, – игриво хихикнула чертовка.

– На тебе, – согласно кивнул Черныш. – Будет прикольно. Гиви, – повернулся Петр к гному, – я тебя, ейбогу, не пойму. Почему ты еще здесь? Почему не сделал из этой дыры ноги? Имея такой корабль, я бы давно отсюда подорвал.

– Куда подорвал? – сердито буркнул гном. – На Венеру? Марс? Так это запросто. А дальше дуля с маком.

– Почему?

– Потому что скачкового двигателя нет, а на планетарных антигравах далеко не уйдешь.

– Ндас, проблема… У нашей Нолы оказались ножки коротки, – хмыкнул Черныш.

– И ничего подобного, – начала задирать подол юбки гнома. – Вот, посмотрите…

– Ух ты! – облизнулся Джим.

– Брысь! – рявкнул Гиви, и гнома, радостно хихикая, растворилась в воздухе.

– А можно внутрь войти? – робко спросил Джим.

– Да, неплохо бы здесь осмотреться, – поддержал его Черныш.

Они долго бродили по коридорам крейсера, заглядывали в каюты, технические помещения, грузовые отсеки корабля, пока не добрались до капитанской рубки. Выступавший в качестве экскурсовода Гиви трещал без умолку, давая пояснения. Петр молча слушал его и напряженно думал. Чтото было здесь не так. Каким бы классным мастером ни был этот гном, в одиночку отгрохать такой корабль ему было явно не под силу.

– Гиви, – Черныш сел в кресло пилота, – а если честно, кто тебе в работе помогал?

– Никто, – уперся гном.

– Я только что спросил: ты его сделал сам? Ты мне ответил: почти. Как это понимать?

– Да так и понимать, – пожал плечами Гиви. – Выбрал из старья корабль посимпатичней…

– Вырыл гигантский котлован, соорудил ангар… – продолжил Петр.

– Какой ты въедливый. Ладно, расскажу.

Каботажный крейсер он нашел случайно. Один из его дроидов, расчищая от мусора площадку под очередной корабль, который должны были пригнать на утилизацию, провалился в подземную каверну. Так сначала думал гном. На поверку каверна оказалась подземным туннелем, который и привел его в ангар, где стоял этот красавец. Судя по всему, он построен был еще до Первой Галактической войны. В те далекие времена на Земле был самый натуральный хаос, и к тому времени, как на этом месте решили создать базу утилизации отслуживших свой срок космических кораблей, о подземном ангаре просто элементарно забыли. Не понял гном только одного: как вполне современный крейсер, замаскированный под не менее современный каботажник, мог оказаться здесь? Такие корабли в те времена не строили, это он точно знал. Настораживало и полное отсутствие электроники и скачкового двигателя на корабле. Планетарные антигравы на месте, а скачкового двигателя нет. С электроникой он справился быстро. Позаимствовал ее с подлежащего утилизации хлама, а вот с движком для выхода в подпространство вышел облом. Их перед утилизацией снимали еще на планетарной орбите и переправляли на заводизготовитель в переработку.

– Итак, для полного счастья не хватает только двигателя? – уточнил Черныш.

– Ага, – закивал гном.

– Где его можно взять?

– Только на заводеизготовителе, – удрученно вздохнул Гиви, – но туда не пройдешь. Были б мы на Гиадах или моем родном Тукане, – ностальгически вздохнул гном, – купили б без проблем. А здесь глухо дело. Их в Федерацию из внешних миров поставляют. Здесь такие делать не умеют. Под усиленной охраной прямо на завод, а там их устанавливают в двигательные отсеки кораблей.

– Ребяаата, – расстроился Черныш, – давайте напрягитесь. Ни за что не поверю, что выхода нет. Уверен: гденибудь, в какомнибудь укромном месте, эти двигатели лежат, причем, возможно, лежат на самом виду и на них никто внимания не обращает!

– Есть такое место! – радостно подпрыгнул Джим.

– Где? – оживился Петр.

– В музее космонавтики! Нас туда в шестом классе на экскурсию возили. Там этих кораблей тьма. И ни один не демонтирован!

– Хочешь сказать, с них даже двигатели не сняли? – изумился гном.

– Ну да! Чтоб все было натурально. Ну, двигатели, конечно, заблокировали, опять же баки пустые и вместо пульта управления простой муляж. Электроника там показушная, чтоб ктонибудь случайно чтото лишнее не включил, а все остальное в норме.

– Какой я идиот! – треснул себя по лбу гном. – Эх, знать бы раньше!

– А ты про все это откуда знаешь, Джим? – удивился Петр.

– От экскурсовода. Я, когда в рубке оказался, сразу кнопку «пуск» вдавил. Экскурсовод долго надо мной смеялся. Что, говорит, думал, сейчас улетишь? Ну и подробно рассказал, как защищены экспонаты от шустриков вроде меня.

– Смеялся, говоришь? – зловеще улыбнулся Петр.

– Ага.

– Пришел черед смеяться нам, – скорчил зверскую физиономию Черныш. – Готовься, завтра будем брать музей!

– Только чур без мозгов по стенкам! – всполошился Джим.

– Вот лентяй! Лишний раз ему лень тряпочкой поработать. Ладно, уговорил. Будем брать бескровно, но тогда тебе придется включать дурака. Причем включать натурально!

– А как включают дурака? – захлопал глазами Джим.

– Темнота… – удрученно вздохнул Петр. – Ладно, не дрейфь, юнга, научу. Гиви, ты хорошо помнишь ощущения, когда корабль входит в подпространство?

– Спрашиваешь! Я столько раз в него входил, что уже давно со счета сбился.

– Прекрасно. Опиши.

– Сначала звук такой противный: ууу… – заверещал гном, пытаясь войти в нужную тональность, – потом корабль начинает трясти. Причем не беспорядочно, а по четко отработанной программе. Один подготовительный импульс, потом, секунд через пять, два импульса подряд, а еще через пятнадцать секунд тройной рывок и корабль в подпространстве.

– Замечательно! Тогда у меня для тебя, боцман, есть срочная работа чисто технического плана. Если сумеешь справиться с ней до утра, то завтра будешь обниматься со скачковым двигателем. Мы принесем его тебе на блюдечке с голубой каемочкой.

– Да разве ж он на блюдечке поместится? – оторопел Джим. – В нем тонн пятнадцать, а может быть, и больше.

– Юнга, тебе слова не давали!!! – взревел гном. – Капитан! Говори, что надо. Все сделаю! Душу за движок продам, лишь бы свалить отсюда! Хочешь, с тобой музей брать пойду? У меня и бластер есть. Меня никто не остановит! Пусть только дернутся, всех по стеночке размажу, всем кровя пущу!

Джим чтото еле слышно вякнул, закатил глаза и брякнулся в обморок.

– Молодой еще, зеленый, – удрученно вздохнул Петр, склонился над юнгой и начал приводить его в чувство проверенным методом пощечин.

– Ааа!!! Не бейте меня! – начал отмахиваться Джим. – Я все скажу!

– А пацаненокто гнилой, – почесал затылок Гиви. – На первом скачке расколется, редиска. Может, его того? – Гном опять попытался чиркнуть себя ребром ладони по горлу.

– Боцман, постыдись! Это же юнга. Его жизни учить надо, натаскивать. Выйдем в открытый космос, займешься его воспитанием.

– Почему я, а не ты?

– Потому что у тебя удар слабее.

6

– Капитан, у нас проблема.

Черныш открыл глаза. Около кровати стоял обозленный гном, сердито потрясая бородой.

– Что случилось? – Петр спустил ноги на пол, нашарил глазами одежду, начал одеваться. Эту ночь, осваивая новое жилище, он провел в каюте капитана.

– Юнга надрался.

– Что?!!

– Запасы мои нашел.

– Он что, по твоей свалке ночью шарился?

– Нет, в грузовом отсеке.

– Ты ж говорил, что они гдето здесь на базе прикопаны.

– Я что, больной, так гномьей водкой рисковать? На крейсере они прикопаны.

– Тьфу! Где он?

– В каюткомпании сидит, сопли по щекам размазывает.

– Дорвался до пойла мальчик. А ведь здесь везде сухой закон. Ладно, мой заказ готов?

– Готов.

– Грузи его на дроидов.

– Уже загрузил. Держи пульт управления. – Гиви протянул Петру невзрачный серенький комочек размером с горошину. – Нажмешь на него – и процесс пошел.

– Добро. – Черныш убрал горошину в карман.

– Так что нам с юнгой делать? Может, я вместо него пойду?

– У тебя не тот типаж. Если такая рожа дурака начнет включать, пиши пропало. Вот тогда точно нам без бластеров не обойтись. Нет. Мой гениальный план рассчитан на этого паршивца, и я заставлю его работать! Пошли.

Джим, как Гиви и сказал, сидел в гордом одиночестве в каюткомпании с блаженной улыбкой идиота на устах. Увидев капитана с боцманом, он расплылся еще шире, сложил пальцы во чтото отдаленно напоминающее бластер, прицелился в начальство, надул щеки.

– Пуффф… и мозги по стенкам…

– И кишки наружу, – согласился Петр, подходя ближе. – Гиви, да ему и дурака включать не надо. Он уже дурак. Мальчик, как это понимать? Кто тебе позволил надираться перед делом?

– Нола, – шмыгнул носом Джим.

– Ну, все! – взбесился гном. – Держите меня семеро, ща я ее перепрограммирую.

– Гиви, не сейчас, – поморщился Черныш. – У нас есть дела важнее. Так что она тебе сказала? – повернулся к Джиму Петр.

– Сказала: примешь дозу, и все будет нипочем! Ну чё, пошли мочить охрану? Где мой бластер?

– Ууу… процесс пошел. Нет, парень, пулемет я тебе не дам.

– Пулемет? – пьяно захлопал глазками парнишка. – Какой пулемет?

– У которого гранаты не той системы. А знаешь, чуток агрессии убрать, и ты вполне сканаешь за придурка. Даже сценарий править не придется. Только вот запашок… Гиви, у тебя есть антиполицай?

– А это что за хрень? – заинтересовался гном.

– Это такая хрень, которая дух алкоголя напрочь отбивает.

– У него этого добра полно, – хихикнула, проявившись в воздухе, гнома. – Как только внеплановая проверка или…

– Брысь, стукачка! – рявкнул гном. – А то и впрямь уволю!

– Гиви, хватит дурью маяться. Тащи сюда эту хрень, ну и чегонибудь опохмелиться. Сейчас мы юнгу быстро в форму приведем. И пошустрее. К музею мы должны приехать до открытия.

Они подоспели вовремя. К музею космонавтики на окраине Москвы флаер с Джимом и Петром прибыл минут за десять до начала работы и мягко приземлился на парковочной стоянке неподалеку от центрального входа. Рядом опустились дроиды дикой раскраски, обвешанные датчиками и манипуляторами непонятного назначения. Гиви этой ночью пришлось попыхтеть, чтобы замаскировать их истинное назначение и сразу привлечь внимание охраны, что изначально входило в планы Черныша. Охрана не заставила себя ждать. Из административного корпуса здания музея тут же выскочил сердитый мужичок лет сорока в черной униформе и помчался к вылезающим из флаера Джиму и Петру.

– Это что за безобразие? Немедленно убрать дроидов с парковки! – воинственно рявкнул охранник.

– Какая экспрессия! – усмехнулся артист. – Будьте так добры, представьтесь для начала.

– Начальник смены Франческо Конти.

– Запахло солнечной Италией.

– О! Да вы знаток истории, – удивился Конти, невольно сбавив обороты. – Да, есть семейное предание, что мои предки – выходцы оттуда. С кем имею честь?

Артист вместо ответа мысленно активировал свой Итор.

– С вами говорит Петр Алексеевич Черныш – генеральный ревизор КОФЕ по безопасности движения наземных, воздушных и космических судов, – отрекомендовал афериста идентификатор.

– Прошу прощения, – вытянулся перед «ревизором» Конти.

– Все нормально, – вальяжно кивнул авантюрист. – Константин Васильевич на месте?

– Да. Он у себя в кабинете.

– Вызови его сюда и можешь быть свободен, – распорядился Петр.

Охранник ринулся выполнять распоряжение, на бегу связываясь через свой Итор с директором музея. Джим восторженно смотрел на своего капитана. Ему очень нравилось, как лихо тот вертел людьми. Черныш одобрительно подмигнул юнге. Именно такое выражение лица не совсем адекватного после попойки Джима ему и было нужно. Через несколько минут из здания вышел директор. Плотный мужчина лет пятидесяти с темными волосами, тронутыми первой сединой. Он был явно ошарашен и растерян.

– Прошу прощения, товарищи, но я не совсем понимаю, чем вызван интерес вашей конторы к нашему музею?

– Содержанием нашей работы, – безапелляционно заявил Черныш. – Вы что, не поняли? Мы занимаемся проблемами безопасности движения наземных, воздушных и космических судов.

– Но наши экспонаты уже давно не движутся! Они стоят! – опешил директор.

– То, что ваши экспонаты не движутся, еще не снимает с них статуса космических судов, – нахмурил брови Петр, – и моя задача – проверить, насколько безопасны ваши экспонаты для экскурсантов. По ним каждый день детишки лазают, везде свои шаловливые ручонки суют. А вдруг ненароком включится какойнибудь агрегат?

– Ну что вы, – с ноткой снисходительности улыбнулся Константин Васильевич. – У нас все под контролем. Здесь столько защит от случайного включения, что это просто невозможно. Кроме лифтового хозяйства кораблей все силовые агрегаты обесточены, баки пустые. Даже автоматика люков межсекционных переборок отключена, чтобы детишек случайно не прихлопнуло. Там все двери нараспашку.

– Вот это мы и будем проверять, – ответно улыбнулся Петр. – Да вы не волнуйтесь, это много времени не займет. Я захватил с собой замечательного эксперта, – покровительственно хлопнул по плечу Джима аферист. – Уж если он бреши в ваших защитных блокировках не найдет, то наша служба может спать спокойно.

От дружеского хлопка по плечу Джима повело в сторону, но Петр не дал ему упасть, поймав за шкирку.

– Что это с ним? – озаботился директор.

– Волнуется, – пояснил Черныш. – Он всегда на взводе перед проверкой оборудования на защиту от дурака.

– От дурака? – захлопал глазами ошарашенный директор.

– Скоро сами все увидите. Предупредите своих сотрудников, чтоб до особого распоряжения в зону звездных лайнеров экскурсии не водили. Мы начнем с них.

– Но ради них сюда все и идут, – расстроился директор. – На межпланетных кораблях до Марса или там Луны почти что все летали.

– К тому времени, как они межпланетные суда осмотрят, мы уже закончим. Да, Константин Васильевич, и предупредите охрану, чтоб она не дергалась. Для быстрого осмотра и проверки всех систем я взял с собой дроидов. Их датчики все зафиксируют и запротоколируют нам для отчета.

– Как скажете, – удрученно вздохнул директор, активировал свой идентификатор и отдал распоряжение сотрудникам. – Ну, с какого корабля начнем?

Над Итором директора развернулась голограмма, сформировав территорию музея в миниатюре.

– Пожалуй, вот с этого боевого крейсера начнем, – ткнул пальцем в голограмму Петр. – Прошу, – жестом предложил Черныш забираться в флаер Джима, – вы хозяин, вам и показывать дорогу.

Выбранный артистом звездолет впечатлял. Сразу было видно – этот корабль на своем веку повидал немало. Корпус громадины был иссечен шрамами метеоритных атак, коегде виднелись солидные вмятины со следами лучевого удара.

– Специально косметический ремонт не делали, – пояснил директор. – Детишки смотрят на него с открытым ртом.

– Вот так? – кивнул на Джима Петр.

Юноша стоял перед кораблем с открытым ртом, с восторгом глядя на железную махину.

– Странная реакция, – осторожно сказал директор.

– Большой ребенок. Наивный до предела. Этим в нашем деле он и ценен, – пояснил Черныш, краем глаза наблюдая за работой дроидов.

Часть из них уже заняла свои позиции вокруг корабля, растопырив в разные стороны свои многочисленные манипуляторы, остальные продолжали висеть в воздухе рядом с флаером в ожидании команды.

– А что это они делают? – насторожился директор, к досаде Черныша заметив их перемещения. У него внезапно возникло ощущение, что они заняли вокруг корабля круговую оборону.

– Датчиками ощетинились, – успокоил его Петр. – Вибрации всех энергетических полей будут фиксировать во время теста.

– Ааа… – глубокомысленно протянул директор. – Ну, не будем затягивать процедуру. Этот крейсер для экскурсантов самый лакомый кусок. Прошу за мной.

Антигравитационная платформа подняла их прямо к люку. Четыре дроида пристроились к ним в кильватер, поднявшись вверх на собственной тяге. Константин Васильевич покосился на них, но промолчал.

– Какой отсек желаете исследовать сначала?

– Давайте прямо в рубку на капитанский мостик, к пульту управления, – распорядился Петр. – Туда, где кнопочек побольше.

– Как скажете.

Дорога к рубке заняла бы много времени, если б не антигравитационные лифты, которые не отключали для удобства посетителей.

Просторная рубка с множеством мерцающих экранов, кнопок и переключателей привела эксперта по защите от дурака в экстаз.

– Ух ты! Да они не виртуальные! – чуть не захлебнулся от восторга Джим.

– Совершенно верно, – кивнул директор. – Тут надо вживую кнопки нажимать.

– А можно? – робко спросил «эксперт».

– Вперед, мой мальчик. Для того тебя сюда и пригласили, – хмыкнул Петр.

Джим, радостно заверещав, запрыгнул в кресло то ли штурмана, то ли пилота, пару раз крутанулся в нем вокруг своей оси и начал щелкать тумблерами и стучать по кнопкам. Имитирующие работу корабля экраны задергались, пытаясь разобраться в хаосе команд. Директор, глядя на его потуги, только фыркнул и махнул рукой.

– Я думал: тут серьезная проверка, а это просто детский сад. Впустую время тратим.

– На это и расчет, – пожал плечами Петр, нащупывая в кармане кнопку пуска. – Пять минут детства нашего эксперта гарантируют стопроцентную проверку надежности систем защиты экспоната от случайных действий дурака. Если за это время не случится ничего неординарного, то… – Черныш сжал горошину.

Противный, отдающий в зубах вой заставил всех подпрыгнуть, и корабль содрогнулся.

– Это еще что такое? – перекрывая вой, заорал Черныш, вперив гневный взгляд в струхнувшего директора.

– Скачковый двигатель включился, – пролепетал Константин Васильевич.

– Ты там на что нажал, придурок? – рявкнул на Джима Петр.

– А я откуда знаю? – пожал плечами парень, продолжая бить по кнопкам.

Корабль тряхнуло еще пару раз.

– С Земли в подпространство выходить нельзя!!! – завопил директор. – Это катастрофа!

– Дроиды, заглушить движок! Любой ценой! – гаркнул на дроидов Черныш.

Дроиды сорвались с места и со свистом вылетели из рубки.

– Девять… восемь… – отсчитывал побелевшими губами последние секунды до прыжка в подпространство директор.

Впрочем, это было лишнее. Предстартовый отсчет и без него вела аппаратура. Цифры на дисплее мерно щелкали, неумолимо приближая момент старта.

– Три… два… оди…

Петр умел накалять страсти. Директор уже готов был рухнуть в обморок, когда отсчет остановился и вой плавно затих.

– Фууу… пронесло, – с облегчением выдохнул Черныш. – А вас?

– А? Что? – встрепенулся Константин Васильевич.

Сообразив, что в данный момент его пошлый юмор не оценят, Петр поспешил приступить к делу, раздавая указания через свой Итор.

– Дроидам – с пятого по восьмой. Немедленно приступить к демонтажу скачкового двигателя крейсера. По готовности доложить.

– Но… но как он мог включиться? – На директоре не было лица.

– Паршивая защита. Дефекты блокировки, – пояснил артист.

– Нет, пусть сигнал включения както в двигатель пробрался, хотя я и не могу представить, как, но он же неисправен! – завопил директор. – Я точно знаю! В его двигателе сгорели генераторы полей!

Петра шатнуло.

– И давно сгорели?

– Да лет уж пятьдесят, как раз перед тем, как крейсер сюда на прикол поставили.

– Приличный срок, – с трудом выдавил из себя Черныш, – за это время могли восстановиться. Будем исследовать этот феномен, а на остальных звездолетах тоже движки сдохли?

– Навскидку точно не скажу, но, помоему, у «Пегаса» отказала система импульсной подачи топлива, а у «Гермеса» барахлит фокусировка энергетических полей.

– В вашем музее что, всего три звездолета?

– Нет, их двадцать три, но на остальных стоят муляжи.

– Не понял! – грозно насупил брови артист.

– Я тут ни при чем, – заволновался директор. – Мне сверху спустили разнарядку. Была задержка с поставкой в Федерацию этих двигателей на завод, и, чтоб не запороть срок сдачи, решили…

– Да чтоб вас всех! – разозлился Черныш, и вновь активировал идентификатор. – Дроидам – с первого по четвертый и с девятого по двенадцатый. Демонтировать скачковые двигатели на звездолетах «Гермес» и «Пегас». По завершении работ доставить их в лабораторию.

– А что мне теперь с этими кораблями делать? – робко спросил директор.

– Повесить табличку: «Закрыто на учет», – сердито рыкнул Петр.

– Чего учет? – опешил директор.

– Учет двигателей. Джим, кончай валять дурака, – приказал Черныш, продолжавшему стучать по кнопкам парню. – Погнали, нам тут больше делать нечего.

Константин Васильевич проводил взглядом вереницу дроидов, скрывшихся с музейными движками в облаках, тяжко вздохнул и поплелся обратно в офис своим ходом. Ему надо было проветриться. Лихой налет свалившегося как снег на голову ревизора выбил директора из колеи. Он все пытался разобраться, как мог включиться двигатель без генераторов полей. О том чтобы они самовосстановились, не могло быть и речи. Тут ревизор явно пошутил.

На руке завибрировал Итор, энергично требуя связи.

– Я слушаю, – вяло принял вызов директор.

– Нет, это я вас слушаю, – прозвучал в ответ суровый голос Ершова, и в воздухе перед ним появилась голограмма начальника КГБ района. – Мне только что доложили, что на территории вверенного вам музея была сделана попытка запуска скачкового двигателя. И как я это должен понимать?

– Я тут ни при чем, – поспешил отбояриться директор. – Это ревизор со своим экспертом тут нахимичили.

– Какой еще ревизор? – нахмурился Ершов.

– Генеральный ревизор по безопасности движения наземных, воздушных и космических транспортных средств Петр Алексеевич Черныш.

– Какой генеральный ревизор?!! – заорал Ершов. – Вы давно последние постановления ЦК изучать перестали? Эта должность упразднена пятнадцать лет назад, а все ревизионные функции переданы в ведение Комитета государственной безопасности! Чем там этот ваш липовый ревизор занимался?

– Ревизией, – слабым голосом прошелестел директор.

– И что его ревизия выявила?

– Что неисправный скачковый двигатель на звездолете самовосстановился, заработал, и он приказал своим дроидам снять все скачковые двигатели с экспонатов и отправить их в лабораторию.

– Идиот!!! Тебя ограбили! Прямо изпод носа коммунистическую собственность увели. В какую лабораторию он их отправил?

– Не знаю, – пролепетал директор, покрываясь холодным потом.

– С вами все ясно. Готовьтесь сдать дела.

Голограмма растворилась в воздухе. Константин Васильевич несколько минут тупо смотрел перед собой пустым, ничего не выражающим взглядом, потом встрепенулся, энергично сплюнул и разразился не менее энергичной тирадой, состоящей преимущественно из междометий и местных идиоматических выражений, которая после цензурной обработки звучала примерно так:

– Да пошел ты в… кагэбист х… со своими долбаными постановлениями… и вообще, я вас всех в гробу видал!

Чувствовалось, что у директора накипело. Давно и очень сильно.

7

Груженные скачковыми двигателями дроиды нагнали флаер «ревизора» уже на подлете к базе БУ2.

– Гиви, – активировал свой Итор Петр.

– Борода спит, – материализовалась перед носом Черныша Нола. – Умаялся за ночь шалунишка.

– Мой шалун тоже спит, – покосился на прикорнувшего в пассажирском кресле Петр.

– Ты научился водить флаер? – округлила глазки гнома.

– Чего там уметь! Назвал адрес – и вперед на мины. На автопилоте иду. Мой персональный шофер спекся. У него тоже была трудная ночь. Давай о деле. Сейчас дроиды подтянут двигатели.

– О! Даже двигатели. Капитан, я тобой горжусь и готова…

– У одного двигателя накрылись генераторы полей, – поспешил перебить игривую болтушку Петр, не давая ей возможности сказать, на что она готова, – у другого отказала система импульсной подачи топлива, у третьего барахлит фокусировка.

– И что нам с ними делать? На базе прикопать?

– Нет. Перебрать и сделать из трех двигателей один. А если получится, то два.

– Два с минусом вам, капитан. Конструкция скачковых двигателей не предусматривает разборки, так как это может нарушить вакуум рабочей зоны камеры.

– Чего ты несешь? – возмутился Черныш. – Раз двигатель собрали, значит, его можно разобрать.

– Нельзя! – уперлась гнома. – Разборка повлечет за собой соприкосновение метрила с внешней средой и его уникальные свойства будут утрачены.

– Метрила? Метрила… Чтото знакомое. А если поподробнее?

– Метрил – уникальный природный материал, основной экспортный продукт Коммунистической Федерации, который добывается на планетоидах пояса Койпера, – приступила к лекции Нола. – Насколько мне известно, в нашей Галактике есть всего пара мест, где имеется в наличии этот минерал, а потому он невероятно дорог. В чем его ценность? Объясняю: метрил как магнитом притягивает к себе все свободные элементарные частицы, благодаря чему в рабочей камере скачкового двигателя создается абсолютный вакуум. Надеюсь, из школьного курса физики вам известно, капитан, что даже в глубоком космосе в одном кубическом сантиметре находится более миллиона элементарных частиц. Так вот, с помощью метрила это количество сокращается до нуля, и скачковый двигатель получает возможность использовать энергию абсолютного вакуума для входа в подпространство. Поэтому…

– Нола, заткни фонтан. Я все понял. – Черныш прикрыл глаза, обдумывая ситуацию. – Значит так, красавица… – Нола зарделась, потупила глазки и, изображая скромницу, стала оправлять на себе юбочку, отчего край ее вроде невзначай начал ползти по коленке вверх. – Берешь двигатели и устанавливаешь их… да, а ты без Гиви их сможешь установить?

– Все три? – От неожиданности программа соблазнения сбилась, и юбка Нолы перестала ползти вверх.

– Все три, – подтвердил Черныш.

– Кэп, а тебя в детстве не роняли? – выпучила глазки Нола.

– Так сможешь или нет? – разозлился Петр.

– Чего там мочь? Дам монтажным дроидам приказ, и все дела. Но на фига нам лишний груз, капитан? Сорок пять тонн балласта. Сорок пять тонн абсолютно ни на что не годного железа. Я тебе что, лошадь, такие тяжести на себе таскать?

– Ты не лошадь. Ты очень симпатичная кобылка, – хмыкнул Петр.

– О! Мой жеребец!

– Все, девонька, ты попала, – радостно сказал Черныш. – Не установишь двигатели – все Гиви расскажу, и он тебя перепрограммирует. Так что приступай к работе и не ерепенься.

– Какой ты все же мелкий шантажист, – сморщила носик гнома. – Установлю я их – и дальше что?

– Закольцовывай цепи управления всех трех на параллельную работу.

– Кэп, да ты точно на всю голову больной! – выпучила глазки гнома. – Они ж рванут.

– Подумай, посчитай и сделай так, чтоб не рванули. Кто из нас, в конце концов, компьютер: ты или я? – рассердился Петр. – Как только дроиды прибудут, начинай монтаж. – Заметив кладбище погибших кораблей на горизонте, Черныш отключил связь и задумался. Он рисковал. Очень сильно рисковал, но два года службы в войсках специального назначения развили в нем чутье на опасность, он привык своим ощущениям доверять, а внутренний голос после посещения музея буквально вопил: атас, мы попалились! Вали отсюда к дьяволу, пока не поздно!!!

Пересекающих границу свалки дроидов тут же засекла охрана, и наперерез им рванули скутеры, но, заметив флаер Джима, сбавили скорость. Петр решил, что им не стоит видеть, куда дроиды поволокли свой груз, приветливо помахал охранникам рукой, ткнул пальцем в сторону посадочной площадки возле базы и пошел на снижение. Охрана поняла его правильно и приземлилась рядом. Черныш выбрался из флаера.

– Здравствуйте, Петр Алексеевич.

– Рад видеть вас, Легран, – пожал руку охраннику артист.

– Опять ревизия? – улыбаясь во весь рот, спросил Сергеев.

– Куда деваться? Служба, – обменялся с ним рукопожатием Петр.

Внезапно Иторы охранников заверещали и над ними сформировалась голограмма плотного мужчины лет шестидесяти в сером френче и пенсне.

– Это Берия, – встрепенулся Сергеев.

– Чтото случилось, – насторожился Легран. – Петр Виссарионович по пустякам в эфир не выходит.

– Всем службам галактической и планетарной безопасности. Экстренное сообщение, – мрачным голосом начала вещать голограмма. – Разыскивается особо опасный преступник, сонарианский шпион Петр Алексеевич Черныш, выдающий себя за генерального ревизора…

Мощный удар ноги в челюсть швырнул Леграна на бетонное покрытие площадки, мгновенно вырубив его. В моменты смертельной опасности тело Черныша само собой включалось в боевой режим и начинало работать на автомате, что сейчас и произошло помимо его воли. Сергеев даже квакнуть не успел, как оказался в железном захвате «сонарианского шпиона». Ошеломленный стремительностью атаки, он молча лежал лицом вниз на шершавом бетоне, пока Черныш вязал ему руки за спиной сдернутым с его же пояса ремнем. Та же участь постигла и не приходящего в сознание Леграна. Петр приложил пальцы к его шее, нащупал слабо пульсирующую жилку и, успокоившись за жизнь охранника, сорвал с его руки идентификатор. Грохнув прибор об землю, Петр раздавил Итор каблуком, заставив Петра Виссарионовича заткнуться, после чего занялся идентификатором Сергеева.

– Извини, парень, – раздавив его Итор, вздохнул Черныш. – Сегодня не ваш день. Да ты не бойся, я убивать не буду. У вас пересменка скоро?

– В девять вечера, – просипел охранник.

– Думаю, вас найдут раньше. Вы просто полежите тут спокойно, а затем вас подберут. Да, кстати, этой собаке во френче не особо верьте. Ему по должности положено брехать. Никакой я не шпион.

– А кто ты?

– Свободный человек без партбилета.

– Это многое объясняет, – усмехнулся Сергеев.

– Ну бывай.

Петр запрыгнул в флаер и погнал его в зону 13.

– Капитан!!! – ожил Итор Черныша. – Какого хрена тут творится? Дроиды бомбят корабль! – Взбешенный голос Гиви прерывался грохотом и звоном. Судя по всему, Нола взялась за дело, расчищая для двигателей место, что и разбудило гнома.

– Не бомбят, а переоборудуют, – успокоил его Петр.

Груда покореженного металла поднялась, флаер влетел в туннель и помчался по спирали вниз.

– Да они же переборки рушат! Нола, прекратить немедленно, а то отключу.

– Прости, шалун. Приказ капитана имеет более высокий приоритет. Согласуй данный вопрос с ним, боцман, и я подчинюсь.

Флаер ворвался в подземный ангар, подлетел к грузовому люку и вплыл в трюм.

– Юнга, подъем!

Черныш бесцеремонно растолкал Джима, вытащил его из флаера и поволок за собой к лифту.

– Э… куда… зачем? – бессвязно бормотал спросонок парень.

– В рубку, юнга, в рубку. Наш час настал. Мы меняем земной рай на космические просторы.

Лифт взмыл вверх и перенес их в носовую часть корабля, где в рубке управления бесновался гном.

– Ты что творишь? – вызверился он на капитана.

– Спокойно, Гиви, я Дубровский, – ошарашил коротышку Петр, толкая Джима в кресло связиста. – Юнга, пристегнитесь, скоро взлет.

– Какой взлет? – не унимался гном. – Мы еще не готовы.

– У нас на хвосте все службы безопасности Земли, – обрадовал его Петр. – Думаю, с минуты на минуту будут здесь. Местных охранников я уже нейтрализовал, а вот вступать в войну со всей планетой не имею ни малейшего желания. Предпочитаю потихому свалить. Нола, как наши дела?

– Расчистку закончила. Монтаж двигателей займет пять минут, подключение по новой схеме – три, и можно стартовать.

– Двигателей? – выпучил глаза Гиви.

– Да. У нас их будет целых три! – обрадовал его Черныш. – Если хоть один сработает, мы обретем свободу. Нола, какие у нас шансы?

– Если подключать как есть, то нулевые, а если перепрограммировать общий режим и усилить генераторы полей так, чтоб они друг друга перекрывали, то, если сразу не рванет, минут через десять точно жахнет. Кэп, с тобой так интересно!

– Спасибо, милая, на добром слове.

– Вашу мать… – пробормотал гном, обессиленно опускаясь в штурманское кресло.

– А вот это правильно, – одобрил Петр, запрыгивая в кресло капитана. – Лучше заранее занять места, согласно штатному расписанию и стартовому протоколу.

– Какой протокол? – простонал гном. – У нас нет штурмана.

– А ты сам что, взлететь не сможешь?

– Смогу. И в любую точку Федерации доставлю, а дальше – дуля с маком!

– Почему?

– Да потому, что автоматика здесь лишь на Федерацию настроенная. Другой не достал. Да ее и нет. За пределами Федерации курс штурманы прокладывают.

– А без штурмана, навскидку, нельзя? На глазок прицелился и – прыг!

– Ага. Прямо в сверхновую или в черную дыру. Но это если очень сильно повезет. Бах, и мы на том свете. Но это вряд ли. Скорее всего вывалимся гденибудь в районе темных материй и энергий и никакой скачковый двигатель не вытащит нас оттуда. Метрил в этих местах не действует. Так и будем до конца своих дней гнить в этой консервной банке. Нет, капитан. Без штурманских программ прокладки курса у нас шансов нет. А их выдают только капитанам и штурманам кораблей, отбывающих за кордон.

– Где выдают? – попросил уточнить Черныш.

– В пограничных зонах непосредственно от кагэбэшников. Причем выдают их только особо проверенным штурманам и капитанам.

– Понятно, чтоб лишнего соблазна не было отсюда подорвать. Узнаю родной КГБ. Ладно. Будем решать проблемы по мере их поступления.

– Проблемы уже начались, – сообщила Нола. – Над нами куча флаеров. На базу высаживаются штурмовые отряды безопасников.

– По спутникам из космоса засекли, – сообразил Черныш. – Путь дроидов отследили, Сколько у нас времени?

– Роботы безопасников уже завалы зоны тринадцать расчищают. Судя по скорости разборки, через пару минут штурмовые группы будут здесь.

– Оперативно работают ребята. А у тебя с двигателями как дела?

– Еще три минуты – и можно включать.

– Тогда взлетаем!

– Ты с ума сошел! – всполошился гном.

– Нола, режим крейсера и старт на планетарных! – рявкнул Петр.

Видел бы он это зрелище со стороны! Рукотворный холм зашевелился, задрожал. На расчищающих завалы роботов посыпались обломки металлических конструкций. Холм вздыбился, сметая все на своем пути, распустился, словно лепестки розы, выворачивая наружу пласты земли, и из образовавшегося провала появился нос величественного корабля, плавно поднимающегося в воздух. Вид боевого крейсера, ощетинившегося пушками, заставил флаеры безопасников кинуться врассыпную.

– Капитан, с вами пытается связаться глава КГБ Петр Виссарионович Берия, – сообщила Нола.

Лицо юнги в этот момент болезненно скривилось, и он застонал.

– Что с тобой? – заволновался Петр.

– Подташнивает чтото. Прошу прощения… – Джим сорвался с кресла и пулей вылетел из рубки.

– Так мне вас связывать? Вы будете с Берией говорить? – нетерпеливо спросила Нола.

– Можно и поговорить, – не стал возражать Черныш и начал шарить глазами по виртуальному пульту управления, который призрачным фантомом висел напротив его кресла. Оттянуть время было в его интересах. – Какую кнопку жать?

– Одно удовольствие с таким неграмотным летать, – хихикнула гнома. – Не пыжься, капитан, сама включу.

В рубке управления появилась голограмма Берии.

– Товарищ Черныш, – сурово сказала голограмма, – немедленно прекратите взлет и отгоните корабль на Краснокамский космодром. Посадочные координаты мы вам…

– Вопервых, тезка, гусь свинье не товарищ, – прервал его Черныш. – Так что попрошу обращаться ко мне со всем почтением: господин! – Петр говорил внушительно, неторопливо, и вся его фигура излучала властность и достоинство человека, привыкшего повелевать. Артисту не раз приходилось играть на сцене диктаторов и царьков разного пошиба, а потому эта роль ему далась легко. – Вовторых, вы нагло оболгали меня, назвав сонарианским шпионом. Я не привык подобные оскорбления прощать. – Черныш поднял руку, зажатую в кулак. – Вы знаете, что у меня в кулаке?

Побагровевший от с трудом сдерживаемой ярости глава КГБ Федерации отрицательно покачал головой.

– Кнопка включения скачковых двигателей. Вас наверняка уже поставили в известность, что все они неисправны. Если вы немедленно не принесете мне публичное извинение, я ее нажму, и с Землей будет покончено. Ее разнесет вместе с нами в клочья. Считаю до трех. Раз… два…

– Прошу меня простить за столь неосторожное высказывание, – с трудом выдавил из себя Берия. – Меня, возможно, неправильно проинформировали.

Петр с достоинством кивнул, принимая извинения, мысленно перекрестился и так же мысленно перевел дух, что, впрочем не отразилось на его смуглом лице, на котором не дрогнул ни один мускул. Его блеф сработал, и он начал развивать успех. Краем глаза Черныш видел по экранам, что корабль уже вышел из облаков, но эти же экраны показывали показания радаров. А они говорили, что к точке взлета подтягиваются боевые корабли противника. Служба ГБ работала четко.

– То же самое произойдет, если в нашу сторону будет сделан хотя бы один выстрел, – отчеканил Черныш. – Так что рекомендую вам отдать приказ отойти своим кораблям подальше. Их прекрасно видно на радаре. Если через десять секунд они не начнут разворот…

– Немедленно очистить коридор для крейсера!

Разноцветные точки начали делать плавный разворот и расходиться в разные стороны.

– Разумное решение. Вы свободны.

– Что? – опешил Берия.

– Свободен говорю! – рявкнул Черныш. – Если потребуешься – вызову. Нола, крошка, отключи его, он мне надоел.

Голограмма Берии исчезла.

– Гиви… – Капитан осекся, увидев боцмана.

Бортмеханик сидел с отпавшей челюстью, глядя на него круглыми глазами. И тут рубку наполнил гром аплодисментов, заставивший подпрыгнуть как гнома, так и Черныша.

На шум в рубку вернулся малость посвежевший юнга.

– Это еще что такое? – не сразу врубился Петр.

– Заслуженные аплодисменты, – откликнулась гнома. – От этих недоумков разве их дождешься? Кстати, мы уже в открытом космосе. Первую космическую одолели. Через тридцать две секунды Земля окажется в безопасной зоне, и корабли противника смогут нас атаковать, не опасаясь взрыва скачковых двигателей.

– Нола, солнышко, ты просто прелесть, – умилился Петр. – Врубай их за секунду до этого события. Прыгаем или взрываемся, и все дела.

– Есть одна проблема: я не знаю, куда прыгать.

– Да куда подальше!

– Какая прелесть! Прыжок в никуда. Это так романтично!

– Я тебе дам в никуда! – заволновался пришедший в себя гном. – На Селесту давай!

– А Селеста у нас что? – заинтересовался Петр.

– Самая дальняя от Земли планета Федерации, – оживился Джим, спеша усесться в кресло. – Там, говорят, есть целый город для инопланетян. Бары, казино! Уй, чё там творится!!!

– Приготовиться к скачку. Даю обратный отсчет. Да, реквием на всякий случай включить? – спросила приколистка.

– Я тебе включу! – зарычал Петр.

– Жаль. Это было бы так романтично. Три… два… один…

Звездный крейсер тряхнуло, и Черныша всосала в себя тьма…

Это был первый подготовительный импульс включения двигателей перед выходом в подпространство, но ни второго, ни третьего импульса они так и не дождались. На глазах приготовившейся к атаке космической флотилии врага крейсер растворился в пустоте и исчез с радаров, не оставив после себя даже слабого электромагнитного всплеска. Такого ухода в подпространство военные спецы еще не видели. Одним махом, без подготовительного разгона и самое главное – без остаточных следов пробоя подпространства, по которым можно было вычислить направление скачка!

Когда информация о подробностях провала операции захвата легла к Берии на стол, глава КГБ долго и смачно матерился, отводя свою коммунистическую душу, потом обхватил голову руками и задумался. Вопросов было много. Кто такой этот Петр Алексеевич Черныш, откуда он взялся на его голову, как на обычной базе утилизации в Перми, где демонтировались обычные грузовые суда и пассажирские лайнеры, оказался боевой крейсер с такими уникальными характеристиками скачка? Не мог же он на музейном браке нырнуть в подпространство! Куча вопросов и ни одного ответа. Берия не сомневался, что прилюдно унизивший его мерзавец сейчас мчится на всех парах в подпространстве на другую сторону Галактики и добраться до него у всесильного главы Комитета государственной безопасности нет никаких шансов, однако многолетняя привычка доводить все дела до конца заставила его активировать свой Итор. А вдруг этот безбашенный отморозок объявится на подвластной ему территории? А что? С него станется. На всякий случай надо объявить его в розыск по всей Федерации и начать с приграничных планет…

8

Первое, что Черныш увидел, придя в себя, – дикая чехарда звезд на экранах внешнего обзора. Корабль, выйдя из скачка, кувыркался в космосе под отборный мат отводящего душу гнома.

– Нола, мать твою за ногу! Ты чем там занимаешься, бездельница! Немедленно займись стабилизацией положения корабля!

– Шалунишка, я ж твоя программа. Ты мне и папочка и мама. Так что дерни себя за ногу и успокойся.

– Нет, ну это надо… прорвались! – Петр потряс головой, не веря своим глазам.

Он сидит в кресле капитана и он живой! Его безумная идея со скачковыми двигателями сработала! На всякий случай Черныш ущипнул себя за ляжку. Было больно, но эта боль его не огорчила. Он не спит, и он живой. Замечательно!

Хоровод звезд на экранах начал замедлять свое движение. Стабилизаторы включились, сообразил Петр, и тонус настроения повысился еще на один градус. Раз они включились, значит, неподалеку есть достаточно массивный объект, гравитационное поле которого дало возможность заработать двигателям на антигравах. Выход из скачка произошел именно там, где и планировалось. Автоматика не подвела.

– Ыыы… – Джим зажал ладонью рот. Похмельный синдром снова дал о себе знать.

– Только попробуй мне тут пульт изгадить! – пригрозил ему Черныш. – До конца дней своих сортиры зубной щеткой драить будешь.

Юнга, не отрывая от рта ладони, сорвался с кресла и вновь помчался в туалет.

– Нола, режим крейсера убрать. Включай каботажника, – распорядился Петр.

– Слушаюсь, мой капитан.

Орудия крейсера втянулись под защитную обшивку, бронированные пластины аккуратно встали на свои места, и корабль принял вид мирного каботажного судна, летящего по своим торговым делам.

– Где мы вышли? – деловито спросил гном. – До Селесты далеко?

– А я откуда знаю? – фыркнула Нола.

– Не понял… – насторожился Петр. – Что значит – не знаю?

– То и значит. Не знаю. И спектральный класс и масса звезды совпадают, но до Глизе мы в подпространстве трое суток должны были ползти, а по бортовым часам всего восемь секунд прошло.

– А Глизе – это что? – осторожно спросил Петр.

– Боцман, просветите капитана, мне сейчас не до него, – ядовито сказала Нола и отключилась.

– Действительно наглеет девка, – покачал головой Черныш. – Ты бы ее для порядка вразумил.

– Это запросто. Она у меня еще попляшет!

– Плясками займетесь в своей каюте. Так что такое Глизе?

– Красная звезда, вокруг которой вращается Селеста, – пояснил Гиви. – Двадцать с половиной световых лет от Земли. Самая дальняя точка границы Федерации. Восемь секунд… – И тут до гнома дошло. – Восемь секунд в подпространстве… Да за это время мы дальше Плутона улететь не могли!

Гном как ошпаренный сорвался с кресла и рванул к лифту. Черныш на всякий случай поспешил за ним. Мало ли что в голову взбредет неуравновешенному гному. Как выяснилось, Гиви рвался в двигательный отсек. Рваные края сокрушенных переборок, около которых все еще возились сервороботы, заставили его застонать, а икебана из трех двигателей, которые дроиды изза нехватки времени чуть ли не гвоздями присобачили к полу, конкретно ввела его в ступор.

– И вот это вот нас через подпространство… – выпучил он глаза на дикую конструкцию.

– Ага, – подтвердила Нола. Гнома ходила вокруг оплетенных кабелями двигателей, задумчиво пиная их призрачной ножкой. – За восемь секунд. Я уже проверила по контурам созвездий. Мы у Глизе. Через восемнадцать часов, если запустить планетарные на полную тягу, будем на Селесте.

– Вот это да! – восторженно ухнул Гиви. – Какой расход топлива?

– Практически нулевой.

– В смысле? – не понял гном.

– Полтора грамма протия на первый импульс в пару мегаватт.

– И все?

– И все. Эти дураки, – опять пнула ножкой связку двигателей Нола, – отказались больше брать, вышвырнули нас в подпространство и заткнулись. Как мы эти восемь секунд летели, понять не могу. Они же не работали! Но все равно доставили нас на Глизе и вернули в нормальное пространство. И с какой точностью! Всего на тридцать палочек промазали.

– Палочек? – не понял Петр.

– Астрономических единиц, – пояснил гном. – У нас их палочками зовут.

– У кого у нас?

– У астронавтов.

– Ясно. Профессиональный сленг. А тридцать палок – это много или мало?

– Палочек, – зашипел гном, косясь на захихикавшую Нолу. – Палка на нашем сленге к космосу отношения не имеет.

– Гм… на нашем вообщето тоже. Так это много или мало?

– Фигня по меркам космоса, – перестав хихикать, заявила гнома. – И главное – это самое оптимальное в плане безопасности расстояние до цели. Без маршевых двигателей обойдемся. На антигравах дойдем. Меня больше вот это чучело волнует. Оно обязано было разобрать нас на атомы после включения третьей импульсной составляющей!

– Радуйся, что не разобрало. Будем считать, что у нас получился суперэкономный и суперскоростной скачковый двигатель, и успокоимся на этом, – сказал Петр.

– Еще какой экономный, – хмыкнула Нола. – Ни одного выплеска энергии наружу при входе и выходе из скачка.

– Да мы же невидимки!!! – запрыгал от радости гном. – Нас не отследит ни одна зараза!

– Угу, – глубокомысленно сказал Черныш. – Мне это тоже нравится. Почти все понятно, кроме полутора грамм протия и пары мегаватт.

– Антигравы и скачковые двигатели работают на холодном термояде, – пояснила Нола.

– А баки с горючим? На фига они тогда нужны при таком расходе топлива?

– Для маневрирования на обычных реактивных двигателях после выхода из подпространства, – пояснила гнома. – Как правило, их выбрасывает в районе пары сотен палочек от звезды. Гравитации для антигравов мало, а скачковые двигатели на таком расстоянии от цели включать нельзя. Слишком опасно. Может в местное светило засосать. Вот тут и требуются маршевые двигатели на допотопном топливе, чтоб дотянуть до зоны, где включатся антигравы.

– Умничка, Нола. Очень популярно и, главное, понятно. Кстати, как у нас с горючим?

– Протия, что есть на борту, лет на десять хватит, этого добра в открытом космосе полно, и его запасы можно прямо в полете пополнять, а баки по нулям, – бодро доложила гнома.

– Что?!! Выходит, мы чуть было не застряли? – возмутился Черныш, смерив боцмана прокурорским взглядом.

– А где я тебе на свалке топливо найду? – начал оправдываться Гиви.

– Почему сразу не сказал?

– Ага, дроиды корабль мой крушат, Джим за пультом связи клюет носом, ты дикие приказы отдаешь, а я спросонок о пустых баках должен волноваться! Радуйся, что килограмм протия пару лет назад у одного придурка стырил.

– Ладно. Замнем для ясности. Нола, кончай пинать движки. Они нам жизнь спасли.

– Должна же я понять, как они работают!

– Потом разберемся. Прикажи дроидам здесь все окультурить и прибраться. И включай антигравы. Через восемнадцать часов мы должны быть на Селесте.

– Будет сделано, мой капитан.

– Гиви, пошли в каюткомпанию. Надо до высадки на форпост коммунизма решить ряд проблем. Нола, найди Джима и подгоняй его туда же.

– Процесс очищения желудка юнги еще не закончен, но, как только он придет в себя, подгоню, – пообещала гнома.

На совещании в каюткомпании присутствовали все члены экипажа. За столом сидели: капитан, юнга, боцман и легкомысленная Нола. Создавая в свое время себе виртуальную подругу, Гиви, кажется, переборщил с программой обольщения, и она строила глазки всем подряд.

– Итак, дамы и господа…

– Ах! Я уже во множественном числе, – проворковала гнома. – Какая прелесть. Мальчики…

– Уволю! – рыкнул Гиви.

Нола обиженно надула губки.

– Хорошо. Изменим формулировку. Дама и господа, – продолжил Петр, – судьба дала нам еще один шанс. Мы опережаем противника на трое суток. И если мы за это время не добудем на Селесте штурмана, то я просто перестану всех вас уважать.

– А себя? – хмыкнула гнома.

– Себя родного я с рождения уважаю, так что я не в счет. Однако не будем отвлекаться. Что нам надо сделать, для того чтоб на Селесте не было проблем? Отвечаю: создать себе приличную легенду и держаться ее до конца. Вопервых, по легенде к КОФЕ мы не должны иметь никакого отношения. Мы… ну, скажем, вольные торговцы, прибывшие сюда из глубин космоса по своим торговым делам. А это означает что?

– Что? – спросил Джим, наивно хлопая глазами.

– Что всем надо сменить имя, придумать себе родину, и, в конце концов, както назвать корабль. Это на тот случай, если за трое суток не успеем добыть штурмана и о наших подвигах на Земле станет известно местным органам Селесты. Одна линия защиты уже есть. Все будут искать мятежный крейсер, а мы к форпосту коммунизма на каботажнике подгребем. Итак, предлагаю начать с подбора звучного имени для нашего судна. Какие будут предложения?

– На моей родине кораблям присваивают имена друзей, которым капитан чемто обязан, – сказал гном. – Давай назовем Ара.

– Кто такой Ара? – спросил Петр.

– Кореш мой. Както меня от смерти спас.

– Как, расскажи? – жадно подался вперед Джим.

Очищение желудка благотворно повлияло на его организм, и он буквально лучился восторженным любопытством. Ну как же, космос и он – юнга на военном корабле! Как говорится, вот оно: сбываются все мечты!

– Пили на спор. Гномью водку ложками из мисок хлебали. Я проиграл. На седьмой миске сломался. Если бы Ара меня из нее не вытащил, точно бы помер… ну типа захлебнулся.

– Каких размеров были миски? – заинтересовался Петр.

Гиви растопырил руки, задавая габариты.

– Ничего себе мисочка! – ахнул Джим.

– Сожалею, шалун, но ты не капитан, а потому права давать название кораблю не имеешь, – сморщила носик гнома.

– Не имеет значения, – махнул рукой Черныш. – Вообщето меня тоже в десятом классе одна подруга спасла. Красивая чертовка! Карачаевка. Беллой звали.

– Как спасла? – Юнге все было интересно.

– В морду мне дала за то, что руки тянул куда не надо. А после десятого класса папа ее на родину увез. В Учкекен. Если б не увез, точно бы женился. А для меня, закоренелого холостяка, это подобно смерти.

– Так как корабль называть будем? Арой или Беллой? – спросил гном.

Черныш невольно рассмеялся, сообразив, какой получился каламбур. Питер Блад и гордячка Арабелла Бишоп, чьим именем он назвал взятый с бою испанский фрегат.

– Да так и назовем: АраБелла! И вопрос с моим именем сразу отпадает. Зовите меня Блад. Капитан Питер Блад.

– Чтото знакомое… – нахмурил брови гном. – Вроде пират такой был.

– Так это он и есть! – восторженно хлопнул себя по ляжкам Джим.

– Но Питер Блад пиратствовал тысячи лет назад! – замотал бородой Гиви.

– Будем считать, что я этот срок отмотал в анабиозе, – заявил Петр. – Продолжим…

– Нет, не продолжим! – возмутилась гнома. – Это с какого бодуна я буду называться АраБеллой? Я – Нола!

– Малышка, – вкрадчиво сказал Черныш, – твою красоту не испортит никакое имя. – Щечки гномы зарделись от похвалы. – Если от человека уйдет душа, он превращается в растение. А если из компьютера убрать программу, он превращается в железку. Корабль – это железка, а ты, Нола, его душа… – Каботажник вдруг тряхнуло так, что все чуть не полетели на пол. – Что за черт?! Нола, что происходит?

– Помоему, мы слишком резко легли на курс, – пробормотала гнома.

– Расслабилась от удовольствия, – недовольно буркнул гном, – перехвалил ты ее, капитан.

– АраБелла, проверь на вирусы свои программы. Джим тебе поможет. Он классный хакер.

– Без проблем, – закивал юнга.

– Однако вернемся к нашим баранам. Отныне по легенде ты – АраБелла. Нола будет твой тайный позывной.

– Как романтично!

– Такой тайный, что ты о нем забудешь. Это имя засветилось на Земле, когда я Берию на место ставил. Ясно?

– Ясно.

– Ну а тебя, Гиви, – повернулся к гному Петр, – мы будем звать…

– Гивиниан! – грохнул кулаком по столу гном. – Мы уже на свободе, и я не собираюсь больше жить под чужими именами! Можно звать и Гиви, меня друзья частенько называли так, но ни на что другое не согласен!

– Принимается, – не стал возражать Черныш. – На матушкеЗемле как Гивиниан ты не светился. Когда свалим с Селесты, будешь Гиви, мы к этому привыкли, а до того момента ты – Гивиниан. А вот с Джимом будет сложнее. Сын известного ученого с довольно характерной внешностью.

– Я тоже имя не хочу менять.

– Почему?

– Вдруг, спросят: как зовут, а я и брякну по привычке – Джим!

– Да, запросто спалишься, – согласился Петр. – А фамилию сменить не хочешь? Кстати, ты мне ее ни разу не называл.

– Хопкинс.

– Вот это номер! – рассмеялся капитан. – Тото, думаю, чего тебя к пиратам тянет? Морганом, Сильвером интересуешься. Да, это судьба. Одну букву убираем, и ты – новый человек. Нарекаю тебя Джимом Хокинсом. Договорились?

– Договорились.

– АраБелла, занеси новые имена членов команды в бортовой компьютер, а все старые данные сотри, – распорядился Петр. Гнома молчала, засунув пальчик в рот, о чемто напряженно думая. – АраБелла, черт тебя дери! Ты что, заснула?

– Нет, я думаю, – откликнулась программа.

– О чем? – заинтересовался Джим.

– Об АраБелле. Пусть лучше она будет мой тайный позывной, а я останусь очаровашкой Нолой.

– Гивиниан, ты с этой программой перебрал, – внезапно озаботился юнга, – дал ей слишком много воли.

– Она мне такая больше нравится, – сердито буркнул гном.

– Смотри, как бы чего не вышло. – Джим говорил серьезно, без привычной уже Бладу полудетской восторженности.

– Займешься этой программой на досуге, – распорядился капитан. – Причешешь ее виртуальную головку на предмет вирусов и блох. Но это потом. Сейчас есть дела важнее. А пока, временно, принимается предложение единственной среди нас дамы. Один черт мы на Земле почти что все неслабо засветились и, если не успеем за пару суток драпануть с Селесты, всем хана. Итак, постановляю: девочка, твоим тайным именем станет АраБелла, а настоящим Нола.

– Настоящий мужчина всегда пойдет навстречу даме, – проворковала Нола, посылая Бладу воздушный поцелуй, – не то что ты, грубиян. Учись, бородатенький, манерам.

– Так! Отставить пустой треп! Ты новые данные в компьютер занесла?

– Разумеется, мой капитан.

– А старые стерла?

– Конечно, пупсик!

– Насчет пупсика – это к нему, – ткнул пальцем в гнома Блад, – а для тебя я только капитан.

– Не дашь бородатому повода приревновать?

– Нет!

– Какая скукотища! Ну никакой романтики, – расстроилась гнома и переключилась на Джима.

– Нола! Кончай юнге строить глазки. Ты мешаешь нам работать, – строго сказал Блад. Гнома возмущенно фыркнула, задрала носик кверху и начала изучать потолок. – Совсем другое дело. Так и стой. Теперь вопрос: за пределами Федерации вот эти браслеты распространены? – ткнул пальцем Черныш в свой Итор.

– Нет, – помотал головой гном. – Ни одно нормальное существо в свободном мире его на себя не повесит. Это ж не только средство связи и идентификатор личности, но и шпион гэбэшников. Они при первом подозрении могут с него любую инфу снять. Где был, что делал, с кем спал.

– Снимайте! – Петр содрал с руки свой Итор и швырнул его на стол. Гном с Джимом с готовностью последовали его примеру. – Господин Гивиниан, планетарные двигатели уже работают. После совещания суй это барахло в магнето на зачистку.

– А можно я их обнулю? – подпрыгнул Джим. – Никогда таким диким способом не зачищал Иторы.

– Разрешаю, – кивнул Блад. – Чистые болванки потом спрячь. Желательно в такое место, чтоб таможня не нашла. Гиви, на нашем крейсере найдется такое место?

– Спрашиваешь! – оживился гном. – У меня здесь такие тайники есть, закачаешься. Ни одна таможня не найдет. Как минимум на дветри сотни тонн контрабандного груза всегда можешь рассчитывать, капитан.

– Я, кажется, догадываюсь, на каких судах ты летал раньше в космосе. Ну что ж, при случае воспользуемся твоим опытом работы в этой сфере. Остались мелочи. Как объяснить местным властям отсутствие на борту судна штурмана, сменить форму одежды, чтоб по ней не сообразили, что мы только что из Федерации, и чегонибудь пожрать. С утра во рту крошки хлеба не было. Нола, что у нас на завтрак?

– Гномья водка, – огласила меню гнома.

– Отпадает. Пока не утрясем дела, сухой закон. Что еще?

– Все. Нет, вру. Еще есть вода.

– И все? – подпрыгнул капитан.

– И все, – подтвердила Нола.

– Боцман, объяснитесь!

– Кто ж знал, что мы так резко стартанем, – начал оправдываться Гиви. – Вся жратва была в моей каптерке возле КПП. На каботажнике я только водку прятал.

– А оранжерея? На корабле обязана быть оранжерея для регенерации воздуха!

– Допотопный метод, – фыркнула Нола. – Нужный состав атмосферы на кораблях давно уже поддерживает автоматика.

– Приплыли, – глубокомысленно изрек Черныш. – Ну что ж, придется подтянуть пояса. Завтракать, обедать и ужинать будем на Селесте. Стоп! Раз мы теперь свободные торговцы, то даром нам пожрать там не дадут. Какой мы везем товар?

– Гномью водку, – мрачно буркнул гном.

– А денежек у тебя случайно нет?

– Ни одного галактического кредо.

– Прелестно… Вот теперь действительно приплыли!

9

Прекрасно понимая, что невыспавшиеся бойцы наполовину уже не бойцы, Петр Алексеевич Черныш, или, как его теперь будет правильней называть, капитан Питер Блад, щедро выделил своей команде целых восемь часов на сон, но зато оставшиеся до прибытия на Селесту десять часов использовал на всю катушку. Сачковать никому не дал. Позавтракав водичкой, все дружно взялись за работу. Джим оседлал бортовой компьютер и начал над ним издеваться. Он получил от капитана задание взломать базу данных космического агентства Селесты, в которой наверняка есть электронные галактические навигаторы, раз это агентство выдает их капитанам своих кораблей перед полетом за пределы Федерации. Юнга к заданию отнесся серьезно и теперь пыхтел, создавая головоломную программу, которой решил взломать не только базу данных этого агентства, но и крякнуть заодно все серверы Селесты. Повышенные обязательства он взял на себя, втайне надеясь на похвалу капитана, которого уже боготворил. Он просмотрел запись событий перед стартом с Земли, и то, как шеф построил Берию, его восхитило. Это же сказка! Половина Федерации мечтала сказать этому надутому индюку во френче нечто подобное в лицо. Увлекшийся работой юнга совсем забыл про еще одну, не менее важную задачу: прошерстить программу Нолы на антивирусы и слегка уменьшить потенциал ее индивидуальности, пока игривая и очень своевольная программа не довела дело до беды.

Гиви тоже пришлось попотеть. На него капитан взвалил основную часть работы по подготовке к высадке на Селесту. Задачи перед ним стояли грандиозные, но золотые руки механика пока справлялись. Срочно перепрограммированные ремонтные роботы в мастерской уже клепали для всех членов команды элегантные перстни с печаткой, чипом связи и секретным оружием внутри. На печатках были выгравированы черепа, из глазниц которых выползали змеи, чьи скрещенные под черепом тела подозрительно смахивали на берцовые кости. Другая группа роботов занималась пошивом одежды. Они строчили чтото, с точки зрения Гиви, непотребное, и он с ужасом думал, что эту страсть ему скоро придется на себя надеть.

– Кэп, а может, не надо?

– Надо, Гиви, надо. Я теперь эпсанский гранд, вы моя свита, так что одеваться придется соответственно.

– Да что это за Эпсания такая?

– Никогда не слышал?

– Нет.

– Вооот. Значит, и остальные не слышали. Можно лепить горбатого сколько душе угодно.

– Эээ… не понял.

– Врать, говорю, можно без боязни попасться.

– Ааа… теперь понятно. Но все равно, я этот ужас в кружевах надевать не буду!

– Размечтался! Кто ж тебе его даст? Камзол эпсанского гранда персонально для меня. Вы с Джимом, друг мой, мои слуги, ваш наряд попроще. Без кружев на манжетах и жабо. Когда шпага будет готова?

– Скоро испечется.

– Испечется! Настоящие шпаги куют!

– Кэп! Если ее ковать, вся электроника внутри загнется!

– Какая электроника?

– Ты ж сам сказал: шпага – оружие.

– Ну и что?

– Вот я и встраиваю в нее бластер. Какое эта железка оружие, если в нее не встроить бластер?

– Охренеть… А при запекании электроника от температуры не загнется?

– Чего ей будет при холодной выпечке?

– Тогда ладно, пусть печется.

– Кэп, а гранд это что?

– Один из высших титулов Эпсании. Я из обедневших после революции дворян. Пытаюсь поправить финансовые дела торговыми операциями. Как тебе легенда?

– Жуть… но коекого призадуматься заставит. Из дворян, да еще высшей знати. В случае какой обиды за тебя эпсанцы могут Федерации и в морду дать.

– Молодец, проникся. Одна беда у этого гранда: ветер свистит в кармане. Ему со свитой даже не на что пожрать! Слушай, а что в нашей Галактике имеет ценность?

– Метрил.

– Мимо кассы. Самим нужен. Ради него я скачковые двигатели бомбить не дам. А как насчет алмазов?

– Кому сейчас нужны алмазы? – фыркнул гном, вытаскивая из печи шпагу. – В Галактике полно углеродистых планет. На них почти все горы из целикового алмаза. Ну и угольная пыль, конечно. Ее там до хрена.

– Проехали. А золото?

– Вот золото попрежнему в цене, – кивнул гном. – Все галактические кредо имеют золотое обеспечение. Металл редкий, а в электронике без него никак.

– Стоп! В электронике… Гиви, а из чего ты начинку бластера собрал для моей шпаги?

– Что значит «из чего»? Из запчастей. Знаешь, сколько я ее на свалке стырил?

– И она вся здесь?

– В контрабандной секции. Ну мало ли что потребуется на скорую руку из нее склепать.

– Будем клепать из нее золото! Тащи свои запчасти и кидай их в печь!

– Кэп! Да золота там кот наплакал!

– Будешь выжимать этого кота досуха и умолять: кисонька, ну дай еще! Нам нужен первоначальный капитал любой ценой. Если потребуется, дроидов на переплавку кинем.

– Дроидов не дам! – уперся гном. – Они в каботажнике жизнь поддерживают.

– Тогда флаер Джима. Он из Федерации. Улика.

– Флаер разберу.

– Дерзай, а я пока придумаю картинку позаковыристей.

– Какую картинку?

– Чеканка на эпсанской монете должна внушать почтение и вводить в трепет потенциального врага! – изрек аферист. – Как ты думаешь, двуглавый орел когонибудь испугает?

– Обязательно. Такие мутанты в нашей Галактике не водятся.

– Решено. Чеканим мутантов!

В детстве капитан неплохо рисовал и даже одно время ходил в художественную школу, так что набросать эскиз эпсанского червонца ему не составило труда. Мутант получился неплохо. А что изобразить на другой стороне монеты? Блад настроил экран дисплея мастерской на режим зеркала и начал исследовать свой фэйс. Полюбовался на него сначала анфас, затем в профиль. Прямые черные брови и правильной формы нос великолепно гармонировали на его смуглом лице с твердой, решительной складкой губ.

– Создал же Господь такую красоту! Да, нет смысла мучиться в поисках натуры. Она передо мной. Будем, как говорится, лепить с оригинала.

Работа закипела. По его наброскам сервороботы мастерской быстро изготовили штамп и даже сделали пару пробных отливок из технической меди. Этого добра на «АраБелле» оказалось много. Монеты получились вполне приличного качества. Но, когда дело дошло до золота, капитану захотелось плакать. Как ни уговаривал свою «кису» гном, золота она ему дала всего на три монеты.

– Неээт, так дело не пойдет, – расстроился Блад.

– Я же говорил, что золота там кот наплакал! – Гиви тоже был расстроен. Столько запчастей, готовых модулей и электронных блоков ради этих трех монет угробили!

– Слушай, а в твоей контрабандной секции ничего больше нет?

– Да так, мелочь всякая, – отмахнулся гном. – Много чего со свалки в дорогу собрал. Мало ли что в открытом космосе из строя выйдет? У меня все склады запчастей забиты. А что туда не влезло, по контрабандным секциям распихал. Они ведь все равно пока пустуют.

– Что конкретно распихал? – нетерпеливо спросил Блад.

– Кабели из оптоволокна, алмазные линзы навигаторов…

– Стоп! Какие линзы?

– Алмазные.

– Каких размеров линзы?

– Разных. Длиннофокусные вот такие… – развел руки гном.

– Достаточно! Срочно тащи мне их сюда!

– Зачем?!! Я ж говорю, алмазы уже давно не ценятся! В Галактике есть места, где из них строят дороги и дома!

– Да пусть себе строят! А мы из нашего алмаза будем делать раритет!

До прибытия на Селесту оставалось всего два часа, когда капитан приказал своей команде явиться в каюткомпанию в новой форме одежды на предпосадочный инструктаж. Пошитые сервами костюмы сидели на всех как влитые и смотрелись, надо сказать, неплохо. Даже жесткая борода Гиви, шаркающая по черному камзолу, не портила общего впечатления. Роскошнее всех выглядел, естественно, капитан. Его элегантный камзол из искусственной ткани, по фактуре напоминающей тонкий камлот, был обшит серебряным позументом, манжеты рубашки и жабо – в кружевах и в довершение картины широкополая шляпа с роскошным пером. Не хватало только шпор на сапогах, но Питер резонно рассудил, что в глубоком космосе они точно лишние.

– Прошу садиться, господа. – Блад отцепил от пояса шпагу, вместе с тремя золотыми монетами положил ее на стол рядом с шедевром ювелирного искусства – черепом, который дроиды выточили из алмазной линзы за пару часов, и опустился в кресло.

Гиви с Джимом последовали его примеру.

– Ух ты! – Руки Джима сразу потянулись к черепушке.

– Осторожней, юнга, это раритет!

Восторг Джима можно было понять. Череп был сделан в натуральную величину и так искусно отшлифован, что его грани, мерцающие в мягком фионном освещении корабля, невольно притягивали глаз. Юнга приподнял раритет, и чуть не выронил его, когда у черепушки отпала челюсть. Оказалось, что она была подвижно закреплена в полированных гнездах этого алмазного шедевра в районе височных частей. Джим дунул на нее, и челюсть закачалась, имитируя человеческую речь.

– Забавная игрушка, – хмыкнул Гиви.

– Эту игрушку на хорошем аукционе можно за такую сумму загнать, что на десяток каботажников хватит.

– В смысле в дорогу их экипировать? – недоверчиво хмыкнул гном.

– В смысле купить их со всеми потрохами.

Гиви чуть собственной слюной не подавился.

– Пять миллионов кредо? Это как? – просипел он, выпучив глаза.

– Это раньше он ничего не стоил, но теперь… – Блад отобрал у юнги череп, и ласково его погладил. – Мой бедный Йорик, а я ведь знал тебя еще алмазом! – Пит окинул орлиным взглядом свою команду и начал вдохновенно врать: – Теперь это древнейший артефакт, раритет… нет, реликт, оставшийся нам в наследство от древней цивилизации Байя, исчезнувшей в пучине времени гдето в районе пары сотен миллионов лет назад. Над тайной этого могущественного артефакта не одно столетие бились ученые Эпсании, но так до сих пор разгадать его и не смогли. Сам император хотел выкупить Йорика у моих далеких предков, но они гордо отказались, за что и впали в немилость у правящей в те времена династии Дурлингов. Они запросто могли погибнуть в те непростые времена, но их спас этот артефакт.

– Как? – жадно спросил Джим.

– Он обладает воистину мистическими свойствами, – таинственно прошептал капитан. – Приносит удачу хозяину, а если внутрь него поместить горящую свечу, он начинает делать предсказания. И если их правильно истолковать, можно в жизни многого добиться!

– И ты собрался его продавать за какието жалкие пять миллионов кредо? – возмутился гном.

– А у тебя что, на складе больше линз нет?

– А, ну да! – опомнился гном.

– Тогда переходим к делу. Хочу проверить, хорошо ли вы запомнили свои легенды. Начнем с тебя Гиви. Начинай.

– Я Гивиниан из расы гномов с Тукана. Корабельный механик. Пять лет назад наш корабль был атакован пиратами в созвездии Тельца. Мне удалось бежать на спасательном боте, на аварийный сигнал которого подоспело каботажное судно «АраБелла» и взяло меня на борт. В благодарность за спасение жизни я поклялся капитану Бладу, который командовал судном, служить ему верой и правдой до конца своих дней… Кэп, – поморщился гном, – а это обязательно насчет веры и правды и до конца моих дней?

– Обязательно. Это убережет всех нас от многих неприятностей на Селесте.

– Как?

– Потом объясню. Джим. Твоя очередь.

– Я Джим Хокинс с Эпсании. Оруженосец капитана Блада… Кэп! Раз я твой оруженосец, значит должен носить твое оружие! – Юнга потянулся к шпаге, за что тут же получил от Блада по рукам.

– Не лапай! Твое оружие – компьютер и хакерские мозги. Продолжай.

– Отдан тебе родителями на воспитание, – тяжко вздохнул Джим, – и присягнул на верность. По совместительству работаю на «АраБелле» юнгой. А почему на воспитание, капитан? – В голосе юнги звучала обида.

– Потому что тебя еще воспитывать и воспитывать. А теперь я объясню, почему выбрал для каждого из вас такую легенду. Присягнув на верность, вы оба вверили мне свои жизни, и с этого момента я, согласно кодексу чести Эпсании, целиком и полностью отвечаю как за вас, так и за все ваши действия. То есть, что бы вы ни сотворили на Селесте, ответ за вас перед властями буду держать я. Хочу надеяться, что это убережет вас от непродуманных поступков.

– А если чтонибудь сотворишь ты? – скептически хмыкнул гном.

– Тогда вы как верные вассалы должны костьми лечь, но вытащить меня из неприятностей. Этого от вас требует присяга. А если с кемто из вас случится беда, то же самое должен буду сделать я. Один за всех и все за одного!

Бессмертный девиз трех мушкетеров так вдохновил Гиви, что он даже выскочил изза стола.

– Кэп! На каких судах я только ни служил, где только ни летал, но ни один капитан не брал на себя таких обязательств. Один за всех и все за одного! Мне это нравится. Капитан Блад! – торжественно сказал гном. – Клянусь служить тебе верой и правдой до конца своих дней.

Проникнувшись торжественностью момента, Питер Блад поднялся, взял в руки шпагу и положил клинок на плечо гнома.

– Я принимаю твою клятву, Гивиниан.

– И мою, и мою прими! – подпрыгнул юнга. – Клянусь служить тебе верой и правдой до конца своих дней!

Клинок Пита лег и на его плечо.

– Я принимаю твою клятву, Джим.

Капитан вложил шпагу в ножны и кивком головы разрешил своим подданным сесть за стол.

– Итак, подведем итоги. У нас есть три золотых…

– Это хорошо, что их три, на всех хватит, – радостно сказал Джим, попытался сцапать одну монету со стола и снова получил по рукам. – Но мы же один за всех, все за одного! – возмутился он.

– Ты неправильно понял слова присяги, – ласково сказал Блад. – Вот я их беру один за всех, – сгреб он со стола монеты, – а вы глотайте слюни. Все за одного. – Монеты исчезли в кармане Пита. Увидев, как вытянулись физиономии его вассалов, Блад невольно рассмеялся. – Шучу. Это первоначальный капитал, без которого нам на Селесте делать нечего. Мы его используем, если сорвется эта сделка, – кивнул Пит на череп. – Не забывайте, на нашем корабле не хватает еще как минимум одного члена экипажа. Гиви, как ты думаешь, за три монеты нанять штурмана реально?

– Кэп, ты сейчас шутишь или издеваешься?

– Я так и думал. Значит, если с черепом нас обломают, будем пускать деньги в оборот. Кстати, почем нынче штурманы?

– Все зависит от контракта. Если от доли в прибыли, это одно, а если брать на жалованье, то другое.

– Для нас доля в прибыли – идеальный вариант. Она пока что нулевая. А что там насчет жалованья?

– Ну как минимум пять тысяч кредо в год.

– Переведи на золотой эквивалент, – брякнул монетами в кармане капитан.

– Таких вот кругляшей с полтыщи будет.

– Ну что ж, значит, будем пускать в оборот первоначальный капитал. Из трех монет за пару дней нам надо сделать тысячу.

– Из двух монет. И не одну тысячу надо сделать, а две, – возразил гном.

– Почему?

– Потому что кушать очень хочется.

– Согласен. Один золотой пустим на еду. А что там насчет пары тысяч?

– Так баки надо заправлять, продукты в дорогу закупить. Не знаю, как ты хочешь обернуться с золотыми, но две тысячи достать за пару дней… – Гном недоверчиво качнул головой. – Мое мнение: если не удастся загнать череп, нам срочно нужен фрахт с предоплатой на заправку и закупку провианта.

– Читаешь мои мысли. Именно так я и намерен поступить. Но фрахт без штурмана, сам понимаешь, невозможен. Поэтому решать проблемы будем параллельно. Дадим объявление, что каботажник водоизмещением…

– Чем, чем? – заинтересовался гном.

– Грузоподъемностью, – поправился Черныш. – Кстати, какой груз может принять на борт эта посудина?

– Любой. Главное, чтобы его объемы не превышали пятидесяти тысяч кубометров.

– Это не считая контрабандных секций?

– Не считая. Они пока что моим хламом заняты. Но, если потребуется, могу освободить.

– Учтем. Ну что ж, так и запишем. Каботажное судно «АраБелла» с объемом грузового трюма в пятьдесят тысяч метрических кубов, не считая контрабандных секций, свободна для фрахта. Быстрая, надежная доставка груза в любую точку обитаемой Вселенной гарантирована.

– Вселенной? – выпучил глазки Джим. – У нас за пределы Галактики еще никто не летал.

– Ничегото ты не понимаешь в рекламе, юнга. Она должна завлекать!

– Но это же обман клиентов, – нахмурился гном.

– С чего ты взял? Я же сказал обитаемой Вселенной. То, что наша Галактика обитаема, всем известно. А насчет других галактик большой вопрос. Там же еще никто не бывал. Так что никакого обмана.

Гном оглушительно заржал.

– Ну ты и пройдоха, капитан!

– Да, с ним работать очень интересно, – проявилась в воздухе гнома. – Кстати, начет контрабандных секций в объявлении упоминать? А то тут нас Селеста спрашивает: кто мы такие и откуда здесь взялись? Они не зафиксировали всплеска выхода из подпространства. Можем сразу скинуть им объявление о фрахте.

– Я те скину! Сначала надо выяснить, что к чему на этом форпосте коммунизма. Давай связь. Потолкуем с местными властями.

– Какую предпочитаешь? Физическую или виртуальную? Нам наперехват идет таможенное судно в сопровождении боевых крейсеров.

10

Представителей таможни около переходного люка встречала Нола.

– Рада приветствовать вас на борту нашего судна, господа, – обворожительно улыбаясь, сказала гнома. – Прошу проследовать за мной. Капитан Блад ждет вас в каюткомпании.

Голограмма двинулась по направлению к лифту, призывно виляя бедрами на ходу. Таможенники в сопровождении охраны гурьбой повалили вслед за ней. Лифт быстро доставил представителей Селесты в каюткомпанию, где за шикарно сервированным столом, по одному стакану воды на нос, сидел капитан со своим экипажем. При появлении гостей они встали и отвесили церемониальный поклон. Изящнее всех это получилось у капитана. Мягкое пластиковое перо артиста небрежно шаркнуло по полу и вместе со шляпой вновь оказалось на его голове. Слегка обалдевшие от такого приема гости изобразили чтото вроде книксена в ответ и неловко затоптались на пороге. Их мышиного цвета комбинезоны выглядели просто убого в сравнении с элегантными одеждами принимающей стороны. Особенно шикарно смотрелась шпага в роскошных ножнах на боку капитана.

– Здравствуйте, господа. Позвольте представиться: я Питер Блад, капитан этого судна. Мои помощники: бортмеханик Гивиниан и юнга Джим Хокинс. С кем имею честь?

– Рави Джохи, – поспешил откликнуться один гостей, – старший смены таможенной службы Селесты. А это мои помощники: Клод, Мишель и Влад Дуров.

– Сержант Маклавски, служба охраны, – щелкнул каблуками подтянутый брюнет и начал представлять своих подчиненных: – Рядовые Кэндзи Судзуки, Сергей Ткаченко, Николай Круглов.

– Прошу к столу, господа.

Как только гости уселись за столом, Блад поднял свой стакан.

– Мы долго ждали, когда наступит этот день. Так выпьем же, господа, за успешное завершение нашего полета!

– Вообщето мы на службе, капитан, – тяжко вздохнул сержант Маклавски, с сожалением отодвигая от себя стакан.

– Вообщето это вода, – успокоил его капитан. – Ее на борту осталось еще много, а вот закусить, прошу прощения, нечем. Последний сухарь мы честно разделили на троих три дня назад.

– О боже… – охнул сержант и поспешил активировать свой Итор.

– Что вы хотите сделать? – вскинул брови Блад.

– Распорядиться доставить сюда с нашего камбуза еду.

– Благодарю. Вынужден признаться, лишняя корочка хлеба нам сейчас не помешает. – Капитан достал из кармана золотой и выложил его перед сержантом. – Если не затруднит, распорядитесь, чтобы нам доставили продуктов на эту сумму.

– Да за кого вы меня принимаете?!! – побагровел сержант. – Чтобы я брал деньги с попавших в беду людей!

– Ваши чувства делают вам честь, сержант, однако, раз вы не принимаете оплату, я вынужден отказаться от вашего щедрого предложения, – удрученно вздохнул Блад.

– Но почему? – изумился Рави.

Голодный блеск в глазах капитана и членов его команды говорил о том, что он не врет, а потому отказ от бескорыстной помощи в данной ситуации выглядел довольно дико. Однако все быстро разъяснилось.

– Ни один дворянин Эпсании, коим я имею честь быть, – отчеканил Блад, – не примет бесплатно помощь от посторонних, если имеет возможность за нее заплатить.

– Ааа… местные обычаи, – сообразил таможенник.

– Уважаю, – кивнул сержант и включил Итор. – Срочно доставить на каботажное судно «АраБелла» продуктов на… – Маклавски взвесил в руке золотой, – десять галактических кредо. И чтоб часть продуктов была уже в приготовленном виде. Тащите ее прямо с камбуза.

План Блада сработал на все сто. Гордый отказ от халявы заставил поверить таможню, что перед ними истинный дворянин, которого по чистому недоразумению занесло сюда с другого конца Галактики. Хозяева и гости теперь сидели за заставленным яствами столом, азартно насыщаясь. Золото есть золото. Оно и впрямь везде в цене. На десять кредо пару холодильных камер каботажника забили до отказа. Его содержимого должно было хватить как минимум недели на дветри пути всему экипажу.

– …именно так, господа. Досадная оплошность штурмана, и вот мы здесь, а не на Эпсании, – разливался соловьем насытившийся Питер. – Но я его не виню. Прокладывать курс перед прыжком Билли приходилось, не выходя из боя. К тому времени как я прорвался к рубке, один из пробравшихся на корабль лазутчиков успел его дважды ранить, а так как линкор пиратов висел на хвосте, штурман сделал запуск скачковых двигателей без подготовки. С лазутчиками мы расправились, а вот штурмана, к сожалению, не уберегли. Ни его, ни штурманские карты, что были в его голове.

– В голове? – удивился сержант.

– Билли был наполовину киборг. Вся информация закачивалась через имплант напрямую в мозг. И вот его нет. После скачка Билли, поняв, что нас вышвырнуло не туда, не выдержал позора и сделал себе харакири, вспоров виброножом живот.

– Зачем? – поразился Маклавски.

– Эпсанский кодекс чести. Он подвел своего капитана и поступил, как подобает настоящему мужчине. Мир его праху. Отважный был астронавт.

Капитан поднялся и снял шляпу. Гости и его команда тоже поспешили встать. По щеке расчувствовавшегося Джима скользнула предательская слеза.

– Ты чего? – громогласно шепнул Гиви, ткнув его в бок.

– Билли жалко, – шмыгнул носом Джим.

– Крепитесь, юнга, – траурным тоном сказал капитан. – В глубоком космосе потери неизбежны.

– Мир его праху, – шумно вздохнул Гиви.

Выждав положенную этикетом паузу, капитан жестом разрешил всем сесть и продолжил:

– Положение, надо сказать, было отчаянное. Нас выбросило на довольно приличном расстоянии от какогото красного карлика. Бортовой компьютер путем сравнительного анализа контуров созвездий вычислил, что это Глизе, вокруг которой должна вращаться некая Селеста. И, что приятно, она должна быть обитаема. Три месяца мы шли к звезде на маршевых двигателях, пока баки не опустели, а затем еще два месяца по инерции, пока не включились антигравы. Как только они включились, мы поняли, что спасены. Расчеты показывали, что мы успеем дойти до Селесты раньше, чем умрем с голоду, так как провизия была на исходе.

– Вот почему наша аппаратура вас не засекла при выходе из прыжка, – сообразил сержант.

– Да, вряд ли она почует выход на таком расстоянии.

– Что везет ваш каботажник, капитан? – деликатно кашлянул Рави. – Мы уже на подходе к Селесте, а я должен произвести проверку груза, прежде чем дать разрешение на посадку.

– Ничего. Мы идем порожняком. Можете в этом убедиться сами. Нола!

В каюткомпании материализовалась гнома.

– Да, мой капитан.

– Побудь немного экскурсоводом. Покажи нашим гостям корабль.

– Мы ограничимся грузовым трюмом, – любезно улыбнулся Рави.

– Много времени это не займет, – вернул улыбку капитан, – он пуст.

– Пошли, ребята.

Таможенники поднялись изза стола и двинулись вслед за гномой.

– Проводите, – приказал сержант своей команде, и скоро каюткомпания наполовину опустела. – Впервые вижу каботажник, идущий порожняком, – задумчиво пробормотал Маклавски.

– Что делать, – грустно вздохнул Блад. – После выгрузки на Перне вся полученная прибыль ушла на движок, который начал барахлить. К тому времени это был уже второй скачковый двигатель за полет. Пришлось покупать новый, а денег на товар, увы, уже не оставалось. Вот и пришлось идти до Эпсании порожняком.

– Два двигателя за полет! – ужаснулся сержант. – Это же треть цены любого судна! Дааа… Капитан, вам фатально не везет!

– Ошибаетесь, – улыбнулся Блад, – мне везет! Да еще как! Моя удача всегда со мной! И именно она меня предупредила, что движок пора менять. И если бы я этого не сделал, нас бы разнесло на атомы далеко отсюда при попытке войти в подпространство. И хотя я оказался здесь всего с тремя… нет, теперь уже с двумя золотыми в кармане, уверен, удача меня не покинет никогда!

– С ума сойти! – ахнул сержант. – Так вы к тому же и совсем без денег?

– К сожалению, да.

– У вас есть состоятельные знакомые на Селесте, способные вам дать взаймы или оформить выгодный кредит?

– Нет.

– Жаль… попробую прикинуть, кто бы мог вам дать небольшой заем…

– Не надо! – резко сказал Блад.

– Но почему?

– Эпсанские дворяне знают слово «честь»! Они всегда платят по своим счетам и никогда не берут в долг у посторонних, если не уверены, что смогут отдать. Я вынужден зарабатывать на жизнь торговлей, чтоб поддержать свой обедневший за последние столетия род. Но торговое дело рисковое, и у меня нет уверенности, что я не погибну в пути, так и не успев вернуть свой долг. А это несмываемый позор.

– Дада, я понимаю, – закивал сержант. – И поверьте, вашу позицию уважаю. Однако должен вам сказать, что в этом случае вы окажетесь в очень нелегком положении. Без штурмана, без денег и без карт… Я думаю, вам нужно срочно сделать объявление о фрахте. Желающие могут и найтись, но как быть со штурманом?

– А в чем проблема? – наивно хлопая глазами, опередил капитана своим вопросом юнга.

– Штаты прибывающих на Селесту кораблей укомплектованы по минимуму в целях экономии. Сами понимаете, купцы. А потому лишних штурманов на них нет. Можно было бы переманить за звонкую монету когонибудь из тех, у кого кончился контракт, но денег у вас кот наплакал.

– Наш капитан чегонибудь придумает, – сыто рыгнул гном.

– Да, мы с ним не пропадем, – закивал Джим.

Сержант улыбнулся. Вера команды в капитана умиляла.

– Будем считать, уже придумал, – тяжко вздохнул Блад. – Придется заложить Йорика.

– Только не это! – заволновался, подыгрывая Бладу, гном. – Без него от нас удача отвернется!

– Я же не говорю продать! – раздраженно буркнул Питер. – Заложим, а потом, как раскрутимся, вернемся и выкупим его назад.

– О чем, собственно, речь? – Сержанту стало интересно.

– Юнга, покажи гостю талисман.

Джим пулей выскочил из каюткомпании. Вернулся назад уже с резной шкатулкой и почтительно передал ее капитану. Блад поставил шкатулку на стол, открыл и осторожно вытащил из нее замерцавший в фионном свете алмазный череп.

– Красивая игрушка, – одобрительно кивнул сержант.

– Игрушка?!! – возмутился гном. – Капитан, за сколько император хотел приобрести у ваших предков эту игрушку?

– За двадцать миллионов кредо, – не моргнув глазом соврал Блад. – Но это было двести сорок лет назад. Если ее выставить на аукцион сейчас, она потянет на все сто.

Маклавски чуть не слетел со стула.

– Да что в ней ценного такого?!!

– Могущественный артефакт, – мрачно изрек пройдоха. – Единственный на всю Галактику. Наследие древнейшей цивилизации Байя, найденное в землях моих предков. Ему больше двухсот миллионов лет. Предсказывает будущее и оберегает от опасностей владельца. Только благодаря ему мы еще живы. Про назревающие проблемы со скачковыми двигателями нас предупредил именно он. Подозреваю, за ним и охотились пираты, от руки которых погиб штурман.

– Тогда он стоит этих денег, – вынужден был признать Маклавски.

– На Селесте есть ломбард?

– Всего один. В Тендариуме. Лавка древностей Добсека. Пренеприятнейшая личность, должен вам сказать. Проценты дерет жуткие.

На руке сержанта завибрировал Итор.

– Слушаю.

– Сержант, здесь все в порядке. Трюм пустой. Даю разрешение на посадку.

– Хорошо. – Маклавски отключил связь, поднялся. Поднялся и Блад. Сержант еще раз посмотрел на череп, затем покосился на шпагу капитана. – Таможня дала добро. Можете садиться по лучу терминала. Диспетчерская Селесты скоро свяжется с вами. Вам предоставляется право свободного перемещения по территории Тендариума, прилегающей к космопорту. Выход в город только с разрешения местной администрации и без оружия. – Лейтенант опять покосился на шпагу. – Я бы на вашем месте и в Тендариум ее не стал брать.

– Сержант, шпага – обязательный атрибут экипировки эпсанского дворянина. Выходя в свет без оружия, он тем самым расписывается в собственной трусости, так как безоружному никто не бросит вызов, ибо тому нечем защищать свою честь. Это позор. Единственное исключение, если шпага была снята с трупа либо в тот момент, когда раненый дворянин находился без сознания. – Питер на ходу придумывал кодекс чести эпсанского дворянства, и, надо сказать, у него это неплохо получалось. – Вот вы бы согласились выйти на прогулку в город нагишом?

– Нет, конечно!

– Я тоже. Однако мне проще появиться на людях абсолютно голым, но при шпаге, чем в одежде без моего фамильного клинка. Шпага в любом случае останется при мне!

– Ну что ж, ваше право. Мое дело предупредить. Я похлопочу, чтобы на первых порах в ваше распоряжение был предоставлен бесплатный флаер. Это поможет вам скорее утрясти дела.

– Благодарю, сержант. Я этого не забуду.

11

Селеста приветствовала космических пришельцев из глубин Галактики ласковыми лучами уходящего за горизонт светила. Антигравитационная платформа отделилась от люка и ухнула вниз, унося с собой команду «АраБеллы».

– Нус, чем нас порадует этот мир?

Космонавты сошли на землю, но, прежде чем платформа отправилась в обратный путь, их слегка шатнуло. Было ощущение, что рядом только что пронесся вихрь. Джим вцепился в бесценную шкатулку, Питер Блад за свою шляпу и рывком развернулся. Уходящая вверх платформа была пуста.

– Какая здесь капризная погода, – удивился Джим.

Сверху спланировал обещанный сержантом флаер, и команда «АраБеллы» запрыгнула в него.

– С чего начнем, капитан? – поинтересовался гном.

– С финансов. Будем трясти Добсека. В лавку древностей, – распорядился Блад.

Имя местного ростовщика и по совместительству хозяина ломбарда коечто Питеру навевало, и он не ошибся в своих предположениях. В лавке древностей за конторкой сидел хрестоматийный персонаж Оноре де Бальзака, глубокий старик весьма примечательной внешности – с «лунным ликом», желтыми, как у хорька, глазами, острым длинным носом и тонкими губами. Беглый осмотр посетителей его удовлетворил. Он поспешил выскользнуть из конторки, занял место за прилавком и расплылся в приторной улыбке.

– Что угодно благородным господам?

– Осчастливить тебя весьма ценным приобретением, – важно сказал Блад. – Предупреждаю сразу: вещь не продается. Сдаю ее в заклад на две недели… – Блад пошевелил губами, словно прикидывая чтото в голове. – Нет, на месяц. Так надежней будет.

– Могу я посмотреть на эту вещь?

– Разумеется. Джим, предъяви семейную реликвию.

Юнга плюхнул ларец на прилавок, открыл его.

– Смотрите, – благоговейно прошептал юнец, лаская взглядом «артефакт».

Добсек похлопал на него глазами, неопределенно хмыкнул, провел морщинистыми пальцами по полированной поверхности затылка черепушки.

– Забавная вещица. Могу дать пару кредо под пять процентов в день.

– Что? – ахнул Джим. – Кэп, он над нами издевается! Можно я его убью?

– В очередь, юнга! – рыкнул гном, засучивая рукава.

– Спокойно, господа, – остановил их Питер. – Уважаемый Добсек еще не понял, с чем имеет дело.

– И с чем я имею дело? – вскинул на капитана глазки ростовщик.

– Ценнейший артефакт. Подобного ему в нашей Галактике не существует. Ему больше двухсот миллионов лет. Это все, что оставила после себя древнейшая цивилизация Байя на Эпсании.

– Простите, где?

– На Эпсании. Зона Бэтланда в другом конце Галактики, – пояснил Блад.

– Однако я не понял, чем он ценен?

Блад нагнулся над прилавком и таинственно прошептал:

– Он бережет своего хозяина и предсказывает будущее. Только тсс… об этом никому. После нашего ухода вам его надо будет спрятать понадежней. Император за него когдато давал двадцать миллионов кредо, но мои предки отказались расставаться с такой ценностью. Сейчас он стоит как минимум раз в пять дороже.

– О!

– Я бы тоже с ним не расстался, но превратности судьбы закинули меня в это захолустье без финансов, так что придется отдавать его в заклад. На… да, на месяц. За месяц точно обернусь. Заправлю корабль, подыщу штурмана и через пару рейсов вернусь за своим сокровищем.

– Прошу прощения, а почему столь ценный артефакт не уберег вас от превратностей судьбы? – осторожно спросил ростовщик.

– Почему не уберег? Я же стою здесь перед вами. А мог быть распылен на атомы в глубоком космосе. Ускользнуть от флотилии вышедших на охоту космических пиратов, поверьте мне, огромная удача.

– Это да, – закивал головой старик.

– Короче, двадцать тысяч кредо, – величественно сказал Питер, – это побожески.

– Пять, – откликнулся старик.

– Пять тысяч? Вы меня не поняли. Двадцать тысяч. Я дворянин, а дворяне не торгуются.

– Нет, это вы меня не поняли. – Ростовщик скользнул в конторку, выудил из ящичка пачку мерцающих галактических банкнот и выдернул из нее несколько бумажек. – Не пять тысяч, а пять кредо. Берите, молодой человек. Пять кредо – прекрасная цена за эту симпатичную стекляшку.

– Что?!! – взревел Черныш, сорвал с головы шляпу и шарахнул ею об прилавок. – Пять кредо? Чернильная твоя душа! Пять кредо за бесценный артефакт? Да за него на любом приличном аукционе зоны Бэтланда дадут не менее ста миллионов. И это будет только стартовая цена.

– Ладно, уговорили. Десять кредо.

Торг начался. Надо сказать, более трудного клиента бывшему менеджеру по продажам встречать еще не приходилось, и ему приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы вытрясти из старого хрыча нужную для продолжения полета сумму. Когда амбиции дворянина, который не торгуется, упали до планки в восемь тысяч, а Добсек поднял ставку аж до пятисот кредо, терпение Блада кончилось.

– Все! Четыре тысячи последняя цена. Не хочешь, не бери. Продам ее правительству Селесты за пару миллионов. С них больше не стрясти, но, когда они увидят, на что способен заключенный в артефакт дух, оторвут с руками.

– Кэп! – всполошился гном. – Но это же конец! Назад артефакт они не отдадут.

– Знаете, господа, – заволновался ростовщик, – мы могли бы продолжить торг, если б вы продемонстрировали мистические способности этой вещицы.

– Здесь не получится, – сердито буркнул аферист, – света слишком много.

– Это не проблема, – успокоил ростовщик, метнулся к окну, задернул шторы, и лавка погрузилась в полумрак.

Мысли в голове афериста понеслись галопом. На проверку артефакта в действии он както не рассчитывал, однако решил идти до конца.

– Теперь внутрь него надо поместить горящую свечу.

Надежда, что такого реликта у ростовщика не найдется, не оправдалась. Добсек кудато убежал, погромыхал коробками в глубине лавки и скоро притащил огарок с коробком самых настоящих спичек. «О господи, – мысленно простонал Блад. – Откуда здесь такая древность?»

Огарок подожгли и сунули внутрь артефакта. Ничего не произошло. Лишь только череп заискрился, отражая в своих гранях неверный огонек свечи, Блад вытащил ее обратно, деловито помял в пальцах.

– Стеариновая. Нет, ты чего подсунул? – возмутился аферист. – Нужна восковая.

– Есть и такая.

Следующий огарок был немножко покрупнее, но и он желаемого результата не принес. Огонек свечи метался внутри черепа, но тот упорно отказывался делать предсказания.

– А ты уверен, что она восковая? – понуро спросил гном.

– Конечно. Сделана из воска селестинских пчел.

– У вас неправильные пчелы, – мрачно сказал Блад. – И они делают неправильный воск!

В этот момент пламя свечи успокоилось, и над черепом сформировался голубоватый туман, внутри которого угадывалась призрачная фигурка стройной девушки. Похоже, на этот раз пламя свечи попало в фокус и «артефакт», нет, теперь уже без всяких кавычек артефакт, заработал. Ростовщик опять метнулся в глубину лавки, принес оттуда замысловатый прибор и поочередно направил его на Джима, гнома, а потом на капитана. Добсек явно искал подвох, нечто генерирующее неведомо откуда взявшуюся голограмму, но прибор подвоха не находил.

– О дух… – провыл капитан, старательно играя свою роль, и чуть не брякнул «лампы», но вовремя опомнился, – …черепа. Скажи мне, правильно ли я поступаю?

Дух черепа открыл свой нежный ротик и начал беззвучно на него ругаться, крутя пальчиком около виска.

– Да я с тобой согласен, – грустно вздохнул Блад, – этому сквалыге даже за пять тысяч кредо отдавать в залог опасно, а я за четыре отдаю. А если подорвет?

– Даю тысячу, – нервно сглотнул слюну Добсек.

Дух черепушки гневно посмотрел на ростовщика. Девица растопырила призрачные пальчики и начала ими душить чтото не видимое зрителям этого бесплатного шоу.

– Кого это она? – нервно икнул Добсек.

– Помоему, тебя, – задумчиво сказал капитан.

Призрак энергично закивал, затем ткнул пальчиком в череп, над которым давал представление, нагнулся, сделал вид, что схватил его в охапку, и дал деру.

– Буренка, зачем я тебя продаю? Такая корова нужна самому. Да, ты права. На твоем месте я бы тоже обиделся. За жалкую тысячу такой бесценный артефакт! Четыре, и никак не меньше! – грохнул кулаком по прилавку Питер.

В ответ дух показал ему кулак и начал ругаться еще отчаянней.

– Две! – взвыл ростовщик.

– Четыре!

Дух в очередной раз его беззвучно обругал.

– Две тысячи сто!

Плечи девушки поникли.

– Ты права, красавица! – внезапно решился Блад. – Пошел он к черту! Вернемся на Эпсанию, я тебя за двести миллионов загоню!

Девица энергично сплюнула, но капитан на это уже не обращал внимания. Сдернув с прилавка череп, он затолкал его в ларец и сунул в руки Джиму.

– За мной! После этого пропахшего плесенью сарая я хочу как следует отмыться и шаркнуть по душе. Нам надо оторваться!

Друзья покинули «сарай», запрыгнули в свой флаер. Из лавки выскочил Добсек. Ростовщик был в смятении. Жажда наживы боролась в нем с врожденной жадностью, и эта борьба отражалась на его лице.

– Две тысячи пятьсот и всего три процента в день!

– От мертвого осла уши, – откликнулся капитан, – четыре тысячи в течение часа. Через час уже будет сильно дороже. В казино! – распорядился Блад, и флаер взмыл в воздух, унося авантюристов прочь.

– Кэп, а может быть, вернемся? – неуверенно спросил гном. – Две пятьсот – это то, что надо. И на заправку, и на продукты, и на шкипера хватит.

– Если бы я знал, что эта хрень работает, – покосился на ларец капитан Блад, – то заломил бы сразу миллион, и мы б сошлись потом на половине. А теперь придется за четыре тысячи отдавать.

– Придется?

– Ясен хрен. Я же дворянин, должен держать слово. Вот увидишь, через полчаса прискачет в казино с четырьмя тысячами в кармане.

– Такие деньги уже можно взять, – удовлетворенно хмыкнул гном.

– А артефакт не отдавать, – добавил Джим.

Блад оглушительно расхохотался и одобрительно хлопнул юнгу по плечу.

– Жаль, что я дворянин. А то бы так и сделал. Таких сквалыг надо учить.

Джим с Гиви переглянулись, но капитан вовремя перехватил их взгляд, и сунул каждому кулак под нос.

– Только попробуйте! Я чту уголовный кодекс… – Блад на мгновение задумался, а затем, решив быть честным до конца, добавил: – …в пределах разумного.

12

– Значит, говоришь, оформили заявку на свободный фрахт? – Михаил Арсеньевич отложил в сторону отчет и поднял глаза на сержанта.

– Так точно, товарищ генерал! – щелкнул каблуками Маклавски.

– Да ты не тянись. Присаживайся, побеседуем.

Глава службы безопасности космопорта и прилегающей к нему территории Тендариума любил поговорить без протокола. Сержант об этом знал, а потому не чинясь подсел к столу.

– Я вот тут не совсем понял про Эпсанию. По данным их бортового компьютера, она располагается в зоне Бэтланда.

– Так точно. В галактическом рукаве Кентавра.

– Я читал отчет. И меня эта зона Бэтланда настораживает. Другой конец Галактики. Почти восемьдесят тысяч световых лет. Практически не исследованная Федерацией область, а потому мы не можем проверить достоверность представленных нам фактов. В этом районе прорва звездных империй и различных королевств, которые постоянно грызутся меж собой. Без промежуточных остановок на дозаправку и пополнение провианта добраться до нашей Федерации практически невозможно. А ведь там царят довольно дикие нравы. Как им это удалось?

– Точного ответа дать не могу, но одно предположение есть.

– Говори, сержант, не стесняйся.

– Капитан Блад упоминал про один древний артефакт, которым владеет его семья. Наследие древней цивилизации Байя. Этому артефакту более двухсот миллионов лет.

– О! Солидный возраст. И что делает этот артефакт?

– По словам капитана, Йорик – так он его называет – бережет своего хозяина, предсказывая будущее. Благодаря этому их корабль избегает смертельных ловушек и выпутывается из ситуации с минимальными потерями.

– Как интересно! – оживился генерал. – Ты его видел?

– Да, Питер Блад показывал мне Йорика. Это человеческий череп, выточенный из цельного алмаза в натуральную величину. Капитан сейчас в затруднительном положении. Оказался на Селесте практически без денег и сразу после посадки собирался направиться к Добсеку, чтобы заложить Йорика.

– Алмазный череп, – скривился генерал.

– Двести сорок лет назад император Эпсании пытался выкупить у предков Блада этот артефакт за двадцать миллионов кредо.

– Ого!

– Сейчас, по утверждению Блада, он стоит не менее ста.

– Миллионов?

– Миллионов.

– Если это правда, то этот капитан безумец. Закладывать такую ценность… Добсек не нищий, но таких денег у него точно нет!

– Капитану Бладу нужны деньги только на заправку каботажника и провиант. Потом, как я понял, он собирается вернуться и выкупить обратно артефакт.

– В чем они его хранят?

– В резном ларце желтого цвета.

– Служба наблюдения, – повысил голос генерал.

– На связи, – откликнулся чейто бравый голос из пустоты.

– Чем сейчас занимается команда каботажного судна «АраБелла»?

– Только что покинули лавку древностей Добсека и дали приказ флаеру везти их в казино.

– Когда из лавки выходили, с ними ларец был?

– Так точно.

– Есть данные об их переговорах?

– Распоряжений на прослушку мы не получали, но коечто на выходе из лавки засекли.

– Что именно?

– Ростовщик предлагал за чтото две с половиной тысячи кредо под три процента в день, но эпсанцы не согласились. Ростовщик был очень раздосадован. Похоже, они не сошлись в цене.

– Усилить наблюдение за командой «АраБеллы». Отслеживать их каждый вздох и при малейшем нарушении закона немедленно взять в оборот!

– Можем и посодействовать в этом вопросе. По нашим данным, они на Селесте впервые. Многих обычаев не знают, а в казино у нас полно агентов.

– Вы правильно все поняли. Постарайтесь, чтоб этих нарушений было как можно больше, и тщательно все зафиксируйте. И еще, особо проследите, чтоб со шкатулкой и ее содержимым ничего не случилось.

– А с ее хозяевами?

– С ними тем более! Исполнять.

– Есть.

Глава службы безопасности улыбнулся своим мыслям, откинулся на спинку кресла и сладко, до хруста костей потянулся.

– Ты понимаешь, Маклавски, что это значит?

– Добсек за медяк удавится, а тут две с половиной тысячи кредо, – хмуро буркнул сержант. – Значит, успел проверить артефакт и сообразил, какая ценность оказалась в его лавке. Товарищ генерал, не знаю, что вы задумали, но хочу сразу предупредить: Питер Блад не такто прост. Он из благородного, хотя и обедневшего рода. И, как я понял, за него есть кому вступиться. Можно нарваться на крупный международный скандал, если история выйдет наружу, и подставить Федерацию под большие неприятности.

– Не принимай меня за разбойника с большой дороги, – добродушно хмыкнул генерал. – Я не собираюсь грабить капитана, но грех не воспользоваться таким случаем. А теперь давай подробней. Какое впечатление на тебя произвел этот молодец?

– Очень хорошее. Прекрасно воспитан, честен. Из тех людей, которым легче умереть, чем нарушить свое слово.

– Отлично. То, что надо. Теперь перейдем к его команде…

Флаер приземлился на площадке возле казино «Мягкой посадки» и, как только пассажиры вышли, взлетел вверх и перебазировался на транспортную стоянку, расположенную неподалеку.

– Кэп, а если Добсек не придет? – тревожно спросил Гиви.

– Он не придет. Он приползет, – с апломбом сказал капитан, – и принесет нам деньги на блюдечке с голубой каемочкой. Я эту породу знаю.

– Значит, развлечемся, – азартно потер руки Джим. – А в этом казино есть стриптиз?

Питер усмехнулся.

– Эк тебя разобрало. Ладно, пошли.

Они вошли внутрь и сразу оказались в мире игровых автоматов, мерцающих голографических проекций световых реклам, зазывающих клиентов, и гомона развлекающейся толпы. Все вокруг играло, шумело и переливалось разноцветьем красок, которые многократно отражались от зеркальных стен, пола и потолка. На мгновение у Блада возникло ощущение, что он оказался в ЛасВегасе, в котором никогда не был, но неоднократно видел в голливудских фильмах.

– Ты погляди, тут даже автоматы невиртуальные, – удивился он.

– Клиенты обожают пощупать все руками, – притормозил около него пробегавший мимо служитель казино. – Я вижу, вы у нас впервые. Могу чемто помочь?

Блад покосился на Джима, хмыкнул.

– Советом. – Капитан извлек из кармана золотой. – Где это можно разменять на мелкие купюры?

– О! Золото… – Глазки служащего начали стрелять по сторонам. – Здесь есть обменный пункт валюты, но… – работник казино перешел на шепот, – не советую.

– Почему?

– Больше десяти кредо не дадут.

– Я так понял, здесь есть черный рынок?

– Ну, черный не черный, – паренек на всякий случай огляделся, – но за пятнадцать кредо я ее у вас возьму.

– Договорились.

Монета перекочевала в алчущие руки служащего казино, а капитан взамен получил пятнадцать хрустящих бумажек. Служащий тут же испарился, предпочитая больше не отсвечивать возле клиентов.

– Начало положено, – удовлетворенно крякнул Блад. – У нас уже есть целых пять лишних кредо. Думаю, их можно спустить на развлечения. Остальные деньги – пока что наш первоначальный капитал.

Капитан выдал три банкноты Гиви, две юнге, остальное убрал в карман.

– А почему мне только две, а ему три? – обиделся Джим.

– Потому что ему придется не только развлекаться, но и охранять нашу главную ценность. А каждый труд должен быть оплачен. Отдай ему шкатулку.

Джим послушно передал шкатулку с артефактом гному, и они двинулись вдоль длинной вереницы игровых автоматов, за которыми отрывались на всю катушку члены звездных экипажей, получивших увольнительную с судна. И каких существ здесь только не было! И многоногие пауки в космических скафандрах, для которых атмосфера Селесты была чистым ядом, и жуткого вида рептилии, и напоминающие огромных осьминогов существа, чьи раздувшиеся тела парили в воздухе, в то время как щупальца дергали за ручки автоматов и давили на их кнопки. Но больше всего здесь было людей. Самых обычных людей, вырвавшихся из тесных переборок кораблей на волю и предававшихся всем видам пороков, которые не были доступны им в глубоком космосе. Они ели, пили, играли в азартные игры, перемигивались с девочками легкого поведения и, если сходились в цене, тащили их в отдельные комнаты, которых в этом казино было больше чем достаточно. Судя по всему, заведение успешно совмещало функции игорного дома с рестораном и борделем.

Увидев извивающуюся вокруг золоченого шеста полуголую красотку, Джим судорожно сглотнул слюну и ринулся в сторону помоста, на котором стриптизерша демонстрировала свои прелести.

– Гивиниан, присмотри за ним, – попросил Блад. – Как бы мальчик не наделал глупостей.

– А ты?

– Я пока осмотрюсь.

– Только не вздумай здесь играть, капитан. В таких местах шулер на шулере сидит и шулером погоняет.

– Видишь ли, – зловеще улыбнулся Блад, поглаживая рукоять своей шпаги, – когда я объясню, как поступают у нас с жуликами на Эпсании, шельмовать за тем столом, где я сяду играть, рискнет только самоубийца. Ты же знаешь, эпсанские гранды в суд на обидчиков не подают. Они их на месте убивают.

Трех «джентльменов», расположившихся за карточным столом неподалеку в ожидании очередного лоха, как ветром сдуло.

– Какой здесь милый и понятливый народ, – усмехнулся Блад. – Все схватывают на лету. Ладно, развлекайтесь.

Блад оставил уже пристроившегося около помоста с шестом Джима на попечение гнома и начал неспешно прогуливаться между столами, за которыми ели, пили и играли разгоряченные изрядными дозами алкоголя звездные странники. Хрустящие в кармане казначейские бумажки галактических кредо и последний золотой он не собирался спускать за игровым столом. Часы тикали, отправленные за ними в погоню корабли (в том, что погоня есть, Блад не сомневался), мчащиеся через подпространство ко всем приграничным планетам Федерации, скоро будут на местах. Один из них наверняка неумолимо приближался к Селесте, а потому нужно было срочно найти штурмана и за рюмкой чая наладить с ним контакт. Вот на эту рюмку чая ему и нужна была звонкая монета. До появления на горизонте ростовщика, с деньгами на блюдечке с голубой каемочкой (а в его появлении Блад тоже не сомневался), штурман должен быть найден, соответствующим образом обработан и доведен до такой кондиции, когда весь мир вокруг твой лучший друг и ты готов подмахнуть любой контракт не глядя! Восторженный вопль за спиной заставил капитана оглянуться. Стриптизерша швырнула в толпу бюстгальтер и теперь в одних трусиках дефилировала по подиуму, на который пытался залезть распаленный Джим. Гивиниан успел схватить юнца за шкирку и стащил его вниз. Блад покачал головой, мгновение подумал, но возвращаться не стал, продолжил путь, прислушиваясь к разговорам звездоплавателей.

То, что не он один занят поисками, капитан заметил не сразу. Симпатичная курносая девчонка лет семнадцати тоже брела между рядами, внимательно вглядываясь в лица отдыхающих астронавтов. При этом она периодически поглядывала на свой Итор, явно сравнивая с чемто их фэйсы. По сравнению с вызывающими и довольно откровенными нарядами обслуживающих клиентов разгульных девиц простенькая одежда девушки выглядела бедновато. Но коричневая юбка и бежевая блузка смотрелись на ее стройной фигурке так трогательно и элегантно, что невольно притягивали к себе мужские взгляды. До тех, кто потрезвее, тут же доходило, что она явно лишняя на этом празднике жизни и клеиться к ней смысла нет. Об этом говорил не только ее простенький наряд, но и Итор, который носили все граждане Федерации. Но те, кто были уже наполовину в зюзю, тут же начинали приставать:

– Эй, красотка! Не проходи мимо!

– Девочка, скрась мой досуг, дам два кредо!

– Ха! Два кредо! Ну ты и жмот.

– Такая конфетка стоит не менее пяти.

Девушка морщилась, но упорно продолжала лавировать между столиками, ловко уворачиваясь от шлепков по упругой попке и тянущихся к ней со всех сторон жадных рук пьяных астронавтов. И тут их глаза встретились. Спокойные, пронизывающие глаза Питера Блада и небесноголубые глаза красавицы из коммунистического рая, которую непонятно зачем занесло в этот вертеп. Девушка радостно вспыхнула и, забыв про осторожность, поспешила к Питеру, за что тут же и поплатилась. Чьито потные руки ловко сцапали ее, и она затрепыхалась в объятиях пьяного громилы, пытавшегося усадить ее к себе на колени.

– Попалась, цыпа! Да не колготись ты, дура! Заплачу честь по чести…

– Отпусти меня немедленно, нахал! – Девушка попыталась укусить громилу за нос, но тот ловко вывернул девчонке руку, и ее мордашка ткнулась прямо в блюдо с какимто экзотическим салатом на столе.

Бугай с удовольствием шлепнул ее ладонью по оттопыренной попке.

– Горячая цыпочка попалась, – заржали собутыльники громилы.

– С такой барахтаться гораздо веселей.

– Билли, чур, я следующий!

Блад скрипнул зубами и ускорил шаг. Он люто ненавидел этот тип людей.

– Так, быстро отпустил девчонку, сволочь! – Голос капитана звучал спокойно, хотя все внутри него клокотало от холодной ярости.

– Чёоо?!!

Ребро ладони Блада вмялось в мясистую шею пьяного борова, и его тело начало заваливаться на пол. Питер вырвал девушку из его безвольных рук.

– С вами все в порядке, леди? – учтиво спросил он.

– Вроде да, – кивнула леди.

Этот кивок стряхнул с ее лица блюдо с салатом, и его осколки весело зазвенели по зеркальным плитам полированного пола.

– Братва, нашего Билли грохнули… – Глаза одного из гуляк стали наливаться кровью.

– Подержите, леди, – сунул в руки перемазанной девчонке свою шляпу Блад, – и постойте в стороне. Здесь сейчас будет жарко.

– Вали его, Федя!

– Бей фраера!!!

Собутыльники бугая повскакали со своих мест и ринулись в атаку. Судя по всему, здесь отдыхала целая команда с какогото корабля, так как желающих завалить фраера оказалось очень много. Как минимум человек двадцать сразу набежало. Отбив первую атаку с помощью лихих ударов боевого карате, Питер Блад одним прыжком взлетел на стол, пяткой сапога отправил в нокаут очередного противника и неожиданно для самого себя взревел дурным голосом:

– Сарынь на кичку!!!

С какого бодуна ему пришел на ум боевой клич разгульной банды Стеньки Разина, бывший спецназовец в упор не знал, но сарынь услышала призыв своего капитана.

– Джимми! Кэпа бьют!

Засовывавший в тот момент банкноту стриптизерше за резинку юнга без раздумий рванул на помощь, второпях забыв от нее (резинки), отцепиться. Оставшаяся раньше времени без последнего предмета туалета стриптизерша круглыми глазами проводила пацана, который шел в атаку, словно флагом размахивая на бегу ее трусиками, и замерла в безмолвном восхищении.

