Книга: Дела адвоката Монзикова



Дела адвоката Монзикова

1


ББК 84 Р


И 87


Зяма Исламбеков. Дела адвоката Монзикова (роман века). СПб, 2005. – 510 с.


Книга печатается с разрешения автора, любезно предоставив-

шего оригинал-макет рукописи. Все перепечатки без разрешения

автора категорически запрещены!

Рассчитана на людей с чувством юмора и "советской родо-

словной". Детям в возрасте от 3 до 7 лет - рекомендуется в качестве

книжки-раскраски.

Использовать книжку следует только по прямому назначению.

Минздрав России предупреждает: СОДЕРЖАЩИЙСЯ НА КАЖ-

ДОЙ СТРАНИЦЕ СВИНЕЦ СПОСОБСТВУЕТ ВОЗНИКНОВЕ-

НИЮ РЯДА РАКОВЫХ ЗАБОЛЕВАНИЙ, ОСОБЕННО ПРЯМОЙ

И, МОЖЕТ БЫТЬ, ДАЖЕ ДВЕНАДЦАТИПЕРСТНОЙ КИШКИ.

Кроме того, туалетная бумага отечественного и импортного произ-

водства в пересчете на погонные метры не намного дороже испач-

канных свинцом книжных листов.

Совет читателям с буйным воображением, пытливым умом и

беспокойными ногами - Не старайтесь найти автора! Ему и са-

мому достаточно непросто живется на белом свете. Вот и пишет

он о наболевшем, до боли знакомом и близком... Писал, пишу и

буду писать!

В ближайшее время выйдут в Свет и другие шедевры, посвя-

щенные простым российским обывателям. Готовится к изданию

комедийно-приключенческий роман Зямы Исламбекова "Так уж

бывает..." И не удивительно, если на экранах телевизоров Вы, доро-

гой читатель, увидите до боли знакомые персонажи этого или дру-

гих произведений Зямы Исламбекова.


Тираж 300 000 экз.


© Текст - Зямы Исламбекова, 2005


© Художественное оформление и рисунки –

автора и отца З. Исламбекова, 1997


ISBN 5 - 886161 - 121 - 1


2


Содержание

Часть первая......................................................................................... 5

От автора............................................................................................................................... ............................................................... 5

Знакомство с Монзиковым............................................................................................................................... ....................... 6

Историко-биографическая глава............................................................................................................................... .......... 9

Трамвайная история..................................................................................................................................................................13

На медкомиссии.............................................................................................................................................................................22

Классное задержание..................................................................................................................................................................28

В Ижевск, на поезде…................................................................................................................................................................30

Уже в Ижевске, на занятиях...................................................................................................................................................43

На палке..............................................................................................................................................................................................48

Любитель острых ощущений...............................................................................................................................................59

После Ижевска…..........................................................................................................................................................................61

Несостоявшаяся любовь..........................................................................................................................................................75

Наконец-то…...................................................................................................................................................................................81

А счастье было так близко, так близко! ..........................................................................................................................89

Часть вторая....................................................................................... 91

Новая жизнь.....................................................................................................................................................................................92

Первое дело Монзикова............................................................................................................................................................95

Дело Монарцика............................................................................................................................... ......................................... 105

Лирическая, обломная…............................................................................................................................... ....................... 110

Happy end............................................................................................................................... ......................................................... 120

Лирическая, забойная............................................................................................................................... .............................. 122

Тяжкая истина............................................................................................................................... .............................................. 139

Не для детей............................................................................................................................... .................................................... 145

Это - круто! ............................................................................................................................... ...................................................... 148

В Меньково …............................................................................................................................... .............................................. 150

Логопедический сон............................................................................................................................... .................................. 157

Без названия…............................................................................................................................... .............................................. 174

Правовое регулирование использования столовой ложки. Актуальные проблемы теории и

практики (для сотрудников ФСНП РФ)....................................................................................................................176

И всё-таки есть на свете правда?! ............................................................................................................................... ..... 184

Это – не байка! ............................................................................................................................... ............................................... 184

Развязка............................................................................................................................... ............................................................. 186

Заборчик............................................................................................................................... ........................................................... 187

Часть третья ..................................................................................... 208

Со свиданьицем! ............................................................................................................................... .......................................... 208

Практикум по шахматам............................................................................................................................... ...................... 215

Бильярдная элита............................................................................................................................... ....................................... 221

Диссертационная байка............................................................................................................................... .......................... 229

В институте................................................................................................................. 229

Научный руководитель ........................................................................................... 238

Заказ............................................................................................................................. 248


3


Предзащита и нескончаемое мытарство....................................................................................................................255

Академик Долбенко, доктор экономических наук, профессор ....................... 278

Защита диссертации и банкет............................................................................................................................... ............. 287

Деловой разговор............................................................................................................................... ........................................ 289

Заключение или конец третьей части..........................................................................................................................293

Часть четвертая ............................................................................... 294

Горькое похмелье............................................................................................................................... ....................................... 294

Экспертиза электросчетчиков............................................................................................................................... ............ 295

Санаторий "Волна" ............................................................................................................................... .................................. 304

Интересный план............................................................................................................................... ........................................ 331

ДТП в Хосте............................................................................................................................... .................................................... 338

В Турции............................................................................................................................... ........................................................... 345

Женские догадки............................................................................................................................... ......................................... 364

От греха и от судьбы не уйти! ............................................................................................................................... .............. 366

Триполи............................................................................................................................... ............................................................ 374

Обрезание – гарантия бесплатной медицинской помощи...............................................................................379

Тишина............................................................................................................................... .............................................................. 381

Египет............................................................................................................................... ................................................................. 392

Неожиданная встреча с сослуживцем..........................................................................................................................402

Сказка о зверях из Доброго Леса... ............................................................................................................................... .... 406

Беда не приходит одна............................................................................................................................... .............................. 414

Сафари............................................................................................................................... ............................................................... 429

Пирамиды............................................................................................................................... ....................................................... 432

И снова Султан Бич............................................................................................................................... .................................. 443

Глава пятая....................................................................................... 449

Претория – это не Москва! ............................................................................................................................... .................... 449

Побег............................................................................................................................... .................................................................... 460

На судне............................................................................................................................... ............................................................. 462

Кейптаун............................................................................................................................... ........................................................... 467

Прощение............................................................................................................................... ......................................................... 470

Галифакс............................................................................................................................... .......................................................... 479

Одесса-мама............................................................................................................................... .................................................... 484

И снова в санатории «Волна»............................................................................................................................... .............. 496

Философская глава............................................................................................................................... ................................... 500

Москва............................................................................................................................... ............................................................... 507

Вместо эпилога............................................................................................................................... ............................................. 513


4


РОМАН ВЕКА

Зяма Исламбеков

Посвящается всем мужикам

высокого роста

(от 180 см и выше)!

Дела адвоката Монзикова

Часть первая

От автора

Все, что здесь написано - истинная правда. Более того, эти ис-

тории мне рассказал Александр Васильевич Монзиков - один из са-

мых известных адвокатов нашего города. Быть может, в этих рас-

сказах многое упущено, но это лишь оттого, что я испытывал ост-

рый дефицит общения с Александром Васильевичем, который осо-

бенно не баловал меня своим вниманием.


По профессии я - слесарь-сантехник и за перо взялся впервые.

В результате перестройки заработки стали нерегулярными, часто

шальными. Да и клиенты пошли не те. Приходишь в квартиру, а

там такое… Иногда даже не поймешь, зачем вызывали. Случаи, ко-

гда начинаешь путать туалет с ванной или кухней стали типичны в

моей профессии. Уже нет у "новых русских" привычных туалетов, нет убогих ванночек и кухонек до 5м². Часто, очень часто, на вызо-

вах к клиентам приходится надевать тапочки и слова "пожалуйста",

"извините", и всякую другую ерунду употреблять вместо мата, т.е.

через слово.


Я в жизни кем только не работал. Был и электриком, и плот-

ником, и даже медбратом, хотя образование - 8 классов. Время те-

перь такое, что даже депутаты, не говоря уж о ...

Читатель, извини, сорвалось, вдруг! Сев писать этот роман, дал зарок - ни слова о политике и ни слова из моего родного лекси-

кона. Вместо мата будут вполне приличные слова. Вот и думаю, теперь, а я ли все это написал?

Когда я рассказал о своих мучениях и мытарствах Петровичу -

тоже слесарю из нашего ПРЭО, то он посоветовал мне заняться

сексом или кончить пить. Пробовал. Ничего не помогает. Если бро-

саешь пить, то на баб уже не тянет, а если завязываешь с женщина-

ми, то можно просто спиться. Вот и получается, что надо занимать-

ся чем-то другим. Детьми заниматься мне не надо, т.к. всю жизнь

ими не занимался, а они выросли и в жизни теперь преуспевают.


5


Жена моя - Катенька - на самофинансировании и хозрасчете. Моло-

дец, еще и мне нет-нет, да и поможет. Вот и выходит, что кроме пи-

сательства у меня выбора больше-то и не было. Сейчас все пишут.

Пишут ведь не только в туалетах и на заборах?


Помню, попал я как-то в милицию, по-пьянке, и заставили ме-

ня написать на работе объяснительную. Написал, а начальник и го-

ворит:

-

Да, Зяма, ты прямо как писатель. Складно врешь!


Ну, писатель, не писатель, а слова эти мне в душу запали

крепко, т.к. был я тогда почти трезвым. С той поры и пишу. Даже

когда нет сил, заставляю себя и уж три-четыре главы за вечер "вы-

даю" легко.

*****

Если мужчина хочет женщину, то им восхища-

ется большинство. Если женщина хочет муж-

чину, то тоже большинство ее осуждает.

Парадоксы мужской и женской психологии

Знакомство с Монзиковым


Было воскресное утро, ярко светило солнце, стояла обычная

июльская жара. Дома делать было нечего, т.к. еще в пятницу моя

Катерина уехала к мамочке. Она застукала меня с Петровичем во

время распития второй бутылки спирта Рояля по случаю 300-летия

граненого стакана. Вообще пятница - день тяжелый. Впереди два

выходных, и, что делать с такой уймой времени - я даже не знаю.

Обычно, по выходным, я хожу в гости к новым русским на слож-

ные ремонты, после которых можно неплохо отдохнуть с тем же

Петровичем, например, или купить чего-нибудь жене, детям. Но

чаще получается, что выходные превращаются в отходные с опо-

хмелением и подготовкой к новой трудовой пятидневке.

И вот, в тяжелые для моего организма часы, трезвый, гладко

выбритый, с отягощенным двумя бутербродами с докторской кол-

басой желудком, я сидел на берегу озера и вяло созерцал купание

дачников в двадцатиградусной мутно-зеленой луже, ежегодно цве-

тущей в такую погоду.


Вдруг к скамейке, на которой я сидел, где рядом со мной ле-

жала чья-то одежда, подошел мужчина среднего роста в мятых

брюках и в рваной белой рубашке с закатанными чуть ниже локтя

рукавами. С виду - вроде бы обычная хронь - на руках и безобразно


6


волосатой груди были видны наколки. Но что-то сильно контрасти-

ровало в нем.

-

Можно? - спросил с легким раздражением мой незнакомец и,

не дождавшись ответа, лихо сдвинул в одну большую кучу, акку-

ратно разложенную на скамейке одежду.


Опустив свой непропорционально большой зад на грязную

скамейку, незнакомец внимательно посмотрел на меня и спросил:

"Курить будешь?"

-

Можно, - ответил я.

-

Тогда доставай и, это, угощай! Понимаешь мою мысль?


Когда я достал пачку Беломора, незнакомец спросил с явным

удивлением: "А что, Мальборо нет?"

-

Нет! Есть Беломор.

-

Ну, Беломор, так Беломор. Ты, это, видишь вон ту дамочку?

- Беременную? - спросил я и взглянул на своего соседа.

-

Сходи, стрельни у нее! Наверняка она плохих не курит. По-

нимаешь мою мысль, а? - И он начал с безразличием смотреть на

озеро, небрежно прикрывая левой рукой почти беззубый рот, рази-

нутый в львиную пасть в неимоверно долгом зеве.

Когда я принес две сигаретки и одну из них протянул соседу

по скамейке, то он решительно взял обе, одну - в рот, а другую

молниеносно сунул в нагрудный карман рубашки.

-

А спички есть?

-

Зажигалка. Устроит? - спросил я, продолжая удивляться та-

кому развитию событий.

-

Ну, зажигай. Молодец! - уже более миролюбиво буркнул с

сигаретой в зубах мой сосед. После первой затяжки, не без гордо-

сти, мой сосед протянул мне небольшую и весьма безжизненную

ладонь и несколько небрежно произнес - адвокат Монзиков, Алек-

сандр Васильевич!


Рука была не то, чтобы мокрой или потной, но какой-то слегка

влажной с аристократическими пальчиками. По виду Монзиков яв-

но принадлежал к тому классу, который в 17-ом году называли ге-

гемоном. А вот рука у него была, извините, вшивого интеллигента.

Уголовные замашки никак не вязались с его миролюбием.


Когда я узнал, что передо мной сидит адвокат, то меня прон-

зил легкий холод. Затем бросило в жар, после чего начались виде-

ния и галлюцинации. Да, удар по психике оказался весьма силь-

ным! При своей профессии я многое повидал. Общался, кстати, и с


7


адвокатами. И если он не врал, то адвокат был, мягко говоря, нети-

пичен.


Судите сами, когда приходишь на ремонт к инженеру или

учителю, то максимум, что может обломиться, так это чирик.


Адвокаты и стоматологи обычно отстегивают только за визит

полтинник, а иногда и стольник. Бывает, что кидают зелененькие, двадцатку или даже полтишок. А здесь, адвокат стреляет закурить,

да еще берет про запас.

-

Зяма. Исламбеков, - вяло промямлил я и как-то судорожно

сжал его руку.

-

Еврей? Это хорошо! Понимаешь мою мысль, а? Догнал? – и,

сощурив правый глаз, Монзиков внимательно стал меня разгляды-

вать сверху донизу.

-

Вообще-то я - русский, - как-то обиженно и с некоторым



раздражением ответил я.

-

Да ладно, уж. Ты это, ну... Давно? - и Монзиков правой но-

гой носком грязного модельного полуботинка стал пытаться нари-

совать на песке какую-то букву.

-

Чего давно? - не понял я.

-

Ладно, не умничай! Лучше ответь мне, а чё это ты здесь си-

дишь, а? - невозмутимо рисуя на песке буквы и точки, продолжал

беседу Монзиков. - Сходил бы лучше в лабаз, пивка бы купил, по-

нимаешь мою мысль!?

-

Ну, ты даешь!?


Моему удивлению и раздражению уже не было предела.

-

Ладно, друг, не сердись! Жвачку хочешь? - и Монзиков по-

дружески хлопнул меня по колену.

-

Давай, - обрадовался я изменению ситуации.

-

Это ты давай! Догнал, а!? - Монзиков серьезно посмотрел на

меня, а затем окрикнул проходивших мимо девочек, лет 12-13, и

спросил у них два ластика жвачки.


Читатель, не поверишь, но девочки дали Монзикову жвачку!

Вообще-то, все, кому я рассказываю о первой встрече с адвокатом

Монзиковым, мне не верят, пока сами с ним не познакомятся.


Мы сидели на скамейке, докуривали: я - Беломор, а Монзиков

- халявные Мальборо, лениво жевали и наблюдали за игрой трех

привлекательных девиц, то и дело эротично наклонявшихся на

прямых, стройных и длинных ногах за падающим на мелководье

волейбольным мячом.


8


-

Шалавы, - многозначительно подмигнул мне Монзиков и

бросил окурок в кусты сирени, кидавшие тень на нашу скамейку.

-

Откуда ты знаешь?

-

Раздетые, на пляже, втроем… Я правильно говорю, а? Пони-

маешь мою мысль? И, это, все время ржут как лошади. Догнал? -

Монзиков пристально на меня посмотрел, а затем уже серьезно

спросил, - Пить будешь?

-

С тобой, что ли?

-

А то?


На все это у меня ответа не было.

-

Да, чуть не забыл, ты, это, будешь брать водку, так возьми

две. Понимаешь мою мысль? - Монзиков при этом сощурился и

слегка хрюкнул.

*****

Чем больше читаешь,

тем больше возникает вопро-

сов, на которые пытаешься

найти ответы все в тех же

книгах…

Парадоксы человечества

Историко-биографическая глава

Спустя четыре часа, опустошив две пол-литровые бутылки

Столичной, Монзиков рассказывал очередной случай из своей ми-

лицейской молодости.


Родился Александр Васильевич в деревне Красненькое, Со-

ветского района Новгородской области и был шестым ребенком в

потомственной крестьянской семье. Его пять сестер были похожи

на отца, а Сашка - вылитая мать. Так уж получилось, что, окончив

10 классов и имея серьезные намерения стать

трактористом, Монзикова сначала угораздило


сломать руку, а затем и ногу, после чего почти

год в гипсе и на костылях шастал бедолага по

деревне, приставая то к одной, то к другой де-

вице. В осенний призыв его со сверстниками

забрали в армию, точнее сказать - на 3 года на

флот. Демобилизовавшись, Александр в дерев-

ню не вернулся, а подался в город, где за две

недели стал милиционером, получил комнату в

общежитии, а через год женился на обычной


9


иногородней девушке, от брака с которой родилась дочка Аня, на-

званная в честь любимой тещи.


Прослужив два с небольшим года в патрульно-постовой служ-

бе милиции, Монзиков без экзаменов поступил в среднюю школу

милиции. Успешно заочно закончив за 8 лет двухгодичный курс

обучения, написав рапорт на перевод из уголовного розыска в сис-

тему ИТУ1, старший лейтенант милиции, старший опер2 Монзиков

стал начальником отряда одной из колоний строгого режима. Неза-

метно прошли годы. За 7 лет Александр Васильевич, уже капитан

внутренней службы, получив диплом юриста Высшей школы ми-

лиции, перешел на службу в ГАИ3, где честно оттрубил более трех

лет на спецтрассе, обеспечивая беспрепятственный проезд делега-

ций и "первых" лиц города. Набрав денег на отдельную двухком-

натную кооперативную квартиру, отрастив солидную мозоль, уже

лысый и совсем ленивый Монзиков подался на работу в следствие,

чтобы стать майором и уйти на пенсию подполковником, а может

быть и генералом. Прослужив пару лет, набрав 20-летнюю выслугу,

Монзиков в 38 лет стал пенсионером от МВД - капитаном милиции

в запасе. Решив, что юриспруденция - это его хлеб, Александр Ва-

сильевич подался в адвокаты, где за несколько месяцев сумел при-

обрести скандальную известность и занять свою нишу среди более

600 полуголодных адвокатов своей коллегии4.

Работа Монзикову нравилась. Во-первых, она приносила оп-

ределенные деньги, во-вторых, работая с клиентами, Монзиков по-

стоянно что-нибудь читал. То Уголовный кодекс, то Уголовно-

процессуальный, то Кодекс об административных правонарушени-

ях. Новые термины, которые он каждый раз впервые для себя от-

крывал, после заучивания удачно ввертывались во время беседы с

клиентами, а порой становились и неотъемлемой частью лексикона.

Словарный запас его расширялся, и к 40 годам составлял уже более

120 слов, из которых добрая половина были жаргоном и ненорма-

тивной лексикой.


Длительный контакт с уголовным миром в колониях и тюрь-

мах вкупе с патологической жадностью сделали из него классного


1 ИТУ - исправительно-трудовые учреждения.

2 В разговоре опер – оперуполномоченный инспектор.

3 В бытность министра МВД РФ Степашина С.В., доктора юридических наук, профессора, академика, и пр. ГАИ переименовали в ГИБДД (государственную инспекцию безопасно-

сти дорожного движения). Но в народе эта аббревиатура так и не прижилась.

4 А в городе насчитывалось 6 (!) коллегий.

10


цирика5, с наколками и мелко-уголовными замашками. Работа в

ГАИ довершила формирование его характера – он стал необычайно

решительным и отважным.


Когда в ГАИ была плановая система штрафов, то Монзиков

без труда приносил нужные "палки". Часто делился показателями с

товарищами. Дело в том, что во времена перестройки в последние

годы в СССР давались директивы, в том числе и правоохранитель-

ным органам, суть которых сводилась к тому, чтобы путем наращи-

вания показателей в работе, где бы то ни было необходимо было

ускорить строительство социализма, со всеми вытекающими по-

следствиями, углубить процессы реформирования с дальнейшим

переходом к рыночной экономике... В ГАИ, в частности, ввели сис-

тему отчетности, согласно которой каждое выявленное нарушение

Правил дорожного движения отмечалось палочкой. Палочные по-

казатели суммировались и учитывались, становясь предметом дис-

куссии, а порой и гордости инспекторского состава ДПС6.

-

У тебя, сколько палок сегодня? - спрашивал один инспектор

ГАИ после смены другого.

-

Двадцать пять, - не без гордости отвечал напарник, - а у те-

бя?

-

Двадцать семь. Из них 25 - водители! - уточнял гаишник. И

не зря уточнял, т.к. палка палке - рознь. Пешеходная палка чаще

всего была безлика, а вот водительская палка характеризовалась и

госномером, и Ф.И.О., и даже пунктом ПДД, который нарушил не-

задачливый водила. Правда, гаишники чаще всего штрафовали не

пешеходов, а водителей, а данные брали либо из головы, записывая

родственников, знакомых или сослуживцев, либо от фонаря. Для

водителя важнее не то, куда пошли его деньги - на штрафы, в госу-

дарство, или в карман инспектора, а сколько и как часто он платит

на дороге. Вообще, не в обиду гаишникам, последние делятся на

четыре группы. Первая группа - махровые взяточники, вторая - ос-

торожные взяточники, третья - трусливые или их еще называют

принципиальные. Они всем говорят, как впрочем, и осторожные, что взяток не берут, что это им противно, но если кто-нибудь им

тихонечко, так чтобы об этом знали только инспектор и водитель-

нарушитель, засунет в карман бумажку, то гнев моментально сме-

няется милостью и тогда они с легкостью расстаются с водителем-


5 На уголовном жаргоне цирик - надзиратель.

6 Дорожно-патрульной службы.

11


взяткодателем, чуть ли не друзьями. Четвертая категория -

управленцы. Они на дороге не стоят, но взятки все равно берут. И

берут уже не только с водителей и пешеходов, а с граждан-

посетителей, с участников ДТП, с самих гаишников, в конце-то

концов. Ведь попавшийся за руку гаишник мог оступиться и взять

неосознанно. И кто же, как ни управленец может и должен помочь

в трудную минуту, советом, разумеется, не бесплатным, или реаль-

ной помощью, которая во много раз ценнее и запоминается на дол-

гие-долгие годы.

Александр Васильевич не вписывался, как это ни странно, ни

в одну из четырех категорий. К последней, особенно, его при всем

желании нельзя было отнести. Однако

гаишная система его не отторгала. А

дело было в том, что Монзиков во-

площал в себе одновременно харак-

терные черты сразу первых трех кате-

горий. Александр Васильевич, помимо

всего прочего, был и неплохим психо-

логом. Он прекрасно ориентировался -

с кем можно говорить с матом, а с кем

только матом, с кого можно брать

деньгами, а с кого и валютой.

Известно, что во все времена

брали и берут все гаишники! Но, что

удивительно, на Монзикова никто не

обижался (сильно!), а если и обижа-

лись, то обида быстро сменялась апатией к инспектору и его дейст-

виям.

Нельзя сказать, чтобы Монзиков был дебилом или олигофре-

ном, но какая-то ущербность в его лице и жестах бросалась в глаза

с первых же секунд знакомства. Люди, общавшиеся с Александром

Васильевичем более 10 минут, об этом забывали, но тяжелый оса-

док от контакта с Монзиковым оставался надолго.

Поступки, слова Монзикова подробному анализу никогда не

подвергались, т.к. они, с одной стороны, были алогичны, с другой -

кандибоберны. Сам термин, если можно так выразиться, кандибо-

берный - означает что-то такое, от чего некоторые люди приходят в

легкое замешательство, другие испытывают слабое влечение, а

иные впадают в уныние, иногда заканчивающееся легкой простра-

12


цией. В толковом словаре Даля данное понятие отсутствует. Да это

и понятно. Монзиков родился, когда Даля уже и в помине не было.

Кстати, Петрович - специалист по бачкам и унитазам - любит назы-

вать кандибоберными неправильной формы гайки и разбавленную

водку.

*****

Be not surprised human

nonsense. It has no borders.

Each people has heroes.

Что это значит по-

русски – не знаю, но на анг-

лийском - звучит красиво!

Трамвайная история


Однажды, Александр Васильевич, стоя на посту, понял, что

даже у профессионалов его класса бывают серьезные упущения в

работе. Оказывается, штрафовать ведь можно и водителей автобу-

сов, троллейбусов, трамваев. Когда "горит" маршрут и водитель

опаздывает на кольцо к диспетчеру, то он с радостью отдаст без

квитанции свои кровные рубли. А как же иначе. Пассажиры нерв-

ничают, квартальная премия может накрыться. И все только из-за

того, что пожалел несколько рубликов инспектору.


В таких ситуациях платят все, не вдаваясь в подробности и

причины остановки.


Однажды, "работая по скорости" в паре с Кепкиным на пря-

мом, как стрела, пустынном и широком проспекте, Монзиков полу-

чил по рации сообщение о том, что водитель белых жигулей про-

ехал мимо Кепкина со скоростью 95км/ч. Перепутать жигуленка

было просто невозможно, т.к. было субботнее утро и машин - кот

наплакал. Монзиков решительно вышел к трамвайным путям и ос-

тановил двухвагонный трамвай, только что повернувший с сосед-

ней улицы. Молоденькая девчушка с удивлением смотрела на ин-

спектора ГАИ, который, раздраженно махая жезлом, что-то невнят-

но кричал. Минут через 7-8 девчушка поняла, что надо дать доку-

менты. Взяв в руки водительское удостоверение и путевой лист, Монзиков решительно направился через дорогу к стоявшей в со-

седнем скверике скамейке. Плюхнувшись на планшетку, он стал

воровато оглядываться по сторонам, безуспешно ища планшетку, на которой сидел. Из трамвая с шумом выходили женщины и пен-

сионеры, которые нещадно материли мэра, президента, демократов

и, естественно, молоденькую "водилу".

13


Накинув плащ, девчушка подбежала к инспектору.

-

Товарищ капитан, что же Вы делаете, а? Ведь я так не то, что

опоздаю, с маршрута сойду! Ведь пробка ж будет. Вы...

-

Тыыы... Тихо! Ну-ка сядь! - Монзиков сурово глядел на сто-

явшую в полной растерянности девчушку, у которой начинали тря-

стись руки и губы.

-

Сейчас, вот, мы, это, составим протокол и, это! Понимаешь

мою мысль? - Монзиков наконец-то нашел планшетку.

Вынув мятую бумажку, сложенную вчетверо, инспектор с

кривой усмешкой взглянул на кусавшую губы девчушку, которая

пыталась понять причину негодования инспектора.

Она бы и рада была ответить на вопросы гаишника, да не мог-

ла. Ей почему-то вспомнилась мать жены ее брата, которая 30 лет

отработала в должности инженера в одном из оборонных НИИ. Пи-

кантность истории была в том, что с образованием 10 классов ин-

женер за 30 лет не сменил ни стула, ни кабинета, ни большой фаян-

совой кружки, из которой раз по 10 в день она гоняла чаи. Манера

разговора была точь-в-точь как у инспектора ГАИ – набор слов, звуков и жестов.

Неожиданно на помощь пришел сам гаишник.

- Ты что же, это, летаешь, понимаешь ли, по городу? Столь-

ник! А?

- Как стольник, за что? - глаза у девчушки расширились до бу-

тылочных донышек. Если бы не было ветра, то даже глухой мог бы

услышать частое хлопанье ресниц. Удивлению не было предела.

- Это, как это? - вместо слов девица испускала невнятные зву-

ки.

- Ладно, ваньку-то ломать. Лучше скажи, как тебе больше

нравится штраф платить: на месте или по протоколу? Понимаешь

мою мысль, а? - Монзиков силился найти год рождения в правах.

- А штраф-то за что? - с изумлением промямлила водитель

трамвая.

- Так ведь стольник у тебя, понимаешь мою мысль? Догнала?

- Да нет у меня таких денег, да и не пойму я, почему вдруг

сразу стольник?

- Ты, что же это, издеваешься, понимаешь ли, а? Ты знаешь, что я могу? Лучше, давай по-хорошему, иначе будет по-плохому!

Вот послушай-ка, чего сейчас будет, - и Монзиков стал запраши-

вать Кепкина по радиостанции.

14


- Семь сорок один! Семь сорок один, я семь сорок один-а.

Прием. Как слышишь меня, прием? - Монзиков запрашивал Кепки-

на, сидевшего в патрульном жигуленке с прибором контроля ско-

рости "Барьер-2" и передававшего в обе стороны движения нару-

шителей скоростного режима.

- На приеме семь сорок один. Семь сорок один-а, что хотел? -

спросил Кепкин - победитель городского конкурса "Самый лени-

вый инспектор ГАИ".

- Семь сорок один, повтори нарушение.

- Девяносто пять.

- Принял. Ну что, теперь поняла, что дело - шварк? - Монзи-

ков сочувственно посмотрел на водителя трамвая.

- Так ведь трамваи не летают!? - девчушка уже с легким удив-

лением взглянула на гаишника.

- В том-то и дело! Я правильно говорю, а? - обрадовался Мон-

зиков. - Я же тебе тоже самое говорю, понимаешь мою мысль, а?

- Не-ет... - уже перестав трястись, нерешительно ответила де-

вушка.

- Что нет? Ты ехала? Ты или где?

- Я ехала...

- Ты слышала, как семь сорок один повторил твое нарушение?

- Мое? Какое нарушение?

- Семь сорок один! Семь сорок один, я семь сорок один-а.

Прием. Как слышишь меня, прием!? - Монзиков опять запрашивал

по рации Кепкина.

- На приеме семь сорок один. Семь сорок один-а, что хотел? -

спросил Кепкин.

- Семь сорок один, повтори нарушение.

- Девяносто пять.

- Принял. Ну что, опять не въехала или как? - Монзиков вни-

мательно разглядывал водителя трамвая.

Из оцепенения девушку вывели гудки стоявших в очереди

трамваев и теперь уже вереницы легковушек, которые ждали за-

крытия дверей трамваев, а их было более десятка. Пассажиры то

выходили, то входили, не понимая причины остановки. Времени

было 11 часов дня. Горели, как обычно, фонари на столбах. Свет на

улице был. А трамваи и троллейбусы стояли вереницей. Чудеса, да?!

15


- Что ж ты делаешь, а? Посмотри, какую пробку организовала.

Это просто здорово, что мы с тобой беседуем на скамейке, а то на-

род бы тебя побил, ха-ха! - Монзиков теперь искал сигареты.

- Товарищ инспектор! А что трамваи теперь летают со скоро-

стью 95 км/ч?

- Ну, ты же сама слышала, как семь сорок один назвал твою

скорость? Или как? - Монзиков сильно затянулся сигаретным ды-

мом.

- А кто такой семь сорок один?

- Семь сорок один - это семь сорок один! Ты, вот что, давай

кончай! Понимаешь мою мысль, а? Короче, будем платить или как?

- Хорошо. А где этот семь сорок один? - уже решительно

спросила водитель злополучного трамвая.

- Что значит этот? - Монзиков даже попытался выпрямиться

на скамейке и сделать что-нибудь значительное, что могло бы на-

пугать нерадивую бабенку. - Это он мне - семь сорок один, а тебе, дура - товарищ инспектор. Поняла?

- Ну, это еще надо посмотреть кто из нас дура?!

- А чего тут смотреть? И так ясно, что ты и есть дура, причем

круглая! Тут кроме тебя больше дур нет! Догнала? - и Монзиков

снисходительно посмотрел на девчушку.

Рация у Монзикова все время пищала. Это пытались с ним

связаться семь сорок один, 366 и "Север" - центральная радиостан-



ция. 366 - командир взвода, где работал Монзиков, сорвался со сво-

ей точки и поехал выполнять указания "Севера" - рассосредотачи-

вать пробку, которая могла войти в книгу рекордов Гиннеса. Из-за

того, что подъехать к несчастному трамваю с обеих сторон было

невозможно - плотно стоял транспорт, 366 истошно запрашивал

семь сорок один-а, который в полемике уже ничего не слышал.

Жильцы в недоумении вылезали на балконы, пытаясь увидеть

хоть что-нибудь. Ведь уже несколько лет в городе не было бреж-

невских демонстраций, а тут, в субботний день - ни то авария, ни то

опять демократы или коммунисты... А может, это - война?

- Ну что, рыбонька, не надоело тебе пререкаться? Лучше за-

плати и поедешь себе спокойно. Понимаешь мою мысль, а?

- У тебя голова или что? Или в ГАИ все такие? - с сожалени-

ем, уже без злобы спросила водитель трамвая.

- Хм, а ты как думаешь, а?

16


- Думаю, что Новый Год досрочно наступил и передо мной

сидит клоун. Или Олейников со Стояновым прикалываются для

Городка. Других версий нет. Но то, что ты не мент - это уж точно.

Надо же, а я-то дурочка, даже испугалась. Молодец! - и она реши-

тельно попыталась вернуть свои документы. Но как только она

слегка наклонилась и протянула руку за правами, раздался истош-

ный крик.

- Ну-ка фу! Не мацать! 7- и Монзиков вскочил со скамейки, пытаясь принять единственно правильное решение: то ли достать

табельное оружие, то ли ударить жезлом по голове, то ли ...

- А-а-а-а! - заверещала девица.

На крик быстро сбежалась толпа. И, как это часто бывает, появились свидетели, очевидцы, которые видели, как водитель

трамвая, пьяная в дымину, сбила девочку и пыталась скрыться, но

доблестный милиционер ее догнал и ...

Другие, их было не много, но, тем не менее, они были, расска-

зывали, что девица эта - воровка из соседнего магазина, которая

пыталась спастись бегством через сквер, но на свою беду "нарва-

лась" на блюстителя порядка.

Однако большинство зевак придерживались мнения, что на-

глый гаишник пристал к красивой девушке и издевается над ней, а

она, бедняжка, не может от оборотня вырваться и ей просто нужна

помощь. Гул и гвалт нарастали с каждой минутой, грозя перерасти

в гигантскую драку, благо в 100 метрах от Монзикова стояло 12-

этажное общежитие завода им. Власова, из которого выбегали в ос-

новном крепкие парни и протискивались сквозь толпу к незадачли-

вой девице.

Монзиков уже не мог встать, т.к. у него на коленях сидела не-

счастная девчушка, которую он не то держал, не то обнимал, а тол-

па грозила смять, растоптать на своем пути эту "сладкую парочку"

и слиться воедино. Однако, когда девушка, на которую напирала

толпа, упала на колени к Монзикову, то она дико вскрикнула и по-

пыталась врезать по отвратительной роже похотливого капитана.

Но степени свободы для активных действий у нее не было. Боль

была адской от жезла и планшета, на которые плюхнулась бедняж-

ка. Вне всякого сомнения, это было что угодно, только не мужское

достоинство. Но что бы это ни было, а боль была такой сильной, что, в конце концов, она потеряла сознание. Монзиков, уже запус-


7 На одесском жаргоне не мацать - не трогать.

17


тивший под ее плащ руку, нащупал несколько бумажек, из которых

одна была червонцем.

- Ну вот, наконец-то! - раздался радостный крик. Монзиков

тотчас ссадил девушку с жезла и передал ее толпе, которая, почему-

то вдруг, начала приходить в себя. Правда, разогнуться она не мог-

ла, тело болело, голова кружилась. Но самое страшное - на плаще

появилось обильное кровяное пятно, увеличивавшееся в размере с

каждой секундой. Да и у Монзикова на планшетке, белом конце

жезла и плаще тоже были следы крови.

Монзиков в левой руке держал документы, в правой - злопо-

лучную десятку. На правой руке, на резинке отчаянно болтался из

стороны в сторону окровавленный жезл. Девушка истошно стонала.

И вдруг какая-то женщина пискляво прокричала: "Люди добрые!

Да вы только посмотрите! Да что же это такое!? Среди бела дня, в

форме, на глазах у всех этот мент поганый трахнул такую моло-

денькую, такую...!". И толпа сомкнулась.

Через три минуты, подоспевшие на крик омоновцы волокли

окровавленное тело растерзанного толпой, стонущего и тихо, но

отчаянно матерившегося, Монзикова. О, чудо - пробка рассосалась,

народ рассеялся. Через каких-то 10 -15 минут окна и балконы близ-

лежащих домов уже были пусты, в скверике опять никого не было,

по проспекту одиноко пролетали легковушки. И только изуродо-

ванные кусты, сломанные три скамейки и человек 40 милиционеров

– указывало на то, что что-то здесь все-таки было.

Никаких протоколов, никаких свидетелей на месте происше-

ствия не было и в помине. Скорая помощь увезла Монзикова в тре-

тью городскую больницу. Водитель трамвая, высадив пассажиров, с неимоверной болью поехала в парк.

Под капельницей Монзиков пролежал четыре дня. Условия

содержания были не ахти. Но, минимальный уход, относительная

чистота и тишина, подобие внимания и даже сочувствия уловить

можно было без труда. Монзикова из приемного покоя принесли на

носилках подвыпившие санитары. Поскольку никаких вещей при

полностью загипсованном и перебинтованном бесчувственном ка-

питане не было, то ни родственники, ни сослуживцы его долго не

могли найти. Сначала санитары поставили носилки с загипсован-

ным Монзиковым около кучи грязного белья, которое должно было

отправиться в прачечную и ждало своей очереди вторую неделю.

Проходившие мимо двое – инвалиды-алкоголики – случайно заце-

18


пили костылем простынь с грязной кучи белья. Совершенно слу-

чайно эта грязная тряпка накрыла Монзикова с головы до ног.

Тем временем санитары, найдя свободную койку в палате,

вернулись за носилками. Обнаружив пропажу носилок и сымитиро-

вав поиски, полупьяные санитары, безбожно матерясь и чертыха-

ясь, отправились в столовую, которая была этажом выше.

- Ты только подумай, этого говнюка мы тащили, надрывались,

а он взял, да и убег! Паскуда!

- Наверное, в женское отделение. На баб потянуло, чтоб

его…!

- Слушай, после обеда давай ему вломим, а? Чтоб не издевал-

ся над нами! Надо, обязательно надо! Ему же лучше будет. Потом,

если выживет, спасибо скажет, что дурь из его поганой башки вы-

шибли!

Монзиков, на секунду придя в сознание, услышал только кон-

цовку разговора и моментально потерял сознание. Крикнуть он не

мог – челюсть была сломана. Практиканты-второкурсники впервые

в своей жизни наложили ему на челюсть гипс. Поскольку гипса бы-

ло много, а опыта не было никакого, то уже с расстояния 1-1,5 м то, что раньше, еще утром называлось головой, походило на разворо-

ченную австралийскую канализационную трубу. Дело в том, что в

Австралии в предместьях Аделаиды обнаружены большие залежи

гипса. Аборигены, ведущие свободный образ жизни и добывающие

корм на пропитание, в последние десятилетия стали сгоняться, как

индейцы, в резервации. Умельцы из их числа стали из гипса лепить

трубы, которые, в большинстве случаев, были странной, иногда

даже чрезмерно изогнутой формы. Когда гипсовали и бинтовали

Монзикова, то никто не мог понять, почему, как только капитан

приходил в сознание, так сразу же он свои руки прятал в обнажен-

ную мошонку и похотливо изгибался. Медики с многолетним опы-

том не смогли понять первопричины, хотя она лежала на поверхно-

сти. Дело в том, что в левой руке по-прежнему была зажата злопо-

лучная десятка, которая являлась уже по праву "компенсацией"

Монзикова за полученный им моральный и материальный ущерб.

После больничного обеда санитары, вконец окосевшие, так и

не нашли ни носилок, ни Монзикова, которого еще бы чуть-чуть и

увезли в прачечную. Ему крупно повезло. Проходившая мимо мед-

сестра, обронила медицинскую карту с историей болезни 75-летней

старухи – Диасомидзе Сулико Акакиевны. Шедшая следом практи-

19


кантка, поднимая разбросанные по полу бумаги, увидела нечто со-

певшее и хрюкавшее, стонущее и шипящее на носилках. Через 5

минут Диасомидзе Сулико Акакиевна – она же Монзиков Алек-

сандр Васильевич – лежала в 14-местной женской палате для ста-

рух, которым было далеко за 70. Бедняги стояли одной ногой в мо-

гиле, другой в морге. Они вовсе не догадывались, что случайно за-

держались на этом свете, где уже были даже не гостями, а так, про-

сто прохожими. К таким пациентам в России обычно применяется

клизма, пурген и димедрол. Клизму ставят тем, на кого не действу-

ет пурген, но кто, еще хотя бы дышит. Димедрол дают в качестве

снотворного активистам, т.е. стонущим, плачущим и требующим

лечения старухам.

Лица у Монзикова не

было, зато была история бо-

лезни и диагноз – перито-

нальный аппендицит, то есть

то, с чем не то чтобы долго, а

и пару дней не живут.

Грузинские

"парамет-

ры", гипс и непонятные зву-

ки, исходившие из маленько-

го отверстия в гипсовой тру-

бе, постоянно плачущие гла-

за - вызывали жалость у медперсонала. Два дня Монзикова пичкали

димедролом и клизмой при всем притом, что из еды ему давали ка-

пельницу с физиологическим раствором и … димедрол.

Монзиков был не промах. Почуяв опасность еще в приемном

покое, Александр Васильевич начал грызть сломанными челюстями

гипс. От плача и слюноиспускания на четвертые сутки удалось слу-

чайно зашедшую медсестру басом послать на три буквы. Началась

паника. К вечеру четвертых суток Монзиков лежал в трехместной

палате для выздоравливающих мужчин. Одно только насторажива-

ло – никто не приходил навестить больного.

В ту несчастную субботу, когда произошла эта история с ис-

чезновением больного с носилками, бабка – Диасомидзе Сулико

Акакиевна – все-таки скончалась, не приходя в сознание. Т.к. доку-

ментов на нее не было, то валявшаяся рядом с ней история болезни

Монзикова была положена в ящик, где хранились дела умерших.

Родственников старуха в городе не имела, в больнице оказалась

20


случайно – ее сняли с поезда, следовавшего из солнечной Грузии в

Мурманскую область. Вскрытия никто не делал. На ее кремацию и

похороны ушло 2 дня.

Водитель трамвая, добравшись "на автопилоте" до трамвайно-

го парка, рассказав о случившемся подругам, через 40 минут давала

показания следователю о том, как её изнасиловал гаишник. Руково-

дство ГАИ о гибели инспектора Монзикова проинформировало не

только Главк, но и Министерство МВД, откуда пришла телеграмма

следующего содержания:


Начальнику ГУВД

генерал-майору милиции

Васильеву Г.П.

Подготовить наградные документы трехдневный

срок отправки спецсвязью присвоения медали отвагу

посмертно капитану милиции Монзикову.

Министр МВД

генерал армии С.В. Синица


Совпало, что когда из реанимации Монзикова перевели в

обычную палату, а руководство батальона, где служил Александр

Васильевич, получило свидетельство о его смерти, медаль ехала

спецсвязью для вручения семье милиционера, геройски погибшего

на своем посту.

Однако из 27 отделения милиции старший оперуполномочен-

ный Уходько с гр. Павловой Н.В. – заявительницей – явились на

опознание Монзикова только в воскресенье, когда тело старухи бы-

ло уже кремировано. Узнав о скоропостижной смерти, уголовное

дело даже не было возбуждено.

На пятые сутки своего пребывания Монзиков дал знать своей

семье о случившемся через соседа по палате, которого выписывали

после трехмесячного пребывания в травматологическом отделении

больницы. Домочадцы, получив столь радостное известие, отреаги-

ровали на новость своеобразно. Быстро оформив необходимые до-

кументы, жена Монзикова получила крупные по тем временам

деньги, затем навестила мужа и лишь, когда его выписывали, со-

общила на работу о том, что муж ее жив и находится на излечении

в городской больнице. Она также обратилась с небольшой прось-

бой – прислать транспорт для доставки супруга домой.

21


Медаль ждала героя. Но получить ее Монзиков не мог, т.к.

везде говорилось о награждении посмертно. Какой-то шутник из

отдела кадров ГАИ то ли спьяну, то ли с горя взял да и приписал

перед посмертно не. Да так удачно, что кто смотрел, так и не мог

ничего заметить.

От многомесячного лежания и постоянного клизмирования

фигура у Монзикова обабилась. Появились вертлявость и … одыш-

ка. Зубов, правда, прибавилось. Взамен 5 выбитым удалось вста-

вить сразу 11, и теперь общее число с родными зубами равнялось

18.

Авторитет Монзикова был на такой высоте, что отцы-

командиры даже начали побаиваться его. А не станет ли он вместо

одного из них?

Предлагать уйти на пенсию было, мягко говоря, не серьезно, т.к. во-первых, Монзиков заканчивал Высшую школу милиции, во-

вторых, у него немного не дотягивало до пенсии, и, в-третьих, на

нем все заживало как на собаке и он реально мог работать на доро-

ге. В ГАИ всегда была нехватка личного состава, особенно на низо-

вые должности, хотя желающих было хоть отбавляй. Одних при-

влекала романтика, других жажда наживы, а третьим надо было

просто "отмазаться" от армии. Других, сколь значимых побуди-

тельных мотивов для вновь поступавших на службу в ГАИ просто

не было.

И руководство затаилось, заняло выжидательную позицию.

А тем временем …

*****

And among doctors

there are full idiots

На медкомиссии


Эту историю следовало бы рассказать гораздо раньше, а мо-

жет быть и вообще не рассказывать, поскольку её и так все знают.

Как-то раз, в пивной, летом, приняв на грудь 7 или 8 кружечек пи-

ва, я рассказал историю, приключившуюся с Монзиковым Алек-

сандром Васильевичем, который только-только устраивался на

службу в ГАИ. Как и других кандидатов на службу его отправили

на медкомиссию.


Председателем медкомиссии, а правильнее – окружной воен-

но-врачебной комиссии (!) – был щупленький, маленького роста, 22


молодой, но уже достаточно лысый капитан, который чем-то сма-

хивал на постаревшего мальчиша-плохиша. Глядя на председателя,

невольно возникала ассоциация с гестаповцами-неудачниками, ко-

торые никогда не бывали на фронте, никогда не работали в лагерях, которые всегда мечтали о сногсшибательной карьере и успехе в

амурных делах и которые ничего не могли сделать путного, кроме

как где-нибудь, кому-нибудь капитально насрать. У таких людей, как правило, бывает слащавая, приторная улыбка, вкрадчивый го-

лос, утонченные черты лица. Они любят показать свою значимость

и оригинальность, делая изо всего фарс.


Александр Николаевич – так, а может быть и не совсем так, точно не помню, звали председателя, собрал в своем маленьком ка-

бинете всех кандидатов-гаишников и сказал, что после того, как все

они пройдут специалистов – венерологов, окулистов, эндокриноло-

гов и пр. им предстоит тестирование, которое однозначно опреде-

лит их умственные способности и позволит врачам, т.е. ему, разу-

меется, дать кадровикам рекомендации по целесообразности ис-

пользования их в должностях, которые значатся в направлениях на

ОВВК.

-

А скоко стоит положительный ответ по тестированию? –

Монзиков сначала сказал, а уж только потом подумал и добавил –

это как всегда или тоже, того…?

-

Чего того? Вы, голубчик, выбирайте, пожалуйста, выраже-

ния! И без намеков! Ясно? А то я Вас быстренько отсею, понятно?

– капитан картинно насупился, внимательно, неспешно окинул при-

стальным взором стоявших уже только в одних трусах будущих

гаишников, которые, почему-то все, как один, скрестили руки возле

своих достоинств и то и дело переминались с ноги на ногу.

-

Да я же только того! Понимаешь мою мысль, а? – Монзиков

криво улыбнулся и зачем-то вдруг щелкнул себя по шее, как это

обычно делают алкаши, приглашая собутыльника на вино-

водочную дискуссию.


Александр Николаевич не долго думая, подошел к Монзикову,

быстро достал из нагрудного кармана своего белоснежного меди-

цинского халата молоточек, которым пользуются невропатологи, и

молниеносно нанес прицельно точный удар по лбу Александра Ва-

сильевича.

-

Ты чё? Оборзел, да? – Монзиков раскрыл рот от удивления и

стал бешено моргать своими широко раскрытыми глазенками.

23


-

Будешь знать, как пургу гнать! – громко и четко, отделяя ка-

ждое слово одно от другого, произнес председатель.


И когда Монзиков хотел, было почесать место удара, т.е. свой

лобешник, то он получил быстрый, короткий и сильно расслабив-

ший его удар по пикантному месту все тем же молоточком.


Уже в коридоре один из гаишников, который, видимо, в детст-

ве много читал, т.к. у него были очки-окуляры и ярко выраженное

косоглазие, заметил сходство председателя с Джери Фином – геро-

ем романов Марти Ларни.


Ожидание тестирования было длительным. В душном и пыль-

ном закутке, куда согнали всех будущих гаишников, слабо мерцала

25-ватная лампочка, которую с довоенных времен никто ни разу не

мыл и не протирал. По стенке, напротив Монзикова, ползал здоро-

венный, усатый таракан, который то и дело срывался вниз. Каждый

раз его пытались поймать и раздавить, но толи он был слишком

шустрым, толи не было реакции у потенциальных гаишников, толи

просто не везло, но только каждый раз, как мужики кидались на та-

ракана, кто-то из гаишников с грохотом падал, после чего раздавал-

ся трехэтажный мат перемат.

-

Молодые люди, нельзя ли потише?! – Председатель высовы-

вал полголовы в районе дверной ручки и делал вкрадчивым голо-

сом, томившимся в ожидании гаишникам, замечание.

-

А чего они того? – лепетали ребята, всё ещё пытавшиеся хо-

тя бы ногой раздавить вредного таракана.

-

Да будет вам баловать! Лучше бы готовились к тестирова-

нию! – и председатель лукаво подмигивал Монзикову, который был

более остальных суетлив и взволнован неудачной борьбой с тара-

каном.


Часам к 16 к председателю зашли две тетки. Одной было лет

45, другой – между 30 и 70. Возраст определить было невозможно,

т.к. по фигуре она тянула на все 100, а по голосу – она должна была

бы ещё быть школьницей. Обе нещадно курили. После 15-

минутного междусобойчика медики, похихикивая, с беломоринами

в зубах, вышли к гаишникам и попросили их проследовать за ними

в психофизическую лабораторию, которая располагалась в сосед-

нем здании. Уже на улице председатель вдруг заметил, что лучше

бы было мужикам одеться.

-

Возьмите-ка свои вещи и подходите к кабинету номер 1, –

Председатель показал рукой на обитую ржавым железом дверь од-

24


ноэтажного барака, имевшее разительное сходство с трансформа-

торной будкой.

-

А это где? – спросил Монзиков у председателя, искренне по-

лагая, что его любознательность будет воспринята хотя бы с долж-

ным вниманием.

-

Не умничай, умник! Лучше беги за своими манатками! –

дерзко ответила молодая медичка.


Через 10 минут к бараку стали подходить взволнованные

предстоявшим тестированием гаишники. Они были в обуви, но по-

прежнему в одних трусах. Вещи держали в руках.


Когда все были в сборе и, когда от холода тело покрылось му-

рашками, Монзиков решил ускорить процесс и постучал в дверь

кабинета номер 1.

-

Ну! – как-то слишком приветливо ответил Александр Нико-

лаевич. За большим столом восседал председатель, по бокам на ма-

леньком от него расстоянии примостились медички. – Заходите, пожалуйста. Только прошу всех одеться. Ведь не май месяц?! Ха-

ха!

-

Так команды же не было? – удивленно пролепетал двухмет-

ровый громила.


Все 17 человек быстро оделись. Посадочных мест было много.

Но все, почему-то, расселись за последние столы. Видимо, сраба-

тывал так называемый "школьный" рефлекс, когда первые ряды не

заполняются. Кстати, подобная картина достаточно типична на всех

служебных совещаниях во всех без исключения правоохранитель-

ных органах, где не пряники раздают, и где могут спустить три

шкуры с ни в чем не повинного козла отпущения. Был бы только

сам козел, а повод - всегда найдется.

-

Товарищи! Пожалуйста, пересядьте поближе. – Председатель

старался не волноваться, но видно было, что это ему дается с тру-

дом. – За один стол садиться по одному. Понятно?

-

Понятно, понятно! – хором ответили наспех одетые, еще

дрожавшие от холода гаишники.


Через пару минут первые два ряда были забиты. За каждым

столом сидело 3-4 амбала. Середина и галерка были свободны.

-

Так, я не понял, вы что, а? Вы должны все сесть по одному за

стол! – Председатель стал помогать рассаживаться по одиночке га-

ишникам, которые явно нервничали.

25


После того, как все расселись по своим местам, медички дос-

тали пять коробок и стали ходить по рядам, раздавая каждому де-

ревянный брусок с отверстиями различного профиля и деревянные

стержни различного сечения. Отверстий и стержней было соответ-

ственно 6. Были профили: треугольник, квадрат, прямоугольник, круг, овал и пятигранник.

-

Друзья! – Председатель сделал маленькую паузу, вниматель-

но обведя взглядом весь зал. – Записывать ничего не надо!

-

А это что за хренотень? – на этот раз Монзиков молчал. Зато

его сосед проявлял повышенное беспокойство, т.к. тестирование

проходил вторично – с первого он был удален за то, что не уложил-

ся в норматив по времени.

-

У каждого из вас на столе лежат стержни и специальная

обойма, куда за 5 минут вы должны будете по команде вставить

стержни. Понятно? – Председатель внимательно посмотрел на

двухметрового амбала, который пытался найти обойму среди шести

стержней.

-

Вот, нашел! Вот она, колодка… - радостно заметил Монзи-

ков, поднимая вверх деревянный брусок с семью отверстиями. –

Только не могу понять, а почему здесь семь отверстий, а стержней

только 6?

-

Пожалуйста, не задавайте вопросов раньше времени. Лучше

приготовьтесь к тестированию, которое мы начнем после третьего

короткого свистка. – Председатель достал из того же кармана свой

молоток, в рукоятке которого был сделан свисток.


После того, как прозвучали три коротких свистка, раздался

длинный, противный и громкий четвертый свисток.

-

Стоп, стоп, стоп! Так не годится! Я же сказал, что тестирова-

ние длится пять минут и начинается только после третьего корот-

кого свистка! Вынимайте, пожалуйста, кто успел вставить, и будем

заново начинать. – Председатель приготовился к подаче команды.

-

А чего вынимать-то? Еще ничего и не вставили. Сами-то, не-

бось, не можете, вот и даете воткнуть другим…


По залу прокатился легкий хохот. Одна из медичек прохажи-

валась по рядам, другая – наблюдала из-за стола, где лежал список

всех 17 испытуемых.


Лишь с третьего захода пошло тестирование. Затем после

длинного свистка председатель сделал объявление.

26


-

Пожалуйста, напишите свои ФИО на листочке, который у

каждого лежит на столе и выйдите в коридор. – Председатель хотел

было повернуться спиной к гаишникам и пройти к столу, но вдруг

добавил, - Да, будете выходить, ничего с собой не берите! А то по-

том не шесть, а пять будет стержней.

-

А у меня на столе два листочка. Мне на каждом писать своё

ФИО? – Монзиков изобразил удивленное лицо.

-

Нет, можно только на одном, - ответил председатель.

-

А на каком из них писать? – Монзиков поднял оба листочка

и достаточно артистично показал их Александру Николаевичу.

-

На том, который слева! – председатель начинал явно нервни-

чать.

-

На этом? – Монзиков поднял выше правую руку.

-

Ну, хорошо, на этом! – Александр Николаевич злобно по-

смотрел на Монзикова.

-

Так это же правая рука? – Не унимался Монзиков.

-

Да какая разница? – Председатель вдруг яростно зашипел.

-

Разница, разница… Зачем же тогда писать и, это, тестиро-

ваться?

-

Молчать!!! – Председателя всего трясло. В зале воцарилась

гробовая тишина.

-

Ну, ладно, раз нет никакой разницы, тогда я своё ФИО на-

пишу на обоих листочках, ладно? – и Монзиков не спеша, вывел

свою фамилию на обоих листочках.


Не прошло и 10 секунд, как один за другим стали возвращать-

ся на свои места будущие гаишники, чтобы, как и Монзиков, над-

писать оставшиеся чистые листочки. Те, у которых был только

один листок на столе, стали, зачем-то, разрывать его на две части.

Медики молча смотрели на всё это, не зная даже что сказать.


Наконец, председатель через полчаса пригласил всех зайти в

зал. Гаишники долго не решались, переминались с ноги на ногу, пока первым не зашел Монзиков. Остальные ринулись за ним. В

дверях образовался затор. И только окрик Александра Николаевича

возымел должный результат. Через 5 секунд все расселись по своим

местам.

-

Товарищи! Прошу минуточку внимания. К сожалению, дол-

жен констатировать, что среди тестируемых нет ни одного, кто бы

успешно справился с заданием. – Председатель после непродолжи-

тельной паузы и после того, как легкий ропот стих продолжил. Ко-

27


миссия пришла к неутешительному выводу, что 10 из 17 человек –

очень сильные ребята, но, увы, и очень глупые. А другие 7 – очень

слабые, но настойчивые.

-

Ну, и? – Только и смог выдавить из себя двухметровый ам-

бал.

-

Учитывая, что работать в ГАИ практически некому, да и это

– стандартный результат для вашего брата, комиссия вынуждена

признать всех ограниченно годными для работы в ГАИ.

-

А вы обещали рассказать, почему стержней 6, а дырок – 7!? –

Всё не унимался громила, который пытался во время своей речи

хотя бы привстать. При этом он ковырял указательным пальцем

правой руки в носу, яростно жуя жвачку.

-

А ограниченно, это как? – следом задал вопрос Монзиков.

-

Товарищи, уже время позднее. День рабочий у нас давно за-

кончился. Давайте не будем пререкаться и примем информацию к

сведению. Да? – Председатель миролюбиво посмотрел на присут-

ствовавших гаишников.

-

Ладно, заметано! – Почти так или близко к этому хором ста-

ли отвечать гаишники, поднимаясь со своих мест с ужасным шу-

мом и медленно, что-то невнятное бубня себе под нос, выходя из

зала.


Правда, говорят, что данная методика тестирования и до сих

пор успешно применяется в ГИБДД, в ФСНП и в ФСБ.

*****

You try, try, and it

turns out as always.

Классное задержание

Монзиков сидел в столовой, до конца обеденного перерыва

оставалось чуть более получаса и надо было как-то скоротать вре-

мя, тем более что шел сильный дождь. Глядя в окно, капитан заме-

тил двух мужиков лет 35-40, возившихся с дверцей девятки. Сразу

же возникла мысль об угоне. А за пойманного угонщика автомоби-

ля полагалась премия. А премия – это что? Это деньги! Правильно?

Нет, не правильно. На премию за угонщика можно лишь пару раз

сходить попить пиво с приятелем или обедать всю неделю бутер-

бродами из дома, или… В общем, много чего можно сделать с пре-

мией. Почти столько же, сколько с дыркой от бублика.

28


Премия – это несколько месяцев спокойной работы без не-

гласных проверок. Премия – это езда на служебной машине коман-

дира взвода. Да, а Вы думали? Премия – это ….


А мужики так и мокли под дождем, пытаясь открыть дверцу

девятки, которая казалась абсолютно новой. Не долго думая, Мон-

зиков по рации связался с "Севером" – центральной радиостанцией

управления ГАИ – и запросил направить в адрес все патрульные

машины батальона и РГАИ, на территории которой происходило

вскрытие автомашины.

Дежурный по РУВД, куда тоже позвонил Монзиков, купился

на звание капитан милиции. Обычно капитаны – это уже маленькие

начальнички или управленцы. Хотя в последнее время и майоры

стоят на дороге, особенно в Москве или в Питере, но капитан –

это… И дежурный взял да и направил патрульную машину к темно-

вишневой девятке. За полчаса Монзиков сделал порядка 12 звонков

и раз 20 выходил в эфир. Его материли все, кто слышал напрямую и

кто не слышал – тоже, т.к. в момент работы "Севера" забивался

весь радиоэфир.

Когда Монзиков наконец вышел из столовой и стал подходить

к мужикам, возившимся с дверцей автомашины, он вдруг заметил,

что другие дверцы открыты и забраться в автомобиль не представ-

ляло никакого труда. Более того, в замке зажигания торчали ключи.

Чтобы рассеять окончательно сомнения Монзиков решил оклик-

нуть одного из "угонщиков".

- Эй, мужик, глухой что ли? – крикнул Монзиков, глядя поче-

му-то в сторону красивой женщины, проходившей мимо него.

- Эй, а ну стоять! К тебе обращаюсь, понял!? – Монзиков ре-

шительно направился к мужикам у девятки.

В тот же момент, проходивший рядом парень резко, рванул

вперед и сшиб красавицу – прохожую, которая, упав, начала громко

кричать. Монзиков достал свисток и, что было сил, дунул в него.

Только что подъехавшая и еще не успевшая остановиться патруль-

ная машина РУВД начала преследование паренька, которому бе-

жать было некуда. Дом был длинным, подъезды – с другой сторо-

ны. Погоня длилась не более минуты.

Паренька скрутили, затащили в машину и вместе с запыхав-

шимся Монзиковым доставили в РУВД. При досмотре карманов

был найден пистолет системы ТТ, 12 граммов гашиша и 700 фаль-

шивых долларов США. Через 2,5 часа "общения" с двумя операми

29


и Монзиковым было установлено, что в 1300 паренек совершил раз-

бойное нападение на гр. Тюлькина В.П., проживавшего в доме на-

против столовой, убив при этом породистую овчарку. И если бы не

страх и не этот козел капитан, то он спокойно бы ушел, как сделал

это уже четыре раза.

У Монзикова все же хватило ума не говорить никому о том, что два мужика под дождем пытались вынуть ветку из дверного

замка только что купленного ими автомобиля. Ветку засовывал

Игорек – пятилетний сынишка одного из родных братьев, которые

были навеселе после трехчасовой обмывки нового автомобиля. Ни-

куда они ехать и не собирались, а просто ковырялись в замочной

скважине из-за пьяного упрямства. Когда начался дождь, Игорек

ушел с мамой домой, а мужики остались в машине. Водка дома

кончилась и надо было дождаться окончания обеденного перерыва

в магазине напротив.

Несмотря на поимку по горячим следам особо опасного реци-

дивиста, премия Монзикову не обломилась. Дело в том, что поки-

нув свой пост, Монзиков не смог обеспечить беспрепятственного

проезда начальника ГУВД, за что чуть-чуть не получил строгача. И

выговор можно сказать уже был в кармане, но в последний момент

зазвонил на столе у комбата телефон. Это был начальник отдела

кадров РУВД, просивший отпустить Монзикова к нему на работу в

уголовный розыск. Да, если бы звонок раздался чуть позже, то был

бы выговор, т.е. действующее взыскание, а, значит, никакого пере-

вода бы не было, а, значит, Монзиков продолжал бы работать в

спецбатальоне ГАИ.

*****

Izhevsk - too city. There too

there are people and there

too do not love militiamen.

В Ижевск, на поезде…

Этот рассказ мне запомнился особенно, т.к. я тоже по-пьяне

часто либо в другой автобус сажусь, либо путаю дом, где прожил

без малого 18 лет… И, что интересно, воспоминания моих пьяных

казусов с годами становятся все острее и острее. Добавляются мел-

кие детали, на языке крутятся отдельные фразы, перед глазами то и

дело возникают до боли знакомые лица.

30


Монзиков, вернувшись после очередной рабочей смены в свой

родной батальон, был несколько озабочен известием от помощника

дежурного Купцова, который не без ехидства сообщил, что его

срочно хочет видеть комбат.

- Можно? – боязливо и как-то виновато спросил Монзиков, за-

глядывая в несуразно большой кабинет комбата.

- А, это ты, Александр Васильевич?! Давай, давай! Давно тебя

ждем. Ну, как дела, а?

- Какие дела, товарищ майор? У меня никаких дел нет! Я

ведь…

- Да ты погоди, погоди! Дела у всех есть. Правильно?

- Товарищ майор, да кто же это настучал Вам про меня? Если

это та лахудра, которую я вчера….

- Да не волнуйся ты, не нервничай! – комбат миролюбиво по-

хлопал Монзикова по плечу.

Монзикову было уже все равно. Холодный пот моментально

прошиб его насквозь. Моргать и думать он уже не мог. Главное, как

ему казалось, надо было дождаться развязки. Сейчас войдут и….

- Монзиков! Да ты что, оглох что ли? – комбат с нескрывае-

мым раздражением пытался зажечь спичку, которая была уже ис-

пользована и потому никак не загоралась. – Значит так, поедешь

завтра с утра в кадры и получишь командировочное удостоверение,

деньги и билеты в Ижевск.

- Как, Ижевск? Почему, Ижевск? Ведь я уже… Это самое, зна-

чит, как его …

- Не расстраивайся. Все нормально. Ты переходишь на работу

в уголовный розыск. Вопрос уже решенный. Нам велено тебя отко-

мандировать в трехдневный срок.

- А при чем тогда Ижевск?

- Ты что, дебил или где? – комбат уже с яростью смотрел на

Монзикова, продолжая чиркать маленьким обгорелым огрызком

спички по абсолютно лысому коробку.

- Где? – усиленно моргая и тяжело дыша, Монзиков тужился

понять смысл услышанного.

- В п…е! В Ижевске находится центр повышения квалифика-

ции работников ГАИ. Пройдешь переподготовку, и будешь рабо-

тать в угрозыске. Теперь понял?

31


- А зачем мне повышаться, если для угрозыска это на х.. не

надо? – Монзиков пытался понять: издеваются над ним или он дей-

ствительно что-то пропустил мимо своих ушей.

- Интересно, а кого же нам еще посылать в Ижевск на 6 меся-

цев, если не тебя? Нормальные, гм… Короче, поедешь, отдохнешь.

Водочки попьешь!? Да?

- Водочку я и здесь пью! – легко парировал Монзиков.

- Ладно, не умничай! – сказал комбат и сделал последнюю

безуспешную попытку зажечь нечто, что еще пять минут назад на-

зывалось горелой спичкой. Бросив в сердцах сломанную спичку в

дальний угол кабинета, комбат отчетливо громко произнес – А те-

перь свободен, как сопля в полете! Равняйсь! Сми-рно! Кру-гом!

Шагом марш! Ать-два, ать-два!

Монзиков, выйдя из кабинета, решил, не откладывая в долгий

ящик, сразу же заехать в кадры. Не сдавая жезла, свистка, радио-

станции, нагрудного знака и всего остального, что всегда выдается

в дежурной части для работы на линии, Монзиков быстрым шагом

направился к дороге, где уже было безлюдно. На палке8, т.е. авто-

стопом за каких-нибудь 20-25 минут Монзиков доехал до ГорГАИ.

Каково же было его удивление, когда он увидел, что все двери за-

крыты, свет в окнах не горел, машин у здания не было. Настроение

резко понизилось, особенно когда он узнал у дежурного по ГАИ -

который был час. А времени было 2215.

На следующее утро, гладко выбрившись, сонно улыбаясь,

Монзиков явился по привычке к 645 в ГорГАИ. Дождавшись откры-

тия, вместе с толпой посетителей Александр Васильевич в 900 за-

шел в здание, а еще через 5 мин. сидел в кабинете инспектора отде-

ла кадров Залядова. Залядов – 50-летний капитан с лисьей мордоч-

кой – производил впечатление тяжелое, если не сказать удручаю-

щее. В свои 50 лет Залядов также, как и 30 лет тому назад конкрет-

но ничем не занимался. Дежурным вопросом для любого ранга на-

чальника у Залядова было: "Так куда сбегать-то?" Леша, так Заля-

дова звали все, ходил в мятых, обосанных брюках, в нечищеных

сапогах и в расстегнутом кителе. Залядов пил, как и все в ГАИ. Но

если на других это хоть как-то отражалось, то по Леше нельзя было

заметить: пил сегодня утром, или в обед, или утром и днем. Он и

трезвый-то соображал туго. Мысль была пространна, а иногда и во-


8 Сейчас, как говорят "бывалые гаишники", на палке никто не ездит, а если кто и ездит, то лишь зеленая мо-

лодежь. У нормального гаишника всегда есть своя машина, либо - "капуста на тачку".

32


все отсутствовала. В разговоре он захватывал всегда пальму пер-

венства. Дело в том, что его нестандартное мышление, мягко гово-

ря, и ответы невпопад настолько выбивали собеседника из колеи, что шок проходил не ранее, чем через 10 минут. Мысль у Залядова

скакала с одной извилины на другую. Иногда, она в прыжке падала

вниз, больно ударяя по седалищному нерву, и тогда на лице появ-

лялась гримаса, подобная улыбке паралитика или алкаша, сидящего

на унитазе в тщетной потуге что-либо выдавить из себя. Человек, который зачал Залядова, видимо, не мог представить всего того, что

может вырасти и получиться из Алексея. Залядов последние 15 лет

бессменной работы в кадрах курировал спорт и спецбатальон. Во-

шедшего Монзикова, Залядов узнал быстро. Оба были широко из-

вестны в милицейских кругах.

- А, Монзиков!? Заходи! – Залядов в левой руке держал огры-

зок карандаша, которым отчаянно ковырял в левом ухе, а в правой

руке была телефонная трубка. Указательным пальцем правой руки

Залядов крутил телефонный диск, левым локтем придерживал ап-

парат, одновременно ковыряя в ухе, настукивал ногами какую-то

мелодию, глядел в окно и … радостно при этом приветствовал

Монзикова.

- Алексей Маргеланович! Я слышал, Вы меня вызывали? Так я

– это, явился! – Монзиков направился к стулу, чтобы упасть на него

и расслабиться. Все равно ничего хорошего для себя он не ждал от

беседы с кадрами.

- На, возьми. Давай, только быстро, понял!? – и Залядов про-

тянул Монзикову маленький ключ.

- А это чего? – глаза Монзикова еще чуть-чуть и выскочили

бы от удивления из орбит.

- Ты что, пьяный что ли? Бери и не выпендривайся, а я пока

быстро! – Залядов бросил трубку на телефон, встал и с не вынутым

огрызком карандаша в ухе направился к двери. Взявшись за ручку,

он оглянулся и спросил, - Чего сидишь, а? Ну, давай-давай, быстро!

- Может, я – это? – в растерянности спросил Монзиков.

Залядов, задумавшись на секунду, решил отложить задуман-

ное и, подойдя к Монзикову, отобрал у него ключ.

- Да, будь я на месте, так я бы! А тут, вот на тебе. И главное,

что сразу! Сволочи, совсем не хотят работать!

- Не понял!? – Монзиков хотел, было еще что-то сказать, но не

успел. Залядова понесло.

33


- Чего не понял? Ты посмотри вокруг-то! Видишь, как оно? И,

скажу тебе по секрету, многие сейчас!!! – Залядов поднял вверх

указательный палец правой руки и заговорщически посмотрел на

потолок.

- Да? – только и спросил Монзиков.

- Да, брат, да! Ну да ладно, уж. Ежели оно того, так оно и ко-

нечно! – Залядов открыл ключиком ящик стола, за которым воссе-

дал Монзиков и достал здоровенную папку.

Через 25 минут Монзиков вышел от Залядова в полном смяте-

нии чувств, с командировочным удостоверением, ж⁄д билетом на

Ижевск через Москву (?), хотя было прямое сообщение электрич-

кой, и запиской в кассу для получения денег в неприемные часы.

Уже вечером Монзиков выехал поездом в Москву, где надо было

сделать пересадку на Казанском вокзале и сесть на 134-ый поезд

Москва-Ижевск.

Удачно перейдя с одного вокзала на другой, Монзиков купил

ящик пива, палку копченой колбасы, буханку хлеба, пакетик семе-

чек, три больших соленых огурца, луковицу чеснока и два литро-

вых пакета молока.

Придя на перрон и увидев два стоявших рядом состава, Мон-

зиков решил никого не спрашивать и сесть в свой 14-ый вагон, сле-

ва. Слева был чистый состав, а справа – только что вышедший из

Всемирной Мусорной Свалки. Монзиков, не долго думая, сел в тот,

что почище. Проводник даже не спросила у него билета, т.к. Мон-

зиков был еще трезв, с большой импортной сумкой и, самое глав-

ное, в милицейской форме.

Зайдя в 4-ое купе и увидев чьи-то вещи на своей верхней пол-

ке, Монзиков, не долго думая, стал сбрасывать их на пол. Далее, радостно отметив, что полка его пуста, он разделся до трусов и

носков, закинул наверх свои вещи и сумку, а затем с отчаянными

стонами сам залез на свою полку. За 2 минуты до отправления по-

езда в 4-ое купе зашли девушка с бабушкой и, увидев голого рыже-

го мужика в вонючих носках и черных семейных трусах, жадно до-

пивавшего лежа на "девушкиной" полке 4-ую бутылку пива, обом-

лели. Бабка с внучкой стали собирать валявшиеся на полу вещи, а

когда их собрали, то решили спросить у Монзикова, зачем он это

сделал.

34


Монзиков уже открыл 5-ую бутылку и с жадностью жевал

здоровенный шмат колбасы с хлебом, запивая пивом и издавая при

этом ужасное чавканье и чмоканье.

- Если Вы со мной, то поедете внизу. Понимаете мою мысль?

А? – одновременно раздался внутриутробный звук, донельзя похо-

жий на извержение вулкана или рокот водопроводного крана, из

которого вода давно не течет, а воздух все идет и идет.

- А Вы – наш попутчик? – спросила девушка и с растерянно-

стью посмотрела на бабушку.

- Да, а ты как думала? Догнала? – и Монзиков залпом допил

пятую бутылку прекрасного свежего пива.

Когда поезд тронулся, то всем стало ясно, что ночь будет бур-

ной. Монзиков вдруг ясно представил, что пиво скоро кончится и,

значит, надо будет где-то купить еще. Он также понял, что попут-

чицы его всю дорогу будут шушукаться между собой, и имитиро-

вать добропорядочных женщин, хотя наверняка у них полно еды, и

они могли бы его не только угостить хоть чем-нибудь, но и покор-

мить рыбой или мясом.

Женщины от пивных выхлопов и начавшихся испражнений

Монзикова пали в такое уныние, что через каждые 5 минут погля-

дывали на часы, считая оставшиеся сутки, часы и минуты до при-

бытия поезда во Владивосток. Им было невдомек как мог один

мужчина выпить за каких-то 3 часа пути ящик пива?! А что же бу-

дет тогда ночью? Интересно, неужели и он едет до Владивостока?

Тогда это будет ужасно!

Когда пиво было выпито, колбаса съедена, Монзиков принял-

ся за молоко. Теоретически, до захода в туалет нормального тело-

сложения мужчина может за раз выпить 6 бутылок пива. Если же

еще есть закусь, то, в принципе, можно 7-8. Монзиков выпил ящик!

Это был не только рекорд для книги рекордов Гиннеса, но и самое

что ни на есть чудо.

Если бы кто-нибудь спросил у Монзикова, зачем он столько

пьет, то, может быть Александр Васильевич, попытавшись ответить

на столь неожиданный вопрос, и не стал бы за раз выпивать ящик

прекрасного свежего пива. Но никто его не спросил. Более того, никто и не мешал.

Через 5 часов в купе войти без противогаза было невозможно.

Женщины, сидя в полуночной тишине в коридоре поезда, вдали от

своего купе, тихо и часто вздыхая, смотрели с глубокой тоской в

35


кромешную даль через грязные вагонные стекла. Они уже запута-

лись в сложных вычислениях и просто, ни о чём не думая, грызли

ногти на своих маленьких интеллигентных ручках.

А тем временем, Монзиков сладко спал на абсолютно мокром

матраце, без подушки – она почти сразу упала вместе с одеялом и

простыней вниз – в обнимку с двумя последними пустыми пивны-

ми бутылками. Алкоголь сразил грозу водителей и пешеходов на-

повал. Сил и возможности добежать или доползти до туалета у

Монзикова не было уже через 8 бутылок. Все остальные бутылки

Монзиков открывал, опустошал, скидывал вниз машинально. После

того, как пиво кончилось, сознание на несколько минут вернулось и

… были выпиты пакеты с молоком. А дальше наступил здоровый

безмятежный сон. Монзиков и здесь поставил рекорд, проспав 31

час. Проснувшись среди бела дня от сильной боли в левом глазу –

одна из бутылок горлышком давила то на нос, то на левый глаз, в

зависимости от профиля дороги и скорости движения – Монзиков

обнаружил пустое купе с разбросанными на полу его вещами, бу-

тылками, простынями, одеялом, подушкой. Первой мыслью было

ограбление. Видимо, пока он спал, зашли бандиты, изнасиловали

женщин, всех ограбили и незаметно скрылись. Однако нижние пол-

ки были нетронутыми. Вещи попутчиц были на месте. Тогда что же

это?

- А чё это Вы там сидите, а? – спросил Монзиков у женщин,

дремавших в противоположном конце вагона, высунувшись в од-

них полуспущенных семейных трусах в коридор.

- А? Что? – с ужасом, отчаянием и … тоской негромко

вскрикнули несчастные женщины.

Проводник вагона тоже провела бурную ночь. Она празднова-

ла в соседнем вагоне чей-то день рождения. Обычно, на таких

длинных маршрутах, когда состав идет более 6 суток, ничего серь-

езного не происходит, тем более что пройдено было менее ¼ пути.

Когда женщины поднялись и робко направились к своему купе, им

навстречу показался Монзиков. При виде Александра Васильевича,

шедшего к дальнему от купе туалету, старуха потеряла сознание и

рухнула на пол. Девушка громко вскрикнула.

Монзиков, в кирзовых сапогах, в трусах, с полотенцем на шее,

с планшеткой через плечо тащил полную пустых бутылок сумку.

При этом он отчаянно курил и мурлыкал какую-то мелодию. В

36


планшетке были деньги, документы и … туалетные принадлежно-

сти.

Пройдя мимо упавшей старухи, Монзиков спросил: "Что, тоже

нажралась? Ну, ничего! Сейчас купим пивка, и головка перестанет

бо-бо!" После этих слов девушка со стоном рухнула на пол рядом с

бабушкой.

- Да, ну и нравы!? Так нажраться, а? – и Монзиков, отчаянно

качая головой, направился к туалету.

Из туалета он вышел только через час, собрав у дверей оче-

редь из 10 человек. Дело в том, что тело его, почему-то сильно че-

салось, и он принял, как ему тогда показалось, единственно пра-

вильное решение – помыться. Душа в туалете не было, а вот вода и

мыло, как ни странно, были. Намыливание всего тела заняло не бо-

лее 3 минут, а вот растирание, смывание заняли все остальное вре-

мя. Два резервуара с водой – горячей и холодной – рассчитанные

только на то, чтобы помыть руки, почистить зубы, но никак не рас-

считанные на двукратное мытье тела, стирку носков и отмывание

от рвоты сапог, быстро опорожнились. Сначала кончилась холод-

ная, а затем и горячая вода. Когда воды в кране не стало, то Монзи-

ков, насухо вытерев мыльные ноги рулоном туалетной бумаги, об-

мотавшись казенным полотенцем, которое было чуть более носово-

го платка, держа в руках сапоги, мокрые трусы, сумку, с планшет-

кой через плечо, очумело улыбаясь, вышел из туалета и торжест-

венно продефилировал к своему купе. Трижды падало полотенце.

Очередь с ужасом провожала глазами Монзикова. Когда Монзиков

вошел в купе, то, увидев женщин, собиравших свои вещи, Алек-

сандр Васильевич, от радости широко раскинув руки, обнажив свой

срам, воскликнул: "Ну, девчата, продолжим, а!?" Женщины, поче-

му-то, опять упали в обморок. Монзиков, решив, что это у них от

перепития, не стал их приводить в чувства, а быстро оделся, взял

сумку, деньги и пошел искать пиво. А пиво он любил!

На станции поезд простоял 10 минут. Однако Монзикову по-

требовалось всего 7 минут, чтобы сдать пустые бутылки – свои и

те, которые он нашел в тамбуре у туалета, узнать об отсутствии

хоть какого-нибудь пива и купить четыре бутылки водки, колбасы,

хлеба и соленых огурцов. Молока покупать он не стал, т.к. в животе

и так была революция. Граждане с удивлением смотрели на нечто в

полумилицейской форме, бегавшее по платформе с большой им-

портной сумкой. Монзиков, уезжая на 6 месяцев учебы в Ижевск, 37


решил, что кроме формы из одежды брать ничего не надо. Поэтому,

одет он был во все милицейское, только без погон. Погоны отско-

чили еще тогда, когда он раздевался в купе.

Монзиков, вбежав в свой вагон, столкнулся с проводницей. Ей

было стыдно за то, что вагон следовал без нее более суток. Поэто-

му, увидев очумелого милиционера, она с дежурной улыбкой вино-

вато спросила: - Чайку? Кофе?

- Хорошо бы! – только и ответил Монзиков.

- Сейчас или …

- Что? – перебил Монзиков.

- Сразу подавать или попозжее? – продолжала спрашивать

проводница.

- Сразу, но с запасом. Понимаешь мою мысль, а? – и Монзи-

ков пошел в свое купе.

Зайдя в купе, Монзиков с такой силой закрыл дверь, что бед-

ные женщины очнулись, тем более, поезд в ту же секунду резко

тронулся. Сверху на полулежащих женщин приветливо поглядывал

Монзиков. Улыбаясь, он спросил:

- Ну, что? Трахнем по стаканчику?

- А-а-а! – раздался протяжный стон, и девушка упала в обмо-

рок. Бабуля смотрела то на внучку, то на Монзикова. Это длилось

не долго, т.к. в дверь постучали, и Монзиков сказал, что это к нему.

После этой фразы женщина лишилась чувств.

Проводница принесла четыре стакана горячего чая, но как

только дверь открылась, то стаканы полетели на пол. От зловония,

исходившего из купе, улыбка сменилась сначала испугом. Когда же

проводница увидела два бесчувственных тела, то разум ее пому-

тился. Глаза застлала густая пелена. Падая в обморок, она едва ус-

пела выставить вперед руки.

Теперь у Монзикова в купе было три женщины, и все они бы-

ли без сознания. Однако Монзиков не растерялся. Проходившего

мимо мальчика лет 13-14 Монзиков остановил и попросил помочь

отнести проводницу в ее купе. Когда тело было перенесено, то к

ним присоединился отец мальчика с соседом по купе. Эти двое бы-

стро перенесли бабушку и внучку в тоже купе, где находилась про-

водница. Монзиков аккуратно, как только мог, сгреб в кучу под

дверь соседнего купе сапогом осколки, подстаканники и начал пе-

ретаскивать грязное белье, матрац из своего купе в купе для про-

водников. Затем оттуда он взял чистый комплект белья. Примерно

38


через 25 минут в купе к уже распившему одну бутылку водки Мон-

зикову ворвались три женщины. Однако, увидев мужика в трусах и

майке, лускавшего у окна семечки и курившего Беломор, они оста-

новились как вкопанные.

- А, девчата? Заходите! – Монзиков в этот момент засунул ле-

вую руку в трусы и яростно чесал в паху. Толи мыло плохо вытер,

толи недомыл?!

- Что? – спросила бабуля.

- Давай, давай! Не робей! – Монзиков сбросил шелуху от се-

мечек со стола на пол и полез в сумку за колбасой и хлебом. Когда

он начал наклоняться, его неожиданно вырвало. Рвота плеснула

всем троим на ноги. Монзиков потерял сознание.

Очнулся Монзиков ближе к вечеру в гордом одиночестве.

Кроме его вещей в купе ничего не было. Было впечатление, что ку-

пе готовилось к демонтажу. Убрано было все, даже занавески. Ярко

горел верхний свет. Дверь была полуоткрыта. Поезд стоял на пере-

гоне.

Монзиков, не долго думая, одел сапоги, фуражку и отправился

в туалет по большой и малой нужде.

Войдя и закрывшись, он начал снимать трусы. В тот момент,

когда Монзиков находился на унитазе, поезд резко тронулся, Алек-

сандр Васильевич не удержался. Падая, он ударился виском о рако-

вину и … потерял сознание. Пассажиры в течение 11 (!) часов

пользовались только одним туалетом.

В то время, когда Монзиков

находился в бессознательном со-

стоянии, к нему в купе несколько

раз заходила проводница, а затем

и бригадир поезда. Началась па-

ника. Вещи на месте, человека

нет. На уши подняли всех. По ра-

дио несколько раз передавали

объявление следующего содержа-

ния: " Уважаемые пассажиры!

Пропал пассажир 14-ого вагона

лет 35-40, одетый в черные се-

мейные трусы, носки. Особые

приметы: татуировки на руках,

груди, спине и бедрах, несколько

39


золотых зубов, волосы темно-рыжие, лысый, рыжие усы, пьяный.

Всех, кто видел или знает о месте его нахождения, просим обра-

титься к бригадиру или любому проводнику поезда! "

После того, как пассажиры впервые услышали объявление,

началась паника. Когда же вторично было объявлено тоже обраще-

ние, то все коридоры, туалеты и ресторан опустели. Двери купе бы-

ли закрыты на блокираторы. Пассажиры, заходившие в поезд на

новых станциях, с трудом попадали в свои купе. Когда же они уз-

навали о пропавшем голом, пьяном заключенном, то их охватывал

животный страх. До полного страха нужна была какая-нибудь слу-

чайность. И она произошла. Несколько секунд по всему составу

проносился сильный грохот, а затем пропал свет.

Дело в том, что было нелепое совпадение. Когда поезд вошел

в тоннель, машинист случайно выключил общий свет. Свет погас, но этого никто из машинистов не заметил, т.к. в тоннеле было, ес-

тественно, темно. Когда 3-километровый тоннель кончился, свет

опять появился. Но…

Пассажиры, оставшись в 1900 без света, почувствовав нелад-

ное, стали действовать. Кое-кто решил, что поезд захвачен пропав-

шим ранее уголовником. Люди стали доставать колющие и режу-

щие предметы. Как случилось, что никто не поранил друг друга –

сказать трудно.

В тот момент, когда не стало света, люди отчаянно начали

стучать и кричать. Монзиков очнулся в полной темноте, валяясь на

полу. Он вдруг представил себе, что от натуги у него выскочили

глаза из орбит, и он стал слепым. Ужас, страх, боль и отчаяние, жа-

лость к себе и своей семье в одно мгновение пронзили Монзикова.

Подняться с пола не было никаких сил. Затем, когда он, превозмо-

гая боль и страдания встал на ноги, он интуитивно почувствовал, что только что стал инвалидом. Александр Васильевич лишился

зрения, но слух и обоняние, осязание и разум еще были при нем. Он

отчетливо слышал стуки и крики. В полном отчаянии Монзиков

выскочил в коридор и стал пробираться в кромешной мгле к своему

купе. Пройдя по коридору несколько метров, Монзиков зашел в от-

крытое купе, залез на свою полку и… В тот момент, когда он лег на

спину, дали свет. Люди весело закричали, стали поздравлять друг

друга. А Монзиков – потерял сознание. Яркий свет, незнакомые

вещи и чужие запахи сыграли злую шутку над ослабленным алко-

голем Монзиковым. Однако через полчаса Монзиков очнулся от

40


Дела адвоката Монзикова

сильного женского крика. Кричала и билась в истерике пассажирка

7-ого купе, счастливый обладатель верхней полки, где безмятежно

лежал в кирзовых сапогах дурно пахнущий, небритый Монзиков.

Монзиков, как ни странно, быстро

сориентировался: слез с полки и молние-

носно перебрался из 7-ого в свое 4-ое ку-

пе, где его поджидали два сержанта

транспортной милиции. Визит Монзико-

ва на них не произвел какого-либо силь-

ного эффекта, т.к. они, сидя шестой час в

купе, решили "приговорить" одну из трех

монзиковских бутылок водки. Более того,

когда они увидели Монзикова, то даже

слегка обрадовались. Через 15 минут

Монзиков, Костя и Витек распивали по-

следнюю из монзиковских бутылок. Из закуски оставались только

соль и семечки.

Во всем этом многое осталось неразгаданным. Даже сам Мон-

зиков впоследствии так и не смог найти случившемуся какого-либо

объяснения. А вопросы были один труднее другого.

Как Монзиков после всего случившегося сумел доехать до ко-

нечной станции – г. Владивосток?

Почему у Монзикова не только не пропали деньги и докумен-

ты, но и добавилось еще 850 руб.?

Почему за все время пути Монзиков ни разу не поинтересо-

вался ни маршрутом, ни станциями, ни временем прибытия и т.д.?

Откуда у Монзикова появилась раскладушка и детская коля-

ска?

Когда поезд прибыл во Владивосток, то Витек и Костя помог-

ли Монзикову выйти на платформу. Более того, Костя показал

Александру Васильевичу ручные камеры хранения, куда были сда-

ны его вещи.

А далее были сильные рукопожатия, объятия и мужские про-

щания.

Простившись, небритый, с недельной щетиной, в мятой и зло-

вонной милицейской форме, без погон Монзиков направился ис-

кать ул. Урицкого, где находился центр повышения квалификации

работников ГАИ.

41


Что удивительно, никто из милиционеров не знал, что на ул.

Урицкого, которой во Владивостоке никогда не было (!), есть центр

повышения квалификации работников ГАИ. Долго бы мучался

Александр Васильевич, если бы не военный патруль, остановивший

его для проверки документов.

- Майор Мунько. Документы, пожалуйста! – вежливо, но

очень настойчиво потребовал майор в окружении двух матросов.

Матросы были маленького роста, около 160 см., а майор был похож

на лилипута.

Монзиков сначала подумал, что дети играют поздно вечером

на улице, и даже удивился, что у них почти настоящая форма. Но

когда он увидел глаза всех троих, то понял, что в Армию, на Флот

также как и в милицию чаще всего попадают мужики маленького

роста. Маленькие мужички – всегда вредные и поганенькие. А если

еще и в погонах, то, как говорят, туши свет. А если еще учесть, что

хохлов в погонах не менее 30 %, то становится очевидным, почему

в последние годы население изменило отношение к людям в пого-

нах на диаметрально противоположное.

Раз уж Монзиков подумал о военных, то может быть имеется

аналогия с политиками? А бывают миллионеры, президенты, или

просто большие начальники настоящими мужиками, т.е. ростом за

метр восемьдесят? А ученые? Интересно, почему только мелкие

добиваются высот в ЖИЗНИ? Или высокие могут быть только

спортсменами?

- Майор Мунько. Документы, пожалуйста!

- Капитан милиции Монзиков, Александр Васильевич!

- Почему в таком виде? – спросил несколько резковато майор.

- Так ведь с поезда я. На учебу. А ваши – даже не знают горо-

да, - сказал Монзиков и при этом смачно высморкался прямо на ас-

фальт.

Патруль проверял документы, ища хоть малейшую зацепку

для придирки. Минут десять, если не больше. Не найдя ничего по-

дозрительного, майор предложил лишь пройти с ними в ближай-

ший пикет милиции, где есть телефон и где можно испить горячего

чайку.

На самом деле у Мунько была проблема, и ему нужен был со-

вет специалиста. Вот уже три года, как майор не мог сдать на води-

тельские права. Когда он садился за руль, то ему без подушки или

еще чего-нибудь под задницей не было видно дороги. Гаишники, 42


Дела адвоката Монзикова

издеваясь, советовали сдавать вождение стоя, а всякие подкладки

убирали. В итоге, не было еще гаишника, который бы вошел в по-

ложение и принял бы у майора экзамен. Все бы было ничего, но в

довершение всем бедам, природа обошла майора и в голосе. С та-

ким голосом, как у него, надо было работать в платном женском

туалете и посетителям кричать: "Занято! Свободно!"

И вот только в пикете милиции Монзиков вдруг узнал, что

вместо Ижевска он заехал во Владивосток. Силы покинули его.

Мужество, воля, мужское достоинство – улетучились вмиг. Монзи-

ков сидел на грязной деревянной скамейке и тихо плакал. Ему

вдруг стало обидно, что он не взял с собой записной книжки, где

были адреса его сослуживцев по флоту и с кем он мог бы не только

встретиться, но и распить ни одну бутылочку.

*****

Уже в Ижевске, на занятиях

- Монзиков!

- Я!

- Как Вы полагаете, какие есть до-

полнительные стимулы у инспектора

ГАИ для увеличения и роста показате-

лей, направленных на повышение уров-

ня безопасности и снижение аварийно-

сти в условиях рыночной экономики в

новой геополитической обстановке? –

спросил

преподаватель

тактико-

специальной подготовки центра повы-

шения квалификации работников ГАИ старший лейтенант милиции

Шуваев Николай Залманович.

- Да, уж! Это точно. Хотя, если вдруг, то… Понимаете мою

мысль, а? – Монзиков внимательно всматривался в каменное лицо

молодого маленького препода.

- Поясните, пожалуйста, что Вы имеете в виду? – и Шуваев

понял, что перед ним стоит так называемый "мыслитель".

- В каком смысле? – и Монзиков посмотрел на взвод, который

с напряжением наблюдал за дискуссией.

- Вы сказали, если я Вас правильно понял, что диссипация? …

- Не, не сипация, а это, то есть когда бывает, что в эфире

пройдет команда об этом, ну, как его? А! И вот тогда все, и даже

43


военные, подключаются, чтобы взять и – это…, - Монзиков начи-

нал раздражаться тупоумию Николая Залмановича, который не мог

понять элементарной вещи и который чуть ли не 30 минут подряд

мучил не только его – Монзикова, но и весь учебный взвод своими

дурацкими вопросами.

Неожиданно для Шуваева раздался звонок, известивший о

конце занятия. После команды дежурного все разошлись. Уже в

столовой Александр Васильевич вдруг вспомнил, что надо бы

позвонить домой. С момента отъезда в Ижевск он ни разу не

звонил. То пьянка, то вечеринка, то наряд по главному корпусу, то

еще что-нибудь. Словом, все время были какие-то причины, чтобы

не позвонить родным. А ведь надо было столько узнать: как идет

учеба у Аньки? Как дела у супруги? Как дела на работе? Не

звонили ли с работы по поводу его опоздания в Ижевск более чем

на три

- неде

Ну, ли?

что размечтался? Будешь на баб пялиться или платить? –

нахально выкрикнула толстая, рыжая кассирша Монзикову, кото-

рый ссутулился у её кассы с полным подносом и как-то по-

особенному глядел на обедавших слушателей.

- Ладно, давай считай, моя большеглазая! – улыбаясь, буркнул

Монзиков.

- Ты хлеба сколько взял? Один или два?

- А тебе-то какое дело? – вдруг ни с того ни с сего завелся

Монзиков. – Сколько взял, столько и взял! Сам знаю, сколько надо.

Поняла?

- Ах ты, хам рыжий! Да я тебя сейчас… – и кассирша стала

пытаться встать из-за кассы, но, будучи непомерно толстой, она за-

стряла. Причем, если бы она была бы стройной или хотя бы весила

килограмм на 80-90 меньше, то было бы видно, как она согнулась

градусов на 35-40. В дополнение ко всему в живот с силой вдавился

ящик от кассового аппарата. Кассирша чем больше дергалась, тем

больше застревала на своем месте.

Монзиков не долго думая, схватил один из кусков хлеба и за-

сунул его с силой в рот кассирше.

- На, подавись! Жаба нерусская! – эта фраза стала перелом-

ной.

В столице Удмуртии местные жители, как правило, все ры-

жие, щербатые, с большими веснушками, кривоногие, не высокого

роста. Толстых, а особенно жирных – днем с огнем не найти. Но в

торговле, особенно в системе блокпищеторга – каждая вторая –

44


пышка или булочка. Удар же по национальности был столь неожи-

дан, что местная гордость – толстая кассирша – даже опешила. Ча-

ще бывало наоборот, когда из-за скудости интеллекта она обзывала

очередного неудмурта. Но чтобы ее обозвали, да еще вот так!!!

Засунув хлеб, Монзиков вдруг расслабился и уже спокойно

пошел с подносом в зал. Увидев свободное место за длинным сто-

лом, Монзиков быстро разгрузил поднос и сел между двумя капи-

танами, которые налегали на суп и громко чавкали.

Примерно через пять минут Александр Васильевич увидел

следующее: толстая кассирша, которая с огромным трудом вылезла

со своего рабочего места, в разорванном грязно-белом халате с

большими счетами в правой руке подбежала к сидевшему в 10 мет-

рах от Монзикова капитану и крича на всю столовую смачно вреза-

ла счетами по лицу. Затем схватила стоявший рядом стакан и плес-

нула по-жириновски в лицо своему мнимому обидчику.

- Мужики! Эта сучка совсем охренела! Меня обхамила, капи-

тана избивает! – Монзиков поглядывал то на одного, то на другого

своего соседа.

- Наверное, у нее месячные? – высказал предположение сосед

Монзикова слева.

- А может, чего-нибудь съела, а? – сказал сосед справа.

- Я думаю, у них это - национальное! – Монзиков с улыбкой

посмотрел сначала на одного, потом на другого.

- Что значит национальное? – бросив ложку в тарелку с супом,

спросил с легким акцентом сосед слева.

- А? – подключился сосед справа.

- Мужики! А вы разве удмурты? – быстро спохватился Мон-

зиков.

- А ты то кем будешь, а? – не унимался сосед слева.

- А! Наших бьют! – закричал Монзиков, и что было сил, рва-

нул из-за стола.

Началась обычная драка. Били всех, кто был в радиусе 50 мет-

ров от кассирши. Объективности ради надо заметить, что еще не-

сколько лет тому назад такого даже и представить себе было нель-

зя. Но сейчас, когда плоды демократии давали о себе знать на каж-

дом углу, потасовки становились довольно обычным явлением.

Придя в казарму, Монзиков достал бутылку Рояля, стакан и

стал внимательно изучать учебное расписание на следующую неде-

лю. День выдался трудный. Надо было снять напряжение. В комна-

45


те с Монзиковым жили капитан из г. Владимира и старший лейте-

нант из Краснодарского края. Краснодарец Курченко был лет на

десять моложе Монзикова, но в спиртном вопросе имел большую

квалификацию. Марценюк из Владимира все время повторял, что

он не пьет, но запросто, на халяву, мог выкушать литр водки без

какой-либо закуски.

Раздавив литр спирта с соседями-жильцами, Монзиков уда-

рился в воспоминания.

Дело было в феврале. Погода стояла отвратительная. Монзи-

ков работал тогда зам.начальника отряда и одних только заключен-

ных у него было более 250 человек.

- Представляешь, значит, сижу я, это, и вдруг – бац! Влетает в

окно камень, завернутый в тряпку. Я разворачиваю, а там – малява.

– Монзиков посмотрел на Марценюка, отпил немного спирта, заку-

рил.

- Так уж и записка? – Марценюк тоже хлебнул спирта, но по-

перхнулся и начал истошно кашлять. Собутыльники решили ему

помочь и прошлись что было сил по спине кулаками. Кашель мо-

ментально перешел в стонущий вопль.

- Ладно, слушай. Значит, стал я читать записку, а в тот момент

раздается стук в дверь. Заходит дневальный и докладывает, что

некто Гога, из под Жмеринки, хочет меня видеть. Я быстро встаю и

иду к нему в барак.

- А чего в записке-то было? – перебил Монзикова Курченко.

- Не спеши! Спешка нужна только при поносе и при ловле

блох. Иногда при пожаре. Понимаешь мою мысль? Догнал? – Мон-

зиков сильно затянулся дымом и продолжил.

- Прихожу я к Гоге, значит, а он мне и говорит.

- Ну что, начальник, согласен?

- Не понял? Ты о чем?

- Ты что ж это, читать разучился, а? Тебе ж только что маляву

передали.

А я же ее так и не успел прочесть. Думаю, ладно, поговорим с

тобой не у тебя, а у меня. Я и говорю тогда:

- Зайди ко мне после ужина, поговорим.

- Зайду! – Гога пристально взглянул на меня.

Когда я вернулся к себе, то ни камня, ни тряпки, ни записки в

кабинете не было. В окне стояло нормальное стекло. Я подошел к

46


окну. Замазка была свежей, но никаких следов битого стекла или

еще чего-нибудь не было.

После ужина пришел Гога.

- Ну что, Гога, поговорим?

- А чего с тобой говорить? Ты скажи только да или нет.

- Кто тут начальник, ты или я? А?

- Сам подумай, - Гога нахально смотрел на меня.

- Петренко! Уведите заключенного! – скомандовал я дневаль-

ному.

Оставшись наедине, я начал вспоминать последние события

недели. Сначала, в понедельник, пропали двое заключенных. Во

вторник, когда приехала комиссия, у двух из трех проверяющих

членов пропало табельное оружие. И это все при мощнейшей охра-

не, во время моего пребывания. В четверг, когда подошло время к

отбою, неожиданно, на 10 минут, погасло лагерное освещение. Ко-

гда дали свет, я велел произвести перекличку. Недосчитались еще

четверых. Кресло подо мной могло вылететь в любую секунду.

- Васильич! Тост вспомнил. Давай выпьем за то, чтобы где бы

мы ни были, где бы мы, ну … одним словом, за дружбу! – и капи-

тан залпом выпил половину стакана.

- Ты, Мишунь, молодец! Дай я тебя поцелую! – Монзиков по-

брежневски засосал Курченко.

- Короче, мужики, только я начал прикидывать, как слышу,

вдруг – легкий шум за окном. Я выскочил на улицу, а там сидит ок-

ровавленный зек и держит в руке листок с одним только словом –

ПОДУМАЙ! – Монзиков перешел на шепот. Потом, правда, оказа-

лось, что Гога хотел меня вовлечь в торговлю наркотиками, кото-

рых на зоне более, чем достаточно. Мне помог случай. Да, именно

случай. Приехала очередная московская комиссия и мы устроили

всеобщий шмон. Искали все и всех. Гога тогда прикинулся боль-

ным, и его положили в лазарет. В лазарете он стащил каким-то об-

разом димедрол и вскоре как-то ночью его нашли мертвым. Он ва-

лялся весь скрюченный, с ужасной гримасой у двери. Мужики! Мне

просто повезло. Ведь я даже не знаю, что могло бы со мной стать,

если бы он выздоровел…

Пауза длилась несколько минут. Затем как-то все перешло на

шутливый тон. Стали раздаваться шуточки, смех и … тосты, тосты,

тосты.

47


Офицерское братство тем и сильно, что любой вопрос решает-

ся под стаканом за 5 минут. Если же собутыльники в чем-либо кля-

нутся, то пока они пьяные, им можно верить. Стоит лишь протрез-

веть, и они все сразу забывают.

*****

Ridiculous histories never should be

malicious. To laugh it is necessary

above an incident, instead of above

human defects.

Кто хочет, тот всегда прочтет!

На палке

Однажды, в обеденный перерыв, когда оставалась лишь по-

следняя пара занятий – физкультура – к Монзикову подошли Звя-

гинцев, лейтенант из подмосковного Клина и Румянцев, тоже лей-

тенант, только из Новгорода, и стали рассказывать случаи, которые

– по их мнению – происходили и происходят в жизни каждого ин-

спектора ГАИ.

Монзиков с потрясающей легкостью дожевывая пятую котле-

ту, запивая вторым пакетом молока, с грустью вспоминал дом, се-

мью, работу. Да, именно работу, т.к. денег оставалось совсем не-

много, а впереди еще было более 4-ех месяцев учебы. Конечно, практические занятия на дороге, где отрабатывались и закрепля-

лись навыки регулирования жезлом, положительно влияли, прежде

всего, на толщину кошельков. За каких-нибудь 30-40 минут надо

было "отшкурить" минимум 10-15 водителей, получить с них день-

ги и отпустить. Нюанс и сложность ситуации заключались в отсут-

ствии квитанций, отсутствии хоть какой-нибудь истинной причины

даже для остановки, постоянстве водительского контингента.

Улица Урицкого находится на окраине города, в стороне от

магистралей и артерий. Машин в час-пик проходит "в час по чай-

ной ложке". Идут, как правило, грузовики, которые изо дня в день

проходят свои маршруты точно и аккуратно. Некоторые гаишники

приезжают на учебу со своими, местными квитанциями, некоторые

берут "на реализацию" у своих коллег, у которых есть излишек. Но

в любом случае либо водитель получит "странную" квитанцию, ли-

бо не получит ничего. Жаловаться водители перестали давно, т.к.

руководство центра, понимая жизненную необходимость и истин-

ную сущность гаишников, просто все спускало на тормозах. Ко-

48


нечно, пойманного за руку инспектора журили, пугали, но на вы-

пуске из центра ему вручали прекрасную характеристику и учеб-

ную ведомость, где средний бал был 5,0.

Монзиков, набив до отвала свое пузо, раскурив папироску,

ласково поглядывал то на Звягинцева, то на Румянцева.

- Вот, говоришь, на палке можешь проехать 30 км? Это все –

х…я! Я, например, всю страну изъездил на палке. Да! – и Монзи-

ков, слегка прикрыв глаза, затянувшись дымком, положил обе руки

на абсолютно круглое пузико, торчавшее из-под нестиранной и мя-

той рубашки.

- Не трепись! Хватит тюльку-то гнать! – и маленький, тол-

стенький как колобок, абсолютно лысый, с редкими, пшеничными

усишками Звягинцев насмешливо окинул ироничным взором всех

присутствовавших гаишников.

- Ты, мерин беременный! Ты феню-то фильтруй! – Монзиков

уже серьезно, начиная заводиться, готов был вступить в словесную

перепалку, но тут, вдруг, в разговор ввязался Румянцев.

- Васильич! Расскажи мужикам, как ты из Владика на палке

приехал! – Румянцев даже подсел к Монзикову поближе.

- А чего рассказывать-то? Взял палку, да и приехал. – Монзи-

ков вилкой ковырнул в столе дырку и стал доставать следующую

папироску, одновременно собираясь с мыслями и решая, с чего на-

чать свой рассказ.

- Короче, когда я вечером понял, что вместо Ижевска я – во

Владике, то настроение мое было очень хреновое. И что обидно, корешей у меня во Владике навалом. А записная книжка осталась

дома.

- Так ты бы по ЦАБу9 узнал адреса и телефоны дружбанов, – и

Звягинцев весело посмотрел на стоящих вокруг Монзикова гаиш-

ников.

- Да ты что, дурак, что ли, или где? Я же говорю тебе русским

языком, что книжку я забыл! А там все адреса и телефоны моих ко-

решей. Я что, по-твоему, должен еще и фамилии ихние помнить?

Понимаешь мою мысль, а? – Монзиков смотрел на Румянцева с не-

скрываемым удивлением. – Ведь если б я помнил хоть одну фами-

лию или имя? Все ведь в книжке моей записной. Догнал, а?

- А-а-а! – только и услышали от отличника и гордости взвода

Румянцева.


9 ЦАБ - центральное адресное бюро.

49


- Я ж, понимаешь ли, с флота с ними не виделся. Может, кто-

нибудь и помер, или еще того хуже – переехал в другой адрес? Я

правильно говорю, а? Смекаешь?

- Да уж, это точно! – вставил Звягинцев.

- Я же всего только три года, почитай, вместе с ними прослу-

жил. Разве ж запомнишь так сразу и имена, и фамилии, и адреса?

Ты сам-то посуди? Я правильно говорю, мужики?

- Васильич! Ты б тогда лучше бы нажрался, что ли? – решил

вставить Румянцев. – Раз такое дело, то я бы нажрался, обязательно

бы нажрался бы.

- Правильно мыслишь, лейтенант! Молодец. Старлеем бу-

дешь! – и Монзиков со Звягинцевым и подошедшим к ним старши-

ной Мансуровым дико заржали. Гомерический смех длился с мину-

ту.

- Ладно, ржать-то! Давай рассказывай лучше, – занудливо, но

несколько напористо произнес Румянцев.

- Я, значит, вышел из ментовки10 и пошел сразу же на дорогу.

Смотрю, значит, стоит восьмерка. Фары выключены, а двигатель

работает. А уже темно, ночь почти. Думаю, не иначе как что-то не

то. Я правильно говорю, а?

- Да. У меня тоже был случай, когда я подошел к мотоцикли-

сту и говорю ему… – Румянцев не успел докончить, как Монзиков

продолжил.

- Подошел я к нему, значит, тихонечко, дверцу рванул на себя.

Он как заорет благим матом. Спросонья. Я и говорю, документики,

мол, предъявите!

- Надо было ему сразу в торец бить! – и Мансуров резко уда-

рил маленьким пухленьким кулачком по своей ручке.

- Тот, козел, получил у меня сразу палкой в нос. Он тут же от-

кинулся, а юшка11 как потечет, как потечет…- глаза у Монзикова

заблестели, на губах появилась пена, слюна так и брызгала.

- Молодец, а!? – с восторгом вставил Звягинцев.

- Ну, думаю, сейчас я тебе покажу, как на меня х.. складывать.

Я быстренько сдвинул его на соседнее сиденье, сел в тачку и дал по

газам. Как я выехал на трассу – даже не помню?! Только этот козел

очнулся на 80-ом километре от Владивостока в сторону от Хаба-

ровска. Он долго не мог понять, в чем дело. Когда начал вякать, то


10 Существует явный антагонизм между гаишниками и милиционерами. Большинство гаишников себя с милицией не отождествляет, считая всех милиционеров более "низшей кастой".

11 Юшка на жаргоне - кровь.

50


я ему посоветовал заткнуться и не вянькать. А он, козел, как будто

ничего и не слышал. Начал хвататься ручонками за меня, за руль, за

ключи…

- Во падла, а? – с возмущением заметил Петренко, младший

лейтенант из Мурманска, который только-только подошел к рас-

сказчику.

- Короче, пришлось мне еще разок двинуть вот этим местом, -

и Монзиков показал на правый локоть, - двинул я ему так, что у не-

го вся спесь вышла в одну секунду! Гляжу на него и думаю, чего

это он зеньками12 не хлопает, а? Оказывается, он опять вырубился.

Ну, думаю, и попутчик же мне достался?! Решил я его в больницу

сдать. Все ж мужик ведь, жалко.

- Ну, ты даешь!? Я б его удушил после всего того, что он с то-

бой сделал! – со злобой и в каком-то экстазе сказал Петренко и

плюнул на пол.

- Я, значит, заехал в Дальнереченскую больницу, спрашиваю,

значит, где у них реанимация, т.е. травматологическое отделение.

Короче, этот козел мне еще и там нервы-то попортил. Часа два, ес-

ли не больше, я с ним промудохался. Пару раз он приходил в соз-

нание и сразу же начинал хвататься за грудки. Ну, я, естественно, его отключал. Во падла, а!? Его же я, которого он так оскорбил, оп-

ределил в больницу, а он, сволочь…!? – Монзиков даже закашлял-

ся.

- Не, я бы точно этого урода урыл! – вставил Петренко.

- Короче, я только успел записать данные этого козла и поехал

на его восьмере из Дальнереченска13 в Хабаровск. Когда я въехал в

Хабаровский край, то у меня вдруг кончился бензин и на выезде из

г. Бикина я бросил эту поганую восьмерку, оставив ее прямо на до-

роге в закрытом состоянии. Документы были все у того козла, в

больнице. Да, надо было все-таки его загасить, я правильно говорю, а? А чтобы ее никто не угнал, я проколол все четыре колеса.

- Ну, молодец! Вот, что, значит, иметь голову на плечах! Это

тебе не бабам сиськи крутить! Понял? - Звягинцев с восторгом по-

смотрел на Румянцева.

- Я почти сразу же поймал КАМАЗ и до Хабаровска замкнул

на массу. В Хабаровске мы простояли часа два. Была такая пробка


12 Зеньки - глаза (уголовный жаргон).

13 Дальнереченск - город в Приморском крае, расположенный на северо-западе, у границы с Китаем.

51


на мосту через р. Амур, что от скуки я с мужиками даже чуть не

нажрался. До Биробиджана мы ехали медленно, т.к. шел страшный

ливень и ни хрена не было видно. А как только подъехали к Биро-

биджану, так сразу же дождь кончился. Но была уже ночь и мужи-

ки предложили заночевать в машине. Мы подъехали к КП ГАИ14, где и заночевали. Я пошел спать в домик, а мужики остались в ма-

шине. Когда около 7 часов утра я проснулся, то моих охламонов

уже не было, а ребята вовсю работали, проверяли водителей и

транспорт.

- А вещи-то они оставили или тоже увезли? – живо спросил

Мансуров.

- Да какие вещи? Все же было при мне. Хорошо, я вспомнил,

что у меня же остались ключи от той восьмерки. Короче, когда я

поймал следующую тачку, то оставил ключи ребятам с просьбой

передать их в стол находок. Там-то уж разберутся, что к чему?!

- Черт его знает!? Могут и не разобраться. Ведь восьмерка-то

осталась в другом регионе, да и далековато до нее будет, более су-

ток пути. – Лещенко, самый пожилой из всех слушателей – ему не-

давно исполнилось 55 лет, а он уже был старшим лейтенантом, - с

сомнением посмотрел на Монзикова.

- Да ладно, уж, чего там!? Найдут, не найдут… Какая разница?

Главное – урок будет этому козлу, как надо себя вести! – Петренко

достал сигарету и закурил.

- Да, уж… – задумчиво произнес Монзиков. – Может оно и

так, только надо было мне, наверное, ключи не отдавать. Пусть бы

помучился козел со своей восьмерой. А то на х… посылать?! –

Монзиков громко высморкался и стал продолжать рассказ.

Пока я искал попутку, я помог "выполнить план" мужикам по

штрафам. Да, должен вам сказать, навыков у них, практически, нет.

Короче, задатки есть, а школы – ПРПУ-ПРПУ! – Монзиков издал

такой необычный звук, что к нему сразу же подошло еще человек

6-7, а может и более.

- Васильич! А чего ж ты делал, все-таки у жидов, а? – Миро-

нов, капитан из Москвы, в котором весу было килограмм 40-45, да

и то с мокрым веником, отчаянно заливался детским смехом. Он

был достаточно долговязым и в свои 158 см роста казался велика-


14 КП ГАИ - контрольный пост ГАИ.

52


ном, т.к. был настолько узкоплеч и худосочен, что при желании мог

бы легко спрятаться за шваброй.

- Дятел ты! Какие ж в Биробиджане жиды? Жиды – это у Вас

там, в Москве, в Питере, а там осталось одно только название. Одни

рязанские морды, да и только. А вообще-то, мне – все равно: еврей

ты или жид! Какая разница? Я правильно говорю, а?

Гаишники, среди которых не было ни одного еврея, дружно

начали поддакивать и кивать своими толстыми мордами. Однако

если бы их всех собрать, раздеть и построить перед фашистами по-

сле бани, то была бы как минимум еще одна Хатынь или Майданек.

Ведь, как известно, бьют не по паспорту, а по лицу. Сколько случа-

ев знает история, когда люди из-за слабоумия или природной тру-

сости, скрывая наличие благородной крови и хороших генов, начи-

нают "оригинально" отвечать на вопросы о национальности.

- Вы кто по национальности? Еврей?

- Кто, я? Евхрей? Да вы сами евхрей! Я-то хруссский, а вот

Вы-то – евхрей!

Спор, иногда, переходит в драку, иногда – затухает, иногда

заканчивается братанием. Но всегда у истинно русских людей это

вызывает либо недоумение, либо гадливость. Ведь если разобрать-

ся, то какая разница – еврей или русский? Главное, чтобы гнилья

внутри было поменьше!

Из-за падения нравственности и образованности большинство

уже и не помнит, что 300 лет татаро-монгольского ига и 70 лет Со-

ветской власти не могли пройти бесследно. Россия, так же как и

Украина или Белоруссия – многонациональное государство. У каж-

дого в крови есть хоть немного, но чужая кровь.

Монзиков не был ни сыном юриста, ни кем-нибудь еще …

Однако, похож он был, ох похож! Темно-рыжие волосы, непра-

вильный прикус, нос с горбинкой, голубые, немного выпученные

глаза, средний рост, большая задница, ленивый, ну очень и очень

ленивый и в тоже время – не шибко умный. По крайней мере, такое

складывалось первоначально впечатление от первого знакомства с

ним.

53


- Васильич! Так ты так и не

сказал, что ты делал в Биробиджа-

не!? – не унимался Мансуров.

- А че? Я остановил одного

пацана, который ехал на мопеде.

Проверил у него документы – их

не было. И, это, экспроприировал

мопед. Ха-ха!

- Шо, в натуре? – Подшай-

ский, схватив Монзикова за рукав,

хотел услышать подтверждение.

Он даже выгнулся как интеграл

или уж на сковородке.

- Ну, пацана я взял с собой,

тем более что он был, это…

- Голубой? – быстро спросил

Румянцев.

- Сам ты голубой! Ну, как его, это…

- Мужики! Ну, дайте же вспомнить! Не мешайте же! – взмо-

лился Федотов, который слушал рассказ с раскрытым ртом и таким

интересом, что не замечал уже ничего вокруг, кроме Монзикова.

- Малой! Во! – вспомнил, наконец, Монзиков.

- А-а-а! – тихо, почти хором подхватили собравшиеся.

- Я решил его проучить. Думаю, сяду сам за руль, а его посажу

сзади. Отъеду подальше от родных мест, найду какой-нибудь КА-

МАЗ или Татру, которая шурует в Ижевск, паренька отпущу. Ему,

конечно, я этого ничего не сказал, а велел только сесть сзади и не

рыпаться.

- Голова! Во дает, а!? – Мансуров глядел на Монзикова с не-

скрываемым восторгом и легкой белой завистью.

- С пацаном на мопеде мы проехали почти до Тырмы. Когда

кончился бензин на его пукалке, я остановился, паренька отпустил, а сам поймал трактор Кировец, на котором проехал километров 40-50. Это был самый, пожалуй, трудный день, т.к. машин было мало и

все они шли куда угодно, но только не на Ижевск. И вот, около по-

луночи, меня, вдруг, осенило, что ведь я могу на палке доехать до

Ижевска с пересадками. Главное, чтобы попутки следовали в нуж-

ном мне направлении. И только я об этом подумал, как навстречу

54


мне летит здоровенный трейлер. Да не один, а целых два. Я оста-

навливаю, а оттуда вылезают …? Ну, кто бы вы думали, а?

- Тот водила, у которого ты слямзил восьмеру? – высказал

предположение отличник и гордость взвода Румянцев.

- Сам ты водила! Корейцы. Они везли бананы в Усть-Кут, на

БАМ. Меня взяли с радостью, но сказали, что я поеду не в кабине, а

если будет рэкет или ГАИ, то я должен буду им помогать. Я согла-

сился. Но гаишники меня достали. Останавливали на каждом посту.

Я все время вылезал из рефрижератора и разводил корейцев с га-

ишниками. Когда всю ночь я пробегал туда-сюда, то утром я был

как выжатый лимон. Одно было приятно, что бананов я мог со-

жрать столько, сколько вам и не снилось! – Монзиков, вспоминая

те времена, ненадолго прикрыл глаза.

- Ну, и сколько же ты съел бананов? – с неподдельным инте-

ресом спросил Федоров.

- Сколько съел, сколько съел? – передразнил Монзиков. – Все,

что съел – все и вышло. Понос был от этих бананов такой, что вам

и не снилось. Спасибо гаишникам, которые останавливали фуры

через каждые 30-40 минут. Как только машина останавливалась, так я бежал испражняться, затем к гаишникам, а потом опять в

рефрижератор, жрать бананы.

- Дак зачем же ты их жрал, если тебя от них несло? – с недо-

умением спросил все тот же Румянцев.

- Так ведь халява же, ха-ля-ва! Понимаешь? – Монзиков под-

нял вверх указательный палец и отчаянно им погрозил.

- Действительно, чего же не жрать, если халява! Халява, брат,

и в Африке халява! – и мужики начали, было развивать эту тему, но

Румянцев и тут вмешался в разговор и Монзиков продолжил рас-

сказ.

- За неполных четыре дня пути я сожрал три коробки бананов,

ящик апельсинов, пять здоровых арбузов и несколько комплексных

обедов в придорожных столовых. Причем, мужики, все это я жрал

на халяву! – Монзиков не без гордости медленно, с достоинством

окинул взором глотавших слюну гаишников. Затем он не спеша, за-

курил, и только после того, как в полной тишине выкурил половину

папиросы, стал продолжать свой рассказ.

В тоже время раздался сильный звонок. Пора было выходить

на плац для построения в физкультурной форме. Гаишники, словно

дети, бросились к выходу из столовой с визгом и улюлюканьем.

55


Каждый пытался выбежать первым, чтобы пораньше оказаться в

раздевалке и одним из первых среди опоздавших явиться на физ-

культуру. В результате образовалась куча-мала. Минут пять, а мо-

жет и больше, гаишники, маленькие, толстенькие, обычно ленивые

и сонные, пытались протиснуться в открытую дверь. Летели пуго-

вицы и погоны, раздавались стоны и крики, кто-то кому-то угро-

жал. Когда же силы стали кончаться, и возня поутихла, первым из

двери выскочил Звягинцев в разорванном кителе, с расстегнутой

ширинкой, без фуражки, с мятой общей тетрадью в исцарапанной

руке. Монзиков выскочил то ли четвертым, то ли пятым. Вид у него

был еще ужаснее. Одно только лицо, или, точнее сказать – морда

лица – была настолько помята, что могло сложиться впечатление, что сначала Монзиков пробежал дважды без остановки марафон-

скую дистанцию, причем оба раза – в армейском противогазе. За-

тем он был часов шесть-семь в русской бане. Одновременно им бы-

ло выпито несколько литров водки, без какой бы то ни было закус-

ки….

Усы, пшеничные и редкие, торчали как редкая щетина на зуб-

ной щетке, использовавшейся для чего угодно, но только не по на-

значению. Волосы на голове стояли как у панка. Левая щека непре-

рывно дергалась, из носа торчала большая зеленая козявка. Рот был

широко открыт, а дыхание было как у паровоза.

Через 10 минут весь взвод, дружно опоздавший на физкульту-

ру – из-за Монзикова, - стоял на плацу в таком виде, как будто за-

нятие уже закончилось и все ждали команды "Разойдись!".

Юсупов, преподаватель физкультуры, пребывал в прекрасном

расположении духа. Он даже не сильно расстроился из-за группо-

вого опоздания и реальной угрозы срыва итогового занятия. Пред-

стояло на оценку сделать серию упражнений, после которых был

запланирован 1000-метровый кросс. На турнике, кроме Зарецкого, никто не смог ни разу подтянуться. Все висли на перекладине и

болтались как мешки с дерьмом. Зато Зарецкий повис и, слегка рас-

качавшись, лихо подтянулся полтора раза. Увидев бесперспектив-

ность затеянного, Юсупов решил перейти к кроссу, для чего взвод

был разбит на 4 группы, которые стартовали одна за другой с ин-

тервалом в 30 секунд. Дистанция проходила вокруг главного зда-

ния, клуба и столовой. Бежать надо было по аллее со стрелками.

Когда прошло 5 минут и никого не было видно, Юсупов начал бес-

покоиться. Спустя еще 10 минут преподавателя охватила паника.

56


Через 20 минут Юсупов был в кабинете начальника цикла Уциева и

плаксиво докладывал об исчезновении целого учебного взвода. Че-

рез час весь центр искал пропавших.

Монзиков, оказавшийся в первой группе, уже на 2-ой сотне

перешел с семенящего шага на спокойный, а, спустя еще 15-20 мет-

ров, - на медленную ходьбу. Сработало стадное чувство. Все, кто

его рано или поздно догонял, замедляли шаг и дружно начинали

ковылять рядом с Монзиковым. Когда было пройдено почти 250

метров Монзиков истошно прошептал: "Все, мужики! Больше не

могу! Бегите без меня. Я пошел в подвал!"

В подвале находился большой спортзал с теннисными и биль-

ярдными столами. Взвод, прореагировал на признание Монзикова

по-своему. Все дружно, как один, поплелись за Монзиковым. Через

пару минут не было свободного места ни на одном из столов. Везде

валялись тяжело сопевшие, потные бегуны.

- Васильич! Слышь, чё хочу сказать-то, а? – почти шепотом

спросил Курченко, - я, в натуре, так и не понял, а ты до Усть-Кута-

то доехал с корейцами, а?

- До Усть-Кута меня довезли. Я даже особливо и не заметил,

т.к. все время либо жрал бананы, либо, ХА-ХА, икру метал. – Мон-

зиков и остальные начали смеяться.

Каждое неверное движение болью отдавалось во всех частях

тела. Все старались не шевелиться, но этого не удавалось никому.

И когда боль неистово пронзала какой-нибудь участок тела, то смех

моментально превращался в стон.

- От Усть-Кута до Омска я ехал в почтовом вагоне, лежа на

здоровенных тюках. Какие-то кооператоры везли колбасу, сыр и

соленые огурцы. Банановая история повторилась. Что интересно, в

почтовый вагон я попал совершенно случайно. Я уже договорился с

бригадиром поезда насчет купе и готов был плюхнуться на полку,

но он попросил меня ему помочь и мы подошли к почтовому ваго-

ну. В тот момент, когда, открыв замок и отодвинув тяжелую дверь,

я собирался принять от него здоровую коробку с колбасой, его по

рации кто-то запросил. Он все бросил и попросил немного подож-

дать его. Убежал. А я залез в вагон, развязал один из мешков и на-

чал читать письма. Так зачитался, что не заметил, как закрылась

дверь и тронулся поезд. Если бы в Омске дверь не открыли, то так и

ехал бы я до самого Киева. С голода я не умер, но до сих пор не мо-

гу смотреть на бананы, колбасу и апельсины. От Омска до Ижевска

57


я добирался вместе с раллистами, которых остановил на кольцевой

дороге у Волочаевки. Ребята ехали из Семипалатинска в Киров и

обратно. Я, когда Петровичу рассказал о своих приключениях, даже

не ожидал, что он с готовностью помочь мне добраться, изменит

маршрут движения. Наша колонна состояла из 9 жигулей разных

моделей и 6 мотоциклов марки К-125 М, которые ломались через

каждые 30-40 км. Все машины были спортивными, т.е. посадочных

мест в каждой было по два. И куда бы я не садился, везде я был

третьим. У меня до сих пор болит задница. А когда я вспоминаю г.

Пугачево, то мне становится нехорошо. Дело в том, что от Пугаче-

во до Ижевска целый час я ехал на мотоцикле с Емельяновым – се-

ребряным призером прошлогоднего чемпионата страны по мото-

кроссу. Мотоциклы-то все были кроссовые. Пассажир сидит на са-

мом верхнем кончике сиденья, которое было почти на уровне плеч

водителя. Когда меня снимали с мотоцикла, то я мысленно с благо-

дарностью обратился к Богу. Честно говоря, я уже не рассчитывал

остаться в живых.

- Да, брат, тебе не позавидуешь! – задумчиво прошипел Пет-

ренко, который так и не отошел от кросса.

- Мужики, а который сейчас час, а? Ведь мы же на дистанции.

А ну за мной, вперед! – Мансуров первым выскочил на улицу и по-

бежал.

Когда в 1720 компактная куча показалась на финишной пря-

мой, то надо было сфотографировать испуганные лица Юсупова и

Уциева, случайно оказавшихся у финишной черты. Финиш был

кучным и очень медленным.

- Ну, и где же вас черти носили, а? – спросил Уциев у лидера

Монзикова.

- Что, значит, где? Мы бежали! Да! – легко ответил Монзиков.

- Что, все это время вы бежали? Да? – и Юсупов ехидно по-

смотрел на Уциева.

- Да, товарищ капитан! – не моргнув глазом, выпалил Монзи-

ков.

Преподаватели несколько минут ничего не могли понять. Из

оцепенения их вывела фраза последнего бегуна Фетюшкина.

- Еще один такой кросс и я умру! – только и прошептал Фе-

тюшкин и рухнул на стоявшую рядом скамейку.

- Вы, что же, бежали 30 км, вместо 1000 метров? – растерянно

спросил Юсупов.

58


- Да, бежали! – хором дружно и громко ответили бегуны.

Уциев сквозь зубы процедил что-то Юсупову и быстро уда-

лился к себе в кабинет.

Юсупов, не приходя в сознание, автоматически скомандовал:

" Взвод! Равняйся! Смирно! Вольно! Разойдись! Конец занятия".

Все поплелись в казарму.

*****

И коли не знаком с партнёром,

Не лезь без форы на рожон,

А лучше, посоветуйся с маркёром,

Чтоб не продуться, как пижон.

В.Н. Пивоваров

Любитель острых ощущений


Однажды, в один воскресный вечер, Монзиков с компанией

решил погонять шары. Бильярдная находилась рядом с централь-

ными банями. Монзиков и еще двое оделись "по гражданке": мили-

цейские бриджи с кирзовыми сапогами, милицейская рубашка без

галстука и погон и обычный ситцевый халат грязно-белого цвета

для работы на кухне. Четверо других гаишников вместо халатов

нацепили на себя бадлоны и свитеры.


Когда гаишники зашли в бильярдную, то там воцарилось гро-

бовое молчание. Предводитель Монзиков подошел к маркеру и

спросил у него какой из столов свободен.

-

Вы же видите, все столы заняты и до 2300 вряд ли освободят-

ся, - ответил маркер.

-

Ладно, понятно, значит, давай нам пока организуй по пиву и

через 5 минут освободи вон тот вот столик, - и Монзиков указал на

стол, стоявший в углу большой комнаты.


Всего было семь 12-футовых и три пуловских стола. Было

видно, что в Удмуртии русский бильярд только-только начинал

развиваться.


Читатель, наверное, представил себя на месте маркера, кото-

рый почему-то сразу сообразил, что имеет дело с блюстителями

правопорядка на отдыхе. Парень оказался смышленым и решил за-

дачу блестяще.

-

Пожалуйста, не обижайтесь, но на этом столе играют два

профессора из госуниверситета. Они – игроки слабенькие. Вы

предложите им сыграть на деньги. Когда Вы их обыграете, деньги у

59


них кончатся, и столик будет ваш. – Маркер произнес настолько

уверенным и убедительным тоном, что Монзиков не задумываясь

согласился.

-

А по чем они играют? – спросил капитан Миронов, который

у себя дома, в Москве, последние три года активно играл в "Амери-

канку".

-

Да по 50-100 рублей за партию. Не дороже. Откуда у про-

фессуры деньги? – Маркер мило улыбнулся и пошел к профессуре.


Тем временем поднесли свежее холодненькое пиво. Пока про-

фессура пыталась закончить партию, гаишники успели заказать еще

по кружечке, а затем перешли на водку и шашлыки. Через полчаса

стало ясно, что два седовласых профессора и понятия не имеют о

русском бильярде.


Предложение сыграть на деньги старики, а каждому из про-

фессоров было далеко за 50, восприняли спокойно, даже без особо-

го энтузиазма. Более того, они предложили даже снизить ставку, но

проигравший угощает водкой и закуской (по выбору, разумеется).

Они так же заметили, что играют на бильярде редко, но сегодня у

них особый случай – они получили большой гонорар за серьезную

книгу.


Времени на часах было около 1300. К 1700 гаишники проиграли

11 партий с разницей в счет в 1-2 шара. Водки было выпито столь-

ко, что кто-то предложил поднять ставку и играть не на партию, а

на разницу в забитых шаров. Видимо, гаишники не сразу поняли, что нарвались на гастролеров. Профессора стали с кия класть по 5-8

шаров. За неполный час они сыграли 7 (!) партий, из которых все

были 8:0 в пользу профессуры.


Часам к 10 вечера, деньги у гаишников закончились, и игра

прекратилась. Лишь на следующий день, сидя на лекции по осно-

вам административного права, был подсчитан общий материальный

ущерб, составивший рыночную стоимость новенькой автомашины

ВАЗ-2109. Одно утешало, что удалось не только все проиграть, но и

водочки попить, и закусить, как следует, и оттянуться по полной

программе.


И только потом, кто-то из местных гаишников рассказал об

этих профессорах, которые в сумме вряд ли имеют 10 классов обра-

зования, а кормятся лишь бильярдом. Ведь для бильярда академий

и институтов заканчивать не надо! Наоборот, чем интеллект биль-

ярдиста слабее, тем он психологически устойчивее. Вспомнить хотя

60


бы бокс. Все великие спортсмены не отличались ни интеллектом, ни умом, ни ораторским искусством. Кстати и у гаишников что-то

есть от спорта, да?

После Ижевска…

Незаметно пролетели остальные месяцы учебы, и Монзиков

успешно закончил курсы. После двухдневной отвальной гаишники

на автопилоте, кто поездом, кто самолетом, разъехались по своим

регионам, дав мужскую клятву – не забывать друзей.

Когда Монзиков прибыл в родной спецбатальон, то комбат

ему сообщил, что Монзиков теперь уже не гаишник, а старший

опер, но для всех он по-прежнему желанный гость, друг и настав-

ник.

На следующий день Монзиков с выпиской из приказа о пере-

воде в РУВД явился в отдел кадров, где его встретил аля-Залядов.

Кефиров – старший инспектор отдела кадров РУВД, майор мили-

ции, всю свою сознательную жизнь работал в кадровом аппарате, был вершителем человеческих судеб. Личные дела сотрудников он

практически не изучал, а мнение о милиционерах основывал на

первом впечатлении, которое оставалось, как правило, от первой и

единственной встречи.

Монзиков ему понравился, т.к. не задавал никаких вопросов.

Более того, он, пока Кефиров делал записи в личном деле Алексан-

дра Васильевича, с интересом читал лежавшие на столе стихи, ав-

тором которых был сам Кефиров.

Если тебе не хочется есть,

Надо решить для себя навсегда!

Если тебе не хочется пить,

Что в жизни главное:

Значит, тебе нужно просто сесть, Работа, еда иль семья?

Чтобы обдумать: как быть и как жить!


Последняя строчка не появлялась и не рифмовалась. Монзи-

ков вслух произнес одно лишь слово славное и Владимир Николае-

вич на него посмотрел с большой благодарностью и теплотой. Ведь

над этой рифмой он безуспешно бился третий день. И теперь, когда

было найдено ключевое, очень сильное слово, то не было никакого

сомнения в том, что стихотворение будет к концу дня закончено, тем более что это было последнее четверостишие.

Монзиков, сам того не ведая, приобрел за считанные минуты

надежного и верного друга-кадровика. От нахлынувших теплых

чувств Владимир Николаевич не заметил, как вписал Монзикова

А.В. не в ту часть приказа. А Монзиков, не зная тонкостей дело-

61


производства, не стал даже вчитываться в предложенные ему бума-

ги.

На следующее утро, придя на новое место службы, Монзиков

в канцелярии расписался в приказе, подготовленном отделом кад-

ров РУВД, и с удивлением узнал, что он назначен на должность

следователя 34 отделения милиции РУВД. Зайдя к Кефирову, он за-

стал его в прекрасном расположении духа. Кефиров несказанно об-

радовался Монзикову, схватил его за руку и подвел к своему столу.

- Вот, Александр Васильевич, посмотри! – и Владимир Нико-

лаевич показал ему на груду исчирканных листков, поверх которых

лежал чистовик с очередным шедевром.

Дружба – это когда всегда

Дружба – это всегда и везде

Друг рискует ради тебя! Друг приходит на помощь к тебе!

Дружба – это когда везде

Дружба – это радость побед!

Вы постоянно вместе!

Вместе с другом приятен обед!

Друг всегда придет на помощь,

Друг всегда поможет в беде,

С другом легко победить немощь,

Друг поможет всегда и везде!

Монзиков прочел, затем посмотрел с легкой грустью прямо в

глаза Кефирову и сказал: "Да, уж…"

- Вам нравится? Да? – Кефиров снизу внимательно глядел

Монзикову в глаза, которые были уже "на мокром месте".

- Видите ли, я вдруг вспомнил второй курс вышки, т.е. школы,

- и Монзиков рассказал историю, которую он вспомнил благодаря

прекрасным стихам Кефирова.

Был холодный январь. Монзикову предстояло сдавать экзамен

по уголовному праву. Времени на подготовку явно не оставалось, т.к. официальные дни, положенные на экзаменационную сессию

ему руководство не предоставило, и он работал и … сдавал экзаме-

ны. Сдавал как все. Бутылки, презентики, услуги. Кто как мог, так и

выкручивался.

Полковник Двинов Анатолий Иванович – доцент кафедры

уголовного права и уголовного процесса – был одним из самых

подготовленных и авторитетных преподавателей школы. Отработав

почти 20 лет в прокуратуре, он однажды переаттестовался, надел

милицейскую форму и стал работать, сначала преподавателем, за-

тем старшим, а после защиты кандидатской диссертации на тему

"Роль политорганов системы МВД в расследовании преступлений в

рамках уголовного законодательства" доцентом кафедры. Как и

62


большинство преподавателей, он был маленького роста, редко улы-

бался и все время что-то читал. Его аккуратная бородка и усы вме-

сте с кожаной папкой, с которой он никогда не расставался, даже в

туалете, придавали ему уверенность и солидность. Говорил он все-

гда спокойно, уверенно, с явным превосходством над всеми ос-

тальными. Свой предмет он любил и пытался привить любовь всем

остальным. Однако сколько лет он ни преподавал, читая изо дня в

день одни и те же лекции, одному и тому же контингенту слушате-

лей – милиционерам, он так и не мог понять, почему слушатели не

любят не только его, но и уголовное право. Видимо, одной из при-

чин было то, что в каждой из учебных групп оказывался хотя бы

один милиционер, внимательно прочитавший уголовный кодекс и

хоть что-нибудь из него запомнивший. И если вдруг такой слуша-

тель бывал на лекциях или семинарах Двинова, то он не мог не за-

метить того, что все, о чем говорил полковник, мягко говоря, не

стыковалось с кодексом – основой всего учебного курса. Случалось

это всегда тогда, когда Двинов пытался своими словами пояснить

прочитанную статью из кодекса или во время объяснения какого-

нибудь термина из того же кодекса. А когда Анатолий Иванович

вдавался в исторический экскурс или "влезал" в соседние правовые

дисциплины, то у тех, кто попадал в когорту "читателей-

аналитиков" наступал шок.

Тем не менее, Анатолий Иванович был на хорошем счету у

руководства школы, и служилось ему легко и радостно.

Монзиков взял билет и сел готовиться за последний стол. В

билете было три вопроса, читая которые снова и снова, Александр

Васильевич все больше приходил к выводу, что нужна как мини-

мум шпаргалка. Шпаргалки у Монзикова не было. Ведь на написа-

ние даже шпаргалок требовалось время, труд, усилия, в конце кон-

цов. Однако выход был найден и Монзиков уже предвкушал завет-

ную пятерку.

- Монзиков, – негромко позвал к себе полковник Двинов.

- Я!

63


- Пожалуйста, идите отвечать. – Анатолий Иванович бесстра-

стно посмотрел на Монзикова и рукой показал подошедшему слу-

шателю на стул.

В тот момент, когда Двинов откры-

вал зачетную книжку, а Монзиков са-

дился за стол, Александр Васильевич

взял верхний листок из стопки, лежав-

шей между ним и Анатолием Иванови-

чем. На листке была одна из лекций до-

цента Двинова по уголовному процессу

– новому курсу, который Анатолий Ива-

нович читал всего четвертый год. Чтобы

не допускать ошибок хотя бы на лекциях

по уголовному процессу, Двинов пере-

писывал учебник и задиктовывал слуша-

телям каждое слово. Он тщетно пытался

выучить свои лекции и, поэтому всегда брал их с собой на экзаме-

ны. Во время подготовки он, внимательно наблюдая за каждым

слушателем, одновременно читал свои лекции. В результате, про-

чтя очередную лекцию, Двинов через 5 минут все забывал и снова и

снова принимался за чтение своих опусов.

- Билет № 19. Вопрос первый. Что такое преступление? В чем

разница между преступлением и правонарушением? Виды преступ-

лений. – Монзиков читал внятно и неспешно.

- Так, слушаю Вас. – Двинов изучал очередную лекцию и ожи-

дал начала ответа Монзикова.

- Преступление – это то, чему посвящено большое количество

научных трудов по юриспруденции, а также по теории уголовного

права. Обычно за каждым преступлением следует конкретное нака-

зание. Вот я, например, работаю в колонии строгого…

- Так! Я что-то не пойму, причем здесь колония и Ваша рабо-

та? Давайте по существу! – и Двинов начал внимательно разгляды-

вать свои аккуратно постриженные ногти.

- Я просто хотел сделать мостик, т.е. рассказать историю во-

проса, но …

- Пожалуйста, переходите к сути вопроса! – Двинов начинал

нервничать.

- Значит так, в судопроизводстве по уголовным делам допус-

кается участие представителей общественных организаций и тру-

64


довых коллективов. Представители общественных организаций и

трудовых коллективов могут быть по определению суда допущены

к участию в судебном разбирательстве уголовных дел в качестве

общественных обвинителей или общественных защитников. Они

выделяются общим собранием общественной организации или тру-

довым коллективом предприятия, учреждения, организации, а так-

же коллективом цеха, отдела или другого подразделения, которые в

письменном виде … – Монзиков внимательно читал каракули Ана-

толия Ивановича, стараясь как нельзя увереннее и четче произно-

сить каждое слово, каждую фразу.

- Так, хорошо, достаточно. Переходите, пожалуйста, ко вто-

рому вопросу Вашего билета. – Двинов смутно понимал, что где-то

он уже это слышал, а может быть и читал. И если бы ему сказали,

что это было содержание, причем дословное, статьи 250 Уголовно-

процессуального кодекса, то, скорее всего, Анатолий Иванович с

этим бы даже согласился, но только после своих добавлений и

уточнений. Вероятность того, что у доцента Двинова возник бы во-

прос о связи статьи с первым вопросом билета равнялась нулю.

- Вопрос второй. Основное содержание принципа презумпции

невиновности. Вина. Пределы и …

- Не надо читать вопрос. Я и вы – грамотные люди. Мы оба

знаем, что написано в билете. Начинайте ответ, и по существу! Не

надо тянуть время. Ясно? – Двинов поглаживал свою бороду и

внимательно рассматривал обои, которыми недавно оклеили поло-

вину аудиторий за свой счет слушатели Высшей школы милиции.

- Общественный защитник вправе представлять доказательст-

ва, принимать участие в исследовании доказательств, заявлять пе-

ред судом ходатайства и отводы, участвовать в судебных прениях,

излагая суду мнение о …- Монзиков продолжал читать статью 250

УПК.

- Достаточно. Переходите к третьему вопросу. – Двинов начи-

нал нервничать, т.к. слушатель слишком уверенно и слишком хо-

рошо излагал суть каждого вопроса. Было очевидно, что что-то

здесь не так! Но что? На этот вопрос не мог ответить даже сам

Двинов.

Монзикову ничего не оставалось, как начать чтение статьи

250 УПК опять с начала. На этот раз Двинов слушал Монзикова с

особым вниманием. Он ясно понимал, что тот говорит абсолютно

правильно. Более того, некоторые вещи Двинов слышал впервые и

65


ему, поэтому, было очень интересно. Когда статья была прочитана,

то Монзиков произнес решающую для него фразу: "Ну, вот, значит, это, можно сказать, если коротко, все".

- Ну, что же, неплохо, неплохо. Очень даже неплохо! А Вы

знаете, что я очень редко ставлю на экзаменах пятерки, а?

Монзиков не сразу ответил. Вначале он надул щеки, потом

почесал в затылке и только затем с философским видом изрек – Да,

уж…

- Я не буду Вам задавать дополнительных вопросов, ладно?

- Почему, товарищ полковник? – изумился Монзиков.

- А Вы что, действительно хотите? – и Двинов покровительст-

венно посмотрел на Монзикова.

- Если честно…? Если честно, то – да! – несколько кокетливо

выдавил из себя Монзиков и сразу же стал красным как рак.

- Ну не сердитесь, не сердитесь! Не надо кукситься! Ну!? Я

Вам лучше пятерочку нарисую в зачеточке, хорошо? – и Двинов

взял свою перьевую ручку и аккуратно, почти печатными буквами

сделал столь желанную для каждого слушателя запись.

Монзиков даже не знал, как на это реагировать. Ведь надо бы-

ло что-то говорить, что-то делать. Но что? Чисто машинально, не

отдавая отчета своим действиям, Монзиков быстро, с этаким вот

гусарством, раза три или четыре расстегнул и застегнул молнию на

ширинке милицейских брюк.

- Надо же, как интересно! – Двинов внимательно всматривал-

ся в брюки Монзикова, прекратив даже поиски его фамилии в экза-

менационной ведомости, чтобы продублировать пятерку.

- Да, вот!

- Да, да, да, конечно! И ведь это, наверное, очень и очень? –

Двинов даже немного вспотел.

- Конечно. А ты как думал, а? Понимаешь мою мысль, а? Дог-

нал? – и Монзиков с гордостью оглянулся на слушателей, сидевших

с раскрытыми ртами и наблюдавших за диалогом полковника с ка-

питаном-слушателем, заработавшим впервые в жизни свою пятер-

ку.

- Огромное Вам спасибо, Александр Васильевич! Как только

приду домой, так сразу же дам жене брюки и попрошу ее вшить в

них молнию. Ведь вот какая удобная штука! Надо же?! – и Двинов,

для большей надежности, сделал небольшую пометку у себя в еже-

недельнике. – Александр Васильевич! А можно я Вам позвоню? Ну,

66


скажем, через пару дней, например? Я расскажу Вам как у меня по-

лучилось, а? – Двинов с надеждой смотрел на Монзикова.

- Ладно. Только, это, ну… Когда будете звонить, то, это…

- Конечно, конечно! Вы не беспокойтесь, все будет хорошо! –

и Двинов, сердечно пожав Монзикову руку, проводил его до самой

двери.

Монзиков не верил своему счастью. Впервые в своей жизни,

впервые для слушателей – заочников Монзиков получил пятерку у

самого полковника Двинова! Это было чудо.

Тем временем Фролов, который брал билет после Монзикова,

сел на место Александра Васильевича, чтобы начать свой ответ.

- Так, слушаю Вас, – сказал Двинов и, найдя его фамилию в

ведомости, поставил "монзиковскую" пятерку. – Начинайте, пожа-

луйста.

- Билет № 6. Вопрос первый. Что …

- Давайте сразу ответ! Не надо тянуть время. Вас много, а я –

один! Слышали, как Ваш коллега отвечал? Вот также, пожалуйста.

Фролов понял слова Анатолия Ивановича дословно и взяв ос-

тавшийся после Монзикова "двиновский" листок, начал неторопли-

во его читать.

- Достаточно. Переходите ко второму вопросу, пожалуйста. И

давайте сразу, по существу! – Двинов с некоторым мучением пы-

тался вспомнить, а что же он забыл сделать, что забыл написать в

ведомости?

- Ответ по билету закончен. – Фролов, пока преподаватель раз

десять, не меньше, прочел все шесть экзаменационных ведомостей,

дважды с самого начала прочел статью 250 УПК.

- Дополнительных вопросов Вам тоже не будет. Ставлю пять.

Молодец! Давайте следующего, - и Двинов машинально вписал пя-

терку в зачетку.

Следующие трое полностью повторили монзиковско-

фроловский прием ответа и все получили по пятерке. Дело шло не-

плохо. Группа блестяще была готова к экзамену и уверенно отвеча-

ла по билетам.

Неожиданно вошел дежурный и сообщил Двинову, что его

просят подойти к телефону в кабинете начальника цикла. Экзамен

пришлось прервать. Был объявлен 5-минутный перерыв.