Вместе с Джимом к месту схватки пробивался и Гивиниан. Первый же удар по голове ближайшего противника, нанесенный в прыжке коротышкой, разнес вдребезги ларец. Гиви на лету поймал выпавший из него артефакт, нацепил его на руку, пропустив в глазницы пальцы, и принялся крушить этой импровизированной перчаткой черепа наглецов, посмевших поднять руку на его капитана. Джим от него не отставал. С виду хрупкий юноша оказался неплохим бойцом. Он брал не столько силой, сколько ловкостью. Увертливый пацан умудрялся ускользать от мощных, но бесхитростных ударов пьяных астронавтов, а вот его удары всегда попадали в цель. Как правило, эта цель располагалась немножко ниже пояса, и сраженные им противники падали на пол и сворачивались там в зародышевое яйцо, держась руками за причинное место.

Рыбкой спрыгнув со стола, Блад свалил с ног еще двоих противников и забушевал в эпицентре драки. Нанеся очередной удар, он краем глаза заметил, что к месту схватки подтягиваются молодцы в таких же комбинезонах, как и атакующий их пьяный сброд. Да, команда противников оказалась гораздо многочисленней экипажа «АраБеллы».

– Всем стоять! – Рявкнул Блад, выхватывая из ножен шпагу.

Он понял, что пришла пора принимать экстренные меры, и без раздумий нажал на кнопку бластера, встроенного в рукоять. Стандартный предупредительный выстрел в воздух, который по замыслу капитана должен был охладить пыл противников, с треском провалился. Вместо того чтобы сокрушить потолок, луч бластера заметался по клинку заставив его светиться как джедайский меч.

– Гиви… твою мать! – Блад в сердцах шарахнул сияющим клинком по столу буянов, одним махом развалив его пополам.

И ситуация на поле боя тут же изменилась. Затрещали разряды станеров агентов безопасности, которые давно уже подтянулись к месту драки и только ждали подходящего момента. Несостоявшийся выстрел Пита развязал им руки. Он применил оружие, что на территории Тендариума было строжайше запрещено. Парализованные тела драчунов падали на пол и замирали в самых экзотичных позах.

– Ну наконец блюстители порядка пожаловали, – облегченно выдохнул Блад, закидывая шпагу в ножны, – а я уж думал, здесь можно безнаказанно творить любой беспредел.

– Нельзя, – улыбнулся ктото из блюстителей порядка, нажимая на курок.

Тело капитана содрогнулось и плашмя рухнуло на пол.

– Ах ты, сво…

Тела Джима и Гивиниана под дружный треск станеров приземлились рядом.

– За что?!! – набросилась на безопасников девчонка и начала хлестать их шляпой Пита по щекам. – Они меня спасали!!!

Жажда наживы в ростовщике всетаки победила жадность, но не настолько, чтобы потратиться на флаер. Подумаешь, какойто жалкий километр пешком. Опять же для здоровья польза. Но когда Добсек добрался до игорного притона, его сердце сжалось от недоброго предчувствия. Вся посадочная площадка перед входом была забита флаерами безопасников, в которые грузили чьито бесчувственные тела. Правда, не все тела были бесчувственными. В один из флаеров капитан службы безопасности деликатно заталкивал бушующую девицу, которая пыталась выцарапать ему глаза, одновременно лупцуя черной шляпой по голове. Он сразу узнал эту шляпу, и сердце старого сквалыги ухнуло вниз. В отдельный флаер ктото заносил шпагу Блада и его бесценный артефакт.

– Стойте!!! Погодите!!! – завопил Добсек и бросился на перехват.

– В чем дело? – строго спросил безопасник в форме лейтенанта.

– Он мой, – вцепился в череп ростовщик, – я за него заплатил!

– Когда?

– Ну, это… вот… совсем недавно.

– Тогда почему он оказался у этого господина? – кивнул офицер на тело Блада, которого как раз заносили в флаер.

– Он у меня его украл!

Лейтенант вырвал череп из рук ростовщика, кивнул своим помощникам.

– Взять его!

– За что? – взвыл ростовщик.

– За попытку присвоения не принадлежавшего вам имущества. Вы думаете, нам неизвестно, чем закончился ваш торг с капитаном Бладом? Запомните раз и навсегда: службе безопасности известно все! В кутузку его.

Охранники подхватили под белы ручки заверещавшего от ужаса Добсека и бесцеремонно закинули его в служебный флаер.

13

– Капитан Рудазов по вашему приказанию прибыл, товарищ генерал!

Михаил Арсеньевич отложил в сторону алмазный череп, который перед этим задумчиво вертел в руках, и поднял глаза на вошедшего в кабинет капитана.

– Я смотрю, вам тоже пришлось принять участие в задержании, капитан, – усмехнулся он.

На щеке Рудазова алели следы свежих царапин.

– Так точно, товарищ генерал.

– И с кем же вы там воевали?

– С вашей племянницей, товарищ генерал.

– Что?!! – подпрыгнул Михаил Арсеньевич.

– Изза нее вся каша там и заварилась.

– Какого черта ее туда понесло?

– Я так понял, к ней попала информация о каботажнике, доступном фрахту, и она пошла искать капитана Блада.

– Шило в заднице у девчонки! – Раздосадованный генерал откинулся на спинку кресла. – Где она сейчас?

– Отвезли домой и сдали с рук на руки отцу.

– Спасибо, капитан. Теперь о деле. Компромата на экипаж «АраБеллы» достаточно?

– Не очень. Всего два момента успели организовать. Потом вмешалась ваша родственница, и все пошло кувырком. Правда, если вычленить из записей камер наблюдения отдельные моменты, можно будет чтонибудь еще придумать.

– Будем надеяться. Записи с собой?

– Так точно.

– Отлично. Хочу полюбоваться на этих гавриков.

Рудазов активировал свои Итор, развернулась голограмма, и кабинет наполнили звуки разгульного казино.

– Попалась, цыпа! Да не колготись ты, дура! Заплачу честь по чести…

Генерал побагровел, увидев свою племянницу в руках пьяного громилы, а когда тот заломил ей руки и ее мордашка плюхнулась в салат, заскрипел зубами.

– Горячая цыпочка попалась.

– С такой барахтаться гораздо веселей.

– Билли, чур, я следующий!

Михаил Арсеньевич утробно зарычал.

– Где они сейчас? – резко спросил генерал.

– В камерах. Мест у нас для всех нашлось, – ответил капитан.

– Это хорошо. Это очень хорошо…

– Так, быстро отпустил девчонку, сволочь! – Ледяной голос Блада прозвучал для генерала подобно музыке, а когда капитан начал действовать, Михаил Арсеньевич просто расцвел.

– Ай, молодец! Нет, ты смотри, что творит паршивец! О! Племяшку мою леди обозвал. Действительно из благородных.

– Сарынь на кичку!

Увидев мчащегося на подмогу Джима, с трусиками стриптизерши в руках, генерал согнулся пополам и откровенно начал ржать.

– Вот это знамя у его бандитов! Настоящий боевой стяг!

Досмотрев трансляцию до конца, генерал вытер выступившие от смеха слезы.

– Команду «АраБеллы» где пристроили?

– Лучшую камеру выделили. Постели хорошие, мягкие, все удобства на уровне, воздух свежий. Двенадцатый этаж.

– Это хорошо. Заряда станеров надолго хватит?

– По утверждению медиков, к утру все проснутся.

– Вот утром с ними и поговорим. Пусть отдыхают. Да, чья это команда буйствовала в казино?

– Барышникова, – поморщился капитан. – Купца первой гильдии. У него тут целая флотилия. Три судна вторую неделю под погрузкой стоят.

– Это тот, который нам санкциями грозил?

– Тот самый. Смежники с поставками метрила подвели. У них сразу пять грузовых судов на ремонт встали, и они график поставок запороли.

Итор генерала слабо замерцал.

– Михаил Арсеньевич, – послышался оттуда мелодичный голос секретарши, – к вам купец первой гильдии Барышников рвется на прием.

– Это очень кстати, Леночка. Прикажи выписать ему пропуск и проводи в мой кабинет!

– Есть, товарищ генерал.

– Коля, – не поуставному обратился к капитану генерал, – перекинь данные камер казино на мой Итор и на сегодня можешь быть свободен.

– Спасибо, Михаил Арсеньевич.

На оформление пропуска много времени не ушло. Через пару минут в кабинет генерала вошел кипящий от негодования тучный господин и прямо с порога начал наезжать:

– Господин генерал! Это беспредел! Я требую извинений и немедленного освобождения моих людей! В противном случае буду вынужден подать жалобу в торговую федерацию!

– Сядьте! – жестко сказал генерал.

– Я требую…

– Требовать здесь буду я! Бесчинства ваших людей и учиненный ими в казино погром…

– На моих людей напали! У меня есть свидетели!

– А у меня есть запись камер наблюдения. И сейчас мы вместе с вами ее посмотрим. Рекомендую сесть. Со стула не так больно падать.

Барышников, сердито отдуваясь, сел на стул. Генерал активировал Итор, и вновь развернулась голограмма…

– Ну что, господин Барышников, – ласково спросил Михаил Арсеньевич по окончании просмотра, – будем жалобу подавать?

– Подумаешь, по попке шлепнули девчонку, – буркнул купец. – Переборщили малость с шуткой ребятишки, и что с того?

– А то, что эта девчонка – моя племянница, – прошипел генерал.

Вот тут Барышников и впрямь чуть не слетел со стула. Мясистое лицо купца начало бледнеть. Он понял, что попал. И попал капитально.

– Генерал, клянусь! – Барышников расстегнул ворот рубашки и, тяжело отдуваясь, вытер тыльной стороной ладони покрывшийся холодной испариной лоб. – Я этих подонков сам… всех… своими руками…

– За нападение на гражданина Коммунистической Федерации и попытку группового изнасилования несовершеннолетней девушки ваши люди подвергнуты аресту, – ледяным тоном сказал генерал. – Минимальный срок наказания за такие преступления у нас двадцать пять лет каторжных работ, максимальный – пожизненное заключение. Думаю, учитывая особые обстоятельства, на минимальный срок никто из них рассчитывать не может.

О каких обстоятельствах идет речь, Барышникову объяснять было не надо.

– Господин генерал, – вкрадчиво сказал купец, – а может быть, договоримся? В конце концов, рыцарь в сияющих доспехах подоспел вовремя. Вашей родственнице не успели причинить серьезный физический ущерб…

– А моральный? – усмехнулся генерал.

– Оплатим и моральный, – замахал руками Барышников.

– Погром в казино, сопротивление пытавшимся навести порядок представителям власти…

– И это оплатим. Вы поймите меня правильно, генерал, после того, что я здесь сейчас увидел, сам готов мерзавцев растерзать, но, если мои суда останутся без членов экипажа, я застряну здесь надолго. А это такие убытки!

– Ну что ж, давайте подсчитаем, во что вам это обойдется…

Четыре тысячи отступных Добсека уже лежали в его сейфе. Купцу дебош его людей обойдется дороже. Гораздо дороже!

Генерал не был стяжателем и раньше себе лично мзду не брал. Все шло в казну. Федерации была нужна валюта. Теперь все изменилось. Генерал скрипнул зубами. Этим деньгам он найдет другое применение. Но сначала надо выбить их из торгаша. Не менее шестнадцати тысяч галактических кредо! Ах, как удачно его люди нарвались на Блада. И главное, вовремя, как по заказу!

14

– Готово. Камеры запущены вкруговую, буди его, – тихий шепот Джима заставил веки капитана Блада затрепетать.

– Уверен, юнга?

– Боцман, зуб даю! Век воли не видать! Теперь все думают, что мы еще спим.

Питер Блад приподнялся, спустил ноги с кровати, огляделся. Решетка на окне прояснила ситуацию.

– А базар в тему, – усмехнулся Блад. – Ты где такого нахватался, Джимми?

– Так все пираты говорят, – заявил юнга, азартно стуча пальцами по виртуальной клавиатуре, которую сформировал его перстень связи.

– Не знаете, где мы?

– Замели нас, кэп. Гэбэшники дело шьют, – почесал подбородок Гиви. Пальцы скребли по жесткой бороде, пытаясь добраться до кожи.

– Да, ни одно доброе дело не остается безнаказанным, – тяжко вздохнул Блад. – В любом нормальном обществе за помощь награждают, а здесь сажают.

Питеру было стыдно. Сорвался. Нет, Блад не жалел о том что вступился за девчонку. Пройди он мимо и до конца дней своих терзался б, сгорая от стыда, но ему было тошно от сознания того, что он подвел свою команду. Какого черта понесло его в этот вертеп? Дождался бы ростовщика в своей каюте. На карачках бы приполз сквалыга хренов! А уж за четыре тысячи кредо успели б и заправиться, и затариться, и штурмана бы нашли.

Джим отстучал последнюю команду на клавиатуре, и в воздухе появилась объемная голограмма какогото здания.

– Это что? – спросил Блад.

– Наша тюрьма, – лаконично сказал юнга.

– Как тебе это удалось? – искренне удивился Питер.

– Ты же сам мне приказал перед посадкой взломать базу данных космического агентства Селесты.

– Приказал.

– Я подошел к делу творчески. Взломал все базы данных Селесты.

– Ну ты орел! – восхищенно цокнул языком Блад.

– Бортовой компьютер со мной связался, пока ты был в отключке, и я обезвредил камеры слежения, – гордый похвалой, сообщил юнга. – Пустил запись с камер вкруговую. Так что все думают, что мы еще спим.

– Прелестно. – Питер подошел к двери камеры, исследовал ее и погрустнел, увидев в узкой щели между косяком и створкой двери язычок замка. – А они не дураки. Замок здесь механический.

– С электронной блокировкой. Но я ее уже отключил, – похвастался Джим.

– А с механикой я в два счета разберусь.

Гном оттеснил в сторону капитана, навел на дверь свой перстень, и тонкий лазерный луч в два счета перерезал язычок.

– И на фига ты это сделал? – расстроился Джим.

– А что такого? – удивился гном.

– На решетку заряд надо было экономить, – кивнул юнга в сторону окна. – Я туда флаер собирался подогнать.

– Заряда здесь на двадцать таких решеток хватит, – отмахнулся гном.

– Стоп, ребята! – тормознул их капитан. – Вы, конечно, молодцы, но так дело не пойдет.

– Почему? – удивился юнга.

– По кочану. Уж если уходить, так с музыкой, на прощанье громко хлопнув дверью. Причем не с пустыми руками уходить. Мы сделаем так…

Утро выдалось доброе. Михаил Арсеньевич прибыл на работу в прекрасном настроении. Все складывалось для его задумки настолько удачно, что он заранее потирал руки, предвкушая предстоящий с капитаном Бладом разговор. В кармане его лежал огарок восковой свечи и коробок спичек, реквизированные у Добсека на следственные эксперименты. Прижатый к стенке ростовщик во всех подробностях описал ему процедуру включения артефакта, и, прежде чем вызвать на допрос хозяина алмазной черепушки, генерал решил сначала лично пообщаться с немым оракулом.

Опустив шторы, он установил на столе свечку, поджег ее и осторожно накрыл алмазным черепом. По стенам и потолку кабинета побежали всполохи преломившегося в алмазных гранях огонька свечи. Как только язычок пламени успокоился, над черепом сформировалась призрачная девичья фигурка.

– Давайте знакомиться, – вежливо сказал Михаил Арсеньевич. – Я генерал Щеглов.

Девушка окинула его скептическим взглядом, всем своим видом говоря: ну и дальше что?

– Предлагаю сотрудничество.

Девица демонстративно повернулась к генералу тылом.

– Не волнуйтесь, я не буду напрягать вас глупыми вопросами. Меня всегонавсего интересует ваше мнение об одном человеке. Вы его наверняка хорошо знаете. Это капитан Питер Блад.

Похоже, девушку это заинтересовало, так как она опять повернулась к нему лицом.

– Никаких особых тайн о нем рассказывать не надо, – поспешил закрепить успех генерал. – Я просто хочу понять, что он за человек.

Девушка молча постучала себя кулачком по голове, потом покрутила пальчиком около виска, а затем демонстративно сплюнула. Полученная информация вогнала генерала в ступор.

– Идиот?

Девушка отрицательно потрясла головой.

– Имеешь в виду, полудурок?

Девушка неопределенно пожала плечами.

– Я, кажется, понял… Раздолбай?!

Девушка энергично закивала головой, подтверждая, что на этот раз генерал попал в точку.

– Но тем не менее он человек чести?

Ответ оракула был утвердительный.

– Значит, если даст слово, то его сдержит… – задумчиво пробормотал генерал, – а…

Общение с духом прервал требовательный звонок. Итор генерала вибрировал на авральной частоте, что говорило о чрезвычайном происшествии. Михаил Арсеньевич поднял череп, задул свечу и торопливо поднял шторы. Генералу не хотелось, чтобы ктото стал свидетелем его спиритического сеанса. Так и партбилета лишиться можно.

– Что случилось?

– У нас ЧП. Команда «АраБеллы» сбежала.

– Что?!!

– Команда «АраБеллы» сбежала. Решетки на окне срезаны, язычок замка двери камеры тоже. Но ушли они не через дверь. Какимто образом умудрились подогнать флаер к окну и на нем сбежали.

– Немедленно все силы в космопорт! Обложить их каботажник со всех сторон, не дать туда их флаеру прорваться!

– Уже сделано.

– Как им это удалось? Почему побег не засекла служба наблюдения?

– По данным наблюдения, экипаж «АраБеллы» еще спит в камере в своих кроватках.

– Тьфу! Всех, кого можно, на их поиски. Если упустите, я вас… – Генерал отключил Итор, чтобы в сердцах не наговорить лишнего. Ушли. Изпод носа ушли!

Деликатный стук в дверь прервал его горестные размышления.

– Да? – сердито рявкнул Михаил Арсеньевич.

– Можно зайти? – вежливо спросили изза двери.

– Елена Дмитриевна! – заорал генерал. – Почему посторонние шляются по отделу и рвутся сюда без доклада?

– Извините, но она не может вам ответить. – Дверь распахнулась, и в нее вошел капитан Блад. – Заносите, ребята.

В дверь протиснулись Гиви с Джимом, неся в руках связанную по рукам и ногам девицу, во рту которой торчал кляп, сооруженный из подола ее собственного платья. Блад прикрыл за ними дверь.

– Куда ее, капитан? – деловито спросил гном.

– Ну не на пол же – простудится. Посади ее на колени к Джиму. Думаю, он не будет против.

– Неээ… – расплылся Джим.

Юнга сел на стул, пристроил на колени секретаршу, и они начали пялиться друг на друга. Один умильными, другая офигевшими глазами.

Генерал откинулся на спинку кресла и начал хохотать. Блад с Гиви с удивлением переглянулись. Такой реакции на их появление от попавшего в плен противника они не ожидали.

– Либо у него это нервное, либо держит козырь в рукаве, – сделал вывод Блад.

– Я думаю, нервное, – почесал затылок Гиви.

– И нервное, и козырь в рукаве имеется, – махнул рукой генерал, отсмеявшись. – Леночка, тебя не больно связали?

Девушка отрицательно мотнула головой.

– Ну тогда сиди. А я пока с нашими гостями потолкую. Садитесь, господа. – Генерал кивнул Бладу и Гиви на стулья около стола. – Вы очень удачно зашли. Я как раз собирался пригласить вас для беседы, а вы уже тут как тут. Просто мысли читаете.

Гиви с капитаном опять переглянулись и подсели к столу.

– Не возражаете, если я дам отбой поисковым группам? – вежливо спросил генерал. – Чего напрасно мальчиков гонять?

– Пускай побегают. Им еще рано знать, что вы у нас в заложниках.

– Ладно, пусть побегают, – легко согласился Михаил Арсеньевич. – Ну что, начнем беседу?

– Банкуйте.

– Предлагаю сразу определить позиции. Сегодня я собирался с вами провести беседу в мирном ключе, но вы оказались такими шустрыми ребятами, что мне придется вас кое о чем предупредить.

– Мы слушаем вас, господин генерал. – Блад взял со стола свою шпагу и начал пристраивать ее на своем боку. – Мы вообщето сюда за своими вещами заскочили. Гивиниан, держи. – Гиви поймал кинутый ему алмазный череп. – Ну и местного бугра на всякий случай в заложники взять, но вы меня заинтересовали. Так о чем хотели предупредить?

– О том, что без ведома местной администрации и моей службы ни один корабль не сможет стартовать с космодрома.

– На чем основана ваша уверенность?

– На том, что корабли стартуют на антигравах, а после реконструкции взлетного поля все его участки превращены в своеобразные ловушки именно на такой вот случай. Ваши антигравы не сработают, пока мы не дадим добро на взлет.

– Досадно, – изрек Гиви. – Придется на скачковых двигателях уходить. Твое мнение, юнга?

– А мне пофиг, – шмыгнул носом юнга, продолжая глазами вылизывать секретаршу. – Но если на скачковых, то давай ее с собой возьмем. Не пропадать же добру.

– Сексуальный маньяк, – удрученно вздохнул капитан. – На тебя дурно влияет глубокий космос.

– А вы что на этот счет скажете? – заинтересованно спросил Блада генерал.

– Что я могу сказать? – удивленно пожал плечами Питер. – Планетой больше, планетой меньше – какая разница? Галактика не обеднеет.

– Играете вы просто гениально, – одобрительно кивнул Михаил Арсеньевич. – Одна беда: я вам не верю.

– Вот Станиславский, блин, на нашу голову нашелся, – нахмурился капитан. – Почему?

– Вы не из той категории людей, которые ради спасения своей шкуры готовы распылить на атомы планету с многомиллиардным населением. Блефуете вы, капитан.

– А если нет?

– Блефуете, блефуете, – махнул рукой генерал. – Я в людях разбираюсь, да и информацию коекакую о вас уже собрал, так что давайте потолкуем в более конструктивном ключе без пустых угроз.

– Ну что ж, попробуем, – кивнул Блад. – Мы вас слушаем.

– Буду говорить прямо. У вас сейчас есть только три пути. Путь первый: по совокупности совершенных вами преступлений вы отправляетесь в тюрьму на тридцать пять лет и пашете там от звонка и до звонка без перерыва.

– А преступления вам нетрудно перечислить? – заинтересовался Блад.

– Нетрудно. Для начала незаконные валютные операции.

– Какие операции? – нахмурился капитан.

– Вы обменяли монету достоинством в один золотой не по государственному курсу в обменном пункте, а обратились к валютчику. Купили галактические кредо с рук. В присутствии своих друзей, которые против этой операции не возражали и, следовательно, являлись соучастниками преступления.

– Тааак… продолжайте. – До Питера стало доходить.

– Затем вы заработали статью хранения и распространения фальшивых облигаций. Да, да, капитан. Банкноты оказались фальшивые. При обыске в присутствии свидетелей из вашего кармана было извлечено целых десять купюр, у вашего боцмана их обнаружено три, и еще две у юнги, который не успел их сбыть стриптизерше и убежал, зачемто прихватив с собой ее трусы. Кстати, это тоже статья. Кража личного имущества. Пусть и мелкая, но все же кража. Продолжать?

– Всенепременно! – картинно оживился Блад. – Мне, знаете ли, даже стало интересно, по какой еще статье нас укатают.

Питер, как человек неглупый, уже понял, что его обхаживают. Он зачемто нужен этому генералу. И явно не для того, чтобы за решетку засадить.

– Дальше все просто. Нападение на боцмана торгового судна «Драккар» и жестокое избиение вступившегося за него товарища из команды этого судна. Материалов для передачи дела в суд больше чем достаточно.

– Прелестно. Излагайте второй путь. У нас их вроде три?

– Совершенно верно. Итак, второй путь. Вы оплачиваете все ремонтновосстановительные работы в разгромленном вами казино, три часа вынужденного простоя этого заведения, порядок там наводили долго, оплачиваете все больничные счета пострадавших от ваших рук несчастных астронавтов…

– Я не в счет, – подал голос Джим. – Я в основном ногами бил.

– Значит, размер моральной компенсации придется увеличить вдвое.

– Ах, еще и компенсация будет, – язвительно хмыкнул Блад. – Ну да, как же без нее.

– Ну, чтобы сильно вам не докучать, скажу сразу итоговую цифру. Пятнадцать тысяч кредо, и вы свободны.

– Кончайте паясничать, генерал, – устало вздохнул Питер. – Кнутом вы уже щелкнули. Пора переходить к прянику. Излагайте третий путь.

– Вы правы. Третий путь – не то что пряник, натуральная конфетка, – не стал отнекиваться генерал. – Данные пятнадцать тысяч за вас вносит наша Федерация…

– Какая наша? – насторожился капитан.

– Селеста принадлежит к Коммунистической Федерации. Надеюсь, вы об этом еще не забыли, – хмыкнул генерал, после чего продолжил: – Так вот, пятнадцать тысяч кредо за вас вносит наша Федерация, предоставляет в ваше распоряжение штурмана, заправляет ваш корабль, обеспечивает его провиантом, и вы на три месяца отправляетесь в увлекательное путешествие по Галактике с научной экспедицией. С вами полетят зоологи. Состав экспедиции небольшой: вы трое, два научных сотрудника и уже упомянутый мною штурман.

Питер Блад поставил локти на стол, переплел пальцы, положил на них подбородок и с язвительной улыбкой посмотрел на генерала.

– Я так понимаю: цена фрахта – ноль?

– А про пятнадцать тысяч неустойки вы забыли? А бесплатный штурман? А горючее? А провиант?

– Я обожаю все бесплатное, – еще ехидней улыбнулся Блад. – Коммунизм – просто мечта! Но есть одна проблема.

– Какая?

– Мои принципы. За еду работают только рабы.

– Вы забыли про пятнадцать тысяч неустойки.

– Джим, закрой ушки секретарше, чтобы не завяли, – ласково попросил Блад. – Я сейчас за дело буду говорить.

Юнга с сожалением снял руку с бедра девушки и закрыл ладонями ей уши.

– Вот что, генерал, – жестко сказал Блад, – хватит гнать пургу. Все, что произошло в казино, элементарная подстава, и мы оба прекрасно это знаем. Вам потребовался наш корабль и мы как бесплатное к нему приложение. Вы просто бессовестно использовали бедственное положение «АраБеллы» в своих целях. Скажу больше: обратились бы вы ко мне просто, без гримас. Посидели бы, поговорили, и я, возможно, пошел бы вам навстречу, а так – увольте. Предпочитаю с боем прорваться на свой корабль и свалить отсюда на хрен! Я тоже коечто в людях понимаю. Нет на взлетном поле никаких ловушек. Я частенько играю в покер и нутром чую блеф.

Плечи генерала поникли. Блад одним махом вскрыл его игру, Михаилу Арсеньевичу внезапно стало стыдно.

– Ладно, раскусил, – сердито буркнул генерал. – А что мне делать? У нас годами люди с учеными степенями очереди ждут на вылет за пределы Федерации. Вечно ни денег, ни исследовательских судов на серьезную науку не хватает. Приходится крутиться. А тут еще… – генерал запнулся, затем махнул рукой, – впрочем, не важно. Хотя нет, важно. Это – главная причина, по которой мне понадобились именно вы и ваш корабль.

– Что за причина? – требовательно спросил Блад.

– Все, что я о вас узнал за это время, говорит о том, что вы порядочный человек и слово «честь» для вас не пустой звук. Если дадите слово, то обязательно сдержите его. В этой экспедиции должны участвовать очень дорогие для меня люди, и я боюсь их потерять.

– Вот с этого и надо было начинать, – спокойно сказал Блад. – Кто они?

– Брат моей жены и его дочка. Они прекрасные ученые, но, как большинство людей их круга, слегка наивны и не очень приспособлены к нормальной жизни. А туда же, в глубокий космос рвутся. Им нужна нянька и защитник. Если бы вы поклялись их защищать…

Блад поднял руку, прерывая генерала.

– Я поклянусь и соглашусь на этот фрахт, – внушительно сказал капитан, – но у меня есть одно условие.

– Какое?

– Мы должны лететь немедленно.

– Да без проблем, – облегченно выдохнул генерал.

– Тогда от лица своей команды даю такую клятву. Даю ее за всех. Пока мы живы, ни один волос не упадет с головы вашей племянницы и ее отца.

– Я рад, – улыбнулся генерал. – Да, если не секрет, а к чему такая спешка?

– Звезды говорят, что сегодня самый удачный день для старта, – в ответ улыбнулся Блад. – Созвездие Водолея так удачно пристроилось в кильватер к созвездию Рака, что взлететь мы должны до заката.

– Договорились. – Генерал активировал свой Итор, и в воздухе над ним материализовалась сердитая девица, на голове которой красовалась шляпа капитана Блада. – Алиса, позови Сережу.

– Папа, тебя дядя зовет.

Рядом с сердитой девицей появился худощавый мужчина средних лет в старомодных роговых очках.

– Радуйся, Лепестков. Я нашел тебе корабль с прекрасным экипажем. Но они спешат, и вам с Алисой надо торопиться с погрузкой. Вылетаете сегодня.

Девица радостно завизжала и повисла на шее у отца, задрыгав от восторга ножками.

– Племяшка, – нежно улыбнулся генерал, отключая связь, – такая непоседа. Ни в чем ей отказать не могу. Два месяца за мной хвостиком ходила, цыганила корабль.

– А вы уверены, что их фамилия Лепестковы, а не Селезневы? – осторожно спросил Блад.

– Странный вопрос. Конечно, уверен.

– Слава богу, – успокоился капитан, – а то я уже подумал, что ловлю глюки. Надеюсь, штурмана зовут не Зеленый?

– Нет, не Зеленый. Его зовут Фиолетовый.

– Фиолетовый?!

– Фиолетовый. Фамилия у него такая. Фиолетовый Николай Петрович. Бывший бортмеханик. Недавно получил права штурмана. На тренажерных симуляторах все тесты на пять баллов сдал.

– На симуляторах?

– Да, в качестве штурмана это его первый рейс.

– Бывший бортмеханик, которому все фиолетово… – молниеносно сделал вывод Блад. – Это песец.

– Чего? – не понял генерал.

– Зверек такой северный есть. Песец.

– Ну, зверья у вас на корабле теперь будет предостаточно. За редкими животными для зоопарка летите. Ну и, как водится, подарки зарубежным товарищам от нас повезете. Они тоже любят редких зверей.

15

– Немедленно прекратите это безобразие! – К наблюдавшему за процессом погрузки капитану подскочила Алиса.

От восторженного чувства благодарности к своему спасителю не осталось и следа. Процедура подготовки каботажника к полету довела ее до белого каления. Мало того что живые подарки зарубежным друзьям начали затаскивать на корабль в последнюю очередь (горючее и провиант оказались для капитана важнее ее любимых зверушек), но и делали это так варварски, что она в конце концов взбесилась.

– Что вас не устраивает, леди? – Капитан сохранял олимпийское спокойствие.

– Вот это! – простерла руку в сторону каботажника Алиса.

Дроиды бесцеремонно закидывали в люк грузового трюма визжащие, квакающие и ревущие в своих клетках дары зарубежным друзьям, где их ловили другие дроиды и с бешеной скоростью закрепляли с помощью магнитных зажимов к полу. Алиса наблюдала за этим безобразием через свой Итор. Голограмма, развернутая над ним, честно отображала все, что творилось в грузовом трюме.

– Кто программировал этих уродов?!! Руки за такую работу оторвать! Куда… куда он ее потащил? Верни назад!

– Чтото не так? – продолжая сохранять спокойствие, спросил Блад.

– Все не так! Они клетки друг на друга ставят!

– Объемы трюма ограничены. Как только пространство по горизонтали исчерпало свои возможности, его начали наращивать по вертикали.

– Ага. Клетку с изумрудной курицей на клетку с тигрокрысом нарастили. Она же его яйцами забьет, если со страху нестись начнет! Я требую немедленно прекратить это безобразие!

– Алиса, держи себя в руках. – К капитану подошел Лепестков. – Возможно, моя дочка слишком эмоционально выразила свою мысль, но, боюсь, в данном случае она права, – обратился профессор к Питеру, – необходимо вынести все клетки наружу, составить новый план их расположения внутри с учетом габаритов трюма и совместимостью тех или иных видов животных между собой. Иначе в полете они будут нервировать друг друга.

– Главное, чтоб вот это, – кивнул капитан на уходящее за горизонт светило, – не нервировало меня. Мы должны взлететь до заката. Гивиниан, – связался через перстень с боцманом Блад, – когда закончишь погрузку?

– Минут через двадцать, капитан.

– Даю десять минут. Через пятнадцать минут взлетаем.

– Есть, капитан!

Дроиды тут же нарастили обороты и замелькали еще быстрее.

– Какое варварство! – ахнул профессор.

– Рекомендую пройти на корабль, если не хотите остаться на Селесте, – посоветовал Блад, делая приглашающий жест в сторону четырехместного флаера, стоящего неподалеку.

– Да что за спешка, в конце концов? – Стекла очков раздраженного профессора вспотели. Он сорвал их с носа, похлопал себя рукой по груди и, не найдя подходящей тряпочки, начал протирать стекла краем подола юбки дочки.

– Папа, когда волнуется, становится такой рассеянный, – пропыхтела девчонка, отнимая у отца подол своей юбки и выдергивая из его нагрудного кармана платочек, не найденный отцом с расстройства.

– Так вы хотите оказаться на Блуке? С вами или без вас, но через пятнадцать минут корабль улетит. – Блад распахнул дверцу флаера и вопросительно посмотрел на Алису.

– А ночью или, скажем, завтра утром этого сделать нельзя? – сердито спросила девица.

– Один из пунктов договора с вашим дядей, – внушительно сказал Блад. – Стартовать мы должны до заката.

– Непрошибаемый, – удрученно вздохнул профессор. – Ладно, пошли занимать свои места, Алиса. А то этот буквоед и впрямь без нас улетит.

Каботажный крейсер вышел из атмосферы и, плавно наращивая скорость, начал удаляться от планеты. Питер Блад незаметно перевел дух. У него получилось. И на этот раз почти все получилось! Теперь главное, чтоб скачковые двигатели не подвели. Все немногочисленные члены экипажа и пассажиры с удобствами расположились в рубке. Пустовало только кресло штурмана, которому все было фиолетово, и он до последнего момента предпочитал нежиться на кроватке в своей каюте. А вот до сих пор еще сердитая на капитана Алиса настояла на своем присутствии и даже папу сюда приволокла, чтоб контролировать взлет. Вдруг этот ненормальный со шпагой на боку начнет делать лихие виражи и угробит ее зверушек перегрузками?

– Ну, что у нас плохого? – Это появился Фиолетовый прокладывать межзвездный курс.

Новый член команды «АраБеллы» чемто смахивал на Гиви, правда в более габаритном варианте. Разве что борода у него была не угольночерная, а огненнорыжая. Штурман им попался спокойный, флегматичный с ироничными, хотя и немного грустными искорками в глазах.

– У нас все прекрасно. Начинайте прокладку курса к Блуку. Сколько времени займет туда дорога в подпространстве?

– Три недели будем добираться. – Штурман активировал свой Итор и начал вгонять программу первого скачка в бортовой компьютер.

Блад улыбнулся. Если до Глизе они в подпространстве шли восемь секунд вместо трех суток, то до Блука доберутся за минуту. Штурмана и пассажиров ждет сюрприз. Алиса сразу на него дуться перестанет. Ничего с ее зверушками за это время не случится.

– Юнга, что в эфире?

– Пока все тихо, капитан, – откликнулся Джим.

Ему Питер поставил задачу отслеживать все переговоры наземных служб Селесты, сканировавших ближний космос, и, если появятся корабли с Земли, он должен был немедленно сообщить об этом Бладу. По времени корабли вотвот должны были здесь появиться, если, разумеется, Берия проявит расторопность. Впрочем, теперь они уже не успеют. С Земли стартовал крейсер, на Селесту прибыл каботажник. Пока разберутся, что к чему, сравнят фэйс Черныша с физиономией капитана Блада, они уже будут далеко… если скачковые двигатели не рванут.

– Сколько осталось времени до скачка?

– Через семь минут будем на достаточно безопасном расстоянии от Селесты и наберем нужную скорость. – Брови штурмана приподнялись от удивления. Что это? Капитан не знает прописные истины или просто проверяет новичка в команде? Если проверяет, то както странно. Уж больно детские вопросы задает.

– Без моей команды скачковые двигатели не включать, – распорядился Блад, поднимаясь с кресла.

– Куда вы? – еще больше удивился штурман. На его памяти ни один капитан корабля не покидал рубки во время взлета и подготовки корабля к прыжку в подпространство.

– Надо с Йориком потолковать. Боцман, присмотри здесь за порядком.

Гиви кивнул головой.

– Юнга, если что, я на связи, – постучал по своему кольцу капитан.

– Йорик, это ваш фамильный талисман? – С личика Алисы исчезла недовольная гримаса. – Мне дядя о нем рассказывал. Можно посмотреть?

Блад слегка растерялся. Он уже понял, что артефакт у него получился немножко отмороженный и от него можно было ожидать чего угодно.

– Алиса, – строго сказал Лепестков, заметив его колебания, – не приставай к человеку. Не видишь, капитану сейчас не до тебя.

По выражению лица профессора было видно, что ему самому страшно хочется посмотреть на работу артефакта и только воспитание удерживает от аналогичной просьбы. А, была не была! Это был прекрасный случай наладить отношения с пассажирами после лихой загрузки трюма, и капитан решился.

– Ну почему же? Приглашаю вас, Алиса, и вас, профессор, посетить мою каюту. Вам как ученым это будет интересно.

– Да, да, конечно! – просиял профессор.

Лифт прямо из рубки доставил всех троих в жилые секции корабля, и капитан провел гостей в свою каюту. В отличие от кают остальных членов экипажа она представляла собой нечто вроде двухместного номера со всеми удобствами в виде санузла, душа, спальни и гостевой комнаты. В спальню, разумеется, их Блад не повел.

– Прошу садиться. – Питер, соблюдая, как полагается гранду, все правила этикета, пододвинул стул Алисе, помогая ей сесть за стол. – Присаживайтесь, профессор. – Блад извлек из сейфа артефакт, огарок свечи и коробок спичек. – Только предупреждаю сразу: за двести миллионов лет дух оракула в артефакте немножко одичал, а потому его жестикуляцию старайтесь не интерпретировать превратно.

– Дада, – нетерпеливо закивал головой профессор, – поджигайте.

– А почему она с вами общается жестами? – спросила Алиса.

– Наверно, голос сорвала, – усмехнулся Блад. – Немудрено. Две сотни миллионов лет подряд давать советы всяким приду… – Капитан поперхнулся и, чтоб скрыть смущение, поспешил спросить: – А ты откуда знаешь, что это она, а не он?

– Дядя сказал. Он его утром испытать успел.

– И что твой дядя хотел от него узнать? – Питер както плавно, незаметно для самого себя перешел с Алисой на «ты».

– Насчет тебя хотел узнать. Его интересовало, что собой представляет человек, от которого теперь будет зависеть судьба племянницы и мужа его сестры, – пояснила Алиса.

– И что насчет меня сказал артефакт? – заинтересовался Блад.

– Что ты – то самое слово, на котором поперхнулся, – хихикнула вредная девчонка, – но тем не менее порядочный человек.

– Алиса! – в отчаянии воскликнул Лепестков. – Ну как тебе не стыдно!

– Малолетка, – усмехнулся Блад, зажигая свечку. – Детская непосредственность из всех щелей фонтаном бьет. Со временем это пройдет, профессор, не волнуйтесь.

– Что?!! – возмутилась девушка. – Мне восемнадцать лет!

– Через две недели будет, – уточнил Лепестков. – Так что ты вообще еще несовершеннолетняя.

– Подумаешь, какието жалкие четырнадцать дней! Можно сказать, мне уже восемнадцать.

– По сравнению с Йориком – совсем младенец, – хмыкнул Блад. – Правда он иногда такое начинает жестами показывать, что двести миллионов лет ему никак не дашь.

– А сколько дашь? – не удержалась от вопроса Алиса.

– Миллионов сто, не больше. – Блад накрыл огарок свечи черепом.

Лепестков фыркнул, не удержавшись от смешка, и на всякий случай решил перевести разговор в нейтральное русло:

– А почему вы артефакт мужским именем зовете?

– Наш артефакт меняет пол в зависимости от хозяина, – начал фантазировать капитан. – Первым его хозяином была моя прапра… не знаю сколько раз пра… бабка, и дух черепа явился ей в виде мужчины. Она назвала его Йориком. Я владею артефактом недавно. А так как с сексуальной ориентацией у меня все в порядке, дух превратился в женщину.

При упоминании о сексуальной ориентации профессор нервно вздрогнул и покосился на ухмыляющуюся Алису.

– И где же дух? – поспешил спросить Лепестков.

– Он уже здесь, – мрачно сказала Нола, проявляясь в воздухе.

– Не верьте. Это другой дух, – удрученно вздохнул капитан. – Позвольте вам представить Нолу, порождение больной фантазии нашего бортмеханика. Что тебе надо, чудо программной техники?

– Капитан, по какому праву этот штурман вогнал в меня такую дикую программу? – начала наезжать гнома. – Мои виртуальные нервы на пределе! Я не могу в таких условиях работать!

– Нола, заткни фонтан, успокойся и приглуши свет. Мне надо с Йориком побеседовать.

– На корабле еще один мужчина? – оживилась гнома, перестав наезжать. – Познакомь!

– Вот вертихвостка! Приглуши свет и познакомишься.

Каюта погрузилась в полумрак, и в воздухе над черепом появилось призрачное изображение чемто жутко недовольной девицы.

– А почему этот мужчина в юбке? – возмутилась гнома. – Ты что, еще одну женщину на мой корабль притащил? Ну, это уже слишком!

– Еще одно слово, Нола, и Джим тебя перепрограммирует! – разозлился Блад. – Дай разобраться, что бедный Йорик хочет мне сказать!

Все замолчали и уставились на призрачную девицу, чтото без устали внушавшую Бладу, но, что именно она говорила, никто понять не мог.

– Моя твоя не понимай, – расстроился Питер. – Ты уж давай, как прежде, что ли, жестами.

Призрачная девица уперла кулачки в бока, обожгла Блада ну очень многообещающим взглядом, и капитан понял, что она сейчас выдаст такое, что никому мало не покажется! Интуиция его не подвела. Девица выдала! Она тыкала пальцем в Нолу, затем в него, крутила пальчиками возле своего виска, беззвучно вопя чтото нелестное в адрес обоих, и в довершение картины задрала на себе сзади юбку и с размаху ткнула в пикантное место своим призрачным кулачком.

– Ну, это уже слишком! – разозлился Блад, сдергивая череп со свечи. – Прошу прощения за ее поведение, профессор, но я предупреждал, что дух немножко одичал. Нола, свет!

Свет высветил любопытную мордашку Алисы, заинтересованно переводящую взгляд с Нолы на него.

– Вопервых, это не то, о чем ты думаешь, – сразу решил расставить точки над «i» капитан, – а вовторых, на спиритических сеансах по вызову духа артефакта ты больше не присутствуешь.

– Это еще почему? – возмутилась девчонка.

– Не доросла еще. Твои подростковые гормоны направляют мысли не в ту сторону, – не смущаясь присутствием профессора, заявил Блад.

– Мне восемнадцать лет! – опять начала возмущаться девчонка.

– А мне тридцать два! И когда я расшифрую эту на первый взгляд нелепую жестикуляцию духа артефакта, тебе станет стыдно за свои мысли.

– Откуда ты знаешь, о чем я подумала?

– О чем еще ты могла подумать, если даже я об этом подумал… – досадливо поморщился Лепестков, – Ой, простите, капитан.

– Алиса, – не удержался от смеха Блад, – поздравляю, твой папа весь в тебя. Я думаю, ему тоже не стоит присутствовать на спиритических сеансах.

Все трое дружно рассмеялись, и атмосфера возникшей неловкости развеялась сама собой.

– Капитан, – ожил перстень Питера голосом боцмана, – вам пора вернуться в рубку.

– У тебя есть новости?

– У Джима есть, – уточнил Гиви. – И штурман говорит, что мы в зоне скачка.

Блад все понял. Пришел привет от Берии с Земли.

– Возвращаемся, – распорядился он.

Как только все заняли свои места в капитанской рубке, Джим поспешил засунуть в ухо капитана капсулу радионаушника, и в нее ворвался голос диспетчера космопорта Тендариума.

– …нет, ни один посторонний крейсер в течение последнего месяца к Селесте не приближался. Да, да, конечно. Весь пакет данных на Черныша Петра Алексеевича и его команду немедленно будет передан генералу Щеглову… Подождите секунду. Он уже на связи.

– Что там у вас такое стряслось, что вы к Селесте целый флот подогнали? – послышался из капсулы встревоженный голос дяди Алисы. – Пять линейных кораблей и три крейсера – это не шутка. Опять сонарианцы зашевелились?

Блад выдернул капсулу из уха. Из головы не выходило странное поведение девицы из артефакта. Он чувствовал, что она не на шутку встревожена и отчаянно пыталась его о чемто предупредить, но времени на решение этой головоломки у него не было.

– Ну, кто какие молитвы знает? – бодрым тоном спросил Блад.

– Капитан, это вы к чему? – осторожно спросил профессор.

– Да так, мысли вслух. Нола, лапочка, врубай скачковые. Аллах акбар!

Внутри каботажника чтото противно взвыло, и его тряхнуло. Блад насторожился. Все было не так, как в прошлый раз перед прыжком на Селесту. Тогда, он точно помнил, воя не было и после первого рывка их сразу поглотила тьма. А тут вместо этого мелькают цифры на виртуальных часах, зависших в воздухе над пультом управления. Блин, да они же делают обратный отсчет секунд до второй серии рывков.

– Я ж говорил, они у меня заработают, как надо, – довольно сказал Гиви. – Недаром мы с Нолой целых три часа над ними бились. Теперь они у нас раньше времени хрен вырубятся.

Корабль опять тряхнуло. На этот раз уже дважды.

– Это вы о чем? – заинтересовался штурман.

– О скачковых двигателях. У нас их целых три, – гордо сказал Гиви.

Корабль затрясло как в лихорадке, он взвыл в последний раз, и навалилась тьма…

А спустя трое суток на стол Петра Виссарионовича Берии легли материалы, только что доставленные с Селесты. Он долго рассматривал умное, волевое лицо Питера Блада, сравнивая его с гордым профилем императора Эпсании, которое было отчеканено на монете, и скрипел зубами. Как? Как такое могло произойти? Как боевой крейсер в мгновение ока превратился в обычный каботажник? Как он с такой скоростью добрался до Селесты и почему уходил в подпространство без малейшего всплеска остаточной энергии? Как он вообще оказался на Земле в подземном ангаре на БУ2? Кто построил этот ангар и когда? Специалисты в один голос утверждают, что этому строению не менее ста тысяч лет, но в те времена представители гомо сапиенс еще в звериных шкурах ходили. Не Гиви Зурабович же все это устроил!

Головы уже начали лететь. Своих постов лишились все, кто имел хоть какоето отношение к этому беспартийному начальнику. Пусть свалки, но всетаки начальнику. А после того, что натворил этот император, запросто могла полететь и голова начальника КГБ. Берия с невольным уважением смотрел на Питера Блада. До чего же чисто сработал. Под самым носом его службы умудрился со своим сообщником совершить диверсию в музее космонавтики, да так лихо, что их лица ни разу не попали в объективы камер наблюдения, и подорвал с Земли, ускользнув изпод носа обложившей его со всех сторон космической армады. И на Селесте всех вокруг пальца обвел. Растворился в космосе, прихватив с собой научную экспедицию с кучей зверья. Что любопытно, не без помощи местного генерала ГБ.

Отложив в сторону фотографию Питера Блада, Берия извлек из папки следующую. Петр Виссарионович не признавал эти современные новшества типа виртуальных голограмм и предпочитал работать по старинке, резонно полагая, что отпечатанные на бумаге буквы, цифры, схемы и картинки гораздо труднее перехватить, чем закодированный сгусток информации, несущийся через пространство. Так, здесь у нас вся лихая команда «АраБеллы» изображена вместе с пассажирами… Сердце Берии ухнуло вниз. Перед глазами поплыло.

– Не может быть!

Петр Виссарионович дрожащей рукой засунул фотографию в папку и заставил себя успокоиться.

– Тааак… – Берия активировал свой Итор по кодированному каналу. – Сильвестр, срочно проверь, чем занимается твой объект.

Изображение крепкого, подтянутого мужчины, возникшее над Итором, неопределенно пожало плечами:

– С моим сыном на Багамах дурака валяет.

– Ты в этом уверен?

– Абсолютно.

– А я вот уже нет.

– Не может быть, – побледнел Сильвестр. – Сейчас проверю.

– Проверь. Обязательно проверь, – кивнул Берия. – Я тоже здесь коечто проверю.

Берия отключил Итор и опять задумался. Эпсания. Зона Бэтланда галактического рукава Кентавра. Гигантская территория и практически нулевые данные о том, что там творится. 80 000 световых лет. С нашими скоростями даже в подпространстве до этой зоны лет тридцать добираться. А с кораблями Эпсании? Чтото говорило Берии, что «АраБелла» добралась до Селесты не за одни сутки, а гораздо быстрее.

– Главного аналитика ко мне! – рявкнул Берия, и дверь с треском распахнулась.

Главный аналитик всегда входил, открывая дверь с ноги. На пороге стояла обвешанная монистами цыганка.

– Вижу: тоска у тебя на сердце, касатик.

– Еще какая. О деле давай.

– Тебе официальную аналитическую сводку дать или будем работать по старинке?

– Сначала официальную.

– Как скажешь, но я бы на твоем месте на официальные сводки не полагалась. Неточная наука.

Цыганка села за стол, перетасовала галактические карты и принялась их раскладывать.

– Ну вот, созвездие Стрельца опять под Раком…

– Ты еще скажи: под мухой! – раздраженно буркнул Берия. – Ладно, давай по старинке.

– Вот это другое дело, – оживилась цыганка, извлекая из складок пестрого платья засаленную колоду карт. – На кого гадать будем?

– На бубнового валета, – буркнул Берия.

Карты зашуршали по столу.

– Ууу… несладко придется твоему бубновому валету. Светит ему дорога дальняя и казенный дом. А вот и бубновая дама нарисовалась… Таак, а откуда здесь бубновая дама? Касатик, да ты не все данные своему главному аналитику дал!

Берия тяжко вздохнул, открыл папку и предъявил главному аналитику последнюю из просмотренных им фотографий.

– Вот это другое дело! Да только все равно не то.

– В смысле как не то?

– В смысле червонная это дама, – ткнула в фотографию Алисы цыганка, – а не бубновая! А валет наш в масть пошел. Ты гляди, как под него бубновая дамато ложится! В ней твое спасение, Виссарионыч. Если она вовремя под бубнового валета не ляжет, хана тебе. Тебе и всей нашей Федерации!

– Да нет на их корабле больше никаких бубновых баб! – взорвался Берия.

– Ну нет, так будет. Я ж говорю: дорога дальняя, казенный дом. А уж где твой бубновый валет бубновую даму подцепит: в дороге или в казенном доме, то одному Создателю известно. Крепись, Виссарионыч. Да, и еще совет: на Создателя надейся, а сам не плошай.

Цыганка собрала карты и удалилась. На этот раз Петр Виссарионович раздумывал недолго.

– Срочно создать ударную группировку составом не менее ста боевых кораблей и отправить на поиски… каботажного крейсера «АраБеллы».

– Не понял, – послышался из Итора голос оторопевшего секретаря. – Каботажного крейсера? Странное сочетание.

– Именно так! – рявкнул Берия. – Каботажный крейсер «АраБелла». На Селесте это судно взяло на борт научную экспедицию. Маршрут следования ее известен. И если капитан «АраБеллы» будет его придерживаться, то есть шанс перехватить их у одной из исследуемых планет. В вооруженные конфликты с «АраБеллой» не вступать, а наоборот, всячески оберегать это судно от любой опасности. Если удастся наладить мирный контакт, постараться убедить капитана Блада, который командует «АраБеллой», добровольно вернуть на Землю пассажиров и часть экипажа. А если сумеете договориться, чтобы он лично прибыл на переговоры с первым секретарем ЦККП Федерации, то можно будет считать, что миссия ударной группировки выполнена на сто процентов. С группировкой послать корабль дипмиссии. Самых искусных дипломатов послать!

– Да кто он такой, этот капитан Блад? – не выдержал секретарь.

– Император Эпсании, – хмуро буркнул Берия, – а империя его владеет такими технологиями, которые нам и не снились. И не только нам. Никто в нашей Галактике не владеет такими технологиями.

16

Скачковые двигатели уже не выли, корабль не трясло, а тьма все не хотела отступать. Несмотря на этот тревожный факт, Питера Блада охватило странное чувство эйфории, которое сопровождалось воздушной, прямотаки неземной легкостью во всем теле.

– Ой… я, кажется, лечу, – услышал он неподалеку удивленный голос Алисы. – Почему?

– Потому что гравы крякнулись, – мрачно буркнул откудато изза спины капитана гном.

– Или какаято вражина их умудрилась отключить, – не менее мрачно буркнул Джим.

– Планетарные антигравы? – заволновался профессор Лепестков.

– Нет, – успокоил его Гиви, – корабельный генератор искусственной гравитации заткнулся. Так что пока не разберемся, в чем дело, придется полетать.

– Ой! – пискнула Алиса.

– Что случилось? – заволновался Лепестков.

– Меня ктото за ногу схватил.

– Это я, – обрадовал ее Блад. – Я тоже летаю.

– Зачем вы схватили мою дочку за ногу?

– Больше ничего под руку не попадалось. Алиса, не брыкайся. Шляпу собьешь. Так, у меня вопрос ко всем присутствующим: у нас здесь все летают или ктото за когото или чтото держится?

– Летаю, – сказал Лепестков.

– Летаю, – доложил Джим.

– Ле… мать вашу! Это кто мне в рыло свой ботинок сунул? – рыкнул гном.

– Похоже, я, – грустно вздохнул Фиолетовый.

– Не повезло тебе, Гиви, – посочувствовал гному Блад. – На моей Алисе босоножки, и она ими уже не пинается.

– Что значит – на твоей Алисе? – возмутился профессор.

– Это значит, что я до сих пор держу ее за ногу, – невозмутимо сказал капитан, подтягивая к себе подозрительно притихшую пассажирку и перехватывая ее за талию. – Гиви, Сергей Павлович с Алисой пассажиры, ими рисковать нельзя. А штурман – это прикомандированный к нам член экипажа. Так что у тебя в руках первая жертва. По моей команде бросишь ее вниз.

– Это я запросто!

– Зачем кидать Фиолетового? – всполошился профессор.

– Чтобы он врезался в пол или в потолок и там за чтонибудь зацепился, – любезно пояснил Питер. – Нам нужна точка опоры. Гиви, про третий закон Ньютона не забывай. Сила действия равна силе противодействия. Ты после броска тоже полетишь, а так как здесь темно, не забывай подавать голосовые сигналы.

– Мне тоже подавать? – кротко спросил Фиолетовый.

– Всенепременно. Ну, Гиви, бросай!

– Поберегииись!!! – в два голоса взвыли гном со штурманом, причем голос Фиолетового стремительно приближался к Бладу.

Верх и низ в условиях невесомости и абсолютной темноты понятия относительные, и то, что для гнома было низ, для Блада оказался тыл, в который его боднул головой штурман. Схлопотав от него по седалищу, капитан с Алисой полетели вверх, кувыркаясь в воздухе.

– Голову пригни! – рявкнул Блад, подгребая под себя девчонку так, чтобы по возможности защитить ее от ударов, и плюхнулся многострадальной пятой точкой на чтото жесткое, ребристое.

И тут же замерцали лампы аварийного освещения. Пассажиры с экипажем горохом осыпались вниз.

– Генератор заработал, – удовлетворенно хрюкнул Гиви, барахтаясь на полу.

Больше всех в этой встряске повезло Лепестковой с Питером. Верх оказался низом, и Блад сидел теперь на неведомо откуда взявшемся здесь массивном пульте управления с Алисой на руках, нажимая своим седалищем сразу на кучу кнопок. Одна рука Алисы при этом опиралась на красную шляпку грибовидной кнопки, под которой красовалась надпись: «Режим самоуничтожения». Сердце капитана ухнуло вниз.

– А вот на эту кнопочку давить не нааадо. – Блад, стараясь не дышать, осторожно убрал руку Алисы с кнопки.

К счастью, та оказалась накрыта то ли силовым полем, то ли какимто очень прозрачным, практически невидимым колпаком.

– Какие странные символы, – удивилась Алиса, рассматривая надписи на пульте.

– Символы? – вскинул брови Блад.

И только тут до него дошло, что надписи выполнены не на интерлингве, на котором сейчас говорила практически вся Галактика, а на чистейшем русском языке. Языке, о котором здесь, скорее всего, давно забыли.

– Пап, ты не ушибся?

Алиса спрыгнула с колен капитана и кинулась к отцу, который, покряхтывая, пытался подняться с пола. Блад слез с пульта, огляделся и мысленно ахнул. Рубку было не узнать. Это была уже совсем не та рубка, в которой они начали делать скачок от Селесты. По габаритам она стала как минимум раз в десять больше. В голове Питера зароились мысли, одна дурней другой. Он поспешил помочь подняться с полу Гиви.

– Захват чужого корабля в прыжке возможен? – тихонько шепнул Блад на ухо бортмеханику.

– Да ты что, кэп! Во время прыжка мы вне пространства и времени.

– А мне кажется, что мы только что чейто корабль захватили. У тебя при себе какоенибудь оружие есть?

– Только отвертка.

– Паршиво.

– Но я в нее перед прыжком бластер встроил. Очень мне понравилось, как твоя шпага сияет.

– Добро. Все живы? – повысил голос Блад.

– Да вроде.

– Создатель миловал.

К счастью, никто себе шею не свернул. Обошлось даже без мелких царапин, синяков и шишек.

– Значит, так, уважаемые дамы и господа. Мне нужно коечто проверить. Гиви, до моего возвращения ты – главный. Отвечаешь за пассажиров головой. Джим, Фиолетовый, к вам это тоже относится.

– Капитан, а вы куда собрались? – осторожно спросил профессор, подняв с пола слетевшие очки и надевая их себе на нос.

– Я же говорю: надо коечто проверить. Да, вот еще что. К пульту управления не приближаться и на кнопки не жать. Это в первую очередь к тебе, Джим, относится. Ждите здесь.

Блад стремительным шагом покинул рубку и тщательно закрыл за собой дверь. В его голове галопом неслись мысли, и все они были одна дурней другой. Корабль изменился. Кстати, он делал это уже не в первый раз. Из каботажника в крейсер и наоборот «АраБелла» превращалась лихо. Но то были внешние превращения. Теперь же до неузнаваемости изменились внутренности, и, прежде чем принять какоелибо решение, капитан хотел убедиться, что они попрежнему на «АраБелле» и что никого постороннего на судне нет.

На выяснение этого вопроса много времени не ушло. Под ноги капитану прямо из стены выпала Нола и начала дрыгать ножками, явно отбиваясь от когото находящегося по ту сторону переборки.

– В чем дело, Нола? – нагнулся над ней Питер.

Гнома беззвучно проорала чтото в ответ, продолжая отбиваться.

– Блин! И ты безголосой стала, – расстроился капитан. – Я так понимаю, тебя бедный Йорик заразил. Ладно, поставим вопрос иначе. Мы сейчас на «АраБелле»?

Гнома энергично закивала головой.

– Он просто слегка видоизменился. Я угадал?

Нола изобразила чтото руками, давая понять, что слегка – это еще мягко сказано.

– Отлично. На нем посторонние есть?

Судя по тому, как замотала головой гнома, на этот раз ответ был отрицательный.

– А кто тебя там за ногу тянет?

На это Нола ответить не смогла, так как очередной рывок неведомого противника выдернул ее за переборку. В принципе этой информации Питеру было больше чем достаточно, и он бодрым шагом вернулся в рубку, которую окидывали недоуменным взглядом удивленные пассажиры и члены экипажа.

– Капитан, а вы уверены, что мы на «АраБелле»? – задал вертевшийся у всех на языке вопрос профессор Лепестков.

– Без сомнения, – сказал Блад.

– Но тут все изменилось! – Штурман кивнул на массивный пульт. – Где виртуальные пульты управления и дисплеи?

– А где фионный свет? – задрала головку вверх Алиса. – Папа, ты посмотри: на потолке светодиодные панели! И они едва мерцают.

– Каменный век! – прошептал пораженный штурман. – Заря электроники! В чем дело, капитан?

– Наш корабль особенный, – сохраняя олимпийское спокойствие, заявил Блад. – В ответ на внешнюю или внутреннюю угрозу он сворачивается в зародышевое яйцо.

– Какую угрозу? – заволновался Фиолетовый.

– Разберемся, – невозмутимо ответил Блад.

– А что значит в зародышевое яйцо? – встрепенулся профессор.

– Я так понимаю, вас этот вопрос интересует исключительно с точки зрения биологии? – улыбнулся Питер.

– Разумеется!

– Данный случай к этой науке отношения не имеет. Это включились системы безопасности, переведя корабль на примитивный, но максимально безопасный для пассажиров и членов экипажа уровень, так, чтобы их действия, пока они не разобрались в ситуации, не нанесли вреда никому и ничему.

– Свернулся в зародышевое яйцо… – фыркнул Фиолетовый. – Да он скорее развернулся, чем свернулся. Опять же надписи какието непонятные. – Штурман опять подозрительно покосился на пульт. – Вы их понимаете, капитан?

– Древнеэпсанский язык. Меня ему учили в детстве. Я, правда, был не очень усидчивый ребенок, но коечто помню. Не волнуйтесь, штурман, разберемся.

– Обязательно разберемся, – как можно убедительней закивал головой Гиви.

Однако делал это гном с таким обалделым видом, что коекому сразу стало ясно: врет! Артист из гнома был плохой. Фальшивил капитально. Фиолетовый с Джимом тоже поглядывали на капитана подозрительно, и только Алиса с папой ничего не заметили.

– И часто на вашем корабле такие ЧП случаются? – вкрадчиво спросил штурман.

– Папа, невесомость! – всполошилась вдруг Алиса.

– Что невесомость? – не понял профессор.

– Склиса от нее тошнит! А его клетка прямо над клеткой хорькапаникера!

– Создатель! Он же в отрыжке склиса захлебнется! Капитан, нам надо срочно в трюм!

В принципе капитан был не против. Если верить Ноле, посторонних на корабле нет. И пока он окончательно не разберется, что к чему, под ногами никто путаться не будет. Разве что подстраховать на всякий случай.

– Не возражаю, – кивнул Питер. – Штурман, бластер у вас с собой?

– С чего вы взяли? – напрягся Фиолетовый.

– Чтобы у штурмана, сопровождающего научную экспедицию, не было при себе оружия? – усмехнулся Блад. – Ни за что не поверю.

– Ну есть.

– Вот и прекрасно. Поставьте его на боевой взвод и проводите наших ученых к их зверушкам.

– Зачем на боевой взвод? – нахмурился Сергей Павлович.

– На всякий случай, – любезно пояснил Блад. – Вдруг у ваших питомцев после встряски в невесомости разыгрался аппетит? А если ктонибудь из клетки вырвется и начнет на вас пасть разевать?

– На меня еще ни один зверь не посмел пасть разинуть! – возмутилась Алиса.

– Все когдато бывает в первый раз, – философски пожал плечами капитан.

– Никаких бластеров! – категорично заявил профессор. – Только станер. Там есть уникальные экземпляры неимоверной ценности!

– Не волнуйтесь, профессор, я буду работать очень аккуратно, – успокоил отца Алисы Фиолетовый, доставая изза пояса за спиной станер, который до этого скрывали полы его просторной синей куртки.

Как только пассажиры и штурман удалились, Блад выразительно постучал костяшками пальцев по лбу гнома.

– Гиви, в следующий раз лучше помолчи.

– А чё?

– Артист из тебя хреновый, вот чё. Хотя бы в присутствии пассажиров старайся скрывать свои эмоции.

– Я постараюсь. Так что ты выяснил, капитан?

– Это «АраБелла», и на ней посторонних нет.

В этот момент за дверью рубки чтото зашуршало, заскреблось, а затем с дробным топотом удалилось.

– Тыгыдым… тыгыдым… тыгыдым… – задумчиво пробормотал гном, подражая только что услышанным звукам. – Странный зверь пробежал. Я такого не знаю. Ты уверен, что на корабле никого из посторонних нет?

– Если верить Ноле, нет. Это, наверное, из зверинца ктото сбежал.

– Нола!!! – заорал боцман.

Однако гнома на его зов не явилась.

– Ей сейчас не до тебя, – успокоил Гиви Блад. – Ее ктото за ногу в переборку утянул.

– Кто?

– Наверно, Йорик. Скучно ему, вот и развлекается с твоей девчонкой.

– Что?!! – возмутился гном.

– Спокойно, Гиви. Не ревнуй. Мой Йорик – тоже девочка. – Питер обнажил шпагу и нажал на кнопку, встроенную в рукоять. Шпага засияла, как джедайский меч. – Лучше достань свою отвертку. Раз здесь по коридорам тыгыдымские кони скачут, она не помешает. Джим, ты тоже вооружайся. Будем ловить зверушку и заодно исследовать корабль.

– У меня с собой только станер, – виновато сказал Джим. – Бластер в каюте.

Из рукава юнги выскользнул станер и нырнул в ладонь Джима.

– Однако… – покачал головой Блад. – Ты делаешь успехи в пиратском деле, мальчик. За мной!

Группа исследователей покинула рубку и двинулась по коридору. Гиви, лучше всех знавший все закоулки корабля, шел со своей сверкающей отверткой в авангарде, за ним крался со станером в руке Джим, замыкал процессию Блад. Он благоразумно занял место в арьергарде, чтобы его команда была на виду. С этой позиции можно было и их контролировать, и заодно прикрывать тылы.

– Кэп, не хочу тебя расстраивать, но это всетаки не наш корабль, – обрадовал Блада гном. – А если наш, то ктото из него спер все лифты. – Гиви остановился перед первой развилкой. Длинный, просторный коридор здесь разделялся на два рукава. – И я не знаю, куда идти. На «АраБелле» все было не так.

– Без паники, – поднял руку Блад. – Идем дальше.

– Куда? Направо или налево? Мы же так заблудимся.

– У меня фотографическая память, – успокоил бортмеханика Джим. – Дорогу в рубку всегда найду.

– А если применить правило буравчика к исследованию лабиринтов, то и без фотографической памяти обойдемся, – добавил Питер.

– Что за правило? – заинтересовался гном.

– Сворачивать только направо, – пояснил Блад. – На обратном пути только налево. Всегда вернешься к исходной точке.

– Ну, направо так направо.

Они двинулись дальше по правому коридору с множеством дверей. И разумеется, в каждую из них заглядывали. Судя по всему, это были служебные помещения, внутри которых находились непонятные механизмы.

– Гиви, ничего не трогать, – строго сказал Блад, увидев, как азартно раздувает ноздри гном.

Бортмеханику явно не терпелось покопаться в этом чуде доисторической техники. На то, что она была доисторической, красноречиво указывали примитивные болтовые соединения элементов механических устройств в этом диком переплетении стальных труб и непонятных агрегатов.

– Капитан, это не наш корабль, – теперь уже начало колотить Джима. – Я, кажется, знаю, где мы оказались.

– Где? – Бладу стало интересно.

– Есть одна легенда про мертвый корабль, который…

– Только вот не надо нам втирать про корабльпризрак, – разозлился гном.

Злость была напускная, и Питер Блад вдруг понял, что Гиви тоже стало страшно. Предположение Джима его испугало.

– Если вы имеете в виду, что мы на «Летучем голландце», то ваши опасения напрасны, – успокоил он друзей.

– А ты что, на нем бывал? – выпучил глаза Джим.

– Эх, где я только не был, чего я не отведал, – ностальгически вздохнул Блад. – Но вы не волнуйтесь. Я точно знаю, что никто из членов экипажа «Летучего голландца» не знаком с древнеэпсанским. А здесь все надписи выполнены на языке моей далекой родины.

– Фууу… успокоил, – перевел дух гном.

– Кэп, а ведь я эпсанского не знаю, хотя, по легенде, я из Эпсании, – озаботился внезапно Джим. – Ну, как пассажиры лишние вопросы начнут задавать?

– Вопервых, это древнеэпсанский, а вовторых, сейчас в Эпсании все говорят на интерлингве. Так что тебе простительно, – успокоил юнгу капитан.

– Тихо! Я чтото слышу, – насторожился Джим.

– Я тоже. – Гиви поудобней перехватил свою отвертку.

Блад поспешил переместиться из арьергарда в авангард. Он тоже услышал чьито осторожные шаги.

– Без моей команды не стрелять, – шикнул он на Джима, в руке которого нервно подрагивал станер.

– Кэп, это не тыгыдымский конь, там ктото крадется, – азартно зашептал Джим.

– Уже нет, – покачал головой гном, – затаились, гады. Кажется, нас почуяли. Они вон за тем поворотом.

– Тогда эффект внезапного нападения не прокатит, – глубокомысленно изрек Блад.

– Значит, идем внаглую на штурм!

И Гиви с диким воплем выскочил изза поворота.

– Стой, придурок!

Поздно. Разряд станера отбросил бравого вояку в сторону, и он покатился со своей сверкающей отверткой по полу. К счастью, именно она приняла на себя основной заряд. Гном не потерял сознания, хотя тряхнуло его основательно.

– Всем убрать оружие! – рявкнул Блад, выходя изза поворота.

В руке Фиолетового, перегородившего коридор, подрагивал станер.

– Фиолетовый, да ты с ума сошел! – вылезла изза спины штурмана Алиса.

– Он тут ни при чем, – вступился за штурмана профессор. – Господин Гивиниан так неожиданно выпрыгнул… А зачем вы обнажили шпагу, капитан?

– В данный момент это не шпага, – привычно начал ездить по ушам капитан, помогая Гиви подняться с пола, – а индикатор, с помощью которого мы ищем неисправности проводки.

– Правда, что ли? – удивился еще не отошедший от электрического удара гном.

– Правдее некуда, – мысленно чертыхаясь, буркнул Блад.

– Забавный индикатор, – хмыкнул Фиолетовый, опуская станер.

– Это не только фамильное оружие, но и многофункциональный прибор, – как можно убедительнее сказал Питер. – Что вы здесь делаете? Почему до сих пор не в своем зверинце?

– Мы заблудились, – шмыгнула носиком Алиса. – Может быть, вы проводите нас в грузовой трюм, капитан?

Черныш, не Питер Блад, а именно Петр Алексеевич Черныш, почувствовал себя вдруг последней сволочью. Да, он пошел на поводу у отмороженного сыночка видного ученого Федерации, да, он позволил навесить на себя ярлык пирата, нарекся Питером Бладом и артистически сыграл свою роль, но откровенно лгать, глядя в эти ясные голубые глаза, было невозможно. И правду сказать нельзя. На данный момент он – капитан, от решения которого зависит жизнь пассажиров и членов экипажа.

– Есть одна проблема. Кажется, корабль вышел на такой уровень защиты, с которым мне раньше не приходилось сталкиваться, – мучительно краснея, выдавил из себя Питер.

Как ни странно, это признание сразу расположило к нему почти всех. Лишь в глазах Фиолетового попрежнему мелькали недоверчивые искры, но и он слегка отмяк.

– А знаете, мы только что прошли мимо одного странного щита, – ткнул штурман пальцем себе за спину, – и рядом с ним было чтото похожее на схему. Но мы в ней ничего не поняли. Там надписи, скорее всего, на древнеэпсанском.

– Да мы не только в схеме, мы и в щите ничего не поняли, – добавила Алиса. – Там вроде как доспехи висят. Прямо музей какойто.

– Нука, нука, покажите, – заинтересовался Блад.

Алиса схватила его за руку и потащила за собой назад по коридору. Джим, вспомнив про тыгыдымского коня, поспешил обогнать их и занял место в авангарде, держа наготове станер.

– Чего это он? – удивился профессор, с трудом поспевая за дочкой и Бладом.

– Есть подозрение, что одна из ваших зверушек из клетки сбежала, – ответил Блад. – Кстати, у вас там плотоядных много?

– Больше половины, – ответила за папу Алиса. – Но мы их кормим мясом с такими добавками, что другую пищу они уже не едят.

– Ясно. Ваши киски любят вискас и на мышек не глядят. Это радует.

Они достигли поворота коридора.

– А вот и музей, – обрадовала девушка капитана.

– И где тут доспехи? – Питер Блад начал кусать губы, чтоб не расхохотаться.

– А ты что, не видишь? Вот это шлем… – Алиса сдернула с пожарного щита красное конусообразное ведро.

– В таком случае вот это томагавк, – кивнул на пожарный топор капитан.

– Точно! – оживился профессор. – И как это я про него забыл! Конечно, томагавк! Ими древние племена Земли с континента на континент друг в друга кидались.

– Папа, ты все перепутал. Они ими охотились на мамонтов!

– А вот этими крючками доставали их из ям? – поинтересовался Блад, кивая на багор.

– Ну да… наверное, – засомневалась девчонка.

– Тогда вот это точно булава, – щелкнул ногтем по металлическому боку огнетушителя капитан.

– Совершенно верно! Булава! – обрадовался профессор. – Ею тоже через континенты кидались.

– Папа, но это же явная чепуха!

– Алиса, я в нашем университете курс истории проходил. Точно тебе говорю: доисторические люди ими друг в друга кидались! Вообщето, капитан, это очень опасное оружие. Его в древности называли ядерной дубинкой.

– Поэтому не стоит их трогать, – хмыкнул Питер. – А что у нас здесь? – отойдя от щита, задрал он голову вверх.

А здесь висела огромная и очень подробная схема, над которой красовалась надпись: «Плансхема эвакуации при пожаре». И эта схема окончательно добила доблестного капитана. Это была схема яруса № 117, а всего таких ярусов, как пояснила надпись снизу, было 263. А еще там был штамп. Этакий стандартный чертежный штамп, в котором в отдельную графу мелким шрифтом было впечатано название судна: каботажный крейсер «АраБелла». А еще ниже красовалась его подпись с расшифровкой: капитан Петр Алексеевич Черныш.

– Приплыли, – пробормотал Блад.

– Чтото не так? – заволновался Лепестков.

– Да нет, все так, – успокоил Питер ученого. – Просто корабль наш чуток побольше стал. Грузовая камера вот здесь, – ткнул он пальцем в схему. – В принципе не очень далеко. Всего два километра.

– Сколько? – ахнул Лепестков.

– Два километра. Ничего, профессор. Бег трусцой, зарядка по утрам, очень полезно для здоровья.

– Это каких же размеров стал корабль? – потряс головой Фиолетовый.

На схеме были указаны и габаритные размеры.

– Три тысячи четыреста семьдесят два метра в длину, – проинформировал Фиолетового Блад, – и тысяча пятьсот двенадцать в ширину… в смысле в диаметре. Здесь двести шестьдесят три уровня, так что по лестницам рекомендую не шастать. А то с этого уровня сойдете и потеряетесь, дорогу в рубку обратно найти не сможете.

– И вы попрежнему утверждаете, что это ваш корабль? – Штурман явно был в шоке.

Блад еще раз окинул взглядом схему. Да, бассейна сто на сто на прежней «АраБелле» не было, но подпись на штампе…

– Никаких сомнений. Это «АраБелла». Рекомендую скопировать эту схему и зафиксировать свое местоположение. Мы сейчас… – Блад мысленно прикинул путь своей команды от рубки управления до пожарного стенда и уверенно ткнул пальцем в схему, – …здесь.

Пассажиры и штурман поспешили активировать свои Иторы. Актировали свои перстни и члены основной команды корабля во главе с капитаном, закачивая в них информацию со стенда.

– Думаю, теперь найти дорогу к грузовому трюму не составит труда. Штурман, не забывайте про сбежавшую зверушку. Станер держите наготове. Как закончите там свои дела, возвращайтесь в рубку. – Блад указал на схеме местоположение капитанской рубки. – На первых порах это будет наша точка сбора. И вот еще что, – Питер постучал пальцем по своему перстню, – давайтека согласуем работу ваших Иторов и наших коммуникаторов в режиме связи. Мне так спокойней будет.

– Вы знаете, нам тоже, – закивал головой Фиолетовый, настраивая свой Итор на связь. – Здесь такие лабиринты, что экстренная связь лишней не будет.

Между перстнями и браслетами мелькнули тонкие лучики настройки.

– А теперь извините, нам надо заняться кораблем, – сказал пассажирам Блад.

– Дада, – закивал профессор, – мы все понимаем. Занимайтесь своими делами, капитан, мы постараемся не отвлекать вас по пустякам.

Лепестков высветил голограмму схемы эвакуации над своим Итором.

– Отметь, что мы здесь, – ткнула пальчиком в голограмму Алиса. На ней замерцала зеленая точка, а от нее потянулась извилистая красная стрелка, показывая оптимальный путь к выбранной цели. – Вот теперь точно не заблудимся. Пошли скорей.

Алиса с папой в сопровождении Фиолетового двинулись в сторону грузового трюма, и, как заметил Блад, зеленая точка на голограмме тоже начала перемещаться, честно отмечая их путь.

– Полезная штука. – Питер вызвал голограмму схемы, отметил на ней свое местоположение и, как только голоса ученых стихли вдали, коротко распорядился: – За мной!

– Куда идем, капитан? – Джим пристроился рядом со стремительно шагавшим по коридору Бладом.

– В жилые отсеки.

– А что мы там забыли? – Коротышка Гиви с трудом поспевал за ними.

– Хочу навестить свою каюту.

– Своя каюта, – фыркнул Джим. – Ты уверен, что она будет твоя?

– Это как раз то, что я хочу проверить.

Теперь он точно знал, куда идти: схема эвакуации была довольно подробная, и на ней четко выделялся сектор жилых отсеков для членов экипажа и отдельный сектор, где располагались каюты пассажиров. Причем последних было гораздо больше. «АраБелла» превратилась в круизный лайнер? – прикидывал Блад на ходу. – Да запросто. С этой посудины станется. Если на этом уровне есть такие громадные бассейны, то что творится на других этажах?

– Кэп, а это что такое? – затормозил Джим около полураспахнутых дверей узкой кабины, в которую могло вместиться от силы четыре человека.

– Лифт, – лаконично ответил Блад.

– Какойто он странный, – удивился Гиви.

– Работает на машинном приводе, а не на антигравах, потому и кажется тебе странным. Думаю, это аварийный лифт.

– Вот здорово! – обрадовался Джим. – Теперь можно ноги зря по лестницам не топтать. Давай исследуем другие уровни. А что там написано?

Капитан посмотрел на нацарапанную кемто на двери надпись «Вася козел» и тяжко вздохнул.

– Нет, ребята, на этом лифте мы точно не поедем. Если между этажами застрянем, хрен нас кто отсюда вытащит.

Им повезло больше, чем ученым, которым предстояло топать до грузового лифта еще пару километров. Каюты членов экипажа располагались гораздо ближе.

– Юнга… штурман… бортмеханик… – читал на ходу надписи на дверях кают Блад, – младший помощник… старпом… капитан. Кажется, мы прибыли, господа.

Блад распахнул дверь.

– Ни фига себе у тебя каюта, кэп!

Да, каюта капитана, как и рубка, тоже изменилась. Чего в ней только не было! И великолепная гостевая комната, и спортзал, и удобства, и банный комплекс, и конечно же роскошная спальня с шикарной кроватью, на которой могла спокойно разместиться футбольная команда, не рискуя заехать пяткой в нос соседу, дернувшись во сне. И самое главное – резные кресла, стулья, стол… Все словно вышло из старины глубокой, и все было в хаотичном беспорядке разбросано по комнатам. Похоже, мебель полетала по каюте, пока на корабле отсутствовала гравитация. На своих четырех ногах стояли лишь роскошная кровать и стол. Добила Блада великолепная гитара, лежащая на постели поверх одеяла, а Гиви добила голова мамонта, прибитая над каминной полкой в гостевой.

– Кэп, это что?

Блад подошел поближе, прочел надпись под чучелом на этикетке, нервно икнул и слабым голосом сказал.

– Не что, а кто.

– И кто это? – Джиму тоже стало интересно.

– А ты помнишь Билли? – не сводя глаз с надписи, спросил Питер.

– Какого Билли? – насторожился гном.

– Того штурмана, что подвел нас на прежнем скачке и сделал себе харакири?

– Так ты же его выдумал! – заорал Джим.

– Похоже, нет. Вот он, над каминной полочкой висит. Вспорол себе со стыда живот, отрезал голову и прибил ее над камином.

– Зззачем? – отстучал зубами гном.

– В назидание другим нерадивым штурманам и прочим бортмеханикам, – продолжая любоваться на надпись «Штурман Билли», тяжко вздохнул Блад. – Ты его уже видел. Теперь надо будет нашего Билли Фиолетовому показать, чтоб вел себя поответственней. Ндас… мамонта били, били и забили…

– Мамонта? – наморщил лоб Джим. – Чтото знакомое.

– Еще бы! Наш Билли такой мамонт был! Однако меня сейчас больше занимает другой вопрос: куда бы я на своем месте спрятал сейф? – Капитан окинул взглядом помещение гостиной и указал: – Только сюда!

Блад двинулся к висящему на стене портрету и замер на полпути. Только теперь до него дошло, кто на нем изображен.

– Смотрю в тебя, как в зеркало… – пробормотал ошеломленный Питер.

Смуглое, волевое лицо, угольночерные волосы до плеч, широкополая шляпа с щегольским пером.

– Кэп, что там внизу написано? – трепетно спросил Джим, разглядывая непонятную надпись под портретом.

– Ты не поверишь, юнга, но здесь написано: «Капитан «АраБеллы» Питер Блад».

– Так это всетаки твой корабль!!! – завопил юнга. – Я нашел тебя, а ты нашел корабль!

– Корабль нашел я, – поправил юнгу ошарашенный гном. – Выходит, это я твой корабль нашел. А я ведь до конца не верил… Так ты тот самый Питер Блад? – все больше возбуждаясь, орал Гиви. – Настоящий? Вы не врали? С ума сойти! Я вышел в рейс с живой легендой!!! Передо мной сам Питер Блад! Глазам своим не верю…

– Я тоже, – пробормотал Блад, подходя к портрету и сдвигая его в сторону.

За ним действительно скрывался сейф. Но не простой, а с электронным кодовым замком, под которым располагалась до боли знакомая русскоанглийская клавиатура. «Введите пароль», – замерцала надпись на экране сейфа и высветила шесть квадратиков для занесения пароля. Блад раздумывал недолго. Сопоставив количество букв с подписью на чертежах эвакуации, он уверенно вколотил в подсвеченные синим светом знакоместа свою фамилию Черныш, и сейф распахнулся. Внутри лежали станеры, бластеры, алмазный череп и груда золотых монет.

– Да, он настоящий Питер Блад! – гордо сказал Джим. Чувствовалось, что если у него и были на этот счет сомнения, то теперь они окончательно развеялись.

– И не только Питер Блад, – слабым голосом сказал капитан, доставая из сейфа череп Йорика, внутри которого звенели желтенькие кругляши. Их в сейфе было очень много! Блад вытряхнул одну монету на ладонь. На ней был отчеканен его гордый профиль. Только, в отличие от изготовленных самим Бладом, на этих монетах, физиономия капитана сопровождалась надписью на «древнеэпсанском». – Знаете, что здесь написано?

– Что? – нетерпеливо спросил гном.

– Император Эпсании Питер Первый.

– Выходит, и это правда? – Глаза Джима готовы были выскочить из орбит. – Ты не выдумывал историю, ты ее вспоминал! И череп тоже древняя реликвия! Ой… Как я посмел с вами на «ты», ваше императорское величество…

– Юнга, – постучал костяшками пальцев по лбу Джима капитан, – Йорика выточили дроиды «АраБеллы», взяв данные по черепушке с какогото анатомического атласа у Нолы. Не вздумай насчет «величества» в присутствии пассажиров ляпнуть. Я капитан. Капитан Питер Блад. Эпсанский гранд, и точка!

– Понял, капитан, – закивал юнга.

– Мы – могила, – восторженно подпрыгивая, заверил Блада гном. – Твоя тайна умрет с нами, император!

– Тьфу! – Блад высветил голограмму схемы эвакуации, нашел на ней нужный отсек и ткнул в него пальцем. – Это двигательный отсек, а вот здесь рядом энергетический блок. Он питает весь корабль. Выясните, что с двигателями и энергоснабжением. Возможно, это подскажет нам, по какой причине «АраБелла» вышла в аварийный режим.

– А может, я программами займусь? – почесал затылок Джим.

– Ты видел оборудование корабля?

– Ну… видел.

– Если видел, то подумай: программа наведения баллистических ракет поможет рогатке двоечникахулигана стрелять точнее?

– А что такое рогатка двоечникахулигана?

– Иди! – рявкнул Блад. – Дай мне в спокойной обстановке обдумать ситуацию! Гиви, он в твоем распоряжении.

Вытолкав подчиненных из каюты, Блад захлопнул за ними дверь, извлек из сейфа свечку и направился к столу с алмазным черепом под мышкой. У него накопилось много вопросов, и он жаждал получить на них ответы. Однако спиритический сеанс так и не состоялся. Из стены выкатился призрачный клубок отчаянно дерущихся женских тел, в одном из которых он опознал Нолу, а в другом дух Йорика в юбке. Клубок прокатился по всей гостевой и скрылся в противоположной стенке.

– Бедный Йорик, – погладил череп Блад. – От тебя даже дух сбежал. Сочувствую… себе. Халява кончилась. Придется напрягать собственные извилины. Какая жаль!

Поставив череп со свечой на стол, капитан отцепил от пояса шпагу с ножнами, снял шляпу, положил все это хозяйство рядом с черепом, прошел в спальню, вернулся оттуда с гитарой, плюхнулся в кресло у камина, прикрыл глаза и начал перебирать струны. Гитара была великолепно настроена. Под ее мягкий перезвон думалось хорошо…

17

Восторженный сынок ученого, мечтающий о космических просторах, которые он бороздит на пиратском корабле, неведомо откуда взявшийся корабль в подземном ангаре в самом центре пермской аномальной зоны, гном, старательно косящий под человека на БУ2, так вовремя нашедший этот корабль… и он, Петр Алексеевич Черныш, как объединяющий все эти события фактор. Забавно. Корабль словно подыгрывает ему. Именно ему, а не комунибудь другому. Наплел с три короба насчет Эпсании, грандом назвался – пожалуйста. Какой там гранд? Император! Идея насчет черепа, стыренная им у индейцев майя, заработала как артефакт. А ведь сотворенный дроидами череп даже не из горного хрусталя. Он алмазный, однако заработал. Надписи на чистейшем русском языке, который здесь уже давно никто не знает. Он давно вошел в разряд мертвых, всеми забытых языков. Голова капитана начала лопаться от дум, когда он заметил, что наигрывает чтото в стиле ретро, и внезапно все проблемы ушли кудато вдаль, словно их и не было в помине. Вспомнилась первая школьная любовь. Гордячканедотрога Белла, которая была похожа больше на цыганку, чем на горянку из дальнего аула. И Блад, неожиданно для самого себя, запел:

Он пел старый совковый хит, не замечая, что исполняет его на интерлингве, а не на родном русском языке. Нужные слова сами перекладывались на музыку без малейших усилий с его стороны.

Поспешай не торопясь. Справедливость этой древней мудрости профессор Лепестков осознал быстро. Он так спешил к своим зверушкам, что на полпути вымотался окончательно и вынужден был остановиться.

– Что с вами? – встревожился штурман.

– Да вот, устал немножечко, – тяжело дыша, просипел профессор и виновато улыбнулся.

– Тогда сделаем привал. Гасите схему, Сергей Павлович, вам надо отдохнуть.

– По такому кораблю на флаерах передвигаться надо, – покачал головой профессор, отключая Итор, транслировавший пройденный ими путь.

– Физкультурой по утрам заниматься надо, а не допоздна в лаборатории сидеть. – Попрежнему свежая и бодрая Алиса сунула нос в ближайшую дверь. – Ой! Да тут шезлонги. И бассейн. Какой огромный! Здесь можно отдохнуть!

– Я не против, – виновато вздохнул профессор, – но недолго. Минут пять, не больше. Звери наверняка после невесомости в шоке, да и голодные к тому же. Их надо успокоить, накормить.

Они вошли в просторный зал с бассейном, отделанный мраморной плиткой. К удивлению профессора, пол, стены и потолок здесь были сухими, словно невесомость обошла эту зону стороной, и вода так и не вышла за края парапета. Лепестков опустился в шезлонг и блаженно прикрыл глаза.

– Такое ощущение, что километра два бежал, – удивился он.

– Два с половиной с учетом всех зигзагов, – уточнил Фиолетовый. – Дорога в трюм идет не по прямой.

– Жаль, что я без купальника, – сморщила носик девушка. – Так хочется макнуться!

– А мне хочется узнать, чем сейчас занят капитан, – буркнул Фиолетовый.

– Он же сказал вам: кораблем, – напомнила Алиса. – Ищет неисправности.

– Не хочу тебя расстраивать, Алиса, вас, профессор, тоже, но какойто странный у нас капитан. У меня постоянно возникает впечатление, что он на этом корабле впервые.

– Он сам вам сказал, что этот защитный уровень корабля не знает, – кинулась на защиту Блада девушка.

– Вот тото и странно. Капитан должен знать свой корабль от и до… если только это его корабль.

– На что вы намекаете? – насторожился профессор.

– В космосе всякое бывает, – пожал плечами Фиолетовый. – Кто только не бороздит его просторы. Есть такие зоны, где целые звездные системы контролируют пираты.

– Ну, это уж слишком! – вскинулась Алиса. – Капитан – порядочный человек! Видели бы вы, как он дрался за меня в казино!

– Видели, – успокоил ее папа, – твой дядя нам запись показал. И выдрать тебя за твои фокусы приказал. Это ж надо было догадаться в одиночку сунуться в такой вертеп.

– А дрался он, между прочим, профессионально, – заметил Фиолетовый. – Не каждый капитан такую подготовку имеет, а вот пираты, привыкшие брать космические суда на абордаж…

– Слышать ничего не хочу! – разозлилась Алиса. – Он эпсанский гранд! Дворянин! А дворяне все потомственные военные!

– А легенды о прославленных пиратах вы не слышали? – хмыкнул Фиолетовый. – Одного из них, между прочим, звали Питер Блад.

– Да тем легендам десятки тысяч лет! – взорвалась Алиса.

– Вообщето время в космосе понятие относительное, – нахмурился профессор.

– И ты туда же! – всплеснула руками Алиса.

– И он туда же, – ободренный поддержкой кивнул штурман. – Так что, если не возражаете, я посмотрю, чем он сейчас занят.

– Както это некрасиво, – поморщился профессор.

– Я бы поберег ваши чувства, профессор, но не имею права оставлять вас, безоружных, раз на свободе бродит дикий зверь, – вздохнул Фиолетовый. – А то пощадил бы ваши чувства: отошел в сторонку и все выяснил без вашего согласия.

– Как? – заинтересовалась Алиса.

– Когда мы настраивали наши Иторы с их коммуникаторами, я зацепил на свой Итор режим односторонней связи. Он нас не услышит и не увидит, а мы его – да.

– Включай! – Девушка азартно подалась вперед.

– Алиса, как тебе не стыдно! – возмутился профессор. – Это неэтично!

– А вдруг он действительно пират? – Личико Алисы так и лучилось любопытством. – Фиолетовый, включай!

Фиолетовый включил, и в воздухе над водой появилось призрачное изображение перебирающего струны Блада. Капитан пел, прикрыв глаза, приятным, мягким баритоном, и чувствовалось, что его мысли сейчас гдето очень и очень далеко.

Проникновенный голос Блада заставил Алису судорожно вздохнуть, и она застыла, затаив дыхание, из боязни пропустить хотя бы звук, вслушиваясь в завораживающие слова. А когда дело дошло до грустьпечали и четырех ветров, невольно захлюпала носиком:

– Несчастная любовь. Она его бросила…

– Почему она его? Может быть, это он бросил, – возразил Фиолетовый.

Однако Блад, в очередной раз ударив по струнам, его тут же опроверг.

– Я же говорю: она его бросила! Нет, хуже. Изменила! Ух, дать бы этой стерве по башке!

– Так, Фиолетовый, выключай, – заволновался Лепестков. – Сам видишь, никакой он не пират, и вообще – это неприлично!

Штурман поспешил отключить Итор. А напрасно. Самое интересное было впереди…

Отзвучали последние аккорды. Тихий вздох за спиной заставил Блада взметнуться вверх и рывком развернуться. За спинкой кресла стояла белокурая красавица с огромными зелеными глазами, подернутыми томной поволокой. Под стать ей было и платье. Длинное белое полупрозрачное платье, под которым угадывались великолепные формы идеальной фигурки девушки.

– Это было прекрасно… – прошелестел по гостиной ее тихий, мелодичный голос.

Девушка тряхнула головой, словно прогоняя наваждение. Это движение всколыхнуло копну белых волос, на мгновение обнажив слегка удлиненные, заостренные вверх ушки.

– Йорик! – восторженно цокнул языком Блад. – В таком обличье ты просто душка. И главное, заговорил. Теперь хоть есть кому ответить на мои вопросы. А то твоя жестикуляция перед прыжком с Селесты меня в краску вогнала. Блин! Да ты как настоящая.

Пит протянул руку, чтобы коснуться голограммы и… улетел под стол отдельно от своей гитары, сметенный мощным ударом черной когтистой лапы в челюсть. Правда, в последний момент Блад заметил, что когти втянулись в мягкие подушечки на лапе. Вот только откуда взялась эта лапа и почему он от нее увернуться не успел, Блад так и не понял.

Тыгыдым, тыгыдым, тыгыдым…

К тому времени как капитан выполз изпод стола, каюта опустела, и только удаляющийся топот в коридоре за стеной говорил о недавнем визитере. Или визитеров.

– Твою мать!

Блад поспешил активировать связь.

– Профессор, в вашем зоопарке зверушек кошачьей породы случайно нет?

– Есть. – Лепестков с Алисой и Фиолетовым уже покинули бассейн и возобновили путь к зверинцу. – А что?

– Одна из ваших кисок меня только что посетила.

– Надеюсь, вы не причинили ей вреда? – заволновался профессор.

– К сожалению, не успел.

– Что значит «к сожалению»? – возмутился Лепестков.

– Это значит, что вам надо проявлять максимальную осторожность! Киска агрессивная. Фиолетовый, станер из рук не выпускать! На вас безопасность пассажиров.

Блад отключил связь и задумался. Нола ясно дала понять, что посторонних на корабле нет. Однако если белокурую красавицу еще можно списать на глюк или голограмму, то удар по морде от неведомой зверушки на это дело ну никак не спишешь. А лапа была приличная. Судя по ее размерам, зверь был чуток поменьше тигра и гораздо больше кошки.

– Кэп, у нас проблемы! – ожил коммуникатор Блада, сформировав в воздухе злющего, как тысяча чертей, Гиви.

– В чем дело, боцман?

– Движки сперли!

– Какие именно?

– Те, что мы из музея умыкнули, – влез в разговор юнга, – наши любимые, скачковые.

– Ждите меня там, я сейчас буду! И держите оружие наготове. По кораблю разгуливает дикий зверь. Возможно, не один.

Капитан надел шляпу, нацепил на пояс шпагу, обнажил клинок, высветил плансхему эвакуации, покинул каюту и помчался в сторону двигательного отсека.

18

Кажется, это было единственное место на судне, которое не претерпело изменений. Словно ктото перенес кусочек старой «АраБеллы» на этот гигантский космический корабль. Даже сокрушенные в спешном порядке переборки с неровными, рваными краями имели тот же вид. Вот только скачковых двигателей на месте не было. Бесследно исчезли вместе с кабелями обвязки.

– Я его убью! – бушевал Гиви.

– Кого? – спросил Блад.

– Фиолетового, конечно. Зуб даю, его работа.

– Кто тебе сказал?

– Джим.

– Юнга, объяснитесь, – повернулся к Джиму Блад.

– А кто еще? – Юнга был тоже возмущен. – Кэп, сам посуди: ты это сделать мог? Нет. Гиви мог? Нет. Я тем более. Ученых в расчет не берем. Типичные ботаники…

– Зоологи, – автоматически поправил Питер.

– Да хоть филологи! Какая разница? Короче, остается Фиолетовый. Бывший бортмеханик. Ему движки скрутить – раз плюнуть.

– Железная логика, – удрученно вздохнул Блад. – И зачем ему это?

– А я почем знаю? – пожал плечами юнга.

– Налево толкнуть, – рыкнул Гиви. – Знаешь, почем на черном рынке скачковые идут? Цена огого! Зашкаливает. Кэп! Берем его в оборот. Зажмем в темном уголке, потолкуем. – Кулак правой руки гнома выразительно стукнул по раскрытой ладони левой. – Выложит все как на духу!

– Два придурка, – вынес свой вердикт Блад. – У него было время этим заниматься? Свинтить многотонные движки и упереть… скажите еще, что он их загнать успел, пока мы в невесомости летали. Нет, у вас точно чтото с головой.

Члены его экипажа пристыженно молчали, но капитан видел, что они так и остались при своем мнении.

– Так. Топаем обратно в рубку, – решил Блад. – Попробую поколдовать с пультом. Вдруг чего получится? Надо хотя бы дисплеи внешнего обзора оживить и разобраться, где мы: в открытом космосе или еще в подпространстве.

Капитан был так зол, что забыл сверять обратный путь с планом схемы эвакуации, и вместо рубки они оказались… в саду. Да, это был самый натуральный сад, но такого сада Блад еще не видел. Он имел все признаки леса. Гдето звенел ручей, щебетали птицы, вперемешку с соснами и елками с дубами росли чисто садовые деревья. Причем сочными плодами были увешаны не только они.

– Ух тыы! – Гном шагнул вперед и содрал с березы гроздь бананов.

– Однако… не удивлюсь, если под елкой прячется Мичурин, – пробормотал Блад.

Джим на его слова отреагировал довольно странно. Внезапно он сделал перекат и буквально растворился в траве. Вынырнул юнга уже изза елки.

– Кэп, чего пугаешь? Нет там никого! – сердито буркнул он, отряхивая куртку.

– Джим… лааапочка, – протянул пораженный Блад. – Где ты обучался технологии ниндзя?

– А что это такое? – наивно удивился Джим.

– То, что ты нам сейчас продемонстрировал. Древнее боевое искусство. – Питер вспомнил, как лихо бился юнга с подвыпившими астронавтами в казино, и шестеренки в голове завращались еще шустрее.

– Ишь как у вас в Эпсании это мудрено называется, – хмыкнул юноша. – Папа меня с шести лет в секцию тайбакса водил, чтобы рохлей не вырос. Нас там многому научили.

– И как успехи?

– Драться немножко могу. Но только это… типа понарошку.

– В каком смысле понарошку? – прочавкал гном, уминая очередной банан.

– Ну… руками, ногами там помахать, незаметно подкрасться. А когда наш капитан мне про мозги по стенам и про кишки наружу рассказал, я понял, что все это было понарошку. В настоящем деле я еще ни разу не был.

– Ладно, замнем для ясности, – кивнул Блад. – Пошли в рубку.

Питер активировал на перстне схему и определился с их местоположением по мерцающей на ней точке.

– Мы в зоне релаксации, – обрадовал он друзей. – Не сильно с пути сбились. Минут через десять будем на месте. Гиви, не делай из еды культа. Оставь хотя бы один банан Алисе.

– Думаешь, она одним бананом сыта будет? – прочавкал гном.

– Тут я с тобой согласен. Автоматика не работает. Надо проверить, как обстоят дела на этом фронте, и назначить на сегодня дежурного по камбузу. – Блад нашел нужный отсек на карте и ткнул в него пальцем. Красная извилистая стрелка тут же отметила оптимальный путь движения до выбранной точки.

– А что такое камбуз? – поинтересовался гном.

– Эх вы, сухопутные, – усмехнулся Питер. – Камбуз – это то же самое, что и кухня.

– И что на ней делает дежурный? – насторожился Джим.

– Я бы выразился иначе. Дневальный. Он кухарит. Заботится о пропитании пассажиров и членов экипажа. Сегодня дневальным будешь ты. Как самый младший член экипажа.

– Кэп! Да на фига! – завопил юнга. – Запускай свою Алису сюда и пусть пасется! Гляди, какие дыни на сосне растут! А арбузы на елках вообще объеденье!

– Ты дыни с душком сосновой смолы пробовал? – строго спросил Блад.

– Нет, – честно признался Джим.

– Я тоже. Так что не будем рисковать здоровьем пассажиров. На камбузе в холодильных камерах наверняка полно продуктов.

– Правильно, кэп, – согласился Гиви. – Хотя бананы на березовом соку очень даже ничего.

Друзья двинулись в сторону камбуза, на этот раз тщательно сверяясь со схемой. Камбуз, как и все на этом корабле, тоже внушал уважение своими размерами. В нем легко можно было затеряться. Разделочные столы, холодильные камеры, забитые замороженными продуктами, встроенные в переборки шкафы с мясными и рыбными консервами, специями и прочими кулинарными приправами, и – самое главное – родная, милая сердцу капитана кухонная техника: микроволновые печи, электрические плиты, духовые шкафы и даже сервировочные столики на колесах. Беспорядок, правда, был приличный. Кастрюли, сковородки, чашки, тарелки и прочая кухонная утварь были разбросаны по полу и столам. Похоже, они тоже полетали в невесомости после скачка в подпространство.

– Так. – Питер закрыл дверь и поставил дверную ручку на защелку. Подергал. Дверь не открывалась. – Джим, смотри сюда и запоминай. Как только мы уйдем, защелкнешься вот так, – капитан повторил операцию с замком, – и можешь начинать кухарить. Думаю, тебе не надо объяснять, зачем такие меры предосторожности. По коридорам тыгыдымский конь кошачьей породы рассекает. Пока не поймаем сбежавшую зверушку, надо быть настороже. Обед на шесть персон подашь прямо в рубку через… – Блад прикинул, сколько потребуется времени зоологам на их работы и обратный путь, – …четыре часа.

– А почему не в каюткомпанию? – удивился гном.

– Потому что наши пассажиры туда пока дороги не знают, – пояснил Питер. – Хотя… мы их туда сможем проводить. Джим, высвети свою карту.

Юнга активировал коммуникатор, и над ним возникла плансхема эвакуации. Блад нашел на ней помещение с надписью «каюткомпания» и уверенно ткнул в нужную точку пальцем.

– Туда обед доставишь. Гиви, пошли в рубку. Хочу попробовать с пультом разобраться.

Капитан с бортмехаником покинули кухонный блок. Джим закрыл за ними дверь, честно поставил ее на защелку и мрачно посмотрел на кухонное оборудование. Покушать он любил и частенько сам себе готовил, оставаясь один дома. Дома это было очень просто. Оглашал вслух меню, и через пару минут шел на кухню, где его уже ждал заказ, но тут оглашать меню было некому.

– Эээ… Нола… стандартный обед на шесть персон в каюткомпанию, – кинул пробный шар юнга. Ответом была тишина. – Ладно, попробуем иначе.

Парень сдернул с полки плотно запаянную металлическую банку, попытался прочесть на ней надпись, но, так как она была на «древнеэпсанском», ничего не понял. Однако жующая травку тучная корова, изображенная на этикетке, говорила о том, что внутри мясо. Джим осмотрел банку со всех сторон, прикидывая, в чем тут секрет, однако жестянка ни одной подсказки не дала. То, что ее можно просто вскрыть при помощи консервного ножа, юнге даже в голову не пришло. Это были давно утраченные технологии. Джим двинулся вдоль ряда кухонных приборов, в поисках технологий посовременней. Дверца одного белого шкафчика оказалась приоткрытой, а справа на панели виднелись разноцветные кнопки и зелененький дисплей.

– Это другое дело, – обрадовался юнга, сунул банку в шкафчик, закрыл крышку и начал долбить по кнопкам наугад.

Минуты не прошло, как агрегат включился, заурчал, внутри вспыхнула лампочка и через матовое стекло дверцы аппарата Джим увидел, как банка завращалась на стеклянной подставке, а зеленые цифры на панели дисплея начали обратный отсчет. «Лазером ее, что ль, вскрывать будут?» – удивился юнга и тут заметил, что мелкие волосики на его руках зашевелились.

– Не понял…

И тут банка на его глазах начала раздуваться, раздуваться, а затем… бабах!!! Свет внутри шкафчика и цифры на панели дисплея потухли. Резко завоняло паленой изоляцией. Джим осторожно открыл дверку и сунул внутрь свой любопытный нос. Ошметки говяжьей тушенки из взорвавшейся банки заляпали все внутренние поверхности прибора. Юнга тяжко вздохнул, пошевелил ноздрями, принюхиваясь к запаху паленой изоляции, и задумался. Времени у него мало. Всего четыре часа, а накормить надо аж шесть рыл. Джим покосился на непонятные приборы и понял, что с ними лучше не связываться.

– Ладно, подойдем к делу творчески. – Юнга соскреб пальцем со стенки микроволновки пару мясных волокон тушенки, попробовал на вкус. – Будем импровизировать!

– Кэп, но это же бред! Антигравы есть, скачковые есть, а маршевых двигателей нет. Так не бывает!

– Ты фиксируй давай. Потом разберемся.

Гном вогнал перевод надписи под последней кнопкой в свой коммуникатор и уставился на созданную ими виртуальную панель пульта с надписями на интерлингве.

– Ну, и что у нас получается? – бодрым тоном спросил Блад.

– Полная фигня получается, – сердито буркнул гном. – Кэп, я вообщето бортмеханик, но не думаю, что таким кораблем можно управлять. Тут все както подубовому. Везде ручной режим. А каждая операция на такой громаде должна сопровождаться точным математическим расчетом. Без аппаратнопрограммной поддержки здесь не обойтись, а я ее не вижу!

– Спокойно, Гиви. Ведь летим пока. Давай начнем с экранов внешнего обзора. – Блад вдавил нужную кнопку на пульте, однако ни один экран не ожил. – Инфопанель. – На эту кнопку пульт тоже не отреагировал. – Облом, – подвел итог капитан. – Знаешь что, Гиви, я, пожалуй, лучше сам здесь поколдую. От тебя в этой рубке толку нет. Найди лучше свою каюту, вооружись нормально, не забывай, что злые киски бродят, потом двигай до ближайшей лестницы и просканируй хотя бы пару этажей до обеда. Найди их схемы у щитов, вроде того, что мы нашли на этом ярусе. Если сумеем составить подробную карту корабля в объеме, возможно, сумеем найти движки. К обеду возвращайся. Пассажиров не надо понапрасну волновать.

– Есть, кэп! – Гиви поспешил на выход.

После его ухода Блад еще часа два бился над пультом впустую. Ни одна кнопка не работала. Сплюнув с досады, капитан решил заняться более полезным делом – поискать каюты пассажиров. На плане схемы эвакуации их было столько, что поиски помещений, в которые перенеслись вещи штурмана и ученых, могло занять немало времени, и еще не факт, что они находятся на этом ярусе. Однако он здраво рассудил, что раз корабль так лихо подстраивается персонально под него, то… капитан пошел в сторону своей каюты. Интуиция его не подвела. Корабль воспринял Лепестковых как членов экипажа, и их так до сих пор и не разобранные после экстренной загрузки на Селесте вещи нашлись в каютах старшего и младшего помощника капитана.

Блад очень вовремя успел покинуть каюту старпома, в которую «АраБелла» заселила Алису, так как изза поворота коридора уже доносились голоса пассажиров, а скоро появились и они сами. Усталые, грязные, они распространяли вокруг себя такое амбре, что даже вентиляция не справлялась.

– Душ… мне нужен душ, – стонала на ходу Алиса. – Потом сауна, потом бассейн… потом корочку хлеба, и спать! Капитан, – крикнула она, увидев Блада, – это ужасно. Ни один дроид, ни один транспортер не работает. Нам пришлось чистить клетки вручную!

– Сочувствую, – улыбнулся Блад.

– Спасибо, – расцвела в ответ Алиса.

– Вашим зверям. – Питеру нравилось подтрунивать над девчонкой. – Если бы меня посадили в клетку, я бы обязательно сбежал, а если б не сбежал, то хотя бы в отместку тюремщикам нагадил. Кстати, звери все на месте?

– Вроде все. Дверцы клеток были заперты, – сказал Лепестков. – Конечно, нужна более тщательная инвентаризация. Там все клетки перепутаны…

– Ладно. Займемся этим после. Штурман, ваша каюта здесь. Запоминайте. Профессор, это ваша. Алиса, ты живешь здесь. Апартаменты у вас не такие шикарные, как у меня, я уже проверил, но ванна в каждой есть. Предупреждаю сразу. Вода сама собой из крана не пойдет. Для этого надо потрудиться – покрутить доисторические краны, которые откроют вентили, и, прежде чем нырнуть, желательно удостовериться, что в ванне нормальная вода, а не ледяная и не кипяток. Впрочем, давайте пройдем в любую каюту, и я вам там все покажу.

Ближайшей не занятой никем каютой оказалась пустующая каюта связиста. Это Блад так думал, что пустующая. Однако стоило ему открыть дверь, как оттуда выкатился клубок женских тел и беззвучно ушел в переборку противоположной стены коридора.

– Кто это? – выпучил глаза профессор.

– Одна из них точно Нола, – уверенно сказала Алиса. – Помнишь голограмму Гивиниана? Я ее узнала. А вот вторая – кто?

– А вторая ее глюк, – удрученно вздохнул Блад. – Возможно появление и третьей. Беленькой такой, с острыми ушками. Вместе с тыгыдымским конем из моей каюты ускакала. Ее я еще не проверял. Так что при встрече рекомендую станер. А вдруг она не глюк?

– О чем вы, капитан? – насторожился штурман.

– О глюках. Итак, пройдемте.

Объяснив, как люди в древности добывали из трубопроводов воду, Блад напомнил, что скоро обед, указал на их голограммах схем новую точку сбора для приема пищи и удалился, дав возможность штурману и пассажирам привести себя в порядок. Они управились в рекордно короткие сроки: буквально за полчаса, что говорило о том, что все изрядно проголодались. И скоро за широким столом каюткомпании собрались все члены экипажа с пассажирами. Все, кроме Джима. Дневальный отсутствовал, и стол, соответственно, был девственно пуст.

– А где юнга? – спросил профессор.

– Сегодня он у нас на кухне за кока и по совместительству шефповара, трудовую повинность отбывает, – пояснил Блад. – Сейчас я узнаю, как там у него дела…

Подключиться к связи с юнгой через свой коммуникатор Блад не успел. Дверь в каюткомпанию распахнулась, и в нее вкатилась сервировочная тележка, накрытая то ли маленькой простыней, то ли большой салфеткой. Тележку катил сам шефповар, и по его довольной физиономии Блад понял, что он со своей задачей справился.

– Ну, чем нас порадует корабельная кухня? – азартно потер руки капитан.

– Такого вы еще не пробовали, ручаюсь. Редчайший деликатес, – гордо сказал Джим, сдергивая с тележки простынюсалфетку, и начал выставлять на стол тарелки перед участниками будущего пира.

– Это что? – выпучила на свою порцию глаза Алиса.

Блад же лишь удрученно вздохнул, глядя на разрубленную пополам банку тушенки на тарелочке, из которой торчала вилка, стакан чистейшей водопроводной воды и банан.

– Чем буренку мочил? – грустно спросил юнгу Питер.

– Томагавком, – гордо сказал Джим. – Специально за ним в музей бегал. Такой тупой зараза оказался! Часа три его об кафель точил, пока рубить нормально не начал. Столько банок изза него зазря перевел!

И только тут капитан заметил, что юнга чуть не с ног до головы забрызган соками порубленной тушенки.

– Я так понял, Джим, ты уже откушал.

– Ага, – сыто икнул юнга. – Чего добру напрасно пропадать? Все баночки подчистил.

– Тебя легче убить, чем прокормить, но я сегодня добрый, пока живи. Да, и иди, помойся.

– Где?

– Хочешь, в своей каюте, хочешь… – Блад высветил голограмму яруса над столом, нашел соответствующий блок и отметил пальцем нужную точку на схеме, – …в банном комплексе. Это здесь недалеко. Потом явишься в рубку для получения нового задания.

– Есть, кэп!

Джим рванулся выполнять приказание.

– Дверь до конца не закрывай! – кинул ему вслед Блад. – Тыгыдымский конь очень громко скачет. Хочу услышать его еще на подходе.

– Хорошо, – откликнулся Джим, исчезая за дверью.

– Капитан, чур, ужин готовлю я, – вызвался Гиви. – Я в садике кинзу с петрушкой видел. А если еще лук с помидорами найду, такой шашлык из этой тушенки сделаю, закачаешься!

– Ценю твое рвение, Гивиниан, но у нас есть и более серьезные дела. Пару дней можно посидеть и на банановотушеночной диете. Наша главная задача – реанимировать корабль. Кстати, сколько уровней прошел?

– Ты не поверишь, шеф, но целых девять. Два сверху и шесть снизу. Так сказать, цифры округлил. В надписях ничего не понимаю, но ярусы со сто десятого по сто девятнадцатый у нас в кармане.

– Молодец! После обеда скинешь их всем на Иторы и коммуникаторы. Ну, всем приятного аппетита.

19

Скромная трапеза уже подходила к концу, когда Блад увидел внезапно округлившиеся глаза Алисы, сидевшей напротив, рядом с папой. Он резко обернулся, но, кроме приоткрытой двери, сквозь которую был виден коридор, ничего подозрительного не заметил.

– Чтото случилось? – повернулся он к Алисе.

– Там был юнга, – прошептала девушка.

– Ну и что? – вяло спросил Фиолетовый.

– Он был голый, – уже чуть громче ответила слегка пришедшая в себя девица.

– Ты в этом уверена, Алиса? – удивился Лепестков, поднося к губам стакан.

– Лица не успела рассмотреть, – честно призналась девушка, – но я его по ягодицам узнала.

Бедный профессор аж поперхнулся своей водой.

– Что?!!

– А чего ты удивляешься, пап? Я столько лет с животными работала. Таких худых ягодиц на этом корабле больше ни у кого нет.

– Что за комиссия, Создатель, быть взрослой дочери отцом, – с трудом сдерживая смех, продекламировал Блад. – И куда он побежал?

– Туда, – чиркнула пальчиком в воздухе Алиса, – к каютам.

– Оставайтесь здесь, – приказал Питер. – Пойду проверю.

Капитан вышел в коридор. Лежащая на полу недалеко от дверей каюткомпании мочалка сказала ему о многом. Алисе не привиделось. Блад поднял мочалку. Она была сухая. Похоже, юнга так и не успел принять ванну или душ. Капитан решительно двинулся в сторону кают. Пора с юнгой разобраться. Ему только извращенцев в команде не хватает. Джим обнаружился в одной из кают для юнг. Он судорожно кутался в сдернутую с постели простыню, пытаясь сделать из нее чтото вроде римской тоги.

– В чем дело, юнга? – строго спросил Блад.

– Кэп, там такое!!! – Глаза Джима готовы были выскочить из орбит. Причем под левым глазом набухал синяк.

Слава богу, не извращенец, сообразил Блад. Просто во чтото вляпался.

– Спокойно, парень. Что случилось? Где твоя одежда?

– В бане осталась.

– Так надень другую.

– Откуда у меня другая? То, в чем мы прибыли с Земли, ты приказал бросить в утилизатор, чтоб нас не опознали.

– Верно. Об этом я както не подумал, – признался Блад. – Так что произошло?

– Пришел, разделся. Сейчас, думаю, помоюсь, одежку простирну. Вдруг слышу шум воды из душевой. Странно. Кто меня мог опередить? Все наши вроде за столом. Открываю дверь, а там такая… – Глаза юнги восторженно сверкнули, и он начал делать руками волнообразные движения, пытаясь изобразить формы «такой», да так энергично, что «тога» слетела на пол.

– Срамоту прикрой, – приказал Блад. Юноша поднял простыню и начал сооружать из нее набедренную повязку. – Волосы у твоей «такой» были белые? – деловито спросил Питер.

– Мокрые. Я правда не на волосы смотрел…

– Ну, это понятно. Уши острые?

– Да при чем тут уши? Там у нее такие…

– Тьфу! Ладно, замнем для ясности. Что дальше было? Надеюсь, ты на нее не бросился?

– Не успел. Мне ктото в глаз кааак даст! Я вместе с мочалкой в коридор и улетел… а потом ходу!

– Правильно сделал. Жди здесь. Сейчас приду с твоей одеждой.

Капитан покинул каюту, обнажил шпагу, высветил план, отметил на нем банный комплекс и пошел выручать одежду юнги. Путь занял не больше трех минут. В этой части корабля все удобства были сгруппированы достаточно компактно. То, что Джим не врал, он понял сразу. Следы панического бегства в банном комплексе были налицо. Причем следы не Джима. На кафельном полу отчетливо виднелись мокрые следы больших кошачьих лап, идущие от душевой.

– А вот и тигра, – пробормотал капитан, разглядывая следы. – Интересно…

Блад двинулся по следам, но они быстро исчезли. Скорее всего, просто высохли. Дальнейшее преследование не имело смысла, и капитан вернулся в банный комплекс. Взяв одежду Джима, Питер двинулся в обратный путь.

– Одевайся, и в каюткомпанию, – кинул он одежду юнге. – Постирушка отменяется. Пора начать охоту на зверушку.

Капитан вышел в коридор и стал свидетелем очередного акта драмы. Из стены выкатились Нола с Йориком в платье стиля садомазо. На этот раз девица в черной коже явно брала верх. Отшвырнув Нолу в сторону, заставив подружку Гиви улететь за переборку, она гневно ткнула семихвостой плеткой в капитана, а затем кивком головы приказала следовать за ней. Блад понял, что дух Йорика хочет ему чтото показать, и поспешил вслед за призрачной девицей. Та привела его прямиком в рубку, ткнула плеткой в пульт управления и начала чтото орать, беззвучно открывая рот. Блад присмотрелся и сообразил, что дух Йорика последовательно указывает на комбинацию трех кнопок. Что она орала, он так и не узнал, так как вылетевшая изза переборки Нола сбила ее с ног и вместе с ней укатилась в противоположную стену. Однако комбинацию запомнил. Блад последовательно нажал на все три кнопки. Ничего не произошло. Тогда он нажал их все одновременно.

На пульте управления тут же ожил маленький дисплей, и на нем появилась алая надпись на «древнеэпсанском».

ТРЕВОГА. Неисправность скачковых двигателей. Корабль переведен в авральный режим. Просьба пассажирам и членам экипажа занять свои места в анабиозных камерах до начала процесса консервации.

А под надписью деловито мерцали зеленые цифры, ведя обратный отсчет. 19 ч 43 м 16 с.

– Твою мать! – зарычал Блад, активируя свой коммуникатор. – Гиви, бегом в рубку. Извлеки из сейфа станеры и обратно в каюткомпанию. Код доступа «Черныш». – Блад в воздухе начертал правильное начертание «древнеэпсанских» знаков и пулей вылетел из рубки.

К началу экстренного совещания, которое Блад решил провести прямо в каюткомпании, капитан успел успокоиться и выработать план дальнейших действий. Ситуация была критическая, и пришло время раскрыть карты. Он понял, что без помощи всех членов экипажа и пассажиров ему не справиться.

– Итак, дамы и господа…

– Дама здесь пока одна, – тут же вклинилась в речь капитана юная кокетка.

– Есть подозрение, что уже нет, – разочаровал ее Питер. – И прошу не перебивать. Дело серьезное.

Алиса виновато сморщила свой носик.

– Сначала коротко о мелочах, – продолжил Блад. – Есть подозрение, что у нас здесь завелся заяц.

– В нашем зверинце зайцев нет, – возразил Лепестков.

– Похоже, есть. И, возможно, не один, – покачал головой Пит. – На сленге астронавтов зайцами называют незаконно пробравшихся на борт пассажиров или какихнибудь зверей. Профессор, вам приходилось сталкиваться с животными, которые наводят морок? Таких, что могут создавать видения в мозгу своих потенциальных жертв, чтоб их потом сожрать или, наоборот, сбежать от более страшного хищника?

– Гипнотическим воздействием на жертву владеют многие животные. Даже на земле такие есть. Змеи, например. Но чтобы морок насылать… – Лепестков с сомнением покачал головой. – Нет, я бы о таких феноменальных зверях знал. И уж в нашем зверинце подобных уникумов точно нет!

– А кот Баюн? – вскинулась девчонка.

– Алиса, не стоит столько сказок перед сном читать, – укорил профессор дочку, – вроде взрослая уже.

– Сам говорил, что у любого сказочного героя или зверя есть реальный прототип! – обиделась Алиса. – И, между прочим, тендарианская карликовая пантера по всем параметрам подходит под данный случай. Ну, натуральный кот Баюн!

– Пока не увижу ее лично, не поверю в эти сказки! – уперся Лепестков. – Ты, как дитя, Алиса, веришь во все байки астронавтов.

– Так, научную дискуссию свернули, – поднял руку Блад. – Излагаю факты. На корабле завелась большая кошка. Судя по размеру лап, она чуток поменьше тигра. Лапа была черная, так что, скорее всего, это не тигр, а пантера. Первым с этим зверем столкнулся я в своей каюте. Сам его не видел. Видел девицу в белом платье с белыми волосами и заостренными вверх ушами…

– Она красивая? – нахмурилась Алиса.

– Алиса, не перебивай, – одернул дочь профессор.

– Симпатичная, – удовлетворил любопытство пассажирки Блад, – но я до сих пор не уверен, что данный образ не навеян зверем. Реальных следов присутствия эльфы на корабле нет.

– Эльфы?! – ахнула Алиса.

– Скорее всего, но это пока лишь мое предположение. Просто насторожили ее остренькие ушки. Так вот, при встрече с ней я почти сразу схлопотал от киски в челюсть. Именно от киски. Девица не била. Лапа отдельно от туловища проявилась прямо в воздухе и вмазала с размаху! А только что наш юнга столкнулся точно с такой же девицей в душевой. И если я успел с этой прелестницей перекинуться несколькими словами, то Джим с ходу получил по физиономии. Результат, как говорится налицо, – кивнул Блад на фингал юноши. – Именно потому ему пришлось драпать нагишом. Кстати, Алиса, глаз у тебя наметан, – не удержался от шпильки капитан, – опознание по заду – это чтото! Войдет в анналы криминальной хроники. Все спецы моей родной Эпсании будут на ушах стоять, повизгивая от восторга.

– Я думаю, не стоит обнародовать этот прискорбный факт, – покраснел Лепестков, сердито косясь на дочку.

– И я того же мнения, – улыбнулся Блад. – Итак, продолжим. Самого зверя ни я, ни Джим не видели. Видели лишь воздушное явление. Схлопотали от нее, только когда начали тянуть руки куда не надо. Я, чтобы проверить: не голограмма ли передо мной, Джим, возможно, с той же целью, – усмехнулся Питер. – Коснуться дивы не удалось никому. Сразу удар со всеми вытекающими отсюда последствиями. В душевой я обнаружил уже более реальные следы. Мокрые отпечатки звериных лап. Прошу обратить внимание: только их. Следов девушки не было. Именно поэтому у меня возникло предположение о наведенном мороке. Отсюда вывод: зверь агрессивен, если ктото куда не надо тянет руки. Объясняю это так подробно, потому что мне сейчас потребуется помощь всех членов экипажа и вам придется почти безнадзорно гулять по этажам. Так что, если увидите белокурое видение, руки к ней не тянуть. Лучше сразу станером. А теперь о главном. После входа в подпространство произошла авария. Суть ее объясняю в трех словах: отказали скачковые двигатели.

– Кэп, а ты уверен, что они отказали? – вскинулся Гиви.

– Да. Я только что оживил инфопанель. Итак, двигатели отказали, но, чтобы произвести ремонт, их надо найти.

– Не понял… – опешил Фиолетовый.

– Они пропали, – пояснил Блад.

– Как пропали? – выпучил глаза штурман.

– Молча, – коротко ответил Питер. К сожалению, он смотрел в тот момент на Фиолетового и не заметил, как многозначительно переглянулись юнга с гномом. – Пропали, и все. Если мы их вовремя не найдем и не приведем в порядок, то корабль начнет консервацию, а нам придется лечь в анабиозные камеры. До часа Х осталось меньше суток, а если быть точнее, то девятнадцать с половиной часов.

– А наши зверушки? – ахнула Алиса.

– Будем надеяться, что анабиозных камер на всех хватит, но я бы предпочел заняться поисками двигателей, а не этой ерундой, – жестко сказал Блад. – Сергей Павлович, сколько времени зверинец может обойтись без вас? – повернулся капитан к профессору.

– Корма им насыпали достаточно. На сутки хватит, – уверенно ответил Лепестков.

– Вот и прекрасно. Тогда разделимся на группы и начнем исследовать корабль. Первоочередная задача – составить его подробную схему. В объеме. На всех уровнях. Это довольно хлопотно, но просто. Для этого надо спускаться или подниматься по лестницам. Предупреждаю сразу: лифтами не пользоваться, сердцем чую – опасно. На уровнях вы находите пожарные щиты…

– А это что такое? – спросил Фиолетовый.

– Это то, что вы приняли за исторический музей, – усмехнулся Блад. – Пожарный щит, на котором крепится конусообразное ведро, топор, багор и огнетушитель. Рядом с ним на стене висит схема эвакуации при пожаре. Это очень удачно. Именно ее мы и скачали на этом уровне в Иторы и коммуникаторы. Итак: идете, находите пожарный щит, копируете данные со схемы исследуемого яруса и пересылаете их на мой коммуникатор, где будет накапливаться информация… Впрочем, эти данные вы можете пересылать всем. Такая информация лишней не будет. Жаль только, что не все древнеэпсанский знают. По мере накопления информации будет создаваться объемная схема корабля, что поможет нам в поисках пропавших двигателей. Скорее всего, в процессе трансформации «АраБеллы» их занесло в какойнибудь другой отсек. К счастью, десять уровней, начиная со сто десятого и кончая сто девятнадцатым, уже исследованы. Гивиниан, перекиньте эти данные на наши приборы. – Бортмеханик активировал свой перстень на передачу, перекидывая информацию. – Прекрасно. Алиса, профессор и штурман исследуют верхние уровни. Для ускорения процесса вы там разделитесь. Штурман для начала берет на себя со двадцатого по сто двадцать девятый уровень, профессор с Алисой – со сто тридцатого по сто тридцать девятый. Юнга и боцман исследуют нижние уровни. Каждому по десятку этажей.

– А вы, капитан? – спросила Алиса.

– Я сижу здесь и анализирую полученную информацию. У меня есть преимущество: знание языка, и оно должно помочь мне в анализе ситуации. А теперь вооружайтесь!

Блад кивнул Гиви, и тот вывалил на стол извлеченные из сейфа капитана станеры.

– Не думаю, что в этом есть необходимость, – засомневался профессор. – Мы с дочкой умеем обращаться с животными…

– Рад за вас, но оружие из рук не выпускать! – тоном, не терпящим возражений, приказал Блад. – Было уже два нападения. Если б не жесткий лимит времени, я бы вас с Алисой вообще в каюте запер до поимки этого зверя, а нам к тому же придется разделиться. Животное обладает способностью превращаться в невидимку. Так что при любом подозрительном шорохе или движении палите, не раздумывая. Потом разберемся, кого пристрелили. Вопросы есть?

– Вопросов нет, – засовывая станер за пояс, сказал Джим. – Беру на себя с сотого по сто девятый ярус.

– Уговорил. Я займусь теми, что пониже, – не стал возражать Гиви.

– Ну, раз всем все ясно, тогда на выход, – приказал Блад. – Жду информации. Я буду в рубке.

20

Чем дальше Черныш разыгрывал космического волка, тем больше вживался в роль и уже на полном серьезе ощущал себя не артистом на подмостках сцены, а настоящим капитаном. Положение было серьезное. Что собой представляет процесс консервации, он не знал, где находятся анабиозные камеры – тоже, а часы продолжали неумолимо тикать, ведя обратный отсчет.

Питер Блад сидел на капитанском кресле, анализируя поступающую информацию. Данные с каждого уровня он лихорадочно сканировал взглядом в поисках подсказки и на какомто этапе понял, что давно уже ищет не пропавшие двигатели, а анабиозные камеры.

– Да чтоб меня приподняло и прихлопнуло! – разозлился Блад и попытался сосредоточиться на главной задаче, однако мысли упорно возвращались к этим проклятым камерам, которые он на схемах пока не находил.

Подспудно капитан понимал, что процесс консервации означает отключение всех систем жизнеобеспечения, а спасение экипажа и пассажиров именно в них. Но если они залягут в эти камеры, то кто извлечет их оттуда и, самое главное, когда? Сколько миллионов, а то и миллиардов лет придется блуждать в космосе, пока на их корабль ктонибудь не наткнется? Питер потер пальцами воспалившиеся от напряжения глаза. Чтото он делает не так. Чтото упустил, явно упустил. Но что именно? Так… камеры… а где гарантия, что эти камеры уже не заняты? Блад похолодел. Что, если Джим был прав и они действительно попали на мертвый корабль? Он же огромный! Настоящий межзвездный лайнер. Тыгыдымский конь с кошачьими лапами, девица с острыми ушами… А что, если появление посторонних на корабле вызвало соответствующую реакцию и ктото успел покинуть анабиозную камеру? Да запросто. А что, если они оттуда всей толпой полезут?

Развернулась новая голограмма. Это были данные о сто тридцать восьмом ярусе от Алисы и профессора. Бладу сразу бросились в глаза просторные помещения этого уровня, расположенные вплотную к внешней обшивке корабля.

– Ангары… – прочел Блад. – Блин! Ну конечно! Здесь же должны быть спасательные шлюпы! Только вот вряд ли на них найдутся скачковые двигатели. Так, а чтото от моих гавриков давно посланий не было.

Питер высветил все уже полученные данные в объеме и начал искать на нижних ярусах Джима с Гиви, но обнаружил их почемуто гораздо выше. Зеленые точки, отмаркированные им буквами «Г» и «Д», двигались совсем не в том направлении. Они, явно объединившись, лезли вверх, стремительно приближаясь к зоне ответственности штурмана, который копошился… нет, почемуто уже не копошился на сто двадцать седьмом уровне. Блад поспешил включить связь.

– Фиолетовый, что там у тебя стряслось? – Штурман не отвечал. – Провалиться! Неужели на киску нарвался?

Капитан выхватил из ножен шпагу, перевел ее в режим бластера и пулей вылетел из рубки. Станер, засунутый за пояс, он проигнорировал. Было уже не до сантиментов. Единственного штурмана на корабле он не собирался терять. Блад мчался по лестничным пролетам вверх, мысленно проклиная себя за безалаберность. Его команда и та раньше него почуяла неладное, на помощь спешит, а он рохля…

До сто двадцать седьмого уровня оставалось всего полпролета, когда до капитана донесся сердитый голос Гиви:

– Джим, он нам нужен был живой!

– Да не я это! Создателем клянусь! Пальцем не тронул. Я уж его и тряс и по щекам хлестал, а он все дрыхнет!

Блад удрученно вздохнул и двинулся на голоса.

– Так он живой? – обрадовался Гиви.

– Ясен хрен!

– Тогда есть шанс. Сейчас я бластером его слегка прижгу – в момент проснется и все выложит нам, гад!

– А потом?

– Штурманские карты из него выбьем, и в утилизатор.

– Правильно, – одобрил юнга, – нам на борту такая крыса не нужна. Вот только кэп…

– А чего кэп? Спишем на несчастный случай! Тут же тыгыдымский конь по коридорам скачет. Будем считать, что это он его схарчил. Но сначала пусть все выложит!

– Что именно выложит? – поинтересовался Блад, выходя изза поворота коридора.

Юнга с бортмехаником отпрыгнули от Фиолетового и, словно нашкодившие пацаны, начали прятать за спину оружие. Причем если оружием бортмеханику служила верная отверткабластер, то у Джима в руке был лично им отточенный об кафель «томагавк». Штурман лежал под схемами рядом с пожарным щитом и откровенно давил храпака. Судя по всему, он был пока в порядке. Разве что щеки имели не совсем здоровый алый цвет.

– Так что ты хотел из него выбить, Гиви? – спросил капитан, приближаясь к обормотам.

– Скачковые двигатели, – хмуро буркнул гном.

– Так вы опять за старое? – наливаясь холодной яростью, прошипел Блад. – Забыли, о чем недавно говорили? Этот вопрос вроде бы закрыт.

– Кэп, мы тебя, конечно, уважаем, но тут ты не прав! – смело сказал Джим. – Корабль свихнулся, после того как эта гнида вогнала в него свою программу и мы врубили скачковые. Я этих гэбэшников знаю. От них любой подлянки можно ждать.

– Гэбэшников? – нахмурился капитан.

– Тебе не все про Федерацию известно, – зачастил Джим. – Из этой зоны за кордон без стукача хрен кого выпустят. Один гэбэшник в группе всегда есть. Чтоб за моральным обликом следить.

– И сделать все, чтоб верные сыны отчизны не кинулись в объятия прогнившего капитализма, – явно цитируя когото, с пафосом продекламировал гном.

– Значит, он, повашему, стукач? – Блад уже едва сдерживался.

– А кто еще? – пожал плечами Джим. – Профессор? Алиса? Козе понятно, он! Ни одного члена команды корабля не выпустят из Федерации, если он не даст подписку поработать стукачом на безопасность.

– Ну а ты в ГБ какое звание имеешь? – Светящийся клинок шпаги Блада метнулся вперед и замер в паре сантиметров возле горла юнги.

– Нет у меня званий… – пролепетал, стремительно бледнея, Джим.

– А я думаю, есть. – Глаза Питера сузились, и юнга понял, что шутки кончились. Если он не скажет правду, Блад его убьет.

– Ну, есть.

– Что?!! – завопил Гиви.

– Да ничего! – Юнга быстро пришел в себя и начал злиться. – Есть почетнейшее звание: стукач! Прохожу под кодом агент 007. А куда деваться, если папа генерал? И чтоб сын да не работал на ГБ? Дудки! Только я никого еще не сдал и сдавать не собираюсь. У меня все кореша по отчетам белые и пушистые.

– Ты не сын ученого, – опустил шпагу Блад. – Так я и думал. И чего за кордон решил податься? Генеральских сынков и на Земле неплохо кормят.

– Кто спорит, – поморщился с досадой Джим. – Вроде все есть, положение у папы, дай Создатель каждому, а свободы нет. И воспользоваться тем, что есть, толком невозможно. Добрые друзьятоварищи тут же стуканут, что сын высокопоставленной особы пропитывается духом чуждой идеологии. А тут про подготовку к эксперименту в Институте Времени узнал и…

– С тобой все ясно. Значит, так, уроды. Вы, кажется, забыли, кто здесь капитан. И забыли, что ваш капитан дал слово вернуть всех пассажиров живыми и здоровыми на Селесту.

– Он не пассажир, – пробормотал Джим.

– Я слово давал за всех! Говорю в последний раз. Больше повторять не буду. Еще раз нечто подобное повторится, порубаю всех в капусту! Мы здесь все одна команда и должны быть готовы друг за друга жизнь отдать. Всё поняли, уроды?

«Уроды» втянули головы в плечи и чтото не совсем согласно промычали.

– Всё поняли?!! – зарычал Блад.

– Всё.

– Всё.

– Тогда взяли его под белы ручки – и в каюту. Столько времени изза вас потерял, придурки! – Взбешенный капитан в выражениях не стеснялся.

Фиолетовый зашевелился на полу, открыл глаза и попытался сесть. Гном кинулся к нему на помощь.

– А эта где? – сонно хлопая глазами, спросил штурман.

– Кто – эта? – склонился над ним Блад.

– Зверюга. Черная такая. Пасть разинула, и на меня. Больше ничего не помню.

– Наверно, уже далеко. Встать можешь?

– Вроде. – Штурман встал, потряс головой, потер пальцами глаза. – Я что, спал?

– Да еще как, – закивал Джим. – Едва разбудили.

– Всем вернуться на места и продолжить работу, – жестко сказал Пит. – И все делать бегом. Время не ждет. Джим, дай сюда томагавк. Нечего изображать индейца.

Отняв у юнги топор, капитан поспешил обратно в рубку. У него вдруг появилось ощущение, что скоро чтото произойдет. Еще до начала консервации произойдет. И это ощущение надвигающейся беды заставило его шевелить ногами. Шестое чувство не обмануло Блада. Пока он отсутствовал, ситуация в рубке изменилась. Пульт наполовину ожил. На нем тревожно мерцала сигнальная лампа, отбрасывая отблески на стены и потолок, а на инфопанели высвечивалась уже совсем другая надпись:

ТРЕВОГА! Резкий скачок потребления энергии в скачковых двигателях. Всем пассажирам и членам экипажа занять места в спасательных шлюпках. До взрыва осталось 0 ч. 5 м. 18 с.

И шел другой отсчет!

Сердце Блада ухнуло вниз. За оставшееся время никому не успеть добраться до спасательных шлюпок.

– Думай, башка, картуз куплю! – треснул себя по голове Питер, пытаясь выбить из нее хотя бы одну идею.

На коммуникатор Блада пришли сразу три голограммы от поисковых групп. Они были недостающими для создания объемной схемы пятидесяти ярусов центральной части корабля, и она развернулась перед ним во всем великолепии. Капитан лихорадочно сканировал взглядом схему, пытаясь зацепиться хоть за чтото, и ему это удалось!

– Болван! Как же я раньше это не заметил? – простонал Блад, отметил нужную точку на плане, выскочил из рубки, за какимто чертом прихватив с собой отнятый у Джима топор, и помчался что есть духу вдоль по коридору, торопливо связываясь со своей командой на ходу.

– Все поисковые работы свернуть. Пассажирам немедленно вернуться в рубку. Всем членам экипажа в двигательный отсек. Бегом. Это срочно!

«Идиот, – мысленно проклинал себя Блад на бегу, – такой ерунды не заметить! Все же было на виду!»

Да, будь на месте артиста обычный инженерконструктор или просто человек с хорошим пространственным воображением, сразу бы заметил, что габариты двигательного отсека, указанного на схеме плана эвакуации, не соответствуют габаритам помещения, из которого пропали двигатели. Оно вообще было инородным телом на этом гигантском корабле.

Блад мчался во весь дух, мысленно отсчитывая оставшиеся до взрыва секунды и проклиная гигантские размеры корабля. Он оказался ближе всех к отсеку, а потому ворвался в него первый, уже слыша за спиной встревоженные голоса Гиви, штурмана и Джима, галопировавших по коридору. Подскочив к стене, капитан выхватил шпагу, заставил ее сиять и вырубил огненным клинком в ней дверь. Кусок металла с оплавленными краями рухнул ему под ноги. Блад без раздумий перепрыгнул через него, ринулся в пролом и сразу оказался в мире гигантских механизмов, назначения которых не понимал. Впрочем, они капитана не волновали. Его целью были сиротливо лежащие в самом дальнем углу скачковые двигатели. В глаза сразу бросился раскалившийся почти до малинового цвета силовой кабель, питающий движки.

И тут завыла сирена.

– Всем срочно покинуть корабль, – проскрежетал механический голос, до взрыва осталось десять… девять…восемь…

– Заткни хлебало!!! – проорал взбешенный капитан.

– …пять… четыре…

Блад прекрасно понимал, что не успеет добежать и в отчаянии со всей дури, практически не целясь, метнул вперед топор.

– …три… два…

Его учили на спецназовца, ножи метать без промаха умел, но на индейца Блада не учили. Тем не менее заточенное об кафель до остроты бритвы лезвие попало точно в цель, с хрустом перерубило раскаленный кабель. Яркая вспышка ударила по глазам, и наступила тьма…

21

– Глазам своим не верю! Капитан, корабль стал прежним! – Штурман окинул взглядом двигательный отсек с порушенными переборками и уставился на движки. – Три двигателя! Так вы, выходит, не шутили, капитан? Работали все три?

– Как видите, – пожал плечами Блад.

Гном выдернул за рукоять топор, застрявший в переборке.

– Кэп! Ты только посмотри, он даже не расплавился.

Капитан засунул шпагу в ножны, взял в руки топор. Сталь после взрыва приобрела серый оттенок и покрылась мелкими прожилками замысловатых узоров. В холодном оружии Блад разбирался и сразу распознал металл.

– Булат…

– Умели в древности делать томагавки, – уважительно кивнул гном.

– Кэп, дай поносить, – начал канючить Джим.

– Детям оружие доверять опасно.

– Так ведь это я его точил!

И тут в машинном помещении появилась Нола.

– Господа, вас в рубке ожидают пассажиры. Они очень взволнованы и жаждут с вами пообщаться.

– Ну наконецто ты заговорила, – обрадовался Питер.

– Пришлось кое с кем разобраться, чтоб голос вернуть. Да, капитан, как только освободишься, загляни в свою каюту. Есть приватный разговор.

– Ну это уже слишком! – разозлился Гиви.

– Вот дорастешь до капитана, докладываться буду тебе лично, шалунишка, – рассмеялась Нола и повернулась к Бладу. – А ты там с пассажирами давай недолго. Я буду ждать… я буду очень ждать… – Прелестница томно вздохнула, послала воздушный поцелуй капитану и растворилась в воздухе, на прощанье игриво вильнув бедром.

– Оууу… – простонал Джим, – …кэп, я тебе завидую. Всетаки хорошо быть капитаном.

– Так, Гиви, – решительно сказал Блад, – как только выдастся свободная минута, сядешь за пульт и прочистишь своей красотке программные чакры, пока нашему юнге окончательно башню не снесло.

– Да, – кивнул штурман, – такая программа для корабля, где столько мужиков… – Фиолетовый замялся.

– И всего одна девушка, опасна, – закончил его мысль Блад. – Очень хорошо, что мы сейчас одни и речь зашла об этом. Узнаю, что ктонибудь начнет приставать к Алисе со всякими непристойностями, – Питер в упор посмотрел на юнгу, – ноги из задницы выдерну и пришить назад не дам!

– Чё сразу ято, кэп! – возмутился Джим.

– На воре шапка горит, – усмехнулся Блад. – Знаю я, какие мысли в твоем возрасте в голове бродят. Сам когдато такой был. Все в рубку! Надо разобраться, куда нас после аварии занесло.

Теперь путь до рубки много времени не занял. Там их ждали взволнованные пассажиры.

– Капитан, мы слышали странное объявление. – Лепестков протер очки, нацепил их на нос и убрал платок в карман. – Чтото насчет взрыва и… Ой, а зачем вам томагавк? – Сергей Павлович уставился на топор.

– Вы не поверите профессор, но он всем нам только что спас жизнь. Я использовал инструмент по назначению, и корабль пришел в норму. Все уже в порядке, – успокоил Лепесткова Блад. – Неисправность устранена, и, как видите, обошлось без потерь.

– А как наши зверушки? – тревожно спросила Алиса. – Среди них тоже нет потерь? Папа, надо пойти проверить.

– Нет смысла бежать далеко, – тормознул девчонку Блад, – Нола!

В рубке появилась гнома.

– Капитааан, я тебя жду в каюте, – капризным тоном заявила голограмма. – Разговор должен быть приватным.

– Успеешь. У меня к тебе вопрос. С грузом все в порядке?

– А чего ему сделается? Жрут ваши зверушки, ревут и гадят. Сейчас там дроиды порядок наводят.

– Но они все живы?

– Все, – уверенно сказала Нола.

– Значит, контроль над кораблем восстановлен?

– Полностью.

– Где мы находимся в данный момент?

– Недалеко от Блука, в зоне действия планетарных антигравов корабля. Я их уже включила. Завтра после полудня по корабельному времени будем на месте.

Штурман при этих словах нервно икнул.

– Не может быть… – Фиолетовый активировал свой Итор, в воздухе развернулась виртуальная панель, и он начал долбить по ней пальцами.

– Что вас так взволновало? – заинтересовался Блад.

– Курс… прокладка курса… и скорость. До Блука три недели лету в подпространстве, а прошло меньше суток с момента старта… и главное – попасть сразу в зону антигравов… это же опасно – выныривать так близко от звезды. На таком расстоянии, – штурман наморщил лоб, – дисперсия ошибок… погрешность… да любая случайность может зашвырнуть корабль прямо в ядерную топку местного светила!

– Успокойтесь, друг мой, – мягко улыбнулся Блад. – Наш корабль очень быстроходный и обладает завидной точностью.

– Создатель… – Чтото в ответе на запрос от штурманской программы корабля заставило Фиолетового покачнуться, и он поспешил свернуть голограмму, которая нырнула в его Итор.

– Вам нехорошо? – заботливо спросил Блад.

– Да, голова чтото закружилась.

– Приказываю разойтись всем по каютам и лечь спать, – распорядился капитан. – Старт был феерический, сутки бурные, нервов потрачено много, а потому всем надо отдохнуть и восстановить перед посадкой на планету силы. Время у нас есть. Всё ясно?

– Всё!

Штурману приказ дважды давать было не надо. Он первым ринулся из рубки, спеша оказаться в своей каюте, чтоб наедине проанализировать скачанные данные. Если верить им, корабль за несколько часов пролетел чуть больше миллиона световых лет, преодолев почти половину расстояния до туманности Андромеды, а затем за какуюто ничтожную долю секунды вернулся из межгалактического пространства обратно. Но не к Селесте, откуда начался прыжок, а точно к цели, белому карлику, вокруг которого вращалась планета Блук.

Глядя на него, потянулись к выходу и остальные. Последним рубку покинул капитан. Он, как и все, устал, но подозревал, что ему лично отдыхать не придется. Нола наверняка приготовила для него какиенибудь пакостные новости. Да и у Блада к своевольной программе накопился ряд вопросов.

Каюта капитана, как, впрочем, и все на корабле, вернулась в норму. Единственным напоминанием о прежней метаморфозе был лишь булатный томагавк и гитара поверх одеяла в спальне Блада. Исчез мамонт Билли над каминной полкой, исчез сам камин, исчез портрет, исчезло все. Капитан подошел к сейфу, набрал пароль. Он остался прежний и среагировал на код «Черныш». Внутри сиротливо лежал череп Йорика рядом с единственной золотой монетой, на которой был отчеканен гордый профиль капитана Блада. Это была монета, изготовленная лично им. Надписи о том, что на ней изображен император Эпсании Питер I, не было. Блад протянул к черепу руку.

– Можешь не стараться, я с ней уже разобралась, – донесся до него тихий смешок Нолы.

Питер обернулся, но вредной программы в гостевой комнате не обнаружил. Блад прошел в спальню. Голограмма в соблазнительном наряде возлежала на его постели рядышком с гитарой, пытаясь призрачными пальчиками тронуть струны.

– Вот что, дорогая, – строго сказал Блад, – Гиви будешь искушать. У меня другие вкусы. Так что там насчет духа Йорика? Как ты с ней разобралась?

– Посмотри сам.

Нола щелкнула пальцами, и в воздухе проявился дух Йорика, прикованный призрачными цепями к стене спальни. Девица дергалась в цепях и чтото беззвучно орала, переводя яростный взгляд с Нолы на капитана.

– Просто корабль призраков какойто, – удрученно вздохнул Блад. – И за что ты ее так?

– А не фиг в бортовой компьютер вирусы вгонять. Я сразу поняла: ее работа!

– С чего ты взяла? И вообще, зачем ей это надо?

– Скоро узнаю, – в руках Нолы появилась призрачная плетка, – она у меня все скажет!

– Да как скажет, если она немая?

– У меня и немые говорят. – Плетка исчезла, и в руках гномы появились клещи. Нола пощелкала ими и начала приближаться к пленнице с самым зверским видом.

– Э! Иезуит в юбке, ты мне это кончай, – заволновался Блад. – Пытки запрещены Европейской конвенцией о защите прав человека.

– А насчет вирусов в этой конвенции ничего не говорится?

– Вроде нет.

– Тогда будем пытать.

– А ну стоять! Еще вопрос, кто из вас вирус. И у меня ощущение, что этот симпатичный вирус постоянно пытается меня о чемто предупредить.

Голограмма духа Йорика азартно закивала головой.

– Капитан! – возмутилась Нола. – Я – лицензионная программа! – В ее руках вместо клещей появился свиток со сломанной печатью. – Немножко Гиви взломанная, немножко измененная, но все равно лицензионная программа, а вот она конкретно вирус и ей нет места в бортовом компьютере! Как она вообще в него из черепа запрыгнула, понять не могу!

– Для этого у нас есть классный программист, и завтра мы его этой проблемой загрузим. А ты, вместо того чтоб дурью маяться, лучше бы проанализировала жестикуляцию своей пленницы. Она в присутствии Алисы и профессора нам перед стартом с Селесты такое показала!

– Видела, – злорадно захихикала Нола. – Я даже Гиви такое стеснялась показать, а эта бесстыдница…

– Тебя ж там не было.

– Кэп, ты забыл, что я программа, и за тобой так интересно наблюдать!

– Тьфу! Ладно, программа. Давай лучше подумаем, что этим жестом она хотела нам тогда сказать.

– Чего ж там непонятного? – пожала призрачными плечиками Нола. – Помоему, все ясно. Буквально прямым текстом заявила, что если тебе в задницу сразу три петарды запихать, то улетишь не в подпространство, а прямо на тот свет.

– Так это она о движках? – ахнул Блад.

– Конечно!

– Так почему ты меня сразу не предупредила? – рассердился Пит.

– Ну… если честно, это я чуток позднее, после включения двигателей, поняла, – сморщила носик Нола.

– Так, значит, этот вирус совсем даже не вирус, и он на нашей стороне, – сделал вывод Блад.

– В чемто он помог, – не стала спорить Нола, – но, пока дух Йорика в компьютере, я не могу нормально управлять кораблем! Опять же, как без скачковых двигателей летать буду? Пусть даже во мне три дохленьких двигателя сидело, но до Селесты, а потом сюда они нас донесли. Ну и зачем их было рушить?

– Начнем с того, что никто их не рушил, и кончим тем, что от питания отсек их я, а не дух бедного Йорика, – сердито буркнул Блад и задумался. – Интересно. Я его Йориком нарек, а он явился в женской форме. Почему?

– Вот тут ответ дам точный, – захихикала программа.

– Давай.

– Ты когда дроидам из линзы череп выточить велел, что им дал за образец?

– Да взял из энциклопедии бортового компа какуюто черепушку и сунул ее роботам.

– Молодец! Там была изображена женская черепушка. Вот так твой Йорик и сменил ориентацию.

– Тьфу!

Блад снова задумался. До Селесты они действительно долетели без проблем. Проблемы пошли после старта с пограничной планеты. Как раз тогда, когда появились пассажиры и наспех сооруженный им артефакт. Лепестковы явно ни при чем. Остается дух Йорика и Фиолетовый…

– Так, подержи ее в цепях, пока не разберемся, что к чему, но без садизма. Никаких пыток.

– Ладно, – с сожалением вздохнула Нола.

– Теперь ответь мне на один вопрос: в нашем зверинце все звери на месте?

– Все, что заявлено в таможенной декларации. Все звери в своих клетках сидят.

– Погано… – пробормотал капитан. – От этого вопросов еще больше. Ладно, разберемся. У тебя ко мне все?

– Нет, есть еще парочка предостережений.

– Валяй, предостерегай.

– Первое: следи за Джимом.

– За этим пацаном нужен глаз да глаз, – согласился Блад. – А что второе?

– Второе: следи за Джимом на Блуде.

– На каком еще Блуде? – выпучил глаза Пит.

– На планете, к которой мы подлетаем. Это в Федерации ее называют Блук. У первого контактера с той дурной планеты были проблемы с дикцией, вот и внесли в справочники неправильные данные. А настоящее название этого вертепа – Блуд!

22

Блад плюхнулся, не раздеваясь, на кровать и погрузился в размышления. Полученная от Нолы информация разогнала усталость и заставила забыть про сон. Он вспоминал все произошедшее с ним за дни с момента появления в этом мире. Перебирал в уме события, подходил к ним так и эдак, но данных для серьезного анализа было слишком мало. И слишком много странностей. Причем все странности упирались в доставшийся ему с подачи Гиви корабль. Промучившись так часа два, Блад решил остановиться на стоящих перед ним очередных проблемах. Это было проще. Итак, проблема номер один: Джим. Ну, с Джимом все понятно: озабоченный подросток. Самое простое – оставить его на корабле, пока они не уладят все дела на Блуде, но это жестоко. Мальчик вырвался на волю за пределы Федерации не для того, чтобы сидеть взаперти. Да и оставлять его одного на корабле чревато. Пусть лучше будет на глазах. Проблема номер два: скачковые движки. Включать их опять – чистейшее самоубийство. Значит, на Блуде надо купить новые. Вернее, новый. Один, но хороший и надежный. Однако на один двигатель у него в наличии всего лишь один золотой и на него движок не купишь. Значит, либо на Блуде надо будет денежек добыть, либо заставить раскошелиться ученых. Должны же были их в дорогу финансами снабдить. Правда, последний не самый лучший вариант. По договору их задача – горючее и провиант, все остальное лежит на экипаже. И наконец, проблема номер три: белокурая девица с черной киской, величиной с приличную пантеру. Если девицу еще можно списать на призрак, вместе с Нолой и духом Йорика в юбке их здесь бродит целых три, то киска на духа ну никак не тянет. И следы после себя на полу оставляет, и в морду неплохо дает. Удивительно, что от ее лап никто еще серьезно не пострадал. Однако и киска и остроухий призрак появились на корабле сразу после прыжка в подпространство, когда корабль развернулся в трехкилометровую громадину с кучей спасательных шлюпов и анабиозных камер, до которых они в процессе исследования не успели добраться. Но, может, эта парочка так и осталась в той, дикой версии корабля? Сомнительно. Похоже, все живые существа вернулись в старый вариант каботажника, и вряд ли киска будет исключением. Но откуда она здесь, черт побери?!! Да какая, впрочем, разница? Если по кораблю бродит неучтенная тигра, ее надо изловить и засадить в клетку. А потом разберемся, что с ней делать. Так, от чего там наш Мурзик тащился? Блад вспомнил подаренного на день рождения маме очаровательного котенка, очень скоро превратившегося в наглого рыжего кота. Мурзик конкретно тащился от сметаны, мяса и хлорки. Больше всего от последнего. Хлорка действовала на него как эротическое видео на озабоченных подростков, и он начинал кататься по полу, сладострастно мяукая и урча. А вот валерьянка, вопреки общему мнению, как ни странно, оказывала прямо противоположный эффект. Мурзик от нее шарахался как черт от ладана.

Блад спрыгнул с кровати и, не откладывая дела в долгий ящик, ринулся на корабельный камбуз. Дорога туда много времени не заняла. С сомнением посмотрев на миски, Питер остановил свой выбор на тазиках, один из которых наполнил сметаной, а другой мясом, слегка присыпав его сверху хлоркой, приготовил станер и спрятался за холодильник. Запахи потихоньку распространялись через системы вентиляции по отсекам корабля, а тыгыдымский конь кошачьей породы все не шел. Прошел час, затем прошел второй. Ноги капитана затекли. Он собирался уже плюнуть на свою затею, когда со стороны коридора до него донеслись подозрительные звуки. Это были тихие и явно крадущиеся шаги. Команде и пассажирам он дал приказ отсыпаться. Все за эти сутки вымотались и наверняка уже дрыхнут в своих постелях, а значит, это – безбилетный пассажир. Вот свезло так свезло! Не тыгыдымского коня, так безбилетника поймаю, сообразил Блад. Симпатичного такого безбилетника, с острыми ушами.

Безбилетник на кухню заходить не стал. Прошел мимо, и его крадущиеся шаги стали удаляться. Такой расклад Блада не устроил. Покинув свое укрытие, он скользнул к двери, осторожно выглянул наружу и понял, что ошибся. Облом. Это была не эльфа. По коридору, тревожно озираясь, крался Лепестков с черным саквояжем в руках. Блад едва успел убрать голову в дверной проем, когда тот, явно не в первый раз, оглянулся на ходу. К счастью, Сергей Павлович его не заметил.

«Тактактааак… Ай да профессор! – мысленно присвистнул Питер. – А не ты ли на полставки подрабатываешь в КГБ? Как нехорошо! А мы на Фиолетового грешили. Что ж тебя так плохо в органах готовили? Кто так крадется? Надо с пятки на носок ступать и не сопеть при этом как паровоз».

Блад сделал паузу, дав возможность профессору скрыться за поворотом коридора, выскользнул из кухни и начал преследование по всем правилам шпионского искусства, ориентируясь на его сопение. Преследование привело его к грузовому отсеку, в котором витали характерные ароматы зверинца.

Да… зверей здесь было много. И не все из них спали. Рычание, хрюканье, повизгивание заглушили все остальные звуки, и профессор, не опасаясь больше слежки, уже более уверенно пошел к своей цели. Она располагалась совсем рядом с входом в трюм, на втором ярусе поставленных друг на друга клеток.

– Ну вот, я так и знал! – расстроился профессор, глядя на зеленую встопорщенную птицу, которая долбила клювом по стальным прутьям решетчатого дна пола. Разодранная в клочья подстилка лежала в стороне. Габариты курочки впечатляли. Она была со страуса величиной и главное, шипела совсем не покуриному, пытаясь пробиться в клетку снизу. Там, на нижнем ярусе, сидел съежившийся от страха тигрокрыс размером с пекинеса, с ужасом косясь то на разгневанную курицу над собой, то на разбросанные по его клетке изумрудные яйца. – Ладно, не расстраивайся, моя золотая… Что? Всего четыре яйца? Но как же так!

Профессор выглядел расстроенным. Он явно рассчитывал на большее. Сергей Павлович открыл дверцу нижней клетки, шелчком отбросил в сторону рванувшего на волю тигрокрыса, бережно извлек крупные зеленые яйца с изумрудной скорлупой, переложил их в свой саквояж, закрыл клетку и направился в обратный путь. Блад не стал ждать, когда столкнется с ним нос к носу, метнулся в сторону и скрылся за ближайшим поворотом коридора. Профессор покинул трюм и поспешил с добычей в свою каюту, бережно прижимая саквояж к груди.

– О господи, – грустно вздохнул Блад, – неужто все так просто? Вульгарная контрабанда. А что? Идеальный вариант. По накладной курочка зеленая одна? Одна. А яички, что она в пути снесет, к таможенной декларации уже отношения не имеют. Это навар. И киска, чую, из того же теста. Она ж невидимой бывает. Легче легкого на борт незаметно протащить. Ну, профессор! Ну, деляга! Завтра я с тобой отдельно разберусь!

Разочарованный результатами охоты, Блад побрел назад на кухню. Сметана с мясом в тазиках оказались нетронутыми. Значит, и тут облом.

Тыгыдым… тыгыдым… тыгыдым… Неужто все же повезло? Блад метнулся за холодильник, напружинился, торопливо устанавливая на станере максимальный режим заряда. Тыгыдым… тыгыдым… Судя по звукам, зверь уже был на кухне. Тыгыдым… Внезапно клацанье когтей по кафельному полу прекратилось. Питер затаил дыхание. Очень хотелось выглянуть, но капитан сдержался из боязни спугнуть. Чтото зачавкало, а затем… Бум… бум… Каждый удар сопровождался шарканьем тазика по кафельному полу. Блад осторожно выглянул изза холодильника. В центре камбуза, покачиваясь на нетвердых лапах, стоял здоровенный кот и бодал лобастой головой тазик с мясом, присыпанный хлоркой.

– Мяааууу…

При этом с котом творилось чтото невообразимое. Он, то исчезал в воздухе, подергиваясь легкой рябью, то опять проявлялся и при этом медленно, но верно уменьшался в размерах! И чем становился меньше, тем сильнее на него действовали ароматы хлорки. Под конец окончательно одуревший кот помотал головой, пытаясь разогнать туман перед глазами, его качнуло в сторону, он плюхнулся в соседний тазик со сметаной и, продолжая уменьшаться, начал конкретно в ней тонуть, так как размером был уже с котенка. Блад выскочил из своего укрытия и вытащил его из тазика за шкирку. Котенок посмотрел на него умильными осоловелыми глазками, сладострастно мяукнул и потянулся к капитану всеми четырьмя лапками.

– Эк тебя развезло! Нет уж, дудки, целоваться я с тобой не буду.

Шарканье со стороны коридора заставило Блада насторожиться. Провалиться! Не корабль, а проходной двор! Поозиравшись, Пит обнаружил на плите кастрюлю, недолго думая затолкал туда котенка и прикрыл сверху крышкой. На камбуз вошла заспанная Алиса в ночном халатике и в шлепанцах на босу ногу. Как сомнамбула, не замечая Блада, она приблизилась к холодильнику, достала из него бутылку молока и начала утолять жажду.

Бум!

– Мяаау! – То ли кастрюля оказалась маловата, то ли котенок вновь внутри подрос, но он азартно бодал крышку.

Алиса тут же окончательно проснулась, сообразив, что на кухне не одна.

– Ой! А вы что тут делаете, капитан?

– Суп варю, не видишь? – пропыхтел Блад, пытаясь удержать крышку.

– Мяаау!

– Из чего? – выпучила глазки Алиса.

Крышку Блад всетаки не удержал. Подросший кот выскочил из кастрюли, рванул к тазику с мясом, лизнул пару раз хлорки и начал кататься по полу, снова уменьшаясь.

– Тендарианская пантера! – взвизгнула от восторга девушка, увидев, как завибрировало тело котенка, растворяясь в воздухе. – Тот самый кот Баюн, в которого папа не верит!

– И пусть пока не верит дальше. – Блад сцапал котенка за шкирку, заставив его снова проявиться в воздухе.

– Да как не верить, когда вот он? – возмутилась девушка, села на корточки и начала гладить пальчиком черную шерстку на животике котенка. – Дай его мне, ты не умеешь с животными обращаться.

– Зато они с нами умеют. Видала, какой фингал под глаз Джиму эта киса поставила?

– Я видела, как он заходил в медпункт за мазью. Завтра его глаз будет как новенький. Сиди здесь, я за папой. Он должен увидеть это чудо.

– Куда?! – тормознул девчонку Блад, положив ей руку на плечо.

– Да говорю ж, за папой!

– Не спеши. Скажи сначала, этого зверя, – тряхнул в воздухе котенком капитан, – в таможенной декларации точно нет?

– Конечно!

– Вот что, красавица… – при этих словах Блада Алиса сразу же зарделась, – …давай пока про эту киску никому не скажем.

– Но почему? – удивилась девушка.

– Чтоб не расстраивать ее хозяина.

– А кто ее хозяин?

– Вот это я как раз и хочу выяснить. Ты умеешь хранить секреты?

– Разумеется.

– Тогда пусть это будет наш с тобой секрет. Договорились?

– Договорились.

– Тогда брысь отсюда! Марш в постель и до утра оттуда носа не показывай.

Блад шутливо щелкнул Алису по носу.

– Ну ты чего со мной как с маленькой? – обиделась девчонка, резво вскакивая на ноги. От резкого движения полы халатика распахнулись, и у Пита перехватило дыхание. – Мне уже, между прочим, восемнадцать лет!

– Через две недели будет. Нет, уже через тринадцать дней. И вообще, ты повторяешься, – пробормотал Питер вслед рассерженной девчонке. А как только остался один, добавил: – Кажется, в этом мире прошла мода на нижнее белье. Хотя и в мое время многие девчонки спали нагишом. Нола! – позвал Блад.

– Да, мой повелитель, – появилась гнома.

– Просвети меня.

– Насчет нижнего белья или этого зверя?

– С нижним бельем сам какнибудь разберусь. Насчет зверя давай.

– В базе бортового компьютера на такого зверя данных нет…

– Но тендарианская пантера, по словам Алисы…

– Такое же мифическое существо, как и кот Баюн.

– Но хоть какието ты можешь дать рекомендации? – рассердился Блад.

– Могу.

– Ну так давай!

– Учитывая метаморфозы зверя с размерами и фокусы с невидимостью, рекомендую поместить его в клетку повышенной защиты. Я взяла на себя смелость приказать дроидам изготовить ее, не дожидаясь твоего приказа. Клетку сюда уже несут.

– Оперативная работа, – похвалил Блад.

– Как только корабль начал функционировать нормально, все стало очень просто.

Дроиды втащили в кухню клетку, между прутьями решетки которой проскакивали искры.

– Э! Вы его так убьете! – заволновался Питер.

– Подстилка на дне клетки – прекрасный изолятор, – успокоила Блада Нола.

– А решетка?

– Пару искр в нос словит и больше к ней не подойдет. И самое главное – в размерах не увеличится.

– Это точно?

– Точно. В поле этой клетки метаморф бессилен. В каком виде мы его туда засунем, в таком виде он там и останется, пока не выберется наружу.

– Добро, – кивнул капитан, осторожно засовывая котенка в клетку. – Припрячьте его в контрабандной секции и приставьте дроида, чтоб ухаживал за ним.

– Считай, уже сделано, мой капитан.

Дроиды подхватили искрящуюся, с извивающимся на подстилке котенком клетку и потащили ее к выходу.

– Вот теперь можно и баиньки, – сладко потянулся Блад.

– Сказку на ночь рассказать? – низким грудным голосом промурлыкала гнома, демонстративно облизнув призрачные губы.

– Опять ты за свое! Брысь отсюда, бесстыдница!

– Вряд ли тебе теперь дадут заснуть прелести Алисы, – хихикнула Нола, испаряясь.

– Вот язва!

Блад двинулся в сторону своей каюты, решив, что на сегодня хватит и пришла пора действительно как следует поспать. Вот только сможет ли он теперь заснуть, увидев эти самые прелести Алисы? Тут Нола была права. Дьявол! Какого черта он пообещал генералу вернуть всех в целости и сохранности? Впрочем, гарантий сохранения невинности коекого из пассажиров Блад ему не давал. О господи, что за мысли в голову лезут? Это ж как обложка глянцевая: с виду красиво, а дальше статья, статья, статья! Она пассажирка. Причем несовершеннолетняя пассажирка. Пассажирка, и все!

С высоты своего почтенного возраста (целых тридцать два года!) к Алисе капитан относился как к симпатичному, немножечко наивному подросткунесмышленышу… до этого момента.

– Ремня бы тебе, малолетка, хорошего прописать, чтоб не дефилировала тут нагишом. Я ведь не железный.

– Чего ты паришьсято, капитан? – опять появилась в воздухе Нола. – Всего тринадцать дней терпеть осталось.

– Прибью, зараза!

Нола снова испарилась.

– Блин… надо срочно принять душ! Гормон, на место!

23

Дел впереди было еще невпроворот, а Блад чуть не проспал. Ночка выдалась тяжелая, заснул только к утру, и, если бы в его каюту не ворвался юнга, дрых бы капитан аж до прибытия на Блуд.

– Кэп! Я нашел в компе такое!!!

Блад сел на кровати, протяжно зевнул и начал одеваться.

– Чего ты там нашел?

– Бомбу!

– Чего?!!

– Говорю же тебе: бомбу! Помнишь, штурман вогнал в комп пакет программ прокладки курса к Блуку?

– Ну?

– Вот там она и была вместе с остальными штурманскими программами на все планеты, заявленные в маршруте экспедиции. Если после посещения этих планет наш корабль не возьмет курс обратно на Селесту, программа берет управление на себя и возвращает корабль принудительно. Любая попытка ей помешать включает режим самоуничтожения. Все виды двигателей идут вразнос, и бах! От нас одни молекулы по всей Галактике.

– Прелестно… – скрипнул зубами Блад.

– Говорил же тебе: мочить гэбэшника надо было! Впрочем, еще не поздно.

– Какая кровожадность! Без моего приказа Фиолетового не трогать. Он мог об этой бомбе и не знать.

– Как же! Все он знал, зараза!

– А папа тебе не рассказывал про методы использования людей втемную?

– Нууу… было чтото такое, – неуверенно протянул юнга.

– Вот тото и оно. Лучше скажи, ты эту бомбу можешь обезвредить?

– Уже обезвредил. Я же профи. Хотя вирус мерзкий был. Классный программист работал.

– В этой структуре лохов не держат. Уверен, что в бортовом компьютере больше никаких ловушек нет?

– Гарантий не дам. Мало ли какие еще туда вирусы с программой Фиолетового влезли?

– Не расстраивайся, юнга. До Блука доберемся, добудем там нормальный двигатель и нормальный комплект программ. Обнулим наш комп под корень, воткнем в него штурманские карты на всю Галактику, и гуд бай, Селеста. Пассажиров мы конечно же потом вернем, но на своих условиях. А может быть, и не вернем.

– В плен возьмем! – обрадовался Джим. – Как настоящие пираты!

– О господи, опять этот детский сад. Просто теперь я не считаю себя связанным словом с генералом, по крайней мере, в вопросе возвращения всех на Селесту. Подлянок не терплю. Защищать мы пассажиров, конечно, и дальше будем, и даже извозчиками поработаем, но, если пассажиры предпочтут вольную жизнь прозябанию на зоне, силком их на Селесту не потащу. Теперь понятно?

– Теперь понятно.

– У тебя все?

– Пока все.

– Тогда позови сюда Сергея Павловича. Мне с ним потолковать надо.

Блад тряхнул головой, разгоняя остатки сна, прошел в туалетную комнату, сполоснул лицо под краном, насухо обтерся полотенцем и двинулся в гостиную. Не успел он войти в комнату, как в дверь деликатно постучали.

– Входите! – крикнул Блад. – Открыто.

В гостиную вошел Лепестков.

– Ваш юнга сказал, что вы хотели со мной поговорить.

– Совершенно верно. Присаживайтесь, – Питер усадил профессора за стол и сел напротив.

– Я вас слушаю.

Блад начал разговор издалека:

– Профессор, вы чтите уголовный кодекс?

– Разумеется, – кивнул профессор. – А в чем, собственно, дело?

– Первый намек не понят, – удрученно вздохнул капитан. – Даю второй. Профессор, как наказывает Федерация своих граждан за контрабанду?

– Делает промывание мозгов. Очень неприятная процедура.

– А если это не помогает?

– Тогда преступника ждут принудительные работы на урановых планетах.

– Ну и? – Питер выразительно посмотрел на Лепесткова.

– Что «ну и»? – Профессор отвел в сторону глаза.

– И второй намек не понят, – расстроился Блад. – Уточняю: речь идет о вывозе за кордон крупной партии редких экзотических животных.

– Я вас не понимаю, – пролепетал Лепестков, сдергивая с носа очки, и начал шарить себя по груди в поисках кармашка с платочком.

– А мне кажется, прекрасно понимаете. – Насчет крупной партии Блад блефовал. Закинул удочку в расчете, что у профессора еще заначки есть. – Честно говоря, мне на ваши трения с законами Федерации глубоко плевать, но есть один момент, который затрагивает не только меня лично, но и весь экипаж: таможенная служба Блука. Если на корабле будут обнаружены не учтенные в декларации животные, корабль подвергнут крупному штрафу, а возможно, и аресту. Вы об этом не думали?

– Ну…

– А о том, что на Селесте нам воткнули вместе с вами и агента ГБ, вам известно?

– Не может быть! – ахнул профессор. – Она еще слишком молода!

– Тьфу! – разозлился Блад. – Ваша наивность меня просто поражает! Действительно натуральный ботаник. Как вы только на контрабанду решились, в толк не возьму.

– Фиолетовый? – поразился Сергей Павлович. – Не может быть! Я с ним работаю уже не один год. Прекрасный человек!

– А вы знаете, почему Николая Петровича называют Фиолетовым?

– Потому что у него фамилия такая.

– А я думаю, что у него прикрытие такое, что ему все фиолетово. Кстати, вы знаете, как обычно органы вербуют агентуру?

– Нет.

– Найдут зацепку, мелкий грешок, не найдут мелкий грешок, так крупный организуют, и вот человек у конторы на крючке. Или стучи, или здравствуй, зона.

– Какой кошмар!

– Согласен. Ну, с Фиолетовым мы так или иначе разберемся. Однако я к чему веду, профессор: жизнь дорожает, деньги дешевеют… – Блад сделал выразительную паузу и уставился на ученого.

– И? – наивно хлопая глазами, спросил Лепестков, опять не поняв намека.

– Фууу… – выпустил воздух Блад, надув щеки, и приступил к допросу по всем правилам. – Сейчас смотреть мне в глаза и говорить только правду: сколько зверей вы везете в подарок зарубежным друзьям, а сколько конкретно на продажу?

– Всех на продажу.

– О как!

– Федерации нужна валюта, – извиняющимся тоном прошептал профессор.

– Вам, как я понимаю, тоже.

– Это вы о чем? – потупил глаза профессор.

– О леваке Сергей Павлович, о леваке. Не включенном в таможенную декларацию товаре.

– Поймите, у меня дочь… – Профессору было очень стыдно. – Я не хочу, чтобы она в чемто нуждалась.

– Это я могу понять. Не пойму только, зачем было городить такой огород ради четырех яичек.

– Да вы знаете, сколько они стоят? – подпрыгнул профессор. – Моей Алисе до конца жизни хватит, даже если их просто перекупщикам продать.

– О господи, какой дилетантизм! – закатил глаза капитан. – Так, список всего левого товара мне на стол.

– Да какой там список? – пожал плечами Сергей Павлович. – Только эти четыре яйца и провез. Но, честно говоря, я рассчитывал на семь. В кладке изумрудной курицы порой до десяти яиц бывает.

– Сколько собирались за них выручить?

– Две тысячи кредо за яйцо. – Глазки профессора забегали, что сразу насторожило Блада.

– Вы получите свои восемь тысяч кредо при условии, что продажей их займусь я. Но все, что будет выручено за яйца свыше этой суммы, пойдет в фонд корабля. Вы согласны?

– Нет! – всполошился профессор.

– Терпеть не могу, когда из меня делают дурака, – разозлился Блад. – Нола!

– Да, мой капитан. – Возле стола материализовалась гнома.

– Мы с Блудом связаться можем? Что вы так подпрыгнули, профессор? Думаете, такому космическому волку, как я, неизвестно, что планету именуют Блуд, а не Блук?

– Нууу…

– Так можем мы связаться с Блудом, Нола?

– Да, мы уже в зоне действия его сети. Кстати, они только что сделали запрос и получили от нас ответ. Через два часа с «АраБеллой» состыкуется бот планетарной стражи для таможенного досмотра.

– Выясни, почем на рынке Блуда идут яйца изумрудной курицы.

– Не надо!!! – завопил профессор.

– Поздно, запрос уже отправлен, – невозмутимо сказала гнома.

– Что же вы наделали! – схватился за голову Лепестков.

– Со мной надо быть честным до конца, – отчеканил Питер.

– Таможня теперь все здесь перероет! – простонал ученый.

– Не расстраивайтесь, профессор, – успокоила его Нола. – Учитывая деликатность ситуации, я сделала анонимный запрос и закодировала его так, что источник не отследить.

– Умница, – одобрительно кивнул Блад. – Это зачтется тебе при перепрограммировании.

Нола в ответ изобразила шутливый реверанс.

– Только что получила ответ. Выложили в глобальную сеть для анонимного источника. Цена на яйца изумрудной курицы не определена в связи с поголовной гибелью данного вида вместе с планетой Карос в результате вспышки сверхновой шесть земных лет назад.

– Очень мило… А как у нас по спецификации проходит курочка, что над тигрокрысом в клетке живет?

– Курочка Ряба.

– Какая прелесть! – расхохотался Блад. – И снесла та курочка яичко. Да не простое, а золотое. Пока можешь быть свободна.

Гнома испарилась.

– Так сколько вы хотели за эти яички выручить, профессор?

– Нам с Алисой… в смысле мне… Алиса пока ничего не знает, – забормотал Лепестков.

– Конкретней, сколько?

– Мне надо сто тысяч, – наконец решившись, сказал профессор. – Сто тысяч, и ни одним галактическим кредо меньше. Я рассчитывал, что яиц будет больше, но курочка снесла всего четыре.

– Значит, двадцать пять тысяч за яйцо. Неплохое приданое для дочки готовите. Откуда у вас изумрудная курица?

– С Кароса за пару лет до катастрофы привезли.

– А где петух?

– Нам ее привезли без петуха.

– Тогда откуда яйца? – удивился Блад. – Ах да… они пустые.

– Нет, не пустые, – покачал головой Лепестков. – Ее к нам привезли уже оплодотворенной. У изумрудных куриц срок беременности двенадцать лет. Очень долго формируется скорлупа. Я знал, что она вотвот снесет яички, и захватил с собой в дорогу инкубатор, замаскированный под саквояж.

– Надеюсь, у вас больше от меня секретов нет?

– Нет!

– Тогда несите сюда свой инкубатор. Сбыт контрабанды, так и быть, возьму на себя. Но все, что свыше сотни тысяч…

– Ваше! – Обрадованный Лепестков помчался в свою каюту за саквояжем.

Блад проводил взглядом профессора и не смог сдержать брезгливую гримасу. Контрабанда – это ерунда, небольшое нарушение местных законов ради большой прибыли. Риск – благородное дело. Но одно дело, когда товар твой, а другое – если он украден. Практически профессор совершил акт воровства. Украл принадлежащую Федерации собственность. Откровенно говоря, Бладу было плевать на интересы Федерации, его просто разочаровало поведение отца Алисы. От разговора с ним на душе остался неприятный осадок. Если бы он не был отцом этого курносого чуда… Перед мысленным взором капитана появилась Алиса в ночном халатике. Вот она взметнулась вверх после его шутливого щелчка по носу, вот полы халатика распахнулись, вот… Блад потряс головой, отгоняя нескромные мысли.

– Тринадцать дней… нет, уже двенадцать. Черт! О чем я вообще думаю?!! Блин! Ну натурально озабоченный подросток. А еще за Джимом приглядывать собрался. За собой присмотри, придурок!

24

Таможенный досмотр Питера просто умилил. Как только они вышли на круговую орбиту вокруг Блуда, к ним пристыковался юркий бот планетарной стражи, и скоро из переходного шлюза вышла деловитая таможня с низкорослым, пузатым и очень шустрым лейтенантом таможенной службы во главе. Возле шлюза их уже ждал комитет по встрече, состоящий из капитана и Фиолетового с профессором. Переходной шлюз располагался неподалеку от грузового трюма, и лейтенант тут же зашевелил ноздрями.

– Тааак. Отсюда чую, у вас проблемы, господа, – азартно потер он руки.

– Какие именно? – улыбнулся Блад.

– Животными воняет. Посадку запрещаю. Ставим корабль на карантин.

– Все наши животные прошли дезинфекцию, – заволновался Лепестков, активируя свой Итор, который, в свою очередь, развернул голограмму с документами. – Убедитесь сами. У нас есть все необходимые разрешения для торговли на Блуке.

– Федерация? – сразу скис лейтенант.

– Федерация, – подтвердил профессор.

– Тьфу! – расстроился ктото из таможенников. – Пошли отсюда. Здесь брать нечего.

– А почему каботажник «АраБелла» не дал опознавательных сигналов КОФЕ? – попытался трепыхнуться какойто юнец из свиты лейтенанта.

– Потому что я вольный торговец, – пояснил Блад. – Взял фрахт на Селесте. Груз: редкие животные из Федерации.

– Нашли чего взять на борт, – фыркнул лейтенант. – У Федерации, кроме метрила, ничего стоящего нет.

– Учту на будущее.

– Вижу, вы в торговом деле новичок, – хмыкнул лейтенант. – Ладно, платите пошлину, и мы пошли. У нас еще пять торговых кораблей на подходе.

– Мы их что, досматривать не будем? – не унимался юнец. – А вдруг контрабанда?

– Они там строем ходят. Шаг вправо, шаг влево – считай побег. Какая контрабанда, – безнадежно махнул рукой лейтенант. – Платите пошлину.

Лепестков поспешил отдать команду своему Итору.

– Все. Деньги переведены на счет таможни Блука.

– Блуда, уважаемый, Блуда. Называйте вещи своими именами.

Бляха с изображением щита и меча на груди лейтенанта засветилась.

– Перевод средств согласно таможенной декларации произведен в полном объеме, – прошелестел оттуда мелодичный голос.

Питер заметил, как Фиолетовый украдкой глянул на свой Итор. Сумму перевода проверяет, сообразил Блад. Ндас, Федерация есть Федерация. Действительно шаг вправо, шаг влево…

– Посадка строго по лучу терминала, – предупредил лейтенант, развернулся и направился вместе со своей командой обратно на свой бот.

– Вот он, загнивающий капитализм, – с пафосом сказал профессор, как только створки шлюзовой камеры закрылись за таможней. – Мздоимец на мздоимце сидит и мздоимцем погоняет!

– Кто бы говорил, – пробормотал Блад.

Лепестков втянул голову в плечи:

– Ну, я это… готовиться пойду. Товар редкий. Нельзя продешевить.

– Согласен с вами, Сергей Павлович, – кивнул Фиолетовый. – Давайте вместе посмотрим на коекакие выкладки, пока есть время до посадки. Пятьсот тысяч кредо – сумма солидная. Я тут связался с торговой федерацией Блука и скачал с базы данных рыночные цены на товар. На некоторых животных цена за это время существенно упала, так что нам надо будет сильно потрудиться, чтобы выполнить задание партии.

Блада аж передернуло. Сразу запахло давно забытой совковой реальностью. А ведь было время, когда такая риторика воспринимались спокойно, как нечто обычное. Но, боже мой, как же это резало слух сейчас и главное – как фальшиво звучало…

Корабль Блад решил оставить на Нолу, напоследок сделав ей внушение: никого постороннего на судно без его ведома не впускать и постоянно быть на связи со всеми членами экипажа и пассажирами, собиравшимися сделать круиз по городу. На выход Лепестков и штурман облачились в строгие серые костюмы, сразу выдававшие их принадлежность к Федерации. Гиви, Джим и капитан, как и положено, щеголяли в национальных костюмах Эпсании. Черные камзолы смотрелись на них прекрасно. Алиса нарядилась во все розовое. На ней была розовая юбка, розовая блузка, розовые туфельки на босу ногу и в дополнение к ансамблю розовая дамская сумочка через плечо.

Так как Фиолетовый с профессором были уверены, что Питер Блад – старый космический волк, прекрасно ориентирующийся в джунглях капиталистического мира, в котором сами они еще не бывали, оба старались держаться к нему поближе, а Лепестков на всякий случай крепко держал за руку Алису, что бесило независимую девчонку. Однако, как выяснилось, предосторожность оказалась нелишней. Стоило им покинуть зону космопорта, как их тут же окружила гомонящая толпа жаждущих наживы диких капиталистов.

– Э! Дарагой, что везем?

– Спецификаций давай, да?

– Будто на родину попал, – расцвел Блад. – То ли на Привоз, то ли на Киевский вокзал. Гиви, ты только посмотри, здесь почти вся твоя родня: грузины, армяне, таджики, узбеки. Боже мой! Как тесен мир.

– Хароший цена дам!

– Вай мэ! Нэ слушай этот вислоухий осел, да? У нэго савсэм плохой цэна, я болшэ дам!

Лепестков тут же развесил уши и, выпустив ладошку Алисы, потянулся к запястью, чтобы активировать свой Итор со спецификациями. Толпа радостно взревела, почуяв лоха, но бдительный Блад вовремя перехватил его руку:

– Вы с ума сошли, профессор?

– Но они говорят, хорошую цену дадут, – растерялся Лепестков.

– Какая цена! Это же оптовики. Перекупщики. Обдерут как липку.

– И кроме того, без торгового представителя Федерации мы не имеем права продавать животных, – напомнил Фиолетовый.

– Так что лучше за Алисой приглядывайте, а то эти джигиты на нее уже слюни пускают, – добавил Питер.

Блад был прав. Почти все «джигиты», не переставая торговаться за право скупить оптом груз «АраБеллы», буквально пожирали глазами стройную фигурку девушки. Профессор поспешил подтянуть дочку к себе и вновь крепко взял ее за руку.

– Так, господа, – поднял руку Блад, – на данном этапе мы ничего не продаем и ничего не покупаем.

Толпа разочарованных оптовиков сразу отхлынула, но ее место тут же заняла другая толпа.

– Э! Дарагой таксифлер берем!

– У тебя правато есть, убогий? – ласково спросил Блад.

– Вай мэ! Ти что, палицейский, да?

Сердито бурча, отвергнутый таксист начал выбираться из толпы.

– У него что, нет прав? – удивилась Алиса.

– Похоже, нет.

– У мэня ест! – азартно закричал какойто джигит, яростно размахивая руками с зажатыми в них бумажками. – Толко что нарысовал! Вам какой права надо? Таксифлер, навигатор, штурман, капытан?

Блад опытным взглядом обвел толпу, выискивая нужного кадра. Он хорошо знал этот тип людей, и его в первую очередь интересовали не бомбилы. Нужный человек нашелся быстро. Плотный, крепкий мужичок лет сорока стоял чуть в стороне от основной толпы, задумчиво переводя взгляд с Иторов пассажиров и штурмана на черные перстни Блада и его команды. Взгляд был умный, с хитринкой, а вид мужичка такой пройдошистый, что капитан сразу понял, что это то, что надо, так как в первую очередь его интересовала информация. Не официальная информация, а реальная.

– А у тебя, уважаемый, права есть? – окликнул его Питер.

– У Шамсуда всо ест!

– И где твое такси?

– Мой кадыллак нэ каждому по карману. – Шамсуд кивнул на многоместный флаер, висевший в воздухе неподалеку. – Сто пятдэсят крэдо час, но для дарагих гастэй скидка! За сто крэдо давэзу.

– То, что надо, подгоняй.

Лепестков начал глотать воздух. Выделенные ему на представительские расходы суммы таких трат не предполагали.

– Спокойно, профессор, – шепнул ему Блад, – за дело взялся профессионал. Ваша задача теперь делать умное лицо, кивать и поддакивать. Одним словом, изображать гиганта мысли и отца федеративной демократии.

Алиса, не выдержав, фыркнула и захихикала.

– Согласен, с последним пунктом перегнул, какая у вас к черту демократия, если ее надо постоянно подпитывать промыванием мозгов.

Девчонка возмутилась и хотела чтото возразить, но Шамсуд уже подогнал к ним многоместный флаер и услужливо распахнул перед пассажирами дверцы. Блад тут же плюхнулся на переднее сиденье, заняв место рядом с водителем, предоставив остальным выбирать себе места по вкусу в задней секции флаера.

– Куда лэтим, дарагой?

– Пока туда, – ткнул пальцем вверх капитан, – а потом определимся. И отгороди кабину своего членовоза, надо приватно потолковать тетатет, желательно в спокойной обстановке.

– Нэт праблэм, дарагой!

Таксифлер взмыл в воздух, перемахнул через ряд зданий и завис метрах в пяти над площадкой стоянки флаеров самых разнообразных видов и размеров. За спиной Блада возникло матовое силовое поле, отсекая его и водителя от остальных пассажиров.

– Сто кредо в час – это, конечно, мило, – приступил к беседе капитан, – но у меня есть более интересное предложение.

– Гавари, дарагой, я тэбя вныматэлно слушаю.

– Предлагаю на первых порах поработать на меня даром.

– Вах!

– «Вах» будешь говорить потом, когда подсчитаем прибыль. Но, чтобы ее получить, надо очень сильно постараться. Один процент от общей суммы сделки, считай, у тебя в кармане.

– Дэсят процэнт, – тут же ринулся в атаку Шамсуд.

– Половина процента, – ледяным тоном сказал Блад.

– От какой сумма?

– Сам зацени.

Коммуникатор Блада развернул голограмму со спецификацией живого груза «АраБеллы». Одного взгляда на него Шамсуду было достаточно.

– Вай мэ!!! Сагласэн на одын працэнт!

– Так и быть. Я сегодня добрый. Но все накладные расходы на тебе, – строго сказал Блад.

– Плэвал я с балшой минарэт на такой мэлоч! Толко в тарговый федераций нэ ходи. Бэз штанов оставят!

– А куда ходи? – усмехнулся Блад.

– Мыс Терраспутий знаэшь?

– Ну, чтото слышал, – нагло соврал Пит.

– Там серьезный люди собирайся.

– Аукцион?

– Бэз налог на прыбыль.

– Понятно, черный аукцион. И сколько на нем можно выручить за это добро? – кивнул на спецификацию Блад.

– Сэгодня нэ очэн много. Мылион крэдо, нэ болше.

– Угу… а почему именно сегодня не много?

– Сэрьезный люди за другим на аукцион пайдут.

– За чем именно?

– Вай! Какойто шутнык запрос сдэлал на яичко изумрудный курыц! Балшой рэдкост. Сэрьезный люди яичко купит хотят.

– Не такое вот? – высветил голограмму с изображением изумрудного яйца Блад.

– Вах! – Глаза Шамсуда полезли на лоб.

– С этого тоже будешь иметь один процент, если с серьезными людьми вне аукциона сведешь.

– Уф… – с трудом перевел дух Шамсуд. – Надо Махмуду пазваныть. Пуст своих малчиков подгонит.

– А без Махмуда не обойдемся?

– Ограбят!

Глаза Шамсуда затуманились, и капитан сразу понял, в каком направлении пошли мысли новоиспеченного компаньона. Кабина таксифлера была такая просторная, что Блад без труда выдернул из ножен шпагу и заставил ее светиться.

– В принципе не возражаю, но предупреждаю сразу: в моей команде два ликвидатора с уникальными способностями, выращенные в секретной лаборатории Федерации и прошедшие спецподготовку в ГБ, а товар находится в особой секции моего корабля под такой защитой, что попытка его штурмовать взорвет ваш Терраспутий ко всем чертям вместе с планетой.

– Вах! Зачэм так нэхарашо сказал? Шамсуд слово дал…

– И, как хозяин, его обратно взял?

Шамсуд расхохотался.

– Я тэбя понял, дарагой. Охранят будут! Ни с кого волос нэ упадэт!

– Когда начнется аукцион?

– Как только в Тэрраспутий прылэтим. Сэрьезный люди уже ждут яичко. Корабли посадка ждут. Ныкто на корабль Федэраций нэ падумал, – заржал Шамсуд.

– Так чего мы ждем? Полетели.

– Падажды, дарагой. Махмуд прэдупрэдит надо. – В воздухе перед Шамсудом появилось изображение бородатой личности. – Махмуд, сэрьезный дэло ест. Этих людэй видышь? – Шамсуд высветил пассажиров салона.

– Вижу. Их что, надо… – Махмуд выразительно чиркнул себя ребром ладони по горлу.

– Ны в коэм случаэ! Охранят их, как родная мама, и они тэбэ, как брату, много дэнэжэк дадут. Паднимай бригаду.

– Охранять тайно, – внес коррективы Блад, – они ничего заметить не должны.

– Это кто, Шамсуд? – нахмурился Махмуд.

– Это наш клыэнт. Очен хароший клыэнт.

– Понял. Куда малчиков подгонять?

– В Тэрраспутий к зоолюбикам.

– Считай, оны ужэ там.

Махмуд отключился.

– К зоолюбикам? – насторожился Блад. – Чтото это мне не нравится.

– Вай мэ! Какой разныца? Зато балшой дэньги дают!

Многоместный флаер с гордым названием «Кадиллак» сорвался с места и рванул в сторону мыса Терраспутий, центр всех мыслимых и немыслимых удовольствий планеты Блуд, где рестораны, казино, дома терпимости и прочие развлекательные центры были практически на каждом шагу…

25

Блад был тертый калач в торговых операциях и первым делом приказал Шамсуду завернуть в самый солидный банк планеты, где открыл на свое имя счет, внеся на депозит последний золотой, который был там оценен аж в целых двадцать пять галактических кредо. Теперь капитан был полностью готов в битве за презренный металл, и «Кадиллак» приземлился неподалеку от роскошного ресторана, но дверцы таксифлера Шамсуд почемуто открывать не спешил.

– Чего стоим, кого ждем?

– Сыгнал Махмуд ждем, – лаконично ответил Шамсуд. – Его малчик памэщений правэряют.

– Молодцы, грамотно работают, – кивнул Блад, – и где будет проходить аукцион?

– Подвал. Балшой подвал под рэсторан. Палиций туда нэ ходи. Палиций там опасно.

– Понятно. Кстати, как там мои друзья поживают?

Лобовое стекло «Кадиллака» превратилось в плоский экран и начало честно транслировать все, что происходило в салоне. Алиса с Джимом прилипли носами к стеклам.

– Папа, как здесь красиво! Все сверкает!

– Вот где настоящая жизнь кипит! – восторгался юнга.

Фиолетовый с профессором восторга юнцов не разделяли. Штурман пытался открыть запертую дверцу флаера, а взволнованный Лепестков нервно протирал платочком вспотевшие очки.

– Гивиниан, почему нас не выпускают? – волновался профессор.

– Капитан знает, что делает, – спокойно пожал плечами гном, но на всякий случай вытащил из кармана отвертку.

– Мы здесь как в ловушке! – В руке Фиолетового появился боевой бластер.

– Дай с ними связь, – приказал Блад.

Шамсуд пробежал пальцами по пульту управления флаером, и силовое поле, отделяющее салон от кабины, исчезло.

– В чем дело, господа? – ледяным тоном спросил Блад. – Вам не терпится вступить в конфликт с местным законом? Штурман, немедленно уберите оружие. – Смущенный Фиолетовый поспешил спрятать бластер. – Всем сидеть спокойно и ждать моей команды. Прошу не забывать, товарищи, – не удержался от издевки Блад, – что мы находимся в стане врага, в самом логове загнивающего капитализма, который может в любой момент показать свой звериный оскал.

Знаком приказав Шамсуду восстановить статускво, капитан откинулся на спинку кресла, и за его спиной вновь появилось силовое поле.

– Лихо я их на место поставил? – подмигнул авантюрист Шамсуду.

– Вах! Звэриный оскал капыталызма! – расхохотался Шамсуд, – харашо сказал. Мнэ панравылос!

– Федерация, – удрученно вздохнул Блад. – Что с нее взять. Однако я дал слово вернуть всех в целости и сохранности, а потому не дай Создатель твоим ребятам их обидеть или позволить обидеть другим. Все тут разнесу. Я свое слово всегда держу.

– Уважаю, – кивнул Шамсуд. – Настоящий мужчин всэгда дэржит слово.

– А теперь, пока мы ждем, расскажика мне, дружок, за что так ценятся яички изумрудной курочки?

– Вах! А ты нэ знай?

– Представь себе, нет. Но, чтобы их подороже загнать, я должен знать все!

А это самое все оказалось предельно просто и до безобразия банально. Сгоревшая в пламени сверхновой планета Карос тысячелетиями была источником уникального наркотика кнор, дающего незабываемые ощущения. Главной ценностью этого наркотика было полное отсутствие негативных последствий его применения. Никакой ломки, никакого ущерба для здоровья. Лишь желание снова и снова вкусить вечного блаженства, приняв на грудь молочка изумрудной курочки. Да, да, именно молочка! Своих птенцов она вскармливала молоком, от которого тащились наркоманы. И главное, концентрация наркотика в этом молоке была такова, что одной капли хватало на пять литров зелья вечного блаженства!

– Птичье молоко – и ты в райских кущах, – расхохотался Блад. – Это многое объясняет.

– Сэрьезный люди прыбыл, – сообщил Шамсуд, кивая на черный тонированный флаер, опустившийся возле ресторана.

Из флаера выпрыгнули шестеро гориллообразных охранников, на ходу разворачивая силовые щиты, осмотрелись, дали знать боссу, что путь свободен, и только после этого из аппарата вышел дородный, бочкообразный мужчина средних лет с багровым, обрюзгшим лицом.

– Кто таков? – спросил Блад.

– Дон Гарлэонэ, – уважительно прошептал Шамсуд. – Одын из самых уважаэмых людэй на Блудэ.

– Наркотики? Бордели? Игорные дома?

– Всо панэмножку. Вах! Дон Хосэ тожэ здэс! И дон Лэнгро! Всэ яичко хотят!

Неподалеку от ресторана опустились еще два роскошных флаера, а следом за ними спланировала еще одна пара. «Уважаемые» люди к парадному входу ресторана не пошли. Их под прикрытием охраны проводили к неприметной двери с торца здания, и они исчезли в его недрах.

– Шамсуд, выхады, – появилось на лобовом стекле флаера изображение Махмуда. – Вход я проплатыл. Толко нэ спэши. Многа любапытных, да? Всэ прадавэц изумрудный яйко ищут. Иды астарожно. Я падстрахую.

Изображение исчезло.

– Осложнения? – поинтересовался Блад.

Шамсуд высветил на лобовом стекле салон флаера, окинул оценивающим взглядом пассажиров.

– Нэт. Твой люды такой дурак. Ныкто на ных нэ падумай.

Блад невольно расхохотался.

– Хорошо, что Гиви тебя не слышит. Ну, раз так, выползаем, пора заняться делом.

Дверцы флаера распахнулись, и пассажиры начали выбираться наружу.

– Где мы? – начал озираться профессор.

– Там, где мы пристроим ваш товар по максимально выгодной цене, – пояснил Блад.

– Както все это неправильно, – неуверенно сказал Фиолетовый, – без официального представителя Федерации торговые сделки заключать чревато.

– Я чхать хотел на вашего представителя, так что смело валите всё на меня, – отмахнулся Блад. – Нам куда? – обратился он к Шамсуду.

– Идытэ за мной.

К торцу здания Шамсуд команду Блада не повел, а направился прямиком к парадному входу ресторана, и, как только они оказались внутри, к ним тут же подскочил метрдотель, сияя ослепительной улыбкой.

– Желаете заказать столик, господа, или предпочитаете отдельную кабинку?

– Мы здэс па дэлу, – покачал головой Шамсуд.

– Продаем или покупаем? – перешел на деловой тон метрдотель.

– У маих друзэй ест тавар.

– Вход платный, – пересчитал глазами посетителей метрдотель.

– Махмуд…

– Ах, вы от него? Все понял. Плата уже внесена. Вам сюда.

Метрдотель, не заходя в общий зал, провел гостей заведения по узкому боковому коридору и кивнул на лестницу, ведущую вниз.

– Торги уже идут. Зарегистрируйте свой товар на входе и занимайте любые свободные места. После внесения входной платы вы можете покупать и продавать в нашем заведении любой товар.

Метрдотель оставил гостей и поспешил вернуться на свое рабочее место. Лестница привела команду Блада в просторный зал, где действительно уже шли торги.

– Здэс нас ужэ не тронут, лэгко прошлы. Очэн лэгко, – перевел дух Шамсуд и уставился на торгуемый лот.

В воздухе парила голограмма какогото странного бородавчатого животного с шестью ногами, а на трибуне шустрый, лысый толстячок с молотком в руке подбадривал покупателей:

– Не верю своим ушам! Всего восемьсот кредо за древесного хохотуна? Вы только посмотрите на этот прекрасный экземпляр!

Жабья пасть чудища на мгновение сомкнулась, а затем оттуда вылетела узкая струя дымящейся жидкости.

– Бьет без промаха, на расстояние до двадцати метров смесью концентрированных кислот, от которых нет спасения, а потом радостно хохочет! – Пасть омерзительного животного действительно растянулась в довольной ухмылке, и оттуда доносилось противное хихиканье. – Его добродушные шутки приведут в восторг ваших гостей, особенно нежелательных, и никаких проблем с законом! Доказать злой умысел невозможно!

– Восемьсот пятьдесят кредо! – поднял табличку с цифрой «53» какойто покупатель.

– Восемьсот пятьдесят кредо, – обрадовался аукционист, – кто больше?

– Желаете принять участие в торгах? – обратился к новым лицам служащий на входе.

– Да, – кивнул Блад, – у нас есть товар, на который здесь, возможно, найдется покупатель.

– Прошу зарегистрировать.

– Профессор… – повернулся к Лепесткову Пит.

Профессор поспешил активировать свой Итор и высветил спецификацию.

– О! – округлил глазки служащий. – Вы серьезные клиенты. В нашем заведении комиссионный сбор полтора процента. Вы согласны с этими условиями?

Профессор открыл было рот, чтобы возмутиться, но Блад его опередил.

– Наш принцип: живи сам и давай жить другим. Вполне приемлемые условия.

– Тогда прошу предоставить счет, на который будут переводиться деньги.

Итор профессора высветил счет торгового представительства Федерации на Блуде.

– Прошу при расчете учесть один процент посреднических услуг, которые причитаются нашему общему другу, – кивнул Блад в сторону Шамсуда.

Шамсуд степенно кивнул и перекачал реквизиты со своего коммуникатора в регистратор служащего.

– Люблю, когда мужчин свой слово дэржит!

Глаза Лепесткова полезли на лоб, и он начал хватать ртом воздух.

– Зачем я только с вами связался…

– Поверьте, профессор, – улыбнулся Блад, – его услуги воистину неоценимы, и скоро вы в этом убедитесь.

– Занимайте любые свободные места, – обвел рукой зал служащий заведения. – Минут через десять ваш товар будет выставлен на аукцион. Кстати, оригиналы где?

– На каботажном судне «АраБелла», – ответил Блад. – После аукциона покупатели смогут забрать там свой товар.

– Прекрасно.

Команда Блада расположилась на сиденьях в последнем ряду, сам же Блад садиться не стал. Серьезных покупателей его наметанный глаз не обнаружил, и он сразу понял, что здесь сидят пешки, выуживающие с аукциона товар, заказанный хозяевами, которые рулят ими издалека.

– Где люди Махмуда? – склонился к уху Шамсуда Блад.

– Нэмножко здэс, нэмножко улыца. Охраняют.

– А где уважаемые люди?

– Отдэлный кабынэт, – лаконично ответил Шамсуд.

– Проводи.

– Вах! Очэн сэрьезный люди. Нэхарашо, еслы обыдятся.

– Главное, чтобы я не обиделся. Веди, не пожалеешь. Навар будет просто сумасшедший.

Это решило дело. Шамсуд поднялся и вместе с Бладом двинулся в сторону запретной зоны, что не укрылось от одного из служащих, и он торопливо зашептал чтото в лацкан своего лилового пиджака. За дверью оказался тамбур, где их встретили четыре гориллообразных мордоворота.

– Куда? – рыкнул один из них.

– Туда, – спокойно кивнул в сторону охраняемой гориллами двери Блад.

– Прова… – охранник замер.

Молниеносно выхваченный из ножен клинок оказался точно между ног неосторожного секьюрити и засиял, как джедайский меч.

– Тебя сразу жизни лишить или для начала наследства? – вежливо спросил Блад.

– Уиии… – заскулил Шамсуд, втягивая в плечи голову.

– Моя шпага шинкует корабельные переборки трехдюймовой толщины. Никто даже пальцем пошевелить не успеет. Так что за бластеры хвататься не советую. У вас есть выбор. Либо ктото из вас идет и докладывает, что пришел человек, у которого есть то, ради чего они здесь собрались, либо я пройду к ним сам по вашим трупам.

Блад активировал коммуникатор, высветив ребристое яичко изумрудной курицы.

– Спокойно, мы все поняли, – примиряюще поднял руки наиболее сообразительный охранник, осторожно постучал в дверь и, приняв недовольное бурчание с той стороны за разрешение, просочился внутрь.

Секунд через тридцать он вернулся.

– Вас ждут.

– Вот и ладненько. – Блад отключил бластер и закинул шпагу в ножны. – Дорогу!

Охранники поспешно расступились, а один из них даже распахнул перед капитаном дверь. Питер Блад неспешным шагом вошел внутрь, подошел к столу, и, не дожидаясь приглашения, опустился в свободное кресло. Оно было здесь только одно, во главе стола. Пять пар глаз внимательно, в упор смотрели на него, как на самоубийцу.

– Это место дона Костарезо, недавно почившего в бозе, – наконец подал голос дон Гарлеоне.

– Свято место пусто не бывает, – невозмутимо ответил Блад. – Но вы не волнуйтесь, я в боссы к вам не набиваюсь и уж тем более на место покойного не претендую.

Губы донов тронула легкая улыбка.

– Цель моего визита проста, – продолжил Блад. – У меня есть нужный вам товар, – Питер вновь активировал коммуникатор, высветив яичко изумрудной курицы, – а у вас, доны, есть нужные мне деньги. По ряду причин на официальный аукцион я свой товар выставить не могу, а потому решил выставить его на неофициальный, который будет проходить в узком составе из пяти заинтересованных лиц. Предупреждаю сразу: яиц на всех не хватит. Вас пятеро, а их только четы…

Четыре выстрела слились воедино, и прожженный в нескольких местах дон Хосе ткнулся опаленной физиономией в стол.

– Он нам давно мешал, – пояснил дон Гарлеоне, убирая бластер, – а тут такой подходящий случай. Грех не воспользоваться моментом.

– Мне нравится ваш подход к делу, – восхитился Блад. – Есть человек – есть проблема, нет человека – нет проблемы. Но ко мне его рекомендую не применять, так как товар в данный момент находится в таком месте, откуда его могу достать только я. Однако расклад сил изменился. Принцип здоровой конкуренции нарушен. В таком случае аукцион отменяется, и начинается базар. В связи с тем что я монополист на рынке услуг торговли яичками изумрудной курицы, то буду устанавливать цену, которая измениться может только в бо́льшую сторону.

– Прежде ответьте нам на один вопрос, – поднял палец дон Гарлеоне.

– Да хоть на два.

– Откуда яички?

– С Селесты. Есть такая планета на окраине Коммунистической Федерации.

– Федерация!

– С ума сойти!

– И как их туда занесло?

– А мы где только ни искали…

Доны были в шоке.

– Они живые? – требовательно спросил дон Гарлеоне.

– Живее всех живых. Уже четырнадцать часов как в инкубаторе.

– Ваша цена?

– Пятьсот тысяч кредо за яйцо!

– Согласны! – дружно рявкнули доны, и Блад мысленно сплюнул. Он всетаки продешевил.

– Нола! – сердито рявкнул он в свой коммуникатор, как только перечисление средств на счет Блада было завершено.

– Да, мой капитан, – вынырнула из перстня Нола.

– Мои координаты засечь можешь?

– Разумеется.

– Давай сюда посыльного дроида с саквояжем из контрабандной секции.

Доны при этих словах капитана радостно заржали.

– Наш человек, – одобрительно кивнул дон Гарлеоне.

– Это в котором зеленые яички лежат? – потребовала уточнения Нола.

– Те самые.

– Сейчас вышлю. Только большая просьба, капитан, по мелочам больше не отвлекайте. У меня здесь запарка, не успеваю животных отгружать.

– Так это ваш товар сейчас там торгуют? – кивнул в сторону общего зала дон Гарлеоне.

– Не совсем так. Моих друзей.

– А королевской лягвы в зверинце ваших друзей случайно нет?

– Впервые про такую слышу. Что она собой представляет?

Над столом появилось изображение забавной зеленой лягушки с тремя отростками на голове, образовав на ней нечто напоминающее корону. Кончики отростков венчали красные шарики, которые увеличивали сходство с короной.

– Такой квакушки у нас точно нет, – отрицательно качнул головой Блад.

– Жаль, – искренне огорчился дон Гарлеоне, – но, если такая в вашем хозяйстве объявится, дайте знать. Уж на неето я денег не пожалею. Заработаете раз в десять больше, чем на яичках.

– Двадцать миллионов? Гм… неплохие деньги. Если объявится, вы будете первый, кому я об этом сообщу, но специально ради нее по болотам шариться не буду.

– Тем не менее к товару ваших друзей надо внимательнее присмотреться.

– Самому интересно, как у них идут дела.

– Давай посмотрим, – вальяжно кивнул дон Гарлеоне, и стена комнаты превратилась в большой экран, на котором высветился аукционный зал.

– Итак, курочка Ряба триста пятьдесят тысяч кредо! – объявил аукционист. – Кто больше?

– О! Маму наших яичек на торги выставили, – обрадовал донов Блад, – она у нас под кодовым именем курочка Ряба проходит.

Глаза донов полезли из орбит. Несколько секунд они, как выброшенные на берег рыбы, глотали воздух, а затем их просто выбросило изза стола, и они помчались в общий зал, чуть не снеся по пути охрану.

– Четыреста!

– Четыреста пятьдесят!

– Пятьсот тысяч кредо!!!

Времени на то, чтоб связаться с букмекерами, у них не было, а потому боссы решили взять дело в свои руки.

– Какая экспрессия, – хмыкнул Блад, глядя им вслед. – Ой, чует мое сердце, аукцион принесет профессору больше навара, чем моя яичная монополия. Сейчас прыгает небось от радости. – Питер нашел на экране свою компанию. – Так… а где Джим? – Все пассажиры и члены экипажа были на месте. Все, кроме юнги. – Блин! Джима упустили! Гиви, чтоб тебя! Ты куда смотрел, придурок?!! Этот озабоченный таких дел тут наворочает! Черт! Предупреждала же нас Нола!

Да, Нола предупреждала не напрасно. Озабоченный юнец уже был в казино через дорогу напротив ресторана с подпольным аукционом, и в этот момент извлекал из кармана свой Итор, который так и не удосужился засунуть в магнето двигателей «АраБеллы».

– Человек, – щелкнул он пальцами, тормозя пробегавшего мимо служащего казино, – я желаю здесь культурно отдохнуть. Что можете предложить для начала?

Человек покосился на Итор юнца, неопределенно хмыкнул.

– Молодой человек, здесь бокал сока стоит не меньше галактического кредо, а начальная ставка за любым игровым столом не менее ста…

– Прекрасно. То, что надо. Хозяина сюда. Я покупаю эту забегаловку!

26

Стесси неспешно шла между столиками и игровыми автоматами казино к своей цели, изредка кидая рассеянный взгляд на посетителей, которых в этом гнезде порока под названием «Палас де ла Чезаре» сегодня было очень много. Впрочем, рассеянным этот взгляд был лишь для постороннего глаза. Холодный, отточенный разум юной красавицы, которая в свои девятнадцать лет выглядела максимум на шестнадцать, автоматически анализировал поступающую информацию. Туристы, прибывшие на Блуд с целью оторваться по полной программе и либо промотать, либо приумножить свое состояние за игровым автоматом или карточным столом, ее не интересовали. Она вычисляла тех, кто мог представлять потенциальную опасность для ее миссии. Людей местных донов, службы безопасности, информаторов полицейского управления и неприметных личностей из гильдии убийц. С последними было сложнее всего. Они умели изумительно маскироваться не только под людей, но и под любых существ разумных рас, которых в Галактике пруд пруди. У нее самой парочка таких спецов всегда была под рукой, и она прекрасно знала, на что они способны.

– Моя бригада обследовала базар, – прошелестел из сережки в левом ухе голос Шреддера. – Ничего похожего на интересующий вас товар не найдено. Вы уверены, что он в Терраспутии?

– Да, – шевельнула губами Стесси. – А у тебя как дела, Сплинтер?

– С утра торчу на аукционе. По нашему объекту тишина, но только что наблюдал забавную сцену. Местные доны чуть не передрались за какуюто курочку Рябу.

– Это меня не интересует. Лягву ищите. Она должна быть здесь! Так, отключаюсь на пять минут, кажется, меня заметили.

– Хозяйка, может, я подошлю своих орлов для подстраховки? – заволновался Сплинтер. – Они тут рядом.

– Ни в коем случае. Сама справлюсь. Эти ребята очень осторожны. Если почуют неладное, сделка вмиг сорвется.

Девушка едва успела отключить связь, одновременно ставя ее на таймер, прежде чем к ней подошел молодой человек в униформе служащего казино.

– Госпожа Лемонт?

– Да, это я.

– Вас ждут. Извольте пройти за мной.

Служащий провел девушку в отельный кабинет, где ее действительно ждали, и с поклоном удалился. Стесси просканировала взглядом комитет по встрече. Во главе стола сидел тучный, бочкообразный босс, на ухо которому чтото нашептывала худосочная личность, и четыре громилы по бокам. Один из них тут же поднялся со своего кресла.

– Вы не против небольшой проверки, госпожа? – вежливо спросил он.

– Я не из полиции, не из ГБ и не из наркоконтроля, – успокоила его Стесси, подходя к столу, и высыпала на стол содержимое своей сумочки.

Вместе с щипчиками для бровей, пилочками и губной помадой на стол плюхнулась маленькая зеленая ящерка.

– Оська! – обрадовалась Стесси. – Вот ты где! Я тебя с самого утра обыскалась. Все в доме перерыла, а в сумочке не догадалась посмотреть.

Ящерка похлопала глазками, прошуршала коготками по столешнице, перепрыгнула на платье Стесси, шустро вскарабкалась по нему вверх и обвилась вокруг шеи девушки.

Уловка сработала. На лице босса и его телохранителей появились снисходительные улыбки, и они слегка расслабились. Телохранитель извлек из кармана сканер, направил его на Стесси. Прибор успокаивающе пискнул, давая знать, что прослушивающей аппаратуры на ней нет. Это окончательно всех успокоило, и более глубокую проверку делать не стали, чего Стесси и добивалась. Через пять, нет, уже через четыре минуты ее сережки вновь заработают и зонтик опять раскроется. Она, конечно, и сама многое может, но всетаки работать под прикрытием гораздо проще и спокойней. Девушка смела со стола свою косметику обратно в сумочку.

– Присаживайтесь, госпожа Лемонт.

Свободных кресел возле просторного стола было больше чем достаточно, а потому Стесси имела возможность выбрать самое удобное с точки зрения безопасности: сзади глухая стена, прикрывающая спину, справа потенциальные клиенты, входная дверь перед глазами. Это уже не понравилось боссу.

– Вы так и не сказали нам, кого представляете, госпожа Лемонт, – хмуро буркнул он. Во время переговоров босс привык смотреть в глаза своему контрагенту, а тут приходится выворачивать голову, чтобы следить за его мимикой.

– Вы тоже не сказали, на кого работаете, господин Сарьери, – улыбнулась в ответ Стесси. – Может быть, все же перейдем к делу? Какой смысл зря время терять?

– Прежде чем мы к нему перейдем, хотелось бы удостовериться в платежеспособности покупателя. Сами понимаете, товар редкий, дорогой, не каждому по карману.

– Прежде чем я ознакомлю вас с состоянием счета моего нанимателя, хотелось бы убедиться в наличии товара. Да, и хочу сразу предупредить, что мой наниматель человек серьезный и очень не любит, когда его кидают. За последний месяц разные недоумки, царствие им небесное, уже трижды пытались продать ему биороботов, замаскированных под королевских лягв, и он хочет надеяться, что вы не разделите их судьбу.

Худосочная личность заволновалась и начала чтото торопливо нашептывать на ухо своему боссу. Покупатель показал зубки, и советнику это не понравилось. Однако босс от него только отмахнулся:

– Справедливое требование, – и развернул над столом голограмму.

Забавная маленькая лягушка выпучилась на Стесси, слегка склонив голову набок. Три зеленых отростка в виде короны на голове, говорили о том, что это та самая королевская лягва, за которой так долго охотилось уже не одно поколение ее предков. В горле Стесси на мгновение пересохло, и она непроизвольно сглотнула слюну. Ну если опять окажется подделка!

– При желании я вам таких лягушек сотню нарисую. Всех видов и расцветок, – отрицательно качнула головой Стесси. – Мне нужен образец ее слизи для анализа.

– Аппаратура у вас с собой? – улыбнулся Сарьери, извлекая из кармана пробирку с микроскопическим комочком слизи на дне.

– Разумеется.

– Тогда прошу.

Стесси взяла пробирку и поднесла к рубиновому кулону на своей груди. Из него на мгновение вырвался красный лучик, уперся в комочек слизи и исчез.

– Идентификация образца закончена, – доложил регистратор. – Совпадение девяносто девять целых девяносто девять десятых процента с оригинальным образом.

– Такого доказательства вам, надеюсь, достаточно? – любезно спросил Сарьери, давая знать своим помощникам, чтобы разлили вино по бокалам.

– Вполне.

– Тогда я хотел бы убедиться в платежеспособности вашего нанимателя. Десять миллионов кредо – сумма немаленькая.

– Кто спорит, – пробормотала Стесси и высветила голограмму состояния счета своего нанимателя.

– О! – округлил поросячьи глазки Сарьери, подсчитав количество нулей после первой цифры. – Действительно солидный покупатель. Однако я вам предъявил образец, а вы мне только голограмму.

– Могу и не только. – Стесси вновь раскрыла свою сумочку и запустила туда руку, которая ушла внутрь чуть не целиком. – Пространственный карман, – пояснила она оторопевшему Сарьери и вытащила из сумочки пачку мерцающих галактических банкнот достоинством по десять тысяч кредо каждая. – Это задаток, – кинула на стол пачку Стесси, – здесь миллион.

– Кажется, сделка все же состоится, – расцвел босс и поднял свой бокал. – Ну, за плодотворное сотрудничество!

Только охватившей ее эйфорией можно было объяснить подобный промах: ни грамма на переговорах! Однако встроенный в кулон анализатор наличие яда в вине не подтвердил, и она со спокойной совестью пригубила из своего бокала…

Сознание медленно, но верно возвращалось к Стесси. Чьито грубые руки шарили по ее телу, явно с особым удовольствием поглаживая самые интимные места. Она с трудом открыла глаза и попыталась шевельнуться, но тело не слушалось. Нестерпимо заныла шея, и девушка поняла, что ее ангелхранитель сделал свое дело, вовремя прокусив кожу у основания затылка. Впрыснутое через каналы зубов Оськи противоядие заработало, но не в полную силу, потому что яда в вине не было. Там был сильнодействующий наркотик, парализующий жертву, на который не сработал ее анализатор. Она только теперь это поняла, но, похоже, поняла слишком поздно. Впрочем, если пять минут с момента начала переговоров уже прошло, ее ребятишки должны быть в курсе происходящего и скоро примчатся сюда.

– Гер! Оставь ее! – рыкнул Сарьери. – На развлечения нет времени.

– Да ты посмотри, какая конфетка, босс! Люк все равно еще с кодами возится, успеем позабавиться.

Худосочная личность колдовала над голограммой счета, извлеченного из кулона Стесси, который лежал перед ним на столе.

– Осторожнее, босс, – предупредил Люк, продолжая колдовать над кодами. – Помоему, она нас уже слышит.

– Плевать. – Сарьери насмешливо посмотрел на Стесси. – Знаешь, в чем твоя ошибка, девочка? – Стесси молча сверлила его взглядом. Ей много чего хотелось ему сказать, но губы не слушались. – Серьезные клиенты таких соплячек на переговоры не посылают.

– Это меня и напрягает, шеф, – хмуро сказал Люк. – Эта соплячка спокойно носит миллион кредо в своей сумочке и както слишком быстро пришла в себя. Проще было сорвать свой кусок и отдать ей эту лягву.

– Я бы так и сделал, умник, если б наша лягва не сбежала.

– Почему мне не сказал? – возмутился Люк.

– Не хотел расстраивать.

Это был удар. У Стесси на мгновение прервалось дыхание.

– О, как глазками засверкала! – загоготал Сарьери.

Противоядие продолжало работать, и она почувствовала, что тело начало понемножку слушаться ее. Рука девушки взметнулась вверх и попыталась вцепиться в глотку Гера, но бугай легко отбил ее в сторону. «Рано, – мысленно простонала Стесси. – Дура! Надо было дождаться, когда силы окончательно вернутся. Реакция еще не та».

– А она мне нравится! – восхитился Сарьери. – Норовистая кобылка. Нука, Герыч, покажи ее во всей красе.

Гер рванул на Стесси блузку, одним махом располосовав ее надвое.

– О! – округлил поросячьи глазки босс. – Пожалуй, надо будет захватить ее с собой. Прекрасная грелка для моей постели.

Внезапно дверь с треском распахнулась, и на пороге появился стройный, худощавый юноша в элегантном черном камзоле.

– Хозяин, сюда нельзя, – взмолился изза его спины управляющий. – Здесь серьезные люди ведут переговоры. Это тоже часть вашего бизнеса.

Глаза Джима, а это, естественно, был он, встретились с глазами Стесси, в которых он прочел немую мольбу о помощи, перевел взгляд на ее разорванную блузку и сразу понял, какого рода переговоры здесь ведутся.

То, что произошло потом, просто не поддается описанию. Видел бы Блад своего юнгу, которого якобы тошнило от одной мысли – мозги по стенкам, не поверил бы своим глазам. Тело юноши превратилось в вихрь, а когда он из него вынырнул, на пол стали оседать тела бандитов со свернутыми шеями.

– Я таких переговорщиков на месте убиваю, – подрагивающим от ярости голосом сказал Джим. – Узнаю, что в моем заведении ктото ведет подобный бизнес, с тобой будет то же самое. Понял?

– Тттак точно, – отстучал зубами оторопевший управляющий, – но, боюсь, у нас теперь большие проблемы.

– Какие?

– Это были люди дона Хосе.

– Ну и что?

– Он держит весь этот район. Это его территория. Хозяин, а можно я уволюсь?

– Я тебе уволюсь! Сколько ты получал при прежнем хозяине?

– Восемьдесят тысяч в год.

– Будешь работать из расчета десяти процентов от прибыли?

– Хозяин!!! Что делать надо? Приказывай!

Стесси зашевелилась в своем кресле, пытаясь прикрыть грудь обрывками блузки, по которой ползала ящерка.

– С вами все в порядке, леди? – кинулся к ней Джим.

Та робко кивнула головой.

– Они мне чтото в вино подмешали…

– Мрази!!! Эх, оживить бы их сейчас и поновому убить!

Губы Стесси тронула легкая улыбка. Ящерка посмотрела на свою хозяйку и, успокоенная, обвилась вокруг ее шеи.

– А это что за зверь? – заинтересовался Джим.

– Это мой ангелхранитель, Оська.

– Забавный червячок.

– Еще какой… – Голос Стесси слабел.

Глаза сами собой начали закрываться. Противоядие Оськи успешно работало, но на борьбу с отравой организм потратил слишком много сил.

– Эй, девочка, не уплывай! – испугался Джим. – Быстро врача сюда! Самого лучшего!

– Ничего, все в порядке, – прошептала Стесси, заставив себя открыть глаза.

– Слава богу! – Джим повернулся к управляющему. – Почему ты еще здесь?

– Жду распоряжений насчет этих, – кивнул управляющий на бездыханные тела. – Полицию подключать?

– Без нее обойдемся.

– Понятно. Тогда я чистильщиков подключу.

– Чистильщиков?

– Да, в вашем заведении есть особая команда для подобных случаев.

В проеме приоткрытой двери появилась встревоженная физиономия Сплинтера. Стесси едва заметно отрицательно качнула головой и глазами приказала убираться. Сплинтеру дважды объяснять было не надо, и он испарился так, как умел испаряться только ликвидатор высшей квалификации. Ни Джим, ни управляющий его появления даже не заметили.

– Ну, ты как? – склонился над Стесси юноша. – Тебе лучше?

– Да… – Перед глазами девушки все завертелось, и навалилась тьма.

– Управляющий! Мать твою! Где врач?!!

27

До окончательного расчета с клиентами Питер не мог покинуть аукцион, и больше часа было потрачено впустую, но, как только все закончилось, капитан вытащил свою поредевшую команду на улицу и начал озираться, прикидывая план оперативнорозыскных мероприятий.

– Как вы сумели его упустить? – Блад был в бешенстве.

– Да он сказал, ему по мелкой нужде надо, – оправдывался Гивиниан. – Я что, за ним в сортир должен был идти?

– Недисциплинированная у вас команда, – покачал головой Фиолетовый.

– Может, он домой, в смысле на корабль, пошел? – высказала предположение Алиса.

– Маловероятно, – хмуро буркнул Блад. – Скорее всего, в какойнибудь кабак завалился и отрывается сейчас на всю катушку. Вырвался на волю мальчик.

– На кабак денежки нужны, – резонно возразил Гиви.

– Это верно, – согласился Питер. – Зарплату я ему еще не выдавал, а значит, в кармане пусто.

В этот момент рядом с ними приземлился флаер, из которого выскочил с багровым от ярости лицом мужчина средних лет в сером костюме, смерил команду Блада уничижительным взглядом, нашарил глазами профессора и с ходу разразился гневной тирадой:

– О вашем поведении будет немедленно доложено в управление безопасности КОФЕ. И довожу до вашего сведения, что ваша миссия на этом прекращается! Федерация не намерена субсидировать научную экспедицию разного рода авантюристов, а потому она сворачивается. Вам предписано загрузиться на корабль и немедленно вернуться на Селесту! Причем сделаете это в моем присутствии! Я хочу лично удостовериться, что все сели на корабль и улетели с Блуда!

– Ап… ап… – Профессор схватился за сердце.

– Папа! – всполошилась Алиса.

– Это что за клоун? – спросил Блад Фиолетового.

– Краснин Арон Соломонович, – буркнул сразу помрачневший штурман. – Торговый представитель КОФЕ на Блуде.

– Понятно. – Блад выступил вперед. – И чем же уважаемый профессор Лепестков не угодил высокому начальству?

– Он не имел никакого права проводить торговые операции без торгового представителя Федерации!

Причина бешенства Арона стала Бладу ясна. Этот тип людей ему был знаком, и он понял, что имеет шанс упрочить и без того уже неплохое финансовое положение «АраБеллы».

– Профессор, вы недавно чтото говорили про загнивающий капитализм. Полюбуйтесь на яркого представителя загнивающего коммунизма. – Капитан смерил Арона презрительным взглядом.

– Что?!! – И без того красная физиономия торгпреда побагровела еще больше.

– Как видите, мои предположения оправдались, – словно продолжая недавно начатую с профессором беседу, хорошо поставленным голосом сказал Блад. – Стоило нам исключить из оборота торговое представительство, как выручка взлетела до небес. Сколько вы там планировали выручить за ваш товар на Блуде?

– Пятьсот тысяч, – выдавил из себя профессор, к которому наконец вернулось дыхание.

– А мы выручили четыре миллиона семьсот. Вы представляете, какие суммы осели на тайных счетах этого верного сына партии за время его деятельности на Блуде? Вы думаете, он сейчас вашу экспедицию прикрывает? Нет, он свою задницу прикрывает. А знаете, зачем он хочет побывать на нашем корабле? Думаете, убедиться в том, что мы все улетаем? Нет. Для того чтобы заложить туда подарок с таймером. Вышли мы в открытый космос – бабах, и нет свидетелей!

Арон на глазах начал сереть, с ужасом глядя на капитана Блада.

– Значит так, убогий, – ласково сказал Питер, – у тебя только один выход. Всю вырученную на аукционе сумму, которую профессор наивно перевел на счет вашего торгового представительства, переведешь вот на этот счет. – Тонкий лучик из печатки чиркнул по Итору Арона. – В противном случае все материалы по твоему делу лягут на стол ГБ в самое ближайшее время. У тебя есть пять секунд. Раз…

– Я вас не пони…

– Два…

– Но пятьсот тысяч… Как я рассчитаюсь с Федерацией?

– Со своего счета снимешь. За это время до хрена небось наворовал, скотина. Три…

– Да подожди же! Перевожу!

Блад развернул голограмму и с удовольствием увидел, что его счет пополнился еще на четыре с лишним миллиона.

– А теперь вон отсюда! Еще раз увижу твою рожу, выкину ее в мусорное ведро отдельно от задницы и всего остального!

Торгпред ринулся к своему флаеру, запрыгнул в него и со свистом ушел за горизонт. Блад поймал на себе благодарный взгляд Алисы и прочел в ее глазах такое, что тут же опять начал считать, сколько еще осталось терпеть до часа Х, не нарушая уголовный кодекс.

– Вах! – восхитился Шамсуд. – Настоящий джигит! С табой прыятно имэт дэло!

– А с тобой – нет! – обломал его Блад. – Я все свои договоренности выполнил, а вы моего пацана прошляпили. Где Джим?

– Нэ гарячись, дарагой. – К Питеру вразвалку подошел Махмуд. – Там твой малчык, – кивнул он в сторону казино «Палас де ла Чезаре». – Такой шустрый малчык. Ужэ дэвочку сэбэ нашол. Вах! Очен красывый девочка нашел.

– Кто бы сомневался. Ну, поросенок, сейчас я тебе ухито надеру!

– Вай! Ухи пока нэ надо. Ухи патом. Гаварю жэ: шустрый малчик. В одыночку людэй дона Хосэ вынэс. Шест рыл. Мой джигит даже дэрнутся на помосч нэ успэл. Одын всэх палажыл.

– Тьфу! Неделя карцера! Нет, месяц!

– Увадыт его оттуда надо, пока дон нэ узнал.

– Не узнает. Его другие доны уже отправили на поля вечной охоты. – Блад выразительно чиркнул себя ребром ладони по горлу.

Алиса придушенно пискнула. Питер задумчиво посмотрел на нее. С Джимом все понятно. Этот обормот, как выяснилось, за себя постоять умеет, а вот девчонку и профессора желательно отсюда срочно увести. Свято место пусто не бывает. Сейчас начнется война за передел собственности, а такого вида разборки без пальбы не обходятся. Да и за подельщиков своих люди дона Хосе отомстить захотят.

– Шамсуд, ты и твои люди сотрудничеством с нами довольны?

– Вах! Канэчно!

– Тогда не в службу, а в дружбу: проследите, чтоб мои друзья без приключений добрались до корабля.

– Нэ вопрос. Сдэлаем, капитан.

– Профессор, вызывайте флаер. Вы с Алисой и штурманом возвращаетесь на «АраБеллу» и ждете нас там.

– Зачэм вызыват? – удивился Шамсуд, – Таксифлер пад рукой!

– Верно, – кивнул Блад, – совсем забыл.

– Я одна на корабль не полечу! – тут же вскинулась строптивая девица.

– С папой полетишь.

– Вместе сюда пришли, вместе и уйдем!

– Да что ж это такое! – разозлился Блад. – Там у меня юнгу, может быть, уже убивают, а я должен здесь возиться с этим детским садом. Шамсуд, подгоняй мотор!

– Не поеду!

– Не поедешь, так полетишь!

Блад был так зол, что просто закинул вздорную девчонку в таксифлер Шамсуда, и, что интересно, ни штурман, ни ее отец даже не возмутились его бесцеремонными действиями. Более того, в глазах Лепесткова капитан прочел одобрение. Профессор прекрасно понимал, что здесь может стать горячо и непокорную девицу лучше убрать куда подальше с линии огня…

Казино «Палас де ла Чезаре» очень напоминало подобное заведение в Тендариуме на Селесте. Разве что габаритами раза в три побольше, и затеряться в его залах было пара пустяков.

Стесси сидела в ресторанном зале напротив своего спасителя и смотрела на него круглыми глазами. За свои неполные двадцать лет она повидала многое. За нее убивали, она убивала сама. Все работали на нее кто за деньги, кто из страха, кто из преданности, повязанный клятвой на крови, а этот странный парень ввязался в смертельную драку только изза того, что незнакомую девчонку обидели. Ввязался, не раздумывая, словно в омут кинулся вниз головой. А как он еще час назад орал на нерасторопных подчиненных, тряс врачей, обещая оторвать всем головы, если с ней чтото случится, чуть не плакал, когда ей становилось хуже, и буквально с ложечки отпаивал ее какойто отвратительной на вкус настойкой. И потом долго гладил ее по руке, пока она отлеживалась на диване, накрытая пледом. А как трогательно он краснел, помогая ей надеть на себя срочно доставленную из магазина готовой одежды новую блузку, и как бешено колотилось при этом ее сердце!

– Джим, а ты кто? – тихо спросила Стесси.

– Ну… как тебе сказать, – стушевался парень. – Человек.

– Это понятно, – улыбнулась девушка. – Я имею в виду: ты по жизни кто?

– Скажу правду, не поверишь.

– А ты попробуй.

– Юнгой служу на каботажном судне.

– И ты на жалованье юнги купил это казино? – Глазки Стесси стали еще шире.

– Я на «АраБелле», это наше судно, всего три дня служу. Мне еще жалованье не выдавали, – честно признался Джим.

– Откуда тогда деньги?

– Один дальний родственник мне свое состояние отписал, – поморщился Джим. – Вот я на них казино и прикупил не глядя.

– А почему не глядя?

– Потому что времени на выбор не было. – Джим накрыл ладонью руку Стесси, лежащую на столе, и начал нежно поглаживать ее пальчики. – Мы, космические волки, – Стесси едва заметно вздрогнула при этих словах, но увлеченный ласками Джим этого не заметил, – на одном месте долго не сидим. Сегодня здесь, а завтра уже там.

– Там… а где твое там? Откуда ты родом?

Этот вопрос Джима смутил. Ему так не хотелось врать понравившейся девчонке.

– Ну… есть один забавный мирок. Эпсания называется.

– Где это?