Через 45 минут после разговора с женой Двинов продолжил

экзамен. За оставшиеся 4 часа он с удивительной легкостью принял

67


еще троих человек, поставив каждому по трояку. Как и остальные

преподаватели в системе учебных заведений МВД двойки, как пра-

вило, никогда не ставились.

Однажды, молодого преподавателя Двинова вызвал служив-

ший тогда полковник Бровский Владимир Васильевич – замести-

тель начальника высшей школы МВД по учебной работе и отчитал

его как мальчика за то, что тот поставил три (!) двойки на своем эк-

замене.

- Ты что, не соображаешь, что творишь, а? Ты понимаешь, что

наделал? – Бровский зло сверлил водяными глазками стоявшего в

струнку Двинова.

- Так, товарищ полковник, ведь …

- Молчать!!! Ты что же не знаешь, что любой милиционер –

уже на три бала юрист? А? – Бровский метался из угла в угол сво-

его "деревянного" кабинета. 15

- Товарищ …

- Ты что же, умнее меня или где? – спросил кандидат педаго-

гических наук Бровский. – Ты знаешь, что теперь будут обо мне

думать, умник сраный!? Ты знаешь, что …16

Раздался стук в дверь. Зашел начальник кафедры Двинова

полковник милиции Корефанов, который был одного роста со

старшим инспектором отдела кадров РУВД Кефировым – метр с

кепкой. Они были даже чем-то похожи. Те же ужимки, те же мане-

ры, схожие голоса. Только Корефанов был постарше и потучнее.

- А, это ты? Ну, что скажешь, Юрий Владимирович? Знаешь,

сколько твой умник бананов наставил? И кому? Ты, Двинов, хоть

знаешь, кто у нас в городе кто? Ты фамилии когда читаешь, то у те-

бя хоть что-нибудь ёкает или ты носишь бестолковку на плечах

только для фуражки? А? ХА-ХА-ХА – живот трясся от смеха, и

складывалось впечатление, что он, т.е. живот, выпрыгнет из штанов

и укатится далеко-далеко.

- Владимир Васильевич! Не сердись! Он же еще молодой, па-

цан. Мы его обработаем! – Корефанов показывал потихонечку

Двинову кулак, а сам игриво улыбался, глядя на Бровского.

С тех пор Двинов ни разу не поставил ни двойки, ни пятерки.

Двойки ставить было нельзя, а пятерки – не за что.


15 Так уж повелось, что каждый руководитель в МВД "отделывает" свой кабинет либо деревом, либо ДСП, либо еще чем-нибудь дере-

вянным. Причем всегда есть цветной телевизор, видик, компьютер, факс, холодильник и ... обязательно диван. Многие вещи и приборы

стоят в кабинете "для балды", т.к. пользоваться ими хозяин не умеет. А отдать в пользование подчиненным - жалко.

16 Обычно Бровский вставлял матерные слова для связки слов через слово или, иногда, через два. Здесь же был мат на мате, мат - пере-

мат.

68


После разговора по телефону с женой Двинов уже не мог за-

давать умных вопросов и ухватывать главное из ответов слушате-

лей. Не читались и его собственные лекции. Оставалось только од-

но – курить и продолжать прием экзамена.

Монзиков только спустя много лет узнал, что его пятерку по-

ставили другому, а в диплом пошла тройка, которая никак не пор-

тила общего среднего бала диплома – 3,0.

*****

Кефиров, внимательно слушавший рассказ Александра Ва-

сильевича, спросил у Монзикова, а не хочет ли Монзиков, напри-

мер, тоже заняться литературой.

- Понимаете, Александр Васильевич! В нашей тяжелой работе

нужна отдушина. У одних – это водка, у других – бабы, извините,

пожалуйста, ну а у нас с Вами - это стихи. Ведь как приятно про-

честь где-нибудь в транспорте или еще где-нибудь хорошие, краси-

вые стихи, которые сразу же уносят в даль, которые зовут тебя все-

го, без остатка…. Ну, как? Вы согласны? – и Кефиров, как только

мог, с силой сжал обеими руками руку Монзикова.

- Владимир Николаевич! Дак ведь я – это…

- Ничего, ничего! Вот лучше послушайте, что у меня получи-

лось ко Дню милиции, – и Кефиров встал у окна, поднял правую

руку, а затем, вытянув по-ленински вперед, подбоченясь, начал

громко и не спеша декларировать очередной шедевр.

Весна пришла и солнце начало светить, А осенью листва желтеет быстро, Запели птички весело и громко, И ветки оголяются всегда,

И стало ясно, что на свете жить

И лед бывает светится искристо,

Легко и радостно!

И не видна уже нигде трава…

Монзиков пребывал в глубоком раздумье. Он не помнил уже

начала разговора и цели своего визита. Хотелось курить, курить и

еще раз курить.

- А знаете что? Мы вот прямо сейчас, здесь, с Вами напишем

прекрасные и добрые стихи, и посвятим их нашей дружбе! Вот, да-

вайте… – Кефиров всунул в руку Монзикова слюнявый карандаш и

полузаполненный чей-то протокол. – Пиши. Давай! – и он, быстро

семеня из угла в угол, начал диктовать очередной милицейский ше-

девр.

У природы нет плохой погоды! Не печалься, только не печалься

Всякая природа благодать!

Если вдруг любовь ушла совсем,

Если только беды и невзгоды, Ты возьми котенка, да и сжалься

69


Надо все бросать, бросать, бросать!

Верь мне! Это – помогает всем!

-

Получилось! Получилось! – Кефиров радостно бегал по ка-

бинету. Он был на вершине счастья. Вдохновение, посетившее его,

не уходило. Ему хотелось творить, творить, творить!

- Да, товарищ майор, я – это, вспомнил. А ведь я теперь, поче-

му-то, стал следователем… – и Монзиков нерешительно взглянул

на Кефирова.

- Поздравляю, поздравляю Вас, Александр Васильевич! Это

просто прекрасно, что…

- Но ведь я должен был бы быть опером?! – несколько нере-

шительно перебил Монзиков витавшего в облаках предстоящего

литературного успеха Владимира Николаевича. – Старшим, – тихо-

нечко добавил Монзиков.

- Все хорошо, все хорошо! Все очень-очень хорошо! – Кефи-

ров вдруг начал выпроваживать Монзикова из кабинета, ссылаясь

на то, что у него очень много работы.

Как только дверь за Монзиковым закрылась, РУВД содрогну-

лось от протяжного крика, исходившего из кабинета отдела кадров.

Закрывшись на два оборота замка, Кефиров в экстазе и предвкуше-

нии литературной славы начал творить. До глубокой ночи на бума-

гу строчка за строчкой ложились прекрасные рифмы, наполненные

искренностью и чистотой, пафосом и большой жизнеутверждаю-

щей силой.

Тетя Клава – уборщица, убиравшая раз в неделю кабинеты от-

дела кадров, зайдя к Владимиру Николаевичу в 800 утра, увидела

маленького майора, сладко спавшего с непосредственной детской

улыбкой за большим, заваленным исписанными и скомканными

листками столом. Она тихонечко взяла из рук спящего Кефирова

оконченный очередной шедевр и по слогам в полголоса начала чи-

тать.

Солнце светило, птицы кричали,

Звери и птицы радостно бегали,

Только коровы уже не мычали,

Они отдоились и уже не прыгали.

Природа гордилась своими детьми,

И солнце, и небо было прекрасно.

Люди! Будьте всегда Людьми!

Любите друг друга сильно и страстно!

Пусть будет удача везде и всегда!

70


И каждый праздник будет прекрасным!

А боль и беда уйдут навсегда,

Чтоб жизненный путь озарялся светом ясным!


Тетя Клава, закончив чтение, с грустью и тревогой посмотрела

на сладко спавшего Кефирова. "Бедненький! Совсем зарапортовал-

ся! Пора тебе, касатик, в отпуск! Ох, пора, бедненький мой!" И она

нежно погладила его по головке.


Через полчаса, после уборки в кабинете начальника РУВД,

Кефиров был вызван на ковер к начальнику управления.

-

Ну, Кефиров, рассказывай! Как это ты дошел до того, что

стал втихаря писать стихи? А?

-

Товарищ полковник! Виноват! Больше не повторится. Даю

Вам честное…

- Ты подумай только, пишет давно и помногу, а я ничего и не

знаю!? Да?

- Товарищ полковник! Виноват! Больше не повторится. Чест-

ное слово …

- Ну, наглец, а? Думал, что это все останется в тайне, да? – на-

чальник явно был в ударе.

- Товарищ полковник! Виноват! Больше не повторится!

- Да ты не перебивай, когда я говорю! А ну говори, быстро, это ты написал, что мне показали? – и начальник протянул не-

сколько скомканных, сжеванных клочков бумаги.

- Я, товарищ полковник, – промямлил Кефиров.

- Молодец! Ну, Кефиров, действительно правы те, кто считает,

что кадры решают все. А чего же ты мне ничего не посвятил, а? –

начальник смотрел на Кефирова с надеждой услышать, что у него

есть и для начальника столь же прекрасное, столь же чистое и не-

винное.

Но Кефиров, словно воды в рот набрал. В течение 15 минут, что говорил любимый начальник, Владимир Николаевич только

стоял, как шпиль, и тяжело, и виновато вздыхал. В конце часовой

беседы начальник спросил у Кефирова: "Скажи мне, Вовик, только

честно, это ты сочинил?" И начальник, сильно картавя и заикаясь

от охватившего его вдруг волнения, прочел следующие стихи:

Мы все избегаем капризов

И многого хочем достичь,

А завтра случайно с карниза

71


По черепу трахнет кирпич!

Сегодня имеем зарплату

И в бане кричим: "Поддавай!"

А завтра с лучами заката

На нас наезжает трамвай!

Сегодня имеем мы булки

И платим за даму в кино,

А завтра на водной прогулке

Пойдем утюгами на дно!

Кефиров стоял как вкопанный. Он очень любил Пушкина.

Можно было даже сказать, что Александр Сергеевич был ему как

отец, а может быть и больше. Однако эти стихи были намного пре-

краснее всего вместе взятого пушкинского наследия. В них столько

было человеческой экспрессии, столько гармонии, такая чистота

слога и стиля, что хотелось просто громко рыдать от охватившего

восторга, от колоссальной радости, которую так редко мы испыты-

ваем от соприкосновения с прекрасным.

Неожиданно, резко, очень резко зазвонил прямой телефон.

Дежурный по РУВД сообщил начальнику управления, что на тер-

ритории района совершено убийство и машина с оперативно-

следственной группой только что выехала на место преступления.

- Вызывай Диму, а мы с Кефировым уже спускаемся, – еще

плаксивым, сильно вибрировавшим от только что пережитого вол-

нения сказал в трубку начальник управления.

- Дима на месте, Вас ждет! – быстро, по-военному ответил

дежурный.

- Давай, Кефиров, собирайся, хватит прохлаждаться! Поедем,

делом займемся. Труп посмотрим. Это тебе будет полезно. Заодно в

машине поговорим.

Волга начальника управления "летела" по городу к месту про-

исшествия. Через 12 минут Дима подъехал к уже ожидавшим экс-

перту-криминалисту, следователю прокуратуры, следователю 34

о/м Монзикову, оперуполномоченному уголовного розыска с того

же отделения милиции, откуда был Монзиков.

Для Монзикова это было первое дело, которое ему дали в пер-

вый же день работы. Так уж случилось, что когда прошла инфор-

мация о совершенном преступлении, то все были на выезде: кто –

где. А Монзиков ходил из угла в угол дежурной части как неприка-

янный.

72


На земле, в большой луже крови лежало мужское тело без ка-

кой-либо одежды. Сверху, на 11 этаже виднелось распахнутое окно,

из которого, видимо, и выпало "лицо кавказской национальности".

Невдалеке стояли очевидцы – три бабули, которые видели все от

начала до трагического конца. Со слов очевидцев около 12 часов

дня сверху раздались матерные ругательства и в оконном проеме

появился абсолютно голый молодой человек, которого сильно ша-

тало из стороны в сторону. Пьяным голосом, с сильным кавказским

акцентом и очень плохой дикцией Алискер – так звали погибшего –

несколько минут призывал всех прохожих и жильцов соседних до-

мов обратить на него внимание. Когда же внизу собралась толпа –

человек 40-50, то Алискер раскрыл дамский зонтик и шагнул вниз.

Умер дитя гор мгновенно. Квартира, из которой был совершен

столь отчаянный прыжок, была закрыта. Мощная железная дверь с

тремя замками преградила путь милиции, которая хотела проник-

нуть во внутрь и составить протокол осмотра, снять отпечатки сле-

дов и т.д.

Монзиков сразу же подключился к следствию. Он предложил

обыскать труп, проверить карманы и попытаться найти ключи от

квартиры, откуда было совершено отчаянное падение.

- Ндак ведь он же – голый! Какие ключи, а? – глядя с недо-

умением на нового следователя, спросил Семенов – эксперт-

криминалист.

- Какие, какие? От квартиры, где деньги лежат! Вот какие, –

раздраженно ответил Монзиков. – Заодно проверим – есть ли у него

машина и имеются ли у него водительские права?!

- А это-то зачем? – с недоумением спросил все тот же Семе-

нов.

- А ты сам-то подумай! Я правильно говорю, а? – Монзиков

окинул покровительственным взором присутствовавших на осмот-

ре трупа милиционеров.

- Это еще кто такой? – спросил у Кефирова начальник РУВД,

показывая пальцем на Монзикова.

- Наш новый следователь, товарищ полковник. Монзиков. Ка-

питан Монзиков, кстати, тоже поэт! – быстро ответил Кефиров.

- Да, так ты мне так и не сказал, чьи это я читал тебе стихи?

Твои? – начальник пристально посмотрел на майора.

- Если честно, то мне так здорово не написать… – промямлил

Кефиров.

73


- Тебе, значит, тоже понравилось, да? Хм. Я когда впервые их

прочел, так сразу же ох..л от переизбытка чувств! Да, что ни гово-

ри, а талант себе дорогу всегда пробьет. Вот собрать бы всех талан-

тов вместе, в нашем РУВД, вот было бы здорово, а!? – и полковник

мечтательно посмотрел на Кефирова.

Минут через 30 была собрана исчерпывающая информация по

данному происшествию. Алискер Бабкаев, уроженец г. Избербаш, 1973 г.р., холостой, нигде не работавший и не имевший постоянно-

го места жительства прибыл в город с большой партией наркоти-

ков. За три дня проживания на квартире двоюродного старшего

брата Кисленко только единолично Бабкаев выпил 9 бутылок вод-

ки, два ящика пива, выкурил травки ни на одну машину. Находясь в

сильном алкогольном и наркотическом опьянении, Алискер при-

нялся читать себе вслух детские сказки и после прочтения сказки о

Колобке, Бабкаев решил геройски прыгнуть с зонтиком вниз. Как

правильно думал Монзиков, у Бабкаева никогда раньше не было

водительских прав, хотя машину он водил, и не один год.

Сослуживцы поздравляли Монзикова с крупной победой. Де-

ло было раскрыто по горячим следам, наркотики изъяты. Это был

успех.

Монзикову начинала нравиться его новая работа.

Обычно, следователи форму не носят. То ли стесняются, то ли

боятся чего-то, предпочитая простенькие дешевые костюмы и

платьица. Вообще, в следствии работают и женщины, и мужчины,

которых не намного больше. Образование у всех либо среднее спе-

циальное, либо неоконченное или даже просто высшее. С высшим

юридическим образованием следователей в милиции процентов 15-

20. В основном – это выпускники высшей школы милиции и других

милицейских учебных заведений, где упал-отжался, лечь-встать и

другие команды изучают несколько лет на таком же уровне, что и

остальные предметы.

На частых междусобойчиках сами следователи не раз расска-

зывали истории о том, из чего складываются оценки на экзаменах.

Подход – пять, доклад – два, отход – пять. Итоговая оценка – хо-

рошо.

Монзикову дали большой 12-метровый кабинет, где стояло 4

стола, 4 сейфа-холодильника и 8 металлических стульев. На каж-

дом столе стояли местные телефоны, позволявшие связаться с де-

журной частью отделения и был один городской телефон с длин-

74


ным шнуром. Черный, образца конца 40-ых годов, телефон в ос-

новном работал только на передачу, т.к. в кабинете все время сту-

чали пишущие машинки, постоянно шли допросы, все время кто-то

что-то делал, что-то говорил.

У двух стенок валялось немыслимое множество разных пред-

метов, которые именовались вещдоками17. Монзикова, дипломиро-

ванного юриста, посадили на уголовные дела особой сложности.

Он вел убийства, мошенничества, угоны и кражи автомототранс-

порта, изнасилования.

*****

Несостоявшаяся любовь

Монзиков оказался в окружении трех следователей: Ольги

Михайловны, старшего лейтенанта юстиции, которой было в ин-

тервале между 25 и 40, Нины Михайловны, капитана юстиции и

Динары Саидовны или как ее все называли Евдокии Сергеевны.

Нине и Даше было под 50, а может быть и более. Да и на Монзико-

ва они смотрели как-то по-особенному, по-матерински, что ли. А

вот Ляля Михайловна глаз положила сразу.

- Чайку не желаете? Вам сколько ложечек сахара? Четыре или

пять?

- С моими-то зубами только с сахаром и пить?! – без особого

энтузиазма ответил Монзиков.

- А Вы женаты? – не унималась Ляля Михайловна.

- Да, уж.

- А дети есть?

- У кого? У меня, что ли? – сразу не поняв, ответил Монзиков.

- А Вы - шутник, Александр Васильевич! Ха-ха, ха-ха-ха!

- А у Вас варенье или конфеты есть? – вдруг ни с того ни с

сего спросил Монзиков.

- Конфеты? Какие конфеты? – Ляля Михайловна даже опеши-

ла от такого простого и в тоже время трудного вопроса.

- Шоколадные. Можно эти, ну… – Монзиков отчаянно защел-

кал пальцами, пытаясь вспомнить название.

- Белочка?

- О! Точно! Молодец, – и Монзиков широко улыбнулся, пока-

зав здоровенные пустоты в почти сплошных искусственных зубах.


17 Вещдоки - вещественные доказательства.

75


Даше надо было идти в детский садик, за внучкой, а Ниночка

просто торопилась домой. Обычно у женщин по пятницам всегда

бывают наполеоновские планы. Надо было закупить продуктов на

выходные, приготовить обед, постирать, погладить, убрать кварти-

ру, проверить уроки у детей… Короче, надо было, как всегда, за-

няться мелочевкой. Это у мужиков только глобальные и важные

семейные проблемы - землетрясения, цунами, война, пожар. А

женщины только и делают, что отдыхают. И когда усталый, слегка

подвыпивший, после сытного ужина муж ложится на диван с газе-

той в руках, чтобы посмотреть телевизор или перекинуться по те-

лефону какими-нибудь важными для всей страны (!) или даже че-

ловечества (!) новостями, то обязательно к нему начинает приста-

вать жена с нелепыми просьбами.

- Сходи в магазин! Купи картошки, хлеба,…

- Щас! Все брошу и побегу!? Тебе надо? Ты и иди!

- Ах ты, паразит, такой – эдакий! Я, понимаешь ли…

И так изо дня в день, из года в год.

У Монзикова тоже была семья. Тоже была среднестатистиче-

ская жена. И торопиться домой не было никакой причины. Более

того, Ляля Михайловна ему понравилась как только он ее впервые

увидел. У нее была миниатюрная фигурка, тоненький, очень прият-

ный голосок и от нее очень вкусно пахло. Она была такая милень-

кая, что Монзиков ассоциировал ее с абсолютно новенькой авто-

машинкой Окой – несбыточной мечтой брежневской молодежи.

Ведь это же при Брежневе еще говорили, что будет выпущен новый

молодежный автомобиль, который без проблем смогут приобрести

студенты и пенсионеры, домохозяйки и инвалиды. Одним словом

все те, у кого хватает денег только на туалетную бумагу да на про-

тивозачаточные средства, чтобы не плодить нищету.

Ляля Михайловна была замужем за инженером, с которым она

вместе училась в институте, от которого родилась Вика – девочке

было 21 год, - и который постоянно ее огорчал своими неимовер-

ными выходками. То он, вдруг, хотел заниматься сексом прямо

среди ночи. И тогда он будил ее самым нахальным образом и после

очередной маленькой победы моментально засыпал, издавая такой

храп, что соседи начинали стучать в стенку. То, вдруг, плотские

желания возникали у него после столовского обеда. И тогда он

приезжал к Оленьке на работу и занимался с ней любовью прямо на

ее рабочем столе, пока ее коллеги находились на выезде или на

76


обеде. Одним словом, муж ее был сам настоящим половым ганг-

стером, террористом. Причем, он любил всех и все, что только мог-

ло или просто шевелилось. В подъезде, где жила Ляля Михайловна,

почти в каждой квартире жили маленького роста, рыжие, конопа-

тые и щербатые, кривоногие девочки и мальчики, похожие как две

капли воды на ее единственного супруга. Даже в транспорте он не

мог ехать спокойно – все время к кому-нибудь приставал. И что ин-

тересно, при росте в 164 см он имел колоссальный успех у женщин.

О своих желаниях Александр Павлович обычно говорил конкретно

и сразу.

- Познакомьтесь, пожалуйста, это – Александр Павлович, мой

супруг, Викин папа… – обычно представляла в гостях своего мужа

Ляля Михайловна.

- Александр Павлович! – Щеничкин протягивал свою малень-

кую волосатую ручку, здоровался с дамой и тут же заключал ее

(ручку) в страстный поцелуй.

- Галина Павловна… – со смущением отвечала хозяйка или

тоже одна из гостей дама.

- Галина Павловна! Извините, пожалуйста, но мне надо Вам

кое-что сказать! Очень важное! Пожалуйте за мной, пожалуйста! –

и как только под ручку или, держа рукой за талию, они отходили в

сторону, Александр Павлович начинал страстно и пылко целовать и

обнимать очередную избранницу. Самое удивительное заключалось

в том, что в большинстве случаев дамы от подобных атак падали в

обморок. И тогда они становились легкой добычей полового ганг-

стера Щеничкина. Если была в квартире свободная комната с дива-

ном или столом, то через каких-нибудь 10 минут с вероятностью в

90% происходило внебрачное зачатие.

Друзья и подруги Щеничкиных об этом прекрасно знали, но

сделать ничего не могли. Более того, рогоносцы-мужья из года в

год приглашали чету Щеничкиных к себе в гости, заранее зная, что

какая-то из женщин будет опять оплодотворена Александром Пав-

ловичем.

Если глаз Щеничкина падал на крупную даму, которая была

много дороднее и выше него, то в ход пускался испытанный прием.

Сначала даму надо было пригласить присесть на диван, а затем –

следовала молниеносная атака.

Ляля Михайловна знала, что даже если ее супруг ей изменил

на работе, после работы, то вечером и ночью он все равно с ней

77


сделает тоже самое. Все годы, которые она прожила вместе с Алек-

сандром Павловичем, Ляля Михайловна мечтала только об одном –

чтобы муж ее угомонился, чтобы он стал пусть даже импотентом, но только прекратил свои половые выходки. Правда она не знала, да и не могла знать, что значит иметь мужа-импотента. Но как час-

то в жизни бывает, что несбыточные мечты придают особый шарм

и специфический смысл нашему бытию.

Вот уже вторую неделю Александр Павлович находился в ко-

мандировке и у Ольги Михайловны происходили непонятные про-

цессы в ее измотанном и истерзанном сексуальным маньяком –

мужем - теле. Ее тошнило, она не могла заснуть, все время мучил

голод, была жажда, кружилась голова. Тело знобило. Состояние

было отвратительное. Не сознаваясь даже себе, Ольгу Михайловну

просто потянуло на мужика. Да, вот такое примитивное, но силь-

ное, желание возникло у старшего лейтенанта юстиции Щенички-

ной Ольги Михайловны.

В тот вечер, в пятницу, Ляля Михайловна однозначно для себя

решила лишить невинности любой ценой уже ставшего известным

в РУВД Монзикова. Женатику Монзикову надо было сразу дога-

даться, что без греха он домой не вернется.

Оставшись с Ольгой Михайловной наедине, Монзиков вдруг

обратил внимание, что окна уже занавешены, дверь закрыта, а один

из столов – абсолютно чист. Ляля Михайловна продолжала кру-

титься вокруг Монзикова, приятно щебеча и все время, как бы слу-

чайно, прижималась к нему. Монзиков стал курить одну папиросу

за другой, то и дело, поглядывая на часы.

И тут вдруг Ольгу Михайловну словно ударило молнией. Она

решила повторить все незамысловатые приемы своего бывалого и

многоопытного в амурных делах муженька.

- Александр Васильевич! Я, право, даже не знаю, мне так не-

ловко, что …

- Ляля Михайловна, да в чем дело? – Монзиков захабарил па-

пироску и внимательно посмотрел на Щеничкину.

- Александр Васильевич! Могу я рассчитывать на Вас, как на

мужчину? – Ляля Михайловна тяжело и часто дышала. Ее малень-

кая грудь вздымалась и падала. Глаза неистово блестели. В месте,

где бывают заеды, была видна крошечная пенка.

- Гм! А как же?! – только и успел сказать Монзиков.

78


- Александр Васильевич! Только Вы можете мне сейчас по-

мочь! – страстно, с надрывом выпалила из себя Щеничкина.

- Ну, Вы – это, говорите, говорите! Я все сделаю.

- Александр Васильевич! Вы такой мужественный и благо-

родный! Вы такой интеллигентный! Вы – единственный мужчина у

нас, у несчастных женщин! …

- Это точно.

- Александр Васильевич! Мне так плохо, так плохо! – Ляля

Михайловна с хрустом заломила пальцы, пытаясь показать в жестах

всю силу ее страдания и всю палитру ее переживаний.

- Ляля Михайловна, не терзайтесь и не мучайте меня, пожа-

луйста! – Монзиков участливо смотрел на маленького милиционера

в погонах и юбке. – Говорите, я все сделаю в лучшем виде.

- Александр Васильевич! Только поймите меня правильно!

Мне нужна Ваша помощь. Мне может очень и очень помочь Ваш

массаж. Понимаете?

- Конечно! – Монзиков встал и начал снимать свои грязные

кирзовые сапоги.

Ляля Михайловна растерялась. Она ожидала всего, но только

не такой легкой победы. Плотское желание почти сразу исчезло.

Совершенно машинально она начала расстегивать свою рубашку.

- Ляля Михайловна! Рубашку и кофту можно не снимать. Ло-

житесь на стол животом вниз. Я уже готов.

Монзиков стоял босиком на полу с закатанными рукавами на

кителе и рубашке. Из карманов бриджей18 Монзиков вынул гряз-

ный носовой платок, расческу, ключи, зажигалку и клочки газеты,

оставшиеся после похода в туалет.

- Ляля Михайловна! Сначала будет немного неудобно и даже

больно, а потом появится тепло, боль исчезнет и, как это часто бы-

вает с женщинами, Вы захотите спать. Вся процедура займет минут

15-20, и, если одного сеанса будет маловато, я сделаю еще разок.

Моей жене, чаще всего, помогает с первого раза, после чего она

спит до утра. Как будет с Вами – даже не знаю?! – и Монзиков на-

чал сильно потирать ладони.

- Александр Васильевич! Может быть, мне все-таки снять тру-

сы? – сказала Ляля Михайловна и легла на стол как велел ей Мон-

зиков.


18 Бриджи - милицейские брюки, концы которых заправляются в сапоги.

79


- Да нет, не надо! Я даже сам не раздеваюсь, понимаете мою

мысль, а?

- Александр Васильевич! Вы меня интригуете…

- Да нет же, это только в первый раз страшно, а когда мы сде-

лаем это, то последующие разы будут и легче и интереснее!

- А Вы так только с женой делаете? – с ярко выраженным

удивлением и слегка дрожащим голосом спросила Ляля Михайлов-

на.

- Если честно, то и с Анькой – дочкой моей – по-тихому, что-

бы жена не знала, я уже делал. Был в Ижевске, так мужики просто

балдели от меня.

После этих слов Ляля Михайловна потеряла сознание.

Монзиков, решив, что "клиент готов", кряхтя и чертыхаясь, залез на стол, где лежала бесчувственная Ляля Михайловна, и начал

босиком ходить по ее маленькой спине, по нежным плечикам.

Ляля Михайловна сначала тихо застонала, затем, открыв гла-

за, увидела в настенном зеркале Монзикова, топчущегося на ее

спине.

"Садист" – только и промелькнуло в ее сознании, и она опять

лишилась чувств. Монзиков начинал входить во вкус. Он выделы-

вал такие пируэты и кренделя пяткой, стопой, большим пальцем, что даже Джерри Финн – главный специалист по хиропрактике19-

не владел таким набором приемов, столь необходимых массажисту-

профессионалу.

У жены Монзикова был остеохондроз и только "ножной мас-

саж" снимал боль и дискомфорт, который не давал ничего делать.

Монзиков продолжал топтаться на спине Ольги Михайловны.

Вдруг ему захотелось курить.

Монзиков слез с бездыханного тела Ольги Михайловны, взял

захабаренную чуть ранее беломоринку, чиркнул спичкой, пытаясь

раскурить небольшой окурок. Но спичка сломалась. Головка за-

жглась, но упала на средний палец висевшей правой руки Ольги

Михайловны.

Раздался тихий крик. Сознание к женщине вернулось, а разум

– нет. Она попыталась хотя бы привстать, но тело ее не слушалось.

Единственное, что ей удалось, так это повернуть голову и найти


19 Марти Ларни - известный финский писатель, автор юмористического романа "Четвертый позвонок или мошенник по неволе". Джер-

ри Финн - главный герой нескольких произведений популярного писателя.

80


глазами Монзикова, сладко затягивающегося папиросным дымом.

В глазах стало рябить.

- Ну, понравилось, а? – спросил Монзиков и

опять полез на спину Ольги Михайловны.

- А-а-а! – только и успела простонать горе-

любовница.

- Сейчас, сейчас! Не торопи меня, все будет

хорошо! – Монзиков уже стоял и не спеша переми-

нался с ноги на ногу на маленькой женской спинке.

Ляля Михайловна опять потеряла сознание. Мон-

зиков, решив, что женщина просто расслабилась и как это говорит-

ся – балдеет, стал увеличивать скорость и силу топтания.

Более того, его массаж пе-

решел сначала на поясницу, а за-

тем и на ягодицы. Через 25 минут,

порядком приустав, Монзиков,

весь потный, тяжело дыша, слез с

Ольги Михайловны и плюхнулся

на свой стул.

Когда на следующий день

Ляля Михайловна пришла на ра-

боту, она увидела сидевшего за

столом, как ни в чем не бывавше-

го, Монзикова, с некоторым без-

различием смотревшего в окно.

*****

Наконец-то…

Было обычное сентябрьское утро, когда руководство следст-

венного отдела пригласило Монзикова для консультации. Требо-

вался совет специалиста.

- Васильич! Проходи, не стесняйся, - сказал маленький пол-

ковник милиции Лещев Виктор Яковлевич.

- Здравия желаю, товарищ полковник! - и Монзиков первым

протянул руку Виктору Яковлевичу – замполиту, пережившему в

своей должности 9 начальников РУВД.

Лещев ни чем особенным не выделялся. Он был такой же ло-

дырь, как и многие другие его коллеги, любил выпить на халяву, мог легко что-нибудь украсть, что плохо лежало. Но была у него

81


одна черта, которая и позволяла ему оставаться на плаву. Он хоро-

шо зажигал народные массы и … вовремя исчезал, чтобы, как гово-

рил В.И.Ленин, не сгореть самому синим пламенем. Говорил Вик-

тор Яковлевич всегда уверенно, бойко. Мог быстро сменить тон и

направленность разговора, придав ему обвинительный или по-

хвальный характер – как того требовала ситуация.

- Александр Васильевич! – Виктор Яковлевич положил ручон-

ку Монзикову на плечо, давая понять ему, что следует присесть в

старое кожаное кресло. - Вот, ты – специалист по машинам! Скажи,

какую бы ты машину купил, если бы у тебя был выбор: жигуленок

после второго капремонта, новую шестилетнюю мыльницу или ку-

зов – второй ремонт, от Волги?

- А машина то когда-нибудь была, а? – Монзиков по-доброму

с интересом взглянул на маленького Лещова, толстенькие щечки

которого горели как красный сигнал светофора.

- Видишь ли… Сейчас такое время, что надо во что-нибудь

вкладывать деньги, иначе они пропадут, да!?

- А-А-…?! – Монзиков даже попытался привстать от такой

точной и своевременной информации.

- Сиди, сиди. Вот я и думаю, что же мне из техники-то ку-

пить? Понимаешь, и денег нет! И покупать что-либо надо!

- Да, уж…

- Вот, скажи, Петров – твой сосед – он купит у меня "запор", если я ему продам?

- Да ведь он даже права не имеет! Зачем ему машина? – Мон-

зиков с удивлением посмотрел на замполита, который с напряже-

нием листал толстую засаленную тетрадь.

- Васильич, ведь дело не в том, что есть права или нет! День-

ги-то небольшие. Для него. А купит у меня машину, может быть и

должность получит…

- Так, может, я тогда куплю чего-нибудь, а? Я ведь уже давно

в капитанах хожу!

- Ты тоже чего-нибудь купишь, не волнуйся, только не сейчас.

Надо подождать. Теперь главное все прокрутить побыстрее, что-

бы…

- Виктор Яковлевич! А знаете, я бы дал тому, кто мне даст

майора …

- Слушай, не скули! Еще успеешь дать. Ты что же думаешь, что тебе никто не помогает? Ничего подобного. Еще как помогают,

82


но?… – Лещев встал и выпил полстакана белой жидкости, после

чего смачно крякнул и начал нюхать правый рукав своего кителя. –

Очень много у тебя врагов, очень много! Да! И завистников тоже

очень много!

- Да чему же завидовать? – Монзиков выпучил на Лещева гла-

за и наклонился вперед, словно готовясь к прыжку с трамплина.

- Ладно, Васильич, давай, иди, у меня столько дел, столько дел

сегодня! – Виктор Яковлевич что-то искал в шкафу, одновременно

бормоча под нос простые, но столь емкие слова.

Когда Монзиков пришел к себе в кабинет, то долго не мог со-

средоточиться. Он никак не мог взять в толк: намек на взятку или

же что-то еще? И тогда он рассказал девчонкам. Девчата стали сме-

яться.

- Шурик! Да он просто хотел выпить! – весело заметила Даша.

- Или хотел тебя, простака, проверить! – добавила Нина.

- Девчата, а может и вправду надо Александру Васильевичу

что-нибудь купить у Лещева? Купит – там и служба пойдет. – Ляля

Михайловна все еще чувствовала себя несколько виноватой перед

Монзиковым за тот неладный вечер.

С того дня Монзиков стал носить с собой большие суммы де-

нег в расчете на то, что при случае сможет "купить" себе майора.

И вот однажды Монзикову дали одно очень сложное дело.

Сложность заключалась в том, что никто из руководства не пред-

ставлял себе судебную перспективу и правовую позицию следова-

теля.

В четверг вечером в дежурную часть милиции обратилась

гражданка Власова Ирина Никифоровна с заявлением об изнасило-

вании ее … собственным мужем. Дежурный, который принял заяв-

ление, долго не мог понять: чего же хочет прилично одетая женщи-

на, еще достаточно привлекательной наружности от простого

старшего лейтенанта милиции.

- Товарищ капитан!

- Старший лейтенант, пока еще, – поправил Власову дежур-

ный.

- Ну, да, товарищ лейтенант!

- Старший лейтенант! – и дежурный поднял палец вверх.

- Да Вы выслушайте меня, пожалуйста! Ведь я к Вам пришла,

чтобы Вы этого негодяя наказали. Насильник! Взял меня и изнаси-

ловал, понимаете?

83


- Да, да…

- А! Ничего Вы не понимаете! Вас вот когда-нибудь насилова-

ли, а? – Власова с какой-то надеждой посмотрела на дежурного.

- Кого, меня?

- А… Я так и знала, что сытый голодного не разумеет! Вот я

Вам уже целый час повторяю, что меня изнасиловали, причем не-

сколько раз подряд, а Вы даже не принимаете никаких мер.

- Да Вы не расстраивайтесь, пожалуйста! Вы успокойтесь.

Ведь с кем ни бывает, когда домой придешь, а тебя вдруг муж бе-

рет за уши, да как…

- Так Вы, значит, все видели?! Значит, Вы все знаете? А что

же я тут сижу целый час, пытаюсь "достучаться" до Вас?

- Да нет же, нет! Все не так просто как Вы думаете. Ведь Ваш

насильник – Ваш муж?

- Ну да!

- А дети у Вас есть?

- Двое. Старшему 15, а младшему скоро семь.

- Хорошо. Представим себе, что Вас изнасиловал Ваш муж.

- Что значит представим? Я же говорю Вам, что меня изнаси-

ловал …

- Тихо! Не перебивать! Ишь! … Ты что же думаешь, что мы

тут в бирюльки играем?

- Товарищ капитан! Миленький, ну накажите Вы этого пара-

зита, пожалуйста!

- Серега, ты чего это такой взъерошенный, а? – Монзиков уча-

стливо посмотрел на потного дежурного.

- Да вот, Саня, заявительница говорит, что ее муж изнасило-

вал.

- Раз изнасиловал, значит, составляй материал. Бабу – на экс-

пертизу, мужика – сюда. Будем крутить. Этих насильников – мы

быстро, да? Догнал? Я правильно говорю?

- Ох, получу я по шапке, ох получу!

- Не дрейфь! Давай бабу ко мне! Я ее быстро! Понимаешь

мою мысль, а? – и Монзиков пошел к себе в кабинет.

Щеничкина печатала на машинке обвинительное заключение,

а в голове у нее все время вертелось одно глухое дело, когда был

убит подросток из пистолета с глушителем. Убийство произошло

около 11 часов утра, в Сухобздеевском переулке. Милиция, при-

бывшая на место происшествия, очевидцев и свидетелей не зафик-

84


сировала. Однако все только и говорили о какой-то женщине, сто-

явшей на остановке автобуса и видевшей все это с начала до конца.

Монзиков плюхнулся в свое старое кресло, и тяжело уставил-

ся на заваленный бумагами старый стол. Затем достал из сейфа чис-

тый бланк протокола допроса и …

Неожиданно раздался телефонный звонок. Ляля Михайловна

сняла трубку.

- Алё. Нет, это не Александр Васильевич, это – Ляля Михай-

ловна, да.

- А где же Александр Васильевич? Его ищет наш новый на-

чальник отдела кадров Кефиров! – дежурный по РУВД тяжело ды-

шал в трубку. Видимо он уже порядком потрудился, чтобы дозво-

ниться до Монзикова. Дежурный одновременно разговаривал еще с

несколькими абонентами.

- Позвать Вам Александра Васильевича? – Ляля Михайловна

игриво посмотрела на Монзикова.

- Пусть лучше дует в РУВД и, чем скорее, тем лучше! – Де-

журный повесил трубку и оставил Ольгу Михайловну с полуоткры-

тым ртом.

-

Александр Васильевич! Только что звонили из РУВД, де-

журный сказал, чтобы Вы срочно прибыли к новому начальнику

отдела кадров Кефирову.

-

Сейчас ко мне приведут одну…

-

Кого приведут?

- Короче, надо ее допросить с пристрастием! Понимаешь мою

мысль, а? Я думаю, что она чего-нибудь, да расскажет, я правильно

говорю, а?

- Так Вы хотите, чтобы я ее поколола? – Ляля Михайловна

смотрела с некоторым удивлением на Монзикова, который уже со-

бирался выйти.

- Только учти, надо допрос начать издалека! – сказал Монзи-

ков и вышел из кабинета.

Через несколько мгновений дверь раскрылась и на пороге

появилась Власова Ирина Никифоровна.

- Ой, извините, пожалуйста, здравствуйте! Кажется, я ошиб-

лась?! – и женщина собиралась закрыть дверь, но Ляля Михайловна

спокойно ей ответила, чтобы она не волновалась, а присела бы к

ней поближе для беседы.

85


- Вас как зовут? – Ляля Михайловна задавала вопросы совер-

шенно невинным, ангельским голоском и быстро записывала отве-

ты в протокол допроса.

- Власова Ирина Никифоровна!? А…

- А когда и где Вы родились?

- Простите, а для чего это Вам…

- Число, месяц, год рождения. Место рождения. Националь-

ность, образование, – невозмутимо, продолжая писать, задавала во-

просы Ляля Михайловна.

Когда первая страница протокола с данными допрашиваемой

была заполнена, Щеничкина ласково заметила, что судьба сейчас

находится только в ее – Власовой – руках и от того, поможет она

следствию, или нет – будет зависеть очень и очень многое.

- Извините, товарищ следователь! Но я уже рассказывала там

внизу Вашим сотрудникам…

- Слово к делу не пришьешь! Для этого и составляются прото-

колы. Понятно? А будете хамить, так мы тогда тоже, изменим свое

отношение!

- Да я …

- Давайте договоримся сразу! – Ляля Михайловна стукнула

своим кулачком по столу и строго посмотрела на сидевшую перед

ней женщину. – Я задаю вопросы, Вы – отвечаете! Я спрашиваю, Вы отвечаете! Итак. Что Вы делали около 11 часов утра на ул. Ки-

евской, у дома № 32, там, где остановка автобуса?

- Простите, но я что-то не понимаю? Какое это имеет отноше-

ние к моему делу?

- Во-первых, это уже давно не Ваше дело, а во-вторых, давай-

те не будем запираться!

- А что, он еще кого-нибудь изнасиловал?

- Не волнуйтесь! Следствие установит все. И кого, и когда, и

где…

- Боже мой! Боже мой! И это человек, который …

- Давайте все по порядку, итак…,- теперь уже Ляля Михай-

ловна перебила Власову. – Итак, я повторяю Вам еще раз свой во-

прос: что Вы делали около 11 часов утра на ул. Киевской, у дома №

32, где произошло убийство подростка?

- А, Вы про тот случай, о котором недавно писали все газеты

города? Да?

- Да! Ну?

86


- Так ведь это была Портнянская Нелли Сергеевна. Я с ней

вместе работаю. Она еще несколько дней подряд все нам рассказы-

вала и говорила, что раньше видела убийцу в кафе "Романс", кото-

рое находится рядом с нашей работой.

Уже вечером вернулся на работу подвыпивший Монзиков.

Зайдя в кабинет, он застал метавшуюся из угла в угол Ольгу Ми-

хайловну, которая за это время успела допросить Власову, найти, доставить и допросить Портнянскую и, которая ждала привоза по-

дозреваемого, чтобы сразу же провести первый допрос и опозна-

ние. Такого у нее еще не было.

- Ну, как, расколола? – спросил с нескрываемым интересом

Монзиков.

- Александр Васильевич! Александр Васильевич, да Вы про-

сто гений! – Ляля Михайловна готова была даже расцеловать Мон-

зикова, но тут раздался стук в дверь и ввели молодого человека, так

себе одетого.

Когда он проходил по коридору, то раздался негромкий жен-

ский крик. Кричала Портнянская, узнавшая в нем убийцу.

Монзиков очень быстро сообразил, что сейчас они могут с

Ольгой Михайловной "расколоть" убийцу и показать всему следст-

венному аппарату города как надо работать! Единственное, чего

еще не мог понять Монзиков, так это то, что парень сначала убил

подростка, а затем еще изнасиловал женщину, которая хоть и была

еще достаточно симпатичной, если не сказать более, но по возрасту

скорее годилась ему в матери.

- Потапов! Зови скорее начальника отделения! Скажи, что мы

нашли убийцу того подростка, о котором писали в газетах. – Ляля

Михайловна курила одну сигарету за другой и в разговоре с дежур-

ным все время затягивалась дымом.

- А самих понятых и вообще…? – живо подключился к разго-

вору Потапов.

- Всех! Всех давай к нам! Сейчас мы его расколем и отправим

в ИВС.

Через 15 минут Баранов – убийца подростка – был опознан в

присутствии понятых и половины милиционеров всего отделения

милиции. А еще через 30 минут он горько рыдал и что-то бормотал

себе под нос. В убийстве он сознался полностью. Более того, всплыли еще две карманные кражи у иностранцев и одна краженка

табельного оружия у спавшего в пикете милиции милиционера.

87


Милиционер, доставивший в пикет подвыпившего Баранова, был

сильно простужен и до составления протокола, решил принять таб-

летку аспирина-UPSA. Взяв стакан воды и бросив туда таблетку, он

на несколько секунд отвернулся от задержанного, который, не рас-

терявшись, достал упаковку димедрола и бросил поштучно в стакан

к милиционеру. Когда сержант подошел и взял в руки стакан, то

был крайне удивлен: на дне лежали 12 маленьких таблеток.

- Во дают, иностранцы чертовы! Пишут, что растворяется за

несколько секунд, а тут вон, чудеса! Посмотри! Была одна большая

таблетка, а стало 12 маленьких. Ну, и чего теперь делать, а?

- Возьми да размешай, - посоветовал Баранов.

Милиционер долго мешал таблетки, а затем залпом все выпил.

Гадость, очевидно, была еще та! Через 20 минут в пикете стоял

сильный храп от лежавшего на полу сержанта милиции. Полуза-

полненный протокол и пистолет тогда исчезли. Милиционера из

органов уволили. Никто даже не стал и разбираться. Более того, двум начальникам объявили по выговору. И это, несмотря на то, что днем раньше сержант принес больничный лист, где было за-

фиксировано ОРЗ. Но начальник тогда сказал, что либо он будет

болеть, а затем искать себе новую работу, либо – будет работать, работать и еще раз работать и уже только потом, в свободное от

службы время, болеть. Бедняга выбрал последнее.

Когда руководство решало вопрос о наказании сержанта, то

ни у кого даже не промелькнуло, что он мог быть и ни причем.

Было около 1 часа ночи, когда Монзиков и Ляля Михайловна

довольные и очень усталые закрывали дверь своего кабинета.

- Да, Александр Васильевич! Ну и денек у нас с Вами выпал!?

– Ляля Михайловна была вне себя от счастья.

- Да, кстати, а ведь меня, наверное, скоро на другую работу

переведут. Сегодня был у Кефирова, и он дал понять, что … – но

договорить Монзиков не успел. Щеничкина с такой грустью смот-

рела на Монзикова, что могла бы запросто сыграть в кино роль бе-

ременной слонихи, которую разлучили с семьей и заточили в клет-

ку для кролика.

- Александр Васильевич, неужели же Вы, после такого успеха,

сможете нас бросить? Неужели же …, - но дальше говорить она не

смогла из-за нахлынувших на нее внезапно слез. Раздавались лишь

сильные рыдания и громкие вздохи, которые снова и снова перехо-

дили в женские охи и частые всхлипывания.

88


*****

А счастье было так близко, так близко!

- Владимир Николаевич! Здравия желаю! Вызывали?

- А, Александр Васильевич!? Как хорошо, что Вы пришли ко

мне. Видите ли, у меня есть к Вам маленькая просьба личного ха-

рактера. Только прошу Вас, никому ни слова! – Кефиров поднес к

губам палец, и заговорщически посмотрел на Монзикова.

- Владимир Николаевич! Вы же знаете, что я ничего никому

не скажу.

- Александр Васильевич, меня вызвал сегодня сам, - и Кефи-

ров поднял вверх указательный палец правой руки, - начальник, и

говорит, что стихи мои ему очень и очень понравились.

- Какие стихи? – Монзиков непроизвольно состроил такую

физиономию, как будто съел кислый-прекислый лимон. Он никак

не мог включиться в разговор.

- Ох, ну как же какие!? Ну, те, которые мы с Вами тогда напи-

сали, помните?

- А-а, те, ну да, конечно?! – и Монзиков стал оглядываться по

сторонам.

- Да Вы не волнуйтесь. Сейчас мы с Вами закроемся! С руко-

водством я уже все согласовал. Начнем, да?

- А зачем нам закрываться? – Монзиков с удивлением взирал

на Кефирова.

- Ну, как же! Ведь нам надо написать прекрасную поэму для

нашей газеты "Криминал", с редактором которой есть договорен-

ность. Наш начальник сказал, что уже сегодня он ему привезет но-

вую поэму.

- Можно позвонить?

- Можно, конечно можно! Вам все можно! – Кефиров закрыл

дверь кабинета на два замка, достал бутылку водки и три бутылки

пива. Затем из шкафа, что стоял в углу его нового отдельного каби-

нета, извлек остатки от докторской колбасы, пол-огурца, плававше-

го в трехлитровой банке и надкусанный батон.

Разгон начали с водки без закуски. И только после третьего

тоста, когда бутылка была распита – пили из граненых стаканов – и

на столе оставались лишь крошки да окурки от монзиковских папи-

рос, поэты перешли к пиву. Именно под пивом и родились пре-

89


красные строки, которые Владимир Николаевич каждый раз надик-

товывал по селектору своему подчиненному.

Тяжелые милицейские будни

В. Кефиров

Наша служба и опасна и трудна, Обыватель, не грусти, не надо!

И работа наша тоже не легка.

Не роняй слезу за воротник,

Если вдруг порой раздастся где-то взрыв, Лучше помогай бороться с гадом!

Значит, это прогремел коварный взрыв.

Выходи и залезай на броневик!

И тогда наряд прибудет очень скоро,

Будем бить совместно всех бандитов,

Всех задержит, и преступников найдет!

Чтобы легче стало всем дышать.

Верьте нам, что будет очень здорово,

И тогда на деньги от кредитов,

Если криминал из города уйдет.

Мы построим рай и благодать.

Все устали, нервы уж ни к черту! Тяжела работа у милиции,

Сколько можно в прятки всем играть?

Нет ни счастья, ни восторга от нее.

Эй, бандиты! Не собьете вы нас с толку! Это - как у западной полиции, Руки вверх! А то начнем стрелять!

Только тяжелее, все равно!


Кефиров был настолько счастлив, что даже не заметил, как в

творческом порыве выпил не только весь огуречный рассол из

трехлитровой банки, но и сгрыз два новеньких карандаша.


Через два дня, на второй полосе, шедевр Кефирова был опуб-

ликован. Уже вечером сначала в редакцию газеты "Криминал", а за-

тем и в ГУВД начали звонить граждане. Все звонки "сводились" к

тому, что в милиции сейчас много случайных людей. Что есть обо-

ротни, есть психически ненормальные. И очень важно, чтобы руко-

водство видело таких людей, и избавлялось от них.


Каждый звонивший интересовался наличием медицинского

освидетельствования, или, проще говоря, медицинской комиссии, которая должна выявлять всех придурков и шизиков. Но что инте-

ресно, так это то, что все без исключения полагали, что автор сти-

хотворения Кефиров – психически ненормальный человек, которо-

го обязательно следует не только уволить из органов, но и изолиро-

вать от общества.


История эта была бурной и с очень печальным концом. Весь

груз, вся тяжесть испытаний злого рока судьбы пала на плечи …

Монзикова. Да, да! Начальник РУВД открещивался от своего Ке-

фирова, а тот в одночасье забыл, что Монзиков – один из самых ре-

зультативных следователей не только РУВД, но и всего города.

Монзикову предложили написать рапорт на увольнение по

собственному желанию.

90


Часть вторая

Для чего писатели берут эпиграфы, цитаты? У них что, не

хватает собственных идей, эрудиции? Или это - веление времени, или это - т.н. социальный заказ? Или их мысли совпадают с идея-

ми классиков? На этот вопрос никогда и никто не давал и не

сможет дать однозначного, правильного ответа. Вместо эпи-

графа ко второй части я попытался лишь предположить, что у

Александра Васильевича Монзикова началась структурная пере-

стройка, его жизнь круто изменилась. И действительно, у каж-

дого человека в жизни бывают определенные вехи, этапы, кото-

рые оказывают решающее воздействие не только на него самого,

но и на окружающих его людей, и, прежде всего – на его родных и

близких.

Мне бы очень не хотелось, чтобы, читая этот роман, Вы, доро-

гой читатель, лишь пытались узнать в его героях прототипы своих

знакомых и близких. К сожалению, должен оградить Вас от подоб-

ных попыток, поскольку дело это - утомительное и бесперспектив-

ное. При этом следует помнить, что на Земле хороших людей - ни-

мало! А плохих? А "ни рыба, ни мясо"? А в абсолютных и в процент-

ных величинах?

Сегодня многие писатели показывают внутренний мир бандюганов, политиков, артистов… А ведь есть и другие колоритные фигуры, окру-

жающие нас в нашей повседневной жизни. Это и взяточники всех мас-

тей, и болтуны, и шарлатаны, и просто лодыри и бездельники. Так что

же теперь с ними со всеми делать, а? Писать о них романы, прославлять

их черные дела? А будет ли это интересно хоть кому-либо из читателей, кроме близких их врагов и потенциальных недругов?

Ни на один из перечисленных выше вопросов, я, дорогой мой читатель, ответить ни сегодня, ни завтра не смогу. И не потому, что у меня скудо-

умие или дефицит кругозора, а потому лишь, что только правда может

быть полезной и интересной. И я готов поклясться самым дорогим, что

только есть у меня на свете, что все факты, описанные не только в этом

романе, но и в других моих произведениях имели место быть. Фамилии, без-

условно, могли быть искажены. Имена и города – вымышлены, но факты все

без исключения взяты из нашей жизни.

И если мои герои Вам не симпатичны, то это лишь от того, что Вы

чем-то на них похожи. Горькая правда еще никого не радовала и никогда не

была бальзамом для души и сердца.

Должен признаться, что в этом романе я постарался по мере своих сил

максимально, насколько это возможно без ущерба для всего произведения в

целом, отойти от политики, лирических отступлений, ненормативной лек-

сики и многословных описаний природы. Насколько мне это удалось – судить

Вам, мой дорогой читатель.

Вторая и третья части романа выгодно отличаются от первой, кото-

рая была написана за четыре дня и три ночи, на одном дыхании. Вторая

91


часть создавалась несколько сложнее, т.к. было очень много рутинной ра-

боты. А вот третья часть оказалась настоящим шедевром кулуарно-

келейного творчества. Дело в том, что с Монзиковым я уже больше не

встречался, и дальнейшая судьба его мне, к великому сожалению, доскональ-

но не известна. Забегая вперед, скажу лишь, что в конце 2004г. Александр

Васильевич выехал на Украину, где активно включился в политическую борь-

бу, для чего еще загодя стал изучать украинский язык. Несколько раз его ви-

дели в Киеве на Майдане Незалежности. Но что он делал в толпе сторонни-

ков Виктора Ющенко, никто не знает. Затем ходили слухи, что он пытался

заняться бизнесом, для чего предпринял попытку создания транснациональ-

ной корпорации по международной торговле салом и горилкой. Но то ли са-

ло быстро закончилось, то ли горилка – так никто толком и не знает до сих

пор. Только известно, что в России его теперь не найти и связь с ним, скорее

всего, утратилась навсегда…

*****

Новая жизнь

Уволился Монзиков за одну неделю. Когда начал устраивать-

ся на гражданке на работу, то заметил, что куда бы он ни обратил-

ся, везде ему отказывали, узнав о его двадцатилетней службе в

"ментовке". Отказывали по-разному. Одни – смотрели в глаза не-

винным лучистым взором, другие – смотрели в сторону. Некоторые

имитировали заинтересованность и записывали на листочек коор-

динаты и данные Монзикова.

Теперь уже бывшие сослуживцы стали вдруг чураться и сто-

рониться Александра Васильевича. Даже с Анечкой и Катериной

стали происходить какие-то метаморфозы. И вроде бы все и всё как

прежде, да вот незадача – результаты стали диаметрально противо-

положными.


Пенсия была у Монзикова небольшой – 50% от должностного

оклада и звания. Силы и желание работать – ещё были.

И вот, стоя как-то в очереди приемного пункта посуды, Мон-

зикова осенило, что самое главное в этой жизни – занять свое место

под солнцем, занять свою нишу.


"А что, если пойти работать в адвокатуру, а?" – подумал Мон-

зиков. И ему вдруг на душе стало так спокойно и радостно, что он

даже не заметил, как сдал две сумки бутылок, получил деньги и

вышел на улицу. Состояние было необычным.


На следующее утро, надев милицейскую форму – китель без

погон с "гражданскими" пуговицами и брюки с выпоротым кантом, перекрашенную в черный цвет рубашку, Монзиков направился в

92


городскую коллегию адвокатов. Поднявшись на третий этаж ста-

ринного особняка в центре города, Монзиков увидел предмет сво-

его желания. По длинному коридору мимо охранника сновали взад-

вперед адвокаты. Тут же велась торговля юридической литературой

по ценам выше рыночных раза в два-три. Прямо в коридоре сидели

клиенты, которые с надеждой ожидали своих спасителей – адвока-

тов. Непрерывно звонили телефоны, кто-то кого-то искал, спраши-

вал. Была обычная деловая суета.


Монзиков, не долго думая, вступил в разговор с охранником.

- Скажи, пожалуйста, а где здесь самый главный? – спросил

Монзиков, продолжая оглядываться на снующую публику.

- В конце коридора – приемная президента, – невозмутимо от-

ветил охранник.

- А как его зовут? – и Монзиков достал ручку с блокнотом.

- Иван Петрович Садков. Но если Вы к нему, то надо запи-

саться на какой-нибудь день и время у секретаря или управляюще-

го делами.

- А как зовут этих, ну, как их там? – Монзиков пытался

вспомнить нужные слова, но на помощь опять пришел охранник.

- Секретаря – Наташа, а управляющего делами – Иван Алек-

сеевич. Его Вы сейчас легко застанете.

- Ага, спасибо! – и Монзиков направился в приемную.

- Здравствуйте, Наташа! А где Иван Алексеевич?

- Иван Алексеевич у … – несколько растерянно начала отве-

чать Наташа.

- А, у Ивана Петровича, да? – подхватил Монзиков.

- Да. – Наташа пребывала в легкой растерянности. Лицо Мон-

зикова ей было абсолютно незнакомо, но что-то ей напоминало о

недавнем инциденте, который произошел с ней на улице. Утром, среди бела дня, когда толпы народа переходят улицу как попало и

где придется, к ней пристал средних лет гаишник и стал требовать

оплаты штрафа за переход улицы по красному сигналу светофора.

Девушку он довел до слез, штраф получил, квитанцию не дал.

- Если меня кто-нибудь будет спрашивать, то скажите, что я у

Ивана Петровича. Пусть ждут! – Монзиков решительно открыл

дверь и оказался в большом зале, в котором легко можно было бы

играть в волейбол или даже баскетбол. Вдали стоял большой дубо-

вый стол с зеленым сукном, за которым величественно восседал

Иван Петрович. Прямо по центру стола был приставлен небольшой

93


столик – банкетка - длиною метра 3-4 и шириною около 1 метра.

Слева и справа от Президента были выстроены в длинную линию

дорогие черные с тефлоновым покрытием офисные столы. Удобные

кресла, пепельницы и стаканчики с минералкой свидетельствовали

о том, что все важные события происходят именно здесь. И собы-

тий этих, судя по всему, было предостаточно.

- Вы кто? – спросил Иван Петрович.

- Юрист Монзиков, Александр Васильевич. Хочу работать у

Вас в коллегии. – Монзиков спокойно смотрел на Президента.

- А как Вы сюда зашли? Вы разве не знаете, что существует

особый порядок, и исключений я ни для кого не делаю.

- Дело в том, что у меня есть очень выгодное для Вас предло-

жение. Понимаете мою мысль, а? Мы можем очень и очень неплохо

заработать на одном дельце. – Монзиков не дожидаясь приглаше-

ния, присел за банкетку и начал доставать какие-то бумаги, доку-

менты из своей старой, видавшей виды планшетки.

- Уважаемый …

- Монзиков, Александр Васильевич, – быстро вставил в мно-

гообещающую речь Ивана Петровича.

- Так вот, Александр Васильевич! Вы, если не передумаете, запишитесь, пожалуйста, ко мне на прием. В часы приема мы с Ва-

ми все и обсудим, хорошо? А сейчас – до свидания! Иван Алексее-

вич, проводите, пожалуйста, нашего коллегу. – Президент говорил

спокойно, не спеша.

- Нет, Вы меня неправильно поняли! Не надо ждать приема.

Можно прямо сейчас. Вот послушайте. Я получаю у Вас удостове-

рение и зарплату, и организую работу Вашей коллегии по несколь-

ким направлениям, понимаете мою мысль, а? Зарплата моя будет

чисто символической, пару-тройку миллионов плюс гонорар от ка-

ждого дела, которое я буду себе оставлять, плюс всякие там кон-

сультации и т.д. – Монзиков хотел, было сказать что-то еще, но его

перебили.

- Иван Алексеевич! Попробуй-ка срочно созвать президиум.

- Прямо сейчас? – с изумлением спросил молодой управдела-

ми.

- Да! И, побыстрее, пожалуйста! – Иван Петрович встал из-за

стола и подсел к Монзикову. Достал пачку дорогих сигарет, зажи-

галку и предложил Александру Васильевичу.

94


- Если будете выходить на улицу, то купите, пожалуйста, "Ар-

гументы и Факты"! – бросил Монзиков вдогонку выходившему из

президентских апартаментов управляющему делами.

- Александр Васильевич! А какие у Вас с собой есть докумен-

ты?

- Диплом, паспорт, трудовая книжка, выписка из приказа.

- Знаете, в нашей коллегии работает ни одна сотня адвокатов,

но таких как Вы, еще не было!

- Это – да! Кстати, есть у меня несколько хороших подруг из

следствия, которые могут за вознаграждение подбрасывать клиен-

тов. Догнал, а?

- Александр Васильевич! У любого адвоката есть такие следо-

ватели! – и Иван Петрович, вставая, дружелюбно похлопал Монзи-

кова по плечу.

Через 40 минут состоялся внеочередной президиум коллегии

адвокатов. Решался один, но важный вопрос – прием в члены кол-

легии адвокатов Монзикова Александра Васильевича.

Через два часа, после заседания, молодой адвокат Монзиков

звонил от секретаря Наташи к себе домой. Икая от счастья, Алек-

сандр Васильевич жене сообщил радостную новость, – он стал ад-

вокатом.

*****

Первое дело Монзикова


На следующий день Монзиков пришел на свою новую работу.

Он сильно удивился, увидев среди адвокатов бывших сотрудников

милиции. Несмотря на то, что в следствии он проработал недолго,

многих он узнал безошибочно.


Не долго думая, Александр Васильевич подошел к Власикову

и фамильярно хлопнул его по плечу.

- Здорово! – восторженно приветствовал Монзиков бывшего

коллегу по 34-му отделению милиции. – Давно здесь?

- А, Монзиков!? – не то обрадовано, не то с легким испугом

произнес Власиков. На лице застыло жалкое подобие улыбки беге-

мота.

Представьте себе толстого, очень сального индийского беге-

мота трехлетку. А теперь мысленно сделайте из него Власикова.

Все-таки работа в милиции стороной фигуру не обходит. Не только

гаишники, но и доблестные следователи, овировцы и многие-

95


многие другие специалисты очень любят вкусно поесть, на халяву,

разумеется. А к этому делу надо добавить винцо, водочку, пиво. И

так каждый божий день, из года в год. Ну, разве что в месяц случа-

ется один-два выходных. Либо жена не дает, либо организм не при-

нимает. Он ведь не железный! Вот и растет трудовая мозоль, вот и

"обабивается" мужицкая задница. От постоянного безделья трудо-

вые навыки, если они когда-либо были, утрачиваются напрочь.

Кто самый несчастный? Это уволенный без пенсии милицио-

нер. На службе он имел власть, деньги, халяву. А на гражданке –

власть, но у его начальника. Деньги, которые надо еще суметь зара-

ботать. Халява теперь уже в прошлом. Халява кончается тогда, ко-

гда изымается красная книжечка, называемая служебным удостове-

рением. Самые счастливые мгновения обволакиваются в прозаиче-

ские радости, которые случаются сначала нечасто, потом редко, а

затем и вовсе пропадает всякое желание смотреть на окружающий

нас мир и просто радоваться жизни. Радоваться тому, что ты есть.

Что есть солнце, что есть небо, есть деревья и озера. Что есть

жизнь. Ходят среди нас такие уродцы и ворчат, ворчат, ворчат. От

малого достатка вместо былого роскошного животика и холеных

щечек с детским румянцем остаются, как правило, складочки и

морщиночки. Вместо уверенной и горделивой поступи появляется

услужливость и покорность. Иногда, но редко, походка делается не

в меру наглой. И стоит только нарваться на какого-нибудь лихого

парня, как вся крутизна исчезает в один миг. Ведь за душой-то ни-

чего-то и нет.

Душа болит постоянно, а голова – гораздо реже. Некоторые

полагают, что это – от полного отсутствия всякого присутствия.

Другие считают, что просто нечему болеть. Не знаю, кто прав, кто

ошибается!? Могу сказать только одно, что лица у большинства из

"бывших" не обезображены интеллектом. Зато вместе с ущербно-

стью всегда есть какая-то желчность, неудовлетворенность. Боль-

шинство бывших всегда винят своих врагов. Кто же вдруг станет

искать причины в себе?

Власиков уволился из органов примерно с полгода тому назад

и теперь вел только уголовные дела. Он находился в таком состоя-

нии, когда клиенты еще не шли к нему табуном, а редкие телефон-

ные звонки не давали надежд на потенциальные договоры и хоро-

шие заработки. А ведь как только адвокат заключил договор, так

сразу начинается процесс доения. Сначала идет предоплата, затем

96


появляются транспортные и прочие расходы, затем, вдруг, оказыва-

ется, что дело-то весьма и весьма сложное и требуется дать одному, другому, третьему. Список берущих часто превышает разумные

пределы в 20-30 раз. И тогда клиент начинает "соскакивать", т.е.

уходить в кусты, или, проще говоря, отказывается от адвокатских

услуг. Возникает паника. Адвокат начинает запугивать клиента.

Бывают даже случаи, когда испуг переходит в инфаркт. Вот инте-

ресно, а бывает наоборот? Еще как бывает!

И было все это в середине 90-ых. Еще не было 18 августа

1998г., когда киндер-сюрприз прилюдно констатировал бессилие

власти и финансовую несостоятельность правительства. Именно

тогда полным ходом шла прихватизация. Малиновые пиджаки,

пейджеры были также модны как нынче мобильные телефоны и

DVD.

Но об этом Монзиков пока ничего не знал. Он знал лишь то,

что ему позарез нужны были деньги. Пенсия-то откололась мизер-

ная, по его представлениям, а желания его всё росли и росли.

- Серега! Ну, как оно ничего? А? – Монзиков радостно улы-

бался, ковыряя левым мизинцем в ухе.

- А у тебя что? Проблемы? – Власиков уже начал было радо-

ваться потенциальному клиенту, т.к. знал, что просто так в колле-

гию никто не приходит.

- Ха, это у тебя я вижу проблемы! Я правильно говорю, а?

Кстати, если тебе нужен хороший адвокат, то имей ввиду меня!

Догнал?

В одну-две секунды, максимум в три, Власиков посерьезнел и

стал периодически, важно и старательно надувать щеки. Нет, он не

тужился. Вовсе нет. Только выглядело все весьма и весьма нере-

ально. Представьте себе хомяка, прожевавшего все защечные запа-

сы. Во рту – ничего, а щеки – висят за спиной, болтаются. И чтобы

они не били по шее, приходится постоянно их надувать. Надул –

выдул, надул – выдул и т.д. Вид у барсука солидный, важный. Но

выдают бегающие по сторонам глазки, ищущие какую-нибудь до-

бычу.

Власиков отличался тем, что старался изобразить полное рав-

нодушие. Корм искал уже крохотный мозг. Трудно себе предста-

вить, но мысли скакали с одной извилины на другую, постоянно

спотыкались, падали. Мозговая суета отражалась на глазах, губах, кончиках пальцев рук.

97


У Монзикова возникшая надежда быстро подзаработать на

Власикове начинала крепнуть. Однако отвердеть она так и не успе-

ла.

- А у тебя, случайно, нет лишнего клиентика по убийству или

групповухе? – Власиков как-то робко поинтересовался у Монзико-

ва.

- Да ты чего? Я сам хочу взять сегодня пару-тройку дел, чтобы

деньжат срубить по-легкому.

И тут у Власикова родилась коварная мысль. Он решил сыг-

рать с Монзиковым нехорошую шутку. Вот уже несколько дней

подряд в коллегию приходит одна пенсионерка, проживающая в

коммуналке. С соседями она судится по всяким пустякам. Одевает-

ся всегда очень солидно, респектабельно. Говорит красиво, пра-

вильно. Одним словом, располагает к себе с первой же минуты. И

бедные адвокаты – те, что из молодых – клюют. Заключают дого-

воры. Но что интересно, денег с бабульки они не получают, а рабо-

ту делают. Когда начинают понимать, что с нее денег им не полу-

чить, расторгают договор. Иногда бабуля жалуется, иногда – нет.

Когда как.

И вот Монзикова подвели к этой бабуле.

- Ну, здравствуй, рыбонька! – Монзиков погладил по голове

бабулю так ласково, что хотевшая было закричать, бабуля только

разинула челюсть, да так и осталась стоять с раскрытым ртом. Ко-

гда оцепенение прошло, бабуля чуть заикаясь что-то пролепетала: то ли здравствуйте, то ли еще что-то.

- Извините, пожалуйста, а Вы - адвокат? – бабуля начинала

приходить в себя.

- Да! А ты как думала? Давай лучше потолкуем о твоих делах!

Ну, давай, выкладывай.

Монзиков очень быстро сориентировался: взяв галантно бабу-

лю под руку, вошел в чуть приоткрытую дверь небольшого, но хо-

рошо обставленного кабинета, и сев на здоровенный, черный стол,

достал пачку сигарет и спички. Пятая попытка зажечь спичку не

увенчалась успехом и Александр Васильевич начал ею чиркать по

абсолютно чистой тефлоновой поверхности стола. Когда сломались

несколько спичек и на столе появился от них большой белый след,

Монзиков подошел к окну и что-то, бормоча себе под нос, повто-

рил чирканье уже по стеклу. Убедившись в тщетности процедуры,

Александр Васильевич достал несвежий носовой платок и смачно

98


высморкался. Наступила пауза, которая была прервана радостным

криком адвоката.

- О! Нашел! – Монзиков, сев за стол, увидел рядом с пепель-

ницей новенькую зажигалку.

- Простите, пожалуйста! А Вы берете гражданские дела? –

как-то нерешительно спросила бабуля.

- Да я все беру. Ну, ладно, давай, выкладывай, что там у тебя?

– Монзиков откинулся назад, пуская большие клубы дыма в пото-

лок.

- Видите ли, я живу в коммунальной квартире, и мои соседи

все время пытаются меня изжить. Более того, каждый день они по-

вторяют мне, что я, мол, старая карга, должна свою комнату отдать

им, т.к. все равно скоро помру. Хотя мне уже нимало лет, но … –

договорить бабуля не успела.

Монзиков, затушив сигарету, насмешливо глядел на своего

первого в жизни клиента.

- Короче! Либо ты мне говоришь кратко суть дела, и мы за-

ключаем договор, либо я пошел к другому клиенту. Видела, сколь-

ко народу меня ждет?

- Подождите, подождите, голубчик! Ведь Вы поймите меня,

пожалуйста, ведь я же так волнуюсь, что у меня … – бабуля даже

привстала и собиралась подойти к Монзикову, но Александр Ва-

сильевич жестом правой руки преградил ей дорогу и опять бесце-

ремонно прервал.

- Все! Баста. Давай так, нужна тебе моя помощь?

- Конечно, конечно!

- Готова заключать договор?

- Готова, готова! Ради бога, не бросайте меня, пожалуйста. Я

все сделаю, как Вы скажите. – Бабуля впервые в жизни видела

столь решительного мужчину, который, видимо, быстро расколол

замыслы старой пройдохи.

- Значит так! Деньги в кассу, культурку в массы! Понимаешь

мою мысль, а?

- Простите!? Как Вы сказали?

- Сейчас заключаем договор и ты платишь деньги, после чего

начинаем базар-вокзал. Лады? – и Монзиков решительно направил-

ся к выходу за бланком типового договора на оказание правовой

помощи доверителю, т.е. клиенту.

99


Не прошло и трех минут, как Монзиков вернулся с двумя ли-

стками бумаги и с силой закрыл дверь, бросив в пустоту коридора

ставшую впоследствии знаменитой фразу - "Ждите и не нервничай-

те! Войдете, когда выйдет клиент!"

Монзиков решительно сел за стол и начал внимательно запол-

нять договор, опуская непонятные фразы и термины. Заполнив гра-

фы: Фамилия, Имя, Отчество, Монзиков сразу перешел к разделу

Оплата услуг.

- Так, значит, для начала напишем пару лимонов, да?

- Простите, что напишем? – бабуля вдруг начала лихорадочно

ломать пальцы.

- Или нет. Давай запишем четыре. Понимаешь, половина ос-

танется, а половина пойдет мне. Я правильно говорю, а? – и Мон-

зиков начал аккуратно выводить цифры.

- Простите, а что Вы сейчас пишите?

- Что? Что? Договор! Вот что! – Монзиков никак не мог сфор-

мулировать суть своих услуг.

Недолго думая, Монзиков кратко и емко записал: правовая

помощь бабушке.

- Так, давай, ставь свой автограф и иди платить в кассу. После

проплаты зайдешь и покажешь. Поняла?

И тут произошло чудо. Бабуля сначала поняла, что если она не

заплатит, то с ней просто никто не будет разговаривать. Затем она

представила сумму в 4 млн. рублей, и только потом она смогла че-

го-то промямлить.

- Видите ли, у меня таких денег нет.

- Ха! На нет, и суда нет! Я же сказал, что на перспективу я не

работаю. Кому нужна помощь? Тебе или мне? Догнала? Я правиль-

но говорю, а?

- Да, но …

- Все! Когда будут деньги, приходи! – Монзиков скомкал ис-

писанный договор и, открыв дверь, громко спросил: "Ко мне есть

кто-нибудь? А, ну давай, заходи".

Бабуля в растерянности, глядя на скомканный договор в му-

сорной корзине, бросала искрометные взоры то на Монзикова, то

на вошедшего "нового русского". Такого с ней еще не было.

Выйдя из кабинета, бабуля прочла табличку на двери:

ВИЦЕ-ПРЕЗИДЕНТ КОЛЛЕГИИ АДВОКАТОВ

САМОХИН НИКОЛАЙ ФОМИЧ.

100


Теперь читателю понятно, почему к Монзикову стояла живая

очередь?

Дверь в кабинет Самохина была оставлена открытой из-за за-

бывчивости уборщицы тети Гели, которая, торопясь к внуку, забы-

ла ее закрыть и вынуть из замка ключ. Сам Николай Фомич уехал в

Архангельск по очень сложному делу – защита молодого армянина,

который обвинялся в убийстве троих молодых женщин.

Когда бабуля вернулась в коллегию с деньгами, а случилось

это через три часа, Монзиков заключил семь (!) договоров на об-

щую сумму в 15 млн. рублей. На каждого клиента Монзиков тратил

не более 20 минут. Договоры заполняли сами граждане. Монзиков

только расписывался и подкалывал квитанции.

Когда бабуля вошла к Монзикову с квитанцией на 4 млн. руб-

лей, то особого восторга на лице адвоката она не увидела. Однако

Монзиков позволил ей сесть на прежнее место и предложил в пяти-

шести фразах изложить суть проблемы.

- Понимаете, Николай Фомич, я обратилась к Вам за помо-

щью, т.к. … – договорить бабуля не успела. Монзиков несколько

вяло, но очень отчетливо ее перебил.

- Во-первых, я – Александр Васильевич Монзиков. Во-вторых,

я же говорил тебе, что надо говорить только суть!? Давай.

- Ой, простите! Александр Васильевич, месяц тому назад у

меня пропали золотые часы, а спустя еще день – исчезли золотые

сережки. Ко мне никто не заходит. Значит, это сделали соседи. Тем

более что они говорят, что если у меня начали пропадать вещи, значит надо мне из комнаты моей выметаться. Не то пропадут и зу-

бы вставные. Представляете, какие хамы?

- А ты в милицию ходила?

- В милиции заявление не приняли, а сказали, чтобы я лучше

закрывала дверь на замок. Что это, мол, наше, семейное дело и нам

самим надо разбираться. Сказали, что если кто из соседей и взял, то, мол, это не так и страшно, потому что какие бы соседи ни были, а соседи – это почти как родственники, т.е. не посторонние.

- Короче, чего ты хочешь? А?

- Я хочу, чтобы Вы наказали этих мерзавцев, потому что…

- Все, понятно! Пошли.

Монзиков вышел с бабулей на улицу и стал ловить такси. До-

рога до бабулиного дома заняла 10 минут или 15 тысяч без счетчи-

101


ка. Бабуля даже крякнуть не успела, как Монзиков уже вышел из

машины и пытался стрельнуть у прохожего огонек.

Поднявшись в квартиру, Монзиков заметил, что время сейчас

самое подходящее – 3 часа дня, т.е. все на работе. Не снимая боти-

нок, Монзиков зашел на кухню, открыл холодильник и решительно

взял бутылку пива.

- Ой! Это не мой холодильник! Это же Павла Васильевича! Вы

что? Он же будет ругаться!

- А он у тебя брал что-нибудь, а?

- Я думаю, что он то и украл, т.к. он самый наглый из всех!

- Ну, значит правильно у меня выбор пал на Пашку-какашку!

– Монзиков открыл пробку о край холодильника и залпом опусто-

шил бутылку. В холодильнике стояло еще три бутылки. Их постиг-

ла та же учесть.

- Ой, что же теперь со мной будет, а? – бабуля стояла бледная-

пребледная. Руки дрожали, на глаза наворачивались слезы.

- Не плачь, старушка, все путем! – Монзиков достал из холо-

дильника две баночки красной икры, пачку масла. – Сделай-ка

лучше бутербродики. Эх! До чего же я люблю пивко икоркой за-

есть! Да, а где конура этого придурка?

- Они занимают две комнаты, – и бабуля подвела к ним Мон-

зикова.

Монзиков недолго думая, подналег на дверь своим плечом.

Как ни странно, дверь поддалась и отворилась. Зайдя в комнату, Монзиков сразу же увидел лежавшие в хрустальной вазочке ба-

булькины драгоценности. Бабуля находилась в предынфарктном

состоянии. Мысли так и путались в ее несчастной головушке. Она

пыталась представить себе встречу с Павлом Васильевичем, кото-

рый вот-вот, с минуты на минуту, должен был прийти домой. Она

пыталась представить свою дальнейшую жизнь сначала в своей

комнате, а затем вообще, абстрактно. Но ничего у нее не получа-

лось. Слезы текли ручьем. Тихо плача, бабуля присела на стоявший

у входа стул и вдруг с остервенением начала грызть аккуратно по-

крашенные ногти.

Тем временем Монзиков вытащил из шкатулки обручальное

кольцо – вероятно, оно принадлежало главе семьи Паше, - затем от-

туда же извлек золотую цепочку грамм на 350, а потом достал зо-

лотой портсигар, в котором лежали новенькие сто долларовые 12

купюр.

102


- Так! Со мной пойдешь или подождешь меня здесь?

- Здесь я уже оставаться больше не смогу! Придется идти с

Вами… А куда мы пойдем? – бабуля, казалось, одной ногой стояла

в могиле, а другой выбивала стул, на котором стояла с петлей на

шее.

- Да чего ты боишься? Все будет оккейно!

Через два часа Монзиков с бабулей опять зашли в квартиру.

Все жильцы были в сборе. Обсуждался главный вопрос: почему не

идет милиция?

- А!? Вот и наша старая карга приперлась! Видишь, кража у

нас!? – Павел Васильевич почему-то Монзикова сразу не заметил, а

когда увидел, то как-то виновато спросил, – А Вы, товарищ, из ми-

лиции будете?

- Я тут буду жить! Только еще не решил: с бабулей или без

нее, ХА-ХА-ХА! – Монзиков подошел к Павлу Васильевичу – вла-

дельцу двух коммерческих ларьков, которые приносили то доход, то одну головную боль – и неожиданно для всех крепко схватил то-

го за щеку. Потрепав чуть-чуть щеку, Монзиков хлопнул ошалев-

шего от такой наглости мужика по животу и, повернувшись к сто-

явшей рядом женщине спросил, – А эта жаба – твоя чувырла?

Ситуация несколько походила на одну известную интермедию

Аркадия Райкина, которая мастерски показала в свое время как на-

до бороться с хамством и бескультурьем в коммунальной квартире.

Однако разница была еще и в том, что Монзиков, вдруг, перешел на

сплошной уголовный жаргон. Жесты его были настолько красочны,

а слова настолько емки, что все три семьи, не считая бабули, вдруг

сразу поняли, что в дом пришла беда. Когда же Монзиков сказал, что все вещи из комнаты взял он и деньги, вырученные от их закла-

да в ломбард пропил с корешами, которые вот-вот должны прийти

к нему, Галина Ивановна – жена ларечника Паши – упала в обмо-

рок. Паша, видя перед собой наглого до безобразия и уверенного в

себе мужика, как-то сник и на все уже глядел глазами немого зри-

теля.

Из оцепенения всех вывел звонок в дверь. Это пришел участ-

ковый милиционер. А теперь – самое невероятное. Участковым был

никто иной, как бывший гаишник, отработавший с Монзиковым в

одном взводе два с половиной года. Увидев друг друга, они стали

обниматься.

103


- Витек! Слушай, пошли на кухню, трахнем пивка. А потом я

помогу тебе доставить в отделение этого урода – украл у старухи

драгоценности. – Монзиков для большей убедительности замах-

нулся и готов был ударить локтем обалдевшего Павла Васильевича,

но участковый его сдержал.

Через час на кухне слышны были русские песни и звон стака-

нов. Галина Ивановна суетилась у плиты, готовя очередное блюдо

для родной милиции и будущего квартиранта. В тоже время Павел

Васильевич пытался отремонтировать дверной замок, но инстру-

мент то и дело выпадал у него из рук. Бабуля сидела в своей комна-

те и тупо смотрела на стенку. Плакать или что-либо еще делать она

больше не могла – не было сил.

В тот день Монзиков ночевал у бабули, вместе с участковым и

еще двумя милиционерами, которые зашли за участковым, не вы-

ходившим из адреса более 2-ух часов. Милиция спала на больших

двуспальных Пашкиных кроватях, Монзикова положили к другим

соседям. Бабуля спала как обычно одна. Все остальные соседи всю

ночь провели на кухне, обсуждая один вопрос – Что делать?

К утру было принято решение – собрать какие только воз-

можно деньги и купить бабуле однокомнатную квартиру.

Утром, приняв холодный душ, плотно позавтракав, Монзиков

поехал на работу, в коллегию адвокатов, где его ждали новые кли-

енты. Ключ от кабинета Самохина был при нем. Единственное, что

ему не нравилось, так это то, что он слабо помнил в интервале с

1800 вчерашнего вечера до наступившего затем утра.

Эта история была со счастливым продолжением. Бабуле купи-

ли шикарную однокомнатную квартиру в престижном районе горо-

да. Помогли даже переехать и перевести вещи. А бабуля, спустя

месяц после переезда, пришла к Монзикову и подарила ему золо-

тую зажигалку с выгравированной на ней надписью: Самому пре-

красному, решительному и справедливому мужчине – адвокату

Монзикову от его благодарного клиента – Валентины Николаевны

Пырьевой.

Эту зажигалку Монзиков велел жене своей беречь также, как

и их обручальные кольца. Ведь она была связана с его первым ус-

пехом, за которым последовали и другие удачные дела.

*****

104

Дело Монарцика

Как-то ранним июньским утром капитан первого ранга запаса

Монарцик Виталий Сергеевич пришел в коллегию адвокатов, где

уже несколько месяцев более чем успешно работал Монзиков

Александр Васильевич. Заняв в углу коридора "тихое место", он с

неподдельным интересом наблюдал за началом рабочего дня. А на-

чало у адвокатов, как ни странно, начинается после 1200.

Интересно, есть масса профессий, где люди реально работают

не отведенное законом время, а лишь его часть. Например, милиция

эффективно работает до обеда. Кстати, обед у доблестного, отслу-

жившего более 5 лет, милиционера никогда не бывает 45 мин. Обед

либо есть, либо его нет. Даже те сотрудники, которые работают с

гражданами и привязаны к расписанию, умудряются не соблюдать

трудовую дисциплину.

Кто не бывал в МРЭО ГАИ, где сотрудники сидят, точнее –

восседают за перегородкой, и, где граждане с ними общаются толь-

ко тогда, когда им это разрешат?! А паспортно-визовая служба? А

есть ли вообще подразделения, где идеальный порядок и где дейст-

вительно все делается для людей? А что, только в милиции бардак?

Или медики не без греха? Или работники жилконтор со своими ре-

монтниками качественно обслуживают население? А дороги?

А есть ли вообще хоть что-нибудь хорошее в этой жизни? А

как же! А природа? А наши дети? Да надо быть просто уродом, чтобы не видеть все то хорошее, что окружает нас с самого рожде-

ния и до последнего вздоха в этой бренной жизни… Да, уродов у

нас нимало. Не надо брать в расчет инвалидов, которые в большин-

стве своем живут отдельным своим мирком. 18 млн. на 140 млн.

Это – нормально? Это – жизнь, это наша действительность. Не бог

определяет нам судьбу, а мы сами. Пусть мне все верующие приве-

дут десятки, тысячи примеров божьего промысла, но я все равно

буду считать Человека – венцом разума и созидания.

Самое обидное, что собственное бессилие, леность и необра-

зованность многие пытаются не только скрывать и оправдывать, но

и всячески обосновывать, ссылаясь на Высшую Силу, на Бога или

Аллаха, что в принципе одно и тоже. Человечество находится лишь

в самом начале своего развития и впереди у него – масса сверше-

ний. И нельзя ответить на все вопросы сразу. Так не бывает. Так не

может быть, чтобы не было тайн, загадок…

105


Вот для меня, например, многое из того, что случилось с

Александром Васильевичем, было загадкой. И его быстрое переро-

ждение, его переквалификация – это всё звенья одной цепи. И лишь

когда все выстраивается в одну линию, в одно целое, тогда только

находится объяснение поведения, поступков и Монзикова, и других

героев романа века.

А почему романа века? Да потому, что пройдут годы и многих

из героев уже не будет в живых. Изменится общество, изменится и

качество жизни. И обо всем этом сначала можно будет лишь только

вспоминать, а затем и сама надобность в этом отпадет. Ну, разве

грустит человечество по каменным орудиям или наконечникам для

стрел? Разве сожалеют люди о том, что кануло в прошлое всеобщая

безграмотность? А кто сейчас читает Радищева или Фадеева? А

ведь еще совсем недавно они были на гребне славы и всеобщей

любви! И, тем не менее, их и тысячи других прекрасных писателей

продолжают читать. Многие их по-прежнему любят и ценят, мно-

гие восторгаются их произведениями… Но в процентных величи-

нах эти многие составляют жалкие цифры. Достаточно включить

телевизор и вслушаться в тот рекламный бред, который обрушива-

ется сегодня на нас и который не несет ничего духовного, ничего

ценного. Мы теряем самобытность, мы теряем многовековую куль-

туру, мы утрачиваем высокие человеческие ценности. И не стоит

искать ответа на вопрос – кто виноват? Крайним можно сделать

любого, было бы только желание! Но пока человек мыслит, он –

существует! И вот этого нельзя никому никогда забывать!

Виталию Сергеевичу предстояло решить трудную и нелегкую

задачу - кого взять из адвокатов. Молодого, энергичного, не изба-

лованного, но профессионально слабо подготовленного? Или ста-

рика? Который ни одну собаку на этом деле съел, но который зало-

мит столько, что мало не покажется! Или что-то среднее? Или, мо-

жет быть, женщину? Ведь именно они – самые дотошные и самые

внимательные.

На третий этаж, в коллегию адвокатов подходили люди. Одни

приходили впервые, другие – к конкретному адвокату. Однако

слишком часто все время упоминалась одна и та же фамилия. При-

чем о Монзикове все говорили по-разному. И когда Александр Ва-

сильевич поднялся по лестнице и на секунду остановился, чтобы

перевести дух, к нему сразу же подошли двое, а затем еще один и

начали в коридоре что-то рассказывать. Кто-то просил, кто-то дока-

106


зывал, кто-то пытался бросить последнюю реплику. Все говорили

одновременно, а Монзиков с равнодушным видом поглядывал по-

очередно на каждого из своих клиентов.

Монарцик "добрался" до Монзикова только в 1525, когда от

него вышел последний из его клиентов.

- Здравствуйте! Монарцик Виталий Сергеевич. – Отчетливо

произнес мужчина и протянул Монзикову руку для рукопожатия, по которому надеялся определить характер и тип адвоката.

- Здравствуйте! – Монзиков быстро протянул свою руку, не

прилагая почти никаких усилий к рукопожатию.

Монарцик, обхватив и крепко сжав ладонь, вдруг, словно его

ударило электричеством, быстро выдернул руку и начал внима-

тельно ее разглядывать. Она была в мякоти от банана.

Монзиков до прихода Виталия Сергеевича чистил три банана.

Сначала, он хотел их съесть один за другим. Но затем пришла чу-

десная мысль: надо сделать сок! Мякоть он уже съел, а сок только

собирался выпить. Тем более что всего-то в чашке было с гулькин

нос. Как ни старался Монзиков облизать свою руку, но она была в

мякоти. Очень помогло рукопожатие, после которого она стала чи-

ще, и … штаны, о которые он ее все-таки вытер.

- Так! Ну, что там у Вас? – Монзиков приготовился к заполне-

нию договора.

- Видите ли, Александр Васильевич, я пришел к Вам с очень

необычным делом! У меня есть очень большая …

- Сумма денег, которую Вы хотите со мной разделить? – и

Монзиков заразительно засмеялся.

- Насчет денег можете не беспокоиться! Деньги будут! Про-

блема в том, что у меня стряслась беда, - Виталий Сергеевич ста-

рался подойти к своей проблеме издалека. Но Монзиков – велико-

лепный психолог – разгадал перспективу исповеди и тут же пере-

шел в контрнаступление.

- Короче! Вы вляпались! Во что? Где? С кем? Когда? Пони-

маете мою мысль, а? – и Монзиков настолько глубоко засунул в ухо

карандаш, что даже подпрыгнул. На кончике обгрызенного со всех

сторон кохинора видна была сера. Комок был таким большим, что

Монзиков радостно хрюкнул. Затем аккуратно скомкал его и начал

тихонечко обнюхивать. Когда прошло секунд 5-6, Александр Ва-

сильевич внезапно выпрямился и залихватски бросил свой "ушной

107


серный комок" в открытую форточку. – Попал! Ай да я, ай да мо-

лодец! – Монзиков по-детски улыбнулся подобной удаче.

- Хорошо! Буду краток. – Виталий Сергеевич вдруг увидел,

как дверь отворилась, и на пороге появился мужчина, при виде ко-

торого Монзиков подскочил от радости.

- Гога! Гога, ты ли это? Сколько лет, сколько зим? Знакомься,

это – Гога! – Монзиков стал представлять друг другу мужчин. – Го-

гу все знают и все любят! Правда, Гога? А это мой клиент. Ну, Го-

га, рассказывай, как ты и где ты?!

- Да я, наверное, не вовремя? Может, вечером или … – Гога

явно был смущен.

- Александр Васильевич! Позвольте, я доскажу свою историю

… – Виталий Сергеевич вдруг отчетливо понял, что Монзиков

мысленно уже не с ним. Более того, если Монзиков, встретив этого

Гогу, уйдет, то день будет потерян окончательно. А впереди суббо-

та и воскресенье.

Гога был давнишним Монзиковским приятелем. Судьба его

была весьма и весьма оригинальна.

Гога, или Игорь Семенович Ляхов, был мужчиной среднего

роста со среднестатистическими параметрами. Лицо было, можно

сказать, неказисто. Лысоватый, чуть сутулый, с едва торчащим на-

ружу животиком и большим, как у Монзикова, задом. Впалая

грудь, сутулость и тоненькие ножки Игоря Семеновича делали по-

хожим на вопросительный знак.

Ляхов в последние годы носил от младшего сына школьную

форму синего цвета, где были отпороты погончики и блестящие пу-

говицы. Во внутреннем кармане курточки всегда были:

- зубная паста "Лесная";

- зубная щетка;

- маленький кусочек туалетного мыла турецкого или цыган-

ского производства;

- здоровенный носовой платок, который сильно смахивал на

детскую пеленку;

- большие комки ваты;

- бельевая прищепка;

- одеколон;

- бутылочка из-под Пепсиколы с питьевой водой.

Игорь Семенович был уверен, что когда человек испражняет-

ся, то газики выходят не только оттуда, но и из ушей, носа, рта, 108


глаз. А раз так, то надо не только вкладывать в нос и уши вату, но и

закрывать глаза, чтобы процесс происходил как можно быстрее и

эффективнее. После того, как процесс заканчивался, Игорь Семе-

нович снимал с носа прищепку, вынимал из ушей бируши, чистил

зубы пастой и мыл лицо и руки, вытираясь своим замечательным

носовым одеялом.

Игорь Семенович был чем-то похож на чайку: поел – испраж-

нился, поел – испражнился.

С Монзиковым они были знакомы давно и обоих друг к другу

тянуло с такой силой, что бывали моменты, когда им достаточно

было просто побыть вдвоем, молча посидеть на скамейке или прой-

тись по улице, и сразу же оба получали положительный заряд бод-

рости на неделю, а иногда и на месяц.

Ляхов видел в Монзикове верного и преданного, чистого и

непорочного, с непростой судьбой друга. И Монзиков мнением Ля-

хова очень и очень дорожил. Если возникали трудности, то каждый

из приятелей все бросал и спешил на помощь к другу.

Игорь Семенович говорил несколько высокопарно, не спеша.

Он редко улыбался и все происходящее вокруг воспринимал очень

и очень серьезно. Когда кто-нибудь задавал ему вопрос, например,

"Который сейчас час?", то Ляхов, крепко задумавшись, надув щеки, начинал ответ примерно так: "Да! Как я полагаю, сейчас, вероятно, около 18 часов дня. Хотя на моих часах без трех минут шесть, но,

возможно, они спешат или отстают. Я утром проверял и время, и

завод, и должен заметить, что существенных корректур в работу

часового механизма я не внес. Поэтому, с вероятностью, близкой к

95% можно полагать, что мои часы идут достаточно точно и време-

ни на них около 18 часов дня".

- Ну, Гога, пойдем пивка попьем, а? – Монзиков весело под-

мигнул и начал собирать вещи, т.к. решение о бурном и многообе-

щающем отдыхе он уже принял.

- Санька! А что ты будешь делать с товарищем? Надо бы за-

кончить…

- Дружба и дружбаны – это святое! Я правильно говорю, а? –

Монзиков подошел вплотную к Монарцику, взял крепко-крепко

среднюю пуговицу пиджака и посмотрел на своего клиента так, что

тому ничего не оставалось, как выжать из себя слова, ставшие по-

следним аргументом для ухода из коллегии.

- Правильно, правильно…

109


- Вот видишь, Гога, все считают, как и я! Догнал, а? – Монзи-

ков, выходя из комнаты, весело подмигнул растерянному Монар-

цику.

Через два часа Гога и Монзиков, ужасно пьяные, с двумя па-

кетами, в которых лежала водка и закуска, сидели на берегу озера.

*****

- А литр пива – это много?

- Смотря, какой он по счёту.

Анекдот от И. Раскина

Лирическая, обломная…

- Эх, Зяма-Зяма! Вот здесь я и Гога вспоминали прошлое. Да-

аа! – Монзиков взглянул на меня и сладостно вздохнул.

- А дальше-то что? Дальше? – я слушал захватывающий рас-

сказ, который наверняка был очень и очень многообещающим. И

действительно. Все, что потом я услышал, было подобно крутому

детективу в стиле Агаты Кристи или может быть даже Виктора

Пронина.

Пение птиц, которые то и дело подлетали к нашей скамейке,

стоявшей невдалеке от переполненных мусорных баков, редкие, сильно ободранные кусты сирени и здоровенные грязные лужи нас

не радовали. Откуда-то издалека раздавалось пьяное пение, которое

все время прерывалось громким залихватским свистом и отбор-

нейшим матом. Да, чуть не забыл, несколько дней тому назад я по-

пытался устроить литературное чтение отдельных глав своего ро-

мана, которые больше всего нравились Петровичу. Читал на улице,

затем в ресторане, где работал мой знакомый швейцар. Кстати, там

меня даже накормили на халяву. Сказали, правда, чтобы я сматывал

поскорее удочки и не распугивал клиентов своей хренотенью. Но я-

то знаю, что выгнали меня только из-за того, что истинные поклон-

ники литературы не могли от меня оторваться. Все слушали меня с

раскрытыми ртами. А ведь в ресторан идут для того, чтобы набить

брюхо, показать даме свою крутизну, попить коньячку и т.д. А если

же просто сидеть и слушать, то дохода от таких клиентов не будет.

Это уж точно! Вот они и турнули меня, чтобы я им бизнес не под-

рывал. А то, что вдогонку мне кричали всякие оскорбительные сло-

ва, так это тоже легко объяснимо. Страна должна знать своих геро-

ев. Не легко сегодня живется настоящим талантам. Зависть, злоба -

так и сквозят на лицах примитивных уродов, которые и читать-то

110


толком не умеют. Ведь, например, почему в театрах или в филар-

монии всегда дают программки? Да очень просто! Дают их только

для того, чтобы было понятно, о чем поют или для чего танцуют, какая музыка и кто автор. Исполняют-то всегда чужие вещи! А тут

читал сам автор! Это ж очень важно, потому как кроме автора ни-

кто не сможет прокомментировать или подать ценную, правильную

идею. Многие сегодня имеют какую-нибудь мысль… Думают ее,

думают, а результатов – ноль. А почему? А все потому, что надо

всегда оставаться человеком. Надо людей любить. Надо помогать

друг другу, даже за деньги, как я, например. Ставлю клиенту новую

прокладку, беру чирик. Сначала, конечно, меня могут и обмате-

рить, но на следующий день если уж спасибо и не скажут, то, по

крайней мере, и морду мне не набьют. Кстати, они-то с голода не

умрут! Беднее не станут. Это точно, а вот в хозяйстве будет полный

порядок. Николаевна – из соседнего дома – меня даже отругала за

то, что мало я пишу о природе. Она считает, что если есть такие пи-

сатели, как Паустовский, которые только о природе и писали, то

значит, и другие должны ее описывать. Даже у Толстого чего-то

там такое тоже есть. Но я же не Лев, чтобы описывать, кто под ка-

ким деревом целовался или куда, например, поехал на поезде, а за-

тем лег на рельсы и любовался журавлиным клином, кудрявыми

березами и всякой другой ерундой. О природе писать могут все, и

сколько хочешь! А вот о героях нашего времени – пишут только

единицы. Лермонтов и тот только один раз написал про своего ге-

роя, который почему-то вдруг у него плохо кончил. А я пишу о тех, которые среди нас, которые не бьют себя в грудь и не кричат на

каждом шагу "Я – герой! Я – герой!" А на самом-то деле он и есть

герой, потому что живет среди сплошных героев в геройское вре-

мя!

Хотел, было обратиться к фотографу, чтобы он сделал мне ил-

люстрации к роману. Так он заломил такую цену, что даже страшно

сказать. Тогда попросил батяню своего нарисовать. А батя жалует-

ся на отсутствие времени, сил. Вот и получается теперь – либо буду

создавать творческий коллектив, либо буду гнать сюжет за сюже-

том и радовать читателя без иллюстраций и без всяких там художе-

ственных изысков?! Я выбрал творческие муки. Буду писать, пи-

сать и писать.

По секрету скажу, есть идея написать классный детектив о

том, как можно брать взятки и никогда не попадаться с поличным.

111


Боюсь только одного – меня не правильно поймут, а ведь я точно

знаю, что берут сегодня все. Не берут лишь те, кто не может, у кого

нет такой возможности. Принцип " кто что охраняет, тот то и

имеет" сегодня существенно дополнен другим – " брать надо так и

столько, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожи-

тые годы!"

Сколько правителей, сколько городничих, сколько министров

было на нашем веку?! Вор на воре, убийцы и пьяницы… И хоть бы

один из них был привлечен к ответственности? А народ только и

делает, что хает и хает, материт и материт всех и всё. Вот и думаю,

"А не пора ли сделать очередную революцию? А может быть, каж-

дый из нас будет просто заниматься своим делом? И тогда страна

наша станет богатой и сильной. Тогда догоним и перегоним Аме-

рику. Тогда не будет у нас и преступников. И армия с милицией

нам будут не нужны, потому что не будет в них большой надобно-

сти.

Но такое уже было в истории. Были уже мечтатели и фарисеи.

Были и социальные революции, которые заканчивались экономиче-

скими тупиками и политическими катаклизмами.

Вот и приходится сегодня восполнять брешь в литературе. Вот

и пишу о тех, кто родился в совдепии и строит вместе с другими

наше светлое будущее.

Мне иногда говорят, что многих моментов не было и быть не

может. Что все мои сюжеты – следствие алкоголизма и богатой

фантазии. А как же быть с Зощенко, с Пикулем и другими таланта-

ми, которые брали исторический материал и чудесным образом до-

водили его до читателя?

Я обещал, что мата и политики у меня не будет. Да, стараюсь

о грустном не писать. Стараюсь и … страдаю. Не пишу, а сам му-

чаюсь от того, что роман получается однобоким, не колоритным.

Кажется, все это уже было? Ведь я уже давал подобные обе-

щания и что, меня опять потянуло резать правду-матку?

К 2000 Монзиков и Гога выпили 2 литра водки под 6 кг яблок и

300 г. докторской колбасы, четыре черствых бублика и две ириски.

Языки еле шевелились. Кроме мычания, сопения и пьяного бреда

от двух представителей сильнейшей половины мира исходил силь-

ный алкогольный запах.

Проходившая мимо бабушка хотела, было взять у мужичков

пустые бутылки, но они ее послали на три буквы. Более того, Гога

112


вдруг попытался еще ее и пнуть левой ногой. Попытка не удалась.

Тогда, встав, он попытался сделать это еще раз, но не устоял и

плюхнулся в озеро. Монзиков, тщетно стараясь вытащить из воды

друга-собутыльника, перелетел через него. Барахтаясь на мелково-

дье, постепенно они заходили на глубину.

Видя такое дело, бабуля подняла шум. Прибежавшие на крик

дачники, вытащили обоих из воды и отволокли … в пикет милиции,

который был закрыт на висячий замок. Тогда, не долго думая, кто-

то решил, что их надо посадить на электричку и отправить подаль-

ше от города. Через 50 минут пассажиры третьего вагона с шумом

вытолкали пьяных, грязных и абсолютно мокрых мужичков на пер-

рон станции Привольное – небольшого городка с населением около

20000 жителей. Не прошло и 10 минут, как Монзиков и Ляхов ока-

зались в ИВС, где и провели всю ночь вместе с бомжами, клопами

и двумя занюханными алкашами.

В субботу и воскресенье ими никто не занимался, а в поне-

дельник дежурный следователь вызвал сначала Монзикова, а затем

Ляхова для составления административного протокола за справле-

ние нужды прямо на перроне вокзала.

Когда он узнал, что Монзиков является адвокатом, а Ляхов –

его друг, то, сменив гнев на милость, Диденко – так звали следова-

теля – начал рассказывать Монзикову историю, легшею в основу

одного уголовного дела, с которым он до сих пор мучается, и не

знает что с ним делать и как ему дальше быть.

Однажды, во время дежурства Диденко, в милицию прибежал

заявитель – весь в слезах, со следами побоев и большими дырами

на почти новой, импортного производства, куртке.

- Помогите, пожалуйста! Товарищи, дорогие. Что же это та-

кое? Прямо на моих глазах творится беззаконие? – мужчина, с виду

вполне приличный, активно размахивая руками, пытался схватить

любого милиционера, который оказывался около него.

- Уважаемый! Не надо суетиться! Успокойтесь! Давайте луч-

ше рассказывайте всё по порядку. У Вас заявление?

- Да. Я буду делать заявление. А где начальник? – мужчина, разговаривая на повышенных тонах, продолжал метаться из угла в

угол грязной комнаты.

- Диденко! Диденко, оглох что ли? К тебе пришли! – сипатым

голосом, не выговаривая половины буков алфавита, кричал пра-

порщик милиции Кубайс – помощник оперативного дежурного.

113


Диденко, старший лейтенант юстиции, следователь г. При-

вольное, которому было уже далеко за 40, жуя солёный огурец, по-

дойдя к крикуну, раздраженно спросил: - Ну, что там у Вас?

- Беда, товарищ начальник! Изнасилование! Понимаете?

- Так! Значит так… Сейчас пойдем ко мне в кабинет и соста-

вим протокол. А затем выедем на место преступления. Понятно?

- Так точно, всё будет, как Вы скажете.

- Серёга! Позвони операм! Будем брать насильника. Пусть не

пьют и пусть ждут меня. Я через полчаса буду готов.

И Диденко отправился в соседнюю комнату, где находились

еще двое сотрудников милиции, и где он планировал сразу же за-

вести уголовное дело по ст.131 УК РФ.

Следователь Диденко сидел за ужасно захламленным бумага-

ми столом, на котором лежали разного рода документы. Там же

россыпью валялись обгрызенные карандаши, остатки картофель-

ных чипсов, окурки, грязные ложки, нож без ручки, два справочни-

ка для сантехников и чистые бланки протоколов. Комната была в

таком состоянии, что первое впечатление было – это склад гоголев-

ского Плюшкина.

Маленький, почти лысый, с аккуратным животиком и кривы-

ми ножками Диденко тщетно искал на столе свои очки, которые он

оставил при выходе. За правым ухом торчал огрызок красного ка-

рандаша. Вместо ручки он держал обыкновенный замусоленный

стержень от шариковой ручки.

После того, как Диденко записал полные данные заявителя, он

начал задавать вопросы по существу преступления.

- Итак, Виталий Сергеевич, кто, кого и когда изнасиловали?

Кто свидетель? Где был совершен…- договорить он не успел, т.к.

Монарцик принялся отвечать на первый вопрос.

- Дину, мою маленькую Диночку. Она у меня…

- Стоп! – Диденко старался разговаривать спокойно, но этого

ему не удавалось. – Не расстраивайтесь!

- Да как же мне не расстраиваться, если Дина была ещё девоч-

кой. Маленькая такая, бедненькая моя девочка. – Виталий Сергее-

вич даже заплакал. Когда он несколько раз всхлипнул, на лице ка-

ждый раз появлялась страдальческая гримаса. Видно было, что что-

то его огорчало. Диденко даже показалось, что что-то у заявителя

болело внутри.

114


- Простите, пожалуйста, а Дина – это Ваша внучка? Или она

Ваша дочь? – Диденко пытался подобрать "ключик" к сердцу еще

не старика, но уже и не молодого человека, который то кричал, то

рыдал как маленькая дитя, то вдруг на всё смотрел с таким равно-

душием, как будто он был совсем ни при чём и его ничего не каса-

лось.

- Ну, Вы даёте! Какая же она мне внучка? Вы хоть понимаете,

что несёте ерунду? – Виталий Сергеевич достал белоснежный но-

совой платок и вытер со лба пот. При этом его лицо опять передёр-

нулось страдальческой гримасой. Он даже слегка вскрикнул.

Диденко, пытавшийся во всё вникнуть, уже больше не мог

спокойно слушать. Он взорвался. От добряка не осталось и следа.

- Ты, дед, не умничай, когда с тобой следователь говорит! По-

нял, да? – И Диденко достал из чайной кружки, служившей не пер-

вый год пепельницей, окурок сигареты и начал по карманам гряз-

ных брюк искать спички. Затем, когда сделал первую затяжку и

выпустил густую струю дыма прямо в лицо заявителю, добавил –

Ты, этиткина жизь, пойми, это самое, значит, ведь я ж тебе помочь

хочу, а ты, этиткина жизь, не въезжаешь! Понимаешь?

- Так Вы - следователь? Да? То-то же я смотрю на Вас и ду-

маю, как же Вы стали начальником? Какой идиот мог такого дурака

назначить начальником милиции, если простую болонку принимае-

те за внучку?! Да-а-а-а… Попал я в передрягу!

- Ты мне не хами! – Диденко даже подпрыгнул на своем вет-

хом стуле. Теперь уже он вытирал пот с лысины и маленького лба.

- Во-первых, не ты, а Вы! Салопон хренов! Во-вторых, перед

тобой всё-таки капитан первого ранга запаса. Понял, шнурок недо-

деланный? – Монарцик попытался распрямить грудь, но от сильной

боли чуть было не лишился чувств.

Допрос длился около четырёх часов. В конце концов Диденко,

сделав над собой невероятное усилие, сменив гнев на милость, дос-

лушал историю Монарцика и возбудил уголовное дело против Пед-

рищева Николая Залмановича – заведующего третьей баней, кото-

рый специально, как утверждал Виталий Сергеевич, натравил на

10-месячную болонку Дину кобеля Вовена – породистую восточно-

европейскую овчарку. Когда Монарцик, разговаривавший с сосе-

дом, услышал дикий писк Дины и злобное улюлюканье Педрищева,

который с остервенением кричал "Трахни её, трахни!", не раздумы-

115


вая, Виталий Сергеевич бросился разнимать собак, но наткнулся на

кулак верзилы Педрищева.

Разнять Вовена и Дину было не просто, т.к. Вовен никого из

чужих к себе не подпускал, а полупьяный двухметровый Педрищев

грозился врезать любому, кто помешает его Вовену сделать важное

дело. Кстати, четыре ребра и переносицу Монарцику сломал имен-

но Педрищев. Он же и порвал ему куртку и брюки. Если бы не вы-

бежавшие на шум соседи, то трагедии было бы не миновать.

Диденко долго сомневался, но, в конце концов, возбудил уго-

ловное дело по заявлению Монарцика против Педрищева Н.З. по

ч.2 ст.112 УК РФ "Умышленное причинение средней тяжести вреда

здоровью".

Когда в кабинет зашел следователь Первухин, Диденко зава-

ривал чай и был готов отметить клёвое дело, за которое рассчиты-

вал срубить по лёгкому премию. Ведь есть свидетели, есть обви-

няемый и есть потерпевший. Первухин, бегло пробежав глазами по

протоколу, тут же включился в беседу.

- Дед! Ты что, совсем или почти? – Первухин был в крайней

степени удивления.

- А что? Что не так? – Диденко изумленно глядел в косые гла-

за напарника.

- Да ведь тут совсем другой состав. Тут в чистом виде 116-ая

"Побои".

- Какие побои? Сам-то посуди!? – Однако былой уверенности

у Диденко уже не было.

- Да говорю тебе побои, значит – побои! Драка была? – Пер-

вухин посмотрел на Монарцика, но тот никак не реагировал на ко-

сой взгляд корифея следствия. Было неясно: то ли Первухин смот-

рит на входную дверь, то ли в окно.

Монарцик, вспомнив классный анекдот про окосевшего, а за-

тем погибшего чукчу от неумелого врачевания жены, наблюдавше-

го одновременно за полетом в разные стороны двух вертолётов, громко засмеялся. Он вдруг отчетливо представил, как жена чукчи

стала одновременно греть яйцо следователю Первухину и натяги-

вать его ему же на переносицу. От сотрясания тела, вызванного го-

мерическим смехом, его сломанные рёбра дали о себе знать, и Ви-

талий Сергеевич от боли моментально потерял сознание.

Началась паника. Советы Диденко давали все. Назвать их гу-

манными – было бы ошибочно. Так, например, Кубайс – интеллек-

116


туал районного масштаба, он же - помощник оперативного дежур-

ного, посоветовал зажигалкой взбодрить старичка.

- Надо перед носом его сжечь расческу. Да не просто расчес-

ку, а с содой. Завернем всё в газетку, зажжём, а затем прямо ему в

нос! Тут он и оклемается. Ну, а если и это не поможет, то можно

палец поджечь. Меня так тёща с женой из бодуна выводят. Я как

нажрусь …

- Слушай, Кубасик, ты вечно придумываешь какие-то сложно-

сти. Можно же гораздо всё проще сделать. – Первухин ходил по

кабинету взад-вперед и все время сплевывал себе под ноги. – Вот

надо, значит так, отнести его в ИВС. Там - блохи и вши. Две мину-

ты и он будет свеженьким, как огурчик!

- Нет. Надо придумать что-то такое, что может его взбодрить,

но, это самое, чтобы он не того! Он же может взять и капнуть! Я

уже вижу его насквозь! Подумаешь, отодрали его шавку, ну дали в

рог, так ведь за дело же, если разобраться. Сам-то, когда хочет тра-

хаться, ведь не ждёт? А это дело он наверняка любит! Все военные

как нажрутся, так сразу по бабам. А он ещё и моряк – спички бряк.

ХА-ХА! – Диденко вдруг заметил, что Монарцик лежит на полу без

признаков жизни. Лицо его стало белым, как у покойника.

Зашла Гюльнара – уборщица. Она и посоветовала дурью не

маяться, а вызвать скорую помощь. Да, баба – дура дурой, а совет

всё же дала дельный! Надо же?!

Скорая помощь прибыла ровно через 52 минуты. А спустя три

часа из больницы пришла телефонограмма, в которой сообщалось,

что у поступившего в тяжелом состоянии Монарцика В.С. состоя-

ние средней тяжести. Имеются переломы четырех ребер, переноси-

цы, левой ноги и сотрясение головного мозга 2-ой степени. О мно-

жественных ушибах сообщить просто позабыли. Дело в том, что

когда пришедшего в сознание Монарцика санитары несли на но-

силках, то идущий впереди споткнулся. Монарцик упал. Упал не

просто, а прямо в лужу. Вскочив на ноги, он поскользнулся и снова

упал, но на этот раз на поребрик. Сотрясение и перелом он получил

в трёх метрах от входа в приёмный покой больницы.

Выписавшись из больницы ровно через месяц, Монарцик

вдруг узнал, что дела уголовного никто и не возбуждал. Оказывает-

ся, Педрищев обслуживал практически всю милицию. Все мили-

ционеры мылись и пьянствовали в баньке у Николая Залмановича.

117


Мылись на халяву, пили на халяву, отдыхали ни о чем не думая.

Одним словом – у Педрищева всё было куплено.

Тем не менее, Монарцик начал писать жалобы, обивать мили-

цейские и прокурорские пороги. И только после того, как он побы-

вал на приёме начальника УВД города и области, дело было возбу-

ждено. И возбудил дело всё тот же Диденко, который так и не знал, куда и кому спихнуть весь материал, т.к. мыться он любил, а денег

из принципа никому и никогда не давал. Он всю жизнь работал в

режиме "сухой губки" – только брал. Жена его в магазине покупала

лишь хлеб да булку. Все другие продукты Диденко, впрочем, как и

большинство его коллег, доставал сам. Удивительное дело: СССР

давно уже нет, появилось засилье новых русских, капитализм всё

увереннее и увереннее набирает силу, а "отоваривание с заднего

хода" как было, так и долго еще будет. Многие бизнесмены при-

кармливают, дают на перспективу силовиков и чиновников. Прин-

цип этот - достаточно проверенный, не дающий серьёзных сбоев.

Диденко был в крайне затрудненном положении: с одной сто-

роны – его понуждали остатки совести и вялые распоряжения руко-

водства к производству и вынесению постановления по уголовному

делу против Педрищева, с другой стороны – тоже руководство, ку-

пленное перекупленное Педрищевым и его компанией, через со-

служивцев и подчиненных настоятельно рекомендовало закрыть

дело.

- Ты не печалься! Понял? – Монзиков с уверенностью смотрел

на Диденко, пытаясь уже в который раз достать клопа из-за спины.

Последняя ночь в ИВС была особенно трудной, т.к. сил бо-

роться с гнусными животными ни у Ляхова, ни у Александра Ва-

сильевича больше не было. Спали они около 5 часов, но и этого

оказалось достаточно для 100-процентного контакта с клопами и

другими ползающими, кусачими прелестями ИВС.

- Васильич! Как же мне быть? Ведь мне уже ничего и на ум-то

не идёт? Что ж теперь со мной будет, а? – Диденко готов был заре-

веть, но что-то его сдерживало.

- А хочешь, я возьму Монарцика в оборот и это!? Понимаешь

мою мысль, а? Догнал?

- Не понял?!

- Ну, я же могу его того! Теперь-то догнал? Я правильно гово-

рю, а? – Монзиков смотрел то на сидевшего неподалеку Гогу, то на

смотревшего с легкой надеждой Диденко.

118


- Ты что, хочешь его того? – Диденко подался вперед. Тол-

стенький, слабо просматривающийся подбородок и нижняя губа

моментально придали лицу форму писсуара в мужском туалете.

- Ха! А ты как думал?! Ведь я же, всё-таки, адвокат?! Понима-

ешь мою мысль, а? – Монзиков наконец-то раздавил проклятого

кровопийца и теперь тщательно обнюхивал пальцы рук, которые

больше всего пахли не давлеными клопами, а самым настоящим

дерьмом. На правой ладони было какое-то коричневое пятно. На

левой – пятна не было, был лишь гнусный запах. Да, было над чем

призадуматься!

- А как же ты его будешь, это…? – Диденко смотрел на Мон-

зикова с такой жадностью, с таким интересом, что можно было по-

думать, что следак тронулся!

- Завтра я встречусь с Монарциком и всё будет о'кей. Он сам

ко мне придет. Это точно.

- И ты что же, сразу его возьмёшь и …? – Диденко сделал

странное движение правой рукой – как будто в воздухе пролетел

меч секир-башка.

- Не понял?! Ты что, не въехал? Ведь я ж тебе сказал, что я –

это самое, значит, ну – адвокат!? Понимаешь мою мысль, а? Зачем

же мне его, это самое, значит? – Монзиков хлопал глазками, и по

виду был похож на голубя, у которого отобрали корм, а другие го-

луби всё клевали и клевали.

- Так ты, значит, его не будешь? То есть ты его не того, а

только так? Да! А я, было, решил, что ты это! Вон, значит, как ты?!

– Диденко пытался с честью выйти из тупика.

- Да ты не печалься. Я с ним заключу договорчик и через пару

недель – месячишко подведу к мысли, что дело – жвах. Я правиль-

но говорю, а? – Монзиков искал глазами курево, т.к. во рту всё пе-

ресохло, и на душе скреблись кошки.

Ляхов пытался уловить суть дела. Он так старался, что не за-

метил, как голова его застряла в прутьях решетки. Стараясь как

можно больше услышать, Игорь Семёнович незаметно для себя

протиснул голову через металлические прутья двери камеры. В не-

удобной позе он просидел с полчаса. Шея затекла, слегка распухла.

Когда же Монзиков и Диденко подошли к Ляхову, то тот активно

пытался убрать голову, но у него ничего не получалось. Из красной

шеи раздавалось мычание. Сопел Игорь Семёнович так громко и

119


так часто, что набор звуков вполне подошёл бы для киностудии, где

проходило озвучивание движения паровоза.

Через полчаса Монзиков и Ляхов, поджидая электричку, стоя-

ли на перроне вокзала. Друзья остро ощущали потребность выгово-

риться, но времени у них на это уже не оставалось. Надо было ехать

домой.

*****

Не бросайте бычки в писсуары!

Они долго сохнут и плохо раскуриваются!

Из практики бомжей-курильщиков.

Happy end

Усевшись за стол, перелистывая еженедельник, Александр

Васильевич пытался войти в привычную колею. Однако состояние

прострации его не покидало. И только приход Монарцика в 1000

вывел его из столь необычного состояния.

- Здравствуйте, Александр Васильевич! Как прошёл уикенд? –

Виталий Сергеевич старался начать беседу с совершенно нейтраль-

ных вопросов.

- Вашего Педрищева я не видел, а с Диденко мы поговорили!

– Монзиков внимательно вглядывался в Монарцика.

Виталий Сергеевич от изумления раскрыл рот и так бы и си-

дел, если бы не атака Монзикова.

- Ничего хорошего в Вашем деле я не усматриваю, понимаете

мою мысль, а?!

- Не совсем… А…?

- Я не отказываюсь от Вас, но работы будет много, вот! По-

этому, готовьте лимон в кассу и пять – мне в карман, ха-ха! Стары-

ми, конечно. Начинаем работу, - Монзиков достал чистый лист до-

говора.

- Да, да, конечно… - Монарцик уже вовсю отсчитывал 6 млн.

рублей. Купюры были стотысячные, абсолютно новенькие.

- Но, это только начало, а всё остальное будет чуть позже. Я

правильно говорю, а? – Монзиков аккуратно заполнял договор.

Через три дня Монзиков позвонил Монарцику. Надо было

встретиться. То, что удалось узнать о банном магнате и воротиле

районного масштаба позволяло Монзикову рассчитывать на круп-

ную премию от Виталия Сергеевича, на несколько бутылок коньяка

от Диденко и тысяч на "ндцать" от Педрищева.

120


Организовав самое настоящее наблюдение за Педрищевым,

Монзиков заполучил на него видео-доказательства (видеозапись он

сделал лично в момент передачи наркотиков) торговли гашишем.

Были прекрасно записаны два эпизода купли-продажи партии на

100 000 баксов.

Диденко уже был сориентирован. Руководство решило сдать

Педрищева вместе с потрохами. Однако пока Педрищев еще не был

арестован, у Монзикова возник гениальный план, согласно которо-

му он берет с потенциального клиента крупную сумму денег и по-

могает ему уйти от ответственности за побои Монарцика. Решив

эту задачу, у него есть шанс помочь за еще большие премиальные в

деле с наркотиками, где он может поспособствовать Педрищеву

получить не ч.4 ст.228 УК РФ "Незаконные изготовление, хране-

ние, перевозка, пересылка либо сбыт наркотических средств или

психотропных веществ" (от 7 до 15 лет с конфискацией имущест-

ва), а ч.1 ст.228 УК РФ, по которой светит небольшой для Николая

Залмановича штраф.

Далее события развивались молниеносно. Монарцик получил

от Педрищева 10 000 долларов США в счет компенсации мораль-

ного ущерба Монарцика. Монзиков, якобы, за 5 000 долларов США

закрыл уголовное дело (Монарцик-Педрищев). Это стоило ему

плотного вечера с Диденко, когда на двоих под хорошую закуску

было выпито ни много, ни мало – 3 литра водки. Педрищев очень

порывался принять активное участие в попойке, но у Монзикова

хватило решительности и сообразительности ограничить его только

материальным участием. Кроме того, с Монарцика Монзиков для

обоюдной пользы взял еще 5 млн. рублей и расписку, что довери-

тель к адвокату претензий не имеет.

За 15000 долларов от Педрищева Монзиков сумел сделать пе-

реквалификацию на ч.1 ст.228 УК РФ. Более того, на суде Педри-

щев получил 2 года лишения свободы условно (!). Диденко после

этого уволился из органов и стал торговать на привокзальной пло-

щади своего города шавермой, зарабатывая при этом ежемесячно

20 тыс. рублей (новыми).

Вскоре после суда Педрищев переехал из Привольного в Мо-

скву, где стал владельцем двух казино на Арбате и в Южном Стане.

Монарцик на полученные деньги уехал в Севастополь, где ку-

пил в самом центре города прекрасную трёхкомнатную квартиру и

где устроился на преподавательскую работу в Приборостроитель-

121


ный институт. Одновременно занимается ремонтом (по договорен-

ности) квартир. Одним словом – не бедствует.

Ну, а Монзиков… Монзиков купил себе новый костюм и но-

вый из кожзаменителя дипломат.

*****

Лирическая, забойная

"Fortune non penis, in manus non renis". 20


Адвокат Монзиков, ковыряя спичкой в зубах, сидел на берегу

озера и сосредоточенно размышлял над странным стечением об-

стоятельств. Как мог водитель иномарки не заметить разворачи-

вавшегося грузовика? И почему грузовик не пропустил иномарку?

Не понятно было и то, почему именно Монзикова – специалиста по

"расстрельным" статьям - рекомендовал сам Президент коллегии

адвокатов, где Александр Васильевич успешно работает всего ка-

ких-то несколько месяцев, что уже само по себе, мягко говоря, уди-

вительно.

Александру Васильевичу Монзикову этим летом исполнилось

40 лет, и он твердо знал, что ему надо урвать от жизни всё. Прин-

цип, которому он научился в ГАИ – работать в режиме "сухой губ-

ки", т.е. брать от каждого по максимуму и отдавать, желательно не

всегда и не всем, по минимуму, а лучше – ничего не отдавать, в

большинстве случаев срабатывал идеально. Правда, бывали и осеч-

ки. Например, однажды, а было это совсем недавно, Александр Ва-

сильевич познакомился в "Колобке" – второразрядном кафе на ул.

Чайковского, с приятной во всех отношениях женщиной без вред-

ных привычек, весьма неопределенного возраста.

Он сидел и сосредоточенно разжевывал горячую сосиску в

тесте, когда, вдруг, услышал тонкое щебетание: "Извините, пожа-

луйста, можно?" Взглянув на обладателя столь милого и тоненького

голоска, Монзикову стало несколько не по себе. Не часто, вот так

запросто, он знакомился с женщинами, к тому же весьма симпатич-

ными. То есть, женщины у Александра Васильевича были. Можно

сказать даже, что и нимало. Но, во-первых, они были раньше, а, во-

вторых, инициатива всегда исходила от Монзикова.

- Садитесь, пожалуйста. Ой, то есть присаживайтесь…

- Спасибо. А Вы, наверное, следователь? – опросила дама.


20 Любимая поговорка Изи Шлепенпопа, гражданина двух стран, отца четырех несовершеннолетних детей.

122


- Да, а как Вы догадались? – парировал Монзиков.

- Да манеры у Вас, извините… Хотя…

- Вообще-то, я – адвокат! – Не без гордости, но и без особого

энтузиазма буркнул Монзиков. – Кстати, если у Вас есть проблемы,

то я могу Вам помочь, - и Александр Васильевич решительно за-

пихнул в рот почти целую сосиску в тесте. Сосиска была, как ни

странно, большой и поэтому пришлось прибегнуть к помощи ука-

зательного пальца правой руки.

- А Вы всем помогаете, или только незамужним?

- А Вы тоже не замужем?

- Да. А Вы? – даме явно было нужно поговорить с таким не-

обычным посетителем кафе.

- Да, и давно! – не долго думая, выпалил Монзиков.

Можно было бы и опустить подробности первого разговора с

Ириной Михайловной, так представилась Монзикову приятная во

всех отношениях дама, но именно тогда Александр Васильевич по-

нял, что эта встреча просто так для них обоих не кончится. В тот

день Александр Васильевич получил с клиента 1 млн. рублей в счет

предстоявших "транспортных расходов".

Дело, за которое он взялся, сулило большие деньги, т.к. надо

было доказать, что Рашит Хабибулин убил свою жену. Монзикова

наняла мать погибшей – энергичная и неглупая пенсионерка Зоя

Владимировна, основным достоинством которой, по мнению Мон-

зикова, были 25 000 долларов, которые она получила от продажи

двухкомнатной квартиры зятя. Монзиков узнал об этом при первой

же встречи и сразу же "подвинул" бабку на перевод в практическую

плоскость их отношений. Без промедления они заключили договор,

по которому Александр Васильевич внес в кассу 500 000 рублей

(старыми), а небольшой остаток – 1000 долларов - положил в левый

нагрудный карман своего пиджака.

Заканчивалась вторая неделя работы по делу Хабибулина, а

положительных результатов всё не было, не считая 1000 долларов и

1 млн. рублей, да половины гонорара от 500 000 руб., которые он

надеялся получить после 10-ого числа месяца, когда "спишет день-

ги". Судебно-медицинская экспертиза нашла у Яны – дочери Зои

Владимировны – сперму и наркотики в крови. Пикантность ситуа-

ции заключалась в том, что 32-ух-летняя балерина Яна Хабибули-

на, мать двоих несовершеннолетних детей, 29-ого числа после оче-

редного спектакля решила "смазать тему", для чего поехала с моло-

123


дым, еще не искушенным Вадиком к Инге Рабинович, у которой

всегда было что выпить и которая охотно принимала участие в ор-

гиях и коллективных попойках. Инга была моложе Яны, но это

нисколько не мешало им дружить.

Приехав на такси с Вадиком и тремя литрами водки к Инге, Яна начала обзванивать своих подружек и приглашать к Инге на

"междусобойчик". Как всегда, в тот роковой вечер, у Инги были: Альберт Хегин – иллюзионист (за три года – ни одного привода в

милицию, ни одного задержания, тьфу, тьфу, тьфу! А в наперстки и

карты он играет без малого вот уже 5 лет (!), Игорь с Викой - моло-

дая пара, любимым развлечением которой был туризм "на халяву".

Оба знакомились с "потенциальными Викиными хахалями", рас-

кручивали их на Турцию или Кипр, покупали в одной турфирме пу-

тевки, отбывали на отдых, а дальше происходил полный разрыв от-

ношений. Но, одно но, - все это было уже там, за кордоном и в кар-

мане лежал обратный билет на самолет. Плюс полный пансион на

три недели. Правда, два раза Вику избивали так, что вместо отдыха

у ласкового моря приходилось лежать с компрессами, делать при-

мочки и считать деньки до отлета, прикидывая, где достать денег

на билет домой, т.к. "хахаль" забирал все, что считал нужным, ос-

тавляя лишь косметику, полбутылки шотландского виски, кое-что

из одежды, да здоровенные синяки. Но у кого не бывает осечек?

Был и Вася. Просто Вася. Ростом – не выше нанайца или пиг-

мея, но с таким "достоинством", что как только взгляд падал ниже

пояса, женщин прошибал холодный пот. Несколько раз я слышал

истории о половых гангстерах. Вася, как мне кажется, был из их

числа. Дело в том, что он никогда об этом не думал. И все получа-

лось само собой. Само собой – утром. С двумя-тремя – в обед, и

еще вечером. Вася работал грузчиком в одной коммерческой фир-

ме, где было столько молоденьких девочек, что …

Обычно Вася много не пил и всегда любил от слов переходить

к делу. Он был не словоохотлив. И на вопрос "А как Вас зовут?" он

отвечал "просто Вася". При этом правая ручища стискивала жен-

скую руку, а левая быстро, стремительно расстегивала и застегива-

ла молнию на штанах. Чаще всего, с застегиванием выходил казус,

т.к. "гигант" высовывался наружу. При этом женщина (девушка) сразу же начинала визжать. Бывали случаи, когда люди падали в

обморок при виде здоровенного полена, выпиравшего из трусов.

Змейка рвалась на глазах. Вася по началу тушевался, но, примерно

124


с восьмого класса, понял, что промедление – смерти подобно и на-

чал действовать, не забывая поговорку " Куй железо пока стоит".

Обычно проблем с женщинами не было, т.к. никто не верил в рос-

сказни "пострадавших". Какие еще лопаты? Какие поленья?

Да, без крови дело не обходилось, но ведь и смертельных ис-

ходов тоже не было. Это было, все равно, что наркотик. Сначала

страшно, больно и где-то даже неприятно, а затем девушка привы-

кала. Появлялась зависимость, перерождавшаяся через неделю в

непреодолимое хотение. Желание росло и крепло с каждым днем.

Однако проблема состояла лишь в том, что круг Васиных "жертв"

расширялся с каждым днем, а Вася был один. Да и в сутках было

всего лишь 24 часа, из которых 8 – Вася спал. Выходных или про-

сто таймаутов Вася не любил. "Раз надо, значит надо. Так тому и

быть", повторял Вася. Для Васи женщины делились на две полови-

ны: те, которые прошли через Васю и те, которым это предстояло.

Других критериев у Васи просто не было. На возраст, националь-

ность, красоту и т.д. Вася смотрел как сквозь пальцы. И было тогда

Васе 27 лет.

Именно о Васе, а не о поручике Ржевском, ходит анекдот о

том, что на каждой станции, где поезд простоял 20 минут и более –

там у него по ребенку.

Вася пришел в 11 вечера, когда все были уже тепленькими,

кое-кто уже успел "спариться", а Яна сделала это уже дважды.

К двум часам ночи от всей компании остались лишь Инга с

Васей, пьяный "в хлам" Вадик и абсолютно голая, лежавшая как

дрова, Яна.

Зоя Владимировна сообщила номер телефона Инги Рабино-

вич, у которой Рашит "снял" кое-какую информацию, представив-

шись любовником Яны. Кстати, это была не лучшая идея, т.к. Инга

чуть даже не протрезвела от подобной наглости.

- Зачем нам Алик? – спросила Инга Рашита.

- Как зачем? Ведь я ее любовник!

- Да ладно п….ть! У нас есть Вася! – не без гордости заметила

Инга.

Рашит замешкался с ответом. Дело в том, что о Васе он был не

только наслышан, но и однажды видел его на очередной жениной

тусовке. Правда, тогда он ничего с ним сделать не смог, т.к. именно

Вася помогал ему поздним вечером добираться с Яной домой.

Именно с Васей Рашит выпил на посошок две по 0,75 л. и именно

125


Вася для смазывания темы трахнул на глазах у мертвецки пьяного

Рашита Яну, приговаривая при этом: "Ничего, не печалься. Сегодня

– я, а завтра – ты". Рашит прекрасно помнил те кошмарные минуты, когда он, двухметровый 27-летний бугай не мог даже подняться и

врезать пигмею Васе с поленом между ног по его слащавой физио-

номии. Яна тоже была хороша. Звала на помощь Рашита, который

валялся в кресле в той же комнате, и одновременно яростно подма-

хивала половому гангстеру Васе.

- Ладно, я сейчас приеду, и ты меня сравнишь с Васей. Лады?

- Ну-ну, давай. Только в дверь не звони сильно, Вася откроет.

Правда, Вася?

Рашит прилетел с Кабиром – так звали его двоюродного брата

– к Инге через 20 минут. Он успел только спросить у Васи, где Яна, а дальше … Дальше из материалов уголовного дела Александр Ва-

сильевич узнал, что у Яны были выбиты левый глаз, откусано пра-

вое ухо и нос, сломаны все пальцы рук, перебит шейный позвоноч-

ник, проломлен череп. Яна скончалась до прибытия скорой помо-

щи, после ухода Рашита и Васи. В 7 часов утра милиция арестовала

Рашита у него на квартире. Пьяный Рашит даже не сопротивлялся.

Он не мог представить, что жизнь его повернула вспять. Бизнесмен

Рашит Хабибулин, мужчина в полном расцвете сил, отец 3-летней

девочки, обладатель "шестисотого мерса" и отдельной, отделанной

по евростандарту, трехкомнатной квартиры, владелец "каменной

трехэтажной времянки 10х12 м., находившейся в 20 минутах езды

от города, имевшем тягу к граффити, из-за какой-то сучки должен

был теперь идти в тюрьму? Да, он, зарабатывавший по три-четыре

тысячи баксов в месяц, кормивший всю эту ё…ую шоблу (в основ-

ном – это была его теща, Зоя Владимировна) теперь будет сидеть на

нарах, есть баланду и смотреть на небо в клеточку из коммуналь-

ной камеры? За что, почему? Рашит еще не знал, что смерть его

Яны наступила не от его зверских побоев, которые он учинил жене,

а в результате чрезмерного приема алкоголя и наркотиков. Врачи

зафиксировали смерть в 2 часа 05 минут, а Рашит приехал в 2 часа

15 минут. Все это крутилось в голове Монзикова. Да тут еще была

Ирина Михайловна!? Конечно, на суде Монзиков будет "биться" за

честь и достоинство Яны, за сиротство ее дочери,… Но что делать с

фактами и деньгами? Да, деньгами, которые ему уже передала Зоя

Владимировна, и которые он рассчитывал еще получить. Ведь одно

дело – результат, а другое дело – когда просто нужны деньги. Было

126


и еще одно обстоятельство, о котором Александр Васильевич пы-

тался не вспоминать. Зоя Владимировна обратилась к директору

одной из охранных фирм с просьбой помочь ей "решить вопрос", а

именно - грохнуть Рашита, если его не осудят. Она посулила 5000

баксов сразу и столько же потом, когда будет праздновать 40 дней

Рашита. Виктор – знакомый Монзикова – директор "Защиты", ох-

ранной фирмы, контролировавший добрую половину всех районов

города, послал бабку на х... Во-первых, это не те деньги, которые

можно было получить за голову татаро-чеченского бизнесмена Ра-

шита, а во-вторых, с каких это пор пенсионерки стали нанимать

киллеров за 10 000 баксов?

- Может, Александр Васильевич, Вы поделитесь со мной

своими проблемами, и я Вам помогу? – несколько кокетливо спро-

сила Ирина Михайловна.

- Да, уж… А, кстати, Вы любите гулять по парку? – спросил с

широко открытыми глазами Монзиков.

- В парке? Может быть, лучше зайдем в бар? – с нескрывае-

мым удивлением спросила Ирина Михайловна.

- Вы знаете, мне надо сделать одно дело, а потом – я свободен.

Вы где живете? – Монзиков стал как-то нервно озираться по сторо-

нам.

- На Сухобздеевском переулке, - удивленно ответила Ирина

Михайловна, которая никак не могла понять, почему Монзиков, ад-

вокат, купивший 7 сосисок в тесте и два чая, вдруг как-то странно

стал себя вести.

- Тогда, если Вы не против, мы быстренько все доедаем и по-

шли.

- Куда?

- К Вам, Ирина Михайловна.

- Как? Так сразу?

- Понимаете, мне надо срочно позвонить в два места! Да, а у

Вас дома есть телефон?

- Есть, - промямлила Ирина Михайловна, в чьи планы вовсе не

входило приводить адвоката в помятом костюме, без галстука, с

сальными пятнами на брюках и застывшим жиром на пшеничных

усах к себе домой.

Монзиков отработанным движением запихнул в рот послед-

нюю сосиску, тихонько рыгнул, допил остатки чая, незаметно для

Ирины Михайловны, очень профессионально вытер руки о брюки,

127


встал, взял потертый дипломат и, протягивая в жире и крошках от

хлеба, что был на столе, руку Ирине Михайловне, после второй

легкой отрыжки повторил вопрос: "Ну, так как, идем?"

Да. Ирина Михайловна была, что называется, ошарашена.

Всякое может быть в жизни одинокой женщины, но чтобы вот так,

сразу?

"Нет. Ничего страшного не должно произойти. Глупости!" –

думала Ирина Михайловна. А Монзиков уже прикидывал, кому он

сможет позвонить.

За 15 минут ходьбы до дома Ирины Михайловны Александр

Васильевич успел узнать, что замужем Ирочка - так он ее уже на-

зывал - была всего один раз. Что 15 лет тому назад, после оконча-

ния Ленинградского СанГика (санитарно-гигиенического институ-

та) она разошлась с мужем, который ей всё время изменял и очень

не нравился ее маме.

- Так у Вас и мама есть? – неожиданно спросил Монзиков.

- Да… – как-то растерянно и неуверенно, несколько с удивле-

нием ответила Ирина Михайловна.

- И Вы, что же, вместе живете, или как? Догнала, а? – Монзи-

ков при этом прищурил правый глаз и цыкнул. В зубах застряла то

ли сосиска, то ли неизвестно что, но это так мешало ему…

- Вообще-то мама два года тому назад умерла и …

- О, это очень хорошо! – прервал Ирину Михайловну Монзи-

ков.

- Что хорошо? Что мама умерла? – с испугом спросила Ирина.

- Нет. Хорошо, что это… Ну! В общем, что это, блин, уже -

всё! Вы понимаете мою мысль? – спросил адвокат, прищурив еще

сильнее правый глаз и пристально посмотрев на даму, выпалил ад-

вокат.

Ирина Михайловна не знала, что и ответить. То ли она должна

была обидеться, но ведь они были почти незнакомы, да и свои мыс-

ли адвокат излагал очень и очень необычно, то ли она действитель-

но не поняла, что имел в виду Монзиков. К тому же, он все время

как-то воровато озирался по сторонам и часто, приподнявшись на

цыпочки, заглядывал через плечи прохожих в подворотни. Борясь с

любопытством, чувствуя что дальше так продолжаться не может, Ирина Михайловна спросила: "О чем Вы думаете? Только честно!"

- Да так. А Вы?

- Это не ответ. Так о чем же?

128


- Знаете, я сейчас… – Монзиков быстро нырнул в ближайшую

подворотню, и было отчетливо слышно, как хлопнула входная

дверь в подъезде дома, откуда через несколько секунд спустя, с

расстегнутой ширинкой и облитым дипломатом, с диким криком

выскочил адвокат, безбожно матерясь и чертыхаясь. Схватившись

сначала левой рукой за локоть Ирины, держа в правой руке мок-

рый, пахнущий мочевиной дипломат, Монзиков быстро зашагал

под ручку с дамой, которая нет-нет, да и оглядывалась назад. При

этом Монзиков пытался застегнуть все той же правой рукой ши-

ринку, одновременно стараясь, чтобы никто этого не заметил.


На вопрос: "А куда Вы ходили, Александр Васильевич?" Мон-

зиков, не моргнув глазом, ответил: "Да так, знаете ли… Понимаете

мою мысль, а?"

- Да… – хотя, что имел в виду адвокат, и, что он подразумевал

под мыслью - для Ирины Михайловны было совершенно не ясно.

Когда, наконец, пришли домой, то на часах было уже восемь

вечера. Надо сказать, что двухкомнатная квартира Ирины Михай-

ловны сразу же понравилась Монзикову. Он оценил большую кух-

ню, куда, по его разумению, следовало бы поставить диван.

- Знаете ли, вот сюда надо будет поставить полутороспальный

диван, а стиральную машину мы сейчас перенесем в ванную. Там

есть, кстати, место? – спросил Монзиков, пробуя с указательного

пальца при этом из банки клубничное варенье, что стояло на ку-

хонном столе.

- Вы знаете, - сказала нерешительно Ирина Михайловна, -

ванная у меня маленькая, да и как-то привыкла я к такому место-

расположению.

- Ничего, привычки можно и поменять. Понимаете мою

мысль? А? Да, кстати, а что мы будем есть на ужин? Я люблю кар-

тошечку с грибами. Или с мясом. Все равно, лишь бы были мерзав-

чики. Я правильно говорю, да?

- Мерзавчики? – удивилась Ирина Михайловна.

-

Да, такие маленькие. Вот такие! – Монзиков показал мизи-

нец с большими заусеницами и прищурил правый глаз. – Понимае-

те мою мысль, а?

- Что Вы имеете в виду?

- Ну, как это, ну, это - огурчики! – уверенно парировал адво-

кат.

129


Ирина Михайловна расстегнула верхнюю пуговицу на платье,

т.к. ее почему-то начал прошибать пот и в ее голову полезли всякие

нехорошие мысли. Но сосредоточиться не получалось из-за раз-

давшегося сильного грохота от падавшего с антресолей в коридоре

чемодана. Александр Васильевич громко выругался и раздраженно

заметил, что на антресоли надо класть чемоданы аккуратнее, чтобы

они не падали на людей.

-

А как же он упал на Вас? – с удивлением спросила хозяйка

сталинской квартиры с четырехметровым потолком.

- Как? Как? Я решил взглянуть, что у Вас на антресолях. По-

нимаете мою мысль? А стремянки-то нет. Ну, вот, значит, только я, это, а он, бля, падла… – тут Александр Васильевич замахнулся на

валявшиеся у ног чемодан и тюк, упавший за ним (чемоданом) сле-

дом. – В общем, это….

- Что это? – с издевкой спросила Ирина Михайловна.

- А? Ну! – Монзиков скривил такую гримасу, что Ирине Ми-

хайловне стало как-то не по себе.

- Ну, что ну! – передразнила бедная женщина.

- Надо это, того, понимаете мою мысль, а? Ведь я же должен

знать! Понятно? – Монзиков пытался успокоить даму, но почему-

то, вдруг, сменживался.

- Это еще почему? – недоумевая, изрекла полу испуганным

голосом Ирина Михайловна.

- Вы же хотели позвонить?

- Да, надо бы. А может после ужина, а?

- Какого еще ужина? Вы что?

- Как какого? Вы меня удивляете, Ирочка! Ведь мы же - это, и

Вы, кстати, тоже! Не хорошо! Уж, ежели оно того, так оно и конеч-

но! Надо ведь догонять, а то… - адвокат поднял вверх указатель-

ный палец правой руки и взглянул на потолок.

- Да что Вы за чепуху несете? Вы в своем уме? Да я вот…

- Подождите, не надо! Вы - это, послушайте! – Монзиков на-

конец застегнул ширинку, сломав при этом подставку зеркала, ко-

торую случайно зацепил дипломатом.

Ирина Михайловна была в ужасе. Первый раз за 15 лет она

была наедине с мужчиной в своей квартире, и первый раз в жизни

ей хотелось кричать нечеловеческим голосом. Это же надо было, что бы какой-то адвокатишка в обоссаных брюках, пучеглазый, с

пшеничными усами и полу уголовными замашками за пять минут

130


пребывания в ее жилище столько успел сделать? Нет, в это пове-

рить можно было либо будучи пьяным, либо … Да что либо!? Ре-

шительно, надо было его гнать в три шеи.

Но Ирина Михайловна была интеллигентной дамой. Именно

поэтому она по служебной лестнице смогла вырасти лишь до заве-

дующей онкологическим отделением. Да и то, если честно, то

должность эту она получила полгода назад по дядиной протекции –

известного хирурга, доктора медицинских наук, начальника воен-

но-медицинской академии. Кстати, Леонид Павлович – ее дядя, го-

ворил: "Ириша! Какого х.. ты не выходишь за муж? Ты ведь, ебёнть, так на х.. и умрешь, ебёнть, не познав бабских радостей! Я, бля, могу, бля, тебе… И это, вот еще, есть, бля, с квартирой! Так

что ты, это, давай!" 21 Были и другие доводы о необходимости соз-

дания семьи, о том, что надо жить полноценной жизнью, радовать-

ся самой и радовать домочадцев. Тем более что Ирочка была весь-

ма и весьма привлекательной женщиной.

Карьера Леонида Павловича проходила на глазах Ирины Ми-

хайловны. Молодой лейтенант, военный врач удачно женился на

дочери генерала Миткова, от брака с которой появились Леня и

Павлик. Путь от лейтенанта до майора Леонид Павлович "прошел"

за 2,5 года, что даже в военное время, когда звезды падают на пого-

ны одна за другой, казалось раньше просто чудом. Однако, празд-

нуя очередное досрочное присвоение – подполковника – тесть на

седьмом тосте, закусывая шашлыком, подавился и на глазах пьяных

родственников-врачей умер. Но беда не приходит одна. Вскоре, по-

сле смерти папы умерла и супруга Леонида Павловича, которой в

ту пору было 33 года, оставив на его плечи семилетнего Лёнечку и

девятилетнего Павлика. Спустя три месяца, Леонид Павлович по-

лучает конструктивное предложение от зам.начальника управления

кадров Ленинградского военного округа.

- Либо едешь в Афганистан на полковничью должность, зама-

зываешь свои пьяные выходки, исправляешь биографию и возвра-

щаешься героем-афганцем, полковником, либо мы тебя за дискре-

дитацию увольняем. Но, сам понимаешь, только из уважения к

Петру Афанасьевичу, царство ему небесное, мы даем тебе послед-


21 Автор приносит искреннее извинение за использование ненормативной лексики. К сожалению, отсутствие

образования и скудный словарный запас не позволяет передать иным способом весь колорит и всю палитру

образа Леонида Павловича иным способом.

131


ний шанс. Понял? – кадровик тяжело ступал по паркету, и все вре-

мя смотрел в сторону.

- Товарищ полковник, когда я могу сдать дела и поехать в Аф-

ганистан? – сразу же спросил Леонид Павлович.

- Да какие у тебя дела? Пиши рапорт и вперед. Завтра вылет.

Сам разговор, разумеется, был длиннее, но из-за того, что ма-

терные или, как теперь их называют - ненормативная лексика, сло-

ва опущены. Возможно, у читателя может создаться впечатление, что вопрос был решен заранее? На самом деле, началу разговора

предшествовала бутылочка Столичной под огурчики, помидорчики,

сало, черный хлеб и банку шпротов. Затем хозяин кабинета достал

"свой" "НЗ" – три звездочки – и здоровенный кусок докторской

колбасы. И только тогда, когда на грудь было принято добрых 1,5

литра, когда из закуски осталась одна соль, офицеры перешли к

официальной части разговора.

Не в обиду военным будет сказано, а и среди них есть и ни

мало умнейших людей, как, впрочем, и среди представителей дру-

гих профессий, например, водопроводчиков, сантехников и т.д., существует такой обычай, согласно которому любое доброе начи-

нание, дело - надо всегда отметить. Хорошая погода – хорошо. А

вот не выпить за хорошую погоду – это грех, это очень нехорошо.

Хорошие стрельбы, нет убитых и раненых на учениях – это не про-

сто хорошо. Это очень хорошо в течение недели, а может и двух.

Когда праздников нет, нет дней рождений и до получки еще далеко,

то только убогий и ленивый не может, или не хочет, вспоминать

эпохальные праздники типа " 300 лет граненому стакану! " или " За

нашу нелегкую, но героическую службу на благо великой и могучей

Родины!" Обычно последние тосты, когда все уже давно выпили за

здоровье собравшихся, членов семей всех вместе и поименно, успе-

хи родственников, друзей и политических лидеров идут более ла-

коничные и наполненные высоким поэтическим пафосом, типа

" Ура!" или " Ну, будьте здоровы". Часто, к тосту, идет присказка.

Например, что посуда любит пустоту, что грех оставлять благо-

дать врагу и т.д.

Ирина Михайловна мужественно воспитывала двоих племян-

ников – Павлика и Лёнечку. Пять лет она заменяла им отца и мать.

Всю нежность, весь материнский инстинкт отдавала Ирина Михай-

ловна ребятишкам, которые из обычных мальчиков незаметно пре-

вратились в молодых людей. Как-то сразу, неожиданно появились

132


девочки, сигареты, спиртное. Но, к счастью, вернулся в "родные

пенаты" молодой генерал – Леонид Павлович, который быстро

вправил мозги оболтусам. Получив должность начальника Военно-

медицинской академии, Леонид Павлович устроил сначала старше-

го, а затем и младшего сына в одно из самых престижных Военно-

морское училище. Женившись вторично, уже не по расчету, а по

любви, на 22-ух летней секретарше, к своему нескрываемому удив-

лению молодой папаша вдруг стал замечать разительное сходство

двухлетней дочери Ириши – её он назвал в часть своей младшей се-

стры – с соседом Славиком, которого от него отличали только мо-

лодость – ему было 19 лет – и отменное здоровье. По стечению об-

стоятельств, Женя – молодая жена Леонида Павловича – рожала в

день дежурства Ирины Михайловны и именно ей она обязана появ-

лением трудной девочки Ириши. Все, очевидно, помнят популяр-

ный фильм "Семнадцать мгновений весны", когда роженица - ради-

стка Кэт - кричала во время родов на родном языке. Именно на

этом и засыпалась пианистка Кэт, именно на этом засыпалась и

Женечка, отчаянно повторявшая имя любимого – Славика.

Леонид Павлович об этом узнал, когда пришла "похоронка" на

Славика. Его, молодого призывника, отправили служить на грани-

цу, где он и погиб, не отслужив и трех месяцев. А Женечка, не вы-

несшая утраты своего любимого, вскрыла себе вены. Но умереть

так и не смогла. Как ни странно, довольно быстро приехала скорая

помощь и жизнь удалось спасти, но до сих пор Женя всё ещё нахо-

дится в психиатрической лечебнице. Леонид Павлович стал пить

уже не раз в день, а до и после еды. Сколько ему осталось теперь

служить или жить – никто не знает. По документам ему нет и 50

лет. А когда наступит цирроз печени или белая горячка – одному

богу известно!

Большие надежды, связанные с детьми и семейным счастьем,

рухнули. Пьянство и обжорство стали альтернативой семейных ра-

достей и людских надежд. Формально у Леонида Павловича было

всё, но это только на первый взгляд, формально.

Именно поэтому Леонид Павлович принимал искреннее уча-

стие в судьбе единственно преданной, искренне любящей его та-

ким, каким он был, сестренки его покойной жены Ирины. Обидно,

но ничему хорошему он за все эти годы научить ее не так и не су-

мел. Словарный запас его был невелик. Если бы его можно было

посадить на двухмесячную диету, чтобы со 135 кГ при росте в 172

133


см он мог бы войти в норму, если бы его одеть попроще, без, вся-

ких, там выпендронов, то был бы вылитый Петрович – слесарь сан-

техник, у которого было доброе сердце и подорванное алкоголем

здоровье. Петрович частенько захаживал в квартиры Ирины Ми-

хайловны и Леонида Павловича – родных по матери и таких разных

по отцам. Разные квартиры в одном доме, разные судьбы, но оди-

наково одинокие бедолаги в этой нелегкой жизни.

Услышав шум в квартире Ирины Михайловны, Леонид Пав-

лович быстро сообразил, что что-то ненормальное происходит дома

у его Ирины. Мужики – Монзиков и Леонид Павлович - столкну-

лись лбами прямо в дверях. Один собирался уйди, т.к. его выгоня-

ли, другой же стоял в семейных трусах и майке, держа в одной руке

огрызок соленого огурца, в другой – здоровую палку Краковской

колбасы.

Читатель, наверное, решил, что дальше будет описание драки

и всего того, что ей обычно сопутствует? А вот и нет. Все эти пи-

кантные подробности не заслуживают и малейшего внимания. И

тому есть масса объяснений. Во-первых, я вообще слабо понимаю,

зачем было описание Леонида Павловича с его Леней и Павликом?

Хотя, возможно, все они, так или иначе, еще ни раз встретятся с

Александром Васильевичем. По-видимому, логичнее было бы из-

ложить проблему Ирины Михайловны?

Так были у нее проблемы или нет?

После небольшой драки, где легкую победу нокдауном одер-

жал бравый военный, по просьбе Ирины Михайловны, Леонид

Павлович с большим трудом втащил в ванную окровавленного

Монзикова. Его лицо было в ссадинах и синяках. Смотреть на него

было страшно и неприятно.

После окончания драки, минут через двадцать, славная троица

уже сидела на кухне и весело обсуждала последние события. Му-

жики на двоих распили 0,75 л. водочки под домашние соления и всё

бы было ничего, если бы не одно обстоятельство - Монзиков решил

всерьез заняться решением проблемы Ирины Михайловны. Дело

было весьма и весьма щекотливым. По рекомендации Леонида

Павловича она прописала на своей жилплощади одного из сослу-

живцев Павлика – старшего сына Леонида Павловича. Более того,

она даже вышла замуж, разумеется, фиктивно, о чем без слез она

теперь не могла говорить.

134


Муженек, разница в возрасте с которым была 18 лет, оказался

отъявленным негодяем. Он без зазрения совести начал претендо-

вать не только на квартиру, но и на имущество Ирины Михайлов-

ны. Где он находился в последние дни - никто не знал, поскольку из

Вооруженных Сил он уже уволился и никаких контактов ни с Пав-

ликом, ни с Леонидом Павловичем у него не было.

Через четыре дня должен был состояться суд, второе заседа-

ние, на котором могли разрешиться в пользу Ирины Михайловны

эти непростые бытовые вопросы, связанные с разделом имущества.

И Монзиков не заставил себя долго ждать. Он предложил

план, от которого у Ирины Михайловны закружило голову, колен-

ки ее задрожали и в довершении ко всему её, вдруг, потянуло на

рвоту.

- Если бы этот урод был бы нормальным пацаном, то с ним

было бы все тип-топ. Догнал, да? – Монзиков левой рукой безус-

пешно пытался расстегнуть верхнюю пуговицу своей рубашки, а

правой рукой, в которой была зажата полупустая рюмка с водкой,

он активно размахивал в воздухе, нарезая один круг за другим.

- Да он, бля, такой г….н, что, бля,… - далее следовал такой

набор матерных слов, что видавший виды на зоне Монзиков, чуть

было не подскочил со стула.

- Леня, Лёнечка, не заводись – Ирина Михайловна пыталась

хоть как-то усмирить бравого военного, который уже принял кри-

тическую для жизни дозу спиртного.

Монзиков был сильно пьян, но в голове его родился план, от-

ступать от которого он не собирался.

- Надо создать для этого пидора проблемы, понимаете мою

мысль, а? И снять с него так, чтобы мало не показалось, а уж потом

– сделать его бомжиком! – всё это время Монзиков, не мигая, смот-

рел своими осоловелыми глазками на зареванную Ирину Михай-

ловну, которая была уже и не рада, что познакомилась с адвокатом.

- А, бля, как, бля, ты его, бля, на х..? А? – Леонид Павлович

пытался ещё что-то спросить, но язык его так сильно окаменел, что

дальше он мог только издавать нечленораздельные звуки.

Посуда гремела, бокалы звенели, раздавалось чавканье и мы-

чание двух пьяных в дымину мужиков. На кухне был жуткий срач.

*****

135

Дела адвоката Монзикова

В последние годы реклама стала заполонять не только телеви-

дение, радио, улицы, но и наши умы. Теперь уже трудно себе пред-

ставить какой-либо фильм без рекламы пива или женских прокла-

док. Стало просто неприличным издавать тематические журналы

без рекламных вставок. На этом фоне кажется нелепым прямые ин-

тервью первых лиц государства без рекламных пауз. А зря, между

прочим. Пока тот или иной политик пытается озвучить написанную

его командой речь, уместно было бы отрекламировать презервати-

вы, автомобильные шины, вкусное мороженое или просто семечки.

В театрах это делать надо гораздо активнее. Не надо стесняться по-

луголых див с рекламными щитами во время спектакля. Эй, вы! Та-

лантливые постановщики и режиссеры с незашоренным мышлени-

ем! Берите идею даром!

Известно, что многие

писатели, создавая очеред-

ные шедевры, широко ис-

пользуют творчество других

собратьев по перу. Искренне

верю, что мои перлы найдут

широкое применение и сре-

ди журналистов. Подчас чи-

таешь какую-нибудь раз-

громную статью, где нет ни

сюжетной, ни идейной ли-

нии, где неясно, кому и за-

чем посвящена статейка. А

была бы реклама, и читалось

бы с большим интересом, и

тираж у издания был бы по-

выше.


Помните, СПИД может быть везде!

Убежден, что многие

ценные идеи можно провести сегодня в жизнь с помощь недорогих

подарков самой социально активной части населения – пенсионе-

рам(ов) и продуманных рекламных акций с бесплатной раздачей

дешевых бутербродов и горячего чая? А если к празднику души и

тела добавить фронтовые сто грамм? А почему нет? Да! Да, именно

так сегодня поступают кандидаты в депутаты. По большинству из

них давно плачет тюрьма, а они лезут и лезут во власть, в политику.

136


Сегодня можно купить диплом о высшем образовании. Можно

стать доктором наук, академиком. За деньги, разумеется. Всегда

найдется человек, готовый за баксы продать свои мозги, свой не-

востребованный интеллект, свой талант изобретателя, ученого…

Нужны примеры? Пожалуйста, посмотрите повнимательнее на

лица чиновников и депутатов. Задайте себе вопрос: кто из них ум-

ный? Ответ: они все умные, т.к. стали теми, кем сейчас являются! И

не важно, что многие из них ранее занимались фарцовкой и спеку-

ляцией, бегали по дискотекам и попадали за хулиганку в мили-

цию… Многие из них и сейчас еще не научились говорить и гра-

мотно писать. Не верите? Это – Ваше право. Ведь я же не настаи-

ваю. Сейчас такое время, что можно болтать все, что угодно. Толь-

ко надо ли это делать? А не будет ли последствий?

Можно вести неутомимую борьбу с проститутками, наркотор-

говцами, взяточниками, убийцами, но всех ведь не пересажаешь?!

А что, у нас все - преступники? А я разве говорю, что все -

преступники? Нет, боже упаси! Только те, которых объявил суд!

Да, суд, наш законный и самый гуманный суд в мире.

Известно, что за нарушение авторского права предусмотрена

уголовная ответственность. А прерывание рекламой показа по те-

левидению рекламными паузами – это ли разве не нарушение ав-

торского права? Лично я, как простой сантехник, ответа на этот и

другие вопросы просто не знаю. Да они мне и не к чему, как-то.

Мне бы выпить, да закусить в приятной компании – вот было бы

миленько, а думать – это пусть ОНИ думают, им за это деньги пла-

тят.

Так вот, только из люби к тебе, дорогой мой читатель, я не

стал размещать вот на этой самой странице столь нужную каждому

обывателю рекламу сливных бачков Мухосранского Второго арма-

турного завода железобетонных изделий. Не стал я рекламировать

ни табачной продукции, ни квашенной капусты, ни безразмерных

бюстгальтеров Нижнетагильского танкового завода. Не стал и не

получил, соответственно, ни денег, ни славы, ни морального удов-

летворения от взятых на себя ранее добровольных обязательств по

продвижению в массы столь нужных каждому товаров народного

потребления.

И если, вдруг, сейчас кто-либо улыбается, то делает он это со-

вершенно напрасно, поскольку весь этот словесный понос не имеет

никакого отношения к теме данного произведения!

137


А между тем события с Ириной Михайловной и ее родней

развивались стремительно.

*****

На следующий день Монзиков на работу не вышел. До обеда

он валялся с сигаретой на диване, но к вечеру его самочувствие

нормализовалось. В 2000 Александр Васильевич встретился с Пав-

ликом, который в своем развитии пытался повторить отца. Он был

его молодой копией. Тем не менее, через три с половиной часа у

Монзикова был адрес и телефон молодого супруга Ирины Михай-

ловны.

Взяв такси, Монзиков погрузил в машину тело Павлика и по-

ехал в адрес, где и застал Алика – беглого мужа. Разговор был на

лестнице, накоротке.

- Ты – Алик? – Монзикова штормило. Чтобы не упасть он

схватил за уши мелкого мужичка и начал издавать такое амбре, от

чего у Алика чуть не помутился рассудок.

- А Вы – кто? – Алик был удивлен. Он уже спал, когда в дверь

постучали. Да, именно постучали, звонка не было.

- Я? Я – твоя погибель! – адвокат поскользнулся и упал вместе

с Аликом на пол. Падая, он изо всех сил пытался удержаться на но-

гах, для чего с неистовой силой сжимал уши Алика, который от бо-

ли стал нещадно орать.

- Помогите! Убивают! – взывал к помощи бедный Алик.

- Тихо, тихо, приятель! Я и сам справлюсь… - Монзиков от-

пустил левое ухо и, опираясь о лицо напуганного до смерти Алика,

попытался встать с цементного пола.

Можно долго описывать возню полуголого Алика, разбужен-

ного среди ночи стуками в дверь, и пьяного Монзикова, который

всё-таки довел до сознания Алика свои требования.

Уже утром, сидя на кухне, у Алика, Монзиков, затягиваясь си-

гаретным дымом и смакуя черный кофе, собирал со стола подпи-

санные Аликом бумаги. Это были: договор на оказание адвокатских

услуг, расписка о взятой взаймы у Ирины Михайловны крупной

суммы денег и расписка о том, что никаких материальных претен-

зий Алик не имеет ни к Ирине Михайловне, ни к Леониду Павлови-

чу, ни к адвокату Монзикову.

Александр Васильевич в качестве "отступного" снял с Алика

одиннадцать тысяч долларов в пользу Ирины Михайловны за при-

138


чиненный ей моральный и материальный ущерб. Алик расставался

с деньгами легко. Он понимал, что лучше остаться без квартиры, денег, но живым и здоровым, чем быть изнасилованным до смерти,

как Павлик, тело которого находилось в такси у его дома.

Павлик очухался лишь к приходу Монзикова, который выгля-

дел сильно помятым, но был в хорошем расположении духа. Рас-

считавшись с таксистом, завезя Монзикова домой, Павлик заехал к

тётушке и вручил ей большую коробку конфет, бутылку шампан-

ского и огромный букет алых роз. Монзиков был великодушен. Он

дал всё это молодому офицеру Павлику, преподав ему урок неслы-

ханной щедрости – таксист за ночь заработал на нем 300 баксов.

На бракоразводный процесс с разделом имущества ни Ирина

Михайловна, ни Алик не пришли. В заседании Монзиков представ-

лял интересы обеих сторон одновременно! Через 15 дней каждой из

сторон Монзиков по почте переслал заказными письмами судебное

решение, согласно которому Ирине Михайловне оставалось всё, вплоть до ее последней фамилии.

В этой истории остается загадкой лишь аргументация Монзи-

кова на съемной квартире Алика. Что надо было такое сказать, что-

бы мужик потерял голову и пошел на поводу Александра Василье-

вича? На этот вопрос ответ знает только Монзиков.

Когда мне рассказывают небылицы про милиционеров, про

судей и адвокатов, то я всегда вспоминаю Монзикова – живую ле-

генду непонятного, невероятного, но очевидного. И не случайно

этот роман посвящен такой незаурядной личности, как адвокату

Монзикову Александру Васильевичу. Дай Бог ему здоровья!

*****

It is hard to open a beer bottle false teeth...

Тяжкая истина

Александр Васильевич посмотрел на девочку, пробегавшую

по берегу озера. В руке она держала эскимо на палочке. Ярко све-

тило солнце. Было жарко. Вот и сейчас у адвоката Монзикова на-

клёвывалось выгодное дельце, которое сулило ему большой гоно-

рар. Проблема была в том, что клиент, как впрочем, и большинство

других его клиентов, расплатился с ним зелеными. При этом надо

было внести аванс в кассу коллегии адвокатов для оформления

официального поручения на защиту на стадии предварительного

следствия. Минимальная сумма, исходя из установившихся тради-

139


ций, не должна была быть менее 500 000 руб. Из этой суммы, в

лучшем случае, да и то только через месяц, адвокат мог взять чет-

верть. Остальное забирали государство, коллегия и президент.

Именно поэтому адвокаты раскручивали клиентов на две суммы –

официальную и неофициальную. Однако если такой факт становил-

ся достоянием общественности, то мало того, что такого адвоката

клеймили позором, так его еще и выгоняли с работы.

Как это ни странно, но адвокатами становятся три типичные

категории юристов. Первая категория – их не так мало, но в про-

центном отношении это - почти мизер – дети адвокатов. Дед был

адвокатом, отец был адвокатом, сын, дети будут адвокатами. Кста-

ти, теперь и женщин стали принимать в адвокатуру. Вторая катего-

рия – их еще меньше – выпускники-юристы, которые начитались о

баснословных доходах и легкой жизни адвокатов. Практика пока-

зывает, что не только первое впечатление обманчиво, но и второе, и

третье, и … Третья категория – бывшие. Бывшие следователи,

бывшие судьи, бывшие прокуроры. Эти бывшие составляют более

70 % от всего числа адвокатов. Как правило, все бывшие либо пен-

сионеры, например, от МВД или прокуратуры, либо досрочно уво-

ленные из правоохранительных органов по отрицательным моти-

вам. Обычно каждый адвокат специализируется на определенной

категории дел. Одни берут только уголовные дела, другие – граж-

данские, третьи – о ДТП и т.д. Одним словом, каждый должен за-

ниматься своим делом.

Александр Васильевич Монзиков был специалистом широко-

го профиля. Поэтому он брался за ведение дел любой сложности, с

любым составом и по очень высоким расценкам. Клиентура цепля-

лась за него по неведомым никому причинам. Вид преуспевающего

адвоката предполагает радиотелефон, пейджер, дорогую иномарку,

хороший костюм, желательно тройку, отменные визитки. Ничего

этого у Монзикова не было. Ни машины, ни костюма, ни даже при-

личной перьевой ручки. Пшеничные усы, ярко выраженные лобные

залысины на вечно сальных, вьющихся волосах грязно-русого цве-

та, тройной подбородок и 18 зубов, из которых 13 – вставные. Пло-

хая дикция, бесцветные с остатками детской голубизны на выкате

глаза, отсутствие какого-либо интеллекта – это лишь то немногое,

что можно сказать о нашем герое.

140


Нет, о герое так плохо говорить нельзя! Что-то же было в нем

хорошего? А как же! Хорошее – это его дела и положительный ре-

зультат!

Нет, больше так не могу. Я должен с любовью описывать

главного героя, кумира женщин, обиженных и оскорбленных, а по-

лучается не бог весть что! Тьфу! А, вспомнил. Ну, да, конечно - у

Александра Васильевича была прекрасная черта. Он не был злопа-

мятным. Он не мог долго сердиться. Если же его кто-либо обижал,

то Монзиков прощал обидчика легко и навсегда. Именно поэтому с

ним, невзирая на стыд и срам, жила теща – Анна Андреевна, жена

Катерина и дочь Аня.

Судьбе было угодно распорядиться так, чтобы Александр Ва-

сильевич после службы в Армии попал на работу в милицию, сна-

чала в патрульно-постовую службу, а затем в уголовный розыск.

Раньше - платили копейки, но обеспечивали жильем, и все гражда-

не милиции боялись. Уважения не было, как нет его и сейчас, но

страх при одном только виде милиционера был таким, что люди

начинали забывать все на свете.

В то время в милицию шли только те, кто не "нашел себя на

гражданке". Ведь имея среднее образование, можно было дослу-

житься до майора – подполковника и уйти на пенсию в сорок с не-

большим. Кстати, этот "остаточный" принцип существует и по сей

день.

Саша Монзиков поначалу ничем особенным не выделялся.

Также пил, также курил, также матерился. Но вот однажды, при

обыске на квартире цыган, Саша с Димкой Неверовым – оперупол-

номоченным УР, обнаружили в тайнике обыскиваемой квартиры

10000 руб. По тем временам – это было целое состояние. Что де-

лать?

В соседней комнате сидят понятые – соседи, которым все до

лампочки. Опера орудуют молча. Когда и не надо ломать – все рав-

но ломают. Ведь логика простая. Если делается обыск, то значит

это – преступник. А если преступник, так что же его жалеть? Ло-

мать – так ломать! В такой суматохе и нашел Санька Монзиков с

напарником 10000 рублей. Димка предложил сразу же не говорить

начальству о находке. Цыган будет молчать. Не в его интересах за-

являть о пропаже ненайденных вещей. Ведь это – улика. А сослу-

живцы ни о чем и не догадаются, если им не говорить. Нет, конеч-

но, деньги они отдадут, но не сразу и не сейчас.

141


Димка был ветераном уголовного розыска. Он проработал уже

три года и готовился стать старшим лейтенантом милиции, а Сань-

ка только-только получил младшего лейтенанта и его трудовой

стаж исчислялся днями, неделями и двумя месяцами. После опера-

ции, на которой особо отличились Шевченко и Пряник, нашедшие

в тайнике квартиры 700 рублей, была грандиозная пьянка. Литви-

нов – зам. начальника по УР22 с Казановичем собрали девять ребят, в том числе и Монзикова, сделали " разбор полета", а затем отпра-

вили виновников торжества – Пряника и Шевченко – " простав-

ляться" в гастроном. Точнее, в гастрономе они только затовари-

лись, а уж вечером проставились как положено. На 11 здоровых

мужиков было взято 10 бутылок водки, шесть плавленых сырков

"Дружба", два здоровенных огурца, буханка хлеба, килограмм док-

торской колбасы и две банки консервов "Бычки в томатном соусе".

В 2000 еле стоявший на ногах Шевченко бегал в лобаз "добавлять".

Через час с небольшим он вернулся еще с тремя бутылками водки и

городским батоном, который был на половину съеден. Ночевали

все на работе, кроме Литвинова. Его ночью отвезла "дежурка" до-

мой.

Утром, с распухшими физиономиями, с осоловелыми глазами,

после небольшого опохмела – с ночи оставались две непочатые бу-

тылки "Столичной"- опергруппа начала готовиться к очередной

операции – засаде, и, если повезет, взятию дагестанца Избекова, на

счету которого было три трупа, два грабежа и изнасилование. И это

все, не считая двух судимостей.

Во время обеда Монзиков спросил у Неверова, когда они сда-

дут деньги? Неверов отозвал в сторонку Монзикова и сказал, что

часом раньше он отдал все 10000 Козлову из ОБХСС, чтобы тот

приобщил их к делу.

- Ты пока об этом никому! Ладно?

- А че? – удивился Монзиков.

- А то, что по инструкции, салопон х…, мы должны были баб-

ки сразу же сдать, как нашли. Понял?

- А!?

- Ну ладно, я тебя не выдам. Иди и спокойно работай, – Неве-

ров похлопал Монзикова по плечу.


22 УР – сокращенно уголовный розыск.

142


И таких случаев далее было нимало. То при обыске перепада-

ло золотишко, то деньги, то - и то и другое одновременно.

А зарплаты Саньке явно не хватало. Он долго не мог понять,

почему здоровые с виду мужики, получавшие мизерную зарплату и

работавшие в антисанитарных, нечеловеческих условиях постоянно

пьянствовали, курили, …

И ведь что странно, так это то, что никто по-хорошему из ми-

лиции не уходил! А пьянствовали ребятишки на прилипшие после

операций деньги либо от безысходности, либо по привычке. Да, по

привычке! Шутка ли сказать, в течение нескольких лет пить и не

спиться!? Вот и Санька Монзиков начал пощипывать форцовщи-

ков, спекулянтов, торгашей и дебоширов. Там прихватит, тут со-

кроет, здесь украдет. Начинал с мелочевки, а дальше – больше. Ре-

бята, которые старались честно работать, которые не пили, не ку-

рили – были изгоями. Они не приживались. Их убирали либо на-

чальство, либо сам коллектив, и часто – через тюрьму.

*****

Санька Монзиков, будучи уже лейтенантом, оперуполномо-

ченным уголовного розыска 69 отделения милиции поехал в авгу-

сте в деревню Пеньково. Надо было отработать версию убийства. В

напарники ему дали Кольку Шелудько, зеленого пацана, который и

в армии-то не служил. Как в милицию попал – не известно. Парень

был не плохой, но уж слишком правильный. Всех называл по име-

ни-отчеству, матом не ругался, всегда был опрятен, коротко остри-

жен. Тьфу! Выродок какой-то! И вот этого "засланного" дают в на-

парники Монзикову – зубру уголовного розыска.

Настроение было скверное. Предстояло просидеть в засаде су-

тки, да еще с кем. Поэтому, прервав на корню какие-либо вопросы

Шелудько, Монзиков купил сам, тьфу ты господи, две поллитровки

и закуску и отправился с напарничком в адрес. Ночь прошла тихо.

Более того, Монзиков даже выспался. Настроение после выпитого в

одиночку литра водки было нормальное, но требовалось опохме-

литься. В 11 утра Монзиков отправился в магазин за пивом.

И вдруг выстрелы. Один, второй и крики. Прибежав к месту

засады, он увидел застреленного Колю Шелудько. На непорочном

юношеском лице застыло удивление. Глаза смотрели в небо, изо

рта шла кровь. Смерть наступила мгновенно. Оба выстрела были в

упор, в спину.

143


Они должны были прикрывать проход с двух сторон. Проско-

чить, по мнению Монзикова, было невозможно, т.к. контролирова-

лось пространство стопроцентно. Более того, Литвинов сказал, что

если взять живьем не удастся, то за мертвого Избекова премия им

все равно будет обеспечена. Иными словами был дан приказ, не

официальный, стрелять на поражение. Если бы Монзиков не убе-

жал в магазин за водкой или пивом, то Колька бы был жив. А убий-

цу потом так и не нашли. По официальной статистике нераскрыты-

ми остаются только 30 % от общего числа убийств, а "по жизни" –

гораздо больше. Когда человек пропадает, то розыск его, как пра-

вило, положительных результатов не дает. И таких случаев нимало.

В тот же день Литвинов устроил разбор полета. На офицер-

ском междусобойчике сказано было "будь здоров", однако товари-

щи на Монзикова смотрели исподлобья. И они тогда порешили на

том, что убитого товарища им не вернуть, и Монзикова сажать они

не будут. Более того, из органов вышибать его тоже не станут – все

же семья, маленькая дочка, но проучить "козла" надо.

- Пусть посмотрит, как в тюрьме живется! – сказал Литвинов.

- Как это? – удивился Монзиков.

- У нас сроки тюремные, сам знаешь, какие! Поработаешь,

брат, надзирателем. Чтобы каждый день ты смотрел на шушеру

всякую, каждый день дышал с ними одним воздухом, каждый день

думал, как и они – о свободе, каждый день мечтал о пенсии! По-

нял? – Литвинов судорожно закурил и сел на плохонький стул.

Наступила тишина. Неожиданно зазвонил телефон. Звонили

из Управления кадров ГУВД. Оказывается, вопрос о переводе в

систему исправительно-трудовых учреждений уже был решен по-

ложительно.

Вот так, Санька Монзиков из бравого опера превратился в по-

ганого цирика. Год за годом, общаясь с заключенными на их воров-

ском жаргоне, с матом, проходила деградация на фоне алкоголизма

молодого Монзикова. Десять лет пролетели как один день. И вот, о

чудо! Монзикова Александра Васильевича, старшего лейтенанта

внутренней службы, переводят на службу в ГАИ. Ура!

*****

The more we love the woman, the

we think of her more!


А.С. Пушкин

144


Не для детей

Александр Васильевич смотрел на босоногую девочку с мо-

роженным и думал, где взять денег на мороженное? Парадокс.

Иметь сотенные баксы и ни одного рубля денег. Во - Жизнь!?

"Интересно, а что будет, если ничего не делать по делу о

ДТП?"- подумал Александр Васильевич. "Нет, а, в самом деле, что

будет, а? Допустим, вину иномарки я докажу. Вопрос только как?

Знать бы как, так и дела бы не было. А если выйти на Васильева –

водителя иномарки? Да, это – мысль. Что же я сразу-то не догадал-

ся? Заключить с ним соглашение, взять денег, а там – видно будет.

Ведь по условиям договора в случае успеха у меня будет гонорар, а

если нет, то его половина. Здорово. Ведь, по сути, я могу… Ух ты, здорово! Дак ведь! Ну, ё мое!"

Бешенная радость нахлынула неожиданно. Александр Василь-

евич даже не заметил, как отдыхающие начали на него коситься, а

кое-кто и подхихикивать. И лишь, когда девочка со съеденным мо-

роженным ему показала язык, Монзиков, вздрогнув, ужаснулся от

внезапно осенившей его мысли. Холодный пот прошиб всё его тело

моментально. Деньги деньгами, а слава? А клиенты? Ведь если

один клиент недоволен адвокатом, то рождается сначала слух, а за-

тем – молва. Другое дело, если есть успех. Слава приходит быстро, и не одна, а с легендой всесилия и … О боже, если пойти на поводу

сиюминутных трудностей, то можно потерять работу! Что толку, быть адвокатом без практики и без клиентов? А ведь такое случает-

ся ох как часто! Как же это сразу ему не пришло в голову, что толь-

ко выигрыш против Васильева – залог стабильности и, в конечном

итоге, денег? Да, ну и ситуация!

Единственный козырь – водила грузовика не виноват. Он де-

лал разворот в месте линии разметки 1.3 – двойная осевая, а ино-

марка, следовательно, не соблюдая дистанцию в соответствии с

ПДД в него врезалась, нарушив скоростной режим. Но ведь

СМЭТ23 три дня тому назад нанес разметку, и теперь она есть не

только на схеме, но и на асфальте. Неужели это дело рук Васильева, этого 27-летнего сопляка, который постоянно мне и водиле угрожа-

ет? Да, ну и ситуация! И у гаишников не узнать ничего, т.к. про-

шлое дело по ДТП вел тот же старлей, с которым я не поделился. А

за спасибо работать никто не будет.


23 СМЭТ - строительно-монтажно-эксплуатационный трест

145


Александр Васильевич любил дела о ДТП. Информации по

таким делам всегда не много, а результат - достаточно прогнози-

руемый, исход - быстрый. Это - не уголовщина, где всё, как прави-

ло, решает суд. А сколько на суде может быть сюрпризов?

Дело слушали в Ленинском суде. Председательствовала Лари-

са Сергеевна Прохорова – судья с 35-летним стажем. Дело было не

сложное. На почве бытового пьянства муж – 46-летний Григорий

Тишкин - зарубил свою пьяную подругу – сожительницу Валю, от

совместного проживания с которой были дети – Сергей и Костя. И

все это произошло на глазах у соседей по коммунальной квартире,

которые и вызвали милицию. Более того, у следователя дело про-

лежало четыре месяца (!), после чего было передано в суд.

- Уважаемый, Александр Васильевич! Не волнуйтесь! Будет

Вам ещё слово, будет! – Лариса Сергеевна посмотрела на Тишкина,

а затем на бледных Сергея и Костю. – Слово имеет адвокат Монзи-

ков.

- Значится так… – Александр Васильевич раскрыл потрепан-

ную общую тетрадь, и стал не спеша перелистывать видавшую ви-

ды тетрадь с самого начала. При этом чуть ли не каждый раз он

слюнявил палец и серьёзно вглядывался в Прохорову.

Судья мужественно ожидала начала речи адвоката. Однако

когда прошло пять минут неспешного перелистывания общей тет-

ради, её терпению пришел конец.

- Адвокат! Я никак не могу понять… Вы будете выступать в

процессе или нет? – судья была настроена очень и очень решитель-

но.

- А Вы меня не подгоняйте! Лучше послушайте, что я Вам

расскажу, - Монзиков прекратил листание и начал свое повествова-

ние.

В зале находилось около 40 человек. Через 10 минут началось

повсеместное шушуканье. Судья начала судорожно листать уго-

ловное дело. Монзиков рассказывал такие вещи, от которых при-

сутствовавших бросало в холод и дрожь. Один эпизод был страш-

нее другого.

Через полчаса судья объявила перерыв. Она не могла понять,

почему вдруг "всплыли" факты, о которых ей не было известно, и

которые не были описаны в материалах уголовного дела.

146


Когда в совещательной комнате она три с лишним часа листа-

ла дело, Александр Васильевич Монзиков пил пиво. Да, обычное

бутылочное пиво. После шестой бутылки ему стало очень хорошо.

- Встать! Суд идет! – секретарь посмотрела на сидевшего в за-

ле суда Монзикова, который даже не удосужился оторвать свой зад

от скамейки. Такого ещё не было. Стояли все, кроме пьяного адво-

ката.

- Заседание прекращается. Дело отправляется на дополни-

тельное расследование! – Лариса Сергеевна Прохорова решила, что

факты, изложенные Монзиковым, могут иметь очень важное значе-

ние при вынесении приговора обвиняемому.

Через три с лишним месяца Монзиков на суде опять начал

рассказывать вещи, о которых в деле не было ни слова.

- Извините, пожалуйста, это – Ваше заявление? – Лариса Сер-

геевна вдруг отчетливо поняла, что Монзиков перепутал всё на све-

те. Видимо, эпизоды были им приведены из других уголовных дел.

У Монзикова получился некий собирательный образ. Заявить на

суде о том, что адвокат всё перепутал, она не решилась, т.к. в зале

присутствовали телевизионщики.

- Это не заявление! Вы бы лучше знакомились с делом! – па-

рировал адвокат. Монзиков горделиво осмотрел зал, а затем доба-

вил, - Понимаете мою мысль, а?

- Да ты что ж, кретин, думаешь, тут что перед тобой - дебилы?

– Лариса Сергеевна от такой наглости и непрекрытой глупости

вдруг взорвалась.

Она бушевала в гневе. За пять минут ею было высказано в ад-

рес адвоката столько, что можно было бы составить не один обви-

нительный приговор или с десяток медицинских заключений о па-

ранойе и шизофрении, о дебилизме и алкоголизме.

На следующий день из газет и телевидения стало известно,

что дело было передано другому судье. Также в газетах сообща-

лось, что " адвокат Монзиков А.В. избрал весьма оригинальную

тактику защиты подсудимого, благодаря чему убийца до сих пор

не понёс наказания…".

После этого к Монзикову клиенты повалили косяком.

*****

The idiot always feels like perfectly.

He is happy that does not see any

147


problems. How many happy people

carefree wander on our Earth?

Это - круто!

Александр Васильевич набрал номер Ирины Михайловны. У

него возникла чудеснейшая мысль – показать ей местную тюрьму.

В тюрьме у него должно было состояться свидание с одним денеж-

ным клиентом. Можно было сразу убить двух зайцев – "срубить ка-

пусту" и пообщаться, как следует, со столь приятной во всех отно-

шениях дамой.

-

Алё? – ответила спросони Ирина Михайловна.

-

Здорово, родная! Узнаёшь? – сразу же перешёл к атаке Мон-

зиков.

- Простите, пожалуйста, а кто… - закончить вопрос Ирина

Михайловна не успела, т.к. на другом конце провода раздался

громкий смех, а затем набор мусорных слов вперемежку с бульвар-

ными комплиментами.

Будучи женщиной деликатной и стеснительной, Ирина Ми-

хайловна не отважилась повесить трубку, однако после того, как

она полностью вспомнила образ Александра Васильевича, чувство

тревоги, внезапно появившееся с начала разговора, вдруг стало на-

растать со скоростью и с силой цунами. Но самое удивительное за-

ключалось в том, что ее разум вдруг парализовало. Ни чувства, ни

сильные отрицательные эмоции к адвокату Монзикову не могли за-

ставить ее повесить телефонную трубку. Более того, почему-то

Ирина Михайловна согласилась прогуляться с Монзиковым в

тюрьму и обратно. Эта идея показалась ей особенно абсурдной, по-

скольку у нее была масса запланированных на день домашних дел.

Да и все обязательства по бракоразводному процессу с Аликом она

исполнила сполна.

От тюрьмы помимо тяжёлого впечатления остались гнусный

запах и клопы на одежде. Уже дома у Ирины Михайловны, за чае-

питием Александр Васильевич залихватски давил клопов, нет-нет, да и выползавших на видные места его одежды. Ирина Михайловна

решила поступить иначе. В ванной она оставила всю свою одежду

и, выйдя оттуда в одном халате, направилась в комнату, где рассчи-

тывала переодеться в другое платье. Привыкнув к одиночеству, Ирина Михайловна упустила из виду Монзикова, яростно давивше-

го клопов на ее кухне. Монзиков, увидев хозяйку квартиры, вос-

принял это как призыв к действию.

148


Не долго думая, Александр Васильевич моментально разделся

и уже абсолютно голый молниеносно вбежал в комнату к Ирине

Михайловне.

Спустя мгновение Монзиков пытался, потерявшую при виде

голого мужчины сознание, тоже обнаженную, застигнутую врас-

плох даму, перетащить ее с пола на диван.

Когда, наконец, Ирина Михайловна оказалась на своем полу-

тороспальном диване с Монзиковым, прилегшем с ней рядышком,

раздался звонок в дверь. Это пришли проверять показания счётчика

электроэнергии.


Ирина Михайловна, придя в сознание, увидев лежавшего ря-

дом обнаженного, пахнувшего давлеными клопами Монзикова,

громко вскрикнула и упала в обморок, теперь уже надолго. За две-

рью стали прислушиваться к странным звукам, доносившимся из-за

входной двери.


Спустя 30-40 секунд возни в квартире раздалась оглушитель-

ная трель – звонили "морзянкой" настойчивые контролёры электро-

энергии.


"Надо этим козлам дать по рогам!" – неожиданно промелькну-

ла в голове Монзикова оригинальная мысль и адвокат, в чём мать

его родила, выскочил на лестницу к неистово звонившим в дверь

женщинам. Вся словесная пятисекундная перепалка, а именно 5 се-

кунд потребовалось беднягам для принятия единственно правиль-

ного решения – бежать прочь – закончилась тем, что каким-то об-

разом дверь закрылась. Монзиков стоял как и инженер Щукин из

"Двенадцати стульев" Ильфа и Петрова абсолютно голый в чужом

подъезде. Не долго думая, Монзиков стал настойчиво звонить сна-

чала в дверь Ирины Михайловны, а затем в соседние квартиры на

лестничной площадке.


Приехавший по вызову соседей через 30 минут наряд милиции

забрал бедолагу Монзикова и 14 (!) свидетелей-потерпевших от ди-

ких выкриков голого мужчины в ближайший отдел милиции, на

"территории" которого находился Александр Васильевич. В маши-

ну посадили только Монзикова и двух старушек, остальные в со-

провождении двух милиционеров проследовали пешком в отделе-

ние милиции.


Окончания этой забавной истории мне доподлинно неизвест-

но, т.к. Александр Васильевич ещё ни разу до конца ее не расска-

зал. Более того, когда он доходил до момента прибытия милиции, 149


его начинал раздирать жуткий кашель, из глаз фонтанировали слё-

зы. А когда он успокаивался, то ни под каким соусом он не желал

возвращаться к столь трудным и неприятным для него воспомина-

ниям.


Только точно известно, что Ирину Михайловну после этого он

потерял для себя раз и навсегда.

*****

В Меньково …

"Вода и солнце, день чудесный!

Давай нальём, мой друг прелестный,

В стакан прекрасного вина…

И выпьем залпом всё до дна!"


(В.Н. Кефиров,

из неопубликованного,

раннего)


-

Гога! Здорово! – Монзиков, пребывая в прострации, лежал на

кушетке в трусах, рубашке и галстуке, зажав в левой руке телефон-

ную трубку, а в правой – папиросный окурок. Он никак не мог ре-

шить: идти ему в пятницу на работу, в коллегию, или поехать на

природу с Ляховым?

-

Саня, ты? – Игорь Семёнович явно не ожидал телефонного

звонка в 6 часов утра.

-

Слушай, а давай махнём в Меньково. Возьмем чего-нибудь с

собой и отдохнём? Догнал, а?

-

Понимаешь, мне надо сегодня на работе показать шефу…

-

А я тебе повесточку дам. Понимаешь мою мысль, а? – Мон-

зиков при этом попытался выдавить у себя прыщик под лопаткой.

Погасший окурок он прицельно бросил в полуоткрытую форточку.

Когда дело было сделано, то лицо Александра Васильевича озарила

лучезарная улыбка. Оба пальца его левой руки были в гное и крови

от только что выдавленного прыща. Правда, и на майке с рубашкой

от него также остался кровавый след. На душе было легко и радо-

стно.

-

Саня, я даже не знаю, как и быть? – Ляхов никак не мог при-

знаться своему другу в том, что у него просто не было на это денег.

- Да ладно тебе ломаться! Весь банкет - за мой счет, догнал, а?

– Монзиков теперь ковырял в носу, пытаясь его очистить от заско-

рузлых козявок. Когда нос был очищен, то встала задача – обо что

150


их вытереть? Решение было найдено моментально – о покрывало, на котором он возлежал.

- А на чем мы поедем? – Игорь Семёнович уже начинал при-

кидывать в уме всю процедуру междусобойчика.

- Слушай, я уже достал всё, что надо. Давай одевайся и через

час я буду у тебя.

Закончив телефонную побудку своего друга, Александр Ва-

сильевич с небывалой легкостью набрал следующий телефонный

номер.

- Здравствуйте! Будьте добры, э… – Монзиков вдруг забыл

имя и отчество своего клиента, - Витю! – Он точно помнил, что ди-

ректора мебельной фабрики звали Виктор, но вот какое у него было

отчество, он никак не мог вспомнить.

- Извините, пожалуйста, но Виктор Ефимович ещё спит, -

сонным голосом ответила супруга Хитрачёва.

- Это - Монзиков, адвокат!

- Ой, Александр Васильевич! Извините, пожалуйста, я Вас не

узнала. Сейчас даю трубочку мужу. – Витя, просыпайся скорее, Монзиков звонит!

- А? Что? – Хитрачёв, бывший гаишник, уволенный из орга-

нов всего год тому назад, обвинялся в "старых грехах" – левой рас-

таможке иномарок и постановке на учёт в ГАИ угнанных машин.

Работая начальником техотдела ГАИ, он делал левые документы, и

выдавал техпаспорта за приличные "бабки". Например, мерседес, за

который надо было платить таможенную пошлину в размере 8000

долларов, стоил у Виктора Ефимовича 2-2,5 тыс. баксов, в зависи-

мости, как он говорил, от текущего момента.

- Александр Васильевич! Очень рад Вас слышать. Как наши

дела? – Хитрачёв уже сидел на унитазе, продолжая разговор по ра-

диотелефону.

- Дела - у прокурора, а у нас – делишки! Ха-ха-ха! Понимаете

мою мысль, а? – Монзиков вдруг закашлялся, и смех перешёл в

надрывный лающий кашель.

- Александр Васильевич! Ну, всё-таки, что мне делать, а? –

Хитрачёв, сидя на финском унитазе, с надеждой смотрел на ка-

фельную плитку, которая была доставлена прямо из Италии.

- Значит так. Адрес я Вам сообщу через 5 минут. В 700 мы

должны будем с Вами и ещё одним товарищем встретиться у его

151


офиса. Я сейчас ему буду звонить. И затем, если он даст добро, то

мы поедем в Меньково. Понимаете мою мысль, а?

- Да, да, конечно. Значит так! Я сейчас позвоню в гараж, и

машина у Вас будет через 30 минут. А я тем временем закуплю

продукты и всё остальное.

- Только имейте в виду, что программа может быть долгой, и

вернемся мы либо в воскресенье, либо в понедельник. – Монзиков

уже предвкушал летний междусобойчик с закадычным другом Го-

гой.

- Не волнуйтесь, Александр Васильевич! Я через Николая –

моего водителя – передам радиотелефон. Когда надо будет, позво-

ните, и он заберет Вас обратно. Если чего надо будет подвезти, то

тоже ему или мне позвоните, и всё будет сделано в лучшем виде.

- Значит так, записывайте мой адрес, - Монзиков пытался го-

ворить как можно более властно и басом.

- А Вы разве не будете звонить товарищу? – удивился Хитра-

чёв.

- Я позвоню, но меня-то тоже надо забрать, да?

- А, понял Вас! – Виктор Ефимович истошно заорал, подзывая

жену с ручкой и бумагой к туалету.

- Угол Тульской и Советской.

- А какая квартира? – Хитрачёв стоял со спущенными труса-

ми, согнувшись в трипогибель, пытаясь записать домашний адрес

адвоката. Жена одной рукой держала блокнот, а другой – затыкала

от вони свой нос.

- Я выйду уже готовый через 30 минут. – Монзиков решитель-

но повесил трубку.

- Гога, слушай, я буду у тебя через час. Будь внизу. Я дам два

гудка, и ты сядешь ко мне в машину. Понимаешь мою мысль, а? –

Монзиков, позвонив опять Ляхову, пытался излагать мысли быстро,

кратко и четко.

- А зачем тебе так рано гудеть, если я буду внизу и тебя сам

увижу? – Ляхов одновременно прикидывал, что ему взять с собой.

- Слушай, а ты – молодец! – Монзиков даже слегка крякнул.

- Саня, а когда мы вернемся, а?

- А тебя, извини за выражение, волнует? – загадочно улыба-

ясь, парировал Монзиков.

- Да нет, просто интересно…

- Ладно, давай одевайся, а то я еще не готов.

152


В 630 за Монзиковым заехал на своём старом жигуленке Нико-

лай. Видимо собирался он как в Армии – главное было успеть!

В 700 Ляхов, Монзиков и Николай ехали в сторону Меньково в

охотничий домик, где "большим людям" готовилась радушная вст-

реча.

По дороге они заехали в гараж мебельной фабрики, где пере-

сели в служебную волгу Виктора Ефимовича, и где их уже поджи-

дал сам Виктор Ефимович.

В багажник а/м были положены:

1. ящик водки;

2. пять здоровенных палок копченой колбасы;

3. четыре баночки красной икры;

4. пять баночек шпрот;

5. три двухсотграммовые пачки сливочного масла;

6. одна палка докторской колбасы;

7. 1 кГ горбуши и две упаковки, по 3 кГ в каждой, воблы;

8. два ящика пива "Балтика-№6";

9. пять кГ зеленых яблок;

10. по три кГ бананов и апельсинов;

11. шесть здоровых лимонов;

12. три двухлитровые бутылки Пепси;

13. хлеба и всякой другой еды было также много, если не ска-

зать, что слишком много.


-

Шашлык и пиццу подвезут попозже. И вообще, если что,

звоните, не стесняйтесь. Всё будет по высшему разряду. А банька –

будет вечером. Да, Александр Васильевич, а как там с моим делом,

а? – Виктор Ефимович виновато посмотрел на Монзикова.

-

Интересно, а я зачем еду? А? Трачу своё драгоценное время?

И не только своё, но и товарища! – пронзил Монзиков уничтожаю-

щим взглядом Хитрачёва.

-

А, понятно! Вы уж ради бога, извините, что я пристаю к Вам

со своей проблемой! Я же…

-

Ну ладно, нам пора! – Монзиков с Ляховым сели на заднее

сиденье и рванули на природу.

- Коля! Позвони в Меньково, спроси, готов ли катер?! – Мон-

зиков командовал, как будто был как минимум министром.

- Да Вы не волнуйтесь, через 40 мин. будем на месте. Вас уже

ждут. У Виктора Ефимовича проколов ещё никогда не было.

153


В 900 Монзиков и Ляхов сидели на борту катера, свесив в озе-

ро ноги, ловили рыбу и радовались местным красотам природы. А

посмотреть было на что.

Озеро было слегка вытянутой формы. В длину – 18 км, в ши-

рину – 12 км. По середине были маленькие островки. Самый боль-

шой – метров 150 в диаметре, где была маленькая поляна, и где

стоял небольшой деревянный домик. Именно туда и планировали

друзья к обеду добраться, чтобы на природе, в девственных усло-

виях "оттянуться" и предаться сладострастному отдыху.

Друзья уже распили 2 литровые бутылки водки, шесть буты-

лок пива. Рыба не клевала. Прошло 4 часа. Ни одной рыбёшки, но и

ни одного выпадения тела за борт – оба находились практически в

тяжелой степени опьянения. По всем расчетам они должны были

давно уже упасть либо в катер, либо за борт. А если учесть, что ка-

ждый из них ещё держал по удочке, то можно было смело заносить

данный факт в книгу рекордов Гиннеса.

В 1400 Ляхов сел за штурвал и погнал катер к острову. Со вто-

рой попытки ему удалось на скорости в 25 узлов24 "впилиться" в

песчаный берег острова. Катер, весом более 400 кГ, влетел на берег

и замер в полуметре от первой берёзы.

Примерно за 15 минут "десант" сошел на берег. Еще не начав

трапезу, неожиданно, у Монзикова родился тост – за дружбу! Он

достал по бутылке пива и по здоровенной тараньке. Выпив и об-

глодав с костями и чешуёй воблу, друзья поползли в сторону доми-

ка. Преодолев с трудом за 20 мин. более 10 метров, они сделали

привал.

Проснулись любители природы около 2100. Вокруг стояли де-

ревья. Было темно. Ярко горели звёзды.

- Гога! Гога, где мы? – Монзиков стоял на четвереньках и с

напряжением вглядывался в пугающую темноту.

- Саня! А ведь мы с тобой в лесу! – Ляхов в полной растеряно-

сти ни то стоял, ни то сидел, обнимая небольшую берёзку.

- Гога, а как мы здесь очутились?

- А мы сюда пришли, - чуть слышно промямлил Ляхов.

- Да?

- Да! – и Гога икнул с такой силой, что чуть было не упал на

песок.


24 Около 48 км/час

154


- А когда? – Монзиков пытался во всем разобраться.

- Когда? Я полагаю, что мы сюда пришли, когда было ещё

светло! – Ляхов попытался сделать шаг в сторону светящейся лун-

ной дорожки на водной глади озера. Но его качнуло, и он упал пря-

мо на Монзикова, который по-прежнему стоял на четвереньках.

- Гога, ты чего? А? – Монзиков плашмя рухнул на песок с тра-

вой.

- Извини, пожалуйста! Чего-то меня качнуло. – виновато про-

мямли Ляхов.

- А-а… А я уж подумал, было, что ты – того! – и Монзиков

поднял кверху указательный палец правой руки. От этого он окон-

чательно потерял равновесие и упал рядом с Ляховым.

- Чего того? Ты что, с ума сошел? – Гога наконец-таки под-

нялся. Небо по-прежнему кружилось, земля притягивала к себе с

невероятной силой.

Минут через 30 друзья разобрались окончательно в обстанов-

ке. Как ни странно, они, хоть и с трудом, но догадались, что нахо-

дятся на берегу озера. И если они пойдут к воде, то легко найдут

причал, от которого до дома было не более 50 метров. Надо было

только решить: в какую сторону им идти?

Выйдя к берегу, друзья, обнявшись, пошли по песку вдоль бе-

рега. За двадцать минут они трижды обошли остров.

- Гога, смотри, а народу-то здесь – до-фига. Видишь следы?

- Слушай, а чего это все следы идут так, как будто здесь про-

ходит шоссе? Давай пойдём назад.

- О! Смотри, палка! – Монзиков взял палку и воткнул её в пе-

сок.

- Всё, пошли, а то уже холодно! – Ляхов обнял Монзикова за

место, где раньше была талия, и друзья пошли в обратную сторону

вдоль берега острова.

Через пять минут, когда они сделали круг почета, друзья на-

ткнулись на воткнутую в песок палку. И тогда Ляхову пришла в го-

лову блестящая мысль: "Кто-то втыкает в песок палки, такие же, как и у них". На всякий случай Монзиков надломил верх у палки, и

они пошли дальше. Когда они наткнулись опять на свою же с над-

ломанным верхом палку, то одновременно произнесли слово ОСТ-

РОВ.

- Гога, а где же катер?

- Какой катер?

155


- Наш катер!

- Да?

- Да!

- А у нас есть катер? – Ляхов пытался напрячь извилины и со-

средоточиться, но голова так болела, так хотелось прилечь и за-

снуть, такая была усталость. Разум практически не подчинялся по-

лупьяному телу.

- Слушай, если нас оставили на этом острове, то значит, нас

сюда привезли! Я правильно говорю, а? – Монзиков посмотрел на

Гогу.

- Саня. Нам надо найти дом, если таковой есть на острове или

найти катер.

- Давай лучше поищем катер, ведь там есть и продукты, и вод-

ка, и одежда. Хоть сейчас и лето, но мы можем и околеть! Я пра-

вильно говорю, а?

Когда начало светать, то друзья увидели в 15 метрах от воды

стоявший на песке катер. Сдвинуть вдвоём его было практически

не реально.

Друзья залезли вовнутрь него и для согрева приняли водочки.

Закусили бананами, колбасой. И вскоре опять заснули.

А тем временем на берегу была самая настоящая паника. Гос-

тей не было уже более суток. Хитрачёв приехал с младшим братом

и шофёром Николаем. Начались поиски. К обеду был найден катер.

Вечером мужики в бане завели разговор о бабах. Водка и пиво

укрепили их мнение о том, что надо было бы привезти какую-

нибудь бабёнку из ближайшего посёлка.

В воскресенье утром из бани доносился дружный храп.

Николай, которого ночью отправили за женщинами, сладко

спал в служебной волге, которую он завёл, но на которой он никуда

так и не уехал, т.к. сразу же заснул за рулём. Когда вся компания

оказалась в сборе, то подведение итогов было весьма печальным: из

спиртного оставалось только три бутылки водки. Из продуктов бы-

ли черствый хлеб, одна банка шпрот и четыре банки икры. Было

много тараньки.

Бензина в баке оставалось литров 8, а то и меньше. Только-

только доехать до заправки.

Головы у всех гудели и раскалывались. Очень хотелось есть,

пить и спать.

И только к обеду Николай привёз "продолжение банкета".

156


*****

Логопедический сон


Трудно, очень трудно описывать то состояние, в котором пре-

бывал Александр Васильевич, оказавшийся на крупном логопеди-

ческом симпозиуме, где преобладали миниатюрные логопеды с яр-

ко выраженными дефектами речи. Говорили они примерно также, как и небезызвестный герой любимой всеми комедии "По семей-

ным обстоятельствам", роль которого прекрасно сыграл Ролан Бы-

ков. Мужиков на симпозиуме, кроме Монзикова, практически не

было. В зале стоял лёгкий логопедический трёп, сочетавшийся с

недорогими духами и активной жестикуляцией маленьких женщин.

Кроме шипящих и свистящих улавливались такие звуки, как "угу",

"ага", "да" и пр. Женщины то и дело хватали друг друга за руки, толкали маленькими ручками ни то в грудь, ни то в плечо, пытаясь

привлечь к себе внимание не только собеседницы, но и сидевших

на соседних рядах таких же участниц симпозиума.


Александр Васильевич стал вспоминать некоторые подробно-

сти своей детско-юношеской биографии. Слёзы одна за другой на-

ворачивались ему на глаза, и уже готовы были хлынуть бурным

ручьём, как вдруг очень грузная, бальзаковского возраста дама, стала громко, с плохой дикцией, зачитывать какие-то документы с

центральной трибуны.


Зал моментально притих. Участники симпозиума, подавшись

вперед, сидели на мягких креслах с непрерывными взорами и полу-

раскрытыми ртами. Лишь изредка, то там, то сям раздавались груд-

ные звуки и отдельные реплики типа "Ух, ты!", "Вот это - да!" и т.д.

и т.п.


Очень трудно пересказать шестичасовой семинар, который за

каких-то 5-10 минут во сне прокрутил в своём сознании Александр

Васильевич. Вот лишь некоторые фрагменты озвученных докумен-

тов. И как говорится, без комментариев.

В ы п и с ь к а

из протокола № 156 заседания МПК Приморского р-на от

15.05.96г.

по освобождению детей из педологических групп я/с № 56


Члены МПК: Пупкина Ж.Ф. (педолог я/с № 82);

Фомкина И.А. (сторож я/с № 86);

157


Ломкина Т.И (повар я/с № 85).

Ответственный за проведение ЛФК – слесарь-гинеколог Куку-

ев Ж.Ж. (на свободе с сентября 1998г., кучкуется в я/с № 82);

На 01.09.95г. в подготовительную педологическую группу №

12 зачислено 14 человек, вместе с родителями. Из них с диагноза-

ми: общее недоразвитие базара на фоне синдрома псевдобульвар-

ной КУ-КУ - 5 чел. Общее недоразвитие базара, значить, обуслов-

ленное задержкой темпов психомоторного развития - 1 чел. Сис-

темное нарушение базара. ЗаПоР - 1 чел. Фонетико-

фонематическое недоразвитие базара, значить, обусловленное ал-

когольным синдромом псевдобульварной дизурии, т.е. тотальным

КУ-КУ - 7 чел.


Выпущено в массовку - 13 чел.

12

чел. (6 ОНР, 6 ФФНР) - с трезвой речью.

1

чел (ФФНР, обусловленный алкогольным синдромом псев-

добульварной КУ-КУ) - со значительным улучшением базара.


1 чел (ЗаПоР. Системное нарушение базара) - со значитель-

ным улучшением пьяного базара выпущен в спец. группу спец. ла-

геря для детей с ЗПРБПДД УПР ФВД ЖКСТ для дальнейшего спец.

обучения.

В ы п и с ь к а


из протокола № 170 заседания МПК Приморского района от

29.05.97

по выпуску детей из логопедических групп № 4, 1 я/с № 65.


Члены МПК: Пупкина Ж.Ф. (педолог я/с № 82);

Фомкина И.А. (сторож я/с № 86);

Ломкина Т.И (повар я/с № 85).

Ответственный за проведение ЛФК – слесарь-гинеколог Куку-

ев Ж.Ж. (на свободе с сентября 1998г., кучкуется в я/с № 82);


1. На 1.09.96. в подготовительную педологическую группу №

4 ДОУ № 65 было зачислено 14 чел. Из них с предками, у которых:

158


Общее недоразвитие базара: II уровень развития базара, зна-

чить, обусловленное моторной фигнёй - 1 чел.

Общее недоразвитие базара: III уровень развития базара на

фоне выраженной псевдобульварной КУ-КУ - 1 чел.

Фонетико-фонематическое недоразвитие базара, значить, обу-

словленное синдромом стертой псевдобульварной КУ-КУ - 12 чел.

Выбыло из группы по семейным обстоятельствам (переезд в

г. Новгород, с июня 1945г. по март 1997 года) - 1 чел. (ФФНР, обу-

словленный псевдобульварной КУ-КУ) - со значительным улучше-

нием базара.

Оставлен на повторный срок отсидки по мед. показаниям как

не прошедший полный курс "КУ-КУ" (5 часов пропуска) - 1 чел.

(ФФНР, обусловленный синдромом псевдобульварной КУ-КУ).

Выпущено 12 чел на панель:

11 человек с чистым базаром.

1 чел. (ОПНХЦЩР на фоне синдрома выраженной псевдо-

бульварной КУ-КУ) – со значительным улучшением базара и реко-

мендацией в педологический сходняк общеобразовательной мали-

ны № 578.

2. На 01.09.96г. в подготовительную логопедическую группу

№ 1 ДОУ № 65 было зачислено 10 чел. Из них с диагнозами:

- общее недоразвитие базара: III уровень развития базара на

фоне стёртой псевдобульварной КУ-КУ – 6 чел.;

- общее недоразвитие базара: III уровень развития базара, зна-

чить, обусловленное моторной КУ-КУ – 1 чел.;

- фонетико-фонематическое недоразвитие базара, значить,

обусловленное синдромом стёртой псевдобульбуль КУ-КУ. Лекси-

ко-грамматические нарушения – 1 чел.;

- общее недоразвитие базара с пуками и муками: III уровень

речевого развития на фоне двуязычия – 1 чел.

Оставлено на повторный срок обучения по показаниям невро-

патолога – 1 чел. (ОХПНРФЫВ на фоне церебрально-

кандибоберного синдрома псевдобуль-буль КУ-КУ) – со значи-

тельным улучшением базара и рекомендацией в педологический

класс общеобразовательной сходки № 578.

В ы п и с ь к а

159


Из протокола № 186 заседания с утра до ночи МЖК Примор-

ского р-на от 28.05.98г. по освобождению малолеток из педологи-

ческих групп РСУ № 65.


Члены МПК: педологи ДОУ № 24: Капипчтовсккхая О.А.;

Плохотикнюкик М.Г.;

Мазгобздмебздова К.А.

Учитель-педолог о/малины № 578 Водозлазго Щ.Ы.

Ответственный за проведение МПК Капшикштопвская У.Э.

1.

На 0.1.09.97г. в подготовительную педологическую группу

№ 4 было зачислено 12 шт. Из них с диагнозами их предков:

-

Общее недоразвитие базара: II – III уровень речевого мыча-

ния на фоне стёртой КУ-КУ – 3 шт. Фонетико-фонематическое не-

доразвитие базара, значить, обусловленное синдромом стертой

псевдобульварной КУ-КУ – 8 человек. Общее недоразвитие базара:

II уровень речевого развития АБВГД. Выраженная псевдобульвар-

ная КУ-КУ. Тугоухость и пердокашмия 3-ей степени – 1 шт., плос-

коумие и узкопаркантазия – 2 шт.


Оставлен на повторный срок отбывания обучения по мед. по-

казаниям (инвалидность 1-ой гр.) и как не прошедший полный курс

стерилизации и натурализации (пропущено 2 дня и 3 ночи) с пере-

водом в речевой центр "АБВГД-ейка" № 1499879 по месту схода по

английской методике "Уа-Уё" – 1 шт.


(АБВГД: II-ой уровень речевого базара, значить, ФГДИЦОП-

ЦОПа, выраженная псевдобульварная КУ-КУ, тупоумость).


Выпущено в массовку: 8 шт. с чистым базаром, значить, 3 шт.

– со значительным улучшением базара (2 чел. – с ОНР на фоне

псевдобульварной КУ-КУ, значить, 1 шт. – с ФФНРУПГГТ ПДПД,

обусловленным псевдобульварной КУ-КУ).


Рекомендации:

проведение

педологического

лечебно-

восстановительного массажа путём опосредованного воздействия

на седалищные нервы и мозговые придатки.

Сравнительный анализ педологического обследования детей

барыг, страдающих алалией и бульварной дизурией.

Частичное КУ-КУ

Тотальное КУ-КУ

Паспортные данные

Ф., И. ребёнка: Хабибулькина Ляля,

Ф., И. ребёнка: Цыца Сергуня,

Дата рождения: 21.06.49г.р.

Дата рождения: 04.01.52г.р.

Дом. адрес: пр. Авиаконструкторов, 19-56-2934

Дом. адрес: пр. Королёва, 24-9-80

160


Д.тел.: 149-67-47

Д.тел.: 396-72-61

Прибыла из я/с № 56 Приморского р-на.

Прибыл из я/с № 57 Приморского р-на.

Поступила в старшую педологическую группу я/с № Поступил в старшую педологическую группу №

56 01.09.94г. с диагнозом общее недоразвитие база-

1 ДОУ № 65 с диагнозом КУ-КУ, общее недо-

ра. Решение заседания МПК от 23.03.94г., протокол развитие базара 01.09.97г. Решение заседания

№ 113

МПК от 02.04.97г., протокол № 161

С в е д е н и я о с е м ь е

Мамаша – Хабибулькина Марфа Васильевна, обра- Мамаша – Хабибулькина Фёкла Самсоновна, зование – среднее-специальное,

смотритель- образование – тройное высшее, домохозяйка.

щупальщик я/с № 56.

Папаша – Пупкин Изя Саидович, образование –

Папаша – Пупкин Изя Саидович, образование – полувысшее, АО "Свобода". В семье ещё один-

среднее-специальное, водитель (в разладе с сове- надцать детей (норма). Речь родителей – норма.

стью). Страдает алкоголизмом и запорами мыслей, Наследственных заболеваний, кроме олигофре-

значить, злоупотреблял наркотиками, психопатиче- нии и сифилиса нет.

ский тип нарушения психики. Речь родителей – ог-

раниченная.

А н а м н е з

1. Ребёнок от 16 беременности (без нарушения дев- 1. Ребёнок от 12 беременности, выкидыш (11

ственной плевы).

закончились родами и плановыми выкидыша-

2. Характер беременности: токсикоз 9 половины, ми).

значить, стрессы (развод), значить, сильная изжога, 2. Характер беременности: токсикоз I половины, значить, нефропатия, икота до тошнотиков.

значить, анемия, значить, головокружения.

3. Роды I, срочные, быстрые (22 часа), без разрыва 3. Роды 12-ые, срочные, стремительные (20

плевы.

сек.).

4. Белая асфиксия стимуляция: химическая, меха- 4. Алкогольной или наркотической стимуляции

ническая.

накануне не было.

5. Закричала сразу.

5. Отец закричал сразу, затем мать и потом ре-

6. РН совместимый.

бёнок.

7. Вес 4400 л., рост 2,5 шкалика.

6. РН совместимый.

8. Натальная спинальная травма на уровне шейного 7. Вес 3250 л., рост 2 шкалика.

отдела спинного мозга.

8. Белая КУ-КУ.

9. Принесли кормить на 12-е сутки. Грудь взяла сра- 9. Принесли кормить шавермой на вторые су-

зу, значить, сосала крайне активно, чмокала гром- тки. Грудь взял слабо, значить, сосал неактивно.

ко. Наблюдались частые срыгивания, значить, Наблюдались срыгивания, значить, попёрхива-

грудное вскармливание до 5 лет.

ния. Грудное вскармливание – до 8 лет.

10. Выписали из роддома на 2 день (состояние здо- 10. Выписали из роддома в тот же день.

ровья матери: колики, значить, понос, икота, зево- Вывод: Патология пренатального периода (ток-

та).

сикоз I половины беременности, значить, ане-

Вывод: Патология пренатального периода (алкого- мия, значить, гипоксия плода) и нательного бе-

лизм отца, значить, токсикоз II половины беремен- лья (стремительные роды, белая КУ-КУ) указы-

ности) и натального периода (стремительные роды вают на органическое поражение ЦНС, после-

с химической и механической стимуляцией, зна- родовую ПЭП.

чить, сопр. спинальной травмой новорожден.) ука-

зывают на органическое поражение ЦНСКУН-

РПАМ.

Р а н н е е п с и х о м о т о р н о е р а з в и т и е

Голову удерживает с 2х лет. Гипертонус мышц. Голову удерживает с 1,5 лет. Сидит с 6,5 лет.

Сидит с 7 лет. Стоит с 9 лет. Отсутствие ползания. Стоит с 7 лет. Ползание в норме. Первые зубы с

Ходит с 11 лет. Первые зубы с 10 лет. (поздний 10 лет. К 9 году 1 зуб. Сон беспокойный, зна-

рост остальных зубов). К году 4 зуба. Сон беспо- чить, кратковременный.

койный (без мальчика), с мальчиком – сна вообще

не бывает.

П е р е н е с е н н ы е з а б о л е в а н и я

Бронхит, пневмония, гонорея (первые два месяца, Инфекций не было, только сифилис. Судорог

значить, лечение в стационаре). Судороги при вы- при высокой tо не было. Аллергодерматит на

сокой tо наблюдались. Аллергия на пенициллин. До сладкое, цитрусовые, мясное, рыбу, кашки, одного года: ПЭП, значить, гипертонус мышц ш/о. травку. До 1 года: ПЭП послеродовая. В 5 лет

Ушиб головы в 2 года, деформация мозговых при- перенес травму СГМ (наезд поезда, два раза).

датков 1 степени.

Р е ч е в о й а н а м н е з

Гуление – с 2х мес. Лепет – с 6 мес., кратковремен- Гуление – с 2х мес. Лепет – норма. Первые ма-

ный, исчез, мычание – с 3х лет. Первые слова – по- терные слова – 1 год. Первые фени – 1,5 года.

161


сле 2х лет. Первые фени – после 4х лет. Речевая Речевой базар: норма. Базарная активность: ма-

среда: аграмматизмы взрослых. Речевая актив- лоактивный. Отношение к своему базару: осоз-

ность: попипсенная, объяснялась жестами. Отно- нанное. Ранее с педологом сексом не занимался.

шение к своему базару: неосознанное. Ранее с пе- Вывод: ранний речевой трёп в лажы.

дологом не занималась.

Вывод: Короткий период лепета, позднее начало

речевого трёпа, пониженная речевая активность

свидетельствуют об алкогольном синдроме.

И с с л е д о в а н и е и м п р е с с и в н о й р е ч и

1. Понимание связного базара: однословные ответы 1. Понимание связного базара не нарушено.

по прослушанному рассказу.

2. Понимание распространенных предложений

2. Понимает распространенные предложения по не нарушено.

сюжетным картинкам.

3. Тему фильтрует.

3. а). Тему фильтрует.

4. Понимание сложноподчиненных предложе-

б). Понимает предложные конструкции в словах ний не нарушено.

"на х..", "бля - на х..", "на х.. – бля" с предлогами

на, в, под, за, над, около.

в). Понимает дифференциацию ед. и мн. ч. сущест-

вительных.

г). Врубается в дифференциацию глаголов с раз-

личными приставками.

4. Понимание сложноподчиненных базаров.

а). Показ: на порно-картинках и видиках и пра-

вильный ответ на вопрос: "Скажите, а где здесь

туалет?…"

б). "Тёща бежит за мальчиком. Кто сдохнет пер-

вым?" – "Тёща или …тёща?"

П а с с и в н ы й с л о в а р ь

1. Понимает обобщающие слова из ненормативной Матерный словарь не нарушен.

лексики с половыми деталями.

2. Понимает названия бабских де-

тёнышей и домашних животных.

Вывод: Понимание обращенной базара не наруше-

но.

Психо-логопедическое обследование.

Состояние слуха, слуховых дифференцировок и внимания.

Биологический слух в норме. Дифференцирует Биологический слух в норме. Слуховые диффе-

звучание унитаза. Затрудняется в определении на-

ренцировки в глубокой ж…е.

правления пукающего звука.

Состояние оптико-пространственного гнозиса и праксиса.

1. Называет предметы, их чёткие изображения.

1. Называет предметы, их чёткие изображения.

2. Затрудняется в узнавании матери и отца в "за- 2. Затрудняется в узнавании матери и отца в

шумленном" (пьяном) виде.

"зашумленном" (пьяном) виде.

3. Затрудняется в выполнении пальцевых проб. Узнаёт предметы, но ни хрена не понимает.

Выкладывание порно-фигур из спичек нарушено 3. Затрудняется в выполнении пальцевых проб

(по образцу, по памяти, по видеоклипам).

(складывание пальцев рук в кольцо между левой

* Нарушение оптико-пространственного пениса и ногой и правой рукой через плечо и пятку). Вы-

праксиса.

кладывание голых женских фигур из спичек не

нарушено.

4. Складывает разрезные порно-картинки из 2-4х

частей.

5. Левую, правую стороны без закуски не назы-

вает.

*

Избирательное

нарушение

оптико-

пространственного пениса и праксиса.

Состояние артикуляторной моторики.

а). Строение артикуляционного аппарата.

Губы – норма. Зубы – редкие, кариозные. Язык – Губы – норма. Зубы – класс. Язык – клёво.

массивный. Твёрдое нёбо – высокое. Мягкое нёбо – Крыша – что надо. Твёрдое нёбо – высокое, кру-

норма. Прикус – закус. Уздечка – укороченная, тое. Мягкое нёбо – плоское, как у алкаша, от-

утолщенная, шершавая.

клонение языка влево. Прикус – с причмокива-

* Элементы дисплазии, как будто, при первой ста-

нием. Уздечка – норма.

162


дии сифилиса.

б). Подвижность губ.

"Оскал" – "хоботок": малоподвижная верхняя губа. "Оскал" – "хоботок" дуримара. "Хоботок" →←:

"Хоботок" →←: синкинезии н. челюсти (открыв. синкинезии всех половых мышц. "Растянуть

рот). "Растянуть зубы в улыбке" – мечта поэта.

зубы в улыбке" – оттягивать нижний квадрат

мышцы книзу молотком или кувалдой + Сим-

птомы паноса.

Движения языком.

а). Одиночные.

Показать широкий язык всем, кому можно и нужно. Показать широкий язык на нижнюю губу – рас-

Плюнуть на нижнюю губу – без затруднения. Пока- пластывает язык, девиация влево, сокращение

зать широкий язык на верхнюю губу, покашливая и мышц стенки. Показать широкий язык на верх-

свистя одновременно – синкинезии нижней челю- нюю губу – синкинезии нижней челюсти. Узкий

сти. Узкий лоб и короткая шея. Писать в троллей- язык ("жало") – гиперкинезы кончика. Узким

бусе – выполняет. Узким языком →← не выполняет языком →← движения неизолированные, дизурия

мытья машины. " Лобная чашечка": синкинезии круговой мышцы рта, левого уха и плоского

нижней челюсти верхнего седалищного нерва. Ло- носа от нижней челюсти. "Коленная чашечка": кальные движения мозговых придатков выполняет опускание брюк и краёв одежды, работа языком, с трудом.

напряжение спинки языка. Локальные движения

выполняет узким языком.

б). Серии колебательных и возвратно-поступательных движений.

Выполнение неточное, непродолжительное, замед-

Выполнение: удержание поз непродолжитель-

ление темпов движения, способность к переключе-

ное, объём достаточный, способность к пере-

нию понижена. Подъязычная уздечка укороченная, ключению затруднена. Девиация языка влево, толстая, нерастянутая, шершавая, липкая.

тремор кончика языка при повторах, увеличение

Вывод: симптомы спертой КУ-КУ с элементами гиперкинеза, цианоз кончика, гипертонус мышц

частичной КУ-КУ органов артикуляции и овуля-

спинки языка, синкинезии мимических мышц,

ции.

усиление тиков. Гиперсаливация.

Вывод: Гипотония мышц средне-передней части

языка и гипертонус задней части прохода спин-

ки языка свидетельствуют о нарушениях иннер-

вации мышц языка подъязычными нервами по

смешанному типу при частичной КУ-КУ. Де-

виация синкинезии, гиперсаливация, нарушения

интервации V парой седалищных нервов, IX

пары, X пары, XII пары. Симптомы псевдобуль-

варной КУ-КУ. Гомосексуализм II-ой степени.

Состояние мимической мускулатуры.

Не может изолированно Не может изолированно закрыть правый глаз, почесать ногой левое ухо, закрыть глаза, рот, уши. укусить обратную сторону коленки. Синкинезии всех мимических

Не достаёт языком левого мышц, оральные синкинезии. Нервные тики век. Нет полного смыкания

уха.

и размыканияпо всей линии губ. Равномерно поднимает и опускает бро-

Гиперсаливация на фоне ви во время утренней и вечерней икоты. Не может на трезвую голову

тотальной прострации.

нахмурить брови, изолировано тихо пукнуть. Может надуть в штанишки

Вывод:

избирательные и вытянуть щёки в дебильной улыбке. Верхняя лодыжка малоподвижная.

нарушения

иннервации Сглаженность носогубной складки выражена диффузорно, с учётом од-

лицевым и седалищным нокоггерентной

диссипации

олигофренического

церебрально-

нервами (VII пара).

дистрибутивного мычания, переходящего в тихий олигофренический

шопот-бурчание-бормотание, усиленное иканием и посапыванием.

Вывод: Поражение седалищного нерва (VII пара).

Общее звучание базара.

Голос: громкий, лающий. Дыха-

Голос: незализованный, тихий, гнусавый, затухающий. Дыхание:

ние: грудное, шипящее. Вырази-

ротовое с "выхлопом" из орта. Задний проход - нечёткий, (аде-

тельность базара: скандированная, ноиды 2-ой степени), верхне-грудное рокотание с причмокива-

отрывистая. Темп: нормальный.

нием. Непродолжительный выдох.. Выразительность базара:

Вывод: Просадика нарушена мало, дикция – смазанная, невнятная, постоянно слышен мат-перемат.

но эффективно. Жить будет уро-

Темп: нормальный. Ритм – аритмия.

дом, возможно долго и интересно. Вывод: Нарушение фонаторной функции и просадики свиде-

Крыша интеллектом не обезобра-

тельствуют о симптомах КУ-КУ (нарушение иннервации IX па-

жена.

ры ч/м нервов и Х пары ч/м нервов) на фоне бытового пьянства.

З в у к о п р о и з н о ш е н и е.

Гласные: нет дифференциации ы-и, э-ы, а-я, е-ё, Гласные: незализованные. Нет дифференциации а-

163


у-ю, а-у. Свистящие: норма. Шипящие: ш/ж – ы, э-ы, ы/и, о/у. Свистящие: с/з – междузубные, с′/з′

заменены на с/з, ф-х, т-к,. Аффрикаты: ч – за-

- хитизм. Шипящие: ш/ж – губно-зубные. Аффри-

менитель-упрощение [тс′], ц – заменитель-

каты: ц – заменитель-упрощение [тс′], ц – замени-

упрощение [тс′], щ – замена на [с′]. Соноры: л – тель на [с] межзубный, ч – замена на [тщ]. Соноры: замена на [л′], р – замена на [л′], р′ - замена на р, р′ - велярные, л – двугубный, л′ - норма. Йотиро-

[л′]. Йотированные: (я, е, ю, й) – замены на ванные: нечёткие. Звонкие: оглушение взрывных, в

[л′а], [л′э], [л′у], [л′], нестойкие замены на – двугубный. Глухие: смешение ф/х, замены [к] на

[в′а],[в′э],[в′у],[в′]. Мягкие: м′ - замена на [н′], т′ [x], ф – двугубный. Мягкие: смешения м′-н′, к′-х′, в′

- замена на [т′с], [с′].

- замена на j′.

Вывод: Сочетание алалических фонологиче-

Вывод: Устойчивые фонологические нарушения

ских нарушений (нестойких, инфантильных (искажения, замены) по дизартрическому типу.

заменителей - упрощений) с апраксическими Симптомы псевдобульварной КУ-КУ.

артикуляционными.

Фонематическое восприятие и различение звуков.

1. Не отбирает порнокартинки на короткий 1. Затрудняется в выборе порнокартинки на корот-

свист.

кий свист.

2. Повторение слогов с оппозиционными зву-

2. Повторение слогов с оппозиционными звуками:

ками: па – ба – "па-ба"; ка – га – "ка-га"; ба – па па – ба – "па-па"; ка – га – "ха-ка"; ба – па – "па-па";

– "ба-ба"; бя – пя – "бя-бя"; та – да – та – "та-та-

бя – пя – "пя-пя"; та – да – та – "та-та-та".

та".

Вывод: Оглушения слогов со звонкими взрывными

Вывод: Алгоритм упрощения, слияние фонем-

согласными. Слияние фонемных оппозиций по

ных оппозиций (по твёрдости – мягкости, глу-

глухости – звонкости.

хости – звонкости).

З в у к о в о й а н а л и з м о ч и.

1. Выделяет начальный гласный в словах 1. Выделяет начальный гласный в словах на Бля…, х…, на Бля…, х…, в ж…у.

иди в ж…у.

2. Выделяет звук на фоне матерного сло-

2. Выделяет звук на фоне свиста.

ва, по картинке и на слух.

3. Позиционным звуковым мычанием не владеет.

3. Дифференцирует смешиваемые в про-

4. Дифференцирует смешиваемые в произношении звуки

изношении матерные звуки с блатными (С – Ш и бля-тля, чих-пых, мук-пук) в парах слов "иди на

звуками в парах детских слов.

…", "иди в ж…" и т.д.

Воспроизведение слоговой структуры слова и звуконаполняемость мата.

а). Пуговица – "хреновина"; свисток – фуфло"; скворечник – а). Пуговица – "фуфло"; свисток –

"валенок"; сковорода – "хренотень"; сквозняк – "отморозок"; "фуфло"; скворечник – "фуфло"; простокваша – "атас"; лекарство – "блевотина"; динамика – сковорода – "фуфло"; динамика –

"гоп-стоп"; снеговик – "мент"; серпантин – "васар".

"фуфло"; снеговик – "фуфло"; про-

Вывод: Нарушение слоговой структуры базарных и матерных стокваша – "фуфло".

слов (сохранение количества слогов, персеверации слогов в 3 – Вывод: Количество, порядок следо-

4х сложных словах). Нарушение звуконаполняемости: упро-

вания слогов не нарушены. Звукона-

щение стечений согласных, замены и перестановки звуков.

полняемость страдает из-за стойких

б). Дети слепили снеговика – "Дети горбатого слепили"; водо-

фонологических замен, искажений.

проводчик чинит водопровод – "П…ц пришёл водопроводу"; б). Воспроизводит предложения без

волосы подстригают в парикмахерской – "жуть".

матерных и полуматерных потерь

Вывод: Нарушение слоговой структуры слов во фразе, недого-

количества слогов. Пропуски со-

варивание окончаний матерных и жаргонных слов, пропуски гласных в матерных стечениях.

слогов в середине слов, замены употребления слогов.

Исследование грамматического строя базара.

1. Словоизменение.

а). Изменение по падежам не нарушено.

а). Изменение по падежам не нарушено.

б). Образование форм им. сущ. им.пад. ед. и мн. чис-

б). Ухо – ухи; дерево - дереви′; рот - роты′;

ла.

пень - пени′; окно – окошки.

* Словоизменение нарушено из-за слабого исполь-

* Словоизменение частично нарушено (нет

зования ненормативной лексики.

дифференциации окончаний А – Ы – И, пере-


нос ударения по аналогии: стол - столы′).

в). Преобразование имени существительного в роди-

в). Преобразование имени существительного в

тельный падеж единственного и множественного родительный падеж единственного и множе-

числа:

ственного числа:

шар – шара – шаров; окно – окна – окнов;

мяч – мяча – ку-ку;

женщина-швабры-бабьё; дом – хаты - малин;

окно – окна – ку-ку

ведро–два ведра–атас; дерево–пальмы - деревов

+ избирательная замена окончаний на ОВ.

+ тотальная замена окончаний на ОВ.


г). Согласование прилагательных с существитель-

г). Согласование прилагательных с существи-

164


ными ед. ч. в роде:

тельными ед. ч. в роде:

Не нарушено.

Не нарушено.

д). Согласование числительных 2 и 5 с существи-

д). Согласование числительных 2 и 5 с отбор-

тельными:

ным матом:

Не нарушено за исключением:

Не нарушено.

2 ведра шампанского– 5 литров водки – 15 кружек

пива

2. Словообразование.

Образование уменьшительной формы имени существительного.

Стул – хренотень; дерево – хренотень.

Стол – ку-ку; окно – ку-ку.

Ковёр – хренотень; ведро – хренотень.

Ковёр – ку-ку; воробей – ку-ку.

Суффиксный способ образования уменьшитель-

Суффиксный способ образования уменьшитель-

ной формы существенно нарушен.

ной формы существенно нарушен.

3. Употребление предложных конструкций.

а). Простые предлоги кроме НА понимает; не а). Понимает простые матерные выражения. В

употребляет без мата: У, НАД, К, С (замена на базаре не употребляет В.

иди на х…), ПОД (замена на иди в ж…).

б). Употребление сложных матерных конструкций.

Из-за – "из"; из-под – "за".

Замена из-за на "из".

Вывод: грамматический строй базара нарушен на Вывод: Избирательное нарушение грамматиче-

всех уровнях. Полная КУ-КУ.

ского строя базара. Частичная КУ-КУ.

А к т и в н ы й с л о в а р ь.

а). Номинальный словарь ниже возрастной а). Номинативный словарь в пределах низкой нормы

матершинщины, значения матерных слов (пробелы по темам: "Секс"; "Ходки"; "Гоп-стоп").

приблизительные, замены значительного б). Предикативный словарь на уровне обиходного.

кол-ва слов по ассоциативной цепочке: Употребляет глаголы с противоположным значением

воротник – "хренотень".

("иди на х…", "иди в ж…" и т.д.).

Обобщенными словами не владеет. Слова-

в). Атрибутивный матерный словарь выше возрастной

рём названий проституток и гомосексуа-

лагерной нормы. Не подменяет слова "б…", "ж…", листов в полном объёме не владеет.

"х…", и т.д.

б). Предикативный словарь бедный, упот-

г). Небазарная – ниже возрастной нормы.

ребляет обиходные матерные выражения.

Составляет двухсложные предложения по матерному

в). Атрибутивный матерный словарь не типу.

сформирован.

г). Небазарная отсутствуют.

П ь я н а я с в я з н а я р е ч ь.

Пьяная связная речь не

Пьяная связная речь не сформирована (односложные

сформирована (однослож-

ответы, типа: "иди в ж…", "иди на х…").

ные ответы, типа: "иди в

ж…", "иди на х…").

Уровень представлений об окружающем и состояние интеллекта.

1). Зрительное внимание и память не ус- Зрительное внимание, память, состояние интеллекта, тойчивые.

сексопильность - соответствуют среднему бабскому

2). Состояние интеллекта соответствует 60- возрасту.

летнему мужскому возрасту.

Речевая активность.

Самостоятельно вступает в половой кон- Речевая активность понижена. Частичная КУ-КУ.

такт, стремится к общению. Слабовыра-

женная КУ-КУ.

Всякое разное

С точки зрения банальной эрудиции, где каждый индивидуум - метафизирующая абстракция, игнорируя тенденции парадоксальных иллюзий, в наш космополитический век элементарные амино-

кислотные остатки, кодируемые взаимно комплементарными квазиэлементарными тринуклеотидны-

ми кодонами, комплементарны друг другу и своим квазиылементарным тринуклеотидным антикодо-

нам, т.к. наличие частичной КУ-КУ свидетельствует о псевдофибриляции кондибоберно патронажных

сульфопикасов в диссипационнокарбональных субстанциях 3-его и 4-ого порядка, при которых ди-

вергенция плазменных аденом возможно при сохранении 2-ого уровня полной КУ-КУ.

Состояние общей моторики.

Не сформирована статическая координация гло-

Моторная неловкость, скованность, двусторонняя

тательных и хватательных движений. Растормо-

кандибоберность. Наличие некоординированных

женность вращательных движений. Повышен-

движений языком. Выраженная зависимость мо-

ный пупковый тонус шейного и поясничного от-

торики от LSD, приводящая к эмоциональным

165


делов седалищного нерва. Широкая амплитуда переживаниям.

возвратно-поступательных движений. Лёгкая

асимметрия осанки ягодиц.

Состояние мелкой моторики.

Парциальные нарушения пальчикового праксиса Анализ проб на пальцевой гнозис и праксис, (не выполняет пробу "Крутые рожки да ножки"). асинхрония движений языком, неполный объём

Навык владения ножницами в пределах низкой хватательных движений, отодвигание мизинца на

нормы. Графо-моторные навыки не сформирова-

левой ноге, опускание пальцев. Несформирован-

ны (инверсии, искажения размеров, сильный на-

ность навыков шнуровки, обводки, штриховки,

жим, размашистость линий).

владения ножницами и кистью, ездой на велоси-

педе, мопеде и кобыле.

Игровая деятельность.

а). Группа Щ (по классификации З.И.Монзикова); а). Группа Ы.

б). Предпочтение игре на барабане (с помощью б). Предпочтение игре в бутылочку на поцелуи и

индейца или чукчи).

раздевание.

Эмоциональная волевая сфера.

Повышенная эмоциональная КУ-КУ, склонностть к ка- Нерешительность, скованность, малоак-

призам и аффектам с применением физической силы. тивность в сочетании с дружелюбием, Проявления психологического КУ-КУ. Низкопробное исполнительностью, ответственностью.

упрямство. Низкая концентрация внимания, отвлекае- Частичное КУ-КУ.

мость, низкий уровень работоспособности. Контакт изби-

рательный с женщинами и мужиками.

Неврологический статус.

Детский консультативнонаркологический диагностиче- Городской

детский

диагностический

ский центр Приморского района.

центр.

Энурез ночной, ежедневный. Офигение. Повышенная Диагноз: Минимальная КУ-КУ, спинно-

утомляемость. Головные боли.

мозговые нарушения функции коры по-

Данные ЭПРЖБЭГ: Гемодинамические признаки дисцир-

лушарий. Спинно-мозговая гиперактив-

куляторных КУ-КУ в обоих сосудистых бассейнах цен-

ность мозговых придатков.

трально-дизрегуляторного характера. Умеренно выра-

женная дисфункция стволовых структур седалищных

пазухов. Диффузные КУ-КУ легкой степени. Асинхрони-

зация ЭЩЭЖГ по задним кортикальным отведениям.

Дисфункция диэнцефальных КУ-КУ. Склонность к паро-

ксизмальным проявлениям на фоне частичной КУ-КУ.

Балдёжная асимметрия. Системная мозговая КУ-КУ.

Творческое самобичевание (отчёт обо всём по чуть-чуть)

о педалопедической деятельности за 43 года педолога РСУ №

165 Приморского р-на Санкт-Петербурга Кыдашевой Ляли Никола-

евны


1. Основная работа.


По окончании кафедры общего базара дневного отделения пе-

дологии дефектологического факультета госпединститута им. А.И.

Герцена с 1949г. по 1996г. я работала завмагом № 56, затем (по пе-

реводу) – в РСУ № 165 Приморского р-на, где и продолжаю рабо-

тать в настоящее время начальником сектора учёта и контроля.

Профиль моей работы – коррекция базара детей преимущественно

семнадцатого года жизни, страдающих синдромом КУ-КУ, часто

осложненной недоразвитием других проявлений КУ-КУ.


В 1995-1996 учебном году я занималась с детьми вязкой,

кройкой, лепкой.

166


Основной задачей коррекционной работы ставилось развитие

коммуникабельности. В зависимости от ведущего параметра КУ-

КУ, его тяжести, комплексное воздействие на шпендриков предпо-

лагало:

1.

при полной КУ-КУ клиент посылался "на х…". Основные

методы работы – двигательно-кинескопный, слухо-зрительно-

щипковый.

Активно используя методические разработки Пупкиной М.Н.,

Пипкиной Э.Я., Попкиной Т.А., Монзикова А.В., я углубила их по

отдельным направлениям и адаптировала их к особенностям моего

характера, моих привычек и потребностей.

Основной вид деятельности – игра в прятки. В подгруппы де-

ти объединялись по половому признаку с учётом состояния их КУ-

КУ.

2. При ведущих нарушениях КУ-КУ по типу тотальной КУ-КУ

содержание и методы работы дополнялись более детальной прора-

боткой тем по развитию базара, обогащению словарного матерного,

бытового и литературного базара, фантиков и шмантиков. В танде-

ме с воспитателями разработала игры в тюремное очко, секу, буру,

тысячу, орлянку, мансы-шмансы и пр. Результат моей работы –

чистая прибыль и положительная мотивация к продолжению дан-

ного вида деятельности как в школе, так и дома в две-три смены.

В 1996-97 учебном году я работала в новом коллективе РСУ

№ 165, обучая детей двух педологических групп играм в прятки, казаки-разбойники, выбивало и т.д.: 10 человек подготовительной

группы № 1 (ДСП) и 14 человек подготовительной группы № 4

(ФСБ). Учитывая тот факт, что открытые группы пришлось осна-

щать с нуля и обучать родителей уже в ходе самой работы, я интен-

сифицировала процесс коррекционного обучения по всем пункти-

кам. Многофункциональность заданий и упражнений, сопряженных

с отъёмом денег у населения и оригинальность подачи материала

заметно активизировали сексопильный потенциал детей, упрочили

взаимосвязь в работе педолога и смотрительно-трогательного пер-

сонала. В этот период я изготовила большой по объёму, новый по

содержанию наглядный материал по развитию образного, словесно-

логического мычания, и, самое главное, нацеленный на формиро-

вание во взаимосвязи фонетической, фонематической, морфологи-

ческой, лексико-грамматической сторон базара. Я творчески и все-

сторонне проработала и переосмыслила тюремные и азартные игры

167


на автоматизацию запоров, наполнила новым содержанием игры на

развитие хватательного рефлекса. Были пересмотрены задачи пер-

спективного клонирования (индивидуализация педологического

процесса).

Показатели результативности моей работы оболденные.

В 1997-1998 учебном году я работала, работала и работала с

пацанами и пацанками, страдавшими полной КУ-КУ, подготови-

тельной группы № 4э. Из них – 3 чел. с КГБ, 8 чел. – ФСБ, 1 чел. с

МВД, крайне тупой. Я занималась с детьми малыми подгруппами и

индивидуально, утром и вечером, в дождь, снег и стужу. Для боль-

шей эффективности работы усилила взаимосвязь с родителями. В

этот период я значительно заменила всем привычки и потребности.

Был изменен их суточный рацион. Кормление плавно, постепенно

сменилось вскармливанием. Использовались такие простые про-

дукты питания, как соль, вода, отруби, хлеб, жмыхи и мн. др. Это

применялось вкупе с упражнениями и текстами на автоматизацию

звуков и свистов. Пополнила игротеку материалом на закрепление

групп свистящих звуков и аффрикансиков, а также разработала

систему упражнений по преодолению оглушения звонких взрыв-

ных свистов; обновила игры по матерному анализу слов, в карман-

ный бильярд, в буру.

Комплексное воздействие выразилось во взаимосвязанном

формировании всех уровней привычек и наклонностей, в единстве

формирования хватательно-щипательных процессов, мычания и

воздействия на мочеиспускательную сферу. Большую помощь мне

оказала тётя Дуся, своевременно проводя диагностику и систему

психологических игр. В моих занятиях материал был строго дози-

рован в зависимости от наличия (отсутствия) тити-мити, психосо-

матического состояния и вообще… Успешно усвоив программу,

мои шмаровозы прошли тестирование и комплексное кодирование

(2 чел.).

2. О теме методической разработки.

К теме своей методической разработки "Взаимосвязь коррек-

ции повседневного мычания и звукослогового анализа и синтеза

букв в системе работы с детьми-логопатиками" я пришла, расширив

рамки проблемы звукового анализа звуков со стечением согласных

и несогласных. 6 звуков, анализируя результаты ежегодного обсле-

дования повседневного базара разного возраста, иллюстрирующего

картину дефектов на уровне "А – У - О", а также после ознакомле-

168


ния с письками учащихся начальных классов о/школы № 78, я по-

няла, что только при полной КУ-КУ может быть то, что обычно на-

зывается полной КУ-КУ. Мотивацией и оформлению работы по-

служили базисные знания, полученные на семинарах Пупкиной

М.Н., Пипкиной Э.Я., Попкиной Т.А., Монзикова А.В.. Мною са-

мостоятельно найденные приёмы и прихваты коррекции звукоизда-

вания и формирования сложных форм фонематического мычания;

необходимость привлечения задач по развитию морфологического

и лексико-грамматического уровней базара. Использование зри-

тельно-кинескопных крючков и значёчков, кружочков и палочек

позволило в дальнейшем упрочить звуко-буквенную связь даже у

барыг преклонного возраста, и, в целом, активизировать профилак-

тику частичной КУ-КУ.

3. Обучение на курсах повышения квалификации.

15-27/XI 1961г. на базе АБВГДейки Приморского района про-

слушала семинар по теме "Профилактика частичной и полной КУ-

КУ у всех на виду" (Пупкина Э.У., Пипкина И.Х.).

2-16/XII 1967г. – семинар "Диагностика и коррекция полу-

стертых и стертых форм тотальной КУ-КУ" (Пипкина И.Х).

4-27/XI 1978г. – семинар "Дифференциальная диагностика

звука "МУ" (Монзиков А.В.).

Октябрь 1988г. – февраль 1999г. – обучение на десятилетних

курсах повышения квалификации педологов РСУ при АБВГДейке

"Интегративный подход в коррекционной работе авторитетов и ци-

риков в условиях перестройки. Антикризисная работа и некоторые

проявления КУ-КУ".

4. Дополнительные нагрузки.

а). На уровне У-А.

Являясь в прошлом комсомолкой, спортсменкой и просто кра-

савицей, я с удовольствием курирую молодых педологов и педолгш

РСУ № 79, я отвечаю за состояние педологической работы в специ-

альных группах, организацию и проведение обследования базара

детей в массовках, проведение сходок по отбору и зачислению де-

тей в педологические группы, помощь всем в работе по линии Мо-

сква-Пекин, взаимосвязь с родителями и родителями их родителей.

В 1975-96 "учебном году" (точно не помню) я, кажется, прове-

ла открытое занятие для родителей на тему: "Дифференциация зву-

ков С – Ш – З – Ж в словах и фразах "иди в ж…", "иди на х…" на

169


материале лексики русских народных, блатных хороводных сказок

о животных.

В мае 1996г. совместно с дядей Колей было проведено занятие

– викторина на тему "А-У! Где ты?".

В 1997-98 учебном году для педологов и родителей я показала

слайд-фильм "В гостях у тёти Груни", "Дядя Хаим" (по теме "У нас

не все дома").

На педсходах в РСУ мною прочитаны стихи Зябликова И.Н. и

Пушкина А.С. (раннее, неопубликованное):

Солнышко сияет,

Девочки и мальчики

Вот тебе рогалик,

Лужицы блестят…

Смотрят и плюются.

А тебе конфетка.

В булочной напротив

Это, значит, может быть, Будешь пить свой шкалик

Вижу дошколят.

Ты не будешь дуться!

Бестолочь-соседка.

Радуйся зараза,

Будешь плакать, вякать,

Береги мурло! И трындеть по-многу,

Не хрен в оба глаза

Ты не сможешь какать,

Тыкать как в фуфло…

Ну, и слава Богу!

Я осилила доклады и провела телепередачи на ОРТ, РТР, НТВ

по темам: "Клинико-физиологические основы запорных механиз-

мов речи в период полового созревания", "Дидактические игры на

деньги и упражнения по автоматизации и дифференциации звуков в

системе работы ИТУ".

16 раз была отмечена в годовых отчётах МВД и ФСБ. В 1998-

99 учебном году я прочитала доклад на тему "Дифференцирован-

ный подход-отход к обучению и перевоспитанию детей с речевой

КУ-КУ в условиях полного КУ-КУ".

б). На уровне района.

С 1964г. я стала членом ликвидационной комиссии педологов

Приморского района. Нами отстреляны 68 девочек и 79 мальчише-

чек с присвоением им 1-ой, 2-ой квалификационной категории.

Я вхожу в состав творческой группы старших тётенек района,

участвую в разработке нового планирования работы в

спец.группах. Активно работала при проведении "круглых столов"

КМО на темы:

январь 1995г. – "Обучение художественному свисту";

март 1995г. – "Формирование матерного словаря";

декабрь 1996г. – "Пути повышения эффективности работы с

утра до ночи";

ноябрь 1997г. – "Индивидуализация работы и отдыха";

170


февраль 1998г. – "Психологизация коррекционной работы

(взаимосвязь сна и отдыха после оттяжки).

Мною не проведены открытые занятия по теме методической

разработки для зеков:

1996г. – "Путешествие в мир грёз" в наркологическом диспан-

сере;

1997г. – 1). Звуковой анализ буквы У на материале лексиче-

ской темы "Насекомые" (6-ой ликёроводочный комбинат им.

В.С.Черномордина).

2). Звукослоговой синтез слов "накась-выкусь" со стечением

согласных звуков (дидактическая игра – путешествие "иди ты на

х…")

1998г. – "Взаимосвязь формирования правильного звукопро-

изношения и звукового анализа слов КОЗЁЛ, ПРИДУРОК, УРОД,

СТЕРВА, ДЕБИЛ, Г…О" 25.

Свой обалденный опыт передаю молодым корешам озера

"Долгое".

На ежегодных курсах повышения квалификации девочек и

мальчиков, пацанов и пацанок я прочитала лекции на темы: "Разви-

тие речи в троллейбусе. Норма и патология"; "Основные виды ре-

чевых нарушений у водителей такси"; "Психолого-педагогические

особенности продавцов мелкого опта"; "Взаимосвязь в работе

"Старое скупаем, новое крадём"; "Крыша едет у того, кто КУ-КУ

уже давно".

По последней теме провела открытые занятия на материале

лексики "Гашиш", "LSD", "Крэк", "Молдавский портвишок".

Мною просмотрены фильмы: в январе 1995г. – "Рабыня Изау-

ра"; в феврале 1995г. – "Белое солнце пустыне"; в марте 1995г. –

"Бей первым, Фреди"; в декабре 1996г. – "В гостях у Кузьмича";

"Кузьмич" часть 1, часть 2; в мае 1997г. – 3 раза ходила в зоопарк и

один раз в мужскую баню; в феврале 1998г. – была у Апрашки (ры-

нок "Апраксин Двор"); в апреле 1998г. – вымыла посуду; в мае

1998г. – два дня не пила.

На многие занятия я "забила болт".

На протяжении нескольких лет поддерживаю связь с Билом

Клинтоном, Борей Ельциным, Саддамом Хусейчиком, Колькой из

обувного, Валеркой из третьего терапевтического, а также с дев-

чонками, в частности, с мучителем-педологом Водолаго Н.А. и му-


25 Занятия в ДОУ № 65.

171


чителями начальных классов Ардашевой С.В., Ежовой Л.Н. Каж-

дый год учитель-педолог Водолаго Н.А. работает в качестве члена

женсовета по выпуску детей из вверенных мне мест. Совместно с

коллегами прослеживаю дальнейшее обучение моих выпускников,

разбираю актуальные вопросы по проблемам частичной и полной

КУ-КУ.

В дальнейшем предполагаю совершенствовать практические

навыки и углублять теоретические знания по избранной теме с це-

лью повышения качества своей педалогической деятельности с

учётом утяжеления меняющихся условий жизни в лесу.


"_____" февраля 1999г.

педолог Кыдашева Л.Н.

Характеристика

на педолога РСУ № 999 Кыдашеву Л.Н.


Ляля Николаевна Кыдашева, или просто Ляля, родилась не так

уж и давно, хотя многие помнят её еще девочкой. Сейчас же она с

виду приличная тётенька, хотя и выглядит как девочка.

В трудовом коллективе РСУ № 999 при научно-

исследовательском центре АБВГДейка Ляля с 1989г. В должности

начальника – с 1991г. По совместительству исполняет обязанности

зам. начальника и ведущего специалиста.

В 1979г. окончила 10 классов церковно-приходской школы

Шушенского р-на г. Москвы и в том же году поступила на кафедру

общего базара дневного отделения педологии дефектологического

факультета госпединститута им. А.И. Герцена. В 1996г. получив

диплом о высшем педологическом образовании Ляля устроилась на

работу к нам, где прошла все должности: сторожа, кладовщицы, щупальщицы, гладильщицы, смотрителя, слухача, стукача, курьера,

начальника стола, завгруппы, замзавнач-ка подотдела "дитячьего

мычания", и ещё 16 должностей, получив при этом самые лестные

отзывы и рекомендации от тёти Груни и дяди Васи.

За годы кропотливого труда ею были подготовлены учебно-

методические пособия по темам: "Накась-выкусь!"; "Елки-палки";

"Елки-моталки"; "Этиткина жизнь"; "Детская КУ-КУ или проявле-

ния бульварной КУ-КУ на фоне синдрома полной КУ-КУ".

В 1997г. вышли в свет монографии: "Какого хрена?" М., 1997

(тираж 150000 экз.); "А ты случайно не того?" М., 1997 (тираж

150000 экз. на татарском и 100000 экз. на удмуртском языках); "Ну

и где ж ты был? Ведь у тебя КУ-КУ" СПб, 1997 (с переизданием в

1998г. общий тираж составил 1 млн. экз.); "Я так хотела, что ты да-

же не догнал… (Или псевдобульварная КУ-КУ на фоне диссипаци-

172


онных проявлений частичной КУ-КУ)" Лондон, 1997, (с учетом пе-

реиздания и дополнения 3 экз.).

Ляля владеет частной методикой по преодолению последствий

КУ-КУ и развитию саморегуляции в период формирования и адап-

тации при частичной КУ-КУ.

С 1989г. по настоящее время Ляля хорошо готовит. Владеет

секретами кулинарного искусства народов Майя, племени Мумба-

Юмба. Имеет пристрастия к любимому блюду "Аля-Улю", рецепт

которого никому не раскрывает, даже дяде Васе.

В умственном плане развитие выше нормы. Умеет читать и

писать. В пределах нормы владеет устным счётом. Знает все буквы

русского алфавита и числа от 0 до 100. Любит свистеть, стучать на

барабане. Увлекается спортом. Ходит в театры, музеи, столовые, кружки. Выписывает большое количество журналов и газет ("Теле-

видение и радио", "Телемагазин", "Мурзилка", "Педология в вопро-

сах и ответах", "Педология в картинках", "Весёлые картинки",…).

Любит животных (сумчатых грызунов и летучих мышей).

В быту ведет себя скромно. Выпивает только с друзьями и со-

седями. Из горла – никогда. Матерится в пределах нормы. Владеет

языком в совершенстве. Знает русский, узбекский и китайский мат.

Имеет склонность к самоанализу, к самоконтролю, к самоедству, к

самоплюйству и к другим проявлениям самости.

Имеет увлечения. Два раза увлекалась лыжами, один раз фут-

болом, шесть раз дядей Васей и один раз тётей Груней. Любит

грызть ногти на ногах и чесать левое ухо большим пальцем правой

ноги. Имеет награды детского Фонда им. В.И.Ленина "Учитель-

мучитель 1 ст."; "Домомучитель 1 ст."; почетные грамоты "Первое

место в месте встречи"; "Первое место вне места встречи" и т.д.

По морально-этическим и деловым качества, по её внешнему

виду Ляля заслуживает восхищения и выдвижения её на должность,

которую пока занимает тётя Груня.

Характеристика выдана для поступления в кружок "Ёлки мо-

талки", секция "Ни фига себе…?".

Водитель РСУ Монзиков А.В.

Сторож-щупальщик 1-ой категории дядя Вася

Секретарь проф.ячейки Пупкина В.Х.

С п р а в к а


о работе на курсах повышения квалификации

воспитателей РСУ на базе АБВГДейки Приморского р-на


173


28 марта 1998г. мучитель-педолог РСУ № 65 Кыдашева Л.Н.

прочитала лекции на темы:

1. "Психолого-педагогические особенности детей с речевой

КУ-КУ. Пути эрекции" (16 часов);

2. "Взаимосвязь эррекционной работы педолога и мучителя-

воспитателя РСУ" (12 часов);

4 апреля 1998г. – выход на улицу. Ознакомление с оснащени-

ем педологических кабинетов и процесса написания матерных слов

на заборе цветными мелками. Показ порнокартинок Кыдашевой

Л.Н., показ языка и обнаженной груди воспитателем Зюкиной В.Т.

(гр. № 1).

2 июля 1998г. мучитель-педолог РСУ № 65 Кыдашева Л.Н.

прочитала на заборе два ругательства и один призыв, опосля чего

были составлены и прочитаны лекции на базе АБВГДейки:

1. "Развитие детского базара в партогенезе" (22 часа);

2. "Основные виды сексопильных нарушений. Диагностика.

Классификация. Псевдобульбация. Прострация" (2 часа).

Вдруг Александр Васильевич подпрыгнул и моментально про-

снулся. Во рту всё пересохло. Было непонятно, почему и когда он

оказался на симпозиуме, где нет-нет, да и упоминали его фамилию.

Потное тело и вздувшийся до безобразия живот создавали

вместе с общим тревожным состоянием души сильный диском-

форт. Налицо был конфликт души и тела.

Адвокат маялся. Да, именно маялся, и ничего более…

*****

Без названия…

А тем временем Монзикова искали. Искали очередные клиен-

ты. Точнее сказать – друзья клиента, который был взят под стражу

за вменяемых ему: два изнасилования, восемнадцать эпизодов мо-

шенничества, четыре угона автомашины, три кражи и … два убий-

ства. Клиенту было 23 года от роду, и он очень хотел жить. И не

просто жить, а хорошо жить и, разумеется, на свободе.


Арсен, так его назвали родители в честь одного из револю-

ционеров, последние годы жил за границей, т.е. не в Грузии, а в

России. И он наивно полагал, что может вести себя вне своей Роди-

ны вольготно. Это, между прочим, уже само по себе должно было

насторожить его родителей.

174


Доблестная милиция оперативно, за каких-то четыре с поло-

виной года, вышла на его след, а ровно через 9 месяцев его взяли с

поличным, когда он залез в один виноводочный магазин, где, разу-

меется, напился и уже по-пьянке рассказал пришедшему по вызову

участковому о том, какой он крутой и страшный.

В то время мимо проезжала ПМГ, которая и забрала горе-

грабителя, находившегося в состоянии алкогольного опьянения

средней тяжести.

Проценко – оперативный дежурный 39 отделения милиции –

высказал очень интересную мысль о том, что кражи района можно

легко "повесить" на грузина, который по-пьяни может подписать

любой протокол. А это - улучшит милицейские показатели по рас-

крытию преступлений в районе.

Арсен, разумеется спьяну, легко все подписал, а когда про-

трезвел, начал от всего отказываться. Он, и то частично, признавал

лишь факт проникновения в магазин и распитие в нем спиртного, за

которое он, дескать, заплатил перед закрытием. При нем никаких

похищенных у кого-либо и когда-либо вещей не было, доказать

кражу с точки зрения закона – было невозможно.

Однако когда эксперт-криминалист Пода снял "пальчики" и

проверил по компьютерной базе, то у всего отделения волосы вста-

ли дыбом. Был момент, когда в воздухе были слышны только от-

дельные буквы, слов не было.

Когда начальник отделения сообщил руководству Главка о

том, что в результате проведенных оперативно-розыскных меро-

приятий был взят особо опасный преступник Арсен Автандилович

Цуладзе, подозреваемый в целой серии опасных и дерзких преступ-

лений, то в 39 отделении милиции в течение каких-то 40 мин. ока-

залось, по меньшей мере, 4 следователя с управления и 5-6 руково-

дителей центрального аппарата.

Адвоката Монзикова родственники Арсена наняли после 1,5

месяцев предварительного следствия. Заплатили ему весьма и

весьма прилично – около 10 000 $ USA и обещали утроить сумму

гонорара, если ему удастся уберечь парня от вышки или пожизнен-

ного заключения.

Александр Васильевич избрал очень интересную тактику за-

щиты. С подачи Монзикова Арсен во всех своих подвигах признал-

ся. Он рассказал даже об угоне джипа, о котором следствию даже

не было известно. Но, что интересно, во всех эпизодах присутство-

175


вал некий Альгидас, прибалт, лет 27-28, который и был организато-

ром преступной группы, который постоянно снабжал Арсена нар-

котиками, и который поддерживал с ним связь через пейджер. Где

жил Альгидас, как он выглядел, с кем он общался и т.д. Арсен точ-

но рассказать не мог.

*****

Those readers, who know the English

language, may not read this chapter as

it to the given book has no any attitude.

The recommendation of the author.

Правовое регулирование использования столовой ложки.

Актуальные проблемы теории и практики (для сотрудников

ФСНП РФ)

В последнее время обострилась дискуссионная полемика ме-

жду юристами и экономистами не только России и стран СНГ, но и

всего прогрессивного мира по вопросу практического применения

столовой ложки. Данная проблема необычайно сложна и в рамках

одного выступления будут рассмотрены лишь правовые аспекты

использования столовой ложки сотрудниками ФСНП РФ в период

несения службы26.

История данного вопроса своими корнями уходит в древние

века, когда само изделие уже появилось и широко использовалось,

однако какой-либо правовой основы его применения не было. Бо-

лее того, анализируя древние рукописи, письмена и глинобитные

таблички, можно с уверенностью сделать очень важный вывод об

умышленном сокрытии какой-либо информации о столовой ложке

как инструменте, используемом и поныне.

Ни ранее, ни сегодня в мире нет единства в правилах и спосо-

бах применения и использования ИСЛ. Не только идёт поляризация

на две абсолютно разные группы человеческого социума – держа-

тели ИСЛ правой и держатели левой рукой соответственно. Более

того, нет чётких правил по тому, следует черпать ложкой от себя


26 Указом Президента России В.В. Путина № 306 от 06.03.2003г. в связи с неэффективно-

стью работы Федеральная служба налоговой полиции РФ была упразднена. Материально-

техническая база отошла к вновь созданному Государственному комитету России по кон-

тролю за незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ (с

01.07.2003г.), функции налоговиков отошли к МВД России. Далее дважды менялось на-

звание «Госкомдури», но как была низка работа всех (!) правоохранительных органов, та-

ковой она остаётся и сегодня.

176


или к себе. Такая неопределенность ситуации подчас ставит в не-

ловкое положение пользователей в общественных местах, в компа-

ниях и т.д.

Нет чётких рекомендаций по захвату и удержанию ИСЛ. Од-

нако наиболее распространенные способы удержания ИСЛ – от-

крытый и закрытый.

Если проанализировать и дать юридическое толкование меха-

низму использования изделия "сто- "Under the data of the newspaper ловая ложка" – далее по тексту ИСЛ, of Washington post for last 10

- то станет очевидным тот факт, что years the production of restaurants лишь с определенного возрастного of the spoons in USA has increased периода

человек

начинает in 1,57 times. Trade-purchasing

использовать ИСЛ по прямому на- operations of steel to wear

international character. The

значению. Однако использование business activity of the western ИСЛ при приёме пищи не исключает partners has increased more than in прикладных

аспектов

его 1,5 times…."

использования,

например,

при

перемешивании, при толчении, при постукивании, при нанесении

предельно точных ударов и т.д.

Имея два абсолютно разных по форме конца, ИСЛ изготавли-

вается из различных материалов, в большом типоразмере и с ис-

пользованием различных технологий. Несмотря на то, что ком-

плексных и всесторонних исследований практического применения

ИСЛ нигде в мире не проводилось, а есть лишь скупая статистика

бытового использования, можно констатировать важный факт не-

возможности самостоятельного использования одного из концов

ИСЛ. Никому в мире ещё не удавалось успешно применять с уче-

том функциональных особенностей отрезанные концы ИСЛ по

прямому назначению.

Исследуя теоретические основы теории государства и права,

истории политико-правовых учений можно с уверенностью сказать,

что правовая оценка повседневного применения людьми ИСЛ ни-

когда ранее не давалась. Более того, данная проблема, а именно

проблема использования людьми ИСЛ не исследовалась ни теоло-

гами, ни богословами, ни специалистами других профессий и науч-

ных направлений. Несмотря на то, что люди и облизывают, и поса-

сывают ИСЛ, нет даже примерного перечня продуктов, которые

можно потреблять с помощью ИСЛ.

177


Сегодня лишь теория международного права, а точнее теория

международного публичного права частично, только в прикладном

аспекте, восполняет пробел всего человечества, говоря лишь о том, как следует держать ИСЛ на торжественных вечерах, приёмах, фуршетах главам дипломатических представительств, миссий и т.д.

Более того, исследуя только внешнюю сторону использования

ИСЛ, учёные "международники" совершенно упускают такой важ-

ный аспект применения, как унификация и стандартизация. Меж-

дународный этикет и церемониал использует лишь сложившуюся

практику использования ИСЛ и носит скорее рекомендательный

характер, нежели императив.

Даже в гражданском праве нет ни слова об использовании

ИСЛ. Ничего не говорится и в таможенном кодексе, и в налоговом.

Например, а сколько золотых ложек может провезти через государ-

ственную границу одно лицо? А сколько серебряных? А сколько

мельхиоровых? И все эти, и другие вопросы повисают в воздухе без

ответа по существу. Таким образом, проблема лишь обостряется из-

за абсолютной неисследованности самого вопроса.

Федеральная Служба налоговой полиции России – одна из мо-

лодых государственных структур, которая с момента своего "рож-

дения" заведомо была обречена на неопределенность и безысход-

ность, обусловленные отсутствием государственного подхода в ре-

шении проблемы повседневного использования (в быту и на служ-

бе) ИСЛ.

Сегодня практика использования ИСЛ свидетельствует о том,

что завеса тайны над использованием в «силовых» структурах Рос-

сии несколько приподнимается. Однако ни в одном из норматив-

ных актов МВД, ФСБ, ФСНП, МО не даются ни нормативы, ни ре-

комендации использования и применения.


Проблема носит не только международный, но и космо-

политический характер. Ведь даже в космосе сегодня не обойтись

без ИСЛ. Несмотря на то, что в условиях невесомости практическая

значимость ИСЛ не только снижается, но и сводится на нет, космо-

навты и конструкторы, руководители научных программ едины во

мнении необходимости присутствия на летательных объектах ИСЛ.


Борясь за снижение веса и массы летательных объектов,

сокращая перечень предметов, которые используют космонавты во

время полёта, ИСЛ, не имея практического применения и исполь-

178


зования, всегда присутствует на борту космического корабля. Более

того, даже не в одном экземпляре.

Моряки и солдаты в последние десятилетия, особенно в т.н.

«брежневский» период, стали делать гравировки острыми предме-

тами на несущих поверхностях ИСЛ типа «ищи курва мясо», «иди

ко мне в ротик», «ням-ням» и пр.

Предпринимались и предпринимаются и поныне также по-

пытки придания новой смысловой нагрузки ИСЛ путем внесения

некоторых конструктивных изменений, типа сверлений большого

конца, закручивания малого (узкого) конца

и пр. Подобные модернизации позволяют не

только существенно расширить сферу при-

менения, но и создают предпосылки новых

научных

направлений

исследования

прикладного применения ИСЛ.

The spoon a restaurant, ordinary – ложка

столовая, обыкновенная – именно такой на-

учный термин используется при разработке

комплекса мероприятий по изучению про-

блемы Daily usage the spoon of a restaurant,

ordinary in armed forces of the opponent. 27

Перейдем к статистическим данным. В последние годы прак-

тика использования ИСЛ в пунктах общественного питания России

и стран СНГ существенно обогатилась новыми дополнительными

возможностями ИСЛ. Во многих столовых и небольших забегалов-

ках полностью или частично исчезли вилки и ножи. Более того, не

представляется возможным обнаружить хоть какие-нибудь следы

чайных и десертных ложек, что приводит к очень важному выводу

– ИСЛ – многофункциональное изделие, обеспечивающее стопро-

центное использование при употреблении пищи.

Законодатель не даёт ни в рамках уголовного, ни в рамках ад-

министративного права какой либо регламентации использования

ИСЛ. Вероятнее всего это обусловлено пробелами в Конституции,

которые имеются во всех без исключения странах мира. Более того,

комплексное исследование международно-правовой базы, особенно

документов ООН, НАТО, ЮНЕСКО, ЕС показало, что нигде в мире


27 Прим. автора: Повседневное использование ложки столовой, обыкновенной в воору-

женных силах противника

179


нет единых критериев ни по производству, ни по практическому

использованию, ни по хранению ИСЛ.

Если ранее при производстве ИСЛ использовалось только де-

рево, то с появлением бронзы, железа, золота, серебра и пластмассы

стали появляться ИСЛ, выполненные с использованием достиже-

ний науки и техники.

В последние века средняя продолжительность человеческого

рода несколько возросла. Однако и сегодня средняя продолжитель-

ность человеческой жизни не превышает 78 лет, а в некоторых

странах и того меньше. Средняя продолжительность жизни собак –

14 лет, кошек – 12 лет. Если посмотреть на окружающий нас мир,

то станет совершенно очевидно, что среди представителей живот-

ного мира человек имеет гораздо большую продолжительность

жизни, нежели остальные его представители. Связано ли данное

обстоятельство с повседневным использованием ИСЛ? Наука на

этот вопрос не даёт однозначного ответа. Например, китайцы тра-

диционно, веками используют палочки, заменяющие им и ложки, и

вилки и даже ножи. А живут они также нимало. Более того, исклю-

чение из повседневного использования ИСЛ оказывает положи-

тельное воздействие на половую систему, как мужчин, так и жен-

щин. Резко возрастает потенция. Видимо последние обстоятельства

во многом объясняют демографические процессы, происходящие

сегодня в Азии и ряде Африканских стран. Другой, типичный и

простой по своей сути пример, также показывает прямую зависи-

мость между использованием ИСЛ и продолжительностью челове-

ческой жизни. Чукчи лишь в последнее время стали повседневно

использовать ИСЛ, что привело к окончательному вымиранию и

уходу с традиционных регионов обитания. Ранее популяция чукчей

была в десятки, а может даже и сотни раз больше. Чукчи прожива-

ли на северных территориях, занимались скотоводством, рыболов-

ством и собирательством. Сегодня же, с приходом в каждую чуму

цивилизации они стали отходить от традиционных ремесел. Всё

больше и больше чукчей стали заниматься самогоноварением и

бесконтрольным потреблением алкоголя. Вместо скотоводства ста-

ло развиваться скотоложство. Чукотский этнос стал разрушаться.

Таким образом, обозначились две тенденции:

Расширение использования ИСЛ, в том числе и среди сотруд-

ников ФСНП РФ;

180


Сокращение средней продолжительности человеческой жизни

в результате повсеместного и широкого применения и использова-

ния ИСЛ.

Возможно, для более тщательного изучения проблемы потре-

буется консолидация усилий не только всех силовых министерств и

ведомств, но и привлечение "западных" специалистов в области

высоких технологий. Ведь военные специалисты сегодня стали вы-

полнять "гражданские" заказы. Широко, например, известен факт

новой сферы использования промышленного спирта в бытовых це-

лях. В течение нескольких последних десятилетий негласно прово-

дился широкомасштабный эксперимент по внутриутробному при-

менению (без какой-либо специальной подготовки) технического

спирта, который поставлялся ранее на предприятия для промывки,

протирки, т.е. для проведения профилактических текущих и плано-

вых работ, предусмотренных техническими заданиями и рабочими

инструкциями. В настоящее время данный эксперимент практиче-

ски закончился, т.к. спиртовые запасы стали использовать изна-

чально для бытовых нужд. Появились новые водочные производст-

ва, стали возрождаться кустарные и ремесленные промыслы по

приготовлению различных спиртосодержащих напитков.

Вместе с тем, использование твёрдых материалов с высокой

прочностью, антикоррозийной и усталостной стойкостью при про-

изводстве ИСЛ позволило выявить новые принципиальные особен-

ности прямого и прикладного применения ИСЛ.

Так, например, острым концом ИСЛ хорошо открываются

всевозможные пробки бутылок, особенно из-под пива. Острый ко-

нец хорошо заменяет чайную ложку "The tea spoon" при размеши-

вании сахара или варенья, например, в гранёном стакане.

ИСЛ, изготовленные из мельхиора, можно успешно использо-

вать в качестве закладок (при отсутствии таковых) в больших и

объёмных книгах. Однако последнее применение ИСЛ в ФСНП РФ

не только не используется, но и всячески блокируется, т.к. в соот-

ветствии с мнением ряда ученых и руководителей низшего и сред-

него звена ведомственных высших учебных заведений учебники и

учебные пособия, рассчитанные на налоговых полицейских и кор-

ректоров редакционно-издательских групп этих же заведений не

должны по общему объему превышать 25 страниц, поскольку еже-

дневная дневная норма читки талантливого полицейского в сред-

181


нем составляет 16 страниц крупного текста с картинками и рисун-

ками.

Интересен опыт работников блокпищеторга г. Сухобздеевска,

которые стали привязывать ложки к ножкам стола либо тоненькими

металлическими цепями, либо прочной и тонкой металлической

проволокой. Маленькие отверстия в длинных и узких концах ИСЛ

позволяли дирекции столовых и закусочных вести поштучный учёт

всего количества ИСЛ, находящегося в обороте.

Более того, такие ИСЛ были строго и однозначно закреплены

за каждым (индивидуальным) посадочным местом, что позволяет

производить индивидуализированные наблюдения за едоками, вес-

ти персонифицированный учет и контроль.

Автор затрудняется перечислить даже значимые, основные

способы использования ИСЛ, т.к. сама проблема носит закрытый, секретный характер. Ведь если об этом не ведется и ранее также не

велось каких-либо открытых дискуссий, то однозначно, пока преж-

девременно подключать к изучению и исследованию данной про-

блемы все без исключения слои населения.

До принципиального решения вопроса представляется провес-

ти оценочное исследование сложившейся практики не только в

России, но и за рубежом, а также выявить потенциальные возмож-

ности, пределы модернизации ИСЛ в условиях переходного перио-

да в России.

Несомненно, новая экономическая политика России требует

осознания важности данной проблемы и скорейшего нахождения

внутренних и внешних ресурсов при мобилизации всего научного и

промышленного потенциала страны для кардинального изменения

полулегального и нелегального использования ИСЛ.

Представляется целесообразным выделить несколько направ-

лений использования и применения ИСЛ различными государст-

венными, коммерческими и некоммерческими организациями в

мирное, военное время и в условиях чрезвычайных ситуаций.

Более того, на весь период проведения всесторонних ком-

плексных исследований следует ограничить всевозможные свободы

специалистов, ограничить, а возможно и сократить до минимума, поездки заграницу, другие контакты с иностранными гражданами и

организациями.

В связи с тем, что случаи использования ИСЛ в быту и на

службе стали неузаконенной нормой поведения сотрудников

182


ФСНП РФ, представляется необходимым выйти с законодательной

инициативой в Государственную Думу России о незамедлительном

и безотлагательном принятии Федерального закона о правовой рег-

ламентации использования ИСЛ. До принятия и вступления в дей-

ствие соответствующего нормативного акта следует внести соот-

ветствующие коррективы и дополнения в положение о службе в ор-

ганах налоговой полиции России, а также в аналогичные докумен-

ты других силовых министерств и ведомств страны. Одновременно

на конверсионных предприятиях следует разместить государствен-

ный заказ производства многофункциональных ИСЛ по аналогии

многофункциональных складных ножей. Думается, что экономисты

должны дать свои рекомендации и расчеты по моделированию раз-

вития целого блока производственных отношений в предверии раз-

вертывания широкомаштабного производства ИСЛ 21 века.

Именно массовое новое производство ИСЛ будет знаменовать

победу человеческого гения над сермяжной бытовухой на рубеже

второго и третьего тысячелетий новой эры.

Проблема комплексного исследования правового регулирова-

ния и механизма практического использования в быту и на службе

ИСЛ должна решаться вкупе с детальными и всесторонними иссле-

дованиями сходных по внешним признакам и абсолютно различ-

ным по содержанию проблем. К ним следует отнести проблемы

ИЧЛ28, ИДЛ29, ИВО30, ИВД31, ИНК32, ИНС33. Данные проблемы

неразрывно связаны и могут быть успешно решены только после

историко-теоретического, комплексно-полисистемного совместно-

го исследования.

*****

- Соломон Абрамович!

Проснитесь!

Вы обосрались!

- А я не сплю!

Анекдот от И. Раскина


28 Изделие чайная ложка.

29 Изделие десертная ложка.

30 Изделие вилка обыкновенная.

31 Изделие вилка десертная.

32 Изделие нож кухонный.

33 Изделие нож столовый.

183


И всё-таки есть на свете правда?!


Забегая вперед и одновременно оправдываясь за непредвиден-

ные и ставшие столь частыми лирическими отступлениями от глав-

ной сюжетной линии, я вынужден заметить, что у Монзикова, по-

сле принятия им на грудь спиртного в больших количествах, стали

всё чаще и чаще возникать галлюцинации, видения. Не описывать

их я не могу, но и описывать их – это значит снова и снова уходить

от главного.


Как, например, можно пропустить замечательный адвокатский

сон? Что, разве часто в своих произведениях авторы описывают га-

ллюцинации героев? А ведь многие сны, как известно, являются

вещими!?


Не хочется мне придерживаться каких-либо канонов и испы-

танных литературных приёмов. Я и так уже многим пожертвовал.

Именно по настоянию Петровича я перестал рисовать на полях. Я

перестал давать эпиграфы к своим главам. Я перестал заботиться об

имидже Александра Васильевича, показывая всю его подноготную,

не утаивая чёрных пятен его судьбы.


Кстати, а знаешь ли ты, дорогой мой читатель, что сейчас тебе

предстоит познакомиться с очередным шедевром, по части виде-

ний, Александра Васильевича Монзикова?

*****

Also the roar of the cosmodrome dreams me not,

This not terrestrial beauty!

And the grass, a grass at a house dreams me

And this fine country!

Именно эти строки легли в основу одной из

самых известнейших песен Юрия Антонова!

Это – не байка!

На премьере «Севильского цирюльника», во втором акте, с

первого ряда неожиданно поднялся мужчина средних лет, в жева-

ной, довольно потертой джинсовой куртке, в сильно мятых и в ка-

ких-то странных пятнах, слегка рваных брюках и, призывая всех ко

вниманию, прервал арию Дона Базилио, показав ему руками крест.

Закругляемся, мол. Затем похлопал по плечу дирижера, который не

видел знаков мужчины и некоторое время продолжал дирижиро-

184


вать без музыки. Когда все замолкли, превратившись во внимание,

мужчина сделал сообщение голосом диктора Кириллова:

- Господа! Я прошу прощения! Я понимаю всю неуместность

моей просьбы, но обстоятельства вынуждают меня, тем не менее, обратиться к вам. Другого выхода у меня нет. Дело…

- Короче! раздался голос с галерки.

- Дело в том, что меня сегодня с утра что-то пучит. Видимо, съел дерьмовую шаверму. В связи с этим, не позволите ли вы мне

выпустить потихоньку газы, во избежание взаимных подозрений и

недоразумений!

Воцарилось неловкое молчание. Дон Базилио нервно ходил

взад-вперед по сцене, сложив руки на груди, путаясь в рясе. Дири-

жер листал партитуру, пользуясь выдавшейся минуткой для ее изу-

чения.

- Пусть пукнет! – раздался все тот же голос с галерки.

- Ага! – возразили ему снизу. – Ты там, на галерке, а мы тут

нюхай?!

- А кто тебя просил брать такие дорогие билеты? – хохотнули

сверху.

- Ага! – поддержали его с бельэтажа. – Сидит, как барин, как

«новый русский», в партере, и еще не пукни при нем! Пукай, зем-

ляк! Не таись! Коль прижало! Пукай громче!

- Между прочим, здесь театр, а не сортир, - вдруг подал голос

Дон Базилио. – И если он пукнет, я вообще уйду!

- Подумаешь, какие мы нежные! – возмутился какой-то жен-

ский голос. – Тебя, между прочим, никто и не спрашивает! Ты за

это деньги получаешь!

- Может, он еще и какать захочет!!! А я ему тут пой! – не ус-

покаивался Дон Базилио.

- Ну, зачем вы так… – Монзиков смутился. – Что ж я, вообще,

что ли, совесть потерял. Мне бы только тихо пукнуть. Да! Запах

будет! Я знаю. Все друг на друга коситься будут. Кстати, на вас -

больше всего, - обратился он к Дону Базилио. – Потому что вы по-

ете, следовательно, напрягаетесь больше, чем кто-либо из нас! Я, может, спасаю Ваши честь и достоинство. А вы - корячитесь!

- А что, выйти нельзя? – поинтересовался какой-то шибздик,

видимо из ФСБ.

- Ага… Я выйду, туда-сюда, мешая всем… Да мне несколько

раз надо будет вот так выходить…

185


- Мужик! Да ты бы давно уже перданул, что ли! Дай оперу

дослушать, блин пердлявый! – возмутились в бельэтаже.

- А я уже перданул! – весело сообщил адвокат Монзиков и

сделал отмашку Дону Базилио. Мол: «Пой дальше!» Все облегчен-

но вздохнули, кроме первого ряда.

Монзиков быстро вскочил. Рядом неистово храпел Гога. Были

слышны голоса Виктора Ефимовича и Николая. Готовился очеред-

ной перекусон.

Монзиков нашел маленькое зеркало, взглянул в него и ужас-

нулся. На него смотрело чудище с взъерошенными волосами, трех-

дневной щетиной и дрожащей нижней челюстью. Да, такого он ещё

не видел.

На правой щеке пропечатался след от вилки, на которой за-

снул один из лучших адвокатов города.

Когда Монзиков вышел к Хитрачёву, то Виктор Ефимович за-

кашлялся. Перед ним стоял в одних семейных трусах его "спаси-

тель". Однако поза и первое впечатление от проснувшегося после

грандиознейшей коллективной попойки Монзикова весьма впечат-

ляли.

Я не стану описывать выхода Гоги из баньки, где его сразил

мертвецкий сон, однако замечу, что девицы, которых привёз Нико-

лай, издали такой вопль, от которого у всех заложило уши. Более

того, мгновенно вскочив, они убежали в лес, в чём мать родила и

больше их никто не видел.

Александр Васильевич никак не мог понять, что же ему сни-

лось? Какой-то театр, какие-то актёры? Он чётко знал, что в театре

он был за всю свою сознательную жизнь только раз. Было это со-

всем недавно, лет 15 тому назад, когда на гастроли приезжал какой-

то театр юного зрителя. Сейчас уже и не вспомнить, как назывался

спектакль, но то, что это была не опера или балет, Монзиков знал

точно.

После второй рюмки Александру Васильевичу пришла идея

позвонить по радиотелефону себе домой. От дочки он узнал об Ар-

сене.

*****

Развязка

Честно говоря, мне уже порядком надоело рассказывать о

Монзикове, с которым мы поссорились три дня тому назад из-за

186


бутылки водки. Этот жлоб вдруг решил, что я ему должен выкатить

по случаю выигранных дел в суде. Наглец! Велико искусство – дал

на лапу прокурору, судье и выиграл процесс. Тем более что сейчас

всё продаётся и всё покупается.

Когда Монзиков отмазал от тюрьмы Хитрачёва, я крякнул.

Взятка была по 10 тыс. долларов судье и прокурору, а 1000 баксов

он дал секретарю, которая изъяла кое-что из материалов дела.

Но когда Арсен Автандилович Цуладзе был оправдан по всем

24 эпизодам (!), мне стало не по себе. Хотя чему тут удивляться.

Десятки миллионов россиян работают "за бесплатно". Избирают

депутатами людей, которые, извините, ни уха, ни рыла! Ой! Кажет-

ся, опять меня понесло, надо заканчивать эту тему.

*****

Бедность порождает жадность.

Глупость, помноженная на жад-

ность – характерная черта мало-

имущих россиян…

Из наблюдений Петровича.

Заборчик

В советские времена стало развиваться дачное движение34.

Если до революции 17-ого года дачами пользовались лишь состоя-

тельные граждане Российской Империи, то после 17-ого года дачи

стали уделом рабочих и крестьян. Творческая интеллигенция вна-

чале снимала, а затем и сама стала строиться на 6 сотках земли, не-

пригодной для земледелия. Стали вырастать, как грибы после лет-

него дождя, убогие домики, достойные сказочных карликовых ге-

роев. Органы партийного и народного контроля вместе с общест-

венностью зорко следили за тем, чтобы дома были не более 6х6м, а

в высоту – не более пяти метров, включая конек крыши. Вот и ста-

ли появляться на свет уродцы, построенные из всякого дерьма и

подсобного материала, облагороженные советским талантом, изо-

бретательностью и трудолюбием. А работники БХСС ходили с ру-


34 Прим.автора: эта глава появилась уже после того, как работа над всем произведением была закончена.

История с заборчиком неожиданно приключилась с приятелем Петровича. Рассказанная Монзиковым и

пропущенная мною случайно, скандальная в околомилицейских кругах история получила широкую извест-

ность за счет уголовного дела на обидчика приятеля Петровича. Но у Монзикова этот случай произошел

несколько раньше! Работники милиции здесь практически не описаны, поскольку о них адвокат Монзиков

говорил мало и каждый раз при этом сильно матерился. Отрывочные сведения всё-таки позволили в общих

чертах поведать о том, как работает российская фемида.

187


леткой по дачным участкам, на хозяев которых поступил сигнал от

соседей, сослуживцев, доброжелателей.

В советские времена ходил такой анекдот, герой которого жил

не по средствам, поскольку слишком часто ел жареный лук. По

сигналу соседей бедолагу загребли на 5 лет.

Во времена Горбачёвской перестройки при всеобщей вседоз-

воленности, а не только для партийной элиты, садоводы и огород-

ники новой формации стали строить настоящие мини-замки на сво-

их шести сотках земли. За каких-то 10-15 лет по всей стране вырос-

ли миниатюрные дачки-дворцы на зависть всем тем, кто построил-

ся чуть ранее и с учётом партийно-хозяйственных требований, ле-

жавших в основе деятельности БХСС и других монстров советско-

го периода. Новые русские стали скупать соседние участки, поку-

пать целыми гектарами землю вдоль рек, озёр. Процесс пошел!

Спасибо большое Горбачёву и Ельцину за то, что стало возможно

не скрывать свои богатства и народное достояние превращать в ча-

стную собственность, охраняемую государством!

Ведомственные садоводства, которых в крупных городах на-

плодилось нимало, стали «заселяться» посторонними членами, ску-

павшими у нерадивых владельцев участки бесхозной земли. По-

всеместно стало наблюдаться вырождение подведомственности и

становление капиталистической частной собственности. И, навер-

ное, это – хорошо. Но злоупотреблений и нарушений Закона при

этом меньше не стало. Напротив, резко пошла вверх кривая краж, грабежей, поджогов, взяток и самоуправств. Почему? А вот в этой

главе будет описана типичная ситуация, которая приключилась в

одном из милицейских садоводств России.

Дорогой читатель! Представь себе большую область или край,

где много озер, рек, где в лесах водится зверь и где грибов и ягод

столько, что хватит практически всем, кто их собирает или даже

покупает. Это может быть и Дальний Восток, и Приморье, и Каре-

лия, и Московская область… Разве это важно? Важно другое, что

всё это оказалось связано с Александром Васильевичем Монзико-

вым, к которому обратился его бывший сослуживец-гаишник.

В 1989 году образовалось садоводческое товарищество «Доб-

рота», расположенное в 100 метрах от живописнейшего глубоко-

водного озера «Доброе», славящееся и по сей день своей чистой

водой и обилием рыбы, раков и прекрасными песчаными пляжами,

размером в 10-15 метров вдоль самого берега. Озеро расположено

188


на высоте 21 м над уровнем Мирового океана, а само садоводство -

на 400 участков – на высоте 42 м над уровнем того же Мирового

океана. Красота – неописуемая. Сосны, берёзы, лиственницы…

Птички повсюду летают и поют, воздух… Воздух такой, что после

двухдневного отдыха на даче всю неделю в городе мучаешься от

выхлопных газов и шума, от которого не спрятаться и не скрыться

даже за дорогими стеклопакетами.

В 1990г. простой капитан милиции, гаишник Захаров Алексей

Дмитриевич со своим отцом – Дмитрием Матвеевичем - построили

на своих 18 сотках земли кирпичный домик в три этажа, 9х9. Сын

финансировал, а отец с матерью строили с расчетом на то, что бу-

дут впоследствии там вместе жить. Шли годы. Садоводы строи-

лись, дома росли и преображались. Кто-то покупал стройматериа-

лы, кто-то их выменивал на водку, используя своё служебное по-

ложение и дефицит "белой радости", которую несколько лет отпус-

кали только по талонам, по бутылке в одни руки, а кто-то откро-

венно воровал. Тогда, после развала СССР воровали все, кто мог

хоть что-нибудь украсть. Слова величайшего и гениальнейшего са-

тирика А.И. Райкина «Кто что охраняет, тот то и имеет» оказались

пророческими. Алексей Дмитриевич в начале 90-ых годов по соб-

ственному желанию ушёл из ГАИ с повышением в Главк, но связи

с родным ведомством не разорвал. На дороге инспекторы ГАИ по-

прежнему его приветствовали, отдавали честь и даже слегка кланя-

лись, но никто и никогда не наказывал заслуженного мастера спор-

та СССР по авторалли, трёхкратного серебряного призёра чемпио-

натов СССР, агрессивного авто-хулигана с милицейскими корочка-

ми в кармане. Сам Алексей Дмитриевич уже в те годы резко выде-

лялся среди гаишного братства, в котором он отслужил 5 лет. Три

года он отстоял на дороге, занимаясь административной практикой,

а два последующих года он писал аналитические справки, доклады

руководству ГАИ, проверял деятельность всех подразделений… и

учился. Имея при поступлении в органы высшее техническое обра-

зование, для какой-то балды, он вдруг экстерном, всего за два года, с красным дипломом закончил экономический факультет, а спустя

4 года – юридический факультет госуниверситета. В год окончания

юрфака взял и защитил кандидатскую диссертацию, а спустя шесть

лет – докторскую. Но и этого ему показалось мало. Защитив ещё

докторскую по экономике, стал профессором, академиком… А

полковником он стал в свои неполные 40 лет. Во, как! Об Алексее

189


Дмитриевиче можно много рассказывать, но сейчас главное понять,

как он жил в садоводстве, где все гаишники, окружавшие его с са-

мого начала строительства, видели его рост, масштабы и перспек-

тивы. Именно всеобщая неприязнь и элементарная зависть к уве-

ренному в себе Алексею Дмитриевичу Захарову подтолкнули его

отца, ныне покойного, к приватизации участков и установке забора

вокруг 18 соток земли, что было успешно сделано ещё в 1993г. В те

времена заборы ставили в садоводствах прозрачные. В землю вры-

вались деревянные столбы, к которым крепилась металлическая

сетка. Получалось просто - забор стоит, всё видно, но не пройти.

В 1997г. на 71-ом году жизни скончался Дмитрий Матвеевич

Захаров, прекрасной души человек. Его, в отличие от младшего сы-

на Алексея, все уважали и любили. Он был порядочным и добрым,

мудрым и справедливым, общительным и трудолюбивым. Да, его

сын, который всё время делал карьеру, отличался от своего отца.

Алексей Дмитриевич был временами излишне резок и прямолине-

ен. Он никому не грубил, не вредничал, не воровал как другие, но и

не давал никому спуска. Короче, это был большой, сильный муж-

чина, готовый сразиться с любым за правое дело. Его уверенность

базировалась на добротном университетском образовании и высо-

чайшем профессионализме экономиста, юриста, технаря и управ-

ленца. Александр Васильевич хорошо знал своего бывшего сослу-

живца, к которому особой симпатии не питал, поскольку тот сильно

контрастировал не только с ним, но и с другими, с кем оба обща-

лись.

В 2004г. садовод Блященко, построивший неподалёку от Заха-

ровых странный по материалу и форме дом, купил для своего

старшего сына Николая у соседей Захарова участок, где Блященко

стали строить баню. Купля-продажа нового участка Блященко была

осуществлена с грубейшим нарушением Закона. Для того, чтобы в

казну государства не платить лишних денег, председатель

садоводческого товарищества «Доброта» капитан ГАИ Петров

Александр Николаевич взял да и просто переписал садоводческую

книжку со старого владельца – прокурора Пидорчука С.К. - на

нового – Блященко Николая, сына 50-летнего капитана ГАИ

Блященко-отца.

Никаких

кадастровых

съёмок,

никаких

свидетельств о праве собственности на землю ни у Блященко, ни у

их предшественника Семёна Кирилловича не было и в помине.

Младший брат Петя, такой же, как и старший, выпускник

Лесотехнической академии помогал брату Коле строить баньку. В

190


ту Коле строить баньку. В семье из 6 человек, где были ещё роди-

тели матери – Ирины Блященко, работал только отец - капитан ми-

лиции, разъезжавший по городу на патрульной машине в ночном

экипаже. Лишних денег в семье не было, поэтому довольствовались

лишь тремя машинами иностранного производства. Старший сын

Коля ездил на трёхлетке БМВ и мечтал о новой, более престижной.

Одевалась семья скромно. В основном это были милицейские

шмотки, которые успешно носили мать, дети, дедушка и бабушка.

Во что был одет сам кормилец - никто не знает, поскольку он зара-

батывал копейку для всей семьи и естественно на службе он был в

форме гаишного капитана милиции35. Ирина, мать прекрасных сы-

новей с красивыми, статными фигурами, дипломами о высшем об-

разовании, уклонистами от службы в Армии, постоянно чем-то бы-

ла занята. То она на раздолбанном велосипеде ехала за какой-

нибудь фигнёй в поселковый магазин, экономя при этом копейки и

рубли, то она шла в гости к тоже неработающей жене председателя,

то дефилировала в своих милицейских обносках по садоводству, снимая информацию о каждом и обо всём. Семейка была со стран-

ностями. Взять хотя бы то, как загорали и купались сыновья Бля-

щенко. Придя на маленький пляж, где отдыхали садоводы, молодые

люди обнажались до трусов, обычных трусиков, которые носят де-

ти и подростки, но которые всегда выбрасывают, если их проела

моль или они износились от времени. Так вот, эти самые трусики

молодые люди умело засовывали себе в промежность так, чтобы

ягодицы и лобковая кость обнажались до неприличия. Их дед, глу-

бокий старец, которому было уже за 90, делал тоже самое. Да-да! А

мать, Ирина, наивно полагала, что купаться в озере можно не толь-

ко в купальнике, но и в обычных женских трусиках и женском бю-

стгальтере. Большинство садоводов отворачивались в сторону, что-

бы не раздражаться и не смотреть дикие выходки Блященко, а вот

Алексей Дмитриевич не мог терпеть подобного безобразия и вся-

кий раз в грубой форме стыдил бескультурную молодежь. Сыновья

Блященко не пили, не курили и не читали книг. Оба были неразго-

ворчивы. С девушками они не общались, а со сверстниками на даче

любили поиграть в футбол или волейбол, поскольку ничего другого

они толком не умели и не хотели.


35 Гениальная догадка автора. Ни Монзиков, ни кто другой никогда мне об этом не говорили.

191


Может на первый взгляд показаться, что Блященко вели себя

так, словно они были изгоями общества?! Ничего подобного. Про-

сто это были люди со странностями, на которые многие старались

не обращать внимания.