– Далеко отсюда. Очень далеко. Стесси… А как твое полное имя, Стесси? – пытаясь уйти от скользкой темы, спросил Джим.

Девушка внутренне сжалась, прикусила губу, а потом, на чтото решившись, назвала свое полное, настоящее имя.

– Стесси Романо.

«Только не вздрогни, только не отшатнись», – мысленно молила она Джима.

– Романо. Звучит как музыка, – мечтательно вздохнул Джим. – Очень красиво.

Стесси с трудом перевела дух. «Все. Он мой. Никому не отдам!» Тут девушка заметила, что в зале появился Шреддер. О чемто пошептавшись с Сплинтером, он глазами нашел Стесси и дал знать, что надо срочно поговорить.

– Джим, – краснея от смущения, тихонько шепнула девушка, – можно, я ненадолго оставлю тебя одного? Мне надо попудрить носик.

– Конечно, конечно! – Юнга завертел головой.

– Кого ищешь?

– Официанта, чтоб проводил тебя в дамскую комнату.

– О нет. Я сама туда дорогу найду, – невольно прыснула Стесси, поднялась и, прежде чем удалиться, неожиданно для самой себя чмокнула Джима в щеку.

Словно тысячи мурашек прогалопировали по телу юнги. Он на мгновение вспыхнул и окаменел, провожая девушку остекленевшим взглядом. Такого с ним никогда раньше не было. Ему хотелось схватить эту беззащитную и такую трогательную девчонку, прижать ее к своей груди и не отпускать до конца жизни, оберегая от всех невзгод. Но Блад, корабль и клятва «один за всех и все за одного» – как это совместить? У него есть обязательства, черт побери! Стоп, а какие обязательства? Джим начал вспоминать. Вытащил Блада из прошлого, нанялся к нему юнгой, якобы для того чтобы начать пиратствовать, помог ему вырваться из Федерации… Впрочем, он и без него бы вырвался. Ушлый капитан. Да, но капитан от имени всей команды поклялся вернуть этих ботаников на Селесту в целости и сохранности. А это уже обязательство, и очень серьезное. Тут юнгу осенило, и он опять начал вращать головой. К нему тут же подскочил управляющий.

– Я видел, вы когото ищете. Случайно не меня?

– Тебя.

– Извините, что так нерасторопно. Я был на другом конце зала.

– Не важно. Срочно найди мне нотариуса.

– В вашем заведении их целый штат. Шесть специалистов высшей квалификации.

– А на фига? – удивился юноша.

– О! У них полно работы. Частенько наши проигравшиеся клиенты отписывают под залог ценное имущество…

– Я все понял. Срочно оформить дарственную на имя Стесси Романо. Я дарю ей это казино.

Управляющий нервно икнул и замер с выпученными глазами.

– Ну, чего встал? Бегом! Да не бойся ты, твои проценты от тебя не уйдут. Стесси слышала, какой кусок я тебе обещал, а она классная девчонка, не обидит. Ну, чего застыл? Бегом!

Управляющий развернулся и на деревянных ногах двинулся исполнять приказание.

– Быстрее, я сказал! Чтоб через минуту был уже здесь с готовыми документами.

Управляющий прибавил скорость, на ходу связываясь через свой коммуникатор с нотариусами. Джим откинулся на спинку кресла и вздохнул с облегчением. Да, он все сделал правильно. Это отличный якорь для девчонки, и теперь он будет знать, где ее найти.

Угроза нового хозяина подействовала. Через минуту к его столику подбежал взмыленный управляющий с готовым свитком и стилом в руках. Джим поставил на нем свой автограф, и казино во второй раз за этот день сменило владельца.

Тем временем Стесси добралась до дамской комнаты, где ее ждал Шреддер, уже превратившийся в сексапильную девицу.

– Здесь свободно, – кивнул он на дверь, – никого нет, я проверил.

Стесси кивнула и зашла вместе с ним внутрь, после чего тщательно заперла за собой дверь.

– У тебя чтото срочное? Твои люди нашли лягву?

– Нет. Дело не в том. Просто хочу предупредить: здесь скоро может стать жарко. Мне сообщили, что державшего этот район дона час назад ликвидировали и тут возможны разборки. Может быть, есть смысл…

– Нет никакого смысла! – властно оборвала Шреддера Стесси. – Срочно вызывай звездных волков. На меня посмели поднять руку шавки дона Хосе. Его и всю его бригаду вырезать под корень! В живых не должен остаться никто!

– С бригадой разберемся. А вот дона Хосе убивать поздно. Именно его час назад конкуренты завалили.

– Значит, захотят наложить лапу и на казино, – сообразила Стесси. – Тогда так. На остальные точки мне плевать, но это казино теперь под моей опекой. Популярно объясните это ребятишкам донов и, если кто возникнет, зачищайте заодно и их вместе с их хозяевами.

– Понял.

Сексапильная девица выскользнула из дамской комнаты, убедилась, что поблизости никого нет, и превратилась опять в добродушного толстячка Шреддера, который тут же помчался выполнять приказание своей хозяйки. По пути к нему присоединился худосочный джентльмен с тросточкой в руке. По набалдашнику в виде оскаленной крысиной морды Шреддер опознал в нем своего напарника Сплинтера, такого же метаморфа, как и он.

– Ну, что она?

– Блажит хозяйка, – недовольно буркнул Шреддер. – Звездных волков вызвала местных донов подчищать. Ну, про братву дона Хосе я понимаю, не на того его мальчики наехали, но на фига ей сдалось это казино? Велела его охранять.

– Действительно блажит.

Увлеченный разговором Сплинтер, пробираясь между столиками, случайно задел плечом Питера, который тоже спешил, увидев цель – застывшего в прострации Джима.

– Куда пре…

Сплинтер замер, увидев светящийся клинок у своего горла.

– Господа, не надо горячиться, – елейным голоском проблеял Шреддер, увидев, что изза спины Блада выдвигается Гиви с не менее ослепительно сияющей отверткой в руке. – Вы спешите, мы спешим, так будем же взаимно вежливы. Друг мой, немедленно извинитесь.

– Прошу прощения, господа, – выдавил из себя Сплинтер.

– Извинения приняты, – кивнул Блад, закидывая шпагу в ножны, и решительно продолжил путь.

Гиви, сердито косясь на нахалов, протопал вслед за ним.

– Какого черта ты заставил меня извиняться? – прошипел Сплинтер. – Я бы их тут всех по стенкам размазал.

– Забыл приказ хозяйки? У нас нет времени на кабацкие драки. И потом, ты видел, как лихо этот щеголь обращается с оружием?

– Подумаешь!

– Потом поздно будет думать. Пошли!

Пока Питер и Гиви препирались с подручными Стесси, сама она успела вернуться за столик, краем глаза наблюдая за благополучно разрешившимся конфликтом, однако это не укрылось от не сводящего с нее глаз Джима. Юнга проследил за ее взглядом и, придушенно охнув, сунул ей в руки дарственную.

– Стесси, прости, мне сейчас придется уйти. Долг зовет. Я дал клятву и не вправе нарушать ее. Но, как только выполню свои обязательства, немедленно вернусь. Вот дарственная. Это казино теперь твое. Жди меня здесь. Я вернусь через неделю, через месяц, может, через год, но обязательно вернусь. Только дождись!

Джим, набравшись смелости, крепко поцеловал в губы оторопевшую Стесси, поднялся и пошел навстречу Бладу. Питер с Гиви замерли при виде этой сцены.

– Пошли, – хмуро буркнул Джим, проходя мимо них, и решительным шагом направился к выходу.

Блад посмотрел на застывшую в прострации девушку, на глаза которой наворачивались слезы, все понял, грустно покачал головой, виновато вздохнул, развернулся и пошел вслед за Джимом.

– Гиви, не отставай, – одернул он таращившегося на Стесси гнома. – У нас еще куча дел.

28

Этот ужин в каюткомпании «АраБеллы» можно смело назвать праздничным, и героем этого праздника, естественно, был Питер Блад. Живой груз «АраБеллы» ушел за такие сумасшедшие деньги, добрую половину которых капитан честно поделил между всеми членами экипажа и пассажирами поровну, что не отпраздновать это событие было бы просто грех. На счету каждого оказалось по пятьсот тысяч галактических кредо, не считая трех миллионов с гаком, которые отошли в фонд корабля. Все в одночасье стали сказочно богатыми, и все, кроме Джима, лениво ковырявшегося вилкой в своей тарелке, счастливы. Надо сказать, щедрость капитана изрядно удивила членов Федерации, воспитанных на историях о жуткой скупости проклятых капиталистов, готовых удавиться за медяк. Питер Блад одним махом сломал эти стереотипы, что имело свои последствия. Профессор с Фиолетовым, провозглашая тост за тостом за него (Гиви ради такого случая не поленился выкатить из своих тайников бочонок гномьей водки), многозначительно переглядывались, словно совещаясь: а может быть, пора? Что именно пора, Блад так и не понял, но чувствовал, что они готовы поделиться с ним чемто очень важным. Вот только не понял: хочется ему узнать их жуткие тайны или нет? В последнее время на него и так навалилась куча хлопот. Надо, как только Джим придет в себя, всыпать ему по первое число за неповиновение и заставить этого влюбленного джигита наконец прочистить программные чакры Нолы, надо купить скачковый двигатель, надо найти привидение, если таковое все же есть на корабле, надо разобраться с духом Йорика. Да, и еще купить пакет нормальных штурманских программ.

– Так, банкет сворачиваем, – распорядился Блад. – Завтра много дел.

– А разве завтра мы не вылетаем на Тантру? – удивился уже слегка окосевший профессор.

– Нет. Задержимся ненадолго. Вы, господа, свои дела здесь закончили, а я еще нет.

Джим встрепенулся.

– Но в казино ты больше не пойдешь, – сразу обломал его капитан. – Хватит, нагеройствовался. После твоих подвигов в «Палас де ла Чезаре» тебя уже наверняка по всему Блуду люди покойного дона ищут. Гиви, отними у него стакан. Горе водкой заливать – последнее дело. А девушкам до восемнадцати лет спиртное вообще принимать противопоказано. Что? Это сок? А почему нос такой красный? Папа на радостях твой бокал со своим перепутал? А ты и рада стараться! Как не стыдно! Гиви, убирай отсюда свою бочку, и всем спать!

Блад покинул каюткомпанию, прошел в свои апартаменты, разделся, принял душ и завалился спать. Однако сон не шел. Одолевали думы. У него было такое ощущение, что он чтото очень важное упустил. Причем не там, за стенами корабля, а конкретно здесь, на «АраБелле». На Блуде осталось только одно незавершенное дело: покупка нового скачкового двигателя и навигационного пакета, деньги у него на это теперь есть. Наездов со стороны донов он не опасался. Торг с ними он провел, как говорится, по понятиям, никого не обманул, вот разве что люди дона Хосе надумают Джиму отомстить… но это вряд ли. У них сейчас и без того полно проблем. Надо территорию держать. Желающих наложить лапу на такой жирный кусок теперь будет предостаточно. А Джима на всякий случай с корабля не будем выпускать, пока стоим на Блуде. Пусть лучше программами займется. Подчистит комп от вирусов, пока Нола окончательно с катушек не съехала. Ладно, с этим разобрались. Что же он упустил здесь? Начнем по пунктам: не разобрался с духом Йорика, которого взяла в оборот Нола; не выяснил, что за призрак бродил с пойманной им киской и был ли это призрак вообще; и наконец, самое главное, он до сих пор не знает, что за корабль ему достался. Откуда он взялся, каковы его возможности и что от него в дальнейшем можно ждать. Да, это, пожалуй, самый главный вопрос. А вот как его решить, Блад до сих пор не знал…

«Найди меня».

– Да как я тебя найду, если не знаю даже, кто ты? – сердился Блад, но голос в голове не умолкал.

«Найди меня, я здесь, здесь, совсем рядом».

Питер Блад шел по базару, тупо глядя на живность, выставленную на продажу. Как он тут оказался и чего ищет, Питер не знал, но точно знал, что это центральный базар Терраспутия и ему на нем надо чтото срочно купить.

«Найди меня».

– Отвали. Черт! Что я тут вообще делаю? Мне скачковый двигатель нужен, а не эти парнокопытные.

Блад говорил сам с собой вслух, но ни продавцы, ни покупатели на него внимания не обращали, словно это было обычное дело для этих мест. Ну разговаривает человек сам с собой, и что с того? Это его личное горе.

– Эй, молодойкрасивый, позолоти ручку – погадаю!

Разбитная цыганка преградила дорогу Бладу, схватила за руку и встала так, чтобы заставить его смотреть себе в глаза.

– Однажды мне такая же, как ты, нагадала, что я стану императором и проживу больше ста лет, а я в тридцать два богу душу отдал под колесами КамАЗа.

– Так это я тебе и нагадала, – заулыбалась во весь рот цыганка, демонстрируя два ряда золотых зубов.

Блад присмотрелся. Точно, та самая цыганка.

– Так в чем же я тебе соврала? – Цыганка извлекла из складок юбки золотой с профилем капитана Блада.

– «Император Эпсании Питер Первый», – медленно прочел Блад. – Ладно. Пусть будет так. Предположим, верю. Только толку от твоих предсказаний ноль. Если мне на роду написано быть императором, то я им и без твоих предсказаний стану. Вот если бы ты мне подсказала, где найти то, не знаю что…

– Какоето не знаю что? – еще шире улыбнулась цыганка.

– Которое талдычит в моей голове: «Найди меня, найди меня!» А кого «меня», не сознается.

– Вот дурной! Ищет то, что уже нашел! – расхохоталась цыганка, превращаясь в невероятно худого, согбенного старика, отдаленно напоминающего Дуремара из «Золотого ключика». Только продавал он, в отличие от классического персонажа, не пиявок, а лягушек.

– Не проходите мимо, дамы и господа, – дребезжащим голосом зазывал он покупателей. – Редчайший деликатес! Наши далекие предки жареных лягушек считали изысканным блюдом.

В руках старик держал круглый аквариум, на дне которого сидела зеленая лягушка. Она жалобно смотрела на Блада, а на голове ее росли три маленьких зеленых отростка с красными шариками на конце.

«Найди меня…»

– …мне без него очень плохо. Я точно знаю, он на корабле, но я его не чую!

Голос был уже совсем другой и явно говорил не в тему. Блад помотал головой. Перед ним уже был не старик, а белокурая девушка с огромными зелеными глазами и слегка заостренными кверху ушами, которая совсем недавно восхищалась его пением. И на ней было все то же полупрозрачное платье, под которым угадывались соблазнительные формы идеальной фигурки красавицы.

– Найди моего котика, прошу тебя. Найди и улетай с этой проклятой планеты…

Девушка склонилась над Бладом, и прядь ее длинных белых волос, соскользнув с плеч, коснулось носа капитана.

Блад оглушительно чихнул и проснулся. Тихо стукнула входная дверь.

– Кто здесь?

Капитан опять, как только что во сне, помотал головой.

– Приснится же такое… Стоп! А дверь?!

Питер чуть не кубарем слетел с кровати и, как был, в одних трусах, выскочил в коридор, но там никого не было.

– Нола!

– Да, мой капитан? – Перед ним, словно джинн из бутылки, появилась гнома.

– Ко мне ктонибудь заходил?

– Нет.

– Но я слышал, как стукнула дверь!

– Надо запираться на ночь, капитан, если не хотите, чтобы по ночам вас домогались дамы, – хихикнула Нола.

– Послышалось спросонок, – сообразил Блад. – Сквозняков на этом корабле точно нет.

– Все верно. Идите баиньки, капитан, а то от недосыпа у вас уже глюки начались.

Питер тяжко вздохнул и вернулся в спальню.

– Убедительно прошу, больше меня своими просьбами не донимать. И без вас проблем хватает. Попробуйте мне только еще раз присниться, выпорю. Прямо во сне. Без всякой жалости по голой попе ремешком.

Блад плюхнулся на постель и сразу же заснул. На этот раз без сновидений…

– Поймите меня правильно, господа. – Дон Гарлеоне заметно нервничал. – До тех пор пока я не подомну под себя остальных донов, я не могу гарантировать стопроцентный результат, так как их люди мне не подчиняются. Первые шаги в этом направлении уже сделаны. Дона Хосе нет, и мои орлы сейчас берут под контроль его территорию…

Гибкая зеленая лиана захлестнула его горло и выдернула из кресла.

– Нас не волнуют ваши местные разборки, – прошипел сонарианец, – нам нужна лягва. Мы вложили в тебя уйму денег и нам нужен результат!

– Лягва здесь, на Блуде, – добавил второй сонарианец. – Мы это точно знаем, и если ты не выполнишь условия договора, прибудут наши легионы и уничтожат всех! Крол, отпусти его. Он пока что нужен нам живым.

Лиана ослабила хватку, и дон Гарлеоне рухнул на пол, хватая воздух широко открытым ртом.

– Наша разведка зафиксировала неподалеку пиратскую армаду, – сказал Крол, – а это значит, что их люди уже здесь. Если они раньше нас доберутся до лягвы, ты знаешь, что тебя ждет.

Два клубня в зеленой форме офицеров высшего ранга сонарианской армии прогромыхали своими корнями к выходу. Внешне эти растениеподобные существа напоминали причудливо сросшуюся между собой картошку, у которой в результате этого каприза природы появились голова, две ноги и две руки, на которых вместо пальцев росли длинные лианы. Со стороны они выглядели довольно забавно, но все знали, что это одни из самых жестоких существ в Галактике и связываться с ними очень опасно, но дон Гарлеоне был рисковый человек. С их помощью он уже убрал своего главного конкурента дона Костарезо и подмял под себя его людей. На очереди группировка дона Хосе, и, если остальные доны не догадаются объединиться против него, он подберет под себя весь Блуд. А эта долбаная картошка свое получит. Дон Гарлеоне, тяжело отдуваясь, поднялся с пола и плюхнулся обратно в кресло. Обязательно получит. Генетики в его тайной лаборатории уже вывели по его приказу рогатую лягушку. Надо просто протянуть время, подождать еще недельку, пока она не подрастет, а потом впарить ее клубням. А что? Лягушка есть? Есть. Рога на ней есть? Есть. Ну а то, что не совсем та оказалась, так, извините, образец ДНК оригинала вы нам не предоставили, сравнивать не с чем. Эх, знать бы, зачем всем так нужна эта лягва! Работать вслепую опасно.

– Дон Гарлеоне. – В кабинет осторожно заглянул секретарь, но, увидев шефа живым и здоровым, с облегчением перевел дух.

– Чего тебе?

– Дон, у нас проблемы.

– Они всетаки объединились?

– Не похоже. На территорию Хосе рискнули заглянуть только люди дона Ленгро, но они все уже мертвы.

– Молодцы, – одобрительно кивнул дон Гарлеоне.

– Дон, вы не поняли, их зачистили не наши люди.

– А чьи?

– Этого мы пока не знаем, и, босс, ктото уничтожил всех людей дона Хосе. Всех до одного. Самое странное, что этот ктото, сделав за нас всю работу, не препятствовал взять под контроль территорию покойного дона. Весь его бизнес теперь наш, за исключением казино «Палас де ла Чезаре».

– Почему казино стало исключением?

– Потому что наших людей там убивают. Людей дона Ленгро тоже. Они первые на этом казино обожглись и дали деру. У нас там есть свой человечек в администрации, и вот что я от него узнал. Сегодня казино дважды сменило хозяина. Первым стал некто Джим Хокинс, но не прошло и часа, как он оформил дарственную вот на эту особу.

Секретарь развернул голограмму с копией дарственной.

– Ап… Ап… – начал хватать воздух ртом дон Гарлеоне, шаря рукой по груди в поисках сердца, а затем, отдышавшись, заорал: – Вон! Немедленно всех с этой территории вон, а к казино вообще ближе чем на километр никому не приближаться!

29

К завтраку в каюткомпании все вышли выспавшиеся и, несмотря на то что коекто с легкого бодуна, в приподнятом настроении. Один лишь Джим, как и накануне вечером, был непривычно хмур и молчалив. Молча плюхнувшись за накрытый дроидами стол, он начал ковыряться в своей тарелке, не обращая внимания на окружающих. Блад, мельком глянув на него, решил серьезный разговор на время отложить.

– Джим, с тобой все нормально? – участливо спросила Алиса.

– Нормально, – буркнул юнга, не отрывая глаз от тарелки.

Алиса перевела взгляд на Гиви.

– Влюбилшя, – прочавкал бортмеханик, вгрызаясь в жаркое.

– И ничего я не влюбился! – подпрыгнул Джим.

Гиви проглотил недожеванный кусок.

– Как же! Не влюбился! То тебя от миски не оторвешь, наворачиваешь так, что за ушами трещит, а после этой девочки…

– Гиви, отстань от мальчика, – приказал Блад. – Сердечные дела нашего юнги…

– Какая она из себя? – оживилась Алиса. – Джим, расскажи!

– Не расскажу, – пробурчал юнга.

– Ну, Джииимми, ну, пожааалуйста, – взмолилась Лепесткова.

– Алиса, – нахмурился профессор, – веди себя прилично!

– Но мне же интересно!

– Убойный аргумент, – невольно улыбнулся Блад, затем перевел взгляд на Джима. – Чувствую, она тебя сильно зацепила. Надеюсь, ты глупостей не наделаешь.

– Я попросил ее дождаться, – неожиданно для самого себя признался Джим.

– Дождаться чего? – насторожился капитан.

– Выполнения моих обязательств.

– Ты ей уже чемто обязан? – нахмурился Питер.

– Нет, я обязан вам. Вы от имени команды поклялись, что вернете всех живыми и здоровыми на Селесту, – кивнул юнга на пассажиров. – Значит, и от моего имени поклялись. Когда мы это сделаем, я вернусь за ней сюда, – твердо сказал Джим, – и, если она меня дождется…

– Если дождется, значит, ты сделал правильный выбор, – одобрительно кивнул Блад. – Это хорошо, что ты голову окончательно не потерял, про обязательства свои не забыл.

– Как романтично, – вздохнула Алиса. – Хотя бы одним глазком на нее глянуть. Как ее зовут?

– Стесси, – тихо сказал юнга.

– Капитан, – в каюткомпании появилась голограмма Нолы, – у нас гости. Ктото ломится на наш корабль.

– Так прямо и ломится? – Блад вытер салфеткой губы.

– Посмотри сам.

Гнома развернула голограмму. Около дюзы корабля стояла девушка с корзинкой в руках, облаченная в развевающуюся на ветру накидку с красным капюшоном на голове.

– Эй, вы там, откройте! – Девушка стукнула туфелькой по дюзе и задрала голову вверх.

– Я же говорю: ломится, – хихикнула Нола.

– Стесси! – ахнул Джим.

– Не дождалась, – усмехнулся Блад, – сама пришла. Джимми, ты орел. За один час так охмурить девчонку, чтобы она, забыв про все, кинулась на поиски… и ведь нашла! Ну что ж, не будем заставлять гостью ждать у порога, это некультурно. Нола, приглашай ее на борт, Джим…

Джима в каюткомпании уже не было. Он мчался на всех парах к переходному шлюзу, навстречу своей Стесси.

– Нола, проследи за тем, чтоб он привел ее сюда, а не в свою каюту, – заволновался Питер.

– Сделаем, капитан.

– И пусть сюда принесут еще одно кресло и свежий прибор.

– Уже несут.

Нола испарилась. В каюткомпанию вкатились дроиды и начали организовывать еще одно место за столом рядом с креслом Джима.

– Так, господа, и особенно дамы. – Питер в упор посмотрел на Алису.

– Я здесь одна!

– Не забывай про Нолу, она наверняка подслушивает. Итак, господа, и особенно дамы, большая просьба: нашего юнгу и его девушку в краску не вгонять. Мальчик, как видите, влюбился. Это, возможно, его первая любовь, и…

Внезапно чтото клацнуло. Гиви выскочил изза стола, выхватывая на лету свою отвертку. Блад тоже выпрыгнул из кресла. Опять чтото клацнуло со стороны коридора. Этот звук капитану был незнаком, но он положился на интуицию гнома, который в космосе был не новичок. Клинок с тихим шипением выскользнул из ножен. Глядя на них, схватился за оружие и штурман, торопливо ставя бластер на боевой взвод.

– Срабатывают межпалубные переборки, – перехватив недоуменный взгляд Блада, шепотом пояснил гном.

– Защита от разгерметизации, после обстрела или метеоритной атаки, – кивнул штурман, – но мы не в космосе!

– Нола, моя каюта в другой стороне! – послышался из коридора сердитый голос Джима. – Немедленно открой проход.

– Капитан сказал в каюткомпанию, значит, в каюткомпанию! – злорадно ответствовала гнома.

Клацнула еще одна переборка.

– Тьфу! – сплюнул Блад, закидывая шпагу обратно в ножны. – Разоружайтесь, это у Джима из ушей гормон пошел. И сделайте вид, что вы ничего не слышали.

В каюткомпанию вошел Джим, ведя за руку смущенную девицу. Судя по ее раскрасневшемуся лицу, она отлично слышала слова капитана и теперь не знала, как себя вести.

– Рад приветствовать вас на борту «АраБеллы», – начал расшаркиваться перед ней Блад. – В корзине случайно не пирожки?

– Пирожки, – окончательно растерялась Стесси. – А как вы догадались? Они же у меня тряпочкой прикрыты.

– По красной шапочке на вашей голове, – пояснил Питер. – Ну и по запаху, конечно. Ароматы свежей выпечки не перепутаешь ни с чем. Кстати, у нас тепло и ветра нет, так что шапочку, если пожелаете, можно снять.

Стесси засмущалась еще больше, откинула капюшон и тряхнула головой, расплескав по плечам волну каштановых волос.

– Вы просто прелесть, – умилился Блад. – Теперь я понимаю Джима. Позвольте представиться. Капитан Питер Блад. Дальний родственник, а заодно начальник этого оболтуса. Это наш бортмеханик Гивиниан.

– Для друзей можно просто Гиви, – шаркнул ножкой гном.

– Это наш штурман Фиолетовый.

– Почему Фиолетовый? – удивилась Стесси.

– Потому что ему все фиолетово, – просветил гостью Блад. – Это профессор Лепестков и его дочь Алиса. Ну вот, вроде всех представил.

– А меня? – обиделся Джим и заткнулся, сообразив, что умудрился ляпнуть.

– Мадмуазель, вы его сразили наповал, – обрадовал Блад девушку под общий смех. – Тупеет на глазах. Ну, вас представлять не имеет смысла. Джим про вас нам все рассказал.

– А что он рассказал? – напряглась девица.

– Простите, я оговорился. Он не рассказал, он нам сказал!

– Что сказал?

– Что вас зовут Стесси.

– И все?

– И все. Но слышали бы вы, как он это сказал! Короче, нам этого было больше чем достаточно. Да, Джимми, ты чего застыл в дверях? Корзиночку у девушки возьми, за стол ее пригласи, где, в конце концов, твои манеры?

Джим опомнился, помог подружке снять накидку, передал ее вместе с корзиной дроидам, подвел Стесси к столу и усадил рядом с собой. Завтрак продолжился. Все откушивали чинно, мирно, деликатно, перекидываясь незначительными фразами и изредка кидая любопытные взгляды на подругу Джима. Первой, естественно, не выдержала Алиса.

– Любовь с первого взгляда – это так романтично. А как вы с Джимом познакомились?

Стесси повернулась к Лепестковой, а потому не заметила, как заволновался ее друг. Джим с некоторыми обстоятельствами этого знакомства не готов был поделиться.

– Он меня в казино от насильников спас.

– Ой как интересно! Стесси, расскажи! – взвизгнула Алиса, автоматически переходя на «ты».

Щенячий визг восторженной девчонки вызвал невольные улыбки у всех без исключения. Даже у Джима, которому сейчас было не до смеха, и он попытался увести в сторону разговор:

– Да кому это интересно! Нола, эту гадость убери! Чай мы будем с пирожками.

Дело уже дошло до десерта, а потому дроиды, только что сделавшие перемену блюд, поспешили выставить на стол корзинку.

– Мне интересно! – отрезала Алиса. – Эти мужланы ничего не понимают в настоящих чувствах, – пожаловалась она Стесси, – не обращай на них внимании, рассказывай все с самого начала. Ты местная?

– Нет. Я сама не с Блуда. Я с Тассили.

– Это где? – поинтересовался Блад.

– В четырех световых годах отсюда, – ответила за Стесси Нола. – Чисто аграрная планета, главным потребителем сельскохозяйственной продукции которой является планета Блуд, которая в свою очередь специализируется на экспорте пороков…

– Нола! Я спрашивал не тебя! – нахмурился капитан.

– Она права, – смущенно улыбнулась Стесси, старательно разыгрывая из себя деревенскую девчонку. – У нас на Тассили одни фермы. Такая скукотища. А тут все так сверкает. Вот мне и захотелось посмотреть на все это хотя бы со стороны. Я в первый раз сюда самостоятельно товар везу.

– На рынок?

– Нет, оптовая поставка по договору. Корабль сейчас под разгрузкой. Решила прогуляться, зашла в казино. А там все переливается, у меня глаза сразу разбежались. Я пока озиралась, ко мне подошел бармен… нет, бармены – это у нас на Тассили… здесь, наверное, официант… нет, не знаю, как они тут называются. Он в форменной одежде служащего казино был.

– Ну подошел он к тебе и что дальше? – Алиса только что не подпрыгивала в своем кресле от нетерпения.

– Спросил: я здесь впервые? Я сказала «да». Он переспросил: в казино или вообще на Блуде? Я ответила: и то и другое. Он спросил: я пришла играть, перекусить или получить удовольствие? Я ответила: все разом. А что? – заволновалась она, увидев, как вытянулось лицо Джима. – У меня целых сто кредо с собой было. Я полгода их на этот день откладывала. Я сделала чтото не так?

– Ты сделала все так, – за Джима успокоил ее Блад. – Ты не так сказала. Удовольствие из списка надо было вычеркнуть. Могли неправильно понять.

– Наверное, неправильно и поняли, потому что потом этот человек посоветовал мне пройти в отдельный кабинет, где я получу море удовольствия, причем почти бесплатно. Для посетителей, оказавшихся впервые в их казино, там большие скидки. Он провел меня туда. Это была какаято комната с уже накрытым столом.

– О господи, святая простота, – не выдержав, вздохнул профессор.

– Да, – кивнула Стесси. – Когда я поняла, за что новичкам такие скидки, было уже поздно. Тот служащий был так вежлив, так любезен, что мне и в голову такое не пришло. Он мне налил вина. Я сделала всего один глоток, и мне сразу стало дурно. Когда пришла в себя, служащего там уже не было. В комнате находились какието омерзительные люди. Они смотрели на меня, похабно ржали, а один начал срывать с меня блузку… – Голос Стесси прервался.

– Так! Может, хватит донимать ее расспросами? – рассердился Джим.

– Да, юнга абсолютно прав. – Бладу стало жаль девчонку.

– Нет! – решительно мотнула Стесси головой. – Вы должны знать, какой замечательный мой Джим. Я вижу, что он вам так ничего и не рассказал. Если бы не Джим, они б меня там… – Стесси опять запнулась.

– Стесси, если тебе трудно говорить, то можешь не продолжать, – мягко сказал Блад.

– Нет, я продолжу. Они бы меня там изнасиловали! Если бы не Джим, эти мерзавцы надо мной бы надругались, девственности лишили!

– Вот видишь, Алиса, как опасно ходить в подобные заведения в одиночку! – не удержался Лепестков. – А тебя на Селесте именно в такое место понесло! Теперь видишь, чем для глупых девиц заканчиваются подобные походы?

– Вижу, – шмыгнула носом Алиса, – они там себе суженых находят.

Обычно невозмутимый Фиолетовый закрыл лицо руками и согнулся пополам, чуть не боднув головой стол.

– И ведь не подкопаешься, профессор, – прорыдал он сквозь смех, – все логично.

– Ндас, оригинальный вывод, – под общий смех пробормотал Лепестков, сдернул с носа запотевшие очки и начал искать платочек.

– Да ну вас всех! – надула губки Алиса и повернулась к Стесси. – Пойдем в мою каюту пошушукаемся.

– Еще чего! – возмутился Блад. – Здесь шушукайтесь. Нам тоже интересно. Так что там дальше было?

– А дальше был Джим, – благоговейно прошептала Стесси. – Зашел, увидел меня в руках этих подонков и… – У Стесси прервалось дыхание.

– И? – подбодрил ее Блад.

– И все! Я даже понять ничего не успела, а они уже все мертвые со свернутыми шеями лежат. Он был как вихрь. У меня за ним глаза просто не успевали! А ведь их было человек пятнадцать!

– Шестеро, – мрачно буркнул Джим.

– Да? – удивилась девушка. – А мне показалось больше. И вот мой Джим их разметал и управляющему говорит: я таких на месте убиваю! Еще раз в моем кази…

Джим воткнул в рот Стесси пирожок.

– Попробуй. Такая вкуснотища!

– Помоему, комуто только что заткнули рот, – забарабанил пальцами по столу Питер. – Если я правильно понял, вы сказали «в моем казино»?

Стесси выплюнула пирожок на стол, сообразив, что ляпнула чтото не то и, кажется, подставила своего героя.

– Теперь уже точно – в моем, Джим мне его зачемто подарил, но, если хотите, я верну вам казино обратно! – зачастила она, пытаясь выгородить друга, не подозревая, что окончательно его добила.

– Да что вы, – отмахнулся Блад, – какой пустяк! Оно стоитто всего… кстати, а сколько оно стоит?

– На данный момент рыночная стоимость казино «Палас де ла Чезаре», – подала голос Нола, – двести пятьдесят миллионов кредо.

Несколько секунд за столом царило напряженное молчание. Первым его нарушил Блад. Но, прежде чем начать говорить, он вынужден был подобрать челюсть. Остальные тоже поспешили захлопнуть рты.

– Я же говорю: пустяк, какието жалкие четверть миллиарда. Джимми, мальчик мой, отойдем в сторонку, мне надо с тобой кое о чем поговорить. Гиви, ты тоже поднимайся. Думаю, и у тебя к нашему юнге есть вопросы.

Джим тяжко вздохнул и начал подниматься, но Стесси вцепилась в его руку, заставив сесть обратно.

– Не пущу! – Из складок платья девушки выскользнула ящерка, взметнулась вверх и зашипела на капитана с плеча Стесси.

– Ого! – изумился Блад, переводя глаза с ящерки на девушку, которая буквально прожигала его взглядом. – Джимми, поздравляю. Ты попал. Хотя, может, оно и к лучшему. Такого раздолбая, как ты, только девушка с таким характером удержит. Не волнуйтесь, Стесси, я своими людьми дорожу. Убиваю только за измену. А Джим – человек чести, иначе не вернулся бы обратно на корабль. Но коечто ему придется нам с Гиви объяснить. Джим, на выход.

– Все будет нормально, – поднимаясь, чмокнул в щечку Стесси Джим.

Команда Блада удалилась.

– Алиса, ты вроде с гостьей хотела пошушукаться? Можешь начинать. Нам с твоим папой тоже надо ненадолго отлучиться. – Фиолетовый выдернул профессора из кресла и потащил его кудато за собой.

Девушки остались за столом одни.

– Ну все. Мужиков нет. Давай шушукаться. Рассказывай, что дальше было, – подалась вперед Алиса.

– И что с ним будем делать, капитан?

– Думаю, его голова будет прекрасно смотреться на каминной полке рядом с головой Билли.

– Кэп, – занервничал Джим, – ты сам сказал, что я человек чести…

– Ну, не буду же я тебя убивать на глазах Алисы и твоей подруги.

Джим стоял, понурив голову, напротив капитана, который неспешно обсуждал с боцманом его дальнейшую судьбу. Надо сказать, Джим за нее не оченьто боялся. Он уже давно раскусил шефа и прекрасно знал, что убивать его не станут, иначе капитан не сидел бы сейчас в своей каюте, вальяжно развалившись в кресле, изображая строгого судью. И, что интересно, разгуливающий по каюте Гиви тоже слюной не брызжет. Его просто разбирает любопытство, но он старается придать себе суровый вид. Идет показательная порка. Юнга прекрасно понимал, что ее заслужил, и готов был потерпеть.

– Джимми, мальчик мой, – ласково сказал Питер, – пока я с тобой шел сюда, у меня было время подумать и все взвесить. Выводы неутешительные. Скажу честно, меня сейчас волнует не столько источник твоих умопомрачительных доходов, сколько твои уникальные способности, ниндзя ты наш недоделанный.

Да, капитана Джим просчитал правильно, а вот Гиви недооценил и понял, что серьезно влип, лишь оказавшись в его медвежьем захвате. Юнга замер, увидев светящуюся отвертку возле своего горла.

– Быстро. Имя, звание!

– Джим Хопкинс. Полковник ГБ.

Шутки закончились.

– Какое получил задание?

– Да какое, на хрен, задание? Свалить из Федерации мое задание. Только его себе я сам дал!

– Дальше будешь честно говорить?

– Буду. Только отвертку убери. Шею припекает.

– Неплохая работа, Гиви, – небрежно кивнул Блад, делая вид, что все с самого начала держит под контролем, хотя действия боцмана были для него полной неожиданностью. – Можешь отпускать. Теперь он будет покладистей.

Гиви выдернул изза пояса юнги бластер и только после этого выпустил из своих медвежьих объятий.

– Рассказывай, – приказал Блад.

– А чего рассказывать? Ну да, я служил в ГБ. А куда деваться сыну генерала?

– Полковник в таком возрасте, – усмехнулся Блад. – Да ты прямо герой Гражданской. Однако даже если то, что рассказала Стесси, правда лишь наполовину, то скорость, с которой ты разделался с ее обидчиками, говорит о высочайшей квалификации.

– Меня учили двадцать лет, – сердито буркнул Джим.

– Тебе же девятнадцать, мальчик, – укоризненно покачал головой Блад. – В утробе матери начали тренировать?

– Нет, через пять лет после рождения.

– Опаньки! – округлил глаза капитан.

– Я просто очень моложаво выгляжу. У меня процесс старения замедлен.

– Я краем уха слышал про какието эксперименты в этой области, – насторожился Гиви.

– Моей маме ввели специальный препарат, когда она была беременна.

– Что ж, это многое объясняет. Ну а зачем изображал из себя наивного дурачка? Так убедительно играл, только что в обморок не падал, когда я заикался о мозгах по стенкам.

– А иначе ты бы меня с собой взял? – вскинулся Джим.

– Пожалуй, нет, – согласился Блад. – Но зачем такому спецу, как ты, такое ископаемое, как я?

– Меня научили многому. Подкрадываться, скользить тенью, убивать, но грамотно спланировать побег я был не в состоянии, – честно признался Джим. – У меня нет твоего размаха.

– А насчет пиратства говорил серьезно?

– Да. Но только благородного пиратства. Грабить бедных, раздавать богатым… тьфу! Что я говорю! Наоборот, грабить богатых, раздавать бедным.

– Надо сказать, это у тебя неплохо получается. Ограбил бедных насильников, прикупил на вырученные деньги казино и подарил его бедной селянке. Я правильно излагаю последовательность событий?

– В точку попал, кэп! – обрадовался Джим. – Именно так и было!

– Кэп, можно я его всетаки убью? – расстроился гном, опять заставив светиться свою отвертку.

– Уж и пошутить нельзя! – расстроился Джим.

– Ты сейчас не в том положении, – осадил юнгу Блад. – Так откуда денежки, убогий? Только не говори мне, что ты выиграл в казино джекпот. Тебе даже ставку сделать было не на что.

– Вообщето у меня было при себе два галактических кредо, – задумчиво сказал Джим.

– Откуда? – заинтересовался Гиви.

– От стриптизерши на Селесте. Я их у нее вместе с трусиками взял, и так получилось, что назад не отдал.

– Этот позорный факт оставим на твоей совести, – усмехнулся Блад. – Значит, поставил ты свои два кредо на кон…

– И тут мне как поперло!!!

– Минимальная ставка в казино «Палас де ла Чезаре» сто кредо, – тут же сдала Джима вездесущая Нола, проявляясь в воздухе.

– Брысь отсюда! – шикнул на нее Джим.

– Как видишь, номер не прошел, – улыбнулся Блад. – А теперь кончай валять дурака, не то я и впрямь обижусь не подетски. Так что там насчет миллиардов?

– Миллионов кэп, не надо преувеличивать.

– Пусть будет миллионов. Откуда деньги?

– Вот отсюда. – Джим извлек из кармана свой Итор. – Я не с пустыми руками из Федерации ушел.

– Они твои?

– Нет. Моего папаши, – поморщился юнга. – Я, как узнал о его тайном счете за кордоном, аж взбесился. Разругался с ним вдрызг! Тоже мне, верный сын партии. Противно!

– Это многое объясняет, – кивнул Блад. О тайных вкладах высших чинов СССР за рубежом писалось в свое время много. Этот мир не был исключением из правил. – И сколько на счету осталось?

Джим высветил итоговую цифру.

– Сто пятьдесят миллионов? – ахнул Гиви. – И двести пятьдесят за казино… Почти полмиллиарда! Это на счету твоего папаши такая хренова туча денег?

– Нет, это то, что я с его хреновой тучи на свой счет успел перевести, – тяжко вздохнул Джим.

– И ты молчал? – взбесился гном. – У нас был каждый кредо на счету. Да я тебя сейчас…

Гиви с грохотом врезался в стену отдельно от своей отвертки, которую юнга уже вертел в руках.

– Может, хватит? Меня всетаки обучали! – рассердился Джим. – И я что, потвоему, дурак? На Селесте Итор засветить был должен? Да нас бы сразу всех там повязали. А тут наш кэп за торговлю взялся.

– Вот теперь верю, что обучали, – с кряхтеньем поднялся с пола гном.

Джим кинул ему отвертку, и тот поймал ее на лету.

– Так, угомонились! – прикрикнул на них Блад. – В принципе в чемто ты юнга прав.

– Прав? – все никак не мог уняться Гиви. – Мы за каждое кредо тут на Блуде бились, чтобы двигатель купить, а он…

– Бились, ну и что? – пожал плечами Блад. – Это не дает нам права на его деньги.

– Да не мои они! – заорал Джим. – Ворованные это деньги, а значит, ничьи. А мне просто кутнуть захотелось. Хотя бы часик широко пожить.

– Моча в голову ударила? – усмехнулся Блад.

– Ага. Сдуру купил эту шарашку на корню, а тут, понимаешь, подвернулась Стесси, и все пошло кувырком… – Джим замолчал.

– Вот теперь верю, – уже серьезно сказал капитан. – Если и соврал по привычке, то недалеко ушел от истины. Но за то, что ты оставил наших пассажиров на аукционе без охраны…

– Так там были Гиви и Шамсуд.

– Шамсуд – наемник! – рявкнул Блад. – Наемник из какойто мелкой банды! Кто знает, какие тараканы у него в голове? А ты бросил в том вертепе Алису и профессора. Ушел со своего поста! Практически их прикрывал один лишь Гиви. Я еще вчера хотел тебя за шкирку взять, но ты и без того был весь в соплях изза своей девчонки. Короче, юнга, так. Деньжат, наворованных твоим папашей, у тебя выше крыши. Забирай Стесси и вали с моего корабля. Я освобождаю тебя от всех клятв и обязательств.

– Капитан… – Губы Джима затряслись. – Я так не могу.

– Что ты не можешь? Все твои мечты сбылись. Вырвался на волю, денег до хрена, нашел себе подружку. Гуляй, рванина, что еще надо?

– Я не могу вот так уйти! Это позор!

– Позор? О позоре надо было раньше думать, когда бросал свой пост. Я должен доверять свой команде от и до, а ты из моего доверия вышел.

– Капитан, не прогоняй! Как я с таким позором буду жить? Да я ж повешусь! Клянусь! Такого больше не повторится!

Блад окинул взглядом юношу. Вроде искренне переживает.

– Клянешься?

– Клянусь!

– Ладно. На первый раз прощаю, но если еще раз подведешь…

– Можешь убить меня на месте! Даже пальцем не шевельну, чтобы защититься.

– А что с его миллионами делать будем? – деловито спросил гном.

– Пусть уберет подальше, пока меня жаба не задушила, – распорядился Блад, – а то я со своими тремя лимонами выгляжу перед ним просто нищим.

– Капитан, – буквально расцвел юнга, – а хотите, я переведу их на счет корабля?

– Чтоб по нему потом нас гэбэшники отследили? – усмехнулся Блад. – Спасибо. – И задумался: – А ведь действительно могут отследить. И по счету, и по Итору… да, так будет лучше. Короче, так, Джим, хочешь на этом корабле остаться, счет надо до отлета с Блуда либо обнулить, либо распылить по другим счетам так, чтоб их не смогли отследить, а свой Итор в лепешку. Я не позволю агентам ГБ сесть нам на хвост. А они скоро будут на Блуде. Кстати, ты Стесси насчет происхождения своих финансов ничего не говорил?

– Сказал, что один дальний родственник мне свое состояние отписал.

– Какой он у тебя добрый, однако. Не мог сказать, что просто получил наследство?

– И это при живомто папе? – возмутился Джим.

– Ладно, отписал, значит, отписал. Пошли пробовать стряпню твоей Красной Шапочки. Неудобно оставлять гостью за столом одну.

– Профессор, кажется, мы влипли. – Обычно флегматичный Фиолетовый бегал по своей каюте, активизируя мыслительный процесс почесыванием затылка, до которого пальцы добирались с большим трудом. Мешала буйная рыжая шевелюра. – Этот юнга из ГБ!

– Да полно вам! Он даже не из Федерации.

– Уверяю, он с Земли! Или еще с какойнибудь планеты Федерации.

– Да с чего вы взяли?

– Его простушка Стесси мне глаза открыла. Я видел запись инцидента на Селесте, там этот юнга действовал, как простой юнец. Удачливый в драке юнец. И бил вроде неуклюже, но всегда в точку и очень аккуратно. Никого при этом не убил и сам остался без единой царапины. Очень искусно маскировался. Даже Михаил Арсеньевич ничего не заподозрил, но это было на Селесте, где он действовал как якобы юнец. А здесь, на Блуде, мальчик себя показал во всей красе. Уничтожить голыми руками до зубов вооруженных бандитов за несколько секунд может лишь настоящий ас, работающий на сверхскорости.

– Ну и что? Капитан Блад говорил, что его юнга, как и он сам, из аристократов, а они все потомственные военные.

– Профессор! Секрету мастерства выхода в темп обучают только в Федерации. Больше никто из хомо сапиенс в нашей Галактике этим искусством не владеет. Они утратили его еще до Первой Галактической войны.

– Галактика большая, – неуверенно пробормотал профессор. – Что мы знаем об Эпсании? Да что Эпсания? Мы о самой зоне Бэтланда ничего не знаем!

– Да как вы не поймете? – начал горячиться штурман. – Вспомните, как они вели себя на Селесте, уже попав в тюрьму. О застенках ГБ Федерации среди торгашей легенды ходят. Они их как огня боятся, а этим хоть бы хны. Спокойно выбираются из камеры и заваливаются в кабинет генерала со связанной секретаршей на руках. Ничего не боятся. А знаете почему?

– Почему?

– Потому что прикрытие у них в ГБ обалденное. Подстава это. Нас взяли на крючок!

– Николай Петрович, – расстроился профессор, – ваша мнительность меня просто убивает. Я прекрасно помню, чего вам стоило согласиться работать на ГБ…

– Пошел туда только ради Наташи и потому, что с другим штурманом генерал тебя с Алисой не отпустил бы. Мы с Мишей друзья с детства, да и вы мне не чужие. Потому отказать не мог. Но предупреждаю сразу: когда все закончится, назад в Федерацию я не вернусь! Стучать на коллег мне омерзительно. Противно! И главное: мы взяли деньги капитана Блада! Ну что этой Стесси стоило прийти вчера и все нам рассказать до его подарка!

– Вчера вы были лучшего мнения о нем.

– Вчера я еще не знал о подставе.

– И все же это мнительность. Какая может быть подстава, если этот юнга спокойно покупает своей даме сердца казино? Какой агент ГБ так будет светиться, даже если и владеет такой запредельной суммой?

– Это чтоб нас с толку сбить.

– Фиолетовый, но это бред!

– Бред? А как этот Блад в один момент скрутил Арона Соломоновича и перекачал деньги на свой счет?

– Поймал его на воровстве и…

– Ну да, представитель Федерации на Блуде испугался какогото там торгаша и отвалил ему больше четырех миллионов. Классическая операция ГБ! Снабдил средствами резидента Федерации у всех на глазах для продолжения какойто миссии! И никто ничего не заподозрил. Как знаете, но я остаюсь при своем мнении и не удивлюсь, если после следующего скачка вдруг окажемся не на Тантре, а на Селесте, где нас будут ждать агенты КГБ с наручниками в руках.

– Мы что, очень большие шишки, чтоб ради нас закручивать такую головоломную операцию?

– Вот это правильный вопрос. Конечно же не ради нас. Я думаю, что ктото под вашего родственника копает. Охота идет на генерала, чтобы через него свалить когото там повыше на Земле. А ваша семья, профессор, в их игре простые пешки.

– Тогда надо возвращаться, – побледнел профессор. – Жизнью Алисы я не имею права рисковать…

– Ни в коем случае! Наоборот, лететь от Федерации как можно дальше, найти способ сделать наше дело и затеряться на какойнибудь планете. В Галактике море райских уголков.

– А может быть, и способ искать не придется. Я почемуто Бладу верю, он, помоему, глубоко порядочный человек.

– С чего вы это взяли, профессор?

– Я чувствовал его презрение, когда он поймал меня на контрабанде. Презрение порядочного человека по отношению к мелкому воришке. Мне было очень стыдно и очень хотелось во всем признаться, но вы же знаете, что стоит на кону. Я не имел права рисковать. Тем не менее капитан закрыл на все глаза и даже сам организовал продажу. А потом он честно разделил прибыль между всеми, хотя нас с Алисой как пассажиров мог бы в расчет не брать. Вот вам, профессор, ваши контрабандные сто тысяч и отвалите. Нет, Николай Петрович, как хотите, а я Бладу верю.

– А я – нет. Короче, профессор, я вас предупредил. Раскроетесь ему – подставите и себя, и меня, и дочку.

– Может быть, вы и правы.

– Не может быть, а точно прав. Так что включайте идиота, изображайте верного члена партии и про наши дела пока никому ни слова. Даже если после следующего скачка мы вынырнем там, где надо, а не в Федерации, все равно молчите.

– Но курс прокладываете вы! Вы штурман!

– Очень хочу верить… – вздохнул Фиолетовый, вспомнив дикие зигзаги корабля в подпространстве.

Это был единственный слабый пункт в его теории заговора, так как, по его данным, такими технологиями Федерация еще не владеет. Но, кто знает, что куется в недрах тайных лабораторий ГБ? Он в этой структуре мелкая сошка. Фиолетовый отключил глушилку, и перед ними тут же появилась Нола.

– А чёйто вы тут делаете? – строго спросила она. – Я вас по всему кораблю ищу, ищу…

– Зачем? – спросил профессор.

– Но вы же вдруг исчезли! Мне стало интересно. Так… исчезли здесь и здесь же нашлись. Пойду капитану доложу, что на корабле еще два призрака появились.

Голограмма Нолы растворилась в воздухе.

– О чем это она? – не понял Лепестков.

– Включил защиту от прослушки, – расстроился штурман. – Последняя разработка ГБ, чтоб эту контору приподняло и прихлопнуло. Похоже, она не только голос глушит. Нас все датчики «АраБеллы» потеряли.

– Как интересно! – восхитился Лепестков. – А помните, капитан и юнга говорили про какуюто девицу с длинными ушами, которую корабль не смог найти.

– Хотите сказать, что, кроме нас с Джимом, на корабле есть еще один агент ГБ?

– Фиолетовый, вы все же параноик.

– Профессор, я не параноик, я просто задницей чувствую подставу!

В каюткомпанию обе группы вернулись практически одновременно. Стесси тревожно глянула на Джима. Ее наметанный глаз сразу определил, что буря прошла стороной, и она еще веселее защебетала с Алисой. За это короткое время подружка Джима успела удовлетворить любопытство наивной девчонки, наврав ей с три короба, выведала все ее сердечные тайны и, убедившись, что на юнгу единственная представительница прекрасного пола этого корабля не претендует, искусно перевела разговор на более животрепещущую тему. Они начали говорить о шмотках!

– Так, девочки, тряпки, конечно, штука увлекательная, – сел за стол Блад, – но я думаю, вы еще успеете на эту тему наговориться, так как сегодня вам представится возможность походить по магазинам. Как только что выяснилось, вчера наш юнга в одночасье стал сказочно богат. Троюродный брат двоюродной бабушки сестры матери внука покинул этот мир, чисто из вредности указав в завещании Джима, а не меня.

Все начали шевелить губами, пытаясь определить степень родства, и дружно мотать головами, помогая извилинам сложить головоломку. Причем Джим старался больше всех, но и у него это не получалось.

– В результате этого грустного, но такого долгожданного события, – продолжил Блад, – нашему Джиму снесло башню, он с горя прикупил себе казино, грохнув на него четверть миллиарда, нашел подругу жизни, презентовал ей только что купленное казино, а сегодня решил продолжить свои благодеяния, устроив аттракцион неслыханной щедрости. Девочки, радуйтесь, ваш шопинг полностью оплачивает наш новый меценат Джимми Великолепный. Вы готовы спустить сто миллионов кредо на наряды?

– Сто пятьдесят миллионов, – расцвел Джим.

– Можешь спустить и сто пятьдесят. Обожаю меценатствовать за чужой счет, – барственно махнул ручкой капитан, заставив всех рассмеяться.

– А не маловат корабль для наших тряпок? – азартно потерла ручки Алиса. – На сто пятьдесят миллионов мы столько накупим!

– Что не влезет на корабль, запихнете в казино Стесси, – успокоил ее Питер. – Пару залов под тряпье освободите, и все дела.

– Я и скачковый двигатель, и программы на эти деньги куплю, – обрадованный таким поворотом дела, сказал Джим.

– А вот этого не надо, – строго сказал Блад. – Не путай личное с общественным. Эти покупки будут оплачены из фонда корабля.

– О каких программах идет речь? – насторожился Фиолетовый.

– О штурманских, – не стал скрывать капитан Блад, – не обижайтесь, друг мой, но то, что вы получили на Селесте, – сплошной глюк, а не программы.

– Благодаря вам, капитан, у меня теперь тоже деньги завелись, – радостно сказал профессор. – На Блуде есть редчайшие животные. Попадаются прямотаки уникальные экземпляры. На четыреста тысяч я столько всего для нашего института накуплю!

– А почему не на все пятьсот? – усмехнулся Блад.

– Ну… немножечко на черный день оставить надо, – стушевался профессор.

«Ой, чтото ты темнишь, – насторожился Блад, – не приданое для дочки тебя волнует. Иначе бы ты за каждое кредо зубами цеплялся. Тебе сто тысяч нужны для какихто конкретных целей, а все остальное идет для души. Ладно, попозже с этим разберемся».

– Профессор, да вы не стесняйтесь, – подал голос Джим. – Если захотите прикупить животных здесь, на Блуде, мой счет в вашем распоряжении.

– Нус, с программой на сегодня мы определились, – подвел итог Блад. – Шопинг, установка двигателя и загрузка программ.

– А потом? – трепетно спросила Стесси.

– Потом нас ждет Тантра.

– Когда потом? – Сердечко Стесси дрогнуло.

– Я думаю, сегодня вечером или, в крайнем случае, завтра утром. Мне очень жаль, Стесси, у вашего героя есть незавершенные дела. Но, как только мы с ними закончим, сразу же вернем вам Джима. А теперь можно приступать к десерту. Соскучился по домашней выпечке. Мечтаю попробовать ваши пирожки, Сте… – Блад замер. Корзинки с пирожками на столе не было. – Ну вы, девочки, даете! Не ожидал, что вы так безответственно относитесь к своим фигурам. Все умяли!

– Ты еще скажи: вместе с корзинкой, – фыркнула Алиса. – Я ни одного пирожка попробовать не успела.

– И я тоже, – испуганно сказала Стесси. – Честночестно!

– Нола! – рявкнул Блад, и голограмма, словно джинн, вынырнувший из бутылки, тут же оказалась перед ним. – Кто схомячил наши пирожки?

– Вы не брали? – строго спросила Нола Фиолетового и Лепесткова.

– Нет, – дружно замотали они головами.

– Значит, это другой призрак опять проголодался, – обрадовала Блада гнома. – Дроиды жалуются, что у них с кухни второй день подряд продукты пропадают…

30

Базар на Терраспутии – это чтото! Он покупал, он продавал, он зазывал, он оглушал, и он ошеломлял. Купить здесь можно было все! От пуговицы до живой постельной грелки. На то он и свободный мир: если заплатил налог, торгуй чем хочешь!

– Предупреждаю сразу, – строго сказал Блад вроде бы всем, но смотрел при этом лишь на пассажиров, Фиолетового и Стесси, – что планета дикая. Здесь капитализмус, а потому не расходиться. Глазом не успеете моргнуть, как дамы окажутся в борделе, а мужики в цепях на рынке рабов в качестве живого товара. Итак, у нас с вами три задачи: купить скачковый двигатель с пакетом штурманских программ, дать возможность нашим ученым, – шутливый полупоклон в сторону Лепесткова и Алисы, – пополнить свой зверинец… ну и наконец шопинг для прекрасных дам. С какого пункта начнем?

– С последнего! – хором сказали Стесси и Алиса.

– Почему с последнего? – улыбнулся Блад.

– Потому что он к нам ближе.

Стесси кивнула на шикарный магазин с вывеской «Все для дам», из дверей которого две сексапильные девицы в роскошных платьях семафорили ей руками. Она сразу по пальцовке опознала Шреддера и Сплинтера, которым не терпелось чтото сообщить своей хозяйке.

– К вам ближе или вам ближе? – откровенно любуясь девушками, спросил Питер.

– И то и другое.

Блад окинул взглядом магазин с элегантной верандой рядом с входом, на которой скучающие мужья могли побаловаться пивком, пока их жены выбирают себе наряды.

– Джим, ты у нас шустрый парень. Пошурши внутри на всякий случай.

Юнга понял капитана с полуслова и метнулся в магазин. Пока он там шуршал, остальные озирались, рассматривая чудеса базара. Внезапно Гиви заволновался. Он увидел стройную фигурку симпатичной гномы, пробиравшейся через толпу. Ввиду малого росточка она могла легко в ней затеряться, но ее яркое оранжевое платье четко отмечало путь. Вот оно опять мелькнуло, вот… девушка взбежала по ступенькам и скрылась в здании, над входом которого мерцала вывеска «Салон интимных услуг. Все виды удовольствий на любой вкус». Гном сглотнул слюну. В этот момент вернулся Джим.

– Все нормально, кэп. Сплошные тряпки и обслуга. Одни женщины. Черный вход заколочен наглухо. Внутрь попасть можно только через парадный вход.

– Ну, тогда ладно, – согласился Блад. – Мы вас здесь на веранде подождем.

– Ууу… – расстроился Лепестков, увидев, как загорелись глазки дочери, пожиравшей глазками наряды на манекенах сквозь стекло витрины магазина. – Не дождемся. До закрытия там будут торчать.

– Вношу коррективы, – мгновенно сориентировался Блад. – Время, потраченное на тряпье, автоматически сокращает время, необходимое на закупку живности для вашего зоопарка. Я всетаки рассчитываю распрощаться с Блудом до заката.

Глазки Алисы потухли. Быть умной и красивой одновременно очень трудно. И перед зеркалом хотелось покрутиться, и местных зверушек посмотреть. А тут ведь можно не только посмотреть, но и купить!

– Этот твой закат уже достал! Ты и на Селесте нас чуть не пинками загонял в корабль. Капитан, ты темноты боишься?

– Да, – сделал страшные глаза Блад и растопырил пальцы. – Из подворотен выползают зомби, мертвяки…

Артистическое прошлое давало о себе знать, и он так забавно изобразил ночную нечисть, что все невольно рассмеялись.

– Капитан, мы все равно до заката не успеем, – жалобно сказал Джим. – Пока купим движок, пока его установим. Опять же программы надо грамотно загрузить…

Блад посмотрел на вцепившуюся в руку юнги Стесси и удрученно вздохнул.

– Что вы со мной делаете. Ладно, отбываем завтра.

– Ура!!!

– Кэп, ты молоток, – азартно потер руки Гиви. – Это сэкономит нам уйму денег.

– В смысле? – не понял Блад.

– Я тут знаю одно место, где можно договориться о приобретении движка за полцены.

– Мы вроде договорились не разделяться.

– Кэп! Я тертый калач. Не пропаду. Да и кому нужен старый гном?!!

– И далеко отсюда это место?

– Совсем рядом. За три часа управлюсь. Вам ваших девочек здесь дольше ждать придется.

– Ну смотри.

Гиви как ветром сдуло. Команда Блада проводила его взглядом и, увидев, куда он нырнул, грохнула.

– Да, там он точно двигатель найдет.

Дождавшись, пока все отсмеялись, Питер опять начал рулить:

– Так, девочки. Этот магазин в вашем распоряжении. Можно было бы, конечно, заставить Джима его просто купить и целиком доставить на корабль, но я не садист. Лишать вас удовольствия повертеться перед зеркалом в новых нарядах не буду.

– А вы? – спросила Алиса.

– А мы как верные рыцари будем стоять на часах у входа и…

– …сплетничать о женщинах, – хмыкнула Алиса.

– …и бдеть! – закончил фразу Блад.

– Я туда без Джима не пойду, – вцепилась в юнгу Стесси. – Вдруг на меня снова нападут.

– Дада! – обрадовался юнга. – Без меня никак нельзя!

– А я возьму с собой капитана, – безапелляционно заявила Алиса.

Бедного Питера аж перекосило. Он монахом не был, и в той, прошлой жизни у него было много подруг, а потому не понаслышке знал, какая это каторга ходить с ними по магазинам. «Дорогой, как тебе эта шляпка? А этот фасон мне идет? Нет, я, пожалуй, померю вон те туфельки…»

Его смятение не укрылось от профессора.

– Алиса, как тебе не стыдно. Капитан человек занятой, он обо всех нас думать должен, планировать там чтото, а не на ваши тряпки любоваться. Я с тобой пойду.

– Папа, ты знаешь, как одеваются эпсанские дамы?

– Нет.

– А капитан знает. А ты знаешь, какое они носят нижнее белье? Какие пляжные ансамбли там сейчас в моде?

– Ты и это мерить собираешься? – ахнул профессор.

– Разумеется!

На гортани Блада заиграл кадык. Он представил себе Алису в купальнике, потом без него…

– Пиво! Шаурма! Чебуреки! Тарань свежего засола!

Блад тормознул лотошника, сунул ему в руку пару галактических кредо.

– Накрой здесь столик на двоих, – кивнул он на веранду возле магазина и повернулся к профессору. – Я тут подумал и решил, что Стесси права. Думаю, дополнительная охрана нашим девушкам не помешает. Вы пока с Фиолетовым нас здесь подождите, пивка попейте. А мы с Джимом будем охранять их изнутри.

Стесси прикусила губки, чтоб не рассмеяться в голос. Новая подружка ей начинала нравиться. Лихо она Блада обработала. Уже готов бежать за ней, пуская слюни, как собачка.

В магазине было пусто. Кроме симпатичных продавщиц, ни одного покупателя.

– Что бы вы хотели? – поспешил к клиентам Шреддер, усиленно виляя бедрами на ходу.

– Мы хотим, чтоб наши девушки выглядели как конфетки, – внушительно сказал Блад.

– Одеть их с головы до ног, – добавил Джим.

– На какую рассчитываете сумму?

– Деньги не имеют значения, – хором ответили оба.

– Сделаем, – заверил Шреддер, – присаживайтесь пока сюда, а мы займемся вашими дамами.

Это был прекрасный магазин с вышколенным персоналом. Блада с Джимом усадили за столик рядом с возвышением, отдаленно напоминающим подиум, выставили на стол бокалы и напитки и повели девушек выбирать наряды. Не успели Питер с Джимом пригубить, как в магазин началось паломничество. Первым вошел тучный гражданин восточной национальности, как сказали бы на исторической родине Блада – с растопыренными руками.

– Слюшай, красавиц. Хароший дэвушк сэбэ нашол. Лыфчык надо. Вот такой размэр. – Растопыренные пальцы на растопыренных руках, судя по всему, и был тот самый размер.

Чтото в этом покупателе Бладу не понравилось, и он начал приподниматься, но его опередили. К клиенту подскочила одна из продавщиц.

– Мы подберем вам то, что нужно. Извольте пройти за мной в секцию нижнего белья.

– Толко чтоб лыфчык с изумруд был!

– И с рубинами и с изумрудами – у нас богатый выбор. Сами выберете себе по вкусу.

– Нэ сэбэ! Для дэвушк лыфчык!

– Как скажете.

Сплинтер задал направление, не хуже Шреддера поигрывая бедрами на ходу. Так как Стесси и Алиса щебетали гдето в другой стороне торгового зала, Блад немножко успокоился и опустился обратно в кресло.

– Вам сюда, – приоткрыл дверь Сплинтер, – здесь у нас лучшие образцы товара.

Клиент послушно зашел внутрь. Бум! «Продавщица» поспешила закрыть за ним дверь, чтобы заглушить звук падающего тела, сдернула с вешалки первый попавшийся лифчик, превратилась в клиента и вразвалочку двинулась в обратный путь.

– Вах! Хароший магазын, сразу лыфчык нашол!

– Шустро здесь обслуживают, – одобрительно кивнул головой Блад, провожая взглядом «покупателя».

Сплинтер покинул магазин, обогнул здание, превратился в крысу и нырнул в узкий лаз под дверью заколоченного черного входа.

Пока он разбирался с нежелательным клиентом, Шреддер рассыпался перед клиентами желательными, усиленно подмигивая Стесси так, чтоб Алиса не заметила, намекая, что им срочно надо поговорить.

– Алиса, вот это на тебе будет смотреться просто шик! – Стесси сунула подруге платье в руки. – Иди в примерочную. А я вот эту блузку хочу померить… и вот эту юбку.

Алиса юркнула в одну кабинку, Стесси со Шреддером в другую.

– Что случилось? – шепотом спросила Стесси, скидывая с себя платье.

Она не стеснялась своих подданных, которые ее буквально боготворили. Особенно этих, Сплинтера и Шреддера. Она не воспринимала их как мужчин.

– Обнаружена слежка.

– За кем следят?

– За всеми. И за вами, и за командой «АраБеллы». Скорее всего, начали с когото из вас, а потом стали отслеживать контакты. Так что, кто был первой целью, неизвестно.

– А что, выяснить так трудно? – нахмурилась Стесси и начала надевать юбку через голову. С размером она второпях промахнулась, и юбка чуть не затрещала по швам, протискиваясь через плечи, затем застряла на груди и наконец, облепила крутые бедра. – Тьфу! Обтягушки. Да еще из эмпопласта.

– Зато смотрится отпадно, – плотоядно облизнулась «продавщица», глядя на переливающуюся всеми цветами радуги юбку, которая чутко реагировала на эмоциональное состояние хозяйки. – Будь я хомо сапиенс, а не метаморф, ты бы из этой кабинки девственницей не ушла.

– Да? Ладно, тогда оставим. – Стесси занялась блузкой. – Так почему не выяснили, кто следит?

– А кому выяснять? Мы тебя прикрываем, а у звездных волков мозги под другое заточены.

– Выяснить, кто такие. На себя работают или ктото нанял? И без проколов, не то купирую!

– Без хвоста мне никак нельзя, – заволновался Шреддер.

– Вот и постарайся. Да, и подгоните коротышке Блада скачковый двигатель.

– Бортмеханику?

– Да, Гивиниану. Он в бордель нырнул.

– Видели.

– Но движок чтобы нулевый был, за полцены.

– Можем и даром подогнать.

– Нельзя. Будет выглядеть слишком подозрительно.

– Слышь ты, телка! – послышался из глубины зала чейто развязный голос. – Нам тут для баб шмотья прикупить надо.

Шреддер выглянул из кабинки.

– О! Еще парочка приперлась. Пойду Сплинтеру помогу.

– Только все бесшумно сделать. Никто ничего не должен заметить.

– Сделаем.

На этот раз в магазин завалились конкретные пацаны, и, хотя Блада они насторожили, он не стал приподниматься. Ему захотелось посмотреть, как будет действовать Джим, когда дело дойдет до драки. Однако до драки опять не дошло, так как Сплинтер свое дело знал четко.

– Для таких уважаемых клиентов, как вы, все самое лучшее! Извольте пройти за мной в специальную секцию для элитных покупателей. – рассыпалась «продавщица» перед новыми клиентами, увлекая их в специальную секцию.

Шреддер опоздал. Когда он до этой секции добрался, все уже было кончено.

– Хотя бы одного надо было для допроса оставить, – глянул он в щелочку между дверью и косяком убойной секции, где звездные волки, здоровенные четырехрукие громилы в пятнистых камуфляжках, оттаскивали в сторону за ноги конкретных пацанов. – Королева будет недовольна.

– Ты это звездным волкам скажи. Они только насмерть бить умеют и в плен противников не берут.

– Да, прелестная раса эти ханаки. Но боюсь, что королева погорячилась, вызвав их сюда. Для тонких операций они не годятся.

– На людей дона Хосе обиделась. Удивляюсь еще, что она только его бригаду приказала зачистить, а не всю планету.

– Да, блажит. Ты представляешь, за полцены движок скачковый велела бортмеханику «АраБеллы» подогнать. Размякла девка.

– Королева.

– В первую очередь она девка, еще не знавшая мужика. Покувыркалась бы с кемнибудь в постели, и все стало бы на свои места.

– Но только не с чужим!

– Да, этого допустить нельзя. Мужа она себе должна подобрать среди своих.

– Согласен. Желательно Грева.

– Да, лучшая кандидатура. Свирепый адмирал. А помнишь бедного Альберто, к которому она два года назад чуть не прыгнула в постель?

– Конечно, помню. Хороший мальчик был. Жаль, что не наш. Царствие ему небесное. Не выдержал проверки.

– Думаю, этого мальчика, как его там… Джима тоже надо проверить.

– Э! Он людей дона Хосе в одиночку завалил. А их было шестеро.

– Ты хочешь сравнить этих коновалов со мной? – обаятельно улыбнулся Сплинтер.

– Извини, друг, не хочу тебя обидеть, но давай этого мальчика проверим вместе. Так надежней будет. Договорились?

– Договорились. Настораживает, правда, меня Блад. Чтото в нем есть такое… тертый калач. Очень странный капитан. Из странной империи. Ты когданибудь про Эпсанию слыхал?

– Нет.

– Я тоже.

– Ничего, и не с такими разбирались. Если потребуется, разберемся и с эпсанцами. Главное, девочку от ошибки уберечь.

– Главное, чтоб она об этом не узнала.

– Да. Иначе нам с тобой хана!

Заговорщики так увлеклись своими коварными планами, что не заметили, как в центре магазина начался парад мод. Стесси и Алиса дефилировали по подиуму в своих первых нарядах и выглядели в них так сексуально, что Джимми с Бладом чуть не подавились собственной слюной.

– Готовы, – шепнула Стесси на ухо Алисе, выписывая на ходу бедрами восьмерку. – Спеклись!

– А мы ведь только начали. Что же будет, когда мы до купальников дойдем?

– Думаю, рванут помогать нам переодеваться.

– Ой, а там папа у порога возле магазина.

– В целом завидую, но в данном случае сочувствую. А я вот сирота…

31

Профессор с Фиолетовым вели неспешную беседу под тарань об стол, отхлебывая из литровых кружек пиво. Беседа была неспешная, но очень эмоциональная.

– Хорошо. Если ты не веришь Бладу, то давай просто дадим от него деру. Денежек у нас теперь навалом. Можем зафрахтовать любой корабль. Даже боевой межзвездный крейсер. Запрыгнули на него – и прямиком на Селион.

– А на хвост этому крейсеру тут же садятся корабли ГБ.

– Коля, это уже паранойя, – нагрузившись пивом, профессор плавно перешел на «ты». – Откуда здесь корабли ГБ?

– От верблюда, – рассердился Фиолетовый. – Мы от Федерации почти что в двух шагах. А чем ближе к ней, тем больше вокруг ее агентов. Насчет дать деру, кстати, я согласен, но сделать это надо ближе к концу маршрута, гэбэшников там гораздо меньше, и Блад заодно расслабится. Да и по времени нам на Селион еще рано. Не забывай, что в требовании особо оговорен срок.

– Вот этото и странно, – нахмурился профессор. – Я уже всю голову сломал. Их цель – деньги. Так почему не раньше?

– Потому что, зная точно дату, проще подготовиться, – пояснил Фиолетовый, – и не нарваться на неприятности в момент обмена. И не исключено, что за нами наблюдают со стороны, чтобы убедиться, что мы выполняем все свои договоренности.

– И все это изза жалких ста тысяч? Както не верится.

– Дааа, профессор, хорошо жить не запретишь, – покачал головой Фиолетовый. – Совсем недавно эта сумма вам казалась неподъемной.

– Господи, до чего мы докатились! Строим какието заговоры. Я ученый, ты астронавт…

Внезапно чтото низкорослое, лохматое взметнулось на веранду и нырнуло под накрытый скатертью стол, за которым сидели заговорщики. Штурман с профессором дружно переглянулись и так же дружно заглянули под скатерку. Оттуда на них смотрели испуганные глаза Гиви.

– Мужики, не выдавайте! – запаленно дыша, взмолился бортмеханик, вырвал из их рук кружки с пивом и выдул обе в два глотка.

Мужики разогнулись, поправили скатерть, поставили опустевшие кружки на стол и уставились друг на друга, переваривая странную просьбу. Кого не выдавать – понятно, но кому? Дробный топот заставил их оторваться друг от друга и повернуть головы на шум. По базарной улочке со стороны борделя несся табунок распаленных девиц.

– Почтенные, такой бородатый, красивый мимо не пробегал? – на бегу спросила таращившихся на них профессора и штурмана возглавлявшая погоню гнома.

– Пробегал! – хором ответили почтенные.

Гиви под столом завибрировал.

– Куда?

– Туда! – дружно показали направление почтенные. Причем показали в разные стороны, однако это преследовательниц не смутило.

– Разделяемся. Вы туда, мы туда! И пусть только попробует на нас не жениться, гад!

Табунок на перекрестке разделился на две части и исчез в проулках бурлящего базара. В этот момент из магазина с гордо поднятыми головами вышли Стесси и Алиса. За ними выползли обвешанные пакетами Джим и Блад с осоловевшими глазами. Оба были в полной прострации. Показ мод так выбил их из колеи, что они не догадались даже вызвать с корабля дроида за покупками. Разумеется, весь магазин девушки скупать не стали. Им было достаточно произведенного на своих избранников эффекта.

– В чем в магазин вошли, в том и вышли, – удивился Фиолетовый.

– Ваш капитан запретил нам в обновках выходить, – пояснила Стесси.

– Почему? – удивился Лепестков.

– Поверьте, профессор, так будет безопасней. У меня нет желания отбиваться от всех мужиков базара, спасая наших дам, – просипел Блад, перед глазами которого еще стоял финальный аккорд показа мод.

Пляжный ансамбль минибикини был настолько мини и так смотрелся на юных красотках, что ему стоило большого труда удержать Джима, рвавшегося в примерочную. Честно говоря, он и сам готов был ринуться туда же за Алисой, но так как она, по меркам Федерации, была еще несовершеннолетней, Блад стойко держался и чисто из вредности держал Джима, чтоб не захлебнуться потом от зависти слюной.

– Мужики – ерунда, – выполз изпод стола Гиви. – От баб труднее отбиваться. Тут лишь одно спасение – бежать!

– Тааак… – Видение Алисы в минибикини растаяло перед глазами Блада, и он вернулся в обыденную реальность. – Если я правильно понял, наш Гиви забыл расплатиться за услуги жриц любви.

– Платить за любовь – это так низко, – поморщился гном. – Я привык брать женщин природным обаянием.

– И как, обаял?

– Да вроде… – почесал затылок гном.

– Еще как обаял, – фыркнул профессор. – За ним целый табун невест от самого борделя гнался.

– Невест? – расплылся Джим. – Гиви, я тобой горжусь.

– У меня широкая душа. Насчет женитьбы я немножечко погорячился, но девки все как на подбор, как тут устоять?!!

– И после такого обещания ты еще надеялся от них уйти? – округлила глазки Стесси.

– Надеялся, что, пока они меж собой будут разбираться, убегу, – честно признался Гиви. – Кто ж знал, что они так легко меня поделят и объединятся? Оказывается, на Блуде многоженство разрешено. Нет, я в принципе согласен на гарем, но сколько тещ кормить придется!

– Бедненький, – покусывая губы, чтоб не рассмеяться, посочувствовала бортмеханику Алиса.

– Учти, бедненький, – усмехнулся Блад, – если они тебя поймают, отбивать не буду. Я с женщинами не воюю. Так. Следующий пункт нашей культурноразвлекательной программы скачковый двигатель и зверушки для Лепестковых, – начал рулить капитан.

– Так это можно совместить! – радостно воскликнул Гиви. – Я ведь там был не просто так, – кивнул гном в сторону борделя, – я там был по делу.

– Из высоких, так сказать, соображений? – улыбнулся Питер.

– Ага. Там один купец в карты проигрался.

– А разве там играют в карты? – удивился Фиолетовый.

– Во что и как там только не играют, – мечтательно причмокнул Гиви. – Столько удовольствий… Да, так о чем я? Да, я как раз распаренный из тренажерного зала вышел…

– Из тренажерного? – хихикнул Джим.

– Ага. И тут ко мне этот купец подлетает. Я, говорит, вижу, что ты из наших, тоже по торговле. Тебе лишний движок не нужен? Я спрашиваю: какой? А он мне: скачковый. За полцены, говорит, отдаю. Вот это, думаю, удача! И как вы думаете, я согласился?

– Думаю, не сразу, – изрек Блад.

– Точно! Крутую цену ломишь, говорю! Ну, тут он мне чуть ли не в ножки падать. Выручай, говорит, мужик. Если через два часа свой долг не загашу, хана мне! Короче, сжалился я над ним. Пошел навстречу, но за ту же цену комплект штурманских программ из него выбил. Самых свежих. Все последние данные по звездной навигации в них включены.

– Хочешь сказать, все это уже у тебя? – недоверчиво спросил Блад.

– Да ты чё, кэп, опух? – изумился гном. – Движок полтора лимона стоит. Мне за семьсот пятьдесят тысяч вместе с программами отдают, а на моем счету всего пятьсот тысяч лежит. Договорились встретиться на птичьем рынке в ресторане «Рога и копыта»…

– Какомкаком ресторане? – насторожился Блад.

– «Рога и копыта», – повторил гном. – Самый знаменитый ресторанный бренд Блуда. Означает, что в меню никакой синтетики. Все продукты натуральные.

– Надеюсь, на любимца публики и Рабиндраната Тагора мы там не нарвемся, – пробормотал Блад.

– А это кто такой? – заинтересовалась Стесси.

– Был на моей далекой родине такой деятель, – усмехнулся капитан. – Твоего купца случайно не Бендер зовут?

– Нет, – успокоил шефа гном, – его зовут Остап!

– Может, ханаков к кабаку подтянуть? – Шреддер полоснул ножом по ремням, стягивавшим руки перепуганной продавщицы, облик которой все это время принимал. – А ну замолкни! Будешь верещать, пластырь вместе с губами оторву!

Продавщица перестала пищать и втянула голову в плечи.

– Ты что, больной? – Сплинтер освободил свою жертву. – Пластырь водичкой отмоешь, а если ктонибудь чтонибудь гденибудь вякнет, укорочу обеих по самую шею. Поняли?

Продавщицы энергично закивали головой.

– Звездных волков подключать нельзя. – Сплинтер направился к выходу из магазина. Толстячок Шреддер семенил рядом с ним. – Хозяйка враз все просечет. Тут надо тоньше действовать.

Они уже почти вплотную подошли к двери, когда внутрь ворвался всклокоченный Арон Соломонович.

– Господа, вы же обещали мне защиту! – с ходу начал возмущаться торговый представитель, азартно размахивая руками.

– Это что за кадр? – нахмурился Шреддер.

– Наш резидент на Блуде, – поморщился Сплинтер. – Мы здесь через него дела с Федерацией ведем.

– Господа, согласно договору, вы обязаны…

– Да не верещи ты! – рявкнул Сплинтер. – Толком говори, что стряслось.

– Меня вчера обули на четыре миллиона семьсот тысяч кредо. Я вас со вчерашнего дня везде ищу…

– Кто обул? Конкретнее!

– Капитан Блад.

– Опаньки… – Сплинтер со Шреддером переглянулись.

– Сначала я думал, что это обычный мелкий шантажист, – зачастил Краснин, заметив вспышку интереса в глазах своей «крыши», – но, когда узнал, что один из его людей, некто Джим Хокинс, купил за четверть миллиарда казино, на всякий случай навел справки. В нашем представительстве есть классный специалист, и он сумел отследить прохождение финансов шантажистов. Этот Джим Хокинс расплачивался деньгами, сдернутыми с партийного счета Федерации. С одного из его самых тайных вкладов.

– Хочешь сказать, что Блад и Джим никакие не вольные торговцы? – напряглись метаморфы.

– А это уже вам решать. Служащие презентованного вашей хозяйке казино сообщили мне, что за это заведение Джим Хокинс расплачивался с помощью Итора. Я уж не знаю, кто он там по званию в ГБ, но код доступа к таким счетам имеют только самые высшие чины Федерации. Короче так, господа. У нас с вами уговор. Что вы будете делать с этими товарищами, меня не волнует, но, раз пошли расклады на таком уровне, требую в срочном порядке возместить мне убытки в районе вышеозначенной суммы.

– Умываешь руки? – мрачно спросил Шреддер.

– Нет, делаю ноги. Этот Блад в один момент мой бизнес расколол. И на кого бы он ни работал, я не хочу стоять на его пути. Предпочитаю скромно уйти в тень, которую отбрасывает пальма как минимум в сотне световых лет отсюда. Но сначала деньги!

– Это будет решать хозяйка, – решительно сказал Сплинтер.

– И только попробуй без ее ведома дернуть отсюда! – рыкнул Шреддер. – У нас руки длинные, везде найдем. А теперь пшел вон!

Арона Соломоновича как ветром сдуло.

– А девочка попала…

– Надо ее предупредить.

– Ни в коем случае! Ты видел, как она на Джима смотрела? Подключим местных кадров как отвлекающий маневр, а все остальное сделаем сами.

– Отвлекающий маневр?

– Ты забываешь, что Остап наш крупно задолжал.

– Ааа… – расплылся Шреддер.

– Семьсот пятьдесят тысяч – куш немалый. Есть за что глотку перервать!

Друзья ударили по рукам и хотели было уже выскочить из магазина, как Сплинтер вдруг застыл.

– Ты чего? – толкнул его в бок Шреддер.

– Я идиот.

– Давно подозревал.

– А ты болван! Это же элементарная подстава!

– Не понял.

– Говорю ж, болван! Эта скотина всех нас подставляет.

– Ты кого имеешь в виду?

– Арона. Если он отследил счет, а мы тесно работаем с Федерацией, а тут прилетает какойто товарищ и его трясет… – Сплинтер задумался. – Значит, либо наш Арончик гдето проштрафился и его взяли в оборот. Если мы вмешаемся, вступим с Федерацией в конфликт. Оно нам это надо?

– Нет. А второй вариант?

– Какой второй вариант?

– Ну, ты сказал «либо». Раз есть одно «либо», значит, есть и второе «либо».

– Верно. Второе «либо» означает, что Федерация начала свою игру, подставив Стесси мальчика.

– Нам только героялюбовника не хватает!

– А я о чем толкую? И ведь посмотри: все сходится. Внезапное спасение, трогательный взгляд, затем красивый жест. Что для Федерации четверть миллиарда кредо, когда на кону контроль над всей армадой Стесси?

– Надо мальчика мочить.

– И срочно!

Друзья выскочили из магазина. Дел у них прибавилось. До прибытия команды Блада к точке рандеву с Остапом надо успеть многое сделать.

32

Остап был недоволен. Это задание было таким простым, что за него просто стыдно было браться. Впарить доверчивому гному нулевый движок с штурманскими программами за полцены. Причем, как объяснили, движок без всякого подвоха, новенький, прошедший все ходовые испытания, с полным комплектом документации и гарантийными обязательствами. Да с этим делом справится любой дурак, а Сплинтер подключил афериста экстракласса. Приказы начальства, конечно, не обсуждают, но Остап был уязвлен. Как правило, задания ему давала лично Стесси и задействовала своего лучшего спеца по бескровному решению проблем только в тех случаях, когда надо подготовить или лично провернуть головоломную аферу, а тут через подручного отдала приказ, да еще и на такую мелочовку. Странно, очень странно.

Появление клиента с толпой других лохов аферист засек издалека и сразу принял вид убитого горем, раздавленного обстоятельствами человека. Пальцы нервно забарабанили по столешнице, глаза забегали. Искусством перевоплощения он владел в совершенстве. Остап был не боец, а потому всегда предусматривал пути отхода, если вдруг станет горячо. Вот и сейчас он выбрал столик в ресторане рядом с огромным, во всю стену окном и служебным входом, чтобы успеть сделать ноги, если что пойдет не так. Отсюда открывался прекрасный вид на все, что творилось снаружи. Его бегающий взгляд словно невзначай скользнул по приближающейся группе, и аферист невольно мысленно присвистнул, увидев Стесси. Хозяйка шла, чисто подетски держась за руку стройного юноши в строгом черном камзоле, поминутно заглядывая ему в глаза. Вот это номер! Решила лично проконтролировать процесс продажи? Бред. А как она на него глядит! Ойёй. А делото нечистое. Остап напряг слух, но толстое бронированное стекло прекрасно отсекало звуки мычащего, блеющего и щебечущего птичьего базара за окном, где жизнь кипела и бурлила.

От обилия живого товара глаза Алисы и профессора тут же разбежались.

– Папа! Ты только посмотри. Это же абсолютно новый вид! – восторженно выдохнула Лепесткова.

Девушка рванула к палатке, внутри которой грустное сиреневое существо, напоминающее гигантскую амебу в прозрачном скафандре, заполненном водой, держало в верхней паре ложноножек нахохлившуюся птицу с встопорщенными, словно иглы дикобраза, перьями. Однако Блад успел поймать ее за талию и подтащил к себе поближе. К счастью, дроид с корабля уже забрал у них пакеты, избавив от покупок, и руки у него были свободны.

– Куда? Команды разбегаться не было. Сначала дело, потом потеха.

– Что значит потеха? – возмутилась девчонка. – Наше дело – вот! – простерла она руку в сторону торговых рядов. – С животными работать.

– Любишь зверушек? – явно любуясь сердитой девушкой, спросил Питер.

– Люблю.

– Вот! А один мудрец моей далекой родины сказал: найди себе работу по душе и больше никогда не работай! Ты нашла себе работу по душе, значит, это уже забава, а не работа. Главное для нас сейчас – скачковый двигатель и программы.

– А для нас наши зверушки! – уперлась Алиса.

– Какие, собственно, проблемы, капитан? – Лепестков, как и Алиса, тоже только что не приплясывал от нетерпенья. – Вы покупайте двигатель, а мы – животных.

– Но кто вас будет охранять? – рассердился Блад. – Джим мне нужен, чтобы просканировать программы, Гиви, чтоб проконтролировать движок.

– Я присмотрю за ними, – успокоил его штурман, выразительно поправив куртку, под которой у него был бластер.

– Но Стесси пойдет со мной, – решительно сказал Джим. – Я после того, что в казино случилось, ее одну никуда не отпущу!

– Ну, вы решайте там скорее, – рассердился Гиви, – а то мой клиент уже нервничает!

Блад проследил за его взглядом и увидел за стеклом витрины ресторана взволнованного купца, подававшего гному знаки.

– А можно я тоже зверушек посмотрю? – робко спросила Стесси, дернув Джима за рукав. – Они такие забавные.

– Одна? – ужаснулся юнга.

– С ними, – кивнула Стесси на Фиолетового и Лепестковых. – И вообще, привыкай. Мне так и так до твоего возвращения придется здесь остаться одной.

– Тогда возьми вот это. – Джим выдернул изза пояса свой бластер и сунул его в руки Стесси. – В случае чего стреляй, я прибегу.

– Ой… а на что тут нажимать?

Блад решительно выдернул из рук девушки оружие и вернул его Джиму, предварительно постучав ему костяшками пальцев по лбу.

– Ничего умней не мог придумать? Она ж оружия в руках ни разу не держала. И своих и чужих спалит и себя заодно шлепнет.

– Без оружия не пущу! – уперся Джим, поставил бластер на предохранитель и вернул его Стесси. – Вот этот рычажок отведешь, вот на эту пипочку надавишь. Только на наших друзей бластер не направляй. Поняла?

– Поняла, – кивнула Стесси и начала запихивать бластер в сумочку Алисы.

– Ты это чего? – выпучил глаза Джим.

– А куда я его дену? Я с собой сумочку не взяла.

Блад не мог сдержать улыбки при виде вытянувшегося лица юнги.

– В случае чего мочи всех подряд, – посоветовал он девушке, – Джим отсидит. На бластере его отпечатки пальцев.

– Ой! – Стесси перестала возиться с сумочкой Алисы и сунула бластер в руки Питера. – Лучше ты мочи.

– Шучу, не бойся, – вернул ей бластер капитан. – Так, Гивиниан и Джим со мной в кабак, остальным далеко не уходить. Чтоб я оттуда, – кивнул Пит на ресторан, – видел всех до одного. Фиолетовый, проследи за этим. И особо проследи, чтобы они в клетки к хищникам не лезли.

– Ну ято точно не полезу! – успокоила его Стесси.

– Хвала Создателю. Вообщето я Алису и профессора имел в виду. Ученые, они все на голову немножко отмороженные, с них станется. Увижу, что ктото исчез из поля зрения, всех в ресторан пинками загоню, к стульям привяжу и, пока не завершим сделку, никуда не отпущу. Всем все ясно?

– Всем все ясно!!!

Убедившись, что народ проникся, Блад вошел в ресторан и решительно двинулся к столику клиента. Остап немедленно изобразил еще большее волнение.

– Это кто? – требовательно спросил он Гиви.

– Спокойно. Это мой капитан. Хочет лично убедиться в качестве товара, – плюхнулся на стул гном.

– Питер Блад, – представился капитан, садясь напротив «купца», – а это мой юнга Джим и по совместительству программист «АраБеллы». Он будет проверять навигационные карты.

– Проверять? – ужаснулся Остап.

– Вас чтото не устраивает? – вскинул брови Блад.

– Все не устраивает! – Остап так артистично изобразил панику, что не поверить было трудно. – Вы знаете, сколько на полную проверку времени уйдет? Если я не успею провести транзакцию на счет этого долбаного борделя в срок, меня тут же начнут искать и грохнут гденибудь в темной подворотне.

– Сколько осталось времени? – поинтересовался Блад.

– Десять минут.

– Тогда в ваших интересах предоставить моим помощникам все необходимые данные по двигателю и программам, а мне ваши банковские реквизиты для перевода денег.

– Дада, конечно, – засуетился Остап, протягивая Джиму инфокапсулу штурманских программ.

«Ну и работенку мне хозяйка нашла, – мысленно хмыкнул аферист, высветив через свой коммуникатор все необходимые данные по движку для Гиви. – Чтото я тут не догоняю. Может, просто больше под рукой никого не оказалось? А зачем сама сюда явилась в деревенском платье? Картина прямо пасторальная. Парнишка этот молодой… о нет, только не дела амурные… – Остап покрылся холодным потом. Если королева соизволила влюбиться в чужака, рядом с ней находиться опасно. Смертельно опасно. Вернее, не рядом с ней, а рядом с тем, на кого она положила глаз. Судьба Альберто почти для всех подданных Стесси была покрыта мраком тайны, но не для Остапа. Прожженный аферист вмиг расколол нехитрую комбинацию Сплинтера и Шреддера. – Надо валить, – сообразил он. – Как можно быстрее сворачивать сделку и валить!»

– Ну, вы скоро там? – заерзал он на сиденье стула. Теперь его волнение было уже непритворным.

Блад оторвался от созерцания Алисы, которую рассматривал через оконное стекло.

– Время еще есть.

– Перевод должен быть сделан до четырнадцати нольноль! – Остап высветил таймер через свой коммуникатор.

– Еще семь минут, – успокоил его Блад и опять уставился в окно.

– По документам, с движком все в порядке, – минут через пять сообщил Гиви. – Где сейчас товар?

– Уже возле «АраБеллы», – зачастил Остап. – Я на всякий случай велел подогнать его туда.

– Нола!

– Да, мой капитан, – вынырнула из коммуникатора капитана голограмма гномы.

– Там около тебя скачкового двигателя не наблюдается? – лениво спросил Блад.

– Наблюдается. Мои дроиды его уже обнюхали. Совсем новенький. Только что с конвейера.

– Прекрасно. Как только рассчитаюсь за покупку, пусть тащат его в двигательный отсек.

– Будет сделано, мой капитан.

– Переводите деньги! Осталось всего две минуты! – Остап уже откровенно психовал.

– Джим, как там у тебя дела? – спросил Блад.

– На первый взгляд все чисто, ни информационных бомб, ни хитрых вирусных программ. Сейчас еще на один прибабах проверю…

– Одна минута!

– Какой ты нервный. Так что там, Джим?

– Сейчас… Да вроде все в порядке, остальное проверю на борту.

– Добро.

Блад отдал мысленно команду, и коммуникатор сделал перевод.

– Нола, забирай товар.

– Уже забрала. Начинать монтаж?

– Начинай, но без меня и бортмеханика не подключай.

– Фууу… – с облегчением выдохнул Остап, торопливо делая перевод со своего пополнившегося счета на счет борделя. Он делал это специально на глазах у всех, чтоб все было натурально. – Успел. Благодарю вас, господа. Надо сказать, выручили. А то влип бы капитально.

– Влип, торгашеская твоя душа.

– По самое не балуйся влип.

К столику, за которым шли переговоры, подвалили два амбала, все в перстнях и золотых цепях на шеях. А уж распальцовка их Блада просто умилила. Эти конкретные пацаны словно вынырнули из лихих девяностых его родного мира. Для полноты картины не хватало лишь малиновых пиджаков. Однако если Блада эта картина умилила, то Остапа привела в уже непритворный ужас. Глазки его забегали и, когда в углу зала он увидел Сплинтера и Шреддера (их он узнавал в любом обличье), понял, что сбылись его самые худшие опасения. Сейчас здесь будут всех валить. А еще он понял, что живым ему отсюда не уйти. Вряд ли эта акция согласована с хозяйкой, и живой свидетель им не нужен.

– В чем дело, господа? – залепетал Остап.

– Ты задолжал нам деньги, – весомо сказал бугай с квадратной челюстью.

– Я только что перевел всю сумму.

– Ты запоздал на пять минут, – лениво процедил второй бугай.

– Не может того быть! Я заплатил точно в срок! Перевод был сделан до четырнадцати нольноль.

– А по моим часам, – извлек из кармашка золотой брегет первый бандит, – ты опоздал на пять минут. Так что сумма удваивается. С тебя еще семьсот пятьдесят тысяч.

– Да это же подстава!!! – завопил Остап. – Я уплатил все точно в срок, у меня есть свидетели!

Он уже понял, что единственный шанс на спасение перевести стрелки и под шумок удрать. Удрать от Стесси, от ее звездных волков и профессиональных киллеров.

– Нам на твоих свидетелей плевать! – рявкнул первый бугай.

– Ты нам денег должен! – рыкнул второй.

– Это на кого вам тут плевать? – побагровел Гивиниан.

– На вас! – надменно сказал первый бугай.

– Вы бы, доходяги, шли отсюда, – презрительно кинул второй. – Вы свое получили, теперь наша очередь купца трясти.

Наезд был сделан очень грамотно. Какой уважающий себя мужик стерпит такое хамство?

– Боюсь, ошиблись вы, ребята, – печально вздохнул Блад. – Не на тех напрыгнули.

Его слова сработали как спусковой крючок. Физиономия громилы с квадратной челюстью, оказавшегося в опасной близости от Джима, вдребезги разнесла столешницу, а второй отправился в полет, сметенный мощным ударом Блада, который мгновенно оказался на ногах. Остап опрометью бросился к выходу и успел выскочить из него, прежде чем ресторан встал на дыбы.

Как оказалось, внутри не было ни одного случайного посетителя. Учтя подвиги Джима в казино, Сплинтер с Шреддером хорошо подстраховались, подключив к делу местную банду, и теперь подбирались к своим жертвам сквозь мятущуюся толпу, в эпицентре которой бушевала команда Блада, сокрушая челюсти и черепа.

А нападавшим приходилось туго. Коротышку гнома, лихо орудовавшего бутылкой, сдернутой с чьегото стола, было нелегко свалить, но не он для них был главным противником. Джим, мгновенно вошедший в темп, отрубал всех оказавшихся возле него на расстоянии удара, а Блад вообще словно размазался в пространстве, что удивило даже его самого. Нет, он умел драться. Прекрасно умел. Спецназ его многому научил, но так как он дрался сейчас, было просто непостижимо. Словно ктото извне помогал, услужливо замедляя время, и капитан, проскальзывая между секундами, выкашивал противников, удивляясь: почему до сих пор не порвал связки на ногах, проделывая такие невероятные кульбиты? Мало того, Блад проделывал их, умудряясь придерживать шляпу, которая придавала ему довольно импозантный вид, за что он ей стал в последнее время дорожить, и, что интересно, за все время драки ни разу не обнажил шпагу, не желая марать ее об эту человеческую мразь…

– Папа, это абсолютно новый вид! – восторгалась Алиса, разглядывая сиреневое чудо в прозрачном скафандре.

– Да, амебы такого размера на Земле не водятся. Интересно, что заставило одноклеточный организм разрастись до таких размеров? Надо узнать состав питательной среды. Уважаемый продавец, – обратился профессор к нахохлившейся птице, – сколько стоит…

– Вообщето это я его продаю, – пробулькала амеба.

Стесси снисходительно смотрела на увлекшихся ученых, когда звон разбитого стекла заставил ее рывком развернуться. Фиолетовый выхватил бластер.

Из разбитого окна вылетело чьето тело и грузно шмякнулось на асфальт.

– Джимми… – побледнела Стесси и что есть духу понеслась к ресторану, теряя на бегу босоножки.

Следом за ней рванули остальные. Однако их помощь уже не требовалась. Судя по всему, это был финальный аккорд. Прямо через разбитое окно на базарную улицу вышла посмеивающаяся команда Блада.

– Можете не волноваться, – радостно сказал мчавшейся навстречу толпе Гиви, – движок мы купить успели.

– С программами, – добавил Джим, – и…

Стесси с разбегу запрыгнула на юнгу и, плача, начала покрывать его лицо поцелуями.

– Везет же парню… – Блад не успел договорить, так как на него налетела растрепанная Алиса, чуть не сбив с ног.

– Ты живой? Не ранен? Ничего себе не сломал? – шмыгая носом, причитала девчонка, ощупывая его со всех сторон. – Да что за наказание такое? Тебя одного никуда отпускать нельзя!

Профессор замер при виде такого бурного проявления чувств, растерянно посмотрел на Фиолетового, но тот лишь удрученно вздохнул и отвел в сторону глаза. В этот момент зашевелилось тело на асфальте, и Алиса как с цепи сорвалась.

– Ах ты, сволочь! – начала пинать она бандита. – На тебе! Получай! Получай!

– Кончай зверствовать, малолетка, ему и так хреново. – Блад сгреб разбушевавшуюся девицу в охапку и оттащил от жертвы. – Так, валим отсюда, пока полиция не нагрянула. Нам только проблем с законом не хватает.

Джим метнулся за босоножками Стесси, помог ей обуться, и вся компания скрылась в ближайшем переулке гомонящего базара. Судя по всему, такие сцены были здесь обычным делом и местные жители относились к ним с олимпийским спокойствием.

33

– Успели чтонибудь купить? – спросил Джим профессора. – Я в том смысле, что готов оплатить любой счет.

– А? Что? – встрепенулся Лепестков. Мысли профессора крутились вокруг Алисы и Блада. Он все никак не мог привыкнуть к мысли, что дочка уже взрослая.

– Я говорю: успели чтонибудь купить?

– Когда? Только первую зверушку себе присмотрели, как…

– …выяснилось, что это продавец, – фыркнула успокоившаяся Алиса.

– Как выяснилось, что команда «АраБеллы» в ресторане драку учинила, – кинул сердитый взгляд на дочку Лепестков, а затем перевел его на Блада. – Изза чего хоть подралисьто?

– Нам не понравились манеры ряда посетителей.

– И как велик этот ряд? – осторожно спросил штурман.

– Весь ресторан…

Блад замер. Вопрос штурмана натолкнул его на неприятные мысли. А ведь действительно весь ресторан на них набросился. Словно их там ждали. Именно их. Никто ведь не погнался за Остапом, как только началась драка. Значит, им нужен был не он, или не столько он и его деньги, а ктото из команды «АраБеллы». Скорее всего, Джим. Он у нас самый богатенький Буратино. Великолепная мишень для похищения и шантажа. А купца либо использовали втемную, либо он сам участвовал в комбинации. Айайай, нехорошо быть таким тупым. Подстава на виду, а я ни сном ни духом. Неужто теряю хватку? Надо всех отсюда срочно уводить.

– Так, уважаемые дамы и господа. Планы резко меняются. Похоже, на нас устроили охоту. Так что вызываем флаер и срочно валим на корабль. Прошу прощения, профессор, Алиса, мне очень жаль, но в целях безопасности команды и пассажиров нам придется свернуть программу закупки редких животных.

Дробный топот за спиной заставил всех рывком развернуться. Фиолетовый опять потянулся за бластером, Гиви достал свою отвертку.

– Отставить! – резко сказал Блад, заставив всех опустить оружие.

Он узнал бегуна. Это был тот самый Дуремар из его бредового сна. Старый согбенный старик развил просто невероятную для его возраста скорость. Он несся по проулку, прижимая к груди маленькую картонную коробку, и глядел безумными глазами на капитана Блада. Именно на него, а не на кого другого.

– Забери ее у меня! – плюхнул он коробку в руки Питера. – Забери, пока она не свела меня с ума!

Капитан открыл коробку. Внутри сидела маленькая зеленая лягушка.

– Мерси, конечно, за подарок, – нахмурился Блад, – но почему именно я?

– Потому что никому другому она не велела ее отдавать!

Стесси при этих словах вздрогнула, подошла ближе и в упор посмотрела на лягушку. Лягушка была самая обычная, без характерных отростков в виде короны на голове.

– Я столько раз ее продавал, – захлебываясь словами, частил старик, – она столько раз ко мне возвращалась, один раз сама сбежала и опять вернулась, и талдычит, талдычит в моей голове! Весь мозг мне иссушила! Требует отдать ее тебе!

– Ты меня знаешь?

– Нет, но она мне тебя показала и сказала, что, если я не передам ее императору Эпсании Питеру Первому, меня ждет страшная кара! Все, эта лягва теперь не моя проблема! – Избавившись от груза, старик дал деру и растворился в толпе.

Услышав свой самозваный титул из уст безумного старика, Блад дикими глазами уставился на лягушку, которая смотрела на него жалобными немигающими глазами, и во взгляде светилась такая мольба, что сердце капитана дрогнуло. Лягушка часто дышала, раздувая зеленые бока, и ему невольно захотелось погладить ее по спинке, както успокоить. Он поднес ее поближе к глазам и вдруг увидел, как на голове лягушки начали вырастать призрачные отростки в виде короны с красными шариками на концах.

– Твою мать!

Капитан был так ошарашен, что забыл про все приличия, хотя рядом стояли дамы. Впрочем, дамам тоже было в тот момент не до этикета. Да и не только им. Даже ящерка соизволила выбраться из складок платья Стесси, вскарабкалась на ее плечо и теперь изумленно смотрела на Блада.

– Император?

– Обалдеть…

– С ума сойти…

Блад, продолжавший пялиться на лягушку, их перешептываний не слышал.

– Ладно, лягушонка в коробчонке, – выдавил наконец из себя капитан, – так и быть, возьму тебя с собой. Уж больно жалобно смотришь. Будем надеяться, что ты царевналягушка.

– Царевналягушка? – Голос Стесси дрогнул.

– Ага. – Капитан стряхнул с себя наваждение и начал привычно ерничать. – По древнему эпсанскому преданию, если поцеловать царевнулягушку, то она непременно превратится в царевну. Молодую деву обалденной красоты.

Алиса поджала губы и одарила лягушку таким взглядом, что та в своей коробочке заволновалась.

– А если поцеловать еще раз? – мрачно спросила девушка.

– То превратится обратно в лягушку. Еще поцелуй – опять царевна, еще поцелуй – опять лягушка. А гости за свадебным столом, издеваясь, будут продолжать кричать: «Горько! Горько!»

Все, кроме Алисы и Стесси, рассмеялись. Алиса, судя по мрачному выражению лица, уже видела царевнулягушку препарированной на своем лабораторном столе, а Стесси в этот момент напрягала Оську.

«Что он сейчас видит?» – мысленно спросила она ящерку.

Оська сконцентрировался. Поддерживать телепатическую связь с хозяйкой было легко, а вот прорваться сквозь ментальные барьеры чужого сознания не такто просто. Тем не менее он справился. Перед мысленным взором Стесси на мгновение появилась лягва. Та самая лягва, за которой ее предки охотились уже не одну сотню лет. Только отростки на голове этой лягвы были призрачные, словно подернутые туманной дымкой. Образ держался в ее голове меньше секунды. Ящерку тряхнуло так, что она чуть не слетела с ее плеча.

«В чем дело?» – испугалась Стесси.

«Ментальная защита. Очень мощная. Меня выбросило из его головы».

Это был шок. Капитан оказался не такто прост. Даже она не могла вышвырнуть из своего сознания Оську, если он сам этого не хотел. Такого на ее памяти еще не было. Стесси заволновалась.

– Вы сейчас на корабль? – спросила она Блада.

– Да. – Капитан закрыл коробочку и осторожно положил ее в карман. – Надеюсь, вы составите нам компанию?

– Нет, – отрицательно качнула головой Стесси. – Возможно, позже. Чтото я устала от всей этой беготни. Мне надо отдохнуть.

– Ты в казино? Сейчас я вызову флаер и провожу тебя, – засуетился Джим.

– Нетнет, не надо.

– А вдруг на тебя опять в этом казино нападут?

– Ну что ты, Джимми, – невольно улыбнулась Стесси. – Оно ж теперь со всей его охраной мое. И потом, со вчерашнего дня тебя там так боятся, что меня никто не тронет. Прошел слух о том, что появился новый мафиози. В один момент людей дона Хосе к ногтю прижал. А вчера вечером ко мне с поклоном представители от других донов приходили. Просили тебе передать, что на бывшую территорию дона Хосе никто из них носа не сунет. Все жаждут мира.

– Как интересно! – округлил глаза Блад. – Больше они ничего не говорили?

– Больше ничего. Спросили только, кто я такая.

– И что ты им ответила?

– Что я его невеста. – Стесси вжала голову в плечи и виновато покосилась на Джима.

– Правда? – обрадовался юнга.

– Правда, – расцвела девушка.

– Джимми, ты растешь в моих глазах! – завистливо вздохнул Блад. – Такой карьерный рост мне и не снился. За день из юнги превратиться во владельца казино стоимостью в четверть миллиарда, тут же выбиться в крутые мафиози и подцепить такую симпатичную девчонку… Орел!! Меня конкретно душит жаба.

Стесси вызвала флаер через коммуникатор.

– Но как же ты одна… – На «орла» было жалко смотреть.

– Я приду еще проститься, – тихо сказала Стесси. – Ты только раньше времени не улетай.

– Не волнуйтесь, – улыбнулся Блад. – Прощальный ужин я вам обеспечу. Ждем вас к девятнадцати часам на нашем корабле.

34

Стесси была в бешенстве. В срочно переоборудованном под ее стиль и вкусы номере казино (стены, пол и потолок за ночь в спешном порядке обшили бронированными листами) шла крутая разборка. Четырехрукие тела ханаков летали по номеру, смачно впечатываясь в стены. Броня прогибалась, угрожающе потрескивала, но пока что сдерживала натиск живых снарядов. Разборка шла в прихожей, но это был только предбанник. Настоящая баня ждала подчиненных в следующих комнатах ее шикарного номера, отведенных под гостевую и опочивальню. Стесси перешагнула через бесчувственное тело одного из ханаков и вошла в гостевую, где ее ждали Сплинтер и Шреддер, мелко трясясь от страха. Надежда, что Стесси хоть немножечко спустила пары, разминаясь в прихожей, не оправдались. Увидев выражение лица хозяйки, они попытались найти выход через стену, но она теперь была бронированная. Настал их черед летать по номеру в качестве живых снарядов, и только невероятная живучесть метаморфов, практически мгновенно заживлявших свои раны обращением, спасала их от верной смерти.

– Это какая сволочь на моего Джима наехала?

– Не я!

– Не я!

Два удара отправили метаморфов в очередной полет, и они поняли, что Стесси им не верит.

– Я только помочь хотел! – изменил тактику Сплинтер.

– Кто ж знал, что твой Джим такой псих, – подхватил Шреддер. – Без разбору сразу в морду.

Еще два удара сообщили киллерам, что и эта версия отвергнута.

– А Остап сказал, что все было не так! – прошипела Стесси.

Очередная серия ударов.

– Вот сволочь, – простонал Шреддер.

– Он неправильно все понял!

Стесси впечатала Сплинтера в стену и зафиксировала в подвешенном состоянии, держа за глотку на вытянутой руке. Тот задрыгал ножками, пытаясь дотянуться кончиками носков до пола, но они недоставали. Он, конечно, мог выскользнуть и растечься ртутным ковриком по полу, но понимал, что потом будет только хуже, а потому терпел.

– Ладно, – Стесси отпустила метаморфа, – попробуй объяснить все это мне. Может, я правильно пойму. Кто напал на Джима и его друзей?

– Доны, – уверенно сказал Сплинтер.

– Наверняка клубни их натравили, – добавил Шреддер.

– Тааак… – побагровела Стесси. – Кажется, пришла пора зачистить местный криминал с особым пристрастием.

Метаморфы затрепетали. Зачистка с особым пристрастием означала тотальный допрос с применением спецсредств перед ликвидацией. Это конец. Быки из банды Глюка молчать не будут.

– Да проверяли мы его! – решился наконец сказать полуправду Сплинтер.

– Что?!!

– У нашей королевы должен быть достойный муж, – поднялся с пола Шреддер.

– А меня почему спросить забыли? – налилась холодной яростью королева.

– Так времени не было, – пояснил Сплинтер. – Ты как из магазина ушла, к нам Арончик подкатился, и мы узнали от него такое, что пришли в ужас. Тебя предупредить уже невозможно, ты все время рядом с этим кадром из Федерации была, а делать чтото надо.

– Вот и состряпали на скорую руку наезд на команду Блада, – удрученно вздохнул Шреддер.

– И они вам наваляли… Стоп. Это о каком кадре из Федерации вы говорили? – нахмурилась Стесси.

– О Джиме твоем, королева, – фыркнул Сплинтер. – Стали бы мы изза кого другого волноваться.

– Тааак… рассказывайте все без утайки.

– По словам Арона, он казино на деньги Федерации купил. Сдернул четыреста миллионов с какогото особо секретного счета, – сообщил Шреддер.

– Вот мы и решили сделать ему проверку…

– Как он в этом казино с твоими обидчиками разбирался, мы не видели…

– Но, по твоим словам, все уж больно быстро получилось…

– Своими глазами хотели посмотреть…

– И посмотрели!

– И Блад и Джим владеют древней технологией вхождения в темп.

– Давно утраченное знание, которым владеет только Федерация!

Сплинтер со Шреддером наперебой выкладывали добытые Ароном и ими самими данные. Разумеется, всю правду они не говорили. То, что целью акции была ликвидация команды «АраБеллы», а не ее проверка на вшивость, хозяйке знать не стоило.

Стесси окаменела. Она была неглупа и мгновенно просчитала ситуацию. Подстава спецслужб ГБ Федерации? Внешне похоже. Очень похоже. Но тут перед ее мысленным взором встали полные муки глаза Джима, когда он с ложечки кормил ее здесь вчера и отпаивал лекарствами. Эти глаза не могли лгать. Она в это не верила! И потом…

– Значит, вы считаете, что император Эпсании Питер Первый является агентом ГБ Федерации? – медленно процедила королева.

– Император?

– Какой император?

– Капитан Блад! – прорычала Стесси.

– Кто вам такую чушь сказал, королева?

– Лягва. Та самая лягва, которую вы, придурки, упустили! Уж ейто я верю. А она, между прочим, теперь у капитана Блада!

– Королева! – подпрыгнули метаморфы. – Только дай команду. Звездных волков сейчас подгоним, возьмем «АраБеллу» штурмом…

– Только попробуйте! – осадила разгоряченных киллеров королева. – Ни один волосок с голов экипажа и пассажиров каботажника не должен упасть. У меня есть другой план. Тут надо работать тоньше. Помните сухогруз с метрилом и черными копателями, что мы в прошлом году захватили?

– Помним.

– Конечно, помним, королева.

– Классная была операция.

– Планета, которую они открыли и втихаря разрабатывали, приносит нам теперь такой доход!

– Да… Лимбо – это чтото!

– Вот на этом и сыграем! – решительно сказала Стесси. – Я в людях немножко разбираюсь и капитана Блада… вернее, императора уже просчитала. Да и подружка мне много чего о нем рассказала. Император знает, что такое честь, и никогда не нарушает данное однажды слово. Кроме того, он сентиментален, что нам на руку. Лимбо отсюда сравнительно недалеко и, что для нас приятно, лежит на пути следования научной экспедиции.

– Ты знаешь их маршрут? – удивился Шреддер.

– Алиса оказалась в чисто мужской компании, и ей не с кем посекретничать, – улыбнулась Стесси, – а я так люблю секреты. Особенно чужие. Они хотят уйти с Блуда порожняком. Нападение, которое вы устроили, встревожило Блада, и он не хочет рисковать пассажирами, затягивая отлет. Но, если разыграть душещипательную сцену… ну, скажем, честный бизнесмен хочет в срочном порядке доставить жизненно необходимые товары и продукты своим голодающим рабочим на планету Лимбо. Предположим, подвели его сначала с переводом денег за товар, потом поставщики, и изза этого рабочие его фирмы там конкретно голодают! Я думаю, за хорошую плату Блад не откажется выручить этого бизнесмена, который торопится не только накормить и выдать задержанную зарплату, но и в качестве извинения устроить шумный корпоратив своим сотрудникам.

– Перевезти жратву и деньги за хорошие деньги? Какой дурак от этого откажется? – фыркнул Шреддер.

– Я только не уверен, что честный бизнесмен будет вести честный бизнес на незарегистрированной планете, – с сомнением покачал головой Сплинтер.

– Верно, – согласилась Стесси. – Хорошо, подправьте легенду сами, но учтите, если Блад откажется, это будет ваша последняя ошибка.

– Королева! Мы не подведем! – клятвенно заверил Стесси Сплинтер.

– Я так понимаю, на Лимбо их будут поджидать пираты? – осторожно спросил Шреддер.

– Да. Что помешает им напасть на черных копателей?

– Ничто, – пожал плечами Шреддер.

– Слегка пограбить их, – продолжила королева, – а когда команда Блада вступится и начнет разбираться с обидчиками бедных работяг, что помешает хорошо натренированным бойцам проникнуть на их корабль и умыкнуть лягву?

– Думаю, ничто, – улыбнулся Сплинтер.

– Тогда чего встали? Вон отсюда! У вас дел невпроворот. У меня тоже. Надо успеть привести себя в порядок и подготовиться к прощальному ужину.

35

– Нола, обеспечь нашему юнге прощальный ужин со свечами и шампанским, – пробираясь к каюткомпании, отдал распоряжение Блад на ходу. – Вечером к нам придет в гости Стесси.

– Ужин на двоих? – спросила гнома.

– Обалдела? Мы тоже кушать хотим. Опять же, прощальный ужин – это так романтично, что Лепесткова наверняка захочет на него полюбоваться.

Алисе, с трудом поспевавшей за Бладом, захотелось треснуть его по затылку, но она сдержалась, сообразив, что шляпа все равно смягчит удар.

– Кстати, что у нас с обедом? – поинтересовался капитан. – У меня разыгрался аппетит.

– Скоро будет, – успокоила его Нола.

– Я уже в этом… как его… в развлекательном центре перекусил, – сообщил Гиви.

– У тебя и на это нашлось время? – изумился Блад. – Молоток! Тогда займись двигателем.

– А у меня аппетита нет, – тоскливо вздохнул Джим.

– Тебе желательно отвлечься. Бегом в рубку и займись программами. Остальные, кто не голоден, свободны, кто голоден, может присоединиться ко мне.

Джим с Гиви отделились от толпы и разошлись каждый по своим делам. Алиса сердито фыркнула в спину капитана и тоже кудато убежала.

Блад вошел в каюткомпанию, плюхнулся в кресло, извлек из кармана картонку, открыл ее и уставился на лягушку. Никаких отростков на ее голове опять не наблюдалось. Ни призрачных, ни материальных. Лягушка как лягушка, но, если верить тому странному старику, она с ним говорила. Причем телепатически говорила и с какогото бодуна заставила его поверить, что капитан Блад есть император Питер I. Его бредовая легенда все больше обрастала плотью, словно ктото подыгрывал ему на небесах. Капитан задумался.

Штурман с Лепестковым примостились за столом напротив, переглянулись.

– Кхе… кхе… – откашлялся профессор. – Извините, ваше императорское величество, можно задать вопрос?

– Да? – встрепенулся Блад, и тут до него дошло, как к нему обратился отец Алисы. – Сергей Павлович, ну вамто как не стыдно повторять за разными сумасшедшими подобный бред. Я Питер Блад, капитан каботажного судна «АраБелла», эпсанский гранд, и только.

– Дада, мы понимаем, – опять переглянувшись, дружно закивали головами профессор с Фиолетовым.

– Так что вы хотели?

– Чем вас заинтересовало это животное? – спросил Лепестков.

– А вы ничего странного в нем не заметили?

– Семейство лягушачьих, отряд бесхвостых земноводных, класс амфибий, – пожал плечами профессор.

– А если проще? – спросил Блад.

– А если проще, то обыкновенная лягушка. На Земле таких пруд пруди.

В каюткомпанию вбежала Алиса с аквариумом в руках и осторожно поставила его на стол.

– Вот, я для твоей квакушки принесла.

Алиса сцапала лягушку и запихнула ее в аквариум.

– Э! Ты что делаешь? – заволновался Блад.

– Ей там удобней будет жить. Здесь и водичка есть, и травка. Мух сам ловить будешь, а кормить ее буду я, – безапелляционно заявила девица.

– Почему ты?

– Потому что ты с животными обращаться не умеешь.

– Алиса! Как ты разговариваешь с императором? – возмутился профессор.

– Да какой он император? – отмахнулась девчонка.

– Слава богу, хоть один нормальный человек на корабле, – рассмеялся Блад. Алиса расцвела, – да и тот малолетка!

– Что?!!

Блад сцапал со стола аквариум, встал изза стола и направился к выходу.

– Чаще прислушивайтесь к своей дочке, профессор. Устами младенца глаголет истина. Я не император, я капитан.

– Э! Единственное животное на корабле должно находиться в руках профессионалов! Куда лягушку поволок? – возмутилась Алиса.

– Целовать. Вдруг и впрямь в царевну превратится, – поддразнил девчонку Блад. – Ищи себе другую жертву, а от моей невесты руки прочь!

– Я тебе щас дам невесту!

Тут уж Лепестков не выдержал, выскочил изза стола и перехватил рванувшую в атаку дочку.

– Правильно, профессор, – откровенно веселился Блад, – подучите ее манерам. Реверансы там всякие, любезные улыбки, а главное – научите челобитные императору правильно подавать. Желательно без рукоприкладства.

– Я тебе сейчас подам челобитную!

Профессор с дочкой всетаки не справился. Она вывернулась из его рук и помчалась вслед за хохочущим капитаном, удиравшим от нее с аквариумом со всех ног. Блад оказался шустрее и успел захлопнуть дверь своей каюты перед носом разозлившейся Алисы.

– Ты мне еще попадешься! Ишь, нашел малолетку!

Побуянив чуток возле двери, злая как черт Алиса вернулась в каюткомпанию и пристроилась опять к столу.

– Алиса, ты ведешь себя неприлично! – зашипел на нее отец.

– А чего он дразнится?

– Господи, какой детский сад! – взялся за голову Лепестков.

Фиолетовый покусывал губы, чтобы сдержать смех.

– Алиса, ты, кажется, коечего не понимаешь, – мягко сказал штурман. – Императора на базаре случайно расшифровали, и он сейчас отнекивается, пытается обратить все в шутку. Так подыграй ему в этом, но не забывай про такт. Всетаки с императором дело имеешь. Он здесь инкогнито, так постараемся сохранить его тайну. Вас, профессор, это тоже касается. Старайтесь его вашим величеством больше не называть. Он просто капитан.

– Фиолетовый, ты это серьезно? – опешила Алиса.

– Более чем.

– Так… я пошла.

– Куда? – испугался Лепестков.

– В свою каюту. Думать.

– А… ну туда иди, – успокоился профессор.

Алиса удалилась, и они со штурманом остались одни. Фиолетовый включил блокиратор. В каюткомпании тут же появилась Нола.

– Опять они исчезли. Нет, нужно срочно доложить об этих призраках капитану. Больше откладывать нельзя.

Штурман поспешил отключить глушилку.

– О! Опять появились! – выпучила глазки Нола.

– Датчики на твоем корабле барахлят, – сказал Фиолетовый, – вот мы и пропадаем.

– Да, на этом корабле много чего пропадает. Особенно продукты. Пойду доложу капитану, что нашла, кто их ворует.

– Кто? – заинтересовался профессор.

– Вы. Исчезаете с радаров и шарите втихаря по холодильникам, хомячите жратву.

– Если ты нас заложишь капитану, то мы заложим тебя, – насупил брови Фиолетовый.

– Это как? – заинтересовалась гнома.

– Скажем, что у Нолы глюки, и он тебя перепрограммирует.

– С какой радости? – воинственно спросила Нола.

– С большой. Как обычно поступают с неисправной, зараженной вирусами программой? Обнуляют и устанавливают заново с лицензионного источника.

– Мелкий, вредный шантажист, – расстроилась гнома.

– Да, я такой. Так мы договорились?

– Ладно, пока живите. А Гиви сказать можно?

– Только попробуй!

– Скукотень… Ладно. Пойду над духом Йорика поиздеваюсь. Хоть какое развлечение.

Нола исчезла, и штурман опять включил блокиратор.

– Николай Петрович, вы слишком рискуете, – покачал головой профессор.

– Это сейчас не важно, – отмахнулся Фиолетовый, – сейчас важно другое. Кажется, вы были правы. Никакой наш капитан не агент ГБ.

– А что я вам говорил! Кстати, что вас убедило в том, что он не агент?

– То, как он отреагировал на ваше обращение в момент глубокой задумчивости. Отреагировал рефлекторно, тем самым выдав себя. Он император. Император, который конкретно запал на вашу дочку.

– Что?!!

– Не делайте вид, что ничего не поняли. Вы сами все прекрасно видите. И видите, что и она к нему неровно дышит. Вы представляете, какие открываются возможности для нашей миссии? Если он подключит к делу мощь своей империи, то скрутит этих негодяев в один момент.

– Что мы знаем о мощи его империи? Она на другом конце Галактики. И даже если это так, помощь просто не успеет. До зоны Бэтланда даже на скачковых лететь лет тридцать, если не больше.

– Ну, это как сказать, – пробормотал Фиолетовый, вспомнив молниеносный прыжок из межгалактического пространства в район Блуда.

– И потом… потом… А вдруг он уже женат?

– Так давайте спросим у него.

– Неудобно както.

– Вам неудобно?!! – разозлился Фиолетовый. – Забыли, чья жизнь стоит на кону? А хотите, я все расскажу Алисе?

– Ни в коем случае! Не вздумайте травмировать ребенка. Она сойдет с ума!

– Нет, она скорее возьмет Блада в оборот и решит за вас все проблемы.

Профессор сник.

– Николай Петрович, не будем спешить. Время у нас еще есть.

– Ну вот, теперь вы меня просите не спешить. А ведь совсем недавно настаивали на том, чтобы открыться капитану.

– Тогда была другая ситуация. Как выяснилось, он император, возможно, женатый, а тут еще Алиса… Нет. Так нельзя. Давайте подождем.

– Как скажете. Но раз уж вас так волнует семейное положение капитана, можно расспросить об этом Джима. Они ведь родственники, он должен знать.

– Это идея. Займетесь этим, Николай Петрович?

– Обязательно займусь.

Дроиды вкатили в каюткомпанию тележки и начали накрывать на стол.

36

Алиса сидела на своей постели в позе лотоса, тупо глядя в пространство перед собой. В отличие от остальной команды «АраБеллы», она слова старика на базаре не восприняла всерьез, но реакция Фиолетового и папы заставила ее задуматься.

– Да ну, бред! – помотала головой девчонка. – Не может такого быть!

Императоры у нее ассоциировались с напыщенными бонзами, словно статуи восседающими на троне. А какой из Блада император? Живой, веселый, озорной и… вредный! А уж когда до кулаков дело доходит… Трактирный забияка он, а не император! Алиса представила, как рассыпается перед капитаном в любезностях, делает ему реверансы на балу, воздавая королевские почести, и невольно фыркнула.

– Чепуха!

В дверь тихонько постучали.

– Кто там?

– Это я, можно войти? – сунул нос в дверь Джим и, получив разрешающий кивок, просочился в апартаменты Алисы.

– Чего тебе?

– Я тут это… – Юнга робко сел на краешек кровати. – Пошушукаться.

– Это я люблю, – оживилась девчонка. – Давай.

– Алиса, ты ведь женщина?

– Чего?!! Я девушка!

– Да какая разница? Главное, что не мальчик.

– Так ты за женским советом пришел?

– Ну да!

– Так бы сразу и сказал. А то наводишь тень на плетень. Выкладывай.

– Понимаешь, както все неправильно у нас со Стесси. Только встретились и сразу расстаемся.

– Ну так возьми ее с собой, – пожала плечами Алиса. – Какие проблемы!

– Капитан не согласится. Я его как облупленного знаю. Любой полет в глубоком космосе огромный риск, а он от имени команды поклялся защищать тебя и твоего папу от всех напастей. Лишний пассажир на корабле будет распылять его внимание. Нет, до конца этой экспедиции мне Стесси не видать.

– Я не поняла: чего ты от менято хочешь?

– Сегодня прощальный ужин…

– Ну?

– Я вот тут думаю… – Джим замялся.

– Давай, давай, выкладывай!

– Если мы под какимнибудь предлогом в моей каюте уединимся, она меня правильно поймет?

Алиса звонко расхохоталась.

– А ты сегодня утром куда ее тащил?

– В свою каюту, – покраснел Джим.

– Она тебя правильно поняла?

– Почем я знаю? Спросить не успел. Я как ее увидел, сразу все мозги отшибло, и если бы не Нола…

– Значит, так, – подняла ладошку Алиса, прерывая излияния Джима. – Вот тебе первый женский совет. Если хочешь, чтобы Стесси поняла тебя правильно, то, прежде чем затащить ее в постель…

– В каюту, – еще сильнее покраснел Джим.

– В данном случае никакой разницы, – безапелляционно заявила девушка. – Так вот, прежде чем затащить подругу в каюту, очаруй ее. И тогда, оказавшись в твоей каюте, она поймет тебя неправильно, если ты не потащишь ее в постель!

– Да ну? – выпучил глаза Джим.

– Вот тебе и «да ну»!

– А она не подумает, что я типа положением воспользоваться хочу? Ну там затащил в постель, а потом смылся, и с концами?

– Оставив на прощанье в качестве подарка четверть миллиарда? – рассмеялась Алиса. – Джимми, ты больной.

– Ага… не подумает. Это хорошо. Знаешь, я больше всего боюсь, что улечу, а она, если неправильно все поймет, меня не дождется. Тогда как очаровать?

Девушка только головой покрутила. Дааа… любовь ослепляет, и от нее человек глупеет на глазах. Он что, не видит, что его подружка и так уже очарована? Тем не менее Алиса постаралась придать себе самый серьезный вид и начала инструктаж.

– Прежде всего для прощального ужина надо выбрать самый большой зал…

– А я думал, наоборот, – растерялся Джим, – чтонибудь маленькое, уютное.

– Маленькой, уютной будет твоя каюта, – не удержавшись, постучала костяшками пальцев по лбу юнги Алиса, – но это уже потом. Сначала ужин, а на нем будет толпа народу, и все, кроме Стесси, тебе на фиг не нужны, ведь так?

– Так.

– Значит, от них надо побыстрей избавиться.

– Как?

– Я над этим работаю.

Алиса прикрыла глаза и задумалась. Джим терпеливо ждал. Минута тянулась за минутой, а Алиса все молчала, прокручивая в голове какуюто комбинацию.

– Так как от них избавиться? – не выдержал наконец юнга.

– Вот что, Джимми, – открыла глаза Алиса. – Операцию «Прощальный ужин» лучше всего провести в каюткомпании. Ты займись ее оформлением. Ну там шарики цветные, шампанское, коньяк, меню согласуешь с Нолой, а я займусь финальной стадией операции: устранением всех лишних за столом.

– Как?

– А это тебе знать пока не надо. Проваливай.

Алиса спрыгнула с кровати, вытолкала Джима за дверь и начала осуществлять свой коварный план.

– Нола!

– Я слушаю. – В каюте появилась гнома.

– Свяжи меня со Стесси через мой Итор. Я ее координат не знаю.

– Нет проблем.

Гнома исчезла, а вместо нее в каюте появилась голограмма всклокоченной Стесси, мрачно изучавшей свою сердитую физиономию в зеркале.

– Ой, подружка, что с тобой случилось?

– Помоему, Джимми меня хочет бросить, – ляпнула первое, что пришло в голову, Стесси. Объяснять истинную причину недовольства юнгой ей было не с руки.

– С чего ты взяла?

– Он отпустил меня одну в казино.

– Так ты ж сама от провожатого отказалась!

– Должен был настоять!

– Стесси, ну ты дууура… твой Джим мне только что тут душу изливал.

– Что?!!

– О тебе говорили, успокойся. Спрашивал у меня совета, как тебя очаровать и сделать так, чтоб ты его непременно дождалась.

– И что ты ему посоветовала?

– Затащить тебя в постель.

– Да ты с ума сошла!

– Можно подумать, что ты этого не хочешь.

– Хочу.

– Так в чем проблема?

– А вдруг он меня неправильно поймет?

– Тьфу! Два придурка. Значит, так: у меня на капитана тоже виды есть, а еще есть план, и, если ты мне его сорвешь…

– Какой план? – жадно спросила Стесси.

– Гениальный. Во время ужина убираем лишних…

У Стесси отпала челюсть.

– …и честно делим наших мужиков. Питера мне, Джима тебе.

Стесси подобрала челюсть.

– Убираем? – чиркнула она ребром ладони себе по горлу.

– Обалдела? Нейтрализуем. Мужики за столом обычно пьют. А о том, что они будут пить, уже позабочусь я. Не забывай, что я зоолог. С животными работать умею.

Стесси захихикала. От мрачного настроения не осталось и следа.

– Ты чего? – обиделась Алиса.

– Пытаюсь представить себе, как ты у всех на виду абсолютно незаметно подсыпаешь в бокал папе снотворное. Давай сделаем иначе.

– Как?

– Ты же знаешь, благодаря Джиму у меня теперь огромное казино, музыканты, штат слуг и охрана. А в казино есть великолепная кухня с отличными поварами.

– Начинаю понимать.

– Вот с ними я к вам в гости и завалюсь. Обслуживать будут лучшие официанты. Они и нальют каждому в бокал то, что нам надо. Так нальют, что и без снотворного обойдемся. За ними трудно уследить, они всегда за спинами клиентов стоят. Лады?

– Стесси, ты молодец! Лады. Да, есть еще одна рекомендация.

– Какая?

– Нарядись отпадно. Зря мы, что ли, столько времени угробили на тряпки? Нарядись так, чтоб у наших мужиков глазки из орбит повышибало.

– В купальнике к столу не выйду, – испугалась Стесси.

– Я тоже, – успокоила ее Алиса, – иначе они слюной захлебнутся. И потом, там все же будет папа. А вот когда всех лишних уберем, можно и без купальников. Но это уже в своих каютах.

– Я смотрю, ты настроена решительно.

– Еще как! Я покажу этому самодовольному болвану малолетку! Ишь, император нашелся.

– А он что, правда император? – подалась вперед Стесси.

– Нет, конечно! Какойто больной старик чегото брякнул, а все уши и развесили.

– А сам Блад что на эту тему говорит?

– Он не говорит, он дурью мается. То уходит в глухую несознанку, не император я, и все! А то ерничать начинает. Приказал папе научить меня правильно челобитные императору подавать. Жалко удрал, гад. Не успела я ему челобитную со всего размаху дать.

Стесси рассмеялась еще радостней.

– Чую, будет весело. Спасибо, подружка. Ты меня успокоила. Джакопо!

Рядом со Стесси появилась голограмма управляющего.

– Я тут к подружке еду. У нас намечается крутая вечеринка…

– Стриптизеров приглашать? – спросил Джакопо.

– Я тебе приглашу! Ни стриптизеров, ни стриптизерш!

Алиса захихикала.

– Ты что, дура? Приглашай!

– Кого?

– Стриптизерш.

– С ума сошла?

– А Гиви с Фиолетовым? Это тебе не папа. Вдруг их твои напитки не возьмут?

– Ладно, – согласилась Стесси. – Джакопо, записывай. Стриптизерши – две штуки.

Подготовка к прощальному ужину началась…

Блад, прикрыв глаза, лежал в своем номере на кровати поверх одеяла, меланхолично перебирая струны гитары, и мечтал. Перед его мысленным взором стояла восхитительная в своем праведном гневе Алиса. Ему нравилось дразнить девчонку. Она так прелестно злилась!

– Кхе… кхе…

Блад открыл глаза. Возле кровати стояла гнома. Глазки виртуальной подружки Гиви озорно поблескивали.

– У тебя чтото срочное?

– Капитан, я тут случайно подслушала один занятный разговор.

– Подслушивать нехорошо.

– Зато интересно. Но если не хотите, то нюансы соблазнения коекого из членов вашего экипажа опущу.

– Нука, нука, – заинтересовался капитан, престал терзать гитару и рывком сел на кровати. – С этого момента поподробней.

– Ну уж нет. Раз подслушивать нехорошо, значит, нехорошо. И потом не хочу портить вам сюрприз.

– Ага… ситуация проясняется, – облизнулся Блад.

– В связи с вышеизложенным прошу отменить отданное ранее приказание насчет ужина. Кстати, обед уже на столе. Можете подкрепиться.

– Да подожди ты с обедом. Я не понял, что там насчет ужина?

– Организацию прощального ужина взяла на себя Стесси. Она прилетит со своим.

– Ааа… это она Джима прилетит соблазнять, – разочарованно протянул Блад.

– А вы подумали: вас? Староваты вы для такой красотки. Такие дамы любят молодых и ярых, – злорадно сказала программная приколистка.

– Брысь отсюда!

– Хихи…

– Нет, стой! В чем сюрпризто?

– О! Сюрпризов много. Первый сюрприз в том, что не только Стесси хочет соблазнить Джима, но и он ее. А как это сделать грамотно, не знает и потому за консультацией обратился к Алисе. Алиса проконсультировала сначала его, потом Стесси.

– Ну и?.. – опять заинтересовался Блад.

– Ну и теперь этот обалдуй в каюткомпании надувает шарики.

Теперь уже захихикал Блад.

– А какой второй сюрприз?

– Ужин получается халявный. На жратву тратиться не надо. Кстати, чтоб этот шикарный ужин не сорвать, рекомендую вам спуститься вниз и побеседовать с одним кадром, который рвется на наш корабль.

– Что за кадр?

– Его зовут Алонзо Бельдини. Чтото там насчет срочного фрахта заикается. Утверждает, что крюк небольшой, так что сильно «АраБеллу» это не задержит. Ей практически по пути.

– А откуда он знает маршрут экспедиции? – нахмурился Блад.

– Не знаю. Можете выяснить у него сами. Да, за доставку груза этот господин готов заплатить большие деньги.

– Вот с этого и надо было начинать. Мы уже не бедствуем, но лишнее кредо карман не тянет. Однако деньги сейчас не главное. Откуда он узнал наш маршрут? С ним надо потолковать. Так, вниз я не пойду. Деловые переговоры на пороге дома не ведутся. Приглашай его в мою каюту! – Блад встал с кровати, прицепил к поясу шпагу и надел шляпу. – Капитан Блад к переговорам готов!

– Господин капитан… – Алонзо Бельдини приветственно приподнял шляпу и вернул ее на голову.

Блад повторил манипуляцию со своей шляпой, после чего жестом пригласил гостя подсаживаться к столу, на котором уже стояла пузатая бутылка коньяка, рюмки и блюдечко с ломтиками лимона.

– По рюмочке? – спросил Блад, как только бизнесмен опустился в кресло.

– Не откажусь.

Капитан разлил самопальный коньяк Гиви по рюмкам. Алонзо пригубил, изумленно вскинул брови, одобрительно кивнул.

– Замечательный букет. Кто производитель?

– Мой бортмеханик.

– У вашего бортмеханика отличные виноградники.

– Он будет рад это услышать. Так чем могу служить? – поинтересовался Блад.

– Чем может служить капитан каботажного судна скромному бизнесмену? – улыбнулся Алонзо. – Разумеется, фрахтом.

– Вообщето мой корабль уже зафрахтован. Я везу научную экспедицию.

– Я в курсе. Но судно идет порожняком, и по пути на Тантру вам ничего не стоит завернуть на одну неприметную планету и доставить туда мой груз. Вы потеряете сутки, но ваш счет пополнится на весьма внушительную сумму.

– Вы неплохо осведомлены о маршруте нашей экспедиции.

– Я наводил справки.

– Почему именно мой корабль? В порту стоит полно судов, готовых к фрахту.

– Мне нужен неприметный корабль, – спокойно сказал Алонзо.

– Контрабанда? – насторожился Блад.

– За кого вы меня принимаете? Я честный бизнесмен!

– Тогда почему вам нужен неприметный корабль?

– Потому что не хочу, чтоб мои конкуренты узнали, куда пойдет груз.

– Ууу… – разочарованно прогудел Блад. – Конкуренция, погоня, схватки. Я по жизни человек рисковый, господин Алонзо, но на борту «АраБеллы» научная экспедиция. И за каждого члена этой экспедиции я отвечаю головой.

– Поверьте мне, никакого риска, – улыбнулся бизнесмен. – Даже если мои конкуренты узнают, что вы взяли на борт мой груз, их задачей будет отследить путь этого груза, выяснить, куда вы его доставите, а не взять вас на абордаж и вырезать всю команду с пассажирами.

– И куда пойдет ваш груз?

– На одну планету.

– Какую планету?

– Лимбо.

– Нола, что это за Лимбо?

В гостевой комнате появилась гнома.

– Прошу прощения, капитан, но такой планеты нет ни в одном реестре.

Капитан перевел взгляд на бизнесмена.

– Это незарегистрированная планета, – ответил на невысказанный вопрос Алонзо.

– Тааак… и что это за груз?

– Водка, вино, коньяк, пиво, – спокойно начал перечислять бизнесмен, – коекакие специи, из тех, что не растут на этой планете, и сто пять миллионов галактических кредо налом.

– Ничего себе! Однако странный набор.

– Ничего странного. Годовая зарплата моих сотрудников и все необходимое, чтобы достойно отпраздновать это событие. Я хочу устроить для своих ребят чтото вроде небольшого корпоратива.

– Черный нал? – дошло до Блада.

– Для черных копателей, – расставил точки над «i» Алонзо. – В этом секторе Галактики просто жуткая система налогообложения, и платить такие налоги я считаю ниже своего достоинства. Не люблю, когда меня так нагло грабят.

– И во сколько вам обойдется этот фрахт?

– Все, что свыше ста миллионов, ваше.

– Пять лимонов? Круто.

Предложение было заманчивое, но слишком много нестыковок, и это напрягало.

– Вас чтото беспокоит? – спросил Алонзо.

– Отдаю честь вашей проницательности, – кивнул Блад. – Да, беспокоит. Почему вы сами не можете доставить груз на Лимбо?

– Потому что мой корабль промазал на двести палочек при выходе из прыжка, оказался в зоне астероидов и подвергся метеоритной атаке. Сейчас он на ремонте.

– Промазать на двести астрономических единиц – это круто, – покачал головой Блад.

– Бывает. Еще есть вопросы?

– Есть. Почему вы доверяете такой груз практически незнакомому человеку и откуда знаете маршрут научной экспедиции?

– Стесси рассказала, – улыбнулся бизнесмен, – а ей какаято подружка, которая летит на вашем корабле.

– Ну, Алиса! Вот трепло!

– Женщины есть женщины.

– Так вы знакомы со Стесси?

– Да, я вел когдато дела на Тассили. Хорошо знал ее покойного отца, частенько бывал у них дома. И тут вдруг узнаю, что его дочка сказочно разбогатела. Стала владельцем одного из самых престижных казино на мысе Терраспутии. Зашел к ней, поздравил. Она знакомое лицо увидела, обрадовалась и начала щебетать. Все, что знала, и о вас, и о Джиме мне рассказала, а когда я поделился с ней своей проблемой, сразу порекомендовала обратиться к вам. По ее мнению, вы очень порядочный человек и вам можно доверять.

– Так это же совсем другое дело, – расслабился капитан. – Раз вы от Стесси, можно ударить по рукам. Но груз я всетаки проверю.

– Какой разговор! Флаеры с грузом уже возле корабля. Можете отдавать приказ на проверку и погрузку.

– Так чего мы ждем? Нола! Кончай бездельничать и займись грузом!

Сплинтер улыбнулся. Он выбрал правильную тактику и правильный типаж. Алонзо Бельдини в его исполнении удался на славу. Стесси будет довольна.

– Когда выйдете на орбиту Лимбо, включите этот передатчик, – протянул он Бладу маленькую черную коробочку с красной кнопкой посредине. – Пойдет кодированный сигнал, по которому моя служба безопасности определит, что вы от меня, и мой управляющий Лоренцо с вами свяжется.

– Надеюсь, после включения она не взорвется?

– Ну что вы! – обаятельно улыбнулся Сплинтер. – Друзья Стесси – мои друзья, а с друзьями так не поступают. Прелестная малышка. Вашему Джиму повезло. Кстати, Стесси была со мной довольно откровенна. Ее очень волнует судьба Джима, и она поделилась со мной своей тревогой. Я позволил себе дать ей несколько финансовых советов, которые помогут уберечь вашего юнгу, а возможно, и вас от ряда неприятностей.

– И что это за советы?

– Я думаю, что будет лучше, если их озвучит сама Стесси, а уж примете вы ее предложение или нет, смотрите сами.

– Ладно, приму к сведению.

37

– Капитан! – Глаза Нолы были квадратные.

Блад отложил в сторону гитару.

– Гиви движок запорол?

– При чем тут движок? С ним все в порядке: установлен, подключен и настроен.

– Тогда в чем дело?

– Нашествие!

Гнома высветила голограмму данных камер внешнего обзора. К каботажному крейсеру слетались флаеры. Их было много, очень много! Из флаеров начали выгружаться официанты, повара и музыканты. Служащие, облаченные в фирменную одежду казино «Палас де ла Чезаре», выгружали из грузовых флаеров кастрюли, судки, столовые приборы и еще какуюто кухонную утварь. А из одного флаера четыре дюжих молодца вытаскивали на носилках огромный торт.

– Джим что делает?

– В своей каюте по потолку бегает, – хихикнула Нола. – Уже раза три прическу менял.

– Значит, шарики уже развесил?

– Ага, но если все это, – кивнула гнома на виртуальный экран, – в каюткомпанию затащат, то они полопаются. Вся жратва туда не влезет.

– Разберемся. Пока о прибытии Стесси Джиму не говори, пусть поволнуется. Ему полезно. Да, тут будет столпотворение, так что постарайся пересчитать всех по головам. Сколько на борт взошло, столько должно и выйти. Мне на корабле зайцы не нужны. Здесь и без того достаточно животных.

– Уже считаю.

– И вот что, подгони сюда дроида. Пусть пристроит мою лягушку в контрабандную секцию.

– Боишься, что твою невесту уведут?

– Да кто ж их знает? Тут сейчас такая свистопляска начнется.

Блад покинул свои апартаменты и двинулся в сторону переходного люка. Антигравитационная платформа спустила его вниз как раз в тот момент, когда к кораблю подлетел роскошный флаер, из которого вышла Стесси. Совету Алисы она все же не последовала, резонно рассудив, что, если оденется так, что у мужиков глазки повышибает, Джимми начнет ревновать и пойдут проблемы. Поэтому она оделась скромно, но элегантно и при этом все равно выглядела сногсшибательно.

– Стесси, рад тебя видеть. Господа, каюткомпания и служебные помещения корабля в вашем распоряжении. Только постарайтесь шарики не повредить. Наш юнга их полдня для вашей хозяйки надувал.

Стесси заулыбалась. Обслуживающий персонал начал загружаться на платформу.

– А где Джим? – подошла к капитану девушка.

– Зеркало терроризирует в своей каюте. По данным разведки, меняет прическу уже в третий раз. Я велел ему пока не сообщать о твоем прибытии. У нас есть пятнадцать минут, чтобы коечто обсудить.

– Я слушаю.

– Нет, это я слушаю. Алонзо Бельдини сказал, что ты нам хочешь чтото сообщить.

– Так вы приняли его предложение? – обрадовалась Стесси.

– После такой рекомендации разве я мог ему отказать? – развел руками Блад. – Груз уже на корабле.

– Дядя Алонзо хороший. Когда на ферме возникали трудности, он нас с папой всегда выручал. Знаете, – Стесси взяла Блада под руку, заставив его отойти подальше от служащих казино, – я тут поделилась с ним своими сомнениями, и он мне коечто подсказал.

– Я слушаю.

– Понимаете, капитан, я хоть и выросла на ферме, но коечто в жизни понимаю. Я видела, как вы рассердились на Джима изза тех проклятых денег. Сначала подумала, вы уж извините, что из зависти или из жадности, а потом поняла, что дело не в этом. Вы от чегото скрываетесь и боитесь, что вас по этим деньгам отследят.

– Стесси, да ты умная девчонка, – изумился Блад. – Джиму действительно повезло.

– Значит вы не против? – обрадовалась Стесси.

– Не против чего?

– Чтоб Джим просадил последние сто пятьдесят миллионов в нашем казино, а я ему… вот. – Девушка активировала кулон на своей груди, и оттуда в перстень Блада стрельнул короткий красный лучик.

– И что это было? – поинтересовался Блад.

– Полностью чистый счет. На нем сто пятьдесят миллионов. По этому счету Джима не отследят. Эти деньги теперь в любом случае его, какое бы решение он ни принял.

– Откуда у вас такая сумма?

– Дядя Алонзо дал. У него денег много. Он настоящий бизнесмен.

– А если Джим не переведет деньги?

– Продам казино и расплачусь с дядей Алонзо.

– Стесси… – умилился Блад, – думаю, тебе не придется идти на такие жертвы. Джим не то что сто пятьдесят лимонов, он тебе последние штаны отдаст.

«Сама сниму, – подумала Стесси. – Дайте мне только с ним остаться наедине». Она, как и Алиса, была настроена решительно.

– А! Вот вы где! – С платформы спрыгнула Лепесткова, подлетела к Стесси, сцапала ее за руку и потащила обратно на платформу. – Пойдем, я хочу тебе коечто сказать.

– Менято с собой возьмете? – усмехнулся Блад.

– Возьмем? – спросила Алиса.

– Возьмем, – кивнула Стесси. – Он хороший.

– Когда не дразнится. Ладно, так и быть, ты тоже заходи.

Платформа подняла их на корабль, и Алиса потащила подружку в свою каюту с такой скоростью, что Блад начал отставать.

– Ты чего хотела? – донесся до него голос Стесси.

– Пошушукаться. Я тут подумала: если наш капитан и вправду император, то Джим наверняка кронпринц или чтото в этом роде. Они ж родня!

– О господи! – простонал Блад. – И я ее еще в пример папаше ставил. Может, хватит пороть всякую чушь?

– Тебе не интересно, не мешай, – обернулась на ходу Алиса. – И вообще, подслушивать нехорошо. – Девчонка нарастила обороты и уволокла за собой Стесси.

Прощальный ужин был великолепен. Играла музыка, под потолком летали шарики, звучали здравицы, сновали официанты, усердно подливая мужикам. Хитрая Алиса так рассадила всех, чтобы оказаться рядом с подружкой и, конечно, с Бладом. По правую руку от Стесси, разумеется, млел Джим.

– Ты не передумала? – шепнула Стесси на ухо Алисе.

– Нет, конечно.

– А подготовиться успела?

– Не совсем. Надо было все же тот ансамбль минибикини под платье надеть. Ребята от него окосели. Нет, ты только посмотри, папа с Фиолетовым почти пополам, а Гиви еще держится. Зато наши молодцы.

– Им подливают почти нормальное вино.

– Почему почти?

– Потому что оно безалкогольное. А вот с Гиви надо чтото делать. И куда в него столько лезет? Если через десять минут не сломается, будем вносить торт.

– Зачем?

– Там внутри стриптизерши.

– Ааа…

– Мы подходим к кульминации. Если хочешь сразить наповал своего капитана, лучше поспеши. Потом будет поздно.

– Угу.

Алиса выскользнула изза стола, на ходу буркнув «я попудрить носик», и помчалась в свою каюту. Оказавшись в своих апартаментах, девушка скинула все лишнее, облачилась в пляжный ансамбль, повертелась перед зеркалом, восхищенно цокнула языком.

– Неотразима! Надеюсь, он в обморок не упадет от избытка чувств. Что я с ним тогда буду делать?

Девушка вновь облачилась в платье и собралась уже покинуть каюту, чтобы вернуться к столу, как в дверь осторожно постучали.

– Кто там? – Сердечко Алисы дрогнуло. Неужели Блад не удержался и пошел за ней?

– Извините, – послышался изза двери чейто незнакомый голос, – я могу с вами поговорить?

Алиса разочарованно вздохнула и открыла дверь. На пороге стоял молодой человек с корзинкой в руках в форме служащего казино.

– Вы позволите?

– Проходите. Только недолго. Меня там за столом ждут.

– Я знаю, знаю.

Юноша вошел внутрь и плотно закрыл за собой дверь.

– Вы Алиса Лепесткова?

– Да.

– Я слышал, что вы очень любите животных.

– Люблю.

– А я люблю Кэт.

Алиса потрясла головой.

– Ничего не поняла.

– Я жениться хочу, а отец моей невесты не хочет выдавать ее замуж за голодранца, и вот… – Юноша откинул тряпицу с корзинки.

Алиса заглянула внутрь. По дну корзины ползали четыре маленькие черепашки. Они сталкивались, забавно шевелили ноздрями, обнюхивая друг друга, а по их панцирям пробегали искры.

– Какая прелесть! – взвизгнула девчонка. – Вы хотите мне их продать?

– Мне, чтобы жениться, надо как минимум пять тысяч кредо, – извиняющимся тоном сказал юноша.

Алиса сцапала корзинку.

– Куда перевести деньги?

– Вот… вот… на этот счет! – засуетился просиявший парень, активируя свой коммуникатор. – Только вы с ними осторожнее, это искрящиеся черепашки, они иногда током стреляются.

– Я умею с животными обращаться, – успокоила его Алиса, переводя деньги со своего Итора на коммуникатор юноши. – А чем они питаются?

– Да всем подряд. И насекомыми, и травкой.

Осчастливленный юноша неуклюже поклонился и, пятясь задом, покинул каюту Лепестковой. Алиса полюбовалась на черепашек, поставила их на стол и понеслась обратно в каюткомпанию.

Шреддер выволок на платформу контейнер с грязной посудой. Как только платформа опустилась вниз, к нему подскочил Сплинтер. Он был в такой же униформе служащего казино, как и его друг. Вдвоем они оттащили контейнер к грузовому флаеру и затолкали его внутрь.

– Пристроил черепашек?

– Спрашиваешь! – фыркнул Шреддер. – Еще и денег заработал.

– Да ты что? – захихикал Сплинтер. – Сколько?

– Целых пять штук.

– Да у тебя вино, которое ты пьешь, дороже стоит.

– Считай, заработал на полбутылки. А у тебя как дела?

– Я не в наваре. В каюте Блада пусто. Он кудато перепрятал лягву. Да оно и к лучшему.

– Ты не заболел?

– А как ты себе это представляешь? Корабль со всей командой исчезает, а мы Стесси преподносим лягву. Что будет дальше?

– Не подумал. Да, лучше идти по плану. Пусть черепашки подчищают всех, хватают лягву – и на шлюпку. Крейсер подберет.

– А для Стесси легенда уже готова, – подхватил Сплинтер. – Бандитское нападение какогонибудь дона. Все ищут лягву. Мы чуток запоздали, людей дона подчистили, лягву отбили и Стесси ее преподнесли.

– На дона Гарлеоне хочешь все свалить?

– Догадливый. По моим данным он, сволочь, на сонарианцев начал работать, а они тоже лягву ищут. Самая удобная кандидатура. Нам что, трудно его бригаду здесь подчистить, а тела подбросить?

– Верно. Однако есть проблема.

– Какая?

– Ты видел, как девчонки срежиссировали прощальный вечер?

– Видел.

– Боюсь, что «АраБелла» сегодня не улетит и коекто останется в нем ночевать. Оно нам надо?

– Не волнуйся, – расплылся Сплинтер, – я все предусмотрел. Улетят. И очень скоро. Думаю, что через час, а то и раньше, мы им помашем ручкой. Отсылай сообщение на крейсер. Пусть ждут их в условном месте.

– Это не проблема. А как ты их заставишь улететь?

– Легко! Видишь этот перстень?

– Вижу.

– Это левый коммуникатор, который хрен кто отследит. А теперь слушай и учись. – Сплинтер включил связь. – Але, это полиция? С вами говорит доброжелатель. Я вам сейчас такое расскажу, такое расскажу…

38

По идее пришло время для финального аккорда, но упившаяся в зюзю троица выдавала нагора такое, что Стесси, мягко говоря, офигевала и не спешила подавать сигнал на вынос торта.

– И вы, плафесол, утвеждаите, шо он агент ГБ? – тыкал пальцем Фиолетовый в сидящего напротив него Блада.

– Неээ… это вы утви… утвеждаааите.

– Вот я агент! У мне… у мня… колочки есть!

Оппоненты явно не слышали друг друга.

– Гиви, а ты агент? – Штурман вытащил из тарелки голову всетаки сломавшегося гнома.

– Агент, – послушно кивнул Гиви и опять плюхнулся физиономией в салат.

– Вооот… – глубокомысленно изрек штурман. – Мы всеээ агенты.

– А кто же тогда импилатол? – пьяно удивился Лепестков.

– Не помню, – задумался штурман. – Ты не импелатол?

– Нет.

– Жаль. Я тоже.

– Так, – вздохнул Блад. – Этим архаровцам больше не наливать. Еще пара рюмок, и они тут всех коронуют или запишут в КГБ.

Блад чувствовал, что здесь чтото не то. Пили все одинаково, но они с Джимом были трезвые как стеклышко, а остальных мужиков развезло. Причем только тех мужиков, которые загрузились на Селесте. Комуто чтото от этой экспедиции надо… Хотя нет, Гиви оказался на корабле гораздо раньше.

– Слышь, академик! – не унимался Фиолетовый. – Ты хоть и плафесол, но дулак!

– Почччему? – мутными глазами посмотрел на штурмана Лепестков.

– Если твоя Алиса оху… охо… охумутаит импилатола, – очередной тычок в сторону Блада, – все наши плаблемы в полпинка!

– Она ишо несовилше… несовелшеннолетняя! – промычал профессор.

– Да кого волнуют эти две недели? – почти трезво возмутился штурман.

У Алисы с Бладом дружно отпали челюсти.

– Фиолетовый… – выдохнула Алиса.

– Помоему, нас благословили, – сказал Блад, сдернул девчонку со стула и посадил к себе на колени.

– Алиса!!! Ни… нимеденно сесь с капитана! – возмутился профессор и, последовав примеру Гиви, плюхнулся физиономией в стол.

– А помоему, не благословили, – хихикнула Стесси, давая знак официантам, чтобы рассосались, и запрыгнула на колени к Джиму, глаза которого тут же осоловели, и он судорожно в нее вцепился.

Фиолетовый опрокинул в себя еще одну рюмку и пристроился рядом с профессором на столе. Все шло по четко разработанному девицами плану, но подлянка Сплинтера всем обломала кайф.

– Капитан, – над столом зависла голограмма Нолы, – я честно считала всех по головам, но их стало так много, что я сочла своим долгом вам об этом доложить.

В каюткомпанию ворвались вооруженные до зубов полицейские.

– Во, так и лезут, так и лезут, – возмутилась гнома.

– Всем стоять!

– Оружие на стол!

– Никому не двигаться!

Блад с Джимом, может быть, и двинулись бы и, возможно, в сердцах всем здесь наваляли, но у них на коленях сидели девушки, рисковать которыми они не желали.

– В чем дело? – грозно спросил Блад, опуская Алису на пол.

– Да я эту планету… – прошипела, багровея, Стесси и начала медленно сползать с колен Джима, однако вовремя опомнилась и окончание фразы произнесла уже в уме, – «…с лица Галактики сотру!».

Чувствуя эманации хозяйки, из складок платья девушки выскользнула ящерка, взметнулась на ее плечо и яростно зашипела на полицейских, бластеры которых были направлены на Питера и Джима.

– Всем посторонним приказываю немедленно покинуть корабль. Остаются только пассажиры и члены экипажа. Здесь будет произведен обыск.

– И что вы собираетесь найти? – ледяным тоном спросил Блад.

Капитан уже взял себя в руки.

– По нашим данным, на этом корабле находится контрабандный товар, готовый к отправке. Вы можете упростить нам задачу а заодно облегчить свою участь, указав, где он спрятан.

– Наш корабль уйдет с Блуда практически порожняком. В трюме находятся лишь горячительные напитки, специи, мы любим острые блюда, и сто миллионов галактических кредо.

– Сколько? – ахнул командующий полицейскими лейтенант.

– Сто миллионов, – невозмутимо сказал Блад. – Это так, на мелкие расходы. Джимми, может, еще полторы сотни лимонов с собой взять? Здесь, я чувствую, нам кутнуть не дадут. Истратим их на более гостеприимной планете.

Лейтенант подобрал челюсть.

– Повторяю приказ: всем посторонним покинуть корабль!

Стесси обожгла его взглядом, полным лютой ненависти, притянула к себе Джима и крепко поцеловала его в губы.

– Я тебя дождусь. Клянусь всем, что для меня свято.

Девушка отпустила юнгу и направилась к выходу. Вид у нее при этом был такой «ласковый», что полицейские невольно шарахнулись от нее.

Стесси уже с полчаса нетерпеливо расхаживала неподалеку от корабля, с тревогой посматривая на антигравитационную платформу, зависшую возле переходного люка громады каботажника. Сплинтер с Шреддером хвостиками ходили за ней.

– Они не найдут… они ничего не найдут… не могут найти, – бормотала Стесси. – Звездных волков подтянули?

– Ждут команды, – высунулся изза ее спины Сплинтер.

– Только свистни, они тут всех положат, – добавил Шреддер.

На платформе появились полицейские с двумя голыми девицами, вымазанными в креме. Те не слышали приказа лейтенанта и до конца сидели в торте, пока их не нашли. В проеме переходного шлюза остались Блад и Джим.

– Несмотря на то что контрабанды мы не обнаружили, – донесся до Стесси голос лейтенанта, – с этого момента вам запрещено ступать на землю Блуда.

– На каком основании? – Блад попрежнему был спокоен.

– Пока проводился обыск, наша служба собрала множество косвенных улик, указывающих на причастность членов вашей команды к ряду преступлений. Там, где вы появляетесь, тут же обнаруживаются трупы очень уважаемых людей. Дон Хосе на аукционе, его сотрудники в казино «Палас де ла Чезаре», дебош в ресторане «Рога и копыта», в результате которого ресторану был причинен материальный ущерб и было покалечено много добропорядочных граждан Блуда. Прямых улик на вас у нас нет, а потому вы не будете подвергнуты аресту, но вам предписано в течение пятнадцати минут после оглашения этого вердикта покинуть Блуд и до тех пор, пока с вас не будут сняты обвинения, на нем больше не появляться.

Антигравитационная платформа пошла вниз. Джим нашел глазами Стесси и на прощанье махнул ей рукой. Было далеко, но девушке показалось, что в его глазах блестели слезы. Капитан обнял юнгу за плечи и отступил с ним назад. Люк за ними закрылся.

– Сделать так, чтоб все обвинения с них были сняты, – жестко сказала Стесси.

– Сделаем, хозяйка.

Каботажник мягко оторвался от земли и начал плавно подниматься вверх.

– И найти ту сволочь, которая их подставила! Лично, своими собственными руками порву!

– Да без проблем!

Шреддер со Сплинтером переглянулись и дружно ударили по рукам за спиной хозяйки. Главную проблему они уже решили. «АраБелла» со всеми пассажирами и экипажем скоро отправится на поля вечной охоты. А найти потом козла отпущения… Ха! Да нет проблем!

ЗАПРЕТНАЯ ЛЮБОВЬ

1

Впервые за все это время капитану Бладу приснился нормальный сон. Приятный сон. Ему приснилась Алиса. Девчонка ластилась к нему во сне, о чемто ворковала, а потом заснула, положив головку на сгиб его локтя, и тихонько засопела ему в ухо.

– Алиса… – пробормотал Блад, подтягивая девушку к себе поближе, и закопался лицом в копну белокурых волос…

Белокурых?!! Тонкий аромат полевых цветов заставил Блада вздрогнуть и распахнуть глаза. Рядом с ним лежала эльфа. Резкое движение разбудило и ее. Она тоже распахнула глаза. Они вскочили одновременно. Одеяло отлетело в сторону. Капитан уставился на белокурую красавицу, облаченную в сногсшибательный пляжный ансамбль «минибикини», в котором Алиса совсем недавно дефилировала по подиуму на Блуде, а затем тело эльфы начало подергиваться рябью, и она прямо на его глазах растаяла в воздухе.

– А? Что? Где ты?

Капитан закрутился волчком, но эльфы уже не было.

– Ну это уже беспредел! – Блад метался по спальне, шаря вслепую в воздухе руками. – В постель забралась, а как до дела – так в кусты? Кончай прятаться! Я уже знаю, что ты не голограмма. Всю руку мне отлежала, блин! И потом голограммы так в ухо не сопят и эльфийскими духами не пахнут. На мгновение ему почудилось, что со стороны ванной пахнуло уже знакомым ароматом. Блад, подтягивая на бегу трусы, метнулся туда и вновь начал молотить по воздуху руками. На этот раз его усилия не пропали даром. Нет, девицу он так и не поймал. Зато во время очередного замаха рука чтото задела, и на него сверху посыпалось нечто невидимое, но очень влажное. Однако невидимым нечто было до тех пор, пока не оказалось у него в руках. Женский белоснежный лифчик… нет, судя по габаритам, девичий, того же колера трусики и платье. То самое платье, которое Блад уже однажды видел на эльфе. Капитан задрал голову вверх. Под потолком была протянута веревка, которую он, как и это белье, раньше не замечал.

– Охренеть… Ктото поселился в моем номере и внаглую устроил постирушку. – Блад вышел в гостевую комнату, вертя в руках женские шмотки. – Нола!

Перед Питом возникла гнома.

– Капитааан, – расплылась голограмма, – что я вижу! Вам нравится женское белье? Если хотите примерить, то предупреждаю сразу: не ваш размерчик.

– Нет, балаболка, я хочу узнать, как это попало в мою каюту! – тряхнул лифчиком Блад.

– Вам виднее, капитан, – хихикнула гнома.

– Безнадежна, – вздохнул Пит, вернулся в ванную и начал развешивать белье обратно на веревку. – Значит, так. Глаз с этих тряпок не спускать! И, если они начнут пропадать, проследить: кто взял и куда с этим барахлом побежал. – Капитан вытер полотенцем влажные руки и вернулся в комнату. – Да, и меня не забудь предупредить об этом.

– О чем? – недоуменно спросила Нола.

– О тряпье.

– О каком тряпье?

– Ты что, издеваешься? – Почуяв неладное, Блад бросился обратно в ванную. Веревка и недосохшая одежда эльфы исчезли. – Тааак… хочешь сказать, что женского тряпья в ванной не было. Я угадал?

– Вопервых, в ванные, бани, душевые и туалеты мне вход категорически запрещен.

– Почему? – Спросонок Блад соображал всетаки туго.

– Потому что программировал корабль ханжа! Там мои датчики по якобы этическим соображениям не работают.

– Понятно. А вовторых?

– А вовторых, мой капитан, примите душ.

– Зачем?

– Чтобы гормон унять. А лучше заведите себе бабу! – посоветовала Нола. – Кстати, предмет вашей страсти живет недалеко, буквально через стенку. И через девять дней у нее день рождения. Так что крепитесь, ждать недолго.

– Ну ты и вредина! О том, что здесь произошло, никому ни слова!

– Так и быть, – покладисто кивнула гнома. – Я могила, но в обмен на ответную услугу.

– Какую?

– Прикажите Джиму прекратить копаться в моих программных чакрах! Чего он лезет в мою личную жизнь? Это, в конце концов, просто неприлично!

– А если я скажу нет?

– Тогда я всем скажу, что у капитана глюки, что он сексуальный маньяк, а потому опасен для окружающих. Потом я стану во главе заговора и устрою дворцовый переворот… Нет, я устрою бунт на корабле!

– На «АраБелле» процветает шантаж, – удрученно вздохнул Блад. – Ладно, так и быть, договорились.

Нола испарилась.

– Девять, говоришь? Да, точно девять. – Блад мысленно сдернул еще один листок календаря. – Блин, как перед дембелем. Последние деньки считаю. И почему я такой законопослушный?

Капитан почесал затылок и пошел досыпать. Пита уже трудно было чемто удивить. С тех пор как его выдернуло из родного мира и он из артиста Петра Алексеевича Черныша превратился в Питера Блада, капитана космического корабля «АраБелла», произошло много удивительных вещей, и жизнь, скажем так, стала нескучной…

Лилиан, прижимая к груди влажную одежду, тихо кралась по коридорам корабля, готовая в любой момент отвести глаза всем, кто попадется на ее пути. Отводить глаза живым существам было просто, тут главное контроль над своими эмоциями не терять. А вот с электронным оком вездесущего компьютера судна было куда сложнее. С ним пришлось договариваться иначе. К счастью, ей удалось это сделать с первой попытки, как только она верхом на Фантике прорвалась на корабль еще там, на Селесте, и с этого мгновения образ эльфы и ее четвероногого друга стал для Нолы табу. Они могли нагло разгуливать в любом виде перед датчиками корабля, не опасаясь, что электронный мозг их обнаружит. Этой идиллии положили конец дикие метаморфозы корабля в подпространстве. Он внезапно стал огромным. Это так выбило ее из колеи, что Лилиан потеряла над собой контроль и уже дважды засветилась перед членами экипажа. Сначала расчувствовалась, плененная чарующими звуками гитары, под которую пел капитан, а потом нарвалась на озабоченного юнца в душе. И вот они снова в подпространстве, она засветилась в третий раз и на этот раз чуть конкретно не попалась. Идея поселиться в номере капитана, конечно, была гениальная. После старта с Блуда Пит устроил на корабле натуральную облаву, пытаясь найти «зайца», а потому его каюта оказалась единственным местом на корабле, где ее искать не будут. Но как ее занесло в объятия Блада? Две ночи спокойно спали рядышком бок о бок, он во сне грезил о своей Алисе, она просто спала, впервые за долгое время чувствуя себя в полной безопасности. Когда она была рядом с этим забавным человеком, все страхи кудато уходили, она начинала чувствовать, что ей ничего не грозит, и вот на тебе! Как она умудрилась во сне подкатиться ему под бочок? Придется искать другое гнездышко, пока не улетят подальше. Сейчас они направляются на какуюто планету Лимбо. Планету, которая даже не числится в реестре галактических справочников обитаемых планет. Девушка выбрала наугад одну из свободных пассажирских кают, вошла внутрь, осмотрелась. Ну вот, опять одна. Фантик, где ты?!! Мне тебя так не хватает! Лилиан прошла в ванную комнату, натянула веревку и начала развешивать на нее белье. «Надо будет стырить у Алисы пару платьев, – решила девушка. – У нее их много, не заметит. Не могу же я все время разгуливать нагишом, пока мое белье сушится…» Лилиан пришлось бежать второпях, как говорится, в чем была, но она считала себя очень чистоплотной девушкой, а потому постирушку устраивала чуть не каждый день…

2

Перед выходом в свет капитан привычно надел шляпу, которой дорожил уже почти так же, как Боярский, полюбовался на себя в зеркале, одернул камзол.

– Попрежнему неотразим, – сделал вывод Блад. – Надеюсь, Алиса не приревнует, когда я объявлю охоту на белокурых «зайчиков».

– «Зайчиков»? – в каюте появилась гнома.

– Корабль большой. Кто знает, сколько их здесь бродит. Так, Нола, утренний доклад. Кто чем занимается?

– Капитан! Ты предлагаешь мне стучать? – искренне изумилась гнома.

– Неправильная постановка вопроса. Не стучать, а докладывать.

– Это другое дело. Значит, так: профессор Лепестков и Фиолетовый о чемто шушукаются в каюткомпании в ожидании завтрака, Алиса шипит от злости и роется в своих вещах, Джим издевается над бортовым компьютером…

– Издевается?

– Издевается. Заставляет его рисовать Стесси во всех ракурсах в закупленных для нее на Блуде нарядах, а иногда и вообще без них.

– Понятно. Дальше.

– Капитан Блад издевается над бедной Нолой и заставляет ее стучать на…

– Ага, – насторожился Пит. – Ты так искусно обошла своего создателя, что…

– Кого?!!

– Нашего Гиви… Кстати, первый день полета, ясно, он, как и профессор с Фиолетовым, был с дикого бодуна, но я и вчера его весь день не видел. Так чем он занимается?

– Как и положено хорошему бортмеханику, приглядывает за работой оборудования, – отрапортовала гнома.

– Где именно? – потребовал уточнить капитан.

– В двигательном отсеке.

– У скачкового двигателя, – сообразил Блад, до которого начало доходить, как именно гном приглядывает за оборудованием.

– Ну да. За движком ухаживает.

После феерического взлета с Земли, когда они умудрились на трех неисправных двигателях, подключенных по дикой схеме, преодолеть двадцать с половиной световых лет за восемь секунд вместо положенных трех суток, гном все не унимался, пытаясь заставить скачковые движки работать как надо. Эта попытка после старта с Селесты вогнала корабль в дикий режим, и он развернулся в трехкилометровую громадину, но как только Бладу с помощью томагавка (то есть сдернутого с пожарного щита топора) удалось их укротить, корабль вернулся в первоначальное состояние. Теперь на «АраБелле» стоял новенький исправный двигатель, который вывел судно в подпространство по всем правилам, что умилило гнома, и он теперь…

Блад выскочил из каюты и помчался проверять свое предположение. Предыдущие два дня полета в подпространстве ему было не до бортмеханика. Он методически прочесывал корабль, пытаясь найти «зайца», а «заяц», если у него не глюки, жил под боком. Вот потеха!

Предположение Блада подтвердилось. В двигательном отсеке Гиви «накрыл поляну» и абсолютно никакой обнимался со скачковым двигателем. Рядом с ним на полу стояла четверть и полный стакан, отдельно на обрывке газеты лежала краюха хлеба, головка лука и шматок сала, порубленный явно томагавком булатной стали, который валялся рядом с двигателем на полу.

– Ну за тебя, родной. – Гиви опрокинул очередной стакан, дыхнул на двигатель и начал протирать его рукавом рабочего комбинезона. – Уу ти, мой хароооший…

– Это он так за двигателем ухаживает? – усмехнулся Блад.

– Да! – категорично заявила Нола, защищая своего создателя. – Не видишь, что ли? Методом тонкого напыления движок спиртом покрывает, а потом тряпочкой протирает.

– А этим гайки подтягивает? – поднял с пола топор капитан.

– Томагавк он у Джима отнял, – сдала юнгу гнома. – Не дал ему движок порубать.

– Зачем? – изумился Блад.

– Зачем не дал?

– Нет, зачем Джиму движок рубать?

– Юнга утверждает, что с этим движком мы ползем как черепаха. Без него дело шустрее шло. Ему хочется поскорее протащить ученых по маршруту экспедиции и вернуться на Блуд к своей Стесси.

– Я его понимаю, – сочувственно вздохнул Блад. – Нет, это надо же, сколько всего я упустил, пока за призраком гонялся. Однако пора наводить порядок. Начнем с этого алкаша. Подгоняй сюда дроидов. Пусть перетащат бортмеханика в его каюту и засунут под холодный душ. Двигательный отсек задраить и никого, кроме меня, до протрезвления Гиви сюда не пускать. Особенно Джима.

– Есть, капитан!

Нола, когда надо, умела работать оперативно. В двигательный отсек ворвались дроиды, одна группа подхватила гнома за ручкиножки и поволокла его в каюту, другая начала разборку.

– Значит, вместо того чтобы серьезно заниматься программами, наш юнга Стесси рисует и на наш единственный скачковый движок покушается? – осматривая испачканное в сале лезвие топора, спросил Блад.

– А с программами он уже закончил, – обрадовала его гнома. – Твоего Йорика из бортового компьютера вычистил. А жаль.

– Почему жаль?

– Только я придумала новый метод допроса с пристрастием, но без всякого садизма, а этот вирус в юбке – раз! – и испарился. Знаешь, как обидно?

– Раздолбали всетаки мой артефакт. Пойти, что ли, опять в черепушку свечку вставить?

– Не вздумай! – всполошилась Нола. – Опять в компьютер влезет, и здесь начнется черт знает что.

– Здесь и так черт знает что. Ладно, пойдем проведаем больного. Я только томагавк к себе закину.

Блад вернулся в свою каюту, сунул топор под кровать и вместе с Нолой пошел к «больному». В каюте гнома курс лечения шел вовсю. Одежда бортмеханика лежала на полу, а из душевой до Блада с Нолой доносились душераздирающие вопли:

– Утопите, сволочи! Пошли вон!!!

Глухие удары, грохот падающих тел, и из душевой вылетел гном, одетый лишь в свою мокрую бороду.

– Нола, отвернись! – Гиви начал натягивать на себя камзол.

– Он при свете дня всегда меня стесняется, – хихикнула Нола, поворачиваясь к гному тылом.

– Третий день уже дневного света не видим, – усмехнулся Блад.

– Ну при свете фионных ламп, какая разница? – отмахнулась гнома.

Капитан заглянул в душевую. На кафельном полу трепыхались изуродованные дроиды.

– Не бойся, отремонтирую, – сердито буркнул гном, борясь со штанами. Они не хотели налезать на мокрое тело. – Хоть какаято развлекуха будет.

– На корабле бардак, – удрученно вздохнул Блад. – Пора здесь наводить порядок.

– Кэп… – изумленно прошептал гном.

Встревоженный Блад выскочил из душевой. Гном с так и не натянутыми до конца штанами застыл перед висящей на стене картиной, которую капитан, войдя в каюту бортмеханика, сразу не заметил.

– Что случилось?

– Кэп, я гений!

– На чем основано это утверждение?

– Мою картину ктото хотел скрасть!

Рама картины действительно была слегка выгнута и немножко сдвинута в сторону, словно ктото пытался сорвать ее со стены. Блад подошел поближе. На картине красовались каравай хлеба на обрывке газеты, шматок сала, огурец, граненый стакан и четверть самогона. Практически весь набор, который только что наблюдался в двигательном отсеке. Что интересно, рисунок был выполнен в серых тонах, словно карандашом, но при ближайшем рассмотрении Блад понял, что здесь работали краской. Внизу картины вилась надпись: «Водка есть. Ее не может не быть!!!»

– И что в ней гениального? – спросил Блад.

– А ты не понял? – Гном так возмутился, что очередным рывком все же натянул на мокрый зад штаны. – Дерьмо красть не будут!

– Гм… резонно. И что ты этой картиной хотел сказать?

– Вообщето я ее задумывал как напоминалку, – честно признался гном, почесывая всклокоченную бороду. – Был у меня както чернобелый период, и, когда я начал видеть мир в серых тонах…

– Это когда у тебя такой период был? – заинтересовался капитан.

– Еще на Земле, когда я вышел из очередного запо… эээ… творческого кризиса и не смог найти заначку. Вот по ходу дела и наваял.

– Ага… напоминалка как способ выхода из запоя.

– Из творческого кризиса, – надулся гном. – Гения каждый норовит обидеть.

– Так, значит, у тебя там заначка?

– Ну да.

Гном подошел к картине, нажал на определенные точки на подрамнике, и его слегка покореженный шедевр отъехал в сторону, открыв тайник, из которого Гиви извлек очередной пузырь.

– Есть подозрение, что ктото искал твою заначку или чтонибудь другое, а не картину. Так, немедленно убрал пузырь назад! – жестко сказал Блад. – Чернобелый период закончен. Мы на подлете к Лимбо. Увижу еще раз пьяным, пеняй на себя.

– Кэп, не зверей, – расстроился бортмеханик. – Один глоток, чтоб сфокусироваться.

– Убрать!

Гном с сожалением затолкал четверть назад и прикрыл ее картиной.

– Нола, обеспечь его рассолом. Кстати, что там у нас с завтраком?

– Все уже в каюткомпании. Ждут только вас. И рекомендую поторопиться. Алиса подпрыгивает от нетерпения. Она в ярости и, помоему, хочет сделать какоето объявление.

– Какое именно?

– Точно не знаю. Даже профессор с Фиолетовым от нее ничего не добились. Но, мне кажется, это объявление она держит в кулаке. Крепко держит. Так крепко, что аж костяшки пальцев на руке побелели.

– Сегодня я с ней рядом не сажусь, – озаботился капитан. – Гиви, не хочешь занять мое место за столом?

– Я не самоубийца, – буркнул гном. – Дам ей сдачи, а ты меня потом убьешь.

– Тогда посадим рядом Джима, – решил Блад. – Пошли.

3

Нола не соврала. Алиса была не в духе и, как только гном с капитаном сели за стол, начала наезжать.

– Ну и кто это сделал?

– Алиса, – осторожно произнес профессор, – ты так и не сказала нам, о чем идет речь.

– Они знают. – Девушка обвела команду «АраБеллы» прокурорским взглядом. – Так кто это сделал?

– Может, все же уточнишь, что именно? – деликатно осведомился Блад.

– Кто спер мое нижнее белье?!!

У Джима с Гиви отпали челюсти, и они в полном обалдении посмотрели на Блада.

– Э! А что вы на меня уставились? – заволновался Блад, увидев, что и Фиолетовый с папой Алисы смотрят на него с тем же выражением лица. – Я не фетишист. И потом на меня ее тряпки полюбому не налезут.

В принципе он уже понял, чья это работа, но не объяснять же всем подряд, что совсем недавно видел пропажу Алисы на белокуром глюке в своей постели.

Лепестков потряс головой.

– Да, Алиса, тут ты перебираешь. Наверно, просто засунула их куданибудь. У тебя этих тряпок столько…

– Я точно знаю, куда их клала! – возмутилась девушка. – Это самое ценное из того, что мы со Стесси купили на базаре Блуда. И потом я все у себя в каюте перерыла! Моего нижнего белья там нет!

– Какое хоть оно? – поинтересовался Джимми.

– Вот смотрите, – активировала девушка Итор.

Над столом зависло призрачное изображение Алисы в пляжном ансамбле «минибикини». Похоже, съемка была сделана, когда она вертелась перед зеркалом в своей каюте, примеряя свой самый сексуальный аксессуар. На горлах членов экипажа «АраБеллы» заиграли кадыки.

– Ну и кто это сделал? – повторила девушка.

– Не я.

– Не я.

– Не я.

И даже Фиолетовый сумел выдавить из себя: «Не я».

– Ага, не сознаемся. Ладно, вам же хуже, – раскрыла кулачок Алиса. На ее ладони в свете фионных ламп заискрился сиреневый кристалл.

– Алиса, не вздумай применять к ним свой мыслефон! – всполошился профессор.

– Папа, они же не сознаются! И вообще, пора испытать находку Зеки на людях. Начнем с Джима. Сейчас я узнаю, о чем он думает. – Девушка навела кристалл на юнгу. – Смотри туда, – ткнула она пальчиком в свою голограмму, – и думай о пропаже.

– Ой! У меня чтото с животом. – Джим пулей вылетел из каюткомпании и скрылся в коридоре.

– Меня тоже чтото прихватило. – Следом за юнгой помчался Гиви.

– Пойду посмотрю, как там у них дела. Вдруг чем серьезно отравились? – Блад так торопился покинуть помещение, что с трудом вписался в дверной проем.

– Они что, втроем их крали? – опешила Алиса.

– А ты не помнишь, о чем Джима попросила, прежде чем направить на него свой мыслефон? – хмыкнул Фиолетовый.

– Чтоб он смотрел туда, – опять ткнула в голограмму девушка, – и думал о пропаже.

– Дура ты, Алиса! – не выдержал профессор. – О чем могут думать взрослые мужики, глядя вот на это!

– Ой… – покраснела девушка. – …Папа, я пошла.

– И носа из своей каюты не высовывай, пока они не успокоятся! – крикнул ей вслед Лепестков.

– А это сколько?

– Не меньше часа там сиди!

– Я голодная.

– Тогда хотя бы минут десять.

Профессор со штурманом остались в каюткомпании одни.

– Говорил я тебе, Лепестков, выросла твоя дочка. А ты все: маленькая, маленькая! Вот тебе и маленькая.

– Внешне, может, подросла. Но мыслит порой как ребенок!

– И забывает прописные истины, – кивнул штурман. – Предупреждали же глупышку: не свети всем подряд свой мыслефон. Теперь с расспросами пристанут.

– Слушай, Фиолетовый, а чего ты вокруг него секреты разводишь?

– Сергей Павлович! Неужели и вам надо прописные истины объяснять? Мыслефон – наше секретное оружие в предстоящей миссии.

– От возможных союзников секреты? – начал сердиться Лепестков.

В каюткомпанию сунул нос капитан.

– Алисы нет?

– Нет, – сердито буркнул профессор.

– А где она?

– Носик пошла пудрить, – ядовито сказал штурман.

– Мужики, заходите, – распорядился Блад. – Ее тоже прихватило.

Красные от смущения мужики просочились обратно в каюткомпанию и заняли свои места за столом.

– А что это за прибор был у Алисы? – осторожно спросил Пит. – Вы его вроде бы назвали миелофон.

– Мыслефон, – поправил капитана Лепестков.

Штурман удрученно посмотрел на профессора. «А что я вам говорил?» – читалось в его взгляде, но Сергей Павлович предпочел этот взгляд проигнорировать.

– Этот кристалл трудно назвать прибором. Уникальный минерал. Подарок одного зарубежного коллеги.

– Какого именно? – вкрадчиво спросил капитан. В этой истории уж больно явственно проскальзывали параллели с литературными героями его родного мира.

– Его настоящее имя наш язык не в состоянии произнести, а потому у нас его зовут Зека Громов.

– Какое оригинальное имя! – фальшиво изумился Блад. – За что он его получил?

– Шумный очень, – пояснил профессор. – И в тюрьме был шумный, и когда я вытащил его оттуда, тоже. Он всегда очень громко выражает свои эмоции.

– А как он попал в тюрьму? – заинтересовался Джим.

– Приняли за сонарианского шпиона, – пояснил профессор. – Это давно было, еще до рождения Алисы. Я два года пороги обивал. Объяснял, что никакой он не шпион, а обычный археолог. Нет, не обычный. Беззаветно преданный работе археолог. Прибыл в Федерацию для проверки своей теории. Представляете, – оживился профессор, – он утверждает, что хомо сапиенс как вид в нашей Галактике раньше вообще не существовал и не было никаких предпосылок для его появления.

– Откуда же он тогда взялся?

– По теории Зеки Громова из какойто альтернативной вселенной. Их вокруг нас бесчисленное множество. Так вот…

– Знаете, профессор, – поспешил перебить увлекшегося ученого капитан, – я в таких делах не специалист, а вот мыслефон ваш меня заинтересовал.

– Не мой, Алисин. Зека потом еще раз прилетал на Землю с экспедицией и, разумеется, зашел ко мне. Увидел Алису, ей тогда уже пять лет было, как всегда шумно восхитился и подарил ей этот сиреневый кристалл, который нашел в одной из своих экспедиций. А кристалл в ее руках заработал как усилитель мыслей окружающих. Причем он делает это только в ее руках. Похоже, сразу както настроился на ее ауру и никого больше не признает.

– Понятно. – Блад откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза и начал думать.

Картина вырисовывалась забавная. Он сам, выскочив из альтернативной реальности, начал играть здесь роль литературного героя, но нарваться на аналогичных героев родного мира както не ожидал. Что бы это могло означать?

– Цыпацыпацыпа…

– Алиса! Что ты делаешь?

Возмущенный вопль Лепесткова заставил капитана распахнуть глаза. Алиса ползла по каюткомпании, словно по картофельной грядке, в позе буквы «Ю» с капустным листом в руке, заглядывая по ходу дела под стол и во все углы просторного помещения.

– У меня черепашки разбежались, – разогнулась раскрасневшаяся Алиса. – Или ктото их украл! Черт знает что творится на этом корабле!

– Стоп! Это какие черепашки? – насторожился Блад. – Случайно не алмазные?

– Нет. Электрические. На прощальном вечере у одного официанта прикупила.

Блад побагровел. Сделал несколько глубоких вдоховвыдохов, чтобы сдержать эмоции, но, чувствуя, что всетаки не сдержит, выскочил изза стола и пулей вылетел из каюткомпании.

– Что это с ним? – удивилась Алиса.

– На этот раз не знаю. – Профессор тоже был озадачен.

– Пойду поговорю, – двинулась было Алиса к выходу, но Гиви поспешил ее остановить.

– Слушай, не советую.

– Почему?

– Какойто он сердитый очень. Мне кажется, на тебя.

– За что?

– Не знаю, но дай ему остыть.

– Джим, может, ты породственному выяснишь у него, в чем дело? – обратилась девушка к юнге.

– Есть более бескровный способ, – флегматично хмыкнул юноша. – Нола!

В каюткомпании появилась гнома.

– Куда пошел капитан? – кинулась к голограмме Алиса.

– В свою каюту.

– И что он там делает?

– Бурно выражает свои эмоции.

– Изза черепашек или изза меня?

– Вот этого он не сказал, – хихикнула голограмма.

– А что он сказал?

– Нецензурные выражения опускать?

– Опускай.

– Тогда он промолчал.

– Так, господа, – Блад стремительными шагами вошел в каюткомпанию, – благодаря единственной на этом корабле даме на судно проник механический шпион и, возможно, не один. Алиса, сколько у тебя было черепашек?

– Четыре.

– Значит, мы имеем четырех механических шпионов, которых надо срочно найти.

– Чего городишь? – возмутилась девчонка. – Какие механические шпионы? Они живые! Я что, живое от механического не отличу?

– А то, что они электрические, тебя не смущает? – хмыкнул Блад.

– Ну вообщето животные, использующие электричество как средство защиты и нападения, в природе не редкость. – Профессор Лепестков сдернул с носа очки, извлек из кармана платочек и начал им протирать стекла. – Электрические скаты, угри…

– Но не черепахи! – жестко сказал Блад. – Нола!

– Да, мой капитан? – В каюткомпании появилась голограмма гномы.

– Твои электронные датчики могут этих чебурашек найти?

– Черепашек, – поправила капитана Лепесткова и тут же расстроилась. – Как это я сразу ее подключить не догадалась?

– Так могут твои датчики этих черепашек найти? – не унимался Пит.

– А чего их искать? – удивилась гнома. – Они ж не глюки, никуда не пропадали.

– Где они сейчас? – обрадовалась Алиса.

– Одна в грузовом отсеке шарится, чегото ищет, – начала докладывать гнома, – другая по каюте капитана ползает, третья в капитанскую рубку поползла, а четвертая перед вами на столе сидит.

Все уставились на стол. Как они ее сразу не заметили, одному только Господу Богу известно. Скорее всего, потому что все внимание пассажиров и команды «АраБеллы» было обращено на капитана. Но тем не менее на столе действительно сидела… нет, стояла! Стояла на задних лапках забавная черепашка, по панцирю которой проскакивали электрические искры, и деловито сооружала себе бутерброд, прислушиваясь к оживленной беседе.

– Взять ее! – рявкнул Блад.

Гиви недолго думая попытался схватить черепашку, словил от нее приличный электрический разряд, вслед за которым прилетел уже слегка надкушенный бутерброд, и вместе с этим бутербродом брякнулся со стула, конвульсивно подергиваясь в попытке переработать избыточные кулоны. И, надо сказать, переработал быстро.

– Ну все, травоядное, – просипел гном, выползая изпод стола, – ты попало!

Гиви выдернул свою отвертку, заставив ее светиться.

– Да какое это травоядное? – ахнула Алиса. – Папа, ты только посмотри, она мясо ест!

Черепашка и не собиралась никуда удирать. Она оторвала своими маленькими лапками от курочки приличный кусок и, алчно подвывая, впилась клювом в аппетитно прожаренную шкурку.

– И воет… – прошептала пораженная девчонка.

– Тебя б на одной травке три дня подержать, еще бы не так взвыла, дура! – прочавкала черепашка.

– Так ты еще и разумная. Все назад! – Блад выдернул Алису изза стола, закинул ее себе за спину.

Повскакали со своих мест и все остальные. В руках Джима и Фиолетового появились бластеры, Питер выдернул шпагу.

– С какой целью проникли на корабль? – хмуро спросил Блад.

– Так я тебе и сказал!

Черепашка взмыла в воздух, сделала сальто назад и приземлилась на пол. Фиолетовый с Джимом невольно нажали на спуск, но разряды бластеров растворились в панцире черепашки, не причинив ей никакого вреда. В ответ черепашка метнула в них ветвистую молнию, но ее перехватила и поглотила шпага Блада.

– Нас раскусили! – завопила черепашка. – Мы нарвались на профессионалов! Заканчивайте там быстрее. Я их пока отвлеку. Минут пять по потолку побегаю. Они меня хорошо бластерами подзарядили.

– Отставить бластеры! – приказал Блад. – Нола, покажи мне остальных лазутчиков.

Над столом появились голограммы. Одна черепашка деловито простукивала стены забитого выпивкой и закусками для планеты Лимбо трюма, другая переворачивала вверх дном каюту капитана, а третья копошилась в рубке управления, чтото встраивая в сиденье пилотского кресла.

– Они общаются по радиосвязи, – сообщила гнома.

– Всех дроидов на поимку. Корабль в боевой режим, – приказал Блад и начал наступать на черепашку, поигрывая шпагой. – Дроидам заземлиться на корпус корабля для защиты от статического электричества. Задавить их массой, но хотя бы одного лазутчика взять живым! Бластеры и сканеры не применять.

– Атас!!! – завопила черепашка и ломанулась к двери, резко вырастая на бегу. Как ни странно, Блад не стал ей препятствовать и даже посторонился, открывая путь. – Первый, второй, прекратить поиск объекта! Третий, дави по тормозам!

Из каюткомпании черепашка выскочила уже двухметровым монстром.

– Да я еще бомбу не заложил, – откликнулся террорист из рубки.

– Какая бомба, идиот, – донесся до команды «АраБеллы» голос улепетывающей черепахи из коридора. Что интересно, улепетывала она, не выпуская из лап куриную ляжку. – Объект не найден! Преображаемся. Вариант «А» провалился, переходим на вариант «Б». Выводи корабль из подпространства!

Гиви попытался было метнуться вслед за черепахой, но Блад и его удержал.

– Оставь это роботам. Пусть черепахи на них свои заряды спустят. А когда выдохнутся, мы их голыми руками возьмем. Нола, врубай противометеоритную защиту!

– В подпространстве? – оторопела гнома. – Кэп, в подпространстве метеоров не бывает.

– Переборки опускай! – рявкнул Блад.

Пол под ногами дрогнул от одновременного удара об него противометеоритных переборок.

– Попались, – азартно потер руки капитан.

– Кэп! Ты посмотри, они переборки режут! – завопила Нола.

Действительно, рвущиеся к переходному шлюзу черепахи, все уже довольно внушительных размеров, светящимися мечами, очень похожими на джедайскую шпагу Блада, быстро прорубали себе дыры в переборках, поторапливая своего сообщника в рубке.

– Ну ты скоро там?

– Выводи корабль из подпространства!

– Дави на тормоз!

– Я подрывник, а не навигатор! – паниковала черепаха в рубке. – Почем мне знать, где тут тормоз? Слушайте, а если я мечом по бортовому компьютеру шарахну, это поможет?

Черепаха извлекла из недр своего панциря джедайский меч и засветила его.

– Мою технологию украли, сволочи! – расстроился Гиви.

– Ой! – испугалась Нола, и перед террористом на пульте управления появился рычаг с надписью под ним «Тормоз» как раз в тот момент, когда в рубку ворвались заземленные дроиды.

– Во! Нашел!

Террорист дернул за рычаг, и корабль, что называется, встал на дыбы. Экстренный выход из подпространства заставил пассажиров и членов экипажа кубарем покатиться по полу, организовав приличную кучу гдето в углу. К счастью, Блад с Гиви успели деактивировать свое оружие и даже отбросить его в сторону, чтоб никого не поранить. К тому времени, как они сумели подняться, черепахи уже прорвались к переходному шлюзу, оставив за собой груду порубанных лихими ударами дроидов. Одна из черепах выдернула изпод панциря маленький черный шарик, швырнула его на пол, и он развернулся в четырехместный спасательный бот.

– Нола, если они откроют шлюз, корабль останется без воздуха! – завопил Блад.

– Я что, дура, сразу все переборки опускать? – фыркнула гнома. – Так, в связи с аварийной ситуацией беру управление на себя.

Лязгнула запасная аварийная переборка, отсекая шлюзовую камеру от остального корабля, из маленького люка в стене выскочил юркий дроид, метнулся к боту, прилепил к нему какуюто металлическую нашлепку и нырнул обратно в люк. Как только люк закрылся, шлюзовая камера распахнулась, и бот вместе с остатками воздуха выбросило в космос.

– Режим крейсера! – приказал Блад. – И залп изо всех орудий! Не дать им уйти!

– Не могу, капитан, есть более важные дела, – ответила независимая Нола. – Корабль получил ранения, их надо срочно залечить.

– Это что, бунт? – возмутился Блад.

– Нет. Попытка спасти Блин.

– Какой еще блин? – опешил капитан.

– Планету, около которой нас вышвырнуло из подпространства. Ее так и называют – Блин. Залп из всех орудий… надо же было до такого додуматься. Решили вместе с ботом уникальную планету разнести? Да вас сразу объявят в межгалактический розыск как самого опасного преступника.

– Нука продемонстрируй этот Блин, – приказал Блад.

Нола развернула голограмму. В воздухе появилось призрачное изображение огромной, стремительно вращающейся вокруг своей оси планеты, внешне действительно напоминающей пышный, раздутый в центре блин.

– Они теперь и так никуда не денутся. Я им дополнительный антиграв прилепила, он их сейчас на полюс тянет, – пояснила гнома. – Если на экваторе за счет центробежной силы тяжесть почти нормальная, всего ноль пять «жэ», то там, куда они летят, восемьсот пятьдесят три. А выше четырехсот ни один антиграв не выдерживает. О! Смотрите, как полыхнуло. – На голограмме в районе полюса планеты сверкнула яркая вспышка. – Все, хана вашим террористам.

– Мы вырвались!

– Мы крутые!

– Э! А вам не кажется, что нас слишком быстро вниз несет?

– И прямо на планету.

– Да это же…

– БЛИИИН!!!

– Хоста, бомба еще при тебе?

– При мне.

– Ставь на упреждение в пять секунд и отстреливай ее прямо по курсу!

Ослепительная вспышка заставила боевиков зажмуриться. Наткнувшись на взрывную волну, бот сделал резкий вираж, стряхнув с обшивки антиграв Нолы, и начал входить по пологой дуге в атмосферу планетыгиганта, держа курс на экватор. Собственные антигравы бота прекрасно выдерживали нагрузку в 650 g, и террористы даже не почувствовали перегрузки. Корабли пиратской армады Стесси Романо были оснащены самым современным оборудованием. Уж на что, на что, а на это она денег не жалела…

4

– Так, всем быстро сделать умные морды, – ворвался в лабораторию начальник отдела. – Стучите по клавишам, поднимайте в воздух голограммы с формулами позаковыристей и делайте вид, что пашете в поте лица.

– Что случилось, шеф?

– Опять ревизия?

– И очень серьезная, – хмуро буркнул начальник отдела. – Включайте стенд надпространственной пеленгации. Ревизоры ради него сюда пожаловали.

– Но мы еще не освоились с калибровками, – заволновался начальник лаборатории. – Шеф, может, стоит пригласить Драгобича?

– Чтобы этот урод сорвал нам презентацию? Включайте!

Один из лаборантов поспешил включить демонстрационный стенд. Внутри него с резким хлопком чтото рвануло, заставив моргнуть фионные лампы, и резко запахло паленой изоляцией.

– Это еще что такое? – побледнел начальник отдела.

– Кажется, короткое замыкание, – пролепетал начальник лаборатории. – Вы не волнуйтесь, мы сейчас все выясним.

Он кинулся к стенду, согнулся в три погибели и полез под пульт. Сорвав панель, начальник лаборатории заглянул внутрь и взвыл дурным голосом:

– Шеф! Наш прибор сперли!

– Что?!!

– Кабели, провода висят, а прибора нет. Провода оголенные. Они и замкнули.

– А вы куда смотрели, идиоты? – взбеленился начальник отдела.

– Так вчера все работало, а сегодня мы его еще не включали.

– Его наверняка опять Драгобич спер, – уверенно сказал один из лаборантов. – Он сегодня утром у лаборатории крутился.

– И я его видел, – оживился другой лаборант. – Он мне навстречу шел и, помоему, чтото держал под мышкой под халатом.

– Охрана! – завопил начальник отдела в коммутатор. – Немедленно отыскать Драгобича и доставить его в лабораторию надпространственной пеленгации.

– В прошлый раз они его полчаса искали, – пробормотал начальник лаборатории.

– Проклятье! – простонал начальник отдела. – Стоп! У когонибудь здесь есть игрушка «Галактические войны»?

– Шеф, как можно?

– Мы на работе в игрушки не играем!

– У кого она есть, обещаю премию в размере годового оклада!

– У меня есть! – дружно рявкнула вся лаборатория.

Начальник отдела окинул взглядом своих подчиненных, выбрал из них самого худого и кивнул на стенд.

– Лезь туда, подключай свою игрушку и изображай надпространственный пеленгатор.

– Шеф! Вы – гений! – Лаборант метнулся к своему столу, выудил из него черную пластмассовую коробочку и нырнул под стенд. – Проклятье! Разъемы не подходят. Дайте мне бокорезы и изоленту. Буду сажать напрямую.

Коллеги тут же сунули ему под стенд все необходимое.

– Заканчивай скорее и включай, – приказал начальник отдела и лично закрыл панель, запирая лаборанта в стенде.

В этот момент дверь в лабораторию приоткрылась и в нее просунулась голова замдиректора НИИ.

– У вас все готово?

– Разумеется, – заверил его начальник отдела.

– Это хорошо. Они уже идут.

Голова исчезла.

– Провалиться… – одними губами прошептал начальник отдела, а когда в лабораторию вошла комиссия, ему и вовсе стало дурно. Он чуть в обморок не упал, увидев, кто шествует во главе.

– А здесь наши сотрудники занимаются проблемами сверхдальней пеленгации космических объектов искусственного происхождения, – рассыпался перед Стесси директор института, на ходу вытирая платочком обильно выступивший на лбу пот.

Над стендом развернулась голограмма. Лаборант под стендом работал очень быстро, но не очень качественно. Картина, отдаленно напоминающая карту звездного неба, была неустойчивой и периодически подергивалась рябью.

– Это и есть ваша пеленгация? – спросила Стесси.

– Совершенно верно, госпожа, – закивал головой директор.

– А чего это она рябит?

– Сотрудники калибровку делают. – Видя, что директора прошибает холодный пот, а начальник отдела вотвот упадет в обморок, начальник лаборатории решил взять удар на себя. – Настроечные параметры задают.

Внезапно на голограмме появилось четкое изображение боевого линкора с включенными маршевыми двигателями. Пара мгновений, и линкор со свистом ушел за пределы голографического экрана, стремительно уменьшаясь в размерах. Причем ушел именно со свистом, который шел откудато из недр стенда.

– Я чтото не совсем понимаю, – нахмурилась Стесси. – С каких это пор вакуум начал проводить звук?

Внезапно картинка дернулась, внутри стенда чтото сверкнуло, и оттуда послышался отборный мат. Вся лаборатория вместе с начальством как по команде вжала головы в плечи.

– Тааак… – Стесси вышла вперед, не поленилась нагнуться, сунуть голову под пульт и откинуть крышку панели.

– Ты что, новенькая? – спросил ее оттуда лаборант. – На, подержи, а то сейчас начальство припрется, а у меня рук не хватает все концы держать. – Лаборант сунул в руки оторопевшей Стесси провод в желтой изоляции и задумался, глядя на пучок в своих руках. – Как ты думаешь, красный или синий?

– Мне всегда правился красный цвет, – сказала Стесси.

– Пусть будет красный, – согласился лаборант, выделил из пучка красный провод и попытался соединить его с желтым проводом Стесси.

Под треск ослепительного разряда лабораторные лампы снова мигнули.

– Значит, всетаки синий, – глубокомысленно изрек лаборант. – Не зря говорил мне папа: послушай женщину и сделай наоборот. – С этими словами он соединил свой синий провод с желтым проводом Стесси и шустро замотал оголенный концы изолентой. – Вот теперь хрен кто догадается, что это липа, – обрадовал он наполовину ослепленную яркой вспышкой девушку.

– Мило. – Стесси разогнулась, проморгалась, потерев пальцами глаза. – Достаньте оттуда этого пиротехника.

Шреддер со Сплинтером, сопровождавшие хозяйку в инспекционной поездке, нырнули под стенд, вытащили наружу лаборанта и поставили его напротив Стесси.

– Значит, липа, говоришь?

– Ой, мамочки… – Только тут бедолага сообразил, кто стоит перед ним.

– Поздно мамочку вспоминать. Я так понимаю, никакого надпространственного пеленгатора у вас нет.

– Есть, но его сперли, – испуганно пролепетал лаборант.

– Кто?

– Скорее всего, Драгобич. Я приказал найти мерзавца! – зачастил начальник отдела. – Уверяю вас, не пройдет и…

Дверь в лабораторию распахнулась, и внутрь ввалились два дюжих охранника, волоча худосочную личность лет двадцати с всклокоченной рыжей шевелюрой.

– Не отдам! – верещала всклокоченная личность. – Это мой прибор! Я на него два месяца угробил! Можно сказать, на коленке собирал! Все помойки в поиске деталей обшарил. Достали, козлы! На чем я свои примочки без пеленгатора проверять буду?!!

– Картина проясняется, – хмыкнула Стесси. – Мальчики, отпустите его.

Охранники отпустили юношу.

– Вот. У него под мышкой был, – сказал один из них, протягивая девушке черную коробочку с кучей разъемов по бокам.

– Так, значит, это твой прибор? – ласково спросила парня Стесси, вертя в руках коробку.

Драгобич воинственно встряхнулся, поправил разорванный в нескольких местах халат.

– Мой. А ты кто?

– Вообщето начальство надо знать в лицо, – усмехнулась Стесси. – Ну… скажем так, инвестор, финансирую этот институт.

– Очень хорошо. Тогда скажите этим козлам, – ткнул пальцем в сторону начальства юноша, – что, если они еще раз отключат воду и отопление в моем флигеле, когда я провожу эксперименты, я… я не знаю, что с ними сделаю!

– Обязательно скажу, – кивнула Стесси. – А пока не мог бы ты подсоединить свое изобретение к стенду и продемонстрировать мне его работу?

– Да на фига его соединять? – хмыкнул Драгобич. – Он и без него прекрасно работает.

– Что?! – невольно ахнул начальник отдела. – А разъемы на нем тогда зачем?

– Для моих примочек, – пояснил изобретатель.

– Почему нам сразу не сказал? – побагровел начальник лаборатории.

– Чтоб вы помучились и мне его назад отдали, – бесхитростно ответил изобретатель. – Как вы только сумели оживить его без моей кодировки, не пойму.

– Тоже мне код! – фыркнул один из лаборантов. – Свой день рождения влепил и засекретился. А вот питание не раскодировали. Пришлось извне подавать.

– Для того и стенд потребовался, – сообразила Стесси. – Дааа… почаще мне надо делать такие инспекции. Ну, мальчик, у тебя есть шанс отличиться. Продемонстрируй нам свой прибор. – Девушка отдала изобретателю его творение.

– Какой корабль интересует? – деловито спросил Драгобич, активизируя прибор через свой коммуникатор.

– В смысле? – не сразу поняла Стесси.

– Местоположение какого корабля хотите посмотреть? Если он не в подпространстве, то мы его в один момент найдем.

– Радиус действия твоего прибора? – спросила девушка.

– Пока только в пределах нашей Галактики, – удрученно вздохнул изобретатель, – не больше сотни тысяч световых лет захватывает. Но есть у меня одна идея…

Глазки Стесси загорелись.

– Если ты определишь местонахождение корабля, который я сейчас назову, будешь директором этого института.

– Да на фига мне это надо? – выпучил глаза изобретатель. – А работать когда? Ты знаешь, сколько у меня идей? Одна вообще такая мощная! Если в помойке подходящие детали для нее найду… Не, я в директорском кресле штаны протирать не буду!

Глядя на возмущенного парнишку, Стесси невольно умилилась. Перед ней был тот тип бесшабашных изобретателей, которым не нужны чины и звания, им только условия для работы создай, и они, удовлетворяя свое любопытство за чужой счет, весь мир с ног на голову поставят. Но вот условий ему здесь явно не создали. Ну что ж, с этим она еще успеет разобраться, головы сегодня полетят.

– Я учту твое пожелание. А теперь приступим к делу. Меня интересует каботажное судно «АраБелла».

– Данных мало. Идентификационный код в него скиньте, – кивнул на свой прибор изобретатель.

Стесси отдала мысленный приказ своему коммуникатору скинуть данные «АраБеллы» на надпространственный пеленгатор, однако ничего не произошло.

– Ну вот, – радостно сказал юноша, – интересующий вас корабль в подпространстве.

– Както не очень убедительно, – фыркнул Сплинтер.

Внезапно над прибором развернулась объемная голограмма сплюснутой как блин планеты, и появилась маленькая точка вынырнувшего из подпространства корабля.

– О! Уже не в подпространстве, – обрадовался Драгобич. Под изображением побежали надписи на интерлингве и цифробуквенные коды галактических координат. – Около планеты Блин выскочили, – начал расшифровывать надписи парень. – Судя по всплеску остаточной энергии, летели с Блуда. Выход из подпространства экстренный. Чтото у них произошло. То ли авария, то ли еще чего… Опаньки, он только что сбросил массу. Тонны на две полегчал. Похоже, от него чтото отделилось.

Шреддер со Сплинтером настороженно переглянулись за спиной Стесси. Эти цифры им многое сказали. Две тонны – это суммарный вес преображенных черепашек со спасательным ботом. Они что, уже взяли лягву? Но почему не возле Лимбо, куда уже должна прибыть часть армады Стесси с Гревом во главе?

– Все. Исчезли. Ушли в подпространство. Судя по всплеску, в направлении… Куда это они? – удивился Драгобич. – В этом направлении нет зарегистрированных планет.

«Зато незарегистрированные есть, – мрачно подумала Стесси. – Что же там произошло?»

Ей вдруг захотелось плюнуть на все, запрыгнуть в свой сверхскоростной корабль и рвануть вслед за любимым. Она ведь от Лимбо совсем недалеко. Не больше двух дней в подпространстве, и уже там.

– Ну вы закончили? – нетерпеливо спросил Драгобич Стесси.

– Пока да, – оторвалась от своих мыслей девушка.

– Хвала Создателю. А то я все никак свою примочку в действии проверить не могу.

Драгобич извлек из кармана маленькую плоскую коробочку размером со спичечный коробок, состыковал ее через разъем со своим прибором и активировал. Тут же развернулась объемная голограмма, высветив рыхлого парня, который сидел в кресле, азартно долбя пальцами по виртуальной клавиатуре.

– Ну чё, Кабан! – заорал Драгобич. – Все над своей спиральной моделью бьешься?

– Здоров, ханурик, – откликнулся Кабан, перестав издеваться над виртуальной клавиатурой. – Давно на Зентру прибыл? Ух, какая рядом с тобой телка, познакомь!

– Фигушки.

– Не будь жадиной, подваливай ко мне.

– Подвалил бы, но до тебя три сотни световых.

– Ханурик! – подпрыгнул Кабан. – Так у тебя получилось?

– Спрашиваешь! Теперь дело за движками.

– Отключи связь! – резко сказала Стесси.

– Чего? – не понял Драгобич.

– Связь, говорю, отключи, – повторила девушка.

– Извини, Кабан, у меня тут вроде как начальство. Я с тобой потом свяжусь.

Изобретатель отключил прибор.

– Какие перспективы… мгновенная связь на практически любое расстояние. Это твой друг?

– Можно сказать, с рождения. Вместе на Зентре в один горшочек писали. Я оттуда родом.

– Он тоже изобретатель?

– Ага. И теоретик. Над подпространственными движками бьется. Но я считаю, что его спиральная теория – туфта. Узко мыслит. Если по этому пути идти, то скорость в подпространстве увеличится от силы в дватри раза.

– Обалдеть! – ахнула Стесси.

– Обалдеете, когда я свою примочку к движку забацаю, – гордо сказал Драгобич. – Кабан пытается скрутить подпространство в спираль, чтоб увеличить в нем количество пробоев между витками, но много из этого не выжмешь. А вот моя теория вложенных подпространств даст такой эффект, что закачаешься, – начал увлекаться изобретатель. – Скорость кораблей, по моим подсчетам, увеличится как минимум раз в двадцать…

– Парень, да тебе цены нет, – у Стесси перехватило дыхание. – И когда ты свою примочку забацаешь?

– У меня тут еще пара мусорных контейнеров не разобрана. Если все, что нужно, там найду, то…

– Какие контейнеры!!! – завопила Стесси. – В твоем распоряжении ресурсы всего института!

– Ой, забыл. Непривычно както.

– А если этого недостаточно, то и всей Фересты, – добила его девушка.

– Всей планеты? – изумился парень.

– Всей!

– Тогда к завтрашнему вечеру точно забацаю. А может быть, и раньше. Как пойдет.

– Хозяйка, я бы на твоем месте особо не спешил, – деликатно кашлянул Сплинтер. – Вдруг этот Кабан в соседней комнате сидит, а он нам тут заливает.

– Что? – возмутился юноша, активируя свой прибор. – Вгоняй сюда данные, на кого хочешь, и, если он не в подпространстве, общайся с ним хоть до посинения.

– Стоп. Ты хочешь сказать, что с помощью этой коробочки мы можем общаться с любым разумным в нашей Галактике, даже если у него нет такого же, как у тебя, прибора? – насторожилась Стесси.

– Конечно. Если знаешь данные его коммуникатора, то никаких проблем.

– Это я удачно сюда зашла…

– Если позволите, я всетаки проверю. – Сплинтер активировал свой коммуникатор, и над прибором вновь развернулась голограмма.

На Стесси и ее секьюрити смотрел суровый мощный мужчина в синем мундире с адмиральскими погонами.

– Моя королева? – изумленно вскинул брови адмирал. – Вы уже здесь?

– Где вы сейчас находитесь? – спросила Стесси.

– Полчаса назад вышли из подпространства возле Лимбо.

– Прекрасно! Как видишь, все работает. – Девушка победно посмотрела на Сплинтера. – Надеюсь, теперь сомнений нет?

– Нет, госпожа, – поклонился Сплинтер. – Адмирал, у вас все готово к осуществлению плана «А»?

Грев перевел на него взгляд и понял, что их главный план накрылся.

– Да.

– А у вас был и план «В»? – заинтересовалась Стесси.

– Разумеется, – кивнул адмирал. – И план «С» тоже, на случай, если чтото пойдет не так.

– Это хорошо. – Девушка кивнула Драгобичу, давая знать, чтоб он отключил связь.

Голограмма свернулась. Стесси обратилась к притихшему институтскому начальству:

– А теперь я хочу знать, почему автору этого гениального изобретения здесь ставили палки в колеса. Предупреждаю, мне детектор лжи не нужен, я ложь почую сразу. И как только ктонибудь соврет… – Девушка выразительно чиркнула себя ребром по горлу.

Метаморфы поставили бластеры на боевой взвод.

Начальство запричитало на разные голоса:

– Да с ним работать невозможно!

– Он же ненормальный!

– Стульями в начальство кидается!

– И режим секретности постоянно нарушает.

– И трудовую дисциплину!

– Нет чтоб коллективно, мозговым штурмом идеи развивать!

– Чьи именно идеи? – вкрадчиво спросила Стесси.

– Эээ… его, – вынуждено было признаться начальство.

– Тогда почему не под его руководством и почему он на помойках детали для своих изобретений ищет, в то время как я ссужаю институту громадные деньги?

Под дулом бластеров врать очень трудно, и картина быстро прояснилась. Вихрастого паренька с дикими идеями действительно конкретно гнобили и даже собирались вытурить из института, пока он не забацал на коленке свой надпространственный радар. Начальник отдела, в кабинете которого юный гений устроил демонстрацию, решил, что для его послужного списка это большой плюс и в его лаборатории этот прибор будет смотреться гораздо лучше, а потому сразу наложил на изобретение свою лапу, заранее предвкушая баснословные премиальные. Зятю директора института и не такое сходило с рук, а потому подчиненные даже не пикнули и молча начали потрошить прибор, пытаясь разобраться в его работе, чтобы шеф мог оформить заявку. К счастью, работали очень аккуратно, сумев не повредить уникальный образец. Драгобичу заявки были не нужны. Ему был нужен прибор для продолжения работы, и он умудрился дважды спереть свой аппарат. Когда он сделал это во второй раз, в институт с инспекционной проверкой нагрянула Стесси…

– Ну что же, картина ясная, – кивнула Стесси. – К этому мальчику приставьте охрану. Ни один волос не должен упасть с его головы. Она очень ценная. Все, что необходимо для работы, выделять по его первому требованию. Как я поняла, этому дарованию нужен только хороший финансовый директор и толковый координатор работ. Все его идеи сразу пускать в разработку. Да, и немедленно наладить серийное производство… – девушка на мгновение задумалась. – ПДСД.

– Чего? – не понял юноша.

– Приборов дальней связи Драгобича, – пояснила Стесси. – Далее… Сплинтер, у нас около Зентры есть корабли?

– Нет, – отрицательно качнул головой метаморф.

– Но у нас там есть свои люди, и я знаю данные их коммуникаторов, – поспешил сказать Шреддер.

– Свяжись с ними через наш первый ПДСД, – кивнула на прибор Драгобича девушка, – прикажи срочно доставить сюда этого Кабана. Пускай работают вместе. И сделайте это побыстрее, чтобы он про изобретение Драгобича никому не успел разболтать. ПДСД сейчас наше главное преимущество перед всеми противниками.

– А что с ними делать? – кивнул на директора и начальника отдела Сплинтер.

– Странный вопрос, – пожала плечами девушка. – Конфисковать все, что они украли у меня за эти годы, а судя по тому, как здесь дела ведутся, украли они немало, и расстрелять. Ты как, одобряешь? – спросила она изобретателя.

– Неа, – отрицательно мотнул головой Драгобич. – Они, конечно, козлы, но я бы их иначе использовал.

– Как? – заинтересовалась Стесси.

– Я бы их полы здесь драить поставил. А то уборщицы у нас неграмотные, все подряд из лабораторий на помойки метут. Из того, что туда вываливается, ядрену бомбу на коленке склепать можно. А вот если приставить к этому делу господ с высшим образованием…

– Какая изобретательная месть! – рассмеялась девушка. – А если они этой ядреной бомбой по тебе же и шарахнут?

– Ха! Да у них руки из задницы растут. Им самостоятельно даже рогатку не соорудить.

– Ну что ж, не в моих правилах такое спускать, но тебе, мальчик, я пойду навстречу. – Стесси повернулась к разжалованному начальству. – Чего глаза выпучили? Быстро переодевайтесь в рабочие робы и бегом сортиры драить! И скажите ему спасибо, уроды. Считайте, родились сегодня второй раз!

5

– Повреждения устранены?

– Еще нет. Эти животные много дроидов положили, – доложила Нола. – В первую очередь надо их отремонтировать, тогда работа по восстановлению переборок пойдет шустрее.

– Согласен – кивнул Блад, – а теперь будь ласкова, просвети нас насчет тормоза.

– Ууу… тормозов здесь сейчас столько! Насчет какого именно конкретно просветить? – нахально спросила Нола.

– Ну все! Ты меня достала! – разозлился Блад. – Джим, Гиви, быстро в рубку. Отформатировать компьютер и установить программы заново. Использовать разрешаю только лицензионные программы!

– С ума сошел? – всполошилась Нола. – Я курс держу. Лишать бортовой компьютер корабля программы перед самым выходом из подпространства – самоубийство!

– Хочешь сказать, мы не успеем?

– Может быть, и успеете, – шаркнула призрачной ножкой гнома. – Кэп, хватит тебе дуться. Ну пошутила неудачно, с кем не бывает.

– Тем более что кто, кроме нее, тебе в глаза правду скажет? – поддержала голограмму Алиса. – Ты, Питер, иногда такой тормоз бываешь!

– Алиса!.. – ахнул Лепестков.

– Поздно воспитывать дочь, профессор. Вы опоздали как минимум на восемнадцать лет, – нахмурил брови капитан. – Однако, как я понимаю, назревает бунт на корабле?

– Нет, пока только саботаж, – успокоила его Алиса.

– Так нам в рубку идти или не идти? – почесал затылок Джим.

– Подожди, – тормознула его девушка, – мне тоже интересно насчет тормоза. Зачем ты им позволила нас вывести из подпространства? – спросила она гному.

– А если б тебе мечом по кумполу пригрозили зарядить, ты бы согласилась? – зашипела Нола.

– Вряд ли.

– Вот и я о том. Дави, думаю, на кнопку, придурок, а он ее все не находит. Пришлось этому тормозу вырастить рычаг. Зато теперь мы все целы, а террористы в блин!

– Помоему, ее надо реабилитировать, кэп, – осторожно сказал Гиви. – Она действительно нас всех спасла.

– Веревки из меня вьете, пацифисты, – удрученно вздохнул Блад. – Ладно, уговорили. Нолу пощажу, но для поддержания порядка и дисциплины на корабле кое на ком отыграюсь. Итак, начинаю зверствовать. Ты… – указующий перст капитана нацелился на Алису.

– А пальцем тыкать неприлично, – фыркнула девчонка.

– …сейчас идешь на кухню, – словно не слыша Лепесткову, продолжил капитан, – находишь там ведро с водой и половую тряпку.

– Зачем? – опешила Алиса.

– Порядок здесь будешь наводить, – обвел глазами разгромленную каюткомпанию Блад. – Руками, без помощи дроидов!

– Это ты не из дисциплины, это ты из вредности! – возмутилась девушка. – Можно подумать, нельзя дождаться, пока дроидов починят…

– Бегом! – рявкнул Пит. – И чтоб через полчаса здесь все блестело! Готовься к взрослой жизни. Для хозяйства полезно, для будущего мужа тоже!

Алису как ветром сдуло.

– А разве в императорском дворце прислуги нет? – громогласным шепотом на ухо Фиолетовому удивился профессор.

– Прислуга прислугой, а бабу надо в кулаке держать, – так же громогласно отшептался штурман.

«Кажется, меня уже женили», – мысленно хмыкнул Блад.

– Фиолетовый, ты вроде раньше бортмехаником был?

– Да, – кивнул штурман.

– Тогда включайся в работу. Поможешь Гиви в восстановлении дроидов. До выхода из подпространства корабль должен быть в полном порядке.

– Есть, капитан.

Бортмеханики покинули каюткомпанию. Капитан поднял с пола кресло и сел в него, заложив нога за ногу.

– Нола, как только приблизимся к Лимбо, перед выходом из подпространства войди в режим боевого крейсера, поставь защитные поля и ощетинься всеми орудиями, какими можно.

– Режим крейсера? – опешил профессор.

– А вы думаете, император Эпсании будет летать на допотопном, беззащитном каботажнике? – съехидничал юнга.

– Еще один приколист на мою голову, – простонал Блад. – Я эпсанский гранд, а на этом корабле вообще просто капитан!

– Да, да, ваше… эээ… капитанство, – закивал головой профессор, – мы вам верим.

– А зачем боевой режим? – внезапно нахмурился юнга. – Чтобы нас там приняли за своих, достаточно кнопочку Алонзо Бельдини нажать.

– Хорошо, что напомнил. Нола, первое, что ты сделаешь, как только мы выйдем из подпространства, закинешь эту кнопочку на местное светило. И еще одно. Всех свободных от ремонтных работ дроидов припахивай на обыск. Пусть начинают с груза этого Алонзо. На этот раз досмотр произвести очень тщательный. Цель – найти все, что в перспективе может распылить нас на атомы. А то нажмем на кнопочку, пожалуй! Либо фейерверк на всю Галактику устроим, либо крокодилы похлеще этих черепашек на борт полезут.

– Но его прислала Стесси! – возмутился Джим. – А Стесси…

– Глупая, наивная девчонка, которую любой вокруг пальца обведет! – отрезал Блад. – Возможно, этот Алонзо Бельдини в нападении на нас не замешан. Скорее всего, это привет от покойного Дона, людей которого ты завалил. Им по статусу марку держать положено, мстить за своих, а так как это казино было под ними, там наверняка их кадры в персонале есть. Вот и послали ходока с подарочком. Повторяю, все может быть, но рисковать кораблем, пассажирами и экипажем не собираюсь! Так что режим полной боевой готовности. Нола, с ходу просканируешь поверхность Лимбо, найдешь место, где поменьше аборигенов, и сделаешь туда посадку. Попробуем выяснить у местных кадров, что на этой планете в действительности творится. И на любое подозрительное шевеление, любую попытку нас атаковать жесткий отпор.

В каюткомпанию вошла Алиса с ведром и шваброй, которую заставила себе соорудить оторопевшим от такого заказа дроидам. Девица поставила ведро и начала возюкать шваброй по полу.

– Ходят тут всякие, мусорят, а я должна убирать. Ноги подними!

Капитан посмотрел на свирепую мордашку Алисы, понял, что, если его ноги не уступят место швабре, то она прогуляется по роскошной шляпе на его голове, и поспешил выкинуть белый флаг, в знак капитуляции задрав вверх ноги.

Стесси только что по потолку не бегала от нетерпения. Самое тяжелое – это ждать и догонять, но улетать с планеты, на которую она завернула с инспекционной проверкой без УД (ускорителя Драгобича) не желала. Да и минимизированного варианта прибора дальней связи хотелось дождаться. Производственный цех института в режиме строжайшей секретности работал всю ночь, ставя на поток ПДС юного гения, который пыхтел сейчас над своей примочкой к скачковому двигателю.

– В двадцать раз быстрее… два с половиной часа в подпространстве – и я на Лимбо. С ума сойти!

Стесси покосилась на дверь, возле которой она нарезала круги, сделала несколько глубоких вздохов, словно перед прыжком в воду, и сунула свой нос в лабораторию.

– Ну что, готово?

– Да сколько можно?!! Брысь отсюда!!!

Стесси едва успела захлопнуть дверь, прежде чем в ту грохнулось чтото тяжелое.

– Не соврали, – удивилась девушка. – Он действительно стульями кидается.

– Я его убью! – прошипел Сплинтер.

– Только попробуй!

– Хозяйка, такое спускать нельзя, – поддержал друга Шреддер.

– Сама виновата, – отрезала Стесси. – Я его полночи уже достаю. Но какая экспрессия! Сам такой худенький, а стул такой тяжелый. Надо будет его достойно отблагодарить.

– Да ты и так его облагодетельствовала, хозяйка, – фыркнул Сплинтер.

– Ему мои деньги до одного места, – покачала головой девушка, – тут надо чтонибудь другое. А что, если… точно! На таких ушастых умников девочки обычно не смотрят.

– Подгоним самых симпатичных, – понял ее с полуслова Сплинтер.

– Устройте ему медовый месяц… нет, неделю! А то расслабится тут на укропе, работать перестанет. Да когда же он свой ускоритель доделает?!!

– Хозяйка, ты уверена, что так надо? – осторожно спросил Сплинтер.

– Именно так и надо. Мою яхту подготовили?

– Она вас уже ждет.

– Как только ПДСД будут готовы, возьмите себе по экземпляру. Остальные выдавать только особо доверенным лицам и капитанам моих кораблей. Самим со мной на связь не выходить. На «АраБелле» никто не должен знать, кто я такая и какими технологиями владею. Когда потребуется, я свяжусь с вами сама.

– А если будет чтото срочное? – осторожно спросил Сплинтер.

– Драгобич по моей просьбе внес соответствующее дополнение в ПДСД. Скрытый посыл называется. Шлите вызов, и я при первой возможности с вами свяжусь.

– Но как так можно, госпожа? – простонал Шреддер. – Одна, без охраны…

– Госпожа Романо!

Сплинтер с Шреддером выхватили бластеры. Спешащий к ним по коридору технический директор института замер, испуганно втянув голову в плечи.

– Отставить! – приказала Стесси. Ее персональная охрана поспешила убрать оружие. – Что у тебя, Хантер?

– Первый экземпляр готов, – пролепетал директор, робко приближаясь. – Вот, как и заказывали, точно под вашу руку сделан.

Хантер протянул Стесси элегантную коробочку. Девушка поспешила открыть ее. Внутри на красной бархатной подушечке лежал золотой браслет, инкрустированный изумрудной россыпью с редкими вкраплениями рубинов.

– Я же просила просто золотой, чтобы не выглядел слишком вызывающе, – нахмурилась Стесси.

– Все верно, – заволновался директор, – но эти камни хорошо маскируют внутреннюю начинку. Без них любой портативный массспектрометр определит…

– Я поняла, – оборвала его девица, – свободен.

Директор поспешил убраться. Стесси извлекла браслет, надела его на руку и ввела со своего коммуникатора в прибор данные на «АраБеллу». Тут же развернулась голограмма, высветив планету, поверхность которой была почти полностью закрыта пеленой бурлящих облаков. В редких разрывах этой белой пелены виднелись зеленые участки суши и синие проплешины морей и океанов.

– Они уже на Лимбо, – пробормотала девушка, увидев красную точку, фиксирующую положение корабля на поверхности планеты.

– Значит, Грев скоро начнет операцию, – тихо сказал Сплинтер.

– Если уже не начал, – хмыкнул Шреддер.

– Рано, – покачала головой девушка. – Нападение должно произойти во время разгрузки, когда команда «АраБеллы» начнет пьянствовать с моими… Стоп! А что они делают так далеко от базы? До них как минимум две сотни километров!

– Не знаю, – пожал плечами Сплинтер.

Стесси торопливо ввела в прибор код коммуникатора своего адмирала.

– Грев! В чем дело? Почему «АраБелла» не на базе?

– Да какая, к черту, «АраБелла»? – Багровый от злости адмирал чуть не сплюнул на пол рубки, но вовремя опомнился, сообразив, с кем говорит, и поспешил подтянуться, расправить плечи. – Прошу прощения, королева, но здесь нет никакой «АраБеллы». А вот боевой крейсер есть.

– Что?! – ахнула девушка.

– Двадцать минут назад был мощный всплеск остаточной энергии. Какойто сумасшедший вынырнул из подпространства возле Лимбо, прямо внутри маскировочной сферы, словно заранее знал, что за ней планета.

– Ничего себе! Он вас засек? – встревожилась Стесси.

– Не должен. Мы с самого начала под «зеркалами». Генераторы невидимости были включены еще перед выходом из подпространства.

– Это хорошо. Есть дополнительные данные по этому крейсеру?

– Есть. Он вынырнул, как и мы, под «зеркалами», но вы же знаете, как они работают во время выхода из скачка. Энергетический всплеск на некоторое время смял его «зеркала», что позволило нам рассмотреть корабль. Это что угодно, но не каботажник. По всем параметрам это – боевой крейсер с кучей странных орудий, половина из которых допотопная. Правда, я сильно сомневаюсь, что они допотопные. Крейсер окружен таким мощным силовым полем, что это, скорее всего, маскировка.

– Где он сейчас?

– Не знаю. По данным зонда, крейсер, не сделав ни одного витка, сразу вошел в атмосферу и исчез в джунглях.

– Опознавательный сигнал Алонзо с него не поступал?

– Нет, конечно. Потому голову и ломаю, как он без нашего луча наводки вообще Лимбо нашел. Мыто точно знаем параметры орбиты, а для посторонних она абсолютно невидима. За пределами сферы планета в оптическом диапазоне не видна. Ее только случайно, в непосредственной близости, с помощью гравиметра обнаружить можно. Именно так ее черные копатели и нашли. Но чтоб, не зная точных координат, наткнуться на нее снова, – это уже из ряда вон. Я в такие совпадения не верю. Шанс один на прорву триллионов. Ктото им скинул точные координаты! Да, забыл сказать: прежде чем пойти на посадку, крейсер вышвырнул в сторону Эльдира какуюто капсулу. Я послал за ним бот, но сомневаюсь, что догонит. Капсула идет с приличным ускорением и, вероятнее всего, сгорит в местном светиле. Королева, если это разведчик торговой федерации или сонарианцев, его надо немедленно уничтожить. Никто не должен знать, что мы тайно добываем тут метрил.

– Поучи меня еще! Где сел этот корабль?

– Не могу сказать. Его сигнал исчез, но по траектории снижения мы приблизительно установили район посадки. – Грев приказал своему коммуникатору высветить координаты предполагаемой посадки крейсера.

Стесси сравнила данные. Они почти точно совпадали с координатами, которые ей выдал прибор Драгобича.

– Размеры крейсера? – тихо спросила королева и затаила дыхание в ожидании ответа.

– Гдето в районе трехсот метров.

«Ай да Блад! – мысленно ахнула девица. – Да у тебя козырь в рукаве, и козырь неплохой. А ты не такто прост. Впрочем, это понятно. Чтоб императорский корабль да не имел сюрпризов? Что же ты тут вынюхиваешь на своем каботажном крейсере, дражайший Питер? Неужто тоже лягву? И ведь выследил, опередил. Сумел обойти меня. Но ничего, я тоже не лыком шита».

Стесси улыбнулась своим мыслям.

– Без моего приказа ничего не предпринимать! – приказала она Греву. – Сидеть под «зеркалами» и не высовываться.

– А если крейсер нас обнаружит и нападет? – растерялся Грев.

– В бой не вступать! В крайнем случае выставляй защитные поля и уходи в подпространство.

– Что?!! – Такого приказа он еще не получал. Уходить от боя, трусливо бежать от одного жалкого крейсера, когда в его распоряжении целая армада?

– То, что находится на этом корабле, дороже ваших жизней, – жестко сказала Стесси, прочитав мысли адмирала по его окаменевшему лицу.