В один прекрасный день мать и сыновья заметили то, как

строится их сосед, который за два месяца поставил баньку в 21 ве-

нец высотой, 6х6, из бруса, летний туалет 2х2х2,75 (в высоту) с во-

допроводом (!), городскую канализацию и водопровод в доме… А

ещё сосед говорил, что планирует для младшего сына построить

теннисный корт, но пока у него нет денег на столь масштабный

проект. Алексей Дмитриевич как-то раз на озере обмолвился о пла-

нах поставить новый забор, ворота, а Блященко восприняли эту ин-

формацию иначе. Они вдруг решили уточнить границы не только

своего участка, но и шустрого соседа, который их всё время раз-

дражал своей активностью и планами на будущее. Однажды вече-

ром, когда ещё никто не спал, троица нагрянула в дом к Захарову.

На подмогу семейка вызвали председателя, как мирового арбитра, и

все начали мерить участки. И что же оказалось? Участок Захарова,

примыкавший к новому участку Блященко Коли, был много больше

того, где строилась банька Коли и Пети. Правда, Алексей Дмитрие-

вич постарался, как мог, успокоить своих соседей, высказав такие

простые, на первый взгляд, но трудные для понимания доводы.

- Участки мои приватизированы ещё в 1993г., т.е. у меня име-

ется свидетельство на право собственности, где зафиксированы

размеры и границы участков, - спокойно объяснял Алексей Дмит-

риевич.

- А почему же тогда у нас не 30, а только 24,5 метра сторона?

– недоумевала Ирина, которой всё время поддакивали сыновья.

- Видимо, так были нарезаны в 1989г. участки, - высказал

предположение Алексей Дмитриевич. – Вы, когда покупали в про-

шлом году участок, видели же границы, огороженные забором? А

забор ставил ещё мой отец, когда оформил свидетельство на право

собственности…, - но договорить Захаров не успел, поскольку мать

Блященко стала истерично кричать, брызгать слюной и вести себя

крайне безобразно.

Председатель для такой ситуации стоял пассивно, поскольку

он сам оформлял сделку купли-продажи участка Блященко в обход

закона. Да и жена его приятельствовала с Ириной, которые сильно

недолюбливали Алексея Дмитриевича.

192


Если включить воображение, то можно представить себе че-

тырех спорящих в полутьме людей, среди которых один – Алексей

Дмитриевич – был самым спокойным и уверенным в своей правоте.

Но это всё допустимо лишь с определенной натяжкой, т.к. его

громкий баритон разносился по всему садоводству и многие садо-

воды в тот поздний летний вечер услышали ругань по земельному

спору, имевшему ко многим самое непосредственное отношение.

К сожалению, закон на стороне тех собственников, которые

первыми зарегистрировали в установленном законом порядке свое

право собственности на землю. Действительно, участки были наре-

заны неравномерно. По-разному они и осваивались. Одни садоводы

устраивали долгострой, другие делали стройку века, но были и та-

кие, которые ничего не делали, а ждали повышения цен на свои

участки.

Так уж издавна повелось на Руси, что большинство граждан

пытается уклониться от уплаты налогов. Налоги стараются не пла-

тить все, кто только может это сделать. Я не советую передёргивать

данный тезис, поскольку каждый прекрасно понимает, что чувство

социальной справедливости и гражданской ответственности в

большинстве случаев не совпадают. И это я заметил лишь мягко, деликатно, чтобы никого не обидеть.

- Ладно, время уже позднее, пора спать! Я всё равно не буду

переносить свой забор в угоду Вашим беспочвенным притязаниям,

- сказал уставший от крика и беспочвенного спора Алексей Дмит-

риевич. – Мне чужого не надо, но и своего я не отдам, - были по-

следние слова сердитого полковника.

- А ты нам документы покажи на свою землю, - не унималась

Ирина.

- Документы в городе. На следующей неделе я обязательно их

покажу, - пообещал Алексей Дмитриевич и пошел в дом спать, т.к.

была уже полночь.

Председатель тоже отправился на покой. Его дом был в 100

метрах от дома Захарова. И только Блященко ещё долго не спали.

Прошла неделя и Алексей Дмитриевич сдержал своё обеща-

ние. В один из поздних вечеров в дверь позвонили. Это были Бля-

щенко – мать и сыновья. Они зашли в комнату к Алексею Дмитрие-

вичу, где был разведен такой срач, такой бардак, что представить

себе это очень и очень трудно. Последние дни Захаров что-то пи-

лил, строгал. В доме и на улице ещё работали рабочие, и чтобы не

193


потерять дорогой импортный инструмент, Алексей Дмитриевич всё

складывал в своей спальне. Благо, спальня была 36 м2, где стояли

два больших дивана, два кресла, шкаф, сервант, большой письмен-

ный стол, три стула и огромный камин. На столе работал ноутбук,

Алексей Дмитриевич заканчивал работу над очередной монографи-

ей, которая должна была выйти в Свет через пару месяцев. Повсю-

ду на полу, на стульях, на диване, на его огромном столе лежали

инструмент, гвозди, шурупы, гайки, болты, какие-то заготовки из

металла и дерева, формочки из орголита и текстолита…

Рано утром Алексей Дмитриевич садился за компьютер, затем

кормил престарелую мать и сына-подростка, когда тот изредка при-

езжал к отцу на дачу, а часов в 11 шел загорать и купаться на озеро.

Без обеда там он плавал и загорал до ужина, после чего приходил в

дом и начинал рукодельничать. Когда солнце заходило за горизонт,

Алексей Дмитриевич шел в комнату матери, где стоял телевизор и

смотрел час-два спортивные или научно-познавательные передачи.

Он мог посмотреть и какой-нибудь боевик или комедию, а затем

опять садился за компьютер. А рабочие делали свое дело, постоян-

но дергая Захарова и отвлекая от перечисленных выше дел.

Как-то вечером, когда в доме был младший сын, матери Алек-

сея Дмитриевича стало плохо. Поднялась температура, силы стали

покидать бедную старуху, глотавшую пачками таблетки от сердца,

давления и других старческих болезней. И тогда на следующий

день, в воскресенье, Алексей Дмитриевич с сыном и матерью уеха-

ли в город.

Тем временем, в понедельник, поздно вечером, когда стало

очевидно, что Захаров не приедет, Блященко сломали Захарову за-

бор и поставили свой, на металлические столбы они натянули

двухметровую металлическую сетку. Захватив у Алексея Дмитрие-

вича около сотки земли, а может быть и более, Блященко начали

праздновать победу.

В среду в 1100 вместе с бригадой мастеров, которые должны

были установить на крыше дома новую телевизионную антенну и

поднять повыше спутниковую тарелку, приехал Алексей Дмитрие-

вич. Бригада быстро разгрузила инструмент и аппаратуру, и уже

приступила к работе, когда неожиданно Алексей Дмитриевич уви-

дел свой сломанный забор. Вначале он остолбенел. С полуоткры-

тым ртом, глотавшим с жадностью воздух, Захаров заметался вдоль

своего нового летнего туалета, который теперь большей частью

194


оказался на захваченной соседями территории. Блященко прихва-

тили не только туалет, но и выгребную яму, четыре дорожные

трехметровые бетонные плиты, пять кустов черной смородины.

Блященко стояли рядом с Захаровым и нахально скалили свои зу-

бы, радуясь новому обороту дел. Что делать? Бить морды сыновь-

ям? Спиливать столбы? Война?

Нет, Захаров поступил иначе. С одним из рабочих он ещё раз

перемерил границы своего участка. Убедившись в своей правоте, он поехал в районный центр подавать заявление в Берёзовское от-

деление милиции. Заявление принимать никто не хотел. Перспек-

тива для милиционеров представлялась не радужной, весьма и

весьма туманной. Таких жалоб на соседский произвол накопилось

много и случай этот был не единичным в садоводческом товарище-

стве "Доброта". Слишком многие теперь россияне, особенно мили-

ционеры, стали жить не по закону, а по понятиям. Однако и здесь

Захаров применил все свои знания, опыт и настойчивость. Он не

только подал заявление, но и сумел попасть на прием к начальнику

ГРОВД, который поначалу весьма прохладно встретил скандально-

го полковника, жаловавшегося на бездельников в дежурной части,

на милиционера, дежурившего у входа в ГРОВД и не владевшего

никакой информацией.

На следующее утро мобильник Захарова известил о том, что

звонит участковый инспектор Березовского отделения милиции,

которому было поручено провести проверку всех фактов, изложен-

ных на одной странице текста.

- Вам надо за мной заехать и отвезти меня к себе на дачу. Я

там всё посмотрю и запротоколирую, а потом Вы меня отвезёте до-

мой. Понятно? – властно спросила молодая женщина, представив-

шаяся лейтенантом милиции Звонарёвой Ириной Алексеевной.

- Хорошо, хорошо. Я буду у Вас через час, - успокоил Алексей

Дмитриевич, выбежавший на кухню в одних трусах. У него был

разгар творческого процесса работы над монографией.

Сидя за компьютером, Алексей Дмитриевич создавал очеред-

ной научный фолиант, который обещал принести ему немного де-

нег, столь нужные для продолжения строительства дома.

Быстро побрившись и умывшись в только что построенной

ванной, Алексей Дмитриевич сел в машину и поехал в Берёзовку.

Лейтенант милиции Звонарёва Ирина Алексеевна оказалась

простой, порядочной женщиной, перегруженной на работе так, что

195


когда ехала в машине, чуть не уснула. Дорога была долгой, но бы-

строй. Минивэн Алексея Дмитриевича несся по шоссе с бешеной

скоростью. За каких-то 30 мин. было пройдено 64 км пути. На даче

было тихо и спокойно. Братья Блященко с матерью и её подругой –

соседкой с "Прокурорского" участка36, любовались новым заборчи-

ком, когда вдруг увидели машину Захарова, где на переднем сиде-

нье полусидела-полулежала женщина-милиционер.

Машина остановилась у дома Захарова, из неё вышли Алексей

Дмитриевич и лейтенант Звонарёва. Увидев милиционера, у Бля-

щенко началась паника. Не прошло и минуты, как оба брата убежа-

ли на озеро. Они то и дело звонили на мобильник матери, воровато, с опаской наблюдавшей из-за кустов за действиями Захарова и при-

везенной им женщины – участковой из Берёзовки.

Минут 5-10 Захаров и Звонарёва ходили по участку, рассмат-

ривали новенький заборчик, о чем-то разговаривали, а затем вдруг

куда-то ушли. Блященко, словно партизан, согнувшись в трипоги-

бель, коротенькими перебежками, прячась за кустами и заборами

соседей, отправилась за Захаровым и милиционером. А те просто

искали понятых для осмотра места происшествия.

Был обычный четверг, лето заканчивалось, многие находились

в городе, а те, которые ещё сидели на даче, были меньше всего рас-

положены выступать в качестве свидетелей обычного садоводче-

ского конфликта. Никто не хотел ссориться с соседями, у всех име-

лись неотложные дела. Даже один склочный старик, который все-

гда был затычкой в любом деле, и тот отказался помогать участко-

вому инспектору, сославшись на свою занятость и некомпетент-

ность в данном вопросе. Однако через 15 минут поиски увенчались

успехом. Две женщины любезно согласились подписаться под про-

токолом осмотра места происшествия. Бабуля, которая ко всем от-

носилась хорошо, даже к Алексею Дмитриевичу, с легкостью под-

писала протокол и отправилась на свой участок. Вторая понятая, как потом оказалось, подруга Блященко-матери, немного посопро-

тивлявшись, в конце концов, подписала протокол. Ирина Блященко

суетилась и немного паниковала. Когда Звонарёва стала рассказы-

вать ей о том, что налицо уголовный состав, а юрист Захаров начал

детализировать и сгущать краски, то Блященко, неожиданно для


36 Так назывались участки, расположенные вдоль другой стороны дороги, куда выходили участки Блященко

и Захарова, отведенные ещё в 1989г. специально для работников Прокуратуры.

196


всех, послала на три буквы и Захарова, и Звонарёву, и всех соседей, вышедших на улицу из-за истеричных выкриков Ирины Блященко.

- Гражданочка, - покажите нам Ваш паспорт и документы на

землю, - настойчиво требовала от Ирины Блященко участковый ин-

спектор из Берёзовского отделения милиции.

- Ничего не дам! Отстаньте от меня! Если Вам надо, то вызы-

вайте меня как положено, а нет, чтобы вот так вот! Будете ко мне

приставать, я на Вас жалобу напишу и Вас уволят из Вашей мили-

ции, а тебе я тоже что-нибудь сделаю, - сказала Ирина и погрозила

кулаком прямо в лицо Алексею Дмитриевичу.

- Только не сделай мне лужи или кучки на моём участке, - с

издёвкой сказал Захаров.

- Вы слышали? Слышали? Он меня оскорбил, - закричала

Блященко и стала искать поддержку у милиционера и соседей.

- Никто Вас не оскорбляет, - миролюбиво заметила Звонарёва.

– Вы нам лучше свой паспорт предъявите и документы на землю, -

уже настойчиво потребовала Ирина Алексеевна.

- Опять ты ко мне пристаёшь? Опять, да? Вот ему я должна

показывать, да? – закричала Блященко на Звонарёву и с кулаками

шагнула в сторону Захарова.

- Стоять, дура! – крикнул Алексей Дмитриевич и принял бок-

сёрскую стойку.

Блященко тут же отскочила назад и ещё громче начала ругать-

ся и кричать.

- Вы видели, видели? – истерично кричала Блященко, обращая

безумные взоры к соседям, взывая их на помощь с бандитами ми-

лиционером и Захаровым. – Они все заодно! Они хотят меня убить!

Они меня оскорбляют! – не унималась разъярённая женщина.

- Ирина Алексеевна, пойдёмте отсюда, - предложил Захаров и

вместе с понятыми отправился к своему дому.

Блященко попыталась было всех догнать, но Захаров ей строго

запретил заходить на его участок.

- Не смей ходить по моей земле! Я тебе запрещаю сюда сту-

пать! Тебе и твоим детям! Поняла? – решительно и властно погро-

зил пальцем разгневанный Алексей Дмитриевич.

- А что ты со мной сделаешь, если я зайду на твой участок? –

не унималась Блященко. – Застрелишь?

- Из табельного оружия, - со смехом и явной издёвкой ответил

Захаров.

197


- Люди, дорогие! Вы слышали? Они хотят меня убить! Они

мне угрожают оружием! – кричала Блященко, но на участок Заха-

рова заходить не стала.

- Зря Вы этой дуре такие слова сказали, - со смехом в голосе

заметила Звонарёва. – Ещё чего доброго, она возьмёт да и напишет

на Вас заявление. Вы же видите, что она всё воспринимает в штыки

и на всё реагирует не адекватно.

- А чего же Вы у неё паспорт не посмотрели? – иронично за-

метил Захаров.

- Так Вы же видели, как она себя вела?! – с грустью и сожале-

нием ответила Звонарёва.

- Ладно, пошли ко мне в дом, - миролюбиво пригласил Заха-

ров расстроенную женщину.

- Зачем? – изумилась участковая.

- А бумаги писать Вы где будете? – с саркастической улыбкой

на потном лице спросил Захаров.

- А, да, конечно, - несколько растерянно ответила Звонарёва.

- Заодно и перекусим, а то я даже позавтракать не успел, - с

радостью заметил Захаров.

- О, нет, нет, нет! Только чаю попью, если можно? – деликат-

но ответила Ирина Алексеевна.

Уже на кухне оба слегка перекусили салатом Оливье - Звона-

рёва чуть-чуть, а Захаров – большую порцию, достойную такого

крупного богатыря, весившего далеко за сотню. Обратно в Берёзов-

ку ехали гораздо спокойнее. Захаров рассказывал интересные исто-

рии из свой преподавательской жизни, о том, как он путешествует

по самым удалённым уголкам страны и зарубежья. Говорил он кра-

сочно и образно. Лейтенант была приятно удивлена, что Алексей

Дмитриевич также как и она любит собак, что у него тоже есть ще-

нок, и что по жизни он совсем не злой, а скорее даже наоборот.

- Алексей Дмитриевич, а если бы вдруг Ваши соседи постави-

ли забор обратно, Вы бы их простили? – лукаво спросила Звонарё-

ва, когда они почти приехали в отделение милиции.

- Легко, - был краткий ответ Захарова.

На следующий день ничего особенного у Алексея Дмитриеви-

ча не произошло. Он до обеда успел позавтракать, искупаться в хо-

лодной воде и вернуться в дом, где хотел посмотреть на работу

сантехника, заканчивавшего монтаж сантехнического оборудова-

ния. В начале второго раздался звонок.

198


- Алексей Дмитриевич? – раздался в трубке знакомый жен-

ский голос.

- Да, я, - приятным баритоном ответил Захаров.

- Это Ирина Алексеевна Звонарёва, - несколько официально

сообщил женский голос в трубке.

- Да, я узнал Вас, - спокойно ответил Захаров.

- Вам надо ко мне приехать, - Звонарёва пыталась подбирать

нужные слова. Чувствовалось, что этот разговор ей был мало при-

ятен. – Тут на Вас поступило заявление от гражданки Блященко

Ирины Васисуалевны. Она и её соседи заявляют, что Вы ей угро-

жали убийством.

- Хорошо, я приеду к Вам. Я могу взять с собой свидетелей

того, что угрозы были не с моей стороны, а, напротив, от неё? –

спокойно поинтересовался Захаров.

- Да, конечно, - радостно ответила Звонарёва. – Приезжайте, я

жду Вас.

Около получаса собиралась соседка Захарова, которая ещё

вчера была понятой и которая видела все выходки Блященко. Она с

лёгкостью согласилась. Дал согласие и сантехник-водопроводчик.

До Берёзовского отделения милиции троица долетела за пол-

часа. Всю дорогу болтали о ни о чём. Был обычный трёп, смешной

и практически без темы. Захаров и сантехник в основном молчали и

подавали лишь отдельные реплики, давая понять, что им всё инте-

ресно. А послушать было о чём. Была поведана история любви бе-

ременной тараканихи, к которой в гости пришли её родственники-

тараканы. Боюсь, что пересказ этой леденящей кровь и одновре-

менно смешной истории не получится, поскольку Монзиков, вся-

кий раз, когда начинал свой рассказ, обрывал его в самом начале

из-за жутких приступов гомерического смеха.

- Здравствуйте, Ирина Алексеевна, - сказал Захаров, входя в

маленький кабинет участкового инспектора Берёзовского отделе-

ния милиции в сопровождении своих двух свидетелей.

- Здравствуйте, - приветствовали Звонарёва и председатель

Петров, который привёз свою жену и подругу-скандалистку Бля-

щенко.

Все были в маленькой комнатёнке, где и присесть-то было не-

где. В кабинет неоднократно влетала, словно маленький ураган, на-

чальница Звонарёвой, которая предлагала конфликт не раздувать и

всё решить мирным путём.

199


Захаров был настроен миролюбиво даже после того, как ему

показали "свежее" заявление от Блященко, требовавшей выплаты за

моральный ущерб 500000 руб. в кратчайший срок и по Закону. К

мировому соглашению Блященко была почти готова, но всё дело

испортил сам Захаров.

- Ириша, - миролюбиво начал Алексей Дмитриевич. – Я готов

забрать своё заявление, если ты переставишь обратно свой забор, напишешь мне бумагу о том, что границы установлены раз и навсе-

гда и наш друг – председатель будет тому свидетелем, поставит

свою подпись, печать и ты мне оплатишь транспортные расходы, связанные с мотанием туда-сюда и всё! Готова?

- А чего это я тебе должна платить? – возмутилась Блященко.

– Я себя виноватой не считаю!

- Ты никак не хочешь понять, что ведь сейчас возбудят уго-

ловное дело и его потом будет крайне трудно остановить! – Захаров

начинал нервничать.

- Ну, вот ты и думай, как тебе теперь выкрутиться, - уверенно

ответила Блященко.

- Ирина Васисуалевна, - с удивлением включилась в разговор

Звонарёва, - это Вам должно быть интересно и важно, т.к. дело-то

возбуждено будет против Вашего сына, а не против Захарова.

- Вот интересно?! Этот подонок меня хочет убить, а наказы-

вать будут моего Колю? – Блященко с возмущением стала всматри-

ваться в лица всех присутствовавших в кабинете.

Началась обычная перепалка. Первым из кабинета выскочил

Захаров с женой председателя. Затем шум почти прекратился, но

буквально через несколько секунд резко распахнулась дверь и из

кабинета к выходу побежала Блященко. На середине небольшого

коридора её догнала Звонарёва и завязалась небольшая потасовка.

За несколько секунд лейтенант выхватила из рук Блященко какие-

то листы и уже хотела было схватить Ирину Васисуалевну за руку,

чтобы завести обратно в свой кабинет, но та вывернулась и выбе-

жала на улицу.

- Что это было? – спросила у Захарова вышедшая на шум из

своего соседнего кабинета строгая начальница.

- Не знаю, - ответил Захаров. – Спросите у Звонарёвой.

- Ирина, что за дела? – спросила начальница у раскрасневшей-

ся и сильно запыхавшейся Звонарёвой.

200


- Эта сучка хотела выкрасть у меня со стола документы, -

взволновано ответила Ирина Алексеевна. – Представляешь? Только

я встала из-за стола и отошла к шкафу, чтобы ей, дуре такенной, показать Уголовный кодекс, как она схватила весь материал, засу-

нула его себе под свитер и давай бежать…

- Что? – недоуменно воскликнула начальница. – Кража? В ми-

лиции? А свидетели есть?

- Да, есть, - ответила Звонарёва. – Вот все трое это видели, - и

она показала на сидевших председателя, сантехника и соседку-

понятую.

- Так, давай составляй на неё протокол, - дала ценное указание

начальница. – Будем её привлекать за хулиганку по администра-

тивному кодексу.

- А тут нет административного правонарушения, - вдруг вме-

шался в разговор Захаров. – Здесь статья 294 УК РФ, часть 2.

- Какая? – переспросила начальница.

- Воспрепятствование осуществлению правосудия и производ-

ству предварительного расследования, - спокойно ответил Захаров.

- С чего это Вы решили? – неуверенно, с раздражением спро-

сила начальница.

- Так ведь все признаки этого состава на лицо, - с нескрывае-

мым удивлением теперь уже Захаров смотрел на начальницу. – Тут

и выдумывать ничего не надо. Объект, субъект, объективная, субъ-

ективная стороны… Всё есть. И свидетелей преступления тоже

достаточно. Да?

- А Вы то откуда это всё знаете? – с ещё большим раздраже-

нием спросила начальница.

- Так ведь я – доктор юридических наук, - с некоторой гордо-

стью заметил Алексей Дмитриевич. – Профессор должен знать та-

кие вещи. Впрочем, следователь, а уж тем более начальник, тоже

должен это знать.

- А Вы мне не хамите, профессор. Я, всё-таки – майор мили-

ции, и в уголовных делах понимаю побольше вашего, - начальница

посмотрела на Захарова с чувством явного превосходства над ним,

но тут же была сражена тут же последовавшей фразой.

- А я – полковник, и уже давно! – Захаров теперь не скрывал

своей саркастической улыбки. Он протянул начальнице визитку, где скромно значились все его регалии учёного и начальника.

201


Возникла пауза почти на 15 секунд. Ни слова не говоря, на-

чальница поджала губки и молча проследовала в свой кабинет, от-

куда вышла спустя 5 минут с Уголовным кодексом в руках.

- Вот, Ирина, посмотри внимательно на эту статью, - сказала

начальница Звонарёвой, ещё рывшейся в своём Уголовном кодексе.

– Посмотри, может быть найдёшь ещё какой-нибудь состав?

- А тут больше нет состава для Ирины Васисуалевны, - снова

заметил Захаров. – Пока нет.

- Значит, возьмёшь показания со свидетелей и давай оформляй

протоколом всё, как положено. Поняла? – дала ценные указания

начальница, сделавшая вид, что не слышала и не видела умного

профессора.

- Да, поняла. Всё так и сделаю, - заверила Звонарёва.

Начальница вышла из кабинета и направилась на второй этаж.

Свидетели, кроме председателя, охотно дали свои показания.

К концу рабочего дня вновь заведенное уголовное дело в отноше-

нии И.В. Блященко было готово. Но возбудить его теперь можно

было только в понедельник, когда выйдет на службу начальник от-

деления милиции, подписывающий постановление о возбуждении

уголовного дела. Теперь надо было только подождать пару дней.

Все были в шоке от выходки Блященко. Было одно уголовное

дело по ст.ст. 330, ч.1 и 167, ч.1 УК РФ, а теперь появилось и вто-

рое. Ну и семейка!? Уголовники-родители, уголовники-дети…

То, что папашка тоже был не чист на руку, сомнений не было,

как, впрочем, не было и доказательств его взяточничества на доро-

ге. Не пойманный – не вор!

И вот когда против обоих сыновей и матери Блященко было

возбуждено уголовное дело "на сцену вышел" адвокат Монзиков.

Дело набирало стремительный оборот. Захаров документально до-

казал причиненный ему материальный ущерб. Показания много-

численных свидетелей подтверждали противоправность деяний се-

мьи Блященко. Запахло жареным. Апломб и гонор сменились эле-

ментарной паникой. Жечь дом Захарова? Убивать гада, который

теперь ломал судьбы всех Блященко? Надо было что-то делать?!

Монзиков предложил уголовникам Блященко за 1000 баксов

всё уладить.

- Здорово, Дмитрич! – приветствовал Монзиков Захарова, ко-

торого якобы случайно встретил на его же даче. – Ну, как оно ниче-

го? А?

202


- Привет! А ты как здесь? Стреляли? – пошутил Алексей

Дмитриевич.

- А ты всё такой же!? Молодец! – похвалил Александр Ва-

сильевич своего бывшего сослуживца.

- Спасибо. А тебе от меня что надо? – вдруг спросил без вся-

ких обиняков у Монзикова Захаров и внимательно посмотрел тому

в глаза, которые бегали из стороны в сторону.

- Да нет…, - несколько растерялся Монзиков. – Я просто хотел

узнать твоё мнение по поводу забора. Понимаешь мою мысль, а?

- А они тебя уже наняли? – поинтересовался Захаров.

- Ещё нет. А что? – спросил Монзиков и смачно сплюнул на

землю.

- Ты тут не плюйся, красавец оперативный! Понял? – сурово

заметил Захаров. – Если по делу пришел, то давай поговорим! А ес-

ли просто так, то мне сейчас некогда.

- Слушай, Дмитрич, - миролюбиво начал Монзиков, - а давай я

дело уголовное закрою и вас помирю. А?

- Давай, - сухо ответил Захаров.

- Тогда пошли к ним, а? Выпьем по рюмашечке, напишем ми-

ровую… - Монзиков говорил уверенно и не спеша. – Догнал, а?

- Саня, посмотри на меня повнимательнее, - и Захаров выпря-

мился во весь рост, а руки опустил по швам. – Скажи мне, я похож

на идиота? А?

- Нет. А что? – удивился Монзиков.

- А у тебя зеркало с собой есть? – спросил Алексей Дмитрие-

вич.

- Нет, а зачем? – Монзиков продолжал с недоумением смот-

реть на Захарова.

- А тебе показать в зеркале дегенерата? Или не надо? – уже с

некоторым раздражением заметил Захаров. – Ты же ведь адвокат, да? И знаешь, или мог бы уже знать, как такие дела решаются, да?

- В смысле? – Монзиков напрягся в слух.

- Ты сколько зарядил с них за прекращение дела? А? – спро-

сил полушёпотом Захаров.

- Это – профессиональная тайна, - важно ответил Монзиков.

- Так вот, Санечка, засунь свою профессиональную тайну к

себе в жопу и катись ко всем чертям. Понял?

- Сто баксов, - быстро ответил Монзиков.

203


- Ты меня опять за мудака держишь? – с раздражением спро-

сил Захаров.

- А, вспомнил, штука, - радостно выпалил Монзиков.

- Штука или три – это меня не волнует. Меня сейчас волнует

совсем другое. Мы прекратим дело, а эти х…лёты опять начнут мне

портить жизнь. Так или не так? – Захаров внимательно смотрел

Монзикову в серо-голубые глаза. – В глаза мне смотри, рыжая мор-

да…

- А что ты предлагаешь? – спустя несколько минут ответил

огорченный прозорливостью Захарова Александр Васильевич.

- Пусть для начала эти выродки восстановят забор, выплатят

мне 30000 рублей – это в счёт транспортных расходов, напишут

бумагу о том, что не имеют никаких претензий ко мне по поводу

границ участков, а там посмотрим.

- Слушай, а если у них таких бабок нет? – по-простому спро-

сил Монзиков.

- А ты ещё не учёл, что надо будет дать денег в милиции и в

суде, чтобы не было судимости у балбесов.

- А сколько? – спросил Монзиков.

- А столько, сколько попросят, - ответил Захаров. – Слушай, я

сейчас собираюсь ужинать… Мы с тобой наметили стратегическую

линию, да? Вот, возьми запиши мой телефон… Давай, до связи, -

сказал Захаров и пошёл в дом.

- Слушай, подожди! Ты, это, не суетись… Я так думаю, тут

надо всё хорошенько взвесить, понимаешь мою мысль, а? - Монзи-

ков подхватил под руку Захарова и собрался, было, идти с ним в

дом, но Алексей Дмитриевич остановился и быстро высвободился

из объятий адвоката.

- Саня, ты меня знаешь?! Я слов на ветер не бросаю и обеща-

ния свои выполняю, - Захаров говорил спокойно, но громко. – Вор

должен сидеть в тюрьме! А раскаявшийся преступник должен

знать, на кого можно лаять, а на кого нет, с кем и как себя следует

вести. Понял?

- Слушай, я всё понял, - Монзиков знал, что с Захаровым спо-

рить бесполезно. – Ты мне лучше скажи, а как мы дело-то закроем?

- Саня! Ты на всю голову отмороженный или только на поло-

вину? – Захаров с жалостью посмотрел на адвоката. – Ты что-то

часто стал тупого включать!?

- А, ты тоже смотрел Жмурки? – обрадовался Монзиков.

204


- Смотрел, смотрел. А сейчас я хочу посмотреть, как ты бу-

дешь уходить с моего участка, - сказал Захаров.

- Не понял? Ты что, меня прогоняешь? – удивился Монзиков.

- Не прогоняю, а провожаю! Догнал, а? Понимаешь мою

мысль, а? – и Захаров так громко засмеялся после удачного, как ему

показалось, копирования Монзикова, что находившийся на втором

этаже дома его любимец Гриша – полугодовалый Лабрадор ретри-

вер – даже залаял.

Через два дня забор был перенесен, но не на старое место, а на

новое – между старым и предыдущим.

Монзиков нашёл Алексея Дмитриевича в городе. Он с радо-

стью сообщил ему о том, что все условия Блященко выполнили и

что они готовы начать платить ему деньги в качестве отступного.

- Саня, а тебе оплачивают Блященко транспортные расходы? –

спросил Захаров.

- Да, а как же?! – с гордостью ответил Монзиков.

- А представительские расходы оплачивают? - поинтересовал-

ся Алексей Дмитриевич.

- Ну, конечно. Мне всё оплачивают, только чеки давай! Пони-

маешь мою мысль, а? – Монзиков был в прекрасном расположении

духа.

- Ну, раз так, то давай мы с тобой прямо сейчас съездим ко

мне на дачу, а? – предложил Захаров.

- Давай, Лёша, - ответил Монзиков.

- Алексей Дмитриевич, если ты не против, Саня?! – поправил

Захаров.

- А, ну, да?! – растерянно промямлил адвокат.

- Только сначала мы заедем в ресторан. Ты меня ужином уго-

стишь, а затем проедем через АЗС. Да? – спросил Захаров.

- А это зачем? – не понял Монзиков.

- А ты сам-то как думаешь, а? – ласково спросил Алексей

Дмитриевич. – Догнал, а? – сказал Захаров и громко рассмеялся.

Александр Васильевич был в замешательстве. Обычно он вер-

тел и крутил человеческими судьбами, а тут вдруг какой-то сраный

доктор, профессор и ещё чего-то там, указывает ему, что надо де-

лать. Сволочь! Но делать было нечего. Надо было соглашаться со

всем, иначе сроки предварительного расследования вот-вот закон-

чатся и дело уйдет в суд. И тогда прощай гонорар и прощай добрая

205


репутация. Ведь Блященко всем начнёт трезвонить о том, что они

заплатили кучу денег, а адвокат их взял, да и кинул.

- Ладно, давай, - вяло ответил Монзиков.

- Только сначала ты позвони Блященко, пусть они приедут на

дачу, - посоветовал Захаров. – У меня большие сомнения на счет

того, что они перенесли свой забор на старое место.

- Да ты не волнуйся! Они же сказали, что всё сделали как на-

до?! Значит всё там тип-топ. Понимаешь мою мысль, а? - попытал-

ся успокоить Захарова Александр Васильевич.

- Саня, а у тебя язык есть? – спросил Захаров. Монзиков ут-

вердительно кивнул головой. – А у Блященко?

- Конечно, есть! А что? – недоумевал Монзиков.

- А то, что языком можно молоть всё, что угодно. Понял? – и

Захаров дружески похлопал Монзикова по плечу.

- Так ты думаешь, что они – того? – спросил Александр Ва-

сильевич.

- Так мы едем или нет? – вопросом на вопрос ответил Захаров.

- Давай! – вяло ответил адвокат.

- Нет, Саня, это ты давай мне денег на солярку и на ресторан.

Понял? – Захаров с улыбкой посмотрел на растерянного от такого

развития событий адвоката.

- Да, Лёша, ты далеко пойдёшь! – несколько злобно процедил

сквозь зубы Александр Васильевич.

- Не Лёша, а Алексей Дмитриевич! Это – раз! Во-вторых, не

пойдёшь, а поедете! И, в-третьих, я не слышу радости в твоём голо-

се за бывшего сослуживца и предстоящих финансовых премий?! –

Захаров смотрел на Монзикова с ироничной улыбкой.

Уже поздним вечером Монзиков и Захаров приехали на дачу.

Алексей Дмитриевич открыл дом, вынес из него какие-то коробки,

положил в машину и только затем взял большую рулетку.

- Пошли, Саня, - сказал Захаров Монзикову, который был рас-

строен тем, что Блященко его обманули.

- Будем мерить? – спросил Монзиков.

- Будем, Саня, будем. А как же? – спокойно ответил Захаров.

Измерения во тьме показали, что Блященко по-прежнему за-

хватывали часть земли Алексея Дмитриевича. Монзиков первый

нарушил затянувшееся молчание.

- Ну, и что теперь будем делать? – спросил адвокат.

206


- Поедем обратно в город. Мне надо успеть вернуться до 0 ча-

сов, иначе в гараж не попаду, - ответил Захаров.

- Да нет, я о заборе спрашиваю, - уточнил Монзиков.

- А забор надо заново переставлять, только цена вопроса уве-

личилась сегодня как минимум в два раза. Да? – спросил Захаров и

внимательно посмотрел на адвоката.

- Вот мудаки! Ведь я же им говорил, чтобы они х…ёй не за-

нимались! – вдруг закричал Александр Васильевич. – Козлы сра-

ные. Они думают, что с ними шутки шутят?!

- Саня, в тебе пропадает дар педагога, - съехидничал Захаров.

- Придурки! – только и выпалил в ответ расстроенный Монзи-

ков.

Спустя три недели состоялся суд, на котором сыновья Бля-

щенко - Коля и Петя получили по два года лишения свободы с от-

быванием в колонии общего режима. К двум статьям им были до-

бавлены ещё две – кража и клевета. Ирина Васисуалевна за свою

выходку в Березовском отделении милиции была оштрафована на

100 МРОТ. Её судимость выразилась в штрафе. Отца Блященко

уволили из ГАИ, поскольку его теперь близкие родственники стали

уголовниками. Суд обязал семью Блященко возместить Захарову

материальный ущерб в размере 118000 рублей и обязал немедленно

снести забор, всё ещё находившийся к тому времени на захвачен-

ной ими территории.

Как дальше развивались события мне неизвестно. Говорят, что

Захаров обратился в суд с новым исковым заявлением о сносе бани,

незаконно возведенной вблизи его участка. Дело это ещё не рас-

сматривалось, но все садоводы почему-то уверены в том, что баня

будет снесена.

Председателя садоводства – капитана ГАИ Петрова Алексан-

дра Николаевича – из милиции уволили. Точнее, он успел-таки

уволиться по собственному желанию, т.к. им начала плотно зани-

маться Инспекция по личному составу УГАИ. А вскоре, на новом

отчётно-перевыборном собрании был избран новый председатель

садоводства. Говорят, что когда на собрании выступал Захаров, то в

зале стояла гробовая тишина.

С Захаровым теперь все здороваются, но общаться с ним ни-

кто не хочет. Он живет по-прежнему в городе, на дачу ездит с семь-

ёй. Участок свой он ещё полностью не огородил, но никто на него

не заходит. Все боятся…

207


Часть третья

Любой дурак может задать умному сто вопросов, на

которые даже гений не сможет найти какого-либо от-

вета. И если дурак будет при должности, то такие же

дураки как и он сам будут его восхвалять, почитать и

копировать! Да и плохих дорог на Руси ох как много!

Из жизненного опыта униженного и оскорбленного…

Со свиданьицем!

Прошло семь лет с того момента, как я закончил первую и

вторую части романа века "Дела адвоката Монзикова". Эти годы

пролетели так быстро, что и оглянуться не успел. А новостей и

приколов всяких разных было со мной столько, что впору писать

многотомник.

Тем временем в России шли перемены. Премьер-министры

сменялись один за другим, пока не пришла "новая команда". Люди

и в правительстве, и на местничковом уровне сменились, но жить

от этого стало не легче. Вроде бы и нули на рублях пообрезали, да

они опять стали клеиться один к другому. А народ как был опу-

щенным, натянутым на ваучеры, так таковым и остался. Очень

жаль пенсионеров и детей. Ни те, ни другие ничего в этой жизни не

умеют и мало что понимают. Одни, то бишь пенсионеры, когда-то

что-то умели, другие – дети – может быть, когда-нибудь что-то

смогут.… Одних становится все больше и больше, а других – все

меньше и меньше, не хотят родители нынче заводить детей.

Время бежит, за ним едва-едва поспеваешь. Все время надо

приспосабливаться. Все время что-то придумывать…

Дети.… Еще вчера они ходили пешком под стол, а сегодня -

такие фортели откалывают, что впору вешаться. Стыд-то, какой!

Я шел по улице и то и дело поглядывал на часы. Боялся опо-

здать к началу новостей по первому каналу. Вдруг сзади меня кто-

то хлопнул по плечу. Я быстро обернулся и… передо мной стоял

Монзиков Александр Васильевич.

- Здорово! А ты, я вижу, почти не изменился. Только полысел,

да потолстел килограмм на 20.

- Зздравствуйте…, - промямлил я, не зная, что и сказать.

- А ты уже или только ещё? – И Монзиков залихватски под-

мигнул, по-детски пытаясь запрятать ухмылочку в свои рыжие усы.

- Простите, не понял!? Что вы имеете в виду?

208


- Ладно, ты – это, не умничай! Понимаешь мою мысль, а? – И

Монзиков решительно взял меня под руку и повел в ближайшее

кафе. – Есть дело. Я как раз хотел с тобой пообщаться, понимаешь

мою мысль, а?

- Да мы же случайно с вами встретились?! – Я только-только

стал приходить в себя от такого развития событий, но Монзиков не

давал мне опомниться.

- Послушай! Есть тема! Понимаешь? Болван ты эдакий! –

Монзиков почти силой затащил меня в кафе и усадил за столик с

хлебными крошками и ещё свежими пивными пятнами, что нахо-

дился в углу небольшого зала, в котором кроме нас никого и не бы-

ло.

Не прошло и десяти секунд, как к нам подошел официант и

Монзиков заказал пиво и чипсы.

- Слушай, ты еще ковыряешься в г..не или уже того? – В гла-

зах у Монзикова блеснули веселые искорки. – Я в смысле того, что

хорошо бы нам с тобой порубить капусту, понимаешь мою мысль,

а?!

- Честно говоря, мне пора домой. Я ведь хотел сегодня…

Монзиков бесцеремонно оборвал меня на полуслове. И тут я,

вдруг, сразу понял, что пока я не выпью с ним пиво, пока не вы-

слушаю весь его бред, а какой – я так еще и не понял, я врядли смо-

гу попасть к себе домой. Да, вечер у меня и ожидавших меня домо-

чадцев, явно был сорван, а может быть и утро тоже.

- Ты, мерин беременный, слушай сюда! – Монзиков видимо до

встречи уже где-то "остограмился", и может быть даже не один раз.

– Я сейчас клевую тему надыбал – пишу за бабки диссеры. Пони-

маешь мою мысль, а?

По спине у меня пробежал озноб. Пиво, которое мы уже успе-

ли пригубить, вдруг стало проситься наружу. Поперхнувшись от

такой новости, я вдруг заметил, что этот придурок говорит вполне

серьезно. Памятуя его прихваты и манеры, я решил пока не выка-

зывать своего отношения, а просто послушать.

- Сейчас до х..я развелось м….ов, готовых купить не только

институтские дипломы, но и дипломы кандидатов, и даже докторов

наук. К примеру, один корешок, денег у него нет, но он готов отра-

ботать услугами, которые дорогого стоят… - Пиво было явно лиш-

ним. Монзиков, видимо изрядно напившийся утром и в обед, си-

лился допить третью кружку холодного чешского пива, которое я

209


уже оплатил и которое с собой он не мог забрать. Громко чавкая, исступленно рыгая, то и дело, вытирая усы рукой, которая затем-то

всё время падала на брючину, Монзиков успевал одновременно же-

вать и испускать не вполне членораздельные звуки.

- Ты пойми, ведь это же Клондайк! Бабки так и прут… - Мон-

зиков опять вытер усы и затем высыпал из пакета остаток чипсов.

Пожевав несколько секунд, он залпом допил остаток пива и начал

свой рассказ.

Дело было летом, то-ли в июле, то-ли в августе, когда к адво-

кату Монзикову обратился мужчина с нестандартной просьбой –

устроить сына в институт.

- Здравствуйте! Можно? – В дверях показалась Ирина, оче-

редной секретарь Председателя коллегии адвокатов. – Александр

Васильевич! К Вам гражданин, по рекомендации, от Олега Андрее-

вича… - Ирина многозначительно посмотрела на Монзикова.

- А, здорово! Давай его сюда. – Монзиков, как ни в чем ни бы-

вало, оторвался от бумаги и взглянул изподлобья на стоявшего в

дверях мужчину средних лет, прилично одетого, без каких-либо

изысков, но со вкусом, с очень солидным "дипломатом".

-

Здравствуйте, Александр Васильевич! Я от Олега Андрееви-

ча. Он сказал, что Вы мне сможете помочь в одном непростом для

меня деле…

-

У нас все дела непростые! Мы за простые дела не беремся,

ХА-ХА! – и Монзиков игриво подмигнул посетителю.

-

Да, конечно, но, видите ли, я имею в виду… - посетитель не

успел закончить фразу, т.к. Монзиков его самым бесцеремонней-

шим образом оборвал.

-

Ближе к телу! ХА-ХА, как говорил Гиви де Мопасанадзе,

ХА-ХА! – Монзиков встал из-за стола и, сделав пару шагов на-

встречу, протянул для рукопожатия свою волосатую руку. Когда

посетитель ответно протянул открытую ладонь, Монзиков указал

правой рукой гостю на диван и, засунув руку в правый карман

брюк сел на край кожаного, видавшего виды, дивана.

-

Меня зовут Александр Евгеньевич, Соколов. – Посетитель

был явно не в себе. Он нервничал, но, будучи от природы весьма

застенчивым, он, можно сказать, сильно растерялся, увидев доста-

точно странного адвоката, напоминавшего скорее торговца мелко

розничного товара или деревенского бульдозериста, приехавшего в

город на праздники, но только не адвоката.

210


-

Ладно, Евгеньич, давай рассказывай, что там у тебя? – и

Монзиков обратился в слух. Лицо его вдруг сделалось серьезным, в

глазах замелькали искорки.

-

Видите-ли, Александр Васильевич, мой сын завалил экзаме-

ны в институт и теперь его либо заберут в армию, либо улица его

сделает отбросом общества. – Соколов тяжело вздохнул и только

он собрался продолжить свою невеселую историю, как зазвонил те-

лефон и Монзиков отработанным движением достал из нагрудного

кармана пиджака небольшого размера мобильный телефон и начал

кого-то воспитывать по телефону.

-

Ты все сделал правильно, только надо было дать ей не 300, а

3000 баксов. Понимаешь мою мысль? Тогда бы она у тебя взяла бы,

ну ты понял меня?! А так только ты ее, ХА-ХА! Да! Ну, точно! –

Монзиков все время подпрыгивал на боковой спинке дивана и де-

лал какие-то круговые движения в воздухе левой рукой. Затем ад-

вокат неожиданно достал из левого бокового кармана пиджака ша-

риковую ручку и ловко ковырнул стержнем в своем левом ухе. На

конце ручки красовался солидных размеров камок ушной серы, ко-

торую Монзиков незамедлительно показал своему потенциальному

клиенту. - Ладно. Делай так: Петрухе дай 50 баксов, или нет, дай

ему 25 баксов, а Васильевичу отстегни пятихатку! Понимаешь мою

мысль? И тогда всё будет тип-топ! Да, чуть не забыл, ты меня сей-

час опустил на пару баксов, ХА-ХА! Так что, с тебя за звонок - чер-

вончик! Понимаешь мою мысль, а? -–и Монзиков небрежно убрал

обратно в карман свою трубку.

-

Александр Васильевич! Я хочу Вас попросить об одной ус-

луге, которая может…

-

Да я уже все понял! Куда надо-то воткнуть твоего…? На юр-

фак, что-ли?

-

Не совсем. Сережа поступал на филологический факультет. –

Александр Евгеньевич уже начал сожалеть, что завел этот разговор, и что он впустую тратил время на такого адвоката.

- А почему ты не хочешь его сделать юристом? – Монзиков

удивленно посмотрел на Соколова и добавил, - Ведь юрист – он и в

Африке юрист! Понимаешь мою мысль, а?

- Видители, мы с женой как-то об этом не думали…

- А вот Вы и подумайте! Ведь у меня там все схвачено. И по-

том, когда закончит юрфак, его можно будет устроить хоть куда. Да

хоть даже к нам, или в ментовку пойдет, или в прокуратуру, или

211


даже в налоговую. А там – мама не горюй! Понимаешь мою мысль,

а? Догнал?

- А можно я посоветуюсь с женой? Ведь, действительно, у ме-

ня других вариантов помочь сыну нет, а решать-то надо, иначе ар-

мия или улица… Кому охота сына в Чечню на бойню отправлять?

- А ты, я вижу - не дурак, понимаешь что к чему! Нет, думай

быстрее, а то за тебя придумают другие и будешь ты сидеть в г..не!

Точно? – и Монзиков залихватски погладил свои пшеничные усы.

Соколов после короткой паузы вдруг спросил:"А сколько это

будет стоить?"

- Ты не бойся, это того стоит. Ведь сын же тебе не безразли-

чен, да? А пару штук баксов ты, я думаю, легко найдешь?! – Мон-

зиков так уверенно выпалил целую тираду, что все сомнения у

Александра Евгеньевича мигом исчезли.

- Две тысячи долларов? – переспросил Соколов.

- Две тысячи, а ты как думал?! – Монзиков вдруг почему-то

представил, что клиент с ним будет расплачиваться однодолларо-

выми купюрами. При этом он даже вздрогнул. – Да, чуть не забыл,

а ты кем работаешь, а?

- Я работаю старшим технологом на заводе "Алмаз", знаете

такой?

- Завода такого не знаю, хотя алмазы в руках и держал, ХА-

ХА! – удачно, как ему самому показалось, сострил Монзиков.

- Наш завод… - Монзиков опять перебил своего собеседника,

который, по всей видимости, собирался просветить адвоката по

части ситуации на своём заводе.

- Короче, если завтра будут бабки, то считай, уже завтра твой

Серега будет скобентом, ХА-ХА! Понимаешь мою мысль, а?

- А не дороговато ли две тысячи, когда на коммерческое отде-

ление стоит официально поступить 1600 долларов за два семестра?

Да диплом кандидата наук можно купить за три тысячи долларов.

- Слушай! Я чего-то не пойму? Ты ко мне пришел или я к те-

бе? Чей сын поступает? Твой или мой? Понимаешь мою мысль, а? –

Монзиков начинал заводиться.

- Да, Вы правильно говорите… - Монзиков опять бесцеремон-

но перебил Соколова и уже с серьезным видом сел за стол.

- Если все так просто, то зачем же ты сюда пришел, папаша? А

насчет кандидатских дипломов можно подумать! У меня есть пару

мыслей, как можно нам с тобой срубить по-легкому пару штучек.

212


Заодно и тебе отколется, может быть, потом. Шучу! – и Монзиков

начал смеяться.

- А какова вероятность, что наш Сережа будет учиться на юр-

факе и что его зачислят в студенты? – Александр Евгеньевич решил

поставить все точки над "и".

- А вероятность такая, что о ней даже не стоит и беспокоиться.

Ты когда на юг ездишь, то какая вероятность, что ты там загоришь?

Понимаешь мою мысль, а?

- Да как же можно сравнивать отдых на юге с поступлением в

университет? – Соколов опять начинал нервничать.

- Слушай, вроде бы взрослый мужик, а не знаешь, что сейчас

все решают только деньги. Деньги в кассу, культурку в массы!

Догнал? А?

- А с Сергеем Вы хотите пообщаться?

- Я бы лучше пообщался с Франклином, ХА-ХА!

- Когда можно будет Вам позвонить, чтобы договориться о

встрече на завтра?

- А мы сейчас договоримся! Для начала подпишем договор на

сотрудничество, заплатим в кассу, скажем 1000 рублей, понимаешь

мою мысль, а? А завтра ты подъедешь к юрфаку к 1100. Там я ска-

жу, кому – чего и сколько. Понимаешь мою мысль, а? – Монзиков

откинулся на спинку кресла, давая клиенту понять, что схема для

адвоката не представляет хлопот, и что время аудиенции подошло к

концу. Пора переходить к делу, т.е. к составлению договора об ока-

зании юридической помощи.

Читатель может верить, а, может и нет, да только через два

дня Соколов-младший стал студентом бюджетного отделения юри-

дического факультета госуниверситета.

Александр Евгеньевич познакомил Монзикова с некто Сало-

вым, председателем диссертационного совета, который, как говорят

блатные, за долю малую клепал кандидатов и докторов наук. Про-

цесс подготовки научных кадров был поставлен на конвейер. Оста-

валось лишь удивляться, почему Монзиков, прожженный во всех

мирских делах, ранее не знал ничего о системе взращивания уче-

ных и о том, какой ценой достается тот или иной диплом.

Виталий Пантелеевич Салов – доктор юридических наук,

профессор, академик нескольких десятков академий, почетный, за-

служенный сотрудник, работник и т.д. и т.п., был человеком весьма

занятым. Наукой он давно уже не занимался, хотя и мог бы, да и

213


должность его, в принципе, обязывала. У него была феноменальная

память на всё, что было связано с передачей ему денег. Он старался

брать с каждого, кто мог ему хоть что-нибудь дать. Предметом ку-

пли-продажи становились дипломы о высшем образовании, ученой

степени, аттестаты, должности, командировки, звания…

Внешне это был весьма импозантный, грузный, с ярко выра-

женными признаками интеллекта мужчина, который вел весьма ак-

тивный образ жизни. Он очень и очень любил комфорт. Он знал

толк в хорошей еде, в классическом отдыхе. Например, двухне-

дельный круиз на супер лайнере вокруг Европы, или: перелет осе-

нью в Израиль с посещением всех культовых мест. К сотовому те-

лефону он относился внешне спокойно. То есть ему было все равно

– звонить по обычному телефону или по сотовому. Но что ему было

совсем не всё равно, так это его, разумеется, телефона, габариты, дизайн. По его мнению, солидный телефон должен был быть всегда

подключенным, самым дорогим и вообще самым-самым.

Телефон, рюмка на застолье, пикантное место у красивой

женщины, а лучше – девушки – должны быть маленькими, а вот, например, зарплата, машина, квартира – всегда должны быть боль-

шими.

Возможно, кто-то справедливо заметит, что декан юрфака вы-

глядит иначе, что ректор университета – совсем другой. Правильно, это не о ваших руководителях написаны строки романа. Не им по-

священы интереснейшие места предшествовавшего повествования.

Мои герои – люди конкретные, со своими фамилиями и должно-

стями. Более того, а разве события происходят в Москве, Санкт-

Петербурге или в Новосибирске? А что, в России разве нет других

больших городов?

Для тех, кто немного подзабыл, напомню, что не стоит пона-

прасну тратить время и силы, занимаясь поисками автора и героев

этого романа. Ведь не случайно, второй роман, который я написал,

называется "Так уж бывает…"

Кстати, буду крайне признателен, если ты, дорогой мой чита-

тель, сделаешь для меня одолжение и сообщишь мне в письменном

виде о своих впечатлениях от прочитанного по адресу:

Ziama Islambekov

Osiedle Poludnie 21/13

19-203 Grajewo

Poland

214


*****

Everything, that is in life good - or is

criminal, or is immoral, or conducts

to adiposity. Philosopher Eddi Merfi

Практикум по шахматам


Монзиков сидел в коридоре городского суда и ждал начала

судебного заседания. Мимо, то и дело, туда-сюда шастала прости-

туированного типа крашенная под блондинку секретарша, лет 22-25. На ней была юбчонка, купленная, по всей видимости, в Детском

Мире. Александр Васильевич тщетно пытался разглядеть цвет ее

трусиков, до которых оставалось всего несколько миллиметров.

Юбчонка так сильно обтягивала и без того сексапильную попочку,

что в глаза бросалась даже лобковая косточка. Когда секретарша

дефилировала мимо граждан, последние бросали свои дела и тупо

впяливали свои взоры на прекрасную сотрудницу канцелярии по

уголовным делам. Когда в очередной раз девица проплыла мимо

Монзикова, то на глаза ему попалась сильно потрепанная, страниц

на 400, книжонка – "Практикум по шахматам". Монзиков скорее не

играл в шахматы, нежели умел двигать фигуры. Александр Василь-

евич знал почти наверняка, как ходит конь, ладья. Он лишь догады-

вался, что соперники делают ходы поочередно. Но он не видел ни-

какой принципиальной разницы между слоном и ладьей, между

ферзем и конем. Все фигуры для него делились на три группы: -

пешки, лошади и король. Слона он называл "Лениным". Ладья име-

новалась "хреновиной". Ферзя он называл не иначе, как "хреноте-

нью".


Открыв на первой странице книгу С.Ф. Зурмина "Практикум

по шахматам", Монзиков, забыв обо всем на свете, начал читать.

Сначала по слогам, слегка бубня и водя правым пальчиком по

строчкам, а затем, громко охая и шмыгая носом, Монзиков начал

постукивать своим правым локоточком по ноге соседа справа - му-

жика грузинистого типа, который, как и остальные, дожидался сво-

ей очереди, т.е. вызова в судебное заседание.

Шахматы – очень древняя и трудная интеллектуальная игра.

Возникнув в древней Персии (дословно: шах мат – властитель

умер), шахматы получили свою родину – Индию. Хотя есть мнение,

что даже чукчи иногда пользуются шахматами, извлекая из них все

новые и новые полезные свойства. В шахматных досках, тех, в ко-

215


торых хранятся фигуры, чукчи держат рыболовные крючки, рыб-

ный корм, заначки, пуговицы и всякую другую мелкую, но подчас

полезную дребедень. Шахматными досками они частенько дубасят

друг друга по голове. Однако последнее применение практикуется

и среди европейцев.

Известно, например, что заветная мечта любого шахматиста –

поставить сопернику мат, для чего каждый из игроков использует в

начале игры 16 своих и 16 фигурок соперника. Однако не каждому

шахматисту удается обматерить своего партнера по-шахматному.

Дело это достаточно тонкое и хитрое.

Обычно в шахматы играют с часами, которые отсчитывают

время, затрачиваемое игроками на каждый ход и на всю партию в

целом. Игра в шахматы без часов – это все равно, что секс без

партнера: движение есть, а удовольствие – минимальное.

В зависимости от числа игроков в шахматы во время турнира,

сами матчи бывают:

- сеансы одновременной игры, т.е. один против всех, причем

каждому противнику дают по шахматной 64-клеточной доске с 32

фигурами (16 белых и 16 черных). Как правило, во время сеанса

одновременной игры ходит "между досками" только один игрок, остальные, сидя, обдумывают свои ходы и линию поведения на

доске, в партии. Сдаться можно до и после первого хода. Можно

предложить ничью, а можно делать видимость игры и все время от-

чаянно материться;

- длинные шахматы (классические) предполагают, что за 1 час

игры каждый из соперников должен успеть сделать не менее 40 хо-

дов. На практике это удается далеко не каждому, т.к. есть масса

примеров, когда игрок, у которого нет ни ума, ни фантазии, у кото-

рого нет ни школы, ни задатков - получает мат в первые же три хо-

да игры. Игроки, предпочитающие игру в "классику" чаще других

пьют кефир, курят дешевые сигареты, а в свободное от телевизора,

работы и семьи время - занимаются рукоблудием. Многие из такого

рода игроков страдают запорами. Бывают случаи, когда игроки от

натуги при игре в "классику" так тужились, так силились найти вы-

ход из предматового состояния, что обгрызали ногти на пальцах

своих холеных ручек до самой крови.

- блицы (пяти, десяти, пятнадцати – минутки). Эта разновид-

ность шахматной игры требует особой подготовки спортсменов –

любой шахматист в довершение всему сказанному является еще и

216


спортсменом. "Блицмэны" – люди азартные, горячие и решитель-

ные, играющие в шахматы с шумом, матом и часто с металличе-

скими линейками, которыми нещадно лупят соперников по рукам

за их промахи и ошибки. В последнее время участились случаи

травматизма при игре на интерес (щелканы, саечки, фортеции), свидетельствующие о бескомпромиссности и экстремальности дан-

ного вида спорта.

Что интересно, играть в шахматы можно как левой, так и пра-

вой рукой, что, с одной стороны, показывает всю демократичность

этой красивой, древней игры, с другой стороны – многообразие

комбинаций и форм самовыражения. Для сравнения достаточно

вспомнить такие популярные игры, как крестики-нолики, уголки,

"чапаев" и пр. Там также можно менять руку, даже во время игры, но во всех этих играх нет часов. Именно часы при игре в "блиц"

увеличивают шанс на победу при всей кажущейся простоте игры.

Иногда соперники, да что там соперники – болельщики и зрители,

тренеры и ассистенты, с вожделением следят за медленным подъе-

мом, кратковременным стоянием и стремительным падением

флажка на шахматных часах. Все это сильно напоминает мужскую

эрекцию, которая, как и в шахматах, может быть долгой, короткой

или незавершенной.

На Руси шахматы появились в конце IX века, когда люди нау-

чились делать настоящую медовуху. Первоначально шахматы ис-

пользовались в нескольких ипостасях. Во-первых, при игре в шах-

маты можно было не только обматерить и отдубасить соперника

хворостиной, палкой, кнутом (линейки металлические появились

только в конце 19 века), но и сэкономить на закуске. Ведь совер-

шенно очевидно, что игра в шахматы на трезвую голову не идет ни

в какое сравнение с игрой по пьяне. А при хорошей закуске выпить

можно очень и даже очень много. Прагматичные женщины, чтобы

в доме не было перевода продуктов, подсовывали своим мужикам

шахматы. Увлекаясь игрой, мужики уже забывали о закуске. Часы

тогда не использовались, т.к. конвейерного производства часов то-

гда не было, и стоили они очень и очень дорого. Кстати, бить со-

перника шахматной доской по голове не только опасно и непрак-

тично – можно сломать или сильно повредить доску при ударе, но

и достаточно примитивно. Куда эффектнее смотрятся прицельно

точные удары шахматными часами, которые, как правило, уже упав

217


и разбившись, еще долго-долго продолжают тикать и радовать по-

сле потасовки игроков.

При крепостном праве помещики играли в шахматы исключи-

тельно на интерес. В качестве приза могли выступать вещи, жен-

щины или даже бутылки со спиртосодержащими жидкостями. Это

уже в 20-м, 21-м веках игроки значительно сузили свои вожделен-

ные интересы и стали играть либо на деньги, либо на щелканы и

женщин.

Говоря об эпохе средневековья, следует отметить, что первые

книги того периода были посвящены проблемам религии (талмуд, библия, Коран, сунна и пр.) и проблемам шахмат. Вначале шахмат-

ные ходы записывались на бересте и глинобитных дощечках, а в

последствии игроки стали использовать бумагу, которая в зависи-

мости от содержательности шахматных партий либо использова-

лась в качестве туалетной (гораздо реже, особенно в 19-20-м веках

она пускалась на самокрутки), либо в качестве походной скатерти,

т.к. обычный шахматный успех или поражение, затем, достаточно

часто, игроки обмывают, что вовсе не означает наличия примирен-

ческих настроений. Однако истории известны случаи использова-

ния шахматных записей для последующего домашнего анализа и

глубокого изучения. Наиболее интересные, либо крайне бездарные

партии нередко заканчиваются тем же, о чем говорилось выше, но

уже в условиях бани, гаража, дачи и т.д.

Чаще других в шахматы играют мужчины, которые в детстве

любили играть в солдатики. Именно поэтому красивые и дорогие

шахматы внешне напоминают взвод вооруженных военных. Со

своими мечами, щитами они жаждут сражений и побед.

Несмотря на внешнюю простоту, игра в шахматы требует зна-

чительных умственных усилий, которые всегда приводят к сниже-

нию веса – игроки во время матчей сильно потеют. Активные шах-

матные баталии всегда, в конечном итоге, приводят к увеличению

аппетита, к появлению и развитию нервных расстройств и психиче-

ских заболеваний.

Именно во время шахматных баталий игроки проявляют са-

мые скрытные качества своего характера. Настойчивые и беском-

промиссные игроки при игре с сильным соперником могут исполь-

зовать запрещенные приемы, как-то: информирование соперника и

болельщиков о том, что они очень сильно играют в шахматы, что

по силе игры им нет равных в мире, что правой рукой они играют

218


гораздо сильнее левой, что не родился еще тот гроссмейстер, кото-

рый мог бы хотя бы вничью с ним сыграть и т.д. и т.п.

Некоторые бездари во время шахматных баталий курят, при-

чем стараются курить самые дешевые и самые противные сигареты.

Дым они потихонечку пускают сопернику в лицо. Когда же сопер-

ник возмущается и делает им замечание, то они начинают по-

детски оправдываться, извиняться, но все равно продолжают мелко

пакостить и мелочно издеваться над партнером. Специалисты ут-

верждают, что альтернативой курению во время поединка может

быть ковыряние в носу и ушных раковинах карандашами, ручками

или просто пальцами, рыгание, порча по-тихому воздуха, обгрызы-

вание до крови ногтей, питье кефира и т.д. и т.п.

В 1924 г. была создана FIDE – Международная шахматная фе-

дерация, которая объединила в своих рядах наиболее талантливых

и сильных шахматистов всего мира. В настоящее время более 150

стран - членов ФИДЕ – не только популяризуют и культивируют

шахматы, как интеллектуальный вид спорта, но и принимают ак-

тивное посильное участие в организации и проведении всевозмож-

ных турниров, соревнований.

В шахматы играют представители различных религиозных

концессий, профессий и возрастов. Более того, ничто так не сбли-

жает и ничто так не ссорит людей, как шахматы. Все люди в мире

делятся на шахматистов и тех, которым не дано играть в шахматы.

Шахматы – это не только особое состояние души, но и способ са-

мовыражения. Бездари-одиночки, отвечая на простейший вопрос

"А почему Вы не играете в шахматы?", обычно используют слабо

убедительные доводы типа "не люблю…", "а ну их на х…!" и т.д. И

только незначительный процент населения признается в своем не-

умении логически мыслить и, соответственно, эффективно пере-

двигать шахматные фигуры.

Многие взрослые, особенно представители мужского пола, не

играют в шахматы, поскольку не знакомы с правилами игры.

Именно для них и составлен настоящий практикум, где даются

лишь общетеоретические выкладки и практические рекомендации

этой красивой, древней игры.

Первое правило шахматиста – играть в шахматы как можно

чаще. При этом не имеет принципиального значения время и место

проведения турнира.

219


Второе правило шахматиста – выбирать партнера надо кри-

тично, т.е. нет никакого резона играть с заведомо более слабым со-

перником.

Третье правило шахматиста – нельзя трезвому играть с пья-

ным и наоборот. Если же ситуация требует поединка, то трезвый

партнер должен "остограммиться", т.е. догнать соперника по со-

стоянию души и тела, дабы исключить кривотолки, связанные с из-

начальным неравенством состояния психоэмоционального состоя-

ния соперников.

Четвертое правило шахматиста – вне зависимости от вида

игры в шахматы – "классика" или "блиц" – играть надо только с ча-

сами и только на интерес. Если нет денег, нет красивых женщин, то, в крайнем случае, играть можно на щелканы, саечки, фортеции

и т.д.

Пятое правило шахматиста – всегда надо уважать партнера.

Предлагать сопернику сдаться можно только после того, как он сел

играть. Если же партнер проявляет козлиное упрямство, и продол-

жает сражаться, то вместо предложения "сдаться", надо незамедли-

тельно ставить ему детский мат.

Шестое правило шахматиста – недопустимо во время партии

не только понапрасну трогать фигуры, но и менять игровую руку.

Если начал играть левой рукой, будь любезен, закончи партию од-

ной левой.

Седьмое правило шахматиста – нельзя прибегать слишком

часто к "китайской ничье" – сметанию позиции с доски одним дви-

жением руки ещё до окончания партии.

Восьмое правило шахматиста – нельзя играть в бане и в

бильярдной в шахматы. В баню ходят выпить пива, водки, пооб-

щаться. В конце концов, в бане можно даже помыться, но уж никак

не поиграть в шахматы. Если же вдруг кто-либо из мужиков узнает,

что Вы, к примеру, были в бане и там, в бане, играли в шахматы, то

Вас просто не поймут. Правда, если же после "принятия на грудь" в

бане у кого-либо возникнет желание сыграть с Вами в шахматы, то

не стоит отвечать категорическим отказом. Из любого правила бы-

вают исключения.

Девятое правило шахматиста – никогда не следует пренебре-

гать запрещенными приемами, особенно если играют в "блиц".

Опытный игрок знает как минимум с десяток, а то и более верных

способов сбить с толку противника.

220


Десятое правило шахматиста – не следует играть только в

шахматы. Игра в шашки, в поддавки, в уголки не только утомляет,

но и развивает, особенно детей, женщин и стариков. Более того, взяв в руки шахматы, можно уединиться от своих жен где-нибудь в

саду, рядом с баней или где-то в другом укромном местечке, и на-

чать играть в шашки, в поддавки, в уголки, используя шахматные

аксессуары.

В международном праве существует десять принципов меж-

дународного права, которые являются основополагающими нача-

лами для всей отрасли права. Десять правил игры в шахматы – это

своего рода квинтэссенция теории и практики игры в шахматы.

Монзиков даже не заметил, как в коридоре, где он сидел в гор-

дом одиночестве вот уже как два часа, начали выключать свет.

Было ясно, что суд не состоялся. Монзиков встал, потянулся и

уныло побрел к выходу.

*****

Till now there is no common opinion about

billiards. One people count billiards by

sports game, others - hazardous.

Бильярдная элита


Выйдя из здания суда в скверном расположении духа, Монзи-

ков направился к автобусной остановке, до которой было рукой по-

дать. Проходя мимо висевшей большой вывески "Бильярд", Алек-

сандр Васильевич вспомнил одну забавную историю, услышанную

им в одном из военных санаториев, где он, будучи милиционером,

поправлял здоровье.


В декабре погода отдыхающих, как известно, не балует. Как

правило, в сезон обильных осадков, ветров и просто непогоды, от-

дыхающие в санаториях и пансионатах не знают, чем себя занять.

Непросто придумать для себя занятие в интервале между завтра-

ком, обедом, ужином и процедурами. Шахматы, домино, карты и

бильярд – вот пример доступного в брежневские времена развлече-

ния для большинства курортной публики. Традиционная сексоте-

рапия с курортными дамочками Монзикову не подходила. Он не

был падок на женские прелести. То ли охоту отбивала служба, то

ли он был настолько неказист, что требовался огромный запас де-

нег, которого у него тогда просто не было, но Александр Василье-

вич на все 24 дня отдыха выбрал бильярд.

221


В 80-ых годах прошлого столетия официальных, открытых

для любого желающего, бильярдных в СССР не было. Бильярдные

столы стояли в клубах, домах отдыха, в пансионатах и санаториях.

Это сейчас в любом городе есть бильярдные, а тогда бильярд спор-

том не считался, и был приравнен к азартным играм типа нарды

или карты.


Бильярдные каталы, или разводилы, появились, наверное, то-

гда же, когда появился и сам бильярд. Бильярдная крыса всегда

разводит соперника на деньги так, чтобы игрок расставался с день-

гами без сожаления, легко. Никогда опытный игрок, играя серию

партий с заведомо слабым противником, не будет выигрывать у не-

го в сухую. Хотя, например, чтобы погасить излишнюю самоуве-

ренность и эйфорию от случайной победы, разводила может сде-

лать одну-две сухие партии подряд.


Следует заметить, что бильярдная магия проявляется в том,

что, начав играть, очень трудно вовремя остановиться. Зеленое

сукно, стук шаров, звон луз, интимный свет, непринужденная об-

становка – всё это заманивает и даже некоторым образом зомбиру-

ет игроков.


Вообще вся бильярдная публика делится на группы по шести

основным критериям, как впрочем, и в некоторых других игровых

видах спорта.


Критерий первый – он-она. Третьего здесь не дано. Надо быть

наивным или просто глупцом, чтобы не видеть принципиальной

разницы в классе игры женщины, если это вообще можно назвать

игрой, и мужчины. С бурным ростом эмансипации, женщины стали

браться и за силовые, и за интеллектуальные виды спорта. Я нико-

гда не относил себя к женоненавистникам, но согласитесь, смотреть

на женщину-штангистку или женщину культуристку без иронии

или сострадания просто невозможно! Надеюсь, что эти строки чи-

тают не только женщины, но и мужчины, хотя большинство муж-

чин книгам предпочитают телевизор!? Первых я призываю к спо-

койствию и благоразумию. Не надо так бурно реагировать на прав-

ду, даже если она и горькая! Ну, а мужчинам, мне кажется, тоже не

стоит чрезмерно обольщаться насчет своего превосходства. Во

многих вопросах женщина стоит на голову выше сильного пола.

Можно долго спорить по этому поводу, но не стоит забывать и о

том, что женщины гораздо раньше мужчин начинают ходить, гово-

рить и позже, значительно позже заканчивают свой путь на Земле!

222


Разве этого мало? А сколько женщин было воспето, сколько было

написано прекрасных картин, на которых запечатлены навеки див-

ные по своей красоте фигуры и лики? Да, мужики здесь просто от-

дыхают!

С каждым годом крепнет соревновательный дух мужчин и

женщин. Соревнуются спортсмены не все вместе, а женщины с

женщинами, мужчины с мужчинами, иногда, правда и с женщина-

ми тоже, но это бывает так редко, что не стоит даже об этом и упо-

минать. Мужские результаты, безусловно, впечатляют. Многие

женщины, особенно спортсменки, даже приходят в уныние от дис-

танции между своими и аналогичными для того же вида спорта

мужскими показателями. И чтобы хоть как-то сохранить и поддер-

жать хрупкое эмоциональное равновесие, установившееся в мире в

последние десятилетия между слабым и сильным полами, все сколь

либо значимые соревнования проводятся среди мужчин и отдельно

среди женщин. Правда, изредка пытаются женщины посоревно-

ваться с мужчинами в шахматы, в боулинг и т.д. и т.п., но всегда, почему-то, побеждает сильный пол. В чём тут дело, даже и не

знаю?!

Второй критерий - трезвый - пьяный. Как ни странно, но

трезвый соперник всегда сильнее пьяного. Только не надо путать

пьяного с выпившим! Иногда опытные бильярдисты поправляют

свой прицел одной-двумя рюмочками коньяка или водочки под ли-

мончик, рыбку, колбаску, ветчинку. И очень часто после этого сби-

тый прицел трансформируется в феноменальную кладку, когда в

лузы не просто падают, а начинают сыпаться шар за шаром, в лузы

летит всё подряд. Беда лишь в том, что кураж длится недолго. Ино-

гда минуту, иногда чуть больше. Зато когда он исчезает, у игрока

наступает состояние прострации и безысходности.

У профессионалов отсутствие куража проявляется лишь в том,

что из 10 обычно забиваемых шаров в лузу падают только три-

четыре. Но и этого, как правило, вполне достаточно, чтобы дать

решительный бой неопытному игроку.

На бильярде можно не только играть, отдыхать, зарабатывать

или проигрывать деньги, но можно давать и, соответственно, брать

в очень завуалированном виде взятки. История знает массу приме-

ров, когда очень сложный и важный вопрос решался, где бы Вы

думали? да-да, именно в бильярдной. Еще будет описана современ-

ная технология коммерческого написания диссертаций, но очень уж

223


не терпится рассказать о том, как именно на бильярде соискатель

специально проигрывал профессору в обмен за положительный от-

зыв на автореферат его диссертации. Самое парадоксальное в той

истории заключалось в том, что уровень их игры даже нельзя было

сравнивать, как некорректно, например, сравнивать световосприя-

тие слепого и нормального зрячего человека, или, например, жопу с

пальцем. Фу, как грубо! Зато – точно!

Этот соискатель был ох как не прост! Он мог сымитировать и

организовать проигрыш не только на бильярде, но и в шахматы.

Будучи не просто профессионалом, а кандидатом в мастера спорта

по тому и другому, неоднократным призеров крупных чемпионатов

страны, диссертант, благодаря своему высокому интеллекту и при-

родной смекалки, подбирал ключик к таким недоступным, к таким

принципиальным, что известнейший маг и волшебник, дурящий

самую разнообразную и многочисленную зрительскую аудиторию

своими величайшими фокусами, изошел бы слюной от белой завис-

ти к диссертанту-сказочнику. Вы не верите? Три дня лохматил ба-

бушку, отдыхая в одном из санаториев, имитируя начинающего

бильярдиста, пока его совершенно случайно не раскололи сами же

отдыхающие. Сочи – город маленький. Как-то поздним вечером,

возвращаясь с футбольного матча, двое отдыхающих наткнулись на

бильярдную, где они увидели, кого бы Вы думали? – сказочника, который, играя в московскую пирамиду, давал серии по три-четыре

шара. Абреки, которых он опускал, только цокали языками и злоб-

но скалились золотыми зубами. За каких-то два с небольшим часа

сказочник сумел опустить братьев Мамедовых и Ашота Паклачяна

– известнейших бильярдных гастролеров 80-90-ых годов прошлого

столетия.

Однако, проиграв нужное количество партий, удовлетворив

профессорские амбиции, нужный результат был достигнут. Скорее

всего, нужный результат для диссертанта был бы и так, но поджи-

мали сроки и от этого соискатель, очень даже неглупый мужчина,

полный здравого смысла и специальных знаний, необходимых для

научной работы, нервничал и по-юношески суетился.

Интересно, а как же выглядят бильярдные крысы? С виду –

это вполне нормальные люди. Они бывают высокими и мелкими, худыми и толстыми, седыми и лысыми. Но у них всегда очень вни-

мательный взгляд. Когда они уже выбрали жертву, то начинают её

обхаживать таким образом, что инициатива сыграть с ними на

224


деньги, как правило, будет исходить от лоха. И если, вдруг, бедола-

га начинает выигрывать, то это лишь от того, что ему дают загло-

тать наживку, после чего он проиграется в пух и в прах. И здесь

уже не принципиально, проиграет он в тот же день или спустя не-

делю, месяц, год. Финал всегда один и тот же.

У каждого профессора есть хобби. Это может быть рыбалка

или футбол. Профессор может быть тривиальным бабником или

картёжником. И если, вдруг, профессор ничем в жизни не интере-

суется, как исключительно своей работой, то тогда ему можно по-

дарить просто книжку. Да, да, обычную книжку на предъявителя в

той самой сберкассе, куда он ходит, например, платить коммуналь-

ные платежи. Истории известны случаи, когда люди были непод-

купны. И этому есть логичные объяснения – просто им давали либо

мало, либо те люди, от которых они боялись взять. Ну, посудите

сами, если один профессор не берет на лапу, то ведь всегда найдет-

ся другой, который берет. И, может быть, берёт гораздо меньше, чем мог бы взять, например, наш неподкупный бессребреник.

Так вот, возвращаясь к тому, можно ли играть трезвому с пья-

ным, надо, для начала выяснить, а на сколько пьян и пьян ли вооб-

ще потенциальный соперник? История знает случаи, когда шампан-

ским полоскали рот – для запаха – и когда им же обливали одежду.

Опытные каталы заказывают безалкогольное пиво, которое пьют

кружками на глазах у лохов. Ведь такое пиво выглядит весьма даже

натурально и может сбить с толку даже очень и очень практичного

в мирских делах мужика.

Третий критерий – любитель-профи. Наверное, я не открою

Америки, если скажу, что наличие или отсутствие спортивного раз-

ряда ещё не определяет уровня подготовки, игры на бильярде. Есть

нимало игроков, не имеющих зафиксированных спортивных дос-

тижений, разрядов, но обладающих просто феноменальной клад-

кой. Об одном из них я сейчас Вам поведаю. Гена Рижский. Его

знают не только в России, но и на Рижском взморье, где он регу-

лярно гастролирует, разводя лохов и самоуверенных молодых иг-

роков. В прошлом - офицер, ныне – катала, Гена Рижский может с

лёгкостью обыграть практически любого, находясь при этом в лёг-

ком подпитии. Проигравший в конечном итоге так и не поймет, что

результат матча был известен заранее и что с ним просто играли, скорее не в русский бильярд, а в кошки-мышки. Если кто мне не

верит, то зайдите в любую крупную бильярдную, возьмите стол и

225


начните катать шары. Уже через несколько минут Вы заметите, что

за Вами потихоньку наблюдают, а спустя 10-15 мин. к Вам подой-

дет невзрачного вида мужчина с предложением сыграть на неболь-

шие деньги. Манеры его не вызовут у Вас никакого сомнения и, скорее всего, Вы согласитесь. Когда же Вы будете покидать биль-

ярдную, то Вам даже и в голову не придет мысль о том, что Вас

просто опустили на деньги. Всё будет выглядеть настолько естест-

венно, настолько правдоподобно, что Вы будете сетовать на сукно,

плохой кий, Судьбу, но только не на себя любимого, ставшего лёг-

кой добычей для каталы.

Как-то раз я был свидетелем того, как Гена Рижский сумел

развести отца и сына – чемпионов по русскому бильярду неболь-

шого курортного городка. Оба они играли часами, если не сказать

сутками и драли всех, кто с ними играл. Папа был маркером с мно-

голетним опытом и высокой техникой игры. Он не только сам ве-

ликолепно играл, но и сумел поставить руку своему единственному

сыну, который ни в чем не уступал, а в чём-то и превосходил сво-

его отца по стратегии и тактике бильярдного боя.

Сначала Гена обыграл сына. Игра была затяжной, с перемен-

ным успехом. Бильярдная была забита местной гопатой, которая

жила на случайные заработки, да на подачки от родителей или ра-

ботающих жён. Рижский избрал очень хитрую тактику борьбы -

ставка всё время удваивалась и когда куш поднялся до 10000 дол-

ларов за партию, Гена с кия положил все восемь шаров. Тут есть

один нюанс – играли они не в "Американку", а в "Московскую пи-

рамиду", т.е. одним шаром. Сын был деморализован. И вот тогда-то

в бой вошел отец. Его задача была - не только отыграться за сына, но и наказать по-крупному наглеца, который, как ему казалось, вы-

играл совершенно случайно. Рижский, проиграв первые три партии,

т.е. 1000 долларов, сам предложил поднять ставку. Каково же было

его удивление, когда отец ответил ставкой в 10000 долларов. Я ду-

маю, что финал этой истории Вам уже известен! Нет? После выиг-

рыша всухую у отца, Гена предложил сыграть ему с гандикапом, т.е. с форой в 4 (!) шара на 20000 долларов, при условии, что будет

его разбой. Отец, не долго думая, согласился и … проиграл. Отцу и

сыну тогда крупно повезло, т.к. за всем происходящим наблюдал

главарь местной группировки, у которого на кармане было 40000

баксов. Хохол, так звали местного авторитета, предложил Гене

опустить одного его знакомого. Организацию матча хохол брал на

226


себя. Предстоящий выигрыш они должны были поделить поровну.

Этого матча ни я, ни кто-либо ещё так и не увидел, да только не

прошло и месяца, как хохол купил себе новый Хаммер, а отец с сы-

ном так и коротают свой досуг, с утра до ночи, в той самой биль-

ярдной, где история с Геной Рижским нет-нет, да и всплывает

вновь, обрастая всё новыми и новыми подробностями.

Можно многое еще рассказать о бильярде… Много, очень

много ходит по злачным местам бильярдных баек. Однако извест-

но, что нет-нет, да и встречаются нам истинные таланты игры в

русский бильярд. Такие же таланты, как известные певцы, музы-

канты, футболисты, ученые и т.д.

Четвертый критерий – свежий – размявшийся игрок. Извест-

но, что первая партия на бильярде, как правило, носит пристрелоч-

ный, разведывательный характер. Соперники изучают друг друга.

Никто из игроков не показывает сразу всего арсенала ударов. Клад-

ка, как правило, у обоих партнеров стабильная и однообразная. Иг-

роки в первой партии присматриваются друг к другу, пытаются

нащупать слабые стороны, лишь, после чего начинается настоящая

атака. Иногда, чтобы сбить напор и натиск, партнеры используют

такие приемы, как, например, затягивание времени подготовки к

удару. Выбрав позицию и начав целиться для нанесения кием удара

по шару, игрок, вдруг, ни с того ни с сего выпрямляется и начинает

искать новую пару шаров для своего удара. Такие приёмы исполь-

зуют, как правило, игроки высочайшего класса, которые играют по-

крупному и которые играют не только с шарами, но и с людьми, т.е. с характером и с психикой соперника. Устоять перед таким

приёмчиком может далеко не каждый игрок.

Размявшийся, или уже сыгравший несколько партий игрок,

опасен тем, что ему не надо приспосабливаться к бильярдному сто-

лу. Он уже почувствовал сукно, лузы и размер своих ударов. Он го-

тов идти в бой сразу же и без компромиссов.

Усталость игроков подводит так же, как и алкоголь. Она про-

является, прежде всего, на ударах с предельной резкой, т.е. когда

шар лишь чиркает другой шар, и на прямых ударах. При этом шары

перестают падать в лузы. Они либо в них застревают, либо выкаты-

ваются под удар сопернику. Усталость наступает в результате фи-

зического и нервного перенапряжения. Бороться с ней можно толь-

ко отдыхом, что не всегда возможно.

227


Пятый критерий – умный – глупый. Чем игрок менее образо-

ван, тем он, как это ни странно, психологически устойчивее. Не

случайно, один из выдающихся бильярдистов мира – Евгений Ста-

лев – говорит, что ему всё равно с кем играть, он играет, прежде

всего с шарами, а уж потом – с партнером. Его старший брат – не-

однократный чемпион России по русскому бильярду – Максим

Сталев, закончивший в отличие от Евгения 10 классов средней

школы, более подвержен психологическим и нервным срывам. Он

гораздо сильнее реагирует на негативные выпады партнеров и мо-

жет "сливать" партию за партией лишь только от того, что боится

своего соперника. Вообще же психологический настрой для биль-

ярда очень важен. Если к игре подходить расслаблено или скован-

но, то проигрыш будет очевиден.

Шестой критерий – время суток. Известно, что все люди, так

или иначе, делятся на жаворонков и сов. Жаворонки встают рано и

трудовую активность, как правило, проявляют до обеда. Именно

жаворонки предпочитают послеобеденный сон всему другому,

пусть даже сексу с прекрасным женским полом. Да и надо-то по-

спать часок-другой, как появляется новый прилив сил, энергии, достаточный для успешного завершения трудового дня. Совы –

полная противоположность жаворонкам. Они, т.е. совы – это ноч-

ные труженики. Прилив энергии у них наблюдается перед ужином,

после которого силы удваиваются. Основная беда всех сов – это от-

сутствие понимания их поведения и возможностей со стороны жа-

воронков.

Думаю, нет особого смысла обсуждать игру совы с жаворон-

ком в утренние или вечерние часы? Итог для Вас наверняка, теперь, известен заранее.

Шустрики, они же жаворонки, быстро загораются, быстро вы-

плёскивают свою энергию и очень быстро сгорают. В отличие от

сов, жаворонки очень быстро восстанавливают свои силы. Им под-

час достаточно выпить стакан крепкого чая с лимоном или большой

фужер сока и они готовы с новыми силами идти в бой.

Шустриков всегда можно увидеть издалека по походке. Они

не ходят, они летают. Движения у них быстры и отточены, как у

гепарда. Долго претворяться они физически не способны. Так кто

же из катал наиболее подходит к жаворонкам или совам? Как ни

странно, но большая часть катал – совы. Хотя бывают и исключе-

228


ния, но они настолько не типичны, что об этом даже не стоит и го-

ворить.

*****

The scientist you may and to

not be, but the dissertation to

create it is obliged!

Диссертационная байка


Да нет, это – не байка. Это – самая, что ни на есть, настоящая

быль. Уж поверьте мне, я в жизни столько всякого наслышался, что

легко могу отличить правду от выдумки. Хорошо помню, как од-

нажды ко мне подошла маленькая девочка и сказала, что ее зовут –

Алла Пугачёва. Я её хотел тогда отшлёпать по попке, чтобы она не

завиралась, но не стал, т.к. когда я почти снял ремень со своих

брюк, её, вдруг, окрикнула подружка, назвав Аллой. И она убежа-

ла…

В институте


Во вторник, в 1630 в кабинет к Монзикову робко постучали в

дверь. Александр Васильевич только-только закончил полуторача-

совую беседу с клиентом, который очень хотел возврата денег на

том лишь основании, что его вопрос был решен в точности, да на-

оборот. Адвокатский гонорар клиент удваивал в случае не просто

положительного для себя решения дела, а если положительное ре-

шение вопроса будет ускорено, сильно ускорено.


Монзиков за полтора часа шумного пререкания сумел так всё

перевернуть, так изменить ход беседы, что, выходя от адвоката, клиент сильно сожалел о том, что отнял у Александра Васильевича

кучу времени, и, что, наверное, надо было бы ему всё-таки поднять

адвокатский гонорар. Ведь он так старался?! Мысли эти перебивали

лишь робкие воспоминания о том, что таких, как Монзиков, адво-

катов у них, в Одессе, из рогаток расстреливают! Что таким желают

одну зарплату и множество тещ…

Вышедший из кабинета Монзикова клиент, интеллигентный с

виду, хорошо одетый мужчина - плелся вниз по широкой лестнице,

невнятно матерясь и, то и дело, оглядываясь по сторонам.

- Здравствуйте! Я – от Игоря Николаевича, от Романова, - не-

сколько нерешительно, но достаточно внятно произнес только что

вошедший в кабинет к Монзикову мужчина.

229


- А, Анатолий? – Монзиков быстро подошел, протянул для

пожатия руку, но в самый последний момент он её отдернул, засу-

нул в карман брюк и несколько подался назад.

- А, откуда Вы меня знаете, а? – изумленно спросил молодой

человек, которому было далеко за тридцать.

- Откуда, откуда, оттуда! Догнал, а? – Монзиков взял шарико-

вую, с обгрызенным концом ручку и глубоко засунул колпачок в

правое ухо. При этом лицо его передернула чудовищная гримаса. И

лишь когда прошло несколько секунд и вместе с колпачком был из-

влечен здоровеннейший комок серы, адвокат добавил, - Ну, что, значит, тоже хочешь, да? Ха-ха! Ну, ты, молодец, да!? Понимаешь

мою мысль, а?

- В каком смысле? – Постарался въехать в тему посетитель.

- Ну, ладно, ты – это, давай! Понимаешь мою мысль, а? – и

Монзиков лукаво посмотрел на потенциального клиента, а затем

быстро сел в кресло-качалку и начал неистово раскачиваться.

Посетитель оторопело взирал на известнейшего в городе ад-

воката, о котором ходили всевозможные слухи. Впервые в жизни

он видел не просто взрослого, беспардонного ребенка. Нет, ребёнок

ко всему прочему был ещё и дурной! Первое желание – самое

сильное. Почему, вдруг, он до сих пор ещё здесь? Что за ерунда-то

такая? Просто мистика какая-то!

- Ну, и где же ты это? А? – прервал вдруг возникшую паузу

Монзиков.

- Простите, что? – попытался, было переспросить клиент, но

Монзиков начал сыпать вопросами.

Один вопрос был ещё непонятнее другого. Чувствовалось, что

адвокат вместо ненормативной лексики пытается использовать

сходные по смыслу нормальные слова, подбор которых вызывал у

него сильную боль. Лицо его то и дело кривилось. Одна гримаса

была ужаснее другой.

Минут через десять первое состоялось их знакомство.

Пургенов Анатолий Николаевич был среднего роста, с невы-

разительными глазами, скорее серого, нежели зеленого цвета, с яр-

ко выраженными лобными залысинами. Из-за сутулости и тонкоко-

стной конституции его фигура напоминала вопросительный знак.

Небольшой животик не только не придавал фигуре солидности, а

скорее он ее сильно портил. Сразу было видно, что физическим

трудом Анатолий Николаевич занимался крайне редко. Почему-то

230


в голову адвоката полезла крамольная мысль о том, что Пургенов –

неизлечимый мастурбант, скрывающий своё рукоблудие от кого-

либо. Говорил Анатолий Николаевич каким-то странным голосом.

Когда он произносил очередную тираду, то создавалось впечатле-

ние, что он не говорит, а тужится в туалете. В разговоре он держал

голову несколько вниз и слегка набок. Лицо его постоянно гримас-

ничало. Видимо он пытался мимикой усилить сказанное, но эффект

получался обратный.

Одет он был, как возможно только ему казалось, неброско, по

погоде. Ноги были облачены в резиновые сапоги с большими за-

платами, заляпанными грязью и прилипшей жухлой травой. На его

голове восседала широкополая, грязно-зеленого цвета старая фет-

ровая шляпа. Длинный кожаный плащ-пальто с протертыми рука-

вами, сильно подпоясанный облезлым матросским ремнём с нечи-

щеной бляхой, дополнял и без того экстравагантный облик нерас-

крытого и непризнанного интеллектуала. Кожаный портфель неоп-

ределенного цвета, протертый до дыр, был набит какими-то бума-

гами. Однако внешний вид посетителя Монзикова ни сколько не

удивил. Более того, он почему-то вспомнил одного знакомого зека,

который в его тюремную бытность ох как попортил его карьеру. Но

об этом вспоминать ему не хотелось.

Опуская двустороннее мычание и хождение вокруг да около

самого предмета разговора, можно лишь вкратце пересказать то, что легло в основу четвертой части романа века.

Пургенов Анатолий Николаевич уже не первый год препода-

вал в вузе. Он, как и Монзиков, много лет отработал в милиции.

Так же как и Александр Васильевич, Пургенов прошел все низовые

должности, также успешно окончил Высшую Школу МВД и так же

не сделал карьеры…

Судьба его не баловала. Жена его бросила, дети росли практи-

чески сами по себе, поскольку у папашки не было ни денег, ни же-

лания на их воспитание. Достаточно сказать, что его 15-летняя дочь

сделала его дедушкой, так и не окончив средней школы. Будучи па-

тологически любопытным, но крайне малограмотным и ленивым к

самотворчеству, Пургенов предпринимал множество безуспешных

попыток нормализовать свой быт. Кем только после увольнения из

МВД он не работал. Был и плотником, и слесарем, и подсобным

рабочим… Но в конце концов он таки нашел свое призвание в пе-

дагогике. Ему с этим так подфартило, что кроме белой зависти у

231


его немногочисленных знакомых появлялась досада от того, что

именно ему выпал в жизни счастливый билет, правда в один конец,

но об этом чуть позже.

Однажды, собирая пустые бутылки на кладбище, расположен-

ном неподалеку от его будущего места работы, он встретил троицу,

распивавшую пиво с водкой. Это были рабочие того самого вуза, куда и устроился на работу преподавателем Анатолий Николаевич.

Обратившись в отдел кадров с заявлением о приеме на работу,

предоставив положительные рекомендации из милиции, с мебель-

ной фабрики и жилконторы – последнего места работы, его напра-

вили на собеседование к заведующему кафедрой Охраны труда.

Заведующий – высокий, полный мужчина средних лет, одетый

по-простому – в джинсовый костюм, фирменные кроссовки, с золо-

той цепью на борцовской шее толщиной в палец, был крайне любе-

зен и словоохотлив. Дело в том, что ему был нужен Пургенов го-

раздо больше, чем Анатолию Николаевичу - сама работа. На ка-

федре был некомплект преподавателей, и сам заведующий в учеб-

ном процессе был нарасхват. Он читал лекции и сходу проводил

практические занятия то за больных, то за отпускников, то за отко-

мандированных, т.е. за всех отсутствовавших на работе преподава-

телей. Бывший спортсмен, привыкший все делать быстро и качест-

венно, заведующий не стал тянуть резину с Пургеновым. Уже в

первой беседе он заверил Анатолия Николаевича в том, что тот

может хоть завтра начать работу в качестве преподавателя его ка-

федры. Решающее слово в трудоустройстве Пургенова было не за

ректором института, как это ни странно, а за заведующим кафед-

рой, который осуществлял подбор кадров, и который формировал

первичное общественное мнение среди сотрудников института.

Ректор очень полагался на мнение своих заместителей и руководи-

телей среднего педагогического звена. Однако очень часто он при-

нимал, казалось бы, на первый взгляд, самостоятельные решения

без учета мнения тех же самых заведующих кафедрами. Но здесь

ситуация была особой. На кафедре постоянно был некомплект пре-

подавателей. Заведующие долго не засиживались в своей должно-

сти и уходили либо по собственному желанию, что случалось не

очень уж часто, либо по собственному желанию … ректора. Вот и

теперь, молодой заведующий был вынужден укомплектовывать

свою кафедру первым встречным, дабы не вести самому занятия по

8 часов в день.

232


Вот так, благодаря случаю, Анатолий Николаевич стал препо-

давателем в вузе, специализировавшемся на подготовке специали-

стов широкого профиля.

Учебная программа вуза была составлена таким образом, что-

бы, с одной стороны, можно было максимально занять студентов и

преподавателей делом, с другой стороны, чтобы показать значи-

мость и незаменимость не столько самого учебного заведения, сколько его ректора.

Ректор тоже был непрост. В свои шестьдесят он прекрасно

плавал, бегал на лыжах и ещё вполне активно волочился за секре-

таршей, которая была выше него на целую голову.

Режим работы у ректора был весьма напряженным. Приезжая

в институт на служебной машине, он сразу же включался в трудо-

вой ритм. За два часа он просматривал входящую корреспонден-

цию, принимал доклады от своих проректоров, общался с кадрами,

канцелярией, ВОХРом, столовой, библиотекой …

Далее шла напряженная работа по штудированию специаль-

ной, учебной и научной литературы. Сидя в одной рубашке за

большим столом с карандашом в руке, он яростно выделял нужные

для очередной лекции или статьи, а иногда и книги места в чужих

учебниках, журналах и т.д. Выделенные пронумерованные блоки

тут же загонялись секретаршей в компьютер, после чего начиналась

сумасшедшая правка текста. Но и после длительной правки его

творение всё равно не отличалось оригинальностью. Не способный

создать что-либо ценное, новое и оригинальное, он очень хорошо

чувствовал конъюнктуру и с присущей ему легкостью на протяже-

нии многих лет успешно воровал чужие идеи. На институтском

ксероксе им были изданы учебные пособия, программки курсов, методички, которые его же преподаватели насильно впаривали сту-

дентам за весьма неплохие деньги. Этот бизнес был поставлен на

поток. Не зря говорят, аппетит приходит во время еды. И действи-

тельно, войдя во вкус, начальник начал плагиатить, издавая за счет

крупных издательств сначала коллективные, а затем и единоличные

монографии. Этому безобразию никто не мог положить конец.

Профессорско-преподавательский состав, находившийся в зависи-

мости, боявшийся животным страхом деспота-ректора, кулуарно

материл и перемалывал косточки своему шефу, но в открытую

правду-матку прилюдно резали единицы, дальнейшая судьба кото-

рых была плачевна и безрадостна. Такие критиканы, как их называл

233


ректор, должны были искать работу вне стен института. Свои чёр-

ные дела ректор обычно делал чужими руками, оставаясь всегда в

стороне и, более того, на людях высказывал сочувствие пострадав-

шим от его же интриг.

Стиль руководства его сводился к тому, чтобы держать вве-

ренный ему коллектив института в постоянном страхе, для чего он

на каждого своего сотрудника добывал компромат. Если же со-

трудник был безупречен и порядочен, то ему инкриминировались

всякие нехорошие делишки, вплоть до преступлений, которых он, естественно, никогда и не совершал.

Одевался ректор очень прилично, со вкусом. Обувь всегда

блестела, костюм хорошо сидел по спортивной фигуре. Внешне он

был весьма и весьма интересным мужчиной. И не только оттого, что ректор был полукровкой, но и от правильного образа жизни.

Известно, что от смешанных браков, как правило, рождаются ум-

ные, талантливые дети. Они берут всё лучшее от своих родителей

и, очень часто, достигают много больших высот и в карьере, и в

спорте, и в чём-то ещё. Спиртного он практически не употреблял,

вкусно и изысканно трапезничая, никогда не переедал. Во всем

этом он придерживался чувства меры. Занятия физкультурой в ра-

бочее время укрепляли не только его здоровье, но и непререкаемый

авторитет среди подчиненных. Правда, и среди преподавателей по-

падались выдающиеся спортсмены, но в отличие от ректора, они

могли заниматься спортом как и все остальные исключительно в

свободное от работы время.

Не обладая ораторскими способностями, он, как это не пока-

жется странным, мог не только управлять слушательской аудито-

рией, но и навязывать ей свои сверх ценные идеи. Мусорные слова

типа: значит, это самое, ну, вот так вот - в сочетании с подёргива-

нием мохнатыми бровями, с испытанным в преподавательской сре-

де приёмом – сниманием и одеванием очков, игра голосом и инто-

нацией, попеременное выдергивание из аудитории то одного, то

другого – всё вместе создавало трепет у вынужденных его слушать

и нервозное ожидание чего-то плохого.

В институте каждый фискалил на своего соседа. Сотрудники

все вместе пили в рабочее время и вместе же закладывали друг дру-

га. И тот, кто искуснее и раньше это делал, тот и был молодцом.

Вуз этот находился за городом и, соответственно, туда шли

работать далеко не самые лучшие представители человечества.

234


Шли те, кому было выгодно имитировать работу, получая при этом

мизерную зарплату. Текучка кадров была достаточно высокой. Но

был и т.н. костяк института – небольшая часть людей, работавших

скорее ради идеи, ради чего-то ценного, но вот сказать точно ради

чего конкретно – не мог никто.

Кафедр в институте было мало, да и преподавателей было

столько, что они при желании могли бы поместиться в одну мар-

шрутку, например, в Форд Транзит.

Кафедра Охраны труда никогда не была выпускающей или ве-

дущей кафедрой, хотя сам ректор был крупнейшим специалистом в

этой области.

Будучи невысокого роста, он сумел не только создать, но и

развить свое детище до такого уровня, что стал известным на всю

Россию. Аналогичный вуз был только в другом конце страны. Со-

ответственно все студенты – выпускники вуза, были, как правило,

иногородними.

Анатолий Николаевич достаточно быстро прошел оформление

на должность и практически сходу включился в учебный процесс.

Та ахинея, которую он нес студентам, была воспринята руково-

дством двояко. С одной стороны, чем непрофессиональнее препо-

даватель, тем он менее опасен, разумеется, в плане подсидки руко-

водства. С другой стороны, а кто вообще может оценить непредвзя-

то и всесторонне профессионализм молодого преподавателя? Ведь

очень часто в институте собирается солянка, состоящая из бывших

военных, бывших милиционеров и т.д. Вот и институт Пургенова

был таким же. Заведующий учебной частью был отставным пол-

ковником, любивший на халяву выпить и без аккомпанемента

спеть, при этом сильно путая слова и мотив, что-нибудь ко случаю.

Пел он так, что все замирали, но не от удовольствия, а от шока, возникавшего сразу же, при первых звуках уже до боли знакомой

песни. Кроме пения он достаточно уверенно играл в волейбол. Был

компанейским и удобным для руководства института, поскольку

никогда не имел собственного мнения ни по одному из вопросов.

Обычно, высокого роста мужики бывают добрыми и незлобными.

Может быть они чуть-чуть глупее невысоких, но щедрость души и

бескорыстность в дружбе лихвой компенсируют отставание в раз-

витии. Хотя, разумеется, встречаются и полные противоположно-

сти, одним из которых и был заведующий учебной частью институ-

та. Зато Пургенов всегда знал, чего он хочет и что ему надо делать.

235


Идей у него было много. Практически все они были бредовыми, поскольку никаким законам логики они не подлежали. Так, напри-

мер, в перерывах между занятиями Анатолий Николаевич любил

побаловаться чайком. Он брал здоровенную алюминиевую кружку,

насыпал туда черного чая и вставлял кипятильник. При этом он да-

вал воде покипеть минут 5-7, чтобы из чая можно было бы выжать

максимум. Далее в кружку добавлялся сахар. После того, как бур-

день остывала, вместе с чаинками он большими глотками, с жадно-

стью это всё выпивал. Далее процесс повторялся снова и снова.

Общение со студентами проходило достаточно однобоко. В

каждом из них он видел не личность, а, прежде всего, источник

своего обогащения. По-крупному он никогда со студентов не брал.

Его крохоборству не было предела. То он вымогал с них бумагу для

ксерокса, то бутылку водки, то чернила для принтера, то карточку

оплаты ИНТЕРНЕТа… Обращался к студенткам он всегда "на ты", даже если они были его старше или работали большими начальни-

ками.

Видя, что ректор карликового вуза к нему не ровно дышит, что он его недооценивает и не назначает на вышестоящую долж-

ность, Пургенов решил остепениться. Будучи по образованию юри-

стом, он решил защитить кандидатскую диссертацию по педагоги-

ке. Да-да, по педагогике, т.к. цена вопроса здесь была много мень-

ше, чем, например, по юриспруденции или по экономике. За три

года он собрал материал, оформил в одном военном институте со-

искательство, сляпал диссертацию, сдал кандидатский минимум –

экзамены по философии, иностранному языку и специальности, но

выйти на предзащиту так и не смог. Дело в том, что в последние

годы научная работа стала слишком коммерционализированной.

Отчасти из-за того, что в вузах преподаватели получают гроши, от-

части от того, что сфера практического применения знаний ученых

сильно ограничена, любое телодвижение, связанное так или иначе с

написанием и защитой диссертаций стало коммерчески выгодным

предприятием. Теперь уже в России, да и в других бывших совет-

ских республиках, появились долларовые миллионеры – учёные

юристы, экономисты, медики и т.д. Механизм этот крайне прост.

Сначала соискатель, или диссертант, должен выбрать тему свой

диссертации. Сделать это в одиночку практически не возможно. И

тот на помощь, за небольшие деньги, разумеется, приходит науч-

ный руководитель, который за месяц может сформулировать тему,

236


а ещё за месяц-другой может набросать и план самой диссертации,

т.е. название глав и параграфов. Но эта услуга стоит гораздо боль-

ших денег. Наивно полагать, что это имеет какой-то научный

смысл или практическую значимость. Вовсе нет. Но, без формально

обозначенных в диссертации новизны, практической значимости и

научной ценности не может быть никакой защиты. Всегда должен

быть экономический эффект от многолетнего труда ученого. По

классическим канонам кандидатская диссертация пишется не менее

трех лет, а на написание докторской должно уходить не менее деся-

ти. Но при этом никто не гарантирует, что зашита вообще состоит-

ся.

В конце семидесятых годов то ли в Москве, то ли в Ленингра-

де, а может быть даже в Свердловске, была успешно защищена

диссертация на соискание ученой степени – кандидата экономиче-

ских наук. В основе работы лежали экономические выкладки, ма-

тематический анализ изменения длины строевого шага в Советской

Армии и ВМФ. Известно, что в Уставе зафиксирована длина строе-

вого шага как 65-70 см. Известно, так же, что сроки ношения обуви

военнослужащих рассчитаны на определенное количество шагов и,

соответственно, на пройденную ими дистанцию за календарный

срок носки. Если же научно обосновать и доказать, что из-за все-

общей акселерации призывного на службу контингента за послед-

ние 40 лет телеметрические показатели бойцов выросли, т.е. при

более высоком росте шаг стал длиннее, то изменив в Уставе длину

строевого шага всего на 2 см. можно при той же общей дистанции

пути увеличить срок носки обуви, что в целом по стране даст

большой экономический эффект. И действительно, увеличив на 1

месяц срок носки, был достигнут огромный положительный эконо-

мический эффект.

Дорогой читатель, не надо смеяться! Это – не научная байка,

это - жизнь! Но и это ещё не всё. Примерно в тот же период, в Но-

восибирске или в Омске была успешно защищена диссертация, где

главная идея сводилась к заправке топливом танков с вертолетов в

движении. Было доказано, что в условиях проведения военных дей-

ствий экономится 15-20 минут драгоценного времени. Жизнь танка

в современном бою – 2-3 минуты. За этот период танк должен вы-

полнить поставленную боевую задачу – подбить один-два или бо-

лее танков или вертолетов, поразить живую силу противника, после

чего экипаж, состоящий из 3 человек может быть просто списан и

237


похоронен среди героев войны. Кто не верит, пусть спросит у лю-

бого военного, который знает не понаслышке, что такое пушечное

мясо. Всё это мне рассказал один очень уважаемы профессор, кото-

рому я как-то раз менял сливной бачок на унитазе в туалете.

Анатолий Николаевич выбрал очень важную и актуальную

тему своей кандидатской диссертации – роль звонка в процессе

обучения: теория и практика.

Его заведующий кафедрой отнесся к этой идее с пониманием.

Он попытался сначала продать ему одну из своих монографий, ко-

торая на 90 % повторяла структуру его докторской диссертации, а

затем, так же безуспешно, навязать своё научное руководство. Но

Пургенов не дрогнул. Не портя с начальником отношений, он про-

сто спустил всё на тормозах, не давая никаких конкретных обеща-

ний, но и не отказываясь окончательно от сотрудничества. Сослав-

шись на отсутствие денег и на крайне тяжелое материальное поло-

жение, он написал заявление на имя ректора о предоставлении ему

материальной помощи в связи с тяжелым финансовым положением.

Зав. кафедрой наложил резолюцию на заявление, которое Пургенов

по его же рекомендации переписал семь (!) раз. То, по мнению за-

ведующего, была нарушена стилистика, то орфография, то что-то

ещё, и лишь, когда предел терпения у Пургенова кончился, заве-

дующий наложил свою резолюцию – ходатайствую по существу.

Научный руководитель

Да, нынче мужики пошли –

И не туды, и не сюды!

Возьмут, охальники, за грудь,

И начинают мять… И вдуть

Готовы каждой, и всегда…

Они уходят от венца.

Готовы обещать сполна,

Им только дай, и вот тогда…

В.Н. Кефиров,

из неопубликованного,

раннего


Глазунов Михаил Афанасьевич – доктор педагогических наук,

профессор, заслуженный педагог Российской Федерации – впервые

познакомился с Пургеновым на одной из своих лекций, которую он

читал курсантам военного училища. Невысокого роста, скорее пол-

ный, чем плотный мужчина, которому было далеко за пятьдесят, в

очках, с обычными усами и однодневной щетиной, в пуловере, без

238


галстука читал лекцию на тему "Обучение подростков с использо-

ванием методики игры и аутотренинга". Его мобильный телефон

постоянно прерывал на самом интересном месте. При этом Михаил

Афанасьевич виновато извинялся, внимательно выслушивал або-

нента и сказав две – три коротких фразы, продолжал свою лекцию.

Внешне казалось, что лекция была построена по принципу – гово-

рю всё, что знаю. С учетом того, что ему звонили через каждые

пять минут, можно себе представить, какая была атмосфера в лек-

ционной аудитории.


Пургенов сидел на последнем ряду. Он не столько слушал,

сколько прокручивал у себя в мозгу предстоящее знакомства и пер-

вый разговор. С собой он привез распечатанный вариант диссерта-

ции на т.н. оборотке, т.е. на использованных ранее листах, на кото-

рых были и материалы лекций, и планы семинарских занятий, и

ксерокопии журнальных статей.

-

Здравствуйте, Михаил Афанасьевич! – Пургенов протянул

руку профессору Глазунову, который собирал разбросанные по ка-

федре листы с материалами своей лекции.

-

Здравствуйте, а мы с Вами знакомы? – с некоторым интере-

сом спросил Глазунов.

-

Теперь уже да! Я – Пургенов, Анатолий Николаевич. Можно

просто Анатолий, или даже Толя, - Пургенов судорожно сжимая

руку профессора, продолжал её активно трясти. При этом, склонив

слегка набок голову, он пытался еще и улыбаться.

- Чем могу Вам служить? – Глазунов проявлял неподдельный

интерес к мужчине, который, судя по всему, взял инициативу в

свои руки и, возможно, будет ему чем-то полезен.

- Видите ли, Вы являетесь моим научным руководителем по

моей диссертации. Я вот Вам тут привез её, ха-ха, вот и – вот… -

Пургенов не знал, как ему закончить мысль.

- Простите, а кто Вам сказал, что я – Ваш научный руководи-

тель? – с удивлением спросил Михаил Афанасьевич.

Выйдя из аудитории и пройдя по длинному коридору к каби-

нету Глазунова, Михаил Афанасьевич спросил у Пургенова о том,

как и почему он всё-таки здесь.

- А я был, это самое, значит, у Корсунько и он мне подписал

бумагу, - Пургенов вдруг очень быстро вытащил из своего, видав-

шего виды, портфеля скомканный листок, на котором в левом

верхнем углу была виза зама по научной работе Корсунько: "Тов.

239


Глазунов М.А.! По-возможности разобраться и принять решение".

Далее стояли число и подпись.

- Так, хорошо! Давайте по порядку. Значит, как я понимаю, Вы хотели бы заняться наукой, да? – достаточно миролюбиво спро-

сил профессор.

- Да, т.е. не совсем. Я и так занимаюсь наукой. – Пургенов

слегка хихикнул и скорчил такую обезьянью гримасу, что Глазуно-

ву стало как-то не по себе.

-

Простите, пожалуйста, а какие у Вас имеются научные тру-

ды? – с неподдельным интересом задал вопрос Михаил Афанасье-

вич.

-

Ну, это, лекции, там, программы, рефераты, там, эти самые,

статьи, вот… - Анатолий Николаевич активно жестикулировал.

При этом взгляд его был блуждающим, исподлобья.

-

А какие статьи и где они были опубликованы? – уже с легкой

иронией спросил профессор Глазунов.

-

Да, хрен его знает, я сейчас, если честно, то и не упомню

всех статей-то. Много их было у меня… Вон на конференции на-

шей, вот, это самое, значит, на этой… ну, как его там? А, блин, вспомнил, у этих, вот, значит, у прокуроров была конференция и я

там был! – не без гордости заметил Пургенов.

-

Ну, ладно, мне уже многое ясно, давайте перейдем к Вашей

диссертации, да? – и профессор достал пачку дорогих сигарет и за-

курил.


При входе в его кабинет висела большая, очень красивая таб-

личка с надписью "У нас не курят! Штраф – расстрел".


Анатолий Николаевич достал из своего портфеля большую

пачку бумаги, на каждом листе которой было что-то напечатано

мелким шрифтом. Было сразу видно, что Пургенов пришел на

встречу не с пустыми руками, и, что ему было что показать. Но бы-

ло так же видно и то, что он не имел никакого понятия о написании

диссертаций, о тех требованиях, которые предъявляет ВАК к ква-

лификационным научным работам.


У Глазунова хватило терпения и такта, чтобы не послать Пур-

генова на три буквы, хотя желание было столь огромно, что Миха-

ил Афанасьевич, сильно закашлявшись, ещё долго не мог придти в

себя.

240


Возможно, эти строки и не столь захватывающи, как, напри-

мер, сцены с проститутками в стриптизбаре или сцены поимки осо-

бо опасных преступников. Но это лишь только на первый взгляд.

Как назло, Пургенов был сильно простужен и из носа его

обильно текли сопли. Носового платка или салфетки у него не бы-

ло, а высморкаться было крайне необходимо. Пару раз он делал

глотательные движения своих выделений, несколько раз он поти-

хоньку сморкался в руку и, затем аккуратно вытирал выделения о

ножку своего стула. Но долго так продолжаться не могло и, в конце

концов, случилось то, что повергло профессора в шок. Пургенов

неожиданно, вдруг, чихнул. Из носа вылезла здоровенная козявка, если не сказать козявища. Липкая, серо-зеленого цвета, с пузырями

– она легла одним концом на подбородок, а другой – самый тол-

стый – застрял в ноздре. Пургенов попытался её втянуть обратно, но отчаянное шмыганье носом желаемого результата не дало, и то-

гда он, не долго думая, зажав левую ноздрю указательным пальцем

левой руки, прицельно высморкался в полупустую корзину для му-

сора, что стояла в двух метрах от него. Сделал он это залихватски

быстро и предельно точно. Сопля, как снаряд, с силой ударилась в

стопку бумаг с таким треском, что профессор даже подскочил в

своем кресле. Воцарилась тишина. Первым заговорил Пургенов.

- Вы, тут, это, вот… - и он показал на свои бумажные опусы.

- Простите, не понял?! – профессор понемногу стал приходить

в себя после шока от действий Пургенова.

- Ну, Вы посмотрите, значит, пожалуйста, а я, если что, так я –

быстро. У меня на работе есть компьютер и сканер. – Пургенов

внимательно, слегка исподлобья, поглядывал то на профессора, то

на сильно потрепанную пачку своих бумаг.

Ещё минут пять они не то торговались, не то беседовали, по-

сле чего профессор вежливо указал Пургенову на дверь, сослав-

шись на свою занятость и срочность выполнения одного важного

поручения своего руководства.

На следующее утро Пургенов позвонил домой Глазунову. Тот

уже не спал. Погуляв с собакой и за утренней чашечкой кофе он без

деталей рассказал о вечернем знакомстве с Пургеновым.

- Да пошли ты его на х..! – резюмировала супруга. – Ты что,

себя не уважаешь, икшаться с такими придурками?

241


- Послушай, ну что ты так кипятишься? – Михаил Афанасье-

вич пытался окончательно разобраться с нелегким для себя вопро-

сом – что же все-таки ему делать с Пургеновым.

- Миха, ведь скоро ты поедешь в санаторий, да? – уже сменив

гнев на милость, нежно щебетала профессорская жена, - И надо бу-

дет тратиться! Да, да, тратиться, и покупать билеты, откладывать

деньги на всякое там разное, ну ты понял меня?

- Так что, ты считаешь, что надо ему так и сказать, чтобы он

сразу же все и понял?

- Ну, да! Ты ему не просто намекни, а скажи, что так, мол, и

так. Что надо вот то и то, что он должен это все сделать к … - и же-

на задумалась, т.к. не могла быстро сообразить, сколько же дней

надо дать Пургенову на сбор и передачу её мужу денег. – Ну, скажи

ему, чтобы он тебя порадовал, например, к послезавтра.

- А сколько ему сказать? Как обычно или …, - но договорить

профессор не успел, т.к. зазвонил телефон.

На проводе был Пургенов. По телефону он говорил гораздо

лучше, чем вживую. Минут пять, а может и больше, он извинялся

за столь ранний звонок и за свою настойчивость. Затем он перешел

к делу.

- Михаил Афанасьевич, я вот что звоню Вам, я хотел узнать

Ваше мнение по поводу моей диссертации. И если что от меня на-

до, то я ведь, пожалуйста! Вы только скажите и я всё сделаю, да.

- Ну, раз Вы перешли к делу, то я Вам тоже всё выложу на

чистоту и не буду с Вами играть в прядки. Всё, в принципе, воз-

можно. Да, и можно через года два-три выйти на предзащиту, а по-

том, может быть и на защиту, да… Но надо иметь в виду, что всё

это очень и очень непросто! Ведь всё, что Вы мне оставили – это,

практически, ничего. То есть, надо всё писать заново и совсем ина-

че, совсем по-другому. Да! А то, что Вы сделали – это, разумеется, хорошо, очень даже неплохо, но! Но это всё не то, что нам нужно,

да, - профессор пытался говорить спокойно, но ему всё время ме-

шала его жена, суфлировавшая только одно и тоже – "… пять тысяч

долларов, пять тысяч долларов, для начала. Ты понял, пять тысяч

долларов?"

- Да, да, - только и промямлил Пургенов.

- Так вот, молодой человек, я на следующей неделе уезжаю в

санаторий, почти на месяц и мне, разумеется, нужны деньги на от-

дых, – профессор сделал продолжительную паузу, но, не услышав

242


никакой реакции на другом конце провода, он продолжил, - мне на-

до пять тысяч долларов. Понимаете меня, да?

- Да, да, понимаю. То есть мы с Вами сможем опять встре-

титься, когда Вы уже вернетесь из санатория? – наивно спросил

Пургенов.

- Да нет же, - уже начиная раздражаться, ответил профессор, -

нет, мы можем встретиться, например, завтра!? Вы успеете к зав-

трашнему дню?

- Нет, завтра я никак не смогу, а вот послезавтра – это можно.

Только, это самое, значит, хорошо бы, это самое, вечером, а? - Пур-

генов как-то сразу же повеселел.

- Ну, хорошо, послезавтра, так послезавтра. Так и быть, после-

завтра в 1900 я жду Вас у себя дома. – Профессор даже как-то по-

юношески начал постукивать левой рукой по журнальному столи-

ку, за которым он разговаривал по телефону.

- Мила! Давай-ка мы с тобой побалуемся красной икоркой!

Клиент уже созрел! – радостно потирая маленькие пухленькие руч-

ки, Михаил Афанасьевич, шумно шаркая по полу, ринулся на кух-

ню.

- И ты уверен, что этот Пукин… - супруга уже делала бутер-

бродики с икоркой.

- Не Пукин, дорогая, а Пургенов, - поправил с нежностью

свою жену профессор.

- Ну, не важно, Пургенов, Пукин. Какая разница? А он, этот

самый Пургенов, не кинет тебя? – и супруга с хитрецой посмотрела

на мужа-кормильца. Ведь она, окончившая в бытность доцента Гла-

зунова институт, выйдя за него по расчету замуж, так ни дня и не

работала, а жила на полном иждивении своего мужа – отца двоих

их совместных и еще двоих, от его первого брака, сыновей.

- Нет, Милочка! Хоть этот Пургенов и полный кретин, но за

10000 баксиков я из него ученого то сделаю, хо-хо-хо! Уж поверь

мне, солнышко, он ещё и на даче у нас поработает! Покопает, по-

копает. Обязательно покопает, а куда он денется? Ведь это же ему

надо быть кандидатом? Да? Или я в этой жизни уже ничего не по-

нимаю?! – Михаил Александрович уже хотел, было, достать конь-

як, но подумал – и правильно сделал! – пить сутра – дурной тон!

- Да, икорка-то – что надо! Хорошую икорку-то нам прислал

этот грузин, который у тебя защищался.

243


- Ну, вот, видишь, и икорка тебе нравится?! А помнишь, как

ты его тоже не воспринимала всерьёз, помнишь? – и Михаил Афа-

насьевич принялся уплетать третий бутерброд, где масло, намазан-

ное с палец, не просматривалось из-за толстенного слоя икры, нет-

нет, да и падавшей то на халат, то на стол, то вообще на пол.

*****

-

Милочка! Открой, пожалуйста, дверь! Звонят! Наверное –

это Пургенов. – Михаил Афанасьевич, лежа на диване с газетой в

руках, пытался следить за выпуском новостей по телевизору и од-

новременно разговаривать с каким-то диссертантом по телефону.

-

Миша, открой сам. Я – не накрашенная! – Крикнула из ван-

ной супруга.

В дверь кто-то настойчиво продолжал звонить. Когда Михаил

Александрович, в халате и сигаретой в зубах, открыл дверь, то уви-

дел стоявшего в резиновых сапогах, с большими заплатами, заля-

панными грязью и прилипшей жухлой травой, кого бы Вы думали?

- Пургенова. На его голове восседала широкополая, грязно-

зеленого цвета старая фетровая шляпа. Длинный кожаный плащ-

пальто с протертыми рукавами, сильно подпоясанный облезлым

матросским ремнём с нечищеной бляхой, дополнял и без того неле-

пый облик потенциального соискателя. Кожаный портфель неопре-

деленного цвета, протертый до дыр, был чем-то набит.

- Здравствуйте, господин Пургенов, проходите… - пролепетал

ошарашенный увиденным профессор. Сигарета чуть было не выпа-

ла изо рта. – Откуда Вы, такой хорошенький? – Глазунов пытался

тщательно разглядеть своего визитера при свете люстры в его при-

хожей.

- А я к Вам прямо с работы. Вот только с собакой погулял, дрова своей матушке занес и к Вам. – Пургенов снял шляпу, раз-

делся и стоял в драных носках с портфелем в правой руке и каким-

то полурваным полиэтиленовым мешком в другой руке.

- Ну, что же, проходите, пожалуйста, на кухню. Можете даже

босиком, пол – с подогревом. Или хотите тапочки? – предложил, скорее ради приличия, профессор. От ног Пургенова исходил зло-

вонный запах не стиранных как минимум год носков.

- Вот я бы хотел ещё в туалет, если можно?! – и Пургенов за-

искивающе, несколько виновато посмотрел на обладателя большой,

хорошо обустроенной квартиры, где обстановка была такой же, как

244


у какого-либо олигарха, хотя Анатолий Николаевич еще ни разу в

своей жизни не был ни у новых русских, ни, тем более, у олигар-

хов.

- Да, пожалуйста, вот дверь в туалет, а вот эта – в ванную, и

профессор включил свет в обеих комнатах.

- Да, нет, мне только в туалет, а руки я дома мою, ха-ха. Так

что Вы, пожалуйста, не беспокойтесь! – и Пургенов с шумом за-

крыл за собой дверь в туалете.

В течение минуты из туалета раздавались облегченные вздохи

и шум брызг струи, наверное, на пол и стены. И действительно, ко-

гда Пургенов вышел из туалета и ещё продолжал застегивать ши-

ринку своих мятых брюк, то он виновато посмотрел на хозяина

квартиры и, как бы вскользь, заметил, что он, дескать, не снайпер, и

что он чуть-чуть не попал в унитаз, но что он готов всё вытереть, если ему дадут тряпку.

Людмила Марковна, подключившаяся к беседе мужа с Пурге-

новым, любезно заметила, что она сама всё уберет и что ему не

следует даже беспокоиться.

- А в ванную, не желаете? Руки помыть? – ещё раз вежливо, но настойчиво спросил профессор.

- Ну, ладно, помою, хотя руки-то, вообще-то сухие, - и Пурге-

нов зашел в ванную, где был тоже сделан не просто евроремонт, а

супперевроремонт.

- Миша, Миша! Ты только посмотри! – вдруг закричала Люд-

мила Марковна, когда зашла в туалет и увидела обоссаные стены, стульчак и пол.

- Милочка, да ты не волнуйся! Всё можно убрать, вымыть… -

неуверенным голосом пытался профессор успокоить свою супругу.

Когда Пургенов вышел из ванной, Людмила Марковна пулей

влетела за ним, чтобы посмотреть – что этот субъект мог натворить

в святая-святых – в ванной.

Уже на кухне, за столом, во время чаепития профессор дели-

катно спросил у Пургенова: "Ну-с, голубчик, привезли?"

- Ах, да, чёрт возьми! Я и забыл совсем, - с большей, чем

обычно сипотцой и надрывом в голосе отреагировал Пургенов. –

Конечно, сейчас принесу.

И Анатолий Николаевич вышел за своим пакетом в прихо-

жую, где его случайно оставил. Тем временем профессор достал из

холодильника икру, буженину, ветчину, сыр, масло, свежие огурцы

245


с помидорами, редиску, лимон, шпроты и сметану. И только он на-

чал делать бутерброды, как на кухню вернулся Пургенов.

Совершенно спокойно, безо всякого смущения Анатолий Ни-

колаевич, сославшись на свою забывчивость, попросил профессора

принести какую-нибудь ручку.

Профессор был несколько удивлен подобной просьбой. "Уж

не расписку ли он собирается брать с меня?" – подумал, было, Гла-

зунов, но всё оказалось гораздо банальнее и прозаичнее.

Пургенов достал из своего дранного пакета две тонюсенькие

брошюрки и начал их надписывать своим, как оказалось, корявым

почерком.

Дорогому коллеге – профессору М.А. Глазунову – на долгую

память и для практического использования в работе от автора –

преподавателя кафедры Охраны труда Пургенова Анатолия Нико-

лаевича. Далее следовали дата и подпись.

Оказывается, Пургенов презентовал профессору ни много, ни

мало, две учебные программы курсов, изданных его институтом

для студентов-заочников, где Анатолий Николаевич был одним из

составителей.

Автор более 20 монографий, более 250 научных статей в ва-

ковских изданиях, научный руководитель более чем 40 кандидатов

и 21 докторов наук, председатель диссертационного совета, учёный

с мировым именем и т.д. и т.п. – вдруг ссутулился и окаменел.

- Что это? – справившись с первым ударом, пролепетал, нако-

нец, профессор.

- Это – Вам, – не без гордости ответил Пургенов. Пожалуйста,

пользуйтесь. Я скоро ещё издам одну программу. Её можно будет

купить у нас в НИО-РИО.

Нет смысла далее описывать развитие событий. Достаточно

заметить, что Пургенова с треском выгнали из квартиры. Денег

профессор от Анатолия Николаевича не получил, зато схватил пре-

дынфарктное состояние.

Пургенов долго ещё не мог понять – почему, вдруг, с ним не

захотел общаться профессор, которому он пытался подарить свои

учебные программки.

Спустя месяц, после возвращения Глазунова с отдыха, ему по-

звонил Пургенов.

- Михаил Афанасьевич, здравствуйте! Это – Пургенов, помни-

те меня? – радостно спросил Анатолий Николаевич.

246


- Да, узнал. У меня к Вам просьба – вычеркните, пожалуйста,

мои телефоны из своих кондуитов и больше не звоните мне и не

пытайтесь меня найти! – и профессор с раздражением бросил труб-

ку.

Пургенов был крайне раздосадован. Никто из коллег Глазуно-

ва не хотел иметь с ним никаких дел. К кому он только не обращал-

ся – и к Четвекко А.П., и к Баженко В.Т., и к Четвертьбухайло В.Н.

Либо, узнав, что к ним обращается Пургенов, они моментально, без

объяснения причин, прекращали с ним контакты, либо, сославшись

на неотложные дела, убегали от него прочь.

Наконец, не выдержав такого развития событий, Пургенов

решил поделиться со своим заведующим, к которому он испытывал

двойственное чувство. Дело в том, что Пургенов, видя физическое,

умственное и материальное превосходство молодого доктора наук,

опального у руководства института заведующего кафедрой, причем

превосходство было не в два-три раза, а гораздо больше, да и не над

одним Пургеновым, пытался всячески подгадить своему шефу, ко-

торый его, можно сказать, пригрел у себя на кафедре.

Тем не менее, заведующий был первым, которому поведал о

своем диссертационном горе Пургенов.

Заведующий, будучи стрелянным воробьём, щипавший таких,

как Пургенов, доивший не менее, чем академик Глазунов, соиска-

телей, аспирантов и докторантов всех мастей, отреагировал доста-

точно спокойно на информацию Анатолия Николаевича.

Он без обиняков, открытым текстом дал понять Пургенову,

что без денег, а точнее – без взяток, ему никогда не стать учёным.

И он тут же предложил Анатолию Николаевичу свои услуги, по-

обещав не только сделать работу под ключ, но и положительный

результат на защите. Цена вопроса для Пургенова была ни много, ни мало – шесть тысяч долларов, не считая расходов на банкет, публикации, экзамены и прочую дребедень, тянувшую ещё на три-

четыре тысячи долларов.

Денег у Пургенова не было. Да и если бы они были у простого

преподавателя, платившего алименты на содержание своих двоих

несовершеннолетних детей, один из которых в свои пятнадцать лет

успел уже создать полноценную семью, то он, скорее всего, потра-

тил бы на себя любимого. У него никак не умещалось в мозгу, что

затраты по кандидатской диссертации лихвой окупятся за два-три

года, что все, кто стал учёными, прошли через это же. Пургенов на-

247


ивно полагал, что за спасибо, только лишь по-закону можно защи-

тить собственную диссертацию.

Заведующий со своими доводами и своей хапужнической ло-

гикой его не убедил. Более того, и другие сердобольные преподава-

тели его карликового института говорили примерно то же самое, только в более завуалированной форме, что и заведующий. Девать-

ся Пургенову было некуда.

*****

Заказ

"Каждый настоящий мужчина всегда

должен пытаться, а настоящая жен-

щина – сопротивляться"

Из телевыступления В.В. Путина

23.12.2004г. по российскому цен-

тральному телевидению

Спустя три года после инцидента с Глазуновым, накопив пять

тысяч долларов, Пургенов явился в коллегию адвокатов к Монзи-

кову. Решение пришло к нему неожиданно.

После долгих, безуспешных мытарств с защитой диссертации,

Пургенов понял, что без денег ему этот вопрос не решить. Эта уве-

ренность укрепилась особенно после того, как он дважды прова-

лился на конкурсных экзаменах в судьи. Ему не помогли ни шпар-

галки, которые он мелко распечатал на компьютере, ни колоссаль-

ное упорство, с которым он достал всех судей своими вопросами.

Дело в том, что, практически, каждый вечер он ездил на встречу с

тем или иным судьёй и слёзно просил разъяснить ему какую-

нибудь статью из кодекса. Пургенов не знал, кто именно из судей

будет в экзаменационной комиссии. Поэтому он терроризировал

своими вопросами всех подряд. Личность его была не только из-

вестна всем работникам суда, но и крайне неприятна. Манера пове-

дения, одежда, внешний вид – всё раздражало и приводило в уны-

ние работников фемиды.

Именно тогда, когда все надежды на повышение своего благо-

состояния путем занятия доходного места рухнули, Пургенов по-

шел ва-банк.

И ему повезло. Монзиков мог сотворить чудо с кем угодно и

когда угодно. Надо было лишь его материально заинтересовать.

Рассказав довольно сносно о своих перипетиях, Пургенов об-

ратился в слух. Он загадал – если Монзиков согласится ему помочь, 248


то он с лёгкостью отдаст ему 200, нет – 300 долларов, и тогда у не-

го останется еще весьма приличная сумма, с помощью которой он

решил стать кандидатом педагогических наук. Но не тут-то было.

Монзиков не долго думая, заломил такую сумму, что у Пурге-

нова даже дух захватило.

- Десять тысяч долларов?! Да Вы что, бля, вообще, что ли? Да,

я, бля, за десять штук, бля на х.., бля… Да, я, бля… - Пургенов пы-

тался закончить фразу, но дальше матерных слов он не двигался.

- Да ты сам-то посуди, кто ж будет сегодня с тобой работать

даром? Понимаешь мою мысль, а? – Монзиков уже почувствовал, что клиент его наживку успел заглотнуть. Теперь было важно, что-

бы он не соскочил.

- Да у меня и в жизни-то таких, бля, денег-то никогда, бля, не

было. – Пургенов теперь из нападения перешел в глухую оборону.

- А у тебя и не будет никогда никаких денег, если ты будешь

таким глупым и жадным. Понимаешь мою мысль, а? Догнал? – те-

перь уже Монзиков перешел к активным наступательным действи-

ям.

- А это почему же ещё у меня, бля, не будет денег, а? - удив-

ленно воскликнул Пургенов.

- А потому, что ты не хочешь понять, что, купив для себя ди-

плом кандидата, ты отобьёшь свои бабки за пару-тройку лет. По-

нимаешь мою мысль, а? – и адвокат посмотрел на него снисходи-

тельно, с надеждой, что клиент его ещё может масштабно мыслить.

- Ну, хорошо, допустим, я достану деньги. А как же я их отра-

ботаю? А? – Пургенов начал имитировать мыслительный процесс,

поскольку пауза перед этой тирадой была достаточно продолжи-

тельной для беседы в столь остром жанре.

- Да ты сначала найди деньги, стань кандидатом наук, получи

диплом, обмой его, а уж потом начинай отбивать все свои затраты.

Догнал? – Монзиков ехидно ухмыльнулся. - А когда нет денег, то

нет и работы. Нет работы – нет, соответственно, и результата! По-

нимаешь мою мысль, а?

- Хм, заманчиво, конечно, только я бы хотел знать, всё ж таки,

а когда я стану кандидатом? – и Пургенов опять скорчил такую

обезьянью гримасу, что Монзикову стало немного жутковато.

- А что тут непонятного-то? Деньги - в кассу, культурку – в

массы! Утром, как говорится, деньги, вечером, значит, стулья!

249


Классика! – Монзиков уже начинал прикидывать, кому из продаж-

ных ученых можно будет спихнуть его клиента.

- А Вы мне не могли бы одолжить пять тысяч долларов, а то у

меня есть только пять? Ведь, всёж-таки мы с Вами теперь будем

вместе работать, да? – Пургенов с легкой улыбкой, склонив, как

обычно, свою голову направо, ссутулившись, смотрел прямо в глаза

адвоката.

Но и адвокат был, как говорится, парень не промах. Ответ его

был лаконичен и прост, как Ленинская мысль.

- Ты, это, значит, не умничай! Сейчас мы с тобой заключим

договор на оказание тебе юридических услуг?! – но Монзиков не

успел закончить фразу, т.к. Пургенов, оживившись, вдруг прервал

его и резко активизировал их беседу.

- А зачем мне консультация, если я сам – юрист?

- А затем, что так надо! Догнал, а? – и Монзиков решил про-

должить беседу стоя.

- А всё-таки, ведь я же сам могу давать платные консульта-

ции? – не унимался Пургенов.

- Ну, если ты такой умный, то почему ты такой глупый? –

спросил Мозиков у настырного собеседника.

- Нет, ну действительно, а… - не унимался всё Пургенов.

- Козлина ты нерусская, что же тебе ещё сказать, чтобы ты за-

ткнул свой фонтан, бля, и, наконец, просёк фишку, а? Ведь я же те-

бе, придурку, в сотый раз объясняю, что за десятку я тебя сделаю

кандидатом! Понимаешь мою мысль, а? – Монзиков подошел к

Пургенову так близко, что тот даже испугался. – Ты платишь мне

две тонны баксов, две тысячи рваных – в кассу и я тебя вывожу на

профессора, который за бабки делает тебя учёным. Догнал, а? И те-

бе это обойдется всего-то в десяточку, не считая всякой разной

ерунды, о которой тебе поведает твой профессор. Понимаешь мою

мысль, а?

Пургенов был изумлен подобной перспективой решения сво-

его вопроса. В нем боролись одновременно три чувства:

- первое – патологическая жадность;

- второе – страстное, необузданное желание любой ценой

стать кандидатом, и

- третье – расчет.

250


Пургенов прекрасно понимал, что тянуть с решением вопроса

больше нельзя, но и отдавать свои кровно нажитые деньги вот так

вот запросто он тоже не хотел.

Попререкавшись еще минут 25-30, они, к удовольствию Мон-

зикова, пришли к тому, что Пургенов облегчил свой карман на 2000

долларов и 2000 рублей.

Каково же было удивление Пургенова, когда адвокат ему дал

координаты его заведующего кафедрой.

Это был удар ниже пояса. В голове Пургенова пронеслись од-

на за другой мысли, усиливавшие полученное нервное потрясение.

Ведь совсем недавно сам заведующий предлагал ему свои услуги за

6000 долларов. А он, выходит, сам, своими руками взял и подарил

этому адвокату свои кровно нажитые две тысячи долларов, да еще

кучу рублей. О - ужас! Теперь было очевидно, что вернуть все

деньги ему не удастся! Было настолько обидно, что Пургенов даже

побелел.

- Ну, ладно, ладно, не переживай так! Всё нормально будет! Я

этого профессора знаю не первый год. У него, таких клиентов как

ты, было столько, что тебе и не снилось даже. Понимаешь мою

мысль, а? – Монзиков заканчивал написание записки своему при-

ятелю, которая служила чем-то вроде пароля.

- А другого профессора у Вас нет? – с надеждой спросил Пур-

генов у писавшего ещё записку адвоката.

- Нет, этот – самый лучший! Он – дважды доктор и делает лю-

бые диссертации, даже по медицине. Я помню, как он одной девице

сделал кандидатскую, которую она с легкостью защитила. Она хо-

тела расплатиться с ним натурой, но он был непреклонен. Ему, как

и мне, нужны только бабки, ха-ха. – Монзиков передал свою визит-

ку вместе с запиской Пургенову и начал его деликатно выпроважи-

вать за дверь.

Пургенов что-то ещё лепетал, но дверь с шумом за ним закры-

лась и в кабинете адвоката воцарилась тишина.

*****

Мумбрики – это те же самые чумбрики,

только они - кандибоберные!

З. Исламбеков, неопубликованное, раннее.

Да, Россия – маленькая страна. Здесь иногда пропадают мил-

лиарды долларов, сотни триллионов народных рублей, но настыр-

ному человеку здесь пропасть не дадут. То есть, ему могут создать

251


невыносимые условия, его могут оболгать или даже посадить в

тюрьму. Ему могут так испоганить его жизнь, что он будет прокли-

нать всё на свете, вплоть до самого факта своего рождения. Но ни-

когда настоящий борец не отступит от намеченной цели. Он будет

ее добиваться любой ценой, пусть даже ценой своей жизни. А если,

вдруг, борьба прекращается, то, значит, это был не боец, а просто

искатель на свою задницу приключений.

Заведующий встретил Пургенова достаточно спокойно. Он

был неплохим психологом и хорошо знал подобный тип людей, ко-

торые окружали его со всех сторон. К чести Пургенова, а может

быть и на его беду, таких как он – попадается настолько мало, что

можно прожить долгую и интересную жизнь, но так и не встретить

на своем пути аля-Пургенова.

- Ну, что, Анатолий, будем работать? – заведующий весело

подмигнул Пургенову и начал звонить по сотовому телефону.

- А когда мы начнем? – поинтересовался Пургенов.

- А когда мы заплатим? – вопросом на вопрос ответил заве-

дующий.

- А Вы знаете, у меня есть только три. – Пургенов вниматель-

но наблюдал за своим заведующим, который, услышав это, тут же

прекратил набор номера и положил трубку в нагрудный карман

своей модной джинсовой куртки.

- Не переживайте, Анатолий Николаевич! Мы начнем сразу же

после стопроцентной предоплаты. Ищите ещё три и тотчас же на-

чинаем движение. Вопросы е? – и заведующий незаметно для себя

перешёл на украинский язык, которым, как и английским, владел в

совершенстве.

*****

Спустя несколько месяцев, а может быть и год, ректор инсти-

тута в очередной раз заменил заведующего кафедрой, переместив

старого на абсолютно никчемную для него должность – доцента

кафедры. Пургенов зашел в кабинет к своему бывшему заведую-

щему, которого он по-прежнему недолюбливал, и, скорее по при-

вычке, всё еще называл по имени-отчеству.

- Я принес Вам деньги и свою диссертацию, вот, - Пургенов

достал из внутреннего кармана пиджака замусоленный конверт, где

лежали абсолютно новенькие стодолларовые купюры.

252


- Молодец! Садись, - доцент-профессор взял конверт с день-

гами и начал быстро считать доллары.

Его скорость пересчета денег была феноменальной, такого не

увидишь даже в кино! Пургенов впервые видел своего бывшего за-

ведующего в таком амплуа и для него это было в диковинку.

Дело в том, что много лет тому назад заведующий начал поиг-

рывать коммерческие партии в шахматы и на русском бильярде.

Говорили, что в молодости у него были высокие спортивные разря-

ды то ли по шести, то ли по восьми видам спорта. Близко знавшие

его люди часто задавались вопросом – каких денег у него было

больше: от диссертаций, книг, статей в научных журналах, или от

игры в шахматы и на бильярде? Все те, кто хоть раз видел его игру, отмечали, что в ней не было ничего выдающегося или экстраорди-

нарного. Он, как и многие другие игроки, иногда и проигрывал.

Однако парадокс же заключался в том, что он всегда оставался в

плюсе. И если в бильярдных серьёзные игроки явно избегали с ним

играть, то случайные посетители легко попадались к нему на крю-

чок. Его полная фигура, его стать и мощь, вкупе с интеллигентным

русским лицом, его манеры - скрывали в нем каталу, бильярдную

крысу. Только приглядевшись повнимательнее, можно было с уве-

ренностью заметить в нем бывшего спортсмена. И тогда возникала

догадка, что в молодости он, вероятнее всего, активно занимался

штангой или плаванием, а может быть боксом или даже футболом.

Его живот, его могучая короткая шея, его кулачищи свидетельство-

вали о том, что он резко бросил занятия спортом и начал полнеть.

Но многим известно, что выдающиеся спортсмены отличаются от

обычных людей еще и своей работоспособностью, настойчивостью

и терпением.

Кстати, как-то раз я был с Монзиковым в одной бильярдной,

где играл заведующий на русском столе. Я наблюдал за его игрой

на протяжении четырех партий, где он с минимальным перевесом

одерживал одну победу за другой над хорошо игравшим молодым

человеком. После денежного расчета он сделал часовой перерыв, и

затем продолжил с очередной жертвой свою игру, снова показывая

аналогичные результаты на большом столе. В тот день я просидел в

бильярдном клубе с адвокатом в общей сложности около 7 часов.

За всё то время я видел разных по стилю и уровню игры молодых

людей, которые все, как один, с минимальным разрывом в счете

проигрывали заведующему. От каждой партии создавалось впечат-

253


ление, что соперники были одного уровня и класса игры, но всё

время, почему-то выигрывал заведующий.

И только Монзиков сумел разрешить мои вопросы, рассказав

мне истории о бильярдных крысах и каталах, одним из которых

был Малыш – так заведующего называли приятели по бильярду.

Что интересно, Малыш практически не ругался матом, что

было крайне нехарактерно для сегодняшней бильярдной публики.

Он не курил и практически не употреблял спиртного. Нет, конечно

же, он мог выпить дорогой водочки, но только под хорошую, обильную закуску, в компании своих приятелей. Более того, Ма-

лыш был не очень словоохотлив и часто задавал провокационные

вопросы, которые, обычно, задают новички в игре на бильярде. Он

постоянно косил под простачка. То ли он по привычке старался за-

манить к себе очередную жертву, то ли он изощренно развлекался?!

Однако все маркеры и завсегдатаи бильярдных клубов были с ним

предельно вежливы и обходительны. Как ни странно, для него все-

гда находился хороший стол, даже если была очередь на бильярд и

все столы были заняты. И только единицы знали его – Малыша -

как крупного ученого и широко известного в научных кругах тео-

ретика и популяризатора права, экономики, социологии и других

гуманитарных наук.

После пересчёта купюр, доцент бегло пролистал диссертацию

Пургенова и с небольшой иронией заметил ему, что с этой минуты

началась битва не на жизнь, а на смерть.

- Вот теперь-то, Толя, мы и начнем творить чудеса. Бери лист

бумаги, ручку и пиши заявление. – И доцент медленно продиктовал

Пургенову заявление на имя председателя диссертационного совета

Глазунова М.А.

- А что, это не тот ли самый Глазунов, который послал меня

на х..? – с тревогой в голосе спросил Пургенов.

- Тот, тот. Ты лучше пиши, и старайся писать без ошибок, -

успокоил его доцент.

Заявление пришлось дважды переписать, т.к. Пургенов всё

время делал грамматические ошибки. Чувствовалась малограмот-

ность и тупость будущего молодого ученого, младшему внуку ко-

торого пошел уже третий годик.

*****

254

Предзащита и нескончаемое мытарство


С момента проплаты Пургеновым шести тысяч долларов до

т.н. предзащиты диссертации на кафедре у профессора Глазунова

прошло полтора года. Такой большой срок был обусловлен нехват-

кой денежных средств у соискателя. Новый кирпич был написан за

два с половиной месяца. Публикации по теме диссертации, а всего

их было семь, доцент сделал за четыре месяца. За полгода он смог

натаскать по диссертации самого Пургенова, который лишь мог чи-

тать, да и то с ошибками, текст диссертации, но при этом он не

улавливал самой сути. К сожалению, такие экземпляры в жизни

встречаются достаточно часто.


Между прочим, у доцента был клиент, которого он сделал за

деньги доктором экономических наук, профессором, академиком

какой-то академии, какой – теперь уже, наверное, и не вспомнить –

за полгода!


Возможно на этом вот самом месте те читатели, которые име-

ют хоть какое-то представление о науке, захотят выкинуть книгу в

мусорное ведро, поскольку они о таких случаях ничего не знают и

теоретически даже и представить себе этого не могут! Ведь не рож-

даются и не вырастают же дети из полуторамесячных выкидышей?

А вот в науке учёные–выкидыши бывают! И с каждым годом их

становится всё больше и больше! Сегодня, например, любой из вас,

дорогой мой читатель, может купить в подземном переходе г. Мо-

сквы диплом о высшем образовании за 200 – 300 долларов. Но, лично мне это ни к чему, а вот клиенту доцента - это стало необхо-

димым во время начавшегося его политического роста, не расска-

зать о котором теперь я просто не могу.

*****

Как показали Лазарь Борисович Мек-

лер и Розалия Григорьевна Идлис, элемен-

тарные аминокислотные остатки, коди-

руемые взаимно комплементарными ква-

зиэлементарными тринуклеотидными ко-

донами, комплементарны друг другу и сво-

им квазиэлементарным тринуклеотидным

антикодоном.

Из введения учебника по Естествозна-

нию для студентов первого курса техниче-

ских вузов.

255


Поступив после службы на Черноморском флоте в середине

80-ых годов в Военно-медицинскую академию, Олег Пантелеевич

Долбенко, уже проявивший на младших курсах академии свои не-

заурядные способности в части спекуляции чем угодно и кому

угодно, решил завязать со службой, и получив диплом врача, неза-

медлительно уволился из Вооруженных Сил России. Ни дня не от-

работав по специальности, он начал заниматься торговлей в одном

из пригородов столицы. Первые его успехи были плачевны. Одна-

ко, получив судимость, отсидев смехотворный срок, он все-таки

решил серьезно заняться бизнесом, для чего начал строить сеть

ларьков и торговых павильонов в одном из столичных пригородов-

спутников. За неполные 10 лет он создал настоящую торгово-

развлекательную империю, в которой трудились более четырехсот

человек. Придуманная, к сожалению, не им, потогонная система

полурабского труда сразу же стала давать свои плоды. Люди Олега

Пантелеевича боялись, но выполняли беспрекословно все его ко-

манды, пусть даже и не относящиеся к их функциональным обязан-

ностям. Как ни странно, но все, казалось бы, на первый взгляд –

бредовые идеи, были им блестяще реализованы. Захотел, например,

приобщить к христианству бомжей, пенсионеров и безработных –

взял, да и сделал. Он быстро построил часовенку в центре города,

дал попам денег на реставрацию храма, устроил несколько религи-

озных праздников…

Первоначально он занимал деньги у бандюганов, спекулянтов,

ростовщиков, адвокатов и всех тех, кто так или иначе нажил себе

приличный капитал, но либо не хотел, либо не мог самостоятельно

его обслуживать. Кстати, особенность русского народа в том и за-

ключается, что даже в народных сказках торжествует не добро, не

трудолюбие, а какое-то чудо, сотворенное Всевышним для лодырей

и убогих. Лежит, например, Иван-дурак на печи, ничего не дела-

ет… Да?

Олег Пантелеевич имел замечательнейшую смекалку и пре-

восходнейшую интуицию. Эти его природные качества с лихвой

компенсировали его необразованность и бескультурье. Говорил он

немного, используя крепкие словечки для связки слов. Умные лю-

ди, вынужденные с ним общаться, выходили от него сломленными

и раздавленными, поскольку его слова подкреплялись реальными

делами. Никто из профессоров, например, которые с ним общались,

не могли усмотреть причинно-следственной связи между его бре-

256


дом, делом и результатом. Не верите? А Виктор Степанович Чер-

номырдин? Кто-нибудь может разве с первого раза понять всё то, что он говорит? Однако же в жизни – это один из преуспевающих

политиков и бизнесменов!

Был у Олега Пентелеевича среди прочих близких к нему зай-

модателей – адвокат, который более десяти лет давал ему сверх-

ценные советы. На протяжении долгих лет он заменял ему и духов-

ного отца, и юриста, и компаньёна… Оба друг друга недолюблива-

ли, но при людях они показывали взаимную любовь, уважение и

дружбу. Надо сказать, что в жизни это частенько случается. И толь-

ко время может расставить нужные акценты и показать, как гово-

рил М.С. Горбачёв "Кто есть WHO?

Именно адвокат и познакомил хохла с доцентом. Оба были

несказанно рады тому, что появился источник заработка. Адвокат

снял денег и с доцента, и с хохла. В конечном итоге, за всё платил

хохол, получивший за деньги практически всё, кроме истинного

признания, знаний и удовлетворения.

Любимой книгой Долбенко была Библия. В ней он находил

ответы на все свои вопросы. Зачем ему было что-либо читать? Ведь

перед ним пресмыкались и горе адвокаты, и взяточники милицио-

неры, и продажные депутаты, и хапучие чиновники…

Всё что надо, он мог купить, т.к. торговля и ресторанный биз-

нес, неконтролируемый государством, давали сверхбарыши. Все

его работники зарабатывали примерно в полтора-два раза больше, чем, если бы они работали на другого хозяина. Основная зарплата

им выплачивалась в конвертах, а для налоговой инспекции предъ-

являлись смехотворные суммы, сравнимые разве что с детскими

пособиями или маленькими пенсиями. Эта система, кстати, суще-

ствует не только у Долбенко, она используется и в малом, и в сред-

нем, и в крупном бизнесе. И что интересно, чем больше злоупот-

реблений у чиновников, чем больше прогрессирует в стране взя-

точничество, тем меньше сам народ говорит об этом негативном и

неизлечимом явлении. Нет, говорит-то он много, только делает он

мало. На Руси поговорить любили и умели всегда и издавна. Вот, жалко только, делать нужное и монументальное, почему-то на Руси

не очень-то любили. Неслучайно, лейтмотив Великой Октябрьской

социалистической революции был ГРАБЬ НАГРАБЛЕННОЕ. Ведь

Ленин – гений всех времен и народов – призывал массы к тому, 257


чтобы не было богатых, а русские цари, а затем и белогвардейцы –

ратовали за то, чтобы на Земле не было бы бедных.

К тому моменту хохол – так его за глаза называли его же биз-

нес-партнеры - купил себе диплом экономиста, но и без диплома он

прекрасно управлял своими магазинами, кафе и ресторанами. Олег

Пантелеевич прекрасно владел механизмами ухода от уплаты нало-

гов, дачи взяток, подкупа, шантажа. Ему не было ещё и сорока, а он

уже был гением финансовых афёр и махинаций.

Занимаясь в молодости активно спортом, он выработал в себе

такие бойцовские качества, которые в сочетании с национальными

особенностями сделали его неутомимым тружеником. Мозг его ра-

ботал круглосуточно, а тело – по 18-19 часов в сутки. Он успевал

единолично контролировать все свои заведения. Долбенко устраи-

вал ночные облавы на свои бани, рестораны, кафе и магазины, где

заставал врасплох сонных и пьяных, лодырей и бездельников, ко-

торых немедленно выгонял вон. Да, уж, работники Долбенко боя-

лись потерять работу, которая кормила их семьи и делала инвали-

дами каждого, кто отработал в системе более пяти лет. Потогонный

конвейер выжимал силы и соки с каждого. А дети, тем временем, были предоставлены сами себе…

Однажды, после вечерней трапезы в одном из ресторанов

Долбенко, настоятель местного прихода отец Акакий посоветовал

Олегу Пантелеевичу стать ученым.

- Тебе, сын мой, надобно бы обрасти дипломами и регалиями,

- и рука настоятеля потянулась к рюмке с водкой.

- А ведь я уже купил два диплома о высшем образовании! Ты

же знаешь, что я и врач, и экономист? – Долбенко был уже изрядно

пьян. Он был вынужден пить часто, но помалу, поскольку выпивка

для него была лишь средством общения с нужными людьми, а не

плотским наслаждением. Он пил и при этом сильно страдал. Не

пить он не мог, но и питьё выворачивало наизнанку весь его орга-

низм.

- А помнишь ли ты, сын мой, на всенощной я лобызался с од-

ним твоим профессором? – отец Акакий хитровато взглянул на сво-

его преданного прихожанина – основного источника доходов не

только всего прихода, но и большой семьи священнослужителя.

- А, с профессором? Ну, да, помню, конечно… - осоловелые

глазки Олега перестали вдруг бегать по корпусу святого отца и

взгляд его остановился на аккуратной поповской бороде.

258


- Вот ты дай ему работёнку, а я уж за тебя помолюсь! – и отец

Акакий налил до краев водки в обе рюмки, которые больше похо-

дили на фужеры с ножками.

- А как мне с ним начать диалог? – Долбенко очень быстро

сообразил, что именно сейчас-то отец Акакий его и наставит.

- А ты, сын мой, попроси своего адвоката, чтобы он поговорил

с профессором, - отец Акакий залпом опрокинул в рот рюмку и не

закусывая внимательно разглядывал на своей тарелке аккуратно от-

сервированные свежей зеленью кусочки филе форели слабой соли.

- О, спасибо, отец Акакий! – Долбенко достал мобильник и

быстро позвонил адвокату.

- Слышь, э?! Давай, быстро, приезжай на избу! Есть разговор.

Тут у меня отец Акакий… - Олег говорил небыстро, но четко, по-

военному.

В два часа ночи на избу – так называлось кафе, где были сауна

с бассейном, несколько номеров для возлюбленных парочек, тре-

нажерный зал, бильярд, банкетник – прибыл адвокат в своей кожа-

ной куртке и с пачкой дорогих сигарет. Все трое облобызались и

начали обсуждать последствия еще незащищенной диссертации бу-

дущего политика Долбенко.

*****

Проснувшись около одиннадцати часов утра, адвокат сразу же

позвонил профессору. Недолго размусоливая, адвокат перешел к

наступлению.

-

А ты готов за хорошие деньги сделать парочку-тройку дис-

сертаций? – адвокат, лёжа на двуспальном диване, правой рукой

поглаживал полусонного бультерьера, а левой рукой то и дело под-

носил-относил ото рта сигарету. Пуская в потолок аккуратные

кольца сигаретного дыма, он загадочно и интригующе рассказывал

профессору о возможности неплохо заработать.

-

Я – всегда готов! Только эта работа требует хорошей пред-

оплаты! - Профессор быстро сообразил, что к чему и уже мысленно

просчитывал перспективы траты своего научного гонорара.

-

Сколько? – адвокат говорил очень спокойно, не подавая и

тени своего волнения.

- Пятёрка под ключ! – отрезал профессор.

- За все три? – переспросил адвокат.

259


- За каждую! – несколько раздраженно уточнил профессор. –

Ты пойми, ведь работы здесь немерено, соответственно, и денег

должно быть столько, чтобы было не обидно каждому.

- А мне ты, когда сделаешь диссертацию? – адвокат, похоже,

решил добить профессора и застолбить все возможные варианты

одним чохом.

- Когда ты мне заплатишь, - профессор был непреклонен.

- Так я же тебе клиентов подтягиваю, - адвокат был в недо-

умении от притязаний профессора. Он уже давно не работал по

специальности и привык зарабатывать на жизнь лишь приклеива-

нием хвостов и переводом тем с одного на другого.

- Слушай, ты ценишь свой труд? – не унимался профессор.

- Конечно, - адвокат сделал затяжку сигаретой и выпустил в

потолок большой клуб дыма. Разговор явно не клеился.

- Вот и я ценю и свой и труд других, кто куёт учёных и кто

тратит своё драгоценное время, кто и денно, и нощно пишет, рабо-

тает в библиотеках,… - договорить профессор не успел, т.к. адвокат

решил прервать разговор, почувствовав небывалое упорство и ос-

линое упрямство со стороны профессора.

- Ладно, мы всё равно ничего сейчас не решим. Давай, значит,

завтра, в восемь вечера, на избе перетрем эту тему. Лады? – адвокат

уже принял для себя стратегию дальнейшего поведения.

- А почему не в десять или в двенадцать? У меня, между про-

чим, кроме тебя и твоих тем есть ещё и свои обязательства перед

семьёй! - Профессор проявлял поразительную твердость.

- Хорошо, давай в половине восьмого! Если мы задержимся на

полчаса, то ты нас подождешь в банкетнике, заодно закажешь что-

нибудь себе поесть, - адвокат достал новую сигарету и пытался в

разговоре её раскурить. – Такой вариант тебе подходит?

- Подходит, только встречу мы проведем в 1700 и если вас не

будет, то я поем и уеду, понятно? – Профессор говорил спокойно и

решительно не хотел уступать ни в чем, даже в мелочах.

На следующий день профессор подъехал на своей машине

чуть раньше назначенного времени, однако хохол с адвокатом уже

сидели в банкетнике и громко разговаривали, то и дело, оскорбляя

друг друга. Было трудно, скорее даже невозможно сразу понять, о

чем они спорили. Только когда профессор поднялся на второй этаж,

где располагался банкетник, голоса моментально стихли и слышны

были только гулкие шаги тучного профессора и его легкая одышка.

260


Профессор производил впечатление богатыря. Его тучная фи-

гура не столько раздражала, как это обычно бывает с полными и

тучными людьми, сколько ошарашивала своей природной мощью.

Всё было пропорционально и массивно. Достаточно интеллигент-

ное и приятное лицо гармонично сочеталось с могучей шеей и

большими кулачищами. Одет профессор был в классический кос-

тюм со скромным, но хорошо повязанным галстуком. Внешний вид

свидетельствовал о деловитости и решительности профессора, на-

строенного на конструктивную беседу.

За полтора часа переговоров троица неплохо угостилась соле-

ными грибками, осетринкой, форелью, шашлычком из телятины,

овощным салатиком, миногами. Вместо хлеба все ели армянский

лаваш. Из спиртного была только водка, которую практически пил

только профессор. Много пили чая, минералки и вишневого сока.

На десерт профессор заказал себе пломбир с томатным соком. Он

так смачно ел, что и хозяин кафе, в конце концов, не вытерпел и за-

казал себе тоже мороженное с томатным соком.

Уже через 10 минут у Долбенко в животе началась революция.

Его начало пучить, живот стал раздуваться и продолжать беседу

стало просто невозможно.

Лишь через сутки Олег Пантелеевич пришел в себя и смог

войти в привычный ритм. С тех пор он не может спокойно смотреть

ни на мороженое, ни на томатный сок.

*****

Монзиков стоял на автобусной остановке, когда из-за поворо-

та на большой скорости выехал профессорский джип. Не прошло и

пяти секунд, машина с визгом остановилась напротив Монзикова.

Адвокат без раздумья хотел, было сесть на переднее сиденье, но

оно было занято. Рядом с профессором сидел дедуля, одетый ни то

в железнодорожную, ни то в форму лётчика. Погоны были расшиты

золотом. На заднем сидении важно расселся мужчина лет пятидеся-

ти. Адвокат сел рядом с ним и все четверо понеслись на встречу с

Олегом Долбенко.

Видимо, в молодости, профессор был гонщиком. Он без труда

обгонял крутые иномарки и грузовики, демонстрируя такую техни-

ку скоростного вождения, которую не увидишь и в кино. При этом

его выражение лица было невозмутимым и спокойным. Было вид-

но, что он не напрягаясь, полностью контролировал ситуацию на

261


дороге. Машина неслась по городу со скоростью 100 – 110 км/ч, фонарные столбы и деревья вдоль дороги мелькали с такой часто-

той, что не представлялось возможным прочитать даже название

улиц на табличках домов. Создавалось впечатление, что транспорт

на дороге стоял. Инспекторы ДПС джип не останавливали. Да и

при всем своем желании они вряд ли смогли бы тормознуть ракету.

Как только они предпринимали попытку остановки заляпанного

грязью джипа, машина либо пристраивалась за большим автобусом,

либо уходила на другую полосу движения, либо пролетала мимо с

большой скоростью.

Профессор рассекал российские просторы на тридцать девя-

том по счёту принадлежавшем ему автомобиле. Всё время он кому-

то звонил, что-то говорил и записывал.

Через сорок минут экипаж прибыл к ресторану, где и состоя-

лась встреча с клиентом. Олег Пантелеевич не стал на встречу при-

глашать адвоката, с которым крутил бизнес и который, по сути, и

организовал диссертационный проект. Зато на встречу он пригла-

сил адвоката Монзикова, который успешно решал кризисные си-

туации по ресторанному бизнесу. Его мнением Олег Пантелеевич

дорожил и к советам его прислушивался. Единственное, что не

нравилось в Монзикове Долбенко, это его беспросветный атеизм.

Более того, Монзиков на дух не переносил попов и нес такую хулу

в их адрес, что Олега Пантелеевича бросало в дрожь уже только

при одном упоминании Монзикова об опиуме для народа.

- Здорово, хохлятская твоя морда! Понимаешь мою мысль, а?

– Монзиков радостно обнял Олега Пантелеевича, троекратно обло-

бызал его и начал представлять своих спутников. – Это – академик, ну, ты его знаешь, да? Это – Сан Саныч – тоже профессор, а это –

ну, как там его, - Монзиков вдруг забыл имя отчество пожилого

профессора, работавшего на кафедре Сан Саныча.

- Тихон Феофанович, - представился уже убеленный сединами

пожилой профессор.

- А я – Олег, - и Долбенко протянул для рукопожатия всем ру-

ку.

Его рукопожатие было скорее формальным, нежели обычным

крепким, мужским. Зато каждому из своих гостей он внимательно

заглянул в глаза.

Меню в ресторане заказывал доцент-профессор, который не-

плохо разбирался и в спиртном, и в закусках. Ему удалось удовле-

262


творить виноводочные пристрастия каждого. Оказалось, что Сан

Саныч – большой любитель коньяка, особенно за чужой счет. Ти-

хон Феофанович решил попробовать еще и красного полусухого

винца под судак в кляре, после чего он откушал икру с блинами и

отведал армянского коньяка восьмилетней выдержки. Профессор и

Монзиков налегали на водочку, причем один запивал ее вишневым

и томатным соком, чередуя их попеременно, а другой, разумеется,

адвокат, пивом.

- Сам кирпич диссертации Вам обойдется тысяч в пять –

шесть, не более, - ворковал заплетающимся языком Сан Саныч, - я

думаю, что за год – полтора мы с Вами выйдем на совет.

- Да, быстрее не получится, - вторил ему Тихон Феофанович,

который тоже был прилично накачен спиртным.

- Вот, Тихон Феофанович – наш профессор, будет с Вами де-

лать кирпич, - Сан Саныч говорил не быстро, активно жестикули-

руя столовыми приборами. При Этом он еще успевал курить и по-

пивать коньяк, который всё время ему подливал Монзиков.

- А почему так дорого? – спросил, наконец Долбенко у Сан

Саныча. – Мне кажется, что пять штук – это та сумма, за которую

мне просто должны принести уже готовый диплом.

- Нет, что Вы! Под ключ для Вас будет стоить восемь – де-

сять… Как пойдет, - Сан Саныч не пытался форсировать разговор.

Он с удовольствием курил, пил и пробовал деликатесы, которые

даже он не мог себе позволить в повседневном своем рационе.

- А ведь Вам ещё надо будет сдать три экзамена, сделать пуб-

ликации, - Тихон Феофанович говорил слегка покашливая. Вероят-

но, он начал курить с раннего детства. За час с небольшим о выку-

рил сигарет десять, если не больше.

- Что-то я не пойму, - Долбенко с аппетитом кушал шашлык

из тигровых креветок, - если я плачу такие бабки, то зачем мне надо

всё это знать, а? Мне надо диплом! Я максаю, а вы – делаете. А?

- Да ты не п…и! Догнал, а? – Монзиков решил поддержать

профессуру. Ему льстило уже одно то, что его пригласили на пере-

говоры.

- А чего ты мне указываешь, что мне делать, а? Ты, чмо, жрёшь в моем кабаке, пьёшь и меня ещё учишь? А? – Олег Панте-

леевич саркастически ухмылялся. Он никак не мог понять, почему

профессура заламывает такие деньги?! Будучи от мозга до костей

торгашом, он решил, что с ним просто торгуются, и что, в конце

263


концов, будет найден компромисс, точно такой же, как например, счет на свадьбу или корпоративную вечеринку.

- Ладно, Олег, не суетись, - доцент-профессор доел свое мо-

роженое, и старался не делать резких движений, чтобы набитое до

отвала брюхо не порвало пуговиц на рубашке. – Возьми пару дней

на раздумье, обменяйся телефонами, а там – видно будет…

- Вот моя визитка, - протянул Долбенко свою визитку Тихон

Феофанович, изготовленную на тонкой бумаге на цветном струй-

ном принтере.

- А у меня визитки нет, - заметил Сан Саныч, - но со мной

можно связаться через Тихона Феофановича.

На том и порешили. Через неделю Олег позвонил своему про-

фессору и предложил встречу на избе. И было у них четыре встречи

и уйма телефонных разговоров, где Долбенко торговался, а профес-

сор был непреклонен. В конце концов, Олег дрогнул и принял про-

фессорские условия, которые сводились в материальном плане к

пяти тысячам долларов, неограниченном кредите на избе, безли-

митному мобильнику и оплате всех накладных расходов, связанных

с диссертацией.

В середине 90-ых годов группа московских ученых создала

ВМАК – высший межакадемический комитет, зарегистрировав его

в Минюсте. Первоначальная цель ВМАКа была связана с альтерна-

тивной аттестацией ученых, которые по тем или иным причинам не

могли защититься в ВАКе. И действительно, в течение первых

двух-трех лет по все России были созданы в крупных городах отде-

ления ВМАКа, где на коммерческой основе стали проводиться за-

щиты кандидатских и докторских диссертаций. ВМАКовские услу-

ги были на порядок меньше ВАКовских при внешней схожести не

только дипломов, но и самой процедуры. Принципиальных отличий

было всего четыре. Во-первых, ВМАКовский диплом не порождал

каких-либо правовых последствий, т.к. государство, разрешившее, с одной стороны, подобный род деятельности, с другой стороны не

признавало лжеученых, купивших за деньги ученые степени и зва-

ния. Правда, заграница не делала никаких различий между дипло-

мами ВАК и ВМАК, т.к. у них государственная аттестация, как та-

ковая, отсутствует и, более того, на Западе даже не знают, чем от-

личается кандидат от доктора наук. Ведь во всем мире существуют

только два вида диссертаций – магистерская и докторская. Именно

поэтому в России стали защищать по версии ВМАК диссертации

264


соискатели из Швеции, Германии, Франции и т.д. Апостиль, прила-

гавшийся к ВМАКовскому диплому – разумеется, за отдельную

плату, устранял национальные признаки бумажки, именуемой ди-

пломом.

И профессор, учитывая личностные особенности Долбенко,

понимая, что тот ни за что не пройдет через ВАК, предложил ему

ВМАКовскую версию. За пять тысяч долларов, за два месяца ро-

дился молодой кандидат экономических наук Доложенко Олег

Пантелеевич.

Профессор быстро написал кирпич и автореферат диссерта-

ции, получил отзывы на автореферат и диссертацию, договорился с

Гигантовым – председателем ВМАКовского диссертационного со-

вета о предстоящей защите и, разумеется, последующем банкете.

Каждое воскресенье он заезжал на своей машине за Олегом и

они ехали в загородный отель, где с раннего утра до позднего вече-

ра штудировали диссертацию. Самостоятельно Долбенко не мог

читать научный опус, изобиловавший специальными терминами и

мудреными формулами. Он, почти по слогам, водя по строчкам

пальчиком, запинаясь и сбиваясь, читал полушепотом свою диссер-

тацию. Прочтя два-три длинных предложения, он начинал задавать

такие вопросы, которые подчас ставили профессора в тупик, по-

скольку они не выходили за рамки начальной средней школы.

Профессор тоже был не лыком шит. Он брал с собой купаль-

ные принадлежности, кий и во время перерыва оттягивался в бас-

сейне и на бильярде. Долбенко был нимало удивлен, когда впервые

увидел профессора на дорожке в бассейне, где тот показывал вир-

туозное владение всеми стилями плавания. Когда он плыл баттер-

фляем, то поднималась такая волна, что на соседних дорожках все

останавливались и с замиранием сердца наблюдали очевидное не-

вероятное. Тюлень в человеческом обличии развивал феноменаль-

ную не только для своего веса, но и для обычного, стандартного ве-

са мужчины скорость. Волны были большими, а брызг не было!

Профессор запросто успевал проплыть туда и обратно, когда Олег,

считавший, что он неплохо плавает, еще только доплывал до сере-

дины бассейна. Правда, и Долбенко нимало удивил профессора в

душевой комнате, где он с небывалой легкостью сел на женский

шпагат. Но когда Олег увидел профессора на русском бильярде, с

небывалым изяществом обыгрывавшего на сухую маркеров и биль-

265


ярдных завсегдатаев, то он понял, что исход его диссертационного

мучения будет положительным.

Однажды, приехав в очередной раз в воскресенье в загород-

ный отель, с профессором и его подопечным вышел легкий конфуз.

- Здравствуйте! У вас есть одноместный полулюкс? – поинте-

ресовался Долбенко у девушки, оформлявшей номера в отеле.

- Да, конечно. А на сколько дней Вы будете заказывать номер?

– поинтересовалась симпатичная брюнетка, сидевшая за стойкой в

лёгкой блузке.

- А нам не надолго, до конца этих суток. И с питанием, пожа-

луйста. Ну, и чтобы были там, все дела, короче вот так вот, - Дол-

бенко начал расстегивать свою кожаную куртку, в холле было жар-

ко. – Можно даже без телевизора, он на не потребуется.

- А Вы вдвоем берете номер? – с легкой иронией спросила де-

вушка.

- Да, на двоих, - бросил Олег.

- А Вам одну большую кровать или две одинарные? - поинте-

ресовалась девушка.

- Шо? Ты што, нас за голубых приняла? Да? – Долбенко начал

заводиться. – Это ты меня педиком считаешь? Сука!

Девушка покраснела и извинилась, но когда профессор со

своим подопечным пошли в свой номер, то им в спину раздался

приглушенный женский смех.

Прочитав в общей сложности раз 30 доклад на семи машино-

писных страницах, не запомнив практически ничего, уплатив пять

тысяч долларов, Долбенко был готов к защите свой диссертации.

За день до защиты профессор одел в дорогой костюм своего

подопечного, подстриг и приодел так, что того даже не сразу стали

узнавать его сотрудники. Появившаяся холеность и нарядность не-

сколько контрастировали с грязью под длинными ногтями и посто-

янным поправлением галстука на рубашке. Видимо галстук со дня

окончания своей академии он больше никогда и не надевал.

Защита проходила в дружелюбно настроенном совете, члены

которого получали с каждого диссертанта по 50 – 80 долларов в за-

висимости от своих регалий, т.е. доктор наук котировался выше

кандидата, а "холодный" профессор шел за 70 баксов. В ученом ми-

ре, в мире науки "холодными" профессорами называют всех тех

кандидатов наук, которые не имеют ученой степени доктора наук.

Холодная профессура характерна для вузов министерства Обороны,

266


МВД, ФСБ, таможни, а так же для лиц, обладающих большим ад-

министративным ресурсом.

Шестнадцать членов совета хотели поскорее положительно

проголосовать за Долбенко, чтобы как можно быстрее сесть за стол.

Был морозный декабрьский вечер, пятница. Стол с деликатесами и

разнообразным спиртным предвещали приятный вечер в кругу не-

глупых людей.

Профессор и раньше прогонял через этот совет своих подо-

печных. Это был его хлеб. Он на одних только защитах зарабаты-

вал столько, сколько таксисты не зарабатывают и на интуристе. Но

настроение его стало портиться уже с первых минут защиты. Он

вдруг представил себе вживую, что в случае провала хохол может

потребовать с него деньги, которые он уже все потратил. А поводов

к беспокойству было предостаточно.

*****

Долбенко старался читать свой доклад громко и четко. От

волнения голос его осип. В зале заседания диссертационного совета

тускло светили старинные лампы, создававшие уютную, домаш-

нюю атмосферу. Но этот чёртов уют сильно мешал чтению текста.

Сильно волнуясь, Долбенко после первого листа сразу же перешел

к четвертому, а шестую страницу он зачем-то прочел дважды. Водя

пальчиком по строчкам, он часто сбивался и одну и туже строчку

читал по два-три раза. Вместо запланированных 15 минут у него на

доклад ушло 37. Профессор, пребывая в предынфарктном состоя-

нии, решил для успокоения выпить с приглашенным на защиту

Монзиковым коньяка. Они хлопнули грамм по 300 под лимончик и

шоколадные конфетки. И это помогло. Острота восприятия снизи-

лась, а полупьяные комментарии Монзикова привели профессора в

благодушное расположение духа.

После доклада Олег стал зачитывать замечания на авторефе-

рат. От волнения он перепутал страницы и по новой прочел три по-

следних страницы своего выступления. В зале стоял шум и хохот.

Члены совета пытались сдержаться от смеха, раздиравшего каждо-

го, но это было выше их сил. Все прекрасно понимали, что они

должны будут проголосовать "за", но оснований для этого не было

никаких. Когда же началась дискуссия, то Олег просто поплыл. Де-

ло в том, что в декабре у верующих идет пост. И его организм был

истощен длительным голоданием. Для храбрости, перед самой за-

267


щитой он маханул два стакана коньяка. Закусывал он конфетами и

двумя дольками лимона. Уже к середине защиты его сильно развез-

ло. Качаясь, с заплетающимся языком, бедолага силился уловить

смысл вопросов, многие из которых ему были бы непонятны и на

трезвую голову. Это был ужас. Мыча что-то нечленораздельное, сопя и чихая, Долбенко еще стоял на ногах. Экзекуция подходила к

финишу, когда один из членов совета, вдруг, ополчился на научно-

го руководителя диссертанта. Его стали поддерживать и началась

научная перепалка. Ситуацию спас адвокат Монзиков.

- Ну, хуля, вы, бля, набросились, бля на научного руководите-

ля? – и Монзиков внимательно обвел пьяным взглядом еще трезвых

членов совета. – Сергей Петрович – молодой ученый, решивший

зафиксировать, бля, свои научные, так сказать, эти … А вы, бля, ему – это. А? – Монзиков в правой руке держал пустой фужер, из

которого он пил коньяк. – А научный руководитель его – это мой

кореш! Понимаете мою мысль, а?

- Уважаемый! Причем тут Сергей Петрович? Мы сейчас об-

суждаем Олега Пантелеевича! – первым из воинствующих членов

совета включился в дискуссию председатель. – Сергей Петрович

уже защитился, так? А сейчас защищается Долбенко.

- Тем более! – и Монзиков громко икнул. – Вот представь себя

на его этом самом… Ну?! И что, что ты тогда, а? – Монзиков был

настроен на полемику решительно и бескомпромиссно.

- Послушайте, Александр Васильевич… - но Гигантова бесце-

ремонно перебил адвокат.

- И на профессора – научного руководителя Вы зря, это самое,

значит, - Монзиков повернулся к полупьяному своему приятелю и

дружески похлопал его по плечу. – Ведь вот, это самое, значит, ко-

гда он с ним начал, то я и подумать даже! – Монзиков поднял палец

вверх и многозначительно посмотрел сначала на председателя, а за-

тем на ученого секретаря диссертационного совета.

- Александр Васильевич! – Гигантов опять попытался при-

звать Монзикова к порядку, но все дальнейшие его попытки были

тщетны.

- Я – Александр Васильевич! А он – Олег Пантелеевич! –

Монзиков пальцем показал на еще стоявшего на ногах соискателя

ученой степени кандидата экономических наук.

В зале воцарилась громовая тишина, то и дело нарушаемая

наливанием в стаканы минералки или лимонада, падением на стол

268


шариковой ручки, которую усердно крутил один из членов совета,

сморканием в носовой платок и т.д. Но в целом было очень тихо.

Все с напряжением ожидали финала, развязки. И она неожиданно

наступила. Монзиков вдруг начал рассказывать об одном своем де-

ле, которое произошло совсем недавно в г. Иваново. Через 20 ми-

нут кто-то из членов совета вдруг не выдержал и прервал адвоката

своим вопросом.

- Простите, любезный, а какое отношение ваша история имеет

к теме данной диссертации или к соискателю? – не унимался Ги-

гантов.

- А, такое, что он – тоже. И если бы Вы не того, то он бы, бля,

уже бы, бля! Понимаешь мою мысль, а? – Монзиков пытался по-

доброму рассказать всем и особенно председателю, что Долбенко –

мужик неплохой и что надо им не тянуть кота за хвост, а взять и

проголосовать.

- Господа! Господа! Тихо! – Гигантов предпринял очередную

попытку навести тишину и порядок в заседании. – Давайте устроим

перерыв перед голосованием? Кто – за? Кто воздержался? Против

есть? Нет? Единогласно! Объявляется перерыв на 15 минут.

Не прошло и минуты, как небольшая комната, где по неписан-

ным правилам всегда проводится фуршет, заполнилась присутство-

вавшими на заседании. На двух круглых столиках стояли 8 бутылок

коньяка, бутылка шампанского и 4 литровые бутылки водки. Из за-

куски были конфеты, лимоны, фрукты. Было странно, все члены

совета, как один, налегли на спиртное. Казалось, они забыли, что

менее, чем через полчаса они все сядут за стол, где будет столько

закуски, что глаза разбегутся. Но не тут-то было. Все дружно нача-

ли галдеть. Образовались стойкие двойки-тройки, где не было спо-

койно слушающих, говорили все одновременно. Темы были самы-

ми разными: говорили о рыбалке, о бане, о машине и прошедших

выходных, и, конечно же, о бабах. Говорили обо всем, но только не

о Долбенко и его защите.

Через 35 минут с большим трудом все вернулись в зал заседа-

ния диссертационного совета. Похоже, не пил только председатель

и сам соискатель. Дело в том, что председатель предпринял ярост-

ную атаку на соискателя, который к тому моменту еле держался на

ногах.

- Олег Пантелеевич! Вы не волнуйтесь! Всё будет хорошо!

Только я вот не знаю, как будут голосовать… - Гигантов был стре-

269


ляным воробьем и хорошо разбирался в людях. Он понял, что с

Долбенко можно снять лишних три-четыре тысячи баксов только

лишь потому, что он не умел говорить, что он абсолютно не разби-

рался в написанном, что он, наконец, очень хотел стать учёным, пусть даже и ВМАКовским…

- А я и не волнуюсь… - Долбенко смотрел осоловелыми глаз-

ками куда-то в сторону. Ему очень хотелось, чтобы всё поскорее

закончилось и он мог бы уехать домой.

- Ваша беда, Олег Пантелеевич, что Ваш научный руководи-

тель – очень слабый! Он написал Вам такую слабую работу, что её

будет крайне трудно защитить, - Гигантов говорил тихо, но весьма

и весьма уверенно. – Вам бы следовало бы, конечно, взять другого

научного руководителя, а не этого… - договорить он не успел, т.к.

неожиданно к ним подошел Александр Васильевич.

- Ну, что? Балдеете? – Монзиков легко включился в разговор.

- Простите, не понял? – председатель пытался переключиться

на пьяного адвоката, но предыдущая тема не давала ему покоя.

- Всё будет хорошо! Не бзди, Олежик, понимаешь мою мысль,

а? - и Монзиков похлопал по плечу Долбенко, который от неожи-

данности слегка покачнулся.

В другом конце зала стали расти как на дрожжах двойки-

тройки возвращавшихся на заседание фуршетников. Пора было

продолжать заседание совета.

- Олег Пантелеевич, - не унимался Гигантов, - Нам надо с Ва-

ми будет встретиться и обсудить Вашу защиту докторской. Я сде-

лаю Вас профессором, академиком, не бесплатно, разумеется…

- Хорошо, хорошо, только не надо сейчас меня нагружать… -

Долбенко очень хотел блевать и еле-еле держался на ногах. И ко-

гда, наконец, председатель объявил продолжение заседания, он

вдруг сказал, - Сща приду! – и быстро удалился из зала.

Не прошло и минуты, как заседание возобновилось. На месте

соискателя оказался адвокат Монзиков. Он уверенно стоял на полу-

согнутых ногах и внимательно рассматривал разбросанные по сто-

лику бумаги соискателя Долбенко.

Когда собравшиеся в зале заняли свои места, то воцарилась

тишина. Такого еще история не знала. Во-первых, в нарушение рег-

ламента, перед дискуссией был сделан перерыв. Во-вторых, самого

соискателя в зале не было, а был лишь пьяный адвокат Монзиков,

который громогласно заявил, что он будет представлять в заседа-

270


нии интересы своего клиента, т.е. Олега Пантелеевича Долбенко.

Как минимум двое трезвых – председатель и его дочь, она же - сек-

ретарь совета – решили ситуацию не обострять и объявили о про-

должении заседания своего диссертационного совета. Началась

дискуссия. Члены совета обращались к адвокату с самыми разными

вопросами, начиная с того, что они забыли, как зовут соискателя, хотя на столах у каждого лежал автореферат диссертации с указа-

нием на первой, лицевой, странице ФИО, и заканчивая тем, что их

интересовала экономическая ситуация на Украине. Они, почему-то

легко догадались, что Долбенко имел непосредственное отношение

к российскому соседу. И вот когда адвокат, так или иначе, но отве-

тил на кучу вопросов полупьяной учёной братии, в зал заседания

вошел Долбенко. Он был мертвецки бледен, но от алкоголя не ос-

талось и следа. По крайней мере, внешне. Он спокойно подошел к

Монзикову и присел на стул, стоявший рядом с адвокатом. В зале

воцарилась гробовая тишина. Все вдруг начали смотреть то на

председателя, то на соискателя. Напряжение длилось недолго, т.к.

Гигантов объявил процедуру голосования.

Голосование, как ни странно, прошло быстро. При двух чер-

ных шарах и двух недействительных бюллетенях стало очевидно, что ВМАК родил ещё одного учёного. Долбенко был счастлив.

Был объявлен перерыв, во время которого официантки начали

накрывать на стол. Профессор, после объявления результатов голо-

сования, ещё долго не мог придти в себя. Ему не верилось, что чудо

всё-таки свершилось. Адвокат Монзиков сидел в позе мыслителя и

создавалось впечатление, что он уже не реагирует ни на что. Одна-

ко, когда начался банкет по случаю рождения учёного-экономиста,

Монзиков встал, подошёл к уже сидевшему за столом Долбенко, взял заботливо наполненную кем-то для кого-то рюмку с водкой и

произнес первый тост.

- Тихо, тихо! Я предлагаю выпить за совет, за его председате-

ля и председательшу, - Монзиков глазами искал дочку председате-

ля совета, которая была секретарем и которая вела всё делопроиз-

водство, - Выпьем за всех… - и адвокат залпом осушил 75-ти грам-

мовую рюмку.

- Ура-ураа-урааа! – закричал один профессор, который хоть и

голосовал против, но одним из первых поздравил с успешной защи-

той Олега Пантелеевича.

271


- А я предлагаю выпить за Родину! – истошно закричал муж-

чина лет 50, который всё время что-то жевал.

- Тихо, тихо, господа! Не надо нервничать, мы же успеем вы-

пить за всех и каждого, вмести и по отдельности, ха-ха, - миролю-

биво успокаивал Монзиков, державший в одной руке полную до

краев рюмку водки, а в другой – жирную шпротину за хвост, с ко-

торой капало на скатерть масло. Рыбина размахивалась из стороны

в сторону и уже через 15 секунд все, кто находился вблизи адвока-

та, были заляпаны маслом из-под шпрот.

Олег Пантелеевич держался молодцом. Он пил наравне с ад-

вокатом и сидевшим рядом с ним профессором – его научным ру-

ководителем. Глядя на профессора нельзя было определить, пил ли

он вообще. Он поднимал и после тоста опорожнял рюмку за рюм-

кой, обильно и разнообразно закусывая и тщательно пережевывая

деликатес за деликатесом. В отличие от Долбенко, который, каза-

лось, кроме груш и яблок больше ничего и не ел, профессор налегал

на икру, красную рыбу, копченую колбасу, карбонат, ветчину,…

Он ел, практически, всё, кроме хлеба с булкой. Ни лимонада, ни со-

ка, ни минералки он не пил. Было видно, что он, в отличие от ос-

тальных, адекватно реагировал на всё и всех. Пожалуй, только ад-

вокат с профессором чувствовали себя комфортно и непринужден-

но. Оба хорошо пили и хорошо закусывали.

И только Гигантов не пил совсем. Даже за столом он неодно-

кратно предпринимал попытку поговорить с Олегом Пантелееви-

чем, но усилия его были тщетны.

- А сейчас, я предлагаю выпить за дырку с бубликом, - Дол-

бенко встал и попросил всех наполнить свои бокалы и рюмки.

- А где тут у нас дырки с бубликом? – не унимался престаре-

лый профессор, бывший в прошлом морским офицером.

- А ты – червь, сейчас будешь у меня сосать! – Долбенко

злобно посмотрел на дедулю, а затем, обведя взглядом затаивших

дыхание мужиков, продолжил, - Эй, ты, академик! Ну, скажи ему,

что он будет у меня сосать, если я дам ему денег! Я могу всех вас

купить, черви поганые…

- Олег, Олег! Ты что, обалдел? Ну-ка заткнись сейчас же, -

первым опомнился профессор – научный руководитель Олега, ко-

торый вмиг побледнел и моментально осознал, что сейчас начнётся

мордобой. Он с силой дергал Долбенко за лацкан пиджака, но тот

его просто не замечал.

272


- Вот вы все тут сидите, а ни хрена не знаете, что бублик – это

практика, а теория – это дырка! Верно я говорю, академик, а? – и

Монзиков обратил свой пьяный взор к адмиралу, доктору техниче-

ских наук, профессору, заслуженному деятелю науки и техники

России, академику двенадцати академий.

- Олег, завязывай! – не унимался профессор. Он уже додергал-

ся до того, что пиджак Долбенко начал трещать по швам.

- И если я захочу, то все вы будете у меня сосать и есть одни

свои дырки, а я буду есть бублики, черви поганые… - Долбенко го-

ворил пьяным, осипшим голосом. Было даже удивительно, что он

почти и не матерился.

- Олег, ну хватит, а?! – присоединился к профессору адвокат

Монзиков.

- А тебя, бля на х.., я сейчас обдрочу и ты будешь у меня тоже

сосать мой х.. – Долбенко было уже не заткнуть.

Через пять минут словесного поноса практически все члены

совета в ужасе покинули застолье. Естественно, что до сладкого и

десерта дело так и не дошло.

Общими усилиями адвокат с профессором вывели на улицу

бушевавшего Долбенко. С силой запихнув его в свой джип, про-

фессор повез молодого ученого к себе домой. Положение было без-

выходным. Бросить на улице пьяного хохла он не мог, т.к. был хо-

рошо воспитан, а отвезти его домой было невозможно, поскольку

тот не мог даже назвать своего адреса. Пришлось профессору везти

своего ученика к себе домой, где с помощью 12 чашек кофе лишь к

утру удалось хоть как-то привести в чувства молодого ученого.

Положение адвоката было также незавидно. Хоть он и выпил

лошадиную дозу, но прекрасно понимал, что больше ни Гигантов,

ни кто-либо из его окружения с ним дела иметь не будут. Ведь не-

даром говорят, каков поп, таков и приход.

Профессор, заработавший в общей сложности чуть более по-

лутора тысяч баксов, потерял кормушку раз и навсегда. Теперь бы-

ло очевидно, что Гигантов не только не будет давать ему клиентов, но и не будет, даже за деньги, клепать ВМАКовских ученых. Это

была катастрофа.

Глядя на пьяного долларового мультимиллионера, куражив-

шегося, пусть даже и по-пьяне, над столичной профессурой, про-

фессор боролся с искушением набить морду, ставшему в одночасье

ему противным лжеученому. И если бы мордобой все-таки состоял-

273


ся, то, скорее всего, были бы и пышные похороны, и показательный

суд над распоясавшимся профессором, и многое-многое другое.

Спустя неделю Монзиков позвонил профессору.

- Здорово, профессор! Ну, как, отошел от защиты? – и он весе-

ло хихикнул в телефонную трубку.

- Отошел, отошел… - профессор ответил с такой грустью в

голосе, что у Монзикова даже возникли сомнения насчет целесооб-

разности продолжения разговора, который, как мы узнаем потом, носил судьбоносный характер.

- А мне вчера звонил адвокат Долбенко и просил узнать,

сколько стоит сделать хохла профессором и доктором!?

- Что? – только и смог спросить ошарашенный такой нагло-

стью профессор. Он десять лет шел от кандидатской к докторской,

десять лет! Восемнадцать монографий, более ста тридцати научных

работ, бессонные ночи, куча специальной литературы, лекции, лек-

ции, работа в праздники и по выходным,…

- Хохол уже начинает всех доставать своим величием. Он уже

объявил всеобщий сбор в своём новом кабаке на обмывку его ново-

го диплома, понимаешь мою мысль, а? – чувствовалось, что Мон-

зиков был в хорошем расположении духа, - надо срубить с него ка-

пусты и пусть он радуется своим регалиям! Ты звонил Гигантову

после защиты? Позвони! Узнай, как он там? Нужны ли ему деньги,

ха-ха?

- Деньги всем нужны, но есть и морально-этические принци-

пы! – сказал профессор, как отрезал.

- А ты позвони, позвони! Догнал, а? – и в телефонной трубке

профессор услышал легкий смешок.

- Александр Васильевич, буду крайне тебе обязан, если ты за-

кроешь эту тему раз и навсегда! Этот пидор лишил меня курочки,

несшей золотые яйца. Хохол сраный! – Профессор негодовал.

Внутри него всё кипело. Он вдруг живо вспомнил, как в Артеке, где

он отдыхал за выдающиеся школьные достижения в учёбе, был

один мальчик, невысокого роста, крепкого телосложения. Он отли-

чался от всех остальных детей своей малограмотностью и … уди-

вительным нахальством. И, кто бы вы думали, был старостой пио-

нерского отряда? Да, да, этот мыльный пузырь, который, кстати, был с Западной Украины.

В жилах профессора, как и у многих других россиян, текла

кровь всех славянских народов. Более того, он прекрасно размовлял

274


ридну мову, которой владел в совершенстве и которую он изучил

ещё в детстве и юности в силу ряда обстоятельств, но об этом –

как-нибудь в другой раз.

- Ну, что, профессор кислых щей? Ты сам позвонишь Гиган-

тову или это сделать мне? За особую плату, ха-ха?! – Монзиков не

отставал от профессора. Он знал, что профессор мог переступить

через себя, поскольку ему очень нужны были деньги для издания

его очередной монографии. Удивительное дело – в советские вре-

мена не было никаких проблем с публикацией специальной и учеб-

ной литературы, публиковали практически всё, что только не было

лишено здравого смысла. Сегодня же, после сокрушительной побе-

ды демократов, умные книги стали никому не нужны. Народу по-

давай теперь дефективы, да всякие там сиси-писи – мыльные рома-

ны.

- А-а, делай что хочешь! Извини, мне действительно некогда.

Через 40 минут у меня лекция, а я еще даже не посмотрел свой кон-

спект. Пока! – и профессор с радостью положил телефонную труб-

ку.

В тот же день, поздним вечером, на мобильник профессора

позвонил Монзиков.

- Здорово, профессор! Это опять я! Догнал, а? – Монзикову

было снова весело.

- А, это ты? А я, видишь ли, опять готовлюсь к завтрашней

лекции, - с грустью сообщил профессор своему настырному при-

ятелю.

- Это хорошо, очень хорошо, да! Понимаешь мою мысль, а? –

Монзикова распирало выложить все свежие новости одним залпом,

но он сдержался.

- А что делать? Теперь, когда все мосты сожжены, только и

остается, что зарабатывать на жизнь лекциями, да, пожалуй, биль-

ярдом, – и профессор вдруг представил себе, как он разводит на

бильярде хохла, который не играл в жизни ни в какие игры. То ли

он был не способен ни к чему творческому, то ли у него был горь-

кий опыт, то ли ему его религия не позволяла получать мирские на-

слаждения, но только все знали, что владелец бильярдного клуба

Олег Пантелеевич Долбенко никогда не брал ни карт, ни кия. Да у

него бы просто не было на это времени. – Ты по делу, или так?

- Так-так-так, сказал пулеметчик Ганс! Ха-ха! Конечно же по

телу! Ближе к телу, мой юный друг, как говорил Гиви де Мопассан,

275


ха-ха-ха! – Монзиков сам себя раззадорил, как будто он был триг-

гером, вошедшим в режим саморезонанса.

- Слушай, не томи мою душу, говори, зачем звонишь! – Про-

фессору действительно было не до смеха.

- Ладно, бери ручку и бумагу и записывай! – Монзиков еще

продолжал хихикать, но чувствовалось, что он переходит к делу.

- Хорошо, я сейчас принесу, - и профессор чуть было не по-

ложил трубку, чтобы принести для записей ручку с бумагой, но

снова в трубке раздался голос Монзикова.

- Потом сходишь, а сейчас, бля, слушай сюда. Я сегодня гово-

рил с Гигантовым и тот мне сказал, что кандидатский диплом хохла

уже у него на руках. Он сегодня его получил у Президента ВМАК.

Это раз! Далее, он готов пойти на компромисс со своей совестью и

сделать хохла профессором, доктором, академиком, но есть нюанс,

ха-ха-ха! – Монзиков вдруг разразился гомерическим хохотом. С

полминуты он заразительно смеялся на другом конце провода, пока

профессор его не прервал.

- Да что с тобой? Что ты ржешь, как конь ретивый? Что, а? –

Профессору почему-то тоже стало весело от залихватского смеха

Монзикова.

- Да я, просто, вспомнил классный анекдот про нюанс. Расска-

зать? – и Монзиков опять, с ещё большей силой начал смеяться.

- Вся твоя жизнь – сплошной анекдот. Да ты и сам – анекдот

своих родителей! Ладно, давай свой анекдот, только быстро, - и

профессор обратился в слух.

- Приходит как-то раз Петька к Чапаеву и спрашивает его -

Василий Иванович! А что такое нюанс?

- А зачем тебе нюанс? – удивился Василий Иванович.

- Да, Фурманов всё нюанс, да нюанс. Вот, есть, бля, нюанс,… -

отвечает Петька.

- А, понятно! Тогда пошли со мной, - и Чапаев повел Петьку в

соседнюю комнату. – Раздевайся!

- Зачем? – С недоумением спросил Петька.

- Нюанс покажу! – ответил Чапаев.

Когда Петька снял штаны, Чапаев начал его драть в жопу.

Трахает, трахает и вдруг говорит: "Вот, смотри Петька! У тебя в

жопе х.., и у меня х.. в жопе, но есть нюанс!"

После этой фразы оба гомерически хохотали несколько минут.

Первым остановился профессор.

276


- Ладно, анекдот действительно классный, хоть и пошлый, но

ты мне скажи, зачем ты мне позвонил сейчас? – Профессор всё ещё

находился под впечатлением свежего анекдота.

- Классно, да? А я ещё один такой же знаю! Вот слушай! – и

Монзиков начал рассказывать очередной шедевр русского народно-

го творчества.

Второй анекдот конструктивно состоял из набора матерных

слов, связанных между собой единой мыслью (идеей), облаченной

в гротескную форму. Анекдот был политическим и настолько силь-

ным, актуальным и злободневным, что оба смеялись минут пять, не

меньше. Его не возможно пересказать без мата, т.к. будет потерян и

неповторимый колорит, и смысл. Если бы можно было заменить

все матерные слова на, например, слово ля, то он бы выглядел при-

мерно так: "Ля ля ля ля ля ля, ля ля ля ля, ля ля ля. Ля ля ля – ля ля

ля. Ля ля, ля ля, ля ля ля ля ля ля, ля ля ля, ля ля ля, ля ля ля ля –

жопа!"

- Так, Монзиков, ты хочешь, чтобы я не спал сегодня всю

ночь, а завтра бы перед студентами имел бледный вид, худые ноги?

Да? – Профессор не мог уже даже говорить. То и дело он вспоми-

нал отдельные места из свежайших анекдотов и его по новой раз-

бирал гомерических смех.

- Завтра я заберу диплом у Гигантова, но сразу же его мы хох-

лу не отдадим. Понимаешь мою мысль, а? – В отличие от хихикав-

шего профессора, Монзиков был абсолютно спокоен, - Надо будет

долбоёбу сказать, что после его пьяной выходки возникли непред-

виденные осложнения, что профессура обозлилась и написала кол-

лективную телегу в ВМАК и т.д. Догнал, а?

- Ну, ты просто гений! – Профессор не раз убеждался в экст-

раординарных способностях своего приятеля, который мог выдоить

с клиента столько, что и в кошмарном сне этого не увидишь.

- Я уже позвонил своему корешу – адвокату хохла – пусть он

его начинает готовить. Понимаешь мою мысль, а?

- А получится? – с сомнением, робко спросил профессор.

- А то! Мы с тобой срубим бабулек и всех разведем, как ты

всех обуваешь на бильярде или в свои сраные шахматы. – Монзи-

ков не умел хорошо играть ни в одну из игр. То есть, правила игры

он, конечно, знал, но играть и выигрывать – это были вещи несо-

вместимые для Монзикова.

277


- А что сказал Гигантов? – профессор вдруг оживился и начал

сыпать вопросами, - Готов ли он к рандеву с хохлом?

- А ему его видеть и не обязательно. С Новым годом предсе-

дателя можешь и сам его поздравить. Догнал, а? – и Монзиков на-

чал рассказывать профессору о своем хитроумном плане.

Суть плана сводилась к следующему: с хохла он планировал

снять три с половиной тысячи баксов, из которых 100 баксов он

любезно жертвовал адвокату, 200 – профессору, 200 – на карман-

ные расходу, а 3000 – в фонд. Маленький нюанс! Опять нюанс?

Нет, нюанс был в том, что Монзиков был председателем своего

фонда! Вот так, по-братски, он хотел поделить хохлятские три с

половиной тысячи баксов.

Профессор спорить не стал, дабы не лишиться и 200 долларов,

которые ему были очень нелишни. Всё равно Монзикова ему бы

никогда было не перехитрить.

*****

Академик Долбенко, доктор экономических наук, профессор

Был обычный морозный январский вечер. Всё время звонили

то один, то другой мобильник. Долбенко, сидя в своем кабаке, про-

должал давать ценные указания своим сотрудникам. То и дело он

подписывал какие-то счета, накладные, давал распоряжения курье-

рам, следил за работой официанток и оркестра, и при всём при

этом, он вёл переговоры с профессором по своей докторской дис-

сертации.

Получив диплом кандидата экономических наук, обмыв его с

бандюганами, бизнесменами, что в то время, наверное, было одно и

тоже, с администрацией, милицией, военкоматом и другими струк-

турами города, Долбенко твердо решил стать профессором. Он шел

семимильными шагами во власть. Путь его теперь лежал через нау-

ку. Ему нужны были регалии учёного. Видимо, он не понимал, а

может быть просто не хотел отдавать себе отчета в том, что во всем

мире бьют не по паспорту, а по лицу. Ведь учёная среда никогда не

примет в свои ряды косноязычного, малограмотного, чванливого

хвастуна, который не то, что книгу написал, который кроме библии

не прочел до конца ни одной художественной книги. Где, как не в

России, можно жить, работать и думать по понятиям, а не по зако-

ну?

278


У меня в ПРЭО № 4 есть знакомый водопроводчик. Так он,

тоже, приходит к клиенту и начинает его лечить. И лечит его, и ле-

чит, и парит ему мозги, и парит. В конце концов, он сделает ему

копеечный ремонт, сдерет в три шкуры, да так мозги засрет, что тот

неделю будет в себя приходить. А когда встретит его на улице, то

будет перед ним расшаркиваться, хотя за глаза такие гадости про

него говорит, что хоть стой, хоть падай! Просто уши будут вянуть!

Вот и Долбенко, непригодный к государственной службе, где

изначально государство примечает не умных и работящих, а нуж-

ных и угодных, пусть даже и глупых, пусть даже и подлецов, но

обязательно управляемых людишек, решил взять от жизни по мак-

симуму. Когда он узнал, что для докторской диссертации, пусть

даже и ВМАКовской, необходимо иметь публикации, да не одну, а

несколько, и не где-нибудь, а в ВАКовских, т.е. общепринятых из-

даниях. Надо ещё иметь как минимум – одну солидную моногра-

фию по теме своей диссертации.

Когда профессор всё это рассказал Долбенко, то тот, как ни

странно, воспринял информацию спокойно. Он взял листок наклад-

ной и на обороте начал записывать все позиции, ставя против каж-

дой дефис.

Монография –

20 статей -

10 докладов –

Диссертация –

Автореферат –

Доклад –

Отзывы официальных оппонентов –

Отзывы на автореферат –

Вход в совет –

Выездные занятия -

Расходы на ИНТЕРНЕТ, телефон, солярку –

Представительские расходы –

Детализация каждой позиции по себестоимости, т.е. той норме

часов, которую предложил профессор, вывела расчет на сумму в

24000 долларов, что вызвало у хохла нервный срыв. Он моменталь-

но потерял дар речи. Сидя за большим столом напротив профессо-

ра, он тупо смотрел на яства, заказанные, скорее на полк голодных, чем на двоих. Мысли роились в его голове, создавая умственный

напряг. Профессор ожидал дальнейшей его реакции.

279


- Олег Пантелеевич! Олег Пантелеевич, подпишите, пожалуй-

ста, накладную на водку и вино из Секроватты, - с просьбой обра-

тилась девушка, работавшая, по всей видимости, экспедитором или

кем-то вроде этого.

- Иди на х..! Сука! – сиплым голосом прошипел Долбенко. –

Ты что, дура, не видишь, что я думаю?

Девушка, по-видимому еще не испорченная, хотела было за-

плакать, но вдруг схватила со стола счет и побежала вон из боль-

шого зала. Добежав до выхода, хозяин ее окрикнул и вернул к себе.

- Ты что, дура, бегать сюда пришла или работать? А? Ты бу-

дешь бегать, когда тебя будут трахать! Поняла? Давай сюда счет и

пошла вон, дура! – Долбенко пришел в себя и готов был вступить в

бой с профессором.

А тем временем профессор ел, как обычно, свой любимый

пломбир, запивая томатным соком. Он понял, что разговор будет

долгим и тяжелым, и вряд ли они договорятся сегодня о чем-то

конкретном. Хорошо ещё, что не было на встрече адвоката, кото-

рый имел влияние на хохла и который раздражал профессора своим

курением и своим фарисейством, выпячивавшим наружу.

Однако через полчаса обоюдных пререканий они пришли к

соглашению. Согласно договоренности, профессор получал 10000

баксов. В эту сумму он должен был уложиться таким образом, что-

бы хохол нес дополнительные расходы только по монографии и

банкету.

Профессор получал возможность трапезничать с нужными,

для диссертации, разумеется, людьми. Мобильник его теперь рабо-

тал в режиме "on line" и в довершение ко всему два раза в месяц да-

валась сауна, где вся семья могла вдоволь отдохнуть. Сауна с бас-

сейном и тренажерным залом находилась при избе, где была разно-

образная и изысканная кухня.

За два месяца была написана докторская диссертация. Парал-

лельно писалась монография и печатались статьи. Современные

технологии позволяют делать это быстро и качественно, а уж ква-

лификация профессора была столь высока, что он делал это, ус-

пешно сочетая с бассейном, один раз в неделю с семьёй, с сауной,

два раза в месяц, бильярдом, два-три раза в неделю, дачей, по вы-

ходным, театром, раз в месяц, и, наконец, работой в трех вузах го-

рода.

280


Все учёные делятся на три категории. Первая категория – са-

мая многочисленная - это где с институтской скамьи денно и нощ-

но что-то читается, что-то пишется, что-то пересказывается. Годам

к тридцати удается защитить кандидатскую, а к пятидесяти пяти –

докторскую диссертацию. Интриги и шашни, сплетни и подставы

коллег, злопыхательство и лесть – всё это сопровождает тружени-

ков пера и слова. Вторая категория – достаточно многочисленная –

это где относительно легко защищается кандидатская диссертация,

а о докторской - идут постоянные разговоры. Околонаучный треп

то усиливается, то стихает, в зависимости от ситуации и конъюнк-

туры. Обычно все свои неудачи такие учёные сваливают на других

и жизненное кредо к сорока годам умещается в одной фразе – " По-

думаешь?! Я бы тоже мог! " И третья группа – это где к должно-

сти, как бы прилагается и ученая степень и ученое звание. Исполь-

зуя большой административный ресурс, видные ученые-

руководители участвуют в больших научных проектах, в матери-

ально значимых иностранных и отечественных конференциях и т.д.

и т.п. Бывает, но очень редко, сочетание и того и другого, но чаще

всего, превалирует что-то одно.

Профессор не входил ни в какую из групп. Он вообще не впи-

сывался в образ учёного, хотя был, наверное, не просто большим, а

выдающимся. Однако, имея множество завистников и недоброже-

лателей, профессор разменивал свой талант на всяких там хохлов и

других клиентов адвоката Монзикова. Наука его кормила плохо, за-

то всё, что продавалось от науки помогало ему и его семье выжить

и прокормить себя и всех многочисленных родственников. По на-

туре он не был жадным. Он мог сделать широкий жест и бескоры-

стно помочь ближнему. Но, почему-то, друзей у него не было. Ви-

димо всех пугала близость с разносторонне развитой неординарной

личностью. Недюжинные способности и хорошие трудовые навыки

всегда раздражают. А если это всё ещё присутствует в одном бога-

тыре, то это уже перебор, как говорят картёжники.

Именно поэтому, Долбенко предпочитал по диссертации об-

щаться не с профессором, а с адвокатом или даже с Монзиковым,

который каждый раз его обирал как липу. Тот же самый адвокат, который лишь пытался перенять формы и методы работы Монзи-

кова с клиентами, как-то раз заметил профессору, что как только

Александр Васильевич звонит хохлу, так тот начинает ему платить.

281


А уж это-то он знал досконально, поскольку был духовной отду-

шиной у Олега Пантелеевича.

*****

Приближалось лето. Уже была издана монография тысячным

тиражом, в красивой цветной обложке. Долбенко забрал весь тираж

и дарил каждому встречному - поперечному, надо было тому или

нет, с автографом свой научный бестселлер. Забавное в этой исто-

рии было то, что слишком большое количество людей из окруже-

ния Долбенко, знало цену этой книги. Но, все делали вид, что ниче-

го не знают и что им крайне приятно прочитать научные изыски

молодого ученого. Автор несколько раз чуть не попал впросак, ко-

гда не мог ответить на вопрос – чему посвящена его книга. Но это

было легко объяснимо, поскольку он же не читатель, а он - писа-

тель!

Придуманная адвокатом фраза "… извини, мне неудобно сей-

час говорить, я – на переговорах" на большинство непосвященных

в дела Долбенко и его окружения действовала магически. Люди

чувствовали какую-то неловкость, что они отвлекают столь занято-

го и столь важного человека. И было только двое, на кого это не

действовало – профессор и Монзиков. И если Монзиков в ответ по-

сылал открытым текстом хохла на х.., то профессор перезванивал

адвокату и нагружал его всевозможными заданиями и поручения-

ми. Тот же, по причине своей природной лености, ничего, разуме-

ется, не делал, но зато оперативно доводил необходимую информа-

цию до хохла. И Монзиков, и профессор добивались своего резуль-

тата, но каждый по-своему.

- Так, как там у нас дела с моей диссертацией? – Долбенко ел

жаренные баклажаны и при этом что-то помечал в своей толстой

тетради.

- Диссертация давно написана. Ты прочел её? – спросил про-

фессор, уплетавший за обе щёки шашлык из телятины.

- Слушай, на х.. мне ее читать, а? Давай, звони своему Гиган-

тову, пусть он мне делает за бабки диплом, а я накрою на всю его

пиздобратию такую поляну, что он просто охуеет! – Долбенко го-

ворил и не понимал, что несет околесицу.

- Слушай, ты – закарпатский пидор! Ещё раз матернешься в

моем присутствии, пожалеешь, что вообще на свет родился! Понял?

282


– профессор прекратил жевать и готов уже был уехать навсегда, как

неожиданно у хохла зазвонил мобильник.

- Извини, профессор, я сейчас, - и Долбенко по телефону об-

ложил трёхэтажным матом одного из его работников, звонившего

по служебной необходимости.

- Значит так, с этой минуты за каждое твое матерное слово я

буду тебя штрафовать на 10 рублей. Понял? – профессор вдруг

удивился самому себе, как это он раньше не догадался до этого?

- Хорошо, профессор. Вот возьми, пожалуйста, сто рублей и

считай, что мы – квиты. – Долбенко достал из своей барсетки здо-

ровенную пачку тысячных купюр. – Слушай, а у тебя сдача со шту-

ки будет?

- Будет, - сказал профессор и положил протянутую ему тыся-

черублевку в карман своего пиджака, - когда научишься мысль

оформлять, тогда и сдача, и диплом у тебя будет. Всё будет, понял?

- Э, ты! А ну давай сюда, б… на х.., мои бабки, гандон воню-

чий!

Профессор бросил есть. Быстро сел в машину и уехал. По пу-

ти домой он решил заехать на бильярд, тем более, что у него в кар-

мане была тысяча и при любом исходе он мог спокойно поиграть

часа 3.

Уже в бильярдной он вдруг понял, что его материальное по-

ложение стало налаживаться. Ему попался достаточно сильный иг-

рок, у которого он за полтора часа смог выиграть шесть тысяч руб-

лей. Ко всему прочему позвонила жена и сказала, что от Долбенко

приехал парень, привезший большую коробку, где находились:

- литровая бутылка водки "Русский стандарт",

- бутылка шампанского,

- здоровенная головка сыра "Атлет",

- длиннющая палка колбасы твердого копчения,

- маленькая баночка чёрной икры и две баночки красной икры,

- две банки говяжьей тушёнки,

- пачка чая "Липтон",

- небольшой кремово-бисквитный торт,

- четыре больших плитки пористого шоколада и четыре VIP-

приглашения на празднование 9-ого мая Дня Победы.

Через полчаса профессору, находившемуся на половине пути

от бильярдной к дому, позвонил Долбенко.

283


- Слушай, профессор, прости меня, пса неблагодарного. Я ви-

новат. Давай сегодня встретимся и помиримся раз и навсегда. При-

езжай сейчас на избу. Посидим, попаримся, выпьем, закусим, … -

Долбенко явно был не в своей тарелке. Он искренне переживал о

случившемся, поскольку альтернативы строптивому профессору у

него не было.

- На этой неделе я сильно занят. А на следующей, готов за-

ехать за деньгами. Заодно и попаримся. – Профессор взял и повесил

трубку.

Спустя два дня профессор встретился с Гигантовым у него в

офисе. Офис располагался в старом фонде, неподалеку от центра

города. Трёхкомнатная квартира, переоборудованная под офис,

представляла собой довольно жалкое и убогое зрелище. В одной из

комнат работала секретарь, которая приходила на работу когда хо-

тела и которая ничего не делала для поддержания чистоты и поряд-

ка в помещении. Сам же председатель не отличался чистоплотно-

стью ни физической, ни морально-этической. Книги россыпью и в

пачках были разбросаны по всей квартире. В кабинете, где функ-

ционировал председатель, он же – директор одного из коммерче-

ских НИИ, был еще больший бедлам. О кухне и говорить не прихо-

дится, т.к. годами там не шла холодная вода, а на починку предсе-

дателю было жалко тратиться. Он наивно полагал, что арендодате-

ли или ПРЭО будут самостоятельно устранять неполадки в доме, предназначенном к капремонту. Поэтому воду набирали всегда из

ванной. Зато в средней комнате был относительный порядок. Она

использовалась как гостиничный номер, а также там изредка оста-

вался с ночевкой сам председатель.

- Акакий Соломонович, ну что, сделаем за 3000 баксов из Дол-

бенко доктора экономических наук? – профессор пребывал в

хорошем расположении духа. Созвонившись накануне с Монзико-

вым, он уже знал, что председатель дал добро. Единственное, чего

не знал профессор, так это того, что по договоренности с Монзико-

вым Гигантов должен был отстегнуть адвокату 50% от своего гоно-

рара. Профессор же, в свою очередь, обещал Монзикову тоже 50%

со своего гонорара в случае принципиального согласия председате-

ля.

- Нет, голубчик, только за шесть и ни копейкой меньше! –

председатель в этот момент был похож на купчишку, торговавшего

залежалым товаром. Его жилетка, маленький животик, очки и бо-

284


родка клинышком лишь усиливали первое впечатление. – Ведь я же

должен очень многим дать их долю. Каждый привык получать… Я

каждому дам, а мне самому-то ничего и не останется?!

- А сколько Вы обычно даёте? – с легкой иронией спросил

профессор.

- А столько, сколько всегда! – отрезал Гигантов.

- Ну, а всё-таки? – не унимался профессор.

Так они пререкались и торговались часа полтора, не меньше,

пока, наконец, профессором не был найден разумный компромисс.

За 6000 долларов председатель делал Долбенко доктором, профес-

сором и академиком какой-то столичной академии. При этом ника-

кой защиты и никакого банкета.

И действительно, уже летом, в День Независимости профес-

сор публично вручал среди большого числа приглашенных дипло-

мы и аттестат. Но и Долбенко сильно удивил своего научного руко-

водителя, который по случаю прикупил себе медаль "Герой Черно-

быля". Торжества были пышными, с салютом и фейерверком. Ме-

стная пресса даже осветила это событие на первой полосе своей га-

зеты, которая не продавалась, а бесплатно раздавалась жителям го-

родка.

Прошли праздники, закончилось лето, наступила осень. Ака-

демик Долбенко, купивший себе чин казачьего атамана, полковни-

ка запаса Вооруженных Сил России, шесть медалей и два ордена, членство в Союзе писателей России, членство в РАЕН и т.д., и т.п., более не нуждался в услугах профессора. Сначала он урезал его

представительские расходы, а затем и вовсе прекратил халявные

попойки, сауны, телефоны. Праздники и торжества стали прохо-

дить без профессора, который был забыт и брошен в прошлое.

*****

Пургенов Анатолий Николаевич наконец-то достал недос-

тающие для успешного завершения своей диссертации деньги. И

дело быстро пошло. Доцент работал на износ. Не жалея ни себя, ни

своего подопечного, он быстро написал и собрал необходимые для

защиты диссертации отзывы. Доклад он поручил сделать самому

Пургенову. Ему было любопытно, справится ли тот с тривиальной

задачей или нет? Особо больших надежд на Анатолия Николаевича

он не возлагал, но маленькая искорка надежды у него всё же была.

Ведь должен же был старший преподаватель вуза уметь писать

285


лекции, доклады, рефераты? Оказывается, да, должен, но не обязан.

Простите, как это не обязан? А вот так, не обязан был Анатолий

Николаевич всё уметь. Ведь он не заканчивал ни аспирантуры, ни

докторантуры. Его никто и никогда не учил. А писать по образцу и

подобию – это дело неблагодарное, творческое.

Однако попытку написать доклад при готовых диссертации и

автореферате, отзывах и ответах на замечания он всё же предпри-

нял. Первая его попытка потерпела фиаско. Доклад получился на 55

минут при необходимых 12. В основу доклада лег текст авторефе-

рата диссертации.

Нет смысла описывать научные изыски Пургенова по части

написания доклада. Достаточно лишь сказать, что профессору всё

это порядком поднадоело и он сам, за два вечера, написал хороший, добротный доклад для Пургенова продолжительностью в 9 минут.

Михаил Афанасьевич, он же и официальный научный руково-

дитель, и председатель диссертационного совета – перед самой за-

щитой спросил у Пургенова: "Голубчик, а Вы хорошо прочли свою

диссертацию? Мне не придется за Вас краснеть?"

- Не беспокойтесь, пожалуйста, всё будет оккейно! – заверил

Пургенов Глазунова.

- Простите, как будет? – переспросил Пургенова Михаил

Афанасьевич.

- Да всё нормально будет, не переживайте. Я вот только хотел

у Вас спросить, а деньги оппонентам мне когда давать? До защиты

или после?

- Простите, какие деньги? – Глазунов сделал удивленное лицо.

– А разве Вы не отблагодарили своих оппонентов, которые Вам уже

представили свои положительные отзывы?

- Ах, ё-моё! Значит, правильно мне говорил мой доцент, что

не подмажешь, не поедешь. А я то думал, что если защита пройдет

нормально, то тогда и деньги я передам. – Пургенов, видимо, попы-

тался изобразить на своем лице сожаление, но получилась обыкно-

венная гримаса старого засранца, страдающего запорами, который

в очередной раз безуспешно тужился в каком-нибудь привокзаль-

ном сортире.

- Вы, вот что, давайте-ка езжайте к своим оппонентам, а то

ведь они могут завтра взять, да и не приехать на Вашу защиту. И

тогда она не состоится. – Глазунов сказал это отеческим тоном, мягко, но достаточно уверенно.

286


- А может быть завтра? – и Пургенов опять скорчил рожу, от

которой нормальному человеку могло стать дурно.

- Мы сейчас просто теряем попусту время, - Глазунов начинал

сердиться, - берите такси и езжайте к оппонентам.

- А зачем такси? Я на автобусе прекрасно успею. У меня что,

есть лишние деньги? И так вот уже сколько вышло, а Вы говорите

ещё на такси. – Пургенов сделал выражение обиженного бегемоти-

ка, как будто кто-то был виноват, что он хотел стать учёным и что

бесплатно ничего в России не делается.

В половине двенадцатого ночи раздался первый звонок в

дверь первого оппонента, а в половине второго – второй звонок в

дверь второго оппонента. Домой Пургенов возвращался пешком, дабы не швыряться деньгами. Вернувшись к 1030 утра, он успел по-

бриться, помыться и перекусить на скорую руку, после чего он от-

правился на защиту.

*****

Нет повести ужаснее на свете,

чем повесть о финансовой диете!


В.Н. Кефиров

Защита диссертации и банкет

Заседание диссертационного совета началось ровно в 1500. В

нарушение требований ВАКа члены диссертационного совета во

время всей защиты постоянно разговаривали, то и дело выходили в

коридор. Из двадцати трёх по списку членов совета на заседании

присутствовало 17, из которых только трое просидели полностью

весь этот спектакль, поскольку фактически исход всей защиты оп-

ределял один человек – Глазунов Михаил Афанасьевич. Они были

настолько стары, что у них не было просто сил на хождение туда-

сюда, на выпивку и разговоры в одном из кафедральных кабинетов,

где был накрыт достаточно неплохой, для простого преподавателя,

стол. Меню подобрал шеф Пургенова, который в этом деле съел со-

баку. На столе было всё, на любой вкус.

Учитывая личностные качества диссертанта, Глазунов поста-

вил Пургенова защищаться вторым. Первым защищался молодой

военный, который отстрелялся за 45 минут. Его доклад, ответы на

замечания и вопросы свидетельствовали о высокой профессиональ-

ной подготовке и хорошем умственном развитии.

287


На его фоне Пургенов сильно проигрывал. Разрыв между ни-

ми был примерно таким, как если бы на стометровку вышел бегун

разрядник и слепой, безногий и глухой старец, который мог пере-

двигаться только при помощи коляски и катальщика-поводыря.

Практически Пургенов ни на один из вопросов членов диссер-

тационного совета не смог дать правильного, вразумительного от-

вета. То он рассказывал о своей работе, то вдруг начинал нести ка-

кую-то околесицу… Одним словом, если бы не хождение взад-

вперед членов совета, то он бы никогда не защитил своей диссерта-

ции, даже с учетом повальной ангажированности учёных мужей.

Когда же прошло голосование, то поздравляли члены совета

не Пургенова, и даже не Глазунова, а самих себя с тем, что они за-

кончили слушать дикий бред, навязанный им, с одной стороны –

Глазуновым, председателем совета, с другой стороны – Пургено-

вым.

Из 17 голосов все 17 были "за". Не даром говорится, деньги - в

кассу, культурку - в массы.

Банкет проходил без осложнений, если не считать того, что

уже под занавес торжества пьяный Пургенов стал бегать с большим

мешком из-под сахара и собирать со стола закуску и спиртное, при-

говаривая при этом "… это не мне, это – моей собачке, а это – на

кафедру". Увидев этот кошмар, гости разошлись моментально. Ни-

кто и не знает, что Пургенов забрал с собой и разовую посуду, и

пустые бутылки, и даже бумажные салфетки.

*****

На следующее утро Пургенов проснулся с сильной головной

болью. Дело в том, что когда он приехал домой и разобрал содер-

жимое набитого мешка, то обнаружил среди прочих объедков две

треснувшие бутылки – с шампанским и водкой. Тогда, не долго ду-

мая, он залпом их опустошил. Он хотел, было, закусить чем-нибудь

из остатков роскошной закуски, но покачнулся, слегка задел вис-

ком секретер и … упал, потеряв сознание. Очнулся он минут через

20-30, не помня, что было раньше. Он напрочь забыл всё произо-

шедшее с ним не только за вечер, но и за последнюю неделю.


Сидя на кухне в одних трусах и майке, абсолютно пьяный, он

отважился на телефонный звонок своему шефу. В три часа ночи

шеф почему-то спал. Тогда он позвонил адвокату Монзикову.

Александр Васильевич, услышав пьяный лепет молодого учёного, 288


послал его на х..! Расстроившись, Пургенов решил с горя выпить

водки, для чего он достал початую поллитровку и один большой

огурец. Прямо из горлышка он пил "белую радость" и смачно чав-

кая, закусывал солёным огурцом.


В 900 сильно помятый, небритый, в жеваном костюме Пурге-

нов появился на кафедре. Новый заведующий кафедры, уже на-

слышанный о состоявшейся защите своего преподавателя, собрал

всех преподавателей, кто был на этаже их кафедры и торжественно

поздравил Анатолия Николаевича с преодолением важного жиз-

ненного рубежа – защитой диссертации.

Пургенов вяло улыбался. К нему медленно возвращалась па-

мять. Большая доза спиртного, принятая им накануне, не позволяла

ему адекватно реагировать на события и их участников. Пургенова

просто выворачивало наизнанку. Его мутило.

Тем не менее, преподавателям удалось раскрутить Пургенова

на проставку по случаю успешной защиты диссертации. Ректор ин-

ститута, узнавший о важном событии в жизни Пургенова, решил

выписать ему премию, которую коллеги в тот же день и пропили.

Ректор через заведующего кафедрой передал свои поздравления и

наилучшие пожелания.

На пьянке все почему-то пили больше не за молодого ученого,

а за автора диссертации. Доценту искренне желали больших твор-

ческих успехов, новых идей и многочисленных благодарных уче-

ников. Ему все завидовали, и это было видно невооруженным гла-

зом. Но доцент на всё реагировал спокойно. Он знал, что таких, как

Пургенов, среди присутствующих большинство. Ещё придет время

и они к нему обратятся за помощью…

*****

Деловой разговор

Не прошло и недели, как Монзиков позвонил профессору.

- Здорово, доцент, ха-ха! Ты что делаешь, а? – Монзиков пре-

бывал в хорошем расположении духа.

- Как обычно, ищу очередного клиента, - без особого энтузи-

азма ответил профессор. – А что, у тебя есть на этот счет какие-

нибудь соображения?

289


- А то! Заезжай за мной, сходим в баню. Понимаешь мою

мысль, а? – Монзиков вдруг представил себе, как он с профессором

будет париться на избе у Долбенко.

- А куда мы поедем, а? – оживился профессор.

- Куда, куда? К хохлу! Догнал, а? Там будет еще адвокат, у

которого ко мне есть дело. – Монзиков пытался рассчитать время

на висевших на стене часах, когда он должен будет позвонить бан-

щикам.

- А, понятно. Значит, тебе нужна просто машина? Еврейская

твоя морда, - добавил профессор.

- Что ты сказал мне, а? – Монзиков знал, что профессор мог

обозвать его ещё и не так. – Я не понял, ты приедешь ко мне или

где?

- Ладно, Санёк, приеду. Давненько я не парился… - бросил

последнюю фразу профессор и повесил трубку.

Уже в сауне после третьего захода в парилку Монзиков пред-

ложил начать трапезу.

Известно, что в последние годы походы в сауну всегда сопря-

жены с обильным питьём и хорошей закуской. Именно последние

два обстоятельства очень пагубно сказываются на человеческом ор-

ганизме, поскольку париться под градусом, на сытый желудок не

только вредно, но и крайне опасно.

Обычно в хорошей парилке, где температура доходит до 125-

130○ С, здоровый организм теряет за один заход 1,5 – 2 кг веса тела.

И если в сауне пить и есть, то чтобы оставаться относительно трез-

вым, надо бегать в парилку через каждые полчаса. Правда, можно

подсадить сердце или даже окочуриться, но, к сожалению, совре-

менные традиции это исключают.

- Александр! Вот скажи мне, еб..а мать, мне – доктору наук, профессору, академику, казачьему генералу,… - Долбенко был на-

столько пьян, насколько это только возможно, потому что если бы

по приборам попытались определить степень его опьянения, то ли-

бо стрелка бы сломалась, либо она попала в сектор "труп".

- Ты всё о своих счётчиках? – спросил Монзиков хохла.

- Да. О них самых, бля на х.., - Долбенко то падал в тарелку с

шашлыком, то откидывался назад. Его качало из стороны в сторо-

ну.

- Слушайте, давайте пойдем в парилку, - предложил абсолют-

но трезвый адвокат, который прилюдно не пил вот уже последние

290


три-четыре года, поскольку у него была начальная стадия цирроза

печени от злоупотребления водкой.

Все дружно встали и переместились в парилку. Первым выбе-

жал профессор. Просидев там 10 минут, он решил поплавать в ле-

дяной воде. Бассейн был 3,5 на 4 метра в форме неправильной пи-

рамиды. Глубина была достаточной, чтобы с трудом доставать до

дна. Сильная холодная струя свежей воды оказывала такое релак-

сирующее воздействие, что, вылезая из бассейна, профессор почти

полностью протрезвел. Ему вдруг стало холодно и он решил снова

зайти в парилку. Мужики сидели молча. Адвокат яростно хлестал

по заднице то хохла, то Монзикова, то себя самого. Устав от садо-

мазохизма, адвокат решил выйти и поплавать. Долбенко быстро

приходил в себя. Пот струился ручьями. Организм набирал силу.

Спустя какое-то время он заговорил совершенно трезвым голосом.

- Представляешь, эти козлы вонючие, наехали на все мои тор-

говые точки и сняли все счетчики. Они говорят, что все пломбы –

липовые, - Долбенко был возмущен до предела.

- Ну, и? – только и смог промычать Монзиков.

- Что, и? Надо что-то делать. Ведь они грозятся дело передать

в ОБЭП. А там у меня позиция хреновая, т.к. старого начальника

убрали, а новый – ещё никого не знает и взяток не берет. – Долбен-

ко был сильно раздосадован.

- Это всё ерунда. Понимаешь мою мысль, а? – Монзиков по-

смотрел сначала на хохла, а затем на профессора, который встал и

уже начинал топтаться на месте от нестерпимой жары.

- Как это? Ты что такое мелешь, а? Ерунда? Ерунда у тебя ме-

жду ног! А это – полный пи…ц! – Долбенко встал и первым напра-

вился в бассейн.

- Слушай, чтобы определить, пломбы настоящие или липовые,

надо сделать экспертизу. Понимаешь мою мысль, а? Догнал? –

Монзиков взял здоровый кусок шашлыка из тарелки Долбенко и

артистично засунул его в свой рот.

- Ну, и что покажет экспертиза? – спросил Долбенко у Монзи-

кова.

- А то и покажет, что всё будет тип-топ. Догнал, а? – Монзи-

ков весело подмигнул адвокату, который с умным видом сидел

молча, внимательно слушал и курил свой "Парламент". – У нашего

профессора там есть клиент, которому он делал кандидатскую. Да,

профессор?

291


- Ну, ты даешь? Ты, значит, уже всё заранее знал, когда меня

сюда вытаскивал? – профессор был сильно удивлен.

- А ты как думаешь, а? – Монзиков решительно взял адвокат-

скую пачку и закурил. – Только, Олежек, тебе это встанет в копееч-

ку.

- Сколько? – быстро спросил Долбенко.

- Пять штук! – решительно бросил Монзиков, а затем добавил,

- Каждому.

- Ты, что, ох..л? Десять штук за сраную экспертизу? – возму-

тился Долбенко.

- Не десять, а пятнадцать. И не за экспертизу, а за твою свобо-

ду, профессор кислых щей! – Монзиков сделал большую затяжку

сигареты и выпустил в лицо Долбенко большой клуб едкого дыма,

от которого тот сильно закашлялся.

- Почему пятнадцать? – не унимался Долбенко. – Ведь всего

же двое?

- Трое, дорогой, трое. Или ты, доктор хренов, считать разу-

чился до трёх? – заметил Монзиков. – Эксперт, профессор и я. По-

нимаешь мою мысль, а?

- А ты с профессором что, тоже по пять штук хочешь на мне

срубить, да? – завелся Долбенко.

- Да на тебе надо не по пять, а по двадцать пять, уголовник

хренов! – резко бросил Александр Васильевич.

- Нет, мужики, это – круто! – включился в разговор адвокат.

- Круто, что тебе тут ни хрена не откалывается. Вот это - кру-

то, а то, что долги надо отдавать, и то, что не надо так нахально у

государства воровать – вот это и круто, и справедливо! Я правильно

говорю, профессор? А? – Монзиков встал и направился в парилку.

Следом за ним зашагал профессор. Долбенко с адвокатом ос-

тались для принятия окончательного решения.

Когда профессор опять первым вышел из парилки, туда зашел

адвокат.

- Саня, я хохла подготовил, но ты должен мне будешь тоже

пятёрку за работу! – адвокат смотрел на Монзикова как побитая со-

бака смотрит на хозяина, который сжалился над ней и пустил ноче-

вать в дом.

- Заламывай двадцатку, только тогда он удавится, - ответил

Монзиков, - и тогда мы ничего не получим.

292


- Пятёрку я приклею через пару дней, когда он отдаст пятнаш-

ку. Ты мне дай долю профессора, а ему отдадим потом, когда хохол

передаст ещё пятёру, – не унимался адвокат. – Лады?

- Ну, ты и жох! Ведь профессор же тебе не посторонний, а? И

ты его так подставляешь, а? – Монзиков был не столько возмущен,

сколько удивлен подобным развитием событий.

- О чём это вы тут шепчетесь? – дружелюбно спросил профес-

сор, вернувшийся после купания погреться.

- Да о том, что хохол будет платить частями, - быстро ответил

адвокат, - и может быть, ты свою долю получишь не сразу, а по ре-

зультату. Да? – адвокат посмотрел на Монзикова, который сидел в

раскорячку и катал комочки старой кожи и грязи на своих пятках.

- Здорово! Вы уже спелись. Я так и думал, что зря я вас оста-

вил вдвоем, - и профессор вернулся к Долбенко, который в одиноч-

ку пил холодную водочку.

- Я согласен, - были последние слова, после чего Долбенко

рухнул со скамьи на стол и заснул мертвецким сном.

*****

Всё имеет своё начало и свой конец. Однако

женщины, разведчики и М.С. Горбачёв зна-

ют, что ещё бывает:

- начало конца;

- начало без конца;

- конец – всему делу венец.

Из метких наблюдений З. Исламбекова

Заключение или конец третьей части

Дорогой читатель!


Хочешь – верь, хочешь – нет, но я рассказал тебе только са-

мую малость того, что знал, и о чём шепчутся, иногда, мои клиен-

ты, которым я устанавливаю сантехнику, которым за червончики и

полтиннички делаю мелкие ремонтики в их дорогих коттеджах.

Правда, моя жинка считает, что мне бы лучше сказки писать.

Ну да это же её мнение. А Петрович, которого я тоже познакомил с

Монзиковым, справедливо полагает, что всё в этой книге – чистей-

шая правда.

Вообще-то, я сейчас нахожусь на перепутье. Либо мне описать

весь жизненный путь Александра Васильевича? А для этого надо с

ним восстановить отношения, помириться! Либо закончить супер

293


роман "Так уж бывает…", который я начал писать ещё в прошлом

году?

Честно говоря, и то, и другое – весьма заманчиво. Думаю, что

время покажет. Интересно было бы узнать - как разойдётся данный

роман? Будет ли его экранизация? Кто знает, кто знает!?

Поживем, – увидим! 37

*****

До этих строк, ничего не меняя, я решил оставить всё, как

есть, без изменений. Именно в таком виде вышли в Свет первые

три части романа века. Безусловно, можно было бы подредактиро-

вать и подработать содержание и изложение оригинального опуса,

но мне кажется, что это всё лишнее, поскольку нет предела совер-

шенству. Скоро, очень скоро на экраны кинотеатров и телевизоров

выйдет многосерийный фильм по этому произведению. Я не стану

настаивать на том, чтобы название осталось тем же, что и романа

века. Пусть режиссер-постановщик сам определит, что ему экрани-

зировать, а что оставить за кадром, что подкорректировать, с согла-

сия автора, разумеется, а что нет. Моя задача – рассказать о том, что случилось с моим другом и чем вся эта история закончилась.

И последнее, несколько секретов: я теперь освоил профессию

водопроводчика. И сегодня я уже не просто слесарь-сантехник, но

ещё и водопроводчик.

Первый тираж книги (части 1-3) был небольшим, всего 3000

экземпляров. А нынешний тираж – много больше!

*****

Часть четвертая

Если долго мучаться,

что-нибудь получится!

Народная мудрость

Горькое похмелье

Наступивший рассвет ни Долбенко, ни Монзикову, ни про-

фессору с адвокатом ничего хорошего не принес. После сауны и

обильной трапезы со спиртными напитками сильно болела голова.

Даже профессор, умеренно употреблявший свою любимую водку,


37 Дорогой читатель! Автор и сам того ещё не знает, что у нас, в редакции, лежат третья и четвёртая части его рукописи - романа века

«Дела адвоката Монзикова». Весь материал любезно предоставила супруга Зямы Исламбекова.

294


ощущал некий дискомфорт души и тела. Монзиков, как, впрочем, и

адвокат, окончательно проснулся лишь в начале двенадцатого. По

опыту прошлых попоек он знал, что этот день у него будет "отход-

ным". Лёжа на двуспальном диване с сигаретой в правой руке, он

яростно чесал своё мужское достоинство. Зуд был не то чтобы

сильным, а скорее постоянным. Обычно после бани человек чувст-

вует себя комфортно. Здесь же была ситуация обратная. Тело лома-

ло, голова болела, в паху было липко и всё время чесалось в мо-

шонке. Ко всему прочему Александра Васильевича донимал глухой

кашель курильщика. Монзикову казалось, что он пережил ночную

драку и чудом спасся бегством через бурелом, пробежав не один

десяток километров. Скорее всего, он падал в лужи, проваливался в

канавы с водой, поскольку в комнате стоял отвратительный запах.

Нечищеный несколько лет мужской общественный туалет издавал

аналогичные запахи, но оно и понятно, туалет ведь. А тут была от-

дельная квартира, где чистоту и порядок поддерживала взрослая

дочь с матерью.

Осмотревшись по сторонам, Монзиков вдруг заметил большое

рвотное пятно на своем одеяле. Блевотина почти высохла и хорошо

впиталась в одеяло. Было очевидно, что первоначально Монзиков

пытался стряхнуть пятно с груди. Иначе чем можно было объяс-

нить брызги в сторону ног и овальную форму гигантского пятна?

Катерина уехала с дочкой на две недели в деревню. Два, ино-

гда и три раза в год Катерина ездила погостить в деревню к матери.

За две-три недели отдыха она приводила в порядок всё нехитрое

хозяйство, убирала грязь в доме, обстирывала и готовила матери на

несколько недель вперед. Именно в периоды своего вынужденного

холостяцкого бытия Монзиков прокручивал самые денежные и са-

мые значимые для своей репутации, карьеры и семьи адвокатские

дела.

*****

Дружба и деньги творят чудеса.

Из личного опыта З. Исламбекова

Экспертиза электросчетчиков


Экспертно-криминалистическое управление находилось в 15-

20 минутах езды от коллегии адвокатов и работало с 930 до 1700. В

выходные дни в ЭКУ ГУВД были лишь дежурные эксперты-

криминалисты, да и те лишь, которые выезжали на места происше-

295


ствий. Всё руководство было на рабочем месте только в будни, да и

то кого-либо застать в своем кабинете было не просто. Постоянные

заседания в Главке, дачи, решение шкурных проблем, халтура на

стороне и многое-многое другое – всё это заставляло руководите-

лей активно использовать служебный транспорт в своих личных

интересах в своё служебное дело.


Монзиков прибыл с адвокатом к одному подполковнику ми-

лиции, который должен был вывести на Фетишкина – эксперта-

криминалиста, исследовавшего злополучные счетчики Долбенко.

-

Виктор Иваныч! Здорово! Давненько мы с тобой не это са-

мое, значит, а? – Монзиков радостно обнял своего приятеля, с ко-

торым когда-то вместе служил и который теперь заканчивал свою

милицейскую карьеру в должности заместителя начальника одного

из отделов ЭКУ ГУВД.

-

О, здорово! – обрадовался встрече подполковник милиции

Долбач Виктор Иванович. – Тебя и не узнать-то с такими усами! И

живот у тебя уже наметился, да? Погоди, а с зубами-то что? Вста-

вил, что ли? А?

-

А то!? Я же теперь – это! Понимаешь мою мысль, а? - Мон-

зиков был искренне рад встрече с другом, которого не видел лет 15.

-

То-то же я смотрю и думаю, что нам надо что-то делать, а

что, так у меня и сало есть, и колбаска деревенская… - Виктор

Иванович всегда отличался легкостью на подъем. Он мог быстро

собраться и поехать за грибами, на рыбалку, охоту. Мог легко и

просто организовать коллектив на междусобойчик.


Виктор Иванович был невысокого роста, полноватый, похо-

дивший на ленивого медведя. Его длинные и черные закарпатские

усы придавали лицу вид испуганного барсука. Синие глаза, черные

волосы с лобными залысинами и длинные густые бакенбарды, рас-

пушенные по пухлым щёчкам на гладко выбритом лице заворажи-

вали и притягивали. Хотелось подергать за усы, баки… Виктор

Иванович говорил с ярко выраженным украинским акцентом, но

почему-то казалось, и казалось абсолютному большинству, что

Долбач был типичным представителем иудейского народа. Это

впечатление лишь усиливалось после продолжительного общения с

ним. Чем больше люди его знали, тем сильнее крепла в них уверен-

ность в "национальном вопросе".


В 70-ых годах прошлого столетия евреи активно занимались в

СССР торговлей, наукой и искусством. Служить Родине они, на-

296


верное, были бы и рады, но их, почему-то, не брали ни в милицию,

ни в КГБ, ни в Вооруженные Силы. Нет, и в те времена они встре-

чались и там и сям, но больших высот достигали единицы. Дефект-

ная кадровая политика, нерешенный с царских времен националь-

ный вопрос, ошибки руководителей партии и правительства созда-

вали нездоровую атмосферу в обществе, где место под солнцем за-

нимали далеко не лучшие сыны отечества.


Виктор Иванович делал карьеру на фоне откровенных лоды-

рей, демагогов и пьяниц. Воры в милицейском обличии всех мас-

тей, дилетанты и проходимцы закрывали на него глаза, потому что

кому-то надо было делать чёрную работу. И он ее делал. Делал на

общем фоне быстро и качественно, не прося при этом чего-нибудь

особенного, сверхъестественного.

В середине 80-ых Виктор Иванович, будучи капитаном мили-

ции, работал в фотолаборатории, где успешно освоил цветную пе-

чать. Он не столько выезжал на места преступлений, не столько ра-

ботал над составлением фототаблиц или фотороботов, сколько об-

служивал, как фотограф, руководство ГУВД. Он снимал совеща-

ния, конференции, собрания. Фиксировал нужных людей и там, и

тут. Банкеты, свадьбы, юбилеи… Руководство всегда его благода-

рило, словами, благодарностями, грамотами… Денег ему никто не

давал, но он мог печатать "левые" заказы, снимать торжества, юби-

леи, свадьбы… Мог и делал. У него всегда были деньги и спирт, который он получал на протирку фотооптики. Если кто-либо когда-

нибудь где-нибудь видел, как летчики или фотографы, компьютер-

щики или рентгенологи использовали спирт по прямому назначе-

нию, то я готов снять перед ними шляпу!

Виктор Иванович спирт использовал каждый день. На свои

фотонужды ежемесячно он получал 12 литров чистейшего техниче-

ского спирта. Пять литров сразу же забирал его начальник, ещё

литра два уходило на презенты нужным людям, а оставшиеся пять

– успешно пропивались с сослуживцами. При этом надо иметь вви-

ду, что в управлении Виктор Иванович был далеко не последним, и

уж тем более не единственным, кто получал ежемесячно спирт.

Другие так же проставлялись и угощали Виктора Ивановича, кото-

рый обычно с 1200 начинал закусывать сначала в компании, а затем

и в гордом одиночестве. К обеду он становился медлительным, ши-

роко зевающим и абсолютно индифферентным не только к службе,

но и к чему-либо другому.

297


В милицейских кругах, как, впрочем, и в армейских, мужские

разговоры сводятся к рыбалке, охоте, бабам и бане. Обсуждают и

сослуживцев, и начальников… Говорят всегда помногу, об одном и

том же, лишь бы ничего не делать.

Это удивительно, но факт остается фактом, при всей необхо-

димости для общества в милиции концентрируются не самые

достойные сыны Отечества. Умом и трудолюбием сотрудники, как

правило, не блещут. Большинство работает по привычке, оправды-

вая нищенскую зарплату и отвратительные условия труда какими-

то ценностями, какими-то стимулами, понятными только милицей-

скому окружению. Ну, какая, скажите, необходимость устраиваться

на "грязную" работу, за которую платят гроши и где всё время надо

общаться с отбросами общества? А общество при этом называет

милиционеров не иначе, как ментами, мусорами и т.д. На Западе

полицию тоже никто не любит, но ее уважают и с ней население

активно сотрудничает. Я сравниваю свою специальность с мили-

цейской и нахожу между ними большое сходство. Слесарь сантех-

ник, слесарь водопроводчик также как и милиционер, берет взятки,

работает с дерьмом, презираем обществом, но каждый раз, когда

случается беда, граждане ищут нас – санитаров быта.

- Ну, Виктор Иванович, где будем это? Догнал, а? – Монзиков

хлопнул по правому плечу своего приятеля и залихватски подкру-

тил пшеничные усы.

- Мужики, я думаю, что надо взять Моисеевича и зайти в кафе.

Я знаю тут одно классное место, где можно будет посидеть, - Вик-

тор Иванович уже прикинул ассортимент закуски и предвкушал

приятное застолье.

- А может, поедем к Долбенко? – спросил Монзикова адвокат.

- Да не надо к хохлу! Мы сейчас здесь, а там – это когда бу-

дет! Понимаешь мою мысль, а? – Монзиков с хитринкой подмигнул

адвокату и перевел разговор в другое русло. – Витя, а где тут у тебя

это? Я хочу минус попить. Понимаешь мою мысль, а? Заодно ты с

адвокатом пообщаешься, догнал, а?

- А вот, Саня, вот сюда, сюда и потом вон туда. А там направо

и через две, нет, через три двери будет… Ну, ты понял, да? – Вик-

тор Иванович даже вышел в коридор, где жестами показал нужное

Монзикову направление.

- Так что там у Вас случилось? Как же так получилось, что Вы

не решили вопроса на месте? – Виктор Иванович задавал вопросы и

298


одновременно что-то усиленно искал в верхнем ящике своего пись-

менного стола. – Я думаю, что Моисеевич всё сделает, но надо

будет его отблагодарить, он же – детдомовский! Ему и так-то хре-

ново, особенно после того, как сгорела банька на даче.

- А банька большая была? – поинтересовался, скорее для про-

формы, адвокат.

- Банька была что надо! Восемь на десять, с верандой и двумя

комнатами наверху, - Виктор Иванович даже причмокнул языком, вспомнив, как прошлым летом они в баньке парились и отмечали

день рождения одного из сотрудников управления.

- А банька стоит отдельно от дома? Или дома пока нет? –

вдруг оживился адвокат.

- Да дом-то не пострадал, он кирпичный. А вот баньку-то при-

шлось отстраивать заново. Уже почти всё готово. Может быть, на

следующих выходных мы туда заедем. Рыбку закоптим, шаш-

лычков заделаем… - Виктор Иванович вдруг из ящика своего стола

достал небольшой целлофановый пакет с ольховой стружкой.

- А это что такое? – прикинулся веником адвокат. Он сам коп-

тил у себя дома рыбу и отлично знал всю технологию. Будучи пре-

красным психологом, он находил ключик к сердцу любого своего

клиента, играя на самых сокровенных струнах человеческой души.

- А Вы когда-нибудь коптили рыбу или куру? – Виктор Ива-

нович взял щепотку ароматной стружки, понюхал, крякнул от удо-

вольствия и протянул понюхать адвокату.

- Здорово! Какой запах?! – адвокат изобразил на своем лице

блаженную улыбку. Сцена им была сыграна великолепно, настоль-

ко естественно, что Виктор Иванович уже души в нем не чаял.

Практически одновременно в комнату зашли Монзиков и Фе-

тишкин. Оба были с мокрыми руками и оба вернулись из мужского

туалета. Игорь Моисеевич был в синем ситцевом халате, накинутом

поверх скромного костюма. Было видно, что он работает и зашел в

кабинет только на минутку.

Невысокого роста, с редкими, грязно-пепельного цвета воло-

сами, гладко выбритый мужчина преклонных лет внимательно раз-

глядывал лица адвоката и Монзикова. Его лицо не выражало ника-

ких эмоций. Единственное, что сразу бросилось в глаза – это его

усталый, изможденный вид. Бесцветные глазки на худом морщини-

стом лице смотрели словно сквозь лица. Создавалось впечатление,

что ему было абсолютно безразлично всё происходящее на этом

299


свете. По сути, это был живой труп, вынужденный по воле Все-

вышнего коптить небо.

- Игорь Моисеевич, знакомьтесь! Это – мои друзья. Помните,

я Вам о них рассказывал? – Виктор Иванович по-доброму предста-

вил обоих, - это, - и он указал рукой, которой ещё держал ольховые

стружки, на адвоката, - известнейший в России адвокат, а это – то-

же адвокат, кстати, наш коллега, Монзиков Александр Васильевич.

- Очень приятно. Подполковник милиции Фетишкин Игорь

Моисеевич – старший эксперт-криминалист нашего Управления, -

представился с важным видом Фетишкин. – Мне Виктор Иванович

сказал, что у вас очень трудное дело. Да, вот… Значит, можно было

бы обсудить все детали, скажем, завтра. Как?

- А зачем нам ждать завтра, когда можно обсудить прямо сей-

час, - адвокат решил Фетишкина сразу взять в оборот.

- Такие дела с кондачка не решаются! Правильно я говорю, Виктор Иванович? – Фетишкин посмотрел на сослуживца и достал

из бокового кармана халата коробок со спичками.

- Вот, пожалуйста, - адвокат услужливо протянул почти не-

тронутую пачку своих дорогих сигарет "Парламент".

- Спасибо, - только и молвил Фетишкин и сильно затянулся

сигаретным дымом. Образовалась неловкая пауза, которую прервал

Монзиков.

- А может, мы сейчас сходим в кафе и там, на месте всё и об-

судим? – Монзиков как-то заискивающе посмотрел сначала на

Долбача, а затем на Фетишкина.

- Нет, это абсолютно исключено. У меня очень много работы и

мне куда-то ходить – просто нет времени. Кстати, через полчаса –

обед. Да, Виктор Иванович? – Фетишкин посмотрел на Долбача и

выходя из кабинета, на ходу добавил, - я зайду через полчаса.

- Хорошо, Игорь Моисеевич, - Виктор Иванович, как только

Фетишкин вышел, радостно заметил, - Ну, мужики, дело пошло.

Сейчас мы сходим в магазин напротив, купим "надо" с закуской и в

обед маленечко посидим.

- Да мы можем и сами сходить в магазин?! – адвокат, скорее

из вежливости, бросил неосторожную фразу, породившую далеко

идущие последствия.

- Сами, да? Ну, ладно. Тогда я всё подготовлю, накрою, а вы,

там, как говорится, всё и закупите. Да? – Виктор Иванович уже

прикидывал, кого ему можно будет пригласить на междусобойчик.

300


- Что купить из спиртного и что взять из закуски? – спросил у

Виктора Ивановича адвокат.

- Да, Саня всё знает. Только булку не берите, лучше – хлеб. И

на запивку возьмите минералки. Вообще, сами проявите инициати-

ву. Ладно, мужики? – Виктор Иванович достал большой полиэти-

леновый мешок, вынул из него какие-то вещи и протянул его Мон-

зикову.

- А водки или коньяка брать? – адвокат хотел, было, спросить

и про пиво, но не успел.

- Да водки возьмите, грамм по 500 на брата, больше не надо,

ну и пива можно по паре бутылочек на рыло, да? Так, сколько нас

будет, а? – Виктор Иванович начал загибать пальцы на обеих руках, от чего на лице адвоката обозначилось не то удивление, не то недо-

умение. – Возьмите литра три водочки, да пивка для рывка, как го-

ворится, баночек тридцать, да?

- Сколько, сколько? – только и вымолвил адвокат, который

считал со скоростью бытового калькулятора.

- Ну, а сколько надо взять на 8 человек? – спросил Виктор

Иванович у Монзикова.

- А почему на 8? – не унимался адвокат, - я – вообще не пью.

- Так ведь с Моисеевичем ещё будут ребята, которые будут

подписывать заключение, - Долбач говорил столь уверенно, что

удивление и разочарование адвоката вмиг улетучились.

- Ну, ладно, а из закуски, на что сделать упор? – адвокат слег-

ка приподнял брови и на его лице засветилась детская непосредст-

венная улыбка.

- Можно колбаски копчёной, можно сало, рыбки, икорки, сы-

ра, из фруктов чего-нибудь, - Виктор Иванович пытался вспомнить

пристрастия каждого из собутыльников. – И, вот ещё что, надо бы

купить пару пачек сигарет. Можно вот таких, как Вы курите.

- Сделаем. Мы пошли? – и адвокат направился к выходу.

- Подождите, вот я Вам мешочки дам. У меня их не много, но

три-четыре я вмиг организую, - Виктор Иванович достал два пус-

тых мешка из-под сахара и протянул их Монзикову, который сразу

же отдал их адвокату.

По коридору шли молча. Монзиков внимательно разглядывал

таблички на дверях начальников, а адвокат силился хотя бы пред-

варительно скалькулировать предстоявшие траты, на которые он

морально не был готов. Живя в пригороде, он волей неволей мыс-

301


лил местничково. Он наивно полагал, что если он платит, то ника-

ких организаций культурного отдыха и быть не может.

Продуктовый магазин через дорогу был до отвала забит

продуктами и спиртным. Ассортимент был богатым. Народа в

магазине практически не было. Бабульки в такие не ходят. Они

могут ездить полдня по городу в поисках дешевых продуктов, а

работягам на закусь достаточно и обычного ларька, где цены будут

существенно ниже.

Ровно в час дня адвокаты были у Долбача. На стол они

выставили:

- три литра водки "Жириновский",

- две по 600 г. бутылки "Аква Минерале",

- коробку баночного пива,

- четыре больших упаковки (по 400 г. каждая) филе селедки в

винном соусе,

- 600 г. тонко нарезанного сыра "Ламбер",

- 0,5 кг сала,

- две палки копченой колбасы по 350 руб. за кг,

- 700 г. охотничьих колбасок,

- баночку оливок с перцем, без косточек,

- 1,5 кг копченого талисмана,

- две готовые куры-гриль,

- две связки бананов,

- по килограмму свежих помидоров, огурцов, лимонов, реди-

ски,

- чеснок, лук зеленый и репчатый, пару пучков укропа,

- здоровенный арбуз и две буханки черного хлеба.

Две пачки сигарет Виктор Иванович вместе с большей частью

продуктов сразу же убрал в свой огромных размеров сейф.

Когда все собрались, то на столе стояли: пиво, репчатый лук,

сало, хлеб, селедка и охотничьи колбаски.

- Да, стол богатый! – Игорь Моисеевич был доволен тому, что

опять он хорошо поест и не надо будет есть дежурные бутерброды

из дома.

- А это - всё ребята, наши друзья, постарались, - сказал Виктор

Иванович, разливая по граненым стаканам разбавленный спирт, водку он также заботливо спрятал в сейф. Спирт был разлит в не-

большие бутылки из-под минералки.

302


- Ну, мужики, давайте выпьем за победу! – Монзиков поднял

стакан, наполненный до краёв, и залпом его осушил.

- За нашу победу! – добавил адвокат и выпил минералки, ко-

торую незаметно для всех он вместо спирта налил в стакан.

- А что вы ребята от нас хотите? – спросил Игорь Моисеевич,

практически сразу же окосевший после первого залпа.

- А мы хотим выпить за прекрасной души человека, за мили-

ционера, за специалиста высочайшей квалификации, за нашего дру-

га - Игоря Михайловича… - сиплым голосом почти прокричал

Александр Васильевич. Однако Монзикову докончить тост не дал

сам Фетишкин, отчество которого переврал сильно окосевший ад-

вокат.

Надо заметить, что спирт был разведен не как водка, а граду-

сов на 60. Это ощутили практически все и сразу. Трезвый адвокат

внимательно поглядывал на Игоря Моисеевича, который от спирт-

ного и закуски вдруг преобразился. Глаза его радостно заискри-

лись, движения стали более резкими и решительными. Фетишкин

разговорился.

- А мы, ребятки, с Виктором Ивановичем столько можем сде-

лать! Столько, что вам и не снилось! Правда, Вить? – Фетишкин, активно жуя лук, хватался то за селедку, то за сало, то за охотничьи

сосиски.

- Это уж точно, - заметил Долбач.

- А помнишь, Вить, как мы с тобой ездили за рыбой и как мы

тогда привезли клюквы килограмм по 10 каждый? – Фетишкин ста-

рался вспомнить какие-то детали, но его уже толком никто и не

слушал, поскольку все говорили одновременно.

Получилось в итоге так, что даже часть выставленной Викто-

ром Ивановичем на стол закуски было много для всего выпитого

мужиками спирта. В среднем получилось по 350 г. спирта на чело-

века. Было уже около 1800, когда адвокат вывел к своему Мерседесу

пьяного в хлам Монзикова.

На следующий день Фетишкину надо было опохмелиться, а

денег на это дело ему было жалко. Опытный адвокат, раскусивший

Фетишкина, привёз ему две холодные бутылочки пива и две упа-

ковки крабовых палочек. Всё это он передал Игорю Моисеевичу

вместе с конвертом, где лежали 300 баксов, прямо у входа в управ-

ление, а спустя две недели хохол передал Монзикову двадцать ты-

сяч долларов. Все были довольны. Согласно экспертизе счетчики

303


были опломбированы настоящей печатью и показания электроэнер-

гии на них были теми, которые значились в актах проверки. Экс-

пертное заключение подписали авторитетные люди, специалисты с

многолетним опытом работы.

*****

"Леша, у нас родилась девочка! Спа-

сибо тебе большое. Пока, Серега".

Сообщение на пейджер.

Санаторий "Волна"

Александр Васильевич впервые в жизни решился на полно-

ценный летний отдых в одном из ведомственных сочинских сана-

ториев МВД. Будучи пенсионером от МВД, он приобрел за 30 % от

полной стоимости путевку сроком на 21 день во второй половине

июля - начале августа. В санатории он хотел отдохнуть по полной

программе. Поэтому он заказал два авиабилета до Адлера, туда и

обратно.

В день вылета погода была жаркой. В тени воздух прогрелся

до + 28°С. Асфальт парил. В небе было чисто, но над землей беше-

но носились стрижи и ласточки. По всем народным приметам дол-

жен был быть дождь, но его всё не было и не было.

Когда Ил-86 поднялся в небо, то Монзиков, расположившийся

у правого крыла, прильнул к иллюминатору. Кроме крыла самолета

он видел маленькие контуры домов, автомобилей. Реки казались

ниточками, а поля и леса были такими игрушечными, что ему вдруг

очень захотелось их потрогать. Минут через 10 полета внизу поя-

вились дождево-кучевые облака, превратившиеся за считанные се-

кунды в пунцово-синий ковер. Солнце радостно било своими луча-

ми по иллюминатору. Кондиционер приятно гнал прохладный воз-

дух, турбины двигателя работали спокойно, без надрыва.

Монзиков хотел, было подремать, но сон всё не приходил и не

приходил. Тогда ему в голову пришла замечательная мысль – вы-

пить водки, которую он предусмотрительно взял с собой вместе с

ручной кладью. Но пить в одиночестве он не мог, нужен был как

минимум один собутыльник. Им оказался воркутинский шахтер,

летевший как и Александр Васильевич в Сочи с любимой тещей, женой и тремя несовершеннолетними дочерьми.

Монзиков сделал свой выбор быстро и правильно. Вокруг

сидели в основном пассажиры, предвкушавшие встречу с морем, и

304


лишь один – рыжий здоровяк, лет 38-40, с пышной шевелюрой, то и

дело зевал.

- Здорово, мужик! – Монзиков склонился над креслом пасса-

жира, пытавшегося рассматривать картинки полетного бесплатного

журнала.

- Привет! – безрадостно ответил здоровяк.

- Летишь? – Монзиков прищурил левый глаз и попытался

улыбнуться, но вместо улыбки на лице появилась жалкая гримаса.

- Как видишь… - грустно вздохнул рыжий здоровяк. Сидев-

шие с ним дети и жена, словно по команде, разом притихли.

- А я, вот, тоже… - Монзиков пытался установить

психофизический контакт с понравившимся ему пассажиром.

- А тебе чего надо, а? – спросил у Монзикова здоровяк.

- Да мне-то, вообщем-то, ничего не надо. Я только хотел спро-

сить – выпить хочешь? – Монзиков внимательно посмотрел в глаза

пассажиру, затем выпрямился и, увидев оживление на лице рыжего,

продолжил, - пошли?!

- Светик, я сейчас! – здоровяк радостно встал и направился к

месту Монзикова.

- Петь, ты куда? – спросила несколько обеспокоено жена сво-

его мужа.

- Да я здесь, ты же видишь?! – нехотя ответил здоровяк.

Мужики сели рядышком. Дама, сидевшая с Монзиковым, всё

ещё находилась в туалете. Видимо, там была очередь и она могла

задержаться, по мнению адвоката, надолго. Монзиков оперативно

достал бутылку и тут же нажал кнопку вызова стюардессы. Не

прошло и минуты, как появилась очаровательная блондинка лет 19-

20.

- Здравствуйте, господа! Что Вам угодно? – спросила

стюардесса.

- Лапушка, нам бы стаканы и закуску… и, если можно, пива, -

виновато попросил здоровяк Петя. – Мы тут с товарищем должны

немного выпить…

- Извините, пожалуйста, но распивать спиртные напитки на

борту самолета категорически запрещено! – улыбка тотчас слетела

с личика и на двух мужиков-отпускников сурово смотрело должно-

стное лицо Аэрофлота.

- А что, пиво – это, так сказать, тоже? – Монзиков с нескры-

ваемым удивлением спросил у стюардессы.

305


- Пиво я принесу. А вот это, - и девушка указала на литровую

бутылку водки, - уберите немедленно, и как можно подальше!

- А что, если мы не уберем, то ты нас высадишь? – спросил

Монзиков, после чего он с Петром буквально взорвались от смеха.

- Тихо, тихо! Если хотите выпить, то через полтора часа мы

будем уже в Адлере. А сейчас уберите, пожалуйста, подальше свою

бутылку.

Монзиков, продолжая дергаться от смеха, начал убирать

бутылку на то же место, откуда он ее достал. Стюардесса слегка

улыбнулась и пошла за лимонадом, баночным пивом и конфетами.

Когда она вернулась к нетерпеливым пассажирам, то услышала за-

пах водки. Бутылки не было, а нездоровое веселье у мужиков и

тревога среди пассажиров-соседей бросилось ей в глаза. Стюардес-

са не спешила раздавать пиво, лимонад и конфеты подозрительным

мужикам, которые сидели в креслах с красными лицами и сомкну-

тыми губами. Они сами выхватили из рук стюардессы по банке пи-

ва, профессионально вскрыли и залпом выдули за несколько се-

кунд. После этого оба отчаянно вздохнули и выпустили из легких

такой букет запахов, от которого девушку чуть не сдуло.

Пока стюардесса ходила за пивом, конфетами и лимонадом,

Монзиков с Петром из горлышка выдули всю литровую бутылку.

Она их застала в тот момент, когда Монзков только-только засунул

пустую бутылку в дамскую сумочку той самой пассажирки, ушед-

шей в туалет. Дамская сумочка приобрела форму бутылки. Кожа

трещала по швам. Отчетливо проступали контуры косметички и

расчески. Пробка от бутылки валялась в проходе между креслами.

Стюардесса поняла, что самое правильное будет, если она даст

мужикам закуску, иначе последствия могут быть непредсказуемы-

ми.

Прошло не более 3 минут, как она вернулась к ним с десятком

разных бутербродов. Стюардесса молча дала дежурную закуску и

хотела, было удалиться, но ее вдруг за руку схватил Пётр и силой

усадил к себе на колени. Он крепко обнял бедняжку, потерявшую

дар речи, и хотел уже её поцеловать, как над ним нависла фигура

его тёщи. Тёща почему-то решила, что надо бить сначала стюардес-

су, а уже потом, если получится, то и подлеца-зятя. Красивая пыш-

ная прическа миловидной девушки мгновенно превратилась в жал-

кие волосяные клочья дачного пугала. Невозможно передать всю

палитру словесной брани между вмиг растрепанной стюардессой и

306


исцарапанной тёщей, а также тридцатью или более пассажирами, находившимися в бабской очаге потасовки. Монзиков ничего луч-

шего не придумал, как начал свистеть и улюлюкать. Петруха же не

растерялся и начал левой рукой сдерживать рыпанье тёщи, а правой

тискать под короткой юбкой девушку. Он даже умудрился засунуть

свою лапищу в трусики и почти добраться до лобка, но стюардесса

вовремя соскочила с шахтёра и обеими руками вцепилась мертвой

хваткой в жидкие волосы старухи. Буквально за несколько секунд у

неё в руках был большой клок пулуседых-полукрашенных волос.

Когда дерущихся разняли, то все, почему-то, смотрели на блондин-

ку стюардессу. Белоснежная когда-то блузка была разорвана на

крупные клочья, губная помада тёщи так раскрасила лохмотья, что

девушка стала походить на жертву автокатастрофы. Лифчик рас-

стегнулся и ко всеобщей радости мужской части пассажиров стю-

ардесса, сама того не ведая, играла прекрасной крепкой грудью.

Тяжело дыша, тёща стонала и что-то бормотала себе под нос. Шах-

тер с адвокатом, опьяневшие в конец, продолжали неистово ржать.

После успешной посадки пассажиров долго не выпускали из

самолета. Все ждали прибытия наряда милиции, который вызвали

ещё в воздухе. Прибывшая бригада скорой помощи забрала тёщу и

… Монзикова с Петром, которые назвались родственниками по-

страдавшей старухи. Стюардессе оказали медицинскую помощь

прямо в самолёте, в комнате для экипажа.

Когда бригада скорой помощи приехала во вторую городскую

больницу г. Сочи, то перед врачами встала дилемма – либо мерт-

вецки пьяных "родственников" истекавшей кровью старухи сдать в

медвытрезвитель, либо положить в тень здорового платана, окру-

женного кипарисами и пальмами, который бурно разросся невдале-

ке от больших ворот. Нести было мужиков недалеко и достаточно

легко, поскольку они практически не сопротивлялись. Санитары

бережно положили бесчувственные тела на траву, а затем на носил-

ки погрузили тёщу и отнесли ее в приемный покой. Когда старуху

помыли и стали снимать с неё установочные данные – Ф.И.О., дату

рождения, место регистрации и т.д., и т.п., то она вдруг оживилась

и стала проявлять признаки прекрасного самочувствия, для своего

возраста, разумеется. Врачи как-то сразу сникли и поняли, что гос-

питализировать ее им не удастся. Теперь их смущал лишь жалкий

вид старухи: разорванное платье, кровоточащие царапины, синяки,

307


полулысая голова, абсолютно беззубый рот, протезы были сломаны

во время потасовки со стюардессой.

*****

В 1930 дверь двухместного полулюкса главного корпуса сана-

тория Волна распахнулась. На пороге стоял полупьяный, сильно

помятый, в грязных брюках, с волосатой грудью мужчина, в руках

которого был небольшой чемодан и большая спортивная сумка на

ремне.

- Здорово, мужик! Давно здесь, это? А? – Монзиков говорил и

внимательно осматривал комнату, где была полуспартанская об-

становка ещё с советских времен. Две примитивные, скорее подро-

стковые, раздолбанные кроватки, покрытые старыми, выцветшими

и не очень чистыми покрывалами, две армейские тумбочки со сло-

манными дверцами, карликовый обеденный стол, за которым с тру-

дом могли поместиться два диетика, два старых стула и посуда –

две алюминиевые столовые ложки, две изогнутые не один раз вил-

ки с перекрученными ручками, два граненых стакана, две глубоких

тарелки с голубой каёмочкой и отбитыми краями, пустая соломка,

полуторалитровый графин с накипью на дне. На висевшей драной

занавеске кучно сидели мухи. В комнате пахло морем и борщом со

столовой, располагавшейся на первом этаже с обратной стороны

корпуса.

-

Здравствуйте, - вяло ответил худющий мужчина азиатской

наружности, которому было далеко за сорок.

-

Александр, - представился Монзиков своему соседу и протя-

нул ему свою руку.

- Садык, - ответил тощий мужчина с впалыми щеками.

- Ты, давно? – спросил Монзиков и плюхнулся на свободную

кровать.

- Что, давно? – не понял вопроса Садык.

- Ну, это… Понимаешь мою мысль, а? – Монзиков достал

пачку недорогих сигарет и закурил.

- Я, вообще-то, не курю! – бросил Монзикову Садык.

- Не волнуйся, научу! – и Монзиков сильно затянулся, после

чего выпустил на Садыка большую струю вонючего дыма. Сосед

закашлялся.

- Слушай, не дыми! Видишь, мне хреново от этого говна, - Са-

дык начал кашлять. Его надрывный, туберкулезный по всем при-

308


знакам кашель, сочетался с глубокими хрипами и раскачиванием

корпуса-палки вперед-назад.

- Тебе надо выпить и всё пройдет! Давай, догнал, а? – Монзи-

ков быстрыми движениями достал из сумки поллитровку, яблоко и

горсть карамелек.

- Ты чего? – встревожился не на шутку Садык.

- А вот чего! – и Монзиков налил в стаканы грамм по 150 сво-

ей водки.

- Что, прямо здесь? Сейчас? – Садык смотрел на Монзикова

как вошь на пролетариат.

- Прямо здесь и прямо сейчас. Я что же, по-твоему, должен до

утра ждать? Да? – Монзиков скорчил такую гримасу, от которой

Садыку стало совсем плохо.

Через каких-то 20 минут на столе стояла пустая поллитровка и

мужики, лежа на своих кроватках, оживленно спорили.

- Вот ты, говоришь, что работаешь на Севере, на Кольской

АЭС? Да? – Монзиков курил одну за другой сигарету. В комнате

стоял такой густой дым, что при желании киношники могли бы

снимать какую-нибудь сцену в тумане или, например, пытки фаши-

стов в газовой камере.

- Да, - Садык пытался не кашлять, но ему этого совсем не уда-

валось.

- И ты, говоришь, знаешь, что такое радиация, да? – не уни-

мался Монзиков.

- Да, знаю, - к кашлю начинали добавляться рвотные позывы.

- А тогда скажи мне, чем радиация опаснее СПИДа? А? - Мон-

зиков сделал последнюю большую затяжку и затушил сигарету о

край стола.

- А причем здесь СПИД? – недоумевал Садык.

- А я так и не понял, Садик, ты боишься радиации или нет? –

Монзиков хотел достать новую сигарету, но пачка была опустоше-

на.

- Я – не Садик, а Садык! Понял? – раздраженно заметил Са-

дык.

- А какая на хрен разница, Садик ты или Садык? А? Всё равно

ты – чурка нерусская, которая сейчас мне мозги е..т… - Монзиков

хоть и говорил гадости, но по его интонации абсолютно не чувст-

вовалась какая-либо вражда или неприязнь к соседу.

309


Незаметно для обоих, они перешли на стопудовый мат. Сидя в

обнимку на кровати Садыка, пьяные мужики отчаянно матерились

и громко спорили ни о чём. Абсолютно невозможно было понять

предмета спора. Скорее всего, был пьяный мужской базар без ка-

кой-либо темы и без каких-либо намеков на связную речь. Оба то и

дело хватали друг друга за ноги, за руки, всё время толкались и об-

нимались, тыкали друг в друга пальцами. И только поздним вече-

ром им пришла в голову замечательная идея – сходить искупаться в

море. Море было в 2,5 км от санатория, расположенного в горах.

Местные жители умудрялись до воды добежать за 12-15 минут.

Всякие там тропочки, переулочки, проходики, лазы и дырочки де-

лали дистанцию прямой и быстрой. Однако ни Монзиков, ни Садык

ничего этого и не знали. Оба отдыхали в санатории впервые и оба

прилетели на Кавказ в один день.

В половине четвертого ночи протрезвевшие, сильно усталые,

ободранные и исцарапанные мужики вышли к морю. На набереж-

ной были только сонные собаки, да пустые, еще не убранные бу-

тылки, в основном из-под пива. Быстро раздевшись прямо на го-

родской набережной бедолаги бросились в воду. Теплая вода их не

радовала. Нырнув пару раз на небольшую глубину, Монзиков не

почувствовал ни облегчения, ни радости от очень теплой морской

воды. Он полагал, что купание в море – это радость. Увы! Обилие

морских водорослей и медуз делали купание противным.

- Эй, Садык! – крикнул с небольшой глубины у буйка Монзи-

ков, - давай сплаваем к кораблям, а? Может там будет попрохлад-

нее? А то здесь одна моча!

- Давай, только я не очень-то плаваю, - ответил Садык, стояв-

ший по колено в воде. – Я тогда возьму спасательный круг. Ладно?

- Молодец! Возьми и мне, вдруг пригодится!? – Монзиков по-

плыл к берегу.

Оба здоровенных круга висели на штатном месте городской

стены по обеим сторонам от якоря. Их периодически подкрашивали

и обтирали от голубиного помета, хотя, скорее всего, гадили чайки.

Один круг снялся легко и быстро, зато другой отодрать от стены

было невозможно. Сыпалась штукатурка, откалывались кусочки

пенопласта, но круг оставался висеть на своем штатном месте.

- Ладно, х.. с ним! Пусть висит. Нам и одного за глаза и за уши

хватит! – решил Монзиков.

310


- Смотри, а у него и веревки есть. Будем за них держаться, -

заметил Садык.

- А он не утонет, а? Смотри, какой он тяжелый, - и Монзиков

даже поцокал языком.

- Не, он плавает. Даже не тонет. О, он и меня держит. Во, здо-

рово! – Садык сел прямо в дырку. Задница провалилась, руки и но-

ги держали его в скрюченном состоянии. Вылезти из круга без по-

сторонней помощи он уже не мог.

- А ну, давай я буду моторчиком! – Монзиков схватился за

круг и начал его буксировать на глубину. Садык помогал ему, гребя

руками.

Минут через тридцать они решили поменяться местами. Но

Садык настолько крепко застрял в круге, что все попытки освобо-

диться от него были безуспешны.

- Вот гад, крепкий какой! Держит и держит, зараза! – Садык

сказал с такой досадой, что его стало по-человечески жалко.

- Давай махнем вон к той х…е! Вон, видишь, горит! – и Мон-

зиков начал тянуть круг к плавучему маяку, до которого было ки-

лометра полтора-два. – Эх, жалко, сигареты не взяли! А то сейчас

бы покурили?!

- Так ведь у тебя же сигареты кончились ещё в корпусе? - за-

метил Садык, у которого конечности почти онемели.

- А ты, случайно, не следователь, а? – с нескрываемой ирони-

ей спросил Монзиков.

- Долго ещё плыть, а? – начал ныть Садык.

- А тебе-то какая на х.. разница, гребу-то я, а плывём вместе.

Понимаешь мою мысль, а? – Монзиков уже порядком подустал и

ждал с нетерпеньем швартовки с маяком.

- А нас током, случайно, не долбанет, а? – Садык, оказывается,

побаивался электричества. Может быть это был его профессио-

нальный страх, как работника АЭС?

- Интересно, а есть здесь какие-нибудь течения? А? – Монзи-

ков стал крутить головой по сторонам.

Позади вдалеке светилась городская набережная. Яркими ог-

нями горели фонари. Город спал, но ещё во всю работали ночные

бары и дискотеки. С берега уже не доносились никакие звуки, т.к.

было очень далеко. Зато хорошо видны были сейнеры, стоявшие на

рейде неподалеку от пловцов.

311


Когда ночные купальщики доплыли до маяка, то они замети-

ли, что он достаточно большой и у него есть даже лестница. Без

особого труда они забрались на покрытую мидиями и ржавчиной

бочку с приваренной по середине к ней палкой метра 2,5, на конце

которой и находился фонарь-маяк. Был абсолютный штиль, начи-

нало светать.

Минут через десять оба вдруг обнаружили пропажу их спаса-

тельного круга. Его просто не было. Никто не знал, то ли он утонул, то ли его отнесло течением…

Легкий морской бриз усиливался с той же скоростью, что и

взошедшее на небосклон южное солнце. Еще не было жарко, но

уже было настолько светло, что горевшие с вечера фонари на бере-

гу сливались с солнечными зайчиками от стекол домов, автомоби-

лей, многочисленных парников и теплиц. Город просыпался.

Просидев в ожидании чуда на бочке несколько часов, мужики

начали засыпать. Они обхватили руками фонарный столб, скрести-

ли в подобие замка ноги, положили друг другу на плечи головы и

начали спать.

Первым проснулся Садык. Его правая сторона тела была горя-

чей от палящих лучей солнца, которое было в зените и нещадно

жалило искателей приключений. Бочка сильно нагрелась. Монзи-

ков сладко сопел. Изо рта его текла слюнка, как у грудничка.

- Эй, просыпайся! Надо что-то делать?! – Садык разбудил

Монзикова и судорожно оглядывался по сторонам.

- Ух, ты! Вот это, да! – только и выдавил из себя адвокат.

- Что будем делать, а?

- Что делать, что делать!? Молиться! – сказал Монзиков и

встал на ноги.

- Ты что?! – успел только выкрикнуть Садык и упал вслед за

Монзиковым в воду, поскольку центр тяжести сместился и бочка

потеряла равновесие.

- Во, бля, на х..! П…ец какой-то! Догнал, а? – Монзиков отча-

янно барахтаясь в воде, пытался первым взобраться на бочку, кото-

рая кренилась и не поддавалась яростным адвокатским атакам.

- Подожди, я сейчас возьмусь за другой конец, - крикнул Са-

дык Монзикову, который в очередной раз сорвался и упал в воду.

- Какой конец? – не расслышал Монзиков.

- Другой, другой, - уже кричал Садык.

312


- В каком смысле другой? А? – Монзиков силился залезть на

бочку, что было непросто, т.к. две нижних ступени давно проржа-

вели и отломились ещё при первой же попытке.

- Ну, что? Получается? – поинтересовался Садык с другого

конца бочки.

Минут через десять оба опять сидели на раскаленной бочке, которая кренилась то в одну, то в другую сторону. Теперь они пы-

тались выравнивать положение, откренивая то туда, то сюда.

- Слушай, а, сколько сейчас будет? – спросил Монзиков и по-

смотрел на солнце.

- Я думаю, час или два, - как-то неуверенно ответил Садык.

- Надо плыть обратно, - заметил Монзиков. – Понимаешь мою

мысль, а?

- Не, я не доплыву. Утону и … - Садык вдруг по-детски запла-

кал. Он представил себе свою семью, оплакивающую смерть пре-

красного семьянина, сослуживцев, которые потеряли специалиста и

друга,…

- Тихо! Не бзди! Вон, видишь на сейнере сколько лодок?! Я

сейчас к нему сплаваю, возьму одну и вернусь обратно.

Минут сорок плыл то брассом, то по-собачьи Монзиков к ры-

боловецкому сейнеру. Когда он до него добрался, то обнаружил, что никого из команды на борту не было. Более того, не было ни

трапа, ни лестницы, по которой можно было бы подняться на борт.

Тогда уставший Монзиков решил обследовать другой борт судна.

Надо было только решить с какой стороны оплывать громадину, казавшуюся с бочки малюсенькой-малюсенькой лодочкой. Он

очень боялся попасть под винты, которые могли заработать в лю-

бой момент. Опасно было оплывать и с носа, т.к. если бы судно на-

чало двигаться, то его бы просто раздавило и, в конце концов, он

бы всё равно попал бы под винты. Однако размышлял он недолго.

Силы его покидали и надо было что-то делать. И Монзиков поплыл

к корме, до которой было гораздо ближе. Когда он заплыл к проти-

воположному борту, то увидел и лестницу, и лодку, пришвартован-

ную к ней.

А тем временем, оставшийся в гордом одиночестве на бочке

Садык, яростно откренивал, перемещаясь из стороны в сторону и

борясь с потерей равновесия изо всех сил. Так он боролся за живу-

честь около часа, пока к нему не подплыли на катере спасатели.

Они с берега получили по рации сигнал о том, что хулиганы лома-

313


ют маяк. Тогда двое спасателей подошли к пирсу, взяли на борт

сержанта милиции и отправились в море к маяку.

- Ты что делаешь, придурок? – выкрикнул Садыку сержант

уже на подходе к маяку.

- Мужики, спасите меня! Я тону! – чуть ли не заплакал Садык.

Вид у него был жалкий: приспущенные до колен семейные

трусы, исцарапанное о мидии на бочке тело, грязные от ржавчины

стопы ног, колени и руки.

- Ты зачем сюда залез? – не унимался милиционер. – А, ну,

слезай оттудова, мать твою за ногу! Я кому говорю, а?

- Как я слезу, я плавать не умею, - хныкал Садык.

- А как же ты туда залез, а? – спросил с удивлением один из

спасателей.

- А меня туда адвокат засунул, жалобно проскулил Садык.

- Да, дела! У него, кажется, крыша поехала, - негромко сказал

другой спасатель сержанту. – Надо его в психушку везти.

- И давно ты тут сидишь? – спросил сержант, державший в ру-

ке веревку, но почему-то медливший её бросать полуголому хули-

гану.

- С ночи, - ответил Садык и по-бабьи заплакал.

- А где же твой адвокат? – с нескрываемой улыбкой съерничал

первый из спасателей.

- А он уплыл туда, на судно, - и Садык показал рукой на сей-

нер, стоявший неподалеку от них.

- Так, понятно. Давай, бери конец и залезай в лодку, только

аккуратно. Понял? Смотри, не переверни нас, экстремал хренов, - и

милиционер бросил Садыку веревку, которую тот поймал лишь с

третьего раза.

Тем временем Монзиков пытался развязать морской узел ка-

ната, который крепко держал лодку. Проходивший по палубе мат-

рос услышал шум, выглянул за борт и увидел Монзикова, пытавше-

гося, по всей видимости, увезти их моторную лодку. Недолго ду-

мая, матрос закричал.

На его крик выбежало ещё человек семь-восемь. Началась су-

матоха. Именно в этот момент к Монзикову подчалила спасатель-

ная лодка с милиционером в форме. Экипаж судна остолбенел.

Ведь никто даже и подумать не смел, что милиция может придти на

помощь в тот момент, когда это действительно надо. Все прекрасно

знают, что когда надо, милиции никогда нет. И наоборот.

314


- Так, всем стоять на своих местах! Никому не двигаться! -

сержант в правой руке держал заряженный пистолет, а левой рукой

придерживал фуражку, которую он надел при подходе к сейнеру.

- Садык, а ты как здесь? – удивленно спросил Монзиков.

- А я тебя ждал, ждал и вот… они приплыли и меня забрали. А

сейчас, наверное, и тебя заберут!? – заметил Садык.

- Х.. на на! А, ну-ка все на х..! – и с этим криком Монзиков

бросился по трапу наверх навстречу разъяренной команде.

Команда расступилась. Такого развития событий никто не

ожидал. Все, в том числе и подоспевший капитан, раскрыли от

удивления свои рты. Ещё несколько секунд тому назад они жажда-

ли крови адвоката Монзикова, пытавшегося похитить их моторку, а

теперь они были готовы помочь ему уйти от преследователей. Что

за метаморфоза?

- Держите его, держите! – кричал сержант, отправившийся в

погоню за Монзиковым.

- А-А-А! – кричала команда, которая с интересом наблюдала

за погоней.

- Стой, гад! Стрелять буду! – кричал сержант маленького рос-

та, щуплого телосложения. Его пистолет мешал ему подниматься

по трапу. Была жара и пот струился в три ручья.

- Ага, попался! От меня не уйдёшь, - кричал сержант,

раскинувший в стороны руки и как в фильмах про собаколовов

шедший неспешно на Монзикова, стоявшего у самого носа судна.

- Врёшь, не возьмёшь! – выкрикнул Монзиков и сиганул с но-

са судна за борт.

- Врёшь, не уйдёшь! – только и успел крикнуть сержант, от-

правившийся за борт вдогонку хулигану.

Монзиков упал в воду, отбив себе спину и ягодицы, а сержант

плюхнулся практически плашмя, сильно отбив мужское достоинст-

во, лицо, грудь и ноги.

Когда они всплыли, то кроме отборного мата и стонов они

ничего не издавали.

Минут через пять оба ныряльщика, всё ещё корчась от дикой

боли, сидели на скамейке в носовой части палубы. Команда смот-

рела на них с таким интересом, что все даже забыли о том, что у

них давно стыл обед.

Когда сержант прыгал в воду, то он абсолютно забыл о своем

пистолете. Фуражку спасатели подняли из воды даже раньше, чем

315


Монзикова и сержанта. И вот теперь милиционер судорожно шарил

по мокрой кобуре, карманам брюк и рубашки. Пистолета нигде не

было. Мужество покинуло защитника Отечества.

Маленький, абсолютно мокрый, плачущий юноша в милицей-

ской форме вызывал не только смех, но и горечь, обиду за нашу

действительность, за нашу Родину.

Рядом с ним в семейных трусах стоял мужчина, щурившийся

от яркого солнца, то и дело хватавший себя то за спину, то за яго-

дицы.

Когда шум утих, капитан сейнера предложил своему боцману

Диденко сбегать за аквалангом и нырнуть, поискать на дне писто-

лет. Диденко был неплохим дайвером и в молодости, служа на фло-

те, увлекался подводным плаванием, аквалангом.

Когда он вернулся, экипированный, с большим ножом и сет-

кой в руке, все поняли, что за дело берется профессионал. Всей ко-

мандой его бережно спустили в воду и долго-долго провожали

взглядом уходившую на глубину фигуру.

- Да хрена лысого он до дна достанет. Тут же метров 300, если

не больше, - сказал спасатель, коренной житель г. Сочи.

- Ничего, ничего, пусть попробует. Всякое бывает, - заметил

капитан.

- А зачем он нож с собой взял, а? – спросил Садык у капитана.

- Ну, всякое там может случиться, - несколько задумчиво от-

ветил капитан.

Пятнадцать минут прошли в абсолютной тишине, если не счи-

тать всхлипывания милиционера и тихих стонов Монзикова. Во-

круг летали чайки, неистово крича и то и дело ныряя в вводу за ры-

бой. Видимо, их привлекал сильный запах рыбы, которой в трюмах

было много и которая еще перерабатывалась.

- Скоро у него закончится кислород. Где же он? – забеспоко-

ился капитан. И в то же мгновение в воде показались сначала пузы-

ри воздуха, а затем и сам аквалангист.

- Ну, что, как дела? Достал? – спросил капитан у Диденко.

- Не, даже дна не видать! Темно, как у слона в жопе. Ни хрена

не видно, - сказал Диденко и поплыл к трапу сейнера.

- Ладно, давай выходи, - дал команду капитан.

- Да не расстраивайся ты так из-за какого-то пистолета! – на-

чал успокаивать сержанта один из спасателей. – Подумаешь, поте-

316


рял?! Не велика потеря! Пойдешь к нам в спасатели работать, най-

дешь нормальную работу, начнешь бабки зарабатывать. Да?

- Тоже мне, утешил!? Хорошего ведь не скажешь?! – с дрожью

в голосе ответил сержант.

- Мужики, а у вас водка есть? Понимаете мою мысль, а? -

спросил дрожавший от холода Монзиков.

- Ай, молодца! Во це – хлопец! – радостно воскликнул боцман

Диденко.

- Так, прекратить балаган! Все – на камбуз! – скомандовал

капитан.

Все, как один, ринулись рубать щи и жареную картошку с ры-

бой. На столах появилась водка и горилка.

В 1600 пьяные мужики, а пили все, кроме вахтенных, высыпа-

ли на палубу. Солнце уже шпарило с другого борта сейнера. Не-

большая волна с легким бризом со стороны Турции приятно осве-

жала. Пахло йодом. Сейнер крепко стоял на якоре, ожидая разре-

шения зайти в Сочинский порт.

Однако если администрация порта добро не даст, то капитан

готов был продолжить плавание до Севастополя, куда ему всё рав-

но надо было следовать для сдачи пойманной атлантической рыбы.

Ведь только из-за семьи, отдыхавшей в Сочи, судно немного, миль

на 600, изменило курс.

В 2200 два пьяных спасателя, абсолютно пьяные сержант,

Монзиков и Садык сошли на сочинский берег. Вещей купальщиков,

разумеется, не было. Местные мусорщики ещё ранним утром вы-

кинули найденный на набережной хлам – обноски Монзикова и Са-

дыка – в мусорные баки. В 145 ночи Монзиков с Садыком, одетые в

грязные семейные трусы, ломились в главный корпус санатория

"Волна". Как им удалось прорваться вовнутрь знает только один

бог. Это было чудо!

На следующее утро друзья спустились в столовую на завтрак.

Сильно помятые, с перегаром, исцарапанные, обгорелые на солнце,

они не очень-то походили на вновь прибывших счастливых отды-

хающих. Вид у них был, мягко говоря, ужасный.

Основательно подкрепившись, не заходя на верх в свой номер,

они отправились на автобусную остановку. Санаторный автобус, начиная с 900 и заканчивая в 2100, делал ежечасную бесплатную

развозку отдыхающих из санатория на море и обратно. Рейс длился

не более 15 минут.

317


Уже в 930 Монзиков с Садыком плюхнулись в море на пляже

санатория "Волна". Свои вещи и купленные у входа на пляж двух-

литровые бутылки с пивом "Очаково" они бросили у воды прямо на

гальку. Окунувшись и не дожидаясь того, когда их тела обсохнут,

друзья залпом выдули по бутылке холодного пива и отправились

бродить по пляжу в поисках новых встреч, приключений, а может

быть и своих старых вещей, которые ими были оставлены километ-

рах в 15 от санаторного пляжа.

Я не знаю, прав был китайский мыслитель Конфуций, гово-

ривший, что тяжело искать черную кошку в тёмной комнате, осо-

бенно, когда ее там нет, или неправ, но, как говорится, надежды

юношей питают.

Ведомственный санаторий "Волна" испытывал финансовые

затруднения, вследствие чего 30% от всего числа путевок шло

МВД, а остальные 70% - на продажу различным ведомствам и ми-

нистерствам по рыночной цене. Садык купил свою путевку через

профсоюз Кольской АЭС и наивно полагал, что за 850 долларов он

получит качественный отдых и приятную компанию. Что касается

компании, то Монзиков ему даже чем-то импонировал, а вот хоро-

шего сервиса он пока так и не увидел.

На пляже в разных местах валялись штабелями сломанные

топчаны, шезлонги. Солярии были в аварийном состоянии. Надеж-

ными были, в основном, бетонный каркас и вмурованные в него

металлические быки, предназначение которых было весьма и весь-

ма туманно. Обычно к таким быкам крепятся швартовые, но соля-

рий – это не пристань для лодок и катеров. На его верхней палубе

были лежаки, рассчитанные либо на подростков, либо на лилипу-

тов, поскольку в распрямленном положении на них мог поместить-

ся лишь гигант в 165 см роста и весом не более 60 кг. В противном

случае лежак мог сломаться, а отдыхающий получить травму. Ме-

таллические конструкции - лестницы для схода в воду, перилла, поручни – практически все были либо сломаны, либо просто-

напросто отсутствовали. В кабинках для переодевания были дыры,

через которые хорошо просматривались фигуры. Особой популяр-

ностью пользовались кабинки для переодевания женщин. Высота

кабинок была рассчитана на девочек двенадцатилетнего возраста.

Между полом (песком) и началом заборной части было отверстие

по всему периметру высотой в 35 – 40 см. Именно поэтому, когда

заходили женщины для переодевания, им приходилось сгибаться в

318


трипогибель, но когда они снимали или надевали трусики, их тела в

какой-то момент времени распрямлялись и весь пляж созерцал об-

наженные груди.

Метрах в 10 от воды стоял трехэтажный корпус, который

раньше принадлежал санаторию "Волна", но в период массовой

приватизации он был продан местному кавказцу – Гиви Петхалии,

который сделал в нем евроремонт и сдавал москвичам по 40 долла-

ров в сутки с человека за проживание. Вход в корпус был ограни-

чен, зато на крыше дома располагался солярий для нудистов, кото-

рым мог воспользоваться любой, кто знал о наружной лестнице, ведшей снизу на самый верх крыши. Лестница была широкой и не-

крутой.

Монзиков первым заметил лестницу и предложил Садыку

подняться наверх, чтобы с крыши рассмотреть, как следует женщин

в кабинках для переодевания. Садык, отдыхавший последние пять

лет в санатории "Волна", никогда не пробовал залезть на крышу

трехэтажного корпуса. Зато он знал места, откуда из бинокля мож-

но было подглядывать за голыми бабами. Для этого надо было

лишь перейти железную дорогу, которая пролегала в 50 метрах от

берега моря, забраться в укромное место и начать обозрение. Би-

нокль находился в номере, т.к. сборы на пляж были стремительны-

ми и непродуманными.

Когда мужики с легкой одышкой поднялись наверх, то они

обалдели. Их взорам предстали томные, абсолютно нагие женские

тела нудистов, которые лежали и ходили, мазались кремом и дела-

ли друг другу массаж. Что интересно, у мужиков не было даже ма-

лейших признаков возбуждения. Их достоинства не то, что висели,

они просто безжизненно болтались между ног. Они ещё не успели

опомниться, как к ним подошла миловидная женщина бальзаков-

ского возраста и сказала: "Так, мальчики! Либо вы раздеваетесь и

загораете, либо проваливаете вон отсюда. Нечего пялиться на го-

лых баб! Понятно?"

- А мы – это… Мы только вот, - виновато промямлил Монзи-

ков.

- Я что-то не поняла, что вот? - женщина начинала хмуриться.

– Вы, что, пришли сюда трахаться или отдыхать? А?

- А вы что, тоже хотите? – невинным голосом спросил Монзи-

ков.

319


Ответа не последовало. Зато адвокат получил такую оплеуху,

что чуть не лишился сознания. Мужики даже не заметили, как ока-

зались внизу, у того самого места, где они в первый и, наверное, в

последний раз увидели злополучную лестницу. У обоих ловеласов

спины были исцарапаны, а наверху, на крыше корпуса ещё были

слышны негодующие женские вопли.

Купив с горя пива на деньги Садыка, мужики отправились де-

филировать по пляжу в надежде с кем-нибудь познакомиться. Гла-

зея по сторонам, Монзиков не заметил, как сбил с ног маленькую

женщину, поправлявшую застежку на правой туфельке. Он не про-

сто её сбил, а налетел на нее таким образом, что она чуть не во-

ткнулась головой в песок. Её спасло лишь то, что он каким-то обра-

зом успел схватить даму за бёдра. Когда прекрасная незнакомка

выпрямилась, то Монзиков мгновенно отметил в своем полупьяном

мозгу, что он должен её отработать.

- Я, это, прошу прощения, за это… - Монзиков силился по-

добрать соответствующие слова, но его глаза внимательно разгля-

дывали фигуру прекрасной незнакомки.

- Надо смотреть, козёл, куда прёшь! Козёл! – вступилась за

свою пострадавшую подругу тоже достаточно симпатичная дама, которая была гораздо крупнее и выше ростом.

- А мы – это! Того… гуляем, значит, тут, вот, и это… Мы

приехали сюда позавчера, понимаете мою мысль, а? – Монзиков

любезно посмотрел на подругу пострадавшей, которая, по всей ви-

димости, с адским трудом натянула один из купальных костюмов

подружки-малышки.

- А меня, между прочим, зовут Садык! – гордо представился

худющий, с тараканьими усами адвокатский приятель. – А это -

Александр Васильевич, - он специально назвал Монзикова по име-

ни-отчеству, чтобы женщины с первых же минут знакомства уде-

ляли больше внимание ему, а не адвокату.

- Оля, - представилась женщина поменьше ростом.

- Тома, - как-то нелюбезно и очень нехотя пробурчала себе

под нос Олина подруга.

Итак, первый контакт состоялся. Вскоре оказалось, что обе

подруги прилетели в Сочи из Сибири, из какого-то военного город-

ка, который находился в 35 км от Томска, и название которого было

то ли Томск – 35, то ли что-то вроде того.

320


Подруги были полной противоположностью. Они отличались

не только фигурами, но и манерой поведения, интеллектом и инте-

ресами. Уже после ужина мужики пригласили женщин на вечер-

нюю прогулку. План их был смелым и быстрым. Разыграв на двух

коротких спичках Олю, мужики договорились о том, что Тома дос-

тается Садыку. Тем более, что она ему очень понравилась. Спички

нужны были Монзикову для того, чтобы приятель не обижался на

своего соседа за возможное, в случае победы, ухлёстывание за

обеими дамами. Но судьба решила всё в пользу Садыка, оставив без

выбора Монзикову красавицу Ольгу. Как ни странно, но тощий

Садык просто запал на дородную Тому, а Монзикову было всё ров-

но с кем, где, как и когда. Ему уже хотелось, очень хотелось согре-

шить хоть с Олей, хоть с Томой. Лишь бы согрешить… да побыст-

рее. Друзья решили, что Монзиков приведет в свой номер Ольгу, а

Садык уйдет ночевать к Томе. Садык, чуть ли не со слезами в голо-

се умалял Монзикова не трогать его кровать. Монзиков заверил со-

седа, что он с уважением относится к его просьбе, а про себя отме-

тил, что первое соитие будет именно в постели Садыка. Более того, он даже представил, как будет использовать его полотенце для со-

хранности простыни и подушки. Для осуществления коварного

плана надо было купить спиртное и закуску.