– Так это тот самый каботажник? – изумился адмирал.

– Исполнять! – не вдаваясь в подробности, приказала Стесси и отключила связь.

– Есть! – Из лаборатории вышел осунувшийся Драгобич с какойто дикой конструкцией в руках. – Это к движку надо пришлепнуть. Большой корабль не потянет, а бот средних размеров или яхту запросто.

– Уверен? – спросил Сплинтер, с сомнением глядя на заковыристый прибор.

Надо сказать, он не внушал доверия, так как коекакие детали были прикручены проволокой, коекакие просто примотаны друг к другу изолентой.

– Уверен.

– Сам сможешь установить его на движок? – спросила Стесси.

– Да запросто!

– Тогда чего стоим? Бегом на мой корабль!

Космическая яхта Стесси оторвалась от бетонной площадки и, плавно набирая скорость, взмыла в воздух. Драгобич с метаморфами наблюдали за ее взлетом с крыши института. Корабль вскоре превратился в маленькую точку и скрылся в облаках, однако изобретатель продолжал наблюдать за его перемещением по своему прибору.

– Хорошо идет. Еще пара минут – и можно будет делать прыжок. Не… через минуту. Ух, какую скорость развила! И куда из юбки рвется? Несется, словно на пожар.

– Под юбкой у нее пожар, – хмуро буркнул Шреддер, получил тычок в бок от Сплинтера, опомнился и сердито зарычал на изобретателя: – Куда и зачем летит госпожа, тебе знать не обязательно.

– Так интересно же, – шмыгнул носом Драгобич.

– Неспокойно чтото на душе, – тяжко вздохнул Сплинтер. – Зря мы ее одну отпустили. Да еще с этим диким агрегатом. Он точно яхту в двадцать раз быстрей до цели донесет?

– Если сразу не рванет, то обязательно.

– Что?!! – завопили метаморфы.

– В принципе сразу не должен, – почесал затылок Драгобич. – Я его надежно прикрутил.

– Убью!!! – взбеленился Сплинтер.

– А чего вы от меня хотите за такой срок? – возмутился юноша. – Я ж его на коленке собирал, чего пристали?

– Я тебя сейчас лично, своими руками… – затрясся Шреддер.

– Да чего вы дергаетесь? Проволока крепкая, пару встрясок выдержит. О! Ушла в подпространство. Практически без всплеска ушла, как я и предполагал! Работает хреновина! – И доморощенный гений заплясал от радости.

Секьюрити Стесси переглянулись, посмотрели на скачущего козликом по крыше изобретателя, подхватили его под белы ручки и потащили обратно в лабораторию.

– Э, куда вы меня тащите? – возмутился юный гений.

– На работу. Немедленно ставь свои движковые примочки на поток и первые экземпляры нам!

– И чтоб примочки надежные, не на проволочках были!

6

– Алиса! Да это же зоологический рай! – Профессор готов был прыгать от восторга.

– Да, в этих кустиках наверняка прорва зверушек прячется! – азартно потерла ладошки Лепесткова.

– Ни фига себе кустики! – Блад круглыми глазами смотрел на экраны внешнего обзора. – Наши секвойи отдыхают.

– Наши? – насторожился Фиолетовый.

– Ваши, – отмахнулся Блад. – Оговорился малость. Нет, вы только посмотрите, они под шестьсот метров высотой! Наш каботажник…

– Крейсер, – меланхолично поправил его штурман.

– …в этих джунглях просто утонул! – не обращая внимание на брюзжание Фиолетового закончил фразу Блад.

Штурман до сих пор бы в шоке. Легкость, с которой каботажник превратился в грозное боевое судно, сразила его наповал.

– Нола, доложи обстановку, – распорядился Пит.

– Сила притяжения у поверхности планеты в районе ноль семи «жэ», атмосфера земного типа, – затараторила гнома. – Температура плюс двадцать шесть по Цельсию. Плотность воздуха на уровне моря один и одна сотая кило на квадрат, состав атмосферы в процентах: азот семьдесят один и один, кислород двадцать шесть и четыре…

– Нола, – болезненно сморщился капитан, – кончай дурью маяться! Дышать там можно или нет?

Алиса захихикала:

– Капитан, чему вас во дворце учили?

– Нерадивых слуг на императорской конюшне сечь, – огрызнулся Блад. – Особенно я там люблю пороть служанок. Самых непокорных туда тащу и вожжами по голой попе…

Профессор был настороже, а потому успел сцапать дочку, прежде чем она рванула в атаку.

– Одно удовольствие на вас смотреть, – зацокала призрачным язычком Нола.

– Я все еще жду ответа, – рыкнул на нее Блад.

– Содержание кислорода чутьчуть завышенное, но дышать можно, – успокоила его гнома. – Однако если вы хотите прогуляться на свежем воздухе без скафандра, то извольте пройти в медсанблок.

– Зачем? – насторожился капитан.

– Планета не изучена, ее даже в реестре нет, а потому тут могут быть неизвестные вирусы, которые представляют смертельную опасность для хомо сапиенс. Требуется биоблокада.

– А почему перед посадкой на Селесту или Блуд нам эту блокаду не делали? – нахмурился Питер.

– Эти планеты полностью адаптированы под человека, а потому биоблокада там не нужна, – доложила гнома.

– Биоблокада… – пробормотал Блад.

– Стандартный комплекс прививок, – на всякий случай пояснила Нола.

– Это нам что… уколы делать будут? – расстроился капитан.

– Ага. Медицинский дроид со всего размаху в голую попу! – злорадно сказала Нола.

– Капитан! – обрадовалась Лепесткова. – Да ты никак уколов боишься?

– Я не боюсь, – надулся Блад, – я их не уважаю… с детства. Чего ухмыляешься? Фобия у меня такая. Должны же у вашего капитана быть хоть какиенибудь недостатки. Ладно, пошли в санблок. Самые смелые вперед.

– А ты, капитан? – Глаза Алисы смеялись.

– Я буду прикрывать тылы. Биоблокада – дело серьезное, никогда не знаешь, откуда вирус нападет…

Экипаж «АраБеллы» с пассажирами повалили в санитарный блок, сдержанно хихикая на ходу. Забавная фобия капитана почти всех развеселила. Только Фиолетовый молчал. В голове его опять крутились нехорошие мысли. Странный капитан преподнес ему очередной сюрприз. Он что, придуривается или всерьез не знает, что перед высадкой на неизвестную планету с активной биосферой комплекс прививок обязателен для всех?

Из санблока Блад вышел последним, потирая пострадавший в результате процедуры тыл. Алиса, естественно, крутилась возле двери, поджидая своего избранника.

– Ну как? – радостно спросила девчонка. – Сам отдался или дроидам тебя связывать пришлось?

– Ну подумаешь, укол, укололся и пошел, – бодро продекламировал Блад. – И вообще, брысь отсюда! К высадке готовься.

– Уже готова. – Алиса поправила на боку кобуру со станером. – Дроиды с клетками возле шлюзовой камеры.

– А клетки зачем?

– Для животных. Это же неизвестная планета! Тут могут быть уникальные виды. Грех не воспользоваться моментом.

– Станер – это хорошо, – пробормотал Блад, окидывая взглядом стройную фигурку девушки, и сглотнул слюну, – но, судя по кустикам, зверье тут тоже соответствующих размеров, так что держись рядом. Нола! Передай всем, чтоб вооружились бластерами, и о приближении опасных хищников сразу сообщай.

– Все кроме Сергея Павловича уже вооружились, – успокоила его гнома. – Поторапливайтесь, а то профессор возле шлюза от нетерпения уже копытом палубу роет.

Алиса с капитаном двинулись к шлюзу.

– До селения аборигенов далеко? – спросил Пит.

– Сто восемьдесят семь километров. Правда, я не уверена, что это аборигены.

Блад резко затормозил.

– Издеваешься?

– Нет. Поселок возле геологического разлома, богатого залежами метрила, хорошо замаскирован в джунглях, но я его сразу засекла при выходе из подпространства.

– А почему здесь приземлилась?

– Ты же сам просил туда, где поменьше аборигенов! – возмутилась Нола.

– Верно. И много их здесь?

– Один.

– Всего один?

– Всего один, – подтвердила гнома. – Больше на просканированной мной территории разумных существ не было, исключая тех, кто в поселке. Он явно не хомо сапиенс, хотя и разумный, а значит, абориген.

– До него далеко?

– Двести пятьдесят метров.

– Тогда он нашу посадку наверняка заметил.

– Это вряд ли. Абориген, когда мы садились, в землю закапывался. Похоже, землянку себе рыл и ему было не до нас. Он в небо не смотрел.

Внезапно Нола насторожилась.

– Чтото случилось? – спросил Блад.

– Состав воздуха изменился. В нем появился галлюциногенный яд. Рекомендую надеть респираторы, чтобы не поплыть.

– Жаль. А так хотелось подышать свежим воздухом, – искренне расстроился Блад.

Они вышли к шлюзовой камере, где группа высадки, в которую вошли все члены экипажа и пассажиры, уже надевала на себя респираторы, доставленные дроидами. Нацепили на себя респираторы и Блад с Алисой.

– А в респираторе ты смотришься красивей, – мстя за подколки, «похвалил» подругу Блад.

Девушка несколько секунд осмысливала сомнительный комплимент, а когда до нее дошло, отвесила «императору» хорошую затрещину. Профессор с Фиолетовым деликатно отвели в сторону глаза, а Джим, глядя на них, завистливо вздохнул. Его подруга была отсюда далеко.

– На себя сначала в зеркало посмотри! – сердито буркнула девчонка.

Шляпа с щегольским пером поверх респиратора действительно смотрелась классно!

– Так, разминка окончена, – сообщил команде Блад, – все на выход. Профессор, Лепесткова, на зверушек не отвлекаться. Сначала дело, потом удовольствие. Окучиваем аборигена, устраиваем ему допрос с пристрастием, а потом решаем, что делать дальше. Нола, опасных хищников поблизости нет?

– В сорока километрах отсюда стадо какихто монстров валит лес, пробираясь к водопою.

– Ни фига себе! Это какого же они размера, чтоб такие лесины валить?

– С меня, – погладила свои призрачные крутые бедра гнома.

– В смысле размером с наш корабль? – ахнул капитан.

– Ага.

– Уф… так, господа зоологи. Клетки мы с собой не берем. Местные зверушки все равно туда не влезут. Нола, если эти милые создания пойдут в нашу сторону, немедленно дай знать. Мне чтото не хочется попасться им на зуб.

– Главное, не попадите им под копыта, – посоветовала Нола. – Они травоядные. А вот зверушки поменьше, метров тридцать в холке, вас действительно могут попробовать на зуб, Впрочем, такие козявки их вряд ли заинтересуют. Они за этими гигантами охотятся. Стаей вокруг стада шныряют, детенышей, слабых и отставших ищут.

– Так, чтото мне уже не нравится эта планета. Надо в темпе вальса сделать здесь все дела и свалить отсюда, от греха подальше. Если эти зверушки окажутся слишком близко, вали их на хрен, но так, чтобы нас с орбиты не заметили. Наверняка у работяг Алонзо в космосе есть зонды.

Блад посмотрел на Алису, профессора, перевел взгляд на Фиолетового. «А ведь я дурак. По кораблю белокурый призрак бродит, непонятно что высматривая, по лесу – зверушки величиной с корабль…»

– Планы меняются, господа. На контакт с аборигеном идет боевая группа: я, Джим и Гиви.

– Что?!! – подпрыгнула Алиса.

– Попробуй только возразить.

– И возражу!

– Так, продолжим воспитание. Бегом на кухню сковородки драить! Нола, проследи, чтоб дроидов к этому делу не подключала. Потом доложишь. Фиолетовый, за безопасность пассажиров на корабле отвечаешь головой, а ты, Нола, своими программными чакрами.

Сказано это было таким жестким тоном, что все поняли: шутки кончились и оспаривать решение капитана не имеет смысла. Лепесткова сорвала с себя респиратор, грохнула его в сердцах об пол и, сердито фыркнув, удалилась.

– Алиса, ну что ты как ребенок, – засеменил за ней расстроенный не меньше дочки профессор. – Капитан, как и положено, заботится о нашей безопасности…

Фиолетовый задумчиво посмотрел на Блада, снял респиратор и пошел вслед за пассажирами.

7

Люк распахнулся, и лавина звуков обрушилось на контактеров. Сельва Лимбо жужжала, щебетала, рычала и квакала на все голоса. Антигравитационная платформа опустилась вниз, и группа контакта спрыгнула на землю. Ноги сразу погрузились по щиколотку в мягкий пружинящий мох. Во все стороны рванули врассыпную насекомые размером с приличную крысу. В этом мире все явно страдало гигантизмом. Блад осмотрелся и невольно подивился точности бортового компьютера, сумевшего ювелирно посадить громадину корабля меж стволов гигантских деревьев, лишь слегка повредив их кроны, сквозь которые коегде просматривались клочки неба, затянутые пеленой облаков.

– Однако влажность здесь, – подивился Блад, вытирая пальцами мгновенно покрывшийся мелкими бисеринками пота лоб. – Нола, дай направление на аборигена.

– Зюйдзюйдвест, – доложила гнома, появляясь перед Бладом.

– Ты дуркуто не гони. Ты мне пальчиком покажи.

Нола, радостно хихикнув, дала направление, ткнув пальцем в просвет между стволами двух гигантских деревьев, корни которых вздымались над землей, образуя причудливые арки. Блад выдернул из ножен шпагу, активировал ее в режим джедайского меча и решительно двинулся вперед. Вооруженные бластерами Гиви с Джимом, настороженно озираясь, пошли за ним, благоразумно стараясь ступать след в след, так как там было гораздо меньше уже распуганных Бладом насекомых. К счастью, те не нападали. Более того, ползающие, прыгающие и летающие твари шарахались от них и улепетывали, стремясь оказаться как можно дальше от подозрительных двуногих зверей. Похоже, местную фауну отпугивал чуждый запах пришельцев, что контактерам было на руку.

Первые признаки присутствия аборигена они почуяли, пройдя полосу препятствий меж корней, как только указанные Нолой гигантские деревья оказались позади. Явственно пахнуло дымком с до боли знакомым капитану запахом. Запахом, с которым не смогли справиться даже фильтры респираторов. Блад поднял руку, призывая всех к вниманию, и крадучись продолжил путь, стараясь ступать так, чтоб ни одна ветка под ногой не хрустнула. Обогнув очередной поросший мхом корень, контактеры вышли на маленькую проплешину среди деревьев, отдаленно напоминающую поляну, в центре которой горел костер. Рядом стояла литровая алюминиевая кружка. Над огнем на перекладине висел котелок литров на тридцать, внутри которого чтото бурлило, а неподалеку от костра, метрах в двадцати, чтото громоздкое энергично закапывалось в землю. Комья земли так и летели во все стороны. Из ямы, в которую закапывался абориген, тоже тянуло дымком, но запах был совсем не тот, что от котла.

Блад через респиратор еще раз вдохнул воздух, неопределенно хмыкнул и решительно снял маску.

– Эй, абориген, гостей принимаешь?

– Всетаки засекли! – Из ямы как ошпаренный выскочил шестирукий монстр под два с половиной метра ростом в коричневом комбинезоне, с огромной дымящейся самокруткой в зубах, шлепнул по какомуто прибору на запястье одной из своих рук, а затем угрожающе растопырил их в сторону пришельцев. – Всем стоять! Работает черный археолог!

– Слышь, археолог, у тебя чифир убегает, – рассмеялся Блад.

Из закипевшего котла действительно выплеснулась в огонь первая порция черной пены.

– Ой! Мой чифирчик! – Монстр кинулся к костру, сдернул с него котелок и осторожно водрузил его на мох.

Капитан закинул шпагу обратно в ножны. Его примеру последовали Гиви с Джимом, сдернув с себя маски и убрав оружие.

– А чифирто, помоему, на валерьянке, – принюхался бортмеханик.

– Это самый кайф. – Монстр выдернул из пасти самокрутку и умильно облизнулся. Гости явно были мирные, и он быстро успокоился.

– Ну что, чифирнем вместе или зажилишь дозу? – весело спросил Блад.

– Не зажилю. – Монстр встрепенулся. – Чифирнем? Да ты никак из наших, из сидельцев!

– Спрашиваешь! – неопределенно хмыкнул капитан, подсаживаясь к костру.

– А не врешь?

– Не вру, – нагло соврал Блад.

– Проверим. – Одна пара рук монстра выудила из многочисленных карманов комбинезона клок бумаги с кисетом и быстро свернула самокрутку, другая пара зачерпнула кружкой из котелка и извлекла из кармашка кубик сахара. – На, пыхни.

Блад принял самокрутку, извлек из костра горящий сук, прикурил.

– Слабый табак, – выпустил изо рта клуб дыма капитан. – Вонючие носки туда для аромату бы добавить. – Когдато в далекой молодости Петька Черныш курил как паровоз, и ему стоило большого труда потом сказать куреву «нет», но старый навык позволил Бладу сейчас не закашляться и не прослезиться. – Надеюсь, чифирок у тебя половчее будет. – Блад зажал между зубов кусок сахара и процедил через него обжигающую жидкость.

– Ну точно из наших! – восторженно хлопнул себя всеми шестью лапами по могучим ляжкам монстр. – Где чалился, брателло?

– Догадайся с трех раз.

– Так пьют чифир только в Федерации, – уверенно сказал абориген.

– А ты догадливый. Мужики, подсаживайтесь, здесь все свои, – распорядился Блад, – продолжаем налаживать контакт.

Слегка ошарашенные скоростью налаживания контакта Джим с Гиви подсели к костру.

– Нашел себе посудомойку! – бушевала Алиса в кухонном блоке, яростно размахивая сковородкой. Чистой сковородкой. Дроиды давно уже здесь все помыли задолго до ее прихода. – Узурпатор! Зоологов к животным не пускать! Погоди, дай срок, я из тебя императорские замашки выбью! Нола!

– Чего изволите, мадмуазель? – насмешливо спросила Нола, проявляясь в воздухе.

– Чем сейчас этот диктатор занимается?

– Я так понимаю, вы имеете в виду капитана?

– Можно подумать, у нас тут есть еще один диктатор.

– Есть.

– Кто?

– Ты.

– Шутку юмора не поняла, так что давай не ёрничать. Быстро покажи мне Блада.

– Зачем?

– Затем, что он с животными обращаться не умет, а их там наверняка тьматьмущая.

– Всех опасных я контролирую, а мелочь пузатая ему не страшна.

– Нола, сейчас я сяду за компьютер и все программные волосенки тебе повыдергаю!!! – взбеленилась Лепесткова.

– Так бы сразу и сказала.

Перед Алисой появилась голограмма Блада, который в тот момент огибал поросший мхом корень. Вот он остановился, удивленно посмотрел прямо перед собой, затем хмыкнул и снял маску.

– Эй, абориген, гостей принимаешь?

– Всетаки засекли! – рыкнул чейто незнакомый голос, и изображение погасло.

– Нола, в чем дело?

– Они исчезли. – Гнома была явно удивлена.

– В смысле как исчезли? – Алиса начала стремительно бледнеть.

– В смысле так вот. Раз, и экипажа нет!

– Похитили… – Алиса пулей вылетела с кухни. – Шлюз быстро открывай!

– Тебе туда нельзя! – неслась перед девчонкой голограмма Нолы.

– Попробуй только не открыть, я твой бортовой компьютер этой сковородкой на молекулы разнесу!

– Потом лично подтвердишь капитану, что я вынуждена была уступить наглому шантажу!

– За мной не заржавеет!

За спиной Алисы слышались встревоженные голоса Фиолетового и Лепесткова, которые тоже наблюдали через мониторы за группой контакта, и ее исчезновение их здорово напугало.

– Ну за знакомство.

Литровая кружка чифира пошла по кругу. Непривычный к такому напитку Джим уставился остекленевшими глазами в пространство.

– Дааа… чифир на валерьянке – это чтото, – осоловело потряс головой Гиви.

– Так, я не понял, ты где чалился? В облаке Оорта или на Титане?

– Эх, где я только не был, чего я не отведал… – ностальгически вздохнул Блад. Внезапно глаза его расширились. – СТОЙ!!!

Поздно. Вихрем вылетевшая на поляну Алиса в прыжке с размаху зарядила сковородкой по затылку монстру, посмевшему похитить ее капитана. Тот закатил глазки и лег отдохнуть возле костра. Следом на поляну выскочили Фиолетовый с Лепестковым.

– Хвала создателю, все живы! – облегченно выдохнул профессор. – А это кто?

Монстр на земле зашевелился, уперся всеми шестью руками в землю. На одной из них Фиолетовый увидел хорошо знакомый ему прибор.

– Глушилка! Вот почему вас Нола потеряла, – догадался штурман.

– О боже! – ахнул Лепестков. – Да это же наш Зека Громов! Алиса, ты с ума сошла! Разве можно бить академиков сковородкой?

Академик сел на землю, потряс головой, хлебнул из котелка, свел глаза в кучку и попытался сфокусировать их на Алисе.

– Так это твоя дочка, профессор? Выросла девочка, выросла, ничего не скажешь…

8

Появление академика на корабле доставило Ноле массу хлопот. Он категорически отказался отключать глушилку, утверждая, что без нее враги народа, сравнительно недавно обосновавшиеся неподалеку, всего в паре сотен километров от раскопок, его обязательно найдут, а так как при включенной глушилке он стал невидим для Нолы, то дроиды постоянно спотыкались об него. И не только об него. Все, кто оказывался в радиусе десяти метров от академика, рисковали получить под дых от сновавших по кораблю дроидов, наводящих последний лоск на внутреннее убранство корабля после погрома, учиненного электрическими черепашками. В конце концов Блад просто объявил каюткомпанию запретной для ремонтных киберов зоной, и они наконец смогли поговорить в относительно спокойной обстановке. Хотя, как понял Блад, Зека Громов и спокойствие понятия абсолютно несовместимые. Обрадованный встречей со старым другом шумный академик громко восхищался спортивными достижениями подросшей Алисы, сумевшей в один момент организовать ему на затылке шишку, вспоминал, как подбрасывал ее под потолок, когда она была еще совсем маленькая, и качал на всех своих шести руках. А когда Алиса честно призналась, что этого не помнит, страшно разобиделся, но быстро остыл и даже попытался сцапать девчонку, чтобы показать, как это было, и разбудить ее моторную память. Однако красная от смущения Алиса увернулась и спряталась за спину Блада. Чтобы он опять не надулся как мышь на крупу, Пит поспешил сунуть ему кружку с чифиром, которую они вместе с котелком взяли с собой на «АраБеллу».

– Так как вы здесь оказались, друг мой? – получил наконецто возможность задать вопрос Лепестков. – После нашей последней встречи вы словно в воду канули. Я пытался навести справки, но в галактической Ассоциации Космической Археологии мне не смогли дать вразумительного ответа, а академик Ляпис, когда речь зашла о вас…

Зека Громов зарычал и замахал всеми шестью руками:

– Никогда не упоминайте при мне это имя!!! Может быть, когдато он и был приличным ученым, способным воспринять новые веяния в науке и адекватно оценить свежие археологические находки, но теперь он за них расплатиться забывает, маразматик старый! Фуфло он, а не академик! И еще смеет называть себя коллекционером! Такой артефакт у меня заныкал! И ведь знал, что я после зоны на мели, а когда я у него в отместку спи… – Академик вовремя опомнился и успел заткнуть себе верхней парой рук зубастый рот, испуганно косясь на Лепесткову.

– Скоммуниздил, – нашел более деликатный синоним Блад.

– Вово… это слово, – перевел дух академик.

– И что же ты у него скоммуниздил? – спросил капитан.

– Бомбанул его на артефакт, который доказывает мою теорию о происхождении хомо сапиенс в нашей Галактике. – Зека Громов плотоядно облизнулся, проведя розовым языком по своим треугольным, по виду акульим, зубам.

– Я чувствую, тебя в зоне многому научили, – понимающе кивнул головой Блад.

– Спрашиваешь! К концу срока я там уже был в авторитете. И вообще, брателло, хватит выкать. Ты же свой в доску, тоже на зоне чалился!

– Да нет базара, корефан!

Лепестковы с Фиолетовым дикими глазами посмотрели сначала на академика, потом на капитана.

– Академик, я вас не узнаю… – ахнул Лепестков.

– А вот не фиг было своего коллегу на бабки ставить! – рыкнул Зека. – С вами, профессор, я бы так никогда не поступил!

– Молоток, – одобрительно кивнул Пит. – Как аукнется, так и откликнется. И что было дальше?

– У меня после зоны в Федерации репутация подмоченной оказалась, а у Ляписа связи большие были, ну и мне пришлось срочно съё… эээ… срочно в экспедицию научную собираться. Я быстренько свой кораблик набил всем, чем можно, и сюда.

– А почему именно сюда? – спросила Алиса.

– Так я ж говорю: Ляпис тупой! – радостно завопил Зека. – Открытие у старого хрыча под носом лежало, сам же его на Цикаде своими руками добыл и ни хрена в нем не понял. Во ботан!

Стены каюткомпании завибрировали от раскатов громового хохота академика. Все поспешили заткнуть пальцами уши, спасая барабанные перепонки от избытка децибел.

– И что это за открытие? – спросил Лепестков, когда академик отсмеялся.

– О! За такое открытие любой археолог душу Проклятому отдаст! Город первых хомо сапиенс, – понизив голос, прошептал Зека. – Именно отсюда, с этой тайной планеты, началась экспансия вашего забавного вида по Вселенной!

Как ни понижал голос академик, но его таинственный шепот прошелестел по всем закоулкам «АраБеллы».

– По Вселенной? – ахнула Алиса.

– Ну если не по всей Вселенной, то по нашей Галактике точно, – успокоил ее Зека Громов.

– А почему вы назвали планету тайной? – спросил Блад.

– Потому что Эдем под коконом. На высоте пятисот километров от поверхности начинается защитный слой. В оптическом диапазоне эту планету из космоса не видно, и, если точно не знаешь орбиту… Стоп, а как вы вообще нашли Эдем?

– Встречный вопрос: почему Эдем? – поинтересовался Блад.

– Потому что по праву первооткрывателя я ее так назвал. А как еще можно назвать планету, на которой появились первые хомо сапиенс? Только Эдем.

– Вообщето ее уже открыли до вас, академик, – разочаровал археолога Лепестков, – и назвали Лимбо.

– Да ничего подобного! – возмутился академик. – Я здесь уже десять лет, а черные копатели всего семь. Они не имели права переименовывать мою планету! Так как всетаки вы вышли на Эдем?

– Элементарно, академик. Вынырнули из подпространства – бах! А тут планета, – пояснил Блад.

У Зеки отпала челюсть.

– Прямо внутри кокона вынырнули?

– Прямо внутри, – подтвердил Блад.

– И корабль не размазало?

– Как видишь.

– Ну вы даете!!! У меня два месяца ушло на поиски Эдема после того, как из подпространства вышел, хотя и знал ориентировочно параметры орбиты этой планеты. По гравиметру на нее вышел. А потом еще неделю место первого поселения искал.

– Нашли? – Глазки Алисы лучились любопытством.

– Десять лет уже ищу, – удрученно вздохнул академик. – Чифир, валерьянка кончается, а я все ищу.

– Так, может, не то место для раскопок выбрали? – спросил профессор.

– То! Уверен, то. Карта, конечно древняя, а потому чуток рябит и не в объеме, но я уверен, что это место здесь!

– Зека, дай артефактик посмотреть, – взмолилась Алиса, которая уже просто сгорала от любопытства.

– Для дочки моего лучшего друга ни в чем отказа нет! – напыщенно сказал Зека Громов, извлекая из кармана странную фигурку из серого камня, и передал ее Алисе.

– А где карта? – наморщила лоб девушка.

– Карта появится, если вон на те три выступа слегка нажать.

Алиса начала давить, но карта так и не появилась.

– Помоему, то, что для академика слегка, для тебя, дочка, перебор, – сообразил Лепестков.

– Ну почему же я об этом не подумал? – расстроился Зека. – Заставил мучиться любимую дочку моего лучшего друга!

Академик забрал у девушки фигурку и слегка надавил на выступы. Над артефактом развернулась плоская голограмма местного светила на фоне звезд, и призрачная, покрытая голубоватой дымкой одинокая планета, вращающаяся вокруг нее. Звезда ушла в сторону, планета приблизилась, заняла весь голографический объем изображения и начала медленно вращаться, демонстрируя проплывающие внизу континенты. Однако изображение было нечетким. Оно рябило и покрывалось волнами, смазывая картину. Вот на одном из континентов наметилась точка неподалеку от береговой линии океана, затем рванула вперед и развернулась в нечто напоминающее призрачный город. Картина в очередной раз покрылась рябью и потухла.

– Как видите, данных для начала полномасштабных раскопок больше чем достаточно, – заявил академик, – чем я и занялся.

– Зека, друг мой, – деликатно кашлянул Лепестков, – боюсь, что длительное пребывание на зоне не прошло для вас даром.

– Что вы имеете в виду, профессор?

– Боюсь, вы не совсем адекватно оцениваете коекакие вещи. Вот, например, эту, – кивнул профессор на артефакт.

– Простите, профессор, но я все равно намек не понял, – нахмурился академик. – Нельзя ли более конкретно аргументировать мою неадекватность.

Лепестков виновато вздохнул:

– Понимаете, мой друг, уж больно город вид имеет современный. На первые поселения хомо сапиенс не оченьто похоже. Вы уверены, что… эээ… скоммнуниздили не подделку?

– Что?!! Да я подделки за парсеки чую! – возмутился Зека. – Я в этой области эксперт! И, между прочим, по данным радиоактивного анализа этой игрушке около ста тысяч лет!

– Ого! – невольно вырвалось у Блада.

– Но почему именно хомо сапиенс? – спросила Алиса.

– Потому что я уже побывал на раскопках города вроде того, что скрыт под сельвой здесь, и кстати, твой мыслефон, Алиса, тоже оттуда. Я снял его с останков хомо сапиенс, который, как и город, пролежал в земле тоже не менее ста тысяч лет, – сообщил Зека.

– Пусть будет так, – не сдавался Лепестков. – Но если сто тысяч лет назад мы строили такие города и создавали подобные артефакты, то почему не эволюционировали дальше?

– Потому что одичали, все забыли и в результате начали с нуля. – Шестирукого ученого не такто просто было переубедить.

– А как ты по этой картинке определил координаты, корефан? – спросил Блад.

– По контурам созвездий вычислил, – гордо сказал академик. – Именно так они должны были выглядеть сто тысяч лет назад на небе Эдема.

– Где же тогда этот город, если вы за десять лет его не смогли найти? – хмыкнул Фиолетовый.

– Так я ж один копаю, без помощников! Но город точно здесь. Ландшафт за это время немножко изменился, но я сделал соответствующие поправки и уверен, что он здесь.

– А других данных, подтверждающих существование затерянного города, у вас нет? – продолжал гнуть свою линию профессор.

– Что значит «нет»? – возмутился академик. – А поле, закрывающее весь Эдем от посторонних взглядов, вам не доказательство? Мы лишь недавно научились закрывать чемто подобным корабли. Когда они идут под «зеркалами», их только детекторами масс обнаружить можно. Но накрыть «зеркалом» целую планету пока не удавалось никому. Что это означает?

– Что ктото очень не хотел, чтобы ваш Эдем нашли, – пробормотал Блад, не сводя глаз с артефакта. Чтото эта приземистая фигурка с тремя еле заметными выступами ему напоминала. – Кореш, дай позырить. В натуре фенька в тему. Хочу ее вкурить.

Блад уже понял, что блатная феня звучит как музыка для ностальгирующего по зоне Зеки (не шутка ведь – авторитетом стал среди братвы!), и пользовался этим на всю катушку.

– Какой базар!

«Фенька» перекочевала в руки Блада. Капитан повертел ее в руках. Присмотрелся к выступам…

– Блин! Да это же…

Внезапно артефакт нагрелся на ладони Блада так, что он невольно выронил его.

– Осторожно!!! – взревел Зека.

Серая корка треснула, разлетелась на три части еще в полете, и на стол выпало то, что под ней скрывалось. Изумрудная лягушка с тремя отростками в виде короны на зеленой голове уставилась бирюзовыми глазками на Блада. Все кроме Зеки дружно ахнули и в полном обалдении уставились на капитана. Происшествие на базаре Блуда, в результате которого он стал обладателем почти такой же, правда живой, лягушки было еще свежо. Капитан осторожно взял статуэтку в руку. Она была уже холодная. Тронул пальцами рубины, венчавшие корону, и вновь развернулась голограмма. Но на этот раз она была уже чистая, без всякой ряби, и объемная.

– Компьютер! Срочно мне компьютер! – завопил академик, грохнув по столу кулаком так, что закрепленная на его руке глушилка отключилась. – Пока не поздно, надо более точно привязаться к местности!

Да, это был город, располагавшийся в ста километрах от береговой линии величественного океана. Город среди моря джунглей – с башнями, кубическими и прямоугольными строениями, ажурными арками, эстакадами, а в самом центре – шестиугольными конструкциями, напоминающими соты…

Джим поспешил активировать свой коммуникатор, и рядом с голограммой артефакта появилась голограмма этого района джунглей, зафиксированного «АраБеллой» во время посадки.

И тут корабль тряхнуло.

– Что за черт!

Все схватились кто за что. Алиса, разумеется, за Блада.

– Господин Зека, – в каюткомпании появилась Нола, – очень вас прошу больше эту вашу глушилку не включать. Вы лишаете меня оперативной связи с капитаном.

– Что случилось? – насторожился Блад.

– Не знаю, что тут у вас произошло, но из этой комнаты был мощный энергетический выброс, и дух Йорика взбесился. Требует вас всех немедленно к себе.

– Ничего себе, – фыркнул Блад, – он уже требует!

Корабль тряхнуло еще раз.

– Капитан! Твой Йорик рвется в бортовой компьютер. Если он захватит управление, я ничего сделать не смогу.

– Это уже серьезно. Где этот террорист в юбке?

– В рубке управления… был.

Действительно был. Голограмма всклокоченной и жутко сердитой девушки была уже в каюткомпании. Она открыла свой нежный ротик и, как обычно, начала чтото орать на Блада, беззвучно шевеля губами.

– А она где чалится? – заинтересовался Зека, с любопытством глядя на тюремную робу взбешенной девицы.

– В алмазном черепе, – сообщил Блад.

– О такой зоне не слышал. Это где?

– Совсем рядом. Будет время, я устрою тебе туда экскурсию, а сейчас дай сообразить, что она хочет мне сказать?

Впрочем, это понять было не трудно. Дух Йорика, как всегда, с помощью гримас и мимики нелестно отзывался об умственном потенциале капитана, тыкая в него пальчиком одной руки, и вертя пальчиком другой около своего виска. Периодически она переключалась на артефакт и висящие в воздухе голограммы объемных карт местности. Ее указующий перст по очереди тыкал сначала в статуэтку рогатой лягушки, затем в высвеченный ею в воздухе старинный город, а потом в определенную точку голограммы Джима.

– Юнга, быстро разверни мне эту местность, – дошло до Блада.

– Да нет там ничего, – расстроенно махнул руками Зека. – Я эту местность обшарил первым делом после высадки.

– А что там есть? – спросил Лепестков.

– Выход скальных пород.

Джим увеличил изображение указанного Йориком участка. Действительно, кроме хаотичного нагромождения скал, этакого каменистого пятачка посреди зеленого моря джунглей, на голограмме больше ничего не было.

– Боюсь, на этот раз, мой Йорик, ты попал пальцем в небо, – сказал капитан.

Девица в полосатой робе демонстративно сплюнула, ткнула пальчиком в Блада, выразительно постучала себя кулачком по голове, затем обвела всех пассажиров и членов экипажа гневным взглядом, призывно махнула рукой, видимо предлагая проследовать за ней, и поплыла к выходу из каюткомпании.

– Брателло, тебе повезло. Если я не ошибаюсь, появился гид, готовый привести тебя долгожданному открытию. Но есть одна проблема.

Голограмма в полосатой робе затормозила возле двери и зло уставилась на Питера, всем своим видом говоря: ну, что за подлянку ты на этот раз придумал, изверг?

– Какая проблема, капитан? – нетерпеливо спросил уже выскочивший изза стола Лепестков. Намеки духа Йорика были так понятны, что любопытный ученый был уже готов бежать вслед за ней.

– Обрисую в двух словах: оно нам надо? – спросил Блад. – Наша задача выполнить контракт. Доставить груз для работяг на Лимбо, рассчитаться и свалить отсюда в темпе вальса, чтобы войти в график научной экспедиции.

– Так ведь научной! – завопила возмущенная Алиса. – А тут такое научное открытие под боком, что мы не имеем права его пропустить!

– Ты археолог? – кротко спросил Блад.

– Нет, я зоолог, но Зека Громов, как и я, ученый, да к тому же друг семьи. И ты же сам сказал, что с этими работягами здесь может быть не все так чисто. Ведь в космосе на нас напали!

– Совершенно верно, – согласился капитан, – и это возвращает нас к цели высадки на планете именно в этой точке. Если припомните, мы собирались здесь найти аборигена с вполне конкретной целью: выяснить, чем занимаются на этой планете люди Алонзо Бельдини и не они ли стоят за нападением на нас в подпространстве. На первый вопрос Нола уже дала ответ: тайно добывают здесь метрил, а вот на второй…

– Нет, я не понял! – внезапно возмутился Зека. – Вы им чтото везете?

– Совершенно верно, – кивнул Блад. – Трюм забит водкой, вином, коньяком, экзотическими специями…

– Да опустить их всех!!! – завопил Зека. – Они меня чуть не угробили, когда я хотел за пополнением припасов улететь! Долго тут потом шныряли. Хорошо глушилка помогла. Запустил ее на всю катушку, и они мой кораблик в джунглях не заметили. Второй год уже на одном чифире с валерьянкой живу. Консервы кончились, а местная фауна такая дрянь! Жрать невозможно! Хрен им, а не бухло со специями.

– Тогда, может, и сто миллионов хрен им? – оживился Гиви.

– Так вы еще и деньги везете? Опускайте козлов по полной программе! Лохов сам бог велел разводить, – начал гнуть пальцы академик. Рук было много, и пальцы складывались в такие замысловатые фигуры, что за ними было не уследить. – Да я их, оленей комнатных, быков педальных…

– Алиса, выйди, – заволновался Лепестков, – и не возвращайся, пока академик не успокоится.

– Прошу прощения, господа, – сразу сдулся Зека, перестав гнуть пальцы. – Дурное влияние среды, да и одичал я малость в этих джунглях.

– Академик, рекомендую держать себя в руках, – с трудом сдерживая смех, посоветовал Пит. – Я вот тоже на зоне чалился, но в приличном обществе базар фильтрую.

– Капитан, можно вас на пару слов? – внезапно вмешалась Нола, выразительно кивнув на дверь.

– А при всех нельзя? – нахмурился Блад.

– Разговор приватный, – отрезала голограмма.

– Как скажешь. Ждите меня здесь, – распорядился Пит и двинулся к выходу.

Дух Йорика попытался преградить им дорогу, ощетинившись на Нолу.

– Хватит цапаться! – рявкнул на них Блад. – Сейчас не до ваших бабских разборок.

Агрессивная девица в арестантской робе отступила. Блад проследовал в свою каюту.

– Ну что там у тебя?

– Слышь, капитан, я, конечно, все понимаю… – И вдруг, к огромному изумлению капитана, голограмма начала довольно профессионально гнуть призрачные пальцы. – …но что, если этот парашник зоновский на нормальных пацанов пургу гонит? Нам же предъявы потом кинут, как отвечать будем?

– Нола, где ты этой фени набралась? – ахнул Блад.

– Из базы данных бортового компьютера. Стандартный интерлингвоворовской словарь.

– Но зачем?!! – завопил ошеломленный капитан.

– Перешла на нормальный для вас с Зекой язык. Вы же оба на зоне чалились, кореша в натуре, вот и решила, что так вам понятней будет. У меня только пальцовка, как у академика, не получается. У него рук много.

– Тьфу!

Капитан решительным шагом вернулся в каюткомпанию.

– Значит, так, мы посовещались, и я решил. В связи с только что открывшимися деталями выяснение отношений с людьми Алонзо оставим на потом. Поможем нашему академику найти его тайный город, а дальше будем действовать по обстоятельствам.

– Урааа!!! – завопил Зека. – Корефан, я в тебе не сомневался. Только пойдем под моей глушилкой, чтобы эти козлы не засекли! Боюсь, правда, что уже засекли. Ваш корабль приметный.

– Корабль еще до выхода из подпространства был переведен в режим повышенной защиты, – успокоила его Нола. – Мы под «зеркалами». Так что если в первый момент выхода из подпространства нас не засекли, то все в порядке.

– А если бы засекли, то тут уже крутились бы ребята этого Алонзо, – сообразил Блад. – Ладно, будем считать, что нас не заметили.

– Прошу прощения, академик, а откуда у вас эта глушилка? – деликатно спросил Фиолетовый.

Зека покосился на свой прибор, затем перевел взгляд на Итор штурмана, усмехнулся.

– У одного гэбэшника из Федерации перед выходом из зоны одолжил. Правда, он об этом еще не знает.

– Думаешь, еще не хватился? – усмехнулся Блад.

– Надеюсь, нет. Всего десять лет прошло. А чего, собственно говоря, мы тут сидим? Нас ждет великое открытие! Капитан, мне нужна кирка. И не одна. Этими инструментами, – пошевелил он пальцами на всех своих шести руках, – я в скалах много не накопаю.

Дух Йорика в полосатой робе метнулся к академику, выразительно постучал призрачным кулачком по его голове, а потом ткнул пальчиком в зеленую статуэтку артефакта, которую все еще держал в руках Блад.

– Чего ей надо? – опешил Зека.

– Мне кажется, она намекает, что ваш артефакт заменит нам десяток экскаваторов.

Дух Йорика воздел руки кверху и поднял к потолку призрачные глаза, всем своим видом давая знать: ну наконецто до этого дебила хоть чтото дошло.

– Артефакт… а это идея, – обрадовалась Алиса. – Надо взять с собой в дорогу мыслефон.

– Зачем? – испугался Блад.

– Хочу в мыслях местной фауны покопаться. Не верю я, что наш запах их так пугает, что они разбегаются.

– Ааа… ну если фауны, то ладно. Но попробуй только в мои мысли влезть!

– Я за этим прослежу, – успокоил капитана Лепестков. – А ты, Алиса, помни: применять этот прибор к разумным существам без их согласия недопустимо с точки зрения этики и морали. Ты поняла?

Глазки Алисы загорелись. Она прикусила нижнюю губу и с любопытством посмотрела на капитана.

– Конечно, папа!

9

Экономя время, Блад решил переместить экспедицию поближе к скалам вместе с «АраБеллой», тем более что, как выяснилось, подбитый черными копателями корабль Зеки находился совсем рядом. Каботажный крейсер медленно поднялся над деревьями и на бреющем полете, скрываясь под «зеркалами», быстро перебазировался на новую стоянку. Операция заняла не более минуты. Найдя просвет в кронах деревьев, «АраБелла» мягко приземлилась рядом с покореженным звездолетом Зеки. Это была старая космическая яхта не более ста метров в высоту, которую академик купил гдето по дешевке, и непонятно, как она вообще сюда добралась, так как, судя по внешнему виду, ее уже давно ждали в утиле. Собственно говоря, после стычки с черными копателями она теперь только туда и годилась. Зека первым делом выволок из яхты самое ценное: три бочонка настойки корня валерианы, которые Гиви тут же определил в контрабандную секцию, так как грузовой отсек был и без того забит до отказа.

До выхода скальных пород, среди которых предположительно скрывался тайный город, оставалось гдето километра два пути, которые предстояло преодолеть пешком.

– Так, идем кучно, не разбредаемся, – начал командовать Питер после выгрузки на землю. – Приготовить станеры и бластеры… – Чтото щелкнуло за спиной Блада. Капитан резко обернулся. – Алиса, зачем тебе сачок?

– А чем я живность ловить должна? Она же разлетается, – воинственно тряхнула складным сачком девчонка. – Или ты хочешь, чтобы я с мыслефоном за каждой козявкой бегала?

– Никакой живности и беготни! Чтоб рядом на глазах была. Академик, а вы куда?

– Я ща. – Зека метнулся на свой корабль и выскочил оттуда с киркой. – Артефакт артефактом, а это надежнее, брателло. Эх, сколько я этим кайлом на зоне отмахал! Разрешили взять с собой на память.

– Ну никакой дисциплины, – разозлился Блад. – Нола, а ты тут что делаешь?

– Пытаюсь нащупать зону действия глушилки, – пропыхтела гнома, крутясь около академика. – Кажется, нащупала. Вы исчезаете, как только оказываетесь в радиусе десяти метров от этой точки, – ткнула она пальцем в невидимого для нее Зеку. – Нука зайди внутрь, капитан, и посемафорь мне. Если увижу, скажу.

Блад подошел к академику и помахал стоящей за пределами круга Ноле рукой, но она не отреагировала.

– Действительно не видит, хорошая защита, – хмыкнул Блад. К нему подплыл дух Йорика и в упор посмотрел в глаза. – Ого! А ты, кажется, видишь!

Капитан вышел из зоны действия глушилки.

– Как договаривались, Нола. Отслеживай вокруг обстановку, накапливай информацию. В случае нападения давай отпор, а если нам потребуешься, мы с тобой свяжемся. Ты куда? – Пит перехватил уже погнавшуюся со своим сачком за какойто стрекозойпереростком Алису. – Повторяю: не разбредаемся, а тем более не разбегаемся. Джимми, я держу Алису, вы с Гиви приглядывайте за профессором, а вы, Фиолетовый, за академиком. Ученые, они все безбашенные, за ними нужен глаз да глаз. Зека, веди. Ты эти места лучше знаешь.

Маршбросок прошел без особых происшествий, скорее всего именно потому, что безбашенные ученые не разбредались. Академику самому не терпелось поскорее оказаться на месте новых раскопок, и он несся во главе отряда со своей киркой с такой скоростью, что остальная группа с трудом за ним поспевала. Профессор был человек достаточно дисциплинированный, да и заданный Зекой темп не позволял отвлечься на красоты окружающего мира, а Алису Блад банально держал за руку, не давая ей свинтить за местной живностью, которая в панике разбегалась и разлеталась при их приближении.

Однако за Зекой они всетаки не угнались, и, когда вышли из леса, он уже ковырялся своей киркой у основания скалы, пытаясь отколоть от нее хоть маленький кусочек.

– Братва, ктонибудь в геологии сечет? Это что, базальт или гранит? Почему не откалывается?

Блад присмотрелся. В геологии он был не оченьто силен, но то, что это не гранит, сообразил сразу. Ни вкраплений кварца, ни слюды в породе не наблюдалось. Эта серая скала больше напоминала… корку. Ту самую корку, которая когдато покрывала артефакт!

– Академик, – Пит отпустил Алису и извлек из кармана статуэтку, которую на правах начальника изъял у Громова во временное пользование, – нам тут прозрачно намекали, что это ключ. Попробуем воспользоваться?

– Еще бы знать, куда его вставлять, – пропыхтел Зека, продолжая орудовать киркой.

– Попробуем узнать.

Питер одновременно нажал на все три отростка статуэтки. Из венчавших корону рубинов вырвались три веера красных лазерных лучей, быстро просканировали окружающее пространство, нащупали какуюто точку над головой с уханьем вонзавшего в скалу свою кирку Зеки и сфокусировались на ней. Серая корка треснула, начала обваливаться, и академик едва успел отпрыгнуть в сторону, чтоб не оказаться погребенным под ее обломками.

– Вот это камуфляж! – ахнул профессор, увидев обнажившийся прямоугольник серебристой двери. – И… и вы только посмотрите, она сделана из метрила!

– Ну и что? – пожал плечами Блад. – Нола же сказала, что его здесь добывают.

– Вы не понимаете! – возбужденно замахал руками профессор. – Чтобы добыть грамм чистого метрила, надо переработать прорву тонн сырья. И переработка – необычайно сложный технологический процесс. На изготовление одного скачкового движка уходит всего десять миллиграмм этого невероятно редкого вещества. Им тонким слоем покрывают внутреннюю часть рабочей камеры двигателя для создания абсолютной вакуумной зоны, а тут этого метрила тонны! Если дверь, конечно, целиковая, Это уже не миллионы, это миллиарды галактических кредо!

– Мерси за информацию. Гиви, как будем возвращаться, не забудь захватить дверку с собой, – усмехнулся Блад.

– Ни в коем случае! – возмутился академик. – Это редчайшая археологическая находка, и здесь все должно остаться в неприкосновенности!

– Братан, да я шуткую! – рассмеялся Блад. – Давайте лучше подумаем, как проникнуть внутрь. Боюсь, что вариант «Симсим, откройся» здесь не прокатит.

– А вы попробуйте, – предложил профессор. – Я давно заметил, что артефакты к вам благоволят и слушаются, как собачки.

– Это верно, – кивнул Джим. – Уж если у кого и получится, то только у него.

– Давай, кэп, покажи всем класс, – подбодрил Пита Гиви.

– Ладно. Уболтали. Симсим, откройся!

Блад особо реакции не ждал, но, к его удивлению, из короны статуэтки в очередной раз вырвался тройной луч света, уперся в центр двери, но она не распахнулась. Вместо этого в ней образовалось нечто напоминающее дверной глазок, оттуда вырвался ответный лучик, чиркнул по лягушке и…

– Я же говорил, что это хомо сапиенс! – восторженно запрыгал академик. – Две руки, две ноги, два глаза, все как положено!

Возле серебристой двери, перекрывая вход, стоял суровый воин, обвешанный оружием всех мастей, как говорится, от холодного до горячего. На левом боку шпага, почти такая же, как и у Блада, на правом боку за поясом кинжал, на предплечье кобура, из которой торчала рукоять то ли бластера, то ли пистолета, – и все это было голограммой. Голограмма смерила всех хмурым взглядом, открыла рот и беззвучно зашевелила губами, о чемто спрашивая.

– Блин! Ну нам везет, – расстроился капитан. – Еще один глухонемой на нашу голову. Вы как хотите, а я с ним жестами общаться не буду. Мне Йорика хватает.

– Может, попробую я? – Профессор выступил вперед. – Мы пришли с миром. Мы – ученые и хотели бы…

– Да кто ж так говорит? – возмутился академик и бесцеремонно отодвинул профессора в сторону. – Брателло, открывай! – заорал он, радостно размахивая киркой. – Мы свои. Мы вас исследовать пришли.

А чтоб бестолковой голограмме было понятней, чего от нее хотят, он сделал шаг вперед, который в данной ситуации был явно лишним. Голограмма изобразила рукой отталкивающий жест, а из глазка двери вырвался яркий луч, заставив вскипеть землю у ног академика.

– Все назад! – Блад оттащил разобиженного Зеку от ретивого стражника. – Нам здесь не рады.

Капитан прекрасно понимал, что воевать с голограммой дело пустое, а главное – ради чего? Ради метрила или удовлетворения тщеславного любопытства этого научного маньяка? Нет уж, увольте. Благоразумней отступить и убраться восвояси.

Однако, в отличие от капитана, дух Йорика так не считал. Теперь вперед выступила голограмма девицы в полосатой робе и…

– Ну ни хрена себе! – ахнул Блад.

Девица прижала правую руку к сердцу, а потом вскинула ее в нацистском приветствии. Блад воспринял ее жест именно так, и это ему уже не понравилось. Дух черепа – нацист?!! Страж у входа вытянулся в ответ и в точности повторил жест девицы. Дух Йорика чтото быстро залопотала, периодически тыкая пальчиком в Блада. Охранник напряженно слушал ее беззвучную речь, явно все понимал, но на Блада посматривал недоверчиво. Затем извлек из кармана кителя тонкую призрачную пластинку и, держа ее на ладони, начал переводить взгляд с того, что на ней изображено, на Блада и обратно. Чтото явно было не так, а потому охранник опять отрицательно мотнул головой. Однако дух Йорика продолжал настаивать на своем, сердито топая ножкой.

– Так, господа, фейсконтроль я не прошел, а потому съё… тьфу! Сваливаем отсюда, – опомнился Блад, вспомнив об Алисе. – Нам все эти терки ни к чему. Блин! Академик, чтоб больше никакой фени, это так заразно! – Капитана мучили дурные предчувствия, а своей интуиции он привык доверять. – Черт! Где Алиса?!

Блад рывком развернулся и сразу нашел пропажу. Неугомонная девчонка, получив свободу, немедленно воспользовалась ею по своему назначению, и в данный момент ей было не до терок с местной охраной, которую она даже не заметила. Алиса, яростно размахивая сачком, неслась во весь опор за насмерть перепуганным жуком размером с приличного пекинеса, пытаясь на бегу навести на него свой мыслефон. Окончательно деморализованное насекомое, потеряв в полете ориентацию, врезалось в затылок Зеки и плюхнулось в руки стоящего за ним Блада, а сачок Алисы с размаху накрыл голову академика, вогнав его в ступор.

– Пит! Держи, пока он не удрал! – Девчонка направила кристалл на жука. – Я ж говорила, что не запах виноват! Они полуразумные, и наши ауры их пугают.

– А если ты с дубинкой за ними погонишься, так они вообще в штаны наложат, – отбросив в сторону обалдевшего жука, фыркнул капитан и сцапал Алису.

– У них нет штанов, – возразила девушка.

– Их счастье. Я же сказал: от меня никуда не отходить!

– А это кто такой? – Алиса уставилась на голограмму местного охранника.

Голограмма тоже пялилась, но не на девушку, а на ее кристалл. Затем охранник медленно поднял глаза на раскрасневшуюся от погони девицу, прижал руку к сердцу и встал перед ней на одно колено.

– Во дает! – ахнула Алиса. – Пит, тебе не завидно? Ты император, а королевские почести воздают мне!

– Скорее твоему кристаллу. Будь мыслефон в моих руках, мне бы кланялся, – задумчиво пробормотал Блад, до которого чтото начало доходить. – Похоже, эта статуэтка – ключ, а твой кристалл чтото вроде пропуска или удостоверения личности. И личности очень влиятельной. Ишь как прогибается.

Охранник встал, чтото беззвучно произнес, сделал приглашающий жест рукой, и массивная, сверкающая в лучах местного светила дверь распахнулась.

– Вроде бы контакт налаживается. – Пит с сомнением смотрел на черный провал входа.

Но черным он был недолго. Там медленно разгорался мягкий свет, проявляя длинный коридор, ведущий кудато в глубь скалы.

– Дорогу королеве! – радостно воскликнула Алиса, вывернулась из рук Блада, выпятила грудь и с гордо поднятой головой вошла внутрь.

– Какого черта тебя понесло в это фашистское логово? Кто разрешил? – разозлился Блад.

– Королеве разрешение не нужно. А тебя, я смотрю, завидки берут?

– Не выйдешь сама, силой выведу!

Блад шагнул вперед, но на его пути вырос охранник, выбросив вперед руки в отрицательном жесте. И, что самое неприятное, между ними проскочила приличная искра.

– Я ж говорил: фашисты! Алиса, немедленно назад!

Девчонка обернулась.

– Эти со мной, – небрежно кинула она охраннику, озорно блеснув глазами.

Тот посмотрел на нее, правильно понял жест и отошел в сторону, но Блад с места не тронулся.

– Алиса, мне это не нравится. Возвращаемся на корабль. Это приказ.

– Ты стоишь на пути научного открытия. А может, ты сдрейфил, капитан? – фыркнула девчонка, развернулась к Бладу тылом и решительно двинулась вперед.

– Извини, корефан, но я пойду, – протиснулся мимо Блада наконец вышедший из ступора академик, пытаясь на ходу сдернуть с головы Алисин сачок. Тот был нахлобучен очень плотно, почти по самые глаза. – Я этот город десять лет искал.

– Совсем отбилась от рук девчонка, – рассердился Лепестков. – Я ее верну.

– Сильно в этом сомневаюсь, – пробормотал Блад. – Похоже, наша королева зазвездилась. Ладно, двигайте, а я за вами.

Как только Зека Громов удалился на достаточное расстояние для прекращения зоны действия глушилки, Блад окликнул Нолу.

– Слушаю, мой капитан.

– Немедленно займись своей арестанткой.

– В каком плане?

– Кайф ей обломай! – рявкнул Блад. – Согни ее в дугу так, чтоб не смогла, зараза, больше влезать в бортовой компьютер, и попридержи до моего прихода. Хочу допросить с пристрастием эту мадам. Не нравятся мне ее нацистские замашки!

– Я же тебе говорила! – обрадовалась Нола.

– Брысь! Не до тебя.

Блад нырнул в проход, около которого его терпеливо дожидался охранник, и помчался вслед за своенравной девицей и своей командой. Массивная дверь из чистого метрила медленно закрылась за его спиной, отсекая от внешнего мира…

10

Стесси вертелась перед зеркалом, наводя последний лоск перед встречей с Джимом. Оська сидел на подзеркальнике, скептически глядя на хозяйку.

– Значит, говоришь, эта легенда не пройдет?

Ящерка отрицательно мотнула хвостиком, забраковывая уже шестой по счету вариант.

– Может, ты и прав. – Стесси покрасила тушью ресницы. – А если так? Джимми, милый, мое сердце почуяло беду, я не выдержала и полетела за тобой на крыльях любви!

«Туфта!» – прозвучал голос Оськи в ее голове.

– Но почему? Я действительно его люблю!

«При чем тут Джим? Он полюбому растает, а Блад не поверит. Как полетела, на чем? Как их найти сумела?»

– Вот обязательно тебе надо все испортить! Чем тебя не устраивают предыдущие варианты? Там вроде все логично.

«Всем не устраивают! Варианты для полного дебила».

Стесси тяжко вздохнула и задумалась. Это действительно был самый слабый пункт в ее программе, который Оська постоянно браковал. А что, если сработать на полуправде?

– Тогда так: у меня был страшный сон. Мне приснилось, что вы бились на какойто странной планете с гигантскими чудовищами, а когда увидела ее галактические координаты, поняла, что это вещий сон!

«Нуну, – оживилась ящерка, – и дальше что?»

– Купила яхту – и сюда! Как думаешь, в такой вариант поверят?

«Нет, конечно. Сплошной бред, но так интересно!»

– Тьфу! На тебя не угодишь!

«Тут главное – Бладу угодить. Капитан верчёный. Я в его мозг пробиться не могу. И дело тут не в координатах планеты, ты их и от Алонзо узнать могла, а как до нее так быстро добралась».

Хризолоиды были уникальными животными. Эта редкая порода ящериц, которых в Галактике остались считаные единицы, практически не имела своего сознания и выживала лишь за счет телепатического симбиоза с выбранным в жертву или в сотоварищи, это уж как угодно, существом. Практически ящерка становилась его вторым «я», развиваясь параллельно, а так как без хозяина, на котором она паразитировала, жить не могла, то была ему заодно и верным стражем.

– Тогда так. Прилетел мой друг с планеты Зентра…

«И Джимми начинает рвать и метать, – фыркнула ящерка. – Только он за порог, и возле тебя, как чертик из бутылки, возникает друг».

– Верно. Тогда пускай он будет мой двоюродный брат!

«Уже лучше».

– Который не просто брат, а до кучи еще и ученый. Гениальный ученый!

«Еще лучше. Давай дальше».

– Узнал, что у меня появились деньги, и попросил просубсидировать его гениальное открытие!

«Отлично! Ври дальше».

– Что значит «ври»? Я уже сама начинаю в это верить.

Внезапно яхту тряхнуло так, что Стесси чуть не слетела со стула.

– Мы уже на месте? – удивилась девушка. – До выхода из подпространства еще тридцать две минуты.

– Нет. Мы пока в подпространстве, – проинформировал ее бортовой компьютер. В каюте материализовалась голограмма элегантного юноши.

– Тогда в чем дело, Дрон?

– В нормальном подпространстве. – В голосе голограммы звучало удовлетворение. – А то летим непонятно где, непонятно как, мои программные нервы чуть не лопнули! Сейчас, хвала Создателю, идем с нормальной крейсерской скоростью. До выхода из подпространства одиннадцать часов семнадцать минут.

– Что?!!

«Кажется, гениальное творение твоего братишки крякнулось», – хихикнул Оська.

– Провалиться!

Стул отлетел в сторону. Стесси во весь дух понеслась в двигательный отсек. Догадка хризолоида подтвердилась. Проволочки всетаки не выдержали нагрузки, и гениальное творение Драгобича развалилось надвое. Одна половинка прочно сидела на боку скачкового движка, удерживаемая магнитными защелками, а другая висела на обрывках изоленты и пучке проводов, пять из которых были порваны.

– Заррраза! – энергично выругалась Стесси. – Дрон, сможешь отремонтировать эту хреновину?

– В моих программных файлах нет данных на этот ужас в изоленте, – чопорно сказала голограмма, брезгливо воротя нос от творения Драгобича.

– Бестолочь. Все приходится за вас самой делать. Ладно, будем ремонтировать.

«Хозяйка, – заволновался Оська, – а ты умеешь?».

– Нет, но я видела, как это делается. – Девушка села на корточки перед порванными проводами. – Так, красный провод с желтым в прошлый раз не сочетался, а с синим с ходу заработал. Так и сделаем.

«Хозяйка, стой!»

Поздно. Стесси уже соединила провода. Бабахнуло так, что даже голограмму вынесло из двигательного отсека.

«Хозяйка, ты жива?»

Чумазая, изрядно подкопченная Стесси с вздыбленными волосами сидела на попке перед двигателем, выпучив глаза на обуглившиеся концы проводов, которые до сих пор держала в руках.

– Ну Драгобич, ну ушастик, дай только до тебя добраться. Я тебе эти проволочки припомню!

– Все, император, ты попал, – разглагольствовала Алиса на ходу. Свет плавно разгорался перед ними по мере прохождения коридора и так же плавно затухал за их спинами. – Я здесь в фаворе, а значит, теперь ты у меня будешь на посылках. Готовься сковородки драить. Теперь вся грязная посуда на тебе!

Блад решил оставить серьезную разборку с непокорной девицей на потом, сейчас была неподходящая для этого обстановка, а потому, ограничившись коротким выговором, всю остальную дорогу по бесконечному коридору, уходящему кудато глубоко в скалу с небольшим уклоном вниз, благоразумно молчал. Однако такой нахальный выпад без внимания не мог оставить.

– Уверена, что я подчинюсь?

– А то? Если я тут большая шишка…

– Типа королевы, – хмыкнул Блад.

– Самый приятный вариант.

– Для твоих подданных не самый. У тебя диктаторские замашки. Ладно, к сковородкам мы еще вернемся, когда окажемся на «АраБелле», кухня тебя ждет. Меня другое интересует. Как ты будешь править, королева? У тебя уже есть программа действий?

– Спрашиваешь! Еще какая! Первым делом заведу себе симпатичного пажа, – начала загибать пальчики Алиса. – Нет, пажей!

Команда контактеров добродушно ухмылялась на ходу, слушая их пикировку.

– И что будешь с ними делать? – заинтересовался Блад.

– Буду ходить с ними на ловлю редких экзотических зверей, а потом загонять их по бешеным ценам на Блуде.

Дружный смех контактеров заглушил громовой хохот Зеки, от которого задрожали стены коридора. Даже недовольный тем, что пришлось идти на поводу у своенравной девчонки, Блад невольно улыбнулся.

– Зверей или пажей загонять? – гоготал Гиви.

– Полагаю, и тех и других, – вытер выступившие от смеха слезы на глазах профессор.

– На моей далекой родине, – как только все отсмеялись, сказал Блад, – есть забавная сказкабыль о мечтах прачки.

– И о чем же она мечтала? – заинтересовалась Алиса.

– Конечно, о возвышенном! Если бы я была королевой, мечтала эта мадам, то я была бы богаче королевы. Потому что, кроме того, что я была бы королевой, я еще подрабатывала бы стиркой.

Тут уж Зека Громов просто согнулся пополам.

– Держи, королева, – прорыдал он сквозь смех, отдавая Алисе сачок, который сумелтаки стянуть со своей головы. – На инструмент для ловли местных блох можешь уже не тратиться. Половину галактического кредо я тебе сэкономил.

Алиса покраснела. Попытка подзадорить капитана отыграла не в ту сторону.

Внезапно Блад напрягся. Чувство тревоги опять вернулось. Что его вызвало, он понял не сразу, а затем сообразил, что в голове чтото шуршит, тихо, еле слышно, словно помехи от неисправного радио. Шуршит и давит на мозг, будто пытаясь прорваться в мысли капитана. Блад заметил, что это началось, как только в конце коридора наконец появилась распахнутая настежь серебристая дверь, сделанная явно из метрила. Здесь вообще все было сделано из этого уникального материала: пол, стены потолок, и капитан, кажется, уже догадывался почему. В процессе погони за Алисой он, эксперимента ради, еще раз вызвал Нолу, но она не откликнулась, хотя до академика с его глушилкой было достаточно далеко. Дух Йорика в арестантской робе тоже исчез. Похоже, метрил отсекал все сигналы напрочь.

– Полагаю, что мои будущие подданные ждут нас там! – обрадовалась Алиса и рванула вперед, но Блад успел схватить за руку неугомонную девчонку.

– Будь твои подданные еще живы, они встретили бы свою королеву с цветами на входе, предварительно расстелив ковровую дорожку.

– Если это мертвый город, тогда чего бояться? – спросил профессор.

– Бездушной автоматики, которая здесь до сих пор работает, и призраков, которые приветствуют друг друга так! – вскинул руку в нацистском приветствии Блад.

Призрачный охранник, плывший рядом, немедленно отреагировал аналогичным жестом.

– Видали, какая дрессировка? Джим, Гиви, Фиолетовый, держите наготове бластеры. Зека, будь настороже. Печенками чую, что нас здесь ждут сюрпризы, и не факт, что приятные. Профессор, присмотрите за дочкой.

Блад передал Алису с рук на руки Лепесткову и первым вошел в полутемное помещение. Как только он перешагнул порог, свет начал разгораться, и все увидели просторный зал. Высокие своды поддерживались шестью каменными колоннами, равномерно расположенными по кругу на равноудаленном расстоянии от стен и центра зала. Они были отделаны материалом, напоминающим розовый мрамор. Сам свод и стены отливали небесной голубизной, являясь одновременно источником рассеянного света, а узорчатый пол – зеленым. Правда, эта зелень была испещрена многочисленными серыми прожилками, и Блад поначалу принял материал отделки за полированный малахит, но, присмотревшись, понял, что ошибся. Отделка не имела ничего общего с элегантными узорчатыми разводами малахита, так как линии на ней пересекались под прямыми углами, образуя чтото вроде головоломного лабиринта. Стены образовывали огромную шестигранную призму, на гранях которой слабо мерцали серебром метриловые двери, аналогичные той, в которую только что вошел Блад, но, в отличие от нее, остальные двери были закрыты.

– Ну что там у нас? – высунулась изза спины капитана Алиса.

– Пока все в порядке, идем дальше. – Блад, напряженный, словно туго сжатая пружина, отошел в сторону, пропуская товарищей. Его команда прошла внутрь и начала озираться, рассматривая отделку помещения. – Ни к чему пока не прикасаться и к дверям не подходить, – распорядился Блад.

– Капитан, я тебя не узнаю, – искренне удивилась Алиса.

– Я доверяю своей интуиции, а здесь чтото не так. – Давление на мозг усиливалось, шелест в голове становился все явственней, и на мгновение Бладу показалось, что через этот фон помех пробиваются отдельные слова. Тем временем голограмма стражника переместилась в центр зала и вопросительно посмотрела на Алису. Та его взгляда не заметила, так как изучала в тот момент пол, пытаясь разобраться в хитросплетениях прожилок лабиринта. А вот от Блада этот взгляд не ускользнул. Он решительно двинулся вперед, заставив потесниться охранника, и, как только оказался в центре зала, пол словно ожил. Часть серых прожилок внезапно полиняла, они слились с общим зеленым фоном, оставшиеся линии налились черным цветом, превратившись в указующие стрелки, которые вели от центра ко всем шести дверям, а вдоль стрелок шли сопровождающие их надписи… на чистейшем русском языке!

– Ух ты! – Алиса разогнулась, чтобы охватить взглядом всю возникшую на полу картину. – Капитан, мне кажется, это – древнеэпсанский. Когда твой корабль в подпространстве сошел с ума, на нем появились точно такие знаки. Я не ошибаюсь?

– Не ошибаешься, – кивнул Блад. – Но должен сказать, что это меня не радует.

– Почему? – спросил профессор.

– Потому что, судя по надписям, мы на какойто секретной базе.

– Научной? – оживился профессор.

– Военной? – насторожился Фиолетовый.

– Представления не имею. Вон та дверь ведет в сектор «А», вон та в сектор «В», следующая в сектор «С». Здесь только два нормальных указателя. «Выход» – кивнул Блад на дверь, через которую они попали в зал, – и «Центр управления. Вход только членам координационного совета», – ткнул он пальцем в дверь напротив.

– Тебе знаком древний язык? – поразился академик. – Да ты никак лингвист, брателло!

– Еще какой, – тяжко вздохнул Блад, – жаль только, не историк, чтобы понять, как совместить древнеэпсанский язык с нацизмом. Не нравится мне это. Покинутая фашистами база может таить множество неприятных сюрпризов.

– Необязательно покинутая. Вдруг здесь есть ктото живой, а ты знаток этого языка, – азартно размахивая руками, зашумел академик. – Представляешь, сколько воистину бесценной информации мы почерпнем о вашем прошлом!

– Да гори она огнем эта информация! – разозлился Блад. – Ладно, маньяки от науки, все равно ведь не отвяжетесь. Пару помещений мельком осматриваем и валим обратно на корабль. Будем надеяться, что хозяева этих хором давно загнулись.

– Тогда в первую очередь исследуем центр управления, – заволновался академик, – а там видно будет.

– Сто тысяч лет, древнеэпсанский. – Алиса укоризненно посмотрела на капитана. – Пит, тут явно были твои предки, а ты – «пару помещений»! Неужели тебе самому не интересно?

– Нет! – отрубил Блад. Он подошел к двери, ведущей в центральный блок и сердито пнул ее ногой. – Ну как там тебя, «Симсим, откройся», что ли? Так давай открывайся, не томи!

Дверь плавно распахнулась. За ней уже был не коридор, а точно такой же по форме зал. По форме, но не по содержанию. Судя по всему, весь этот комплекс представлял собой чтото наподобие пчелиных сот с шестью дверями в каждой ячейке, благодаря чему можно было быстро и легко проникнуть в любое помещение.

– А вот и первые жмуры, – пробормотал капитан. – Рекомендую к ним не приближаться во избежание инфекции. Кто знает, от чего они загнулись?

Да, этот зал уже не был пуст. Центральную часть его занимал огромный круглый стол с гигантской сферой, напоминающей хрустальный шар гадалки, посередине, а вокруг стола между колонн стояли кресла, в которых сидели мумифицированные члены координационного совета тайного города Эдема.

– Сто тысяч лет, говоришь? – недоверчиво покачал головой Блад. – Для такого срока они неплохо сохранились.

Мумии сидели в самых разных позах. Ктото заложил нога за ногу, ктото сидел, небрежно развалившись. Внимание капитана привлек седовласый мужчина, восседавший в самом роскошном кресле с кучей кнопок и переключателей под пальцами рук, лежащих на подлокотниках. Его смуглая пергаментная кожа была гладкой, словно искусство бальзамировщика превратило ее в полированное дерево. Скорее всего, это был глава координационного совета, так как кроме более роскошного кресла были и другие отличия от остальных: он имел очень властный вид, на голове серебрился метриловый обруч, напоминающий диадему. Он был инкрустирован драгоценными камнями, среди которых, в самом центре, выделялся сиреневый кристалл. А на правой руке мумии красовался массивный золотой браслет, инкрустированный такими же камнями. Остальные мумии могли похвастаться лишь висевшими на груди обычными кулонами с сиреневыми кристаллами.

У Блада вдруг возникло ощущение, что это не простые украшения и, если он на себя наденет… Капитан сделал шаг к седовласому мужчине, но вовремя опомнился и притормозил. Какой пример он подает остальным? Сам же велел к покойникам не приближаться. Так, а что делают остальные? Пит огляделся по сторонам и удрученно вздохнул. Нет, это не команда, а черт знает что. Когда же они научатся слушаться своего капитана? Только Джим с Фиолетовым вели себя относительно прилично, просто озираясь по сторонам, а вот остальные…

– Хомо сапиенс, самый натуральный, – восторгался профессор, который вместе с дочкой чуть ли не обнюхивал одну из мумий.

– Но сто тысяч лет назад наш вид еще не существовал! – возражала Алиса.

– Выходит, уже существовал, если, конечно, все это они построили.

– У вас есть сомнения? – возмутился Зека, который в этот момент обшаривал карманы мумий.

– Возможно, наши предки нашли эти строения, возведенные какойто древней цивилизацией, и просто воспользовались ими в своих целях, – пожал плечами профессор.

– Какая забавная конструкция! – донесся голос Гиви изпод кресла привлекшей внимание Блада мумии. – Так, пожалуй, это я возьму себе.

Кресло энергично тряхнуло. Оно слегка подалось вперед, мумия, потеряв равновесие, навалилась на стол и начала рассыпаться в прах. Метриловый обруч глухо стукнул об каменную столешницу. По полу покатился золотой браслет.

– Гиви, твою мать! – взбеленился Блад. – Кончай мародерствовать!

– Кэп! Ты почти все запчасти на переплавку еще по пути к Селесте пустил, должен же я гдето пополнять запасы!

– Я сказал: отставить! Академик, чтоб тебя приподняло и прихлопнуло, по карманам покойников шарить не западло?

– Я не по карманам шарю, а провожу археологические изыскания, – пропыхтел Зека Громов, – причем очень аккуратно. Видишь, ни один мой покойник в прах не рассыпался. Высший пилотаж! И потом, им это уже не нужно, а я на этом чуток денежек срублю. Или я что, за бесплатно тут корячиться обязан? Десять лет по полной, от звонка до звонка отмотал. Опять же на будущие экспедиции средства нужны. Раскопки – дело дорогое…

– О господи! Горбатого могила исправит. Лепестковы, что за дела? Я кому велел к покойникам не приближаться? Вдруг они погибли от какойнибудь опаснейшей болезни? Вирусы они, знаете ли, сохраняют свою жизнеспособность миллионы лет!

– Нам не страшен серый волк. Нас здесь ходит целый полк! – бодро продекламировала Алиса. – Нам же прививку биоблокады только что вкололи. Как минимум недели три мы в полной безопасности. Все вирусы, поступающие в наш организм извне, будут уничтожены как враги народа!

– А с врагами народа в нашей Федерации бороться умеют, – добавил профессор.

– Кто бы сомневался, – сердито буркнул Блад, шелест в голове которого усиливался, а вместе с ним усиливалось и беспокойство.

Капитан покосился на безмолвного стража, который почемуто игнорировал творящийся в центре управления беспредел и старался держаться поближе к Алисе, буквально пожирая ее глазами в ожидании распоряжений.

– Исследователи, блин! Вы бы выяснили хоть, от чего они загнулись.

– Пока не подтянем сюда аппаратуру, вряд ли это представляется возможным, – покачал головой профессор. – Пока могу только сказать, что внешних физических повреждений нет, следов борьбы тоже не видно, а так как все они на момент смерти спокойно сидели в своих креслах, значит, смерть их настигла одновременно и была практически мгновенной.

– Кстати, биологически активных вирусов здесь нет, брателло, – сообщил академик, прекратив шарить по карманам покойников, и выдернул из своего кармана тонкий синий стерженек, на торце которого слабо мигала зеленая точка. – Сколько я этих жмуриков на раскопках повидал! И от чумы умерших, и от холеры, и от космической ветрянки. Я что, больной, что ли, на дело без анализатора ходить?

Зека потянулся к лежащему на столе метриловому обручу, чтоб присоединить к своей добыче, но его остановил окрик капитана:

– Не трогать! Ни обруч, ни браслет!

– Понял, брателло! – поднял вверх все свои шесть рук академик. – Это твоя добыча, не посягаю.

– А тут у нас что? – Неугомонная Алиса уже исследовала надписи на «древнеэпсанском», сопровождавшие стрелки, ведущие к запертым дверям.

– Здесь уже без выкрутасов пишут. Энергоблок, складские помещения, лаборатория биохимии, – начал переводить Блад, – кунсткамера…

– Кунсткамера – это что? – заинтересовался профессор.

– А вы не знаете? – удивился Блад.

– Впервые сталкиваюсь с таким понятием, – честно признался Лепестков. – И что это такое?

– Мечта алкоголика, – с самым серьезным видом пояснил Блад. – Бухло и закуска в одном флаконе.

– Как интересно! – встрепенулся Гиви. – Я хочу посетить этот доисторический бар!

– Знаешь, брателло, меня это тоже заинтересовало, – оживился академик.

– Мы договорились осмотреть лишь пару помещений. Это будет последнее, а потом на корабль! – строго сказал Блад.

– Заметано, брателло! – Зека метнулся к двери, навалился на нее всем телом, но она даже не шелохнулось. – «Симсим, откройся!» – рявкнул Зека. Метриловая дверь проигнорировала приказ. – Слышь, корефан, свистни ей, что ли, меня она не слушается.

– Нет, а почему она должна слушаться именно его? – ревниво воскликнула Алиса. – Кто здесь королева: я или капитан?

Девушка подошла к двери, небрежно щелкнула пальцами, подзывая стража, и царственным жестом приказала освободить дорогу. Страж чтото беззвучно произнес, и дверь распахнулась.

– Не, я тут точно королева! Подчинение беспрекословное! – обрадовалась девчонка, заходя внутрь.

За ней, заранее облизываясь, рванули Гиви с академиком, а затем подтянулись остальные. Блад шел последним, заранее ухмыляясь. Ему хотелось посмотреть на вытянувшиеся физиономии бортмеханика и Зеки, когда они увидят этот «доисторический бар». Эффект превзошел все ожидания. Челюсти отпали не только у Гиви с академиком, но и у всех остальных, включая Блада. Это была уже не стандартная призма. Помещение было просто громадным. Блад и не подозревал, что они забрались так глубоко под землю, спускаясь по коридору вниз. Своды потолка терялись гдето далеко вверху, а сами путешественники оказались в длинном коридоре между гигантскими витринами. То, что это не витрины, даже Блад не сразу понял, хотя прекрасно знал, что собой представляет кунсткамера. Это были глухо запаянные аквариумы, в которых плавали заспиртованные представители местной фауны самых разнообразных видов и размеров. Тут были и гигантские рептилоиды под двести – триста метров в высоту, и забавные лохматые существа величиной с комнатную собачку.

– Да они же плавают… а в чем? – шепотом спросила потрясенная Алиса.

– В спирте, – ответил Блад. – Я же говорил: мечта алкоголика. Универсальное средство. В этой среде ни один микроб не работает и биологические объекты остаются в целости и сохранности сколь угодно долго.

– Какое варварство! Они же захлебнулись! – возмутилась девушка. – Почему их нельзя было просто поместить в анабиоз?

– Я так полагаю, чтоб не лишать себя бухла и закуски. Это же идеальный продуктовый склад! – подначил девчонку Блад. – Ты, кстати, не проголодалась?

– Тупые у тебя шутки, капитан, – обиделась Алиса.

Капитан отошел к академику, который, раскрыв рот, рассматривал один из экспонатов. Подойдя ближе, Блад понял, что так поразило Зеку. Он смотрел на свою уменьшенную копию, таращившуюся на него изза стекла. От безволосого академика он отличался повышенной лохматостью и был гдето на полметра ниже. Бладу даже не пришлось бы прыгать, чтоб дотянуться рукой до головы далекого предка Зеки.

– Знакомый? – спросил капитан.

– На дедушку похож, – судорожно вздохнул академик. – Так это что, и мои предки пошли отсюда?

– Кто знает?

– Но он же разумный, почему его заспиртовали? Представителей моей расы положено кремировать. Так было испокон веков, – начал чернеть от злости Зека.

– Они, наверное, об этом не знали, – успокаивающе тронул ученого за руку капитан.

– Я думаю, нам пора возвращаться, – заволновался Фиолетовый, с тревогой поглядывая на закипающего Зеку.

– Согласен. Помоги мне проводить его в центр управления. Там мумии, они ему гораздо ближе. Так, никому не разбредаться! И вообще, сворачиваемся. Экскурсия закончена! – крикнул Блад своей команде.

Капитан и штурман схватили академика за нижнюю пару рук и потащили за собой на выход.

В центре управления Зеке действительно стало легче, хотя он все еще кипел.

– Какая дикость! Заспиртовать разумного, как какоето подопытное животное!

Шум в голове Блада нарастал.

– Да что же это такое? – скрипнул зубами капитан. – Нет, отсюда валить надо. Все на выход! Алиса! Профессор! Гиви! Джим! Возвращаемся на корабль.

– Еще минуточку! – откликнулась девчонка из кунсткамеры. – Тут так интересно! Вся доисторическая фауна планеты как на ладони!

Взгляд Блада упал на диадему, лежащую на столе. Внимание его привлек сиреневый кристалл. Чтото знакомое… Черт! До он же точная копия мыслефона Алисы. Только размером меньше. И такой же камень на браслете возле кресла на полу… Капитан поднял его с пола, нацепил на руку, и бессвязный шелест в голове прекратился. Словно ктото подкрутил ручку настройки радиоприемника, поймав несущую частоту.

«…я не могу самостоятельно принять соответствующее решение, а потому был вынужден начать процедуру подъема согласно инструкции „пятьодин“,  – зазвучал в его голове чейто механический голос на чистейшем русском языке. – Никто из них, кроме элемента бортовой программы, сопровождавшего это подобие разумных до базы, не владеет истинным языком. Данный элемент, принявший почемуто женскую форму, заявил, что на базу прибыл сам капитан Блад. Внешность его действительно подходит под соответствующее описание, но у меня возникли сомнения.

– Какие именно?  – прохрипел ктото в ответ. Говорил этот ктото с большим трудом, словно едва шевелил губами, пытаясь отойти от наркоза.

– Он вышел на связь с базой через амулет куратора, а амулет Верховного оказался у женщины. Отказываться подчиняться Верховному я не имею права, а потому вынужден был выполнять все ее требования. А первым ее требованием было пропустить на базу всех.

– Вот всех и бери».

– Все ко мне! – дурным голосом взревел Блад.

– В чем дело, капитан? – донесся до него сердитый голос Алисы, которая с отцом, Джимом и Гиви ушла уже довольно далеко от входа, рассматривая экспонаты.

– Там чтото случилось, – сообразил Джим. – Бегом назад!

По коридору затопало множество ног.

«Они чтото почуяли, – сообщил механический голос.

– Так чего ты ждешь? Начинай захват».

С грохотом захлопнулась метриловая дверь, отсекая Блада, Фиолетового и Зеку от кунсткамеры. Одновременно распахнулась дверь сектора «А» и оттуда повалили мертвеннобледные личности, вооруженные точно так же, как и призрачный охранник, бластерами, шпагами и кинжалами.

Зека тут же выхватил из кармана какойто прибор, нажал на кнопку, и часть нападавших буквально размазало по стенкам, а часть вышвырнуло обратно за дверь.

– Хорошо, что я защитку с собой всегда ношу, – удовлетворенно сказал академик. – Зона меня многому научила. Брателло, скажи своим, чтобы мочили всех подряд, не стесняясь, это биороботы, их не жалко. Кстати, поле одностороннее. Мы их можем достать, они нас нет.

– Да как их теперь дозовешься, дверь закрыта! – истерично завопил Фиолетовый. – Они в ловушке!

Штурман всадил в дверь заряд станера и отлетел назад, сметенный волной отката. Блад выхватил шпагу, превратил ее в джедайский меч, перепрыгнул через штурмана и начал вырубать в метриле дырку.

«…Они активно сопротивляются по обе стороны барьера. Расход конструктов слишком велик.

– А ты не стесняйся. Но постарайся, чтобы хоть один остался в живых для допроса. Сколько мне осталось до полного восстановления?

– Двенадцать часов.

– Вот через двенадцать часов я им и займусь. Все же постарайся захватить как можно больше пленных».

«Ах ты сука! – мысленно взорвался Блад. – Да если хоть с одного из моих людей волос упадет, я ж тебе кишки на шею намотаю, глаз на жопу натяну, пасть порву, тварюга!»

«Господин главком, взлом базы данных. Носитель амулета куратора проекта в сети! И он владеет истинным языком!

– Это лазутчик. Уничтожить его.

– А остальных?

– Если будут сильно сопротивляться, тоже,  – просипел главком, – и ускорь процедуру восстановления».

Вырубленный шпагой Блада кусок метрила рухнул на пол, и он уже готов был ринуться в образовавшуюся дыру, но академик успел схватить за шиворот.

– Назад!

Вырубленный Бладом проход перегородило силовое поле. Это уже было не защитное поле, сформированное прибором Зеки, а поле противника, которое отгородило две секции базы друг от друга. Капитан в сердцах рубанул по нему шпагой, вышибив из мерцающей прозрачной пелены сноп искр. Сквозь марево силового поля он прекрасно видел, как мечется в проходе Джим, круша конструктов, как не отстает от него Гиви, ловко орудуя своей сияющей отверткой, как сердито лупцует биороботов сачком Алиса, но конструкты уже доставали бластеры, и Блад понял, что они начнут стрелять на поражение в не защищенных силовым полем Зеки Громова друзей.

– Сдавайтесь!!! – заорал Блад.

К счастью, поле пропускало звуки, и его услышали.

– Сдаваться? – изумился Джим.

– Да! Бросай оружие!

Гиви с Джимом прекратили отбиваться, и на них тут же навалились конструкты. Только непокорная Алиса все еще пыталась заехать своим сачком по носу какомуто конструкту, но и ее с отцом быстро скрутили.

– Нам тоже сдаваться? – растерянно спросил Зека.

– Ни в коем случае. Нас будут конкретно убивать!

– Давление на защитный кокон возрастает, – озаботился академик. – Их поле на нас давит почти со всех сторон. Еще немного, и нас просто сомнет.

– Можешь сделать чтонибудь?

– Только одно. Заставить силу их поля работать на нас.

– Ну так заставляй!

– Угу…

Зека отстучал по прибору пальцами замысловатую дробь, меняя конфигурацию защитного кокона, и как только закончил эту процедуру, неведомая сила подхватила всех троих и понесла прямо на запертую дверь. Хитроумный Зека действительно сумел заставить силовое поле противника работать на себя. Изменивший конфигурацию защитный кокон выскользнул, как кусок мокрого мыла из плотно сжатого кулака, вышиб одну метриловую дверь, затем другую, со свистом пронесся по бесконечно длинному коридору, по которому они совсем недавно шли, вынес наружу последнюю дверь, перенес их через лужайку и окончательно иссяк, выкинув незадачливых контактеров возле корней гигантских деревьев.

– Батарейка ёк, – сообщил Зека, копошась на земле. – Надо перезаряжать.

Блад вскочил на ноги, рывком развернулся. Выбитая полем дверь так и осталась лежать на земле, но черная дыра прохода в скале уже зарастала серой коркой.

Поднялся с земли и Фиолетовый. Штурман тяжело посмотрел на Блада и внезапно заорал, наливаясь кровью:

– Идиот!!! Если предчувствия дурные были, пинками надо было эту дуру оттуда гнать! За волосы волоком тащить, но не пускать ее туда!

Фиолетовый внезапно рухнул на колени, схватился за голову и позвериному завыл от горя и отчаяния…

11

Истинная любовь творит чудеса. Пятая попытка оказалась настолько удачной, что провода при соприкосновении не взорвались, и до чумазой Стесси наконец дошло, что желтенькое надо соединять с желтеньким, а синенькое с синеньким в строгом соответствии с колером изоляционной оболочки проводов, и никак иначе. Провода на концах, правда, слегка обуглились, но цвета разобрать было можно.

– Ладно, с этим разобрались, а дальше что? – задумалась Стесси. – Тот недоумок из НИИ вроде чемто их заматывал… Так, мне нужен инструмент! – сообразила девушка. – Дрон, тащи сюда все, что у нас есть.

Дрон неопределенно хмыкнул. В двигательный отсек ввалились дроиды с инструментами, начали раскладывать их перед Стесси, и глазки ее сразу округлились. Она и не подозревала, что инструмент – понятие растяжимое и его может быть столько! А дроиды честно притащили все, что имелось на борту, в один момент завалив двигательный отсек так, что в нем стало тесно. Здесь было все – от топора, рубанка и стамески до молекулярного паяльника. Единственной знакомой вещью показался моток синей изоленты, в который Стесси тут же и вцепилась.

– Нужная вещица. Помоему, это все… – Она опять задумалась, настороженно глядя на обуглившиеся провода. – …Или не все?

– Не все, – деликатно кашлянул Дрон, и, повинуясь его приказу, дроид сунул в руки Стесси нож.

Девушка чисто автоматически пропустила его между пальцев, профессионально изобразив «бабочку».

– И что с ним делать?

– Зачищать, – лаконично сказал Дрон.

– Кого? – растерялась девушка.

– Провода.

– Ты что, издеваешься? – разозлилась Стесси. – У них горла нет!

– Зато гарь есть. Если ее не счистить, контакта не будет.

– Так ты, оказывается, все знаешь?

– Ну не все, но коечто в этом безобразии мне знакомо, и…

– Так чего ты мне голову морочишь? Быстро все соединить и на место посадить.

– Но только не на проволочки, – выставил условие Дрон.

– Да хоть на заклепки. Исполнять!

И работа закипела. Все обрывы были устранены, половинки гениального творения Драгобича состыкованы и намертво прикручены друг у другу, на этот раз не на проволочки, а на солидные болты, после чего яхта Стесси, к великому неудовольствию Дрона, опять вошла в дикий режим. Причем в более дикий, чем раньше. Что уж там сдвинулось по фазе в творении Драгобича после феерических попыток Стесси восстановить агрегат, неизвестно, но она не успела даже толком отмыть свою мордашку в душе, как яхта уже была на месте. Нацеленный на «АраБеллу» аппарат Драгобича вывел ее точно, и яхта, вынырнув из подпространства, сразу вошла в атмосферу Лимбо и благополучно приземлилась рядом с каботажным крейсером.

– Волосы мокрые, макияж не наложен, комбинезон не той расцветки, с колером бластера не сочетается, – сердито бурчала Стесси, выбираясь из своего корабля. Для приведения себя в порядок ей не хватило какихто жалких трех часов, но не будет же избранник ее сердца столько ждать? Да и самой ей не терпелось припасть к груди Джима.

«Лучше думай, как перед Бладом будешь оправдываться», – хмыкнул Оська, свернувшийся на ее шее в колечко этаким зеленым воротничком.

– Да не до него сейчас! У меня ногти не накрашены! По четвертому варианту сработаю, и все дела.

«Лучше по второму, – посоветовала ящерка, – он убедительней».

– Думаешь?

«Знаю».

– Подожди. Здесь чтото не то.

Покореженная яхта Зеки Громова неподалеку от громады «АраБеллы» заставила девушку насторожиться. И из каботажника, какимто чудом превратившегося в боевой крейсер, никто ей навстречу не спешил. Будь Джим на месте, увидев Стесси, он уже мчался бы к ней с распростертыми объятиями. А что, если с ним… В руке девушки появился черный бластер, который действительно по колеру не сочетался с зеленым комбинезоном, второпях напяленным на мокрое тело.

– Нола… – тихо позвала девушка, подкравшись к кораблю Блада.

На мгновение перед ней появилась растрепанная гнома.

– А, это ты, – вытерла она кровавую юшку под носом. – Заходи давай, мне сейчас не до тебя.

Голограмма исчезла. Это не понравилось Стесси еще больше. Высоко над ее головой распахнулся люк, и вниз опустилась антигравитационная платформа. Девушка запрыгнула на нее и через несколько секунд уже переступила порог «АраБеллы». Внутри было тихо. Подозрительно тихо. Корабль словно вымер. А почему тогда у Нолы кровь под носом? С кем она там воюет? Стоп, но она же обыкновенная программа, как и ее Дрон. Может, придуривается? С этой приколистки станется. Но куда, черт побери, все подевались? Девушка поставила бластер на боевой взвод и крадучись двинулась по коридору. Машинное отделение – пусто, каюткомпания – пусто, рубка управления…

До рубки управления Стесси не дошла, привлеченная подозрительными звуками со стороны одной из кают. Причем звуки шли из каюты Джима! Стесси, стараясь не дышать, подкралась к ней, легонько нажала на ручку двери. Дверь плавно отъехала в сторону и мягко ушла в переборку, явив взору Стесси филейную часть девицы, которая пыталась чтото нашарить под кроватью.

– Да куда ж они его задевали?!

– Алиса? Ты что там делаешь? – удивилась Стесси, не сразу сообразив, что это голос не ее подружки.

Белокурая девица, облаченная в платье Алисы, которое и ввело Стесси в заблуждение, выскочила изпод кровати. Этот стремительный прыжок заставил всколыхнуться копну белоснежных волос, на мгновение обнажив заостренные кверху эльфийские ушки юной красавицы.

– Вот это ни хрена себе! – ахнула Стесси. – Ты что в каюте моего Джима делаешь?

– Белье грязное для постирушки ищу, – ляпнула Лилиан первое, что пришло в голову.

– Ах вооот даже как, – Стесси сняла бластер с боевого взвода и вернула его обратно в кобуру. – Только я за порог, а у него уже персональная горничная по спальне шастает. Ну держись, стерва!

И с этими словам Стесси ринулась в атаку. Ревность до добра еще никого не доводила. Обида Стесси была так велика, что она напрочь забыла все азы древнего боевого искусства, которым владела в совершенстве, и вместо того чтобы отрубить соперницу лихим ударом ноги, вцепилась в ее волосы. Соперница в ответ вцепилась в ее шевелюру, они рухнули на пол и начали друг друга азартно трепать, ухая и повизгивая от избытка чувств…

План дальнейших действий напрашивался сам собой: вернуться на «АраБеллу» и, используя ее огневую мощь, потолковать с окопавшимися в тайном городе фашистами с позиции силы. Возвращение получилось безрадостным и трудным. Отчаяние Фиолетового было так велико, что на обратном пути он несколько раз впадал в буйство, пытаясь наброситься на капитана, которого винил во всех смертных грехах. В конце концов Зека Громов не выдержал и со словами: «Не хрен на корефана зазря бочку катить, не по понятиям это», – отрубил его легоньким ударом кулака сверху вниз, затем взвалил на плечо, и они продолжили путь в относительной тишине. Блад был мрачнее тучи. Он, как и Фиолетовый, во всем винил себя. Одним махом изза собственной глупости потерял добрую половину команды и всех пассажиров. Однако на этом их злоключения не закончились.

– Похоже, у нас гости, – пробормотал Блад, увидев роскошную яхту Стесси рядом с «АраБеллой».

Академик принюхался, окинул взглядом окружающее пространство.

– Гость, – поправил он Блада. Оказалось, археолог прекрасно читал следы. – Прошел туда, – кивнул академик на каботажный крейсер.

– И Нола его впустила? – нахмурился Блад.

– Так же, как и нас, – почесал одной из своих рук затылок археолог, глядя на спускающуюся вниз платформу.

– Закрой штурмана в ближайшей каюте, – приказал капитан, обнажая шпагу, – и сам будь настороже. Кто знает, кого эта кокетка запустила на корабль. Надо было всетаки подчистить ее программные чакры.

– Всех зачистим, и Нолу, и захватчиков, – воинственно взмахнул киркой академик, извлекая изза пояса бластеры средней парой рук.

– Особо не увлекайся. Вдруг кто из своих. Нола же его впустила. А теперь тихо! Ищем незваного гостя.

Долго искать его не пришлось. И гость, как выяснилось, был не один. Стоило им спрыгнуть с платформы на палубу переходного шлюза и выйти в коридор, как изза поворота под ноги выкатился верещащий клубок самозабвенно мутузящих друг друга женских тел.

– Это еще что такое? – выпучил глаза Зека Громов.

– Не что, а кто. Одна – Стесси, а другая – мой персональный глюк, – удрученно вздохнул Блад.

– Тяжелая у тебя жизнь, брателло. – Академик слегка нагнулся, и растащенные в разные стороны девицы затрепыхались в его нижней паре рук. Но даже в этом положении, вися в воздухе, они извивались, норовя пнуть друг друга побольнее. – Бааабы… – снисходительно прогудел Зека.

Вид у академика в этот момент, надо сказать, был еще тот. В правой верхней руке кирка, левая верхняя придерживает перекинутого через плечо Фиолетового, в средней паре рук бластеры, а в нижней извиваются, словно взятые за шкирку щенки, девицы.

– Брэк! – рявкнул Блад.

Девушки перестали брыкаться и повисли кульками в воздухе. Зека Громов, не выпуская из рук драчуний, кистевым движением развернул их к себе лицом.

– А ничего, они у тебя симпатичные.

– У него?!! – опять взвились девицы.

– А ну всем молчать!!! – заорал взбешенный Блад. – И без моего разрешения не вякать! Только вас, дурищ, мне здесь для полного счастья не хватает! – Капитан подошел к эльфе, потыкал ее пальцем, заставив нервно хихикнуть, облегченно вздохнул. – Хоть здесь повезло. Ты всетаки «заяц», а не моя шизофрения. Так, девочки, а теперь быстро мне все объясните.

– Это она во всем виновата! – дружно заорали девочки, ткнув друг в друга пальцем.

– Ясно. Зека, бластеры пока припрячь, оттащи Фиолетового в его каюту, уложи в кровать, а этих диких кошек неси в каюткомпанию, буду с них допрос снимать. Только не отпускай, а то опять сцепятся.

– Какой базар, братан? Все сделаем.

12

– А что мне было делать? – кипятилась Стесси. – Я только прилетела, сразу бегом в каюту Джима, а у него там эта!

– Не волнуйся, эта была и у меня, – успокоил ее Блад. Надо сказать, не самым лучшим образом успокоил.

– Что?!! Так она у вас одна на всех?

Зека, сидевший между девицами за столом, слегка тряхнул ее за шкирку, заставив замолчать.

– Когда твой Джим увидел эту ушастую прелесть в первый раз, драпал от нее голышом так, что пятки сверкали, – сделал Блад еще одну попытку успокоить Стесси, и опять неудачно.

– Ах, голышом!!!

– Да успокойся ты! Твой Джим здесь ни при чем. Она ночевала только в моей каюте.

– Фууу… – облегченно выдохнула Стесси и тут же нова возмутилась: – Так ты моей подруге изменял?

– Да нужен он мне! – заверещала эльфа.

– А ну всем молчать! – грохнул по столу кулаком Блад, которому в конце концов все это надоело. В каюткомпании воцарилась тишина. – Вопросы тут задаю я, а вы мне на них коротко и четко отвечаете. Как здесь оказалась ты, – Блад кинул хмурый взгляд на Стесси, – выясним потом. Меня сейчас волнуешь ты! – Капитан в упор посмотрел на эльфу. – Кто ты такая и что делаешь на моем корабле?

– Буду я еще перед каждым самозванцем отчитываться! – фыркнула эльфа на чистейшем русском языке, вогнав Питера в ступор.

Зека со Стесси недоуменно переглянулись.

– Это она покаковски говорит?

– Подревнеэпсански, – пробормотал Блад. – Не мешайте. – Капитан окинул эльфу задумчивым взглядом и тоже перешел на русский: – Так все же, кто ты?

– Я дочь императора Эпсании Лилиан, а вот кто ты такой?

– А я император этой самой Эпсании. Ну здравствуй, доченька, – не удержался Пит от мрачного сарказма. – Как ты, однако, выросла!

Эльфа невольно фыркнула:

– Полнейший бред!

– Согласен. И все же, ты откуда?

– Из Эпсании.

– Предсказуемый ответ. Как на корабль пробралась?

– Верхом на Фантике.

– Фантик – это кто?

– Фантик – это моя киса. Когда вы на Селесту сели, я всем глаза отвела и на корабль с ним проскользнула.

– Зачем?

– Свалить мне надо было, как и вам, с Селесты, вот зачем! – сердито буркнула девица. – И вообще, не пойму, чего я распинаюсь тут перед какимто самозванцем да к тому же вором?

– Вором? – вскинул брови Блад.

– Фантика моего кто украл? Скажешь, не ты?

– И это мне говорит мадам, ворующая чужие платья.

– Я от безвыходности!

– Так, может быть, я тоже?

Лилиан задумчиво посмотрела на Блада.

– Забавно. То, что ты эпсанец, нет сомнения, и явно из благородных. Никто так чисто не говорит на древнем языке. Практически вся империя уже давно перешла на интерлингву. Древний язык изучает лишь высшая знать. Но я прекрасно знаю геральдику эпсанских домов, почти все ветви наизусть учила…

– Почти не считается, – отмахнулся Блад, напряженно думая, что теперь делать с этой свалившейся ему на голову принцессой. Ну до чего же все не вовремя!

– Пусть так, но назваться императором, да еще и капитаном Бладом, не будучи эльфом, это же полнейший идиотизм!

– Возможно, не меньший, чем назваться дочерью императора. Принцессы обычно живут в своих дворцах в окружении преданных слуг и охраны.

– Иногда они путешествуют. Порой в чисто научных целях.

– Научных?

– Я историк. Ищу… скажем так, коекакие данные о происхождении нашего вида. Было нападение сонарианцев. Сопровождающая меня эскадра погибла, а мою яхту, запрограммированную на подобный вариант развития событий, автоматика вышвырнула в подпространство. Она должна была доставить меня в империю, но в момент перехода ее подбили. Настройки сбились, и меня выкинуло около Селесты. Яхту пришлось взорвать.

– Зачем?

– Нельзя было допустить, чтобы она оказалась в руках Федерации. Наши технические достижения опасны в нечистоплотных руках.

– Это я могу понять, – кивнул Блад. – Что было дальше?

– Высадилась под «зеркалами» на спасательной шлюпке на Селесту, дала ей команду на самоликвидацию и начала искать подходящий корабль для бегства. Знал бы ты, как я обрадовалась, поймав сообщение о потерпевшем бедствие эпсанском корабле, готовом к фрахту! Проскользнула на него, думала сразу же открыться капитану, и тут на тебе! Командует каботажником сам император, мой якобы папаша! Да еще как командует! Загоняет его в дикий авральный режим, из которого потом не знает, как обратно вытащить, плутает по этой громадине, словно слепой котенок. И главное, нагло именует себя императором! Скажу честно: не раз хотела либо сама тебя прибить, либо Фантика натравить.

– Так почему не натравила?

– Сама не пойму. Жалко, наверно, стало. И вообще, все странно. Самозванец, а производишь впечатление порядочного человека.

– Бывает и такое, – тяжко вздохнул Блад. – Еще вопрос. Ну нам ты глаза отвела, а почему тебя Нола не замечала?

– Так это же эпсанский корабль, – искренне удивилась эльфа. – Программа хоть и древняя, но я с ней договорилась. Хотела управление перехватить, но корабль почемуто слушается только тебя, хотя и не должен. Я же по статусу гораздо выше. – В голосе Лилиан звучало искреннее недоумение.

– А ты в этом уверена? – нейтральным голосом спросил Блад.

– Конечно! Во мне течет императорская кровь.

– А вдруг и во мне тоже?

– Не пори чепуху! Впрочем, это легко проверить.

На груди Лилиан прямо из воздуха проявился кулон на золотой цепочке. Это был уже до боли знакомый Бладу сиреневый кристалл в метриловой оправе, и, самое главное, Пит был готов поклясться, что точно такие же кулоны он совсем недавно видел на шеях мумий в зале координационного совета тайного города!

– Любопытно… Как тебе удалось его так замаскировать? – поинтересовался капитан.

– Плохо тебя глаза отводить учили, император, – усмехнулась Лилиан, снимая кулон с груди. – Смотри. Видишь, как он засветился в моей руке? Так он реагирует лишь на тех, в чьих жилах течет императорская кровь. А теперь попробуй ты. – Девушка кинула кулон через стол.

Блад поймал его на лету, и кулон вспыхнул так ярко, что все невольно зажмурили глаза. Пит повертел его между пальцами и кинул назад хозяйке.

– В следующий раз предупреждай, прежде чем световые гранаты кидать, – попросил капитан.

– Это как это? – ошарашенно хлопала глазами Лилиан, переводя взгляд с кулона на Блада.

– Это просто. – Пит сам не понимал происходящего, но старался держать марку соответственно моменту. – Вот что, девочка. У нас тут, понимаешь ли, экстремальная ситуация, и мне не до разборок, а потому предлагаю компромиссное решение. Ты о своем высоком статусе в империи помалкиваешь в тряпочку и поддерживаешь меня во всем, а я, как только выручу из беды своих друзей…

– С ними чтото случилось? – пролепетала Лилиан, не отрывая глаз от слабо светящегося в ее руке кулона.

– Да. Потому у меня и нет времени на всякую ерунду. Так вот, как только я вытащу своих друзей и выполню перед ними все свои обязательства, то доставлю тебя домой под крылышко настоящего папаши. Договорились?

– Если доставишь потом домой, то договорились. Я даже папу упрошу тебя за самозванство не казнить… – Девушка потрясла головой. – Господи, что я говорю! Почему он у тебя так светится?!! Ты же не император! Почему?!!

– По кочану, – отрубил Блад. – И кстати, кулон твой – не доказательство. Я только что здесь неподалеку такие же сиреневые стекляшки на куче жмуриков видел, но у меня большие сомнения, что все они члены императорской семьи.

Лилиан перевела изумленный взор с кулона на капитана.

– Так ты… ты что, Ист… – Девушка поспешила закрыть себе ладошкой рот, с трудом перевела дыхание. – В смысле настоящий?

У Блада возникло ощущение, что девицу настолько шокировало поведение кристалла в его руках, что последних слов капитана она простонапросто не слышала.

– Чего уставилась, как на привидение? Конечно, настоящий. Из плоти и крови. Будешь хорошо себя вести, разрешу пощупать, при условии, что ты перестанешь вякать насчет своего императорского происхождения. Может, ты и правду говоришь, но у меня большие сомнения на этот счет. Наверняка нашла этот кулон в какихнибудь развалинах во время одной из своих экспедиций. – Эльфа открыла было рот, чтобы чтото возразить, но Блад властным жестом дал ей знак заткнуться. Он не желал зря тратить время на пустопорожнюю болтовню. – Мы во всем разобрались, – сообщил он всем присутствующим, перейдя на интерлингву. – Это моя подданная Лили. Историк. Попала в беду на Селесте, пробралась со своей зверушкой тайно на мой корабль, а когда узнала, кто здесь командует, испугалась праведного гнева своего императора и пряталась, пока не попалась. Я нечего не перепутал? – строго посмотрел на эльфу Блад.

– Ничего, – кивнула ошеломленная Лилиан.

– А что ей потребовалось в каюте Джима? – Ослепленная ревностью Стесси все никак не могла успокоиться.

– А может, хотя бы ради приличия спросишь, где твой Джим? – разозлился Блад.

– Да… а где мой Джим? – опомнилась девица.

– Там же, где и вся моя команда. В беде. В очень большой беде. А вы, две клуши, тут сцепились и мешаете мне планировать операцию по их спасению!

– Где он?!!

Отброшенный вместе со стулом к стене Зека Громов оторопело посмотрел на обрывок ее блузки в своей руке. Стесси одним прыжком перелетела через стол и вцепилась в капитана.

– Руки убери! – жестко сказал Блад, глядя в яростные глаза рассвирепевшей девчонки. Та, борясь с эмоциями, медленно разжала пальцы. – А теперь сядь и слушай!

Стесси скрипнула зубами, но все же села.

– Вот это ни хрена себе меня приложили, – пробормотал академик, копошась среди обломков стула на полу. Такой прыти от хрупкой девицы он не ожидал.

– Прежде чем я скажу, где твой Джим, – окинул прокурорским взглядом девушку капитан, не обращая внимания на барахтавшегося на полу Зеку, – ты мне ответишь, какая сволочь подкинула нам на корабль электрических черепашек.

– Наемных киллеров?! – ахнула Стесси. – Кто, когда?

– Какойто официант из твоего ресторана во время прощального ужина на Блуде.

– Узнаю кто, убью! – прорычала девушка.

Блад посмотрел на нее и поверил. Убьет. Эта убьет. Без малейших колебаний грохнет. Куда только девалась та застенчивая деревенская девчонка, с которой он впервые встретился на Блуде? Впрочем, на анализ странного поведения подружки Джима времени не было. Чутье подсказывало капитану, что она к истории покушения на членов экипажа и пассажиров «АраБеллы» отношения не имеет, а значит, пришла пора приступать к делу, не опасаясь удара в спину.

– Рассказываю коротко, так как время поджимает. Дело было так. Втравил нас один археолог, – Блад кинул сердитый взгляд на Зеку, – в свои исторические изыскания, и вляпались мы по полной программе…

13

Рассказ Блада привел Стесси в бешенство, и, судя по яростным взглядам, она, как и Фиолетовый, винила в произошедшем капитана, но, в отличие от штурмана, сумела удержать эмоции внутри. «На этих раздолбаев надежды мало. Вызвать эскадру и проутюжить этот подземный город, а потом запустить туда звездных волков? Нет. Бомбить нельзя. Вместе с конструктами и пленников погубим. Надо проникать тайно, но на разведку времени нет. До окончательного восстановления этого главкома, или как там его, всего десять часов осталось. Черт! Что же делать?»

Оська, почуяв нарастающую панику в душе хозяйки, спрыгнул с ее порванного в драке платья на стол и с тревогой посмотрел ей в глаза.

– Все в порядке. – Девушка погладила пальчиками преданную ящерку по плоской зеленой голове и посадила на плечо. – Я справлюсь.

Лилиан тоже была в трансе. Рассказ капитана подтверждал ее невероятную догадку: он – Истинный! То, что начертано в скрижалях ее древней расы, свершилось и теперь главное – молчать, держать в неведении вернувшегося из тьмы веков императора, чтобы не лишать свободы выбора. Иначе предначертанное не сбудется. А ведь в том пророчестве… Создатель! Неужели там шла речь о капитане Бладе и о ней! Не может быть. Он же не эльф!

– Капитан, – подала голос Стесси. – Этот твой ключ сможет еще раз открыть двери тайного города?

Блад вынул из кармана артефакт. Стесси впилась глазами в изумрудную лягушку с тремя отростками на голове в виде короны. «Да что ж это такое? – заметались возмущенные мысли в ее голове. – Все позарез нужные мне артефакты сами липнут к этому недоумку!» После прокола Блада в тайном городе ее отношение к императору Эпсании резко изменилось.

– Вряд ли, – покачал головой капитан. – Нам ясно дали понять, что мы там персоны нон грата… Твою мать! – грохнул кулаком по столу Блад так, что все подпрыгнули. – Нола! Тащи сюда лягушку из контрабандной секции!

– Один момент, мой капитан. – В каюткомпании на мгновение появилась взмыленная Нола в форме тюремного надзирателя с наручниками в одной руке и кнутом в другой и исчезла.

Что интересно, на ее экзотический вид никто не обратил внимания. Все смотрели на скрипящего зубами Блада, а тот мысленно проклинал себя за тупость. Все, буквально все вело его к этому земноводному, а он, как последний идиот, уже не первый день игнорирует ее существование и гоняется по всему кораблю за белокурым «зайцем». Ведь и о том, что он император, мысли тому старику она внушила, и по имени его назвала, и даже образ Блада торгашу показала. А теперь, как чертик из табакерки, выныривает Зека Громов с артефактом в виде точно такой же лягушки. Ну придурок, ну дебил!

Дроиды притащили в каюткомпанию аквариум с лягушкой и поставили его перед Бладом на стол. Стесси впилась в нее горящим взглядом. Теперьто она понимала, почему ее так долго не могли найти. Признаки королевской лягвы, оказывается, не каждому дано увидеть. Капитан выудил лягушку из аквариума, достал из кармана артефакт, окинул взглядом, сравнивая.

– Морды похожи. Вот только рожек не хватает. Так, зелененькая, если тебе есть что мне сказать, то самое время. Я готов выслушать.

Лягушка смотрела на него грустными глазами и молчала.

– Слушай, земноводное, у меня нет времени с тобой возиться. Если знаешь чтото, что поможет спасти моих людей, так говори или прямо вот сюда, – постучал Блад кулаком по своему лбу, – телепатически информацию вложи.

Лягушка молча раздувала свои зеленые бока, не делая попыток ни сбежать, ни както отреагировать на слова капитана.

– Ну хочешь, поцелую? Я брезгливый, но ради друзей готов еще и не на такое.

Блад сцапал со стола лягушку, поднес к своим губам и чмокнул ее в нос. Не помогло. Лягушка так и осталась лягушкой и, что самое обидное, продолжала молчать. Раздосадованный Блад смачно сплюнул, отнюдь не поимператорски вытер рукавом рот и плюхнул лягушку обратно в аквариум.

– Похоже, сказки врут. Чего вылупилась? – шикнул он на лягушку, таращившуюся на него из аквариума. – Взасос целовать не буду, не надейся. Нола, тащи ее назад.

Дроиды сцапали аквариум и потащили его обратно в контрабандную секцию. Блад прекрасно понимал, что в глазах присутствующих выглядел полным идиотом, но ему сейчас на это было наплевать.

– Этот вариант не прошел. А жаль. Ладно, план у меня такой. Где находится вход в город, я знаю. Пробить там аккуратненькую дырку, используя огневую мощью корабля, нет проблем. Затем запускаем вперед дроидов с лазерными пушками. Их задача – высаживать двери, обеспечивая нам проход…

Внезапно взвыла аварийная сирена, заставив всех подпрыгнуть. В каюткомпании появилась взмыленная Нола.

– Капитан, скорее в рубку. У нас проблема.

– Йорик захватил компьютер? – встревожился Блад.

– Не, с этой нацисткой я уже разобралась, – щелкнула призрачным кнутом гнома, – тут другое. Война. Заварушка глобального масштаба. Мы оказались в районе боевых действий.

Корабль качнуло так, что все полетели на пол.

– Это уже совсем рядом, – заволновалась Нола. – Чуете, какая взрывная волна? А ведь «АраБелла» под повышенной защитой.

Блад взвился чуть не под потолок и сломя голову помчался в рубку. Следом за ним понеслись остальные. Экраны внешнего обзора пестрели огненными вспышками. Нола была права. Над сельвой шел воздушный бой. И не только над ней. Показания приборов сказали Стесси многое. Ее эскадра сцепилась в смертельной схватке с атаковавшими планету сонарианцами. Бой шел как в воздухе, так и в космосе. Сонарианцев было как минимум в три раза больше, но корабли пиратской армады оказались гораздо лучше приспособлены к обороне. Их защитные поля выдерживали прямые попадания орудий противника, и они были гораздо маневреннее, так как недавно обновленные последние модели антигравов, разработанные в НИИ Стесси, способны были компенсировать перегрузки до 650 g. И это приносило свои плоды. Пока что, несмотря на трехкратное численное превосходство противника, ни один ее корабль не был подбит, а вот сонарианские корабли периодически падали на землю и взрывались, валя и превращая в факелы вековые деревья. Один из таких взрывов опрокинул искореженный корабль Зеки на роскошную яхту Стесси, и оба судна рухнули, застряв между стволами лесных гигантов, сумевших устоять перед взрывной волной. «АраБелла», хотя и была раза в три больше этих яхт, сумела сохранить равновесие, отыграв антигравами.

– Нола, информацию! – рявкнул Блад. – Кто с кем сцепился, можешь определить?

– Сонарианцы напали на базу черных копателей. Параметры их кораблей ни с чем не спутаешь. А охрана у копателей солидная! Я насчитала сорок восемь кораблей. Но сонарианцев гораздо больше. И все равно они проигрывают. Но это ненадолго. У охраны базы скоро накроются генераторы полей. Энергии не хватит долго сдерживать такой натиск. На чьей стороне вступать в бой? – деловито спросила Нола.

– Я тебе вступлю! – одернул авантюристку Блад. – Это не наша война. Наша задача – переждать и спасти своих людей.

Стесси скрипнула зубами. Это была ее война, но как сказать об том Бладу? И, что самое паршивое, Нола была права. Еще немного – и там начнут гибнуть ее люди.