- Водка, только водка, - уверял Монзиков Садыка. – А на

запивку надо взять простой минералки.

- А почему ты не хочешь взять вина? – спрашивал раз за разом

Садык.

- Да от вина они и к утру не окосеют. Будут только бегать в

туалет… - Монзиков залихватски покручивал свои рыжие усы.

- А если взять много вина? – не унимался Садык.

- Да хоть бочку! Всё равно от водки им не уйти, - Монзиков

достал сигареты и начал смолить одну за другой.

- А если взять нам водки, а им вина? – решил поэксперимен-

тировать Садык.

- Да ты понимаешь, чурка нерусская, что нельзя нам водкой-то

напиваться?! Мы же тогда будем не делоспособны! Понимаешь

мою мысль, а? – и Монзиков выпустил из своих легких здоровен-

ную струю вонючего сигаретного дыма.

- А что же тогда делать? – огорчился Садык.

- Ладно, возьми бутылку шампанского, бутылку водки и два

литра минералки. Только смотри, чтобы вода была без газа. Догнал, 321


а? – Монзиков с хитринкой посмотрел на Садыка, то и дело дер-

гавшего свои тараканьи усы.

- А что взять на закуску? – не отставал Садык.

- Что, что? Возьми большой арбуз, четыре яблока, два апель-

сина, четыре груши и винограда пару гроздей. Только бери вино-

град без косточек, понимаешь мою мысль, а? – Монзиков вдруг

решил подстричь свои ногти на ногах, для чего достал большие

ножницы, снял вонючие носки и поставил волосатую, то ли в песке,

то ли в чем-то еще, левую ногу на край стола.

Садык, чтобы не видеть всего ужаса, ретировался в магазин, который был в пяти минутах ходьбы от корпуса.

Оля была очень и очень миловидной дамой, которой было

далеко за 40, но которая прекрасно сохранилась и со спины

выглядела молоденькой девушкой. К сожалению, на ее

симпатичном личике уже были припудренные старческие

морщинки, которые даже с близкого расстояния не бросались в

глаза, но были заметны другим женщинам и мужчинам-сердцеедам.

С каждым годом морщины и складки на шее и подбородке Ольге

скрывать было все труднее и труднее. И тем не менее, косметики на

лице было мало, если не считать специальных кремов и паст.

Хорошо подобранные духи усиливали мужское влечение к Ольге, которая выглядела аппетитной сучкой. Большинство мужиков на

пляже бесстыдно пялились на маленькую симпатичную Ольгу,

которая делала вид, что ничего не замечает. Её ляжки, грудь, стройная талия притягивали к себе с невероятной силой. Мужики

сверлили Ольгу своими взорами насквозь, бесстыдно улыбаясь ей и

то и дело щегольски

Тома –


подругапо

дмиг

Ольги ивая

,

.

была лет на 10, если не более, моложе.

Она не была красавицей, но, глядя на нее, у мужиков возникало

примитивное желание потискать бабенку, а ещё лучше – переспать

с ней. Её гладкая кожа и дородная стать тянули мужиков с такой

силой, что даже отдыхавшие с ними жены не были препятствием

для знакомства и курортного романа с крупной шатенкой. Если бы

обе подруги приняли участие в конкурсе красоты среди тех, кому

было далеко за 30, то, вне всякого сомнения, они получили бы если

и не первые призы, то какие-нибудь специальные, отражавшие ин-

дивидуальные пристрастия отдельных членов жюри.

К подругам всё время кто-то клеился, кто-то пытался с ними

флиртовать. Но как только Тома открывала свой рот, так все похот-

ливые мысли вмиг исчезали раз и навсегда. Ольга чувствовала, что

322


именно Тома не дает ей насладиться мужскими ухаживаниями, но

изменить что-либо она не могла, поскольку Тома была её лучшей

подругой.

Тома имела очень грубые, если не сказать солдатские манеры.

А ее казарменная речь на мужиков наводила уныние и ужас. Скорее

всего, Тома не была коренной сибирячкой. Детство, юность, моло-

дость и зрелые годы она, вероятнее всего, провела в какой-либо ря-

занской деревне, работая дояркой на коровьей ферме. Однако, как

потом выяснилось, обе курортницы закончили один и тот же ин-

ститут и затем успешно работали в отделе материально-

технического снабжения оборонного НИИ.

На ужин подали свинину с говядиной. Мясо было приготовле-

но неплохо, если не считать того, что оно застревало в зубах. Зубо-

чистки не справлялись с удалением кусочков из промежутков меж-

ду зубами. И большая часть отдыхающих, борясь с остатками пищи

во рту, громко цыкала и ковырялась чем попало в своих зубах.

Ольга вышла из столовой в сопровождении Томы, которая

нещадно чистила огрызком зубочистки в верхних коренных зубах.

Видимо там у нее было самое слабое место, куда забились кусочки

мяса и зелени от гарнира. Зайдя к себе в номер, женщины решили

определить стратегию поведения и план игры, хотя бы на ближай-

ший вечер.

- Оля, мы что, пойдем гулять с этими козлами? – задала под-

руге без обиняков важный вопрос Тома.

- Ну, да! – коротко и точно ответила Ольга.

- А если они начнут приставать? Начнут шалить? – спросила

Тома и подвела свои губы помадой.

- Не волнуйся. До этого сегодня не дойдет. Уж поверь мне, -

самоуверенно заметила Ольга. – Максимум, что сегодня может про-

изойти – это распитие с ними шампанского, и не более того!

- А как ты думаешь, кому из них я больше понравилась, а? – с

нескрываемым кокетством спросила Тома.

- Я, например, буду раскручивать адвоката. Он, наверняка, де-

нежный и у него надо выцыганить тысчонку другую зелени на его

прихоти и мои удовольствия. Может быть, я и позволю ему поце-

ловать меня…

- Что? – возмутилась подруга.

- В руку, в руку! А ты что подумала, а? – Ольга засмеялась

приятным звонким голоском.

323


- А если они начнут к нам приставать, будут нахальничать? –

не унималась Тома.

- Ой, ладно Томка, пора идти вниз, - оборвала разговор Ольга.

– Ну, как я тебе, а? – и Ольга кокетливо показала спину.

- Блеск! А я? – Тома тоже предприняла попытку поворота на

месте вокруг своей оси на 360 градусов, но чуть не упала, подвели

высокие каблуки.

- Ты бы сняла свои шпильки. Итак твой чучмек тебе в пупок

дышит, а тут еще ты удлиняешься… Да и я рядом с тобой, подруга,

начинаю выглядеть какой-то пигалицей, - Ольга пару раз хохотнула

и стала обильно душиться дорогими духами.

Не прошло и полутора часов, как дамы были готовы.

Тем временем Монзиков с Садыком оттягивались пивом на

автобусной остановке, куда должны были подойти приглашенные

дамы. Прождав безрезультатно полчаса, приятели решили, что сви-

дания не будет и, соответственно, заказали по кружке пива. Прода-

вец предложила мужикам свежезавяленную воблу, которую ей,

якобы, привозят прямо с Волги. Не торопясь, друзья всосали по три

кружки пива. Как ни странно, пиво было свежим, крепким и вкус-

ным.

Когда подруги подошли к остановке, они увидели двух пья-

ных мужиков, которых они рассчитывали раскрутить и которые, к

их обоюдному сожалению, уже раскрутили сами себя. Тлетворное

влияние Монзикова проявлялось в том, что некурящий Садык делал

первые в своей жизни затяжки сигареты. Он сильно кашлял, из глаз

текли слёзы, изо рта то и дело выделались слюнообразные пузыри.

Монзиков курил и ощипывал воблу. Женщины подошли как раз в

тот самый момент, когда мужики собирались приступить к распи-

тию пива. Три-то кружки – немало, а уж четыре – тем более.

- Фу, какая гадость! – с отвращением заметила Тома, глядя на

своих потенциальных кавалеров. – И мы с тобой хотели с ними гу-

лять? Да пошли они в жопу!

- Так, Тома, ты не торопись с выводами. Подожди, давай у них

узнаем… - Оля вдруг споткнулась и налетела на Монзикова.

- О, тебе тоже не терпится, да? – сиплым голосом сострил ад-

вокат.

- Хочет, хочет! – вторил собутыльнику пьяный Садык.

- Да вы что, кобели, себе позволяете, а? – сказала, как отрезала

Тома.

324


- Девчонки, да вы не расстраивайтесь! Мы же просто пошути-

ли, - попытался снять возникшее напряжение Садык.

- Тоже мне, пошутили?! От таких шуточек, между прочим, зу-

бы выпадают! Понятно? – сострила Тома.

- А что это вы решили напиться? А? – спросила Оля после то-

го, как встала на ноги. – Мы же с вами договорились о встрече? А

вы так паскудничаете?!

- А мы думали, что вы уже того! Понимаете мою мысль, а? –

включился в разговор Монзиков. - Мы и решили, тогда по чуть-

чуть. Кстати, а вы будете с нами пиво под воблу?

- Нет уж, спасибо за приглашение. Мы уж, как-нибудь, в дру-

гой раз. Приятного вам времяпровождения, - язвительно заметила

Тома и потянула Ольгу за руку в сторону от мужиков.

И дамы ретировались, оставив Монзикова с Садыком в гордом

одиночестве.

- Вот суки, - с раздражением в голосе прошипел Садык.

- Да пошли они на х..! Будем мы ещё тут это, - продолжил те-

му пьяного разговора Монзиков. – Слушай, пошли в номер. У нас

ведь дам есть всё, что надо. А?

- Сейчас, только пиво допьем и пойдем, да?! – Садык был опе-

чален тем, что с женщинами вышел прокол.

Допив залпом пиво, мужчины, шатаясь и спотыкаясь на ров-

ном месте, отправились восвояси. По дороге в корпус они справили

малую нужду прямо под только что зажегшемся фонарем под гром-

кое улюлюканье мальчишек, гулявших без родителей на террито-

рии санатория.

Надо заметить, что и Ольга, и Тома были несколько расстрое-

ны таким развитием событий. Хорохорясь друг перед другом, они в

душе сожалели о том, что не раскрутили мужиков на ресторан, где

можно было и потанцевать, и, кстати, необязательно с ними, а

можно было бы и с кем-нибудь другим, и поесть. Короче, было

жалко потерянного вечера.

Был обычный июльский сочинский вечер. Море горело огня-

ми прожекторов и яркой луны. Город светился разноцветными ог-

нями домов, фонарей, автомобилей, аттракционов и дискотек. С

моря дул легкий теплый ветерок, а на небе всё сильнее и сильнее

разгорались звёзды. Санаторий "Волна" утопал в зелени южных

цветов и растений. Отовсюду слышались приятные запахи сосны, кипариса, платана, пальмы, магнолии, акации и многих-многих

325


других субтропических деревьев. Ночная жизнь оживала с каждой

минутой. Вереницы цикад, сверчков и различных голосистых птиц

насыщали громким звуком пространство вокруг пьяных, но еще во-

лочивших языками мужиков. На улице среди неосвещенных аллей

было темно и жарко. Было настоящее кавказское лето.

До номера мужики добрались минут за сорок, поскольку лифт

на подъем не работал, а пешком подниматься было крайне трудно.

И когда они, запыхавшиеся и измотанные, ввалились в свой номер,

то первое, что они сделали – это плюхнулись на свои кровати. Про-

лежав в неудобной позе минут 40 – 50, приятели стали приходить в

себя. Пить им уже не хотелось, а свежий воздух из открытого окна

оказывал не только приятное воздействие на организм, но и отрезв-

ляюще действовал на больные головы. Монзикову первому пришла

замечательная идея – вылезти на балкон с сигаретой в одних тру-

сах, что он и сделал без промедления.

Тем временем Ольга и Тома, прогуливаясь по аллеям в своих

сексуальных нарядах, ловили "на живца" потенциальных спонсоров

их духовных наслаждений и кулинарных утех. Но никто, почему-

то, не клевал на надушенных и симпатичных, одиноких курортных

дам.

- Слушай, а давай посмотрим, что эти козлы пьяные там дела-

ют, а? – предложила Тома.

- Ну, давай, - как-то уж слишком даже легко согласилась Оль-

га.

- Мы можем к ним прямо без стука заглянуть в номер и на-

крыть обоих за распитием, а? – прямо аж загорелась Тома.

- А ты думаешь, они опять пьют? – спросила Оля.

- А что им ещё-то делать, а? Ты же их видела сама?! – иронич-

но ответила Тома.

Полукрадучись, полубегом подружки ринулись в номер к му-

жикам, который те, разумеется, и не заперли.

Тем временем, мужики сидели в одних трусах на лоджии и

мирно беседовали на самые безобидные темы, типа рыбалка, охота,

бабы.

- Слушай, Садык, а у тебя конец обрезанный или ещё нет? -

нахально спросил адвокат.

- А тебе-то, какое дело – какой у меня конец, а? – Садык по-

смотрел на Монзикова ни то с возмущением, ни то с презрением.

326


- А такое, что мы можем сейчас всё исправить. Догнал, а? -

Монзиков посмотрел сначала на грязный в арбузном соке нож, ле-

жавший на столе, затем на трусы Садыка, затем Садыку в глаза.

- Тук-тук-тук, мальчики! К вам можно? – спросила Ольга, во-

шедшая первая в прокуренную комнату мужиков.

- Кто это? – удивился Садык.

- Это – мы, мальчики, - попыталась как можно дружелюбнее

ответить Тома.

- А что это вы тут делаете, а? Одни, без нас? – Оля прошла к

лоджии, где стояли два плетенных кресла, маленький круглый сто-

лик и два старых фигурных стула.

- Девчонки! Выпейте с нами, а? А то мы уже того и … это, -

Монзиков крутил головой из стороны в сторону, ища повсюду свои

брюки и футболку.

- А что Вы ищите, Александр Васильевич? – кокетливо спро-

сила Ольга. – Рюмки? Да?

- Садык, наливай дамам водочку, - и Монзиков показал при-

ятелю на литровую бутылку водки.

- Э, нет, нет, нет! Только не водку. Вот шампанское – это

можно. Да, Тома? – Ольга посмотрела на подругу, которая перено-

сила из комнаты фрукты и чистые стаканы.

Тем временем Монзиков очень быстро и достаточно профес-

сионально открыл шампанское и разлил его по стаканам. Выбрав

подходящий момент, он добавил женщинам в стаканы водки, грамм

по 50 каждой. Первый тост был за прекрасных дам. Мужики стояли

в семейных трусах без каких-либо внешних признаков желания. А

дамы украдкой поглядывали на их трусы и с удивлением отмечали

полное мужское спокойствие – в трусах был штиль. Это обстоя-

тельство их даже немного возбуждало и подталкивало к более ак-

тивным действиям. Они, как бы случайно, то и дело касались тел

мужиков, трогали их за спины, клали руки на пояс. Оля даже пару

раз пыталась шутейно обнять Монзикова, но всё было тщетно.

Добавленная в шампанское водка помутила рассудок обеих

дам, нарушив очень быстро не только их речь, но и координацию.

Им трудно было стоять на месте, головы кружились, язык заплетал-

ся. Всё время хотелось пить, но вместо минералки им давали водку

или водку с шампанским. При этом сами мужики ничего не пили.

Они курили, смеялись и как-то однобоко пытались ухаживать за

пьяненькими дамами.

327


Уже через полчаса Оля и Тома сняли с себя платья. Они наив-

но полагали, что, оставшись без одежды, им будет не так жарко.

Оказалось всё в точности до наоборот. Первым начал действовать

адвокат.

- Оля, а ты знаешь, что над моей кроватью можно увидеть на

потолке Мадонну?! – Монзиков сморозил очередную глупость и

взяв Ольгу за руку повел ее в комнату, где чуть ли не силой завалил

на кровать Садыка.

- Ой, что ты делаешь? – кокетничала пьяная Ольга. – Не надо,

не надо…

- Тихо, тихо! Всё будет нормально, - Монзиков снял сначала с

себя, а затем с Ольги трусы и начал расстегивать лифчик.

- Слушай, ну тот же Тома с твоим чучмеком, - как-то вяло со-

противлялась Ольга. – Ты понимаешь, что они могут увидеть, а?

- Да всё будет тип-топ! Вот смотри, - сказал Монзиков и безо

всякой прелюдии начал свою работу.

Его движения были ровными, не очень быстрыми. Могло по-

казаться, что он – не герой-любовник, а бегун-стайер. Поначалу

Ольга лежала пассивно, но затем и она включилась в процесс. Кро-

вать безбожно трещала и скрипела под натиском горе-любовников,

которые вспотели, устали и которым было безумно легко на душе.

Словно какой-то большой камень упал с их сердца. Оба почувство-

вали облегчение и надвигающийся сон.

- Эй, ты что делаешь, а? – чуть ли не крича, спросила Тома, которая решила вдруг проверить, где находится её подруга. – Ты

что, охренел, что ли? А? Оля, что он с тобой сделал, а?

- Да я ничего с ней не сделал, - стал оправдываться Монзиков,

- мы просто лежим вместе, понимаешь мою мысль, а? Посмотри, у

меня даже и мысли такой нет, чтобы это…

- Оля, а почему ты – голая? – не унималась мгновенно возбу-

дившаяся Тома.

- А я и не знаю, если честно, - промямлила Ольга, которая

очень хотелось спать и которой было очень комфортно лежать на

подростковой кровати в обнимку с адвокатом.

- Саня, ты же обещал, что не будешь драть Олю на моей кро-

вати! – взорвался Садык, который зашел в комнату после Томиного

крика.

328


- А я и не делал ничего, - Монзиков встал с кровати и включил

в комнате свет. – Вот, посмотри, - и он показал рукой на маленький, мокрый, уныло висевший орган.

Оля лежала на боку. Под её попой было большое пятно.

Подушка была тоже замочена, а у спины валялось влажное

полотенце для рук, которым вытирался Садык.

В комнате воцарилась тишина. Оля быстро встала, выключила

свет и ушла в ванную. Монзиков к тому времени стоял босиком, но

полностью одетым. Тома и Садык снова вышли на лоджию. Вмиг

протрезвевшая подруга не знала, что и делать.

- Слушай, Тома, а давай с тобой выпьем, а? – Садык налил

Томе в стакан водки, а себе – минералки.

- А, давай! Пропади оно всё пропадом, уроды… - сказала Тома

и залпом выпила полный стакан.

Дыхание перехватило. Глаза вылезли из орбит. Ртом она пы-

талась глотать воздух, но дышать она не могла. Водка прошла

вглубь её организма, обожгла всё внутри и парализовала дыхание

на несколько секунд.

Садык вдруг решил, что пора ему начать действовать. Он ре-

шительно взял Тому за руку и в точности до мелочей повторил

Монзиковский маневр с Ольгой. Единственное отличие было в том,

что подушку они оставили под головой дамы.

У Садыка всё получилось гораздо динамичнее, быстрее и эф-

фективнее. Монзиков всё время курил, лёжа на своей постели, на-

блюдая за движениями тел напротив. Когда из ванны вышла мокрая

Ольга, то она увидела обнаженных Садыка и Тому, только что за-

снувших и обкуренного сигаретами Монзикова, засыпавшего кала-

чиком в одежде на своей кровати. Ни слова не говоря, Ольга оде-

лась и только перед уходом разбудила Тому, мирно сопевшую в во-

лосатую подмышку Садыка.

- Тома, вставай! Давай, просыпайся! – будила подругу Ольга.

- А, что? – не могла ничего сообразить сонная Тома.

- Давай, одевайся и пошли скорее в номер, - подгоняла подру-

гу Ольга.

Утром за завтраком все четверо встретились с помятыми ли-

цами. Ольга с Томой хоть и были наштукатурены и тщательно при-

чесаны, однако вид у них был несчастный и усталый. Мужики же

выглядели ещё хуже. Монзиков забыл застегнуть в брюках ширин-

329


ку, а у лысого Садыка остались на лбу следы от помады. Смотреть

на бравую четверку было и грустно, и смешно.

*****

330

"Коля, я жду тебя у заднего прохода".

Сообщение на пейджер.

Интересный план

Плотно позавтракав, все четверо отправились на санаторный

пляж. В битком набитом автобусе ехали стоя и молча. Монзиков с

нетерпением ждал холодного пива, Садыку было всё равно, лишь

бы плюхнуться на топчан или на гальку и спокойно полежать, а

женщины мечтали окунуться и поспать в тенечке у воды.

Как только автобус прибыл к пляжу, пассажиры ринулись

толпой на выход. В давке была сбита с ног женщина, которая в па-

дении головой ударилась о нижнюю ступеньку заднего выхода и

потеряла сознание. Монзиков попытался было подхватить ее тело,

но не успел, поскольку перед ним были Ольга и Тома, которые

только и смогли что закричать. Тем не менее, адвокат, как мог, ока-

зал пострадавшей первую медицинскую помощь. Вспомнив пляж-

ный плакат, он начал делать пострадавшей искусственный массаж

сердца и дыхание изо рта в рот. Дама пришла в сознание и с силой

оттолкнула от себя вонючего мужика, который уже не вдыхал-

выдыхал изо рта в рот воздух, а откровенно целовал в засос. Часть

толпы, наблюдавшая за происходившими спасательными дейст-

виями, с гневом и руганью набросилась на только что очухавшуюся

женщину. Все говорили ей, что именно этот рыжий мужчина спас

её и что она должна быть ему по гроб жизнью обязана и т.д., и т.п.

Через 15 минут Монзиков, пострадавшая дама, Ольга и Тома

расположились на гальке пляжа в трех метрах у воды. Садык дол-

жен был вот-вот вернуться из ларька и принести дамам кефир, а се-

бе и Монзикову – пиво.

- Так Вы, Кира, приехали сюда впервые? – спросила Ольга

свою конкурентку.

- Ох, да, в первый раз… И видите, как всё получилось?! -

Женщина с грустью посмотрела на исцарапанную правую руку, ко-

торая ныла от ушиба при падении на асфальт.

- А Вы одна приехали или с другом? – продолжала задавать

важные вопросы Ольга.

- Да нет же, с каким другом? Муж с сыном остались дома, а я,

вот, решила немного отдохнуть. А через месяц и Алик с Димкой

прилетят. Правда Диме придется две недели пропустить занятия в

школе, - и Кира слегка вздохнула.

331


- Ну, это же не страшно? Да? – Ольга продолжала беседу, а

сама думала о прошедшей ночи.

Тома лежала на правом боку и поглядывала то на Садыка, то

на море, то на всех остальных. Она не могла понять, как это она, такая непреступная и принципиальная, верная женщина, вдруг в

первую же ночь отдалась первому встречному? Хотя ей было очень

и очень приятно вспоминать о счастливых минутах соития с Сады-

ком, тем не менее, она твердо решила, что два-три дня она не будет

с ним общаться и вообще ей надо всё хорошенько обдумать.

Кира была моложе Томы. Ей могло быть что-нибудь в районе

32 – 35, но не более. Она не была красавицей, но и страшненькой её

тоже нельзя было назвать. Более того, её ладненькая фигурка и ап-

петитная грудь с красивыми ногами у мужчин вызывали опреде-

ленные мысли и желания. Именно поэтому Монзиков сразу же ре-

шил, что сегодня же он её отработает.

Опытная Ольга сразу же почувствовала, что адвокат стал во-

лочиться за Кирой. И тогда она решила напакостить им обоим. Хит-

рый план её сводился к попойке, в которой пьяный Монзиков

должен был раскрыться во всей своей красе. И Ольга начала дейст-

вовать.

- Тома, а ты знаешь, здесь неподалеку есть кафешка, где гото-

вят классные шашлыки?! – Ольга лукаво посмотрела на тощего Са-

дыка и ничего не понимающую подругу.

- Ой, а я после вчерашнего сейчас ни пить, ни есть ничего не

могу. Мне бы полежать, да поспать бы, - Тома стала выбирать

удобную позу для загара и сна на левом боку.

- Александр, а ведь ты вчера сказал, что сегодня всех уго-

стишь кавказским вином и шашлыками!? – Ольга с детской наив-

ностью посмотрела на Монзикова, инфантильно разглядывавшего

вокруг себя пляжную гальку.

- Если Садык взял с собой деньги, то мы сейчас погуляем, по-

тому что мои деньги остались в корпусе, - и Монзиков бросил в Са-

дыка маленький камушек, который попал ему в плавки.

Камушек был очень маленьким, а удар оказался столь удач-

ным и точным, что Садык мгновенно сложился в комок и стал ка-

таться с диким воем из стороны в сторону. Эта ситуация должна

быть знакома любому мужчине, которому хоть раз в жизни доводи-

лось самому испытывать адскую боль от ударов в пах. Достаточно

попасть хотя бы по одному яичку, чтобы из глаз потекли крокоди-

332


ловые слезы и голова перестала бы соображать. На юге молодежь

иногда развлекается тем, что прицельно кидает друг в друга ма-

ленькими ракушками, практически ничего не весящими. Но когда

она попадает в цель, то происходит то, что случилось с Садыком, который лежал с закрытыми глазами на спине и радовался жарким

солнечным лучам.

Минут через десять боль стала стихать, а спустя еще две-три

минуты Садык встал и начал намерять круги по раскаленной от

солнца гальке вокруг всей компании. Хотя дамы на словах и осуж-

дали Монзикова за столь жестокую выходку и жалели бедолагу Са-

дыка, но никто из них не мог скрыть того залихватского смеха, ко-

торый бывает у женщин в очень смешных ситуациях.

Делать было нечего, надо было спасать ситуацию и Монзиков

отважился на смелый поступок – он пригласил всю компанию на

шашлыки. Адвокат решил, что Кира оценит по достоинству его

широкий жест и вечером отдастся ему. Ольги он не боялся, т.к. ре-

шил накачать ее водкой с пивом и вывести ее из формы до сле-

дующего утра.

Шашлыками пахло везде. Их делали на каждом шагу, но Мон-

зиков выбрал кафе у воды, прямо у разодранной, с большими ды-

рами сетки, отделявшей пляж санатория Волна от пляжа санатория

Заря.

Хозяин кафе – молодой абхазец Гурам, посадил гостей за

большой деревянный стол, сооруженный из то ли из старых школь-

ных скамеек, которые обычно бывают в спортзалах, то ли из строи-

тельных лесов. Липкая поверхность грязного стола была исцарапа-

на матерными словами и исписана частушками-прибаутками блат-

ного содержания.

Гурам быстро сообразил, что его гости могут как минимум на

две, а то и более недели стать постоянными клиентами семейного

кафе, т.к. загара на них еще не было, а по заказанному ими меню он

увидел небывалые широту размаха, полет мысли и большие финан-

совые возможности.

Через 10 минут гости уже угощались салатиками из свежих

овощей, фруктами и запеченными баклажанами – дежурным блю-

дом, которое всегда шло нарасхват. Холодная водка и очень свежее

холодное пиво Ярославского пивзавода поглощались с такой ско-

ростью, что на шашлык места просто было мало. Поначалу Ольга и

Тома старались лиши имитировать питье пива и водки. Тосты, сы-

333


павшиеся один за другим, были посвящены женщинам, югу и

дружбе. Монзиков пил мало, но шумел и суетился как бывалый ве-

сельчак, понимавший толк в застольях. Кира пробовала всего по-

чуть-чуть. Но когда Гурам принес здоровенный поднос с мясом, от-

сервированным зеленью, помидорами и красным перцем, раздался

тост за родителей.

- Я предлагаю выпить, друзья мои, за родителей! – Садык дер-

жал в правой руке до краев наполненную рюмку с водкой. – За тех,

кто произвел на свет Гурама – мастера души и тела,…

- И сытого желудка, - выкрикнул Монзиков, сидевший между

Кирой и Олей с набитым шашлыком ртом.

- И, я продолжу, за всех нас – поедателей и попивателей всего

вот этого, - и Садык обвел вокруг руками, показывая всю вкусняти-

ну, и затем продолжил, - И за каждого в отдельности. Ура!

С криками "ура!", "браво"", "молодец!" компания дружно вы-

пила до дна. Именно с этого тоста женщины стали пить наравне с

Садыком.

Было два часа дня, когда все шашлыки, люля-кебаб, чахакби-

ли, бастурма были съедены, девять литров пива и два литра водки

были выпиты. На пляж идти не хотелось, стояла невыносимая жара.

Все женщины и Садык могли только мычать и стоять с опорой.

Шатаясь из стороны в сторону, что-то бормоча себе под нос,

хватаясь друг за друга и встречных прохожих, процессия медленно-

медленно отправилась к автобусной остановке. Больше всех споты-

кался на ровном месте и падал вконец обалдевший от невыносимой

жары Садык. Ни о какой ревности со стороны Ольги к Монзикову

не могло быть и речи. Бедная женщина мечтала только об одном –

как бы поскорее ей добраться до кровати. Ей срочно надо было

принять горизонтальное положение. Лучше всех держалась Тома.

Абсолютно прямая, широко шагая и смотря куда-то вдаль, Тома

шла впереди всей пьяной братии, крепко сжимая в правой руке

пустую литровую бутылку из-под водки. Волосы её были растрепа-

ны, помада - размазана, сарафан – расстегнут на первые три верх-

них пуговицы. Прохожие при виде такой красавицы шарахались в

сторону.

Монзиков, выпивший меньше всех, но доедавший практиче-

ски за каждым, оберегал своих спутниц от падений и незапланиро-

ванных контактов с поребриками, деревьями, столбами, киосками и

334


ларьками, а также с прохожими и стоявшими у края набережной

машинами.

В полупустом автобусе ехали молча и сидя. Из автобуса вы-

шли на автопилоте и практически также все добрались до своих

номеров.

Монзиков решил отложить рандеву с Кирой. Однако Алек-

сандр Васильевич галантно, по крайней мере, так ему казалось, проводил сильно пьяную даму до номера, а затем, по ее просьбе, зашел к ней в ее двухместный номер, где пустовала вторая кровать.

Кира упала на свое место, не раздеваясь, и тут же заснула. Монзи-

ков уложил ее поровнее, затем достал сигареты и стал нещадно ча-

дить. Что ему было делать дальше он не знал. То ли раздеться и са-

мому лечь на свободную кровать, то ли вернуться в свой номер, то

ли всё-таки раздеть Киру, а там – будь что будет?! В любом случае

надо было что-то делать и Александр Васильевич, для начала, схо-

дил в туалет, как следует испражнился, со вздохами, стонами и т.п., принял душ. Стоя босиком у Кириной кровати, Монзиков при-

стально разглядывал белые трусики крепко спавшей женщины.

Внезапно он почувствовал прилив сил и непреодолимое половое

влечение к ней. Тогда он грубо, по-военному, раздел спящую жен-

щину и лег на неё. В первые же мгновения соития Кира проснулась.

Она не кричала, не сопротивлялась, а просто лежала и смотрела в

сторону, пытаясь понять, что с ней происходит. Монзиков яростно

сопел, стараясь как можно глубже проникнуть в Киру. Постепенно

Кира стала ему потихоньку подмахивать, а спустя пять-десять ми-

нут она уже стонала и изгибалась как только могла. Половой акт

явно затягивался, финишем даже и не пахло. Монзиков старался

изо всех сил, но его организм был настроен на другой тон. Женщи-

на же зажигалась всё сильнее и сильнее. Испытав один оргазм за

другим, Кира была готова к третьему. Она ни о чем не думала, она

просто лежала и млела, как это обычно делают все женщины после

серии оргазмов и затяжных половых актов. Наконец Монзиков об-

легчился. Самое интересное - фазы их совпали максимально. Оба

лежали в обнимку на боку минут десять ни разу не шелохнувшись.

Им было очень здорово после такого марафона.

- Саня, ты знаешь, а ведь мне впервые в жизни так хорошо?! –

Кира старалась не смотреть Монзикову в глаза, поскольку она впер-

вые в жизни изменила своему мужу, за которого вышла замуж ещё

335


ещё на первом курсе института и ей, разумеется, было очень стыд-

но.

- Так это ж естественно, понимаешь мою мысль, а? – Монзи-

ков гладил рукой ножку и думал о том, что хорошо бы ему было бы

завтра или послезавтра переспать с Томой.

- Скажи мне, пожалуйста, а тебе со мной хорошо? – ласково

нашептывая, спросила Кира.

- Ну, а ты-то как сама думаешь, а? – Монзиков решил обнять

покрепче Киру, для чего он попытался лечь поудобнее, однако его

правая рука так затекла, что он даже не сумел приподняться, а лишь

слегка застонал.

- Я поняла, тебе тоже со мной хорошо! – Кира начала его безу-

держно и пылко целовать.

- Слушай, - Монзиков не то чтобы сопротивлялся, нет, он пы-

тался освободить свою, зажатую Кирой, правую руку, но кроме

мычания и стенания у него ничего не получалось. – Оля, ты бы

привстала, а? Догнала, а?

- Как ты меня назвал, Олей? – Кира даже подскочила от такой

неожиданности.

- Какой Олей? Лёлей! – Монзиков понял, что он сейчас нахо-

дится на грани провала. – Я всегда так свою жену называю, пони-

маешь мою мысль, а?

- А я, что – твоя жена, да? – Кира хотела, было заплакать, но

Монзиков её начал успокаивать.

- Да ты – это, ты не гундось, а то я этого не люблю! Понима-

ешь мою мысль, а? Я ведь тебя, как её, а в чем-то даже и поболее…

Ты ведь мне, как это, а, может, даже и…, - Монзиков не стал закан-

чивать свою мудреную мысль, а взял и засосал бедняжку, да так

крепко, что у него во рту появился привкус ни то шашлыка, ни то

люля-кебаб, уже изрядно приправленный желудочным соком.

Кира, которая толком не умела ни целоваться, ни заниматься

сексом, чуть не потеряла сознание. Несколько минут любовники

лежали молча, и каждый думал о своем. Мысли о Томе, Оле и Кире

в адвокатской головушке перемешались настолько, что Монзиков

закрыл глаза и напрягся, словно он справлял большую нужду после

недельного запора. Кровать сначала заскрипела, а затем начала да-

же подпрыгивать с мелкой дрожью, как трясутся полки в плацкарт-

ном купе вагона на сибирских магистралях.

- Какой же ты горячий, у-у-у! – восхищенно прошептала Кира.

336


- Слушай, я должен идти. Понимаешь мою мысль, а? Мы же

бросили Садыка, а он может…, - Монзиков встал и начал быстро

одеваться.

Кира внимательно разглядывала обрюзгшее тело своего лю-

бовника, который не был ей противен уже только оттого, что пода-

рил ей столько радости и счастья. Именно поэтому Кира видела в

Монзикове настоящего мужчину и только самое хорошее.

Возможно, маленький шибздик, подпольно читающий эти

строки38, или хромой, или какой-нибудь горбун, решат, что женщи-

ны любят только сильных, красивых и богатых? Ерунда! Если муж-

чина – не черт, то он уже красавец. Ещё Владимир Семенович Вы-

соцкий в одной из своих песен пел: "Там встретишь негра двухмет-

рового, найдется бык, была б корова бы…". Эту песню, но в испол-

нении Вили Токарева, Монзиков любил послушать на Гогиной да-

че, где они балдели последние годы по три-четыре раза за лето.

Логика – понятие мужское, хотя имя – женское. Именно по-

этому логика бывает мужской и женской. Женская логика мужчи-

нам не понятна. А мужская – темный лес для женщин. Две полови-

ны всего человечества из-за этого конфликтуют. Но больше всех

волнуются по этому поводу женщины. Мужики же, не способные в

своей основной массе вести многочасовые изнурительные беспоч-

венные пустопорожние споры убеждают женщин в постели. Но и

некоторые женщины в качестве основного своего аргумента могут

так затрахать своего мужика, что он и концы откинет в объятиях

любимой! Это – жизнь! И кто прав, кто виноват – не знает толком

никто!

Когда Монзиков подошел к своему номеру, то увидел раскры-

тую настежь дверь, валяющегося на полу и сладко сопевшего во

сне Садыка, Тому – на кровати Садыка и Олю – на Монзиковском

лежбище. Вся троица крепко спала. Адвокат прикрыл за собой

дверь, тихонечко разделся и залез под душ. К Садыку у него вопро-

сов не было, всякое может случиться с мужиком, тем более с пья-

ным, да ещё и на юге. А вот как оказались женщины у них в номе-

ре, когда он сам, лично, провожал обеих и даже, кажется, уклады-

вал в одежде спать?

Хорошо освежившись, Монзиков вышел из душа. Он не стал

одеваться, а лишь накинув на себя халатик Садыка, пошел курить


38 Прим. Автора: Не надо забывать, кому посвящен этот роман!

337


на большую лоджию. В принципе, программа минимум была вы-

полнена, да ещё и досрочно. Теперь оставалось разобраться с То-

мой. Выкурив ещё одну сигарету, Монзиков решил заглянуть в

комнату и посмотреть, не проснулся ли кто из женщин. Садык про-

должал валяться на полу в позе, напоминавшей при взгляде сверху

позу лотоса из индийских фильмов. Ноги и руки были симметрично

растопырены в разные стороны, голова лежала на половике, посте-

ленном в маленьком коридорчике-тамбуре. Усы Садыка были чем-

то вымазаны. Возможно, его рвало, поскольку запах в комнате был

ещё тот.

Дорогой читатель, не стоит удивляться тому, что я пытаюсь

конспективно описать без всяких там сантиментов. Я понимаю, что

маститые писатели такие подробности всегда опускают, но как я, молодой писатель, слесарь-сантехник, могу пройти мимо самой

гущи событий? А если кому и не нравится, то в том-то и прелесть

любой книжки, что её можно закрыть, выкинуть, сжечь и т.д. При-

чем хозяин книги, уплативший за неё свои 300 руб., может принять

решение о дальнейшей судьбе книги самостоятельно! Вот ведь в

чем фишка-то!

Был обычный теплый вечер и Монзиков отправился на про-

менаж в поисках новых южных развлечений.

*****

"Жора, ты жив? Меня терзают

смутные сомнения".

Сообщение на пейджер

ДТП в Хосте


Выйдя на дорогу, идущую вдоль санатория от Сочи до Адле-

ра, Монзиков не заметил, как дошел до Хосты – маленького посел-

ка, который входит в городскую черту большого Сочи. Дорога

змейкой идет на расстоянии от 100 до 500 метров по прямой до бе-

рега моря и повторяет береговую линию. Ширина проезжей части

оставляет желать лучшего. Нынешние власти не финансируют раз-

витие дорожной сети не только на Кавказе, но и в других регионах

России.

Когда Монзиков подошел к очередному повороту, то на его

глазах столкнулись две легковушки. Столкновение было не очень

сильным, но обе машины повредили себе бока так, что оба водите-

ля вылезали из машин через пассажирские двери. Причиной ДТП

338


были выбоины на проезжей части в обоих направлениях, которые и

пытались объехать оба водителя.

- Ты что, мудила, не видишь ни хрена? – истерично кричал

водитель Опеля Астры с московскими номерами на водителя девя-

носто девятой из Великого Новгорода.

- Это ты, козел, прешь, не глядя на дорогу! Ты что, кретин, не

видел, что я еду? – кричал писклявым голосом мужичок маленького

роста.

Монзиков не спеша подошел к мужчинам, которым до драки

оставалось всего несколько секунд.

- Так, ну-ка, кончайте базар! Успокоились! Ну!? – Монзиков

решительно встал между обоими мужиками, которые вдруг сразу

притихли, ссутулились и виновато отводили в сторону свои взоры.

- А Вы – кто? – спросил Монзикова водитель Опеля.

- Я – адвокат, Александр Васильевич Монзиков, - представил-

ся водителям мужчина в клетчатой бобочке с широко расстегнутым

воротом, надетой поверх мятых, местами засаленных брюк, с двух-

дневной рыжей щетиной и передними золотыми зубами. – Я помо-

гу вам решить все ваши проблемы, понимаете мою мысль, а?

- А какие же это у нас, интересно нам знать, проблемы, а? – с

нескрываемым недоверием спросил у Монзикова второй водитель.

- А у тебя что, бл… на х.., нет никаких проблем? Да? Тогда

пиз… отсюда на х.., к еб… матери! Умник тут еще нашелся… Ви-

дали ли вы таких, а? – Монзиков активно жестикулировал руками,

брызгал слюной. Он не на шутку завелся и метал гром и молнии то

в одного, то в другого водилу.

Минут через пять водители спокойно курили, стоя возле Мон-

зикова, который, согнувшись втрипогибель, что-то писал. То и дело

он брал в руки документы водителей, техпаспорта, затем возвращал

всё обратно их владельцам. Когда через полтора часа к месту ДТП

прибыли страховой комиссар с гаишниками, то Монзиков уже за-

кончил свою писанину. А написал он следующее:

- текс объяснения участника ДТП (для каждого из водителей

он составил отдельную версию);

- исковые заявления в суд на дорожников;

- текс показаний свидетелей (по стечению обстоятельств се-

мьи обоих водителей ждали своих мужей, попавших в это нелепое

ДТП), которые были вынуждены уехать к своим маленьким детям.

339


Монзиков провел инструктаж с каждым из водителей, а под

конец оставил свои координаты.

*****

Было около семи часов утра, а может быть и чуть больше того,

когда усталый, еле державшийся на ногах Монзиков вошел на тер-

риторию санатория Волна. В его правом кармане брюк лежала пач-

ка денег, которые он заработал прошедшей ночью. Денег было

много, а вот радости по поводу их количества Монзиков не испы-

тывал. Он хотел спать, хотел пить и ещё больше хотел купаться.

Все его скромные желания были легко реализуемыми, но каждое

отдельно взятое желание исключало любое другое. Да, дорогой чи-

татель, так в жизни очень часто случается с теми, кто бросается на-

встречу судьбе с открытым забралом и широко распростертыми

объятиями.

В столовой, куда решил зайти Монзиков, столы были накрыты

и отсервированы. Всё было готово к очередному завтраку. Алек-

сандр Васильевич занял свое привычное за столом место и начал

трапезничать в гордом одиночестве. Он был самым первым из от-

дыхающих, кто так рано пришел на завтрак. Когда на столе оста-

вался чай с печеньем, в зал стали заходить первые отдыхающие, спешившие на утренние процедуры. Плотно перекусив, Монзиков

отправился в свой номер. Александр Васильевич прекрасно пом-

нил, что там было, когда он его оставил. Горничная по этажу могла

прийти не ранее 10-11 часов утра, да и убиралась она на этаже не

каждый день. Скорее всего, один человек обслуживал свои два

этажа большого корпуса, поскольку после каждой уборки станови-

лось намного чище и уютнее, что всегда бросалось в глаза. Каково

же было удивление Монзикова, когда он зашел в свой номер и уви-

дел идеальный порядок и чистоту, о которой можно было только

мечтать. Садыка в номере не было и Монзиков не спеша разделся,

умылся, собрал для пляжа всё необходимое, спрятал в чемодан

деньги и отправился на автобусную остановку, где только-только

стала собираться толпа первых отдыхающих, спешивших занять

свои лежаки на пляже.

В автобусе Монзиков опять ехал стоя. Сидячие места заняли

дети и их родители. Посадка в автобус – это нечто, которое может

понять только советский гражданин. Как только двери автобуса

раскрылись, толпа ринулась в салон. Из-под ног проползали с ди-

340


кими воплями мальчишки и девчонки, за ними протискивались че-

рез штурмующих узкие двери юноши и девушки, затем впихива-

лись мужики и скандального типа женщины и лишь затем в автобус

заходили пенсионеры и мужчины среднего возраста, галантно ус-

тупавшие право первого прохода грузным дамам в переполненный

людьми автобус. Рано утром ещё не сильно пекло солнце, но воздух

уже прогрелся до +30○ С. Одетые в легкие сарафаны, футболочки и

маячки, шортики и пляжные штанишки, пассажиры сильно потели

и жались друг к другу, затем пытались найти место посвободнее, и

так повторялось всё время, пока автобус не приехал к пляжу. Пер-

выми из автобуса вывалились галантные мужчины, висевшие на

подножках и державшиеся всё время пути за поручни, а следом за

ними, как это ни странно, выскочили сидячие пассажиры. Они и

здесь были впереди всей толпы. К пляжу тоже добирались доста-

точно весело, умудряясь молниеносно затариться пивом, вином и

даже водкой либо в ларьках, стоявших по обе стороны дороги, либо

у местной торгующей братии алкашного типа, которые сами гнали

вино и добавляли туда для крепости чачу или спирт. Одним словом,

Монзиков добрался до пляжа, быстро разделся, залез в воду, но

долго плавать не стал, а выйдя из моря, плюхнулся своим пузом на

уже теплую гальку и моментально заснул.

Проснулся адвокат от холода. Солнце уже не грело и вот-вот

должно было сесть за горизонт. На часах был девятый час, вокруг

не было ни души. Быстро одевшись, Александр Васильевич ринул-

ся к автобусной остановке и, о, чудо, успел на последний, уже от-

ходивший с остановки, заполненный наполовину автобус. Когда он

приехал в санаторий, то ужин уже давно закончился и началась

раздача вечернего кефира у самого входа в столовую. Официантка,

вывозившая на специальной двухъярусной тележке разлитый по

стаканам кефир, увидев Монзикова, предложила ему взять целый

литровый пакет, поскольку именно она обслуживала его столик и

именно она всегда спорила с ним по поводу добавки мяса и фрук-

тов, которые всегда требовал адвокат.

- А где же ты был, красавчик? – спросила с некоторой издев-

кой толстая официантка адвоката. – Уж не загулял ли ты с кем, а?

Любовь, что ли, кормит, а?

- Да какая там любовь? Я сегодня – это… Хорошо, что успел,

догнала, а? – и Монзиков схватил вместо одного сразу три полных

пакета.

341


- Э-э-э, погоди! Один, а не три! Ты - что, считать не умеешь,

а? – раздраженно спросила официантка у Монзикова.

- Да ты, я вижу, не въезжаешь, а? Ты что же, не врубаешься,

что я – того, а? Понимаешь мою мысль, а? – Монзиков с жалостью

посмотрел на толстую коросту, а затем добавил, - Ты бы лучше бы

это, да! А то стоишь вот так и не знаешь, что и у тебя может быть

тоже… Ну, что ты вылупилась на меня, как вошь на пролетариат?

Ха-ха-ха.

Монзиков ушел со всеми пакетами, а официантка ещё долго

не могла сообразить, что же всё-таки имел ввиду адвокат.

Придя в номер с полупустым пакетом кефира, два – он уже

выпил по дороге, Монзиков увидел стоявшего в трусах и тапочках

на лоджии Садыка, смотревшего внимательно по сторонам.

- Садык, еб… мать! Ты что ищешь, а? Здорово! – Монзиков

протянул своему новому приятелю обслюнявленный им кефир и

вышел к нему на лоджию.

- Саня, а ты где был? – взяв в руки пакет, спросил удивленный

Садык.

- Где, где? В пи…! – артистично выпалил эрудит Монзиков.

- Как, опять? – Садык смотрел на адвоката с широко раскры-

тыми от чрезмерного удивления глазами.

- Что, опять? – спросил Монзиков и взял обратно из рук Са-

дыка свой пакет кефира. Допив остатки, он выбросил пустой пакет

вниз на улицу, попав прямо в урну, стоявшую метрах в десяти от

дома. – Учись, ишак северный, как надо кидать! Понял?

- Да, класс! А можешь ещё также? – спросил Садык и дал

Монзикову пустую бутылку из-под водки, благо, что их было много

внизу на лоджии.

- Не, дважды на халяву, я не повторяю. Дай сто баксов и я ки-

ну не одну, а все бутылки в урну! Идет? – Монзиков прищурил

правый глаз и взял за резинку трусов Садыка.

- Давай, - сказал Садык и убежал в комнату за деньгами.

Он долго шарился в темноте, боясь показать своему приятелю

место, где он прятал деньги. Найдя сто баксов, Садык ещё чуть-

чуть повозился, чтобы сбить с толку Монзикова, который если и

видел, откуда Садык доставал деньги, то чтобы он этого не понял, а

думал, что доллары лежат совершенно в другом месте. Но Монзи-

кову было всё равно.

342


- Вот, смотри. Видишь? – Садык протянул к лицу новую сто-

долларовую купюру, наивно полагая, что Монзиков передумает и

не будет кидать бутылку вниз.

- Вижу, - спокойно сказал Монзиков и быстрым движением

фокусника выхватил из правой руки Садыка купюру и глубоко за-

сунул её в правый боковой карман брюк. – Учись, пока я жив, ска-

зал Монзиков и лихо метнул бутылку в урну.

Бросок был метким. Бутылка, не касаясь краев урны, со зво-

ном и грохотом влетела в гущу мусора. Садык был в шоке. Менее,

чем за минуту, он потерял сто долларов США.

- Теперь ты, сказал Монзиков и протянул Садыку пустую бу-

тылку.

- Давай, - как-то без особого энтузиазма ответил Садык.

- Э, подожди! А деньги? – Монзиков схватил приятеля за руку

и не дал ему метать вниз бутылку. – Неси ещё сто баксов. Пока я не

увижу денег, ты метать не будешь. Понял?

- Это что, если я попаду, то ты мне отдашь мои сто баксов, да?

– спросил Садык у Монзикова, который достал свои, только что за-

работанные им деньги.

- Ты – это, не умничай. Ты не прикидывайся веником, а давай,

иди, - Монзиков был спокоен и решителен.

- Вот, я даю тебе двести! Понял? – Садык протянул Монзико-

ву две новенькие купюры и кинул бутылку вниз.

Бутылка не долетела до урны метров пять. Она воткнулась

горлышком в землю и даже не разбилась. Садык стоял как вкопан-

ный, издав ни то стон, ни то звук, который издают некоторые тен-

нисисты при подаче мяча. Монзиков небрежно сложил пополам ку-

пюры и засунул деньги в карман брюк.

- Погоди, я ещё раз попробую, - сказал Садык и взял очеред-

ную пустую бутылку из-под водки.

- А ты опять за две сотни будешь тренироваться, или сейчас

бесплатно? – с серьезным видом спросил адвокат. – Может ты нач-

нешь с двдцатки?

- С какой двадцатки? Я же тебе дал двести баксов за две бу-

тылки! Ты что, забыл? – Садык был на взводе.

- Не, это ты забыл, что ты сейчас метал за двести! Ты же отыг-

рывался. Забыл, да? – Монзиков говорил очень убедительно, но, видя состояние приятеля, он в конце-концов решил ему уступить. –

343


пить. – Ладно, неси ещё сто баксов и кинешь не два, а три раза. По-

падешь в урну с трех раз, получишь обратно все бабки. Понял?

- Понял, понял, - пробурчал Садык и ушел за деньгами.

- Давай, показывай свой класс, только не высовывайся за пе-

рила, - Монзиков про себя подумал о тупости и жадности Садыка,

который повелся как последний лох на известный трюк с бутылкой.

Трюк состоял в том, что при случайном попадании бутылки в

цель, деньги можно было смело забрать себе, а если бы бутылка

упала рядом, то всё можно было бы превратить в шутку, обыграв

ситуацию так, чтобы у второго спорщика не было бы даже мораль-

ного права требовать еще денег с метателя бутылки. Монзиков та-

кое обычно проделывал с новыми русскими на пикниках и выезд-

ных попойках, когда все были под стаканом и когда деньги для лю-

дей теряли свою истинную ценность.

Садык метнул все три раза мимо урны. Броски были в целом

неплохие. Бутылки падали вблизи от урны, но ни одна из них даже

не задела её.

- Ладно, не расстраивайся! Всякое бывает, понимаешь мою

мысль, а? – подбадривал Монзиков Садыка, подарившего ему про-

сто так четыреста баксов.

- Слушай, отдай мне бабки, а? Ведь я же тебе их отдал, а те-

перь ты мне отдай, пожалуйста, а? – Садык чуть не плакал. Его гла-

за были на мокром месте, верхняя губа дрожала, передавая мелкую

дрожь черным усам.

- Ты не гундось, а то я обижусь на тебя и уйду! Понимаешь

мою мысль, а? – Монзиков похлопал дружески Садыка по плечу и

пошел раздеваться в комнату.

- Слушай, давай еб... водочки, а? – предложил с горя Садык.

- А что, есть? – Монзиков уже собирался лечь в кровать, но

застыл на месте как вкопанный, готовый перед сном промочить

горло стаканчиком водки.

- Вот, смотри, у нас есть пол-литра и три яблока. Еще где-то

были груши, - Садык искал глазами остатки былой закуски, но ни-

чего ему на глаза не попадалось.

- Ладно, итак нормально. Давай, - Монзиков взял в руку ста-

кан и поднес его к бутылке.

- Не, поставь стакан на стол, а то я могу пролить, - сказал Са-

дык и начал разливать водку, наклоняя бутылку то к одному стака-

ну, то к другому.

344


- Да ты не химичь, лей как следует. Всем хватит. Давай до

конца, - поучал Монзиков всё ещё грустного приятеля.

- Ну, вот, давай, – с грустью промолвил Садык, поднял стакан

и залпом его опрокинул вовнутрь.

- Эх, хороша мерзавка! – Монзиков очень любил холодную

водку. – Давай, закусывай, - сказал адвокат и взял себе большое яб-

локо.

Посидев ещё в тишине и темноте минут пять, мужики устрои-

лись спать.

Монзиков заснул мертвецким сном. Храпя во всё горло, он

пугал не только соседей за стенкой, но и поздно гулявших отды-

хающих, которые крутили головами по сторонам, глядя наверх в

поисках обладателя богатырского храпа. Садык ни своего, ни Мон-

зиковского храпа не слыхал, т.к. заснул одновременно с адвокатом.

Он, обычно, не храпел, но тут он включился в дуэт и выдавал про-

тяжные трели в разнобой с соседом.

Монзикову снилось, что он находится в своей родной колонии

строгого режима, где взбунтовались зеки и где разгорается всё

сильнее и сильнее барак № 5. Ему было душно и жарко. Раскинув-

шись во сне, он ворочался из стороны в сторону, метался по посте-

ли. Водка, перемешанная с тремя литрами кефира, сделала своё

черное дело. Сначала Монзиков во сне пускал шептунов, затем на-

чал палить из пушек, но в конце-концов Александра Васильевича

пронесло. В середине ночи он все-таки обосрался и до самого утра

лежал в куче говна, бесконечно вытекавшего из семейных трусов.

Да, это надо было видеть!

Дорогой читатель, дико извиняюсь за столь пикантные под-

робности, поскольку ранее уже нечто подобное случалось с адвока-

том Монзиковым. Ну, а если серьезно, то с кем не бывает?

*****

Если бы у бабушки были яйца,

то это был бы даже не дедушка, а

гораздо лучше!

Народная мудрость

В Турции

Утро наступило внезапно. Умывшись и переодевшись во всё

чистое, гладко выбритые мужики отправились на завтрак в сана-

торную столовую.

345


- Сегодня надо подкрепиться как следует, обеда может и не

быть, - с важным видом заметил Монзиков.

- Почему? – спросил Садык, налегая на молочные сосиски,

которые он яростно покрывал ядреной горчицей. Его глаза

слезились, во рту был настоящий пожар.

- Мы с тобой сегодня возьмем яхту и попытаемся на ней схо-

дить в Гагры. Понимаешь мою мысль, а? – Монзиков наворачивал

манную кашу, то и дело, запивая её невкусным столовским чаем. –

Можно взять тёлок, но это мы решим на месте. Догнал, а?

- Кого взять? – не понял Садык.

- Телок. Понимаешь мою мысль, а? – Монзиков сопел и чавкал

так, что за соседними столиками все то и дело косились на нашего

адвоката. Покончив с кашей и сосисками, Монзиков достал сигаре-

ты и закурил, но, не успел он сделать и второй затяжки, как к нему

подбежала толстая официантка и выхватила изо рта у него сигаре-

ту. Разразился скандал.

- Ты что это себе позволяешь, а? Думаешь, отрастил усы и всё

можно, да? – бушевала официантка.

- Слушай, не шуми! Видишь, мы – это, - Монзиков пытался

успокоить официантку, но толком не знал, как перед ней извинить-

ся, но чтобы это было не в явной форме.

- Ты, гад вонючий, ещё вчера меня достал, когда украл у меня

весь кефир, - не унималась официантка.

- А, кстати, принеси нам кефир, я его с собой возьму, а? – и

Монзиков дружелюбно попытался ущипнуть официантку за ляжку.

Очень трудно описывать дальнейшее развитие событий, по-

скольку на шум прибежали остальные официантки, окружившие

плотным кольцом столик, за которым восседали Садык и Монзи-

ков. Отдыхающие шумели и бурно обсуждали инцидент с сигаре-

той. Больше всех возмущались, как обычно, женщины и пенсионе-

ры. Мужики громко смеялись, а молодежи было, откровенно гово-

ря, всё безразлично.

На санаторный пляж Монзиков с Садыком не поехали. Они

вышли на шоссе, пролегавшее внизу у центральных ворот санато-

рия, сели в рейсовый автобус, шедший из аэропорта "Адлер" в

центр г. Сочи, купили у кондуктора по билету и отправились на

морвокзал.

В 1015 оба сидели на хорошо отреставрированной старой яхте

класса Фольксбот. Когда-то, ещё в союзные времена, таких яхт бы-

346


ло много. Килевая восьмиместная яхта с каютой на 6 человек легко

управлялась двумя яхтсменами. Плавать на ней в средний ветер

было одно удовольствие. Правда, особым комфортом или быстро-

ходностью такого класса яхты никогда не отличались, зато средний

уровень ощущений они гарантированно всем обеспечивали. Такие

яхты очень нравились женщинам и детям.

- Ну, что мужики, женщин брать не будем? – спросил хозяин

яхты под названием "Мечта аквалангиста". – А то я могу организо-

вать, а?

- А что стоит взять двух девушек, а? – поинтересовался Мон-

зиков у Аракела, дававшего последние распоряжения своему пле-

мяннику Дате.

- А вам каких больше нравится? Можно взять высокий, худой,

можно взять маленький или блондинка. Я могу порекомендовать

вон тех двух женщин, который стоят у магазина. Вон, видишь этот

двух красивый женщина? – Аракел даже причмокнул от удовольст-

вия.

- А есть другие? – спросил Садык.

- А тебе что, этот женщины не нравится? Ты что, не видишь,

какой они красивый? – Аракел смотрел на Садыка с нескрываемым

удивлением.

- Так, погоди, я сейчас подойду, - бросил Монзиков и, быстро

сойдя с яхты на берег, отправился с кафе, где уже много собралось

отдыхающих.

В открытом кафе можно было отведать кавказской кухни и

угоститься добрым вином. Цены были умеренными и народ туда

шел с охоткой. За небольшим круглым столиком сидели четверо –

двое парней и две девицы. Монзиков не мешкая, присел за их сто-

лик и сразу же перешел к делу.

- Здравствуйте! Капитан яхты – Александр Васильевич, - тор-

жественно представился молодежи адвокат.

- Здравствуйте, - первым ответил долговязый брюнет. Осталь-

ные хором, но несколько тихо и слегка растерянно, также поздоро-

вались с Монзиковым.

- Через 15 минут моя яхта отходит в увлекательнейшее путе-

шествие по морскому побережью Кавказа. Не желаете ли прока-

титься? – поинтересовался у молодежи адвокат.

- Ой, мальчики! Давайте покатаемся, а? – Жанна, худенькая,

маленькая, симпатичная блондиночка даже подпрыгнула от пред-

347


вкушения удовольствия на своем пластмассовом стуле, поскольку

она никогда в своей жизни не плавала на яхте, и тем более – по

Черному морю.

- А сколько часов будет морская прогулка? - поинтересовалась

у Монзикова Ира, миловидная брюнетка с утонченными чертами

лица.

- А это уж от вас зависит. Как только деньги у вас кончатся,

так мы сразу же возвращаемся назад. Мы с вами можем хоть в Тур-

цию сплавать. Тут совсем не далеко, только надо тогда будет ма-

лость подзатариться. Понимаешь мою мысль, а? – и Монзиков

дружески подмигнул Ирине, которая, как и Жанна, повелась на

внезапное предложение Монзикова.

- А если мы, например, захотим сходить в Абхазию, то сколь-

ко это будет стоить, а? – спросил Монзикова Влад, молодой чело-

век среднего роста с белёсыми волосами и фигурой бегуна-

марафонца.

- Штука баксов, - не моргнув глазом, ответил адвокат.

- Лады, - тут же сказал Стас – второй молодой человек, по

всей видимости, кавалер Ирины, и протянул для пожатия правую

руку.

- С каждого, - добавил Монзиков, крепко сжимая руку Стаса.

После секундного раздумья Стас согласился. Сборы молодежи

заняли ровно 40 минут.

Аракел за свои 44 года всякое повидал, но такого жоха он

встретил впервые. На Кавказе очень ценятся ум, решительность и

отвага. Первые два качества настоящего джигита Аракел увидел в

Монзикове в полном объеме, что сильно расположило его к адвока-

ту. Пока Монзиков общался с молодежью, Садык мучил дотошны-

ми вопросами молодого Дату, слабо говорившего на русском языке,

плохо ориентировавшегося в такелаже и который был ещё очень

юным для ведения самостоятельного мужского разговора. Макси-

мум, на что молодой шкотовый был способен, так это на безогово-

рочное выполнение приказов и распоряжений своего дяди Аракела.

Но теперь ситуация кардинально изменилась, капитаном яхты стал

адвокат Монзиков, а дядя – его помощником, простым рулевым.

Александр Васильевич отдал Аракелу 1000 баксов, пообещав

ему вторую половину по возвращении с прогулки. Остальные три

тысячи долларов он успел положить в автоматическую камеру

хранения, что была метрах в двухстах от яхты – в здании морского

348


нения, что была метрах в двухстах от яхты – в здании морского

порта г. Сочи.

Дул свежий ветер со стороны гор. Море было спокойным, яр-

ко светило солнце на безоблачном небосклоне. Монзиков попросил

Аракела взять курс на Турцию, чтобы молодежь, впервые отды-

хавшая на Кавказе, смогла по достоинству оценить морские про-

сторы и Сочинский берег, сравнив его с Абхазской стороной.

Когда прошло чуть более часа, то береговые очертания рас-

прямились, дома стали казаться точками, а людей и вовсе не стало

видно. Мечта аквалангиста летела по ветру на фордеке под спина-

кером со скоростью, достаточной для катания на водных лыжах.

Первым прыгнул в воду Монзиков, который и был инициатором

катания за яхтой на веревке. Чтобы не потерять конец, он крепко

обвязал левую руку, а правой подруливал так, что ему удавалось

плыть на хорошей скорости то на спине, то на боку, то на пузе. Ра-

дости и восторга у всех было столько, что даже чайки, всё время

сопровождавшие яхту от самого порта, не решались подлетать к ис-

точнику громкого шума. За час с небольшим в море искупались все,

кроме Аракела. Купание в чистой морской воде нагнало аппетит, и

Монзиков дал команду девушкам начать готовить. Садыку он по-

ручил осуществлять методическое руководство молодыми повари-

хами, а юношей и Аракела он пригласил на корму для символиче-

ского остограммливания. Его предложение было воспринято на

ура. Литровой бутылки водки оказалось мало. Поначалу Аракел

ломался и лишь изображал непьющего, но когда появилась закуска,

то он сломался.

На Кавказе мужчины умеют пить. Но пить свежее, не очень

крепкое вино – это не водку хлебать стаканами, что обычно делают

на Руси. Когда мужики принялись за второй литр, к ним подошли

сначала Садык, затем Дата, и под самый конец – девчонки. В итоге

было распито три литра водки под свежие огурчики, помидорчики,

груши, персики, абрикосы, черешню и охотничьи колбаски. На-

строение у всех было радостное и приподнятое.

Молодежь, отправляясь в морское путешествие, рассчитывала

на сутки, но никак не более, поэтому еды в плавание было взято

столько, что половину, а может быть и больше, кампания зараз съе-

ла с богатырским аппетитом под водочку с пивом. Пресной воды

было немного, зато пива на яхту взяли аж пять ящиков.

349


Когда солнце стало клониться к закату, еще пьяные Монзиков

и Аракел решили порыбачить. Если кто не знает, то в июле-августе

идет лов ставриды. Рыба эта настолько тупая и наглая, что ловится

рыбаками на голый крючок на счет раз-два-три. Если на удочке бу-

дет 10 крючков, то, опустив в воду и досчитав до десяти, можно

вытащить до 10 рыбёшек, каждая из которой потянет на 100-150

грамм. Рыба эта очень вкусная и готовить ее не представляет труда.

Достаточно лишь отрезать ей голову и вытащить хребет, потянув за

голову, как её можно класть на горячую сковородку, предваритель-

но обваляв в муке и панировочных сухарях. Солить мерзавку не на-

до, т.к. соли в Черном море предостаточно.

На газовой двухконфорочной плите девушки нажарили став-

риды столько, что её можно было бы питаться неделю, а то и боль-

ше. Однако съели ее с пивом за какой-то неполный час всю без ос-

татка.

Ночь прошла спокойно. Как ни странно, но у Аракела на яхте

был GPS-приемник, по которому Дата всю ночь и до позднего утра

уверенно шел к Турции. На пути то и дело возникали суда, которым

не было дела до Мечты аквалангиста. На третий день пути, когда

была выпита вся вода, водка и пиво, когда солнце только-только

вышло из-за горизонта, вдали показалась Земля. Да не просто бе-

рег, а большой город с его многочисленными лодками, причалами и

всей той ерундой, присущей морским южным городам. Это был г.

Трабзон.

Самое интересное и самое загадочное в этой истории было то,

что на всём протяжении пути яхту, идущую на расстоянии 50-80

миль от побережья не остановил ни один пограничный катер. Рос-

сии, Грузии и Турции Мечта аквалангиста была не интересна.

Небритые Садык, Монзиков и Аракел спали в кокпите рядом с

измученным ночным бдением Датой. Влад, Стас и девушки лежали

в обнимку в маленькой каюте. Яхта шла не спеша, ветра почти не

было.

Первым проснулся Аракел. Он быстро схватил GPS-приемник,

а затем морской атлас.

- Ох, ни х.. себе мы попали!? Это же Турция! – Аракел по-

смотрел на спавшего в обнимку с Садыком Монзикова, затем ле-

гонько пнул ногой капитана.

- Э, ты чего? Ты что, в натуре, ох…? – Монзиков удивленно

смотрел на очумевшего от Турции Аракела.

350


- Ты, гандон вонючий! Ты куда зарулил, гад? – кричал дядя на

своего племянника.

- А куда он зарулил, а? – спросил у разъяренного Аракела

Монзиков.

- Куда, куда? В Турцию, вот куда! – Аракел метался по кокпи-

ту, не зная, что ему делать.

- Эй, молодежь! - весело крикнул Монзиков. – Просыпайтесь!

Сейчас увидите настоящую заграницу, а не эту, долбанную там, Абхазию. Девки, парни - подъем!

Проснувшийся от шума и крика Садык крутил во все стороны

своей головой, яростно протирал свои сонные глаза и никак не мог

понять, где он находится. Первыми из каюты выскочили девчонки.

Молодые люди вылезли с опозданием в минуту-две. Какое-то время

команда молча глядела на берег, где уже отчетливо виднелись ули-

цы с домами и машинами, снующими туда-сюда маленькими лю-

дишками. Город был морским и большим на первый взгляд. Он

давно уже проснулся и жизнь в нем вовсю бурлила и кипела.

Когда яхта причалила к пирсу, возле которого стояли в не-

сколько рядов большие и маленькие суда, катера и яхты, стало яс-

но, что всё самое интересное, а может быть и страшное – было ещё

впереди.

Первыми к яхте подбежали дети, как-то странно одетые в не-

померно длинные, большие одежды. Они что-то кричали, что-то

просили и вели себя, словно воробьи на помойке. Первым на берег

сошел Монзиков, готовый следовать в центр города для осмотра

его достопримечательностей и, по-возможности, попытаться зара-

ботать местную валюту, на которую можно было купить всего не-

обходимого. Его абсолютно не пугало то обстоятельство, что у него

не было ни документов, ни какого-либо представления о стране и

её нравах. Он не знал ни то, что турецкого, а какого любого другого

языка. Полный дятел в международных контактах хотел установить

не только отношения с мелкорозничной торговлей и местничковым

туризмом, но и обозначить примитивные экономико-правовые свя-

зи с турецкой стороной, в отличие от него абсолютно неготовой к

его внезапному нелегальному визиту.

Трабзон не был курортным или каким-нибудь особо популяр-

ным у иностранцев городом. Это был обычный морской торговый

город с населением в 240 тыс. жителей, такой, каких в Турции не

один десяток. Морской порт и рыболовецкие артели составляли

351


экономическую мощь города, в котором мусульмане только и дела-

ли, что курили кальян и постоянно молились. По всему городу бы-

ли разбросаны многочисленные мечети, около которых и шла

жизнь. Люди приходили помолиться, после чего трапезничали в

маленьких кафе и забегаловках, расположенных тут же, рядом с

мечетями. Отовсюду были слышны запахи готовящейся пищи. Де-

ти и полуголодные собаки всё время путались у Монзикова под но-

гами. Маленькие улочки, загруженные старыми автомобилями и

повозками с лошадьми или ишаками, утопали в густой зелени. Рас-

тительность была ещё более бурной, нежели в вечнозеленом Сочи.

Кипарисы, магнолии и пальмы, мандариновые и апельсиновые де-

ревья, вишня и черешня, яблони и грушевые деревья, акации и пла-

таны, невысокие сосны и плакучие ивы наполняли воздух, и без то-

го приятно пахнувший морем, таким ароматом, от которого начи-

нала кружиться голова. Морской воздух и палящее солнце загоняли

народ в дома. На улице находились лишь те, кто куда-нибудь спе-

шил или вынужден был работать. Не было ни одного праздно ша-

тающегося или гуляющего по пыльным улицам, где даже в тени

было далеко за 30 ○ С. И если повсюду сновали дети, то и у них бы-

ло важное дело.

Аракел со Стасом и Владом пошел к торговым лавкам попол-

нить провиант. Садык и Дата остались на яхте, а Монзиков с де-

вушками отправился в центр города. Сразу же троица чуть не попа-

ла под ишака, который сбегал с гористой улочки. Отскочив от ма-

ленькой арбы, нелегалы вляпались в коровий помет, который попа-

дался на каждом шагу. Если кто помнит комедию Брильянтовая ру-

ка, то здесь было почти также, как в г. Дербенте, где проходили

съемки замечательного фильма.

Местные жители откровенно пялились на европейских краса-

виц, то и дело хватавших Монзикова то за руку, то за талию, в за-

висимости от того, удивлялись они, пугались чего-то или просто-

душно смеялись и радовались своим новым открытиям.

Неизвестно, как долго бы ещё шла наша троица по незнако-

мому городу, но вдруг они наткнулись на двух полицейских. Один

был маленьким и толстым, с длинными усами, сползавшими вниз

по подбородку прямо к шее, а другой был чуть выше ростом и го-

раздо стройнее, хотя и у него уже обозначился большой животик.

Внешне они смахивали на обычных милиционеров – тот же тупой,

352


но настойчивый взгляд, тоже высокомерие и та же лень, сквозив-

шая абсолютно во всем.

Я не знаю, о чем говорили полицейские, когда на них наско-

чили девицы, зато точно известно, что уже через 5 минут собралась

толпа, человек 50, а то и больше, которая что-то кричала, эмоцио-

нально жестикулировала.

Девушки продолжали кокетничать с маленьким толстым по-

лицейским, который знал ни то 20, ни то 30 английских слов и ко-

торый сразу же запал на белобрысую Жанну. Длинный, скорее все-

го, был либо холостым, либо закоренелым мастурбантом, который

абсолютно не реагировал на женские прелести.

Надо отметить, что толпа была разношерстной по составу, но

все были, как бы, на одно лицо. Какая-то невзрачная одежонка, ка-

кие-то платки, какие-то примитивные вещи, типа корзин, сумок и

чего-то ещё. Создавалось впечатление, что это были не горожане, а

селяне, да ещё прошлого, или даже позапрошлого веков.

Через 20 минут все трое были доставлены в полицейский уча-

сток. Девушек посадили в камеру для женщин, а Монзикова, соот-

ветственно, в камеру для мужчин. Камеры были большими и без

каких-либо изысков. Сверху, под самым потолком располагалось

зарешеченное окно, через которое было видно лишь синее небо. В

женской камере было свободно, а с Монзиковым находилось ещё

два оборванца. За что их задержали – никто не знал. Они сидели в

камере вторые сутки и терпеливо ожидали решения своей участи. А

участь у них была незавидная, курды, без документов, без денег…

На первом допросе Монзиков пытался что-то объяснить тупо-

му турецкому полицейскому, который ни слова не понимал по-

русски.

Когда Монзикову он передал полностью исписанный на четы-

рех листах (!) протокол, то адвокат даже крякнул. Саварджабдак –

так звали толстяка – решил просто-напросто поиздеваться над рус-

скими, которые нет-нет, да и заплывали в порт на своих катерах и

яхтах. Их, непрошенных гостей, было не так уж и много, да и доб-

рая половина из них были либо беглые террористы или преступни-

ки, либо бизнесмены, убегавшие от российского правосудия. Но

попадались и просто безобидные мореплаватели, которые безо вся-

кой задней мысли приплывали в турецкий порт Трабзон.

353


- Эй, Балдыбхазбждак! – крикнул своему напарнику Савард-

жабдак, - а как ты думаешь, если мы этого мерина посадим в каме-

ру с Мустафой? А? Дня так на два-три, а?

- Ээ, ты - что? – Балдыбхазбждак постучал правым кулачком

по своему лбу так звонко, что Монзиков даже подпрыгнул на гряз-

ном табурете, на котором он всё ещё восседал. – Он же его затраха-

ет так, что парень либо сдохнет, либо сойдет с ума, - как-то резко-

вато сказал Балдыбхазбждак, но под самый конец вдруг тихонько

засмеялся.

- А давай поспорим с тобой, что парень не только не сдохнет,

но и сам ещё кого-нибудь трахнет, потом, может быть… - заметил с

иезуитской улыбочкой Саварджабдак и лукаво подмигнул ничего

непонимающему Монзикову.

- К Мустафе, значит, да? – Балдыбхазбждак несколько приза-

думался. - А что, если и вправду взять, да и поставить на этого ры-

жего мужика с задницей пассивного педика? Взять, да и выиграть,

а? – уже подумал Балдыбхазбждак.

- Парня – к Мустафе, а девчонок – к нам, ха-ха! – Саварджаб-

дак вдруг представил себе, как он вместе с приятелем – маленьким, толстеньким и кривоногим, волосатым и почти лысым Балдыбхаз-

бждаком – будут развлекаться с девицами под дикие стоны и крики

ничего даже не подозревавшего адвоката.

Полицейские не знали, что перед ними сидел маститый борец

правосудия, славившийся своей решительностью и непредсказуе-

мостью. Наивные турки?! Они хотели развлечься! Да, они, сами то-

го не ведая, рыли себе такую глубокую яму, из которой выбраться

было просто невозможно!

Монзиков не стал подписывать протокол, где на турецком

языке говорилось, что он – Монзиков – грязный русский ишак, что

он - скотина и дуралей и т.д. и т.п. В конце была фраза, достойная

лишь настоящих турецких полицейских – с моих слов записано

верно, мною прочитано и подписано собственноручно. Вместо фа-

милии в протоколе значилось ишак московский, беременный два

раза от осла.

Когда Балдыбхазбждак составлял полицейский шедевр, то он

то и дело похихикивал, потирал свои ладоши, предвкушаю бурную

радость и восторг от дальнейшего развития событий.

Полицейские апартаменты находились на первом этаже об-

ветшалого трехэтажного здания. Комната для допроса была и хол-

354


лом и дежурной частью одновременно. В разные стороны самой

большой комнаты простирались клетки, зарешеченные большими

металлическими прутьями. И лишь только параша была изолирова-

на от всех остальных помещений старой хлипкой дверью, которая

хоть как-то блокировала запах человеческих фекалий, рвоты и все-

го того, что выходит из людей, особенно пьяных и избитых сапога-

ми полицейских.

Девушки с ужасом наблюдали за происходящим из своей от-

дельной клетки, куда их посадил Балдыбхазбждак. Ирина первой

почувствовала что-то неладное и сразу же поделилась своими опа-

сениями с Жанной. Монзиков не слышал девичьих разговоров и

окликов, он пытался сообразить, что ему делать. Из четырех ма-

леньких камер две были пусты. Жанна и Ирина сидели в камере ря-

дом с верзилой Мустафой, которого они лишь слышали и осязали

его отвратительные запахи.

Мустафа – турок лет тридцати пяти, рослый небритый малый

с лысой башкой и атлетической фигурой, которую портили здоро-

вые волосатые кривые ноги и большой живот – находился в том со-

стоянии, которое на Руси называется "с бодуна". Накануне он хо-

рошо выпил и случайно попался на глаза полицейскому патрулю, который только лишь из спортивного интереса доставил тушу бога-

тыря в участок. Просидев в участке часа четыре, Мустафа очухался

и … трахнул, прямо на глазах у маленького Балдыбхазбждака и его

напарника Саварджабдака молодого турка, тоже задержанного, ко-

торый истошно кричал и сопротивлялся как мог здоровенному на-

сильнику. Полицейские наблюдали за мужеложством с широко

раскрытыми ртами, поскольку впервые в жизни они видели такое!!!

Именно молодой человек всё время стенал и кряхтел, пока

Балдыбхазбждак составлял полицейский аля-протокол на Монзико-

ва.

- Так, ишак! Давай подписывай, - злобно крикнул Монзикову

во второй раз несколько вспотевший от чрезмерного усердия Бал-

дыбхазбждак.

- Так, ты – это, кончай тут пиз…ь! А то я вот возьму, да и на-

вешаю тебе таких пиз…ей на крестик, что тебя никто даже в трам-

вай, или в баню твою ёб…ю не пустит. Понимаешь мою мысль, а? -

Монзиков говорил хоть и негромко, но с такой решимостью и так

воинственно, что Балдыбхазбждаку даже стало как-то вдруг не по

себе.

355


- Ну, ладно! Не хочешь, да? – сказал Балдыбхазбждак и с си-

лой затолкал адвоката в клетку к Мустафе и всё ещё валявшемуся

на голом цементном полу бедолаге юноше, познавшему мужские

ласки великана.

Когда решетка в клетке за Монзиковым лязгнула и застопори-

лась, Мустафа встал с нар и внимательно начал всматриваться в

лицо взъерошенного и разъяренного рыжего адвоката. Он хотел, было, погладить Монзикова по заднице, но тот его с силой ударил

по здоровенной волосатой ручище, отчего Мустафа только сильнее

завелся и сразу же начал снимать с себя грязные брюки.

Вдруг со стороны улицы раздался громкий и протяжный клич

муэдзина, призывавшего благоверных совершить утренний намаз.

Полицейские одновременно, словно по команде, аккуратно рассте-

лили на полу небольшой коврик и начали усердно молиться. Бор-

моча себе под нос, то и дело охая и вздыхая, они просили у Аллаха

милости и снисхождения ко всем своим прегрешениям.

Мустафа тоже времени не терял. Он встал на колени и с голой

задницей начал молиться. Молился он весьма и весьма оригиналь-

но. Он просил у Всевышнего для себя работы, жилья и маленьких

человеческих радостей, которых в последнее время у него было ма-

ловато.

Молодой турок, забившийся в угол, что-то невнятно бормотал,

то и дело враждебно поглядывая на обнаженную задницу Мустафы.

Первыми молебен закончили полицейские. Мустафа, увидев,

что они встали, вскочил с такой прытью, что Александр Василье-

вич даже обалдел.

Монзиков, знавший все тюремные штучки-дрючки ещё по

своей давнишней работе в тюрьме и колонии, где он всякого там

насмотрелся, вдруг почувствовал всеми фибрами своей души, что

его сейчас поимеют, и возможно даже, что и не один раз. Перспек-

тива была ужасной ещё и оттого, что вокруг задницы молодого

турка была небольшая лужица крови.

- Мустафа! Давай, кто быстрее!? Мы или ты? – радостно

крикнул Балдыбхазбждак стоявшему напротив Монзикова без тру-

сов со стоящим членом Мустафе.

Почти с минуту в участке стоял гомерический хохот, ржали

двое полицейских и великан Мустафа. Молодой человек вдруг пе-

рестал плакать, встал и перешел в соседний дальний угол. Он с ин-

356


тересом, и даже с легкой улыбкой стал наблюдать за дальнейшим

развитием событий.

Мустафа бесцеремонно схватил за то место, где когда-то дав-

но у Монзикова была талия и молниеносно стащил с него брюки и

трусы. Адвокат яростно сопротивлялся, дрыгал ногами и руками, кричал, матерился, плевался, но толком не давал великану сколько-

нибудь значимого отпора. Казалось, что Монзиков бился в кон-

вульсиях о большую каменную глыбу, которая наезжала на него

медленно, но верно. Сопротивление было бесполезно.

Турки-полицейские зажали девиц примерно так, как захваты-

вают друг друга борцы для совершения броска соперника через

плечо или бедро и внимательно глядели на бедного адвоката и

Мустафу, игравшим своим пенисом, словно резиновой дубиной.

Если кто-либо хоть раз в жизни видел взрослого коня вблизи кобы-

лицы, с которой он должен был скреститься, то его непристойное

место было лишь частью того полена, которое грозно стояло у

Мустафы между волосатыми кривыми ножищами. Мустафа согнул

одной правой рукой адвоката и решительно засунул ему в промеж-

ность свои два пальца левой руки в расчете на то, что сначала паль-

цами и рукой он настроит крошечное девственное очко адвоката, а

лишь затем он повторит всё то, что проделал совсем недавно с мо-

лодым турком.

В тот самый момент, когда Мустафа начал засовывать свою

лапищу в адвокатскую задницу, Монзиков громко пукнул и начал

испражняться. Он знал обо всех зоновских уловках, которые были в

ходу не только в уголовной России, но и во всех тюрьмах мира.

Прием этот был далеко не безобидным, поскольку никто не знал

реакции Мустафы на жидкие фекалии Монзикова в самый разгар

половой страсти.

Монзиков тужился изо всех сил. Мустафа, готовый ко всему,

но только не к испражнению жертвы, вначале отпрыгнул в сторону,

а затем, взглянув на измазанную говном ладонь, почувствовав

сильное зловоние и тепло какашек, упал как подкошенный на-

взничь в обморок.

Александр Васильевич крепко вцепился обеими руками в ре-

шетку и, стоя раком, продолжал тужиться и тужиться, выдавливая

из себя порцию за порцией понособразной кашицы. Полицейские

остолбенели. Все их сексуальные порывы вмиг улетучились. Уви-

дев, что Монзиков тщательно вытирает свою задницу трусами

357


Мустафы, они одновременно отпустили девиц, и бросились, что

было сил, бежать на улицу, бормоча себе под нос ругательства и

проклятия в адрес поганого русского.

Не прошло и пяти минут, как Монзиков, Ирина и Жанна уже

быстро семенили от полицейского участка в сторону пристани, где

остались Дата, Аракел, Стас и Влад.

Монзиков еле поспевал за девушками. Его раскляченная по-

ходка и выпученные глаза наводили на встречных прохожих если и

не ужас и панику, то испуг – это уж точно.

Когда троица подбежала к "Мечте аквалангиста", то обнару-

жила отсутствие Садыка и Аракела.

- Эй, Датик! А где остальные? – спросил запыхавшимся голо-

сом адвокат и начал перелезать на борт яхты.

- А дядя через туда пошел, - ответил Дата и указал рукой в

сторону харчевни, откуда был слышен запах восточной кухни.

- Александр Васильевич, сходите, пожалуйста, за ребятами, -

Жанна посмотрела на Монзикова с такой надеждой, что любой дру-

гой бы мужчина не смог бы отказать красавице в её просьбе.

- Да ты что, совсем что ли того? Ты что, не видишь, что здесь

с мужиками делают, а? Ты посмотри, что со мной сделали в этой

вонючей тюрьме! Догнала, а? – Монзиков был не на шутку взбе-

шен.

- Миленький, Александр Васильевич, - продолжала слезно ка-

нючить Жанна. – Ну, пожалуйста, я Вас очень прошу, ну сходите за

всеми, пожалуйста!

- Ладно, хорошо! Дата сходит, тем более что он тоже черный и

не бросается в глаза этим чуркам как мы, - сказал, как отрезал Мон-

зиков, и полез в каюту за водкой, с помощью которой он собирался

снять стресс.

Задница его болела, тело всё ещё чувствовало адскую боль от

тюремной практологии. Самое обидное было то, что теперь дев-

чонки всё расскажут и Монзиков пожизненно останется в глазах

очень многих людей петухом. Что ему было делать с девицами он

не знал.

Однако, сделав из бутылки большой глоток водки, Монзикову

в голову пришла гениальная, по его, разумеется, мнению, мысль, а

именно – трахнуть прямо в каюте блондиночку Жанну.

- Эй, девчонки! Идите скорее сюда, - крикнул девушкам, пы-

тавшимся привести себя в порядок и дававшим наказ Дате, уже го-

358


товому отправиться на берег в поисках Садыка, Аракела, Влада и

Стаса.

- Сейчас, - откликнулась Жанна и стала пудрить свои милень-

кие щёчки, которые были ни то обгорелыми, ни то красными от не-

давно пережитого волнения.

- Эй, Дата, ты тоже спускайся сюда, - крикнул Монзиков, раз-

ливая на четверых помногу водку из литровой бутылки.

- Не, я пить не буду, - решительно отказался Дата, когда Мон-

зиков протянул ему одноразовый пластиковый стакан, до краев на-

полненный благородной жидкостью.

- Я сам не хочу, но буду пить вместе с вами, потому что так

надо! – сказал Монзиков и залпом опрокинул наполненный до по-

ловины стаканчик с водкой.

Девушки выпили на редкость легко и до дна. Не давая никому

опомниться, Монзиков налил всем ещё по второму стакану и заста-

вил выпить Дату и девушек всё до дна, после чего он каждому про-

тянул по маленькой шоколадке и яблоку.

- Так, ладно, - сказал Монзиков, яростно жуя зеленое яблоко, -

давайте идите за мужиками, а мы тут кое-чем с Жанной займемся, у

нас с ней есть одно важное дело. Понимаете мою мысль, а? Ириша,

ты пойдешь с Датой, а Жанна – она же блондинка, да? Жанна оста-

нется со мной в каюте, чтобы не светить этим басурманам, пони-

маете мою мысль, а?

Никто не стал возражать против адвокатского плана. Монзи-

ков с Жанной проводили взглядами Дату и Ирину, на которых бы-

стро накатывал алкоголь. Если с яхты они сошли на берег доста-

точно уверенно, то, пройдя каких-то метров 50, они стали шататься

и падать. Их спасла большая скамейка, на которую они упали. Об-

нявшись, они моментально заснули. Сначала с Даты детишки сняли

часы и кроссовки, затем тоже самое они проделали с Ириной, а че-

рез 20-25 минут абсолютно голая сладкая парочка лежала в обним-

ку на скамейке. Кто-то из детей принес из дома фломастеры для

письма по стеклу. Первая надпись была выведена на левой ягодице

Иры. Через полтора часа на обоих телах не оставалось ни кусочка

свободного места, всё было покрыто разноцветными каракулями и

охальными рисунками. Даже лица были украшены так, что цирко-

вые клоуны просто "отдыхали" от обилия грима и разнообразия

цветового решения.

359


Разукрасив и изуродовав молодые обнаженные тела до неуз-

наваемости, детишки решили побрить наголо сначала молодого че-

ловека, а затем и девушку. Бритвы ни у кого не было, зато три пары

детских рук ловко остригли обе головки. Головы были ужасны.

Внешне они напоминали полулысый кактус, у которого хулиганы

повыдергали колючки. Сходство было разительным, хотя колючки

были, вне всякого сомнения, гораздо длиннее.

Была страшная жара, сильно шпарило южное солнце. Бездом-

ные собаки и кошки попрятались в тень, и лишь голодные голуби

сновали повсюду в поисках хоть какого-нибудь корма. На юге ле-

том пища долго не хранится. И если животные или птицы что-

нибудь находят, то они всё съедают, ничего не оставляя впрок, по-

скольку лучше переесть, чем жить голодным. Неожиданно кому-то

из мальчуганов пришла гениальная мысль – обсыпать спящих се-

мечками. Ребятам было крайне интересно узнать – будут или нет

голодные дикие голуби клевать семечки прямо с обнаженных, спя-

щих мертвецким пьяным сном, тел.

Деньги, которые дети получили от продажи экипировки Даты

и Ирины, пошли на покупку мороженого, семечек, жвачки и про-

стой еды, которую моментально проглотила полуголодная ребятня.

Мороженое быстро таяло и мальчишки из стаканчиков остатки

пломбира вылили на интимные обнаженные места двух сонных те-

терь. Затем они посыпали жареными семечками липкие места изма-

занных мороженым и стали пристально следить за голубями, сле-

тевшими на халяву.

А на "Мечте аквалангиста" пьяная Жанна, которая от плавного

покачивания яхты на ровной воде и от выпитых двух стаканов вод-

ки с символической закуской была уже абсолютно нетранспорта-

бельной, упала в объятия адвоката, у которого было полное нестоя-

ние и который уже ничего не хотел, кроме как куда-нибудь зава-

литься да как следует поспать.

А тем временем Садык с Аракелом играли на русском бильяр-

де с двумя местными турками, завсегдатаями кафе, где стояло не-

сколько бильярдных столов. Русский бильярд был, пожалуй, в са-

мом приличном состоянии, поскольку в него играли единицы. Ка-

рамбольный стол был в каких-то пятнах и, судя по всему, исполь-

зовался не по прямому назначению.

На трех пуловских столах лузы были большими, а вот видав-

шие виды шары отличались наличием большого количества сколов

360


и всевозможных дефектов. Все кии были рассчитаны на игроков, рост которых не превышал 150 см.

Как ни странно, Садык и Аракел прилично играли на бильяр-

де. Кладка у обоих игроков было ровной, стабильной, но вот такти-

ческий рисунок партии у них был диаметрально противоположным.

Импульсивный Садык предпочитал всё время играть по выходу. Он

постоянно атаковал, рискуя при этом сделать подставку своему со-

пернику. Аракел же был похитрее. Он искусно чередовал атаку с

отыгрышем, демонстрируя кавказскую хитрость и природную сме-

калку. Ошибаясь на сложных ударах, он, тем не менее, не создавал

благоприятных позиций сопернику, зато простые бильярдные зада-

чи он решал великолепно. Было видно, что если коньком у Садыка

были прямые и длинные удары, то Аракел был силен в стратегии и

тактике.

Мелкие, кривоногие, с длинными усами турки были заводны-

ми и шумными мужиками, готовыми биться не на жизнь, а на-

смерть. Проиграв с минимальным разрывом 4 партии в пирамиду, они были полны решимости сыграть с русскими по-крупному. Ко-

гда они предложили по 100 долларов за шар, то Садык даже кряк-

нул.

Существует мнение, что бильярдисты всех стран могут об-

щаться друг с другом на бильярдные темы без знания языка, по-

скольку мышление игрока, интеллект и околобильярдные развод-

ные темы во всех странах одними и теми же. Садык сразу же по-

велся на бесхитростное предложение турецких ловкачей. Зато Ара-

кел проявил завидную смекалку и выдержку. Он принял условия

соперников, но заметил, что играть они будут в колхоз, причем ка-

ждый - сам за себя. Право первого удара будут разыгрывать Аракел

и один из турок, а бить будут по очереди через одного, турок-

русский, турок-русский и т.д.

Вероятность жульничества здесь сводился к нулю.

К 1300 Аракел с Садыком обчистили турок как липу. Выиграв

у них $4200, компаньоны решили отметить по-гусарски. Партнеры

заказали столик на четверых из расчета по $50 на человека, что для

провинциального города означает только одно – "ужраться в ус-

мерть". Турки не долго горевали над потерей своих денег, посколь-

ку после второй бутылки коньяка они пригласили за столик мест-

ных проституток, которые полностью обчистили карманы удачли-

вых залетных иностранных бильярдистов.

361


Пьянка близилась к концу, надо было платить за всё съеден-

ное и выпитое. Турки, которые были ещё в состоянии ходить, гово-

рить и соображать, решили ретироваться со своими деньгами, изъя-

тыми проститутками у пьяных чемпионов, по-английски.

Большого скандала с Аракелом и Садыком не произошло,

просто им набили морды и затем вызвали полицию. Когда поли-

цейский наряд прибыл в кафе, то он застал валявшихся в крови

пьяных мужиков и ещё неубранный стол с остатками трапезы.

Если кто-то думает, что полицейские в Турции чем-то прин-

ципиально отличаются от русских милиционеров, то они глубоко

заблуждаются. Отличия, разумеется, есть, но они касаются лишь

внешних атрибутов, а не самой работы, не психологии, не образо-

вательного уровня на фоне всего населения страны и т.д.

Абсолютно точно известно, что американские полицейские

могут, например, принимать роды или оказывать первую медицин-

скую помощь пострадавшим в ДТП. Известно и то, что дорожная

полиция не берет взяток у нарушителей ПДД. Да, это всё так, но не

следует забывать и того, что коррупция есть не только у россий-

ских милиционеров, но и у полицейских всех стран мира, и что по-

лицейские никогда не переламываются и не ищут себе работы. На-

до – делают, не надо – не делают. А граница между надо - не надо

настолько эфемерна, что безынициативность и лень паразитирует и

развивается в правоохранительных органах давно и постоянно.

Полицейские, недолго думая, повели пьяных русских в уча-

сток. В принципе, ничего страшного в этом не было, поскольку и

российские милиционеры сделали бы тоже самое, если бы не одно

"но": полицейскими были Саварджабдак и Балдыбхазбждак.

Мустафа всё ещё находился в участке. Он уже оклемался и

был готов ко всему, даже ко встрече с русскими, которые над ним

надругались и которые теперь стали для него заклятыми врагами.

Если бы свершилось чудо и перед ним снова оказался Монзиков со

своими русскими девками, то он бы не задумываясь трахнул всю

троицу, начав, конечно, с мужика. Но судьба распорядилась иначе.

Когда Аракела с Садыком выгрузили в обезьянник, где всё

ещё сидел Мустафа, то в Трабзоне было уже около 1700. Пьяные и

грязные, без документов и без денег эти двое были похожи на

оборванцев, нашедших где-то спирт и выпивших его на скорую ру-

ку. Вид у новых клиентов полицейских был жалок и ничтожен.

362


- Ну, что, может, ещё погуляем? Зайдем к Сулейману, выпьем

по кружечке холодного пива, посидим, а? А потом можно будет и

протоколы составить на этих двоих, а? – спросил Балдыбхазбждак у

Саварджабдака.

- Интересно, а вдруг мы ещё найдем русских, а? – Саварджаб-

дак загадочно улыбнулся и взглянул в чуть-чуть косые глаза Бал-

дыбхазбждака.

- Слушай, а не опасно Мустафу оставлять с русскими? Он их

не убьёт, а? – Балдыбхазбждак посмотрел повнимательнее в каме-

ру, где метался из угла в угол здоровяк Мустафа и на полу, возле

параши, валялись пьяные русские.

- А ты посмотри, стоит у амбала шишка или не стоит? – сказал

Саварджабдак и криво улыбнулся, с трудом сдерживая свой гоме-

рический хохот.

- Теперь, я думаю, она у него будет на русских стоять вечно! -

ответил маленький тупой турецкий полицейский и громко-громко

захихикал.

- Ладно, пошли к Сулейману, - сквозь громкий смех выдавил

из себя Саварджабдак и первым вышел на улицу, засунув руки в

карманы светло серых полицейских брюк.

Влад и Стас обошли почти все местные достопримечательно-

сти Трабзона. К ним никто не приставал, их никто не обижал, ими

абсолютно никто не интересовался, поскольку было видно невоо-

руженным глазом, что при них нет ни денег, ни каких-либо ценно-

стей. Шорты облегали стройные ноги, а обычные фирменные май-

ки, естественно, без карманов, были одеты так, словно это били

ночные рубашки. У молодых людей не было часов, зато они с жад-

ностью осматривали всё, что попадалось им на пути и куда был, как

им казалось, свободный доступ. Единственное, чего молодежи не

удалось, так это перекусить. Без денег в Турции делать было нече-

го. Не было ни плана действий, ни интересных идей. Одним словом

– ребята искали то, чего они и сами пока не знали.

Солнце клонилось к горизонту, когда, подходя к причалу, где

ошвартовалась "Мечта аквалангиста", молодежь увидела нечто, от

чего у обоих перехватило дыхание. Большая толпа мальчишек и

девчонок дико хохотала при виде безуспешной борьбы подвыпив-

ших уродцев, головы которых были ощипаны наголо, измалёваны

самыми, что ни наесть пестрыми, дико кричащими цветами, голые

и окровавленные, с грязными голубями повсюду. Голуби всё время

363


что-то клевали, а голые, отвратительные уродцы от назойливых

птиц безуспешно отмахивались, затем ложились на скамейку в не-

преодолимом желании поспать, и снова вставали, и опять разгоняли

голубей и т.д. и т.п. Подойдя поближе, ребята с трудом узнали

Ирину и Дату. Первым от шока очнулся Стас. Он подбежал к своей

девушке, аккуратно взял ее на руки и понес как можно скорее к ях-

те. Влад не стал брать голого Дату, но, разбудив юношу, поволок

беднягу следом за Стасом и Ириной к "Мечте аквалангиста", кото-

рая пыталась обласкать своего любимого и которой было очень

плохо от выпитой без закуски водки.

А на яхте был ещё тот кошмар! Монзиков валялся в каюте, а

Жанна, скрючившись немыслимым образом каким-то крендельбо-

бером, примостилась у ног адвоката. Запах потных ног и перегара,

громкий храп и постоянное бормотание были слышны ещё с прича-

ла, но девушку это, как ни парадоксально, не беспокоило.

*****

Я даже сесть не могу. Спасибо за

прекрасный праздник. Света.

Сообщение на пейджер

Женские догадки

Первой была Кира, обнаружившая пропажу Монзикова с со-

седом по номеру. Хотя, нет, и Тома, и Оля также заметили отсутст-

вие мужчин, но многоопытная Оля решила, что Монзиков, явно

дурно влиявший на Садыка, придумал опять какую-нибудь мужиц-

кую забаву. Именно Оля решила наказать Монзикова, но не знала

как. Поэтому с Томой они мужскую тему не обсуждали. А вот Кире

действительно было интересно, где был Монзиков? В номере было

относительно чисто и вещи были аккуратно убраны в шкаф. Можно

было даже подумать, что отдыхающие закончили свой отдых и

разъехались по домам, но вещи, вещи…

Деликатные расспросы соседей и дежурной по корпусу ничего

определенного не дали. В столовой также ничего не знали. Одним

словом, было ясно, что Монзиков с Садыком куда-то подевались.

На пляже, сразу же после завтрака, Оля, Тома и Кира решили

выработать план действий. План был нехитрым и от каждой из

женщин требовалось лишь четкое выполнение каждого из его

пунктов.

364


Пункт первый – не разговаривать ни с Монзиковым, ни с его

соседом до тех пор, пока они не извинятся и не расскажут о том, где и самое главное – с кем они всё это время были.

Пункт второй – если кто-либо из них расскажет и извинится

не столько за свои пьяные выходки, сколько за полное отсутствие

хоть какой-нибудь информации об их местопребывании и их вре-

мяпровождении, то это должно быть сделано публично, т.е. перед

всеми тремя женщинами.

Пункт третий – даже если они будут прощены, то хотя бы

день-два надо будет их хорошенько помучить.

Но мучались и страдали догадками только сами женщины.

Им, разумеется, и в голову не могло придти, что их мужчины могли

отважиться на морское путешествие с приключениями, таившими в

себе такие большие опасности, подстерегавшие их на каждом ша-

гу…

Оля тщательно втирала в свою кожу дорогой крем для загара.

Её холеная кожа, уже прилично загоревшая на сильном южном

солнце, постоянно подвергалась длительному воздействию то од-

ного, то другого крема, которым обильно мазалась дама. Тома, предпочитавшая традиционные способы южного загара, нет-нет, да

и "стреляла" у подруги крем, который она наносила то на одно об-

горевшее место, то на другое. В эффективность кремов Тома не ве-

рила, но, глядя на Ольгу, пыталась повторить всё то, что делала или

могла бы сделать ее многоопытная подруга со своим телом.

Загар шел быстро и коварно обжигал незащищенные места те-

ла. Летнее солнце на Кавказе палит беспощадно и долго-долго, од-

нако оно не идет ни в какое сравнение с африканским или, напри-

мер, с центрально-американским солнцем, где лето длится 365 дней

в году и где человек загорает даже в тени.

Кира всё время смотрела в синюю морскую даль, ожидая не то

яхты, не то лодки с пропавшими куда-то мужчинами. Она не могла

скрыть своей тревоги, накатывавшей то и дело с такой силой, что

глаза вдруг начинали слезиться и личико становилось таким кисло-

неказистым, что уже только при виде страдающей Киры возникало

непреодолимое желание поплакать с ней вместе.

Женщины ждали и страдали по-своему, вместе и отдельно.

Минуты переходили в часы, затем в дни, …

*****

365

У каждого человека есть тайна. Тай-

ны бывают обычными и очень большими. Я

ещё ни разу не видел очень большой тайны,

и ни разу не видал человека с большой тай-

ной, как, впрочем, и беременного таракана

или изнасилованного глиста. А вот женщин

с большой попой – очень много!

Откровения Петровича – слесаря-

сантехника, друга З. Исламбекова

От греха и от судьбы не уйти!


Первым к себе в участок зашел Саварджабдак. По всей

видимости, он многое в жизни повидал и всегда был готов к ударам

судьбы. Но то, что он увидел, его повергло в ужас. В углу камеры

валялся с окровавленной голой задницей громко стенавший и то и

дело жалобно всхлипывавший Садык. Он правой рукой пытался

сжать свои ягодицы, а левой рукой вытирал слезы, гладил себя по

лицу, трогал живот, хватался то за левый бок, то за правый. При

этом тело его было согнуто, если не сказать, скрючено. Медленно

раскачиваясь из стороны в сторону, бедолага совершал какой-то

непонятный обряд, целью которого было, вероятнее всего, облегче-

ние. Страдал Садык так сильно, что один только его несчастный

вид мог свести с ума любого слабонервного.


А тем временем Мустафа по второму или третьему разику на-

силовал волосатого Аракела, лицо которого было разбито в кровь.

Болезный лишь пытался всякий раз сделать так, чтобы Мустафа не

мог получить максимального удовольствия. Однако турок был на-

стойчивым и изобретательным. Его стальная хватка и упорство

вкупе с сексуальным голодом творили чудеса. Аракел держался ру-

ками за прутья решетчатой двери, а Мустафа умело заправлял в

задницу свой обрубок. Можно было бы долго описывать этот кош-

мар, поскольку каждый акт длился не менее 20 минут, но читатель

не должен страдать от белиберды лишь только от того, что писа-

тель смакует сальными подробностями.

-

Балдыбхазбждак, посмотри-ка, один готов! – Саварджабдак

весело подмигнул сослуживцу, который что-то усиленно жевал.

-

Эй, Мустафа! Ты же его уже драл, а? – Балдыбхазбждак оск-

лабился и изо рта высунулся кусок лаваша. Недолго думая, мелкий

турок указательным пальцем правой руки ловко запихнул лепешку

обратно себе в пасть и продолжил яростное жевание на сухую.

366


Мустафа никак не реагировал на шутки полицейских. Он де-

лал свое дело, периодически издавая победные звуки, чем-то отда-

ленно напоминавшие звуки оргазма ишака или верблюда.


Садык всё ещё стонал и корчился от боли, когда к нему на пол

плюхнулся Аракел. Угрюмый Аракел был зол на Мустафу, надру-

гавшемуся над ним, на Садыка, пассивно наблюдавшего за муже-

ложством, на себя любимого, оказавшимся беспомощным перед

педиком-турком. Как отомстить волосатому, похотливому и нагло-

му богатырю? Как сделать так, чтобы жизнь его была испорчена?

Решение было найдено достаточно быстро.

-

Садык, раздевайся по пояс! – скомандовал Аракел.

-

Зачем, будешь меня трахать? – спросил плаксивым голосом

Садык у Аракела, выглядевшего решительным и немного грозным.

-

Долго объяснять, так надо! Понял, а? – Аракел подошел к

нарам и начал готовить место для Садыка. – Давай, ложись сюда.

Буду делать тебе восстанавливающий массаж, а ты должен мне по-

могать – будешь стенать от удовольствия. Понял, а?

-

А зачем это, а? – Садык уже разделся, но стоял в недоуме-

нии.

- Так надо! Понял, а? – только и ответил Аракел.

Мустафа сначала искоса, а затем с нескрываемой заинтересо-

ванностью наблюдал за русскими, которые оба балдели, громко и

заразительно стеная от удовольствия. Аракел делал массаж так, как

видел его неоднократно на Сочинском пляже. Женщины, которых

тискал его приятель - Автандил Шавлович Цуладзе, ходили к нему

на массаж регулярно и с большой охотой.

Через 15 минут пародии на массаж Садык, тело которого ни то

чесалось, ни то горело от растираний, пощипывания и легких уда-

ров Аракела, встал и начал неспеша одеваться.

Мустафа, раздевшись до пояса, подошел к Аракелу и, улыба-

ясь, повел его к нарам, давая понять ему о необходимости повторе-

ния сеанса массажа, но уже для него, т.е. Мустафы. А хитрый Ара-

кел только и ждал этой минуты. Когда Мустафа принял горизон-

тальное положение, и приготовился к массажу, Аракел нанес гро-

миле точный сильный удар в солнечное сплетение. Гигант согнулся

пополам, пытаясь что-то крикнуть, но кроме шипения и яростных

гримас он не мог ничего сделать. Тем временем Аракел наносил

яростные удары по ребрам и коленным чашечкам своего насильни-

ка. Когда после прицельного удара в солнечное сплетение Аракел

367


сломал Мустафе все ребра, обе коленные чашечки и правую руку,

турок понял, что самое страшное еще впереди. И действительно, Аракел сел на грудь Мустафе и сунул ему в рот свой конец.

- Соси, пидор вонючий! Соси, еб… мать! – Аракел жаждал

крови. Месть его была жестока и коварна.

- А можно я ему тоже дам? – спросил Садык, скорее для про-

формы, потому что сразу же он начал снимать брюки и трусы.

- Можно, дорогой, можно! Всё можно! У меня будет сосать и

Мустафа, и эти пидоры-полицейские. Все будут сосать у меня. -

Аракел говорил медленно, уверенно, несколько приглушенно, отче-

го делалось страшно-страшно.

Инвалид Мустафа из гомосексуалиста превратился в обычно-

го минетчика. Когда Садык уже кончал в рот Мустафе, Балдыбхаз-

бждак вдруг заметил, что в камере что-то происходит. Он со своим

напарником ворвался в камеру тогда, когда Садык, радостный от

содеянного, слезал с изувеченного тела Мустафы. Аракел нанес

точный удар в кадык сначала Балдыбхазбждаку, а затем Савард-

жабдаку – более рослому и более сильному турку. Оба удара были

не только точны и прицельны, но и оказали пагубное воздействие

на организмы полицейских. Упав как подкошенные, полицейские

даже не заметили, как им переломали конечности и ребра их же ду-

бинками. Да, такого в Турции ещё никогда не было. Оба полицей-

ских отсосали у Аракела и Садыка, а затем оба русских на них по-

мочились. Они не сопротивлялись, т.к. передвигаться им было не

только больно, но и просто невозможно.

После того, как Садык и Аракел вышли из камеры, Аракел

предложил сжечь к еб… матери весь полицейский участок.

- У тебя нет огня? – спросил Аракел у Садыка, еще не при-

шедшего полностью в себя после случившегося.

- Ты же знаешь, я не курю! – ответил Садык, застегивавший

ширинку на своих брюках.

- А, ладно, надо обшмонать этих пидоров! – бросил Аракел и

направился снова в камеру, где корчились от боли трое турок.

Найдя зажигалку, Аракел запалил журналы и прочую турец-

кую полицейскую документацию, лежавшую на и в столе. Костер

медленно разгорался, когда Садык предложил Аракелу открыть ка-

меру, чтобы люди не погибли.

- Жить захотят, пидоры, вылезут как миленькие! – был ответ

Аракела.

368


- А если не вылезут? – спросил Садык.

- Значит, не судьба! – только и ответил Аракел.

Когда русские подбегали к "Мечте аквалангиста", то зарево в

центре города только занималось. Хорошо горело что-то, т.к. дым

валил черный-черый.

- Ну, что, пидор? Будешь пизд… или будешь партизаном? –

спросил Аракел у запыхавшегося от бега Садыка.

- Не, мне нет смысла кому-нибудь об этом рассказывать, - ска-

зал Садык.

- Ну, смотри у меня, - заметил Аракел, собиравшийся первым

зайти на свою яхту. – Ты ведь тоже, как и я?! Так что, ты, это -

смотри…

- Да я всё понимаю… Не бойся, я не подведу, – сказал Садык

и зашел на яхту вслед Аракелу.

Увидев на яхте Монзикова и остальных, взошедшие на "Меч-

ту аквалангиста" ахнули. Однако через пять минут концы были от-

даны и яхта отчалила. Уже далеко от берега вся команда с интере-

сом наблюдала за большой струей дыма, шедшей в середине города

и застилавшей прилегающие районы густой пеленой. Интересно, что это горело?

С востока на запад дул сильный ветер. Море вспенивалось,

яхта неслась с бешеной скоростью куда-то вдаль. Настроение у

всех было подавленное, поскольку знакомство с Турцией было без-

радостным и все впечатления сводились к бегству с нелегальной

территории.

Команда плыла навстречу ветру, скорость, брызги, свобода и

низко светящее над горизонтом солнце придавало уверенность в

завтрашнем дне. Никто не хотел вспоминать плохое, всем было хо-

рошо лишь только от того, что все тяготы и невзгоды остались по-

зади. И лишь у Аракела была полная апатия ко всему. Он не следил

за курсом. Яхта бороздила морские просторы самостоятельно.

Быть может, читатель наивно полагает, что описанные ранее

события вкупе с происходящими – чистейшая выдумка? Должен

разочаровать скептиков и критиканов, всё, что здесь описывается -

правда и только правда, поскольку на фантазии и выдумку у меня

нет ни сил, ни таланта, ни желания. Я ведь пишу книгу по расска-

зам Александра Васильевича Монзикова. Именно поэтому данный

роман – есть ни что иное, как дневник отдельных дней (лет) жизни

адвоката Монзикова. Собственных идей, наблюдений у меня, разу-

369


меется, нет, не было и никогда не будет. Следовательно, всё что

здесь описано – чистейшая правда.

Через четыре дня болтания по Чёрному морю "Мечта аквалан-

гиста" успешно проследовала пролив "Босфор" и направилась в

сторону Земли обетованной. Такой маршрут, по всей видимости, объяснялся тем, что у Стаса и Влада в загашнике оказалось 4,5 тыс.

долларов, что, по мнению Монзикова, было достаточно для расши-

рения культурной программы отдыха всей команды.

К исходу вторых суток пути после отбытия из г. Трабзона

Монзикова дважды бил по спине гик мачты, отчего он падал в воду

и громко взывал о помощи. Только Монзикову и никому другому

приходила в голову замечательная мысль – посмотреть вдаль в

прыжке с борта яхты. Подпрыгивая вверх, он часто падал в кокпит,

поскольку было скользко и яхту все время качало.

Молодежь в основном молчала и дулась на турецкое госте-

приимство. Садык все время прятался. Ему очень хотелось побыть

одному. На палубу он выходил лишь для отправления нужды и

жалкого подобия помывки несчастного лица и конечностей. И

только Дата с Аракелом то и дело переговаривались и тщетно пы-

тались втянуть в разговор свой экипаж. Кроме Монзикова, никто не

вступал в полемику, да и Александр Васильевич, почему-то, посто-

янно матерился, плевался и как-то даже слишком цинично посылал

всех на три буквы или, в лучшем случае, в задницу.

- Эй, Садык! – то и дело звал Аракел забившегося в угол Са-

дыка.

- Да, - как-то вяло, без энтузиазма откликался Садык.

- Ты помнишь, что ты мне обещал? – спрашивал Аракел и пы-

тался заглянуть в кокпит, чтобы встретиться взглядом с Садыком.

- Помню, помню! Не беспокойся, - успокаивал Садык Араке-

ла.

- А что ты помнишь? А? – продолжал задавать многочислен-

ные вопросы Аракел.

- Помню, что было в тюрьме, - вяло-вяло выдавливал с боль-

шой неохотой из себя Садык.

- А что у вас было в тюрьме? – вдруг подключался к разговору

Монзиков.

- А что было – то и было! – обрезал Аракел назойливого Мон-

зикова.

370


- А, так ты, значит, познакомился с Мустафой? – игриво спра-

шивал Монзиков.

- Бедненькие, - хихикая и не сдерживая девичьего смеха заме-

тила Ирина.

- Ужас какой! И их – тоже? – спросила Жанна и залилась за-

лихватским смехом.

- А, сучье племя! Так ты всё растрепал вот этим вот, да? –

кричал разъяренный Аракел и тщетно пытался ударить бедного, скрюченного, забившегося в угол Садыка. Стас и Влад с большим

трудом сдерживали кавказское буйство гневного капитана, а де-

вушки начинали его всячески успокаивать.

Таких сценок за четыре дня было пять или шесть. Все они на-

чинались ни с того ни с сего, а заканчивались бурными выходками

горячего Аракела. В конце концов, все уже знали точно, что случи-

лось в полицейском участке с Монзиковым, Жанной и Ириной, Аракелом и Садыком. Более того, первым, со всеми деталями и ма-

лейшими подробностями, поделился Аракел. Когда он всё расска-

зал, то он потребовал от всех без исключения хранить гробовое

молчание по всем эпизодам, имевшим место в Турции с каждым из

путешественников.

К исходу пятого дня плавания на горизонте показался берег.

Самое удивительное было не то, что яхта без навигационных при-

боров, со слабо подготовленной командой вышла на самый фарва-

тер пролива Босфор, а то, что она преодолела такой длинный путь

менее, чем за 5 суток и, заметьте, без особых приключений.

Минут через 40 «Мечта аквалангиста» зашла в пролив Босфор,

где усталая и измученная морской качкой команда увидела боль-

шое скопление домов, труб, минаретов на фоне цветущих садов и

вечно зеленых гор и холмов. Извилистые дороги, плотно застроен-

ные кварталы неказистых домов из ракушечника и известняка, точ-

ки автомобилей и людей росли на глазах, превращаясь из сверх-

мелких в мелкие детали живого макета.

Слева по курсу был турецкий городок Ускюдар, справа -

Стамбул. На расстоянии в 1,5 км от берега слышались не только

городской гул и зазывные голоса муэдзинов и мулл, но и запахи ту-

рецкой кухни. Ни море, ни шум волн не могли заглушить турецкого

очаровательного аромата и азиатского колорита. Сделать остановку

в Стамбуле было столь же заманчиво, сколь и опасно, особенно по-

сле пикантных подробностей Аракела и Монзикова, которые, слов-

371


но сговорившись, смаковали всей этой мерзостью, происшедшей в

полицейском участке.


Уже ночью экипаж вдруг чуть не попал под нос российского

сухогруза, следовавшего курсом на порт Джибути. Монзиков, про-

снувшийся от сильной качки и скрежета корпуса яхты о правый

борт "Миндального" – так назывался российский сухогруз с портом

приписки "г. Новороссийск", шедшего на полных парах в порт г.

Адена. Монзиков вылез на нос "Мечты аквалангиста" и в тот мо-

мент, когда яхта оказалась метрах в пяти от винтов большого ко-

рабля, адвокат выпал за борт яхты. Барахтаясь и громко матерясь,

Монзиков безуспешно пытался дотянуться до яхты. Вдруг что-то

садануло его по левой руке. Сначала адвокат попытался отплыть, а

затем, увидев маленькую пластиковую шлюпку, он цепко ухватил-

ся за ее корму. Минут пять Монзиков безуспешно пытался залезть в

лодку. Когда силы стали его покидать, он вдруг подумал об акулах

и прочей морской мерзости, подстерегавшей пловцов на каждом

шагу. С этими невеселыми мыслями он и залез, наконец-таки, в

лодку, которая была крепко привязана с сухогрузу. Яхты не было

видно. Кромешная темень и отсутствие каких-либо силуэтов "Меч-

ты аквалангиста", не оставляли Монзикову выбора. Что делать?

Отвязывать конец у лодки и дрейфовать в неизвестном направле-

нии в надежде воссоединиться с командой "Мечты аквалангиста"

или стоически ожидать в мокрой одежде рассвета, а там – будь что

будет?


В 920 Монзиков проснулся от того, что его, сонного и ещё не-

много мокрого двое моряков пытались вытащить из лодки и пере-

нести на палубу сухогруза. Операция происходила под присталь-

ным вниманием всей команды. Даже мотористы вылезли на палубу

поглазеть на морское чудо.

-

Ну, и как же ты тут оказался, болезный? – первым спросил у

адвоката маленький, толстенький, абсолютно лысый, с большими

рыжими усами капитан судна, которому на вид было между 40 и 70

годами.

-

А где это я? А? – Монзиков пытался сообразить, но на ум

ничего не приходило. Это потом, после сытного завтрака он начнет

вспоминать все детали своего падения в море и чудесного спасения

в маленькой лодке, а пока он беспомощно озирался по сторонам, шмыгал носом и пытался левой рукой устранить сильный зуд в па-

ху.

372


Дела адвоката Монзикова

- Что, чешется? – съе-

хидничал боцман, первым

заметивший человека в лод-

ке.

- А ты как думаешь?

А? Я же ведь ещё мокрый и,

это…

Понимаешь

мою

мысль, а? – Монзиков арти-

стично ударил правой рукой себя по брюху, отчего раздался глухой

гул, словно ударили по рваному барабану.

Погода была отличная, солнце шпарило с такой силой, что пот

струился на лицах команды ручьями. Палуба парила и казалось, что

это не судно, а большая-большая сковородка, на которой должны

были что-то изжарить. Кругом была только бескрайняя синь Среди-

земного моря. На горизонте, как ни странно, не было видно ни од-

ного судна, ни одной буровой вышки, которых в этих краях встре-

чается нимало.

Примерно в 1100 Монзиков, плотно позавтракавший, выку-

ривший с пяток хороших сигарет, веселил своими байками команду

сухогруза. Никто ему не верил, но все слушали с неподдельным ин-

тересом, особенно ту часть рассказа, где Монзиков одолел турецко-

го педика.

- Ладно, корешок, - обратился с вопросом к Монзикову капи-

тан, когда тот, закончил свое повествование и взялся за очередную

сигарету, - что делать-то будешь, а? Мы можем тебя высадить в

Триполи, можем в Хайфе. Где тебе удобнее? – капитан искренне

хотел помочь адвокату, хотя он ему и не понравился из-за своего

вранья. – Мы должны будем разгрузиться в этих портах, а затем

пойдем через Суэцкий канал в Аден. "Миндальный" простоит в

Триполи и Хайфе в общей сложности дня три-четыре, а в Адене

будем уже через пару недель.

- У жидов и арабов мне делать нечего. Догнал, а? – Монзиков

говорил медленно, постоянно щурясь и теребя свои пшеничные

усы. – Я, пожалуй, сойду в Египте. Понимаешь мою мысль, а?

- Так Египет же – это самые настоящие арабы! – удивился не

на шутку капитан "Миндального". – И потом, как мы тебя будем

провозить, когда нас будут досматривать?

373


- Не бзди, батя! – успокоил капитана Монзиков, в ещё мокрой

после душа голове которого уже родился хитроумный план воз-

вращения на родину.

Суть плана сводилась к тому, что в Египте могли отдыхать

потенциальные богатые клиенты, которые и должны были, по мне-

нию адвоката, оплатить чудесное возвращение Монзикова в Рос-

сию. Даже если до Египта с ним ничего не случится, т.е. он не смо-

жет улететь в Москву или Новосибирск или ещё куда-либо, то в

Египте он уж точно не пропадет. Это-то он знал как "Отче наш".

За время пребывания на борту сухогруза Монзиков

познакомился с каждым из небольшой команды. Более того, пару

раз он покушался на ночлег у толстой буфетчицы Нины, которая, почему-то, всё время адвоката посылала на три буквы. Александр

Васильевич особо не расстраивался, поскольку голова его была

забита всевозможными идеями по возвращению на родину.

*****

Зинуля! Это Сергей Юрьевич, сын

Андрея. Ты что, опять сняла штаны и не

слышишь пейджера? Не могу найти

опилки от хомяка. Позвони мне срочно,

если услышишь!


Сообщение на пейджер

Триполи


260 тыс. жителей г. Триполи уже давно совершили намаз и

каждый занимался своим делом. В отличие от Трабзона в Триполи

на каждом углу что-то жарили, что-то варили. Повсюду стоял аро-

мат жареной баранины, куры и всевозможных специй, отчего же-

лудок давал о себе знать и пройти мимо вкусной еды, не попробо-

вав и не купив хоть что-нибудь, было просто не возможно. На вос-

токе у арабов кухня славится тем, что не бывает плохих блюд. Ара-

бы, все без исключения, постоянно что-то жуют. Идет арапчонок в

школу и по пути обязательно купит какую-нибудь вкуснятину.

Идет мамашка с детьми и непременно угостится превосходными

конфетами или обалденно вкусной шаурмой39. Ливанцы, а их в

стране чуть более 3,5 млн. человек, очень хорошо умеют торговать-

ся. Торгуются все и по любому поводу. Ни в одной арабской стране


39 В России шаурма есть только в Москве, а в других городах она называется шаверма.

Названия разные, а суть – одна и та же.

374


Вы, дорогой читатель, не увидите ценника на товаре. А если даже и

будет ценник, то это ровным счетом ничего не значит, поскольку

вещь может быть продана за цену, меньшую в 10-20 раз. Это уди-

вительно, но чем больше покупатель торгуется с продавцом, тем

большую симпатию он вызывает у окружающих, особенно у самого

продавца. Торгуются арабы шумно, энергично, напористо. Говорят

они много и быстро, активно жестикулируя и, то и дело, трогая по-

купателя то за плечо, то за руку, то слегка подталкивают в спину

или в грудь. Но делают они это не оскорбительно, а с арабским

почтением и большим вниманием. В принципе, арабы не любят

только евреев, американцев и христиан. Когда они видят белого

иностранца, то для них очень важно сразу определить – с какой

страны он прибыл и куда затем собирается, а также что ему надо

купить.


Утомленный морскими прогулками на яхте, лодке и сухогрузе

Монзиков, без денег и документов, шлялся по бесконечно длинно-

му базару в поисках какого-то гешефта. Он и сам не знал, что ему

было нужно, но сидеть на борту разгружавшегося судна он не хо-

тел. Рыжие пшеничные усы, вьющиеся волосы, сине-голубые с се-

рым оттенком глаза, небольшой животик и здоровенная задница в

сочетании с толстыми губами и носом с горбинкой – всё выдавало в

адвокате ЕВРЕЯ. Монзиков не знал ни одного иностранного языка,

зато все ливанцы знали русских евреев, от которых страдал весь

арабский мир. Один из самых больших парадоксов 20-21 столетия

заключается в том, что 4,5 млн. евреев Израиля терроризируют и

держат в страхе весь арабский мир. Евреев боятся и ненавидят, их

слушают и им всё время пакостят. Это только на первый взгляд ка-

жется, что арабы – полные идиоты. Арабская музыка, арабская

культура – это всё достаточно примитивно для любого образован-

ного человека (!) по сравнению с европейской цивилизацией. Но у

арабов есть очень много и такого, чего не хватает европейцам, и

что делает их не только равными, но и более счастливыми в этой

нелегкой жизни. Но об этом чуть позже, а пока Александр Василье-

вич праздно шатался по центральному базару, расположенному не-

подалеку от морского порта. То и дело он останавливался у очеред-

ного продавца кальяна, чтобы на халяву насладиться ароматом

шиши с добавками груши или сливы. Продавцы всерьез Монзикова

не воспринимали, однако и не отказывали ему в праве попробовать

товар. Может быть оттого, что адвоката тыкнуло практически сразу

375


же после первых затяжек еще при входе на базар, Монзиков и не

заметил всеобщего враждебного к себе отношения арабов. Вид у

него был такой, что к арабской неприязни примешивалось чувство

сострадания и жалости при виде никчемной, слегка заплетающейся

походки одинокого еврея, который всё время что-то пробовал, тро-

гал и разглядывал с нахальным, если не сказать более того - наглым

интересом. И всё бы было ничего, если бы Монзикова почему-то

вдруг не потянуло на карты, лежавшие на самом видном месте у

одного старца среди прочей арабской мелочи.

Для арабов, не признающих игры, карты были нонсенсом.

Монзиков остановился у полутора десятка различных колод, затем

взял ту, на которой были изображены полуобнаженные дивы и на-

чал с легкостью заправского иллюзиониста перемешивать карты.

Колода трещала, карты летали, но не падали.

Всего за несколько секунд вокруг торговца и адвоката образо-

валась толпа зевак, падких на европейские штучки-дрючки.

Как оказалось, ловкость рук унылого адвоката не нуждалась в

похвале, поскольку за каких-то 5-10 минут вокруг Монзикова со-

бралась такая толпа, что плюнуть было некуда. Монзиков начал

показывать один карточный фокус за другим. Темные арабы, нико-

гда не видевшие карточных иллюзионистов и не знакомые с шулер-

ством, стояли с широко разинутыми ртами и с затаенным дыханием

наблюдали за нехитрыми, но ловкими и быстрыми манипуляциями

адвоката. После пятнадцатиминутной разминки, Монзиков, вдруг, аккуратно сложил колоду карт и собрался было покинуть свое бой-

кое место, но ни тут-то было, арабы, как стояли в плотном кольце, так и продолжали стоять. Более того, они хотели продолжения зре-

лищ. Монзиков быстро сообразил, что можно неплохо заработать

на местной валюте и большой куче желающих посостязаться с ним

в карточном счастье.


Дорогой читатель! Не следует меня обвинять в буйной фанта-

зии, но это – чистейшая правда. Да, действительно, у арабов нет ни

казино, ни бильярдных, ни публичных домов. Но именно в Трипо-

ли, на базаре, торговец мелочевкой выставил на продажу нарды, шахматы и … карты.


Монзиков знал несколько десятков карточных фокусов, боль-

шая часть которых была рассчитана на детей и пенсионеров, радо-

вавшихся рукотворному чуду с выплеском эмоций и лучезарными

376


улыбками на своих счастливых лицах с ослепительно белыми, ино-

гда и жёлтыми, редкими, крупными зубами.


Сначала Монзиков дурил народ бесплатно, но когда ему это

всё надоело и он попытался вырваться из круга, то его заставили

повторить все фокусы на бис ещё раз пять или шесть, после чего он

стал "разводить" самых настойчивых на деньги. За полчаса Монзи-

ков набил до отказа карманы своих жеваных брюк арабскими день-

гами и готов был покинуть организованный наспех лохотрон, но

арабы его не отпускали. Тогда он предпринял безуспешную попыт-

ку вырваться из многослойного плотного кольца. При первой же

попытке какой-то проигравшийся в пух и прах старик ударил его по

лицу. Монзиков сразу же попытался ответить, дать сдачу, но не ус-

пел. Шустрый арапчонок на тоненьких кривых ножках нанес Алек-

сандру Васильевичу серию ударов по почкам и печени, отчего ад-

вокат согнулся в трипогибель и как подкошенный с дикими вопля-

ми и стонами упал навзничь. Толпа сомкнулась над упавшим телом

и стала яростно его топтать ногами. Били Монзикова недолго. Го-

раздо дольше у него отбирали ценности и деньги.


Через пять минут базар работал в обычном режиме. Монзико-

ва обходили, через него перешагивали. Он был, но его никто не за-

мечал.


Грязный, оборванный, израненный с разбитым в кровь лицом

бедолага брел по каким-то улицам всё время что-то бормоча себе

под нос. Он ни о чем не думал и хотел лишь одного – поскорее вер-

нуться на корабль. И действительно, уже к 2000 по местному време-

ни, когда на небе ярко сияли звёзды и был виден маленький лунный

серп, адвокат подошёл к Миндальному. Разгрузка шла полным хо-

дом. Вся команда работала, не покладая рук. Все были заняты де-

лом и именно поэтому никто не обратил внимания на Монзикова, который с большим трудом смог самостоятельно взойти на борт

сухогруза. Шаркая и качаясь из стороны в сторону, Монзиков мед-

ленно, но верно продвигался к своей каюте. Оставалось пройти ка-

ких-то метров 15, не более того, когда какой-то матрос вышел из

своей каюты. Мощная железная дверь саданула Монзикова по лбу.

Тут же раздался грохот падающего на железный пол израненного

тела.

- Да, дела! – только и смог из себя выдавить прибежавший с

разгрузки капитан.

377


- Что теперь с ним делать, а? – спросил матрос, который слу-

чайно и сбил Монзикова несколько минут тому назад.

- Я думаю, что он должен будет немного отлежаться, - заметил

старпом, которому Монзиков сразу чем-то не понравился. – Надо

будет его аккуратно раздеть, обтереть влажной тряпкой,…

- Как покойника? – вставил матрос и не удержался от смеха,

тем более, что и капитан, и старпом тоже громко засмеялись.

- Нет, как любимую женщину, только что родившую тебе сы-

на! Понял, балбес, - быстро парировал старпом, живот которого

ещё трясся от смеха, вызванного удачной шуткой молодого матро-

са.

- Да, этот кадр нам всё время создает один геморрой! – ни то с

досадой, ни то с раздражением сказал старпом.

- Да ладно тебе, Николаевич,… - миролюбиво заметил капи-

тан.

- Так, Сашок, когда адвоката разденешь и подмоешь, возьми

его обноски и выстирай. Порошка не жалей, чувствуешь, каким

дерьмом от него несет? – сказал капитан матросу и уже собирался

на выход, но тот задал такой вопрос, на который сразу ответить бы-

ло просто невозможно.

- А если он обосрался или захочет пить или есть? – матрос

смотрел на капитана без каких-либо признаков улыбки или издев-

ки. Тишина длилась недолго.

- Значит так,… будешь дежурить возле него до тех пор, пока

он сам не сможет самостоятельно справлять нужду. Понял? – ска-

зал капитан и весело посмотрел на старпома, ища в своем замести-

теле поддержку.

- А нужду справлять по-большому или по-маленькому? – не

унимался матрос.

- По большому, по большому, умник сраный! – с раздражени-

ем бросил старпом. – Не доставай капитана своими штучками-

дрючками. Понял? – старпом был раздосадован тем, что адвокат

будет мозолить перед его глазами ещё неделю или даже более того.

*****

Иногда люди меняют имена,

но чаще – фамилии. В жизни это

не всегда помогает, т.к. если кого-

то бьют, то бьют по лицу, а не по

паспорту.

378


Совет переселенцам и вы-

ходцам с других регионов.

Обрезание – гарантия бесплатной медицинской помощи


Нельзя сказать, чтобы Монзикову после того, как его раздели

и уложили в каюте, стало хуже, но и лучше ему не было. Он не-

щадно стенал, громко матерился и всё время что-то требовал. Ему

постоянно мерещились кошмары, снилась тёща и турок Мустафа.

Монзиков страдал.


Когда Миндальный встал под разгрузку в Хайфе, то капитан

решил Монзикова показать израильским врачам. Полусонного

Монзикова помогли погрузить в карету скорой помощи и, вздохнув

с облегчением, проводили взглядом, пока машина скорой помощи

не растворилась в городском потоке транспорта.


Медики минут десять пытались объяснить русскому капитану,

что все услуги в Израиле платные, за всё надо платить. Капитан же

настаивал на том, чтобы Монзикову оказали лишь первую меди-

цинскую помощь бесплатно, как своему гражданину, потерявшему

паспорт и другие документы.


Именно это обстоятельство сыграло злую шутку с Алексан-

дром Васильевичем, которого медики стали оформлять как сына

страны обетованной.


Уже через 40 минут после первичного осмотра Монзикова

полностью раздели и стали готовить к операции. Пустяковая опе-

рация, необходимая каждому иудею по религиозным и гигиениче-

ским соображениям предполагала обритие и тщательную помывку

паховой зоны. От постоянного тисканья и перетаскивания из одно-

го кабинета в другой Монзиков прилично устал и был бессилен

расспрашивать и уж тем более сопротивляться предстоящей опера-

ции.

Осмотр головы был затруднен большой копной сальных ры-

жеватых волос, которые вместе с усами взяли да и сбрили.


Саму операцию делали под местным наркозом. Монзиков от-

четливо слышал русскую речь склонившихся над его израненным

органом совдеповских эскулапов, оказавшихся на волне перестрой-

ке на своей новой родине.


Обрезание прошло успешно, с чем и поздравили Александра

Васильевича, хотевшего только одного – покоя и сна.

379


Обрезание было вынужденной мерой, поскольку даже вновь

прибывшим репатриантам бесплатную медицинскую помощь ока-

зывали только тогда, когда у мужчины было сделано обрезание.


Свободных мест в каждой палате было 2-3, поскольку никаких

военных или боевых действий ни в Секторе Газа, ни в Иерусалиме

в последние два-три месяца не было. Не было и терактов.


Медицинское обслуживание в израильских больницах и гос-

питалях было схожим с российским с той лишь разницей, что не

надо было покупать самим больным или их родственникам ле-

карств, работали туалеты и нигде ничего не капало, не стучало, не

летело… Холодильники, телевизоры, радио и городские телефоны

стояли не только у глав.врачей, а в каждой палате. Нянечки и мед-

сестры не производили впечатление убогих и полунищих, а врачи

были предупредительны и корректны. Чистота и порядок, цветы, скромная, но с виду новая мебель создавали впечатление благопо-

лучия и разумного комфорта во всем израильском здравоохране-

нии.

Через три дня судно отходило от главного причала Израиль-

ского порта Хайфы, куда были доставлены спирт в стеклянных

бочках по 50 литров каждая и пенька. Израильтяне издавна закупа-

ют это только у России. Но если судьбу спирта еще как-то можно

предугадать, то для какой балды им нужна пенька, да ещё в таком

количестве? Этого ни Монзиков, ни даже я – слесарь-сантехник с

многолетним стажем – не знаем до сих пор.

То ли Монзикову на рынке что-то отбили, то ли это совпало с

рационом его питания, но ел он теперь только жидкое и протертое,

т.к. зубы его нестерпимо болели, десны кровоточили, губы распух-

ли до гигантских размеров. Ни один фантаст или баталист никогда

не описывал образ чудища, у которого было бы такое ужасное, изу-

родованное лицо. К сожалению и другие части тела выглядели не

лучшим образом.

Монзиков от нечего делать попытался было заняться рукоблу-

дием, но первые же движения вызвали резкую боль не только в па-

ху, но и в ребрах, и в голове, которая чутко реагировала на сигналы, поступавшие от разных поврежденных органов адвоката.

Переведя дух, Монзиков достал из трусов свой конец и с ужа-

сом обнаружил, что его обработали скальпелем без его согласия и

против его воли. Жаловаться было некому, а слезы и без того ли-

лись из воспаленных серо-голубых глаз. Трехдневное пребывание в

380


лечебном учреждении г. Хайфы оставило след не только в душе, но

и на теле бедолаги Монзикова.

*****

Если на улице идет дождь,

то все деревья мокнут, а на земле

появляются лужи. Когда зимой вы-

падает много снега, то можно

кататься на лыжах. Если человек

– идиот, то это навсегда.

Житейская мудрость

Тишина


Был последний двадцать первый день отдыха женщин в сана-

тории Волна. Оля, Тома и Кира собирали свои вещи, паковали че-

моданы. Нет – нет, да и всплакнут или просто скуксятся, когда не-

чаянно подумают о бесшабашном Александре Васильевиче и его

приятеле-соседе Садыке. Ведь если разобраться, то ничего плохого

мужики и не сделали женщинам, приехавшим на черноморский ку-

рорт в поисках новых ощущений, южного отдыха и наверняка ку-

рортных романчиков. Романов, увы, никто из женщин не завел.


Для чего женщинам заводить романы, флиртовать? Никто из

Вас, дорогой читатель не задумывался над этим, а? А я вот задумы-

вался… Но, я – не женщина, а слесарь-сантехник! У меня голова на

плечах не для ношения шляпок и не для того, чтобы совать свой

нос, куда не следует, или брать в рот все, что хочется… Я ещё умею

думать! У меня есть ЛОГИКА!


Логика – категория исключительно мужская, хотя слово само

– женского рода. Как-то раз я делал ремонт у одного философа, ко-

торый мне поведал насчет баб страшную тайну. Тайна эта заключа-

ется в бабской сути, которую ни один мужик до конца не знает. Те

клише, которые мы, мужчины, с легкостью ставим и раздаем

женщинам, типа, все бабы – стервы, или бабы – дуры и т.д., и т.п. –

это лишь малая толика того, что только можно сказать о женщинах.

Их описывать, их изучать можно до скончания света и всё равно

останутся белые пятна, загадки, открытые вопросы. Не верите? Был

такой классный дядечка – Ги де Мопассан. Он написал несколько

десятков романов о том, как во Франции, да и не только во

Франции, но и за её пределами, мужики приставали к бабам, как те

издевались над ними, как бабы соблазняли сильный пол человече-

ства и т.д. И что интересно, в каждом своем новом романе писатель

381


т.д. И что интересно, в каждом своем новом романе писатель нахо-

дил нечто новое, оригинальное, неописанное им ранее, отчего не

только Мопассан, но и большинство читателей приходили в неопи-

суемый трепет и восторг.


Я, к сожалению, не Ги де Мопассан! Я – Зяма Исламбеков,

скромный труженик, вечно ищущий чего-то, вечно чем-то заня-

тый…


Но я имею одну привычку, которая выгодно отличает меня от

остальных мужиков. Я, приходя домой, усталый, голодный и слегка

пьяный, продолжаю трудиться над своими романами. Я записываю

самое важное, самое интересное, что услышал или увидел собст-

венными глазами и потому я – живая летопись эпохи! Политиче-

ские деятели сменяют друг друга так быстро, что обыватель к кон-

цу жизни иногда и не помнит ни биографических данных своего

вождя, ни его ратных дел, ни даже его образа, если же конечно ему

не освежают периодически его память. А классики – вечны. Мы

востребованы всегда и везде. Наши знания, переданные через книги

потомкам, это летопись Истории, это кладезь мировой цивилиза-

ции.


Кстати, слово цивилизация хорошо рифмуется со словом ка-

нализация. Надо будет потом это где-нибудь учесть…

Так вот, дорогой мой читатель! Вернемся к логике. С точки

зрения всё той же логики, проводить время с бабами – дело мутор-

ное и бесперспективное. Это, примерно, то же самое, что занимать-

ся пьянством или быть наркоманом. Это только Та-ту в своих пе-

сенках прославляет «простые движения». Это только на первый

взгляд кажется, что секс может подменить чтение хорошей книги,

например, этой. Или вместо театра можно перепихнуться и полу-

чить кайф, равнозначный балету или опере. Нет, безусловно, сек-

сом заниматься надо. Более того, если долго воздерживаться, то

может сломаться машинка. А это уж такая неприятность, о которой

написано и спето человечеством столько, сколько унитазов и горш-

ков есть в Израиле и на Украине вместе взятых!

Для чего мужики клеят баб? Для чего на них тратят столько

сил, здоровья, времени и денег? Для чего они усложняют себе

жизнь? А? Вопросы эти очень и очень серьёзные, поскольку даже я

на них не знаю окончательного ответа! Я лишь могу высказать свое

частное мнение, расхожее с мнением Петровича и Васильевича.

382


Петрович, например, полагает, что надо трахаться до изнемо-

жения, без перерывов, без выходных. Причем, если ты не трахнул

кого-нибудь по какой-то весомой причине, например, был пьян или

у нее были критические дни, то это всегда надо компенсировать, исправлять. И тянуть с этим не следует. Всех баб не перетрахать, но

стремиться к этому должен каждый настоящий мужчина! Покой, как говорит Петрович, нам только снится!

Васильевич, тоже работает вместе со мной, в принципе, согла-

сен с Петровичем, но он не согласен работать без праздников и вы-

ходных. Более того, он считает, что работа в ночную должна опла-

чиваться вдвойне. Что это значит? А то, что если ты кого ночью от-

работал на стороне, то тебе должны компенсировать это в семье. То

есть, ты можешь рассчитывать на призовую бутылочку, которую

тебе должны дать там за то, что ты будешь не с ней тут. А тут не

должно быть никаких вопросов, расспросов и допросов о том, что,

где и когда ты был там, что делал и чего не делал. Ведь если мужик

приходит в семью, если он приносит туда деньги, то это уже гово-

рит о том, что он свой выбор давно сделал, и там – это не здесь и

тем более не то, что может и держит его, кормильца, его, родимо-

го… здесь.

Я не отвергаю и не спорю со своими друзьями о предназначе-

нии мужчин, об их роли в жизни, в семье и т.д., поскольку в чем-то

они правы. Но их недостаток, даже может быть беда, заключается

не в том, что они порочны и не осознают всей пагубности своего

развратного поведения, а в том, что они не могу объяснить своих

поступков, не могут найти мотивацию своим действиям. А я – мо-

гу! Я могу, например, обосновать. Да, обосновать, но не оправдать!

Я могу объяснить каждый выпад, каждый поход налево, поскольку

я – философ!

Так вот, дорогие мои женщины, случайно взявшие в руки не

то, что они обычно берут или хотят взять, а КНИГУ. Читайте и за-

поминайте. Это будет для Вас открытие, причем бесплатное и ко-

роткое. Это французы или америкашки пишут там всякие любов-

ные романы на 500 и более страниц, не раскрывая ни мыслей, ни

чувств, ни того, что движет мужиков на подвиги или глупости, со-

вершив которые они, иногда, стесняются в этом признаться, даже

самим себе.

383


На двух-трех страницах я раскрою всю мужскую сущность и

поведаю о том, чего обычно не произносят вслух. Итак,… Все му-

жики делятся на две части:

- мужики, способные к траху (+);

- мужики, не способные к траху (-).

А может быть, мне сделать таблицу, которая облегчит воспри-

ятие и понимание философской концепции глобального траха Э.А.

Кацмеринпопеля? Ладно, я буду останавливаться лишь на тех, кто

со знаком (+), хотя есть и такие, которые имеют знак (±), т.е. в за-

висимости от природных условий и текущего момента они могут

быть как с (+), так и с (-), т.е. это всё – по ситуации.

Те, которые способны к траху (+), могут быть к нему не гото-

вы (-). А те, что с (+), не всегда (+), потому что либо нет баб, либо

надо для (+) выпить водки, либо надо выпить столько, что либо бу-

дет (-), либо смерть!!! Кстати, я, например, считаю, что не бывает

некрасивых женщин! Бывает просто мало водки! Так вот, когда (+)

сталкивается с (+)-женщиной, то всегда бывает (+), но это всё лишь

в теории, поскольку (+)-женщина может быть ещё или уже в инте-

ресном положении, да ещё с таким сроком, что ей не только не хо-

чется (+), но это просто будет для нее (-). Более того, гораздо чаще

случается ситуация, черт бы её побрал, когда у (+)-женщины кри-

тические дни, а взять в рот, да простят меня неиспорченные и не-

порочные, читающие квинтэссенцию теории Э.А. Кацмеринпопеля,

или подставить соседнюю дырочку им не позволяет либо воспита-

ние, либо морально-этические принципы, которых на самом деле у

женщин столько, что мы, мужики, себе и представить не можем.

Правда, большинство женщин нет-нет, да и отходят от своих прин-

ципов, мотивируя это тем, что ТАК НАДО БЫЛО СДЕЛАТЬ РА-

ДИ… него, неё, их, всего святого, любви, мести и т.д., и т.п. Мате-

матики по этому случаю говорят, что здесь имеет место

m

lim , где

n

Δ →∞ n

m – число принципов у женщины, а n – основание для отступления

от принципа.

Я, честно говоря, не знаю, кто кого и где имеет. Скорее всего,

он имеет её, а она потом имеет его деньги и всякое такое, к чему, как это не покажется странным, стремится большинство женщин.

Так вот, уважаемый философ из-под Жмеринки Э.А.

Кацмеринпопель справедливо полагает, что на одну (+)-женщину

может клевать от одного до офигенного числа (+)-мужчин.

Впрочем, часто бывает и так, что на одного (+)-мужчину вешается

384


бывает и так, что на одного (+)-мужчину вешается несметное коли-

чество (+)-женщин, но об этом чуть позже. Так вот, природа так

устроила, что в этом случае (+)-женщина имеет все шансы стать

проституткой, а (+)-мужчина, имеющий повышенный спрос у (+)-

женщин, стать либо сифилитиком, либо алиментщиком. Вот тут, кстати, следует всем (+) подумать о СПИДе, гепатите, герпесе и т.д.

Между прочим, а Вы, дорогой читатель, знаете, кто виноват в том,

что на свет появлялись А.Гитлер, В.Ульянов, И.Джугашвили,

М.Горбачев и др. известные политики? Родители. Да-да, родители,

которые не предохранялись должным образом! Сейчас существует

такое множество проверенных способов, что заразиться какой-

нибудь бякой или забеременеть настолько трудно, насколько слож-

но тупому и убогому понять всё то, что здесь описывается!

Я не могу не рассказать о том, что бывает, когда встречаются

однополые (+). В Великобритании или Армении они встречаются

гораздо чаще, нежели в России или на Украине. А вот в тюрьмах,

лагерях и колониях популяция активных (+) растет. Но еще больше

там становится процент пассивных, многие из которых привыкают

к этому и начинают грустить, если их не имеют сокамерники. Увы,

это – не только голая правда, но и реалии сегодняшней жизни.

Александр Васильевич Монзиков, лёжа на койке сухогруза «Мин-

дального», с болью в сердце вспоминал эпизоды своей жизни, свя-

занные с человеческим насилием и мужеложеством.

Законы физики в жизни не всегда соблюдаются. Например,

физики с пеной у рта утверждают, что (+) притягивается к (-) и

наоборот. Возможно, они в чем-то и правы, но тогда надо уточнять, что (+) и (-) – это не мужчины и женщины, для которых законы фи-

зики – не догма. Я полагаю, что если встретятся (+)-мужчина с (+)-

женщиной, то обязательно, рано или поздно, будет такой трах, о

котором можно писать и писать романы, слагать легенды и песни,

снимать сериалы и мусолить это годами, десятилетиями, веками.

А что, интересно, будет, если встретится (+)-мужчина с (-)-

женщиной? Тут надо не торопиться с выводами. Надо разобраться:

действительно ли (-)-женщина является таковой или же она только

создает видимость, придуривается, вводит всех и себя в заблужде-

ние? Надо выяснить также, как давно у нее, бедняжки, (-) и на ка-

кой срок? Навсегда или на неделю, на месяц, на год? Это очень

важно не только для (+)-мужчины, который может попусту тратить

время, силы, деньги на плод своей мечты, а тем временем реальные

385


(+)-женщины будут им проигнорированы и не охвачены его внима-

нием и любовью.