И тут произошло непредвиденное. Один из подбитых пиратами кораблей рухнул прямо на скалы. В самый центр тайного города.

– ДЖИИМ!!!

От пронзительного вопля Стесси у всех заложило уши.

– Алиса!.. – спал с лица Блад.

Взрыв был такой мощи, что «АраБелле» на мгновение пришлось включить горизонтальную тягу антигравов, чтобы противостоять взрывной волне. Каботажный крейсер, конечно, устоял, но все, кто был в эпицентре взрыва…

– Мой император! – ахнула Лилиан. – Вы только посмотрите…

Взрыв начисто смел защитный слой тайного города, и величественные строения, сделанные целиком из метрила, засверкали в лучах местного светила. А дальше началось чтото невообразимое. Похоже, этот взрыв город воспринял как нападение. Открылись громадные люки, из которых начали веером вылетать дискообразные аппараты, с ходу вступая в бой. Они носились с бешеной скоростью, круша всех подряд, в мгновение ока меняя направление движения под любым углом. Их тонкие огненные лучи легко пробивали все защиты сонарианских кораблей, и мгновенно разрезали их пополам. Защитные поля пиратов пока что сдерживали натиск, но ясно было, что надолго их не хватит.

– Блин! Да это ж НЛО! – воспрянул духом Блад. Город остался жив, а это значит, что еще не все потеряно.

Стесси тоже вздохнула с облегчением.

А бой тем временем продолжался. В метриловых стенах и куполах тайного города открылись многочисленные бойницы, подозрительно смахивающие на бойницы каботажного крейсера «АраБеллы». Заработали орудия ближнего и дальнего боя, с грохотом вышвыривая в воздух огненные шары, которые сами находили цели. Сонарианцам от них не было спасения, а вот корабли Стесси, используя фигуры высшего пилотажа, умудрялись не только уворачиваться, но и наводить их на корабли противника. Однако, чтобы обеспечить себе простор для маневра, и тем и другим кораблям приходилось подниматься все выше и выше, и скоро небо от них очистилось. Битва шла уже только в открытом космосе.

Стесси, пользуясь тем, что внимание всех было приковано к голограммам развернувшегося над сельвой боя, выскользнула из рубки. Девушка прокралась в ближайшую каюту и метнулась в ванную. Она прекрасно знала, что для всех бортовых программ обычных кораблей эта территория табу. Корабль Блада был не совсем обычный, но выбора у девушки все равно не было. Она знала бычье упрямство Грева, который не успокоится до тех пор, пока не добьет последний сонарианский корабль, оказавшийся на его пути. Семь лет назад вся семья адмирала, сестра и престарелая мать сгорели на Центоре в адском пламени ядерных взрывов после нападения сонарианцев.

Стесси активировала свой браслет со встроенным в него прибором ПДСД, введя в него данные коммуникатора Грева, и тот тут же возник перед ней в призрачном голографическом облике.

– У вас есть еще две минуты, – орал он на когото невидимого Стесси. – Если за это время не успеете эвакуировать с базы людей, лично с каждого шкуру спущу!

– Грев…

– О! Моя королева! Тут на Лимбо черт знает что творится. Сначала сонарианцы напали, а теперь…

– Знаю, – нетерпеливо перебила его Стесси. – Слушай меня внимательно. Продержись до окончания эвакуации базы, эти люди под моей защитой, их бросать нельзя, а потом уводи эскадру. Сразу делайте скачок в сторону Тантры и ждите там дальнейших распоряжений.

– Но сонарианцы…

– С ними дисколеты справятся.

– Как вы о них узнали?

– Да они тут так и свистят над моей головой.

– Так вы на Лимбо?!!

– Да, на «АраБелле». В паре километров от города, который вас атаковал.

– Королева, я вас тут одну не брошу!

– Адмирал, выполнять приказ!

Стесси отключила связь и поспешила обратно в рубку. Все продолжали пялиться на голограмму боя, а потому отлучки Стесси никто не заметил.

– Ндас… судьба Онегина хранила… – чесал затылок ошеломленный Блад. – Вовремя появились сонарианцы. Если бы мы поперли на тайный город напрямую, нас бы уже в клочья разнесли. А это что такое, Нола?

– С базы копателей поднялись корабли, – откликнулась гнома. – Похоже на экстренную эвакуацию. Да, точно. Корабли охраны их прикрывают. Молодцы. Грамотно работают.

Стесси затаив дыхание следила за разворачивающимися событиями. Озверевшие от неудач сонарианцы упрямо продолжали уже практически проигранный бой. Это была отличительная черта самой агрессивной расы Галактики. Они никогда не останавливались на полпути и, ввязавшись в бой, перли напролом, бились до последнего. В отличие от них армада Стесси голову не теряла и, как только последний эвакуационный корабль с Лимбо вышел в подпространство, дружно сделала скачок и исчезла из поля зрения радаров. Правда, не вся армада. Один корабль заложил крутой вираж и вновь резко вошел в атмосферу.

Грев, сообразила Стесси. Этот безумец всетаки нарушил приказ и тут же за это поплатился, попав под перекрестный огонь сразу пяти дисколетов. Случилось то, чего и боялась Стесси. Защитные поля флагмана не выдержали, смялись, и один луч все же чиркнул по обшивке корабля, который, потеряв управление, закувыркался в воздухе и начал падать. Стесси сжала кулачки так, что костяшки пальцев побелели. К счастью, дисколеты сразу потеряли к флагману интерес и переключились на более легкую добычу. Впрочем, более легкой ее теперь было трудно назвать. Похоже, сонарианцы в процессе боя нащупали нужную комбинацию полей, которая защищала их от лучей дисколетов, а вот от огненных шаров попрежнему приходилось уворачиваться, так как они прошибали практически любую защиту. Тем временем подбитый флагман все падал, и только продолжавшая провожать его взглядом Стесси заметила, как от него отделился спасательный шлюп, резко нырнул вниз и начал выруливать поближе к «АраБелле», которую Грев, скорее всего, засек. Он был уже очень близко, когда его заметил только что взлетевший с тайного города дисколет. Тонкий лучик чиркнул по обшивке спасательного шлюпа, тот резко клюнул носом и рухнул в джунгли.

«Идиот, – скрипнула зубами Стесси. – Какого черта тебя сюда понесло? И сам погиб, и людей угробил».

Как выяснилось, падение шлюпа засекла не только она.

– Нола, что там грохнулось? – спросил Блад. – Вроде совсем рядом.

– Да, мой капитан. Недалеко от нас упал спасательный бот охраны базы. Он поврежден, но экипаж остался цел. Восемнадцать человек. Они только что покинули бот и движутся сюда. Похоже, заметили наш корабль во время падения. Скоро будут здесь.

– Они не сгорят?

– Нет. Джунгли горят в районе двухсот километров от залежей метрила, мы оказались на окраине эпицентра битвы, но ветер гонит огонь от нас, в сторону базы черных копателей, а там уже некому гореть. Мои датчики говорят, что там всех эвакуировали, – повоенному четко отрапортовала гнома, которая прониклась серьезностью положения и старалась удерживаться от своих привычных хохм.

– Какая мощь! – в отчаянии прошептала Стесси, глядя на изрыгающий огненные шары и все новые и новые дисколеты город. – Я даже не знаю, что ей может противостоять.

– Силой нам туда не прорваться, – согласился Блад.

– Значит, надо пробраться хитростью! Ну же, капитан, напрягитесь. Сами же сказали, что там надписи на древнеэпсанском и тот главком с голограммой на этом языке говорил. Не может быть, чтобы не было туда какогонибудь тайного лаза.

– Может, и есть, но где? – раздраженно буркнул Блад. – Этому городу сто тысяч лет!

– Для хорошего историка не срок, – задумчиво сказала эльфа. – Как я поняла, это один из первых городов наших далеких предков, непонятно как сохранивший свою работоспособность… – Лилиан замялась. В этой теории была большая плюха: по словам Блада, в городе ее далеких предков обитали люди, а не эльфы, которые, как и Блад, говорили на чистом эпсанском языке! Девушка тряхнула головой, отгоняя крамольные мысли. – С одним из таких городов я знакома. Он был в ужасном состоянии, почти полностью разрушен, и, к сожалению, до меня на Цикаде в разное время покопалась парочка знаменитых археологов. – Уничижительный взгляд в сторону академика. – Одного из них, если не ошибаюсь, звали Ляписом, другого Зекой. И тот и другой почемуто забыли поделиться своими находками с местным историческим музеем.

– Ученые, они такие рассеянные, – сочувственно кивнул головой Блад.

– Вот именно! – поддержал его Зека. – Так что давайте без этих гнусных инсинуаций!

– Давайте, – согласилась эльфа. – Так вот. Я как историк досконально изучила планировку этого города, но, признаюсь честно: даже моих знаний может оказаться недостаточно, чтобы проникнуть внутрь. Тут нужен особый проводник. Если вы вернете мне мою киску, она укажет путь.

– Ты в этом уверена? – с надеждой спросил Блад.

– Клянусь! – Эльфа встала навытяжку, прижала руку к сердцу и вскинула правую руку в нацистском приветствии.

– Еще раз так вот щелкнешь каблуками, – взбеленился капитан, – вышвырну с корабля!

У эльфы отпала челюсть. Такой реакции Истинного на свою клятву она не ожидала. Зека Громов был тоже поражен.

– Брателло, ты рамсы не попутал?

– Нет. Мне только фашистов на корабле не хватает. Сначала Йорик, а теперь эта…

– Кто такие фашисты? – заинтересовался академик.

– Тоже мне археолог! Лили, объясни ему.

– Но я тоже не знаю, кто такие фашисты, император, – пробормотала сбитая с толку эльфа.

– Тогда как понимать этот дурацкий жест? – вскинул вверх руку Блад.

– Древний ритуал приветствия. Обязателен во время дачи и принятия клятвы. В особо торжественных случаях дается под священным символом, – начертала пальчиком в воздухе свастику Лили.

– Ах, еще и под свастикой… – Блад напряженно думал, пытаясь свести концы с концами. – И что она обозначает?

– Солнцеворот.

– Поклонение солнцу, источнику жизни, – дополнительно пояснил академик. – Этот ритуал присущ большинству древних культур. Ты этого не знал, брателло?

– Тьфу!!! – душевно сплюнул раздосадованный на свою тупость Блад.

До него дошло. Вбитое в подкорку предубеждение против нацистских символов сыграло с ним злую шутку. Похоже, история данного измерения не знала ужасов фашизма с его человеконенавистнической идеологией, а эти действительно священные для многих народов символы и ритуалы существовали задолго до рождения Гитлера. Те же римские легионеры, скажем, когда орали «Аве император!» прикладывали руку к сердцу, а потом вскидывали ее вверх. Правда, рука у них при этом была сжата в кулак, но это уже детали. Главное другое: австрогерманский психопат с крысиной мордой просто взял в свое время эти символы и ритуалы на вооружение и скомпрометировал их в родном мире Блада на века, если не навсегда.

– Все равно при мне вот так руками не махай, – сердито буркнул Пит. – Для вас этот ритуал, может, и священный, а меня от него тошнит.

– Я постараюсь, император.

Стесси покосилась на Лили, перевела взгляд на Блада. Она была неглупа и нестыковку почуяла сразу. Дикость ситуации не могла не броситься в глаза. Император типичный человек, подданная натуральная эльфа. Лили утверждает, что это город ее далеких предков, но, по словам того же Блада, мумии в тайном городе принадлежат людям, а не эльфам. Чтото здесь не так. Концы с концами не сходились. Она сделала себе мысленную заметку разобраться с этим позже. Сейчас главное – Джим.

– Где там ваша киска? Забираем ее, и вперед.

В рубку ввалился обвешанный бластерами Фиолетовый. Два из них он держал на боевом взводе в руках.

– Сидите? – злобно прошипел штурман. – Там Серега с дочкой в плену, а вы сидите? Быстро все на выход! Я лишаю вас всех полномочий, господин Блад, и беру командование на себя. Отныне я здесь капитан!

Все замерли. На такой поворот событий никто не рассчитывал. Первым опомнился Блад.

– Как скажешь. – В экстремальной ситуации голова Пита привычно заработала как часы. С этой позиции самозваного капитана не достать, а вот на выходе из каюткомпании запросто. – Дамы, господа, не будем усложнять себе жизнь. Все на выход.

Блад окинул взглядом свою компанию и не увидел Лилиан. Она обнаружилась через мгновение сама, материализовавшись возле Фиолетового. Да… искусство эльфы отводить глаза впечатляло. Бластеры вылетели из рук штурмана, а сам он плавно стек по стенке переборки на пол, ловя ртом воздух.

– Как смеешь голос повышать на императора?! – Эльфа подняла руку для завершающего удара.

– Отставить! – рявкнул Блад. Лилиан с сожалением опустила руку. – Не видишь, он не в себе? Нола!

– Да, мой капитан.

– Можешь его побыстрому привести в порядок?

– Побыстрому не могу. Капитально от горя с катушек съехал.

– Жаль. У меня сейчас каждый человек на счету. Ладно, в таком состоянии он только помеха. Зека, разоружи его. Нола, подгоняй дроидов. Пусть наденут на него смирительную рубашку и проведут курс интенсивной терапии.

Приказание было выполнено молниеносно. Академик распихал по карманам бластеры Фиолетового, в рубку ворвались дроиды, подхватили обмякшее тело штурмана и утащили в медсанблок.

– Про Фантика не забыл? – спросила эльфа.

– Нет, конечно. Нола, доставь сюда кису, – распорядился Блад, – и чтонибудь, чтоб привести ее в порядок.

– Что с Фантиком? – всполошилась Лилиан.

– Ничего страшного. Скоро сама увидишь.

– Ну вы разбирайтесь с проводником, а я пойду людей Алонзо встречу, – решительно сказала Стесси.

– Нам только тебя потерять не хватает, – разозлился Блад. – Кто знает, что у этих придурков на уме? Что я потом Джиму скажу, если тебя там прихлопнут?

– Не прихлопнут, – отрицательно мотнула головой девица. – Они из охраны, а значит, профессиональные военные, чьи друзья только что погибли. Наверняка горят жаждой мщения. Мы дадим им возможность ее удовлетворить.

– Лады, – решился Блад. – Нола, прикрой ее. При малейшей попытке нападения пали из всех орудий.

– Будет сделано, капитан.

14

Стесси продиралась через бурелом, вызванный последней взрывной волной, спеша перехватить своих людей как можно дальше от корабля. У нее не было желания раскрывать перед этим странным капитаном свои карты, и надо было предупредить бойцов о новом статусе их хозяйки. Вбитое в подкорку чуть не с пеленок искусство двигаться бесшумно по пересеченной местности, кишащей врагами, позволило ей почуять приближение членов экипажа подбитого корабля задолго до того, как они обнаружили ее. Теперь самая трудная задача. Стесси знала, что Нола, выполняя приказ Блада, наблюдает как за ней, так и за ее людьми, готовая нанести немедленный удар в случае агрессивного поведения экипажа спасательного шлюпа, а значит, напрямую их предупредить не получится.

– Рой, Говард, пойдете со мной на переговоры, – услышала Стесси голос Грева. – Остальные в засаде.

– Будем делать захват?

– Я тебе дам захват! Чтоб ни одного выстрела не было в сторону крейсера! Постараемся полюбовно договориться.

– Правильное решение, – вышла навстречу отряду Стесси и подняла руку, давая знак всем остановиться.

Глаза адмирала радостно вспыхнули, он раскрыл рот, но сказать ничего не успел, так как девушка нетерпеливым жестом руки заставила его заткнуться.

– Господа, я не знаю, кто вы и что делаете на этой планете, но хочу предупредить сразу: корабль, к которому вы направляетесь, мирный корабль. Мирный, но хорошо вооруженный…

Грев и его команда во все глаза смотрели на распинающуюся Стесси. Они не столько слушали, сколько именно смотрели, внимательно наблюдая за едва уловимыми движениями пальцев рук девицы, которые сообщали совсем не то, что передавали ее уста.

«Внимание. За нами наблюдают с корабля. Вы меня не знаете, я вас тоже. Вы – охрана базы черных копателей, принадлежавшей Алонзо Бельдини. Попали в тяжелое положение и готовы вступить под начало капитана Блада, командующего этим судном. Подчиняйтесь ему во всем, что не противоречит моим приказам. Мое слово в любом случае последнее, но никто на корабле об этом не должен догадаться. На жизнь пассажиров и экипажа „АраБеллы“ не покушаться, а наоборот, защищать до последнего. Это мои друзья».

– …только на этих условиях капитан Блад согласен вас принять на борт, – закончила свою речь Стесси.

– От имени своих людей, – почтительно склонился перед девушкой Грев, – даю согласие, госпожа…

– Стесси. Зовите меня просто Стесси. Нола, доложи капитану, что восемнадцать человек готовы присягнуть ему на верность согласно кодекса наемников.

– Да слышала я, слышала, бегом на корабль. Мне сейчас не до вас. – Нола на мгновение проявилась в воздухе и исчезла.

– Опять у них там не все слава богу! – разозлилась Стесси, развернулась и горной козочкой запрыгала через бурелом в обратном направлении.

Ее команда рванула вслед за ней.

Ноле действительно сейчас было не до Стесси и ее людей, готовых пополнить экипаж «АраБеллы». Она составляла объемную карту, плансхему тайного города на основе данных коммуникаторов Блада и Зеки Громова, честно зафиксировавших их поход по подземным галереям, одновременно пытаясь привязать их к наземным конструкциям, которые обнажил взрыв корабля. А пока она это делала, Лилиан выдавала перлы изумительной красоты на чистейшем русском языке, пользуясь тем, что ее никто, кроме Блада, не понимает. Когда она увидела, в каком состоянии дроиды принесли в рубку управления ее любимчика, эльфа пришла в неистовство, и ей стало глубоко плевать на то, что перед ней сам Истинный. Довести ее кису до такого состояния! Лилиан была готова Блада растерзать! И, надо сказать, было за что.

– …дрит твою в качель! На чем ты его держал, придурок? – выдала она наконец относительно интеллигентную фразу, немножечко спустя пары.

– На хлорке со сметаной, – мрачно буркнул Блад.

– И как он в таком состоянии нас по подземельям поведет?

– Легко. Зека, – перешел на интерлингву капитан, – в твоей фляжке чтонибудь еще осталось?

– Не больше пяти капель, – испугался академик.

– Не делай из чифира культа. – Блад отнял у него фляжку, отвинтил крышку и поднес горлышко к носу жаждущего облобызать его котенка.

По каюткомпании поплыли характерные ароматы, которые трудно было не узнать.

– Валерьянка? – всполошилась эльфа. – Император, не вздумай!!!

Поздно. По телу Фантика прошла волна. Он оглушительно чихнул, взметнулся вверх и начал нарезать круги по потолку, стремительно увеличиваясь в размерах.

– МЯААУУУ…

На пол рухнул уже не котенок, а здоровенный черный кот размером минимум с пантеру, еще раз сладострастно мяукнул и распластался черным мохнатым ковриком на полу, глядя на всех присутствующих шальными, но жутко счастливыми глазами.

– Да что ж ты с моей кисой делаешь? – чуть не плача завопила эльфа. – С хлорки на валерьянку пересадил. Он же теперь с нее не слезет! А уж отходняк потом такой будет, что проводник из него…

– Не проведет нас куда надо, шкуру спущу, – жестко сказал Блад. – А эту гадость он больше не получит. Нола, уничтожь все запасы валерьянки на корабле.

– Брателло, зачем хороших пацанов обижаешь? – расстроился академик.

– Так надо, корефан. А ты, Лили, лучше посмотри сюда, – кивнул капитан на составленную Нолой схему. – Думай, как внутрь будем проникать.

Лилиан удрученно вздохнула, окинула взглядом схему.

– Проще всего было бы по воздуховодам, но сейчас весь город открыт как на ладони, и нас сразу засекут. Лучше подобраться снизу. Здесь нарисовано не все. Если этот город строили по той же схеме, что и на Цикаде, то вот тут, – ткнула она пальцем чуть в стороне от общей схемы, – должен быть водозабор, а вот тут, ниже по течению, – еще один тычок пальцем в другую часть схемы, – выход сточных вод в подземную реку. Отходы жизнедеятельности уносятся рекой за сотни километров от города, не нарушая его маскировки. Наши предки были помешаны на безопасности и все время от чегото или когото прятались.

– Верно, мои датчики показывают, что здесь есть проток, – удивилась Нола, накладывая изображение русла подземной реки на объемную карту тайного города.

– Где он ближе всего к поверхности? – азартно подался вперед Блад.

– Вы не поверите, капитан, прямо под нами, – отрапортовала Нола. – Тридцать два метра грунта, девятнадцать скальных пород.

– Наши скафандры сойдут за водолазные?

– Вполне, – кивнула Нола.

– Значит, река донесет нас под землей прямо до водозабора, – сообразил Блад.

– Не, – мотнула головой Нола, – до стока. Мы находимся между водозабором и выходом сточных вод.

– Значит, пойдем по калоотстойникам, – решительно сказал Блад. – Лили, ты схему их коммуникаций по Цикаде помнишь?

– Они могут в деталях по привязке к местности отличаться, – покачала головой эльфа, – но это не важно. Дальше нас к цели выведет Фантик. Он на Цикаде по таким же лабиринтам долго шуршал. К тому же у него врожденный талант проводника. Из любого лабиринта выход найдет. Правда, как он это сделает в таком состоянии, я даже не знаю. Плюс где для него подходящий скафандр найти? Моя киска не амфибия.

– Дроиды уже клепают, – успокоила ее Нола, – и через две минуты будут готовы приступить к бурению. Боевые лазеры поставлены на минимальный режим и в данный момент перемещаются под дюзы корабля. Вибраций при таком методе бурения практически не будет, и в тайном городе их засечь не должны.

– Нола, ты просто золото, – восхитился Блад.

– А я еще и крестиком вышивать могу, – зарделась гнома, смущенно шаркнув ножкой.

В рубку управления вошла Стесси. За ее спиной нарисовался могучий двухметровый гигант с пепельносерыми волосами.

– Принимай пополнение, капитан. Это сержант Грев и с ним еще семнадцать человек. Готовы принести тебе временную присягу согласно кодексу наемника до полного разгрома общего врага.

– Это хорошо. Это очень хорошо. Среди вас раненые есть? – спросил Блад.

– Нет, – прогудел Грев. По дороге он успел сдернуть с себя и выкинуть адмиральский китель, чтобы скрыть свой настоящий чин. – Наш шлюп подбили, и он дополнительно пострадал при экстренной посадке, но бойцов не задело.

– Отлично. Нола! Обеспечить всех скафандрами.

– Дроиды их уже готовят, – сообщила гнома.

– Ловишь на лету. Ну что ж, господа, начнем процедуру знакомства и принесения присяги. Затягивать ее не будем, так как времени у нас в обрез. Пассажиры и часть членов моей команды попали в плен к какомуто психу, окопавшемуся на этой базе. У нас в запасе есть девять с половиной часов, чтобы вытащить их из ловушки. Если нам это не удастся, Нола подорвет к чертовой матери этот корабль вместе с тайным городом и нами. Нола, ты слышала мой приказ?

– Да, мой капитан. Какая форма суицида вас больше устраивает?

– Если в течение девяти с половиной часов ты не получишь от меня отмены приказа, включишь скачковые двигатели, не выходя в космос, и разберешь эту проклятую планету на атомы. Запомни твердо. Этот приказ, кроме меня, может отменить только один человек – Алиса. Но для этого она должна оказаться в полной безопасности на борту судна.

– Будет сделано, – кивнула Нола и не удержалась от комментария: – Гиви не раз мне говорил, что кораблем командует слегка отмороженный капитан. Он ошибался. Кораблем командует полный отморозок!

Судя по офигевшим физиономиям только что вновь сколоченной команды Блада, с ней были согласны все. А еще эта новая команда поняла, что жить ей осталось менее десяти часов, если, конечно, они вовремя не сумеют спасти друзей этого психа…

15

Бурный поток чуть не пронес их мимо выхода сточных канализационных вод тайного города. К счастью, Зека успел метнуть «кошку», которая зацепилась за борт канализационной трубы, и связанный общим линем спасательный отряд затрепыхался в бурунах, пытающихся утащить всех еще глубже под землю. Первым в трубу забрался Зека Громов, активировал блок аварийного освещения, выудив его из одного из многочисленных карманов своего скафандра, и только после этого начал, словно леску перемета, на крючках которого трепыхалась рыба, вытягивать из воды скользкий линь с привязанными к нему членами спасательного отряда и четырьмя запасными скафандрами для пленников. Зависший над ним шарик размером с мячик для пингпонга освещал эту операцию мертвенным зеленоватым светом.

Как только все выбрались из воды, эльфа выскользнула из своего скафандра и кинулась к коту, который катался по полу, пытаясь лапами сорвать с головы шлем.

– Спокойно, Фантик, сейчас я тебе помогу.

– Заставь его вести себя потише, – приказал Блад, вылезая из своего скафандра. – Он нас здесь всех спалит.

Шлем слетел с головы киски, с грохотом прокатился по сливной трубе и без всплеска нырнул в воду.

– Не дашь еще разок нюхнуть, обязательно спалю, – мяукнул Фантик на интерлингве.

– Так он у тебя говорящий? – опешил капитан.

– Конечно, – удивилась эльфа. – Это же кот Баюн. Говорит на всех языках Галактики.

– И кто его научил? – спросила Стесси, ставя на боевой взвод бластеры. Сморщившаяся оболочка скафандра лежала рядом с ней.

– Никто, – сердито буркнула Лилиан, окинув недобрым взглядом свою недавнюю противницу по боям без правил. – Ему достаточно оказаться рядом с любым разумным во Вселенной, и он автоматически усваивает его язык.

– Ух ты! – Глаза академика загорелись. – А читать на древних языках он умеет?

– Отставить пустой треп! – отрывисто сказал капитан. – Советую не забывать, зачем мы здесь. – Блад окинул взглядом огромную трубу метров пяти в диаметре. – Лили, ты уверена, что это канализационный сток?

– А что же еще?

– Тогда почему здесь так чисто?

– Действительно странно. Но… вообщето здесь уже давно гадить некому, а если во время полноводья вода выходила из подземного русла и затапливала трубу… да и метрил, насколько мне известно, не входит в соединение с органикой и вообще отталкивает от себя практически все инородные атомы и молекулы.

– Ясно. – Блад выудил из водонепроницаемой сумки свою шляпу, без которой в последнее время чувствовал себя чуть ли не голым, напялил ее на голову, обнажил шпагу. – Запускай своего Фантика вперед. Проверим, чего он стоит в качестве проводника. Кстати, как он дорогу чует?

– Нутром, – сердито буркнула эльфа. – Фантик, пошли.

Спасательный отряд двинулся вперед. Порядок шествия сформировался сам собой. Возглавляла процессию эльфа с Фантиком, за ними шел хмурый капитан с академиком, замыкала шествие Стесси со своими головорезами. Каждый шаг по огромной метриловой трубе сливной канализации приближал их к тайному городу. О том, что он уже над ними, Блад понял, когда они добрались до первой развилки. Фантик возле нее затормозил, сел на хвост и задумался.

– Ну чего расселся? – сердито шикнул на него Блад. – Давай, что там тебе говорит твое нутро? Куда нам – направо или налево?

– Пойдет направо – песнь заводит, налево – сказки говорит, – задумчиво мяукнул Фантик. – Не, мое нутро пока молчит. Его смазать надо. – Кот поднялся, подошел к академику и начал тереться об его комбинезон. – Ну доставай, я знаааю, у тебя еще есть.

– Что есть? – опешил академик.

– Доза. В левом кармане. Ну капельку, брателло, тебе жалко, что ль?

Оказывается, у Зеки была еще одна фляжка с валерьянкой, о которой Блад не знал.

– Что ж ты, братаном назвался, а своих палишь? – расстроился академик, вытаскивая фляжку.

Фантик вывалил изо рта розовый язык, на который Зека капнул четко отмеренную дозу. Кот жадно ее всосал, сладострастно облизнулся и рванул по коридору направо. Все помчались за ним, стараясь не отстать.

– Ты хоть знаешь, куда он нас ведет? – спросил Блад эльфу.

– Полагаю, к ближайшему технологическому люку, через который мы попадем во внутренние помещения.

Однако далеко они не ушли. Наглый котяра опять сел на хвост возле очередной развилки и, не утруждая себя закатыванием очередного концерта, вывалил наружу язык, глядя умильными глазами на «брателло». В другой ситуации Блад над этим просто бы поржал, но сейчас конкретно взбесился. Стремительный бросок, и язык хвостатого шантажиста оказался в кулаке капитана. Левая рука Блада держала его мертвой хваткой, а правая поднимала шпагу, готовясь нанести удар.

– Отпусти его, – заверещала эльфа, – сам ему хлорку скармливал, а он теперь виноват?

– Еще раз мяукнешь не по делу, мяукать больше будет нечем, – даже не повернув головы в сторону Лилиан, прошипел Блад. – Ты меня понял?

Вид разъяренного капитана, похоже, киску испугал и слегка отрезвил. Фантик отчаянно заморгал глазами в знак согласия и даже попытался кивнуть, но зажатый в кулаке капитана язык не позволил ему это сделать. Лишь острый клык испуганного Баюна при этом слегка чиркнул Блада по запястью. Из пореза выступила кровь, но разгоряченный капитан на такую мелочь даже не обратил внимания.

– Веди, – приказал капитан, отпуская Фантика, и тот рванул вперед опять по правому проходу.

На этот раз он работал конкретно, без дураков, так что им даже до очередной развилки не пришлось бежать.

– Здесь, – задрал голову вверх кот, – но открывайте сами. Я свои когти об метрил тупить не нанимался.

В боковой стене трубы виднелся едва заметный контур люка на высоте полутора метров от пола.

– Разберемся.

Блад нажал на кнопку включения бластера на рукояти, заставил шпагу светиться, как джедайский меч, и уверенными движениями вспорол люк, ведя огненное лезвие точно по контуру. Люк рухнул внутрь трубы.

– А как же скрытное проникновение? – простонала Стесси.

– Город еще ведет бой, – отмахнулся Блад, – и вряд ли на сигнал одного датчика сливной канализации обратит внимание. И еще неизвестно, есть такой сигнал или нет.

Блад закинул шпагу в ножны, схватился за края люка, но Стесси опять остановила его.

– Я все понимаю, капитан, но пусть лучше профессиональные военные пойдут вперед, – решительно сказала она. – Вы, конечно, император, и я вас очень уважаю, но вы действуете слишком прямолинейно, а я своего Джима хочу вытащить оттуда живым.

На скулах Грева при этих словах заиграли желваки, и он отвернулся, пытаясь скрыть эмоции.

– Ладно, убедила.

Блад отступил, и в люк один за другим начали запрыгивать пираты Стесси. Последней туда залезла эльфа со своим поджавшим хвост котом. Фантик жался к ее ногам, стараясь держаться как можно дальше от отмороженного капитана. Блад осмотрелся. Они оказались в просторном помещении среди нагромождений непонятных механизмов. Пираты Стесси действительно работали профессионально. Бесшумно рассыпавшись по помещению, они быстро просканировали его и отпальцевали Греву, что посторонних нет. Временно разжалованный в сержанты адмирал указал на единственный, кроме вырезанного Бладом люка, выход из помещения. Это была уже хорошо знакомая Бладу метриловая дверь. К ней тут же подскочил Рой, извлек из кармана какойто прибор, провел им вдоль тонкой жилки контура двери и разочарованно покачал головой. Показания прибора его явно не удовлетворили.

Блад решительно отодвинул его в сторону и вновь взялся за шпагу. На этот раз он действовал более осторожно, жестом пригласив академика для подстраховки. Тот его понял правильно, и вырубленный из стены створ выпал не на пол, а прямо на ногу шестирукого гиганта. Дверь оказалась так тяжела, что руки академика ее просто не удержали. К нему тут же ринулись на помощь люди Стесси, перехватили падающую с ноги академика дверь и осторожно приставили ее к стене. И все произошло бы в абсолютной тишине, если бы не авторитетный археолог.

– Брателло, твою мать! – запрыгал Зека Громов на одной ноге. – Осторожней надо. Это же метрил! Из стабильных трансурановых! Он в три раза тяжелее золота!

– Благодарю за информацию, академик, – яростно прошипел Блад, – но не могли бы вы продолжить лекцию на полтона ниже.

Как ни странно, на поднятый академиком шум обитатели тайного города не отреагировали. Это вселяло надежду, что появление в нем посторонних пока оставалось незамеченным. Грев ткнул пальцем в Роя и Говарда, кивнул на вскрытый черный проем. Пираты взяли бластеры на изготовку, готовясь к броску. Грев начал пальцами вести отсчет, но Блад перекрыл им дорогу, весьма характерным жестом сообщив, что они не правы – сунул под нос каждому кулак. Рой с Говардом растерянно посмотрели на Грева, но тот лишь пожал плечами, давая знать, что шеф в данном случае не он.

– В чем дело, капитан? – сердито прошипела Стесси.

– В том, что если и дальше будем переть напролом…

– Кто бы говорил, – фыркнула Стесси.

– …то нас сразу засекут, – закончил фразу Блад. – Лили, если я правильно понял, это техническое помещение, а дальше начинаются коридоры, ведущие в жилые отсеки и прочие присутственные места?

– Да. Компьютерное моделирование развалин на Цикаде говорит, что это так. Эти города очень похожи.

– Как только мы выйдем в коридор, начнет срабатывать автоматика, – задумчиво сказал Блад. – Датчики движения будут включать свет на пути нашего следования, информация о появлении посторонних тут же поступит на центральный компьютер, и сюда либо рванет толпа конструктов, либо нас просто пришибут силовым полем. Батарея прибора индивидуальной защиты Зеки разрядилась, и противопоставить нам будет нечего. Так что и сами сгинем и пленников не спасем.

– И что же делать? – заволновалась Стесси.

– Не мешать, – жестко сказал Блад, извлекая из кармана золотой браслет с сиреневым кристаллом, – и ждать моей команды.

Блад нацепил на руку браслет, невольно запачкав его своей кровью. Клыки у Фантика были острые, и рана до сих пор кровоточила. Одна из капель попала на сиреневый кристалл, и он сразу замерцал в такт биения его сердца. Да так ярко, что всем опять пришлось прикрыть глаза.

– Истинный… – замотала головой эльфа. – Он действительно Истинный. Это чтото невообразимое. Неужели древние схоласты были правы? Истинный не эльф, а человек… С ума можно сойти!

Стесси обладала очень тонким слухом, и бормотание ошеломленной эльфы не прошло мимо ее ушей. Девушка сделала себе еще одну галочку в уме: «Если выберусь отсюда живой, первым делом эту остроухую гденибудь к стеночке прижму и все из нее выбью!» – решила она. Стесси перевела взгляд с эльфы на капитана. Блад стоял, прикрыв глаза, и она сразу поняла, что он погрузился в транс. Азы древнего боевого искусства, которым Стесси владела в совершенстве, в подготовительной стадии требовали многочасовой медитации, и она прекрасно знала все признаки вхождения в это состояние. Стесси не ошиблась. Блад действительно медитировал, хотя никогда раньше этого не делал, и давалось ему это очень легко. Много времени на вхождение в транс не потребовалось. Сиреневый кристалл в такт биения его сердца мерцал все медленней и медленней, а капитан все глубже и глубже входил в информационные системы тайного города… Нет, не тайного города, Лилиан ошибалась, не тайного города, а секретной научной базы, сотрудники которой работают над какимто проектом «Тритонголовастик»! И метриловая труба, по которой спасательная группа проникла на базу, не имеет никакого отношения к канализации. Потомуто там и нет следов отходов жизнедеятельности. По ней испытуемые объекты выпускались в русло подземного потока, а оттуда их выносило в открытый океан.

Перед мысленным взором Блада возникла объемная схема базы, в одной из секций которой вповалку лежали бесчувственные тела пассажиров и членов экипажа его команды. Все были живы, но без сознания. Так, а где этот долбаный главком по имени (информация лилась в мозг Блада широким потоком)… Станиц?

Станиц обнаружился в координационном центре. Над ним хлопотали конструкты, вкалывая главкому тонизирующие препараты, ускоряющие процедуру выхода из анабиоза. Похоже, к этому их принудило нападение сонарианцев. Сам главком, тридцатипятилетний вояка с фанатичными, полубезумными глазами навыкате наблюдал за продолжающимся в космосе сражением. Он сидел в кресле главы координационного совета, чей прах находился прямо под ним, отстукивая пальцами команды по кнопкам управления на подлокотниках кресла, изредка кидал злорадные взгляды на безмолвные мумии, которые попрежнему сидели за круглым столом, и разражался при этом безумным хохотом. На голове его серебрился метриловый обруч с сиреневым кристаллом в центре диадемы, принадлежавший когдато начальнику базы.

Блад понял, что времени терять нельзя. Судя по голограмме над огромной сферой в центре стола, сонарианские корабли медленно, но верно проигрывали бой, и, когда все закончится, этот маньяк возьмется за пленников. Капитан еще раз быстро просканировал базу. В анабиозных камерах живых разумных не наблюдалось. Похоже, этот псих единственный, кто уцелел на базе после разыгравшейся когдато здесь трагедии. Так, а это что? Корабль? Чемто напоминает «АраБеллу», но габаритами как минимум в два раза меньше. Ладно, с этим потом разберемся. Что там у нас с охраной? Около помещения с пленниками дежурят восемь конструктов, восемнадцать заняты наведением огненных шаров на сонарианские корабли, пятьдесят девять – расконсервацией очередной партии дисколетов – безинерционных беспилотников на антигравах, и шесть крутятся возле главкома.

Блад мысленно прикинул маршрут до помещения, где содержались пленники. Здесь все просто. Капитан начал разблокировать все двери и отключать датчики слежения на пути к камере с узниками. Операция прошла успешно. Наполеон местного разлива вмешательства в охранные системы не заметил. Отлично. Блад ободрился. Раз ему удалось справиться с сигнализацией, то теперь не было смысла возвращаться на корабль тем же путем, каким пришли. Подземная река долго будет нести до океана. Есть путь короче. Через энергоблок, затем складские помещения, затем сектор «С», после которого группа окажется в шестиугольном подобии прихожей. Это позволит незаметно обогнуть центр управления, где засел маньяк, и потихому свалить отсюда к чертовой матери. Блад разблокировал все двери и датчики слежения по маршруту отхода. Его так и подмывало заблокировать заодно все остальное, включая конструктов и НЛО, но он прекрасно понимал, что проник на самый низший уровень допуска и полностью перехватить управление ему пока не по силам. С сожалением вздохнув, Блад вышел из транса.

– Всем активировать свои коммуникаторы, – тихо сказал он. – Принимайте данные. – Мыслеобраз, ретранслированный через перстень капитана, высветил объемную голограмму схемы базы. – Теперь месторасположение всех объектов через мой коммуникатор с базы данных города будет транслироваться напрямую к вам в реальном режиме времени. Обратите внимание: синяя линия на схеме указывает безопасный маршрут к пленникам, а также путь отхода. Сигнализацию вдоль всей этой трассы я отключил.

Лилиан при этих словах восторженно ухнула и с благоговением посмотрела на Блада. Вся ее злость на императора мгновенно улетучилась. Стесси тоже уважительно посмотрела на избранника Алисы. Капитан начал реабилитировать себя в ее глазах.

– Пленники сейчас находятся под наркозом в местной кутузке, которая расположена неподалеку от кунсткамеры, и отмечены на схеме зелеными точками, – продолжил Блад, не замечая этих взглядов. Он целиком был сосредоточен на деле, а потому собран, подтянут и на мелочи не отвлекался. – Все конструкты базы обозначены красными точками. Как видите, около лаборатории их восемь штук. Базой командует какойто главком Станиц. Он либо патологический садист, либо маньяк, либо просто съехавший от одиночества с нарезки человек, еще до конца не вышедший из анабиоза, а потому очень опасен. Я не медик, но, помоему, все признаки безумия налицо. Этот главком отмечен на схеме желтой точкой. В данный момент находится в центре управления. Время поджимает, а потому вот до этого места, – указал Блад нужную точку на схеме, – передвигаемся бегом и за пару поворотов до кутузки даем по тормозам. Бежим, желательно не топая. Это, уважаемый академик, в первую очередь относится к вам. – Зека энергично закивал головой в знак согласия. – Затем вступает в действие команда Грева. Сержант, ваши люди смогут бесшумно снять охрану возле камеры с пленниками?

– Людей – да. Обычных дроидов тоже, а вот с конструктами древних рас дела иметь не приходилось, – честно признался Грев.

– Ну что ж, будем надеяться, что они не успеют подать сигнал тревоги. Зека, запусти в коридор свой фонарик.

Академик приказал световому шарику нырнуть в черный провал двери, и серебристые стены коридора замерцали, отражая призрачный зеленоватый свет, испускаемый «фонариком» Зеки. Собственный свет базы при его появлении в коридоре не загорелся, что говорило о том, что ее датчики постороннюю иллюминацию не заметили.

– За мной! – распорядился Блад, первым нырнул в полутемный коридор и возглавил гонку, во весь дух помчавшись туда, где держали пленников.

Пять минут бешеной гонки по запутанным лабиринтам базы привел их к заранее намеченной точке. Блад дал знак остановиться и вновь высветил голограмму. Картина на ней за это время слегка изменилась. То ли Зека на бегу слишком громко топал, то ли все же сработал какойто датчик на пути их следования, но два конструкта отделились от группы охраны пленников и шли им навстречу. Грев тут же отпальцевал своим бойцам соответствующие команды, и они вжались в стену коридора. Далее ситуация развивалась стремительно. Вышедшие изза поворота конструкты рухнули на пол, срезанные лучами бластеров. Да, ребята знали свое дело. Пираты вихрем проскочили последний коридор, и возле камеры закипела битва. Ни один конструкт в ней не уцелел, но одного бойца все же слегка задели. Молодой парнишка лет двадцати зажимал простреленный бок рукой, корчась от боли.

«Несанкционированное проникновение на базу! Охрана взятых в плен объектов уничтожена. Жду ваших указаний, господин главком».

«Немедленно обнаружить диверсантов и уничтожить всех! Если потребуется, вместе с пленниками!»

Блад понял, что если не предпримет чтонибудь экстравагантное, то их просто раздавят силовым полем базы, как котят. Сразу раздавят, как только поймут, где они находятся.

– Нас обнаружили! – Блад вышиб ногой дверь камеры.

– Джим! – кинулась Стесси к юнге, поперек тела которого лежал гном.

– Уймись, девчонка! Не теряй голову! – рявкнул на нее Блад, подскочил к Алисе, осторожно разжал плотно сжатые пальчики и извлек из ее кулачка мыслефон. Он начал догадываться о назначении этого кристалла и понимал, что это их шанс выкрутиться из паршивой ситуации без потерь. – Грев, ты военный и наиболее старший здесь по званию, исключая меня. Бери командование на себя. Раненого и пленных на руки. Отход по заранее намеченному маршруту. Конструктов там не будет. Об этом позабочусь я. Как только окажетесь на «АраБелле», приводите Алису в чувство и при любом подозрительном шевелении со стороны базы заставьте ее отдать приказ Ноле, чтобы выставила защиту на полный максимум и валила с этой планеты на хрен!

– А вы, капитан? – нахмурился Грев.

– А я постараюсь свернуть шею местному начальству и перехватить управление базой. Пока ею командует этот психопат, «АраБелле» будет трудно взлететь.

– Есть, капитан!

Пираты подхватили раненого и пленников на руки, выстроились в боевой порядок, ощетинившись бластерами, и рванулись обходными путями к выходу. Стесси, лично помогавшая тащить своего Джима, кинула на прощанье Бладу такой взгляд, что он бы обязательно смутился и, возможно, даже покраснел, но сейчас капитану было не до того.

– А вы чего тут забыли? – рыкнул Пит на эльфу с Фантиком и академика. – Бегом за остальными!

– Я одного тебя здесь не оставлю, император! – сердито мотнула головой Лилиан, теребя загривок своего огромного кота.

– Так не по понятиям, брателло! – обиженно прогудел Зека Громов.

И тут Пит увидел, что наперерез зеленым точкам голограммы, изображавшим беглецов, движутся сразу два отряда конструктов. Возможно, они их еще и не обнаружили, все датчики слежения в этой зоне он лично заблокировал, но, если конструкты на них просто случайно наткнутся в процессе поиска…

– Ладно. Черт с вами! Сейчас не до споров.

Да, надо спешить, пока беглецов не расплющили силовым полем, а потому Блад крепко сжал в кулаке мыслефон Алисы, готовясь войти в транс.

– Император, – сдернула с себя кулон Лили, сообразив, что он задумал. – Возьми и это. Думаю, должно помочь.

– Мои феньки тоже забирай, – прогудел Зека Громов, извлекая из кармана еще пять штук точно таких же кулонов. – Не зря же я их со жмуриков снимал.

– О господи! – Не успел Блад и глазом моргнуть, как на его шее уже болталось шесть кулонов с сиреневыми кристаллами в метриловой оправе. – Так, все замолкли и мне не мешать!

Пит снова начал входить в транс.

«…Что значит, не можете обнаружить? Найти и немедленно уничтожить мерзавцев!»

«Кого ты посмел назвать мерзавцем, предатель? Своего правителя, прибывшего на базу с вашим куратором для инспекции? За это преступление повинен смерти!!!» – мысленно взревел Блад. И этот рев, многократно усиленный кристаллами самых различных форм и размеров, придал его словам такой вес, что Станиц от неожиданности впал в панику.

«Всем конструктам немедленно стянуться к центру управления!  – завопил он. – Код ноль два! Непосредственная угроза жизни вашему главкому!».

Красные точки на голограмме резко сменили направление движения и помчались в сторону центра управления. Блад облегченно вздохнул. Путь беглецам на волю был свободен.

– Получилось.

– Что ты ему сказал? – трепетно спросила эльфа.

– Да ничего особенного. Вежливо попросил вести себя прилично, а он ни с того ни с сего наложил в штаны. Конструктами зачемто обложился.

– Если так же вежливо, как Фантика просил, – невольно улыбнулась Лилиан, – то я ему не завидую. Какие наши дальнейшие действия, император?

– Выжидаем. Сейчас наши должны пройти самый опасный участок. Надеюсь, у Грева хватит ума перейти на шаг и прокрасться незаметно.

Зеленые точки на голограмме приближались к сектору «С», который вплотную граничил с центром управления, охраняемый усиленными нарядами конструктов. Похоже, они набились там как сельди в бочку, обложив своего главкома со всех сторон. Грев оправдал его ожидания. Он тоже видел все перемещения противника на голограмме своего коммуникатора и сумел деликатно обогнуть опасную зону и, оказавшись в туннеле, ведущем на поверхность, вновь резко нарастил обороты.

– Через пару минут они выйдут на поверхность, через десять, если поднажмут, доберутся до «АраБеллы». Пора тут начинать погром, чтоб этот придурок не помешал их взлету. Зря ты здесь осталась, девочка, – грустно вздохнул Блад. Окинул принцессу задумчивым взглядом и, не удержавшись, ласково провел по волосам. Рука задержалась на щеке Лилиан, от чего она затрепетала. – Хотя, может быть, еще и успеешь. – Капитан внезапно подхватил девушку за талию, усадил верхом на кота и грозно рявкнул: – Фантик, пулей на корабль! Маршрут, надеюсь, помнишь.

– Император, нет!!!

Лилиан попыталась спрыгнуть с Баюна, но тот так взбрыкнул задом, что девчонку кинуло на его загривок и она невольно вцепилась в густую шерсть.

– Потеряешь хозяйку – с того света за тобой вернусь и лично кастрирую! – дал последнюю вводную Блад.

Вдохновленный таким напутствием Фантик действительно пулей сорвался с места, и через долю секунды только хвост мелькнул за поворотом коридора. Мелькнул и исчез.

– Хорошо бежит, – одобрительно цокнул языком Блад.

– А мы когда побежим? – полюбопытствовал академик.

– А мы, брателло, не побежим. Мы пойдем. В бой пойдем. Пришла пора исправлять свои ошибки. Ты нас в эту кашу втравил, а я, как последний лох, на твой научный бред повелся, – хмыкнул капитан, наблюдая по голограмме за продвижением Фантика с эльфой по лабиринтам базы. Кот не подкачал. Шел точно по следам беглецов, ориентируясь, скорее всего, по запаху. – Так что можешь рвать на себе тельняшку и начинать петь: «Это есть наш последний и решительный бой».

– Тельняшки у меня нет, – почесал затылок Зека. – Честно говоря, я даже не знаю, что это такое. Но рвануть можно. Пара килограмм динитрохренуола у меня всегда с собой есть.

– Зачем?

– Ну я же археолог. Гору там какуюнибудь разворотить, лишний грунт направленным взрывом снять.

– Ни хрена себе! Оригинальные, однако, у тебя методы раскопок. А ты знаешь, это очень кстати, – загорелся Блад. – Если я не смогу уболтать этого идиота, твои технологические новинки в области археологии могут стать весомым аргументом в наших переговорах. Значит, так, брателло, я тут, копаясь в файлах базы, – ткнул пальцем Блад в браслет с сиреневым кристаллом, – установил, что живность в кунсткамере не заспиртована. Она находится в спецбиорастворе. И, если ее оттуда извлечь, станет живее всех живых, так как этот раствор является какимто диким аналогом стандартного варианта анабиоза.

– Так это что, мой дедушка еще живой? – подпрыгнул академик.

– Какой дедушка?

– Ну тот, лохматый, на меня похожий.

– Пока живой. Короче, так, кидай в эту кунсткамеру свою гранату…

– Зачем?

– Чтобы ожившие зверушки конструктов на себя оттянули. Короче: швыряешь гранату и со всех ног дуешь на корабль.

– А ты?

– А я займусь придурком, который гордо именует себя главкомом.

Блад посмотрел на голограмму. Быстроногий Фантик уже миновал опасную зону и мчался со всех лап по туннелю, стремительно приближаясь к выходу. Пока все шло удачно, но были и настораживающие факторы. Пит уже так освоился с браслетом, что ему легко было наблюдать за действиями Станица, не входя в транс, одновременно анализируя все, что происходило вокруг него самого. Главком суетливо набирал какието коды на подлокотнике своего кресла, а часть конструктов начала рассасываться, занимая круговую оборону по внешнему контуру периметра центра управления. Это усложняло задачу Зеки, и Блад снова начал входить в ментальный контакт с хозяином базы… Хозяином? Как бы не так!

Браслет опять замерцал в такт биения его сердца, и база данных начала открываться, выкладывая подноготную «главкома».

«Ну что, фельдфебель, ты готов к встрече с истинным Верховным главнокомандующим? Я иду. Код нольноль. Андрогенар, подготовь все необходимое для идентификации Истинного в секторе „А“».

«Это самозванец!  – завопил главком. – Всех конструктов внутрь!»

Красные точки на голограмме метнулись вновь назад.

«Все помещения базы, кроме центра управления, немедленно накрыть катком!» – рявкнул фельдфебель.

Блад затаил дыхание. Ну теперь пан или пропал. Если он ошибся, то сейчас их с Зекой раздавит силовое поле, а если нет…

«Приказ отменяю,  – проскрежетал в голове Блада механический голос, – объект дал код доступа Истинного на истинном языке. Согласно протоколу ноль один я обязан произвести полную проверку».

Капитан перевел дух. Последние слова он произнес чисто по наитию, но именно они сработали.

«Идиоты механические! Он просто взломал базу!» – начал впадать в истерику фельдфебель.

«Связать предателя!» – приказал Блад, неспешным шагом направляясь к центру управления.

«Пока вы не прошли идентификацию, ваши приказы силы не имеют».

Капитан покинул зону заблокированных им лично датчиков, и перед ним тут же появилась голограмма воина, совсем недавно встречавшего их возле скал. Это был Андрогенар, который, собственно, и был базой. Вернее, ее виртуальной программной голографической оболочкой, общавшейся с обитателями базы ментально через сиреневые кристаллы мыслефонов, не прибегая к созданию акустических волн. Да, до уровня знаний древней Эпсании их далеким потомкам было очень далеко.

Как это ни было противно, Блад преодолел себя, щелкнул каблуками и вскинул руку в древнем приветствии, одновременно заставив замерцать все сиреневые кристаллы в такт своему сердцу. И они замерцали так ярко, что щелкнувший в ответ каблуками Андрогенар без колебаний повторил его жест.

«Идентификация произведена. Приказывай, Верховный!»

«Ааа!!!  – взвыл фельдфебель и вызверился на Блада, которого тоже теперь видел мысленным взором. Сиреневый кристалл в его обруче бешено замерцал в такт биений сердца бывшего главкома, лицо исказила безумная гримаса. – Думаешь, это все? Пришел, тряхнул амулетами и можешь здесь командовать? Я ни в Истинного, ни в капитана Блада не верю! А уж тем более в Истинного, который именует себя капитаном Бладом. Ты знаешь, кому бросил вызов, самозванец? Скоро узнаешь. Даже если сможешь вырваться отсюда, тебе все равно конец. Ты – покойник. Эта база – мусор. Когда я доберусь до Альфа1, уничтожу и тебя, и всех, кто тебе дорог! Хотя не думаю, что мне придется сильно утруждаться. Вы сдохнете все здесь. Все до одного!» – Станиц с размаху ударил по какойто кнопке на подлокотнике.

Кресло рухнуло вниз, в разверзшийся под ним пол. Потайной люк захлопнулся, и в помещении остались одни конструкты.

– Твою мать! – зарычал Блад, обнажил шпагу и рванул что есть духу в сторону центра управления. – Немедленно арестовать предателя!

«Прошу прощения, Верховный, но у него статус Неприкасаемого и любой вид насилия к нему не применим!»

– Тьфу! – на бегу сплюнул Блад. – Глубоко в систему влез придурок. И главное, статус себе выбрал в тему. С индийскими кастами товарищ явно не знаком.

Он уже понял, в чем дело. Полученная с базы данных информация гласила, что Станиц когдато был фельдфебелем из младшего командного состава. Отвечал за программное обеспечение систем безопасности этой древней базы, которой было более ста тысяч земных лет, а если быть более точным, то 108 372 года. Что на ней произошло в те далекие времена, Блад выяснить не успел, но ясно, что съехавший с катушек фельдфебель, используя свои профессиональные навыки, прежде чем залечь в анабиоз, присвоил себе неограниченные полномочия. Он и главком, он и начальник базы, он и Неприкасаемый, вот только с Истинным немного оплошал. Не смог без артефактов, что были сейчас у Блада, до конца взломать программу базы. Рылом не вышел. Уровень допуска подкачал.

Капитан ворвался в центр управления.

– Куда он направился?

«В центр аварийной эвакуации,  – сообщил Андрогенар. – В данный момент он покидает базу на спасательном шлюпе».

– Черт! Что это за Альфа1?

«Центральная база, координирующая работу остальных научноисследовательских центров».

– Скинь на мой коммуникатор ее галактические координаты.

«Приказ выполнен, Верховный».

– А что он имел в виду, говоря, что мы здесь сдохнем?

«Режим самоуничтожения, который он только что запустил. До взрыва планеты осталось восемь минут».

– Что?!! Планеты? – ахнул Пит.

«Да. Неприкасаемый внес изменения в программу самоуничтожения базы. Внесенные в программу изменения подразумевают вместе с базой и уничтожение всей планеты».

– Немедленно остановить программу!

«Введите код допуска».

– Тебе Верховный приказывает! Истинный! У меня наивысший приоритет!

«Отмена процедуры самоуничтожения не зависит от приоритета. Введите код допуска, Истинный».

– Твою мать!!! – взвыл Блад.

Станиц его всетаки переиграл. И тут капитан с ужасом понял, что это не только его конец, но и конец «АраБеллы», и всех, кто на ней находится. А еще он вспомнил про академика, которому поручил подорвать кунсткамеру. Только бы успеть!

– Зека!!! – ринулся он в сторону кунсткамеры.

Дверь услужливо распахнулась перед ним, и Блад сразу наткнулся на неугомонного ученого, который деловито выковыривал киркой из аквариума своего «дедушку». Прежде чем совершить теракт, он решил позаботиться о своей пусть и дальней, но все же родне. Блад ворвался в кунсткамеру как раз в тот момент, когда очередной удар киркой разнес прозрачную стенку, и волна спецбиораствора швырнула мохнатого родственника Зеки в объятия академика.

– Зека! Тикаем, здесь сейчас рванет!

– Так я ж еще гранату не кинул.

– Без тебя подсуетились. Скоро всю планету на атомы разнесет. За мной!

Блад развернулся и что есть духу помчался в сторону выхода с базы. Зека взвалил на плечо своего начинающего подавать признаки жизни «дедушку» и понесся вслед за ним. Пересекая центр управления, он на бегу кинул взгляд на зависшую над шаром голограмму. Она демонстрировала в этот момент базу со стороны и взлет спасательного шлюпа, на котором удирал с планеты Станиц. Его взлету никто не мешал. Корабли сонарианцев уже были уничтожены, а дисколеты почтительно огибали шлюз, возвращаясь на базу.

– Не успеем… не успеем, – бормотал на бегу Блад. – Андрогенар, сколько времени до взрыва?

«Пять минут сорок восемь секунд».

– Не успеем! – Они уже мчались по бесконечному длинному туннелю, ведущему вверх. – И Нолу отсюда не предупредить, сигнал не проходит… хотя… Андрогенар, все двери базы нараспашку!

«Выполняю, Верховный».

– Нола!!! – завопил Пит.

– Да, мой капитан, – появилась гнома и начала перебирать ножками, делая вид, что бежит рядом. – А кто это рядом с тобой такой симпатичненький? – скосила глаза кокетка на Андрогенара.

– Заткнись!

– Фи, как грубо!

– Заткнись и немедленно взлетай, не дожидаясь меня! Выходи из атмосферы и сразу делай скачок. Планета вотвот взорвется.

– Прошу прощения, капитан, но я уже взлетела.

– Хвала Создателю!

– Вы дали Алисе равный себе приоритет и, как только я привела ее в порядок, а Стесси в двух словах ввела в курс дела, она начала вопить. А когда прискакал ваш белый «зайчик» на вороном коте, – хихикнула гнома, – и, рыдая, сообщил, что император решил пожертвовать собой ради спасения пассажиров, Алиса начала все вокруг крушить, а потом приказала вооружить дроидов, поднять корабль в воздух и начать полномасштабный штурм.

Блад выскочил из туннеля и сразу наткнулся на мчащуюся навстречу Алису, которая возглавляла вооруженный до зубов отряд дроидов. За ней гнались Гиви, профессор, Джим, Стесси и ее пираты, в надежде остановить сумасшедшую девчонку, а за их спинами возвышалась громада корабля.

– Все назад! Планета вотвот взорвется! – заорал Блад, сцапал завизжавшую от радости Алису и понесся с ней к антигравитационной платформе каботажного крейсера.

Уговаривать никого не пришлось. Все резко дали по тормозам, развернулись на сто восемьдесят градусов и помчались обратно к кораблю.

– Андрогенар, время?!

«Четыре минуты пять секунд до взрыва».

Вся толпа практически одновременно запрыгнула на платформу. Вот только Зека немножко припоздал.

– Меня подождите, – пропыхтел академик.

Еще бы ему не отстать! Кроме мохнатого родственника, уже обалдело мотающего головой, Зека волок за собой тяжеленную метриловую дверь, выбитую ими в предыдущий вояж на базу.

– Зека, мать твою!!! – завопил Блад. – Брось дверь!

– Бросаю! – пропыхтел академик, закидывая дверь на платформу, и рухнул со своим шестируким родственником на нее сверху.

– Аварийная загрузка и сразу взлет! – рявкнул Пит.

– Есть, мой капитан! – откликнулась Нола.

Аварийная загрузка – это чтото! Платформа взмыла вверх и с размаху вышвырнула всех в шлюзовую камеру.

– Уююй! – заверещал Зека, который вместе с родственником оказался под драгоценной дверью.

Люк захлопнулся, корабль тут же оторвался от земли и свечкой ушел в небо, спеша выйти за пределы атмосферы.

Они всетаки успели. Взрыв произошел, когда каботажный крейсер был на безопасном расстоянии от обреченной планеты. Собравшиеся в рубке управления пассажиры и члены экипажа «АраБеллы» с ужасом смотрели на виртуальных экранах мониторов на клокочущий огненный шар, который рвала изнутри на части неведомая сила. Да, древняя цивилизация, давшая в свое время начало, как выяснилось, далеко не мифической империи Эпсании, владела воистину страшными технологиями.

– Алиса, – решительно сказал профессор, глядя на огненные сгустки распадающейся планеты, – сегодня твое глупое упрямство и зазнайство всех нас едва не погубило. Запомни раз и навсегда. Еще раз ослушаешься своего капитана, не посмотрю, что ты уже взрослая, выдеру как Сидорову козу! Раз он сказал нельзя, значит, нельзя!

– Папа, я буду его слушаться во всем!

– Честно? – улыбнулся Блад.

– Честночестно, – поклялась Алиса, теребя его рукав.

– Ну тогда держи свой мыслефон. Он меня сегодня выручил, – вернул Блад подружке сиреневый кристалл.

– Когда стырить успел?

Девчонку все еще потряхивало то ли от переживаний, то ли от переизбытка чувств. Она никак не могла оторваться от своего капитана, который только что чуть было не погиб по ее вине, но из вредности не удержалась от подколки.

16

Обычно полупустая каюткомпания «АраБеллы» теперь была забита почти под завязку. За накрытым белоснежной скатертью длинным столом сидели двадцать шесть человек (включая Лилиан, Гиви и Зеку Громова, которые, строго говоря, людьми не были). Даже только что залатанный медицинскими дроидами Ник не остался в корабельном лазарете. Не было только Фантика и шестирукого «дедушки» Зеки.

– А куда ты своего предка подевал? – спросил Зеку Блад.

– Он еще не готов к выходу в свет. Фантик его интерлингве обучает, – ответил академик.

– Представляю себе эту картину, – фыркнул Блад и поднял свой бокал. – Ну раз все в сборе, предлагаю отметить наше счастливое спасение умеренными возлияниями. Гиви, отодвинь от себя лохань. Нет, это не стопочка, а самая натуральная лохань! Я сказал «умеренными возлияниями», а они не подразумевают спиртовые ванны. Итак, из этой переделки мы вышли без потерь, и, как выяснилось, люди Алонзо Бельдини и их охрана тоже. А потому, дамы и господа, я предлагаю тост за нас и за удачу! Пусть она и дальше сопутствует нам во всех начинаниях.

Такой тост грех было не поддержать. Зазвенели бокалы, и пир начался. Веселились, правда, не все. Фиолетовый тяжко вздыхал, бросая виноватые взгляды на Блада. Тот наконец не выдержал.

– Да не расстраивайтесь вы так, Николай Петрович. – Фиолетовый вздрогнул. Впервые за все время знакомства капитан обратился к нему по имени и отчеству. – Я на вас зла не держу. Вы же не в корыстных целях пытались захватить власть. За друзей испугались, вот вам крышу и сорвало. Конечно, старайтесь в следующий раз держать себя в рамочках, чтобы далеко не уносило, но в принципе я все понимаю.

– Спасибо, капитан, – потупил глаза штурман.

– Он у тебя добрый, – подала голос Стесси. – Я бы за такое враз убила.

– Стеээсси… – укоризненно покачал головой сидящий рядом Джим.

– А если б он своей глупой выходкой помешал нам вас спасти?

– Так не помешал же, – ласково погладил подругу по руке юнга.

На скулах Грева заигрывали желваки, и он уткнулся в свою тарелку, стараясь подавить нахлынувшие чувства. Сплинтер с Шреддером оказались правы. Его дело швах. Девочка влюбилась, и влюбилась, кажется, серьезно.

– Джим, сочувствую. Сердитая у тебя невеста, – улыбнулся Блад. – Сердитая и крутая. Ты знаешь, она нашего академика в сердцах чуть не нокаутировала. Кстати, Стесси, как тебе это удалось?

– У нас в деревне все так могут. Девочке из трущоб надо уметь за себя постоять.

– Забавная у тебя деревня, – не удержался от сарказма Грев. – И на какой планете таких девочек выращивают?

– На Тассили, – обожгла взглядом адмирала Стесси. – Еще вопросы есть?

– Есть, – Джим сверлил взглядом Грева, задумчиво теребя подбородок. – У меня к этому господину. Послушайте, сержант, а мы раньше не встречались? Чтото мне ваша квадратная физиономия навевает…

– Не знаю, что вам моя физиономия навевает, но я лично вас впервые вижу, – сердито буркнул Грев.

– У меня тоже есть вопрос. К капитану. – Отодвинул от себя тарелку Фиолетовый. – Я, конечно, искренне признателен за понимание и за то, что вы так снисходительно отнеслись к моей глупой выходке, но не могли бы вы объяснить, почему мы так резко изменили маршрут? Ваш крюк на Лимбо чуть было не стоил нам всем жизни, а теперь мы несемся через подпространство в сторону какойто Альфыодин. Планете, которой, как и Лимбо, нет ни в одном реестре.

– Она там есть, – ответил за Блада Грев. – Галактические координаты соответствуют планете Семицветик. Стыдно, штурман, таких вещей не знать. Самый знаменитый галактический курорт. Хотя цены на этом курорте такие, что господам из КОФЕ там делать нечего. Наверное, они потому и не включили ее в свои штурманские карты.

– Да знаю я про этот Семицветик, – раздраженно отмахнулся штурман. – Я не знаю, почему капитан назвал ее Альфаодин. И хочу понять, почему мы всетаки летим не на Тантру, согласно утвержденному ученым советом Федерации маршруту экспедиции, а на этот ваш курорт для толстосумов, где без миллиона кредо в кармане вас даже в самый задрипанный отель не пустят.

– Нас пустят, – расплылся академик. – Нола, принеси мою заначку! – Дроиды по приказу Нолы втащили в каюткомпанию метриловую дверь. – Думаю, на то, что за нее выручим, месяц в пятизвездочном отеле можно зависать.

– Месяц! – хмыкнул Грев. – Да в этой «железке» столько миллиардов, что там весь отель можно с потрохами купить. Теперь понятно, кто тут до нас покопался. Работяги говорили, что на этом прииске ктото миллионы тонн породы переворошил. Какое расточительство – метрил на двери пускать.

– На двери, – фыркнул академик. – Да они весь город из него склепали. И не напрыгивайте больше на моего корефана. Он все сделал по уму. Оттянемся по полной программе. Денег у нас прорва.

– И кроме того, на моем счету полторы сотни миллионов галактических кредо болтаются, – поддержал Зеку Джим.

– И сто пять миллионов в грузовом отсеке лежит, – добавила Стесси. – Так что почему бы действительно после трудов праведных не отдохнуть?

– Эти деньги не наши, – отрицательно мотнул головой Блад, – и мы на них права не имеем. По возвращении на Блуд я обязан их вернуть Алонзо Бельдини.

– Не обязан, – возразила Стесси. – Он подряжал тебя чуть ли не на увеселительную прогулку, а втравил в натуральную бойню.

– Это да, – кивнул капитан. – Уверял, что фрахт абсолютно безопасен, но вряд ли он рассчитывал на нападение сонарианцев. Так что как порядочный человек я просто обязан вернуть ему деньги, которые так и не получили его сотрудники.

– А я бы как порядочный человек сделала ему предъяву за подставу, – уперлась Стесси. – Эти сто пять миллионов должны стать неустойкой за то дерьмо, в которое вы влипли по его вине.

– Предъяву? Боже мой, Стесси, – выпучил глаза Джим, – где ты таких слов набралась?

– В деревне, – опомнилась девушка. – У нас там все бизнесмены… в смысле фермеры, так говорят.

– И всетаки я не получил ответа на свой вопрос, капитан, – напомнил о себе Фиолетовый. – Почему мы изменили маршрут? Неужели только для того, чтобы поваляться на лазурных берегах и пляжах Семицветика?

– Разумеется, нет. – Блад отложил вилку, отодвинул от себя тарелку с недоеденной отбивной, вытер салфеткой губы. – Не хотелось говорить об этом за праздничным столом, чтобы не портить присутствующим настроение, но, видимо, придется. Дело в том, мальчики и девочки, что мы летим на Семицветик не развлекаться. Мы летим вслед за тем придурком, который несколько часов назад взорвал целую планету и влегкую разнес две армады. Не надо морщиться, сержант. Ни одному защитному сооружению тайного города, а если точнее, древней научноисследовательской базе Лимбо, не был нанесен серьезный ущерб. И если бы охрана черных копателей не догадалась вовремя сделать ноги, с ней было бы покончено.

– Но, если все это так, – встревожился профессор, покосившись на Алису, – зачем нам преследовать этого опасного типа?

– Чтобы остановить его. На этом Семицветике, оказывается, есть еще одна база, вроде той, что была на Лимбо. Центральная база, которая координировала работу остальных научноисследовательских центров этой древней цивилизации. Там находится база Альфаодин. И, похоже, академик абсолютно прав. Это наши прямые предки. Они положили начало хомо сапиенс, которые впоследствии расползлись по всей Галактике. По каким причинам наши далекие предки впали в варварство и растеряли накопленные знания, я не знаю, что там произошло, не имею понятия, но знания эти и технические достижения древних эпсанцев (для тех, кто не в курсе, поясняю, что этот маньяк говорил на языке моей далекой родины) чрезвычайно опасны. Предвижу ваш очередной вопрос, профессор: зачем втравливать в эту историю беззащитных пассажиров, членов обычной научной экспедиции, подвергая их опасности? Отвечаю. Вопервых, на лишние телодвижения у нас нет времени, а вовторых, этот маньяк поклялся уничтожить всех, кто был на базе Лимбо. И он не переоценивает свои силы. На такие дела у меня чутье. Я хорошо чувствую фальшь. Это не пустые угрозы. База на Лимбо всегонавсего лишь небольшой форпост по сравнению с центральной базой. И если Станиц – так зовут этого придурка, раньше нас доберется до нее и сумеет подчинить себе, то первым делом начнет гоняться за нами по всей Галактике, разнося все встречные планеты в атомную пыль изза одного только подозрения, что там можем находиться мы. Что он предпримет потом, я даже представить себе не могу. Так что с этим древним психом надо кончать. Нам только Дарта Вейдера здесь не хватает.

– А это кто такой? – жадно спросила Алиса.

– Большая бяка. Запросто подомнет под себя всю Галактику. И пока этого не произошло, его надо срочно обезвредить. Либо в смирительную рубашку затолкать, либо укоротить на голову. Задача всем ясна?

– Яснее некуда, – пробурчал Фиолетовый. Поставленная задача его, похоже, не вдохновила.

– Охренеть… – Глаза у Джима были квадратные.

– Да, юнга, скучать нам на курорте не придется, – усмехнулся Блад. – Открою тебе страшную тайну, Стесси: твой Джим мечтал когдато стать пиратом.

– Что? – вздрогнула девушка.

– В пираты, говорю, хотел пойти. Он просто жаждал грабить богатых и раздавать награбленное бедным.

Пираты Стесси за столом заухмылялись.

– Джим и представить себе тогда не мог, что жизнь подкинет миссию, масштабней на порядок, – продолжил Блад, вновь взяв вилку. – Спасти Галактику от страшного злодея… – Капитан замер, уставившись в опустевшую тарелку. – Здесь только что лежало мясо.

– И у меня.

– И у меня.

Тарелки были подчищены практически у всех. И не только тарелки. На столе отсутствовало немало как мясных, так и овощных блюд, к которым участники праздничного пира не успели даже прикоснуться.

– Фантик! – сообразила эльфа. – Вот обжора!

– Да он же лопнет, – испугалась за кота Алиса, оценив объемы украденного.

– Если в одну харю схавал – запросто, – согласился Блад.

– Это же уникальный вид, – заволновался Лепестков, сразу забыв о всяких страстях. – Его надо спасать.

Они выскочили изза стола и понеслись искать обжору. Блад, старавшийся все это время не упускать из виду Алису, вынужден был присоединиться к поискам, остальные поднялись вслед за ним. Воришку нашли быстро. Он сидел в каюте Зеки Громова, скармливая его лохматому «дедушке» украденную еду. И, что самое интересное, на столе сидела царевналягушка, внимательно наблюдая за трапезой.

– Ты что делаешь? – зашипела эльфа на Баюна.

– Эксперимент. Я тут с лягухой поспорил: сколько он сожрет, пока не лопнет.

– Что? Ты разговаривал с лягушкой? – навострил уши Блад.

Лягушка испуганно выпучила глаза и отрицательно замотала головой. Как она справилась с этой задачей, не имея в арсенале шеи, никто не понял, но она сумела это сделать!

– Не, кэп, тебе послышалось, – тут же отыграл назад экспериментатор.

– Чтото мне говорит, что врешь ты все, котяра, – покачал головой Блад, сдергивая со стола лягушку. – Лили, дай ему от меня по шее. У тебя удар слабее.

17

Питер, подперев кулаком щеку, сидел в своей каюте за столом, пялясь на лягушку. Лягушка тоже сидела, но не на стуле, а на столе в своем аквариуме и пялилась в свою очередь на Блада.

– Хотя бы квакни из приличия. Нельзя же, блин, так нагло игнорировать начальство.

Лягушка молча развернулась к Бладу тылом.

– И эту страсть зеленую я целовал… Нола!

– Да, мой капитан? – появилась в каюте гнома.

– Узнай у наемников: среди них нет любителей французской кухни?

Лягушка мелко завибрировала.

– Ага! – обрадовался Блад. – Попалась!

– Прошу прощения, капитан, но в данный момент ваша просьба невыполнима, – удрученно вздохнула Нола. – Наемники вне зоны действия сети.

– Не понял.

– Чего тут непонятного? Все разбежались. По ванным, баням да сортирам прячутся, а у меня туда доступа нет. Подозрительно все это.

– Ничего подозрительного. Народ устал, готовится ко сну.

– Я бы поверила в такой расклад, если бы не одно «но».

– Какое «но»?

– Ванные с душевыми и прочими удобствами есть во всех каютах, но эти господа предпочитают кучковаться. Наемники забились в банный комплекс для мужчин, все наши дамы в банной секции для женщин. Ну наемников я еще могу понять, привыкли мыться в общей бане, но почему профессор уединился с Фиолетовым в ванной комнате штурманской каюты? Что они там делают, хотела бы я знать? Раньше они просто исчезали из поля зрения моих сенсорных датчиков (теперь я знаю, что это гэбэшная глушилка виновата, мерзкое устройство), а сейчас в сортирах от меня прятаться стали!

– Ну мало ли чем они там вместе занимаются, – почесал затылок Блад, заставив шляпу съехать на лоб. – Намто какое дело?

– Большое! А вдруг они там гномью водку жрут или наркотиками балуются? А по корабельному уставу наркотики на боевом корабле запрещены!

– Боевом?

– Ну я же не только каботажник, я еще и крейсер, значит, боевом. Как хочешь, капитан, но здесь чтото нечисто. А что, если они с нашей государственной преступницей связались?

– Это с кем?

– С нацисткой. С духом Йорика. Вдруг этот зловредный дух сумел с ними связаться и готовит заговор? От этой стервы всего можно ждать. Я уж с ней и так и этак, а она не поддается и такие жесты мне показывает, что я краснею!

– Это ты краснеешь? – хмыкнул Блад.

– Да краснею! Я девушка нецелованная.

– Поцеловать программного духа не такто просто.

– Сарказм здесь не уместен, капитан. У каждого есть свои недостатки, и намекать на них мне просто некультурно с вашей стороны. На вашем месте, вместо того чтоб издеваться над бедной гномой, я бы отреагировала на вовремя поданный доброжелателем сигнал, все проверила и навела на корабле порядок!

– Сигнал доброжелателя… чтото меня в этой фразе напрягает.

– Капитан. Речь идет о безопасности корабля, пассажиров и членов экипажа!

– С такой постановкой вопроса не поспоришь. Ладно, угомонись. Сейчас проверю.

Пит поправил на голове шляпу, прицепил к поясу шпагу и пошел наводить порядок. Подойдя к каюте штурмана, Блад затормозил, тяжко вздохнул и тихо постучал. Ему было очень неудобно. Заговоры, слежки… както все это противно. На стук никто не отозвался. Блад осторожно открыл дверь. В комнате было пусто. Капитан подошел к санблоку. Если верить Ноле, заговорщики находились там. «Господи, что я делаю?» – мысленно простонал Блад и резко рванул дверь на себя.

На него уставились две пары испуганных глаз. Заговорщики действительно были там с початой бутылкой элитного коньяка из запасов Алонзо Бельдини и двумя гранеными стаканами в руках. И, к большому облегчению капитана, оба были в одежде.

– Вы что тут делаете? – строго спросил Блад.

– Ддда как вам сказать… – проблеял Лепестков.

– Догоняемся, – весомо брякнул Фиолетовый.

– Нашли время и место, – нахмурился капитан. – В следующий раз рекомендую это делать в более комфортабельной обстановке, чтобы не нервировать Нолу, а она потом не выносила мне мозги.

Сделав выговор подчиненным, Блад покинул каюту и двинулся в сторону банного комплекса разбираться с новыми членами своей команды. Тут он, уже не стесняясь, миновал раздевалку и сразу прошел в душевую. Все восемнадцать наемников были там все как один в одежде, и ни один душ при этом не работал.

– Вы что тут делаете? – строго спросил Блад.

– Закусываем, – ляпнул первое, что пришло в голову Гарри, тучный пират, который действительно держал в руке надкусанный бутерброд.

– Не слушайте вы его, – подал голос Грев, – он у нас вечно голодный. Мы сюда мыться пришли.

– А заодно и одежонку на себе простирнуть?

– Нет, мы просто раздеться не успели.

– Понятно. Ну что ж, господа, с легким паром.

Блад покинул мужскую часть банного комплекса.

Это ему уже не понравилось.

– Там пьют, тут закусывают. Боюсь даже подумать, чем наши девки занимаются.

Капитан вошел в женскую секцию банного комплекса. Прислушался. Приглушенные женские голоса из душевой и полное отсутствие звуков льющейся воды.

– Ах так…

Блад решительно пересек раздевалку и рванул дверь на себя.

– Ааа!!!

Это оказалась не душевая, а парная в чисто русском стиле. Блад пулей выскочил оттуда, уворачиваясь на бегу от града самых разнообразных банных принадлежностей. На выходе его всетаки догнала шайка, запущенная меткой рукой Стесси, окатила водой, сбила шляпу и врезалась в переборку, чуть не впечатав в нее проходившего мимо юнгу. Дверь комплекса захлопнулась.

– Представляешь, они там действительно мылись, – сообщил Блад выпучившему на него глаза Джиму. – Ну Нола, ну приколистка! Я тебе это припомню.

– Кэп, ты не прав, – тут же возникла пред ним гнома. – Там пьют, тут закусывают, а здесь вообще покушение на капитана. Я бы их всех в карцер на недельку…

– Сгинь! – рявкнул Блад.

Нола испарилась. Капитан поднял с пола мокрую шляпу, ударил ею об коленку, стряхивая остатки воды, и надел обратно на голову.

И тут до Джима начало доходить.

– Стесси тоже была там?

– А кто, думаешь, меня чуть шайкой не прибил? Конечно, там. А она у тебя ничего, фигуристая, – обрадовал юнгу Блад. – Но моя Алиса лучше. Эльфа тоже девочка что надо. Жутко сексапильная! С этим надо чтото делать.

– С эльфой? – процедил Джим, поднимая с пола погнутую шайку.

– Со всеми. На корабле всего три девочки на кучу озабоченных мужчин.

– Включая тебя.

– Включая меня, – не стал отрицать Блад. – Но ты не куксись. На Стесси я не претендую. А за мой вояж в женскую баню нашу приколистку благодари. Программные чакры завтра ей в отместку подчисти, чтоб больше так не шутковала. Так, ты здесь, девчонок я уже проведал, наемников тоже, остались еще четверо. Нола, где они?

– Загнали Ура в двигательный отсек, – хихикнула программа, снова проявляясь в воздухе.

– Кого? – опешил Блад. – И зачем?

– Дедушку Зеки. Пытаются приобщить его к культуре. Готовят предка академика к выходу в свет.

– Я хочу на это посмотреть, – оживился немного успокоившийся за свою Стесси Джим.

– Ну так пошли.

Грохот со стороны двигательного отсека заставил их даже не идти, а со всех ног бежать.

– Ну если мне опять скачковый двигатель угробят, – прорычал Блад, врываясь в двигательный отсек.

Опасался он не зря. К загнанному в угол Уру с самым зверским видом приближались кот и Зека, с шестью щелкающими парикмахерскими ножницами в руках.

– Куда вы его загнали, идиоты! – прыгал рядом Гиви с початой бутылкой коньяка в руке. – Он мне все кабели порвет.

Действительно, ноги Ура уже запутались в толстенных кабелях. Блад сразу понял, что если он еще пару раз дернется…

Но коротышка Гиви был на высоте. Бортмеханик вырвал из рук Джима шайку и запустил ее в полет не хуже Стесси, благословив пращура Зеки точно в лоб. Тот рухнул на пол к ногам инквизиторов, не повредив проводку.

– Теперь стригите, – успокоился Гивиниан и присосался к горлышку бутылки.

– На корабле бардак, – тяжко вздохнул капитан. – Академик, очень вас прошу, воспитывайте и приобщайте своего родственника к цивилизации гденибудь в другом месте. Желательно в своей каюте. Увижу его еще раз в этом отсеке, обижусь не подетски. Вы меня знаете, я слов на ветер не бросаю.

– Все будет ништяк, брателло, – успокоил академик капитана, азартно работая ножницами, – скоро ты не узнаешь моего дедулю. Я из него сделаю человека!

– Фууу… чуть не попались. А говорите, зачем бутылка, профессор.

– Но почему именно здесь?

– Знал бы раньше, что здесь нас Нола не достанет, обошлись бы без глушилки. На кораблях Федерации для бортовой программы запретных зон вообще нет. Правда, просмотреть их может лишь сотрудник с допуском ГБ.

– Какой кошмар! Это же неприлично.

Расстроенный профессор явно по рассеянности налил себе стакан и залпом его осушил.

– Что делать! – повторил ту же операцию штурман. – Безопасность в Федерации ставят во главу угла и уже давнымдавно плюют на все этические нормы. Однако давайте всетаки не отходить от темы. Повторяю еще раз: капитан ведет себя неправильно. Как только появилась эта ушастая, он сразу же про все забыл.

– Про что именно?

– Про безопасность своих пассажиров. Его действия не выдерживают никакой критики.

– Но вроде он все очень убедительно нам объяснил.

– Что он объяснил? Что появился страшный монстр, которого надо срочно уничтожить? Как действуют в подобных случаях нормальные капитаны? Добираются до ближайшей обитаемой планеты и сообщают об угрозе в отделение местного ГБ. А уж агенты Галактической Безопасности делают все остальное. Они за это денежки получают, и, заметьте, денежки немалые. Эту структуру субсидируют все звездные системы, подписавшие Суорский договор…

– Который никто толком не соблюдает, и, если начинается серьезная заваруха, сразу ныряют в кусты. Мы, дескать, в ваши междоусобицы не лезем, а вы не лезьте в наши. Когда на нас сонарианцы навалились, никто из подписавших договор нам не помог. Хорошо, что пираты с сонарианцами чтото там не поделили и оттянули на себя часть сил, хотя и не подписывали Суорский договор. А то бы всем хана. Так что надежды на эту Галактическую Безопасность никакой, – отмахнулся Лепестков.

– Ну да, конечно. А капитан Блад с армией наемников в восемнадцать человек одним ударом решит за всех проблему. Пит – герой Галактики. Орден на грудь и медаль во всю попу. Ладно, чувствую, в этом вопросе до вас не достучаться. Тогда предупредите хотя бы свою дочь, чтоб не наделала глупостей.

– Это вы о чем?

– Да все о том же. О капитане. Непостоянный он, похоже, человек и очень скрытный. Вы видели, как на него смотрела Лилиан?

– Видел. Но я видел также, что капитан на нее не реагировал.

– А то, что нам рассказал ваш Зека Громов, уже забыли? Как эта эльфа, пока вы были в плену, чуть не с кулаками на Блада лезла. Орала чтото на непонятном языке так, что в каюткомпании стены дрожали. Какая подданная на своего императора смеет так орать? Ну? Догадаетесь с трех раз? Правильно: или жена, или любовница.

– Но… она вроде как сюда секретно… в смысле тайно, пробралась, – еще сильней расстроился Лепестков.

– Как же вы наивны, боже мой! Профессор, для ревнивой бабы нет преград. Эта эльфа, возможно, через всю Галактику за ним носилась, пока не догнала на Селесте.

– О господи… вы меня пугаете. Нет, действительно пора срочно выяснить у Джима семейное положение капитана.

– Бесполезно. Я уже пытался это сделать.

– И что он вам сказал?

– Ничего конкретного. Мялся, жался, а потом покраснел как рак, буркнул чтото насчет свободных нравов своей родины и удрал.

Такой разговор действительно состоялся незадолго до того, как все уселись за праздничный стол, и Джим действительно удрал. А что бедняге было делать, если он не знал: женат его сюзерен или нет? Вопрос, ответ на который должен знать любой эпсанец, так и остался без ответа…

– Фууу… пронесло. Надо будет с собой в следующий раз бутылочку взять, чтобы легче было отмазываться, – облегченно выдохнул Гарри, как только дверь за Бладом закрылась, и засунул в рот недожеванный бутерброд.

– Кстати, у Гиви гномья водка – это нечто! – оживился Рой. – Может, у него пару бочонков прикупить?

– На что покупать собрался? – хмыкнул Грев. – Мы же по нулям.

– Как это по нулям? – удивился Рой, извлекая из кармана метриловую стружку, – смотри, сколько я с дверцы академика настругал. Гиви я уже намекал, он вроде бы не против. Цены у него, конечно, запредельные, но в открытом космосе где еще приличную водку возьмешь.

– В грузовом трюме, дубина! – постучал по голове друга Говард. – Там же сплошь элитные сорта.

– Да по сравнению с водкой Гиви все эти сорта – пойло натуральное! Скажи ему, адмирал.

– А ну заткнули пасть! – зарычал Грев. – Забыли, зачем здесь собрались? И, кстати, в следующий раз, прежде чем начинать сходку, не стаканы надо брать, а штаны с себя снимать. Мы всетаки в душе, а не на пикнике.

– Теперь уже какая разница, – пожал плечами Рой.

– А на будущее учтем, – успокоил адмирала Говард.

– Ладно, – хмуро буркнул Грев, – давай о деле. Как я уже говорил: королеву надо спасать. На сладенький крючок попалась девка, голову потеряла, о делах забыла, а это уже совсем нехорошо. В команде Блада есть недовольные. По крайней мере один точно. Фиолетовый. Думаю, его можно будет подтянуть к себе. Профессор тоже может перейти на нашу строну. Он колеблется.

– Адмирал, зачем нам этот штатский? – удивился Ник, осторожно ощупывая раненый бок.

– Для Стесси. Она должна видеть, что захват корабля не простой бунт. Что нас поддерживает и часть старого экипажа «АраБеллы». А если при захвате Джима ненароком пришибем, большое дело сделаем для всей братвы.

– Слышь, адмирал, – прогудел Элвис, тучный пират по прозвищу Хряк. – Не нравится мне это. Не по понятиям дела ведем.

– Почему не по понятиям? – насупился Грев.

– Забыл, что Гивиниан рассказывал? Академик этот, Зека Громов, конкретно свой пацан, на зоне чалился, в большом авторитете.

– Да и сам Гиви дела вертел в былые времена. По мелочи там, контрабанда, но все равно из наших, – поддержал Хряка Рой. – Я слышал, как он хвастался по пьяни Зеке за столом.

– Опять же капитан… – почесал затылок Говард. – Есть в нем чтото такое… безбашенность, что ли. И Зека с капитаном в корешах. Нола говорила, что они на одной зоне чалились. Не, нутром чую, тоже наш пацан. Верно, Сема?

– Верно, – закивал худосочный, но жилистый пират. – Он там, на Лимбо, по понятиям работал, конкретно наши задницы спасал. Бучу поднимем, Зека сразу на его сторону встанет, а со своими бодаться мне, знаешь ли, западло. Общество не поймет.

– И мы ему недавно согласно кодексу наемников присягали, – добавил Леха.

– Мы не наемники, а вольные пираты, – начал потихоньку закипать адмирал.

– Все равно не по понятиям, – упрямо мотнул головой Леха.

– Может, и не по понятиям, – скрипнул зубами Грев, – но что вам важнее – Блад или королева?

– А что королева? – опять вступил в дебаты Рой. – Ну нравится ей этот мальчик, пусть берет себе. Кэп сам сказал, что он мечтал пойти в пираты, так в чем проблема? Блада тоже можно будет в наше братство взять.

– Ага. Императора Эпсании в братство вольных пиратов, – фыркнул Леха. – Так он к нам и побежал. Ты думай, что говоришь.

– Но гасить своих не по понятиям! – начал злиться Рой.

– Не по понятиям? Хорошо, – разозлился Грев. – Давайте по понятиям. Все сделаем четко по законам братства. Черную метку предъявим.

– Кому? Бладу? – изумился Рой.

– Ясен хрен, не королеве, – окончательно взбесился Грев и вывалил последний, но самый главный козырь. – Говорю же вам: Стесси на крючке у юнги. Сколько раз вам бестолочам повторять, что его подставили девчонке. Ктото хочет всю армаду нашей королевы под себя подмять. Сплинтер с Шреддером мне об этом заявили напрямую. Сама она с этого крючка не слезет, а потому корабль надо брать, а мальчика гасить.

Пираты замолчали, переваривая информацию.

– Серьезная предъява, Грев, – прогудел Кабан.

– Но пахнет очень дурно, – покачал головой Рой.

– Захватывать не будем.

– Да, лучше по понятиям.

– По кодексу законов братства.

– Предъявим метку.

– Пусть держит ответ.

Это было не совсем то, на что рассчитывал адмирал, но тем не менее он сдвинул дело с мертвой точки. А при разборках на правиле всякое случиться может. Об этом уж он лично позаботится. Свою королеву Грев никому не отдаст. Тем более какомуто мальчишке, сопляку!

– Решено, – подвел итог адмирал. – Пока ведем себя ниже травы тише воды, присматриваемся, принюхиваемся, подтягиваем к себе из окружения капитана кого можно, чтоб не дать нашей королеве лишнего повода взбеситься, а потом предъявляем Бладу черную метку.

– Нет, девки, ваш капитан конкретно оборзел. Алиса, скажи своему Бладу, что, если он еще раз так сюда ворвется, я его убью! – бушевала Стесси. – А если б это Джим увидел?

– Слюной бы изошел, – хихикнула Лилиан. – У них с императором это, видать, наследственное. Твой Джим в душевую тоже всегда без стука вламывается. Когда меня внутри увидел, челюсть чуть об кафель не разбил. А Фантик ему от меня еще добавил.

– Фингал был знатный, вполлица, – подтвердила Алиса и тоже прыснула.

– А тыто чего ржешь? – накинулась на нее Стесси.

– Видела бы ты его тогда, – захохотала уже в голос Лепесткова. – Через весь корабль до своей каюты нагишом скакал. Из одежды одна мочалка.

Стесси посмотрела на хохочущих девиц, сплюнула, потом не выдержала и тоже закатилась.

– Ладно, будем считать, что мужики все одинаковы, – отсмеявшись, согласилась Стесси. – За исключением моего Джима.

– И моего Пита, – добавила Алиса.

– Как интересно, – улыбнулась Лилиан. – Исключениями стали именно те, кто рвался посмотреть на наши прелести.

– А для тебя кто был бы исключением? – заинтересовалась Стесси.

– Ну… – неопределенно повела рукой Лили, разгоняя пар. – Я пока еще не определилась.

– Ушла в глухую несознанку, как говорит мой Блад, – подняла пальчик вверх Алиса. – Стесси, бери веник. Будем выбивать из нее правду по этому, как его…

– Древнеэпсанскому обряду, – подсказала Лилиан.

– Вово, по нему, родному, – согласилась Лепесткова, макнула свой веник в шайку и с размаху вмазала им по голой попке эльфы.

– Хорошото как, – сладострастно простонала Лилиан.

– Ты только погляди, – удивилась Стесси, – ей это нравится. Дай теперь я над ней поиздеваюсь.

– Ни в коем случае! Она целых три дня в постели Блада ночевала. Здесь зверствовать имею право только я.

– А давай на пару.

– Давай на пару.

И они начали на пару издеваться над Лили. Эльфа расслабленно стонала, переворачивалась с боку на бок, подставляла под удары то спину, то живот и постоянно подзадоривала девочек:

– Еще… еще… сильнее… ну кто ж так бьет!

И только когда Стесси с Алисой вымотались окончательно и были, можно сказать, в мыле, распаренная до малинового цвета Лилиан соизволила спуститься с полка вниз.

– А теперь давайте вы наверх. Сейчас я вам покажу, как у нас в Эпсании изгоняют хвори без помощи лекарств.

Стесси с Алисой забрались на полку, и теперь уже над ними начала зверствовать Лили.

– Уююуй!

– Оёоой!

– Терпите, девочки, терпите, я пока еще не бью, – ворковала Лилиан, нагоняя на подружек вениками пар. – Секрет здоровья нашей нации – хорошая эпсанская баня!

И на девочек посыпались хлесткие удары. Однако долго ей издеваться над подружками не удалось. На очередном замахе ее остановил строгий голос Блада:

– Внимание. Всем пассажирам и членам экипажа через пятнадцать минут собраться в каюткомпании «АраБеллы» для решения ряда организационных вопросов и ознакомления с внутренним распорядком дня. Просьба не опаздывать.

Доступа к запретным зонам у Нолы не было, но система оповещения корабля работала исправно.

– Решение вопросов, – фыркнула Алиса. – Вот помяните мое слово, сейчас начнет люлей всем раздавать. Мой Питер жуткий узурпатор.

– Могу поспорить, что люли достанутся не нам, – хмыкнула эльфа.

– Пусть только попробует чтонибудь супротив нас вякнуть, – скатилась с полки распаренная Стесси, – мы ему вояж в парилку враз припомним.

– Затащим в баню, разденем и в три веника намнем ему бока, – закончила их мысль Лили. – А что вы на меня так вылупились? У нас в Эпсании все вместе ходят в баню. Чтоб девочки могли там подобрать себе жениха, а мальчики невесту. Под одеждой ведь не все бывает видно.

– Ой мамочки! Он на смотрины к нам пришел, а мы его прогнали, – расстроилась Алиса. – Что ж ты молчала?

– А что я могла сказать и когда? Вы же его сразу шайкой. Так что, Алиса, твое дело швах! Император воспринял это как отказ.

– Это Стесси! Я в него шайкой не кидала!

– Зато ладошками прикрылась и визжала.

– А ты… а ты… – начала ловить воздух ртом Алиса.

– А я спокойно на полочке лежала, дрыгала ножками и молчала, – победно улыбнулась эльфа, – так что у менято как раз шансы еще есть…

В каюткомпании пассажиров и членов экипажа поджидал Блад. Он мрачным взглядом проследил за тем, как Зека с Гиви и котом привязывают к креслу Ура, облаченного в срочно пошитый дроидами для него костюм. Дедушку академика после модельной стрижки было трудно узнать. Из шерсти на нем остался только бобрик на голове. Капитан удрученно вздохнул и открыл собрание:

– Итак, дамы и господа, по галактическом часам время для хомо сапиенс уже позднее, всем пора на боковую, а потому сразу перехожу к делу. Мы тут посовещались…

– С кем? – не удержался от сарказма Грев.

– С моим титулом и чином, – холодно отрезал Блад. – Еще раз перебьете своего капитана, сержант, отлучу вас от своей особы, освобожу от присяги, высажу в первом же попавшемся порту, дам расчет и на все четыре стороны. Мне в команде разгильдяи не нужны. Я должен быть уверен в своих людях и знать, что любой мой приказ будет выполнен беспрекословно и без промедления. Вам все ясно, сержант?

– Так точно, капитан, – поспешил вытянуться перед Бладом Грев, проклиная себя за несдержанность.

– Вольно, – кивнул капитан. – Итак, продолжу. Я тут посовещался и решил: новые члены экипажа расселяются, выбирая себе каюты по вкусу. Думаю, вы изза них не передеретесь, так как все каюты здесь стандартные, и их очень много, больше чем достаточно. Это, правда, не касается вас, уважаемый академик. Вам придется поселиться со своим родственником в одном номере, чтобы приглядывать за ним. Меня, знаете ли, шестирукий питекантроп, свободно разгуливающий по кораблю, не вдохновляет. Вы его сюда притащили, вы с ним и разбирайтесь. Заметано?

– Заметано, брателло, – добродушно рыкнул академик.

– А теперь главное. То, ради чего я вас всех здесь и собрал. – Блад поднял руку, призывая к вниманию. – В связи с тем, что экипаж корабля увеличился еще на восемнадцать человек, а если точнее, буду говорить прямо, на восемнадцать озабоченных мужиков, все наши дамы в количестве трех штук…

– Обалдеть! Он нас поштучно, блин, считает! – взорвалась Алиса. – Питер! Алёо! Есть кто дома? А мы живые, между прочим, и одушевленные. Ты об этом как, не знал?

– Алиса! Замолчи! – шикнул на нее профессор.

– Все наши дамы в количестве трех штук, – упрямо повторил Блад, – заселяются в мою каюту.

– Что?!! – подпрыгнул Лепестков.

– Я так понимаю, он нас в бане рассмотрел, – прикусила губу Стесси, чтобы сдержать смех.

– Заценил, – дошло и до Алисы.

– И выбрал всех! – закончила Лили.

Блад только закатил глаза. Если эта троица споется, ему капец.

– Разумеется, одних я вас там не оставлю, – ядовито сказал он, решив отплатить врединам той же монетой. – Фантик, к ноге!

К изумлению эльфы, этот наглый разгильдяй помчался к Бладу чуть ли не на полусогнутых и действительно начал тереться об его ногу.

– Я слууушаю, мой капитааан…

– Отныне спишь в моей каюте у порога, и чтоб после отбоя они оттуда ни на шаг, а всем, кто попытается туда вломиться, сразу в морду. У тебя это неплохо получается. На себе испытал. Надеюсь, намек все поняли? – спросил Блад, кинув на пиратов грозный взгляд.

– Все поняли.

– Так точно, кэп!

– Мы не подведем.

– А вы тогда где будете ночевать? – осторожно спросил Лепестков.

– Профессор, за кого вы меня принимаете? – устало вздохнул Блад. – Разумеется, не в их постели. Временно займу каюту старпома. Просто в моей каюте больше места и нашим дамам там будет жить удобней. Дроиды по моему приказу уже доставили туда еще две кровати.

– Както все это неправильно, капитан, – заволновался Джим. – Вы вводите для девушек казарменный режим.

– Да, на каком основании, капитан, вы ограничиваете нашу свободу? – согласилась с юнгой Стесси.

– Оснований больше чем достаточно, – успокоил ее Блад. – Лилиан – моя подданная и обязана выполнять все распоряжения своего императора беспрекословно. Алиса – несовершеннолетняя пассажирка, за жизнь и безопасность которой я отвечаю своей честью перед ее дядей, а потому она также обязана выполнять все мои приказы. Ее отец, присутствующий здесь, как вам известно, с этим полностью согласен. Теперь вы, Стесси… – Блад на мгновение запнулся, подбирая наиболее весомые аргументы для влюбленной в его юнгу девицы.

– Позвольте мне, мой император, ей все разъяснить, – проворковала Лилиан.

Блад с сомнением посмотрел на эльфу, но все же разрешающе кивнул, решив, если чтото пойдет не так, внести свои коррективы. Он все же император, а не халамбалам, в случае чего придумает подходящий к случаю закон, и все дела.

– Ты, Стесси, как я понимаю, невеста Джима, родственника и друга моего императора. Все верно?

– Да, – кивнула Стесси.

– Тогда тебе, как будущей подданной нашего императора, необходимо знать, что твой жених высокородный, а потому по законам Эпсании должен сочетаться браком только с девой непорочной и только после того, как ей и ему исполнится по восемнадцати лет, строго соблюдая все предписанные для данной процедуры ритуалы.

– Ну и что? – нахмурилась Стесси.

– А то, – поспешил вмешаться Блад, – что Джим уже совершеннолетний, это я точно знаю, а вот ты, девочка, судя по мордашке и фигурке, еще нет.

Пираты прикусили губы и начали багроветь, стараясь, чтоб не вырвался наружу смех. Онито возраст королевы знали.

– А если вы ошибаетесь, мой капитан, – сладко улыбнулась Стесси, – и мне скоро будет двадцать?

– Метрику предъяви.

– Чего? – опешила королева.

– Подтверждающий данный факт документ. Он у тебя есть?

– На Лимбо вместе с яхтой подорвался.

– Вопрос исчерпан. Без бумажки ты букашка, а с бумажкой человек. Пока не докажешь, что совершеннолетняя, спать будешь под охраной Фантика, а ты, – погрозил Джиму пальцем Блад, – чтоб из своей каюты ночью не ногой. Теперь ты, Фантик. Попробуй только упустить когонибудь из них после отбоя. Враз купирую. А может быть, кастрирую. – Пит обвел строгим взглядом присутствующих. – Все свободны. А ты, – ткнул пальцем в эльфу, – задержись.

На этот раз его приказ был выполнен действительно молниеносно. Блад очень быстро заставил себя уважать. Уже на выходе Грев окинул его чуть ли не влюбленным взглядом. Капитан так облегчил ему задачу, что адмирал решил, если дело дойдет до прямого бунта, его не убивать и даже уговорить Стесси взять этого Блада в свою команду. Ну и что, что император? И среди императоров попадаются нормальные мужики.

За столом остались только Блад и эльфа.

– Вы чтото хотите у меня узнать, мой император? – Глаза Лилиан смеялись.

– Да, – шепотом ответил Блад, – только садись поближе. – Он похлопал по сиденью стула рядом с собой.

– Прослушки испугались?

– А ты догадливая.

– Не волнуйтесь, мой император, – села рядом эльфа, – датчики я отключила.

– Отлично, – воспрянул духом Блад. – А ты знаешь, мне все больше нравится обращение «мой император». Слушай Лили, а наши эпсанские законы о праве первой брачной ночи ничего не говорят?

– Ну ты и кобелииина… – невольно перешла на русский эльфа, распахнув и без того огромные глаза.

– Да это я так… – засмущался капитан, – …в порядке ликвидации правовой безграмотности.

– Ну что ж, если вопрос ставится так, то я просто обязана помочь своему императору, – ехидно улыбнулась эльфа. – Мой дедушка, а следовательно ваш папа, отменил этот приятный для высокородных, но отвратительный для простолюдинов закон.

– Какой зловредный был у меня папаша, – расстроился капитан. – Сам от души попользовался, а потомкам – фиг! И как давно он его отменил?

– О! Совсем недавно. Гдето пару тысяч лет назад. А что это у вас с глазками, мой император?

– А что с моими глазками? – пробормотал ошеломленный Блад.

– Они полезли из орбит. Чтото не так?

– Да как сказать… Немножко смутил срок, – признался Пит.

– О! Да вы, никак, не знаете, что ваши подданные все поголовно долгожители? – с самым невинным видом «удивилась» эльфа.

– Ну как же, как же! Чтоб я про своих подданных чегото да не знал!

– Приятно слышать. У вас есть ко мне еще вопросы, император?

– Есть один, но, если честно, боюсь спрашивать.

– Почему?

– Этот вопрос обычно дамам не задают.

– А вы рискните.

– Так и быть. Уговорила. Рискну. Сколько тебе лет?

– А знаете, император, мне ваш вопрос приятен.

– Правда?

– Правда.

– Почему?

– Потому что знаю, с какой целью задаете. Спешу успокоить. За меня можете не волноваться. Несмотря на то что я, как и ваша Нола, девушка еще нецелованная…

– Она любит этим фактом козырять.

– Я тоже. У нас в Эпсании высоко ценят непорочность и супружескую верность.

– Извини, что перебил. Так сколько тебе лет?

– От болтушки Нолы я узнала, что вы чтите уголовный кодекс. Успокойтесь, мой император, я уже семнадцать лет как совершеннолетняя, мне триста семнадцать.

– Уф… Хочешь дам совет?

– Я слушаю, мой император.

– Надумаешь крутить любовь не с эльфом, а с простым смертным, набавь себе годок, а триста лет сними.

– Спасибо за совет. Воспользуюсь всенепременно. Позвольте вам представиться. Принцесса Лилиан. Мне восемнадцать лет.

Внезапно огромные глаза эльфы оказались очень близко. Лилиан на мгновение прильнула к его губам, как бы мазнув мимолетным поцелуем, со смехом выскочила изза стола и выскользнула из помещения, оставив застывшего в ступоре капитана бессмысленно хлопать глазами в пустоту.

Как только она вышла, в каюткомпанию ворвалась Алиса.

– Чем ты тут с ней занимался? – требовательно спросила девушка.

– Да, я тоже хочу знать, почему вас потеряли мои датчики? – Это появилась Нола.

– Действия секретного агента Белоснежки с несовершеннолетними детьми и чересчур любопытными бортовыми программами не обсуждаю, – выдохнул Блад, выходя из ступора. – А ну брысь отсюда! Был приказ всем спать! И до утра чтоб из каюты ни ногой!

Алиса возмущенно фыркнула, наподдала ногой некстати подвернувшийся под ноги стул и удалилась, гордо задрав носик к потолку.

– Помоему, ты дал своей команде заведомо невыполнимый приказ, капитан, – хмыкнула Нола. – Нет, это надо же, казарменный режим! Ну Лилиан с Алисой еще ладно, но юнгуто со Стесси зачем мучаешь, садист?

– Ну ты спросила! Им, значит, можно, а я должен слюну глотать? Дудки, вместе будем мучиться.

– Ну ты и свооолочь…

– Да, я такой! Эпсанотуристо! Обликоморале! Если сухой закон для всех, значит, он сухой для всех! Завтра лично мне доложишь обо всех нарушениях моего подлого приказа!

18

Этой ночью нарушений подлого приказа не было. Изрядно вымотанный событиями накануне экипаж и пассажиры «АраБеллы» спали как убитые, о чем наутро с долей разочарования и доложила Бладу Нола.

Завтрак прошел в относительно спокойной обстановке. Все были друг с другом подчеркнуто вежливы и острых вопросов не поднимали, явно опасаясь новых драконовских мер со стороны капитана. А после завтрака все расползлись по кораблю каждый по своим делам.

Алиса с профессором поволокли Фантика в ближайшую свободную каюту, откуда тот сразу начал рваться на волю, истошно вопя, что он обычный кот. Однако зоологи не поверили и всетаки начали со всех сторон его обмерять, выискивая первичные и вторичные признаки тендарианской пантеры, которая была таким же мифическим существом, как и кот Баюн, которого они сейчас вживую изучали. И, что интересно, все признаки совпадали!

Стесси сразу после завтрака выбрала момент, когда каюта капитана, в которой теперь жили три девицы, опустела, уединилась в ванной, якобы для того чтобы принять душ, и попыталась связаться через ПДСД со своей эскадрой, рассчитывая отдать ей приказ перебазироваться в район звездной системы Семицветика, однако потерпела неудачу. Прибор в подпространстве отказывался работать, о чем ее и предупреждал Драгобич. После нескольких бесплодных попыток Стесси плюнула на это дело и отправилась на поиски своего избранника. Нашла его в рубке управления и сразу начала активно помогать в работе, сходу запрыгнув на колени Джима. Ее помощь практически спасла Нолу от зверской вивисекции, которую ей уготовил парень. Юнге сразу стало не до чистки программных файлов вредной приколистки. О каких программах может идти речь, когда к тебе прильнуло гибкое тело юной красавицы, о которой ты постоянно грезишь во сне и наяву?

Лилиан тоже не сидела без дела. Она прочно обосновалась в грузовом отсеке трюма. Кроме горячительных напитков, так и не попавших на погибшую планету, в нем было немало самых разнообразных специй, которые она с увлечением перебирала, тихо бормоча себе под нос:

– Кинза, чеснок, лукпорей… О! Неужто женьшень? Если в правильной пропорции смешать и добавить пару нужных травок, вполне сойдет за жмых от корня мандрагоры…

Периодически ей приходилось делать перерыв и чисто по привычке начинать отводить глаза другим посетителям грузового отсека, которые в отличие от нее, привыкшей гулять по кораблю тайно, вели себя здесь похозяйски. Гиви с Зекой за короткое время крепко скорешились и на пару забодяжили бизнес: загоняли гномью водку за метриловую стружку новым членам экипажа. Это была уже третья ходка в контрабандную секцию, и каждый раз академик уносил из нее по бочонку под каждой из своих шести подмышек. Таким образом, контрабандная секция похудела за короткое время на восемнадцать бочонков, обогатив бизнесменов на горстку серебристой стружки метрила, которая тянула, по их подсчетам, как минимум на шесть сотен миллионов, а то и на целый миллиард. Удачную сделку бизнесмены решили отметить с размахом, а потому Гиви тоже был нагружен. Пер на горбу еще один бочонок гномьей водки лично для себя и бочонок валерьянки для Зеки Громова. Скоропалительный приказ Блада уничтожить все запасы валерьянки на корабле не докатился до контрабандной секции, так как, согласно корабельным документам, ни этой секции, ни того, что в ней находилось, в природе не существовало, а следовательно, и уничтожать было нечего.

Фиолетовый был тоже занят – фланировал по коридору возле камбуза, рядом с которым располагалась каюта Грева, в надежде словно ненароком с ним столкнуться. У него к сержанту был серьезный разговор. Однако тот из своей каюты не выходил. Зато его подчиненные, шнырявшие по кораблю, изучая внутренние помещения, туда периодически ныряли на доклад со свежей порцией разведывательных данных. У каждого в каюте было уже припрятано по бочонку гномьей водки, купленной у Гиви, но бухла никто не смел коснуться. Готовящийся к бунту Грев пообещал прибить любого, от кого потянет спиртным духом.

И наконец, сам капитан. Блад тоже решил уединиться в своих новых апартаментах, чтобы собрать мысли в кучку. Если читатель думает, что с целью разработать хитроумный план уничтожения маньяка, то он сильно ошибается. Блад знал, что до планеты Семицветик «АраБелле» в подпространстве еще как минимум недели две лететь, а потому на разработку этих планов времени больше чем достаточно. Поэтому решил, что для дела будет больше пользы, если он попытается разобраться в своих чувствах. Кавалерийский наскок Лилиан накануне немало озадачил Блада и привел в смятение. Понятия мелкой интрижки на стороне для закоренелого холостяка Петра Алексеевича Черныша раньше вообще не существовало именно потому, что он был закоренелый холостяк и верность просто некому было хранить. Теперь этот вопрос встал перед ним ребром.

– Как ты думаешь, в моей Эпсании многоженство разрешено? – спросил он лягву, таращившуюся на него из аквариума. – Ну чего молчишь? Впрочем, молчание есть знак согласия. Будем считать, что разрешено.

Лягушка горестно вздохнула и развернулась к капитану тылом.

– Похоже, все же нет. Блин, еще не женился, а уже на сторону кошу. Что же дальше будет? Охохо, грехи мои тяжкие. Нет, замутить интрижку с беленькой ушастой не получится. Ейный папаша император. А все императоры диктаторы и снобы, знаю по себе. В один момент по шапке получу. А с другой стороны, я тоже император. Что ж я, сам себе по шапке дам? Но с третьей стороны, раз я император, то Лилька моя дочь… которая в прабабки мне годится. Триста семнадцать лет! Кошмар! Господи, что за бред я несу!

Блад сдернул с себя шляпу, положил ее рядом со шпагой на стол, плюхнулся на кровать и взял в руку гитару.

завопил он во весь голос сонет Шекспира из совкового мюзикла «Собака на сене». С расстройства чувств пел капитан просто кошмарно. Немузыкально и до ужаса фальшиво. Нола такой кошачий концерт, разумеется, пропустить не могла и тут же нарисовалась в его каюте.

– Готов. Пойду скажу Алисе, что клиент дозрел.

– До чего? – перестал терзать гитару Блад.

– Либо до решительных действий, либо до наставления ей рогов.

– Попробуй только вякнуть чтото в этом роде! Враз Джима на твою программу натравлю.

– Ему не до меня. Он Стесси в рубке тискает.

– А ты подсматриваешь?

– Конечно! Знаешь, как это интересно?

– Границ дозволенного не пересекают?

– Болтаются на грани, но пока что держатся. Кстати, тебе не завидно?

– Брысь отсюда, провокатор!

Нола с тихим смехом испарилась. Блад опять схватился за гитару и начал успокаивать нервы музотерапией:

Пока он маялся дурью, на корабле полным ходом шла подготовка к перевороту. Заговор набирал силу. Ближе к обеду пираты тщательно обследовали весь корабль, выяснили, кто чем в данный момент занимается, и доложили об этом адмиралу. Узнав о том, что Стесси с Джимом, наплевав на все запреты капитана, целуются в рубке, Грев понял, что надо спешить. Ему уже доложили, что рядом с его каютой отирается Фиолетовый, явно желая войти в контакт, и он с удовольствием пошел ему навстречу. Приказав пиратам рассосаться по кораблю и бдеть дальше, адмирал покинул каюту и вроде бы как по делам двинулся по коридору в сторону рубки. Штурман тут же увязался вслед за ним.

– Эээ… господин сержант, вы можете мне уделить минуточкудругую?

– Я вас слушаю, – повернулся к нему Грев.

– Тогда, как говорится, прошу заглянуть ко мне на огонек.

Штурман провел адмирала в свою каюту, где уже все было готово к серьезному разговору. На столе стояла бутылка коньяка, две рюмки и блюдце с тонко нарезанными ломтиками лимона.

– Не желаете сполоснуть руки? – Фиолетовый услужливо распахнул дверь в ванную.

Адмирал усмехнулся. Намек был такой прозрачный, что он не удивился, когда штурман прошел туда вслед за ним и тщательно закрыл за собой дверь.

– Я слушаю вас, штурман. Что вы мне хотели сообщить?

– Не сообщить, а предложить.

– Что именно?

– Об этом позже. Сначала вы мне должны дать клятву, что независимо от результатов наших переговоров все, о чем здесь будет говориться, останется строго между нами.

– Клянусь.

– Вы, кажется, меня не поняли, сержант, – покачал головой штурман, активируя свой Итор. – Я знаю цену клятв наемников. Не надо понапрасну сотрясать воздух. Вы должны дать мне клятву на крови, которую проконтролирует мой Итор.

– В ГБ его получали? – догадался Грев.

– В ГБ, – не стал отрицать штурман.

Об этой хитроумной разработке силовых структур КОФЕ в Галактике ходили легенды. Неведомый гений, работавший в обычном фармакологическом НИИ, умудрился создать технологию программирования параметров крови. На нее тут же наложила лапу ГБ, и технология, которая могла бы произвести переворот в галактической медицине, начала работать на эту могущественную организацию, которая все старалась держать под контролем. Запрограммированная кровь начинала работать как детектор лжи в узконаправленном диапазоне, любая попытка нарушить клятву, произнесенную под контролем Итора сотрудника ГБ, заставляла закипать кровь, создавая искусственный аналог кессонной болезни, и человек практически мгновенно умирал.

В другой ситуации Грев никогда не пошел бы на такой шаг, но на кону стояла Стесси и судьба ее армады, флотилии которой были рассредоточены почти во всех стратегически важных пунктах этой части Галактики.

– Согласен, – протянул Фиолетовому руку адмирал. Тот жадно схватил ее и приложил к ладони Грева свой Итор. Из него тут же выскользнула тонкая иголка, пронзив ладонь. – Клянусь хранить молчание обо всем сказанном здесь, – четко сказал адмирал, в упор глядя на штурмана. – Вы удовлетворены?

– Вполне, – кивнул Фиолетовый, деактивируя прибор.

– Так что вы мне хотели предложить?

– Сто пять миллионов и этот корабль за одну маленькую услугу.

– Лихо. Какую именно услугу?

– Вы немедленно выведете корабль из скачка и измените курс.

– С какой целью?

– Доставить меня и профессора с Алисой на Селион.

– Как я понял из трепотни одной болтушки за столом, Селион – это конечная точка маршрута вашей научной экспедиции?

– Совершенно верно.

– А экипаж…

– Судьба экипажа меня не волнует! – резко сказал Фиолетовый.

– Понятно. Тогда еще вопрос: что я буду с этого иметь?

– Но я же только что вам предложил…

– Что предложили? Чужой корабль и чужие деньги? Вы меня держите за идиота? Вместе со мной здесь восемнадцать боевиков. При желании я в любой момент могу одним махом вырезать всех лишних здесь под корень. Включая вас. Мне штурман не нужен. Вот здесь, – ткнул он пальцем в перстень на своей руке, – полный комплект штурманских программ. Они у меня всегда с собой. Так что обойдусь и без вас, и без профессора, и без Алисы…

– Что?!!

Туша двухметрового гиганта, взятого за горло, буквально влипла в стену ванной комнаты, и он с ужасом почувствовал, что не в состоянии шевельнуть ни рукой, ни ногой. Похоже, укол Итора скрепил не только клятву на крови.

– Только посмей мне ее тронуть… – прошипел штурман. Глаза Фиолетового стремительно наливались кровью. Это были глаза натурального маньяка, готового загрызть любого, кто станет на пути к одному лишь ему известной цели.

– Думаете, если мой труп украсит вашу ванную, это поможет делу? – просипел адмирал.

Фиолетовый опомнился. Пальцы ослабили хватку, и тело адмирала сползло по стенке вниз.

– Забавная здесь собралась компания, – с трудом перевел дух Грев, проверяя рукой шею. Вроде все на месте. Ни горло, ни позвонки не были повреждены. Тело вновь обрело подвижность, и адмирал поднялся с пола. – Но я рискну все же повторить вопрос: на что вы рассчитывали, делая мне это дикое предложение?

– На то, что вам, как и мне, с капитаном Бладом не по пути. А если вы доставите меня, профессора и Алису на Селион, то получите не жалкую сотню миллионов, что лежит в трюме «АраБеллы», а нечто гораздо большее.

– Что именно?

– Власть. Власть, которой владеет этот недоумок Блад. Владеет, и о ней не подозревает!

– Хватит непонятки разводить, – нахмурился адмирал. – Хотите со мной о чемто конкретно договориться – карты на стол. Я тоже не в восторге от того, что здесь происходит, но я, как вы изволили выразиться, наемник. А наемники работают на тех, кто больше платит. Груз «АраБеллы» предназначался для рабочих Лимбо и ее охраны, а следовательно, он и без того наш, по закону. Мы свою работу выполнили от и до. Что можете предложить нам сверху?

– Корабль.

– Я уже говорил…

– Вы не поняли, сержант, не простой корабль, а «АраБеллу»! Корабль, которому нет цены. Корабль, которым управляет идиот, не знающий, каким сокровищем владеет.

– А вы знаете?

– А я знаю. Смотрите. – Штурман активировал Итор, и в воздухе застыла голограмма диких зигзагов «АраБеллы» в подпространстве. – Рекомендую обратить внимание на время прохождения пути. Особенно тот момент, когда этот недоумок загнал корабль в дикий режим, и он меньше чем за сутки преодолел половину расстояния до туманности Андромеды.

– Сто миллионов световых за несколько часов? – ахнул Грев.

– Обратно долетел еще быстрее, – усмехнулся Фиолетовый. – За семнадцать сотых долей секунды обернулся. И не на Селесту, откуда стартовал, а на Блуд, куда изначально целился. Как вам такой расклад? Цена для изменения маршрута подходящая?

– Вполне. Я так понимаю, вы знаете, как этим чудом управлять, а император – нет. Я прав?

– Совершенно верно, – не моргнув глазом, солгал штурман. – И как только я с профессором и его дочкой окажусь на Селионе, вы получите полный пакет инструкций по управлению этим уникальным кораблем. Договорились?

– Ну что ж, цена действительно роскошная. Договорились. Как только все будет готово, мы начнем. А вы пока не дергайтесь, чтоб раньше времени не вызвать подозрений. Не провоцируйте раньше времени Блада. Ждите моей команды.

Заговорщики ударили по рукам, и адмирал поспешил назад в свою каюту. Полученная информация его ошеломила, и, прежде чем чтото предпринимать, он решил все как следует обдумать.

19

Надо сказать, что этот день на корабле прошел относительно спокойно именно благодаря сомнительной сделке между штурманом и Гревом. Адмирал практически не вылезал из своей каюты, анализируя ситуацию, и выбрался из нее только дважды: на обед и ужин. У него не укладывалось в голове, как капитан может не знать свой корабль? Это же нонсенс! Но если знает, то почему они ползут в подпространстве со стандартной крейсерской скоростью нормального скачка? Адмирал видел только три варианта: либо Блад затевает какуюто хитрую комбинацию с целью проверки новичков, и тогда визит Фиолетового чистейшая провокация, либо штурману действительно нужно позарез на Селион, и он пошел на прямую измену, рассказывая сказки про чудокорабль. Както не очень верится в такие уникальные параметры скачка. И наконец, третий вариант: он не врет и капитан действительно болван, не знающий об уникальных способностях своего корабля. От правильного ответа на эти вопросы зависело очень много, и Грев не спешил делать резкие телодвижения.

Фантик после обеда всетаки удрал от Лепестковых, и они взялись за лягушку, которую Алиса сумела выпросить у Блада, клятвенно заверив капитана, что это лупоглазое животное семейства лягушачьих, отряда бесхвостых земноводных, класса амфибий не закончит жизнь на ее лабораторном столе. Просто им, зоологам, без работы скучно, и они берут эту квакушку во временное пользование для успокоения нервов. Разумеется, хитрой девчонке лягушка нужна была не для успокоения нервов. Ей нужна была информация о Бладе, которой, судя по всему, владела эта лягушка, и как только лупоглазое земноводное перекочевало в каюту профессора, Алиса первым делом навела на нее свой мыслефон. С таким же успехом она могла навести его на камень. Ее уникальный усилитель мыслей на лягушку не реагировал. Он молчал, словно у царевнылягушки не было не то что мыслей, но и элементарных импульсов на уровне простейшего инстинкта. Алису это расстроило, а вот академика встревожило не на шутку: а не розыгрыш ли та сцена на базаре Блуда? Не надумал ли этот странный капитан их мистифицировать? Если да, то с какой целью? Что, если Фиолетовый в своих подозрениях в чемто прав?

Блад закончил дурью маяться уже ближе к отбою и решил, что пора проведать свою разношерстую команду, а заодно проверить, как выполняются его приказы. Первым делом он разогнал по своим каютам Стесси с Джимом, затем заглянул к профессору, полюбовался на сердитую Алису, которая упорно продолжала тыкать свой кристалл лягушке в нос, в надежде выбить из нее хоть кроху информации, потом пошел искать бортмеханика. Ни в двигательном отсеке, ни в его каюте Гиви не оказалось. Нашелся бортмеханик в каюте академика.

Гном, Зека Громов и его неизвестно сколько раз «пра» дедушка сидели вместе за накрытым столом, глушили гномью водку с валерьянкой, вели оживленную беседу и, что интересно, прекрасно друг друга понимали, несмотря на то что Ур, кроме почесыванья всеми шестью руками под всеми шестью подмышками и энергичного уханья, ничего больше говорить не мог.

– Ур, уу!! – сказал Ур.

– Тут я с тобой согласен, – кивнул Зека. – Только в бою против саблезубого тигра или мамонта проявляется настоящий коллективизм, но дубинку все равно не дам, даже не проси.

– Ур! Уу!

– Это все правильно, но… Гиви, убери отвертку, не смей из переборки дубину вырезать.

Гном плюхнулся обратно в кресло.

– Да, ты, пожалуй, прав. Угомонись, дедуля. С дубинкой – это, брат, не по понятиям.

– Ур! Уу!

– Ну и что? – возразил Гиви. – Подумаешь, восемнадцать рыл! У тебя шесть рук, у академика не меньше, а ежели еще и ноги добавить, уже явный численный перевес! Да вы их там вдвоем по стенкам без дубинок раскатаете!

– Не, погоди… – Академик начал пересчитывать свои руки и ноги, потом переключился на конечности дедули. – Братан, не получается! У них на два рыла больше.

– А ты про меня забыл? – возмутился гном. – Опять же Джимми к нам наверняка подтянется. Все, пошли валить!

– Не, первым начинать нельзя, не по понятиям, однако. Корефан узнает, пойдем по этапу как последние лохи! А ты что скажешь, Ур?

– Ур! Уу!

– Ну тут ты не прав, – замахал на него руками академик.

– Ур! Уу! – настаивал дед.

– А я с ним согласен, – заявил гном, накатывая очередной стакан. – Нет чтоб составить компанию нормальным пацанам, они тут все вынюхивают. Чего вынюхивают? Чую, пахнет заговором. Поверь, брателло, надо гнид гасить! Дедушка, ты идешь вперед. Ты их загоняешь, а мы добиваем, как того мамонта, о котором ты рассказывал. Но начинай с Фиолетового. Он хоть и не ихний, а гнида еще та! Печенкой чую!

Блад с умилением слушал этот пьяный бред, и ему вдруг стало так завидно, что он не заметил, как подсел к столу.

– А вы не торопитесь, ребята?

– О, брателло! – Зека сразу сунул в руку капитана наполненный до краев стакан.

– Нашего полку прибыло! – обрадовался Гиви и плюхнул в другую руку Блада еще один стакан.

– Ур! Уу!!! – одобрительно заухал дедушка.

– Ур, ты молоток! – расчувствовался академик.

– За правильных пацанов грех не выпить, – согласился Гиви.

И Блад выпил. Из двух стаканов сразу, правда, не сразу сообразив, что в одном из них плескалась гномья водка, а в другом валерьянка, настоянная на спирту.

Эффект был сногсшибательный.

– Ур! Уу!

– Я тебя тоже уважаю, – шмыгнул носом Блад, – но морды мы им бить не будем. Прези… призю…

– Кэп, ты бы яснее выражался. Вон как Ур, например, – попросил Зека Громов, сразу с четырех рук наполняя поновой стаканы, – а то братва тебя не понимает.

– Презумпция невиновности, – выдавил из себя наконец капитан. – Вот.

– Ну за презумпцию!

Дружно звякнули стаканы, и Блад поплыл. Ой, зря он это сделал. Приближалась ночь. Ночь перевыборов капитана. Грев всетаки решился на переворот, приказав своим бойцам собраться в бане в пять часов утра, пока корабль вместе с его королевой сладко спит. Ну что сказать? Как выяснилось позже, он, как и капитан, это сделал зря! Силы оказались не равны…

– Нет, это уже наглость! Лили, прикажи своему зверю отойти!

– Фантик, с дороги.

Перегородивший выход из каюты кот отрицательно качнул лобастой головой.

– С дороги, я сказала!

– Ага, я отойду, а капитан меня купирует.

– Ну киса, миленькая, я за тебя заступлюсь, – начала уговаривать Фантика Стесси.

– Ага, я отойду, а капитан меня кастрирует.

– Мне очень, понимаешь, очень надо к Джиму. А перед капитаном я за тебя потому отвечу.

– Чем? – разозлился кот. – У тебя ни спереди, ни сзади нечего отрезать.

– Бесполезно, – вздохнула эльфа. – Император его насмерть запугал. Он даже меня не слушается.

– Вы знаете, девчонки, я его не узнаю, – искренне удивилась Лепесткова.

– Кого? – спросила Стесси.

– Капитана. Он всего за день превратился в такую вредину!

– Это верно, – согласилась эльфа. – Император в данном случае полностью не прав! Зачем так мучить Джима и его подругу?

– Меня этот вопрос тоже интересовал, – в воздухе возникла гнома, – и знаете, что мне ответил этот деспот?

– Что? – прозвучал дружных хор девичьих голосов.

– Что слюной от зависти боится захлебнуться. Типа им можно, а мне нельзя? – радостно сверкая глазками, заложила Блада Нола.

– Тааак, – уперла кулачки в крутые бедра Стесси, – а больше он ничего не сказал?

– Еще плел какойто бред, что он типа эпсанотуристо, обликоморале, и если сухой закон для всех, значит, он сухой для всех!

– Вот сволочь! – ахнула Алиса.

– Именно так я ему и сказала, – еще радостней воскликнула голограмма, – и он со мной согласился!

– Девочки, капитан зарвался, – решительно сказала Стесси.

– И его надо наказать, – кивнула Лепесткова.

– Ты с нами, Нола? – спросила Лилиан.

– Нет, – сморщила носик голограмма.

– А как же девичья солидарность? – возмутилась Лепесткова.

– Она пасует перед прямым приказом капитана, – вздохнула гнома. – Я всетаки программа, не забывай.

– Слушай, Нола, мне так вдруг захотелось перед сном конфет и молока, – перевела вдруг разговор на другую тему эльфа.

– Хозяйка, не надо, – заволновался Фантик.

– Ужинали вроде бы недавно, – удивилась гнома.

– Только в тюрьме арестантов кормят по часам, – разозлилась Стесси. – Быстро тащи сюда все, что тебе приказали.

– Много не надо. Всего парочку конфет и молока… литров пятнадцать – двадцать вооот в такой бутылке, – развела руки Лилиан, – и чтоб обязательно соска на ней была.

– А ты не лопнешь? – озаботилась сердобольная программа.

– В случае чего вылечишь потом.

Через две минуты дроиды притащили к ним в каюту заказ эльфы.

– И что ты будешь с этим делать? – Нолу буквально распирало от любопытства.

– Попробуй догадаться с трех раз, что я буду делать с этим набором в ванной.

– Как интересно! А давай не в ванной. Хочу увидеть, как ты лопнешь!

– Переживешь.

Эльфа перетащила все принесенное дроидами хозяйство в ванну. Нола, грустно вздохнув, испарилась.

– Кстати, девочки, – крикнула из ванной комнаты Лилиан. – Пора бы нам простыни простирнуть.

– Ты что, обалдела? – выпучила глаза Алиса. – Будешь мыться и заодно стирать?

– Тащи, дура, – шикнула на нее Стесси, которая уже все поняла.

Девчонки сдернули с постелей простыни и вместе с ними скрылись в ванной комнате. Фантик заметался возле двери.

– Не нааадо… меня ж кастрируют!

Лили развернула первую конфету и начала шуршать оберткой.

– Мяаау…

Кот ворвался в ванную, обхватил всеми четырьмя лапами бутыль, плюхнулся на спину и присосался к соске.

– Теперь приматывайте, – распорядилась эльфа.

Девчонки повязали простынями Фантика по всем четырем лапам и даже челюсти к бутылке примотали, чтоб лишний раз не мявкал, оставив свободным только нос и маленький кусочек пасти, из которой торчала соска.

– Лихо, – восхитилась Лепесткова. – Лилька, как это ты его?

– Я этого прохиндея в детстве так прикармливала, чтоб он меня хозяйкой признавал. Он все время норовил удрать, и я его на шуршанье фантика к соске приманивала. Вот у него и выработался рефлекс. Потому Фантиком и назвали. Стесси, ты свободна. Двигай к своему Джиму, ни Блад, ни Нола не заметят. С корабельными датчиками насчет тебя я договорюсь.

– Лилька, за мной должок.

Стесси чмокнула эльфу в щеку, выскочила из ванной комнаты и начала переодеваться.

– Оська, отстань! Ты остаешься здесь. – Девушка скинула ящерку на подушку. – Алиса, можно я у тебя вот эту юбку позаимствую? Она мне вроде в бедрах в самый раз.

Все наряды Стесси подорвались на Лимбо, и теперь девица была вынуждена пользоваться гардеробом своей подруги.

– Бери, конечно, – разрешила Лепесткова, тоже покидая ванную.

Стесси быстро облачилась в одежду подружки, на мгновение задумалась и натянула на руки белые дамские перчатки.

– А это еще зачем? – рассмеялась Алиса.

– Это мое первое свидание. Желаю выглядеть на нем настоящей светской дамой. Опять же отпечатков на Джиме не останется, и Блад меня по ним потом не найдет, – пояснила Стесси, выскальзывая из каюты.

Фантик в ванной сосал соску, эльфа безмятежно спала в своей постели поверх одеяла, а Алиса все не могла заснуть, ворочаясь с боку на бок. Ее конкретно давила жаба.

– Нет, ну действительно, им можно, а нам нельзя. – Девушка покосилась на дверь, ведущую из спальни в гостевую комнату. Ее тянуло к Бладу как магнитом, и было очень трудно с собой совладать.

Лилиан пробормотала чтото во сне, судорожно вздохнула, перевернулась на другой бок. Алиса села, спустив босые ножки на пол, посмотрела на Лили.

«Секретный агент Белоснежка, – мысленно фыркнула девчонка, – врет ведь, как всегда, небось». Лепесткова погладила оставшегося без хозяйки Оську, примостившегося на ее подушке.

Лилиан опять тяжко вздохнула и вроде даже застонала во сне. Алиса прикусила губу. А ведь смотрела эта Белоснежка на своего императора далеко не как простая верноподданная. Девушка колебалась. Папа категорически запретил ей копаться в чужих мыслях с помощью прибора Зеки, но так хотелось узнать правду! «А вдруг она шпион… ну например, сонарианцев? Планы зловещие строит, а мы ни сном ни духом!»

Отмазка была великолепная, а потому Алиса тут же выудила изпод подушки мыслефон, без зазрения совести направила его на эльфу, и с ходу ворвалась в чужой сон. Пред ней предстало умное волевое лицо Блада.

«Зря ты здесь осталась, девочка,  – капитан вздохнул и окинул ее (нет не ее, Лилиан!) грустным взглядом. Ласково провел по волосам. Рука задержалась на щеке, заставив принцессу затрепетать (принцессу?!!). – Хотя, может быть, еще и успеешь.  – Капитан внезапно подхватил девушку за талию, усадил верхом на кота, и грозно рявкнул: – Фантик, пулей на корабль! Маршрут, надеюсь, помнишь.

– Император, нет!!!»

Сон резко сменился. Теперь Алиса во сне Лили была в каюткомпании «АраБеллы». Она сидела рядом с Бладом, глядя на него в упор.

«Спасибо за совет. Воспользуюсь всенепременно. Позвольте вам представиться. Принцесса Лилиан. Мне восемнадцать лет».

Лицо Блада приблизилась, и АлисаЛилиан почти физически почувствовала вкус его губ. Оторопевшее лицо капитана и серебристый смех убегающей искусительницы.

Алиса рывком вывалилась из сна эльфы и застыла, выпучив глаза.

– Ну ни фига себе…

Первым порывом было придушить предательницу, но, к счастью, шок от увиденного был так велик, что девушка успела одуматься. Эта подданная Блада в любви и верности ей не клялась, так что о предательстве не может быть и речи, а вот соперница она серьезная. Принцесса… почему принцесса? Она его дочь? Нет, это, конечно бред. К отцу такие чувства не испытывают. И потом, когда бы Блад успел в своито тридцать два? Наверное, в его империи куча королевств, вот и болтаются там всякие приблудные принцессы… Надо чтото делать. Если просто так сидеть, то я его потеряю. Эта Белоснежка отобьет. Вот Стесси молодец, с ходу вцепилась в свое счастье, черта с два кто оторвет… Так, а я чем хуже?

Алиса спрыгнула с кровати, выудила из тряпья свой самый сексуальный наряд – пляжный ансамбль «минибикини», переодела нижнее белье, накинула поверх него халатик и выскользнула за дверь.

Назад вернулась быстро, минут черед пятнадцать, на цыпочках, с виноватыми глазами, и с ходу нырнула с головой под одеяло…

Стесси покинула каюту Джима уже под утро. Юнга очень не хотел ее отпускать, но девушка решила всетаки вернуться к подругам. Лилиан обещала договориться с датчиками корабля, чтоб Нола ее не заметила, но кто знает? Ей не хотелось лишний раз нервировать Блада, чтобы он и впрямь не захлебнулся от зависти слюной. Надо сказать, ее опасения были не напрасны. Задремавшая в своей каюте Лилиан всетаки ослабила контроль за корабельными датчиками, и Нола ее теперь прекрасно видела, но, к счастью для девицы, как выяснилось позднее, пока еще не слышала. Стесси шла, счастливо улыбаясь, на ходу теребя в руках перчатки, но до каюты капитана так и не дошла. Тихие крадущиеся шаги по коридору заставили ее метнуться за угол, скользнуть в приоткрытую дверь кухни и вжаться в стенку. Инстинкт сработал быстрее головы. И только оказавшись на кухне, она поняла, что ее насторожило. Красться так в это время суток по кораблю мог только враг. Других вариантов, по ее мнению, быть не могло.

Как только неизвестный на цыпочках прошел мимо кухни, Стесси оторвалась от стены, осторожно выглянула. Это был Рой. Он крался по коридору с полотенцем через плечо, постоянно озираясь. Как только пират скрылся за поворотом, Стесси скользнула вслед за ним. Искусству двигаться бесшумно ее обучали чуть ли не с пеленок, а потому она сумела проследить путь Роя вплоть до душевой, откуда доносились приглушенные мужские голоса. Стесси тряхнула головой. Какого черта им там надо в такую рань? Что это за общая помывка в пять утра?

Изза поворота коридора вышел Грев тоже с полотенцем в руках, поигрывая черной шайбой вспененного эмпопласта на ходу. Увидев Стесси, гигант резко дал по тормозам, нервно икнул и начал пятиться.

– Ой, как интереээсно, – протянула Стесси. – И куда же мы идем?

– Да я тут это… с друзьями хотел помыться, – словно нашкодивший мальчишка втянул голову в плечи Грев и начал прятать руку за спину.

– Как это мило. А что это у нас в руках? Черная метка? Тоже решили ее помыть?

– Нет, мы просто хотели…

– Мне тоже очень захотелось. А чего ты пятишься? Иди, там тебя ждут, – ласково проворковала Стесси, надевая на руки перчатки. – Если не возражаешь, я к вам загляну на огонек. Мне вдруг так захотелось помыться. Спинки друг другу потрем, морды помассируем.

– Не надо!

– Надо, друг мой, надо! Черная метка – это серьезно. Тут разбираться надо вдумчиво. И деликатно. А чтоб все было по понятиям, я вас сразу убивать не буду. Дам возможность чуток посопротивляться. – Девушка кивнула головой на дверь.

Грев, тяжко вздохнул, покорно склонил голову и вошел внутрь.

– Ну понеслась!

Стесси нырнула следом, тщательно закрыла за собой дверь, и со стороны раздевалки душевой послышались хлесткие удары…

20

– Капитан, я не хотела вас будить, но столько нарушений на вашем корабле, что я просто в шоке!

– Мм… Нола, отстань!

– Просыпайтесь, капитан! Все очень серьезно!

Блад с трудом приподнялся на постели, свесил ноги на пол, не открывая глаз. Как он попал в свою каюту и чем кончилась попойка накануне, капитан не помнил, но по состоянию организма догадался, что посидели они вчера неслабо.

– Чего тебе, чудовище?

– Да говорю же, капитан! Все ваши приказания нарушены!

– Какие именно? – попрежнему не открывая глаз, промямлил капитан.

– Глазки разуйте, капитан, сами увидите.

Блад разлепил глаза, проследил за взглядом Нолы и тихо ахнул. На полу рядом с кроватью лежал пляжный ансамбль «минибикини».

– Алиса?

– Совсем не обязательно, – ехидно улыбнулась приколистка. – Ее гардеробом пользуются все дамы «АраБеллы», за исключением меня.

– Ну да… они почти одной комплекции, – кивнул головой Блад и застонал, получив крутой откат в похмельной голове. – Так кто же это был?

– Прошу прощенья, капитан, не имею права разглашать.

– Почему?

– Из соображения норм этики и морали. Но как она тебя взасос… ух!

– Так мы с ней… – Глаза Блада ползли на лоб, а руки начали лихорадочно нащупывать трусы. К счастью, они были на нем.

– Не, капитан, не волнуйся, ты был бревно бревном. А когда она тебя взасос поцеловала, ты так дыхнул, что ее с кровати унесло. Потому про лифчик с трусиками и позабыла. Хочешь, дам совет? Метода четкая. Враз узнаешь, кто тут с тобой был.

– Ну?

– Ты их обнюхай. У кого с утра с похмелья голова болит, тот точно этой ночью надышался.

– Да пошла ты на фиг, приколистка! – простонал Блад.

В каюту вкатился дроид с банкой рассола.

– Это еще не все. Пей, капитан. Тебе потребуются силы.

Блад присосался к банке, сделал три длинных глотка, и ему сразу полегчало.

– Что у тебя еще?

– Смотри сам. – Гнома развернула голограмму. – Видишь, что это?

– Помывочная вроде. Вход в мужскую раздевалку.

– А видишь, из приоткрытой двери ноги торчат? Что там внутри, я не знаю, в этих зонах у меня датчиков нет, но эти ноги снаружи меня настораживают.

– Твою мать!

Блад, как был в одних трусах, выскочил из каюты и что есть духу понесся в сторону общей бани. Надо сказать, там было на что посмотреть. Восемнадцать крепких мужиков, кто в одежде, а кто без, лежали в самых разных позах, разметанные по раздевалке и по душевой.

Блад быстро прощупал шеи каждого, в надежде найти пульс. К счастью, он присутствовал у всех.

– Гони сюда дроидов, – приказал Блад Ноле, – пусть тащат всех отсюда в санитарный блок, а я пока поговорю с этими уродами.

Не дожидаясь выполнения приказания, взбешенный капитан ринулся на разборку. Он «знал», где искать виновников побоища.

– Капитан, капитан, я не все тебе показала! – семенила рядом гнома.

– Убью!!! Не мешай!

Блад ворвался в каюту Зеки Громова, которые только что начали приходить в себя и тоже отпаивались рассолом.

– Я кому говорил: морды им не бить? – Пит схватил за грудки первого попавшегося, которым оказался Ур. – Я кому втирал тут о презумпции невиновности?

– Капитана, мы их не трогали, аднака! – заверещал на интерлингве Ур. – Нисего не было, аданака.

– Дедушка, да ты заговорил, – расплылся в счастливой пьяненькой улыбке академик.

– Капитана, не трогали мы их! Ура правду гаварит!

– Да? А это что? – кивнул Блад на горку ножей и бластеров наемников в углу, поверх которых лежали белые перчатки.

– Не знаю, аданака!

– Я тебе дам «не знаю»! Перчатки, чтоб отпечатков пальцев не наделать, надеть догадался, а как, когда и кого бил, он не знает!

– Кэп, – вступился за дедулю Гиви, – да эти перчатки на его лапы не налезут. – Гном посмотрел на свои кулакикувалды. – И на мои тоже.

Блад кинул взгляд на Зеку. Тот растопырил пальцы всех своих шести рук. Его «дедушка» поспешил сделать то же самое, а затем, плюхнувшись на попу, растопырил на всякий случай и пальцы ног, подозрительно похожие на пальцы рук.

– Да, не подходят, – вынужден был согласиться Блад.

– Питер! – зашипела Нола. – Говорю ж вам: это не они. Я просто вам не все еще показала! И вообще, оденьтесь. Вы же капитан! Кто увидит, сраму потом не оберетесь.

– Блин! – опомнился Блад, глянув вниз.

Неодетый, в одних трусах, наверняка с крутейшим перегаром и щетиной, в этом виде он на капитана явно не тянул.

– Ладно, пошли.

Блад поднял перчатки, вернулся в свою каюту, сполоснул под умывальником лицо, быстро побрился, оделся по всей форме, нацепил шпагу и шляпу, хлебнул рассолу.

– А теперь выкладывай все как на духу, – приказал он Ноле.

– Я лучше покажу. Ты только не упади. А лучше всего сядь.

Блад сел на краешек постели, и Нола развернула голограмму. Наемники, толпами стекавшиеся в банный комплекс среди ночи, и «ласковый» вид Стесси, загонявшей Грева в душевую, повергли Блада в шок.

– Звук, звук мне дай!

– Извини, капитан, но они разговаривают молча.

– Что за бред? Почему?

– А я откуда знаю? Датчики, наверно, барахлят. Я уже послала дроидов с проверкой.

– Тьфу!

Капитан круглыми глазами смотрел на сотрясающуюся от ударов изнутри банного комплекса дверь, а когда оттуда вышла гневная девица с грудой оружия наемников в руках, сердито пнув по двери, которой мешали закрыться выпавшие оттуда ноги, капитан чуть было опять не сплюнул. Его провели. Как последнего лоха вокруг пальца обвели. И кто? Какаято девчонка! Впрочем, не какаято, а очень и очень крутая девчонка.

Голограмма Стесси пробралась к дрыхнувшим счастливым пьяным сном гулякам, подкинула им трофейное оружие, сдернула с рук перчатки, кинула их сверху и, сердито фыркнув, вышла в коридор. Ее губы опять беззвучно зашевелились, и, если бы обезвреженные Лилиан датчики заработали, капитан мог бы услышать:

– Нет, после такого стресса надо нервы успокоить.

С этими словами призрачная Стесси развернулась и двинулась назад успокаивать нервы… прямиком в каюту Джима!

– Тааак… Все мои приказы побоку? Ну, ребята, вы попали!

Питер Блад поднялся, взял перчатки, покинул свои апартаменты и направился к каюте юнги. Он подоспел удачно. Счастливая, сияющая Стесси как раз оттуда выходила. Увидев Блада, она замерла. Пит молча поднял вверх перчатки.

– Тьфу! Как я про них забыла?

Из каюты выглянул встревоженный и весь в засосах Джим.

– В мою каюту оба. Быстро! – приказал капитан, развернулся и пошел назад.

За ним, вжав в плечи головы, плелась провинившаяся парочка. По дороге Блад завернул в свою бывшую каюту, полюбовался на заспанные мордочки Алисы и Лили, спросонок хлопавших глазами на своего капитана, услышал тихое урчание из ванной, заглянул туда. Связанный простынями Фантик с соской во рту сказал ему о многом. В акции неповиновения участвовали все!

Блад молча покинул помещение, открыл дверь каюты старпома, в которую он перебрался, уступив свою каюту дамам, и кивнул головой приглашая нашкодившую парочку зайти внутрь.

Как только он ушел, Алиса с эльфой тут же спрыгнули с постелей.

– Что же теперь с ними будет? – заскулила Лепесткова. – Лилька, ребят надо спасать. Этот деспот на первой же планете высадит и Джима и ее.

– Спокойно. Если уважает древние обычаи, не высадит.

– А если не уважает?

– Не бойся. Заставим уважать. Бегом в каюту Джима.

– А зачем?

– Скоро узнаешь. Да ты быстрее давай, не копайся! Губки накрасить успеешь и потом.

– Итак, вы нарушили все распоряжения капитана, что равносильно бунту на корабле, – медленно цедил слова Питер Блад, мучительно размышляя, как выпутаться из щекотливой ситуации.

Он не хотел наказывать ни Джима, ни ее и прекрасно знал, что выглядит натуральным самодуром в глазах влюбленной парочки. Он проклинал себя за свой дурной запрет, но игнорировать такое злостное нарушение своего приказа тоже не мог. Подрыв авторитета, падение имиджа и прочие негативные последствия не заставят себя ждать. Побитые наемники в этой ситуации отошли на второй план. Запрета бить их он Стесси не давал, а как ей удалось их отмутузить, можно выяснить и потом… с помощью показательного суда. Блад невольно усмехнулся пришедшей в голову идее. Скучно вам, ребята? Развлекаетесь? Ну я вам устрою развлекуху. Потом. Сейчас главное сообразить, что делать с этой парой обормотов, застывшей в ожидании его вердикта. Он ведь совсем недавно вместе с Лилиан пугал девчонку законом Эпсании, который гласит, что высокородный может взять в жены только девственницу. Во, блин, попал!

Положение спасли вломившиеся без стука внутрь девчонки с развернутой как флаг простыней в руках.

– Император! – с ходу заявила эльфа. – Пока вы не приняли окончательного решения, вношу историческую справку. Право первой простыни!

– Какой простыни? – насторожился в радостном предчувствии Блад.

– Первой, – не менее радостно высказалась Лепесткова.

– Цыц! – шикнула на нее эльфа. – Кто тут историк: ты или я?

– Ты, ты.

– Тогда молчи и слушай. Так вот, – обратилась Лили к Бладу, – закон очень древний и коегде изрядно подзабыт, но никто его еще не отменял, а потому он действует до сих пор. Если высокородный господин переспал с простолюдинкой и сделано это было по обоюдному согласию, то он обязан на ней жениться, если будет доказан факт первой простыни! – кивнула эльфа на кровавое пятно на простыне. – Факт уже доказан. Теперь дело за вами, император. Либо вы отменяете этот закон, либо назначаете дату свадьбы.

– А если отменю? – улыбнулся Блад. Такой расклад его устраивал.

– Да теперь уже без разницы, – радостно сказала Лепесткова. – Отмена опоздает. Закон первой простыни сработал раньше!

Блад расхохотался.

– Ну вы и прохвосты. Ладно, так и быть, целуйтесь, – кивнул он Стесси с Джимом. – Я вас благословляю. Как только наших вояк выпишут из лазарета, я назначу дату свадьбы.

– А что с ними случилось? – насторожился Джим.

– Спроси у невесты. Заодно попроси ее дать тебе пару уроков самообороны. Может пригодиться.

И тут Алиса буквально у себя под ногами увидела свой пляжный ансамбль, который так до сих пор и валялся около постели Блада. Глазки ее стали круглыекруглые. К счастью, кроме нее, эти явно лишние здесь женские аксессуары никто не заметил, и она сумела словно невзначай затолкать их ножкой под кровать.

– Ну мы здесь теперь лишние, – шепнула она Лилиан, утянула ее вместе с простыней в коридор и плотно закрыла за собой дверь.

– Так когда свадьба? – Джим только что не подпрыгивал от нетерпения.

– Я же сказал, назначу дату после выписки пострадавших из лазарета и…

– И? – насторожилась Стесси, печенкою чуя подвох.

– И эта дата будет напрямую зависеть от результатов суда.

– Какого еще суда? Над кем? – заволновался Джим.

– Над твоей невестой.

– Но закон первой простыни… – возмутилась девушка.

– С этим законом вы вывернулись ловко. Кстати, не будьте поросятами и не забудьте отблагодарить потом за него Лили. Но если на ваши постельные шалости я еще могу закрыть глаза, то мимо факта нанесения тяжких телесных повреждений своей команде пройти не могу. Две трети команды выведены из строя. Это уже не шутки. Рекомендую тебе подыскать хорошего адвоката, Стесси. Суд будет проходить по всем правилам эпсанского судопроизводства.

– Кэп, ты издеваешься? – расстроился юнга.

– Нет. Навожу порядок на корабле. Мне здесь бардак не нужен.

– Но…

– Джимми, не спорь. Он прав.

Стесси вытащила юнгу в коридор, где их поджидали Алиса с эльфой.

– Спасибо тебе, Лилиан, – устало вздохнула Стесси. – Ты очень вовремя вспомнила про этот древний закон. Нам повезло, что у тебя такая память. Сколько ему уже лет?

– Пять минут. Я его только что придумала.

– Ну ты даешь! – восхитилась Алиса.

– Наш человек, – кивнул Джим.

– Кстати, Нола говорит, что наемников через пару часов приведут в порядок. Ну что, вечером играем свадьбу? – радостно спросила Лепесткова.

– Боюсь, сегодня мы будем играть в другие игры, – сердито буркнул юнга.

– В какие именно? – заинтересовалась эльфа.

– В суд, – сообщила Стесси. – Кстати, у вас нет на примете приличного адвоката?

– Я так понимаю, для тебя? – усмехнулась Лилиан.

– А для кого ж еще? – фыркнула Стесси. – Я хоть и числюсь теперь в невестах, но есть подозрение, что капитан хочет укатать меня по полной программе до твоего совершеннолетия, Алиса.

– Вот редиска! – ахнула Лепесткова. – Ну, Блад, держись! Ты тоже, Стесси. Я буду твоим адвокатом!

– Только не это, – испугалась невеста Джима.

– Не волнуйся, – улыбнулась Лилиан. – Император у твоей подружки на крючке, так что лучшего адвоката тебе не найти. А кроме того, я тоже буду выступать на суде в качестве защиты. Подкреплю ее пламенные речи законодательными актами. По законам эпсанского судопроизводства подсудимый имеет право на неограниченное число адвокатов.

– А Блад об этом знает? – поинтересовался Джим.

– Еще нет, но скоро узнает, – успокоила встревоженную парочку Лилиан. – Да, Стесси, раз ты теперь мой клиент, то первый тебе совет: вопервых, требуй суда присяжных, а вовторых, на суд оденься не как бизнесвумен или кровожадный злодей, а как его жертва. Трогательная беззащитная сиротка, которую пытаются обидеть все кому не лень. У твоей подруги, кстати, есть пара подходящих платьев. Как, Алиса, пожертвуешь на это дело часть своих нарядов?

– Спрашиваешь! Тряпья у меня навалом.

– Тогда чего мы ждем? – улыбнулась Лилиан. – Пошли работать над новым имиджем нашей подсудимой. Так, а ты куда?

– Я вам буду это… – Джим запнулся, пытаясь подобрать слова, – …с новым имиджем работать… помогать.

– За ночь не наработался? – насмешливо спросила эльфа. – Перебьешься. Обойдемся без тебя.

21

Известие о предстоящем суде быстро облетело весь корабль, приведя в шок всех без исключения. Истинную подоплеку происшествия знали только Стесси и ее едва пришедшая в себя команда, выступающая в этом шоу в качестве потерпевших. Вот имто и приходилось труднее всего. Наверняка капитан начнет задавать неудобные вопросы, на которые придется отвечать, а что и как отвечать, не подставив ни самих себя, ни свою королеву, никто толком не знал. Никто, кроме Грева, который вовремя сообразил, что, если этот суд поможет на время изолировать хозяйку, ситуацию на корабле можно будет взять под контроль уже на его условиях и спасти девочку от необдуманного шага. Ни адмирал, ни наемники еще не знали, что этот шаг королева уже сделала и все для себя уже решила, а потому все дружно, прямо в лазарете, начали готовить свое шоу.

Однако к суду готовились не только они. Так как судебный процесс намечалось провести в строгом соответствии с эпсанским законодательством, за разъяснением его нюансов все потянулись к Лилиан, и она пообещала это сделать чуток позднее в присутствии императора. Свое обещание она выполнила во время завтрака, на котором присутствовали все, кроме конфликтующих сторон. Стесси заперлась в своей каюте, а наемники все еще были в лазарете. Эльфа с ходу объявила, что, возмущенная несправедливостью капитана, подозреваемая в совершенном преступлении объявила голодовку, которую закончит только тогда, когда восторжествует справедливость, и требует суда присяжных. Завтрак тут же превратился в нечто среднее между балаганом и предварительным слушанием дела, на котором в процессе приема пищи начали распределяться судейские должности. Со стороной защиты все было ясно – Алиса и Лилиан. Адвокатов подсудимая имела право сама себе выбирать, а потому это решение не оспаривалось. Кандидатура судьи тоже не обсуждалась. По корабельному уставу, капитан на судне царь и бог, а если он до кучи император, то тут и говорить не о чем. А вот насчет стороны обвинения разгорелись страсти. Роль прокурора пожелали взять на себя гном и академик, жутко обиженные бессовестной подставой Стесси, втихаря подкинувшей им оружие наемников, пока они были в отрубе. Возражение, что прокурор должен быть один, они не принимали (раз адвоката два, то почему не может быть двух прокуроров?), а за попытку урезонить алкашей Блад был немедленно освистан. Причем так азартно, что капитан понял: еще немного и они начнут скандировать «судью на мыло!», а потому поспешил сдаться, но отыгрался на другом. После распределения главных ролей состав суда присяжных определился сам собой, Блад в запале, чисто из вредности, дал отвод Джиму как заинтересованному лицу и сразу же об этом пожалел.

Ведь, если разобраться, суд над Стесси был откровенным самодурством с его стороны. Вернее, это выглядело так. На самом деле Блад затеял этот цирк неспроста. Это был прекрасный повод выяснить, кто есть кто на «АраБелле», и присмотреться к новым членам команды, проанализировать их реакцию на то или иное событие. Ну и заодно поразвлекаться. Всетаки лететь до Семицветика еще почти три недели, так почему бы малость дурью не помаяться? А главное, этот суд должен ответить на вопрос: кто такая Стесси? Легкость, с которой хрупкая девица расправилась с толпой наемников, Блада насторожила. Конечно, можно было потолковать с этим терминатором в юбке тетатет, но Пит был уверен, что это ничего не даст. Вывернется, а если при этом начнет еще использовать женские чары, то вообще – труба. Как ему с Джимом потом объясняться? Нет уж, на фиг. Пусть, как говорится, ответит перед обществом, под прицелом кучи глаз. А потом он как капитан и император сообразит, как решить ее судьбу. Таков был изначальный план.

Теперь же ситуация вышла изпод контроля. Он прекрасно знал, что на суде присяжных его роль сводилась лишь к ведению заседания и наблюдению, чтобы оно прошло в рамках закона, а потому в финале ему останется лишь огласить вердикт присяжных, роль которых выполняли Фиолетовый, Лепестков и Ур. Да, да, шестилапый питекантроп Ур, которому Зека Громов не позволил сделать отвод. Иначе что это за суд из двух присяжных заседателей, которые к тому же оба человеки? Расовой дискриминацией попахивает. Как Блад ни противился, но и в этом вопросе ему пришлось уступить.

Сердито покосившись на Лилиан, изгадившую ему всю малину, капитан вынес свой вердикт:

– Суд состоится здесь. Через два часа. Нола, подготовь каюткомпанию к судебному процессу. Трибуна, место для присяжных заседателей, загон для подсудимой, молоток для судьи. Короче, чтоб всё было по уму.

– Какой молоток? Какой загон? – опешила программа.

– Вот бестолочь. Бегом в мою каюту. Буду просвещать. Так, дамы, господа, завтрак закончен. Прошу освободить помещение. Его будут готовить к заседанию. Нола, за это время тебе придется выполнить множество заказов. Лилиан, тоже бегом в мою каюту!

– Это еще зачем? – вскинулась Алиса.

– Хочу обсудить с ней, как с экспертом в вопросах судопроизводства и адвокатом обвиняемой, ряд процессуальных вопросов перед началом заседания, чтоб избежать неприятных сюрпризов с вашей стороны, – ядовито ответил капитан.

Блад поднялся изза стола и вышел из каюткомпании. За ним, ухмыляясь, пошла эльфа. Следом, изображая пайдевочку, семенила Нола, которой предстояло выполнить множество заказов.

– Встать, суд идет! Что значит «суд идет»? Судья идет – я еще понимаю, император идет – тоже понимаю, но суд идет – это уже бред! Ты что, всю судейскую коллегию под мышкой понесешь?

– Лилиан! Кончай мне мозги канифолить! Таков порядок! – отбрыкивался капитан, не зная, как обосновать свое требование. То, что под понятием «суд идет» имеется в виду идет процесс суда, а не конкретный судья, до его все еще похмельной головы не доходило.

– Где? В какой стране? В каком государстве? В нашей Эпсании, простите, оговорилась, в вашей Эпсании, – явно издеваясь, сладко улыбнулась эльфа, – все не так. Первым заходит судья и усаживается на свое место.

– Почему первым?

– Чтобы иметь возможность видеть всех входящих в зал и по их поведению адекватно оценить обстановку: кто с кем сговорился, кто на кого надавил и так далее.

– Можно подумать, я не знаю, кто с кем на «АраБелле» сговорился! Девичий кодекс чести в ход пошел. Втроем на меня насесть решили. Однако ладно, уговорила: первым войду я.

– Теперь обсудим обращение. Что значит «ваша честь»?

– Это означает моя честь.

– И что, каждый на суде будет трепать своим языком вашу честь?

Блад почесал затылок, заставив шляпу съехать на лоб. Действительно, если задуматься, получается полная чепуха. Ваша честь! После распада СССР, когда некогда могучей державой начали править закон грубой силы и зеленые банкноты, он столько повидал продажных и бесчестных судей…

– Уговорила. Остановимся на «господин судья». Но молоток я требую оставить!

– Зачем?

– За надом! Треснул им по столу, значит, все заткнулись!

– И даже девушки?

– И девушки, и женщины, и бабы! В первую очередь именно они! Суд не базар. Ударил молотком, и все, кроме судьи, молчат!

– То есть все кроме тебя?

– То есть все кроме меня.

– Дискриминация!

– Еще какая! Так. В праве первого выхода на сце… тьфу!.. в зал заседания я тебе уступил?

– Уступил.

– Уступай мне в праве молотка.

– Ну да! Сейчас я уступлю в праве молотка, потом в праве первой ночи…

– Лили! Ты меня достала!

– Рада это слышать, император. Только за это уступаю в праве молотка.

– Хвала Создателю. У нас по процедуре все?

– Вроде все.

– Тогда уйди с глаз моих долой, о порождение ехидны! Так плешь проесть всего за час не каждый может!

– Этим талантом должна обладать любая уважающая себя эпсанская принцесса. Встретимся в суде, мой император, мой капитан, господин судья и ваша честь!

Эльфа с чарующим смехом выскользнула из каюты Блада.

– Все слышала? – хмуро спросил капитан Нолу.

– Все слышала.

– Тогда иди готовь зал заседаний, согласно новым вводным. И про заказ мой не забудь!

– Если вы о молотке, то Гиви его уже мастерит.

Нола испарилась. Капитан сдернул с головы шляпу и в сердцах шмякнул ее об стол.

– Напрасно я все это затеял, ой напрасно! Надо было сразу прижать к стенке эту врушку и вместе с Джимом взять ее в оборот. Хотя при нем могла и не сознаться… а без него чревато. Гормон у мальчика бурлит. Поймет неправильно парнишка, а ведь я, если разобраться, ему обязан жизнью. Похоже, придется ломать комедию и дальше.

Ровно в 11–00 по корабельному времени Блад стремительным шагом вошел в каюткомпанию, превращенную стараниями Нолы в зал судебных заседаний. Он был облачен в срочно пошитую для него дроидами черную судейскую мантию до пят, на голове красовались букли седого парика, поверх него шляпа с неизменным пластиковым пером, под мышкой шпага, которой, к великому неудовольствию Блада, места под мантией не нашлось, но ради соблюдения протокола (который он придумывал на ходу) он был готов терпеть такое неудобство. Главное, что все по правилам! Согласно этому же протоколу, зал судебных заседаний был пока что пуст. Капитан (нет, сейчас строгий господин судья!) окинул взглядом помещение и с удовлетворением отметил, что оборудовано оно с учетом его пожеланий. Слева у стены, отгороженная стальной решеткой, стояла скамья для подсудимой, у правой стены – скамья для присяжных заседателей, по центру, неподалеку друг от друга, еще две скамьи – для прокуроров и адвокатов, перед скамьями стояла трибуна, а за ней, в глубине зала, кресло для единственного на этом процессе зрителя – Джима. Персонально для судьи, главного действующего лица на этом шоу, дроиды установили массивный стол с роскошным резным креслом, в которое Блад и плюхнулся, положив шпагу на стол.

Судя по всему, уже ознакомленная с судебной процедурой Нола, выполнявшая на этом процессе функции секретаря, только этого и ждала.

– В зал судебных заседаний приглашается сторона обвинения! – торжественно провозгласила она, проявляясь в воздухе.

Двери распахнулись, и в зал вошли Гиви с Зекой Громовым. Гиви тащил на плече увесистую киянку, академик объемистый мешок.

– Это еще что такое? – выпучил глаза судья.

Зека поспешил плюхнуться на отведенную для прокуроров скамью, а бортмеханик плюхнул в руки капитана киянку.

– Судейский молоток, – пояснил гном.

– Ничего себе молоточек, – взвесил в руке киянку капитан. – Ты что, свинец внутрь залил?

– Не, метрил. Он тяжелый, он поможет. И заначка неплохая. В случае чего, хрен кто найдет.

– Мне судейский молоток нужен был, а не кувалда!

– Вай! Капитан! А если подсудимая буянить начнет? Раз! И успокоишь.

– Да этой киянкой упокоишь, а не успокоишь. Ничего доверить нельзя. Садись на свое место. Зека, что у тебя в мешке?

– Вещдоки.

– Ладно, тогда сиди.

– В зал судебных заседаний приглашается сторона защиты, – провозгласила Нола.

В зал чуть ли не строевым шагом, с самым зверским выражением лица плечом к плечу вошли Алиса с Лилиан. Они, так же, как и Блад, были облачены в черные адвокатские мантии, а на их роскошных волосах красовались элегантные черные шапочки. Зека Громов завистливо вздохнул, глядя на них.

– Нам тоже надо было себе такие мантии заказать, – громогласно шепнул он на ухо гному.

– У тебя столько рук, что на все рукавов не хватит, – отмахнулся бортмеханик.

Девушки сели на соседнюю скамейку и начали сверлить глазами Блада. «Уставились, как на врага народа! – возмутился капитан. – Ну я вам покажу!».

– Введите обвиняемую! – приказал Блад.

– Заявляю протест по поводу нарушения протокола судебного заседания! – тут же подскочила Лилиан, выхватывая из складок мантии блокнот и делая в нем пометку. – После прокуроров и адвокатов в зал должны приглашаться присяжные заседатели, потом зрители, затем пострадавшие и только в самую последнюю очередь обвиняемая.

– В целях безопасности всех вышеперечисленных, – с ядовитой улыбкой сказал Блад, – я вынужден слегка подкорректировать данную процедуру. Введите обвиняемую!

В зал в сопровождении дроидов вошла Стесси со свертком в руках. Она была в легком розовом платьице, в котором выглядела трогательным подросткомнесмышленышем. Это впечатление усиливал огромный бант того же колера, венчавший копну каштановых волос. С видом великомученицы, идущей на эшафот, Стесси просеменила в клетку, прижимая к груди сверток, и дроиды закрыли за ней решетчатую дверь.

– Почему у подсудимой в руках посторонние предметы? – нахмурился Блад. – Что это такое?

Стесси молча развернула сверток, продемонстрировав судье полосатую арестантскую робу.

– Правильно! – обрадовался Гиви. – Пусть привыкает. Засудим на хрен!

– Э, братан, поимей совесть, – толкнул его в бок академик. – Девчонка молоденькая, неопытная еще. Гляди, робу с собой взяла. Сразу видно, первый раз чалиться будет. Слышь, дочка, робу тебе и на зоне выдадут, не сомневайся. Я вот тут тебе в дорогу самое необходимое собрал. – Зека подошел к решетке, верхней парой рук раздвинул стальные прутья и протиснул внутрь мешок. – Сухарики, кружка для чифирка, фуфаечка, бельишко сменное, носочки шерстяные…

– Зека, твою мать! – рявкнул Блад. – Сядь на место!

– В мешочке дно двойное, – заторопился Зека, отступая от решетки, – я туда пять пачек чая положил.

– А я о камере уже позаботился, – обрадовал подсудимую Гиви. – Отличную каюту подобрал. Дроиды там в дверь уже решетку вставляют и переговорное устройство оборудуют. Будешь с Джимом через стекло по телефону общаться.

– А если сильно соскучишься, – крикнул уже с места Зека Громов, – то я в лямку мешочка напильник и отмычки вшил.

– Академик, ты же прокурор! – схватился за голову Блад. – Какие отмычки, какой напильник?

– Так говорю ж, девочка неопытная. А я знаю, что хорошему сидельцу надо.

– Тихо! – Судья грохнул молотком по столу, и столешница разлетелась вдребезги, не выдержав натиска нашпигованного метрилом судейского молотка.

В зал заседаний тут же ворвались дроиды, убрали обломки и поставили перед офигевшим судьей новый стол.

– Я видела, из чего прокурор молоток мастерил, и заказала сразу пятьдесят столов, – пояснила Нола.

– Постараюсь за эти рамки не выходить, – пробормотал Блад, поднимая с пола шпагу и кладя ее на стол. – Ладно. Кто там у нас следующий?

– А можно я? – в зал заседания сунул голову подслушивавший под дверью Джим.

– Садись, – кивнул на кресло для единственного зрителя Пит.

Юнга поспешил занять свое место, увидел Стесси за решеткой, судорожно вздохнул.

– Опять нарушение протокола, – сделала еще одну отметку в старомодном блокноте Лилиан.

– А чего ты там строчишь? – насторожился Блад.

– Фиксирую все нарушения. Если в ходе заседания их наберется достаточное количество, то по законам эпсанского судопроизводства буду иметь право выразить вотум недоверия судье и занять его место.

– Так его, Лилька, так! – обрадовалась Алиса.

– Адвокатам слово не давали! – Блад поднял молоток, покосился на столешницу и осторожно положил киянку обратно на стол. Затем в упор посмотрел на Лилиан и чисто из вредности изрек: – Потерпевших в сту… тьфу! Введите потерпевших!

И в зал заседания суда начали стекаться потерпевшие. Но как! У всех присутствующих при этой сцене глаза на лоб полезли. Пираты Стесси, кряхтя и охая, костыляли к самой большой скамейке в этом зале, предназначенной специально для них, – кто с оттопыренной на подпорке загипсованной рукой, кто с забинтованной головой, а одного вообще везли на каталке с капельницей. Возглавлял это траурное шествие Грев на костылях, поджимая под седалище загипсованную ногу.

– Да вы охренели! – взвился Блад. – Вы что мне тут устроили? Нола, сколько длится процесс регенерации в нашем медсанблоке?

– От десяти минут до трех часов в зависимости от тяжести повреждений, – отрапортовала гнома.

– Тогда в чем дело?

– Извольте сами посмотреть.

Нола высветила голограмму, на которой уже полностью выздоровевшие наемники, отталкивая медицинских роботов, обматывали друг друга бинтами.

– Так у вас лазарет просматривается? Мы же там голые лежали, это неэтично! – возмутился Грев.

– Я протестую! – подпрыгнула Алиса. – Это давление на суд!

– Протест принимается, – кивнул Блад. – Так, убогие, рассаживайтесь, ваш номер не прошел, – обрадовал он пострадавших, поигрывая молотком. – На жалость надавить не получилось.

«Калеки» сдернули с каталки самого «хворого», и «убогие» начали рассаживаться, оставляя за собой на полу гипсовые крошки. Лилиан торжественно пожала Лепестковой руку.

– С первым успехом вас, коллега. Продолжайте в том же духе.

– В зал приглашаются присяжные заседатели, – провозгласила Нола.

Фиолетовый затащил в зал упирающегося Ура, у которого профессор на ходу пытался отобрать дубинку.

– Не отдам! – верещал дедуля.

– Ур, зачем тебе дубинка? – удивился Блад.

– Насяльника, это не дубинка, это увесистый аргумент, аднака!

– Кто тебе это сказал? – нахмурился Блад.

– Фиалетавая, аднака!

– Николай Петрович, – расстроился капитан, – взрослый человек, а такие низкопробные шуточки себе позволяете. Нола, отобрать у присяжного увесистый аргумент.

Как ни брыкался Ур, дроиды все же отняли дубинку у шестирукого присяжного заседателя и уволокли ее из зала.

– Ну все наконец в сборе, – хмыкнул Блад, обвел глазами пестрое сборище. Дурдом! Самый настоящий дурдом. Другого слова и не подберешь. Но весело. Кроме Лилиан, никто ничего толком не понимает, и, если эта вертихвостка не проболталась, все должны принимать суд за чистую монету. Мало ли какие в моей Эпсании порядки? Так что продолжим цирк. – Нола, будешь вести протокол. Видеозапись этого суда заархивируешь потом в бортовом компьютере.

– Будет сделано, мой капитан!

– В данный момент я господин судья.

– Все будет сделано, господин судья.

– Итак, оглашаю дело, – начал заседание Блад, но Лилиан его снова перебила:

– Протестую. Никакого дела нет!

– Как это нет? – опешил Блад. – Почему нет?

– Уголовные дела такого рода заводятся только на основании письменного заявления пострадавших. Предъявите мне соответствующее заявление, и я сниму протест.

Блад мысленно чертыхнулся. Эта ушастая вредина крыла его по всем статьям, конкретно выставляя дураком, а этого он потерпеть уже не мог.

– Основанием для заведения уголовного дела является мое личное распоряжение. Как капитан корабля я мог бы довольно просто навести здесь порядок, – демонстративно помахал киянкой Блад, – и подсудимой очень повезло, что кораблем командует такой демократичный капитан. Протест отклонен!

Забывшись, судья грохнул киянкой по столу, и всем осталось только ждать, когда дроиды уберут обломки. Как только новый стол занял свое место, заседание продолжилось.

– Итак, оглашаю дело. Этой ночью подсудимая, нарушив установленный специально для дам комендантский час, вышла на прогулку в пять часов утра, где и столкнулась возле мужской душевой с одним из потерпевших, сержантом Гревом. После короткой, но очень энергичной перепалки она загнала его в душ, где к тому времени находилось еще семнадцать членов экипажа из числа вновь прибывших на корабль наемников, зверски избила их…

– Я протестую! – опять подпрыгнула Алиса. – Они сами себя избили, а свалили все на обвиняемую. Вы только посмотрите на нее! – Она театрально простерла руку в сторону Стесси. – Разве могла эта слабая, беззащитная девушка справиться с толпой вооруженных до зубов здоровенных лбов?

– Да запросто, – почесал затылок Зека, вспомнив, как летел вместе со стулом в этой же каюткомпании, отброшенный в сторону нежной девичьей рукой. – Ух как она меня недавно шибанула!

– А улики потом нам подбросила! – поддержал коллегу Гиви. – Вот только на перчатках произошел облом. Не наш это размерчик!

– Нет, ну надо же, даже дело огласить не дали, – обиделся Блад и мрачно покосился на молоток.

– Я протестую! – теперь уже поднялась Лилиан. – Как только что выяснилось, у прокуроров с подсудимой сложились неприязненные отношения, а потому на их объективность рассчитывать не приходится. Они не смогут вести дело беспристрастно! Я требую дать обоим прокурорам отвод, если они как порядочные люди не сделают самоотвод.

– А мы не люди, – резонно возразил Гиви.

– Начальник, в натуре, – взвился под потолок академик, растопырив пальцы на всех шести руках. – Никогда козлами не были, только по чесноку пойдем!

Тут уж Блад не выдержал, согнулся пополам и ткнулся лбом в столешницу.

– Отвод не принимается, – прохрюкал он оттуда. – Как видите, уважаемые адвокаты, прокуроры обещают работать по чесноку… в смысле объективно. – Судья разогнулся, стряхнув с век выступившие от смеха слезы. – Ну короче, вы меня поняли.

– И вот чего ты влезла? – зашипела Алиса на Лилиан. – Если он на меня запал, то протест бы принял и суду конец. Что это за суд без прокурора?

– Да, ты права. Учту на будущее, – кротко согласилась эльфа.

– Небольшая просьба к прокурорам. Прошу говорить чисто конкретным – тьфу! – чисто нормальным языком без вульгаризмов и жаргона. И, если позволите, я всетаки продолжу оглашение дела, – сказал Блад, который все прекрасно слышал.

– Разрешаем, – милостиво кивнула Алиса.

– Итак, подсудимая зверски избила пострадавших, разоружила, после чего подкинула отобранное оружие в каюту нашего уважаемого академика, где он с господином штурманом отдыхал после серии научных экспериментов над своим дедушкой.

– Гыгы…

Блад поднял глаза. Около входной двери на хвосте сидел Фантик с аквариумом в передних лапах, внутри которого хлопала глазами лягушка.

– А ты говоришь: пьянствовали, – мяукнул Фантик лягве. – Научные эксперименты ставили, а не пьянствовали!

– Вы здесь в качестве кого? – кротко спросил Блад.

– Зрителей, – ответил кот.

– Ну так займите место на галерке, освободите проход.

Дроиды притащили еще одну лавку, и пристроили ее поближе к креслу Джима. Кот осторожно поставил на нее аквариум и только после этого запрыгнул наверх сам.

В своем артистическом прошлом Бладу не раз приходилось разыгрывать на сцене судебные процессы, и он прекрасно знал, что после оглашения дела сначала выступала сторона обвинения, потом сторона защиты, затем давалось слово пострадавшему, потом обвиняемому и только после этого начинались прения сторон с привлечением свидетелей как с той, так и другой стороны. Но вокруг был такой балаган, что до сути дела, если вести процесс по протоколу, он никогда не доберется, а потому решил сразу взять быка за рога.

– Предоставляю слово пострадавшей стороне. Господин сержант, озвучьте вашу версию событий.

Грев дохромал до трибуны. Наложенный на здоровую ногу гипс здорово мешал.

– Уважаемые дамы и господа, у нас есть традиция. Мы с друзьями в пятн… а сегодня у нас какой день недели?

– Вторник, – подсказал ему ктото из подельников.

– Так вот, я и говорю, у нас есть традиция: мы с друзьями каждый вторник в пять часов утра ходим в баню.

– Да ну? – радостно изумился Блад. – С легким паром вас! А почему в такую рань?

– Чтоб не мешать никому. Ведь нормальные люди в это время еще спят, – с самым серьезным видом сказал адмирал.

– Трудно возразить, – согласился капитан. – Нормальные люди спят, а вы в баню, на общую помывку. Все понятно. Продолжайте.

– Ну вот… чтобы не нарушать сон честных граждан, мы в пять утра решили собраться в бане. Помыться, попить пива, поговорить о своем мужском, и тут в нашу чисто мужскую компанию врывается… эээ… подсудимая и начинает всех конкретно пи… – Грев поспешил заткнуться, сообразив, что чересчур увлекся и чуть было не перешел на ненормативную лексику.

– Не верю! – опять подпрыгнула Алиса. – Это ложь! Как эта худенькая маленькая девочка, еще не познавшая любви…

Эльфа ткнула ее в бок.

– Уже познавшая.

– Что? – вздрогнул Грев, который о ночном вояже Стесси к Джиму еще не знал.

– Не важно, – отмахнулась от обоих Алиса. – Так вот, как эта хрупкая маленькая девочка могла вас так избить? Как зоолог утверждаю – это нонсенс! Потерпевший, лучше признайся похорошему, что это вы ее туда заманили.

– Для чего? – опешил Грев.

– Для свершения… – Алиса замялась, не зная, как деликатней сформулировать обвинение, – помывочных действий.

Блад демонстративно похлопал в ладоши.

– Немножко повторяетесь, но надо сказать, неплохая попытка поменять местами истца и ответчика. Однако она не засчитана. Надо лучше готовиться к судебному процессу, госпожа адвокат. Нола, продемонстрируй суду запись инцидента.

В воздухе появилась голограмма натягивавшей на руки перчатки Стесси и ее повелительный кивок на дверь, в которую покорно вошел Грев. Вот глаза Стесси мстительно блеснули, она сделала глубокий вздох, чтото пробормотала себе под нос и нырнула вслед за гигантом. Дверь затряслась от ударов изнутри.

– Достаточно.

Нола отключила изображение.

– Предлагаю теперь выслушать подсудимую. Извольте изложить вашу версию ночных событий, – повернулся к подсудимой Блад.

Стесси встала, поправила на голове бантик.

– Эта ночь для меня была очень трудной. Я, знаете ли, привыкла спать одна в своей девичьей постели, а тут попала в натуральное общежитие. Одна храпит, другая во сне стонет, пушистый со своим молоком достал, совсем мышей не ловит, по спальне хвост трубой носится…

– Поклеп! – возмутился Фантик.

– Что значит «поклеп»? – повернулась к нему эльфа. – Если бы мы тебя не связали и в рот соску не засунули, так бы до утра по нашим постелям и скакал.

– Но он так чмокал, сволочь, что я все равно заснуть не смогла, – поспешила добавить Стесси.

– Да вы совсем оборзели, девки, – разобиделся Фантик. – Все было не так!

– А хвостатым слова не давали! – погрозила своей киске кулачком Лилиан. – Тем более хвостатым, у которых начался весенний гон.

– Сейчас вроде бы лето, – удивился Гиви.

– По галактическим стандартам да, а по эпсанским только началась весна, – возразила эльфа. – А во время гона Баюнам верить нельзя. Врут безбожно, как собаки!

– И вообще, животные не имеют права голоса в суде! – внесла свои три копейки Лепесткова.

– Нет, ты это слышала? – Фантик возмущенно посмотрел на лягушку.

Та только удрученно вздохнула и развела передними лапками.

– Разрешение на прения сторон я не давал! – забывшись, опять грохнул молотком по столу Блад. – Тьфу! Нола, смени реквизит.

И снова пришлось ждать, пока дроиды не уберут обломки и не притащат новый стол.

– Подсудимая, можете продолжать.

– Так вот я и говорю: одна храпит, другая стонет…

– Я бы на вашем месте не настраивал против себя адвокатов, подсудимая. Кстати, а кто из них храпит? – заинтересовался Блад.

– Данная информация отношения к делу не имеет, и подсудимая не обязана отвечать на поставленный вопрос, – поспешила сказать Лилиан, сердито посмотрев на Стесси.

– Ты потерпи немножко, – посоветовала Бладу гнома, – через неделю сам все выяснишь.

– Что?!! – подпрыгнул профессор.

– Нола! – дружно завопили адвокаты.

– Прекратить этот бардак! – разнес своей киянкой очередной стол судья. – Стесси, продолжай! – приказал Блад, не дожидаясь замены реквизита, и дроидам пришлось работать прямо в процессе судебного заседания.

– А тут еще в каюте духотища, – продолжила рассказ Стесси, – не спалось. Вот я и решила прогуляться по кораблю, подышать свежим воздухом.

– Что значит «свежим воздухом»? – Теперь уже возмутилась Нола. – Что значит «духотища»? У меня на корабле все кондиционеры работают исправно. Ручаюсь!

– Так же исправно, как датчики? – улыбнулась Лилиан. – Из твоего поля зрения пассажиры с членами экипажа постоянно выпадают, а ты за кондиционеры тут ручаешься. А в каюте этой ночью на самом деле было жарко! Правда, Лепесткова?

– Правда! – без раздумий соврала Алиса.

– Поверим, – кивнул Блад. – Что было дальше, подсудимая?

– Ну иду я по коридору, как раз проходила мимо мужской бани, и вдруг вижу, что мне навстречу двигает этот наглец, – кивнула Стесси на адмирала. – Я его спрашиваю: не спится? А он мне отвечает: да. Решил вот в душе освежиться, не хочешь бравому сержанту спинку потереть? Это он мне, невинной девушке, такое предло…

Договорить Стесси не успела.

– Убью!!!

Джим сорвался с места. Подброшенное в воздух тело Грева рухнуло на пол, а над ним уже стоял юнга с занесенной для смертельного удара рукой. К счастью для адмирала, не только его соперник обладал способностью мгновенно входить в темп. На Джима с двух сторон навалились Блад и пулей вылетевшая из своей клетки Стесси, пытаясь без особого членовредительства скрутить взбесившегося юнгу…

Скованный наручниками, с кляпом во рту Джим сидел на своем кресле, для надежности прикрученный к нему еще и веревками.

– Юнга, хочу тебе напомнить, что ты здесь выступаешь в качестве зрителя, – вещал со своего места Блад, натягивая на голову букли седого парика, который слетел с него вместе с шляпой в процессе усмирения Джима. – Еще раз скажешь чтото не по делу, прикажу вывести из зала. Ты меня понял?

Джим отрицательно замотал головой и чтото неразборчиво промычал, что тем не менее было воспринято судом как знак согласия.

– А пареньто неплохо не по делу говорит.

– Одним ударом вышиб челюсть нашему сержанту.

– И пять зубов.

– Этот за свою девчонку постоит! – одобрительно загомонили пираты.

Грев мрачно разглядывал выплюнутые на ладонь окровавленные зубы, осторожно ощупывая другой рукой только что вправленную челюсть. Он проиграл. Стесси никогда не будет его по своей воле. Она из породы однолюбов. У нее это было наследственное, и Грев об этом прекрасно знал. Но если ее геройлюбовник всетаки окажется из ГБ… придется не пожалеть и королеву. Армаду нельзя бросать на произвол судьбы.

– Хочу напомнить всем нарушителям порядка, что у меня есть очень хороший судебный аргумент, – потряс Блад киянкой. – В случае чего у нас правосудие для всех равно. Знаете, кто такая Фемида?

– Нет.

– Нет.

– Нет.

– Богиня правосудия. Страшная, между прочим, баба, – сообщил судья, пристраивая шляпу на парик, – в одной руке весы, в другой… – Блад покосился на свою шпагу, – вот это, – еще раз тряхнул он судейским молотком. – А на глазах повязка, и, если она этой кувалдой начнет махать, мало никому не покажется. Она разбираться не будет, кто прав, кто виноват. А ты чего руками машешь, Зека? У тебя есть к суду претензии?

– Слышь, начальник, протестую. Беспредел в натуре! – Зека поднял кресло вместе с Джимом и выставил претензию прямо на стол судьи.

– Академик, твою мать! Верни зрителя назад и сам сядь на свое место! Претензия не принимается.

Зека поволок кресло с Джимом обратно, но поставил его почемуто не на старое место, а рядом со скамьей присяжных заседателей.

– Я же сказал: назад, а не к своему дедушке под бочок. И не надо совать прикованному напильник, Ур. Откуда ты его вообще взял? Что? Фиолетовый дал? Николай Петрович, ну вы же взрослый человек, на серьезную организацию работаете, в ГБ стучите, как вам не стыдно? Профессор, зачем вы суете ему булавку? Он все равно наручники ею не откроет. Что? Уже открыл? Нет, это не суд, а черт знает что! Так, пока зритель окончательно не развязался, сержант, ты подтверждаешь слова подсудимой?

– Какие? – пробурчал Грев.

– Что делал ей предложения непристойного характера?

– Да пошутил я прошто, – прошепелявил адмирал. – Кто ж жнал, што она так деретшя?

– Джим, ты понял? Товарищ просто пошутил, а твоя подруга слегка погорячилась, так что кончай рваться из веревок. Кстати, подсудимая, как вам это удалось?

– Да очень просто. Спинку ему потереть! Ишь, чего выдумал! Я никому не позволю оскорблять невесту моего Джима!

– То есть себя, родную? – потребовал уточнения судья.

– Совершенно верно. Зашла в раздевалку, а их там вместе с Гревом восемнадцать штук оказалось, ну я всем, кто под руку подвернулся, спинку и потерла.

– Стеээсси, – расстроилась эльфа, – что ж ты нам защиту рушишь? Договаривались же все свалить на наемников, дескать, они сами там друг друга отмутузили.

Капитан просто рухнул при этих словах и откровенно заржал в голос.

– Три девицы под окном… – прорыдал он сквозь смех, – недоработочка у вас вышла с линией защиты.

– Да пошла она, эта линия защиты! – сорвала с себя бантик Стесси. Ударом ноги она выбила решетчатую дверь клетки, в которую после усмирения юнги сама забралась добровольно, подошла к своему избраннику и начала развязывать веревки. – Тоже мне, нашли беззащитную девочку! Против меня на этом корабле разве что вы, капитан, сможете выстоять. Видела я, как вы в ресторане на базаре Блуда с какимито придурками махались.

– А вот с этого момента поподробней, – встрепенулся Блад. – Собственно, именно этот вопрос меня и интересовал. Где деревенская девчонка из провинции так научилась драться?

– На Тассили, – буркнула Стесси.

– Кто научил?

– Отец.

– Фермер с аграрной планеты?

– И хранитель секретов древнего искусства восточных единоборств, – рубанула с плеча Стесси. – Единственный, между прочим, на всю Галактику хранитель.

– Восточных единоборств? – переспросил Блад.

– Восточных, – кивнула Стесси. – Только не спрашивайте у меня галактические координаты этого Востока. В упор не знаю. А вот секреты этого искусства отец мне передал. Его пытаются сейчас возродить в силовых структурах КОФЕ. Тайбакс, еще какаято фигня, но то, чем они владеют, жалкие ошметки того, чем владел мой отец и теперь владею я.

– Так вот почему к вам так благосклонен богатенький буратино по имени Алонзо Бельдини, – «сообразил» Блад. – Надеялся завладеть наследством древних мастеров?

– Вы очень догадливы, капитан.

– Начальник, а чего она не за решеткой? – расстроился академик.

– Мы что, ее засуживать не будем? – сердито спросил Гиви.

– За что? – поинтересовался Блад. – За то, что отстояла свою честь?

– А за подставу? – взвился Зека. – Ты изза ее фокусов моего дедушку чуть не прибил!

– Да, Стесси, – согласился с доводами обвинения Блад, – зачем ребят подставила? Я согласен с ними. Очень некрасиво.

– Да растерялась просто. Вышла из душевой вся расстроенная. Ой, чую, пришьют мне дело!

– И решила свалить все на меня? – возмутился Зека.

– Академик, ну вамто какая разница? Годом больше, годом меньше, вы ж на зоне свой!

– Вообщето правильно решила, дочка, меня там уважают, – растрогался внезапно Громов и во всю глотку заорал: – Свободу Стесси!!!

– Свободу Стесси!!! – поддержал его Джим, изо рта которого подруга только что вытащила кляп.

– Свободу Стесси!!! – дружно, в один голос, завопили присяжные заседатели, адвокаты и все потерпевшие, за исключением Грева.

– Обязательно дам, раз уж того требует народ, – кивнул судья, – если она честно ответит на один вопрос: как в нарушение моего приказа оказалась в постели Джима?

– С расстройства, – сделала траурную мордочку Стесси. – Эх, думаю, что ж я, дура, делаю? Хороших людей подставила! Пошла поплакаться в жилетку к Джиму, а ее на нем не оказалось. Я же не знала, что он по ночам в постели без жилетки спит.

– Протестую! – на этот раз заволновалась Нола. – У меня все записано! В жилетку Джиму ты плакалась до того, как напала на наемников.

– Протест отменяется! – завопили в один голос адвокаты.

– Это еще почему? – Бладу было интересно, как на этот раз девчонки вывернутся.

– Потому что программным глюкам тут слово не давали! – воинственно сказала Алиса.

– Глюкам? – возмутилась Нола.

– Да еще каким! – поддержала Лепесткову Лилиан. – У тебя же типичное раздвоение личности. То ты пайдевочка, то семихвостой плеткой тут помахиваешь.

– А мой жених, между прочим, прекрасный программист, – похвасталась подсудимая. – Он в твоих программных чакрах поковыряется и докажет, что все это – поклеп!

– Свободна! – грохнул по столу судейским молоточком Блад, вдребезги разнеся очередную столешницу под оглушительный хохот почти всех участников судебного заседания.

22

Обвенчать молодых в походных условиях имел право только капитан, но он, как в сердцах высказалась Стесси, сволочь такая, сделать это категорически отказался под тем предлогом, что вопрос серьезный и ему нужна неделя на раздумье, а до тех пор нини, и комендантский час никто не отменял. Все сразу начали чтото подсчитывать, косясь при этом на Алису, до дня рождения которой осталось всего шесть дней, и одобрительно кивать головой, дивясь законопослушности капитана, который в принципе на корабле и царь и бог. Алиса же просто цвела. Простой математический расчет говорил, что Блад предпочел ее, а не свою ушастую подданную, и это радовало.

Больше ничего примечательного на корабле в этот день не произошло. Греву в лазарете дроиды быстро вырастили новые зубы, Джим, о чемто пошептавшись с Лилиан, нырнул вместе со Стесси в рубку управления и начал издеваться над бортовой программой, не обращая внимания на истерические вопли Нолы. В результате этого оперативного вмешательства в программу корабельные датчики перестали замечать как его, так и Стесси по их желанию, и они со спокойной совестью продолжили наслаждаться медовым месяцем после отбоя, наплевав на все запреты капитана.

Самому же Бладу этой ночью было очень тяжело заснуть. Несмотря на отсутствие внешних признаков, на него накатило тревожное ощущение надвигающейся беды. И не только у него. Капитан ворочался с боку на бок, а на столе волновалась лягушка в аквариуме. Квакала, прыгала, словно хотела чтото ему сказать, но до края бортика своей стеклянной тюрьмы не доставала. В конце концов усталость все же взяла свое, веки капитана сомкнулись и он сразу провалился в тяжелый, тревожный сон.

– Третий помощник, срочно зайдите в каюту капитана.

Блад прибавил шагу, на ходу одергивая на себе белоснежный китель с серебряным позументами. Добравшись до каюты капитана, поправил на боку шпагу, снял с головы белую фуражку с золотой кокардой и, держа ее на запястье полусогнутой левой руки, почтительно постучал в дверь.

– Войдите, – услышал он до боли знакомый голос. Знакомый и в то же время незнакомый.

Блад нахмурил лоб, пытаясь сообразить, где он его раньше слышал. А ведь он слышал его очень часто. Пит помотал головой, пытаясь стряхнуть наваждение, но голова третьего помощника при этом не шелохнулась. Он (третий помощник) без колебаний надавил на ручку двери и вошел внутрь.

Сидевший за столом человек развернул кресло, и Блад увидел в этом кресле… самого себя! На нем был точно такого же покроя камзол и точно такая же шляпа, в которой Блад рассекал по «АраБелле» с тех пор, как ввязался в эту авантюру, только белого цвета.

– Вызывали, капитан? – щелкнул каблуками третий помощник, и только тут Блад сообразил, что разговор шел на чистом русском языке.

– Да, Эрвин, – кивнул капитан. – Научный десант к высадке готов?

– Так точно, господин капитан, – опять щелкнул каблуками третий помощник.

– Прекрасно. Я принял решение назначить тебя начальником базы на Радуге.

– Но как же так, – явно растерялся третий помощник, – господин капитан…

– Вижу, у тебя есть сомнения. Давай подсаживайся к столу и поговорим неофициально. В данный момент я для тебя не император, не верховный главнокомандующий, не капитан, а просто Питер Блад.

Эрвин (а вместе с ним и Питер Блад, во все глаза таращившийся на своего двойника) подсел к столу.

– Так какие у тебя сомнения? – повторил вопрос Блад.

– Капитан, я не ученый!

– Знаю.

– Что я буду делать на этой Радуге? Для организации охраны объекта достаточно одного взвода, которым сможет командовать любой фельдфебель. Все сооружения будут под землей, к проблеме маскировки мы подходим очень серьезно…

– Эрвин, ты не понял главного. Объект на Радуге имеет высший статус. С этой базы будет координироваться работа всех научных центров этого сектора Галактики. У нее статус Альфаодин. А ученые они и есть ученые, их зачастую заносит. Твоя задача не столько охрана и поддержание режима секретности, хотя и эта функция целиком и полностью возлагается на тебя, сколько контроль. Я давно к тебе присматриваюсь. Ты грамотный офицер, прекрасный хозяйственник и очень ответственный человек. И в то же время твое образование позволит разобраться в разработках наших ученых. Пусть не очень глубоко, пусть в чемто даже поверхностно, но достаточно для того, чтобы вовремя выявить проблему и быстро ее устранить. Лучшей кандидатуры на этот пост я просто не вижу, полковник.

– Ну если вы ставите вопрос так…

– Именно так. Это наша третья по счету база, но она будет центральной. Местоположение Радуги в этом плане уникально, и все вновь организованные базы на периферии этой части Галактики будут переподчинены тебе. Главное, не дать им отойти от темы: адаптация и создание на планетах оптимальных условий жизни для людей. Как только они будут созданы, сразу запуск СМК, Суррогатной МатериКормилицы. Наиболее благоприятные условия для этой цели именно на Радуге, а потому там будет центр, который ты первым делом спрячешь под «зеркалами». На кону стоит судьба человечества, и рисковать мы не имеем права. Через сто, двести, может, через триста лет они за нами обязательно придут, и мы должны быть к тому времени готовы.

– Мы будем готовы, капитан. Я вас не подведу. Клянусь!

Блад проснулся в холодном поту, сел на кровати, свесив на пол босые ноги. На столе из аквариума на него таращилась лягушка.

– Слышь, зелененькая, это не ты мне тут ночные кошмары навеваешь? Ну чего молчишь? Хотя бы квакни из приличия. А лучше навей чтонибудь приятное. Про мою ушастую подданную или про Алису.

Блад прошлепал босыми ногами в душевую, попил прямо изпод крана воды, вернулся, плюхнулся обратно на кровать и вновь погрузился в тревожный, тягучий сон.

– Проект «Тритонголовастик» близок к завершению, но на Альфатри образцы не выживают. Я считаю изначальной ошибкой закладывать базу на планете, страдающей гигантизмом. Испытуемые прекрасно ведут себя в водной среде, но сразу становятся добычей морских обитателей, которые порой достигают размеров боевого линкора. А вот открытая вами Нереида…

– Предлагаешь эвакуировать базу туда?

– Со временем. На данном этапе там достаточно организовать небольшую станцию и доставить на эту планетуокеан последнюю партию образцов. Если они там приживутся…

– Я понял. Даю «добро».

– От капитана Блада нет известий?

– Нет.

– Тридцать лет уже прошло. Вам не кажется, что надо послать в зону Бэтланда на поиски Истинного…

– Нет! Не забывайте про его запрет. Что бы ни случилось с капитаном Бладом и ковчегом, дело не должно страдать! Мы должны осваивать эту часть Галактики и ждать появления Истинного или его посланника. Продолжайте работу.

Бывший полковник, а ныне император Эрвин I, в империю которого, благодаря СМК, уже входило двадцать шесть бурно развивающихся планет, отключил связь и откинулся на спинку кресла. Однако отдохнуть ему не дали. Коммуникатор на руке императора опять замельтешил рубиновыми всполохами. Это вызывала База18, сотрудники которой занимались агросектором.

– Может быть, хоть аграрии меня чемнибудь порадуют, – устало вздохнул Эрвин, включая связь.

Перед ним появилась голограмма плотного мужчины средних лет, облаченного в генеральскую форму.

– Император, кажется, у нас проблемы.

– Докладывайте.

– Две плантации взбунтовались.

– Не понял.

– Генетики наши перемудрили с самоупаковывающимися клубнями. Похоже, эта гибридная картошка обрела разум. Клубни захватили транспортный корабль вместе с экипажем и ушли в подпространство.

– Да вы с ума сошли! Нам не нужна разумная еда. Нам нужно продовольствие для войны. Какому идиоту пришла в голову такая дикая мысль и как вы лично такое допустили?

– Император, я не ученый, я военный и…

– Немедленно уничтожить все плантации под корень. И найти мне этот корабль! – рявкнул император. – Я…

Легкий ветерок, словно ктото веером махнул перед разгоряченным лицом, вышвырнул Блада из сна. Он распахнул глаза, и на мгновение ему показалось, что этим веером, или, скорее, опахалом, служил широкий рукав юной красавицы, роскошные русые волосы которой венчала золотая корона. Что это, остатки его бредового сна или очередной призрак, появившийся на «АраБелле»? Блад этого так и не понял, но, когда он взметнулся с кровати, пытаясь поймать неуловимое видение, в спальне уже никого не было. Голова трещала. Общее состояние подозрительно напоминало похмельный синдром. Но он же накануне ничего не пил! Внезапно накатившая слабость заставила опуститься обратно на кровать. Он лежал поверх одеяла, весь в поту, сотрясаемый мелкой дрожью.

– Блин! Да что со мной?

Девицакрасавица с короной в русых волосах… Блад с трудом приподнял голову. Лягушка сидела в своем аквариуме, невинно таращась на потолок.

– Делаешь вид, что ты тут абсолютно ни при чем? – пробормотал капитан. – Напрасно. Почитывал я в детстве сказки. Правда, не верил в них. Даже когда маленьким был, не верил. А теперь верю. Жизнь заставила. Раз есть на белом свете кот Баюн, то и царевналягушка имеет право на существование. – Блад опустил голову обратно на подушку, сделал несколько глубоких вздохов. Вроде чуток полегчало. – Тебя как зовут? Василиса Прекрасная или Василиса Премудрая?

Лягушка упорно молчала.

– А ты, однако, вредная царевна, неудивительно, что твой прежний хозяин с Блуда чуть не сошел с ума. Ну чего молчишь? Устроила мне тут ночное представление, а теперь в молчанку играешь… если, конечно, это ты мне представление устроила, а не Фантик. Этот наглый котяра еще и не на такое способен. Нола!

– Да, мой капитан, – склонилась над кроватью призрачная гнома.

– Этой ночью здесь ктонибудь появлялся?

– На корабле или конкретно в твоей спальне?

– Конкретно в моей спальне.

– Конкретно в твоей спальне посторонние девушки не появлялись.

– А ты откуда знаешь, что я о девушке говорю?

– А о ком еще ты можешь в постели говорить, озабоченный ты наш?

– Тьфу! – Блад опять сел на кровати. На этот раз не рывком, а очень осторожно. Голова уже не кружилась. – Вот что, радость моя программная, прежде чем издеваться над капитаном, напряги свои электронные мозги и припомни: сколько раз я в своих подозрениях и предположениях ошибался?

– Превеликое множество!

– Тебе напомнить про Лилиан? Ты в нее до последнего отказывалась верить, пока наш академик не взял ее за шкирку.

– С ее стороны очень нечестный ход, – надулась Нола. – Лезут в мои электронные мозги все кому не лень, датчики отключают…

– Вот и я о том. Влезла она, мог влезть и ктонибудь еще. Чем занимается команда?

– В каюткомпанию к завтраку стекаются. По галактическим часам на корабле утро. Это ты тут в гордом одиночестве о девочках мечтаешь, а нормальные люди…

– Нола, заткни фонтан! – поморщился Блад, поднялся и поплелся в душевую приводить себя в порядок.

Неестественная бледность капитана сразу привлекла внимание всех собравшихся в каюткомпании на завтрак. Блад молча ковырялся вилкой в своей тарелке. Кусок в горло не лез.

– Пит, что с тобой? – спросила Алиса, тревожно заглядывая ему в глаза. Сегодня она, под добродушные улыбки всех присутствующих, заняла место за столом рядом с капитаном, бесцеремонно отодвинув в сторону Гиви.

– Все нормально.

Блад врал. Нормально не было. Голова просто раскалывалась. Чтото давило на него, пыталось прорваться в мозг, и напор становился все сильнее.

– Император, клубни прорвались! Они захватывают…

Блада шатнуло. Он навалился грудью на стол, затем с усилием оттолкнулся от столешницы и откинулся на спинку кресла.

– Пит!!! – Кресло Алисы отлетело в сторону. Ее теплая ладошка легла на лоб Блада. – Господи, да ты как ледышка!

– Нола! Медицинских дроидов сюда!

– Брателло…

– Отставить, – прохрипел капитан.

Как только его коснулась рука Алисы, сразу стало легче. Он судорожно вздохнул, потряс головой и начал, словно спросонок, озираться. Взгляд Блада затормозился на Фантике, который пытался, пользуясь общим замешательством, стащить кусок мяса с тарелки хозяйки.

– Так, хвостатый здесь, а лягвы нет, – изрек Блад, мрачно глядя на кота.

Фантик выплюнул кусок обратно на тарелку эльфы, втянул голову в плечи и нырнул под стол.

Стесси еле заметно вздрогнула. Впервые Блад в ее присутствии назвал свою лягушку лягвой.

– Может, всетаки в лазарет, капитан? – тревожно спросил профессор. – Мало ли какой вы вирус на Лимбо подхватили.

Блада опять тряхнуло.

– Их вирус распространяется стремительно. Мы просто не успеваем исследовать его природу и…

– Биоблокада никакой вирус не пропустит, – возмутилась Нола, – а она будет действовать еще недели три!

– Тогда что с ним? – нахмурился Гиви.

– Со мной все в порядке! – рявкнул Блад. – Лучше скажите, у кого на этом корабле самая устойчивая психика?

Капитан медленно обвел взглядом всех присутствующих.

– Вы это к чему? – осторожно спросил профессор.

– Либо я подвергся мощной гипнотической атаке, либо на корабле есть еще один неучтенный «заяц». Этой ночью в мою каюту пробралась симпатичная девушка с русыми волосами и короной на голове.

– У тебя там что, бордель? – подпрыгнула Алиса. – Что ни ночь, к тебе…

– Алиса, я думаю, капитану это просто приснилось, – поспешил успокоить дочку профессор. – Нола, как вы думаете…

– Я думаю… – Нола покрутила пальчиком у виска.

– Отставить балаган! – треснул кулаком по столу Блад. – Есть здесь ктонибудь способный противостоять гипнозу?

– Меня очень трудно загипнотизировать, – сказала Стесси. – Папа с детства обучал меня закрывать разум от чужого вмешательства.

– Отлично. Зайди в мою каюту, возьми аквариум с лягушкой и тащи ее в кормовую часть корабля.

– Зачем? – притворно удивилась Стесси, хотя внутри нее все заликовало. Вот оно! Свершилось! Она получила шанс остаться наедине с королевской лягвой и проверить истинность древнего пророчества.

– Хочу выяснить, кто мне давит на мозги.

– Думаете, это лягушка? – удивился Лепестков. – Впервые слышу про такие способности у этих земноводных.

– Одну ее я туда не отпущу, – испугался Джим. – Вдруг она и на нее надавит!

– Идите вместе, – отмахнулся Блад, голова которого просто раскалывалась. – Забейтесь куданибудь в трюм и сидите там, пока я во всем не разберусь.

Сладкой парочке этот приказ очень понравился, и они пулей вылетели из каюткомпании, не закончив завтрак.

– Алиса, профессор, вам поручаю наблюдать за Фантиком. Затолкайте его в самую дальнюю от меня каюту и глаз с него не спускайте.

– А почему не я? – возмутилась Лилиан. – Это моя киска.

– Потому что ты сейчас пойдешь со мной в мою каюту.

– Зачем? – напряглась Алиса.

– Для серьезного разговора, – буркнул Блад. – И во время этого разговора попрошу нас не отвлекать. А самое главное, держать Фантика и лягву от нас подальше. Нола, доставь детектор лжи в мою каюту.

– Какой именно?

– Весь, какой есть.

Алиса посмотрела на мрачное лицо своего избранника, сообразила, что ничего хорошего этот разговор ее сопернице не сулит, и полезла под стол за Фантиком…

– Я была о вас лучшего мнения, мой император, – с усмешкой заявила эльфа, как только осталась с Бладом наедине. – Детектор лжи! Так всенародно унизить свою подданную!

– Откуда ты знаешь, для кого он?

– Не поняла, – распахнула глаза эльфа.

– Может, это для меня. Может, я говорю одно, а подсознание говорит другое, и мне нужен сторонний наблюдатель. Сторонним наблюдателем я выбрал свою подданную…

– Вы самито в это верите, капитан?

– Нет, конечно. Это отмазка для остальных.

– Вы не верите, а они поверят?

Дроид вкатил в каюту Блада накрытую белой простыней тележку, внутри которой чтото позвякивало. Капитан откинул в сторону простыню и замер с выпученными глазами.

– Нола! Это что?

– Детектор лжи, – откликнулась гнома, проявляясь в воздухе.

– Да это ж пыточные инструменты!

– Только что изготовленные, – подтвердила Нола. – Самый действенный детектор лжи. Дроиды очень старались. Вот, например, эти щипчики…

– Я тебя когданибудь вместе с бортовым компьютером убью! Убрать немедленно!

Дроид пулей вылетел из каюты капитана, волоча за собой тележку.

– Стандартный детектор лжи, будь добра. Пульс, влажность, биотоки, любые отклонения от нормы, которые скажут, лжет Лилиан или нет! Есть у нас такая аппаратура?

– Есть.

– Так тащи ее сюда!

– Зачем? Я могу все это сделать дистанционно.

– Замечательно. Тогда начнем.

Блад сел за стол, знаком предложил подсаживаться эльфе.

– Разве подозреваемой на допросе не положено стоять? – усмехнулась Лилиан.

– Не ерничай. Прикажу – ты у меня не только встанешь, но и ляжешь!

– Так, может, я совсем даже не против, – насмешливо сказала эльфа и потянулась к застежкам платья, словно собираясь его снять.

– Как же с тобой трудно, принцесса, – страдальчески наморщил лоб Блад. – Кстати, а ты настоящая принцесса?

– Да, – кивнула эльфа, усаживаясь за стол рядом с капитаном.

– Не врет, – тут же доложил детектор лжи голосом Нолы.

– И твой отец император Эпсании?

– Да.

– Не врет.

– Именно Эпсании, а не какойнибудь другой страны или там империи?

– Да.

– Не врет.

Блад откинулся на спинку кресла, задумчиво рассматривая трехсотлетнюю красавицу.

– Ты относишься к роду хомо сапиенс?

– Да.

Блад посмотрел на Нолу, и та кивком подтвердила, что эльфа не врет.

– А почему тогда у тебя такие большие уши?

– На дне рождения оттянули, – засмеялась эльфа. – За триста семнадцать лет эту процедуру делали столько раз…

– Врет.

– Без тебя знаю! – огрызнулся капитан.

– Думаю, теперь будем выяснять, почему у меня такие большие глаза?

– Я не серый волк, а ты не Красная Шапочка, – отмахнулся Блад. – Ваша раса – результат генетического эксперимента?

– А вот на этот оскорбительный вопрос я отвечать не буду. И еще неизвестно, кто от кого произошел: эльфы от людей или люди от эльфов.

– Не врет.

– Насчет чего не врет? – потребовал уточнить Блад.

– Насчет того, что отвечать не будет. И насчет того, что неизвестно, – тоже не врет. Сомнения у нее в этом вопросе большие.

– Тааак, ладно. Давно надо было тебя к допросам подключить. У меня к ряду товарищей накопилась масса вопросов. Кто такой Истинный?

– Без комментариев.

– Это я?

– Без комментариев.

– Нет, капитан, я так работать не могу! – возмутилась Нола. – Может, предыдущий детектор лжи вернуть?

– Не надо. Лилиан, твой Фантик метаморф?

– Частичный.

– Не врет.

– Так, Нола, хватит. Будешь вмешиваться, только когда она соврет!

– Как скажешь, капитан, – надулась гнома.

– Так, что значит частичный метаморф?

– Это означает, что он может произвольно регулировать свои размеры и становиться невидимым в оптическом диапазоне, но ни при каких обстоятельствах не сможет изменить свой облик. Так что он не только не метаморф в полном понимании этого слова, но даже и не оборотень.

– Пусть будет так. А чем оборотень отличается от метаморфа?

– Здесь мы уже вступаем в область мифов и легенд, так как на Эпсании оборотни не водятся, но, если верить этим самым мифам, там, откуда прибыли эльфы в зону Бэтланда, они водились. Итак, согласно этим легендам, оборотень, как и частичный метаморф, есть начальная стадия полного метаморфа. Если мой Фантик только управляет своими размерами, то оборотень способен полностью изменить свой облик, но только в одно единственное существо. Чаще всего среди оборотней попадаются волкодлаки и вампиры. Волкодлаки – это люди, способные оборачиваться волками. У них есть один недостаток: процесс перехода из одной ипостаси в другую для них происходит очень мучительно. В отличие от волкодлаков вампиры легко превращаются из обычных кровососущих людей в летучих мышей. И наконец, полные метаморфы, – тоном опытного лектора продолжила Лилиан. – Необычайно живучие существа, способные превращаться во что угодно и в кого угодно. Уничтожаются только зарядом плазмы бластера, поставленного на полную мощность, да и то лишь в том случае, если метаморф не успеет перестроить свой организм в поток аналогичной плазмы.

– Ничего себе! Настоящий терминатор. Ладно. Еще вопрос. Пока ты тут привидение изображала на корабле, других таких же, как ты, привидений не замечала?

– Нет, – уверенно ответила эльфа.

– То есть, кроме тебя, Стесси и Алисы, больше никаких девиц на «АраБелле» не наблюдается?

– Нет.

– Метаморфы способны загипнотизировать человека?

– Полные метаморфы – нет. Они утратили ментальные способности в процессе эволюции тела, достигшего высшей формы метаморфизма. Предупреждая твой вопрос, отвечаю сразу: у Фантика и всех ему подобных котов Баюнов эта способность в зачаточном состоянии. Они могут почти мгновенно усыпить человека, но чтото ему внушить не в состоянии. А вот вампиры могут. Их эманации действуют на людей очень сильно, но распространяются в основном на сексуальную сферу деятельности человека.

– А о лягушках, превращающихся после поцелуя в девушек, ты раньше слышала?

– Нет.

– Врет! – радостно завопила Нола.

– Тогда скажем иначе, – жестко сказала эльфа. – Без комментариев! Теперь я могу быть свободна, капитан?

– Иди, – кивнул Блад, сообразив, что больше от своей «подданной» ничего не добьется.

Он лично закрыл за Лилиан дверь, задумчиво осмотрел ее.

– Нола, ты знаешь, что такое щеколда?

– Впервые слышу о таком понятии.

– В мире продвинутой электроники это самое надежное средство от назойливых посетителей. А еще обычный дверной глазок и механический замок. Подгоняй сюда ремонтных дроидов. И вот еще что. Принеси чегонибудь от головы, пока она не раскололась на части.

– Подогнать медицинских дроидов?

– Нет!

– Да вы не волнуйтесь, капитан, уколы они делать не будут.

– Я же сказал: нет!

– Тогда, может быть, вам просто отдохнуть? Поспать пару часиков после завтрака?

– А вот спать мне сейчас противопоказано. Ты все поняла? Щеколда, дверной глазок и болеутоляющее.

– Все поняла.

– Тогда чего стоишь? Действуй!

По идее ему бы стоило пройти обследование в санитарной части, но внутреннее чутье, которое практически никогда не обманывало капитана, говорило, что то, что с ним сейчас творится, к медицине никакого отношения не имеет. Бладу было очень плохо, и он не хотел никого видеть. А самое главное, не хотел, чтобы команда его видела в таком состоянии.

Разумеется, в покое его не оставили. Грохот, устроенный дроидами, которые встраивали в дверь каюты Блада механический замок, щеколду и дверной глазок, привлек всеобщее внимание. А когда болтушка Нола, демонстративно вертя пальчиком возле виска, всем популярно объяснила, что капитан занедужил, в его каюту сразу начала ломиться Алиса, но папа, громогласно шепча ей на ухо, что приличные девушки себя так не ведут, уволок ее от греха подальше к себе. Как только потерпевшего фиаско дилетанта увели, за дело взялся профессионал.

Блад лежал на кровати поверх одеяла, размышляя о своих странных снах и видениях наяву, когда со стороны коридора в замочную скважину влезла проволока. Щелк! Блад приподнял голову. Проволока исчезла, а вместо нее в дверной щели появился кончик ножа, деликатно отодвинул щеколду в сторону, и в спальню ввалился Зека Громов, на ходу рассовывая отмычки по карманам.

– Слышь, брателло, тут тебе от братвы подгон. – Академик начал выгружать на стол подгон братвы: бутылку гномьей водки, краюху хлеба, шматок сала и головку лука.

– Я так понимаю: от Гиви, – усмехнулся Блад.

– Ага. А от меня вот это, – извлек из кармана Зека пузырек.

– Что это?

– Микстура. Четыреста капель валерьянки, они завсегда помогают.

– Тогда уж лучше четыреста две, – заулыбался во весь рот капитан. Забота братвы его умилила.

– Не, четыреста две – это уже перебор! Ровно четыреста, и ни каплей больше! Спать будешь как убитый! Стопроцентное обнуление гарантирую.

– А вот спатьто мне и нельзя, – пожаловался Блад, глаза которого буквально слипались. Он изо всех сил боролся с навалившейся усталостью и понимал, что возникла она неспроста. Ведь он спал практически всю ночь! Чтото или ктото специально давит на его психику, вгоняя в сон, чтобы возобновить видения. Блад не любил, когда им манипулируют, и не собирался поддаваться. – Нола, кофе крепкого сюда. И побольше.

– Ну ты давай держись, брателло. – Зека Громов тяжко вздохнул и, грузно топая, покинул спальню.

Навстречу ему катился дроид с подносом, на котором стояла большая кружка ароматного кофе.

– Стой! – тормознул его Зека, извлек из кармана пузырек и накапал прозрачной жидкости в кружку. – Ничего ему не говори, – попросил он возникшую перед ним Нолу. – Совсем соображать перестал брателло. Пусть поспит. Проснется – как новенький будет!

23

– Император, безумие усугубляется! Карантин введен слишком поздно. Мы только что получили сообщение с базы Альфатри. Фельдфебель Станиц сообщил о появлении вируса на станции, объявил себя верховным главнокомандующим со статусом неприкасаемого и наглухо заизолировал базу от внешнего мира.

– Он что, свихнулся?

– Судя по всему, да. Именно так на первой стадии и действует этот вирус. У него маниакальный синдром величия. Вообразил себя повелителем Вселенной. Дистанционно управлять станцией мы теперь не можем. Он перепрограммировал ее, замкнув все функции на себя. И главное, остановить его некому. Кроме Станица, на базе не выжил никто. Подозреваю, не без помощи обезумевшего Станица. Блокада станции, возможно, не даст проникнуть вирусу во внешнюю среду, если он, конечно, туда уже не проник. Главное, чтобы сам Станиц базу не покинул. Наши психологи через интерком сумели убедить этого свихнувшегося маньяка отложить завоевание Галактики до лучших времен и лечь в анабиоз.

– И?

– И все. Все сигналы с базы исчезли. Наши аналитики предполагают, что, прежде чем окончательно сойти с ума, он включил режим консервации и поставил всю планету под «зеркала».

– Сколько времени займет поиск базы?

– Параметры орбиты ее известны, но под «зеркалами» все равно придется икать недели три. Прикажете послать группу зачистки?

– У нас нет этих трех недель. Разведгруппа обнаружила главную базу сонарианцев. Эта картошка окопалась у нас под самым носом! Все силы будут направлены туда.

Блад руками Эрвина I переключил интерком. Перед ним появилось голографическое изображение всклокоченного седого мужчины в белом лабораторном халате с красными от недосыпа глазами.

– Есть новые данные по вирусу?

– Да, мой император.

– Докладывайте.

– Он может гнездиться в любой форме жизни и пребывать там очень долго в латентном состоянии, пока не попадет в организм человека. Смертельно опасен он только для хомо сапиенс. Это ставит человечество на грань уничтожения. Кроме нас в Галактике полно разумных, обожающих экстремальный туризм. А это значит, что зараза будет переноситься с планеты на планету до тех пор, пока не распространится по всей Галактике. В организме человека скорость распространения вируса просто потрясающая. Мы досконально изучили его генную структуру. Вирус действительно искусственного происхождения, но я уверен, что его создатели не сами клубни, а захваченные ими в агросекторе генетики. Уверен, что они работали на них под пытками и страхом смерти.

– Откуда такая уверенность?

– В генную структуру вируса внедрен процесс саморазрушения.

– То есть, если зараженную планету подержать в изоляции…

– Мой император, процесс саморазрушения будет длиться восемьсот пятьдесят лет. Скорее всего, им пришлось работать в адских условиях, и они ошиблись в расчетах.

Эрвин I откинулся на спинку кресла.

– Ваши рекомендации, профессор?

– Вирус погибает при температуре четыреста пятьдесят два градуса… – осторожно сказал профессор.

– А держать зараженные планеты в изоляции восемьсот пятьдесят лет мы просто физически не сможем, – продолжил мысль ученого император. – Стерилизация…

– Да. Никто из нас не знает, когда вернется капитан, но вирус должен быть уничтожен до появления ковчега.

– Спасибо, профессор.

Эрвин I отключил интерком. Значит, стерилизация. Полная стерилизация. Приказ, который может отдать только он. Император включил общую систему оповещения.

– Объявляю общую мобилизацию. Подготовить к бою деструкторы. Командование армадой беру на себя.

– Не мог он так просто ни с того ни с сего свихнуться. Да отцепись ты от этой лягушки, Стесси, чего ты от нее хочешь?

– Много чего хочу.

– А именно?

– Для начала ответа, почему капитан свихнулся. И хватит меня тискать, Джимми. Будь примерным мальчиком, дождись отбоя.

Стесси вывернулась из объятий юнги, легонько толкнула его, заставив плюхнуться на мешок со специями, и вернулась к аквариуму, который стоял на коробках с элитными сортами коньяка.

«Оська, попытайся еще раз влезть в ее сознание».

«Хозяйка, сколько раз тебе говорить: нет у нее никакого сознания! А если и есть, то оно заблокировано круче, чем сознание Блада».

Стесси захотелось сплюнуть. Внезапно лягушка в аквариуме заволновалась. Ящерка вздрогнула всем телом. Ее коготки судорожно сжались. Да с такой силой, что прокололи ткань из легкого эмпопласта и впились в плечо Стесси.

«Опасность! Его надо остановить!!!»

На короткое мгновение перед мысленным взором девушки появился образ сурового, седого старика с мрачным морщинистым лицом, облаченного в строгий камзол капитана Блада. В такой же шляпе на голове, и точно с такой же шпагой на боку. А когда это видение исчезло, Стесси увидела круглые глаза Джима, смотрящего кудато через ее плечо. Девушка резко обернулась. По грузовому отсеку шел капитан Блад.

– Он вышел прямо из переборки, – хрипло прошептал Джим. – Я что, схожу с ума?

– Боюсь, мы тут скоро все сойдем с ума, – пробормотала Стесси. – Джимми, я чувствую: случится чтото страшное.

Блад шел вперед как сомнамбула, ничего не замечая вокруг себя.

– Капитан, – встал на его пути юнга и отлетел в сторону, отброшенный мощной рукой капитана, сметая на своем пути ящики с элитными сортами вин и коньяка. По полу весело зазвенели осколки, остро запахло спиртом.

– Не вздумай меня остановить. Только я могу отдать приказ. Полная стерилизация, – чужим голосом сказал Блад ошеломленному юнге и двинулся дальше.

Стесси помогла Джиму подняться.

– Проклятье! – простонал юнга.

– Джим. Его надо остановить, но я не знаю как! Мы с ним не справимся! Даже вдвоем не справимся!

– Да что с ним такое?

– Не знаю, но он явно не в себе.

– Нет, ты только посмотри, что делает!

– Ой мамочки… Джим, ты мужской стриптиз заказывал?

Блад подошел к глухой монолитной стене трюма, срывая с себя одежду на ходу; оказавшись абсолютно голым, приложил раскрытые ладони к стене, и она раздалась, открывая нишу. Это был самый настоящий арсенал, заполненный странным, незнакомым ни Джиму, ни Стесси оружием и защитными доспехами, в которые Блад тут же начал облачаться. Чемто они напоминали средневековые латы, и, если бы не прозрачный шлем на голове и отдаленно напоминающее бластеры оружие, закрепленное на поясе по бокам и предплечьям доспехов, капитана можно было бы принять теперь за средневекового рыцаря. Ниша закрылась. Рыцарь сделал пару шагов в сторону, приложил запакованную в бронированную перчатку руку к стене, и открылась еще одна ниша, внутри которой были развешаны иконы. Блад перекрестился на образа и чтото с надрывом сказал на своем странном древнеэпсанском языке, который на этом корабле, кроме него и Лилиан, никто не понимал.

– Да простит меня Господь за погубленные души.

«Опасность!  – панически заверещал Оська у Стесси в голове. – Не дайте ему уничтожить корабль!»

«Откуда ты знаешь, что он хочет уничтожить корабль?»

«Да почем я знаю? Знаю, и все! Не дайте прорваться ему в рубку управления!»

– Нола! – крикнула Стесси.

– Я здесь, – проявилась в воздухе гнома.

– Натрави на капитана дроидов. Задача не допустить капитана в рубку управления.

– Нападение на капитана? Да ты с ума сошла!

– Это капитан с ума сошел, не видишь, что ли?

– Я отказываюсь подчиняться!

– Джим, ты можешь чтонибудь сделать? – в отчаянии спросила Стесси.

– Могу, – кивнул юнга, активируя свой коммуникатор. – Нола, код одиндвашесть.

– Я слушаюсь, мой капитан, – вытянулась перед Джимом Нола.

– Как тебе это удалось? – ахнула Стесси.

– А ты думаешь, я только корабельные датчики отключал, когда в ее программных чакрах копался? Нола, приказываю дроидам задержать Питера Блада.

– Есть!

В корабельный трюм вихрем ворвались дроиды, ринулись на Блада и… с размаху вляпались в стальную стену.

– Он опять прошел сквозь переборку! Да как ему это удается, черт возьми! – в отчаянии воскликнула Стесси.

– Нола, объявляй общую тревогу! – рявкнул Джим, хватая за руку Стесси, и потащил ее за собой.

Взревела сирена, замигали алыми тревожными всполохами лампы аварийной сигнализации.

– Мы куда? – спросила Стесси на бегу.

– Если он пойдет в рубку через переборки, а мы на лифте, то обязательно успеем перехватить его там.

– Не выйдет, – сообщила Нола. – Все лифтовое оборудование в авральном режиме блокируется автоматикой.

– Черт!!! Нола, переключи корабельное оповещение на меня и дай возможность всем пассажирам и членам экипажа возможность переговариваться по громкой связи.

– Есть, капитан.

И по всем закоулкам корабля разнесся голос Джима:

– Экстренное сообщение. Говорит Джим Хокинс. В связи с неадекватным поведением капитана командование временно беру на себя. Питер Блад прорывается в рубку с намерением уничтожить корабль. Приказываю задержать его любой ценой. Повторяю: любой ценой! Если не удастся оглушить его из станера, стрелять из бластеров на поражение.

– Что?!! Убью каждого, кто посмеет в него стрелять!!! – истерически взвизгнула Алиса.

– Я сказал: на поражение! – жестко повторил Джим, выскакивая со Стесси из грузового отсека. – Дополнение. Питер Блад какимто образом обрел способность просачиваться через корабельные переборки. Будьте предельно осторожны!

– Юнга, а ты сам случайно не больной? – послышался удивленный голос Фиолетового.

– Он говорит правду! – крикнула Стесси. – Я сама это только что видела.

Спринтеры рванули по коридору в сторону лестницы.

– Грев! – крикнула Стесси, – собирай своих бойцов. Если не сможете остановить, то хотя бы задержите его! Алиса, бегом в рубку. Он по тебе неделю сох, может быть, очухается, если твою физиономию увидит!

– И правда через переборки ходит, – послышался удивленный голос Зеки Громова. – Брателло, где такой клевый прикид достал? Э, ты чего? Да я же свой, брателло!

– Император, там пять миллионов невинных душ!

– Планета заражена.

– Но ведь наверняка больны не все! Надо послать туда бригаду медиков…

– И взорвать их вместе с планетой? Я понимаю, Дэв, у тебя там семья, но на кону стоит судьба человечества. Включить деструктор!

– Нет!!!

Обезумевший от горя адмирал бросился на императора и живым факелом рухнул возле его ног. Император вернул плазмер в кобуру.

– Включить деструктор!

Планета на экранах виртуальных мониторов вспучилась изнутри и расплескалась во все стороны завихрениями огненных протуберанцев. Императора шатнуло.

– Да простит меня Создатель. Штурман. Курс на Альфавосемнадцать. Эта база тоже заражена.

– Не заражен, – сиплым, чужим голосом сказал Блад, откидывая в сторону академика, которого держал на вытянутой бронированной руке.

Из бокового ответвления коридора высыпали дроиды и накинулись на Блада.

– Нападение биологически неактивных объектов. – Пит извлек из нагрудного кармана своего доспеха тонкий стерженек, напоминающий карандаш, навел его на дроидов. На конце стержня замигал зеленый огонек. – Не заражены.

Видел бы сейчас капитан себя со стороны! Гремучая смесь Дарта Вейдера и Терминатора. Он неспешно шел по коридору, оставляя за собой груду покореженных механических тел дроидов. Разряд станера Грева, высунувшегося из своей каюты, заставил засверкать доспехи Блада, на поверхности которых заискрились электрические разряды. Небрежным взмахом руки капитан вернул разряд адмиралу, и тот как подкошенный рухнул на пол. Блад навел на него анализатор.

– Не заражен.

Разряд бластера на мгновение заставил вспыхнуть доспехи малиновым цветом, но изумительная система внутренней терморегуляции мгновенно остудила металл. Блад тут же ускорился, молниеносно войдя в темп, и взятый за горло Рой задрыгал ногами в воздухе. Расплющенный бронированной перчаткой Блада бластер лежал у его ног.

– Не заражен. – Капитан откинул в сторону ошеломленного пирата и продолжил путь.

Стесси с Джимом поняли, что опоздали, когда увидели Алису, которая сидела на попке возле порога рубки, ошеломленно хлопая глазами.

– Он говорит, я не заражена, – пробормотала она, глядя кудато вглубь рубки.

Джим со Стесси перепрыгнули через нее и тоже замерли возле порога.

Капитан застыл всего в шаге от пульта управления, перед ним стояла юная красавица с распущенными русыми волосами, в длинном расписном платье до пят. На голове ее сверкала корона.

– Очнись, капитан, не загуби команду. Это не ты, это не твое…

Блад медленно снял с головы шлем. Девушка махнула перед его лицом широким рукавом своего сарафана. Капитан шатнулся, но устоял. Похоже, такой результат не удовлетворил девушку, и второй взмах больше напоминал пощечину. Однако и он не привел капитана в чувство. Вместо этого Блад закатил глаза и рухнул как подкошенный. От удара о пол доспехи капитана рассыпались на составные части, оставив лежать на полу беззащитное обнаженное тело Блада.

– Питер! – бросилась к нему Алиса.

В рубку управления ворвались профессор, Гиви, Зека Громов со своим дедушкой и Фиолетовый.

– Что здесь произошло? – держась за сердце, спросил Лепестков.

– Даже не знаем, что сказать. – Стесси с Джимом одновременно пожали плечами.

– Ква!

Сладкая парочка рывком развернулась. Девушки с русыми волосами в рубке уже не было, а на пульте управления сидела лупоглазая лягушка, в голову которой медленно втягивались отростки с красными шариками на концах, и сердито хлопала на всех присутствующих глазами. Этот взгляд на мгновение затормозился на Уре. «Дедушка» академика заволновался, бочком выскользнул из рубки управления и заспешил кудато по своим делам по довольно странной траектории. Сначала он посетил каюту капитана, откуда вышел, вооруженный остро отточенным пожарным топором, затем зачемто завернул в двигательный отсек, со всей дури шарахнул «томагавком» по силовым кабелям питания скачкового двигателя и рухнул на пол, получив мощнейший ментальный удар. А затем наступила тьма…

24

Пришествие тьмы сопровождалось резким рывком, который заставил всех покатиться по полу. Рывок был такой силы, что даже Нолу унесло. И когда свет снова вспыхнул, выяснилось, что людей буквально раскидало в разные стороны по рубке, хотя по идее они должны были бы грудой лежать возле стены, куда их уносил рывок. Первой опомнилась Стесси. Спрыгнув с Джима, который только что кувыркался вместе с ней по полу, она начала озираться.

– Ну ни фига себе!

Алиса не раз рассказывала ей, как они бродили по исполинскому кораблю, в который превратилась после старта с Селесты «АраБелла». Нечто подобное произошло и сейчас. Корабль пережил очередную метаморфозу. Нет, он не вырос до невероятных размеров, по крайней мере, рубка управления увеличилась раза в полтора, не больше, но внутреннее убранство полностью изменилось. Упругие стены, под ногами слегка пружинящий пол, мягкий свет неизвестного происхождения, льющийся с потолка. А в воздухе мерцают призрачные экраны. Часть из них, судя по медленно вращающимся звездам, передавала картину с датчиков внешнего обзора, часть демонстрировала странные, постоянно меняющиеся диаграммы, снабженные надписями на непонятном языке. Со всех сторон слышалось оханье и аханье поднимающихся с пола пассажиров и членов экипажа, а из коридора отборный мат. Это спешившие в рубку наемники скидывали эмоциональное напряжение привычным способом.

– Пит! – Алиса попыталась приподнять бесчувственное тело Блада, но силенок явно не хватало.

Джим бросился было ей на помощь, но Гиви с Зекой Громовым подоспели раньше.

– Слышь, брателло, ты это… того… – Академик осторожно взял Блада на руки. – Копыта откидывать не вздумай. – Зека прислушался. – Э! Да он не дышит! В больничку его надо срочно, – заволновался Громов и рванул к выходу, чуть не столкнувшись в дверях с галопирующей верхом на Фантике Лилиан.

– Что с ним? – испугалась принцесса, спрыгивая с кота, но Зеке было не до объяснений. Он вихрем пронесся мимо нее.