Запретный плод сладок! Именно это очень часто подталкивает

(+)-мужчин на соитие с (-)-женщинами без должного анализа и при-

нятия правильного решения. Теперь, надеюсь, понятно, почему на

свете есть насильники, маньяки и убийцы? А Вы как думали, а?

В принципе, любая нормальная (-)-женщина либо была, либо

будет (+). Здесь, скорее, вопрос времени, чего нельзя сказать о (+)-

мужчинах, которые угасают и изнашиваются гораздо чаще и много

быстрее женщин. И дело здесь даже не в том, что большинство му-

жиков попивают водочку, покуривают, наедаются на ночь, чрез-

мерно треплются о своих победах над слабым полом. Всё гораздо

проще. Жизнь у мужиков намного тяжелее, чем у женщин. Я уже

писал об этом и повторяться не буду! Кто не помнит, читайте ещё

раз мой роман века. Делать это можно вслух, про себя, быстро, медленно и т.д.

Э.А. Кацмеринпопель справедливо отмечает потребность по-

лов к сексу. Однако его исследования по вопросу траха не ограни-

чиваются сбором информации или банальной статистикой. Нет.

Ученый, исследовав проблему предпринял попытку научно обосно-

вать причинно-следственные связи между первыми импульсами в

человеческом мозгу и, например, оргазмом. Я не в силах переска-

зать все основные фундаментальные книги Э.А. Кацмеринпопеля,

изданные не только на Украине, в Израиле, на Кипре или Албании,

но и у нас, в России. Вот лишь выдержка из последней книги – "Вот

что бывает, когда он её, а она – как всегда", которую я сумел про-

читать в подлиннике на эстонском языке. Я не буду ставить кавы-

чек, но знайте, что здесь и далее на 5 страницах приводится отре-

дактированный мною фрагмент молодежного бестселлера вели-

чайшего философа всех времен и народов Э.А. Кацмеринпопеля.

Когда молодой человек видит девушку, то он её рассматривает

сначала с позиции возможного траха, т.е. можно ли было бы с ней

перепихнуться или нет. Если нет, и нет окончательно, то интерес к

ней у него падает и падает на столько, на сколько он трезв. Приня-

тие внутрь алкоголя может либо затормозить процедуру первично-

го анализа, либо исключить его полностью, что приведет к ситуа-

ции потенциального траха, т.е. когда далее молодой человек начи-

нает действовать, действовать, действовать для достижения конеч-

ной цели – траха с девицей.

386


Мне, дорогой читатель, почему-то вспомнился один пикант-

ный анекдот про поручика Ржевского и Андрея Балконского.

Б: - Поручик, скажите, а как Вам удается иметь такой успех у

Женщин? – спросил Балконский и внимательно посмотрел в голу-

бые глаза гусара.

Р: - Да, уж! – как-то даже скромно, но с достоинством только

и ответил Ржевский.

Б: - А, скажите, как Вы определяете – какая из женщин возь-

мет у Вас…? – Балконский пытался подобрать слова, приличест-

вующие теме затеянного им разговора.

Р: - Ну, так это же очень просто! – выпалил самоуверенный

лихой гусар.

Б: - А как Вы думаете? Вот эта дама могла бы взять у Вас…? –

и Балконский слегка хихикнул.

Р: - Вне всякого сомнения, - заметил поручик.

Б: - А, вон та дама? – не унимался Балконский.

Р: - И она тоже! – с нескрываемой уверенностью ответил гу-

сар.

Б: - А как Вы думаете? Вот эти две дамы могла бы взять у

Вас…? – и Балконский опять слегка хихикнул.

Р: - Со спины я не могу Вам сказать. Надо посмотреть, - выпа-

лил поручик и решительно прибавил шагу, чтобы догнать, а затем и

обойти обеих дам.

Б: - Ну, как? – с нетерпением спросил Балконский у поручика.

Р: - Обе возьмут, - со стопроцентной уверенностью ответил

слегка запыхавшийся поручик.

Б: - Скажите, поручик, а как Вы всё-таки это определяете? –

не унимался Балконский.

Р: - А я смотрю: если у них есть рот, то куда они, на х.., денут-

ся?! – и поручик громко заржал.

Для большинства мужиков важен не столько процесс, сколько

сам факт победы над женщиной. Многие пытаются вести учет сво-

им похождениям. Но если ловелас успешен в своих атаках на сла-

бый пол, то уже лет через 5-7 он начинает путаться и сбиваться. И

что интересно, ошибки всегда в пользу мужиков. Причем, как пра-

вило, дела расходятся со словами не в два-три раза, а в десятки раз.

Послушать такого бывалого бабника, так получается с его слов, что

387


он никогда не спал, не работал, а только трахался, трахался и тра-

хался.

От крайности болтать случается другая крайность – молчание.

Эта черта у мужчин встречается много реже, хотя в отличие от

женщин большинство мужчин не любят часами сплетничать и пе-

ремалывать косточки всем и каждому.

Вы не поверите, но самые сплетные мужики – это заядлые

мастурбанты и те, которые могли бы с успехом сниматься в кино в

ролях леших, детей и племянников Кащея Бессмертного и т.д. Ма-

ленького роста, неказистые, страшненькие, с неспортивными фи-

гурками и с большими нереализованными амбициями.

Одержав победу над очередной жертвой своих похотливых

фантазий, большинство ловеласов ударяется в бегство. Женитьбы

или каких-либо финансовых обязательств такие мужички боятся

как черт ладана. Да им и некогда думать о браке, поскольку они

всегда в поиске.

А что бывает, когда ловелас встречает на своем пути девст-

венницу? Девушка, которая отдается мужчине впервые, теряет

свою девственность, а мужчина в свой актив записывает очередную

полную победу. Редко, но бывает, когда парочка женится, но чаще

всего под венец идут девицы, пропустившие через себя нескольких

кавалеров. Именно небольшой сексуальный опыт позволяет невес-

там рассчитывать на любовные утехи либо в браке, либо вне его.

А кто такие эти самые ловеласы? Это что, как-то связано с на-

циональностью? Как правило, все ловеласы либо маленького, либо

среднего роста не имеющие каких-либо выдающихся способностей

и талантов кроме приятной внешности, красивого голоса и ладной

фигурки. Трудовые навыки у них либо неразвиты, либо напрочь от-

сутствуют. Каких-то целей в жизни они не ставят и довольствуются

сегодняшним днем. Иногда высокого роста мужики имеют внеш-

ние признаки ловеласов – постоянно треплются о бабах, трутся

возле них, домогаются взаимности и т.д. Но это еще не значит ров-

ным счетом ничего. Стоит им обзавестись семьей и они становятся

образцовыми мужьями и отцами.

Толстые мужики, набравшие избыточный вес после тридцати,

как правило ленивы и нахальны в своих житейских притязаниях на

место под солнцем. Избыточный вес получается не только от пере-

едания или пассивного образа жизни. Он может быть следствием

нарушения обмена веществ или генетической предрасположенно-

388


стью к ожирению. Толстые мужики больше говорят, чем делают и

женщинам делать ставку на них или питать иллюзии по поводу се-

мейно-брачных или даже любовных отношений просто несерьезно.

Примерно то же самое можно сказать и о женщинах, но здесь сле-

дует заметить, что большинство красивых стройных девушек после

родов становится толстыми и безобразными, а те, которые следят за

собой и ведут здоровый образ жизни чаще думают не о семье, а о

себе любимой.

Есть немало мужиков, которым беготня по бабам неинтересна

из-за того, что надо всё время что-то делать, куда-то бежать, когда

можно просто посмотреть лежа на диване телевизор, почитать га-

зетку или журнал, поспать, сходить на бильярд или в баню. Если и

суетиться, то надо делать что-то, что малозатратно и интересно, а

слушать бред в виде бабского щебетания – это не для слабонерв-

ных.

Э.А. Кацмеринпопель утверждает, что большинство молодых

людей пытается жениться на девицах, которые моложе них лет на

5-8, а то и более. Чем всё это заканчивается догадаться, наверное, несложно – разводом. По последним статистическим данным из пя-

ти брачующихся четверо разводятся, причем в первый год – 40%.

Неполных семей в мире много, но еще больше их в России. Осо-

бенно часто распадаются семьи военных и милиционеров. Денег

мужья приносят в дом мало, а условия службы таковы, что по дому,

в семье всё приходится делать женщинам. Квартирный вопрос у

военных решается плохо, а о ласке и об элементарных знаках вни-

мания и говорить не приходится. Получая низкое денежное доволь-

ствие, мужички тем не менее умудряются ежедневно остограмми-

ваться. Пьют в основном дешевую водку под минимальную закус-

ку. Или спирт, что еще хуже. Не случайно ведь, что после 20 лет

выслуги можно уходить и на пенсию, которая будет чуть больше

той, что можно было бы получить не в 35, а в 60 лет.

Но вернемся всё-таки к тому, с чего начали. Итак, если же-

ниться не надо, поскольку уже есть семья, то зачем же идти налево, когда можно сэкономить и деньги, и время, и здоровье, и, в конце

концов, репутацию? Надо, надо ходить налево, потому что запрет-

ный плод всегда сладок. Всегда кажется, что левак укрепляет брак.

И всегда победа на стороне придает силы для борьбы в семье, на-

пример, на службе или работе и т.д.

389


Меня вряд ли поймут те, кто вообще не воспринимает что-

либо прогрессивное и радикально новое. Консерваторы и ярые

коммунисты вряд ли согласятся со мной, а уж тем паче с Кацме-

ринпопелем насчет того, что большинство мировых шедевров, от-

крытий, рекордов были связаны с трахом или всем тем, что ему со-

путствует. Добиваясь взаимности любимой женщины, поэты сочи-

няли стихи, композиторы – музыку, бегуны – устанавливали рекор-

ды скорости и дальности, выносливости и чего-то там ещё такого,

чего они в нормальных, естественных условиях не могли достичь.

А теперь о бабах. Фу, как грубо, скажете Вы. Да, грубо, а что

делать? Такова сель ави. Нынешняя молодежь называет женщин и

телками, и метелками, и мочалками… Как только не оскорбляют

слабый пол, которых на Земле гораздо больше, чем мужиков, кото-

рые живут гораздо дольше и которых дети любят сильнее…

То, что все бабы – стервы это – не новость и даже не откры-

тие. То, что все женщины продажны и могут лечь под любого, если

им это выгодно – известно давно. Но не все знают, что как есть ре-

альные однолюбы – мужики, так есть и женщины, верные на всю

жизнь одному единственному мужчине, которого они любят и ува-

жают. В абсолютных величинах таких людей великое множество –

десятки, сотни миллионов. А в относительных – жалкие проценты,

теряющиеся среди тех, кто грешен и кто не может быть эталоном

верности и стойкости.

Женщины в замужестве, как правило, рожают. Уже после пер-

вых родов их фигуры обабиваются, дефекты, которые ранее не бы-

ли видны и о которых никто и не подозревал, почему-то, вдруг, на-

чинают выпячивать и раздражать не только самих женщин, но и их

мужей. Конфетно-цветочная стадия, предшествующая постельно-

брачным отношениям обычно малоинформативна. В этот период

ухаживания молодые некритичны ни друг к другу, ни к будущим

своим родственникам-сродственникам. Невесты ведут себя покла-

дисто и сдержанно. Они не кричат, не командуют, везде и всюду

уступают своим кавалерам, которые также стараются умело маски-

ровать свои дурные наклонности и привычки. Лодыри и бездельни-

ки имитируют деловую активность, трудоголики – наоборот. Они

стараются уделять тепло и внимание своим девушкам, чтобы их не

спугнуть. Вот такая или что-то вроде того дурилка идет повсемест-

но, в любой части мира, где молодые сами вправе выбрать себе

супруга.

390


Свадьба. Здесь ещё стоит пелена, завеса перед глазами роди-

телей и молодых. Всё воспринимается в радужном свете. Родствен-

ники и гости вслух высказывают бредовые идеи о вечности любви

и семейном счастье. Отрезвление наступает уже после первой

брачной ночи. Если вдруг молодые не грешили до свадьбы, а такое

еще случается в некоторых семьях, то, как удар молнии для жениха

становится то, что он у своей невесты уже не первый. Гром среди

ясного неба усиливается и тогда, когда рождается ребенок, непохо-

жий на законного супруга. В большинстве случаев молодые либо

вынуждены жить с родителями, либо снимать угол, наивно полагая,

что с милым и рай в шалаше. Любовь проходит уже к концу перво-

го года совместной жизни. И если ненависть или злоба ещё не поя-

вились, то обида и раздражение, горечь и разочарование начинают

расти как на дрожжах. Если ещё тёща или свекровь начинают ка-

пать на нервы и подливать масло в семейный огонь, то брак разле-

тается и семья рушится окончательно и бесповоротно. В 50% слу-

чаев либо уже есть маленький ребёнок, либо он вот-вот должен ро-

диться.

С ребенком выйти замуж гораздо сложнее, чем жениться али-

ментщику. Это как надо любить и боготворить женщину с ребен-

ком, чтобы жениться на ней, когда вокруг полно девиц на выданье?

Истории известно немало примеров, когда мужчины брали в жены

матерей-одиночек и когда семьи были счастливы и удачливы. А в

процентном отношении такие браки составляют всего-навсего

2,5%. О, как! А 25% - неполные семьи.

Помнишь, дорогой читатель, что вся эта бодяга началась с ло-

гики? Вот пока что логика кое-где ещё присутствует, но в основном

– у мужиков, которые многого не знают и которые не могут раску-

сить женского коварства.

В семье, где жена орет с утра до ночи на детей и на мужа, где

всё строится на ругани и крике, мужики либо начинают пить, либо

ходить налево. Всё это рано или поздно случается там, где не раз-

водятся. Стерва-жена, видя полную никчемность и подкаблучность

либо свою, либо мужа начинает также посматривать налево.

Ох, нет больше ни сил, ни желания рассказывать о том, как

падают в своем первородном грехе замужние женщины, которые

сначала флиртуют по своей бабской природе, а затем и грешат по

полной программе!

А кем были Оля, Тома и Кира? Помните?

391


Администрация санатория ничего не предпринимала, чтобы

найти своих постояльцев. Деньги были уплачены, курсовка еще не

закончилась.

Замечательная троица в последний раз искупалась в ласковых

водах Черного моря и… отправилась к родному очагу.

*****

Кто не видел Дюка с люком, тот в Одессе не

бывал! Кто не бывал в Египте, тот многое в жиз-

ни потерял! А если бы все одесситы переехали на

ПМЖ в Египет, то на Земле появился бы ещё один

Израиль.

Из неопубликованного, раннего З. Исламбекова

Египет


Монзиков стоял на палубе и, держась за поручни, наблюдал за

подходом своего судна к Порт-Саиду – египетскому морскому пор-

ту, первому по значимости среди других морских городов, по-

скольку именно через эти морские ворота Египта открывался путь

по Суэцкому каналу в Красное море. Средиземное море было спо-

койно и дружелюбно. Легкий ветерок приятно обдавал тело про-

хладой, которая была просто необходима в летний зной в этих ши-

ротах. Температура воды была +32°С, воздуха +52°С. Августовское

солнце беспощадно жарило. Все кто только был не при делах, вы-

лезли на теневую сторону судна, где было относительно прохладно

и где открывался замечательный вид на Синайский полуостров. До

берега было не более 10 км, а Миндальный шел со скоростью 15

узлов в час.


Монзиков специально торчал в одних семейных трусах на яд-

реном солнце, превозмогая боль в сломанных ребрах и легкое не-

домогание. Уже через 40 минут солнечной ванны тело адвоката по-

краснело. Солнце здесь было не такое, как в Сочи, и его былой за-

гар слабо спасал от тропического солнца.


Нет смысла описывать сейчас проход Миндального по Суэц-

кому каналу, поскольку следующие главы будут полностью посвя-

щены Египту – стране супер отелей и крайней бедности, стране, где

четверть населения немного лепечет по-английски, а население

двух всемирно известных египетских курортов – Шарм аль Шейх и

Хургады – может объясняться еще и на немецком и русском язы-

ках.

392


Было около 11 часов утра по местному времени, когда вдали

показались отели Хургады. Красное море пенилось барашками

волн, но было весьма дружелюбно и спокойно. Туда-сюда шныряли

катера и яхты с туристами, которые любовались коралловыми ост-

ровами и морской фауной Красного моря. То там, то сям ныряли с

бортов небольших катеров дайверы и просто любители купания в

открытом море. Температура воды была около +32ºС.

Красное море расположено среди пустыни. Оно относительно

неглубокое и очень-очень соленое. Любой, кто хоть раз купался в

море, замечал, что утонуть в нем практически невозможно. В воде

на глубине можно спокойно сидеть, можно лежать пластом на жи-

воте и аккуратно задирая вверх голову дышать приятным морским

воздухом. При этом тело будет слегка колыхаться на поверхности

воды, а спина, плечи, руки и ноги будут активно загорать. То же

самое можно делать и лежа на спине. А вот на боку это делать

сложнее, т.к. в рот будет попадать вода и равновесие удержать

крайне сложно.

Неожиданно мимо Миндального на скорости в 40 узлов в час

пронесся катер с новыми русскими на борту. Катер появился из ни-

откуда и затем быстро слился с линией горизонта, не оставив после

себя никакого следа или шума. Минут через 10 Монзиков заметил

вдали быстро растущую точку. Это был тот же катер, летевший ему

навстречу на глиссаже. Катер глиссировал с распластавшимся на

носу пассажиром, который, вероятно, балдел от скорости, брызг в

лицо и динамических ударов воды о корпус. Катер был с двумя па-

лубами, на которых стояли и лежали русские туристы. Подлетев к

Миндальному, катер остановился и замер как вкопанный. Мужчина

лет 35 с обгорелым торсом быстро поднялся и встал на тоненькие,

но очевидно крепкие перила катера и ласточкой сиганул в море.

Проплыв вперед метров пять он развернулся и затем легко и быстро

залез по маленькой лестнице на нижнюю палубу своего ослепи-

тельно белого катера, где его ждала подвыпившая кампания моло-

деньких девиц и чрезмерно упитанных бандюганов. Все мужики

были бритоголовыми, с массивными золотыми цепочками с кре-

стами на шее и браслетами, перстнями и кольцами на руках. Татуи-

ровки были еще заметны, поскольку загар был еще детским, мак-

симум двухдневным.

393


- Эй, на корыте! – крикнул здоровяк с катера Монзикову, сто-

явшему в своих семейных трусах на верхней палубе Миндального.

– Прыгай к нам. Мы нальем тебе русской холодненькой водочки!

Раздался жуткий смех, усиленный женским визгом и звоном

граненых стаканов, наполненных до краев замечательнейшим в ми-

ре мужским напитком - русской водкой.

- Мужик! Если прямо сейчас к нам прыгнешь, то мы тебе да-

дим штуку баксов и нашу телку! – крикнул второй бандюган, пра-

вой рукой державший пустой граненый стаканчик, а левой обни-

мавший белокурую диву, ласково хихикавшую и лукаво подмиги-

вавшую Монзикову.

- А где я буду жить всё это время? – спросил Монзиков у брат-

ков.

- А ты ещё и жить хочешь? – выкрикнул первый бандюган, тот

самый, который до этого нырял в море.

- Если я прямо в трусах к вам прыгну, то у меня же ничего не

будет, - крикнул Монзиков удалявшейся компании, т.к. Миндаль-

ный шел своим курсом, а катер стоял на месте.

- Давай, прыгай! – крикнул третий бритоголовый и направил

катер прямо к Монзикову.

Монзиков не раздумывая, взял да и сиганул прямо в море.

Прыжок был великолепным. Пока Александр Васильевич летел ка-

кой-то раскорякой, его тело развернуло и с восьмиметровой высоты

он больно шлепнулся не то на спину, не то на задницу. Терять ему

особенно было нечего. Его одежда была хоть и выстирана, но вся

разорвана, да к тому же ещё и чужая. Документов или денег у Мон-

зикова не было, зато по прошлому опыту адвокат знал, что на ку-

раже братков иногда можно неплохо заработать.

- Ну, ты, блин, конкретный пацан! А? Мужики, прикиньте,

взял да и сиганул в одних трусах, а? – браток-ныряльщик яростно

сжимал в своих лапищах руку Монзикова, которого уже общими

усилиями затащили на нижнюю палуба катера.

- На-ка, ебни, не бзди! А то вон как тебя колбасит, а, бля?! -

включился в разговор самый большой и самый молодой из братвы

верзила.

394


- Ох, хороша, чертовка! – крякнул Монзиков, опрокинувший и

залпом выпивший целый стакан дорогой водки.

- Тебя как зовут-то, а? – спросил браток-ныряльщик и протя-

нул Монзикову свою лапищу.

- Александр Васильевич Монзиков, адвокат,… - но договорить

Монзиков не успел, т.к. сзади по правому плечу его с силой ударил

новый браток, наблюдавший за всем происходившим из своей каю-

ты и вылезший к остальным со своей обнаженной девицей, которая

весело глядела на компанию и приводила в порядок свои растре-

панные волосы, одновременно поправляя миниатюрные трусики,

едва прикрывавшие интимные места.

- Вован, - весело и нарочито громко представился коренастый,

лет 25, не более, шалунишка-браток, сбивший с ног одним ударом

по плечу Монзикова.

- А я – Микола-Питерский, - представился Монзикову браток-

ныряльщик.

- Серый, - дружелюбно улыбаясь и сверкая золотыми зубами,

представился самый возрастной из мужской компании бандюган, протянув адвокату для пожатия свою лапищу.

- А это – Лерик, - представил Вован самого молодого из брат-

вы верзилу.

- Очень приятно, - промямлил наконец-таки Монзиков и с гру-

стью посмотрел вслед удалявшейся точке Миндального.

- Ну, чо, Васильич! Ты не против, если мы тебя прикинем на

берегу? А? Заодно и бабульки тебе забашляем, а? – сказал Серый и

громко засмеялся. Остальные дружно подхватили долгий смех пи-

терского главаря-уголовника.

Часов в 19 или может быть чуть позже, когда солнце клони-

лось к закату, братва высадилась на берег. Катер причалил к пирсу

четырёхзвездочного отеля Султан Бич, где остановились на две не-

дели питерские братки. Средний по величине и качеству обслужи-

вания отель, расположенный в новой части г. Хургады отель Сул-

тан Бич обслуживал туристов по двум программам: полупансион –

завтрак и ужин и "всё включено". Минимальный сервис в номерах с

видом на пустыню – для прижимистых туристов, и если туристы

395


доплачивают отдельно по 5$USD за сутки с человека, то вид может

быть и на двор, за которым простирается Красное море.

Отдых браткам в Египте устроил топ-менеджер отеля египтя-

нин Тарек Аббас, который весной 2005 г., будучи со своими друзь-

ями и партнерами по туристическому бизнесу в Санкт-Петербурге,

попал в перестрелку в казино "Олимпия", откуда его вынес на ру-

ках бандит Лерик, уложивший до этого на глазах изумленных и

ошарашенных египтян двоих бритоголовых из банды Косого. Пере-

стрелка началась из-за пустяка: Вован случайно наступил на ногу

одному из бандитов, который грубо выругался и послал на х.. неос-

торожного прохожего. Слово за слово и началась драка, затем по-

ножовщина, а ещё через 5 минут – самая настоящая перестрелка.

Победу над залетными из г. Пскова бандитами тогда одержали пи-

терские братки, случайно покалечившие одного из четверых егип-

тян Аббаса. Нет, его не ранили, ему просто один раз съездили кас-

тетом по физиономии. Вот, собственно говоря, и всё.

Монзиков важно дефилировал в семейных трусах по пляжу,

где отдыхающих было мало, т.к. "халявная выпивка" на пляже за-

крылась ещё в 1700, а с 1900 до 2200 был ужин в главном корпусе, где

можно было и выпить, и закусить. Качество строительства и всего

интерьера отеля было на твёрдую троечку. Арабы всё время что-то

носили, что-то мыли, что-то тёрли и скребли, но почему-то из-за

какой-нибудь мелочи портилось настроение или оставался непри-

ятный осадок.

Пройдя через пляж и прилегающую зону отдыха возле бас-

сейна без подогрева, вся компания с шумом поднялась в люксов-

ские аппартаменты на втором этаже, откуда открывался чудесный

вид на садик и восточную часть бассейна, а вдали было море. Но-

мера все были небольшими, но с балконами, где легко размещались

6-7 человек. Старые плетеные кресла, в которых могли сидеть либо

маленькие дети, либо легковесные карлики, братва выкинула во

двор еще в день прибытия, а вместо них ребята поставили кожаные

кресла и диван с холла первого этажа. Они поймали двух арабов

жгуче-черного цвета - нубийцев, и заставили тех перенести мебель

в свои номера. Килограммовые золотые цепи с массивными кре-

стами, золотые печатки-гайки на пальцах здоровенных лапищ, та-

туировки на уголовно-криминальные темы – наводили ужас не

только на всех отдыхающих, но и на весь персонал отеля. Несмотря

396


на то, что братки жили в отдельных номерах со своими девицами,

они не ходили в одиночку ни по территории отеля, ни по Хургаде.

Местные арабы были в ужасе от того, что русская мафия прилетела

на отдых в Египет. Бурные фантазии бритоголовых были настолько

экстравагантными, что только в пьяном бреду такое вообще может

придти в голову человеку, схватившему солнечный удар на афри-

канском континенте.

Был второй день пребывания Питерской братвы в г. Хургаде.

В 1100 во лбу каждого уже сидело грамм по 600 русской водки, ко-

торую ребята привезли контрабандно в пластиковых двухлитровых

бутылках из-под минералки. Вовану пришла в пьяную голову заме-

чательная мысль – напоить водкой верблюда Федю (такое имя ему

дал Лерик), а затем искупать в бассейне, где глубина была почти по

шею.

Араб Мухмуд, хозяин верблюда, даже не успел ничего сде-

лать, т.к. ему быстро скрутили руки и воткнули в рот вместо кляпа

большое полотенце, которое валялось на покрашенном бетонном

полу возле пластиковых лежаков, натыканных вдоль бассейна.

Бандюганы вчетвером схватили за лапы ошарашенного верб-

люда и стали из горлышка двухлитровой пластиковой бутылки на-

сильно вливать в глотку холодную водку, только что принесенную

из холодильника. Бедное животное ничего не могло сделать, по-

скольку до начала экзекуции его опустили на колени. Верблюд ис-

тошно кричал, брыкался, водка выливалась изо рта, но кое-что всё-

таки попадало внутрь. За 5 минут собралась такая огромная толпа

зевак из числа отдыхающих и служащих отеля, что на площади в 50

м2 некуда было ступить ногой. Люди подпрыгивали, вставали на

лежаки и падали, затем с шумом поднимались и опять падали. Это

всё повторялось из раза в раз до тех пор, пока русские не закончили

своё издевательство над бедным животным, который попытался

вскочить и убежать прочь от садистов. Вскочить-то Федя вскочил,

но тут же потерял равновесие, споткнулся и завалился набок. При

этом он ещё успел как следует испражниться и обмочить одного из

своих обидчиков, на которого случайно попала верблюжья моча.

Лерик с Владом недолго думая, схватили верблюда за веревку

и поволокли животное в бассейн, куда под улюлюканье остальных

пьяных русских и маленькой части немцев, наблюдавших за жесто-

кими выходками питерской братвы, в конце-концов спихнули. Хо-

397


лодная вода и приличная глубина бассейна вконец напугали живот-

ное, которое стало дико кричать, плеваться и носиться с большими

брызгами по глубокой части бассейна.

Мухмуд, видя издевательства над своим любимцем, начал ка-

таться из стороны в сторону по раскаленному от солнца цементно-

му полу, с жадностью взирая на спины зевак, наблюдавших за су-

дорожными движениями пьяного взбесившегося верблюда, тщетно

пытавшегося выбраться из воды. Бассейн, обложенный турецкой

облицовочной плиткой, на глазах терял свой лоск и блеск. Плитка

крошилась и разлеталась в стороны от яростных ударов верблюжь-

их копыт. Прозрачная сине-голубая вода в считанные секунды по-

мутнела. Верблюд метался по всему периметру глубокой части бас-

сейна, не догадываясь о том, что есть нормальный выход на мелко-

водье и что его спасение лежит мимо стойки бара, примыкающей к

серединной части бассейна. Бар был сделан таким образом, что

внутри него можно было посидеть за обычной стойкой, которая

сливалась с бортом бассейна, являвшимся одновременно стойкой

для тех, кто не хотел покидать воды и готов был остограммливаться

прямо сидя на подводных стульях в воде.

Какая-то сердобольная литовка вдруг заметила тщетные поту-

ги Мухмуда и помогла ему освободиться от кляпа и веревки. Араб

не стал тратить зря времени на благодарность, а, не раздумывая, бросился что было сил к своему кормильцу и любимцу – верблюду,

разъяренному и уже почти выбившемуся из сил от безуспешного

топтания и брыкания вдоль одной из стенок бассейна, успешно об-

бивавшего разноцветную облицовочную плитку.

Упав в своей бедуинской одежде в холодную мутную воду,

бедный араб сразу же попал под удар в пах заднего правого копыта

Феди, не узнавшего своего спасителя. От дикой боли араб потерял

сознания и начал тонуть. В это время верблюд опять, совершенно

случайно, задевает копытом правое плечо своего хозяина, отчего

тот приходит в себя и начинает борьбу с Федей за уздечку. Поймав

через какое-то время уздечку, араб начинает верблюда выводить на

мелководье бассейна и это ему удается.

За 15 минут купания верблюда в бассейне 1/3 плиток разби-

лась и потрескалась. Толпа отдыхающих с ужасом смотрела на то,

что ещё совсем недавно радовало глаз и приятно освежало от па-

лящего августовского солнца северной Африки.

398


Когда к бандюганам протиснулись сквозь ещё не разошед-

шуюся толпу зевак, general manedger отеля Тарек Аббас с Рамси За-

гданом –– топ-менеджером, сорокатрехлетним арабом атлетическо-

го телосложения и ростом под метр восемьдесят, питерская братва

со своими девками стала расходиться, поскольку верблюда увели к

морю, где он жил в загоне из плетеных прутьев камыша.

Тарек и Рамси молча смотрели на то, что совсем ещё недавно

называлось бассейном. Первым заговорил Тарек.

- Слушай, Рамси! А давай русских отправим в море на яхте…,

- сказал Тарек и загадочно посмотрел на своего коллегу по бизнесу.

- Тебе не жалко своей яхты для этих уродов? Да спаси тебя и

твою душу, Аллах! – Рамси сложил ладони вместе и артистично за-

драл вверх свою голову.

- Надо собрать надежных бойцов, готовых замочить всех рус-

ских и сделать так, чтобы их никто не смог найти, - с нескрываемой

злобой выпалил Тарек. Лицо его перекосилось. От былой улыбчи-

вости и радушия не осталось и следа.

- Я за вечер соберу своих нубиков, а ты тем временем догово-

рись с ними о завтрашней прогулке. Сейчас с ними говорить беспо-

лезно, а вот за ужином мы с тобой к ним подойдем, поздороваемся,

угостим нашим вискарём, мороженным, то-сё, тары-бары, и при-

гласим всю банду на … хи-хи-ха-ха, - спокойно Рамси договорить

не успел, т.к. начал ехидно посмеиваться, потирая от предвкушения

скорого расставания навсегда с ненавистными ему русскими.

А тем временем Монзиков с интересом рассматривал реклам-

ный буклет, который ему протянули два пляжных араба. Оба были

специалистами по пирсингу, е и релаксирующему массажу. Как ни

странно, но по-русски никто из них не лепетал. А английским или

немецким ни Александр Васильевич, ни тем более пацаны, не вла-

дели.

- А сколько стоит эта хрень? – спросил адвокат у низкоросло-

го араба, ткнув пальцем в картинку, где был нарисован человек с

большой татуировкой на спине.

- Тридцать фунтов, - ответил по-немецки араб и показал на

обеих руках мудреную комбинацию из тонких и очень длинных

пальцев, сопровождая свой показ цоканьем и щёлканьем языка.

399


Дела адвоката Монзикова

- Сколько-сколько? – переспросил Александр Васильевич.

- Тридцать фунтов, - снова ответил безо всякого раздражения,

но уже на английском языке тот же самый араб.

- Васильич, ты покажи ему пальцем картинку, которая тебе

нравится, а мы твой отдых оплатим. Понял? – сказал Вован и игри-

во подмигнул остальным из полупьяной компании, которые разва-

лились на деревянных лежаках у самого моря.

- Да я, понимаешь, не могу сообразить, что к чему? – промям-

лил Монзиков с большим куском яблока во рту.

- Ладно, сейчас помогу тебе. Так и быть, - сказал Вован и по-

дойдя к Монзикову с арабом взял альбом и начал его яростно лис-

тать-перелистывать. – Вот, это и это, и ещё вот это. Понял? – Вован

посмотрел на араба, кивавшего головой при каждом показе картин-

ки в альбоме.

- Не волнуйтесь, босс, - сказал на чистом английском араб. –

Всё сделаем.

- Пацаны! А черномазый-то хорошо фишку сечет, а!? Инту-

рист х..в, молодец! – Вован протянул стофунтовую ассигнацию

арабу и Монзикову показал жестом на переданные деньги.

Адвокат ушёл с ара-

бом под навес, где ему ещё

раз показали альбом с воз-

можными рисунками для

татуировок. Рисунков было

много, но Монзиков решил,

что его спрашивают о том,

какие рисунки ему нравят-

ся, а какие нет. Монзиков

не раздумывая ткнул пальцем в голую диву с рыбьим хвостом. На-

верное, это была русалка. Затем он показал на верблюда и пирами-

ду.

Пока Александр Васильевич с арабом отмечали интересные

рисунки, второй араб поднес только что раскуренный кальян с ши-

шой и протянул трубку адвокату. Монзиков решил поблагодарить

негра-араба и несколько раз похлопал того по спине. Оба араба пе-

реглянулись, затем что-то спросили у Монзикова, который успел

400


сделать три полных затяжки, от которых его сильно качнуло, после

чего он машинально похлопал араба по тому же месту спины, затем

аккуратно оперся на грудь, чтобы не упасть окончательно.

Арабы же поняли, что Монзиков обозначил им места тела, где

надо будет сделать татуировки. И работа началась.

Монзикова уложили на плетеную лежанку, дали ему опять

кальян, а сами стали разводить тушь и разные краски, чтобы соз-

дать нужную цветовую палитру. Монзиков курил не чувствуя боли

кальян, а арабы в четыре руки наносили одновременно рисунки на

грудь и спину.

Через 50 минут работа была закончена. Крови Монзиков ис-

пустил почему-то даже мало, но тело его было покрыто каким-то

непонятным цветом – фиолетово-красным, а местами желто-

зеленым.

Арабы постарались на славу. На груди, практически от самой

шеи и до пупка была вытатуирована шестью цветами русалка на

фоне мечети с минаретами, яхты и здоровенной луны. Этот шедевр

дополняли пальмы и чайки, кружившие над песчаным берегом. На

волосатой спине, точнее – бывшей ранее с волосами, поскольку пе-

ред татуировкой всю растительность арабы сбрили, красовался бе-

дуин, важно восседавший на верблюде на фоне трех прекрасных

пирамид.

Однако пока ничего этого видно не было, поскольку тушь,

краска и кровь от игл и боров, которыми умело и быстро орудовали

арабы, слились воедино. Надо было подождать несколько дней что-

бы всё на теле закрепилось как следует.

Монзиков ничего не чувствовал после экзекуции, поскольку

тело его ещё болело после побоев толпы в г. Триполи, африканское

солнце шпарило с такой силой, что даже загоравший в г. Сочи

Монзиков выглядел как вареный рак. Кальян с шишой оказали нар-

котическое действие не только на тело, но и на мозги бедного адво-

ката, которому было больно смеяться – десны ещё немного крово-

точили, а фингалы вокруг глаз приобрели пугающую желтизну, больно чихать и кашлять – сломанные ребра постоянно напоминали

о себе, больно мочиться – обрезание в зрелом возрасте процедура

болезненная и мучительная, дающая о себе знать и через месяц и

через два после часа Х. Братва забавлялась с девками и выпитый

401


ими алкоголь привел всех в полуаморфное состояние, когда чело-

век может лежать или даже сидеть, дышать, курить, пить, жевать, но думать при этом он не может. Все действия его либо автомати-

ческие, либо полуавтоматические, т.е. нет обычной координации и

четкости в движениях, много рефлекторных подергиваний и всего

того, что бывает у пьяных в разгаре их попойки.

На ужин никто не пошел. Лишь около полуночи братва уго-

монилась и заснула в своих дорогих номерах.

*****

Не имей сто рублей, а имей сто

друзей. Уж по рублю-то, хотя бы, даст

каждый из них? А? Или, может быть,

больше?

Четвертый тезис шестнадцатого фило-

софского вопроса современности (из

учебной программы студента-философа

2-ого курса МГУ им. М.В. Ломоносова).

Неожиданная встреча с сослуживцем

Было 10 часов утра. Монзиков в спортивном костюме, кото-

рый бел ему велик размера на 4, а может и больше того, сидел под

навесом у стойки бара, расположенного у моря. Всего в Султан Бич

отеле два бара – один у бассейна и другой у моря. Бассейн был без

воды. Арабы с раннего утра делали ремонт. Работа кипела. Человек

50 черных как смоль маленьких мужичков шныряла из стороны в

сторону. Все что-то делали, что-то тихонько обсуждали. Разговари-

вали и работали медленно, как это делают обычно рабы, но без

единого перекура. Забегая вперед замечу, что уже на третий день

весь мусор был убран, плитка в бассейне была заново выложена, а

спустя еще день отдыхающие плескались в новеньком бассейне, где

не осталось и следов принудительного купания верблюда Феди.

Монзиков пил холодное пиво, добавляя туда немного водки,

когда к нему подошёл тщедушный на вид мужичок со стаканом

персикового сока и двумя круассонами на маленькой тарелочке. В

стакане был лед и соломка, через которую с нескрываемым удо-

вольствием почмокивал сок мужичок с обгорелыми плечами и лы-

синой на голове.

402


Монзиков внимательно посмотрел на мужика в плавках и

обомлел. Перед ним сидел никто иной, как Кефиров Владимир Ни-

колаевич – старший инспектор отдела кадров РУВД, майор мили-

ции, с которым судьба несколько лет тому назад свела милиционе-

ра Монзикова.

- Здорово, ментяра! – Монзиков напрочь забыл фамилию и

имя своего бывшего сослуживца, но он прекрасно помнил, как ра-

нее вместе с ним служил в одном РУВД.

- Здравствуйте, Александр Васильевич! А я Вас сразу узнал…,

- Кефиров соврал, хотя и правильно назвал Монзикова по имени-

отчеству. Память у него была отменная на лица, имена и фамилии.

– Владимир Николаевич, Кефиров, если помните?! – сказал и про-

тянул свою маленькую ручку Монзикову, который смотрел на сво-

его старого знакомого слегка мутными от ерша глазами. Монзиков

уже выпил четыре бокала пива с водкой и заканчивал пятый.

- Ну, как оно там, а? – спросил адвокат и одним махом осушил

оставшуюся треть своего пол-литрового бокала. Ты ещё это или

уже давно, а? Понимаешь мою мысль, а? – Монзиков спросил и за-

тем рыгнул с таким рыком, что сидевшие за соседними столиками

немцы даже подскочили от неожиданности.

- Да я уже как год на пенсии. Вот, решил отдохнуть немного.

Мы с женой в Египте впервые, а Вы? – Кефиров говорил вкрадчи-

вым голосом, склонив немного набок вправо свою голову.

- А, понятно… Ну, что, может быть мы – это? А? – спросил

Монзиков и взглядом показал на свой пустой бокал. - Догнал, а?

- По пиву, да? – спросил Кефиров, но тут же взгрустнул.

- Ты чего, Николаевич? Жены боишься, да? – Монзиков встал

из-за стола и направился к стойке бара за бокалами пива и стаканом

водки.

У всех отдыхающих на египетских курортах по программе

"всё включено" на правой руке должен быть маленький пластико-

вый браслет, по которому и происходит обслуживание. У Монзико-

ва браслета не было, зато его не раз видели с русской мафией, а

внешний вид адвоката свидетельствовал о его близости, если не

сказать более, к уголовно-криминальным кругам. Именно поэтому

никто не спорил и ни в чем не отказывал Монзикову. Окружающие

403


также обращали внимание на странного русского, ходившего по

пляжу с непокрытой, наголо обритой головой, с недельной щети-

ной, в висевшем и безобразно болтавшемся на уродливой фигуре

спортивном костюме. Те, кто говорил по-русски, окрестили Монзи-

кова паханом, поскольку питерская братва обращалась с ним при-

лично и с элементами уважения.

- Так, ладно, давай жахнем с тобой за встречу, а там – это!

Понимаешь мою мысль, а? – уверенно выпалил Монзиков Кефиро-

ву и долил в бокал бывшего милиционера грамм 100 местной вод-

ки.

- Ой, а что это? – спросил Владимир Николаевич у Монзикова,

уже готового залпом осушить такой же бокал ядерной смеси пива с

водкой, называемой в простонародье ершом.

- Не бзди! Тебе понравится! Давай! – сказал Монзиков и зал-

пом осушил пол-литровый бокал.

Кефиров последовал примеру адвоката. За 15 минут они два-

жды повторили эту процедуру, после чего с большим трудом вста-

ли и пошли к вещам Кефирова, где была замечательная рукопись и

… жена.

- А я теперь пишу не только стихи, но и прозу, - не без гордо-

сти заметил Кефиров. – А ты? Ты пишешь что-нибудь, а? Или ты –

это, того? – Кефиров хихикнул и несколько раз громко икнул.

- Не, у меня – это! Я ведь здесь сейчас, - Монзиков остановил-

ся, положил правую руку на плечо тщедушного Кефирова, а левый

указательный палец поднес к губам и прошипел. – Понимаешь, а?

Во…

- А, понимаю! – пролепетал Кефиров. – А давно? – затем спро-

сил Владимир Николаевич.

- Да. Теперь уже давно, - ответил с грустью Монзиков и даже

чуть было не заплакал, но чудом сдержался.

- Пошли, друг! – Кефиров обнял Монзикова и оба поплелись к

месту, где загорала жена Владимира Николаевича.

- Пошли, друг! – Монзиков шел медленно-медленно, посколь-

ку выпил он гораздо больше, да и тело его почему-то чесалось и

как-то странно побаливало. – Слушай, Кефирыч! Ха-Ха, ничего, 404


что я тебя так, а? – Монзиков остановился и взасос поцеловал пья-

ного в хлам Кефирова. – Слушай, а ведь ты – молодец! Да…

- Я – молодец? – удивился Кефиров.

- Да, ты – молодец! Я тебя люблю! – Монзиков опять остано-

вился и начал картинно целовать Кефирова.

- Васильевич! Я тебя тоже люблю и тоже уважаю! – сказал

расчувствовавшийся Кефиров.

- А я тобой просто горжусь! Понимаешь мою мысль, а? – ска-

зал Монзиков и громко-громко икнул.

До обеда ещё было далеко и отдыхающие, которые не поехали

на всевозможные экскурсии, только-только начали загорать, по-

скольку с 10 утра была утренняя зарядка, затем всевозможные иг-

ры, а вот в полдень активность аниматоров и самих отдыхающих

резко снижалась из-за сильнейшего солнцепека. В тени было около

+45°С, а на солнце и того больше. По песку без обуви было не

пройти, поскольку в нем, вместо углей, можно было смело запекать

картошку.

Было странно видеть абсолютно пьяных русских уже с утра.

То, что русские пьют, и пьют много – было всем известно, и притом

давно. Но чтобы можно было нажраться с утра пораньше, да ещё в

такое пекло? До этого ещё надо было догадаться!

Жена Кефирова спасалась от жары в маленькой бухточке, где

вода уже была за +30°С, а к вечеру она должна была ещё нагреться

градусов на 5-6. Кефиров усадил Монзикова напротив себя и стал

ему читать вслух выдержки из своего нового шедевра.

*****

Дул сильный ветер и была метель,

А за окном стояла стужа.

Бездарно я лежал и моя лень

Была моей частицей… Я был нужен

Своей семье и Родине прекрасной,

Где я живу и где мои друзья,

Где секс большой и безопасный,

Но у меня нет денег ни х..!

В.Н. Кефиров. Неопубликованное, раннее

405


Сказка о зверях из Доброго Леса...


Голос Кефирова вибрировал, язык заплетался. Монзиков си-

лился удержать, сидя на деревянном лежаке в полускрюченном по-

ложении, шаткое равновесие, т.к. его клонило в сон всё сильнее и

сильнее, но он мужественно делал вид, что внимательно слушает

писателя-прозаика.

Медведь был безобразным, косолапым и грязным животным,

однако добрее его не было никого во всем лесу. Но звери замечали

только его внешность, на что Медведь жутко обижался, ловил их и

жестоко избивал лапами. Поэтому звери его не любили, хотя он

был очень добрым и веселым. Он любил задорные шутки. За эти

шутки звери его скоро жутко возненавидели и всё время лупасили.

Да, трудно быть на свете добрым и веселым.

Волк был тоже безобразным и грязным. И еще он был очень

злым и жестоким, но звери не испытывали к нему ненависти и не

били, потому что Волк умер еще в раннем детстве, потому что Мед-

ведь родился раньше Волка.

Да, хорошо, когда Добро побеждает Зло.

Заяц тоже был злым и жестоким, и очень-очень грязным. И

еще он был трусливым. Гадостей Заяц никому никогда не делал, потому что боялся, но его все равно сильно били.

Да, Зло всегда должно быть наказано.

И Дятел тоже был злым и жестоким. Он не бил зверей, пото-

му что у него не было рук. Поэтому он вымещал свою злость на де-

ревьях. Его не били, потому что не могли дотянуться. Однажды его

придавило насмерть упавшее дерево. Поговаривали, что оно отом-

стило. После этого звери целый месяц боялись мочиться на деревья.

Они мочились на Зайца. Заяц простудился и умер. Всем было ясно,

что во всем был виноват Дятел, но его не тронули, поскольку не

смогли выковырять из-под упавшего дерева.

Да, Зло иногда остается безнаказанным.

Крот был маленьким и слепым. Он не был злым. Он просто

хорошо делал свое дело. Это он подъел дерево, которое упало на

дятла. Об этом никто не узнал, и поэтому его не избили. Его вооб-

ще били редко, чаще пугали, но его было очень трудно испугать, потому что он был слепой и не видел, что его пугают. Когда не

удавалось испугать Крота, звери очень огорчались. И били Медве-

дя, потому что им было очень обидно. Однажды Медведь тоже за-

хотел испугать Крота, но Крот не испугался, потому что Медведь

406


его убил, нечаянно. Просто Медведь был очень неуклюжим, и зве-

ри его очень сильно избили, даже, несмотря на то, что Медведь ска-

зал, что пошутил.

Плохо, когда твои шутки никто не понимает.

Лиса была очень хитрой. Она могла запросто обхитрить кого

угодно. Когда ей это удавалось, то ее не били, но иногда ей не вез-

ло. И ее били. Били всем лесом. И она уже не могла кого-нибудь

обхитрить, потому что очень трудно кого-нибудь обхитрить, когда

тебя бьют. Однажды ее избили до смерти.

Да, жилда всегда на правду выйдет.

Кабан был большой, сильный и страшный. Его все очень боя-

лись, и поэтому его били только всем лесом. Или просто кидали в

него камнями. Кабан этого очень не любил. И однажды ночью он

спрятал все камни в лесу. За это его очень сильно избили. Больше

Кабан никогда не прятал камни.

Воистину говорят - время собирать камни и время их не тро-

гать никогда.

Козел не был ни злым, ни добрым. Он был просто Козел. Он

часто козлил, и его боялись бить. И он своим козловством всех дос-

тал. И тогда его избили до смерти, потому что иначе он бы умер от

старости. Когда-нибудь... Когда Козел умер, Медведь сильно пла-

кал, потому что он в тайне любил Козла.

Да, любовь зла, полюбишь и Козла.

Ежик был маленький и колючий. Он кололся. Он не был

злым, он кололся по своей природе. Из-за этого его били только в

живот. Ежик этого не любил и стал бриться наголо. И тогда его

стали бить как всех.

Да, очень трудно быть не таким как все.

Скунс был почти таким, как Заяц, но только очень вонючим.

Он плохо пахнул. Его били только в полиэтиленовом пакете. Тогда

запах был не такой сильный. Однажды у Скунса был день рожде-

ния. Он пригласил всех зверей, потому что был жадным и любил

подарки. И звери подарили ему новый полиэтиленовый пакет. И

сильно избили до потери сознания. И Скунс задохнулся в пакете.

Так его и похоронили. В пакете, в Очень Дальнем Лесу, потому что

мертвый Скунс вонял еще сильнее. Потом пришли жители Очень

Дальнего Леса и всех сильно избили. Им не понравился запах мерт-

вого Скунса.

Да, с соседями надо жить в мире.

407


Хомяк был тоже очень жадным. И богатым. Если бы он де-

лился своим богатством, то его бы били не так сильно, но он был

очень жадным. За это его били сильно. И ему все равно приходи-

лось делиться. И он горько плакал.

Да, богатые тоже плачут.

Лев был царь зверей. Он правил лесом. Царей бить не поло-

жено. Это закон, но звери давно забили на закон. Звери били и льва.

Ни за что, потому, что так уж здесь повелось.

Мораль: А зори здесь тихие...

В лесу так же жила Обезьяна. Она была слабоумной и крас-

ножопой, поэтому её били часто, так как не любили разноцветных.

Ей это очень не нравилось, но она об этом долго не задумывалась.

Один раз, когда она была ещё маленькой, лиса обхитрила её и по-

садила на горячие угли, обезьяна сильно обожгла попу и не ходила, поэтому в школу. Из-за этого стала тупой и красножопой.

Да, трудно быть панком в лесу...

В лесу жил ещё Филин, он был очень мудрым, звери его ува-

жали и ходили к нему советоваться, но обычно били после этого, так как филин был глух, и зверям не нравилось, что он всегда пере-

спрашивал. Да, ему было сложно жить на одном дереве с дятлом.

Поэтому он оглох от стука. Он-то и подсказал кроту подкопать де-

рево. Из-за своей глухоты он не услышал, как тоже дерево падало

на него.


Не рой другому яму...

В лесу жила Лягушка. Она была противная, зелёная, её не

любили, поэтому и били, но так как она была очень противной и

скользкой, и также была вся в бородавках и экземах, никто не ре-

шался ударить её первой. Поэтому её били трупом скунса, завернув

его в двойной полиэтиленовый пакет.


Даже в нашем лесу функционирует система Ресайклинг - по-

вторное использование материалов, неразлагающихся в почве.

У лягушки была единственная подружка - её племянница Жа-

ба. Жаба была очень толстой и вонючей. Она была очень друже-

любной и хотела со всеми дружить, но те, к кому она дотрагива-

лась, сразу же получали экземы и всю свою жизнь гнили заживо.

Именно так стала лягушка такой зелёной и противной. Все звери

избегали жабу, и она была единственной, кого в лесу не били. В неё

только плевали, или мочились в пруд, где она жила.

408


Вот так всегда в лесу, звери смотрят только на внешность,

а душа им неинтересна. На то они и звери...

Особенно проявил себя в оплёвывании жабы Верблюд. Он

был очень большим и никому не нравился. В его лесу была война, и

он иммигрировал в наш лес. Он был другим и поэтому не нравился.

Даже медведь делал очень злые шутки над ним. Медведь одел кас-

ку и обвязался в зелёное полотенце, выбежал на верблюда с криком

"За Аллаха, священная война!" и избил его почти до смерти. Когда

верблюд всё-таки зимой вылечился, он поклялся мстить всему зе-

лёному. Он затоптал лягушку (части её до сих пор можно найти на

его задних копытах), и заплевал жабу. Так как все звери этих зелё-

ных не любили, верблюд очень понравился всем в лесу. Он даже

получил прописку, но когда весной стали распускаться листья, верблюд стал валить деревья, за что его заклевал воробей.

Да, плохо, когда жопа у тебя такая же маленькая, как и моз-

ги, а из-за горба (горбов) с тобой никто не хочет дружить.

Только Воробей любил и мстил за деревья, это он сказал дят-

лу быть под нужным деревом в нужное время. Воробей был доб-

рым, но для деревьев он делал всё, хотя и погиб позже, подставив

своё тело под зубья бензопилы дровосека.

Звери очень горевали и съели дровосека, так как воробей был

патриот...

Вот так вот, живешь-живешь, а всё равно тебе будет кир-

дык, рано или поздно…

Еще в лесу жил Хакер Пупкин. Он с малых лет жил среди

животных, поэтому его не били. Его кормили листочками и ягод-

ками, а Пупкину это не нравилось и он бил зверей ночью, когда они

спали. Ведь если бы он бил днем, то звери поняли бы, что он не

Маугли. Но однажды, он избил жабу и сгнил. Звери всё-таки поня-

ли, что он не Маугли, так как Маугли бессмертен. Поэтому они

очень долго били труп Хакера.

Вот так и губят молодые таланты всякие там пидоры.

Также там жил Муравей. Он был очень зол на всех и очень

мал. Поэтому часто кусал зверей, а они, не видя, кто их кусает, ду-

мали, что это призрак Пупкина. Тогда они принесли в жертву Льва,

так как он был царь и должен был всё время платить за горе зверей.

Но однажды и муравья поймали. Не зная, как бить такого малень-

кого, звери женили его на жабе. Они и сейчас живут счастливо.

Не было бы счастья, да несчастье помогло!

409


Раньше, когда Лев был жив, в лесу выделялся Тигр. Он нико-

го не боялся и мог избить любого, так как был хорошим другом

Льва. Но после смерти льва, Тигр стал труслив и начал прятаться от

зверей. Обычно он прятался в болоте, так как оно было зассано и,

следовательно, звери туда не ходили. Когда же звери вспоминали о

его существовании, они злились, что он прячется, и искали. Искали

дружно, всем лесом, но не находили, т.к. тигр сидел тихо-тихо.

Правда, однажды, когда его снова начали искать, Тигр не выдержал

и завыл. Выл он потому, что увидел, как занимаются любовью му-

равей с жабой. Страшная картина. Тогда-то его и нашли, но никто

не решался лезть в болото, чтобы его вытащить. Поэтому звери из-

били Верблюда и заставили лезть, хоть он и прописался, но все

равно не свой. Звери сначала били Тигра по голове ногами, а потом

натянули ему на морду пакет с мертвым скунсом и заставили ды-

шать, но он выжил и стал прятаться еще лучше.

Да, надо было в детстве Тигру в прятки играть -

тренироваться.

Самая добрая в лесу была Антилопа, но зверям не нравилось, что её охраняет Медведь, который полюбил её, после гибели Козла.

А она не любила Медведя. Она любила Тигра, но от того постоянно

пахло мочой - бедняга прятался в болоте. Тигр же любил Муравья,

так как видел каждый день, что тот вытворяет с Жабой. Муравей же

никого не любил. Поэтому Антилопа была одинока и, как могла, отбивалась от приставаний Медведя. Иногда она его била, но не

сильно, так как была очень доброй. Только до потери сознания.

И проститутки, бывает, имеют проблемы и неприятности в

жизни.

Недавно в наш лес прибыла Кенгуру. В её лесу начиналась

война. Она услышала, что в этом лесу принимают беженцев и прие-

хала. Сначала звери не поняли смысла ее сумки и потому её стали

бить сначала ногами, а потом больно. Били конкретно и регулярно,

с раннего утра и до позднего вечера, сначала ногами и только по

голове, а затем больно-больно. Но потом, уловив фишку, бить

перестали. Стали складывать в сумку мусор, и к вечеру она должна

была его съесть. Иногда, правда, когда мусор был особенно невкус-

ный, она вытряхивала его в дупло к Белке.

И на старуху бывает проруха.

Вечером в сумку сажали Енота, который давным-давно, наел-

ся радиоактивных отходов и поэтому светился по ночам. Зверям это

410


не нравилось, так как своим свечением он мешал спать. Поэтому

вечером они его били, а потом засовывали в сумку к Кенгуру, что-

бы он не светился. Утром вытаскивали, били и отпускали до вечера.

Как поешь, так и погадишь.

Белка ненавидела Кенгуру, но любила Дятла. Он сделал ей

дупло - home, sweet home. Когда звери находили у Белки мусор, они

её били. Звери не любили грязных. Отмазки о том, что этот мусор

накидала Кенгуру, звери не слушали, но на всякий случай, били и

Кенгуру.

От маленьких сучек всегда бывают только проблемы.

Позже звери обменялись с другим лесом: Тигра на Медведя

Гризли. Он был чёрный. А звери не любили цветных. Поэтому Фи-

лин организовал партию против черных. Каждый день, после соб-

рания партии, звери ловили Медведя Гризли и били приговаривая:

"Получай, черножопый!". Потом партия стала бить и зайца, со сло-

вами: "Получай, косоглазый!" А заяц был ещё и грязнулей.

Да, плохо когда расизм.

Звери очень не любили Дикобраза, потому что, когда его

бьют, то после этого сначала приходится долго выковыривать

иголки из пяток, а потом все долго хромают. Но не менять же при-

вычный порядок вещей! И тогда Лев назначил Мартышек дежур-

ными по битью Дикобраза, чтобы они по очереди кидали в него

камнями и шишками. Камни вышибают из Дикобраза иголки, а это

ценный ресурс - ими потом мучают разных других зверей типа Че-

репахи, просовывая иглы через отверстия в корпусе. Мартышковый

конвейер оказался настолько эффективным, что уже через неделю

Дикобраз облысел и стал прятаться от дежурных в пруду. Там-то и

наступил ему на лицо Бегемот, и лицо у Дикобраза стало плоское-

плоское, так что с тех пор бывшего дикобраза зовут Утконос.

Отсюда правило: знание = сила.

Еще в пруду жил Крокодил. Он был как танк - большой, зеле-

ный и плоский. По этой причине звери очень любили его топтать, и

особенно усердствовал Лось. Но однажды он перепутал где у Кро-

кодила какой конец, и стал топтать его по морде. Крокодил зевнул, и количество лосиных ног сократилось вдвое. После этого Лось

стал ходить на задних лапах, а потом ему отшибли рога и стали на-

зывать Человеком.

Отсюда правило: семь раз отмерь, один раз отрежь.

411


Проблема с Крокодилом стояла по-прежнему остро, как зубы

последнего. Тогда бить Крокодила добровольно вызвался Выху-

холь маленький, склизкий и вонючий зверек, обросший сизой

шерстью. Выхухоль заходит Крокодилу в тыл, разбегается, прыгает

в воду и подныривает под него. Никто не знает, что он там под во-

дой вытворяет. Крокодил от этого начинает вопить писклявым кон-

тральто и с позором удирает из пруда.

Отсюда правило: все генитальное - просто.

Осенью у зверей начинается обострение политической

активности, и тогда Кабан и Медведь ходят с лозунгами типа

"Коала - порождение коки и кала", "Иностранный Бегемот сдышал

российский кислород" и "Смерть Козлам трудового народа".

Мелкие звери прячутся в болото, потому что знают, что иначе их

быстро загегемонят. Конечно, их и в болоте загегемонят, но может

быть не сразу.

Отсюда правило: утро вечера мудренее...

Бурый Медведь стал слишком стар и не мог уже раскроить

одним ударом лапы череп краснозадой Обезьяне. Тогда Обезьяны

решили проводить его на заслуженный отдых и стали бить. А Дятел

выдолбил из трухлявого пня большой могильный крест с надписью

"заслуженный отдых", и его поставили у входа в лес, чтобы чужие

звери знали, какие в нашем лесу порядки. Обезьяны поделили меж-

ду собой шкуру еще неубитого Медведя (ну, не всю, конечно, а кто, сколько смог отгрызть), и пообещали больше его не бить. За это он

написал на самом большом куске шкуры последний царский Указ:

"О назначении новым царем Полярного Медведя". Фигня, да? Да.

Отсюда правило: старикам одна у нас дорога.

Полярный Медведь получил Указ о своем назначении еще до

того, как медвежья желчь с мочой на Указе перестала вонять. Не-

смотря на это, указ он сразу же сожрал, так как голодал последние

два года и исхудал до полупрозрачности. Он провозгласил себя

Верховным Главномедведствующим, и построил всех зверей на

опушке. После команды "на 1-й 2-й рассчитайся!" каждый 2-й бил

каждого 1-го и обратно, в результате чего в живых остался только

каждый 3-й.

Отсюда правило: математика - царица всех наук.

Звери напомнили Полярному о болоте, и потом сильно об

этом жалели. Болото было самым говняным местом в лесу и

страшно воняло, когда туды кого-нибудь кидали (звери кидали друг

412


друга постоянно и на любой почве, но в болото помимо живых зве-

рей скидывались и не очень живые, что и вносило новую струю в

уже имеющийся там аромат). Еще сильнее болото воняло, если из

него кого-то тянули, особенно если тянули Бегемота. А тянуть бы-

ло кого, так как в болоте вечно прятались некоторые звери: те, кого

слишком часто били, и Злодеи. Злодеями называли тех, кто кинул

кого-то из крутых. Злостными же Злодеями называли тех, кто гово-

рил, что бить вообще никого не надо. Верховный Главномедведст-

вующий привел зверей на окраину болота, и они стали бить болот-

ных. Естественно болотные их избили, так как играли на своем по-

ле. В конце концов (это когда драчующиеся поотрывали друг другу

концы), по запаху уже нельзя было понять кто свой, а кто болот-

ный... И тогда звери вернулись в лес во главе с Медведем, который

из белого превратился окончательно в Бурого. Злодеям вышла ам-

нистия, и Злостных Злодеев решено было смешать с дерьмом в сле-

дующий раз...

Отсюда правило: все там будем!

Пока Кефиров заплетающимся языком читал наиболее силь-

ные фрагменты своего литературного шедевра, Монзиков всё-таки

рухнул без сил сначала на лежак, а затем на песок. Кефиров ещё

недолго силился издавать звуки, схожие с человеческой речью, но

затем просто повторил движения и судьбу адвоката Монзикова.

Клавдия Ивановна, так звали супругу Кефирова, выйдя из мо-

ря и подойдя к своим вещам, увидела своего мертвецки пьяного

супруга, валявшегося на песке рядом с каким-то уголовником, от-

чего ей сразу же сделалось дурно, и она упала в глубокий обморок.

Поднявшийся ветер разбросал по пляжу листки, на которых

был запечатлён прозаический шедевр бывшего милиционера, по

должности, и мента-прозаика, по сути.

Кто-то из отдыхающих собрал все листки и хотел, было, их

положить в сумку Кефирова, но зачитался. Прочтя примерно пол-

торы страницы, русский турист с неуважением к творчеству бросил

пачку рядом с кефировской сумкой и громко-громко выругался

матом.

*****

А Вы знаете, почему евреи не лю-

бят арабов? Нет? А почему евреев не любит

весь Мир? Тоже не знаете? А Вы, случайно, не

еврей? Нет, да?! Тогда Вам должно быть

413


стыдно за любое проявление национализма, да-

же бытового! Стыдитесь. Ведь и в Вашей кро-

ви есть национальные и расовые добав-

ки…Стыдитесь и думайте, почему так, а не

иначе?! Думайте, думайте, думайте…

Беда не приходит одна


Никакой прогулки на яхте или катере по Красному морю у пи-

терцев не было. После того, как они все напились, им нужен был

небольшой отдых. Требовалось как минимум день-два, чтобы ребя-

та были готовы и морально, и физически отправиться на прогулку к

коралловым островам.


Если кто-то думает, что созерцать коралловые острова шибко

интересно, то он глубоко ошибается. Смотреть на кораллы гораздо

интереснее на рынке или в магазине, где они специально обработа-

ны и где их можно потрогать, понюхать, подержать в руках. Шторм

или штиль для Красного моря явления настолько редкие, как редки,

например, дождь в пустыне или снег зимой. Кстати, только русские

туристы, впервые прилетевшие на отдых в Египет, берут с собой

теплые вещи и зонты. Бред, полный бред, поскольку +20ºС у арабов

ассоциируется с холодом. В декабре, начале января в Египте дейст-

вительно бывает очень холодно, особенно ночью, когда температу-

ра воздуха опускается до отметки в +8ºС, а днем воздух прогрева-

ется не более, чем до +20ºС. Но даже в таких условиях можно ку-

паться и загорать. Вывозить из страны кораллы в каком-либо виде

нельзя, но все, так или иначе, вывозят эту прелесть в память о по-

сещении одной из самых гостеприимных африканских стран.


Морской район туристической Мекки Хургады изобилует ко-

ралловыми рифами и островами. Их не так много, как может пока-

заться на первый взгляд, но они есть и притом есть везде. На корал-

ловых рифах дайверы любуются не столько кораллами, сколько

всякой живностью, изобилующей в прибрежной акватории в боль-

ших количествах. Одной только рыбы можно увидеть практически

одномоментно несколько десятков видов. И чего там только нет?!


А тем временем в 800, сразу же после завтрака, двухпалубный

катер, рассчитанный на 15 гостей, отчалил от пирса четырехзвез-

дочного отеля Султан Бич с питерской братвой и Монзиковым на

борту, которого пацаны решили взять с собой. Монзиков, в свою

очередь, пригласил Кефирова с женой в расчете на то, что тот про-

414


чтёт всем что-нибудь из своего нового, ещё неопубликованного и

тем самым хоть как-то займет компанию.


Катер шел на большой скорости, всё больше и больше удаля-

ясь от берега. Море было спокойно, дул легкий ветерок, на небе не

было даже намёка на хоть какое-нибудь облачко. Братва дружно

шутила и громко смеялась. То и дело рождался новый тост, кото-

рый был, как и предыдущие, контрольным, т.е. каждому надо было

пить до дна. Пили абсолютно все, даже рулевой, управлявший ка-

тером.


Первыми отключились киллеры-нубийцы, которые были ин-

дифферентны к выпивке и для которых русская водка была такой

экзотикой, что уже после первых четырех тостов они напрочь за-

были о своей миссии.


Примерно через полтора часа катер на малом ходу причалил к

пустынному берегу небольшого песчаного острова, расположенно-

го километрах в 15 от материка. В длину он простирался метров на

700, а в ширину – метров на 300 – 400, не более того. К слову ска-

зать, таких островов в Красном море не много, но кое-где они всё

же встречаются. Жизни на них нет. Зато песок там такой чистый и

такой мелкий, что любой турист, оказавшийся на острове, хочет, как можно дольше бегать и валяться на золотом песке, где изредка

попадаются маленькие ракушки и камушки.


Сойдя на берег, девицы и братва решили нагишом покупаться

и позагорать. Раздевшись догола, сильно шатаясь, они полезли в

воду, которая моментально взбодрила и даже привела в чувства

всю пьяную братию. А тем временем Монзиков лежал в обнимку с

Кефировым на верхней палубе катера, где возле своего мертвецки

пьяного супруга одиноко, но гордо восседала на маленьком стуль-

чике госпожа Кефирова, сумевшая единственная сохранить трезвый

ум и ясную память.

-

Вован! А что, если мы посадим в лодку гуталинов и отпра-

вим их в море, а? – спросил Микола и игриво подмигнул Лерику, тискавшему одну из обнаженных девиц. – Как тебе, брат, такая

идея, а?

-

А что мы скажем на берегу? А? – Вовану идея явно при-

шлась по душе, но он пытался предугадать последствия такой ин-

тересной по своей новизне шутки.

-

Так мы же их потом заберем… - сказал Микола, а затем до-

бавил, - Или даже так… Ветер дует в сторону Хургады. Лодку итак

415


притащит к берегу. А мы сможем посмотреть на этих черномазых,

которые ни пить, ни балдеть не умеют! Обезьяны вонючие! Ха-ха-

ха!

-

Слушай, Микола! А на хрена нам эта байда, а? – спросил Ле-

рик, лежавший на своей девице, жаждавшей продолжения прерван-

ного полового акта.

-

Так ведь прикольно же будет, а? – не унимался Микола.

-

А может туда и этого х..плёта с его п…ой засунуть, а? -

предложил Лерик, которому идея показалась весьма и весьма пер-

спективной.

- Не, его трогать не надо, он же кореш нашего адвоката! - за-

метил Вован и первым громко рассмеялся.

После минутной ржачки воцарилась гробовая тишина. Солнце

нещадно жалило своими африканскими лучами обнаженные тела

питерской братвы. Песок так раскалился, что на нем можно было

готовить пищу. За пятнадцать минут братва спустила на воду

большую пятиметровую надувную лодку, что мирно покоилась на

нижней палубе катера, и затем бугаи стали грузить в неё бесфор-

менные тела пьяных нубийцев. А спустя полчаса лодка с шестью

арабами скрылась из глаз. Жена Кефирова, с ужасом наблюдавшая

за пьяной выходкой питерской братвы, была еле жива. От страха её

ноги, руки и спина покрылись холодным потом, тело трясло мелкой

дрожью.

Братва, вдоволь насмеявшаяся над своей талантливо реализо-

ванной выходкой, решила отметить «отход» нубийцев на «надув-

нушке» залпом из сигнальной ракетницы, которая должна была на-

ходиться где-то на катере. Однако быстрые поиски ракетницы за-

кончились не её обнаружением, а тем, что на нижнюю палубу было

выброшено 6 пистолетов ТТ, два револьвера Вессон и два автомата

Калашникова.

- Ни хрена себе, арабы дают, а?! – только и смог выдавить из

себя вмиг протрезвевший Вован.

- Мужики! А ведь эти пидоры нас заказали! Они, суки пога-

ные, хотели нас грохнуть и выкинуть за борт. Твари черножопые! –

гневно бушевал Серый.

- А интересно, и адвоката эти пидоры черномазые тогда бы за-

валили вместе с нами? А? – начал развивать мысль Лерик.

- И адвоката, и кореша его с соской… Всех бы грохнули и ска-

зали бы, что, мол, так вот и так, бля на х.., мол, так, мол, и так,… -

416


пытался подытожить ранее сказанное Микола. – Что же с этими

тварями нам делать, а? Грохнуть их что-ли?

- Так, значит, мужики, надо нам этих хитрожопых на бабки

опустить! Надо посоветоваться с адвокатом. Он – мужик грамот-

ный и он, как и мы, тоже чуть не откинулся из-за этих пидоров во-

нючих … - заметил Вован, - Давайте, пацаны, несите его сюда, надо

с ним перетереть эту тему.

Недолго думая, братва скинула в воду с верхней палубы спя-

щее тело адвоката, который плашмя плюхнулся спиной в прибреж-

ную воду. Вслед за брызгами раздался протяжный стон, а затем

трёхэтажный мат, которого даже братва, видавшая многое в своей

блатной жизни, не слышала.

-

Слушай, адвокат, ты уж нас извини, пожалуйста, но тебя сей-

час чуть не убили, - виновато, с нескрываемым сожалением

промямлил Лерик.

-

Да я, бля, вижу, бля, как ты, бля, меня, бля, в воду, бля, с от-

туда, бля,… - Монзиков был взбешен так, что кроме прицепивших-

ся «бля» ему ничего в голову и не приходило. – Вы же, бля, уроды, бля, меня, бля, так, бля, что я, бля, мог бы, бля, и, бля… Ну, пиздю-

ки, бля, вы даёте, бля?! Я же бля, мог бля,…

-

Да ладно тебе пизд… понапрасну! Ну, мы же уже извини-

лись перед тобой, а ты включил свой тормоз и гонишь на нас! Мы

за базар всегда ответим, если что, а вот горбатого лепить нам не на-

до, - миролюбиво заметил Вован и попытался по-дружески обнять

Монзикова, который корчился от нестерпимой боли. – Вот лучше

зырь сюда. Видишь, что эти черномазые хотели с тобой сделать, а?

- А откуда у них столько стволов, а? – удивился Монзиков и

сразу же забыл и о своей обиде на братков, и о боли в спине и за-

тылке, и о том, как его беспардонно разбудили.

- Оттуда! – ответил Серый и смачно сплюнул на песок.

- А за что же они хотели меня, а? – недоумевал адвокат.

- Да ладно тебя! Они, суки черномазые, хотели и нас мочка-

нуть! Пидоры вонючие! – медленно, с расстановкой сказал Вован.

- А что вы с ними сделали? Где они? Я что-то не могу дог-

нать? – Монзиков был в смятении.

- А мы с ними ничего не сделали. Мы их отпустили, - сказал

Вован и затрясся от гомерического смеха.

Минут пять, а может и больше, братва и голые девки дружно

смеялись. Даже мадам Кефирова, внимательно следившая сверху за

417


всем происходившим, мило улыбалась, забыв о своих недавних

страхах и опасениях.

- Мы их погрузили в их лодку … - докончить Лерик не мог из-

за разразившегося вновь не-то хохота, не-то неудержимого ржания.

- Мы взяли их лодку и… - Серый тоже не мог закончить фра-

зу. Его, как и всех остальных, одолевал сильнейший приступ смеха.

- Александр Васильевич! – вдруг раздался женский голос с

верхней палубы. Это Кефирова хотела, было, войти в разговор, но и

она вдруг стала смеяться и махать руками в разные стороны, то и

дела хватаясь за трясущийся от смеха живот.

Монзиков ничего не мог понять. Он тупо переводил взгляд с

одного трясущегося от смеха тела на другое, но на ум ему ничего

не приходило. Спина и затылок всё ещё побаливали и постоянное

растирание и поглаживание ушибленных частей тела заметных ре-

зультатов не приносило.

И вот когда силы у всех иссякли, а смех, как известно, энер-

гию и силы забирает, давая взамен бодрость и молодость, братва

стала приходить в себя.

- Посмотри сюда, видишь, сколько у них стволов было? – Се-

рый показал адвокату на кучу оружия, найденного на катере при

первом обыске.

- А это что – всё или есть ещё? – спросил Монзиков. – Надо

посмотреть ещё, понимаете мою мысль, а?

- Точно, Вован! Надо пошарить как следует! Может там ещё

чего есть, а? – сказал Лерик и уже было пошел к катеру, как Вован

его остановил.

- Подожди! Пусть лярвы пошарят как следует, а мы побаза-

рим. Надо прикинуть х.. к носу, что будем дальше делать?! Да? –

Вован был серьёзен и решителен. Идей у него ещё не было, но и

спешить ему явно не хотелось.

- Верно! Эй, девки, а ну марш на катер! Делайте, что вам

старший приказал, - властно крикнул Серый и схватив одну из го-

лых див за задницу, подтолкнул её и её подружку в сторону катера.

Девки завизжали и бросились гурьбой на катер. Им хватило

ума одеться и привести себя в порядок после любовных игр и той

попойки, которая им предшествовала. Все были довольны и в це-

лом ничто не омрачало расположения духа уже протрезвевшей

компании, если бы не одно но: не было дальнейшего плана дейст-

418


вий в отношении коварных египтян – управленцев отеля и нанятых

ими убийц-нубийцев.

Дополнительные поиски никаких результатов не дали. Зато

было обнаружено и установлено, что на катере практически отсут-

ствовал запас воды и еды, необходимый для обещанного отдыха

такой многочисленной компании, что ещё и ещё раз доказывало

верность рассуждений питерской братвы.

- Надо вот что будет сделать… Это самое, значит, надо будет

их катер продать и съехать с отеля куда-нибудь в другое место, на-

пример, в другой отель. Понимаете мою мысль, а? – интригующе

произнес великие слова, ставшие затем программой действий брат-

вы. – Я так думаю, что всем в отель возвращаться нельзя. Туда пой-

дут только женщины, вот. Догнали, а? – Монзиков обвел взглядом

сначала всех бандюганов, а затем посмотрел на девок, которые

внимательно слушали адвоката. Воцарилась тишина.

- Точно, батя. Тетки возьмут все наши шмотки, ксивы и сли-

няют к нам. Эти пидоры, я думаю, фишку не просекут. Да? – Лерик

внимательно посмотрел Вовану в глаза, а затем бросил беглый

взгляд на свою кралю, на которую он теперь возлагал большие на-

дежды.

- Это-то понятно. Только не ясно, когда мы будем их мочить?

– спросил Серый скорее у адвоката, нежели у Вована.

- А мочить вам никого и не надо. Понимаете мою мысль, а? –

Монзиков присел на корточки и начал на песке рисовать кружочки

и палочки. – Они сами в дерьмо вляпались. Если эти нубийцы вы-

живут, то они будут на них такой зуб иметь, что кровушка-то

прольется, как пить дать. Понимаешь мою мысль, а?

- Это точно! Верно базар фильтрует! – сказал Лерик и одобри-

тельно посмотрел на адвоката.

- Так, ладно, а как мы катер-то толкнем, а? – спросил Вован у

Монзикова.

- Этого я пока не знаю. Пока не знаю, но скоро узнаю. Мне

надо немного подумать. Понимаешь мою мысль, а? – Монзиков

встал и направился прочь от компании.

- Куда это он пошел, а? – спросил Лерик у Вована.

- Куда-куда, туда! – нервно ответил Вован.

- Срать, наверное, - предположил Серый. – Кстати, мне чего-

то тоже захотелось. Пойду сварганю большую кучку, - и он быстро

419


зашагал за Монзиковым, который, по-видимому, ещё не определил-

ся с местом.

- Так, ладно, когда эти засранцы вернутся, надо будет поду-

мать, как нам на катере доплыть до берега. Я, например, этой бай-

дой управлять не умею. Надо было хотя бы одного черномазого ос-

тавить, чтобы он нас обратно привез, – сказал с умным видом Во-

ван.

- А чего там сложного? Пойду посмотрю, прикину х.. к носу, -

сказал Лерик и неспеша пошел в рулевую рубку.

- Слышь, Вован, сколько в баке бензина, а? – спросил Микола,

молчавший до этого так, как будто воды набрал в рот.

- А я знаю? Я чего тебе, Дом Советов или Ленин, да? - раз-

драженно ответил Вован. – Ты лучше у адвоката спроси. Он умный.

Сейчас просрется с Серым и всё тебе расскажет. Ха-ха-ха.

- А если не просрется? А? – еле сдерживаясь от смеха спросил

Микола.

- Эй, парни! Тут такая хрень, что без 100 грамм и не разо-

браться! – крикнул с рубки Лерик.

- Иди сюда, только инструкцию с собой захвати! – и Вован

громко засмеялся. Микола ему вторил протяжным басом. Девки на

катере всего разговора не слышали, но дружно засмеялись, услы-

шав мужицкий смех.

- Так, вот что я придумал, - сказал подошедший Монзиков, по-

зади которого с важным видом вышагивал по песку Серый. – Надо

будет катер толкнуть в Европе. Там цены выше. Понимаете мою

мысль, а?

- Это ты когда срал придумал, а? – весело спросил Лерик, вер-

нувшийся с катера, в руках которого были стаканы и непочатая

литровая бутылка водки.

- Так, мужики, давайте жахнем, а то на трезвую голову ничего

не приходит, – сказал Вован и первым взял граненый стакан.

- А где это твой кореш, а? Адвокат! Ну-ка давай его сюда, -

сказал Серый и отдал свой стакан Монзикову. Не сговариваясь, он,

Микола и Лерик поспешили на катер за Кефировым.

Когда троица поднялась наверх и взошла на палубу, то перед

ними решительно встала супруга мирно спавшего Кефирова. Да-

мочка стояла с широко расставленными ногами и руками подпира-

ла свои бока. Картина была столь карикатурна, что братва даже

опешила, а уж потом пацаны хором засмеялись.

420


Дела адвоката Монзикова

- Извиняйте, дамочка, нам надо пройтить! – с этими словами

Микола вежливо отодвинул женщину, которая, тем не менее, проб-

кой отлетела к дальним поручням палубы. Женщина истошно,

громко заверещала, однако это ей не помогло.

- Да Вы не волнуйтесь, дамочка, всё будет нормалёк. Я Вам

обещаю, проверено, - попытался успокоить супругу Кефирова Ле-

рик, который уже приноравливался взять мирно сопевшего и ниче-

го не подозревавшего спавшего Кефирова.

- Вот так вот, - сказал Микола и с милой улыбочкой посмот-

рел на даму, готовую в любой момент потерять сознание.

За какие-то доли секунды бугаи подхватили под руки и ноги

Кефирова и аккуратно, но сильно перекинули его через перила на

воду, где глубина была уже метра полтора-два. Кефиров, как и

Монзиков, в одежде плашмя плюхнулся в воду. Бедняга долго не

мог ничего понять. С берега громко смеялись, сверху визжала жена, а Микола, Лерик и Серый давали ошалевшему мужику какие-то

ценные советы по части того, что ему надо делать, чтобы добраться

до берега и не потерять кроссовки, одна из которых слетела с ноги

и теперь плавала позади Кефирова.

- А Вы пойдёте с нами сами или Вам помочь? – деликатно по-

интересовался Микола у супруги Кефирова, после чего она упала

без чувств прямо на живот, сильно ударившись лицом о палубу.

За считанные

секунды образова-

лась здоровенная

лужа крови. Клав-

дия Ивановна ле-

жала в глубоком

обмороке с разби-

тым в кровь лицом.

Картина была пря-

мо скажем не для

слабонервных. На сиявшей ослепительной белизной палубе в са-

мом центре росла и ширилась кровяная лужа. Очки не разбились, но съехали с переносицы на лоб. Надо было что-то делать.

- Ни хрена себе припарка?! Она нам так весь катер уделает.

Его же будет потом не продать?! – Лерик взглянул на своих по-

дельников а затем добавил, - Может, её как и муженька искупаем,

421


а? Заодно она и помоется, а то вон как бедняга испачкалась! А, па-

цаны?

- Правильно говоришь, только давай её подальше от берега

кидать, где поглубже. Баба толстая, может о дно долбануться, -

заботливо произнес Серый. – Во, шматок чувствительный?! Чуть

что и сразу в отключку! Интересно, а как же её муж порет, а? –

сказал Серый и заржал во всю глотку.

- Так, ладно, кончайте ржать! Давайте её за борт. Только акку-

ратнее, чтобы она себе дойки не отбила! – посоветовал Микола.

Женщина плашмя шмякнулась в воду, но при этом сознание к

ней не вернулось. Брызги и волны обмыли окровавленное лицо

супруги Кефирова, которая мирно лежала на спине и слегка пока-

чивалась на воде. Очки с толстенными окулярами были задраны на

Самый лоб. Шиньон несколько отделился от головы и плавал рядом

словно водоросли. Никто, кроме Кефирова, и не знал, что дамочка

не умела плавать. И только бедный супруг, пришедший в себя и

правильно оценивший сложившуюся ситуацию, бросился с берега

на помощь своей любимой. В тот момент, когда он добрался до ног,

которые были ближе к берегу, супруга очухалась и пришла в себя.

Она по-детски протянула мужу руки и обняла его за шею. Глубина

была чуть больше подбородка и Кефиров стал тонуть. Жена не от-

пускала шеи своего спасителя, пытаясь с ним слиться воедино, от-

чего бедный Кефиров только больше и больше глотал солёной во-

ды и уходил с головой на дно.

- Так, пацаны, айда за мной. Надо спасать этого жмурика, а то

мы его потеряем навсегда, - сказал Серый и сиганул вниз прямо на

семейную парочку. Следом прыгнули Лерик и Микола.

В считанные секунды абсолютно голые бандюганы вытащили

на берег чету Кефировых. Клавдия Ивановна была в полуобмороч-

ном состоянии, а её супруга начало сильно рвать. Изо рта у него

выходила морская вода вместе с блевотиной, которой, как ни

странно, оказалось очень много. Кефирова всё ещё находилась на

руках Серого, который держал полную женщину как куклу. Увидев

вокруг себя множество мужских членов на фоне голых торсов, бед-

ной женщине стало не по себе и глаза её закатились, тело обмякло, рука свесилась прямо на член спасателя. Ничего не видя без своих

очков, она машинально стала что-то щупать, потом приоткрыла

глаза и то ли случайно, то ли нет, схватила правой рукой с силой за

член, после чего от такой неожиданности издала пронзительный

422


вопль и потеряла сознание. Серый от такой неожиданности, а мо-

жет и просто от боли вскрикнул и выпустил из своих объятий бес-

чувственное тело Клавдии Ивановны. Упав навзничь на раскален-

ный песок, дама тут же пришла в себя. Открыв глаза, она увидела

над собой четыре здоровенных мужских члена, отчего тут же снова

потеряла сознание.

- Эй, мужик! Чего это твоя краля всё время падает в обморок,

а? – поинтересовался Лерик у Кефирова, которого выворачивало

наизнанку и который ничего не слышал, а продолжал корчиться от

боли и блевал, блевал и блевал.

- Ну-ка, дайте-ка мне водочку. Надо дамочке влить в рот

грамм 100, чтобы она не чудила с нами. – Вован взял литровую бу-

тылку водки и засунул горлышко глубоко в рот бедной женщине.

- Смотри-ка, очухалась, - ласково заметил Лерик. – Вован, да-

вай ей ещё, не экономь.

Общими усилиями Клавдия Ивановна Кефирова выпила

грамм 200 левизовской водки, если не больше. Мокрый шиньон

слез в сторону, лысина сверкала на палящем солнце, очки куда-то

подевались. Близорукие глазки то и дело стреляли по бандитским

пенисам, а шаловливая ручка нет-нет да и касалась то одного, то

другого члена. Алкоголь быстро дал о себе знать.

После Клавдии Ивановны братва разобралась с самим Кефи-

ровым. Схема была той же, с той лишь разницей, что Владимиру

Николаевичу не пришлось силой вливать водку, её он пил само-

стоятельно, хоть и без удовольствия.

Было около 18 часов по местному времени, солнце клонилось

к закату. Братва выработала следующий план действий. Сев в катер

и сумев каким-то чудом без посторонней помощи отчалить от бере-

га, компания двинулась на предельной скорости к берегу. Путь

держали по солнцу и природной интуиции адвоката Монзикова. В

результате от большой волны катера было перевёрнуто с десяток

небольших рыбацких лодок, которые попались по пути и которые

чудом не переехали. Братва пела блатные песни, а за штурвалом

стоял адвокат Монзиков. На его обнажённом торсе хорошо про-

сматривались свежевыколотые татуировки местных египетских

мастеров. Чета Кефировых валялась на нижней палубе постоянно

рискуя выпасть за борт, но то ли провидение, то ли просто чудо

спасало то одного, то другого от морской пучины. Руки Владимира

Николаевича нет-нет да и падали в воду, после чего он просыпался

423


и отползал подальше от воды, затем опять засыпал и всё повторя-

лось заново. Единственное, что было ему на руку, так это то, что

катер несся на большой скорости и весь путь от острова до берега

был пройден за 50 мин.

Женский десант высадился на причале пятизвёздочного отеля

«Али Баба», расположенного в паре километров к югу от отеля

«Султан Бич». Девицы и еле держащаяся на ногах супружеская па-

ра Кефировых медленно продефилировали к шоссе, по которому

туда-сюда сновали маленькие японские маршрутки. За 20 долларов

двое египтян с нескрываемым удовольствием отвезли четырех де-

виц и Кефировых к отелю, подождали 30 минут, ровно столько, сколько потребовалось времени «прекрасной четверке» чтобы со-

брать свои и «мужицкие» вещи, и быстро вернулись к «Али Бабе»,

но уже без Кефировых, которые остались в своем родном отеле.

*****

Тарек Аббас с Рамси Загданом с нетерпением ждали возвра-

щения катера и радостной вести от своих нубийцев. Если до обеда

они ещё могли находиться в самом отеле и делать вид, что работа-

ют, т.е. давали какие-то распоряжения служащим отеля, кричали на

челядь, пили виски со льдом, то уже после 1500 их терпению при-

шел конец и словно сговорившись друг с другом, они встретились

на самом пирсе, откуда в последний путь они провожали питер-

скую братву.

Оба араба сильно нервничали, курили одну сигарету за дру-

гой. Двое официантов с маленького бара, расположенного в 50 мет-

рах от моря, сбивались с ног, выполняя идиотские поручения Таре-

ка и Рамси. То хозяева хотели виски, то пепельницу, то спички, то

лёд в виски, то виски безо льда и т.д. и т.п.

- Слушай, Тарек, ну что ты нервничаешь, а? – спрашивал Рам-

си своего товарища, истерично грызшего ногти на обеих руках.

- Я не нервничаю. Чего мне нервничать? Ведь это же была

твоя идея, клянусь Аллахом, убить бедных русских? – Тарек сказал

и тут же пожалел о том, что попытался перевалить всю вину на

своего компаньона.

- Э, ты в своем уме? Это что, ослиная душа, мои ребята или

это твои русские друзья? А? – Рамси был физически крепче и гово-

рил с такой сильной мимикой и жестикуляцией, что мог бы вполне

выступать на сцене какого-нибудь цирка Шапито с пантомимой.

424


- Какие они мне

друзья? Ты что? Ты

же сам видел, что

они сделали с бас-

сейном? – Тарек пы-

тался выкрутиться из

создавшейся непри-

ятной ситуации.

- Клянусь все-

могущим Аллахом,

если русские вернут-

ся, то я их сам свои-

ми руками задушу!

Ты видел смету, которую я подписал на ремонт только одного бас-

сейна? – Рамси кипел от ярости, одолевшей его за несколько се-

кунд.

- Кстати, о смете. Это что за позиции такие ты придумал, что

надо заново выводить профиль оснастки бассейна? Плитка старая

отлетела, новую кладут на старое место и все дела. А с твоей сме-

той получается, что это не ремонт, а строительство нового бассей-

на?! Так что ли получается? – Тарек внимательно посмотрел на

Рамси.

- А на какие шиши, я тебя спрашиваю, мы наняли убийц? А? –

Рамси подошел вплотную к Тареку и уже был готов толкнуть его в

грудь, но что-то вдруг сдержало здоровяка от этого шага. – Так ты

теперь будешь меня контролировать, да?

- Да, буду, потому что это – моя работа – всех контролировать

и за всем следить. Понял, да? – Тарек достал махнул правой рукой

и таким образом подозвал к себе официанта, стоявшего на почти-

тельном расстоянии от своих хозяев и внимательно следившего за

тем, когда его позовут. – Так, Нублус, принеси мне и мистеру Рам-

си виски со льдом. Быстро. Понял? Да, и мне принеси ещё сигару.

- Интересно получается, теперь за отелем следишь только ты,

да? И деньги тратишь только ты, да? – Рамси начал новую атаку на

компаньона.

- Какие деньги? А? – Тарек с удивлением посмотрел на здоро-

вяка Рамси.

425


- А такие, какие ты постоянно спускаешь на рулетке в казино,

когда летаешь в Европу. Забыл, да? – Рамси хотел было ещё что-то

добавить, но его грубо перебил Тарек.

- Зато я не трахаю постоялец отеля и не имею проблем ни с

врачами, ни с полицией…- Тарек тоже не успел договорить, по-

скольку Рамси его грубо перебил.

- А это, между прочим, не твоё дело: кого я трахаю и сколько

раз. Понял? – Рамси был взбешен.

Нет смысла пересказывать всю ругань двух высокообразован-

ных, жадных и хитрых арабов, которая длилась до самого вечера.

Достаточно отметить, что драки между ними, почему-то, так и не

случилось, а та грязь, которую они друг другу вылили в лицо, оста-

лась исключительно на их совести.

*****

Нубийцы очухались часа через 4 после погрузки их в надув-

ную лодку. Они минут 15, а может даже и больше, приходили в се-

бя. Дорогой читатель, представь себя на месте этих бедолаг. Пере-

полненная резиновая лодка, которая на грани затопления из-за того, что её грузоподъемность не рассчитана была на 6 взрослых чело-

век. Берега не было видно, сильно палило солнце. В лодке не было

ни мотора, ни вёсел, ни черпака. Лодка слегка покачивалась на ма-

леньких волнах и стремительно неслась по ветру в неведомую даль.

Очень хотелось пить после этой долбанной водки, а воды не было.

Нубийцы полулежали-полусидели в скрюченных позах. Конечно-

сти каждого сильно затекли, одежда была мокрой. Двое слабонерв-

ных после того, как солнце стало садиться за горизонт, начали по-

детски плакать. Ветер сначала стих, а затем задул в обратном на-

правлении. Никто из нубийцев не знал грамоты и уж конечно не

был знаком ни с астрономией, ни с мореплаванием. Зато каждый из

арабов прекрасно понимал, что если их в течение трех-четырех су-

ток не подберут, то их ожидает медленная мучительная смерть. Бы-

ло очень и очень обидно помирать из-за каких-то уродов в самом

рассвете сил.

Звездное небо молчало. Ярко светила луна. Было отчетливо

видно, как несколько маленьких светящихся точек двигались по

ночному небосклону. Это были спутники, возможно даже россий-

ские. Арабы находились в полной прострации. Они прекрасно по-

нимали, что без опознавательных знаков ночью их может раздавить

426


большое судно. Если кто-нибудь вдруг уснет, то во сне может слу-

читься непоправимое. Например, кто-нибудь может выпасть за

борт. Лодка может перевернуться из-за начавшейся внезапно пани-

ки. Лодка может просто-напросто черпануть воды, и т.д. и т.п. Ну-

бийцы уже не могли ни кричать, ни разговаривать, ни что-нибудь

делать вообще. Сил ни у кого не было. Постепенно начала прихо-

дить в голову мысль о неизбежной каре Аллаха за убийство незна-

комых им людей. Правда, убить кого-либо из русских они не успе-

ли, но на остров то они всё-таки высадились. Интересно, а что же

такое сделали эти русские, что сам г-н Аббас просил убить каждого

их них? Более того, за голову любого платили большие деньги.

Когда компания только отправлялась на верную гибель, то ну-

бийцы хотели девиц пустить в расход только в последнюю очередь,

предварительно занявшись с ними любовью. Все девки были не

просто симпатичными, а очень и очень сексуальными. С русскими

профессионалками, да ещё и с блондинками, никто из нубийцев ни-

когда не спаривался. Однако сначала водка, а затем потеря созна-

ния напрочь перечеркнули все коварные планы киллеров.

Арабские семьи, как правило, многодетны. Смертность доста-

точно высока и к убийству в обществе в мусульманском мире отно-

сятся несколько спокойнее, хотя сами наказания здесь более суро-

вые.

В Египте постоянно гибнут туристы, постоянно где-то что-то

взрывается и грохочет. Войны нет, но и спокойствия в гражданском

обществе тоже нет, как не было его и двадцать, и тридцать лет тому

назад. Арабо-Израильский конфликт до сих пор не разрешен, как и

не

разрешены

Арабо-Американский

или

Христианско-

Мусульманский конфликты. Казалось бы, чего не хватает людям на

Земле? Воды, земли? Всегда вспоминается старая притча о том, как

двое друзей женились на самых красивых девушках, которые в ко-

нечном итоге сделали своих мужей рогоносцами.

Когда вышли в свет первые три части романа века "Дела адво-

ката Монзикова", то многие читатели гневно осуждали меня за ли-

рические отступления и демагогические рассуждения о том, что и

так всем известно и понятно. Именно поэтому я решил сократить

до минимума всё то, что не связано напрямую с адвокатом Монзи-

ковым Александром Васильевичем.

427


*****

Было около 800, когда питерская братва, заночевавшая на кате-

ре, проснулась с осознанием того, что надо было действовать, дей-

ствовать и действовать. Вован – самый главный и авторитетный

пацан – своего мнения по программе дальнейших действий не вы-

сказывал. Несмотря на свои 25 лет, он был наиболее рассудитель-

ным и сдержанным. Девицы привезли все шмотки, документы и

вещи ещё прошлой ночью. Супружеская чета Кефировых с братвой

не осталась, а сбежала обратно в отель. Доводы Владимира Нико-

лаевича о том, что их, т.е. Кефировых никто из египтян не признает

и уж тем более не будет искать, были столь убедительны, что брат-

ва великодушно разрешила им вернуться в отель, но с одним усло-

вием – никому ничего не рассказывать, даже если будут пытать.

Адвокат Монзиков чувствовал себя из всей компании лучше

всех. Он единственный ничего не терял от истории с египтянами.

Александр Васильевич никого не обижал, ни с кем не ссорился.

Документов у него теперь как не было, так и нет, как добираться

домой он пока тоже не знал. Нет, конечно, какие-то мысли на этот

счет у него имелись, но это было так неопределенно и так прими-

тивно, что можно было об этом и не вспоминать. Его спина и грудь

после татуировки почти прошли и тело, можно сказать, практиче-

ски не болело. Все синяки сошли, а общество питерской братвы и

проституток ему скорее нравилось, чем нет.

Братва после ночных посиделок решила катер не продавать, а

отправиться на нем в кругосветку или хотя бы вокруг Африки. Де-

нег у питерцев было навалом, катером они уже научились управ-

лять, провизию можно было купить где угодно. Самый главный ар-

гумент в пользу такого плана был тот, что в случае успеха всем бу-

дет что вспомнить и рассказать. Да и девчонки на катере будут не

просто передком работать, а станут готовить, стирать и убирать.

Можно было, конечно, нанять капитана, но об этом как-то никто не

подумал.

И вот, без технико-экономического обоснования, без морских

карт, без запасов продуктов и топлива кампания отправилась в

дальнее плавание, держа курс на юг, следуя на глиссаже вдоль бе-

реговой линии.

*****

428

Сафари

На большой скорости катер подходил к небольшому портово-

му египетскому городу Рас-Гарибу. Городок этот примечателен

тем, что как и Эт-Тур, расположенный на другой стороне Красного

моря, на Синайском полуострове с небольшим по диагонали сме-

щением, является самым последним населенным пунктом узкой

части Красного моря. Эта узкая часть моря с прибрежной террито-

рией и даёт 90 процентов всех туристических денег, поскольку там

никогда не бывает сильных штормов и, следовательно, для купаль-

щиков созданы наиблагоприятнейшие условия.

На пустынном берегу стали появляться сначала маленькие

дома, а затем и такие, которые чем-то даже смахивали на дома в

Александрии. Дома хоть и были натыканы повсюду, однако у всех

у них не было ни столичного размаха, ни той архитектурной линии,

присущей только городам-миллионерам. Строительство новых до-

мов велось «пердячим» способом. Сами арабы, как известно, лени-

вы, как ленивы, например, гаишники. Простой пример: есть работа,

но она всё время куда-то убегает. Если кто-либо когда-нибудь на-

блюдал за бригадой таджиков, роющих траншею на даче «нового

русского» или выполняющих какие-нибудь другие несложные ра-

боты, не требующие больших познаний и трудовых навыков, то на-

верняка замечали, что вид у рабочих всегда усталый, несчастный.

Вроде бы они и трудятся, но результата практически не видно.

Арабы – это ленивые таджики. Строители ходят медленно, всё вре-

мя норовят сесть в тень. Над ними всегда должен быть надсмотр-

щик, который если тоже араб, то его бдительности и требователь-

ности хватает на 2-3 часа, не более того. Вот что арабы умеют де-

лать не хуже евреев, так это торговать. Но сейчас, друзья, не об

этом.

Катер причалил к берегу и братва гурьбой высыпала на при-

митивную пристань. Не прошло и минуты, как собралась толпа че-

ловек 50, молодежь и подростки. Каждый из арабов что-то протя-

гивал незваным гостям, навязывая им свои поделки, товары, от ко-

торых не было ни малейшего прока. К Монзикову никто не подхо-

дил, зато его колоритную фигуру внимательно разглядывали. Уз-

нав, что все из России, арабы с ещё большими усилиями стали

«впаривать» свой товар братве и проституткам, которые медленно

приходили в себя после морских приключений.

429


Через 30 минут вся кампания поселилась в небольшом домике,

а ещё спустя 30 минут русские начали трапезу.

Утром следующего дня к Вовану обратился молодой араб,

прекрасно говоривший по-русски.

- Если мистер желает оттянуться, то моя фирма может органи-

зовать для Вас и Ваших друзей недорогой, но очень хороший от-

дых, например, сафари, - араб был в светлых брюках и ярко-

голубой футболке.

- Сафари, говоришь? – Вован внимательно посмотрел на ара-

ба, а затем позвал Александра Васильевича. – Слышь, адвокат!?

Поедешь с нами на сафари? На джипах…

- Нет, мистер, не на джипах, а на квадроциклах, - уточнил мо-

лодой человек.

- А телки с нами поедут? – спросил подошедший Микола.

- Конечно, поедут! – уверенно ответил Вован. – Заодно и

трахнем их в пустыне, ха-ха-ха! – Вован и Микола разразились го-

мерическим смехом, на который прибежали все остальные.

Уже через два часа Монзиков летел по пустыне на скорости в

40 км/час на японском квадроцикле. Впереди быстро ехали девуш-

ки, которые пытались не отставать от мужчин. Три араба – один за

рулем, он же проводник, с ним сзади сидел другой - видеооператор, а третий араб ехал то справа, то слева от колонны, то и дело крича

на мужиков, которые всё время обгоняли друг друга и которые не

хотели «плестись» караваном. Вокруг была пустыня. Перед выез-

дом каждому повязали на голову арабский платок и надели солнце-

защитные очки. После 50 минут бессмысленной езды по пустыне к

мифической деревне бедуинов у Монзикова стали затекать сначала

пальцы, а затем и сами руки. Давить на ручку газа становилось всё

труднее и труднее. Внимание становилось рассеянным, очень хоте-

лось пить. Африканское солнце шпарило с такой силой, что от рас-

каленного песка вверх поднимался горячий воздух, искажавший

вид, словно кривое зеркало комнаты смеха. Впереди виднелись го-

ры, до которых надо было добраться во чтобы то ни стало. Монзи-

ков тупо смотрел вперед рассеянным взглядом и автоматически да-

вил на рычажок газа. Его платок давным-давно оказался на шее, а

очки слетели на песок, но ничего этого Александр Васильевич не

замечал. Он ехал и ехал вперед, навстречу своей судьбе, даже и не

подозревая о том, что его ждут большие приключения.

430


Было 12 часов дня когда Монзиков заметил отсутствие вокруг

себя чего и кого-либо. Его квадроцикл ехал в сторону гор в гордом

одиночестве. Непонятно как, но Монзиков безнадежно отстал от

группы и потерялся в пустыне. Когда он остановился, то заметил, что вокруг не было никаких признаков жизни и следов. Дул ветер,

шпарило солнце, мучила жажда, а на душе было спокойно и радо-

стно. Из-за навалившейся усталости Александр Васильевич даже не

переживал, что остался один в пустыне наедине с квадроциклом, в

котором непонятно сколько ещё было бензина. Куда ехать? В горы?

Или, быть может, обратно? Этого адвокат не знал.

Александр Васильевич сел на песок в тень от своего стального

коня и начал грызть ногти. Вот теперь он понял, что деваться ему

некуда. Скорее всего он умрет от жажды… Или нет, от укуса ка-

кой-нибудь твари, которая наверняка только и ждет своего момен-

та. Не спать! Бороться и бороться! Не должно быть ни капли стра-

ха…

Ужас! Что же теперь делать, а? Кричать? Плакать? Или попы-

таться вырыть себе могилу, чтобы дикие звери не обглодали тело?

Какие звери? Какие-какие? Разные, вот какие, и голодные.

Солнце стало клониться к закату, когда Монзиков вышел из

оцепенения и начал лихорадочно соображать. Ему вдруг показа-

лось, что самое главное для него – это дождаться утра следующего

дня, когда по солнцу он попытается найти обратную дорогу. Когда

солнце скрылось за горами, то нестерпимая жара в одночасье пре-

вратилась в самый обыкновенный холод. И чем темнее становилось

в пустыне, тем холоднее было на ещё горячем песке. Часов у Мон-

зикова не было, как не было ни еды, ни питья, ни какого-нибудь

четкого плана на спасение. Боясь змей и тарантулов вместе со

скорпионами, Монзиков решил заночевать сидя на квадроцикле.

Холодный бензобак и жесткое двухместное сиденье отнюдь не рас-

полагали ко сну, а напротив, взбадривали полусонного, озябшего и

сильно измотанного адвоката.

*****

Когда человек испытывает голод, то

первое о чём он мечтает – это что-нибудь

съесть. Когда дееспособный мужчина хо-

чет заниматься сексом, то он мечтает о

любой женщине, пусть даже страшнень-

кой… Когда человек хочет выразить свои

431


чувства, то он поет, играет, танцует, ри-

сует,… А что выражали своими пирамида-

ми фараоны? Не знаете? И не узнаете из

этой главы, хотя она и называется

«Пирамиды».

Мысли вслух или гениальные догадки

З. Исламбекова .

Пирамиды

-

Эй, мужик! – окликнул араб, сидевший на верблюде, лежав-

шего на песке Монзикова. – Он, наверное, умер?! Ну-ка пни его но-

гой, - сказал араб своему приятелю, слезшему с верблюда и внима-

тельно разглядывавшего адвоката.

-

Нет, вроде бы ещё живой, - сказал худющий араб маленького

роста.

- Эй, мужик! – ещё громче крикнул араб, всё ещё сидевший на

верблюде, который что-то яростно жевал.

Монзиков открыл глаза и увидел вблизи от себя морду любо-

пытного верблюда, который хотел обнюхать сонного адвоката. Ту-

го соображая, Монзиков покрутил головой по сторонам и заметил

троих арабов и с дюжину навьюченных верблюдов, стоявших непо-

далеку от него.

- Мужики, а вы – кто? – спросил спросонья адвокат.

- Эй, Ахмед, что он там бормочет, а? – спросил у своего при-

ятеля араб, важно восседавший на верблюде.

- Это, наверное, немец или француз? – ответил Ахмед.

- А, может быть, он – еврей? А? – с сомнением заметил пер-

вый.

- Маса, я думаю, что это либо еврей, либо француз… Смотри,

какой он тупой! – Ахмед слегка пнул ногой Монзикова, который

даже никак не отреагировал на такое проявление внимания к своей

скромной персоне.

- Мужики, а вы – кто? – наконец-то выдавил из себя Монзиков

и с ужасом заметил, что горло его пересохло, губы потрескались и

он не может говорить.

- Не, наверное, он – не еврей. Смотри, он, наверное, отстал от

своих. Евреи – они никогда не отстают. Они по пустыням шляются

вперед-назад, сволочи такие… - злобно процедил сквозь зубы Ма-

са.

432


- Балан, слезай с верблюда и посмотри на этого немца. Если у

него есть деньги, то надо их взять, - приказал Ахмед.

Монзиков решил встать. Когда он выпрямился, то оказалось,

что как минимум на голову он выше ростом и Ахмеда, и Балана. И

эти шибздики ещё надеялись обыскать и отнять деньги у адвоката

Монзикова? Просто смешно! ХА-ХА-ХА! Смешно, да и только.

Монзиков подошел к Масе и дружелюбно протянул тому пра-

вую руку. Однако араб решил, что немец хочет его ударить и тогда

он решил откинуться в сторону. Однако араб несколько не рассчи-

тал и с грохотом шлёпнулся на песок. Двое остальных почему-то

решили, что немец ударил их предводителя. Тогда они мигом, не

сговариваясь, налетели на Монзикова и стали его дубасить малень-

кими кулачками. Адвокат был бессилен сопротивляться и уже через

минуту ноги его подкосились, тело обмякло и Александр Василье-

вич распластался на песке.

Обыск ничего не дал. При адвокате не было ни денег, ни до-

кументов. Он был абсолютно пуст.

- Надо его бросить, а его квадроцикл забрать, предложил Ба-

лан.

- А если он – денежный? Мы же можем его продать! - предпо-

ложил Маса. – Давайте, сажайте его на верблюда, а мотоцикл возь-

мём на буксир.

- Тяжелый, гад, этот немец, возмутился Ахмед, с трудом под-

нявший обмякшее тело адвоката.

- Тяжелый – не тяжелый, а может быть он – денежный, про-

должал вслух рассуждать Маса.

Примерно через четыре часа неспешного хода по пустыне

Монзиков снова пришел в сознание и открыл глаза. Теперь руки и

ноги его висели как плети, а живот лежал на верблюде между дву-

мя горбами. Сил было мало и Монзиков лишь попытался что-то

сказать, но горло его окончательно пересохло и язык теперь даже

не ворочался. Раздался тихий стон.

- Маса, смотри, фриц проснулся, - сказал Балан.

- Давай-ка с ним поговорим, - предложил Маса и остановил

свой навьюченный караван.

- Вот, гад, толстый какой, а?! – заворчал Ахмед – самый здо-

ровый из арабской троицы. – Его надо краном поднимать, ишак

толстопузый. Жопу отрастил, пиво сосет с утра до ночи,…

433


- Да не ворчи ты так. Лучше скинь его с верблюда, - деловито

заметил Балан.

- Как тебя зовут? – спросил у Монзикова Маса.

- Пить! Дайте попить, - прошептал адвокат.

- Пит? Тебя зовут Пит? – переспросил у Монзикова Маса.

- Пить! Пить! Пить… - прошептал снова Александр Василье-

вич.

- Пит, откуда ты? – подключился к разговору Ахмед.

- Воды мне, дайте воды, - жалобно стонал адвокат.

- Точно немец. Надо ему дать попить, а то мы его можем не

довезти, - Маса показал пальцем в сторону верблюда, который вез

большой бурдюк с водой.

Вода в пустыне на вес золота. Её обычно берут с небольшим

запасом на тот случай, если караван выбьется из временного гра-

фика пути. А путь у бедуинов лежал прямо в Каир.

Когда Монзикову протянули двухсотграммовый стакан с во-

дой, то Александр Васильевич его выпил одним залпом. Второй и

третий стаканы он опустошал с той же скоростью и также жадно, как и самый первый. После пятого стакана, почувствовав заметное

облегчение и прилив сил, Монзиков попытался встать на ноги, но

ноги его не слушались. Тело болело, а конечности сильно занемели.

Солнце было в зените и шпарило с такой силой, что можно было

готовить яичницу прямо на песке. Минут пятнадцать ушло на то, чтобы адвоката подготовить к пути. Ему перевязали платок, про-

терли влажной тряпкой промежность, смазали какой-то вонючей

фигней открытые части тела, в том числе и лицо, помогли взо-

браться на верблюда. Никто не понимал Александра Васильевича, и

он не понимал арабов. Зато бедуины знали точно, чего они хотят и

что им было нужно от родственников этого странного фрица. А

Монзикову, по большому счету, было всё равно, лишь бы выбрать-

ся из пустыни, куда он и ехать-то не хотел, да и всё так обрыдло, что хотелось просто домой, к жене, к дочке, в Россию.

Нет смысла описывать все тяготы многодневного перехода

Монзикова по аравийской пустыне, поскольку тогда никто из чита-

телей не полетит ни в Египет, ни в Ливию или Тунис из страха ока-

заться в подобной ситуации. Достаточно лишь знать, что солнце в

Африке – это не солнце Крыма или Кавказа. Оно жалит своими лу-

чами сильнее настолько, насколько вообще может работать жен-

ская или детская фантазия. Простой пример, за 15 минут пребыва-

434


ния на солнце можно так обгореть, что солнечные ожоги будут

сравнимы с ожогами от пожара. И это – не сказка.

Примерно на четвертый день пути путники подошли к доста-

точно большому городу – Бени-Суэйфу. На Монзикова он почти не

произвел никакого впечатления, поскольку бедный адвокат на-

столько устал, что его взоры не замечали ни арабской архитектуры, ни замечательного ландшафта вдоль самой длинной в мире реки

Нил, ни гигантских размеров автомобильного моста, по которому

путники перебрались на левый берег Нила.

Что интересно, вода в Ниле была очень мутной и трудно было

себе представить, что ее не только можно, но и нужно пить. Боль-

шая часть жителей одной из крупнейших африканских стран живет

на берегах Нила. Нил даёт жизнь не только Египтянам, но и судан-

цам, кенийцам, жителям Уганды и многим другим, живущим на

самом жарком континенте мира.

Монзиков настолько загорел и настолько был пришиблен все-

ми перипетиями своей превратной судьбы, что не обращал внима-

ние даже на то, как с ним обращались три его спасителя-араба, ко-

торые не очень-то и церемонились с представителем великой Гер-

мании.

В Бени-Суэйфе привала или остановки не было. Зато в сосед-

нем от него городе, расположенном в пяти километрах на северо-

запад и в 25 км от Нила, бедуины провели чуть больше суток. Мон-

зиков не сильно понимал смысла всего происходившего с ним и во-

круг него. Ему хотелось только одного – поскорее вернуться в Рос-

сию, на Родину, в семью. Все его отрывочные и беспорядочные

мысли были устремлены в семью, о которой он теперь вспоминал

ежечасно.

Монзиков не знал ни куда его ведут, ни что с ним будет по-

том. Он не понимал арабов, а те не понимали его. Смутные догадки

терзали израненную душу и нестойкую психику, по которой за ка-

кой-то месяц было нанесено столько ударов. Судьба Монзикова не

баловала, но и не давала ему пропасть, уйти в небытиё. Что за

жизнь? Кому это всё надо было? За что? Почему? Почему ему, а не

кому-нибудь другому? На эти и множество подобных других во-

просов ответа не было. Приходилось просто терпеть и надеяться, мучаться и страдать, и идти по воле судьбы навстречу новым испы-

таниям и новым приключениям.

435


Был 11-ый день долгого пути, когда на горизонте показались

пирамиды.

- Ох, ни х.. себе! – восхищенно воскликнул Монзиков при ви-

де одного из семи чудес света.

- Смотри-ка, фриц любуется пирамидами, - с сарказмом заме-

тил Моса.

- Это что? Пирамиды? Ебёна мать,… Ни х.. себе, красотища

какая! – Монзиков стал пришпоривать верблюда, чтобы тот приба-

вил хода.

Однако верблюд как шел в колонне, так и продолжал неспеш-

но идти в связке с другими верблюдами. Монзиков всё сильнее и

сильнее молотил своими грязными пятками по бокам бедного жи-

вотного, отчего тот вдруг стал неистово кричать. После первых же

криков сзади шедший верблюд прямо подскочил к Монзикову и

больно укусил того за правое плечо. Из-за того, что на «кусаке» си-

дел Басан, который не церемонясь врезал верблюду по морде своим

маленьким, но очень умелым и сильным кулачком, укус получился

скорее губами, нежели зубами. По крайней мере, крови на плече

после укуса не было, но плечо быстро набухло и спустя месяц ещё

болело и ныло.

Верблюды кусаются крайне редко. Гораздо чаще они плюют-

ся. Но если взять статистику всех плевков и всех укусов, то полу-

чится такая безрадостная картина: на 10000 туристов, контактиро-

вавших с верблюдом, приходится один плевок. При этом лишь

только каждый 10-ый плевок попадает в цель, т.е. в туриста. А вот

кусает верблюд каждого 100000-ого туриста. В основном это слу-

чаи выражения тупой женской ласки, когда какая-нибудь размале-

ванная курица хочет поцеловать напомаженными губками верблю-

да. Хотите, верьте, хотите, нет, но такие идиотки встречаются дос-

таточно часто в любой без исключения стране мира. Странно лишь

то, что тщетные призывы погонщиков и наездников верблюдов аб-

солютно не действуют на любопытных донельзя туристов и тури-

сточек.

Трое бедуинов были шокированы мерзкой выходкой верблю-

да-агрессора, который, не вступись Басан за Монзикова, мог сильно

покалечить их денежного немца. Весь оставшийся путь до Каира, а

это было почти двое суток, Монзиков всё время стенал и что-то

невнятное бормотал себе под нос, то и дело почёсывая покусанное

плечо.

436


К столице Египта процессия подошла со стороны Эль-Гизы.

Монзиков видел, как туристические автобусы один за другим

подъезжали к пирамиде Хеопса – самой ближней со стороны Каира

и затем отъезжали куда-то вниз, в сторону старого города. Туристы

лазали по камням, торговались с местными продавцами, пытавши-

мися всучить свои поделки, фотографировались. Было очевидно, что если Монзиков не попытается сбежать сейчас, то уже потом

ему такой возможности может и не представиться. Надо было

срочно делать ноги! И Монзиков вдруг с небывалой резвостью

спрыгнул как бывалый каскадер на дорогу и бегом направился к

фигуре Сфинкса, где было большое скопление туристов. Набегу он

скинул с себя платок и за считанные секунды слился с туристами.

Все трое арабов какие-то секунды просто наблюдали за бегством

своего немца, а затем, словно сговорившись, бросились догонять

своего беглеца. Верблюды стояли спокойно, убежать они никуда не

могли.

Монзикову повезло, он со всего маху попал в большую группу

русских туристов, как впоследствии выяснилось, прибывших из да-

лекого Иркутска. Туристы были полураздеты и все были с недель-

ным африканским загаром. Монзиков решил, что свои его не сдадут

и лучше ему держаться русских, чем любых других, которых он не

понимал и которые были заняты только собой.

После тщетных часовых поисков беглеца арабы с большой

тоской уныло поплелись к своему каравану.

Каким-то непонятным образом примерно через полчаса у

Монзикова появились джинсы, рубашка и стильная, ярко красного

цвета бейсболка. Александр Васильевич за два часа скитания по

пирамидам сумел познакомиться с двумя сорокалетними мужика-

ми, прилетевшими на отдых из прекрасного г. Иркутска. Один из

них – Сергей - был таксистом, работавшим всю жизнь во втором

таксопарке, а другой – Никита - был местным шоуменом.

- Санёк, тебе надо ехать с нами. Мы тебя в обиду не дадим, -

сказал Монзикову Сергей и по-доброму похлопал по правому пле-

чу.

От боли Монзиков чуть не потерял сознание. Он начал стенать

и корчить гримасы на лице. Верблюжий след давал о себе знать.

- Это меня, бля…, укусил, сука бля…, верблядь ёбан…, - Мон-

зиков пытался хоть что-то объяснить своим новым знакомым, но

ничего путного ему на ум не приходило. Плечо ужасно болело, а

437


нестерпимая боль отдавала в голову. По всей видимости, Монзиков

был сильно простужен и у него была высокая температура.

- Так, друг, пошли-ка вон к той фигне40. Курнёшь пару раз и

всё у тебя наладится. Да? – сказал Никита и весело подмигнул Сер-

гею.

Все трое подошли к старому арабу, дававшему туристам за

деньги попробовать кальян. Несколько затяжек, сделанные

Монзиковым, сразу же отвлекли его от больного плеча, а ещё через

две-три минуты Александр Васильевич начал «плыть». Он попал в

прострацию и потерял связь с реальным миром. Взгляд у него

сделался таким, какой бывает у начинающих наркоманов.

Монзиков ещё что-то отвечал, что-то говорил Никите и Сергею, но

это были простые, односложные фразы без какого-нибудь смысла.

Монзикову было хорошо.

- Так, Серега, давай его отсюда надо уводить. А то он сейчас

накурится этой гадости и чего-нибудь ещё сделает с кем-нибудь…,

- Никита был несколько встревожен состоянием и видом Монзико-

ва.

- Да ладно тебе, пусть ещё курнёт пару раз, - с некоторым

умилением в голосе заметил Сергей. – Смотри как его торкнуло! А

ты пробовал эту фигню?

- Шишу? Шишу я пробовал не один раз и тебе советую эту

фигню выкинуть из головы, если не хочешь стать таким же отмо-

роженным, как эти черножопые. Понял, да? – Сказал Никита и с

силой вырвал у Монзикова кальян. – Пошли, болезный, надо ехать.

- А куда мы его сейчас отвезём? – спросил Сергей.

- Куда, куда? В отель к себе, вот куда! А послезавтра посадим

его на самолет и тю-тю, на Родину. Вот так вот. Да. Понял, соло-

пон? – Никита даже и не сомневался в успехе всей операции.

- Никита, а ты заметил, какие классные татуировки у Саньки?

– с восхищением спросил Сергей.

- Заметил, заметил. Надо будет ещё выяснить, как и когда он

их заимел. Я думаю, что тут что-то нечисто, - Никита вёл Монзико-

ва под левую руку к автобусу.

Монзиков не сопротивлялся. Слегка спотыкаясь, он безучаст-

но смотрел лишь вперед, не обращая никакого внимания ни на ок-


40 Прим.авт.: крепкое ругательное слово здесь и далее заменено на более легкое по форме

разговорное слово в связи с тем, что книга рассчитана на широкий круг читателей, среди

которые имеется большое число противников ненормативной лексики.

438


ружающих, ни на прекрасный вид пирамид. Александр Васильевич

шел себе и шел, никому не мешая, никого не трогая, ни с кем не

разговаривая.

Посадили Монзикова в автобус на свободное переднее сиде-

нье. Все задние места были заняты. Минут через 40 к Монзикову

окончательно вернулись сознание и интерес к жизни. Ещё ему

очень хотелось есть и пить. Когда друзья дали ему бутылку лимо-

нада, то он опустошил её в один присест. Какая-то женщина сзади

любезно предложила варёное яйцо и маленькую круглую булочку,

кто-то ещё дал два помидора и большой свежий огурец. За 10 ми-

нут Монзикову передали столько еды, что на свободном с ним си-

денье не было даже места, куда всё можно было сложить. Но Алек-

сандр Васильевич ел, ел и ел. Автобус ехал с приличной скоростью

по окраинам Эль-Гизы в сторону Каира. Начинало темнеть. Дорога

была неровной, в ухабинах. Спасало лишь то, что водитель был на-

стоящим ассом, а сам автобус был из славного семейства Мерседес.

Публика собралась непривередливая, привыкшая к российскому

сервису и совдеповским дорогам. Всё было просто замечательно.

Монзикова сильно трясло на переднем сиденье. Может быть

именно поэтому, пища всё входила и входила в голодного человека.

Постоянная качка и тряска, словно виброукладочная машина, дела-

ли своё дело. Когда Монзиков сожрал половину от того, что ему

насобирали туристы, у него в горле встал ком. Он с трудом дышал.

Говорить он не мог, двигаться тоже. Монзиков тупо смотрел неми-

гающим взглядом вперед и с ужасом наблюдал за тем, как автобус

нёсся по ночной пустыне с бешенной скоростью. Как опытный в

прошлом гаишник Монзиков чувствовал, что в автобусе вместе с

ним находится более 40 потенциальных трупов. Шансов выжить

или остаться уродом у водителя или кого-либо из впередисидящих

просто не было. Звучала известная арабская песня Опа-Опа, кото-

рую дружно подпевали водитель, его сменщик и два телохранителя

с израильскими автоматами Узи. Узкая асфальтовая дорога петляла

из стороны в сторону. Где-то вдали светились маленькие точки.

Скорее всего, это были электрические лампочки, но домов побли-

зости нигде не было. Водитель периодически покуривал кальян. От

шиши шёл приторно сладкий дым, от которого все кашляли и кото-

рый ужасным образом действовал на мозги. Голова от дыма раска-

лывалась и очень хотелось блевать. Монзиков давно начал этот

процесс, но фокус его заключался в том, что первая блевотина так и

439


не увидела света, поскольку адвокат плотно сжал губы и дышал, словно паровоз, растопыренными ноздрями. На очередной кочке он

делал глотательные движения, затем широко открывал рот и с жад-

ность заглатывал большие порции воздуха, после чего всё повторя-

лось снова и снова.

Возможно, не все читатели бывали в Каире. Сам-то я нигде за-

границей, никогда не был, но из рассказов Александра Васильевича

знаю, что в большом Каире сегодня проживает более 17 млн. егип-

тян. Большой Каир – это, прежде всего, сам Каир и прилегающий к

нему мегаполис Эль-Гиза, с населением, примерно, 2,8 млн. чело-

век, где, кстати, и находятся на окраине города знаменитые три пи-

рамиды и сфинкс, который после исполнения талибами приказа

Усамы Бен Ладана стал самой большой каменной скульптурой. Ка-

ир – город контрастов. Высотные дома соседствуют с лачугами, верблюды, велосипеды, ишаки и автомобили, гужевые повозки и

минимокики – всё это движется, и всё это можно встретить абсо-

лютно в любой части города. Говорить о том, что Каир – красивый

город, не приходится, поскольку красота не предполагает наличие

грязи, безвкусицы и нищеты. Но и туристы, и сами египтяне любят

Каир, которому от природы уготована счастливая судьба. Вероятно,

когда уровень жизни в мире выровняется и когда не будет бедных,

преобразится и Каир, и Александрия, и Тунис, и другие большие по

населению и бедные-бедные по уровню жизни африканские города.

Проехав 60 км от Каира, автобус остановился на автозаправке.

Все вышли из салона подышать свежим воздухом. Надо было

проветриться, покурить, сбегать в туалет, посмотреть что-нибудь из

питья в небольшом кафе, расположенном в торце автозаправки.

Монзиков еле-еле спустился по ступенькам и, оказавшись на све-

жем воздухе, направился к стоявшей у небольшого здания автоза-

правки урне. Подойдя к ней, Монзиков спустился на колени, от-

крыл крышку, обхватил двумя руками урну и начал блевать. Блевал

он долго, издавая при этом страшный рык. После того, как он осво-

бодился от всего того, что ещё совсем недавно он пожирал с такой

жадностью и с сильным аппетитом, Монзиков направился в туалет.

Просидев на очке минут десять, адвокат вышел к автобусу с мок-

рым лицом и чистыми, тоже мокрыми руками. Ему было очень и

очень хорошо. Только сильно хотелось курить. Стрельнув у Ники-

ты сигарету, Монзиков сладко затянулся и с таким блаженством на

лице, какое бывает только у ангелочков, выпустил глубокую струю

440


дыма в сторону своего благодетеля, что даже заядлый курильщик

Никита сильно закашлялся. Монзикову очень хотелось курить, но

надо было ехать дальше. Все пассажиры уже зашли в автобус и за-

няли свои места. Водитель-дублёр залез в багажный отсек автобуса, где у него было оборудовано два спальных места. Его закрыли и

двое охранников сели в салон рядом с обкуренным водителем, и все

тронулись дальше в путь.

Во рту у Монзикова была самая настоящая помойка. Несмотря

на то, что в туалете Александр Васильевич помыл и руки, и лицо, и

рот, блевотный запах и вкус остались. Чувства голода Монзиков не

испытывал, хотя вся съеденная им еда осталась в мусорной урне на

АЗС. Всё внимание было приковано к дороге. Придурок водитель

несся с бешенной скоростью по шоссе, то и дело вылетая на барха-

ны, поскольку даже легковую машину сносило бы с асфальта на

поворотах, если бы она мчалась с превышением скоростного лими-

та. В салоне автобуса было темно, громко играла арабская музыка и

сильно пахло шишей, но практически все пассажиры спали в своих

креслах. Такая беспечность объяснялась тяготами продолжитель-

ной экскурсии. Длинная, однообразная и утомительная дорога в оба

конца, пешая многочасовая экскурсия по раскаленной от солнца

пустыне, где величественно красовались египетские пирамиды,

обильный обед и сытный ужин, запах шиши и болтанка в автобусе

– всё это усыпило русских туристов.

Монзиков ерзал на переднем сиденье, сожалея о том, что в

Египте нет ГАИ. Ведь здесь же Клондайк для гаишников, которые

могли бы стать миллионерами за месяц, а за год можно было бы

купить какую-нибудь маленькую африканскую страну. В много-

миллионном Каире, по которому несся автобус Мерседес, Алек-

сандр Васильевич не увидел ни одного светофора. Не было и мест-

ных гаишников, как, впрочем, не было и аварий или пробок на до-

рогах. Машины разъезжались в разные стороны примерно так же, как разбегаются врассыпную из опрокинувшейся на пол или на

землю банки тараканы, или, если это более понятный пример, как

ездят в цирке на мотоциклах акробаты-эквилибристы. В Египте же

все водители были циркачами. Женщин на улице было немного, а

водителей среди них Монзиков не заметил. Пешеходы шныряли по

дороге так, словно они обходили не движущиеся, а стоячие маши-

ны. Старики, которые не то, чтобы еле передвигались, а просто –

еле кашляли, сновали тут и там с такой шустростью и с таким бес-

441


страшием, что видавший виды адвокат пребывал в предынфаркт-

ном состоянии.

Водитель периодически затягивался шишей, постоянно под-

певал вместе с ещё двумя арабами, неистово балдея от однообраз-

ной арабской музыки, от которой могли выскочить наружу не толь-

ко нервы, но и мозги. Это бы ладно, но все трое ещё раскачивались

из стороны в сторону, вперед – назад, при этом методично постуки-

вая по чему угодно. Здесь было истинное проявление африканского

народа, да простят меня Египтяне, эмоции лились и выплёскива-

лись через край.

Автобус летел на бешенной скорости на расстоянии 1,5 – 2

метров, не более, за таким же здоровенным рейсовым автобусом.

Фары были выключены и в кабине был свет лишь от задних габа-

ритных огней ведущего Мерседеса. Примерно через 15 минут экс-

трима ведомый автобус, т.е. тот, где на заднице крутился как уж на

сковородке Монзиков, на длинном правом повороте вдруг выско-

чил на встречную полосу движения и с включенным звуковым сиг-

налом пошел на обгон автобуса. Обгон длился секунд 40, посколь-

ку оба автобуса неслись на бешенной скорости, и лишь завершив

маневр, водитель включил дальний свет фар и теперь сам стал ли-

дером, за которым с полчаса, а может быть и более того, также без

света несся большой автобус Мерседес. В довершении к сказанно-

му следует добавить, что как только водитель включил свет, на-

встречу ему вылетел с бешенной скоростью легковой автомобиль.

Возможно, сам Аллах спас жизнь туристам в двух автобусах и ара-

бам, летевшим навстречу верной гибели в своем легковом автомо-

биле, модели которого Монзиков не успел разглядеть. Дорогу в 460

км Мерседес преодолел за 4,5 часа. Хотите, верьте, хотите, нет! Но

это – чистейшая правда.

Уже при подъезде к Хургаде, а автобус шел именно туда, да-

да, Монзиков заснул. Развозка пассажиров по отелям была очень и

очень быстрой. За каких-то полчаса, а может быть даже и меньше,

большая часть пассажиров была развезена по своим отелям. Арабы

хорошо помнили кого куда следует доставить, но на всякий пожар-

ный, будили каждого пассажира по нескольку раз подряд. Со сто-

роны это казалось форменным издевательством, но многолетняя

практика показывает, что действовали они исключительно пра-

вильно. Будили всех, кроме Монзикова, поскольку тот дрых на пе-

реднем сиденье. Его просто не замечали. Монзикова разбудили его

442


новые друзья. Вещей у Александра Васильевича не было, а остатки

провианта он великодушно оставил арабам. В мешке со жрачкой

вперемешку с продуктами валялась и яичная скорлупа, и огрызки

от помидоров и огурцов, и косточки от персиков и т.д., и т.п.

Читатель, дорогой! Будешь, наверное, смеяться или просто не

поверишь, но Монзикова привезли в отель Султан Бич. Когда Мон-

зиков переступил порог погруженного в ночной сон отеля, то ох-

ранники, прекрасно помнившие питерскую братву и отдыхавшего с

ним Монзикова не только проснулись, а подняли такой шум, такой

переполох, что через 5 минут (!) в рецепции было обслуги и персо-

нала больше, чем туристов в момент приезда-отъезда.

Дежуривший симпатичный араб по имени Насер моментально

принял самостоятельное решение – принять и разместить в отеле

адвоката Монзикова как самого почетного гостя. Монзикова прово-

дили в люксовские апартаменты и на ломанном русском языке по-

желали спокойной ночи.

*****

Эх! Хорошо в краю родном,

где пахнет сеном и …

Строчки из русской, народной,

блатной и хороводной песни.

И снова Султан Бич

На завтрак и обед Александр Васильевич не пошел. Он спал.

В номере неслышно работал кондиционер, бельё было чистым, а

кровать - удобной. Тишина и покой – вот что требовалось утомлен-

ному двухнедельными испытаниями адвокату. Уже был новый за-

езд туристов, все старые отдыхающие убыли обратно к себе на Ро-

дину, а Монзикову казалось, что этот отель и есть теперь его новая

Родина.

Ближе к ужину Монзиков проснулся от легкого постукивания

в дверь. Это решили его проведать Никита и Сергей.

- Ну, как ты, дружище? – с искренней заботой и по-

товарищески спросил Сергей у стоявшего в дверях полуголого ад-

воката.

- Ох, да-а-а, - только и выдавил из себя Монзиков.

- Слушай, а номер-то у тебя ничего! Ты сам-то понимаешь, что тебе дали классный номер? – Сергей оглядывал с легкой зави-

443


стью номер адвоката так, словно его пригласили оценить сделан-

ную покупку.

- А нас разместили в двухместном номере на четвертом этаже

с видом на дорогу и пустыню, - с легкой грустью в голосе заметил

Никита.

- Да мне-то всё равно. Я бы и с видом на пустыню, и с видом

на море, - Монзиков ещё окончательно не проснулся и был готов

продолжить свои сновидения, но его друзья продолжали втягивать

его в пустопорожние разговоры, словно не понимая или не замечая

того, что мужик устал и элементарно хочет спать. – Ладно, друзья!

Я сейчас, это, немного посплю, да? А потом мы – это! Понимаете

мою мысль, а? – сказал Монзиков и направился к выходу, чтобы

открыть дверь и проводить незваных гостей.

- А ты что, на ужин не пойдешь? – удивились мужики.

- Не, мне – это, если что, так они принесут сюда, но я не хочу.

Мне надо сейчас поспать. Понимаешь мою мысль, а? Догнал, а? – и

Монзиков широко раскрыл дверь Сергею и Никите.

Друзья вышли из номера обалдевшие настолько, что со второ-

го этажа и до самого ресторана, где их ждал стандартный ужин, они

шли молча.

- Ни х.. себе! А? Он – что? А? Если что, так они принесут сю-

да, но я не хочу, - ехидно передразнил адвоката Сергей.

- Слушай, а может он – такой же известный адвокат, как и Ас-

тахов или Падва? – выдвинул предположение Никита, у которого

была сильно развита интуиция на всяких разных знаменитостей.

- То же мне Резника нашел. Ты видел его наколки? А? – с со-

мнением отверг перспективную для них обоих версию Сергей.

- Но ты же видел, как его приняли и без всяких там расспросов

разместили в люксовских апартаментах? – Никита настаивал на

том, что Монзиков – это ещё тот фрукт.

- Ладно, давай поедим, а потом решим, что нам-то самим в та-

кой ситуации делать?! – сказал таксист и решительно направился к

стойке со спиртным.

Тарек и Рамси известие о возвращении в отель русского адво-

ката восприняли с таким ужасом, что чуть не обделались от страха.

Известие о заселении в люксовские апартаменты русского первым

получил Тарек, который как обычно, в 830 вышел на свой балкон в

одном махровом халате и с сигаретой в зубах. Пока ему в номер, три окна которого выходили на центр бассейна и далее на море, не-

444


сли круасаны и горячий кофе, general manedger отеля Тарек Аббас

обычно выкуривал одну, а иногда и две сигареты. В этот раз всё

было не так как всегда. Как только Тарек проснулся и позвонил в

ресторан насчет кофе и пирожных, практически следом в номер

влетел Насер.

- Ты что, мудила, влетаешь ко мне без стука? А? – Тарек был

недоволен такой наглостью своего подчиненного.

- Русский вернулся! – выпалил запыхавшийся араб.

- Какой русский? – с удивлением спросил Тарек.

- Тот самый! – ответил Насер.

- Тот? – с ужасом на лице и вмиг затрясшейся правой рукой, в

которой находилась только что раскуренная сигарета, спросил Та-

рек.

- Да! – только и смог из себя выдавить Насер.

- Ты уверен? – спросил после небольшой паузы general

manedger отеля Тарек Аббас.

- Да! – снова ответил Насер.

- Что да?! – раздраженно передразнил своего подчиненного

Тарек.

- Я его поселил в тот же номер, что был у нас отведен для анг-

лийского дипломата, - робко заметил Насер.

- Что? – гневно выкрикнул Тарек и смял недокуренную сига-

рету о новый полированный стол. Он начал ходить взад-вперед по

своему большому холлу. – Да, молодец! Всё правильно ты сделал, -

затем похвалил испуганного араба general manedger отеля Тарек

Аббас.

- Спасибо! Какие будут указания? – с облегчением на душе

спросил Насер.

- Так, быстро позови ко мне мистера Рамси. Понял? – Тарек

достал новую сигарету и закурил.

- А если он ещё спит? – спросил Насер.

- Спит? Да вылей на него ведро воды и тащи его сюда! Понял?

– закричал Тарек и опять захабарил сигарету о новый полирован-

ный стол из красного дерева. – Быстро, бегом, - крикнул вдогонку

убегавшему Насеру разгневанный Тарек.

Надо было что-то делать! Но что именно? Тарек почему-то

сразу догадался, что речь шла о Монзикове. Именно его все арабы

считали главарем братвы. И если сам предводитель вернулся в

отель, то ничего хорошего ждать не приходилось. Нубийцы верну-

445


лись полуживыми лишь на третьи сутки. Их выловили туристы в 15

км к югу от отеля. Один из киллеров был уже при смерти, осталь-

ные могли откинуться следом за ним. Нубийцы рассказали о том, как всё начиналось, о пьянке на катере, но далее их рассказы обры-

вались, они ничего не помнили. А детали дрейфа в надувной лодке

по Красному морю ни Рамси, ни Тареку не были интересны. Катер

бесследно исчез. Он стоил больших, очень больших денег. Ремонт

бассейна был только-только закончен и вот опять всё начиналось

сначала.

- Тарек, ты знаешь, что русские вернулись опять? – Рамси вбе-

жал в одних брюках, свою рубашку с короткими рукавами он

держал в руках.

- Как, и остальные вернулись? – с отчаяньем в голосе спросил

Тарек.

- Все? – с нескрываемым ужасом переспросил Рамси.

Воцарилась гробовая тишина. Официант принес кофе и пи-

рожные. Поставив поднос на стол, он убрал 4 затушенных о поли-

ровку хабарика и ушел. Рамси налил полные стаканы виски без

льда и оба залпом выпили, не моргнув даже глазом. Оба молчали и

не знали что делать. Вдруг Тарек потянулся к бутылке с виски, но-

сильная боль в голову оборвала его движение. General manedger отеля Тарек Аббас упал навзничь. Его разбил паралич. Лицо пере-

косило, из горла шло хриплое шипение, на губах появилась пена. У

Рамси из рук выпал пустой стакан. Он не мог ничего сделать. Стоя

как вкопанный, он с ужасом наблюдал за предсмертными судоро-

гами своего подельника. Спустя минуту, выйдя из оцепенения, он

позвал на помощь всех, кто его слышал. А спустя 50 минут труп

Тарека Абаса увезли в морг.

*****

На следующее утро в дверь номера Монзикова робко постуча-

ли. Александр Васильевич сначала решил, что это опять пришли за

ним Сергей и Никита, поэтому он не стал сразу открывать дверь, повернулся на другой бок и положил себе на голову подушку в рас-

чете на быстрый сон. Но стуки становились всё сильнее и сильнее.

Настойчивость, с которой тарабанили в дверь, разозлила адвоката,

который быстро вскочил с постели и в одних трусах бросился к не-

прошенным гостям.

446


- Рамси? Ты? – удивился в коридоре стоявшему бледному ара-

бу с портье Насером.

- Доброе утро, мистер! – вежливо поздоровался с Монзиковым

Насер, а Рамси протянул ему свою правую лапищу, которая была

необычно холодной и потной.

- Здорово, здорово, коли не шутите? – с недоверием ответил

Монзиков.

Рамси что-то всё время говорил, но понять его было невоз-

можно. С арабского он переходил на английский, затем на немец-

кий и французский. Его и Насер-то не мог понять, хотя парень вла-

дел пятью языками, не считая русского, который был для него но-

вым языком и на котором он с трудом мог изъясняться. Насер был

местным полиглотом, осваивавшим самостоятельно ещё шведский,

польский и китайский языки. На этих языках он разговаривал при-

мерно так же, как и на русском, но они, почему-то, давались ему

гораздо легче, чем язык Толстого и Достоевского, Пушкина и Ле-

нина.

- Мистер Монзиков! Мистер Рамси хочет пригласить Вас к се-

бе в кабинет для важного разговора, - с трудом подбирая нужные

слова, выдавил Насер.

- А на х.. мне его кабинет?! Пусть здесь говорит! Догнал, а? –

сказал Монзиков и пошел в туалет.

Дверь в туалет осталась открытой и Рамси с Насером стояли

напротив Монзикова, сидевшего на унитазе и издававшего громкие

пуки. Запах ударил в нос арабам и они брезгливо сморщились, но

своей позиции не оставили. Монзиков тужился, корча гримасы, из-

давая всё новые и новые громкие звуки. Было слышно, как унитаз

принимал на себя удары тяжелой артиллерии, от которой живот ад-

воката то надувался, то свисал вниз. Говна в Александре Василье-

виче, судя по всему, было очень много. Когда Монзиков оконча-

тельно просрался, он показал жестом арабам, чтобы те закрыли

дверь в туалет. Приказ был выполнен галантно и быстро. Адвокат

спустил воду, умылся и через пару минут вышел к арабам, продол-

жавшим нюхать кошмарные запахи от фекалий русского адвоката.

Только теперь они заметили цветные наколки на груди и спине

Монзикова, при виде которых по телу пробежали мурашки. Насер

вдруг начал говорить по-польски, а Рамси, почему-то вдруг, пере-

шел на итальянский с сильным-сильным арабским акцентом. Гово-

447


рили и Насер и Рамси одновременно минут 5, пока улегшийся об-

ратно в постель Монзиков, не прервал их обоих.

- Так, мужики! Кончайте пизд…! Хуля вам от меня надо, а? –

Монзиков уже наметил для себя линию поведения и он интуитивно

почувствовал своё превосходство в ситуации.

- Мистер Монзиков, - опять обратился к адвокату Насер на ка-

ком-то непонятном для Александра Васильевича языке. – Мистер

Рамси просит пройти Вас к нему в кабинет для уточнения всех про-

блем и их решения для обоих с Вашим интересом и угощение.

- Что? – не понял Монзиков, - Ты по-русски-то можешь гово-

рить? Ишак беременный. Ты феню-то фильтруй! Догнал, а? – ска-

зал Монзиков и присел на своей постели.

- Мистер Рамси… - попытался ещё раз повторить Насер, но не

успел, поскольку его бесцеремонно перебил Монзиков, наблюдав-

ший за подобострастными ужимками и жалким подобием улыбки

Рамси, стоявшим осунувшимся и отчаянно теребившим свои ногти.

- Так, короче! Хуля надо?- спросил Монзиков у Рамси.

- Друг! Пошли ко мне, - на смеси русского и французского

промямлил Рамси.

- Да на х.. мне к тебе идти, пидор гнойный, если ты сам ко мне

пришел, а? Догнал, а? – сказал Монзиков и засмеялся. Смех его был

ехидным и злым.

- Мистер Рамси говорит, что Ваши деньги лежат у него в ка-

бинете, - на чистом русском языке сказал Насер.

- Деньги? Деньги – это хорошо! Только я ведь всё знаю! По-

нимаешь мою мысль, а? – Монзиков прищурил правый глаз и ни то

хитро, ни то зло взглянул на здоровяка Рамси, который, похоже, уже наложил в штаны.

- Друг, пошли! Давай, - на ломаном русском языке сказал Рам-

си и протянул, сидевшему на кровати Монзикову, свою руку.

- Ладно, х.. с вами. Пошли, - сказал Монзиков и прямо в тру-

сах вышел из своего номера в коридор.

Это надо было видеть! В одних трусах, весь в наколках, с важ-

ным видом по второму этажу отеля Султан Бич дефилировал

адвокат Монзиков, позади которого то слева, то справа, постоянно

указывая дорогу, семенил, слегка согнувшись портье Насер, за ко-

торым понуро плёлся топ-менеджер отеля Рамси Загдан. В это вре-

мя суток челядь начинала свою работу. Все видели, как грозный

босс вдруг стал лебезить перед русским мафиози, которого запом-

448


нили ещё три недели назад, когда в отеле оттягивалась на все сто

русская братва. Отдыхающие тоже обратили внимание на странную

процессию, мирно проследовавшую в апартаменты мистера Рамси.

Рамси до разговора с Монзиковым хотел, было, предложить

ему 1000 долларов, но теперь он был в смятении. Он боялся пред-

лагать 100000 долларов, прекрасно понимая, что это – не цена за

молчание русского мафиози.

Возможно, не всем интересно читать о том, как без перево-

дчика шел приватный четырехчасовой разговор между Монзико-

вым и Загданом, но в конце концов был достигнут компромисс.

Монзиков получал 1 млн. долларов и фальшивый паспорт вместе с

билетом на г. Москву, а Рамси получал надежду на молчание и долг

почти на всю эту сумму, погасить который он вряд ли когда-нибудь

сможет.

*****

Часть пятая

- Доктор, скажите, что надо делать, что-

бы мой мальчик не болел? – спросила у гру-

зинского врача взволнованная мамаша.

- Ээ, ничего не надо уже сделать! Ребенок –

говно! Женщина, раздевайся! Новый ребёнок

будем делать! А ты, малчик, возьми у мамы

деньги и сходи, купи себе мороженное, пока

у тебя братика ещё нет.

Из осетинского юмора.

Претория – это не Москва!


Монзиков последний раз искупался в Красном море и с лёгкой

грустью отправился к себе в номер собирать свои вещи. Рамси при-

нес ему два новых дорогих костюма, четыре рубашки с длинными

рукавами, три рубашки с короткими рукавами, четыре футболки с

египетской тематикой, три пары дорогих ботинок, великолепные

кроссовки,… Прошу прощения за такую мелочность, но было бы

странно, если бы я не рассказал о той щедрости, которую проявил

по отношению к Монзикову Рамси Задан. Монзиков воспринял всё

это, как ни странно, достаточно спокойно, как должное. Удиви-

тельно, но Александру Васильевичу было ровным счетом наплевать

на то, сколько пар, сколько штук и т.д. комплектов одежды ему да-

ли. Он уже так устал от всех перипетий, ему так сильно хотелось

449


вернуться домой, на Родину, что на знаки внимания со стороны ко-

варного египтянина ему было просто наплевать.


Как и было условлено, BMW Рамси подъехала к подъезду оте-

ля ровно в 1200. Монзиков уже стоял на улице с большим новым

чемоданом, элегантно одетый, гладко выбритый, сильно загорелый

и ещё более несчастный и усталый. Накануне, поздно вечером Рам-

си передал адвокату пластиковую карту, на которую в течение

двух, максимум трёх дней он грозился перевести 1 млн. долларов,

за вычетом 10000 долларов, тех самых, что он отдал наличными

Александру Васильевичу. Поскольку никакой другой альтернативы

получения денег у Монзикова не было, то он с легкостью неопыт-

ной проститутки согласился на данную схему.


В аэропорт г. Хургады доехали за 15 минут. Рамси нёсся как

угорелый. Стрелка спидометра всё время лежала внизу, в правом

секторе. Машина подпрыгивала на всех кочках и лежачих полицей-

ских, которые были натыканы повсюду. Колеса визжали на поворо-

тах, а сам Рамси был таким потным, словно он сидел в русской па-

рилке безвылазно полчаса. Прощания как такового в аэропорту не

было. Рамси формально попытался протянуть адвокату руку для

символического пожатия, но Монзиков сделал вид, что не заметил

жеста, а Задан не стал, соответственно, настаивать.


Аэропорт был достаточно большим, если учесть, что ровно 30

лет тому назад на этом месте располагалась советская военная база

и лишь после вывода советских войск с территории Египта, а слу-

чилось это уже после строительства Асуанской плотины, вырос го-

род с населением более 35000 жителей, обслуживающих один из

молодых международный курорт Хургаду. На регистрации одно-

временно были рейсы на Москву, Париж, Берлин, Кейптаун. Одно-

временно работали четыре стойки регистрации. Монзиков сдал

свой чемодан в багаж, успешно прошел фейс-контроль и направил-

ся в зал ожидания, чтобы затем сесть в свой самолет и, наконец-то, улететь на Родину. В зале ожидания он расположился на свободном

ряду, где вокруг не было ни души. Однако минут через 5 соседние

места слева, справа и сзади стали оккупировать пассажиры, гово-

рившие на русском языке. Одна парочка с мальчуганом лет 10 села

слева от Монзикова и Александр Васильевич, сам того не ведая, стал подслушивать обычный семейный разговор.

-

Светик, ну что ты никак не успокоишься? – пытался успоко-

ить свою жену глава семьи Сергей.

450


- Как же я могу успокоиться, когда дома остался на две недели

один мой любимый Рэкс, - чуть ли не со слезами на глазах молвила

Светлана.

- Рэкс остался с мамой, а не один, - ответил Сергей.

- С твоей мамой, - уточнила супруга.

- Да, с моей мамой, - согласился Сергей, - но ты же знаешь, что с ней Рэкс, как за каменной стеной.

- Вадик! Выброси сейчас же эту гадость! – Светлана хотела

даже встать, имитируя движение к сыну, который внимательно раз-

глядывал какую-то найденную им на грязном цементном полу бу-

мажку. – Иди сюда, немедленно! Я кому говорю?! – упорствовала

заботливая мать. – Вот приедем домой и можешь подбирать свои

бумажки, сколько угодно, а здесь нечего! Ты понял меня, Вадик?

- Понял, понял, - ответил ребёнок и нехотя бросил на пол бу-

мажку.

- Выброси её в урну, сейчас же! – не унималась Светлана.

Как ни странно, Монзикову было очень комфортно среди этой

шумной семейной пары. Вдруг Светлана вскочила со своего места

и стала подгонять мужа и сына к выходу на поле.

- Так, хорошо, что я у вас есть, а то бы так и просидели здесь,

раззявы! Регистрация уже давно закончилась, надо скорее бежать, а

то не успеем на посадку. Вадик, Сергей, за мной! – и женщина-

ураган засеменила к небольшой кучке пассажиров, среди которых

почему-то было много негров.

- Да подожди же ты, успеем, - пытался сдержать пыл свой же-

ны Сергей.

- С вами успеешь?! Как же?! – не унималась Светлана.

Монзиков встал и направился со своим чемоданом вслед за

русской семьей, летевшей, как и он, к себе домой.

- Ты учти, что нам ещё от аэропорта сколько ехать! – Светла-

на, по всей видимости, была единоличным лидером в свой семье.

- Да ты не волнуйся, доедем нормально. Не переживай, - успо-

каивал супругу Сергей.

- Вадик, не грызи ногти! Ты и в школе будешь себя так отвра-

тительно вести? – не унималась Светлана.

Монзиков, наблюдавшей за этой бесхитростной семейной суе-

той, на автомате прошел очередной фейс-контроль и как-то быстро,

неожиданно для себя, оказался у трапа самолёта.

451


Салон был заполнен на одну треть, если не меньше. На таких

больших самолётах адвокат ещё никогда не летал. В Боинге было

столько рядов и столько сидений, что опешивший Монзиков даже

не мог сообразить, куда ему садиться. Почему-то он решил, что бу-

дет лучше, если он сядет подальше от шумной молодой семьи и по-

ближе к иллюминатору.

Через 15 минут самолет быстро взлетел и взвился ввысь.

Солнце шпарило даже здесь, через иллюминаторы. Монзиков,

словно маленький ребёнок, с интересом разглядывал бескрайнюю

пустыню.

- Мистер, что будете пить? – обратилась к Монзикову на анг-

лийском языке молоденькая стюардесса.

- Что? – с недоумением ответил Монзиков.

- Шнапс? – переспросила стюардесса.

- Монзиков, - с достоинством ответил Александр Васильевич.

Девушка достала большой стакан, куда положила несколько

кусочков льда и налила шнапса.

Монзиков, попробовав напиток, с удовольствием отметил, что

он ему понравился, и залпом выпил всё, включая и лёд, который он

потом тщательно разжёвывал. Две молодые блондиночки-

стюардессы, развозившие по салону прохладительные напитки и

спиртное, ещё не успели отъехать от Монзикова, как он протянул

им свой пустой стакан и попросил повторить ещё раз.

- Мистер желает повторить? – с очаровательной улыбкой

спросила Монзикова симпатичная стюардесса.

- Да ладно тебе шпрехать, ха-ха-ха! Говори ты со мной по-

русски, я же в Москву лечу, на Родину! Понимаешь мою мысль? А?

– Монзиков осклабился и лихо подмигнул слегка смутившейся

стюардессе.

- Мина, этот расист прикалывается над нами! Ты понимаешь,

что он говорит, а? – с легкой улыбочкой обратилась к своей напар-

нице очаровательная стюардесса, перейдя специально, в целях кон-

спирации, на ирландский язык – обе были ирландками.

- Слушай, а он, случайно, не террорист? – высказала гениаль-

ную догадку Мина.

- Эй, девчонки! Кончайте болтать! Клиент, ха-ха-ха, хочет

пить! – Монзикова разбирал жуткий смех. Он пытался представить

себе этих девушек рядом с собой в полуобнаженном виде в египет-

452


ском отеле Султан Бич, вместо тех девиц, что были с питерской

братвой.

- Эрл, налей-ка ему в два стакана, а то он не отвяжется, - явно

с натянутой улыбкой сказала полушёпотом Мина.

- Пожалуйста, мистер, - на чистом африкаансе сказала Эрл и

подала Монзикову два стакана со шнапсом.

- Вот так вот, красавицы, - с улыбкой сказал Монзиков и сразу

же начал пить.

Стюардессы были напрочь выбиты из колеи. Господин, си-

девший у иллюминатора в гордом одиночестве на своём ряду, пока-

зался слишком странным для видавших виды стюардесс. Они были

уверены в том, что что-то с этим мистером должно произойти и по-

этому девушки решили о своих опасениях рассказать командиру

экипажа.

Монзиков опорожнил оба стакана, закрыл глаза, уселся по-

удобнее в кресле и заснул. Однако, когда стали разносить обед, Александр Васильевич проснулся и с аппетитом отведал стандарт-

ный набор, рассчитанный на пассажира эконом-класса. К сожале-

нию, качество и ассортимент пищи был на порядок выше того, что

предлагает своим пассажирам Аэрофлот. Нельзя было даже срав-

нивать ни по каким основаниям, поскольку проигрыш Аэрофлота

был очевиден.

Монзиков съел всё подчистую, не оставив после себя ни еди-

ной крошки. Глядя в иллюминатор, он громко цыкал, усиленно ко-

выряя зубочисткой в зубах. Александр Васильевич и не подозревал,

что за ним пристально следила добрая половина всего экипажа. Ко-

гда Монзиков решил справить малую нужду и поднялся со своего

места, то возле него вдруг оказались четверо рослых молодых лю-

дей, внимательно смотревших на Монзикова. Это были секьюрити.

С начала нового века крупные авиакомпании стали на борт самоле-

тов сажать специально обученных для борьбы с террористами мо-

лодых мужчин, одетых в обычную гражданскую одежду, чтобы не

вызывать паники или раздражения среди пассажиров рейса.

Когда Монзиков зашел в туалет, то у него за дверью дежурили

шестеро вооруженных до зубов охранников. Тем временем стюар-

дессы всех салонов повторно пересчитывали пассажиров, посколь-

ку были расхождения в численности тех, кто прошел регистрацию

и теми, кто реально летел в самолете. Оказалось, что в первом и

третьем салонах находились четверо незарегистрированных пасса-

453


жиров. Экипаж нервничал, предчувствуя что-то неладное. Связав-

шись с центром управления полетов, командир экипажа получил

подтверждение своим опасениям. Действительно, на рейс Мюнхен -

Хургада – Претория могли сесть арабские террористы, но вероят-

ность была относительно небольшой, поскольку в Хургаде ещё ос-

тавались не вылетевшие по своим рейсам лайнеры и, следователь-

но, лишние пассажиры могли быть просто «зайцами», что нет-нет,

да и случается на международных линиях.

Расчетное время полета чуть превышало 6 часов. Погодные

условия были хорошими, полет проходил по графику, нормально. В

аэропорту г.Претории – столице ЮАР – уже дежурили на взлётно-

посадочной полосе 12 полицейских машин и человек 20 из

Миграционной службы. Как только самолет успешно совершил

посадку, всех пассажиров под усиленным полицейским конвоем

доставили в специальный зал, расположенный в торце большого

здания аэровокзала. Монзиков, выходя на трап самолета был

крайне изумлен тем, что здесь было всё не так. И воздух, и солнце, и ландшафт, и большое обилие негров – всё это наталкивало его на

неприятное ощущение того, что он снова очутился в Африке.

Александр Васильевич гнал от себя эти бредовые мысли, но

тревога лишь усиливалась, а появившийся вдруг страх заставлял

Монзикова совершать активный мыслительный процесс в пьяном

мозгу. Это была настоящая пытка. Вокруг все разговаривали на

непонятном языке. Даже Светлана, которая находилась неподалёку

от Монзикова, вдруг начала тарабарить с какой-то тощей

старушкой, одетой в стильный брючный костюм кремового цвета и

с неестественно большим париком пегого цвета. Монзиков

поначалу даже решил, что ему это всё снится или у него сильные

галлюцинации, потому что он не видел ни одного русского в

столице слав

Когда ной

всех Родины – Мо

пассажиров скве.

собрали в небольшом, тесном и душ-

ном зале, то по очереди темнокожие полицейские стали пропускать

через себя пожилых и пассажиров с детьми. На каждого пассажира

в среднем выходило по 3-5 минут. Зал, в котором находилось более

150 пассажиров, был явно не рассчитан на такое количество людей.

Многим приходилось стоять, некоторые присели на свои маленькие

чемоданы и дипломаты. Примерно через два часа очередь дошла и

до Монзикова. Вместе с ним было ещё человек пять или шесть. Ос-

тавшиеся пассажиры сильно нервничали. Арабы, одетые в тёмные

костюмы, теперь контрастировали с элегантно одетым в светло-

454


кремовый костюм Монзиковым, у которого был фальшивый пас-

порт на своё настоящее имя.

Первым нелегалом оказался Александр Васильевич. Обраща-

лись с ним очень и очень сухо, но достаточно вежливо и официаль-

но. Его не били, не хватали за руки, но корректно взяли под руки и

сопроводили в соседнюю комнату, где располагался полицейский

участок. В большой комнате, куда доставили ничего не понимаю-

щего адвоката, сидело человек пять или шесть полицейских. Один

белый, остальные чёрные. Белый, по всей видимости, был здесь не

главным, поскольку всеми командовал маленький негр с обритой

головой и расплющенным носом. Белый, вероятнее всего, был его

заместителем, т.к. он тоже давал ценные указания остальным.

Монзикова посадили на большой стул, стоявший напротив

старого, огромных размеров стола. Кабинет был достаточно боль-

шим, потому что все остальные удобно расположились в кожаных

креслах и диване по бокам от адвоката.

Увидев на столе пачку, Монзиков решил взять одну сигарету и

закурить. Ему никто не препятствовал, но и не предложил огонька.

Полицейские внимательно наблюдали за загорелым, хорошо оде-

тым мужчиной несколько странной наружности. Монзиков сделал

первую затяжку, когда к нему обратился маленький негр, сидевший

за большим старинным столом. Если бы он был белым, то мог бы с

успехом сыграть сцену с императором Франции Наполеоном, кото-

рый, как утверждают историки, всегда сидел на высоких стульях.

Монзиков это обстоятельство заметил и слегка улыбнулся, чем вы-

звал неудовольствие не только мелкого негра, но и его белого кол-

леги.

- Мистер, пожалуйста, назовите свою фамилию, имя и граж-

данство, - обратился начальник к адвокату.

- Что? Я не понимаю, говори по-русски, - ответил Монзиков.

- Он не понимает, что ты ему говоришь, - сказал белый поли-

цейский своему шефу. – Вероятно, это – русский. Я немного ещё

помню русский язык, который изучал в школе.

- Мистер, как Вас зовут и откуда Вы прибыли? – на хорошем

русском, но с большим акцентом спросил белый полицейский у

Монзикова.

- А где это я? – вопросом на вопрос ответил Александр Ва-

сильевич.

455


- Вы – в Южно-Африканской Республике, в столице Прето-

рии, - с легкой улыбкой и несколько с издёвкой ответил белый по-

лицейский.

- Где? – ещё раз переспросил адвокат и состроил такую плак-

сивую рожу, что его удивление на лице вмиг растворилось в том

огорчении, которое он вмиг испытал.

Все полицейские вдруг заметили, что странный мужчина на-

чал плакать. Он не вызывал ни у кого никаких отрицательных эмо-

ций. Он был несколько странен, но он никоим образом не походил

на террориста, которого юаровские полицейские рассчитывали

встретить среди пассажиров рейса Мюнхен – Хургада - Претория.

Оружия при нем не было, а паспорт на имя Монзикова – граждани-

на России, вероятнее всего был подлинным.

В течение трех с половиной часов то и дело всхлипывающий

Монзиков рассказывал о своих приключениях внимательно слу-

шавшим его полицейским. Белый полицейский, как потом выясни-

лось поляк, эмигрировавший в ЮАР в середине 80-ых вместе со

своими родителями, переводил с русского на английский язык и

обратно. Практически никто из негров и цветных в ЮАР не знает

африкаанс – государственный язык, такой же как и английский, но

на котором разговаривает исключительно белое меньшинство мно-

гомиллионного населения самой развитой в Африке страны. После

падения в конце восьмидесятых годов расистского режима прези-

дента Боты, страну захлестнули демократические преобразования и

разгул преступности, примерно такие же, как и при президенте

СССР Горбачёве М.С. Бардак был обусловлен прежде всего тем, что малограмотные негры никуда не годились. Они неплохо могли

заниматься неквалифицированной, тяжелой работой, но на что-то

большее они были просто не способны.

Я – не расист. Я вообще люблю свою работу и мне до лампоч-

ки, что творится там, в Африке или в Гондурасе. Я, как говорится, никого не трогаю, и меня не надо трогать! Мне кажется, что и Мон-

зикову было глубоко наср… на всех и всё, ему так всё обрыдло, что просто хотелось поскорее вернуться домой.

Близилась ночь, многочасовой допрос Монзикова был закон-

чен. До приезда российского консула надо было его определять на

ночлег. И Монзикова посадили в камеру вместе с арабами-

нелегалами, оказавшимися на борту Боинга как и Монзиков.

456


Примерно в 1000 по местному времени Монзикова увели на

допрос, куда должен был явиться представитель российского кон-

сульства, которого вызвали ещё вчера. Консул опоздал на 3 часа.

Всё время ожидания Монзикову задавали одни и те же вопросы не-

гры-полицейские, которые просто выходили из себя оттого, что

Монзиков их не понимал. Белого поляка с ними не было, как не

было никого, кто мог бы хоть намекнуть бедному адвокату на

смысл задаваемых вопросов. Африканская тупость, упорство и поя-

вившаяся неприязнь к задержанному белому, хранившему молча-

ние и явно издевавшемуся над неграми-полицейскими, которые в

недалеком прошлом успешно лазали по деревьям и даже слыхом не

слышали о том, что есть иностранные граждане и иностранные

языки, вылились в конце концов в жестокий мордобой.

Приехавший к своему соотечественнику с опозданием на три

часа российский дипломат, нашел истекавшего кровью, с изуродо-

ванным лицом и сломанными ребрами Монзикова. Монзиков ва-

лялся в некогда дорогом и весьма элегантном, а теперь разодран-

ном в клочья, грязном костюме в луже крови на грязном, холодном,

бетонном полу той же камеры, откуда его забрали на утренний до-

прос.

Александр Васильевич не понимал ровным счетом ничего из

того, что с ним происходило. Никогда раньше его никто так не бил.

Будучи цириком, он, бывало, как и все, занимался рукоприкладст-

вом. Это – факт, но чтобы вот так вот, ни с того, ни с сего?

- Ой, как Вас обработали эти обезьяны! – с явным сожалением

и сочувствием заметил прибывший, наконец, дипломат.

- Пидоры, вонючие, - только и смог из себя выдавить изранен-

ный Монзиков.

- Ну, ладно, это всё так, только мне надо от Вас поскорее ус-

лышать правдивую, бесхитростную историю о том, как Вы здесь

очутились.

- Что, опять? – спросил Монзиков и жалобно застонал.

- Конечно, голубчик, опять, - дипломат был вежлив, но на-

стойчив.

На этот раз беседа длилась часов 7, до самого вечера, после

чего дипломат вышел и не вернулся. Монзиков остался один в ка-

мере. Арабов давно увели и больше не приводили. Почти перед са-

мым отходом ко сну Монзикова вывели в туалет, где он, превозмо-

гая сильную боль, справил нужду и умылся.

457


Ночь длилась вечность. Сон был прерывистым и тревожным.

Всё время снились какие-то кошмары, ужасные сцены сменяли

друг друга так быстро, что Монзиков не успевал даже как следует

испугаться и проснуться от крика, как вновь и вновь на него нава-

ливался жутчайший сон. Проснувшись с сильной головной болью,

жаждой, страшной болью в рёбрах и огромными фингалами под

глазами, Монзиков услышал приближающиеся к его камере шаги.

Это был вчерашний дипломат, пришедший теперь за ним с двумя

коллегами.

Монзикова аккуратно сопроводили к автомобилю и повезли в

консульство, где по прибытии его опять стали допрашивать, но те-

перь допрашивали сами русские.

Допрос основывался на нестыковке данных, полученных на

первом допросе. Дело в том, что тщательная проверка загранпас-

порта Монзикова показала наличие подлинных отметок въездной и

выездной египетских виз из г. Хургады, однако ни в МВД России,

ни в аэопорту Домодедово, откуда согласно паспорту прилетел

гражданин Монзиков А.В., не было соответствующей информации.

Рамси Загдан в поддельном паспорте поставил необходимые

печати и штампы, наклеил соответствующие марки, но он никак не

предполагал, что Монзиков перепутает рейсы и что сможет ока-

заться в г. Претории. А Монзиков, забыв о том, что ему не следова-

ло рассказывать о своем нелегальном посещении Турции, Ливана, Израиля, Египта, а теперь ещё и ЮАР, продолжал с ослиным уп-

рямством нести какую-то ахинею, в которую никто, разумеется не

верил.

Надо отдать должное российской стороне, что Монзикову ока-

зали квалифицированную медицинскую помощь, поместив его в

хороший госпиталь, где неплохо кормили и где был заботливый

медицинский персонал.

Из Москвы пришло указание – провести тщательную провер-

ку личности Монзикова и установить истинные цели и задачи неле-

гального пребывания российского гражданина, пенсионера Монзи-

кова А.В., в ЮАР. Юаровские власти также пытались выяснить об-

стоятельства нелегального вторжения на территорию суверенной

Республики иностранного гражданина, которого заочно оба госу-

дарства стали считать иностранным шпионом. Положение было

мерзкопакостным.

458


Шел второй месяц пребывания Монзикова в ЮАР. Из госпи-

таля его выписали, тело уже не болело, весна набирала силу, близи-

лось лето, а в России была в разгаре осень. Каждый день россий-

ские чекисты общались с Монзиковым, дело которого было ещё не

закончено.

Надо было бежать, но куда? Монзиков, наконец-то, разобрал-

ся в сложившейся неблагоприятной ситуации, но выхода, достой-

ного для себя, из неё не видел. Александр Васильевич прекрасно

понимал, что в России ему придется отсидеть, да и не один год. Тя-

нуть срок за элементарное разгильдяйство и такое стечение обстоя-

тельств, когда его постоянно били, изуродовали нелепыми накол-

ками тело, обрезали, переломали ребра и кости – ему откровенно не

хотелось. Бежать, бежать и бежать. Куда? Языков он не знает, до-

кументов нет. Денег и семьи тоже нет. Куда?

Первое время, разумеется, будет нелегко. На Украину. Вот ку-

да надо бежать. А как? На этот вопрос у Монзикова ответа не было.

Ни вещей, ни денег, ничего у Александра Васильевича не было.

Эти долбаные чекисты с мидовцами вконец затрахали бедолагу

Монзикова. Надо было что-то делать…

*****

Если у тебя закончились деньги, то

их надо где-то взять. Можно зарабо-

тать, можно украсть, можно их найти.

Деньги разбросаны повсюду, но мы их

чаще всего не замечаем. Мысли о баналь-

ном воровстве большинство прогоняет

прочь, а вот работать по-настоящему

практически никто не хочет. Даже в

сказках русские богатыри – великие ло-

дыри, получали от жизни всё нахаляву.

А бывает ещё и такое, что трудно

себе даже представить. Бывает, что

счастье поворачивается к тебе не про-

сто спиной, а задницей, и ты кроме это-

го ничего не видишь и не слышишь. Вот

так вот и становятся люди засранцами.

Философские рассуждения бомзжа

Сергея, родившегося в г. Орле, а ныне

скитающегося по московским помойкам

и подворотням.

459


Побег

Решение проблемы пришло сразу же после того, как по теле-

визору, который он краем глаза смотрел в кабинете чекиста, пока-

зали новостной сюжет об украинском торговом судне, следовавшем

из Могадишо – столицы Сомали - в юаровский морской порт Ист-

Лондон. Монзиков однозначно для себя решил, что сбежит из своей

российской тюрьмы и попадет на корабль. Правда, были некоторые

минусы в его плане:

- как такового плана побега у Монзикова не было;

- Монзиков не знал никакого иностранного языка;

- Монзиков был без документов, без денег и абсолютно не

ориентировался на территории Южно-Африканской Республики.

Монзиков собрался с духом и начал реализацию своего плана.

Сымитировав признаки аппендицита, Монзиков оказался на

операционном столе, откуда в одних трусах он и сбежал. Было

около трёх часов ночи, когда ему удалось перебраться через окно

первого этажа военного госпиталя, куда его на машине Скорой

помощи привезли из Российского консульства. Госпиталь

находился на северной окраине Претории, неподалеку от шоссе, соединявшее столицу ЮАР со столицей Мозамбика – Мапутой.

Если быть совсем точным, то одно шоссе вело на север в сторону

Зимбабве, а другое шоссе шло на восток к Мапуту. Увидев стоящий

у обочины грузовик, водитель которого остановился, чтобы

справить малую нужду у кустиков, Монзиков быстро влез в кузов,

где находился уголь. Машина тронулась и Монзиков с радостью

заметил, что Претория удаляется и удаляется. Ночь была тёплой.

Воздух был скорее не весенним, а летним, какой бывает в Крыму

или на Кавказе. Африка! Растительности было мало, зато одна

деревня сменяла другую. Грузовик ехал быстро и Монзикова

болтало из стороны в сторону. Через два часа ночной тряски

Монзиков так перепачкался углём, что стал похож на местного

чернокожего. Единственное, что выдавало в нём европейца – это

была его неспортивная фигура, а точнее – жопа. Большая задница,

узкие плечи, впалая грудь и небольшой животик – вот типичный

облик европейца, не знающего физического труда и живущего в

комфортных городских

Машина петляла условиях

по

.

горной дороге, уголь то и дело падал на

Монзикова, когда грузовик подъехал к реке Улифантс. Проехав че-

рез большой мост, машина остановилась у второго дома в неболь-

460


шой деревушке, жители которой сладко спали. Водитель хлопнул

дверью и направился в дом, где, по всей видимости, и жил с семьёй.

Недолго думая, Монзиков перелез с кузова в кабину и завел двига-

тель. Горячий мотор завелся с пол оборота. Машина резво стала

разгоняться и через пару минут скрылась вдали. Ярко светила луна.

Минут пять гонки без фар Александр Васильевич искал тумблер

или кнопку включения света. Он щелкал с таким же рвением, как

трогает всё подряд детёныш шимпанзе. При очередной попытке

включить фары Монзиков нащупал какой-то рычажок, потянул за

него и сразу же услышал сзади нарастающий гул. «Что это?» - по-

думал Монзиков, но было уже поздно. Александр Васильевич под-

нял кузов, из которого на асфальт посыпался уголь. Когда Монзи-

ков снова дернул за рычаг, уголь уже весь высыпался, а кузов стал

медленно опускаться на штатное место. Наконец зажглись фары.

Машина, облегченная тонн на 5-6, полетела словно стрела.

Угон, вредительство, кража,… За всё это Монзикова могли

убить местные жители, которые были кровожадны и бессердечны.

Надо было бежать. Монзиков давил на газ с такой силой, что через

пятнадцать минут его правая нога стала болеть.

Погони за ним не было. Начинало светать. Где-то вдали за го-

ризонтом, а если уж быть совсем точным, за горами, стало всходить

африканское солнце. Населенных пунктов по ходу движения было

много. Но это всё были маленькие деревни и поселки. Лачуги, ми-

мо которых проносился Монзиков, были ещё более убогими, чем

строения в огородничествах или старых садоводствах Новгород-

ской или Псковской, Тверской или, скажем, Курской областей. Ма-

ленькие строения, построенные из подсобного материала были на

редкость однотипными и страшными. Видимо и души их обитате-

лей были такими же. Это всё не понимал, но очень хорошо чувст-

вовал наш беглец.

Самое интересное, что его побега никто толком сразу же и не

заметил, поскольку в госпиталь привозили то одного, то другого

больного. Был самый настоящий операционный конвейер. Одно-

временно работали две операционные, поэтому когда Монзиков

сбежал и в палату вошли два медбрата, то они справедливо решили,

что больного забрали на операцию их коллеги, тем более, что сле-

дом привезли ещё одного белого с ножевым ранением в брюшную

полость.

461


Консульство узнало о бегстве Монзикова лишь на четвертые

сутки, да и то случайно. Следователь Шушко, ведший дело шпиона

Монзикова, отправил в госпиталь свою помощницу Юлю узнать, можно ли допрашивать подозреваемого, поскольку поступила про-

тиворечивая информация о Монзикове с МВД России. В госпитале

о Монзикове ничего не знали. Среди двух с половиной сотен боль-

ных Монзикова или кого-то ещё, похожего на него, не было. Вчет-

вером чекисты и мидовцы полдня искали своего подопечного. За-

тем к поискам подключилась полиция. После тщетных усилий по

поимке преступника, Монзикова объявили в розыск. Одновременно

следователь ФСБ РФ Шушко завел уголовное дело по факту орга-

низации побега особо опасного преступника, подозревая в помощи

преступнику каждого второго мидовского работника.

*****

У самого синего моря

Сидит алкоголик дядя Боря,

И солнце светит ему в левый глаз,

Потому что он – пидараст!

Переделанная на мотив популярной

в 70-ые годы (исполняла Ратмила

Караклаевич) песни

На судне


Проехав на бешенной скорости около 300 км, Монзиков вдруг

обнаружил, что в его прекрасном грузовике на исходе горючка. Со-

гласно дорожному указателю через 2 км должна была быть АЗС.

Монзиков решил угнать первый попавшийся легковой автомобиль,

чтобы на нем добраться до границы с Мозамбиком, от которой бы-

ло чуть более 80 км до Мапуту. Горы, кругом одни горы. Редкая

дикая растительность не радовала адвоката Монзикова. Ни одного

белого он не встретил на своем пути. Одни негры. Монзиков подъ-

ехал к большой автозаправке, на которой находились три легковых

автомобиля. Ещё только подъезжая, Монзиков заметил, как из бе-

лой легковушки вышел мулат и направился к туалету, а тем време-

нем работник АЗС – маленький негритенок - лихо управлялся со

шлангом и крышкой бензобака. Вставив в бак пистолет и включив

колонку, мальчуган взял в руки тряпку и стал протирать передние,

задние и боковые стёкла машины. Тряпка была большой и слегка

влажной, а движения были точны и профессиональны. Монзиков

462


припарковал свой грузовик, вынул ключ из замка зажигания и ре-

шительно направился к водительской двери уже заправленной лег-

ковушки. Когда Александр Васильевич подошел к машине мальчу-

ган закончил протирку стекол и боковых зеркал заднего вида, и, умело вынув бензопистолет из полного бензином бака, начал за-

кручивать крышку. А тем временем Монзиков без промедления сел

за руль автомобиля, завел двигатель и тронулся на разворот. В тот

момент, когда адвокат подъехал к шоссе, из туалета вышел хозяин

теперь уже бывшей, а ныне – угнанной машины.

-

Сэр, а Вашу машину угнали, - сказал несколько участливо и

с сожалением мальчик мулату, подошедшему к заправочной колон-

ке, где ещё несколько секунд тому назад стоял его автомобиль.

-

Как, угнали? – с недоумением спросил хозяин и только те-

перь увидел удалявшиеся контуры своего автомобиля.

-

А вон Ваша машина, - виновато сказал мальчуган и показал

рукой на удалявшуюся точку машины, несшейся в сторону грани-

цы.

-

Вот, гад! А?! Сволочь! – истошно кричал коренастого роста

мулат, так бездарно лишившийся своего автомобиля.

После того, как весь запас отборных ругательств был исчер-

пан, мулат начал собирать камни вокруг заправочной колонки. Со-

брав несколько десятков камней, в основном – это был щебень, ос-

тавшийся после недавнего ремонта шоссе, мулат начал с силой

швырять камень за камнем в сторону скрывшейся своей машины.

Когда все камни, собранные им дважды, закончились, мулат по-

плелся к хозяину заправки, чтобы тот дал ему телефон погранично-

го поста.

Угонщик мог много раз съехать с шоссе. До границы остава-

лось около ста км, но были всевозможные съезды с шоссе, куда

можно было без труда заехать. Далеко уехать на угнанной машине

было нельзя, но в там были деньги, одежда и провиант.

Отъехав от АЗС километров 70, Монзиков увидел справа от

шоссе маленькое озеро. Заезд к нему был хороший, да и машину

можно было спрятать за большими деревьями. Монзиков не спеша

съехал с дороги, чтобы не оставить следов протектора и подъехал к

небольшой поляне, на которой после разворота на выезд он и оста-

новился.

Беглые поиски чего-нибудь полезного и нужного привели

Александра Васильевича в неописуемый восторг. Он нашел одеж-

463


ду, деньги и бритвенные принадлежности. В машине было много

еды и был мобильный телефон.

Когда мальчик давал описание угонщика, то он не мог точно

сказать был ли это белый, мулат или негр. Он лишь запомнил, что

мужчина был голым и грязным-прегрязным. Таких примет было

явно недостаточно. По шоссе ночное движение было очень сла-

беньким, т.к. населенных пунктов, пригодных для ночлега было

мало, а сама трасса была сложной и опасной. Постоянные оползни,

камнепады, крутые подъёмы и спуски делали движение ночью ма-

лопривлекательным и рисковым.

Когда в полицию поступил звонок об угоне грузовика с углём,

то полицейские отнесли это на счет соседнего Свазиленда, но когда

следом поступило сообщение об угоне легковой, движущейся в сто-

рону Мозамбика, то версия об угонщиках резко изменилась.

«Это работает банда. Все – чёрные, угоняют и легковые и гру-

зовые машины, и похищенный транспорт прячут в Мозамбике» -

так или примерно так рапортовал местный шериф в Преторию. По-

нятно, что он был белым.

Монзиков отмывал грязь, угольную пыль чуть более часа. Ко-

гда на чистое тело адвокат одел найденную одежду, то ему в голову

пришла замечательная идея – обмазать белую машину грязью, а

номерные знаки заляпать так, чтобы видны были только фрагменты

цифр и букв. Это заняло у него минут сорок: десять минут – маски-

ровка автомобиля и полчаса – новая помывка тела и одежды. Те-

перь машину было просто не узнать. Мало того, что цвет был изме-

нен до неузнаваемости, так ещё и модель нельзя было определить.

Александр Васильевич положил в карман брюк 4500 рэндов – день-

ги, прямо скажем, немаленькие, перекусил и отправился снова к

границе, на встречу новым приключениям.

По пути он успешно проследовал четыре полицейских поста,

даже не остановившие такую грязную машину. Бывший гаишник

Монзиков всё рассчитал верно. Останавливали любую легковушку

белого цвета, где за рулём сидел негр или мулат.

Подъехав к пограничному посту, Монзиков остановился за

200 метров до пограничников и вышел из машины. Не долго думая,

Александр Васильевич направился к пограничникам. В оба конца

стояла небольшая очередь машин, в основном грузовиков и автобу-

сов. Проверка была чисто формальной, проверяли документы у во-

дителей и, соответственно, на сами машины. Из рейсового автобуса

464


в ожидании своей очереди вышли пассажиры, большинство из ко-

торых были курильщиками. Монзиков уверенным шагом подошел

к автобусу и залез в салон. В салоне было свободно. Было несколь-

ко мамаш с детьми и два старика, а на улице оставалось пять или

шесть мужчин.

Через полчаса Монзиков благополучно оказался на Мозам-

бикской территории. Автобус ехал медленно, но верно. А спустя

ещё два часа впереди показались пригороды Мапуту. Монзиков ли-

ковал. Самое страшное, как ему казалось, осталось позади.

Морской порт Мапуту чем-то напоминал порт г. Поти. Много

кранов, много людей, все куда-то спешат, но работы как таковой

нет. Если в ЮАР постоянно попадаются белые, то в Мозамбике

были одни чёрные. Когда к вечеру Александр Васильевич добрался

до места стоянки украинского танкера «Леся Украинка», то радости

его не было предела. Монзиков легко пробрался к трапу на судно,

но взойти на него оказалось невозможно. Маленький матрос, за-

карпатский хохол, преградил путь Александру Васильевичу. Он и

слышать ничего не желал о том, что Монзикову надо поговорить с

капитаном или его помощником. Минут пятнадцать они препира-

лись, пока матрос не решился на крайнюю меру – позвать полицию.

До полиции дело не дошло, т.к. Монзиков быстро ретировался на-

зад. Ночь также ничего не изменила в судьбе адвоката. Матросы на

вахте менялись каждые 4 часа и следующий сменщик оказался та-

ким же упертым бараном, что и предыдущий. А во второй половине

следующего дня Монзиков со слезами на глазах наблюдал отход

«Леси Украинки» от 8-ого причала морского порта г. Мапуту. Мон-

зиков плакал как ребёнок. Слёзы текли ручьями, плечи сильно

вздрагивали, но голоса он не давал. Когда судно почти вышло на

рейд и буксир отдавал свой конец, к Монзикову подошел пожилой

негр и предложил мистеру на лодке догнать судно. Говорили негр и

адвокат на разных языках, но понимали друг друга с полуслова.

Моторка оказалась гораздо проворнее своего внешнего вида. Тан-

кер ещё только собирался включить главный двигатель, а моторка

уже была у трапа с левого борта. Монзиков протянул своему спаси-

телю 50 рэндов, отчего тот засиял от радости, словно начищенный

медный самовар. С большим трудом адвокат забрался на трап. Надо

было подтянуться на руках и зацепиться ногами за железные пру-

тья большой лестницы. Только с помощью негра МОнзикову уда-

лось кое-как залезть. Помахав рукой на прощание, Александр Ва-

465


сильевич полез по ступенькам наверх. Добравшись до самого верха

лестницы Монзиков вдруг обнаружил, что люк, открывавший доро-

гу на судно, был плотно закрыт. До верхней палубы было метров 8,

а до воды – метров 6. Ситуация была безрадостно, поскольку судно

должно было выйти в Индийский океан, обогнуть южный берег

Африки и направиться к берегам Великобритании. Волны гуляли

по борту и слегка задевали своими брызгами одиноко сидевшего на

металлических прутьях маленького мостика адвоката. Вся команда,

свободная от вахты, отдыхала. Никому из моряков не приходило в

голову выйти на борт и полюбоваться красотами пенящегося

Индийского океана. Жирные чайки летали вокруг танкера, то и

дело вблизи проносясь мимо Монзикова. Шторм, которого не было

в порту, вдруг начал усиливаться. Бешеные волны всё чаще и чаще

стали хлестать Александра Васильевича по всем частям тела. Вода

была холодной и очень солёной. Монзиков был в отчаянье. Когда

надежд на спасение больше не было, а солнце должно было сесть за

горизонт, Монзикова случайно заметили. Заметили его вовремя, поскольку он очень сильно замерз и начинал терять силы. От силь-

ной качки его бросало из стороны в сторону, мокрая одежда леде-

нила тело. Несколько раз он бился о металлические прутья мостика

и его перил, отчего появились открытые раны и ссадины. Крови

было мало, поскольку солёная вода приостанавливала кровотече-

ние. Очень хотелось пить.

Когда Монзикова втащили на палубу, то на него было страш-

но глядеть. Его жалкий вид привел команду в уныние. Монзикова

встретили по-доброму, примерно также, как и на российском сухо-

грузе, когда беднягу подобрали у пролива Босфор. Монзикова по-

мыли, переодели, накормили и начали расспрашивать о том, как он

вдруг оказался на судне. Монзиков начал рассказывать свою бес-

хитростную историю, от которой все без исключения были в вос-

торге. То и дело он показывал свои татуировки, покусанное плечо,

сломанные ребра, выбитые зубы, синяки, ссадины и ушибы. Все, даже капитан, прониклись симпатией к российскому адвокату. Уже

поздно вечером команда разошлась по кубрикам, дав возможность

утомленному Монзикову отдохнуть.

Всю ночь, утро и день Александр Васильевич безмятежно

спал и лишь к вечеру он проснулся. Отдых пошел ему на пользу.

Настроение улучшилось, самочувствие было нормальным. Просту-

да отступила и не было даже насморка. Через сутки судно должно

466


было зайти в порт Кейптаун. Стоянка в порту должна была быть не

более 3 суток. Монзиков об этом ничего не знал. О ЮАР он не хо-

тел и думать, поскольку страна эта оказалась для него исчадием

ада.

*****

Негры теперь живут в любой стране

мира. Они есть везде, но в Кейптауне их

очень много.

Тур Хеердал, фрагмент телеинтервью

французского телеканала TV5, август

1982 г.

Кейптаун

Монзиков брился у себя в кубрике, когда в дверь к нему по-

стучали.

- Санёк, айдати на палубу. Подивися, яки гарны берега упере-

ди, - позвал адвоката матрос Микола, тот самый, что не пускал ад-

воката на судно.

- Сейчас иду. Добреюсь и приду, - ответил из ванны Алек-

сандр Васильевич.

Когда он вышел на палубу, с которой открывался замечатель-

ный вид, то Южная Африка показалась ему вовсе не такой ужас-

ной, какой она была для него ранее. Высокие скалистые берега, о

которые с пеной и брызгами разбивались океанские волны, чайки,

летавшие повсюду и дивные, бескрайние просторы, описать кото-

рые мне, простому водопроводчику просто не под силу. Монзиков

начал материться. Его сквернословие было таким искренним и та-

ким приятным, что команда, стоявшая рядом с ним, дружески под-

трунивала над человеком, впервые увидевшим южноафриканский

берег. Для экипажа это всё было не впервой. А вот для Монзикова

это было чудом.

Большая бухта морского порта Кейптауна была удобной гава-

нью для кораблей, искавших спасение и приют во время океанского

шторма. Бухта, а точнее – залив, отделяла мыс Доброй надежды от

африканского континента. Когда судно огибало мыс Игольный,

Монзиков сидел на толчке и читал украинскую прессу. Он читал, смеялся и тужился. Корабль не сильно трясло, хотя волнение было

весьма и весьма приличным. Скалистые крутые берега Южной Аф-

рики приводят путешественников в сильный трепет, который уси-

467


ливается появлением диких африканских зверей. Но это всё знако-

мо далеко не всем. Подходить близко к берегу и опасно и запреще-

но. Государственная граница ЮАР простирается на 24 морские ми-

ли – это почти 45 км. С такого расстояния не очень-то и полюбу-

ешься прибрежными африканскими красотами.

В городе миллионере Кейптауне, расположенном на левой и

центральной части мыса Доброй Надежды, если смотреть со сторо-

ны Индийского океана, большое множество красивых мест, начи-

ная от площади Морского вокзала, точнее, правда – Океанского во-

кзала, и заканчивая памятникам бурам-победителям, которые и ос-

новали в 17 веке этот чудный город. В городе множество церквей,

есть и католические церкви, а недавно даже открылась мечеть. Но

ничего этого Монзикову увидеть так и не довелось, поскольку его

портреты были развешены по всем присутственным местам, а сам

он был в международном розыске.

Первым на судно принес плохую весть вахтенный матрос, к

которому подошел местный полицейский и показал фотографию

Монзикова. Когда команда сошла на берег, то всем бросилось в

глаза обилие портретов в фаз и профиль разыскиваемого ИНТЕР-

ПОЛом Монзикова. После того, как кто-то из экипажа в местных

новостях увидел сюжет о русском шпионе, отношение к Монзикову

резко переменилось. Капитан, посоветовавшись с экипажем, при-

нял решение о выдаче местным властям Александра Васильевича

Монзикова. Решение далось не сразу и не просто. Капитан разду-

мывал со своими помощниками двое суток и лишь в день отплытия

он решился на поступок, от которого ему самому было не по себе.

Отход судна был назначен на 1800 по местному времени. В 1430, сразу же после обеда, в кают-компанию, где Монзиков, лежа на ди-

ване с умным видом, смотрел по телевизору новости на английском

языке, вошел капитан и двое его помощников.

- Александр Васильевич, пожалуйста, пройдите с нами к цен-

тральному трапу, - сухо и официально предложил капитан адвокату

Монзикову.

- А что случилось? – с удивлением спросил Монзиков.

- Ничего особенного. Просто за Вами пришли, - сказал капи-

тан и повернулся лицом к выходу.

- Кто пришел? – испуганно спросил Монзиков.

- Кто-кто? Полиция, вот кто, - нервно и с издевкой ответил

старпом.

468


- Какая полиция? – ничего не понимая спросил Монзиков.

- Африканская, Александр Васильевич или как Вас там еще, -

ответил стармех.

- А как она здесь оказалась? Я что-то ничего не понимаю, блин, - Монзиков был в растерянности.

- Как Вы оказались на нашем судне? Вот вопрос, - ответил ка-

питан, смотревший вниз на причал, к которому вот-вот должны бы-

ли подъехать полицейские, уведомленные о наличии международ-

ного преступника на борту судна.

- Мужики! Вы что – охренели? – спросил Монзиков у старпо-

ма, стоявшего ближе всех к нему.

- Пошли, - сухо заметил капитан.

- Да никуда я не пойду. Вы – что? Совсем охренели или где? –

сказал Монзиков и хотел было сесть обратно на диван, но услышал

нарастающий звук полицейской сирены. Это ехали три экипажа на

задержание особо опасного преступника – русского шпиона Мон-

зикова.

Видя, что ситуация вышла из-под контроля, Монзиков вдруг

резко вскочил и бросился бежать по палубе в сторону носа. Капи-

тан и остальные бросились за ним вдогонку. Монзиков, увидев пер-

вую попавшуюся ему навстречу дверь, влетел в неё и очутился в

верхнем трюме, куда только-только загрузили груз из ЮАР для Ка-

нады. Это были станки с ЧПУ, изготовленные по самым высоким

стандартам на предприятиях Кейптауна. Именно из-за того, что

транспортировка морем была дешевой их цена была ниже цен на

аналогичные станки европейской или даже японской сборки.

Куда подевался Монзиков никто толком и не видел. Никому и

в голову не пришло, что, спрятавшись в верхнем трюме, Монзиков

даже не закроет за собой дверь. Это было такой наглостью, таким

цинизмом, что могло быть лишь у настоящего профессионала.

Монзиков спрятался там, где его никто и не искал – на самом вид-

ном в трюме месте – в ящике, что стоял первым при входе в трюм.

Примерно через три часа безрезультатных поисков преступника в

трюм вошли настоящие профессионалы – юаровские полицейские с

собаками-ищейками. Лая и шума было много. Все ходили вперед-

назад, тут и там, но Монзикова так и не нашли. Отход судна был

задержан до утра и всё это время поиски преступника продолжа-

лись. В 900 последний полицейский покинул корабль, а в 910 «Леся

Украинка» отчалил от берега.

469


*****

Я никогда не обижаюсь на больных, юродивых и стари-

ков. Стараюсь не злиться на детей. Готов простить

любого, кто повинится перед тем, кого обидел. Но под-

лости и трусости простить никогда не мог и вряд ли

смогу.

Примерно так или может быть почти так мог бы сказать

Артем Побегайло – однокашник Монзикова по службе в

ГАИ, уволенный из МВД по отрицательным мотивам.

Прощение

Двое суток Монзиков просидел взаперти в ящике, в верхнем

трюме. Всё бы было ничего, но очень хотелось пить, было темно и

было банально страшно. Представьте себя на месте взрослого

человека, объявленного в международный розыск и находившегося

на нелегальном положении в антисанитарных, нечеловеческих

условиях на судне, идущем в неизвестном направлении. Без еды, без питья, без курева Монзиков страдал. Судно должно было

пройти около 7500 миль за 17 дней пути. Всё это было возможно,

если бы не было шторма и если бы не было никаких океанских

течений. Реально на такой маршрут закладывалось чуть большее

время, а именно 19 суток.

На исходе вторых суток пути Монзиков, обладатель крупной

суммы в юаровской валюте, вылез из трюма и отправился на кам-

буз. Было поздно и во тьме корабль быстро рассекал океанские

просторы при абсолютном безветрии. На небо высыпали звёзды.

Отчетливо видны были космические спутники. Свежий океанский

ветер приятно обдавал усталое от постоянного сидения взаперти

тело. Перед сном команда опять обсуждала Монзикова. Однознач-

ного отрицательного или положительного отношения к нему у эки-

пажа не было. Однако все восхищались успешным бегством из за-

падни русского шпиона.

- Микола, я что-то не пойму – чей он был шпион? Русский или

американский? – спросил у Миколы боцман Герман.

- Да, конечно же, американский! – уверенно ответил Василь,

третий механик «Леси Украинки».

- А с чего ты взял, что он – американский шпион? – не уни-

мался Герман.

- А с того! Ты видал, как он телик на своем смотрел, а? – уве-

ренно заметил Василь.

470


- Ну и что, что телик смотрел? Я вот тоже, блин, вчера врубаю

телик, а там всё не по-нашему робять. – Герман посмотрел на Ми-

колу и деловито махнул на Василя рукой. – Ни хрена ты не понял,

Вася, что он – наш, русский.

- Ага, русский?! А ты видал у него чеканку на хребтине? Ви-

дал, а? Русский. Я таких русских бачу за версту, - Василь был недо-

волен тем, что его версию все отвергали.

- Да какая разница – русский, американец? Он же нам ничего

плохого не сделал? И нашей Батьковщине тоже, кажись, ничего

плохого не зробил?! – Микола достал папиросы и закурил.

- Слушайте, а як он тикал, а? Кто-нибудь бачил, а? – спросил

подошедший к разгару спора плотник Толя.

- Да, убёг он, конечно, классно, как американский шпион, - с

восхищением заметил Василь.

- Слушай, а по-твоему что, только америкашки могут в прятки

играть, да? Вот давай я зашукаюся враз и ты меня хрен найдешь?

А? – Герман провоцировал Василя на спор, который запросто мог

перерасти в драку.

- Так, мужики! Кончай базар! Давайте все спать, а то, как вах-

ту нести, так все – слабаки, а как пизд… не о чём, так все горазды! -

капитан был в плохом настроении от того, что предал мужика, ко-

торый оказался шустрее всех и который скрывался где-то на судне,

да так, что его никто не мог найти.

Если на судне враг, а ты его не видишь, то беда может прийти

в любой момент. Но враг ли он?

Монзиков набрал себе консервов и соков, пиво и хлеба, колба-

сы и сыра с расчетом на три-четыре дня. Он брал отовсюду и по-

немногу, так, чтобы никто не спохватился пропажи. Теперь он точ-

но знал, что ему сейчас высовываться нельзя. Надо выждать мо-

мент, а затем либо восстановить отношения с командой, либо сбе-

жать окончательно в первом же порту, где остановится судно, тем

более что опыт у него уже был.

Шел седьмой день отшельничества, когда совершенно слу-

чайно адвокат узнал, что большая часть команды к нему относится

хорошо. Это укрепило его в мысли о том, что не всё ещё потеряно и

что надо ещё немного подождать. Дверь в трюм была всё время от-

крыта и Монзиков в любой момент мог выйти на воздух. Однако

вечером судно вошло в район надвигавшегося шторма. Все люки, двери команда наглухо закрыла. Двое суток болтало и трясло так, 471


словно это было не судно, а гигантская погремушка в руках у дья-

вола. Монзиков летал из стороны в сторону, всё время натыкаясь на

что-то железное и острое. Все углы ящиков, коробок и станков, разбросанных в хаотическом порядке во время шторма, Монзиков

пересчитал всеми частями своего тела не единожды. Кошмар в об-

щей сложности длился трое суток, но Монзикову показалось, что

прошла целая вечность.

Монзиков давно израсходовал свои продовольственные запа-

сы и продолжал сидеть в трюме взаперти. Ему хотелось не столько

пить и не столько есть, сколько выйти из замкнутого пространства

и подышать свежим воздухом. Одиночество и затворничество ни-

когда ещё до добра никого не доводили. Это лишь убогие и непол-

ноценные, ущербные люди могут самостоятельно лишать себя всех

радостей жизни и вести жизнь отшельника, довольствуясь лишь

тем, что с точки зрения биологии жизнь продолжается.

Основная масса людей общается друг с другом и получает

удовольствие от контактов с себе подобными. Это – большинство.

Монзиков был, безусловно, со странностями, но он любил людей, и

люди платили ему тем же.

Когда сидение в трюме стало ему невыносимо, Александр Ва-

сильевич стал искать выход из создавшегося положения. Всё нача-

лось с того, что он вспомнил устройство дверного запора, которое

приводилось в действие снаружи вращением колеса. А что если по-

пробовать изнутри покрутить это колесо? Идея оказалась легко

реализуемой, поскольку к каждому станку прилагался комплект ин-

струментов и подобрать нужный ключ не составило большого тру-

да. Открыв за считанные минуты дверь, Монзиков отметил для себя

то, что не бывает безвыходных положений, бывает, что выход люди

находят совсем не тот! Монзиков был счастлив оттого, что сумел

сам себя освободить. Молодец!

Выбрав нужный момент, Монзиков отправился на камбуз.

Сделав себе продовольственный набор, Александр Васильевич не

спеша вернулся в трюм, где с аппетитом начал уплетать украден-

ный вновь провиант. Монзиков ел, ел и ел, а сытость всё не прихо-

дила. Тогда он вспомнил, как, возвращаясь с пирамид, он сильно

обожрался. Именно это обстоятельство подействовало на его желу-

док и мозг отрезвляюще – он перестал жевать. И действительно, уже через 5 минут Монзиков почувствовал тяжесть в желудке, а

спустя ещё 10 минут, ему стало как-то не по себе. Выход был один

472


– идти блевать за борт. Это было единственным правильным реше-

нием в данной ситуации. И Монзиков отправился на палубу, где

случайно столкнулся лбом … с капитаном. Несколько секунд оба

смотрели друг на друга немигающим взглядом. Первым оправился

от шока капитан.

- Вы? – был первый вопрос капитана.

- Я, - скромно, но с достоинством ответил Монзиков.

- А как Вы здесь снова оказались? – с недоумением спросил

капитан.

- Почему снова? Я и не думал покидать судно, где ко мне все

хорошо относятся. Понимаете мою мысль, а? – Монзиков внима-

тельно посмотрел капитану в глаза.

- А где же Вы прячетесь? – несколько виновато спросил капи-

тан.

- На судне, - был краткий ответ адвоката.

- Ах, да! Вы теперь настроены против меня, поскольку я Вас

хотел выдать властям?! – капитан был уже немолод и ему было не-

легко оправдываться перед человеком, оказавшимся гораздо про-

ворнее и сообразительнее всей вместе взятой команды моряков.

- Вы и теперь желаете меня выдать, капитан? – спросил адво-

кат, глядя прямо в глаза капитану.

- Не знаю, не знаю, - нерешительно ответил капитан.

- Ну, что ж, дело ваше. Хотите – выдавайте, хотите – нет. Я

уже устал бегать то от одного, то от другого. То меня хотят убить, то продать, то изнасиловать, то посадить за не за что в тюрьму… -

Монзиков наконец-то смог выговориться. Ему стало легче и он ус-

покоился.

- А Вы – не шпион? Только честно, ведь это очень важно для

меня и всех остальных, - после некоторой паузы спросил капитан.

- Вы – взрослый человек. Ну, сами посудите, если бы я был

шпионом, то зачем бы я Вам всё это рассказывал, а? Понимаете

мою мысль, а? – Монзиков внимательно с саркастической улыбкой

на губах посмотрел капитану в глаза.

- А зачем же Вы тогда убегали от русских? – спросил капитан.

- А что же мне, по-вашему, садиться просто так в тюрьму? –

Монзиков говорил медленно, словно забыл половины слов. Ему

было трудно говорить спокойно, да ещё без мата, с помощью кото-

рого он успешно рифмовал и связывал в предложения слова.

473


- Скажите, а как же Вы теперь попадете к себе домой? Без де-

нег, без документов? – с интересом спросил капитан.

- А у меня теперь и Родины-то не стало. Я её потерял из-за

козлов вонючих, таких же, как наш сраный президент! – Монзиков

завелся с пол оборота. Надо было его остановить и успокоить.

- А президент-то Ваш, чем виноват? Это он, что ли, хотел Вас

посадить в тюрьму? Или это отдельно взятые люди, обличенный

властью и желанием выслужиться? – капитан говорил спокойно и

рассудительно.

- Вам легко говорить, а вот Вы бы побывали в моей шкуре, то-

гда бы и не так заговорили бы, - Монзиков был сильно расстроен.

Он не знал, стоило ли сейчас затрагивать правительственную тему,

поскольку пустопорожний трёп всё равно ничего не изменит. – Хо-

рошо, х.. с ним, с Вашим президентом! – Монзиков махнул правой

рукой сверху вниз, но договорить намеченное он не успел, по-

скольку капитана очень задела последняя реплика.

- Извините, почему это он мой президент? Он такой же мой, как и Ваш, - капитан был настроен несколько агрессивно.

- Нет уж, теперь он Ваш президент, поскольку Вы его коман-

ды выполняете. Ведь это же Ваша была идея выдать меня – русско-

го шпиона – черномазым? Или я что-то недопонимаю, а? Вы - гра-

жданин Украины, а ведете себя так, словно живете по указке Моск-

вы. Нехорошо! И корабль у Вас русский, только с хохлятским на-

званием, - Монзиков, как ни странно, говорил решительно, быстро

и без мата.

- Тяжело Вам будет у себя дома! Ох, тяжело! – капитан с со-

жалением посмотрел в усталые глаза Монзикова, но тот быстро па-

рировал упрек капитана.

- А я уже и не мыслю возвращение на Родину. После всего то-

го, что со мною стало?! Я что, идиот? Не-ет, скорее, я на Вашу Ук-

раину подамся или в Белоруссию, но только уж не к себе, в Россию!

– у Монзикова вдруг навернулись слёзы на глаза и он начал искать

сигареты, которых у него давно уже не было. Капитан понял жела-

ние адвоката без лишних слов и предложил ему сигарету из своей

пачки.

Минут пять оба курили молча, глядя в тёмную даль океана, по

которому к канадским берегам шел корабль. Оба думали о своем. В

короткой словесной перепалке победителя не было, как не было и

проигравшего. Было очевидно, что каждый был по-своему прав, но

474


правота эта была подкреплена, скорее ошибками, нежели житей-

ской мудростью и высокими морально-деловыми качествами.

- Ладно, капитан. Давай жить дружно, - сказал Монзиков и

протянул ему руку.

- Бог тебе судья, Александр Васильевич! – капитан по-мужски

крепко пожал в знак примирения руку адвоката. – Пошли-ка лучше

в твой кубрик, а?

- Пошли, - согласился Монзиков.

Оба были в целом довольны, что без всяких там препира-

тельств, объяснений им удалось помириться. Конечно, капитану

было крайне интересно узнать всю правду, но он решил не торо-

пить события.

- Может, выпьем, а? – спросил капитан.

- Водочки?! – обрадовался Монзиков.

- Её родимую, - сказал капитан.

Угощались холодной водочкой в два часа ночи в каюте стар-

пома, куда пригласили ещё стармеха. Закуска была достойной. Со-

леные огурчики, соленые помидоры с перчиком, грибочки, шпроты,

сушеные кальмары, какая-то копченая рыба, сыр, колбаса, хлеб и

сало. После раздавленного первого литра Монзиков начал заново

рассказывать свою историю. Все сильно окосели, в том числе и сам

рассказчик. Он перескакивал с одного места на другое, с одной ис-

тории на более раннюю или более позднюю, но все слушали его с

нескрываемым интересом. Самое удивительное во всём этом было

то, что изъяснялся Александр Васильевич исключительно матом.

Если бы я мог использовать в романе века ненормативную лексику,

то получился бы хороший словарь матерных слов и выражений.

Всё таки меня так и подмывает привести хоть какую-нибудь цитату

из ночного застолья Монзикова и руководства судна «Леся Укра-

инка».

- Ля-ля-ля ля ля-ля, ля-ля ля-ля-ля-ля ля ля-ля и ля-ля, ля-ля на

ля-ля-ля! А затем как ля-ля ля-ля-ля и ля-ля ля ля-ля-ля ля-ля-ля-ля.

– рассказывал Монзиков, держа в правой руке граненый стакан с

водкой на дне, а в левой – маленький кусочек сыра.

- Да-ну? – не поверил старпом.

- Вот тебе и да-ну. Я его как ля-ля-ля, а этот ля-ля ля ля-ля-ля-

ля об ля-ля, пока ля-ля-ля ля ля-ля-ля на жопу, - сказал Монзиков и

предложил выпить за «Самую Ля-ля ля-ля-ля».

475


Вот так или примерно так проходила пьянка, закончившаяся с

первыми лучами солнца.

Авторитет и уважение не только вернулись к нашему герою,

но и поднялись на недосягаемую высоту.

Оставшиеся дни перехода из Кейптауна в канадский порт Га-

лифакс Монзиков проводил либо в кают-компании, либо на верх-

ней палубе судна, лениво греясь на солнышке.

- Александр Васильевич! Я вот тут подумал немножко… А

может тебе в Канаде остаться, а? Там много нашего брата обитает.

Там и работу себе найдешь, и на ноги встанешь, а потом, когда всё

нормализуется, семью свою заберешь, а? – капитан искренне хотел

помочь адвокату Монзикову, но не знал как.

- Да нет, капитан. Я уже нацелился на Украину. Чего дрыгать-

ся? Понимаешь мою мысль, а? Догнал? – Монзиков прищурился и

уставился в безбрежную океанскую даль.

- Ну, смотри, как знаешь?! – капитан достал сигареты и заку-

рил. – Будешь? – предложил капитан пачку Монзикову.

- У-У, - помотал головой Монзиков и стал тупо смотреть в

морскую пучину.

- Завтра к Канаде подходим. Береговая охрана будет нас, как

следует, проверять. Будь готов к тому, что мы тебя спрячем. По-

нял? – капитан говорил спокойно и негромко. – А потом, когда всё

уляжется, выйдешь обратно к себе. Хорошо?

- Ладно, всё понял. А сколько в Канаде будем стоять? – спро-

сил адвокат у капитана.

- Дня два, максимум – три. Это тебе не Африка. Здесь каждый

цент на счету, - капитан докурил сигарету и выбросил окурок за

борт.

- Красиво летит, - заметил об окурке Монзиков.

- Красиво, красиво! Пошли со мной, - и капитан повел Монзи-

кова к себе в каюту. – Я тебя сейчас сфотографирую на документы.

Есть у меня в Галифаксе один жулик… Если он сможет, то сделает

тебе классные документы. Может быть, ты и в России тогда с ними

поживешь, а?

- Во - тема! Ну, ты просто молодец! Дай-ка я тебя поцелую, а?

– Монзиков искренне обнял капитана и начал его тискать и лобзать.

- Ну, хватит, хватит, а то подумают о нас, что мы – голубые, -

капитан был пронят такими нежностями со стороны Монзикова.

Фотографирование заняло минут пятнадцать.

476


- Какую фамилию будешь брать, а? – спросил капитан у Мон-

зикова.

- Фамилию? Н-да, вот вопрос-то?! – Монзиков призадумался.

– Слушай, а давай сделаем мне мою фамилию, а? Эти распиз… на-

верняка не смогут дело довести до конца. Я приеду на Украину, а

там меня никто не ищет. А через годик, другой, я спокойненько

вернусь к себе домой. А спросят чего, я шлангом прикинусь и буду

всё отрицать, а?

- Так ты хочешь? – капитан был в нерешительности. С одной

стороны новая идея адвоката ему нравилась, с другой стороны был

большой риск. Надо было всё взвесить: за и против.

- Не бзди, всё будет тип-топ! Я говорю, - Монзиков чувство-

вал, что силы к нему возвращаются вместе с былой уверенностью и

жаждой жизни.

- Всё-таки сделаем тебе документы на другую фамилию. С

другой фамилией ты легко сможешь забрать свои вещи и докумен-

ты из своего санатория. Уж там-то, как пить дать, никто и не че-

шется о тебе. Понял? – капитан посмотрел на Монзикова так, слов-

но вопрос был давно решенным.

- А какую фамилию мне взять? Девичью? Ха-ха-ха! – сказал

Монзиков и засмеялся вместе с капитаном.

- Был у меня один случай недавно. Перевозил я как-то раз кон-

трабандно из Одессы в Израиль пятерых евреев. Всю дорогу они

нещадно пили, играли в карты, пели песни и дрались. Дрались из-за

всякой там ерунды. И вот однажды, при подходе к Хайфе, по-пьяне

они своего главаря и порешили. Тело его выбросили за борт, а

документы его у меня остались. Вот, посмотри, - капитан протянул

украинский и загранпаспорт на имя Фрей Илья Семенович.

- Ты чего, прикалываешься надо мной, а? – Монзиков даже не

стал листать паспорт, а швырнул его на стол, где лежали ещё кое-

какие документы на покойничка Фрея.

- Да ты посмотри повнимательнее, ведь ты же – вылитый

Фрей! – капитан взял со стола брошенный паспорт и снова протя-

нул его недовольному Монзикову.

- Во, бля, этот жид, словно я! Одно лицо! Ты только посмотри!

А? – Монзиков с удивлением протянул паспорт капитану.

Со второй страницы паспорта смотрело лицо Монзикова.

Сходство с оригиналом было стопроцентное. Единственное отли-

477


чие было в паспортных данных и в дате рождения. Илья Фрей был

моложе Монзикова на шесть лет.

- Ну, что, убедился в разительном сходстве? – с улыбкой спро-

сил капитан. – Я, когда хотел тебя сдать властям, сразу вспомнил

того еврея, который погиб у меня на судне. Когда я тебя первый раз

увидел, то со мной чуть инфаркт не приключился. У вас не только

лица похожи, но и тембр голоса, и фигура, и манеры – всё совпада-

ет, словно это одно и тоже лицо.

- Вот это номер?! – Монзиков был ошарашен настолько, что

даже присел на диван.

- Ты мне только скажи, у тебя нет родственников на Украине,

а? – капитан серьёзно смотрел на Монзикова.

- Да ты что, думаешь, что я – это тот самый Фрей? – недо-

уменно воскликнул адвокат.

- Не знаю. Теперь уж точно не знаю. Как-то много всего сразу

на меня навалилось. Да и не сходится многое из того, что ты нам

тут рассказывал. Твои байки, Саня, можно в книжке рассказывать

или кино по ним снимать, но в жизни такого не бывает! – капитан

присел в угол комнаты и закурил.

- А у тебя Интернет на судне есть? – прервал затянувшуюся

паузу адвокат.

- Конечно, есть, - уверенно ответил капитан.

- Так что же мы тут сидим? Пошли скорее к компьютеру и по-

смотрим в Интернете есть ли такой адвокат Монзиков и как он вы-

глядит?! – Монзиков давал шанс капитану занять его позицию раз и

навсегда, развеяв сомнения, страхи и тревоги.

- Пошли, - сухо ответил капитан.

Поиски информации по Монзикову были безрадостны. Дейст-

вительно, всё ранее сказанное адвокатом, полностью подтверди-

лось. Но в Интернете уже была и информация о международном

террористе и русском шпионе Монзикове, который разыскивался

ИНТЕРПОЛом всеми странами мира.

- Да, Васильевич, ты попал! – сказал капитан, выходя из ра-

диорубки, где они смотрели Интернет.

- Да не бзди, капитан! Всё будет нормалек! – сказал Монзиков

и начал насвистывать мелодию известного шлягера в исполнении

Верки Сердючки, она же – Андрей Данилко.

478


Отношения с экипажем, включая капитана, были не только

налажены, но и подняты на недосягаемую высоту, а вот с Законом у

Монзикова были большие проблемы.

*****

Я бы мог писать картины

И работать топором.

Только я из Палестины,

Я болтаю языком.

Дел не много за плечами,

Да и скромен очень я.

Жизнь – это же татами

Плохо мне, еб.. меня!

Известная песенка канадско-

го иммигранта (авторский

перевод Монзикова А.В. с

арабского языка на русский)

Галифакс

Кто из Вас, дорогой читатель, бывал в Галифаксе? Никто? Это

– хорошо, потому что я могу теперь смело рассказывать Вам только

хорошее, что ни коим образом не изменит Вашего трепетного от-

ношения к Канаде. Знаю по личному опыту, что каждый нормаль-

ный человек мечтает жить либо в Канаде, либо в Австралии. В

США, а говорят, обычно, в Америке, желающих жить находится

много меньше из-за чёрных, хотя и в Канаде, и в Австралии чёрные

тоже есть. Они теперь есть везде, даже у нас. И это, в принципе, со-

всем даже не плохо.

Галифакс, расположенный на восточной оконечности полу-

острова Новая Шотландия, был чем-то похож на г. Владивосток. Но

сходство было весьма и весьма условным. Бухта канадского Гали-

факса была абсолютно другой формы, да и гор у подножия самого

города было меньше. Растительность была почти такой же, но го-

род сам по своей флоре и фауне больше смахивал на Одессу, кото-

рая со времен графа Дерибаса утопает в зелени.

Население Канады значительно меньше населения ЮАР или

Египта. В Канаде сегодня проживает чуть более 30 млн. человек.

Белое большинство в стране говорит, читает и пишет на англий-

ском и французском языках одинаково хорошо, как у нас матерятся

подростки и мужики. В Канаде великое множество выходцев с Ис-

пании, Португалии, Китая, Украины и России. Есть целые кварта-

479


лы, оккупированные выходцами из Старого Света, но так же, как и

в соседней Америке (США), здесь не делят людей по национально-

сти. Либо ты – белый, либо ты – черный, либо ты – цветной. Но та-

кое деление есть не везде и, безусловно, носит исключительно бы-

товой характер. Государство поддерживает абсолютно всех граж-

дан страны вне зависимости от их цвета кожи, вероисповедания и

социальной принадлежности.

У нас в ЖЭКе, например, тоже сейчас работает грузин, кото-

рому дают такие же, как и нам, заказы. Мы с Георгием все очень

хорошо ладим, поскольку и среди грузин бывают нормальные му-

жики.

Я, кстати, вспомнил один классных анекдот. Едут в одном ку-

пе поезда армянин и грузин. Решили они выпить за знакомство и за

дружбу. Достали литровую бутылку водки, помидорчики, огурчи-

ки, травку там всякую разную и начали пить. Первый тост был за

встречу. Второй тост был за родителей. После третьего тоста за де-

тей всё самое интересное и началось.

- Всё-таки армяне лучше, чем грузины, - сказал армянин после

третьего выпитого стакана. Грузин тактично промолчал.

- Всё-таки армяне лучше, чем грузины, - опять сказал армянин

после четвертого выпитого стакана водки. Грузин снова тактично

промолчал.

- Всё-таки армяне лучше, чем грузины, - встал и сказал армя-

нин после пятого выпитого стакана. Тогда грузин не вытерпел, вскочил и спросил армянина: «Ну, чем, чем лучше, а?».

- Чем грузины, - немного подумав, ответил армянин и сел об-

ратно за трапезу.

Корабль ошвартовался очень быстро. Когда команда спуска-

лась на берег, разгрузка уже началась. Монзикова спрятали в ма-

шинном отделении, куда никогда не заглядывают канадцы. Капи-

тан принял погранцов и таможню как всегда радушно и гостепри-

имно. Везде в мире славится славянское гостеприимство. Выпив по

рюмочке с обоими таможенниками русской водки и закусив салом,

капитан дал соответствующие распоряжения своему первому по-

мощнику и сошел на берег. Вернувшись на судно через два часа, он

с трудом нашел Монзикова, забившегося в укромное место машин-

ного отделения, где было темно и куда нормальный человек нико-

гда бы не залез.

480


- Вылезай, пошли, - скомандовал капитан испуганному адво-

кату, решившему вдруг, что его опять ведут сдавать властям. – Не

бойся, всё нормально, Илья Семёнович, - и капитан весело рассме-

ялся.

- А чего тут смешного, а? – недовольно спросил Монзиков.

- Давай, давай, топай за мной. Вопросы будешь задавать по-

том, когда на Родину вернёмся. Понял? – капитан был в добром

расположении духа.

- На какую Родину – твою или мою? А? – с издевкой пере-

спросил Монзиков.

- А это уж ты сам решай, - уклонился от прямого ответа капи-

тан.

Уже наверху, в капитанской каюте, Монзиков держал в руках

новенький, со всеми печатями, паспорт моряка на фамилию Фрей

Илья Семёнович.

- Вот, Илья Семёнович, можешь теперь сойти на берег и про-

швырнуться по магазинам, - с нескрываемой улыбкой сказал до-

вольный собой капитан.

- Нет уж, я лучше здесь побуду, а то, сам понимаешь?! - Мон-

зиков безусловно хотел сойти на берег, но и рисковать он теперь не

собирался.

- Ну, как знаешь!? Решай сам, Илья Семёнович?! – капитан за-

смеялся во весь голос. – Когда паспорт обмывать-то будем, а? Илья

Семёнович? – не сдержался капитан от злой шутки.

- Наливай! – парировал адвокат. Ему эти шуточки были не-

приятны, но формально капитан был прав.

- А будешь? – продолжал издеваться капитан.

- Иди ты в жопу, - сказал Монзиков и пошел на выход из ка-

питанской каюты.

- Саня, погоди. Я же пошутил, - пытался остановить обижен-

ного Монзикова капитан.

Несколько раз Монзиков вставал в порыве сойти на Канад-

скую землю. Быть в Канаде и не увидеть ничего! Это же надо было

такому случиться?! Но, в конце-концов, Монзиков справился с ис-

кушением и мужественно дождался в кают-компании отхода судна

на Украину.

Корабль отходил просто, без каких-либо почестей или цере-

моний. А в Кейптауне, например, местные жители пахали украин-

ским морякам бейсболками, у кого они были, и руками. И прово-

481


жающих было в общей сложности человек 40, а может быть и

больше.

Канада работала и отдыхала, и отдыхала от экс-советских мо-

ряков, которые пили, гуляли, дебоширили и от которых был только

дискомфорт. Украинская диаспора в Канаде составляет почти 2

млн. В неё входят и так называемые полукровки – дети от смешан-

ных браков. Как правило, выходцы из СССР плохо говорят и не-

сколько хуже других белых эмигрантов устраиваются в Канаде. Но

не все! Кое-кто и преуспевает, особенно на работе, не требующей

большого умственного труда. Две основные культуры – француз-

ская и английская – переплелись так, словно между Великобрита-

нией и Францией исчез Ла-Манш и не стало никакой границы. Од-

нако Квебек – французская территория Канады, всё время стремил-

ся отделиться от англоязычного большинства. В Галифаксе фран-

цузов было чуть меньше англичан, но все ключевые позиции в го-

роде принадлежали им. Я прошу прощения за столь фривольное

обращение к гражданам Великой Канады, но я ведь простой чело-

век и что у меня на уме, то у Вас и в книге. Вот так вот.

Даже понятия не имею, зачем я всё это Вам рассказываю?! И

какое всё это имеет отношение к Монзикову – главному герою ро-

мана века? Я, словно акын, что вижу, о том и пишу. А ничего этого, как Вы поняли, я никогда и не видел. Всё, о чем написано в этом

гениальном, как мне кажется, произведении, я почерпнул от своего

друга - Монзикова Александра Васильевича.

Не надо улыбаться и уж тем более смеяться. Человеческий ге-

ний проявляется лишь на фоне окружающей нас серой бездарности.

Иногда гениев мы и вовсе не замечаем, считая их чудаками или

больными людьми. А, спустя годы, когда творческий или научный

потенциал растрачен или, ещё хуже – когда человек ушел из жизни,

мы вдруг начинаем возвеличивать и гордиться непризнанным гени-

ем, при жизни, разумеется, говоря о сложности того времени, о

деспотии или тирании, о всеобщем гонении инакомыслящих и т.д.,

и т.п.

У меня к тебе, дорогой читатель, только один вопрос – а много

ли тебе (Вам) приходилось читать книг? А была ли среди прочи-

танных такая, что была написана простым слесарем-сантехником, водопроводчиком? НЕТ! Второй вопрос – а если ты (Вы) дошел до

этих строк и не бросил чтиву ещё в самом начале, так значит тебе

482


всё это интересно? Нравится? Можно не отвечать на мои каверзные

вопросы, только не надо ёрничать и улыбаться! Пожалуйста!

Двое из членов экипажа каким-то чудом провели на судно ка-

надскую проститутку, которая за один вечер и пол ночи квалифи-

цированно обслужила 9 (!) человек. Лиза – так звали шелаву, была

выходцем далекого Китая. В Канаду она попала контрабандно и

жила там без регистрации третий год. Освоив разговорный англий-

ский и французский, Лиза успешно занималась проституцией, ода-

ривая продажной любовью моряков и местных гуляк. Здоровье у

неё было отменное, а работоспособность превосходила даже чело-

веческие догадки. Это была не девушка, а машина любви. Каждый

раз, когда её кто-нибудь драл, она заводилась с такой неистовой си-

лой, что после оргазма с ней любой герой-любовник падал в изне-

можении, а затем поднимался в бой снова и снова, пока силы его

полностью не покидали.

Монзиков, прогуливаясь в гордом одиночестве перед сном по

палубе, вдруг услышал дикие стоны, доносившиеся с одной из ка-

ют, иллюминаторы которой выходили на ту же палубу. Недолго

думая, Александр Васильевич подошел к злополучной каюте, около

которой дежурили два матроса, и … встал в очередь. Именно на

«Лесе Украинке» Монзиков оклемался и стал чувствовать себя на-

стоящим мужиком. И случай такой ему представился. Когда оче-

редь дошла до Александра Васильевича, то он с радостью пошел на

встречу с красавицей Лизой, которая только-только вышла из душа

и пахла так вкусно, так возбуждающе, что Александр Васильевич

набросился на девушку словно разъяренный лев. Лиза была во фла-

нелевой длинной рубашке, красиво вышитой разноцветными узо-

рами. Монзиков торопливо скидывал с себя одежду, одновременно

тиская и целуя красавицу Лизу. Но как только они оказались абсо-

лютно голыми в постели, у Монзикова в один миг пропало возбуж-

дение. Он, вдруг, вспомнил свою Катерину и у него исчезли на-

прочь все мужские инстинкты. Минут пятнадцать Лиза безуспешно

колдовала над висячим, скрючившимся дружком, которого не воз-

можно было поднять ни губами, ни языком, ни массажем рук. Дру-

жок был размером с набухший клитор, не более того. Монзиков

безучастно лежал на спине и гадал над тем, что с ним дальше будет.

Он забыл о том, что рядом лежит красавица Лиза, старавшаяся изо

всех сил всколыхнуть мужчину, набросившегося на неё, словно лев,

и сломавшегося враз и навсегда, ещё ничего и не сделав. С Монзи-

483


ковым такое случилось впервые, а у Лизы ещё не было случая, что-

бы голый мужик не мог её оттрахать. После 15 минут отчаянной

работы Лиза сникла и стала горько плакать. Александр Васильевич

не стал ни извиняться перед обманутой в самых лучших ожиданиях

девушкой, ни успокаивать убитую горем красавицу. Лиза всегда

думала, что она неотразима и что нет такого мужика, который не

хотел бы с ней переспать. Увы! Теперь она знала, что не всё так од-

нозначно.

Монзикова встретили бурными расспросами о китаянке Лизе

ещё три моряка, ожидавшие своей очереди при входе в каюту.

Александр Васильевич понурил голову, тяжко вздохнул и пошел

прочь.

Когда первый после Монзикова матрос зашел к Лизе, то он за-

стал её рыдающей в подушку. Тело девушки сотрясалось так, слов-

но она прощалась с родственником-покойником. Лиза рыдала и го-

лосила. Она была сломлена. Ни этого, ни кого-либо другого она так

и не обслужила. В Лизе умерла проститутка. Под утро девушка за-

снула, свернувшись калачиком, а днём, когда она вышла на палубу,

Лиза с ужасом заметила, что корабль идет в океан.

Прощай Канада, здравствуй Одесса!

*****

Ах, Одесса, жемчужина у моря!

Ах, Одесса, ты знала много горя.

Ах, Одесса, цветущий южный край!

Цвети моя Одесса и расцветай!

Аркадий Северный, русский шансон.

Одесса-мама

Капитан, как ни странно, известие о прекрасной Лизе встре-

тил спокойно. На его памяти нечто подобное уже случалось и не

раз. Из любой ситуации всегда можно найти достойный выход. И

выход был найден. Лиза стала поварихой. Готовила она очень

вкусно, но только китайские блюда. Повар Денис начал активно

обучать Лизу украинской кухне, которая ей сразу же понравилась.

Лиза была очень способной. Она всё схватывала на лету. Команда

теперь относилась к ней не как к проститутке, а как к члену своего

экипажа, да к тому же девушке. Ей всё время оказывали знаки вни-

мания, делали комплименты, суть которых она пока не понимала, но всё это ей очень нравилось.

484


А тем временем Монзиков пребывал в прострации. Несмотря

на то, что встреча с Одессой его возбуждала, радости не было ника-

кой. Он приближался к своей Родине, но чем ближе был час Х, тем

тревожнее у него становилось на душе. Что-то теперь скажет ему

Россия? Нужен ли он своей стране? Или всё теперь будет по-

новому? Кто знает, кто знает…

От Галифакса до Одессы Леся Украинка дошла ровно за 11

суток. Было 10 утра, когда корабль встал на рейде, ожидая свой

очереди подойти к девятому причалу под разгрузку. Это был не

Кейптаун и не Галифакс. Полтора дня моряки любовались Одессой,

стоя на якоре в полутора километрах от берега. Мимо судна прохо-

дили лодки и катера, был обычный субботний день, когда населе-

ние всячески пыталось набраться сил на предстоящую трудовую

неделю. Была обычная осенняя пора, когда купальный сезон уже

закончился, но находились желающие искупаться в холодной воде

Черного моря. С одного из катеров, друг за другом с дикими во-

плями с носа прыгали «новые хохлы». Шума и брызг от них было

много. Настолько много, что вся команда Леси Украинки высыпала

на борт и с интересом стала наблюдать за развлекухой одесского

молодняка. Девки купаться не хотели, но своими шутками и дейст-

виями они давали понять, что могли бы тоже нырнуть. До катера

было метров 100, не более. Монзиков вдруг вспомнил, как совсем

недавно он бесшабашно сиганул вниз и был подобран Питерской

братвой. Да, было что вспомнить, ебёна мать!

То ли Монзиков притягивал к себе нездоровый интерес кри-

минальной части общества, то ли это было простым совпадением, но после серии прыжков в холодную воду Чёрного моря, катер за-

вел двигатель и вплотную приблизился к Лесе Украинке. На палубе

корабля в тот момент стояла большая часть всей команды и только

к Монзикову одновременно обратились все трое парней.

- Эй, мужик! Давай, братан, прыгай сюда! – коренастый, не-

высокого роста молодой человек с бритой головой и золотой це-

почкой на бычьей шее, толщиной с палец, приглашал Монзикова

совершить отчаянный прыжок с восьмиметровой высоты, который

Монзиков уже делал в своей жизни, но об этом молодежь, разуме-

ется, не знала.

- Не, ребята, не могу, - уверенно отказался Александр Василь-

евич.

- А что, слабо? Обоссался? – в катере дружно засмеялись.

485


- Нет, пацаны, просто мне надо сгонять в Сочи по делам, а ес-

ли я прыгну, то это всё может и не срастись. Понимаете мою

мысль, а? – Монзиков говорил небыстро, но достаточно громко, то

и делая небольшие паузы после ключевых слов.

- Да ты не боись, прыгай, - подзадоривал адвоката всё тот же

мелкий крепыш. – Прыгнешь и поедем в Сочи. Делов-то?! – и

кампания дружно засмеялась.

- Мужики! Не могу я прыгать к вам, у меня ни денег, ни доку-

ментов нет. Догнали, а? – Монзиков пытался убедить молодежь в

том, что дело это бесперспективное и не стоит и выеденного яйца.

- Да ты не ссы, прыгай! Деньги нам не нужны. Мы тебе сами

заплатим, если прыгнешь прямо сейчас, - пообещал нахальный

одессит. – Если прыгнешь, то мы слетаем туда и обратно. Понял

меня, а?

- А жить-то я на что буду, если у меня ничего нет и я вооб-

ще,… - Монзиков не успел докончить фразу, т.к. в разговор вме-

шался капитан.

- Так, молодежь! Заканчивайте свой трёп и проваливайте на

своем катере поскорее. Поняли меня? – капитан был настроен по-

боевому.

- Папаша, ты нам тюльку-то не гони! Здесь бомбим мы, а твой

номер – шестой! Понял? – сказал мелкий крепышонок и громко за-

ржал. Смех у него был противный-препротивный.

- Эх, мужики, надо прыгать. Понимаешь мою мысль, а? – ска-

зал Монзиков и прямо в одежде сиганул вниз.

Команда замерла от удивления. Монзиков удачно, солдати-

ком, вошёл в воду и быстро всплыл на поверхность. На катере про-

фессионально засуетились и за какие-то секунды быстро подняли

ныряльщика к себе наверх.

Капитан сразу вспомнил историю Монзикова в Египте и гру-

стно улыбнулся.

- Александр Васильевич! Документы забыл. Подожди пару

минут, мы тебе их скинем, - крикнул Монзикову капитан и отпра-

вился лично в каюту, где жил Монзиков.

- Ну, ты – реальный пацан! – с восхищением заметила одна из

девиц, что стояла в обнимку с заводилой всего этого спектакля.

- А кто ты такой, а? – спросил у Монзикова крепышонок.

486


- Монзиков, Александр Васильевич. Адвокат, - с достоинст-

вом произнес Монзиков и протянул первым правую руку для пожа-

тия.

- Ну, ты, бля, даешь, батя?! – сказал ни то с восхищением, ни

то с удивлением, а может быть и с тем, и с другим одновременно,

крепышонок. – Семен, - представился молодой человек.

- А я – Наташа, - протянула ручку следом за своим кавалером

девица, всё время прижимавшаяся к Семену.

- Микола, - поздоровался с адвокатом второй одессит.

- Григорий, можно просто – Гриня, - представился последний

из молодых людей.

- Александр Васильевич! – крикнул, вернувшийся с докумен-

тами, капитан. – Возьми свои документы, пригодятся.

Катер вплотную подошёл к борту Леси Украинки и капитан

снайперски, прямо в руки Монзикова, скинул пакет, где лежали но-

вые документы адвоката. Монзиков чуть было не выронил всё в

море, но ситуацию спасла рыжая Алёна, девушка Грини, которая

стояла ближе всех к адвокату. Монзиков поблагодарил капитана и

всех тех, кто стоял на борту, а затем зашел в каюту катера, где ос-

вободился от мокрой, холодной одежды, и где надел чистый спор-

тивный костюм Миколы, который ему предложила симпатичная

брюнетка Вика, сильно смахивающая на актрису Загороднюк, - де-

вушку Миколы.

Капитан смотрел на весь этот цирк и никак не мог взять в

толк: либо жизнь на Земле устроена не так, как он полагал все эти

годы, либо, действительно, Монзиков – неординарная фигура, спо-

собная привораживать и притягивать к себе всё и всех. Люди к не-

му тянулись, несмотря на его бедную речь и странные манеры.

- Так, батя, дёрни-ка, чтобы не простудиться, - сказал Семен,

протягивая Монзикову большой граненый стакан, доверху налитый

горилкой.

- А закуска есть? – спросил Монзиков, принимая из рук в руки

вкусно пахнущий напиток.

- А як же? – улыбнулся Семен. – У нас всё есть, как в Греции,

- и все разом дружно засмеялись.

- Ну, вот, Монзиков начал травить свои байки, - с улыбкой

заметил старпом, стоявший с капитаном и матросом Железняком.

487


- Да, интересный чувак этот адвокат, - поддержал разговор

матрос Железняк, наблюдавший с палубы Леси Украинки всё про-

исходящее.

- Только в Сочи они на этой посудине не пойдут, - уверенно

заметил старпом.

- До Сочи им горючки не хватит, а вот до Крыма они могли бы

долететь, - капитан рассуждал как опытный моряк, отплававший

всю жизнь на различных судах.

- Интересно, а какой у катера запас хода? – спросил матрос

Железняк.

- Да какая разница, если им всё равно не плыть! – сказал, как

отрезал, старпом.

- Да нет, я – так, ради интереса спросил, - начал было оправ-

дываться матрос.

- А у меня вот другой интерес – не обидят ли эти парни наше-

го адвоката? – с сомнением заметил капитан.

Команда ещё долго смотрела вслед быстро удалявшейся точке

катера, несшегося с колоссальной скоростью к Морскому вокзалу

Одессы.

Была спокойная одесская осенняя пора. Слабый северо-

западный ветерок давал лёгкую рябь на морской глади, а редкие

волны то и дело появлялись от проносившихся мимо катеров, ску-

теров и гидроциклов.

Кампания высадилась у Морского вокзала и на двух новень-

ких Мерседесах отправилась в кабак, расположенный на Привозе.

Желтая листва на деревьях поглощала зеленый цвет, забитый осен-

ними красками. Жухлая трава и опавшие на землю листья говорили

о скором приходе зимы. Одесский курорт уже давно опустел и го-

род жил обычной размеренной жизнью, характерной с октября по

начало мая каждого года. Именно в этот период жизнь в городе ус-

покаивается, улицы и скверы, парки и сады заметно пустеют, а без-

домных животных становится в городе больше, поскольку исчезает

сутолока и суета вместе с туристическим бумом.

Монзиков ранее в Одессе не бывал. Он знал, что есть такой

город на Украине, где живут евреи, где очень жаркое лето и куда

стремятся попасть отдыхающие со всех уголков СНГ. На этом

скромные познания адвоката и заканчивались.

В сегодняшней Одессе – городе-герое 21 века, евреев почти и

не осталось. Большинство эмигрировало ещё в период Горбачёв-

488


ской перестройки, а русское большинство дружно объединилось с

украинцами, упорно заселяющими этот мегаполис. Свой миллион-

ный рубеж город перешагнул в конце 20-ого века, но сильного при-

тока населения он не испытывает. Промышленность в Одессе, как и

везде на Украине, переживает не лучшие после СССР времена, со-

циально-экономических программ развития города и всей Одесской

области великое множество, но ни одна из них не выполнена до

конца. Город утопает в зелени, но каждый одессит мечтает всё ча-

ще и чаще о том, чтобы как можно больше было зелени в его дыря-

вом кошельке. Потеряв союзный статус, Одесса приобрела респуб-

ликанский, уступающий в несколько раз по значимости и масшта-

бам прошлых лет. В городе преобладает русская речь, замусорен-

ная жаргоном и украинскими словечками. Красивую, певучую и

чистую украинскую мову здесь можно услышать либо в театре, ли-

бо по радио или на телевидении. Все названия улиц теперь на укра-

инском, остановки в троллейбусах и трамваях объявляют на укра-

инском, диктор на вокзале также вещает на украинском языке, даже

реклама – и та на украинском. А говорит население на русском

языке. Дети изучают в школах украинский, а говорит вся молодежь

на русском языке. Парадокс?

Машины летели по брусчатке, проскакивая на красный сигнал

светофоров и не реагируя на свистки ДАИ. Было весело и интерес-

но. Ребята культурно отдыхали. Монзиков, сидя на переднем сиде-

нье, с интересом разглядывал красивые, но сильно обветшалые до-

ма. Добрые славянские лица прохожих навевали на Александра Ва-

сильевича легкую грусть и тоску по дому, но всё скоро быстро за-

кончилось, поскольку машины подъехали к большому кабаку, возле

которого были припаркованы дорогие иномарки.

Время близилось к обеду и посетителей было много. Ресторан

был оформлен в старинном стиле. В интерьере было дерево и че-

канка по металлу. В просторном зале стояли каменные камины, где

потрескивали дровишки, а почти в центре был затеян небольшой

фонтан. Скорее даже не фонтан, а скульптурная композиция – об-

наженный юноша обнимал нагую красавицу, державшую в одной

руке венок, из которого ниспадали тоненькие струйки шампанско-

го, а в другой руке был платочек, который также давал тоненькие

струи шампанского. Композиция была выполнена из бронзы, а сами

фигуры были в человеческий рост. Пьянящий запах шампанского

перемешивался с сигаретным дымом и запахом пищи. Светомузыка

489


фонтана и слабое электрическое освещение в зале создавали ин-

тимную атмосферу и настраивали посетителей на приятный долгий

отдых. На сцене играла группа музыкантов, а безголосая певица

пыталась завести публику своими английскими песенками с таким

ярко выраженным украинским акцентом, что Монзиков даже чуть

не прыснул со смеху. Молоденькие официанточки сновали из угла

в угол, обслуживая посетителей, которые в целом вели себя спо-

койно. Кампания заняла большой стол на 8 человек. Монзиков си-

дел левым полубоком к ансамблю. Он всё ждал, когда же начнутся

расспросы о нем и его делах, но ни парни, ни их девицы явно не

спешили. По дороге в кабак Семен кому-то позвонил и забил

стрелку в Гетмане – так назывался этот дивный ресторан. Когда за-

каз был сделан и принесли легкие закуски, в зал вошли четверо

парней, двое из которых были обриты наголо. Одетые в кожу, с зо-

лотыми цепочками на шеях, ребята направились к Монзикову.

Монзиков отодвинул в сторону салат и хотел, было, встать, но в по-

следний момент передумал. Ребята по очереди поздоровались со

всеми сидевшими с Монзиковым за столом, и только затем пожали

руку адвокату, не называя своих имен. Братание, если можно так

назвать приветствие одесситов сводилось к тому, что они поцело-

вали в губы всех девиц и щеками прижимались к парням во время

дружеских объятий, шумно похлопывая друг друга по спине. Эта

традиция была развита давно в мужских криминальных союзах

бывшего СССР, перешедшая и развившаяся в самостийной Украи-

не, в независимой России и даже в далеком Казахстане.

Шел второй час трапезы, а о Монзикове никто и не говорил.

Обсуждали ресторанный и ларечный бизнес, строили планы на сле-

дующие выходные, то и дело звонили по трубкам. Спиртного было

заказано много, но пили и ели весьма умеренно. Монзиков практи-

чески не пил. Ему с лихвой хватило тех 200 грамм горилки, кото-

рые он принял на грудь под яблочко. Александр Васильевич плотно

подкрепился и когда стали на десерт подавать арбуз, разговор вдруг

вышел на него.

- Так, значит, говоришь, адвокат? – спросил у Монзикова Вик-

тор, по всей видимости, старший из вновь прибывшей четверки

парней. – А что умеешь, а? Или так, только прикидываешься кру-

тым, а?

- А ты Миколу питерского с Вованом, Серым и Лериком зна-

ешь? – начал атаку Монзиков.

490


- Да кто ж их не знает? – ответил Виктор.

- Так вот, с ними я был этим летом в Египте. Понимаешь мою

мысль, а? – сказал Монзиков и откусил от дольки большой кусок

арбуза.

Воцарилась тишина. Пауза длинною в 10 секунд была прерва-

на Семеном.

- А давайте сейчас позвоним Вовану и спросим насчет всего

этого, а? Послушаем, что нам скажут питерцы, а? – Семен достал

мобильник и набрал номер своего питерского дружбана.

- Ало? – раздалось после долгих гудков в трубке Семена.

- Вован, ты? – спросил Семен.

- Это ты, что ли, Семен? Ебёна мать! Как дела? – обрадовался

Вован.

- Слушай, у нас всё тип-топ. А как там у Вас? – любезно поин-

тересовался Семен.

- Да у нас тоже ничего, только похода хреновая, - ответил Во-

ван.

- Слушай, у нас тут чувачок один объявился. Говорит, что ты

его знаешь. Смекаешь, о ком я тебе говорю, а? – спросил Семен и

хитровато посмотрел на Монзикова.

- Не, не догоняю. А кто это? – спросил Вован.

- А с кем ты в Египте оттягивался? Помнишь? – спросил Се-

мен.

- Адвокат, что ли? – удивился Вован.

- Ну, да, адвокат, - несколько иронично ответил Семен.

- А ну дай ему скорее трубку, - радостно попросил Вован.

- На, - ответил Семен и протянул трубку Монзикову.

- Алё, - начал разговор Александр Васильевич.

- Адвокат, ты, что ли? Живой? – обрадовался Вован.

- А то? – радостно ответил Монзиков.

- Слушай, а мы думали, что ты – того?! А ты – вон вот, живой,

в Одессе. Небось, в Гетмане оттягиваешься по полной программе?

А? – Вован, видимо, кому-то из своих сказал, что нашелся адвокат.

- Батя, ты? – выхватив из рук Вована трубку, радостно крик-

нул в телефон Лерик.

- Я, Лерик. Да? – обрадовался Монзиков.

- Узнал, да? Вот, молодец, а?! – радостно кричал в телефон

Лерик.

491


- Слушай, а как вы вернулись обратно, а? – поинтересовался

Монзиков у питерского братка.

- А мы после сафари на катере дошли до ЮАР, а там бабло

кончилось и мы втюхали черномазым катер и прилетели в Питер.

Ну, погуляли, конечно, немного. Не без этого, разумеется. А ты

как? - спросил Лерик.

- А я тоже был в ЮАР. Только я сидел в тюрьме и чудом отту-

да сделал ноги. А потом был в Канаде, - оживился в разговоре ад-

вокат.

- Ну, блин, ты даешь!? – восхитился Монзиковым Лерик. -

Слушай, тут с тобой хочет Микола попизд… Я дам ему трубочку?

Поговори, а? – и Лерик передал телефон Миколе.

- Здорово, Васильич! Чего тебя, обижают хохлы? А? – спросил

Микола.

- Да, нет. Нормально, - ответил Монзиков и посмотрел сначала

на Виктора, а затем на Семена.

- А то ты им скажи, что ты наш, питерский! Понял, а? – власт-

но сказал Микола.

- А ты это сам им скажи, ладно? – спросил Монзиков и пере-

дал трубку Виктору.

- Ало, это кто? – спросил Виктор.

- Х.. в пальто! – ответил Микола. – Семен, ты, что ли? – спро-

сил Микола.

- Не, Семен рядом. Это – Виктор. Узнал? – спросил Виктор.

- А Витька? Ты, что ли, длинный? – обрадовался Микола.

- Я, бля, - улыбаясь во весь рот, ответил Виктор. – Микола, ты

что ли? – спросил Виктор.

- Я! А кто же ещё? Вы что это там нашего дружбана проверяе-

те, да? – спросил Микола.

- Да не, мы просто так позвонили вам. Всё нормально. Не

беспокойтесь, - несколько виновато оправдывался Виктор.

- Вы там хернёй не занимайтесь! Лучше дайте ему денег, если

они ему нужны и сделайте ему всё, что он скажет. Понял? – Мико-

ла говорил четко, по-военному быстро.

- Понял, брат, понял. Не беспокойся. Всё будет тип-топ! – ска-

зал Виктор и услышал короткие гудки в трубке.

- Так, мужики! Куда там надо адвокату съездить? – спросил

Виктор у Семена.

- В Сочи, - ответил Семен.

492


- А, в Сочи? – переспросил Виктор.

- В Сочи, белые ночи, - съёрничал Семен.

- О, я в Сочи уже года два не был. Я с вами поеду. Понял, да?

– сказал Виктор.

- А на чем ты собираешься туда ехать, а? – спросил Семен.

- А мне по-барабану, можно на тачке, можно на катере. Да

хоть на самолете, - ответил Виктор.

- На моем катере, что ли? – спросил Семен.

- А чё, можно и на твоём. Какая в пи… разница, на каком ка-

тере – на твоём или на моём? – спросил Виктор.

- А такая, бля, что сейчас море спокойное, а завтра может

шторм начаться и тогда все будет крышка. Понял меня? Умник, -

раздраженно ответил Семен.

- А чего ты быкуешь, а? Давай тогда возьмем у Конопатого

катер. Он у него большой. Может быть, он сам в Сочи собирается?

А? – миролюбиво предложил Виктор.

- А что мы ему скажем, а? – спросил Семен.

- А сейчас я ему позвоню, - сказал Виктор и начал оперативно

искать номер в телефонной трубке. – Митяй, здорово! Это – я! -

радостно поприветствовал Виктор.

- Здорово, балбес! – пошутил Конопатый. – Чего надо?

- Ты в Сочи, случайно, с нами не хочешь прошвырнуться, а? –

начал издалека Виктор.

- В Сочи? – переспросил Конопатый. – А чего не в Испанию

или на Канары? А?

- А мы с пацанами тут решили, что надо бы в Сочи заехать, посмотреть там тему одну, - ответил Виктор.

- Тему одну? Ну, заедите, посмотрите. Потом расскажите, что

к чему, - сказал Конопатый и собирался уже повесить трубку, но

вдруг передумал. – А что за тема-то, а?

- Да мы тут в Гетмане сидим. Подъезжай, давай. Заодно и тему

перетрем. А? – предложил Виктор.

- А кто там с тобой ещё? – спросил Конопатый.

- Да все здесь. Давай, заруливай к нам. А то мы тут уже

заканчиваем, - завершил разговор Виктор.

- Ладно, через 10 минут буду, - сказал Конопатый и повесил

трубку.

Питерцы оттягивались в самой большой бильярдной Европы –

в Лидере. Народу было немного, т.к. стояла небывало жаркая для

493


октября погода и в лесу было много грибов. Год был грибной и все, кто любил грибную охоту, выехал загород. Братва играла за пятым

столиком, расположенным в углу большого зала, где обычно про-

ходили коммерческие турниры между завсегдатаями Лидера. За со-

седним первым столом разводил на деньги своего партнера Рома

Векилов – игрок маленького роста, за пятьдесят, который денно и

нощно торчал в Лидере, наживая деньги на лохах и спуская их на

рулетке. Векилов не имел спортивных разрядов, но кладка и каче-

ство игры были как у мастеров спорта. Он играл очень осторожно,

практически не допуская явных ошибок, и срывался лишь тогда, когда фортуна была на стороне соперника, а его шары застревали в

лузе и не падали. На кожаных двух диванах, удобно расположились

сильнейшие игроки Лидера Яфаров и Милованов, в прошлом оба

мастера спорта, которые представляли не только Санкт-Петербург,

а точнее – ещё Ленинград, но и саму Россию. Юрий Милованов

был первым мастером спорта по русскому бильярду в Ленинграде,

а Александр Яфаров по выходным теперь тренировал молодежь, которая пыталась освоить азы этой красивой и умной игры.

Вован резался в Московскую пирамиду с Лериком уже второй

час. Каждый шар у них стоил сто рублей, последний – вдвойне. Оба

играли неплохо. Но если они успевали сыграть только одну пар-

тию, то Рома Векилов умудрялся трижды выиграть. Все выпивали

холодную водочку под бутербродики с рыбкой и ветчиной. После

очередного выигрыша у Лерика Вован решил сыграть с Миловано-

вым. Они и раньше как-то играли, когда Милованов был так сильно

пьян, что с трудом держался на ногах. Сейчас же Юрий Геннадье-

вич был ещё почти трезвый. Он дал Вовану фору в 4 шара и право

первым разбить пирамиду. Играли по 1000 рублей за партию. По-

сле сильного разбоя ни один из шаров не залетел в лузу, но фигура

так рассыпалась, что за три минуты Милованов сложил с кия всю

партию. За победу все выпили по большой рюмке водки. Вторая

партия была чуть длиннее. Вован то ли три, то ли четыре раза успел

подойти к столу, чтобы сделать свой удар, но шарики у него поче-

му-то не падали. Милованов с треском вгонял в лузы белые шары,

словно играл не в Московскую, а в обычную пирамиду. Сыграв 10

партий за полтора часа, Милованов пошел отдыхать на кожаный

диван.

494


- Вот, гад лысый! – сокрушался проигравший все десять пар-

тий всухую Вован. – Хоть бы один шар я забил, а?! Пи…ц какой-

то!

- Да ладно тебе! – успокаивал своего приятеля Лерик. – Давай

лучше позвони хохлу. Узнай, что они решили делать с адвокатом.

- А что, ты думаешь, что они могут ему западло сделать? -

спросил пьяный Вован у шатавшегося на ногах Лерика, который

пытался что-то изобразить по части забития шаров в лузу. – Да я их

тогда на куски разорву, если они на нас болт забили!

- Так, тихо, - сказал Лерик, набирая на трубке номер Семена.

- Алё, Семен? – спросил заплетающимся голосом Лерик.

- Лерик, ты, что ли опять? – обрадовался Семен.

- Я, я это. Ты мне скажи, вы едите в Сочи с адвокатом или где?

– спросил Лерик.

- Да, едем, только мы решили завтра с утра поехать, а сейчас

мы заехали на бильярд, - радостно сообщил Семен своему питер-

скому дружбану.

- Во, бля! А мы тоже сейчас на бильярде. В Лидере. Помнишь?

– Лерик посмотрел на Вована и добавил, - А Вован сейчас про…л

десять штук! Мудила такая.

- Баксов? – переспросил Семен.

- Не, рублей, - успокоил кореша Лерик.

- А, рублей… Ну, это не страшно. Во, сейчас с тобой адвокат

хочет поговорить, - Лерик передал трубку Монзикову.

- Вован, здорово! – начал разговор Александр Васильевич.

- Здорово, адвокат! Как ты там, а? Не обижают тебя хохлы, а?

– спросил пьяный Вован.

- Нет, всё в порядке. Нормально. Только я хотел тебя спро-

сить, у тебя есть выходы на Интерпол? А? – Монзиков вдруг ре-

шил, что через братву можно будет снять сторожовик с него.

- Да ты не бзди. Я сейчас немного выпил, а завтра я прокачаю

ситуацию и тебе перезвоню. Понял, да? – Вовану было плохо от

выпитого в немереных количествах водки. Он еле стоял на полусо-

гнутых ногах, облакотившись на бильярдный стол. – Всё, давай.

Пока.

- Пока, - сказал Монзиков в никуда, т.к. Вован сразу же пове-

сил трубку.

Монзиков наблюдал за игрой одесситов, которая была копией

питерской развлекухи. В бильярдной, расположенной на Ланжеро-

495


не, тусовались молодые бездельники, в основном бандиты и авто-

ритеты. Деньги спускались большие и очень быстро. Проститутки

стайками крутились вокруг молодых людей в надежде подзарабо-

тать. Всё было так же, как и в Москве, Санкт-Петербурге или Кие-

ве.

Ночь прошла в бильярдной. Лишь в начале шестого утра одес-

ситы решили закончить кутёж и все дружно отправились на маши-

нах на Морской вокзал, где у причала их ждал катер Конопатого.

При виде «Чемпиона» - самого большого катера, стоявшего у

длинного пирса среди других одесских катеров, у Монзикова от

удивления широко отвисла челюсть. Такого он ещё не видел. Это

было что-то нечто: динный, высокий и широкий, с двумя палубами

и кучей антенн, с маленьким краном на задней верхней палубе и

большой надувной лодкой с огроменным мотором, с длинным ря-

дом иллюминаторов – всё это привело Монзикова в состояние шо-

ка.

Поднятый на корме Украинский флаг развевался под легким

морским бризом. Солнце ещё не взошло, но горизонт заметно

посветлел. Близился рассвет.

Ещё по дороге на Ланжерон Митяй дал соответствующие рас-

поряжения команде «Чемпиона», которая стала готовить катер к

отплытию. Пятнадцатиметровый в длину гигант был в полной го-

товности. Одесская братва взошла на борт и через пять минут катер

отчалил от берега. Три тонны солярки обеспечивали запас хода на

3000 км морского пути. Катер взял курс на Севастополь. В город

захода не планировали, но если вдруг поднимется ветер и начнется

шторм, то в Балаклаве можно будет его спокойно переждать. Топ-

лива должно было хватить на дорогу в оба конца пути.

Монзиков провожал взором ночную Одессу и с напряжением

думал о своей судьбе.

*****

Листья кленовые падают с ясеня

Ох, ни х.. себе, говорю я себе.

В.И. Чапаев. Фрагмент из любимого

стихотворения

И снова в санатории «Волна»

Погода была чудесной. За первые шесть часов пути «Чемпи-

он» преодолел путь от Одессы до Севастополя. Гордость русских

496


моряков остался слева по борту. Обогнув мыс Фиолент, катер взял

курс на Сочи. Идти вдоль берега не имело смысла, поскольку море

было тихим и ветра практически не было. На всём протяжении пу-

ти катер ни разу не встретил ни украинских, ни российских погра-

ничников. Было странно, что попадались лишь пассажирские или

торговые суда. Монзиков бегал взад-вперед, с палубы в каюту и

обратно. То он дышал свежим морским воздухом, то лежал на ди-

ване, то ел, то курил. Он всё время был чем-то занят, если это мож-

но было вообще назвать занятием. А молодежь беспробудно дрых-

ла. Команда катера – один рулевой-капитан и два матроса, каждый

из которых были профессиональными поворами, в идеальной чис-

тоте содержали последнее достижение кораблестроения. Рулевая

рубка была напичкана всевозможными приборами. И чего там

только не было: и спутниковая навигация, и прибор ночного виде-

ния, и эхолот, и спутниковая связь, и бортовой компьютор, и теле-

видео-аудио аппаратура. Я даже не могу всего перечислить, по-

скольку ни я, ни Александр Васильевич в этом не разбираемся, но

катер строили на одной из итальянских верфей, а там дерьма не де-

лают. Катер был построен для одного из итальянских миллионеров,

который не смог его выкупить по причине внезапной кончины.

Комплектация и цена находились на самой верхней нише, что не-

посредственно отразилось на высочайшем качестве. Монзиков, ко-

торый ни разу не катался на президентских катерах был уверен в

том, что «Чемпион» - один из них.

Уже вечером, когда солнце село за горизонт, впереди, слева по

борту показались огни большого Сочи. Около двух десятков боль-

ших кораблей стояло на Сочинском рейде в 4-8 км от берега. Катер

на большой скорости подходил к морскому причалу Морского во-

кзала, когда Семен вдруг скомандовал: «Стоп машина!».

До берега оставалось метров 300, катер практически замер на

месте. Семен позвал всех наверх. И действительно, было на что по-

смотреть: вся набережная светилась в огнях, по узким улочкам ту-

да-сюда ездили машины, отдыхающих было много. Климат Сочи

сильно отличается от Одесского. Разница температур в среднем

10°С, да и вода здесь теплее на 8-9°С. Заканчивался бархатный се-

зон. Солнце было слабеньким, ночи длинные, а дни становились

всё короче и короче. Осень.

- Ну, что, парни, на бильярд? – спросил Семен и в ответ уви-

дел дружное кивание всей компании.

497


- А как же я? – спросил Монзиков.

- А что ты? Ты тоже идешь с нами на бильярд, - уверенно от-

ветил Семен.

- Так мы же сюда приехали по моему делу? – недоумевал

Монзиков.

- А ты что ночью будешь свой паспорт выцыганивать, да? – с

издевкой спросил Монзиков.

- Я не знаю, - понурив голову, ответил адвокат.

- Ну, а если ты такой умный, то делай тогда то, что тебе гово-

рят. Понял? – Семен начинал злиться.

- Понять то я понял, только смотри у меня, как бы потом ты у

меня в ногах не валялся. Понимаешь мою мысль, а? – несколько уг-

рожающе заметил Монзиков.

- А ты не быкуй тут! Понял? – Семен подошёл вплотную к

адвокату и вупор посмотрел ему в глаза.

Монзиков, скорее инстинктивно, нежели осознанно, вдруг с

силой ткнул Семена в солнечное сплетение. Удар был еле замет-

ным, поскольку Семен заслонял собою правую руку адвоката. Это-

го никто не ожидал, даже сам Монзиков. Точность и сила удара

должны были вызвать настоящее восхищение у настоящих цените-

лей боевых искусств, но таковых на «Чемпионе», увы, не было.

Семен стоял с выпученными глазами и раскрытым ртом, слов-

но рыба, глотающая с жадностью воздух, секунд 10, а затем рухнул

как подкошенный вниз. Монзиков внимательно вглядывался в лица

одесситов, опасаясь в душе проявления ярости и безрассудства с их

стороны. Но все страхи были напрасны. Сами одесситы теперь боя-

лись тщедушного на вид и крайне опасного на деле адвоката Мон-

зикова. Лишь через 5 минут Семен встал на ноги и держась правой

рукой за область солнечного сплетения подошел к Монзикову.

- Ладно, адвокат, чёрт с тобой. Хочешь ехать сейчас, поехали

сейчас, только не надо больше на меня давить. Ладно? – Семену

было по-настоящему больно и крайне неловко от того, что он –

одесский кичман, держатель сети кабаков и магазинов Пересы и

Молдованки, оказался подмятым странным на вид адвокатом, кото-

рого полностью и во всём поддерживала питерская братва.

- Кто со мной поедет, а? – спросил Монзиков у Семена.

- Так, значит, поедут Микола и … я, - Семен решил Гриню и

остальных с собой не брать.

498


Сойдя на берег, компания разделилась на две группы, одна из

которых пошла искать приключений в бильярдной, а другая поеха-

ла в санаторий «Волна».

В санаторий приехали на такси за 40 минут. Точнее, 20 минут

ловили машину и ещё 20 минут летели, словно угорелые, по изви-

листой кавказской дороге. Семен то и дело спрашивал Монзикова о

расположении корпусов, о том, где находился его номер, о месте

расположения охраны и т.д. и т.п.

В номере Монзикова, разумеется, жили другие люди. А вещи

были сданы в камеру хранения.

- Так, сейчас мы сломаем кандейку, - с философским видом

заметил Семен, - и всё возьмём.

- А если повяжут? – с сильным волнением в голосе спросил

адвокат.

- Не бзи! Всё будет тип-топ. Мы и не такие дела делали. По-

нял? – успокоил Монзикова Семен.

- Ну-ну, - только и выдавил из себя адвокат.

О том, как одесситы проникли в камеру хранения и как они

забрали вещи, Монзиков даже словом не обмолвился. Мне лишь

доподлино известно, что уже утром следующего дня «Чемпион»

оставил сочинский порт и взял курс на Одессу. Причина столь

стремительного возвращения домой крылась в бесславном спуске

денег в бильярдной. Самоуверенные мальчики вдруг решили по-

крупному сыграть с местными в «Американку». Одним из местных

оказался ни кто иной, как Кирилл Анищенко – двукратный чемпион

Европы по русскому бильярду, призер чемпионатов России и т.д., и

т.п. Да, надо было одесситам всё-таки смотреть телевизор, надо! А

завершился полный отъем денег уже под утро, когда проститутки

по-тихому оставили своих сонных клиентов, прихватив с собой все

ценные вещи и деньги одесситов.

Сочи! Хороший город Сочи, только Одесса лучше! Там у пар-

ней было всё! А здесь – только одни приключения. И почему так не

любят хохлов?

*****

Вопрос:

Если у тебя нет соответствующего

диплома и соответствующей должности, но

есть собственные оригинальные идеи, мо-

жешь ли ты их высказывать вслух и не бу-

499


дешь ли ты выглядеть идиотом в глазах

обычной "серой массы" людей?

Ответ: А тебе это надо?

Типичная ситуация на постсоветском про-

странстве

Философская глава

Александру Васильевичу было хреново. Жизнь дала трещину

и то, что его раньше радовало и занимало, вдруг стало серым, нека-

зистым, каким-то неинтересным.

Затрапезное по сочинским меркам кафе "Мутный глаз" дало

приют нахальным одесситам и утомлённому адвокату, которые уже

третий час оттягивались водочкой под рыбно-мясную закуску, то и

дело полируя пивком очередной тост за дружбу, за удачу, за баб, за

мир,…

Вдруг в кафе зашёл юноша с пачкой красочных журналов, на

обложке которых были изображены полуобнажённые белокурые

дивы. Стоил журнальчик недорого и Монзиков решил его купить.

- Эй, парниша! Ну-ка иди сюда со своей хренотенью, - запле-

тающимся языком еле выдавил из себя адвокат.

- Хотите приобрести? – поинтересовался продавец у всей под-

выпившей компании.

- А ты как думаешь, а? – вопросом на вопрос пролепетал Мон-

зиков.

- Вам сколько экземпляров, господа? – деловито спросил

юноша.

- А ты сам догадайся, парниша, - включился в разговор Семён.

- Да не забудь ещё помножить на три, - сострил Гриня и тут

же разразился громким смехом.

- А чего ты колешься? – спросил Семён.

- А ты полистай эту поебень, - Гриня начал раскачиваться из

стороны в сторону, создавая реальную угрозу разбития посуды на

богато сервированном столе.

- А, так ты будешь др…ть на каждую из этих краль? Да? – и

Семён тоже начал трястись от смеха. Через несколько секунд в ка-

фе смеялись абсолютно все, поскольку Гриня своим смехом мог

развеселить даже усопшего.

- О! А тут ещё и это есть!? – Монзиков листал порно-журнал и

радовался как ребёнок любой строчке мелкого текста на фоне

500


большого числа обнажённых грудей, задниц, ног и других прелес-

тей сочинских проституток.

- О! А это чего такое? – тыча пальцем в жирный заголовок, спросил Монзиков у продавца.

- А это – страничка юмора, - пояснил юноша, уже доставший

два десятка журналов.

Расплатившись за 20 экз. с красочной обложкой журналов,

кампания принялась рассматривать неестественные позы фотомо-

делей, демонстрировавших свои прелести то на дереве, то на камне, то рядом с быком…

Тем временем Монзиков начал читать вслух.

Бизнес для девушек - краткое руководство.

1. Hа вечеринке ты видишь симпатичного парня. Ты подхо-

дишь к нему и говоришь: "Со мной классно в постели".

- Это - прямой маркетинг.

2. Ты пришла на вечеринку с друзьями и видишь симпатично-

го парня. Один из твоих друзей подходит к нему и говорит: "С ней

классно в постели".

- Это – реклама.

3. Hа вечеринке ты видишь симпатичного парня. Ты поднима-

ешься и поправляешь платье, подходишь к нему и наливаешь ему

напиток. Ты говоришь: "Позвольте" и подходишь к нему ближе, чтобы поправить ему галстук, и одновременно касаешься грудью

его руки, а затем говоришь: "Кстати, со мной классно в постели".

- Это – пиар.

4. На вечеринке ты видишь симпатичного парня. Путем хит-

рых махинаций ты устраиваешь грязную склоку между присутст-

вующими девушками, а сама остаешься в стороне. Когда все пере-

дерутся, ты говоришь "Пойдем отсюда! кстати, со мной классно в

постели!"

- Это - черный пиар.

5. Hа вечеринке ты видишь симпатичного парня. Он подходит

к тебе и говорит: "Я слышал, с тобой классно в постели".

- Это - узнаваемый брэнд.

6. Hа вечеринке ты видишь симпатичного парня. Ты уговари-

ваешь его пойти с твоей подругой.

- Это - торговое представительство.

7. Твоя подруга не удовлетворяет его, поэтому он звонит тебе.

- Это - техническая поддержка.

501


8. На вечеринке ты видишь симпатичного парня, подходишь к

нему и говоришь: "Помнишь, как тебе было классно в постели со

Светкой? Это я ее научила! Пойдем со мной".

- Это – лизинг.

9. На вечеринке ты видишь несколько симпатичных парней.

Ты всем им пишешь записки о том, как с тобой будет классно в по-

стели.

- Это - директ-мейл.

10. Ты приходишь на вечеринку, а там куча красивых девиц.

Ты приспускаешь бретельку и говоришь: "Со мной круто в постели

и шоколада с шампанским не надо!"

- Это – демпинг.

11. Ты приходишь на вечеринку и говоришь "Со мной круто в

постели, и ты будешь моим третьим парнем за этот вечер".

- Это - сетевой маркетинг.

12. Hа вечеринке ты сразу громко заявляешь - "Кто интересу-

ется как я в постели, - за мной!" и уводишь их на другую вечерин-

ку.

- Это – позиционирование.

13. Hа вечеринку ты вообще не пошла, но говорят там только

о том, как ты хороша в постели.

- Это - раскрученная торговая марка.

14. Ты пришла на вечеринку с друзьями и видишь симпатич-

ного парня. Подходишь к нему и говоришь, что тебя зовут Светка.

Все знают как хорошо в постели со Светкой. При этом Светка зна-

ет, что ты выдала себя за неё. За это Светка получает шоколадку.

- Это – франчайзинг.

15. Ты пришла на вечеринку с друзьями и видишь симпатич-

ного парня. Подходишь к нему и говоришь, что с тобой классно в

постели. Уходишь с ним. Утром он говорит, что не совсем доволен

тобой.

- Это рекламация.

16. Ты пришла на вечеринку с подругами, и вы видите симпа-

тичного парня. Каждая из вас рассказывает как круто с ней в посте-

ли и что она за это хочет получить.

- Это – тендер.

17. Ты пришла на вечеринку с друзьями и видишь симпатич-

ного парня. Подходишь к нему и говоришь, что с тобой классно в

502


постели. Уходишь с ним. Утром он даёт тебе шампанское, но не да-

ёт шоколадку.

- Это дебиторская задолженность.

18. Ты собираешься на вечеринку, а подруга уже там и рас-

пространяет записки, в которых описано, как с тобой хорошо в по-

стели.

- Это - распространение пресс-релиза.

19. Ты приходишь на Новогоднюю вечеринку и видишь кучу

красивых парней, говоришь, что переспать с тобой стоит пять шо-

коладок и три бутылки шампанского, к концу вечеринки надира-

ешься в ноль, просыпаешься в постели с каким-то уродом...

- Это - сезонная распродажа.

20. Ты пришла на вечеринку с друзьями и видишь симпатич-

ного парня. Подходишь к нему и говоришь, что с тобой классно в

постели. Уходишь с ним. Приходите домой, а дома - муж. Симпатя-

га уходит, несолоно хлебавши, ты получаешь в глаз.

- Это - форс-мажор.

21. Ты приходишь на вечеринку, заявляешь, что с тобой

классно в постели и стоит это три шоколадки и бутылку шампан-

ского, но тому, кто переспит с тобой пять раз за ночь это обойдется

в один шоколадный батончик...

- Это - оптовая скидка.

22. Ты приходишь на вечеринку и говоришь всем, что с тобой

классно в постели... Через пару дней все парни с вечеринки встре-

чаются в КВД.

- Это - жертвы недобросовестной рекламы.

23. Ты приходишь на вечеринку и говоришь что с тобой круто

в постели. К тебе подваливает пара мощных девчат и говорят: "Мы

согласны на 30% шоколада и 40% шампанского в месяц. Иначе у

тебя могут возникнуть проблемы!"

- Это - "крыша".

23. Ты приходишь на вечеринку и говоришь пятерым присут-

ствующим там парням, что если каждый из них расскажет пятерым

своим корешам, что с тобой круто в постели, а те в свою очередь

еще пятерым и т.д., то они поимеют тебя даром. Когда уже пол-

страны мечтает, как с тобой круто в постели, ты всех динамишь и

скрываешься в неизвестном направлении.

- Это – МММ.

503


24. Ты приходишь на вечеринку, но тебя никто не хочет, одни

кричат "дорого!", другие слышали от знакомых, что ты не так уж

хороша в постели, третьи еще не долечились после предыдущего

раза... Тогда ты сваливаешь и катишь на другую вечеринку в бли-

жайший Урюпинск... Там тебя хотят все, заваливают подарками и

норовят познакомиться поближе...

- Это - работа с регионами.

25. На вечеринке ты видишь симпатичного парня. Ты подхо-

дишь к нему и говоришь: "Привет! знаешь, какой мне сегодня при-

снился сон? я лежу на шелковых простынях и просто изнемогаю от

желания, а на земле не осталось ни одного мужчины! и все мои

знания в области Кама-Сутры больше никому не нужны... вот ужас-

то! что? ты хочешь взять у меня пару уроков?"

- Это - креативный подход.

26. Ты приходишь на вечеринку и заявляешь, что с тобой

классно в постели, HО, тому кто угостит швейцарским шоколадом

и французским шампанским, ты дашь один раз. А тому, у кого есть

"Советское шампанское" и плитка "Алёнки" - два, или может даже, два с половиной раза.

- Это – протекционизм.

27. Чтобы быть лучшей, ты все время подглядываешь за под-

ругами, уединившимися с парнями...

- Это - промышленный шпионаж.

28. Ты приходишь на вечеринку вместе со Светой (у тебя

классная задница, у нее грудь)... Всем парням выставляется усло-

вие: мы вместе...

- Это - стратегическое партнерство.

29. Ты берешь у подруги платье и немного косметики, обещая

отдать ей каждую вторую шоколадку, которую заработаешь за ве-

чер...

- Это - акционерное общество.

30. Ты уродина и тебя видеть никто не хочет... Hо, Папа про-

плачивает вечеринку... Толпа народу - и все тебя хотят...

- Это - государственные субсидии.

31. Ты постарела и пожухла... но периодически находишь в

почтовом ящике засохший шоколадный батончик...

- Это – пенсия.

32. Ты приходишь на вечеринку, не танцуешь, не смеешься и

просто плюешь на всех, моешь руки в крюшоне, сплевываешь на

504


свечки, воткнутые в торт... Все пацаны следят за тобой с вожделе-

нием...

- Это - лидирующее положение на рынке.

33. Ты - лесбиянка, но вынуждена ходить на гетеросексуаль-

ные вечеринки...

- Это - политика компании.

34. Все давно знают, насколько ты хороша в постели... И тут

ты пускаешь слух, что умеешь офигенно готовить...

- Это - захват новых рынков.

35. Ты пришла на вечеринку с друзьями и видишь симпатич-

ного парня. Подходишь к нему и говоришь, что с тобой круто в по-

стели и ты согласна переспать с ним за 2 бутылки шампанского и 3

шоколадки. Он согласен заплатить только 2 бутылки шампанского,

так как хозяин вечеринки сказал, что больше просить за эти услуги

нельзя.

- Это - государственное регулирование цен.

36. Ты пришла на вечеринку с друзьями и видишь много сим-

патичных парней. Ты начинаешь всем подряд рассказывать как с

тобой классно в постели. Проснувшись через 2 дня в своей кварти-

ре ты видишь 18 бутылок шампанского, 27 шоколадок, 12 батончи-

ков с начинкой и 2 неиспользованных презерватива.

- Это - валовой национальный продукт.

37. Ты приходишь на вечеринку и видишь кучу красивых пар-

ней. К концу вечеринки надираешься в ноль. И теперь для того, чтобы что-то с тобой делать парням приходиться самим тащить те-

бя до постели.

- Это - drag and drop.

38. Ты приходишь на вечеринку, и все наперебой начинают

спрашивать тебя: "Правда ли, что с тобой классно в постели?", при-

чем по их сальным рожам видно, что они это и так знают. Ты зага-

дочно отвечаешь: "No comments...", а в это время лучшая подружка

Светка, в уголочке трескает твой шоколад и запивает шампанским.

- Это - спланированная утечка секретной информации.

39. Ты приходишь на вечеринку, видишь симпатичного парня

и рассказываешь, как с тобой классно в постели, и что тебе необхо-

димы 2 бутылки шампанского и 2 шоколадки. Вы идете к тебе до-

мой, но ты говоришь, что у тебя болит голова, и вместо тебя сексом

занимается твоя подруга. За это ты ей отдаешь одну бутылку и одну

шоколадку.

505


- Это – аутсорсинг.

40. Вы приходите на вечеринку, видите аббалденного парня,

подходите к нему и говорите "пойдем наверх, я очень хороша в по-

стели". А он говорит "я не могу, потому что люблю мальчиков".

- Это - неверный выбор целевой группы.

41. Вечером, собираясь на вечеринку, ты заметила на лице во-

круг глаз новые морщинки, а на бёдрах появились первые признаки

целлюлита. Ты понимаешь, что больше 3 шоколадок тебе уже ни-

кто не даст.

- Это - износ, милая...

42. Вы уходите с ним и ты отдаёшься ему прямо в машине

подруги, зная, что в любом случае подруга возьмёт только 1 шоко-

ладку и машина подруги.

- Это - оффшорная зона.

43. Ты даешь за шоколадки и шампанское, после чего переда-

ешь заработанное подруге, которая приносит все это добро к тебе

домой и Вы в компании с твоим мужем выпиваете и закусываете...

- Это - отмывание капитала.

44. Ты пришла на вечеринку и видишь много-много парней.

Начинаешь предлагать себя всем подряд за кто-что даст, некото-

рым достаешься даже бесплатно.

- Это - ликвидация склада.

45. Ты приходишь на вечеринку, вся такая красивая, сексуаль-

ная и уверенная в себе... Ты знаешь, что в постели ты лучшая... Ты

готова совершенно бесплатно отдаться хорошему парню... Но всех

парней расхватали какие-то грымзы и сосут из них бабло...

- Это - Рынок, детка...

Оставалось прочесть ещё несколько сотен перлов из краткого

руководства для девушек, бизнес которых напрямую связан с по-

стелью, но Александр Васильевич упал лицом в тарелку с остатка-

ми рыбы. Сознание покинуло его. Да и братки-одесситы его давно

не слушали.

Я рассказал об этом эпизоде, пожалуй, из-за того, что не все

знают о настоящем двигателе прогресса. Большинство людей наив-

но полагают, что именно лень выступает двигателем всего прогрес-

сивного и нужного человечеству. Вспомним хотя бы историю по-

явления на свет колеса. Его придумал толстый ленивый древний

человек, который был к тому же ещё и жадным, и физически сла-

бым, и ко всему прочему – маленького роста. Да-да, маленький, 506


кривоногий, такой же, как и абсолютное большинство умных, та-

лантливых и удачливых мужиков. Тема Наполеона, Ленина, Гитле-

ра и других величайших шмакодявок мира настолько очевидна, что

не требует ни дополнительной иллюстрации, ни какой-либо аргу-

ментации. Однако именно секс позволяет производить на свет

Менделеевых, Лобачевских, Капиц и других выдающихся предста-

вителей человечества, жизнь без которых была бы такой же, как у

обезьян или бегемотов.

Сексом хотят заниматься все, но формы и методы здесь весь-

ма и весьма разнообразны. Популяризация секса и одной из пре-

красных половин человечества в картинках и фотографиях – это

одно из велений нашего времени, проявление потребностей и воз-

можностей современного, теперь уже капиталистического общест-

ва.

*****

Матом тебя прошу,

приезжай скорее!

Сообщение на пейджер

Москва

Море сильно вскипало и пенилось. Надвигался шторм. Волны

росли прямо на глазах. Катер бросало с волны на волну, а морская

вода хлестала по иллюминаторам с такой силой, что становилось

страшно. Иван Айвазовский очень любил шторм, а Монзиков и

одесситы его ненавидели. Нет, к моренисту они относились спо-

койно, поскольку вряд ли все были знакомы с творчеством выдаю-

щегося художника, но бурю никто из них не любил. Спасаясь от

неминуемой гибели, катер направился в Новороссийск. Цемесская

бухта распростерла свои объятия всем морякам, спасавшимся от

сильного октябрьского шторма. И в бухте было неспокойно, но по

сравнению с открытым морем, где в 13 часов дня уже бушевал

сильнейший шторм, было безопасно. Монзиков решил поблагода-

рить своих одесситов и откланяться на берег. Ему надо было пови-

дать сою семью и окончательно решить, что делать и как быть

дальше.

Прощание было грустноватым. Одесситы, введенные самим

Монзиковым в курс его проблем, сочувствовали адвокату без име-

ни и места жительства, находившемуся в международном розыске.

Монзиков же был рад тому, что снова оказался в России и что те-

507


перь он сможет вернуться в семью. Но ищет ли его милиция или

нет – он пока не знал.

- Ну, адвокат, давай пять, - сказал Монзикову Семен и протя-

нул ему свою здоровенную лапищу для мужского рукопожатия, ко-

торое быстро переросло в крепкое обнимание друг друга.

- Ну, прощай! Если что не так, то не держи на нас зла. Лады? –

Гриня сильно обнял адвоката и затем оттолкнул его от себя, чтобы

не задерживать процедуру прощания и проводов. – Кстати, вот тебе

немного денюжки на первое время. Извини, больше дать не могу, -

виновато оправдывался Гриня, вынувший из кармана джинсов смя-

тую пачку долларов. Купюры в основном были по 50 и 100 долла-

ров. Уже потом, когда Монзиков оказался у валютного обменника

он насчитал 2340 долларов США.

- С ментами будь поаккуратнее, - посоветовал всезнайка Ми-

тяй, который дал на дорожку небольшую пачку двадцатидолларо-

вых купюр. Их оказалось на 1200 долларов.

Микола, чтобы не выглядеть на общем фоне серой вороной

сунул Монзикову 800 Евро. Денег теперь у Монзикова было много.

Для адвоката это были большие деньги, а для одесситов – капля в

море.

- Да, увидишь там наших дружбанов, передавай от всех нас

привет. Понял, да? – крикнул уже вдогонку Семен.

- Да я то врядли их увижу, они же – Питерские, - сказал с со-

жалением обернувшийся напоследок Монзиков.

Вот и разбежались одесситы с адвокатом. На руках у Монзи-

кова было два паспорта. Один – гражданина России, находившегося

в международном розыске, а другой – гражданина Украины, т.е.

иностранца. Подойдя к билетной кассе железнодорожного вокзала,

МОнзиков долго размышлял, на какую фамилию, т.е. по какому

паспорту ему брать билет до Москвы. С иностранцев брали в четы-

ре раза больше за билет, чем с россиян. В конце концов, жадность

одержала верх над благоразумием. Монзиков купил один билет в

плацкартное купе до Москвы и пошел побродить по городу, где, в

отличие от Сочи, отдыхающих почти не было. Погода была дерь-

мовой. Дождя ещё не было, но он мог начаться в любой момент.

Увидев междугородный телефон-автомат, Монзиков решил позво-

нить домой.

- Алё, Анька – ты? – спросил обрадовавшийся голосу дочери

Александр Васильевич.

508


- Папка, ты? – воскликнула дочька и громко зарыдала в трубку

так, словно она была на похоронах.

- Ты чего ревешь, а? – взволновано и со слезами на глазах

спросил адвокат. – Ну-ка, кончай это дело. Давай-ка лучше расска-

зывай, как там у вас дела?!

- А ты где, папа? – спросила дочька.

- Да я пока далеко, но скоро к вам приеду. Понимаешь мою

мысль, а? – Монзиков говорил очень взволновано и сбивчиво.

- А что у тебя случилось? Куда ты пропал? Тебя милиция во-

всю ищет. Каждый день нам звонят, спрашивают о тебе. Что случи-

лось? – и дочка опять заревела в трубку.

- Да всё нормально, - вяло ответил Монзиков. – А мать дома?

- Не, она на работе. Я тоже сейчас ухожу на работу, - добавила

дочька.

- На какую работу? – изумился Монзиков.

- Да я в универсаме кассиром устроилась, - ответила дочька.

- Да ты что? Зачем? – возмутился Монзиков.

- Да у нас с деньгами очень плохо. Ты когда пропал, нас ведь

обворовали очень сильно. Мама в больнице больше месяца проле-

жала. Её тоже бандиты побили. Они всё тебя искали. А сейчас ми-

лиция приходит к нам каждый день, - и снова дочка заревела во всю

силу.

Вдруг в трубке что-то щёлкнуло и связь оборвалась.

Монзиков был в растерянности. Последние новости выбили

его из колеи настолько, что он перестал ориентироваться во време-

ни и в пространстве.

В купе Монзиков зашел на автомате. Он примостился у окна и

тупо смотрел куда-то вдаль. Конкретных мыслей у него не было, но

были тревога и апатия ко всему. Поезд давно уже отошел от Ново-

российска и вот-вот должен был подойти к Ставрополю, когда про-

водница, вдруг, потребовала Монзикова предъявить свой билет.

Монзиков долго шарился по карманам, то и дело вынимая доллары

и Евро, чем вызывал всё большее и большее подозрение у провод-

ницы. Наконец билет был найден. Проводница взяла и быстро су-

нула билет в специальную папку, куда она складывала билеты пас-

сажиров купе, и пошла дальше по вагону проверять и собирать би-

леты. Теперь каждый раз, проходя мимо Монзикова, она внима-

тельно смотрела на странного пассажира, пытаясь понять, чем он

ей не нравился.

509


В Москву поезд прибыл с опазданием на 15 минут. Это было

обычным явлением. Пассажиров встречали родственники и друзья,

Монзикова могла встретить только милиция, что она, собственно

говоря, и сделала. Прямо на перроне вокзала Александра Василье-

вича остановили и попросили предъявить документы. Совершенно

случайно Монзиков достал паспорт на имя Фрея Ильи Семеновича.

- Илья Семёнович? – спросил Монзикова один из милиционе-

ров.

- Кто, я? – с недоумением вопросом на вопрос ответил Монзи-

ков.

- Ну, не я же – Илья Семёнович! – сказал всё тот же милицио-

нер и громко рассмеялся. Его сослуживец тоже начал скалиться, чем вызвал неудовольствие у Монзикова.

- А что смешного в этом, а? – спросил Александр Васильевич

и чуть-чуть склонил набок голову.

- Смешного тут ничего нет, а вот пройти с нами в отдел мили-

ции Вам придется, - сказал шутник и хотел было развернуться в

сторону пикета милиции, расположенного у начала перрона, как

Монзиков, вдруг, резко вырвал из рук паспорт и ловко засунул его

в карман рубашки, поверх которой была надета курточка. Одно-

временно с этим мимо милиционеров пробегала толпа болельщи-

ков, прибывших на футбольный матч ставропольской команды

«Динамо» и московской «Локомотив».

Молодые люди, пробегая мимо Монзикова и двух милиционе-

ров, создали такое вихревое движение, что один из милиционеров

упал на асфальт, а тот, что ещё совсем недавно держал в руках пас-

порт, был отброшен в сторону с такой силой, что не удержался и

упал с перрона платформы на рельсы пути, на котором в пяти мет-

рах сзади стоял прибывший из Новороссийска железнодорожный

состав.

Монзиков не растерялся и быстро слился с толпой фанатов,

исчезнув с перрона раз и навсегда. Когда двое сержантиков очуха-

лись, Александр Васильевич уже входил в метро.

У Александра Васильевича был адрес одного своего бывшего

клиента, который был сильно ему обязан и который мог через вы-

сокие милицейские круги, так тогда казалось Монзикову, сделать

необходимую чистку в милицейской статистике и учетах относи-

тельно розыска особо опасного преступника – сбежавшего в ЮАР

шпиона. Идея, конечно, была бредовая, но ничего другого Монзи-

510


кову на ум не приходило. Добравшись до станции метро «Речной

вокзал», Монзиков на автобусе отправился искать дом № 22 по

улице Петрозаводской. Проехав небольшую церковь, Александр

Васильевич вдруг вспомнил, что надо бы было позвонить домой и

поговорить с Катериной. Выйдя на остановке у торгового центра, Монзиков вдруг решил купить себе мобильный телефон, чтобы не

быть связанным с междугородними телефонами-автоматами. Зайдя

в небольшой магазинчик, через 15 минут Александр Васильевич

вышел с недорогим мобильным телефоном, подключенным на са-

мый недорогой тарифный план на имя Фрея Ильи Семеновича.

Следуя неспеша к искомому дому, Монзиков набрал на ходу свой

домашний номер телефона. Попав сразу же на супругу, Александр

Васильевич так обрадовался, что даже не заметил, как совершенно

машинально он сел в автобус, только что подошедший к остановке.

- Катерина, привет! Это – я, радостно сообщил супруге Алек-

сандр Васильевич.

- Саня, ты? – с изумлением воскликнула только что пришед-

шая домой с работы жена.

- Я, Катюха, я, - радостно отвечал адвокат. – Ну, как ты там?

Ничего? – спросил Монзиков и вдруг понял, что сморозил большую

глупость.

- Я то - ничего, а вот ты - где? Гад! Исчез, даже не позвонил

ни разу?! Бросил нас! – на другом конце раздался женский плач.

- Да ты не реви. Я знаю. Я тебе не мог ниоткуда позвонить, потому что не мог. Понимаешь мою мысль, а? – оправдывался

Александр Васильевич. – Я и сейчас ещё далеко, - загадочно доба-

вил адвокат.

- А где ты, Саша? – спросила супруга.

- В Москве, - полушёпотом произнес адвокат.

- В Москве? – удивилась Катерина.

- Да, - ответил Монзиков.

- А что ты там делаешь, в Москве? – с недоумением спросила

жена.

- Слушай, так надо сейчас. Понимаешь мою мысль, а? – адво-

кат решил прекратить бесконечные вопросы, на которые трудно

было отвечать по телефону.

- Кому надо? – спросила Катерина.

- Нам надо. Догнала, а? – Монзиков начинал нервничать.

511


- Ничего не понимаю, что происходит? А когда ты вернёшся,

Саня? Ведь нельзя же так исчезать надолго и ничего не объяснять!

Ты хоть понимаешь, что так нельзя, а? – Катерина говорила со сле-

зами в голосе.

- Слушай, мне сейчас надо решить один вопрос, а без него я

никак не могу. Понимаешь мою мысль, а? – Монзиков посмотрел в

окно автобуса, встал и вышел на остановке. Впервые в жизни он

был на Петрозаводской улице и впервые в жизни он ехал в адрес,

ни у кого не спрашивая дороги и неглядя на номерацию домов.

Монзиков шел вперед, смотря, скорее, себе под ноги, чем на про-

хожих и дорогу. Так, разговаривая по мобильнику до тех пор, пока

не закончились деньги на счету и не разъединилась связь, Алек-

сандр Васильевич вышел прямо к подъезду своего бывшего клиен-

та.

Чудо? Наверное…

Монзиков так и не выяснил до конца насчет бандитов, пытав-

ших Катерину, и много вопросов у него осталось по милиции, при-

ходившей и звонившей к ним домой по несколько раз в день в те-

чение последних двух недель.

Старый московский клиент, как, впрочем, оказалось, был убит

ещё года два тому назад. Последняя надежда на восстановление

нормальных отношений с Родиной рухнула. Жить на нелегальном

положении Монзиков не мог и не хотел. Оставаться гражданином

Украины в России было небезопасно. Выход из создавшейся ситуа-

ции был только один – свалить на самостийную Украину, в Киев.

Уж если где и начинать свою жизнь заново, так только в столице. А

иначе, какой смысл?

С семьёй Монзиков так и не встретился. Из Москвы, где он

пробыл ещё день, Александр Васильевич отправился поездом в Ки-

ев. А уже из Киева он позвонил своему другу, который за неделю

подготовил соответствующим образом его жену и дочьку, а затем

соединил их по телефону с Александром Васильевичем. Домашний

же телефон Монзикова был на прослушке.

Новый год все дружно встречали в Киеве, где Александр Ва-

сильевич начал практиковать. После президентских выборов рабо-

ты было - хоть отбавляй. И что теперь стало с Александром Ва-

сильевичем Монзиковым, он же – Фрей Илья Семенович - я толком

и не знаю.


512


*****

Стоит статуя

В лучах заката,

А вместо х..

Торчит граната.

Стихи

на

военно-

патриотическую тему. Воз-

можно, В.Н. Кефиров, ран-

нее, неопубликованное.

Вместо эпилога

В детективном жанре всегда события разворачиваются с опре-

деленной скоростью и скрытым вначале смыслом. Читатель, про-

глатывая страницу за страницей, входит в курс событий настолько,

что, подойдя к финалу, овладевает темой полностью, понимая ав-

торский замысел и сюжетную линию. Роман века «Дела адвоката

Монзикова» - это не детектив! Это обычное описание событий, где

главный герой - адвокат Монзиков Александр Васильевич. Я мог

бы не описывать всего того, что может показаться неинтересным и

слишком прозаичным придирчивому читателю, но тогда бы полу-

чился коротенький рассказик о том, как жил и работал, отдыхал и

путешествовал один из известнейших адвокатов нашего города.

Когда вышли в свет первые три части романа века, то мнение

читателей по качеству, содержанию романа и его жанру резко раз-

делились. Все отмечали актуальность темы и оригинальность жан-

ра, однако использование ненормативной лексики при пересказе

диалогов героев, отсутствие лирических отступлений и пейзажных

зарисовок, наличие большого количества отрицательных персона-

жей – это и многое другое умоляло положительное восприятие ро-

мана века и личных заслуг автора.

После первых продаж в книжных магазинах Москвы, Санкт-

Петербурга, Ярославля и ещё где-то там, точно и не вспомнить, я

нажил множество врагов среди милиционеров и их жён. Многие

педагоги и врачи с иронией отзываются о художественном потен-

циале и самобытном творчестве простого водопроводчика, слесаря-

сантехника – автора замечательного произведения современности.

У меня нет ни денег, ни спонсоров, которые могли бы про-

двинуть этот шедевр дальше. Но я верю, что правда жизни, изло-

женная на страницах романа века, ещё даст о себе знать и резонанс

от прочтения произведения будет не менее сильным, чем от трудов

513


Ильфа и Петрова, Марти Ларни и Айзика Азимова и многих-

многих других литературных гениев нашей эпохи.

Монзикову не повезло и … очень повезло одновременно. Не

повезло с мидовцами и чекистами, сделавшими его государствен-

ным преступником. Зато повезло с разгильдяями-милиционерами, не способными задержать объявленного в международный розыск

преступника. Повезло с Украиной, где бардак не меньший, а может

быть и больший, чем на исторической Родине, где прошла вся

жизнь Александра Васильевича. Монзиков адаптировался к новой

власти президента Ющенко, который в погоне за дешёвой популяр-

ностью в многонациональной Украине при наведении порядка в

стране допускал элементарные просчёты как во внешней, так и во

внутренней политике, чем и воспользовался Монзиков-Фрей.

Александр Васильевич не стал менять привычного уклада и

ритма жизни, сложившихся в последние годы его адвокатской

карьеры. Жить теперь он стал в самой столице – в Киеве, но не под

своей фамилией. Не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы догадать-

ся, кем он теперь стал. Еврейская диаспора приняла в свои ряды

обрезанного адвоката с распростертыми объятиями. Видный адво-

кат, хорошо владевший «арабским вопросом», вел большое число

арбитражных дел, отстаивая интересы Украины и Израиля в лице

отдельных её граждан. И только жена с дочкой не стали менять

своих паспортных данных. Квартиру Александр Васильевич не

продал, а новой пока не построил и даже не купил. Почему? Да

чёрт его знает, почему!

Очень хочется завершить роман века каким-нибудь трёхэтаж-

ным матом, чтобы выразить все чувства и эмоции, связанные с ге-

роем и его окружением. Но цензура ведь не пропустит?! А жаль, очень жаль! Тогда, значит, всё! Вот так вот!

P.S. После этих строк у меня родилась гениальная идея – соз-

дать новый, кардинально другой по стилю и содержанию роман

века «Так уж бывает…» И если кому-то понравилось моё произве-

дение, то настоятельно рекомендую познакомиться с моим новым

шедевром! До новых встреч, друзья мои!

Искренне Ваш,


Зяма Исламбеков


514


Дела адвоката Монзикова

Роман века "Дела адвоката Монзикова" – первая книга

Зямы Исламбекова, слесаря-сантехника по профессии и фи-

лософа-мыслителя по велению души и тела. В книге в дос-

тупной для детей, женщин и новых русских форме даётся

жизнеописание известнейшего не только в России, но и да-

леко за ее пределами адвоката Монзикова Александра Ва-

сильевича, а также его сослуживцев, коллег, клиентов…

Книга изобилует авторскими рисунками и афоризмами,

которые лишь отчасти дополняют основной текст первых

трех частей произведения. Она рассчитана на людей с чув-

515


ством юмора и "советской родословной". Детям в возрасте

от 3 до 7 лет - рекомендуется в качестве книжки-раскраски.

Использовать книжку следует только по прямому на-

значению. Минздрав России предупреждает: СОДЕРЖА-

ЩИЙСЯ СВИНЕЦ НА КАЖДОЙ СТРАНИЦЕ СПОСОБ-

СТВУЕТ ВОЗНИКНОВЕНИЮ РЯДА РАКОВЫХ ЗАБО-

ЛЕВАНИЙ,

ОСОБЕННО

ДВЕНАДЦАТИПЕРСТНОЙ

КИШКИ. Кроме того, туалетная бумага отечественного и

импортного производства в пересчете на погонные метры

не намного дороже испачканных свинцом книжных листов.

Совет читателям с буйным воображением, пытливым

умом и беспокойными ногами - Не старайтесь найти автора!

Ему и самому достаточно непросто живется на белом свете.

Вот и пишет он о наболевшем, до боли знакомом и близ-

ком... Писал, пишет и будет писать…

Сам автор – Зяма Исламбеков – скромный труженик, не

ищущий ни славы, ни денег… Вот лишь одна из редких фо-

тографий семейного архива Петровича, на которой запечат-

лен незабвенный писатель.

В ближайшее время выйдут в Свет и другие шедевры,

посвященные простым российским обывателям. Уже в сен-

тябре будут изданы четвертая и пятая части – продолжение

романа века "Дела адвоката Монзикова". Кроме того, гото-

516


вится к изданию комедийно-приключенческий роман Зямы

Исламбекова "Так уж бывает..." И не удивительно будет, если на экранах телевизоров Вы, дорогой читатель, увидите

до боли знакомые персонажи этого или другого произведе-

ний Зямы Исламбекова.


517


Document Outline

��'0ABL

��B

��=0:AB2

��AB@8:

��"@0209=0O

��0

��;0AA=5

��

��#65

��0

��N18B5;L

��A;5

��

��5AABO2H0OAO

��0:=5F

��

��'0ABL

��20O

��5@25

��5;

��8@8G5A:0O

��

��8@8G5A:0O

��"O6:0O

��5

��-B

��

��

��3?548G5A:89

��

��57

��@0225

��

��-B

�� 072O7:0

��01@G8:

��'0ABL

��!

��@0:B8:C��8;LO@4=0O

��8AA5@B0F8==0O

��

��0CG=K9

��0:07

��@5470I8B0

��:0458:

��0I8B0

��5;29

��0:;NG5=85

��'0ABL

��@L:5

��

��!0=0B@89

��=B5@5A=K9

��"

��

��5=A:85

��B

��"@8?;8

��1@570=85

��"8H8=0

��

��56840==0O

��!:07:0

��540

��!0D0@8

��8@084K

��

��'0ABL

��@5B@8O

��153

��0

��59?B0C=

��@I5=85

��0;8D0:A

��45AA0

��

��$8;ADA:0O

��A:20

��5AB


на главную | моя полка | | Дела адвоката Монзикова |     цвет текста   цвет фона   размер шрифта   сохранить книгу

Текст книги загружен, загружаются изображения
Всего проголосовало: 1
Средний рейтинг 2.0 из 5



Оцените эту книгу